автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Сравнительный анализ герменевтики М. Бахтина и М. Хайдеггера

Полный текст автореферата диссертации по теме "Сравнительный анализ герменевтики М. Бахтина и М. Хайдеггера"

На правах рукописи

Источникова Алина Владимиров« 0030523ЭВ

СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ГЕРМЕНЕВТИКИ М. БАХТИНА И М. ХАЙДЕГГЕРА

Специальность - 09.00.03 - история философии

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Мурманск - 2007

003052396

Работа выполнена в Мурманском государственном техническом университете

Научный руководитель:

кандидат философских наук, доцент Мачкарнна Ольга Дмитриевна. Официальные оппонепты:

доктор философских наук, профессор Солонин Юрий Никифорович; кандидат философских наук Марарица Валерий Федорович.

Ведущая организация:

Санкт-Петербургский государственный университет культуры и искусства

Защита состоится « » с£С&лЯ- 200 ¥ года в О-Р часов на заседании диссертационного совета К 307.009.01 в Мурманском государственном техническом университете

по адресу: 183010, г. Мурманск, Спортивная, д. 13, зал заседаний.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Мурманского государственного технического университета и на сайте: www.mstu.edu.ru

Автореферат разослан « М » ОУеЛ^ииьА- 2007 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета, канд. филос. наук, доцент

Кузнецов Ю.В.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

Актуальность диссертационного исследования

Значимость герменевтической проблематики в настоящее время определяется усилением интереса к связанным с нею проблемам истолкования, интерпретации и понимания в политике, праве, искусстве, религии и любой коммуникативной деятельности. Возникновение философской теории интерпретации мира, развитие наук о сознании, душе и духе, а также проблема переосмысления природы самого философского знания, безусловно, актуализирует герменевтическую проблематику.

К одному из главных достижений современной герменевтики относится не только онтологизация понимания и определение статуса особой герменевтической логики, но и открытие предструктуры понимания, осуществленное в философии М. Хайдеггера и предложенное М.М. Бахтиным как то понятие, которое сегодня можно назвать "виртуальным диалогом". Онтологизируя языковую проблематику герменевтики, оба философа способствуют превращению герменевтики в учение о бытии, закрепляя тем самым ее философский статус, интерпретируя вопрос о смысле существования как равносильный вопросу о смысле познанного, где понимание затрагивает всегда личный момент познающего и понимающего субъекта, выступает первоначальной формой человеческой жизни, а не только методологической операцией. Если "диалог" и "коммуникация" у М. Хайдеггера касаются непосредственного феномена "понимания", то путь М.М. Бахтина предстает как переход от идеи диалога к проблеме понимания текста.

Коммуникативность, которая к XXI веку проявилась как существенная причина мощного глобального развития мира, возникновения транснациональных акторов, влияющих на активное стирание искусственных национально-государственных границ в мире, была своеобразно обоснована уже в герменевтике и М.М. Бахтина, и М. Хайдеггера. Ломка всей установившейся к XX веку коммуникационной системы отношений, ее развитие и изменение ставит перед человеком новую проблему тысячелетия, заключающуюся в потере человеком своей собственной сущности, отсутствии понимания самого себя в системе "Я" - "мир", "Я" - "Другой". Для решения данной проблемы следует вернуться к теме экзистенциального воссоединения с онтологическими корнями взаимосвязи человека и мира, человека и космоса, в котором человек обретает собственное свое, незаместимос и невозместимое место.

Степень разработанности проблемы

Общее тематическое осмысление истоков герменевтики, изучение герменевтики М. Хайдеггера и М.М. Бахтина прочно заняло свое место в исследовательской практике, как западных ученых, так и отечественных теоретиков этого направления мысли. Из работ, посвященных творческому наследию М. Хайдеггера, необходимо выделить фундаментальные монографии отечественных исследователей В.В. Бибихина, P.M. Габитовой, П.П. Гай-денко, Н.В. Мотрошиловой, A.JI. Доброхотова, А.Н. Типсиной, Т.В. Васильевой, из западных ученых можно выделить работы Фр. В. фон Гадамера, В. Бимеля, Г. Фигаля, Ф.-В. Херрманна. Проблема «возвращения к бытию», интерпретация бытия критически осмыслялась и рассматривалась в отечественных работах: A.B. Ахутина, Е.В. Борисова, В.А. Куренного, В.В. Молчанова, О.В. Никифорова, А.Г. Чернякова, С.И. Ставцева и др.; и зарубежных Р. Сафрански, Ф.-В. Херрманна, X. Хюни, и др. исследователей.

В настоящее время в мировой и отечественной литературе, посвященной герменевтике в творчестве М.М. Бахтина, можно отметить исследования таких авторов, как Н.К. Бонецкой, К.Г. Исупова, В.Е. Зализеева, О .Я. Зот-киной, O.E. Осовского. К изучению категории поступка, как коммуникативного аспекта герменевтики, в философии русского мыслителя, обращались B.JI. Махлин, А.Н. Исаков, Г.А. Брандт, И.В. Пешков.

Компаративистский анализ философских позиций данных мыслителей неоднократно проводился в работах Э.Ю. Соловьева, В.В. Назинцева, B.J1. Махлина, С.С. Аверенцева, А.Н. Исакова и некоторых других, но с позиций герменевтики и экзистенциализма данная проблема не была освещена в полном объеме.

Объектом исследования является философия М. Хайдеггера и творческое наследие М.М. Бахтина.

Предметом исследования выступает герменевтическое толкование экзистенциальных установок данных мыслителей

Цели и задачи исследовании

Целью данной работы является сравнение герменевтических трактовок и концепций М.М. Бахтина и М. Хайдеггера. Это обуславливает выделение следующих задач диссертационного исследования:

1) рассмотреть герменевтическое толкование экзистенциальных установок М.Бахтина и М. Хайдеггера;

2) показать общие герменевтические основания, которые объединяют философские учения двух мыслителей, делают их современными и востребованными.

Методологические основания исследования

Исходной позицией в диссертационном исследовании является рассмотрение взглядов М. Бахтина и М. Хайдеггера на предмет герменевтики. Для этого в работе были использованы методы и принципы философского анализа, разработанные в рамках исторических, герменевтических и феноменологических дисциплин, а также «философии языка». Для анализа общего и различий двух философий использовались компаративистский и системный методы.

Научная новизна исследования

- отдельно прослежены истоки постановки важнейших проблем, отвечающих потребности герменевтического анализа бытийной первоструктуры - самости;

-в герменевтике М. Хайдеггера и М.М. Бахтина представлены базовые основания исходных интуиции в коммуникативном модусе восприятия;

- выявлено структурное единство целостной философской позиции каждого из названных мыслителей в личностном аспекте самоистолкования, самовысказывания и понимания.

На защиту выносятся следующие положения:

1. подходы М.М. Бахтина и М. Хайдеггера отличаются от практики истолкования текстов, использующей герменевтический аппарат, уже подразумевающий под собой способность понимать и истолковывать;

2. в основе герменевтического истолкования бытийной первоструктуры (личности), лежит идея обретения подлинного основания для самореализации посредством преодоления "неподлишюго бытия";

3. вскрытие диалектической природы иллюзии позволяет проследить этапы формирования подходов к проблеме понимания в событийном представлении совершающейся трансценденции, исторический аспект которого показывает, что структурный исток радикальной постановки проблемы существует в исследовательской практике М. Бахтина и М. Хайдеггера.

Теоретическая и практическая значимость исследования

Результаты могут быть использованы в процессе специального и общетеоретического изучения истории философии, проблем онтологии и теории познания, при разработке методологических проблем герменев-

тической традиции. Материалы диссертации можно использовать в лекциях по истории философии, философии науки, филологии, при создании учебно-методических пособий по истории науки.

Апробация основных положений диссертации

Основные положения работы, результаты исследования докладывались на научно-практических конференциях (г. Мурманск), а также были представлены в ряде научных статей. Диссертантом был прочитан курс лекций и семинарских занятий в МГТУ.

Структура диссертации

Диссертация состоит из введения, 3 глав, заключения и библиографического списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность основной проблемы диссертации. В соответствии со степенью разработанности проблемы определены объект, предмет исследования, сформулированы цель и задачи исследования, охарактеризованы новизна исследования, основные положения, выносимые на защиту, а также теоретическая и практическая значимость.

В первой главе - "Философские основы герменевтики у М.М. Бахтина" -- раскрывается коммуникативный модус восприятия М.М. Бахтина. Особое внимание уделяется таким его работам, как "Философия поступка" и "Автор и герой в эстетической деятельности". На основе компаративистского анализа обосновывается содержание герменевтики мыслителя, при помощи которой решаются экзистенциальные проблемы (отношения "Я"—"мир", "Я"-"другой").

В первом параграфе - "Структурно-онтологическое представление "поступка" в творчестве М.М. Бахтина в свете герменевтической исследовательской задачи" - через призму отдельно взятого библейского отрывка "об испытании веры Авраама" [Быт.22; 9-11] рассматривается одно из центральных бахтинских понятий, понятие "поступка", и связанные с тш онтологические категории "вины", "долга" и "ответственности".

У М.М. Бахтина в парадоксально-пантеистическом преломлении его творческой интуиции появляется знаменитая формула, проливающая свет на проблему "выбранного выбора" через вне- или надморальную категорию "долженствования", явленного в поступке и для него одного лишь действенного. "Событие встречи" имеет бытийный характер основания

изнутри ценностно определенной в своей единственности позиции - моей позиции. Для того чтобы поступок был обязателен, выведен за рамки эстетического виденга, "событие встречи" должно быть онтологично. Само это положение, указывающее на корни онтологического обоснования категорий "поступка", "долга", "вины" и "ответственности" просвечивается сквозь призму события библейской истории, так что вера раскрывается в поступке и сама есть поступок. Пропущенная через личное мироощущение формула онтологического обоснования поступка М.М. Бахтиным может явиться своеобразным комментарием к сюжетной линии о жертвоприношении Авраама: "Мир, где совершается событие встречи, принципиально не можег быть завершенным миром без меня... мир оказывается зависим от меня, он нуждается во мне как в способном его завершить, привести к совершенству"1. В указанном мотиве стремления мира к завершенности лежат истоки концепции диалога, а точнее, диалогического понимания у М.М. Бахтина. Принципиальная невозможность завершить диалогическое общение - является схемой, а стремление свести мир к совершенству - жизнью. Это два уровня диалога, которые нельзя смешивать и сводить один к другому, но в то же время они находятся в неразрывном единстве.

Фундаментальная категория "ответственности", используемая М.М. Бахтиным, осуществляется в мире, но не подчинена ему. Возникает реальный вопрос: нужен ли миру Авраам? Он нужен, поскольку его поступок значим именно для мира люден. Ответственностью совершаемого поступка Авраам завоевывает мир, и перед Богом он спасает его для обетования. Понимание задания раскрывается в актуальной возможности его осуществления, где М.М. Бахтин говорит о мире действия как о мире "предвосхищенного будущего"2. Обращаясь к творческому наследию мыслителя, нельзя не обнаружить убежденность в правоте, с которой он выстраивает конструктивную модель языка, состоящую сплошь из непривычных терминов, не теряя при этом внутренней логики высказывания, открытого пониманию изнутри его. Существует тотальное сходство внутренней убежденности мыслителя в собственном слове с той, которая движет Авраамом. Для Авраама смыслу противостоит, что и отмечает философ, временность, нагруженная тяжестью переживания, действительная только перед лицом смысла. Для нахождения своего единства в смысле совершаемого поступка нужно, чтобы опора

' Бахтин М.М. К философии поступка (публикация С .Г. Бочарова) // Философия и социология науки и техники. Ежегодник. 1984—1985. М., 1986. С. 113.

