автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Сравнительный анализ категории временного следования глагола во французском и русском языках

Полный текст автореферата диссертации по теме "Сравнительный анализ категории временного следования глагола во французском и русском языках"

На правахрукописи

/"У/> ''у У('(,('>1

Трухина Елена Михайловна

Сравнительный анализ категории временного следования глагола во французском и русском языках

10.02.20—Сравнительно-историческое,типологическое и сопоставительное языкознание

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Казань - 2004

Работа выполнена на кафедре иностранных языков Казанского государственного энергетического университета

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

ЗАКАМУЛИНА Миляуша Нурулловна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

ГАБДРЕЕВА Наталья Викторовна

кандидат филологических наук, доцент ГИЗАТУЛЛИНА Альбина Камилевна

Ведущая организация

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Казанский государственный университет»

Защита состоится "_29_" декабря_ 2004 г. в ^^ с о в на

заседании диссертационного совета Д 212.078.03 по присуждению ученой степени доктора филологических наук по специальности 10.02.20 — сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание в Казанском государственном педагогическом университете по адресу: 420021, г. Казань, ул. М. Межлаука, д. 1.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Казанского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан ноября 2004 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент

Мухаметдинова Р.Г.

Реферируемая диссертация относится к работам в области темпорологии разноструктурных неродственных языков и посвящена семантико-структурному сопоставительному изучению категории временного следования во французском и русском языках.

Актуальность исследования. Проблемы изучения времени постоянно находятся в центре внимания как аспектологов, так и темпорологов. Данное исследование интересно тем, что выходит за рамки собственно морфологической категории времени и концентрирует внимание на коммуникативной и когнитивной парадигмах научного поиска.

Универсальность синтаксических отношений в языках, базирующаяся на общности пропозиционального содержания и единства речемыслительных процессов, общепризнана. Это объясняет интерес к теме настоящей диссертации с точки зрения генерализующей ментальной деятельности, прежде всего сосредоточенной в сфере логико-синтаксических отношений, включая темпоральные. Эти отношения имеют универсальный характер, что является основой их адекватного осмысления.

Исследованию вопросов времени и темпоральности посвящены многочисленные работы отечественных и зарубежных лингвистов. В русском и зарубежном языкознании имеются фундаментальные исследования категории русского глагола (Мещанинов, Потебня, Исаченко, Поспелов, Якобсон, Иванов Вяч.Вс, Данеш, Вейренк, Бондарко, Шмелев). Исследования в области темпорологии французского языка связаны с именами Бенвениста, Имбса, Шабршулы, Вагнера и Пишона, Гийома, Схогта, Пеншон, Реферовской, Гака. В последнее время изучение времени в отечественной и зарубежной романистике все чаще связано с генеративной и когнитивной лингвистикой (Corblin 1985, Jaubert 1993, Kamp&Rohrer 1983, Kleiber 1993, Гак 1998, Закамулина 2000).

Изыскание новых методов и форм в анализе вопросов времени в современных исследованиях связано с проблемами временной референции, временной дискурсивной репрезентации, взаимосвязи глагольной и неглагольной темпоральности, грамматического и синтаксического времени.

Помимо собственно лингвистического аспекта, вопросы времени неотъемлемо связаны с логическим, физическим и философским осмыслением.

Сопоставительные исследования в языках с различной структурно-типологической организацией позволяют выявить особенности сопоставляемых языков и получить новые результаты на основе единых методов сравнения.

РОС НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА

iy'SpMg

Предметом нашего исследования является структура и семантика категории временного следования и ее выражение в слове, в высказывании и в тексте в двух разноструктурных языках, французском и русском.

Необходимость такого исследования обусловлена следующими факторами.

1. В обоих языках план содержания категории временного следования нуждается в уточнении и доработке.

2. В обоих языках таксономия средств выражения категории временного следования может быть значительно расширена за счет привлечения косвенных наклонений.

3. Отсутствуют монографические сопоставительные исследования категории временного следования во французском и русском языках, способные более детально раскрыть особенности плана выражения и плана функционирования исследуемой категории во французском и русском языках.

Все вышесказанное определяет актуальность предпринятого нами исследования. Целью нашей диссертации является комплексное изучение семантики, структуры и функционирования категории временного следования глагола во французском и русском языках в сравнительно-сопоставляемом плане с точки зрения речемыслительной деятельности человека на основе установления логических системных связей с планом содержания и планом выражения языка-эталона, являющегося единой базой для сравнения языковых фактов в их интеракции с внеязыковой действительностью.

Достижение данной цели осуществляется с учетом взаимодействия языка-эталона (единицы измерения) плана содержания и плана выражения с единым метаязыком описания и сопряжено со следующими конкретными задачами:

1. Уточнить физические, логические и философские основы категории временного следования.

2. Разработать модель языка-эталона плана содержания и плана выражения как основу сопоставления исследуемой категории в двух разноструктурных языках.

3. Выявить значения категории временного следования глагола во французском и русском языках.

4 Выявить средства выражения категории временного следования глагола.

5. Выявить и сопоставить специфические особенности реализации категории временного следования в системе семантико-синтаксических отношений французского и русского языков.

6. Проследить соотношение временной формы и референциальной точки, применив метод ментального подхода к анализу.

7. Выявить изоморфные и алломорфные черты средств выражения категории временного следования в сопоставляемых языках.

В рамках основных задач решались сопутствующие задачи: уточнение семантического и прагматического аспектов временных форм глагола на основе новейших разработок в области лингвистики, определение взаимоотношений между эксплицитно выраженными средствами темпоральности и их импликативно-пресуппозитивным компонентом.

Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые проводится комплексный сопоставительный анализ в системе и в речи категории временного следования глагола во французском и русском языках на основе языка-эталона, служащего единой основой для сопоставления языковых фактов в разноструктурных языках.

