автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Сравнительная характеристика падежей в диалектах рутульского языка

Полный текст автореферата диссертации по теме "Сравнительная характеристика падежей в диалектах рутульского языка"

На правах рукописи

иг

I/ •

Ибрагимова Мариза Оглановна ^

СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПАДЕЖЕЙ В ДИАЛЕКТАХ РУТУЛЬСКОГО ЯЗЫКА

Слецпальчость 10.02.70 - сравни! г. <ьио-исторьческое, типологическое и сопоставительное »¿икознанке

Автореферат диссертации на соискание у ченой степени доктора филологических наук

2 7 МАЯ 2015

Махачкала - 2015

005569386

На правах рукописи

Ибрагимова Мариза Оглановна

СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПАДЕЖЕЙ В ДИАЛЕКТАХ РУТУЛЬСКОГО ЯЗЫКА

Специальность 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Махачкала - 2015

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Дагестанский государственный педагогический университет»

Официальные оппоненты: доктор филол. наук, профессор ФГБОУ ВПО

«Дагестанский государственный университет» Махмудова Светлана Мусаевна;

Ведущая организация - Институт языка, литературы и искусства

им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра Российской академии наук (г. Махачкала)

Защита состоится 6-го июля 2015г., в 16.30, на заседании диссертационного совета Д 212.051.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата наук в ФГБОУ ВПО «Дагестадскии государственный педагогический университет» по адресу: 367003, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Ярагского, 57, ауд. 78.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет» по адресу: 367003, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Ярагского, 57.

Автореферат размещен на сайте Министерства образования и науки РФ (www.vak.ed.eov.ru) и на сайте ФГБОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет» iwww.dgnu.net) 6-го апреля 2015 г.

Автореферат разослан «£» ^й^ 2015г.

доктор филол. наук, профессор ФГБОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет» Хараева Лариса Ханбиевна;

доктор филол. наук, профессор ФГБОУ ВПО «Чеченский государственный университет» Сулейбанова Маржан Умаровна

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Объектом исследования является падежная система мухадского, ихрекского, мухрекского, борчинско-хновского и шиназского диалектов рутульского языка в ее общих и частных проявлениях.

Предмет исследования - описание системы склонения в пяти диалектах рутульского языка в сравнительном аспекте.

Недостаточная изученность падежной системы в диалектах рутульского языка предопределила тему данной диссертации. В ней излагается концепция, позволяющая описывать падежные формы в ареальных единицах рутульского языка, которая дает возможность эксплицитно представить как их общие свойства, так и специфические, проявляющиеся на уровне отдельных территориально-языковых единиц.

Актуальность темы обусловлена необходимостью унификации оснований для выделения падежных единиц и типов склонения в диалектах рутульского языка ввиду различных точек зрения исследователей, отраженных в имеющихся описаниях.

В ареальных единицах рутульского языка проблема выделения падежей осложняется грамматической недифференцированиостью отдельных местных падежей, активным функционированием косвенной основы со вставочными элементами при отсутствии традиционной косвенной основы, равной форме зргатива; способностью падежных форм атрибутивизироваться и т.д Каждая из этих особенностей в отдельности характерна для дагестанских языков, но, сочетаясь и уживаясь в грамматической системе одного языка, они осложняют ее и придают своеобразие.

Уточнение количественного состава падежной парадигмы во всех диалектах, а также полное описание падежей как семантико-синтаксических единиц позволят установить уровень и направление исторического развития падежной системы рутульского языка и будут способствовать решению некоторых спорных вопросов дагестанского языкознания.

з

Цель диссертационного исследования - представить системное сравнительное описание падежей в диалектах рутульского языка; с опорой на сравниваемый материал выявить междиалектные различия, причины их возникновения и попытаться восстановить праформы падежных аффиксов.

Для реализации поставленной цели в работе предстояло решить

следующие задачи:

- определить количество падежей в ареальных единицах рутульского

языка;

- сравнить инвентарь падежных маркеров и вставочных элементов, оформляющих косвенную основу в диалектах рутульского языка, выявить сходные и отличительные черты в оформлении отдельных падежей и в составе

серий местных падежей;

установить общности и расхождения, характеризующие функционально-семантическую сторону падежей сравниваемых диалектов;

- выявить особенности склонения имен существительных и субстантивов в диалектах рутульского языка;

- выявить прарутульские падежные аффиксы и проследить тенденции в развитии падежной системы рутульского языка.

Научная новизна работы заключается в том, что сравнительное исследование отдельной грамматической категории во всех диалектах с формальной и функциональной позиций до сих пор не являлось предметом монографического исследования на материале рутульского языка, равно как и на материале других дагестанских языков. В настоящей работе впервые в изучении дагестанских языков всесторонне исследованы в сравнительном аспекте падежи в пяти диалектах рутульского языка, что позволило эксплицитно представить их общие свойства и выявить специфические черты, обусловленные развитием ареальных единиц в различных условиях и направлениях.

Исследования в рамках диалектов одного языка, направленные на изучение синхронного состояния и эволюции определенной грамматической категории, имеют теоретическую значимость для уточнения, составления грамматики: фактический материал, демонстрирующий падежи в ареальных единицах, может служить для более глубинной проработки типологических параметров лезгинских языков, так как типология изучает случаи межъязыкового варьирования, а диалектология - случаи внутриязыкового варьирования. Сравнительное исследование истории падежных формантов местных падежей позволит выявить диахронические пути развития пространственных формантов дагестанских языков.

Практическая ценность исследования заключается в возможности применения содержащихся в данной работе теоретических обобщений фактического материала при чтении курсов по современному рутульскому языку, рутульской диалектологии, типологии дагестанских языков, а также в специальных курсах по сравнительно-исторической грамматике лезгинских языков.

Методы исследования. При сборе фактического материала использована методика полевого исследования - фиксация речи носителей диалектов с помощью технических средств с последующей расшифровкой, выборка из опубликованных текстов на рутульском языке; при анализе языкового материала применены описательный, сравнительно-исторический и структурный методы; привлекается методика внутренней реконструкции, предполагающая сравнение фактов ареальных единиц исследуемого языка, существующих в языке синхронно, с целью выявления более древних форм рутульского языка. Реконструкция в области морфологии считается лингвистами наиболее обоснованной и доказательной, благодаря довольно ограниченному набору наиболее устойчивых элементов (словоизменительных и словообразовательных формативоз), которые можно подвергнуть реконструкции.

Привлечение перечисленных выше методов и приемов обусловлено тем, что сравнение фактов всех ареальных единиц языка помогает воссоздать историю языка.

Разрабатываемые в традиционной лингвистической науке подходы к исследованию падежной системы предусматривают описание этого явления либо от плана выражения к плану содержания, либо наоборот, также сложились направления в исследовании падежей в функциональном аспекте. Мы в своей работе постарались учесть и применить различные подходы для наиболее полного раскрытия темы, так как план выражения, одинаковый для всех пяти диалектов (как в случае с маркерами падежей IV серии -хда/-\хда), не всегда имел одинаковый план содержания (в некоторых диалектах этот аффикс оформлял только постэссив/постлатив, в других - и постэссив/постлатив, и субэссив/сублатив). Выявлению такого рода особенностей способствовал функциональный подход к фактам ареальных единиц.

Гипотеза исследования. Высокая степень различий в области фонетики, грамматики и лексики, характерная для диалектов восточного наречия (мухадского, шиназского, мюхрекского) и юго-западных диалектов рутульского языка (борчинско-хновского и ихрекского), позволяет выдвинуть гипотезу, согласно которой диалекты рутульского языка развивались в различных условиях и направлениях. Для обоснования выдвинутой гипотезы требуется сравнительное исследование лексических, фонетических, морфологических и синтаксических особенностей рутульских диалектов. Данное диссертационное исследование призвано установить различил между падежными системами диалектов, так как система падежа является особой по типу и содержанию суперкатегорией, охватывающей всю грамматическую систему языка. Результаты исследования могут пополнить основания в пользу выдвинутой гипотезы о возможном развитии рутульского языка под влиянием разных языков и культур.

б

Диссертация опирается на значительный фактический материал, а также учитывает различные точки зрения на проблему, представленные в отечественной лингвистической литературе.

Материалы и источники исследования. В диссертационной работе использованы полевые записи материала мухадского, шиназского, ихрекского, борчинско-хновского и мюхрекского диалектов рутульского языка (бытовые тексты, сказки, паремиологический материал), собранные во время поездок в Рутульский район Республики Дагестан и в Республику' Азербайджан в 20082012гг. Кроме того, привлечен материал из исследований по рутульскому и цахурскому языкам и тексты, опубликованные на диалектах рутульского языка: поэтические произведения Нурахмеда Рамазанова, Джамесеба Саларова, Магомеда Улилеева, Шафи Ибрагимова (на мухадском диалекте); Сакита Курбанова, Асгара Хновского, Кличхана Хновского (на борчинско-хновском диалекте); Низама Гудаева, Пери Рамазановой, Шиназа Эзерчи, Уста Гаруна, Али Кабилова (на шиназском диалекте); Гаджи-Юсифа Меджидова (на ихрекском диалекте). Использовались также синтаксические образования, применяемые или объективно возможные к применению в живой коммуникации, в том числе и искусственно смоделированные, соответствующие естественным речевым нормам и не вызывающие ощущения неправильности речи.

Методологической основой исследования послужили идеи и мысли, высказанные и примененные в практике научного изыскания представителями кавказского и дагестанского языкознания - Г.А. Климовым, М.Е. Алексеевым, Е.А. Бокаревым, Е.А. Кибриком, М.-С.М. Мусаевым, З.Г. Абдуллаевым, У.А. Мейлановой, Б.Б. Талибовым, Г.Х. Ибрагимовым, И.А. Дибировым, М.И. Магомедовым, З.М. Маллаевой, С.М. Махмудовой и др. На защиту выносятся следующие основные положения: 1. Сравнительное описание падежных форм в отдельных территориально-языковых единицах рутульского языка позволяет эксплицитно представить их

обшие свойства и выявить специфические черты, обусловленные развитием диалектов в различных условиях и направлениях.

