автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Социально-экономическая и бытовая повседневность станиц Новой Линии в 1840-1917 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социально-экономическая и бытовая повседневность станиц Новой Линии в 1840-1917 гг."

На правах рукописи

ЦАРЕВА ЛУИЗА СЕРГЕЕВНА

СОЦИАЛЬНО - ЭКОНОМИЧЕСКАЯ И БЫТОВАЯ ПОВСЕДНЕВНОСТЬ СТАНИЦ НОВОЙ ЛИНИИ В 1840-1917 гг. (НА ПРИМЕРЕ КОСТЮМА)

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

1 5 [;!ДР 20 ¡2

Славянск-на-Кубани - 2012

005014620

Работа выполнена на кафедре истории и методики ее преподавания ФГБОУ ВПО «Славянский-на-Кубани государственный педагогический институт»

доктор исторических наук, профессор Виноградов Борис Витальевич

доктор исторических наук, доцент Титоренко Марина Федоровна,

профессор кафедры ГМУ AHO ВПО «Кубанский институт международного предпринимательства и менеджмента» (г.Краснодар)

доктор исторических наук, доцент Гангур Наталья Александровна, профессор кафедры теории и истории культуры ФГБУ ВПО «Краснодарский государственный университет культуры и искусств»

Ведущая организация: Армавирская государственная

педагогическая академия

Защита состоится «06» апреля 2012 г. в 13 ч. на заседании диссертационного совета Д 212.101.03. при Кубанском государственном университете по адресу: 350040, г. Краснодар, ул. Ставропольская, 149.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Кубанского государственного университета.

Научный руководитель Официальные оппоненты:

Автореферат разослан « » марта 2012 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат исторических наук, доцент а7о .О^'Л*" П.П. Матющенко

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ. Актуальность темы обусловлена сохранившейся потребностью в изучении региональной истории, в том числе истории Российского Северного Кавказа - весьма не беспроблемного по сей день региона. История кавказского казачества так же остается в зоне пристального исследовательского внимания. Однако это не предполагает одномерной и однозначной изученности всех аспектов казачьей истории. Так, на сегодняшний день актуальным видится исследование вопросов заселения Новой Линии и проблем этнокультурного состава ее поселян, что в свою очередь ыводит на сюжеты о повседневной жизни местного казачества. Одной из важных астей повседневной жизни человека является одежда, которая возникла в резуль-ате адаптации его к среде обитания, и во все времена была элементом, позволя-щим человеку осваиваться в новых условиях. Кроме того, она довольно быстро еагировала на происходящие в обществе явления и процессы. В данном контек-те надо признать, что одежда кубанского (в том числе и новолинейного) казаче-тва на протяжении длительного времени преломляла сквозь себя динамику раз--ития формирующегося многокомплектного социума, и собственно ее изучение - озможно только на фоне исследования истории заселения региона, вопросов его оциалыю-экономического и культурного развития. В условиях продолжающего-я процесса возрождения казачества актуальным становится и реконструкция об-ундировочного костюма казачьих полков Новой Линии, а также воссоздание ужского и женского бытового костюма как составной части образа поселян но-олинейных станиц.

Объектом исследования избранно казачье население станиц Новой Линии ередины XIX - начала XX века.

Предметом исследования является связанная с производством костюмного омплекса материальная повседневность населения станиц Новой Линии.

Хронологические рамки работы. Исследование охватывает период с 1840 по 1917 г.г. Начальная дата обоснована появлением первых станиц Новой Линии на евом берегу Кубани. Конечна граница исследования связана с революционными обытиями в России, которые изменили социально-политическую обстановку в тране и на Северном Кавказе в частности.

Территориальные рамки работы охватывают территорию Лабинского, айкопского, частично Баталпашинского, Екатеринодарского, Темрюкского отелов (современные восточная и северо-западная часть Краснодарского края и се- ерная часть Карачаево-Черкеской республики).

Степень изученности проблемы. В местах новых поселений переселенцы олгое время сохраняли традиции исходной территории, что не могло не отображаться на повседневном их быте. Следовательно, одной из задач исследования олжно быть определение исходных территорий и материнских казачьих полков

переселенцев для определения социокультурного состава поселян, устраиваемых станиц на Новой Линии. Поскольку заселение Новой Линии велось в границах Кавказского Линейного казачьего войска, а на последних этапах - в границах Кубанского казачьего войска, и главным колонизирующим элементом являлись линейные казаки, то возникает необходимость прибегнуть не только к историографии формирования полков в Закубанье, но и к вопросу формирования полков и войск Кубанской (Старой) Линий, что освещено в работах авторов дореволюционного периода - В.А. Потто, И.Д. Попка, Ф.А. Щербины, Е.Д. Фелицына, В.Г. Толстова, П.П. Короленко, И.В. Беьггковского и др.1; советского - М.О. Кос-вена, Л.Б. Заседателевой и др.,2 постсоветского - И.Я. Куценко, В.М. Кабузана, В.П. Громова, Н.И. Бондаря, М. Ф. Куракеевой (Титоренко), В.А. Колесникова, О.В. Агафонова, О.В. Матвеева, А.Н. Малукало и др.3 Н.И. Бондарь, обобщая вопросы объединительного характера переселенцев, предопределивших специфику этнокультурных процессов кубанского казачества, рассматривает три этапа заселения Кубани и считает, что третий, качественно новый этап, на котором интенсивной переработке подвергся исходный культурный фонд этнографических групп, характерен для всей территории Кубани.4 А.Н. Малукало в одной из работ 5оспаривает мнение Н.И. Бондаря по поводу этнообъединителыюго процесса черноморцев и линейцев; он считает, что во взаимоотношениях линейцев и черноморцев наблюдались дифференциация и отчужденность, не было единства и

1 Потто В.А. Два века терского казачества (1577-1801). (Репринтное воспр. 1912г.) Ставрополь, 1991; Попка И.Д. Черноморские казаки в их гражданском и военном быту. (Репринтное воспр. СПб, 1858) Краснодар,1998; Щербина Ф.А. История Кубанского Казачьего Войска. (Репринтное воспр. в 2-х томах) Екатеринодар, 1910 - 1913; Фелицын Е.Д. Кубанское казачье войско.1696 - 1888 г. (Репринтное воспр. Воронеж,1888) Краснодар, 1996; Короленко П.П. Русская колонизация на Западном Кавказе. (Маериалы для истории Кубанской области) // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1911 - Т. 16. - С. 265 - 410; Короленко П.П. Переселение казаков за Кубань в 1861 г. с приложением документов и записки полковника Шарапа //Кубанский сборник Екатеринодар, 1911-Т. 16.-С. 411-576; Короленко, П.П. Материалы по истории кубанского казачьего войска. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1908 -Т.13. - С. 1 - 104; Бентковский И.В. Заселение западных предгорий главного Кавказского хребта. // Кубанский сборник Екатеринодар, 1883. -Т.1.-С. 1-86.

2 Косвен М.О. Народы Кавказа. T. 1М., 1960; Заседателева Л.Б. Терские казаки. М., 1974.

3 Куценко И.Я. Кубанское казачество. Краснодар, 1993; Фролов Б.Е. Заселение Кубани казаками в 1792 - 1864 г. // По страницам истории Кубани. Краеведческие очерки /под ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар, 1993. - С.71 - 78; Гу-жин Г.С., Пущина Л.А. История заселения и хозяйственное освоение территории Краснодарского края с 1792 по 1917 г.г. Краснодар, 1993; Кабузан В.М. Население Северного Кавказа в XIX - XX веках. СПб, 1996; Громов В.П. Военно-казачья и народная колонизация Кубани. Административное устройство. Очерки истории Кубани с древнейших времен по 1920г. /под ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар, 1996. - С.175 - 184; Бондарь Н.И.Традиционная культура Кубанского казачества. Краснодар,1999; Куракеева М.Ф. Верхнекубанские казаки: быт, культура, традиции. Черкесск, 1999; Колесников В.А. Линейные казаки в заселении Закубанья (40-е - 60-е г.г. XIX в.). // Кубанское казачество: три века исторического пути. Материалы Международной научно - практической конференции. Краснодар, 1996. - С.114 - 115; Колесников, В.А. Однодворцы - казаки. СПб, 2001; Агафонов О.В. Казачьи войска России во втором тысячелетии. М. 2002; Матвеев О.В. «Все случаи военных событий урупцев в свежей памяти...» (К историографии 1-ого Линейного генерала Вельяминова полк). // Культурная жизнь юга России. Краснодар, 2005. - № 5. - С.40 - 45; Матвеев, О.В. Историческая картина мира Кубанского казачества (конец ХУШ - начало XX века); категории воинской ментальности. Краснодар, 2005; Матвеев О.В., Фролов Б.Е. Страницы военной истории Кубанского казачества Краснодар, 2007; Малукало А.Н. Кубанское казачье войско в 1860 - 1914 г.г. Красно-дарДООЗ.

4 Бондарь Н.И. Кубанское казачество: история, этнография, фольклор/ Н.И. Бондарь. М., 1995.

5 Малукало А.Н. Дореволюционные печатные издания как источник изучения самосознания кубанского казачества (к постановке вопроса). // Голос минувшего. Краснодар, 1999 - №3. - С. 77-80.

внутри сословия. В диссертационном исследовании М.Ф. Титоренко6, автор пришел к выводу, что только для Верхнего Прикубанья целесообразно рассматривать два этапа с учетом консолидационных процессов и приспособлений традиционной культуры переселенцев к новым условиям. Л.В. Бурыкина в своем диссертационном исследовании выделяет пять этапов заселения территории Кубанского казачьего войска; пятым этапом автор считает образование самого войска и Кубанской области.7 В связи с чем, довольно перспективным выглядит использование концепции локальной истории, объектом которой является изучение малых сообществ, и именно микроисследование позволило выделить нам в заселении станиц Новой Линии семь этапов социокультурной реальности. Процесс формирования новых поселений и жизнеобеспечение в них нельзя рассматривать изолированно не только от политической обстановки в регионе, но и от социально-экономической. Данные о хозяйственной деятельности кубанского казачества, о социально-экономическом положении их семей отображены в бытописаниях станиц, статистических данных, исследованиях конца XIX - начала XX в.8 Исследованию экономического положения и занятиям населения кубанских станиц посвящены работы дореволюционного периода Ф. А. Щербины, Л. В. Македонова, П. П. Короленко, Л. М. Мельникова, А. С. Собриевского и др.9 Вопросам развития промышленности Кубанской области, землевладению и землепользованию посвящены работы С.А. Чекменева, В.Н. Ратушняка, В.Н. Черникова, В.А. Мазеина, Г.Н. Шевченко, Б.А. Трехбратова и др.10 Поскольку нас интересует такая составляющая повседневности как костюм, то обратимся к исследованиям, непосред-

6 Титоренко, М. Ф. Социальная организация казачества Верхнего Прикубанья 1790-1917 гг.: дис. ... док. ист. наук:

07 00 02 / М.Ф. Титоренко. - М., 2005.

7 Бурыкина JI. В. Переселенческое движение на Северо-Западнном Кавказе в 90-е годы 18- 90-е годы XIX века: дис. ... канд. ист. наук: 07 00 02 / Л.В. Бурыкина. - Майкоп, 2000.

8 Липинский А.П. Троицкая станица. Статистическое описание Липинского. //Кубанский сборник. Екатеринодар, 1883. - Т. 1. - С. 690 - 732; Арканников Ф.Ф. Николаевская станица. Статистико - этнографическое описание Ф.Ф. Арканникова. // Кубанский сбрник. Екатеринодар, 1883. - Т.1. - С. 548 - 617; Шахов Д. Воронежская станица. Статистико - этнографическое описание Д. Шахова. //Кубанский сборник. Екатеринодар, 1883. - Т.1. - С. 643 - 689; Статистические данные о пространстве, составе населения, формах землепользования, размерах запашек, урожае, количестве скота и др. в поселениях, расположенных в районе, ограниченном средним и нижним течением р. Уру-па и Белой и верхним течением р. Кубани. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1900. - Т.6. - С. 144 - 241; Фарфо-ровский C.B. Статистико - географическое описание г. Майкопа и Майкопского отдела C.B. Фарфоровско-го.// Сборник материалов описания местностей и племен Кавказа. Тифлис, 1910. - В.41. Отдел 1.- С.1 - 64.

9 Щербина, Ф. Экономическое развитие Северо - западного Кавказа. // Справочная книга «Кубань и Черноморское побережье» на 1914 год. Екатеринодар, 1914. - С. 317 - 355; Македонов, Л.В. Хозяйственное положение и промыслы населения нагорных станиц Кубанской области. СПб, 1903; Македонов, Л.В. В горах Кубанского края. Быт и хозяйство нагорной полосы Кубанской области. Воронеж, 1908.; Македонов, Л.В. Хозяйственное положение района станиц Каменномостской и Севастопольской. Статистико - экономический очерк. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1903. - Т.9. - С.1 - 94; Мельников Л.М. Иногородние в Кубанской области. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1900. - Т.6. - С.73 - 146; Собриевский A.C. Торговое общество казаков в Черноморском (кубанском) казачьем войске. Екатеринодар, 1897.

