автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Специфика конфликта в художественном мире В.П. Крапивина

Полный текст автореферата диссертации по теме "Специфика конфликта в художественном мире В.П. Крапивина"

На правах рукописи

АНИКИНА Юлия Андреевна

СПЕЦИФИКА КОНФЛИКТА В ХУДОЖЕСТВЕННОМ МИРЕ В.П. КРАПИВИНА

Специальность 10.01.01 — русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

005546906

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

10 АПР 2014

Волгоград — 2014

005546906

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Волгоградский государственный социально-педагогический университет».

Научный руководитель -

Официальные оппоненты:

Ведущая организация -

доктор филологических наук, доцент Савина Лариса Николаевна.

Компапеец Валерий Васильевич, доктор филологических наук, профессор (ФГАОУ ВПО «Волгоградский государственный университет», профессор кафедры литературы и журналистики);

Осипова Татьяна Осиповна, кандидат филологических наук, доцент (ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет», доцент кафедры отечественной литературы Института филологии, журналистики и межкультурной коммуникации).

ФГБОУ ВПО «Самарский государственный университет».

Защита состоится 16мая2014г.в 10.00 час. на заседании диссертационного совета Д 212 027.03 в Волгоградском государственном социально-педагогическом университете по адресу: 400066, г. Волгоград, пр. им. В.И. Ленина, 27.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгоградского государственного социально-педагогического университета.

Текст автореферата размещен на официальном сайте Волгоградского государственного социально-педагогического университета: 11йр://\ш\у. vgpu.org 13 марта 2014 г.

Автореферат разослан 10 апреля 2014 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор

Е.В. Брысина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Произведения В.П. Крапивина, изображающие феноменологию детства, занимают особое место в современной литературе, не случайно книги писателя были включены в «Библиотеку приключений и научной фантастики», «Библиотеку мировой литературы для детей», в японскую 26-томную серию «Избранные сочинения для подростков». О постоянном интересе к творчеству В.П. Крапивина свидетельствуют опубликованные в последние годы работы литературоведов и литературных критиков Р.Э. Ар-битмана, М.М. Борисова, О.В. Виноградовой, В.В. Калинина, JI.A. Крапивиной, Н.В. Мосеевой, А.И. Нянина, Е.В. Посашковой, Е.Ю. Савина, Н.Т. Смирнова, В.В. Талалаева, H.A. Широковой, в которых представлен анализ различных аспектов художественного мира писателя. Следует также отметить диссертационные исследования Н.Ю. Богатырёвой1 (1998 г.), Е.А. Великановой2 (2001 г.) и J1.B. Долженко3 (2001 г.), в которых представлен анализ проблематики и поэтики произведений писателя. Тем не менее такая доминантная для творчества В.П. Крапивина категория, как «конфликт», не стала предметом специального исследования современных литературоведов.

Отметим, что конфликт как основа и движущая сила действия, отражающая главные стадии развития сюжета, лежит в основе большинства произведений детской литературы, поэтому его анализ исключительно актуален. Переживание конфликтных ситуаций способствует социализации индивида: показывая жизнь ребенка в развитии, писатели стремятся раскрыть морально-этическое становление его личности в процессе преодоления маленьким героем внешних и внутренних кризисов. Все это, несомненно, предполагает серьезную психологическую работу, которую проделывает автор, создавая достоверный и динамичный образ ребенка.

Изображая философское, мировоззренческое и эмоциональное противостояние взрослого и детского миров, В.П. Крапивин подходит к воспроизведению сюжетного конфликта с психологической достоверностью подлинного знатока детской души. Именно поэтому, определяя роль конфликта в художественном мире писателя, следует учитывать не только литературоведческие работы Л.Я. Гинзбург, А.Б. Есина, В.В. Компаней-

1 Богатырева Н.Ю. Литературная сказка В.П. Крапивина (Жанровое своеобразие и поэтика): автореф. дис.... канд. филол. наук: 10.01.01. М., 1998. 26 с.

2 Великанова Е.А. Цикл «В глубине великого кристалла» В.П. Крапивина: проблематика и поэтика: автореф. дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01. Петрозаводск, 2010. 26 с.

3 Долженко, Л.В. Рациональное и эмоциональное в русской детской литературе 50-80-х годов XX в.: (H.H. Носов, В.Ю. Драгунский, А.Г. Алексин, В.П. Крапивин): автореф. дис.... д-ра филол. наук: 10.01.01. Волгоград: Перемена, 2001. 24 с.

ца, И.В. Страхова, посвященные исследованию категории психологизма, но и труды педагогов, психологов и социологов, с позиции своих научных дисциплин раскрывающих процесс конфликтного взаимодействия. Только междисциплинарный синтез литературоведения, социологии и психолого-педагогических наук позволит в полной мере определить специфику конфликта в произведениях В.П. Крапивина о детях и детстве. Сказанным выше обусловлена актуальность настоящей работы.

Объектом настоящего диссертационного исследования являются произведения В.П. Крапивина о детстве, написанные в 1980-2010-е гг., а предметом исследования - функции конфликта, а также приёмы и способы его изображения в художественном мире писателя.

Материалом послужили произведения В.П. Крапивина, в которых наиболее репрезентативно показаны различные грани межличностных и вну-триличностных конфликтов: повести «Бабочка на штанге», «Дагги-тиц», «Дети синего фламинго», «Серебристое дерево с поющим котом», «То-полята», романы «Ампула Грина», «Прохождение Венеры по диску солнца», «Кораблики, или Помоги мне в пути...», романы-трилогии «Голубятня на жёлтой поляне», «В ночь большого прилива», роман-сказка «Пироскаф "Дед Мазай"», а также циклы «Сказки Безлюдных пространств» и «В глубине Великого Кристалла». Обращение к отдельным произведениям писателя, написанным ранее 1980 г. («Звезды под дождём», 1964 г.; «В ночь большого прилива», 1969-1977; «Колыбельная для брата», 1978 г.), продиктовано стремлением определить сходство и различие изображения конфликтных взаимодействий в раннем и позднем творчестве писателя.

Цель работы - выявить специфику конфликта как сюжетообразующе-го начала в художественном мире В.П. Крапивина.

Поставленная цель предполагает решение ряда конкретных задач:

• рассмотреть с междисциплинарных позиций роль конфликта в детской литературе;

• выявить природу межличностного противостояния детей и взрослых в произведениях В.П. Крапивина, изображающих процесс социализации личности ребенка;

• проанализировать специфику конфликтного взаимодействия маленького героя с его сверстниками в художественном мире В.П. Крапивина;

• охарактеризовать особенности изображения внутриличностного конфликта в произведениях В.П. Крапивина о детстве.

В работе использовался комплекс дополняющих друг друга методов анализа, среди которых основными являются историко-типологаческий, сравнительно-сопоставительный и структурно-функциональный.

Методологическую базу диссертации составили исследования литературоведов, посвященные проблеме психологизма и специфике изображения

конфликтов в художественном произведении (М.М. Бахтина, Л.Я. Гинзбург, А.Б. Есина, А.Г. Коваленко В.В. Кожинова, В.В. Компанейца, Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана, Ю.В. Манна, М.Н. Эпштейна и др.); труды социологов (Р. Дарендорфа, Г. Зиммель, Л. Козер и др.), отечественных (А.Я. Ан-иупова, Л.С. Выготского, Н.В. Гришиной, В.И. Журавлева, В.В. Зеньков-скош, A.A. Кузиной, Т.В. Семеновской, С.Ю. Теминой, А.И. Шипилова, Д.Б. Эльконина) и зарубежных (М. Дойча, К. Левина, М. Мид, Э. Фромма, Э. Эриксона и др.) психологов и педагогов, рассматривающие источники и механизмы протекания конфликтных взаимодействий.

Особое место при определении методологии настоящего исследования занимают работы И.Н. Арзамасцевой, H.A. Дворяшиной, Л.В. Дол-женко, О.В. Калининой, И.Г. Минераловой, Л.К. Нефёдовой, Л.Н. Савиной, Е.В. Харитоновой, Е.Л. Черкашиной, Е.Ю. Шестаковой и др., реализующие интегративный подход к изображению мира детства в отечественной словесности. При рассмотрении способов создания пространственных моделей в фантастических произведениях В.П. Крапивина нами были использованы классические труды по теории мифа (К.Г. Юнг, Е.М. Меле-тинский и др.).

Научная новизна работы состоит в том, что впервые с учетом синтеза литературоведения, психологии, педагогики и социологии дан анализ межличностных взаимодействий ребенка, детской среды и взрослых персонажей в произведениях В.П. Крапивина; впервые рассмотрены особенности изображения внутриличностного конфликта в повестях и романах писателя; определена роль ситуации «испытания смертью» как этапа символической инициации подростков в художественной прозе В.П. Крапивина.

Теоретическая значимость исследования заключается в дальнейшей разработке теории конфликта и способов его изображения в художественной литературе; в углублении представления о психологизме литературы с позиции междисциплинарного синтеза литературоведения, психолого-педагогических и социологических наук.

Практическая значимость исследования состоит в том, что его материалы и выводы могут быть использованы при разработке лекционных курсов по теории и истории современной литературы, спецкурсов по детской литературе, а также при подготовке научных изданий В.П. Крапивина. Материалы диссертации также могут быть использованы в элективных курсах по современной литературе в общеобразовательных учреждениях различного типа.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Специфика конфликта, воссоздаваемого в произведениях детской литературы, обусловлена стремлением автора отразить процесс социализации героя-ребенка: внутриличностный конфликт может быть спрово-

цирован событиями извне, а межличностная конфронтация предопределена внутренними кризисами самого персонажа. В связи с тем, что автор раскрывает процесс самоидентификации персонажей-детей, рассмотрение конфликтных взаимодействий следует проводить с учётом интеграции литературоведческих, социологических и психолого-педагогических дисциплин, что позволит охарактеризовать функции конфликта в художественном произведении.