2. Исследование фактического материала дает основания говорить о неоднородном количественном составе падежных парадигм по диалектам: максимальное количество падежей - 17 - выявляется в мухадском диалекте, лежащем в основе литературного рутульского языка, и борчинско-хновском диалекте, в котором совпали формально постэссив/постлатив и субэссив/сублатив, но выявляется форма субэлатива с аффиксом -хдаа, совпадающая в других диалектах с контэлативом или постэлативом; в мюхрекском диалекте - 16 падежей за счет отсутствия компаратива; в ихрекском - 16 падежей, так как в нем совпали формально постэссив/постлатив и субэссив/сублатив; в шииазском - 15, так как в нем нет компаратива, а функции постэссива/постлатива и субэссива/сублатива передаются единой падежной формой.

3. Во всех диалектах имена и субстантивы склоняются по двум типам: первый тип характеризуется прямой основой, к которой присоединяется падежный аффикс; второй тип - косвенной основой, равной в рутульском языке основе со вставочными элементами. При оформлении косвенной основы имен существительных обоих чисел и субстантивов множественного числа инвентарь вставочных элементов во всех диалектах един, при склонении же субстантивов единственного числа выявляется ряд диалектных отличий фонетического и морфологического характера, сложившихся в процессе автономного развития ареальных единиц.

4. Наибольшие расхождения в оформлении падежных аффиксов в диалектах рутульского языка наблюдаются у местоимений, которые отличаются в ареальных единицах и основами номинатива.

5. Реконструкция прарутульского состояния позволила выявить, что падежные аффиксы в диалектах рутульского языка в целом отражают общую материальную базу пралезгинского языка, описанную в работах лингвистов-кавказоведов, за исключением маркеров эргатива, генитива и падежей серии Ас1

8

«рядом с ориентиром», являющихся отклонением от общепралезгинской нормы.

6. При выявлении особенностей оформления падежей и склонения, характерных для групп диалектов, удалось обнаружить сходные черты в морфологии мухадского и шиназского диалектов, отчасти к ним по грамматическим особенностям примыкает и мюхрекский диалект; ихрекский и борчинско-хновский диалект обнаруживают сходные черты, что служит подтверждением для существующей в рутуловедении гипотезы о близости этой общности диалектов к цахурскому языку.

Апробация работы и публикации. Основные положения диссертации были изложены в 2 монографических исследованиях; 16 статьях в журналах, рекомендованных ВАК РФ; статьях и тезисах в научных сборниках; в материалах международных и всероссийских конференций, проводимых в России и за рубежом (Германия, Грузия, Италия, Испания, Казахстан, Словакия, Чехия); доложены на заседаниях кафедры общего языкознания Дагестанского государственного педагогического университета.

Структура работы определяется составом исследовательских задач. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списков использованной научной литературы и источников цитированных примеров; приложения, содержащего тексты на диалектах рутульского языка. Библиографический список включает 216 наименований.

Объем работы - 302 страницы.

В первой главе «Морфологическая и функциональная характеристика падежей в диалектах рутульского языка» проведено сравнительное описание падежей по ареальным единицам, с выявлением:

- количественного состава,

- специфики оформления,

- особенностей функционирования.

Вторая глава «Склонение имен и субстантивов в диалектах рутульского языка» посвящена вопросам специфики изменения по падежам именных частей

9

речи, субстантивированных причастий и масдара в ареапьных единицах исследуемого языка; выявлению общего и специфического в типах склонения, е оформлении косвенной основы. Здесь же описываются особенности склонения омонимов и фонетические изменения, происходящие в корневых гласных при склонении, обусловленные отличиями в фонетических системах диалектов рутульского языка.

В третьей главе «Диахроническая характеристика падежей рутульского языка» предпринята попытка восстановить праформу каждого падежа с учетом данных исследования по всем ареальным единицам рутульского языка и фактов близкородственного цахурского и родственных лезгинских языков.

Степень изученности проблемы. Вопрос о количестве падежей рутульского языка служил объектом дискуссий между исследователями. В монографиях и диссертационных работах по некоторым ареальным единицам рутульского языка - мухадскому, ихрекскому, мюхрекскому диалектам и хновскому говору - падежная система была подвергнута анализу. Отметим, что полный анализ представлен только для мухадского диалекта. В других ареальных единицах система падежей представлена фрагментарно, кроме того, при выделении падежей авторы опираются на различные принципы, порой противоречивые.

Первые сведения о количестве падежей рутульского языка даны в грамматическом очерке Дирра A.M., который выделяет 19 падежей. В качестве основных грамматических падежей выделены: именительный, родительный, дательный, творительный («Activus, Ergativus») и сопровождающий («Comitativus»). Далее автор выделяет 14 местных падежей, дифференцируя их по аффиксам и отмечая, что «В некоторых из них встречается суффикс -ла, который обозначает движение от того места, на которое указывает другой

суффикс» [1911: 15].

Е.Ф. Джейранишвили отмечает в рутульском языке 4 основных (именительный, эргативный, родительный, дательный) и 12 местных падежей. Аффиксы основных падежей исследователь делит на две группы: простые и

10

сложные [1966: 48]. Особенностью классификации падежей Е.Д. Джейранишвили являлось признание местных падежей послеложными, так как автор полагал, что они образуются от косвенной основы путем присоединения послелогов. Дальнейшее деление послеложных падежей на «однопослеложные» и «двупослеложные» обусловлено количеством послелогов, присоединяемых к косвенной основе. Согласно классификации исследователя, в структуру местных падежей входила исходная осноза, к которой присоединялся аффикс косвенного падежа, а далее - «слитный с ним послелог или послелоги» [1983: 568]. Двупослеложными названы «совместно-сопроводительный», «причинно-целевой», «местный-предельный», «удалительный-исходный» и «сравнительно-сопроводительный» падежи.

Г.Х. Ибрагимов в своей монографин дат развернутую классификацию падежей рутульского языка, отметив все диалектные различия. Он выделил 4 основных (именительный, эргативный, родительный и дательный) и 12 местных падежей. Автор впервые распределил местные падежи по сериям в составе локативного, направительного и исходного падежей. Из 5 серий две признаны полными, остальные - дефектными [1978: 51-57].

В работе С,М. Махмудовой [2001] отмечено начичие в рутульском языке 17 падежей: 3 основных - именительный, эргативный, дательный (генитив самостоятельным падежом не признается); 2 промежуточных - сравнительный и совместный; 12 местных падежей, объединенных в 6 серий по два падежа.

Падежная система ихрекского. диалекта освещена Джамаловым К.Э. и Семеновым С.А. в кратком грамматическом очерке рутульского языка, включенном в «Рутульско-русский словарь (ихрекский диалект)» [2006]. Они выделяют в ихрекском диалекте 4 основных и 16 местных падежей. На наш взгляд, падежи шестой серии со сложными аффиксами -ык-ид//-к-ид, ык-ды//-к-ыд, падежи седьмой серии на -х-да-д//-ых-да-д, -х-да-ди//-ы.х-да-ди и падежи восьмой серии -ыт-та-д/У-ттаь-д, -ыт-та-ди//-ттаь-ди представляют собой атрибутизированные формы.

Падежный состав и склонение в мгохрекском диалекте и хновском говоре борчинско-хновского диалекта исследованы в кандидатских диссертациях Ибрагимовой JIM. [2009] и Исламова P.A. [2014], посвященных исследованию лексического, фонетического и морфологического строя ареальных единиц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обозначены объект и предмет, определены цели и задачи исследования, обоснованы актуальность темы, научная новизна, теоретическая и практическая значимость результатов работы; указаны методы исследования, материалы и источники, использованные в данном изыскании, сформулированы гипотеза и основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Морфологическая и функциональная характеристика падежей в диалектах рутульского языка» проведено сравнительное описание падежей по ареальным единицам с выявлением их количественного состава, специфики оформления, особенностей функционирования.

Диалекты рутульского языка обладают развитой системой падежных форм имен существительных и субстантивов, выражающих отношение к другим именам или к сказуемому в составе высказывания. В исследуемом языке представлены послелоги, которые управляют падежными формами и служат дополнительными средствами для выражения и уточнения пространственных, временных и других отношений. Наряду с послелогами имеются и частицы, присоединяющиеся к некоторым падежным формам, придавая им разнообразные оттенки значений.

В мухадском диалекте рутульского языка выявляется 4 общеграмматических, 2 промежуточных и И местных падежей. Количество падежей по ареальным единицам варьируется в сторону уменьшения их числа, обусловленного отсутствием компаратива и падежей серии Sub «под ориентиром» в отдельных диалектах.

В шиназскоч и мюхрекском диалектах компаратив как самостоятельный падеж не сформировался, что сближает их с цахурскнм языком, в диалектах которого компаратив также не выявляется.

Разногласия по вопросу о количестве падежей в рутульском языке порождены рядом обстоятельств: некоторые исследователи рассматривают падеж не как единство формы и содержания, а односторонне. В диалектах рутульского языка активно функционирует формант -ды, являющийся одновременно и падежным аффиксом, и формантом принадлежности, и показателем прилагательных и притяжательных местоимений, что позволяет некоторым исследователям отрицать наличие в языке формы генитива. Исследователи падежной системы ихрекского и мюхрекского диалектов и хнозского говора (Джамалов К.Э., Семедов С.А., Ибрагимова JIM. и Исламов P.A.) выделяют в качестве отдельных падежей атрибутизированные падежные формы.

Г.Х. Ибрагимов выделял в составе серий местных падежей и локативные, и направительные, и исходные падежи, тогда как анализ материальной стороны и семантики позволил Махмудовой С.М. прийти к выводу о последовательном слиянии эссивов и лативов в едином локативно-направительном падеже.

Номинатив в рутульском языке представлен чистой основой без каких-либо падежных аффиксов, почему его и называют часто падежом-основой или морфологически неоформленным падежом.

В диалектах рутульского языка выявлено несколько формантов эргатива: -а, -г, -pv, -vpv, что не является нормой для других лезгинских языков, имеющих большое количество аффиксов эргатива

При анализе аффиксов эргатива в диалектах рутульского языка выявляется их семантическая (иногда - и грамматическая) обусловленность: в единственном числе посредством формантов, состоящих из одного вокального компонента (-а- или -е-) образуется эргативный падеж от ограниченного количества слов, связанных с личностью и относящихся к I или II лексико-грамматическому классу: сус «сноха» - сус-а, гаг «свекор» - гаг-а, дух «сын»

13

- духар-а, нин «мать» - иин-е, дид «отец» - дид-г, гаьнин «свекровь» -гаънин-е и т.д. В остальных случаях эргатив оформляется аффиксами, содержащими в структуре согласный -р: к1абал «группа» - к1абал-ара; духул «камень» - духл-а-ра; кыли «крыло» - кыли-ере и т.д.

