автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.06
диссертация на тему: Социальный механизм религиозной конверсии на примере петербургской буддийской общины Карма Кагью

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социальный механизм религиозной конверсии на примере петербургской буддийской общины Карма Кагью"

На правах рукописи

Исаева Валентина Борисовна

СОЦИАЛЬНЫМ МЕХАНИЗМ РЕЛИГИОЗНОЙ КОНВЕРСИИ НА ПРИМЕРЕ ПЕТЕРБУРГСКОЙ БУДДИЙСКОЙ ОБЩИНЫ КАРМА КАГБГО

Специальность 22.00.06 — социология культуры

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

2 5 АБГ 2015

005561659

Санкт-Петербург 2015

005561659

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Санкт-Петербургский государственный университет»

Научный руководитель Скворцов Николай Генрихович,

доктор социологических наук, профессор

Официальные оппоненты Прилуцкий Александр Михайлович,

доктор философских наук, профессор, Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена», профессор кафедры социологии и религиоведения

Дивисенко Константин Сергеевич,

кандидат социологических наук,

старший научный сотрудник

Федерального государственного бюджетного

учреждения науки Социологического института

Российской академии наук

Ведущая организация Федеральное государственное бюджетное

образовательное учреждение высшего профессионального образования «Бурятский государственный университет»

Защита состоится « 2015 года в -/лея на заседании

диссертационного совета Д 212.232.06 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 191124, Санкт-Петербург, ул. Смольного, 1/3, 9-й подъезд, факультет социологии СПбГУ, ауд. 324.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета

Автореферат разослан ¿и- 2015 года.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат социологических наук, доцент —^ С.Д.Савин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность работы. Вторая половина XX века и начало XXI века ознаменовались значительной диверсификацией форм религиозности, происходящей в контексте процессов миграции, модернизации, глобализации и т.д. На смену идее секуляризации, вытеснения религии из повседневности, её исчезновения, приходит осознание изменения роли и места религии в социальных процессах и явлениях, религия становится знаковой темой на международных научных конгрессах и конференциях в сфере социальных наук.

Особую актуальность в условиях современного мировоззренческого плюрализма приобретает изучение процесса религиозной конверсии: такое название получил процесс обращения в нетрадиционные религии — новые религиозные движения (далее НРД) и инокультурные мировые религии. Современные транспортные и интернет коммуникации создают возможности для обмена информацией, организации встреч в реальном и виртуальном пространствах в небывалых масштабах, что способствует продвижению религий в новые социокультурные ареалы, приобретению ими последователей поверх национальных и этнических границ. Реалии сегодняшнего дня позволяют констатировать перемещение христианства с севера на юг, ислама — с юга на север, буддизма — с востока на запад, НРД — с запада на восток. Наиболее быстро и масштабно распространяющимися религиями являются христианство, ислам и буддизм. Количество последователей этих мировых религий растет большими темпами, опережая темпы роста населения планеты1. Исследователи говорят об «американизации» и «европеизации» буддизма2, «де-европеизации американского христианства»3, «южном христианстве»4, etc.

1 Каргина, И.Г. Новые формы сакрализации светского и секуляризация сакрального в христианских обществах: анализ природы качественных изменений религии в контексте модернизации // Социологические исследования. 2010. № 6. с. 54.

2 Tamney, J. В. Buddhism under study // American Sociology of religion / Ed. by Anthony J. Blasi. Leiden; Boston : Brill, 2007. P. 177-202.

3 Cit. to Yang F., Tamney J. Exploring mass conversion to Christianity among the Chinese: an introduction // Sociology of religion. 2006. Vol. 67. № 2. P. 125-129.

4 Каргина И.Г. Метаморфозы христианства на фоне постмодернистского пейзажа // Политические исследования. 2012. №5. С. 106-122.

Уже с середины XX века различные традиции буддизма становятся неотъемлемой частью религиозного ландшафта Северной Америки и Западной Европы. Значительное их число представлено школьными традициями тибетского буддизма, что обусловлено, с одной стороны, смягчением миграционного законодательства принимающих стран, с другой стороны, социально-политическими событиями, произошедшими в КНР в 1950-е годы. Оккупация Тибета китайскими военными, массовая эмиграция тибетцев, необходимость сохранения и воспроизведения национальной и религиозной идентичностей, стали причиной распространения тибетского буддизма в глобальном пространстве. Наиболее успешной является миссионерская деятельность буддийского ламы, датчанина Оле Нидала, представителя тибетской школы Карма Кагью. Открытые им буддийские дхарма-центры расположены в 50 странах мира и включают наибольшее количество буддийских конвертитов в Южной Америке, Европе и России1. В 2014 г. транснациональная религиозная сеть буддийских общин карма кагью насчитывает 650 единиц2.

В Россию Оле Нидал впервые приезжает в 1989 году, начиная свою проповедь буддизма на фоне падения «железного занавеса», начала перестройки и принятия закона «О свободе вероисповеданий». За 25 лет миссионерской деятельности на территории России им были основаны более 80-ти дхарма-центров и религиозных групп, объединенных в Российскую Ассоциацию Буддистов школы Карма Кагью3. Распространение буддизма Карма Кагью наиболее активно происходит в больших городах.

Исследование общины Карма Кагью в России и за рубежом проводились учеными с различных дисциплинарных позиций — религиоведческих, философских, социально-антропологических, — однако до сих пор не было уделено внимание социологическому осмыслению причин такой распространённости общин Карма Кагью. С нашей точки зрения, в условиях

1 Коротецкая, Л.М. Буддизм Ваджраяны в России : философские основы, религиозные практики и распространение в России и Европе с конца 80-х годов XX века : автореф. дис.... канд. филос. наук : 09.00.14. Чита, 2010. 23 с.

2 URL: http://www.buddhism.ru/o-nas/tsentryi/ (дата обращения: 24.03.2014).

3 Там же.

текущих социальных изменений социологическое изучение процесса религиозной конверсии приобретает особую значимость, так как религиозная конверсия представляет собой яркий пример радикального изменения ценностных установок субъектов действия. Интерес представляют причины, которые побуждают субъектов менять ценностные ориентации, переходя от ценностей светских, секулярных к религиозным, от христианских к буддийским.

