Сравнительно-сопоставительное исследование прилагательных моральной оценки человека в разносистемных языках

Хутова, Елена Руслановна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Сравнительно-сопоставительное исследование прилагательных моральной оценки человека в разносистемных языках

Год: 2006
Автор научной работы: Хутова, Елена Руслановна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Нальчик
Код cпециальности ВАК: 10.02.20

450 руб.

Диссертация по филологии на тему 'Сравнительно-сопоставительное исследование прилагательных моральной оценки человека в разносистемных языках'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Сравнительно-сопоставительное исследование прилагательных моральной оценки человека в разносистемных языках"

На правах рукописи

ХУТОВА Елена Руслановна

СРАВНИТЕЛЬНО-СОПОСТАВИТЕЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ МОРАЛЬНОЙ ОЦЕНКИ ЧЕЛОВЕКА В РАЗНОСИСТЕМНЫХ ЯЗЫКАХ (на материале русского, английского и кабардино-черкесского языков)

Специальность 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Нальчик 2006

Работа выполнена на кафедре русского языка и общего языкознания Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова.

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Габуниа Зинаида Михаиловна

Официальные оппоненты - доктор филологических наук, профессор

Аликаев Рашид Султанович;

кандидат филологических наук, доцент Дзуцева Фатима Сафарбековна

Ведущая организация - Северо-Кавказский государственный

институт искусств

Защита состоится « (Р^^Л^Р^ 2006 г. в у у часов на заседании диссертационного совета Д 212.248. И в Северо-Осетинском государственном университете им. К.Л. Хетагурова (362025, РСО-Алания, г. Владикавказ, ул. Ватутина, 46).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Северо-Осетинского государственного университета им К.Л. Хетагурова (362025, РСО-Алания, г. Владикавказ, ул. Ватутина, 46).

Автореферат разослан « //» 2006 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета «У

канд. филол. наук, доцент [ ' " О.Д. Бичегкуева

Актуальность исследования.

Исследование входит, как одно из звеньев, в сферу сопоставительно-типологического изучения семантических структур разных языков, которое представляет собой одно из важнейших и актуальнейших направлений в современном языкознании.

Характер самого материала сопоставления - лексика, выражающая моральные качества человека — выявляет особенности духовной культуры различных языковых сообществ: его национальный «облик», характер, специфику менталитета, этические нормы и т. д., что позволяет выявить наличие универсальных и уникальных черт в культуре народа. Между тем, рассматриваемая проблема до сих пор не была предметом специального исследования в русском, английском и кабардино-черкесском языках.

Процесс антропологизации знаний о культуре в конце XX в. затронул практически все сферы научного познания и выразился в попытке осмыслить их сквозь призму человека (в нашем случае — через моральные качества человека). Исследование языка в таком аспекте показывает восприятие мира отдельного этноса. Это позволяет по-новому взглянуть на язык и способствует раскрытию закономерности развития языка, его содержательной стороны, а также выявлению культурологической информации, заложенной в языковых единицах

Объектом данного диссертационного исследования являются прилагательные русского, английского и кабардино-черкесского языков, обозначающие моральные качества личности. Понятие «моральные качества» используется в данной работе в широком смысле, обозначая внутренние качества человека, отвечающие принципам «добро» / «зло», «хорошо» / «плохо» с точки зрения общепринятых норм.

В качестве источника информации, т.е. конкретного материала исследования использованы:

1. Словари разных типов: а) толковые словари; б) двуязычные словари; в) тезаурусы.

2. Информанты: а) носители английского, русского и кабардино-черкесского языков (в отдельности); б) лица, хорошо владеющие двумя или тремя исследуемыми языками.

Отбор материала проводился путем сплошной выборки из словарей (см. Введение), из которых было выбрано 1620 английских, 595 русских и 219 кабардино-черкесских прилагательных (см. Приложение), обозначающих различные позитивные и негативные моральные качества личности, вокруг

которых и развернулось дальнейшее исследование. Данные единицы образуют лексико-семантическое поле1 «моральная оценка человека».

Общая цель работы — выявление «внутренней формы»; «духа», в конечном счёте - стилевого облика 3-х современных языков (русского, английского и кабардино-черкесского) путём системного сопоставительного изучения их лексики, выражающей моральные качества человека - определяет конкретные задачи исследования:

- разработать принципы отбора прилагательных, образующих семантическое поле «моральные качества человека»;

- выработать чёткую теоретическую позицию в вопросе лексико-семантического поля и его структуры;

- выбрать и систематизировать прилагательные, выражающие моральные качества человека в исследуемых языках, иначе говоря, построить лексико-семантическое поле «моральные качества человека» в каждом из этих языков в отдельности и установить критерии сопоставления конструируемых полей;

- рассмотреть внутреннюю структурацию исследуемого семантического поля, выявив составляющие его лексико-семантические группы;

- установить степень влияния языковой и неязыковой действительности на семантическое наполнение исследуемой лексики, и ее национальную специфику;

- изучить особенности структуры значения прилагательных, обозначающих моральные качества человека, с учётом их дескриптивных и оценочных потенций; '

- выявить типы признаков, лежащих в основе наименования терминов морали и раскрыть их сущность.

Научная новизна и связанная с ней теоретическая ценность исследования заключается в следующем:

1. Уточняются некоторые моменты теории семантического поля, что способствует дальнейшей разработке проблемы семантической структуры языка.

2. Впервые в синхронном плане осуществляется целостное описание структуры лексико-семантического поля «моральные качества человека» в русском, английском и кабардино-черкесском языках. Положено начало изучению системных отношений в пределах указанного лексического пласта.

1 В работе под лексико-семантическим полем понимается некоторое множество слов одной части речи (в данном случае прилагательных), связанных общей референтной соотнесенностью. В таком понимании термина «лексико-семантическое поле» мы следуем Ю.Д.Апресяну [Апресян, 1962: 52], А.С.Ахмановой [Ахман-ва.1966: 334], С.Г.Бережану [Бережан, 1967: 166], Э.М.Медниковой [Медникова, 1974:48], Ю.Н.Караулову [Караулов, 1976: 24].

3. В рамках отдельного семантического поля проводится анализ признаков, положенных в основу номинации, что вносит определённый вклад в разработку теории номинации.

4. В работе представлена система терминов морали русского, английского и кабардино-черкесского языков, которые до сих пор не являлись предметом отдельного исследования.

5. Работа восполняет определённый пробел также в разработке общей проблемы типологического сопоставительного изучения языков (в этом направлении отмеченные языки ещё не были изучены). Впервые системно и подробно, с применением количественной обработки материала сделан типологический анализ структуры ЛСП и его элементов в разносистемных языках (русском, английском и кабардино-черкесском).

6. Сопоставительное изучение исследуемых языков выявило типологическую закономерность: существование в этих языках универсалий и уникалий в плане лексического выражения моральных качеств человека.

7. Полученные в процессе исследования материалы существенно дополняют и расширяют лексикографическую базу сопоставляемых языков, а методика их изучения, разработанная в процессе анализа фактического материала, послужит инструментом в дальнейшем исследовании проблем лексической семантики.

Практическая значимость диссертации обусловлена тем, что полученные в ходе исследования результаты могут быть использованы при написании учебных пособий для студентов филологических факультетов, а также в практике школьного и вузовского преподавания языков. Результаты исследования можно также использовать в теоретических и практических курсах и спецкурсах, затрагивающих проблему систематизации лексического состава языка, в курсах типологии, сопоставительной стилистики, теории перевода, при работе со студентами и аспирантами-лингвистами.

Методы исследования. Выбор методов лингвистического анализа обусловлен спецификой исследуемого материала и целью диссертационной работы. В работе использованы следующие методы: сплошной выборки, описательный и сопоставительный методы, методы компонентного и семного анализа, метод ступенчатой идентификации, словообразовательный анализ, а также разнообразные статистические методы. Кроме того, для проведения отбора материала по исследуемой тематике нами разработана1 специальная методика.

Положения, выносимые на защиту.

1. Для всестороннего исследования лексико-семантического поля моральной оценки человека в описательной модели языка необходимо учитывать целый комплекс признаков лексических единиц: принадлежность к определенной языковой и концептуальной картине мира, положение среди других микросистем, место и роль данной микросистемы в макросистеме языка.

2. Моральная оценка в русском, английском и кабардино-черкесском языках занимает особое место, вследствие чего получает богатое лексическое воплощение. ЛСП моральной оценки человека формируется на основе базовых характеристик языкового материала, организующих определенную область словаря, к которым, прежде всего, относятся внутренняя форма слова, синонимические, антонимические и другие микросистемные отношения.

3. Семантическая структура каждого прилагательного рассматриваемого ЛСП крайне неоднородна: она содержит разнопризнаковые семы оценки, которые распределяются по проявляемому ими семантическому признаку «положительность» - «нейтральность» - «отрицательность».

4. Исследуемый состав ЛСП прилагательных моральной оценки человека подтверждает существование универсальных взглядов, психики, восприятия мира, взаимоотношений людей трех языковых сообществ, и, с другой стороны, констатируют культурное своеобразие трех этносов, обусловленное историческими, социальными, географическими, психологическими и религиозными факторами.

Апробация работы. По материалам исследования были подготовлены и прочитаны доклады на научных конференциях (Сухум, май, 1999; Нальчик, сентябрь, 2006) и на аспирантских семинарах кафедры. Основные результаты исследования были изложены в восьми публикациях. ;

Объем и структура работы. Текст диссертации составляет 198 страниц. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии и приложения.

Содержание работы..

Во введении обосновывается выбор темы диссертации, ее актуальность, ставится цель и конкретные задачи исследования, определяются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, перечисляются используемые в работе методы исследования.

В первой главе, являющейся теоретической основой диссертации, ее научной концепцией, определяются исходные теоретические предпосылки исследования. Она состоит из четырех самостоятельных параграфов.

В первом параграфе изложена история исследования морали как ценностной категории, определяется роль моральных ценностей в жизни человека, рассматривается общечеловеческое и историческое, социальное и индивидуальное в морали, на основании различных подходов к проблеме делается вывод о взаимозаменяемости слов «этика», «мораль» и «нравственность», анализируются понятия «система ценностей», «добро» и «зло», выявляется связь между языком и моралью, характеризуются моральные качества личности.

Во втором параграфе делается обзор изучения категории оценки, анализируются структура оценки, ее критерии и функции, рассматриваются понятия положительной и отрицательной оценок, оценочной лексики, дается классификация оценочных прилагательных, отдельно рассматривается понятие моральной оценки. Для лингвистики оценка все еще представляется не-

достаточно изученной, а потому является актуальной проблемой. Описанию этой категории посвящено немало работ, но далеко не все аспекты оценки освещены в необходимой степени. Многое вызывает споры лингвистов: начиная с определения понятийного аппарата и заканчивая невозможностью составить общую классификацию всех типов оценки. Несмотря на глубокие исследования и аргументированные выводы остаются некоторые открытые вопросы: классификация, единая для всех типов оценки; четкое определение понятийного аппарата; критерии выделения оценочных предикатов и их потенциальные границы и пр. При всем многообразии предложенных вариантов ответа единого, универсального нет. 1 ■ •.

Б третьем параграфе излагаются основные концепции проблемы языковой картины мира, выявляется связь между языковой картиной мира и структурой лексико-семантического поля, определяется степень и характер зависимости мировоззрения от языка, исследуется проблема соотношения концептуальной и языковой картин мира, дифференцируются научная и наивная картины мира, изучаются взгляды различных ученых на проблему.

Четвертый параграф посвящен теории семантического поля на современном этапе, развития семасиологии. Судьба теории семантического поля весьма знаменательна: с самого его возникновения вокруг нее не утихают дебаты. И в настоящее время идея поля привлекает внимание многих лингвистов. С одной стороны - задача построения лексико-семантического поля определенного содержания в трех конкретных языках; с другой стороны — факт научного разнобоя в теории и практике построения лексико-семантических полей потребовали выработки собственной позиции, уточнения некоторых туманных, либо не разработанных моментов этой так же все еще остро актуальной проблемы современной лингвистики.

Во второй главе дается характеристика лексико-семантических полей прилагательных моральной оценки человека в русском, английском и кабардино-черкесском языках и осуществляется их сопоставительный анализ. Вторая глава состоит из трех параграфов. В первом из них рассматриваются критерии формирования оценочности прилагательных моральной оценки человека. ■ . -: -

Существуют разные подходы к вопросу о количественном преимуществе слов, обозначающих положительные / отрицательные качества человека. Проведя исследование прилагательных моральной оценки человека в русском, английском и кабардино-черкесском языках, делаем вывод, который сводится к тому, что в данных конкретных языках превалируют ЛЕ с отрицательной оценкой. Этот вывод является подтверждением известного мнения о том, что обозначение плохого более дифференцировано, чем хорошего и что в языке существуют более разнородные средства для детальной классификации и рассмотрения плохих поступков, нежели хороших, отрицательных черт характера, чем положительных и т.п. Значительный интерес представляет проблема выяснения факторов или критериев формирования

лексической оценочное™. Мы пришли к выводу, что основными критериями формирования оценочности у прилагательных моральной оценки человека в трех исследуемых языках являются:

1) критерий компонентного состава (когда положительная, отрицательная или нейтральная оценочная сема компонентов, входящих в JIE влечет за собой наличие положительной, отрицательной или нейтральной оценочной семы в значении всей лексемы), который в большей степени представлен в русском и английском языках, в меньшей - в кабардино-черкесском языке. Например, в прилагательном благопристойный оба компонента - благо и пристойный несут в себе положительную коннотацию. Благо ассоциируется с добром, счастьем, благополучием, материальным достатком, удовольствием, т.е. однозначно является положительной оценочной семой. Подобную же коннотацию несет в себе компонент пристойный (значит приличный, достойный, хороший, правильный). В данном случае сочетание двух компонентов с явно положительным оценочным значением неизбежно приводит к положительной коннотации всей лексемы. В английском прилагательном blackhearted компонент black имеет сему отрицательной оценки, т.к. черный цвет у англичан (как и у большинства европейских народов) имеет символическое оценочное значение плохого, нечистого, грязного. Лексема получает настолько ярко выраженную узуальную сему отрицательной оценки, что вряд ли возможна окказиональная смена знака «—» на знак «+» или его нейтрализация. Кабардино-черкесское прилагательное гынбжьын (злой, желчный) состоит из двух компонентов с отрицательными семами. Гын - яд, т.е. нечто приносящее смерть, муки, страдания, несчастье, и бжьын — лук репчатый — овощ, при резке раздражающий слизистую оболочку глаз, вызывающий слезотечение, и т.д., т.е. нечто едкое, раздражающее, неприятное по физическим ощущениям. Слияние этих двух компонентов, естественно, приводит к образованию лексемы с негативным оценочным значением.

Подобным же образом формируется оценочность у таких прилагательных, как: гадкий, желчный, кровожадный, милосердный, простодушный, растленный, слабохарактерный, хладнокровный. чистосердечный. ядовитый, язвительный, evil-minded, envenomed, gentle-hearted, good-natured, hellish, hizh-souled. high-minded, high-principled, hoggish, Ш-natured, kind— hearted, knightly, acid-tonzued. Iумыгъуэ. былымаблэ, ¡утабэ, щэныфЬ и др.

2) экстралингвистический критерий (в данном случае положительные, отрицательные и нейтральные оценочные компоненты обязаны своим появлением содержанию какого-либо экстралингвистического явления: обычая, традиции, поверья, суеверий, легенды, мифа, сказки. Довольно часто оценочная номинация обусловлена каким-либо библейским сюжетом, известным антропонимом или топонимом или произведением художественной литературы или публицистики). Так, английское ■ прилагательное machiavellian (бессовестный) образованно от фамилии известного государственного деятеля Макиавелли, который известен как хитроумный, бесчестный

и беспринципный политик. Говоря о человеке Janus-faced, имеют в виду его двуличие. Янус — герой древнеримской мифологии, имевший два лика. Отрицательную оценку несет в себе прилагательное чудовищный. Так говорят о человеке с крайне отрицательными, отталкивающими моральными качествами. Чудовище — фантастическое существо, отрицательный персонаж народного фольклора. Похожее значение имеет и кабардинская лексема емынэ-рылъху (вредный, коварный). Емынэ - чудовище в кабардинском фольклоре. Характеризуя хорошего человека, кабардинцы всегда говорили о нем дурдыл (необыкновенно хороший). Изначально дурдыл - мифический конь, отличающийся особой силой и красотой.

Подобные примеры довольно многочисленны в английском языке Amazonian — мужественный (в греческой мифологии амазонка — женщина из племени воительниц), Ananias — лживый (Ананий — библейский персонаж), Babylonian — продажный, подлый, порочный, греховный (Вавилон - библейский город), Barbarian — жестокий, грубый (варвары у древних греков и римлян: пренебрежительное название чужеземцев, стоявших на более низкой ступени культурного развития), bumbling — высокомерный, самодовольный, надменный (Bumble — персонаж романа Ч.Диккенса «Оливер Твист»), Byzantine — коварный, предательский, интриганский (Византия — древнее государство), Jekyll-Hide — двойственный, сочетающий добро и зло, проявляющий то хорошие, то дурные качества (по имени героя романа Р.Л.Стивенсона «Доктор Джекилл и мистер Хайд»), Jesuitical — коварный, хитрый, лицемерный (иезуиты — члены монашеского ордена римско-католической церкви), а также diabolic, devil-may-care, draconian, gascon, gentlemanlike, gothic, knightly, hell-bent, hedonic, lordly, hellish, demoniac, demonic, devilish, Corinthian и т.д. В словарях же русского и кабардино-черкесского языков подобные лексемы представлены в очень небольшом количестве. Для последних (языков) более характерным и частотным данный критерий выступает по отношению к существительным (Плюшкин, Иудушка, Держиморда, Сатана, Мефистофель, ангел, джаур, благъуэ, хьэбыршыбыр, мацЬ и др.), либо к таким прилагательным, которые не характеризуют человека напрямую, а описывают какие-либо его черты, поступки, свойства характера, действия и т.д. (дьявольский характер, рыцарское поведение, драконовские методы, Къербэч и пщэдей, Нартыжъ хьэл, бажэ хьэл и т.д.). Отметим, что практическим смысловым критерием при отборе прилагательных исследуемого поля явилась способность образовывать словосочетание со словом человек. Данные прилагательные не входят в состав рассматриваемых нами в данной работе именно по этому признаку.

