автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Социолингвистическая ситуация на Кипре: диглоссия или континуум

Полный текст автореферата диссертации по теме "Социолингвистическая ситуация на Кипре: диглоссия или континуум"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

СИВАС Елизавета Юрьевна

СОЦИОЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ НА КИПРЕ: ДИГЛОССИЯ ИЛИ КОНТИНУУМ

Специальность 10.02.19 - Теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ 2006

Диссертация выполнена на кафедре общего языкознания Филологического факультета Санкт-Петербургского государственного

университета

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Фатима Абисаловна Елоева

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Валерий Павлович Берков доктор филологических наук, профессор Николай Борисович Бахтин

Ведущая Московский государственный университет

организация: им. М. В. Ломоносова

Защита состоится " ДД." ЦлхчдА_ 2006 года власов на заседании

диссертационного совета Д.212.232.23 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора филологических наук при Санкт-Петербургском государственном университете (199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, 11), ауд. ио.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета (199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, 7/9).

Автореферат разослан " Д8_" йиуЩ^ 2006 г.

Учёный секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор ( П. А. Скрелин

Л006А

9<?9Ч

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Несмотря на существование целого ряда работ, посвященных проблеме языковой ситуации на греческой южной части острова Кипр1, на сегодняшний день исследователи продолжают расходиться во мнениях по вопросу диглоссности или недиглоссности языковой ситуации. Одни исследователи описывают ситуацию как диглоссию, а другие исследователи придерживаются мнения о том, что языковые варианты на Кипре связаны посредством переходных вариантов в языковой континуум. Ни одна из двух вышеприведённых точек зрения относительно языковой ситуации на Кипре не подкрепляется эмпирическими данными. Выводы и заключения исследователей основываются, главным образом, на наблюдениях и общем рассмотрении ситуации. Поэтому актуальность данной работы определяется необходимостью проведения объективного

социолингвистического исследования по изучению диглоссности ситуации, что предполагает запись живого материала и его проверку точными методами.

Целью исследования было определение диглоссного или недиглоссного характера современной языковой ситуации на Кипре и разрешение противоречий между исследователями по вопросу существования диглоссии на острове.

Основной задачей исследования являлось изучение распределения и употребления признаков высоких и низких кодов в городской кипрской языковой общности.

В подзадачи исследования входило:

1) описание языковой ситуации на Кипре и освещение проблемных вопросов классификации данной языковой ситуации;

2) лингвистическая характеристика современного городского КД;

3) описание объективного состояния распределения высоких и низких характеристик КД;

4) анализ отношения носителей к языку;

5) определение типа языковой ситуации на Кипре в данном синхронном срезе.

Научная новизна исследования состоит в том, что впервые заключения и выводы относительно языковой ситуации на Кипре подкрепляются эмпирическими данными, полученными в результате анализа обширного лингвистического материала. Также даётся описание основных

'В работе изучается языковая ситуация в южной, греческой, части острова, а не в северной, турецкой. _________

РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА С.-Петербург

лингвистических признаков современного КД, которое до сих пор отсутствовало.

Теоретическая значимость работы заключаются в том, что результаты исследования помогут разрешить существующие между исследователями противоречия по вопросу существования диглоссии на Кипре. Кроме того, возникает возможность внести некоторые уточнения в типологию диглоссных ситуаций.

Практическая значимость исследования заключается в возможности использования материалов и результатов исследования в языковом планировании и осуществлении национально-языковой политики на Кипре, в частности, в системе образования, где вопрос о языке представляется весьма актуальным. Информация и выводы, содержащиеся в работе, также могут применяться при чтении курса «Социолингвистика» и спецкурсов по проблеме диглоссии.

В качестве основного материала исследования было выбрано городское кипрское койне (ГКК). Этот вариант сформировался в городах в течение последних десятилетий и стал привычным кодом повседневного общения городских жителей. Именно ГКК на сегодня наилучшим образом отвечает кипрской самоидентификации, что и является веским аргументом в пользу его выбора основным материалом для исследования. Весь материал представляет собой 40 записей устной речи 29 городских жителей, сделанных в Никосии, Ларнаке и Лимассоле в 2000-2001 гг. Общее звучание каждой записи составляет приблизительно 10-15 минут. Информанты различаются по полу, возрасту, образованию, социальному положению, а коммуникативные ситуации различаются по степени официальности. В целях охвата всего диапазона ситуативного варьирования к исследованию привлекаются записи повседневного общения носителей в кругу семьи, друзей; записи полуофициального общения в сфере обслуживания, государственной администрации, частных фирмах и т. п.; образцы более формальной речи записываются из телевизионных и радио передач. Письменная речь в исследовании не учитывается, поскольку многие фонетические особенности диалекта на письме не отображаются.

В исследовании сочетается использование нескольких социолингвистических методов. Для сбора языкового материала применяется метод как группового, так и формального интервью. Для обработки полученных языковых данных используется анализ, позволяющий выявить особенности употребления и распределения характеристик высоких и низких кодов в корпусе текстов в варианте. Для такого анализа

применяется специально разработанная компьютерная программа Джона Паолилло", которая является наиболее удобным в практическом отношении способом анализа. Программа автоматизирует обработку данных, а также представляет схематически в виде графика распределение высоких и низких элементов, что обеспечивает наглядность подачи результатов анализа. Она была апробирована на материале сингальского языка при проверке ситуации в Шри-Ланке на дискретность/континуумность.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Распределение признаков высоких и низких кодов, в целом, доказывает не диглоссный, а континуумный тип ситуации.

2. В городской речи преобладают смешанные коды - в одном тексте в речи одного человека встречаются признаки высоких и низких кодов.

3.Смешанный городской код отражает переходный этап языковой ситуации от диглоссной, которой она когда-то была, к монолингвальной.

4.Смешение высоких и низких вариантов в текстах выявляет наличие определённой нормативной упорядоченности.

Апробация работы. Основные положения диссертационной работы отражены в публикациях, а также были доложены и обсуждены на аспирантских семинарах и заседаниях кафедры общего языкознания филологического факультета СПбГУ (2003-2005); конференции по новогреческому языку и литературе «Островная Греция с периода франкского правления и до наших дней» филологического факультета Университета Ретимно (Крит, 2002); семинарах кафедры византийской и новогреческой филологии филологического факультета Государственного Университета Кипра (2002); ХХХН-ХХХШ международной филологической конференции кафедры общего языкознания филологического факультета СПбГУ (2003-2004); XXIV ежегодной рабочей встрече отделения языкознания филологического факультета Салоникского Университета им. Аристотеля (2003); VI международной конференции по новогреческому языку (Ретимно, Крит, 2002); конференции «Логос»: языковое планирование на материале греческого языка (Лондон, 2004); III международной конференции по языковому варьированию в Европе (Институт Меертенс, Амстердам, 2005); V британской конференции "Варьирование и языковое изменение" Университета Абердина (Шотландия, 2005).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы из 237 источников, списка сокращений, понятийного аппарата и приложения. Содержит 32 таблицы и 22 рисунка. Во

2Paolillo J. Sinhala diglossia: Discrete or continuous variation? // Language in Society. Vol. 26. 1997. P. 269-296.

введении даётся обоснование темы, определяются цель и задачи работы, и характеризуется методика исследования. В первой главе приводится социолингвистическое описание ситуации на Кипре и даётся краткое описание лингвистических признаков современного городского КД. Во второй главе описывается подготовка и проведение анализа по выявлению диглоссного или недиглоссного распределения языковых признаков в корпусе кипрских текстов и излагается интерпретация полученных результатов. Приложение «Корпус текстов на городском современном КД» содержит записи речи городских жителей Кипра, которые составляют основной материал работы. Записи даются в транскрипции международного фонетического алфавита с переводом на русский язык.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ И ВЫВОДЫ

Дискретность vs континуумность

Дискретность (discreteness) в употреблении высокого и низкого кода характеризует диглоссию, а недискретность (non-discreteness) или континуумность (continuousness) типична для монолингвальной языковой ситуации. Дискретность предполагает отсутствие непрерывности, т. е. при возможных переходных вариантах высокий и низкий коды функционируют в различных доменах. Недискретность или континуумность уместна в ситуации, когда высокий и низкий варианты связаны посредством смешанных кодов и между ними нет чёткого разделения.

В данном исследовании слово континуум не характеризует языковой ситуации как термин «посткреольский континуум», а обозначает континуумное распределение признаков высоких и низких кодов между высоким и низким вариантами. Посткреольский континуум обозначает языковую ситуацию, в которой определённым образом по законам последовательной иерархии распределяются изолекты по всей длине креольского континуума.

Языковая ситуация на Кипре

Исследователи, занимающиеся вопросом языковой ситуации на Кипре, расходятся во мнениях относительно диглоссного или недиглоссного характера кипрской ситуации. Одни исследователи описывают ситуацию как диглоссию , в которой кипрский этнолект современного новогреческого

3См., напр., Moaxovdtç Ел. H YtaoaatKT| 5inop<pia axr|v Кйлро // <rfoxvpéç» -«AoOeveîç» ykcbooEÇ «ш/v Еорсожащ 'Evœarj: 'Oyeiç rov yXcoaaiKov rfyefjoviafjoo, &сааоХо\1щ: Kbnpo EJÀr)viKrjç rXâacraç, 1996. P. 121-127; Arvaniti A. The maintenance of diglossia in Cyprus and the emergence of Cypriot Standard Greek. Unpublished (manuscript). 2002.

языка (КСНГ)4 функционирует как высокий вариант, а городское кипрское койне (ГКК), сформировавшееся в течение последних десятилетий, и/или региональные варианты КД- как низкий. Другие исследователи придерживаются мнения о том, что языковые варианты на Кипре связаны посредством переходных вариантов в языковой континуум5. Ни одна из вышеприведённых точек зрения не подкрепляется эмпирическими данными, а выводы авторов основываются, главным образом, на наблюдениях.

Расхождения исследователей во мнениях относительно связи между языковыми вариантами неслучайны. Сложно описать сферы употребления вариантов в терминах двоичной системы высокого и низкого варианта, т. к. в большинстве случаев употребляются переходные варианты, которые содержат большее или меньшее количество высоких и низких характеристик. Например, лекция в Университете Кипра будет читаться, скорее всего, на КСНГ с ббльшим или меньшим использованием характеристик ГКК в зависимости от конкретного преподавателя и его настроения, а студенты при ответах на занятиях пользуются скорее ГКК с элементами КСНГ или только ГКК. На радио и телевидении КСНГ используется только в официальных серьёзных передачах, причём преимущественно журналистами. В менее официальных программах носители будут употреблять ГКК или некий переходный между КСНГ и ГКК вариант. В администрации, публичных службах, сфере обслуживания будет также, скорее всего, использоваться переходный между КСНГ и ГКК вариант, хотя не исключены и отклонения в ту или иную сторону. Поэтому необходим иной подход к изучению ситуации на Кипре.

Метод анализа языковых данных. Интерпретация результатов.

В целях выявления диглоссного (дискретного) или недиглоссного (континуумного) характера ситуации проводится анализ распределения

4КСНГ отличается от современного новогреческого языка (СНГ), употребляемого в Греции, поскольку в нём много элементов КД см. Ap(3avÎTT| А. Д1цор<|на, ôiyXwoaia кси г| ецфйуют) tt|ç kunpiakfiç koivî|ç //

Chr. Clairis (ed.) Recherches en Linguistique Grecque I, Actes du 5e Colloque international de linguistique grecque, Sorbonne, 13-15 septembre 2001. 2002. P. 75-8.

5См., напр., Karyolemou M. Statut de fait et statut subjectif: Quelques remarques â propos de la communauté sociolinguistique chypriote II Studies in Greek Linguistics 12, Thessalonics, 1992. P. 255-268; DavyJ., IoannouY., Panayotou A. French and English Loans in Cypriot Diglossia II F. Métrai, M. Yon, Y loannou (eds.) Travaux de la Maison de l'Orient méditerranéen 25: Chypre hier et aujourd'hui entre Orient et Occident, Lyon: Maison de l'Orient méditerranéen, 1996. P. 127-136.

признаков высоких и низких кодов в корпусе кипрских текстов. Существуют различные методы, применяемые для проведения этого анализа. Например, можно регистрировать наличие или отсутствие высоких и низких характеристик в корпусе текстов и выявлять их распределение и употребление. В данной работе для этого анализа применяется компьютерная программа Джона Паолилло, которая является наиболее лёгким и удобным в практическом отношении способом анализа. Программа автоматизирует обработку данных, а также представляет схематически в виде графика отношений близости (proximity relationships)6 распределение высоких и низких элементов, что обеспечивает наглядность представления результатов.

График показывает дискретный или континуумный характер ситуации. Дискретный график был получен Паолилло для ситуации в Шри-Ланке (рис.1). График демонстрирует существование двух групп текстов-литературного (Literary) и разговорного (Colloquial) вариантов: точки на графике образуют две группы, которые связаны между собой лишь двумя линиями в центре. С другой стороны, график подтверждает некоторую тенденцию ситуации к континуумности - символ ромба О (которым обозначены тексты, содержащие как высокие, так и низкие признаки) появляется в обеих группах. Это означает, что тексты каждого из двух вариантов содержат признаки противоположного варианта, т. е. тексты смешанные и, соответственно, две группы текстов - литературная и разговорная - связаны между собой.

Рис. I. График отношений близости для сингальского языкового варианта (о - признаки только высокого варианта, Д - хотя бы I из 5 признаков низкого варианта, О - характеристики и высокого, и низкого варианта).

L-iierary

6Paolillo J. Op.cit. P. 283.

Противоположный дискретному континуумныи график будет представлять собой непрерывную дугу, связывающую точки высокого и низкого вариантов. Примерами континуумного графика могут служить приведённые ниже графики7, построенные Паолилло на основе данных исследований С. Гэл8 (рис. 2) и Д. Бикертона9 (рис. 3). Дуга графиков в обоих случаях (рис. 2-3) достаточно ровная, практически все её точки связаны между собой линиями, и нельзя выделить две группы точек, как на графике для ситуации в Шри-Ланке (рис. 1).

Рис. 2. График отношений близости для венгерского наречия женского населения австрийского города Оберварт.

7Paolillo J. Op.cit. P. 286-7.

8Gal S. Language Shift: Social Determinants of linguistic change in bilingual Austria. New York: Academic Press. 1979.

9Bickerton D. The structure of polylectal grammars // R. Shuy (ed.) Sociolinguislics. Current Trends and Prospects. Georgetown University Roundtable on Languages and Linguistics 1972. Washington, DC. Georgetown University Press. 1973 P. 17-42.

Рис 3. График отношений близости использования вспомогательного глагола 'быть' в гайанском креольском языке.

