автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.14
диссертация на тему: Современные теологические и философские трактовки образа Иуды Искариота

Полный текст автореферата диссертации по теме "Современные теологические и философские трактовки образа Иуды Искариота"

9-

На правах рукописи

Макеева Светлана Георгиевна

СОВРЕМЕННЫЕ ТЕОЛОГИЧЕСКИЕ И ФИЛОСОФСКИЕ ТРАКТОВКИ ОБРАЗА ИУДЫ ИСКАРИОТА

Специальность: 09.00.14 - Философия религии и религиоведение

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

3 О ЯНВ 2014

005544609

Москва-2013

005544609

Работа выполнена в ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» на кафедре философии религии и религиоведения философского факультета.

Научный руководитель: Давыдов Иван Павлович,

кандидат философских наук, доцент

Официальные оппоненты:

Силантьева Маргарита Вениаминовна,

доктор философских наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Московский государственный институт международных отношений -Университет Министерства иностранных дел Российской Федерации» (профессор кафедры философии)

Ведущая организация:

Рачин Евгений Иванович,

доктор философских наук, профессор,

ГБОУ ВПО «Московский городской

педагогический университет»

(профессор общеуниверситетской кафедры

философии)

ФГБОУ ВПО «Литературный институт имени А.М. Горького»

Защита диссертации состоится/Я^о^г¿Я/??, в 15.00 на заседании Диссертационного совета Д 501.001.09 на базе ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» по адресу: 119991, г. Москва, Ломоносовский проспект, д. 27, к. 4 («Шуваловский»), философский факультет, аудитория А-518.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале отдела диссертаций Научной библиотеки МГУ имени М. В. Ломоносова по адресу: Ломоносовский проспект, д. 27, 8 этаж, А-812.

Автореферат разослан « 201 года.

Учёный секретарь диссертационного совета

Скворцов Алексей Алексеевич

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ Актуальность темы диссертационного исследования может быть прослежена по нескольким направлениям. Прежде всего, необходимо напомнить, ■ что в 2006 г. Национальным Географическим Обществом было опубликовано так называемое «Евангелие от Иуды», вызвавшее огромный общественный резонанс и провозглашенное сенсацией. Уже накануне публикации «Евангелия от Иуды» в западной прессе стали появляться статьи, обещающие скорый информационный взрыв1. Тема, связанная с образом Иуды Искариота, оказалась в центре общественного внимания.

Кроме того, тема предательства Иуды Искариота никогда не теряла своей актуальности для теологии. На протяжении веков существования христианства Церковь однозначно трактовала как евангельские события, связанные с именем Иуды Искариота, так и личность апостола-предателя2. Но в ХХ-ХХ1 вв.

1 11 января 2006 г. итальянская газета «La Stampa» заявила, что «Евангелие от Иуды» заставит христианский мир пересмотреть свое отношение к Иуде Искариоту. 12 января 2006 г. в «Times» появилась статья Р. Оуэна «Иуда Непонятый. Ватикан восстановит имя оболганного апостола». В статье утверждалось, что Ватикан готовит кампанию по переоценке роли Иуды Искариота. 13 января 2006 г. в той же «Times» вышла статья Б. Макинтайра «Обвинен, подставлен или оклеветан. Три веские причины освободить Иуду Первого», а в «The Guardian» - статья Д. Крейса «Иуда Искариот: его жизнь и добрые деяния». И снова речь шла о том, что Ватикан намеревается восстановить репутацию апостола-предателя. 16 января 2006 г. в «Toronto Star» появилась статья Р. Димано «Новое рождение Иуды: готовы ли мы пересмотреть свое отношение к негодяю?», сводимая в общих чертах все к тем же утверждениям. 12 марта 2006 г. британская газета «The Mail of Sunday» опубликовала передовицу «Мировой эксклюзив: Евангелие от Иуды Искариота: величайшая в мире археологическая находка угрожает 2000-летнему христианскому учению». Там же помещалась статья под названием «Спустя 2000 лет - голос Иуды (Мировой эксклюзив: Церкви замерли в ожидании публикации "Потерянного Евангелия", которое может поставить под угрозу саму основу христианского вероучения)». 2 апреля 2006 г. в той же газете вышла статья, озаглавленная: «Евангелие от Иуды докажет, что Воскресения не было». 7 апреля 2006 г. в Новостях Би-би-си вышел репортаж «Не очень-то тайные Евангелия», в котором «Евангелие от Иуды» называлось «чуть ли не блокбастером». Д.М. Робинсон назвал буффонадой организованную сенсацию по случаю публикации в апреле 2006 г. «Евангелия от Иуды». В Вашингтоне 6 апреля 2006 г. состоялась пресс-конференция, посвященная выходу в свет «Евангелия от Иуды». 9 апреля по телеканалу Национального Географического Общества был показан документальный фильм на тему все того же «Евангелия от Иуды». В майском номере журнала «National Geographie» вышел фоторепортаж Э. Кокберна «Евангелие от Иуды». А 19 мая состоялась премьера фильма «Код да Винчи». Все это лишь небольшая часть той реакции, что предшествовала и сопровождала обнародование «Евангелия от Иуды» и проявилась почти на всех европейских языках почти во всех странах Европы, а также и в Северной Америке (Робинсон Д.М. Тайна истинного Евангелия от Иуды. Харьков, Белгород, 2007. С. 128-129,12-14,38-39).

2 «Иуда льстец, сребролюбия рачительствуяй, предати Тя, Господи, сокровище живота, лестно

поучашеся, отнюдуже и упився, течет ко иудеям, глаголет беззаконным: что ми хотите дати, и аз вам

предам, во еже распяти Его». (Седален утрени Святой и Великой Среды),

появилось немало апологетических трактовок образа Иуды. Ряд исследователей, как, например, С. Грубар3 или Т. Райт4 утверждают, что восприятие Иуды меняется в разные эпохи. В этой связи не лишним будет вспомнить высказывание С. Кьеркегора о том, что «постичь состояние христианства в любую эпоху, можно, поняв, как оно трактует Иуду»5.

В работе рассматривается положение о том, что культура любого исторического периода содержит отражение человека соответствующей эпохи. Через произведения культуры можно составить портрет человека эпохи. С учетом глобализационных процессов, национальные культуры внутри христианского мира приобрели множество общих черт и вполне могут быть рассмотрены как единое целое. Кроме того, «общество потребления», описанное Ж. Бодрийяром6, A.C. Панариным7 есть явление бесспорно общее для стран Северной Америки, Западной Европы, а также для России и ряда других стран. В нашем исследовании мы прослеживаем связь между культурой «общества потребления» и распространением апологий Иуды Искариота.

В исследовании анализируется цепочка взаимоотношений мифа, произведений культуры (прежде всего, нарративного текста) и антропологии.

Степень разработанности темы.

Научных трудов об Иуде Искариоте написано довольно мало. Как правило, это труды по истории христианства, где Иуде отведено отнюдь не первостепенное место. Он появляется постольку, поскольку без него немыслимо понимание новозаветных событий. При этом никто почти не останавливает внимание на эволюции трактовок образа Иуды Искариота. По утверждению американской исследовательницы С. Грубар, «среди исследователей, изучающих роль и задачи Иуды, царит даже еще большее

«Нрав сребролюбия и образ твой безумия исполнь несмысленный Иудо: вверен бо быв един токмо ковчежцу, всяко не преклонился еси к милосердию, но заключил еси жестокаго твоего сердца утробу, предав Единого Богоутробнаго. Нрав богоубийц проданию сребролюбца смесивыйся: ов убо ко убиению вооружився, ов же к сребренникам устремляшеся...» (Повечерие Великого Четвертка).

3 Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011.

* Райт Т. Иуда и Евангелие Иисуса. М., 2009.

3 Цит. по: Сапе A. The Place of Judas Iscariot in Christology. Aldershot, 2005.

6 Бодрийяр Ж. Общество потребления. М., 2006.

7 Панарин A.C. Православная цивилизация в глобальном мире. М., 2002.

4

расхождение во мнениях относительно его вымышленной или исторической природы, поступков и изречений, чем среди тех, что изучают деяния и учение Иисуса»8.