3) семантический критерий, являющийся самым плодотворным критерием формирования оценочности у прилагательных моральной оценки человека в трех исследуемых языках, и лежащий в основе подавляющего большинства подвергшихся анализу в данной работе лексических единиц и русского, и английского, и кабардино-черкесского языков. Для лучшего понимания данно-

го критерия мы обратились к проблеме компонентного анализа (КА), который сыграл огромную положительную роль в семасиологии, позволил выявить основные структурные компоненты большого количества лексических единиц. Теоретически и практически состоятельным является компонентный анализ, основанный на применении дефиниций толковых словарей. Словарь нами понимается как вполне достоверный информант, достаточно точно отражающий словарный состав и свойства употребления слов, и поэтому может быть использован как инструмент лингвистического исследования.

Исходя из вышеизложенного, считаем возможным использовать метод компонентного анализа при исследовании смысловой структуры качественных прилагательных семантического поля моральной оценки человека, цель которого — выявить в смысловом содержании прилагательных этой группы лексико-семантические варианты с семами оценочного отношения, определить виды этих сем, классифицировать их по семантическим подгруппам, составить общий список сем оценочного отношения по данным прилагательным. Надо также отметить, что метод КА позволяет снять элемент субъективизма при включении той или иной лексемы в рассматриваемое семантическое поле.

В качестве информантов нами были использованы словари, среди которых - толковые словаря, двуязычные словари, словари синонимов, учебные словари и словари-тезаурусы.

На примере компонентного анализа нескольких прилагательных исследуемого поля, в диссертации проиллюстрирован семантический критерий формирования оценочности.

Компонентный анализ, например, прилагательного «угодливый» показывает, что в смысловой структуре данного слова на базе некоторых лексико-семантических вариантов существуют пометы, указывающие на то, что в слове содержится та или иная выразительная оценка обозначаемого словом явления, что свидетельствует о наличии в этих лексико-семантических вариантах сем оценочного отношения. В ней содержатся полярно противоположные в плане оценочного отношения семы, которые можно классифицировать по семантическим подгруппам положительной и отрицательной оценки следующим образом:

I. Подгруппа сем положительной оценки:

1) сема «стремление сделать приятное кому-л.»; 2) сема «готовность помочь кому-л.»; 3) сема «услужливость»; 4) сема «вежливость»; 5) сема «дипломатичность»; 6) сема «искусность и тонкость в отношениях с другими»; 7) сема «уважение».

II. Подгруппа сем отрицательной оценки: '

1) сема «чрезмерность, излишество, крайность»; 2) сема «лесть»; 3) сема «заискивание»; 4) сема «лицемерие»; 5) сема «неискренность»; 6) сема «злонамеренность»; 7) сема «притворство»; 8) сема «корыстность»; 9) сема «стремление к наживе, жадность»; 10) сема «подобострастие»; 11) се-

ма «раболепие»; 12) сема «низкопоклонство»; 13) сема«унижение»; 14) сема «расчетливость».

Данная классификация показывает, что количество сем отрицательной оценки значительно превалирует над количеством сем положительной оценки (14 : 6), следовательно, прилагательное имеет негативную коннотацию.

Компонентный анализ смысловой структуры другой лексемы - self-confident также показывает,- что в её словарных дефинициях отражены семы как положительного, так и отрицательного отношения. Общая картина распределения сем семемы self-confident по семантическим подгруппам оценочного отношения выглядит следующим образом:

I. Подгруппа сем положительной оценки: -

1) сема «уверенность в себе»; 2) сема «доверие, вера»; 3) сема «уверенность в хороших качествах кого-л./чего-л.у/, 4) сема «вера в успех»,

II. Подгруппа сем отрицательной оценки:

1) сема «самонадеянность, апломб»; 2) сема «себялюбие, эгоцентризм»; 3) сема «чрезмерность, крайность».

1 Как можно заметить, в количественном отношении, согласно данным анализируемых словарей, сем положительной оценки больше, чем противоположно направленных (4 : 3).

КА кабардинского прилагательного «хьэлэл» не выявил ни одной семы отрицательной оценки, следовательно, ■ качество человека, обозначаемое в кабардино-черкесском языке словом «хьэлэл», является ярко выраженно положительным. Общий список подгруппы сем положительной оценки, выявленных в смысловой структуре прилагательного «хьэлэл*», довольно многочислен и включает 25 наименований:

1) сема «доброта»; 2) сема «положительность»; 3) сема «щедрость»; 4) сема «хорошее отношение к людям»; 5) сема «сердечность /мягкосердечность»; 6) сема «отзывчивость»; 7) сема «чуткость»; 8) сема «открытость»; 9) сема «достойностъ»; 10) сема «приличие»; 11) сема «порядочность/добропорядочность»; 12) сема «дружественность»; 13) сема «благожелательность / доброжелательность»; 14) сема «моральность / нравственность»; 15) сема «примерный/образцовый»; 16) сема «обязательный»; 17) сема «благородство»; 18) сема «самоотверженность»; 19) сема «честность»; 20) сема «великодушие»; 21) сема «бескорыстность»; 22) сема «снисходительность»; 23) сема «душевность»; 24) сема «искренность»; 25) сема «чуткость». *

На основании результатов компонентного анализа прилагательного «хьэлэл» приходим к выводу, что данная лексема относится к числу лексических единиц с объемной семантикой.

Второй параграф посвящен проблеме номинации прилагательных моральной оценки человека в русском, английском и кабардино-черкесском языках. Нами определена следующая типология признаков, положенных в основу наименования моральных качеств, причем надо отметить, что меха-

инзм наименования моральных качеств на основе каждой отдельной группы признаков имеет различную степень распространённости в русском, английском и кабардино-черкесском языках:

I. Во всех трёх языках исследования в основе наименования терминов морали чаще всего представлены признаки, обозначающие состояния и своства, выраженные абстрактными существительными, которые, главным образом, относятся к этической сфере, например: принцип - беспринципный, корысть - бескорыстный, добро - добрый /добродетельный, добродушный, доброжелательный, добронравный, добропорядочный, добросердечный/, совесть - бессовестный /добросовестный, совестливый/, зло - злой /злобный, зловредный, злонравный, злопамятный, злорадный, злоречивый, злостный, злоязычный/, хитрость - бесхитростный /хитрый/, avarice -avaricious, brag - braggard, conscience - conscienceless, love - lovely, mercy -merciful /merciless/, mind - double-minded /evil-minded, strong-minded, bloody-minded/, malice - malicious, honour - honourable /honoured, honourless/, guile -guileless, адыгагъэ - адыгагъэншэ, гуапагъэ - гуапэ, гуэныхь - гуэныхьлы /гуэныхьиншэ/, гущ1эгьу - гущ1эгъунигэ, дзы - дзыншэ, к1ухьэн -к!ухьэныншэ, лыуз - лыузыншэ, nam - напэншэ, нэмыс - нэмысыншэ /нэмысыф!э/, бзаджагъэ - бзаджагъэншэ /бзаджэ, бзаджэнаджэ, бзаджей/, ук1ытэ - ук!ытэншэ /ук!ытэх/, хабзэ - хабзэншэ, щ1ыхъ - щ!ыхъмыщ1 /щ]ыхьщ1экъу, щ1ыхьыбэ, щ1ыхьыншэ/, хьэрэмыгъэншагъэ - хьэрэмыгъэн-шэ, и т. д. (прилагательные, в основе которых лежат подобного рода признаки, в русском языке (РЯ) составляют 204 ЛЕ (35 % от общего числа прилагательных МОЧ русского языка2), в английском языке (АЯ) - 518 ЛЕ (32%), в кабардино-черкесском языке (КЧЯ) - 71 ЛЕ (так же 35 %).

II. Признаки, называющие свойства и качества неодушевленных предметов, например: холодный - хладнокровный, твёрдый - твёрдосердый, сладкий - сладкоречивый, мягкий - мягкотелый - мягкосердечный, легкий - легкомысленный, мелкий — мелкотравчатый, acid (кисти) - acid (едкий, язвительный; неприветливый, озлобленный), acid-tongued (злоязычный, язвительный, ехидный), acrid (остый (на вкус и т. п.), едкий (о запахе, дыме и т. п.) -acrid (язвительный), angular (с острыми углами) - angular (сварливый, неуживчивый), nasty (тошнотворный) - nasty (злобный, недоброжелательный), bent (изогнутый, кривой) - bent (нечестный, изворотливый), bitter (горький) - bitter (злой), buttery (маслянистый) - buttery (льстивый, угодливый), double (двойной) - double-faced (двуличный), cold (холодный) - cold-blooded (хладнокровный), harsh (грубый (на ощупь), жесткий, шероховатый) - harsh (жестокий, суровый), rough (шершавый) - rough (грубый), быдэ (твёрдый, крепкий) - быдэ (жадный, скупой), щабэ (мягкий) - щабэ (добрый), к1эщ1 (короткий) - тз-макькЪщ! [букв.: "короткое горло"] (несдержанный, вспыльчивый, раздра-

Процентные показатели являются округленными

жителъный), к1 ыхъ (длинный) - тэмакък1 ыхь [букв.: "длинное горло"] (терпеливый, сдержанный), 1эф1 (сладкий) - бзэ1эф1[букв.: "сладкий язык"] (ласковый, добрый на слово), кьабзэ (чистый) - гукъабзэ (честный, чистосердечный), махэ (непрочный) - гумахэ (мягкосердечный), п1ащ1э (жидкий; тонкий) - гуп1ащ1э [букв.: "тонкое сердце"] (сердечный, душевный), захуэ (прямой, без изгибов; ровный, гладкий) - захуэ (справедливый), пхъаи1э (шероховатый, шершавый; жесткий, грубый) - пхъашэ (храбрый, мужественный) и т. д. Признаки этой группы довольно часто лежат в основе прилагательных моральной оценки всех трех исследуемых языков, причем, как видно из примеров, название признака может.либо становиться составной частью образуемого термина морали, либо, оставаясь неизменным, название признака становится прилагательным моральной оценки человека (конверсионный способ). (Численные показатели по данной группе признаков: РЯ - 68 JIE (12 %), АЯ - 226 ЛЕ (14 %), КЧЯ - 47 ЛЕ (23 %). - . ■

III. Признаки, обозначающие одушевлённые предметы, среди которых: 1) Имена лиц по их социальному статусу, профессии, характерным чертам и свойствам, отношению к другим людям (такие признаки особенно часто лежат в основе английских прилагательных, реже - русских и совсем не встречаются в кабардинских: РЯ - 32 ЛЕ (5 %), АЯ - 599 ЛЕ (37 %), КЧЯ -О, например: друг - дружелюбный, альтруист - альтруистичный, гость -гостеприимный, демагог - демагогичный, деспот - деспотичный, дипломат -дипломатичный, женщина - женолюбивый, жертва - жертвенный, жулик -жуликоватый, задира - задиристый, националист - националистичный, патриот - патриотичный, педант - педантичный, плут - плутоватый, рационалист - рационалистичный, ригорист - ригористичный, хам - хамоватый, циник - циничный, эгоист - эгоистичный, altruist - altruistic, clown (клоун) - clownish (грубый, хамовитый), coward (трус) - coward (трусливый, малодушный), enemy (враг) - enemy (враждебно настроенный, недружелюбный), friend (друг) - friendly (дружелюбный), lord (лорд) - lordly (гордый, высокомерный, надменный), knight (рыцарь) - knightly (благородный), traitor (изменник, предатель) - traitorous (предательский, вероломный), niggard (скупец, скряга) - niggardly (скупой, скаредный, прижимистый), snob (сноб) - snobbish (чванливый). 2) Названия животных. В английском языке прилагательные моральной оценки, образованные от названий животных, довольно многочисленны - 189 ЛЕ (12 %), в русском же и кабардино-черкесском языках подобные примеры в словарях практически отсутствуют (РЯ — 1 ЛЕ (0,2 %) , КЧЯ - 3 ЛЕ (1,5 %)).Следует отметить, что сравнение человека с животным на основе сходства каких-либо их характерных внешних или внутренних черт широко распространено во всех трёх языках исследования, но если в английском языке довольно часто от существительных, обозначающих названия животных образуются прилагательные, обозначающие моральные качества человека, например: fox (лиса) - foxy (хитрый), snake (змея) - snakish (.ковар-

ный), cat (кот) - cattish (хитрый, злой), goat (козёл) - goatish (похотливый), chameleon (хамелеон) - chameleonic (подобный хамелеону, приспособляющийся), chicken (курица) - chicken-hearted (трусливый, малодушный), соск (петух) - cockish (самодовольный, напыщенный), сооп (сокр. от гасооп - енот) - соопу (хитрый), crocodile (крокодил) - crocodilian (фальшивый, неискренний), былым (представитель крупного рогатого скота) - быльшаблэ (жадный, скупой), дыгъужь (волк) -дыгъужъырыгихэ (жадный), ехидна - ехидный и т. д.; то в русском и кабардино-черкесском языках такие прилагательные, в большинстве своем характеризуют не самого человека напрямую, а какие-либо его черты, свойства, особенности. Например, русские говорят лисий взгляд, козлиная бородка, собачий нюх, кошачья походка (т. е. нельзя сказать "кошачий человек" и т. п.). Аналогично и в кабардино-черкесском языке: джэду хабзэ (кошачья повадка), бажэ зек!уэк1э (лисья походка), бжьо к1уэк1э (походка лани), и т. д. В русском и кабардино-черкесском языках для сравнения с животным, как правило, употребляются два языковых средства: 1) использование союза как (хуэдэу), например: хитёр как лиса, наивен как овечка, предан как собака, и т. д.; вым хуэдэу яъэщщ (силён как вол), вым хуэдэу лэжьэн (работать как вол), вындырыгу хуэдэу ф1ыц1эщ (черный как грач), блэ хуэдэу хъилэшы бзаджэ (коварен как змея), и т. д. 2) использование названия животного в чистом виде в качестве наименования человека (чаще всего это разговорные и, как правило, ругательные слова и выражения). Например: этот человек - настоящая лиса (змея, свинья, собака и т. д.) - А ц!ыхур нэсри къэсыжауэ бажэгц (блэщ, кхъуэщ, хьэщ). 3) имена выдуманных, фантастических, ирреальных существ, например: чудовище - чудовищный, бог - безбожный /богобоязненный, набожный/, elf (эльф) - elfish (проказливый), angel (ангел) - angelic (добрый, кроткий), fiend (дьявол, злой дух, демон) - fiendish (жестокий), ghoul (вурдалак, упырь, вампир (в восточном фольклоре)) - ghoulish (отвратительный, мерзкий, растленный), monster (монстр) - monstrous (чудовищный,, жестокий), риск (эльф, злой дух-проказник, домовой, леший (в .фольклоре)) - puckish (злой), тхьэ (бог) -пгхьэгъэпц! (безбожный), дурдыл (мифический конь) - дурдыл (необыкновенно хороший) емынэ (чудовище) ~ емынэрылъху (вредный, коварный). Признаки этой группы чаще лежат в основе английских прилагательных МОЧ и практически не представлены в русском и кабардино-черкесском языках (РЯ - 4 ЛЕ (0,7 %), АЯ - 81 ЛЕ (5%)," КЧЯ - 4 ЛЕ (2 %)). Номинация посредством признаков данного типа основана на том, что указанные одушевленные предметы в результате социально-исторической, культурной практики воспринимаются как носители определенных признаков.и характеризуются разнообразными ассоциациями, соотносимыми с фоновым знанием. Данные признаки и ассоциации реализуются в наименованиях моральных качеств, образуя внутреннюю форму этих наименований. .