Своеобразие проявляется при оформлении эргативного падежа личных местоимений I и II лица в мухадском диалекте: в единственном числе при образовании эргатива от личных местоимений, состоящих из одного согласного и одного гласного, гласный -ы переходит в -а: ном. зы «я», вы «ты» - эрг. за, ва. Во множественном числе формы номинатива и эргатива личных местоимений совпадают в единой форме: ном., эрг. - гЪ «мы»; ном., эрг. - ее «вы».

Кроме того, при склонении местоимений в шиназском, мюхрекском, ихрекском и борчинско-хновском диалектах выявляются специфические аффиксы эргатива -й, -д, -й, -тти, -дж, не обнаруживающиеся при склонении других частей речи, но способные пролить свет на архаичное состояние рутульского языка:

шиназский диалект Ном. - зы «я» гъу «ты» жи «мы» жгу «вы»

Эрг. - зы-й гъу-й жи-йэ жу-йэ

мюхрекский диалект Ном. - зы «я» вы «ты» жи «мы» жу «вы»

Эрг. -за-д еа-д жаь-д жваъ-д

ихрекский диалект Ном. - зы «я» гъу «ты» йи//жи «мы» жу «вы»

Эрг. - зы-й гъу-й йе-тти'/же-тти жу-йэ.

В речи носителей шиназского диалекта в некоторых случаях аффикс эргатива выпадает, вследствие чего форма эргатива совпадает с формой номинатива. Как правило, этот процесс нейтрализации затрагивает только предполагаемый моновокалический аффикс имен существительных:

Изды иин(е) к!вшах ваьар аджиш, гады дид(е) хачды к1валах ваьара.-Моя мать не работает, мой отец домашнюю работу выполняет. (В скобках

приведены предполагаемые аффиксы эргатива, характерные для остальных диалектов рутульского языка).

Генитив в диалектах рутульского языка представлен аффиксами -д, -уд, -ды (-ди,): дид-ды «отца», нин-ды «матери», йыхдыний-ды (1,11 кл.) «хорошего», хьурний-ды (1,11 кл.) «пяти» и т.д. В диалектах рутульского языка функционирует и аффикс -уды, не характерный для мухадского диалекта: борч.-хнов.д.: сувум-ыды «гор».

В мухадском и шиназском диалектах употребление аффиксов генитива не мотивировано классом слов, согласуемых с данной формой. Этим ареальным единицам противопоставлены ихрекский, мюхрекский и борчинско-хновский диалекты, в которых имеет место классное согласование, например: нин-ды шугу «матери брат», нин-ды риши «матери сестра», нин-ды зер «матери корова», но нин-ыд хал «матери дом» (ихрекский диалект); дид-ди шу «отца брат», дид-ди риший «отца сестра», дид-ди йабы «отца лошадь», но дид-идхал «отца дом» (хновский говор).

Для всех диалектов рутульского языка характерен аффикс датива на -с: кулк-ус «ветру», кьырб-ыс «кости»; ихр.д.: рыхдычи-с (II кл.) «хорошей», гьыхни-с (IV кл.) «хорошему, хорошей»; б.-хн.д.: гьынчис «богу» и т.д. Существенных локальных различий в оформлении датива в диалектах рутульского языка не обнаруживается.

В диалектах рутульского языка выявляется группа промежуточных падежей, включающая комитатив. и компаратив, которые с точки зрения морфологических особенностей близки к общеграмматичесхим падежам и эссивам/лативам, но по выполняемым функциям они ближе к падежам, выражающим отвлеченные отношения. Как правило, пространственные отношения этими падежными единицами не выражаются.

Комитатив образуется в мухадском, шиназском и мюхрекском диалектах посредством аффиксов -хъван//-ухъван\ в ихрекском и борчинско-хновском им соответствуют аффиксы -фан// -уфан: шу-хьван (мух.д.) -шугу-фан (ихр.д.) «с братом», ва-хьван (мух.д.) - гъвафан (ихр.д.) «с тобой»;

15

кулк-ухьван (мух.д.) - кулк-уфан (борч.-хиов.д) «с ветром, ветром», шурк-ухьван (мух.д.) - шурк-уфан (ихр.д.) «с птицей» и т.д.

Компаратив функционирует не во всех диалектах рутульского языка: изучение речи носителей мюхрекского и шиназского диалектов не позволяет нам выделить его как отдельный падеж.

Аффикс компаратива в мухадском диалекте - -хъаъ/ -ххъаъ, в ихрекском и борчинско-хновском диалектах ему соответствует аффикс -хъа/ -v.rъа:

мух.д: шу-хъаъ - ихр.д.: шугу-хъа «чем брат, вместо брата», мух.д: за-хъаь - б.-хн.д: йи-хъа «чем я, вместо меня», мух.д: джу-хъаъ - ихр.д.: джу-хъа «чем сам, вместо себя», мух.д.: шурк-ухъаъ - ихр.д.: шурк-ухъа «чем птица, вместо птицы» и т.д.

В мухадском диалекте выявляются шесть серий местных падежей, из которых пять серий включают в себя по два падежа - совмещенный эссив/латив и златив, шестая - ущербная - представлена только субэссивом/сублативом, так как элативы серий Sub и Cont формально совпали. В борчинско-хновском, ихрекском, мюхрекском и шиназском диалектах падежи серии Sub формально совпали с падежами серии Post.

Серии местных падежей в настоящей работе расположены в следующем порядке:

Падежи I серии - серии In «внутри ориентира»: инэссив/ инлатив с семантикой нахождения в чем-либо, направления во что-либо (отвечает на вопрос гьили? в чем? во что?);

инэлатив с семантикой направления из чего-либо в значении удаления из данного положения (отвечает на вопрос гът 'аа? из чего?).

Падежи П серии - серии Super «на ориентире»: суперэссив/суперлатив с семантикой нахождения на чем-либо, движения к данному положению (отвечает на вопросы гьалыы? на ком? на кого?, гъидыы? на чем? на что?);

суперэлатив с семантикой направления с чего-либо в значении удаления из данного положения (отвечает на вопросы гьалыыла? с кого?, гъидыыла? с чего?).

Падежи III серии - серии Ad «рядом с ориентиром»: адэссив/адлатив с семантикой нахождения у, около чего-либо, движения к данному положению (отвечает на вопросы гьалда? у кого? к кому?, гьидиде? около чего? к чему?);

адэлатив с семантикой направления от чего-либо в значении удаления из данного положения (отвечает на вопросы гьалдаа? от кого?, гъидидаа? от чего?).

Падежи IV серии - серии Post «за ориентиром»: постэссив/постлатив с семантикой нахождения за чем-либо, движения к данному положению (отвечает на вопросы гъачыхда? за кем? за кого?, гьидыхда? за чем? за что?);

постэлатив с семантикой направления из-за чего-либо в значении удаления из данного положения (отвечает на вопросы гъалыхьлаа из-за кого?, гьидыхълаа из-за чего?).

Падежи V серии - серии Cont «в контакте с ориентиром»: контзссив/контлатив с семантикой нахождения внутри, в соприкосновении с чем-либо, движения к данному положению (отвечает на вопросы гьапык'? в соприкосновении с кем?, гьидик'? в соприкосновении с чем?); коитэлатив с семантикой направления изнутри, из положения соприкосновения в значении удаления из данного положения (отвечает на вопросы гъапык'лаа? от положения соприкосновения с кем?, гьидик'паа? от положения соприкосновения с чем?).

Падежи VI серии - серии Sub - под ориентиром: субэссив/сублатив с семантикой нахождения под чем-либо и движения к данному положению (отвечает на вопросы гъачыхьдг? под кем? под кого?, гъидихьде? под чем? под что?);

субэлатив с семантикой движения из-под чего-либо в значении удаления из данного положения в диатектах рутульского языка формально совпал с контэлативом или постэлативом. На данном этапе развития языка во всех диалектах, кроме борчинско-хновского, субэлатив материально не выражен.

Падежи I серии - инэссив/инлатив и ииэлатив с семантикой «внутри ориентира» актуапьны только для неодушевленных существительных и субстантивов III и IV классов. Инэссив/инлатив во всех диалектах оформляется посредством аффикса -у; лакь-а «в сундуке, в сундук», рыкъ-а1 «в дороге, в дорогу», риг-е «в двери, в дверь», далгырм-а «в лесах, в леса», джагвардым-а «в белых, в белые». Аффикс инэлатива отличается долготой гласного: лакъ-аа «из сундука», ры1към-аа «из дорог, с дорог», мукъ-аа1 «из села», джагвардым-аа «из белых», мисгдм-аа «из таких».

Шиназский диалект проявляет своеобразие в оформлении инэссива/инлатива - в речи шиназиев аффикс этого падежа выпадает, и, вследствие этого, форма инэссива/инлатива совпадает с формой номинатива: Къандзыгъай хач(а) хъиркьыр. - Кандзыгай (ведьма) домой вернулась. (В скобках мы привели предполагаемые аффиксы инэссива/инлатива, характерные для других ареальных единиц и, возможно, выпавшие в ходе эволюции шиназского диалекта).

Суперэссив/суперлатнв имеет семантику «нахождение на чем-либо и движение к данному направлению» и оформляется в мухадском, шиназском и мюхрекском диалектах маркерами -аа'-яя, -уу, -ыы/-ыы1. В ихрекском и борчинско-хновском диалектах им соответствует аффикс -\й, для шиназского диалекта характерно употребление и аффикса -\'й, и аффикса -уу: мух.д.: дагьр-аа «на скале, на скату», шум-уу «на щебне, на щебень», рыхъ-ыы1 «на золе, на золу», баьли-яч «на вишне, на вишню», гады-яя «на мальчике, на мальчика»; ихр. д.: нец1ур-ый «на реке, на реку»; борч,-хнов.д.: дуьнуьгьд-ш «на земле, на землю (на планете, на планету)» и т.д.

