автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.03
диссертация на тему: Современный болгарский литературный язык на стадии формирования: проблемы нормализации и выбора диалектной основы

Полный текст автореферата диссертации по теме "Современный болгарский литературный язык на стадии формирования: проблемы нормализации и выбора диалектной основы"

Российская академия наук Институт славяноведения и балканистики

На правах рукописи УДК: 808.67

Венедиктов Григорий Куприянова

СОВРЕМЕННЫЙ БОЛГАРСКИЙ ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЯЗЫК

НА. СТАДИИ ФОРМИРОВАНИЯ: ПРОБЛЕМЫ НОРМАЛИЗАЦИИ И ВЫБОРА ДИАЛЕКТНОЙ ОСНОВЫ

Специальность: 10.02.03 - Славянские языки (западные и южные)

Диссертация в форме научного доклада на соискание ученой степени доктора филологических наук

Москва 1992

Работа выполнена в Институте славяноведения и балканистики Российской академии наук.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, академик Н.И.Толсгой доктор филологических наук В.К.Журавлев доктор филологических наук Е.В.Чешко

Ведущая организация: Санкт-Петербургский университет.

Защита диссертации состоится " 1992 г.

в ^р^чзс. на заседании специализированного совета Д 002.97.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в Институте славяноведения и балканистики РАН по адресу: 117334, Москва, Ленинский.пр., д. 32-А, корпус "В", 9 этаж.

С опубликованными работами эвтора можно ознакомиться в библиотеке Института славян «ведения и балканистики РАН (Москва, Трубниковский пер., д. 30-А),

Научный доклад разослан " стч " г.

Ученый секретарь Специализированного совета, кандидат филологических наук

М. И. Ермакова

Настоящий доклад - краткое изложение результатов многолетних исследований проблем истории современного болгарского литературного языка (СЕЛЯ), опубликованные в сборнике "Из истории современного болгарского литературного язп<а" (София, 19.41), который был издан по предложению Оргкомитета I Международного конгресса по болгаристике (1931) и включает вышедшие ранее статьи в советских академических изданиях, в монографии "Болгарский литературный язык эпски Возрождения: проблемы нормализации и выбора диалектной основы" (М., "Паука", 1990), в нескольких десятках статей, обзоров, рецензий, тезисов докладов.

СЕЛЯ - это функционирующий в настоящее время в Болгарии литературный язык на всем протяжении его развития, т.е. со времени его зарождения и до наших .дней. В болгарской лингвистической литературе в этом значении употребляются как синонимы термины "съврегенен български книжовен (реже - лигерагурен) език" и, кажется, чате "новобългарски книковев език". Термин "новоболгарский литературный язык" ("новобългарски книжовен език") в таком значении, на наш взгляд, менее удачен, поскольку с ним неизбежно связывается и более широкое понятие о новоболгарскок литературном языке, одним из типов которого является СЕЛЯ. Термин "современный болгарский литературный язык" употребляется и в более узком значении как обозначение литературного языка последних нескольких десятилетий или литературного язккз пивуших поколений. Ляя отграничения СЕЛЯ в таком понимании некоторыми исследователями предлагается даже называть его термином "нынешний современный болгарский литературный язык" ("днешен съвре-ыенен бългзреки книжовен език").

Всестороннее изучение истории СЕЛЯ - одна из актуальных задач науки о болгарском языке. В последние десятилетия учеными разных стран (в Болгарии - Л.Андрейчин и его ученики К.Босил-ков, К.Вачкова, Е.Георгиевз, Сг.Еерев, В.Попова, Хр.Пнрвев, Р.Русинов, В.Станков, Р.Цойнска, а также К.Попов и др.; в России - С.Б.Берйшгейн.Е.П.Демина, Н.И.Толстой и др.; в Германии -К.Гутшмидт; во Франции - ".Фйойе; и др.) были освещены многие вопросы формирования и развития этого языка. Однако многое в его истории остается еше не изученным пли слабо изучении,! и дискуссионным. В самом начале предисловия к изданной три годэ назад в Болгарии академической истории СЕЛЯ в полном соответствии с нынешни?.; состоянием этой области болгарского языкозна-

ния констатируется, что сейчас еще "продолжают оставаться предметом исследования и дискуссии, например, вопроса начала формирования новоболгарского литературного языка, этапы его развития, роль традиции в литературно-языковом строительстве, пути установления единых литературно-языковых норм и др. Особенно важное место в этом комплексе вопросов занимает проблема диалектной основы, на которой формируется новоболгарский литературный язык" (История на новобългарския кшшовен език. София, 1939, с.5).

Премет наших исследований - главны!.: образом две важнейшие проблемы истории СЕЛЯ на стадии формирования: нормализация и выбор диалектной основы. Основное внимание в них уделяется изучению экстралингвистического аспекта этих проблем - внеязыковых факторов, определявшее место и роль языка в движении болгар за национально-культурное возрождение, характер основы формировавшегося нового литературного языка, пути и предпосылки его нормализации, установление определенной диалектной основы. Новизна такого исследования заключается в постановке в рамках данных проблем большого круга вопросов и самостоятельного их решения, базирующегося на изучении обширного, в значительной своей части нового и исчерпывающего материала, содержащегося в болгарских изданиях эпохи Возрождения (грамматики болгарского языка, специальные статьи и заметки по языковым вопросам, предисловия к разным книгам, .другие статьи и прочие источники, в том числе и письма книжников той поры).

Стадия формирования СШЯ - начальный период (этап) в истории этого языка, когда в основном складываются (формируются) его нормы. Ранняя граница этой стадии является одновременно и началом истории этого литературного языка в целом. По вопросу о начале истории СЕЮТ высказываются разные мнения, и он до сих пор остается еще дискуссионным. Большинство современных болгарских ученых (Л.Андрейчин и его ученики), считая родоначальника; этого языка Паисия Хилендарского с его "Историей славяноболгарской" (Т762), относят начальную стаяло его формирования ко второй половине ХУШ-началу XIX вв.. Есть также мнение, что началом истории СЕШ является язык написанного в начале XIX в. Софронием Врачанским "Жития и страданий грешного Софрония" (Л.Тодоров). Высказывалась и точка зрения о языке дамаскипов, памятников письменности ХУП-ХУП вв., как начальном этапе ис-

тории современного литературного языка (например, Б.Цонев). Существует, далее, мнение, что собственно история СЕЛЯ начинается с 60-70-х годов XIX в. (или с последней четверги XIX в.) уже к8к язнка, сформировавшегося во всех своих основных характеристиках, а предшествующие ему разновидности книжного язнка па народной основе, функционировавшие в ХУЛ - первой половине XIX вв., составляют предысторию СЕЛЯ (Е.И.Демина). Наконец, было высказано мнение, что начало этому языку положил "Букварь с различил.® поучениями" ("Рыбный букварь"), изданный в 1824 г. П.Бероиом (А.Теодоров-Балан). Именно точка зрения Л.Теодорова-Балана точнее других фиксирует начало истории СЕЛЯ с той существенной оговоркой, что, на наш взгляд, само начало формирования этого языка правильнее относить к 20-м годам прошлого столетия в целом, не связывая его с именем П.Верона и вообще с именем какого-либо конкретного книжника £3; I, с.9-27; Зб] .

20-е годы XIX в. - это годы, когда образованные и патриотически настроенные болгары решительно поднимают вопрос о необходимости скорейшего введения в школах образования нэ родном языке, издания на пен учебных, религиозных и других книг, предлагают с этой целью свои опыты литературной обработки народного языка. Эти идеи и первые планы их реализации стали предав том живого обсуждения и острых споров среди болгар. На эти же годы приходятся и первые печатные издания Библии в переводе на народный язык, требовавшей достаточно строгой его нормализации. Тогда" же была уже ясно осознана и в программе деятельности "Филологического общества" (Брашов) впервые заявлена необходимость составления и болгарской грамматики и словаря как предпосылки создания нового литературного языка. Отсутствие грамматики и словаря родного языка уве тогда рассматривалось как препятствие, мешавшее не только вообще сочинению книг, но и следованию правилам языка. В 20-е же годы зародились и острые споры по отдельным вопросам устройства литературного языка, его графики и орфографии. Тогда же некоторые образованные болгары выступили с острой критикой языка "Нового Завета" в переводе архимандрита Теодосия и возражали против включения Буком Караджичем в болгарскую азбуку отдельных сербских букв. В это же десятилетие вышел в свет уже упомянутый выше "Рыбный букварь" П.Берона - первая болгарская книга, в которой "болгар-

ский литературный язык становится полностью и последовательно народным по своим структурным особенностям" (Л.Андрейчин). Именно в предисловии к "Букварю", т.е. в 1824 г., было впервые четко сформулировано требование о необходимости введения обучения в школах на родном языке. П.Берон выражал удивление, что на протяжении веков не нашлось ни одного человека, который повял бы это "окаянное положение", в котором находилась школа у болгар, и указал бы "прямой цугь к учению" - обучение на живом, понятном для болгар родном языке. Такой путь требовал создания и издания учебных и других книг на этот.! языке', что в свою очередь ставило в повестку дня литературную обработку живого народного языка [12; 14; 17; I, с.28-100] .

Сказанное вше и дает нам основание считать, что именно 20-е годи XIX в. и есть время начала формирования.СБЯЯ и вместе с этим - начало истории этого языка в целом.

Хронологически менее отчетливой представляется поздняя граница стадии формирования СБКЯ - время ее завершения. Очевидно, что завершение ее должно определяться временем установления основных норы звукового строя, грамматики, лексики, а такяе графики и орфографии СЕЛЯ, совокупность которых в целом характеризуют его структуру и по сей день. Этим временем признаются 60-70-е годы XIX в. - конец эпсоси Возрождения. В эти годы литературный язык уке предстает как относительно'единый общеболгарский литературный язык с такой совокупностью норм, какая в своей основе сохраняется до сих пор," т.е. выступает и в литег ратурнои языке наших дней.

Стадия формирования СЕЛЯ, завершившаяся к концу эпохи Возрождения, не завершилась, однако, его формальной кодификацией. Кодификация этого языка произошла в 90-е годы, когда официальными властями были узаконены, т.е. признаны обязательны!,и для всего общества, правила орфографии, включавшие также и значительный список грамматических -и орфоэпических правил.

Итак, стадия формирования современного, болгарского литературного языка - это 20 - начало 70-х годов XIX в. Она совпала по времени с борьбой болггр за национально-культурное возрождение, вылившееся в широкое даикение за образование на родном языке, за развитие национальной литературы и журналистики, за воссоздание независимой церкви и др., двияевие, которое звконо-

мерно переросло в борьбу зз освобождение болгарских земель от османского господства. В движении болгар за национально-культурное возрождение одно из центральных мест занимал вопрос о родном языке вообще и литературном языке в частности. Оамо создание единого общеболгарского литературного языка, .тхвпг.енпе за его приложение во всех сферах складывавшейся национальной культуры и включение его как мощного средства в борьбу за эту культуру и национальную консолидацию народа составляют одну из важных страниц истории национально-культурного возрождения болгар.