Впервые к рассмотрению категории временного следования в обоих языках привлечены глагольные аналитические структуры и формы косвенных наклонений.

В диссертации предлагается оригинальная методика выявления семы временного следования в формах условного и сослагательного наклонений на основе логического способа взаимной обусловленности и внутренней соотносительной связи между событиями, позволяющего свести логическое отношение к темпоральной зависимости.

Методика исследования. Методологической базой исследования является предложенная профессором Закамулиной М.Н. методика исследования категорий высказывания, преподполагающая:

а) создание языка-эталона путем логического исчисления компонентов плана содержания и возможных в сопоставляемых языках средств их выражения; поскольку категория временного следования рассматривается в диссертации как категория высказывания с полевой архитектоникой, такой язык-эталон оказывается приемлемым и удобным для всестороннего анализа как семантики, так и средств выражения категории в разноструктурных язках;

б) анализ языкового материала в системе и речи, т.е. в русле общего семасио-ономасиологического подхода, имплицирующего анализ как от средств выражения к значениям, так и от означаемого к означающему;

в) ментально-логический анализ соотношения языковой формы и ее референциального компонента: орцентрического — момента акта речи, аллоцентрического - момента речи в другом временном периоде и вспомогательного — безотносительного к моменту речи, но соотносимого со вторичной точкой отсчета (либо с одним из предикативных центров высказывания, либо с неглагольным обстоятельственным элементом); кроме того, ментально-

логический анализ предполагает наличие в высказывании пресуппозитивно-импликативного компонента ситуации высказывания (Закамулина 2000,2001).

При системно-семасиологическом подходе в диссертации применялись методы дистрибутивного, трансформационного и ментально-логического анализов. Функционально-ономасиологический анализ средств выражения категории временного следования включал в себя методы контекстно-ситуативного, количественного анализов, метод сравнения переводов и ментально-логического анализа.

Материалом исследования послужили примеры из произведений французских и русских писателей 19-го и 20-го вв. При сопоставительно-ономасиологическом анализе языковых средств мы использовали новеллы Ги де Мопассана и их переводы на русский язык. Также мы использовали фактологический материал из периодических изданий, языковую компетенцию информантов, а также собственную языковую компетенцию.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что в ней впервые осуществляется сравнительно-сопоставительное исследование одной из основных составляющих категории времени — категории следования в двух разноструктурных языках, французском и русском, а также решаются вопросы теории видовременных систем двух языков.

Результаты исследования и его теоретические положения могут найти применение в области общего и сопоставительного языкознания, психолингвистических и когнитивных исследований, - в теории перевода, в разработке соответствующих переводов сравнительной типологии французского и русского языков, в разработке спецкурсов по сравнительной темпорологии разноструктурных языков и лингвистике текста Практический материал и теоретические положения и выводы могут быть применены в решении проблемы языковых универсалий, в разработке методов и принципов сравнительно-типологического анализа языков.

Практическая значимость работы заключается в том, что результаты исследования могут использоваться в практике преподавания морфологии и синтаксиса французского и русского языков; ряд положений диссертации может послужить для решения вопросов учебно-методического характера, связанных с созданием учебно-методических пособий, системы упражнений, при составлении учебника по сравнительной типологии французского и русского языков, в преподавании соответствующих разделов теоретической и практической грамматики французского и русского языков, в теории и практике перевода, практических занятиях по лингвистике и интерпретации текста.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту, заключаются в следующем:

1. Категория временного следования является универсальной темпоральной категорией и концептуализируется в процессе речемыслительной деятельности, объединяя в своей семантике философский, физический, субъективно-психологический и лингвистический аспекты.

2. Посылкой для сравнительно-сопоставительного анализа данной категории служит концепция функционально-семантического поля (ФСП), рассматривающая категорию временного следования как составляющую ФСП темпоральности с планом содержания и планом выражения.

3. Семантической доминантой плана содержания категории следования является значение следования действия за моментом речи или другим временным ориентиром, а также соположения действий, или взаимного порядка действий, при котором ее последующее действие является вторым членом оппозиции "действие предшествующее / действие последующее".

4. В плане выражения категория следования представлена предикатным глаголом в одной из граммем времени, выражающих следование как в первичной синтасической функции, так и во вторичной.

5. Логическое, физическое и философское понимание времени обусловливает лингвистическое понимание категории временного следования, проявляющееся в качественной, количественной и качественно-количественной характеристиках. Качественный аспект категории временного следования проявляется в том, что она представляет отношение следования действия предиката за референциальной точкой. Количественный аспект категории временного следования проявляется в количестве протекания действия предиката во времени. Качественно-количественный аспект категории временного следования сочетает в себе первые две ипостаси времени, добавляя кратную характеристику, и проявляется в исчислении действий.

6. Универсальным для языковых систем положением является наличие в них трех возможных референциальных точек: орцентрической точки отсчета — момента акта речи, аллоцентрической — момента речи в другом временном периоде, вспомогательной — референциальной точки, представляющей собой не момент речи, а третью точку отсчета как в виде глагольной, так и неглагольной синтагмы.

7. Глагольная временная референция представляет собой акт соотнесения времени действия предиката с одним из трех типов референциальной точки — орцентрической, аллоцентрической, вспомогательной. Первые два типа акта

референции рассматриваемого предиката релевантны в темпоральном контексте безотносительно к соседним глагольным предикатам, а лишь относительно момента речи — орцентрического или аллоцентрического. Третий тип акта глагольной референции релевантен в темпоральном контексте с несколькими глагольными предикатными центрами как относительно одного из них, так и относительно неглагольного обстоятельственного элемента, представляющих собой вспомогательную референциальную точку.