Необходимо специально отметить работу американского религиоведа К. Паффенрота «Иуда: образы потерянного апостола»9. К. Паффенрот собрал множество интерпретаций образа Иуды Искариота. Его труд представляет именно коллекцию образов, К. Паффенрот не стремится ни проследить эволюцию, ни предложить объяснение возникновению тех или иных трактовок. Британский библеист Х.С. Пайпер в статье «Современные Евангелия от Иуды: канон и отступничество» предлагает критический обзор произведений вокруг имени Иуды Искариота10. «Иуда: предатель или друг Иисуса?» - именно так названа книга богослова У. Классена11, ставшая, пожалуй, наиболее полным собранием всевозможных трактовок образа Иуды Искариота, появлявшихся за всю христианскую историю. У. Классен излагает свою версию предательства Иуды, склоняясь к тому, что Иуда был, скорее, другом, нежели предателем Иисуса.

Во Введении к «Евангелию от Иуды по Кодексу Чакос»12 М. Мейер также рассматривает литературу, посвященную Иуде Искариоту, и также не стремится объяснить, в связи с чем к началу XXI в. Иуда из предателя сделался другом Иисуса. Впрочем, было бы странно ждать подобных разъяснений от М. Мейера, являющегося горячим сторонником неохристианской мифологии. В книге Д.М. Робинсона «Тайна истинного Евангелия от Иуды»13 не только прослеживается история Кодекса Чакос, но и дается обзор трактовок образа Иуды Искариота, начиная с первых веков христианства и заканчивая нашим временем. Однако Д.М. Робинсон не объясняет, почему менялись взгляды на апостола-предателя.

8 Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011. С. 32.

5 Paffenroth К. Judas: Images of the Lost Disciple. Nashville, TN: Westminster John Knox, 2001.

10 Pyper RS. Modern Gospels of Judas: Canon and Betrayal//Literature and Theology (2001) 15(2). P. 111-122. Цит. no: Gathercole S. The Gospel of Judas. Rewriting Early Christianity. Oxford, 2007.

" Klassen W. Judas: Betrayer or Friend of Jesus? Fortress Press. 2004.

12 Мейер M. Евангелие от Иуды по Кодексу Чакос. М., 2008.

13 Робинсон Д.М. Тайна истинного Евангелия от Иуды. Харьков, Белгород, 2007.

5

В работе «Иуда: предатель или жертва?», на которой следует остановиться подробнее, С. Грубар поставила перед собой задачу исследовать «эволюцию образа двенадцатого апостола в западном художественном сознании»14. С. Грубар отмечает, что стремилась установить, как менялось восприятие Иуды в разные эпохи, с чем связаны разные интерпретации этого образа. Свой труд С. Грубар охарактеризовала как «антологию многочисленных псевдобиографий»15 Иуды Искариота. С. Грубар связывает трансформацию образа Иуды Искариота с эволюцией антисемитизма. В частности, изменение отношения в христианском мире к образу Иуды Искариота в XX в. С. Грубар соотносит с Холокостом. Так, по ее мнению, после Освенцима невозможно стало и дальше демонизировать Иуду: «Все больше писателей в XX в. заговорили о состоянии человечества, отстаивая субъективный характер Иуды»16. Именно в связи с Холокостом, по мнению С. Грубар, ускорился процесс обретения «того образа, в котором он [Иуда] предстает уже в начале XXI в.»17 Такая точка зрения представляется ограниченной и поверхностной. Невозможно согласиться, что любые антропологические изменения в христианском мире связаны исключительно со степенью распространения и накала антисемитизма. Такой подход практически исключает или, во всяком случае, умаляет влияние на человека ряда объективных факторов, определяющих во многом психологический климат в обществе.

С. Грубар ссылается на целую плеяду авторов18, придерживающихся аналогичной точки зрения. В то же время, даже в среде западных исследователей с таким подходом согласны отнюдь не все, зачастую он вызывает резкую критику19. В частности немецкий исследователь П. Динцельбахер, собравший множество концепций об Иуде, старается опровергнуть достаточно распространенную в среде исследователей еврейского

14 Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011. С. 3.

" Там же. С. 7.

16 Там же. С. 348.

" Там же.

18 Там же. С. 349.

" Райт Т. Иуда и Евангелие Иисуса. М., 2009. О том же Р. Бтге1ЬасЬег - см. Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011. С. 22.

происхождения точку зрения о том, что образ Иуды-злодея долгое время

эксплуатировался с антисемитскими целями. «Не удивительно, - считает С.

Грубар, - что следствием бесчестной, низкой пропаганды, эксплуатирующей

образ Иуды, стало противоречивое отношение как христиан, так и иудеев к

трактовке его образа в западной культуре»20. Именно против такой позиции

выступает П. Динцельбахер: «Едва ли мне известны какие-либо источники, в

21

которых бы поступок [Иуды] представлялся как поступок типичного еврея» .

В последнее время появилось достаточно много работ, посвященных «Евангелию от Иуды» из Кодекса Чакос и теме предательства Иуды как таковой, но лишь немногие из этих работ посвящены анализу произошедших перемен в восприятии современным человеком евангельских событий. Любопытна в этом смысле работа британского исследователя Т. Райта, считающего, что, во-первых, «Евангелие от Иуды» не сообщает ничего ни об Иуде, ни об Иисусе. Во-вторых, из этого документа не следует, что Иуда оправдан. В-третьих, энтузиазм по поводу «Евангелия от Иуды» изобличает истинные мотивы самих энтузиастов. Т. Райт считает, что, согласно новому мифу, человечеству, во всяком случае, христианской его части, необходима сегодня новая религия, религия свободы, каковой вполне может стать гностицизм, потеснив традиционное христианство. Такого рода религиозное учение «в большей степени созвучно надеждам либеральных интеллектуалов, начиная с 1960-х годов и по сию пору»22. Что связано, по мнению Т. Райта, с близостью гностического учения современной версии протестантизма. Но Т. Райт не называет объективных причин такого рода сближения.

Вообще, об обнаружении связи современной культуры с гностицизмом высказывались многие современные исследователи. Так, канадский богослов Ф.Д. Ли утверждает, что в XX в. гностицизм стал неотъемлемой частью североамериканского протестантизма23. По мнению Ли, эта близость

20 Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011. С.22.

21 Там же. С. 70.

22 Райт Т. Иуда и Евангелие Иисуса. М„ 2009. С. 108.

23 Lee P.J. Against the Protestant Gnostics. NY., 1987.

7

выражается в том, что современный протестантизм, как и гностицизм, проповедует индивидуализм, граничащий с нарциссизмом, дистанцированность от общества. Современный американский протестантизм учит воспринимать тварный мир как зло. Но зло нельзя любить и беречь, поэтому современным протестантским сознанием мир воспринимается не более как источник ресурсов.

Аналогичную точку зрения о связи современной протестантской культуры с гностицизмом высказывали и такие исследователи, как Э. Пэйджелс24, Г. Блум25, С. О'Риган26. Однако с этой точки зрения невозможно объяснить, почему гностицизм и связанная с гностицизмом апология Иуды Искариота разделяются не только протестантскими культурами.

Следует отметить работы современных отечественных писателей С.Г. Михайлова и О.Н. Николаевой. В книге «Иуда Искариот: предатель или святой»27 С.Г. Михайлов весьма категорично настаивает на предвзятости в оценке Иуды Искариота христианской традицией. Писатель представил весьма подробный обзор трактовок образа Иуды Искариота, появившихся в Новейшее время, и объяснил множащиеся апологии Иуды стремлением разрушить стереотипы и установить истину. Но такое объяснение не может считаться исчерпывающим хотя бы потому, что возможности его применения практически безграничны.

Что касается книги О.Н. Николаевой «Поцелуй Иуды»28, это одно из наиболее полных собраний версий предательства Иуды. Ссылаясь на К.Г. Юнга, О.Н. Николаева утверждает, что, оправдывая Иуду, человечество оправдывает себя. Впрочем, на вопрос, почему подобное происходит именно с современным человеком, автор не дает ответа.

Целью диссертационного исследования является философский анализ апологетических интерпретаций образа Иуды Искариота, появившихся в XX-

24 Pageis Е. The Gnostic Gospels. NY., 1976.

25 Bloom H. The American Religion: The Emergence of the Post-Christian Nation. NY., 1992.

26 O'Reagan C. Gnostic Return in Modernity. NY., 2001.

Михайлов С.Г. Иуда Искариот: предатель или святой. М, СПб., 2007.