IV. Признаки, представленные именами неодушевлённых предметов, в том числе: 1) названиями конкретных материальных предметов (такие признаки больше характерны для английского языка), например: заноза -занозистый, кристалл - кристальный, трава - мелкотравчатый, пятно - незапятнанный, земля - приземленный, хлеб - хлебосольный, шелк - шелковый, шкура -шкурный, arch (арка) - arch (хитрый), arrow (стрела) - arrowy (колкий, язвительный, острый на язык), button (пуговица) - button-dawn (воспитанный, выдержанный), candy (конфета) - candied (льстивый), cloud (облако) - cloudy (с сомнительной репутацией), keyhole (замочная скважина) - keyhole (сующий нос в чужие дела, подсматривающий, подслушивающий), kid glove (лайковая перчатка) -kid-glove (гнушающийся черной работы; = белоручка), cap (шапка, кепка, головной убор) - madcap (безответственный), purse (кошелёк) - pursy (гордый своим богатствам), sting (жало) - stingy (скаредный), бгъэдыхьэп1э (подъезд, подход (место, откуда удобно подойти, подъехать к чему-л.)) - бгъэдыхьэп1эншэ (неприступный, недоступный, гордый), бжьы (ярмо) - бжьыщ1эмыхъэ (упрямый, непокладистый, неуживчивый (о чел-ке)), гъуанэ (дыра, отверстие) - гъуанэ-дэтъ (униженный, забитый),. (РЯ - 7 ЛЕ (1 %)), АЯ - 112 ЛЕ (7%), КЧЯ - 5 ЛЕ (3 %)) 2) названиями веществ (что чаще встречается английском языке (62 ЛЕ (4 %)), реже - в русском (16 ЛЕ (3 %))и кабардино-черкесском (6 ЛЕ (3 %)), например: кровь - хладнокровный, кровожадный, яд - ядовитый, грязь - грязный, гниль - гнилой, елей - елейный, желчь - желчный, железо - железный, железобетонный, золото - золотой, мед - медоточивый, серебро - сребролюбивый, соль -хлебосольный, acid (кислота) - acid (едкий, язвительный; неприветливый, озлобленный), acid-tongued (злоязычный, язвительный, ехидный), blood (кровь) - coldblooded (хладнокровный), brass (латунь) - brassbound (наглый), brassy (наглый, нахальный, бесцеремонный), cooper (медь) - cooper-faced (с бесстыжим, наглым лицам),, iron (железо) - iron (жестокий); iron-fisted (безжалостный; скупой), iron-handed (жестокий), iron-hearted (бессердечный, бесчувственный), iron-sided (грубый), marble (мрамор - marble-hearted (бесчувственный, жестокий), milk (молоко), water (вода) - milk-and-water (безвольный, бесхарактерный), milk-toast (мачочный гренок) - milk-toast (робкий, не умеющий постоять за себя (о мужчине), гын (яд) - гынбжьын (злой, желчный (о человеке)), дыщэ (золото) - дыщэ (золотой (о чел-ке)), ф!еигъэ (грязь) - ф1ей (нечестный, безнравственный), лы (мясо) - лыузыншэ, лыхулыпц1эншэ (безжалостный). 3) соматизмами (такие признаки распространены во всех трёх языках - РЯ - 23 ЛЕ (4%), АЯ — 96 ЛЕ (6 %), КЧЯ - 42 ЛЕ (20 %)), например: лицо - двуличный, сердце - добросердечный, бессердечный, жестокосердный, жестокосердый, милосердный, мягкосердечный, немилосердный, простосердечный, сердечный, сердобольный, твердосер-дый, чистосердечный, кожа - толстокожий, тело - мягкотелый, язык - злоязычный, face (лицо) - double-faced (двуличный), barefaced (бесстыдный, бесстыжий, наглый), bold-faced (наглый, нахальный), brazen-faced (наглый, бесстыжий), fist (кулак, рука) - barefisted (безжалостный, жестокий), close-fisted

(скупой), head (голова) - bigheaded (самодовольный, самовлюбленный), bull-headed (своевольный, упрямый), cheek (щека) - cheeky (развязный, бесцеремонный, дерзкий; наглый, нахальный), chest (грудная клетка, грудь) - chesty (самоуверенный; важничающий; хвастающий), chin (подбородок) - chinless (бесхарактерный), heart (сердце) - kind-hearted (добросердечный); bighearted (добрый, щедрый; великодушный), black-hearted (злой), chicken-hearted (трусливый), double-hearted (лицемерный), tongue (язык) - acid-tongued (злоязычный), double-tongued (лживый, неискренний), бзэгу (язык) - бзэгуит! (двуличный), напэ (лицо, щека) - напэншэ (бессовестный, наглый), напит1 (двуличный), нэ (глаз) - нэмы-ук1ытэ (наглый, нахальный), нэп!ий (бесстыдный, бессовестный), ныбэ (живот; желудок) - ныбэхуэф] (чрезмерно заботящийся о своей питании, чрево-угодный), ' тэмакь (горло, гортань) - тэмакьк!эщ1 (несдержанный, вспыльчивый, раздражительный), тэмакьк!ыхь (сдержанный, терпеливый), щхьэ (голова) - бзит1щхьит1 (двуличный), щхьэгурахъэ (ветреный, легкомысленный), щхьззыф}эфI (своевольный, своенравный), щхьзмыгъазэ (мужественный, храбрый, смелый), ирсьэпс (легкомысленный), ирсьэхуэф! (себялюбивый, эгоистичный), щхьэхуеи(э (корыстолюбивый), щхьэщытхъу (хвастливый), ¡у (рот) -1уит1бзит1 (двуличный), 1умыгъуэ (злоречивый). *

Механизм номинации посредством признаков, выраженных соматиз-мами, в корне отличается от механизма наименования моральных качеств на базе абстрактных признаков, хотя оба типа признаков реализуются в рамках словообразовательного процесса. Различие заключается в том, что признаки типа добро, faith, щ1ыхъ, выраженные в мотивирующем слове, выступая в качестве основания номинации, реально входят в состав семантики производного, образуя одну из ее ядерных частей — отсылочную, которая пред* ставляет собой внутреннюю форму производного. Номинация же посредством перечисленных соматизмов осуществляется на базе ассоциативных представлений, связанных с ними. Таким образом, номинативная деятельность в данном случае использует ассоциации, источником которых являются указанные соматизмы, и закрепляет, фиксирует эти ассоциации в новом слове. Внутренняя форма производных типа двуличный, hearty, 1уи(абэ, следовательно, представлена символическим ассоциативным образом, который, помимо выполнения номинативных функций, служит также мотивом для экспрессивной окраски значения. В композитах ассоциативные образы приобретают определенную направленность, благодаря эмпирийным и рациональным признакам (чистый, твердый, мягкий, high, black, rotten, free, proud, къабзэ, щабэ, к!эщ1, к!ыхъ).

V. Признаки, обозначающие всевозможные качества, свойства и состояния человека, в том числе: а) физические характеристики (РЯ - 28 ЛЕ (5 %), АЯ - 94 ЛЕ (6 %), КЧЯ - 23 ЛЕ (11%)) (сильный, слабый /слабовольный, слабодушный, слабосильный, слабохарактерный/, увертливый, непоколебимый, двуличный, hard-fisted, invertebral, insensate, insensible,

left-handed, long-headed, robust, strong, stalwart, sturdy, акъылъ псынийэ (псынш1э —легкий (о весе) - легкомысленный, бзэгуит1 /букв.: «два языка»/-двуличный, 6зит1щхы1т1 /букв.: «два языка — две головы»/ - двуличный, быдэ

— 1. выносливый, стойкий, 2. слабовольный, малодушный, напзншэ /букв.: «без лица»/ - бессовестный, наглый, напит! /букв.: «два лица»/ - двуличный, нап!ий /букв.: «торчащие» глаза/ - бесстыдный, бессовестный, тэ-макък1эщ1 /букв.: «короткое горло»/ - несдержанный, вспыльчивый, раздражительный, тэмакък1ыхь /букв.: «длинное горло»/- сдержанный, терпеливый; б) состояние здоровья (РЯ - 5 J1E (1 %), АЯ - 41 ЛЕ (3 %), КЧЯ - 4 ЛЕ (2 %)) (бесчувственный, сердобольный, чувствительный, sound, giddy (J. страдающий головокружениями 2. легкомысленный, ветреный, непостоянный), ill, incurable, гу махэ — мягкосердечный (махэ — слабый, хилый (о здоровье)), дзыхэ — 1. чувствительный к физической боли, невыносливый 2. слабовольный, маъодушный); в) интеллектуальный потенциал и уровень образованности (РЯ - 16 ЛЕ (3 %), АЯ - 61 ЛЕ (4%), КЧЯ - 8 ЛЕ (4 %)) (легкомысленный, любознательный, наивный, невежественный, хитроумный, пустой, культурный, посредственный, образованный, . highbrow, unlearned, uneducated, clever, conceited, акьыл псыншэ, гурэпк!ырэ, к1эдж, к1ырит!эмырит1э, нурыншэ, щхьэпс); г) способности, умения, знания (РЯ

— 23 ЛЕ (4 %), АЯ - 59 ЛЕ (4 %), КЧЯ - 12 ЛЕ (6 %) (лукавый, нерадивый, изворотливый, ловкий, нехитрый, организованный, ответственный, пассивный, плутоватый, предприимчивый, пронырливый, трудолюбивый, увертливый, ушлый, хитрый, целеустремленный, беспутный, заурядный, skilful, cunning, artful, ерып!ынэ, ерыщ, нэшхузгушхуэ, псэемыблэж, пыпхэ, п1ыргъыш, хьэрычэтыншэ, хьилэшы, хуэмыху, шыщхьэмыгъазэ<); д) характеристики нрава, склонностей (РЯ - 72 ЛЕ (12 %), АЯ - 207 ЛЕ (13 %), КЧЯ

— 34 ЛЕ (16 %)) (сдержанный, беззастенчивый, бестактный, бесцеремонный, боязливый, бранливый, бранчивый, бранчливый, брюзгливый, вредный, вульгарный, высокомерный, горделивый, грубый, деликатный, дерзкий, добронравный, драчливый, жеманный, замкнутый, злонравный, капризный, нелюдимый, непринужденный, cheerful, gay, jolly, discreet, gruff, grumbling, hard, ill-tempered, бгъэдыхьэп1эншэ, бжьыщ!эмыхьэ, бзэ 1эф1, блэ зэраук!а баш, вэгъзэгъ, гу зэк1уэц1ылъ, гугъусыгъу, гъумэт!ьшэрей, екуэкуншэ, еншэ, зэк1уэц1ылъ, зэгъ, зэгьыгъуаф1э, зэгъыгъуей, зэраныншэ, зехьэней, къуэбэб-жьабэ, ныбэхуэф!, пагэ, псалъэмакъыншэ, ук/ытэх, хьэлэболэ, хьэлъэ, щапхъаджэ, щхъэзыф1эф1, щхьэщытхъу, 1ущабэ); е) эмоциональное состояние (РЯ - 29 ЛЕ (5 %), АЯ - 92 ЛЕ (6 %), КЧЯ - 18 ЛЕ (8 %)) (воздержанный, вспыльчивый, выдержанный, запальчивый, импульсивный, индифферентный, истеричный, каменный, невоздержанный, невыдержанный, необузданный, несдержанный, нестерпимый, озверелый, отходчивый, раздражительный, сварливый, свирепый, сдержанный, скандапьный, склочный, уравновешенный, angry, irate, miserable, grave, grouty, grumpish, intolerant,

quick-tempered, self-restrained, еру, зэп!эзэрыт, зэтес, зэтет, кьай-гъэншэ, къаугъэншэ, мэхъаджэ, мэхъашэ, тэмакък1эщ1, тэмакък!ыхь, хьэргъэширгъэншэ, хъыжьэ, шхыдзрей, 1эдэб, 1эдэбыншэ); ж) характеристики внешности (РЯ - 19 ЛЕ (3 %), АЯ - 139 ЛЕ (9 %), КЧЯ - 18 ЛЕ (8 %)) (зубастый, мягкотелый, натуральный, толстокожий, незапятнанный, неприятный, неряшливый, нечистоплотный, опрятный, отталкивающий, приятный, противный, развязный, респектабельный, чистоплотный, чистый, ugly, gallant, skinny, green-eyed, handsome, hard-nosed, heavy-handed, heavy-headed, бэжнэдж, бзэгуит1, бзит1щхъит1, дахащ1э, дурдыл, кьабзэ, напщ1эхэш, напэншэ, nanuml, нэмыук!ытэ, нэп1ий, нэиисуэгушхуэ, ф1ей, 1ущабэ); з) особенности происхождения, воспитания (РЯ - 28 ЛЕ (5 %), АЯ

- 349 ЛЕ (22 %), КЧЯ - 21 ЛЕ (10 %)) (благовоспитанный, вежливый, галантный, невоспитанный, достойный, наглый, нахальный, неблагопристойный, благородный, невежливый, непочтительный, нетактичный, неучтивый, примитивный, тактичный, учтивый, highbred, ignoble, noble, gentle, generous, gallant, genteel, gentlemanlike, ill-bred, uncivil, адэмыущий-анэмыущий, адыгагъэншэ, гъэса, гъуанэдэплъ, емык1уншэ, зэтес, зэтет, мыгъасэ, нэмысыф1э, хабзэншэ, хьэлыф!э-щэныф1э, щэныншэ, щэныф!э, щ!ык1аф!э, щ1ык1эншэ, щ1ык1ей, щ1ыхьмыщ1, 1ук1ейщ1ык1ей); и) отношение к религии (РЯ - 19 ЛЕ (3 %), АЯ - 92 ЛЕ (6 %), КЧЯ - 4 ЛЕ (2 %)) (безбожный, безгрешный, беспорочный, богобоязненный, грешный, набожный, небезгреитый, неверующий, непогрешимый, непорочный, бчагочести-вый, порочный, праведный, святой, pious, sanctimonious, godfearing, godless, godly, honest-to-God, righteous, гуэныхьлы, гуэныхьиншэ, диныншэ); к) уровень материального благополучия (РЯ — 0 ЛЕ, АЯ - 44 ЛЕ (3 %), КЧЯ — 0 ЛЕ) (penurious - 1) бедный 2) скупой, скаредный). Общие количественные показатели по данной группе: РЯ - 239 ЛЕ (40 %), АЯ - 1178 ЛЕ (72 %), КЧЯ

- 142 ЛК (65%).

Механизм наименования моральных качеств при данном типе признаков номинации основан на том, что признак как бы переносится в иную сферу человеческой деятельности (ср.: здоровый физически — «здоровый» нравственно), что влечет за собой смену основания оценки. Этот же тип номинативных признаков включает группу признаков, которые уже содержат общую или частную этическую оценку (upright, morally pure, just).

Выявление признаков, положенных в основу наименования моральных качеств, путем отсылки к именам указанных предметов (реальных и ирреальных) и лиц предполагает знание свойств, присущих данным предметам и лицам, выраженным в семантике производящих баз, а также анализ фоновых знаний, тех ассоциаций и дополнительных сведений, которые составляют лексический фон слова, поскольку в основу номинаций в этом случае чаще всего кладется признак, представляющий ассоциативный компонент семан-

тики субстантивной производящей базы (потенциальная сема), не имеющий прямого формального выражения.

Сопоставительный анализ выявленных типологий признаков номинации, участвующих в образовании прилагательных семантического поля «моральные качества человека» в русском, английском и кабардино-черкесском языках, показал, что практически в каждой из перечисленных групп в количественном отношении преобладают английские ЛЕ.

С одной стороны, тесная взаимосвязь лексических единиц, составляющих совокупность прилагательных моральной оценки человека, свидетельствует о наличии их внутренней системной связи и позволяет говорить о правомерности их объединения в общее лексико-семантическое поле. Однако наличие наряду со значительным сходством и заметных различий, определило целесообразность их разбиения на отдельные группы (или микрополя). Именно этому посвящен третий параграф второй главы.

В результате анализа более двух тысяч лексических единиц, обозначающих моральные качества человека (в русском, английском и кабардино-черкесском языках), нами выявлено девять основных лексико-семантических групп (или микрополей), причем количество и названия этих групп оказались одинаковыми для всех трех языков. Различия имели место в отношении количественных показателей входящих в группу лексических единиц, что обусловлено сугубо языковыми и экстралингвистическими причинами (словообразовательные и нормативные возможности языка, степень дискретичности и синкретности его семантики, связь с денотатом, общественная значимость называемых свойств и др.) и строению самих групп. Следует иметь в виду неизбежную условность подобного группирования слов, близость друг к другу отдельных ЛСГ, возможность перехода целого ряда слов из одной группы в другую; тем не менее, можно наметить следующее семантическое разграничение этой лексики: •

1) прилагательные, указывающие на общее соответствие (или несоответствие) базовым этическим нормам (РЯ — 104 ЛЕ (18 %), АЯ - 318 ЛЕ (20 %), КЧЯ — 56 ЛЕ (26 %)), например: аморальный, безнравственный, беспорочный, благородный, добродетельный, злой, непорядочный, подлый, честный, immoral, dishonest, mean, base, wicked, vile, low, foul, conscientious, honest, upright, fair, дахащ!э, кьабзэ, напэншэ, угъурлы, угьурсыз, ф1ей, ф1ы, хьэлэл, хьэлэч, хьэрэмыгу, ц!ап!э, и т. д.

2) прилагательные, характеризующие человека по его отношению к себе и другим людям (РЯ - 153 ЛЕ (26 %), АЯ - 297 ЛЕ (19 %), КЧЯ - 38 ЛЕ (17%)), например: высокомерный, гостеприимный, дерзкий, жертвенный, жестокий, заботливый, завистливый, льстивый, неблагодарный, отзывчивый, очерствелый, раболепный, самовлюбленный, самодовольный, самокритичный, себялюбивый, сострадательный, угодливый, хлебосольный, человеколюбивый, эгоистичный, compassionate, haughty, selfless, selfish, inoffensive,

pitiless, merciless, self-enamoured, vain, conceited, narcissistic, merciful, pitiful, artful, hospitable, humane, egoistical, гуапэ, гущ1эгъуншэ, гукъэк1ыншэ, гулъытэншэ, еру, зэгъ, зэгъыгъуаф1э, зэгъыгъуей, зэранытиэ, зехъэней, лыу-зынию, лыхулыт) 1 эншэ, псэемыблэж, хъэтырыншэ, хьэтырыф!э, шхыдэрей, И1хьэзыф1эф1, щхьэхуэф!, 1уэнт1а, 1удыр, и т. д.