Обращение к теоретической идее социального механизма для выявления причин религиозной конверсии представляется особенно актуальным в условиях социальной трансформации российского общества. Социальный механизм — понятие из области аналитической социологии, это точная и абстрактная теоретическая модель, ориентированная на объяснение социального действия через выявление смысловой взаимосвязи между причинами и последствиями действия1. Концептуализация и применение аналитической модели социального механизма для исследования причин религиозного изменения определяется двумя обстоятельствами. Во-первых, возможностью рассматривать как структурные, так и субъектные элементы процесса конверсии в их взаимосвязи, учитывать действие не только объективных факторов, но и субъективных — намерений, ценностей, установок, представлений индивида. Во-вторых, возрастанием роли субъективного фактора в условиях переходного общества. Усиление неопределенности ситуаций, с которыми сталкивается человек, и непредопределённость социального развития многократно усложняют процесс адаптации к новым реалиям. В таком контексте целеполагание субъекта становится автономным, ориентированным на имеющиеся социальные и индивидуальные жизненные ресурсы с перспективой на будущее. В переходном обществе наблюдается широкий диапазон рациональности субъектов, понимаемой как логика действующего актора2. Модель социального механизма религиозной конверсии даёт возможность понять смыслополагание конвертита и выявить различные сочетания структурных и субъектных элементов механизма, характеризующие разные типы конверсии, типы рациональности.

1 Hedstrom P., Swedberg R. Social Mechanisms: an analytical approach to social theory / P.Hedstrom, R. Cambridge: Cambridge University Press. 1998. p. 24.

2 Наумова Н.Ф. Человек и модернизации России. М., Канон+ РООИ «Реабилитация», 2006. 592 с.

Степень разработанности проблемы. Активное социологическое изучение религиозной конверсии начинается в 1960-е гг. в США, проводятся многочисленные эмпирические исследования, на их основе формируются концептуальные модели. Постепенно складывается научная традиция изучения нетрадиционной религиозности, которая образовала самостоятельную дисциплинарную область — социологию конверсии.

В 1960-1980-е гг. преимущественно на материалах исследований новых религиозных движений (НРД) разрабатываются теоретико-методологические подходы, сегодня считающиеся классическими для социологии конверсии. Широкая дискуссия в рамках теоретической социологии относительно характера социальных явлений и адекватных способов их познания, размежевавшая сторонников позитивистского и интерпретативного направлений, в социологии конверсии сформировалась как противостояние «традиционного» и «активистского» подходов1. Если первый подход больше внимания уделяет тому, как и какие структуры взаимодействия складываются в процессе конверсии, как социальные структуры влияют и определяют поведение конвертита, то второй подход тяготеет к рассмотрению смыслов, которые процесс конверсии имеет для субъекта и подчёркивает ведущую роль субъекта в процессе религиозного изменения. В рамках позитивистского направления изучения конверсии работали такие исследователи как У. Бейнбридж, Т. Лонг, Дж. Лофланд, Д. Сноу, Р. Старк, Дж. Хадден, Ш. Цурхер, Л. Эклэнд-Олсон и др. Социологи трактуют конверсию как интеграцию в систему социальной солидарности религиозной группы и фокусируются главным образом на социальном влиянии со стороны религиозной общины, социальных связях с адептами и различных структурных воздействиях, которые делают потенциального конвертита доступным для рекрутирования в религиозную организацию. Концептуальные подходы, созданные в рамках интерпретативного направления на основе феноменологической социологии и символического интеракционизма, напротив подчёркивают активную

1 Richardson, J.T. The active vs. passive convert: paradigm conflict in conversion / recruitment research // Journal for the scientific study of religion. 1985. Vol. 24. № 2. P. 163-165.

индивидуальную природу обращения, рассматривают субъекта как «религиозного искателя». Интерпретативное направление изучения процесса религиозной конверсии развивали Д. Бромли, Дж. Даутон, Т. Лукманн, А. Мосс, Р. Мэчелик, Дж. Ричардсон, Д. Сноу, Р. Строе, К. Стэплесс, Б. Тайлор, Р. Травизано, М. Хайнрих, Б. Ульмер, Э. Шуп и др. Эти исследователи ближе остальных подошли к аналитическому рассмотрению конверсии, пытаясь проникнуть в смысловые интенции субъекта, понять, почему и как он переживает религиозное изменение. Однако и их разработки оказались не лишены ограничений, которые связаны с недооценкой влияния культурного и социального контекста на процесс религиозной конверсии.

Конец 1980-х гг.-1990-е гг. ознаменовались интересом ученых к изучению конверсии на примере не только НРД, но и мировых религий, буддизма, ислама, христианства и др., распространяющихся в нетрадиционные ареалы бытования. Современные исследователи конверсии стремятся к синтезу и развитию предшествующих концептуальных разработок социологии конверсии и предлагают теоретические модели, построенные в рамках интегративной парадигмы. Теоретические подходы, предполагающие рассмотрение как объективных, так и субъективных факторов конверсии, были разработаны Э. Блази, М. Вольраб-Сар, Г. Гуреном, Л. Рамбо, Р. Старком, Р. Финке. Предложенные теоретические модели применялись в эмпирических исследованиях обращения в ислам в различных социокультурных контекстах Л. Постен, А. Кёзе, Э. Роалд и др.; конверсии в буддизм — Л . Берцано, Э. Мартоглио и др. Несмотря на то, что социологи стремятся к созданию интегративного подхода для изучения процесса религиозного изменения в современных обществах, предлагаемые ими модели в основном носят индуктивный характер и построены на материалах полевых исследований в США и Западной Европе. В силу обозначенных обстоятельств эти разработки оказываются мало пригодны для анализа и объяснения причин конверсии в обществе, переживающем всестороннюю социальную трансформацию. Другим ограничением обозначенных моделей является сам объяснительный принцип, положенный в основу исследований. Учёные ориентируются на определение множества детерминант, субъективных и/или

объективных, которые обусловливают изменение ценностных установок и обращение в инокультурную религию, т.е. они сосредотачиваются на выявлении общих закономерностей, действующих как на микроуровне социального действия, так и на макроуровне социального мира. Ни в одном из исследований не было предпринято попытки обратиться к разработкам аналитической социологии — идее социального механизма.