2. Противостояние взрослого и детского миров в произведениях В.П. Крапивина представляет собой «конфликт по диагонали» и выводит героев-детей на новую ступень самосознания, а взрослым персонажам помогает осознать ценность детства как социокультурного феномена человеческого бытия. Данный конфликт может рассматриваться не только как взаимодействие ребенка с ближайшим окружением - учителями и родителями, но и как противостояние маленьких героев бесстрастной государственной машине или аллегорическому образу захватчиков с другой планеты. Взрослые персонажи изображаются писателем или как инициаторы основного конфликта, активно использующие конфронтационную модель поведения, или как медиаторы, в период активной эскалации конфликта помогающие конструктивному разрешению данного противостояния.

3. Межличностные конфликты юного героя и детской среды отражают процесс социализации ребенка, осознания им собственной эго-идентичности, а также демонстрируют неизбежность данного противостояния. В произведениях В.П. Крапивина конфликт между детьми, как правило, не играет сюжетообразующей роли, однако он значим для изображения эволюции главного героя, поскольку позволяет каждому из его участников проявить индивидуальные психологические особенности и преодолеть кризис идентичности. Исходом данного противостояния в ряде повестей и романов В.П. Крапивина является неожиданное возникновение у героя-ребенка эмпатии к противоборствующей стороне, однако это обстоятельство не приводит к окончательному снятию конфликта.

4. Внутриличностный конфликт в произведениях В.П. Крапивина выступает как средство изображения самоидентификации персонажей. В художественном мире писателя инцидентом, предшествующим развитию конфликта, является случай, нарушающий равновесие во внутреннем мире личности. Кульминацией развития внутреннего противостояния становится ситуация прохождения персонажей-детей и героев-взрослых через реальную или ирреальную смерть, представляющую собой разновидность их психологической инициации. В качестве защитного механизма герои Крапивина выбирают отрицание действительности или отказ от опыта прошлой жизни. Итогом рационального осмысления и эмоционального переживания внутреннего конфликта в произведениях писателя становится

длительная рефлексия персонажей, возникающая вследствие несоответствия их высоких духовно-нравственных идеалов окружающей их жизни.

Апробация работы. Концепция, основные идеи и результаты исследования были изложены на международных конференциях: VI научной конференции «Рациональное и эмоциональное в литературе и фольклоре» (Волгоград, 2011 г.); XIII и XIV научно-практических конференциях «Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие. Кирилло-мефодиевские чтения» (Москва, 2012, 2013 гг.); научной конференции «Язык и культура» (Киев, 2012 г.); на всероссийских научно-практических конференциях: «Особенности духовно-нравственного формирования личности в современных условиях» (Михайловка, 2011 г.); «Подготовка конкурентоспособного специалиста в условиях формирования единого образовательного пространства» (Лениногорск, 2012 г.); «Теоретические и методические аспекты изучения литературы» (Стерлитамак, 2012 г); «Интеграция науки и образования: вызовы современности» (Казань, 2013 г.).

Основные положения диссертации нашли отражение в одиннадцати публикациях, в том числе трех публикациях в изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки России.

Структура работы: диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы, насчитывающего 214 источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность темы работы, определяется степень ее научной новизны, формулируются цели и задачи исследования, объект, предмет и методологическая основа диссертации, приводятся положения, выносимые на защиту, указываются теоретическая и практическая значимость работы, а также сведения о ее научной апробации.

В первой главе «Конфликт как предмет междисциплинарного исследования в гуманитарных науках» феномен конфликта рассматривается с позиции различных отраслей гуманитарного знания. В первом параграфе представлены результаты исследования конфликтного взаимодействия представителями философско-социальных и психолого-педагогических наук, прежде всего - конфликтологами, занимающимися рассмотрением путей и способов предвидения, предупреждения и преодоления противоречий в жизни общества и государства.

В работе в диахроническом аспекте представлена философско-социальная традиция изучения конфликта, нашедшая отражение в трудах К. Боулдинга, Р. Дарендорфа, Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля, И. Канта, Л. Ко-

зера, Ф. Ницше, Т. Пареонса и других отечественных и зарубежных исследователей. С учетом данной традиции современные ученые определяют конфликт как:

• «состояние открытой, часто затяжной борьбы;

• состояние дисгармонии в отношениях между людьми, идеями или интересами; столкновение противоположностей;

• психическую борьбу, возникающую как результат одновременного функционирования взаимно исключающих импульсов, желаний или тенденций;

• противостояние характеров или сил в литературном или сценическом произведении, главную оппозицию, на которой строится сюжет;

• эмоциональное напряжение (волнение, беспокойство), возникающее в результате столкновения противоположных импульсов или неспособности согласовать, примирить внутренние импульсы с реальностью или моральными ограничениями;

• предельный случай обострения социальных противоречий, выражающийся в столкновении различных социальных общностей, обусловленном противоположностью или существенным различием их интересов, целей, тенденций развития»1.

Не менее обширную научную базу имеет традиция изучения специфики конфликта зарубежными и отечественными психологами и педагогами. В первую очередь следует упомянуть работы 3. Фрейда, К. Хорни, а также концепцию Э. Эриксона, по мненшо которого кризис может иметь как конструктивный, так и деструктивный компонент, поэтому основной задачей индивида является не избегание конфликтов, а их положительное разрешение, что вполне соответствует современному общегуманитарному отношению к конфликтам.

Степень выраженности конфликтного противостояния предполагает выделение скрытых и открытых конфликтов. Открытые конфликты характеризуются явно выраженным столкновением оппонентов, а их взаимодействие регулируется нормами, соответствующими ситуации и статусу участников процесса. В случае скрытого противостояния внешние агрессивные действия между конфликтующими сторонами отсутствуют, но при этом используются косвенные способы воздействия.

Количество участников позволяет выделить внутриличностные и межличностные конфликтные взаимодействия. В отличие от внешнего, вну-триличностный конфликт отличается латентностью процесса протекания; отсутствием субъектов конфликтной ситуации в виде отдельных социальных групп или личностей; формой течения и проявления (тяжесть внутренних переживаний, размышлений, сопровождаемых стрессами, нервозностью, страхами, напряженностью и т.д.).

1 Зайцев А.К. Социальный конфликт. 2-е изд. М.: Academia, 2007. С. 23.

Необходимо отметить, что конфликт рассматривается еще и с точки зрения протяженности во времени: он имеет определенные периоды и этапы, в рамках которых развивается и завершается. Начало конфликта может включать в себя латентный период, или же предконфликт, который характеризуется возникновением объективной проблемы и осознанием ее участниками взаимодействия. Однако собственно конфликтом обычно называют открытый период взаимодействия, включающий инцидент, эскалацию, противодействие и завершение конфликта. Развитию конфликтной ситуации способствуют конфликтогены, которыми могут являться слова, знаки, действия или бездействие, способные привести к конфликту. Под эскалацией конфликта понимается развитие, которое прогрессирует во времени, обостряя противоборство, при этом последующие разрушительные воздействия оппонентов друг на друга, как правило, интенсивнее, чем предыдущие. Эскалация конфликта представляет ту его часть, которая начинается с инцидента и заканчивается ослаблением борьбы, переходом к завершению конфликта.

Особенно актуально исследование природы конфликта детской психологией, определяющей закономерности психического развития ребенка. Освещая вопрос о движущих силах становления личности, JI.C. Выготский в качестве базового критерия возрастной периодизации рассматривал психические новообразования, характерные для каждого этапа возрастного развития индивида. Преодолевая конфликты и кризисы, ребенок проходит процесс социализации, усваивает «правила игры», принятые в данном обществе, социально одобряемые нормы, ценности, модели поведения. Несколько иной взгляд на конфликты представлен в концепции философа, богослова, психолога и педагога В.В. Зеньковского, считавшего, что одним из главнейших факторов, способствующих преодолению социального конфликта, является «осознание идеала».

Конфликтологическая проблематика широко представлена и в педагогических исследованиях последних лет, что объясняется обновлением представлений общества о природе и ценностях обучения и воспитания. В контексте идей личностно ориентированной педагогики (Н.И. Алексеев, Е.В. Бондаревская, И.С. Якиманская и др.) меняются понимание характера межличностного взаимодействия, восприятие ученика, а также оценка его роли в образовательно-воспитательном процессе. Заметим, что в отечественной педагогике накоплен значительный опыт рассмотрения теоретических и практических проблем, связанных с определением сущности и путей эффективного разрешения педагогических конфликтов (C.B. Баныкина, В.М. Басов, A.C. Белкин, В.И. Журавлев, М.М. Рыбакова, Д.И. Фельдштейн и др.).