Изучение многочисленных высказываний представителей зарождавшейся болгарской интеллигенции и других слоев общества убедительно доказывает, что проблеме родного языка они уделяли исключительно большое внимание. Она занимала умы многих деятелей, начиная от ГГаисия Хилендарского, с именем которого связывается начало Возрождения, и кончая теми писателями и другими деятелями национальной культуры (П.Сяавейков, Ив.Богоров, Н.Дрннов и др.), чья разносторонняя деятельность продолжалась и в последние десятилетия XIX в. В ее обсудденпи приняли участие и менее известные и совсем неизвестные книжники возрожденческой поры -авторы собственных сочинений и переводов, учителя, издатели газет и журналов и др., которые излагали свое мнение о состоянии болгарского языка (в особенности письменного), особенностях их собственного языка (в частности, принятого ими правописания) и т.д. О большом внимании деятелей того времени к проблеме языка свидетельствует и тот факт, что уже первые культурно-просветительные общества болгар в качестве одного из главных пунктов своей программной деятельности ставили содействие создании и совершенствованию литературного языка. Об этом же говорит и участие многих периодических изданий 40-70-х годов в обсуждении языковых вопросов [Т1; 12; 14; 15; 17; 22; 38; I, с.28-118; 2, с.3-34] .

Подчеркнутое внимание деятелей Возрождения к проблеме родного языка объясняется прежде всего большой ролыз, какая отводилась ему в общем движении зз национальное и культурное возрождение. Борьба за освобождение от греческого духовного гнета и за национальное просвещение, борьба за угвервдение национального самосознания и сохранение национальной самобытности болгар тес-

нейшим образом увязывалась с задачей сохранения и возвышения родного языка. Тема родного языка - его защиты и обучения на нем подрастающих поколений не сходила со страниц болгарских изданий. Главный, если почти не исключительный, упор болгарские деятели делали на чисто практическую, но жизненно важную для них сторону проблемы языка: чтобы сохранить и укрепить свое единство как народа, болгары должны беречь и совершенствовать, т.е. литературно обрабатывать, родной язык и укреплять его позиции в общественной жизни, предце всего в школе, а затем в литературе и других областях духовной культуры. К середине 50-х годов знание родного языка стало уже вопросом национальной чести для образованного круга болгар, а незнание его квалифицировалось некоторыми едва ли не как сознательное отречение от своей национальной принадлежности.

Существенной особенностью начального движения болгар за развитие национальной культуры было то, что своим острием оно было направлено против грекомзнии, против характерной для части болгарского общества приверженности к греческой образованности и непосредственно связанной с этим приверженности к греческому языку как языку школы, литературы, богослужения. Поэтому такое движение представляло собой важную, а в отдельные -периоды - и главную часть общей борьбы за права болгарского языка в разных сферах формировавшейся национальной культуры. Турецкий язык - язык господствующей нации Османской империи -в силу существовании в ней в XIX в'.' социально-исторических-условий не был серьезным препятствием для болгар на пути создания пи своей культуры, и борьба против него шла в основном с более или менее ярко выраженных пуристических позиций. Характерной чертой движения болгар в эпоху Возрождения за права родного языка было, таким образом, го, что оно было направлено против использования генетически далекого для них греческого языка. Что касается славянских языков, то изученные материалы свидетельствуют о благожелательном к ним отношении болгар, видев-.ших в них не барьер на пути развития собственной школы, литературы и др., а в известной мере образец и источник совершенствования и- обогащения родного языка и шире - одно из вспомогательных средств к ускоренному развитию собственной культуры. Тот факт, что русские, чехи, поляки, сербы пользовались родным

языком б школе, на своем языке издавали литературу, журналы, газеты и т.д., служил .для болгарских возродденцев как бы дополнительным стимулом к энергичной борьбе за права родного языка, за создание своего богатого литературного языка, ибо униженное по сравнению с языками других славян положение языка народа, давшего, как они неоднократно подчеркивали, славянству письменность и первые переводы книг священного писания на славянский (древнеболгарский) язык, рассматривалось как историческая несправедливость, с которой необходимо покончить.

Наиболее остро проблема родного языка с самого начала была тесно связана с задачами просвещения - создания национальной школы, с "великим вопросом о наших сколах" (П.Славойков). Пожалуй никакой другой вопрос организации школьного дела деятели Возроядения не отстаивали в течение длительного времени с таким горячим участием и настойчивостью, как вопрос о том, что болгары должны получать образование в своих школах и на своем родном языке и что знания они должны черпать из книг, написанных на этом языке. Большое значение придавалось также литературно обработанному родному языку как важнейшему средству ускоренного приобщения болгарского народа к достижениям духовной (и не только духовной) культуры других народов.

Анализ материалов, характеризующих движение болгар за права родного языка в эпоху Возрождения, показывает, что в нем довольно четко выделяются два периода.

Первоначально,* примерно до середины 30-х -годов речь шла о приложении болгарского языка вообще как антитезы греческому, засилие которого в школе, церкви, в'других общественных сферах и даже в быту части наиболее состоятельных ремесленников, торговцев и зарождавшейся интеллигенции становилось все более широким и угрожающим. Вопрос о родном языке ставился сначала не столько в плане необходимости литературной обработки, нормализации, направленной на создание единого, общеболгарского литературного языка, сколько главным образом в том плане, чтобы убедить или, может быть, на первых порах приучить болгар к мысли о пригодности их языка для выполнения тех функций, какие уже выполняют развитые языки просвещенных народов. Существенно, что в русле общего движения за национальное возрождение в это время еще не проводилось разграничение между живым, народ-

но-разговорнш болгарским языком и языком книжны.!, который был представлен разными .типами пли разновидностями, различавшимися прежде всего разным соотношением в них элементов церковнославянской письменной традиции и элементов живой речи, отражавших особенности местных диалектов. Конечно, значительная разница между народно-разговорным и функционировавшим тогда церковнославянским языком, который многими характеризовался как непонятный для болгар, ощущалась болгарами довольно явственно, но в плане противопоставления "родной язык - неродной язык" (в данном случае - греческий) как народно-разговорный, гак и церковнославянский рассматривались болгарами как язык родной.

Впоследствии, начиная со второй половины 30-х годов, проблема родного языка приобретает иной аспект. Появление светских школ с преподаванием на болгарском языке (Габровское училище было открыто в 1835 г.), расширение книгопечатания, зарождение новой литературы, остро поотавили перед болгарами задачу црео-доления господствовавшего в школе и книгопечатании языкового разнобоя (в грамматике и особенно в орфографии и графике), т.е. задачу нормализации языка с целью создания единого общеболгарского литературного языка. Теперь акцент ставился уже ве проо-то на родной язык, а на единый, в определенной степени нормализованный литературный язык (на первых порах преимущественно в его письменной разновидности), хотя проблема "родной язык -неродной язык" продолжала оставаться актуальной до середины Ш в.

Создание единого литературного языка, необходимость которого по существу никто из образованных и патриотически настроенных болгар не оспаривал, стало рассматриваться как однз'из важнейших и первоочередных задач общенационального значения. С успешным ее решением непосредственно связывались дальнейший прогресс в образовании, литературе, других областях складывавшейся национальной культуры, а нередко и само существование болгар как самостоятельного народа, поскольку именно в единстве литературного языка многие деятели Возрождения видели и признак единства, и средство единения, сплочения болгарского народа. Любопытным и показательным примером этого являются .острые споры о литературном самоназвании болгар - его правильном написании и произношении [29; 2, с.55-72] .

Целый ряд факторов (в частности значительная диалектная дробнооть болгарского языка, влияние разных филологических школ в самой Болгарии и за ее пределами, например, в Греции, и др.) явился причиной того, что о самого зарождения идеи о необходимости создания единого для болгар литературного языка возникли и острые споры о характере этого языка (его традиционно-книжной (или народно-разговорной основе), выборе диалектной базы, путях нормализации и совершенствовании грамматики, лексики, правописания и др. Вследствие возникших разногласий сама дискуссия, широкий обмен мнениями по вопросам языка рассматривался многими как важная предпосылка выработки его единых норм. Поэтому и участие в обсуждении таких вопросов, направленное на скорейшее создание литературного языка, постепенно стало осознаваться как долг всех образованных болгар.

В собственно языковой проблеме главным был вопрос о том, каким должен быть единый, общеболгарский литературный язык и каким путем он должен сформироваться и утвердиться. По этому вопросу существовали разные точки зрения, которые можно свести к двум основным, представляющим .два принципиально разных направления в нормализации литературного языка [14; I, с.28-82; 28; 33; 2, с.33-55; 42] .

■ Согласно одной точке зрения, которую развивали так называемые архаисты (К.Фогинов, 7р.Павлович и др.), новый болгарский литературный язык должен ориентироваться не на народно-разговорный, а на церковнославянский язык и должен представлять собой приближенный к народному, но церковнославянский в своей основе язык. Это направление не тлело в Болгарии достаточно большого числа приверженцев и сравнительно быстро, уже к середине 40-х годов, сошло со сцены, хотя отголоски его давали о себе знать и позднее. Одной из причин непопулярности и недолговечности этого направления был сам характер прокламируемого им литературного языка. Лишенный целого ряда характерных особенностей живой речи, содержащий ей не свойственные церковнославянские особенности, такой архаизованный язык казался искусственным, был довольно далек от народной речи и потому мало понятен или вообще не понятен тем из болгар, кто не изучал церковнославянского языка специально. В атмосфере широкого стремления болгар к развитию образования, литературы, дур-

налистики и т.д., вызванного наступившими глубокими социально-экономическими сдвигами, такой язык, как полагали многие деятели Возрождения, не мог быть эффективным средством развития национальной культуры. В этом причина того, что отдельные опыты создания архаизоваиного типа нового литературного языка оказались непопулярными, не были поддержаны современниками.

Преобладающей была точка зрения "новаторов" (В.Априлов, Ив.Богоров и др.), убежденных в том, что новый литературный язык следует строить па основе народно-разговорной речи, дол®-ным образом обработанной и обогащенной из разных источников. Считалось, что именно такой язык, понятный всем болгарам, по их мнении, в наибольшей степени отвечал задачам и нувдаы возрождающейся нации, развитию ее культуры.

Важнейшая особенность истории СЕЛЯ состоит в том, что он сформировался па основе народво-разговорвой речи (народных говоров). Термин "основа современного болгарского литературного языка" обычно употребляется без дальнейшей дефиниции его значения; очевидно, чю он обозначает некую совокупность важнейших особенностей народного языка прошлого столетия, определяющую специфику звуковой, грамматической и лекоической структуры функционирующего ныне литературного языка и отличающую его от других типов болгарского литературного языке, выступавших в проилом. Если это верно •(а сомневаться в этом нет серьезных-оснований), то следует признать верным и положение о том, что предметом истории СЕЛЯ является процесс формирования и развития литературного языка, вое опыты его нормализации именно на .данной, т.е. народно-разговорной, основе, начиная с ранней-отадии этого процесса. Всякие опыты устройства литературного ■языка на иной, не народно-разговорной основе представляют или • цредставляли бы предает истории не современного литературного, языка в его нынешнем облике, а литературного.языка другого типа.