8. Темпоральный контекст, включающий как временную форму, так и его референт, может быть эксплицитным и имплицитным. При эксплицитном темпоральном контексте временной референт предиката высказывания представлен формальными языковыми элементами как в самом высказывании, так и за его пределами. При имплицитном темпоральном контексте временной референт предиката высказывания не имеет формальной языковой репрезентации и представлен темпоральным пресуппозитивно-импликативным компонентом ситуации высказывания.

9. В отличие от орцентрического или аллоцентрического момента речи, вспомогательная рефернциальная точка как эксплицитная, так и имплицитная может быть исчислена методом ментальной семантико-структурной реконструкции на основе принципа семантического примитива.

Апробация работы. Материалы и результаты исследования были представлены на Всероссийской научно-практической конференции в Казани в 2002 г., на Международной научно-практической конференции в Набережных Челнах в 2003 г., вошли в сборники научных статей Казанского государственного технического университета им. А.Н. Туполева и Казанского государственного университета. Основные положения диссертации докладывались на ежегодных аспирантско-магистерских семинарах Казанского государственного энергетического университета, обсуждались на заседаниях кафедры иностранных языков Казанского государственного энергетического университета и на заседании кафедры контрастивной лингвистики. Казанского государственного университета.

Структура диссертации определяется целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованной литературы, списка использованных текстов и краткого словаря терминов.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность исследования, его новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируется цель и задачи

исследования, основные положения , выносимые на защиту, указывается материал исследования.

В первой главе рассматриваются общетеоретические проблемы времени и категории временного следования как одной из его составляющих в философском, субъективно-психологическом и лингвистическом аспектах, разрабатывается концептуальный аппарат исследования.

Концептуализация времени осуществляется языковыми средствами в соответствии с требованием закона когерентности и взаимоотносительности.

Лингвистическое время служит средством концептуализации времени объективного, но не растворяется в нем, а аккумулирует в себе физический и философский аспекты, исходя из языковой специфики (Дешериева 1996).

Будучи одним из наиболее эгоцентричных явлений действительности, язык объективно отражает эту действительность на базе соотнесения действия с моментом речи — основной точкой отсчета. Момент речи представляет собой демаркационный пункт, критерий, позволяющий найти точку соприкосновения между временем грамматическим и временем бытия. Первый момент речи является внеязыковым, представляющим объективное время независимо от человеческого сознания. Второй момент речи имеет непосредственное отношение к специфике грамматики и отражает первый, т.е. объективный момент речи.

Чаще всего языковая репрезентация времени связана с выходом на морфологический уровень. Совпадение точки отсчета с моментом речи представлено абсолютными временами (temps orcentriques), несовпадение точки отсчета с моментом речи выражено при помощи относительных времен (temps allocentriques) (Клюм, Гак).

Общность черт различных языков основывается, в первую очередь, на глубинной взаимосвязи языка и универсальных категорий познания. Взаимодействие языкового и мыслительного нашло своё отражение в языкознании в виде термина «понятийная категория». Теория понятийных категорий поставила перед исследователями вопрос о характере взаимоотношений их составляющих, а именно мыслительного и языкового. Большинство лингвистов решает данную проблему, базируясь на тезисе о нераздельности и взаимозависимости мыслительных и языковых атрибутов в структуре понятийных категорий (Балли, Бенвенист).

Следующим этапом в исследовании мыслительно-языковых категорий стало появление нового течения, разграничивающего понятийные (мыслительные, логические) категории и понятийные основы языковых семантических функций в области грамматики. Это концепция А.В.Бондарко, постулирующая относительную

автономность содержательной стороны грамматических категорий и логических представлений действительности (Бондарко 1974). Давая характеристику грамматической категориальности как единству понятийных и языковых категорий, автор разделяет их по функциональному признаку, уделяя языку и всей совокупности его средств роль опоры и вспомогательного средства, благодаря которому категории сферы мышления способны отражать окружающую действительность.

Теория «языковых семантических функций» развилась в исследования содержательно-формальных единств под названием «функционально-семантическое поле» (Бондарко). Внутренняя связь между категориальностью содержания и выражения проявляется в том, что обобщённые содержательные классы выражаются не рассеянными изолированными средствами, а группировками, представленными рядами и классами.

Основываясь на теории ФСП, Бондарко определяет темпоральность путем выявления семантической константы и формальных средств выражения временных значений в процессе их взаимодействия: «Темпоральность - это семантическая категория, отражающая восприятие и осмысление человеком времени обозначаемых ситуаций и их элементов по отношению к моменту речи говорящего или иной точке отсчёта.

Вместе с тем, темпоральность — это базирующееся на данной семантической категории ФСП, охватывающее группировку грамматических (морфологических и синтаксических), лексических, а также комбинированных (лексико-грамматических, грамматико-контекстуальных и т.п.) средств того или иного языка, используемых для выражения различных вариантов данной семантической категории» (Бондарко 1990: 5).

Категория временного следования является одной из важнейших составляющих функционально-семантической категории темпоральности. Наряду с категориями предшествования и одновременности, категория следования передает временные значения, ориентируясь на определенную точку отсчета Выделяя в языковой репрезентации времени три временных плана, мы оставляем за данной категорией роль выразителя грамматического будущего по определению. Категория будущего времени коммутирует с категорией следования в силу того, что обе категории выражают классический взгляд на понятие времени, согласно которому отрезок времени актуализируется в соотношении с моментом речи, а именно со значением «после момента речи». В форме будущего времени «Я сделаю это» действие рассматривается как определённое, планируемое и прогнозируемое событие.