10Чекменев С.А. Социально-экономическое развитие Ставрополья и Кубани в конце ХУШ и первой половины XIX в. Пятигорск, 1967; Ратушняк В.Н. Вхождение Северо-Западного Кавказа в состав России и его капиталистическое развитие. Краснодар, 1978; Ратушняк В.Н., КумианВ.А. Северо-Западный Кавказ в условиях рыночной экономики (очерки социально-экономического развития начала и конца XX века). Краснодар, 2007; Черников В.Н. Проблемы местного самоуправления и хозяйствования. Краснодар, 1996; Мазеин В.А. Мелкая промышленность и кустарные промыслы.// По страницам истории Кубани. Краеведческие очерки /под ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар, 1993. -С. 12 -34; Шевченко Г.Н. Экономическое развитие и социальное положение. // Очерки истории Кубани с древнейших времен по 1920 г. / под ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар, 1996. - С. 220 - 239; Трехбратов Б.А. История Кубани. Кубанское книжное издательство, 2005.

ственно относящимся к изучению костюма в истории быта. Исторически первым периодом становления истории повседневности, охватывающий большую часть XIX в., к которому примыкает и период складывания российского краеведения в начале советской эпохи, получил название «бытописательского» или «народоведческого». С развитием этнографической науки появляются специальные труды, посвященные описанию быта народов России. В начале XX в. намечаются новые тенденции исследования одежды. Одним из первых, кто коснулся связи одежды народа с его историей, была Н.Д. Полонская; в ее работе 1913 г. прослеживается взаимосвязь изменений, происходящих в Российском государстве, а попутно с этим и в одежде.11 Комплексное изучение одежды путем интеграции наук проводит Д. К. Зеленин.12 Широким накоплением материалов характеризуются исследования одежды первой половины XX в., в которых ученые обращают внимание не только на сбор материала, но и ставят вопрос о методике его обобщения и разработке типологии русской одежды. Периодические многочисленные экспедиции, научные методы обобщения результатов работ по исследованию костюма, послужили основой развития науки, что нашло отображение в регулярно издаваемых печатных изданиях Института этнографии им. Миклухо-Маклая. В них приводится обоснованный анализ антропологии, жизни и быта различных народов, а также их одежды, тканей, орнамента, жилища, обычаев.13 На основе коллекций центральных этнографических музеев составлены атласы и сборники, в которых дается описание народного костюма, зарисовки типичной одежды, иногда приводятся схемы кроя, создаются учебные пособия. Не ослабевает интерес ученых к изучению обрядовой одежды и семантическому значению ее элементов.14 С накоплением материалов по одежде всплывают вопросы ее систематизации и классификации.15 Со временем в свет выходят работы, в которых историю костюма некоторые авторы выделяют как самостоятельную дисциплину, появление которой связывают с переходом от косттомоописания к использованию методов (методик) научного исследования. В работах Ю.М. Лотмана, P.M. Кирсановой и др. авторов

11 По Савельева И.Н. Закономерности гармонии в костюме народов России/ И.П. Савельева. М., 2002. - С.9.

12 Зеленин Д.К. Терминология лапотного дела. // Памятники культуры народов Европы и европейской части СССР. Л., 1982.-С. 135-144.

13 Белицер B.H. Методические указания по полевому сбору материалов по народной одежде. // Институт этнографии АН СССР. Краткие сообщения. М., 1953. - В.18. - С.16 - 28; Кушнер (Кнышев) П.И. О русском историке -этнографическом атласе. // Институт этнографии. Краткие сообщения. М., 1955. - В. XXII. - С. 3 - 11; Маслова Г.С. Опыт составления карт распространения русской народной одежды. // Академия наук союза СССР. Институт этнографии. Краткие сообщения. М. 1955. - В. ХХП. - С. 12 - 20; Маслова Г.С. Выставка «Русская народная одежда». //Академия наук союза ССР. Институт этнографии. Краткие сообщения. М., 1946. - В. I. - С. 124 - 126.; Тези-хина JI.B. Русский сарафан (По коллекции сарафанов Государственного музея этнографии народов СССР). // Институт этнографии. Краткие сообщения. М., 1955. - В. ХХП. - С.21 - 35; Русские. Историко-этнографический атлас. Из истории русского народного жилища и костюма (украшение крестьянских домов и одежды) / под ред. В. А. Александрова, П.И. Кушнера, М.Г. Рабиновича. М.1970.

14 Маслова Г.С. Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX начала XX в.в. М, 1984; Кузнецов И.В. Одежда армян Понта. Семиотика и материальная культура. М., 1995; Калашникова Н.М. Народный костюм (семиотические функции). М., 2002.

15Ушаков И.В. К вопросу классификации одежды восточных славян. // Памятники культуры народов Европы и европейской части СССР. Л., 1982,- С. 16 - 27; Ушаков И.В. Сравнительный указатель типов одежды народов Восточной Европы. // Памятники культуры народов Европы и европейской части СССР. Л., 1982. - С. 28 — 42; Байбу-рин A.K. Некоторые вопросы изучения объективных форм культуры.// Памятники культуры народов Европы и европейской части СССР. Л., 1982,- С.5 - 15.

анализируются различные аспекты повседневной жизни представителей общества, и костюм рассматривается в контексте менталыюсти и деятельности человека того или иного времени.16 Не останавливается работа и по исследованию региональных особенностей костюма. Важными источниками для нашего исследования являются работы, посвященные костюму народов Северного Кавказа.17 Одним из серьезных в этом направлении является исследование советского периода под редакцией К.В. Чистова.18 В работе, наряду со сведениями о хозяйственном и общественном положении кубанских станиц, освещены такие вопросы, как история заселения края, духовная и материальная культура, и, в частности, традиционный костюм казачьего населения, где авторами выделены элементы костюма, свойственные казачьему населению линейных или черноморских станиц. Сведения по заселению Ставрополья, а так же и костюмному комплексу бывших крестьян, впоследствии переведенных в казачье сословие, содержит совместная работа С.А. Чекме-нева и Т.А. Невской.19 Не малый интерес для нашего исследования представляет и обобщающий труд по истории традиционной культуры казачеств России под редакцией Н.И. Бондаря.20 Бытовому костюму казачьего населения бывшей Кубанской области посвящены работы H.A. Корсаковой, H.A. Гангур, Г.В. Румянцевой и др.21 Не так много работ посвящено униформологии регулярных и иррегулярных войск Русской армии.22 В области изучения униформологии Линейного, Черноморского, Кубанского казачьих войск наиболее значительными являются рабо-

16 Лотман Ю.М. Памяти П.Г. Богатырева. // Труды ио знаковым системам. Тарту, 1975. - Вып.7. - С. 5-6; Кирсанова P.M. Розовая ксандрейка и драдедамовый платок. Костюм-вещь и образ в русской литературе XIX в. М., 1989; Кирсанова P.M. Русский костюм и быт XVIII-XIX вв. М., 2002; Калашникова H.M. К вопросу реконструкции костюма. // Материалы международной научной конференции. Мода и дизайн; исторический опыт - новые технологии. СПб,2009.-С. 548-551.

17 Лебедева Н.И. Дон и Северный Кавказ (область войска Донского, Терской и Кубанской области, Ставропольская губерния).//Крестьянская одежда населения Европейской России (XIX - нач.ХХ в.) M., 1971. С. 28-132; Колоев Б.А. Материальная культура и прикладное искусство осетин. М., 1973; Сергеева, Г.А. Об одежде Аварской группы народов Дагестана (по полевым материалам экспедиции 1959 - 1960 гг.). // Хозяйство и материальная культура народов Кавказа в XIX - XX в.в. M., 1971- С. 224- 240; Равдоникас, Т.Д. Очерки по истории одежды населения Северо-Западного Кавказа (V в. до н.э. - XVII в.). Ленинград, 1990; Студенецкая E.H. Архивные документы как источник изучения материальной культуры народов Северного Кавказа.//Хозяйство и материальная культура народов Кавказа в XIX - XX в.в. M., 1971. С. 73 - 96.; Студенецкая, E.H. Одежда народов Северного Кавказа ХУШ-Х1Х в. М., 1999; Доде, З.В. Средневековый костюм народов Северного Кавказа. М., 2001.

18Кубанские станицы. Этнические и культурно-бытовые процессы на Кубани. Академия Наук СССР Институт этнографии им. H.H. Миклухо - Маклая/ под ред. K.B. Чистова M., 1967.

19 Невская, Т.А., Чекменев С.А. Ставропольские крестьяне. Минеральные Воды, 1994.

20 Очерки традиционной культуры казачеств России./ под ред. Н.И. Бондаря. Том 1. M. - Краснодар, 2002.

21 Корсакова, H.A., Матвеев О.В. Традиционная народная культура. // Очерки истории Кубани с древнейших времен по 1920 г./ под ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар,1996 - С.538-554; Гангур H.A. Орнамент народной вышивки славянского населения Кубани. Краснодар, 1999; Румянцева, Г.В. Традиционная одежда славянского населения станицы Преградной. // Итоги фольклорно-этнографических исследований этнических культур Кубани. Краснодар, 1999. - С. 45-51; Баранкевич И.А. Традиционный женский костюм в свадебной обрядности казачеств России конца XIX— начала XX века: общее и особенное // Голос минувшего. Краснодар, 2000. - №2. - С. 35 - 40; Щурик Н.Л. К вопросу о распространении техники белой глади в орнаментации традиционного костюма восточнославянского населения Кубани. //Материалы международной научной конференции. Мода и дизайн: исторический опыт - новые технологии. СПб, 2005.

22 Казин В.Х. Казачьи войска: краткая хроника казачьих войск и регулярных частей. (Репринтное воспр. 1912 г.). М., 2007; Шинк В.К. Казачьи войска. Хроника гвардейских казачьих частей. Справочная книжка императорской Главной квартиры. (Репринтное воспр.). «Дорваль», 1992.; Глинка B.M. Русский военный костюм XVHI - начала XX века. Л., 1988; Введенский Г.Э. . Пять веков русского военного мундира. СПб, 2005; Ефимова Л.В., Алешина Т.Е., Самонин С.Ю. М., 2000. Костюм в России XV - начало XX века. Из собрания Государственного исторического музея. М., 2000.

ты Б.Е. Фролова и О.В. Матвеева, некоторые из которых иллюстрированы историческими фотодокументами и эскизами обмундировочного костюма казачьих войск, помимо этого дана комплектность обмундирования в войсках определенного исторического отрезка времени.23 В совместном труде А.К. Басханова, М.К. Басханова, Н.Д. Егорова прослежена история Лабинского полка; книга иллюстрирована репродукциями литографий Лемерсье 1858 - 1859 гг., отображающих форму обмундирования Лабинского и Урупских полков Кавказского Линейного казачьего войска.24 Изображение офицерского мундира кавказского образца времен Николая Первого на литографии 1836 г. с изображением генерала Г.Х. Засса можно найти в работе В.Б. Виноградова.25 Описание формы обмундирование казаков Кубанского казачьего войска вплоть до начала революционных событий дал И.Я. Куценко.26 В последнее время на региональном уровне было защищено несколько диссертаций, связанных с историей костюма,27среди которых можно выделить диссертационное исследование М.В. Нечитайлова, где автор впервые обобщил и проанализировал материал по военно-бытовой повседневности солдат и офицеров Кавказского корпуса. В работе раскрыто влияние условий Кавказской войны и специфики театра военных действий на бытовую повседневность русской армии, проанализирована адаптация элементов армейской повседневной жизни, в том числе и обмундировочного костюма, под местные условия

28

путем восприятия черт культуры и быта кавказских народов.

Итак, историографический обзор позволяет сделать вывод, что исследований, касающихся социально-экономической и бытовой повседневности станиц Новой Линии со дня их основания по 1917 г. (на примере костюма), на региональном уровне нет, как и нет исследований, посвященных костюму исходных территорий переселенцев в Закубанье, эволюции его и вопросу обеспечения предметами костюма в новых для переселенцев природно-географических и социально-культурных условиях.

Целью представленной работы является исследование социально-экономической и бытовой повседневности станиц Новой Линии в контексте производства костюмных комплексов с этапа освоения новой территории до 1917г. В соответствии с целю изыскания, предполагалось решение следующих задач:

"Фролов Б.Е. К вопросу о функциональности казачьей форменной одежды в условиях позиционных войн. //Фольклорно-этнографических исследования этнических культур Краснодарского края. Краснодар, 1995; Фролов Б.Е. Первые образцы форменной одежды черноморских казаков.//Историко-археологический альманах. Армавир-М.,1996,- В.2.- С.123 - 128; Матвеев О.В. Форменная одежда казаков-линейцев Кубани. Краснодар - Армавир, 1995; Матвеев О.В., Фролов Б.Е. Очерки истории форменной одежды кубанских казаков (конец XVIII в. - 1917г.) Краснодар, 2000.

24Басханов, А.К., Басханов М.К., Егоров И.Д. Линейцы. Очерки по истории станицы Лабинской и Лабинского отдела Кубанской области. Никосия, 1996 .

25 Виноградов, В.Б. Генерал Г.Х. Засс: «Отступления со мной нет, и не будет». Армавир, 2000.

26 Куценко, И.Я. Кубанское казачество. Краснодар, 1993.

