автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Сравнительно-сопоставительное лингвокультурологическое исследование концепта "гостеприимство"

Полный текст автореферата диссертации по теме "Сравнительно-сопоставительное лингвокультурологическое исследование концепта "гостеприимство""

На правах рукописи

ЗАХАРОВА ТАТЬЯНА ВЛАДИМИРОВНА

СРАВНИТЕЛЬНО-СОПОСТАВИТЕЛЬНОЕ ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ КОНЦЕПТА «ГОСТЕПРИИМСТВО» (на паремиологическом материале русского и французского языков)

10.02.20 - Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Екатеринбург - 2011

4844749

Работа выполнена в дарственный университет»

ГОУ ВПО «Южно-Уральский госу-

Научный руководитель: доктффшогогаческихнаук,профессор

Турбина Ольга Александровна

Официальные оппоненты: докгсрфилологическихнаук,профессор

Зеленина Тамара Ивановна

каццидаг фшюпогическихнаук, профессор

Путырская Ольга Германовна

„ ГОУ ВПО «Тюменский государст-

Ведущая организация:

венный университет»

Защита состоится 20 мая 2011 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 212.283.02 при ГОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет» по адресу: 620017, г. Екатеринбург, пр. Космонавтов, 26, ауд.316.

С диссертацией можно ознакомиться в диссертационном зале информационно-интеллектуального центра научной библиотеки Уральского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан 15 апреля 2011 года

Ученый секретарь диссертационного совета

ирогов Н А.

Общая характеристика работы

Реферируемая диссертация представляет собой сравнительно-сопоставительное лингвокультурологическое исследование концепта «гостеприимство» на паремиологическом материале русского и французского языков.

Актуальность темы исследования связана с тем, что концепт «гостеприимство» входит в круг универсальных, базисных концептов общечеловеческой цивилизации, ключевых для понимания национального менталитета как специфического отношения к миру, однако, научный интерес к феномену гостеприимства носит в основном философский и культурологический характер. Языковые средства вербализации концепта «гостеприимство» в рамках сопоставительного языкознания и сравнительной концептологии изучены мало, а работы, выполненные на паремиологическом материале русского и французского языков, полностью отсугствуют.

Анализ работ культурологического характера позволил констатировать существование закона гостеприимства уже в родовом доклассовом обществе, где под отношениями гостеприимства понималась одна из форм распределения добычи от охоты внутри общины. Первобытное гостеприимство, таким образом, служило механизмом, способствующим биологическому выживанию или, по крайней мере, приводящим к относительному выравниванию шансов на выживание. Его можно трактовать также как некий первичный опыт социальных отношений, древнейшую форму социального общения, имеющую не нравственную, а прагматическую основу: Do ut des (лат.). Даю, чтобы ты дач. Даю, чтобы получить.

Гостеприимство как культурная традиция, которая обеспечивала жизненные цели общности, прошло эволюционный фильтр, развиваясь и видоизменяясь. Религиозные требования, ассоциирующие холодность гостеприимства с холодностью к Богу, сыграли огромную роль в формировании взгляда на гостеприимство как на ценное нравственное качество.

В рамках гостеприимства разыгрывается и временно нейтрализуется лежащая в основе модели мира бинарная оппозиция

между Своими и Чужими (что на ранних ступенях развития общества означало враждебными и опасными). Возникновение между этими двумя полюсами особого промежуточного социального статуса - статуса гостя - позволило компенсировать повседневную враждебность к чужому. Таким образом, вопрос об отношении к Чужому, Другому становится центральным вопросом отношений гостеприимства. Колебание значения между двумя статусными категориями Чужого как гостя и врага, зафиксированное в языке, привлекло внимание таких лингвистов, как Э. Бенвенист, А. Эрну, А. Мейе, Т. В. Гамкрелидзе, В. Вс. Иванов, на лингвистическом материале доказавших, что под словом гость подразумеваются определенные отношения равенства и взаимных обязанностей.

В языковой картине мира, отражающей обыденные взгляды носителей языка, гостеприимство предстает в первую очередь как нравственная категория, ценное моральное качество, свойство человека или социальной группы, а также как норма поведения, нарушение которой обязательно осуждается в системе этических оценок. Среди языковых единиц, объективирующих концепт в языке, особый интерес для лингвокультурологического исследования представляют паремии как носители не только собственно языкового значения, но и как «проводники» культурной семантики, хранящие в себе мотивационные источники изучаемого явления (В, Н. Телия, Н. Д. Арутюнова, С. Г. Ворка-чёв и др.).

Объектом диссертационной работы выступает лингвокуль-турный концепт «гостеприимство».

Предметной областью исследования является концептуализация феномена «гостеприимство» средствами русских и французских паремий.

Цель исследования состоит в выявлении универсальных черт и национальных особенностей концепта «гостеприимство» на паремиологическом уровне русского и французского языков.

Для достижения поставленной цели потребовалось решить следующие задачи:

- рассмотреть основные подходы к современному пониманию концепта как одного из общепризнанных способов реконструкции национальной языковой картины мира;

- определить специфику лингвокультурологического подхода к исследованию паремий как особых языковых единиц, рожденных. на пересечении языка и культуры;

- выявить лексемы, репрезентирующие концепт «гостеприимство» в русском и французском языках и установить общие и специфические черты в их семантической структуре;

- изучить лингвистические и культурологические процессы, положенные в основу формирования концепта «гостеприимство» и повлиявшие на динамику изменения его понятийного объема;

- выявить паремии, репрезентирующих концепт «гостеприимство» в русском и французском языках, и классифицировать их по логико-семантическим группам;

- выделить и обосновать особенности концептуализации национальной картины гостеприимства на паремиологическом уровне русского и французского языков.

В качестве материала исследования используются 1016 русских и 115 французских паремий, полученных из 42 лексикографических и справочных источников: одноязычных (французских и русских) и двуязычных (русско-французских и французско-русских) словарей различных типов - этимологических, фразеологических, толковых, терминологических, тематических, словарей иностранных слов и т.д. Столь значительная разница в объеме русского и французского материала установлена в результате сплошной выборки паремиологического материала как по формальному признаку, т.е. по наличию в паремиях слова или слов, являющихся ключевыми для концепта «гостеприимство», так и по семантическому признаку, т.е. по наличию в паремиях идеи гостеприимства. Привлеченные к исследованию русские и французские паремии используются в настоящей работе двояко: 1) в качестве иллюстративного лингвистического материала для подтверждения тех или иных знаний о концепте «гостеприимство», полученных из экстралингвистических источников, 2) в качестве источника нового знания, с помощью которого создается языковая картина гостеприимства.

Цель и задачи настоящей работы предопределили выбор методов и приёмов исследования: метод компонентного анализа на основе словарных дефиниций; этимологический анализ; сравнительно-сопоставительный анализ; логико-семантический анализ; метод корреляции языковых и социальных явлений; количественный анализ. Множественность используемых методов обусловлена многогранностью предмета исследования и много-аспектностью самого исследования.

Научная новизна работы заключается в уточнении лингво-культурологических характеристик концепта «гостеприимство», функционирующего в языковом пространстве русскоязычной и франкоязычной культуры, в комплексном подходе к изучению паремий о гостеприимстве как явлению языка и культуры и в их сравнительно-сопоставительном описании.

Теоретическая значимость заключается в дальнейшей разработке проблем исследования лингвокультурных концептов в описательном и сопоставительном планах. Предлагаемый в работе способ лингвокультурологического анализа паремий представляет русские и французские паремии о гостеприимстве в качестве «проводников» культурной' семантики, несущих в себе универсальные и культурно-детерминируемые черты изучаемого концепта.

Практическая значимость исследования связана с возможностью применения полученных результатов в курсах общего языкознания, межкультурной коммуникации, страноведения, лексикологии, лингвокультурологии, практических курсах французского и русского языков как иностранных, для самообразования преподавателей лингвистических дисциплин и широкого круга лиц, интересующихся феноменом гостеприимства.

Теоретической и методологической базой исследования послужили:

- классические теории, содержащие идею взаимосвязанности языка и культуры (В. фон Гумбольдт, Э. Сепир, Б. Уорф, А. Н. Афанасьев, А. А. Потебня, A.A. Шахматов, JI. В. Щерба, С. А. Аскольдов-Алексеев, Д. С. Лихачев и др.);

- труды по философии (Ж.-Ж. Руссо, Р. Шерер, Ж. Деррида, А. Монтандон, С. Зенкин и др.), антропологии

(JI. Морган, Н. И. Зибер, Б. Малиновский, М. Мосс, Ю.И. Семенов и др.), социологлш (А.Р. Радклифф-Браун, Р. Штихве, С. Ю. Барсукова и др.), культурологии (В. В. Латышев, И.А. Покровский, Л.С. Лихачева, Е.В. Никитюк,

A. К. Байбурин и др.), в которых изучается феномен гостеприимства;

- исследования по лингвокулыпурологии и липгвоконцепто-логии (А.П. Бабушкин, С.Г. Воркачев, В.В. Воробьев,

B. И. Карасик, О. А. Корнилов, В. А. Маслова, И. П. Михальчук, Ю. С. Степанов, И. А. Стернин, Г. Г. Слышкш, Т. Н. Снитко и др.);

- работы по лексикологии, направленные на изучение языкового статуса и лингвокультурологического потенциала паремий (В. Л. Архангельский, С.Г. Гаврин, Ю.А. Гвоздарев, В.И. Даль, В. И. Зимин, А.И. Молотков, С. И. Ожегов, Г.П. Пермяков, И. И. Срезневский, Л. В. Савенкова, В. Н. Телия, Н. М. Шанский и др.).

Концептуальные идеи диссертации сводятся к следующим положениям, выноснмым на защиту:

I. Концепт «гостеприимство», функционирующий в языковом пространстве русскоязычной и франкоязычной культуры, являет собой этнический вариант концепта-универсалии мировой культуры.

II. Универсальный характер феномена гостеприимства выражается в тождественной для русского и французского языков семантической структуре концепта, которая содержит следующие базовые компоненты, несущие наибольшую смысловую нагрузку: 1) гостеприимство - это ценное нравственное качество человека или социальной группы; 2) гостеприимство - это норма поведения, нарушение которой обязательно осуждается в системе этических оценок. Приведенные компоненты внутренне связаны друг с другом заложенным в них первоначальным культурологическим смыслом гостеприимства, состоящим в создании и поддержании социальной включенности.

III. Национальные особенности концептуализации паремио-логической картины гостеприимства в русском и французском языках проявляются в периферийных семантических признаках, не входящих в дефиниционный минимум, но отражающих от-

тенки изучаемого явления (его ценностные и образные характеристики), существующие для носителей изучаемых языков.

IV. Этимологическое родство лексем гость и hote объединяет все языковые реализации концепта гостеприимство / hospitalité и образует его понятийную и прототипическую основу, но не исключает опору на разные культурологически обусловленные грани концепта при формировании языковых обозначений. В русской языковой картине мира находит свое отражение симметричный характер отношений между гостем и хозяином, когда гость, как правило, имеет равный или более высокий социальный статус. Во французской языковой картине мира между подателем и получателем гостеприимства изначально преобладает асимметрия - покровительство: гость чаще всего нуждающийся в помощи человек; дополнительное развитие получает «негативная» сема, давшая такие значения, как негосте-пригшство, неприязнь, вражда, военные действия. В результате в каждом из изучаемых языков формируется национально-специфичная лексическая микросистема, вербализующая концепт.

V. Наиболее ярко национальная специфика концепта «гостеприимство» проявляется на паремиологическом уровне русского и французского языков. Гостеприимство является ценностью, специфически присущей именно русской паремиологии, что выражается как в количественных (в девять раз больше), так и в качественных языковых показателях. В семантике русских паремий на первый план выводится прагматическая сторона коммуникации, что проявляется в подробной детализации норм и ценностей гостеприимства, дополнительно усиленной многократным повторением одной и той же идеи на различной лексической и образной основе; в большей экспрессивности и оценоч-ности русских паремий о гостеприимстве; в сопоставлении основных идей концепта «гостеприимство» с другими культурно маркированными концептами («честь», «Бог», «дружба», «щедрость», «престиж», «соперничество», «праздник»); в присутствии в составе паремий лексики, отражающей национальные реалии.

VI. Во французской языковой картине мира паремиям как способу языковой апелляции к концепту «гостеприимство» от-

водится одна из второстепенных ролей, что проявляется в их малочисленности, разрозненности, смещении акцентов с практической, утилитарной стороны в эстетическую. Национальной особенностью французской паремиологической картины мира является соотнесение основных идей концепта «гостеприимство» с концептом «дружба».

Апробация работы происходила в ходе обсуждения ее основных положений на заседаниях кафедры общей лингвистики Южно-Уральского государственного университета (2007-2009), на итоговых научно-практических конференциях преподавателей и аспирантов Южно-Уральского государственного университета (2008, 2009, 2010), в виде докладов в материалах международных конференций в Челябинске (2007, 2009), Екатеринбурге (2008), региональной конференции в Твери (2009). По материалам диссертации опубликовано 9 научных работ, из них две работы в издании, рекомендованном ВАК Министерства образования и науки РФ (Вестник Южно-Уральского государственного университета, Челябинск, 2008,2010).

Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав с выводами по каждой главе, заключения и списка использованной литературы. Общий объем диссертации составляет 169 страниц. В текст включено 7 таблиц. Список использованной литературы составляет 189 теоретических и 43 лексикографических и справочных источника.

Основное содержание диссертации

Во Введении представлена характеристика основных параметров исследования: обосновывается актуальность поставленной проблемы; определяются материал, объект, предмет и методы исследования; обозначается его цель и определяемые ею задачи; раскрывается научная новизна диссертации, ее теоретическая и практическая значимость; формулируются положения, выносимые на защиту, приводятся сведения об апробации работы, обосновывается ее композиция.

Глава I «Концепт «гостеприимство» как предмет лин-гвокультурологического исследования» состоит из трех параграфов.

