автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Способы языковой реализации абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка

Полный текст автореферата диссертации по теме "Способы языковой реализации абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка"

На правах рукописи

Потанина Ольга Сергеевна

СПОСОБЫ ЯЗЫКОВОЙ РЕАЛИЗАЦИИ АБСТРАКТНЫХ ПОНЯТИЙ В ДИАЛЕКТАХ ХАНТЫЙСКОГО ЯЗЫКА (В СОПОСТАВЛЕНИИ С ЯЗЫКАМИ НЕРОДСТВЕННЫХ СЕМЕЙ)

10.02.20 Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Томск - 2006

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Томский государственный педагогический университет» на кафедре языков народов Сибири

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Осипова Ольга Андреевна

Официальные оппоненты; доктор филологических наук, профессор

Шевцова Ирина Витальевна

кандидат филологических наук Каксин Андрей Данилович

Ведущая организация: Кемеровский государственный университет

Защита диссертации состоится 23 июня 2006 года в 12.00 на заседании диссертационного совета К 212.266.02 в ГОУВПО «Томский государственный педагогический университет» по адресу: 634041, г. Томск, пр. Комсомольский, 75.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке ГОУВПО «Томский государственный педагогический университет».

Автореферат диссертации разослан «. лз .» мая 2006 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

Гальцова Н.П.

Общая характеристика работы

Диссертационная работа посвящена описанию и анализу способов языковой реализации абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка. Представляемая работа носит сопоставительный характер: в исследовании привлекается материал неродственных языков с целью выявления лакун в национальных картинах мира и определения культурно специфических моделей в каждом языке.

Хантыйский язык, наряду с мансийским и венгерским, составляет угорскую ветвь финно-угорской группы языков и в настоящее время представлен двумя диалектными массивами - северным и восточным. Научные исследования хантыйского языка ведутся с середины 19 века и связаны с именами таких выдающихся ученых, как К. Карьялайнен, М. Кастрен, И. Папай,

A. Альквист, С. Патканов, В.К. Штейниц, А. Регули и др. В настоящее время ведутся исследования синтаксиса и морфологии хантыйского языка (Е.К. Скрибник, И. Николаева, Е.В. Ковган, Н.Б. Кошкарева, А.Д. Каксин,

B.Н. Соловар и др.). Большую научную ценность представляют словари X. Паасонена, Н.И. Терешкина, М.К. Могутаева, P.P. Скамейко и З.И. Сязи.

Тем не менее слабо изученным остается лексический состав хантыйского языка. Некоторые аспекты лексического многообразия хантыйского языка, а именно, такой пласт лексики, как абстрактные имена, до настоящего времени остаются почти не исследованными. Очевидна необходимость в изучении абстрактной лексики миноритарных языков, которая отражает своеобразное мышление, мировосприятие и миропонимание народа, дает представление о языковой картине мира людей и является ключом к пониманию самобытности их культуры. Несмотря на свою неповторимость, эти языки обнаруживают поразительные сходства, например, в способах передачи абстрактных понятий.

В данной диссертационной работе впервые предпринята попытка системного описания абстрактной лексики в диалектах хантыйского языка, деривационных моделей образования имен существительных абстрактной семантики, а также описания неконвенциональных средств языковой реализации абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка в сопоставлении с неродственными языками, в том числе, кетским и навахо. Основываясь на различных классификациях имен существительных, разработанных для современных индоевропейских языков, в работе впервые предложена классификация абстрактной лексики диалектов хантыйского языка.

Актуальность данного исследования заключается в том, что оно соответствует состоянию лингвистической науки на сегодняшний день и ее потребностям, а именно необходимости проведения анализа и классификации абстрактной лексики с привлечением данных исчезающих языков Сибири, что существенно дополнит описание хантыйского и кетского языков и внесет значительный вклад в восстановление языковой картины мира данных малочисленных народностей и сохранение их языков.

• Целью исследования является выявление особенностей языковой реализации абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка в сопоставлении с языками неродственных семей на основе лингво-когнитивного анализа абстрактных имен.

В работе поставлены следующие задачи:

1. Рассмотреть традиционные подходы к выделению и анализу класса абстрактных (отвлеченных) имен в общем и частном языкознании и определить параметры «абстрактности» значения имени.

2. Сравнить способы языковой реализации абстрактных понятий в некоторых миноритарных языках и выявить особенности вербализации абстрактных понятий в этих языках в структурно-семантическом аспекте;

3. Выявить корреляции между деривационными возможностями слов и их абстрактной семантикой в хантыйском языке.

4. Классифицировать абстрактные существительные в хантыйском языке и выявить градации по степени абстрактности их значений.

5. Рассмотреть аналитические способы выражения абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка.

6. Провести сравнительно-сопоставительное исследование неконвенциональных способов вербализации абстрактных понятий в хантыйском, кетс-ком языках и языке навахо с целью выявления лакун в национальных картинах мира и определения культурно специфических моделей в каждом языке.

Объектом данного исследования являются абстрактные понятия - ментальные образования, содержащие знания о мире и опыт познания окружающей действительности носителями миноритарных языков.

Предметом исследования являются способы языковой реализации абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка в сопоставлении с кетс-ким языком, языком навахо и другими миноритарными языками.

Научная новизна представленной исследовательской работы заключается в том, что впервые проводится анализ и подробное описание класса абс-

трактных имен на материале исчезающих языков Сибири: В работе проводится сопоставительный анализ способов языковой реализации абстрактных понятий на материале неродственных языков. Впервые подобное типологическое исследование осуществляется с использованием методов когнитивной лингвистики и с привлечением некоторых данных смежных наук, а именно, философии, психологии и этнографии.

Теоретическая значимость работы заключается в определении критериев деления слов на абстрактные и конкретные и классификации имен внутри класса абстрактной лексики, что позволит использовать применяемый в работе подход для дальнейшего изучения лексики других языков. Описание особенностей словообразования абстрактных существительных позволяет выявить закономерности семантической организации деривационных моделей.

Практическая значимость работы определяется возможностью применения результатов исследования при подготовке лекционных и семинарских занятий по общему и сравнительному языкознанию, лексикологии, теории перевода. Материалы данного исследования, значительная часть которых впервые вводится в научный обиход, могут быть использованы при выполнении диссертационных работ, в научно-исследовательской деятельности аспирантов и студентов. Полученные результаты могут иметь прикладное значение в преподавании хантыйского и кетского языков, при составлении словарей, создании пособий и справочников по хантыйскому и кетскому языкам.'

Теоретической и методологической базой данного диссертационного исследования служат труды отечественных и зарубежных ученых по хантыйскому языку, общему и типологическому языкознанию. В работе использованы основные принципы и подходы когнитивной лингвистики, отраженные в работах Е.С. Кубряковой, Е.В. Рахилиной, А. Вежбицкой, Дж. Лакоффа, Р. Лангакера, Д. Герартса, В. Крофта и др. При классификации абстрактной лексики диалектов хантыйского языка были использованы классификации, предложенные A.A. Уфимцевой и Л.О. Чернейко. В работе отражены идеи В. фон Гумбольдта о связи функционирования языка с деятельностью мышления и чувственного восприятия. В данном исследовании привлекаются не--которые положения теории лингвистической относительности Сепира-Уор-фа (представления, восходящие к идеям В. фон Гумбольдта) и идеи А. Вежбицкой о наличии общей базы для всего разнообразия способов концептуализации действительности, обнаруживаемых в различных языках мира.

Основными методами данного исследования являются описательный, лингво-когнитивный, сравнительно-сопоставительный, служащий выявлению особенностей в способах языковой реализации абстрактных понятий в языках неродственных семей, и типологический. При сборе материалов по диалектам хантыйского языка, кетского и языка навахо в экспедициях использовалась традиционная методика полевых исследований, а именно, наблюдение, документирование и обработка языкового материала при помощи технических средств, метод лингвистического эксперимента, в частности, опрос информантов.

Материалом исследования послужила картотека абстрактных имен существительных объемом более 150 лексем (включая лексемы с вещественным и собирательным значением), составленная на материале словарей по восточным и северным диалектам хантыйского языка (М.К. Могутаев 1996, Н.И. Терешкин 1981, P.P. Скамейко, З.И. Сязи 1985); грамматические пособия и хрестоматии по восточным и северным диалектам хантыйского языка; фольклорные и бытовые тексты; полевые записи и опубликованные тексты Л.И. Калининой, хранящиеся в архивах кафедры языков народов Сибири им. А.П. Дульзона Томского государственного педагогического университета; а также полевые записи автора и других сотрудников кафедры языков народов Сибири, сделанные в местах компактного проживания коренного населения. Информантами по хантыйскому языку были М.К. Волдина (г. Ханты-Мансийск, казымский диалект), З.И. Ерганкина (д. Светлая Протока Александровского района Томской области, васюганский диалект). По кетскому языку информантами были З.В. Максунова (п. Бакланиха Туруханского района Красноярского края, среднекетский диалект) и В.А. Романенкова (п. Келлог Туруханского района Красноярского края, южнокетский диалект). По языку навахо информантом была М. Че (г. Альбукерке штата Нью-Мексико, США).

Апробация работы. Положения, изложенные в работе, были представлены в докладах на следующих конференциях: III Сибирская Школа молодого ученого, Томск, ТГПУ (декабрь 2000); V Общероссийская межвузовская конференция студентов, аспирантов и молодых ученых, Томск, ТГПУ (апрель 2001); Международная научная конференция «XXIII Дульзоновские Чтения», Томск, ТГПУ (июнь 2002); III Международная научная конференция «Язык в поликультурном пространстве: теоретические и прикладные аспекты», Томск, ТПУ (апрель 2003); III Научная лингвистическая конференция аспирантов и молодых ученых, Кэмбридж, Университет г. Кэмбриджа (март 2005);

Международная научная конференция «XXIV Дульзоновские Чтения», Томск, ТГПУ (июнь 2005); X Международный конгресс финно-угроведов, Йошкар-Ола (август 2005).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Классификации имен существительных, разработанные для современных индоевропейских языков, не позволяют отразить специфику абстрактного словаря миноритарных языков. -

2. В диалектах хантыйского языка ббльшая часть абстрактных понятий выражается непроизводными существительными.

3. Деривационные возможности хантыйского языка в выражении абстрактных понятий ограничены и сводятся к отглагольному образованию существительных.

4. В основе классификации абстрактных субстантивов в хантыйском языке лежит критерий недоступности явлений прямому зрительному наблюдению. . .

5. В хантыйском и кетском языках, а также в языке навахо значительную часть средств языковой реализации абстрактных понятий составляют аналитические и неконвенциональные языковые средства.

■ 6. Различия в средствах вербализации абстрактных понятий в миноритарных языках объясняются особенностями мировосприятия носителей этих языков и обуславливаются культурой этих народов.

Объем и структура диссертации: работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы, включающего 207 источников, из них 64 на иностранных языках, списка сокращений и приложения.

Основное содержание работы

Во Введении представлено краткое описание истории изучения хантыйского языка, обосновывается актуальность темы исследования, ее научная новизна, раскрывается теоретическая и практическая значимость исследования, выделяются объект и предмет анализа, определяются цели и задачи исследования, приводятся основные положения, выносимые на защиту, сообщаются источники используемого в работе языкового материала, указываются методы исследования.

Первая глава исследования «Проблема выделения и анализа класса абстрактных имен существительных» охватывает вопрос о выделении класса

имен существительных, семантические, морфологические и синтаксические критерии выделения этого класса, разработанные учеными за последние десятилетия. В нескольких подразделах первой главы рассматриваются семантические критерии, которые позволяют классифицировать имена существительные на конкретные и абстрактные (отвлеченные). На основании подходов к классификации имен существительных и анализу абстрактных имен, предложенных различными учеными и в рамках различных теоретических направлений, формулируется подход, который может быть применим к анализу материала по диалектам хантыйского языка. В первой главе также представлен обзор основных семантических теорий и методологий анализа абстрактной лексики, который дает возможность предложить наиболее адекватный подход к описанию средств реализации абстрактных понятий в миноритарных языках, а именно, когнитивный подход. ■

В лингвистической литературе вопрос о таксономии класса имен существительных можно считать до сих пор дискуссионным. Поскольку критерии выделения абстрактной и конкретной лексики недостаточно изучены и теоретически обоснованы, а границы между абстрактными и конкретными существительными относительны, многие предложенные классификации имен существительных можно считать условными, что и продемонстрировано в первой главе. Более того, термин «абстрактный» сам по себе сложен из-за его референции к очень общим и разнообразным процессам человеческого сознания.