В рамках такого понимания истории СЕДЯ во второй четверги XIX в. и позднее,-когда развернулась борьба о характере основы литературного языка и путях его нормализации, также можно выделить два направления, общим для которых было безусловное призвание того, что литературный язык должен создаваться на основе народной речи, а различие - в разном подходе к церковно-

- TI - ■

славяпскому (и древнеболгарскому) как одному из источников его нормализации и совершенствования.

Изучение многочисленных высказываний по языковым вопросам на страницах возрожденческих книг и периодических изданий показало, что острые споры гезэду представителями двух основных направлений - "архаистами" и "новаторами", как и между представителями каждого из этих направлений', велись по многим вопросам, касающимся нормализации отдельных элементов структург; фюрмировавсегося литературного языка - его звукового строя, грамматики, лексики, a также графики и орфографии.

Среди вопросов грамматики наиболее остро и долго дискутировался вопрос о членных формах (члепных морфемах, членах), занимающий особое место в истории нового литературного языка на стадпи его формирования [ 2, C.73-IC5] . Ел одно явление грамматики по вызывало тогда столько споров п разногласий, пак членная форма - этот "великий камень преткновения болгарских писателей" (Г.Крыотович). Причин особого внимания к лей было несколько. Главные из них состоят в том, что членные формы-ого грамматическая особенность, прпсупоя только болгарскому" языку и отсутствующая в других славянских языках, в тот.; числе и в древнеболгарском, и car.ro их разнообразие по .диалектам. Споры и разногласия относительно члоних форм возникали прежде всего в связи с тем, на каких позициях стояли грамматисты и другие'деятели Возрождения по основополагающим вопросам формирования нового литературного языка, а именно: а) должен ли этот язык ориентироваться в своем устройстве на церковнославянский, пли же на живой, народно-разговорный болгарский язык; б) какой диалект (диалекты) народного языка того времени следует положить в его основу, если он должен базироваться на основе жйвей речи.

Против закрепления членных форм в формировавшемся новом литературном языке выдвигались разные доводы: отсутствие их в древнеболгарском (и церковнославянском) и других славянских языках (решающий довод, приводившийся всеми противниками членной формы); разнообразие их в народном языке, свидетельствующее якобы об их "неправильности", излишестве; неясность их происхождения; они не "укракаюг", а "уродуют" язык, делают его безобразным ("гнусным"); препятствуют сочинении стихотворных

произведений. Мотивы такой аргументации понятны. Это и "внутреннее неприятие" членных,форм неболгарами (К.Огнянович, Ю.И.Ве-нелин и др.), родной язык которых не знает таких форм. Это и связанное с ним чисто субъективное отношение к членным формам как к чему-то обезображивающему, уродующему язык, воспринятое и некоторым болгарскими грамматистами и писателями. Это, далее, просто плохое знание живого народного языка, приведшее в частности к надуманному заключению о мнимой невозможности из-за членных форы сочинения стихов. И, наконец, - в этом главное -сознательная тенденция к созданию архаизованного литературного языка.

За закрепление членных форм в новом литературном языке решительно выступили сторонники его создания на чисто народной основе. Уне первые их выступления были суровым ответом на исходившие от неболгар отрицательные суждения о членных формах и предложения изгнать их из болгарского литературного языка. Так, Неофит Рильский и В.Априлов доказывали, что эти формы - неотъемлемое свойство болгарского языка, и никто не имеет права заставить болгар лишить их язык этого свойства. Подчеркивалось,, что болгары никак не могут и не должны отказываться от членной формы, ибо это "характеристическая черта болгарского языка" (В.Априлов), "самая большая и наиболее отличительная черта но~ воболгарского языка" (Г.Ерыстевич) и. т.д.', которой непременно должен обладать и литературный язык. Они доказывали, что членные формы - не уродство или излишество языка, а его преимущество, обогащающий его "превосходный дар", которого лишены другие славянские языки.

В результате разгоревшихся в 30-40-е годы споров восторг жоствовала точка зрения тех, кто отстаивал и доказывал необходимость утверждения членной-формы как обязательного элемента грамматической структуры нового литературного языка. Такой исход споров прямо связан с тем, что в ходе дискуссии по более общему вопросу о характере основы этого языка утвердилось мнение, что он должен формироваться на основе народно-разговорной речи с характерными для нее грамматическими особенностями, .включая и членные формы.

Исследованные материалы свидетельствуют, что к 60-м годам споры о том, нужны ли членные формы новому литературному языку

или пе нужны, в целом уже затихли, однако разногласия по вопросу о самом составе членных форм еще оставались. Больше всего споров было о членной форме единственного числа мужского рода, что объясняется большим разнообразием ее вариантов (—о, -от, -ъ, -ът, -а, -¿г, -¿г). Критерии ее выбора для закрепления в~литературном языке выдвигались разные: наиболее распространенная территориально, "более сообразная с духом языка", более благозвучная. В соответствии с этим предлагались формы -_о и -ать (Неофит Рильский), -атъ (Ив.Богоров, В.Априлов, Н.Пкрва-нов и др.), -ъгь (Г.Крыстевич и др.), (ИвЛ'омчилов и др.).

Нужно отметить, что с.50-х годов становится популярной точка зрения о необходимости закрепить в литературном языке две членные формы, например, -ътъ за именительным падежом и •^а - за винительным или косвенным (Я.Груев). Такое правило употребления поддерживалось практикой многих писателей, в том числе и П.Славейкбвым. Оно, однако, носило искусственный характер п было продиктовано стремлением примирить сторонников гак называемых полных (с элементом т) и кратких (без этого элемента) членных форм. Его искусственность была очевидна уже тогда и вызывала возражения некоторых грамматистов.

Другим важным вопросил грамматики, вызвавшим большие разногласия между сторонниками разной основы (архаизованной и народно-разговорной) формировавшегося нового литературного языка, был вопрос о падежах, поскольку падежи были характерной особенностью грамматической структуры традиционного книжного языка, но они были уже чужды грамматической структуре народного языка. В отличие от членных форм'падежи, однако, не вызвали столь ожесточенных споров, и разногласия "падежные" по существу исчезли с окончательным установлением народно-разговорной основы этого языка [2, с. 105-148] .

Нормализация устной формы (разновидности) СЕЛЯ на стадии его формирования - один из тех важных вопросов, которые долгое время оставались вне поля зрения исследователей. Изучение многочисленных высказываний возрожденцев по языковым вопросам, показало, что они, вопреки недавним предетавлениш» в существующей литературе, ставили задачу нормализации не только письменной, но и устной форш (разновидности) складывавшегося литературного языка, но приоритет нормализации его письменной

Форш у них не вызывал сомнений [37; 7; I, с.150-161 ]. Авторы многих выступлений говррили о необходимости установления правил того, как нужно "правильно писать и говорить" по-болгарски. То, что письменный язык должен обладать едиными правилам;: 1рамма-тшш и орфографии,иметь богатую и разнообразную лексику, представлялось почти само собой разумеющимся. Что касается устной формы, то требование ее нормализации в целом как бы уходило па второй план, хотя на ое необходимость также указывали многие кштнпки-возрозхдонцы, а некоторые из них рассматривали ее даже как более актуальную, чем установление единой орфографии. Высказывалось, однако, и мнение, что устная речь не может быть нор-•малпзована одновременно с установлением единых правил пиоьмоп-вого языка, что ее нормализация, - дело будущего,' если она вообще достижима.

В целом же в истории СЕЛЯ как и позднее, создание еданш: произносительных норм пе было столь жгучей проблемой, какой била, например, нормализация грамматики и даже лексики (срв. хотя бы проявления пуризма), не говоря уже о нормализации орфографии.

Представление о том, каким" именно должно быть литературное произношение, у многих создателей литературного языка было в целом довольно неясным, неопределенным. Оно ограничивалось передко рамками того, как-следует произносить данную букву. . Поэтому орфоэпические правила сводились часто к "орфоэпии букв". Но и предлагавшиеся разными авторами'правила "орфоэпии букв\ (и буквосочетаний) но всегда предписывали единую норму произношения. Вряд ли будет преувеличением утверждение, что в произношении формировавшегося СБЛЯ царил такой же, если не большей, разнобой, как и в правописании.

К числу важнейших вопросов нормализации устной разновид- . ности нового литературного языка, /эбсувдавшихся возрожденческими книжниками, относятся произношение гласных на месте £ и на месте после мягких согласных, произношение безударных гласных", твердых и мягких согласных,'звукосочетаний ъ с р и л £10; I, с.204-245] . ~

Особое внимание уделялось произношению гласных на месте Ь - одному из центральных вопросов истории болгарской орфоэпии; споры по ко гор овд продолжаются и по сей день. Многочисленные

высказывания и предложения возровденцев по нормализации этого явления в общем отражают местные особенности произношения, свойственные их родным говорам: екавое (лето, летен) в Западной Болгарии и Македонии (Н.Рильский, П.Зогрэфский и др.) и двоякое - якавое (лято) и екавое (летен) - в Восточной Болгарии (Г.1фыстевнч, Ив.Момчилов, Н.Геров, Ив.Добрович, А. и Д.Цанко-вы, С.Радулов, Й.Груев и др.)- Наблюдаемая в'восточноболгарских говорэх сложная зависимость двоякого произношения звуков на месте ¿_от их позиции и места ударения в слове, не сразу была раскрыта грамма тис гзыи-возроаденцами, что и нашло отражение в разных предложенных шли правилах того, как следует произносить "букву Но к 70-м годам прошлого столетия правило двоякого произношения гласных на месте ¿в зависимоети от места ударения и характера последующего слога стало в болгарских грамматиках общепризнанным, и это связано было с тем, что к тому времени восточноболгарская (точнее - балканская) диалектная основа ли' тературного языка уже в основном установилась, а вместе с нею установились в целом и характерные для балканских говоров звуковые особенности. Для признания нормой якавого п екавого произношения "буквы важно было то, что с ним в 70-е годы уже соглашались и уроженцы Западной Болгарии. Характерно в этом отношении мнение Й.Ковачева, который выступал за шопскуго (запад-ноболгарскую) диалектную основу литературного языка, но в отношении произношения делзл уступку в пользу балканского наречия - соглашался с якавым и екавым ето произношением в литературном языке вместо характерного для шопекпх говоров екавого произношения.

Грамматисты уже в середине XIX в. пытались сформулировать и правило произношения, гласных на месте а после мягких согласных, которое у одних (Г.Крысгевич, Ив.Добрович, А. и Д.Цанковы) совпадало с правилом двоякого произношения Ъ - поляна, полени, у других отличалось от последнего тем, что устанавливало как будто неизменное произношение гласного^- полена, полени (С.Радулов, Й.Груев) или '_а - поляна, поляни (Ив.МомчиловТ^ГЛйрко-вич, Я.Кочов и др.). В 60-е годе они определенно склонялись уже к утверждению в литературном языке только якавого произношения. В этом было отступление от произношения в балканских, говорах, объясняемое, на наш вгляд, не западноболгарским диа-

лектнь'м влиянием, а влиянием церковнославянской орфографической традиции.