В отечественной науке первые исследования нетрадиционной религиозности начинают проводиться в 1980-е-1990-е годы авторитетными советскими религиоведами Е. Балагушкиным, П. Гуревичем, Л. Митрохиным, А. Ткачёвой, Д. Фурманом на базе методологии научного атеизма. Эти исследования нацелены на критическое осмысление религии, что было обусловлено господством марксистской идеологии. Исследователи рассматривали распространение нетрадиционных культов в Западной Европе и США, социально-психологические предпосылки и специфику этого явления, предпринимали попытки их типологизации. Мирские общины конвертитов не выделялись в качестве отдельного объекта исследования, они классифицировались как неоориентальные или восточные культы. Б. Фаликов в своих работах затрагивал вопросы распространения тибетского буддизма в США и социально-политические особенности этого процесса. В 1990-е-2000-е гг. предметом осмысления социологов религии и религиоведов становятся особенности религиозной ситуации в стране, исследование религиозного фактора в идентификационных процессах, как в самой России, так и в постсоветском пространстве. Данным вопросам посвящены работы и сборники под редакцией К. Каарнайнена, М. Мчедлова, А. Малашенко, С. Филатова, Д. Фурмана. В фокус внимания исследователей попадает и проблема религиозной конверсии, однако она рассматривается преимущественно как аспект религиоведческих исследований нетрадиционных религий. Эти работы нацелены главным образом на выявление специфики функционирования нетрадиционных религиозных групп и объединений: их истории, организационных форм, их типологических особенностей, ритуальных практик, особенностей вероучения. Причины присоединения к новым религиозным движениям, социокультурные особенности

принятия новой религиозной идентичности в российской среде с позиций социологии религии затрагиваются в работах, посвященных феномену новых религиозных движений М. Смирнова, И. Кантерова, Л. Григорьевой. Осмысление процессов массовой конверсии в христианство в странах «третьего» мира в контексте глобализации проводит И.Каргина.

Особенности распространения и бытования буддизма в нетрадиционных для него социокультурных ареалах стали предметом изучения как зарубежных, так и отечественных исследователей. Американский учёный Ч. Пребиш считает возможным говорить о формировании отдельной субдисциплины «Западный буддизм» в рамках буддологии1. Рассмотрению буддизма на Западе посвящены работы М. Бауманна, Р. Вузнау, Р. Корлесс, П. Ньюмрича, Ч. Пребиша, Б. Уилсона, Ф. Хэммонда, М. Шпулер и др. С 2000 г. выходит интернет журнал «Глобальный буддизм»2, который освещает широкий круг вопросов, касающихся изучения современных форм буддизма: история и сравнительные исследования распространения буддизма в западных странах, развитие и адаптация буддизма к новой социокультурной среде, теория и методология исследований и т.д. В России с 1992 г. выходит журнал «Буддизм в России», посвященный истории и современному состоянию буддизма в Российской Федерации3. Непосредственно рассмотрение буддийских мирских общин карма кагью буддизма осуществляется в работах зарубежных учёных М. Бауманна, Э. Заальфранк, Д. Кантовски, Б. Шерера. Работа Э. Заальфранк посвящена историческому и этнографическому описанию духовной субкультуры немецких буддистов, последователей Карма Кагью. Исследования М. Баумана, Д. Кантовски, Б. Шерера построены преимущественно как религиоведческие, где авторы не обращаются к анализу процесса религиозной конверсии. История распространения и современное состояние буддизма в России, как на традиционных территориях его бытования,

1 Prebish, C.S. Studying the Spread and Histories of Buddhism in the West: The Emergence of Western Buddhism as a New Subdiscipline within Buddhist Studies // Westward Dharma : Buddhism Beyond Asia / ed. by C.S. Prebish, M. Baumann. Univ. of California Press. 2002. P. 66-81.

2 URL: http://www.globalbuddhism.org/ (дата обращения: 20.05.2014).

3 URL: http://www.buddhismofrnssia.ru/ (дата обращения: 20.05.2014).

так и в нетрадиционных для него ареалах, затрагиваются в работах Н. Жуковской, Е. Островской, В. Пореша, Е. Сафроновой, А. Терентьева, М. Уланова. А. Агаджнян, Д. Аюшеева и М. Уланов рассматривают феномен «глобализированного» или «глобального» буддизма, роль новых и традиционных буддийских сообществ в пространстве глобального буддизма, социокультурные особенности адаптации вероучения и практик к потребностям современного западного человека, социокультурные предпосылки распространения тибетского буддизма вне традиционных ареалов его бытования, проводят социально-философский анализ буддийской доктрины. А. Алексеев-Апраксин осуществляет культурологический анализ деятельности различных буддийских сообществ, в том числе общины Карма Кагью, в социокультурной среде Санкт-Петербурга. Е. Балагушкин и Л. Коротецкая в диссертационных исследованиях проводят религиоведческий и социально-философский анализ доктрины мирских буддийских сообществ Карма Кагью, предлагаемой Оле Нидалом. Социально-антропологические исследования петербургской общины карма кагью были осуществлены Е. Островской и Т. Быченко. В кандидатской диссертации Е. Островская охарактеризовала принципы организации и типологические особенности общины Карма Кагью, ритуальные практики адептов общины, проанализировала религиозно-идеологический и социально-антропологический аспекты деятельности религиозного лидера. Т. Быченко рассмотрел петербургскую буддийскую общину Карма Кагью как специфическую молодежную субкультуру.

Таким образом, несмотря на глубокую теоретическую и методологическую разработанность проблематики процесса религиозной конверсии, накопленный опыт эмпирических исследований, существование отдельной социологической дисциплины — социологии конверсии, до сих пор не было предпринято попыток социологического объяснения массовой конверсии (т.е. речь идёт не о единичных случаях, а о довольно распространённом явлении) в обществе, переживающем всестороннюю социальную трансформацию, и использования методологии адекватной таким социетальным условиям. В связи с этим нам представляется продуктивным обращение к новому течению в рамках теоретической социологии, аналитической социологии, и применение её центрального методологического

принципа, социального механизма, для изучения и объяснения причин массовой конверсии в условиях переходного российского общества.

Разработкой аналитического подхода в социологии занимались, Р. Будон, Дж. Коулман, Р. Мертон, Т. Шеллинг, Дж. Элстер — сегодня эти теоретики ретроспективно причисляются к современным отцам-основателям аналитической социологии1. Официальным основоположником и активным сторонником аналитической социологии считается шведский теоретик П. Хедштром. Именно он вместе со своим коллегой Сведбергом, специалистом в области социальной теории и экономической социологии, предложил связать аналитический подход с теоретизированием среднего уровня и рассмотреть идею социального механизма как его центральный объяснительный принцип2. Зарубежные аналитики предлагают обозначить данную перспективу как структурный индивидуализм, подразумевая методологическую доктрину, согласно которой все социальные факты должны объясняться как преднамеренные или непреднамеренные последствия индивидуальных действий3. В отличие от методологического индивидуализма, считающегося идейным предшественником аналитической социологии, структурный индивидуализм придаёт большую объяснительную значимость социальному и культурному контексту, в который погружены акторы. Сегодня данное направление также развивают такие исследователи как П. Демеленар, Т. Фарраро, Э. Эббот и др.

В отечественной науке «механизменный» принцип связывают со структурно-деятельностной парадигмой, которая стремится интегрировать объективистскую и субъектную традиции, соединить социальную структуру и действие и изучить механизмы их взаимосвязи. Принцип социального механизма применяется в основном в сфере экономической социологии Т. Заславской и её коллегами из Новосибирской экономико-социологической школы для анализа

1 Demeulenaere P. Introduction // Analytical sociology and social mechanisms; ed. by P. Demeulenaere. Cambridge University Press. 2011. P. 1-32;

2 Hedstrom P., Swedberg R. Social Mechanisms: an analytical approach to social theory. Cambridge: Cambridge University Press. 1998. p. 24.