Ученые единодушны в том, что объекты и явления, которые обозначают или подразумевают абстрактные существительные, нельзя увидеть или осязать физически, то есть их денотаты непредметны, они не принадлежат к конкретному физическому миру. Но критерий воспринимаемого/невоспринима-емого органами чувств в который раз оказывается недостоверным, поскольку сомнительна абстрактная природа некоторых существительных (например, вах. täyi «место»).

Попытку более точной классификации имен существительных предприняли A.A. Уфимцева, Л.О. Чернейко, Дж. Лайонз, которые вместо традиционной дихотомии между конкретным и абстрактным вводят более детальную классификацию имен существительных и признают градуальный характер организации лексики: от конкретных значений к более абстрактным. Отправной точкой данного диссертационного исследования является признание континуальной природы оппозиции «конкретное/абстрактное».

Под абстрактными существительными в работе понимаются такие имена существительные, которые обозначают признаки, свойства, качества предметов и лиц в отрыве от их носителей, а также названия действий, состояний, процессов и отношений между предметами. В отличие от имени конкретного абстрактное имя представляет собой комплексное образование, и его сложная структурная организация зависит от количества и типа связей, в которые этот знак может вступать. Число связей, которые данный знак может иметь, зависит от количества ситуаций, в которых он способен появляться. Следовательно, слова абстрактной семантики обладают большей частотностью, чем слова с конкретным значением.

Данное исследование абстрактной лексики миноритарных языков проводится в рамках бурно развивающейся и актуальной в настоящее время в лингвистике когнитивной парадигмы, одним из главных принципов которой является постулат о том, что язык отражает взаимодействие между психологическими, коммуникативными, функциональными и культурными факторами, то есть является неотъемлемой частью познавательного процесса.

Во второй главе «Особенности языковой реализации абстрактных понятий в миноритарных языках» предпринимается попытка раскрыть некоторые аспекты своеобразного мышления носителей языков малочисленных народов и описать различные способы вербализации абстрактных понятий в этих языках.

Анализ категории посессивности в хантыйском языке дает возможность приблизиться к пониманию границ личной сферы и индивидуальности, а также определить характер посессивов в диалектах хантыйского языка, как одного из средств выражения абстрактных понятий. В работе предпринимается попытка очертить семантическое пространство имен, которые оформляются посессивными суффиксами в хантыйском языке и дать их классификацию, а также определить типы посессоров.

Сфера применения посессивного форманта ограничена семантикой абс- • трактных существительных, которые этим маркером оформляются: часто они обозначают понятия меры, длины, веса. Например, вас.у'оуа£-э/ «величина» доел, «величина-его», вас. цагММ-э! «ширина» доел, «ширина-его», вас. ра1а1а-т «рост» доел, «рост-мой». Наряду с широкораспространенным аналитическим способом обозначения необладания предметом или свойством (посредством служебного слова, например, рус. «без») часто представлен синтетический способ. В хантыйском языке такая форма образования имени '

часто указывает на отсутствие у человека какого-либо свойства или качества и может использоваться для передачи абстрактных понятий с помощью маркера каритивности -1э «без», например, ср.-об. раНэ «глухота=без уха», ср,-об. «слепота=без глаз», ср.-об. 5ат-1э «без сердца» («бесчувствен-

ность»), ср.-об. каЗ^э «без удовольствия». Из примеров видно, что отсутствие какой-либо физической способности или функции у человека понимается ханты посредством своеобразного метонимического осмысления абстрактных понятий - как отсутствие соответствующего органа, который эту функцию выполняет.

В данной главе также описываются различные словообразовательные средства, используемые миноритарными языками для образования абстрактных имен, а именно: ' \

1) Словообразовательные модели, которые сопровождаются категориальным переходом произноднойединицы.

2) Лексические деривационные формы, т.е. деривационные формы, которые только добавляют компонент абстрактного значения, не влияя на грамматическую категорию исходного имени. Подобные словообразовательные модели исключают декатегоризацию основы, при которой деривация приводит к потере морфосинтаксических свойств исходной лексической единицы.

3) Словосложение, продуктивность моделей словосложения и функции элементов словосложения.

Для языков малочисленных народов характерно слабо развитое морфологическое словообразование, поэтому словарный состав этих языков редко обогащается внутренними ресурсами (полисемия как семантическая деривация рассматривается отдельно от морфологической деривации). Следовательно, расширяется (сужается) семантический объем уже существующих в языке слов, когда говорящий начинает расширять лексико-семантические варианты слов или сужать их. В некоторых случаях слова в миноритарных языках полисемичны до определенной степени, т.е. они обладают набором различных, хотя и имеющих отношение к друг другу смыслов.

В третьей главе «Семантическая структура и словообразовательная оформленность абстрактных субстантивов в диалектах хантыйского языка» рассматриваются основные деривационные модели образования существительных с абстрактным значением в диалектах хантыйского языка с целью выявления словообразовательных суффиксов, участвующих в формирова-

нии таких существительных, и определения их семантики и продуктивности этих деривационных моделей. В данной главе также представлена классификация абстрактных имен существительных в хантыйском языке по степени абстрактности понятий, которые они репрезентируют.

Анализ словарных материалов и грамматик диалектов хантыйского языка свидетельствует о том, что в хантыйском языке существуют три основных способа образования имен существительных с абстрактным значением: непроизводные существительные, суффиксация и словосложение.

Группа бессуфиксальных абстрактных имен довольно многочисленна и представлена существительными высокой степени абстрактности, например, шур. 1гк «гнев, зло», ruw «жара, зной», геп' «сила», tin «цена»,умг «сила, гордость, важность», вах. al «год», тр.-юг. aj «новость, весть», тр.-юг. äj «счастье» и др.

К непродуктивным деривационным суффиксам образования имен существительных абстрактной семантики относится суффикс отыменного образования -as, который встречется в единичных примерах: вах. kör-as «форма» < kör «картина, образ», например, вах. min aj köras wäsman «Мы (двое) одинаковой формы (внешности)».

От этого сложного существительного может быть образовано существительное kör-as-aw доел, «имеющий форму», напр., вах. jem körasaw «красивый» (доел, «хорошо сформированный»). Примеры свидетельствуют о том, что köras имеет абстрактное значение «внешность», и образованное от него существительное körassw служит средством языковой реализации другого абстрактного понятия - «красота». Абстрактная семантика существительного köras позволяет охватить широкий спектр семантических ситуаций: оно обозначает и форму, и цвет, и сходство. Например, вах. tamint körassw nipik wajä! «Купи такую книгу!», nöy koji körassw wäsan? «На кого ты похож?»,: möyi körasaw jernäs? «Какого цвета рубашка?».

Абстрактная семантика существительного köras и еще более абстрактное значение суффикса -sw, указывающего на наличие признака, значительно расширяют дистрибутивные возможности данной конструкции, которая становится более частотной. Это можно объяснить тем, что в сургутском диалекте все еще сохранилось значение слова qör «поверхность», но сфера его употребления относится только к человеческому телу, например, сур. äl qör pun «волосы, растущие на поверхности тела». Тем не менее, в восточных диалектах прилагательное qörasstj «красивый» описывает только красоту человека.

В восточных диалектах деривационный суффикс -w (-3W, -iw) участвует в образовании абстрактных имен существительных. В южных и северных диалектах этому суффиксу соответствуют суффиксы иртыш. -ip, каз. -ер. При образовании абстрактных имен суффикс -w (-aw) является непродуктивным, хотя также участвует в отглагольном образовании имен (в большинстве случаев, как и в северных диалектах, для обозначения инструмента действия): вах. pet-ow «ловушка» < pet- «попадать в ловушку», tint-ow «взнос» < tint-«платить».

Малопродуктивным суффиксом, участвующим в образовании абстрактных существительных, является суффикс -es, который используется в отглагольном, реже в отыменном словообразовании, например, шур. nom-es «смысл, память» < пит- «помнить» (наблюдается явление чередования гласных), вах. пат-эз «ум, причина» пот- «помнить».

Во всех диалектах хантыйского языка имеется продуктивный суффикс, который участвует в образовании отглагольных имен существительных со значением названия действия или результата действия. В Таблице 1 представлены суффиксы, имеющие одно и то же значение в разных диалектах. Например, вас. majli-was «подарок» < majdl- «дарить», каз. met-spai «усталость» < -met «уставать», обд. ol-pss «жизнь» < ol- «жить». В данных примерах мотивированность деривата очевидна.

Таблица 1

Суффиксы отглагольного образования имен с абстрактным значением

суффикс диалект значение

-WOS вах., вас. суффикс отглагольного образования абстрактных имен со значением названия действия и результата действия

-pes, -opsa, -apsi тр.-юг„ иртыш., каз., обд.

-pis ср.-об. суффикс отглагольного образования абстрактных имен со значением предмета, процесса действия

-ipsi ср.-об. суффикс отглагольного образования абстрактных имен со значением процесса действия

-aw so, -wsa вах., вас. суффикс отглагольного и отыменного образования абстрактных имен со значением названия действия и результата действия

-pse сур.

-psa тр.-юг.

-psi юг.

-psa (-pse) иртыш.

-pso (-psa) шерк.

-psi -(psa1 каз., обд.

Можно отметить, что в некоторых случаях значение существительного, образованного с помощью данного суффикса, приобретает более абстрактный характер, чем действие, которое оно называет, например, Иртыш. tew-opsa «аппетит» < lew- «есть», вах. liy '-wds «трудность», «упрямство» < liijki• «дразнить». В таких случаях довольно сложно проследить словообразовательную мотивацию слова, поскольку деривационная база имеет отличную от деривата семантическую структуру. В данных примерах рассматриваемый суффикс отглагольного образования не имеет значения результата или названия действия, а имеет более абстрактную семантику.

Интересными являются случаи отыменного образования абстрактных существительных при помощи данных суффиксов, отмеченные в единичных примерах, например, каз. wanta-psi «охота» -wont «лес», иртыш. pcitra-pso «речь» <patsr «разговор, беседа».

Пример абстрактного имени wantapsi «охота» представляет собой случай метонимического переосмысления значения производящей основы по пути абстрагирования от места действия к названию действия. Если говорить о способе референции к миру дискурса, которые имеет слово wsntspsi «охота», то здесь очевидно, что референционный потенциал этой лексемы ограничен, и данное словоупотребление будет подразумевать определенный тип референта, а именно, охота на зверя в лесу.

Данный суффикс отыменного и отглагольного образования абстрактных имен существительных встречается во всех диалектных группах (см. Таблицу 1) и является архаичным. Самые древние по происхождению деривационные суффиксы безразлично относятся к сфере имени и глагола, «молодые» суффиксы больше тяготеют только к одной из этих сфер.

В диалектах хантыйского языка встречаются отдельные композитные существительные, имеющие абстрактную семантику, например, вах. num-toram «бог» < пит «верхняя часть» и toram «бог», il-nowat «прошлое» < il «до, низ» и nowat «период».

Подобные примеры являются очень немногочисленными, поскольку словообразовательная модель «верх +» и «низ +» является непродуктивной, что связано с ограниченными возможностями сочетаемости слов данной семантики.

Отмечаются случаи словосложения, при которых одним из компонентов является причастие несовершенного вида. Такая модель может образовать композитное имя абстрактной семантики. Например, шур. let-at «еда» (доел.

«кушающее дело») < leta «едящий» и ät «вещь», юг. wärt-öt «работа» < wärta «работающий» и öt «вещь». В таких случаях сложное слово считается одним словом, поскольку его значение фиксируется и конвенционализируется. В данном случае мы имеем дело с грамматикализованным самостоятельным существительным вас. ot «вещь, дело», которое эволюционировало в деривационный суффикс и стало частью сложного слова и приобрело более абстрактное значение, например, litotloyoy etan malälipa anta qit'es «от нашей еды ничего не осталось».

