автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Средства выражения экспрессивности в кабардино-черкесском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Средства выражения экспрессивности в кабардино-черкесском языке"

На правах рукописи

Губжокова Диана Джарихановна

СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ ЭКСПРЕССИВНОСТИ В КАБАРДИНО-ЧЕРКЕССКОМ ЯЗЫКЕ

(лексико-семантический аспект)

10.02.02 - языки народов Российской Федерации (кавказские языки)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 5 МАР Ш1

НАЛЬЧИК-2012

005013583

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова»

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор филологических наук профессор Камбачоков Адам Муштагидович

Бижоев Борис Чамалович,

доктор филологических наук. ФГБУН «Институт гуманитарных исследований Правительства Кабардино-Балкарской Республики и Кабардино-Балкарского научного центра Российской академии наук», заведующий сектором кабардино-черкесского языка

Ионов Зауаль Хаджи-Муратович,

кандидат филологических наук профессор. РГБУ '«Карачаево-Черкесский институт гуманитарных исследований при Правительстве Карачаево-Черкесской Республики», директор

ГБУ «Адыгейский республиканский институт гуманитарных исследований им. Т.М. Кера-шева» (г. Майкоп)

Защита состоится 12 апреля 2012 года в 13.00 часов на заседании диссертационного совета Д.212.076.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата филологических наук при ФГБОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова» по адресу: 360004, КБР, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова» (360004, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173).

Электронная версия автореферата размещена на сайте ВАК Минобор-науки России http://vak.ed.gov.ru.

Автореферат разослан 6 марта 2012 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Т.А. Чепракова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Проблема экспрессивности как языкового явления, призванного быть мощным инструментом воздействия на сознание человека посредством силы слова особой выразительности, приобретает в современной науке особую значимость. При этом она представляет значительный интерес как в лингвистике, так и в иных гуманитарных областях, связанных практически со всеми сферами человеческой деятельности, начиная с изучения личностных качеств человека по его речевой деятельности, включая обоснование степени его успешности в результате ежедневно осуществляемых им коммуникативных актов и заканчивая созданием теоретических разработок в области лингвистики, литературоведения, этики, современной медиа-индустрии и РЛ-деятельностн. Как в общем языкознании, так, в частности, и в русистике^ накоплен значительный опыт описания выразительных средств в языке. Вместе с тем понятие экспрессивности до настоящего времени так и не получило однозначной трактовки; многие аспекты, связанные с сущностью, природой экспрессивности, остаются дискуссионными. Требуют обобщения и систематизации средства создания экспрессивности. Остаются научной целиной проблема экспрессивности и средства ее выражения в языках других народов Российской Федерации, в том числе и в современном кабардино-черкесском, а шире - в целом в адыгских языках, в которых данные вопросы вообще не нашли сколько-нибудь последовательного научного освещения. Этими факторами и обусловлена актуальность данной диссертационной работы.

Объектом исследования является категория экспрессивности.

Предметом исследования - средства достижения экспрессивности на лексико-семантическом уровне в кабардино-черкесском языке.

Целью диссертационного исследования является выявление и описание лексических средств выражения экспрессивности в кабардино-черкесском языке. Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих задач:

- определить основные признаки категории экспрессивности, соотнося ее с родственными понятиями «эмоциональность», «оценочность», «интенсивность», «образность»;

- выявить в кабардино-черкесском языке важнейшие средства достижения ингерентной экспрессивности;

- проанализировать особенности выражения экспрессивности в кабардино-черкесском языке тропеическими образованиями;

- исследовать специфику создания экспрессивности в кабардино-черкесском языке синонимическими и антонимическими средствами.

Источниками исследования послужили тексты художественных произведений на кабардинском языке, материалы устного народного творчества, периодических изданий, живая разговорная речь.

Методы исследования обусловлены спецификой исследуемого материала и поставленными в работе целью и задачами. В связи с этим анализ важнейших способов выражения экспрессивности в языке проведен в первую очередь описательным методом, методом сквозного анализа текста и семан-тико-стилистическим методом с применением в необходимых случаях сопоставительного и логического методов. Использованы также методы компонентного анализа, предполагающий рассмотрение коннотативных значений, и таксономический, с помощью которого проанализированы языковые средства, влияющие на достижение экспрессивности текста.

Методологической основой диссертации послужили работы известных отечественных и зарубежных исследователей по проблемам экспрессивности Ш. Балли, В. Матезиуса, Е.М. Галкиной-Федору к, О.С. Ахматовой, И.В. Арнольд, Н.Д. Арутюновой, В.В. Бабайцевой, М.Н. Кожиной, H.H. Кузнецовой, H.A. Лукьяновой, В.Н. Телия, И.И. Туранского, В.И. Шаховского, Е.И. Шейгал и др., а также адыговедов Х.З. Гяургиева, A.M. Камбачокова, Б.М. Карданова, З.Ю. Кумаховой, М.А. Кумахова, Ю.А. Тхаркахо и Х.Ш. Урусова по теме данного исследования.

Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что она представляет собой первое в адыговедении научное исследование, посвященное системному описанию средств создания экспрессивности на лек-сико-семантическом уровне. В работе проведено комплексное исследование проблем экспрессивности в кабардино-черкесском языке, выявлены лексико-семантические средства достижения ингерентной и адгерентной экспрессивности в художественных, фольклорных, публицистических материалах, а также в живой повседневной речи носителей кабардино-черкесского языка посредством экспрессивно маркированных в узусе лексических единиц, изначально «нейтральных» лексических единиц, оформленных экспрессивными морфемами, тропеических образований, а также выразительных возможностей синонимии и антонимии.

Теоретическая значимость диссертационной работы заключается в выявлении закономерностей, специфики создания экспрессивности на лекси-ко-семантическом уровне в кабардино-черкесском языке. Предпринятое в работе полиаспектное исследование экспрессивности с выявлением лексико-семантических средств ее достижения в языке не замыкается на проблемах лексикологии или стилистики, а имеет выход непосредственно как на лингвистическую теорию экспрессивности вообще, так и на вопросы риторики,

этики, эстетики, теории массовых коммуникаций. Полученные результаты дополняют исследования проблемы экспрессивности.

Практическая ценность исследования заключается в том, что его результаты могут быть использованы при разработке курсов по экспрессивной лексикологии адыгских языков, лингвистике текста, стилистике, риторике, этике.

Материалы проведенного исследования могут быть применены в учебном процессе во время чтения студентам курсов лекций по современному кабардино-черкесскому языку, стилистике языка, журналистскому мастерству.

Положения, выносимые на защиту:

1. Экспрессивность как лингвистическая категория, подразумевающая нестандартное выражение субъективного отношения говорящего к предмету речи посредством специфических средств различных уровней, служит для усиления восприятия реципиентом передаваемой ему информации или создания в его сознании четкого представления о предмете речи.

2. Важнейшими составляющими категории экспрессивности в кабардино-черкесском языке являются эмоциональность, оценочность, интенсивность и образность. При этом обязательными элементами семантической структуры экспрессивности являются эмоциональность и оценочность; факультативными - интенсивность и образность.

3. Носителями ингерентной экспрессивности в кабардино-черкесском языке являются собственно экспрессивные (экспрессивно маркированные в узусе) лексические единицы: экспрессивная лексика разговорной, просторечной и диалектной речи, жаргонизмы, вульгаризмы, окказионализмы, а также историзмы и архаизмы, используемые в «чужеродной», несвойственной для их семантики среде с целью выражения иронической окраски текста и достижения комического (а по сути - экспрессивного) эффекта. Ингерентную экспрессивность в кабардино-черкесском языке также выражают готовые речевые формулы, выступающие выразителями оценки всей ситуации общения и изначально «нейтральные» лексические единицы, оформленные экспрессивными морфемами.

4. Основными лексико-семантическими средствами достижения адге-рентной экспрессивности в кабардино-черкесском языке являются метафора и метонимия - важнейшие выразители ассоциативно-образного переосмысления значений; сравнение и иные «малые» формы тропеических образований. Достижение экспрессивности эффективно обеспечивается и выразительными возможностями синонимии и выразительными ресурсами антонимии.

Апробация работы. Основные положения и результаты диссертационного исследования доложены на заседании кафедры кабардинского языка и на лингвистическом семинаре института филологии Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова, на научных сессиях и

конференциях различного уровня, в том числе на научной конференции преподавателей и аспирантов Карачаево-Черкесского государственного университета (Карачаевск, 18-23 апреля 2011 г.); на Всероссийской научно-практической конференции «Проблемы сохранения и развития языков народов Северного Кавказа в XXI веке» (Махачкала, 21 апреля 2011 г.); на Всероссийской научной конференции «Языковая ситуация в многоязычной поликультурной среде и проблемы сохранения и развития языков и литератур народов Северного Кавказа» (Карачаевск, 20-22 октября 2011 г.); на Международной научной конференции «Язык, культура, этикет в современном полиэтническом пространстве» (Нальчик, 08-09 ноября 2011 г.).

По теме диссертации опубликовано 8 научных работ общим объемом 4,4 п.л., в том числе три статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии и списка условных сокращений.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность темы исследования, сформулирована цель, определены задачи, объект и предмет исследования, раскрыты научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность реферируемой работы, охарактеризована методологическая основа, изложены методы, используемые в диссертации.

Первая глава «Экспрессивность как лингвистическая категория: теоретико-методологические основы исследования» посвящена определению сущности и природы категории экспрессивности. В ней также анализируется степень разработанности вопросов экспрессивности и способов ее выражения в кабардино-черкесском языке.