2 Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. 2-е изд. М., 1986. С. 46.

на этот смысл была абсолютно непроизвольной. В случае с Авраамом смысл ниоткуда больше не может появиться, как только от Бога, поскольку он не приходит извне как данность, но всегда проступает в качестве заданного смысла. Смысл (онтологический) поступка - в нем самом, раскрывающем замысел Бога. Ответственность - то начало жизнедеятельности, которое должно воедино связать такие разнородные области пребывания человека в мире, как искусство и жизнь. С ответственностью связана и вина. О категории "вины" как о фундаментальном принципе нравственной философии М.М. Бахтина размышляет Р.И. Александрова. Она замечает, что проблема ответственности, вины, покаяния рассматривается М.М. Бахтиным применительно к анализу античной и христианской культуры и связывается им таким понятием, как "метагюйя". Принцип перенесения вины из сферы эстетической в сферу этическую есть принцип, находящийся в тесной взаимосвязи с тем качественно событийным значением перехода в новое бытийное качество, которое вбирает в себя понятие "метанойя" и этот переход онто-логичен. То, что имеет значение перехода с эстетической ступени жизни духа на этическую, в личностном плане М.М. Бахтин называет "событием-встречей". Через личностное преломоление диалектики С. Кьеркегора он выходит на романтический аспект, а "главная идея романтизма есть "идея самодовлеющей личности, впервые по-настоящему ощутившей себя в своей самостоятельности и самоценности, бездонности и бесконечности"1. Это в онтологическом плане и есть событие у М.М. Бахтина, которое следовательно, ценностно в нравственном аспекте рассмотрения, где поступок и задание представляют собой, "род прагматической аксиологии"2.

Во втором параграфе — "Преодоление «эстетизма» в осмыслении "поступка" М.М. Бахтина" - анализируется бахтинский поступок с точки зрения художественного описания картин о жертвоприношении Авраама. [Быт.22; 9-11] Последняя сцена этой библейской истории подчеркнуто живописна. Можно ли себе представить более заманчивый сюжет для передачи средствами живописи того предельного напряжения, которым охвачены герои библейского предания? Между тем картин, написанных на сюжет жертвоприношения Авраама, исключительно мало. Например первый вариант этой картины художника Рембрандта много ближе стоит к истокам веры Авраама. Подчеркнутая неэкспрессивность поз, доверительность и сосредоточенное взаимодействие взглядов персонажей ведут

1 Скатов 1Ш. Русский гений М, 1987. С. 159.

2 Clare К., Ilolquist М. Mikhail Bakhtin. Cambridge (MA); London, 1984. P. 63.

по пути глубокого продумывания поступка Авраама. В более позднем варианте Рембрандт далек от мысли подчеркнуть эстетическую ценность одной из картин в ущерб другой. Задача состоит только в том, чтобы проиллюстрировать анализом двух картин идею М. Бахтина о невозможности помыслить поступок в отрыве от ответственности, вне заданного смысла, который действен только в акте самоотречения изнутри самого поступка. Согласно М. Бахтину, эстетически продуктивным будет только тот подход, который объемлет, создает личность героя художественного произведения в ее устойчивой целостности в качестве пластически-живописного центра, приемлющего авторскую установку в мире целей и смыслов. Герой не имеет "портретное" сходство с прототипом художественного образа, он утверждается автором, как предрешенная ценность для мира, значимая исключительно, как целостность и завершенность. Автор ставит естественный предел росту своего героя, дальше которого ему идти не следует. В последней точке роста - вся жизнь автора в мире своего героя и вместе с ним ("избыток видения"). Но что означает: завершить "героя" Авраама, являющегося действующим центром многофигурной композиции в картинах Рембрандта? (И автор, и созерцатель, по М. Бахтину, являются равноправными создателями эстетического целого.) Это означает: вычленить некоторый итог его поступка и с высоты последнего взирать на него самого в его целостности и цельности.

Но эстетически завершить Авраама удается, только поставив предел его движению веры, показав, что в этом движении Авраам достиг высшей своей точки. И не превратится ли тогда его поступок в самом деле в бессмысленную затею, а сам он в забавную марионетку в руках Бога? К такому выводу ведет нас эстетический подход по М. Бахтину. Движение веры принципиально незавершимо, его нельзя остановить, но точно так же из свершившегося "бытия-события" нет пути назад. В случае с жертвоприношением Авраама художник должен был бы никогда не завершить свое произведение или же... предложить две уравновешивающие друг друга версии одной картины. Что же касается самого М. Бахтина, то ему просто невозможно было оставаться на эстетической (низшей) ступени; основные этапы его духовного становления нашли свое отражение, как в работах философского характера, так и в исследованиях, посвященных вопросам литературы и эстетики.

В третьем параграфе - "От «диалога» к трансценденции" - рассматривается герменевтическая проблематика М. Бахтина в общеметодологическим смысле на позднем этапе его творчества. М.М. Бахтин рассматривал человека созидающего, а главное, звучащего, говорящего в монологическом хоре общающихся с ним сознаний. Если в культуре, диалог является только одной из форм такого отношения, то другие формы можно систематизировать и рассмотреть в связи с диалогом. Они как раз поясняют и закономерно приводят мыслителя к трансценденции; в анализе таковых форм происходит переход и у самого М.М. Бахтина. Современный исследователь философии В.Г. Щукин выделяет четыре формы недиалогового самовыражения, речевой и неречевой экспрессии: диалог, монолог, молчание и нечленораздельный вопль. Эти четыре разновидности самовыражения типологически соответствуют четырем основным функциям человеческой психики: мышлению, чувству, восприятию и интуиции. Монолог порождается теоцентрической моделью миросозерцания, которая в определенных условиях может сформироваться в теургическую. Его можно назвать "Я-сознапием" или, при определенных условиях, "Мы-сознанием". Тот, кто ищет абсолют в окружающем мире или в трансцендентной сфере сосредоточен на самом себе и пытается посредством окончательного спасения разрешить свои внутренние проблемы. Приверженность же словесно-диалогической форме самовыражения сопутствует антропоцентрической модели мироощущения - ее можно было бы назвать "Я"-и-"Ты"-"сознание". Для ее характеристики М.М. Бахтин, начиная с самой ранней работы "К философии поступка" употребляет термин "участное сознание", противопоставляя его сознанию теоретическому, подчеркивая тем самым его человечески активный и "конкретно-единственный" характер. Исследуя источники полифонического романа Ф.М. Достоевского и гротеска в работах Ф. Рабле, он вполне закономерно обратился к жанрам, сообществам и эпохам, благоприятствовавшим диалогу, когда дал о себе знать кризис старого монологического единомыслия и время диалога только начиналось. Но двадцатый век, век М.М.Бахтина, с самого начала заявил о себе как эпоха ожесточенной борьбы за диалог, редким явлением стало молчание и тихое созерцание. Исследователь указывает еще одно место осуществления диалога - городскую площадь, но площадное слово - это все же экстремальный вид диалога, "полилог". Резкое и беспощадное площадное место заглушает человеческую личность с ее неповторимым личным сознанием, здесь диалог невозможен. Экспрессия мироотношения и психической

энергии может выражаться при помощи вопля - очень громкого, но лишенного интеллектуально-словесной возможности выражения эмоций. Вопль и молчание, вместе взятые, дополняют друг друга, составляя дипла-стическую пару, смыкаясь в бессловесности. При кажущейся лишенности смысла вопль души выражает многочисленные психически и социально значимые нюансы, например, ужас (horror) и смех (risus). "Бахтинский" смех есть смех "народный", выражающий радость и веселье в предельно чистом виде. М.М. Бахтин в "Творчестве Франсуа Рабле" открыл иные, невербальные формы смеховой экспрессии - мимику, жест, гротескные переодевания, связанные с символикой жизни физиологические акты и, наконец, нечленораздельные возгласы карнавальной толпы. Триада вопля, молчания, и монолога, включенная в диалог свидетельствует о богатстве и многообразии, как бы сказал М.М. Бахтин, "живой становящейся действительности" .

В четвертом параграфе - "Событийный модус встречи в основе герменевтического анализа у М.М. Бахтина" - проводится анализ некритичного отождествления некоторых работ участников так называемого "круга Бахтина" с авторством его самого. Фундаментальная проблема понимания, разрабатываемая М.М. Бахтиным, послужила созданию оригинальной концепции романного слова. Так, общее настроение более поздних сочинений мыслителя, ("Слово в романс" и особенно "Проблема речевых жанров"), в гораздо большей степени отражает тот пафос встречи, которым были проникнуты ранние работы философа. У М.М. Бахтина "событием-встречей" с "Другим" совершается перенос акцента с монологического, довлеющего в себе слова на высказывание, находящее себя целиком в ответном понимании как конструктивном моменте диалога. "Для М. Бахтина литература это такое место, где язык в наибольшей степени выражает и обнаруживает себя и где мы сами, как сотворенные языком, оказываемся на самой главной, самой интимной встрече с самими собой".1

Появление монографии М. Бахтина о Ф.М. Достоевском (практически в одно время с выходом книги Волошинова) показательно прежде всего, тем, что, как это определяет сам мыслитель, "событие взаимодействия голосов является последнею данностью Достоевского"1. В ориентации на заданный смысл высказывание (а в ранней транскрипции: слово) является

1 Махлин B.J1. Бахтин и Запал (Ошлт обзорной ориентации) // Вопросы философии. 1993. № 1. С. 103.

2 Бахтин М.М. Проблемы творчества Достоевского Ленинград, 1926. С. 239.

в качестве поступка ответственно-значимым высказыванием-правдой. Понимание, как откровение, есть событие только для меня, и только я с моего единственного места могу услышать отклик и дать ответ на призыв. В творчестве позднего М. Бахтина приходится считаться с умалчиванием им основных положений "философии поступка", которое само может быть расценено как "поступок-умалчивание", гаи молчаливо иносказательное высказывание. В нем выражено стремление автора донести до будущих своих читателей общее настроение, пафос, который не может быть разложен на составляющие элементы.

Во второй главе - "Философские основы герменевтики М. Хай-деггера" - рассматривается основную направленность хайдеггеровских размышлений. Определяются экзистенциальные установки ученого и суть его герменевтического подхода, доказывается, что одним из ведущих в герменевтике М. Хайдеггера является романтический мотив, который представлен фундаментальным аспектом личности.

В первом параграфе — "Герменевтический анализ подлинности оснований в онтологии М. Хайдеггера" - анализирует фундаментальный труд последнего "Бытие и время", который является тематическим исследованием М. Хайдеггера, и представляет собой "поиск смысла Бытия", и "особого вида сущего". Способ существования указанного сущего есть экзистенция, которая по характеру сближения с открытостью Бытия выступает в качестве экзистенциальной открытости.

В нашей повседневной жизни мы продумываем те возможности, в которых прослеживается изначальная наша ориентация на окружающий мир, где среди других людей эти возможности будут иметь значение в плане их реализации. Понимание таких возможностей не нуждается в каком-либо откровении, но к самосознанию личности они отношения иметь не могут. Каким предстает такому пониманию совокупный строй доличностных отношений в мире и с миром других людей, служит работа по истолкованию сущностного определения личности, даваемого автором "Бытия и времени". У М. Хайдеггера дается краткое наименование, приличиствуюгцее этому определению - Dasein. Касаясь фактического понятия Dasein, следует заметить, что в полном смысле определение должно включить в себя:

• во-первых, бытие ("Dasein") в его неподлинном виде, тонущем во внутримировом пространстве безличных отношений;

• во-вторых, ("Dasein") в его определившемся качестве самобытия;

• в-третьих, сам призыв к самобытности, показывающий, ему ("Dasein ) путь в плане самоосуществления себя как личности.