Пример композитного существительного ваc.jam-wer «мир» доел, «хорошее дело» иллюстрирует семантические и функциональные аспекты такого абстрактного существительного в хантыйском языке как wer «причина, дело». Это существительное употребляется как самостоятельное слово, например, вах. mä anta körtam 17 wer wertä «Я не мог этого сделать», käcay kasina t'i wer töijamli «Это знают все», löу wälrjal töy t'imint wer anta wälyas «Если бы он был жив, такого не случилось бы».'

В каждом из этих предложений wer «причина, дело» образует именную группу, а точнее сказать конструкцию, с указательным местоимением. Во всех примерах wer имеет в высшей степени абстрактную семантику. В первом примере оно является полнозначным словом, лексемой со значением «дело», поскольку сочетается с глаголом «делать» и является очевидным объектом данного действия. Однако, в двух последующих примерах семантика лексемы wer «стерлась»: она все еще имеет очень абстрактное значение, но уже находится на стадии грамматикализации и выполняет функцию анафорического элемента. Можно также предположить, что в последнем примере wer уже выполняет функцию определительно-обобщительного местоимения, которое маркирует своего рода «возвращение» к предыдущему высказыванию. В своем буквальном значении «дело» лексема wer могла употребляться только с глаголами, обозначающими процесс «делания». Однако в процессе эволюции данной лексической единицы и возрастания абстрактности ее значения стало возможным сочетание ее с ментальными и экзистенциальными глаголами.

Основанием для классификации абстрактных существительных в диалектах хантыйского языка служит характер их семантики, а именно, наличие или отсутствие денотативного (предметного) компонента в содержании слова и мера, в которой денотативный и сигнификативный компонент соотносятся в значении слова.

H

Анализ словарных материалов, грамматик и текстов диалектов хантыйского языка свидетельствует о том, что из б подклассов, выделенных A.A. Уфимцевой (1986), в хантыйском языке не представлены класс научных абстракций и научных терминов, класс метаязыковых понятий. Представленные подклассы характеризуются следующим образом:

1. В результате процесса абстрагирования формируются общие понятия о каком-то классе, серии предметов. Сигнификативное значение конкретных имен, обозначающих класс или единичные реально существующие предметы, предстает в виде совокупности наиболее существенных признаков, отвлеченных от многообразия предметов, например, сал. atama «народ», тр.-юг. way «деньги», вах., вас. а'гэп, тр.-юг. arsnt «долг, задолженность, недоимка», вах., вас. cuy't «гроза», ваc.jäyal «березняк», вас. kut 'кйтпэу «добыча».

2. Результатом абстрагирования является наличие в языке имен, выражающих в высшей степени обобщенное понятие признака, не противопоставляемое (как в первом случае) предметному представлению (денотату), например, вах. йм>эг «ловкость, изворотливость», вах. cinwas «нерадивость, леность», вах., вас. ilim «стыд, застенчивость».

3. Сигнификативный характер имеет значение имен, обозначающих категории реального мира, выступающие в роли родовых понятий по отношению к другим, видовым. Например, вах., вас. jäykamrwy «игра», вах., вас. кэсэ «боль, болезнь», вах., вас. wajay «животное».

4. Сигнификативный компонент превалирует в знаковом значении слов, обозначающих единичное понятие, являющееся «мыслительным конструктом» ирреального предмета. Например, вас. qin 'эу juyq «нечистая сила, злой дух», вах., вас. möijk «злой дух».

Незначительное число наименований родовых понятий связано, видимо, с тем, что для хантыйской культуры характерно более детальное восприятие окружающего мира и того, что имеет непосредственное отношение к их жизнедеятельности.

Приведенная классификация по подклассам в рамках абстрактной лексики помогает выявить, какая из абстрагирующих способностей является ведущей в познавательной деятельности носителей хантыйского языка. Самым многочисленным является класс общих понятий (подкласс 1), что, очевидно, свидетельствует о наиболее развитой способности к обобщающей абстракции. Но рассмотренная классификация не позволяет охватить все абстрактные имена существительные хантыйского языка, поскольку внутри класса

абстрактных имен существительных выделяются имена, имеющие значения разной степени абстрактности. Это предположение позволяет распределить все имена существительные абстрактной семантики на шкале «конкретности/абстрактности» (на основе шкалы, предложенной Л.О. Чернейко, 1997) по степени возрастания абстрактности их значений - от имен «предметных» до имен, обозначающих понятия самой высокой степени абстрактности:

1__2_;_3 4 5 __6..._...13__14_15__16_17_18

конкретные имена -^-■-► абстрактные имена

К конкретным именам примыкают названия явлений видимого, физического мира, обозначающие (1) физические действия, (2) эмоциональные действия, (3) вербальные действия, например, вах. ке$ «бег», вах. Пхэу «смех, хохот», вах. / 'оуэ( «ругань, брань», тр.-юг. ? 'И]эт ajkбí «это хорошая новость», (4) имена частных ситуаций, (5) атмосферных явлений, (6) понятия астрономического времени, например, вах., вас. тау «сватовство, свадьба», вах., вас. сиу «туман», вах., вас. _/оу// «стужа, прохлада, мороз, холод», тр.-юг. а1]исэ «полночь».

К более высокой степени абстрактности, чем предыдущая группа, относятся невидимые явления физического и метафизического мира, обозначающие (7) физические состояния, (8) психофизические эмоциональные состояния, например, вах., вас. кэсэ «боль, болезнь», вах. тоуэп «дремота», вах., вас. с/огэт «обидчивость, капризное упрямство», вас.рэуэт «гнев».

На следующей ступени абстракции находятся имена, обозначающие явления невидимого, понимаемого, метафизического мира, такие как (9) гомогенные, необозримые множества, (10) гетерогенные, (11) функциональные множества, (12) логические роды, например, вас.у'й/' «война, войско», вах. гауат ]ау «родня», вах. кэпк «барахло, хлам, старые, ненужные вещи», вах., вас. \vajay «зверь, животное, птица, насекомое», вах. виу1эм> «лекарство».

Выше по шкале «конкретности/абстрактности» находятся оценочные имена и параметры, а именно, (13) параметры вещей и предметов, (14) качества, способности, поведение человека, например, вас. ]ауэН «тяжесть», вас. ]оусй «величина, размер», вах. аЫэу «край», вах. ст\\уэя «нерадивость, леность», вах., вас. Шт «стыд, совесть; застенчивость, неловкость», вас. $еуэ1 «способность, ловкость, сноровка, умение», вах. ¿'от «мощь, сила, способность, состояние, возможность».

За этой группой, все больше удаляясь от предметного мира и приближаясь к миру идеальному, следуют (15) понятия нормы - этические нормы, эстетические нормы, например, вах., вас.]Ьп «святость, святой, грех», вах., вас.

«внешний вид, внешний облик; краса, красота», вах., вас. л\?И' «красота, изящество».

Самой высокой степенью абстракции обладают имена-абсолюты, обозначающие (17) жизнь и ее параметры, а также (18) мироздание и его категории. Например, тр.-юг. та Шэт икэу «он спас мне жизнь», вах., вас. сок «горе, печаль; несчастье; мука, мучение», вах. сиуяэу «несчастье, беда», вах., вас. Ш «душа» (человека).

В хантыйских словарях и текстах не обнаружены имена, которые вербализуют абстрактные понятия общественных ситуаций, отношений и ситуаций в социуме (например, рус. забастовка, митинг, безработица), что связано со спецификой трудовой деятельности ханты, отсутствием соответствующей инфраструктуры и особенностями организации хозяйства.

В четвертой главе «Прагматические компоненты содержания абстрактного имени» рассматриваются различные способы языковой реализации абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка, кетском языке и языке навахо и проводится сопоставительное исследование различных уровней репрезентации некоторых абстрактных понятий с целью выявления инвариантной части данного понятия в конкретной культуре, а также общего для всех трех культур, и культурноспецифических черт, свойственных данным культурам.

. Инвариантная часть содержания абстрактного имени значительно меньше его вариативной части, производной от опыта языковой личности, что заставляет видеть в содержании абстрактного имени доминирование прагматического компонента над семантическим. В данной главе анализ языковых репрезентаций абстрактных понятий заключается также в отвлечении инвариантных свойств понятий от их индивидуальных особенностей.

Отдельным разделом четвертой главы выделена проблема номинализа-ции как средства выражения абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка. Данный способ языковой реализации абстрактных понятий относится к проблеме создания неэлементарных, аналитических наименований, которые являются распространенным средством выражения абстрактных понятий в хантыйском языке.

В хантыйском языке слово ¿дуг «место» является частотным и облигатор-ным средством образования определительных придаточных конструкций и чаще обозначает направление или место действия, но в данном примере Гяуг уже не является вершиной определительной конструкции: вах. 1орэкэ ■/этт Шуг «рыбалка» (доел, «место, ставшее рыбачащим»). Явление такого рода представляет распространенный и довольно продуктивный способ образования новых абстрактных значений в хантыйском языке. Проанализировав подобные примеры, можно утверждать, что послеложное имя /дуг находится в процессе грамматикализации и, следовательно, является теперь номинализатором, который выполняет функцию образования языковых выражений абстрактных понятий и не имеет референциального значения. Показателем грамматикали-зованности ¿дуг является также его довольно стабильная и фиксированная синтаксическая позиция.

Примеры ниже демонстрируют функцию 1ау1 как номинализатора при актуализации абстрактных понятий посредством метафорического переосмысления значения «место». Символом «>» обозначено направление движения абстрагирующей способности носителей хантыйского языка.

- Место действия > время действия, например, , а/уэ \v6l3m Шу1 «место бывшее маленьким» (= детство).

- Место действия > название действия, например, оу роя1я 1ау1 «мытье головы».

- Место действия > результат действия, например, Шэя На г'и каг оу рбпссэ Шу11ауэ1т'т атм1 «Старик Луна ждал, пока сварится голова быка».

- Место действия > отвлеченное имя существительное, например, у пат 1ду,->тШя 1ауг 1б]э1 «всё имеет смысл».

Все подобные конструкции обладают сентенциальными свойствами и ' имеют полный финитный, либо инфинитный синтаксис. Такие лингвистические формы не обладают категориальностыо, их «существительность» или «глагольность» определяется их дискурсивными функциями.

В данной главе предпринята попытка рассмотреть различные описательные способы выражения абстрактных понятий в хантыйском языке - данные, которые подтверждают гипотезу о наличии в хантыйском языке большого количества неконвенциональных средств выражения абстрактных понятий - в сопоставлении с кетским языком и языком навахо. В этом разделе диссертации анализируются способы языковой реализации абстрактных понятий на пропозитивном уровне (в отличие от случаев деривационной транспозиции, описанных в третьей главе).

Приведем примеры языковой реализации абстрактного понятия «удача» в хантыйском, кетском языках и языке навахо, поскольку в этих языках отсутствует лексема, обозначающая это понятие. В каждом из трех языков «удача» понимается как неожиданный поворот событий: кет. tun sitanoq «это так случилось», вас. ajarj «удачливый», нав. shich'ihji aztä «она на моей стороне». В языке навахо отражается понимание «удачи» как невидимой силы, управляющей событиями и помогающей в делах, тогда как в кетском «удача» понимается как необъяснимые перемены в жизни. Общим для трех данных культур является понимание «удачи» как положительных перемен в жизни, которые ведут к благосостоянию и процветанию: кет. enqotj aqta /:, at оп ts' darjai «сегодня хороший день, я много рыбы поймал», еп tun aqtam «сейчас тут хорошо», kide ket tannetu «этот мужчина счастлив», вас.рт «хорошо», arki kul welsam «много рыбы поймал», нав. ayöo nä'ä уоо fbüh «она много выигрывает», naädiyiii'biif «лы выиграешь», nizhönlgo пidiinееf «играй хорошо», hazhö'ö ädiilU'f' «делай это правильно». Очевидно, что «благосостояние» в культурах сибирских охотников-рыболовов понимается как успех в охоте, большой улов, что связано с основными видами деятельности носителей этих культур. А в языке навахо отражается современная особенность их образа жизни, который не связан с собирательством, а связан с «зарабатыванием» благосостояния, в том числе выигрышем в казино. Это объясняется тем, что в США казино и игорные дома располагаются на территориях, принадлежащих коренному населению, что отразилось на миропонимании навахо.