Проблема экспрессивности, наряду с вопросами лексического значения слова, разрабатываемыми в тесной связи с общефилософской теорией значения и смысла, берет свое начало еще со времен античности, восходя к идеям Платона и Аристотеля. Первые же элементы теории экспрессивности в лингвистике появились в конце девятнадцатого века в работах A.A. Потебни [1999] и Ж. Вандриеса [1937], связывавших экспрессивность с эффективностью. Вместе с тем специальное, многоаспектное исследование проблем экспрессивности в отечественной и зарубежной лингвистике началось с работ Ш. Балли [1952, 1955, 1961], В. Матезиуса [2010], Е.М. Галкиной-Федорук [1958], В.В. Виноградова [1959, 1971], В.А. Звегинцева [1955, 1979], А.И. Ефимова [1961, 1969] и др. в середине прошлого столетия и успешно про-

должено в исследованиях О.С. Ахмановой [1958, 1969], И.В. Арнольд [1970, 1974, 1975, 1981], Н.Д. Арутюновой [1976, 1988], В.В. Бабайцевой [2010], JIM. Васильева [1962, 1980, 1983], В.Д. Девкина [1986], H.H. Кузнецовой [2011], H.A. Лукьяновой [1976, 1986, 1991, 2009], А.М Николаевой [2006],

A.П. Сковородникова [1981], В.Н. Телия [1981, 1986, 1991], В.К. Харченко [1973, 1976], М.И. Черемисиной [1977], В.И. Шаховского [1975, 1982, 1983, 1987], Е.И. Шейгал [1981, 1990] и др. Но, несмотря на значительные успехи в области исследования природы экспрессивности, многие ее аспекты до настоящего времени остаются дискуссионными.

В поисках определения сущности экспрессивности в языкознании предпринимались многочисленные попытки вычленения эмоциональности, оценочности, интенсивности и образности как составляющих элементов понятия экспрессивности. При этом часть ученых (В. Матезиус, P.O. Якобсон, III. Балли, А.Н. Гвоздев, A.A. Реформатский, И.В. Арнольд, В.И. Болотов,

B.Г. Гак) экспрессивность отождествляли с эмотивностью. К примеру, по мнению И.В. Арнольд, экспрессивность есть «такое свойство текста или части текста, которое передает смысл текста с увеличенной интенсивностью, выражая внутреннее состояние говорящего, и имеет своим результатом эмоциональное или логическое усиление, которое может быть, а может и не быть образным» [Арнольд: 1975, 15].

Другие лингвисты (В.В. Виноградов, Е.М. Галкина-Федорук, А.И. Ефимов, JIM. Васильев, В.И. Шаховский, H.A. Лукьянова, И.И. Туранский, В.Н. Телия, и др.) четко разграничили эмоциональное и экспрессивное в языке.

Исследуя проблему экспрессивности, Е.М. Галкина-Федорук выдвинула мысль, в соответствии с которой «экспрессивность гораздо шире эмоциональности в языке» и определила экспрессию как «усиление выразительности, изобразительности, увеличение воздействующей силы сказанного» [Галкина-Федорук: 1958, 107]. Именно это положение в работе ученого и выдвижение в противовес этому другого положения иными языковедами [Востоков: 1977; Васильев: 1962 и др.] послужили для появления в лингвистике двух вариантов трактовки понятия экспрессивности: в узком смысле, как «усиление, подчеркивание какого-либо значения» [Васильев: 1962, 109] и в широком смысле, как «усиление выразительности, изобразительности, увеличение воздействующей силы сказанного» [Галкина-Федорук: 1958,107; Арнольд: 1975,15] и др.

В данном вопросе мы придерживаемся точки зрения H.H. Кузнецовой, считающей, что выделять в качестве основного в таком многоаспектном понятии, как экспрессивность, только один аспект неправомерно. Таких наиболее важных в отношении экспрессивности аспектов три: 1) наличие нормы;

2) дихотомия адресант-адресат; 3) облигаторность выбора при создании экспрессивности текста и его восприятии. [Кузнецова: 2011,11].

Вторым после эмоциональности обязательным компонентом категории экспрессивности является оценочность. Если ведущим принципом при изучении языковых закономерностей является антропоцентризм, то сущностью оценочно-сти можно считать отношение (негативное, позитивное или же соответствующее представлениям, существующим в данном обществе) отдельного человека или общества в целом, как субъекта оценки, к объекту этой же оценки. Таким образом, обязательными составляющими компонентами оценочной структуры являются: субъект оценки, подразумевающий отдельного человека, часть общества или общество в целом, объект оценки, оценочный компонент и точка отсчета.

Как и в случае с соотношением понятий «экспрессивность» и «эмотив-ность», ученые в большинстве своем интенсивность относят либо к разряду компонентов, являющихся составными частями экспрессивности, либо отождествляют ее с экспрессивностью. Так, И.В. Арнольд пишет: «Под экспрессивностью мы понимаем такое свойство текста или части текста, которое передает смысл с увеличенной интенсивностью» [Арнольд: 1975,15]. Е.М. Галкина-Федорук считает, что «экспрессия - это усиление выразительности, изобразительности, увеличение воздействующей силы сказанного» [Галкина-Федорук: 1958, 107]. В.Н. Телия полагает, что «экспрессивность - это усиление восприятия за счет эмоциональной реакции, вызванной образностью» [Телия: 1996,112].

По мнению Е.И. Шейгал, между понятиями «экспрессивность» и «интенсивность» существуют причинно-следственные отношения, т.е. интенсивность ведет к экспрессивности. «Между интенсивностью и экспрессивностью существуют не инклюзивные, а причинно-следственные отношения, - пишет ученый, - интенсивность является одним из многочисленных средств повышения воздействующей силы языковой единицы» [Шейгал: 1990, 8]. В этом вопросе мы разделяем данную точку зрения ученого.

У лингвистов нет до настоящего времени сколько-нибудь близких, соприкасающихся взглядов на многие вопросы, связанные и с понятием «образность». Так, H.A. Лукьянова полагает, что «в структуре лексического значения экспрессивной лексической единицы образность - это фундамент, базис, поддерживающий, несущий всю надстройку, которую составляют денотативные и коннотативные семы» [Лукьянова: 1991, 17]. О.С. Ахманова считает, что образность, наряду с эмоциональной оценкой и интенсивностью, является одним из компонентов экспрессивности. По В.К. Харченко, образность и оценочность не тождественны, но совместимы. В отличие от оценочное™, образность - категория отражательная. Образность слова обнаруживается при окказиональном употреблении [Харченко: 1976, 67].

Нет однозначного мнения и по статусу образности в структуре экспрессива В этом отношении нам ближе подход H.H. Кузнецовой, которая связывает решение данного вопроса с соотношением экспрессивности и образности и на основании существования в языке экспрессивных, но не образных слов типа хмырь, мымра, шмякнуть, раскурочить и др. относит образность к факультативным элементам в структуре экспрессива [Кузнецова: 2011,12].

Проведенный анализ показывает, что разные ученые к коннотативным компонентам экспрессива относят различные элементы: В.Н. Телия - эмоциональность и оценочность; H.A. Лукьянова - эмоциональную оценку, интенсивность и образность в разных комбинациях; В.А. Маслова - эмотив-ность, оценочность, образность, интенсивность, стилистическую маркированность и структурно-композиционные особенности текста и т.д.

Как и по проблемам соотношения экспрессивности с эмоциональностью, оценочностью, интенсивностью и образностью, среди лингвистов нет единого мнения и по вопросу о статусе экспрессивности в структуре значения. Так, И.И. Туранский не вводит экспрессивность в структуру значения, а относит ее к изобразительным свойствам речи [Туранский: 1990]. C.B. Марченко так же, как и И.И. Туранский, не вводит экспрессивность в структуру значения, поскольку она (экспрессивность), по мнению ученого, являет собой лишь психолингвистическое свойство слова [Марченко: 2001]. В этом отношении нам ближе точка зрения В.И. Шаховского, который, напротив, считает, что экспрессивность входит в качестве составляющего в денотативный компонент, поскольку смысловые отличия экс-прессивов от их нейтральных вариантов представляют собой логическую, т.е. понятийную основу экспрессии, а при употреблении слова в речи - в денотативно-коннотативный компонент [Шаховский: 1987,45].

Исходя из дихотомии язык - речь, часть исследователей относят экспрессивность к явлениям речевым и считают ее категорией стилистической; другие ее рассматривают как функцию языка; третьи считают экспрессивность категорией семантической; четвертые - категорией прагматической.

Мы, вслед за В.В. Бабайцевой и H.H. Кузнецовой, склонны рассматривать экспрессивность в плоскости структурной семантики, поскольку именно в ней учитывается, что «логический аспект предложения находит выражение в структуре и семантике, а коммуникативный — дополняет семантику предложения актуализацией коммуникативного центра» [Бабайцева: 2010, 67].

Таким образом, экспрессивность, как выражение субъективного отношения к предмету речи, нарушающее стандартные представления о нем, достигается особым выбором средств различных уровней языка либо за счет возможностей системы языка, либо за счет нарушения языковых норм [Кузнецова: 2011,11].

Системно-языковые средства выражения экспрессивности встречаются практически на всех уровнях языка: фонологическом, лексико-семанти-ческом, морфологическом, синтаксическом.

Как видно из проведенного выше анализа, к настоящему времени в лингвистике накоплен значительный опыт в исследовании сущности и природы экспрессивности. Как в общем языкознании, так, в частности, и в русистике на протяжении только последнего десятилетия появилось значительное количество работ, посвященных соотношениям важнейших составляющих экспрессивности, средствам выражения экспрессивности на различных уровнях языка и в различных видах текста: научно-педагогическом, публицистическом, художественном, фольклорном [Мануйлова: 2005; Пушкина: 2007; Вахитова: 2007; Кузнецова: 2011 и др.]. Вместе с тем весьма незначительно число квалификационных работ, защищенных по проблемам экспрессивности и средствам ее достижения в языках других народов Российской Федерации. Этот список, по существу, исчерпывается следующими исследованиями: «Лексическое выражение эмоций в контексте разных культур» [Багдасарова: 2004]; «Средства выражения экспрессивности в татарском литературном языке (на материале имен существительных и прилагательных)» [Габбасова: 2002]; «Экспрессивные синтаксические конструкции в марийском языке» [Абукаева: 2005]; «Лексико-семантические особенности эмоционально-экспрессивных выражений в отемишском говоре кумыкского диалекта», в которой анализируются исключительно эмоционально-экспрессивные выражения (благопожелания и проклятия), оформленные в виде оптативных (императивных) предложений [Арсланбекова: 2007].

И только две работы выходят на исследование средств достижения экспрессивности на лексико-семантическом уровне: «Средства выражения экспрессивности в произведениях современных горномарийских писателей» [Илларионов: 2008] и «Средства выражения экспрессивности в якутском литературном языке (лексико-семантический аспект)» [Николаева: 2006].