Dasein определяется "как сущее всегда из возможности, которая есть оно само и в своем бытии каким-то образом понимает."1. Dasein и мир есть неразрывное целое, мир открыт единственно для него одного другие люди только встречаются в этом мире, но именно как Другие. Характер открытости (Erschlossenheit), представленный таким пониманием, весь заключен в этом "Да-(вот)", вскрывающем, по мысли М. Хайдеггера, экзистенциальную структуру бытия Dasein. Такая открытость имеет фундаментальный характер настроенности на мир в целом, и понимание, будучи интенциональным пониманием изначально уже помещено в Бытии. Отсюда следует сделать вывод о том, что понимание в том виде, в каком оно представлено в Dasein, должно быть экзистенциальным пониманием. Понимание-откровение рассматривается в "Бытии и времени" как особое качество, которое принимает Бытие, чтобы проступил его смысл. Разрешающая динамика смысла принадлежит экзистенциалу "заботы".

Роль заботы четко определена, она подводит Dasein к факту нереальности вообще уклониться от бытийной возможности, когда она раскрывает смерть как "собственную, безотносительную, неминуемую и в качестве таковой неопределенную, неопережающую"2 возможность Dasein в модусе страха. Вина извлекает "меня самого" из нерешительности поступать тем или иным способом. Для М. Хайдеггера существенно то, что страх подготавливается желанием иметь совесть для возможности принять смерть как итог самосущностного осуществления собственного проекта бытия. "Голос совести служит сущностному раскрытию "бытия-Вот", получающему возможность самораскрытия в направлении собственного самобытия. Эту собственную раскрытость мы называем решимостью (Entschlossenheit)".3

Исключительная роль решимости у М. Хайдеггера заключается в том, что личность проявляет себя самобытно всеми своими поступками, попадая изначально в те ситуации, в которых она может себя реализовать. Бытие в своем "Вот", выбирающее бытие виной, желающее иметь совесть, решимость поступать поставлено изначально в ситуацию, в которой в содержа-

1 Heidegger M. Piatons Lehre von der Wahrheit. Mit einem Brief über den "Humanismus". Bern, 1947. C. 43.

2 Heidegger M. Piatons Lehre von der Wahrheit. Mit einem Brief über den "Humanismus". Bern, 1947. C. 252.

3 Heidegger M. Sein, und Zeit. 8, unveränderte Aulf. Tubingen, 1957. С. 297.

телыю-смысловом плане совершенного поступка прочитывается самобытность экзистенциального установления "бытия-Вот", Dasein.

Во втором параграфе — "От интерпретации к трансценденции: стратегии герменевтического анализа" - выясняются причины грубого искажения мировоззренческих установок М. Хайдеггера, М. Бахтина и И. Канта. Эти причины следует искать в отсутствии понимания свободы. Свобода есть дар осознания себя самого причастным через моральный императив абсолютному основанию всякого выбора, и именно в той мере, в какой "мой выбор" есть таюке и выбор "моего поступка" кем-то, кто законодательно определил его как морально значимый для других людей и для "меня самого". На языке И. Канта этот кто-то есть Бог; на языке М. Бахтина, находящего верным канговское положение категорического императива, тоже Бог. Касаясь отношения к этому вопросу М. Хайдеггера, можно привести утверждение А.Н. Типсиной, что "для Хайдеггера главное не существование бога, а его присутствие или отсутствие..."1. Как и для М.М. Бахтина, свершающееся откровение в медитациях М. Хайдеггера выступает как единственное и неповторимое событие, но если по М. Бахтину событие всегда онтологично, то по М. Хайдеггеру как раз Бытие событийно. То, что подведено под событийную значимость свершившегося откровения, не нуждается в оправдании с помощью теологических и иных доктрин и выбранные возможности соответствуют своему бытийному основанию. Выбрать же выбор означает быть решительным. Такое выбирание и такая решительность есть выбор ответственности. Понятие "ответственность" у М. Хайдеггера, как и у М.М. Бахтина, имеет фактическую зависимость от всего структурного представления целостности "бытия-Вот" (в переводе A.B. Михайлова2: существования). Исходящий из каитовского понимания свободы, М. Хайдеггер, во-первых, усматривает, в процессе создания "первой"3 критики И. Ката, действительный поступок человека, которому открылось его особое положение трансцендентального субъекта, и, во-вторых, "стремится преодолеть также и характерное для И. Канта разделение разума на теоретический и практический"4.

'ТипсинаЛ.Н. Немецкий экзистенциализм и реяшия. Ленинград, 1990. С. 141.

- Михайлов A.B. Мартин Хайдеггер: человек в мире / А. В. Михайлов. М, 1990.47 с.

3 Кант И. Критика практического разума // Сочинения В 8-ми т. М., 1994.

4 Гайденко П.П. Учение Канта и его зкзистснциалисткая интерпретация // Философия Канта и современность / Под общ. ред. Т.И. Ойгзермана. М., 1974. С. 375.

M. Хайдеггер, проводя герменевтический анализ философских текстов, признавал событийную значимость свершающегося откровения с определенным уровнем трансценденции. Необходимо отметить, что понимание им отдельного текста как законченного высказывания (Aussage) вполне сопоставимо с тем, как к данному вопросу подходит М.М. Бахтин. Понимая текст в единстве смысловой определенности целостного высказывания, он решает подлинно герменевтическую задачу: "понимай самого себя изнутри возможностей попять целое смысла..."1.

В тесной связи с герменевтической задачей истолкования текстов, М. Хайдеггером создается собственная "философия поступка". Для него самого план представления поступка перенесен в ту плоскость, где решимость как фундаментальная готовность действовать, выступает в единой значимой связке с "осмотрительностью" (Umsicht).

Решение проблемы единства и бытийного определения Dasein M. Хайдеггером найдено на базе признания конечности всех средств и сторон мышления, приведения их всех к временности как выражению конечности, и главное - в превращении на этой основе "я мыслю" в самость. Время и "я мыслю" более не противостоят друг другу как несоединимые и разнородные - онн тождественны. По его мнению, к идее постоянства и восходит изначальная онтологическая временность, от которой производно время в интерпретации И. Канта. Переход от чистой временности к времени знаменует собой предел, к которому стремится работа по истолкованию "бытия-Вот", положенная в основу поисков смысла Бытия, и, следовательно, последнее слово будет сказано на эту тему.

В третьем параграфе - "Временной анализ трансценденции как стратегический замысел герменевтики М. Хайдеггера" - анализирутся тема, послужившая основой для раскрытия философской позиции М. Хайдеггера. Сама по себе она уже нацеливает на реконструкцию изначального интуитивного плана, пронизывающего содержательно-смысловую сторону целостной философской программы, получившей наименование - фундаментальная онтология.

Увлеченность историософскими идеями Гегеля2, с которым М. Хайдеггер ведет активную полемику в "Бытии и .времени", отразилась в постановке проблемы соотнесения исторического опыта, а затем - в отказе

1 Гадамер Х.-Г. Истина и метод : Основы философской герменевтики. Пер. с пем. / Общ. ред. и встуи. ст. Б.Н.Бессонова. М., 1988. С. 311.

2 См.: Figal G. Heidegger zur Einführung: 2, uberarb. Aufl. Hamburg, 1996. С. 11-22.

от объективистски настроенного понимания истории с предикатами всеобщности и неизменности. Личностный аспект переживания индивидуального опыта истории открыл немецкому философу пути к радикальной постановке проблемы: мыслить бытие как событие. Сам М. Хайдеггер позднее говорит о том, что мы перестаем мыслить человека как разумное животное; преображение animal rationale в Dasein становится начальным пунктом отказа от антропологических характеристик при попытке объяснить и обосновать феномен человека. Обособление логоса от конкретики personalitas psychologica способствует выявлению его надиндивидуальной природы. Это обособление открывает возможность адекватной постановки проблемы историзма, неизбежно искажаемой для взгляда из временности Dasein.

Исторический аспект осмысления опьгга, включающего понимание того, что несет с собой, к чему обязывает возможность услышать голос совести, пробуждающий решимость ответственно совершить единственный в своем роде поступок, ведет к продумыванию основной ситуации взаимодействия тех форм, в которых забота изначально раскрывается как всеобщее структурное целое "бытия-Вот". В подлинном смысле забота, указываег на экзистенциальное будущее как на первичный модус обнаружения качеств, которые составляют ее бытийную устремленность к самобытности основания. М. Хайдеггер специально отмечает, что лишь поскольку забота основывается в прошлом, постольку "бытие-Вот" может экзистировать как брошенное сущее, каковое оно и есть. Представление феномена "бывшести" сразу оказывается в пункте выведения основной характеристики забвения, виновного бытия. Решимость, через понимание вины и страха выступившая в модусе заботы, обрела собственное основание подлинности, когда "бытие - к - своей -смерти" стало ддя "бытия-Вот" абсолютно прозрачным. М. Хайдеггер показывает, что вести осмысленный разговор о какой-либо модели историчности можно только с позиции того, каким предстает "бытие-Вот" в бытийном модусе заботы. Исторический аспект осмысления того, что открылось в действительности с призывом совести быть самим собой, оказывается, производным от трех основных модусов обнаружения заботы: прошлого, настоящего н будущего, и более того, - состоит во взаимосвязи этих трех моментов историчности, и сам феномен настоящего-будущего, уходящего в прошлое, или будущего, прокладывающего в настоящем дорогу из прошлого, может быть назван в пункте своего обнаружения изначальной временностью.

Главным побудительным мотивом, рождающимся у читателя "Бытия и времени", является фактический поступок самостоятельного открытия собственной судьбы для себя в отклике на призыв заботы к подлинному бытию личности, понимание тех проблем, к которым в религиозном плане подводят труды С. Кьеркегора и романы Ф.М. Достоевского. Основной же пафос хайдеггеровской философии раскрывается нами как воля к жизни, общий романтический пафос на пути обретения подлинного начата самобытности.

В третьей главе — "Общее и особенное в герменевтических концепциях М.М. Бахтина и М. Хайдеггера" - сравниваются герменевтические позиции двух мыслителей, выделяется их общее и особенное в интерпретации понятий коммуникативность, диалог, вскрывается отношение к романтизму. Определяются основные точки пересечения их взглядов.

В первом параграфе — "Историко-философские предпосылки формирования герменевтической позиции М. Хайдеггера и М.М. Бахтина" - непосредственно обобщаются и анализируются предпосылки формирования герменевтической традиции М. Хайдеггера и М. Бахтина. Метафизика первого исходит из традиции, сложившейся в истории философии н представленной именами Платона, Августина и Паскаля. Удачно продолжая ее в своей герменевтической форме, М. Бахтин предвосхищают тенденции развития философии XX и XXI веков. Рассматривая предпосылки формирования герменевтической традиции, следует обратить внимание на то, что вопросы смысла восходят к древнегреческой философии, и, будучи фундаментальными, они не могут не затронуть начала философии вообще.