Поскольку конфликт является движущей силой развития сюжета и лежит в основе большинства художественных произведений, во втором параграфе первой главы предметом нашего внимания стали основные аспекты изучения конфликта в литературоведении. Одним из первых попытку определить стадии развития конфликта предпринял Аристотель, в теоретический же арсенал понятия «конфликт» и «коллизия» были введены Гегелем в его «Эстетике». Первостепенное значение данного явления в литературе обосновывается тем, что в эпических и драматических произведениях конфликт обычно составляет ядро темы, а его разрешение предстает как определяющий момент художественной идеи. Конфликт, содержащийся в художественном тексте, есть не случайное столкновение и противоречие; он коренится в целостном содержании эпохи, но это не означает, что наибольшую ценность имеет отраженное в конфликте противостояние тех или иных социальных сил. Противоречие между характерами и обстоятельствами вынуждает героев к поступкам, приводит в движение их мысль и чувства, поэтому конфликт может выполнять и сюжетообразуюшую функцию. В каждом произведении складывается своя, порой многоуровневая, система конфликтов, что делает коллизию более сложной. Вместе с тем конфликт может проявляться и «внесюжетно — в композиционном контрасте, противопоставлении отдельных ситуаций, предметных деталей, изо; бразительных ракурсов, в стилистической антитезе и пр.»1.

В отечественном литературоведении существует несколько классификаций конфликтов. Так, Ю.В. Манн делит конфликты на «закрытые» и «открытые», имея в виду различия в их сюжетном оформлении. А.Г. Бочаров создает свою классификацию, выделяя не только «открытые» и «закрытые», но и «центробежные» и «центростремительные», направленные «вовне» и «вовнутрь», «главные» и «второстепенные», «объективные» и «субъективные», «внешние» и «внутренние», «локальные» и «параболические», «социальные» и «личные» конфликты, а также допуская их соединение, «поликонфликтность». Свои типологии конфликтов, учитывающие тематическо-образную основу художественных произведений, предлагают А.Г. Погребной и А.Б. Есин. В.Е. Хализеву принадлежит классификация, связывающая сюжет художественного произведения и его коллизию, а К.Г. Шаззо выделяет три типа художественного конфликта, опираясь на критерии жанра литературного произведения.

Особую роль конфликт играет в детской литературе. В первую очередь, он обусловлен необходимостью глубокого проникновения в психологию ребенка, признанием качественного различия психики маленького героя и взрослого человека. Современные авторы (А. Алексин, В. Железняков,

1 Эпштейн М. Конфликт // Литературный энциклопедический словарь. М., 1987. С. 166.

А. Лиханов, С. Лукьяненко и др.), воссоздавая внутренний мир своих персонажей, особое внимание уделяют изображению межличностных и вну-триличностных конфликтов, в основе которых лежит стремление ребенка обрести независимость и целостность собственного Я.

Вторая глава «Своеобразие межличностного конфликта в произведениях В.П. Крапивина о детстве» посвящена анализу процесса противостояния маленьких героев и окружающего их мира. Как правило, межличностный конфликт в произведениях писателя представляет собой реализацию противоречий между «своей» и «чужой» средами. При этом под «своим» миром не всегда подразумевается исключительно мир детства, об этом свидетельствует наличие взрослых героев-медиаторов, которые в период активной эскалации конфликта помогают конструктивному разрешению противостояния и способствуют приобретению положительного опыта, необходимого для эффективного разрешения проблемных ситуаций. В первом параграфе рассматривается специфика так называемого «конфликта по диагонали», субъекты которого различаются по официальному статусу (должностному положению), однако не находятся в субординационных отношениях.

Для произведений писателя характерно четкое разделение взрослого и детского миров, требующее контрастных способов изображения каждого из них. Способность сохранять первозданную чистоту восприятия окружающего мира характерна не только для детей, но и для многих персонажей-взрослых, встречающихся в произведениях В.П. Крапивина. Таковы уплывающий в Антарктиду Капитан, герой повести «Звезды под дождем», студентка Юля («Оранжевый портрет с крапинками») и, конечно, разведчик Дальнего космоса Ярослав Родин («Голубятня на желтой поляне»). Именно этих персонажей автор наделяет инициативой в разрешении конфликта между миром детей и миром взрослых. Данным героям зачастую присуща функция медиатора: в период активной эскалации конфликта они помогают конструктивному разрешению противостояния и способствуют приобретению позитивного опыта, необходимого для решения проблемных ситуаций.

По мнению писателя, ребенок может благополучно развиваться только в обществе, которое руководствуется не логическими схемами, а любовью и признанием права маленького человека на субъектность. Как правило, герои-дети не являются источниками агрессии, они лишь естественно вовлекаются во внешний конфликт, преодоление которого в итоге служит созидательной основой для окончательного становления их характеров. Канонический «крапивинский мальчишка» наделяется высоким представлением о чести, состраданием и обостренным чувством справедливости. Всеми вышеуказанными чертами обладают главные герои повести «Дети

синего фламинго» (1980 г.). В контексте данного произведения взрослый рассматривается как инициатор основного конфликта, активно использующий конфронтационную модель поведения, суть которой сводится к позиционированию феномена детства как своеобразного «сбоя» в программе развития личности. «Взрослый мир» повести-антиутопии стремится подавить мечты и надежды героев-детей, как можно скорее сделать их послушными, идеальными гражданами Острова Ящера, во имя «равновесия порядка» отучить дружить, смеяться и громко разговаривать. В силу эскалации конфликтогенов скрытая агрессия перерастает в открытую, результатом этой динамики становится появление на Острове в качестве рыцаря Женьки Ушакова, которому заранее уготована показательная казнь. Очевидно, что причиной антагонистического противоречия становится агрессивное, подавляющее вмешательство взрослых в мир детства, сужающее его границы до биологического минимума. Потребность ребенка в подлинно духовной свободе противоречит нормам взрослой жизни, поскольку предполагает наличие чуда и оставляет место подвигу, а эти аксиомы неподвластны аналитическому мышлению родителей и педагогов.

Конфликт взрослого и детского миров в творчестве В.П. Крапивина может рассматриваться не только как взаимодействие ребенка с ближайшим окружением учителей и родителей, но и как противостояние детей некой глобальной среде, бесстрастной государственной машине или захватчикам с другой планеты. Примером такого конфликтного взаимодействия в планетарных масштабах служит роман «Голубятня на желтой поляне» (1982-1983 гг.), не менее глобально эта проблема рассматривается и в произведениях писателя последних лет «Тополята» (2010 г.) и «Пироскаф "Дед Мазай"» (2011 г.).

Раскрывая сущность внешнего конфликта в романе-трилогии «Голубятня на желтой поляне», автор акцентирует внимание читателя на явлении насильственной ассимиляции, когда взрослые слишком рано передают ребенку функции, не соответствующие его возрастным психическим новообразованиям. В.П. Крапивин создает метафорические образы бездушных манекенов («тех, что велят»), пытающихся навязать свою систему мироустройства земным детям, поскольку именно в их иррациональности они видят основную опасность. В оригинальной форме мистико-философской «детской фантастики» писатель затрагивает ключевые вопросы человеческого бытия - проблемы жизни и смерти, любви и одиночества. Неспроста именно игрушка — резиновый мячик - становится символом победы чистой детской непосредственности над холодным и жестоким неживым рационализмом, смертельным оружием против «тех, которые велят». Лишенный естественности, синтетический образ «тех, которые велят» выступает как совершенный антипод живому, эмоциональному детскому ми-

ровосприятию, нежеланию причинять боль, независимо от самой страшной необходимости, ведь, с точки зрения писателя, чистое детское сердце не способно на сотворение зла.

Таким образом, межличностный конфликт с миром взрослых в произведениях В.П. Крапивина возникает из-за потребности ребенка в защите Я-концепции и всегда носит психологический характер. С нашей точки зрения, истоки данного противостояния в большинстве случаев обусловлены столкновением эмоционального и рационального начал, заложенных в природе ребенка и закономерностях его инициации.

В рамках межличностного конфликта маленькие герои могут противостоять не только миру взрослых, но и своим сверстникам. Во втором параграфе процесс социализации персонажей рассматривается как результат взаимодействия персонажа-ребенка с детской средой. В произведениях В.П. Крапивина данный вид конфликта, как правило, не является сю-жетообразующим, однако невозможно игнорировать его роль в становлении личности главного героя. Вражда между подростками представляет собой или трансформацию конфликта «своей» и «чужой» сред («Дагги-Тиц», «Журавленок и молнии»), или средство ухода от проблемной ситуации в латентной стадии конфликтного взаимодействия («Бабочка на штанге»).

В повести «Бабочка на штанге» (2009 г.) один из главных персонажей, Максим Чибисов (Чибис), открывает для себя закон, согласно которому всякий дисбаланс расшатывает равновесие Вселенной. В сознании ребенка эта философская мысль приобретает форму простой и понятной метафоры: «Мультик есть такой, про волка и зайца. Волк там штангу выжимает, тренируется, а над ним бабочка. Сядет на левый край штанги - волка тянет влево, сядет на правый - беднягу туда же...»1. Если возникает локальный дисбаланс этих сил - возникает конфликт, исправление же дисбаланса приводит к разрешению как внешнего, так и внутреннего противостояния. Юные герои, до конца следуя теории «бабочки на штанге», убеждаются в невозможности действовать посредством принижения или возвышения себя, поскольку каждый человек, будучи уникальным явлением, невольно оказывается бабочкой на штанге мироздания, и, возможно, именно примирение двух друзей предотвращает разбегание четырехсот семнадцати галактик в скоплении М-91.

Совсем иную природу конфликтного взаимодействия демонстрирует В.П. Крапивин в повести «Дагги-Тиц» (2007 г.), главный герой которой, Иннокентий (Инки) Гусев, с самого начала произведения демонстрирует конфронтационную модель поведения, являющуюся закономерной реакцией на равнодушие взрослых и агрессию сверстников. Герой Крапивина

1 Крапивин В.П. Собр. соч.: в 27 т. / авт. ред.; отв. ред. В. Мельник. М.: Экс-мо, 2005-2009. Т. 28. С. 17.