28 Николаева О.Н. Поцелуй Иуды. М., 2007.

XXI вв. на пространстве христианской экумены. А также анализ связи между характером апологетических интерпретаций образа Иуды Искариота и типом культуры, распространенной в христианском мире ХХ-ХХ1 вв. Для достижения поставленной цели исследование проходит через решение следующих задач:

1. Проследить апологии Иуды Искариота и установить связь между характером апологий и современной культурой стран христианской экумены, обозначив таким образом культурную общность, возникшую в условиях глобализации.

2. Показать, что трансформация мифа об Иуде Искариоте обусловлена функциями мифа. В соответствии с компенсаторной и оправдательной функциями29, миф адаптируется к изменениям, происходящим в культуре. Отсюда следует вывод, что изменения, претерпеваемые мифом об Иуде Искариоте, также обусловлены переменами, характерными для культуры, сложившейся в новых исторических условиях. Миф об Иуде является одним из центральных христианских мифов, поскольку объясняет взаимоотношения Града земного и Града небесного. Другими словами, этот миф ориентирует человека в состоянии выбора между высоким и низменным. Культура Новейшего времени, замкнутая на потреблении, переориентирует человека в его отношениях с Богом. И именно этой цели служит новый миф об Иуде Искариоте.

3. Обосновать характер трансформации мифа об Иуде Искариоте к XX-XXI вв. как трансгрессию мифа, как феномен «преодоления непреодолимого» или «покорения предела»30.

Объектом диссертационного исследования является миф об Иуде Искариоте, который, по мнению К.Г. Юнга, «бесконечно стар»31 и представляет собой отображение такого человеческого влечения, как зависть. В том смысле, что в тайнике сердца каждый человек хочет смерти героя. К.Г. Юнг считает,

29ДавыдовИ.П. Эпистемамифоритуала. М., 2013. С. 115-116.

30 Фуко М. О трансгрессии // Танатография Эроса: Жорж Батай и французская мысль середины XX века. СПб., 1994. С. 113-131.

31 Юнг К.Г. Либидо. Его метаморфозы и символы. СПб., 1994. Т. 2. С. 45.

что в мифы обращаются как раз-таки «всеобщие и неизменно обновляющиеся мысли человечества»32. Евангельские события, в прочтении К.Г. Юнга, есть «сгущение типических мифов»33.

Предметом исследования являются тексты трудов богословов, писателей и философов ХХ-ХХ1 вв., творчество которых не просто касалось мифа об Иуде Искариоте, но содержит апологии апостола-предателя. В диссертации проанализированы носящие апологетический характер интерпретации образа Иуды отечественными и зарубежными теологами, философами и литераторами, прослежена эволюция апологетических тенденций в интерпретации образа Иуды Искариота в ХХ-ХХ1 вв. в христианском мире.

Научная новизна диссертации заключается в следующем:

1. На основе анализа современных богословских и философских интерпретаций образа Иуды Искариота, а также анализа особенностей современной культуры христианской экумены, показано, что многочисленные попытки оправдать Иуду оказались закономерным явлением для культуры Новейшего времени, сформировавшейся в условиях «общества потребления». В работе продемонстрировано, что интерпретации этого образа менялись в разные эпохи. Именно для ХХ-ХХ1 вв. характерно появление многочисленных апологий Иуды Искариота. Выявлены объективные социально-экономические предпосылки возникновения апологий Иуды Искариота в ХХ-ХХ1 вв.;

2. Прослежена эволюция образа Иуды Искариота в ХХ-ХХ1 вв. и установлена связь между характером интерпретаций этого образа и особенностями культуры, в которой возникают интерпретации;

3. Показано, как трансформировался евангельский миф, в частности, миф об Иуде Искариоте. Установлено, что изменения мифа об Иуде Искариоте в ХХ-ХХЗ вв. наиболее полно и точно описывает теория трансгрессии мифа.

32 Там же. С. 45.

33 Там же. С. 45.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

При всем неослабевающем интересе к образу Иуды Искариота, а также интересе к трактовкам этого образа, до сих пор не было предложено объективных и беспристрастных объяснений распространения его апологий и характера этих апологий. Выводы исследования позволяют ответить на вопросы: как и почему на протяжении христианской истории меняется отношение христиан к Иуде Искариоту, а также почему, в силу каких объективных причин Иуда Искариот в XX-XXI вв. из гонимого и презираемого персонажа Нового Завета превратился в уважаемого и заслуживающего сочувствия. Выводы исследования имеют значение для религиоведческой антропологии и социологии религии, поскольку фиксируют и объясняют «антропологический сдвиг», произошедший в христианском мире в XX-XXI вв.

На примере Иуды Искариота показано, как именно трактовки его образа связаны с антропологическими и социологическими изменениями, как связано восприятие образа Иуды с психологическим портретом человека эпохи34.

Методологическая основа исследования.

Задачи и цели диссертационного исследования определили его методологическую основу. В качестве основных методов диссертационного исследования были избраны сравнительный и функциональный анализ образа Иуды в духовной культуре рубежа эпох. Герменевтический метод помогает воссозданию психологического портрета человека эпохи, позволяет «за образом увидеть прообраз, за деталью - целое, за намеком - тенденцию; через авторскую интонацию, сопоставление фактов выявить подстрочные смыслы обкатанных формул, неявные мотивы и т.д.»35 Той же цели будет способствовать и воссоздание образа читателя, слушателя или зрителя, то есть человека, на восприятие и понимание которого рассчитано создаваемое творцом.

34Данное исследование может положить начало целой иудологии, учитывая то обстоятельство, что фигура Иуды Искариота всегда пользовалась повышенным вниманием. Внутри иудологии могут быть созданы разные направления. А Иуда может рассматриваться как своего рода призма, сквозь которую исследователь видит общество.

Кривцун O.A. Творческое сознание художника. М., 2008. С. 308.

11

Положения, выносимые на защиту.

1. Характер апологий Иуды Искариота коррелирует с породившей их культурой. В разные исторические эпохи человечество по-разному воспринимало апостола-предателя. Иуда стал своего рода катализатором, отношение к нему, как к носителю определенных черт, менялось в зависимости от социальных процессов в ту или иную эпоху. Сначала Иуда воспринимался как безусловный злодей, затем он стал перевоплощаться то в страстного поборника Иисуса, то в его героического сподвижника, то, наконец, в его спасителя36. Восприятие Иуды в христианском мире прошло «фазы непростой эволюции»37, С. Грубар выделяет следующие фазы: «"юность" в Античности и Средние века, <.. .> "возмужание" и превращение в героя-любовника в эпоху Ренессанса, <...> "зрелость в Новое время", <...> "гибель" и "жизнь после смерти" в ХХ-ХХ1 вв.»38. Даже апологии второй половины XX - начала XXI вв. отличаются от апологий первой половины XX в. Мы отмечаем, что из разочарованного бунтовщика (начало XX в.) Иуда превратился в избранного, приносящего себя в жертву (начало XXI в.).

2. Изменения осмысления мифа об Иуде Искариоте обусловлены функциями мифа. Новейшее время дало многочисленные примеры переоценки образа Иуды Искариота. С точки зрения КГ. Юнга39, евангельский миф об Иуде - это миф о зависти и желании смерти герою. Можно утверждать, что это миф о предательстве героя или о предательстве идеала, поскольку любой герой в той или иной степени является носителем идеальных черт. Следовательно, пересмотр мифа об Иуде Искариоте в сторону оправдания есть попытка оправдать собственное предательство идеала. В силу своей компенсаторной функции, миф адаптируется к культурно-историческим условиям. Следовательно, Новейшее время стало благоприятной средой для

36 Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011. С. 1 б.

37 Там же. С. 17.

38 Там же.

39 Юнг КГ. Либидо. Его метаморфозы и символы. СПб., 1994. Т. 2. С. 45.

предательства идеалов, почитаемых человечеством ранее, что связано, прежде всего, с распространением идеологии потребления.

3. Новый миф об Иуде Искариоте может быть рассмотрен как результат трансгрессии евангельского мифа. Трансгрессия означает его

40 г-.