Для проверки достоверности метода Дж. Паолилло вводит в ту же самую компьютерную программу не языковые данные, а случайные числа. На полученном графике (рис. 4), во-первых, все точки-тексты сконцентрированы в центре, а, во-вторых, точки практически не связаны между собой линиями, что доказывает, что случайные данные не представляют тех связей, которые существуют между реальными языковыми характеристиками.

Рис. 4. График отношений близости для случайных данных.

О

о о о о

о

<0 °

о

Анализ корпуса текстов городского кипрского койне (ГКК)

Анализ языковых данных на Кипре проводился с использованием компьютерной программы Джона Паолилло применительно к записям кипрской городской речи.

В качестве основного материала исследования было выбрано ГКК, поскольку этот вариант является привычным кодом повседневного общения городских жителей и именно он наилучшим образом отвечает кипрской самоидентификации. Весь материал представляет собой 40 записей устной речи 29 городских жителей, сделанных в Никосии, Ларнаке и Лимассоле в 2000-2001 гг. Общее звучание каждой записи составляет приблизительно 1015 минут. 26 записей сделаны у информантов мужского пола и 14- у информантов женского пола. Возраст информантов варьируется примерно от 20 до 80 лет. Информанты имеют разный уровень образования (в основном высшее и среднее и реже начальное) и занимают как более престижные посты (профессор, преподаватель, представитель политической организации, журналист), так и менее престижные (хозяин кафе, работник туристического агентства, сторож на автостоянке). В итоге можно говорить о том, что информантами были носители КД, удовлетворявшие следующим критериям:

1)КД является для них родным;

2)Они городские жители - родились или уже в течение долгого времени (по крайней мере, 20-30 лет) проживают в городах (Никосии, Ларнаке или Лимассоле);

3)Они достигли возраста 20 лет.

В целях охвата всего диапазона ситуативного варьирования в исследовании используются как записи, сделанные в более официальной обстановке (записи радиопередач, разговоры профессоров со студентами), так и менее официальная речь (обслуживание клиентов служащими в государственной администрации и частных фирмах, повседневные беседы в кругу семьи, друзей). Письменная форма языка в исследовании не учитывается, поскольку многие фонетические особенности диалекта на письме не отображаются. Тексты приводятся в табл. 1.

При записи неформальной речи преследовалась цель снять «парадокс наблюдателя»10, т. е. снизить негативный эффект присутствия исследователя и добиться большей естественности речи. Для записи разговорной речи, в частности, использовался метод «группового интервью, т. е. магнитофонная запись разговора людей, принадлежащих к одной группе, друг с другом»". Данный метод позволяет записать речь, практически неотличимую от

l0Labov W. Sociolinguistic Patterns. Philadelphia: University of Pennsylvania Press. 1972. P. 113.

"Бахтин H. Б., Головко E. В. Социолингвистика и социология языка. СПб. 2004. Р. 58.

естественной, с другой стороны, «запись таких разговоров очень сложна технически и трудно поддаётся расшифровке»12. Записи неформальной речи осуществлялись среди знакомых исследователя, причём исследователь при этом присутствовал, но не принимал участия в разговоре. Записи производились по прошествии достаточного времени от начала разговора, т. к. в начале общения присутствие исследователя могло приводить к возможной неестественности речи. По прошествии же достаточного времени с начала общения участники разговора привыкали к присутствию исследователя и не обращали на него внимания, и «парадокс наблюдателя» снимался. Расшифровка записанной в таких условиях практически естественной речи занимала достаточно много времени и требовала участия одного, а иногда и нескольких носителей.

При записи официальной речи проблема «парадокса наблюдателя» снималась самой ситуацией общения. Записи радиопередач, например, не предполагали участия исследователя, поэтому, с одной стороны, их было легко записать, а, с другой стороны, их расшифровка не была сложной, поскольку речь содержала лишь небольшой процент диалектных характеристик и не носила спонтанного, разговорного характера. Чаще всего эти записи представляли собой хорошо структурированную монологическую речь.

Табл. 1. Записи устной речи, использованные для исследования.

Ситуация общения Информант

1 .Радиопередача, посвящённая православным церквям Кипра, находящимся на турецкой территории I.13 Священнослужитель(=40т)и

2. Радиопере дача, сводка новостей: репортаж из Лимассола, сообщение о состоянии госпитализированного киприота 2.Врач Государственной Больницы (=400

3.Радиопередача, сводка новостей: прямой репортаж из Лимассола, сообщение о состоянии госпитализированного киприота 3.Журналист (=40т)

|2Вахтин Н. Б., Головко Е. В. Ор.а1. Р. 59.

пИнформанты обозначены номером, поскольку некоторые из них фигурируют в нескольких записях в качестве говорящего или его собеседника.

|4В скобках указывается приблизительный возраст информантов и их пол (т - мужской, Т - женский).

4.Радиопередача, сводка новостей: прямой репортаж из Афин, сообщение о визите президента Кипра Клеридиса в Грецию 4.Журналист (=40т)

5. Радиопере дача, сводка новостей: передача из Никосии 5.Журналист, ведущий передачу (-400

6.Политическая радиопередача б.Предсгавитель левой политической партии (=50т)

7.Политическая радиопередача 7.Представитель политической организации (±50ш)

8.Радиопередача «Гражданин имеет слово», сообщение о повреждённой лампе на проспекте Макариу 8.Пожилой житель Никосии, дозвонившийся в прямой эфир (=70т)

9.Радиопередача «Гражданин имеет слово», сообщение, в котором высказывается мнение относительно одного судебного дела 9.Пенсионер, бывший сотрудник АТНК (Кипрской Организации Электричества), дозвонившийся в прямой эфир (~60т)

10.Радиопередача «Гражданин имеет слово», сообщение, в котором высказывается мнение относительно некоторых событий Ю.Житель Никосии, дозвонившийся в прямой эфир (=50ш)

11. Радиопере дача «Гражданин имеет слово» 11 .Журналист, ведущий передачу (=50ш)

12.Телефонный разговор с начальником 12.Работник Административной Службы Университета Кипра (=400

13.Телефонный разговор с одной знакомой 12.Работник Административной Службы Университета Кипра (=400

14.Телефонный разговор с одной пожилой женщиной, общей семейной знакомой 12.Работник Административной Службы Университета Кипра (=400

15.Телефонный разговор с коллегой 12.Работник Административной Службы Университета Кипра (=400

16.Телефонный разговор с подругой 12.Работник Административной Службы Университета Кипра (=400

17.Телефонный разговор с секретарём 12.Работник Административной Службы Университета Кипра (=400

18.Телефонный разговор с родственниками 12.Работник Административной Службы Университета Кипра (=400

19.Телефонный разговор с работником типографии 12.Работник Административной Службы Университета Кипра (=400

20.Разговор в туристическом агентстве 1 в Никосии с работником агентства (14) 13.Киприот (=25111), житель Никосии

21 .Разговор в туристическом агентстве 1 в Никосии с киприотом (13) 14.Работник агентства в 10м агентстве (=400

22.Разговор в туристическом агентстве 1 в Никосии с носителем СНГ (±30) 14. Работник агентства в 1ом агентстве (=400

23.Разговор в туристическом агентстве 2 в Никосии с работником агентства (15) 13.Киприот (=25ш), житель Никосии

24.Разговор в туристическом агентстве 2 в Никосии с киприотом (13) 15. Работник агентства во 2°" агентстве (=50ш)

25.Разговор в туристическом агентстве 2 в Никосии с носителем СНГ (±30) 15. Работник агентства во 20М агентстве (=50т)

26.Праздник в частном доме, общение с друзьями 16.Архитектор, житель Никосии (±40ш)

27.Праздник в частном доме, общение с друзьями 17.Работник Кипрских Авиалиний, житель Ларнаки (=45ш)

28.Праздник в частном доме, общение с друзьями 18.Житель Никосии (=45ш)

29.Встреча со студентами, приготовление к представлению 19.Преиодаватель Университета Кипра(=50т)

30.Встреча со студентами, обсуждение расписания занятий 20.Учитель, преподающий в одном из кружков Университета Кипра (=30т)

31 .Разговор с исследователем о КД 21 .Студент Университета Кипра (=20т)

32.Разговор с исследователем о КД 22.Работница картинной галереи в Никосии(=500

33.Разговор с исследователем о КД 23.Житель Троодоса, сторож на автостоянке в Никосии (=70т)

34.Разговор с обучающимся во время занятия 24.Инструктор Школы Машинного Вождения (=55т)

35.Телефонный разговор со знакомым, учащимся в Салониках (25) 21 .Студент Университета Кипра (=20т)

Зб.Телефонный разговор со знакомым, учащимся на Кипре (21) 25.Студент Университета Салоник (±20т)

37.Разговор с друзьями из Лимассола, обсуждение экономики разных стран 26.Бизнесмен, житель Лимассола (~40т)

38.Кипрская сказка, рассказанная исследователю 27.Житель Никосии, турагент (±20т)

39.Разговор с членами семьи, обсуждение повседневных бытовых проблем 28.Жительница Никосии (=500

40.Телефонный разговор со знакомым 29.Житель Никосии, хозяин кафе (==40т)

Для исследования были выбраны 16 языковых характеристик- 8 характеристик СНГ (высоких) и 8 характеристик КД (низких). 14 характеристик из 16 представляют собой варианты 7 лингвистических переменных с двумя реализациями - высокой и низкой - в случае каждой переменной. Две характеристики являются реализациями двух разных переменных (табл. 2). Характеристики принадлежат разным языковым уровням - фонетическому, морфологическому и синтаксическому. Лексический уровень был исключён из-за более редкой частоты появления лексических единиц в естественной устной речи и следующей отсюда сложности подсчёта. Данные характеристики были выбраны потому, что они являются наиболее характерными признаками ГКК и в наибольшей степени осознаются носителями. Такое восприятие этих характеристик говорящими было доказано в рамках исследования, проведённого в Университете Кипра, в котором изучалось отношение носителей к различным языковым признакам и их оценка ими15.

Высокие и низкие реализации переменных обозначены в табл. 2 номером, заключённым в круглые скобки. Номер характеристики сохраняется и далее в процессе кодировки.

l5Karyolemou M., Pavlou P. Language Attitudes and Assessment of Salient Variables in a Bi-dialectal Speech Community // J. M. Fontana, L McNally, M. T. Turell, E. Vallduvi (eds.) Proceedings of the International Conference on Language Variation in Europe. Barcelona, Universität Pompeu Fabra. 2000. P. 110-120.

Табл. 2. Языковые характеристики, использованные для исследования.

Языковая переменная Высокая реализация Низкая реализация

/х/: ¡, е (1) ['e?i] 'имеет' (9) ['е^] 'имеет'

/¡/: р гласный (2) ['p<ps] 'кто' (10) ['рс^] 'кто'

/к/: е (3) [се] 'и' (П)№]'и'

/у/: гласный_гласный (4) ['pije] '(он/а) (12) [е'р1еп] '(он/а)

пошёл/а' пошёл/а'

/¡/: 1, £ v, 9, б гласный (5) ['po5je] 'ноги' (13) ['робев] 'ноги'

Частица будущего (6) [Ge] (14) [еп:в]

времени

Аорист/перфект (7) [ехэ 'рш] '(я) ходил/а'

Окончания глаголов (15) ['ехгшп] 'имеют'

(3 л., мн. ч.) [ере'лззввт] 'прошли'

Позиция (8) [su 'ípu] '(я) тебе (16) ['¡рв ей] '(я) тебе

местоименных клитик сказал/а' сказал/а'

Для построения графика была произведена кодировка данных текстов. Наличие характеристики обозначалось числом 1, а её отсутствие - числом 0. В результате кодировки текстам присваивался 16-значный код, составленный из нулей и единиц. Левая часть кода состояла из высоких реализаций (характеристики 1-8 в табл.2), а его правая часть- из низких (характеристики 9-16 в табл.2). В качестве примера приводится числовая кодировка текста 8 (табл. 3). В тексте 8 реализуются четыре высоких характеристики (2, 3, 4, 6) и восемь низких (9, 10, 11, 12, 13, 14, 16). В результате кодировки текст 8 получает 16-значный код 0111010011111111 (табл. 3). Подобным образом были закодированы все 40 текстов исследования.

Табл. 3. Числовая кодировка текста 8.

Высокие реализации Низкие реализации

Характеристики 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16

Реализация 0 1 1 1 0 1 0 0 I 1 1 1 1 1 1 1

характеристик

Для построения графика (рис. 7) 16 осей были расположены в виде веера с расстоянием, равным углу в 11,25°, таким образом, что угол расположения первой оси относительно линии горизонта равнялся 0°, второй оси - 11,25°, третьей оси - 22,5° и т. д. Угол в 11,25° был выбран с целью

поместить все 16 осей в рамках угла в 180° - угол в 11,25° составляет 1/16 часть угла в 180° (11,25° х 16 - 180°). Далее 16 языковых характеристик были расположены в виде векторов (длиной в 30 пикселов), исходящих из начальной точки, с расстоянием в выбранный угол в 11,25°. Реализация языковой характеристики, выраженная 0, не вызывает никакого изменения угла и изменения расположения точки на графике, поскольку в данном случае величина вектора равняется 0. Реализация, выраженная 1, будет изменять расположение точки на 30 пикселов (длину одного вектора) под углом в 11,25° от начальной гочки. Каждый из 40 текстов был представлен на графике в виде суммы векторов, соответствующих реализациям 16 языковых характеристик. Если взять в качестве примера некий теоретический текст А, в котором реализуются характеристики 1, 4, 5, 7, 9, 10, II, 13, 14, 16 и отсутствуют характеристики 2, 3, 6, 8, 12, 15, то текст А на графике будет выражен суммой векторов, отложенной из начальной точки (рис. 5). Подобным образом были отложены суммы векторов всех текстов на графике (рис. 6).

Рис. 5. Сумма векторов текста А.

Точка в (рис. 6) символизирует теоретический текст-точку высокого варианта, т. е. такой текст, в котором реализуются только высокие характеристики. Точка С (рис. 6) символизирует теоретический текст-точку низкого варианта, т. е. такой текст, в котором реализуются только низкие характеристики. Точка в, соответственно, будет иметь числовой код

11

10

9

7

А

-181111111100000000, а точка С- 0000000011111111. По горизонтали справа налево (от точки й к точке С) уменьшается количество характеристик высокого варианта и увеличивается количество характеристик низкого варианта.

Рис. 6. График отношений близости для 40 записей речи городских жителей Кипра. Линиями соединены точки-тексты, отличающиеся тремя реализациями.

'/7 %

I 1

. * Ч

Г,

*/ К -■ ' ^ > ~

7л

ч

* I • V*. Л

">,/ V

У к\

Точки с признаками только высокого варианта обозначены символом только низкого варианта - символом +, и высокого, и низкого варианта -символом *. На графике можно найти только один ромб ♦, поскольку лишь один из 40 образцов речи имеет только высокие признаки (текст 4 -репортаж журналиста из Афин16). Данная точка на графике совпадает с точкой высокого варианта в. На графике нет ни одного символа +, поскольку ни один из 40 текстов не обнаруживает только низкие признаки. Остальные 39 образцов речи обозначены символом *, т. к. в них есть как высокие, так и низкие характеристики. Линиями связаны тексты, в которых не совпадают самое большее три реализации.