Суперэлатив с семантикой «направление с чего-либо в значении удатения из данного положения» оформляется аффиксами -аала, -уула,

18

-ыыла, -ыьйла, -яяла, образованными от маркеров суперэссива/суперлатива присоединением показателя -ла, свойственного в рутульской грамматике элативам. В ихрекском диалекте им соответствует аффикс -vtia, в борчинско-хновском диалекте - -viaa: мух.д.: айаап-аала «с балкона», укь-уула «с травы», гъ-ыы1ла «с моста», мири-яяла «с реки», ихр.д.: дид-ыйаа «с отца», борч.-хн.: дуьнуьгьд-ийла «с мира, из мира» и т.д.

Адэссив/адлатнв, имеющий семантику «нахождение у кого-либо, у, около чего-либо и движение к кому-либо, чему-либо», образуется посредством аффиксов -да, -vda, -de, -vde: хал-да «у дома, к дому», риши-де «у сестры, сестре», ва-да «у тебя, тебе», кьырб-ыда «у кости, к кости», варлы-еде «у богача, богачу», шум-уда «у щебня, к щебню», рыхъ-ы/де «у золы, к золе» и т.д. Изучение фактического материала позволило нам сделать вывод о том, что диалекты рутульского языка не имеют существенных различий в оформлении адэссива/адлатива.

Адэлатнв, имеющий семантику «удаление от чего-либо», во всех диалектах рутульского языка, кроме ихрекского, образуется посредством аффиксов -даа, -хдаа, в ихрекском диалекте выявляется аффикс -ddaf-vdda (интенсивность согласного заменяет долготу гласного, характерную для аффиксов адэлатива других ареальных единиц рутульского языка): мух.д.: хал-даа «от дома», ва-даа «у тебя», сахыдхыдний-даа (I кл.) «у спящего», хьибний-даа (I, II кл.) «у троих», тгшбши-даа (I, II кл.) «у тех», мири-едаа «от реки», шум-удаа «от щебня», мим-ыдаа (III, IV кл.) «от этих»; ихр.д.: хан-адда «у троих», шугу-дда «у брата» и т.д.

Постэсснв/постлатив с семантикой «нахождение у кого-либо, за чем-либо и движение по направлению к кому-либо, за что-либо» в диалектах рутульского языка образуется посредством аффиксов -хда, -vxda: риши-хда «у сестры, к сестре», кьырб-ыхда «за костью, за кость», келемерм-ыхда «за капустой, за капусту», за-хда «у меня, за мной, ко мне» и т.д.

Постэлатив с семантикой «удаление из-за чего-либо» в мухадском и шиназском диалектах образуется посредством аффиксов -хьлаа, -\-хълаа,

19

Этим аффиксам противопоставлены -хдаа, -гхдаа в ихрекском и мюхрекском диалектах и аффиксы -дыгыр, -удыгыр в борчинско-хновском диалекте: мух.д.: риши-хъпаа «о сестре, после сестры», гъы!-хълаа «из-за моста», шин.д.: масал-ы:(ълаа «из-за стены», хнов.г.: хук-адыгыр «из-за дерева»; мюхр.д.: сув-ахдаа «из-за горы» и т.д.

Контэссив/контлатнв с семантикой «нахождение внутри, в составе, в соприкосновении с чем-либо и движение к данному положению» во всех диалектах рутульского языка образуется посредством аффиксов -к', -гк\ в шиназском диалекте наблюдается параллельное употребление аффикса -ки: мух.д.: выдж «сам» - джу-к', вы «ты» - ва-к'; ихр.д.: шугу «брат» - шугу-к', гъу «ты» - гъвак'; борч.гов.: ви «вы» - ве-к'; шин. д.: суьри «отара» -суьриеки и т.д.

Контэлатив с семантикой «направление изнутри, из состава, из положения соприкосновения с чем-либо» в мухадском, мюхрекском и борчинско-хновском диалектах образуется от контэссива/контлатива присоединением аффикса -лаа. Формантами контзлатива являются -к'лаа, -гк'лаа: мух.д.: выдж «сам» - джу-к'лаа, вы «ты» - ва-к'лаа; борч.гов.: ви «вы» - ве-к 'лаа и т.д.

Своеобразие в оформлении контзлатива проявляет ихрекский диалект, имеющий аффиксы -к'а, -\'к'а: шугу «брат» - шугу-к'аа, гъу «ты» - гъва-к'аа, пец1ур «река» - пец1ур-ык'а «из реки». Это не является нормой для остальных ареальных единиц, содержащих в составе аффикса контзлатива согласный -л-.

Специфику в оформлении контзлатива обнаруживает и шиназский диалект, в котором выявляется аффикс -кила.: ватан «родина» - ватанд-икилаа и т.д.

Субэссив/сублатив, имеющий значение «нахождение под чем-либо и движение под что-либо», выявляется только в падежной системе мухадского и мюхрекского диалектов, в которых он оформлен аффиксами -хьде, -х'хьде:

дагьр-ахьдг «под скалой, под скалу», варлы-ехьде «под богачом, под богача», ве-хъдг «под вами, под вас» и т.д.

В ихрекском, борчинско-хновском и шиназском диалектах на современном этапе развития субэссив/сублатив формально совпал с постлативом/постэссивом и имеет единый аффикс -хдаАшда.

Анализ диалектного материала позволяет сделать вывод о значимости долготы гласных для морфологии рутульского языка, так как формы элативов в диалектах последовательно образуются от форм эссивов/лативов путем удлинения конечного гласного или присоединением форманта удаления -лаа.

Падежи в диалектах рутульского языка многозначны - каждый падеж служит для выражения множества различных значений.

Основные падежи рутульского языка (номинатив, эргатив, генитив, датив), являясь элементами морфологической структуры, выражают синтаксические отношения одного слова к другому слову высказывания или к высказыванию в целом. Отношения, выражаемые основными падежами, характеризуются как абстрактные отношения между предметами. Для рутульского языка характерно оформление субъекта действия тремя основными падежами (именительным, эргативным и дательным) и местными падежами.

Комитатив и компаратив, занимающие по своим грамматическим характеристикам промежуточное положение между общеграмматическими и местными падежами, выполняют преимущественно функцию объекта действия, но компаратив разнообразил свои функции и оформляет еще и обстоятельства времени, цели и образа действия, а также используется при выражении степенен сравнения имен прилагательных.

При анализе фактического материала мы обнаружили разницу в частотности употребления компаратива: в мухадском диалекте он употребляется чаще, чем во всех других ареальных единицах. В частности, в

борчинско-хновском диалекте случаи употребления компаратива единичны, а в шиназском и мюхрекском диалектах этот падеж вообще не выявляется.

Основной функцией местных падежей рутульского языка является то, что они указывают на различные положения предмета в пространстве. Следует отметить, что наличие большого количества локативных падежей, соотносящихся с развитой системой глагольных превербов, создает в языке достаточно точное и конкретное выражение локализации и ориентации предмета в пространстве. Местные падежи дагестанских языков выполняют функции, уточняющие нахождение предмета в той или иной точке пространства, направление к ней, от нее и через неё.

За длинный исторический период развития падежной системы рутульского языка локативы стали выражать, кроме своих непосредственных (пространственных) функций, функции основных падежей: субъекта действия (оформляя локативную конструкцию предложения) и объекта действия. Под названием «локативная» объединено восемь типов конструкций, каждая из которых располагает своим падежом и своим значением. Функцией субъекта обладают эссивы//лативы и элативы II, III, IV и V серий местных падежей. Субъектные роли распределяются по местным падежам следующим образом:

суперэссив/суперлатив - долженствование, необходимость; суперэлатив - избавление;

адэссив/адлатив - занятия, образ жизни, обладание чем-либо в данное время;

адэлатив - непреднамеренность, случайность действия, способность/ неспособность совершения действия;

постэссив/постлатив - обладание и физиологические желания, потребности;

постэлатив - непроизвольность действия;

контэссив/контлатив - физическое или психологическое состояние; контэлатив - превращение, изменение облика.

22

Местные падежи выражают объект с глаголами передвижения (эссивы/лативы - с глаголами приближения, элативы - с глаголами отдаления), с глаголами речи, недостаточными глаголами. Значение объекта, с которым сравнивают другое лицо или предмет, имеет суперэлатив.

Суперэссив/суперлатив употребляется при выражении клятв, заклинаний, при глаголач со значениями «давать имя, называть», «поручать», «встречаться» и т.д.

Падежи серии 1п, суперэлатив, постэссив/постлатиз, контэлатив оформляют время происхождения действия с уточнением определенного оттенка

На то, каким образом, каким способом происходит действие, указывают инэлатив, суперэлатив, постэссив/ постлатив и субэссив/ сублатив, оформляющие обстоятельство образа действия.

При относительной общности материального выражения, функции падежей в диалектах иногда сильно дифференцированы. Так, в одной и той же фразе Мне тридцать лет личное местоимение в разных ареальных единицах передается с помощью разных падежных форм: мух. д.: Изды (ген.) хьибц1ыр сен йиъи. хнов. гов.: Йахда (постэсУпостлат.) шибцШр саън а. ихр.д.: Зас (дат.) хьибц1ыр сен йиъи.

Семантика сходства кого-то с кем-то также передается разными грамматическими средствами: Дочь,на отца похожа. мух. д.: Рыт дидик (контэс./контлат.) кирикара. хнов. гов.: Рыт дидыс (дат.) кирикара.

Формы всех падежей входят как составная часть в сложные глаголы и словосочетания, передающие определенное действие или состояние, а также встречаются в целом ряде идиоматических выражений, представляющих определенный интерес для изучения истории языка.

Глава вторая «Склонение имен в субстантивов в диалектах рутульского языка» посвящена вопросам изменения по падежам частей

23

речи в ареальных единицах исследуемого языка; выявлению общего и специфического в типах склонения, в оформлении косвенной основы. Здесь же описываются особенности склонения омонимов и фонетические изменения, происходящие в корневых гласных при склонении, обусловленные отличиями в фонетических системах диалектов рутульского языка.

Склонение во всех диалектах рутульского языка характеризуется наличием двух основ - прямой и косвенной. К первому типу склонения, при котором падежные аффиксы присоединяются к основе номинатива, относятся лишь некоторые существительные единственного числа и формы масдара

Ном. - нин «мать» хыл «рука»

Эрг. - нин-е хыл-ире

Ген. - нин-ды хыл-ид

Дат,- нин-ис хыл-ис и т.д.

Ном. - яхын «бежать» легиун «взять, брать»

Эрг. - яхын-ире лешун-ире

Ген. -яхын-ид лешун-ид

Дат. - яхын-ис пешун-ж и т.д.