Всему строю мысли в Древней Греции свойственна имманентная логика смысла, присущая всякому сказанию и открывающая необходимый целокупный строй зрительного восприятия, который ставит грека перед насущной задачей создаши оригинальной духовной целостности. Я.Э. Го-лосовкер, размышляя над природой мифа, считает, что на пути становления европейской науки многие открытия, совершающиеся уже в позитивистски окрашенное время, были, не просто предвосхищены творящим миф греческим воображением, но явгошсь своеобразным откликом на модели, заготовленные древним познавательным порывом имагинации. В форме сказания миф повествует о происходящих событиях и действующих лицах, обладающих определенной степенью реальности — не только поэтической; в качестве единой картины виденья он указывает на созерцателя: это слово о самом творце мифа.

Попытка Платона создать диалектическую, универсальную всеобщую модель познания как познающего виденья удалась именно на почве онтологии. В целом ряде диалогов ("Софист", "Парменид", "Филеб"), развивающих линию обретения миром бытия, в качестве порождающей основу для усмотрения истины модели сознания, Платон показывает, что противоречие чистых форм беспредельного и предела разрешается мерой соотнесенности между собой и соразмерностью с идеей блага в качестве первопричины такого единства. Соразмерность же, как умеренность, сопричастна природе прекрасного, красоте, ставящей последнюю точку в обретении постигающим разумом единого плана усмотрения тождества сущего. Платон утверждает высшую, выработанную культурным сознанием идею - идею бесконечности самой мысли. Фундаментальная идея блага ценностна, как моральная и идея. На этом особенно настаивает М. Хайдеггер, разбирающий учение Платона о истине в диалоге "Государство"1. В качестве моральной идеи благо, отождествляемое с добром, оказывается вовсе бесполезным в вопросе о том, как же соотнести такое понимание блага с основанием истины. В последующем платоновский эйдос соединяется с теологией личного спасения. Христианская духовная практика предполагает обретение высшей идеи блага на пути прозрения, опирается в построении догматических установлений на такое предположение. Августин утверждал, что человек должен ради истины поступиться радостями счастливой повседневной жизни, которые доставляет ему его собственная, придуманная истина. Понимание происхождения "истины", ставшей иллюзией, и вхождение иллюзорного плана в состав истинного виденья определяют характер последовательного обретения истины, которая всегда оказывается истиной настоящего момента. Завершая представление авгуспшо-паскалевой линии в аспекте осмысления взаимодействия истины и иллюзии, способностей воображения и понимания, необходимо отметить, что путь прозрения, совершается во времени и имеет целью того, кто наполнил "зраки души" прозревающего светом, поскольку последний этого желает и принимает с радостью такое преображение.

Во втором параграфе - "Об истоках герменевтики М.М. Бахтина и М. Хайдегтера" - анализируется хайдеггеровскоий вариант герменевтики, разрабатываемой им на базе структурного анализа индивидуального бытийного проекта личности, где также находится "философия поступка" М.М. Бахтина с предпринятой в ней попыткой герменевтического осмыс-

1 Платон. Собр. соч. в 4-х т. : Т. 3. М., 1993. С. 37.

ления бытийного основания для сущностного самораскрытия человеческой личности через фундаментальную настроенность на поступок - на жизнь, как поступок. У М. Хайдеггера дается развернутый анализ бытийного проекта личности, и у М.М. Бахтина философия поступка исходит из бытийного основания сущностного раскрытия личности. Размышления об индивидуально-бытийном существовании личности обоих мыслителей приводит к герменевтике и экзистенциальному объяснению смысла саморазвития человеческой личности. Анализ взаимодействия таких экзистенциальных возможностей человека, как виденье-воображение и понимание, порождающих дихотомию иллюзии и истины, наглядно показал, что философская герменевтика имеет не только черты сходства с христианской метафизикой, настраивающей на исповедальную значимость самовысказывания, но и определенно отличается от нее, подводя онтологическую базу под само историческое свершение истины — истины, как подлинной открытости миру и собственной своей судьбе, меня самого, понимающей себя и исключительность своего положения в космосе, человеческой личности. Последнее же и есть то качественно новое, что отличает герменевтику и от религиозной метафизики, и от различных разновидностей "экзистенциализма", поскольку в нем нет структурных особенностей понимания, выявляющих временной характер последнего. А без этого нет возможности осмыслить и понять событийную значимость открывающейся истины - истины как откровения. В романтизме, в трудах Ф. Шлейермахера, Г.-фон-О. Новалиса и др., проявляет себя историческая перспектива в вопросе о существе истины, причем эта перспектива, будучи определенно направлена из подразумеваемого настоящего в чаемое будущее, обретает действительное соответствие статусу события благодаря обращению к истоку раз и навсегда совершившегося в абсолютном прошлом Откровения, со всем вытекающим отсюда религиозно-мистическим подтекстом. Г.-фон-О. Новалис утверждает правомерность исторического бытия, сконцентрированного в понимании того, кто истиной бытия сущностно раскрывается поскольку принадлежит ей по природе собственной экзистенции. Но в действительности романтизм и не может пойти за пределы такого понимания, ибо им еще не преодолена граница между внутренним и внешним миром человека, не найдена формула для феноменологического вскрытия перво-структуры человеческого присутствия: как бытия-в-мире. Это осложняло поиски признания за романтизмом ключевой роли в постановке философской герменевтикой полноценной исследовательской задачи. Спектр возможно-

стей, намеченных исследовательской практикой романтизма, подтолкнул ищущую мысль к поискам нового основания. В нем вопросы эстетического и этического бытия в их отношении к целокупному духовному процессу, а также вопросы исторического плана обретения истины бытия, получили разрешение в двух вариациях герменевтического анализа онтологической первоструктуры понимания, названного в исследовании специфическим бытием - в двух нетождественных духовных практиках, составивших стержневой элемент целостной философской программы по обретению самобытного строя личности.

В третьем параграфе - "Общие вопросы двух герменевтик" -раскрывается взаимовлияние двух философий, в которых М.М. Бахтин и М. Хайдеггер образуют специфическую традицию, определяющуюся, прежде всего, самой герменевтикой.

Ломка всей установившейся к XX веку политической мировой системы, ее развитие и изменение указали на главную проблему нового тысячелетия, которая заключается в диалоге культур. Философская герменевтика в лице исследуемых философов вводит "диалог" в логический аппарат истолкования, который становится сегодня самым практикующимся в исследовании взаимоотношений культур и народов.

Говоря о М.М. Бахтине и М. Хайдеггере, можно отметить особую духовную практику, которая включает феномен "понимания" в качестве конституирующего момента активного волеизъявления (поступка). Представления о них позволяют видеть в этих мыслителях предшественников того особого ракурса зрения, который может быть назван коммуникатвдньш аспектом герменевтики. Религиозный по сути своей характер высказываний как М.М. Бахтина, так и М. Хайдеггера не выдает у них стремления к созданию новейшей теологии, подобно тому, как истинная вера чуждается своего словесного выражения.

Безусловно, философии двух мыслителей имеют некоторые различия, и даже противоположности. Они различны профессиональной направленностью философских изысканий. Исследования М.М. Бахтина осуществлялись преимущественно в области литературоведения и языкознания, М. Хайдеггера - в историко-философской сфере. В связи с этим представляется необходимым отметить ведущий для последующего рассмотрения коммуникативный план, в преломлении через который просматривается вся: непреходящая значимость открьпий данных философов, прояснив одновременно романтический аспект осмысления герменевтической проблематики.

Поднимая вопрос о романтизме, можно отметить, что его связь с герменевтикой М.М. Бахтина и М. Хайдеггера обусловлена его же ролью в истории. Проблемы осмысления места романтизма в истории культуры неизменно встают, когда пробуждение самобытных качеств человеческой личности становится насущной необходимостью для решения задач по спасению духовной культуры от наступающего варварства цивилизации. Романтический пафос, которым проникнуты программные установки герменевтики, позволяет видеть в М.М. Бахтине и М . Хайдеггере наших современников, а в герменевтике, чей образ сформирован двумя самобытными подходами, философию, отражающую современные проблемы.

Мир и человек у М. Хайдеггера образуют единство (das Eins), особую коммуникацию: слово "человек" заменяется соответствующим "фундаментальной онтологии" словом Dasein, означающим существование, наличное бытие. Здесь - бытие имеет философский смысл огромной важности, так как герменевтический анализ используется у немецкого философа для раскрытия присутствующей в человеческом существовании сущности и обнаружения смысла бытия. М. Хайдеггер подходит к выводу о том, что самораскрытие, непосредственное обнаружение своей сути есть форма существо-ваши живого, сознающего себя, а понимание выступает не в качестве одной из черт человеческого познания, а в качестве определяющей характеристики самого существования, как способ бытия. У М.М. Бахтина же есть "два полюса текста", находящихся в единстве: во-первых, за каждым текстом стоит система языка, во-вторых, каждый текст является чем-то индивидуальным, единственным и неповторимым, и в этом весь смысл его (его замысел, ради чего он создан). Активно-диалогическое понимание (спор -согласие), включение в "диалогический контекст" для русского мыслителя особенно важным. Существуют три взаимодействующие части в процессе понимания: то, что подвергается пониманию; сам реципиент, который является субъектом процесса понимания; и нечто третье, куда входит все прочитанное, услышанное, увиденное, совершенное человеком-реципиентом раньше. Когда эти три части взаимодействуют, определяется конечное понимание смысла, происходит коммуникативное понимание.

Философская герменевтика, представленная именами М.М. Бахтина и М. Хайдеггера, может рассматриваться как программа, направленная на отыскание основания для того единственного события, через которое человеку открывается смысл собственного бытия или бытия самобытными возможностями, а через это и все бытие в целом.

В заключении подводятся итога диссертационного исследования, а также намечаются основные направления основные направления и перспективы дальнейших исследований в выбранном направлении.

По теме диссертации автором были опубликованы следующие статьи:

1. Источникова, A.B. Об истоках герменевтики М. Бахтина и М. Хай-деггера / A.B. Источникова // Наука и образование - 2005 : Материалы Международной научно-технической конференции (Мурманск 6-14 апреля 2005 г.): в 7 ч. Ч. 1. - Мурманск : МГТУ, 2005. - 0,3 п.л.

2. Источникова, A.B. Структурно-онтологическое представление "поступка" в творчестве М.М. Бахтина в свете герменевтической исследовательской задачи / A.B. Источникова // Поиск. Выпуск XI. Серия "Философские и социальные исследования". Межвузовский сборник научных статей. - Мурманск : МГТУ, 2005. - С. - 0,2 п.л.

3. Источникова, A.B. Преодоление "эстетизма" в осмыслении поступка М.М. Бахтина / A.B. Источникова // Поиск. Философские и социально-экономические исследования. Выпуск IX. Серия "Философские и социальные исследования". Межвузовский сборник научных статей. - Мурманск : МГТУ, 2005.-0,4 п.л.

4. Источникова, A.B. Диалогизм М.М. Бахтина / A.B. Источникова // Философия в XXI веке : Международный сборник научных трудов / под общей ред. проф. О.И. Кирикова. Выпуск 8. - Воронеж : Воронежский госпедуниверситет, 2006. — 0,3 пл.

5. Источникова, A.B. Проблема анализа Бытия как стратегический замысел герменевтики М. Хайдегтера / A.B. Источникова // Вестник МГТУ - 2006. - Том 9. - №1. - 0,5 н.л.

6. Источникова, A.B. Событийный модус встречи в основе герменевтического анализа у М.М. Бахтина / A.B. Источникова // Проблемы гуманитарных наук и образования в техническом вузе : материалы науч.-практ. конф. (Мурманск, 14-17 марта 2006 г.). [Электронный ресурс] / МГТУ. - электрон. Текст дан. (3,5 Мб) - Мурманск : МГТУ, 2006.