В Первом параграфе «Теоретические основы лингвокуль-турологического исследования» проводится анализ и синтез основных положений лингвокультурологии и рассматривается содержание ее основных терминов - языковой картины мира и концепта. За основу принята позиция В. В. Воробьева, определяющего лингвокультурологию как комплексную научную дисциплину синтезирующего типа, изучающую взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в его функционировании и отражающую этот процесс как целостную структуру единиц в единстве их языкового и внеязыкового (культурного) содержания. Концепт понимается как единица коллективного и индивидуального знания, культурно маркированная и имеющая языковое выражение [Воробьев, 1997].

Вслед за Т.Н. Снитко [1999], особо подчеркивающей равный интерес лингвокультурологии как к рассматриваемым языкам, так и к рассматриваемым культурам, в работе используется термин лингвокультура, определяемый как особый тип взаимосвязи языка и культуры, подлежащий выявлению в сопоставлении с другим типом взаимосвязи языка и культуры, то есть в сравнении с другой лингвокультурой.

Здесь же отмечены наиболее ценные для данного исследования характеристики лингвокультурного концепта, выделенные В.И. Карасиком и Г.Г. Слышкиным [2003]: акцентуация ценностного элемента (концепт служит исследованию культуры, а в основе культуры лежит именно ценностный принцип); возможность апеллировать к одному и тому же концепту при помощи языковых единиц различных уровней (при этом культурно обусловленные способы апелляции к универсальным концептам, в свою очередь, также могут быть объектом изучения); интегра-тивный подход к языку.

Во Втором параграфе «Паремия как объект лингвокульту-рологического исследования» дается определение паремий как особых единиц языка, представляющих собой устойчивые и воспроизводимые анонимные обобщающие, как правило, реко-

мендательные, изречения, структурно равные предложению и выступающие как родовой термин к видовым терминам пословица и поговорка.

Далее раскрывается лингвокультурологическая ценность паремий, объясняемая их референцией к предметной области культуры. Паремии представляют собой тот «глубинный» пласт миросозерцания, который присутствовал в сознании любого средневекового человека, как невежественного, так и образованного. [Гуревич, 1984]. Некоторая их архаичность не представляется проблемой, поскольку паремии отражают прежде всего универсальные ценности и образы гостеприимства, а значит, присущи людям разных эпох.

В Третьем параграфе «Лингвистические и культурологические процессы, положенные в основу формирования концепта «гостеприимство» объект данного исследования в содержательном плане выступает как принадлежащий к универсальным концептам особого порядка, или культурогенным концептам, существование которых обусловлено общим поступательным развитием человеческой культуры и цивилизации.

Выявление обыденноязыковых представлений о гостеприимстве и установление иерархии их мировоззренческой значимости для обеих изучаемых лингвокультур производится в первую очередь путем анализа семантической структуры номинан-тов концепта - лексем гостеприимство / hospitalité и выделению следующих основных семантических компонентов концепта:

- гостеприимство / hospitalité - это ценное нравственное качество, свойство человека или социальной группы;

- гостеприимство / hospitalité - это обычай, норма поведения человека, внешне выражаемая в проявления радости, приветливости, любезности, дружелюбия по отношению к гостю, предложении угощения; определенный этический кодекс, нарушение которого обязательно осуждается в системе этических оценок.

Компоненты выявленной семантической структуры связаны друг с другом заложенным в них первоначальным прагматическим смыслом гостеприимства, состоящим в создании и поддержании социальной включенности.

Их тождественность в русском и французском языках является языковым отражением универсального характера гостеприимства, что, однако, не исключает опору на разные его грани при формировании языковых обозначений. Внутрилингвистиче-ские и экстралингвистические факторы влияют на динамику развития концепта «гостеприимство». Под их воздействием у ранних значений лексем гостеприимство и hospitalité доминируют разные их оттенки.

В русской лингвокультуре обращает на себя внимание симметричный характер отношений между хозяином и гостем, или даже более высокий статус гостя.

Ныне устаревшее значение слова гость как иноземный или иногородный купец, состоятельный, равный (партнер) или даже более богатый участник торгового обмена некогда занимало центральное, если не первое, место в его семантической структуре. Дальнейшее расширение семантического поля лексемы гость привело к таким его значениям как высшая категория привилегированного русского купечества.

Связь лексемы гость с торговлей наблюдается также в семантике таких слов, как гостинец, означавшем ранее большую проезжую дорогу, по которой купцы (гости) везли различные товары - подарки; гостьба (торговля); погост (первоначально постоялый двор, на котором временно останавливались князь и духовные лица). При этом очевиден высокий социальный статус гостя.

Утрата лексемой гость первого своего значения приводит к укреплению и развитию параллельно существующего второго его значения - посторонний, посетитель, пришедший по зову или незваный.

Во французской языковой картине мира между подателем и получателем гостеприимства изначально преобладала асимметрия - покровительство, когда гость чаще всего представал человеком, нуждающимся в приюте, защите, лечении и т.д., что реализовалось в таких лексемах, как hôtel (отель), hôpital (госпиталь), hospice (хоспис) и др.

Кроме этого, амбивалентность латинской лексемы hostis, которая в разные исторические периоды имела значения не

только чужестранец, гость, но и чужой, враг, проявилась во французском языке в дополнительном развитии ее «негативной» семы hostilité, обозначающей негостеприимство, неприязнь, вражду и даже военные действия. Однако указанная часть семантического поля этимологически родственной для изучаемых языков лексемы hostis не получила аналогичного развития в русском языке.

В современном французском языке лексема hote передаст два различных значения, которые являются антонимичными омонимами: 1) тот, кто принимает кого-то у себя, хозяин; 2) тот, кто пользуется гостеприимством, гость. Аналогичное явление существовало до в XIII - XV вв. и в русской лингво-культуре {гость и господарь), пока лексема господарь не оказалась вытесненной тюркским заимствованием хозяин.

В амбивалентности языкового выражения зафиксировано колебание между двумя сторонами одной социальной роли. Языковая форма позволяет отчетливо увидеть взаимный, обменный характер отношений гостеприимства как культурного явления.

Семантическая структура лексем, представляющих концепт «гостеприимство», несет наибольшую смысловую нагрузку, но не отражает все его характеристики, существующие для носителей языка. Концепт объединяет в своем поле и те понятия и смыслы, которые составляют его периферию. С этой точки зрения исследование семантики паремий о гостеприимстве, проведенное во второй главе, представляет особый интерес. Именно в паремиях закреплены национально-специфичные ценностные и образные оттенки изучаемого явления, что, в конечном итоге, обеспечивает приращение объема концепта «гостеприимство».

В Главе II «Репрезентация концепта «гостеприимство» на паремиологическом уровне русского и французского языков» выявляются универсальные и национально-специфичные черты содержания концепта «гостеприимство» в сравниваемых лингвокультурах.

Каждая из привлеченных к настоящему исследованию паремий актуализирует определенный семантический признак концепта «гостеприимство» и, соответственно, допускает их обзор и классификацию. Инструментом исследования паремиоло-

гического фонда послужил метод объединения паремий в логико-семантические группы - логемы (термин П.В. Чеснокова), выступающие в качестве обобщающей исходной мысли.

Базовые семантические характеристики концепта «гостеприимство», в силу универсальности явления, присутствуют в каждой рассматриваемой в исследовании русской или французской паремии. Дальнейший анализ привлеченного паремиологи-ческого материала, содержащий в себе оценку семантической плотности той или иной тематической группы паремий, уровня детализации норм поведения, выделения смысловых оттенков, явились сигналами лингвистической ценности гостеприимства как внеязыкового объекта, позволяющими определить специфику и степень его вербализации на паремиологическом уровне языка.

Оценочные русские и французские паремиологические высказывания о гостеприимстве одинаково представляют его как несомненное благо высшего порядка. Для обеих культур облига-торным является проявление хлебосольства, радости, душевности, терпимости по отношению к гостю: Не будь гостю запасен, а будь ему рад. Принимают, за обе руки берут да в красный угол ведут. Душа милее ковша.

L'hote et l'hospitalité sont venus dans la foulée. (Где гость, там и гостеприимство.) Bon accueil vaut bien un mets. (Хорогиий прием лучше мягкого пирога.)

. В паремиологическом фонде обоих изучаемых языков сконструированы желаемые образы гостя и хозяина, диктующие нормы поведения, основанные на общем принципе: активной, властной позиции хозяина, на котором лежит вся ответственность по организации и проведению приема, которой противопоставляется пассивная, подчиненная позиция гостя. Ср.: Хозяин в дому - что Адам в раю. В своем доме как хочу, так и ворочу. Ешь, что поставят, делай, что заставят. В гостях гостить -не свою волю творить.

Qui tient la poele par la queue, il la tourne par où il lui plait. (Кто держит сковороду за хвост, вертит ею как хочет.) Le plus foulé est toujours hote. (Самый уязвимый - это гость.)

Предложение угощения или отказ в угощении в обеих лин-гвокультурах становится точным барометром и ритуальным выражением уровня социальных отношений: С порожнего горшка не едят, не пьют, а о пол бьют. Худая честь, коли нечего есть. Не беда, что плоха еда, беда, когда ее нет. Кипите, щи, чтоб гости гили.

Petit diner longuement attendu n'est pas donné, mais chèrement vendu. (Не нужно тянуть с приглашением к уо/сину, это дорого обходится.) Grande invitation, petites portions. (Приглашение большое, порции маленькие.)

Однако распределение и комбинаторика норм является национально специфичной. Так, семантическая плотность тематической группы застолье как центральный эпизод приема гостей в русском языке значительно превышает аналогичную во французском (ср.: 24% и 4,3% от общего количества), что можно рассматривать как особенность концептуализации феномена гостеприимства в русской лингвокультуре.

В обоих языках многогранен и противоречив паремиологи-ческий образ незваного / нежданного / нежеланного гостя, отношение к которому колеблется в рамках hospes / hostis (друг / враг) - от гостеприимного до негостеприимного. Ср.: Желанный гость зову не ждет. Нежданный гость лучше жданных двух. Прямой болван, что пришел незван. Незван гость - непасена и честь. Гость на двор - и беда на двор.

Un ami en amène un autre. (Друг приводит друга.) Ou il y en a pour un, il y en a pour deux (trois etc). (Где есть место для одного, найдется и для двух (трех и т.д.) Un hôte non invité doit apporter son siège. (Незваный гость пусть несет свой стул.)

Учитывая тяготы, а часто и опасность абсолютного гостеприимства, требующего безусловного приема случайных пришельцев, паремии рекомендуют поступать так, как целесообразней: Ты шестой у ворот постой. Кто ходит незваный, редко уходит негнаный.

Сest chose ardue et trop profonde que d'agréer à tout le monde. На весь мир мягко ne постелешь.

Результаты исследования позволяют сделать вывод о том, что гостеприимство оказывается ценностью, специфически при-

сущей именно русской паремиологии как в количественном, так и в качественном отношении.

Цельный и структурированный корпус русских паремий о гостеприимстве по численности в девять раз превосходит корпус французских паремий, представляющих собой отдельные разрозненные единицы (1016 и 115 единиц соответственно). Отмечено не только многообразие семантических и формальных составляющих русских паремий, но и тот факт, что многие паре-мийные смыслы повторяются неоднократно с разной образной основой и на различном лексическом материале.

К особенностям концептуализации русской языковой картины гостеприимства отнесены также следующие языковые факты.

Русская лексема гость и ее дериваты становятся центром для образования русских паремий о гостеприимстве (27% всех паремий): Кипите гци, чтоб гости иши. Есть кус, так гостя пет; нет пи корки, а гости с горки.

Лексема гостеприимство на паремиологическом уровне русского языка оказывается невостребованной и замещается разговорным синонимом лексемой хлеб-соль, в контексте отношений гостеприимства развившим новую языковую семантику, не равную простой сумме значений хлеб и соль. Лексема хлеб-соль становится семантическим стержнем для образования 37 паремий о гостеприимстве (3,6%): Хлеб-соль водить - не с безменом ходить. Дай Бог дольше пожить да хлеб-соль поводить.

В системе французского языка лексема hospitalité (гостеприимство) наряду с лексемой hote (гость) вошли в состав ряда паремий, однако в количественном отношении показали себя значительно более слабыми семантическими стержнями для образования паремий о гостеприимстве (3 и 13 единиц соответственно или 10%): Selon l'habit, l'hospitalité. (По одежке и гостеприимство). L'hôte et la pluie, après trois jours ennuient. (Гость и дождь после трех дней вызывают досаду).

Наибольшую группу в корпусе паремий настоящего исследования (73% русских и 90% французских) составляют единицы, в составе которых отсутствует формальный признак принадлежности к концепту «гостеприимство» - наличие слова или слов,

являющихся ключевыми для концепта, тогда как идея гостеприимства в них наличествует. Данный языковой факт является общим для русского и французского языков: Не заставай гуся в печи, а заставай его на столе. Ваэюен не обед, а привет.

A grand homme, grande verre (Большому человеку большая чарка). De douce assemblée, dure desservée. (С хорошей компанией тяжело расставание).

Особенностью русской паремиологической картины гостеприимства, отразившей русскую культуру с ее коллективным, общинным сознанием, явилась подробная экспликация идеи гостеприимства как социальной ценности: Русский человек хлеб-соль водит. Серчай, сердись, а за стол садись.

Имплицитно та же идея проявляется в повышенном внимании русских паремий к прагматической стороне коммуникации, Это выражается в детальной вербализации форм надлежащего поведения участников отношений гостеприимства в виде своеобразного паремиологического «кодекса»: Умей у гостей погостить, и к себе запросить, до ворот проводить и опять воротить. Пришел на именины, так не говори про помины. Умел звать, умей и встречать.

Социальная ценность гостеприимства подчеркивается наличием в русском языке паремиологически оформленных готовых образцов речевой коммуникации субъектов гостеприимства. Эти вербальные показатели дружелюбия и уважения сопровождали наиболее ответственные моменты в сценарии гостеприимства: встречу и приглашение к столу - 45%, застольные пожелания (тосты) - 26%, проводы - 11% от всех паремий, отнесенных к данной логеме: Милости просим на избу: красному гостю красное место. Ешыпе, пейте: хозяйского хлеба не жалейте!