боится утратить доверие друзей, стать предателем, однако именно самостоятельный выбор мальчика и определяет суверенность его Я на финальной ступени развития идентичности. В результате конфликтного взаимодействия герой проходит путь от пассивного замалчивания противоречия к активной тактике фиксации собственной позиции и в итоге утверждает конструктивные изменения в структуре собственного Я. В определенной степени данный конфликт выполняет функцию сплочения детской группы, позволяя каждому из его участников проявить индивидуальные психологические особенности и преодолеть кризис идентичности.

Кульминацией конфликтного взаимодействия многих произведений о детстве можно считать прохождение маленьких героев через реальную или ирреальную смерть. Анализ ситуации «испытания смертью» как этапа инициации персонажей-подростков в романах «Кораблики, или Помоги мне в пути...»(1993 г.), «Прохождение Венеры по диску солнца» (2004 г.), «Ампула Грина» (2007 г.) и других произведениях В.П. Крапивина представлен в третьем параграфе второй главы нашего исследования.

Крапивинским героям нередко приходится доказывать свою смелость, преодолевая страх смерти. Такое испытание проходят герои повести «Колыбельная для брата» (1978 г.), решив, несмотря на штормовой ветер и распространяющийся лесной пожар, спасти находящихся в опасности туристов. Это плавание кардинально меняет внутренний мир маленьких матросов парусника «Капитан Грант»: благодаря чувству единения перед лицом опасности они начинают понимать, как необходимо каждому человеку иметь свой «экипаж».

Сталкиваясь со смертельной опасностью, дети, подобно взрослым героям, демонстрируют подлинную силу воли и духа. Данная ситуация достаточно часто встречается в творчестве В.П. Крапивина: присутствие беззащитного ребенка, ради выполнения долга идущего на смерть, действует на читателя с потрясающей силой. Но зачастую смерть героев Крапивина становится своеобразным переходом в иные миры, где маленьким героям дается надежда на обретение своего, детского счастья. Погибают Гелька Травушкин и ребята из морского лицея, живут между гранями реальности описанные в «Голубятне на желтой поляне» мальчишки-ветерки.

В повести «Серебристое дерево с поющим котом» (1992 г.) Пим-Копытыч, прообразом которого стал фольклорный домовой, осознает, что слишком стар для постоянно изменяющегося мира. Поняв, что пришел его час, он не умирает, а становится деревом с серебристыми листьями, не только совершая переход из одного качественного состояния в другое, но и, подобно мировому древу, объединяя сферы мироздания. Фольклорный архетип не случайно появляется на страницах произведения В.П. Крапивина: он упорядочивает предшествующие ему конфликтогенные эпизоды

и придает исходу конфликта глобальное значение, переводя его из локальной плоскости Ново-Калошина на уровень вселенских взаимодействий, где традиционно-сказочные мотивы уживаются с новейшими техническими аппаратами и добродушными пришельцами из космоса. В данном случае смерть носит условный характер, но сам ее факт существенно изменяет исход конфликта произведения.

Использование фольклорных архетипов в ситуации «испытания смертью» сближает повесть В.П. Крапивина «Серебристое дерево с поющим котом» с романом американского писателя П. Несса «Голос монстра» (2012 г.), герой которого, тринадцатилетний подросток по имени Конор О'Молли, живет со своей смертельно больной мамой. Разумеется, речь идет не о сюжетном сходстве произведений отечественного и американского писателей, а о способах изображения авторами конфликтных взаимодействий.

Казалось бы, мотивы смерти и возрождения к новой жизни сосуществуют параллельно, одновременно входя в ассоциативное взаимодействие-противоречие, но при этом имеется и логическая зависимость сюжета произведений от Танатоса: «Ожидание смерти сжимает в пружину оставшийся кусок жизни, наполняет человека чрезмерной восприимчивостью, способностью к символическому смыслонаделению происходящего»1. Наиболее показателен в этом аспекте роман В.П. Крапивина «Прохождение Венеры по диску солнца», герой которого пожертвовал двадцать два года своей жизни мальчику-ангелу, спасшему его от пуль ценой собственной жизни. В результате этого события всё дальнейшее существование Ивана наполняется осознанием значимости собственного бытия и чувством сопричастности глобальным событиям Вселенной, частью которой является каждый человек.

Фигура ангела, призванного на помощь главному герою, изначально носит трагический отпечаток образа погибшего мальчика, поэтому в итоге возникает парадоксальный образ: ангел Вовка. Но это сочетание логично вписывается в концепцию В.П. Крапивина, считающего, что дать миру шанс на спасение могут только чистые сердцем обладатели духа детства, ведь в каждом из них заключены невиданная свобода от вещественных ценностей и неиссякаемая вера в невозможное. Рассказ Вовки о собственной смерти изначально размыкает конфликтную структуру романа, заставляя героя-взрослого иначе взглянуть на концепцию мироустройства и, как следствие, на процесс становления собственного Я. Межличностный конфликт уже с первых минут появления мальчика уходит на второй план, обнажая перед читателем драматический переход героя-взрослого (Ивана) на новую стадию переосмысления собственной «эго-идентичности». Фанта-

1 Красильников Р.Л. Образ смерти в литературном произведении: модели и уровни анализа. Вологда: ГУК ИАЦК, 2007. С. 83.

стический план повествования не исключает, а акцентирует психологические аспекты прозы В.П. Крапивина, позволяя раскрыть их в наиболее активных проявлениях за счет динамичной градации конфликтогенов. Преодоление внутреннего конфликта, связанного с признанием смерти, помогает главному герою романа приобрести духовный опыт, необходимый для формирования собственного Я, принять на себя груз ответственности не только за собственную жизнь, но и за существование других людей.

В романе «Ампула Грина» мотив близкой смерти играет ключевую роль в формировании и развитии внутреннего и внешнего конфликтов. В благополучном, на первый взгляд, обществе Империи за прочным фасадом государственной машины скрываются смерть детей и страдание обездоленных стариков. Окончательно конфликт определяется во второй части книги с появлением мальчика по имени Грин. Будучи сыном «врага Империи», он систематически подвергается пыткам: от ребенка требуют назвать местоположение отца.

Впервые именно отец в тайном письме называет своего сына Григория именем Грин. Как часть развития внутреннего конфликта появление этого псевдошша замещает и впоследствии вытесняет нестабильность в когнитивной сфере, устраняя противоречивость «образа Я» мальчика. В отличие от остальных прозвищ - Дуня, Косой, Стрелок и др. - имя Грин становится для героя-подростка сакральным, обеспечивая высший уровень психологической защиты. К тому же это имя не содержит негативных ассоциаций, связанных с миром спецшколы или приюта для беспризорников. Таким образом, на психоэмоциональном уровне во внутренних противоречиях Грина уже намечается тенденция к разрешению конфликта, однако на данном этапе не устраняются такие модальные эмоции, как неудовлетворенность, тревога и дискомфорт. Герой Крапивина постоянно находится во власти страха смерти, что знаменует собой «ситуацию начального размыкания структуры» (Р.Л. Красильников). Следует пояснить, что страх не покидает мальчика с момента расставания с семьей и усиливается после введения ему воспитателем Мерцаловым смертельной ампулы. С этого момента конфликтное взаимодействие приобретает экзистенциальный характер. Близость смерти заставляет подростка пересмотреть свои взгляды на природу человеческого бытия, взглянуть на собственную жизнь с позиции вновь обретенных ценностей, задуматься об отношении к приемной семье.

С момента прибытия мальчика в Инск страх смерти рассматривается как некий ценностно-смысловой барьер, вписанный в общую конфликтную ситуацию, но при этом структурно открывающий границы для нового внутриличностного конфликта, имеющего причины возникновения во внешней среде. Хотя в произведении нет описаний танатической тревоги,

она присутствует на уровне синтеза сюжетообразующих конфронтаций: в широком смысле - это противостояние свободного города и Империи, затрагивающее частный план трагических событий в судьбах главных героев и их ролевых или нравственных внутриличностных конфликтов. В случае Грина нравственный конфликт со временем переходит в конфликт нереализованного желания, когда действительность блокирует осуществление его надежд на поиск собственного места в мире.

Помимо этого, в романе имеется коллизия, основанная на мнимой гибели, структурно создающая новый смысловой и композиционный уровень. Здесь речь идет о юном Императоре, который избрал себе жизнь простого мальчика, распустив слух о своей смерти от лейкоза. Таким образом, герой избегает адаптационного конфликта, невольно создавая нравственный. Со временем судьба государства начинает его беспокоить, но в основе этого чувства лежат по-прежнему подсознательная боязнь за собственную жизнь, ощущение «неестественности» бытия в ситуации осознания его индивидуальной конечности, тревога, порождаемая отсутствием понимания, что же произойдет за этапом «здесь-и-сейчас», и, как следствие, деструктивное ожидание от эффекта «прерванной реальности» (С. А. Абдулгалимова).

Анализ вышеназванных произведений позволяет прийти к выводу о том, что художественный мир прозы В.П. Крапивина представляет собой сочетание несколько философских и тематических плоскостей, которые, непрерывно взаимодействуя, создают своеобразный конфликтный феномен, в процессе преодоления которого разрешается диалектическое противостояние добра и зла, жизни и смерти. В этой связи следует отметить роль случая, способствующего возникновению синтетического единства внутриличностного и межличностного конфликтов. Кроме того, случай необходим В.П. Крапивину и как источник потенциальных альтернатив развития сюжетной линии.