27Гангур H.A. Народное декоративно-прикладное искусство восточнославянского населения Кубани (на примере текстиля): дис. ... канд. ист. наук: 24 00 01/H.A. Гангур - Краснодар, 2002, Шаповалова, A.B. Костюм черноморского казачества: традиции и мода (конец ХУ1П в. - 1860г.): дис.... канд. ист. наук: 24 00 01/A.B. Шаповалова - Астрахань, 2009; Ярошенко, И.В. История традиционного бытового костюма кубанских казаков XIX - начала XX веков: дис. ... канд. ист. наук: 07 00 02/И.В. Ярошенко-Краснодар,2009.

28Нечитайлов, М.В. Военно-бытовая повседневность солдат и офицеров Кавказского корпуса (1817-1864гг.): материальный аспект: дис. ... канд. ист. наук: 07 00 02/ М.В. Нечитайлов. - Ставрополь, 2005.

- исследовать процесс заселения станиц Новой Линии;

- выявить исходные территории переселенцев в станицы Новой Линии и их традиции на примере традиционного костюмного комплекса их исходной территории;

- раскрыть влияние исторических обстоятельств и природно - географических условий на особенности материальной повседневности переселенцев в станицах Новой Линии и проанализировать адаптацию элементов повседневности исходных территорий переселенцев к новым для них военным и природно-климатическим условиям;

- проанализировать занятия населения исследуемой территории, связанные с производством предметов мужского и женского костюма, сложившегося в новых условиях;

- охарактеризовать эволюцию мужского и женского костюма населения станиц Новой Линии в хронологических рамках исследования.

Методологическая основа. В работе использованы принципы историзма, объективности и социального подхода. Принцип историзма дает возможность рассмотреть нам исторические факты, явления и события в соответствии с конкретной исторической обстановкой в их взаимосвязи и взаимообусловленности. Использование принципа историзма способствовало фиксации и анализу изменений, происходящих в процессе заселения станиц Новой Линии и эволюции костюмных комплексов поселян в новом крае. Принцип объективности требует рассмотреть каждое историческое явление в его многогранности и противоречивости, в совокупности как положительных, так и отрицательных сторон. Его применение дало возможность всесторонне исследовать особенности природно-географических, социальных, политических факторов влияющих на повседневность казачьего населения станиц Новой Линии и их занятия, связанные с обеспечением предметами костюма. Принцип социального подхода дает возможность рассмотреть историко-экономические процессы с учетом социальных интересов различных слоев населения казачьего и иногороднего в станицах Новой Линии. Методологическим подходом, используемым в нашем исследовании, является концепция локальной истории, объектом которой является изучение прошлого малых сообществ, таких как казачьи полки и станицы Новой Линии. Использовалась в исследовании и теория повседневности, понимаемая как отрасль исторического знания, комплексно изучающая все то, из чего складывается обыденная жизнь человека.29 Для выявления потенциальной возможности имеющейся базы источников, для анализа и обобщения фактов, а также и для всестороннего и комплексного раскрытия темы исследования, использовались различные специальные методы научного познания, такие как историко-сравнительный, который позволил нам выделить общие черты, как в процессах заселения станиц Новой Линии, так и в формировании костюмных комплексов в новом крае с исходными территориями и материнскими казачьими войсками и полками переселенцев; ис-

29Гараева Г.Ф. «Философия жизни» и методологические проблемы анализа обыденной жизни. //Материалы Международной научной конференции «Проблемы повседневности в истории: образ жизни, сознание и методология изучения». Армавир, 2002 - С. 7 - 8.

торико-системный, позволяющий анализировать исследуемую проблему в комплексе тенденций и закономерностей военно-политического и социально-экономического развития региона, историко-хронологический метод позволил расположить исторические события в их временной последовательности. В полевых работах применялся метод эмпирического исследования - наблюдение, включающее опрос информаторов и личные впечатления, фиксацию полученных материалов в аудиозаписях, дневниках, фотографиях и зарисовках. Такое междисциплинарное исследование способствовало более полному раскрытию заявленной темы.

Источниковая база работы. В диссертационное исследование использовались письменные, изобразительные, вещественные источники.

Большое значение в первой группе источников представляют собой архивные материалы. Данные документы позволяют проследить политические и экономические цели властей при колонизации Закубанья, почерпнуть сведения об условиях переселения, о социокультурном составе первопоселенцев станиц, хозяйственной и повседневной их жизни. Одними из основных источников являются документы, хранящиеся в Государственном архиве Краснодарского края. В исследовании использовались материалы фондов: фонд1- «Станичные, хуторские, аульские, поселковые и волостные правления»; фонд 252 - «Войсковое правление Кубанского казачьего войска», фонд 257 - «Войсковое правление Кавказского Линейного казачьего войска 1836 - 1862 г.», фонд 317 - «Штаб конно-артиллерийской бригады Черноморского казачьего войска 1842 - 1862 г.»; фонд 318 - «1-е и 2-е казачьи отделения Кубанского казачьего войска»; фонд 347 -«Штаб начальника Лабинской кордонной линии»; фонд 352 - «Полковое правление Абинского полка Кубанского казачьего войска»; фонд 355- «Полковое правление 5-й бригады Кубанского казачьего войска»; фонд 391 - «2-й Линейный полк Кубанского казачьего войска»; фонд 396 - «Войсковой штаб Кубанского казачьего войска»; фонд 418 - «Рапорты станичных атаманов»; фонд 670 - «Коллекция документов по истории Кубанского казачьего войска». Сведения о колонизации Закубанья, о военных действиях и передвижении войск на Правом крыле Кавказской Линии, о формировании полков на вновь учрежденных передовых линиях, о переселенческих потоках во вновь устраиваемые станицы Новой Линии, посемейные списки поселян, сведения об условиях переселения, льготах и пособиях, инструкции об охране новых кордонных линий и самих станиц, об обустройстве повседневной жизни переселенцев на период заселения станиц, можно почерпнуть в фондах 252, 257, 355, 318, 347, 391, 396. Статистические данные о народонаселении станиц Новой Линии, количестве скота, посевов, урожаях, природных катаклизмах, производственных промыслах в бригадах, о работе бригадных мастерских, об учреждении торгового общества для казаков, об учреждении ярмарок и базаров во вновь заселяемых станицах, отчеты об ассортименте и количестве завозимого и проданного товара в новых станицах, об учреждении всероссийских выставок с участием кубанского казачества, можно найти в фондах 252, 318, 352, 355, 418. Сведения об обмундировочном костюме казаков Собственного Его Величества конвоя, казаков КЛКВ и ККВ содержат фонды 347, 391, 396.

Названия предметов бытового костюма поселян и их характеристики можно почерпнуть в делах судебных из описи имущества граждан о кражах, наследовании, опекунстве - фонды 1, 355. В фонде 670 помимо историческо-географического описания станиц, в том числе и новолинейных, даны яркие примеры повседневной жизни казачьего населения, а так же детально описаны предметы мужского горского костюма. В работе также использовались документы Государственного архива Ставропольского края: Фонд - 79 «Общее управление Кавказской области»; фонд 3 - «Круглолесское и Надеждинское станичные правления»; фонд 20 -«Главный попечитель кавказских меновых сношений с горцами» и Государственного архива Карачаево-Черкесской республики: фонд 4 - «Баталпашинское станичное правление». В данных фондах содержатся материалы, позволяющие судить о сроках службы казаков-гвардейцев, об их форме обмундирования, о хозяйственной деятельности линейных станиц, об отношениях с горцами и о торговле с ними.

К письменным источникам относятся публикации обзорного, историко-этнографического характера, относящиеся к хронологическим рамкам исследования, содержащиеся в периодических изданиях - «Кавказский календарь», «Кубанский сборник», «Сборник материалов описания местностей и племен Кавказа», а так же статистические и справочные данные, приводимые в ряде изданий XIX -начала XX в.30 В исследовании широко использовались записки, заметки, очерки современников, воочию наблюдавших повседневную жизнь станиц Новой Линии; авторами собраны богатые материалы о быте поселян, их привычках, промысловых занятиях, уровне развития промышленности в исследуемом регионе.31

Отдельную группу источников составили изобразительные источники, несущие важный и существенный объем информации и позволяющий использовать зрительную память современников и очевидцев событий и, тем самым, более полно

30 КаплинН.М.О состоянии области и Войска за 1910 г. Извлечения из отчета начальника области и Наказного Атамана Кубанского казачьего войска/ иод ред. Н.М.Каплина. //Кубанский сборник. Екатеринодар,1912. - Т. 17. — С.1 -288; Кубанская справочная книжка./сост. Е.Д. Фелицын. Екатеринодар, 1891; Собриевский A.C. Обложение дополнительным раскладочным сбором торговли и промышленных предприятий области за восьмилетие 1889 по 1896 г. Статистика торговли и промыслов. Екатеринодар, 1897; Население и хозяйство Кубано-Черноморской области/ Кубано-Черноморское статистическое бюро. Краснодар, 1922; Обзор коньюктуры народного хозяйства Кубанского округа за П квартал 1929 - 1930 г. Краснодар, 1930; Ленин В.И. Развитие капитализма в России. Государственное издательство политической литературы. Л., 1953.

31 Кирилов, П.О. К истории колонизации Закубанского края. Копии с приказов по 2б-му полку KKB №1568 от 10 ноября 1863 года. //Кубанский сборник. Екатеринодар, 1903.- T.9.- С.71-112; Кирилов П.О. Станица Рязанская (бывшая Габукаевская). Историко-статистическое описание. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1903,- T.9. - С. 113 - 160; Промысловые занятия в некоторых населенных пунктах Терской и Кубанской областей. //Сборник материалов описания местностей и племен Кавказа. Тифлис,1889. - В.8; Иванов Д. Станица Отрадная, Кубанской области Баталпашинского уезда. (Репринтное воспр. Сборник материалов описания местностей и племен Кавказа. Тифлис, 1888,- В. 6. Отрадная, 1992; Никитенков Ф.Т. Исторический очерк. О 50 - лети (1864 -1914 г.г.) населения станицы Кабардинской, составленный заведующим Кабардинским одноклассным училищем Ф.Т. Никитенковым. // Город Хадыжинск и станица Кабардинская. Юбилейные историко - краеведческие очерки. / под ред. Н.Е. Тюменцева. Волгоград, 2004. - С.З - 52; Сирота Г.С. Исторический очерк. О 50-лети (1864 -1914 г.г.) населения станицы Хадыженской, составленный заведующим двухклассным станичным училищем Г. С. Сиротой. // Город Хадыжинск и станица Кабардинская. Юбилейные исторические очерки, /под ред. Н.Е. Тюменцева. Волгоград, 2004. - С. 53 - 117; Памятка кубанского казака. Издание войскового штаба Кубанского казачьего войска./ составитель И. Орлов. (Репринтное воспр. Екатеринодар, 1914). Краснодар, 2009; Успенский И. Станица Дмитриевская. Исторический очерк. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1902. - Т. 8. - С. 12 - 242; Ми-денов И.Ф. Станица Северская Екатеринодарского отдела Кубанской области, к 50-летию. Екатеринодар, 1914.

восстанавливать картину прошлого.32 К группе изобразительных источников относятся и фотодокументы. В исследовании использованы фотоматериалы конца XIX - начала XX в., находящиеся на хранении в Государственном архиве Краснодарского края, Краснодарском государственном историко-археологическом музее-заповеднике им. Е.Д. Фелицына, Ставропольском государственном краеведческом музее им. Г.Н. Прозрителева и К.Г. Праве, а так же и материалы краеведческих и народных музеев исследуемой территории (г.г. Горячий Ключ, Абинска, Лабинска, станиц Отрадной, Надежной, Гиагинской, народных музеев станиц Удобной, Кабардинской, Варенниковской).

Особую группу составляют вещественные источники, представленные эспона-тами -подлинниками одежды, обуви, головных уборов, съемных украшений. Это материалы Краснодарского государственного историко-археологическом музея-заповедника им. Е.Д. Фелицына, Ставропольского государственного краеведческого музея им. Г.Н. Прозрителева и К.Г. Праве, а так же краеведческих и народных музеев исследуемой территории.

В качестве дополнительных источников выступали воспоминания старожилов,33 полевые материалы автора, выраженные в сведениях информаторов, фотодокументах и предметах костюма.34

Научная новизна диссертационного исследования

1. Сделан вывод о том, что заселение Новой Линии было осуществлено в семь этапов; установлен социокультурный состав переселенцев и их количественное соотношение, составившее основу населения каждой вновь устраиваемой станицы.

2. Установлена взаимосвязь между природно-климатическими, социально-политическим, военными, ментальными и др. факторами и хозяйственной деятельностью населения станиц Новой Линии.

3. Установлены промысловые занятия населения станиц, связанные с обеспечением предметами костюмного комплекса, а так же, что данными промысловыми занятиями коренное население станиц стало заниматься со дня их основания.

4. Установлены виды производственных промыслов в станицах Новой Линии, связанных с изготовлением предметов костюма и определена сырьевая база для них.

5. Установлено, что в последней четверти XIX в., большая часть производственных промыслов, связанных с обеспечением населения предметами костюмного комплекса, была сосредоточена в руках иногороднего населения.