Доминирующим в языке является второй тип склонения - со вставочными элементами, имеющий широкое поле функционирования.

Природа вставочных элементов многократно исследовалась лингвистами, но единого мнения о ее характере в науке еще не сложилось. Одна из наиболее распространенных точек зрения по данному вопросу -квалифицирование встазочных элементов в качестве показателей лексико-грамматических клахов.

Проведенный в работе анализ материала диалектов рутульского языка позволяет сделать вывод о едином принципе оформления косвенной основы, охватывающем все имена существительные, субстантивы, масдар и

24

позволяющем минимизировать количество типов склонения с сохранением при этом оппозиции форм косвенных падежей.

Во всех ареальных единицах вставочные элементы ограничиваются выбором из представленных в рутульском языке четырех консонантных компонентов - -р-, -й-. -д-, -л-, которые могут варьироваться и взаимозаменяться при оформлении косвенной основы имен существительных единственного числа. Интересны случаи употребления разных вставочных элементов в аналогичных словах мухадского и других диалектов:

мухад. д. Ном. - нагъв «слеза» Эрг. - нагъв-ал-ыра Ген. - нагъв-ал-ды Дат. - пагъхв-ал-ыс

мюхр. д. нагъ

нагъ-ур-ур (//-ура) нагь-ур-ды нагъ-ур-ус и т.д.

мухад. д Ном. - нисе «сыр» Эрг. - ниси-д-ире Ген. - ниси-д-д Дат. - ниси-д-ис

шиназ. д. нисе

ниси-й-ре ниси-й-ды ниси-й-с и т.д.

В то же время выявляются случаи присутствия в косвенной основе имен существительных мухадского диалекта вставочных элементов при отсутствии их в других ареальных единицах: мухад. д.

ары-д-и (инессив) «в промежутке» сик!-ир-ис (датив) «лисе» илсын-д-ис (датив) «человеку» уьлики-д-и (инессив) «наулице» Во множественном числе к

шиназ д. ари-е сш1-ис илсаи-ас уьлки-е.

основам одушевленных имен

существительных (существительных I, П и III кл.) в диалектах рутульского

25

языка присоединяется вставочный элемент -ш- к основам неодушевленных существительных (существительных IV кл.) - вставочный элемент -м-:

мухадский диалект НоМ. - йиванар «лошади» усбыр «дрова»

Эрг. - йивана-ш-е ус-м-ыра

Ген. - йивана-ш-ды ус-м-ыд

Дат. - йивана-ги-ис ус-м-ыс и т.д.

Наличие вставочного элемента (а иногда - и двух) осложняет структуру падежных форм. Так, в парадигмах склонения обнаруживаются четырех-, пятиэлементные структуры: хик-ир-м-ыс «орехам», ми-би-ш-ис «этим», къаргъы-й-ма-ш-ис «воронам», язпы-й-ма-ш-ис «зятьям» и т.д.

Интересным с научной точки зрения является то обстоятельство, что во всех диалектах рутульского языка склонение имен существительных во мн. числе дифференцировано по признаку одушевленности' неодушевленности. Склонение же субстантивов как единственного, так и множественного числа дифференцировано по признаку разумности/ неразумности.

Склонение личных и возвратного местоимений единственного числа не подчиняется общим правилам: при их склонении в мухадском диалекте выявляется тип склонения, характеризующийся эргативной основой оформления падежей:

мухадский диалект Ном. - зы «я» вы «ты»

Эрг.-за ва

Ген. - из-ды вы-ды

Дат. - за-с еа-с и т.д.

При склонении же личных местоимений множественного числа в мухадском диалекте формы номинатива и эргатива совпадают, во всех других диалектах они маркируются специфическими аффиксами:

мухадский диалект

Ном. — йэ «мы» ее «вы» Эрг. - йэ ее

Ген. - гсхь-ды выхь-ды

Дат. - йэ-с ве-с и т.д.

ихрекский диалект Ном. — йи//жи «мы» (инкл./экс.) жу «вы» Эрг. - йе-тти//же-тти жу-йэ

Ген. — ткь-ды/-ид йуыи-ды/-уъд

Дат. — йе-с//же-с жве-с и т.д.

хнозский говор Ном. — йу1хъуЫбы «мы» вуЬсънар «вы» Эрг. - йиджнев-ир ву!хъ-джаь

Ген. - шаьдинев-ид вы1хъ-ды/-ыд

Дат. - йаснев-ис ва1хъч-уьс и т.д.

При склонении субстантивов единственного числа I, П кл. в ареальных единицах рутульского языка употребляются вставочные элементы -нпй- (для мухадского диалекта), -ну-/ни- (для ихрекского диалекта), -на- (доя шиназского и борчлнско-хновского диалектов), -ну (для мюхрекского диалекга):

мухадский диалект шиназский диалект

Ном. - кукды «толстый» йыхды «хороший»

Эрг. - кукды-ний-э йыхды-на-(ра)

Ген. - кукды-ннй-ды йыхды-на-ды

Дат. - кукды-нии-ис йыхды-на-с и т.д.

мюхрекский диалект I класс П класс

Ном. - ъыхды рыхды

Эрг. - ъыхды-ну-ра рыхды-ну-ра

Ген. - ъыхды-ну-д рыхды-ну-д

Дат,- ъыхды-ну-с рыхды-ну-с и т.д.

Своеобразие проявляет ихрекский диалект, в котором при склонении субстантивов формы I класса противопоставляются формам II, III и IV классов оформлением косвенных основ: косвенную основу I класса оформляет вставочный элемент -ну-, косвенную основу II, III и IV классов _ формант -ни- (ихрекский - единственный диалект, в котором при склонении субстантивов формы I класса противопоставляются формам остальных классов оформлением косвенных основ). Рассмотрим на примере

склонения субстантява гъыхды «хороший»:

ихрекский диалект j ^acc II класс Ш класс IV класс

Ном.- гьыхды рьыхды вьыхды гъыхды

Эрг.- гьых-ну-ра ръых-ни-ра вьых-ни-ра гъых-ни-ра

Ген.- гьых-ну-ды/-д ръых-ни-ды/-д еьых-ии-ды/-д гъых-ни-ды/д Дат.- гьых-ну-с рьых-ни-с въых-ш-с гьых-ни-с и т.д.

Таблица вставочных элементов, присоединяемых к основам

мух.д. ихр.д. шин.д. борч.-хнов.д. мюхр.д.

-ний- -ну- (для I кл.); -на- -на- -ну-

ни- (для II кл.)

Косвенную основу субстантивов единственного числа П1 и IV классов во всех диалектах, кроме ихрекского, оформляет вставочный элемент -О, в мюхрекском диалекте параллельно употребляется формант -й- В ихрекском диалекте, как уже говорилось ранее, для оформления падежных форм субстантивов III и IV классов используется вставочный элемент -ни-: мухадский диалект шиназский диалект Ном.- кукды «толстый» гмхды «хороший» Эрг. - кукды-д-ире йыхды-д-ире

Ген. - кукды-д-ид йыхды-д-ид

Дат..

Ном. -Эрг,-Ген. -Дат. -

кукды-д-ис йыхды-д-ис и т.д.

мюхрекский дналект ш кл. IV кл.

зыхды «хороший» ъыхды «хороший» выхди-й-ра ъыхди-й-ра

выхди-й-ид ъыхди-йи-д

выхди-й-ис ъыхди-йи-с и т.д.

Таблица вставочных элементов, присоединяемых к основам субстантнвов ед.ч. Ш, IV кл. в диалектах рутульского языка

мух.д. ихр.д. шин.д. борч.-хнов.д. мюхр.д.

-д- -ни- -д- -д- -Д-, -й-

основам субстантнвов множественного числа в диалектах рутульского языка, выявилось единообразие: к основам субстантнвов мн.ч. I, II кл., относящихся к категории разумных, присоединяется вставочный элемент -ш-, к основам субстантнвов мн.ч. III,IV кл., относящихся к категории неразумных, -вставочный элемент -м-:

мухадский диалект Ном. -миседбыр «такие» (1,11 кл.) миседбыр (III,IV кл.) Эрг. - миседби-ш-е мисед-м-ыра

Ген. - миседби-ш-ды мисед-м-ыд

Дат. - миседби-ги-ис мисед-м-ыс и т.д.

Таким образом, инвентарь вставочных элементов, оформляющих

формы множественного числа имен существительных и субстантнвов, един -

-ш- и -м-, но принцип, лежащий в основе их применения, не одинаков.

Здесь же необходимо отметить, что масдар в падежных формах

множественного числа в рутульском языке употребляется очень редко -

только в разговорной речи, что позволяет сделать вывод о переосмыслении

29

носителями рутульского языка масдара и восприятии его более как глагольной формы, чем как формы, близкой к имени и способной к склонению.

Характерной особенностью падежных форм существительных и субстантивов рутульского языка является их способность атрибутироваться, присоединяя показатель -ды в единственном и множественном числах, что существенно осложняет морфологию местоимений рутульского языка, способствуя возникновению синонимичных грамматических форм генитива и атрибутированной формы местоимений. Формы именительного падежа личных местоимений, присоединяя атрибутивный показатель -ды, совпадающий с аффиксом родительного падежа, переходят в разряд притяжательных: зы «я» - изды «меня, мой»; вы «ты» - выды «твой», которые могут атрибутизироваться еще раз: гады «мой» - юдынииды (I, II кл.) хал «тот, который моего, дом», шдыдид (III, IV кл.) хал

«тот, который моего, дом» и т.д.

Как показало наше исследование, атрибугизируются чаще всего формы дательного, промежуточных и некоторых местных падежей, но не формы именительного и эргативного падежей.

Активное функционирование атрибутивизатора -ды в грамматической системе рутульского языка привело к недоразумениям с определением количества падежей в ареальных единицах рутульского языка, так как исследователи (Джамалов К.Э., Семедов С.А., Ибрагимова Л.М.) относили атрибутивизированные формы к отдельным падежам.

Проведенный в работе анализ падежного инвентаря рутульского языка свидетельствует о многообразии структурных вариаций падежных форм, обусловленных спецификой его грамматической системы. В рутульском языке выявляются сложные образования, в составе которых многократно встречается атрибутивизатор -ды, типа формы компаратива дид-ды-ды-хъаъ-ды-ды-хъаъ «тот, который за того, кто (или что) принадлежит отцу», в которых к корню присоединяются различные показатели количеством до 6,

общее число звуков в формантах достигает 14, а их звуковое оформление выглядит следующим образом: -СУ-СУ-СУС-СУ-СУ-СУС.