Третья глава «Особенности изображения внутриличностного конфликта в художественном мире В.П. Крапивина» посвящена рассмотрению источников, психологических механизмов и способов воспроизведения духовно-нравственных коллизий в произведениях писателя. В первом параграфе особое внимание уделяется мотивационным нюансам поведения героя-ребенка.

Многие герои Крапивина наделены не только способностью обостренно воспринимать чужую боль, но и стремлением постичь всю сложность бытия, осознать причудливый «симбиоз» добра и зла. Мучительно ищет ответ на вопрос «Почему я - это я?» Фаддейка, главный герой повести «Оранжевый портрет с крапинками». Мальчику свойственно чуткое, насыщенное живыми эмоциями восприятие действительности. Эмоциональное начало помогает герою-подростку в утверждении индивидуально не-

повторимого взгляда на мир, своей жизненной позиции, побуждающей совершать отважные поступки. Данная характеристика применима и к другим персонажам цикла «Сказки Безлюдных пространств» (1994-2009 гг.), существующим в мире, уставшем от человеческой злобы и ненависти.

Лесь Носов, первооткрыватель Безлюдных пространств, мечтающий управлять созидательной энергией солнца, очень чутко реагирует на проявления человеческой жестокости. Не случайно проход в Бухту, о Которой Никто Не Знает, открывается именно ему: только Лесь может переступить через тень от остатков древней колонны и очутиться в месте, где замирает время и чувствуется дыхание Безлюдных Пространств. Источниками внутреннего конфликта героя становятся глубинный эмоциональный порыв, нежелание оправдывать зло и несправедливость в рационально построенном мире людей. Ребенок не верит, что человечество может по собственной воле начинать войны, загрязнять природу, быть жестоким по отношению к себе подобным, поэтому он придумывает наиболее логичное для своего детского сознания оправдание всему этому злу, создавая теорию о влиянии внеземного разума. Это открытие не случайно совершается именно подростком: в силу яркости и образности восприятия у детей реальное часто переплетается с фантастическим.

Хотя созданный автором образ Безлюдного Пространства отторгает от себя носителей зла, для Леся он является своеобразным щитом, помогающим абстрагироваться от неразрешенного внутреннего конфликта. Путешествие в Безлюдное Пространство означает для героя освобождение от тяжести переживаний по поводу несправедливости, которую терпит планета людей: ведь древнее место не таит в себе агрессии, наоборот, оно дружественно, способно хранить любые тайны, победить время, что, безусловно, возможно только в идеальном мире детских фантазий.

Эмоции героя максимально обострены: находясь в Безлюдном Пространстве, Лесь чувствует абсолютную свободу, в реальной же действительности мальчик переживает чувство изолированности, обусловленное, в первую очередь, развивающимся внутренним конфликтом. Затяжное внутреннее противоречие отнимает много сил у ребенка и изменяет его личность. Несмотря на это, писатель подчеркивает, что подобная эмоциональность приносит герою больше полезных открытий, чем состояние изнуряющей застойности. В этом аспекте становится очевидным, что конфликт изначально построен как конструктивный, он полезен мальчику, а его эмоции -это скорее преимущество, нежели слабость. Именно эмоциональные потрясения необходимы для духовного становления личности и закалки психики, в этом отношении следует вспомнить теорию возрастных кризисов Э. Эриксона, считавшего, что подросткам необходимо дать некую «подвижку души» в нужную сторону, обеспечив тактичное участие свер-

стников. Не случайно персонаж Крапивина избавляется от страха одиночества лишь тогда, когда находит в лице Гайки друга, с которым можно, не боясь, разделить свои самые большие секреты.

Писатель глубоко убежден в том, что дети рождаются искренними и неиспорченными существами, которых рациональный, прагматичный «взрослый» мир рано или поздно «переделывает» по своим законам. Этот устойчивый конфликт рационального и эмоционального начал нашел отражение и в ранней трилогии В.П. Крапивина «В ночь большого прилива». В данном произведении три сквозных персонажа: Сергей, Валерка и Василек (Братик). В земной жизни Сергея зовут Сергеем Витальевичем, он является «литературным директором» городского ТЮЗа. Мир же Валерки и Братика находится «то ли в сказке, то ли в другой галактике», но дружба их столь сильна, что побеждают законы времени, - Сергей, попадая в мир Валерки и Братика, вновь становится двенадцатилетним мальчишкой. Детская дружба побеждает и законы природы - тоненькая веревочка не дает разойтись Земле и далекой планете, она противостоит чудовищным силам гравитации, «как насмешка над всеми законами пространства и времени»'. Таким образом, противоборство эмоционального и рационального начал, происходящее, в первую очередь, во внутреннем мире крапивинских героев, впоследствии переносится и во внешний план повествования.

Цикл повестей является знаковым для писателя, поскольку именно в нем появляется взрослый герой, заявивший: «Мне всегда было и будет двенадцать». По мнению В.П. Крапивина, «возвращение "памяти детства" взросльм персонажам—это путь преодоления сюжетных конфликтов повестей, а возвращение "памяти детства" взрослому читателю — одна из главных целей творчества "Командора"»2. Не случайно в трилогии декларируется один из базовых принципов фантастики писателя: любые законы мироздания бессильны перед настоящей детской дружбой, и «веревочка», связывающая планеты и пространства, в том или ином виде встречается почти в каждой его книге.

С позиции изображения рациональных и эмоциональных аспектов внутреннего конфликта героя-ребенка трилогия В.П. Крапивина «В ночь большого прилива» сближается с дилогией «Убыр» (2012 г.), написанной Ш. Идиатуллиным под псевдонимом Н. Измайлов. В 2012 г. татарский писатель стал лауреатом Международной детской литературной премии имени В. Крапивина, тем самым подтвердив свою приверженность традициям отечественной школы фантастики для детей и о детях.

1 Крапивин В.П. Указ. соч. Т. 6. С. 182.

2 Великанова Е.А. «Свои» и «чужие» в произведениях В.П. Крапивина// «Свое» и «чужое» в культуре народов Европейского Севера: материалы науч. конф. Петрозаводск: ПетрГУ, 2007. С. 92.

Во втором параграфе анализируются разнообразные приемы, при помощи которых маленькие герои находят выход из кризисных ситуаций. Как известно, процесс психологической защиты является ответной реакцией на так называемые конфликта гены, составляющие основу сюжетного противостояния. Подробный анализ системы конфликгогенов позволяет судить об особенностях психологической защиты в процессе развития внутреннего конфликта героя-ребенка и персонажа-взрослого. Как правило, с конфликтогенами читатель сталкивается уже на первых станицах произведений В.П. Крапивина, что свидетельствует о глубоком психологизме его прозы. Учитывая двуплановость многих повестей и романов писателя, имеющих «реалистическую» и «фантастическую» линии повествования, следует отметить синтетическое единство конфликгогенов с точки зрения их влияния на развитие внешнего и внутреннего конфликтов в обеих сюжетных линиях.

Своеобразной защитой сознания героя-ребенка от внутренних и внешних конфликтов в произведениях В.П. Крапивина могут служить воскрешение живых существ, появление чудесных помощников или манипуляции с «тканью» пространства. Последний вид деятельности в художественном мире писателя часто предстает не только как удачный сюжетный ход, но и как способ разрешения внутренних конфликтов персонажей. Именно такую функцию берет на себя главное свойство «отраженного мира» в повести «Лоцман (хроника неоконченного путешествия)» - каждая грань Великого Кристалла может отразиться в другой грани и начать развиваться самостоятельно, умножая вариативность развития событий. Следует отметить, что конструктивному разрешению конфликта активно способствуют законы фантастического повествования, где все события внутренней жизни героев отражены при помощи точных психологических деталей, помогающих раскрыть истинные причины сюжетной коллизии.

Представленный в третьем параграфе анализ внутриличностно-го конфликта как средства самоидентификации главных героев цикла В.П. Крапивина «В глубине Великого Кристалла» (1988-1991 гг.) позволяет прийти к выводу о том, что автором сделан акцент на расширении границ конфликта как части процесса эскалации, внешний план которой можно описать при помощи теории схизмогенеза, т.е. «изменения индивидуального поведения, происходящего в результате накопления опыта взаимодействия между индивидами»1. Развитие конфронтации в произведениях писателя часто подчинено принципу симметричного схизмогенеза, согласно которому противоречащие друг другу герои имеют очевидное сходство, однако в процессе борьбы преследуют противоположные цели: «одна сторона может стремиться к изменению сложившегося соотноше-

1 Анцупов А.Я., Шипилов А.И. Конфликтология. СПб.: Питер, 2009. С. 252.

ния позиций, придерживаться наступательной стратегии, другая - пытаться сохранить статус-кво и придерживаться стратегии оборонительной. Более интенсивные наступательные действия с большей вероятностью будут вызывать интенсивную защиту, и наоборот»1.

