Становление прагматического направления во французском языкознании

Рыжова, Людмила Павловна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.05
диссертация на тему: Становление прагматического направления во французском языкознании

Год: 2004
Автор научной работы: Рыжова, Людмила Павловна
Ученая cтепень: доктора филологических наук
Место защиты диссертации: Тверь
Код cпециальности ВАК: 10.02.05

Диссертация по филологии на тему 'Становление прагматического направления во французском языкознании'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Становление прагматического направления во французском языкознании"

На правах рукописи

РЫЖОВА Людмила Павловна

СТАНОВЛЕНИЕ ПРАГМАТИЧЕСКОГО НАПРАВЛЕНИЯ ВО ФРАНЦУЗСКОМ ЯЗЫКОЗНАНИИ

10.02.05 - романские языки

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Москва-2005

Работа выполнена на кафедре иностранных языков гуманитарных факультетов Тверского государственного университета.

Научный консультант

Официальные оппоненты:

Заслуженный деятель науки РФ, доктор филологических наук, профессор И.П. Сусов

Доктор филологических наук, профессор Л.Г. Веденина

Доктор филологических наук, профессор В.З. Демьянков

Доктор филологических наук, профессор Т.Ю. Загрязкина

Ведущая организация: Московский ордена Дружбы

народов государственный лингвистический университет

Защита состоится « 2005 г. в

на заседании диссертационного совета Д 501.001.04 при Московском государственном университете им. М.И. Ломоносова по адресу: 119192, г. Москва, Ломоносовский проспект, д. 31, корп. 1, факультет иностранных языков

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке гуманитарных факультетов МГУ им. М.В. Ломоносова.

Автореферат разослан « » сЯ^ <2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета ^ '¿Х&СФ Е.В. Маринина

<£&</<? 3<2

Реферируемая диссертация посвящена историко-эпистемологическому изучению прагмалингвистической ситуации во французском языкознании и опирается на анализ наиболее значимых работ франкоязычных лингвистов, изучавших языковой материал с позиций лингвистической прагматики в 60-90-е годы XX столетия.

Интенсивная разработка прагматической проблематики началась относительно недавно и прагматика не является наукой окончательно сложившейся и достаточно описанной. И поскольку в этой области исследователи чаще всего пишут на английском языке и опираются на англоязычные источники, то складывается впечатление, что существует только англоязычная (англосаксонская) прагматика. Тем более, что исследования, например, американских ученых в области социологии и этнометодологии, этнографии речи и коммуникации, или оксфордских ученых в области теории речевых актов были восприняты как новое слово в развитии гуманитарных наук на фоне имманентно-редукционистского изучения языка в «самом себе и для себя» первой половины XX века и настолько поразили научную общественность, что многое из прошлых достижений европейского языкознания и смежных наук, так или иначе затрагивающих языковую сторону существования человека в обществе и обосновывающих коммуникативную предназначенность языка в жизни человека и общества, оказалось не востребованным. При этом ссылки на источники на других языках не меняют установившейся точки зрения, и достижения ученых других стран, в частности Франции, Швейцарии, Бельгии или бывшего Советского Союза либо лишь упоминаются (чаще всего представленные на английском языке), либо не учитываются вообще (см. например: Concise Encyclopedia of Pragmatics, 1998).

Процесс становления прагматического направления XX века сложен и противоречив, он отражает борьбу традиций и новаций, их взаимодействие. Французское языкознание, не являясь лидером этого направления, занимает в нем, тем не менее, свою собственную концептуально-методологическую «нишу». Отсутствие целостного историко-эпистемологического описания становления прагматических идей и системного представления наиболее значимых прагматических теорий французской лингвистики, потребность теории и истории языкознания в обобщающем описании данного этапа в развитии лингвистической науки в целом определяют актуальность настоящего диссертационного исследования.

Целью работы является историко-эпистемологическое осмысление результатов и достижений французской лингвистики в области прагматических исследований, выявление вклада франкоязычных ученых в общую теорию языка и в новейшую историю французского и общего языкознания.

Поставленная цель предполагает решение нескольких задач:

1) на основании изучения общей картины развития прагматических исследований определение ареала и основных направлений французской лингвистической прагматики;

2) на основании изучения работ французских ученых выявление специфики толкования области семантики, установление соотношения семантического и прагматического в содержательной структуре языкового знака, и определение предмета прагматики во французской лингвистике;

РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ

(2ЛетбРfiv л-

3) разработка концептуальной эпистемологической модели описания французской лингвистической прагматики и выявление исходных понятий анализа прагмалингвистической теории;

4) анализ лингвистических, социальных, психологических и этнометодологи-ческих теорий франкоязычных исследователей второй половины XIX - первой половины XX веков относительно природы и сущности языковой действительности, заложивших основы формирования прагматического направления в развитии французской лингвистики;

5) выявление методологии прагматической интерпретации языка во французском языкознании и описание основных прагматических моделей анализа высказывания и дискурса: интегрированной и когнитивной прагматики, анализа дискурса и конверсационного анализа.

Разрабатываемая в диссертации историко-лингвистическая гипотеза о национальной специфике французской лингвистической прагматики определяется следующими общетеоретическими положениями, составляющими методологическую основу данного исследования.

• Любая лингвистическая дисциплина не может замыкаться в рамках современного состояния изучаемых явлений. Лингвистика как объяснительная наука немыслима без принципа историзма, ведь языковая реальность - явление развивающееся, и «понять изменяющееся невозможно без учета изменений» (Чикоба-ва 1980: 6). Это не означает хронологически последовательное изложение материала. Для раскрытия закономерностей связи явлений, согласно которой совершается сам процесс развития, «необходимо отступление от хронологии ради более четкого выявления подлинной исторической линии развития» (Кедров 1961:7).

• Каждое данное состояние в развитии научного знания является лишь фазой в непрерывном, поступательном развитии научной мысли, и любая возникающая и развивающаяся научная концепция формируется как результат изучения, переосмысления, критической переоценки прежних достижений. Точное датирование в истории науки часто невозможно; «наука - это не ряд событий, а ряд процессов и высказываний» (Ору 2000: 97). И здесь «главное - не воскрешение науки, а современная жизнь нашей науки» (там же, с. 111).

• Развитие научного знания ведет к возникновению новых научных дисциплин, новых наук и научных парадигм, становление и оформление которых осуществляется путем дифференциации и интеграции научных знаний. Процессы дифференциации и интеграции находятся в тесном взаимодействии, обусловливая и поочередно сменяя друг друга на разных этапах развития социальной жизни человеческого общества.

В этой связи вновь возникающие понятия и направления не являются обособленными в том плане, что, опираясь на предыдущий опыт, они часто переплетаются с другими, ранее возникшими или современными им идеями и течениями, заимствуют их понятийный аппарат, методы и методики исследования, и, синтезируя в себе разные достижения, дают жизнь новым научным традициям.

• Развитие науки, в том числе и лингвистической, носит общечеловече-ский характер, но протекает в определенных национально-территориальных границах, опираясь на национальные философско-методологические и общетеоретические традиции. «В лингвистике играет роль то, где развивается та или иная концеп-

ция: как история самих концепций, так и системы их противопоставлений другим концепциям не одни и те же повсюду, они зависят от страны или, точнее, от той или иной культурной традиции» (Серио 1993:38).

Поставленные задачи определили выбор методов исследования. Были использованы:

дедуктивно-гипотетический метод, предполагающий формулирование необходимого набора прагматических постулатов, соответствующих постулатам коммуникативной науки в целом и коммуникативно-функциональному языкознанию в частности;

- метод моделирования, опирающийся на эпистемологическую систему координат лингвистической теории;

метод историко-лингвистического описания, основанный на принципах отечественной историографии и французской эпистемологии и предполагающий определение концептуально-терминологической базы для выявления традиций развития лингвистической мысли в определенном историческом контексте;

метод семантической интерпретации содержания метаязыковых дефиниций, привлекаемый для толкования понятийного аппарата французской лингвистической прагматики.

Материалом исследования послужили теоретические разработки и положения, отражающие проблематику, идеологию и методологию исследования фактического языкового материала с позиций прагматической направлен-ности, представленные в период с 60-х по 90-е годы XX века в трудах лингвистов, специалистов в области французского языкознания, прежде всего, О. Дюкро, Ф. Ре-канати, Ж.-К. Анскомбра, К. Кербрат-Орекьони, Д. Андре-Ла-рошбуви, П. Бан-жа, Э. Руле, Ж. Мёшлера, Э. Парре, а также наиболее известных французских лингвистов, психологов, социологов и философов второй половины XIX - первой половины XX веков, заложивших «протопрагматические» основы современного знания. Для изучения прагматического направления «изнутри», т.е. с точки зрения франкоязычных исследователей, использовались работы аналитического плана, характеризующие прагматическую ситуацию в целом и непосредственно во франкоязычном лингвопрагмэтическом пространстве.

Перевод использованных источников и большинства цитат сделан автором диссертации. При наличии официального перевода источника на русский язык, цитирование осуществлялось по данному переводу.

Научная новизна исследования заключается в том, что:

• впервые целостное историко-эпистемологическое описание становления прагматических идей и системное обобщение наиболее значимых прагматических теорий во французской лингвистике стало предметом исследования в отечественном языкознании;

• изучение прагматически ориентированных лингвистических теорий впервые осуществлено на базе специально разработанной в Тверской семантико-прагматической школе концептуально-эпистемологической модели анализа лингвистической прагматики;

• в результате выявлен «фундаментальный слой смысла» французской лингвистики в целом и лингвистической прагматики в частности, формирующий круг научных интересов и определяющий факты языковой реальности, релевантные для лингвистического знания в структуре прагмалингвистического направления;

• эксплицированы философско-методологические и общетеоретические закономерности формирования прагматического направления во французском языкознании, обусловливающие концептуальное и методологическое единство прагматически ориентированных исследований в рамках интегрированной и когнитивной прагматики, анализа дискурса и конверсационного анализа;

• выявлены теоретические и методологические основы национальной традиции в изучении значения языковых единиц, которая обусловливает интегративное понимание области семантики, включающей собственно семантическое (языковое) значение и значение употребления (прагматическое) и предполагающей комплексное, недифференцированное толкование содержания языковых единиц;

• установлено наличие «протопрагматической» традиции, складывающейся с середины XIX века на основе психолого-семантического и социолого-прагматического подходов к изучению языка.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что

• историко-эпистемологический анализ французской лингвистической прагматики осуществляется на основе постулированной системы координат, включающей актуализацию проблем общелингвистического характера, определение доминирующей научной парадигмы, выявление интеллектуальной базы, сложившейся в рамках изучаемой лингвистической традиции, а также концептуальный анализ и описание теоретических построений и исследовательских методов конкретных ученых. Разработка концептуально-эпистемологической модели анализа лингвистической прагматики является определенным вкладом в методологию научной интерпретации коммуникативно-ориентированных лингвистических теорий, уточняя и дополняя ее исследовательский аппарат;

• представленный в контексте развития французской лингвистической науки анализ проблем, идей и методов исследования фактического языкового материала с точки зрения прагматической методологии имеет непосредственное отношение как к истории и теории прагматики, так и к истории лингвистических учений;

• в ходе историко-эпистемологического осмысления процессов становления лингвистической прагматики уточнены и конкретизированы ключевые идеи, объяснительные принципы и понятия, релевантные для ее характеристики. Установлено, что разнообразие подходов к анализу языкового материала на основе многофакторных критериев обусловливается введением в лингвистический анализ говорящего субъекта, ситуации и контекста употребления, деятельностных характеристик. Эти параметры определяют движение франкоязычной лингвистической прагматики от субъективности в языке к интерсубъективности в коммуникации, утверждают интерлокутивную динамическую сущность дискурса в общем русле современного прагматического движения, в общей системе праг-малингвистических понятий.

Положения, выносимые на защиту.

1) Лингвистическая прагматика как исследовательское направление французского языкознания объединяет в едином западноевропейском франкоязычном (Франция, Швейцария, Бельгия) лингвистическом пространстве различные школы, представленные учеными, исследующими языковой материал с точки зрения интегрированной и когнитивной прагматики, анализа дискурса и конвер-

сационного анализа. Выбор объекта исследования, который может быть одновременно языковым и неязыковым, единым и разнородным и носит (по сути) междисциплинарный характер, обусловливает вариативность французской лингвистической прагматики, активно разрабатывающей лингвистические модели прагматического анализа языковой действительности.

2) Разработанная концептуально-эпистемологическая модель анализа прагматической теории представляет собой постулированную систему координат, которая включает совокупность проблем общелингвистического характера, избирательную их актуализацию в рамках доминирующей научной парадигмы, выявление интеллектуально-мировоззренческого климата и исходной понятийно-терминологической базы, оказывающих опосредованное воздействие на становление лингвистической традиции, а также концептуальный анализ и описание теоретических построений и исследовательских методов конкретных ученых. Данная модель уточняет и дополняет методологию научной интерпретации коммуникативно-ориентированных лингвистических теорий, систематизируя ее исследовательский аппарат в области лингвистической прагматики.

3) Прагматически ориентированные исследования во французском языкознании осуществляются в рамках коммуникативно-функциональной парадигмы с ее объяснительными принципами деятельности, антропоцентризма и функционализма Становление прагматического направления происходит, с одной стороны, в противостоянии системно-структурному языкознанию, а с другой - в тесном взаимодействии с ним. Влияние структурализма как универсального метода анализа и представления научного знания определяется принципами инвариантности, системности и иерархической организации языковой действительности.

4) Определяющая роль в формировании французского варианта лингвистической прагматики принадлежит общетеоретической и философско-мето-дологической традиции, восходящей к интеллектуально-семиотической системе тривия, в рамках которого язык как знаковая система рассматривается с точки зрения внутренней организации, эволюции и коммуникативных процессов, обнаруживая тесную связь с центрами интереса лингвистики: язык-мир, язык-индивид, язык-психология, язык-мышление, язык-общество.

5) Главными характеристиками французской лингвистической традиции являются: поиск универсальных законов и закономерностей, обосновывающих существование и развитие различных языков мира, акцентирование внимания на рациональных, интеллектуальных качествах языка, на его связи с логическим мышлением, на интеллектуально-рациональных аспектах речевой коммуникации. Они обусловливают недифференцированный подход к изучению содержательной стороны языкового знака, чем и объясняется расширительное толкование семантики, включающей собственно семантическое (языковое, виртуальное) значение и (прагматическое, реальное) значение употребления, которые, взаимодействуя, создают единый смысл. Прагматическая информация тесно переплетается с семантической и имеет двойственную природу. Во-первых, прагматическая информация заложена в самой языковой системе и предопределяет использование языковых средств в акте высказывания в качестве концептуального или процедурного языкового кода и, во-вторых, она лежит вне сферы языка и интерпретируется в зависимости от ситуации.

6) Теоретический и практический фундамент прагматических исследований во французском языкознании образуют два направления - психолого-семантическое и социолого-прагматическое, складывающиеся с середины XIX века. Методологическая значимость постепенно перемещается с гносеологической функции языкового знака на коммуникативную функцию, и язык рассматривается не только как средство сохранения и накопления опыта нации, но как средство обмена информацией на синхронном срезе.

7) Вклад французской психолого-семантической «протопрагматики» (М. Бреаль, Ф. Полан, А. Гарнье, Е.-Б. Лёруа, Ш. Балли, А. Сеше, Ж. Вандриес, Г. Гийом и др.) в теорию языка и историю французского языкознания определяется изучением процессов изменения в языке, прежде всего процессов установления и трансформации значения языкового знака. Выявление механизмов развития языка как изучение собственно сигнификативной, семиотической деятельности представляет собой выяснение того, каким образом языковая система через акт высказывания, через речь (дискурс) может включаться в языковую деятельность. Объектом анализа является акт высказывания, функционирующий на границе между языковой системой и речью, между мышлением и выражением мышления в языке.