3) прилагательные, определяющие нравственное сознание человека (РЯ - 68 ЛЕ (12 %), АЯ - 157 ЛЕ (10 %), КЧЯ - 24 ЛЕ (11 %)), например: безответственный, беспринципный, добропорядочный, добросовестный, легкомысленный, надежный, ответственный, патриотичный, принципиальный, пунктуальный, разболтанный, растленный, серьезный, сознательный, справедливый, целеустремленный, honest, irresponsible, conscientious, dishonest, dishono(u)rable, malicious, respectable, magnanimous, generous, noble-minded, trustless, unprincipled, unreliable, акъыл псынщ1э, акъыл 1уэнт1а, гурэпк1ырэ, дуры с, захуэ, икьу, к1эдж, к1ырит1эмырит1э, к!ухьэныишэ, леймыгьэгъу, нурыншэ, пэж, псэмаф1э, пыпхэ, nlыргъыш, хьэ-лэболэ, хьэрахъэ, ц!ыхугъэншэ, щьхэгурахъэ, щхьэпс, и т. д.

4) прилагательные, определяющие волевые качества человека (РЯ - 51 ЛЕ (9%), АЯ - 191 ЛЕ (12 %), КЧЯ - 23 ЛЕ (11%)), например: безвольный, бесхарактерный, бесхребетный, волевой, забитый, мужественный, мягкотелый, неустрашимый, отважный, подобострастный; покорный, решительный, робкий, самовластный, самоуверенный; своевластный, слабовольный, слабодушный, слабохарактерный, слабый, смелый, трусливый, упорный, храбрый, dauntless,, chicken-hearted, brave, weak-willed, fearless, spineless, flabby, courageous, obsequious, characterless, shy, resolute, strong, cowardly, faint-hearted, timid, гуащ1э, гуджэ, гъуанэдэплъ, ерып1ынэ, ерыщ, к1уэрдэк1уашэ, къэрабгъэ, къэмыланджэж, л1ыхъужь, лъэч, пхъашэ, тк1ий, хахуэ, хъыжъэ, шыщхьэмыгъазэ, щхьэмыгьазэ, щ1эмыщхъуэж, и т. д.

5) прилагательные, указывающие на проявление моральных чувств (РЯ - 60 ЛЕ (10 %), АЯ - 142 ЛЕ (9 %), КЧЯ - 14 ЛЕ (6 %)), например: бесчувственный, завистливый, жесткий, жестокосердный, милосердный, неравнодушный, обидчивый, ожесточенный, озлобленный, отзывчивый, сердобольный, сострадательный, суровый, -сухой, твердосердый, теплый, толстокожий, холодный, черствый, чувствительный, чуткий, loving, avengefull, compassionate, good, kind, envious, responsive, sympathetic; kindhearted, merciful, pitiful, good-natured, fierce, furious, grim, violent, hearty; tender; loving, cordial, cold-blooded, гуак!уэ,гу махэ, гумыгьуэ, гупц!анэ, гу п1ащ1э, гу щабэ, гу щ!ы1э, гу 1ув, гуаи{1э, гудзакьэншэ, гурымыхь, дзыхэ, фыгъуэнэд, щхьэк1уэх, и т. д.

6) прилагательные, характеризующие отношение человека к труду (РЯ - 9 ЛЕ (2 %), АЯ - ЛЕ (2 %), КЧЯ - 5 ЛЕ (2 %)), например: домовитый, ленивый, прилежный, старательный,.работящий, рачительный, ретивый,

скрупулезный, трудолюбивый, lazy, assiduous, ambitious, industrious, idle, sluggish, diligent, егугъу, лэжъэрей, хуэмыху, щхьэхынэ, 1уэхунип, а т. Д.

7) прилагательные, относящиеся к духовно-религиозной сфере (РЯ - 14 ЛЕ (3 %), АЯ - 31 ЛЕ (2 %), КЧЯ - 5 ЛЕ (2 %)), например: безбожный, безгрешный, беспорочный, благочестивый, богобоязненный, грешный, набожный, небезгрешный, непогрешимый, непорочный, неправедный, нечестивый, порочный, праведный, sinful, pious, godless, sinless, godfearing, devout, impious, ungodly, righteous, pious, godly, upright, гуэныхълы, гуэныхьгшшэ, диныншэ, динщ1экъу, тхьэгьэпц, И т. д.

8) прилагательные, выражающие отношение человека к материальным благам (РЯ - 29 ЛЕ (5 %), АЯ - 108 ЛЕ (7 %), КЧЯ - 13 ЛЕ (6 %)), например: алчный, жадный, загребущий, запасливый, корыстный, корыстолюбивый, коррумпированный, материалистичный, меркантильный, неподкупный, ненасытный, подкупной, практичный, прижимистый, продажный, расчетливый, расточительный, своекорыстный, скаредный, скупой, сквалыжный, сребролюбивый, щедрый, penurious, accipitral, accumulative, acquisitive, avaricious, avid, greedy, grasping, thrifty, mean, close-fisted, tight-fisted, niggardly, stingy, bribable, corrupt, purchasable, mercantile, mercenary, venal, generous, mammonish, incorruptible, бэхъил, быдэ, былымаблэ, дыгъ-ужъырышхэ, ееэпыншз, жумарт, нац!эрыфэ, нэпсей, нэхъуеиншз. ныбэхузф, хьэлэл, щхьэхуещэ, 1удыр, и т. д.

9) прилагательные, оценивающие человека с точки зрения моральных норм поведения (РЯ - 91 ЛЕ (15 %), АЯ - 327 ЛЕ (21 %), КЧЯ -38 ЛЕ (17 %)), например: беспардонный, бестактный, бесцеремонный, вежливый, воспитанный, выдержанный, галантный, деликатный, жеманный, любезный, наигранный, напыщенный, непочтительный, несдержанный, нетактичный, неучтивый, обходительный, притворный, развязный, разнузданный, распущенный, сдержанный, скромный, спесивый, тактичный, толерантный, учтивый, хамоватый, abandoned, abstemious, abstinent, acerb, acrimonious, aloof, angular, arrogant, arrowy, artificial, artless, assumed, bacchanal, shameless, impudent, barefaced, brazen-faced, impolite, uncivil, rude, unbridled, unruly, ungovernable, tolerant, unrestrained, violent, haughty, conceited, lofty, stuck-up, адыгагъэншэ, гунэ-гупсэ, гъэса, екуэкуншэ, жы1эк]эмьщ1э, зэп1эзэрыт, зэтет, зэтес, мыгъасэ, напщ!эхэш, нэмысын-шэ, нэмысыф!э, нэмыук!ытэ, нэп!ий, сабырщ1эгъей, тэфэтелэ,ук1ытэншэ, ук!ытэх, хабзэншэ, хъэлыф!э-щэныф1э, щэныншэ, щэныф!э, щ1ык1аф1э, щ!ык1эншэ, щ!ык1ей, щ1ыхьмыщ1, 1ук1ейщ1ык1ей, и т. д.

В заключении подводятся итоги проведенного исследования, а также намечаются направления дальнейших научных изысканий в данной области.

В результате исследования мы пришли к основным выводам:

По количеству лексических единиц в русском языке самой многочисленной оказалась группа прилагательных, характеризующих человека по его отношению к себе и другим людям; в английском языке - это группа прилагательных, оценивающих человека с точки зрения моральных норм поведения; в кабардино-черкесском — группа прилагательных, указывающих на общее соответствие (или несоответствие) базовым этическим нормам.

Характер выявленной картины уникалий и универсалий трех современных языков (русского, английского и кабардино-черкесского) в области лексических средств выражения одного и того же содержания (моральной оценки человека) приводит нас к выводу о том, что выявленные сходства — это языковые универсалии, вытекающие из универсальности человеческой психики и восприятия мира (исследование подтвердило, что языковое выражение моральных качеств человека в основном носит универсальный характер, ибо мораль является общечеловеческой категорией); различия же являются выражением «характера», «духа», «установки», «направленности» этих языков, результатом индивидуальности, а в ряде случаев — уникальности языкового мышления народов - носителей этих языков.

Оценочность служит своеобразным способом восприятия и моделирования действительности лицами, принадлежащими к различным национально-культурным традициям. В этом аспекте материал кабардино-черкесского языка свидетельствует об обязательном соблюдении всех норм этикета.

Приложение представляет собой список (и одновременно - тезаурус) прилагательных моральной оценки человека (русского, английского и кабардино-черкесского языков), послуживших основой для данного исследования.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях автора:

1. К вопросу о терминах морали в разносистемных языках // Тезисы докладов международной научной конференции «Современные проблемы кавказского языкознания и фольклористики». - Сухум, 1999. - с. 101 — 102.

2. Термины морали в разносистемных языках (на материале русского, английского и кабардино-черкесского языков) // Материалы международной научной конференции «Современные проблемы кавказского языкознания и фольклористики». - Сухум, 1999. - с. 105 — 109.

3. К проблеме исследования моральных концептов в русском, английском и кабардино-черкесском языках // Материалы научно-методической конференции «Актуальные проблемы преподавания иностранных языков на неязыковых факультетах высших и средних специальных заведений». -Ижевск, 2000. - с. 220 - 221.

4. К вопросу о сравнительно-типологическом исследовании прилагательных, обозначающих моральные качества человека // Тезисы докладов международной конференции «Когнитивная парадигма». — Пятигорск, 2000. — с. 186 — 188.

5. Нравственно-психологические термины в разносистемных языках (на материале английского, русского и кабардино-черкесского языков) П Тезисы докладов научно-теоретической конференции «Семантика языковых единиц разных уровней». — Махачкала, 2000. — с. 76 — 78.

6. Способы наименования морально-психологических качеств человека в английском, русском и кабардино-черкесском языках // Материалы международной научно-практической конференции «Русский язык и языки народов России: функциональное и структурное взаимодействие». - Владикавказ, 2001.-с. 137-142.

7. Comparative research of ethical terms in languages of different types // Congreso internacional Espana u el mundo Eslavo. — Madrid, 2002. — с. 112 — 124.

8. К вопросу о сопоставлении прилагательных моральной оценки лица в английском, русском и кабардино-черкесском языках // Материалы региональной научно-практической конференции «Межкультурная коммуникация: теория и практика обучения». - Нальчик, 2005. - с. 97 - 102.

В печать 10.09.2006 г. Тираж 100 экз. 1 п.л. Заказ № 4894 Типография КБГУ 360004, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Хутова, Елена Руслановна

Введение.

Глава I. Теоретические основы сравнительно-сопоставительного исследования прилагательных моральной оценки человека в разносистемных языках.

§ 1. Мораль как ценностная категория.

§ 2. Категория оценки и аспекты ее изучения. Моральная оценка.

§ 3. Язык и картина мира.

§ 4. Теория семантического поля на современном этапе развития семасиологии.

Выводы к главе I.

I ,

Ч Глава II. Сравнительно-сопоставительный анализ прилагательных н, моральной оценки человека в русском, английском и кабардино-черкесском языках.

§ 1. Критерии формирования оценочности прилагательных моральной оценки человека в русском, английском и кабардино-черкесском языках.

§ 2. Проблемы номинации моральных качеств в русском, английском и кабардино-черкесском языках.

§ 3. Основные лексико-семантические группы прилагательных моральной оценки человека в русском, английском и кабардино-черкесском языках.

Выводы к главе II.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Хутова, Елена Руслановна

Антропоцентрическая парадигма современного языкознания обусловила актуальность лингвистических исследований, посвященных национально-культурному своеобразию языка. Лингвистика обратилась к «человеческому фактору в языке», к выявлению того, как используется язык субъектом речи в зависимости от его коммуникативных интенций, от фона общих для них знаний о мире. А это повлекло за собой исследование «языкового фактора в человеке» - того, как культурно-языковая картина мира воздействует на человека, формируя его языковое сознание, а вместе с ним и национально-культурное самосознание, его мировоззрение и миропонимание.

Такой подход к исследованию языка предполагает обращение к человеку к4к ' национальной языковой личности (Ю.Н.Караулов, В.В.Воробьев), несущей в себе национальные особенности культуры и ментальности (Ю.Д.Апресян, Н.Д.Арутюнова, Е.М.Верещагин, В.В.Колесов, В.Г.Костомаров, Ю.С.Степанов, Е.Ф.Тарасов и др.). Он включает в сферу лингвистических интересов достижения философии, психологии, культурологии и других гуманитарных направлений, таких, например, как психолингвистика, социолингвистика, этнолингвистика.

В современной этнолингвистике различие семантических структур разных языков считается уже общепризнанным фактом, и это, наряду с фактом существования большого количества самих языков, подтверждает то, что грани познания человеком окружающего мира чрезвычайно разнообразны, и присущий разным народам образ мышления требует адекватных языковых форм выражения.

Семантическая структура языка являет собой языковое воплощение всех нюансов восприятия действительности его носителями, всех представлений и переживаний, присущих народу, создавшему язык. Поэтому каждый язык - это \ своеобразное «зеркало», отражающее определённое видение мира, неповторимое мироощущение народа, сотворившего язык, сегментацию внутреннего и внешнего мира, представленную отдельными структурами и микроструктурами, совокупность которых представляет собой содержательное строение языка, его целостную семантическую структуру.

Семантика языка как объекта исследования является не только «средством познания и репрезентации мира предметов и мира идей» [Уфимцева, 1974: 6], средством «осуществления и существования абстрактного, обобщенного мышления» [Панфилов, 1977: 100], но она также служит для выражения чувств, социальных и индивидуальных оценок и различных интенций, обслуживая тем самым сферу эмоционально-психической деятельности человеческого сознания, сферу «субъективного восприятия мира; и взаимодействия с ним человека» [Черемисина, Рыжина, 1977: 4]. ) Если предшествовавшая эпоха в развитии лингвистической науки характеризовалась изучением семантических структур отдельных языков, вне соотношения с другими языковыми системами, то современное развитие языковых контактов выдвигает на передний план проблему исследования множественности языков и форм их взаимосвязи.

Сопоставительное исследование семантики различных языков, кроме своей лингвистической значимости, имеет значение ещё и потому, что оно даёт возможность более глубокого понимания всего своеобразия и специфики духовного строя и мышления народов, создавших эти языки. Подобное сравнение, которое является значимым как с точки зрения теоретической лингвистики, так и типологии конкретных языков, имеет и практическое значение - оно оправдано хотя бы потребностями переводческой практики, а также процесса практического и теоретического обучения языкам. 1', ■ ■ ^ ■ / ' ' " •

Интерес к сопоставительному исследованию именно неродственных языков исходит из возросшего интереса к содержательному плану языка, к его семантической структуре. Если в случае сравнения родственных языков, в \ основном, сопоставляются материальные единицы этих языков, то заинтересованность «мировосприятием» языка, выдвижение на передний план его «внутренней формы», обусловило не только допустимость, но и необходимость сопоставительного изучения именно неродственных языков.

Ещё И.А. Бодуэн де Куртене указывал не только на возможность, но и на высокую практическую значимость сопоставления неродственных языков: «Мы можем сравнивать языки совершенно независимо от их родства, от всех исторических связей между ними. Подобного рода сравнение языков служат основанием для самых обширных лингвистических обобщений как в области фонетики, так и в области морфологии языка, и, наконец, в области «семасиологии» или науки о значении слов и выражений» [Бодуэн де Куртенэ, 1963:17].

Сопоставительное исследование семантической структуры языков предполагает, что язык рассматривается прежде всего не как средство общения, а как средство познания, как система соотношения «содержаний» или система языковых единиц, которая является проявлением общенационального восприятия внешнего мира, и посредством которой происходит «переход» действительности в их сознание. Поскольку именно этими языковыми явлениями и особенностями их отношений и отличаются друг от друга семантические структуры языков, то их сопоставительное исследование позволяет выявить такие факты и закономерности, которые остаются не выявленными при исключительно внутриязыковом анализе. Сравнение с другим языком, создание некой «перспективы» исследования способствуют его результативности, обеспечивая объективность выводов, т.к. нормы родного языка, его семантическая структура при отсутствии объекта сравнения могут представляться его носителю-исследователю единственно верными. Именно в целях высвобождения из «плена» родного языка некоторые лингвисты предлагают создание «метаязыка» (языка-эталона).1 Но, так как создание универсального метаязыка на сегодняшний день представляется задачей практически неосуществимой, наиболее эффективным и практически осуществимым путем изучения семантической структуры языков оказывается путь системного сопоставления их семантики.

Семантическая структура языка, «мировосприятие» народа, создавшего его, проявляется тем полнее, чем с большим количеством языков осуществляется его сопоставление.

Необходимость сопоставления именно неродственных языков на сегодняшний день общепризнанна; спорной является лишь эффективность пути, которым должно производиться исследование подобного рода: путем ли системного сопоставления семантических структур разных языков (т.е. данных в самих языках систем семантических оппозиций), который опирается на существование представленной в самих языках «картины мира», или же намеченным в современной лингвистике, в определенном смысле противоположным этому, путем, который исходит не из языкового материала, а из внеязыковой действительности. Иначе говоря, второй путь предполагает исследование не от обозначающего к обозначаемому (семасиология), а, наоборот - от потенциального обозначаемого к обозначающему, от внеязыкового содержания к средству его выражения в языке (ономасиология). В обоих случаях исследователя интересуют не те «содержания», которые может выразить язык (т.к. любой язык способен выражать любое содержание), а «содержания», которые язык выражает обычным, естественным, системным для него путем, а не описанием, калькированием, т. е. искусственно.

Ономасиологический подход сравнительно более нов, и исследование в этом направлении находится пока на начальной стадии.

1 О методологии создания языка-эталона, см. Аракин З.Д. Сравнительная типология английского и русского языков. - Л.: Просвещение, 1979. - С.32-35; Райхштан А.Д. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии. - М.: Высш. школа, 1980. г

Мы избрали ономасиологический путь исследования. Этот выбор обусловлен тем, что исследуемое нами содержание («мораль») - содержание не вещественного, а психологического характера, который присутствует в » семантической системе языка в разной мере и по-разному, а теоретически может и не присутствовать вовсе.