3 Hedstrom P.,Bearman P. What is analytical sociology all about? An introductory essay // Oxford Handbook of Analytical Sociology. Oxford University Press. 2009. P. 3-24.

социальных и экономических процессов и социетальной трансформации посткоммунистических обществ в целом.

Цель диссертационного исследования — изучить социальный механизм религиозной конверсии в условиях социальной трансформации российского общества и выявить вариативность сочетания структурных и субъектных элементов механизма, характеризующую различные типы изменения ценностных установок и картины мира конвертитов.

Задачи исследования:

1. проанализировать классические и современные концептуальные модели социологического объяснения конверсии и выявить структурные и субъектные элементы, которые могут входить в социальный механизм религиозной конверсии;

2. провести концептуализацию модели социального механизма религиозной конверсии в трансформирующемся обществе, сконструировать возможные типы изменения ценностных установок и картины мира конвертитов;

3. сформулировать адекватное методическое решение для изучения социального механизма религиозной конверсии и выявления типов изменения ценностных ориентаций и картины мира субъектов;

4. исследовать структурные элементы социального механизма конверсии в буддизм в условиях переходного российского общества на примере петербургской буддийской общины карма кагью;

5. на основе анализа биографических интервью с адептами петербургской буддийской общины карма кагью исследовать типы изменения ценностных установок и картины мира конвертитов и определить субъектные элементы социального механизма религиозной конверсии, характеризующие каждый тип.

Объектом диссертационного исследования является процесс религиозной конверсии. Предмет исследования — структурные и субъектные элементы социального механизма религиозной конверсии.

Основная гипотеза диссертационного исследования состоит в том, что

принцип социального механизма является адекватной методологией для исследования процесса конверсии в условиях переходного общества и позволяет раскрыть и объяснить причины смены ценностных установок и картины мира конвертитов и выявить типы социальной адаптации к условиям переходного общества.

Методология и методы исследования. Методологическую основу диссертационного исследования составили концепции отечественных и зарубежных учёных из области социологии культуры, социологии религии, социологии конверсии и аналитической социологии. Следуя традиции социологического изучения процесса религиозной конверсии, ориентированной на качественную методологию и индуктивную логику построения концептуальных моделей, мы обратились к идее социального механизма. Методологический принцип аналитической социологии позволяет прояснить стратегию, с помощью которой должны осуществляться отбор и концептуализация элементов, входящих в описание и объяснение процесса религиозной конверсии. Сущностными характеристиками такого методологического принципа являются, во-первых, обращение к микроуровню социальной действительности и стремление увидеть социальное изменение через действие индивида. Во-вторых, ориентация на объяснение, т.е. раскрытие внутренних, смысловых взаимосвязей между событиями и действиями. В-третьих, рассмотрение социальной и культурной среды как контекста, в котором происходит действие; контекста, характеризующего возможности и ограничения, но не детерминирующего действия субъекта1.

Следуя логике аналитической индукции, мы строим объяснительную модель процесса конверсии, руководствуясь теоретическим принципом социального механизма и ориентируясь на эмпирическую действительность. Именно исходя из характера эмпирического материала и процесса его анализа нами производилась корректировка гипотез диссертационного исследования и определений основных понятий с тем, чтобы включить все исследуемые случаи.

1 Demeulenaere P. Introduction // Analytical sociology and social mechanisms; ed. by P. Demeulenaere. Cambridge University Press. 2011. P. 1-32; Hedstrom P., Udehn L. Analytical sociology and theories of the middle range // Oxford Handbook of Analytical Sociology. Oxford University Press. 2009. P.25^7.

В качестве базовых теоретико-методологических ресурсов в диссертации использовались концепция социального механизма шведских социологов, представителей аналитической социологии П. Хедштрома и Р. Сведберга и типологическая классификация социального действия М. Вебера. Идея социального механизма как методология исследования предполагает соединение структурных и культурных влияний со смысловыми ориентациями индивида и объяснение социальных процессов и явлений через его действие. Методологическую установку на понимание субъективного смысла действия актора в социологию религии ввёл Вебер. Он типологизировал наиболее существенные формы смыслов социального действия в сфере религии1. Поэтому исследование социального механизма религиозной конверсии осуществляется нами в русле понимающей социологии: мы стремимся «понять» смысл процесса конверсии для самого субъекта действия, соотнося процесс религиозного изменения с ценностными ориентирами конвертита; выявить вариативность рациональности его поведения и дать причинное объяснение процесса, через те социальные элементы, которые обусловливают его вероятность и воспроизводимость.

Методическим решением исследования социального механизма религиозной конверсии в условиях переходного общества является обращение к биографическому методу и методике текстуального анализа биографических интервью, предлагаемой Е. Ю. Рождественской. Такой подход предполагает широкую тематизацию субъектности действующего актора. В процессе анализа биографического материала фокус внимания направлен с одной стороны на реконструкцию значений действий субъекта в процессе социального взаимодействия, что позволяет выйти на ценностные ориентиры, которыми руководствуется актор. С другой стороны, в центре внимания также находится реконструкция субъективно полагаемого смысла, что даёт возможность выявить современную я-концепцию субъекта, понять его интенции. Биографический метод

1 Вебер М. Социальная психология мировых религий // Религия и общество: хрестоматия по социологии религии / Сост. В.И. Гараджа, Е.Д. Руткевич. М.: Аспект Пресс, 1996. С.44М68.

в сочетании с текстуальным анализом, с нашей точки зрения, наиболее адекватен как методологический инструмент исследования динамики ценностных ориентаций в русле тенденции индивидуализации, осмысления распада традиционных форм общности и попыток субъектов определить свое место и смысл жизни в контексте реалий современности. Именно в жанре биографического повествования индивид соединяет и осмысляет то, как происходит институциональное участие (выполнение различных социальных ролей и занятие определённых статусов) в его жизни и субъективное смыслополагание, ощущение себя членом общества и деятельным субъектом1.

Другим аргументом в пользу биографического метода являются особенности современной религиозности, её приватизированный характер. Религия вытесняется в частную сферу субъекта и становится результатом его личного выбора: выбора быть религиозным или нет; выбора, каким образом быть религиозным. В таком контексте религиозные предпочтения во многом определяются его биографией, т.е. они не является навязанными монопольной религиозной организацией или семейной традицией, они становится индивидуальными, обусловленными личными представлениями и желаниями человека. Современные авторитетные исследователи религии Т. Лукман и М. Вольраб-Сар высказывают идею о том, что долгосрочные связи между религией и конвертитом, это связи между его биографией и религиозно-символической системой2.