6. Сделан вывод, что в последней четверти XIX в. в данных видах производственных промыслов существовали все основные формы производства - домашние

32Паули Г-Т. Этнографическое описание народов России. СПб, 1862; Корнилова A.B. Григорий Гагарин. Творческий путь. М., 2001; Иллюстрированная история казачества России. (Репринтное воспр. 1909 г.) Волгоград, 1994.

Воспоминания первопоселенца станицы Отрадной E.T. Кобаненко, 1851 г. рожд. // Отрадненский район Краснодарского края (страницы истории) / ред. Т. А. Липовская. Отрадная, 2009. С. 17.

34 Царева Л.С. К проблеме изучения костюма казачьего населения станиц Новой Линии конца XIX- начала XX века. // Мода н дизайн: исторический опыт - новые технологии. Материалы международной научной конференции. СПб, 2004. С. 88 - 94; Царева, Л.С. Эволюция костюмного комплекса молодого казачьего населения линейных станиц конца XIX - начала XX века. // Вестник АГУ. Научный журнал (ВАК). Майкоп, 2009. - В. 1 (42). - С.67 -75.

промыслы, ремесло, мелкотоварное производство (кустари - одиночки и мануфактура).

7. Установлено, что в последней четверти XIX в. изменился экономической характер организации мелкотоварного производства на исследуемой территории.

8. Установлено, что в последней четверти XIX в. средний годовой заработок лиц, занимающихся данными производственными промыслами в станицах исследуемой территории, значительно превышал среднее значение заработков мелкотоварных производителей средней полосы России.

9. Сделан вывод, что, несмотря на завоз товаров из центральных промышленных губерний России, производственные промыслы новолинейных станиц, играли значительную роль в обеспечении предметами одежды и обуви местного и пришлого на заработки в Закубанье населения.

10. Установлено, что костюм мужского казачьего населения станиц Новой Линии был представлен двумя классами - воинским обмундированием и бытовой одеждой; обмундировочный костюм, причисленные к станицам и полкам казаки, имели принятый в полку и войске; бытовой костюм казаков - повседневный и нарядный, состоял, в основном, из тех же предметов, что и обмундировочный.

11. Установлено, что костюм женского казачьего населения станиц Новой Линии в первые десятилетия проживания переселенцев в новом крае сохранял традиции своих исходных территорий; влияние горского костюма на женский костюм, в отличие от мужского, было весьма незначительным.

12. Сделан вывод, что процессы, происходящие с изменением традиционного комплекса женской одежды на городской в новолинейных станицах, оказались схожими с, расположенными на значительном расстоянии от исследуемого территории, другими регионам России.

13. Введены в научный оборот малоизвестные и неисследованные, в том числе и неопубликованные ранее архивные документы, фотодокументы, музейные материалы.

Положения, выносимые на защиту.

1. В колонизации левого берега р. Кубани (1840 - 1864 г.г.) было выявлено семь этапов, каждому из которых соответствовал определенный социокультурный состав переселенцев:

- 1-й этап (1841 - 1848 г.г.). Кубанская кордонная линия выдвигается на Лабу и создается новая передовая, так называемая, Лабинская линия.

-2-й этап (1849 - 1853 гг.) характеризуется решением правительства, заменить все армейские части, расположенные на Лабинской линии, на казачьи формирования путем перемещением казачьего населения из старолинейных станиц.

- 3-й (1855 - 1857 г. г.) Заселение Мало-Лабинской линии.

- 4-й этап (1858 г.) Заселение Урупской линии.

- 5-й этап (1859 - 1860гт.) Занятие горной и пересеченной местности по всему течению рек Урупа, Большого Зеленчука и Кордоника.

- 6-й этап (1861 г.) характеризуется созданием Кубанского казачьего войска (далее ККВ) и Высочайшим рескриптом от 24 июня 1861 г., отменяющим переселение из ККВ казаков целыми станицами.

- 7-й этап (1862 - 1864 гг.) характеризуется положением о заселении казаками предгорий западной части Северного Кавказа, по которому предоставлялась возможность лицам казачьего сословия приобретать земли в частную собственность с правом ее продажи иногородним лицам.

2. Количественное соотношение поселян каждой станицы регламентировалось государством, государством же регламентировались воинская повинность казаков и повседневная их жизнь.

3. Структуру хозяйственной деятельности казачьего населения станиц Новой Линии определяли военно-политические, природно-климатические, социальные и др. факторы, что в значительной степени определяло экономическое их положение.

4. Основными хозяйственными занятиями казачьего населения станиц Новой Линии составляли скотоводство и земледелие, но, поскольку земледелие в Закуба-нье, за исключением Лабинского района, не имело особого значения, преобладающими здесь были скотоводство и промыслы.

5. Со дня основания станиц казачье население занималось промыслами, связанными с производством предметов костюмного комплекса. Данные производственные промыслы в последней четверти XIX в. получили значительное развитие, а некоторые из них приобрели форму мануфактуры.

5. Мужской костюмный комплекс новолинейных станиц на момент их заселения представлял собой достаточно пестрое явление и состоял из одежды, регламентированной указами и народной. С момента поселения переселенцев и переводом крестьян и солдат в казачье сословие, на Новой Линии начинает складываться общий для всего мужского населения костюм - обмундировочный и бытовой.

6. Костюм женского казачьего населения станиц Новой Линии в первые десятилетия проживания переселенцев в новом крае сохранял традиции своих исходных территорий, но по мере того как изменялась социально-экономическая ситуация в государстве, развивалась промышленность и, в частности, текстильные предприятия, изменялся и женский костюмный комплекс.

Соответствие диссертационного исследования паспорту специальности ВАК. Квалификационная работа выполнена в рамках специальности 07.00.02 -Отечественная история. Область исследования - п.6 История повседневной жизни различных слоев населения страны на соответствующем этапе ее развития, - п.7 История развития различных социальных групп России, их политической и хозяйственной деятельности, - п. 12 История развития культуры, науки и образования России, ее регионов и народов, - п. 19. История развития российского города и деревни, - п. 21История экономического развития России, ее регионов.

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что материалы, положения и выводы диссертации могут быть использованы при написании обобщающих работ по истории линейного казачества Кубани, в том числе и станиц Новой Линии. Воссоздание картины повседневной жизни казачьего населения новолинейных станиц может оказать помощь современным казачьим структурам, заинтересованным в сохранении собственных традиций. Материалы наших изысканий могут быть востребованными при разработке спецкурсов по ре-

гионоведению в вузах и в средних специальных учебных заведениях, а также в школьной учебно-воспитательной практике, окажут значительную помощь фольклорным коллективам и специалистам, работающим в казачьей тематике, современном дизайне одежды, а также могут быть использованы в качестве методического материала по изучению традиционного костюма кубанского казачества. Материалы диссертационного исследования внедрены в учебный процесс по курсу ««История костюма региона» на кафедре дизайна костюма в Кубанском государственном университете.

Апробация исследования. Основные положения работы нашли отображение в выступлениях автора на международной научной конференции «Мода и дизайн: исторический опыт - новые технологии» (Санкт-Петербург - 2004, 2005 2006, 2007, 2008, 2010 гг.), «Молодежь и молодежные субкультуры этносов и этнических групп ЮФО» (Краснодар - 2008), «Женщины в истории: недостающие фрагменты исторического полотна» (Москва, Армавир - 2010). По результатам исследования автором опубликовано 15 работ, общим объемом 7,2 п. л., в том числе 5 статей в изданиях, рекомендованных ВАК РФ.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, а также приложения.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.

Во введении диссертации обусловлена актуальность темы, ее хронологические и территориальные рамки, научная новизна и практическая значимость работы. Определены цель, задачи и методологическая основа исследования, проведен историографический и источниковедческий обзор.

Первая глава «Формирование национального и социального состава населения станиц Новой Линии в ходе заселения Кавказской Линии и истоки костюмных комплексов переселенцев» состоит из трех параграфов.

Первый параграф «Заселение Новой Линии в составе Кавказского Линейного казачьего войска» посвящен вопросам создания Кавказской Линии, формированию казачьих войск и полков на правом берегу реки Кубани и затем на левом ее берегу в, так называемом, Закубанье, до времени создания Кубанского казачьего войска.

После заключения Кючук - Кайнарджийского мира в 1774 г., Россия получила возможность укрепить свою южную границу. С 1783 г. русскою границею становится река Кубань, в связи с чем, впереди Азово-Моздокской Линии по правому берегу Кубани со стороны Российского государства возводятся новые укрепления. До заключения мира с Турцией в 1791 г. от Каспия до устья Большой Лабы правобережье реки Кубани охранялось армейскими регулярными частями и линейными казаками. В 1792 г. по правому берегу Кубани от одного из ее рукавов при устье и до устья одного из ее притоков реки Лабы несение кордонной службы поручается Черноморскому казачьему войску (далее ЧКВ). Участок Кавказской Линии, занимаемый черноморцами, получил название Черноморской кордонной Линии. В ЧКВ помимо украинцев и русских, встречались молдаване, болгары, албанцы, поляки и др. От устья реки Лабы до Белою Мечети предполагалось образовать Кубанскую кордонную Линию (названную впоследствии Старой Линией).

В 1794 г. на Кубанскую (Старую) Линию с Дона прибыла одна тысяча семей донских казаков. Переселенцы с Дона образовали Кубанский полк и разместились в станицах Кавказской, Усть-Лабинской, Григориполисской, Прочноокопской, Во-ровсколесской и Темнолесской. Эти станицы и положили начало Старой Линии. Вслед за донцами в 1802 г. на Старую Линию переселяется Екатеринославское казачье войско, образованное во время русско-турецкой войны 1787 - 1791 гг. в Екатеринославском наместничестве из однодворцев и раскольников. На Старой Линии екатеринославские казаки образовали 4 станицы: Темижбекскую, Ладожскую, Тифлисскую и Казанскую. В 1803 г. из них был составлен казачий полк, названный Кавказским. В 1804 г., из переселившихся на Кубань украинских однодворцев, была основана станица Воронежская. В 1824 г. главнокомандующий Кавказским корпусом А. П. Ермолов поставил вопрос о новом переселении хоперских и волгских казаков из Ставропольской губернии, на правый берег реки Кубани, где из них было сформировано два казачьих полка - Волжский и Хоперский. Из прежних станиц волжских казаков и аулов, заселенных дигорцами и другими выходцами с гор, был составлен новый Горский полк. С 1824 по 1833 гг. в казачество было переведено 37 селений государственных крестьян; в 1833 г. еще 13 крестьянских казенных селений стали казачьими станицами и 4 селения в 1848 г. Сверх того, в казачество было обращено 1651 «азиатцев» - грузин, осетин, «опоченских» татар, абазинцев, а с 1855 г. было дозволено к казачьим полкам прикомандировывать и закубанских армян. 25 октября 1832 г. все казачьи полки, поселенные на Кавказской Линии, кроме 4KB, от реки Кумы до реки Кубани -Хоперский, Волгский, Кубанский, Кавказский, а так же по реке Тереку - Гребен-ской, Терско-Семейный, Кизлярский и Моздокский, были объединены в единое Кавказское Линейное казачье войско (далее КЛКВ). В мае 1833 г. состав полков КЛКВ был увеличен новым Ставропольским казачьим полком, в который вошли крестьяне-однодворцы, ранее поселенные иа Кавказе, и казаки трех станиц, отделенные от Кубанского и Хоперского полков. В 1839 г. начинается казачья колонизация левобережья Кубани и создание новых передовых линий в, так называемом Закубанье, получивших обобщающее название - Новая Линия. В заселении Новой Линии казачьими станицами можно выделить семь этапов. Формирование полков в Закубанье до 1861 г. велось в рамках КЛКВ. Первый этап (1841 - 1848 гг.), Кубанская кордонная Линия выдвигается на Лабу и создается новая передовая, так называемая, Лабинская линия. На новой кордонной Лабинской линии устраиваются станицы Лабинская, Чамлыкская, Вознесенская, Урупская, Воздвиженская, Некрасовская, Петропавловская, Михайловская, Константинов-ская, Владимирская. Во главе переселенцев первого этапа заселения Новой Линии были казаки КЛКВ (51,6%), к ним были добавлены нижние армейские чины (20,4%), малороссийские казаки (7,1%), государственные крестьяне (6,6%), в основном, южных губерний России (Курской, Пензенской, Воронежской, Тамбовской, Саратовской, Рязанской, Тульской и др.) и донские казаки (4,2%). Второй этап (1849 - 1853 гг.). В связи с некомплектом войск на Лабинской линии и решением правительства заменить все регулярные армейские части, дислоцированные по Лабе, на казачьи формирования, было решено переместить за

Кубань 2 500 казаков из старолинейных станиц. В результате чего на втором этапе заселения были поселены станицы Темиргоевская, Новолабинская, Зассов-ская и Курганная. В конце 1855 г. возникла необходимость приблизить войска к району предстоящих боевых действий, в связи с чем, к 1860 г. предлагалось заселить земли, лежавшими по реке Малой Лабе и между нею и рекой Урупом, так называемую, Мало-Лабинскую линию. Заселением Мало-Лабинской линии характеризуется третий этап колонизации (1855 - 1857 гг.). На Мало-Лабинской линии были устроены станицы Безскорбная, Попутная, Родниковская, Отрадная. Основной состав переселенцев этого этапа был из станиц Старой Линии (65,7%), к которым добавлено было довольно большое количество переселенцев из малороссийских казаков и малороссийских крестьян(34,3%). 1858 г. отмечен четвертым этапом колонизации Новой Линии и созданием в Закубанье новой Урупской линии и устройством на ней станиц - Спокойной, Подгорной, Удобной, Передовой, Исправной, Сторожевой. В авангарде переселенцев на этом этапе, как и прежде, были казаки старолинейных станиц (35%), однако большее количество поселян составили, так называемые, анапские поселяне (37,6%), недостающий процент переселенцев пришелся на малороссийских (12,4%) и донских (12,4%) казаков, а так же на армейских нижних чинов (10,7%). Пятый этап колонизации (1859 - 1860 гт.) отмечен усилением Урупской линии и занятие горной и пересеченной местности по всему течению рек Урупа, Большому Зеленчуку и Кордонику. Этот этап заселения Линии возглавили солдаты регулярных войск на Кавказе расположенных (45,8%), к которым добавлены были линейные казаки (23,6%), малороссийские казаки (18,6%), донские казаки (11, 2%), и заселены станицы Упорная, Отважная, Безстрашная, Зеленчукская, Кардоникская, Надежная, Преградная.