переход в иное качественное состояние . Это не подразумевает деградацию, скорее - исчерпанность возможностей, в результате чего и происходит смена «форм бытования сакральных текстов и их постепенной десакрализации»41.

Апробация исследования.

Автор диссертационного исследования выступала с материалами по теме работы на научных конференциях различного уровня, в том числе международных. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры философии религии и религиоведения философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова 22 октября 2013 года. Основные положения диссертации отражены в публикациях по теме диссертации.

Объем и структура работы.

Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения, Библиографии, Списка иллюстративного материала и Приложения. Общий объем работы - 183 стр. Библиография насчитывает 248 наименований, из них - 29 на иностранных языках.

40 Давыдов И.П. Православный акафист русским святым (религиоведческий анализ). -Благовещенск, 2004.

Ь№:/ЛеггагеНе!оза.!!шао.сот/%Р1%81%Р0%ВА%Р1%80%Р0Г0В8%Р0%ВР%Р1%82%Р0%ВЕ%Р1%

80%Р0%В8%Р0%В9/ (30.05.13.1

41 Там же.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновывается актуальность избранной темы, разграничиваются предмет и объект диссертационного исследования, рассматривается степень научной разработанности проблемного поля, формулируются цель и задачи работы, описываются методологические основания и источники исследования, раскрываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, а также выдвигаются положения, выносимые на защиту.

Первая глава Пересмотр христианского мифа об Иуде Искариоте посвящена общим вопросам, в частности, в первом параграфе Функциональные причины изменений мифа об Иуде Искариоте рассматриваются назначение и функции мифа. Мы пытаемся доказать, что пересмотр мифа об Иуде Искариоте обусловлен функциями мифа. С этой целью мы обращаемся к исследованиям мифа. На основе работ Бр.К. Малиновского, М. Элиаде, К. Леви-Строса, Р. Барта, А.Ф. Лосева42 и целого ряда других исследователей мы делаем выводы о процессе возникновения новой мифологии, о функциях мифа, представляющихся базовыми. Миф является важнейшим элементом всякой культуры, хранилищем как рациональной, так и сакральной информации о космосе (объяснительная и сакрализационная функции). Миф - это память человечества, его важнейшим свойством может быть названа способность влиять на человека (дескриптивная или историческая, мемориальная функция). Правила поведения, необходимые человеку для поддержания целостности созданного им мира, сохраняются в мифе (культурополагающая и законодательная функции). С помощью мифа человек конструирует новую реальность. Миф одновременно объясняет мир и позволяет человеку влиять на него (гносеологическая и социально-

42 Малиновский Б. Избранное: Динамика культуры. М, 2004; Малиновский Б. Магия, наука и религия. М., 1998; Элиаде М. Аспекты мифа. М„ 1996; Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 1985; Леви-Строс К. Мифологики. Т. 1. Сырое и приготовленное. М., СПб., 1999; Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М., 1989; Лосев А.Ф. История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития. Кн. 1. М., 1992; Лосев А.Ф. Миф. Число. Сущность. М., 1994. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М„ 1991. Лосев А.Ф. Диалектика мифа. М., 2008.

14

политическая функции). Миф меняется в зависимости от потребностей человека. Исходя из изменений, произошедших в мифе, меняется и сам человек (компенсаторная и оправдательная функции). На примере мифа об Иуде Искариоте мы отмечаем, что миф не просто адаптируется к новым культурно-историческим условиям и примиряет человека с новой действительностью, но вполне отвечает запросам современного мифологического сознания.

Во втором параграфе Творчество как отображение социальных процессов рассматривается связь между мифологией, антропологией и культурологией. Каждая эпоха создает свою культуру. В разное время культура претерпевает изменения, затрагивающие все ее сферы, поскольку любая культура - это цельная система, воздействующая как целое. В параграфе также анализируется процесс творчества и взаимовлияние общественного сознания и сознания творца.

Любая культура, находясь на стыке сознательного и бессознательного, является своего рода зеркалом исторической психологии. Обращаясь к произведениям культуры, можно составить психологический портрет эпохи, понять, каким был человек той или иной культуры, в ту или иную эпоху. Применительно к теме нашего исследования мы утверждаем, что обновленный миф об Иуде Искариоте и достаточно многочисленные произведения словесного творчества, созданные на его основе, представляют собой закономерное явление для своего времени.

Третий параграф первой главы Миф об Иуде Искариоте в эпоху общества потребления посвящен анализу культуры общества потребления. Развивая мысль П.А. Сорокина о том, что чувственная культура уже в начале XX в. переживает кризис и разложение, и «ничто не может остановить его»43, мы предположили, что в XX в. в странах христианской экумены сложился новый тип культуры. Это культура общества, переживающего аномию или социальную патологию, «распад человеческих связей, массовое девиантное поведение, когда значительная часть общества нарушает нормы этики и

43 Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992. С. 448-462.

15

44 т-»

права» . Рассматривая этот тип культуры, мы приходим к заключению, что он является абсолютной противоположностью идеациональному43 типу, поскольку нацелен на избавление человека от давления каких бы то ни было норм и ценностей религиозной и светской морали. Будучи обращенной к подсознанию, «патологическая» культура, сложившаяся в описанном Ж. Бодрийяром46 «обществе потребления», поощряет то, что отторгает идеациональная культура47. В этой связи мы приходим к выводу, что новый миф об Иуде Искариоте стал возможен только в культуре общества потребления. Поскольку и культура общества потребления, и обновленный миф об Иуде Искариоте связан с редукционизмом, с предпочтением простого сложному, низкого высокому.

Во второй главе Современные теологические и философские апологии Иуды Искариота мы переходим к рассмотрению конкретных версий обновленного мифа об Иуде Искариоте, начав с анализа так называемого «Евангелия от Иуды» из Кодекса Чакос. В первом параграфе Образ Иуды Искариота в Четвероевангелии и в «Евангелии от Иуды» из Кодекса Чакос мы проводим также анализ евангельского образа Иуды и Иуды гностического. На основании сравнительного анализа мы приходим к подтверждению нашего предположения о том, что обновленный миф об Иуде Искариоте есть трансгрессия евангельского мифа. В данном случае мы подтверждаем наше предположение ссылкой на сокращение количества мифем в гностическом мифе. Как известно, К. Леви-Строс предлагал осмысление событийного ряда мифа как последовательность мифем или «пучков отношений»48. Богатство мифем связано с совершенством мифа. И напротив, «дефицит мифем <...> сигнализирует о трансгрессии мифа»49. При этом важно подчеркнуть, что

44 Мертон Р. Социальная структура и аномия. Цит. по: Кара-Мурза С.Г. Аномия в России: понятие, причины и проявления // Литературно-исторический журнал Великороссъ. 2012. №2(4), С. 4.

45 Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992. С. 432.

"'Бодришр Ж. Общество потребления. М., 2006.

47Панарин A.C. Православная цивилизация в глобальном мире. М., 2002. С. 44-45.

48 Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 1985. С. 188.

49 Давыдов И.П. Православный акафист русским святым (религиоведческий анализ). Благовещенск, 2004.

16

черты, приписываемые Иуде гностическим мифом, приписываются апостолу-предателю и современными его апологетами.