В процессе эмпирического исследования нами также применялись методы включённого структурированного наблюдения для формирования целевой выборки и метод анализа документов для рассмотрения доктринальной литературы религиозного сообщества и содержания его интернет-сайтов. Для повышения надёжности результатов анализа материалов биографических интервью использовался метод триангуляции: сопоставление данных интервью с

1 Рождественская Е.Ю. Биография как феномен и объект социологического анализа: автореф. дис.... д-ра соц. наук: 22.00.01. М., 2013. 50 с.

2 Luckmann, Т. The religious situation in Europe: the background of contemporary conversions // Social compass. 1999. VoL 46. № 3. P. 251-258; Wohlrab-Sahr, M. Women embracing Islam: Gender and conversion in the West // Symbolizing distance. Conversion to Islam in Germany and United States. University of Texas Press, 2006. P.71-92.

результатами включённого наблюдения и анализа документов.

Информационная база исследования. Информационной базой диссертации послужили результаты эмпирического исследования, осуществлённого соискателем. Были проведены 15 биографических интервью с конвертитами основного состава буддийской общины Карма Кагью. Критериями формирования выборки также послужили пол, возраст и статус в общине. Среди информантов представлены как мужчины, так и женщины, возраст от 20 до 50 лет, занимающие различные позиции в общине: руководство общины, президент и путешествующие учителя, и рядовые адепты, вовлечённые в различные виды деятельности, способствующие воспроизводству общины. Количество информантов определялось с ориентацией на уже проведённые исследования конверсии с использованием глубинных интервью1.

Научная новизна диссертационного исследования:

1. на основе анализа классических и современных концептуальных моделей социологии конверсии были выделены структурные и субъектные элементы социального механизма религиозной конверсии;

2. осуществлена концептуализация модели социального механизма религиозной конверсии, опирающаяся на принципы аналитической социологии и типологическую классификацию социального действия М. Вебера;

3. разработано авторское определение социального механизма религиозной конверсии;

4. с помощью методологической модели социального механизма религиозной конверсии изучены причины конверсии на примере петербургской буддийской общины Карма Кагью; выявлены типы конверсии, представляющие различные типы социальной адаптации конвертитов к

1 См., например, Berzano L., Martoglio Е. Conversion as a new lifestyle: an exploratory study of Soka Gakkai in Italy // Religion and the Social Order. 2009. Vol. 17 : Conversion in the Age of Pluralism. P. 213-241; Dowton, J. V. An evolutionary theory of spiritual conversion and commitment: the case of divine light mission / J.V. Dowton // Journal for the scientific study of religion. 1980. Vol. 19.№4. P.381-396.

условиям переходного общества, и определены элементы социального механизма, характеризующие каждый тип;

5. сформулировано авторское определение процесса религиозной конверсии, происходящей в условиях переходного общества и имеющей массовый характер (т.е. речь идёт не о единичных случаях, а о распространённом явлении).

Основные результаты и положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Социальный механизм религиозной конверсии — это концептуальная модель социального действия конвертита, включающая структурные элементы, характеризующие структуру его возможностей, и субъектные элементы, характеризующие смысловую ориентацию конвертита в процессе изменения ценностных установок и картины мира. Социальный механизм религиозной конверсии включает следующие структурные элементы: государственное регулирование религиозной сферы, социальные смещения в различных подсистемах общества; культурная политика, проводимая религиозной организацией; и субъектные элементы: интерес, кризис, абсолютная депривация, объективное и субъективное религиозное участие. Структурные элементы характеризуют социальный и культурный контекст действия конвертита, субъектные элементы объясняют его смысловую ориентацию.

2. Процесс религиозной конверсии представляет собой социальную адаптацию субъектов к условиям переходного общества через обращение в инокультурную религию и включение в социальное время посредством рационализации биографического опыта в символах религиозной системы;

3. Концептуализация модели социального механизма религиозной конверсии на основе разработок аналитической социологии и типологической классификации социального действия М. Вебера позволяет сформировать методологический подход, адекватный для исследования процесса религиозной конверсии в условиях переходного общества и выявления типов изменения ценностных установок и картины мира конвертитов. Он включает три составляющих — средовую, деятельностную и

трансформационную, — каждая из которых определяется парой альтернативных характеристик через выделенные элементы, что и позволяет идентифицировать различные типы конверсии.

4. Выделены четыре типа социальной адаптации конвертитов к условиям социальной трансформации общества: когнитивно-инструментальный, когнитивно-неинструментальный, эмоционально-инструментальный, эмоционально-неинструментальный, — и элементы социального механизма религиозной конверсии, характеризующие каждый тип. Типологические характеристики информантов коррелируют со слоевыми характеристиками.

5. Включение в социальное время осуществляется конвертитами посредством использования религиозно-символических категорий для рационализации своей биографии. Религиозные символы обретают субъективное наполнение в биографическом повествовании, связывая воедино прошлое, настоящее и предполагаемое будущее.

Теоретическая и практическая значимостьработы.

Теоретическая значимость диссертационной работы заключается в том, что она даёт представление о социальном механизме процесса религиозной конверсии в условиях переходного общества, т.е. о смысловой ориентации субъектов и её вариативности в процессе религиозной конверсии во взаимосвязи с их структурой возможностей. Понимание социального механизма религиозной конверсии позволяет увидеть причины, которые побуждают субъектов менять ценностные установки и картину мира. Проведённое исследование продемонстрировало актуальность применения качественной методологии, а именно биографического метода в сочетании с текстуальным анализом материалов биографических интервью для исследования религиозной конверсии и выявления вариативности рациональности конвертитов в контексте социальной трансформации общества. Предложенная в диссертационной работе методологическая модель социального механизма религиозной конверсии и методика эмпирического исследования может послужить основой для дальнейшего изучения процесса смены ценностных ориентаций на примере нетрадиционных религиозных групп и организаций.

Практическая значимость диссертационного исследования определяется

возможностью использования его материалов для подготовки курсов по социологии религии, социальной антропологии, религиоведению и социологии культуры.

Достоверность и апробация результатов. Достоверность научных положений диссертационного исследования обеспечивается опорой на теоретико-методологическую базу аналитической социологии и выполненных ранее научно-исследовательских работ по проблематике религиозной конверсии, применением апробированного в отечественной и зарубежной практике научно-методического аппарата, репрезентативностью выборки исследования.