8) Вклад социолого-прагматического направления (М. Бреаль, Г. Тард, А. Делакруа, Э. Дюркгейм, М. Мосс, А. Мейе, Ш. Балли, М. Мерло-Понти, Э. Бен-венист) определяется исследованиями в области теории речевых актов (прямых и косвенных), изучением механизмов образования ритуальных речевых актов, выявлением языковых возможностей и социально-психологических параметров организации связной речи. Тем самым решается проблема того, как речь (дискурс) становится действием или «что мы делаем, когда говорим».

9) Подход к языку как системе и деятельности способствовал выявлению и описанию субъективности как его фундаментального свойства и развитию приоритетного во французском языкознании XX века аспекта лингво-семио-тических исследований: «субъективность в языке», «человек в языке». Эволюция подходов от рассмотрения говорящего человека как субъекта мыслительной деятельности к его рассмотрению в качестве субъекта коммуникации подтверждает концептуальное единство в понимании категории субъективности и обосновывает эпистемологическую преемственность французской лингвистики. Указанный угол зрения открывает важную исследовательскую перспективу: движение от внешних форм языковой коммуникации к внутреннему миру субъектов, владеющих языком, порождающих и понимающих его дискурсы, мотивы, цели и смыслы речевых действий субъекта.

10) В рамках французской лингвистической прагматики язык (le langage) рассматривается как интерсубъективная система знаков, как феномен одновременно дискурсивный, коммуникативный и социальный, в котором прагматика соотносится с деятельностно-когнитивными условиями, обеспечивающими саму возможность речи и коммуникативного взаимодействия людей, направляя развитие прагматической парадигмы от субъективности в языке к интерсубъективности в коммуникации и утверждая интерлокутивную, динамическую сущность дискурса.

11) Понятия: акт высказывания, предписание и инференция, пресуппозиция и импликатура, теория аргументации и теория топосов, теория полифонии, теория

ментальных пространств и теория релевантности, концептуальное и процедурное кодирование информации, модульная гипотеза анализа вербальной интеракции, языковые и когнитивные операции, операциональные репрезентации взаимодействия языковых и когнитивных структур - являются концептуально значимыми для французской лингвистики, определяя прагматическую интерпретацию языкового материала в рамках интегрированной и когнитивной прагматики, анализа дискурса и конверсационного анализа.

Практическая значимость исследования состоит в том, что разработанная концептуально-эпистемологическая модель анализа лингвистической прагматики является основой для выявления прагматических характеристик в многообразии коммуникативно-ориентированных лингвистических теорий и может быть использована для интерпретации лингвистических теорий в рамках коммуникативно-функционального языкознания, способствуя систематизации их исследовательского аппарата, выявления общенаучных и методологических характеристик, установлению их национально-специфических особенностей.

Представленный в диссертации материал может быть использован в разработке теоретических курсов по лингвистической прагматике, по истории французского и общего языкознания, по теории языка в разделах, касающихся проблем значения и смысла предложения/ высказывания и текста/ дискурса, теории аргументации и полифонии, теории диалога и речевого общения, теории речевых актов.

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования представлены и обсуждены на Международной научной конференции «Язык и культура» (Москва 2001), на Международной научной конференции «Культура мира: перспективы рубежа XXI века» (Тверь 2001), на 2-й Международной конференции «Проблемы психологии и теории коммуникации» (Кривой Рог, Украина, 1999), на Международной конференции «Recherches sémiotiques» (Lyon, 1999), на Международной научном семинаре «Дослщження i вивчення романсь-ких мов i лггератур у контекст! нацюнальних культур» (Киев 1996), на У1 Всесоюзной конференции по романскому языкознанию «Современные проблемы романистики: прагматика, семантика, синтаксис» (Воронеж, 1991), на Межвузовских научных конференциях («Дискурс и аргументация» - Пятигорск 1992; «Актуальные проблемы теоретической и прикладной лингвистики» - Челябинск 1996; Тверь 1992-2004), на сессиях Ассоциации преподавателей французского языка, Москва 1993-2004.

По материалам диссертации в 2002 г. прочитан спецкурс «Прагматическое направление во французском языкознании» в Удмуртском государственном университете. Материалы диссертационного исследования обсуждались на консультациях с лингвистами: О. Дюкро, Ж.-К. Анскомбром, Ф. Реканати, К. Норман, М. де Форнелем, Д. Пайаром, А.-М. Бертоно и А. Беррандонером.

Основные положения диссертационного исследования отражены в монографии и 34 публикациях, общим объемом 25,5 пл.

Структура диссертации объемом 345 страниц подчинена логике решения поставленных задач и включает Введение, четыре главы, Заключение и Список литературы, включающий 414 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы, формулируются цель, задачи и методологические основы исследования, определяются научная новизна, теоретическая и практическая значимость результатов, излагаются положения, выносимые на защиту, дается качественно-количественная характеристика изданных и адекватно апробированных материалов.

Первая глава «Общая характеристика франгрзской прагматики» посвящена определению ареала и основных направлений прагматических исследований во французском языкознании, выявлению специфики толкования области семантики, установлению соотношения семантического и прагматического в содержательной структуре языкового знака, определению предмета французской лингвистической прагматики, разработке концептуально-эпистемологической модели описания прагмалингвистической теории и выделению исходных понятий анализа.

Французская прагматика очень разнообразна, затрагивает различные области языковой действительности и территориально не ограничивается Фран-цией. Как невозможно представить французскую лингвистику первой половины XX века без швейцарских ученых Ф. де Соссюра, Ш. Балли и А. Сеше, точно так же современная французская лингвистика, в частности прагматическая лингвистика, немыслима без бельгийских ученых Э. Парре, Ф. Арманго, без швейцарских исследователей Э. Руле, Ж. Мёшлера, А. Беррандонера и др. Разработка прагматического направления во французском языкознании осуществляется в основном лингвистами: Oswald Ducrot, Jean-Claude Anscombre, François Récanati, Benoît de Cornulier, Gilles Fauconnier, Eddy Roulet, Hermann Parret, Jacques Jayez, Danièle André-Larochebouvy, Claudine Normand, Catherine Kerbrat-Orecchioni, Dominique Maingueneau, Jacques Moeschler, Anne Reboul, Jacques Poulain, Françoise Armengaud, François Latraverse, Christian Rubattel, Jacques Cosnier, Alain Berrendonner, Jean-Michel Adam, Antoine Auchlin, Alain Trognon, Uli Windisch, Jacques Bouveresse, Dan Sperber, Deirdra Wilson, Michel de Fornel, Pierre Bange, Christian Plantin, Robert Vion, Marcel Villaume, Denis Zaslawsky, Jean Caron и многими другими. Французский язык является общим объектом исследования и средством описания полученных результатов.

Исследовательские интересы ученых различны, тем не менее, можно говорить о наличии нескольких научных центров, объединяющих представителей Франции (Париж, Лион, Нанси и др.), Швейцарии (Женева, Лозанна, Фрибург) и Бельгии. В силу невозможности «объять необъятное» в данной работе представлены те центры, которые, на наш взгляд, наиболее типично отражают концептуально-методологическое и терминологическое своеобразие франкоязычной лингвистической прагматики. Это прежде всего Парижский центр лингвистической или семантической прагматики, объединяющий ученых вокруг О. Дюкро (J.-C. Anscombre, F. Récanati, M. de Fornel, M. Carel и др.), Лионская группа исследований конверсационного взаимодействия (С. Kerbrat-Orecchioni, Ch. Plantin, J. Cosnier, P. Bange, N. Gelas и др.) и Женевская школа французской лингвистики (Е. Roulet, J. Moeschler, J.-M. Adam, A. Auchlin, A. Reboul, Ch. Rubattel и др.). Одним из способов объяснения языкового функционирования является когнитивный подход (J. Fauconnier, D. Sperber & D. Wilson, G. Vignaux,

Е. ЯоиЫ и др.), завоевывающий лингвопрагматическое пространство с конца 80-х годов XX столетия.

Трудно говорить о бельгийской прагматической школе, поскольку, судя по тем немногочисленным публикациям, где указывается место работы авторов статей, здесь не наблюдается какой-либо единой проблематики, нет единого центра, который объединял бы исследователей, хотя книга Э. Парре (Рап^ 1987) в определенной мере ориентирует исследования языкового материала в сторону стратегической прагматики. Труды бельгийских ученых печатаются, как правило, и во Франции и в Швейцарии.

Таким образом, при всем разнообразии прагматически ориентированных исследований, несмотря на неоднородность изучаемого материала, на многообразие приемов и методов его обработки, на неоднозначность терминологического аппарата можно говорить, о существовании единого западноевропейского франкоязычного лингвистического пространства, в котором объединяются ученые Франции, Швейцарии, Бельгии, ориентирующие свои исследования на прагматическое изучение языкового материала.

Для описания прагматического направления во французском языкознании и выявления специфики французского варианта прагматики была разработана концептуальная эпистемологическая модель анализа лингвистической прагматики, в основу которой положена интерпретационная теоретическая модель анализа лингвистических теорий, разработанная в Тверской школе семантики и прагматики (И.П. Сусов, Ю.Н. Варзонин, Н.П. Анисимова) и положения французских исследователей (8. Аигоих, Р. ИаБЙег). Она представляет собой двухполюсную динамическую модель как постулированную эпистемологическую систему координат или конститутивных условий возможного знания. Один из полюсов модели образует совокупность проблем общелингвистического характера как потенциальных центров интереса лингвистики, сосуществующих в науке о языке в каждую историческую эпоху в качестве постоянной его характеристики. Основание для их выделения - отношение к знаку и его значению как основа всякой лингвистической теории. Выделяемые центры интереса лингвистики связаны с происхождением и эволюцией языка, с его внутренней организацией, с пониманием языка как знаковой системы, с языковыми универсалиями, с отношениями язык - мир (проблемы номинации), язык - мышление, язык - психология, язык - индивид, язык - общество, язык - коммуникация (деятельность).

Указанная проблематика универсальна и виртуальна в том смысле, что именно она составляет так называемый концептуальный «образ языка» и концептуальный тезаурус научного знания о языке, сложившийся в европейской традиции.

Противоположный полюс данной модели представляет конкретная лингвистическая теория, формирующаяся на основе актуализации той или иной проблематики виртуального полюса. Появление теории сопровождается установлением границ исследования, из множества наблюдаемых явлений осуществляется выбор того, что становится объектом изучения, что следует интерпретировать в качестве фактов, релевантных для лингвистического знания. По сути, это проблема определения того, что мыслится в качестве языковой реальности в структуре конкретного лингвистического направления.

Динамичность эпистемологической системы координат обусловливается научной парадигмой, доминирующей в период становления анализируемой теории и определяющейся предварительно установленным «глубинным принципом» (Ю.С. Степанов) анализа языкового материала, выявлением интеллектуально-мировоззренческого климата и исходной понятийно-термино-логической базы, опосредованно воздействующих на становление лингвистической традиции, а также концептуальным анализом и описанием теоретических построений и исследовательских методов конкретных ученых.

Становление лингвистической прагматики во французском языкознании осуществлялось в рамках коммуникативно-функционального языкознания, парадигмы, объяснительные принципы которой (деятельности, антропоцен-тризма и функционализма) определяют главные направления прагматических исследований и их концептуально-методологическое единство. Изучение тру-дов франкоязычных ученых с позиций канонической, прежде всего англосак-сонской прагматики позволили сделать вывод о том, что методологически становление французской прагматики осуществлялось в общем русле современного прагматического движения, в общей системе прагмалингвистических понятий.

Такой вывод оказался возможным на основании изучения работ французских, швейцарских и бельгийских ученых, занимающихся вопросами прагматического исследования языковой действительности, и работ аналитического плана, «изнутри» характеризующих прагматическую ситуацию как в целом, так и непосредственно во франкоязычном лингвопрагматическом пространстве (Kristeva 1967; Ducrot 1972а, 1980а, 1996; Benveniste 1974; Récanati 1979b, 1981, 1986; Caron 1983; Armengaud 1985; Latraverse 1987; Poulain 1990; Bachmann, Lindenfeld, Simonin 1991; Bange 1992; Normand 1991, 1992, 1997; Reboul, Moeschier 1998 и др.). Это позволило составить определенное мнение о степени осведомленности франкоязычных ученых о положении дел в области прагматических и идейно близких им исследований в рамках гуманитарных наук, прежде всего в лингвистике, философии, социологии, психологии, социальной психологии, этнометодологии и т.п.

В становлении французской прагматики особая роль принадлежит французскому структурализму как универсальному методу «изложения науки» (Ю.С. Степанов), основанному на принципах инвариантности, системности и иерархической организации и широко использующему приемы «имманентно-формального и структурно-функционального анализа языковых явлений, а также новые достижения и методы реляционной логики, семиотики, математики, теории систем и ряда других наук» (И.П. Сусов). Тем самым обосновывается поворот к изучению содержательной стороны и к динамическим моделям языка, обусловливающий процессы «растворения» структурного языкознания «в новых лингвистических направлениях через передачу им своего концептуального аппарата и своих исследовательских методов» (И.П. Сусов). И особенность французской прагматики заключается в том, что исследования осуществляются в соответствии со структуралистской методологией, при этом речь идет о структурализме идеального дискурса, дискурса модельного, создаваемого и интерпретируемого «идеальным говорящим-слушающим», что связано, прежде всего, с понятием нормы. Это дает возможность использовать любой подход в изучении

дискурса, где система правил определяет адекватную организацию последовательного соединения составляющих дискурса.

Определяющая роль в становлении прагматики в Западной Европе принадлежит не соссюровской модели знака, рассматриваемого как единство означающего и означаемого, что существенно ограничивает возможности обращения к обозначаемому объекту (денотату, референту) и к человеку. Она принадлежит триадической модели Пирса - Морриса - Карнапа, основные положения которой восходят к идеям господствовавшей в конце XIX - начале XX веков в США философии прагматизма (Р. Каяйег). В соответствии с главным принципом этой философии значение должно рассматриваться в свете могущих иметь место последствий, практических результатов, т.е. того, что вытекает из намерения и выбора действий, ведущих к успеху. Это отразилось, например, в теории речевых актов, где понятия успешности, удачности речевых действий играют существенную роль и «для лингвистического анализа существенны функции элементов выражения, а не сами элементы» (В.З. Демьянков). В Таблице 1 представлено распределение общелингвистических проблем - центров интереса лингвистики -между компонентами семиотической триады:

Таблица 1

Модель семиотической триады

Синтактика Семантика Прагматика

Язык-знаковая система Язык-знаковая система Язык-знаковая система

Внутренняя организация языка

Язык - коммуникация

Язык- общество

Язык - мышление

Язык- психология

Язык - индивид

Язык - мир Язык -мир

Языковые универсалии

Модель семиотической триады демонстрирует автономность ее разделов, ог-> раничивая (но не исключая) возможность синтетического, тем более интегра-

тивного подхода к изучению разных аспектов языка. Данная методология исследования языка как знаковой системы исключает изучение происхождения и эволюции языка, т.е. полностью игнорирует диахронический аспект. Область син-тактики сводится к изучению отношения «знак-знак». Узкой оказывается и область семантики, охватывающая в основном проблемы денотации, референции и логического построения высказывания. Область же прагматики, включая проблемы, выходящие за пределы традиционной лингвистики, характеризуется широким диапазоном разнородных задач и представляет собой своего рода «мусорную корзину для лингвистики» (/a poubelle de la linguistique [J. Moeschler]).