Относительно степени разработанности вопросов экспрессивности в кабардино-черкесском, а шире - в целом в адыгских языках - следует отметить, что ни сама категория экспрессивности, ни средства ее выражения, как было указано в вводной части реферируемой диссертационной работы, не нашли до настоящего времени сколько-нибудь последовательного научною освещения. Вся существующая в адыговедении литература по исследуемой нами теме, которая исчерпывается научными работами М.А. Кумахова [1976, 1984], Х.Ш. Урусова [2002], A.M. Камбачокова [1994, 1997], Х.З. Гяургиева и Х.Э. Дзасежева [1995], Б.М. Карданова [1982], Ю.А. Тхаркахо [2003], посвящена, в первую очередь, проблемам

стилистики и грамматики в адыгских языках и только опосредованно касается некоторых вопросов категории экспрессивности.

Во второй главе диссертации исследуются средства достижения ин-герентной экспрессивности в кабардино-черкесском языке. Основными носителями ингерентной экспрессивности, т.е. экспрессивности, внутренне присущей семантической структуре слова вне зависимости от контекстного его употребления, являются специальные экспрессивно окрашенные в системе языка лексические единицы, само значение которых непосредственно выражает оценку, и изначально нейтральные лексические единицы, оформленные экспрессивными морфемами. При этом слова, называющие чувства, слова, выражающие интеллектуальные оценки, и экспрессивно нейтральные интенсивы не входят в состав экспрессивной лексики. Они относятся к фонду собственно номинативных лексических единиц языка.

К экспрессивно маркированным в узусе лексическим единицам относятся экспрессивная лексика разговорной, собственно просторечной и диалектной речи, жаргонизмы, вульгаризмы, окказионализмы, а также историзмы и архаизмы, используемые в «чужеродной», не свойственной для их семантики среде с целью выражения иронической окраски текста и достижения комического (а по сути - экспрессивного) эффекта. Ингерентную экспрессивность также выражают готовые речевые формулы, выступающие выразителями оценки всей ситуации общения.

Предваряя анализ особенностей, выражения экспрессивности посредством собственно экспрессивных лексических единиц, следует отметить, что переводы последних в реферируемой диссертационной работе в большинстве случаев даны в форме номинативных значений их синонимов, имеющихся в кабардино-черкесском литературном языке, поскольку выражаемую экспрессивно маркированными лексическими единицами субъективную модальность едва ли возможно передать на других языках, если только последние не обладают экспрессивными лексическими единицами или готовыми речевыми формулами соответствующей семантики.

Экспрессивно маркированные лексические единицы представленные в составе собственно разговорной речи, выражают различные дополнительные оттенки значений: одобрительные, шутливые, иронические, пренебрежительные, презрительные и др.: гьэтхьэджэн - «заставить ныть, плакаться (букв.: заставить звать Бога), кЬлъэф - «медлительный (букв.: таскающий за собой хвост (подол)», къащтэкъауэ - «пугливый, невростенник (букв.: бьющий, стреляющий с перепугу)», сампЬимыхьэ - «непослушный (букв.: (нож), не влезающий в ножны)» и др. Сэ ректорым сриджэри сыхьэтым щ1игьук1э сриудэк1ащ, зы выговорыжьыф!и къыскЬриупцЬжри сыкъыщ1ихужащ (Ш.Хь.) - «Меня вы-

звал ректор и битый час мусолил, влепил выговор и выпроводил». Зегьэхь, зы бэлыхь сЬщЬмыщЬ щ!ык1э (Ш.Хь.) - «Проваливай, пока я не натворил бед».

В предложениях с прямой речью функции актуализатора эмоционального состояния говорящего нередко перекладываются на речь автора. При этом носителями экспрессивности выступают лексические единицы типа Гурыуэн - «пресечь, оборвать речь (букв.: ударить по губам)»; пыупщ1ын, пыудын - «резко оборвать речь (букв.: отрезать, отрубить)»; хуилъын - «накинуться (на кого-либо)» и др. Нэхъыжь щыту умыпсалъэ, - Гурыуащ нэхъ балигьы1уэу фэ зытет щГалэр и кьуэш нэхъыщЬ ц1ык1ум - «При старших не разговаривай, - оборвал младшего брата паренек, выглядевший чуть взрослее». ЗэтепЬ уи жьэр, - хуи-лъащ абы Мэзан (Ш.Хь.) - «Закрой рот, - накинулся на него Мазан».

Значительная часть экспрессивных слов разговорной лексики активно используется в письменной, авторской речи без особого ущерба для качества художественного произведения. При этом строение предложений в ней часто не укладывается в классические рамки предложений в письменной речи: нередко они характеризуются нарушением аранжировки, повторяемостью различных его компонентов, в особенности - экспрессивно насыщенных слов. Это обусловлено прежде всего тем, что в процессе коммуникативной деятельности информирующему остается значительно меньше времени на обдумывание, например, конструктивных особенностей предложения, последовательности компонентов в ней и т.д., чем в письменной речи. В этом и заключается, на наш взгляд, основная причина различного построения предложения в разговорной и письменной речи [Камбачоков: 1994,23].

Экспрессивность и емкость субстандартных просторечных лексических единиц с шутливо-иронической и фамилярно-насмешливой экспрессией, отличающихся стилистической сниженностью и четкой экспрессией, позволяют адресанту речи кратко и выразительно показать свое чаще всего негативное отношение к предмету речи. Эмоционально-экспрессивная окраска в них закреплена узуально: хамэк1ут1у - «о человеке, не способном решать свои проблемы, но готовом помочь в этом же чужим», кьэуцэрэфын - «надуться», зык1уэц1ык1эн - «выпить (букв.: влить в себя), етхъушцЪуэн -«обтесать, пропесочить (букв.: снять ржавчину, налет)». «КхъыЬ, щыгъэтыж иджы, куэдщ къыубжар!» - жи!ащ Софят (ЩЛ.) «Прекрати, хватит нести околесицу! - сказала Софят». «Уэ езым уи щхьэ и унафэ пхуэщТыжыркъыми, хамэ 1уэху зэф!эбгьэк1ыну уи пщэ ^долъхьэж - уэракъэ-тЬ хамэк1ут1у щ1ыжа1эжар?» - техъушДыхьырт адэр къуэм. - «Сам не можешь решать свои проблемы, а вызвался делать дела других - кого, как не таких, как ты именуют хамэк1ут1у (букв.: человек, не способный решать свои проблемы, но готовый помочь в этом же чужим)? - выговаривал отец сыну».

Полагаем, что по своим функциональным характеристикам к экспрессивно-просторечным можно отнести и следующие примеры, образованные по тому же принципу, что и рус. дылда, фифа, цаца, мямлить, бунчать и др.: бырэт1ырэ -«разболтанный, плохо пригодный для чего-либо, раздолбанный», бэлэбанэ - «рваный, оборванный» тэрэфарэ - «бесвкусно-замысловатый», хъыфмыфу - «неприятно» и др., выражающие порицание. Псальэ тэрэфарэрэ рифмэ шк1ушгьк1э зэгьэпц1а сатырхэр усэ хъункьым (Къ.Хь.) - «Строки, наспех сколоченные из бес-вкусно-замысловатых слов и румянолицых рифм, не смогут зазвучать стихами». «Сытуи бырэт1ырэ 1ей мы уи машинэр, щ1алэ», - мыарззы-мыарэзыуэ адэр хуепльэк1ащ щ1алэ нэхъыщЬм - «И какая же разболтанная эта твоя машина», -недовольно посмотрел отец в сторону младшего сына».

К собственно просторечным экспрессивным лексическим единицам примыкают и сложные слова, образованные способом основосложения. Особенность семантики таких единиц заключается в том, что конкретное значение, выражаемое первой частью композита иронично абстрагируется, обобщается второй его частью, которая сама по себе наделена ноль-семантикой и является лишь специально деформированным повторением предыдущей полнознаменательной основы. Такие композиты построены по принципу: «значение первой части композита + незаслу-живающие внимания вещи (понятия)»: кадет-мэдет - «кадеты и прочие их приспешники (букв.: кадеты-мадеты)», сотэ-мотэ - «какие-то там сотые (букв.: сотые-мотые)» и др. Ахэр здэйуами бий кьахуэхъун гъунэжти, зауэр яублащ, арщхьэкЬ Тэрчкъалэ дэса кадет-мэдетхэр зэбграхуащ (К1.А.) - «И там, куда переселились, они нашли себе врагов, и пошла потеха, но кадетов и прочих их приспешников (букв.: кадетов-мадетов), обосновавшихся во Владикавказе, вскоре разогнали». Езыр-езыру машигом игГысхьэри ежьащи, иджы кьовэ, унэццзыхьэ-бжьэгоидзыхьэ жи1эу (Щ.1.) - «Сама же по своей воле села в машину, а теперь несет чушь, намекая на какое-то там похищение (букв.: похищение-мохшцение)».

Собственно просторечная лексика отличается от жаргонизмов и вульгаризмов в первую очередь большей степенью выражения экспрессии последними. Между тем на практике не всегда удается провести четкую грань между этими пластами общего просторечия.

Жаргонизмы и вульгаризмы характеризуются ярко выраженной экспрессивностью с преобладанием коннотативного значения над денотативным. Неоднозначность выражаемых этими словами значений, размытость смысла и его варьирование в зависимости от контекста значительно затрудняет восприятие и однозначное осмысление реципиентом как самого текста, в состав которого входят эти единицы, так и определение направленности оценки, выраженной в денотативном значении подобных лексических еди-

ниц, что создает определенные препятствия для четкого и точного восприятия жаргонной речи в процессе общения.

Из традиционно выделяемых в лингвистике приемов образования жаргонизмов (метафорический перенос значения, сохранение внутренней формы, использование экспрессивно-интенсивного компонента значения слова для создания нового смысла, намеренное сталкивание общепринятого значения с новым и др.) для кабардино-черкесского языка более характерны первые три способа из перечисленных.