Отпечатано в ООО «Полиграфист». 183038, г. Мурманск, ул. Шмидта, 43. Подписано в печать 16.02.2007 г. Формат 60x84'/i6 Бумага офсетная. Усл. неч. л. 1,74. Уч.-изд. л. 1,36. Заказ 140. Тираж 100 экз.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Источникова, Алина Владимировна

Введение.

Глава 1. Философские основы герменевтики М. М. Бахтина.

1.1. Структурно-онтологическое представление "поступка" в творчестве М.М. Бахтина в свете герменевтической исследовательской задачи.

1.2. Преодоление "эстетизма" в осмыслении "поступка" М.М. Бахтина.

1.3. От "диалога" к трансценденции.

1.4. Событийный модус встречи в основе герменевтического анализа у М.М. Бахтина.

Глава 2. Философские основы герменевтики у М. Хайдеггера.

2.1. Герменевтический анализ подлинности оснований в онтологии

М. Хайдеггера.

2.2. От интерпретации к трансценденции: стратегии герменевтического анализа.

2.3. Временной анализ трансценденции как стратегический замысел герменевтики М. Хайдеггера.

Глава 3. Общее и особенное в герменевтических концепциях

М.М. Бахтина и М. Хайдеггера.

3.1. Историко-философские предпосылки формирования герменевтической позиции М. Хайдеггера и М.М. Бахтина.

3.2. Об истоках герменевтики М.М. Бахтина и М. Хайдеггера.

3.3. Общие вопросы двух герменевтик.

Введение диссертации2007 год, автореферат по философии, Источникова, Алина Владимировна

Актуальность диссертационного исследования

Значимость герменевтической проблематики в настоящее время определяется усилением интереса к связанным с нею проблемам истолкования, интерпретации и понимания в политике, праве, искусстве, религии и любой коммуникативной деятельности. Возникновение философской теории интерпретации мира, развитие наук о сознании, душе и духе, а также проблема переосмысления природы самого философского знания, безусловно, актуализирует герменевтическую проблематику.

К одному из главных достижений современной герменевтики относится не только онтологизация понимания и определение статуса особой герменевтической логики, но и открытие предструктуры понимания, осуществленное в философии М. Хайдеггера и предложенное М.М. Бахтиным как то понятие, которое сегодня можно назвать "виртуальным диалогом". Онтологизируя языковую проблематику герменевтики, оба философа способствуют превращению герменевтики в учение о бытии, закрепляя тем самым ее философский статус, интерпретируя вопрос о смысле существования как равносильный вопросу о смысле познанного, где понимание затрагивает всегда личный момент познающего и понимающего субъекта, выступает первоначальной формой человеческой жизни, а не только методологической операцией. Если "диалог" и "коммуникация" у М. Хайдеггера касаются непосредственного феномена "понимания", то путь М.М. Бахтина предстает как переход от идеи диалога к проблеме понимания текста.

Коммуникативность, которая к XXI веку проявилась как существенная причина мощного глобального развития мира, возникновения транснациональных акторов, влияющих на активное стирание искусственных национально-государственных границ в мире, была своеобразно обоснована /же в герменевтике и М.М. Бахтина и М. Хайдеггера. Ломка всей установившейся к XX веку коммуникационной системы отношений, ее развитие и изменение ставит перед человеком новую проблему тысячелетия, заключающейся в потере человеком своей собственной сущности, отсутствии понимания самого себя в системе "Я" -"мир", "Я" - "Другой". Для решения данной проблемы следует вернуться к теме экзистенциального воссоединения с онтологическими корнями взаимосвязи человека и мира, человека и космоса, в котором человек обретает собственное свое, незаместимое и невозместимое место.

Степень разработанности проблемы

Общее тематическое осмысление истоков герменевтики, изучение герменевтики М. Хайдеггера и М.М. Бахтина, прочно заняло свое место в исследовательской практике, как западных ученых, так и отечественных теоретиков этого направления мысли.

Из работ, посвященных творческому наследию Хайдеггера, необходимо выделить фундаментальные монографии отечественных исследователей В.В. Бибихина, P.M. Габитовой, П.П. Гайденко, Н.В. Мотрошиловой, A.JI. Доброхотова, А.Н. Типсиной, Т.В. Васильевой, из западных ученых можно выделить работы Фр. В. фон Гадамера, В. Бимеля, Г. Фигаля, Ф.-В. Херрманна. Следует отметить статьи В.Н. Бессонова, А.Ф. Зотова, A.B. Михайлова, Н.В. Мотрошиловой, А.Н. Типсиной, Х.-Г. Хоппе, в которых их авторы стремятся от освещения отдельных аспектов перейти к целостному представлению многоаспектной философской позиции мыслителя, дать обоснование самобытной авторской установке. Проблема «возвращения к бытию», интерпретация бытия критически осмыслялась и рассматривалась в отечественных работах: A.B. Ахутина, В.В. Бибихина, Е.В. Борисова, П.П. Гайденко, В.А. Куренного, В.В. Молчанова, О.В. Никифорова, А.Г. Чернякова, С.И. Ставцева и др.; и зарубежных В. Бимеля, Г. Фигаля, Р. Сафрански, Ф.-В. Херрманна, X. Хюни, и др. исследователей.

В настоящее время в мировой и отечественной литературе, посвященной герменевтикам в творчестве М.М. Бахтина, можно отметить работы таких авторов, как Н.К. Бонецкой, К.Г. Исупова, В.Е. Зализеева, Я. Зоткиной, О. Е.

Осовского изучению категории поступка, как коммуникативного аспекта герменевтики, в философии русского мыслителя, обращались B.JI. Махлин,

A.Н. Исаков, O.E. Осовский, К.Г. Исупов, Г.А. Брандт, И.В. Пешков.

Элементы сопоставления философских позиций двух близких по духу мыслителей имеются в статьях Н.К. Бонецкой, B.JI. Махлина, С.С. Аверенцева, Э.Ю. Соловьева, В.В. Назинцева и некоторых других, но они не подчинены концептуально выраженному решению общей задачи сопоставления. Компаративистский анализ философских позиций данных мыслителей неоднократно проводился в работах Н.К. Бонецкой, Э.Ю. Соловьева,

B.В. Назинцева, B.J1. Махлина, С.С. Аверенцева, А.Н. Исакова и некоторых других, но с позиций герменевтики и экзистенциализма данная проблема не была освещена в полном объеме.

Объектом исследования является философия М. Хайдеггера и творческое наследие М.М. Бахтина.

Предметом исследования выступает герменевтическое толкование экзистенциальных установок данных мыслителей

Цели и задачи исследования

Целью данной работы является сравнение герменевтических трактовок и концепций М.М. Бахтина и М. Хайдеггера. Это обуславливает выделение следующих задач диссертационного исследования:

1) рассмотреть герменевтическое толкование экзистенциальных установок М.М. Бахтина и М. Хайдеггера

2) определить границы соотношения, взаимосвязи и выделение общего и особенного в концепциях М. Хайдеггера и М.М. Бахтина.

Методологические основания исследования

Исходной позицией в диссертационном исследовании является рассмотрение взглядов М.М. Бахтина и М. Хайдеггера на предмет герменевтики. Для этого в работе были использованы методы и принципы философского анализа, разработанные в рамках исторических, герменевтических и феноменологических дисциплин, а также «философии языка». Для анализа общего и различия двух философий использовались компаративистский и системный методы.

Научная новизна исследования

Научная новизна результатов исследования состоит в осуществлении компаративистского анализа двух философских систем. В данной диссертации на конкретном материале обосновывается, что преемственность реализуется в принципах тождества и различия. Обоснован подход к философскому анализу герменевтической традиции, заключающейся в том, что связующим элементом является коммуникативная функция языка, рассматриваемая на примере оригинальных концепций двух философов.

Научная новизна диссертации заключается также в том, что герменевтика рассматривается в ней как особая духовная практика, направленная на личностное самораскрытие человека в пределах тех онтологических возможностей самобытия, которые открываются для понимания, как сущностно необходимые возможности вообще быть. Тематическое наполнение герменевтика получает в "философии поступка" М.М. Бахтина и "фундаментальной онтологии" М. Хайдеггера, для которых базовым принципом формирования представления о роли и значении герменевтического направления для современного человека выступает собственный опыт духовного прозрения, пропущенный через понимание пройденного пути к высотам личностного самораскрытия.

- отдельно прослежены истоки постановки важнейших проблем, отвечающих потребности герменевтического анализа бытийной первоструктуры - самости;

- в герменевтике М. Хайдеггера и М.М. Бахтина представлены базовые основания исходных интуиций в коммуникативном модусе восприятия;

- выявлено структурное единство целостной философской позиции каждого из названных мыслителей в личностном аспекте самоистолкования, самовысказывания и понимания.

На защиту выносятся следующие положения:

1. подходы М.М. Бахтина и М. Хайдеггера отличаются от практики истолкования текстов, использующей герменевтический аппарат, уже подразумевающий под собой способность понимать и истолковывать;

2. в основе герменевтического истолкования бытийной первоструктуры (личности), лежит идея обретения подлинного основания для самореализации посредством преодоления "неподлинного бытия";

3. вскрытие диалектической природы иллюзии позволяет проследить этапы формирования подходов к проблеме понимания в событийном представлении совершающейся трансценденции, исторический аспект которого показывает, что структурный исток радикальной постановки проблемы существует в исследовательской практике М.М. Бахтина и М. Хайдеггера.

Теоретическая и практическая значимость исследования

Результаты могут быть использованы в процессе специального и общетеоретического изучения истории философии, проблем онтологии и теории познания, при разработке методологических проблем герменевтической традиции. Материалы диссертации можно использовать в лекциях по истории философии, философии науки, филологии, при создании учебно-методических пособий по истории науки.

Апробация основных положений диссертации

Основные положения работы, результаты исследования докладывались на научно-практических конференциях (г. Мурманск), а также были представлены в ряде научных статей. Диссертантом был прочитан курс лекций и семинарских занятий в МГТУ.

Структура диссертации

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Сравнительный анализ герменевтики М. Бахтина и М. Хайдеггера"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сопоставление герменевтических учений М. Хайдеггера и М.М. Бахтина показывает, что в них в конкретной форме присутствует методология, которая позволяет работать с сложнопереплетенными смыслами текстов, при этом в них человек присутствует как в некой выявленной модальности присутствия среди других людей. Через "философию понимания". Такая методология позволяет человеку занять свое исключительное место в космосе общения, коммуникативности, определяемыми структурой его временного понимания. При этом "место" присутствует в общем бытии и подчеркивает незаменимость и невозместимость значимости человека в совокупном бытии. Исключительная роль понимания определяется тем, что в его процессе человека озаряет ощущение именно "своего" места в мире, которое М. Хайдеггер назвал Dasein.

Оба мыслителя показали, что герменевтика позволяет в едином ритме со всеобщим бытием, с его становлением и вечным процессом осмысливать все происходящее с человеком лично. Вооруженный философией понимания человек оказывается способным задаваться по-настоящему проблемными вопросами жизни и получать на них ответ, исходя из личностной установки обрести самобытное существование и философское творчество.

Аспект, предложенный в рассмотрении герменевтик М.М. Бахтина и М. Хайдеггера отграничивает герменевтическое истолкование бытийной первоструктуры ("самости") от всех других исследовательских практик (психоаналитической, структурно-семиотической и т.п.), от слияния с ними, посредством установки на реконструкцию первичного понимания, которое есть понимание взаимосвязи с миром на бытийной основе и сущностной ориентации понимающего на бытие-в-мире как на базовый модус существования. Таким образом, представления о возможностях герменевтики, показанно в диссертации, делают состоятельными попытки человека в реализации собственной бытийной программы.