Л отколентти правил произношения безударных гласных е, о, а возрожденческие грамматисты следовали в целом свит родным го-"^ вора!.;: уроженцы Западно" Болгарии и .'.¡зкедонии выступали за "чистое" произношение этих гласных (Н.Рильский, П.Оографский и др., по тзкже и С.Оиларетов - уроженец Неравны в Восточной Болгарии), а уроженцы Восточной Болгарии - за произношение и, у, ъ на месте соответственно е, о, а (А. и Д.Цанковы, Н.Ишсайловс-кий, Хр.Сичан-Нпколов,.Т.Шишков, ПвЛ.'омчилов и др.).

Дредаета.! значительного внимания возрожденческих грамматистов был вопрос о произношении некогда мягких конечных согласных у существительных мужского и женского рода (соль, царь, день и код.). Большинство их, как показывают имеющиеся материалы, определенно склонялись к тому, чтобы в литературном языке ссхрэнигь существовавшее во многих говорах мягкое произношение конечных согласных. Липь отдельные грамматисты, преимущественно уроженцы западных областей Болгарии, выступзли за единое твердое произношение согласных в конце слов, опираясь на такое именно произношение согласных в местных говорах.

Граи,и глетами и другими возрожденцами цредлагались и правила произношения звукосочетания ъ с сонорными р, л. Одни из них (Н.Геров, Й.Груев, Б.Пегков) выступали за единообразное . произношение ръ, лъ во всех позициях любых слов, другие - за двоякое их произношение - ръ, лъ и ър, ъл. Правило двоякого произношения носило еще общий характер и охватывало как будто все случаи независимо 'от количества последующих согласных, хотя иллюстрировалось обычно словами с ър, ъл и ръ", лъ- перед "Одним согласным и распространялось на одни й~ге асе'олова. Иначе говоря, многие грамматисты-середины XIX в. признавали в равной, мере литературными произносительные дублеты одних и тех же слов (българин и блъгарян, вълк и влък, бързам и бръзам, кърв и кръв и под.) ' ~ ~ ~ _ ""

Рассмотренные здесь впервые правила произношения в рамках истории СЕЛЯ на стадии его формирования как опыты нормализации его устной разновидности формулировались в грамматиках и дру-К1Х грамматических работах возрожденцев кзк норма (правило), которую, по их мнению, следовало закрепить в литературном языке.

Из этого, однако, не следует, что и в лазвой речи образованных болгзр как носителей этого языка эти правила в то время в устной речи более или менее уке соблюдались. В частности, вряд ли есть серьезные основания полагать, что екавое произношение £>в речи образованных болгзр из Западной Болгарии в то время стало уже реально вытесняться двояким произношением гласных согласно устанавливаемому в грамматиках прзвилу.

К числу узловых проблем, решение которых имело большое значение для нормализации нового литературного языка, формировавшегося на нэродво-разгозорной основе, относится проблема графики и орфографии. По разнил аспектам этой проблемы деятелями Возрождения было высказано, пожалуй, больше всего общих соображений, конкретных предложений и замечаний, чем по каким-либо другим языковым вопросам. Графика и орфография стали предметом ожесточенных споров еще в 20-е годы и не прекращались на протяжении всей стадии формирования СБЛЯ. Хотя данная проблема в последние годы не оставалось вне поля зрения исследователей истории СБЛЯ, в целом она остается еще слабо изученной и потому' особенно актуальной. К числу мало изученных относится и вопрос о введении в болгарское книгопечатание гражданской кириллицы ("гражданки") - один из важных моментов в истории болгарской графики и орфографии в рамках общей истории СЕЛЯ [17; 23; I, с. 162-203] .

Считалось, что первой книгой, напечатанной у болгар гражданской азбукой, била "Аритметика или наука числителна" Хр.Павловича (1833), с изданием которой обычно и связывается первый опыт использования данной азбуки в болгарском книгопечатании. В действительности же первая, правда, еще робкая попытка сознательного разрыва с традицией церковной печати, еще недолгой у болгар, и, таким образом; первая попытка издания болгарином текста нз родном языке гражданской азбукой, была предпринята в 1825 г. А.Киплловским, опубликовавшим такой азбукой в качестве образца небольшое по объему посвящение в переведенной им книге "Священное цвегообрание". Первоначальным намерением Л.Кипиловс-кого было издать этой азбукой весь текст "Священного цвегообра-нпя". Намерение это не было случайны.!, а диктовалось пониманием большей пригодности ее для ускоренного обучения болгзр грамоте и соответственно - для распространения среди них знаний. Эти

преимущества гражданской азбуки перед церковной кириллицей казались ему более значительными и в&сомымп, чем возможные отрицательные последствия разрыва с существовавшей практикой печати книг старой азбукой. Отказываясь от "славенокого правописания", как писал сам А.Кипиловский, в пользу "естественного правописания" и гражданской азбуки, А.Кипиловский, по его словам, руководствовался стремлением точнее отразить на письмо живое цроизношение болгар и упростить графику и орфографию, сделав их ' более доступными для обучающихся грамоте. Такое намерение было в полной мере созвучно передовым настроениям части образованных болгар 20-х годов, осознавших необходимость обучения грамоте-и усвоения званий на живом, народном языке.

Издание "Священного цветообрания" гражданской азбукой, однако, не состоялось, так как А.Кипиловский после, очевидно, длительных раздумий и колебаний от первоначального намерения отказался. Причина этого, на наш взгляд, заключалась скорее всего в том, что молодой А.Кипиловский (ему тогда было всего 22-23 года) не встретил в своем начинании должной поддержки оо стороны соотечественников-современников. Сам же он внутренне еще не был готов к столь решительному разрыву с господствовавшей црактикой старой печати и противоборству с ее приверженцами.

Неудачная попытка А.Кйшловского ввести в болгарское книгопечатание гражданскую азбуку в середине 20-х годов XIX в. показывает, что болгарским возрождением до какого-то времени было легче отказаться от архаической структуры литературного языка в пользу народно-разговорной, чем от старой азбуки и ■ орфографии. ■

Из проблем, касающихся лексики СЕЛИ на отадии его формирования, особый интерес, представляет проблема ¿сгорай таких слов; появление которых овязнвается обычно с книжной деятельностью конкретных представителей формировавшейся национальной культуры, строителей и носителей литературного языка'! В существующей литературе приводится значительное количество слов, которые созданы (сочинены, цридумзны) и (или) введены конкрет-ёши представителями болгарской интеллигенции эпохи Возрождения и последующих десятилетий (Софронием Врачанским, Анастасом Кшшловским, Георгием Раковскиы, Петко Славейковым, Иваном Ва-

зовш.: и др.) и которые характеризуются как их личный вклад в обогащение лексики болгарского языка.

Оценивая в целом результаты изучения этого аспекта истории словарного состава СЕЛЯ, мы считаем, что говорить о действительно установленном, а не выдаваемом за реальный, вкладе кэ-кого-либо представителя возрожденческой интеллигенции в обогащение лексики литературного языка сейчас еще рзно. Анализ собранного наш материала убеждает, что не все слова, признаваемые творением того или иного лица, действительно являются результатом его словотворчества. Так, ошибочно, например, распространенное мнение о создании Софронием Врачанеким слов борител, суд-ник; Ив.Богоровым - бележка, вестник, разноски, сейшен, чзеов-ник, молба, смет, околност, врьзка, сЕръзкз, спалня, прибегите, управнпк и др. ; Ив.ВазовшГ^^ла_говремйе, 'влзкГ гръмотГ'' дворище, деблив, денгубство, дрепник, жьлтоуст, люгост7~нргобсн лие7~паровоз, платка, създавник, топликГхвзлЗив и др. [4; 5"; I, с.246-268; 25; 31; 32; 36J . Ошибочность существующих представлений о действительном вкладе конкретных лиц в лексику.■ • СБШ - следствие слабой изученности ее истории в целом и известная узость материалов, используемых исследователями при оценке их словотворческой деятельности.

Таковы некоторые общие и более конкретные проблемы нормализации СЕЛЯ на стадии его формирования, поднятые и освещенные в наших опубликованных рэботвх.

Лругой круг проблем истории 'СЕКЯ на стадии его формирования, исследуемых в надпх работах, выбор и установление его диалектной основы.

Установление диалектной основы - один из важнейших процессов истории формирования современного болгарского литературного языка, а сам вопрос о диалектной основе - один из основных и дискуссионных вопросов современной науки об истории этого языка. Изучению данного вопроса в последние десятилетия уделяли серьезное внимание многие исследователи, усилиями которых в его освещение внесен заметный вклад. Подробно описан язык сочинений ряда крупных возроядеппев, представляющих разные диалектные области. Выдвинуты новые концепции формирования современного литературного языка на народно-разговорной основе. Один из важнейших результатов исследований этого вопроса - отказ от

существовавшего ранее мнения о том, что этот язык есть в сущности литературно обработанное восточное наречие. Другой существенный результат - утверждающееся в последнее время положение о то::, что современный болгарский литературный язык сформировался на широкой, хотя и локально ограниченной, а именно преимущественно балканской, уже - центрально-балканской, диалектной основа, а не на основе конкретного диалекта (говора), например, тырновского. При этом очевиден и пересмотр едва ли не общепринятого до недавнего времени положения о смене ранее западнобол-гарской диалектной основы формировавшегося литературного языка основою восгочноболгэрскою. Получает распространение и точка зрения (пока скорее декларируемая, чем подтверждаемая результатами конкретных исследований), согласно которой современный болгарский литературный язык сложился не нз основе местных (территориальных) говоров (под которыми в таком случае обычно подразумеваются сельские говоры, т.е. речь сельского населения), а на базе наддиалектных образований - ареальных койне, интердиалектов или городских говоров. В самые последние года широко распространенное ранее мнение о территориально определенной, диалектной основе современного литературного языка подвергается пересмотру, некоторыми болгарскими учеными расценивается как ошибочное, не соответствующее реальному процессу его формирования и современному -состоянию его структуры; энергично . утверждается убеждение 'в том, что современный болгарский литературный язгк сформировался не па локально ограниченной диалектной основе, а на основе общенародной пли общеболгарской.

Несмотря на очевидные достижения последних лет в изучении вопросз о диалектной основе СЕЕТ, в целом вопрос этот остается еще остро дискуссионным,.не до конца решенным, по разным его аспектам высказываются разные мнения, что уже само по себе свидетельствует о необхода!ости его дальнейшего исследования. В своих работах мы сосредоточиваем внимание на двух аспектах этого вопроса, имеющих экстралингвистический характер. Один -отношение самих деятелей той эпохи к вопросу о диалектной основе нового литературного язык а; второй - распределение гвто-ров-возрожденцев собственных и переводных книг по месту их рождения на диалектологической карте болгарского языка как один из показателей-возможного участия тех или иных диалектов

в устройстве литературного языка на стадии его формирования [ 9; Ï4; Ï6; I, c.IÏS-Ï49; 26; 34; 2, с.152-205; 40] .