Категория временного следования рассматривается в данной работе как функциональное единство ядерных и периферийных средств в рамках взаимодействия плана содержания и плана выражения. Ядром плана выражения категории следования в индоевропейских языках является система временных форм индикатива, отвечающая критериям функционально-семантического подхода в языке (Бондарко, Адмони, Гак, Закамулина). Оппозиции глагольных форм будущего во французском языке относятся к его наиболее специфическим проявлениям, так как стремятся обозначить не только значение следования, но и связь между временами, т.е. временную соотнесённость. Славянские языки и, в частности, русский язык в качестве ядерной оппозиции, передающей категориальное значение следования, выбирают оппозицию несовершенного и совершенного вида, выражаемую формами будущего времени, т.е. оппозицию абсолютных времён. В данном случае выражение темпорального значения идёт в тесной связке с реализацией видового содержания.

Разделяя традиционное понимание сущности времени согласно антиномии: время есть длительность процессов и порядок последовательности явлений, мы рассматриваем категорию следования на основе философского противопоставления абсолютного и относительного времён, изложенного в работах Платона и Аристотеля.

Лингвистическое понимание времени сопряжено с понятиями качественной и количественной темпоралыюсти. (Закамулина 2000). Качественная характеристика времени действия, обозначающая линейный порядок смены состояний и процессов относительно точки отсчёта (а именно в значении «после момента речи») образует центр семантического поля категории следования. Количественная темпоральность, фиксирующая дление действия во времени, образует двустороннюю темпорально-аспектуальную категорию; действие рассматривается с двух позиций: внутренняя реализация времени и внешнее время локализации действия. Качественно-количественная темпоральность, сопряжённая с количественно-кратными временными характеристиками действия, в большей степени коммутирует с аспектуальными проявлениями и относится к маргинальным компонентам плана содержания категории следования.

Качественное значение следования в макроконтексте проявляется в наличии значения взаимного порядка действий, также связанных между собой отношениями нонкальной и тонкальной тернарной расчленённости (предшествование -одновременность - следование) и может отображать два типа значений временного следования, а также их сочетание:

• однопорядковость фактов, совершающихся параллельно, имеет в своей логической основе значение симультанности с референциальной точкой;

• разнопорядковость фактов, совершающихся последовательно, имеет в своей логической основе отношение следования за рефенциальной точкой;

• совмещение в одном макроконтексте однопорядковости и разнопорядковости.

Первая глава диссертации содержит концептуальный аппарат исследования, основывающийся на установлении единого стандарта сравнения, который можно было бы применить для сравнения различных языков независимо от их структурно-типологической принадлежности.

Постулируемый в лингвистике тезис о единстве формы и содержания в составе лингвистического знака стал основой двух подходов к анализу языковых явлений: семасиологического и ономасиологического. При семасиологическом подходе языковое явление исследуется от формы к содержанию, при ономасиологическом - от содержания к средствам выражения. Синтез двух подходов сближает морфологию и синтаксис, позволяет рассматривать язык как единое целое и гарантирует, что чуждые сопоставляемым языкам элементы не будут искусственно привнесены в них извне (Ярцева 1981).

В рамках вышеозначеного подхода и единого стандарта сравнения исследование категории временного следования проводится на основе специально разработанной универсальной модели сравнения темпоральных отношений и средств их выражения, которая зиждется на двух составляющих: метаязыке описания и языке-эталоне.

Метаязык описания представляет собой понятийно-терминологический аппарат исследуемой предметной области и техники её анализа и включает понятия и термины, объединённые общим понятийным универсумом, в нашем случае относящимся к темпоральному пространству следования.

В качестве языка-эталона нами разработан абстрактный стандарт языка, производный от родового термина «метаязык». Это "знаковая модель с определенными допущениями, в равной степени применимая к сопоставляемым языкам и являющаяся основой для соизмерения их концептуального и формального уровней" (Закамулина).

Языком-эталоном в нашей работе является «дедуктивно-индуктивно сконструированная двусторонняя формально-содержательная модель языка, способная служить единой основой для сопоставления языковых фактов в плане содержания и в плане выражения» (Закамулина 2000: 35).

Планом содержания языка-эталона в диссертации является система частных значений временного следования, исходя из отношения действия к моменту речи или другому временному ориентиру, а также взаимного соположения действий / процессов как основных предикатов, так и наличествующих в высказывании дополнительных полупредикативных комплексов.

План содержания языка-эталона /. Порядок действия и актаречи. 1.1 Нонкальность: совпадение сМР.

Следование действия за МР.

1.2. Тонкальность: несовпадение с МР. Следование действия за другой точкой отсчета.

1.3. Взаимныйпорядокдействий:последовательность действийпо отношению друг к другу.

1.3.1. Однопорядковость параллельно совершающихся действий.

1.3.2. Разнопорядковость последовательно совершающихся действий.

В план выражения языка-эталона мы включаем глагол в неопределенно-личной форме, глагол в личной форме индикатива, императива, кондиционала и конъюнктива, а также бивербальные глагольно-инфинитивные аналитические структуры (АС), способные выражать заявленные в плане содержания значения. Ядерным средством априори является финитный глагол в граммеме будущего времени индикатива.

План выражения языка-эталона

1. Глагол в финитной (личной) форме определенной граммемы индикатива: V

1.1. Глагол в форме будущего времени: V fut.

1.2. Глагол в форме прошедшего времени: Vp.

1.3. Глагол в форме настоящего времени: Vpr.

2. Бивербальныеглагольно-аналитические структуры: V+Inf.

3. Глагол в неопределенно-личной форме: V

4. Глагол в повелительном наклонении: V

5. Глагол вусловном наклонении (кондиционал): Vcond.

6. Глагол в сослагательном наклонении (конъюктив): Vconj.