Т.к. семантическая структура языка из всех подсистем полнее всего воплощена в его лексике, мы исследуем лексический пласт русского, английского и кабардино-черкесского языков , проводим сопоставительный анализ системы лексических единиц (а именно - прилагательных), выражающих моральные качества человека. Указанная группа слов не случайно была выбрана в качестве объекта данного диссертационного исследования. Исследование лексических пластов, отображающих внутренний мир человека, представляется нам особенно актуальным на сегодняшний день. Эта задача тем интересней, что данная группа наименований на современном этапе развития языкознания является недостаточно изученной. Исследование' лексики, соотносимой со сферой нравственно-этических и моральных » представлений человека, заслуживает особого внимания в плане мировоззрения и культуры народа. Термины морали как часть духовной культуры особенно чётко отображают механизм сложного процесса познания и интерпретации мира человеком, в связи с чем они ярче передают своеобразие семантического облика видения мира.

Миропонимание, запечатленное в образном основании (термин В.Н.Телия) исследуемых лексических единиц, доносит до современников те коллективные представления, которые складывались при культурном освоении мира тем или иным этносом. Система образов, закрепленных в данной лексике, служит «нишей» для кумуляции культурно-национального опыта описываемых языковых обществ. Соответственно, в ней содержится опыт осмысления и

2 При перечислении описываемых в работе языков на первое место мы ставим русский язык, т. к. он является основным и отправным языком исследования. Далее, по алфавиту - английский и кабардино-черкесский языки. описания области духовной деятельности, или духовно-нравственной способности человека, свойственный данной общности.

Подобно тому, как в концептуальной системе, например, i художественного текста отражаются особенности мировоззрения его автора, так в исследуемой группе слов находит выражение мироощущение коллективного пользователя языка - народа. В связи с этим представляется важным и научно значимым рассмотреть данный пласт лексики в его отношении к концептуальной картине мира, языковой картине мира, системе языка, лексико-семантической группе и языковой личности.

Первым этапом исследования является определение «предметной сферы» исследуемого содержания (поскольку исследуемое нами содержание имеет психический, а не предметный характер, мы предпочли вместо «предметной сферы» использовать термин «содержательная сфера»). Т.к. практически единственным путём систематизации лексики, известным современному языкознанию, является конструирование лексико-семантического поля, то наша работа сводится, по существу, к изучению и сравнению лексико-семантических полей исследуемого содержания в сопоставляемых языках.

Определение состава микрополя производилось в соответствии с общими критериями выделения лексико-семантических единств. «Наиболее объективным языковым критерием выделения ЛСП является наличие в тот или иной исторический период своеобразных смысловых связей между словами по линии их лексических значений» [Филин, 1957: 535-536]. Семантическим идентификатором исследуемого ЛСП явилось значение моральной оценки лица. Семантика всех прилагательных рассматривается в связи с той моральной нормой, с теми критериями нравственности, которые диктуются господствующим в современном обществе мировоззрением.

Актуальность работы обусловлена четырьмя обстоятельствами:

1. Исследование входит, как одно из звеньев, в сферу сопоставительно-типологического изучения семантических структур разных языков, которое представляет собой одно из важнейших и актуальнейших направлений в современном языкознании,

2. Характер самого материала сопоставления (лексика, выражающая 1 моральные качества человека) таков, что исследование его специфики в конкретных языках может способствовать также и разработке не менее актуальной проблемы лингвистики сегодняшнего дня -выявлению стилевого, «облика» как проявления «духа», характера, «внутренней формы» языков, установлению стилистических особенностей каждого из них; что, в свою очередь, имеет большое значение для понимания национальной культуры, так как раскрытие содержания исследуемой лексики позволяет выявить наличие универсальных и уникальных черт в культуре народа, понять национальный менталитет.

3. С точки зрения лексикографии данная работа актуальна тем, что исследуемые в диссертации термины морали представляют собой тезаурус по данной группе лексики, раннее в исследуемых языках не к существовавший.

4. Актуальным представляется автору сам объект исследования (лексика, обозначающая моральные качества человека). Прежде всего, данная группа слов входит в разряд антропологической лексики, т.е. лексики, ориентированной на человека, которая сегодня вызывает особый интерес у исследователей разных областей знания. Кроме того, степень изученности наименований, отражающих социальные отношения и внутренний, мир человека, пока ещё недостаточно высока [см., например, Григорян, 1983: 57].

Общая цель работы - выявление «внутренней формы», «духа», в конечном счёте - стилевого облика 3-х современных языков (русского, английского и кабардино-черкесского) путём системного сопоставительного изучения их лексики, выражающей моральные качества человека - определяет конкретные задачи исследования:

- разработать принципы отбора прилагательных, образующих семантическое поле «моральные качества человека»;

- выработать чёткую теоретическую позицию в вопросе лексико-семантического поля и его структуры;

- установить степень влияния языковой и неязыковой действительности на семантическое наполнение исследуемой лексики, а также их национальную специфику;

- изучить особенности структуры значения прилагательных, f обозначающих моральные качества человека, с учётом их дескриптивных и оценочных потенций;

- разработать методику выявления признаков, положенных в основу наименования моральных качеств человека;

- выявить типы признаков, служащих основой наименования терминов морали;

- выработать критерии сопоставления конструируемых полей;

- осуществить сопоставление.

Научная новизна и связанная с ней теоретическая ценность исследования заключается в следующем:

2. Впервые в синхронном плане осуществляется целостное, описание структуры лексико-семантического , поля «моральные качества человека» в русском, английском и кабардино-черкесском языках. Положено начало изучению системных отношений в пределах указанного лексического пласта. Установлена структурная организация этой группы, особенности функционирования и стилистические характеристики данных лексических единиц (JIE).

3. Впервые в рамках отдельного семантического поля проводится анализ признаков, положенных в основу номинации.

4. Впервые в работе в полном объеме представлена система терминов морали русского, английского и кабардино-черкесского языков, которые до сих пор не являлись предметом отдельного исследования.

5. Работа восполняет определённый пробел также в разработке общей проблемы типологического сопоставительного изучения языков (в этом направлении отмеченные языки ещё не были изучены). Впервые системно и подробно, с применением количественной обработки материала сделан типологический анализ структуры ЛСП и его элементов в неродственных языках (русском, английском и кабардино-черкесском).

6. Сопоставительное, изучение исследуемых языков выявило типологическую закономерность: существование в этих языках универсалий и уникалий в плане лексического выражения моральных качеств человека.

8. Предпринятое в работе изучение признаков, положенных в основу наименования, вносит определённый вклад в разработку теории номинации.

Практическая значимость диссертации обусловлена тем, что полученные в ходе исследования результаты могут быть использованы при разработке лингвистических основ межкультурной коммуникации и перевода, ориентации словарей на носителей языка с учётом их культурно-языковых традиций, дальнейшем развитии и усовершенствовании новых подходов к изучению содержательной стороны языка, попытках уточнения и расширения лексикографических способов описания лексического значения, при написании учебных пособий для студентов филологических факультетов, а также в практике школьного и вузовского преподавания языков. Результаты исследования можно также использовать во всех теоретических и практических курсах и спецкурсах, затрагивающих проблему систематизации лексического состава языка, в курсах типологии, сопоставительной стилистики, теории перевода, при работе со студентами и аспирантами-лингвистами. Полученные в ходе исследования данные о роли внутренней формы слова, как признака, структурирующего его значение, могут быть использованы в практике преподавания иностранного языка. Обращение к признаку, положенному в основу номинации, обеспечивает адекватность употребления лексических единиц в речи, т.к. способствует осознанию тончайших нюансов значения, указывает на особенности языкового отображения понятий, объясняет существование в лексической системе языка обширных синонимических рядов, члены которых, обозначая одно и тоже понятие, различаются своей внутренней формой. Данное исследование представляет интерес для изучающих русский, английский и (или) кабардинский языки ещё и потому, что содержит обширный материал, отображающий одну из важнейших и обязательных сфер человеческого бытия - сферу морали. t.

Специфика исследуемого материала, наряду с целевыми установками исследования обусловили выбор используемых методов: сплошной выборки, описательный и сопоставительный методы, методы компонентного и семного анализа, метод ступенчатой идентификации, словообразовательный анализ, а также разнообразные статистические методы. t

Использование относительно большого количества применяемых методов объясняется сложностью семантической структуры исследуемого пласта лексики сопоставляемых языков и потребовало при описании результатов исследования разработать особую методику их комбинированного представления. На целесообразность применения методики комплексного анализа фактического материала указывала В.Н.Ярцева, отмечавшая, что «хотя всякий научный метод базируется на определённых теоретико-методологических принципах, это не означает, что методика анализа не может быть комплексной, т.е. включать разнообразные процедуры и различные способы верификации выдвигаемых гипотез» [Ярцева, 1986: 4]. Большое значение комбинированию различных методов в исследованиях придавали З.Харрис [Harris, 1968] и В.А.Родионов [Родионов, 1937].

Типология, сравнивающая системы, предполагает предварительный анализ на более детальном уровне рассмотрения, нежели межъязыковой анализ (т.е. типологическое сравнение). Для достижения этой цели в диссертации подробно рассматриваются ЛСП «моральные качества человека» русского, английского и кабардино-черкесского языков. Как справедливо утверждает Б.А.Успенский, «исчерпывающая типологическая характеристика языка может быть, видимо, в идеале достигнута через последовательные характеристики этого языка, исходящие из разных единиц соотношения» [Успенский, 1965: 53].

Таким образом, при установлении типологических закономерностей ЛСП «моральные качества человека» в английском, русском и кабардиночеркесском языках исследуются особенности их структур в отдельности, а также типологическое сходство и различие.

В качестве источника информации, т.е. конкретного материала исследования использованы:

1. Словари разных типов: а) толковые словари; б) двуязычные словари; в) тезаурусы.

Материал данного диссертационного исследования ограничен прилагательными русского, английского и кабардино-черкесского языков, обозначающими моральные качества личности. Понятие «моральные качества» используется в данной работе в широком смысле, обозначая внутренние качества человека, отвечающие принципам «добро» / «зло», «хорошо» / «плохо» с точки зрения общепринятых норм.

Единицами исследования в настоящей работе являются однозначные прилагательные и отдельные лексико-семантические варианты (JICB) многозначных прилагательных, которые рассматриваются нами как самостоятельные единицы в системе номинативных средств языка. «JICB слова является для семасиологического анализа основной единицей, поскольку к именно на этом уровне имеет место одно - однозначное соответствие стороны содержания и стороны выражения» [Арнольд, 1966: 34]. Известно, что разные варианты слова могут оказаться в пределах разных ЛСП. Так, в анализируемое ЛСП входят слова, структура значения которых состоит из JICB, входящих в разные ЛСП. Например: чистый - 1. Незагрязненный, незапачканный. 2. Принадлежащий к привилегированным слоям общества. 3. Без примеси чего-л. постороннего. 4. Нравственно безупречный, правдивый и честный, без грязных, корыстных помыслов и действий (.) Учет других значений слова, привел бы к чрезвычайному разрастанию исследуемых групп, к размыванию их границ. Поэтому при отборе материала мы ориентировались на то значение слова, которое выражает собой моральное качество человека, даже в тех случаях, когда слова имеют это значение в качестве второго, третьего и т. д.

Выбор для анализа прилагательных моральной оценки человека определяется, во-первых, тем, что единицы, называющие психические и интеллектуальные свойства человека, имеют более сложное соотношение с реальным денотатом действительности, чем, например, прилагательные его физических свойств. Отсюда значимость исследования состава и структуры образуемых ими ЛСП для понимания сложного взаимодействия различных факторов, определяющих структуру языка в целом.

Во-вторых, лексико-семантическое поле прилагательных моральной оценки человека представлено достаточно широко во всех языках и используется в разных формах реализации общенародного языка (в литературном языке, просторечии, диалектах).

В-третьих, прилагательные занимают особое место среди других частей речи. Способностью характеризовать ментальность человека обладают слова разной категориальной принадлежности, но, прежде всего, это имена прилагательные. При этом их роль в обозначении признаков, характеризующих ментальность, отлична от роли существительных и других частей речи, способных к передаче признаков или их аспектов, поскольку «необходимость в новом обозначении реализуется прежде всего при выборе того или иного формального класса, которому по природе следует обозначаемое: так, какой либо процесс будет, скорее всего обозначен с помощью глагола, новый предмет - с помощью существительного», а признак или характеристика - с помощью прилагательного [Языковая номинация, 1977: 55]. Другими словами, если обозначение признака для прилагательных - их основная функция (напр. хитрый), то, скажем, для существительных эта функция сопутствующая: существительные также могут обозначать признак, но при этом они называют человека как носителя определенного признака (напр. хитрец). Далеко не всегда наряду с прилагательными в языке имеется близкое по значению однокоренное существительное. Если глаголы характеризуют человека опосредованно, через указание на присущие ему действия и не содержат указания на постоянство признака и его значимость для характеристики человека, то прилагательные непосредственно указывают на присущий человеку признак, воспринимаемый как его постоянное свойство. Характеризующая роль прилагательных проявляется более непосредственно. Прилагательные прямо называют характеризующий признак.3

В-четвертых, исследование прилагательных моральной оценки человека имеет прямое отношение к основной тенденции современного языкознания -антропоцентризму, или к изучению «человека говорящего», поскольку именно прилагательные характеризуют свойства человека, относящиеся к его главной -духовной - индивидуальности и неповторимости.

Поскольку в языковедческой литературе, посвящённой изучению отдельных лексических микросистем, мы не обнаружили методики, отвечающей нашим целям, то для проведения отбора материала исследования, потребовалась разработка специальной методики. При этом мы руководствовались следующим постулатом: все сколько-нибудь значительные моральные качества личности получили свое обозначение в словах естественного языка. Отсюда следует, что изучение любого из современных развитых языков, выделение из него слов - моральных терминов может дать самый обоснованный и наиболее полный, практически исчерпывающий перечень моральных качеств. Самый обоснованный - потому, что в языке отражен и закреплен опыт сотен поколений, миллионов людей, которые в течение тысячелетий наблюдали, изучали, «считали» моральные качества, отбрасывая при этом случайное и наносное и закрепляя все основное и многократно повторяющееся. Перечень этот будет и наиболее полным, потому

3 Имена прилагательное в современном русском языке рассматриваются как часть речи, для которой «название качества или свойства является их лексическим значением» [Русская грамматика, T.1:560]. что никакое эмпирическое или любое другое исследование не может выявить качеств больше, чем соответствующих слов в языке, а, наоборот, дает их заведомо меньше.

Было бы неправильным, однако, переоценивать возможности анализа языка в исследовании моральных качеств, и, в частности, считать окончательным и исчерпывающим названный выше или какой-либо другой перечень этих качеств. Не говоря уже о неизбежной ограниченности настоящей работы, вообще нельзя в принципе (во всяком случае, с помощью анализа языка) «сосчитать» моральные качества личности с исчерпывающей точностью и полнотой. Это связано как со сложностью человеческой личности, так и с гибкостью языка, многозначностью слов, явлениями синонимии и омонимии. Короче говоря, в принципе нельзя назвать точное число п, которое бы исчерпывало все моральные качества личности, ибо всегда можно будет обосновать наличие какого-то качества п + 1 (правда, это новое качество может оказаться лишь частичным, второстепенным, незначительно уточняющим уже известные свойства).

Отбор материала проводился путем сплошной выборки из следующих словарей: «Русский семантический словарь» РАН под общей редакцией И.Ю.Шведовой (М., 1998), «Концептосфера внутреннего мира человека в русском языке» В.И.Убийко (М., 1998), «Идеографический словарь русского языка» О.С.Баранова (М., 1995), «Лексическая основа русского языка» под редакцией В.В.Морковкина (М., 1984), «Словарь сочетаемости слов русского языка» под. редакцией П.Н.Денисова и В.В.Морковкина (М., 1983), 17-томный «Словарь современного русского литературного языка» АН СССР (М.-Л., 1966), «Толковый словарь живого великорусского языка» В.И.Даля (М, 1956), 4-томный «Словарь русского языка» АН СССР под редакцией А.П.Евгеньевой (М., 1999) (далее СРЯ), «Словарь русского языка» С.И.Ожегова (М., 1990), «Толковый словарь русского языка» С.И.Ожегова и Н.Ю.Шведовой (М., 1997), 3-томный «Словарь синонимов русского языка» АН СССР под редакцией

A.П.Евгеньевой (JI., 1970), «Словарь оценок внешности человека»

B.М.Богуславского (М., 1994), «Системный семантический словарь русского языка» Л.М.Васильева (Уфа, 2000), 3-х томный «New English Russian Dictionary» под редакцией Ю.Д. Апресяна (М., 2000) (далее NERD), «Англорусский учебный словарь» Е.А.М. Уилсона (Оксфорд, 1985) (далее АРУС), English Dictionary (Lnd., 1992), «Crabb's English Synonyms. Arranged alphabetically with complete cross references throughout» / by G. Crabb. (Lnd., 1977), «New Webster's Dictionary of the English Language (USA., 1993), «The Oxford English Dictionary (Oxford, 1933); русское издание в 2-х томах. (М., 1982), «The Oxford Russian Dictionary» / Ред. М.Вилер, Б.Анбигаун (Oxford -N.Y. - M., 1995), «Harrap's standart learners English dictionary». (London, 1989) (далее HSLED), «Словарь кабардино-черкесского языка» Кабардино-Балкарского Научного центра РАН (М., 1999), «Русско-кабардино-черкесский словарь» Б.М.Карданова и А.Т.Бичоева (М., 1955), из которых было выбрано 1987 английских, 727 русских и 275 кабардино-черкесских прилагательных, имеющих отношения к человеческой личности и обозначающие различные ее свойства, формы поведения и т.д. Затем путем многократного «просеивания», анализа и уточнения значения автор отобрал 1620 английских, 595 русских и 219 кабардино-черкесских терминов (см. Приложение), обозначающих различные позитивные и негативные моральные качества личности, вокруг которых и развернулось дальнейшее исследование. Данные единицы образуют лексико-семантическое поле4 «моральная оценка человека».