В целях проверки достоверности метода были построены графики с постоянными величинами. В таких графиках реальные реализации были заменены постоянными величинами. Это означает, что один вариант переменной всегда реализовывался (и обозначался 1), а другой - никогда не реализовывался (и обозначался 0). На одном из таких графиков (рис. 7) четыре реальных переменных (соответственно, 8 реализаций, что составляют

16Текст 4 не обнаруживает тех шестнадцати низких характеристик, которые используются в исследовании, но в нём присутствуют другие характеристики низкого варианта.

половину от общего числа реализаций) были заменены постоянными величинами. График, однако, всё равно выявляет континуумность связей между характеристиками (дуга графика непрерывна, и на ней невозможно выделить двух групп точек) и, таким образом, доказывает точность метода и достоверность результатов.

Рис. 7. График отношений близости для 40 записей речи городских жителей Кипра. 8 реализаций заменены постоянными данными. Линиями соединены точки-тексты, отличающиеся тремя реализациями.

Результаты анализа корпуса текстов ГКК и их интерпретация

На графике (рис. 6) невозможно выделить две группы точек, как на графике Джона Паолилло (рис.1)- напротив, точки образуют единую непрерывную дугу. Все 40 текстов связаны между собой при помощи линий, что свидетельствует о том, что соседние точки-тексты отличаются друг от друга минимальным числом характеристик (от 1 до 3). Такие связи между текстами подтверждают существование плавного перехода между реализациями языковых характеристик в текстах. Таким образом, график (рис. 6) доказывает, что распределение языковых характеристик на Кипре характеризуется не дискретностью, а континуумностью. Соответственно, анализ текстов доказывает недиглоссность ситуации на Кипре.

Большинство текстов смешанные, т. е. в них имеются одновременно высокие и низкие реализации. Только один текст в исследовании (текст 4) не обнаруживает ни одной низкой реализации17. Все остальные тексты (в том числе тексты, записанные в официальной коммуникативной ситуации) обнаруживают низкие реализации. Также все тексты без исключения имеют

\

\

|7Как уже было отмечено выше, в тексте 4 нет низких реализаций, использованных в исследовании, но есть низкие реализации, которые в исследовании не учитывались.

высокие реализации. В текстах, записанных в повседневной обстановке общения, встречается хотя бы минимальный процент высоких реализаций.

Смешанные реализации в текстах вызваны не только реализацией одних переменных как высоких, а других как низких, но и одновременной реализацией и высоких, и низких вариантов одной и той же переменной в одном и том же тексте. Количество смешанных реализаций всех девяти переменных (178) составляет почти половину общего числа реализаций (360) '

(табл. 4). Это означает, что практически в половине случаев носители употребляют смешанные реализации одной и той же переменной.

Табл. 4. Появление высоких и низких характеристик в 40 записях.

Тексты, в которых реализуются характеристики:

Переменные только высокие высокие и низкие только низкие

1. /х/: ¡, е 8 15 17

2. /¡/: р гласный 4 25 11

3. /к/: е 5 29 6

4. /у/: гласный гласный 9 21 10

5. Г\1\ 1, £ v, 0, 5 гласный 11 23 6

6. Частица будущего времени 15 20 5

7. Аорист/перфект 0 18 22

8. Окончания глаголов (3 л., мн. ч.) 26 14 0

9. Позиция местоименных клитик 10 13 17

Сумма реализаций 88 (24,4%) 178 (49,4%) 94 (26,2%)

Общее число реализаций 360 |

Отсутствуют тексты, в которых переменная 7 имела бы только высокие реализации, а переменная 8 - только низкие. Именно эти отсутствующие для всех текстов реализации не были учтены при построении графика. Высокая реализация переменной 7 (использование перфекта) сильно маркирована как новогреческая и не реализуется отдельно от низкой. Низкая реализация переменной 8 сильно маркирована как диалектная и не реализуется отдельно от высокой.

Смешанные субкоды вместе составляют континуум городского смешанного кода на Кипре. Смешанные городские коды заполняют на Кипре пространство между официальным вариантом (КСНГ) и разговорным вариантом (региональным КД) и разрыв между вариантами исчезает, т. е диглоссия снимается. Смешанность городского варианта показывает

переходность языковой ситуации от диглоссной, которой она когда-то была, к новому типу ситуации с единым монолингвапьным кодом.

Монолингвальный городской код делится на стили, предполагающие некоторую нормативность или упорядоченность в употреблении признаков. Для каждой коммуникативной ситуации будет существовать определённый допустимый диапазон, в пределах которого возможно количественное и качественное варьирование высоких и низких реализаций. При изменении ситуации общения меняется пропорциональное соотношение высоких и низких реализаций. Носители достаточно хорошо осознают тот диапазон, в ^ рамках которого они могут варьировать соотношение высоких и низких

вариантов в каждой ситуации общения. Сильное нарушение границ допустимого диапазона будет отмечено носителями и может быть даже негативно расценено ими.

Отношение киприотов к языку

Анализ распределения признаков высоких и низких кодов на Кипре дополняется рассмотрением отношения носителей к языковым вариантам и их носителям, которое позволяет объяснить ситуацию с субъективной стороны. Обзор языковых оценок киприотов по имеющимся работам18 дополняется данными интервью на выявление отношения носителей к языковым вариантам, проведёнными в рамках настоящего исследования.

Сложность языкового сознания говорящих отражает переходность языковой ситуации от диглоссной к недиглоссной. Когда носителей спрашивают впрямую, они отвечают, что на Кипре два варианта («греческий» Е>Аг|У1ка и «кипрский» Килркжа) функционируют параллельно и сферы их употребления не пересекаются. Восприятие ситуации как диглоссной, свидетельствует о том, что носители ещё не осознают полностью происходящего языкового перехода. Ситуация меняется, а языковое сознание носителей не успевает оценить её и остаётся диглоссным. Высокий вариант («греческий») киприоты воспринимают как правильный и официальный, а низкий вариант («кипрский») - как родной, но

|8См., напр., Papapavlou A. Attitudes toward the Greek Cypriot dialect: Sociocultural implications // International Journal of the Sociology of Language. Vol. 134 1998. P 15-28; Karyolemou M. Ne touchez pas ä mon dialecte // The Canadian Journal oj Applied Linguistics. Vol. 3 (1-2). 2000. P 91-105, Karyolemou M., Pavlou P. 2000. Language Attitudes and Assessment of Salient Variables in a Bi-dialectal Speech Community // J M Fontana, L McNally, M T. Turell, E Vallduvi (eds.) Proceedings of the International Conference on Language Variation in Europe. Barcelona, Universität Pompeu Fabra 2000 P. 110-120; Arvaniti A. 2002. The maintenance of diglossia in Cyprus and the emergence of Cypriot Standard Greek. Unpublished (manuscript).

неправильный и некрасивый. Происходящий переход от диглоссной к монолингвальной ситуации также отражается в сознании носителей. Когда говорящих спрашивают о возможности употребления высоких и низких характеристик в какой-либо ситуации общения, они объясняют, какие характеристики и когда уместно использовать. Подобные ответы вскрывают не до конца осознаваемые нормативные представления говорящих. Носители осознают, в некоторой степени, разделение на стили в используемом ими городском варианте и распределяют признаки по стилям. Полуосознаваемые представления о стилистической нормативности на уровне речевой деятельности работают достаточно точно. Из результатов анализа распределения высоких и низких признаков видно, что носители употребляют их достаточно упорядоченно. Сильное отклонение от стиля и допустимой (в соответствии со стилистической нормативностью) качественной и количественной реализации признаков будет отмечено носителями как неуместное для данной ситуации и может быть негативно оценено ими.

Выводы

1. Анализ распределения высоких и низких характеристик городского языкового кода доказывает существование ряда смешанных субкодов.

2. Субкоды являются смешанными не только благодаря тому, что содержат высокие и низкие реализации различных переменных, но, в большинстве случаев благодаря тому, что содержат высокие и низкие реализации одной и той же переменной.

3. Употребление высоких и низких характеристик в смешанном городском варианте характеризует ситуацию не как дискретную, а как континуумную, и, соответственно, свидетельствует, в целом, об отсутствии диглоссии.

4. Употребление высоких и низких характеристик демонстрирует определённую стилистическую нормативность, ограничивающую возможность количественной и качественной вариативности в рамках некоего диапазона.

5. Смешанность высоких и низких характеристик в городском коде показывает переходность языковой ситуации от диглоссной, которой она когда-то была, к новому типу ситуации с единым монолингвальным кодом.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. ГА.(1)оо1кг| китаошап atr|v Котгро: 5ирша г| бюЛскпко ouvcxe^ //

Пракпка tov Zvvcdpiov г/7? Neaq EJJ.rjvikiji; ГХюааас; кш Л oymir/yia^ «II E/j.cida tcov vtjaicbv ажо xr\v xepioSo xijg Фраукократ1а$ coc; агцлсра» 12-14 Maiov 2002. Пачетатцрю PeOvpvov, Крцщ, 2002. P. 175-182.

2. Особенности социолингвистической ситуации на Кипре. Тип

языковой модели // Материалы XXXII Международной Фюочогической Конференции, Выпуск 24, Общее Языкознание, Часть 3, 11-15 марта 2003, Санкт-Петербург, Филологический Факультет Санкт-Петербургского Государственного Университета, С. 8-15.

3. KoivomoyXioooiKii лергурасрп тт]<; аопк.^ комнатой; тг^ Кйярои.

LuvcnaywyiKii iep<ipxnoTl tojv oioixetcov // yia r//v eJAqviKij

уХшааа, Пракпка Tt]$ 24ц" cir\ataq avvavctjcnjQ too торса y/MiaaoXoyiaq п/ц tpUocrotpiKiji~ a^o/.tj^ tov АркгсотСХаоь Па\ет(пцрюь Ог.гтаа/хлчкц^ 9-11 MaTov 2003 0(:ппш.о\'1щ 2004 P. 634-44.

4. n.waaiKx; iSEoXoytec кш KoivamoyXwaaiKii катаотааг) атт] arinepivii

KotvoTT)Ta тт)^ Килрои II Пракпка tov б"" AwOvovg Zvvcdpiov E/ltjviKfiq rXwoaoXoyiaq, 18-21 Zarrcfuflpioo, 2003, PbOvpvo, Крцтц. P. 87-98.

5. Лингвистические идеологии киприотов и их влияние на языковую

ситуацию на Кипре // Mamepuam XXXIII Международной Филологической Конференции, Общее Языкознание 15-20 марта 2004 Санкт-Петербург, Филологический Факультет Санкт-Петербургского государственного университета. С 6-21.

6. Linguistic norm, standardization and verbal repertoire in the urban

linguistic community in Cyprus // Abstracts of the Conference "Logos": Language control: Greek Experience 9-11 September 2004 London, Great Britain, 2004 P. 23.

7. Syntactic variation in the urban linguistic community in Cyprus: the

case of Focus // Abstracts of the 3rd International Conference of Linguistic Variation in Europe, Amsterdam, Meertens Institute, 2325 June 2005, Amsterdam, Holland, 2005. P. 45.

8.The urban linguistic community in Cyprus: language shift о maintenance? // Abstracts of the V Conference of Variation and Language Change 12-14 September 2005. Aberdeen, Scotland, Great Britain, 2005. P. 81.

» 9894

Подписано в печать 24.04.2006. Формат 60 х 84 '/16. Гарнитура Times New Roman. Печать офсетная. Усл. печ. л. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ № 14

РТП ЛГУ 197136, Санкт-Петербург, ЧкаловскиГ« пр., 25а

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Сивас, Елизавета Юрьевна

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ.

ПОНЯТИЙНЫЙ АППАРАТ.

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ОПИСАНИЕ КИПРСКОГО ДИАЛЕКТА (КД).

1.1. Социолингвистическое описание КД и его история.

1.1.1.1. Варианты названия КД.

1.1.1.2. Генеалогические сведения.

1.1.1.3. Распространение и число говорящих.

1.1.2. История изучения КД.

1.1.3. Социолингвистические сведения.

1.1.3.1. Коммуникативно-функциональный статус и ранг языковых вариантов на Кипре.

1.1.3.2. Степень стандартизации КД.

1.1.3.3. Язык образования.

1.1.4. Диалектный состав.

1.1.5. Тип письменности.

1.1.6. Краткая периодизация истории КД.

1.1.7. Лексические заимствования.

1.1.8. Внутриструктурные явления КД, обусловленные внешнеязыковыми контактами.

1.2. Лингвистическая характеристика КД.

1.2.1. Фонологические сведения.

1.2.1.1. Фонемный состав.

1.2.1.2. Просодический состав.

1.2.1.3. Позиционная реализация фонем и просодем.

1.2.1.4. Слог и его статус.

1.2.2. Морфонологические сведения.

1.2.3.1. Семантико-грамматические сведения.

1.2.3.2. Части речи.

1.2.3.3. Возможные типы отрицания.

1.2.3.4. Оформление эмфазы.

1.2.3.5. Формы вежливости.

1.2.4. Образцы парадигм.

1.2.5. Морфосинтаксические сведения.

1.2.5.1. Типичная структура словоформы.

1.2.5.2. Основные способы словообразования.

1.2.5.3. Структура простого предложения.

1.2.5.4. Порядок слов в предложении.

1.2.5.5. Синтагматические отношения.

1.2.5.6. Основные правила построения сложных предложений.

ГЛАВА 2. СОЦИОЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ СИТУАЦИИ НА КИПРЕ.

2.1. Дискретность vs континуумностъ.

2.1.1. Диглоссия.

2.1.2. Континуум.

2.2. Языковая ситуация на Кипре.

2.2.1. Языковые варианты на Кипре.

2.2.2. Мнения исследователей по вопросу существования диглоссии на Кипре.

2.2.3. Возможность существования диглоссии на Кипре.

2.3. Анализ языковых данных. Интерпретация результатов.

2.3.1. Дискретный график.

2.3.2. Континуумный график.

2.3.3. Проверка достоверности метода. Анализ случайных данных.

2.4. Анализ корпуса текстов городского кипрского койне (ГКК).

2.4.1. Записи устной речи.

2.4.2. Выбор языковых характеристик.

2.4.3. Кодировка данных.

2.4.4. Построение графика.

2.4.5. Проверка достоверности компьютерной программы. Графики с постоянными величинами.

2.5. Результаты анализа корпуса текстов ГКК.

2.5.1. Смешанные коды.

2.5.2. Распределение характеристик в текстах.

2.5.3. Выводы.

2.6. Отношение киприотов к языковым вариантам и их носителям.