Абстрактное понятие «радость» в кетском языке включает также негативный компонент «смеяться над кем-либо» (видимо, понимается как радость от чужих неудач): кет. tobiyyij dayajbes «он сказал, смеясь», bwj et dagdansiten «они нас просмеют», dagebagij «смеется надо мной», at sim dagssinolebet «я бы радовался», dagbogobet «он меня просмеет», каз. amat «радость», amtapsi «обрадованный чем-либо», luw таппэта amtspsi weros «он мне радость принес», samaman amat tajlam «в сердце держу радость», нав. bifhözhö «он/она счастлив».

Результаты анализа репрезентаций разных понятий подтверждают, что эти понятия (например, рус. счастье, удача) во многом пересекаются. Видимо, это следует из того, что репрезентациями этих понятий являются высокочастотные в употреблении выражения, которые склонны образовывать «сеть» взаимосвязанных смыслов. Но данный тезис не говорит о том, что два • взаимосвязанных смысла одинаковы по своей когнитивной значимости.

Один из смыслов полисеминного слова может быть прототипом определенной категории, быстрее активизироваться и, соответственно, он будет предпочтительнее других смыслов в нейтральном контексте.

, В Заключении обобщаются основные результаты исследования и формулируются выводы.

1. Традиционные подходы к семантическому анализу, при которых семантика изолирована от прагматических и экстралингвистических факторов, не отвечают целям и задачам исследования миноритарных языков и не всегда учитывают их специфику.

2. Анализ семантики абстрактных имен существительных и их классификация в диалектах хантыйского языка позволяют вывести главные параметры «абстрактности» значения прототипического абстрактного имени: «не-референтность», «недискретность», «нематериальность», «собирательность», «неисчислимость».

3. В рассмотренных миноритарных языках, в которых развито суффиксальное словобразование, производная лексема обычно является семантически идиосинкретичной, имеющей разную степень идиоматичности значения. В диалектах хантыйского языка имеются случаи «слабой» идиоматич-ности значения деривата, когда прослеживается семантика деривации, и случаи «сильной» идиоматичности значения, при которой значение производной лексемы неочевидно из значений ее составляющих.

4. Анализ семантики абстрактного имени, описание деривационных моделей хантыйского языка подтверждают, что в хантыйском языке существуют абстрактные имена существительные, большинство из которых являются корневыми словами, а значит, принадлежащими к более древнему слою лексики. Тем не менее, хантыйский язык обогащается абстрактными именами и за счет собственных ресурсов, поскольку во всех диалектах хантыйского языка присутствуют деривационные модели образования абстрактных существительных от глаголов со значением названия действия, которые являются наиболее продуктивными из всех средств образования абстрактных имен.

5. При образовании абстрактных существительных в диалектах хантыйского языка наблюдается тенденция к семантической нерегулярности. В процессе деривации абстрактных существительных, значения которых когнитивно и культурно значимы для ханты, происходит существенное изменение значения референта деривационной базы.

6. Критериями выделения класса абстрактных имен в хантыйском языке служит семантический, а именно соотношение денотативного и сигнификативного содержания в значении абстрактного слова, а также критерий недоступности физических явлений, психо-эмоциональных состояний прямому зрительному наблюдению. На основании этих критериев в хантыйском языке были выделены имена высокой степени абстрактности значения, принадлежащие уровню самой высокой абстрактности на шкале конкретности/абстрактности, а именно, к абсолютам метафизического мира.

7. Самым многочисленным является класс общих понятий, что свидетельствует о наиболее развитой способности к обобщающей абстракции у носителей хантыйского языка.

8. Количество абстрактных существительных в диалектах хантыйского языка ограничено, поэтому носители языка выражают абстрактные понятия аналитическими способами - так называемыми неконпенциональными средствами и номинализованными конструкциями.

9. Анализ неконвенциональных средств языковой реализации абстрактных понятий в хантыйском, кетском языках и языке навахо свидетельствует о том, что понятие, недоступное в наглядности, находит отражение в языке, основываясь на личном опыте говорящего и очень индивидуально. Такие «индивидуальные» репрезентации позволяют выделить культурнозначимые и специфичные понятия в концептосфере народа.

Список сокращений

рус. - русский, кет. - кетский, пав. - навахо, вас. - васюганский, вах. - ва-ховский, сур. - сургутский, тр.-юг. - тромъюганский, юг. - юганский, шур. -шурышкарский, каз. - казымский, обд. - обдорский, ср.-об. - среднеобский, шерк. - шеркальский, иртыш, - иртышский.

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях:

1, Потанина О.С. Семантика абстрактных существительных в вах-васю-ганском диалекте хантыйского языка // III Сибирская школа молодого ученого. Т. 2 Лингвистика. Томск: Изд-во Томского государственного педагогического университета, 2001. С. 90-93.

2. Потанина О.С., Осипова O.A. О языковой специфике выражения абстрактных понятий в языке ханты // Пространство культуры в археолого-эт-нографическом измерении. Западная Сибирь и сопредельные территории.

Томск: Изд-во Томского университета. 2001. С. 279-280 (доля автора составляет 50 %).

3. Потанина О.С., Воробьева В.В. Александровские ханты на рубеже столетий (по материалам лингвистической экспедиции 2001 года) // Сравнительно-исторические и типологические исследования языка и культуры: проблемы и перспективы (Сборник научных трудов лаборатории языков народов Сибири). Том.1. Томск: Изд-во Томского государственного педагогического университета. 2002, С. 183-191 (доля автора составляет 50 %).

4. Потанина О.С., Максунова З.В. Кетско-хантыйские параллели в способах выражения абстрактных понятий // Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур. 4.1. Томск: Изд-во Томского государственного педагогического университета, 2002. С. 344-350 (доля автора составляет 75 %).

5. Потанина О.С. Языковая реализация абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка/УВестник ТГПУ Вып. 4 (48). Серия: Гуманитарные науки (филология: индоевропейские и сибирские языки). Томск: Изд-во Томского государственного педагогического университета, 2005. С. 80-83.

6. Potanina О. Relativization Strategies in Eastern Khanty // Proceedings of The University of Cambridge Third Postgraduate Conference in Language Research. Cambridge: CILR, 2005. P. 403-410.

Подписано в печать: 18.05.2006 г. Бумага: офсетная Тираж: 100 экз. Печать: трафаретная

Формат: 60x84/16 Усл. печ. л.: 1.5

Заказ: 153/Н

Издательство

Томского государственного педагогического университета

г. Томск, ул. Герцена, 49. Тел. (3822) 52-12-93 e-mail: publish@tspu.edu.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Потанина, Ольга Сергеевна

содержание. введение

глава i. проблема выделения и анализа класса. абстрактных имен существительных.

1.1 Категория имени существительного и принципы выделения класса hmei i существительных в рамках различных теоретических традиций.

1.2 структурно-семантические разряды имен существительных.

1.2.1 Классификации имен суьцествительных.

1.2.2 «Конкретное/абстрактное»: дихотомия или континуум.

1.3 лингвистическая таксономия абстрактных име1 {существительных.

1.4 Абстрактное мышление в антропологических концепциях.

1.5 Методологические основы семантического анализа.

1.5.1 Компонентный анализ.

1.5.2 Формальная семантика.

1.5.3 Теория семантического поля.

1.5.4 Генеративная теория языка.

1.5.5 Когнитивная парадигма.

1.5.5.1 Понятие концепта.

1.5.5.2 Роль метафоры в процессе репрезентации абстрактных понятий.

1.5.5.3 Понятие категоризации и прототипическая семантика.

1.6 Ономасиологический и семасиологический подходы к анализу лексики языка.

1.7 номинализация как средство языковой реализации абстрактных понятий.

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 1.

глава ii. особенности языковой реализации абстрактных понятий в миноритарных языках.

2.1 особе1iiюсти абстрактного мышле11ия.

2.2 Категория посессивности и ее роль в языковой реализации абстрактных понятий.

2.2.1 Антропоцентричность категории посессивности.

2.2.2 Лингво-когнитивный аспект оформления абстрактного имени посессивными маркерами.

2.3 Деривационные модели образования абстрактных существительных в миноритарных языках.

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ II.

глава iii. семантическая структура и словообразовательная оформленность абстрактных субстантивов в диалектах хантыйского языка

3.1 Корреляция между деривационными возможностями слов и их абстрактной семантикой.

3.2 Понятийная ступенчатость абстрактных имен как основа классификации абстрактных субстантивов в хантыйском языке.

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ III.

глава iv. прагматические компонентны содержания абстрактного понятия в хантыйском языке. в сопоставлении с кетским языком и языком навахо).

4.1 номинализация определительных причастных конструкций как способ выражения абстрактных понятий в хантыйском языке.

4.2 Способы актуализации abctpakti плх понятий в дискурсе.

4.2.1 Репрезентации некоторых абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка в сопоставлении с кетским языком и языком навахо.

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ IV.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Потанина, Ольга Сергеевна

В современной лингвистической науке отмечается постоянно возрастающий интерес ученых к проблемам изучения языков малочисленных народов мира. Неоспорима значимость и необходимость подобных исследований, поскольку они вносят существенный вклад в сохранение языкового и культурного многообразия мира, так как большинство таких языков находятся на грани исчезновения, и их число сокращается с каждой декадой. Более того, как отмечает А.Е. Кибрик, «все общие лингвистические концепции, как правило, базируются на фактах, добытых из горстки привилегированных языков (относящихся в своем большинстве к индоевропейской семье), а море лингвистических фактов, которыми изобилует остальная часть языков мира, или вообще не зафиксировано, или почти не принимается во внимание теорией языка» [Кибрик 1972: 9].

Хантыйский язык, наряду с мансийским и венгерским, составляет угорскую ветвь финно-угорской группы языков и в настоящее время представлен двумя диалектными массивами - северным и восточным. Научные исследования хантыйского языка ведутся с середины 19 века и связаны с именами таких выдающихся ученых, как К. Карьялайнен, М. Кастрен, И. Папай, А. Альквист, С. Патканов и др. В свое время изучен и подробно описан грамматический строй (М. Кастрен, С. Патканов, Д. Р. Фукс), морфология и фонетика (К. Карьялайнен) хантыйского языка. Значительный вклад в изучение хантыйского языка и фольклора внесли В.К. Штейниц, А. Регули и И. Папай. В настоящее время ведутся исследования синтаксиса и морфологии хантыйского языка (Е.К. Скрибник, И. Николаева, Е.В. Ковган, Н.Б. Кошкарева, А.Д. Каксин, В.Н. Соловар и др.). Большую научную ценность представляют словари X. Паасонена, Н.И. Терешкина, М.К. Могутаева, P.P. Скамейко и З.И. Сязи.

К настоящему времени слабо изученным остается лексический состав хантыйского языка. В основном словарном фонде хантыйского языка до сих пор сохранилось большое количество слов, унаследованных из финно-угорского праязыка, около 30-40% корнеслов являются обско-угорскими, остальная часть лексики либо специфически хантыйская, либо заимствованная [Терешкин 1966: 337]. Различные социальные факторы и географическая близость обусловили появление в хантыйском языке заимствований из татарского, эвенкийского, ненецкого и коми языков [Хайду 1985], но самой многочисленной и разнообразной группой являются заимствования из русского языка, обозначающие понятия из общественно-политической, культурной, научно-технической сфер жизнедеятельности человека. Это явление объясняется близким соседством носителей русского и хантыйского языка, а также социальным престижем русского языка на протяжении всего советского и постсоветского периода. Заимствования в хантыйском языке неоднократно становились предметом исследования [Терешкин 1966, Хайду 1985], но, к сожалению, некоторые аспекты лексического многообразия хантыйского языка, а именно такой пласт лексики, как абстрактные имена, до настоящего времени остаются почти неизученными.

Проблемы выражения абстрактности в языке недостаточно подробно освещены в советской и российской научной литературе и пренебрежение ученых этой проблемой непонятны, так как лексическое «поле» абстрактных имен существительных можно считать одной из ступеней эволюции языка. Более того, очевидна необходимость в изучении абстрактной лексики миноритарных языков, которая отражает своеобразное мировосприятие и миропонимание народа, дает представление о языковой картине мира людей и является ключом к пониманию самобытности их культуры. Несмотря на свою неповторимость, эти языки обнаруживают поразительные сходства, например, в способах передачи абстрактных понятий. Абстрактные слова в языках малочисленных народов являются особой группой лексики, поскольку отражают нестандартное для большинства носителей индоевропейских языков восприятие действительности.