Для французской - и западноевропейской - лингвистики интеллектуальной системой является греко-римская традиция, лежащая в основе схоластической логики, семиотических идей средневекового тривия и грамматического учения

модистов, формулирования логических основ всеобщей рациональной грамматики Пор-Рояля, выработки методологии сравнительно-исторического, а затем структурального языкознания, опирается на философские воззрения Р. Декарта, Э.Б де Кондильяка, Ф. Вольтера, социологические идеи Э. Дюркгейма и Г. Тар-да. В европейской филологической традиции «считалось неоправданным огрублением пренебрегать, в описаниях языка, экстралингвистическими сведениями из истории» (В.З. Демьянков) и культуры говорящего на этом языке народа. И эта традиция, идущая скорее от внутреннего единства грамматики (науки, аналогичной современному языкознанию), диалектики (логики) или искусства рассуждения и риторики или искусства красноречия (частей, составляющих три-вий), чем на их разграничении (Р. Яазйег), предполагает широкое, интегративное понимание области семантики и ее задач. Внутренняя целостность частей тривия обеспечивается размещением общелингвистических проблем - центров интереса лингвистики - между его компонентами и их актуализацией, как это представлено в Таблице 2:

Таблица 2

Семиотическая модель тривия

Грамматика Диалектика (логика) Риторика

Внутренняя организация языка

Эволюция языка

Язык - коммуникация

Язык-знаковая система Язык - знаковая система Язык-знаковая система

Языковые универсалии Языковые универсалии

Язык - мир Язык - мир

Язык - мышление Язык - мышление

Язык - общество

Язык - индивид

Язык - психология

Семиотическая модель тривия показывает, что язык как знаковая система рассматривается с точки зрения внутренней организации языка, его эволюции и коммуникативных процессов, причем такие глобальные проблемы, как соотношение языка и мышления или связанное с проблемами номинации соотношение язык - мир, являются «вечными» центрами интереса и лингвистики и философии. Актуальными для указанных дисциплин являются вопросы соотношения между мыслью и словом, между вещью и словом, между логическими и грамматическими категориями, выяснение общего и особенного в различных языках. Языковая реальность предстает здесь как неотъемлемая часть человеческого существования, обусловливая единство значения языкового знака и отражая его комплексный характер с точки зрения формы, содержания и функционирования.

Сложившаяся традиция предопределяет недифференцированное изучение значения языковых единиц и расширительное, интегративное понимание области семантики и ее задач во французской лингвистике, которая включает собственно семантическое (языковое, виртуальное) значение и (прагматическое, реальное)

значение употребления. Таким образом, расширительное толкование области семантического во французской лингвистике основано на интеграции в семантику проблем, связанных с процессами коммуникации, номинации, эволюции и не входящих в область семантического в триадической модели Ч. Пирса, Ч. Морриса и Р. Карнапа.

Сущность недифференцированного подхода в сравнении с англосаксонским линеарным представлением синтаксиса, семантики и прагматики как составных частей семиотики показывает Ж. Мешлер на схеме 1, считая, что раз-личие между синтаксисом и семантикой, с одной стороны, и прагматикой - с другой, является различием между языковой системой (la langue) и использо-ванием этой системы (J. Moeschler):

Схема 1

syntaxe

Système

sémantique

usage jlu système pragmatique

Règles de bonne formation

règles de bonne formation

(signification

lois de discours

interprétation)

Язык по праву размещается в социально-психологическом пространстве человеческого бытия, и новая научная дисциплина - лингвистическая прагматика -выявляет новые возможности для строгого, научно обоснованного анализа языковой действительности, включающей коммуникацию как совокупность социально-психологических, языковых, имманентных и трансцендентальных феноменов. Синтаксис, формирующий поверхностный уровень в соответствии с правилами корректной организации предложения, и семантика, формирующая логическую форму исходя из правил корректного соединения, образуют систему и составляют значение предложения (в отличие от смысла высказывания). Роль прагматики - дополнить это языковое значение, предоставляя данные для полной интерпретации предложения, являющегося объектом (высказыванием - énoncé) акта высказывания. Языковая система рассматривается как языковой код, с помощью которого осуществляется коммуникация. Процессы языкового кодирования связаны определенными отношениями и с процессами предписания и с процессами инференции. Прагматика занимается одновременно и инференци-альными аспектами и языковыми аспектами концептуального и процедурного кодирования, т.е. аспектами, релевантными для полной интерпретации высказывания в контексте, как это показано на Схеме 2 (J. Moeschler):

Схема 2

Nature d'information pragmatique

Linguistique

non linguistique

Encodage conceptuel

encodage procedural

inférencielle

Aspects aspects non vériconditionnels vériconditionnels

adverbes négation connecteurs

dénonciation métalinguistiquey

instructions

Особенность прагматической информации заключается в том, что она, тесно переплетаясь с семантической, имеет двойственную природу. Во-первых, прагматическая информация заложена в самой языковой системе и предопределяет, предписывает использование языковых средств в акте высказывания в качестве концептуального или процедурного языкового кода и, во-вторых, она лежит вне сферы языка и вычисляется, интерпретируется в зависимости от ситуации. Интерпретация смысла - основная задача французской лингвистической прагматики, в рамках которой сосуществуют и развиваются различные прагматические школы и направления.

Среди базовых концептов, составляющих понятийный фонд французской лингвистической прагматики, наиболее важными как для проведения исследований, так и для разработки модели анализа прагматической теории исходными понятиями являются 1) понятие системы, 2) понятие акта, действия, 3) понятие говорящего субъекта и субъективности в языке, 4) понятие перформации -компетенции, 5) понятие контекста и ситуации.

Это те понятия, которые в большей или меньшей степени являются общими для всех прагматических направлений в целом. Но французская прагматика продолжает традиции лингвистической теории высказывания (linguistique énonciative; théorie de l'énonciation), получившей наиболее целостное представление в трудах Э. Бенвениста. Ее методологической основой является не соссю-ровское различие между языком и речью, а различие между высказыванием, понимаемым как то, что сказано - énoncé, и высказыванием как актом, процессом говорения - énonciation. Определение акта высказывания как «приведение языковой системы в действие через индивидуальный акт употребления» (Е. Benveniste) акцентирует внимание на его своеобразном статусе: это действие по производству высказывания говорящим, «который использует язык (langue) по своему усмотрению. Отношения, устанавливающиеся между говорящим и языком, определяют языковые черты высказывания. Высказывание следует рассматривать как акт говорящего, который употребляет язык в качестве орудия, и с

учетом тех языковых черт, в которых проявляются отношения между говорящим и языком» (Э. Бенвенист).

Во второй главе «Протопрагматические традиции французского языкознания» дан историко-эпистемологический анализ лингвистических, психологических, социологических, социально-психологических, этнометодологиче-ских теорий франкоязычных исследователей второй половины XIX - первой половины XX веков относительно природы и сущности языковой действительности, ставших протопрагматическими, т.е. послужившими прочным фундаментом для формирования прагматического направления в развитии французской лингвистики. При обращении к истокам современной французской прагматики интерес представляет не столько последовательность изучаемых событий, сколько выявление следов «социальной памяти», того, что Э. Гуссерль называет «фундаментальными слоями смысла», которые в любом научном деянии указывают на релевантные донаучные результаты.

Ретроспективный взгляд на протопрагматические традиции в изучении языкового материала обусловливается тем, что французская - и западноевропейская -гуманитарная мысль всегда была направлена на выявление социальных и психологических характеристик языка. На протяжении столетий ученых интересовали вопросы значения и смысла. Их размышления о значении, соотнесенном с ситуацией, в рамках которой говорящий производит некоторый смысл, с контекстом действий человека в ситуациях языкового взаимодействия и, наконец, размышления о целях, которых говорящий намеревается достичь в языковом взаимодействии, в той или иной мере определяли теоретический угол зрения и направления исследований лингвистов. Философы, психологи и социологи, лингвисты постоянно занимались выявлением прагматических характеристик языковых явлений, естественно, не называя их прагматическими. Особую значимость для французской лингвистики имеют положения о соотношении социальных и индивидуальных аспектов речевой деятельности, о соотношении в языке социального (коллективного) и индивидуального, о языке как о деятельности и как о продукте массовой деятельности, о системном характере языка.

Рассмотрение языка как системы стало центральной проблемой лингвистики после появления знаменитого Курса Ф. де Соссюра. Его главная заслуга перед лингвистикой XX в. заключается в том, что он сконцентрировал внимание на необходимости изучать язык как целое, состоящее из взаимосвязанных и взаимообусловленных элементов. Он определил язык как систему, подчиняющуюся своему внутреннему порядку, как совокупность взаимозависимых элементов, связанных между собой отношениями. И это легло в основу системно-структурной парадигмы в языкознании.

Данная парадигма, в свою очередь, подверглась пересмотру в связи с обращением к деятельностным аспектам языка и к человеку как автору его речевых актов при исследовании функциональной сущности языковой действительности. И этот пересмотр связывается с именем Л. Витгенштейна, под влиянием работ которого стали актуальными проблемы изучения языковой деятельности в Европе.

Идеи о языке как системе и как деятельности не были новыми для французского языкознания. В разделе «Системно-деятелъностная сущность языка» рассматриваются лингвистические концепции М. Бреаля, Ф. Полана, Э. Дюрк-гейма, А. Делакруа, А. Мейе, Ш. Балли, А. Сеше, Ж. Вандриеса и Г. Гийома в

той их части, где язык определяется как система и как деятельность. Во французской традиции системный характер языка опирается на толкование системности как внутреннего свойства знаковой системы и связывается с такими характеристиками, как устойчивость, инвариантность, нормативность, упорядоченность языковых элементов, их отношений и функций. Под знаковой системой понимается прежде всего содержательная структура, практически отождествляющая системные свойства со структурными, что вытекает из эпистемологических возможностей понятия «знаковая система», с которыми связывается представление о «жестком» принципе системной организации, об имманентной замкнутости, статике, синхронии. Сама система предстает как многоуровневое иерархическое образование, как «система подсистем», где для организованной целостности значимыми являются и субстанциональные свойства элементов (дифференциальные признаки), их отношения (взаимодействия с другими элементами) и внутренние функции (места в линейной цепи).

Язык как система знаков, как корпус правил и элементов, как объект уже известный и данный человеку для пользования им является, по мнению М. Бреаля, средством взаимодействия и инструментом, необходимым для коммуникации между людьми (M. Bréal). Ф. Полан, психолог и лингвист, характеризует язык как трехстороннюю сущность: язык как знак служит для унификации интеллектуального универсума языкового сообщества и символизирует для всех одну и ту же реальность, образуя и структурируя мышление; язык как средство действия создает новую реальность, изменяя отношения между говорящим, миром и слушающим, создает действие, заставляет действовать; язык как средство воздействия создает «мышление». Различая значение и смысл, он утверждает, что употребления создают значение, способное при использовании изменяться, оставаясь стабильным на уровне социальной нормы (F. Paulhan). Язык, считает Э. Дюркгейм, это «система знаков», которой пользуются, «чтобы выразить свои мысли», и она функционирует независимо от употребления, при этом язык выступает посредником между индивидом и обществом. Между языком как системой и его употреблением существует диалектическое отношение (Е. Dürkheim).

Рассмотрение языка как знаковой системы (le langage + la langue), выработанной сознанием, и как функции координации общественных действий (le parler + la parole) принадлежит A. Делакруа. Система языка, функционируя как норма, «не является неизменной и зафиксированной раз и навсегда», «она есть действие», «произведение», «постоянное творчество». Деятельностная сущность языка проявляется в процессах говорения и понимания: именно в последовательности обмена речью и ее пониманием формируются «мир» и «я». Но «не всякое отдельное действие понимаемо. Для объяснения и понимания нужно ввести это действие в систему действий, рассматриваемых как система значений, и определять через его позицию в этой системе». Разложение на слова и правила является продуктом научного анализа (H. Delacroix).

Для решения задач нашего исследования привлекается и концепция А. Мейе, хотя его лингвистические устремления были направлены на изучение и обоснование социально-исторических изменений языковой системы как социальной категории. Исходя из дюркгеймовского «закона принуждения» и полагая, что язык, с одной стороны, является принадлежностью отдельных лиц, с другой -навязывается им, А. Мейе рассматривает язык (langue) как систему противопос-

тавлений и различий, как систему значимостей, а речь как проявление этой системы.

Для Ш. Баллы язык - это «средство существовать в социуме». Речь - не более чем функционирование языка, это язык в действии, язык актуализированный. Цель Ш. Балли - изучение разговорной речи как системно-структурного образования на всех уровнях. Область его интересов распространяется на изучение функционирования экспрессивно-стилистических средств, предназначение которых - «воздействие на говорящего и слушающего», связанных через сообщение «единым коммуникативно-функциональным пространством» (Ch. Bally). Тем самым были заложены основы семиотической модели коммуникации как «знаковой деятельности, как речеактовой деятельности в определенном социальном контексте» (Ш. Балли).

Системно-деятельностное представление о языке имеет место в психолого-лингвистической концепции А. Сеше, рассматривающего язык как психическую деятельность человека, как конвенциональный феномен языковой действительности, включаясь в широкий контекст языкового функционирования в связи с жизненными потребностями говорящего человека. Речевая деятельность является «одним из проявлений интеллектуальной деятельности», отграничивая «я» от «не-я», и наилучшим средством воздействия людей друг на друга. А. Сеше указывает на необходимость определенного «интеллектуального усилия, чтобы приспособить наличные средства языка к нуждам индивидуального мышления». Но интеллектуальные усилия необходимы и со стороны слушающего, и этот акт восприятия организованной речи не менее значителен, чем акт говорения. Акты говорения и понимания предполагают друг друга, это «совместная работа» говорящего и слушающего, в результате которой создается язык (langue) как коллективное произведение, как установление, ограничивающее свободу действий (А. Сеше).

Точка зрения на язык как систему и как деятельность, бесспорно, разделяется Ж. Вандриесом, для которого язык (le langage) - явление сложное, и его изучение соприкасается с различными дисциплинами, объединяя ученых различных специальностей. Он проявляется одновременно как физиологический акт, осуществляемый действиями известных органов тела, как психологический, или символический акт, предполагающий сознательную деятельность ума, как социальный акт, удовлетворяющий потребности общения между людьми, и как исторический акт, засвидетельствованный в крайне разнообразных формах в разные эпохи на всем пространстве земного шара. Идеальная лингвистическая форма - язык {la langue), и он предписывается всем членам социальной группы, говорящим на этом языке (J. Vendryes). Описывая системные свойства языка, Ж. Вандриес определил его как деятельность и как средство деятельности и мышления, обратив внимание на соотношение между мышлением, т.е. работой сознания (pensée, travail de l'esprit), словесным образом (l'image verbale) и его реализацией в речи (réalisation dans la phrasé). Он показал диалектику взаимоотношений индивида и общества.