В русских паремиях концепт «гостеприимство» сопоставляется с другими культурно маркированными концептами, что дополнительно характеризует его как категорию высшей ценности:

- с концептом «Бог»: Гость - дар божий. Пошли Бог гостей, и хозяин будет сытей! Бог велит со всеми знаться.

- с концептом «честь» и сопутствующими ему концептами «престиж», «щедрость», «соперничество: Кто любит честь, тому

бы в передний угол сесть, а голодному хоть за порог, только дай пирог;

- с концептом «дружба»; Не дорога гостьба, дорога дружба. Был у друга, пил воду - показалась слаще меду;

- с концептом «праздник»: Праздник придет - гостей приведет. Не только гостей у праздника, что Фома с женой.

Аксиологические характеристики концепта в русской лин-гвокультуре также выражаются наличием в паремиях следующих языковых показателей ценностей:

- присутствием собственно оценочных сем в парадигме «хороший - плохой» (дорогой, добрый, ласковый - чужой, худой, скупой, низовой): Хорош тот, кто поит и кормит, да и тот не худ, кто хлеб-соль помнит. Хоть хлеба краюшка да пшена четвертушка, от ласкова хозяина и то угощенье. Глуп совсем, кто не знается ни с кем;

- присутствием лексики возвышенной семантики (желанный, великий, любовь, душа и др.): Незваный, да желанный. Душа милее ковша. Не дорога наежка, дорога любовь;

- метонимией и метафорой: У него гостят четыре угла. Поцеловал пробой да и пошел домой. Первый день гости - золото, второй - серебро, третий - медь;

В русских паремиях широко присутствует лексика, содержащая национальные реалии.

- крестьянского быта (кут, красное место, передний угол, соха и т.д.): Не в том куту сидишь, не те песни поешь. Гости, ведь не соха у тебя в поле торчит',

- традиционных блюд (пиво, квас, пироги, щи, оладьи, блины и т.д.): Был квас, так не было вас, а как остались квасины, так и вас разносило. Где блины, там и мы, где оладьи, там и ладно;

- национальных символов (хлеб-соль, печь): Хлеб-соль и разбойника смиряет. Гости на печь глядят, видно каши хотят;

- обычаев гостеприимства: В гости на ногах, а из гостей на дровнях. Конного гостя провожай до коня, а пешего до ворот;

- застольных привычек: У нас на Руси прежде гостю поднеси. По первой чарке не закусывают. Ум говорит: пора идти со двора, а хмель говорит: дождемся побой да вместе домой;

- антропонимов: Зовут Фомою, а живет собою - в гости не ездит и к себе не зовет. Худ Матвей, не умеет потчевать гостей. У Фомки пили да Фомку ж и били;

- народных примет: Не было сороки, а гости у порога. Его помяни только, а он тут. Не успела кошка умыться, и гости наехали.

В русской паремиологической картине образ возможного гостя как представителя определенной социальной группы понимается максимально широко. Он объективирован в образе родственника, соседа, друга, человека вообще и в исключительных случаях даже врага, что подтверждает на языковом уровне свойственную русской культуре менее четкую границу между «своим» и «чужим», отражающую коллективистскую ориентацию русского народа, его открытость, стремление к единению, «широту» русской души: Не будь для куса, будь для друга. Зовут к соседу на веселую беседу. Ехал к Фоме, а заехал к куме.

Результат аксиологического осмысления ситуации гостеприимства во французской паремиологии выражается следующими средствами:

- путем прямого сопоставления концепта «гостеприимство» с концептом «дружба», когда лексемы друг и гость становятся контекстуальными синонимами, выявляя более резкий контраст между «своим» и «чужим» во французской культуре и обогащая концепт «гостеприимство» образным и аксиологическим звучанием: Un ami en amène un autre. (Друг приводит друга.) Cuisine mangée, amis dispersés. (Угощенье съедено - друзей как не бывало.) S'il у adela place dans le coeur, il y en a dans la maison. (Если есть место в сердце - есть место и в доме);

- паремиологические нормы французского гостеприимства выводят на первый план внешнюю сторону приема: Qui a faim ne peut manger bellement. (Голодный красиво есть не может.) Beau visage vaut un mets. (Красивое лицо что вкусное угощении.) Ou l'hôtesse est belle, le vin est bon. (Где хозяйка красавица, там и вино хорошее).

Культурные различия двух народов на языковом уровне реализуются также в степени назидательности паремий о гостеприимстве. Для русских паремий о гостеприимстве характерно

ярко выраженное побуждение, что выражается в высокой степени употребительности глагола в повелительном наклонении, чаще всего ко 2-му лицу: Умел звать, умей и встречать. Не будь гостю запасен, а будь ему рад.

Для французских паремий, транслирующих ценности французской (западноевропейской) культуры с ее стратегией бесконфликтности и терпимости, в целом характерно выражение завуалированного, смягченного побуждения, в виде общего назидания, реализуемого в форме повествовательного предложения. Повелительное наклонение, вопросительные и восклицательные конструкции паремиям о гостеприимстве не свойственны. Чаще всего отсутствует определенная временная и адресная оценка, что выражается в широком использовании неопределённо-личных предложений: Au fond des pots sont les bons mots. (На дне бокала - добрые слова.) La nappe est toujours mise dans cette maison. (В этом доме скатерть всегда постелена.) Qui compte sans son hôte, compte deux fois. (Кто гостя не посчитал, будет считать дважды.)

Таким образом, представленные во второй главе русские и французские паремии, вербализующие концепт «гостеприимство», содержат как основные, базовые характеристики, передающие объективные свойства концепта, так и периферийные признаки, отражающие национально-специфичные нюансы, существующие для носителей языка и необходимые для полного представления семантической структуры концепта.

В Заключении сформулированы основные результаты исследования и намечены перспективы дальнейшей работы.

При сопоставлении паремиологических уровней русского и французского языков гостеприимство представляется ценностью, специфически присугцей именно русской паремиологии.

Во французской языковой картине мира паремиям как способу языковой апелляции к концепту «гостеприимство» отводится одна из второстепенных ролей.

Несовпадение количественных и качественных характеристик концепта в сравниваемых языках не является свидетельством меньшей ценности отношений гостеприимства для французской лингвокультуры по сравнению с русской или их глубинным

различием. В результатах, работы просматривается пример несовпадения способа фиксации ценностей гостеприимства на па-ремиологическом уровне языка, как на уровне, предназначенном для функционирования прежде всего в устной речи и, соответственно, доступном максимально широкому кругу носителей языка.

Материалы диссертации не исчерпывают всего содержания рассматриваемой проблемы. В качестве исследовательской перспективы значимым представляется рассмотрение других схем воспроизводства социального опыта (религия, право и др.), свойственных именно французской культуре, и выявление способов их отражения в языке.

Настоящее диссертационное исследование позволяет сделать общий вывод о том, что концепт «гостеприимство», функционирующий в языковом пространстве русскоязычной и франкоязычной культуры, являет собой этнический вариант концепта-универсалии мировой культуры.

Основные положения диссертационного исследования опубликованы в следующих работах: В издании, включенном в реестр ВАК МОиН РФ:

1. Турбина, O.A., Захарова, Т.В. Отражение социальной значимости гостеприимства в русских паремиях / O.A.Турбина, Т.В. Захарова // Вестник Южно-Уральского государственного университета. - Серия: Лингвистика. - Вып. 16. - Челябинск, 2008. -С. 46-53.-0,5 пл.

2. Захарова, Т.В. Семантика угощения в русских и французских паремиях о гостеприимстве / Т.В. Захарова // Вестник ЮжноУральского государственного университета. - Серия: Лингвистика. - Вып. 10. -Челябинск, 2010. - С. 75-79. - 0,5 п.л.

В сборниках научных трудов и материалах научно-практических конференций:

3. Захарова, Т.В. Анализ внутренней формы лексем гость и hote в лингвокультурологическом исследовании концепта «гостеприимство » в русском и французском языках / Т.В. Захарова // Актуальные проблемы теоретической и прикладной лингвистики: материалы Международной научной конференции 10-13 декабря 2007г. - Челябинск, 2007. - Ч. 1. - С. 97-100. - 0,25 п.л.

4. Захарова, Т.В. Религиозные мотивы в русских паремиях о гостеприимстве / Т.В. Захарова // Наука ЮУрГУ: материалы 60-й научной конференции. Секция естественно-научных и гуманитарных наук. - Челябинск, 2008. - С. 165-167. - 0,25 п.л.

5. Захарова, Т.В. Отражение исторических практик общественного гостеприимства в русском и французском языке / Т.В. Захарова // Инновационные технологии в преподавании иностранного языка в системе ШКОЛА-ВУЗ. - Вьш.4. - Тверь, 2009. - С. 86-93.-0,5 пл.

6. Захарова, Т.В. Отражение новых форм отношений гостеприимства в языке / Т.В. Захарова // Наука ЮУрГУ: материалы 61-й научной конференции. Секция естественно-научных и гуманитарных наук. - Челябинск, 2009. - Т. 1. - С. 14-18. - 0,25 п.л.

7. Захарова, Т.В. Феномен негостеприимства в русских паремиях // Повышение мотивации студентов неязыковых ВУЗов при изучении иностранного языка: Международная научно-практическая конференция 3-4 октября 2008 г. - Екатеринбург, 2008.- С. 328-331.-0,25 п.л.

8. Захарова, Т.В. Отражение этикетных норм гостеприимства в русских и французских паремиях // Коммуникация и язык в социально-культурном пространстве: междисциплинарный подход. Материалы международной конференции 2-4 декабря 2009 г. - Челябинск, 2009. - С. 109-111. - 0,25 п.л.

9. Захарова, Т.В. О выделении спектра лексем-репрезентантов концепта «гостеприимство» в русском и французском языках / Т.В. Захарова // Наука ЮУрГУ: материалы 62-й научной конференции. Секция естественно-научных и гуманитарных наук. -Челябинск, 2010. - С.175-177. - 0,25 п.л.

Подписано в печать 04.04.2011. Формат 60x84 1/16. Бумага для множительных аппаратов. Печать на ризографе. Уч.-изд. л. 1,3. Заказ №737. Тираж 100 экз.

Отпечатано в типографии «Два комсомольца» 454008, г. Челябинск, Комсомольский пр., 2 - 203.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Захарова, Татьяна Владимировна

Введение

Глава I. Концепт «гостеприимство» как предмет лингвокультурологического иследования.

1.1. Теоретические основы лингвокультурологического исследования.

1.1.1. Лингвокультурология в системе гуманитарного знания.

1.1.2. Описание языковой картины мира с позиций лингвокультурологии.

1.1.3. Концепт как важнейшая категория лингвокультурологии.

1.1.4. Моделирование лингвокультурных концептов.

1.2. Паремия как объект лингвокультурологического исследования.

1.2.1. Определение объема термина «паремия».

1.2.2. Языковой статус паремий.

1.2.3. Лингвокультурологический потенциал паремиологических единиц.

1.3. Лингвистические и культурологические процессы, положенные в основу формирования концепта «гостеприимство».

1.3.1. Семантическая структура концепта «гостеприимство».

1.3.2. Семантическое поле лексемы гость и ее деривационный потенциал.

1.3.3. Внутренняя форма лексем гость и hôte

1.3.4. Семантическое поле лексемы hôte и ее деривационный потенциал.

1.3.5. Социокультурная составляющая концепта «гостеприимство».

Выводы по Главе I.

Глава II Репрезентация концепта «гостеприимство» на паремиологическом уровне русского и французского языков.

2.1. Паремиологическая картина гостеприимства как системы социальных отношений.

2.1.1. Гостеприимство - это социальная ценность.

2.1.2. Гостеприимство как средство поддержания социального статуса его субъектов (связь с концептами «честь», «престиж», «щедрость» и т.д.).

2.2. Выражение сакрального характера отношений гостеприимства в паремиологии.

2.3. Паремии, отражающие коммуникативный опыт народа в отношениях гостеприимства

2.4. Паремиологическая картина негостеприимства.

2.5. Паремиологические образы субъектов концепта «гостеприимство».

2.5.1. Паремиологический образ хозяина

2.5.2. Паремиологический образ гостя

2.6. Паремиологическая картина застолья как центрального эпизода в ритуале гостеприимства.

2.6.1. Семантика застолья

2.6.2. Национальное своеобразие русской и французской паремиологической картины гостеприимства и застолья.

2.6.3. Объективация связи с концептом «праздник».

Выводы по Главе II.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Захарова, Татьяна Владимировна

Данная диссертационная работа представляет собой сравнительно-сопоставительное лингвокультурологическое исследование концепта «гостеприимство» на паремиологическом материале русского и французского языков.

Лингвокультурологическая направленность нашей работы предполагает целостное описательное исследование феномена гостеприимства как функционирующей системы культурных ценностей, отражённых в языке [Воробьев, 1997], т.е. языковые средства, репрезентирующие концепт, рассматриваются с точки зрения их роли в отображении культурного содержания в языковых единицах.

В языковой картине мира обыденное знание о гостеприимстве предстает в первую очередь как нравственная категория, ценное моральное качество, свойство человека или социальной группы, а также как норма поведения, нарушение которой обязательно осуждается в системе этических оценок.

Однако лингвокультурологическое описание концепта «гостеприимство» не может быть ограничено только лингвистическими данными, только репрезентацией его комплексом разноуровневых средств языка, отражающих обыденные взгляды носителей языка на гостеприимство. Концепт, в отличие от языкового значения, дает также возможность показать многоаспектность гостеприимства как научного объекта через факторы нелингвистической природы, что требует интегративности метода его исследования, учета данных смежных наук.

В научной картине мира существует целый ряд научных дисциплин, занимающихся изучением феномена гостеприимства. В разные периоды ему посвящались отдельные исследования в области философии (Ж.-Ж. Руссо, И.

