автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.05
диссертация на тему: Социальный эксперимент. Методологические и социальные проблемы

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социальный эксперимент. Методологические и социальные проблемы"

МОСКОВСКАЯ ВЫСШАЯ ПАРТИЙНАЯ ШКОЛА

На правах рукописи

ХАГУРОВ Айтеч Аюбович

Специальность 22.00.05 - социально-политические процессы; организация и управление

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук

СОЦИАЛЬНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ. МЕГДЦОЛОГИЧЕСКИЕ -----К СОЦИАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ

Москва - 1991

Работа выполнена в Институте социологии АН СССР.

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор СЛЕПЕНКОВ И.М. доктор философских наук, профессор СИМУШ П.И. доктор философских наук, профессор АВЕРИН А.Н.

Ведущая организация - Академия общественных наук при ЦК КПСС.

Защита состоится -чау 1991 г. в часов

на заседании специализированного совета Д 151.01.03 при Московской высшей партийной школе по адресу: 125267, г.Москва, ул.Готвальда, 15.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московской высшей партийной школы.

Автореферат разослан "Д/" (ХЛ ( 1991 г.

Ученый секретарь специализированного совета, кандидат философских наук,/ ^/ г у. у

доцент @Данченко В.Т,

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Коренные изменения в идеологии представляют составную часть изменений всего нашего общества. И в научной литературе и в средствах массовой информации часто исходной причиной кризиса общества указывается марксистско-ленинская идеология, а предшествующий период рассматривается как неудавшийся эксперимент по её претворению в жизнь.

Все чаще в научной литературе то или иное историческое событие рассматривается как эксперимент по проверке той доктрины или теории, которые вдохновляли событие. Ясно, что при этом термин "эксперимент" используется не в онтологическом, а гносеологическом смысле. Применение экспериментальной процедуры к событиям исторического масштаба позволяет осуществить научную рефлексию взаимодействия идей и обусловленных ими форм практической деятельности.

Другой тип социального эксперимента мы имеем в том случае, когда он организуется в соответствии с заведомо выдвинутой гипотезой. Такой "рукотворный" экспгримент более соответствует научному понятию эксперимента.

Наконец, есть область всей практики, в которой люди методом проб и ошибок повседневно испытывают огромное количество идей, гипотезы догадок. Этот экспериментальный "планктон" во многом питает научные эксперименты и поэтому его роль нельзя недооценивать.

Понимаемый в указанных смыслах социальный эксперимент призван в нашем обществе способствовать совершенствованию общественных отношений, а также сближать социальную теорию с практикой, изживая из обществозлания схоластическое теоретизирова-

НИ8.

При управлении таким большим и сложным механизмом, как наша социально-экономическая система, ошибки обходятся дорого. Поэтому экспериментальной проверке должны подвергаться вое социально-экономические программы.

Как считают многие экономисты, философы и социологи, некоторые виды социальных экспериментов, в частности хозяйственные, необходимо превратить в систематически планируемую деятельность и рассматривать их как обязательный этап в составе плана научно-технического развития. Решение этой задачи предполагает определение юридически закрепленной роли государственных органов и осуществлении социально-экономических экспериментов.

Возрастает роль эксперимента не только в решении сугубо практических задач, но и в научных. Научно-технический прогресс способствует усилению взаимосвязи общественных, естественных и технических наук и рождает новые интегративные тенденции в познании. Происходит синтеа знаний. Научные исследования все чаще направляются на решение комплексных задач. Возникающие при этом междисциплинарные стратегии поиска не могут обходиться без эксперимента.

Кроме организационных причин, более широкому эффективному распространению социального экспериментирования в настоящее время мешает недостаточная разработанность ее теории и прежде всего методологии.

Создалась ситуация, когда практика экспериментирования значительно обогнала теорию. Большая часть осуществленных управленческих, экономических, педагогических и других социальных экспериментов описана публицистикой, а не научной

литературой. Научная подготовка и анализ результатов многих экспериментов оказываются не на должном уровне.

Объясняется указанное здесь отставание тем, что по существу мы еще не имеем теории социального эксперимента. А между тем в период перестройки всех сторон общественной жизни потребность в такой теории очевидна. Теории научного социализма и общая социологическая теория в наше время будут не полны без теории социального эксперимента.

Крупномасштабные эксперименты в отраслях и регионах показали, что социальный эксперимент, будучи методом познания, исследования, сам нуждается в исследовании.

Общегносеологической основой возрастания роли эксперимента в нашем обществе служит фундаментальное положение марксистской философии об активном предметно-практическом отношении человека к миру, Обществознание как важная форма самопознания общества также претерпевает существенные изменения, становится ближе к жизни, к практике. Плюрализм мнений в политике, экономике, социологии предполагает объективного третейского оудью. Таковым должен стать эксперимент.

В нашей философско-социологической литературе распространилось мнение, согласно которому роль решающего эксперимента в социологии играет история. Однако социология должна в реальной действительности находить решающие эксперименты, которые соединяя теорию и практику, выявляют и разрешают между ними противоречия. Диалектика же призвана быть общей методологической основой разрешения этих противоречий.

Разработанность проблемы. Общий анализ литературы позволяет сделать вывод о том, что последние десятилетия характеризуются возрастанием интереса к проблемам социального эксперимен-

та. Если в публикациях 50-х годов встречаются только отдельные статьи, посвященные естественно-научному эксперименту, то в 60-х годах появляются сначала статьи о роли "производственного" эксперимента, затем и диссертационные исследования по социальному эксперименту. Последние в значительной степени стимулировались экономической реформой 60-х годов.

Как монографические, так и диссертационные исследования проблемы социального эксперимента велись в двух основных направлениях. Первое направление главным образом обобщало наш советский опыт решения экономических, организационных и других социальных проблем экспериментальным методом.

Социалышй эксперимент выполняет два рода функций: метода научного исследования и метода управления общественными процессами.

В диссертационных исследованиях по социальному эксперименту авторы анализировали роль эксперимента в управлении общественными процессами (Паницков Н.В., Анчугин Г.А., Яцкевич С.А., Кузнецов В.П., Куприян А.П., Ларионова О.Н.) и, кроме того, решали проблемы единства практической и познавательной природы эксперимента (Сурмин Ю.И., Саранцев Ф.П.).

Второе направление исследования в основном посвещалось решению методологических проблем и в связи с этим часто было связано с критикой методологии экспериментального метода в зарубежной социологии: Рывкина Р.В., Винокур A.B., Раббот Б.С., Куприян А.П., Винклер Р.Л., Бородкин Ф.М., Матюнин И.И.

Заслуживают самого серьезного внимания работы, посвященные гносеологическому анализу роли математической теории планирования эксперимента. Первой из таких работ была диссертация Вовк С.Н. (См. также его статью в соавторстве с Тюхтиным).

Методологии и методике планирования эксперимента посвящены работы Налимова В.В., Адлера Ю.П., Марковой Е.В.. Грановского Ю.В., Лисенкова И.Н., Бирюкова Б.В., Вознесенского В.А. Проблемы измерения в социальном эксперименте разработаны в работах Гаврилец Ю.Н., Андреева Э.П., Андреенкова В.Г., Докто-рова Б.З.. Воронова Ю.П., Маркина Б.М., Макарова В.Л., Житкова В.А.

Большой вклад в пропаганду экспериментального метода изучения социальных явлений и разработку его научных основ внесли две конференции в Таллине (1978, 1981 гг.) по проблемам управленческих нововведений и хозяйственного экспериментирования. В материалах этих конференций представлены публикации по методологии, методике, организации и конкретным результатам социально-экономических экспериментов.

Вопросы хозяйственного экспериментирования рассмотрены в работах Лапина Н.И., Рейнер В., Вооглайд Ю., Пригожина А.И. В решении методологических проблем социального эксперимента автор опирался на работы Яиова В.А., Здравомыслова А.Г., Андреевой Г.И., Спеленкова И.М., Блинова Н.М. и других авторов.

Объектом исследования является проблемная ситуация, сложившаяся в нашем обществознании. Суть этой ситуации в том,что общественные науки стали отражать кризисные явления в обществе. В результате многие основополагающие положения, принципы пересматриваются или отвергаются. Процесс этот начинает распро -страняться на все гуманитарные науки. В философии и социологии уже определилось немало видений этой кризисной ситуации. В нашем исследовании мы рассматриваем ее как проблемную ситуацию методологического характера. Такие ситуации были неоднократно как в истории естественных, так и в истории общественных наук.

Калщый раз когда наука переставала удовлетворять запросы общества реакция со стороны самой науки была методологической. Проявлялось это или в поисках новых методов, или актуализации ранее известных, но забытых и т.д. При этом формировались целые методологические установки взамен тех, которые завели в тупик. Наука в этот период обращается не к тем или иным результатам исследований, а к самому процессу исследования, к его процедурам, методам и методикам. Познавательная задача с ее результатами отодвигается на второй план, в то время как на первый выдвигается в качестве объекта познания сам процесс исследования.

Предметная сторона проблемы нашего исследования это противоречия, создаваемые применением экспериментального метода в социальном познании.

Предметом исследования выступает социальный эксперимент, его значимые с практической и теоретической точек зрения функции. Именно в эксперименте и через эксперимент мы предполагаем отразить ситуацию, сложившуюся в обществознании.

Цель исследования в том, чтобы сформировать целостную концепцию социального эксперимента, позволяющую выходить впрямую на методологические проблемы теоретического и эмпирического социологического исследования. В соответствии с этой целью формулируются следующие исследовательские задачи:

- определить социальный эксперимент как метод познания, обратив особое внимание на его особенности и отличие от естественнонаучного эксперимента;

- выявить гносеологический статус социального эксперимента в системе теоретической деятельности;

- исследовать роль гипотезы в формировании всей структуры

эксперимента;

- выявить место социального эксперимента в системе практической деятельности;

- рассмотреть место социального эксперимента в социальных технологиях и в управлении обществом;

- представить логико-методологический анализ конкретных экспериментов в отраслях и регионах.

Научная новизна исследования может быть кратко сформулирована следующим образом. Существует три типа связи социального эксперимента и теории. При первом эксперимент может выступать источником рабочей теории (теории среднего уровня). При втором типе связи эксперимента и теории эксперимент позволяет выбрать одну из альтернативных рабочих теорий. При третьем -теория предопределяет способ функционирования объекта экспериментирования. Экспериментальная деятельность по существу есть деятельность методологическая, для которой познавательная установка находится на втором плане. На первом же выступает сам процесс исследования, его программа и развитие.