Во втором параграфе Философские, богословские и художественные интерпретации образа Иуды Искариота мы приступаем к непосредственному обзору и анализу интересующих нас источников - работ отечественных, а затем зарубежных теологов, философов и литераторов. Полученный и суммированный материал мы размещаем в таблицах и диаграммах, что позволяет наглядно увидеть не только качества, приписываемые интерпретаторами Иуде, но и проследить динамику самих интерпретаций на протяжении всего XX и начала XXI вв. Если в начале XX в. деяние Иуды пытались объяснить его Приземленностъю (например, профессор Московской Духовной Академии по кафедре Святого Писания Нового Завета М.Д. Муретов или американский писатель Г. Кемп и др.), а также Разочарованием (например, Б.П. Вышеславцев) в Иисусе, то к концу XX - началу XXI вв. участились попытки заявить о полной невиновности Иуды и Непричастности (например, израильский религиовед Д.Г. Флуссер или британский теолог Э. Кейн) его к суду над Иисусом. Если же поступок Иуды признается имевшим место, то объясняется скорее, как проявление Жертвенности (например, словенский философ и культуролог С. Жижек), нежели сребролюбия или зависти. В середине XX в. Иуду пытались представить как Невинную жертву (например, авторы книги «Евангелие от Иуды, записанное Бенджамином Искариотом» британский писатель и политик Д. Арчер и советник по теологии Папы Римского Бенедикта XVI падре Ф. Молони), что означает попытку передать евангельскую историю как злодеяние. Но злодеяние не против Иисуса, а против Иуды. К началу XXI в. деяние Иуды стало объясняться его Жертвенностью. Что уже прямо говорит о подмене Иисуса Иудой, указывая на то, что Иуда не был несведущ, как и не был несведущ Христос, жертвуя собой на кресте. Проявляя жертвенность, Иуда, как и Христос в традиционном христианстве,

ЬПр:/Леп-аге11е!о5а.1!таохош/%Р1%81%РО%ВА%Р1°/о80%РО%В80/оРО%ВР%Р1%82%РО°/оВЕ%Р1%

80% Р0%В 8%Р0%В9/ (30.05.13.1

приносит себя в жертву сознательно. А поскольку его жертва, в отличие от жертвы Христа, обернулась тысячелетними проклятиями то, несомненно, она заслуживает большего сочувствия и почитания. Особое внимание стоит обратить на участившиеся к концу XX - началу XXI вв. попытки объявить Иуду избранным (например, профессор факультета искусств Женевского университета (Швейцария) Р. Кассер, профессор истории христианства Чэпменовского университета (США) М. Мейер, профессор истории христианства факультета католического богословия Аугсбургского университета (Германия) Г. Вюрст). Иуда оказывается человеком особенным, непохожим на большинство, он владеет тайным знанием и носит в себе божественную искру, которой нет у других апостолов, он не просто предал, но выполнил миссию, сделал то, что кроме него никто не смог бы сделать. Такой взгляд на Иуду во многом перекликается с гностическим образом50.

В третьем параграфе второй главы мы рассматриваем Роль Иуды Искариота в судебном процессе над Иисусом, обращаясь к текстам Святого Писания и к роману М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита». Интересно то, что М.А. Булгаков не является апологетом Иуды Искариота. Булгаковский Иуда из Кириафа аксиологически идентичен евангельскому Иуде. Но Иуда М.А. Булгакова оказался носителем той идеи, которая традиционно, в иудейской среде, приписывается Иуде Евангелий - Иуда символизирует иудейский народ51. Однако такой взгляд на Иуду можно назвать, скорее, маргинальным. Между тем, американская исследовательница С. Грубар считает, что в разные исторические эпохи человечество по-разному воспринимало апостола-предателя. Можно сказать, что в восприятии христианских народов Иуда прошёл долгий путь от злодея и негодяя, ненавидимого и гонимого, до благородного героя, жертвующего собой ради Христа или ради спасения человечества. Сегодня христиане во многом склонны воспринимать Иуду как избранного, как человека, знавшего божественные тайны и действовавшего в

" См., например: Евангелие от Иуды по Кодексу Чакос. М., 2008, Кассе Э. Евангелие от Иуды. СПб, 2007.

Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011. С. 3; Телушкин Й. Еврейский мир. Иерусалим, М„ 2012. С. 413.

соответствии с высоким предначертанием52. Современный ирландский поэт Б. Кеннелли считает Иуду апофеозом нашего времени, поскольку предательство становится принципом, формирующим сознание. Рассмотрев разные точки зрения на Иуду Искариота, в конце параграфа мы делаем вывод о том, что апологии Иуды Искариота, которыми изобилует современный текст, свидетельствуют, во-первых, о трансгрессии новозаветного мифа об Иуде Искариоте, а во-вторых, об «антропологическом сдвиге», произошедшем на пространстве христианской экумены.

Последний, четвертый, параграф Трансгрессия мифа об Иуде Искариоте посвящен теме трансгрессии мифа. Мы рассматриваем теорию «трансгрессии мифа», разрабатываемую И.П. Давыдовым на основе достижений постмодернистской философии53. Обращаясь к теме трансгрессии, мы предлагаем считать характер трансформации мифа об Иуде Искариоте ничем иным, как трансгрессией, имея в виду свойство трансгрессии «преступать предел», выходить за него54. В описываемом нами случае миф не просто из высокого превращается в низкий, одновременно происходит покорение евангельского предела. Сознание шагает за ту черту, за ту вершину, за которой ничего нет, и потому встречается с пустотой. Преодоление этого предела зафиксировал еще В.Ф. Ницше словами «Бог умер»35. Мы же рассматриваем «смерть Бога» в связи с преодолением евангельского предела, следствием чего стал пересмотр мифа об Иуде Искариоте и оправдание апостола-предателя. «Характер трансгрессии - характер греха»56, — утверждает Ж. Батай. Христианство понимает грех как ошибку, как отступление от Бога. В этом смысле «смерть Бога» и ее приятие представляются абсолютным грехом. Да и оправдание Иуды, совершившего именно богоотступничество,

52 Грубар С. Иуда: предатель или жертва? М., 2011. С. 16.

53 Давыдов И.П. Православный акафист русским святым (религиоведческий анализ). / Автореф. дисс.... канд. филос. н. - М„ МГУ, 2003. С. 21 -23.

34 Фуко М. О трансгрессии // Танатография Эроса: Жорж Батай и французская мысль середины XX века. СПб., 1994. С. 113-131.

55 Ницше Ф.В. Стихотворения. Философская проза. СПб., 1993. С. 376.

56 Там же. С. 568.

свидетельствует о «преодолении предела»57. Этот предел мог быть преодолен только в культуре, противоположной идеациональной, то есть в «патологической» культуре Новейшего времени.

В Заключении подводятся итоги диссертационной работы58. Учитывая специфику разрабатываемой нами проблемы, выводы данного диссертационного исследования могут условно быть поделены на две группы: формальную и содержательную.

К формальной группе мы отнесем выводы, касающиеся характера изменений мифа об Иуде Искариоте. Мы достаточно подробно проанализировали евангельский миф об Иуде Искариоте, а также миф так называемого «Евангелия от Иуды», мы рассмотрели различные интерпретации новозаветного мифа, возникшие на пространстве христианского мира в XX -XXI вв. Полученные нами данные позволяют говорить о том, что новый миф об Иуде Искариоте есть трансгрессия евангельского мифа.

Понятие трансгрессии, на наш взгляд, наиболее точно описывает изменения, произошедшие с мифом об Иуде Искариоте. Миф перешел в иное качественное состояние, преодолев евангельский предел или запрет, подвергнув сомнению евангельскую истину. Понятие трансгрессии можно

57 Фуко М. О трансгрессии // Танатография Эроса: Жорж Батай и французская мысль середины XX века. СПб., 1994. С. 113-131.

58 С материалами исследования автор выступала на конференциях разного уровня, в том числе и международных:

1) I Международная научно-практическая конференция «Философия: прошлое, настоящее и будущее» (Москва, журнал «Вопросы гуманитарных наук», 3 марта 2012 г.) Тема доклада: «Философская трактовка образа Иуды Искариота в романе М.А, Булгакова "Мастер и Маргарита"».

2) Международная научно-богословская конференция «Исследование текста: современные методы и подходы в библеистике, истории церкви, практическом богословии и лидерстве». (Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский Христианский Университет, 19-21 апреля 2012 г.) Тема доклада: «История теологических и философских исследований образа Иуды Искариота в литературе XX в.»

3) VI Всероссийская научная конференция с международным участием «Булгаковские чтения». (Орел, Орловский государственный университет, 24-26 мая 2012 г.) Тема доклада: «Художественная антропология образа Иуды Искариота в литературе XX в.»

4) V Межвузовская научная конференция «Проблемы исторического и теоретического религиоведения» (Москва, НОУ ВПО «Институт философии, теологии и истории святого Фомы», 5 - б апреля 2013 г.) Тема доклада: «Образ Иуды Искариота в Новом Завете и в «Евангелии Иуды» из Кодекса Чакос».

5) Философско-теологический семинар «Христианство и современная культура» (Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова, 28 ноября 2013 г.) Тема доклада: «Трансгрессия мифа об Иуде Искариоте в ХХ-ХХ1 вв.»

охарактеризовать как наступление нового, которое стихийно затопляет и ломает старое. Под воздействием накопившейся новой информации меняется реальность, сама же новая информация становится познаваемой.