Кант, Р. Шерер, Ж. Деррида, М. Гай - Никодимов и др.), антропологии (Л. Морган, Н. И. Зибер, Б. Малиновский, М. Мосс, О. М. Фрейденберг, В. А. Ра-нов, Ю. И. Семенов, Е. В. Никитюк, В. Р. Кабо и др.), социологии (А. Р. Радк-лифф-Браун, Р. Штихве, М. Саллинз, Й. Ставо-Дебож, С. Ю. Барсукова), культурологии (В. В. Латышев, И. А. Покровский, Л. С. Лихачева, Е. В*. Никитюк, И. Г. Милевич, В. Д. Лелеко, К. Стошкус). Междисциплинарные и компаративные исследования феномена гостеприимства уже несколько лет ведутся в Центре изучения новых и новейших литератур при Клермон-Ферранском университете имени Блеза Паскаля (Франция) во главе с Аленом Монтандоном и при участии таких ученых как С. Зенкин, А. К. Байбурин, П. Ларделье, К. Бине, С. Мюллер, Е. Новик, Е. Ярославский, Ж. Небуа-Момбе и др. Работы указанных и многих других авторов привлекаются нами для построения прототипической модели концепта «гостеприимство», понимания его культурологической составляющей.

Исследователи подчеркивают, что под отношениями гостеприимства в разные периоды развития человеческого общества подразумеваются различные явления.

Антропологические и социологические данные позволяют нам констатировать существование закона.гостеприимства уже в родовом доклассовом обществе. На этом этапе развития человеческого общества, в котором пища являлась главным жизненным интересом, под отношениями гостеприимства понималась одна из форм- дележа (распределения) добычи от охоты внутри общины, продиктованная необходимостью, доказанной естественным отбором: выжить можно было только сообща, и выживали не наиболее приспособленные индивиды, а наиболее приспособленные к жизни группы, в которых существовали социальные нормы распределения пищи. Первобытное гостеприимство, таким образом, служило механизмом, способствующим биологическому выживанию, или, по крайней мере, приводящим к относительному выравниванию шансов на выживание. Его можно трактовать также как некий первичный опыт 5 социальных отношений, древнейшую форму социального общения, имеющую не нравственную, а прагматическую основу: Do ut des (лат.). Даю, чтобы ты дал. Даю, чтобы получить. Архаическая стратегия гостеприимства строилась на расчете на взаимность на самом примитивном уровне. Но именно, ожидание соблюдения некоторого баланса интересов, в конечном итоге, и интегрировало первобытного человека в систему социальных связей.

С философской точки зрения в рамках гостеприимства разыгрывается и временно нейтрализуется лежащая в основе модели мира бинарная оппозиция между Своими и Чужими (быть чужими на ранних ступенях развития общества означает враждебными и опасными). Возникновение между этими двумя полюсами особого промежуточного социального статуса - статуса гостя, компенсирует повседневную враждебность к чужому. Таким образом, вопрос об отношении к Чужому, Другому становится центральным вопросом отношений гостеприимства.

Колебание между двумя статусными категориями Чужого — гостем и врагом — зафиксировано в языке. В исследованиях лингвистов Э.Бенвениста, А. Эрну, А. Мейе, Т. В. Гамкрелидзе, В. Вс. Иванова, прослеживающих сложную историю латинской лексемы hostis (гость, пришелец, чужой), убедительно доказано, что под словом гость подразумеваются определенные отношения равенства и взаимных обязанностей.

Гостеприимство как культурная традиция, которая обеспечивала1 жизненные цели общности, прошло эволюционный фильтр, развиваясь и видоизменяясь, но не потеряв своей актуальности. Религиозные требования, ассоциирующие холодность гостеприимства с холодностью к Богу, сыграли огромную роль в формировании взгляда на гостеприимство как на ценное нравственное качество.

Роль языка в данном случае заключается в том, что он выступает средством передачи социальных ценностей гостеприимства, знакового хранения стандартов гостеприимного поведения, наличие и знание которых избавляет человека от необходимости конструировать каждый раз заново схемы общения.

Обзор научной литературы по исследуемой теме показывает, что интерес ученых к феномену гостеприимства носит в основном философский и культурологический характер. С позиций современной лингвистики лингвокультур-ный концепт «гостеприимство» изучается незаслуженно мало. Он фрагментарно исследовался в диссертационных работах С. С. Жабаевой («Национально-культурная специфика реализации концепта гостеприимство (на материале казахского, русского и английского языков», 2004); И. В. Чирич («Лексика застолья в русской языковой картине мира», 2004), Ма Яньли («Застольный ритуал и концепт застолье в китайской и русской лингвокультурах», 2005); В. Л. Цереновой («Концепт гостеприимство в калмыцкой лингвокультуре», 2006); Р. Д. Юнусовой («Аксиология гостеприимства в русских и татарских паремиях», 2007).

Анализ лингвокультурного концепта «гостеприимство» подразумевает выявление и анализ средств его языковой объективации и построение «концептуальной модели» (термин введен в научный оборот И. П. Михальчуком). Данный термин понимается нами вслед за автором как способ экспликации семантической структуры концепта и включает в себя определение базовых компонентов его семантики, а также выявление совокупности устойчивых связей между ними [Михальчук, 1997, с. 29]. Подобное лингвистическое моделирование позволяет интегрировать различным способом структурированную информацию в единую объяснительную модель.

Анализ семантической структуры лексемы гостеприимство, получившей статус имени концепта и передающей его содержание наиболее конкретно, концентрированно и адекватно, показывает, что в основу ее наименования положены определенные действия, которые нужно производить. Только тогда абстрактное существительное гостеприимство приобретает предметную отнесенность: проявить госте-приимство означает достойно принять гостя. Таким 7 образом, за лексемой гостеприимство стоит также лексема гость, позволяющая осознать эту абстракцию. Роль лексемы гость в изучении исследуемого концепта не ограничивается только тем, что она образует сложную абстрактную лексему гостеприимство, номинирующую концепт. Лексема гость также является общей для всех его языковых реализаций, «скрепляет» его лексико-семантическую парадигму, а анализ ее внутренней формы обеспечивает понимание того, что легло в основу языковой номинации концепта.

Однако наибольшее внимание в данном исследовании уделяется аспекту вербальной репрезентации концепта «гостеприимство» на паремиологическом уровне языка (термин Г. Л. Пермякова). Для реализации этой части работы мы рассмотрели существующие лингвистические взгляды на объем термина «паремия» и приняли позицию О. С. Ахмановой [1966], которая понимает под данным термином устойчивые в языке и воспроизводимые в речи анонимные обобщающие изречения, как правило, структурно равные предложению. Термин паремия выступает в нашем исследовании как родовой к видовым терминам пословица и поговорка.

Мы также рассмотрели место паремий в системе языка, присоединившись к мнению тех ученых (А. И. Смирницкий,1956; С. Г. Гаврин, 1974; Г. Л. Пермяков, 1988; В. Н. Телия, 1996 и др.), которые включают паремии в состав фразеологии, и, соответственно, причисляют их к языковым единицам в связи с наличием у них пяти признаков, отмечаемых и у фразеологических единиц со структурой словосочетания: воспроизводимости в речи, семантической целостности, общеупотребительности, постоянства компонентного состава, постоянства грамматической формы.

Лингвокультурологический подход к исследованию паремий опирается на идею о кумулятивной (накопительной) функции языка и раскрывает их своеобразие как особого языкового знака, рожденного на пересечении языка и культуры.

Таким образом, актуальность темы исследования обусловлена следующими факторами:

1. Лингвокультурологическое исследование концептов является одним из важнейших направлений развития« современной лингвистики;.

2. Концепт «гостеприимство» входит в круг универсальных, базисных концептов общечеловеческой цивилизации, ключевых для понимания национального менталитета как специфического отношения к миру, что особенно ценно в условиях растущей глобализации современного мира и всё более, активно расширяющейся межкультурной коммуникации.

3. Обзор научной литературы по исследуемой теме показывает, что интерес ученых к феномену гостеприимства носит в основном философский и культурологический характер. В отечественной лингвистике;, при наличии опыта изучения отдельных культурных концептов; таких как счастье [Воркачев 2001], любовь [Воркачев 2003]; вера, надежда, любовь [Степанов 1997], дружба [Хизова 2005] и др., концепт гостеприимство с позиций современной; лингвистики; исследовался лишь фрагментарно. Также была отмечена ма-лоизученность языковых; средств вербализации концепта «гостеприимство» в рамках сопоставительного языкознания. Обращает на себя внимание отсутствие работ по данной теме; выполненных на паремиологическом.материале русского и французского языков.

Объектом нашего исследования выступает лингвокультурный концепт «гостеприимство».

Предметной областью исследования является концептуализация феномена «гостеприимство» средствами русских и французских паремий.

Цель исследования-состоит в выявлении универсальных черт и национальных особенностей концепта «гостеприимство» на паремиологическом уровне русского и французского языков.

Для достижения поставленной цели потребовалось решить следующие задачи:

- рассмотреть основные подходы к современному пониманию концепта как одного из общепризнанных способов реконструкции национальной языковой картины мира;

- определить специфику лингвокультурологического подхода к исследованию паремий как особых языковых единиц, рожденных на пересечении языка и культуры;

- выявить лексемы, репрезентирующие концепт «гостеприимство» в русском и французском языках и установить общие и специфические черты в их семантической структуре;

- изучить лингвистические и культурологические процессы, положенные в основу формирования концепта «гостеприимство» и повлиявшие на динамику изменения его понятийного объема;

- выявить паремии, репрезентирующих концепт «гостеприимство» в русском и французском языках, и классифицировать их по логико-семантическим группам;

- выделить и обосновать особенности концептуализации национальной картины гостеприимства на паремиологическом уровне русского и французского языков.

В качестве материала исследования используются 1016 русских и 115 французских паремий, полученных из 43 лексикографических и справочных источников, представленных в виде одноязычных (французских и русских) и двуязычных словарей различных типов - этимологических, фразеологических, толковых, терминологических, словарей иностранных слов, тематических и т.д. Столь значительная разница в объеме русского и французского материала установлена в результате сплошной выборки паремиологического материала как по формальному признаку, т.е. по наличию в паремиях слова или слов, являющихся ключевыми для концепта «гостеприимство», так и по семантическому признаку, т.е. по наличию в паремиях идеи гостеприимства. Привлеченные к исследованию русские и французские паремии используются в настоящей работе ю двояко: 1) в качестве иллюстративного лингвистического материала для подтверждения тех или иных знаний о концепте «гостеприимство», полученных из экстралингвистических источников, 2) в качестве источника нового знания, с помощью которого создается языковая картина гостеприимства.

Цель и задачи настоящей работы предопределили выбор методов и приёмов исследования:

- метод компонентного анализа, применяемый для определения семантического прототипа понятия, лежащего в основе концепта;

- этимологический анализ, применяемый с целью изучения концепта в диахронии, установления механизма его формирования;

- сравнительно-сопоставительный анализ, основанный на выявлении сходств и различий в изучаемых явлениях;

- логико-семантический анализ;

- метод корреляции языковых и социальных явлений;

- количественный анализ.

Множественность используемых методов обусловлена многогранностью предмета исследования и многоаспектностью самого исследования. Их сочетание позволяет обеспечить наибольшее приближение к истинности полученного знания.

Научная новизна работы заключается в уточнении лингвокультурологи-ческих характеристик концепта «гостеприимство», функционирующего в языковом пространстве русскоязычной и франкоязычной культуры, в комплексном подходе к изучению паремий о гостеприимстве как явлению языка и культуры и в их сравнительно-сопоставительном описании.

Теоретическая значимость данной работы связана с дальнейшей разработкой проблем исследования лингвокультурных концептов в описательном и сопоставительном планах. Предлагаемый в работе способ лингвокультурологи-ческого анализа паремий представляет русские и французские паремии о гостеприимстве в качестве «проводников» культурной семантики, несущих в себе универсальные и культурно-детерминируемые черты изучаемого концепта.

Практическая значимость исследования заключается в возможности применения полученных результатов в курсах общего языкознания, межкультурной коммуникации, страноведения, лексикологии, лингвокультурологии, практических курсах французского и русского языков как иностранных, для самообразования преподавателей лингвистических дисциплин и широкого круга лиц, интересующихся феноменом гостеприимства.

Теоретической и методологической базой исследования послужили: классические теории, содержащие идею взаимосвязанности языка и культуры (В. фон Гумбольдт, Э. Сепир, Б. Уорф, А. Н. Афанасьев, А. А. Потебня, А. А. Шахматов, Л. В. Щерба, С. А. Аскольдов-Алексеев, Д. С. Лихачев и др.); труды по философии (Ж.-Ж. Руссо, Р. Шерер, Ж. Деррида, А. Монтандон, С. Зенкин и др.), антропологии (Л. Морган, Н. И. Зибер, Б. Малиновский, М. Мосс, Ю. И. Семенов и др.), социологии (А. Р. Радклифф-Браун, Р. Штихве, С. Ю. Барсукова и др.), культурологии (В. В. Латышев, И. А. Покровский, Л. С. Лихачева, Е. В. Никитюк, А. К. Байбурин и др.), в которых изучается феномен гостеприимства; исследования по лингвокультурологии и лингвоконцептологии (А. П. Бабушкин, С. Г. Воркачев, В. В. Воробьев, В. И. Карасик, О. А. Корнилов, В. А. Маслова, И. П. Михальчук, Ю. С. Степанов, И. А. Стернин, Г. Г. Слышкин, Т. Н. Снитко и др.); работы по лексикологии, направленные на изучение языкового статуса и лингвокультурологического потенциала паремий (В. Л. Архангельский, С. Г. Гаврин, Ю. А. Гвоздарев, В. И. Даль, В. И. Зимин, А. И. Молотков, С. И. Ожегов, Г. П. Пермяков, И. И. Срезневский, Л. В. Савенкова, В. Н. Телия, Н. М. Шанский и др.).

Концептуальные идеи диссертации сводятся к следующим положениям^ выносимым на защиту:

I. Концепт «гостеприимство», функционирующий в-языковом пространстве русскоязычной и франкоязычной культуры, являет собой этнический вариант концепта-универсалии мировой культуры.

II. Универсальный характер феномена гостеприимства выражается в тождественной для русского и французского языков семантической структуре концепта, которая содержит следующие базовые компоненты, несущие наибольшую смысловую нагрузку: 1) гостеприимство - это ценное нравственное качество человека или социальной группы; 2) гостеприимство - это норма поведения, нарушение которой обязательно осуждается в системе этических оценок. Приведенные компоненты внутренне связаны друг с другом заложенным в них первоначальным культурологическим смыслом гостеприимства, состоящимвсоздании и поддержании социальной включенности.