По существу, значительная часть жаргонизмов - слова общего употребления, выражающие помимо своего основного еще и дополнительное, экспрессивное значение: щЬуэн, хэуэн, къэсыжын - «влипнуть основательно», 1уп1эн -«прикончить», зыгьэфын - «сгинуть», йгьэсык1ьга - «избавиться от кого- (чего-либо (букв.: выкурить, спалить что-либо в чем-либо)»; зылъэфын - «тащиться», гьэуэн - «нести бестолковщину (букв.: стрелять (холостыми)» и др. «Зыгьэф!» - хуилъащ зи щхьэр фадэм зэтрихуа л1ы чэфыр къыщГыхьа и ефэ-гьум (Хь.С.) - «Сгинь!» - прикрикнул на своего собутыльника, появившегося на пороге, мужчина, у которого голова трещала от выпитого». А уи к1эрыш1эным жагъын къыпхуищ1мэ, еуи игьэсык1 (Щ.1.) - «Если твоя спутница окажется с норовом, возьми да избавься от нее (букв.: выкури)».

Вульгаризмы большей частью находят применение в речи бранной для выражения сильных эмоций: раздражения, гнева. По силе эмоционального воздействия они значительно превосходят слова просторечной лексики. К самой «мягкой», «едва терпимой» части данного пласта лексики кабардино-черкесского языка можно отнести, по нашему мнению, лексические единицы типа ц1ап1э - «гадкий, ублюдок», ц1ап1эрылъху - «выродок, отродье (букв.: ц1ап1эм къилъхуа - «ублюдком рожденный»)», куэпэч, къэхьпэ - «потаскуха», къэвэн, кгьэвэн-къэжьэн - «нести чушь, околесицу» и др. «Мо куэпэч хьэулейм сф1игъэк1уэдащ си къуэ закъуэр», - мэтхьэусыхэ Къаннэху (П.) -«Эта праздношатающаяся потаскуха отняла у меня единственного сына», -плачется Каннох». «АЬ, и гугъу умыщ1 а ц1ап1эм!» - къыжьэдэлъэтащ Со-фят псынщЬу къыздэк1уэжым (Щ.1.) - «Нет, не говори об этом ублюдке!» -вырвалось у Софят, когда она торопливо возвращалась назад». Понятия, выражаемые значительным числом слов, относящихся к вульгаризмам, в кабардино-черкесском языке передаются с помощью эвфемизмов.

Вульгаризмы, как и жаргонизмы, оказывают негативное влияние не только на формирование и развитие литературного языка, но и на воспитание и культуру носителей языка, в первую очередь - на подрастающее поколение. Этим обусловлена необходимость редкого употребления данного пласта экспрессивной лексики и в устной и в письменной речи.

Историзмы и архаизмы для нашего исследования представляет интерес не столько с точки зрения намеренного употребления в исторических произведениях, сколько их использования в «чужеродной», несвойственной для их семантики среде с целью выражения иронической окраски текста, достижения комического (а по сути - экспрессивного) эффекта. Он в кабардино-черкесском языке достигается путем имитации в иронической форме высокого поэтического стиля, например, нартского эпоса, для высмеивания обыденных, порочных явлений в современной жизни. Вот одна из конструкций, построенная по форме песни о нартском герое Сосруко, использованная при обращении горе-шофера к задержавшему его сотруднику автоинспекции: Уей, хабзэм и щауэ, нобэ махуэшхуэ ефэщ. - «О, витязь закона, сегодня праздник большого пиршества».

Другим способом выражения экспрессивности является ироническое именование, называние объекта речи характеризующими его основные черты словами или выражениями из словарного фонда устаревших слов, употребляемыми в языке уже с дополнительным эмотивно-оценочным значением: абрэдж - «абрек (в значении: агрессивно-вездесущий, сорви-голова)» унэ1ут - «рабыня (в значении: бесправная, затурканная)», мэкьумэт г «польза, полезность» (используется в составе обращения-вопрошения, выражающего никчемность, бесполезность человека), пащтыхь - «царь», гуащэ - «княгиня» и др. Два последних историзма употребляются для ироничного выражения значения «требующий к себе особых почестей». Уэ сытым уримэкъу-мэт? - «Какая от тебя польза (в жизни)?» Мы пащтыхьым зэ шхэн иухамэ, псори 1энэм дыгорыт1ысхьэнут», - шхэуэ щыс сабиймкЬ и 1эр ищ1урэ пыгу-ф1ык1ащ Фат1имэ. - «Если бы царь закончил трапезу, мы бы все сели за стол», - улыбнулась Фатима, указывая на евшего малыша».

Вместе с тем мы склоняемся к мнению, что по механизму выражения экспрессивности рассмотренный выше способ тяготеет к средствам создания экспрессивности с помощью метафорического переноса, рассматриваемым в третьей главе реферируемой работы.

Из существующих способов образования окказионализмов - одного из ярких средств выражения экспрессивности - в кабардино-черкесском языке более употребительны трансформация части сложного слова и нетрадиционная для исследуемого языка вербализация именных основ. С помощью первого способа образованы композиты типа шыпэдром - от кабард. шы -«конь» и заимствованной части пэдром (дром), соответствующей понятию «место, участок, площадка» (второй компонент в композитах автодром, аэродром, космодром и др.), что собственно и означает ипподром - специально оборудованный участок для конских скачек и бегов. Данный пример не явля-

ется ни калькой, ни полукалькой и в языке употребляется крайне редко. Идентичен и структурный состав окказионализма дыхьэгь из примера Ды-хьэшкъым уэ уи 1уэхур нобэ зы1утыр - дыхьэгыд - «По нынешнему состоянию твоих дел тебе впору не смеяться, а плакать (букв.: смеяплакать). Композит дыхьэгь составлен из компонентов двух самостоятельных слов с анто-нимичными значениями: дыхьэшхын - «смеяться» и гъын — «плакать». Достигаемый в слове дыхьэгь эффект экспрессивности является результатом противоположных значений, одновременно выражаемых обоими компонентами (составными частями) данного окказионализма.

Вербализация именных основ - второй способ образования окказионализмов путем совершенно нетрадиционного для кабардино-черкесского языка «оглаголивания» имен существительных и прилагательных. Удачно используемый в творчестве кабардинских поэтов и писателей A.A. Шогенцуко-ва, Б.И. Куашева, Х.Т. Шекихачева и, особенно, А.О. Шогенцукова данный способ стал весьма примечательным и полезным явлением в языке, отчасти способствовавшим решению некоторых проблем, возникающих при употреблении имен в синтаксической позиции предиката: Сэ си щхьэщыгум гьэмахуэ дыгъэр щолыгьэ (К1у.Б.) - «Над моей головой летнее солнце распаляется (букв.: огонеет)». Лацэ дахэм а зэманым гуащэнысэр ирогуапэ (Щ.А.) - «В это время княгиня испытывает теплоту, ласку (букв.: ласковеет) к красивой Ляце». Мес, еджапЬ хадэм ит пхъэщхьэмыщхьэ жыгхэр мазэ нурым хо-дыжьыныфэ (Щ.1.) - «Вот, фруктовые деревья в школьном саду посеребри-ваются (вместо традиционного в кабардино-черкесском «становятся серебристыми») в лунном сиянии».

Но вместе с примерами удачного использования окказионализмов в кабардино-черкесском языке настораживает предпринимаемое в течение последнего десятилетия не всегда корректное и не до конца обдуманное активное словотворчество журналистов, стремящихся к насильственному «внедрению» в язык выдуманных ими, но не имеющих успеха у носителей языка «новообразований» типа щ1ыуэпс - «природа» (букв.: земля+небо+вода); гъуазджэ - «искусство» (буквальная прозрачная исходная семантика в языке отсутствует); псэкупсэ - «духовность» (букв.: душа+сердцевина+душа) и др.

Важнейшей особенностью окказионализмов является их неразрывная связь с контекстом. Употребляясь вне контекста, окказионализмы часто остаются не понятыми читателем или слушателем. Игнорирование этой важнейшей черты окказионализмов и попытки насильственного «насаждения» их в языке для «повсеместного» использования, причем не наряду, а вместо устоявшихся и активно функционирующих в языке лексических единиц, и привело ярых поборников словотворчества в кабардино-черкесском языке к явным неудачам.

Экспрессивно окрашенные диалектизмы в кабардино-черкесском языке представлены лексическими единицами типа кгьытеупЬщЬн - «лгать, говорить неправду уверенно, словно делать заклепку на железе (букв.: заклепать), гуэхын - «лгать, говорить неправду, словно отрезать, отделить ее ломтями кинжалом (букв.: отрезать, отделить)», зылыгъуэжын - «неистовствовать, гневаться (букв.: опалить себя)», къэт1эп1ын - «вспылить (букв.: набухать, словно почки на деревьях)» и др. В художественных произведениях немалой части кабардинских писателей авторская речь по частоте употребления диалектных слов, к сожалению, порою мало чем отличается от речи персонажей.

Весьма действенным средством выражения ингерентной экспрессивности являются готовые речевые формулы, выступающие выразителями оценки всей ситуации общения и активно используемые носителями языка. Это клише, употребляемые адресантом речи в порыве резкого эмоционального всплеска: емынэм ихь(ыи) - «чума его побери», уанэ мыгъуэр тезылъ-хьэн - «чтоб (ты, он) попал в беду (букв.: кто да оседлает (коня) проклятым седлом)», к1уэц1рыхун - «чтоб (ты, он) провалился», псэхэлЬ хъун (о скоте птице) - «чтоб (ты, он) сдох дурной смертью» и др. «Фытэдж, уанэ мыгьуэр тезылъхьахэ, - яхэлъэдащ плъыру къагьэна л1ыр жейуэ щылъэхэм, - пхъэ-рыр къыткЬлъысащ (Къ. Хь.) - «Вставайте, несчастные (букв.: оседлавшие (коня) проклятым седлом), - подбежал к спящим мужчина, стоявший на часах, - погоня настигла нас». «Гъуэш-гьуэш, псэхэлЬ хъун, - ерагькЬ зрегьэгьазэ илъэсий ф1эк1а мыхъу выщхьэдэс щ1алэ ц1ык1ум пхъэЬщэм щ1эщ1а вы увы1ам (Л.гьу.) - «Цоб-цобей, чтоб ты сдох дурной смертью, - с трудом поворачивает вконец истощенного вола, запряженного в плуг, восьмилетний мальчуган, управляющий этим волом».