С точки зрения аксиологии, трансгрессия - нейтральное явление. Но, обладая нейтральной направленностью, трансгрессия не всегда оставляет по себе нейтральные последствия.

В отношении мифа, трансгрессия означает исчерпанность возможностей, в результате чего миф обращается в сказку, притчу или другой миф. Кроме того, совершенство мифа всегда связано с богатством мифем. И напротив, «дефицит мифем <...> сигнализирует о трансгрессии мифа»59. Проанализировав евангельский и новый миф об Иуде Искариоте, мы видим, что новый миф оказался значительно беднее евангельского, количество мифем стало значительно меньшим. Что также дает нам основания говорить о трансгрессии, представляя новый миф об Иуде Искариоте как результат трансгрессии евангельского мифа.

Другие основания для подобного рода утверждений дает нам то обстоятельство, что пересмотр образа Иуды, а, следовательно, Евангелия, является несомненным преодолением предела, перейдя через который, человек оказывается перед пустотой, возникающей как результат «смерти Бога».

И здесь мы подходим к выводам содержательной группы. Анализ нового мифа об Иуде Искариоте позволил нам прийти к заключению о том, что характер апологий Иуды Искариота менялся на протяжении ХХ-ХХ1 вв. Еще в начале XX в. деяние Иуды объяснялось то приземленностью апостола, то его разочарованием в Иисусе. К концу XX - началу XXI вв. апологеты Иуды заговорили о полной его непричастности к суду над Иисусом или о жертвенности, подменяя таким образом фигуру Иисуса фигурой Иуды. Другим популярным объяснением стала ссылка на избранность и элитарность Иуды.

59 Давыдов И.П. Православный акафист русским святым (религиоведческий анализ). / Автореф. дисс.... канд. филос. н.-М., МГУ,2003. С. 21-23.

Совершенно очевидно, что даже на рассматриваемом нами временном отрезке отношение к Иуде зависит от социальных процессов. Каждое новое поколение приписывает Иуде свои исторические черты. Иуда в христианском мире является своего рода «психотерапевтической» фигурой, позволяя человеку объяснить и оправдать самого себя60. В чем, кстати, и заключаются компенсаторная и оправдательная функции мифа. Стоит ли удивляться тому, что христиане все чаще склоняются к оправданию Иуды Искариота, если свойство мифа - меняться вместе с человеком.

На основе характеристики, данной обществу потребления Жаном Бодрийяром и A.C. Панариным , мы приходим к заключению, что теми же чертами наделяют Иуду Искариота его современные апологеты. Отрицание традиционного отношения к Иуде вполне закономерно для общества потребления, поскольку культура, основанная на гедонизме, не может спокойно согласиться с существованием вины.

Приятие Иуды в Новейшее время сделалось не просто чем-то обычным, к проявлению великодушия в данном вопросе призывают, в первую очередь, интеллектуалы, люди умственного труда, создатели текстов. А именно в их компетенции находятся рычаги влияния на сознание большинства. Прослеженная нами схема влияния на массовое сознание или, точнее, схема формирования нового «исторического» человека, человека, запечатлевшего черты конкретной исторической эпохи, вполне работает и в случае с мифом об Иуде. Итак, одним из феноменов культуры, сформировавшейся на пространстве христианской экумены в XX-XXI вв., оказалась рецепция и трансформация мифа об Иуде Искариоте. Обновленный миф об Иуде Искариоте, в соответствии с присущими мифу функциями63, стал попыткой современного человека христианской экумены объяснить изменения, произошедшие в окружающем мире.

60Юнг КГ. Либидо. Его метаморфозы и символы. СПб., 1994. Т. 2. С. 45.

" БодрийярЖ. Общество потребления. М., 2006.

"Панарин A.C. Православная цивилизация в глобальном мире. М., 2002.

63 Давыдов ИЛ. Эпистема мифоритуала. М., 2013. С. 115-116.

В Списке иллюстративного материала перечисляются таблицы и диаграммы, приводимые в исследовании.

В Приложении автор диссертационного исследования излагает свою точку зрения на Иуду Искариота в форме художественно-философской эссеистики.

III. ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Основные положения и результаты диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации для обнародования результатов диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук:

1. Макеева С.Г. Художественная антропология образа Иуды Искариота в литературе XX в. // Философия и культура. - 2012. - №6 (54), июнь. - С. 70-81.

2. Макеева С.Г. Образ Иуды Искариота в романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» // Литература в школе. - 2012. - №8. - С. 16-18.

3. Макеева С.Г. Философская трактовка М.А. Булгаковым образа Иуды Искариота в романе «Мастер и Маргарита» // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2012. - №9 (23). - С. 120-126.

Публикации по теме диссертации в других изданиях:

1. Макеева (Заылелова) С.Г. Художественная антропология образа Иуды Искариота в европейской литературе XX в. // Вопросы религии и религиоведения. Вып. 2, Книга 2: Религиозная и философская антропология: история и современность. - М.: ИД Медиа Пром, 2012. - С. 552-567,

2. Макеева (Замлелова) С.Г. Приблизился предающий... Трансгрессия мифа об Иуде Искариоте в ХХ-ХХ1 вв. Монография. - М.: Буки-Веди, 2013 — 272 с.

Напечатано с готового оригинал-макета

Подписано в печать 26.12.2013 г. Формат 60x90 1/16. Усл.печ.л. 1,0. Тираж 120 экз. Заказ 446.

Издательство ООО "МАКС Пресс" Лицензия ИД N 00510 от 01.12.99 г. 119992, ГСП-2, Москва, Ленинские горы, МГУ им. М.В. Ломоносова, 2-й учебный корпус, 527 к. Тел. 8(495)939-3890/91. Тел./факс 8(495)939-3891.

Текст диссертации на тему "Современные теологические и философские трактовки образа Иуды Искариота"

Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова ФИЛОСОФСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

На правах рукописи

04201456189

Макеева Светлана Георгиевна

СОВРЕМЕННЫЕ ТЕОЛОГИЧЕСКИЕ И ФИЛОСОФСКИЕ ТРАКТОВКИ

ОБРАЗА ИУДЫ ИСКАРИОТА

Специальность: 09.00.14 - Философия религии и религиоведение

Диссертация

на соискание ученой степени кандидата философских наук

Научный руководитель: кандидат философских наук доцент Давыдов И. П.

Москва-2013

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ..............................................................................3-19

Глава 1. Пересмотр христианского мифа об Иуде Искариоте.................20-74

§ 1. Функциональные причины изменений мифа об Иуде

Искариоте......................................................................................21-40

§2. Творчество как отображение социальных процессов.......................40-59

§3. Миф об Иуде Искариоте в эпоху общества потребления................59-74

Глава 2. Современные теологические и философские апологии Иуды

Искариота...................................................................................75-136

§ 1. Образ Иуды Искариота в Четвероевангелии и в «Евангелии от Иуды» из

Кодекса Чакос.................................................................................75-92

§2. Философские, богословские и художественные интерпретации образа

Иуды Искариота..................................................................................92-119

§3. Роль Иуды Искариота в судебном процессе над Иисусом...........119-131

§4. Трансгрессия мифа об Иуде Искариоте...................................131-136

ЗАКЛЮЧЕНИЕ....................................................................137-141

БИБЛИОГРАФИЯ.................................................................142-157

СПИСОК ИЛЛЮСТРАТИВНОГО МАТЕРИАЛА...............................158

ПРИЛОЖЕНИЕ.....................................................................159-183

ВВЕДЕНИЕ

В данной работе рассматриваются теологические, философские и литературные апологии Иуды Искариота, появившиеся в ХХ-ХХ1 вв. на пространстве современной христианской экумены. С учетом глобализационных процессов, национальные культуры внутри христианского мира приобрели множество общих черт. Кроме того, общество потребления, описанное Ж. Бодрийяром1, есть явление бесспорно общее для стран Северной Америки, Западной Европы, а также и для России. Поэтому нам представляется, что в контексте диссертационного исследования, культуры вышеозначенного региона вполне могут быть рассмотрены как единое целое. Кроме того, мы рассматриваем культуру с точки зрения её ценностной ориентации. Современные культуры христианских капиталистических стран ориентированы на ценности

л

потребления , что также позволяет делать общие выводы о «современной культуре стран христианской экумены».