2.6.1. Вопрос о самоидентификации киприотов.

2.6.2. Отношение киприотов к современному новогреческому языку (СНГ) и КД и их носителям.

2.6.3. Осознание носителями существования континуума.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Сивас, Елизавета Юрьевна

На сегодняшний день на Кипре используется несколько языковых вариантов. В южной греческой части острова первым языком жителей является кипрский диалект (КД), а в официальных коммуникативных ситуациях употребляется современный новогреческий язык (СНГ). В северной турецкой части острова родным языком населения является кипрский диалект турецкого языка, а как официальный функционирует турецкий язык. Далее в данной работе мы будем говорить лишь о ситуации в южной греческой части острова и, соответственно, под термином КД будет пониматься КД новогреческого языка, а не турецкого. Таким же образом под названием самого острова Кипр будет пониматься его греческая часть, а словом киприоты будут называться лишь грекокиприоты, жители греческой южной части острова.

В южной части острова язык, используемый в качестве официального литературного варианта, отличается от СНГ, употребляемого в Греции, поскольку под влиянием КД в него попало много кипрских элементов характеристик. Данный вариант представляет собой кипрский этнолект СНГ (КСНГ) и его принято называть «кипрским СНГ» (Китсрьакг) NeoeAlr|viKT| Koivr|) [ApPavvrr|, 2002: 75] или «региональной нормой СНГ» (Перкрере1акт| Ыорца тгц; Neag EM.r|viKrj<;) [Карио^ацюи, 2000а: 44]. В городах за последние десятилетия сформировалось городское кипрское койне (ГКК) (Асткт| koivtj или Китсршкг) koivtj) [Карио?кпцои, 1999: 602], в котором не употребляются многие диалектные характеристики и, наоборот, используются отдельные элементы СНГ. В различных районах Кипра сохраняются региональные варианты КД [Newton, 1972а].

Все исследователи, занимающиеся вопросом языковой ситуации на Кипре, соглашаются с тем, что данные языковые варианты существуют. Тем не менее, относительно связи между вариантами их мнения расходятся. Одни исследователи описывают ситуацию как диглоссию [Papapavlou, 1998: 18; Moajcovat;, 1996, 2002: 918; Arvaniti, 2002: 10], в которой КСНГ функционирует как высокий вариант, а КД - как низкий, а другие исследователи придерживаются мнения о том, что языковые варианты на Кипре связаны посредством переходных вариантов в языковой континуум [Karyolemou, 2000: 44-5; Davy, Ioannou, Panayotou, 1996: 130-1; Kaiaoyidwoi), ПшшлспЗ^ои, ПшЗ^ои, ТститАлкои, 2004].

Ни одна из двух вышеприведённых точек зрения относительно языковой ситуации на Кипре не была доказана на лингвистическом материале и не подкрепляется языковыми данными. Данная работа преследует цель показать, какой характер носит современная языковая ситуация на Кипре- диглоссный или недиглоссный, и, таким образом, разрешить спор, имеющий место между исследователями по вопросу существования диглоссии на острове.

Основной задачей исследования являлось изучение распределения и употребления признаков высоких и низких кодов в городской кипрской языковой общности.

В подзадачи исследования входило:

1) описание языковой ситуации на Кипре и освещение проблемных вопросов классификации данной языковой ситуации;

2) лингвистическая характеристика современного городского КД;

3) описание объективного состояния распределения высоких и низких характеристик КД;

4) анализ отношений носителей к языковым вариантам, позволяющий объяснить ситуацию с субъективной стороны;

5) определение типа языковой ситуации на Кипре в данном синхронном срезе.

Новизна исследования состоит в том, что впервые заключения и выводы относительно языковой ситуации на Кипре подкрепляются эмпирическими данными, полученными в результате анализа обширного лингвистического материала. Также даётся описание основных лингвистических признаков современного КД.

Теоретическая значимость работы заключаются в том, что результаты исследования помогут разрешить существующие между исследователями противоречия по вопросу существования диглоссии на Кипре.

Актуальность работы состоит в описании языковой ситуации на Кипре объективными социолингвистичесмкими методами.

Практическая значимость исследования заключается в возможности использования материалов и результатов исследования в языковом планировании и осуществлении национально-языковой политики на Кипре, в частности, в системе образования, где вопрос о языке представляется весьма актуальным. Информация и выводы, содержащиеся в работе, также могут применяться при чтении курса «Социолингвистика» и спецкурсов по проблеме диглоссии.

В качестве основного материала исследования было выбрано ГКК. Этот вариант сформировался в городах в течение последних десятилетий и стал привычным кодом повседневного общения городских жителей. Именно ГКК на сегодня наилучшим образом отвечает кипрской самоидентификации, что и является веским аргументом в пользу его выбора основным материалом для исследования. Весь материал представляет собой 40 записей устной речи 29 городских жителей, сделанных в Никосии, Ларнаке и Лимассоле в 2000-2001 гг. Общее звучание каждой записи составляет приблизительно 10-15 минут. Информанты различаются по полу, возрасту, образованию, социальному положению, а коммуникативные ситуации различаются по степени официальности. С целью охвата всего диапазона ситуативного варьирования к исследованию привлекаются записи повседневного общения носителей в кругу семьи, друзей, полуофициальное общение в сфере обслуживания, государственной администрации, частных фирмах, образцы официальной и полуофициальной речи из телевизионных и радиопередач. Письменная форма языка в исследовании не учитывается, поскольку многие фонетические особенности диалекта на письме не отображаются.

В работе сочетается использование нескольких социолингвистических методов. Для сбора языкового материала применяется метод как группового, так и формального интервью. Для обработки полученных языковых данных используется математический анализ, позволяющий выявить особенности употребления и распределения характеристик высоких и низких кодов в корпусе текстов в варианте. Для такого анализа применяется специально разработанная компьютерная программа Джона Паолилло [Paolillo, 1997], которая является наиболее удобным в практическом отношении способом анализа. Программа автоматизирует обработку данных, а также представляет схематически в виде графика распределение высоких и низких элементов, что обеспечивает наглядность подачи результатов анализа. Она была апробирована на материале сингальского языка при проверке ситуации в Шри-Ланке на дискретность/континуумность [Paolillo, 1997].

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Распределение признаков высоких и низких кодов, в целом, доказывает не диглоссный, а континуумный тип ситуации.

2. В городской речи преобладают смешанные коды - в одном тексте в речи одного человека встречаются признаки высоких и низких кодов.

3. Смешанный городской код отражает переходный этап языковой ситуации от диглоссной, которой она когда-то была, к монолингвальной.

4. Смешение высоких и низких вариантов в текстах выявляет наличие определённой нормативной упорядоченности.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, списка сокращений, понятийного аппарата и приложения «Корпус текстов на городском современном КД».

Первая глава состоит из двух разделов. В ней даётся социолингвистическая характеристика ситуации на Кипре, и описываются основные черты современного городского КД.

В первом разделе (1.1.) приводятся общие сведения об острове и языковой ситуации, такие как варианты названия КД (1.1.1.1.), генеалогические сведения (1.1.1.2.), распространение и число говорящих (1.1.1.З.), история изучения КД (1.1.2.). Также в первом разделе даются социолингвистические сведения (1.1.З.), такие как коммуникативно-функциональный статус и ранг языка и используемые на Кипре языковые варианты (1.1.З.1.), степень стандартизации КД (1.1.3.2.) и его учебно-педагогический статус (1.1.З.З.), рассматривается диалектный состав (1.1.4.), сообщается информация о типе письменности (1.1.5.), приводится краткая периодизация истории КД (1.1.6.), описывается заимствованная лексика (1.1.7.) и внутриструктурные явления КД, обусловленные внешнеязыковыми контактами (1.1.8.).

Во втором разделе даётся общая краткая лингвистическая характеристика КД. Из фонологических сведений (1.2.1.) описывается фонемный состав (1.2.1.1.), просодический состав (1.2.1.2.), позиционная реализация фонем и просодем (1.2.1.3.) и слог (1.2.1.4.). Далее рассматриваются морфонологические сведения (1.2.2.), а затем семантикограмматические (1.2.3.1.), описываются части речи (1.2.З.2.), а также отрицание (1.2.З.З.), эмфаза (1.2.3.4.) и формы вежливости (1.2.3.5.) и приводятся образцы парадигм (1.2.4.). Также даются морфосинтаксические сведения (1.2.5.), описывается типичная структура словоформы (1.2.5.1.), основные способы словообразования (1.2.5.2.), структура простого предложения (1.2.5.3), порядок слов в предложении (1.2.5.4), синтагматические отношения (1.2.5.5) и основные правила построения сложных предложений (1.2.5.6).

Вторая глава состоит из шести разделов и посвящена рассмотрению основной литературы по вопросу исследования, описанию подготовки и проведения анализа распределения характеристик высоких и низких кодов на Кипре и интерпретации полученных результатов.

В первом разделе рассматривается языковые ситуации в терминах дискретности vs континуумности. Диглоссная ситуация с характерной для неё дискретностью языковых вариантов противопоставляется монолингвальной ситуации, которую характеризует континуумность (2.1.), освещается вопрос диглоссии и дискретности в случае диглоссии (2.1.1.), а затем описывается ситуация с монолингвальным кодом и рассматривается применение термина «континуум» в креолистике и его понимание в работе (2.1.2.).

Во втором разделе описывается языковая ситуация на Кипре (2.2). Приводятся употребляемые на Кипре языковые варианты (2.2.1), рассматриваются мнения исследователей по вопросу наличия диглоссии на острове (2.2.2), описывается возможность её существования, и сравниваются точки зрения исследователей (2.2.3).

Третий раздел посвящён описанию метода анализа распределения высоких и низких признаков в текстах (2.3.). В нём приводятся виды графиков, получаемых при анализе с помощью компьютерной программы Джона Паолилло - это дискретный график из исследования Джона

Паолилло (2.3.1.) и континуумные графики, построенные Паолилло по данным исследований Сузан Гэл и Дэрека Бикертона (2.3.2.), а также объясняется, каким образом производится проверка достоверности результатов, получаемых в процессе анализа распределения характеристик при помощи компьютерной программы (2.3.3.).

В четвёртом разделе (2.4.) описывается анализ распределения высоких и низких характеристик в текстах, записанных в городских центрах на Кипре. Даётся список текстов, составляющих основной материал исследования (2.4.1.), перечисляются языковые характеристики, выбранные для анализа их появления в текстах (2.4.2.), приводится кодировка языковых данных (2.4.3.), объясняется способ построения графика (2.4.4.) и, наконец, с целью проверки достоверности метода строятся графики с постоянными величинами (2.4.5.).

Пятый раздел (2.5.) посвящен описанию и интерпретации полученных результатов. Рассматриваются смешанные субкоды, которые, как показал анализ текстов, характерны для кипрской ситуации (2.5.1.), особенности распределения и употребления признаков высоких и низких кодов (2.5.2.), на основе данных, полученных в результате анализа текстов делаются выводы об особенностях организации и функционирования языковых признаков и языковой ситуации в целом (2.5.3.).

Шестой раздел посвящён изучению языковых оценок говорящих (2.6.). В нём описываются национальное самоопределение киприотов (2.6.1.), их отношение к СНГ и КД и их носителям (2.6.2.), степень и характер осознания носителями существующего континуума (2.6.3.). Понимание вопроса об этническом самоопределении носителей, также как и вопроса о том, как киприоты относятся к КД и СНГ, может помочь понять и объяснить некоторые особенности языковой ситуации.

В заключении подведены итоги исследования и сделан ряд важных выводов, касающихся языковой ситуации на Кипре и её характерных особенностей.

Приложение «Корпус текстов на городском современном КД» содержит записи устной речи, составляющие основной материал исследования. Записи даются в фонетической транскрипции с применением международного фонетического алфавита и сопровождаются переводом на русский язык. В записи были включены устные интервью, проведённые с носителями в целях изучения их отношений к языку. Данные тексты в приложении несут помету «Интервью на выявление отношения носителей к языковым вариантам».

Заключение научной работыдиссертация на тему "Социолингвистическая ситуация на Кипре: диглоссия или континуум"

2.5.3. Выводы

Результаты анализа распределения признаков высоких и низких кодов в 40 текстах позволяют сделать ряд выводов об особенностях употребления характеристик и о языковой ситуации в целом. Можно говорить о существовании множества смешанных субкодов, содержащих как высокие, так и низкие реализации. Субкоды смешанные не только благодаря тому, что содержат высокие и низкие реализации различных переменных, но, в большинстве случаев, благодаря тому, что содержат высокие и низкие реализации одной и той же переменной. При изменении ситуации общения меняется пропорциональное соотношение высоких и низких реализаций. Употребление высоких и низких характеристик демонстрирует определённую упорядоченность или стилистическую нормативность их распределения, которая предполагает возможность количественной и качественной вариативности в рамках некоего диапазона, хотя и не допускает сильных отклонений. Упорядоченность признаков более строгая в официальном стиле, а для полуофициального и неофициального стилей характерна большая вариативность в употреблении высоких и низких характеристик.

Смешанные субкоды вместе составляют континуум городского смешанного кода на Кипре. О наличии диглоссии говорить сложно, поскольку на протяжении всего континуума между языковыми характеристиками в субкодах проявляются тесные и равномерные связи (рис. 16). Также смешанность городского кода предполагает отсутствие диглоссии. КСНГ и ГКК состоят из смешанных субкодов и посредством их связаны. Смешанность городского варианта показывает переходность языковой ситуации от диглоссной, которой она когда-то была, к новому типу ситуации с единым монолингвальным кодом. Однако, смешение вариантов в этих текстах не предполагает полной неупорядоченности. Монолингвальный городской код делится на стили, предполагающие качественную разницу кодов, обслуживающих определённый тип ситуации по шкале формальности.

2.6. Отношение киприотов к языковым вариантам и их носителям

Отношение к языку [Бахтин, Головко, 2004: 85] или языковые оценки

Беликов, Крысин, 2001: 13] представляют собой явное или скрытое выражение отношения носителей к языковым вариантам [Woolard, 1998: 3]. Изучение отношения к языку позволяет объяснить языковую ситуацию с субъективной стороны через призму оценок говорящих, поэтому изучение языковой ситуации целесообразно дополнять рассмотрением отношения носителей к языку и к говорящим на нём людям. Для наилучшего понимания и объяснения языковой ситуации на Кипре далее производится обзор языковых оценок киприотов по имеющимся работам [КариоАшцои, 1992; Papapavlou, 1998; Karyolemou, 2000; КариоАшцои, 2000; Arvaniti, 2002; Karyolemou, Pavlou, 2000], который дополняется данными интервью на выявление отношения к языку, проведёнными в рамках настоящего исследования.