III. Национальные особенности концептуализации паремиологической картины гостеприимства в русском и французском языках проявляются в периферийных семантических признаках, не входящих в дефиниционный минимум, но отражающих оттенки изучаемого явления (его ценностные и образные характеристики), существующие для носителей изучаемыхязыков.ч

IV. Этимологическое родство лексем гость и hôte объединяет все языковые реализации концеш& гостепршшство / hospitalité и образует его понятийную и прототипическую основу, но не исключает опору на разные культурологически обусловленные грани концепта. при формировании языковых обозначений. В- русской языковой картине мира находит свое:отражение симметричный характер отношений между гостем и хозяином, когда гость, как правило; имеет равный или более высокий социальный статус. Во французской языковой картине мира между подателем и получателем гостеприимства изначально преобладает асимметрия — покровительство: гость чаще ; всего нуждающийся в помощи человек; дополнительное развитие получает «негативная» сема, давшая такие значения, как негостепргшмство, неприязнь, вражда, военные действия. В результате в каждом из изучаемых языков формируется национально-специфичная лексическая микросистема, вербализующая концепт.

V. Наиболее ярко национальная специфика концепта «гостеприимство» проявляется на паремиологическом уровне русского и французского языков. Гостеприимство является ценностью, специфически присущей именно русской паре-миологии, что выражается как в количественных (в девять раз больше), так и в качественных языковых показателях. В семантике русских паремий на первый план выводится прагматическая сторона коммуникации, что проявляется в подробной детализации норм и ценностей гостеприимства, дополнительно усиленной многократным повторением одной и той же идеи на различной лексической и образной основе; в большей экспрессивности и оценочности русских паремий о гостеприимстве; в сопоставлении основных идей концепта «гостеприимство» с другими культурно маркированными концептами («честь», «Бог», «дружба», «щедрость», «престиж», «соперничество», «праздник»); в присутствии в составе паремий лексики, отражающей национальные реалии.

VI. Во французской языковой картине мира паремиям как способу языковой апелляции к концепту «гостеприимство» отводится одна из второстепенных ролей, что проявляется в их малочисленности, разрозненности, смещении акцентов с практической, утилитарной стороны в эстетическую. Национальной особенностью французской паремиологической картины мира является соотнесение основных идей концепта «гостеприимство» с концептом «дружба».

Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав с выводами по каждой главе, заключения и списка использованной литературы. Во Введении определяются все формальные и содержательные параметры исследования. Глава I посвящена становлению лингвокультурологического направления в отечественной лингвистике, рассмотрению проблемы языковой

Заключение научной работыдиссертация на тему "Сравнительно-сопоставительное лингвокультурологическое исследование концепта "гостеприимство""

Выводы по Главе II

Анализ паремиологически отраженного знания о гостеприимстве, проведенный на материале русского и французского языков, доказывает, что гостеприимство оказывается ценностью, специфически присущей именно русской паремиологии.

Количество русских паремий, привлеченных к данному исследованию, в девять раз превышает корпус французских паремий (1016 и 115 единиц соответственно).

Русская лексема гость явилась сильным семантическим стержнем для образования паремий о гостеприимстве, образовав вокруг себя 233 единицы или 27% от общего числа русских паремий.

Лексема гостеприимство, имеющая статус имени концепта, на паремио-логическом уровне русского языка оказалась невостребованной и полностью замененной разговорным эквивалентом лексемой хлеб-соль, развившей в контексте отношений гостеприимства новую языковую семантику, не равную простой сумме значений хлеб и соль. В этой роли лексема хлеб-соль образовала группу паремий о гостеприимстве (37 единиц или более 3% от общего числа-русских паремий), придав концепту дополнительную национально- культурную окраску.

В системе французского языка лексема hospitalité (гостеприимство), равно как и лексема hôte (гость), явились слабыми семантическими стержнями для образования паремий о гостеприимстве (3 и 13 единиц соответственно).

Базовыми семантическими компонентами концепта, обеспечивающими его узнавание и классификацию, являются следующие: гостеприимство — это постоянное качество, свойство человека или социальной группы;

- гостеприимство - это норма поведения человека.

Перечисленные семантические компоненты представлены в русских и французских паремиях в полном объёме, но в разных пропорциях.

Оценочные высказывания о гостеприимстве, содержащиеся в паремиях обоих языков, представляют его как несомненное благо высшего порядка. Семантический признак, объективирующий гостеприимство как морально-нравственную ценность, качество характера человека, передают 4% русских паремий (40 единиц) и 5% французских паремий (6 единиц), что на паремиологиче-ском уровне отражает одинаковое восприятие гостеприимства носителями русского и французского языка как ценной нравственной категории.

Радушие и хлебосольство по отношению к гостю представляется облига-торным, тогда как негостеприимство понимается как недолжное и наказуемое действие.

Особенностью русской паремиологической картины гостеприимства является повышенное внимание к прагматической стороне коммуникации. Семантический признак гостеприимства как набора требуемых действий, норм поведения, содержит 81% русских паремий о гостеприимстве, формируя своеобразный паремиологический «кодекс» гостеприимного поведения, в том числе предлагая носителям русского языка использование определенного речевого репертуара в зависимости от той или иной стандартной ситуации. Паремии о негостеприимстве (107 единиц или 10% русских паремий и 4 единицы, или 3% французских паремий), также несут в себе большую культурную нагрузку и отражают ценностные характеристики концепта.

Паремиологические нормы русского гостеприимства выводят на первый план обязательность проявления радости, душевности, терпимости по отношению к гостю, тогда как паремиологические нормы французского гостеприимства выводят на первый план эстетическую сторону приема.

Национальное своеобразие концепта «гостеприимство» как фрагмента русской и французской языковой картины мира проявляется на уровне его ценностных и образных характеристик.

В русском языке высокая ценность и значимость концепта проявляется через его связь с другими культурно-значимыми концептами: «честь», «престиж» (44 единицы или 4,2 %), «Бог» (26 единиц, 3,3%), «праздник» (58 единиц или 5,5%).

В русском языке особо выделен такой фрагмент картины гостеприимства как «застолье» (249 единиц или 24%).

В русской паремиологической картине возможный гость, как представитель определенной социальной группы, объективирован в образе родственника, соседа, друга, человека вообще и в исключительных случаях даже врага, что подтверждает на языковом уровне свойственную русской культуре коллективистскую ориентацию, открытость, стремление к единению, «широту» русской души.

Для французской лингвокультуры высокая ценность и значимость концепг та прежде всего проявляется через- его связь с концептом «дружба». Гость наиболее часто представляется в образе друга (в 10% от общего числа французских паремий о гостеприимстве), а лексемы друг и гость становятся контекстуальными синонимами, обогащая концепт «гостеприимство» образным и аксиологическим звучанием и отражая на уровне языка такие особенности французской культуры как индивидуализм, рациональность.

Обращает на себя внимание различие в степени назидательности-русских и французских паремий. Для русских'паремий о гостеприимстве характерно ярко выраженное побуждение, что выражается в высокой степени употребительности глагола в повелительном наклонении, чаще всего ко 2-му лицу. Элемент прямой назидательности паремии зачастую скрашивается такими художественными приемами как искусная звуковая организация высказывания.

Для французских паремий о гостеприимстве в целом характерно выражение завуалированного, смягченного побуждения, в виде общего назидания, реализуемого в форме повествовательного предложения. Повелительное наклоне

140 ние, вопросительные и восклицательные конструкции паремиям о гостеприимстве не свойственны. Чаще всего отсутствует определенная временная и адресная оценка, что выражается в широком использовании неопределённо-личных предложений. По характеру оценки французской паремиологии свойственно преобладание положительных оценок.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Данное диссертационное исследование выполнено в русле активно развивающегося в современной лингвистике лингвокультурологического направления, подразумевающего изучение языковых единиц в единстве их языкового и внеязыкового (культурного) содержания. Одним из главных достоинств лингвокультурологического описания выступает ориентация на наиболее важные с точки зрения социума объекты

Концепт «гостеприимство» в содержательном плане принадлежит к универсальным концептам особого порядка, или культурогенным концептам, составляющим смысловое ядро картины мира и ценностной системы определенного человеческого сообщества. Собственно лингвистической характеристикой концепта «гостеприимство» является его закрепленность за целым рядом своих языковых реализаций, образующих соответствующую лексико-семантичес-кую парадигму.

В языковой (наивной) картине мира семантическая структура концепта «гостеприимство» наиболее конкретно, концентрированно и адекватно передается в смысловом строении номинантов концепта - лексем гостеприимство и hospitalité, отражающем понятийную сторону концепта. Гостеприимство в обоих языках определяется как:

- ценное нравственное качество человека или социальной группы;

- норма поведения человека или социальной группы.

Компоненты выявленной семантической структуры внутренне связаны друг с другом заложенным в них первоначальным культурологическим смыслом гостеприимства, состоящим в создании и поддержание социальной включенности. Тождественность базовых концептуальных признаков изучаемого феномена является языковым отражением его универсального характера.

Поскольку в понятийную и прототипическую основу концепта «гостеприимство» положены определенные действия, которые нужно производить

142 принять гостя* - за абстрактной лексемой гостеприимство/коБркаШё стоят конкретные этимологически родственные лексемы гость и \iote, объединяющие все языковые реализации концепта в русском и французском языках.

Универсальный характер концепта «гостеприимство» не исключает опору на разные его грани при формировании языковых обозначений и, как следствие, формирование национально-специфичной лексической микросистемы в русском и французском языке.

Сопоставительный анализ лексической номинации концепта «гостеприимство» в русском и французском языках выявил особенности в понимании рассматриваемой категории в период ее становления. Ключевые слова, вербализующие концепт «гостеприимство», первоначально задают разные коннотации у носителей русской и французской лингвокультуры, для чего имеются экстралингвистические — социально-исторические и культурные - корни. В русской языковой картине гостеприимства изначально доминировал- симметричный характер отношений между гостем и хозяином^ (гость - это равный или более высокий по статусу партнер). Во французской языковой картине между подателем и получателем гостеприимства исторически преобладала асимметрия - покровительство (гость представал человеком, нуждающимся в защите), а также получила дополнительное развитие «негативная» сема амбивалентной латинской лексемы ¡гояШ (чужой, враг), давшая такие значения как негостеприимство, неприязнь, вражда, заложник и т.д.

Особенно ярко национальные особенности концептуализации гостеприимства проявляются на паремиологическом уровне русского и французского языков.

Результаты нашего исследования позволяют сделать вывод о том, что гостеприимство оказывается ценностью, специфически присущей именно русской паремиологии. Данный вывод основывается как на количественных, так и на качественных показателях.

В количественном отношении корпус русских паремий о гостеприимстве превосходит в девять раз корпус французских паремий (1016 и 115 единиц соответственно).

Русские паремии о гостеприимстве представляют собой* цельный и структурированный корпус, детально вербализующий нормы и ценности гостеприимства в виде своеобразного «паремиологического» кодекса.

Паремиологические нормы русского гостеприимства выводят на первый план прагматическую сторону коммуникации, что выражается в подробной вербализации форм гостеприимного и негостеприимного поведения субъектов гостеприимства, в облигаторности проявления радости, душевности, терпимости по отношению к гостю, в возвеличивании статуса гостя, в акцентуации застолья как центрального эпизода гостеприимства, в наличии паремиологически оформленных готовых образцов речевой коммуникации между субъектами гостеприимства.

Высокая степень регламентации, ритуализации поведения, выраженные за счет внешних форм - автоматизма и последовательности речевых действий, клишированности языковых средств - заложенные в семантике русских паремий о гостеприимстве, свидетельствуют о связи коммуникативной ситуации гостеприимства, с важнейшими ценностными смыслами русской культуры. Паремии- в данном' случае выступают существенным дополнением смежных систем нормативной регуляции, представленных в обществе (таких как право, религия).

Особенности концептуализации русской паремиологической картины гостеприимства проявляются также в его сопоставлении с другими культурно маркированными концептами, характеризующими гостеприимство как категорию высшей ценности: с концептом «честь» и сопутствующими ему концептами «престиж», «щедрость», «соперничество»; а также с концептами «Бог»; «дружба»; «праздник».

Национальное своеобразие концепта «гостеприимство» в русском языке дополнительно проявляется в наличии в составе паремий культурно-ориентированной лексики, отражающей русские реалии: народный быт {кут, красное место, соха н т.д.)', традиционные блюда {пиво, квас, пироги, щи, оладьи, блины и т.д.)\ национальные символы {хлеб-соль, печь)\ национальные обычаи гостеприимства; застольные привычки; антропонимы; ссылки на народные приметы.

Во французской языковой картине мира паремиям как способу языковой апелляции к концепту «гостеприимство» отводится одна из второстепенных ролей, что проявляется в их малочисленности и семантической разрозненности. Результат аксиологического осмысления ситуации гостеприимства во французской паремиологии выражается в сопоставлении концепта «гостеприимство» с концептом «дружба». Лексемы друг и гость становятся контекстуальными синонимами, что обогащает концепт «гостеприимство» образным и аксиологическим звучанием и отражает на уровне языка такие особенности французской культуры как индивидуализм, рациональность.

Паремиологические нормы французского гостеприимства выводят на первый план внешнюю, эстетическую сторону приема, отражая на уровне языка такие особенности французской культуры как стремление к красоте, совершенству, комфорту.

Культурные различия двух народов на языковом уровне проявляются также в степени экспрессивности и оценочности паремий о гостеприимстве. Аксиологические характеристики концепта в русской лингвокультуре выражаются наличием в паремиях следующих языковых показателей ценностей: широким присутствием собственно оценочных сем в парадигме «хороший -плохой» {дорогой, добрый, ласковый, хороший - чужой, худой, скупой, каменный, низовой); наличием лексики возвышенной семантики {желанный, великий, любовь, душа и др.)\ метонимией и метафорой.

Для русских паремий о гостеприимстве характерно ярко выраженное побуждение, что выражается в высокой степени употребительности глагола в по

145 велительном наклонении, чаще всего ко 2-му лицу. Элемент прямой назидательности паремии зачастую скрашивается такими художественными приемами как искусная звуковая организация высказывания. Единицы в форме повествовательного предложения в русском языке степени представлены в меньшей степени.