Социальный эксперимент имеет черты как общие с экспериментом естественно-научным, так и специфические, отличающие его от последнего. Активно преобразующими в социальном эксперименте становятся не только экспериментальные воздействия - факторы, но и другие, как бы сторонние реакции самого объекта экспериментирования, которые могут стать источником устойчивого эффекта. Далее, специфично свойство воспроизводимости социального эксперимента. Если объектом эксперимента становятся "сквозные", постоянно воспроизводящиеся общественные отношения, то результаты такого эксперимента должны воспроизводиться в соответствии с масштабом этих отношений. Если же объектом

эксперимента становится единочное в отношениях, например, какие-то стороны психологического климата в коллективе, то такой социальный эксперимент часто напоминает эксперименты в парапсихологии. Порою он убеждает достоверностью результатов, явно зафиксированной причинно-следственной связью. Однако, потом не всегда удается воспроизвести эту связь. Последнее обстоятельство не дает основания отрицать практическую и научную ценность подобных экспериментов, часто встречающихся в практике управления. Необходимо признать, что есть разные масштабы и уровни воспроизводимости результатов социального эксперимента: от масштабов данной социальной системы до малой группы.

Не менее важно учитывать формирующееся единство естественно-научного и социального эксперимента. В условиях научно-технической революции объектом экспериментирования все чаще выступает не социальный объект в "чистом" виде, а социотехни-ческие системы. Крупномасштабные индустриально-промышленные и индустриально-аграрные эксперименты предполагают использование не только достижений общественных наук (экономики, социологии, психологии, права), но и достижений технических и естественных наук. Отдельный исследователь уступил место социально организованному субъекту познания. Наблюдение одного-двух параметров уступило место не простому измерению системы параметров сложной социотехнической системн.

Большие методологические и методические возможности в формализации процедур социального эксперимента предоставляет математическая теория планирования эксперимента. Она позволяет решать задачи формализации не в отрыве друг от друга, а с позиций единого, концептуального рассмотрения эксперимента в

целом.

Эксперименты, как и нововведения - действенные методы разрешения противоречий общества. В этой функции они предстают как методы управления обществом. Социальный эксперимент также есть необходимый этап инновационного процесса.

Ценностные установка социального экспериментирования в нашем обществе те же, что п установки социального управления. Главный момент в этих установках - идея социальной справедливости. вдохновлявшая еще эксперименты социалистов-утопистов. В таких социальных экспериментах, как хозяйственные эксперименты, установка на утверждение социальной справедливости конкретизируется в установку на утверждение социально-справедливых распределительных отношений.

Крупномасштабные эксперименты в экономике и эксперименты, проводившиеся в других сферах нашей общественной жизни, показали, что эксперимент может стать действенным методом планирования социального развития коллективов предприятий, ведомств и целых отраслей.

Исходной "клеточкой" анализа в нашей работе выступает понятие "экспериментальная ситуация", которое мы используем в более широком смысле, чем ставшее традиционным миллевское понимание этой категории. Последнее, как известно, имеет сугубо процедурный смыся. Но отрицая его мы вводим более широкое понимание экспериментальной ситуации, как ситуации,при которой возникающие в обществе проблемы не имеют решения ни в теориях, ни в освоенных формах практической деятельности. Эта ситуация возникает на пересечении теоретических и практических проблем в своих решениях, не имеющих аналогов. В таких случаях общество, как правило, нуждается не в одном эксперименте, а в серии

последовательных экспериментов.

В такой ситуации особенно четко проявляется взаимообусловленность и взаимосвязь логико-методологических и социальных проблем познания.

Введеное нами понятие экспериментальной ситуации в значительной степени определило эмпирическую базу исследования. Её составили не только программы и результаты экспериментов, проведенных в наши дни и ближайшие к ним годы, но и те, которые были проведены в прошлом, оставив заметные следы в истории. Экспериментальные ситуации возникают не так часто, но по времени - с древних пор. Что касается использованной литературы, то в основном она носит методологический характер. Как известно. такая литература обновляется медленнее, она более инертна и этим объясняются ссылки на многие источники, изданные в так называемые застойные времена. Как добротные, так и поверхностные работы создаются и в наше время. Создавались они и в прошлом. Следовательно, дело не в годе издания работы, а в её качестве и роли в рассматриваемой проблеме.

Практическая значимость работы. Широкое распространение различных типов социальных экспериментов настоятельно требует создания соответствующей системы подготовки и повышения квалификации работников управления и специалистов, осуществляющих эксперименты. В программе обучения в такой системе может быть использована данная работа.

В качестве основного методологического пособия используется монография по теме диссертации ("Социальный эксперимент" Ростов 1989 г.) в Краснодарском экспериментальном центре педагогических инноваций. Далее работа предназначается и для использования в курсах общесоциологической теории и теории социализма.

Автор участвовал в разработке планов социального развития районов Краснодарского края (на хоздоговорных началах) и при этом принимал участие в проведении конкретных хозяйственных экспериментов, возглавлял секцию социального планирования координационного Совета по развитию города Краснодара при ГК КПСС, в работе которой также использованы идеи данной работы. Автор использовал идеи данной работы в деятельности методологических семинаров, слушатели которых, научные сотрудники НИИ-ов Краснодарского края, участвуют в проведении различного рода хозяйственных экспериментов. Эти идеи представлены в методических разработках по проблемам внедрения нововведений в организацию труда (методические рекомендации) Краснодарский Совет НТО. Идеи данной работы использованы и в выступлениях на научных конференциях за рубежом.

В 1989 году автором защитен научно-исследовательский проект "Социальный эксперимент в социальных технологиях" в институте социологии АН СССР. По этому проекту работает в г.Краснодаре сектор ИС АН СССР.

Апробация работы. Все основные положения диссертации отражены в опубликованной в 1989 году монографии "Социальный эксперимент" и других работах автора и доложены: на Всесоюзной конференции по математическим методам в социологии ("Формализация процедур социального эксперимента"). ГЛ., 1977; на Всероссийском симпозиуме по планированию эксперимента (методика исследования влияния стимулирования трудовой деятельности на обеспеченность кадрами в сельском хозяйстве). М., 1979; на Республиканской и всесоюзной конференциях по проблемам управленческих нововведений и хозяйственного экспериментирования ("Методологические проблемы хозяйственного эксперимента"). Таллин, 1978, 1981; на

•всесоюзной конференции по социальному планированию ("Со#иаль-ный эксперимент как метод разработки планов социального развития") . М., 1984; на международном симпозиуме по социальным факторам интенсификации сельскохозяйственного производства ("Социальное планирование в условиях агропромышленной интеграции"' на немецком языке). Университет К.Маркса. Лейпциг. ГДР, 1981; на европейском конгрессе по проблемам аграрной социологии ("Стимулирование трудовой деятельности в программах развития деревни")^ Будапешт. 1983$ на УШ международном конгрессе по логике, философии и методологии науки ("Методологические проблемы взаимодействия социального эксперимента и социального познания")^ Москва, 1987, и других международных и всесоюзных конференциях.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, семи глав, заключения и списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе "Социальный эксперимент как метод познания и его особенности" рассмотрены экспериментальные ситуации, складывавшиеся в разные эпохи в разных социальных системах.

Самых разнообразных натурных экспериментов полон период античности, особенно греческий. Имеется в виду феноменальная особенность греческих философов жизнью проверять и утверждать свои философские концепции. Абсолютное большинство их, исключая лишь софистов, не представляли себе, что можно проповедовать одно, а жить по-другому. Они жили в соответствии со своей философской концепцией и философствовали в соответствии со своим образом жизни. Если из концепции следовало, что надо покончить жизнь самоубийством, они шли на это с достоинством и мужеством (Сократ, ЗенонЬтоик и др.). Это единство слова и дела, философии и жизни обусловило глубоко социальный характер

философских учений древнегреческих мыслителей.

Была не просто борьба мнений, но различных жизненных концепций и позиций. Диоген-киник привлекает внимание не тем,что он избрал образ жизни бездомного бродяги, а тем, что этим образом жизни он проверял гипотезы, вытекавшие из его концепции. Такую серию подтверждающих экспериментов представляла жизнь почти каждого античного философа.

В период античности и средневековья характерно сращение естественнонаучного и социального экспериментов: естественнонаучные проблемы решаются в контексте социальных и наоборот. Эксперимент носит качественный характер. Все особенности естественнонаучного эксперимента этих эпох в равной степени относятся и к социальному эксперименту. Поэтому субъектно-объект-ные отношения в экспериментальной практике в указанные периоды одинаковы в обоих экспериментах.

В новое время происходит формирование классической структуры естественнонаучного эксперимента, базирование его на количественных методах анализа. Он отделяется от эксперимента социального. Последний долгое время остается качественным, и лишь современные успехи экономико-математических и социально-математических методов позволяют осуществлять качественно-количественные эксперименты социально-экономических процессов.

В новое время в сфере естествознания деятельность алхимиков отделяет донаучные формы эксперимента, для которых характерен метод проб и ошибок, от научного эксперимента, который опирается на опытное знание. Основателем последнего по праву считается Г.Галилей. Философско-методологическое обоснование этого метода дал Ф.Бэкон. Начиная с эпохи Возрождения, экспериментальный метод вел естествоиспытателей от успеха к успеху.

Вполне логично, что они пришли к выводу о возможности и необходимости применения этого метода в социальном познании и социальной деятельности.

В новое время происходит отделение физического эксперимента от социального и формирование классической формы физического эксперимента. Социальный эксперимент в это время принимает в жанре утопии характер мысленного экспериментирования.

Социальные утопии возникали в период кризиса той или иной социальной системы и выражали чаяния угнетенных народных масс. В период глубокого кризиса рабовладельческого Рима возникли социальные мифы первоначального христианства, в котором Ф.Энгельс усматривал определенные общие черты с первоначальным социализмом. Выражением надежд угнетенных масс в период упадка Италии была коммунистическая утопия Кампанеллы. Бедствия трудящихся масс в период первоначального накопления капитала нашли отражение в "Утопии" Томаса Мора.

Социальный мысленный эксперимент, каким является всякая утопия, возникает в проблемных, часто безвыходных для данной системы ситуациях. Все социальные утопии строились на идее социальной справедливости. Социальный философ, как правило, решал вопрос о том, какие факторы и как надо менять, чтобы добиться полной социальной справедливости. В большинстве случаев её достижение связывалось, наряду с другими факторами, с установлением общественной собственности. Идея социализма, таким образом, была объектом мысленных экспериментов в различных системах социальной утопии.

Надежды на утверждение социальной справедливости особенно возросли в период подготовки и проведения Великой французской революции. Ш.Фурье считал ее тем опытом, на котором проверялись

идеи французских философов. Ж.-Е.Руссо называл ее величайшим в истории экспериментом по утверждению справедливости. Создавая теорию вероятностей, Лаплас предлагает применить ее к области "политических и моральных наук". Учитывая кровавые последствия Великлй французской революции. Лаплас в "Опыте философии теории вероятностей", говорит о возможности экспериментирования в обществе только на малых группах.