По утверждению Б.А. Серебренникова, абсолютно всё, что представлено в языках мира - от мелкой частицы до сложного предложения и многих тысяч самых различных слов, - создано человеком [Серебренников 1988: 73]. Таким образом, абстрактная лексика помогает понять культуру каждого народа, его уникальность и должна рассматриваться в теснейшей связи с человеком, его мышлением, сознанием, духовной жизнью и трудовой деятельностью. Большая часть вокабуляра и даже разделы грамматики любого языка отражают культуру его носителей [Goddard 1998: 1].

Описание и сопоставление семантических пространств неродственных языков дает возможность увидеть не только общечеловеческое, универсальное, но и выявить национально специфическое в построении концептов, их вербализации (либо невербализации), таким образом, позволяет описать не только слова, но и обнаружить значимое отсутствие лексем - лакуны. Важно отметить, что лексическая система не представляет собой постоянного набора слов и словосочетаний, она меняется и развивается вместе с обществом, обновляя свой «репертуар» новыми лексическими единицами и естественным образом отбирая слова, обозначающие вышедшие из употребления понятия и явления.

Среди исследователей-лингвистов наблюдается повышенный интерес ученых к семантике и её лексическим, морфологическим и словообразовательным аспектам. Абстрактная лексика также становилась предметом научного изучения в лингвистике. В разное время этой проблемой занимались такие известные лингвисты, как С.Д. Кацнельсон, А.А. Уфимцева, В.Г. Гак, Б.А. Серебренников, В. Сташайтене, И.В. Арнольд, Р.А. Будагов, А. Вежбицкая, C.JI. Дорский, В.В. Виноградов и др. Исследования в области абстрактной лексики проводились на материале различных языков, как в синхронии, так и в диахронии, однако, впервые предметом научного исследования является абстрактная лексика исчезающих языков Сибири. До настоящего времени в область интересов лингвистов не попадала абстрактная лексика хантыйского и кетского языков, которая имеет свои семантические и морфологические особенности. Как отмечает А.А. Уфимцева, основываясь на идеях В. Гумбольдта, «язык является способом воплощения своеобразия национального мышления и духа народа» [Уфимцева 1986: 10].

Данное исследование абстрактной лексики миноритарных языков проводится в рамках бурно развивающейся и актуальной в настоящее время в лингвистике когнитивной парадигмы, одним из главных принципов которой является постулат о том, что язык является неотъемлемой частью познавательного процесса. Основным положением когнитивной лингвистики признается утверждение, что «язык отражает взаимодействие между психологическими, коммуникативными, функциональными и культурными факторами» [Ченки 1997: 340], то есть является неотъемлемой частью когнитивной системы человека. Следовательно, любое описание языка должно привлекать известные данные наук о человеческом мышлении, мозге человека и организме в целом. И наоборот, описание и анализ структуры языка и его лексического состава (в частности, абстрактных имен) позволяют ученым приблизиться к пониманию проблемы о взаимоотношении языка и мышления, выяснить, в какой степени мыслительные процессы являются культурно обусловленными и какие аспекты культуры, религии (либо мифологии) и общественной жизни находят свое отражение в языке, который является средством коммуникации в данном социуме.

Проблема выражения абстрактных понятий в языке не является исключительно лингвистической, она непосредственно связана с философией (а именно, гносеологией), психологией и этнографией, что свидетельствует о многогранности и необъятности данного вопроса (по крайней мере, в рамках настоящего исследования).

Теоретической и методологической базой данного научного исследования служат труды отечественных и зарубежных ученых по хантыйскому языку, общему и типологическому языкознанию. В работе использованы основные принципы и подходы когнитивной лингвистики, отраженные в работах Е.С. Кубряковой, Е.В. Рахилиной, А. Вежбицкой, В. Крофта, Р. Лангакера, Дж. Лакоффа, Д.А. Круза, Д. Герертса и др. При классификации абстрактной лексики диалектов хантыйского языка были использованы классификации, предложенные А.А. Уфимцевой и Л.О. Чернейко. В работе отражены идеи В. фон Гумбольдта о том, что именно язык дает ключ к разгадке характера народа и что функционирование языка должно исследоваться в его отношении к деятельности мышления и чувственного восприятия [Гумбольдт 1984: 7]. Также в основе данного исследования лежит принцип лингвистической относительности Сепира-Уорфа (представления, восходящие к идеям В. Гумбольдта), суть которого заключается еще и в том, что "язык - это не просто инструмент для воспроизведения мыслей, он сам формирует наши мысли" [Грушевицкая и др. 2002: 158], и идеи А. Вежбицкой о наличии общей базы для всего разнообразия способов концептуализации действительности, обнаруживаемых в различных языках мира [Вежбицкая 2001:8].

Основными методами данного исследования являются описательный, лингво-когнитивный, сравнительно-сопоставительный, служащий выявлению особенностей в способах языковой реализации абстрактных понятий в языках неродственных семей, и типологический. При сборе материалов по диалектам хантыйского языка, кетского и языка навахо в экспедициях использовалась традиционная методика полевых исследований, а именно, наблюдение, документирование и обработка языкового материала при помощи технических средств, метод лингвистического эксперимента, в частности, опрос информантов.

Целью исследования является выявление особенностей языковой реализации абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка в сопоставлении с языками неродственных семей на основе лингво-когнитивного анализа абстрактных имен.

В работе поставлены следующие задачи:

1. Рассмотреть традиционные подходы к выделению и анализу класса абстрактных (отвлеченных) имен в общем и частном языкознании и определить параметры «абстрактности» значения имени.

2. Сравнить способы языковой реализации абстрактных понятий в некоторых миноритарных языках и выявить особенности вербализации абстрактных понятий в этих языках в структурно-семантическом аспекте.

3. Выявить корреляции между деривационными возможностями слов и их абстрактной семантикой в хантыйском языке.

4. Классифицировать абстрактные существительные в хантыйском языке и выявить градации по степени абстрактности их значений.

5. Рассмотреть аналитические способы выражения абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка.

6. Провести сравнительно-сопоставительное исследование неконвенциональных способов вербализации абстрактных понятий в хантыйском, кетском языках и языке навахо с целью выявления лакун в национальных картинах мира и определения культурно специфических моделей в каждом языке.

В настоящее время типология фактически стала одним из лидирующих направлений теоретической лингвистики и, введя в оборот данные редких и малоизученных языков, она теперь является необходимой отправной точкой всякого теоретического лингвистического описания. Актуальность данного исследования заключается в том, что оно соответствует состоянию лингвистической науки на сегодняшний день и ее потребностям, а именно необходимости проведения анализа и классификации абстрактной лексики с привлечением данных исчезающих языков Сибири, что существенно дополнит описание хантыйского и кетского языков и внесет значительный вклад в восстановление языковой картины мира данных малочисленных народностей и сохранение их языков.

Научная новизна представленной исследовательской работы заключается в том, что впервые проводится анализ и подробное описание класса абстрактных имен на материале исчезающих языков Сибири. В работе проводится сопоставительный анализ способов языковой реализации абстрактных понятий на материале неродственных языков. Впервые подобное типологическое исследование осуществляется с использованием методов когнитивной лингвистики и с привлечением некоторых данных смежных наук, а именно философии, психологии и этнографии.

Кетский язык принадлежит к группе енисейских языков палеоазиатской языковой семьи и является единственным живым языком из всей этой группы. Остальные языки енисейской группы считаются языками вымершими. По многим своим особенностям и характеристикам кетский язык является уникальным языком для всего сибирского ареала, обладающим целым набором несвойственных данному ареалу типологических черт. Данная особенность кетского языка и его уникальность для сибирского ареала определили выбор кетского языка для сопоставительного анализа. Более того, существенной и релевантной особенностью кетского языка для нашего исследования является наличие в этом языке классов имен - родо-классной системы, которая не присутствует ни в одном сибирском языке. Такое типологическое своеобразие кетского языка дает основание для выдвижения гипотез о родстве енисейских языков с атабасскими языками Северной Америки (одним из сторонников такой гипотезы является профессор Э. Вайда), которые обнаруживают много типологически сходных черт с енисейскими языками (например, полисинтетическая структура глаголов, наличие именных классов и т.д.). Учитывая возможные гипотезы о родстве енисейского языка и атабасских языков, мы привлекаем для нашего сопоставительного исследования один из североамериканских атабасских языков - язык навахо.

В лингвистической литературе неоднократно отмечалось, что предметы и явления окружающей нас действительности осознаются и становятся доступными для говорящих только тогда, когда номинируются языковыми средствами. Следовательно, предметы и явления включаются в языковую картину мира и систему понятий носителей языка только после того, как им дано название. Тем не менее, изучение языков аборигенных народов Сибири демонстрирует тот факт, что не все явления окружающей действительности и внутреннего мира человека получают название, что вовсе не свидетельствует о том, что данных понятий не существует в системе представлений о мире этих народов. Точнее, не все понятия актуализируются в миноритарных языках именами или словосочетаниями: они актуализируются предложениями и их номинализациями.

Объектом данного исследования являются абстрактные понятия -ментальные образования, содержащие знания о мире и опыт познания окружающей действительности носителями миноритарных языков.

Предметом исследования являются способы языковой реализации абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка в сопоставлении с кетским языком, языком навахо и другими миноритарными языками.

В соответствии с теорией Сепира-Уорфа реальный мир создается благодаря языковым особенностям данной культуры, и каждый язык имеет собственный способ представлять одну и ту же реальность [Грушевицкая и др. 2002: 159]. Таким образом, национальная специфика мышления обусловлена не национальным языком, а национальной действительностью. Отсутствие лексической единицы не означает отсутствия в сознании народа соответствующего понятия, за исключением случаев мотивированных лакун, отражающих отсутствие у народа конкретных предметов или явлений, и, если какое-то понятие не актуализировано в языке, это свидетельствует о его коммуникативной невостребованности [Пылаева 2002: 17-18]. Изучение абстрактной лексики, контекста ее употребления и частоты употребления абстрактных слов (частоты смыслов) позволит определить частоту возникновения соответствующих ситуаций в процессе коммуникации, востребованность данных абстрактных понятий при общении, что, несомненно, отражает особенности национального мышления и культуры. Подобное сопоставительное исследование миноритарных языков позволит выявить лакуны в сознании и языке соответствующих народов.

Материалом исследования послужила картотека абстрактных имен существительных объемом более 150 лексем (включая лексемы с вещественным и собирательным значением), составленная на материале словарей по восточным и северным диалектам хантыйского языка (М.К. Могутаев 1996, Н.И. Терешкин 1981, P.P. Скамейко, З.И. Сязи 1985); грамматические пособия и хрестоматии по восточным и северным диалектам хантыйского языка; фольклорные и бытовые тексты; полевые записи и опубликованные тексты Л.И. Калининой, хранящиеся в архивах кафедры языков народов Сибири им. А.П. Дульзона Томского государственного педагогического университета; а также полевые записи автора и других сотрудников кафедры языков народов Сибири, сделанные в местах компактного проживания коренного населения. Информантами по хантыйскому языку были М.К. Волдина (г. Ханты-Мансийск, казымский диалект), З.И. Ерганкина (д. Светлая Протока Александровского района Томской области, васюганский диалект). По кетскому языку информантами были З.В. Максунова (п. Бакланиха Туруханского района Красноярского края, среднекетский диалект) и В.А. Романенкова (п. Келлог Туруханского района Красноярского края, южнокетский диалект). По языку навахо информантом была М. Че (г. Альбукерке штата Нью-Мексико, США).

Теоретическая значимость работы заключается в определении критериев деления слов на абстрактные и конкретные и классификации имен внутри класса абстрактной лексики, что позволит использовать применяемый в работе подход для дальнейшего изучения лексики других языков. Описание особенностей словообразования абстрактных существительных позволяет выявить закономерности семантической организации деривационных моделей.