Представление о языке как динамической системе абстрактных схем мыслительных операций, необходимых для языкового воспроизведения фрагментов реального мира, привело Г. Гийома к исследованию процессов перехода от потенциального языкового плана к его реализации в речи. Утверждая социальный

характер языка, он подчеркивает динамический характер мышления: это деятельность, движение, непрерывный поток, который не способен к самовыражению и который необходимо разграничить, разбить на отрезки {coupes), остановить. Функция языка (la langue) - выражение данного потока мыслей. В результате взаимодействия человека с действительностью создаются представления и понятия, облекаемые в языковую форму и хранящиеся в сознании человека в виде языковой системы. Система понятий в сознании человека - это виртуальное означаемое (signifié en puissance), виртуальным означающим (signifiant en puissance) которого является система языка, где каждая виртуальная языковая единица занимает свою позицию, которая определяет ее языковое значение обусловливающее, в свою очередь, возможные для этой единицы речевые реализации (signifiés d'effet) (G. Guillaume). Виртуальное (потенциальное) и реальное (актуальное) представляют собой две крайние точки, между которыми происходит процесс создания речи. Определение языка как средства деятельности мышления и как средства общения подчеркивает наличие взаимозависимости мышления и языка. Тем самым через язык устанавливается связь в двух кардинальных семиотических отношениях: в отношении «Человек / Вселенная» (homme / univers) и в отношении «Человек / Человек» (homme / homme). И хотя этот аспект в концепции Г. Гийома менее всего эксплицирован, именно в этом ракурсе его концепция непосредственным образом вписывается в исследования прагматической и когнитивистской направленности. Следует отметить, что человек рассматривается как некоторое усредненное говорящее существо, как человек вообще, который может быть либо мужчиной, либо женщиной, и такой подход к говорящему субъекту характерен для семантико-прагматических франкоязычных исследований и в настоящее время.

Таким образом, сам по себе системный, холистический, подход явился важным вкладом французских ученых в лингвистику. Язык как деятельность индивидов необходимо предполагает и говорение и понимание, т.е. взаимодействие, и деятельностный аспект языка - это, прежде всего, коммуникация, ибо вне общения субъектов язык как системно-структурное образование никакой иной активности не имеет. Таким образом, системно-деятельностное представление о языке дает возможность выявить механизмы взаимосвязи между языком и человеком, между языком и миром, в котором человек существует, т.е. выявить сугубо прагматические отношения между языком как знаковой системой и его пользователем - человеком. Но заслуга франкоязычных ученых заключается и в том, что они использовали системно-деятельностный подход в объяснении причин и закономерностей развития языка, связывая это развитие с изменениями в значении языковых единиц и рассматривая язык и его развитие как продукт человеческой деятельности.

Существование системы языка как корпуса правил и элементов невозможно без говорящего и без слушающего, олицетворяющих языковой коллектив. Подход к языку как системе и деятельности способствовал выявлению и описанию субъективности как его фундаментального свойства и развитию приоритетного во французском языкознании XX века аспекта лингво-семиотических исследований: «субъективность в языке», «человек в языке». В разделе «О субъективности в языке» прослеживается эволюция подходов от рассмотрения говорящего

человека как субъекта мыслительной деятельности к его рассмотрению в качестве субъекта коммуникации (М. Бреаль, Е.-Б. Леруа, Ш. Балли, А. Сеше, М. Мер-ло-Понти) и подтверждается концептуальное единство в понимании категории субъективности, выявляется эпистемологическая преемственность французской лингвистики. Указанный угол зрения открывает и другую исследовательскую перспективу: движение от внешних форм языковой коммуникации к внутреннему миру субъектов, владеющих языком, порождающих и понимающих его дискурсы, мотивы, цели и смыслы речевых действий субъекта. Тем самым утверждается понимание языка как «семиотической системы, основные референци-альные точки которой непосредственно соотнесены с говорящим индивидом» (Ю.С. Степанов).

Определяющую роль в языковой деятельности М. Бреаль отводит человеку говорящему, думающему и действующему. Вопреки существующему в официальном языкознании положению дел, он призывает не забывать при описании человеческого языка о человеке, «который является одновременно и началом и концом, потому что все в языке происходит от него и адресуется ему». Язык -это «продукт сотрудничества между людьми», и «тот, кто слушает, принимает в этом такое же участие, как и тот, кто говорит» (M. Bréal). Он подчеркивает, что важнейшая роль в языке принадлежит местоимениям Наиболее значимы личные местоимения, которые, «меняя уста, переходят одно в другое», неизбежно свидетельствуя о том, что человек никогда не остается ни просто наблюдателем, ни просто описывающим. Среди других маркеров субъективной стороны языка М. Бреаль отдает предпочтение категории наклонения в спряжении глаголов, рассматривая изъявительное наклонение как возможность выразить приказание (impératif), просьбу (subjonctif) или пожелание (optatif).

О субъективных элементах речевой деятельности в диалоге, где обмен речью идет между Я и Ты, утверждающих по очереди свою субъективность, говорит Е.-Б. Лёруа, французский психофизиолог. Синтезируя два подхода к анализу языка: лингвистический и психофизиологический, - он четко разграничивает объект лингвистки и объект психологии: «в целом, лингвисты изучают структуру языка, психологи изучают речевую деятельность», стремятся «понять то, что происходит в сознании, когда используется язык, либо наблюдая его, либо его передавая» (Е.-В. Leroy). Исходя из первого, язык рассматривается как система знаков, исходя из второго - как действие или индивидуальное поведение. Через субъективные элементы, расставляющие вехи в производстве дискурса, и через получение речи слушающим преобразуется объективный характер языка как символической системы или системы образов, когда говорящий присваивает себе язык, который ему дан как внешний и объективный социальный факт. Смысл сказанного выявляется и уточняется на основе общих факторов, таких, как знание о лице, которое говорит, или о теме разговора в его целостности. В связи с этим процессы речевого взаимодействия людей - коммуникативные процессы - не могут описываться как процессы кодирования и декодирования, как просто обмен информацией, поскольку «говорящий изменяет язык (конвенцию), включая в него показатель своей субъективности» (Е.-В. Leroy).

Категории субъективности важная роль отводится в исследованиях Ш. Балли. Ее рассмотрение под углом зрения прагматической методологии выявляет, прежде всего, указание на постоянное наличие субъективности в разговорной речи,

на невозможность отчуждения речи, или языка в коммуникации, от говорящего, субъекта речи, а также на необходимость различать в речи позиции говорящего и слушающего: первый более активен, второй - более восприимчив; первый хочет выразить свою мысль и навязать ее другому, тот же пытается ее понять. Для понимания действия, которое осуществляет говорящий своим актом высказывания относительно слушающего, необходимы определенные аналитические или упорядочивающие интеллектуальные усилия. Эта идея, высказанная Ш. Балли в начале XX века, имеет прямой выход в когнитивную прагматику, в значительной степени сближаясь по содержанию с принципом релевантности, сформулированным Д. Спербером и Д. Уилсон более 70 лет спустя, и положивших в основу своей концепции такие понятия, как когнитивное и контекстуальное усилие (D. Sperber, D. Wilson).

Ш. Балли обращает также внимание на присутствие других лиц, не участвующих в разговоре, или на мысль о них, и отмечает, что это оказывает влияние на организацию речи и предопределяют понимание речи другого. Все «эти характеристики носят социальный характер» (Ш. Балли).

Невозможность речи без непосредственного участия субъекта, его намерения, без привлечения его внимания утверждает и А. Сеше. Как Ш. Балли и ранее М. Бреаль, А. Сеше исходит из диалогической ситуации и деятельности, сопряженных с актом высказывания. Он исследует разговорный язык, «самую главную форму, которая получила наибольшее развитие и которая лучше всего известна». Именно в речи проявляется языковая креативность, благодаря которой язык и развивается. Уже в ранних работах А. Сеше уделяет внимание изучению механизмов индивидуального создания знаков в процессе речи. «Движущие силы, живущие в человеке, создают язык и руководят всеми его изменениями. Обратное неверно. Лингвистика связана исключительно с причинно-следственными отношениями между этими силами и их продуктом речью» (А. Сеше). Выяснение же источников и причин возникновения этих сил относится к области «антропологии, этнографии или истории. Они уже не принадлежат лингвистике» (А. Сеше). Поэтому «объектом грамматической проблематики является теперь не говорящий субъект, воздействующий на лингвистику, но сам язык как языковой организм, или, если так больше нравится, это говорящий человек, когда он испытывает влияние законов своего языка» (A. Sechehaye). И этот аспект четко прослеживается в прагматико-семантических исследованиях О. Дюкро.

Говоря об идейных предшественниках современного прагмалингвистического направления во французском языкознании, нельзя не обратить внимания на работы французского философа М. Мерло-Понти, который, неоднократно отмечал, что создающий себя субъект существует лишь как человек говорящий и мыслящий вербально (cogito verbale), как источник всей интенциональной деятельности сознания. С точки зрения феноменологии, весь человеческий мир - это мир сознания. Сознание - универсум, в котором развертывается вся человеческая деятельность. Речь является одним из средств бытия человека. Она не переводит на язык слов уже готовую мысль, а завершает ее, речь и мысль как бы объяты друг другом и не допускают между собой никаких внешних отношений. В концепции М. Мерло-Понти подчеркивается, что субъективная точка зрения охватывает объективную, что феноменологическая точка зрения - это и есть точка зрения говорящего. Говорящий «выражается не для других, но прежде всего для

того, чтобы понять самому», поэтому для говорящего «выразить значит осознать» (M. Merleau-Ponty). Такой подход к языку как средству самовыражения выдвигает на первый план проблему «язык и индивид», которая согласуется с центральной проблемой тела (le corps) и его существования (son existence) в феноменологии М. Мерло-Понти. Но индивидуальность говорящего, его субъективность необходимо предполагает интерсубъективность, так как в акте говорения «он безоговорочно обращен к лингвистическому коллективу и зависит от языка» и «желание говорить - это то же самое, что желание бьггь понятым» (М. Merleau-Ponty). Но знаки языка выполняют лишь роль указаний слушающему на мысль говорящего. В речи же всегда есть неясность (opacité). Она никогда не передает весь свой смысл, потому что он ограничен словами. Придавая большое значение процессу взаимодействия говорящего и слушающего в раскрытии смысла речи и признавая двусторонний характер общения, М. Мерло-Понти продолжил тем самым разработку традиционно французской проблемы интерсубъективности в языке, дав феноменологическое обоснование определению системы значений через употребление.

Таким образом, выявление роли говорящего субъекта в функционировании и развитии языка позволяет установить во французском языкознании второй половины XIX - первой половины XX века наличие определенной традиции в изучении субъективности как фундаментального свойства языка. Языковая реальность предстает как неотъемлемая часть существования человека, обусловливая единство значения языкового знака и отражая его комплексный характер с точки зрения формы, содержания и функционирования. И, следовательно, человек мыслящий - говорящий - слушающий - понимающий включается в коммуникативный процесс как индивид и как член общества, становясь источником важнейших прагматических характеристик языка.

Раздел <сЯзыковой акт и функции речи» посвящен исследованиям, в которых язык рассматривается через призму речевого акта, речевого действия (А. Гарнье, Е.-Б. Леруа, Ш. Балли). Понятие речевого акта как элементарной единицы дискурса, определенная последовательность которых образует дискурс, является одним из важнейших в лингвистической прагматике. Результаты исследовательской деятельности ученых второй половины XIX - первой половины XX веков заложили основы для теории речевых актов и для конверсационного анализа, с которыми теория высказывания, связываемая в официальной истории языкознания прежде всего с именем Э. Бенвениста, в разработках современных ученых оказывается удивительно совместимой.

Через призму речевого акта, речевого действия рассматривает язык А. Гарнье, французский психолог XIX века, обратив внимание на то, что толкование высказывания, его интерпретация (ср.: понимание иллокутивной силы высказывания) может иметь место только на основе социальной практики. Он разделяет позиции Р. Декарта и Э. Кондильяка, утверждая, что слова действия и деятельности используются с любым желанием - volonté (ср.: коммуникативная интенция). В его исследованиях желание становится объектом концептуального анализа, так как установить равновесие между человеком и миром способно лишь оно. Различая пожелание и приказание, он считает, что приказание предполагает более высокое, иерархическое положение того, кто отдает приказ, обязательность и моральные основания приказываемого действия, а также желание отдать

приказ и предпринять меры для его исполнения (это единственный элемент в приказе, действительно желаемый). Следовательно, в содержании приказания истинное желание составляет лишь некоторую часть совершаемого посредством языка действия. Желание сказать означает только то, что некоторый акт речи может совершиться. Языковой акт - это акт символический, и он означает что-то лишь в некотором социальном контексте и при условии, что действующие лица разделяют общее знание о его значении. Изучая акт приказания как «социальную операцию», А. Гарнье приходит в выводу о необходимости отвечать на вопрос, «что можно сделать, чтобы понять такие «социальные операции», как «спрашивать, просить, обещать» или другие «акты этого жанра» (A. Gamier).

Таким образом, уже в середине XIX века в недрах философских наук во Франции был поставлен вопрос о возможности выделения и описания речевых актов, используя иллокутивный потенциал языковых выражений (система языка) и опираясь на социальные и психологические параметры их употребления. Этот общий горизонт знания становится особенно важным в концепции Е.-Б. Лёруа: он раскрывает контекстуальное детерминирование смысла, рассматривая предложение «7/pleut» (идет дождь). Использованное в речи, оно может либо вызвать некоторый образ, «мокрая мостовая, серое небо», либо спровоцировать действие. «Для понимания слов, [...] достаточно того, чтобы я сознательно или полусознательно пошел взять зонт в тот момент, когда я желаю выйти. Если я буду действовать таким образом, я смогу сказать, что понял слова «идет дождь», совершенно не ассоциируя их с картиной, которую они представляют» (Е.-В. Leroy).

Бесспорно, описанный Е.-Б. Лёруа анализ косвенного речевого акта «Il pleut» должен рассматриваться как особенно значимый для истории лингвистической прагматики. Процессы речевого взаимодействия людей - коммуникативные процессы - не могут описываться как процессы кодирования и декодирования, как просто обмен информацией. Производитель предложения - говорящий - изменяет язык (конвенцию), включая в него показатель своей субъективности, и такой «вербальный прием» изменяет «всю нашу устойчивую (органическую) личность» (Е.-В. Leroy).

Теоретические предпосылки проблематики, характеризующей современный этап развития лингвистики - прагматики, социолингвистики и теории высказывания, содержатся, как уже было отмечено, в творческом наследии Ш. Баллы. Он изучал «функциональные эквиваленты» «логической и аналитической формы сообщаемой мысли» для установления степени их экспрессивности методом функциональных эквивалентностей (ср.: «метод семантических трансформаций» - Ю.С. Степанов) на основе анализа различных форм одного и того же сообщения. Из стилистического анализа Ш. Бал ли вытекают следующие предпосылки прагматического анализа. Во-первых, языковое выражение приравнивается к действию; во-вторых, выбор варианта выражения зависит от ситуации; в-третьих, варианты выражения речевого акта приказания или желания мотут рассматриваться как прямые и косвенные речевые акты. В рамках теории высказывания разрабатываются такие проблемы как актуализация предложения на уровне модальностей, (модус и диктум, имплицитная / эксплицитная модальность, выявление модальных и диктальных глаголов), функционирование актуализато-ров или индикаторов, интонационное оформление и синтаксис разговорного

языка. Исследуя внутреннюю природу функционирования языка, Ш. Балли уделяет особое внимание соотношению языка и мышления. Язык - это не только инструмент для того, чтобы экстериоризировать мысль. Это орудие действия и даже само действие, а мышление - это средство среди других, которыми пользуется язык. И отсюда «особенно важно для лингвистики - изучать язык как средство выражения чувств и как инструмент действия» (Ch. Bally).

Анализ лингвистической концепции Ш. Балли под углом прагмалингвистиче-ской методологии подтвердил правоту Ю.С. Степанова: «В постановке многих проблем Балли предвосхитил интересы теперешнего языкознания».

Одним из важнейших достижений французской гуманитарной науки второй половины XIX - первой половины XX веков в развитии теории речевых актов стало изучение ритуальных функций в языке и выяснение механизмов ритуали-зации языка в исследованиях Э. Дюркгейма и М. Мосса. Этому посвящен раздел «Ритуальные функции речевых актов».