При сравнительном анализе герменевтик русского и немецкого мыслителей в аспекте выявления общих основ обнаруживается их связь с романтизмом. Она обусловлена его ролью в истории. Проблемы осмысления романтизма в истории культуры, встающие перед обществом как пробуждение самобытных качеств человеческой личности. Это всегда было связано в истории с насущной необходимостью для решения задач по спасению духовной культуры от наступающего варварства цивилизации. Подъем интереса к романтизму в начале XX века был продиктован общей духовной ситуацией в стране и Европе, поскольку тогда тема личностного самоопределения и самоосуществления была актуальна в предчувствии общественных перемен. Сегодня романтизм "стучится в дверь" каждого, являясь личным спасением в переустройстве неправильного и неправедного мира, противостоя катастрофической неопределенности и незащищенности самостного основания человеческой личности.

Освоив оставленную романтиками без внимания область онтологии языка, или, вернее, охранительную функцию языка в отношении бытия в целом, М. Хайдеггер, на кардинально новом этапе герменевтического осмысления действительности, заново открывает исключительную роль поэзии в деле обретения истины. По его мнению, поэтическое слово, влекомое первоначальным смыслом того, что дает названия вещам (именует их), фактически противостоит инструментальному языку машин и компьютеров, функции утаивания онтологической истины. Двигаясь в направлении от интуитивно постигаемой поэтической образности к воссозданию структурного единства, в котором строй виденья художника онтологизируется, превращаясь во всеобщезначимый элемент сознания и самосознания, М. Хайдеггер вычленяет глубинную связь с основание подлинности земных обетований. М. Хайдеггер устремляется в онтологическую даль, надеясь на то, что язык должен сам заговорить, разрывая путы сковавшего бытие косноязычия, разрушая на полном ходу представление о коммуникативной однозначности языка, как средства общения. Почти также у М.М. Бахтина герменевтика, обретшая свое новое основание в языке, получает стимул для развития, но при этом, правда, оказывается весьма далеко от романтического истока, но романтизм, по-своему, стимулирует изучение того аспекта, в котором тематически вплотную примыкает к герменевтике. Иллюзия, в качестве неподлинного виденья формирует онтологический подход к проблеме понимания и составляет, на узловой момент связывающим романтизм, герменевтику М.М. Бахтина и герменевтику М. Хайдеггера. Она является единой для них манерой понимания, отождествляющей духовное прозрение с процессом освобождения от неподлинного существования, также с раскрытием качеств, создающих самобытную человеческую личность.

Список научной литературыИсточникова, Алина Владимировна, диссертация по теме "История философии"

1. Аврелий, А. Исповедь. История моих бедствий / под ред. М.Е. Сергеенко / А. Аврелий. М.: Республика, 1992. - 332 с.

2. Аврелий, А. О Троице : Исповедь книгочея, который учил букве, а укреплял дух / А. Аврелий. М.: Книга, 1991. - 456 с.

3. Александрова, Р.И. Нравственная философия и творческое наследие М.М. Бахтина / Р.И. Александрова. Саранск : Изд-во Мордов. ун-та, 1995. -171 с.

4. Арендт, X. Хайдеггеру восемьдесят лет / X. Арендт // Вопросы философии. 1998. - № 1.-С. 126-134.

5. Ахутин, A.B. "Бытие и время" Мартина Хайдеггера в философии XX века : материалы обсуждения / A.B. Ахутин // Вопросы философии. 1998. - № 1. -С. 110-121.

6. Бахтин и время : тезисы докл. IV Бахтин, чтений (Саранск, 20-21 нояб. 1997 г.) / под ред. Р.И. Александровой. Саранск : Крас. Октябрь, 1998. -128 с.

7. Бахтин М.М. как философ : сб. ст. / отв. ред. Л.А. Гоготишвили, П.С. Гуревич. М.: Наука, 1992. - 251 с.

8. Бахтин, М.М. Автор и герой : к филос. основам гуманитарных наук : сб. / примеч. С.Г. Бочарова / М.М Бахтин. СПб.: Азбука, 2000. - 332 с.

9. Бахтин, М.М. Беседы с В.Д. Дувакиным / предисл., послесл., коммент. С.Г. Бочарова и др. / М.М. Бахтин. М.: Согласие, 2002. - 398 с.

10. Ю.Бахтин, М.М. В зеркале критики : сб. ст. / отв. ред. и сост. Т.Г. Юрченко /

11. М.М. Бахтин. М.: РАН ИНИОН, 1995. - 191 с. П.Бахтин, М.М. В контексте мировой культуры / сост. Н. Пальков. / М.М. Бахтин. - М.: Языки славян, культуры, 2003. - 363 с.

12. Бахтин, М.М. В контексте русской культуры XX века / сост. Н. Пальков /

13. М.М. Бахтин. М.: Языки русской культуры, 2000. - 380 с. 1 З.Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики : исследования разных лет / М.М. Бахтин. - М.: Худож. лит., 1975. - 502 с.

14. Бахтин, М.М. К философии поступка / М.М. Бахтин // Философия и социология науки и техники : ежегодник. 1984-1985. М. : Наука, 1986. -С.83-118.

15. Бахтин, М.М. Проблемы поэтики Достоевского / М.М. Бахтин. М. : Сов. Россия, 1979.-318 с.

16. Бахтин, М.М. Проблемы творчества Достоевского / М.М. Бахтин. Л. : Прибой, 1929. - 244 с.

17. П.Бахтин, М.М. Собрание сочинений : в 7 т. / коммент. С.Г. Бочаров и др. / М.М. Бахтин. М.: Рус. словари, 2000. - 1-7 т.

18. Бахтин, М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса / М.М. Бахтин. М.: Худож. лит., 1990. - 541с.

19. Бахтин, М.М. Эпос и роман / М.М. Бахтин. СПб.: Азбука, 2000. - 300 с.

20. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества : сб. избр. тр. / примеч. С.С. Аверинцева, С.Г. Бочарова / М.М. Бахтин. М. : Искусство, 1986. -444 с.

21. Бахтин, М.М. Эстетическое наследие и современность : в 2 ч. / под. ред. А.Ф. Еремеева и др. / М.М. Бахтин. Саранск : Изд-во Мордов. ун-та, 1992.-Ч. 2.-134 с.

22. Бахтинология : исследования, переводы, публикации : сб. / под ред. А.П. Валицкой. СПб.: Алетея, 1995. - 370 с.

23. Бахтинский сборник / отв. ред Д. Куюнджич, В.Л. Махлин. М. : Прометей, 1990.-129 с.

24. Бахтинский тезаурус : материалы и исследования : сб. ст. / под ред. Н.Д. Тамарченко и др.. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1997. - 137 с.

25. Бердяев, H.A. Истина и откровение / H.A. Бердяев. СПб. : РХГИ, 1996. -384 с.

26. Бессонов, Б.Н. Мартин Хайдеггер : экзистенция вот сущность бытия человека / Б.Н. Бессонов. - М., 1995. - 134 с.

27. Бибихин, В.В. Слово и событие // Историко-философские исследования : ежегодник / отв. ред. А. А. Михайлов / В.В. Бибихин М., 1991. - Вып. 1. -С. 145-163.

28. Бибихин, В.В. Хайдеггер : от "Бытия и времени" к "Beiträge" / В.В. Бибихин // Вопр. философии. 2005. - № 4. - С. 114-129.

29. Библер, B.C. М.М. Бахтин или поэтика культуры / B.C. Библер. М. : б.и., 1991.- 107 с.

30. Бимель, В. Мартин Хайдеггер сам свидетельствующий о себе и своей жизни / В. Бимель. Челябинск : Урал LTD, 1998.- 285 с.

31. Богатырева, Е.А. Драмы Диалогизма : М.М. Бахтин и художественная культура XX века / Е.А. Богатырева. М.: б. и., 1996. - 235 с.

32. Богатырева, Е.А. Эстетика в философской системе М. М. Бахтина : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / Е.А. Богатырева. М., 1997. - 22 с.

33. Бонецкая, Н.К. Жизнь и философская идея Михаила Бахтина / Н.К. Бонецкая // Вопросы философии. 1996. - № 10. - С. 94-112.

34. Борисов, Е.В. Эволюция трансцендентально-феноменологических оснований онтологии в работах Э. Гуссерля и экзистенциальной аналитике М. Хайдеггера : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / Е.В. Борисов. М., 1997. - 31 с.

35. Бочаров, А.Б. Риторические аспекты русской философии языка (А.Ф. Лосев, М.М. Бахтин) : автореф. дис. . канд. филос. наук / А.Б. Бочаров. СПб., 2000. - 21 с.

36. Бочаров, С.Г. Бахтин М.М. : К философии поступка / С.Г. Бочаров // Философия и социология науки и техники : ежегодник. 1984-1985. М., 1986.-С. 80-160.

37. Бредихин, С.Н. "Языковая игра" как лингвистический феномен : (на материалах философских текстов М. Хайдеггера) : автореф. дис. . канд. филос. наук : 10.02.19. Нальчик, 2003. - 23 с.

38. Бредихин, С.Н. Некоторые проблемы грамматических категорий и семантики единиц языка / С.Н. Бредихин. Пятигорск, 2003. - 135 с.

39. Бросова, Н.З. Судьба метафизики и судьба человека / Н.З. Бросова // Вопросы философии. 2005. - № 11. - С. 54-66.

40. Бубер, М. Два образа веры / под ред. П.С. Гуревича, С.Я. Левит, C.B. Лезова / М. Бубер. М. : Республика, 1995. - 464 с.

41. Букреева, Н.П. Философия бытия искусства Мартина Хайдеггера : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / Н. П. Букреева. Екатеринбург, 1995. -26 с.

42. Булавка, Л.А. Бахтин : диалектика диалога versus метафизика постмодернизма / Л.А. Булавка // Вопросы философии. 2000. - № 1. -С. 119-131.

43. Бурдье, П. Политическая онтология Мартина Хайдеггера / П. Бурдье. М. : Праксис, 2003. - 2003. - 269 с.

44. Бэкон, Ф. Сочинения : в 2 т. / Ф. Бэкон. М. : Мысль, 1971-1972. - 1-2 т.

45. Васильева, Т.В. Прорыв к трансцендентному. Новая онтология XX века / Т.В. Васильева // Вопросы философии. 1999. - № 8. - С. 178-180.

46. Васильева, Т.В. Семь встреч с М. Хайдеггером / Т.В. Васильева. М. : Савин С.А., 2004. - 334 с.

47. Волкова, Е.В. Тона и обертоны серьезного в философии М. Бахтина / Е.В. Волкова, С.З. Оруджева // Вопросы философии. 2000. - № 1. -С.102-118.

48. Волкова, Е.В. Эстетика М.М. Бахтина / Е.В. Волкова. М. : Знание, 1990. -62 с.

49. Волошинов, В.Н. Марксизм и философия языка / В.Н. Волошинов. Л. : Прибой. 1930.- 157 с.

50. Гадамер, Х.-Г. Актуальность прекрасного / Х.-Г. Гадамер. М. : Искусство, 1991.-80 с.

51. Гадамер, Х.-Г. Истина и метод : Основы философской герменевтики / под общ. ред. Б. Н. Бессонова / Х.-Г. Гадамер. М.: Прогресс, 1988. - 349 с.

52. Гадамер, Х.-Г. О круге понимания / пер. с нем. A.B. Михайлова / Х.-Г. Гадамер. М.: Искусство, 1991. - 264 с.