Для французских паремий, транслирующих ценности французской (западноевропейской) культуры с ее стратегией бесконфликтности и терпимости, в целом характерно выражение завуалированного, смягченного побуждения, в виде общего назидания, реализуемого в форме повествовательного предложения. Повелительное наклонение, вопросительные и восклицательные конструкции паремиям о гостеприимстве не свойственны. Чаще всего отсутствует определенная временная и адресная оценка, что выражается в широком использовании неопределённо-личных предложений. По характеру оценки французской паремиологии свойственно преобладание положительных оценок.

В заключение мы хотели бы акцентировать внимание на том, что более многочисленная и сложная структура русского паремиологического варианта концепта «гостеприимство», несовпадение образных и ценностных характеристик концепта в сравниваемых языках не является свидетельством меньшей ценности отношений гостеприимства для французской культуры по сравнению с русской или их глубинным различием. Скорее мы видим здесь пример несовпадения способов фиксации ценностей гостеприимства на паремгюлогическом уровне как на одном из уровней языка, языковым узусом, а не глубинным различием культур.

Известно, что этническая система ценностей русского народа отличается тем, что как таковая она не вербализируется обществом, не представляется в виде набора постулатов, она как бы «разлита» в языке. Кроме этого, в России право и этикет распространились значительно позднее, чем в Западной Европе, и спрос на письменные источники знания был очень ограничен безграмотностью низших слоев общества. Поэтому паремии, предназначенные для

146 функционирования в устной речи, получили большое распространение. В русской паремиологической картине отражен фактор развития культуры через устное народное творчество, фольклор, и прежде всего фольклор деревенский, для которого отсутствовала живая потребность в передаче на письмо.

Материалы диссертации не исчерпывают всего содержания рассматриваемой проблемы. В качестве исследовательской перспективы значимым представляется рассмотрение других схем воспроизводства социального опыта гостеприимства, свойственных именно французской культуре, и выявление способов языкового выражения ценностей и норм гостеприимства в разных типах дискурса. С этой точки зрения интерес вызывают, в частности, такие формы проявления культуры, как религия и право, и, соответственно, религиозный и правовой дискурс. Наше предположение основывается на том, что французской культуре, со свойственной ей рассудочностью, стремлением к полной ясности, детальной регламентации прав и обязанностей, свойственно и более формальное прописывание правил гостеприимства.

Все вышесказанное позволяет сделать общий вывод о том, что концепт «гостеприимство», функционирующий в языковом пространстве русскоязычной и франкоязычной культуры, являет собой этнический вариант концепта-универсалии мировой культуры.

Список научной литературыЗахарова, Татьяна Владимировна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Аверкиева, Ю.П. К вопросу о потлаче у индейцев Северо-Западной Америки / Ю.П. Аверкиева. М., 1974. - 348 с.

2. Агапкина, Т.А., Невская, А.Г. Гость. // Т.А. Агапкина, А.Г. Невская // Славянские древности. Этнолингвистический словарь: В 5 т. Т.1. - М.: Международные отношения, 1995. - 584 с.

3. Апресян, Ю.Д. Образ человека по данным языка: Попытка системного исследования / Ю.Д. Апресян // Вопросы языкознания. № 1. - М., 1995. - С. 37-68.

4. Аскольдов, С.А. Концепт и слово / С.А. Аскольдов // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология / Под ред. проф. В.П. Нерознака. М., 1980. - С. 276-379.

5. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д. Арутюнова. М.: Языки русской культуры, 1999. - 896 с.

6. Афанасьев, А.Н. Народные праздники / А.Н. Афанасьев // Древо жизни. М., 1982.-С. 163-180.

7. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов / О.С. Ахманова. — М.: Советская энциклопедия, 1966. 608 с.

8. Бабушкин, А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка / А.П. Бабушкин. Воронеж, 1996. - 198 с.

9. Байбурин, А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян / А.К. Байбурин. Л., 1983. - 188 с.

10. Байбурин, А.К., Топорков, А.Л. У истоков этикета / А.К. Байбурин, А.Л. Топорков // Этногр. Очерки / АН СССР. Л.: Наука. Лен. отд-ние, 1990. -165 с.

11. Балакай, А.Г. Словарь русского речевого этикета / А.Г. Балакай. М.: АСТ-пресс, 2001.- 670 с.

12. Баранов, А.Н., Добровольский, Д.О. Постулаты когнитивной семантики / А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский // ИАН СЛЯ. Т. 56, № 1. - М., 1997. G. 1121.

13. Барсукова, С.Ю. Сетевая взаимопомощь российских домохозяйств: теория и практика экономики дара / С.Ю. Барсукова // Мир России. Т. XII. № 2. - М., 2003.-С. 81-122.

14. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества / М.М. Бахтин. -М.: Искусство, 1986. 445 с.

15. Бгажноков, Б.Х. Общение глазами этнографа / Б.Х. Бгажноков //На основных направлениях науки. Выпуск 2. - М., 1987. - С.87-97.

16. Бенвенист, Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. М.: Прогресс, 1974. -448 с.

17. Бенвенист, Э. Словарь индоевропейских социальных терминов / Э. Бенвенист. М., 1995.-456 с.

18. Бернштам, Т.А. Будни и праздники: Поведение взрослых в русской крестьянской среде (XIX- начало XX в.) / Т.А. Бернштам // Этнические стереотипы поведения. Л., 1985. - С. 120-153.

19. Богин, Г.И. Концепция языковой личности / Г.И. Богин. М.: МГУ, 1982: -36 с.

20. Бодуэн де Куртенэ, И.А. Избранные труды по общему языкознанию: В 2-х т. / И.А. Бодуэн де Куртенэ. М.: АН СССР, 1963. - Т.2. - 391 с.

21. Бромлей, Ю.В. Очерки теории этноса / Ю.В. Бромлей. М.: Наука, 1983. -413 с.

22. Бутакова, Л.О. Авторское сознание, в поэзии и прозе: когнитивное моделирование / Л.О. Бутакова. Барнаул, 2001. - 276 с.

23. Вайль, П. Французская кухня / П. Вайль. // Иностранная литература. № 8.

24. М., 1996.- С. 220-230. Электронный ресурс. URL: http://magazines.russ.rU/inostran/1996/8/vail.html (дата обращения: 20.05.2008).

25. Васильев, В.JI. Архаическая топонимия Новгородской земли (Древнесла-вянские деантропонимные образования). / B.JL Васильев. Великий Новгород: НовГУ им. Ярослава Мудрого, 2005. - 468 с.

26. Васильева, Н.И. Русь и варяги / Н.И. Васильева // Сборник статей по истории средневековой Руси и Европы. М.: Метагалактика, 1999. - 320 с. Электронный ресурс. URL: http://kladina.narod.nl/vasilyeva4/vasilveva4-2.htm (дата обращения: 05.10.2008).

27. Вежбицкая, А. Семантические универсалии и описание языков / А. Вежбицкая. М.: Языки русской культуры, 1999. — 776 с.

28. Вежбицкая, А. Понимание культур через посредство ключевых слов /

29. A. Вежбицкая / Пер. с англ. А.Д. Шмелёва. М.: Языки славянской культуры, 2001.-288 с.

30. Верещагин, Е.М., Костомаров, В.Г. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного / Е.М. Верещанин, В.Г. Костомаров. М.: Русский язык, 1990. - 269 с.

31. Волошинов, В.Н. (М.М. Бахтин). Марксизм и философия языка /

32. B.Н. Волошинов. М.: Лабиринт, 1993 (1-ое изд. - 1929). - 192 с.

33. Воркачев, С.Г. Методологические основания лингвоконцептологии /

34. C.Г. Воркачев. Аспекты метакоммуникативной деятельности. Вып. 3. — Воронеж, 2002. - С. 24-54 Электронный ресурс. URL: http://tpl 1999.narod.ru/WEBTPL2002/VORKACHEVTPL2002.HTM (дата обращения 11.08.09).

35. Воркачев, С.Г. Концепт счастья в русском языковом сознании: опыт лин-гвокультурологического анализа / С.Г. Воркачев. Краснодар, 2002. — 142 с.

36. Воркачев, С.Г. Счастье как лингвокультурный концепт / С.Г. Воркачев. -М.: Гнозис, 2004. - 236 с.

37. Воркачев, С.Г. Культурный концепт и значение / С.Г. Воркачев // Труды Кубанского государственного технологического университета. Серия Гуманитарные науки. Т. 17. Выпуск 2. - Краснодар, 2003. - С. 268-276.150

38. Воркачев, С.Г. Эталонность в сопоставительной семантике / С.Г. Воркачев // Язык, сознание, коммуникация. Выпуск 25. - М., 2003. - С. 6-15.

39. Воркачев, С.Г. Концепт как «зонтиковый термин» / С.Г. Воркачев // Язык, сознание, коммуникация. Выпуск 24. - М., 2003. - С. 5-12. Электронный ресурс. URL: http://kubstu.ru/docs/lingvoconcept (дата обращения 05.07.09).

40. Воркачев, С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании / С.Г. Воркачев // Филологические науки. Выпуск 1. - М., 2001. — С. 64-72.

41. Воробьев, В.В. О статусе лингвокультурологии / В.В. Воробьев // IX Международный Конгресс МАПРЯЛ. Русский язык, литература и культура на рубеже веков. Т. 2. - Братислава, 1999. - С. 125-126.

42. Воробьев, В.В. Лингвокультурология: (теория и методы) / В.В. Воробьев. -М: РУДН, 1997. 331 с. Электронный ресурс. URL: http://www.csu.ru/Lingvo/part4/lingvo/href6.html (дата обращения 05.09.09).

43. Вольф, Е.М. Функциональная семантика оценки / Е.М. Вольф. Изд.2-е, М.: Едиториал УРСС, 2002. 280 с.

44. Гаврин, С.Г. Фразеология современного русского языка в аспекте теории отражения / С.Г. Гаврин. — Пермь, 1974. 296 с.

45. Гай, М. Принимать друзей, отдавать визиты. / М. Гай // Традиционные и современные модели гостеприимства. М.: РГТУ, 2004. - 262 с.

46. Гамкрелидзе, Т.В., Иванов, Вяч.Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы: реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокуль-туры / Т.В. Гамкрелидзе, Вяч.Вс. Иванов. Т. 1-2. - Тбилиси, 1984. - 1332 с.

47. Гельмольд. Славянская хроника / Гельмольд / Вступит, статья и пер.

48. Л.В. Разумовской. -М.: Акад. наук СССР, 1963. 299 с.151

49. Гребенщикова, Н.С. История русского приветствия (на восточнославянском фоне) / Н.С. Гребенщикова. Гродно: ГрГУ, 2004. - 306 с.

50. Гринберг, Л.Г. Мораль и этикет / Л.Г. Гринберг // Советский этикет. Л.: Знание, 1974. - 192 с.

51. Гришаева, Л.И., Цурикова, Л.В. Введение в теорию межкультурной коммуникации / Л.И. Гришаева, Л.В. Цурикова. Воронеж: Воронежский гос. ун-т, 2004. - 369 с.

52. Фон Гумбольдт, В. Лаций и Эллада / В. фон Гумбольдт // Избранные труды по языкознанию / Пер. с нем. под ред. и с предисл. доктора филологических наук, проф. Г.В. Рамишвили. М., 1984. - С. 303-306.

53. Фон Гумбольдт, В. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества 1830-1835. // В. фон Гумбольдт // Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. - С. 37-298.

54. Фон Гумбольдт, В. Язык и философия культуры / В. фон Гумбольдт // Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. - С. 370-382.

55. Гуревич, А .Я. Проблемы средневековой народной культуры / А.Я. Гуревич. -М., 1981.-359 с.

56. Гуревич, А.Я. Категории средневековой культуры / А.Я. Гуревич. М.: Искусство, 1984. - 350 с.

57. Договоръ 945 года Русскаго князя Игоря съ Греческимъ царемъ Романомъ. Электронный ресурс. URL: http://nasledie.mssportal.ru/index.php?id=histTus.dogovor (дата обращения: 29.07.2009).

58. Дробницкий, О.Г. Понятие морали / О.Г. Дробницкий. М.: Наука, 1974. -259 с.

59. Данези, М. Критика и семиотика / М. Данези // Прикладные аспекты семиотики. Вып. 12.-М., 2008. - С. 135-154.

60. Домострой. Гл.15.' Электронный ресурс. URL: http://old-rus.narod.ru/07-51.html (дата обращения: 23.07.2009).

61. Демьянков, В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода / В.З. Демьянков // Вопросы языкознания. №4 - М., 1994.-С.17-33.

62. Добровольский Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии (I) / Д.О. Добровольский // Вопросы языкознания. № 6. - М., 1997. - С. 37-48.

63. Дубровская, О.Г. Русские и английские пословицы как лингвокультуроло-гические единицы (фреймовая классификация пословиц об уме, глупости, любви, труде и лени) / О.Г. Дубровская. — Тюмень: Тюменский государственный университет, 2002. 164 с.

64. Евангелие от Матфея / От Матфея святое благовествование. Электронный ресурс. URL: http://ru.wikisource (дата обращения 01.08.09)

65. Ефремова, Т.Ф. Новый словарь русского языка. / Т.Ф. Ефремова Толково-словообразовательный словарь. Том I. — М.: Русский язык, 2000.-1222 с.

66. Жуков, В.П. Поговорка / В.П. Жуков // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. - 685 с.

67. Жуков, В.П. Пословица / В.П. Жуков // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. - 685 с.

68. Забелин, И.Е., Костомаров, Н.И. Быт и нравы русского народа в XVI и XVII столетиях / И.Е. Забелин, Н.И. Костомаров. М.: Русич, 2002. - 559 с.

69. Звегинцев, В.А. О научном наследии Вильгельма фон Гумбольдта / В.А. Звегинцев // В. фон Гумбольдт. Избранные труды по языкознанию. М., 1984.-С. 356-363.