Понятие социального факта, рассматриваемого как вещь, является основанием для Э. Дюркгейма, социального психолога, изучать специфические языковые акты «клятва», «контракт» и «обещание», которые в процессе их вербального или невербального совершения приобретают свою принудительную силу, т.е. транссубъективную ценность. В основе этого лежит обязательство, которое связывает желания интерактантов единственным фактом - обменом словами, социально санкционированными формулами, в определенных социальных условиях, с определенной целью - добиться взаимовыгодного обмена действиями, чего изолированные индивиды не достигли бы никогда «по их собственной воле». Это происходит потому, что «некоторые языковые формулы обладают квазимагической силой, властью, которая выявляется, в конечном счете, из «другого», из общества. Появление принуждающей силы слов, их власти над людьми уходит в прошлое, является лишь конечной фазой эволюции, которая начиналась в «примитивных» обществах, прежде всего в связи с религиозными обрядами, и понятие силы, считает Э. Дюркгейм, «религиозного происхождения. Сначала философия, затем науки заимствовали ее у религии. [...] Этот религиозный формализм (является) первичной формой, весьма вероятно, юридического формализма» (Е. Dürkheim).

Следует подчеркнуть, что для Э. Дюркгейма язык - это система знаков, которая функционирует в обществе независимо от отдельного индивида как коллективная модель. Он осознавал необходимость изучать язык в «действии», в динамическом процессе производства и понимания речи в социальном контексте, подчеркивая системный и ментальный характер языковой деятельности. Тем самым он четко разграничивает общество как систему отношений, язык как целостную систему знаков, данную индивиду в готовом виде в качестве «социального факта» для общения, и употребление языка в речи, в результате которого происходит изменение данного до обмена речью положения дел. Предложенное Э. Дюркгеймом понимание сущности и коммуникативно-функциональной роли языка в структуре человеческих отношений содержит объяснение иллокутивного потенциала языка и происхождение иллокутивной силы речевых актов, прежде всего перформативных актов.

Исследования в этом направлении были продолжены Марселем Моссом (1872-1950), французским этнографом и социологом, ближайшим учеником Э.

Дюркгейма и наиболее активным участником его школы. Область его интересов - ритуальное, церемониальное, сакральное, магическое в жизни человека. Он предлагает своего рода сценарий, в соответствии с которым протекает магическое действие, выделив (1) действующее лицо (чародей); (2) действия, включающие условия ритуала / правила действия (место, средства (инструменты), действующие лица, ртуалы входа и выхода) и природу ритуала (ритуал вербальный или физический ритуал, причем эти два вида ритуалов могут заменять друг друга, потому что «любой ритуал представляет собой вид языка», а любой «жест является знаком»); (3) представления (образы, символы). Именно в таком ракурсе М. Мосс рассматривает целостные социальные факты «дар» и «обмен», представляющие собой комплексную деятельность, так как включают в себя юридические, экономические, религиозные и даже эстетические факторы. Придавая особое значение языковой стороне существования человека в обществе, он проявляет интерес к изучению отношений между религией, правом и языком, что вылилось в социолингвистические исследования такого символического, семиотического акта, как молитва, и позволило выявить силу, управляющую магическими актами.

Своими исследованиями в области социологии и этнографии Э. Дюркгейм и М. Мосс положили начало изучению ритуальных речевых актов, ставших объектом семиологических и прагматических исследований почти век спустя. Их исследования дают богатую пищу для размышлений относительно функционирования речевых актов и дискурса в целом. Они установили, что языковые знаки могут при определенных условиях (будучи, например, включенными в цепочки ритуальных актов) приобретать квазимагическую силу, с помощью которой предложения трансформируются в формулы, живущие самостоятельной жизнью и имеющие собственную силу воздействия, которая выходит за рамки реализации значения исходной единицы. Ритуальные акты являются объектами par excellence прагматического анализа.

В разделе «Конверсационный анализ Г. Тарда» рассматривается социологическая концепция Г. Тарда, французского социолога и криминалиста, считающего язык «действительно одной из наиболее социальных сторон общества». Язык вырабатывается в разговоре, «настоящем зеркале общества в миниатюре», и поэтому «разговор синтезирует в себе все другие формы ментального действия» (G. Tarde). Важная роль принадлежит факту доверия в использовании языка и целенаправленности речи, так как на этом основывается процесс языкового взаимодействия, каждый акт речи и каждый акт понимания: человек всегда говорит, чтобы «обучать, просить, приказывать или, наконец, спрашивать», и он хочет, чтобы эти действия имели результат, например «убеждение, запугивание, оскорбление, повиновение» (G. Tarde). Иначе говоря, он различает иллокутивную силу и перлокутивный эффект речевых действий, не используя, естественно, эти термины в своих трудах. Коммуникация как «социальная интеракция» представляет собой «поле для изобретательства и подражания, поле для креативных социальных действий» (Г. Тард). Предложенная им типология разговоров основана на наблюдении за различными типами разговоров, выявлении причин их возникновения и анализе полученных результатов с учетом социальных параметров, способов взаимодействия и степени официальности. Он выделяет разговор между «ниже и выше стоящими или между равными» собеседниками,

различает «разговор-борьбу» и «разговор-обмен», «принудительный разговор -церемониальный, регламентированный и ритуальный» и «разговор произвольный (факультативный)» (G.Tarde).

Проведенные Г. Тардом с позиций микросоциологии исследования коммуникативных процессов могут быть сопоставлены с появившимися значительно позднее исследованиями процессов интеракции в рамках микросоциологии и социологии языка в соединении с этнометодологическими традициями в социологии (G.H. Mead, H. Garfinkel, Е. Goffinann). Именно на этой основе развивался собственно конверсационный анализ. Эти положения важны и для понимания особенностей французской прагматики, имеющей свои истоки в научных изысканиях психологов, социологов, философов и лингвистов конца XIX - начала XX веков, а «понятие интеракции, взятое из социальной психологии, которая занималась языковой деятельностью, будучи безразличной к фактам языка, с давних пор пронизывала прагматические исследования во французском языке, которые составляли сначала раздел лингвистики» (С. Normand). Представленные научные теории сыграли определенную роль в становлении и развитии прагматического мышления франкоязычных исследователей, создав почву для установления протопрагматических традиций во французском языкознании и подтверждая положение о том, что становление научной парадигмы происходит постепенно, на протяжении длительного времени.

Третья глава «Прагматические теории в западноевропейском франкоязычном лингвистическом пространстве» посвящена описанию двух основных направлений прагматических исследований в области высказывания и дискурса, совмещающих разработку прагматических идей со структуралистской методологией - интегрированной и когнитивной прагматики.

В первом разделе «Модель интегрированной прагматики Освальда Дюкро» подробно рассматривается лингвистическая концепция О. Дюкро, с именем которого связывается распространение идей англосаксонской и американской прагматики и возникновение прагматических исследований во французском языкознании. Следуя традициям французской гуманитарной науки, О. Дюкро постепенно отходит от многих положений англосаксонской прагматики, считая, что «их понятийный аппарат без значительных изменений не приложим к конкретному и тщательному анализу языков» (О. Ducrot). Он создает собственную лингвистическую теорию интегрированной прагматики на основе имманентно присущих языку качеств, свойств, отношений и неделимости семантико-прагматических аспектов языкового значения, исходя из того, что в коммуникативной лингвистике автономность языка проявляется как данность. Передавая знания, информацию, язык разнообразит межчеловеческие отношения, предоставляя для этого средства и накладывая определенные институциональные рамки в виде правил на формы взаимодействия индивидов. Язык - не только условие, но способ социальной жизни.

Теоретические гипотезы О. Дюкро находят подтверждение в исследовании акта высказывания (énonciation) и высказывания (énoncé) и изучении перформа-тивных высказываний, пресуппозиции, импликации, вопросительных и отрицательных высказываний, дискурсивных слов, прагматических коннекторов и операторов под углом зрения теории полифонии и аргументации. Его задача - выявлять среди всех языковых проявлений в речи то, что способствует ориентации

слушающего на значение, предусмотренное говорящим, т.е. определять тип возможного дискурса, в котором слово принимает данное значение. Использование языка полностью предопределяется базовой структурой предложений, вызывающей тот или иной тип следования, ориентирующей дальнейший дискурс в том или ином направлении, а потому «семантическое значение языковой единицы всегда определяется относительно предпочтительного продолжения дискурса» (О. ШспЛ). Таким образом, прагматический компонент включается в систему языка как данность, и анализ высказывания осуществляется (хотя и не полностью) без учета условий истинности или ложности.

В целом, разработка теории полифонии и аргументации соответствует одновременно структуралистской методологии и интегрированному рассмотрению семантико-прагматических аспектов высказывания. Введение человеческого фактора в лингвистический анализ раздвигает рамки структуралистского подхода, трансформируя его исходные постулаты в коммуникативно-функциональном направлении. Соединение прагматических идей со структуралистской семантической моделью лингвистики привело О. Дюкро к разработке нового концептуального аппарата описания языковых единиц, что и составляет своеобразие его семантико-прагматической концепции. Это позволяет говорить об О. Дюкро как прямом продолжателе традиций Ф. де Соссюра, Ш. Балли, Г. Гий-ома, М. Мерло-Понти, Э. Бенвениста в описании единиц языка через их ориентацию в дискурсивном пространстве, через их сравнение с другими единицами данного языка.

Исследования в области когнитивной прагматики представлены в разделе «Когнитивные модели французской прагматики». Разрабатываемые французскими лингвистами подходы отражают качественно новый уровень исследования, который учитывает ментальные принципы, характеризующие природу языка, и единую когнитивную природу изучения явлений когниции и дискурса, обеспечивает иной ракурс видения и объяснения языкового материала на том основании, что «язык отражает взаимодействие между психологическими, коммуникативными, функциональными и культурными факторами» (А. Ченки). Представители когнитивной науки считают, что каждый язык эквивален-тен определенной системе концептов, посредством которых носители языка воспринимают, структурируют, классифицируют и интерпретируют поток по-ступающей из окружающего мира информации. Для описания структур представления знаний, связанных с языком, появляются разнообразные методы и методики анализа отдельных участков ментального лексикона, имеющего разные составляющие. Он существует как отражение концептуальной картины мира и окружающей действительности. Изучение динамической модели ментального лексикона, каковым является дискурс, и языковой картины мира как посредника между психолого-когнитивными механизмами человеческого сознания и окружающим миром, служит источником выявления элементов и структуры ментальных процессов.

Определенное представление о сущности ментального лексикона во французском языкознании дает теория ментальных пространств Ж. Фоконье (ныне работающего в США). Сущность теории ментальных пространств как идеализо-ванной когнитивной модели определяется изучением языка и его употребления как интеллектуального и абстрактного конструирования пространств и элемен-

тов, ролей и отношений между пространствами. В ее основе лежит заимствованное у американского лингвиста Дж. Нанберга понятие референциальной функции, переименованной Ж. Фоконье в прагматическую. Два совмещающихся элемента ментального лексикона: концепт-источник как модель непосредственно данной реальности, опирающаяся на саму ситуацию, и концепт-цель или образ как некая ментальная сущность, связанная с человеческим восприятием того же объекта или подобной ситуации в новых условиях, - связаны с генезисом и структурой когнитивных сфер человеческого опыта. Один из этих элементов непосредственно отражает реальность, а другой опирается на индивидуальное «видение» ситуации, его оценку и отношение к действительности, указывая на соотношение ментальных пространств как структур ментального лексикона. Под этим углом процесс коммуникации рассматривается как выстраивание представляемых или идентифицируемых пространств. Цель данной теории - выявить способ или способы выстраивания пространств и установления отношений психологического, культурологического или прагматического порядка между ними. В отличие от теории возможных миров (D. Kaplan, S. Kripke, D.K. Lewis, H. Putnam), здесь речь идет об отношениях между словами и ментальными построениями, которые создаются говорящим и собеседником, а не об отношениях между словами и миром.

Теория релевантности, разработанная Д. Спербером и Д, Уилсон, представляет собой творческое продолжение теоретических построений интерпретации высказывания П. Грайса и рассматривается как интеграция прагматики и когнитивистики. Ее суть - сведение принципа кооперации, включающего максимы количества, качества, релевантности и способа, к единому принципу релевантности, управляющему производством (кодированием) и пониманием (декодированием) дискурса, т.е. обработкой информации в любой ее форме. Деятельность общения всегда ориентирована на релевантность и включает презумпции (минимум) или гарантии (максимум) соответствия. Кодирование информации рассматривается как концептуальное и процедурное. Первое вносит вклад в построение концептуальных представлений, второе ограничивает инференцион-ные исчисления информации, проводимые над концептуальными представлениями. Теория Д. Спербера и Д. Уилсон - теория модульная, она основывается на том, что выход системы языковой обработки представлен логической формой, которая соответствует частичной и неполной интерпретации высказывания. Интерпретация является полной только в результате прагматической обработки, когда референт приписан некоторой переменной, иллокутивная сила соединена с высказыванием, устранена неоднозначность высказывания, обогащена логическая форма либо на уровне импликатур высказывания, либо на уровне его экс-пликатуры. Процесс прагматической обработки является, следовательно, последним и применяется на выходе языковой системы. Таким образом, здесь просматривается строго конвенциональная связь между языковой формой и речевым актом, превращая теорию релевантности Д. Спербера и Д. Уилсон в истинностно-обусловленную теорию, которая соединяет выполнение актов и истинность их пропозиций, возвращая этот аспект в лоно прагматических исследований.

Теория релевантности и данные по изучению прагматических контекстов дискурса (см.: Н. Parret) лежат в основе модульного подхода к анализу вербальной

интеракции, свойства и характеристики которой определяются независимыми, но постоянно взаимодействующими знаниями различной природы. Этот подход предлагает Э. Руле, считая, что «модульная гипотеза предполагает брать в расчет функционирование вербальной интеракции, а не функционирование человеческого сознания» (Е. Roulet). В основе его позиции лежит холистическая структура (structure hétérarchique) модульности, которая допускает внутреннюю зависимость между всеми модулями, но предназначена для учета приоритетных направлений их взаимозависимости. Исходя из того, что вербальная интеракция разворачивается на стыке языковой действительности (répertoire verbal) и ситуации взаимодействия, Э. Руле считает, что построение и интерпретация взаимодействия подчиняются трем типам ограничений: ситуационным, связанным с референциальным пространством, с социальным контекстом, с ситуацией взаимодействия и с психологической ситуацией; языковым. связанным с синтаксисом, лексикой, с семантикой и фонологией или с орфографией всего многообразия в использовании языка, и дискурсивным, связанным с различными планами организации дискурса: иерархическим, реляционным, высказывания, полифоническим, информационным, периодическим и композиционным (Е. Roulet). И хотя модульный подход в настоящий момент не представляет собой завершенную модель исследования, а является скорее эвристическим инструментом, дающим возможность выявить совокупность релевантных для анализа дискурса параметров и установить их функционально-иерархическую значимость, он позволяет видеть систему взаимодействия в целом.