53. Гайденко, П.П. Философия М. Хайдеггера как выражение кризиса современной буржуазной культуры : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / П. Гайденко. М., 1962. - 23 с.

54. Гайденко, П.П. Бытие и разум / П.П. Гайденко // Вопросы философии. -1997.-№7.-С. 114-140.

55. Гайденко, П.П. Философия истории М. Хайдеггера и судьбы буржуазного романтизма / П.П. Гайденко // Вопросы философии. 1964. - № 4. - С. 73-84.

56. Гайденко, П.П. Экзистенциализм и проблема культуры : Критика философии М. Хайдеггера / П.П. Гайденко. М. : Высш. шк., 1963. - 120 с.

57. Глазков, А.П. Одиночество Dasein в "Бытии и времени" М. Хайдеггера : автореф. дис. . канд. филос. наук / А.П. Глазков. М., 1996. -24 с.

58. Гоготошвили, JI.A. Варианты и инварианты М.М. Бахтина / JI.A. Гоготошвили // Вопросы философии. 1992. - № 1. - С. 117.

59. Голенков, С.И. Хайдеггер и проблема социального / С.И. Голенков. -Самара : Самар. ун-т, 2002. 129 с.

60. Голосовкер, Я.Э. Логика мифа / Я.Э. Голосовкер. М.: Наука, 1987. - 218 с.

61. Горобинский, М.О. Смысл и логика события в бахтинской интерпретации искусства и культуры : автореф. дис. . канд. филос. наук / М.О. Горобинский. Екатеринбург, 1997. - 24 с.

62. Грешных, В.И. Ранний немецкий романтизм: фрагментарный стиль мышления / В. И. Грешных. J1.: Изд-во ЛГУ, 1991. - 140 с.

63. Гуссерль, Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология : введение в феноменологическую философию / пер. с нем. Д.В. Скляднева / Э. Гуссерль. СПб. : Владимир Даль : Фонд ун-т, 2004. -398 с.

64. Декарт, Р. Сочинения : в 2 т. / Р. Декарт. М.: Мысль, 1994. - Т. 2 - 639 с.

65. Днепров, В.Д. Идеи, страсти, поступки : из художественного опыта Достоевского / В.Д. Днепров. Л. : Сов. писатель, 1978. - 384 с.

66. Ершов, М.В. Проблема бытия в философской эволюции М. Хайдеггера : автореф. дис. . канд филос. наук : 09.00.03 / М. В. Ершов. Л., 1982. - 16 с.

67. Жирмунский, В. Немецкий романтизм и современная мистика / В. Жирмунский. СПб.: б.и., 1914.-207 с.

68. Жирмунский, В. Религиозное отречение в истории романтизма /

69. B. Жирмунский. М.: Изд. С. И. Сахарова, 1919.-204 с.

70. Иванов, В.В. Значение идей М. М. Бахтина о знаке, высказывании и диалоге для современной семиотики / В.В. Иванов // Труды по знаковым системам. -Тарту, 1973. Вып. 6. - С. 42-62.

71. Исследования по феноменологиии и философской герменевтике: сб.ст. / под ред. Е. Борисова. Минск : БГУ, 2001. - 155 с.

72. Ищенко, Н.И. Экзистенциальная аналитика Dasein Мартина Хайдеггера, как фундаментальная антология : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / Н.И. Ищенко. М., 1998. - 17 с.

73. Кампиц, П. Хайдеггер и Витгенштейн : критика метафизики критика техники - этика / П. Кампиц // Вопросы философии. - 1998. - № 5.1. C. 49-55.

74. Кант, И. Критика практического разума / И. Кант // Сочинения: в 8 т. М. : Чоро, 1994.- 1-8 т.

75. Кант, И. Критика чистого разума / пер. с нем. Н. Лосского / И. Кант. М. : Мысль, 1994. - 591 с.

76. Карельский, А.О. Революция социальная и революция романтическая / А.О. Карельский // Вопросы литетатуры и эстетики. 1992. - Вып. 2. -С. 187-226.

77. Качераускас, Т. Феноменология времени и пространства / Т. Качераускас // Вопросы философии. 2005. - № 12. - С. 129-136.

78. Коган, Л.А. Закон сохранения Бытия / Л.А. Коган // Вопросы философии. -2001.-№4.-С. 56-70.

79. Колачева, С.А. Соотношение философии и теологии в фундаментальной онтологии Мартина Хайдеггера : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / С. А. Колачева. М., 1996. - 26 с.

80. Конев, В.А. Критика способности быть : семинары по "бытию и времени" М. Хайдеггера / В.А. Конев. Самара : Изд. Самар. ун-та, 2000. - 274 с.

81. Конкин, С.С. Михаил Бахтин : страницы жизни и творчества / С.С. Конкин. Саранск : Мордов. кн. изд-во, 1993. - 397 с.

82. Коровашко, A.B. М.М. Бахтин и форма листы в литературном процессе 1910-х гг. : автореф. дис. . канд. филос. наук / A.B. Коровашко. -И. Новгород, 2000.- 18 с.

83. Кьеркегор, С. Страх и трепет / С. Кьеркегор / пер. с дат. Н. В. Исаевой, С.А. Исаева. М.: Республика, 1993. - 383 с.

84. Легова, Е.С. Диалог в творчестве Ф.М. Достоевского как проблема философии М. М. Бахтина / Е.С. Легова // Вопросы философии. 2005. -№ 10. - С. 140-151.

85. Литературно-критические статьи / сост. С.Г. Бочаров, В.В. Консинов. -М.: Худож. лит., 1986. 541 с.

86. Лукач, Г. Экзистенциализм / Г. Лукач // Вестник Московского ун-та. Серия 7, Философия. 2005. - № 5. - С. 23-43.

87. М.М. Бахтин и методология современного гуманитарного знания : тез. докл. участников вторых Саран. Бахтин, чтений (Саранск, 28-30 янв. 1991) / отв. ред. А. И. Сухарев. Саранск : Изд-во Мордов. ун-та, 1991. - 116 с.

88. М.М. Бахтин и перспективы гуманитарных наук : материалы науч. конф. (Москва, РГГУ, 1-3 февр. 1993 г.) / под ред. В. Л. Махлина. Витебск : Изд. P.A. Паньков, 1994.- 137 с.

89. М.М. Бахтин и проблемы методологии гуманитарного значения / сб. науч. ст. / отв. ред. В. М. Пивоев и др.. Петрозаводск : Изд-во ПетрГу, 2000. -118с.

90. М.М. Бахтин: проблемы научного наследия : межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. С.С. Конкин. Саранск : Изд-во Мордов. ун-та, 1992. - 158 с.

91. Мартин Хайдеггер : сб. ст. / пер. с нем., сост., вспуп. ст. и коммент.

92. A. Михайлова. М.: Гнозис, 1993. - 332 с.

93. Махлин В.Л. Михаил Бахтин: философия поступка / В.Л. Махлин. М. : Знание, 1990. - 61 с.

94. Махлин, В.Л. Бахтин и Запад : Опыт обзорной ориентации / В.Л. Махлин // Вопросы философии. 1993. - № 1. - С. 94-114.

95. Махлин, В.Л. Философская программа М.М. Бахтина и смена парадигмы в гуманитарном познании : автореф. дис. . канд. филос. наук /

96. B.Л. Махлин.-М., 1997.-21 с.

97. Микешина, Л.А. Трансцендентальные измерения гуманитарного знания / Л.А. Микешина // Вопросы философии. 2006. - № 1. - С. 49-66.

98. Миронов, В.В. Коммуникационное пространство как фактор трансформации современной культуры и философии / В.В. Миронов // Вопросы философии. -2006.-№2.-С. 27-43.

99. Михайлов, A.B. Мартин Хайдеггер: человек в мире / A.B. Михайлов. М. : Моск. рабочий, 1990. - 47 с.

100. Михайлов, И.А. Ранний Хайдеггер : Между феноменологией и философией жизни / И.А. Михайлов. М. : Прогресс-Традиция : Дом интеллектуал, кн. -1999.-284 с.

101. Мотрошилова, Н.В. "Идеи I" Эдмунда Гуссерля как введение в феноменологию / Н.В. Мотрошилова М. : Феноменология-Герменевтика, 2003.-716 с.

102. Мухутдимов, О.М. Обоснование метафизики в фундаментальной онтологии Мартина Хайдеггера : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / О.М. Мухутдимов. Екатеринбург, 1999. - 17 с.

103. Никифоров, О.В. Генезис философии раннего Хайдеггера (1924-1929) : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / О.В. Никифоров. М., 1997. -20 с.

104. Новалис, Г. фон О. Фрагменты. Ученики в Саисе / Г. фон О. Новалис. -СПб.: Евразия, 1995. 240 с.

105. Орлов, Б.В. Субъект. Объект. Эстетика : Версии Бахтина, Гадамера, Лукача / Б.В. Орлов. Екатиренбург : УрГУ, 1992. - 45 с.

106. Оруджева, С.З. Единство серьезного, трагического, смехового и катарсиса в эстетике М.М. Бахтина : автореф. дис. . канд. филос. наук / С.З. Оруджева. М., 1998. - 19 с.

107. Осовский, O.E. Диалог в большом времени : литературовед, концепция М.М. Бахтина / O.E. Осовский. Саранск : МГПИ, 1997. - 192 с.

108. Осовский, O.E. Человек. Слово. Роман : науч. наследие М.М. Бахтина и современность / O.E. Осовский. Саранск : б.и., 1993. - 176 с.

109. Паскаль, Б. Мысли / Б. Паскаль. СПб. : Северо-Запад, 1994. - 574 с.

110. Переписка 1920-1963 / Мартин Хайдеггер, Карл Яспер / под ред. Н. Федоровой. М.: Ad Marginem, 2001. - 415 с.

111. Пешков, И.В. М.М. Бахтин : от "К философии поступка" к риторике поступка / И.В. Пешков. М.: Лабиринт, 1996. - 175 с.

112. Пигалев, В. Рене Жирар и Мартин Хайдеггер : "О смысле" преодоления метафизики / В. Пигалев // Вопросы философии. 2001. - № 10. -С. 152-169.

113. Платон. Сочинения : в 4 т. / Платон. М.: Мысль, 1994. - 1-4 т.

114. Погорелый, А.И. Эволюции экзистенциализма М. Хайдеггер и кризис современной буржуазной философии : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / А.И. Погорелый. Киев, 1975. - 28 с.

115. Подорога, В.А. Выражения и смысл. Коммуникативные стратегии в философской культуре XIX-XX в. С. Кьеркегор, Ф. Ницше, М. Хайдеггер : автореферат дис. д-ра филос. наук : 09.00.03 / В.А. Подорога. М., 1991. -26 с.

116. Подорога, В.А. Метафизика ландшафта. Коммуникативные стратегии в философской культуре XIX-XX вв. / В.А. Подорога. М. : Наука, 1993. -320 с.

117. Поздняков, М.В. "О Событии" ("Vor Ereignis") М. Хайдеггера / М.В. Поздняков // Вопросы философии. 1999. - № 7. - С. 140-157.

118. Поздняков, М.В. Понятие "бытия" в философии М. Хайдеггера в 20-30 гг. : от "Бытия и времени" до "статей по философии" : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / М.В. Поздняков. М., 2000. - 23 с.

119. Проблемы научного наследия М.М. Бахтина / под ред. С.С. Конкина -Саранск : Мордов. гос. ун-т, 1985. 128 с.

120. Прошлое толкует нас : очерки по истории философии и культуры. М. : Политиздат, 1991. - С. 54-126.