70. Звегинцев, В.А. Очерки по общему языкознанию / В.А. Звегинцев. М., 2009 - 384 с. Электронный ресурс. URL: http://www.classes.ru/grammar/110.Zvegincev Ocherki ро obshemu yazykoznaniy и/ (дата обращения 02.10.2009)

71. Звегинцев, В.А., Щерба, JI.B., фон Гумбольдт, В. / В.А. Звегинцев, JI.B. Щерба, В. фон Гумбольдт / Теория языка. Методы его исследования и преподавания, Л.: Наука, 1981. С. 97-102.

72. Зибер, Н.И. Очерки первобытной экономической культуры / Н.И. Зибер. -М., 1937.- 462 с.

73. Зусман, В.Г. Концепт в системе гуманитарного знания: Понятие и концепт /

74. B.Г. Зусман // Вопросы литературы. № 2. - М., 2003. - С. 44-71. Электронный ресурс.: http://magazines.russ.ru/voplit/2003/2/zys.html (дата обращения 13.03.2008)

75. Иванова, C.B. Когнитивные и семантические аспекты единиц языка и речи /

76. C.B. Иванова. Уфа: РИЦ БашГУ, 2007. - С.40-45.

77. Иванова, C.B. Лингвокультурологический анализ прагматикона языковой личности / C.B. Иванова. Уфа: РИО БашГУ, 2004. -134 с.

78. Карамзин, Н.М. История государства Российского / Н.М. Карамзин. — М.: Эксмо,. 2004. 1021 с.

79. Карасик, В.И., Слышкин, Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования / В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж: ВГУ, 2001. - С. 75-80.

80. Карасик, В.И. Культурные доминанты в языке / В.И. Карасик // Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. - С.166-205.

81. Карасик В.И. Оценочные доминанты в языковой картине мира / В.И. Карасик // Единство системного и функционального анализа языковых единиц. Белгород, 1999. - С. 39-40.

82. Карасик, В.И. Языковая личность: культурные концепты / В.И. Карасик // Сборник научных трудов ВГПУ, ПМПУ. Волгоград - Архангельск: Перемена, 1996.-260 с.

83. Карасик, В.И. О-категориях лингвокультурологии / В.И. Карасик // Языко-вaяJличность: проблемы коммуникативной.деятельности. Волгоград, 2001. -С. 3-16.

84. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В.И. Карасик. М.: Гнозис, 2004. - 390 с.

85. Ковшова, М.Л. Языковая и культурная специфика фразеологического знака: теоретические и методологические основы исследования / М.Л. Ковшова // Вопросы филологии. М., 2006. - №. 3. - С. 6-12.

86. Колесов, В.В. Концепт культуры: образ понятие - символ Текст. / В .В: Колесов // Вестник СПбУ. - Выпуск 3 (№16). - СПб, 1992. - С. 30-40.

87. Колшанский, Г.В. Контекстная семантика / Г.В. Колшанский. -М.: Книжный дом ЛИБРОКОМ, 2010. - 152 с.

88. Корнилов, O.A. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов / O.A. Корнилов. М.: ЧеРо, 2003. - 349 с.

89. Кретов, A.A. Обед и беседа: славянские этимологии / A.A. Кретов // Вестник ВГУ. Серия лингвистика и межкультурная коммуникация. Выпуск 3. -Воронеж, 2002. - С. 25-44.

90. Кубрякова, Е.С. Об одном фрагменте концептуального анализа слова память / Е.С. Кубрякова // Логический анализ языка. Культурные концепты / Под ред. Н.Д. Арутюновой. М.: Наука, 1991. - 204 с.

91. Кубрякова, Е.С., Демьянков, В.З., Панкрац, Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина / Под ред. Е.С.Кубряковой. М.,1996. - 245 с.

92. Кубрякова, Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века (опыт парадигмального анализа) / Е.С. Кубрякова // Язык и наука конца 20 века. М., 1995. - С. 144-238.

93. Кубрякова, Е.С. Семантика в когнитивной лингвистике (о концепте контейнера и формах его объективации в русском языке) / Е.С. Кубрякова // ИРАН СЛЯ. Т. 58, № 5-6. - 1999. - С. 3-12.

94. Кузьмин, А.Г. Об этнической природе варягов (к постановке проблемы)/ А.Г. Кузьмин // Варяги и Русь. В 2-х частях / Под ред. С.А. Гедеонова. -М.: НП ИД «Русская панорама», 2004. С. 576-620.

95. Культурология. XX век. Энциклопедия. В 2-х т / Сост. С.Я. Левит. СПб.: Университетская книга; 000 «Алетейя»,1998. - Т. 1. - 447 с. Электронный ресурс. - URL: http://velikanov.rU/culturology/l.asp#BM11032 (дата обращения 09.10.09).

96. Кунин, A.B. Курс фразеологии современного английского языка / A.B. Кунин. М.: Высшая школа, 1986. - 396 с.

97. Ларделье, П. Принимать друзей, отдавать визиты. // П. Ларделье // Традиционные и современные модели гостеприимства. — М.: РГТУ, 2004. — С. 27-54.

98. Левкиевская, Е.Е. Ритуально-магические функции хозяина в восточнославянской традиционной культуре / Е.Е. Левкиевская // Мужской сборник. -Вып.1. -М., 2001.-С. 106-114.

99. Лелеко, В.Д. Эстетика повседневности / В.Д. Лелеко // Санкт-Петербургская государственная академия культуры. СПб., 1994. - 145 с.

100. Леонтович, O.A. Русские и американцы: парадоксы межкультурного общения / O.A. Леонтович. М.: Гнозис, 2005. - 352 с.

101. Лихачёв, Д.С. Концептосфера русского языка / Д.С. Лихачев // Изв. АН СССР. Серия Литература и язык Т.52, №1. - М., 1993. - С. 3-9.

102. Лихачева, Л.С. Этикет как технология7толерантности: теория, история, современность / Л.С. Лихачева. Екатеринбург, 2008. - 407 с.

103. Лосев, А.Ф. Знак. Символ. Миф: Труды по языкознанию / А.Ф. Лосев. — М.: МГУ, 1982.-479 с.

104. Лурия, А.Р. Язык и сознание / А.Р. Лурия. М.: Моск. Ун-т, 1998. - 335 с.

105. Лукин, П.В. Праздник, пир и вече: к вопросу об архаических чертах общественного строя восточных и западных славян // П.В. Лукин // Одиссей. Человек в истории. М., 2006. - С.25-40.

106. Ляпин, С.Х. Концептология: к становлению подхода / С.Х. Ляпин.// Концепты. Архангельск, 1997. - Вып. 1. - С. 11-35.

107. Мамардашвили, М. Картезианские размышления / М. Мамардашвили. — М.: Прогресс, 1993. 352 с.

108. Маслова, В.А. Введение в лингвокультурологию Г В.А. Маслова. — М.: Наследие, 1997. 207 с.

109. Маслова, В!А. Лингвокультурология'/ В.А. Маслова // Учебное пособие для-студентов высших учебных заведений. М.: Академия, 2001. - 208с. Электронный ресурс. URL: http://www.englspace.com/dl/files/maslova.zip (дата обращения 13.12.08).

110. Маслова, В.А. Современные направления в^лингвистике / В.А. Маслова // Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. М.: Академия, 2007. - 272 с.

111. Маслова, В.А. Когнитивная лингвистика / В.А. Маслова // Учебное пособие. Минск: ТетроСистемс, 2004. — 256 с.

112. Матвеев, В.М., Панов А.Н. В мире вежливости / В.М. Матвеев, А.Н. Панов. М.: Молодая гвардия, 1976. - 143 с.157

113. Милевич, И.Г. Этикет и политика в современном публицистическом дискурсе / И.Г. Милевич // Политическая лингвистика. Екатеринбург, 2007. -Вып. 2 (22). - С. 40-44.

114. Михальчук, И.П. Концептуальные модели в семантической реконструкции (индоевропейское понятие «закон») / И.П. Михальчук // ИАН СЛЯ. М., 1997. - Т. 56. № 4. - С. 29-39.

115. Мокиенко, В.М. Образы русской речи: историко-этимологические и этнолингвистические очерки фразеологии / В.М. Мокиенко М., 1986. - 278 с.

116. Монтандон, А. Гостеприимство: этнографическая мечта? / А. Монтандон // Традиционные и современные модели гостеприимства.* М.: РГГУ, 2004. -262 с.

117. Монтандон, К. 90-е годы: возникновение новых ритуалов / К. Монтандон // Традиционные и современные модели гостеприимства. М.: РГГУ, 2004- 262 с.

118. Морган, Л.Г. Древнее общество / Л.Г. Морган. Ленинград: Институт народов Севера, 1935. - 350 с.

119. Мосс, М. Очерк о даре / М. Мосс // Общества. Обмен. Личность: Труды по социальной антропологии / Пер. с франц., послесловие и комментарии А. Б. Гофмана. М.: Восточная литература, РАН. 1996. С. 85-111.

120. Москвин, В.П. Алефиренко, Н.Ф. Спорные проблемы семантики. Рецензия / В.П. Москвин, Н.Ф. Алефиренко // Вопросы Языкознания. 2000. - № 6. -С. 137-140.

121. Москвин, В.П. Семантическая структура и парадигматические связи поли-семанта (на примере слова судьба) / В.П. Москвин // Лексикографический аспект. Волгоград: Перемена, 1997. - 32 с.

122. Мюллер, С. Извращение гостеприимства или фигура паразита./ С. Мюллер // Традиционные и современные модели гостеприимства. — М.: РГГУ, 2004. С.227-235.

123. Назарян;; A.F. Фразеология современного' французского языка / А.Г. Назарян. М.: Высш. шк., 1987. - 288 с.

124. Неретина, C.G. Слово и текст в средневековой культуре / C.G. Неретина // Концептуализм Абеляра; Мл Гнозис, 1994. - 216 с.

125. Нерознак, В .П. От концепта к слову: к проблеме филологического» концептуализма / В.П. Нерознак // Вопросы филологиии и методики преподавания иностранных языков. Омск, 1998. - С. 80-85.

126. Никифорова, Е.Б. Омонимы в истории языка: взаимодействие тенденций / Е.Б. Никифорова // Вестник ТГПУ. Серия: Гуманитарные науки (филология). — Выпуск 5 (56). Тюмень, 2006. - С. 11-16.

127. Орлова; Н.В. Наивная этика: лингвистические модели (на материале современного русского языка) / Н.В. Орлова. - Омск, 2005. - 266 с. 128^ Павилёнис; Р.И Проблемасмысла /Р!И; Павилёнйс //Современный логико-философский анализ языка. - М., 1983.-146 с.

128. Павловская, А.П. Традиции питания; и национальная культура / А.П;.Павловская // Вестник МГУ. Серия Лингвистика и межкультурная коммуникация. М., 2004. - № 1. - С. 108-118.

129. Панфилов, В.З. Взаимоотношение языка и мышления / В.З. Панфилов. -М.: Наука, 1971.-231 с.

130. Пермяков, Г.Л. От поговорки до сказки / Г.Л. Пермяков // Заметки по общей теории клише. М.: Наука, 1970. - 240 с.

131. Пермяков, Г.Л. Грамматика пословичной мудрости / Г.Л. Пермяков // Пословицы и поговорки народов Востока. М.: Наука, 1979. С. 7-28.

132. Пермяков, Г.Л. К вопросу о русском паремиологическом минимуме / Г.Л. Пермяков // Словари и лингвострановедение. М., 1982. - С. 131-137.

133. Пермяков, Г.Л. Основы структурной паремиологии / Г.Л. Пермяков. М.: Наука, 1988. - 235 с.

134. Покровский, И.А. История Римского Права / И.А. Покровский. М., 1917. - С. 15-46 Электронный ресурс. URL: http://www.allpravo.ru/librarv/doc2527p0/instrum3503/print3527.html (дата обращения - 30.03.2008)

135. Попова, З.Д., Стернин, И.А. Язык и национальная картина мира / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж, 2002. - 60 с.

136. Попова З.Д., Стернин И.А. Когнитивная лингвистика / З.Д. Попова, И.А. Стернин. М.: ACT: Восток-Запад, 2007. - 314 с.

137. Потебня, A.A. Из лекций по теории словесности / A.A. Потебня // Басня. Пословица. Поговорка. Харьков, 1914. - 652 с.

138. Правила светской жизни и этикета. Хороший тон. // Сборник советов и наставлений на разные случаи домашней и общественной жизни. СПб, 1889, Репринтное издание; М.: Рипол, 1991. -413 с.

139. Ранов, В.А. Древнейшие страницы в истории человечества / В.А. Ранов. М.: Просвещение, 1988. 158 с.

140. Рождественский, Ю.В. Что такое "теория клише"? // Ю.В. Рождественский. М.: Наука, 1970. - С. 238-265.

141. Рэдклифф-Браун, А.Р. Структура и функция в примитивном обществе / А Р. Рэдклифф-Браун // Очерки и лекции. М.: Восточная литература, РАН, 2001.-304 с.

142. Рылов, Ю.А. Аспекты языковой картины мира: итальянский и русский» языки / Ю.А. Рылов / Науч. ред. В.Б. Кашкин. Воронеж, 2003. - 272 с.

143. Рубинчик, Ю.А. Лексикография персидского языка / Ю.А. Рубинчик. М., 1991.-222 с.

144. Савенкова, Л. Б. Мысли о русских паремиях / Л.Б. Савенкова // Русская народная1 пословица. Сборник материалов. Часть 1. Электронный ресурс. URL: http://www.nicomant.fils.us.edu.pl/mnt/1999-l/paremiia.htmL (дата обращения -13.04.2009>

145. Саллинз, М. Экономика каменного века / М. Саллинз. М.: ОГИ, 2000. -201 с.

146. Свердлов, М.Б. Домонгольская Русь / М.Б. Свердлов // Князь и княжеская власть на Руси VI первой трети XIII вв. - СПб., 2003. - 320 с.

147. Светоносова, Т.А. Когнитивная лингвистика и лингвокультурология : черты и различия / Т.А. Светоносова // Филологические науки в МГИМО: сборник науч. трудов / Отв. ред. Г.И. Гладков Выпуск 27 (42) - М.: МГИМО(У) МИД России - Университет, 2007. - 203 с.