В языке наблюдаются случаи употребления части приведенных выше готовых речевых формул в смягченной форме. Эффект деинтенсификации при этом достигается включением в состав словоформ или глагольной части устойчивых сочетаний слов аффикса отрицания мы-, вносящего в семантику готовых клише значение невыполнения действия, заключенного в речевой формуле: узьшмгьэдыкъын - «чтобы (ты, он) не окоченел, не околел», зи хьэдэр шшхуэн - «кто да не падет трупом», к1уэц1рьшыхуын (щ1ыкъатибл лшхьун) - «кому да не провалиться в преисподнюю», хьэдэр зыммгьеин - «кому да не оплакивать покойного», и др.

Еще мягче, формально - уже в виде благопожелания, а по существу в качестве и в тоне назидания употребляются клише типа уанэ махуэр тезылъхьэн -«кто да оседлает (коня) счастливым седлом», зи унагьуэр бэгьуэн и сокращенные формы от него зи унагьуэрэ, зиунэрэ - «чей дом (чье добро) да приумножится и др., являющиеся, по сути, антонимами ряда приведенных выше формул-

проклятий: А уанэ махуэр тезылъхьэн, нэхъыжь щыту нэхъыщЬ хьэщ1ап1э щыпсальэу пльэгьуа? - «О, кто да оседлает (коня) счастливым седлом, разве ты видел, чтобы в гостях младший разговаривал в присутствии старшего?» А зи унагьуэр бэгъуэн, сыт щыгьуэ уэ щыпльэгьуар унагьуэ и унафэ фыз и шдэ далъхьэу? (Ш.Хь.) «О, чей дом (чье добро) да приумножится, когда ты видел, чтобы решение семейных вопросов возлагалось на женщину?»

Изначально нейтральные лексические единицы, оформленные экспрессивными морфемами, становятся достаточно продуктивными носителями субъективно-модальных значений. Из всего существующего в языке многообразия аффиксов выражение экспрессивности достигается только суффиксальными морфами, которые вносят в значение прилагательных, существительных и наречий, образованных от качественных прилагательных, добавочные эмоционально-экспрессивные оттенки. Оформляя основы изначально семантически нейтральных словоформ, диминутивные аффиксы придают им оттенки уменьшительности и ласкательности; аугментативные - увеличительное™ и пренебрежительности. С точки зрения частотности употребления в языке более востребованы суффиксы со значением увеличительности, усиления и пренебрежительности; слабее представлены суффиксы уменьшительности и ласкательности.

Среди аффиксальных морфем в кабардино-черкесском языке встречаются омосемы, т.е. морфемы, различные по фонетическому облику, но выполняющие одинаковую функцию. К ним относятся суффиксы -щэ и -рей; -лэ, -рилэ, -ринэ и -рей; -шэ и -зэ; -бзэ и -пс и др.

Суффиксы -жь, -рей, -щэ, -цэ и др. в зависимости от контекста способны вносить в семантику высказывания значение как позитивное, так и негативное. Вектор оценки при этом зависит как от семантики производимой основы, так и от устоявшихся этических взглядов этноса - носителя языка.

Наряду с суффиксальным, в кабардино-черкесском языке используются и префиксальный (префикс зыгьэ- + основа: зыгъз-губзыгъэн «изображать из себя всезнающего (умничать)» и, префиксально-суффиксальный (префикс зэхэ- + основа + суффикс -хь: зэхэ-шхы-хь-ын «беспорядочно и беспардонно объест что-либо со всех сторон») способы выражения экспрессивности.

В третьей главе «Особенности выражения экспрессивности посредством тропеических образований» рассматриваются метафора и сравнение - важнейшие средства выражения субъективной модальности посредством ассоциативно-образного переосмысления значения, а также «малые» формы тропеических образований.

Языковым, семантическим механизмом образования метафоры является процесс перегруппировки сем в семантической структуре слова, в резуль-

тате чего периферийные - коннотативные, потенциальные элементы исходного значения - начинают занимать в семантике нового, метафорического значения лидирующую позицию, переходя в разряд ядерных, денотативных [Кузнецова: 2011, 14]. Метафора основана на принципах сходства субъекта и объекта сравнения, с одной стороны, и способности удвоения семантики слова, с другой стороны. Она характеризует предмет, явление с точки зрения постоянных качеств, заложенных в нем: Хэт а бжьо ц1ык1ур щак1уэ щ1алэф1у зи къэпхъэн щэхум ф1эф1у къихьэнур? (Щ.А.) - «В потайные ловушки какого молодого и удалого охотника добровольно попадет этот молоденький лосенок (о девушке)?» Мэртэзей щихухэм, ноби къыфхуэщыгьуэу, я тхьэмпэ щхъыщхъхэр щэхуу icbabnoxy (М.А.) - «Муртазовские тополя, и сегодня скорбя по вам, тихо роняют (букв.: выпадают из их рук) свои шершавые листья». Сравнение же выражает любое сходство предметов, будь то постоянное либо преходящее: Шхэгьуэм пхъэгьуэ дакьэщ - 1уэху щЬгьуэм пхъэдакъэжыц (A.n.). - «Во время еды -красное дерево, во время работы - коряга (бесполезная)».

Эффективным средством достижения образного выражения мысли являются метафоры-фразеологизмы и метафоры-паремии, подвергающиеся в художественной речи различным структурно-грамматическим видоизменениям, авторским преобразованиям (лексическое обновление фразеологических единиц путем введения в их состав фразеологически свободных слов и словосочетаний, семантически более наполненных оттенками эмоциональности или оценочности), ведущим к расширению границ их семантического поля. К таким аналитическим конструкциям, обладающим яркой образностью, можно отнести, например, удачно использованные А. Кешоковым лексически обновленные паремии типа Жыгыр къанэмэ, къудамэ игъуэтыжынщ -«Если дерево останется - ветки вырастут» по образцу нормативно используемого Щхьэр псэумэ, пы1э щыщЬнкъым - «Была бы голова - шапка найдется». Используя распространенное выражение Делэ къэзылъху и гуэн лъапэ щыщ1ет1эж - «Родивший глупца закапывает его у своего амбара», А. Мукожев пишет: Нэхъыф1у ехэлъыр уэрэд гуапэу къысхуэгьэнамэ, си на-сыпт. НэхъыкЬу ехэлъыр си гуэн лъапэ щысхущЬтЬжтэм, си насыпт. -«Если бы я сумел оставить в качестве нежной песни все хорошее, что во мне есть, я был бы счастлив. Если бы я сумел закопать у своего амбара все плохое, что во мне есть, я был бы счастлив».

Приемами усиления экспрессивности являются используемые в языке развернутые и индивидуально-авторские метафоры; введение в текст различных метафор для обозначения одного и того же предмета или явления в различных контекстах; включение образа в некоторый постоянный, но индиви-

дуализированный контекст; построение произведения таким образом, что оно целиком представляет собой сплошную метафору и др.

Развернутая метафора характеризуется тем, что употребление одной метафоры влечет за собой нанизывание новых метафор, связанных по смыслу с первой. При этом степень выражения экспрессивности в таких конструкциях значительно усиливается: Алэщокьуэ бжьэпэр пщ1энт1ащи, и натЪ псы/эхэр дыгъэ бзийхэм ялъэщ! (Щ.1.) - «Алашокова круча вспотела, и солнечные лучи вытирают ее мокрый лоб». Я дыщафэ нурымк!э си гущЬм еуб-зэу вагьуэ ц1ык1ухэм сэ зыкьысхуаший (Къ.1.) - «Лаская мое сердце своими золотистыми лучами, звездочки тянутся ко мне».

Примерами введения в текст различных метафор для обозначения одного и того же предмета или явления в различных контекстах богато творчество A.A. Шогенцукова. В стихах и поэмах поэта, посвященных судьбе обездоленного люда, влачащего нищенское существование, оплеванного и растоптанного власть имущими, довольно часто встречается мотив холода, стужи (снег, лед), символизирующий голод, неприкаянность, безысходность в душе и нищету: Жэщ губжьащи, жьы зэпихум «бадзэ» хужьыр кърехьэк1, къуак1и тафи къимыгъанэу джэбын хужьыр кърешэк1. - «В разбушевавшуюся ночь ветер разносит «белые мухи», и лощины и долины заворачивает в белый саван». Тафэм хуэф1у мыл 1ув пхъафэр нэр тепщ1ыпщэу трилъхьащ. -«Обволок долину в толстую ледяную кору». ГущЬгъуншэу а щ1ымахуэр хунэмысхэм топщыхьыф, а тхьэмыщкЬм я пкъы хейхэм мыл 1ув джанэ щетЬгьэф (Щ.А.). - «Безжалостная эта зима измывается над обездоленными, невинные тела их облачает в толстую ледяную сорочку».

В кабардинской поэзии имеет место прием включения образа в некоторый постоянный, но индивидуализированный контекст. При этом, как отмечает H.H. Кузнецова, использование данного приема возможно исследовать на примере не одного произведения, а на материале всего творчества того или иного поэта или какого-то определенного периода времени [Кузнецова: 2003, 15]. Одним из таких образов, например, в творчестве А. Мукожева является образ нежности, улыбки. Это нежность и младенца, выглядывающего драгоценным камешком из люльки, и любимой сестры, с чьим сердцем в унисон бьется сердце лирического героя, и молодой женщины, готовящейся стать матерью, и матери, радостно готовящей обед для детей, и Солнца, готового дарить ласку Земле, и цветов, радующихся счастью влюбленных, и неба, улыбающегося добрым делам на земле: Жэщыр пщ1ыхь дахащэу 1упхъуэм къызэпхощ. Уэри мыщЬ ц1ык1уу гущэм укъыхощ (М.А.) - «Ночь прекрасным сном просвечивается через шторы. И ты, как драгоценный камушек, выглядываешь из люльки». Си шыпхъу гумащЬ, си шыпхъу нэхъыщЬ, сы-

ныпхуэзэну щ1эх-щ1эхыу сф1эф1щ, уи нит1 гуапащэр къызэдэхащЬу сыббгьэдэсыну си дежкГэ 1эф1щ. - «Нежная моя сестра, младшая моя сестра, хочу встречаться с тобой чаще. Мне в радость сидеть с тобой, когда твои нежные глаза одаривают меня лаской». И нэгу кьищу нэщхъыфГагьэ анэр быным яхуопщафЬ. Хьэку уэнжакъым къреху 1угьуэ. Уафэ къащхъуэри мэгуфЬ - «С добрым, радостным лицом мать готовит для детей. Из печной трубы валит дым. И голубое небо улыбается». - Удз гьэгьахэр сыт фэ фыщЬгуфЬр? - Зэлылъит! къыдоплъыр дэ нэщхъыфЬу - «Отчего улыбаетесь, цветы? - На нас радостно смотрят двое влюбленных».