Положения, выносимые на защиту.

1. Для всестороннего исследования лексических систем и микросистем (в частности ЛСП моральной оценки лица) в описательной модели языка необходимо учитывать целый комплекс признаков лексических единиц:

4 В работе под лексико-семантическим полем понимается некоторое множество слов одной части речи (в данном случае прилагательных), связанных общей референтной соотнесенностью. В таком понимании термина «лексико-семантическое поле» мы следуем Ю.Д.Апресяну [Апресян, 1962: 52], О.С.Ахмановой [Ахманова,1966: 334], С.Г.Бережану [Бережан, 1967: 166], Э.М.Медниковой [Медникова, 1974:48], Ю.Н.Караулову [Караулов, 1976:24]. принадлежность к определенной языковой и концептуальной картине мира, положение среди других микросистем, место и роль данной микросистемы в макросистеме языка.

2. Моральная оценка в русском, английском и кабардино-черкесском языках занимает особое место, вследствие чего получает богатое лексическое воплощение.

3. Анализируемая группа прилагательных представляет собой лексико-семантическое объединение, имеющее полевую организацию с четко выраженным ядром и периферией и развитыми бинарными отношениями.

4. ЛСП моральной оценки человека формируется на основе базовых характеристик языкового материала, организующих определенную область словаря, к которым, прежде всего, относятся внутренняя форма слова, синонимические, антонимические и другие микросистемные отношения. 5. Семантическая структура каждого прилагательного рассматриваемого ЛСП крайне неоднородна: она содержит разнопризнаковые семы оценки, которые распределяются по проявляемому ими семантическому признаку «положительность» - «нейтральность» - «отрицательность».

6. Исследуемый состав ЛСП прилагательных моральной оценки лица подтверждает существование универсальных взглядов, убеждений, психики, восприятия мира, взаимоотношений людей трех языковых сообществ. Вместе с тем, лексические единицы семантического поля «моральные качества человека» исследуемых языков констатируют культурное своеобразие трех стран, обусловленное историческими, социальными, географическими, психологическими и религиозными факторами.

Объем и структура работы. Текст диссертации составляет 196 страниц. Диссертация состоит из введения, одной теоретической и одной исследовательской глав, заключения, библиографии и приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Сравнительно-сопоставительное исследование прилагательных моральной оценки человека в разносистемных языках"

Выводы по главе II.

1. Оценочность в данном исследовании можно определить как закрепленное в языке отношение субъекта к объекту номинации. Оценочность - факт языка, сферой реализации которого является речь.

Значительный интерес представляет проблема выяснения факторов или критериев формирования лексической оценочности. Мы пришли к выводу, что основными критериями формирования оценочности у прилагательных моральной оценки человека в трех исследуемых языках являются: 1) критерий компонентного состава, который в большей степени представлен в русском и английском языках, в меньшей - в кабардино-черкесском языке; 2) экстралингвистический критерий, более характерный для английского языка; и 3) семантический критерий, являющийся самым плодотворным критерием формирования оценочности у прилагательных моральной оценки человека в трех исследуемых языках, и лежащий в основе подавляющего большинства подвергшихся анализу в данной работе лексических единиц и русского, и английского, и кабардино-черкесского языков.

2. В современной лингвистике одной из недостаточно разрешенных проблем языкознания является вопрос об избираемых в процессе номинации способах представления понятия в языке, в основе которого лежит выбор признаков, служащих номинативной основой именования и во многом определяющих его предметно-логическое содержание.

Нами выделены 5 групп признаков, лежащих в основе наименования прилагательных моральной оценки человека, причем механизм наименования моральных качеств на основе каждой отдельной группы признаков имеет различную степень распространённости в русском, английском и кабардино-черкесском языках.

Наиболее распространенными во всех трех языках являются признаки, обозначающие состояния и свойства, выраженные абстрактными существительными, которые, главным образом, относятся к этической сфере. Признаки, называющие свойства и качества неодушевленных предметов, также довольно часто лежат в основе исследуемых прилагательных во всех трех языках.

ЛСП моральной оценки человека было разбито нами на 9 самостоятельных лексико-семантических групп.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Лексическая типология является наименее изученной языковедческой проблемой, несмотря на то, что в последнее время она становится объектом пристального внимания лингвистов. Поэтому в современной науке о языке постепенно расширяются границы ее исследования. Это и понятно, ибо типологические исследования как родственных, так и неродственных языков на лексическом и семантическом уровнях дают богатый материал для пополнения лексикографической базы языков, дальнейшего развития и усовершенствования новых методов изучения лексической семантики. В результате сравнения устанавливается то общее, что присуще двум или нескольким языкам, а выявление общего, повторяющегося в явлениях, как известно, есть ступень на пути к познанию закономерностей и законов.

Одной из важнейших функций языка является кумулятивная функция, состоящая в том, что язык выступает хранилищем коллективного опыта и культуры народа. В работе подтверждается мысль о том, что при помощи анализа прилагательных моральной оценки можно проследить национально-культурное своеобразие того или иного человеческого сообщества и оценить его исторический опыт в морально-оценочной системе.

Согласно проведенному анализу, оценочная характеристика морали в исследовании выступает как феномен этической культуры, способствующей формированию национальной специфики этноса, служит своеобразным способом восприятия действительности. Мораль как ценностная категория, прежде всего, является выражением определенного способа понимания, трактовки общественных явлений, вызванного к жизни социокультурными факторами и являющегося результатом жизненного опыта этноса.

Таким образом, на основе сопоставительного анализа прилагательных моральной оценки человека в русском, английском и кабардино-черкесском языках показано сплетение языка и культуры. Язык и мировоззрение нации выступают в тесном взаимодействии, инициируя как объективные, так и субъективные моральные оценки человека, а также эмотивные шкалы (от одобрения до неодобрения, от пренебрежения до восхищения), характерные для данного языкового сообщества.

Рассмотренные лексические единицы семантического поля «моральные качества человека» исследуемых языков констатируют культурное своеобразие трех стран, обусловленное историческими, социальными, географическими, психологическими и религиозными факторами.

При описании исследуемого семантического поля рассматривались данные этимологических, толковых и лексикографических словарей; при рассмотрении национально-культурных особенностей ЛЕ учитывались культурные установки, религиозные истины, заповеди, эталоны, мифологемы данных культур, а также нормы, ценности, общественные устои, взгляды, убеждения, существующие в обществе.

Сопоставительное лингвистическое исследование трех типологически различных языков дает возможность пронаблюдать универсальное и культурно-национальное в русской, английской и кабардинской языковых ментальностях, оно устанавливает как национально-культурную идентичность, так и национально-культурную специфичность в отображении картины мира, и подтверждает, что, несмотря на значительную эмоциональную и оценочную вариантность между ЛЕ сравниваемых языков, существуют устойчивые смысловые корреляции относительно ценностной картины мира в обоих языках.

Таким образом, за рассматриваемыми прилагательными как языковыми знаками стоит сложный механизм интеллектуального и эмоционального освоения мира в трех различных языковых общностях.

Проблема национально-культурной специфики лексических единиц исследована нами на основе антропологической парадигмы лингвокультурологического анализа. Антропологический подход к изучению языка, главенствующий в гуманитарных науках, в частности, в языкознании в последние десятилетия позволяет рассматривать языковые явления в тесной связи с самим человеком, его культурой, мышлением, когнитивной и практической деятельностью.

Выполненная работа свидетельствует о том, что проблема взаимодействия культурно значимой информации и ее знакового отображения тесно соприкасается с исследованиями человеческого мышления, поведения, образа жизни, механизмов восприятия мира, отраженных в языке.

Проведенное исследование показывает, что исследуемые JIE трех языков отражают поведение человека, которое, с одной стороны, вариантно и многообразно; с другой, стереотипно. Поведение рассматривается как деятельность людей с учетом их ценностного отношения к другим людям и квалифицируется с точки зрения добра и зла, понимаемых как следование нравственному закону в конкретно-исторических условиях.

Конечно же, вопросы нравственности, проблемы добра и зла всегда имели первостепенное значение в сознании любого народа. Наше исследование еще раз доказало тезис о том, что в большинстве случаев представления народа о нравственно положительном и нравственно отрицательном совпадают.

Рассмотрение моральных представлений народа легче всего сделать на языковом материале, поскольку язык представляет собой одну из наиболее благодатных областей исследования при изучении формирования основных этических представлении. Мы ограничились лексикой, представленной в словарях. Это отвечает целям нашего исследования: наиболее полно представить семантическое поле моральной оценки в исследуемых языках. Поэтому мы почти не затрагивали функциональный аспект морально-этической лексики. Таким образом, значения слов в работе являют собой, по определению Ю. Подгурецки, «системную семантическую генерализацию, доступную в общих словарях» [Подгурецки, 2004: 3].

На сегодняшний день одной из недостаточно разрешенных проблем языкознания является вопрос об избираемых в процессе номинации способах

А» представления понятия в языке, в основе которого лежит выбор признаков, служащих номинативной основой именования и во многом определяющих его предметно-логическое содержание. В работе была предпринята попытка разработать методику выявления признаков, лежащих в основе номинации прилагательных моральной оценки человека, применив которую мы выделили 5 групп таких признаков, причем надо отметить, что, как показало исследование, механизм наименования моральных качеств на основе каждой отдельной группы признаков имеет различную степень распространённости в русском, английском и кабардинском языках.

Семантическая структура каждого лексико-семантического варианта представляет собой сложную иерархически упорядоченную систему семантических множителей (сем). Основным дифференцирующим признаком исследуемой лексики является сема «оценка», которая является реализацией субъектного, антропоцентрического содержания данного языкового материала. Изучив оценку как языковую категорию, мы хотели бы отметить следующее:

1. Категория оценки является объектом исследования многих наук: логики, философии, психологии, этики; тем не менее, для лингвистики оценка все еще представляется недостаточно изученной, а потому по-прежнему актуальной проблемой. Описанию этой категории посвящено немало работ, но далеко не все аспекты оценки освещены в необходимой степени. Многое вызывает споры лингвистов: начиная с определения понятийного аппарата и заканчивая невозможностью составить общую классификацию всех типов оценки.

2. В широком понимании оценка - это мнение субъекта о чем-либо, которое вытекает из сравнения объекта оценки с общепринятым образцом (ценностью).

3. Под структурой оценки вслед за А.А. Ивиным [Ивин, 1970] мы понимаем субъект, объект, характер и основание. Определяющим элементом, на наш взгляд, является субъект оценки (человек, социум), ибо от его системы ценностей в конечном итоге и будет зависеть результат оценивания, то есть присвоение положительного / отрицательного оценочного знака.

4. Исследовав прилагательные моральной оценки человека в русском, английском и кабардино-черкесском языках, мы выделили и проанализировали три основных критерия формирования их лексической оценочности: критерий компонентного состава, экстралингвистический и семантический.

Разнообразие семного состава слов проявляется в сложных внутрисистемных отношениях, которые связывают анализируемые лексические единицы (синонимические, антонимические).

В современной лингвистике изучение лексики характеризуется переходом к системным методам и комплексным единицам. Наиболее адекватной комплексной единицей и лексико-семантической категорией высшего порядка является семантическое поле. Анализ языкового материала показал, что наименования моральных качеств человека в трех исследуемых языках представляют собой тезаурус с достаточно строгими параметрами, позволяющими описать рассматриваемые единицы как семантическое поле.

В данной диссертационной работе семантическое поле рассматривается одновременно как система классов единиц и как метод самого семантического анализа лексики. Классификация прилагательных, каким-либо образом характеризующих человека, по полям и группам наиболее успешно осуществляется на основании не языкового, а внеязыкового критерия. Главным дифференцирующим признаком выступает не материальный облик слова или какая-то его часть, а те отношения, которые мыслятся субъектами речевой деятельности в осознаваемой действительности. Именно это является главным признаком выделения того или иного ЛСП и его подгрупп в качестве единства и целостности. Таким образом, традиционные практики и методы лингвистической работы (например, компонентный анализ) наиболее продуктивны в сочетании с антропоцентрическим (субъектным) подходом к лингвистическому материалу.

В результате использования как общенаучных, так собственно лингвистических методов был определен состав семантического поля прилагательных моральной оценки человека, особенностью которого является то, что в его составе выступают лексические единицы с отвлеченной семантикой. В ходе анализа были определены объем исследуемых ЛСП в трех языках, их структура, представляющая собой взаимосвязанные подгруппы прилагательных. Т. е. в работе используется метод тезауруса, основанный на последовательном разбиении множества единиц на подмножества, опирающиеся на определенные дифференциальные признаки. В частности, из общего лексического массива трех языков сначала были отобраны единицы ЛСП прилагательных моральной оценки человека, которые, в свою очередь, в результате исследования были разбиты на 9 семантических групп, причем количество и названия этих групп оказались одинаковыми для всех трех языков. Различия имели место в отношении количественных показателей входящих в группу ЛЕ, что обусловлено сугубо языковыми и экстралингвистическими причинами (словообразовательные и нормативные возможности языка, связь с денотатом, общественная значимость называемых свойств и др.) и строению самих групп.

Таким образом, анализ полного корпуса прилагательных, характеризующих моральные качества человека, позволил выделить одинаковые семантические разряды в структуре ЛСП прилагательных моральной оценки человека в трех разных языках и те же внутрисистемные отношения, которые были характерны для лексических единиц этих языков в данных группах. С одной стороны, тесная взаимосвязь лексических единиц, составляющих совокупность прилагательных моральной оценки человека, свидетельствует о наличии их внутренней системной связи и позволяет говорить о правомерности их объединения в общее лексико-семантическое поле. Однако наличие наряду со значительным сходством и заметных различий, проявляющихся в наличии разных интегральных сем и особенностях строения каждой из подгрупп определили целесообразность их рассмотрения по отдельности.

Своеобразие и специфика рассмотренных систем способствовали более отчетливому выявлению типичного в полученных выводах и обоснованному разграничению лингвистического и экстралингвистического в анализируемом материале.

На основании экстралингвистических (когнитивных, антропоцентричных) принципов сравнение материала трех совершенно различных языков, обладающих различной морфологией и лексемным составом, оказалось возможным.

В результате проведенного исследования мы пришли к целому ряду заключений относительно заявленной в начале работы цели и вытекающих из нее задач:

1. Во всех 3-х исследуемых языках существует полноценное по составу и структуре ЛСП "моральные качества человека".

2. Элементы ЛСП "моральные качества человека" в исследуемых языках имеют, в основном, одинаковый семный состав, т. е. одинаковую модель семантической структуры, лишь с небольшими отклонениями.

3. Характер выявленной картины уникалий и универсалий трех современных языков (русского, английского и кабардино-черкесского) в области лексических средств выражения одного и того же содержания (моральной оценки человека) приводит нас к выводу о том, что выявленные сходства - это языковые универсалии, вытекающие из универсальности человеческой психики и восприятия мира (исследование подтвердило, что языковое выражение моральных качеств человека в основном носит универсальный характер, ибо мораль является общечеловеческой категорией); г различия же являются выражением «характера», «духа», «установки», направленности» этих языков, результатом индивидуальности, а в ряде случаев - уникальности языкового мышления народов - носителей этих языков.

4. Количественные показатели элементов, выражающих моральные качества человека в исследуемых языках, различны. Т. к. количество переходит в качество, использование количественного критерия, на наш взгляд, имеет существенное значение с точки зрения нашей проблемы: а) общее количество элементов ЛСП «моральная оценка человека»: в английском языке -1620 в русском языке - 595 в кабардино-черкесском языке - 219 б) количественный показатель отрицательных моральных качеств: в английском языке - 977 в русском языке - 356 в кабардино-черкесском языке -132 в) количественный показатель положительных моральных качеств: в английском языке - 594 в русском языке - 213 в кабардино-черкесском языке - 82 г) количественный показатель нейтральных моральных качеств: в английском языке - 49 в русском языке - 26 в кабардино-черкесском языке - 3 д) количество прилагательных моральной оценки человека составляет, по данным словарей, приблизительно: в английском языке - 0,7 % в русском языке - 0,7 % в кабардино-черкесском языке - чуть более 0,7 % от общего количества лексических единиц этих языков.

Как видим, общие количественные показатели элементов исследованного ЛСП в русском, английском и кабардино-черкесском языках сильно разнятся. Мы полагаем, что это объясняется, прежде всего, различной степенью дискретичности и синкретности данных языков, а также большей развитостью флективности в русском и английском языках по сравнению с кабардино-черкесским. Выделение в прилагательных, характеризующих моральные качества человека, семы «оценка», «характер оценки» по указанным выше причинам показало явное преобладание лексических единиц с семой отрицательной оценки во всех трех языках. Примечательно, что процентное соотношение между количеством прилагательных моральной оценки человека и общим количеством ЛЕ, представленных в исследуемых словарях приблизительно совпадает.

5. В результате исследования мы пришли к выводу, что по количеству лексических единиц в русском языке самой многочисленной оказалась группа прилагательных, характеризующих человека по его отношению к себе и другим людям; в английском языке - это группа прилагательных, оценивающих человека с точки зрения моральных норм поведения; в кабардино-черкесском -группа прилагательных, указывающих на общее соответствие (или несоответствие) базовым этическим нормам.