Разнообразие структурных формообразующих элементов падежной системы рутульского языка свидетельствует и о различии в их функциональной нагрузке: указанные элементы можно рассматривать как полифункциональные единицы, способные выражать семантику нескольких падежей - эргатива, генитива, датива, эссивов-лативов, элативов и т.д.

При изменении по падежам корневые гласные некоторых существительных в косвенных падежах претерпевают следующие фонетические изменения: редукцию, уподобление и чередование. Так как эти процессы по диалектам неравномерны, это существенно осложняет понимание речи носителями других ареальных единиц.

Исследовав вопросы склонения омонимов в диалектах рутульского языка, мы пришли к выводу, что образование параллельных или идентичных падежных форм омонимичными словами не мотивировано принадлежностью омонимов к какому-либо лексико-грамматическому классу и на современном этапе развития языка не подчиняются каким-либо правилам. Стремление носителей языка к унификации косвенных основ и экономии усилий приводят к постепенному стиранию расхождений в оформлении косвенных основ омонимичных слов.

В третьей главе «Диахроническая характеристика падежей рутульского языка» предпринята попытка восстановить праформу каждого падежа с учетом данных исследования по всем ареальным единицам исследуемого языка и фактов близкородственного цахурского и родственных лезгинских языков.

В связи с малочисленностью фиксированных письменных источников, отсутствием зачаточных форм письменности, важных для сравнительно-исторических выводов, особую актуальность приобретает глубокое исследование инвентаря грамматических форм в диалектах рутульского языка

Научные источники по лезгинским языкам и факты ареальных единиц рутульского языка позволяют сделать вывод о том, что система падежей в ругульском языке складывалась путем отделения от одного многофункционального падежа других актуальных функций с соответствующими морфологическими показателями.

О том, что вычленение падежей происходило неравномерно, говорит тот факт, что в шиназском и мюхрекском диалектах так и не выделился в качестве самостоятельных падежей компаратив, во всех диалектах, кроме мухадского и мюхрекского, семантику эссивов/лативов серии Sub «под ориентиром» передают формы серии Post «за ориентиром».

На определенном этапе развития падежная система рутульского языка начала упрощаться путем объединения эссивов и лативов в единые локативно-направительные падежи и путем переноса функций с одной

падежной единицы на другую.

Падежные аффиксы в диалектах рутульского языка в целом отражают общую материальную базу пралезгинского языка, описанную в работах Алексеева М.Е., Бокарева Е.А., Гишнейшвили Б.К., Джейранишвили Е.Ф., Ибрагимова Г.Х., Климова Г.А., Старостина С.А., Топуриа Г.В. и др. Отклонением от сбщепралезгинской нормы являются маркеры эргатива и генитива.

Эргатив во всех диалектах рутульского языка оформляется либо вокалическим аффиксом, либо аффиксом, в основе которого имеется консонант -р-: -е, -а, -ра, -рг, -vpv, что не является нормой для многих других лезгинских языков и пралезгинского состояния. Анализ имеющихся точек зрения лингвистов и фактов близкородственных языков позволил сделать заключение о переходе общелезгинского аффикса эргатива *-д в диалектах рутульского языка в -р-, как и в крызском и будухском языках.

Аргументировать сохранившимися падежными формами этот факт сложно, так как они единичны. Возможно, доказательную базу можно

извлечь из парадигм склонения личных местоимений, являющихся архаическим пластом лексики любого языка.

мюхрекский диалект Ном. - зы «я» вы «ты» жи «мы» жу «вы»

Эрг. - за-д ва-д жаь-д жваь-д

хновский говор Ном. — йи «я» гъу «ты»

Эрг. - йи-дж гъу-дж

борчинский говор Ном. - йанур//йухъ1яаьр «мы» ви «вы» Эрг. - йану-дэ1саь//йухъ-чаь ви-дж

мюхрекский диалект Ном. - зы «и» гъу «ты» йи//жи «мы» жу «вы» Эрг. - зы-й гъу-й йе-тти//же-тти жу-йэ

Сравнительный анализ парадигм склонения личных местоимений в диалектах рутульского языка, проведенный во второй главе, позволил нам выявить следующие аффиксы эргатива:

мухадский

шиназский - -й

мюхрекский - -д ихрекский - -й, -тти

борч.- - -дж

хновский

Генитив в диалектах руту льского языка оформляется маркерами -д, -х'д, -д\', -уду, отличающимися от маркера родительного падежа -;/- многих родственных языков лезгинской группы.

Мы считаем гипотезу Е.А. Бокарева [1960: 45] и М.Е. Алексеева [1985: 44] о том, что в рутульском языке в качестве генитива используется показатель атрибута в а, соответствующей нормам эволюции рутульской

зз

морфологии, в которой атрибутивизаторы занимают весьма значительное место.

Диалекты рутульского языка характеризуются единообразием в оформлении дательного падежа, присоединяя к склоняемой основе аффикс -с/-ус. М.Е. Алексеев отмечал наличие рефлексов пралезгинского показателя датива *-сс во всех лезгинских языках, за исключением удинского: в лезгинском, табасаранском, будухском - -з, в рутульском, агульском, цахурском, крызском - -с, в арчинском --сс [1985: 45].

То обстоятельство, что промежуточные падежи - комитатив и компаратив оформились в языках лезгинской группы сравнительно недавно, осложняет их реконструкцию. Более того, форма компаратива в некоторых диалектах рутульского языка еще находится на стадии становления:

мух.д. ихр.д. шин.д. борч.-хнов.д. мюхр.д. цах. язык праформа

-хъаъ//- -хьа//- форма -хъа// форма форма падеж на

ухьа ухъа отсутству -ухъа отсутству отсут стадии

ет ет ствует становления

Анализ диалектного материала позволяет выделить 6 серий местных падежей, которые с большой вероятностью реконструируются для прарутульского состояния: 1) серия на -а/*-ъ, которая указывает на нахождение предмета в чем-либо; 2) серия на -л, указывающая на нахождение предмета на ком-, чем-либо; 3) серия на -д, указывающая на нахождение предмета рядом с кем-, чем-либо; 4) серия на -хъ, указывающая на нахождение предмета за кем-, чем-либо: 5) серия на -к, указывающая на нахождение предмета на наклонной плоскости, в жидкости, неплотных веществах, в тесной близости; 6) серия на -хь, указывающая на нахождение предмета под кем- чем-либо.

Некоторые местные падежи проявляют своеобразие при маркировке в диалектах рутульского языка, что говорит о различных направлениях развития арештьных единиц рутульского языка. Наибольшие отличия наблюдаются в оформлении постэлагива, субэссива'сублатиза, адэлатива, суперэлатива.

Полагаем, что для инэссива/инлатива и инэлатива в ругульском языке реконструируемой формой является форма на *-ъ: хала «в доме» - *халаь «в дом», багьди «в саду» - *багъдиъ «в сад» и т.д. Основанием для этой гипотезы является выражение семантики этого падежа - «направление внутрь чего-либо» - наречием аъ «внутрь» и превербом ъх- (ъаьшун «наполнять что-либо», ъыъып «наливать во что-либо» и т.д.), содержащими в своей структуре компонент -ъ.

Подобное мнение высказывали лингвисты-кавказоведы Бокарев Е.А., Б.Г.-К. Ханмагомедов, Г.В. Топуриа, М.Е. Алексеев.

При реконструкции падежей с семантикой нахождения на чем-либо, движения к такому положению или от него на общелезгинском уровне, лингвисты выделяют во всех лезгинских языках показатель -л, обозначающий нахождение на поверхности. Его также отмечают и в качестве единственного исторического преверба в ряде глаголов.

На синхронном уровне в диалектах рутульского языка показатель серии Super -л характерен только для падежа удаления - суперэлатива. Из Есех диалектов только в ихрекском ни один из падежей серии Super не имеет в составе аффикса элемент -л-. Возможно, следует говорить о

звукосоответствии -л---й- между мухадским, шиназским, мюхрекским

диатектом с одной стороны и ихрекским диалектом с другой стороны. Борчинско-хновский диалект занимает промежуточное положение в этом процессе, имея вариативный аффикс -vw/-w суперэссива/суперлатива и сочетая в аффиксе суперэлатива -viuia и элемент -л-, и элемент -й, что демонстрирует таблица, приведенная ниже.

Сравнительная таблица аффиксов суперэлатива в диалектах рутульского языка

мух.д.

-уула

ихр.д.

-уиа

шин.д.

-уула

борч.-хнов.д.

-уйла

мюхр.д.

-уула

прарут. форма

:-Л\'У

пралезг. форма

-лл

При оформлении адэлатива фак^ ихрекского диалекта демонстрируют наиболее архаичную форму, так как согласно исследованиям М.Е. Алексеева, рефлексы пралезгинского аффикса *-гтт в восточно-лезгинских языках используется «в собственно направительном значении, то есть для указания на приближение к ориентиру» [1985: 47].

Процесс перехода -тт в -д описан в монографии Г.Х. Ибрагимова: «упрощение консонантной системы в связи с нейтрализацией коррелятивного признака сильный-слабый (исторические сильные смычные совпали со звонкими :кк>г,тт> д, ххъ > къ)...» [2004:262].

Сравнительная таблица аффиксов адэлатива в диалектах рутульского языка

мух.д. ихр.д. | шин.д. 1 борч.-хнов.д. мюхр.д. прарут. форма

-даа/ -удаа -дда/-\'дда -тта/-\тта -даа/-удэа -дао/-удаа -даа/-удаа *-ДУ\'/ -ТТУУ

Своеобразие оформления постэлатива в ареальных единицах рутульского языка заключается в том, что мухадский и шиназский диалекты противопоставляется другим ареальным единицам аффиксами: более архаичному мухадско-шиназскому аффиксу -хълаа'-\хълаа

противопоставлены аффикс -хдаа/-\хдаа в ихрекском и мюхрекском диалектах и аффикс -дыгыр с затемненной этимологией в борчинско-хновском диалекте.