Лукас Циципис утверждает, что изучение отношения к языку должно производиться посредством анализа устной разговорной речи, поскольку именно такой подход позволяет локализовать «микро-идеологические процессы», которые невозможно заметить, применяя другие методы исследования [Taixaurrig, 1995: 118]. Поэтому для изучения отношения к языковым вариантам на Кипре применяются записи устной речи, сделанные в процессе интервью с носителями. Интервью состояло из заранее подготовленных, логически связанных друг с другом вопросов, составленных в целях получения информации по языковым оценкам. Интервью приводятся в приложении «Корпус текстов на городском современном КД» (см. тексты с пометой «Интервью на выявление отношения носителей к языковым вариантам»). Дополнительная информация по языковым оценкам была собрана в результате наблюдений и неформальных интервью.

2.6.1. Вопрос о самоидентификации киприотов

Отношение киприотов к Греции можно охарактеризовать как попытку сближения и отдаления, принятия и отвержения одновременно. Киприоты гордятся своим «античным» греческим происхождением, греческой культурой, а также видят в объединении с Грецией решение кипрского вопроса, гарантию защиты против агрессии со стороны Турции. Амалия Арванити считает, что независимое положение Кипра должно было привести к использованию КД в качестве государственного языка, тем не менее, этого не происходит, поскольку киприоты хотят чувствовать себя частью греческого этноса [Arvaniti, 2002: 33].

В то же время киприоты пытаются подчеркнуть особенный, отличный от греческого характер своей идентичности. Они также хранят обиду по отношению к Греции, которая «предала» их в 1974 году, не оказав достаточной помощи в сопротивлении турецкой интервенции и позволив турецким войскам захватить северную часть Кипра [Arvaniti, 2002: 26]. Таким образом, киприоты, с одной стороны, хотят принадлежать к греческому этносу, с другой стороны, питают недоверие к грекам и хотят сохранить собственную кипрскую идентичность. В результате они балансируют между двумя идентичностями - греческой и кипрской.

Здесь приводится в действие так называемый 'рекурсивный механизм' (recursivity) - один из трёх известных семиотических механизмов (semiotic processes), несущих ответственность за формирование идеологических оценок носителей [Woolard, 1998: 19]. Рекурсивный механизм выражается в образовании некоего значимого различия, феномена, переходящего с одного уровня языковых и социальных отношений на другой, более низкий или более высокий [Woolard, 1998: 19]. В данном случае, согласно рекурсивному механизму, идея о самоопределении переходит с более низкого уровня на более высокий, т. е. носители относят себя к меньшей этнической группе (киприоты), которая в свою очередь находится внутри большей этнической группы (греки). Другими словами, более широкая идентичность информантов - греческая - включает в себя более узкую идентичность - кипрскую (рис. 22). Рекурсивное этническое самосознание киприотов отражается и на языковом уровне. По словам А. Ф. Христидиса, «Кипр нуждается как в его родном диалекте, который определяет особенность его характера, так и в современном новогреческом языке (NeoeHr|vikf| Koivrj) (подверженном на Кипре влиянию диалекта), который отождествляется с возможностью выхода в грекоговорящий мир» [XpioTiSrig, 1999: 100-1].

Рис. 22. Действие рекурсивного механизма применительно к процессу формирования этнического самосознания киприотов.

Данные формальных и неформальных интервью, проведённых в рамках данного исследования, подтверждают идею о рекурсивном самосознании киприотов. Из интервью видно, что носители определяют свою этническую принадлежность как «греки» (EXXrivec;) или «грекокиприоты» (EMj|voici)7upioi). Никто не определяет себя как «киприота» (Киярюс;). Рекурсивный характер двойного этнического самосознания киприотов отражается и в словах, которые используются носителями для определения киприотов и греков. На Кипре существует специальный термин для определения грека, происходящего из Греции (из островной и материковой Греции, но не с Кипра!) - «элладит» (ЕШбтк31) [Arvaniti, 2002: 31], в то время как новогреческим словом «эллин» (EMj|va<;) (который греки используют для самоопределения) киприоты называют как жителей Греции, так и жителей Кипра.

2.6.2. Отношение киприотов к современному новогреческому языку (СНГ) и КД и их носителям

Противоречивость, рекурсивность этнического самоопределения киприотов подтверждается и их отношением к СНГ и к КД. Исследования, проведённые в области отношений к языку на Кипре, показывают, что отношение носителей к КД и СНГ неоднозначно, дихотомично [Sciriha, 1996; Papapavlou, 1998].

СНГ киприоты считают более богатым, выразительным и правильным, а носителей СНГ - людьми более честолюбивыми, умными, образованными, интересными и современными по сравнению с носителями КД. В представлении киприотов СНГ ассоциируется и с понятием вежливости. Когда киприот хочет быть вежливым, он избегает употребления некоторых сильно маркированных диалектных характеристик. Это видно и из следующего отрывка интервью: студент Университета Кипра, 21 год)

-э. да, думаю, что и поэтому, да. э. как-то мне кажется очень «тяжёлым» диалектным), чтобы молодая девушка, скажем, да и

Информант -е. ne се апо pistevo ne. е. kapos mu er?ete poll van ja rn^a kopelntsa as pume pu ine ce morfomeni ce

В СНГ слово EXAa5vrri<; «элладит» не употребляется. ine се oSondijatros па образованная, да ещё и зубной mu riksi ёпа rnda mbu врач, чтобы она мне выдала pom's? какое-нибудь там «ну, что там у тебя болит?»

Интервьюер -aid stin omilia meta egi ciprjaka stigia?

-но потом в речи она употребляет и элементы кипрского диалекта?

Информант -sim'Gos ciprjaka mila apla Sen lei to inda as pume ce merika alia pu me poll. simaSemena

-обычно она на кипрском говорит, просто не употребляет «инда»32, например, и некоторые другие черты, которые слишком. маркированы

Киприоты полагают, что греки умеют говорить красиво и изящно. Они видят в этом превосходство греков и испытывают чувство дискомфорта, говоря на КД (или точнее на КСНГ) в присутствии носителей СНГ. Умение греков «обращаться с языком и точно выражаться» делает их «хитрыми» и «неоткровенными» в глазах киприотов [Papapavlou, 1988: 25]. Поэтому киприоты не слишком доверяют людям, говорящим на СНГ.

Несмотря на более высокую оценку профессионально-культурных качеств носителей СНГ, их личные качества киприоты оценивают не столь высоко. В процессе неформальных интервью информанты заявляют, что греки «хитры», «жадны», «лживы» и «болтливы», хотя в то же время «более свободолюбивы» и «обладают более широким кругозором», у них более утончённые манеры, они «говорят лучше и быстрее киприотов».

32Вопросительное слово /l'nda/ «что» (нгр. ti /ti/ «что») представляет собой достаточно сильно маркированную диалектную характеристику.

В приведённом ниже отрывке интервью информант даёт грекам следующую негативную характеристику: студент Университета Кипра, 21 г

-ja kap?us loyus i. pleopsifia ton elrinon iSfos kap?on perioxon l'ne poll etsi tsir)guni5es, li'yo etsi kutoponiri e. mbori па. о ci'prios 5es su milai, Ses su lei psemata toso aneta, 5en xrisimop?! toso tiy ylosia ja na se ksejelasi eno о eliinas su lei ce afto, ce ecino, ce ecino ce mbori na lei vlaciez, mbori na lei praymata mi aliGina al:a milai lei, lei, lei.

-по какой-то причине большая часть греков, особенно в отдельных районах, очень такие жадные, немного такие хитроглупые, э. могут. киприот не говорит с тобой, не обманывает тебя так легко, не пользуется так языком, чтобы тебя надуть, а грек говорит тебе и одно, и второе, и третье, и может говорить глупости, может говорить неправду, но говорит, говорит, говорит.

Использование СНГ отдаляет носителей от кипрской идентичности. Если киприот станет говорить на СНГ в повседневной обстановке, то его поведение будет расценено окружающими как «притворство», а его речь будет отрицательно охарактеризована как гиперкорректная, фальшивая имитация СНГ и названа «каламаристика» (каХдцар{ат1ка)33.

Отношение киприотов к КД также противоречиво. С одной стороны, они гордятся своим диалектом, говорят о его древнем происхождении,

Термин «каламарас» используется для пренебрежительного, иронического обозначения греков из Греции и обязан своим происхождениям учителям-грекам, которые в начале XX века обучали киприотов СНГ и считались образованными людьми, владеющими пером (каХацакя нгр. «перо»). Словом «каламаристика», соответственно, киприоты иронически называют СНГ- язык греков из Греции, «каламарасов». называют его «языком Гомера». КД также ассоциируется в сознании носителей с «домашностью» и кипрской идентичностью. Достаточно престижное положение КД подтвердилось и в тот момент, когда в 1987 году местные власти попытались перевести кипрские топонимические названия на СНГ. Данная акция встретила активное сопротивление населения, и правительство было вынуждено принять меры по её приостановлению [Karyolemou, 2000: 91]. С другой стороны, в неформальных интервью носители говорят о том, что считают КД «неправильным», «некрасивым» и «недостаточно выразительным» языковым вариантом. Информанты также заявляют, что не умеют хорошо и правильно говорить по-гречески и что должны бы были говорить лучше, т. е. как «греки» (EAlaSlxet;). В подобных заявлениях заметна языковая «неуверенность» носителей (linguistic insecurity) [Bortoni-Riccardo, 1985: 111], а также тенденция киприотов к заниженной оценке собственных языковых способностей, известной как «языковая самоненависть» (language self-hatred) [Giles, Niedzielski, 1998: 87]. Происходит это потому, что КД расценивается как низкий неофициальный вариант и связывается с малообразованными носителями или деревенскими жителями.

Личные качества носителей КД явно ценятся выше, чем личные качества носителей СНГ. Информанты характеризуют киприотов как «более простых и откровенных людей», «более гостеприимных и более родных», «более естественных в отношениях с близкими людьми». Киприоты отмечают также более развитое чувство юмора носителей КД [Papapavlou, 1998: 25]. Но носители стесняются «провинциальности» КД и заявляют в неформальных интервью, что не говорят на диалекте и что услышать его сегодня можно только в деревне. Киприоты, употребляющие в речи большое количество маркированных диалектных элементов, рискуют быть отнесёнными к категории «хоркатис» (%(оркатг|<;) -провинциал, житель сельской местности, говорящий на «хоркатика» соркапка) - «деревенском» кипрском, т. е. ярко выраженном региональном варианте КД.

Не желая произвести впечатление «необразованного провинциала», носители избегают употребления маркированных диалектных элементов, что видно из приведённого ниже отрывка интервью: работница картинной галереи, 52 года)

-parolon pu milumen tiS -несмотря на то, что мы говорим на Sjalekto. me orizmenes leksis pu диалекте. есть некоторые слова, apofevjis. milas ciprjaci которых избегаешь. говоришь на

Sjalekto. рсо lepti ciprjaci кипрском диалекте. более Sjalekto alia apofevjis orizmenes утончённом кипрском диалекте, но

Киприоты избегают употребления лишь «тяжёлых» (т. е. сильно маркированных) диалектных характеристик, но не избегают использования всех характеристик КД.

Если носитель использует в речи сильно маркированные «новогреческие» элементы, то окружающие воспринимают такую речь как «притворство»: работница картинной галереи, 52 года)

-пё i рсо morfomeni anQropi -да более образованные люди prospaGiin panda па miliin. па min стараются всегда говорить. не xrisimopfun ekfrasis varjes. al:a употреблять «тяжёлых» выражений.

Sen apor:ipthun ta ciprjaka. ta но не отказываются от кипрского. leksis opote jinete i ylos:a p?o lepthi. избегаешь некоторых слов, и, таким образом, язык становится более утончённым. ciprjaka me omorfa otan ta milas. кипрский- красивый, когда на нём ciprjaka ine omorfa otan ta milas. otan na ahakso tim brofora fne s?e8on prospiisi Sila8i apor:iptho ti8

Sicim mu ylos:a. Se0 Oelo aploz na tin kano kaliteri alia tin apor:iptho говоришь. если я изменю «произношение», то это будет почти притворство, т. е. я отказываюсь от моего родного языка. я не просто хочу его улучшить, а отвергаю его

Двойственное отношение носителей, как к СНГ, так и к КД, заставляет их избегать употребления как сильно «диалектных», так и слишком «новогреческих» характеристик. Пытаясь «лавировать» между двумя негативно оцениваемыми вариантами - «каламаристика» (СНГ) и «хоркатика» (КД) - киприоты прибегают к использованию ГКК, который сильно отошёл от обоих вариантов, т. е. и не сверх «кипрский», и не преувеличенно «новогреческий» [Kapuotaxipou, 2000: 119]. Посредством использования ГКК жители городских центров находят баланс между двумя языковыми вариантами, которые хотят сохранить - СНГ и КД - и, следовательно, и между двумя идентичностями, к которым желают относить себя - греческой и кипрской. Носители, которые отдаляются от ГКК, слишком приближая речь либо к КСНГ, либо к региональным вариантам КД, вызывают негативную оценку городских жителей.

Именно ГКК, новый сформировавшийся в течение последних десятилетий городской вариант, представляет собой на сегодня вариант языка, с которым отождествляется языковое сознание говорящих. Он и не слишком «диалектный», и не преувеличенно «новогреческий», и поэтому может функционировать в качестве немаркированного «буферного» варианта на уровне повседневной обстановки общения. На уровне официального общения ту же роль выполняет КСНГ. СНГ в том виде, в каком он используется в Греции, не мог бы употребляться на Кипре даже в официальных ситуациях общения, поскольку такой вариант был бы слишком официальным» и воспринимался бы как «недружелюбный» [Arvaniti, 2002: 25]. КСНГ, заимствовавший многие характеристики КД, представляется достаточно официальным вариантом, и в то же время не производит впечатление слишком «новогреческого» и «фальшивого» [Arvaniti, 2002: 25].

Употребление переходных буферных вариантов (ГКК и КСНГ) отражает рекурсивное этническое самосознание киприотов на языковом уровне, т. е. является результатом балансирования говорящих между греческой и кипрской идентичностью.

2.6.3. Осознание носителями существования континуума

Несмотря на существование кодов и субкодов на Кипре, кажется, что сами носители полностью не осознают сложности используемых ими подсистем и воспринимают дихотомически связь между двумя существующими для них языковыми вариантами - «новогреческим» (eXlrjviKa) и «кипрским» (южркхка) [KapuoAnipou, 1992: 263-4]. Под словом «кипрский» (южркхка) городские жители понимают не региональные варианты КД, а ГКК, т. е. их повседневный код общения, ставший для них первым языком [Karyolemou, Pavlou, 2000: 119]. Термин «новогреческий» (eXlrjviKa), в свою очередь, включает в себя как СНГ, так и КСНГ. Между СНГ и КСНГ киприоты не проводят разграничений [Arvaniti, 2002: 29]. Большая часть информантов уверена не только в том, что они говорят на СНГ, но и в том, что, когда они говорят на КД, их речь отличается от речи греков («элладитов») лишь «произношением»: пенсионер, сторож на автостоянке, 78 лет)

Информант -.exumen 8jafores -.у нас есть разные ylosies. me plus?a ylosra i языки. греческий язык ehinici богатый

Интервьюер -ciprjaci?