Данное исследование, на наш взгляд, может представлять интерес как для исследователей вопросов семантики языка, так и для тех, кто интересуется проблемами лингвокультурологии, страноведения, философией языка и т.д.

Изучение прилагательных моральной оценки человека в разносистемных языках - лишь одна из сторон исследования данной проблемы. В данную работу не вошли номинации моральной оценки человека в идиоматике разносистемных языков, всестороннее исследование отдельных концептов моральной оценки, а также морфологические, синтаксические и стилистические аспекты рассмотрения и др. Это, на наш взгляд, та основа, на которой в дальнейшем под новым углом зрения можно продолжить представленную проблему, по-новому осмыслить морально-этические факты разносистемных языков, взяв на вооружение все, что накоплено в последние десятилетия в лингвистике и смежных с ней отраслях науки.

Автор будет считать свою задачу выполненной, если выдвигаемые им положения послужат стимулом для дальнейших научных поисков в области решения необычайно сложной, многогранной и вместе с тем интересной проблемы типологического сравнения лексико-семантического поля разносистемных языков.

Список научной литературыХутова, Елена Руслановна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Абдуразаков М.А. Очерки по сопоставительному изучению разносистемных языков. Ташкент: Фан, 1973. 167 с.

2. Аликаев Р.С. Язык науки в парадигме современной лингвистики. -Нальчик: Эль-Фа, 1999. 318 с.

3. Алимпиева Р.В. Семантическая значимость слова и структура лексико-семантической группы (на материале прилагательных цветообозначения русского языка). JL: Изд-во ЛГУ, 1986. - 181 с.

4. Алтайбаева Ш.Ю. Семантика и сочетаемость прилагательных, обозначающих высокую положительную оценку // Дис. . канд. филол. наук. -Алма-Ата, 1985.

5. Андреев Н.Д. Распределительный словарь и семантические поля // Статистико-комбинаторное моделирование языков. М. - Л.: Наука, 1965.

6. Антономов А.Ю. Исследование структурной организации лексико-семантического поля // Дис. канд. филол. наук. Киев, 1987.

7. Анциферова Г.М. Опыт исследования семантической микроструктуры // Дис. канд. филол. наук. М., 1967.

8. Апажев М.Л. Проблемы кабардинской лексики. Нальчик: Эльбрус, 1992. -336 с.

9. Апресян Р.Г. Место моральных качеств в структуре нравственности // Моральные качества личности и основные аспекты их изучения. М., 1980. - с. 11-19.

10. Апресян Ю.Д. Избранные труды в 2-х т.т. М., 1995.

11. Апресян Ю.Д. Дистрибутивный анализ значений и структурные семантические поля// Лексикографический сборник. М., 1962. - Вып. 5. - с. 52 -72.

12. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. -М.: Наука, 1974. 366 с.

13. Арбатская Е.Д., Арбатский Д.И. О лексико-семантических классах имен прилагательных русского языка // ВЯ. 1983. - № 1. - с. 52 - 63.

14. Арнольд И.В. Семантическая структура слова в современном английском языке и методика её исследования: На материале имени существительного. -Л.: Просвещение, 1966. 192 с.

15. Арнольд И.В. Стилистика декодирования. М., 1987.

16. Артемова А.Ф., Леонович О.А. Оценочный элемент в семантике фразеологизмов // Прагматические характеристики текста и его смысловая интерпретация. Нальчик, 1987. - с. 108 - 114.

17. Арутюнов С.А. Язык и этнические процессы // Расы и народы. М.,1985.

18. Арутюнов С.А., Багдасаров А.Р. и др. Язык культура - этнос. - М., 1994.

19. Арутюнова Н.Д. Аксиология в механизмах жизни и языка // Проблемы структурной лингвистики. М.: Наука, 1984. - с. 5 - 23.

20. Арутюнова Н.Д. Аномалии и язык (К проблеме языковой «картины мира») // Вопросы языкознания, 1987. № 3. - С. 3-19.

21. Арутюнова Н.Д. К проблеме функциональных типов лексического значения // Аспекты семантических исследований. М.: Наука, 1980. - с. 156 - 249.

22. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. Логико-семантические прблемы. -М.: Наука, 1976.-383 с.

23. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. М., 1988.

24. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1998.

25. Архангельский Л.М. Моральные качества личности и основные аспекты их изучения. М., 1980.

26. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. М.: Госуд. учебио-педагогич. изд-во Мин. просвещения РСФСР, 1957.

27. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. 3-е изд. М.: Сов. Энциклопедия, 1966. 607 с.

28. Багов П.М. Отражение этнических и этнокультурных процессов в языке. В сб.: Этнография и современность. Нальчик, 1984, с. 130 - 201.

29. Балли Ш. Французская стилистика. М.: Изд-во иностранной лит-ры, 1961. -394 с.

30. Балова И.М. Алгоритм вежливости. Адыгские пословицы и поговорки в речевом этикете // Эльбрус. Нальчик, 1991. - № 1. - с. 136-142.

31. Башиева С.К., Геляева А.И. Концепт «мера» (норма) в языковой картине народов Кавказа (на материале пословиц и поговорок) // Эльбрус. Нальчик, 2002.-№2.-с. 222-235.

32. Бгажноков Б.Х. Адыгская этика.- Нальчик, 1999. 96 с.

33. Бгажноков Б.Х. Символика чести в языке морали // Актуальные проблемы общего и кавказского языкознания: Материалы научной конференции, посвященной 80-летию со дня рождения профессора Б. X. Балкарова. -Нальчик, 1997. с. 48 - 53.

34. Белявская Е.Г. Семантика слова. М.: Высшая школа, 1987. - 128 с.

35. Бережан С.Г. Теория семантических полей и синонимия. // Проблемы языкознания. М.: Наука, 1967. - с. 165 - 169.

36. Бижева З.Х. Адыгская языковая картина мира. Нальчик, 2000. - 124 с.

37. Бижева З.Х. Культурные концепты в кабардинском языке. Нальчик: КБГУ, 1997.- 140 с.

38. Бодуэн де Куртене И.А. О смешанном характере всех языков // Избранные труды по общему языкознанию. Т.1. М.: Изд-во АН СССР, 1963. - 387 с.

39. Бондаренко Е.И. Средства выражения эмоционально-оценочных отношений в современном английском языке /на материале семантической группыкачественых прилагательных/ // Дис. . канд. филол. наук. Пятигорск, 1987. -254 с.

40. Брагина А.А. Лексика языка и культура страны: изучение лексики' в лингвострановедческом аспекте. М.: Русский язык, 1986. - 176 с.

41. Брутян Г.А. Языковая картина мира и её роль в познании. В кн.: Методологические проблемы анализа языка. - Ереван, 1976.

42. Будагов Р.А. История слов в истории общества. М.: Просвещение, 1971. -270 с.

43. Быстрова Л.В., Капатрук Н.Д., Левицкий В.В. К вопросу о принципах и методах выделения лексико-семантических групп слов // Филологические науки. 1980. - № 6. - с. 75 - 78.

44. Валиева Э.Г. Лексическая категория качества в современном английском языке. Дис. канд. филол. наук. - М., 1976. - 170 с.

45. Васильев Л.М. Методы современной лингвистики. Уфа: БашГУ, 1997. -182 с.

46. Васильев Л.М. Теория семантических полей // ВЯ. 1971. - № 5. - с. 105 -113.

47. Васильева А.В. Эмоционально-оценочные прилагательные в современном английском языке: Парадигматический и синтагматический анализ: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1974. - 21 с.

48. Вейнрейх У. О семантической структуре языка // Новое в лингвистике. М.: Прогресс, 1970. - Вып. 5. - с. 163 - 250.

49. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Лингвострановедческая теория слова. -М.: Русский язык, 1980. 320 с.

50. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. М.: Русский язык, 1976. - 248 с.

51. Виноградов В.В. Русский язык. М.: Высшая школа, 1972. - 614 с.

52. Вольф Е.М. Оценочное значение и соотношение признаков "хорошо / плохо"// В Я. 1986. - № 5. - с. 98-106

53. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М.: Наука, 1985. - 228 с.

54. Вольф Е.М. Эмоциональные состояния и их представления в языке. // Логический анализ языка: Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. М.: Наука, 1989.

55. Воркачев С.Г. Концепт счастья в русском языковом сознании: опыт лингвокультурологического анализа. Краснодар, 2002. - 140 с.

56. Ворокова Н.У. Национально-культурная концепция семантики идиом (на материале русского и кабардино-черкесского языков) // Человек в зеркале языка. М.: РАН, 2000. - с. 463-479.

57. Ворокова Н.У. Национальная культура в идиоматике. Нальчик, 2000. -137 с.

58. Вященко Л.С. О способе выделения семантических компонентов // Теория и методы семасиологических исследований: Сб. науч. тр. Л., 1979. - с. 42 - 49.

59. Габуниа З.М., Башиева С.К. Риторика как часть традиционной культуры. -Нальчик, 1993.- 88 с.

60. Габуниа З.М. Базисные термины материальной культуры в разносистемных языках // Sosietas Camcasiokjgia Europaea. Munichen, 2000. с. 25-30.

61. Габуниа З.М. Рафаэль Гусман Тирадо. Язык как факт культуры // Миноритарные языки в современном мире. М.: РАН, 2002. - с. 133-188.

62. Габуниа З.М., Улимбашева Э.Ю. Категория вежливости как лингвистическая оценка. Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики: Сборник научных трудов. Вып. V. Владикавказ, 2004. - с. 144150.

63. Гайсина P.M. Сема "отношение" и способы её представления на разных уровнях языка // Филологич. науки -1981. № 5. -с. 56 - 61.

64. Гак В.Г. К диалектике семантических отношений в языке // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976.,- с. 73 - 92.

65. Гак В.Г. К проблеме семантической синтагматики // Проблемы структурной лингвистики. М., 1972. - с. 367 - 395.

66. Гак В.Г. Опыт применения сопоставительного анализа к изучению структуры значения слов // ВЯ. 1966. - № 2. - с. 97 - 105.

67. Гак В.Г. Семантическая структура слова как компонент семантической структуры высказывания // Семантическая структура слова: Психолингвистические исследования. М., 1971. - с. 78 - 96.

68. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. М.: Международные отношения, 1977.-264 с.

69. Гак В.Г. Этимолого-семантические поля в лексике // Филологический сборник.-М., 1995.-с. 107-117.

70. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. Космо-Психо-Логос. М.: Издательская группа "прогресс" - "Культура", 1995. - 480 с.

71. Гибатова Г.Ф. Семантическая категория оценки и средства ее выражения в современном русском языке. Автореф. дис. . канд. филол. Наук. Уфа, 1996. -15 с.

72. Гинзбург Р.С. Значение слова и методика компонентного анализа // Иностранные языки в школе. 1978. - № 5. - с. 21 - 26.

73. Гинзбург Р.С. Компонентный анализ и компонентная структура значения слова // Проблемы семантики. Рига, 1982. - с. 9 -14.

74. Головин Б.Н. Язык и статистика. М.: Просвещение, 1971. -191 с.

75. Горбачев К.С. Язык памятник культуры.- Л., 1965.

76. Городецкий Б.Ю. К проблеме семантической типологии. М.: Изд-во МГУ 1969. - 564 с.

77. Григорян А.Г. Некоторые проблемы системного и исторического изучения лексики и семантики // Вопросы языкознания. 1983. - № 4. - С.56-63.

78. Гудавичус А. Использование метода компонентного анализа в исследовании структуры слова // Проблемы лексикологии. Минск, 1973. - с. 20 - 29.

79. Гулыга Е.В., Шендельс Е.И. О компонентном анализе значимых единиц языка // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976. -с. 291-314.

80. Гусейнов А.А. Мораль // Общественное сознание и его формы. М., 1986.

81. Денисов П.Н. Лексика русского языка и принципы её описания. М.: Русский язык, 1980. - 253 с.

82. Дзоценидзе Н.А. Явные и скрытые компоненты значения слова / на материале имен прилагательных современного английского языка / Дис. . канд. филол. наук. М., 1982.

83. Долгих Н.Г. О способах выделения и методах анализа семантических полей // Сб. науч. тр. / Моск. гос. пед. ин-т иностр. яз. им Мориса Тореза. 1972. -Вып. 65.-с. 31 -43

84. Долгих Н.Г. Теория семантического поля на современном этапе развития семасиологии // Филологич. науки. 1973. - № 1. - с. 89 - 98.

85. Дробницкий О.Г. Понятие морали. М.: Наука, 1974. - 386 с.

86. Думитраш Ф. Моральные качества и этическая типология личности // Моральные качества личности и основные аспекты их изучения. М., 1980. - с. 63-70.

87. Елисеева А.Г. К вопросу о сопоставлении лексических единиц разных языков. Дис. канд. филол. наук. - М. - 1953.

88. Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1962. - 273 с.

89. Залевская А.А. О комплексном подходе к исследованию закономерностей функционирования языкового механизма человека // Психолингвистические исследования в области лексики и фонетики. Калинин, 1981. - с. 28 - 44.

90. Зубов А.В. О языковых средствах выражения категории оценки в современном английском языке // Дис. канд. филол. наук. М., 1974.

91. Зыбковец В.Ф. Происхождение нравственности. М.: Политиздат, 1974. -126 с.

92. Иванов А.Н. Вопросы активной лексической номинации // Сб. научн. тр. / Моск. гос. пед. ин-т иностр. яз. им. М. Тореза. -1981. Вып. 170. - с. 33 - 40.

93. Иванов В.В., Топоров В.Н. Санскрит. М., 1960.

94. Иванова Т.Ф. «Частичное гнездование» слов в учебном толковом словаре для иностранцев // Проблемы учебной лексикографии. М.: Наука, 1977.

95. Ивин А.А. Основания логики оценок. М.: МГУ, 1970. - 224 с.

96. Исмаилов Д. Семантика оценочных антропонимов в современном французском языке //Дис. канд. филол. наук. Андижан, 1978.

97. Караулов Ю.Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус литературного языка. М.: Наука, 1981. - 367 с.

98. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М.: Наука, 1976. - 355 с.

99. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.

100. Караулов Ю.Н. Структура лексико-семантического поля / Научн. докл. высш. школы Филол. науки, 1972, № 1, с. 57 68.

101. Кацнельсон С.Д. Основные задачи лингвистической типологии //Лингвистическая типология и восточные языки. М., 1965. - с. 71 - 76.

102. Кирьян А.Д. Градация как способ организации ЛСГ ( качественные прилагательные со значением характеристики человека в современном русском языке) // Дис. канд. филол. наук. М., 1981. - 204 с.

103. Клушин Н.А. Зоо- и фитоморфные характеристики человека в английской разговорной речи // Дис. канд. филол. наук. М., 1991. - 157 с.

104. Кодухов В.И. Лексико-семантические группы слов. Л.: Наука, 1955.

105. Колесов В.В. Отражение русского менталитета в слове // Человек в зеркале наук.-Л., 1991.

106. Колшанский Г.В. Некоторые вопросы семантики языка в гносеологическом аспекте // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976. -с. 5-31.

107. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. М.: Наука, 1990.- 103 с.

108. Колшанский Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке. М.: Наука, 1975. - 230 с.

109. Комлев Н.Г. Компоненты содержательной структуры слова. М., 1969. - 192с.

110. Комлев Н.Г. Ономасиология как учение о языковом обозначении неязыковой действительности // Вопросы лингвистики и методы преподавания иностранных языков. М.: Изд-во МГУ, 1968. - с. 80 - 90.

111. Космеда Т.А. Очерки по функциональной лексикологии. Львов, 1997. Кубрик А.Е. Методика полевых исследований (к постановке проблемы). М.- 1972.

112. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения. М., 1997. Кузнецов A.M. О применении метода компонентного анализа в лексике // Синхронно-сопоставительный анализ языков разных систем. - М., 1971. - с. 257- 268.

113. Кузнецов А. М. Объективные знания об окружающем мире и их отражение в лексике и лексикографии // Слово в грамматике и словаре. М.: Наука, 1984. -с. 159- 164.

114. Кузнецов A.M. От компонентного анализа к компонентному синтезу. М.: Наука, 1986.- 125 с.

115. Кузнецов A.M. Проблемы компонентного анализа в лексике: Научно-аналитический обзор. М.: АН СССР, ИНИОН, 1980. - 58 с.

116. Кузнецов A.M. Структурно-семантические параметры в лексике. На материале английского языка. М.: Наука, 1980. - 160 с.

117. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М.: Высшая школа, 1982. Кузнецова А.И. Понятие семантической системы языка и методы её исследования. - М., 1963.

118. Кузнецова Э.В. Русская лексика как система. Свердловск, 1980.

119. Кумехова Е.З. Введение в типологию. Сравнительная типология английского, русского, кабардино-черкесского, карачаево-балкарского языков. Нальчик: Изд-во КБГУ, 1984.

120. Кунашева МЛ. Лингвокультурологический анализ терминов народной морали (на материале кабардинских пословиц и поговорок) // Дис. . канд. филол. наук. М., 1996. - 251 с.

121. Курилович Е. Очерки по лингвистике. М., 1962. - 456 с.

122. Кучинский С.А. Человек моральный. М.: Политиздат, 1989. - 302 с.

123. Левицкий В.В. К вопросу о структуре лексического значения // Значение и его варьирование в тексте: Сб. науч. тр. Волгоград, 1987. - с. 36 - 46.

124. Левковская К.И. Теория слова, принципы её построения и аспекты изучения лексического материала. М.: Высш. школа, 1962.