Концепция операциональной репрезентации взаимодействия языковых структур и когнитивных процессов в дискурсе представлена в исследованиях Ж. Виньо. Он утверждает, что когнитивные процессы не могут существовать обособленно от дискурса и любая когнитивность определяется только в дискурсе и через дискурс. Механизмы «установления параллели» в функционировании когнитивного и языкового, основанной на постоянном взаимодействии «между восприятием, когницией и языком» выявляются через действия говорящего субъекта (G. Vignaux). Любая проблематика анализа высказывания, тем более дискурса, основывается на экспликации представленных в высказывании отношений, анализ которых требует учитывать, по крайней мере, три аспекта: их природу, функционирование (комбинаторику) и распространение, - предопределяя тем самьм перспективы операционального порядка. Ж. Виньо выделяет два общих типа языковых операций, лежащих в основе процессов порождения и организации, тематизации и предикации высказывания: локализация-идентификация и дифференциация-детерминация. Они составляют первый уровень «когнитивной работы», «когнитивного структурирования» исходной -предикативной - схемы дискурса. Сопряженные с языковыми когнитивные операции указывают, во-первых, на способы существования элементов «реального мира», во-вторых, на построение представления или «заявление» о нем. Их цель - «остановить» или «переместить» представления, построенные как легитимные или возможные в рамках этого «реального мира», включая собеседника и ситуацию высказывания. Ж. Виньо выделяет три типа когнитивных операций: идентификация-дифференциация, стабилизация-дестабилизация и присвоение-отчуждение. Результат совместного, интегрированного в дискурсе действия языковых и когнитивных операций, рассмотренных ранее, дает возможность го-

ворить об операциях, присущих всем дискурсам, которые Ж. Виньо квалифицирует как дискурсивные, выделив операции отбора, характеризации (приписывания свойств), детерминации, суждения (оценки). Материализация когнитивных процессов осуществляется в ходе «когнитивной работы» над самими дискурсами, в основе которой лежат языковые и когнитивные операции, предварительно определенные и ориентированные на «универсальное», на категоризацию, «к которой каждое общество, каждый индивид обращается постоянно с целью либо стабилизировать знания, «видение», либо их дестабилизировать, их развивать, изменять» (G. Vignaux).

Рассмотрение основных прагматических теорий во французском языкознании показывает, что понятия акт высказывания и дискурс, предписание и инферен-ция, референция, идентификация и категоризация, теория аргументации и теория топосов, теория ментальных пространств и теория релевантности, принципы концептуального и процедурного кодирования информации, модульная гипотеза анализа вербальной интеракции, языковые и когнитивные операции являются концептуально значимыми для французской лингвистики и определяют прагматическую ориентацию в изучении языкового материала в рамках интегрированной и когнитивной прагматики.

В четвертой главе «Анализ дискурса и конверсационный анализ» показана специфика «французской школы анализа дискурса», рассмотрены функционально-иерархическая модель анализа дискурса Женевской школы французской лингвистики (Е. Roulet, J. Moeschier, J.-M. Adam, A. Auchlin, A. Reboul, Ch. Rubattel и др.) и интерактивные модели конверсационного анализа Лионской группы исследований конверсационного взаимодействия (С. Kerbrat-Orecchioni, Ch. Plantin, J. Cosnier, P. Bange, N. Gelas и др.).

Развитие исследований в области прагматики речи и постоянный интерес к теоретическим проблемам этой относительно новой дисциплины привели к накоплению значительного объема эмпирических данных и теоретических положений, что позволяет говорить о двух относительно оформившихся и взаимосвязанных направлениях в рамках прагматики речи - анализе дискурса и конверса-ционном анализе. Их цель - изучение естественного речевого взаимодействия «лицом к лицу» или на расстоянии, когда ситуативные, контекстуальные и интонационные факторы играют важную роль. В задачи обоих направлений входит изучение организации последовательного развития разговора и выявление специфических принципов, правил и норм, обеспечивающих когеренцию дискурса. Дискурс рассматривается как функционально организованная динамическая система контекстуализованных единиц употребления языка, как интенционально обусловленное гетерогенное единство, реализующееся либо в виде устной речи как результат процесса взаимодействия коммуникантов в некотором социально-культурном контексте, либо в виде письменного текста в разных его аспектах. Основанные на общих посылках прагматической лингвистики, эти направления обладают своей методологией и эпистемологией, своим собственным исследовательским потенциалом. Достижения обоих направлений внутри прагматики, имея свои достоинства и недостатки, дополняют друг друга и находятся в процессе постоянного развития и становления.

В основе концепции Женевской школы французской лингвистики (Е. Roulet, J. Moeschier, J.-M. Adam, A. Auchlin, A. Reboul, Ch. Rubattel и др.), представ-

ляющей парадигму анализа дискурса, лежат идеи научных направлений и школ, различных по своему происхождению и методологии. Это теория символического интеракционизма Чикагской школы и теория интеракции Э. Гоффмана, лингвистическая антропология, этнометодология, этнография речи и коммуникации Д. Хаймса и Дж. Гамперца, Г. Гарфинкеля, Г. Сакса и Е. Щеглова, философия языка и теория речевых актов Дж. Остина и Дж. Серла, макроструктурный анализ интеракции В. Каллмайера и Ф. Щютце, теория диалога и полифонии М.М. Бахтина, лингвистическая семантика и теория аргументации О. Дюкро. В начале 80-х годов была разработана функционально-иерархическая модель анализа дискурса, основными компонентами которой стали: макродиалог (incursion), трансакция, диалогическое единство (échange), речевой ход (intervention) и речевой акт Представители Женевской школы изучают процессы производства и интерпретации дискурса, делая акцент на процессах его конверсационной, функционально-иерархической организации в любой форме - монологической или диалогической, от структуры предложения до структуры дискурса, в том числе с учетом успешности или неудачи дискурсивных построений. Эпистемология анализа дискурса, задачей которого является моделирование разговора (дискурса), определяется как гипотетико-дедуктивная, т.е. как эпистемология моделирования и связана с теорией речевых актов, использование положений которой способствует предсказыванию и моделированию отношений между единицами в связной последовательности компонентов, образующих дискурсы. Женевская модель анализа дискурса является системой регуляции, системой управления речевыми ходами, принятой как аксиома и необходимой с точки зрения принципа экономии интеракции, функция которого - осуществлять нормальное протекание вербальной интеракции. Функционирование дискурсивных единиц определяется предварительно сформулированными принципами (иерархической целостности, иерархической организации) и правилами их логического соединения (конкатенации: последовательного соединения, построения), а также правилами и принципами их интерпретации (сегментации и закрытия, предположительного соответствия, рекурсивности, диалогической интерпретации), позволяющими отличать хорошо организованные - когерентные - дискурсивные цепочки от некогерентных дискурсивных цепочек. Понятие когеренции вытекает из действия принципов, управляющих предпочтительной организацией разговоров, и коге-ренция рассматривается и как дискурсивная категория последовательного соединения единиц и как категория интерпретативная одновременно.

Лионская группа исследований конверсационного взаимодействия разрабатывает проблемы типологии речевого взаимодействия (interactions verbales), выделяя разговор (conversation) как прототипическую форму вербального обмена и диалог (включая диалог, трилог и полилог), а также спор, дискуссии, переговоры и интервью. Предметом исследований в рамках конверсационного анализа, опирающегося на принципы и положения интракционистской социологии и этноме-тодологии, является проблема последовательности речевых действий, исследуемая с точки зрения правил или принципов, регулирующих мену речевых ходов. Мена речевого хода обусловливается выбором следующего говорящего, назначением себя на роль говорящего, соответствием места переходу хода в зависимости от количества участников, их коммуникативных и социальных ролей, от контекста и ситуации интерактивного процесса. Логика действий, определяющая

структурную организацию разговора, относится главным образом к последовательному соединению канонических актов, реализованных говорящими субъектами предпочтительным способом. Исследования осуществляются по принципу расширительного толкования, при котором методология является индуктивной, т.е. формулирование какого-либо правила или принципа требует рассмотрения большого корпуса примеров при условии повторяемости явлений. Формулирование научных гипотез осуществляется не в терминах правил последовательного соединения, а по правилам предположительного соответствия (релевантности). Большое внимание уделяется выявлению механизмов производства и понимания речи.

Таким образом, анализ дискурса и конверсационный анализ по праву относятся к области интересов лингвистической прагматики.

В Заключении подводятся основные итоги исследования, намечаются перспективы их использования в разработке историко-эпистемологической проблематики. Историко-эпистемологическое описание прагматического направления во французской лингвистике позволило выявить круг научных интересов и определить «фундаментальный слой смысла» интегрированной и когнитивной прагматики, анализа дискурса и конверсационного анализа, эксплицировать фи-лософско-методологические и общетеоретические закономерности его формирования. Наличие национальной лингвистической традиции в изучении значения языковых единиц, заключающейся в интегративном понимании области семантики на базе комплексного, недифференцированного толкования содержания языковых единиц и «протопрагматической» традиции, складывающейся с середины XIX века на основе психолого-семантического и социолого-прагматического подходов к изучению языка, обусловливает концептуальное и методологическое единство прагматически ориентированных исследований. В силу внутренней подготовленности французская лингвистика органично соединяется с идеями англоязычной прагматики. Все наиболее значимые моменты, рассматриваемые в ее рамках, нашли благодатную среду во французской лингвистике, оказались для нее понятными и «работающими». В связи с этим характер и результаты исследований в области французской лингвистической прагматики имеют общетеоретический статус, диалектически отображают процесс становления лингвистической концепции и формирование ценностных ориентаций в области научного прагматического знания в целом. Составляя основу общей направленности в развитии французской прагматики, они обеспечивают проявление национально-культурной стабильности в пределах общеевропейского ментального пространства.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях общим объемом 25,5 п.л., в число которых входят монография, статьи.

1. Рыжова Л.П. Истоки прагматической парадигмы во французском языкознании: Монография. - Тверь, 2004. - 192 с.

2. Рыжова Л.П. Полифония и аргументация в модели интегрированной прагматики Освальда Дюкро // Филол. науки. - 2004. - № 4. - С. 94-104.

3. Рыжова Л.П. Основные понятия французской прагматики // Человек в социальном мире: проблемы, исследования, перспективы. Междисциплинарный научно-практический вестник, 2004. - Вып. 1. - № 12. - С. 75-79.

4. Рыжова JI П. Вербальная интеракция в трактовке французских исследователей // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 5: Сб. / под ред. И.П. Сусова. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2004. - С. 85-98

5. Рыжова Л.П. Лингвистическая концепция Гюстава Гийома в свете прагматической теории // Перспективы модернизации системы образования в современной России. Пути повышения эффективности обучения иностранным языкам. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2004. - С. 157-164.

6. Рыжова Л.П. Концепция Шарля Балли в свете прагмалингвистики // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 4: Сб. / под ред И.П. Сусова. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2003. - С. 51-62.

7. Рыжова Л.П. Функционально-прагматическая характеристика речевого акта (о протопрагматических традициях во французском языкознании) // Научно-лингвистические и психолого-педагогические проблемы преподавания иностранного языка. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2003. - С. 167-173.

8. Рыжова Л.П. Системно-деятельностная сущность языка // Языковое пространство личности. Функционально-семантический и когнитивный аспекты. -М.: РАН ИЯ - Тверь: ТвГУ и ТГСХА, 2003. - С. 87-91.

9. Рыжова Л.П. Лингвистические взгляды французских психологов конца 19 -начала 20 веков // Актуальные проблемы развития психологии и образования. -Тверь: Твер. гос. ун-т, 2003. - С. 30-37.

10. Рыжова Л.П. Научное знание как предмет межкультурной коммуникации или прагмалингвистика во Франции и Швейцарии // Российская франкофо-ния. Revue de l'Association des professeurs de français en Russie: Материалы XIV сессии Российской Ассоц. преподав, фр. языка. - М.: МГЛУ, 2003. - С. 50-52.

11. Рыжова Л.П. «Протопрагматика» Мишеля Бреаля Н Ars Lingüistica: К 75-летию профессора Ивана Павловича Сусова. Межвуз. сб. науч. тр. / Отв. ред. проф. A.A. Романов. - М.: РАН ИЯ - Тверь: ТвГУ, 2002. - С. 70-76.

12. Рыжова Л.П. Филиация принципа антропоцентризма во французской про-топрагматике // Лингвистический вестник: Сб. науч. тр. Вып. 4 / Отв. ред. проф. В.В.Богданов. - Ижевск, 2002. - С. 77-86.

13. Рыжова Л.П. Научное знание как предмет межкультурной коммуникации // Инновационные процессы в обучении иностранному языку (дидактика, перевод, культура). - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. - С. 114-119.

14. Рыжова Л.П. Теоретические истоки Женевской модели анализа дискурса // Сборник научных трудов, посвященных 85-летию филологического факультета ТвГУ. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. - С. 343-350.

15. Рыжова Л.П. Антропологическая философия М. Мерло-Понти и проблемы языка // Актуальные проблемы лингвистики и методики преподавания иностранных языков. - Ижевск, 2002. - С. 126-133.

16. Рыжова Л.П. От коммуникативного этноцентризма к коммуникативной этноотносительности // Культура мира: Перспективы на рубеже XXI века. -Тверь, 2001.-С. 60-64

17. Рыжова Л П. Интегрированная модель прагматики: концепция Освальда Дюкро // Лингвистический вестник: Сб. науч. тр. Вып. 3. - Ижевск, 2001. - С. 69-74.

18. Рыжова Л.П. Освальд Дюкро: Методология и области исследования // Язык и культура: Тез. докл. Междунар. науч. конф., Москва, 14-17 сентября 2001 г.-М., 2001.-С. 68-69.

19. Рыжова Л П. Основные положения интегрированной прагматики во французском языкознании // Актуальные проблемы методики преподавания иностранных языков. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2001. - С. 108-117.

20. Рыжова Л.П. Кооперация и интерактивная синхронизация // Проблемы психологии и теории коммуникации. - Киев, 2000. - С. 147-150.

21. Рыжова Л.П. Концепция интегрированной прагматики Освальда Дюкро // Методы активизации учебного процесса и практической подготовки студентов в современных условиях. - Тверь, 2000. - С. 213-215.

22. Рыжова Л.П. Интерактивные факторы актуализации принципа коммуникативной кооперации // Актуальные проблемы теоретической и прикладной лингвистики. - Челябинск: ЮУрГУ, 1999. - С. 82-84.

23. Рыжова Л.П. Интерактивные факторы коммуникации // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 3: Сб. / под ред. И.П. Сусова- Тверь, 1999. -С. 78-88.

24. Рыжова Л.П. Интерактивные условия актуализации принципа коммуникативной кооперации // Динамический дискурс в познавательном и педагогическом процессах. - Липецк, 1999. - С. 49-57.

25. Рыжова Л.П. Игровая обусловленность понятия коммуникативной стратегии // Материалы 1-й научно-практической конференции студентов и аспирантов вузов г. Твери. - Тверь, 1999. - С. 334-336.

26. Рыжова Л.П. Interaction verbale au cours des séances stratégiques à l'entreprise // Recherches sémiotiques - Lyon, 1999. - P. 237-238.

27. Рыжова Л.П. «Французская школа» анализа дискурса // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 1: Сб. / под ред. И.П. Сусова. - Тверь, 1998. -

28. Рыжова Л.П. Методологические основания становления прагм алингви-стики во французском языкознании // Синхронное описание языковых единиц. -Тверь 1998.

29. Рыжова Л.П. Эволюция предмета прагматики во французском языкознании // Язык и дискурс. - Тверь, 1997. - С. 61-72.

30. Рыжова Л.П. Фатическая метакоммуникация в деловом дискурсе // Актуальные проблемы теоретической и прикладной лингвистики. - Челябинск, 1996.

31. Рыжова Л.П. Динамика дискурса делового совещания // Материалы научной конференции, посвященной 25-летию университета. - Тверь, 1996.

32. Рыжова Л.П. Динамика взаимодействия коммуникантов в деловом дискурсе. // Дослщження 1 вивчення романських мов 1 лггератур у контекст) на-щональних культур: Матер1али МЬкнародного наукового семшару. - Кшв, 1996.-С. 95-96.