Сравнительная таблица аффиксов постэлатива в диалектахрутульского языка

мух.д. ихр.д. шин.д. борч.-хнов.д. мюхр.д. прарут. форма пралезг. форма

-хълаа/ -ухълаа -хдаа/ -ухдаа -хълаа/ -ухълаа -дыгыр/ -удыгыр -хдаа/ -ухдаа *-хъ/-х *-хъ

Падежи серии Cont «в контакте с ориентиром» в диалектах рутульского языка объединены показателем -к\ который исследователи относят к общелезгинскому *-кк. У М.Е. Алексеева было несколько гипотез появления мягкости -к: «палатализация рут. -к, вероятно, первоначально имела место лишь после гласных переднего ряда -и, -е, и лишь затем произошла унификация и в остальных позициях. Впрочем, можно предполагать и исконную палатализацию, обусловленную латеральным происхождением данного форманта» [1985: 54].

Особенностью серии Sub «под ориентиром» в рутульском языке является ее ущербность вследствие отсутствия специально оформленного субэлатива во всех диалектах, кроме борчинско-хновского. Сравнительный анализ падежных систем в ареальных единицах позволил выявить наличие оформленного субэссива/сублатива только в двух диалектах - мухадском и мюхрекском, где показателем этого падежа выступает аффикс -хьде/-шьде. В борчинско-хновском, ихрекском и шиназском диалектах на синхронном уровне семантика субэссива/сублатива передается посредством аффикса -xda/'-vxda, традиционно оформляющего постэссив/постлатив. Как мы отмечали выше, в этих диалектах формально постэссив/постлатив и субэссив/сублатив не различаются.

Сравнительная таблица аффиксов субэссива/сублатива в диалектах рутульского языка

мух.д. ихр.д. I шин.д. борч.-хнов. д. мюхр.д. пралезг. форма

Субэлатив в мухадском диалекте формально совпал с контэлативом, в шиназском, ихрекском, мюхрекском - с постэлативом. Из всех диалектов только в борчинско-хновском выявляется оформленный субэлатив с маркером -xdaa'-vxdaa, не совпадающим с аффиксом постэлатива: дифференцированность элативов серий Post и Sub в борчинско-хновском диалекте обусловлена функционированием в нём специального аффикса постэлатива -дыгыр с затемненной этимологией.

Исследование глагольных превербов и наречий с семантикой Inter не дало нам доказательной базы для подтверждения существования в прарутульском языке серии падежей с семантикой Inter «в аморфном веществе». Предполагаем, что эта серия не развилась в языке или потеряла формальную идентификацию на раннем этапе его развития.

В заключении сформулированы основные выводы сравнительного исследования падежей в диалектах рутульского языка. Сравнительный анализ падежей в ареальных единицах рутульского языка позволил выявить специфические черты каждого из диалектов: в области количества падежей и их оформления мы обнаружили следующие особенности:

1) в мухадском диалекте:

- формы номинатива и эргатива у личных местоимений мн. числа (в отличие от всех остальных ареальных единиц) совпадают

Ном. - из «мы» ее «вы»

Эрг. - гЪ ве\

- VI серия местных падежей - серия Sub «под ориентиром» -является ущербной и представлена только совмещенным субэссивом/ сублативом; аффикс -хьдеМ'хьде оформляет субэссив/сублатив только в мухадском и мюхрекском диалектах, в других ареальных единицах не функционирует;

- вставочный элемент -ний-, выявляемый в косвенной основе субстантивов единственного числа I, И кл., не употребляется в таком фонетическом оформлении в других диалектах рутульского языка;

2) в шиназском диалекте:

- отсутствует компаратив как самостоятельная падежная единица, а его функции осуществляют падежи II серии местных падежей - серии Super «на ориентире»;

- отсутствует VI серия местных падежей - серия Sub «под ориентиром», а функции падежей субэссива/сублатива и субэлатива выполняют падежи серии Post «за ориентиром»;

- моновокалический аффикс эргатива у имен существительных выпадает, вследствие чего форма эргатива совпадает с формой номинатива;

- инэссив/инлатив утратил вокалический аффикс -v, и, таким образом, он формально совпал с номинативом, имеющим нулевой аффикс;

- при оформлении контэлатива употребляется аффикс -кша (ва-кта «из тебя, от тебя»; ватанд-икгшаа «из родины, от родины»), в отличие от традиционного для других диалекгов (кроме ихрекского) аффикса -клаа/-уклаа;

3) в мюхрекском диалекте:

- мюхрекский диалект проявляет своеобразие в оформлении косвенной основы субстантивов в единственном числе, присоединяя вставочный элемент -ну- к основе номинатива I и II классов и вставочный элемент -й- или -д- к основе III и IV классов;

- эргатив личных местоимений оформляется аффиксом -д (за-д «я», ва-д «ты», жаъд «мы», жваь-д «вы»), который в ареальных единицах рутульского языка традиционно оформляет форму генитива;

компаратив как самостоятельная падежная единица не функционирует, функции сравнения осуществляет суперзлатив;

- в мюхрекском диалекте произошло переосмысление постэссива/ постлапша: употребляясь в функции обстоятельства места, он имеет либо

семантику Sub «под ориентиром», либо семантику приближения к ориентиру, более характерную для адлативов;

4) в ихрекском диалекте:

- противопоставление другим ареальным единицам оппозицией форм I класса формам ИЛИ и IV классов при оформлении косвенной основы субстантивов: косвенную основу I класса оформляет вставочный элемент -ну, косвенную основу II, III и IV классов - формант -пи-,

- серьезное отличие от традиционной модели оформления косвенной основы - функционирование вставочного элемента -ни-, присоединяемого к основам субстантивов III и IV классов в ед. числе, что является нехарактерным да других диалектов, так как в них косвенную основу аналогичных субстантивов оформляет вставочный элемент -д-\

- форма контэлатива имеет аффикс -к'а //v-к'а: пец1ур-ык'а «из реки», что не является нормой для остальных ареальных единиц, использующих в составе аффикса контэлатива согласный -л-;

- факты нхрекского диалекта демонстрируют наиболее архаичные аффиксы падежей серии Ad «рядом с ориентиром» - -ддаь/-ттаь и -дда'-тта, которые отличаются от аналогичных аффиксов других диалектов

геминированными согласными;

- при склонении субстантивированных прилагательных в ихрекском диалекте показатель атрибутивности -ды выявляется лишь в форме номинатива (что не является нормой для других диалектов, сохраняющих этот маркер во всех падежных формах);

5) в борчинско-хновском диалекте:

- наличие аффикса постлатнва -дыгыр с затемненной этимологией, не характерного для других ареальных единиц;

- наличие маркированного постэлатива, аффикс которого не совпадает с аффиксом контэлатива или постэлагива, как в других диалектах;

специфическое упрощенное склонение существительных ограниченного (двойственного) числа, при котором в косвенных падежах

отсутствует наращение -аб, что вместе с отсутствием финального -р в номинативе и во всех остальных падежах существенно упрощает структуру падежных форм в отличие от других диалектов: ном. - хыя-аб-ы «руки», эрг. — хыл-а-м-ыра, ген. — хыл-а-м-ыд и т.д.;

- в хновском говоре борчинско-хновского диалекта аффикс эргатива может иметь структуру -УС и (хал-ыр «дом»), что не является нормой для других ареальных единиц ругульского языка;

- формы эргатива личных местоимений в говорах борчинско-хновского диалекта оформляются аффиксом -дж//-дж\', не характерным для грамматической системы ни одного другого диалекта: ном. гш «я» - эрг. йи-дж\ ном. гьу «ты» — эрг. гъу-дж.

Возможность выявления специфических особенностей мюхрекского диачекта в оформлении и функционировании падежей позволяет нам констатировать, что эта ареальная единица, игнорируемая некоторыми исследователями или объединяемая с ихрекским диалектом, является самостоятельным диалектом, более тяготеющим к восточному наречию и имеющим ряд сходных черт с мухадским и шиназским диалектами.

Выявлены особенности, характерные для групп диалектов:

а) специфичной является зависимость употребления аффиксов генитива ихрекского, мюхрекского и борчинско-хновского диалектов от лексико-грамматнческой категории одушевленности/неодушевленности слова, согласуемого с данной формой. Это грамматическое явление, наблюдаемое в трех диалектах ругульского языка из пяти, может быть объяснено ареалом их локализации - они занимают пограничную территорию с цахурским языком, для которого обусловленность применения аффикса генитива категорией одушевленности /неодушевленности является нормой;

б) в ихрекском и борчинско-хновском диалектах структура аффикса -УСУ характерна для генитива, в отличие от других диалектов (в которых возможны лишь структуры аффиксов генитива -УС и -СУ): ихр.д. — хынх-

41

ыды (ген.) «ребенка», гъайваид-иды (ген.) «лошади»; борч.-хн.д. - сывьш-

ыды (ген.) «гор», ,щ'1хьм-ыды (ген.) «сёл» и т.д.;

в) в ихрекском и борчинско-хновском диалектах представлена фонетическая разновидность аффикса комитатива -фан//-уфан, компонент -ф- которой является результатом делабиализации компонента -хьв-, лежащего в основе аффикса комитатива (-хьван/ -ухьван) других ареальных единиц;

г) аффикс компаратива -хьа/-\<хъа в ихрекском и борчинско-хновском диалектах представляет собой усеченный вариант аналогичного аффикса мухадского диалекта -хъаъ/-\>хъаъ, в котором выпал финальный -ъ;

д) в ихрекском и борчинско-хновском диалектах падежи серии Super содержат в составе элемент -и-, имеющий звукосоответствие -л- в составе аналогичных аффиксов мухадского, шиназского и мюхрекского диалектов.

е) при оформлении постэлатива мухадский и шиназский диалекты противопоставляются аффиксами -хълаа/-ххълаа ихрекскому и мюхрекскому диалектам с аффиксом постэлатива -xdaaf-vxdaa и борчинско-хновскому

диалекту с аффиксом -дыгыр:,

ж) аффикс постэлатива -хълаа/-\'хълаа мухадского и шиназского диалектов противопоставляется аналогичному аффиксу других ареальных единиц -xdaa/-vxdaa наличием компонента удаления -л- оформляющего элативы других серий, и соответствием согласного -хъ-, содержащегося в аффиксе постэссива/постлатива, компоненту -х-.