Вторая глава посвящена семасиологическом описанию и сопоставлению темпоральных значений глагольных форм. Соотносимые формы объединены на основе самых общих парадигматических значений. В результате получены Futur

simple (FS I), Futur simple dans le passe (FS II), Futur anterieur (FC I), Futur anterieur dans le passe (FC И), будущее совершенное (Б I), будущее несовершенное (Б II). В каждой временной форме указанных групп рассматривалось структурная и глубинная организация, отслеживались значения плана содержания со строгим соблюдением подхода к анализу и терминов плана содержания, рассматривались их прагматические и референциальные особенности и проводилось сопоставительное описание на уровне глубинной и поверхностной структур. Семасиологический анализ проводился как на монопредикативном уровне, так и на полипредикативном.

Временные формы FS I , Б I и Б II выражают значение качественной темпоральности следования за первичной точкой отсчёта и придают высказыванию ярко выраженную модально-иллокутивную силу, тесно связанную с временной характеристикой. Выражая нонкальное значение следования, данные формы в полной мере реализуют свойственный их типологическим особенностям потенциал. Французская форма демонстрирует доминирующие позиции и стабильность качественного темпорального значения, её аспектуальные характеристики (перфективная или имперфективная) носят частный характер и определяются в строгом соответствии с контекстом. Реализация нонкального темпорального значения формами будущего совершенного и будущего несовершенного идёт в тесной связке с видовыми значениями завершённости / незавершённости, заданными a priori: Tu sais bien que je serai le 20 septembre a Paris (Colette). Только они все равно по-своему сделают (Н. Гайдамака) Вот когда ребенок вырастет, будет ездить со мной на рыбалку (Ю.Казаков).

Изоморфизм Futur simple, будущего совершенного и будущего несовершенного проявляется в том, что понятия времени в них пересекаются с аспектуальной характеристикой, но в то же время оппозиция предельность / непредельность не имеет чёткой репрезентации во французском языке то есть вид не представлен во французском языке категориально. Изоморфизм данных форм проявляется также в том, что они отмечены определённым стремлением к реализации аспектуального архизначения предельности. Это связано, в первую очередь, с коннативным (тендентивным) характером форм будущего, что ещё раз подтверждает тезис о тесной взаимосвязи дейктической и модальной характеристик действия в будущем.

Изоморфизм соотносимых форм объясняется их структурно-семантической организацией. В обоих языках речевые высказывания в будущем времени представляют собой семантико-прагматические высказывания с чёткой пропозициональной грамматической формой и прагматической характеристикой.

Темпоральная характеристика форм будущего в речевом акте находится в тесной связке с иллокутивной силой высказывания в зависимости от семы «лицо / нелицо». Сочетание 'я + Буд.' может быть итерпретировано как акт обещания; сочетание 'ты + Буд.' - как приказ, пророчество или предсказание. Сочетание 'нелицо + Буд. ' может иметь три вида модально-иллокутивной итерпретации: необходимость / неизбежность, вероятность и возможность:

* Се type t'embete?... je le roserai demain, si tu veux (F.Sagan). Ну, так я вас разбужу часов в пять (Ю.Казаков). Ладно, раз уж Дануте так хочется, буду ждать не у книжного, а просто на солнечной стороне ... (М.Слуцкие).

* La prochaine fois, tu me donneras ta piece a lire, toute seule (F.Sagan). Завтра утром, нет, уже сегодня, вы представите мне первый план свершения (Е.Ленский). Ты, мальчик, будешь нам показывать дорогу в твою деревню (С.Радзиевская).

* Louise ne supportera pas dix ans de cette vie-la (M.Chapsal). До «Гагарина» они полетят пассажирами, вместе с вами (В.Гусев). Уверен, что его песня, его голос будут жить, и особенно у нас, русских, вечно (Ю.Казаков).

В фунции траспозиции будущее совершенное выражает модальные и видовые оттенки и в таком употреблении имеет ярко выраженную стилистическую окраску: Книгам вашим лучшей рекламы и не придумаешь (В.Гусев). В данном случае траспозиция из плана настоящего в план будущего связана с необходимостью восполнить отсутствующую форму настоящего совершенного вида Французская форма Futur simple в гораздо меньшей степени подвержена траспозиции, в основном реагирует на перенос будущего в план прошедшего в функции Futur historique и носит при этом временной характер: Entre Henry de Juvenel et elle-meme, la mesentente eclatera en pleinjour dans Pannee 1923 (Colette).

Формы Futur simple, будущее совершенное и будущее несовершенное задействованы в функции нейтрализации и употребляются в обобщённых высказываниях и поговорках: A force de volonte vous conquerrez la maitrise de vous-meme (C.Grevisse). Мы не вернем своих родных тем, что будем хлопотать о чужом дитятке! (Н. Гайдамака). Qui vivra verra. Поживём -увидим.

Формы Futur simple dans le passe (Conditionnel present), будущее совершенное и будущее несовершенное сопоставляются на основании значения тонкального следования относительно референциальной точки сдвинутой в период, истекший к моменту речи и на основании схожести их синтаксического функционирования: A Paris, le ministre des Affaires etrangeres lui a glisse que Versailles ne s'opposerait plus a mon retour a Madrid (C.Pijad-Renaud). Оставалось надеяться, что у Пантелеева найдется лишнее место (К.Симонов). Ему хотелось

знать, не жалко ли им станций ..., которые скоро не будет наблюдать ни одно живое существо (В.Гусев).

Значение тонкального следования реализуется формами FS II, Б I и Б II также в несобственно прямой речи под влиянием контекста малого периода, построенного в плане прошедшего времени как в соотнесённости с глаголом в прошедшем времени, так и без таковой: Le ministre des Affaires etrangeres avait suggeie" une demi-mesure: le roi pourrait se retirer au moment oil l'on mettrait le feu au bScher (C.Pijad-Reriaud). Прикрывшись шляпой от солнца, он повернул голову налево, туда, откуда пришел .... Когда-нибудь он опишет ее в одном из рассказов (В.Гусев).