Второй параграф «Заселение Новой Линии в рамках Кубанского казачьего войска» посвящен заселению новых передовых линий в Закубанье в рамках Кубанского казачьего войска.

С 1840 по 1860 гг. Старая и Новая Линии составляли единое целое и находились в общем управлении атаманом КЛКВ. 13 октября 1860 г. шесть бригад КЛКВ были соединены с 4KB. Новое казачье формирование было названо Кубанским казачьим войском (далее ККВ). Накануне объединения в КЛКВ насчитывалось десять бригад. Численность населения КЛКВ составляла 300 тыс. чел., причем не казачьего населения в нем было 2,2%, в то время как численность 4KB была около 180 тыс. чел., а не казачьего населения в войске было 12,5%. На время создания ККВ границами занятого пространства русскими поселениями были реки: Адагум на западе, Кубань на севере и Большая Лаба на востоке. Для прикрытия поселений от набегов горцев к этому времени были уже учреждены кордонные линии с запада по Адагуму - Адагумская линия, на севере по Кубани от поста Ольгинского до Усть-Лабинской станицы - Кубанская, а со стороны Лабы три линии: Лабинская, Урупская и Верхнее - Кубанская. Предшествующие военные действия на Правом крыле Кавказской Линии дали возможность приступить в 1861 г. к утвержденному в конце 1858 г. плану колонизации обеих склонов Главного Кавказского хребта. Планом военных действий 1861 г. предполагалось облегчить доступы российских войск к реке Белой, что достигалось лишь при большом развитии казачьих поселений за Лабой. Предстоящее пе-

реселение планировалось произвести перемещением на новую передовую линию полным составом жителей пяти станиц Хоперского полка бывшего КЛКВ и полным составом жителей двух станиц ЧКВ. До 1861 г. в формировании списка переселенцев на новые передовые линии в Закубанье участвовали все подразделения КЛКВ, и линей-цам предоставлялась возможность переселяться по желанию, а если желающих к переселению не находилось, то и по жребию, не возбранялся и наем желающих вместо себя. Объявление казакам о предстоящем переселении целыми станицами, вызвало в среде линейцев и черноморцев недовольство. 24 июня 1861 г. Высочайшим рескриптом переселение казачьих семей на новые передовые кордонные линии целыми станицами было отменено и заменено «жеребьевой системой», распространив ее на все внутренние станицы ККВ. Однако, в соответствии со сложившейся ситуацией, колонизация края ив 1861 г. выпала на долю линейных казаков бывшего КЛКВ (69,3%), к которым добавлены были казаки Донского войска (13,3%), государственные крестьяне (10%) и армейские нижние чины (7,2%). В результате шестой этап колонизации Новой Линии завершился устройством на Новой Линии одиннадцати станиц: Усть-Джигутинской, Верхнее-Николаевской, Псеменской, Андрюковской, Нижнее-Фарской, Кужорской, Переправной, Губской, Промежуточной (Бесленеевской), Каладжинской, Ахметовской. Начало седьмого завершающего этапа колонизации (1862 - 1864 гг.) отмечено вышедшим 10 мая 1862 г. положением, в котором Высочайше было утверждено предоставлять казакам отныне, помимо денежного пособия, возможность приобретать и землю в частную собственность. В авангарде переселенцев и на этом седьмом этапе выступили казаки бывшего КЛКВ (31,26%), затем по численности шли бывшие черноморцы (26,74%), далее казаки Донского (8%), Азовского (8%), Оренбургского (2,95), Уральского (0,59%) казачьих войск, а также государственные крестьяне (14,7%) и армейские женатые нижние чины (8,2%). На этом этапе поселено было 72 станицы. При устройстве этих станиц отчасти выдерживалось определенное соотношение кубанских казаков к пришлому населению, однако встречались станицы, которые имели и однородный состав поселян. Так, например, одними казаками КЛКВ были заселены станицы Гиагинская, Ханская, Варениковская, Белореченская; казаками Азовского казачьего войска заселена станица Благовещенская и основная часть станиц Абинской и Хабльской; донскими казаками заселена станица Баракаевская; большинство жителей станиц Эриванской, Пшишской, Ах-тырской, Псебайской являются выходцами из ЧКВ.

23 декабря 1865 г. было опубликовано постановление о приостановлении зачисления в Кубанское казачье войско лиц всех сословий. Дальнейшее затем заселение края станицами велось путем внутреннего расселения уже существующих казачьих поселений, население которых к этому времени увеличилось.

Третий параграф «Костюмные комплексы исходных территорий первопоселенцев станиц Новой Линии» посвящен описанию мужского и женского костюмных комплексов переселенцев.

Анализ данных, откуда и кем заселялась та или иная новолинейная станица, а так же анализ костюмных комплексов исходных территорий первопоселенцев,

позволяет выделить группы станиц, в которых в первые десятилетия их существования должны были доминировать или соседствовать те или иные типы костюмных комплексов. Таким образом, на первом этапе колонизации армейская униформа и южнорусский костюм губерний - Курской, Пензенской, Воронежской, Тамбовской, Саратовской, Рязанской, Тульской и др., соседствовал с казачьим -кавказским, донским, малороссийским. На втором этапе, происходившим путем перемещения казаков из старолинейных станиц (бывших крестьянских сел) Ставропольской губернии и, отчасти, терских станиц, скорее всего, сарафанный и по-невный комплекс женской одежды соседствовал с полосатой юбкой однодворцев и бешметом кавказских казачек. На третьем этапе заселения малороссийский костюм соседствовал с костюмом старолинейных станиц в станицах Безскорбной и Попутной; в Отрадной и Родниковской - понева с сарафаном соседствовали с бешметом. Пестротой костюмных комплексов должен был отличаться четвертый этап заселения. Изъявившие желание на переселение терские казачки на новые передовые линии должны были прибыть в бешметах, казачки станиц Ставрополья - в сарафанах, поневе и плахте; в плахте же должны были прибыть и малороссиянки; донские казачки - в кубельке или сукмане; жены нижних чинов несли на себе костюмный комплекс южнорусских и центральных губерний России. Основным колонизирующим элементом пятого этапа явились солдаты регулярных войск на Кавказе расположенных. Например, станицы Надежная и Преградная заселены были только армейскими чинами и линейными казаками, т.е. одежда женщин этих станиц должна была состоять из костюмного комплекса великорусских губерний - поневного и сарафанного. На шестом этапе заселения Новой Линии основным колонизирующим элементом являлось казачье население Старой Линии, следовательно, преобладающими в станицах, устроенных на данном этапе, был так же сарафанный и поневный комплекс одежды. Седьмой этап заселения предгорий Западного Кавказа был самым пестрым - бывшие линейные и черноморские казаки, донские, азовские, оренбургские, уральские, нижние армейские чины, государственные крестьяне. Носителями костюмного комплекса линейных казаков выступят поселяне станицы Гиагинской, где в костюмном комплексе казачек доминировать будут поневы, пестрядные однодворческие юбки и сарафаны (именно пестрядный однодворческий сарафан, описанный Г.С. Масловой, и находится на хранении в музее станицы Гиагинской), подобный комплекс женской одежды предположительно должен был быть и в станицах Нижне-Фарской, Бесленеевской, Губской, Ханской, Баговской, Егерукаевской, Варенниковской, Келермесской, Мартанской, Кутаисской. В станице Гобукаевской - бешметы терских казачек должны были соседствовать с малороссийским черноморским женским костюмом; в станицах Шапсугской, Эриванской, Ахтырской, Ключевой,

Пшишской, Ильской доминировать будет костюмный комплекс черноморских станиц; донской костюм - в станицах Псеменской, Андрюковской, Пшехинской, Дагестанской, Апшеронской; костюмный комплекс казачьего населения Азовского казачьего войска должен был доминировать в станицах Абинской, Хабльской, Анапской, Новороссийской, Благовещенской; костюмный комплекс оренбургских казаков следует искать в станицах Сохрайской, Перевальной, Новагинской, Черноморской, Пятигорской, Гойтсхой, Хадыженской; костюмный комплекс уральских казачек - в станицах Ширванской и Пшехинской.

Вторая глава «Материальное производство, связанное с обеспечением населения предметами костюмного комплекса в истории станиц Новой Линии (основные занятия и подсобные отрасли хозяйства)» состоит из трех параграфов.

Первый параграф «Влияние природно-географических, социальных, политических факторов на хозяйственную культуру станиц Новой Линии»

посвящен складыванию основы хозяйственной деятельности переселенцев в новом крае.

До 1860 г. устройство станиц на Новой Линии велось в пределах КЛКВ. В этот период колонизации, места для поселений выбирались с учетом дальнейшего хозяйственного освоения и развития края. При заселение станиц в рамках ККВ, стратегические соображения, руководивших колонизацией, преобладали над хозяйственными выгодами будущих поселян. Местность для устройства новых станиц не только заранее не исследовалась, но даже и не осматривалась предварительно, не учитывалось, так же, удобство постройки жилья и санитарно-гигиенические условия новых поселений. Кроме того, переселенцам пришлось осваиваться в новом крае в ожидании постоянного нападения со стороны горцев, и только казенное продовольствие и страх обратного пути без охраны удерживал их на месте. Сложное положение переселенцев в новолинейные станицы отягощалось еще и требованиями военной повинности. Исследования, проводимые в нагорных станицах в 1903 г. показали, что немногие казачьи семьи могли самостоятельно снарядить казака на службу домашними средствами, в особенности конного; примерно такая же ситуация была и в некоторых станицах, расположенных на равнине. Бытовой костюм казака вне службы так же требовал определенных денежных затрат. О малоимущем положении казаков говорят и данные годовых товарооборотов станиц. В станицах, где добывать деньги для станичников было затруднительно, и торговля была слабо развита. Так, например, обороты всех торговых заведений нагорных станиц составили в 1901 г. 22 500 руб., в то время как торговый оборот одной лишь станицы Лабинской в 1889 г. составил 5 889 860 руб. Поскольку земледелие в Заку-банье, за исключением Лабинского района, не имело особого значения в казачьем хозяйстве, преобладающими занятиями здесь были скотоводство и промыслы. Со дня основания станиц одним из дополнительных источников дохода населения являлся отхожий промысел, который чаще всего сводился к батрачеству и поденщине. Поденщиной занимались мужчины, причем, казаков чернорабочих и поденщиков всюду было гораздо больше, чем иногородних. Казачки, главным обра-

зом, из бедных семей уходили на заработки для того, чтобы обеспечить себе приданное. Большое количество женщин уходило из своих станиц наниматься на табачные плантации. Поденщина и работа на плантациях пагубно сказывалась на нравственной стороне казачьего быта, и со стороны руководства ККВ предпринимались попытки облегчить сложившуюся ситуацию.

Второй параграф «Особенности сырьевой базы для изготовления предметов костюма» посвящен занятиям населения, связанных с выращиванием и отделкой волокон растительного и животного происхождения, добычей кожевенного и пушного сырья.

Одной из основных отраслей сельского хозяйства казачьего населения станиц Новой Линии было скотоводство. От наличия скота завесило развитие производств - кожевенных, скорняжных, сапожных, шерстобитных, суконных, овчинных, частично, шляпных (шапочных). Наиболее ходовыми были шкуры крупного рогатого скота - яловые и воловьи, которые использовались в производстве обуви. На исследуемой территории широко было развито овцеводство. Население разводило овец простой грубошерстной породы и тонкорунных (мериносных). Овцы простой породы служили значительным подспорьем в казачьем хозяйстве, от них получали длинную грубую белую шерсть, которая, в основном, сбывалась на местах или использовалась самими жителями на потребительские нужды. В 1870 гг. на исследуемой территории получило бурное развитие мереносное овцеводство. Шерсть тонкорунных овец ценилась намного выше и была востребована фабриками России, Франции и Англии. С увеличением площади пахотных земель к концу XIX в., и, соответственно, с уменьшением площади выгонов и сенокосов, содержать большие отары овец стало под силу лишь только крупным овцеводам, и к 1913 г. размеры овцеводства в регионе значительно уменьшились.