Победа капиталистического способа производства открыла в европейских странах широкие горизонты для поиска новых экономических рычагов и механизмов обогащения. Это время широкого распространения экономического эксперимента. Начиная с периода первоначального накопления, Лондон становится своеобразным центром развития экономической теории и практики. Здесь зародились идеи меркантилизма, которые вскоре приобрели национальный характер во всех развитых европейских странах, формируя в них экономическую политику.

Под влиянием классовой борьбы в капиталистическом обществе и обнажения его социальных противоречий формировались идеи социалистов-утопистов. В XIX в. социалисты-утописты приступили к реальным экспериментам по воплощению в жизнь своих идей социализма. Большинство этих экспериментов было проведено в Америке. Нельзя не отдать должное и не отметить научное и гражданское мужество, которое проявляли социалисты-утописты в проведении социальных экспериментов. Самым продолжительным из них был длившийся 50 пет эксперимент, начатый Кабэ в штате Иллинойо,

Если учитывать практически-экспериментальную направленность учения Сен-Симона, Фурье и Оуэна, то следует, во-первых, признать определение их учения как Топического очень неточным, и, во-вторых, что идея социального экспериментирования не чулща

социализму, она ему присуща изначально.

Следующий этап в развитии социального экспериментирования связан с победой Октябрьской социалистической революции. С первых дней установления Советской власти В.И.Ленин указывал на большое значение конкретных социальных исследований и эксперимента в управлении социальными процессами.

Экспериментальная ситуация формирует не только социальный заказ на эксперимент, но определяет и исследовательские средства в эксперименте, возможные уровни варьирования факторами, характер гипотез и т.д. Так, в экономических экспериментах 1965-68 гг. возможен был один ряд и уровень факторов, которыми могли варьировать экспериментаторы. Один характер гипотез. На другом уровне могли варьировать факторами исследователи в крупномасштабных экспериментах 1984-85 гг. Третьи возможности в проведении экономических экспериментов создаются законами о собственности, о предприятии и др. Сложилась благоприятная ситуация для экспериментальных исследований в разных областях жизни.

В проверке гипотезы состоит общность экспериментального метода с другими эмпирическими социологическими исследованиями. Отличие же эксперимента от наблюдения, опроса и других методов эмпирического познания - в недостаточной его представительности. Обладая достаточной репрезентативностью, наблюдение, опрос и другие эмпирические исследования не позволят, однако, осуществлять надежный контроль причинных связей. В результате корреляции, обнаруживаемые в их ходе, оставляют открытым вопрос о причинных связях. Достоинство эксперимента состоит как раз в том, что он позволяет жестко контролировать направление и характер причинных связей между переменными - факторами и параметрами.

Во второй главе "Формализация процедур социального эксперимента" отмечается, что в логическом плане гипотеза представляет собой систему верифицируемых и неверифицируемых высказываний. Отсюда требование логически безупречного выведения эмпирически проверяемых следствий из научной гипотезы. Эти следствия служат теми индикаторами, которые позволяют проверить гипотезы на фальсифицируемооть (строго говоря, гипотезы не могут быть верифицируемы). Для развития науки важны гипотезы, содержащие противоречия принятым представлениям. Если этот тезис развернуть, то из него следует, что рост науки - это в основном непрестанная переоценка накопленной системы гипотез.

От научной гипотезы следует отличать ¡. статистическую гипотезу. Научная гипотеза часто формируется при отсутствии алгоритма, в результате теоретического взаимодействия чувственной, логической и интуитивной ступеней познания. Статистическая же гипотеза выдвигается и проверяется хорошо разработанными алгоритмами статистики, поскольку представляет собой утверждение относительно неизвестного параметра.

Научная гипотеза содержательна. У ее истоков находится определенная теория и творческая мысль ученого. Проверка ее представляет собой сложный познавательный акт, в котором диалектически взаимодействуют методы эмпирического и теоретического уровней познания. Проверка статистической гипотезы есть математическая процедура.

Гипотеза, как и вся теория, доказывает свою истинность, уходя от опровержения в эксперименте. Отсюда следует важный вывод относительно самой практики экспериментирования. "Отрицательный" результат эксперимента имеет не меньшее, а большее (и теоретическое, и практическое) значение, чем результат

положительный. Он гарантирует от необоснованных надежд на избранную гипотезу, показывая ее несостоятельность. В случае "положительного" исхода эксперимента такой гарантии нет: добыто только знание о том, что в гипотезе в данное время, в данных условиях заблуждения нот. А в другое время и в других условиях гипотеза в эксперименте гарантии истинности не получает. Следовательно, если суждено ошибиться в какой-то концепции, то лучше сразу. Несостоятельная, но не опровергнутая экспериментом гипотеза обладает притягательной силой, чем она и опасна. Её именем делаются пустопорожние дела, а проблемы при этом возникают реальные. Такое коварство гипотезы в эксперименте можно предотвратить опираясь на математическую теорию планирования эксперимента.

Теория планирования эксперимента так организует аппарат математической статистики и теории вероятностей, что в большинстве случаев ей удается успешно разработать и формализовать всю последовательность исследования явления в его естественных условиях.

Многие специалисты усматривают сущность планирования эксперимента в процедуре выбора числа и условий проведения опытов, необходимых и достаточных для решения экспериментальной задачи с требуемой точностью. Здесь важными считаются следующие правила:

1) стремление к минимизации общего числа опытов;

2) одновременное варьирование всеми переменными, определяющими процесс по специальным правилам - алгоритмам;

3) использование математического аппарата, формализующего многие действия экспериментатора, получение количественных оценок эффектов;

4) выбор четкой стратегии, позволяющей принимать обоснованные решения после каждой серии опытов.

Эти правила выражают первую идею теории планирования эксперимента - варьирование многими факторами. Вплоть до XX в. в науке единственно правильной считалась методология однофактор-ного эксперимента, которая основывалась на убеждении в том,что экспериментатор может с любой точностью стабилизировать все факторы, воздействующие на объект. Существовало мнение, что, меняя факторы один за другим, при фиксированных остальных, можно устанавливать характер связи между переменными исследуемой системы.

Совершенно другой методологический подход к эксперименту требуется при одновременном варьировании всеми факторами. С развитием теории планирования эксперимента классические представления об эксперименте стали вытесняться стохастическими. Эта замена вполне соответствовала новым тенденциям в науке ХХв., требовавшим отказа от однозначно детерминистического принципа описания процессов.

Процесс экспериментирования складывается из четырех основных этапов. На первом ставится задача и формулируется цель эксперимента. что оказывается возможным в том случае, когда цель удается выразить количественными средствами. Далее важно собрать существующую информацию о типе поставленной задачи и возможных способах ее решения - это так называемый этап априорного анализа. Он может включать не только анализ литературы, но и получение экспертных оценок и предварительные, отличные от основного эксперимента. После этого составляется программа и ставится сам эксперимент. Последний этап - интерпретация результатов. Основная задача при этом - перевод результатов с языка

математики на язык содержательной теории. Такая последовательность этапов экспериментирования требует согласования и принятия соответствующих решений. Нередко они сводятся к повторению всего процесса эксперимента или отдельных его этапов. Экспериментирование на практике представляет собой систему деятельности. состоящую из формализуемых и неформализуемых действий, функционирующую в условиях значительной сложности и неопределенности. Поэтому весь процесс экспериментирования 'итеративен.

В широком смысле планирование эксперимента есть методология всей этой деятельности. В узком смнсле оно сводится к третьему этапу, на котором разрабатывается программа и реализуется сам эксперимент.

Совершенно очевидно, что в социальных экспериментах невозможно все формализовать, и к этому стремиться не следует. Важно, что теория планирования эксперимента может существенно помочь в разработке разумной стратегии всего эксперимента и этапов возможной формализации. Здесь задачи формализации решаются не в отрыве друг от друга, а с позиции единого, концептуального рассмотрения эксперимента в целом.

Теория планирования эксперимента, конечно, налагает ограничения на возможную формулировку задачи тем, что требует ее формальной постановки. Специалисты считают необходимость формальной постановки задачи слабым местом теории планирования эксперимента.

Важным шагом на пути формализации поставленной задачи является выдвижение гипотезы. Экспериментатор способен создавать гипотезы в предметной области. Именно эта способность толкает его к эксперименту. Однако при формулировке гипотез о свойствах математической модели экспериментаторы, не будучи, как

правило, профессиональными сгатистиками, оказываются беспомощными. Поэтому столь необходимо математическое "просвещение" экспериментаторов. Важный результат такой подготовки-понима-ние того, что сложность не есть собственное внутреннее свойство объекта, но есть свойство задачи, и что формально ее описание не отражает всей задачи эксперимента.

В третьей главе "Гносеологический статус социального эксперимента в системе теоретической деятельности" дается анализ взаимосвязи эксперимента и социальной теории.

Существует три типа связи между социальным экспериментом и социальной теорией. При первом эксперимент предваряет теорию, способствует ее формированию. При втором - помогает осуществить выбор между альтернативными "рабочими" теориями (теориями среднего уровня). а при третьем эксперимент осуществляется под руководством теории и в основном направляется ею.

Эти типы связей эксперимента и теории рассмотрены на конкретных примерах.

О тесной связи эксперимента и теории свидетельствует тот факт, что на этой связи может быть основан один из критериев классификации экспериментов. Необходимо отличать решающие эксперименты от тех. которые выполняют роль поставщиков фактов для теории. Последние делятся на ориентирующие, критические и методические. Первые выдают направление теоретическим исследованиям, вторые направлены на проверку гипотез, исходящих из эксплицитной теории, третьи исследуют роль факторов, способных оказать влияние на результаты ориентирующих и критических экспериментов

Гносеологическая связь эксперимента и теории обусловливается гипотезой. Всякая гипотеза - детище какой-то теории.

Экспериментатор может ставить свой вопрос потому, что заранее теоретически формулирует возможный ответ на него.

Для того, чтобы получить из эксперимента теоретическое знание, надо "заложить" его в эксперимент. В то же время последний может и должен помогать обоснованию теории. Эксперимент может помочь обосновать или опровергнуть теорию, потому что он есть диалектическое единство теории и практики. Тесную связь экспериментального исследования с диалектикой отмечали многие естествоистыпатели. П.И.Капица писал: "Применение диалектики в области естественных наук требует исключительно глубокого знания экспериментальных факторов и их теоретического обобщения". Еще более тесные узы связывают социальный эксперимент с диалектикой.