В отличие от французского языка, функции «будущего в прошедшем» и «будущего сопоставительного» являются вторичными синтаксическими функциями русских форм будущего по причине отсутствия в русском языке жесткой системы согласования времён.

В обоих языках передача значения тонкального следования связана с высокой иллокутивной силой высказывания и может интерпретироваться как внутренний монолог героя.

Французская форма Futur anterieur и русская форма будущего совершенного проявляют функциональный изоморфизм и выражают значение временной соотнесённости между действиями — предшествование другому действию в будущем. Поскольку в русском языке нет оппозиции времён по линии последовательности действий, это значение является для русской абсолютной формы будущего вторичным.

Системно значение тонкального предшествования в будущем временном периоде реализуется формами FC I и Б I в составе сложного предложения: Mais penses-y, Edouard, dans dix ans, tu auras tout oublie de nous — et moi aussi (F.Sagan). Хотя, когда они благополучно вернутся, они наверняка захотят поставить все на прежние места! (К.Симонов).

В независимом предложении FC I выражает значение следования за моментом речи, связь с которым осуществляется дейктическим элементом: Dans cinq ans, je serai celebre, j'aurai realise de grandes chauses.

В лингвистической литературе форма FC I имеет неоднозначную трактовку как временной, так и видовой формы. Таксисное значение предшествования другому действию в будущем является для формы FC I доминантным и выражается всегда. Аспектуальное же значение завершенности является вторичным для этой формы и зависит от собственного предельного акционала глагольной семантемы: предельный глагол ориентирован на перфективное значение, сопутствующее

ядерному значению предшествования референциальной точке в будущем с семантикой качественной аспектуальности; непредельный глагол передает темпоральное значение предшествования без значения качественной аспектуальности, но, в то же время, приобретает количественный показатель длительности.

Употребленное в независимом предложении, сочетание «FC I + поп personne» претерпевает двойную модально-темпоральную транспозицию: иллокутивная сила FC I в этом темпоральном макроконтексте заключается в выражении предположения, которое эксплицируется предыдущим и последующим контекстом: Us esperent, et redoutent en meme temps, une reaction de l'homme dont ils viennent d'inspecter le domicile... Ce sera l'expulsion, monsieur M'Sembene, Bouba ... Merde, le grand singe des Antilles - ou d'Afrique? — aura quand meme entendul II aura bien compris: «expulsion»! II doit, sans doute, se tordre les mains de desespoir, la-haut.(M. Trillard)

В случае так называемого Futur anterieur de «bilan» (термин Д. Мэнгно) также имеет место транспозиция FCI: в этой функции FC I выражает значение действия, произошедшего в прошлом: Аи bout du compte, il aura poursuivi une partie des reTormes que nous avions amorcees vous et moi avant notre effondrement . On peut seulement regretter que ce travail ait Я? accompli par un etranger et non par un Espagnol (C.Pijad-Renaud).

Форма Futur anterieur dans le passe (в традиционном наименовании Conditionnel passe) реализует значение предшествования будущему действию в discours rapporte". Как и форма Futur anterieur, форма Futur anterieur dans le passe аспектуально нейтральна, аспектуальные значения в этой форме носят вторичный характер и специфицируются при взаимодействии акционала глагола, эксплицитных средств неглагольного контекста и ситуации высказывания. Соотношение форм Conditionnel passe / Conditionnel present аналогично соотношению форм Futur anterieur / Futur simple: Et des qu'elle serait rentree, il presenterait Frederic a Beatrice (F.Sagan).

Поскольку в русском языке не существует оппозиции временных форм по линии последовательности действий, значения французских форм с указанной семантикой передаются формой будущего совершенного, которая способна актуализировать значение тонкального следования относительно действия в будущем.

Формы настоящего временного периода проявляют функциональную поливалентность и способны выражать временное значение следования, что объясняется семантической немаркированностью и особенностью физической

структуры реального настоящего, включающего в себя частицу будущего. Говоря о транспозиции презенса при семантическом несогласовании контекста и временной формы между грамматическим и реальным временем в речевом высказывании, в обоих языках на передний план выходит коммуникативно-прагматический аспект высказывания: говорящий представляет будущее действие в момент речи, придавая высказыванию коннотативный оттенок уверенности в действии, которое имеет интенцию совершить:

1. Семантическая нейтрализация. Qui seme le vent, recolte la tempete. Тише едешь, дальше будешь.

2. Временная транспозиция (переносное употребление). Настоящее время, перенесенное в план будущего, может выражать ближайшее будущее, неизбежное будущее действие либо подчеркнутое намерение, захватывая частицу будущего («инклюзивное» расширенное настоящее): Le mur est la Je saute et... Et je suis same (Colette). Раз все в порядке, значит, едем (К.Симонов).

3. Модальные транспозиции. Настоящее время в плане будущего может обозначать определенное действие, приказ, распоряжение, рекомендацию: Vous cassez deux oeufs, vousprilevez les jaunes. Вы идете направо, затем поворачиваете налево.

В обоих языках формы прошедшего времени могут употребляться во вторичных синтаксических функциях в значении будущего. Во французском языке passe compose (PC) в плане будущего служит для выражения тонкального значения предшествования будущему действию и употребляется фактически вместо Futur anterieur: Vous ne serez pas en retard: yaifini dans une minute.

При выражении нонкального следования формой PC речь идет о резкой форме инъюктивного побуждения: As-ta bientdtfini de telephoner?

Благодаря структурно-семантической растяжимости французская форма Imparfait (IMP) может соотноситься с будущим временным периодом и выражать значение ближайшего будущего, выявляемое контекстом или ситуацией: J'etais parfaitement rassure, mon frere arrivait ( allait arriver) dans une minute (пример взят из Baylon et Fabre 1978: 104-105).