125. Леонтьев А.А. Языковое сознание и образ мира // Язык и сознание: парадоксальная рациональность. М., 1993. - с. 18-25.

126. Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке. М., 1999.

127. Ломтев Т.П. Общее и русское языкознание. М., 1976.

128. Лукин В.А. Некоторые проблемы и перспективы компонентного анализа // ВЯ. 1985. -№ 3. - с. 58-66.

129. Маковский М.М. Удивительный мир слов и значений: Иллюзии и парадоксы в лексике и семантике. М.: Высшая школа, 1989. - 206 с.

130. Маковский М.М. Опыт типологической характеристики лексико-семантических систем // ВЯ. 1969. - № 3. - с. 24 - 36.

131. Малеева М.С. О некоторых приёмах ономасиологического исследования. Проблемы ономасиологии // Научные труды Курского гос. пед. ин-та. т. 46, 1975.-с. 147- 157.

132. Маркелова Т.В. Оценка и оценочность // Семантическая структура слова и высказывания. Межвуз. сб. науч. Трудов. М., 1993. - с. 107 - 115.

133. Маслова В.А. Введение в лингвокультурологию. М., 1997.

134. Маслова В.А. Лингвокультурология. М., 2001. - 204 с.

135. Маслова В. А. Экспериментальное изучение национально-культурной специфики внешних и внутренних качеств человека (на материале киргизского языка) // Этнопсихолингвистика. М., 1988.

136. Махароблидзе Г.А. Проблема сопоставительно-типологического анализа неродственных языков (на материале русского языка и грузинского). Тбилиси: Мецниереба, 1970. 206 с.

137. Медникова Э.М. Значение слова и методы его описания. На материале современного английского языка. М.: Высшая школа, 1974. - 202 с.

138. Медникова Э. М. К критике некоторых современных методов лингвистической семантики // ВЯ. М., 1969. - № 3, - с. 37 - 46.

139. Медникова Э.М. Оценочные прилагательные в современном английском языке // Дис. канд. филол. наук. М., 1954.

140. Медникова Э.М. Проблемы и методы исследования словарного состава (на материале современного английского языка) // Дис. . докт. филол. наук. М., 1972.

141. Михеева О.Н. Концепция семантического поля И. Трира // Уч. зап. МГПИИЯ, 1965. № 34.

142. Мораль и этическая теория. Некоторые актуальные проблемы Под ред. О. П. Целиковой. М.: Наука, 1974. - 295 с.

143. Москович В.А. Статистика и семантика. Опыт статистического анализа семантического поля. М.: Наука, 1969. - 304 с.

144. Мусиенко В.П. Функционально-семантическая категория меры в русском языке / Отв. ред. В.М.Русановский. М., 1997. - 248 с.

145. Мюллер Г. Лингвистическая статистика и структура языковых полей // Методика преподавания иностр-ных языков за рубежом. М.:Прогресс, 1967.

146. Никитин М.В. Лексическое значение слова (структура и комбинаторика). -М.: Высшая школа, 1983. 127 с.

147. Новиков Л.А. Семантика русского языка. М.: Высшая школа, 1982. - 272 с.

148. Новиков JI.A. Семантическое поле как лексическая категория // Теория поля современного языкознания. М., 1991.

149. Новикова Н.С. Семантическое поле обозначений воли в современном русском языке: Дис.канд.филол.наук. М., 1986.

150. Основы компонентного анализа. /Учеб. пособие под ред. Э. М. Медниковой/. М.: Изд-во Моск-го ун-та, 1969. - 96 с.

151. Панфилов В.З. Философские проблемы языкознания (Гносеологические аспекты). М.: Наука, 1977. - 287 с.

152. Пещак М.М. Опыт формализованного анализа лексического значения слова // Сопоставительное исследование русского и украинского языков. К.: Наук.думка, 1975.

153. Пименова М.В. Ментальность: Лингвистический аспект. Кемерово, 1996. Пиотровский Р.Г. Формирование артикля в романских языках: Выбор формы. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1960.

154. Плотников В.А. Основы семасиологии. Минск, 1984. - 221 с. Подгурецки Ю. Социальная коммуникация. -М.: «Гелиос», 2004. - 157 с. Покровский М.М. Избранные работы по языкознанию. - М.: Изд-во АН СССР, 1959.-382 с.

155. Полевые структуры в системе языка / З.Д. Попова, И.А. Стернин, Е.И. Беляева и др.; науч. ред. З.Д. Попова. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та,1989.- 196 с.

156. Попова З.Д., Стернин И.А. Лексическая система языка. Воронеж, 1999. -148 с.

157. Постовалова В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М.: Наука, 1988. - с. 8 -69.

158. Почепцов О.Г. Языковая ментальность: способ представления мира // ВЯ.1990.№6.-с. 110-122.

159. Принципы и методы семантических исследований. М., 1976.

160. Принципы типологического анализа языков различного строя. М.: Наука, 1972.-282 с.

161. Прохорова В.Н. Актуальные проблемы современной русской лексикологии. (Учебное пособие по спецкурсу). М.: Изд-во МГУ, 1973. 74 с.

162. Пряхина Н.Н. Фразеологическая номинация положительной и отрицательной оценки в современном английском языке // Проблемы фразеологической номинации: Межвуз. сб. науч. тр. Иркутск, 1988. - с. 73 -78.

163. Райхштейн А.Д. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии. -М.: Высш. Школа, 1980. 143 с.

164. Родионов В.А. «Тип языка», «типовой признак» / эволюция понятия лингвистической типологии / Изв. АН СССР. Сер. лит. и языка.-1987. т. 46. - Вып. 3.-с. 208-220.

165. Салиев И.С. Семантические категории в прилагательных современного английского языка//Дис. канд. филол. наук. М., 1978. - 206 с.

166. Селиверстова О.Н. Компонентный анализ многозначных слов. М.: Наука,1975.- 140 с.

167. Селиверстова О.Н. Об объекте лингвистической семантики и адекватности её описания // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука,1976.-с. 119-146.

168. Сергеева J1.A. Качественные прилагательные со значением оценки в современном русском языке // Дис. канд. филол. наук. Уфа, 1980.

169. Сергеева JI.A. Прилагательные, выражающие абстрактную оценку "хороший"/мплохой", "положительный'Т'отрицательный" в современном русском языке//Исследования по семантике. Уфа, 1986. - С. 49-57.

170. Серебренников Б.А. Номинация и проблема выбора // Языковая номинация: Общие вопросы / Отв. ред. Б.А. Серебренников, А.А. Уфимцева. М.: Наука, 1977.-с. 147-187.

171. Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке. Язык и мышление. М.: Наука, 1988. - 247 с.

172. Синхронно-сопоставительный анализ языков разных систем. М.: Наука, 1971.-279 с.

173. Слесарева И.П. О выделении лексико-семантических групп // Русский язык за рубежом. 1972. - № 4. - с. 60-63.

174. Смирницкий А.И. К вопросу о слове (проблема «тождества слова»). Труды Института языкознания АН СССР, т. 4. - М., 1954. - с. 3 - 49.

175. Соколовская Ж.П. Опыт системного описания семантических отношений в лексике на материале русских имен прилагательных // Автореф.дис. . докт. филол. наук. Кировоград, 1981.

176. Соколовская Ж.П. Система в лексической семантике. ( Анализ семантической структуры слова.) Киев, 1979.

177. Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка. 30-90-е годы XIX века. -M.-JI.: Наука, 1965.-434 с.

178. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. М., 1975.

179. Стернин И. А. Проблемы анализа структуры значения слова. Воронеж: Изд-во Ворон, ун-та, 1979. - 156 с.

180. Сукаленко Н.И. Образно-стереотипная языковая картина мира как отражение эмпирического обыденного сознания. Киев, 1991.

181. Сукаленко Н.И. Отражение обыденного сознания в образной языковой картине мира. Киев, 1992.

182. Сыроваткин Н.С. Типологические основания сравнения родного и иностранного языков. Калинин, 1977. 73 с.

183. Тарланов З.К. Методы и принципы лингвистического анализа. -Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та, 1995. 189 с.

184. Тарланов З.К. Этнический язык и этническое видение мира // Язык и этнический менталитет. Петрозаводск, 1995. - с. 5 - 12.

185. Телия В.Н. Вторичная номинация и ее виды. В кн.: Языковая номинация. Виды наименований. М., 1977.

186. Телия В. Н. Коннотативный аспект семантически номинативных единиц. -М.: Наука, 1986. 143 с.

187. Телия В.Н. Русская фразеология: Семантический, прагматический и лингвокультурологические аспекты. М., 1996. - 288 с.

188. Теория и методы лексикологических исследований // Межвуз. сб. науч. тр. ЛГПИ им. А.И. Герцена. 1985. - 196 с.

189. Толстой Н.И. Язык и народная культура: Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М.: Индрик, 1995. - 509 с.

190. Тондл Л. Проблемы семантики. М.: Прогресс, 1975. - 484 с.

191. Унежев К.Х. Феномен адыгской (черкесской) культуры. Нальчик, 1997.

192. Уорф Б. Отношение норм поведения и мышления к языку // Новое в лингвистике. Вып. I. - 1960. - с. 135 - 169.

193. Урысон Е.В. Душа, сердце и ум в языковой картине мира // Путь. Международный философский журнал. 1994. № 6. с. 219 - 231.

194. Урысон Е.В. Фундаментальные способности человека и наивная картина мира // Вопр. Языкознания. М., 1995. - № 3. - с. 14-23.

195. Урысон Е.В. Языковая картина мира. Обиходные представления (модель восприятия в русском языке) // Вопр. Языкознания. 1998. № 2. с. 3 - 22.

196. Успенский Б.А. Структурная типология языков. М.: Изд-во МГУ, 1965. -С.53.

197. Успенский JI.B. Слово о словах. JI.,1982.

198. Уфимцева А.А. К вопросу об изучении слова // Проблемы современнойьфилологии. М.: Наука, 1965.

199. Уфимцева А.А. К вопросу о лексико-семантической системе языка // ВЯ. -1962.-№4.-с. 36-46.

200. Уфимцева А.А. Лексическое значение (Принципы семиологического описания лексики). М.: Наука, 1986. - 240 с.

201. Уфимцева А.А. Опыт изучения лексики как системы. М.: Изд-во АН СССР, 1962. -287 с.

202. Уфимцева А.А. Семантика слова // Аспекты семантических исследований. -М.: Наука, 1980. с. 5 - 80.

203. Уфимцева А.А. Семантический аспект языковых знаков // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976. - с. 31 - 46.

204. Уфимцева А.А. Слово в лексико-семантической системе языка. М.: Наука, 1968.-272 с.

205. Уфимцева А.А. Теории "семантического поля" и возможности их применения при изучении словарного состава языка // Вопросы теории языка в современной зарубежной лингвистике. М- Изд-во АН СССР, 1961.

206. Уфимцева А.А. Типы словесных знаков. М.: Наука, 1974.

207. Фадеева И.В. Механизм фразеологической номинации / На материале фразеологизмов положительной оценки со структурой словосочетание в современном английском языке / Сб. науч. тр. / Моск. пед. ин-т иностр. яз. -1988. Вып. 311.-с. 151-161.

208. Филин Ф.П. О Лексико-семантических группах слов // Езиковедски изследования в чест на академик Стефан Младенов. София, 1957. - с. 523 -538.

209. Филлмор Ч. Об организации семантической информации в словаре // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1983. - Вып. XII. - с. 74 - 122.

210. Филлмор Ч. Основные проблемы лексической семантики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12. - М.: Радуга, 1983. - с. 81 - 92.

211. Философский энциклопедический словарь / Гл. ред. JI. Ф. Ильичев и др. -М.: Советская энциклопедия, 1983. 840 с.

212. Фрумкина P.M. Статистические методы изучения лексики. М.: Изд-во МГУ, 1964.

213. Харитончик З.А. Семантические особенности производных признаковых слов // ВЯ. 1984. - № 4. - с. 124 - 130.

214. Целикова О.П.Особенности выражения в языке морально-этического содержания // Мораль и этическая теория. М., 1974.

215. Черемисина М.И., Рыжина О.А. Экспрессивно-лексический фонд русского языка // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. 1977. -Вып. 6. - с. 3 - 24.

216. Шел ер М. Человек и история // Шел ер М. Избранные произведения. М.: Гнозис, 1994,- 116 с.

217. Шмелев Д.Н. Введение // Способы номинации в современном русском языке. М.: Наука, 1982. - с. 3 - 44.г.

218. Шмелев А.Д. Лексическое значение существительного и словарное отражение его референциальных возможностей // Словарные категории. М., 1988.

219. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М.: Просвещение. -1964.

220. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики: на материале русского языка. М.: Наука, 1973. - 280 с.

221. Шомахова Т.М. Структурно-семантическая парадигма имени в разносистемных языках. М.: РАН, 2002. - 242 с.

222. Шомахова Т.М. Структурно-семантическая парадигма имени со значением «этнос» в межкультурной коммуникации // Реальность этноса. Образование и проблемы межэтнической коммуникации (материалы международной конференции) СПб, 2002. - с. 132-135.

223. Шомахова Т.М., Габуниа З.М. К структурно-типологической типологии разносистемных языков / Universidad de Granada. Mundo Estavo. Revista de cuttura estudios eslavos. Nut I. 2002. - c. 23-30.

224. Шрамм A.H. Аспекты семасиологического исследования качественных прилагательных (на материале русского языка). Калинин: КГУ, 1981.

225. Шрамм. А.Н. Очерки по семантике качественных прилагательных (на материале современного русского языка). Л.: Изд-во ЛГУ, 1979. - 134 с.

226. Шрамм А.Н. Принципы семантической классификации качественных прилагательных в русском языке // Вопросы семантики. 1974. - № 1.-е. 70 -93.

227. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974.

228. Щипицина Г.М. Структура семемы качественного прилагательного и методы выделения её компонентов // Дис. канд. филол. наук. М., 1972.

229. Щур Г.С. Об основных теориях поля в языкознании // Вопросы философии. -Омск, 1971.-е. 95-141.

230. Щур Г.С. О новом и старом в теориях поля в лингвистике // Романо-германские языки. Ученые записки фак-та иностр. яз. Тульского пед. ин-та. -Тула, 1970. Вып. 73. - с. 3 - 39.

231. Щур Г.С. Теория поля в лингвистике. М.: Наука, 1974. - 255 с.

232. Эйнштейн А. Собрание сочинений. Т. 8. М., 1968.

233. Эфендиев А.Г. Общая социология. М., 1993. - 654 с.

234. Ярцева В.Н. Сопоставительная лингвистика и проблема вариативности языка // Филологич. науки. -1986. №5. - с. 3 - 11.

235. Языковая номинация: Виды наименований / Отв. ред. Б.А. Серебренников, А.А. Уфимцева. М.: Наука, 1977 (а). - 359 с.

236. Языковая номинация: Общие вопросы / Отв. ред. Б.А. Серебренников, А.А. Уфимцева. М.: Наука, 1977 (б). - 356 с.

237. Яковлев Н.Ф. Культура кабардинцев и черкесов по данным словаря // Учен, зап. КНИИ. Нальчик, 1947. Т. 2. - с. 157 - 165.

238. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). -М.: Гнозис, 1994.

239. Ярцева В.Н. Принципы типологического исследования родственных и неродственных языков // Проблемы языкознания М.: Наука, 1967. - с.203 - 207 Bierwisch М. Some semantic universals of German adjectives // Folia linguistica. - 1967. - № 3.

240. Campbell B. Linguistic meaning // Linguistics, 1967. № 33. - p. 5 - 24. Carnap R. Meaning and synonymy in natural languages. Phil.Studies, 1955. - pp. 33 -47.

241. Condon J. Semantics and communication. New-York: Macmillan, 1967. - 115 p. Ellis J. Towards a general comparative linguistics. Lnd., The Hague, Paris, 1966. -170 p.

242. Goodenough W. H. Cultural anthropology and linguistics. "Language in culture and society". Ed. D. Hymes/ N.Y., 1964.

243. Harris Z.S. Mathematical structures of Language // Interscience tracts in pure and Applied Mathematics. -N. Y., 1968.

244. Hoijer H. (ed.) Language in culture. Chicago, 1954.

245. Katz J. J. and Fodor J. The structure of a semantic theory // Language, 1963. -Vol. 39. № 2. - part 1. - p.170 -210.

246. Nida E. A. Componential analysis of meaning. The Hague: Mouton, 1975. 272p.

247. Palmer F. R. Semantics. New outline. Cambridge: Cambridge University Press, 1977.- 164 p.

248. Pike Kenneth L. Language in relation to a United Theory of the structure of human behaviour. Pt. 1 -2, Grendale, California, 1954 - 1960.

249. Stevenson Ch. L. Ethics and language. New Haven, 1958. - 338 p.

250. Ullman S. Descriptive Semantics and Linguistic Typology // Word. Oxford, 1953.-pp. 225-240.

251. Ullman S. Semantics. An introduction to the science of meaning. Oxford: Basil Blackwell, 1965. - 278 p.

252. Ullman S. The principles of semantics. Glasgow Oxford, 1959.

253. Vendler Z. Linguistics in philosophy. Ithaca (N. Y.): Cornell University Press, 1967, 203 p.

254. Wellman C. The language of ethics. Cambridge, 1963.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Сравнительно-сопоставительное исследование прилагательных моральной оценки человека в разносистемных языках"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Хутова, Елена Руслановна

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Хутова, Елена Руслановна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Сравнительно-сопоставительное исследование прилагательных моральной оценки человека в разносистемных языках"

Список научной литературыХутова, Елена Руслановна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

Похожие темы диссертаций