Практическая ценность работы определяется возможностью применения результатов исследования при подготовке лекционных и семинарских занятий по общему и сравнительному языкознанию, лексикологии, теории перевода. Материалы данного исследования, значительная часть которых впервые вводится в научный обиход, могут быть использованы при выполнении диссертационных работ, в научно-исследовательской деятельности аспирантов и студентов. Полученные результаты могут иметь прикладное значение в преподавании хантыйского и кетского языков, при составлении словарей, создании пособий и справочников по хантыйскому и кетскому языкам.

На примере исчезающих хантыйского и кетского языков и языка навахо в работе описываются средства языковой реализации абстрактных понятий и анализируются значения слов, которые обозначают уникальные понятия, не характерные для концептуализации мира в других языках, либо соответствуют понятиям, существующим и в других культурах, но особенно значимым именно для данных культур или получающим особую интерпретацию. На защиту выносятся следующие положения:

1. Классификации имен существительных, разработанные для современных индоевропейских языков, не позволяют отразить специфику абстрактного словаря миноритарных языков.

2. В диалектах хантыйского языка большая часть абстрактных понятий выражается непроизводными существительными.

3. Деривационные возможности хантыйского языка в выражении абстрактных понятий ограничены и сводятся к отглагольному образованию существительных.

4. В основе классификации абстрактных субстантивов в хантыйском языке лежит критерий недоступности явлений прямому зрительному наблюдению.

5. В хантыйском и кетском языках, а также в языке навахо значительную часть средств языковой реализации абстрактных понятий составляют аналитические и неконвенциональные языковые средства.

6. Различия в средствах вербализации абстрактных понятий в миноритарных языках объясняются особенностями мировосприятия носителей этих языков и обуславливаются культурой этих народов.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Способы языковой реализации абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка"

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ IV

В диалектах хантыйского языка имеется большое количество неконвенциональных средств выражения абстрактных понятий.

Одним из аналитических способов создания языкового выражения абстрактных понятий является номинализация, которая является широкораспространенным способом языковой реализации абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка. Номинализатором выступает грамматикализованное имя tayi 'место', которое лишилось своих референциальных свойств, приобрело более абстрактную семантику и обозначет время действия, название действия и другие абстрактные понятия.

Можно выделить следующие общие черты в способах выражения абстрактных понятий в хантыйском и кетском языках и языке навахо: во-первых, количество абстрактных существительных в этих языках очень ограничено; во-вторых, абстрактные понятия выражаются с помощью прилагательных, глаголов, а также целыми предложениями и описательным путем; в-третьих, эти значения часто конкретизированы и привязаны к определенной ситуации, а значит, варьируются в зависимости от контекста.

Анализ репрезентаций абстрактных понятий в диалектах хантыйского языка, кетском языке и языке навахо свидетельствует о том, что понятие, недоступное в наглядности, находит отражение в языке, основываясь на личном опыте говорящего и очень индивидуально. Во многих случаях в основе познания абстрактных понятий во всех трех рассматриваемых языках лежит оценочная оппозиция «хорошо/плохо». Но такие «индивидуальные» репрезентации позволяют выделить культурнозначимые и специфичные понятия в концептосфере народа, например, понятие «удача» осознается носителями аборигенных языков Сибири как большой улов или добыча зверя, а носителями языка навахо как выигрыш денег в казино.

Инвариантная часть содержания абстрактного имени значительно меньше его вариативной части, которая зависит от опыта языковой личности. Наличие такого большого количества неконвенциональных средств выражения абстрактных понятий в миноритарных языках свидетельствует о том, что в содержании абстрактного имени имеется перевес прагматического компонента над семантическим. Можно заключить, что инвариантная часть представляет собой наиболее устойчивую и менее подвижную составляющую содержания абстрактного имени.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1. Традиционные подходы к семантическому анализу, при которых семантика изолирована от прагматических и экстралингвистических факторов, не отвечают целям и задачам исследования миноритарных языков и не всегда учитывают их специфику.

2. Анализ семантики абстрактных имен существительных и их классификация в диалектах хантыйского языка позволяют вывести главные параметры «абстрактности» значения прототипического абстрактного имени: «нереферентность», «недискретность», «нематериальность», «собирательность», «неисчислимость».

3. В рассмотренных миноритарных языках, в которых развито суффиксальное словобразование, производная лексема обычно является семантически идиосинкретичной, имеющей разную степень идиоматичности значения. В диалектах хантыйского языка имеются случаи «слабой» идиоматичности значения деривата, когда прослеживается семантика деривации, и случаи «сильной» идиоматичности значения, при которой значение производной лексемы неочевидно из значений ее составляющих.

4. Анализ семантики абстрактного имени, описание деривационных моделей хантыйского языка подтверждают, что в хантыйском языке существуют абстрактные имена существительные, большинство из которых являются корневыми словами, а значит, принадлежащими к более древнему слою лексики. Тем не менее, хантыйский язык обогащается абстрактными именами и за счет собственных ресурсов, поскольку во всех диалектах хантыйского языка присутствуют деривационные модели образования абстрактных существительных от глаголов со значением названия действия, которые являются наиболее продуктивными из всех средств образования абстрактных имен.

5. При образовании абстрактных существительных в диалектах хантыйского языка наблюдается тенденция к семантической нерегулярности. В процессе деривации абстрактных существительных, значения которых когнитивно и культурно значимы для ханты, происходит существенное изменение значения референта деривационной базы.

6. Критериями выделения класса абстрактных имен в хантыйском языке служит семантический, а именно соотношение денотативного и сигнификативного содержания в значении абстрактного слова, а также критерий недоступности физических явлений, психо-эмоциональных состояний прямому зрительному наблюдению. На основании этих критериев в хантыйском языке были выделены имена высокой степени абстрактности значения, принадлежащие уровню самой высокой абстрактности на шкале конкретности/абстрактности, а именно, к абсолютам метафизического мира.

7. Самым многочисленным является класс общих понятий, что свидетельствует о наиболее развитой способности к обобщающей абстракции у носителей хантыйского языка.

8. Количество абстрактных существительных в диалектах хантыйского языка ограничено, поэтому носители языка выражают абстрактные понятия аналитическими способами - так называемыми неконвенциональными средствами и номинализованными конструкциями.

9. Анализ неконвенциональных средств языковой реализации абстрактных понятий в хантыйском, кетском языках и языке навахо свидетельствует о том, что когда понятие недоступно в наглядности, оно находит отражение в языке, основываясь на личном опыте говорящего и очень индивидуально. Такие «индивидуальные» репрезентации позволяют выделить культурнозначимые и специфичные понятия в концептосфере народа.

Список научной литературыПотанина, Ольга Сергеевна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Айпин Е. Ма мехев колентелем. Я слушаю землю. - СПб: Просвещение, 2003. -198с.

2. Айпин Е. Инэл лыхэл сайны. В тени старого кедра. Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1986. - 255с.

3. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Лексическая семантика. Том 1. М.: Языки русской культуры, 1995. -472с.

4. Арнольд И.В. Семантическая структура слова в современном английском языке и методика ее исследования (на материале имени существительного). Л.: Просвещение, 1966. - 192с.

5. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999. -895с.

6. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М., 1976. - 382с.

7. Бабушкин А.П. "Возможные миры" в семантическом пространстве языка. -Воронеж: Воронежский государственный университет, 2001. 86с.

8. Батков Г. Образование многозначности в мордовских языках// Fenno-Ugristica. Том 1. Труды по финно-угроведению. Тарту: Тартуский госуниверситет, 1975. - С.56-66.

9. Белова Л.А. Отвлеченные существительные в кунгурской деловой письменности середины XVII начала XVIII в.: Автореф. дис. . канд. филол. наук. - Пермь, 1997. - 20с.

10. Ю.Беляев Б.В. О слове и понятии//Учен. Зап. 1-го МГПИ иностр. языков. М., 1954.

11. П.Будагов Р.А. Очерки по языкознанию. М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1953.-278с.

12. Будагов Р.А. Введение в науку о языке. М.:Учпедгиз, 1958. - 436с.

13. Булаховский Л.А. Введение в языкознание. Ч.И. -М.:Учпедгиз, 1953. 180с.

14. Васильев JI.M. Современная лингвистическая семантика. М.: Высшая школа, 1990.-175с.

15. Вердиева З.Н. Семантические поля в современном английском языке. М.: Высшая школа, 1986. - 118с.

16. Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. -М.: Языки славянской культуры, 2001. -272с.

17. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М.: Языки русской культуры, 1999. - 776с.

18. Вейнрейх У. Опыт семантической теории//Новое в зарубежной лингвистике. -М.: Прогресс, 1981. Вып. 10. С.50-176.

19. Веселитский В.В. Отвлеченная лексика в русском литературном языке XVIII-нач. XIX в. М.: Наука, 1972. - 319с.

20. Виноградов В.В. Вопросы современного русского словообразования//Исследования по русской грамматике. Избранные труды (под ред. Алексеева М.П., Бельчикова Ю.А. и др.). М.: Наука, 1975а. - С. 155165.

21. Виноградова JI.E. Словообразование имен существительных кетского языка. Автореф. дис. канд. филол. н. Ленинград, 1981. -20с.

22. Виноградова Н.Г. Категория обладания и ее языковая онтология в современном немецком языке. Автореф. дис. канд. филол.н. Иркутск, 2001. -20с.

23. Выготский Л.С. Мышление и речь. М.: Лабиринт, 1996. - 416с.

24. Гак В.Г. Метафора: универсальное и специфическое//Метафора в языке и тексте (отв.ред. В.Н.Телия). М.: Наука, 1988. - С. 11-26.

25. Гальперин П.Я. Развитие исследований по формированию умственных действий // Психологическая наука в СССР. М.: 1959. - Т.1. - 599с.

26. Головачева А.В. Категория посессивности в плане содержания// Категория посессивности в славянских и балканских языках. М.: Наука, 1989. - С.44-122.

27. Гордеев Ф.И. Историческое развитие лексики марийского языка. Йошкар-Ола.: Марийское книжное изд-во, 1985. - 144с.

28. Горский Д.П. Вопросы абстракции и образование понятий. М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1961. -351с.

29. Гречко В.А. Теория языкознания. М.: Высшая Школа, 2003. - 375с.

30. Гринбаум С., Уиткат Дж. Словарь трудностей английского языка (специальное издание). Longman, М.: Русский язык, 1990. - 786с.

31. Грушевицкая Т.Г., Попков В.Д., Садохин А.П. Основы межкультурной коммуникации. М.: Юнити-Дана, 2002. - 352 с.

32. Гулыга Е.В., Шендельс Е.И. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке. -М.: Просвещение, 1969. 184с.

33. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. - 297с.

34. Гуя Я. Морфология обско-угорских языков//Основы финно-угорского языкознания. Марийский, пермские и угорские языки. М.: Наука, 1976. -С.303-341.

35. Дульзон А.П., Калинина Л.И. Материалы по топонимики и языку коренного (хантыйского) населения Васюгана. Рукописные тома. 1956-57. ок. 3000с.

36. Живов В.М. Существительное//Лингвистический энциклопедический словарь. -М., 1990. -С.499-500.

37. Животиков П. К. Очерк грамматики хантыйского языка. Ханты-Мансийск, 1942.-120с.

38. Жирмунский В.М. История немецкого языка. Л.: Просвещение, 1965. -408с.

39. Журинская М.А. Именные посессивные конструкции и проблема неооторжимой принадлежности//Категория бытия и обладания в языке (отв.ред. Ярцева В.Н.). М.: Наука, 1977. - С.194-252.

40. Иванов В.В. Синхронная и диахроническая типология посессивности //Категория посессивности в славянских и балканских языках. М.: Наука, 1989.-С.5-44

41. Исаченко А.В. Грамматический строй русского языка в сопоставлении с словацким. Морфология I-II. -М.: Языки славянской культуры, 2003. 880с.

42. Калинина Л.И. На берегу чертовой речки, на берегу дьявольской речки. Хантыйская сказка // Языки и топонимия Сибири. Отв. ред. А.П. Дульзон. Ч. 1. Томск: Изд-во ТГУ, 1966. - С.88-95.

43. Калинина Л.И. Сказки и бытовые тексты (Васюган) // Сказки народов Севера. Отв. ред. Т.И. Поротова. 4.2. Томск: Изд-во ТГУ, 1976. - С. 124-13 8.