Рамки условно-следственной зависимости также создают предпосылки для переноса IMP в план будущего: выбор будущего времени в таком случае соотносится с характером самого условия: S'ilpartait, il etait sauve.

Формы прошедшего времени в русском языке при переносном употреблении также способны выражать признак следования по отношению к грамматической точке отсчета, в тесном взаимодействии с контекстом или ситуацией высказывания: Ступайте, ступайте, ступайте от меня теперь все, чтоб я уже вас не

видала! ... Полетела Грушенька в новую жизнь (Ф.Достоевский) Форма прошедшего совершенного, наиболее задействованная в функции транспозиции типа прошедшее — > будущее, выражает видовой оттенок завершенности действия и предвосхищает процесс, который еще только должен совершиться с точки зрения временной линии повествования

Изоморфизм французского и русского языков проявляется в том, что контекстуальные показатели и ситуация высказывания становятся решающими факторами спецификации плана будущего.

Значение временного следования системно реализуется глагольными аналитическими структурами (АС) в обоих языках.

В определённых случаях таким конструкциям, состоящим из двух глагольных форм, - личной и неопределённой, свойственна автономная темпоральная характеристика компонентов АС. Темпоральная «независимость» композантов глагольных АС проявляется в том, что личная форма глагола, представленная модальными или изъяснительными глаголами, или же входящая в состав устойчивых сочетаний, выражает прошлое или настоящее, а инфинитив обозначает действие, которое воспринимается как будущее, исходя из этого прошлого или настоящего. Неопределённая форма глагола в составе глагольной аналитической структуры изначально придаёт ей значение неопределённой и гипотетической реализации действия в будущем.

Значение будущего, передаваемое глагольной аналитической структурой devoir / долженствовать + инфинитив вытекает из её модального значения, подразумевающего идею морального обязательства, намерения или предначертания: La vie de Philippe appartenait toujours a Vinca, qui doit demain perdre son amant (Colette). Но так как подсудимый уверяет, что убил не он, то, стало быть, должен был убить Смердяков.., (Ф.Достоевский).

Глагольная аналитическая конструкция типа «могу + инфинитив» в обоих языках выражает временную сему следования в сочетании с модальным значением возможности и потенциальности действия: Nous ne pouvons quand meme pas passer notre vie dans cette chambre sans sortir (F.Sagan). He может она больше здесь оставаться (Н.Гайдамака).

Сочетание модального глагола vouloir / хотеть с инфинитивом употребляется для обозначения интенции, имеющей место в будущем. В большинстве случаев это будущее сопряжено с настоящим и имеет оттенок близости к моменту речи: Voulait-elle encore le cacher? (F.Sagan). Он в будущем году хочет держать на доктора (И.Тургенев).

Временное значение следования, имплицируемое инфинитивом, может зависеть от его значения и усиливаться с предельными глаголами, которые позволяют выражать последовательные действия благодаря свойственному им признаку неделимой целостности и непроцессности: такие действия можно интерпретировать скорее как следующие за моментом речи, чем как совпадающие с ним. Определяющая роль в спецификации семы проспективности в глагольных АС во французском и русском языках отводится ситуации высказывания и контекстуальным показателям в виде лексических средств временной детерминации.

Особое положение в ряду глагольных АС занимают французские иммедиатные времена, Futur immédiat (FI) и Futur immédiat dans le passe (FIP), в которых выражение значения ближайшего к моменту речи времени получило формальное выражение: Elle a l'air d' une mulatresse qui va communier (Colette). J'ai toujours ëtë sur qu'il allait arriver ce samedi... (F.Sagan).

Temps immediats со значением будущего выражают аспектуальное значение начинательного способа действия, не акцентируя значения качественной предельности. Futur immediat и Futur immediat dans le passe придают действию в будущем характер определенности и привносят в высказывание коннотативный оттенок уверенности в действии, которое говорящий имеет интенцию совершить.

Императив, условное наклонение (кондиционал) и сюбжонктив (конъюнктив), - «устремлены к будущему».

Формы косвенных наклонений во французском и русском языках не являются выразителями темпорального значения следования a priori. Его выразителями становятся элементы контекста как определяющие компоненты темпоральной характеристики акта высказывания и как совокупность и взаимодействие на синтагматической оси лексических, морфологических и синтаксических средств языка, обеспечивающих актуализацию темпорального содержания. В то же время нельзя не сказать о природной предрасположенности форм косвенных наклонений к актуализации временной семы следования и о возможности их сближения с формами будущего времени на основе модального фактора, представляющего действие как гипотетически возможное.

В отличие от других форм косвенных наклонений, императиву внутренне присуща сема проспективности. Это темпоральное отношение объясняется грамматическим модальным значением данной формы, поскольку прямое побуждение может быть направлено только в будущее: Depechez-vous, on vous attend en bas! (C.Pijad-Renaud). Распорядись, братец, поживее (И.Тургенев).

Условный характер логической зависимости, лежащий в основе условного наклонения, можно свести к темпоральной зависимости. Тип логического отношения между предикатами в рамках условного наклонения позволяет интерпретировать выражаемые им темпоральные отношения как таксисное отношение предшествования —» следования. Во французском языке функция условного наклонения возложена на форму, традиционно именуемую Conditionnel. Модальное значение действия, мыслимого как возможное, свойственное данной форме, уточняется на уровне высказывания, в отличие от её русского аналога в виде специализированной формы условного наклонения с частицей бы: S'il vous arrivait d'avoir quelque chose к me communiquer, vouspourriez m'appeler boulevard de Courcelles (G.Simenon). Если бы я продолжал служить, тянуть эту глупую лямку, я бы теперь был генерал-адъютантом (И.Тургенев). Реализация временного значения следования условным наклонением в обоих языках представлена аналогичными структурно-семантическими моделями. Наиболее ярко обусловленность выражается в придаточных предложениях с союзами si и если.