В кабардинской поэзии имеют место уникальные примеры, когда поэтическое произведение целиком представляет собой сплошную метафору. В этом отношении примечательны философские стихотворения А. Мукожева «Жизнь-старый поезд», «Полный и пустой» и др.

Вторым по значимости после метафоры средством достижения экспрессивности является сравнение. Оно основано на уподоблении одного предмета другому, на сопоставлении предметов, понятий и состояний, обладающих общим признаком. Сравнения в кабардино-черкесском языке представлены: 1. Отдельными полнознаменательными словами: Хышхуэ лъагьу-ныгьэр къэукъубияуэ си гур кхъуафэжьейуэ кърехуэк1 (Д.З.) - «Океан любви разбушевался и подгоняет мое сердце, словно лодчонку». 2. Полнознаменательными словами в сочетании с послелогами хуэдэ(у), ещхьу, щ1ык1эу, хабзэу и др., выражающими понятия «как», «словно», «подобно» и др.: Лацэ и фэ тЬк1ур блыным хуэдэу фагъуэ хъуащ (Щ.А.) - «Ляца побледнела, как стена». 3. Словосочетаниями либо синтаксическими оборотами: Жыруэрэ си лэныстэшхуэр хьэщхъуэжь хабзэу зэрызогьэшхыр (А.у.) - «Стальные мои ножницы я заставляю скрежетать, будто грызутся злые серые псы». 4. Целыми предложениями (параллелизмы). При этом субъект и объект сравнения могут быть «объединены» элементами аращ, апхуэдэщ и др. «так и», «та-ков(а) и» и др., либо смежные части текста соединяются логически, без каких-либо «соединителей»: АкъылкЬ сэ ф1ы дыдэу къызгуро1уэ: псэ зиЬм и1эщ кЬ - цГыху гъащГэр к1эщ1щ (М.А.) - «Умом я хорошо понимаю: имеющее начало имеет и конец - жизнь человеческая коротка».

Эффективными средствами достижения экспрессивности являются «малые» формы тропеических образований: метонимия, метафорические и метонимические эпитеты, оксюмороны, перифраз, гипербола, литота. При этом метонимия, как и метафора, основанная на способности слова к своеобразному удвоению в речи номинативной функции, являет собой накладывание на переносное значение слова его прямого значения. В этом случае оба сопрягающихся компонента связаны отношениями смежности. В языке име-

ют место случаи перехода ситуативной метонимии в разряд метафор. Это происходит в тех случаях, когда обозначение части целого заключает в себе качественные или оценочные коннотации.

С точки зрения значительного усиления выразительности в речи и существенного повышения экспрессивности высказывания весьма эффективно употребление в кабардинской устной разговорной речи и в тексте художественных произведений сложных тропеических образований, созданных путем сочетания: 1. Метафоры с перифразом: Бгы къуапьхэм, кьуэ зэвхэм гьущГышхэр щощыщ (Щ.А.) - «Между горами, в тесных балках раздается ржание (букв.: ржут) стальных коней (в значении: тракторов)». 2. Метонимии с перифразом: ЬлъэщГ плъыжьым и гьущ1ышыр сыту хуабжьу зэщЬпльа (Щ.А.) - «Как разошелся железный конь красной косынки». 3. Метонимии с метафорой: Абы гухэлъ хужьхэр къышотЬп! (М.А.) - «Там распускаются светлые мечты (букв.: набухают, словно почки на деревьях, белые мечты». ЗыхэзгьапскЬрт уи нит1ым кьыщ1их хъуэпск1хэм (1у.Б.) - «Я купался в лучах твоих глаз».

Выражение экспрессивности в кабардино-черкесском языке активно обеспечивается и возможностями системных связей слов, в первую очередь -синонимами и антонимами, чему и посвящена четвертая глава диссертационной работы. Как в устной разговорной речи, так и в произведениях художественной литературы омонимы не представлены, либо почти не представлены как средство достижения экспрессивности.

Особенность синонимов как одного из важнейших средств создания выразительности в речи заключается в том, что они обладают не только смысловой близостью, но нередко и тождественностью значений. Неполное совпадение смысловых и стилистических оттенков синонимов и делает их одним из эффективных средств выражения экспрессивности. К наиболее эффективным способам достижения экспрессивности посредством синонимов относится создание градационного ряда - прием «нанизывания», нагнетания синонимов с нарастанием экспрессивности для характеристики разных оттенков явления, передачи интенсивности действия, сильных чувств, переживания. При этом для создания градации нередко используются не только синонимы, но и слова, связанные общностью значений, не доходящей до синонимии: Мор си къуэм ейщ, си щ1алэм, Джатэгьазэ! (1у.Б.) - «Это принадлежит моему сыну, моему мальчику, Джатагазе!». Гум, зыхуэмышыЬу лъы нэпе щ1егьэк1, мэгыз, мэгуЬ (1у.Б.) - «Сердце, не в состоянии успокоиться, заливается кровавыми слезами, стонет, плачет».

Другим важным средством создания экспрессивности является контра-стивное использование синонимов, что непосредственно связано с функцией противопоставления синонимов, при котором еще сильнее подчеркиваются от-

личительные признаки называемого явления: Зи щхьэгьусэмрэ зи бынхэмрэ щ1эзылъхьэжу п1ийуэ дунейм кьытена езы л1ыжьми кьызэрилъытымкЪ, иужь-рей ильэс зытхухым ар дуней гьащ1эк1з псэужтэкъым, ауэ и псэр пыту къэгьуэгурык1уэ кьудейт - «По мнению и самого-то старика, похоронившего супругу и детей и оставшегося на свете один, последние лет пять-шесть он собственно и не жил мирской жизнью, а просто существовал».

Достаточно сильным средством выражения экспрессивности является использование контекстуальных синонимов - слов, имеющих яркую экспрессивную окраску, которые временно, только в определенном контексте вступают между собой в синонимические отношения. Для сближения подобных слов, не принадлежащих в лексической системе языка к одному синонимическому ряду, достаточно лишь понятийной соотнесенности. В связи с этим в контексте могут синонимизироваться слова, вызывающие определенные ассоциации: Мыдэк1и дунейр мзгуф!эж: дыгьэр нэщхъыфЬу къыкъуэк1ащи мэджэгу, паровозыр к1ийуэ блож, къуалэбзур зэрызохьэ - гъэщЬр зэрыгъащЬщи йок1уэк1 (H.A.) -«А здесь мир во всю веселится: солнце весело взошло и играется, паровоз со свистом проносится, птицы оживленно суетятся - словом, жизнь продолжается». Усхъушфа1сьым, Марию, сыпхуэхъуфакъым мэ1уху (М.А.) - «Не уберег я тебя, Марина, не сумел стать для тебя щитом».

Речь кабардинцев и черкесов богата приемами использования выразительных ресурсов антонимии. Это обусловлено прежде всего тем, что смысловые контрасты, заключенные в антонимах, резко усиливают образность речи, концентрируя на небольшом отрезке текста мысли и эмоции. При этом выразительные возможности контекстуальных и индивидуально-авторских антонимов, образованных, по сути, посредством определенных сдвигов в семантике слов в контексте с целью перемещения на первый план значения, необходимого адресанту в конкретном случае для нетрадиционного выражения мысли, значительно шире, чем у антонимов обычных. ГъащЬ, фо хьэйуэ, щхъухькЬ зэхэщ1ауэ, къытхуэбгуэшыныр уи нэрыгыц (М.А.) -«Жизнь, твоей привычкой стало раздавать нам мед, растворенный ядом». Зи закъуэу гугьу ехьам зыпэщ1умысэ, уи фочри пэлъэщынкъым абы и сэм (М.А.) - «Не считай слабее себя того, кто перенес невзгоды жизни в одиночестве, даже ружье твое бессильно перед его ножом». ЩЬгущЬгьуншэр гъащ1эр сыт апхуэдэу? - у1эгьэ птелъмэ, шыгъук1э егъэхъуж (М.А.) - «Почему жизнь так беспощадна? - Она рану лечит солью».

В достижении яркой выразительности участвуют не только одиночные пары имен, глаголов и других частей речи с противоположными значениями. Более сложной формой выражения экспрессивности являются конструкции, в которых антонимические пары находятся в составе композитов: Жэи(ырыдэ

лалузрыдыхьэшх (Пс.) - «Ночью занимающийся шитьем, а днем бездельничающий (букв.: смеющийся)». - О человеке с неправильной организацией жизненного уклада. Сами антонимы в подобных построениях противопоставляются реально: жэщ - «ночь» - махуэ «день». Композиты же жэщыры-дэ и лмлуэрыдыхьэшх в целом становятся антонимами контекстуально.

В кабардинской художественной речи нередки примеры умелого применения оксюморона и антитезы, созданных на базе узуальных и контекстуальных лексических антонимов для резкого противопоставления понятий и образов или для выражения нового понятия путем соединения противоположных признаков слов. При оксюмороне предмет или явление наделяется противоположными, взаимоисключающими, на первый взгляд, признаками, в результате чего у адресата речи создается ощущение противоестественности услышанного, прочитанного. А необычность явления и есть фундамент, на котором зиждется экспрессивность: ГуфЬгъуэ нэпе е гуауэ нэпе си ф1эщ схуэмыщ1 къыпф1ыщ1эк1ауэ (М.А.) - «Я не могу поверить в то, что хоть когда-нибудь на твоих глазах появлялись слезы радости или слезы печали». Лъагьуныгьэм гу дэмыубзэрабзэр жьэгу мафЬншэм сытк1и ещхьыркъабзэщ (М.А.) - «Сердце, не знающее любви, во всем похоже на холодный очаг (букв.: безогненный очаг - очаг без огня»).