Анализ диалектного материала позволил эксплицитно представить общие и специфические особенности, проявляющиеся на уровне отдельных территориально-языковых единиц в количестве падежных единиц, в оформлении падежных форм, в выборе вставочных элементов, дифференцирующих типы склонения, и в функционировании некоторых падежей; дал возможность установить уровень и направление исторического развития падежной системы рутульского языка, уточнить количество и состав диалектов рутульского языка

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

Научные статьи, опубликованные в ведущгас рецензируемых научных ¡журналах и «зданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Участие долгих гласных в выражении пространственной семантики в рутульском языке // Вестник Ленинградского государственного университета имени A.C. Пушкина №5. Т 2. Филология. - Санкт-Петербург, 2009. С. 185-195.

2. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Специфика оформления эргатива и проявления эргативности в рутульском языке // Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Общественные и гуманитарные науки. Выпуск №3. - Махачкала: ДГПУ, 2010. С.107-110.

3. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Об отражении категорий одушевленности-неодушевленности и разумности в падежных формах дагестанских языков (на материале рутульского и цахурского языков) // Вестник Ленинградского государственного университета имени A.C. Пушкина. №3. Т 1. Филология. - Санкт-Петербург, 2011. С. 214-220.

4. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Сравнительный анализ генитива в диалектах рутульского языка /7 Вестник Университета Российской академии образования. Выпуск I. -М.. 2011. С. 69-72.

5. Ибрагимова М.О. Специфика оформления падежных аффиксов и склонения в ареачьных единицах рутульского языка (на материале ихрекского и борчинско-хновского диалектов) // Историческая и социально-образовательная мысль. - Краснодар, 2012. №4 (14). С.183-186.

6. Ибрагимова М.О. Роль атрибутивизатора -ды/-д в структуре падежных форм рутульского языка // Историческая и социатьно-образовательная мысль. - Краснодар, 2012. № 5 (15). С. 164-167.

7. Ибрагимова М.О. Специфика употребления вставочных элементов в зреальных единицах рутульского языка // Вестник Костромского

государственного университета им. H.A. Некрасова. - Кострома, 2013. №4. С. 132-134.

8. Ибрагимова М.О. Специфика склонения омонимов в диалектах ругульского языка // Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Общественные и гуманитарные науки. Выпуск

№3. - Махачкала: ДГТТУ, 2013. С. 59-62.

9. Ибрагимова М.О. Склонение личных местоимений в диалектах рутульского языка // Историческая и социально-образовательная мысль. -

Краснодар, 2013. № 6 (22). С. 174-176.

10. Ибрагимова М.О. Сравнительная характеристика падежей серии Super «на ориентире» в диалектах рутульского языка // Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Общественные и гуманитарные науки. Выпуск № 4. - Махачкала: ДГПУ, 2013. С. 93-96.

П. Ибрагимова М.О. Сравнительная характеристика падежей серии Post «за ориентиром» в рутульском языке // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2. Филология и искусствоведение.

Выпуск №1 (134). -Майкоп, 2014. С. 49-52.

12. Ибрагимова М.О., Исламов P.A. Особенности склонения в хновском говоре рутульского языка // Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Общественные и гуманитарные науки. Выпуск №2. - Махачкала: ДГПУ, 2014. С. 67-70.

13. Ибрагимова М.О. Особенности оформления и функции комкгатива в ареальных единицах ругульского языка // Вестник Костромского государственного университета им. H.A. Некрасова. - Кострома, 2014. №2. С. 164-166.

14. Ибрагимова М.О. Сравнительная характеристика падежей серии Ad «рядом с ориентиром» в диалектах рутульского языка // Вестник Воронежского государственного университета. Серия «Лингвистика и межкультурная коммуникация». Выпуск № 4. - Воронеж, 2014. С. 100-102.

15. Ибрагимова М.О. Особенности оформления и функционирования падежей серии CONT «в составе, в соприкосновении с ориентиром» в арегльных единицах рутульского языка // Современные проблемы науки и образования. № 5.2014. URL: http://-w.avw.science-education.rU/l 19-14555.

16. Ибрагимова М.О. Структурная и функциональная характеристика падежей серии IN «внутри ориентира» в рутульском языке // Историческая и социально-образовательная мысль. - Краснодар, 2014. № 5 (27). С. 257-260.

Монографии:

1. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Морфология склонения в рутульском языке. - Махачкала: ДГПУ, 2002. 78 с.

2. Исмаилова A.M., Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Особенности оформления объектных, определительных и обстоятельственных отношений в рутульском языке. - Махачкала: ДГПУ, 2010.135 с.

Статьи и материалы докладов, опубликованные в других изданиях:

1. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Об основах склонения в рутульском языке // Сборник статей и сообщений «Шаги в науку». — Махачкала, 1999. С.41-44.

2. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Об особенностях склонения личных местоимений рутульского языка // Актуальные проблемы общей и адыгской филологии. - Майкоп, 1999. С. 97-98.

3. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Склонение имен числительных рутульского языка // Тезисы докладов научной сессии преподавателей и сотрудников Даггоспедуниверситета. - Махачкала, 1999. С. 102-103.

4. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Способы выражения пространственных отношений в рутульском языке // Актуальные проблемы языка и литературы. - Махачкала, 2000. Вып. IV. С.45-47.

5. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Склонение местоимений рутульского языка // Вопросы обновления технологий обучения иностранным языкам. 4.1. - Махачкала, 2000. С.43-46.

6. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Структурно-семантический анализ падежного инвентаря в диалектах рутульского языка // Материалы первого международного конгресса кавказоведов. - Тбилиси. 2007. С.435-437.

7. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.), Османова З.У. К вопросу о склонении заимствований в рутульском языке // Контенсивная типология естественных языков. Материалы международной научно-практической конференции языковедов (26-27 апреля 2007года). - Махачкала, 2007. С. 114115.

8. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) К вопросу о функционировании генитива в рутульском языке (на материале мухадского, борчинско-хновского и ихрекского диалектов) // Актуальные проблемы общей и адыгской филологии. Материалы VI международной конференции (24-26 апреля). -

Майкоп, 2008. С. 272-275.

9. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О,) Роль долгих гласных в оформлении падежных аффиксов рутульского языка // Материалы II Международного симпозиума «Иберийско-кавказское языкознание: наследие и перспективы». -

Тбилиси, 2008. С. 397-400.

10. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) К вопросу о полиформантности и полифункциональности эргатива в рутульском языке // Эргатив и эргативная конструкция в языках мира. - Тбилиси, 2009. С. 33-35.

11. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Специфика склонения масдарных форм глагола в рутульском языке // Материалы международной конференции «Current Advances in Caucasian Studies». - Италия. Мачерата, 2010г., январь.

http ://vvww. un imc. it/cacs/accepted-papers

12. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) К вопросу об имплицитаости категории одушевленности-неодушевленности в разносистемных языках // Материалы II Международной конференции «Русский язык и литература в международном образовательном пространстве: современное состояние и перспективы». - Испания, Гранада, 10-11 сентября 2010г. С. 723-728.

13. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Грамматическое выражение категории разумности-неразумности в диалектах рутульского языка // Материалы международной научной конференции, посвященной 85-летнему юбилею профессора ДГПУ Г.Х. Ибрагимова. - Махачкала: ДГПУ, 2010. С.235-236.

14. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Роль аффикса -vdl-dv в падежной системе рутульского языка // Материалы международной научно-практической конференции, посвященной 80-летнему юбилею доцента ДГУ Г.Н. Сивриди. - Махачкала, 2010. С. 167-171.

15. Ибрагимова М.О. О специфике грамматического выражения категории одушевленности-неодушевленности в падежных формах дагестанских языков (на материале ботлихского, рутульского и цахурского языков) И Материалы Международной конференции по кавказским языкам. Германия, Лейпциг: Институт эволюционной антропологии. 2011. http://w\nv. eva. mpg. de/linzua/conferencc/2А11 caucasian lanziiap.es/index. html

16. Ибрагимова М.О. О роли комитатива в падежных системах ареальных единиц рутульского языка // Материалы международной научно-теоретической конференции «Филология - XXI». - Караганда, 2011. С.128-132.

17. Ибрагимова М.О. Особенности рутульского и цахурского языка в оформлении основ склонения // Материалы III Международного симпозиума лингвистов-кавказоведов «Иберийско-кавказские языки: структура, история, функционирование», посвященного 100-летию со дня рождения академика К.В. Ломтатидзе. - Тбилиси, 2011. С. 98-101.

18. Ибрагимова М.О. К вопросу о различиях в оформлении падежей и склонении в мухадском и ихрекском диалектах рутульского языка // Материалы международной научно-практической конференции «Родные языки: проблемы и перспективы развития». - Махачкала: ДГПУ, 2012. С. 8990.

19. Ибрагимова М.О. Распространители основы в дагестанских языках (на материале ру тульского и цахурского языков) // Кавказский лингвистический журнал. Выпуск 5. - Махачкала: ДГПУ, 2012. С. 36-41.

20. Ибрагимова М.О. Склонение омонимов в рутульском языке // Тезисы докладов III международной конференции «Кавказские языки: генетико-ареальные связи и типологические особенности. (28-29 июня)». -Махачкала: ИЯЛИ ДНЦРАН, 2012. С. 211-213.

21. Таирова М.О. (Ибрагимова М.О.) Репрезентация инструменталиса в паремиологическом дискурсе рутульского языка // Актуальные вопросы теории дискурса. - Словакия, Прешов: философский факультет Прешовского

университета, 2013. С. 189-194.

22. Ибрагимова М.О. К вопросу о параллелях в системе падежных аффиксов и послелогов рутульского языка // Материалы IX международной научно-практической конференции «Современные проблемы науки - 2013». Выпуск 44. - Прага, 2013. С. 37-40.

23. Ибрагимова М.О. К вопросу о семантических падежа?: в рутульском языке // Тезисы докладов IV межд. конференции «Кавказские языки: генетико-типологические особенности и ареальные связи (19-20 июня)». -Махачкала: ИЯЛИ ДНЦРАН, 2014. С. 84-85.

24. Ибрагимова М.О. Диахроническая характеристика промежуточных падежей в диалектах рутульского языка // Кавказский лингвистический журнал. Вып. XIII-XIV. - Махачкала: ДГПУ, 2014. С. 42-46.

Подписано в печать 06.04.2015 г. Формат 60x841,16. Печать ризографная. Бумага офсетная. Гарнитура «Тайме». Усл. п. л. 3. Заказ № 319. Тираж 100 экз.

Отпечатано «Фирма КИТ» aishda3@mail.ru 8 988 777 18 01