Со дня основания станиц население Новой Линии возделывало прядильные растения - лен и коноплю. Лен обычно сеяли по целине, как предшествующую культуру под озимую или яровую пшеницу. По мере сокращения площади целинных земель, уменьшились и площади выращивания льна, к тому же в начале XX в. появилась «блоха», уничтожающая его посевы. Коноплю казачье население возделывало исключительно в размерах собственного местного потребления. Грубое волокно, получаемое из стеблей женского растения конопли, называется пенькою или матеркой, растения мужские - посконью. Посконь являлась сырьем для изготовления холстов, матерка шла на изготовление канатов, веревок, парусов и т.д. С ростом торговых связей края с внутренним рынком страны, изделия из пеньки и фабричный текстиль, в широком ассортименте поступающие на Кубань, еще более сократили выращивание населением волокнистых растений. По сведениям Кубано-Черноморского статистическое бюро с 1901 по 1913 гг. посевы технических культур в области сократились примерно втрое: льна - с 19 947 десятин до 6 814 десятин, конопли - с 13 426 до 4 833 десятин. Однако впоследствии социально неблагоприятного времени (война, революция, голод), когда в больших размерах возобновлялось домашнее ткачество, площади посевов волокнистых растений значительно увеличивалась.

Третий параграф «Производственные промыслы в станицах Новой Линии, связанные с изготовлением предметов костюма» посвящен описанию

производственных промыслов - кожевенных, скорняжных, шерстобитных, ткацких, суконных, красильных, пошивочных (шубный, обувной, портняжный, шляпный), вязальных, ювелирных.

Вопрос снабжения армии и казачьих полков обмундированием местных предприятий поднимался еще в KJIKB. Однако промышленность в регионе развивалась медленно. Еще в конце 1850 гг. была отмечена крайне слабая степень ее развития, и почти все продукты ремесленного производства сбывались в местах их происхождения, и к началу XX в., спустя 30 лет после заселения Закуба-нья, ситуация почти не изменилась. Тем не менее, производства в области существовали, и в станицах Новой Линии в том числе, уже с начала их основания. После крестьянской реформы 1861г., окраины России, в том числе и Кубань, явились местом отходничества для крестьян-ремесленников из центральных губерний России. С1868 г. дозволено было и лицам не войскового сословия селиться в казачьих станицах. Благодаря обильному наплыву иногородних, хозяйственное положение края стало меняться, и производственные промыслы в области перешли, в основном, в руки пришлого населения. Производственные промыслы в новолинейных станицах, как и по всей территории Северного Кавказа, чаще всего, имели смешанную форму, в которой мастер работал и по заказу населения, и производил небольшое количество товара для продажи из собственных рук на ярмарках и базарах в своей ли станице или в близлежайших населенных пунктах. Производя небольшое количество товара для рынка, ремесленник, превращаясь в мелкого товаропроизводителя и старался увеличить объем выпускаемой продукции, тяготел к употреблению наемного труда, чаще всего, к семейной кооперации (кожевенники станиц Ханской, Удобной; сапожники Анапы; сапожники и портные станицы Надежной) и простой кооперации (мелкие кожевенные, сапожные, скорняжные, пошивочные заведения г. Майкопа). К концу XIX в. большая часть производственных промыслов, связанных с изготовлением предметов костюма, получили развитие, чему не в малой степени способствовало большое количество ярмарок и базаров на Линии, и совсем незначительная их часть так и не вышла из уровня домашнего (вышивальный, частично - вязальный). По характеру экономической организации, почти все производственные промыслы в новолинейных станицах, связанные с изготовлением предметов костюма, и на начало XX в. все еще имели патриархальную форму, где промысел неразрывно был связан с земледелием. Однако специализация заведений и специализация по видам работ в самих заведениях непременно должна была привести к отделению промысла от земледелия. Так, круглогодично, не отрываясь на полевые работы, уже в последней четверти XIX в. работали сапожники станиц Абинской и Вознесенской, портнихи женского платья станицы Ильской, модистки станицы Лабинской. Дальнейшее развитие мелкой промышленности в станицах Новой Линии, привело в последней четверти XIX в. к появлению в станицах скупщиков не только продукта промыслов (кожевенного товара, готового платья, пряжи, текстиля), но и сырья для их изготовления (сырых кож, пеньки, льна, шерсти, овчины, пушнины), а также и к укрупнению самих промыслов (централизованная мануфактура в кожевенных промыслах г. Майкопа, станиц Абинской, Урупской, Успенской, Отрадной; раздаточная мануфактура в ткацком промысле станиц Ханской, Тенгинской, Петропавловской). Изменился и экономической характер организации промыс-

лов; уже в последней четверти XIX в., кустари (кожевенники, скорняки, шерстобиты, сапожники, портные, шубники) заинтересованы были в открытии общественных банков. Следует так же отметить, что средний годовой заработок, занимающихся промыслом в отрыве от земледелия, и средний заработок занимающихся промыслами земледельцев, в станицах Новой Линии в последней четверти XIX в., значительно превышал среднее значение заработков мелкотоварных производителей средней полосы России.

Третья глава «Складывание общих форм костюма казачьего населения станиц Новой Линии в 1840 -1917 гг.» состоит из трех параграфов.

Первый параграф «Формирование мужского костюмного комплекса в ходе истории станиц Новой Линии» посвящен описанию обмундировочного и бытового костюма мужского населения новолинейных станиц и эволюции его на исследуемой территории.

Мужской костюмный комплекс новолинейных станиц на момент их заселения представлял собой достаточно пестрое явление и состоял из одежды, регламентированной указами, которую носили казаки и нижние чины регулярных войск Кавказского Корпуса (впоследствии Армии) и народной, в которую были одеты переселенцы других сословий. Поскольку заселение и дальнейшее существование станиц велось в границах казачьих войск (КЛКВ И ККВ), то и причисленные к станицам и полкам казаки имели обмундировочный костюм, принятый в полку и войске, и все процессы, происходящие с изменением униформы в войске или с ее преобразованием, естественно, касались и их. Казакам, вновь сформированного Лабинского казачьего полка 2 октября 1843 г. был присвоен синий мундир с оранжевым ахалуком (бешметом). В соответствии с приказом по отдельному Кавказскому корпусу от 24 сентября 1856 г. казаки КЛКВ должны были иметь парадные полукафтаны (чекмень) и шаровары в Лабинском полку темно-синие; прикладной цвет (цвет бешмета, плечевых погон, суконного верха папахи) полагался голубой. Вновь созданной в 1858 г. Урупской бригаде было присвоено обмундирование по образцу Лабинской, но прикладной цвет урупцам полагался бирюзовый по цвету киверов лейб-гвардии гусарского Павлоградского Его Величества полка. События Крымской войны 1853 - 1856 г. г. заставили российское правительство заняться техническим переоснащением армии. Военные реформы начались с изменения формы обмундирования. Преобразования коснулись и иррегулярных частей. По приказу от 18 мая 1859 г. в последний раз регламентировалась форменная одежда линейных казаков. В соответствии с этим документом, офицерам и нижним чинам Лабинских и Урупских полков положено было иметь два верхних плечевых предмета обмундирования - мундир темно-синего сукна и черкеску произвольного цвета и такого же покроя, как и мундир. Черкеска носилась в пределах войска, на кордонной службе, в походах и экспедициях, при выходе за пределы войска полагалось носить мундир. Сверх этого в комплект нового обмундировочного костюма казаков стал входить башлык, а в форму обмундирования офицеров - шинель и плащ. Сформированному 19 ноября 1860 г. Кубанскому казачьему войску (ККВ) в соответствии с приказом по Кавказской Армии от 26 августа 1859 г. офицерам и нижним чинам так же был утвержден мундир темно-синего сукна. По данным О. В. Матвеева и Б. Е. Фролова в 1870 г., а по данным И. Я. Куценко в 1871 г., для всего ККВ были введены черные мундиры (называе-

мые после 1861 г. «черкесками»), красные бешметы и красный верх папах и паго-нов. Однако, по нашим сведениям, цвет мундира (черкески), цвет бешмета и прикладной цвет - были изменены несколько раньше, и, как видно из архивного документа, к апрелю 1862 г. В марте 1881 г. на престол взошел Александр Третий. Реформы, направленные на улучшение и вооружение армии, изменили и униформу, которая стала более удобной и практичной. Преобразованиям подверглась и кавалерия, в связи с чем, казакам конных полков вместо чувяк с ноговицами полагалось отныне иметь две пары сапог. Развитие технического прогресса к концу XIX в. изменило технику ведения боевых действий, что в свою очередь вызвало изменения и в форме военнослужащих. С полевого походного обмундирования стали исчезать яркие расцветки, появилась новая форма - защитная. Неуместность и казачьего обмундировочного костюма на поле боя в условиях русско-японской войны была очевидной. Однако попытки адаптировать казачью униформу к новым создавшимся военным условиям в то время не были успешны, единственное, казаки поменяли бешмет на рубаху. С вводом в иррегулярных войсках нового обмундирования заставили поспешить события Первой мировой войны, и 18 октября 1915 г. было дано распоряжение отпускать казакам на черкески сукно, а на бешметы тонкую шерстяную ткань защитного или серого цвета, предписывалось также в летнее время носить казакам и защитного цвета фуражки. Экспонат-подлинник казачьего обмундировочного костюма защитного цвета можно наблюдать в экспозиции СГКМ им. Г.Н. Прозрителева и К.Г. Праве (г. Ставрополь). В ходе военных действий в декабре 1916 г. предлагалось в казачьих войсках заменить черкеску рубахой защитного цвета с нашивкой карманов вместо газырей для ношения трех обойм с каждой стороны. Зимний вариант рубахи предложено было изготавливать из сукна, летний - из более легкой материи. Тем самым форменная одежда кубанских казаков пошла бы по пути унификации с форменной одеждой регулярных частей, но в виду последующих революционных событий, это не было осуществлено. Бытовой костюм казаков, повседневный и нарядный праздничный, состоял, в основном, из тех же предметов одежды, что и обмундировочный. Однако, в начале XX в. наблюдается стремление, в основном у молодежи, менять казачью форму на штатскую, и в гардеробе мужского казачьего населения новолинейных станиц появляются такие предметы костюма, как пиджак, тужурка, брюки, рубашка-косоворотка.

Второй параграф «Женская повседневная одежда, головные уборы, съемные украшения в костюмном комплексе населения станиц Новой Линии» посвящен эволюции женского костюмного комплекса исходных территорий переселенцев в новом крае.

Костюм женского населения станиц Новой Линии в первые десятилетия проживания переселенцев в новом крае сохранял традиции своих исходных территорий, что отображено в архивных документах, бытописаниях станиц, музейных экспонатах-подлинниках предметов костюма, в лексике информаторов исследуемой территории, а именно, доминировал сарафанный и поневный комплекс одежды с поликовой рубахой; прослеживаются так же и черты присутствия однодворческого костюмного комплекса, представленного на Новой Линии укороченной бесполиковой рубахой с высоким воротником, сарафаном и корсеткой; и донского, выраженного в платье-капоте. С введением в эксплуатацию Ростово-

Владикавказской железной дороги, край получил возможность скорой, легкой и дешевой доставки товаров не только из Ростова, но и из Москвы, Нижнего Новгорода, Харькова. Под влияние нахлынувшего фабричного текстиля в регион и, возникшей возможностью побывать за пределами своей станицы, вплоть до г. Санкт

- Петербурга, женское казачье население новолинейных станиц в последней четверти XIX в. традиционный комплекс одежды меняет на модное к тому времени стилевое решение в светской одежде. В гардеробе казачек появляются кофточки (блузы), огромные юбки из тафтовых и шерстяных тканей, платья, сшитые на городской манер, традиционная рубаха переходит в разряд бельевой одежды. Помимо этого, судя по фотодокументам, конструктивные решения плечевых изделий (кофточек (блуз) и платьев) казачек данного временного отрезка, оказались схожими с конструктивными решениями плечевых изделий светских дам. Влияние горского костюма на женский костюм казачьего населения станиц Новой Линии, в отличие от мужского, было весьма незначительным и нашло отображение лишь в способе ношения головного убора - подшальника и изделий коклюшечного кружева.

Третий параграф «Эволюция мужской и женской обуви в истории станиц Новой Линии» посвящен описанию нешитой и шитой обуви, ее эволюции на исследуемой территории.