Антитеза же есть оборот речи, характеризующийся сопоставлением резко контрастных или резко противоположных понятий или образов для усиления впечатления [Краткая литературная энциклопедия: 1962, 242]. Къы-зэпта акьылым егьэз уэри щ1ыри (М.А.) - «Ум, которым Ты наделил меня, переворачивает небо и землю». Си деж уэ зыри къыщумылъыхъуэж, Сып-сэуми худэщ сэ сыщымыЬж. Сэ нобэ сщыщу зыри симыГэж: Къэнащ уи деж си гуауи, си гуфЬгъуи (М.А.) - «Ты у меня больше ничего не ищи, Хоть я и живой, подобен мертвому. У меня ничего от себя не осталось: Остались у тебя и моя радость и моя печаль».

В устной разговорной речи и в художественных произведениях кабардинских авторов наблюдаются случаи одновременного использования антонимов и синонимов, что существенно увеличивает выразительные способности языка.

В заключительной части диссертационной работы подводятся итоги проведенного исследования и намечаются перспективы дальнейшего изучения актуальных аспектов данной темы:

1. Экспрессивные языковые средства четко противопоставляются нейтральным как по их возможности выражения эмоциональности, оценочности, интенсивности и образности, так и по их способности выражения субъективного отношения к предмету речи, что в полной мере дает основание рассматривать экспрессивность как самостоятельную лингвистическую категорию. 2. На лекси-

ко-семантическом уровне ингерентная экспрессивность в кабардино-черкесском языке достигается экспрессивно маркированными в узусе лексическими единицами; готовыми речевыми формулами, выступающими выразителями оценки всей ситуации общения; изначально «нейтральными» лексическими единицами, оформленными экспрессивными морфемами. 3. Достижение адгерентной экспрессивности эффективно обеспечивается возможностями тропеических образований и выразительными ресурсами синонимии и антонимии.

В связи с ограниченными рамками исследования из всего многообразия средств достижения экспрессивности в реферируемой диссертационной работе рассматривались только лексико-семантические. Между тем перспективы дальнейшей разработки данной темы выходят на исследование фонетических и морфологических средств создания экспрессивности, связанных, в первую очередь, с выразительными возможностями интонации и особенностями реализации экспрессивного потенциала самостоятельных и служебных частей речи. Весьма продуктивными и заслуживающими пристального внимания являются фразеологические средства, которые в нашей работе были рассмотрены только фрагментарно, в порядке иллюстрации некоторых индивидуально-авторских средств достижения выразительности. По существу неисчерпаемыми представляются возможности экспрессивного синтаксиса, освещение которых едва ли уложится в рамках одной диссертационной работы.

Основные положения и результаты диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

I. Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ:

1. Губжокова Д.Д. Экспрессивность как лингвистическая категория // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. -Пятигорск, 2011. - № 2. - С. 128-330.

2. Губжокова Д.Д. «Малые» тропеические образования как средство выражения экспрессивности // Известия Кабардино-Балкарского государственного университета. - Нальчик, 2011. - № 3. - С. 81-84.

3. Губжокова Д.Д. Сравнение как способ выражения экспрессивности в кабардино-черкесском языке // Известия Кабардино-Балкарского научного центра РАН. - Нальчик, 2011. - № 6 (44). - С. 264-268.

И. Статьи, опубликованные в других изданиях:

4. Камбачоков A.M., Губжокова Д.Д. Некоторые вопросы выражения субъективно-модальных значений в кабардино-черкесском языке посредством экспрес-

сивных морфем // Алиевские чтения: научная сессия преподавателей и аспирантов университета. Материалы научной сессии. - Карачаевск: Издательство Карачаево-Черкесского государственного университета. 2011. - Ч. 2. - С. 109-113.

5. Губжокова Д.Д. Некоторые вопросы аранжировки атрибутивной синтагмы с распространенным определением в кабардино-черкесском языке в разрезе экспрессивности // Вопросы кавказского языкознания. Материалы Всероссийской научной конференции. - Махачкала: Издательство Дагестанского государственного университета. 2011. - Вып. 4. - С. 89-92.

6. Губжокова Д.Д. Метафора как важнейшее средство создания экспрессивности // Языковая ситуация в многоязычной поликультурной среде и проблемы сохранения и развития языков и литератур народов Северного Кавказа. Материалы всероссийской научной конференции - Карачаевск: Издательство Карачаево-Черкесского государственного университета, 2011. - Ч. I. - С. 223-229.

7. Губжокова Д.Д., Камбачокова Р.Х. О некоторых индивидуально-авторских средствах усиления экспрессивности в художественной речи // Языковая ситуация в многоязычной поликультурной среде и проблемы сохранения и развития языков и литератур народов Северного Кавказа. Материалы Всероссийской научной конференции - Карачаевск: Издательство Карачаево-Черкесского государственного университета, 2011. -Ч. I. - С. 280-285.

8. Губжокова Д.Д. Выразительные ресурсы антонимии в кабардино-черкесском языке // Язык, культура, этикет в современном поликультурном пространстве. Материалы международной научной конференции - Нальчик: Издательство Кабардино-Балкарского государственного университета, 2011. - С. 23-28.

В печать 05.03.2012. Тираж 100 экз. Заказ № Ь Полиграфический участок ИПЦ КБГУ 360004, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173.

Текст диссертации на тему "Средства выражения экспрессивности в кабардино-черкесском языке"

61 12-10/715

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «КАБАРДИНО-БАЛКАРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

им. Х.М. БЕРБЕКОВА»

10.02.02 - языки народов Российской Федерации (кавказские языки)

На правах рукописи

Губжокова Диана Джарихановна

СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ ЭКСПРЕССИВНОСТИ В КАБАРДИНО-ЧЕРКЕССКОМ ЯЗЫКЕ

(лексико-семантический аспект)

ДИССЕРТАЦИЯ

на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель -доктор филологических наук профессор А.М. Камбачоков

Нальчик - 2012

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ....................................................................................................................................................................................................................3

ГЛАВА I. ЭКСПРЕССИВНОСТЬ КАК ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ: ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ

ИССЛЕДОВАНИЯ..................................................................................................................................................................8

1.1. К вопросу о сущности и природе экспрессивности..................................8

1.2. Экспрессивность как объект исследования в кабардино-черкесском языке................................................................................................................................................21

Выводы по первой главе........................................................................................................................................28

ГЛАВА 2. СРЕДСТВА ДОСТИЖЕНИЯ ИНГЕРЕНТНОЙ ЭКСПРЕССИВНОСТИ В КАБАРДИНО-ЧЕРКЕССКОМ ЯЗЫКЕ..................................30

2.1. Выражение субъективно-модальных значений собственно экспрессивными лексическими единицами............................................................31

2.2. Выражение субъективно-модальных значений с помощью экспрессивных морфем..............................................................................................................................54

Выводы по второй главе......................................................................................................................................63

ГЛАВА 3. ОСОБЕННОСТИ ВЫРАЖЕНИЯ ЭКСПРЕССИВНОСТИ

ПОСРЕДСТВОМ ТРОПЕИЧЕСКИХ ОБРАЗОВАНИЙ................................66

3.1. Сравнение..........................................................................................................................................................................66

3.2. Метафора..............................................................................................................................................................73

3.3. «Малые» формы тропеических образований........................................................100

3.3.1. Метонимия............................................................................................................................................100

3.3.2. Эпитеты......................................................................................................................................................108

3.3.3. Перифраз....................................................................................................................................................112

3.3.4. Гипербола и литота..................................................................................................................115

3.3.5. Сложные тропеические образования........................................................118

Выводы по третьей главе................................................................................................................................119

ГЛАВА 4. СПЕЦИФИКА СОЗДАНИЯ ЭКСПРЕССИВНОСТИ СИНОНИМИЧЕСКИМИ И АНТОНИМИЧЕСКИМИ СРЕДСТВАМИ. 121

4.1. Выразительные возможности синонимии..................................................................121

4.2. Выразительные ресурсы антонимии....................................................................................129

Выводы по четвертой главе........................................................................................................................135

ЗАКЛЮЧЕНИЕ....................................................................................................................................................................................................138

БИБЛИОГРАФИЯ..........................................................................................................................................................................................146

СПИКОК УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ..........................................................................................................165

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования. Проблема экспрессивности как языкового явления, призванного быть мощным инструментом воздействия на сознание человека посредством силы слова особой выразительности, приобретает в современной науке особую значимость. При этом она представляет значительный интерес как в лингвистике, так и в иных гуманитарных областях, связанных практически со всеми сферами человеческой деятельности, начиная с изучения личностных качеств человека по его речевой деятельности, включая обоснование степени его успешности в результате ежедневно осуществляемых им коммуникативных актов и заканчивая созданием теоретических разработок в области лингвистики, литературоведения, этики, современной медиа-индустрии и РЯ-деятельности. Как в общем языкознании, так, в частности, и в русистике, накоплен значительный опыт описания выразительных средств в языке. Вместе с тем понятие экспрессивности до настоящего времени так и не получило однозначной трактовки; многие аспекты, связанные с сущностью, природой экспрессивности, остаются дискуссионными. Требуют обобщения и систематизации средства создания экспрессивности. Остаются научной целиной проблема экспрессивности и средства ее выражения в языках других народов Российской Федерации, в том числе и в современном кабардино-черкесском, а шире - в целом в адыгских языках, в которых данные вопросы вообще не нашли сколько-нибудь последовательного научного освещения. Этими факторами и обусловлена актуальность данной диссертационной работы.

Объектом исследования является категория экспрессивности.

Предметом исследования - средства достижения экспрессивности на лексико-семантическом уровне в кабардино-черкесском языке.

Целью диссертационного исследования является выявление и описание лексических средств выражения экспрессивности в кабардино-черкесском языке. Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих задач:

- определить основные признаки категории экспрессивности, соотнося ее

с родственными понятиями «эмоциональность», «оценочность», «интенсивность», «образность»;

- выявить в кабардино-черкесском языке важнейшие средства достижения ингерентной экспрессивности;

- проанализировать особенности выражения экспрессивности в кабардино-черкесском языке тропеическими образованиями;

- исследовать специфику создания экспрессивности в кабардино-черкесском языке синонимическими и антонимическими средствами.

Источниками исследования послужили тексты художественных произведений на кабардинском языке, материалы устного народного творчества, периодических изданий, живая разговорная речь.