Особенно ярко опыт взаимодействия взрослого человека, навсегда изменившего стратегию своего поведения, со своим детским альтер-эго изображен в романе-фантазии «Кораблики, или Помоги мне в пути...»(1993 г.), главный герой которого, Петька Викулов, становится испытателем модели «Игла», своеобразного аппарата для создания межпространственного туннеля. Вернувшись домой через пятьдесят лет, которые для него в условиях космического вакуума пронеслись как пара дней, герой Крапивина обнаруживает, что некий Феликс Антуан Полоз при помощи экспериментов с темпоральными потоками извлек из пространства прошлого мальчика Петьку, следовательно, выросший и уже почти пожилой Петька-Пит встречает самого себя в детстве. Однако необходимо помнить, что во Вселенной, созданной Крапивиным, пространство и время многомерны, что порождает многовариантность судеб героев, поэтому и сам персонаж, и сюжетная линия повествования раздваиваются: мальчик не может вернуться в свое время и пространство, а выросший Пит не принимает возможности существования собственного мальчишеского Я.

Совокупность вышеописанных обстоятельств составляет систему кон-фликтогенов и создает условия для развития конфронтации, рассмотрение которой возможно с позиции внутриличностного конфликта. Само взаимодействие инцидентов и способ их восприятия имеют двойственную структуру и поэтому наслаиваются на ядро противоречия, подобно межпространственным туннелям и темпоральным парадоксам. Исходя из этой же двойственности восприятия, мы сделали вывод о дополнительном варианте схизмогенеза, при котором отношения Пита и Петьки строятся на взаимодополняющих действиях, предполагающих попеременную настойчивость одного и уступчивость другого. Так, с точки зрения автора, можно охарактеризовать взаимодействие точек соприкосновения двух разных версий одной судьбы на ленте Мебиуса.

Сама возможность многовариантности собственного Я становится катализатором возникновения внутреннего конфликта, точнее, кризиса на уровне Я-концепции. Именно это потрясение испытывают герои на протяжении всего романа. Несмотря на различия, оба персонажа являются разновеликими частями единой сущности, что не означает наличия единого «эго», наоборот, они дополняют друг друга как сознательное и бессознательное, централизуя свойства «самости» как центрального архетипа, согласно концепции К. Юнга. Однако юнгианские порядок и целостность

1 Анцупов А.Я., Шипилов А.И. Конфликтология. СПб.: Петер, 2009. С. 253-254.

21

осуществимы только при условии совместного преодоления конфликтов, а не отдаления Пети и Пита друг от друга. Изначально автор вкладывает в «уста» Конуса мысль о том, что все ошибки, допущенные в жизни Питом и еще не совершенные Петькой, можно исправить только сообща. Пройдя долгий путь эскалации конфликта, оба героя не только определяют причину внутреннего кризиса, но и находят наиболее адекватный способ его разрешения - воссоединение двух судеб на одной Дороге.

Цикл «В глубине Великого Кристалла» включает в себя произведения, объединенные, помимо общей топологии, еще и социальным планом содержания, актуализирующим внимание читателя на сложных аспектах социализации подростка. Видение мира взрослых глазами ребенка - характерная черта всей прозы писателя, однако именно в произведениях данного цикла впервые в повествование проникает антитоталитарная тема, реализуемая не только на «детском», но и на «взрослом» уровне содержания, в первую очередь, в воспроизведении эволюции героя-взрослого. Подобный процесс мы наблюдаем в повести В.П. Крапивина «Гуси-1уси, га-га-га...» (1988 г.), имеющей все жанровые признаки антиутопии, в том числе и наличие характерного конфликта, который возникает, как правило, там, где главный герой восстает против существующего строя, а эскалация конфликта зависит только от поведения персонажа, от степени его сопротивления власти.

Раскрывая главный конфликт антиутопии (противостояние социальной среды и личности), В.П. Крапивин использует целый ряд художественных приемов. Автор детально воспроизводит поток мыслей и эмоций героя, демонстрируя то, как желание спасти детей побуждает Корнелия Гласа к активным действиям. И если в начале произведения чаще всего по отношению к главному герою используются такие эпитеты, как «тяжелый» и «тихий», то впоследствии они исчезают. Писатель неоднократно подчеркивает перемены, произошедшие в характере Корнелия: герой повести будто «подтянулся» как внешне, так и внутренне, стал решительнее, утратил склонность к равнодушию. Разрешение внутреннего кризиса позволило персонажу Крапивина понять цель своего существования и обрести собственную идентичность: он ощутил себя суверенной личностью, а не частью всепоглощающей Юридической машины. Таким образом, эволюция главного героя, непосредственно обусловленная процессом преодоления кризиса идентичности, связана с возвратом к жизненным ориентирам, с «разрушением садо-мазохистского комплекса, что и приводит к нарушению статус-кво в системе»1.

Роль защитника детского начала в структуре внутреннего Я человека берет на себя и герой повести «Синий треугольник» (2001 г.). Сюжет дан-

1 Ланин Б.А., Боришанская М.М. Русская антиутопия XX века. М., 1993. С. 6.

ного произведения балансирует на грани сна и яви, поэтому психологизм достигается за счет особых композиционных средств, таких как фрагментарность повествования, появление двойников, нарушение хронологической последовательности. Случай же выступает в роли либо инцидента, предшествующего развитию конфликта, либо посыла к возникновению объективной конфликтной ситуации в латентной, предконфликтной стадии взаимодействия. Но чаще всего в контексте повести случай нарушает равновесие во внутреннем мире личности, это происходит из-за того, что человеком управляют исключительно фантастические мотивы. Однако есть ряд пунктов, согласно которым случайность в повести можно считать условной. Так, например, в роли волшебного помощника может выступать Травяной заяц, который, никогда не показываясь, так или иначе выдает свое присутствие и оберегает действующих лиц. Сам Синий Треугольник, наоборот, отдает своего подопечного воле случая, но при этом нужные временные линии фиксируются исключительно за счет его положения - эти факты вновь позволяют сделать вывод о двойственной природе случайности в прозе Крапивина.

Помимо случая, главным катализатором кризисной ситуации в романе «Тополята» (2010 г.) может выступать государственная структура, называемая ювенальной юстицией. Цель данной организации - забрать одного из героев произведения, Степана (Теньку) Ресницина, го семьи и переместить в детский дом. Из состояния дисбаланса герою помогает выйти поддержка вновь обретенных товарищей, собравшихся в Кокпите, и философа Виталия, который относится к любимому карапивинскому типу героев-командоров, всегда стоящих на защите своих подопечных и даже во взрослом возрасте не утративших памяти детства. Именно благодаря Виталию Тенька начинает догадываться о своей способности оживлять придуманных персонажей, чувствовать многомерность миров, в результате чего, преодолевая глубинные страхи, ребенок находит свое место в сложном и запутанном мире.

Таким образом, благодаря конфликтному взаимодействию открываются определенные закономерности развития личности персонажей произведений В.П. Крапивина. Именно в итоге разрешения межличностных и внутриличностных противостояний герои становятся целостными, гармоничными личностями, способными понять и осознать высшие законы бытия, ибо писатель не может не «признать за каждым право быть "Миром", "Галактикой"» (Л.В. Долженко).

В заключении диссертации излагаются общие итоги исследования и намечаются перспективы дальнейшей работы, связанные с анализом символико-мифологических образов и их роли в изображении эволюции внутри- и межличностных конфликтов в произведениях В.П. Крапивина, имеющих разную жанровую природу.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора:

Статьи в рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК Минобрнауки России

1. Аникина, Ю.А. Особенности изображения конфликта «взрослого» и «детского» миров в романе-трилогии В. П. Крапивина «Голубятня на желтой поляне» / Ю.А. Аникина // Изв. Волгогр. гос. пед. ун-та. Сер. «Филологические науки». - 2012.-№ 6(70). - С. 129-132 (0,4 п. л.).

2. Аникина, Ю.А. Приемы изображения эскалации конфликта в антиутопии В.П. Крапивина «Гуси-гуси, га-га-га...» / Ю.А. Аникина // Изв. Юж. фед. ун-та. Сер. «Филологические науки». - 2013. - № 1. - С. 24-30 (0,5 п. л.).

3. Аникина, Ю.А. Случай как фактор эскалации конфликта в прозе В.П. Крапивина / Ю.А. Аникина // Изв. Волгогр. гос. пед. ун-та. Сер. «Филологические науки». - 2013. - № 1(76). - С. 123-126 (0,4 п. л.).

Статьи в сборниках научных трудов и материалов научных конференций

4. Аникина, ЮЛ. Нравственные коллизии героев-детей и мира взрослых в повести В.П. Крапивина «Колыбельная для брата» / Ю.А. Аникина // Материалы Всероссийской научно-практической конференции «Особенности духовно-нравственного формирования личности в современных условиях», г. Михайловка, 21—22 окт. 2010. - Волгоград, 2011. - С. 179-181 (0,25 п. л.).

5. Аникина, Ю.А. Особенности изображения межличностного конфликта в повести В.П. Крапивина «Колыбельная для брата» / Ю.А. Аникина // Подготовка конкурентоспособного специалиста в условиях формирования единого образовательного пространства: материалы VIII Все-рос. науч.-практ. конф. Лениногорск, 26-27 марта 2012 г. - Казань: РИО ГУ «РЦМКО», 2012. - С. 169-172 (0,3 п. л.).

6. Аникина, Ю.А. Психология внутриличностного конфликта в повести В.П. Крапивина «Дырчатая луна» / Ю.А. Аникина // Эстетико-художественное пространство мировой литературы: материалы между -нар. науч.-практ. конф. «Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие. Х1П Кирилло-мефодиевские чтения» (15 мая 2012 г.). - М.; Ярославль: Ремдер, 2012. - С. 126-129 (0,3 п. л.).