В разные периоды истории Иуда Искариот остается многоликим, поскольку всегда существовали многообразные версии относительно его личности и его деяния. Но в каждую эпоху превалирует какой-то один образ, остальные отступают на второй план. Несмотря на вариативность, библейский образ Иуды эволюционировал от гонимого и презираемого к почитаемому и вызывающему сочувствие. Не раз говорилось, что попытки реабилитировать апостола-предателя свидетельствуют о подсознательном влечении реабилитировать себя перед

о

традиционной моралью . Однако, почему именно Новейшее время, а точнее - XX-XXI вв. - стало временем растущей потребности в самооправдании, и почему именно иудин грех оказался в числе злодеяний современного человечества, должных быть оправданными, - на этот вопрос ответа дано не было. До сих пор не были названы объективные причины, по которым человечество оказалось

1 Бодрийяр Ж. Общество потребления. М., 2006.

2 Там же.

3 Юнг КГ. Либидо. Его метаморфозы и символы. Т. 2. СПб., 1994. С. 45-46.

вынуждено оправдываться именно сегодня и по которым именно сегодня Иуда Искариот стал актуальной и востребованной фигурой.

Миф об Иуде-предателе сформировался в контексте христианского мифа4. Новый миф, в соответствии с которым Иуда не просто «амнистирован», но «реабилитирован», утвердился в XX в. во многом при помощи искусства. Искусство обладает огромной силой внушения. Но, кроме того, произведение искусства (музыкальная композиция, живописное изображение, нарративный текст) обладает свойством отображать мировоззрение, характерное для той или иной эпохи. Среди прочего, в данной работе мы попытаемся показать цепочку взаимоотношений мифа, произведений искусства (на примере, прежде всего, нарративного текста) и антропологии.

Объектом диссертационного исследования является миф об Иуде Искариоте, который, по мнению К.Г. Юнга, «бесконечно стар»5 и представляет собой отображение такого человеческого влечения, как зависть. В том смысле, что в тайнике сердца каждый человек хочет смерти героя. К.Г. Юнг считает, что в мифы обращаются как раз-таки «всеобщие и неизменно обновляющиеся мысли человечества»6. Евангельские события, в прочтении К.Г. Юнга, есть «сгущение

п

типических мифов» .

Предметом исследования являются тексты трудов богословов, писателей и философов ХХ-ХХ1 вв., творчество которых не просто касалось мифа об Иуде Искариоте, но содержит апологии апостола-предателя. В диссертации проанализированы носящие апологетический характер интерпретации образа Иуды отечественными и зарубежными теологами, философами и литераторами, прослежена эволюция апологетических тенденций в интерпретации образа Иуды Искариота в ХХ-ХХ1 вв. в христианском мире.

4 Мецгер Б. Канон Нового Завета. Возникновение, развитие, значение. М., 2008; Свенцицкая КС. Раннее христианство: страницы истории. М., 1989; Лёзов C.B. История и герменевтика в изучении Нового Завета. М., 1996.

5 Юнг К.Г. Либидо. Его метаморфозы и символы. СПб., 1994. Т. 2. С. 45.

6 Там же. С. 45.

7 Там же. С. 45.

Нас интересуют не любые интерпретации образа Иуды, но исключительно носящие апологетический характер. Другими словами, мы намереваемся проследить эволюцию апологетических тенденций в интерпретации образа Иуды Искариота в ХХ-ХХ1 вв. в христианском мире.

Актуальность темы исследования может быть прослежена по нескольким направлениям. Прежде всего, необходимо напомнить, что в 2006 г. Национальным Географическим Обществом было опубликовано так называемое «Евангелие от Иуды», вызвавшее огромный общественный резонанс и провозглашенное сенсацией. Уже накануне публикации «Евангелия от Иуды» в западной прессе стали появляться статьи, обещающие скорый информационный взрыв8. Тема, связанная с образом Иуды Искариота, оказалась в центре общественного внимания.

Кроме того, в работе рассматривается положение о том, что культура любого исторического периода содержит отражение человека соответствующей эпохи. Через произведения культуры можно составить портрет человека эпохи.

8 11 января 2006 г. итальянская газета «La Stampa» заявила, что «Евангелие от Иуды» заставит христианский мир пересмотреть свое отношение к Иуде Искариоту. 12 января 2006 г. в «Times» появилась статья Р. Оуэна «Иуда Непонятый. Ватикан восстановит имя оболганного апостола». В статье утверждалось, что Ватикан готовит кампанию по переоценке роли Иуды Искариота. 13 января 2006 г. в той же «Times» вышла статья Б. Макинтайра «Обвинен, подставлен или оклеветан. Три веские причины освободить Иуду Первого», а в «The Guardian» - статья Д. Крейса «Иуда Искариот: его жизнь и добрые деяния». И снова речь шла о том, что Ватикан намеревается восстановить репутацию апостола-предателя. 16 января 2006 г. в «Toronto Star» появилась статья Р. Димано «Новое рождение Иуды: готовы ли мы пересмотреть свое отношение к негодяю?», сводимая в общих чертах все к тем же утверждениям. 12 марта 2006 г. британская газета «The Mail of Sunday» опубликовала передовицу «Мировой эксклюзив: Евангелие от Иуды Искариота: величайшая в мире археологическая находка угрожает 2000-летнему христианскому учению». Там же помещалась статья под названием «Спустя 2000 лет - голос Иуды (Мировой эксклюзив: Церкви замерли в ожидании публикации "Потерянного Евангелия", которое может поставить под угрозу саму основу христианского вероучения)». 2 апреля 2006 г. в той же газете вышла статья, озаглавленная: «Евангелие от Иуды докажет, что Воскресения не было». 7 апреля 2006 г. в Новостях Би-би-си вышел репортаж «Не очень-то тайные Евангелия», в котором «Евангелие от Иуды» называлось «чуть ли не блокбастером». Д.М. Робинсон назвал буффонадой организованную сенсацию по случаю публикации в апреле 2006 г. «Евангелия от Иуды». В Вашингтоне 6 апреля 2006 г. состоялась пресс-конференция, посвященная выходу в свет «Евангелия от Иуды». 9 апреля по телеканалу Национального Географического Общества был показан документальный фильм на тему все того же «Евангелия от Иуды». В майском номере журнала «National Geographie» вышел фоторепортаж Э. Кокберна «Евангелие от Иуды». А 19 мая состоялась премьера фильма «Код да Винчи». Все это лишь небольшая часть той реакции, что предшествовала и сопровождала обнародование «Евангелия от Иуды» и проявилась почти на всех европейских языках почти во всех странах Европы, а также и в Северной Америке {Робинсон Д.М. Тайна истинного Евангелия от Иуды. Харьков, Белгород, 2007. С. 128-129, 12-14, 38-39).

В исследовании утверждается, что получившие распространение в ХХ-ХХ1 вв. апологии Иуды Искариота не являются случайным фактом. Скорее, это явление культуры. С учетом глобализационных процессов, национальные культуры внутри христианского мира приобрели множество общих черт и вполне могут быть рассмотрены как единое целое. Кроме того, общество потребления, описанное Ж. Бодрийяром9, есть явление бесспорно общее для всех стран христианского ареала. В данном исследовании прослеживается связь между культурой общества потребления и распространением апологий Иуды Искариота, говорится об антропологическом сдвиге, имеющем место на пространстве современной христианской экумены и связанным с образом Иуды Искариота. Анализируя культуру общества потребления, мы приходим к выводу, что человек общества потребления воплощает черты, традиционно приписываемые Иуде Искариоту. Именно с этим и связаны многочисленные попытки не просто оправдать Иуду, но и представить его персонажем особенным, облеченным высокой миссией, не похожим на прочих смертных.

Источниками данного исследования служат тексты философов, теологов, писателей, интерпретирующих образ Иуды Искариота. Рассматриваются тексты российских / советских и зарубежных авторов.

В области отечественной теологии и философии источниками по теме нашего исследования будут служить работы М.Д. Муретова («Иуда предатель»), прот. П. Алфеева («Иуда-предатель»), прот. С. Булгакова («Труды о Троичности»), Б.П. Вышеславцева («Этика преображенного Эроса»), И.О. Лосского («Условия абсолютного добра»).