Методы исследования обусловлены спецификой исследуемого материала и поставленными в работе целью и задачами. В связи с этим анализ важнейших способов выражения экспрессивности в языке проведен в первую очередь описательным методом, методом сквозного анализа текста и семантико-стилистическим методом с применением в необходимых случаях сопоставительного и логического методов. Использованы также методы компонентного анализа, предполагающий рассмотрение коннотативных значений, и таксономический, с помощью которого проанализированы языковые средства, влияющие на достижение экспрессивности текста.

Методологической основой диссертации послужили работы известных отечественных и зарубежных исследователей по проблемам экспрессивности Ш. Балли, В. Матезиуса, Е.М. Галкиной-Федорук, О.С. Ахмановой, И.В. Арнольд, Н.Д. Арутюновой, В.В. Бабайцевой, М.Н. Кожиной, H.H. Кузнецовой, H.A. Лукьяновой, В.Н. Телия, И.И. Туранского, В.И. Шаховского, Е.И. Шейгал и др., а также адыговедов Х.З. Гяургиева, A.M. Камбачокова, Б.М. Карданова, З.Ю. Кумаховой, М.А. Кумахова, Ю.А. Тхаркахо и Х.Ш. Урусова по теме данного исследования.

Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что она представляет собой первое в адыговедении научное исследование, посвященное

системному описанию средств создания экспрессивности на лексико-семан-тическом уровне. В работе проведено комплексное исследование проблем экспрессивности в кабардино-черкесском языке, выявлены лексико-семантические средства достижения ингерентной и адгерентной экспрессивности в художественных, фольклорных, публицистических материалах, а также в живой повседневной речи носителей кабардино-черкесского языка посредством экспрессивно маркированных в узусе лексических единиц, изначально «нейтральных» лексических единиц, оформленных экспрессивными морфемами, тропеических образований, а также выразительных возможностей синонимии и антонимии.

Теоретическая значимость диссертационной работы заключается в выявлении закономерностей, специфики создания экспрессивности на лексико-семантическом уровне в кабардино-черкесском языке. Предпринятое в работе полиаспектное исследование экспрессивности с выявлением лексико-граммати-ческих средств ее достижения в языке не замыкается на проблемах лексикологии или стилистики, а имеет выход непосредственно как на лингвистическую теорию экспрессивности вообще, так и на вопросы риторики, этики, эстетики, теории массовых коммуникаций. Полученные результаты дополняют исследования проблемы экспрессивности.

Практическая ценность исследования заключается в том, что его результаты могут быть использованы при разработке курсов по экспрессивной лексикологии адыгских языков, лингвистике текста, стилистике, риторике, этике.

Материалы проведенного исследования могут быть применены в учебном процессе во время чтения студентам курсов лекций по современному кабардино-черкесскому языку, стилистике языка, журналистскому мастерству.

Положения, выносимые на защиту:

1. Экспрессивность как лингвистическая категория, подразумевающая нестандартное выражение субъективного отношения говорящего к предмету речи посредством специфических средств различных уровней, служит для усиления восприятия реципиентом передаваемой ему информации или создания в его

сознании четкого представления о предмете речи.

2. Важнейшими составляющими категории экспрессивности в кабардино-черкесском языке являются эмоциональность, оценочность, интенсивность и образность. При этом обязательными элементами семантической структуры экспрессивности являются эмоциональность и оценочность; факультативными - интенсивность и образность.

3. Носителями ингерентной экспрессивности в кабардино-черкесском языке являются собственно экспрессивные (экспрессивно маркированные в узусе) лексические единицы: экспрессивная лексика разговорной, просторечной и диалектной речи, жаргонизмы, вульгаризмы, окказионализмы, а также историзмы и архаизмы, используемые в «чужеродной», несвойственной для их семантики среде с целью выражения иронической окраски текста и достижения комического (а по сути - экспрессивного) эффекта. Ингерентную экспрессивность в кабардино-черкесском языке также выражают готовые речевые формулы, выступающие выразителями оценки всей ситуации общения и изначально «нейтральные» лексические единицы, оформленные экспрессивными морфемами.

4. Основными лексико-семантическими средствами достижения адге-рентной экспрессивности в кабардино-черкесском языке являются метафора и метонимия - важнейшие выразители ассоциативно-образного переосмысления значений; сравнение и иные «малые» формы тропеических образований. Достижение экспрессивности эффективно обеспечивается и выразительными возможностями синонимии и выразительными ресурсами антонимии.

Апробация работы. Основные положения и результаты диссертационного исследования доложены на заседании кафедры кабардинского языка и на лингвистическом семинаре института филологии Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова, на научных сессиях и конференциях различного уровня, в том числе на научной конференции преподавателей и аспирантов Карачаево-Черкесского государственного университета (Ка-рачаевск, 18-23 апреля 2011 г.); на Всероссийской научно-практической конфе-

ренции «Проблемы сохранения и развития языков народов Северного Кавказа в XXI веке» (Махачкала, 21 апреля 2011 г.); на Всероссийской научной конференции «Языковая ситуация в многоязычной поликультурной среде и проблемы сохранения и развития языков и литератур народов Северного Кавказа» (Кара-чаевск, 20-22 октября 2011 г.); на Международной научной конференции «Язык, культура, этикет в современном полиэтническом пространстве» (Нальчик, 08-09 ноября 2011 г.).

По теме диссертации опубликовано 8 научных работ общим объемом 4,4 п.л., в том числе три статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии и списка условных сокращений.

ГЛАВА I.

ЭКСПРЕССИВНОСТЬ КАК ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ: ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

1.1. К вопросу о сущности и природе экспрессивности

Проблема экспрессивности, наряду с вопросами лексического значения слова, разрабатываемыми в тесной связи с общефилософской теорией значения и смысла, восходит к идеям Платона и Аристотеля. Первые же элементы теории экспрессивности в лингвистике появились в конце девятнадцатого века в работах A.A. Потебни [1999] и Ж. Вандриеса [1937], связывавших экспрессивность с аффективностью. Вместе с тем специальное, полиаспектное исследование проблем экспрессивности в отечественной и зарубежной лингвистике началось с работ Ш. Балли [1952, 1955, 1961], В. Матезиуса [2010], Е.М. Галкиной-Федо-рук [1958], В.В. Виноградова [1959, 1971], В.А. Звегинцева [1955, 1979], А.И. Ефимова [1961, 1969] и др. в середине прошлого столетия и успешно продолжено в исследованиях О.С. Ахмановой [1958, 1969], И.В. Арнольд [1970, 1974, 1975, 1981], Н.Д. Арутюновой [1976, 1988], В.В. Бабайцевой [2010], Л.М. Васильева [1962, 1980, 1983], В.Д. Девкина [1986], H.H. Кузнецовой [2011], H.A. Лукьяновой [1976, 1986, 1991, 2009], А.М Николаевой [2006], А.П. Сковород-никова [1981], В.Н. Телия [1981, 1986, 1991], В.К. Харченко [1973, 1976], М.И. Черемисиной [1977], В.И. Шаховского [1975, 1982, 1983, 1987], Е.И. Шейгал [1981, 1990] и др. Следует отметить, что в области исследования природы экспрессивности в отечественном языкознании проделана значительная работа.

Вместе с тем многие аспекты теории экспрессивности до настоящего времени остаются дискуссионными; природа экспрессивности различными исследователями трактуется неоднозначно, поскольку, по справедливому утверждению В.И. Шаховского, «экспрессивность - многоликий феномен, представленный на всех уровнях языка, текста и речи, создаваемый множеством средств и способов, имеющий неопределенно много вариантов комбинаторики ее предельно составляющих» (Шаховский: 1987, 40). В поисках определения сущности экспрессивности в языкознании предпринимались многочисленные попыт-

ки вычленения эмоциональности, оценочности, интенсивности и образности как составляющих элементов понятия экспрессивности. При этом часть ученых (В. Матезиус, P.O. Якобсон, Ш. Балли, А.Н. Гвоздев, A.A. Реформатский, И.В. Арнольд, В.И. Болотов, В.Г. Гак) отождествляют экспрессивность с эмотив-ностью. К примеру, по мнению И.В. Арнольд, экспрессивность есть «такое свойство текста или части текста, которое передает смысл текста с увеличенной интенсивностью, выражая внутреннее состояние говорящего, и имеет своим результатом эмоциональное или логическое усиление, которое может быть, а может и не быть образным» [Арнольд: 1975, 15].

Другие лингвисты (В.В. Виноградов, Е.М. Галкина-Федорук, А.И. Ефимов, JIM. Васильев, В.И. Шаховский, H.A. Лукьянова, И.И. Туранский, В.Н. Телия, и др.) четко разграничили эмоциональное и экспрессивное в языке. Так, по мнению Е.М. Галкиной-Федорук, «эмоционально окрашенные слова выражают чувства человека, что всегда делает речь выразительной, т.е. экспрессивной. Экспрессивная окраска может быть у слов, выражающих не только чувства, но и волю, мысль. Экспрессивность речи - это усиление выразительности и изобразительности. Экспрессивные средства языка всегда экспрессивны, но экспрессивные средства могут и не быть эмоциональными» [Галкина-Федорук: 1958, 124].

JI.M. Васильев считает экспрессивность и эмоциональность двумя важнейшими частями выразительности, и, в соответствии с этим, по JIM. Васильеву, все экспрессивные средства являются выразительными, но не все выразительные средства обладают экспрессивными средствами [Васильев: 1962, 108, 109].

Проводя сравнительный анализ понятий «экспрессивность» и «эмоциональность», В.И. Шаховский находит шесть отличительных особенностей, существующих между ними [Шаховский: 1975, 3-25]. И, подчеркивая, что эмо-тивность является всего лишь частью целого, включает ее в состав экспрессивности наряду с интенсивностью, оценочностью и образностью в качестве одного из компонентов, «предельно составляющих экспрессивность как лингвисти-

ческую категорию» [Шаховский: 1987, 45].

Достаточно исчерпывающую характеристику понятиям «экспрессивность» и «эмоциональность», а также четкую дифференциацию самих этих понятий дает H.A. Лукьянова: экспрессивность и эмоциональность слова оказываются четко противопоставленными: экспрессивность - это выражение качественно-количественных характеристик явления (объектов, лиц, действий и т.п.), а эмоциональность - выражение чувства субъекта. При этом в семантике одних лексем первичной мо