Возможности и сфера действия эксперимента определяются в целом не только методологией, но и возможностями и уровнем всей общественной практики. До разделения труда на умственный и физический знания добывались в ходе самой практической деятельности, в ее "тепе". После их разделения взаимоотношения познания и практики, мысли и действия стали сложными, противоречивыми. И тогда возник эксперимент как средство разрешения их противоречий. Некоторые авторы связывают рождение эксперимента с возникновением науки в современном смысле слова, т.е. с Новым временем, и, в частности, с научной деятельностью Галилея. Конечно, его эксперименты можно Ьчитать классическими в том смысле, что в них проявлялись уже зрелые взаимоотношения эксперимента и теории. Однако само становление эксперимента имело место ранее и было связано с разделением человеческой деятельности на духовную и материально-производственную.

В социальном познании, как и в любом другом научном позна-

нии, мы имэем депо с представлением о реальности, данным языком науки, в нашем случае - социологии. Способ членения социальной действительности, данный в теориях об обществе, обусловлен самой этой действительностью и исторически развивающимся субъектом познания.

Диалектика необходима в качестве общего ориентира в социальном экспериментировании потому, что в нем наиболее решительно сталкиваются между собой теория и практика, и потому, что именно диалектика способна воспринять самые неожиданные повороты социальной мысли (теории) от такого столкновения.

В структуре экспериментальной деятельности много общего со структурой деятельности методолога в области теории. И там и здесь главное не результат познания, а процесс движения исследовательской задачи. Такая общность позволяет включить методологию эксперимента в общую стратегию решения научной задачи. Таким образом, связь эксперимента и теории проявляется не только в том, что теория является предпосылкой эксперимента и ее гипотезы, но и в том, что при выполнении теорией методологической функции она принимает общую логику экспериментальной процедуры и следует ей. Это обстоятельство находит отражение в полисемии термина "эксперимент'', в использовании данного термина для обозначения логико-методологических операций, направленных на проверку гипотез. Распространению на эти операции подходов экспериментальной процедуры способствуют две причины. С одной стороны, варьирование условий исследования не является отличительным признаком эксперимента. Оно присуще многим процедурам теоретического исследования. С другой - данные о влиянии отдельных элементов экспериментальной ситуации на протекание процесса могут быть получены при сопоставлении результатов

двух и более наблюдения, а не только в рамках отдельного эксперимента.

Понимаем ли мы социальный эксперимент в больших исторических масштабах или в локальных, "рукотворных" - в любом случае социальный эксперимент призван выяснить характер обусловленности общественных явлений. Чем детерминируетоя исследуемый процесс - вот вопрос, стоящий в конечном счете перед любым социальным экспериментом. В естествознании с Нового времени утвердилось понимание эксперимента как метода открытия новых законов. В обшествознании аналогичный взгляд на социальные эксперименты только начинает утверждаться.

В настоящее время проблемы социального экспериментирования порождены недостаточным знанием механизма социальной детерминации и наоборот. Когда законы используются для познавательных целей, они становятся "правилами метода". Любой метод, в том числе и экспериментальный, тем лучше разрабатывается, чем "гуще сеть" познанных законов. Тем больше фактов она может уловить. Если сеть образуется только из общих законов (без законов среднего уровня, без эмпирических законов), то она упускает массу фактов, в том числе и существенных.

К.Маркс высоко оценивал способноать человеческого разума "говорить языком самого предмета". В современном научном познании эта способность человеческого разума в большей мере проявляется через моделирование. Термин "закон" возник тогда, когда люди еще мало знали об относительности наших знаний. Потом стало ясно, что законы являются приближенным формализованным описанием особенностей процессов объективного мира. Не очень четкое понятие закон, понятие, содержащее в себе определенные претензви, стало вытеоняться понятием модельного описания,

понятием модели.

Необходимость моделирования социальных явлений связывают и с тем, что социальные процессы, как феномены прошлого и будущего, а в отдельных случаях и настоящего, в исследовании не могут быть объектом непосредственного восприятия. Исходя из того, что и детерминированные и стохастические модели с философской точки зрения являются детерминированными, модели делят на простые динамические, динамико-статистические и динамико-стохастические. В каждой из них имеется свой способ отображения случайных факторов, определяющих социальное явление. Простые динамические модели отображают факторы, связанные с существенными необходимыми закономерностями процесса. В динамико-стохастических моделях случайные факторы не приобретают форму необходимой связи, и тем не менее в них предусматривается их учет и оценка. Вопрос о взаимосвязи динамической и статистической методологий., в социальном эксперименте конкретизируется в вопрос о методологии моделирования социальных процессов. Если отвлечься от практически управленческой функции социального эксперимента и иметь в виду его научно-исследовательский аспект, то как и-всякий естественнонаучный эксперимент, любой социальный эксперимент направлен на испытание, проверку соответствующей модели. Поэтому методология построения модели должна быть такой, в которой предусмотрена возможность ее эффективной проверки. Эта, в гносеологическом плане, наиболее важная сторона методологии моделирования становится все актуальнее по мере роста количества моделей. Именно эта сторона в конкретном исследовании конкретно решает проблему социального детерминизма. Однако, если обратиться к реальному состоянию проблемы, то нет оснований для особого оптимизма. Либо модель социально-

экономического процесса, в стремлении стать "системной" усложняется настолько, что возможности ее проверки практически теряются (модели - "монстры"), либо модель, чтобы быть надокной, упрощает настолько исходные посылки, что ее линейность делает сомнительной ее адекватность. По отношению к линейным моделам еще в начале "модельного бума" Конторович Л.Б. и Горстко А.Б. отметили семь пунктов, в которых они отходят от реальности. Если, к примеру, взять наиболее "надежные" в отношении адекватности производственные функции, то обычно в них отсутствует зависимость эффективности от социально-экономических явлений. Этого достаточно, чтобы любой хозяйственник с недоверием относился к моделированию производственных процессов с помощью таких функций. Далее, в оптимизационных моделях, в большинстве случаев берется предположение о существовании единственного критерия принятия решений. Ясно, что оптимизационные методы пригодны лишь для анализа простых моделей и не годятся для моделей отражающих реальные, т.е. сложные явления.

Не лучше обстоит дело с реализуемостью решений, принимаемых на основе моделей. Расчеты кое-как обеспечивают эффективность решений с точки зрения производственно-технологической. С точки зрения организационной и вообще социально-экономической приходится руководителю корректировать оптимальный план, полученный с помощью ЭВМ, до такой степени, что решение, принимаемое им в конце концов, час*о не имеет никакого отношения к решению, построенному на основе экономико-математических моделей.

С процедурной стороны вопрос, рассмотренный в данном разделе, есть вопрос об уровне социального экспериментирования. Остается оно на уровне качественного, описательного анализа или

может подняться на качественно-количественный уровень? Решение дается формализацией процедур социального эксперимента. Вопросы формализации должны решаться не сами по себе как частные вопросы методики, а с позиций единого концептуального рассмотрения эксперимента в целом.

В четвертой главе "Социальный эксперимент в системе практической деятельности" исследуется связь эксперимента со своим целым, т.е. с практикой.

Еще Аристотель заметил различие между двумя видами деятельности. Первая деятельность - - создает вещи: вторая - Р гсгхг.5 _ порождает социальное взаимодействие.Гражданская жизнь как "чисто" социальная сфера отличалась Аристотелем от производственной и поэтому социальная по своей сути природа самого производства осталась им не разработанной.

Эти два вида деятельности различаются по используемым средствам. Производство вещей коренным образом зависит от производства и использования орудий труда. Социальное взаимодействие зависит от производства и использования языка.

В концепции человеческой деятельности К.Маркс раскрыл сущность отношений между производством и социальным взаимодействием. Системную связь между ними выражает категория "практика". В ней соединяется смысл обоих терминов ирто:*^.*" .

Производство вещей во всех исторических формах предполагает взаимодействие людей. Следовательно, социальное взаимодействие является условием самого прризводства и вместе они составляют сущность социальной практики.

Марксизм воспринял и развил- дальше вывод предшествующей философии, особенно классической немецкой о том, что специфически понятийное содержание знаний формируется не на основе

чувственного познания, не на основе индивидуальной практики отдельного человека, а другим путем. Чувственная ступень познания не может формировать такое содержание понятий, которое обладает, как это особенно подчеркивая И.Кант, свойством вое-общности и необходимости.

Эмпирическое наблюдение само по себе никогда не может доказать достаточным образом необходимость. Однако она. эта необходимость, присутствует в содержании мышления, хотя и не дается чувственным созерцанием. Как же оно проникает в сознание?

Чтобы ответить на вопрос, как в сознание проникает такое оодержание, которое не исходит от чувственного восприятия, необходимо выйти за рамки узкого понимания практики как простого чувственного контакта с миром. Практика, в марксистском понимании, не складывается механически из действий отдельных индивидов, а подчинается законам, которые не могут быть получены из анализа одиночных практических действий. На философском уровне практика понимается как всеобщая форма материально-производственной и общественно-политической деятельности людей. Такое ее категориальное содержание позволяет ввести в философию (теорию познания) системы общих материалистических представлений об обществе и избавиться от субьективизации предмета философии и социологии. Однако,содержание категории "практика" будучи результатом высшего, философского уровня абстракции, не может обладать свойством непосредственной достоверности. Это свойство появляется при переходе от философского к операциональному уровню понимания практики, на котором при максимальной достоверности мы имеем минимальную всеобщность содержания практики.

Задача в том, чтобы социальное познание стало эксперимен-

тальным в широком смысле этого слова, чтобы оно избегало схоластического теоретизирования, давало идеи, способные стать непосредственной производительной силой. С другой стороны в практике социальных институтов, ведомств, предприятий не должна приниматься на веру каждая новая идея.

Эксперимент оказывается средством сближения производства с наукой и науки с производством. С одной стороны преодолевая разрыв между теорией и практикой эксперимент все чаще строится по типу материального производства. С другой - сама практическая деятельность все более проявляет в себе черты эксперимента. Эта тенденция четко проявила себя в крупномасштабных экономических экспериментах,начатых в нашей стране в 1984 году. Все основные структурные элементы практики - материально-производственная, общественно-политическая и научно-экспериментальная - были вовлечены в эти эксперименты, влияли на их ход и результат. Научно-технический прогресс способствует тому, чтобы стратегия и тактика экспериментальной деятельности распространялась на другие виды практической деятельности.

Примеров несовпадения результатов деятельности с целями аграрной, экологической и в целом экономической и социальной политики социалистического общества можно привести немало. Есть конкретные причины такого несовпадения, о которых много пишется. Однако есть и более общие причины гносеологического плана и причины специфические.