Основные положения и выводы диссертационного исследования обсуждались на аспирантских семинарах и заседаниях кафедры сравнительной социологии Санкт-Петербургского Государственного Университета. Результаты исследования были представлены в докладах на конференциях и научно-практических семинарах:

1. в финале конкурса «Галатея», посвященного памяти Г.В. Старовойтовой (Санкт-Петербург, 2006);

2. на международной научно-практической конференции «Толерантность и интолерантность в современном обществе: общее и различное» (Санкт-Петербург, 2006);

3. на ежегодной конференции в рамках II Ковалевских чтений (Санкт-Петербург, 2007);

4. междисциплинарном семинаре Совета молодых учёных СПбГУ и Центра изучения Германии и Европы «Научная среда» (Санкт-Петербург, 2014);

5. XI международной конференции «Религиозная ситуация в Санкт-Петербурге и на Северо-Западе России» (Санкт-Петербург, 2014).

Результаты диссертационного исследования нашли отражение в восьми научных публикациях автора, общим объёмом 4,6 пл.

Структура работы: Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы, списка иллюстративного материала и приложения. Приложение содержит гайд биографического интервью, таблицу с

социально-демографическими и типологическими характеристиками информантов; биографические данные, коды и грапскрипты четырёх интервью, анализ которых представлен в диссертации.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность диссертационного исследования, сформулированы цели и задачи работы, определены его объект и предмет, обозначена основная гипотеза исследования, отражена научная новизна, теоретическая и практическая значимость, методология и методы исследования, представлены выносимые на защиту научные положения.

Первая глава диссертационной работы «Теоретико-методологические основания социологического изучения процесса религиозной конверсии в условиях социальной трансформации общества» нацелена на концептуализацию модели социального механизма религиозной конверсии и определение адекватного методологического и методического подхода к изучению процесса религиозного изменения в условиях переходного общества.

В первом параграфе «Субъектные элементы социального механизма религиозной конверсии» проводится анализ классических концептуальных моделей социологии конверсии с целью выявления субъектных элементов, которые могут входить в социальный механизм религиозной конверсии. К субъектным относятся элементы, которые объясняют смысловую ориентацию конвертита в процессе смены ценностных установок и картины мира и её взаимосвязь с социальным и культурным контекстом действия.

Модель социальных связей и ресурсная модель были разработаны в рамках позитивистской парадигмы. Модель социальных связей Дж. Лофланда и Р. Старка фокусируется на взаимодействии потенциального конвертита и адептов религиозной группы, его эмоциональном характере. Ресурсная модель Р. Старка и У. Бейнбриджа акцентирует потребности индивида в разного рода благах, которые ему может предоставить религиозное сообщество. Анализ позитивистских моделей привёл нас к мысли о том, что важно понять направленность социального

действия потенциального конвертита на этапе первоначального взаимодействия с общиной: является ли она направленной на получение материальных ресурсов в религиозной общине, или это действие ориентировано на нематериальные ресурсы. Элемент, через который идентифицируется направленность социального действия — абсолютная депривация (потребность в деньгах, питании, жилье).

Ролевая, коммуникативная и интенциональная модели конверсии построены на основе интерпретативной парадигмы. Ролевая модель, разрабатываемая Д. Бромли, Э. Шупом, Дж. Ричардсоном, Р. Стросом, концептуализирует процесс конверсии как принятие и освоение роли адепта в религиозной группе. Коммуникативная модель, раскрываемая в трудах ученых Р. Травизано, К. Стэплесса, А. Мосса, Б. Тайлора, Д. Сноу, Р. Мэчелика, М. Хайнриха, Т. Лукманна, Б. Ульмера, сосредотачивается на когнитивных трансформациях мировоззрения, происходящих в процессе религиозного обращения. Интенциональная модель Дж. Даутона подчёркивает эволюционность процесса конверсии: изменение картины мира и ценностей является следствием накопления опыта религиозного участия. Критический анализ моделей позволил нам выявить субъектные элементы интерес и кризис. Интерес — позитивная эмоциональная реакция субъекта на социальную ситуацию. Альтернативный интересу элемент, кризис, — негативная эмоциональная реакция субъекта на социальную ситуацию.

Анализ концептуальных моделей свидетельствует, что в процессе конверсии могут происходить различные формы изменения ценностных ориентации и картины мира. Разработки Д. Бромли, Р. Старка, Р. Финке позволяют идентифицировать субъектные элементы, фиксирующие эти формы — субъективное и объективное религиозное участие. Субъективное религиозное участие характеризует значимость для конвертита картины мира религиозного сообщества, знание доктрины, веру в неё и наличие соответствующих эмоций. Объективное религиозное участие характеризует активное участие субъекта в деятельности религиозной общины, ориентацию на её нормы, материальные инвестиции, участие в ритуалах, т.е. большую ориентированность на систему социальной солидарности общины и нормы социального взаимодействия.

Во втором параграфе «Структурные элементы социального механизма

религиозной конверсии» проводится анализ современных концептуальных моделей социологии конверсии, выявляются структурные элементы социального механизма религиозной конверсии; определяется, может ли та или иная модель предоставить методологический инструментарий для исследования социального механизма религиозной конверсии в условиях социальной трансформации российского общества. К структурным относятся элементы, характеризующие социальный и культурный контекст действия конвертита.

Междисциплинарная модель Л. Рамбо представляет религиозное изменение как комплексный и многоаспектный процесс, имеющий определенные этапы и включающий множество социальных, психологических, политических и др. факторов. Рыночная модель Р.Старка и Р. Финке концептуализирует конверсию как рациональный выбор, совершаемый на рынке религиозных товаров и услуг. Биографическая модель М. Вольраб-Сар концептуализирует конверсию как процесс символической трансформации кризисного биографического опыта. Каждая из рассмотренных моделей имеет существенные методологические ограничения применительно к исследованию переходного общества. Анализ биографической модели позволяет заключить, что биографический метод является адекватным решением для исследования социального механизма религиозной конверсии. Процесс конверсии рассматривается как имеющий функциональное значение в биографии субъекта. Специфика религиозного видения мира сопряжена с использованием религиозного символизма.

В параграфе также рассматриваются работы Д. Бромли, Р. Монтгомери, Дж. Тэмни, Ф. Янга, которые фокусируются на макросоциальных условиях процесса религиозной конверсии. Сопоставление разработок исследователей с анализом междисциплинарной, рыночной и биографической моделей конверсии позволило выделить структурные элементы, которые должны быть включены в концептуальную модель социального механизма религиозной конверсии. К таким элементам относятся, во-первых, процессы социальных смещений, происходящие в подсистемах политики, экономики, культуры, характеризующиеся отсутствием легитимных и/или эффективных способов решения проблем. Во-вторых, религиозная экономика страны, идентифицируемая через характер

государственного регулирования в религиозной сфере и степень свободы самоопределения. В-третьих, к структурным элементам социального механизма конверсии относится культурная политика религиозной организации, характеризуемая через соотношение её ценностно-нормативной системы с ценностями и нормами общества, его использование в целях конкуренции с другими религиозными организациями и группами.