Предпринятое нами впервые изучение имеющихся в возрожденческой литературе высказываний и соображений о диалектной основе формировавшегося нового литературного языка показало, что решении этого вопроса образованные болгары эпохи Возрождения придавали исключительно большое значение. Они понимали, что от конкретного его решения будет зависеть ке только тот пли иной облик литературного языка (особенности его грамматики, звукового строя и т.д.), но и дальнейшее развитие образования, литературы, других областей складывавшейся национальной культуры. Многие возрождении отдавали себе ясный отчет в том, что выбор конкретной диалектной основы литературного язгаз тесно связан и с общей задачей национального сплочения и единения всех болгар. Очевидно, что вопрос о диалектной основе был предметом первостепенной важности для тех возрожденпев, кто считал необходимы! создание нового литературного языка на базе живой речи. Перед приверженцами же архапзсвзпного типа литературного языка такой вопрос практически п не стоял.

Трудность решения' вопроса о диалектной основе нового литературного языка обусловливалась тем, что болгарский язык на территории своего распространения п-еет значительные местные различия, отличается большой диалектной дробностью. Ота его особенность деятелям эпохи Возрождения в общих чертах была известна, хотя их конкретные знания' и о самих местных различиях и о диалектном членении родного языка были, по понятным причинам, ограничены и нередко случайны. 'Они имели более или менее общее представление о существовании местных особенностей в языке болгар, живших в разных районах исторических областей Пизии, Оракии и Македонии, о различиях в языке местного населения не только больших и территориально отдаленных областей, но и жителей отдельных городов и сел и даже разных их кварталов. Некоторые из них высказывали мнение, что существующие в языке различия создают болгарам некоторые, и даже заметные, затруднения во взаимном общении и понимании, с одной стороны, и формируют у жителей разных областей представление о языке их соседей из .других областей как о языке не чисто болгарском, испорченном, с другой. Но именно такое состояние этого языка и

явилось объективной причиной сложности выбора диалектной основы нового литературно,го языка.

Относительно основных (глзвных) диалектов или наречий, их числа и ареала распространения деятели Возрождения высказывали разные мнения. Хронологически первым было высказано мнение о двуделепии болгарской языковой территории на восточную и западную части (Хр.Спчан-Школов; гак ке и русский ученый В.И.Григорович); позже выделялись наречия юго-западное и северо-восточное (К.Петкович), верхнеболгарское и нижнеболгарское (П.Зог-рзфский), восточное и западное, пли македонское (В.Стоянов), восточное и западное (В.Друмев), болгарское и македонское (П.Однаков), верхнеболгарское, или восточноболгарское, и македонское (К.Шапкарев), балканское, или восточноболгарское, и ■ македонское, или ззладноболгарское (Т.Икономов). Ряд возрожденческих книжников выделяли три основные наречия: мизийское, фракийское и македонское (Хр.Данов), дунайское, фракийское и македонское (Л.Кэрзвелов), северо-восточное, или балканское, южноболгзрскоо, пли македонское, и среднеболгарское, или шопс-кое (ЙЛ(осачев). В 70-е года' некоторые возрожденцы выделяли четыре глзвных наречия: балканское, фракийское, македонское и шопское (П.Иванов), фракийское (пловдивское или копривитенс-кое), староплапинское, македонское и родопокое (Еичов). Говоря о наличии местных наречий болгарского языка -и выделяя главные (основные) из нгос, возрожденческие книжники неизменно подчеркивали его единство в целом. Такое 'представление о болгарском языке как о языке едином, выступающем в многообразии его локальных разновидностей, и о единстве народа как носителя этого языка имело большое значение во всей деятельности книжников Возроадения, направленной на создание нового обще болгарского литературного языка [14; -I, с.28-32; 2, с.153-157 ] .

В условиях значительного диалектного разнообразия при отсутствии выработанных; и общепризнанных традицией или узаконенных кодификацией норм, базирующихся на народной речи, вопрос о том, по какому пути должно идти формирование вновь создаваемого литературного языка, был одним из главных вопросов, вставших перед книжпиками эпохи Возрождения. Он стоял так: следует ли этот язык строить на основе какого-либо одного наречия (диалекта) или же для этого необходимо использовать богатство

- -

разных наречий (диалектов) п даго всего народного язьт.з. т'изче говоря, вопрос заключался в том, долкен лп этот язык иметь ::о-нодпзлектнуто или же иолпдизлсг.ткую основу.

Большинство возрожденпев, вгсказгаапагсся ло этому вопросу, выступали за моподиэлектпуп основу нового литературного языка, выдвигали те пли инке критерии и приводили разные аргументы в пользу соответствующего диалекта как базы создания эге-го языка. 13 обоснование его монодизлектной основы к числе других аргументов приводилось и то, что основой любого лнт^ратуп-пого языка является отдельное наречие какой-м^бо обгзстч (например, столичной), а не "пврсчпе всего государства" (С.Рзгу-лов), т.е. не народно-разговорный язи? в цело::.

Трудность решения вопроса о ыонедиалектюй основе обг;сболгарского литературного языка заключалась в определении критерия, который должен быть положен при выборе ими конкретного диалекта для такого его назначения и о серьезной их заинтересованности в наиболее целесообразном, правильно:!, с их точки зрения, решении этого вопроса, которое бы отвечало задачам и нуждам развития складывавшейся национальной культуры и упрочения единства народа. Разнообразие выдвинутых возрокденцами критериев свидетельствует л о сложности самой проблемы выбора такого диалекта, которую в меру ее понимания и своих'знаний пытались решить возрождения [16; 1, с.23-32; 2, с.153-163] .

Господствующим было мнение, согласно которому новый литературный язык должен формироваться на основе наиболее чистого наречия (В.Априлов, Кв.Богоров, Б.Петков и др.). Естественная сама по себе, эта мысль была связана с общим движением болгар за национальное самоутверждение, важной опорой которого было существование болгарского языка как самостоятельного в ряду 'Других языков. Неудивительно, что диалектная пестрота, с одной стороны, и желание дать возрождающейся нации достойный ее прошлого и будущего литературный язык, который должен быть максимально чисто болгарсктз.!, с Другой, наталкивали грамматистов и других книжников преда всего на мысль о том, что в основу этого языка следует положить наиболее чистое наречие.

Другие возрогдепцы выступали за выбор наиболее правильного болгарского наречия как основы нового литературного языка (Н.Геров, Л.КаравелоЕ, Т.Гитов и др.).

Достаточно распространенны,'было мнение, что при выборе конкретной диалектной основы литературного языка нужно руководствоваться пзпбольцей близостью наречия к древнеболгарско-му языку. при этом наречие, ближзйшее к древнеболгарскому языку, рассматривалось одновременно и как наиболее чистое и правильное (Е.Лпрплов, Н.Палау зов, Г.Кркстевпч, Г;Раковский, Б.Петков, С.Радулов п др.)- Обращение в данном случае к древ-псболгарскому языку как к своего рода арбитру вполне понятно. Этот язык был предметом законной гордости всех болгар, неза-b::ci;i:o от того, какую роль они отводили ему в формировании * современного литературного языка. Авторитет древнебол-гарсг.ого языка в середине прошлого столетия среди болгарских деятеле" бил уже настолько высок, что доказательство большей близости с ним какого-либо наречия,по мнению многих книжников, свидетельствовало о приоритетности именно этого наречия в устройство литературного языка.

Подвигался и критерий наибольшего благозвучия - важнейшего качества, которое должно быть привнесено в литературный язык соответствующим наречием (П.Зогргфский).

Некоторые деятели Возрождения настаивали на том, что основой литературного языка, должно быть избрано непременно наречие общепонятное для всех болгар, ибо такое решение способствовало бы в частности сохранению их единства как народа (П.Сдавейков, й.Ковач ев).

Одним из критериев выбора диалектной основы нового литературного языка признавалась также наибольшая распространенность наречия. Считалось, что наречие, на котором говорит большинство болгар, более достойно служить базой формирования литературного языка, чем наречия, носители которых составляют меньшую часть населения.

Б соответствии с приведенными критериями разные деятели ■ Возрождения предлагали положить в основу литературного языка разные территориальные диалекты (наречия) [ÍS; 2, c.IG3-I75] .

^аще Есего в качестве такой основы предлагались говоры, занимающие территорию Северной Болгарии и Старой Планпны, т.е. балканское наречие, с тем или иным уточнением его более узкой локалЕзашпт (Пв.Еогоров,- Т.Стояноз-Еурмов, Т.Пшиков, С.Раду-лов, Б.Петков и др.). Именно это наречие, по мнению отдельных

возрождепцев, было и наиболее чистое, и напбелпе близкое г. древнеболгарскопу, и наиболее распространенное, п более других доступпое для всеобщего понимания. ГТреиг^гесгао этого наречия усматривалось тзкг.о в то:.!, что в третье:"? четверти УТУ в. оно, как правильно отмечали некоторые книжники, уже было господствующим в печатных изданиях.

Высказывалось мнение, что в основу нового литературного языка должно быть положено македонское перечне. П.Оографскп:"', например, считал, что это наречие следует предпочесть другим потому, что оно полнозвучнее, стройнее, полнее п богзче друг;.":.

2 основу литературного языка предлагалось положить п "*оп-ское наречие. Я.Ковачев обосновывал такое предюненге тем, что это наречие занимает среднее положение между остальными (у пего - между балканским и македонским),• срединное положение на болгароязычной территории, характеризуется папбольне? чистотой и общепонятно для болгар всех областей.

Предложения и практические опыты книжников по устройству нового литературного языка на основе отдельного пзречпя воспринимались отнюдь не однозначно. Они поддерживались одними современниками и решительно отвергались другими. О том, насколько сильны и непримиримы были противоречия по этому вопросу, свидетельствует множество высказываний разных возрождепцев. Так, в конце 60-х годов, когда, казалось, вопрос этот был уже решен самим ходом развития школьного дела, литературы, дурналпетшш и др.неуклонно утверждавшим балканское наречно, Хр.Данов, известный книгоиздатель прошлого века, писал, что приверженцы мизийской основы литературного языка рассматривают книги на фракийском наречии как отраву .для детей, а приверженцы фракийской основы этого языка такой же отравой считают книги, изданные на мизийском наречии.

Основным аргументом прогиз установления какого-либо наречия в качестве основы нового литературного языка было убеждение, что такой язык не будет понятен для всех болгар. Общепонятность же литературного языка рассматривалась как совершенно необходимая черта, без которой он не может претендовать па право быть общим, т.е. всенародным пли, как мы бы сейчас сказали, национальным.

Другой аргумент - установление монодиалектной основы литературного языка есть недопустимое навязывание воли группы лиц или даже одного человека всему народу во вред формированию подлинно общего и понятного для всех болгар литературного языка. Никто не имеет права "писать книгу для всего народа на местном наречии", - подчеркивал Ив.Богоров, выражая довольно характерное отношение части своих соотечественников к идее и практике утверждения монодиа лек гной основы литературного языка. Некоторые образованные болгары эпохи Возрождения были всерьез озабочены тем, что созданный таким образом литературный- язык окажется в действительности непонятным для части болгар и лишенным тем .самым своего назначения как общего средства развития школы, литературы и других сфер национальной культуры и как средства национального единения говорящего на болгарском языке населения.