33. Рыжова Л.П. Спецкурс "Языковое общение: прагмалингвистический аспект" и подготовка преподавателя иностранного языка II Обучение иностранным языкам в вузе: принципы, методы, приемы. - Тверь, 1996.

34. Рыжова Л.П. Организация дискурса делового совещания // Внедрение прогрессивных технологий обучения, средств активизации познавательной деятельности студентов. - Тверь, 1996.

35. Рыжова Л.П. Прагматические особенности дискурса оперативных совещаний // Вопросы семантики и прагматики языкового высказывания: Межвуз. сб. науч. тр. - Челябинск: Челяб. гос. ун-т, 1995. - С. 92-99.

С. 84-92.

РНБ Русский фонд

2005-4 45018

Подписано в печать 24.12.2004. Формат 60 х 84 1/16. Бумага типографская № 1. Печать офсетная. Тираж 100. Заказ 376.

Тверской государственный университет. Филологический унивфситсТ.'

Адрес: 170002 Тверь, проспект ^айковского, 70. л j

сЛ|,:5 . . DJO

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Рыжова, Людмила Павловна

ВВЕДЕНИЕ

Глава первая. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ФРАНЦУЗСКОЙ ПРАГМАТИКИ

1. Прагматика в едином западноевропейском франкоязычном лингвистическом пространстве

2. Соотношение семантики и прагматики в содержательной структуре языкового знака

3. Концептуальная эпистемологическая модель анализа лингвистической прагматики

4. Исходные понятия анализа прагматической теории

Выводы по первой главе

Глава вторая. ПРОТОПРАГМАТИЧЕСКИЕ ТРАДИЦИИ

ФРАНЦУЗСКОГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ

1. Гуманитарные науки во Франции на рубеже XIX - XX веков: предварительные методологические замечания:

2. Системно-деятельностная сущность языка

3. О субъективности в языке

5. Языковой акт и функции речи

6. Ритуальные функции речевых актов

7. Конверсационный анализ Г. Тарда

Выводы по второй главе

Глава третья. ПРАГМАТИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ В ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОМ ФРАНКОЯЗЫЧНОМ ЛИНГВИСТИЧЕСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ

1. Модель интегрированной прагматики Освальда Дюкро

1.1. Теоретические основы лингвистической концепции Освальда

Дюкро

1.2. Иллокутивность и интенция говорящего. Юридический ф акт

1.3. Перформативность

1.4. Пресуппозиции

1.5. Полифония

1.6. Теория аргументации

2. Когнитивные модели французской прагматики

2.1. Теория ментальных пространств Жиля Фоконье

2.2. Теория релевантности Дана Спербера и Деирдры Уилсон . 210 ® 2.3. Модульный принцип анализа вербальной интеракции

2.4. Операциональные репрезентации взаимодействия языковых структур и когнитивных процессов в дискурсе

Выводы по третьей главе

Глава четвертая. АНАЛИЗ ДИСКУРСА И КОНВЕРСАЦИОННЫЙ 411 ' АНАЛИЗ

1. «Французская школа» анализа дискурса и конверсационного анализа

2. Функционально-иерархическая модель анализа дискурса Женевской школы французской лингвистики

3. Интерактивная модель конверсационного анализа

3.1. Вербальная интеракция: объект, структурная организация, ситуация и контекст

3.2. «Структура участия в интеракциональном процессе

3.3. Антропоцентрический принцип постоянства смысла

Выводы по четвертой главе

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Рыжова, Людмила Павловна

Предлагаемая диссертационная работа посвящена историко-эпистемоло-гическому изучению прагмалингвистической ситуации во французском языкознании и опирается на анализ наиболее значимых работ прежде всего французских лингвистов, изучавших языковой материал с позиций лингвистической прагматики в 60-90-е годы XX столетия. К сожалению, труды французских лингвистов, в том числе по проблемам прагматики предложения / высказывания и текста / дискурса, мало «известны за пределами Франции (в том числе и у нас), а некоторые и практически вовсе неизвестны; между тем, многие из них явно заслуживают большой популярности» (Плунгян, Рахили-на 1994: 107). Данная точка зрения в целом справедлива, поскольку аналитических обзоров, дающих возможность судить о современном состоянии французской лингвистики, тем более о французской прагматике, в отечественном языкознании действительно немного (Алпатов 2000; Гак 2004; Плунгян, Рахилина 1994; Реферовская 1996; Анисимова 2002; Сусов 2003). Как правило, рассматриваются концепции отдельных крупных лингвистов, школ или направлений в русле сложившихся интеллектуально-мировоззренческих и методологических традиций русского и советского языкознания (Алпатов 1992; Будагов 2001; Веденина 1985; Гак 2003; Звегинцев 1964, 1965; Ильин 1975; Корди 1985; Кузнецов 1989, 2003; Плунгян 1988; Реферовская 1977; Слюсарева 1975; Степанов 1983, 1998; Шарадзенидзе 1980 и др.). Значительный вклад в распространение знаний о французской лингвистике вносят переводы на русский язык книг известных авторов (Э. Бенвенист, Ш. Балли, Р. Барт, А. Сеше, К. Ажеж, С. Ору, Ф. Растье, Ю. Кристева и др.).

Сформировавшаяся во второй половине XX столетия в рамках коммуникативно-функционального языкознания лингвистическая прагматика или прагматическая лингвистика представляет собой достаточно неоднородную область исследований. Она занимается изучением «отношений между языковыми единицами и условиями их употребления в определенном коммуникативно-прагматическом пространстве, в котором взаимодействуют говорящий / пишущий, слушающий / читающий и для характеристики которого важны конкретные указания на место и время их речевого взаимодействия, связанные с актом общения цели и ожидания» (Сусов 1997: 99). Располагая как широким спектром методов, приемов и средств анализа языкового материала, так и достаточно богатым собственным понятийно-терминологическим аппаратом, она характеризуется исключительной многоаспект-ностью исследований. Ж. Мешлер и А. Ребуль в своем Энциклопедическом словаре по прагматике пишут: «Употребление термина «прагматика» определенным образом утвердилось в лингвистической литературе в такой степени, что представляется уместным говорить теперь о прагматике как об одном из научных направлений исследования речевой деятельности и даже лингвистики. Тем не менее, отношения между прагматикой и лингвистикой не просты» (Moeschler, Reboul 1994: 17), и прагматика еще не является наукой действительно упорядоченной и, тем более, достаточно описанной. Еще не достигнуто взаимопонимание между исследователями относительно ее границ, ее гипотез и даже ее терминологии. Ведутся споры о том, является ли прагматика наукой внутренне целостной, единой, либо существует несколько прагматик, объединяющих различные научные дисциплины и имеющих различные объекты и методы исследования. Обсуждаются вопросы относительно статуса прагматики, ее внутренних связей, автономности ее существования. Термин прагматика широко используется в литературе, но его употребление и толкование далеко не однозначно, часто противоречиво. Как пишет один из основоположников прагматического направления во французском языкознании Освальд Дюкро, «слово Прагматика является более чем модным в науках о языке. Отсюда множество значений, вкладываемых в этот термин, и невозможность для лингвиста употреблять его всерьез, не дав предварительно весомых терминологических уточнений» (Ducrot 1996: 339).

Первоначальные определения прагматики имели целью минимальное отграничение области прагматики, но не позволяли выявить специфику объекта и требовали дальнейших уточнений. Одним из классических критериев определения прагматики был критерий отсылки к говорящему (понимание Морриса и Карнапа). Другие, более поздние дефиниции идентифицируют прагматику с изучением языка в контексте или с пониманием языка в зависимости от его <<употребления»: «Лингвистическая прагматика может [.] быть описана как наука об употреблении языка» и «может быть определена в перспективе конкретной практики языка [.], с точки зрения конкретной практики лингвистической теории», т.е. изучение языка извне, а также как «изучение условий, которые управляют использованием языка» (Haberland, Меу 1977: 1). В этой связи Ж.Ж. Гранже различает «трансцендентальные регулятивные условия» и условия эмпирические, описание которых принадлежит эмпирическим наукам, количество и сущность которых не имеют жесткой определенности. Понятие «употребление» также может использоваться в различных контекстах и не дает достаточно четкого отграничения области прагматического (Granger 1968, 1979).

Использование подобных критериев для дефиниции научной дисциплины «могло бы быть полезным для дидактических целей, но этого недостаточно, чтобы использовать или определять термины, на которые они опираются. В действительности, понятия «отсылка к говорящему» и «контекст» могут означать очень широкие явления и по-разному осмысливаться, поэтому только упоминания о понятии недостаточно, чтобы обеспечить их опре-деляемость (assignabilite). Кроме того, способы уточнения этих понятий могут быть различными и даже противоположными, так что многочисленные прагматические течения, которые их используют, могут быть объединены под общим названием только очень условно» (Latraverse 1987: 22-23). Согласно критериям, способным обеспечить адекватность установления статуса изучаемого явления, и в соответствии с теоретическим контекстом, в котором этот статус устанавливается, прагматика рассматривается как дисциплина, в рамках которой исследования ведутся в двух направлениях: исходя либо из широкого понимания объекта, либо из узкого его понимания.

Если усматривать роль прагматики в объяснении механизмов функционирования языка, опираясь на конкретные условия, то в этом случае может быть использовано все, что позволяет эти условия устанавливать и маркировать, заполняя тем самым безграничное пространство области прагматического. Данная концепция опирается на социологию, на широкий социологический контекст (распространяясь и на анализ идеологических вопросов) и на психологию, рамки которой также недостаточно четко определены. Но эта внешняя прагматика не имеет четких параметров ни в одном из прагматических направлений. Достаточно сослаться, например, на К. Черри и Г. Клауса, принадлежащих к разным теоретическим и культурологическим школам, но в своих прагматических исследованиях исходящих из понимания семиотики в духе Ч. Морриса и Р. Карнапа. Так, К. Черри, характеризуя три составляющих семиотики, указывает, что синтаксис изучает знаки и их отношения к другим знакам, семантика - знаки и их отношения к «внешнему миру» (обозначение), прагматика - знаки и их отношения к потребителям (психология). При этом он считает, что прагматика принадлежит другому, более высокому, чем синтаксис и семантика, уровню: «прагматика - самый общий, включающий уровень изучения, и он включает все личностные, психологические факторы, которые отличают одно коммуникативное событие от другого, все целевые вопросы, практические результаты и оценку пользователей знака» (Cherry 1966: 223). Г. Клаус, пытаясь, со своей стороны, осмыслить семиотику в марксистской перспективе, представляет прагматику как способ сглаживать недостатки исключительно лингвистического подхода путем применения процедур и результатов «психологических и социологических исследований», утверждая, что «дисциплина, которая изучает эти (психологические и социологические) отношения, называется прагматикой» (Klaus 1974: 80). Следует отметить, что общее для К. Черри и Г. Клауса понимание прагматики в контексте коммуникации в разной степени присутст-в>ет в других источниках широкого понимания прагматики, в частности в прагматике Ю. Хабермаса (Habermas 1974). Это вписывается и в определение прагматики, сформулированное Ч. Моррисом в Bulletin de la Societe de Lin-guistique как ветви семиотики, изучающей происхождение, использование и эффективность знаков.

Широкое (максималистское) понимание прагматики характеризуется неопределенностью идентификации области прагматического: в основе анализа лежат такие абстрактные и многофакторные критерии, как отсылка к говорящему и контекст употребления, которые требуют постоянного уточнения и конкретизации. И только привлечение значительного корпуса эмпирического материала, иллюстрирующего многообразие состояний языковой реальности, и инвентаризация практических параметров употребления в определенной степени приводит эту дисциплину к некоторому общему знаменателю как совокупности категориальных и концептуальных признаков. Уточняя и конкретизируя этот общий знаменатель через категоризацию и концептуализацию своего пространства под единым названием, прагматика характеризуется как эмпирическая версия научной дисциплины, внешней относительно других теоретических подходов к языку. Предмет ее исследований выявляется на основе междисциплинарной интеграг{ии таких дисциплин, как психология, социология, социальная психология, антропология, этнометодология, этнография коммуникации и речи, и др., образующих концептуальное единство путем введения в лингвистический анализ говорящего субъекта, или шире - на основе антропоцентрического принципа.

С точки зрения широкого понимания прагматики междисциплинарная интеграция осуществляется путем дополнения традиционных подходов понятийным аппаратом, который для них является в высшей степени чуждым, но сохраняющим, тем не менее, свою легитимность, так как располагает определенным когнитивным содержанием и эпистемологическим значением, заимствованным из этих смежных дисциплин. Но эта прагматика располагается «на периферии обычного предмета (философской) теории языка и может быть соединенной с ней только извне (Latraverse 1987: 26). Тем не менее, максимализация области прагматического, какой бы желательной она не представлялась с точки зрения обогащения общей теории и практики изучения языка, не решает проблему создания гомогенной теории.

Второй, более узкий подход к пониманию прагматики определяется изучением проблем, которые относятся к области теории значения и смысла, сближаясь, таким образом, с центральной проблемой теории языка. Прагматика и семантика рассматриваются здесь как смежные, взаимодополняющие дисциплины, что, впрочем, не снимает проблемы определения прагматики как научной дисциплины. Во всяком случае, во «Введении» к материалам коллоквиума по прагматике и теории речевых актов, который состоялся в 1977 г. в Будапеште, издатели (Searle, Kiefer и Bierwisch 1980), указывают на недостаточную адекватность любого определения прагматики и на условный характер ее теоретических предположений относительно границ, предмета и методов исследования, различая три «традиции» в решении вопроса о разграничении семантики и прагматики (См. также: Павиленис 1986: 380-388).

Первая - формальная - традиция идет от Р. Карнапа и является традицией философии и формальной логики, представленной такими теоретиками, как Р. Монтегю, Д. Лыоис, М. Крессуэлл и др. Предмет прагматики ограничивается изучением речевых актов, выраженных синтаксически определенными предложениями / высказываниями, относительно их контекста употребления. Учет (привязывание к) конкретной ситуации употребления выявляется главным образом через существование и функционирование индек-сальных (indexicales) выражений, изучение которых могло бы составить достаточно полное описание прагматики. Этот случай, например, в логико-философской традиции прагматика отождествляется с изучением речевых актов и контекстов их осуществления. При этом семантика остается языковой составляющей без дейктических показателей (indexicalite). Исследованиями Р. Столнейкера (Stalnaker 1972), изучение индексальных выражений становится дополнением в изучении иллокутивных актов, другого направления современной прагматики. Поэтому наряду со «смыслом языкового выражения», т.е. «чистой семантикой», рассматривают смысловые дополнения, привнесенные извне: «смысл данного произнесения языкового выражения», «смысл говорящего, «смысл слушающего» и т.п. (Павиленис 1986: 380). И перед прагматикой стоит задача определить, во-первых, типы речевых актов и, во-вторых, те черты речевого контекста, которые способствуют идентификации употребляемого в нем языкового выражения. Первая задача соответствует анализу иллокутивных актов, вторая - анализу индексалов» (там же, с. 381).