В третьем параграфе «Социальный механизм религиозной конверсии: концептуальная модель» осуществляется концептуализация модели социального механизма религиозной конверсии через характеристику структурных и субъектных элементов, которые входят в гипотетическую модель, описание их взаимосвязей; конструируются возможные типы изменения ценностных ориентаций и картины мира конвертитов; излагается методический подход, адекватный для исследования социального механизма конверсии в условиях переходного общества.

Предлагаемая концептуальная модель включает три составляющих: средовую, деятельностную и трансформационную. Средовая составляющая связывает макросоциальные условия с желаниями, представлениями и возможностями субъекта. Структурными условиями процесса религиозной конверсии выступают социальные смещения в различных подсистемах общества, характер религиозной экономики страны и культурная политика, проводимая религиозной организацией. Процесс смены ценностных ориентаций «запускает» реакция субъекта на макросоциальные условия. Мы идентифицировали два альтернативных субъектных элемента для средовой составляющей: кризис и интерес. Деятельностная составляющая объясняет как специфическая комбинация индивидуальных желаний, представлений и возможностей определяет направленность действия конвертита по отношению к религиозной общине. Задача, сопряжённая с изучением деятельностной составляющей социального механизма религиозной конверсии состоит в том, чтобы установить является ли она инструментальной (нацеленной на получение в общине работы с целью заработка, питания, жилья) или неинструментальной. Направленность действия верифицируется через наличие или отсутствие элемента абсолютной депривации. Третья составляющая социального механизма религиозной конверсии,

трансформационная, раскрывает произошедшее изменение ценностных ориентации и картины мира. Задача, сопряжённая с характеристикой этой составляющей социального механизма конверсии, состоит в том, чтобы выявить преднамеренные или непреднамеренные следствия действий конвертита. В целях типологического исследования социального действия конвертита мы выделили когнитивную рационалшацию, как ориентацию на основополагающие идеи религиозной доктрины с целью «теоретического» познания и объяснения мира и эмоциональную рационализацию как привлечение символов религиозной доктрины для осмысления эмоционального опыта своей биографии и взаимоотношений с другими людьми. Когнитивная рационализация может быть идентифицирована через элемент социального механизма конверсии субъективное религиозное участие. Эмоциональная рационализация определяется через элемент объективное религиозное участие. Концептуальная модель социального механизма представлена графически на рис. 1.

Социальный механизм религиозной конверсии

Средовая составляющая

Трансформационная составляющая

Структурные элементы Когнитивная Эмоциональная социального механизма: рационализация рационализация

— либерализация и плюрализация религиозной жизни;

— социальные смешения в подсистемах общества;

— культурная политика религиозной организации.

Деятельностная составляющая инструментальность

Субъективное Объективное *религиозное религиозное участие участие

кризис интерес

абсолютная делривация неинструментальность

Рисунок 1. Социальный механизм религиозной конверсии

Предложенные нами категории позволяют говорить о четырёх возможных типах конверсии: когнитивно-инструментальном, когнитивно

неинструментальном, эмоционально-инструментальном и эмоционально-неинструментальном.

Методическим решением исследования социального механизма религиозной конверсии в условиях переходного общества является обращение к биографическому методу и методике текстуального анализа биографических интервью, предлагаемой Е. Ю.Рождественской.

Вторая глава «Структурные и субъектные элементы социального механизма религиозной конверсии в условиях переходного российского общества» нацелена на изучение социального механизма религиозной конверсии в конкретном социетальном контексте: выявление причин конверсии в буддизм в условиях переходного общества на примере петербургской общины Карма Кагью и определение типов изменения ценностных ориентаций и картины мира конвертитов.

В первом параграфе «Социальный и культурный контекст процесса религиозной конверсии в переходном российском обществе на примере петербургской буддийской общины Карма Кагыо» проводится анализ структурных элементов социального механизма религиозной конверсии в условиях социальной трансформации российского общества. Рассматриваются особенности государственного регулирования в религиозной сфере; процессы в подсистемах политики, экономики, культуры, характеризующие социальные смещения; и культурная политика, проводимая буддийскими общинами Карма Кагью в пространстве РоссийскойФедерации.

Характер государственного регулирования в религиозной сфере Российской Федерации определяется плюрализацией и либерализацией религиозной жизни с начала 1990-х годов, принятием законов «О свободе вероисповеданий», «О свободе совести и религиозных объединениях».

Дополнительные предпосылки возникновения процесса религиозной конверсии в российской среде создаёт сам характер социальной трансформации, который определяется высокой социальной ценой реформ проводимых сверху и

отсутствием преемственности с прежним культурным порядком. Социальные смещения, выражаемые в неэффективности и/или нелегитимности предлагаемых институциональных решений, становятся неотъемлемым спутником процесса социально-экономических преобразований в России. В 2000-е годы наметились тенденции стабилизации новых структур и процессов и улучшения социального самочувствия россиян. Однако на этом этапе отчётливо обозначились застойные сферы жизнедеятельности российского общества, в которых наблюдается консервация социальных смещений и их воспроизводство. Эффективные и/или легитимные решения ряда проблем отсутствуют в экономической подсистеме ввиду инновационного застоя; в политико-правовой сфере из-за высокой степени нарушаемости наиболее важных прав и свобод граждан; в культурной и социальной сферах, где нет институтов саморазвития граждан и достаточных возможностей реализации человеческого потенциала. Данные тенденции сохраняются с 2002 года по настоящее время.

Культурная политика религиозной организации Карма Кагью, проводимая в условиях социальной трансформации российского общества характеризуется стремлением к освоению ценностной системы демократического общества, акцентированием ценностных доминат наиболее ему созвучных, таких как социальный активизм, оптимизм, индивидуализм. Духовно-нравственные ориентиры, предлагаемые буддийской общиной, выступают альтернативой насаждаемой культуре потребления и основываются на идеалистических представлениях о взаимообусловленности и взаимозависимости человека, общества и природы. Нормативная система сообщества ориентирована на доверие в отношениях адептов между собой и буддийскими учителями, терапевтическое использование медитации и равные возможности религиозного участия для мужчин и женщин. Для культурной политики Карма Кагью характерно стремление к легитимации статуса религии исторического наследия России, поиск исторических корней на территории Российской Федерации, борьба с нарушением права на свободу совести.

Второй параграф «Причины и типы изменения ценностных установок и картины мира конвертитов в условиях переходного российского общества на

примере петербургской буддийской общины Карма Кагью» ориентирован на выявление типов социальной адаптации конвертитов к условиям переходного общества и субъектных элементов социального механизма религиозной конверсии, характеризующих каждый тип, на материалах биографических интервью с адептами Карма Кагью.