Особенности модальной семантики конъюнктива, представляющего действие как эвентуальное и возможное, создают предпосылки для контакта с темпоральным значением следования. Функционально-семантическим аналогом сюбжонктива в русском языке является форма сослагательного наклонения, выражающая модальности волеизъявления, сомнения или предположения: *Je veux que tu viennes/Яхочу, чтобы ты пришёл. **J'ai peur qu'ilrevienne/Ябоюсь, как бы он не вернулся. В обоих языках модальная природа рассматриваемых форм, обращенная к сфере нереальности, пересекается с передачей значения временного следования при условии тесного контакта с контекстом и ситуацией высказывания. Способ логической зависимости, заложенный в основе соотносительной связи между частями сложноподчиненного предложения, заключает в себе гипотетическое начало и субъективно-интуитивно определяет план будущего в этих условиях.

В третьей главе производится сопоставительно-ономасиологический анализ временных форм, позволивший выявить особенности их функционирования не только на уровне высказывания, но и на уровне текста

Инвентарь средств выражения тех или иных темпоральных отношений определяется системой правил предпочтения, свойственной сопоставляемым языкам, что позволило установить доминантные и рецессивные средства выражения рассматриваемого категориального значения и его частных сторон. Изоморфизм в выборе средств выражения темпоральных значений в двух языках объясняется синтаксическим статусом исследуемой категории: как известно,

синтаксис отражает общие закономерности мышления. Алломорфизм в выборе средств выражения темпоральных значений объясняется тем, что при передаче одинаковых объектов реальной действительности французский и русский языки используют языковые средства, отражающие их структурно-типологическую организацию.

Поле средств выражения нонкального следования конституируется Futur simple, Futur immédiat и Present во французском языке и будущим совершенным / будущим несовершенным, а также формой настоящего времени в русском языке. Доминантными являются FS I во французском языке и Б I и Б II в русском, что связано с ярко выраженной иллокутивной силой этих двух временных форм. Во французском языке FS I уступает место иммедиатной перифрастической аналитической конструкции в тех случаях, когда нет необходимости подчёркивать иллокутивную модальность высказывания. В обоих языках для передачи нонкального следования используется презенс, глубинная организация которого обусловливает актуализацию хропотипа будущего. Инфинитив в сочетании с модальным глаголом или в составе инфинитивного оборота достаточно распространён как во французском, так и в русском языках благодаря присущему ему гипотетическому проспективному началу. Изоморфной чертой двух языков является темпоральная отнесённость к будущему императива, вытекающая из грамматического модального значения данной формы. Прямое побуждение исключает прошедший временной период, поскольку оно направлено в будущее, начиная от момента речи. Сходной чертой является также то, что в зависимости от контекста и речевой ситуации, формы кондиционала и конъюнктива способны имплицировать значение нонкального следования.

Среди средств выражения тонкального следования доминирующие позиции занимают формы Futur simple II во французском языке, а также Будущее совершенное и Будущее несовершенное в русском. Менее частотными во французском языке являются перифрастическая иммедиатная конструкция будущего в прошлом FIP, сложное будущее FC I, сложное будущее FC II, предложно-инфинитивная конструкция прошедшего времени и периферийные средства — контекстно-зависимые и логически обусловленные презенс, плюсквамперфект, имперфект и претерит во французском языке и презенс, прошедшее совершенного вида и прошедшее несовершенного вида в функциях перфекта и имперфекта, причастие и деепричастие прошедшего — в русском языке. Дальняя периферия поля средств выражения тонкального следования в обоих языках включает кондиционал и конъюнктив, как наиболее контекстуально-зависимые показатели временного отношения. Референциальная точка может быть

представлена непосредственным эксплицитным антецедентом, либо опосредованным имплицитным антецедентом Русскими функциональными аналогами FS II выступают формы будущего Б I и Б II . Ввиду отсутствия в русском языке особых глагольных форм для выражения временной соотнесённости в рамках категории следования, эти формы представляют собой универсальное средство передачи смысло-различительных частных значений внутри данной категории.

В целом французский язык располагает большим набором средств выражения тонкального следования, чем русский.

В заключении приводятся общетеоретические выводы исследования. Синтаксический статус исследуемой категории признается закономерно универсальным и, соответственно, изоморфным для двух сопоставляемых языков. Пропозициональные структуры также признаются изоморфными, поскольку представлены глубинной организацией, формальный же уровень их выражения обусловлен структурно-типологическими особенностями французского и русского языков.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Ядерные средства выражения категории временного глагольного следования во французском и русском языках // Сопоставительная филология и полилингвизм: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. - Казань: КГУ, 2002. - С. 121-123.

2. Общетеоретические вопросы времени // Наука и практика. Диалоги нового века: Материалы конференции 17-19 марта 2003 г. /Отв. ред. В.Г. Шибаков: в 2ч. — 4.1. — Наб. Челны: Камский государственный политехнический институт, 2003. - С. 40-41.

3. Категория времени и многообразие ее концептов в картине мира // Исследования по сравнительному языкознанию: Сб. статей. - Казань: ЗАО «Новое знание», 2004. - С. 152-159.

4. Категория временного глагольного следования и ее репрезентация формами настоящего времени во французском и русском языках // Язык и методика его преподавания: V республиканская научно-практическая конференция. 4.1. Лингвистика и литературоведение (17-18 июня 2003г.) / Науч. ред. Ф.Л. Ратнер. - Казань: КГУ, 2003. - С. 131-134.

»25476

Подписано в печать 26 11.04 Формат 60у84 1/16 Бумага офсетная №1 Печать на ризограф« Гарнитура Times Уел печ л 1,25 Тираж 100 Заказ № 54

Отпечатано в ООО "Альфа плюс"