Следует при этом иметь в виду, что многие критики идеи и практики создания литературного языка на монодиалектной основе обычно исходили с позиций не сторонника общеболгарского или регионального иаддиалекгного или междиалектного образования, а привержевца тоже монодиалектной, но иной диалектной основы или же сторонника синтеБа разных наречий как базы формирования нового литературного языка.

Другой предлагавшийся дуть создания нового литературного языка на народно-разговорной основе - синтез двух и более наречий как базы его нормализации. Идея такого его устройства была среди деятелей Возрождения довольно популярной [2, с.171-194]. Считалось, что именно таким путем болгары, во-первых, сумеют скорее создать единый общеболгарский литературный язык, и, во-вторых, язык этот будет иметь ряд важных преимуществ, пренебрегать которыми в условиях многодиалектной Болгарии было недопустимо. Приверженцы полидиалектной основы литературного языка полагали, что язык, объединяющий особенности разных наречий, был бы действительно "общим", а не "частным", отражающим особенности отдельного наречия, и поэтому он будет общепонятным или в равной мере понятным для всех болгар. Другое, не менее существенное, преимущество созданного таким путем литера-

гурного языке - устранение существования распрей между приверженцами разных наречий, ибо путь этот открывает перед всеми наречиями как бы равные возможности в устройстве литературного языка. Наконец, синтез особенностей разных наречий рассматривался некоторыми возрождением как наиболее прочная преграда к возможному утверждении ареальных вариантов литературного языка, а в связи о этим и как своего рода гарантия предотвращения разьединения народа. Последнее обстоятельство стало особенно актуальный в конце 60-х - начале 70-х годов, когда обнаружились некоторые симптомы обособленной литературной обработки македонского наречия, ориентированной на нужды местных школ.

В.первых выступлениях приверженцев полидиалектной основы нового литературного языка прямых.указаний на то, какие именно наречия должны участвовать в отборе "хорошего", "правильного" для создания "общего" языка, еще не было. Предполагалось, по, видимому, что в нем могут и должны принять участие все наречия. В 50-е годы и позднее предлагаемое решение вопроса о необходимости синтеза особенностей разных наречий приобретает более конкретный характер - указываются, какие главные наречия должны дать "строительный материал" для создаваемого литературного языка. При этом постепенно росло число возрожденцев, указывавших на необходимость привлечения к построению такой основы и македонского наречия. Можно даже сказать, что основной смысл . споров вокруг диалектной основы на рубеже 60-70-х годов касал-4 ся именно роли и меота македонского наречия как одного из базовых наречий в формировании нового литературного языка (Й.Кон-стан игнов, П.Зогрзфский, Р.Кинзифов, В.Стоянов, Хр.Данов, Г.Раковский и др.).

В условиях, когда нормы литературного языка еще только скяад&валиоь или уде в основном сложились, но еще не стали общепризнанны!®, стремление книжников утвердить в общеболгар-' ском литературном языке особенности разных наречий представляет собой более или.менее конкретную попытку создания этого языка как некоего синтеза особенностей всех или части основных наречий. На практике, однако, намеренное создание такого "синтезированного", включающего особенности разных наречий ли-

тературного языка, в сложившейся- вС/середине XIX в. лигературно-язтт.огой ситуации вряд лп было вообще возможно. Дело в том, что довольно рано (уже в 50-е годы) в Сформировании нового литературного языка явно обнаружилась тенденция ориентации на восточно-болгарское, глэвпп; образе:: - балканское наречие, которое в последутэ1;-;1е десятилетия сравнительно легло и утвердилось в качестве его основы. Поэтому попытки некоторых возрогденцев привлечь к его создапт другие наречия, в том числе и македонское, неизбежно наталкивались на сопротивление сторонников уже утвердившегося монодналектного характера языка, рассматривавших подобные попытки как серьезное препятствие к скорейшему всеобщему его признанию как единого для всех болгар литературного языка.

Критики идеи соединения особенностей разных наречий утверждали, что созданный таким путем литературный язык в действительности окажется непонятным и совершенно искусственным (А.Грзпитскин, Л.КзраЕелов и др.), видели ущемление отдельных наречий п навязывание их носителя:.; языковых особенностей, почерпнутых из других наречий, считали вообще невозможным создание литературного языкз путем синтеза разнодиалектных особенностей.

Таково в кратком изложении существо споров деятелей Возрождения по одной из важнейших проблем форшрования нового литературного языка у болгар - его .диалектной основы, споров, составляющих одну из центральных глав истории широкого .движения болгар в эпоху Возрождения за создание нового литературного языкз.

В основе СШЯ лежат, как полагают большинство специалистов по истории этого языка, восточные, точнее - преимущественно цектральпобалкзнекпе говоры балканского диалекта (центрально-балканский диалект) и прпмыкащпе к ним соседние говоры вое- • точного наречия. Известно также, что в его структуре закрепились л некоторые особенности эапэдноболгзрекого наречия, вес которых отдельными ученный, на наш взгляд, преувеличивается. До недавнего времени это положение в целом как будто особых возражений но вызывало. В последние же годы, однако, оно подвергается решительной критике п некоторыми учеными полностью отвергается ые только в отношении современного состояния лиге-

натурного языка, но и ого истории. Так, сейчас утверждается мнение, что применительно к не тор ни СГ~" гтоштие "диалектная основа" - понятие излганее, что в истории этого языка вопрос о диалектной основе как бы но возникал, поскольку язык ??от складывался не на основе какого-то конкретного диалекта пли ряда диалектов, а па народной основе в пело:; (Хр.Пыпвев). Согласно .другой точке зрения, тезис о диалектной основе СЕ"" по выдерживает критики потому, что этот язык сформировался на основе градационного литературного языка, а его обшеболгарегая основа очевидна и не нуждается в специальных теоретических и фактологических исследованиях (л.Босилков) [34] .

Положение об обкеболгзрекой основе СГЛ1 само по себе^ правильно, ибо оно отражает важнейшую особенность его формирования, заключающуюся в там, что его исходной базой был народный язык, живая речь болгар XIX в., а не функционировавший е конце ХУИ-начале XIX вв. книжный язык в его разных типах или разновидностях. Констатация такой именно, т.е. народной (народно-разговорной) основы СБИЛ, вероятно, достаточна для общей характеристики самого типа исходной базы сложившейся структуры этого языка в рамках всей истории литературного языка в Болгарии и для определения места этого языка в типологической классификации современных славянских литературных языков с точки зрения характера их исходной базы - народной или книжной. Однако для исследования самого процесса формирования СЕЛЯ данной констатации совершенно недостаточно, ибо она допускает очень широкое, не соответствующее реальному ходу развития этого языка понимание самой основы литературного языка как в лингвогеографическом плане, так и в плане соотношения разных разговорно-языковых формаций, образующих народный язык Ь цела.! и противостояло: в своей совокупности и каждая в отдельности языку книжному (литературному).

йцепие об общебодгарской основе СЕЛЯ на стадии формирования и в его современном состоянии базируется на двух взаимосвязанных и достаточно ясно-просматриваемых положениях. Одно из них состоит в том, что пои решении вопроса о диалектной основе этого языка как языка общеболгарского нельзя допускать недооценки того, что является общим для всего народного болгарского языка. Сторонники взгляда на общеболгарскую основу

литературного языка полагают, ^^."утверждения об определенной, локально ограниченной диалектной основе литературного языка как бы покоятся на искусственном сталкивании разных диалектов в его формировании, переоценке роли особенностей отдельных диалектов в этом процессе. В действительности же признание такого рода диалектной основы литературного языка совсем не означает, что в литературный язык вошли и закрепились только специфические, характерные для данного диалекта особенности и не вошли особенности, свойственные общенародному болгарскому языку (например, аналитический строй имени, сложная система глагольных времен, наличие членной морфемы и др.). Когда говорится о .локальной диалектной основе литературного языка, имеется в виду, что на стадии формирования в него вошли и утвердились в нем присущие данному диалекту (говорам) не, только местные, но и обще болгарские особенности.

Другое положение, на которое опирается призвание общеболгарской основы СБЛЯ, заключается в представлении, что в этом языке па стадии его формирования п позднее закреплялись - примерно в равном соотношении - особенности как восточного, так и западного наречий, составляющих или представляющих собой весь болгарский диалектный континуум (Хр.Пырвев; ранее Ст.Младенов и др.). Такое представление, на. наш взгляд, еще нуждается в . серьезно;; обосновании, поскольку даже в отношении современного состояния литературного языка едва ли убедительно утверждение, что особенности восточных и западных говоров в нем уравновешены, притом даже хорошо уравновешены (Ст.Шшденов). Положение об общеболгарской основе литературного языка, очевидно, предполагает также, что этот язык создавался как бы при участии Всех болгарских говоров или при использовании особенностей всех говоров болгароязычной территории. Только такой смысл, собственно говоря, и может иметь понятие "общеболгарская ос-> , нова", когда рассматривается вопрос о дизлекгной основе литературного языка. Если же обратиться к стадии его формирования, то положение о такой именно основе здесь не подкрепляется реальным ходом данного процесса.

В существующей литературе нет общепринятого мнения и по вопросу о том, каким образом и когда установилась локально ограниченная диалектная основа СЕЯЯ. До недавнего времени приз-

навзлосъ, что в процессе его формирования в эпоху Возрождения произошла ее снопа: первоначально западноболгзрскля основа была заменена позднее восточноболгзрскога. Другие учение считают, что СЕЛЯ сложился в конечном счете на востсчноболгарской (балканской) основе без замены ею зяпадноболгарско:'!. Разные точки зрения высказываются и по вопросу о временя окончательного установления существующей диалектной основы литературного языка (первая половина XIX в., 2-я четверть XIX в., вторая-третья четверги XIX в.).

По одному из важнейших вопросов истории СЕЛЯ,таким образом, оупествуют разные мнения, само различие которых говорит о тем, что вопрос этот еще не получил окончательного решения. Одна из существенных причин этого .кроется в недостаточной разработке конкретного материала, в тем числе и эксгрзлингвиспг-чсского.йзз всестороннего анализа которого .правильно решить его НОПОЕМОЖНО.