121. Пшиготижев, И.Ш. Критика учения М. Хайдеггера о языке : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / И.Ш. Пшиготижев. Нальчик, 1975. - 17 с.

122. Раушенбах, Б.В. Пространственные построения в древнерусской живописи : очерк основных методов / Б.В. Раушенбах. М. : Наука, 1980. -288 с.

123. Руткевич, A.M. От Фрейда к Хайдеггеру : крит. очерк экзистенц. психоанализа/ A.M. Руткевич. М. : Политиздат, 1985. - 175 с.

124. Садецкий, А. Открытое слово: Высказывания М.М. Бахтина в свете его "Металингвистической теории" / А. Садецкий. М. : РГГХ, 1997. - 167 с.

125. Сартр, Ж.П. Бытие и ничто : опыт феноменологической онтологии / Ж.П. Сартр. М. : Республика, 2004. - 639 с.

126. Сафрански, Р. Хайдеггер: Германский мастер и его время / Р. Сафрански. М. : б. и., 2002. - 187с.

127. Семенова, В.Н. Проблема языка в философии Мартина Хайдеггера : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / В.Н. Семенова. Минск, 1999.-31 с.

128. Сиверинцев, Е.Ю. Религия и искусство в философии Мартина Хайдеггера : дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / Е.Ю. Сиверинцев. СПб., 1992. -155 с.

129. Силуянова, И.В. Нигилизм в современной немецкой буржуазной философии (Ф. Ницше и М. Хайдеггер) : автореф. . канд. филос. наук. : 09.00.03 / И.В. Силуянова. М., 1979. - 16 с.

130. Скатов, H.H. Русский гений / H.H. Скатов. М. : Современник, 1987. -352 с.

131. Соболева, М.Е. Интенциональность коммуникация - язык. Проблема последовательности / М.Е. Соболева // Вопросы философии. - 2005. - № 1.-С. 132-147.

132. Соловьев Э.Ю. Прошлое толкует о нас : очерки по истории философии и культуры. -М. : Политиздат, 1991. 125 с.

133. Соловьева, JI.A. Бытие и язык в горизонте времени : Интерпретации фундаментальной онтологии М. Хайдеггера : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09. 00. 01 / Л.А. Соловьева. СПб., 1999.-29 с.

134. Солодухо, Н.М. Бытие и небытие как предельные основания мира / Н.М. Солодухо // Вопросы философии. 2001. - № 6. - С. 176-185.

135. Ставцев, С. H. Введение в философию Хайдеггера / С. Н. Ставцев. -СПб. : Лань, 2000.- 188 с.

136. Ставцев, С.Н. Хайдеггеровская онтологическая тема и трансцендентально-феноменологическая традиция : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / С. Н. Ставцев. СПб., 1997. - 28 с.

137. Ставцева, О.И. "Экзистенция" в философии С. Кьеркегора и М. Хайдеггера : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / О.И. Ставцева. СПб., 1998. - 26 с.

138. Сумерки богов / сост. и общ. ред. A.A. Яковлева. М. : Политиздат,1989.-364 с.

139. Типсина, А.Н. Немецкий экзистенциализм и религия / А.Н. Типсина. Л.,1990.- 152 с.

140. Тульчинский, Г.Л. Николай и Михаил Бахтины: консонансы и контрапункты / Г.Л. Тульчинский // Вопросы философии. 2000. - № 7. -С. 62-90.

141. Фалев, Е.В. Герменевтика Мартина Хайдеггера : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / Е.В. Фалев. М., 1995. - 24 с.

142. Феноменологическая онтология Мартина Хайдеггера : истоки, смысл, значение / отв. ред. Ф. Д. Демидов. М. : РАГС, 1995. - 131 с.

143. Философия Канта и современность / под общ. ред. Т.И. Ойзермана. М. : Мысль, 1974.-437 с.

144. Философия М.М. Бахтина и этика современного мира : по итогам 2 Саранских Бахтинских чтений. : сб. науч. ст. / отв. ред. Р. И. Александрова [и др.] Саранск : Изд-во Мордов. ун-та, 1992. - 113 с.

145. Философия Мартина Хайдеггера и современность : сб. / отв. ред. Н.В. Мотрошилова и др.. М. : Наука, 1991. - 253 с.

146. Хайдеггер, М. Бытие и время / М. Хайдеггер / пер. с нем. В. В. Бибихина. -СПб. : Наука, 2002.-450 с.

147. Хайдеггер, М. Введение в метафизику / М. Хайдеггер / пер. с нем. Н.О. Гучинской. СПб.: ВРФШ, 1998. - 301 с.

148. Хайдеггер, М. Гельдерлин и сущность поэзии / М. Хайдеггер // Логос : философ, лит. журнал. М., 1991. - Вып. 1. - С. 37-47.

149. Хайдеггер, М. Исследовательская работа Вильгельма Дильтея и борьба за историческое мировоззрение в наши дни : Десять докладов, прочитанных в Касселе (1925) / М. Хайдеггер / пер. с нем. A.B. Михайлова // Вопросы философии. 1995.-№ 11.-С. 119-139.

150. Хайдеггер, М. Кант и проблема метафизики / М. Хайдеггер. М. : Рус. феноменолог, общество, 1997. - 143 с.

151. Хайдеггер, М. Положение об основании / М. Хайдеггер / пер. с нем., послесл. O.A. Коваль СПб.: Алетейя, 1999. - 289 с.

152. Хайдеггер, М. Пролегомены к истории понятия времени / М. Хайдеггер. Томск : Водолей, 1998. - 383 с.

153. Хайдеггер, М. Работы и размышления разных лет / М. Хайдеггер М. : Гнозис, 1993.-464 с.

154. Хайдеггер, М. Разговор на проселочной дороге / М. Хайдеггер. М. : Высш. шк., 1991.- 192 с.

155. Хайдеггер, М. Что такое философия? / пер., коммент., послесл.

156. B.М. Алексенцева. / М. Хайдеггер. Владивосток : Изд-во Дальневост. ун-та, 1992. - 30 с.

157. Хайдеггер, М. Язык / пер. и примеч. Б.В. Маркова / М. Хайдеггер. СПб. : Ленинград. Союз ученых, 1991. - 22 с.

158. Херрман, Фр. В. Понятие феноменологии у Хайдеггера и Гуссерля / Фр. В. Херрман. Томск : Водолей, 1997. - 96 с.

159. Хюни, Г. Историчность мира как предел анализа временности в "Бытии и времени" М. Хайдеггера / Г. Хюни // Вопросы философии. 1998. - № 1.1. C.122-125.

160. Цзинъюй, С. Эстетика смеха M. М. Бахтина и китайская народная смеховая культура / С. Цзинъюй // Вестник Московского ун-та. Серия № 7. Философия. - 2006. - № 1. - С. 73-82.

161. Человек в мире слова : сб. ст. / сост., авт. предисл и примеч. O.E. Осовский. М. : Изд-во Рос. открытого ун-та, 1995. - 139 с.

162. Черногорцева, Г.В. Сущность человека в философии экзистенциализма : По работам М. Хайдеггера и А. Камю / Г.В. Черногорцева. M. : МАКС-пресс, 2002. -207 с.

163. Черногорцева, Г.В. Сущность человека в философии экзистенциализма : По работам М. Хайдеггера и А. Камю : автореф. дис. . канд. филос. наук : 09.00.03 / Г. В. Черногорцева. М., 2002. - 24 с.

164. Черняков, А.Г. Онтология времени: Бытие и время философии Аристотеля, Гуссерия и Хайдеггера / А.Г. Черняков. СПб. : Высш. религиозно-философ. шк., 2001.-460 с.

165. Шлейермахер, Ф. Речи о религии к образованным людям ее презирающим. Монологи / Ф. Шлейермахер. СПб. : Алетейя, 1994. - 335 с.

166. Шпет, Г. Явление и смысл: Феноменология как основная наука и ее проблемы / Г. Шпет. Томск : Водолей, 1996. - 192 с.

167. Шуман, А.Н. Трансцендентальная философия / А.Н. Шуман. Минск : Экономпресс, 2002. - 416 с.

168. Щитцова, Т.В. События в философии Бахтина / Т.В. Щитцова. Минск : б. и., 2002.-146 с.

169. Щукин, В.Г. О диалоге и его альтернативах : Вариации на тему М.М. Бахтина / В.Г. Щукин // Вопросы философии. 2006. - № 7. - С. 30-35.

170. Эразм Роттердамский. Философские произведения / пер. с лат. Ю.М. Кагана М. : Наука, 1986. - 703 с.

171. Bernsen, N. О. Heidegger's theory of intentionality / N.O. Bernsen. Odense, 1986.- 451 p.

172. Blitz, M. Heideger's "Being and Time" and the possibility of political philosophy / M. Blitz. London : Ithaca, 1981.-232 p.

173. Clark, K. Mikhail Bakhtin / K. Clark, M. Holquist. London : Harvard univ. press., 1984. - 398 p.

174. Figal, G. Heidegger zur Einfuhrung: 2, uberarb / Figal G. Aufl. Hamburg : Junius, 1996.- 134 p.

175. Gethmann, C.F. Dasein: Erkennen und Handeln: Heidegger in phänomenologischen Kontext / C. F. Gethmann. Berlin ; New-York : De Gruyter, 1993. - P. 346.

176. Greenier D.L. Meaning and being in Hiedegger's "Sein und Zeit" / D.L. Greenier. Heidelberg : Ihaug. - Diss., 1975. - 168 p.

177. Heidegger and morden philosophy : Critical essays / Ed. by Michael Murray. -New Hawen ; London : Yale Univ. press, 1978. XXIII, 374 p.

178. Heidegger, M. Beiträge zur Philosophie (Vom Ereignis): 2, durchgesehene Aufl / hrsg. von Herrmann / M. Heidegger. Frankfurt/M. : Klostermann, 1994. -521p.

179. Heidegger, M. Kant und das Problem der Metaphysik / M. Heidegger. -Bonn : F.Cohen, 1929. 236 p.

180. Heidegger, M. Piatons Lehre von der Wahrheit. Mit einem Brief über den "Humanismus" / M. Heidegger. Bern : A. Francke AG, 1947. - 119 p.

181. Heidegger, M. Sein und Zeit: 8, unveränderte / Heidegger M. Aufl. -Tübingen : Max Niemeyer Verlag, 1957. - 437 p.

182. Heidegger, M. Vom Wesen des Grundes / M. Heidegger // Jahrbuch fur Philosophie und phänomenologische Forschung. Halle (Salle) : Max Niemeyer Verlag, 1929.-P. 134-154.

183. Herrmann, F.-W. von. Subjekt und Dasein: Interpretationen zu "Sein und Zeit". 2, stark erw. / F.-W. von Herrmann. - Aufl. - Frankfurt/M : Klostermann, 1985.-224 p.

184. Hoppe, H. Wandlungen in der Kant-Auffassung Heideggers / H. Hoppe // Durchblicke : Martin Heidegger Zum 80. Geburtstag. Frankfurt/M. : Klostermann, 1970. - P. 284-317.

185. Löwith, K. Philosophie der Vernuft und Religion der Offenbarung in H.Cohens Religionsphilosophie / K. Löwith. Heilderberg : Carl Winter Universitätsverlag, 1983. - 448 p.

186. Pöggeler, O. Heidegger und die hermeneutische Philosophie / 0. Pöggeler. -Freiburg ; München : Alber, 1983. 448 p.

187. Zur philosophischen Aktualität Heideggers. B.l. Philosophie und Politik / hrsg. von D. Papenfuss, O. Pöggeler. Frankfurt/M., 1991. - 269 p.