Степень распространения на отдельной территории того или иного вида обуви в значительной степени определялась особенностью природной среды и всегда соответствовала требованиям климата, характеру почвы и доступности сырья для ее изготовления. Самой архаичной, дешевой и удобной считается плетеная обувь. Выбор материалов для плетеной обуви обуславливался природными возможностями местности, поэтому кроме древесной коры, для изготовления плетеной обуви на исследуемой территории использовали пеньковые веревки, стебли камыша, полоски ткани и др. материалы, чему подтверждением является наличие экспонатов-подлинников плетеной обуви в экспозициях музеев г. Лабинска, станиц Гиа-гинской, Варениковской. Есть сведения так же, что в некоторых частях ККВ во время Первой мировой войны, казакам вместо сапог выдавали летом лапти. Поскольку скотоводство являлось приоритетным занятием в станицах Новой Линии, основной обувью на исследуемой территории - мужчин, женщин и детей, конечно же, была кожаная обувь. Самой архаичной считается обувь из одного куска кожи мягкой конструкции - поршни и постолы (поршни из бычьей кожи). Для изготовления простой обуви в казачьих домохозяйствахиспользовали сыромятную кожу, которую в домохозяйствах же и выделывали. Обувь из сыромятной кожи была чрезвычайно удобна для ходьбы по каменистым крутым ущельям горной местности, так как сдерживала скольжение. При изготовлении рабочей обуви шкуры иногда не очищали от шерсти. Поршни, изготовленные из кожи дикого кабана шерстью наружу, были в ходу у пластунов ККВ, которые только накануне русско

- японской войны от них отказались. Такие поршни в станицах исследуемой территории надевали и поверх сапог во время охоты на диких зверей. Поршни из одного куска сыромятной кожи, лишенного волосяного покрова мягкой конструкции, т.е. без подошвы и каблука, назывались чевяками. Поршни, изготовленные из сыромятной кожи жесткой конструкции, т.е. на подошве с невысоким каблуком, назывались чувяками или чириками. Помимо чувяк (чириков) в новолиней-

ных станицах были распространены в качестве повседневной обуви мужчин, женщин и детей в холодное и теплое время года башмаки (коты и башмаки с ушками). В станицах нагорной полосы коты называли «башмачатами». Самой распространенной зимней и летней обувью на исследуемой территории были башмаки с ушками. В конце XIX - начале XX в. среди девушек и молодых женщин большой популярностью пользовались козловые с медными подковками «лавочные» башмаки и полусапожки, а также и сапоги-гусарки, которые местное население называло «гусариками». Популярной праздничной обувью девочек и девиц в новолинейных станицах были туфли-баретки и штиблеты. Мужское население новолинейных станиц помимо поршней и башмаков, носило бахилы, ботфорты и сапоги. Праздничным вариантом мужской обуви были опойковые сапоги. Форменные сапоги были с длинными голенищами и с острыми, слегка загнутыми носками. В качестве дополнительной зимней обуви казачье население новолинейных станиц использовало и валенки.

В заключение работы обобщены итоги исследования, изложены выводы.

После заключения Андриапольского мира к концу 30 гг. XIX в. в российском правительстве возникли планы по заселению левого берега реки Кубани с востока путем создания новых кордонных линий на землях горцев и устройством на них «конно-казачьих» станиц. Эта цепь из казачьих пограничных поселений (передовых линий - Лабинской, Мало-Лабинской, Урупской, Адагумской, ВерхнеКубанской и др.), основанных на левом берегу реки Кубани в ходе Кавказской войны в период с 1840 - 1864 гг., получила обобщающее название - Новая Линия. С 1841 - 1864 г.г. на Новой Линии было устроено 117 поселений. В качестве основных исходных территорий переселенцев в новолинейные станицы составили переселенцы старолинейных и, отчасти, черноморских станиц, однако, значительный процент составили и внешние переселенцы - казаки Донского, Азовского, Оренбургского, Уральского казачьих войск, нижние армейские чины регулярных войск на Кавказе расположенных, крестьяне российских и малороссийских губерний. Колонизация Новой Линии хотя и имела беспрерывный характер, однако, учитывая события, происходящие на тот или иной временной отрезок ее заселения, а так же и состав переселенцев, соответствующий данному отрезку времени, в ней можно выделить семь этапов. Отличительная черта колонизации Новой Линии, заключалась, прежде всего, в полнейшем приспособлении новых поселений к военным целям, что оказало заметное влияние на складывание материальной повседневности поселян новолинейных станиц. Природно-географические условия и малоземелье на Новой Линии, за исключением Лабинского района, не дали возможности должного развития здесь земледелия, поэтому преобладающими на исследуемой территории были скотоводство и промыслы. Промыслы, связанные с производством предметов костюма, в новолинейных станицах, как и по всей территории Северного Кавказа, чаще всего, имели смешанную форму. На начало XX в. здесь в производстве предметов костюма и материалов для его изготовления существовали все основные формы производства - домашние промыслы, ремесло, кустарное производство. В последней четверти XIX в. большая часть производственных промыслов, связанных с изготовлением предметов костюма, получили развитие, что привело к укрупнению их; изменился и экономической характер организации промыслов, кустари были заинтересованы в открытии об-

щественных банков, которые бы обеспечивали им кредиты на льготных условиях, необходимые в новой форме товарного производства. Костюм мужского казачьего населения станиц Новой Линии был представлен двумя классами - воинским обмундированием и бытовой одеждой. Все процессы, происходящие с изменением в казачьих полках и в войсках, а так же и в военных ведомствах, связанные с преобразованием униформы касались и казаков новолинейных станиц. Костюм женского населения станиц в первые десятилетия проживания переселенцев в новом крае сохранял традиции своих исходных территорий. Однако, по мере того, как развивалось государство и изменялась социальлно-экономическая ситуация в нем, изменялся и женский костюм, занесенный переселенцами в новый край, и уже в последней четверти XIX в. стал приобретать черты городского костюма. Основные положения диссертации изложены в следующих работах автора: Статьи, опубликованные в изданиях, включенных в список ВАК.

1. Царева, Л.С. Из истории костюма линейного казачества. Черкеска. / Л.С. Царева // Вестник АГУ. Научный журнал (ВАК). Майкоп, 2008 - Вып. 8 (36).- С.75 - 85 (0,6 п. л.).

2. Царева, Л.С. Эволюция костюмного комплекса молодого казачьего населения линейных станиц конца XIX - начала XX века. / Л.С. Царева // Вестник АГУ. Научный журнал (ВАК). Майкоп, 2009 - Вып. 1 (42). - С. 67 - 75 (0,5 п. л.).

3. Царева, Л.С. Платье в женском костюме казачьего населения станиц Новой Линии (последняя четверть XIX века - 1930 год). / Л.С. Царева // Вестник АГУ. Научный журнал (ВАК). Майкоп, 2011 - Вып. 2 (80) - С. 112 - 122 (0,6 п. л.).

4. Царева, Л.С. Промысловые занятия населения, связанные с воспроизводством предметов костюма, в истории станиц Новой Линии. / Л.С. Царева // Историческая и социально-образовательная мысль. Научный журнал. Краснодар, 2011 — №4 (9)-С. 35-38(0,2 п. л.).

5. Царева, Л.С. Промысловые занятия населения, связанные с переработкой шкур животных и зверей для изготовления предметов костюма, в истории станиц Новой Линии. / Л.С. Царева // Вестник АГУ. Научный журнал (ВАК). Майкоп, 2011-Вып. 4(88).-С. 101-110 (0,6п. л.).

Статьи в других научных изданиях.

6. Царева, Л.С. К проблеме изучения костюма казачьего населения Новой Линии конца XIX - начала XX века. / Л.С. Царева // Мода и дизайн: исторический опыт - новые технологии. Материалы международной научной конференции. СПб, 2004 - С. 88 - 94 (0,4 п. л.).

7. Царева, Л.С. Костюм казака - линейца конца XIX - начала XX века. / Л.С. Царева // Мода и дизайн: исторический опыт - новые технологии. Материалы международной научной конференции. СПб, 2005 - С. 78 - 85. (0,5 п. л.).

8. Царева, Л.С. Конструктивные особенности верхней одежды в традиционной культуре линейного казачества. / Л.С. Царева // Мода и дизайн: исторический опыт - новые технологии. Материалы международной научной конференции. СПб, 2006 - С. 438 - 444. (0,4 п. л.).

9. Царева, Л.С. В дополнение к традиционному костюму казачек Новой Линии. /Л.С. Царева // Мода и дизайн: исторический опыт - новые технологии. Материалы международной научной конференции.СПб, 2007 - С. 131-138. (0,5 п.л.)

10. Царева, JI.C. Занятия населения Кубанской области, связанные с производством одежды и обуви. /Л.С. Царева// Мода и дизайн: исторический опыт - новые технологии. Материалы международной научной конференции. СПб, 2008

- С. 95 - 102 (0,5 п. л.).

11. Царева, Л.С. Из истории костюма линейного казачества. Мужская и женская поясная одежда. /Л.С. Царева // Мода и дизайн: исторический опыт - новые технологии. Материалы международной научной конференции. СПб, 2010

- С. 300 - 307 (0,5 п. л.).

12. Царева, Л.С. Основание шести станиц на Правом Крыле Кавказской Линии в 1858 г. /Л.С. Царева// Вопросы южнороссийской истории. Научный сборник. М. - Армавир, 2010 - Вып. 16 - С.88 - 98 (0,6 п. л.).

13. Царева, Л.С. Девичий костюм линейных станиц. / Л.С. Царева // Молодежь и молодежные субкультуры этносов и этнических групп ЮФО. Методические материалы и доклады региональной научно-практической конференции. Краснодар, 2008- С.159 - 171 (0,8 п. л.).

14. Царева, Л.С. Из истории костюма казачьего населения линейных станиц. Съемные украшения женского костюма. / Л.С. Царева // Женщины в истории: недостающие фрагменты исторического полотна. Материалы всероссийской научно-практической конференции. Армавир, 2010. - С. 271 - 278. (0,4 п.л.).

15. Царева Л.С. Передник в костюме казачек линейных станиц./ Л.С. Царева.// Археология, этнография и краеведение Северного Кавказа. Армавир, 2011 - С. 97-99. (ОД п. л.).

ЦАРЕВА ЛУИЗА СЕРГЕЕВНА

СОЦИАЛЬНО - ЭКОНОМИЧЕСКАЯ И БЫТОВАЯ ПОВСЕДНЕВНОСТЬ СТАНИЦ НОВОЙ ЛИНИИ В 1840 -1917 гг. (НА ПРИМЕРЕ КОСТЮМА)

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Подписано в печать 28. 02. 2012. Печать трафаретная. Формат 60x84 1/16. Бумага офсетная. Усл.печ.л.1,7. Тираж 120 экз. Заказ № 955. 350040, г. Краснодар, ул. Ставропольская, 149, Центр «Универсервис», тел. 21-99-551

Текст диссертации на тему "Социально-экономическая и бытовая повседневность станиц Новой Линии в 1840-1917 гг."

61 12-7/451

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Славянский-на-Кубани государственный

педагогический институт»

На правах рукописи

Царева Луиза Сергеевна.

СОЦИАЛЬНО - ЭКОНОМИЧЕСКАЯ И БЫТОВАЯ ПОВСЕДНЕВНОСТЬ СТАНИЦ НОВОЙ ЛИНИИ В 1840 - 1917 гг. (НА ПРИМЕРЕ КОСТЮМА)

Специальность 07.00.02. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Научный руководитель - доктор исторических наук, профессор Виноградов Борис Витальевич

Славянск-на-Кубани - 2012

Содержание

Введение...........................................................................................3

Глава 1 Формирование национального и социального состава населения станиц Новой Линии в ходе заселения Кавказской Линии и истоки костюмных комплексов переселенцев..................................................29

1.1 Заселение Новой Линии в составе Кавказского Линейного казачьего войска .29

1.2 Заселение Новой Линии в рамках Кубанского казачьего войска................48

1.3 Костюмные комплексы исходных территорий первопоселенцев станиц Новой

Линии..........................................................................................60

Глава 2 Материальное производство, связанное с обеспечением населения предметами костюмного комплекса в истории станиц Новой Линии (основные занятия и подсобные отрасли хозяйства).............................76

2.1 Влияние природно - географических, социальных, политических факторов на хозяйственную культуру станиц Новой Линии ................................................76

2.2 Особенности сырьевой базы для изготовления предметов костюма...............89

2.3 Производственные промыслы в станицах Новой Линии, связанные с

изготовлением предметов костюма.........................................................97

Глава 3. Складывание общих форм костюма казачьего населения станиц

Новой Линии в 1840 - 1917 гг...........................................................135

3.1 Формирование мужского костюмного комплекса в ходе истории станиц Новой Линии............................................................................................135

Список используемых источников и литературы Приложения .................................................

. 205 210 236

Актуальность темы обусловлена сохранившейся потребностью в изучении региональной истории, в том числе истории Российского Северного Кавказа -весьма не беспроблемного по сей день региона. История северокавказского казачества так же остается в зоне пристального исследовательского внимания. Однако это не предполагает одномерной и однозначной изученности всех аспектов казачьей истории. Так, на сегодняшний день по-прежнему актуальным видится исследование вопросов заселения Новой Линии и проблем этнокультурного состава ее поселян, что в свою очередь выводит на сюжеты о повседневной жизни местного казачества. Одной из важных частей повседневной жизни человека является одежда, которая возникла в результате адаптации человека к среде обитания и во все времена была элементом, позволяющим человеку осваиваться в новых условиях. Кроме того, она довольно быстро реагировала на происходящие в обществе явления и процессы. В данном контексте надо признать, что одежда кубанского (в том числе новолинейного) казачества на протяжении длительного времени преломляла сквозь себя динамику развития формирующегося многокомплектного социума, и собственно ее изучение возможно только на фоне исследования истории заселения региона, вопросов его социально-экономического и культурного развития. В условиях продолжающегося процесса возрождения казачества актуальным становится и реконструкция обмундировочного костюма казачьих полков Новой Линии, а также воссоздание мужского и женского бытового костюма как составной части образа поселян новолинейных станиц.

Объектом исследования избранно казачье население станиц Новой Линии середины XIX - начала XX века.