Информант -ehinici ciprjaci. to iSjon ine. otal lemen tin ekinici simeni d^e ciprjaka. en to iSjon bprayman. 8en eji Sjafora. aku na 8i's Sen Sjaferi tipote. monon i profora Sjaferi работница картинной галереи, 52 года)

Информант -i ylos:a mas ine ehinici. eji omos kapces al:ay. e. kapca simfona

Интервьюер -ama milai kapgos poll el.inika.

Информант -пё prospaGi na vali d^e tim brofora 6?i mono tis leksis. jati emis milumen ta i'8ja. milumen eliinika al:a exun tim brofora

-кипрский?

-греческий кипрский. это одно и то же. когда мы говорим греческий, это означает и кипрский тоже. это тоже самое. нет никакой разницы. смотри, они ничем не отличаются. только «произношение» различно

-наш язык - греческий. тем не менее, от греческого он немного отличается. э. в нём есть некоторые согласные звуки

-если кто-нибудь говорит «очень» по-гречески.

-да, пытается изменить и «произношение», а не только слова. потому что мы говорим также. мы говорим по-гречески, но у нас есть «произношение»

При более внимательном подходе всё-таки видно, что информанты выделяют различные уровни ГКК и аккомодируют речь в зависимости от ситуации общения. Как видно из приводимого ниже отрывка интервью, носители разделяют элементы языка на отдельные подгруппы в зависимости от степени их официальности/неофициальности: студент Университета Кипра, 21 год)

Интервьюер

-.as рйте ton paracimeno ipes oti ва to xrisimopgisis sto radjofono aid den ва to xrisimopgisis stin episimiperiptosi. ama milas evjenikd ciprjaka ala ogi sto radjofono

-скажем, паракименос, ты сказал, что будешь употреблять его в речи по радио, но не будешь его употреблять в официальной обстановке. когда говоришь вежливо по-кипрски, но не на радио

Информант -mbori na xrisimopsiso -я могу и там (на радио) се eci torn baracimeno употребить паракименос

Интервьюер -to \и, Сц, dC,u.

Информант

-е. afta. afta ne afta ine pu Sjaferi siyura. afta tula?iston posotika 9a ine liyotera. sto raSjofono mono an mu ksefiji

Интервьюер -a. den xrisimopgisis ва ta

-шу, жу, джу?

-это. да. это точно отличается. по крайней мере, в количественном отношении их будет меньше. на радио если только случайно у меня с языка сорвётся

-а. значит, ты не будешь их употреблять

-да. эти характеристики более маркированы. в магазине они будут у меня проскальзывать. чаще. я позволю им проскальзывать

-а на радио нет? Информант -o?i -нет

Дихотомичность отношения носителей к языковым вариантам отражает происходящий на Кипре переход языковой ситуации от диглоссной к недиглоссной. Региональные варианты КД постепенно исчезают и отходят на второй план — главное место в сознании носителей занимает новый городской вариант. Смешанные городские коды заполняют пространство между официальным вариантом (КСНГ) и разговорным вариантом (региональным КД) и разрыв между вариантами исчезает. Смешанные коды соединяют КСНГ и региональные варианты континуумной связью. Ситуация переходит из диглоссной в монолингвальную, в которой центральное пространство занимает смешанный городской код. В городском смешанном варианте в свою очередь выделяются различные стили.

Эта новая языковая ситуация отражена в сложном отношении говорящих к языковым вариантам. Когда их спрашивают впрямую, носители заявляют, что на Кипре два варианта - «греческий» EJJirjviica и «кипрский» Кияркхка - функционируют параллельно и сферы их употребления не пересекаются. Восприятие ситуации, как диглоссной, говорит о переходе, который ещё не осознают полностью носители. Ситуация меняется, а языковое сознание говорящих не успевает оценить её и перестроиться и пока ещё остаётся диглоссным. Высокий вариант

Информант -ne. afta ta pieziun perisiotero 8ila8i e. afta sto katastima peripu 0a mu ksefevyun. perisiotero.

0a afino na mu ksefevyun Интервьюер -end sto radjofono oqi? греческий») киприоты воспринимают как правильный и официальный, а низкий вариант («кипрский») - как родной, но неправильный и некрасивый. Несмотря на всё ещё дихотомическое восприятие ситуации носителями, происходящий переход тоже отражается в их сознании. Когда говорящих спрашивают о возможности употребления той или иной характеристики в какой-либо ситуации общения, они объясняют, какие характеристики и когда уместно использовать. Подобные ответы вскрывают не до конца осознаваемые нормативные представления говорящих. Носители осознают в некоторой степени разделение на стили в используемом ими городском варианте и выделяют признаки и их распределение по стилям. Полуосознаваемые на уровне сознания представления о стилистической нормативности на уровне речевой деятельности работают достаточно точно. Из результатов анализа распределения высоких и низких признаков видно, что носители употребляют их достаточно упорядоченно. Сильное отклонение от стиля и допустимой (в соответствии со стилистической нормативностью) качественной и количественной реализации признаков будет отмечено носителями как неуместное в определённой ситуации и может быть негативно оценено ими.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ распределения высоких и низких характеристик городского языкового кода, предпринятый в исследовании, доказывает его смешанность. Городской код состоит из множества смешанных субкодов, которые демонстрируют континуумную связь. Смешанность кода говорит о том, что ситуация недиглоссная. Смешанный код не предполагает полной неупорядоченности в употреблении высоких и низких признаков, напротив, носители знают, в пределах какого диапазона количественно и качественно реализуются те или иные характеристики. Смешанность высоких и низких характеристик в городском коде показывает переходность языковой ситуации от диглоссной, которой она когда-то была, к новому типу ситуации с единым монолингвальным кодом.

Сформировавшийся за последние десятилетия смешанный городской вариант является ведущим фактором, определяющим языковое сознание носителей. Это развивающийся вариант и именно он на сегодня наилучшим образом отражает самоидентификацию носителей. Смешанный городской вариант недостаточно полно описан (за исключением работы Ньютона [Newton, 1972]) и этим вызвана необходимость его описания. Его описание производится в первой главе исследования. Оно представлялось необходимым для дальнейшего анализа современной языковой ситуации в рамках данной работы.

Переходность языковой ситуации отражает сложность языкового сознания говорящих. Их восприятие в смысле концептуализации речевой деятельности дискретно, что и показывают их отношения к языковым вариантам, а говорение континуумно и вариативно. В языковом сознании носителей переходный период от диглоссной к монолингвальной ситуации отражается в нескольких уровнях этого сознания. С одной стороны, из прямых заявлений носителей видно, что они воспринимают ситуацию как диглоссную дихотомию. «Новогреческий» они воспринимают как высокий, литературный вариант, а «кипрский» для них и родной, и близкий, но он некрасивый, неправильный, связан с речью малообразованных киприотов и носители его стесняются. С другой стороны, на вопросы об использовании того или иного признака в той или иной ситуации общения носители, они объясняют адекватность или, наоборот, неуместность употребления признаков в разных ситуациях. Они выделяют различные уровни формальности речи и распределяют разные характеристики по данным уровням как более и менее формальные. Иными словами, в ответах они вскрывают свои полуосознаваемые нормативные представления. Далее уже на уровне неосознаваемой речевой деятельности из особенностей употребления высоких и низких характеристик ясно, что стилистическая нормативность высоких и низких реализаций в той или иной коммуникативной ситуации гораздо более высокая. Это показывает проделанный в данном исследовании анализ распределения высоких и низких признаков по текстам. Поэтому, даже не полностью осознавая нормативность, в речи носители чувствуют уместность языковых реализаций и их качественный и количественный допустимый диапазон использования.

Сложно судить об отношениях, существующих между характеристиками на уровне региональных вариантов КД и о том, какие связи существуют между ГКК и региональными вариантами, поскольку в данном исследовании изучался только городской код. Можно предположить, что континуум, скорее всего, будет продолжаться на уровне региональных вариантов, хотя распределение характеристик в региональных вариантах представляет собой материал для будущих исследований.

Список научной литературыСивас, Елизавета Юрьевна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Алпатов В. М. 2000. Зарубежная лингвистика о проблемах двуязычия и языков национальных меньшинств // Речевое общение в условиях языковой неоднородности. Эдиториал УРСС. М. С. 192-209.

2. Баранов А. Н. и др. 2001. Англо-русский словарь по лингвистике и семиотике. М.

3. Беликов В. И., Крысин Л. П. 2001. Социолингвистика. Российский Государственный Гуманитарный Университет. М.

4. Белл Р. 1980. Социолингвистика. Цели, методы и проблемы. М.

5. Бондалетов В. Д. 1987. Социальная лингвистика. М.

6. Бондарко Л. В., Вербицкая Л. А., Гордина М. В. 2004. Основы общей фонетики. 4ое издание. М. СПб.

7. Борисова А. Б. 2005. Местоименный повтор дополнения: синтаксический и прагматический аспекты. Кандидатская диссертация. СПб.

8. Вайнрайх У. 1979. Языковые контакты. Киев.

9. Вайнрайх У. 1999. Одноязычие и многоязычие // Зарубежная лингвистика III. М. Прогресс. С. 7-42.

10. Бахтин Н. Б., Головко Е. В. 2004. Социолингвистика и социология языка. СПб.

11. Гончарова О. В. 1998. Современная языковая ситуация на Кипре. Дипломная работа. СПбГУ. СПб.

12. Елоева Ф. А. 1992. Введение в новогреческую филологию. СПб.

13. Елоева Ф. А. 2004. Понтийский диалект в синхронии и диахронии. СПб.

14. Жлуктенко Ю. А. 1979. Лингвистические аспекты двуязычия. Киев.

15. Касевич В. Б. 1986. Морфонология. Л.

16. Касевич В. Б. 1988. Семантика. Синтаксис. Морфология. М.

17. Кодзасов С. В., Кривнова О. Ф. 2001. Общая фонетика. М.

18. Крысин JI. П. 1976. Владение разными подсистемами языка как явление диглоссии // Социально-лингвистические исследования. М.

19. Крысин Л. П. 2000. О некоторых особенностях двуязычия при близком родстве контактирующих языков // Речевое общение в условиях языковой неоднородности. Эдиториал УРСС. М. С. 153-161.

20. Лингвистический энциклопедический словарь. 1990. М.

21. Лопашов Ю. А. 1973. К вопросу о типах местоименных повторов дополнения и их употреблении в литературном новогреческом и других балканских языках // Балканское языкознание. М. С. 81-92.

22. Маслов Ю. С. 1975. Введение в языкознание. М.

23. Новое в лингвистике. 1973. Вып. VI. Языковые контакты. М.

24. Новое в лингвистике. 1975. Вып. VII. Социолингвистика. М.

25. Плунгян В. А. 2000. Общая морфология. Введение в проблематику. М.

26. Порхомовский В. Я., Суетина Ю. Г. 2000. Литературная норма в условиях языковой неоднородности (язык хауса в Северной Нигерии) // Речевое общение в условиях языковой неоднородности. Эдиториал УРСС. М. С. 178-191.

27. Саина С. Т. 2000. Двуязычие и многоязычие в семейной жизни и повседневном быту // Речевое общение в условиях языковой неоднородности. Эдиториал УРСС. М. С. 60-75.

28. Сивас Е. 2000. Кипрский диалект. Социолингвистический аспект проблемы. Дипломная работа. СПбГУ. Не опубликована.

29. Тестелец Я. Г. 2001. Введение в общий синтаксис. М.

30. Триандафилидис М. А. 1995. Малая грамматика новогреческого языка. Салоники.

31. Швейцер А. Д. 1976. Современная социолингвистика: Теория, проблемы, методы. М.

32. Швейцер А. Д., Никольский Л. Б. 1978. Введение в социолингвистику. М.

33. Agouraki A. 2001. The position of clitics in Cypriot Greek // Proceedings of the 1st International Conference of Modern Greek Dialects and Linguistic Theory. University of Patras. P. 1-18.

34. Allsopp R. 1958. Pronominal forms in the dialect of English used in Georgetown (British Guiana) and its environs by persons engaged in nonclerical occupations. M. A. thesis. University of London.

35. Anaxagorou N. 1987. A comparison of Cypriot Greek Phonology with that of Standard Demotic Greek // Modern Greek Studies Yearbook, Vol. 3. P. 129-48.

36. Armosti Sp., Christodoulou K., Katsoyannou M., Protopapas A., 2005. Cypriot geminates: the contrast between j. and [}:]. // 7th International

37. Conference on Greek Linguistics. York, 8-10 September 2005. Unpublished.

38. Arvaniti A. 1999a. Cypriot Greek // Journal of the International Phonetic Association. Vol 29 (2). P. 173-8.

39. Arvaniti A. 1999b. Standard Modern Greek // Journal of the International Phonetic Association. Vol. 29 (2). P. 167-172.

40. Arvaniti A. 2001b. Cypriot Greek and the Phonetics and Phonology of Geminates // Proceedings of the 1st International Conference of Modern Greek Dialects and Linguistic Theory. University of Patras. P. 19-30.

41. Arvaniti A. 2002. The maintenance of diglossia in Cyprus and the emergence of Cypriot Standard Greek. Unpublished (manuscript).

42. Arvaniti A., Tserdanelis G. 2000. On the Phonetics of Geminates: Evidence from Cypriot Greek // Proceedings of 6th International Conference on Spoken Language Processing (ICSLP2000). Vol. 2. Beijing, China. P. 559562.

43. Asmussen J. 1996. Life and strife in mixed villages: some aspects of inter-ethnic relations in Cyprus under British rule // The Cyprus Review. Vol. 8. No. 1. Intercollege. Nicosia. P. 101-10.

44. Babiniotis G. 1992. Language in Cyprus Today // Хщергщ. 22 November 1992.

45. Bailey B. L. 1953. Creole languages of the Carribean area. M. A. Columbia University.

46. Bailey B. L. 1966. Jamaican Creole Syntax. Cambridge University Press.

47. Bailey Ch.-J. 1973. Variation and Linguistic Theory. Arlington, VA: Center for Applied Linguistics.

48. Beaudouin M. 1884. Etude du dialecte chypriote Moderne et M6dieval. Paris.

49. Berger M. 1990. Diglossia within a general theoretical perspective: Charles Ferguson's concept 30 years later//Multilingua. Vol. 9 (3). P. 285-95.

50. Bickerton D. 1971. Inherent variability and variable rules // Foundations of Language 7 (4). P. 457-92.

51. Bickerton D. 1973a. The nature of a Creole continuum // Language 49 (3). P. 640-669.

52. Bickerton D. 1973b. The structure of polylectal grammars // R. Shuy (ed.) Sociolinguistics: Current Trends and Prospects. Georgetown University Roundtable on Languages and Linguistics 1972. Washington, DC: Georgetown University Press. P. 17-42.