148. Семенов, Ю.И. Введение во всемирную историю / Ю.И, Семенов // История цивилизованного общества (XX в. до н. э. — XX в. н. э.). Выпуск 3 М.: МФТИ, 2001.-206 с.

149. Сепир, Э. Язык. Избранные труды по языкознанию и культурологи / Э. Сепир. М.: Прогресс, 1993. - 656 с.

150. Слышкин, Г.Г. От текста к символу / Г.Г. Слышкин // Лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. М.: Academia, 2000. -128 с.

151. Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как системное образование / Г.Г. Слышкин // Вестник ВГУ. Серия Лингвистика и межкультурная коммуникация. Выпуск 1. - Воронеж, 2004. - С.29-34.

152. Смирницкий, А.И. Лексикология английского языка / А.И. Смирницкий. — М.: Иностранная литература, 1956. 260 с.

153. Снитко Т.Н. Предельные понятия в Западной и Восточной лингвокульту-рах / Т.Н. Снитко. Пятигорск: Пятиг. гос. лингвист, ун-т, 1999. - 156 с.

154. Соссюр, Ф. де. Курс общей лингвистики / Ф. де Соссюр // Труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1977. - 696 с. Электронный ресурс. URL: http.V/www.classes.ru/grammar/143. S aus sure- linguistique/ (дата обращения: 13.02.2009).

155. Соссюр, ,Ф. де. Заметки по общей лингвистике / Ф. де Соссюр / Пер. с фр., общ. ред., вступ.ст., комментарий H.A. Слюсаревой. М.: Прогресс, 2000. — 280 с.

156. Степанов, Ю.С. Основы общего языкознания / Ю.С. Степанов. М., 1975. - 271' с.

157. Степанов, Ю.С. Концепт / Ю.С. Степанов // Словарь русской культуры. Опыт исследования. М.: Языки русской культуры, 1997. - С. 40-76.

158. Степанов, Ю.С. Константы / Ю.С. Степанов // Словарь русской культуры. Опыт исследования.- М.: Академ. Проект, 2005. 992 с.

159. Стернин, И.А. Этнокультурная специфика языкового сознания / И.А. Стернин. М., 1996. - С. 97-112.

160. Стернин, И. А. Методика исследования структуры концепта / И.А. Стернин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж, 2001. -С. 58-65.

161. Стошкус, К. Этикет в развитии общества / К. Стошкус // Этическая мысль: Науч.-публицист. чтения.- М.,1988. С. 240-257.

162. Телия, В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лин-гвокультурологический аспекты / В.Н. Телия. М.: Языки русской культуры, 1996.-288 с.

163. Телия, В.Н. Метафора как модель смыслопроизводства и её экспрессивно-оценочная функция / В.Н. Телия // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988.-С. 26-52.

164. Тер-Минасова, С.Г. Язык и межкультурная коммуникация / С.Г. Тер-Минасова. М.: Слово / Slovo, 2000. - С. 31-57. Электронный ресурс. . URL: http.y/www.zipsites.m/books/yazyk i mezhkult kommunikatsiya/ (дата обращения: 10.21.2009).

165. Толстой, Н.И. Этнолингвистика в кругу гуманитарных дисциплин / Н.И. Толстой // Русская словесность: Антология. М.: Academia, 1997. - С.306-315.

166. Топоров, В.Н. Боги древних славян / В.Н. Топоров // Очерки истории культуры славян. М.: Индрик, 1996. - 172 с.

167. Топорков, A.JL Происхождение элементов застольного этикета у славян,/ A.JI. Топорков // Этнические стереотипы поведения. JL, 1985. - 236 с.

168. Филкова, П.Д., Градинарова, A.A. История.русского литературного языка (середина XVIII конец ХХвека) / П.Д. Филкова, A.A. Градинарова. - София: Парадигма, 1999. - 256 с.

169. Философия культуры. Становление и развитие. СПб.: Лань, 1998 - 448 с.

170. Филлмор, Ч. Основные проблемы лексической семантики / Ч. Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XII. - М., 1983. - С. 35-73.

171. Фирсов, Б.М., Киселева, И.Г. Быт великорусских крестьян-землепашцев / Б.М. Фирсов, И.Г. Киселева // Описание материалов этнографического бюро князя В.Н.Тенишева (на примере Владимирской губернии). СПб., 1993. - 480 с.

172. Флоренский, П.А. Мысль и язык / П.А. Флоренский // У водоразделов мысли. Т.2. - М., 1990. - 447 с.

173. Формановская, Н.И. Речевое взаимодействие / Н.И. Формановская // Коммуникация и прагматика. М.: ИКАР, 2007. - 480 с.

174. Фрейденберг, О.М. Поэтика сюжета и жанра. / О.М. Фрейденберг / Послесловие Н.В. Брагинской. -М.: Лабиринт, 1997. 448 с.

175. Фрейденберг, 0:М. Миф и литература древности / О.М. Фрейденберг. — М.: Наука, 1978.-480 с.

176. Фрумкина, P.M. Концепт, категория, прототип / P.M. Фрумкина // Лингвистическая и экстралингвистическая семантика. М., 1992. - С. 28-43.

177. Фрумкина, P.M. Концептуальный анализ с точки зрения лингвиста и психолога / P.M. Фрумкина // НТИ. Сер. 2. Информационные процессы и системы. Выпуск 3. - М. 1992. - С. 1-7.

178. Фуллье, А. Психология французского народа / А'. Фуллье / Изд. Ф. Павленкова. СПб., 1899. - С. 2-41. Электронный ресурс. URL: http://antros.ru/biblio/Fulie/Index.htm (дата обращения 02.07.2009)

179. Хайдеггер, Ml Время картины мира / М. Хайдеггер // Новая технократическая волна на Западе.-М., 1986. С.119-146.

180. Хроленко, А.Т. Основы лингвокультурологии / А.Т. Хроленко / Под ред. В.Д. Бондалетова. -М.: Флинта: Наука, 2004. 184 с.

181. Цивьян, Т.В. Лингвистические основы балканской модели мира / Т.В. Цивьян. М.: Наука, 1990. - 207с.

182. Чернейко, JI.O., Долинский, В.А. Имя СУДЬБА как объект концептуального и ассоциативного анализа / Л.О. Чернейко, В.А. Долинский // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. Выпуск 6. - 1996. - С. 20-41.

183. Чернейко, Л.О. Лингво-философский анализ абстрактного имени / Л.О. Чернейко. М.,1997. 348"с.

184. Шанский, Н.М. Фразеология современного русского языка / Н.М. Шанский. М.: Высшая школа, 1985. - 272 с.

185. Шипицына, Г.М., Свистельникова, С.А. Использование микрожанров народной речи в региональной оппозиционной газете / Г.М. Шипицына, С.А. Свистельникова // Вестник ВГУ. Серия: Филология. Журналистика. Выпуск 2. - Воронеж, 2008, - С.240-251.

186. Ярославский, Е. Нищие всегла ожидаемы в доме крестьянина (традиции гостеприимства в Бретани и в России в XIX в.) / Е. Ярославский // Традиционные и современные модели гостеприимства. — М.: РГГУ, 2004. — С. 26-38.

187. Grassi, М.-С. Pour une histoire de l'hospitalité / M.-C Grassi // Lieux d'hospitalité. Presse Universitaire Biaise Pascal. Clermont-Ferrand (France), 2001. -P. 27-40.

188. Montandon, A. Lieux d'hospitalité. Presse Universitaire Biaise Pascal / A. Montandon. Clermont-Ferrand (France), 2001. - 500 pp.

189. Лексикографические и справочные источники

190. Большой толковый словарь русского языка. / Под редакцией Д.Н. Ушакова. -М.: Астрель, 2004. 1280 с.

191. Большой Энциклопедический словарь (БЭС). СПб., 2000. - 1535 с Электронный ресурс. URL: http://www.slovopedia.eom/2/207/250723.Мт1">ПАРЕМИОЛОГИЯ (дата обращения 28.12.09).

192. Большая Советская Энциклопедия в 30 тт. М., 1969-1978. Электронный ресурс. URL: http://bse.sci-lib.com/articleO12097 (дата обращения 02. 03.09).

193. Даль, В.И. Пословицы и поговорки русского народа / В.И. Даль // Напутное слово. М., 1985. - С. 42-79 Электронный ресурс. URL: http://vidahl.agava.ru/naputn.htm (дата обращения: 21.07.2009).

194. Даль, В.И. Пословицы русского народа / В.И. Даль. СПб., 1996. - 480 с.

195. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. / В.И. Даль. Т. 1 - М.: Рус. яз., 1981. - 699 с.

196. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. / В.И. Даль. Т. 4. - Москва: Русский язык, 1982 - 683 с.

197. Даль, В.И. Пословицы русского народа. В 3-х т / В.И. Даль. Т. I. - М., 1993. -314 с.

198. Дьяченко, Гр. Полный Церковно-славянский словарь Гр. Дьяченко. — М., 1993.-1119 с.

199. Лингвистический энциклопедический словарь. / Под ред. В.Н. Ярцевой. -М.: Советская Энциклопедия, 1990. 685 с.

200. Михельсон, А.Д. Объяснение 25000 иностранных слов, вошедших в употребление в русский язык, со значением их корней / А.Д. Михельсон. М., 1865. - С. 14-58. Электронный ресурс., URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic paremia (дата обращения 03.09.09)

201. Молотков, А.И. Фразеологический словарь русского языка / А.И. Молотков. -М.: ACT, 2001.-512 с.

202. Ожегов, С.И.; Шведова, Н.Ю. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова.- М.: ИТИ Технологии, 2006. Изд. 944 с.

203. Пермяков, Г.Л. Пословицы и поговорки народов Востока / Г.Л. Пермяков. -М: Наука. -1979. 671с.

204. Ринекер, Ф., Майер, Г. Библейская Энциклопедия Брокгауза / Ф. Ринекер, Г. Майер. / Пер. с нем.: В.М. Иванова, A.A. Карельского, Д.В. Щедровицкого. -М.: 1994.-1136 с.

205. Словарь русских народных говоров. Вып.31. СПб., 1997. - 433 с.

206. Словарь библейского богословия: Перевод с французского / Под ред. Н. Василиадис. Сергиев Посад.: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1998. -591с.

207. Словарь иностранных слов,' вошедших в состав русского языка Электронный ресурс. Под ред. А'.Н. Чудинова. СПб., Издание В.И: Губинского, 1910. -[Электронный ресурс] URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic fwords/ (дата обращения 03.07.2009) '

208. Современный словарь иностранных слов: ок. 20 000 слов. М.: Рус. яз., 1993. - 740 с. Электронный ресурс. URL: http://www.novsu.ru/npe/files/um/1412 (дата обращения: 19.08.2009).

209. Старославянский словарь / Под. ред. P.M. Цейтлин, Р. Вечерки, Э. Благовой. М., 1994. - 842 с.

210. Словарь русских пословиц и поговорок / Сост. В.П. Жуков. М., 1967. - 525 с.

211. Словарь библейского богословия. -М.: Кайрос, 1998. 269 с.

212. Снегирев, И.М. Словарь русских пословиц и поговорок / И. М. Снегирев // Русские в своих пословицах. Нижний Новгород, 1997. - 622 с.

213. Срезневский, И.И. Словарь древнерусского языка. Репринтное, издание. / И.И. Срезневский. М., 1989. - Т. 2. Ч. 2. - 1749 с.167

214. Стилистический энциклопедический словарь русского языка. М.: Наука, 2003.-696 с.

215. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка. В 4-х т. / М. Фасмер / Пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачева. Т. 1. - М.: Астрель: ACT, 2004. - 588 с.

216. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х т. / М. Фасмер / Пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачева. T. III. - М.: Прогресс, 1987. - 831 с.

217. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х т. / М. Фасмер / Пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачева. T. IV. - М.: Астрель: ACT, 2004. - 588 с.

218. Цыганенко, Г.П. Этимологический словарь русского языка: Более 5 000 слов / Г.П. Цыганенко. Киев.: Рад. шк., 1989. - 511 с.

219. Брокгауз, Ф.А., Ефрон, И.А. Энциклопедический словарь / Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон. С.-Петербургъ: Петербурга, 1890-1907. Электронный ресурс. URL: http://www.zipsites.ru/slovari/brokgauzefronencslovar/ (дата обращения: 15.12.2009)

220. Dictionnaire Hachette. Hachette Livre. Paris, 2006. - 1858 pp.

221. Dournon, J.-I. Dictionnaire de Proverbes et dictons de France / J.-I. Dournon. -Paris: Hachette, 2005. 409 pp.

222. Ernout, A., Meillet, A. Dictionnaire étymologique de la langue latine / A. Ernout, A. Meillet. Paris, Klincksieck, 1959. - 820 pp.

223. Hachette encyclopédique édité sous la responsabilité d'Emmanuel Fouquet. Paris: Hachette, 2002. 1858 pp.

224. Lexis Larusse de la langue française. Larousse. Paris, 2002. - 2109 pp.

225. Lexis Larousse de la langue française. Larousse. Paris, 2002. - 889 pp.

226. Le nouveau petit Robert : dictionnaire alphabétique et analogique de la langue française. Paris: Dictionnaires Le Robert, 2003. -2949 p.

227. Le Grand Larousse encyclopédique en 2 volumes. Larousse, 2007. V.l. - 2764 pp.

228. Maloux, M. Dictionnaire des proverbes, sentences et maximes / M. Maloux. -Larousse, 2006. 628 pp.

229. Montreynaud, F., Pierron, A., Suzzoni, F. Dictionnaire de Proverbes et dictons / F. Montreynaud, A. Pierron, F. Suzzoni. Paris: Dictionnaires Le Robert, 2005. -759 pp.

230. Petit Larousse illustré. Librairie Larousse. Paris, 1914. -1660 pp.

231. Picoche, J. Le Robert étymologique du français / J. Picoche. Paris: Dictionnaires Le Robert, 2006. - 739 pp.

232. Rey, A., Chantreau, S. Dictionnaire d'expression et locutions / A. Rey, S. Chantreau. Paris: Le Robert, 2006. - 1086 pp.