44. Каращук П.М. Аффиксальное словообразование в английском языке. М.: Высшая школа, 1965. - 176с.

45. Картина А.И. Именное словообразование в современном мансийском языке. Автореф. дис. канд. филол. н. Ленинград, 1955. - 16с.

46. Касым Б.К. Способы номинации и мотивации в казахском языке//Языки коренных народов Сибири. Новосибирск: Изд-во НГУ. Вып.8. - С.165-168.

47. Катц Дж. Семантическая теория//Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1981. Вып. 10. - С.33-49.

48. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М.-Л.: Наука, 1965.-110с.

49. Керт Г.М. Некоторые особенности лексики саамских диалектов Кольского полуострова // Fenno-Ugristica. Том 1. Труды по финно-угроведению. Тарту: Тартуский госуниверситет, 1975. - С. 159-166.

50. Керт Г.М. Саамский язык (с. 155-171)// Языки Народов СССР. Т.З. Финно-угорские и самодийские языки. М.: Наука, 1966. - 463с.

51. Кибрик А.Е. Методика полевых исследований (к постановке проблемы). М.: Изд-во Московского университета, 1972. - 179с.

52. Кибрик А.Е. Константы и переменные языка. СПб: Алетейя, 2003. - 720с.

53. Киле Н.Б. Образные слова нанайского языка. Автореф. на соискание ученой степени канд. филол. н. Новосибирск, 1968. - 24с.

54. Ким А.А. Предисловие к Хантыйско-русскому словарю (васюганский диалект) Могутаева М.К. Томск.: Томский госпедуниверситет, 1996. - С.3-10.

55. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. М.: Эдиториал УРСС, 2000. -352с.

56. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. М.: Наука, 1990.-103с.

57. Комлев Н.Г. Слово в речи: денотативные аспекты. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1992.-214с.

58. Конецкая В.П. О лексическом типе в английском, немецком и шведском языках (с.280-291)// Язык: теория, история, типология (под ред. к.филол.н. Н.С.Бабенко). М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 512с.

59. Которова Е.Г. Понятие межъязыковой эквивалентности в семантических теориях. Томск: Изд-во Томского гос. педуниверситета, 1997. - 94с.

60. Кубрякова Е.С. Части речи в ономасиологическом освещении. М.: Наука, 1978.-116с.

61. Кубрякова Е.С. Когнитивные аспекты морфологии (с.22-27)// Язык: теория, история, типология (под ред. к.филол.н. Н.С. Бабенко). М.: Эдиториал УРСС, 2000.-512с.

62. Кубрякова Е.С. Роль словобразования в формировании языковой картины мира//Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. Под ред. Б.А. Серебренникова. М.: Наука, 1988. - 216с. С.141-172.

63. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М., Филологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, 1996.-248 с.

64. Кубрякова Е.С. Язык и знание: на пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 560с.

65. Кузнецов A.M. Лексика//Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. - С.257-258.

66. Кулемзин В.М., Лукина Н.В. Знакомьтесь: ханты. Новосибирск.: ВО Наука, 1992.-136с.

67. Курилов Г.Н. Сложные имена существительные в юкагирском языке. Л.: Наука, 1977. - 120с.

68. Лакофф Дж. Лингвистические гештальты//Новое в зарубежной лингвистике. -М.: Прогресс, 1981. Вып.10. С.350-368.

69. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление// Психология мышления. Под ред. Ю.Б. Гиппенрейтер и В.В. Петухова. М: Изд-во МГУ, 1980. С. 130-140.

70. Леви-Строс. Первобытное мышление. -М. 1999.

71. Лурия А.Р. Об историческом развитии познавательных процессов. -М.: Наука, 1974.-172с.

72. Лухт Л.И. Категория бытия и обладания (французско-румынские паралели) //Категория бытия и обладания в языке (отв.ред. Ярцева В.Н.). М.: Наука, 1977.-С. 125-144.

73. Лыткин В.И. Коми-зырянский язык (с.281-299)// Языки Народов СССР. Т.З. Финно-угорские и самодийские языки. М.: Наука, 1966. - 463с.

74. Майтинская К.Е. Венгерский язык. 4.2. Грамматическое словообразование. -М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1959. 226с.

75. Медникова Э.М. Значение слова и методы его описания. М.: Высшая школа, 1974.-202с.

76. Мешков О.Д. Словообразование современного английского языка. М.: Наука, 1976.-248с.

77. Мещанинов И.И. Проблемы развития языка. JL: Наука, 1975. - 352с.

78. Могутаев М.К. Хантыйско-русский словарь (васюганский диалект). Томск.: Томский Госпедуниверситет, 1996. - 348с.

79. Молошная Т.Н. План выражения категории посессивности //Категория посессивности в славянских и балканских языках. М.: Наука, 1989. - С.112-216.

80. Новицкая И.В. Историческая интерпретация абстрактных существительных в системе склонения в готском языке: Дисс. . канд. филол. наук/Томский госпедуниверситет. Томск, 2002. - 237с.

81. Опарина Е.О. Концептуальная метафора//Метафора в языке и тексте (отв.ред. В.Н.Телия). -М.: Наука, 1988. С.65-77.

82. Ортега-и-Гассет X. Две главные метафоры//Эстетика. Философия культуры. -М.: Искусство, 1991.-С.203-218.

83. Осипова О.А. К вопросу о выражении абстрактных понятий в языках Сибири//Аборигены Сибири: Проблемы изучения исчезающих языков и культур. Т1. Филология. Новосибирск, 1995,- 396с.

84. Осипова О.А. Процесс формирования абстрактных существительных и его связь с уровнем культуры народа//Вестник Томского государственного педагогического университета. Серия: Гуманитарные науки (филология). Вып.1. Томск: Изд-во ТГПУ, 2002. - С.40-42.

85. Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. Воронеж: Истоки, 2001,- 192с.

86. Постовалова В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека//Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. Под ред. Б.А. Серебренникова. -М.: Наука, 1988. С.8-69.

87. Пылаева О.Б. Лакунарность лексико-семантического поля "природа" (на материле русского и эвенкийского языков). Автореф. дис. . канд. филол. н. -Кемерово, 2002.-21с.

88. Рахилина Е.В. Основные идеи когнитивной семантики//Фундаментальные направления современной американской лингвистики. Сборник обзоров. Под ред. Кибрика А.А., Кобозевой И.М., Секериной И.А. М.: Изд-во МГУ, 1997. -С.370-389.

89. Ромбандеева Е.И. Мансийский язык (с.343-360)// Языки Народов СССР. Т.З. Финно-угорские и самодийские языки. М.: Наука, 1966. - 463с.

90. Рузин И.Г. Возможности и пределы концептуального объяснения языковых фактов//Вопросы языкознания, номер 5 (сент.-окт.), 1996. С.39-51.

91. Русская грамматика/ Под ред.Н.Ю. Шведова. М.: Наука, 1980. - Т.1,2. -1492с.

92. Свешникова Т.Н. Об одном способе выражения посессивности в румынском языке//Славянское и балканское языкознание. Проблемы диалектологии. Категория посессивности. М.: Наука, 1986. - С.201-208.

93. Серебренников Б.А. Язык отражает действительность или выражает её знаковым способом?//Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. Под ред. Б.А. Серебренникова. М.: Наука, 1988. - С. 70-86.

94. Скамейко P.P., Сязи З.И. Словарь хантыйско-русский и русско-хантыйский. -Л.: Просвещение, 1985. 176с.

95. Скляревская Г.Н. Метафора в системе языка. СПб: Наука, 1993. - 152с.

96. Снеткова Н.В. Репрезентация фрейма "налог" в английском языке. Автореф. дис. канд. филол.н. Иркутск, 1999. - 22с.

97. Современный русский язык (фонетика, лексикология, словообразование, морфология, синтаксис, пунктуация)/Под общей ред. Л.А. Новикова. Спб: Лань, 2001.-855с.

98. Сташайтене В. Абстрактная лексика на материале старобелорусских письменных памятников XV-XVII веков. Вильнюс.: Периодика, 1973. - 184с.

99. Степанов Ю.С. Понятие//Лингвистический энциклопедический словарь. -М., 1990а.-С.383-385.

100. Степанов Ю.С. Семантика//Лингвистический энциклопедический словарь. -М., 19906.-С.43 8-440.

101. Телия В.Н. Метафора как модель смыслопроизводства и ее экспрессивно-оценочная функция//Метафора в языке и тексте (отв.ред. В.Н.Телия). М.: Наука, 1988. -С.26-52.

102. Телия В.Н. Номинация//Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. - С.336-337.

103. Терешкин Н.И. Очерки диалектов хантыйского языка. 4.1. М.-Л.: Изд-во Академии Наук СССР, 1961. - 204с.

104. Терешкин Н.И. Словарь восточно-хантыйских диалектов. Л.: Наука, 1981. - 544с.

105. Терешкин Н.И. Хантыйский язык // Языки Народов СССР. Т.З. Финно-угорские и самодийские языки. М.: Наука, 1966. - С.319-342.

106. Топоров В.Н. О некоторых предпосылках формирования категории притяжательности//Славянское и балканское языкознание. Проблемы диалектологии. Категория посессивности. М.: Наука, 1986. - С.142-167.

107. Ульман Ст. Дескриптивная семантика и лингвистическая типология//Новое в лингвистике. Вып.П. -М.: Изд-во иностранной литературы, 1962. С. 17-44.

108. Усова В.И. К вопросу о компонентном анализе формантов множественного числа абстрактных имен существительных//Тезисы VII Межвузовской научной конференции по романо-германскому языкознанию. Пятигорск: Изд-во ПГПИ. - 1970. - С.88-90.

109. Уфимцева А.А. Типы словесных знаков. М.: Наука, 1974. - 206с.

110. Уфимцева А.А. Роль лексики в познании человеком действительности и в оформлении языковой картины мира//Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. Под ред. Б.А. Серебренникова. М.: Наука, 1988. - 216с. С.108-140.

111. Уфимцева А.А. Лексическое значение. Принцип семиологического описания лексики. -М.: Наука, 1986. -240с.

112. Феоктистова Н.В. Формирование семантической структуры отвлеченного имени. Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1984. - 188с.

113. Харрис З.С. Совместная встречаемость и трансформация в языковой структуре // Новое в лингвистике. Вып.П. М.: Изд-во иностранной литературы, 1962.-С. 528-636.

114. Хелимский Е.А. Early Indo-Uralic Linguistic Relationships: Real Kinship and Imagined Contacts // Компаративистика, уралистика. M.: Языки русской культуры, 2000. - С. 489-501.

115. Хрисонопуло Е.Ю. Концептуализация отношения "включение" в современном английском языке (на материале глагольной лексики). Автореф. дис.канд. филол.н. Иркутск, 1999. - 19с.

116. Цивьян Т.В. Еще раз о гомер. Фт^од в связи с проблемой посессивности // Славянское и балканское языкознание. Проблемы диалектологии. Категория посессивности. М.: Наука, 1986. - С.240 - 247.

117. Чепреги М. Конструкции со словом tayi в хантыйском языке//Доклад на 10

118. Международном конгрессе финно-угроведов. 15-19 августа, 2005. Йошкар-Ола.

119. Шахнарович A.M. Когнитивные и коммуникативные компоненты грамматики (с.55-57)// Язык: теория, история, типология (под ред. к.филол.н. Н.С.Бабенко). М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 512с.

120. Широкова А.В. Сравнительная типология разноструктурных языков. М.: Добросвет, 2000. - 200с.

121. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М.: Наука, 1973. -280с.

122. Вопросы финно-угорского языкознания/Под ред. д. филол.н. Лыткина В.И., Майтинской К.Е.,отв ред. Серебренников Б.А.). М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1962.-332с.

123. Вопросы грамматического строя/Под ред. академика Виноградов В.В., д.филол.н. Баскаков Н.А., Поспелов Н.С.). М.: Изд-во Академии наук СССР, 1955.-483с.

124. Хайду П. Уральские языки и народы. М.: Прогресс, 1985. - 432с.

125. Ченки А. Семантика в когнитивной лингвистике //Фундаментальные направления современной американской лингвистики. Сборник обзоров. Под ред. Кибрика А.А., Кобозевой И.М., Секериной И.А. М.: Изд-во МГУ, 1997. -С. 340-369.