Для идеалистической методологии общественного познания такое несовпадение выглядит постоянным недоразумением, ибо только в идеалистически истолкованном мире цепь и результат деятельности должны абсолютно совпадать. Материалистическая методология социального познания предполагает их несовпадение в

том смысле, в котором не совпадают материальное и идеальное. Как бы ни была обусловлена цель объективными условиями, она есть идеальный проект результата деятельности. А последний обретает практически осязаемые конкретные формы и выступает в материализованном виде. Только в теоретической деятельности и цель и результат могут полностью совпадать, ибо здесь оба они идеальны. В практической деятельности сложно взаимодействуют идеальное как цель и материальное - как средство и результат деятельности. Не видеть здесь проблемы, значит сбрасывать со счета опыт развития всей мировой философской мысли.

На уровне общей философской методологии известно, как избавиться от субъективазации предмета научного познания. Для этого надо, как было уже отмечено, ввести в методологию систему категорий, дающую общее материалистическое представление о мире. Однако на "низших" ступенях методологического анализа для выделения объективного предмета познания требуются уже специальные процедуры. Логика науки ставит эту проблему как проблему критериев существования. Гносеологический корень всех этих и других, подобных им, критериев в том, что мысль дает знание реальности. - но это именно знание, а не сама реальность.

Процесс движения от цепи к результату деятельности итеративен. Он испытывает влияние многих внешних факторов. Часто среди множества сил и тенденций, воздействующих на движение от цепи к результату, трудно отделить главное от второстепенного. В таких условиях не может быть абсолютного совпадения цели и результата деятельности. Степень такого совпадения обусловливается и глубиной познания мира, и тем, насколько человек овладел естественными и социальными силами.

Основы теории деятельности были заложены К.Марксом. Он

вскрыл диалектику распредмечивания и опредмечивания, сформулировал фундаментальное положение о самоосуществлении деятельности в процессе освобождения человека из-под власти природной и социальной необходимости. Все это составило фундамент теории деятельности. Однако само "здание" такой теории все еще создается.

Явно или не явно в формировании гипотез социальных экспериментов участвуют две рабочие теории деятельности. Первая, именуемая Ц-теорией, основана на понятиях "деятельность","цель", "результат". Её суть в следующем: каждое действие имеет цель; для ее достижения субъект выбирает в данных условиях рациональные средства; соответственно считается, что все элементы действия осознаются. Главный недостаток этой теории в том, что она является в основном теорией изолированной деятельности изолированного субъекта. Любая деятельность здесь сводится к линейной организации. Вторая - Ф-теория - исходит из структурно-функционального понимания общества и деятельности. Всякая деятельность рассматривается как часть процесса воспроизводства социальных отношений.

Методологический анализ концепций Ц-теории и Ф-теории обнаруживает их ограниченность. Ни одна из них на данном этапе не может считаться логически полной теорией деятельности. В связи с этим в социологии на уровне познания конкретных явлений вопрос о критериях объективности предмета познания остается нерешенным. Это обстоятельство во многом обувловливает существующие сложности в интерпретации результатов социальных экспериментов.

Какая из теорий деятельности полнее объясняет результаты эксперимента? На основе какой из них целесообразнее разраба-

тнвать гипотезу эксперимента? Ответы на данные вопросы часто оказываются неоднозначными, а модели социальных экспериментов, соответственно, "двуликими". Причина в том, что обе теории, при глубоком их анализе, оказываются взаимозависимыми. Отдельные виды деятельности могут выступать в качестве критерия истины в том случае, если теория деятельности выработает понятия, позволяющие фиксировать объективный критерий предметной деятельности. Эти понятия дадут возможность ввести в любую социологическую теорию среднего уровня элемент, соответствующий объективному критерию истины. Однако общепринятой теории деятельности, как уже отмечалось, пока не имеется. Логические критерии истины имеют важное значение, но они ограничены в оценке принципиально нового знания. Ведь оно, новое знание, не только логически вытекает из предшествующего, но и противоречит ему. В противном случае оно не было бы принципиально новым знанием.

Причина сложности - в стохастическом характере деятельности. Начиная с мотивов, часто неустойчивых и трудно уловимых, и кончая условиями, в которых проходит деятельность, вся она подвержена действию огромного множества сил биосоциального, социально-психологического, социально-экономического и т.д. планов. Эта мозаика сил, условий, тенденций порождает саму деятельность или, наоборот, убивает её в зародыше. В отечественной литературе определилась тенденция понимать стимул как активность среды, а такое понимание приводит к признанию функциональной зависимости деятельности от среды. Но социальная среда, о которой идет речь, как раз стохастична.

Все сказанное относится к эксперименту как деятельности. Наличие многочисленных неконтролируемых переменных приводит к принципиальной неоднозначности экспериментального объекта. На

одни и те же -внешние воздействия объект реагирует по-разному. В эксперименте это приводит к тому, что одним и тем же значениям воздействующих факторов могут соответствовать различные реакции объекта.

В пятой главе "Социальный эксперимент в социальных технологиях" эксперимент и социальные технологии рассмотрены в общесоциологическом и историческом аспектах.

Исследованы социальные корни возрастания роли экспериментов в обществе в начале XIX в. Великая французская революция 1789-1794 гг. одним из последствий имела резкое разделение социалистов по их отношению к методам переустройства общества. Именно после этой революции большую популярность получили идеи преобразования общества через социальное реформаторство и эксперименты. Ж.Ж.Руссо называл Великую французокую революцию величайшим в истории экспериментом по утверждению справедливости. Ш.Фурье считал её тем опытом, на котором проявились идеи французских философов.

Если естественное состояние отошло' и люди создали государство. то уничтожить зло в обществе можно единственным путем: передав всю государственную власть всем гражданам или по крайней мере, воле большинства. Создавая идеологию для деятельности Робеспьера, Руссо утверждает, что отдельный человек ничто перед волем большинства и в случае необходимости должен быть раздавлен. Увы, не всё логически последовательное - истинно. Впоследствии история показала (кстати в соответствии с идеями Д.Локка и Монтескье), что человека надо обезопасить и от насилия государственной власти.

Т.Гоббс, Д.Локк, Ж.Ж.Руссо - это одна линия подготовки идей французской революции. Параллельно шла другая линия:

Картезианство^ - Просвещение^ - "Энциклопедия".

Неприятие революционных методов переустройства общества социалистами - утопистами объяснялось теми уроками, которые преподала всей Европе Великая французская революция. Наиболее четко выразил это неприятие Э.Кабэ: "Среди предпринятых революций так мало окончившихся успехом! А среди последних так мало достигших своей цели и позже ловко использованных или просто сведенных на нет аристократией'"''"Оуэн, Фурье, Сен-Симон и их последователи предлагают опытно-экспериментальные методы утверждения идей социализма. Среди деятелей гуманитарного направления эти установки социалистов-утопистов нашли широкую поддержку. Джон Стюарт Милль писал об учениях Сен-Симона и Фурье: "Относительно этой, как и относительно других разновидностей социализма, остается желать, чтобы они получили возможность пройти испытания на практике, возможность, которой они справедливо требуют. Все они могут быть испытаны в умеренном масштабе без всякого личного или материального риска для кого бы то ни было, кроме участвующих в эксперименте. Опыт должен решить, насколько и как скоро сможет какая-либо одна из возможных систем общности собственности (или несколько таких систем) заменить собой "организацию промышленности", основанную на частной собственности на землю и капитал .

Против насильственного осуществления программ революционных социалистов выступал и Ф.М.Достоевский. Он считал, что эти программы надо предварительно хотя бы испытать, проверить опытом. "Социалисты,- писал он, - хотят переродить человека, освободить его, представив его без бога и без семейства. Они заключают,

* Кабэ Э. Путешествие в Икариго.- М., 1948, с.483. 2 Милль Д.С. Основы политической экономии. Т.1.- М.,1980, с.360.

что изменив насильно экономический быт его, цели достигнут. Но человек изменится не от внешних причин, а не иначе как от перемены нравственной. И как сметь сказать заранее, прежде опыта (курсив наш - А.Х.), что в этом спасение? И это рискуя всем человечеством"^.

В марксистской литературе социализм первой половины XIX в. именуется утопическим, главным образом потому, что представители его отрицали революционный путь преобразования общества. Нельзя не заметить слабости этого критерия, по которому тот или иной социалист объявлялся утопистом.

Утопический характер социализма 16-18 веков это одно. Он очевиден. Вся деятельность социалистов тех времен сводилась к мысленному экспериментированию. Другое дело социализм после Великой французской революции. Ведь многие опыты и эксперименты Оуэна и других социалистов блестяще удавались. Успешным был опыт Оуэна в Нью-Ленарке. Социальная инженерия последователей Оуэна и Рэчдиле породила во всем мире кооперативное движение. В настоящее время в Международном кооперативном альянсе, который насчитывает полмиллиарда человек, действуют рэчдельские принципы кооперации. Успешно экспериментировали фурьеристы. Так, в конце 40-х гг. XIX в. была основана Североамериканская фаланга, к 1852 году сумевшая удесятерить свой капитал. Многие

фаланги в США возникали в связи с экономическим кризисом 1847 ?

года .

Цели, которые ставили перед обществом Фурье и Оуэн были почти противоположны. Но в предложенных способах достижения целей было много общего.

* Достоевский Ф.М. Возвращение человека.- М.,1989, с.460. 2 Кан С.Б. История социалистических идей.- М.,1963, с.143-144.

Фурье считая неизменной природу человека, основу которой составляют страсти и влечения. Будучи естественными, т.е. данными от природы, они не могут быть вредными или безнравственными. Только плохие формы общественного устройства могут сделать неизменные человеческие свойства вредными и аморальными для общества. Следовательно, наилучшим общественным строем является тот. который не только не противоречит неизменным свойствам человека, но основан на них.

Оуэн в противоположность Фурье исходил из того, что человеческая природа пластична и изменчива. Поэтому наилучшим общественным строем он считал тот, который воспитывает наилучшего человека. Отец кооперации предполагал на разумных началах и нравственных принципах построить новое общество. Фурье же в фалангах спроектировал жизнь построенную не на долге, а на наслаждении, радости и веселье.

При практическом осуществлении, однако, оказалось, что в фалангах в большей степени реализовались идеи Оуэна, а не ФурЬе*.

Первые социальные опыты Оуэна относятся к 1800 году, когда в Ныо-Ленарке он стал совладельцем и управляющим крупной текстильной фабрики. Население города состояло в основном из бродяг, пьяниц, преступников и нищих. Оуэн главные усилия напра-чил на улучшение социальных условий города и условий труда на фабрике. Рабочий день был сокращен до 10,5 часов, сами рабочие были устроены в уютные и дешевые квартиры. Дня детей были устроены ясли и детские сады. Дети постарше посещали школы, в которых преподавание велось на основе новых принципов, соче-

^ Туган-Барановский М.И. Социальные основы кооперации.-М., 1989, с.64.

тавших обучение с производительным трудом. Выражаясь современным языком осуществлялся хорошо разработанный план социального развития.