. К важгшм пкстралингЕистпческим факторам, учет которые позволяет более обоснованно решать названные здесь сложные и спорные вопросы истории СЕиЯ на- стадии его формирования относятся данные о непосредственных создателях этого языка и в какой-то мере уже и его носителях-авторах печатных книг, в частности данные о месте их рождения, положенные па диалектологическую карту болгарского'языка [9"; I, с.119-149; 26; 2, с.195-205] . Целесообразность такого "картографического обзора" авторов собственных и .переводных книг, место рождения которых на болгароязичвоЯ территории точно известно (таковых 263), и изданной ими в эпоху Возрождения книжной продукции (1252 книги) дет решения вопроса о диалектной основе формировавшегося нового литературного языка определяется тем, что в условиях складывания- ого норм на основе нзродно-рабговорной речи (при том, что о самого начала этого процесса не был выдвинут определенный диалект в качестве его общепризнанной основы) авторы книг и других сочинений, как правило, широко отражают в них особенности своих родных говоров. Собственно говоря, включение особенностей тех или иных местных говоров в формировавшийся литературный язык могло происходить прежде всего и главным образом благодаря книжно?: деятельности уроженцев территорий соответствующих говоров, которых в принципе можно рзссматрп-

взть квк своего рода репрезевгав^рв их родных говоров (диалектов), принимавших учэстие в формировании литерэтурного языка. Имея ото в виду и зная', уроженцами каких мест были авторы книг, могло составить предварительное, но достаточное обоснованное суждение по крайней мере о том, какие диалекты (говоры) могли пайти отражение в печатных текстах данной эпохи и-реально принять участие в междиалектной конкуренции зз право составить основу литературного языка.

Разумеется, даже в условиях складывания норм литературного языка и утверждения его диалектной основы само по себе место рождения авторов книг еще не может или далеко ве всегда может говорить о безусловном - широком пли ограниченном - отражении пмп родного диалекта (говора) в своих оригинальвнх или переводных сочинениях. В каждом конкретном случае могут быть свои особенности как в следовании автором родному говору, гак и во включении им в язык собственных сочинений и переводов элементов других говоров. Саш данные о месте рождения авторов печатных книг, следовательно, могут иметь в каких-то случаях лишь относительное знзчедие для выяснения вопроса о диалектной принадлежности языка (основы языка) этих книг и об утверждении определенной диалектной основы литературного языка в целом.

Полученные "картографические" данные о территориальном ■ распределении звторов-возрокденцев но месту их рождения и изданных ими кпиг свидетельствуют о разительных различиях в реальном участии уроженцев разных областей в книжной деятельности в эпоху Возрождения и соответственно в реальных возможностях диалектов разных областей стать базой создания нового литературного языка или даже просто быть причастным к его нормализации. Эти данные показывают крайне неравномерное распределение книжников-возрожденцев по областям расселения болгар и соответственно по территориям разных диалектов. Обращает на • себя внимание, например, совсем незначительное число авторов книг', родившихся во Оракии, полное отсутствие уроженцев из причерноморских районов. Показательно', что среди 2ВЗ авторов с установленным местом рождения пет ни одного уроженца Пловдива, болгарское население которого до середины ИХ в. нахо,пилось под сильным греческим влиянием. Среди возрожденческих авторов нет и уроженцев тех областей, которые были заселены

преимущественно болгарами-магометанами (помакамп) плп гурками (Родопы, отдельные районы в Северной Болгарии и др.)» Довольно слабо представлены авторами некоторые области Западной Болгарии, особенно ее северо-запад. Приметательво, что София - нынешняя столица Болгарии - дала Возрождению только одного автора, издавшего в 1353 и 1366 гг. две небольшие книжки, а весь Софийский край за все время болгарского книгопечатания до Освобождения Болгарии (1878 г.) дал только .двух авторов, выпустивших в свет всего пять книг. Совершенно очевидно, что в условиях "свободной конкуренции" разных диалектов за возобладание в формировавшемся литературно:.! языке диалекты названных здесь областей практически оказались вне этого процесса.

Полученные "картографические" данные о распределении авторов книг по диалектным территория?.' убедительно свидетельствуют о подавлявшем преобладании авторов, родившихся в Восточной Болгарии, над уроженцами Западной Болгария и ¿.йкедонпп. Из 253 авторов книг, издавших в общей сложности 1252 книги, на долга Восточной Болгарии приходится 211, а на долю Западной Болгарии и Македонии - лишь 52, из них только на Македонию -21. Уроженцам Восточной Болгарии было издано 1074 книги, в то время как уроженцами Западной Болгарии и ГЬкедонпг- только 173 книг, из них на долю западноболгарских 'книжников приходится 36 изданий, а на долю македонских - 92. Паями словами, общее число книг, изданных в эпоху Возрождения авторами Восточной Болгарии в шесть раз превышает число книг, изданных книжниками Западной Болгарии и "акедонии, вместе взятыми.

В свою очередь уроженцы Восточной Болгарии существенно различаются по тому, каким числом они "репрезентируют" отдельные говоры (диалекты), этой части болгароязычной территории. Наибольшее число авторов здесь падает на территорию распространения балканских говоров - 179 из 211, которыми было издано 868 книг из 1074 (при 14 авторах со 130 книгами, представляющих рупские говоры, и 13 авторах с 76 книгами, представляющих гозорн мизийские). Другими словами, с территории современных бэлканоких говоров происходит в шесть раз больше авторов, чем с территорий остальных восточноболгарских говоров, и в четыре раза больше", чем с территории западноболгарских и македонских говоров. Число книг авторов - носителей балканских

говоров превышает в четыре с раза число книг, изданию:

авторами, родившимися па территории других восточноболгарскпх говоров, г почти в пять раз превышает общее количество кпиг", изданных автора!я: из Западной Болгарии п !'зкедопии. Если не сопоставить данные по территории балканских говоров со всей остальной болгароязычпой территорией того времени,' то окажется, что территория балканских говоров дала авторов почти в два раза больше (579 при 34), чем все остальные диалектные зоны, а число книг этих авторов (35) в 2,2 раза превышает общее число книг (334), изданных всеми остальными книжниками о установлении'! местом рождения.

Из всех балканских диалектов (цонтральнобалканский, ко-телско-еленско-дзяновсиий, пирдопскпй, подбалканский, тетевоп-ский) наиболее широко был представлен своими носителями цонт-ралыюбзлг.зпскпй диалект. Область его распространения дала в. эпоху Возрождения 102 авторов, опубликовавших в общей сложности 325 книг, - больше, чем ареал любого другого не только балканского, но и вообще любого болгарского диалекта. Это составляет почти половику всех возрожденческих авторов с установленным местом рождения.и почти греть всех изданных тли книг. Из .других областей балканских диалектов заметный вклад в болгарское книгопечатание внесли уроженцы территории котелско-еле;ь. ско-дряловского и ппрдопского диалектов.

Приведенные данные показывают, что в условиях отсутствия единых общеобязательных литературных нор!.! и "свободной конкуренции" разных диалектов в выработке таких норм, не корректируемой престижной книжно-языковой, традицией с определенной диалектной основой, утверждение восгочноболгарской, уже - балканской и главным образом центральыобалканской диалектной основы формировавшегося нового литературного языка в эпоху Возрождения произошло благодаря тому экстралингвистическому об- . сгоятельству, что подавляющее большинство книжников-возрож-денцев с установленным местом рождения', издавших большую часть всех возрожденческих книг, были уроженцами именно данного диалектного ареала, которые и вводили в этот язык наряду с общо болгарскими и особенности, свойственные преимущественно или исключительно их родным говорам.

Ваяны, однако, не только чисто количественные показатели,.

свидетельствующие о бесспорно:.: преобладании в книгопечатании авторов, родным диалектом которга был именно центральнобзл-канскпЗ. Не менее, если не более, важно и то, что из области распространения как раз этого диалекта, здешних городов, городков и селений, еыпли многие крупнейшие деятели эпохи возрождения, оставившие глубокий след в истории пе только болгарского книгопечатания, по и образования, литературы п формирования СЕПТ. Балканские говори в полом оказались практически "jcho конкуренции" при окончательном утверждении моподпалектной основы литературного языка к концу эпохи Возрождения.

Полученные данные показызапг также, что указанная диалектная основа утвердилась, на наш взгляд, не в результате смены ранее представленной в литературном языке запздноболгврской основы восгочноболгэрскою, как полагают многие ученые, а в результате того, что на определенном этапе развития литературного языка из-двух наречий - западного и восточного, выступавших ранее одновременно в качестве народно-разговорной основы языка сочинений авторов соответствующих диалектных территорий, восточное наречие свои позиции как базы создания общеболгарского литературного языка значительно расширило благодаря резкому увеличении числа книжников из Восточной Болгарии, в то время как позиции западного наречия сравнительно с восточным в этом процессе существенно сузились. Переломными в этом отношении явились 40-е годы. С тех пор и до конца эпохи Возрождения число книжников из Воеточной'Болгарии вообще и из области цент-ральвобалканского диалекта в особенности неуклонно росло и соответственно расширялось и закреплялось восточное наречие в целом и его центральнобалканский диалект в частности в качестве основы складывавшегося нового литературного языка. Окончательное. же утверждение преимущественно цептральнобалканского диалекта в качестве основы функционирующего пыне литературного языка следует относить ко времени после Освобождения Болгарии и связывать его нужно", вероятно, уже с самой кодификацией норм этого языкз.

Возобладание балканских говоров в качестве основы форш- ■ ровзвшегося литературного языка объясняются не какими-то внутренними (собственно языковыми) его преимуществами или его превосходством нэд другими говорами и не каким-то особым'их мес-

гсг.: в предшествовавшей у болгагг х&'терзгурно-языковой традиции, а лрс:;де всего, из:', вида:, внеязцковыш причинами, главным образом, тем, что в пзцпонзльнокульгурном возрождении болгзрско-го народа именно область распространения балканских говоров играла к старала решающую роль.

Само то обстоятельство, что большая часть писателей и других кпишнжов-возрояденцев, прямо или косвенно причастных к устройству нового литературного языка, была рода; из областей Восточной Болгарии и прежде всего из области распространения балканских говоров и, следовательно, она утверждала в литературно обработанном виде эти говори как язык школы, литературы, журналистики п т.д., не было случайно. Оно объясняется истори-ко-экономическимп условиями, которые существовали на болгарских землях в середине XIX в. и которые характеризуются тем, что именно область центральной части Старой Бланивы и Средняя Гора стзла экономическим (торгово-промышленным) центром этих земель. Ведущее положение этой области в экономической жизни формировавшейся нации привело к тому, что восгочвоболгарский элемент постепенно утверждается и в других сферах - культурной и политической - жизни болгзр. В таких условиях восточноболгарскзя речь п утверждалась в качестве той основы, па которой ко времени Освобождения Болгарин в основном и сформировалась структура СЕЛЯ.

Изложенные данные, касающиеся возрожденческих авторов и изданных ими книг, носят, разумеется, вспомогательный, хотя, па наш взгляд', важный и показательный характер. Они помогают ориентироваться в общей расстановке "диалектных сил" в пространстве и во времени в период, когда единых норы нового литературного языка, складывавшегося на народно-разговорной основе, еще не было и когда самим ходом его развития постепенно устанавливалась его определенная диалектная основа.