Предметом исследования является связанная с производством костюмного комплекса материальная повседневность населения станиц Новой Линии.

Хронологические рамки работы. Исследование охватывает период с 1840 по 1917 гг. Начальная дата обоснована появлением первых станиц Новой Линии на левом берегу Кубани. Конечная граница исследования связана с

революционными событиями в России, которые изменили социально-политическую обстановку в стране и на Северном Кавказе в частности.

Территориальные рамки работы охватывают территорию Лабинского, Майкопского, частично Баталпашинского, Екатеринодарского, Темрюкского отделов (современные восточная и северо-западная часть Краснодарского края и северная часть Карачаево-Черкеской республики).

Степень изученности проблемы. Возникновение истории повседневности, как новой отрасли исторического знания, относится к концу 1980 - началу 1990 гг. Изучение повседневности или повседневной культуры того или иного общества в ракурсе прошлых эпох в последнее время становится важнейшим направлением исторического исследования. Историки активно разрабатывают аспекты, связанные с изучением повседневности; их труды характеризуют проблемы быта, семьи, здоровья населения страны, общественно-политические умонастроения различных социальных групп. Такой подход делает возможным более внимательное отношение к тем деталям, которые исчезают в масштабе обширного исследования.1 Перспективность в изучении повседневности прошлого первыми обозначили французские исследователи. Именно они поставили в центр внимания задачу восстановления истории в ее всеохватности и целостности, не ограничиваясь одной лишь политико-событийной, экономической, военной стороной. Подобный подход стал основой работ Ф. Броделя, для которого повседневность складывалась из демографических, производственно-технических, экономических, финансовых, политических, культурных и других процессов. Он предложил видеть в экономике любого общества два уровня структур: структуры жизни материальной (предметной) и жизни нематериальной (непредметной). Изучить мир вещей, писал он, один из способов изучить само повседневное существование человека. И именно костюм, как нельзя лучше, характеризует и дополняет картину жизни общества на каждом этапе его развития; «он ставит много проблем - сырья, процессов изготовления,

'Лукьянинкова В.В. Социокультурная среда и повседневность (к определению предмета исторического исследования) // Материалы международной научной конференции «Проблемы повседневности в истории: образ жизни, сознание и методология изучения» Армавир, 2002. - С. 16 - 18. С. 17.

себестоимости, устойчивости культур, моде, социальной иерархии».2 Сколько угодно изменяясь, костюм всегда отображает социальные изменения и почти каждый катаклизм в истории человечества вызывает значительные перемены в одежде.3 В последнее время появилось много диссертационных исследований, посвященных различным проблемам социально-экономического, политико-административного и культурного развития социального объекта, где наряду с привычными вопросами питания, здравоохранения, обеспеченности жильем, рассматривает мода и возможности удовлетворения потребностей населения в одежде. Довольно широко вопросы повседневности исследуются и на региональном уровне. Специфику повседневной жизни женского казачьего населения Кубани в условиях Кавказской войны исследует A.A. Цыбульникова.4 Характеристику экономической, политической и социальной повседневности Кубанского казачества на рубеже веков XIX и XX, дает в диссертационном исследовании Н.Б. Акоева.5 Изменению традиционного уклада повседневной жизни сельского населения Кубани в связи с революционной ситуацией и складыванию новых форм повседневности - «советского образа жизни», посвящено диссертационное исследование Ж.О. Абреговой.6 E.J1. Ряполова на диссертационном уровне провела комплексное исследование общественно-политических и социокультурных процессов эпохи хрущевской «оттепели» на территории Кубани; рассмотрела региональные особенности, возникшие в это время в жизни общества, в том числе и такое явление, как «стиляжничество».7 В работе М.А. Гадицкой впервые в региональной историографии осуществлено исследование многообразных изменений в производственной и общественной деятельности, повседневной жизни, ментальности, социально-гендерном статусе

2 Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. XV - XVIII в.в. Структура повседневности: возможное и невозможное./2-е изд. М. 2006. -T.1. -С.1,279.

3 Зайцев В.М. Этот многоликий мир моды. М. 1982. - 79 с. С. 5.

Цыбульникова А. А. Казачки Кубани в конце XVIII - середине XIX в.в. : специфика повседневной жизни в условиях военного времени.; дис. ... канд. ист. наук-Армавир, 2004

Акоева Н.Б. Экономическая, политическая и социальная повседневность Кубанского казачества на рубеже веков, конец XIX - нач. XX веков: дис. ... канд. ист. наук -Армавир, 2002.

Абрегова Ж. О. Повседневная жизнь сельского населения Кубани: конец XIX - первая треть XX в.в.: дис. ... канд. ист. наук - Майкоп, 2004.

Ряполова Е. Л. Общественно-политические и социокультурные процессы в годы хрущевской "оттепели". 19531964 гг.: по материалам Кубани.: дис. ... канд. ист. наук - Краснодар, 2003.

сельских женщин Дона, Кубани и Ставрополья в период «колхозного строительства»; автор обращает особое внимание и на материальное обеспечение колхозников промышленными товарами, которое велось по остаточному принципу, что, по ее мнению, привело к тому, что костюм колхозниц претерпел в

о

это время не существенные изменения. Избранная для исследования научная проблема предполагала комплексное научное освоение различных видов источников письменных и изобразительных. Изучением повседневной жизни исследователи занимались и до 1980 гг. К первому периоду изучения, охватывающий большую часть XIX в., к которому хронологически примыкает и период складывания российского краеведения в начале советской эпохи, включая 1920 гг., получил название «бытописательского» или «народоведческого». Бытописатели занимались многосторонними исследованиями обыденной жизни, большинство из которых представляли структуру проблемы быта как систему из ряда положенных составляющих, к которым они относили весьма общие «свойства людей» (т.е. психологические характеристики данного этнокультурного типа), а так же их жилище, одежду, «домоводство», образ жизни, элементы духовной культуры.9 Тема нашего исследования посвящена вопросам повседневности казачьего населения станиц Новой Линии, и, в частности, одной из составляющих повседневности - костюмному комплексу поселян. Поэтому наряду с исследованиями, непосредственно относящимися к изучению костюма в истории быта, необходимо обращаться и к источникам, отображающим междисциплинарное понимание повседневности. В местах новых поселений, по исследованиям известных ученых, переселенцы долгое время сохраняли традиции исходной территории, что не могло не отображаться на повседневном их быте, в том числе, и костюме.10 Следовательно, одной из задач исследования должно быть определение исходных территорий и материнских казачьих полков

8Гадицкая, М. А. Сельские женщины в условиях колхозного строительства в конце 1920-х - начале 1940-х гг.: на материалах Дона, Кубани и Ставрополья.: дис. ... канд. ист. наук-Новочеркасск 2008.

9 Пушкарева Н.Л. История повседневности: предмет и методы. // Социальная история. Ежегодник 2007. М., 2008 . -С. 9-54. С. 31.

10Мерцалова Н.М. Поэзия народного костюма. М, 1975-192 с. С.74.; Бондарь Н.И. Традиционная культура Кубанского казачества. Краснодар, 1999 -148 с. С. 58.

переселенцев для определения социокультурного состава поселян, устраиваемых станиц на Новой Линии. Поскольку заселение Новой Линии велось в границах Кавказского Линейного казачьего войска (далее КЖВ), а на последних этапах - в границах Кубанского казачьего войска (далее ККВ), и главным колонизирующим элементом являлись линейные казаки, то возникает необходимость прибегнуть не только к историографии формирования полков в Закубанье, но и к вопросу формирования полков и войск Кубанской (Старой) Линий, что освещено в работах как авторов дореволюционных периода - В. А.Потто, Ф.А.Щербина, Е.Д.Фелицын, В.Г. Толстов, П.П. Короленко, И.В. Бентковский и др.;11 советского - М.О. Косвен, М.В. Покровский, Л.Б. Заседателева, и др.12, и постсоветского -В.М. Кабузан, В.П. Громов, О.В. Агафонов, О.В. Матвеев, В.А.Колесников, А.Н., Б.Е Фролов и др.13 Н.И. Бондарь, обобщая вопросы объединительного характера

"Потто В.А. Два века терского казачества (1577-1801). [Репринт.изд. 1912г.] Ставрополь, 1991; Попко И.Д. Черноморские казаки в их гражданском и военном быту. [Репринт.изд. СПб, 1858]. Краснодар, 1998. Щербина Ф.А. История Кубанского Казачьего Войска. [Репринт.изд. в 2-х томах. Екатеринодар, 1910 - 1913.]. Краснодар, 1992; Толстов В.Г. История Хоперского полка Кубанского казачьего войска. 1696 - 1896.[Репринт.изд. 1910]. Пятигорск, 2007; Фелицын Е.Д. Кубанское казачье войско.1696 - 1888 г. [Репринт.изд. Воронеж, 1888.]. Краснодар, 1996; Короленко П.П. Двухсотлетие Кубанского казачьего войска 1696 - 1896. Исторический очерк. [Репринт.изд. Екатеринодар, 1896]. Минеральные воды 1991; Короленко П.П. К истории Кубанского края. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1909. -T.14 - С. 341 - 376; Короленко П.П. Русская колонизация на Западном Кавказе. (Материалы для истории Кубанской области). //Кубанский сборник Екатеринодар, 1911. —Т.16-С.265 -576; Короленко П.П. Краткие исторические сведения о Кавказском конном полке Кубанского казачьего войска. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1894. - Т.З- С. 1-23; Короленко П.П. Материалы по истории кубанского казачьего войска. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1908 - Т 13-С. 1 - 104; Короленко П.П. Переселение казаков за Кубань в 1861 г. с приложение документов и записки полковника Шарапа. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1911. - Т.16 - С. 265 - 576; Кирилов П. К истории колонизации Закубанья. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1903. - Т.9 - С. 71 - 112; Бентковский И.В. Заселение западных предгорий главного Кавказского хребта. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1883. - T.1- С. 1 -86.; Орлов И. Памятка кубанского казака. Издание войскового штаба Кубанского казачьего войска./составитель И. Орлов. [Репринт.изд. Екатеринодар, 1914.]. Краснодар, 2009.

12 Косвен М.О. Народы Кавказа. T.l, M. 1960; Покровский, М.В. Русско-адыгейские торговые связи. Майкоп, 1957; Заседателева Л.Б. Терские казаки. M., 1974; Гужин Г.С., Пущина Л.А. История заселения и хозяйственное освоение территории Краснодарского края с 1792 по 1917 г.г. Краснодар, 1993; Гужин Г.С., Слепцова Е.В. География населения с основами социальной экологии. Краснодар, 1993.

ь Кабузан В.М. Население Северного Кавказа в XIX - XX веках. СПб, 1996: Громов, В.П. Военно-казачья и народная колонизация Кубани. Административное устройство. // Очерки истории Кубани с древнейших времен по 1920г. / под ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар, 1996. - С. 175 - 184; Агафонов О.В. Казачьи войска России во втором тысячелетии. М. 2002; Матвеев О.В. Историческая картина мира Кубанского казачества (конец XVIII - начало XX века); категории воинской ментальное™. Краснодар, 2005; Матвеев О.В. «Все случаи военных событий урупцев в свежей памяти...» (К историографии 1-ого Линейного генерала Вельяминова полка) // Культурная жизнь юга России. 2005. -№ 5. - С.40 - 45; Матвеев О.В., Фролов Б.Е. Страницы военной истории Кубанского казачества. Краснодар, 2007; Колесников В.А. Однодворцы-казаки. СПб, 2001; Колесников В.А. Линейные казаки в заселении Закубанья (40-е - 60-е г.г. XIX в.) // Кубанское казачество: три века исторического пути. Материалы Международной научно - практической конференции. Краснодар, 1996. - С.114 - 115; Фролов Б.Е. Заселение Кубани казаками в 1792 - 1864 г.//По страницам истории Кубани. Краеведческие очерки, /под. ред. Ратушняк В.Н. Краснодар, 1993. С.71 - 78; Малукало А.Н. Кубанское казачье войско в 1860 - 1914 г.г. Краснодар, 2003; Малукало А.Н. Создание Кубанского казачьего войска: военная необходимость освоения Закубанья или ...?// Освоение Кубани казачеством: вопросы истории и культуры. Краснодар, 2002. - С. 126 - 136; Николаенко Н. Д.

переселенцев, предопределивших специфику этнокультурных процессов

кубанского казачества, рассматривает три этапа заселения Кубани и считает, что

третий, качественно новый этап, на котором интенсивной переработке подвергся

исходный культурный фонд этнографических групп, характерен для всей

территории Кубани.14 М.Ф. Титоренко в своем диссертационном исследовании

пришла к выводу, что только для Верхнего Прикубанья целесообразно

рассматривать два этапа с учетом консолидационных процессов и

приспособлений традиционной культуры переселенцев к новым условиям.15 А.Н.

Малукало оспаривает мнение Н.И. Бондаря по поводу этнообъединительного

процесса черноморцев и линейцев с начала 1860 гг.; он считает, что во

взаимоотношениях линейцев и черноморцев наблюдались дифференциация и

отчужденность; не было единства и внутри сословия.16 Л.В. Бурыкина в

диссертационном исследовании выделяет пять этапов заселения территории

Кубанского казачьего войска; п