Результаты сказались сразу. Нью-Ленарк стал неузнаваем, превратившись в образцовую колонию. Изменились люди, их отношение к работе и друг к другу. При всех произведенных затратах прибыль, приносимая фабрикой росла.

Слава об успехах Нью-Ленарка разнеслась за пределы Франции. За короткое время здесь побывало более 20 тысяч посетителей. Был здесь и великий князь, будущий царь Николай Г, предложивший Оуэну переселиться в Россию с двумя миллионами эмигрантов для устройства промышленных общин наподобие Нью-Ленарка*.

Успех социального опыта, осуществленного в Нью-Ленарке, поставил перед Оуэном немало проблем. Ответ на них постепенно сложился в целую теоретическую систему коммунизма.

Многое перенял у Оуэна французский социалист Э.Кабэ. После опубликования "Путешествия в Икариго" в 1840 году возникло целое "икарийское" движение.

Начатое великими европейскими социалистами движение пустило в Америке глубокие корни. В Соединенных Штатах было четыре периода необычайно интенсивного подъема коммунитарной деятельности: ранний XIX век - конец века - годы "Великой депрессии" -60-е годы XX века2.

Диалектика развития утопии привела к отрицанию её в XX веке антиутопией. Три выдающихся произведения этого жанра: "Мы" Е.Замятина, "О дивный новый мир" О.Хаксли и "1984" Дж.Оруэяла.

В этих романах представлено три типа социальных систем^

* Кан С.Б. История социалистических идей,- М., 1963, с.149.

2 Баталов Э.Я. В мире утопии,- М., 1989.- С.236-247.

основанных на взаимосвязи тоталитаризма и научно-технического прогресса. В "Мы" преобладает воздействие НТП, в "1984" воздействие идеологии, а в "'Дивном новом мире" особенно заметно идеологическое обоснование и идеологическое искажение НШ.

Утопия, если рассматривать ее как форму сознания, отражающую социальное бытие, есть одностороннее отражение. Каждая утопия исходит из такой концепции, согласно которой жизнь общества будет устроена гармонично. Но жизнь общества противоречива. Антиутопия восполняет, компенсирует односторонность утопии, создает моделям утопии альтернативу. Следуя диалектической логике, истину следует искать посередине.

Вернемся к натурным экспериментам. Особое место в оуэнов-ской концепции коммунизма занимала кооперация, отцом которой он по праву и считается. Оуэн постоянно стремился создавать "кооперативные" общины. Первой общественной организацией, возникшей в 1821 году для реализации идей Оуэна, было "Кооперативное и экономическое общество". Через три года последователи Оуэна основывают "Лондонское кооперативное общество", выпускавшее "Кооперативный журнал". Создаваемые ими общины, однако, оказываются непорочными. Наиболее устойчивым оказалось брайтон-ское кооперативное общество. По его подобию создаются и другие. В 1830 году их насчитывалось уже около 300^.

3 социальной литературе XIX в. было принято соотносить различные виды кооперации с определенными странами: Англия считалась страной потребительской кооперации, Франция - производственных артелей, а Германия - кредитной кооперации. Как отмечает М.И.Туган-Барановский, - "в историческом смысле указанная харак-

* Туган-Барановский М.И. Социальные основы кооперации.-М., 1989.- С. ИЗ.

теристика не лишена основания"*.

Источником внутренней силы кооперативного движения в Англии была оуэновская программа социального переустройства общества. В Германии райффейзеновские кооперативы вдохновлялись идеями нравственного обновления человека. Не случайно во главе кредитных кооперативов Райффейзен желал видеть местного священника.

Вышеизложенное позволяет сделать некоторые выводы о процессах происходящих в кооперативном движении нашей страны. Первые шаги в этом движении были очень успешными. В 1908 году состоялся Всероссийский кооперативный съезд. В 20-х годах, как отмечал А.ВЛаянов, по своему размаху русская кооперация была первой в мире. На I января 1924 года сельскохозяйственная кооперация РСФСР насчитывала около 25 тыс. кооперативов всех видов, включая в свой состав около 1,5 млн крестьянских хозяйств.

Современный этап начинается с момента принятая Закона о кооперации. Главный недостаток этого закона в том, что он размывает принципы кооперации, выпестованные и, можно сказать, выстраданные предшествующим мировым кооперативным движением. Это принципы рочдэльского кооператива в потребкооперации, райффейзеновокие - в кредитной кооперации и т.д. Каждый тип кооперации имеет принципы, делающие его кооперативом и отличающим его от других видов предпринимательской деятельности. Закон о кооперации в СССР под понятие кооперации подводит любой вид предпринимательской деятельности. Соответственно закону все формы теневой экономики попали под это понятие.

Главное направление в совершенствовании Закона о кооперации уже подсказала практика. В нем надо, исходя из опыта мирового

* Туган-Барановский М.И. Социальные основы кооперации.-М., 1989.- С.181.

кооперативного движения, четко определить социальную суть кооперации, и в дальнейшем изложении закона исходить из этой сути.

В шестой главе "Социальный эксперимент и научное управление обществом. Перестройка как социально-исторический эксперимент" социальный эксперимент рассматривается как способ создания эффективных форм управления.

В истории человечества выделяются три большие эпохи: аграрная, индустриальная и информационная. Информационная революция и есть начало перехода к функционированию общества на основе социальных технологий. Социальные технологии характеризуют кроме операциональное^, воспроизводимости еще и заложенный в них мотивационный механизм.

Парадоскально, но факт что перестройка, породившая нововве-денческий бум, создала и дефицит социальных технологий. Целая серия законов, принятых, можно сказать, в спешке намечали соответствующие технологии, но не разрабатывали их. В последовательности принятия законов была своя логика: каждый последующий закон был призван выполнить роль спускового механизма для не сработавшего ранее закона.

Как и всякая другая, социальная технология вначале проектируется, апробируется, испытывается, т.е. экспериментируется. В дальнейшем ее совершенствование, обновление тоже не обходится без экспериментирования. А то обстоятельство, что структура каждого вида социальной технологии своеобразна и неповторима, определяет разнообразие социальных экспериментов по степени валид-ности, т.е. воспроизводимости.

Роль науке в разработке социальных технологий определена тем, что черты, свойственные современной науке, стали ошибочно считать характеристиками всякого теоретического знания. Ныне

как никогда важна задача соединения науки с мудростью в традиционном ее понимании. До сих пор поиски истины ведутся отдельно естествознанием, обществознанием, философией и искусством, а необходимо сближать, соединять эти пути.

Проблемы управления обществом - не только проблемы науки, но и этики, и культуры в целом. Особенно велика их роль в оа-морегуляции отдельных подсистем общества (семьи, школы, различных формальных а неформальных объединений).

В настоящее время в качестве важнейшего регулятивного и управленческого принципа выделяется принцип социальной справедливости.

Социальная справедливость в каждый момент определяет социально оправданную меру равенства в жизненном положении различных социально-профессиональных групп людей. Она - регулятор во взаимоотношениях личности и общества, гражданина и гооударот-ва. Поэтому социальная справедливость не оотается проблемой только межличностных отношений, а вторгается в политику и законодательство. Не случайно в теоретическом плане данная категория включена в понятийный аппарат почти всех разделов общественных наук - этики, философии, научного социализма.

Различия в потребностях и сознании людей находят выражение в разном понимании справедливости. И это закономерно. Так, необходимая ныне коренная перестройка управления народным хозяйством тормозится из-за того, что она задевает интересы многих общественных групп: части она сулит улучшение положения, части-ухудшение. Соответственно по-разному воспринимается справедливость перестройки.

Идея социальной справедливости имеет непосредственное отношение к социальному эксперименту. Именно она вдохновляла почти

все формы социальных экспериментов, и тогда, когда они были только мысленными (в системе социальной утопии), и тогда, когда они были натурными (эксперименты социалистов-утопистов).

Социальный эксперимент, если рассматривать его функциональную роль в обществе, есть способ достижения новых, более эффективных форм управления подсистемами социалистического общества. В этой функции он, как правило, нацелен на "положительный" результат. Ведь материальные и трудовые ресурсы тратятся на испытание нового потому, что на него возлагаются надежды. В случае "отрицательного" результата такие затраты приносят материальный ущерб. В гносеологическом же плане, как было показано, "отрицательный" результат наоборот приносит наибольшую исследовательскую пользу. Налицо противоречие между управленческой и гносеологической установками социального эксперимента. Данное противоречие снимается общей установкой социального эксперимента. С позиций утверждения социальной справедливости затраты на получение "отрицательного результата", какими бы материально ощутимыми они ни были, оправданы тем, что предохраняют коллективы, социальные институты и общество в целом от принятия таких решений, которые могли бы принести в случае их принятия помимо большого материального еще и моральный ущерб. Альтернативное мышление, столь необходимое в социальном эксперименте, по своей диалектической сути сродни тому, без которого не может происходить реформа всей общественной жизни.

Социокультурные и этические проблемы выдвигаются на первый план перестройки по мере того, как она углубляется, доходя до "кирпичиков" нашей социальной структуры - до трудовых коллективов. Соотношение цепи и средства становится главным вопрооом в определении стратегии и тактики перестройки.

То, что представлялось как возможный тормоз перестройки, обернулось в июле 1989 года своей противоположностью в ходе забастовок горняков. Наблюдавшие ход стачек корреспонденты отмечают, что рабочий класо показал способность брать власть и распоряжатьоя ею: "в мгновение она были уволены непопулярные начальники, нарушившие дисциплину рабочие" (А.Росляков, Согласительный марафон. Литературная газета, 26 июля 1989 г., с.2).

Роль забастовок в 1991 году зависит от политической культуры бастующих и их комитетов. Будут они требовать немедленного удовлетворения всех своих потребностей без учета резервов или проявят способность идти на разумный компромисс? В первом случае забастовки станут фактором дестабилизации, во втором -катализатором реформ. Компромиссы особенно нужны в забастовках, возникающих на почве межнациональных конфликтов и вообще в этих конфликтах.

Процесс перестройки, развенчав мифы прошлого и вступив в этап непредсказуемого будущего, поставил многие слои нашего общества в психологически дискомфортное состояние, в котором массы готовы принять любого лидера с простыми и решительными лозунгами.