В области отечественной литературы — Л.Н. Андреева («Иуда Искариот и другие»), Д.С. Мережковского («Иисус неизвестный»), А.Н. и Б.Н. Стругацких («Отягощенные злом, или сорок лет спустя»), Ю.М. Нагибина («Любимый ученик»), С.Г. Михайлова («Иуда Искариот: предатель или святой?»).

Что касается зарубежной теологии и философии, мы обращаемся к трудам следующих авторов: А. Швейцера (Цит. по: Цветков И., прот. Религиозно-

9 Бодрийяр Ж. Общество потребления. М., 2006.

философские взгляды Альберта Швейцера // Православный собеседник №2 (12), 2006), Х.Д. Шонфилда («Пасхальный заговор» (The Passover Plot)), Д.Г. Флуссера («Иисус»), Э. Пейджелс («Гностические Евангелия» (The Gnostic Gospels)), X. Маккоби («Иуда Искариот и миф о еврейском зле» (Judas Iscariot and the Myth of Jewish Evil)), У. Классена («Иуда: предатель или друг Иисуса?» (Judas: Betrayer or Friend of Jesus?)), А. Кейна («Место Иуды Искариота в христологии» (The Place of Judas Iscariot in Christology)), Г. Кросни («Утерянное Евангелие: поиски Евангелия Иуды» (The Lost Gospel: The Quest for the Gospel of Judas Iscariot)), Г. Вюрста, M. Мейера и Б.Д. Эрмана («Евангелие от Иуды по Кодексу Чакос»), С. Жижека («Кукла и карлик. Христианство между ересью и бунтом»).

В области зарубежной литературы - У.Б. Йейтса («Голгофа»), Р. Джефферса («Дорогой Иуда» (Dear Judas and Other Poems)), X.JI. Борхеса (Три версии предательства Иуды // Проза разных лет (М., 1984) и Секта тридцати // Письмена Бога. (М., 1994)), Р. Грейвса («Царь Иисус»), Н. Казандзакиса («Последнее искушение Христа»), Д. Райта («Святой Иуда (Пробштейн Я. Джеймс Райт: идея добра)), Ф. Йерби («Иуда, мой брат» (Judas, My Brother)), Г. Панаса («Евангелие от Иуды»), Т. Колдуэлла, Д. Стерна («Я, Иуда» (I, Judas)), М. Каллагана («Время для Иуды» (A Time for Judas)), М. Дикинсона («Потерянный Завет Иуды Искариота (The Lost Testament of Judas Iscariot)), H. Мейлера («Евангелие от Сына Божия»), Э. Кассе («Евангелие от Иуды»), С.К. Стеда («Меня звали Иуда» (My Name Was Judas)), Д. Арчера, Ф. Молони («Евангелия от Иуды (The Gospel According to Judas)).

Кроме того, взгляды нескольких авторов, как, например, Г. Кемпа, К. Куллена, Э.С. Бейтса, И. Моссинсона, М. Брелиха, Д.Ш. Спонга, Ф. Кермода, рассматриваются в связи с работой С. Грубар «Иуда: предатель или жертва?» (М., 2011).

Степень научной разработанности проблемы

Изучению мифа как такового посвящено немало трудов как в отечественной, так и в зарубежной традиции. Среди отечественных исследователей мифа необходимо, в первую очередь, отметить труды ЯЗ.

Голосовкера (1890-1967), А.Ф. Лосева (1893-1988), И.М. Дьяконова (1915-1999), Е.М. Мелетинского (1918-2005), Ю.М. Лотмана (1922-1993), В.Н. Топорова (19282005), A.B. Гулыги, В.М. Найдыша,10 и др.

Осмысление мифа достаточно широко и всесторонне представлено в работах Э. Тайлора (1832-1917), Э. Кассирера (1874-1945), Б. Малиновского (1884-1942), К. Кереньи (1897-1973), Д. Кэмпбелла (1904-1987), М. Элиаде (19071986), К. Леви-Строса (1908-2009), Р. Кайуа (1913-1978), Р. Барта (1915-1989), Ф. X. Кессиди (1920-2009),11 и др.

В области философии мифа, а также в сфере исследования возрождения мифа в новейшее время интересны работы А.Л. Доброхотова, В.А. Колотаева, И.В. Кондакова, A.B. Костиной, Э.В. Сайко, H.A. Хренова, В.М. Хачатуряна, O.A. Кривцуна, В.М. Розина, A.C. Дриккер, И.П. Давыдова12 и др.

10 Голосовкер Я.Э. Имагинативный абсолют. М., 2012. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития. Кн. 1. М., 1992; Лосев А.Ф. Миф. Число. Сущность. М., 1994. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991. Лосев А.Ф. Диалектика мифа. М., 2008. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., 2006. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследование в области мифопоэтического: Избранное. М., 1995. Гулыга A.B. Миф как философская проблема // Античная культура и современная наука. М., 1955. Найдыш В.М. Мифология. М., 2009. Найдыш В.М. Философия мифологии. От античности до эпохи романтизма. М., 2002. Найдыш В.М. Философия мифологии. XIX -начало XXI в. М., 2004. Дьяконов И.М. Архаические мифы Востока и Запада. М., 1990. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Миф - имя - культура // Труды по знаковым системам. VI. Тарту, 1973. Лотман Ю. М. Семиосфера. СПб., 2000.

11 Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М., 1989; Барт Р. Мифологии. М., 2008; Барт Р. Система моды. Статьи по семиотике культуры. М., 2003. Кайуа Р. Миф и человек. Человек и сакральное. М., 2003. Кассирер Э. Философия символических форм. Т.2. Мифологическое мышление. М., 2002. Кереньи К. Дионис. Прообраз неиссякаемой жизни. М., 2007. Кессиди Ф.Х. От мифа к логосу (Становление греческой философии). М., 1972. КэмпбеллДж. Мифический образ. М., 2002. Леви-Строс К. Мифологики. Т. 1. Сырое и приготовленное. М., СПб., 1999; Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 1985. Малиновский Б. Избранное: Динамика культуры. М, 2004. Тайлор Э. Первобытная культура. М., 1989. Элиаде М. Аспекты мифа. М., 1996;. М., Элиаде М. Миф о вечном возвращении. М., 2000. Генон Р. Символика креста. М., 2008.

12 Доброхотов А.Л., Калинкин А.Т. Культурология. М., 2010. Колотаев В.А. Миф в системе построения культурной идентичности // Миф и художественное сознание XX в. М., 2011. Кондаков И.В. Архитектоника мифа // Миф и художественное сознание XX в. М., 2011. Костина A.B. Реклама как современная мифология // Традиционная культура. Научный альманах №1, 2000. Сайко Э.В. Миф -феномен социальной эволюции, этап становления и способ организации мышления // Мир психологии №3, 2003. Хренов H.A. От эпохи бессознательного мифотворчества к эпохе рефлексии о мифе // Миф и художественное сознание XX в. М., 2011. Хачатурян В.М. Миф в культуре: к проблеме архаической компоненты в неомифологии // Миф и художественное сознание XX в. М., 2011. Кривцун O.A. Художественная аура как немифологическое пространство искусства // Миф и художественное сознание XX в. М., 2011. Розин В.М. Возобновление мифа в эпоху культурных трансформаций модернити // Миф и художественное сознание XX в. М., 2011. Дриккер A.C. Мифологическое сознание и его метафизический предел // Миф и художественное сознание XX в. М., 2011. Давыдов И.П. Эпистема мифоритуала. -М^—2013. Давыдов И.П. Православный акафист русским святым (религиоведческий анализ). - Благовещенск, 2004.

В области взаимодействия культурологии и антропологии основополагающими представляются труды таких отечественных исследователей, как М.М. Бахтина (1895-1975), Г.С. Кнабе (1920-2011), А.Я. Гуревича (1924-2006), С.С. Аверинцева (1937-2004), Ю.М. Лотмана (1922-1993)13.

Еще в 20-е гг. XX в. советскими филологами и лингвистами разрабатывались идеи взаимосвязи и взаимовлияния психической деятельности и художественного творчества14.

В области философии искусства необходимо отметить работу французского исследователя И. Тэна (1828-1893)15.

В середине XX в. активные междисциплинарные иссле