7. Аникина, Ю.А. Особенности изображения конфликта как средства самоидентификации главного героя в трилогии В. П. Крапивина «В ночь большого прилива» / Ю.А. Аникина // Теоретические и методические аспекты изучения литературы: Вторые Качуринские чтения: сб. материалов Всерос. (с междунар. участием) науч.-практ. конф. Республика

Башкортостан, г. Стерлитамак, 18 мая 2012 г.: в 2 ч. / отв. ред. А.С. Акба-шева. - Стерлитамак: Стерлитамак. гос. иед. акад. им. Зайнаб Биишевой, 2012.-Ч. И.-С. 128-132(0,4 п. л.).

8. Аникина, Ю.А. Особенности конфликтогенов в цикле В.П. Крапивина «В глубине Великого кристалла» / Ю.А. Аникина // Мова 1 культура. (Науковий журнал). - Кит: Видавничий Д1м Дмитра Бураго, 2012-Вип. 15. - Т. I (155). - С. 305-309 (0,4 п. л.).

9. Аникина, Ю.А. Рациональные и эмоциональные аспекты поведения героя-ребенка в конфликтной ситуации (на примере повести В.П. Крапивина «Оранжевый портрет с крапинками») / Ю.А. Аникина // Литература и фольклор в аспекте проблемы «рациональное - эмоциональное»: сб. науч. ст. по итогам VI Междунар. науч. конф. «Рациональное и эмоциональное в литературе и фольклоре». Волгоград, 31 окт. - 2 нояб. 2011 г. / отв. ред. Е.Ф. Манаенкова. - Волгоград: Парадигма, 2012. - С. 116-121 (0,4 п. л.).

10. Аникина, Ю.А. Смерть героя как кульминация конфликтного взаимодействия в романе В.П. Крапивина «Прохождение Венеры по диску солнца» / Ю.А. Аникина // Эстетико-художественное пространство мировой литературы: материалы Междунар. науч.-практ. конф. «Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие. XIV Кирилло-мефодиевские чтения», 14 мая 2013 г. -М.; Ярославль: Ремдер, 2013. - С. 129-134 (0,4 п. л.).

11. Аникина, Ю.А. Конфликт взросления и его изображение в повестях В.П. Крапивина о детстве / Ю.А. Аникина // Интеграция науки и образования: вызовы современности: IX Всерос. науч.-практ. конф. - Казань: ГБУ «Республиканский центр мониторинга качества образования (редакционно-издательский отдел)», 2013. - С. 93-97 (0,5 п. л.).

АНИКИНА Юлия Андреевна

СПЕЦИФИКА КОНФЛИКТА В ХУДОЖЕСТВЕННОМ МИРЕ В.П. КРАПИВИНА

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано к печати 14.03.14. Формат60х84/1б. Бум. офс. Гарнитура Times. Усл. печ. л. 1,4. Уч.-изд. л. 1,5. Тираж 110 экз. Заказ ^Р

Типография Издательства ВГСПУ «Перемена» 400066, Волгоград, пр. им. В. И. Ленина, 27

Текст диссертации на тему "Специфика конфликта в художественном мире В.П. Крапивина"

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ФГБОУ ВПО «ВОЛГОГРАДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СОЦИАЛЬНО-ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ»

На правах^ рукописи

04201460250

Аникина Юлия Андреевна

СПЕЦИФИКА КОНФЛИКТА В ХУДОЖЕСТВЕННОМ МИРЕ

В.П. КРАПИВИНА

10.01.01. — русская литература

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель — доктор филологических наук, профессор Л.Н. Савина

Волгоград 2014

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ.............................................................................................................3

ГЛАВА I. КОНФЛИКТ КАК ПРЕДМЕТ МЕЖДИСЦИПЛИНАРНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ В ГУМАНИТАРНЫХ НАУКАХ...................................12

1.1 Исследование конфликта с позиции междисциплинарного синтеза..........12

1.2 Основные аспекты изучения конфликта в литературоведении...................30

ГЛАВА II. СВОЕОБРАЗИЕ МЕЖЛИЧНОСТНОГО КОНФЛИКТА В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ В.П. КРАПИВИНА О ДЕТСТВЕ.................................43

2.1 Изображение конфликта взрослого и детского миров в художественных произведениях В.П. Крапивина 1980-2010-х гг..................................................43

2.2 Межличностный конфликт как фактор социализации героя-ребенка в повестях В.П. Крапивина «Бабочка на штанге» и «Дагги-Тиц».......................67

2.3 Ситуация «испытания смертью» как этап инициации персонажей-подростков в повестях В.П. Крапивина «Колыбельная для брата», «Серебристое дерево с поющим котом» и романах «Прохождение Венеры по

диску солнца» и «Ампула Грина»........................................................................76

ГЛАВА III. ОСОБЕННОСТИ ИЗОБРАЖЕНИЯ ВНУТРИЛИЧНОСТНОГО КОНФЛИКТА В ХУДОЖЕСТВЕННОМ МИРЕ В.П. КРАПИВИНА..................................................................................96

3.1 Рациональные и эмоциональные аспекты переживания внутреннего конфликта героем-ребенком в произведениях В.П. Крапивина «Оранжевый портрет с крапинками», «Дырчатая Луна» и «В ночь большого прилива».....96

3.2 Способы построения психологической защиты в процессе развития внутриличностного конфликта в фантастических повестях В.П. Крапивина «Выстрел с монитора» и «Лоцман»...................................................................111

3.3 Внутриличностный конфликт как средство самоидентификации главного героя в цикле В.П. Крапивина «В глубине Великого Кристалла» и

примыкающих к нему произведениях...............................................................124

ЗАКЛЮЧЕНИЕ..................................................................................................146

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.......................................149

ВВЕДЕНИЕ

Произведения В.П. Крапивина, изображающие феноменологию детства, занимают особое место в современной литературе, не случайно книги писателя были включены в «Библиотеку приключений и научной фантастики», «Библиотеку мировой литературы для детей», в японскую 26-томную серию «Избранные сочинения для подростков». Представленный в них мир, увиденный глазами ребёнка, по праву можно назвать «открытием материка или даже планеты, «terra incognita» [Минералова, 2002: 21].

«Владислав Крапивин наделен уникальным пониманием психологии ребенка и талантом раскрывать мир живой, непосредственной, не-«книжной» детской души читателю. К кажущейся легкости, за которой стоит высокий профессионализм писателя, труд и огромный опыт, умение несколькими штрихами создать убедительный, «живой» образ ребенка, стремятся многочисленные подражатели и последователи Крапивина, очарованные атмосферой детства в его книгах» [Великанова, 2010: 13]. О постоянном интересе к творчеству В.П. Крапивина свидетельствуют опубликованные в последние годы работы литературоведов и литературных критиков: Р.Э. Арбитмана, М.М. Борисова, О.В. Виноградовой, В.В. Калинина, JI.A. Крапивиной, Н.В. Мосеевой, А.И. Нянина, Е.В. Посашковой, Е.Ю. Савина, Н.Т. Смирнова, В.В. Талалаева, H.A. Широковой, в которых представлен анализ различных аспектов художественного мира писателя. Следует отметить также диссертационные исследования, посвящённые рассмотрению специфики литературных сказок В.П. Крапивина [Богатырёва, 1998], соотношению рационального и эмоционального начал в произведениях писателя [Долженко, 2001], а также анализу проблематики и поэтики цикла «В глубине Великого Кристалла» [Великанова, 2001]. Тем не менее, такая доминантная для творчества писателя категория, как «конфликт», не стала предметом специального исследования современных литературоведов.

Отметим, что в целом конфликт как основа и движущая сила действия,

отражающая главные стадии развития сюжета, лежит в основе большинства художественных произведений, поэтому его анализ литературоведческой наукой исключительно актуален. В широком смысле конфликт характеризуется как столкновение, противостояние сторон. «Философская традиция рассматривает конфликт как частный случай противоречия, его предельное обострение. В социологии конфликт - это процесс или ситуация, в которой одна сторона находится в состоянии противостояния или открытой борьбы с другой, поскольку ее цели воспринимаются как противоречащие собственным. Выделяются различные типы конфликтов по характеру взаимодействующих сторон, преследуемых целей и средств, развивающиеся между находящимися в непосредственном взаимодействии группами или личностями, а также конфликт на уровне личностных структур отдельного человека соответственно именуются межгрупповыми, межличностными или внутриличностными и рассматриваются как социально-психологические и психологические» [Гришина, 2008: 30].

Отметим, что эстетическая природа конфликта трактуется отечественным литературоведением как «отражение противоречий действительности, приводящее к созданию собственной уникальной схемы противостояния, в центре которой находится борьба героя с внешними обстоятельствами или преодоление внутренних диссонансов» [Нагапетова, 2008: 16]. Следует отметить, что и внешне-событийные, и внутренне-психологические коллизии, развивающиеся в художественном произведении, по-своему раскрывают определенные общественные противоречия. «Синтез разных конфликтов, накладывающихся друг на друга в общих действиях и в поведении отдельной личности» [Гордин, 1981: 99], осуществляется в каждом литературном произведении. В этой связи К.Г. Шаззо отмечает роль взаимосвязи идейно-философских взглядов автора и создаваемых им конфликтных ситуаций: «Писатель наблюдает действительность материальную и духовную и из его познания жизни складывается структура отношений, событий и характеров. Так, реальные художественные миры

порождают в человеческом воображении их модель, которая в обобщенном, типизированном варианте отражает действительность и сама становится художественной реальностью» [Шаззо, 2005: 16].