Противоречий перестройка породила немало и они требуют специального исследования. Во взаимодействии общественного бытия и общественного сознания противоречие в том, что в экономической сфере перестройка запоздала, а в сфере сознания оказалась преждевременной. Многие слои населения не принимают перестройку в том виде, как она происходит. Сказывается привитая годами общественному сознанию (и уходящая корнями в русскую культуру) философия надежды, философия определяющая тип мышления устремленного к идеальным образцам. Этот склад сознания идеализирует

будущее. Ныне, когда многие представления развенчаны, замаячила новая звезда будущего - рынок и рыночные отношения. Правда, это светлое будущее маячат в основном перед теми специалистами, которые разрабатывают концепции рынка для нашей страны. Основная же масса трудящегося люда особого энтузиазма не испытывает от рынка. Сошлемся на некоторые результаты опроса в семи районах Краснодарского края в феврале 1991 года. На вопрос "Какое утверждение наиболее всего ассоциируется у вас с рыночной экономикой?" большинство собрал вариант ответа "разделение общества на богатых и бедных" (42$ опрошенных), далее "инфляция цен" (32$), "потенциальная возможность значительно улучшить стандарты жизни через упорный труд" (30$), "безработица" (27$) и 22$ затруднились выделить хотя бы один вариант.

Такое распределение мнений о последствиях рынка в значительной степени объясняет и отношение опрошенных к разным экономическим укладам в обществе. По мнению 42$ опрошенных лучше всего работать на государственном предприятии. Далее по степени убывания предпочтения идут акционерные предприятия (17$), совместные с зарубежной фирмой предприятия (17$), акционерные предприятия совместные с государством (12$), арендные предприятия (10$) и кооперативы (2$).

В другом нашем опросе, проведенном через крпевуто молодежную газету, мы выясняли отношение жителей края к частной собственности на землю. Приславшие ответы на анкету были разделены на пять социально-профессиональных групп: рядовые работники сельского хозяйства, специалисты села, рабочие города, специалисты города, студенты. Больше всего сторонников частной собственности на землю оказалось среди студентов - 88$, меньше всего среди колхозников и рабочих совхозов - 62$.

В вопросе о возможностях решения экономических проблем страны крайние позиции - скептиков и энтузиастов представлены примерно одинаково: совершенно уверены, что экономические проблемы страны будут решены 10% опрошенных и совершенно не уверены в этом 12% опрошенных. Остальное большинство в состоянии недоумения.

На вопрос "Что может обеспечить в настоящее время политическое единство, преодолеть тенденцию к распаду общества?" ответы распределились следующим образом: общие жизненные интересы - 85%; сильные политические руководители - 8Т%; нравственные ценности - 76$; национальные ценности - 58$; религиозная вера - 39$.

Мы были свидетелями того как однолинейность и тоталитаризм бюрократического мышления породили в ходе перестройки своего двойника. Им оказались однолинейность и тоталитаризм мышления, основанные на представлении о демократии, как безграничной свободе. Двойники привели страну к параличу власти и разгулу популистского политиканства.

В условиях рыночной экономики живут на планете сотни государств, а преуспели всего десятка два. Не следует ли из этого вывод о том, что рынок - необходимое, но еще не достаточное условие экономического процветания.

В работе "Протестантская этика и дух капитализма"М.Вебер первым из социологов исследовал влияние определенной идеологии и морали на формирование экономического уклада и рыночных отношений. Исследование М.Вебера относилось к периоду зарождения капитализма в Америке. Однако и в период развившегося капитализма идеология и мораль продолжали играть свои важные функции, формируя идейную основу американского бизнеса. Генри Форд в

книге "Моя жизнь, мои достижения" пишет: "Хозяйственный принцип - это труд... Нравственный принцип - это право человека на свой труд... Если мы не в состоянии производить, мы не в состоянии и обладать" (с.16).

Известно какую роль в японском экономическом "чуде" сыграли национальный дух, этика и культура японцев. Проблемы экономики здесь часто осознаются прежде всего как проблемы культуры сознания. Японский специалист по управлению качеством Исикава Каору в работе "Японские методы управления качеством" пишет: "...качество дают не станки, а люди... Деятельность по управлению качеством не может осуществляться в отрыве от социальных и культурных условий (с. 20, 46).

В главе делается вывод о том, что сама идея рынка одна не может стать идейной основой рыночных отношений в нашей стране. Нужна идеология более широкого и глубокого плана, затрагивающая исторические и культурные основы народа. Она могла бы формироваться в ходе перестройки, как это происходило в Китае. Но для этого надо было отказаться от спешки, обеспечить поэтапность реформ и не упустить стратегическую управляемость экономикой.

В главе рассмотрены общие закономерности инновационных процессов, роль эксперимента в социальном планировании.

Исследование социальной задачи спонтанно возникающего нового отмечается как важный аспект изучения нововведения. Указание на необходимость изучения прежде всего объективного основания последнего выполняет и социально-инструментальную функцию, предостерегая от волюнтаристских и авантюристских "новшеств". Управленческая мудрость нередко сводится к пониманию того, что не следует внедрять новые методы организации или управления

только потому, что они существуют.

Весь инновационный процесс складывается из девяти взаимосвязанных циклов, из которых предварительный, исследовательский, проектировочный, экспериментальный еще не оказываЬт практического влияния на состояние объекта нововведения. Пять остальных - мотивирование, подготовка, управленческое воздействие, становление, контроль - предусматривают внедрение нововведения и оценку его эффективности.

В структуре нововведения эксперимент представляет собой отдельный цикл, следующий за циклом проектирования. Эксперимент рассматривается как один из важных моментов в проектировании и подготовке нововведения.

Как и всякая другая социальная технология вначале проектируется, апробируется, испытывается, т.е. экспериментирувтся. В дальнейшем ее совершенствование, обновление тоже не обходится без экспериментирования. А то обстоятельство, что структура каждого вида социальной технологии своеобразна и неповторима, определяет разнообразие социальных экспериментов по степени валидности, т.е. воспроизводимости.

Седьмая глава ."Классификация социальных экспериментов" посвящена проблемам критериев классификации социальных экспериментов и анализу некоторых экспериментов в отраслях и регионах.

Развитие исследований по социальным экспериментам способствовало выдвижению большого числа критериев их классификации. Конечно, выбранные критерии должны обусловливаться задачами исследования, но иногда их выдвигается чрезмерно много.

По содержанию критерий классификации экспериментов рационально связывать с тем, что составляет логический стержень эксперимента, - гипотезой. Эффекты социальных экспериментов носят

комплексный характер. Поэтому в них, как показано ранее, можно проверить несколько гипотез. На практике одна из возможных гипотез доминирует. Она и определяет тип эксперимента. Если гипотеза экономическая, эксперимент соответственно экономический, если педагогическая - педагогический и т.д.

Возможно использование при классификации социальных экспериментов такого критерия, который используется при классификации типов взаимодействий. В частности, можно выделять эксперименты, основанные на кооперации и на конкуренции.

Влияние крупномасштабных социально-экономических экспериментов носит сквозной характер, и их следует включить в одну группу. Тогда в "противоположном" ряду окажутся локальные эксперименты, влияние которых не выходит за пределы данной социально-профессиональной группы. Другая классификация получится при "горизонтальном" срезе социальной структуры. Здесь мы имеем дело с региональной структурой (представленной прежде всего полюсами город - село) и региональными экспериментами. Цели и задачи социальных экспериментов, проводимых для совершенствования регионального управления, отличаются от цепей и задач, которые ставятся в отрасли перед экспериментами. В пооледних необходимо исключить влияние региональных факторов, которые следует уловить в экспериментах, проводимых с целью совершенствования регионального управления. Происходящая в нашей стране реформа политической системы породила ранее немыслимый вид социального эксперимента - эксперимент в идеологической работе .

Общая классификация экспериментов должна основываться на разных критериях. В натурном, полевом эксперименте связь теории и практики осуществляется через мысленный эксперимент. Он основан не только на правилах формальной логики. Мысленный экспери-

мент, как уже отмечалось, во многом опирается на математический аппарат.

Мысленный эксперимент имеет очень широкую сферу применения. В прошлом неразвитость общественных наук и другие объективные причины делали невозможной реализацию полевого социального эксперимента. Поэтому социальное экспериментирование на протяжении двух с лишним тысячелетий существовало лишь как умозрительные опыты.

Особо выделяются эксперименты проводимые при "путешествии вглубь сознания" восточными мыслителями. "Я провожу различные эксперименты и тесты день и ночь, год за годом более тщательно, чем любой ученый со своей теорией или своим методом", -писал Ауробиндо .

В современном естествознании мысленный эксперимент принимает сложные Формы. Там он проводится с использованием языков, возникающих в результате идеализации и формализации. Часто бывают необходимы такие методики эксперимента, которые предусматривали бы учет взаимовлияния факторов. Эксперименты с такими методиками называются факторными. Они в наибольшей степени учитывают реальные условия проведения специальных экспериментов,в условиях которых каждое явление обусловлено множеством причин и эти причины воздействуют друг на друга.

Важное место в классификации занимают организационно-дея-тельностные игры. Они отличаются от натурных и мысленных экспериментов, занимая между ними промежуточное положение.

После рассмотрения критериев классификации экспериментов дается методологический анализ некоторых из них.

Научный интерес представляют крупномасштабные экономиче-

ские эксперименты, с которых началась перестройка. Они проводились в масштабах отраслей и регионов.

Годовые итоги проведения экономического эксперимента в отраслях были обобщены 30 января 1985 г. в Институте экономики АН СССР. Итак, степень оперативно-хозяйственной самостоятельности предприятия возросла, но зафиксировать насколько это позволило центральным органам управления сосредоточиться на глобальных, перспективных вопросах, не удалось. Существенно укрепилась договорная дисциплина. Эксперименты показали действенность установления и применения на предплановой стадии экономических нормативов. Была отмечена необходимость совершенствования условий эксперимента и его углубления. Последнее означает, что в эксперимент должны вовлекаться не только министерства, ведомства, но и трудовые коллективы, вплоть до отдельного рабочего.

При подготовке к эксперименту и в ходе его стало ясно,что без принципиальных перестроек механизма хозяйствования внутри предприятий успеха добитьоя невозможно. В первую очередь, в соответствии с требованиями эксперимента была изменена система показателей оценки деятельности цехов и участков.

Как показал эксперимент, необходимо установить равную ответственность как поставщиков конечной продукции, так и поставщиков комплектующих изделий и материалов, потребителей и органов Госснаба СССР за выполнение договорных обязательств. Было выявлено, что необходимо:

в планировании - осуществление мер по развитию взаимоувязанной системы планов, ограничение числа показателей, утверждаемых в составе пятилетних планов;

в экономическом стимулировании - расширение прав объеди-

нений и предприятий в формировании фонда заработной платы для оплаты труда и премирования;

в финансировании - финансирование объема работ по всему циклу наука - техника - производство, а также расширение возможности предприятий в использовании средств на возмещение затрат, связанных с внедрением нового, передового;

в ценообразовании - введение надбавок в размере до 7С$ к оптовым ценам на новую, высокоэффективную продукцию и скидок в размере до 30$ на продукцию, подлежащую снятию о производства;

в организационной структуре - упорядочение сети подразделений и научных учреждений, углубление их специализации.