53. Bortoni-Riccardo S. M. 1985. The urbanization of rural dialect speakers. Cambridge Univesrsity Press.

54. Britto Fr. 1986. Diglossia: A study of the theory with application to Tamil. Washington, DC: Georgetown University Press.

55. Browning R. 1991. H sXXr|viKf| yhaooa jieaaicDvucrj Kai vsa. EkSogsk; Дг|ц. N. Паяа5т.ца. A9f]va. Browning R. 1969. Medieval and Modern Greek. Cambridge University Press.]

56. Cassidy F. G. 1961. Jamaica Talk: Three Hundred Years of the English Language in Jamaica. The Institute of Jamaica. London: Macmillan & Co.

57. Cassidy F.G., LePage R. B. (eds.) 1967. Dictionary of Jamaican English. New York: Cambridge University Press.

58. Census of population 2001. Data by district, municipality/community. Republic of Cyprus. Vol. II. Statistical Service. Population Statistics. Nicosia. Series I. Report No. 17.

59. Chambers J., Trudgill P. 1980. Dialectology. Cambridge University Press.

60. Charalampopoulos A. 1982. Consonant gemination and aspiration in Cypriot Greek in Greek. // Studies in Greek Linguistics. Vol. 3. P. 237255.

61. Christodoulou-Pipis I. 1991. Language use by Greek-Cypriots in Britain // M. Roussou (ed.) Greek Outside Greece III. Diaspora books. Greek Language Research Group. Nicosia.

62. Crystal D. 1987. The Cambridge encyclopedia of language. Cambridge.

63. De Silva M. W. S. 1974. Convergence in diglossia: The Sinhalese Situation // International Journal ofDravidian Linguistics. Vol. 3. P. 60-91.

64. De Silva M. W. S. 1979. Sinhalese and other island languages in South Asia. Tubingen: Narr.

65. DeCamp D. 1960. Four Jamaican Creole texts // R. B. Le Page, F. DeCamp (ed.) Creole language studies. I. London: Macmillan. P. 128-79.

66. DeCamp D. 1961. Social and geographical factors in Jamaican Dialects // R. B. Le Page (ed.) Creole language studies. II. Proceedings of the Conference on Creole Language Studies. University of the West Indes, Mona, 1959. London.

67. DeCamp D. 1967. African day-names in Jamaica // Language Vol. 43. P. 139-49.

68. DeCamp D. 1971. Toward a generative analysis of a post-creole speech continuum // D. Hymes (ed.) Pidginization and creolization of languages. Cambridge and New York: Cambridge University Press. P. 349-70.

69. Denison N. 1971. Some observations on language variety and plurilingualism // E. Ardener (ed.) Social anthropology and language. London: Tavistock. P 157-83.

70. Dimitriadis A. 1994. Clitics and Object Drop in Modern Greek // Proceedings of the 6th Student Conference in Linguistics (SCIL-6), University of Rochester May 8-9th 1994 New York. (MIT Working Papers in Linguistics 23). Unpublished.

71. Fasold R. 1984. The Sociolinguistics of Society. Blackwell, Oxford, UK and Cambridge, USA.

72. Fasold R. 1990. Sociolinguistics of Language. Blackwell, Oxford, UK.

73. Ferguson Ch. 1959. Diglossia// Word. Vol. 15 (2). P. 325-40.

74. Ferguson Ch. 1991. Diglossia revisited // Southwest Journal of Linguistic Studies in Diglossia. Vol. 10 (1). P. 214-34.

75. Fishman J. 1967. Bilingualism with and without diglossia; diglossia with and without bilingualism II Journal of Social Issues. Vol. 32. P. 29-38.

76. Fishman J. 1972. Societal bilingualism: stable and transitional // Section VI of The Sociology of Language. Rowley, MA: Newbury House. P. 91-106.

77. Fishman J. 1980. Bilingualism and Biculturalism as individual and as societal phenomena // Journal of Multilingual and Multicultural Development. Vol. 1 (1). P. 3-15.

78. Gal S. 1979. Language Shift: Social Determinants of linguistic change in bilingual Austria. New York: Academic Press.

79. Georghiou Karagiorges A. 1986. Education development in Cyprus. 19601977. Nicosia.

80. Giles H., Niedzielski N. 1998. Italian is beautiful, German is ugly // L. Bauer, P. Trudgill (eds.) Language Myths. Penguin Boob. P. 85-93.

81. Goutsos D. 2001. A discourse-analytic approach to the use of English in Cypriot Greek conversations // International Journal of Applied Linguistics. Vol. 11 (2). P. 194-223.

82. Goutsos D., Karyolemou M. 2004. Introduction // International Journal of the Sociology of Language. The Sociolinguistics of Cyprus I (Studies fromthe Greek Sphere). Mouton de Gruyter. Berlin. New York. Vol. 168. P. 117.

83. Grohmann K., Panagiotidis P., Tsiplakou St. 2004. Some properties of Who-Question Formation in Cypriot Greek // 2nd International Conference on Modern Greek Dialects and Linguistic Theory. 30 September 2 October 2004. Mytilene, Lesvos. Unpublished.

84. Gumperz J. 1971. Language in Social Groups. Stanford. Stanford University Press.

85. Guttman L. 1944. A basis for scaling quantitative data // American Sociological Review. Vol. 9. P. 139-50.

86. Hill S. G. 1940. A History of Cyprus. Cambridge.

87. Holm J. 1988. Pidgins and Creoles: Volume I, theory and structure. Cambridge Language Surveys. Cambridge: Cambridge UP.

88. Holm J. 1989. Pidgins and Creoles: Volume II, reference survey. Cambridge Language Surveys. Cambridge: Cambridge UP.

89. Holmes J. 1992. An Introduction to Sociolinguistics. Longman, London & New York.

90. Horrocks G. C. 1997. Greek. A History of the Language and its Speakers. London-New York.

91. Hudson A. 1980. Sociolinguistics. Cambridge University Press.

92. Hudson A. 1992. Diglossia: A bibliographic review // Language in Society. Vol. 21 (4). P. 611-74.

93. Karoulla-Vrikki D. 1991. The language of the Greek Cypriots today: A revelation of an identity crisis? // The Cyprus Review. Vol. 3 (1). P. 42-58.

94. Karoulla-Vrikki D. 2002a. English or Greek language? State or ethnic identity? The case of the courts in Cyprus // Language Problems and Language Planning. Vol. 25. P. 259-288.

95. Karyolemou M. 1994. La communaute sociolinguistique chypriote: analyse des discours metalinguistiques parus dans la presse ecrite (1985-1992). These pour le doctorat sous la direction de Louis-Jean Calvet. Sorbonne. 391 p.

96. Karyolemou M. 1997. Accommodation theory and the use of aorist in the Cypriot Dialect // Greek Linguistics: Proceedings of the 2nd International Conference on Greek Linguistics. 1995. Vol. 2. Salzburg. P. 707-26.

97. Karyolemou M. 1998. Mythes et Realites sur l'lnsularite: le Cas de Chypre // Plurilinguismes. Centre d' Etudes et de Recherches en Planification Linguistique. Paris. Vol 15. P. 200-219.

98. Karyolemou M. 1999. One language or two for a new University: Language, politics and ideology in Cyprus // Language Planning in the Millenium. University of Bar-Ilan, Israel, 21-23 November 1999. Unpublished.

99. Karyolemou M. 2000. Ne touchez pas a mon dialecte // The Canadian Journal of Applied Linguistics. Vol. 3 (1-2). P. 91-105.

100. Karyolemou M. 2001. From liberalism to legal regulation: The Greek language in Cyprus // Language Problems and Language Planning. Vol. 25 (1). P. 25-52.

101. Karyolemou M. 2002. When language policies change without changing: The university of Cyprus // Language Policy. Vol. 1. P. 213-236.

102. Kihm A. 1994. Kriyol syntax: the Portuguese-based Creole language of Guinea-Bissau. Amsterdam/Philadelphia: John Benjamins Publishing Company.

103. Kloss H. 1976. Uber Diglossie // Deutsche Sprache. Vol. 4. P. 313-23.

104. Krysin L. 1979. Command of various language subsystems as a diglossia phenomenon // International Journal of the Sociology of Language. Vol. 21. P. 141-51.

105. Labov W. 1972. Sociolinguistic Patterns. Philadelphia: University of Pennsylvania Press.

106. Labov W. 1994. Princiles of linguistic change, I: Internal factors. Oxford: Blackwell.

107. LePage R. B. 1960. Jamaican Creole: an Historical Introduction // R. B. Le Page, F. DeCamp (ed.) Creole language studies. I. London: Macmillan.

108. Loukina A. 2004. A Phonetic Description of Spontaneous Speech in Cypriot Greek. Master Thesis. University of Oxford. Unpublished.

109. Mackridge P. 1987. The Modern Greek Language. Oxford.

110. Malikouti-Drachman A. 2003. On Cypriot Geminates // Journal of Greek Linguistics. Vol. 4. P. 69-76.

111. Mar9ais W. 1930-31. La diglossie arabe // L'enseignement public: revue pedagogique. torn. CIV 12, P. 401-9, torn. CV, P. 20-39, 120-33.

112. Matthews P. H. 1997. The Concise Oxford Dictionary of Linguistics. Oxford, New York.

113. McEntee-Atalianis L., Pouloukas St. 2001. Issues of identity and power in a Greek-Cypriot community // Journal of Multilingual and Multicultural Development. Vol. 22 (1). P. 19-38.

114. Menardos S. 1894. Ocovr|tikf| тгц; SuxXsktou xcov crr|fiepivcov Ktmpicov. AOrjva, VI. P. 146-173 (Reprinted in 2. MevapSou. ГАхооспкси jieXexat. AeuKtooia: Arifioaieufiaxa tod Kevipou ErciarrijioviKcbv Epeuvcbv. 1969. P. 1-28).

115. Mesthrie R. 1992. English in language shift. Tha history, structure and sociolinguistics of South African Indian English. Cambridge University Press.

116. Muller J. 2002. On the theoretical implications of Cypriot Greek Initial Geminates // Journal of Greek Linguistics. Vol. 3. P. 115-137.

117. Muysken P., Smith N. 1995. The study of pidgin and Creole languages // J. Arends, P. Muysken, N. Smith (eds.) Pidgins and Creoles: Anintroduction. 1994. Philadelphia/Amsterdam: John Benjamins Publishing. P. 3-14.

118. Newton B. 1968. Spontaneous Germination in Cypriot Greek // Lingua. Vol. 20. Amsterdam: North-Holland Publishing Co. P. 15-57.

119. Newton B. 1972a. Cypriot Greek. Its Phonology and Inflections. The Hague-Paris: Mouton.

120. Newton B. 1972b. The Generative Interpretation of Dialect. A study of Modern Greek Phonology. Cambridge: Cambridge University Press.133.0'Donnell W. R., Todd L. 1980. Variety in contemporary English. London: G. Allen & UnwinRoutledge.

121. Paolillo J. 1997. Sinhala diglossia: Discrete or continuous variation? // Language in Society. Vol. 26. P. 269-296.

122. Paolillo J. 2001. Analizing Linguistic Variation. Statistic Models and Methods. Stanford, California.

123. Papadaki d'Onofrio E., Roussou M. 1991. The Greek speech communities // S. Alladina, V. Edwards (eds.) Multilingualism in the British Isles I. The Older Mother Tongues nd Europe. Longman. London and New York. P. 189-201.

124. Papapavlou A. 1988. Motivational, attitudinal and sociocultural factors in lexical borrowing // Journal of Business and Society. Vol. 1 (2). P. 151-63.

125. Papapavlou A. 1989. English loanwords in the Greek Cypriot dialect: Linguistic and sociocultural interpretations // The Cyprus Review. Vol. 1 (1). Intercollege. Nicosia. P. 93-109.

126. Papapavlou A. 1994. Language Contact and Lexical Borrowing in the Greek Cypriot Dialect: Sociolinguistic and Cultural Implications. Athens: N. C. Grivas Publications.

127. Papapavlou A. 1997. The influence of English and its Dominance in Cyprus: Reality or unfounded fears? // Journal of Mediterranian Studies. Vol. 7 (2). P. 218-249.

128. Papapavlou A. 1998. Attitudes toward the Greek Cypriot dialect: Sociocultural implications // International Journal of the Sociology of Language. Vol. 134. P. 15-28.

129. Papapavlou A. 1999. Academic achievement, language proficiency and socialization of bilingual children in a monolingual Greek Cypriot-speaking school environment // International Journal of Bilingual Education and Bilingualism. Vol. 2 (4). P. 252-267.

130. Papapavlou A. 2001a. Linguistic imperialism? The status of English in Cyprus // Language Problems and Language Planning. Vol. 25 (2). P. 16776.

131. Papapavlou A. 2001b. Mind your speech: Language attitudes in Cyprus // Journal of Multilingual and Multicultural Development. Vol. 22 (6). P. 491-501.

132. Papapavlou A. 2004. Verbal fluency of bidialectal speakers of SMG and the role of language-in-education practices in Cyprus // International Journal of the Sociology of Language. Vol. 168. P. 91-100.

133. Papapavlou A., Pavlou P. 1998. A Review of the Sociolinguistic Aspects of the Greek Cypriot Dialect // Journal of Multilingual and Multicultural Development. Vol. 19 (3). P. 212-20.

134. Papapavlou A., Pavlou P. 2001. The interplay of language use and language maintenance and the cultural identity of Greek Cypriots in the UK // International Journal of Applied Linguistics. Vol. 11 (1). P. 92-114.

135. Papapavlou A., Pavlou P. 2004. Issues of dialect use in education from the Greek Cypriot perspective // International Journal of Applied Linguistics. Vol. 14 (2). P. 243-258.

136. Patrick P. 1991. Creoles at the intersection of variable processes // Language Variation and Change. Vol. 3 (2). P. 229-260.

137. Patrick P. 1999. Urban Jamaican Creole. Variation in the Mesolect. Varieties of English Around the World, No. G17. Amsterdam/Philadelphia: John Benjamins Publishing Company.

138. Pavlou P., Christodoulou N. 2001. Bidialectalism in Cyprus and its impact on the teaching of Greek as a foreign language // International Journal of Applied Linguistics. Vol. 11 (I). P. 75-91.

139. Persianis P. K., Polyviou P. 1992. History of Education in Cyprus: Texts and Sources. Nicosia: Cyprus Pedagogical Institute.

140. Pidgin and Creole languages: selected essays by Hugo Schuchardt. 1980. // G. G. Gilbert (ed.) London: Cambridge University Press.

141. Pidginization and creolization of languages: proceedings of a conference held at the University of the West Indies. 1971. Mona, Jamaica, April 1968 D. Hymes (ed.) H. Cambridge and New York: Cambridge University Press.