В первом разделе второго параграфа «Типы социальной адаптации конвертитов в условиях переходного российского общества» излагаются основные результаты анализа материалов биографических интервью, формулируются характеристики выделенных типов социальной адаптации конвертитов к условиям переходного общества.

Анализ материалов интервью позволил выделить субъектные элементы социального механизма религиозной конверсии, характеризующие разные типы социальной адаптации. Типы социальной адаптации конвертитов и субъектные элементы им соответствующие показаны ниже в таблице 1.

Таблица 1.

Типы социальной адаптации конвертитов

Ценности-цели Ценности-нормы Когнитивная рационализация Эмоциональная рационализация

инструментальность — интерес; — абсолютная депривация; — субъективное религиозное участие. — кризис; — абсолютная депривация; — объективное религиозное участие.

неинструментальность — интерес; — субъективное религиозное участие. — кризис; — объективное религиозное участие.

Проведённое исследование позволило объяснить смысловую ориентацию конвертитов в сопоставлении с их структурой возможностей, определяемой положением в социальной структуре общества. Мы классифицировали информантов по принадлежности к классу по уровню образования и слою по признаку разделения труда, т.е. сфере приложения, виду и характеру труда. В

основной состав общины входят представители среднего и низшего классов, преобладают три слоя: техническая интеллигенция, гуманитарная интеллигенция и профессионалы из сферы производства. Для типологической классификации информантов релевантными также оказываются поколенческие характеристики. В основном составе общины представлены два поколения: поколение «застоя» (19441968 гг. рождения) и поколение «перестройки и реформ» (с 1969 г. рождения)1. Для выделения поколенческих групп мы воспользовались поколенческнм рядом XX века, предложенным известным советским и российским социологом Ю. Левадой2.

К когнитивно-инструментальному типу относятся представители технической интеллигенции среднего класса, для которой характерны утилитарность, ориентация на реализацию повседневных целей. Реакцией на социальную ситуацию переходного социума выражается в форме интереса к религиозной общине, как месту проведения досуга, где порядок коммуникации определён, непроблематичен и месту, через которое можно получить доступ к материальным ресурсам. Новая картина мира становится обоснованием социально-критической позиции, свойственной российской интеллигенции.

Эмоционально-инструментальный тип представлен профессионалами из сферы производства низшего класса, для которых характерна ориентация на систему социальной солидарности религиозного сообщества. В ситуации выживания нормативная система Карма Кагью обеспечивает безопасность, так как регламентирует существование социальных связей между адептами, основывающихся на взаимопомощи, взаимовыручке, под держке и понимании.

К эмоционально-неинструментальному типу адаптации относится гуманитарная интеллигенция среднего класса поколения «застоя», которой принятие новой религиозной картины мира позволяет сохранить критичность и оппозиционность по отношению к обществу, реализовать мировоззренческие установки, связанные с социально-активистскими ориентациями. Данный тип также представлен молодёжью поколения «перестройки и реформ», которых

1 Социально-демографические и типологические характеристики информантов представлены в таблице 3. в Приложении к диссертации.

2 Левада, Ю. Поколения XX века: возможности исследования // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2001. № 5. с. 7-14.

формально можно отнести к новому поколению гуманитарной интеллигенции. Религиозная конверсия помогает преодолеть противоречие ценностных установок, характерное для переходного общества, и выстроить непротиворечивую картину мира социальных взаимодействий.

К когнитивно-неинструментальному типу адаптации относятся выходцы из семей потомственной интеллигенции среднего класса, освоившие сферы трудовой деятельности новые для постсоветской действительности. Они сталкиваются с трудностями идентификации, возникшими из-за разрыва поколенческой преемственности. Религиозная картина мира позволяет им непротиворечиво осмыслить биографию во взаимосвязи с историей семьи и страны.

В процессе анализа биографических интервью мы также выявили, какие символические категории используются адептами, и какое субъективное наполнение они получают, как посредством этих категорий осуществляется включение в социальное время. В диссертации представлен анализ четырех биографических интервью, наиболее ярко демонстрирующих выделенные типы конверсии.

В Заключении излагаются основные результаты диссертационного исследования.

Приложение содержит гайд биографического интервью, таблицу с социально-демографическими и типологическими характеристиками информантов; биографические данные, коды и транскрипты четырёх интервью, анализ которых представлен в диссертации.

Список работ, опубликованных автором по теме диссертации: Публикации в журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ для публикации результатов диссертаций:

1. Феномен конверсации: конструирование религиозной идентичности в биографическом нарративе // Журнал социологии и социальной антропологии. — 2010. — № 1. — с. 127-147. (1,25 п.л.)

2. Социологические исследования религиозной конверсии в зарубежной научной традиции: классические концептуальные модели // Научное

обозрение. Серия 2. Гуманитарные науки. — 2013. — № 6. — с. 28-36. (0,5 п.л.)

3. Современные концептуальные модели социологии конверсии // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. — 2014. — № 166. — с. 108-113. (0,5 п.л.)

4. Социальный механизм конверсии в буддизм в условиях переходного российского общества // Научное обозрение. Серия 2. Гуманитарные науки. — 2014. — № 3. — с. 35-46. (0, 6 п.л.)

Статьи и материалы конференций:

5. Феномен религиозного обращения в социокультурной среде Петербурга // Петербург : социальный рельеф и культурный ландшафт. Сборник лучших работ участников седьмого ежегодного конкурса памяти Галины Старовойтовой «ГАЛАТЕЯ» / Под. ред. О.В. Старовойтовой. — СПб.: Норма, 2006. (0,7 п.л.)

6. Религиозное обращение как форма толерантности в современном обществе // Толерантность и интолерантность в современном обществе : общее и различное. Материалы международной научно-практической конференции / Под. ред. И.Л. Первовой. — СПб., 2006. (0,6 п.л.)

7. Феномен современной религиозности: общины буддистов-конвертитов // Герценовские чтения 2006. Актуальные проблемы социальных наук. — СПб., 2006. (0,25 п.л.)

8. К вопросу о формировании новой дисциплины: социология конверсации // Вторые Ковалевские чтения. Материалы научно-практической конференции / Под. ред. Ю.В. Асочакова. — СПб., 2007. (0,25 п.л.)

Подписано в печать 03.07.2015 Формат 60x84 'А6 Цифровая Печ. л. 1.5 Тираж 100 Заказ №08/07 печать

Типография «Фалкон Принт» (197101, г. Санкт-Петербург, ул. Большая Пушкарская, д. 54, офис 2, Сайт: falconprint.ru)