126. Черепанова Л.В. Когнитивно-дискурсивное исследование новой английской лексики. Автореф. дис. канд. филол.н. Москва, 2001. - 24с.

127. Чернейко Л.О. Лингво-философский анализ абстрактного имени. М.: Изд-во МГУ, 1997.-320с.

128. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). -М.: Гнозис, 1994. 344с.

129. Русско-хантыйский разговорник. М.: Икар, 1996. - 148с.

130. Советский энциклопедический словарь /Под ред. Прохорова A.M. и др. М.: Изд-во Советская энциклопедия, 1980. - 1600с.

131. Allan К. Stereotype semantics/ZInternational Encyclopedia of Linguistics. Second edition. Oxford University Press, 2003. Vol.4. - P.24-25.

132. Anderson S.R. Typological distinctions in word formation//Language typology and syntactic description (ed. T.Shopen). Vol.3. Cambridge University Press, 1985. -P.3-56.

133. Asher N., Lascarides A. Logics of Conversation. Cambridge University Press, 2003.-526p.

134. Backhouse A. Connotation//International Encyclopedia of Linguistics. Second edition. Oxford University Press, 2003. Vol.4. - P.9-10.

135. Birkenhof G.M., Romm S.M., Urojewa R.M. Grammatik mit Grammatisch

136. Phonetischen UbungenZ/Морфология. -M.: Международные отношения, 1980. -Т.2.-264 с.

137. Boas F. On Grammatical Categories//Carroll J.B. (ed.). Language, thought and reality: Selected writings of Benjamin Lee Whorf. Cambridge, Mass.: MIT Press, 1956. -P.121-123.

138. Bolinger D. Aspects of language. Harcourt, Bruce & World, Inc. N-Y, Chicago, San-Fransisco, Atlanta, 1968. - 326p.

139. Bowers F. The deep structure of abstract nouns//Foundations of language 5. -Dordrecht: D.Reidel Publishing Company, 1969. -P.520-533.

140. Breal M. Semantics: Studies in the Science of Meaning. NY: Dover Publications, Inc., 1964. - 341p.

141. Bybee J. Morphology. A study of the relation between meaning and form. -Amsterdam/Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 1985. -235p.

142. Bybee J., Perkins R., Pagliuca W. The Evolution of Grammar. Chicago: The University of Chicago Press, 1994. - 398p.

143. Chafe W.L. Meaning and the structure of language. Chicago, London: The University of Chicago Press, 1970. - 360p.

144. Collinder B. Finno-Ugric Vocabulary. An Etymological Dictionary of the Uralic Languages. Stockholm, 1955. -217p.

145. Comrie В., Thompson S. Lexical nominalization//Language typology and syntactic description (ed. T.Shopen). Vol.3. Cambridge University Press, 1985. -P.349-398.

146. Cresswell M.J. Formal semantics//International Encyclopedia of Linguistics. Second edition. Oxford University Press, 2003. Vol.4. - P. 20-22.

147. Croft W., Cruse A. Cognitive linguistics. Cambridge University Press, 2004. -356p.

148. Cruse D.A. Lexical semantics. Cambridge University Press, 1986. - 3 Юр.

149. Cruse D.A. Meaning in Language: An Introduction to Semantics and Pragmatics. Oxford University Press, 2000. 424p.

150. Csepregi M. Szurguti Osztjak Chrestomathia. Szeged: JATE Finnugor Tanszek, 1998.-184p.

151. Decsy G. Language origins research. State of the art as of 1997. Indiana, Bloomington, 1997.

152. Decsy G. Beyond Nostratic in time and space. Chapter 6//Nostratic: Examining a linguistic macrofamily (ed. Renfrew C., Nettle D.). The McDonald Institute for archeological research, 1999.

153. Engberg-Pedersen E. Space and time//Cognitive semantics. Meaning and cognition (eds. J.Allwood, P. Gardenfors). Amsterdam/Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 1999. -P.l31-152.

154. Fauconnier G. Mental spaces: Aspects of meaning construction in natural language. Cambridge University Press, 1994. - 190p.

155. Frankena W.K. Cognitive and "noncognitive" //Language, thought and culture (ed. P.Henle). The University of Michigan Press, 1966. - P. 146-172.

156. Gardenfors P. Some tenets of cognitive semantics//Cognitive semantics. Meaning and cognition (eds. J.Allwood, P. Gardenfors). Amsterdam/Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 1999. - P. 19-36.

157. Geeraerts D. History of Lexical Semantics// Topics in Cognitive Linguistics (ed.B.Rudzka-Ostyn). Amsterdam/Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 1988. - P. 647-677.

158. Gillon B.S. The lexical semantics of English count and mass nouns//Breadth and depth of semantic lexicons (ed. E.Viegas). Dordrecht, Boston: Kluwer Academic Publishers, 1999.-P. 19-37.

159. Givon T. Syntax. Vol.1. Amsterdam/Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 2001.-500p.

160. Goddard C. Semantic theory and semantic universals//Semantic and lexical universals. Theory and empirical findings (eds. C. Goddard, A. Wierzbicka). -Amsterdam/Philadelphia: John Benjamins, 1994. P. 7-29.

161. Goddard C. Semantic analysis: A practical introduction. Oxford University Press, 1998. -411p.

162. Grandy R.E. Semantic fields, prototypes and the lexicon//Frames, fields, and contrasts. New essays in semantic and lexical organization (eds. A.Lehrer, E.F.Kittay). Hillsdale, New Jersey: Lawrence Erlbaum Associates Publishers, 1992. -P.103-122.

163. Gulya J. Eastern Ostyak Chrestomathy. Bloomington: Indiana University Press, 1966.-207p.

164. Harder P. Function, cognition, and layered clause structure//Cognitive semantics. Meaning and cognition (eds. J.Allwood, P. Gardenfors). Amsterdam/Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 1999. - P.37-66.

165. Harder P. Cognitive semantics//International Encyclopedia of Linguistics. Second edition. Oxford University Press, 2003. Vol.4. - P.22-24.

166. Haspelmath M. Understanding morphology. London: Arnold, 2002. - 290p.

167. Helander H. On the function of abstract nouns in Latin. Uppsala: Acta Universitatis Upsalienis, 1977. - 153p.

168. Honti L. Nordostjakisches W6rterverzeichnis//Studia uralo-altaica. Szeged, 1982.-P. 14-37.

169. Hopper P., Thompson S. The discourse basis for lexical categories in universal grammar//Language, Vol.60, №4, 1984. -P.703-752.

170. Hopper P., Traugott E. Grammaticalization. Cambridge University Press, 2003. - 256p.

171. Jackendoff R. What is a concept? //Frames, fields, and contrasts. New essays in semantic and lexical organization (eds. A.Lehrer, E.F.Kittay). Hillsdale, New Jersey: Lawrence Erlbaum Associates Publishers, 1992. - P. 191-208.

172. Jespersen O. The philosophy of grammar. NY: W.W.Norton and Company, Inc., 1965.-356p.

173. Karjalainen K.F. Ostjakisches Worterbuch bearbeitet und herausgegeben von Y.H. Toivonen. Helsinki, 1970. V.l. - 560p.

174. Katz J.J., Postal P.M. An integrated theory of linguistic descriptions. -Cambridge: The MIT Press, 1970. 178p.

175. Lakoff G., Johnson M. Metaphors we live by. Chicago, London: The University of Chicago Press, 1980. - 242p.

176. Langacker R. Nouns and verbs//Language 1987, Vol.63, №1.Baltimore: Waverly Press, Inc. -P.53-94.

177. Langacker R. A View of Linguistic Semantics//Topics in Cognitive Linguistics (ed.B.Rudzka-Ostyn). Amsterdam/Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 1988. - P.49-90.

178. Langacker R. Foundations of cognitive grammar. Vol.2. California: Stanford University Press, 1991. - 590p.

179. Leach Ed. Culture and Communication. The logic by which symbols are connected. An Introduction to the Use of Structuralist Analysis in Social Anthropology. Cambridge University Press, 1976. - 105p.

180. Leech G. Semantics. Great Britain: Penguin Books, 1974. - 3 86p.

181. Lehrer A., Backhouse A.E. Componential Analysis// International Encyclopedia of Linguistics. Second edition. Oxford University Press, 2003. Vol.1. - P.348-349.

182. Lobner S. Understanding semantics. Great Britain: Arnold Publishers, 2002. -260p.

183. Lyons J. Linguistic semantics. An introduction. Cambridge University Press, 1995. -376p.

184. Milewski T. Introduction to the study of language. Warszawa.: PWN-Polish Scientific Publishers, 1973. -204p.

185. Mill J.S. A system of logic, ratiocinative and inductive. London: Parker, 1843.

186. Moravcsik J.M.E. Subcategorization and abstract terms//Foundations of language 6. Dordrecht: D.Reidel Publishing Company, 1970. - P.473-487.

187. Newmeyer F.J. Linguistic Theory in America. New York: Academic Press, 1980.-290p.

188. Nida E. Componential analysis of meaning. An introduction to semantic structures. The Hague, Paris: Mouton, 1975. - 272p.

189. Nikolaeva I. Ostyak. Lincom Europa, 1999. - 105p.

190. Parsons T. An analysis of mass terms and amount terms//Foundations of language 6. Dordrecht: D.Reidel Publishing Company, 1970. - P.362-388.

191. Rosch E. Principles of Categorization//Cognition and Categorization (eds. Rosch E., Lloyd В.). New Jersey, N.Y.: Lawrence Erlbaum, P.27-48.

192. Sapir Ed. Language. An introduction to the study of speech. USA: Harcourt, Brace and World, Inc., 1921. -242p.

193. Sasse, Hans-Jiirgen. Syntactic Categories and Subcategories. In: Syntax 9. hrsg. Jacobs, Joachim (et al) Syntax: ein internationals Handbuch zeitgenossiger Forschung. Berlin-New York: Walter de Gruyter, 1993. Halbbd 1, XVIII, 1029 S.

194. Sauer G. Die Nominalbildung im Ostjakischen. Berlin: Akademie-Verlag, 1967. - 254p.

195. Schmid H.-J. English Abstract Nouns as Conceptual Shells: from Corpus to Cognition//Topics in English Linguistics 34 (eds. Kortmann В., Traugott E.C.) -Berlin, New York: Mouton de Gruyter, 2000. 457p.

196. Seiler Th.B., Wannenmacher W. Concept development and the development of word meaning. Berlin, Heidelberg: Springer-Verlag, 1983. - 348p.

197. Steinitz W. Ostjakische Grammatik und chrestomathie. Leipzig, 1950. - 169p.

198. Taylor J.R. Linguistic categorization. Prototypes in linguistic theory. Oxford: Clarendon Press, 1995.-312p.

199. Taylor J.R. Cognitive Grammar. Oxford University Press, 2002. - 621p.

200. Ungerer F., Schmid H.-J. An Introduction to Cognitive Linguistics. Longman, London and New York, 1996. - 305p.

201. Upton A. Design for thinking. California: Pacific Books Publisher, 1973,240p.

202. Vendler Z. Adjectives and nominalizations. Papers on formal linguistics 5. The Hague, Paris: Mouton, 1968. - 134p.

203. Vertes E. K.F.Karjalainens siidostjakische Textsammlungen. Band III. Helsinki: Finnisch-Ugrische Geselschaft, 2004. - 388S.

204. Whorf B.L. A Linguistic Consideration of Thinking in Primitive Communities//Carroll J.B. (ed.). Language, thought and reality: Selected writings of Benjamin Lee Whorf. Cambridge, Mass.: MIT Press, 1956. - P.129-141.

205. Wierzbicka A. Cross-Cultural Pragmatics. The Semantics of Human Interaction//Trends in Linguistics. Studies and Monographs 53 (ed. Winter W.). -Berlin, New York: Mouton de Gruyter, 1991. 504p.1. Интернет ресурсы

206. Поликарпов А.А. Закономерности образования новых слов: моделирование процесса и его экспериментальное исследование): www.philol.msu.ru/~lex/articles/wordsex.htm

207. Lakoff G. Conceptual Metaphor: www.wwu.edu/~market/semiotic/metl.html

208. Конявская С.В. Теоретические вопросы исторического словообразования на примере слов pi. t.: www.nature.ru/db/msg.html