142. Pidgins and Creoles: An introduction. 1994. // J. Arends, P. Muysken, N. Smith (eds.) Philadelphia: J. Benjamins Amsterdam.

143. Piatt J. Т. 1977. A model for polyglossia and multilingualism with reference to Singapore and Malaysia // Language in Society. Vol. 6. P. 36178.

144. Prodromou Pr. 1992. Site and colony // £r|pepivfj, 28 June.

145. Rickford J. R. 1979. Variation in a Creole continuum: Quantitative and implicational approaches. Ph.D. dissertation, University of Pennsylvania.

146. Rickford J. R. 1987. Dimensions of a Creole Continuum. Stanford: Stanford University Press.

147. Romaine S. 1988. Pidgin and Creole languages. USA, Longman Inc., New York.

148. Romaine S. 1992. Language, education and development: urban and rural Ток Pisin in Papua New Guinea. USA, Oxford University Press, New York.

149. Sankoff D. 1988. Sociolinguistics and syntactic variation // F. J. Newmeyer (ed.) Linguistics, the Cambridge Survey, IV: Language, the socio-cultural context. Cambridge & New York: Cambridge University Press.

150. Sankoff D., Rousseau P. 1974. A method of assessing variable rule and implicational scale analyses of linguistic variation // J. Michell (ed.) Computers in the Humanities. Vol. 3 (15). Edinburgh: Edinburgh University Press.

151. Schiffman H. F. 1992. Diglossia as a Sociolinguistic Situation // K. Bolton and H. Kwok (eds.) Sociolinguistics Today International Perspectives. London and New-York, Routledge.

152. Sciriha L. 1995. The Interplay of Language and Identity in Cyprus // The Cyprus Review. Vol. 3 (1) 7 (2). P. 7-34.

153. Sciriha L. 1996. A Question of Identity: Language Use in Cyprus. Nicosia, Intercollege Press.

154. Stamatakis N. 1991. History and nationalism: The Cultural Reconstruction of the Modern Greek Cypriot Identity // The Cyprus Review. Vol. 3(1). P. 59-83.

155. Stewart W. 1965. Urban Negro Speech: sociolinguistic factors affecting English teaching // Social dialects and language learning. Champaign.

156. Terkourafi M. 1999a. Frames for politeness: A case study // Pragmatics. Vol. 9 (1). P. 97-117.

157. Terkourafi M. 1999b. The use of the plural in Expressing Politeness in Cypriot Greek conversations // Procedings of the 4th International Conference on Greek Linguistics. Nicosia, 17-19 September 1999. University Studio Press. Thessaloniki. P. 462-70.

158. Terkourafi M. 2002. Politeness and formalicity: evidence from Cypriot Greek// Journal of Greek Linguistics. Vol. 3. P. 179-201.

159. Terzi A. 1999. Cypriot Greek Clitics and their Positioning Restrictions // Studies in Greek Syntax. Kluwer Academic Publishers. Dordrecht, The Netherlands. P. 227-40.

160. Timm L. 1981. Diglossia old and new a critic // Anthropological Linguistics. Vol. 23 (8). P. 356-67.

161. Todd L. 1974. Pidgins and Creoles. Routledge & Kegan Paul. London and New York.

162. Tollefson J. W. 1983. Language Policy and the Meanings of Diglossia // Word. Vol. 34. P. 1-9.

163. Trudgill P. 1981. Linguistic accommodation: sociolinguistic observations on a socio-psychological theory // Papers from the Parasession on Language and Behavior, Chicago Linguistic Society. Chicago: University of Chicago Press. P. 284-97.

164. Trudgill P. 1986. Dialects in Contact. Oxford: Blackwell.

165. Trudgill P. 1995. Sociolinuistics: An Introduction to Language and Society. Penguin Books. First published 1974, Pelican Books.

166. Trudgill P. 2003. A Glossary of Sociolinguistics. Edinburgh University Press.

167. Tsimpli I. M. 1990. The clause structure and word order of Modern Greek // UCL working papers in linguistics 2, University College London. P. 226255.

168. Tsiplakou St. 1993. Focus, pronominal clitics and restrictions on word order: the case of Greek // Studies in Greek Linguistics 14, 27-29 April 1993. Thessaloniki. P. 309-20.

169. Tsiplakou St. 2003. Linguistic attitudes and emerging hyperdialectism in a diglossic setting: young Cypriot Greeks on their language // 6th International Conference of Greek Linguistics, Rethymno, 18-21 September 2003. Unpubl.

170. Tzanidaki D. M. 1998. Clause structure and word order in Modern Greek // B. D. Joseph, G. C. Horrocks, I. Philippaki-Warburgton (eds.) Themes in Greek Linguistics II. Amsterdam/Philadelphia. John Benjamins Publishing Company. Vol. 159. P. 229-54.

171. Winford D. 1993. Predication in Carribean English Creoles. Creole Language Library 10. Amsterdam/Philadelphia: John Benjamins Publishing Company.

172. Woolard К. A. 1998. Introduction. Language Ideology as a Field of Inquiry // В. B. Schieffelin, K. A. Woolard, P. V. Kroskrity (eds.) Language Ideologies. Practice and Theory. New York: Oxford University Press. P. 85-93.

173. Zarpetea P. 1996. Code-switching and lexical borrowing (loanwords) in the speech of the three generations of Greek Cypriots in London (Harringey) // Studies in Greek Lingusitics 16. 4-6 May 1995. P. 576-87.

174. ApPavlxri A. 2002. Ai^iopcpla, SiyAxooola Kai r| ецфаушт| тг|<; кияр1акт|<; KOivrjq // Chr. Clairis (ed.) Recherches en Linguistique Grecque I, Actes du 5e Colloque international de linguistique grecque, Sorbonne, 13-15 septembre 2001. P. 75-8.

175. Ар%акг|<; A., KovSi3A,r| M. 2002. Eioaycoyf| ае фуггщата yAxoaooA,oyla<;. A0f|va: Nfjaoq.

176. Ваушкако<; A. 1973. H Kurcpiaicrj SiaA^Kxot; Kai то laxopiKov A^ikov тг|<; AKaSrjjiiaq A0r|v(bv // Пракпка rov Tlpcomv AieQvovq KvpnoXoyiKov Evvsdpiov. AcvKCoaia. 14-19 Anpdiov 1969. Ezaipia KvjtpiaKcbv Znovdcbv. AcvKcoaia. P. 23-102.

177. Г1ауког)ХЯт|<; Г. К. 1990. ЕтицоХоуисо Kai ерцг|уеит1к6 A^iko тг|<; кияр1акг|<; SiaAiKiou, Bij3A,io0f|icr| icorcpiGov Ашкшу ло1г|тсоу, Ap. 51. Tojioq Г' (Oi eXXr|viK8<; Ai^eic;). AeuKcooia.

178. Г1аукоиХЯг|<; Г. К. 1993. Aai^eq tod BaaiA^ioi) тт|<; КтЗярои. Ерцг|уеит1к6 Kai 8то1цоАоу1к6 уАя>ааарю, це eiaaycoyiKo отще{со|ш. Аеиксоспа.

179. Г1аукоиХЯт|<; Г. К. 1994. Ae^uco ето1ЦоА,оу1ко Kai epjirjvcuxiKO тг|<; ю)яр1акг|(; SiaAiKiou, ВфАло0г|1сг| ю)яр(юу Ahikwv ло1г|т(оу, Ар. 54. Леикакпа.

180. Kap\)oAm|icm M. 1992. H SiaSucaaia тгц; ауелт)%01)<; ava^poaappoyfji;: лара8е1у|шта ало xr|v ю)лрш.кт| // Пракпка zov AieOvovg Evvedpiov yia zrj Zvyxpovrj EXXrjviKrj ГХсоааа. AOrjva: OEAB. P. 123-130.

181. KapuoA,ai|ioi) M. 1997. H eAArivoicmtpiaicri koivottjia тт|<; MeyaAriq Bpexaviaq // H yXcoaaiKrj eKTiaidevarj zcov EXXrjvcov pezavacrccbv azrjv Evpdmrj. AOrjva: УПЕП0 & Kevzpo EXXrjviKrjg ГХшааад. P. 71-77.

182. KapuoA,ai|iou M. 1999. nepiypatpucrj yAxoaao^oyia Kai yAxoaaiKT) лраурат1котт1та: r| лер1урафт| SuxXektikcdv koivott|tcdv // Пракпка zov 30V AieOvovg Zvvedpiov yia zr\v EXXt.viKrj ГХсоааа. EXXrjviKa rpappaza. AOrjva. P. 596-604.

183. KapuoXaipou M. 2000b. Килрюкт) лрауцаикбтт^та Kai KoivcflvioyX,cflGGiicrj лер1урафТ1 // MeXezeg yia zrjv eXXrjviKrj yXcbaaa. Пракпка zrjg 20rjg Ezrjaiag Zvvavzrjarjg zov Topsa ГХсоааоХоугад zrjg ФгХоаоункцд XxoXrjg zov А.П.0. ©eaaalovmrj. P. 203-214.

184. КариоАшцои М. 2001. ГХшоткод а^ебишцбд Kai уХшаоисг) 7roAmicrj: г\ лер1лхсоат| Trjg КлЗлрог) // Пракпка той 4°° AwQvovg XvveSpiov EXXtjvucrjg rXcoaaoXoyiag AsvKcoaia, ЕетгсёцРрюд 1999. QeaaoXoviKt.: University Studio Press. P. 391-398.

185. КаргюАшцои M. 2002a. MiKpoytaoaaucog кш цакроуА&юткод а^ебиюцод axriv КлЗлро // Chr.Clairis (ed.) Recherches en Linguistique Grecque I, Actes du 5e Colloque international de linguistique grecque, Sorbonne, 13-15 septembre 2001. P. 277-80.

186. Карио^шцог) M. 2002b. rtaoaaiicrj хилоло1г|ог| кш хаг)хохт|ха: та yecoypacpiKa ovofxaia тт|д КлЗлрог) // MeXtceq yia trjv eXXrjviKtj yXcbaaa 22, 2002, ©saaaXoviKtj. P. 300-310.

187. Коутоа6тюг)Ход N. 1970. 2ицРоА,г| ек; xr|v jieAixriv xr|g Килргактц; SiaAiKiou. Елетг|рц III. 1969-1970. Проафора ек; Kcovaxavxlvov 27rupi8aKiv. AeuKtoaia: Kevxpov Елгатгцямксоу Epeuvwv. P. 87-109.

188. Коухоа6логАо<; N. 1981. 2001. AkxAsktoi кш i8i6jxaia xr|g Neag EXlr|viicrj(;. A9f|va.

189. Kpiapa<; Ejiji. 1968. Ae^iko тгц; Meaaicoviicrjq E^rivucrjg Агцкобогх; Граццахегад, 1100-1669. ©eaaaAovucrj.

190. Ma^ik0i3xr|-Drachman A. 2000a. 2uppucv(oor| SuxAskxikcov стиахтцшхшу // HEAXrjvucrj yXcbacra кш oi SiaXsKzoi xrjg. Adrjva. P. 23-28.

191. Mooxovag Ея. 1996a. H уАя)ааисг| бгрорфга oxr|v КлЗяро // ПоХщд, Vol. 27, 25 Ojcicoppiov 1996. P. 42-44.

192. Moaxovdg Хлг. 2002. Koivr. yh.oaaa каг бгаАякхос;. To ^ттцш хт|с; «уХ,шаа1кт|с; бгрорфгад» oxr|v КлЗлро // Nsa Eaxia. Vol. 1745. P. 898-928.

193. ПатЗАхэи П. 1997. H Xpf|<xr| xrjc; Килргаю^д АгаА£кхои axig Агафг^аек; xod Рабюфаткой ISpupaxog Ктжрои // MeX&ieg yia xr\v EXXrjvixrj ГХсЬааа 17. 22-24 AjupiXrj 1996. ©eaaaXovmrj. P. 617-27.

194. Пауаукохои-ТргаухафиХ^ояоиХ-ои A. 1999. H NeoeXA,r|ViKr| axr| ai3yxpovr| КлЗлро // Пракпка ZvveSpiov yia xrjv EXXrjvucrj yXcbaaa, 1976-1996. 29 Noepfipiov 1 АекецРрюь 1996. ABfjva. P. 283-9.

195. SaKsXXaploD A. 1891. Та Килргака. A9f|va (Reprinted in 1991).

196. Ta|if|g A. 1989. H катаатаат) тг|д килргакгц; бгаАякхои oxr|v Аг)охра?аа // EXXrjviKrj AiaXcKToXoyia. Vol. 1. P. 27-39.

197. Тогхаглтц; A. A. 1995. Eiaaycoyrj <xrr|v avOpomoAoyia rr|g yhbaoaq. ГАхоооа, i5eo?ioyla, 8ш^оу1к6тт|та каг ЕлгхеА£ат|. AOrjva: Екббоек; Gutenberg.

198. Фг^ялакг|-\^агЬш1;оп E. 1992. Eioaycoyrj air) Oecoprixiicri yfonaookoyia. Пецлтг) ек5оат|. Екбоаец; №феАт|. A0r|va.

199. ХараХяцлблогАод A. 1990. ГА.соаагкг| бгбаакаАла: H лерглхсоат| rr\q Кблрои l/TXcbaaa. Vol. 22. P. 69-94.

200. Xax^r|icoawou K. 1991. Перг xcov ev xr| Meaaicovucrj каг Necoxepa Кг)лргакг| Eevcov ГАхоаагкюу Sxoi/eiMV. 'Екбоагд xcov Poxapiavcbv OjiiXcov xr|g Кблрои. Асиксоага.

201. Xax^rjicoawou К. 1996. ЕтицоАлуугко Xe^iko тг|<; оц1.Хоице\т|<; килркхктц; бгаХектои. Iaxopia ep|ir|ve{a кш (pcovr|TiKTj xcov Ai^ewv |ie то7гсо\д)Ц1ко гсарартгща. Екбооек; Tajiaooq Ai|xiie5. Леиксота.

202. Xax^rjicodwoi) К. 1999. Граццсткг) хг|<; оц&отЗцеугц; KUTipiaicrjt; бшМктои. Екбооек; Tajiaaoq Л1цие5. Леиксоа(а.

203. Xpum5r|<; А. Ф. 1999. ГАхоаоа, 7roXinicr|, тто^тоцос;. AGr|va: Екбооек; По^ц.

204. Хрюто5отЗХо1) N. М. 1998. Пер1ура(рг| тг|<; от|цер1УГ|<; Koivrjt; китгршкг^ SiaXsKTOD. Epyaaia ото цабгща xrig 5шХ£ктоА,оу1а<; tod ка6г|ут|тг| к. Kovtotj. EGviko Kai Калобштршко Пауетпатгцио A0rjvcbv. A0r|va.