Методология управления экономикой основана на представлении о пропорциональности затрат и результатов и на затратных показателях, в большинстве случаев не фактических, а расчетных. Эксперименты убедительно показали, что народнохозяйственный эффект может достигаться при относительном и часто абсолютном снижении затрат.

В целом сдвиг оказался не коренным. Темпы роста эффективности планировалось увеличить вдвое, а фактически в новых условиях они возросли в 1,2 - 1,3 раза.

Проводились социально-экономические эксперементы на селе, В соответствии с утвердившейся теоретической моделью три формы собственности порождают три типа хозяина - государство, коллектив, отдельный работник. Все социалистические учения пытались установить между ними гармонию. Долгое время в нашей стране утверждалось положение о превосходстве государственных и коллективных интересов над личными.

Первая попытка дать единого хозяина земле - соединение

разрозненных ведомств в районное аграрно-промышленное объединение. Однако при этом были использованы лишь некоторые организационно-технические потенциалы объединения, и почти не затронуты социальные. Следующая попытка была предпринята снизу, первичными трудовыми коллективами через бригадный подряд. Если бы последний начал ломку старого хозяйственного механизма, то бригада утвердила бы себя хозяином и производства, и земли. Однако этого не произошло. Невозможно, чтобы низ стал хозрасчетным, а верх оставался бюрократическим.

Девятнадцать столетий подтверждается истинность формулы Колумеллы: "Земля и сельское хозяйство требуют хозяина, который знает, может и хочет".

Итак,социальные составляющие коллективного хозяина - его свойства "хотеть", "уметь", "иметь возможность", представленные в трехмерном пространстве, легко поддаются верификации. Отсутствие хотя бы одной составляющей делает хозяина ущербным.

Подряд и кооперация позволяют через малую группу заново мобилизооать такой мощный стимул, как личный интерес и пробудить чувство хозяина. Природа стимула, мобилизующего личный интерес, описана еще А.Смитом. "Не от благожелательности мясника, пивовара или булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими своих собственных интересов. Мы обращаемся не к их гуманности, а к их эгоизму, и никогда не говорим им о наших нуждах, а об их выгодах" (А.Смит. Исследования о природе и причине богатства народов. М., 1955, т.1, с.17). Такая философия стимулирования нашла продолжение в "Баснях о пчелах" Мандевиля, в которых доказывалась общественная польза пороков. Если смотреть на эту проблему спокойно, без лишних идеологически* страстей, по-научному, то вое стимулы предстанут в един-

стве двух противоположностей: стимула и антистимула. Соответственно антистимулы могут быть духовными и материальными.

Далее дается общее описание результатов эксперимента по переводу Краснодарского народного университета культуры на хозрасчет.

Жизнеспособность Краснодарского народного университета культуры объясняется тем же, чем объясняется жизнеспособность неформальных объединений. Народный университет культуры возник и существует как добровольное объединение преподавателей и слушателей. Поэтому он избежал недостатки государственных высших и средних учебных заведений. Он больше соответствует условиям перестройки, поскольку развивался свободно, естественно, без нажима бюрократической системы министерств.

Вторая причина - это обнаружившийся в ходе перестройки дефицит гуманитарной подготовки кадров. Абсолютное большинство вузов в крупных городах - это вузы технико-технологического профиля. Молодые университеты, созданные на базе пединститутов, не стали гуманитарными центрами своих регионов.

Народный университет культуры имеет перспективные направления своей деятельности, по которым он опережает государственные высшие учебные заведения:

1) самоокупаемость (обучение платное и за счет этого народный университет культуры полностью себя содержит);

2) динамичность структуры, способность в нужное время создавать нужный факультет, чего не могут бюрократизированные вузы;

3) добровольность посещения слушателями занятий, отбор слушателей в ходе их отсева в процессе учебы, а не по устаревшей экзаменационной системе;

4) "естественный" отбор преподавателей в условиях свободного посещения лекций.

Таким образом, в условиях социалистического плюрализма существование народного университета культуры выполняет альтернативные функции по отношению к тому, что устарело в вузах. Такой университет выполняет роль своеобразного санитара в системе народного образования региона. Он делает то, что не успевают или не могут делать средние и высшие учебные заведения.

Глава завершается методологическим анализом организационно-деятельностной игры по теме "Предпринимательская деятельность и образование", проходившей в феврале 1991 г. в г.Новороссийске под руководством П.Г.Щедровицкого.

Результаты игш. Вряд ли в содержательном плане был достигнут какой-либо серьезный результат. Наверное почти все,что было констатировано на игре и на её заключительных фазах, можно найти в соответствующих публикациях профессионалов, даже в более обоснованном виде. Тем не менее каждый участник получил определенный интеллектуальный стимул. В чем он состоял? Во-первых, в развенчании позиции наивного реализма, на которых пребывали до игры участники по многим проблемам. Организацион-но-деятельностная игра по существу есть современная форма "бритвы Оккамма". При логическом анализе многих знакомых проблем, по которым играющие имели уже сложившиеся мнения, оказывались неожиданные повороты, пути, результаты. Во-вторых, повысилась методологическая требовательность участников игры к самим себе и к друг другу. Этот методологический подъем и настрой должны сохраниться и после игры. В этом её главный результат. В-третьих, почти каждый участник игры имел высвеченную область, изучение которой он намеревался продолжить по

возвращении домой.

В заключении диссертации подведены итоги исследования, сформулированы обобщающие выводы по основным проблемам, определены направления исследований на перспективу.

В современном познании происходит ускорение смены парадигм, на стыке которых обнаруживается все многообразие социального экспериментирования. Вопрос о сущности социального эксперимента ( сущности понимаемой в работе на трех уровнях), не есть лишь вопрос об одном из методов социологического исследования, как это обычно представляется в учебниках. Это вопрос о цели и главных путях развития социального познания. История, если ее рассматривать как слагаемую действий, преследующего свои цели человека, предстает как постоянное стремление приводить социальную действительность в соответствие с идеями, доктринами, концепциями. В этом плане человеческая история есть постоянное экспериментирование общество над самим собой, экспериментирование, в котором объект и субъект познания совпадают и в котором происходит самопознание субъекта.

Основные выводы и положения диссертации опубликованы в следующих работах:

1. Социальный эксперимент (методологические и социальные проблемы). Монография.- Издательство Ростовского университета. 1989,- 10 п.л.

2. Социальные резервы аграрного сектора в условиях перестройки,- М. Институт социологии АН СССР. 1989-руководитель авторского коллектива сборника, 10 п.л.

3. Социальное познание и социальная практика.- М.. Институт социологии АН СССР, 1990 г. - руководитель авторского коллектива сборника - 10 п.л.

4. Планирование социального развития производственного коллектива (проблемы и опыт организации). Депонировано в

ИНИОН АН СССР в 1984 г. !Ь 16744.- Краснодар, 1984,- 19,2 (в соавт.).

5. Планирование и управление на уровне социалистического сельскохозяйственного предприятия // Тезисы доклада на 4-й Всемирный социологический конгресс.- Москва-Варшава, 1976.0,3 п.л. Пер, на англ.яз., польск. яз.

6. Социальное планирование и эксперимент в условиях межхозяйственной кооперации и аграрно-промышленной интеграции. Материалы международн. коллоквиума.- Лейпциг. Университет им. К.Маркса, 1980.- 0,5 п.л.

7. Социальный эксперимент и математическая теория планирования эксперимента // Сб. "Математические методы в социологии". М.: ИСИ АН СССР. 1980.- 0.5 п.л.

8. Методика исследования влияния стимулирования трудовой деятельности на обеспеченность кадрами в сельском хозяйстве. // Сб. "Планирован, эксперимента".- И., 1980.- 0,75 п.л.

9. Методологические проблемы хозяйственного эксперимента // Сб. "Проблемы управленческих нововведений и хозяйственного экспериментирования". АН СССР.- Таллинн 1981.- 0,3 п.л.

10. Формализация процедур социального эксперимента // Сб. "Математические методы в социел огическом исследовании". ИСИ.-М.: Наука. 1981.- 0.6 п.л.

11. Логико-методологические проблемы социального эксперимента // Материалы к X Всемирному социологическому конгрессу. ИОТ.- М., 1982.- 0,5 п.л.

12. Стимулирование сельскохозяйственного труда в программах развития деревни // Тезисы докладов и сообщений на ХП Европейский конгресс по социологии деревни.- М., 1983.-0.3 п.л.

13. Хозяйственному эксперименту - внимание методологических семинаров // "Опыт, проблемы".- Краснодар, 1983.-0,3 п.л.

14. Эксперимент как предпосылка разработки планируемого мероприятия по стимулированию сельскохозяйственного труда // Общее и особенное в развитии социального планирования на селе.- М., ИСИ, 1983..- 0,3 п.л.

15. Личное подсобное хозяйство: эксперимент по его интеграции с общественным производством. // Личное подсобное хозяйство

и его категория с общественным производством.- Таллин, 1984.0.3 п.л.

16. Гносеологическая роль социального эксперимента в системе практической деятельности // философские и социологические проблемы человеческой деятельности.- Краснодар. КубГУ, 1984.1,0 п.я.

17. Проблемы нововведений в организацию труда.- Краснодар,

1984.- 1,2 п.л. (в соавт.).

18. Методологические вопросы социального эксперимента в условиях развитого социализма // Роль субъективного Трактора в период развитого социализма.- Краснодар,1984.- 0,3 п.л.

19. Системный подход к социальному планированию развития города // Проблемы управления развитием городов,- Краснодар,

1985.- 0,9 п.л. (в соавт.).

20. Социальный эксперимент и его особенности // Социологические методы изучения образа жизни.- ГЛ., ИСИ, 1985.-0,9 п.л.

21. Взаимодействие социального эксперимента и социального познания // Материалы УШ Международного конгресса по логике, методологии и философии науки,- М., 1987.- 0,3 п.л. на англ.яз.

22. Соотношение метода и теории в познании // Материалы УШ Международного конгресса по логике, методологии и философии науки,- М., 1987.- 0,3 п.л.

23. Влияние компьютеризации на социальный эксперимент // Современная математика: методологические и мировоззренческие проблемы.- Москва-Обнинск, 1987,- 0,3 п.л.

24. Социально-экономический эксперимент кок метод совершенствования управления в аграрном секторе // Кадры АПК в системе управленческих взаимодействий. Тезисы докладов Всесоюзной научно-практической конференции.- Барнаул, 1987.- 0,3 п.л.

25. Социальный эксперимент как фактор повышения эффективности сельского хозяйства // Социальные факторы эффективности агропромышленного комплекса,- М.. ИСИ, 1987,- 1,1 п.л.

26. Социальный эксперимент // Методическое пособие по социологии,- Краснодар, 1989,- I п.л.