СЕЛЯ на стадии своего формирования представлял собою такую, условно говоря, систему, которая выступала как совокупность значительного числа опытов языковой нормализации, опиравшихся на литературную обработку большого числа местных говоров как восточных, тэг. и западных, но с бесспорным перевесом (уже начиная с 40-х годов) восточных и с быстрым ростом веса этих говоров (в последующие десятилетия), что п определило в

конечном счете утверждение в нем локально ограниченной еосточ-ноболгарской диалектной основы. Преобладание опытов литературной обработки именно восточноболгарскпх говоров, создавало, начиная уже с 40-х годов, в целом такой облик литературного языка на народной основе, в котором господствовали восточно-болгарские особенности. Это прекрасно осознавали книжники уже 50-х годов и позднее, многократно отмечавшие - одни с одобрением, другие с огорчением или неудовольствием, что формировавшийся тогда литературный язык есть по существу восточное наречие. То", что складывавшийся на такой диалектной основе литературный язык ко времени Освобождения Болгарии пользовался уже значительным престижем и признанием в среде образованных болгар, убедительно подтверждается нарастающим отказом уроженцев западноболгарских и македонских областей от особенностей местных говоров, особенно характерных для них и выразительных.

Естественно, СЕЛЯ формировался не только на указанной диалектной основе; он складывался'в сложном взаимодействии отдельных местных диалектов, языка народной словесности, литературного языка предшествующей болгарской литературы, церковнославянского языка, при влиянии других славянских и неславянских языков. Беоь этот сложный комплекс разнообразных 'факторов, в условиях которого формировался СЕЛЯ, еще нуждается в глубоком и всестороннем исследовании.

По теме диссертации опубликованы работы: 1) Книги

1. Из истории современного болгарского литературного языка. София, Изд-во Болгарской академии наук.(РАН). 1581. '270'с':

Рец.: А.Д.Дуличенко, С.Б.Смирнов. - Вестник Ленинградского университета. 8. История, язык, литература. 19П.1. Вып. 2. СЛ22-Т24; И.Буюклпез. - Съпоставително езикознание (София). 1983. Л 3. С.88-90.

2. Болгарский литературный язык эпохи Розрожденпя. Цроб^-лемы нормализации и выбора диалектно:! основы. ',!. "Паука".

205 с.

Реф.: ЛЛл.Шахмайкин. - Общественные науки в СССР." Сепия 6. Языкознание. 1991. .'5 I. С.48-51.

2) Статьи

3. 1С вопросу о начале современного болгарского литературного языка // Краткие сообщения Института славяноведения АЛ СССР. Бел. 43. 5255. С.3-16.

4. К истории болг. часовнпк // Этимология. 1966. М. "Наука". 1263. С.31-39.

5. Г пстори;; слов современного болгарского литературного яз1'ка // Советское славяноведение. 1963. !'> 3. С.40-43.

С. Дополнения к'болгарской библиографии эпохи Возрождения // Известия па Кародка'гл библиотека "Ккрпл и Пэтодий". Т. IX (Х7). София. 1969. С.251-257.

7. 0 нормализации устной речи на начальном этапе формирования современного болгарского литературного языка // Вопросы языкознания. 1969. Я 6. С.94-102.

3. За първото .драматично произведение на български език // Език и литература (София). 1960. .'5 5. С.57-67.

9. Диалектная основа болгарского' литературного языка и болгарское книгопечатание в эпоху Возрождения // Вопросы языкознания. 1971. ¡5 4. С.73-39.

10. фрагменты истории болгарской орфоэпии // Балканское языкознание. 1.1. "Паука". 1973. С. 170-210.

'II. Проблема нормализации литературного языка в программах первых болгарских просветительских обществ в эпоху Возрождения. "Наука". 1974. - 16 с. (Доклады и сообщения советской делегации. И Международный съезд по изучении стран Юго-Восточной Европы. Бухарест. 4-10 сентября 1974).

12. 0 месте родного языка в движении болгар за национальную культуру // Формирование национальных культур в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. М. "Наука". 1977.

С.239-301.

13. От редколлегии // Национальное возрождение и формирование славянских литерзтурннх языков. II. "Наука". Т973.

С.5-8 (совместно с Л.Н.Смирновым).

14. Некоторые вопросы формирования болгарского литературного языка в эпоху Возрождения // Национальное Возрождение и формирование славянских литературных языков. 1.1. "Наука". 1973. С.207-263.

Рец.: Хр.Пьрвев. - Бьлгарски сзик (София). 1930. Л 2. С.170-172; К.Вачкова. - Съпоставително езккозиаине (София). 1930. 5 5. С.6Б-67.

15. О создании грамматики и словаря как предпосылке формирования болгарского литературного языка в п:оху Розрсждп-ния // Славянские культуры в эпоху' формирования и развитая славянских наций. ХУ1Я-Х1Х вв. Материалы Международной конференции ЮНЕСКО. П. "Наука". Т97П. С.137-141.

Рец.: Р.Цойнска. - Бьлгарски езпк (София). 1ПП. 3. С.461.

16. За критерии те на вьзрожден ските книжовници при избора па конкретна диалектна основа за бьлгзрския кнпжовсн езпк // Изследвания из историята на българския книжовен език от иина-лия.век // София. Т!зд-во на ЕАН. 1979. С.13-21.

Реф.: З.М.Еолоцкэя. - Общественные науди за рубежом. Реферативный горная. Серия 6. Языкознание. 1930. ^ 2. С.53-54.

17. Вопросы нормализации болгарского литературного языка в начале XIX в. // Славянское и балканское языкознание. !'. "Наука". -1979. С. 245-263.

Реф.: З.М.Волоцкая. - Общественные науки в СССР. Серия 6. Языкознание. 1930. й 4. С.22.

18. Формирование национальных литературных языков зарубежных славян // Комплексные проблемы истории и культуры народов Центральной и Юго-Восточной Европы'. Г.!. "Наука". -1979.

'С.119-128 (совместно с Л.Н.Смирновым; Г.К.Бенедиктовым написаны разделы статьи о южнославянских языках).

Реф.: К.В.Бахнян. - Общественные науки в СССР. Серия 6. Языкознание. 1980. .'5 2. С.86-37.

19. Первые отзывы о "Грататике нынешнего болгарского наречия™ Ю.И.Венелина // Исследования по историографии славяноведения и балканистики. П. "Наука". 1931. С. 176-191.

20. Пързз страница в историяга на изучаванего на българския език о^г руски учени // Вьлгарското Вьзраздане и Русия. София. Изд-во на БАН. 1931. С.212-235.

21. И.И.Срезневский и начало болгарской лексикографии // Ученые записки Тартуского университета. Вып. 573. 1!з истории славяноведения в России. Труды по русской и славянской филологии .. Тар ту. 1931. . С. 46-74.

32. О создатьг литературной} языка как предпосылке упрощения пягстснзяыюго ед-нства бслггр в 717 в. // ^ожпровзние пагпй в Цеп тральной п 10го-3о о точной Европе. Исторический и псто^пкс-пулътурпи:; аолектг. • "Паука". 1031. С. 150-163.

23. 1С истории современной болгарской орфографии //.Язык

и письменность среднсболгзрского периода. I.i. "Паука". 1912. С.240-235.

24. С первой повоболгарсг.ой печатной книге // Typographla

Universitatis Hungarieae. Budae. 1777-1848. Budapest. 1983. С.187-19Ч.

25. 1С изучение истории лексики современного болгарского литерагурпого языка // Славянское и балканское языкознание. Пробле;:;: лексикологии. М. "Наука". 1933. С.5-33.

рсц.: Р.Цойнска. - Гя>ягарскн език (София). 1935. 4. С.40£

26. Бьлгарският книжовен език и българските народна говори // Съвременпият български книжовен езга:, Основни развойни момента и впднп езпг.ови строители. София. "Народна просвета". 1С23. С. 43-46..

27. Вопросы истории болгарского литературного языка в трудах советских болгарисгов // Советская болгаристика. Итоги и перспективы. Ы. "Наука". 1933. C.29I-296.

23. За основните направления в нормзлизацпята на съвре-менния български книжовен език в нзчзлнпя стадий на формира-нето // Пеждунзроден конгрес по българистика. Доклада. I. Исторически развой на български език. София. Изд-во на ЕАН. 1933. С.323-344.

22. К истории литературного сашназвэкпя болгар в эпоху их национального Возрождения // 7 истоков формирования наций в Центральной и Юго-Восточной Европе. !,:. "Наука". 1934. С.145-163.

30. Об одном аспекте изучения истории лексики современного болгарского литературного языка // Этимология. 1932. М. "Наука". 1935. С.36-100.

31. За истинските и мниыите авторски новообразования в исторлятз на лекенката на съвременния български книжовен езш: // Втори Неждународен копгрес по бългзристпка. Доклада. Т. 2. История нз български език. София. Пзд-во па ЕАН. 1937. С.290-302.

- 4Í -

32. Па произхода пэ дума га вестник 'вид периодпческо издание' // Езпк и литература (София)^ ?9П7. 5. С.<"2-57.

33. За клрило-мегодпевскпге традиции в нормзлиззциятэ па българскпя книжовен езпк през Възрзждапето // Пнрнло-мегодпев-ски .студии. Кн. 4. София. Изд-во на ШТ. ÍS07. С.315-322.

34. О диалектной основе современного болгарского литературного языка пэ стадии его формирования //Ksztaitowanie nowotnilgarskiego jfzykaliteracklego (do roku 1878). Wroclaw -Warszawa - Kraków. 1990. С.215-226.

35. За "Еьлгэрския буквар" пэ Г.Гуснлпп // Г.П.Ге педик тов. Еьлгзристнчни cry дай. СсЯая. Пзд-во "Паука :; пзкуство". 1Г8П. С.230-240.

36. О некоторых "авторских" новообразованиях: в болгарской лексике //studia Slavica. Языкознание. Литературоведение. История. История науки. К 30-летию С.Г.Ееркшгейиа. ". "Паука". T99I. С.63-69.

3) Тезисы. Рецензии

37. Проблема устной речи на начальном этапе формирования современного болгарского литературного язггкз // Славянские литературные языки в донзциональньч" период. Тезисы докладов.

!Л. "Наука". 1969. С.16-10.

33. О создании грамматики и словаря как предпосылке формирования единого болгарского литературного языка з эпоху из-■ ционзльного Возрождения //■ Славянские культуры в эпску фопгл;-рования и развития славянских наций. ХУГ-НХ ев. Тезисы докладов и сообщений. М. "Наука". 1974. С.32-33.

39. Важный труд по истории современного болгарского литературного языка // Советское славяноведение. 1979. Л 2. C.IÍ6-*TI8. (Рецензия на кн.: Л.Андрейчин. Из историям на напето езиково строителство. София. 1977. - 254 е.).

40. О диалектной основе современного болгарского литературного языка // Еолгаристка в системе общественных наук. Опыт, уроки, перспективы. Тезисы докладов и сообщений Второй Всесоюзной конференции по болгаристяхе. Харьков. Изд-во Харьковского университета. TS9I. С.Í55-156.

41. В Л!. Григорович о книгопечатании и литературном языке болгар.в эпоху их возрождения // Профессор В.И.Тригорович. Те-

знсы докладов областных научных Чтений, посвященных 175-леиго со дня рождения ученого-слависта. Одесса. 1991. С.31-32.

42. О кесте традиционного литературного языка в движении болгар э:,охи Возрождения за создание нового литературного языка // Болгарская культура в Еегах. Тезисы докладов. !.!. "Наука". 5922. С.40-45.