Переживание конфликтных ситуаций, обогащая человеческую психику, способствует социализации индивида, т.е. «усвоению им образцов поведения, психологически установок, социальных норм и ценностей, знаний, навыков, позволяющих успешно функционировать в обществе» [Гавров, Никандров, 2008: 22]. Показывая жизнь ребенка в развитии, писатели стремятся раскрыть морально-этическое становление его личности в процессе преодоления маленьким героем внешних и внутренних кризисов. Все это, несомненно, предполагает наличие серьезной психологической работы, которую проделывает писатель, создавая достоверный и динамичный образ ребенка.

Как правило, герои В.П. Крапивина - это эмоционально богатые натуры, находящиеся в ситуации непростого нравственного выбора, именно поэтому конфликты и кризисы являются фундаментальной составляющей художественного мира данного автора. Персонажи-дети обладают свободой от предрассудков и стереотипов и изначально мыслят космическими категориями. Не случайно они становятся проводниками между различными мирами - своеобразными гранями Великого Кристалла. Однако маленькие герои, свободно ориентирующиеся в самых дальних уголках мирозданья, беззащитны и уязвимы, как любые дети: зачастую именно их необычные способности являются источником конфликтов с взрослыми и сверстниками.

Изображая философское, мировоззренческое и эмоциональное противостояние взрослого и детского миров, автор неизменно подходит к воспроизведению сюжетного конфликта с психологической достоверностью подлинного знатока детской души. Именно поэтому, определяя роль конфликта в художественном мире В.П. Крапивина, следует учитывать не только литературоведческие работы Л .Я. Гинзбург, А.Б. Есина, В.В. Компанейца, И.В. Страхова, посвящённые категории психологизма, но и

труды педагогов, психологов и социологов, с позиции своих научных дисциплин раскрывающих процесс конфликтного взаимодействия. На необходимости интеграции литературоведения и человековедческих дисциплин делает акцент и Л.В. Долженко, отмечая, что «психологическое знание о ребенке и детстве <...> становится важнейшим инструментом, который позволяет обосновать собственно художественное мастерство писателя» [Долженко, 2001: 9]. Только междисциплинарный синтез литературоведения, социологии и психолого-педагогических наук позволит в полной мере определить специфику сюжетообразующего конфликта в произведениях В.П. Крапивина о детях и детстве. Сказанным выше обусловлена актуальность настоящей работы.

Объектом настоящего диссертационного исследования являются произведения В.П. Крапивина о детстве, написанные в 1980-2010-е гг., а предметом исследования - функции конфликта, а также приёмы и способы его изображения в художественном мире писателя.

Материалом послужили произведения В.П. Крапивина, в которых наиболее репрезентативно показаны различные грани межличностных и внутриличностных конфликтов: повести «Бабочка на штанге», «Дагги-тиц», «Дети синего фламинго», «Серебристое дерево с поющим котом», «Тополята», романы «Ампула Грина», «Прохождение Венеры по диску солнца», «Кораблики, или Помоги мне в пути...», романы-трилогии «Голубятня на жёлтой поляне», «В ночь большого прилива», роман-сказка «Пироскаф "Дед Мазай"», а также циклы «Сказки Безлюдных пространств» и «В глубине Великого Кристалла». Обращение к отдельным произведениям писателя, написанным ранее 1980 г. («Звезды под дождём», 1964 г.; «В ночь большого прилива», 1969-1977; «Колыбельная для брата», 1978 г.), продиктовано стремлением определить сходство и различие изображения конфликтных взаимодействий в раннем и позднем творчестве писателя.

Цель работы - выявить специфику конфликта как сюжетообразующего начала в художественном мире В.П. Крапивина.

Поставленная цель предполагает решение ряда конкретных задач:

• рассмотреть с междисциплинарных позиций роль конфликта в детской литературе;

• выявить природу межличностного противостояния детей и взрослых в произведениях В.П. Крапивина, изображающих процесс социализации личности ребенка;

• проанализировать специфику конфликтного взаимодействия маленького героя с его сверстниками в художественном мире В.П. Крапивина;

• охарактеризовать особенности изображения внутриличностного конфликта в произведениях В.П. Крапивина о детстве.

В работе использовался комплекс дополняющих друг друга методов анализа, среди которых основными являются историко-типологический, сравнительно-сопоставительный и структурно-функциональный.

Методологическую базу диссертации составили исследования литературоведов, посвященные проблеме психологизма и специфике изображения конфликтов в художественном произведении (М.М. Бахтина, Л.Я. Гинзбург, А.Б. Есина, А.Г. Коваленко В.В. Кожинова, В.В. Компанейца, Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана, Ю.В. Манна, М.Н. Эпштейна и др. ); труды социологов (Р. Дарендорфа, Г. Зиммель, Л. Козер и др.), отечественных (А.Я. Анцупова, Л.С. Выготского, Н.В. Гришиной, В.И. Журавлева, В.В. Зеньковского, A.A. Кузиной, Т.В. Семеновской, С.Ю. Теминой, А.И. Ши-пилова, Д.Б. Эльконина) и зарубежных (М. Дойча, К. Левина, М. Мид, Э. Фромма, Э. Эриксона и др.) психологов и педагогов, рассматривающие источники и механизмы протекания конфликтных взаимодействий.

Особое место при определении методологии настоящего исследования занимают работы И.Н. Арзамасцевой, H.A. Дворяшиной, Л.В. Долженко, О.В. Калининой, И.Г. Минераловой, Л.К. Нефёдовой, Л.Н. Савиной, Е.В. Харитоновой, Е.Л. Черкашиной, Е.Ю. Шестаковой и др., реализующие интегративный подход к изображению мира детства в отечественной

словесности. При рассмотрении способов создания пространственных моделей в фантастических произведениях В.П. Крапивина нами были использованы классические труды по теории мифа (К.Г. Юнг, Е.М. Мелетинский и др.).

Научная новизна работы состоит в том, что впервые с учетом синтеза литературоведения, психологии, педагогики и социологии дан анализ межличностных взаимодействий ребенка, детской среды и взрослых персонажей в произведениях В.П. Крапивина; впервые рассмотрены особенности изображения внутриличностного конфликта в повестях и романах писателя; определена роль ситуации «испытания смертью» как этапа символической инициации подростков в художественной прозе В.П. Крапивина.

Теоретическая значимость исследования заключается в дальнейшей разработке теории конфликта и способов его изображения в художественной литературе; в углублении представления о психологизме литературы с позиции междисциплинарного синтеза литературоведения, психолого-педагогических и социологических наук.

Практическая значимость исследования состоит в том, что его материалы и выводы могут быть использованы при разработке лекционных курсов по теории и истории современной литературы, спецкурсов по детской литературе, а также при подготовке научных изданий В.П. Крапивина. Материалы диссертации также могут быть использованы в элективных курсах по современной литературе в общеобразовательных учреждениях различного типа.

На защиту выносятся следующие положения:

1 Специфика конфликта, воссоздаваемого в произведениях детской литературы, обусловлена стремлением автора отразить процесс социализации героя-ребенка: внутриличностный конфликт может быть спровоцирован событиями извне, а межличностная конфронтация предопределена внутренними кризисами самого персонажа. В связи с тем, что автор

раскрывает процесс самоидентификации персонажей-детей, рассмотрение конфликтных взаимодействий следует проводить с учётом интеграции литературоведческих, социологических и психолого-педагогических дисциплин, что позволит охарактеризовать функции конфликта в художественном произведении.

2 Противостояние взрослого и детского миров в произведениях В.П. Крапивина представляет собой «конфликт по диагонали» и выводит героев-детей на новую ступень самосознания, а взрослым персонажам помогает осознать ценность детства как социокультурного феномена человеческого бытия. Данный конфликт может рассматриваться не только как взаимодействие ребенка с ближайшим окружением - учителями и родителями, но и как противостояние маленьких героев бесстрастной государственной машине или аллегорическому образу захватчиков с другой планеты. Взрослые персонажи изображаются писателем или как инициаторы основного конфликта, активно использующие конфронтационную модель поведения, или как медиаторы, в период активной эскалации конфликта помогающие конструктивному разрешению данного противостояния.

3 Межличностные конфликты юного героя и детской среды отражают процесс социализации ребенка, осознания им собственной эго-идентичности, а также демонстрируют неизбежность данного противостояния. В произведениях В.П. Крапивина конфликт между детьми, как правило, не играет сюжетообразующей роли, однако он значим для изображения эволюции главного героя, поскольку позволяет каждому из его участников проявить индивидуальные психологические особенности и преодолеть кризис идентичности. Исходом данного противостояния в ряде повестей и романов В.П. Крапивина является неожиданное возникновение у героя-ребенка эмпатии к противоборствующей стороне, однако это обстоятельство не приводит к окончательному снятию конфликта.

4 Внутриличностный конфликт в произведениях В.П. Крапивина выступает как средство изображения самоидентификации персонажей. В

художественном мире писателя инцидентом, предшествующим развитию конфликта, является случай, нарушающий равновесие во внутреннем мире личности. Кульминацией развития внутреннего противостояния становится ситуация прохождения персонажей-детей и героев-взрослых через реальную или ирреальную смерть, представляющую собой разновидность их психологической инициации. В качестве защитного механизма герои Крапивина выбирают отрицание действительности или отказ от опыта прошлой жизни. Итогом рационального осмысления и эмоционального переживания внутреннего конфликта в произведениях писателя становится длительная рефлексия персонажей, возникающая вследствие несоответствия их высоких духовно-нравственных идеалов окружающей их жизни.

Ап