Вторая - лингвофилософская - традиция, представителем которой является Дж. Катц, устанавливает различие между семантикой и прагматикой, приписывая первой изучение смысла высказываний так, как он мог бы быть понят независимо от любого контекста употребления, а второй - аспекты смысла, зависящие от контекста и от употребления. Согласно этой традиции, явления, изучаемые в рамках формальной логики и лингвистической философии, образуют общую для семантики и прагматики область на том основании, что любое высказывание наделено иллокутивным значением и иллокутивной силой, которые детерминированы буквальным смыслом предложения (т.е. смыслом, которым оно обладает вне контекста или в «нейтральном» контексте), но который может не учитываться (как, например, в случае с косвенными речевыми актами). Понимание высказывания в равной степени зависит от семантического и прагматического уровней. Иллокутивная сила высказываний выявляется, с одной стороны, через индикаторы, характеризующие говорящего, а с другой - через фоновые знания коммуникантов, через пресуппозиции, и реализует интенцию, намерение говорящего совершить то или иное действие посредством этого высказывания (ср.: Recanati 1979а: 1117). Таким образом, в рамках лингвофилософской традиции «контекстно-свободный смысл языкового выражения (объект семантики) отличается от контекстно-связанного смысла данного произнесения языкового выражения (объект прагматики). В той степени, в какой иллокутивный потенциал языкового выражения может считаться независимым от контекста его употребления, он относится к семантике; в той степени, в какой он считается зависимым от этого контекста, он относится к прагматике» (Павиленис 1986: 381).

Третья - философская - традиция, родоначальниками которой являются Дж. Остин, П. Грайс, Дж. Серль и др., занимается анализом речевых актов, «частично опирается на идеи позднего JL Витгенштейна о приравнивании смысла языкового выражения к его употреблению: именно конвенциональное, контекстно-зависимое, правилосообразное употребление языковых выражений составляет суть их смысла. Иллокутивный потенциал языкового выражения составляет часть его смысла, и тем самым снимается необходимость разграничения семантики и прагматики» (Павиленис 1986: 381; ср.: La-traverse 1987: 27). Согласно этой традиции, различие между контекстуальным и неконтекстуальным смыслами признается неактуальным. Постулируется возможность отделения конвенционального (языкового) значения предложения от смысла, который говорящий намеревается в него вложить (интенцио-нальный смысл), при невозможности выявить смысл независимо от контекста вследствие того, что даже конвенциональное значение зависит от действительного смысла и особых условий, которые регулируют употребление (Latraverse 1987: 27).

Выявленные таким образом тенденции, незначительно различаясь между собой лишь на самом общем уровне, где речь идет прежде всего о разграничении семантики и прагматики, представляют главные координаты прагматических исследований и вводят некоторый минимальный порядок в пейзаж теории значения, создавая тем самым концептуально единый взгляд на прагматическую теорию. Не случайно Б. Ханнсон предлагает выделять в прагматике три уровня в соответствии с природой контекста, которые во многом пересекаются с указанными традициями. Прагматика первого уровня изучает индексальные выражения, смысл которых изменяется в зависимости от контекста (референциального или существования) высказывания, включающего координаты пространства и времени в акт интерлокуции. Прагматика второго уровня занимается изучением «способа, при помощи которого пропозиция связывается с предложением [.] в нетривиальных случаях, когда пропозиция должна отличаться от буквального смысла предложения (Напsson 1974: 167). К явлениям, где это различие возможно, относятся: метафорическое или ироническое употребление языковых выражений, предложения-намеки (в отличие от предложений-утверждений), «прагматические» пресуппозиции, сделанные говорящим (в противоположность пресуппозициям, заложенным в языке). Предполагается, что речь идет об одинаковом в определенной мере видении мира, т.е. контекст выступает как общая информация и как общие верования. Некоторые авторы, например Дж. Газдар, рассматривают именно этот второй уровень как область собственно прагматики (Gazdar 1979). Прагматика третьего уровня объединяет исследования, создающие теорию речевых актов и расширяющие контекст за счет включения социологических параметров (Latraverse 1987: 38; Ostrowetsky 1993: 295), связанных как с характеристиками говорящих, так и с пространственно-временными параметрами взаимодействия. Благодаря контексту язык помещается в некоторую сложную социальную целостность, лишаясь тем самым своей автономности и даже однородности и подчеркивая через употребление (performance) свою коммуникативную роль. При этом пространство рассматривается не только как контекст в духе этнометодологии, но как действительно работающий параметр в системе языкового функционирования.

Существование границы между семантикой и прагматикой признается в рамках всех трех традиций, но линия раздела между этими областями устанавливается по-разному, и даже одни и те же термины не всегда однозначны. Так, родоначальники первой традиции довольно часто используют слово «прагматика», но дают толкования, которые не отличаются от толкования семантики (см.: Lewis 1972). Представители второго направления говорят о прагматическом значении языковой единицы только для того, чтобы отграничить область семантики, все остальное при этом отсылается безоговорочно к области перформации (см.: Katz 1977: 14). Что касается третьей традиции, то ее родоначальников часто считают главными, если не единственными, создателями и истинными представителями прагматики. Надо отметить, что они почти не пользуются словом прагматика и употребляют его в основном для того, чтобы сослаться на других. Так же редко они употребляют и слово семантика, предпочитая обозначать термином meaning все явления, связанные с идентификацией значения: языковое значение или конвенциональное, интенциональное значение, буквальный смысл, «естественное значение и т.д., - что требует, однако, постоянного уточнения.

Несмотря на некоторые различия в решении поставленной проблемы, все три традиции объединяет понимание прагматики как науки о значении, так как установление предмета прагматики и предмета семантики, выявление прагматического значения и значения семантического представляется наиболее релевантной для теории значения. Имеющие место расхождения и должны оцениваться с этой точки зрения.

Говоря о прагматической парадигме в языкознании, следует отметить, что характер исследований и результаты научного знания в области лингвистической прагматики являются общенаучными, интернациональными по своему существу. Знакомство с литературой в этой области исследований дает, как правило, представление о разрабатываемой тем или иным автором проблематике, об изучаемом материале, об использованных процедурах и методиках анализа. И поскольку исследователи чаще всего опираются на англоязычные источники, то создается впечатление, что существует только англоязычная (англосаксонская) прагматика, и даже ссылки на источники на других языках не меняют установившейся в сознании национально-нейтральной прагматической картины мира.

Вместе с тем, важное значение имеют национальные особенности развития научного знания, выражающиеся в национальных и культурных традициях разработки отдельных отраслей науки в рамках научных школ и направлений. В 90-е годы XX столетия была сделана попытка (см.: Nerlich, Clarke 1998: 107-126) представить и охарактеризовать некоторые прагматические школы, сформировавшие прагматическую методологию в странах Европы. Это англосаксонская школа, в рамках которой уже с XVIII века анализируются языковые акты как социальные операции, германская школа, рассматривающая функцию воздействия и диалогические (конверсационные) маркеры в языке на основе анализа разговора, и французская школа, которая изучает средства выражения субъективности в языке. К этим направлениям европейской лингвистической прагматики примыкают американская школа (Пирс, Моррис и др.) как своего рода источник развития прагматических идей в современном мире, и российская (советская) школа, где язык рассматривается как деятельность в широком коммуникативном контексте, подчеркивается связь языка с совместной деятельностью языкового коллектива (Сусов, Богданов, Г.Г. Почепцов, Г.Г. Почепцов(мл.), Лазарев, Романов и др.) и которая, прямо или косвенно (через труды И.А. Бодуэна де Куртенэ, Н.В. Крушев-ского, С.О. Трубецкого, P.O. Якобсона, М.М. Бахтина и др.), оказала влияние на развитие прагматических идей в Европе (см.: Сусов 1997: 7-8, 94-112). В основе всех этих школ и направлений лежат определенные общие теоретические положения и принципы, приемы и методы изучения материала. Но каждое из этих направлений имеет собственные исторические корни и фило-софско-лингвистические исследовательские традиции и использует концептуально-терминологический аппарат, отражающий национальные особенности развития научного знания и национальную специфику научной картины мира.

Данные положения в полной мере относится к становлению прагма-лингвистического направления во французском языкознании, которое, не являясь лидером этого направления, развиваетсяв соответствии с этими принципами. Опираясь на достижения мировой лингвистической науки и имея глубокие корни в истории французской лингвистики, оно занимает в нем чвою собственную концептуально-методологическую нишу.

В этой связи следует отметить, что, во-первых, история французской лингвистической прагматики довольно коротка (как, собственно, и всего этого направления в целом), но тенденции ее определяются теоретическими достижениями национальной философии, психологии и социологии. Во-вторых, прагматическое осмысление языка во Франции осуществлялось прежде всего лингвистами, а «черта французской лингвистики, которая, может быть, в первую очередь поражает постороннего наблюдателя - это ее разнообразие. В отличие от многих других стран Европы, где, как правило, в теоретической лингвистике доминирует только одна научная школа, [.] Франция в полной мере воплощает справедливость известного афоризма, что «лингвистик столько, сколько лингвистов». Конечно, далеко не все из этих «лингвистик» хорошо известны за пределами Франции» (Плунгян, Рахилина 1994: 107).

Логика развития научной мысли указывает на необходимость подведения итогов в развитии лингвистической науки в XX столетии, обобщения результатов и достижений, выявления вклада той или иной лингвистической традиции или школы в решение общетеоретических и методологических проблем языкознания. Отсутствие комплексного историко-эпистемологического описания становления прагматических идей и системного обобщения наиболее значимых прагматических теорий французской лингвистики, а также потребность теории и истории языкознания в обобщающем описании данного этапа в развитии лингвистической науки в целом определяют актуальность настоящего диссертационного исследования.

Целью работы является историко-эпистемологическое осмысление результатов и достижений французской лингвистики в области прагматических исследований, выявление вклада франкоязычных исследователей в общую теорию языка и в новейшую историю французского и общего языкознания.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

• на основании изучения общей картины развития прагматических исследований определение ареала и основных направлений французской лингвистической прагматики;

• на основании изучения работ франкоязычных ученых выявление специфики толкования области семантики, установление соотношения семантического и прагматического в содержательной структуре языкового знака и определение предмета прагматики во французской лингвистике;

• разработка концептуальной эпистемологической модели описания французской лингвистической прагматики и выявление исходных понятий анализа прагмалингвистической теории;

• анализ лингвистических, социальных, психологических и этнометодологи-ческих теорий франкоязычных исследователей второй половины XIX - первой половины XX веков относительно природы и сущности языковой действительности, заложивших основы формирования прагматического направления во французской лингвистике;

• выявление методологии прагматической интерпретации языка во французском языкознании и описание основных прагматических моделей анализа высказывания и дискурса: интегрированной и когнитивной прагматики, анализа дискурса и конверсационного анализа.

• Любая лингвистическая дисциплина не может замыкаться в рамках современного состояния изучаемых явлений. Лингвистика как объяснительная наука немыслима без принципа историзма, ведь языковая реальность - явление развивающееся, и «понять изменяющееся невозможно без учета изменений» (Чикобава 1980: 6). Это не означает хронологически последовательное изложение материала. Для раскрытия закономерностей связи явлений, согласно которой совершается сам процесс развития, «необходимо отступление от хронологии ради более четкого выявления подлинной исторической линии развития» (Кедров 1961: 7).

• Развитие научного знания ведет к возникновению новых научных дисциплин, новых наук и научных парадигм, становление и оформление которых осуществляется путем дифференциации и интеграции научных знаний. Процессы дифференциации и интеграции находятся в тесном взаимодействии, взаимно обусловливая друг друга и поочередно сменяя друг друга на разных этапах развития социальной жизни человеческого общества.

• Развитие науки, в том числе и лингвистической, носит общечеловеческий характер, но протекает в определенных национально-территориальных границах, опираясь на национальные философско-методологические и общетеоретические традиции. «В лингвистике играет роль то, где развивается та или иная концепция: как история самих концепций, так и системы их противопоставлений другим концепциям не одни и те же повсюду, они зависят от страны или, точнее, от той или иной культурной традиции» (Серио 1993: 38).

Поставленные задачи определили выбор методов исследования. Были использованы:

- Дедуктивно-гипотетический метод, предполагающий формулирование необходимого набора прагматических постулатов, соответствующих постулатам коммуникативной науки в целом и коммуникативно-функциональному языкознанию в частности;

• метод моделирования, опирающийся на эпистемологическую систему координат лингвистической теории;

• метод историко-лингвистического описания, основанный на принципах отечественной историографии и французской эпистемологии и предполагающий определение концептуально-терминологической базы для выявления традиций в развитии лингвистической мысли в определенном историческом контексте;

• метод семантической интерпретации содержания метаязыковых дефиниций, привлекаемый для толкования понятийного аппарата французской лингвистической прагматики.

Материалом исследования послужили теоретические разработки и положения, отражающие проблематику, идеологию и методологию исследования фактического языкового материала с позиций прагматической направленности, представленные в 60-90-е годы XX столетия в трудах лингвистов, специалистов в области французского языкознания, прежде всего, О. Дюкро, Ф. Реканати, Ж.-К. Анскомбра, К. Кербрат-Орекьони, П. Банжа, Д. Андре-Ларошбуви, Э. Руле, Ж. Мёшлера, Э. Парре, а также наиболее известных французских лингвистов, психологов, социологов и философов второй половины XIX - первой половины XX веков, заложивших «протопрагматические» основы современного знания. Для изучения прагматического направления «изнутри», т.е. с точки зрения франкоязычных исследователей, использовались работы аналитического плана, характеризующие прагматическую ситуацию в целом и непосредственно во франкоязычном лингвопрагматиче-ском пространстве.

Научная новизна исследования заключается в том, что:

• изучение прагматически ориентированных лингвистических теорий впервые осуществлено на базе специально разработанной в Тверской семан-тико-прагматической школе концептуально-эпистемологической модели анализа лингвистической прагматики;

• выявлены теоретические и методологические основы национальной традиции в изучении значения языковых единиц, которая обусловливает ин-тегративное понимание области семантики, включающей собственно семантическое (языковое) значение и (прагматическое) значение употребления и предполагающей комплексное, недифференцированное толкование содерж-ния языковых единиц;

• установлено наличие «протопрагматической» традиции, складывающейся с середины XIX века на основе психолого-семантического и социо-лого-прагматического подходов к изучению языка.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что

• историко-эпистемологический анализ французской лингвистической прагматики осуществлялся на основе постулированной системы координат, включающей актуализацию проблем общелингвистического характера, определение доминирующей научной парадигмы, выявление интеллектуальной базы, сложившейся в рамках изучаемой лингвистической традиции, а также концептуальный анализ и описание теоретических построений и исследовательских методов конкретных ученых. Разработка концептуально-эпистемологической модели анализа лингвистической прагматики является определенным вкладом в методологию научной интерпретации коммуникативно-ориентированных лингвистических теорий;

• в ходе историко-эпистемологического осмысления процессов становления лингвистической прагматики уточнены и конкретизированы ключевые идеи, объяснительные принципы и понятия, релевантные для ее характеристики. Установлено, что разнообразие подходов к анализу языкового материала на основе многофакторных критериев обусловливается введением в лингвистический анализ говорящего субъекта, ситуации и контекста употребления, деятельностных характеристик. Эти параметры определяют движение франкоязычной лингвистической прагматики от субъективности в языке к интерсубъективности в коммуникации и утверждение интерлокутивной динамической сущности дискурса в общем русле современного прагматического движения, в общей системе прагмалингвистических понятий.

Положения, выносимые на защиту: 1) Лингвистическая прагматика как исследовательское направление французского языкознания объединяет в едином западноевропейском франкозыч-ном (Франция, Швейцария, Бельгия) лингвистическом пространстве различные школы, представленные учеными, исследующими языковой материал с точки зрения интегрированной и когнитивной прагматики, анализа дискурса и конверсационного анализа. Выбор объекта исследования, который может быть одновременно языковым и неязыковым, единым и разнородным и носит (по сути) междисциплинарный характер, обусловливает вариативность французской лингвистической прагматики, активно разрабатывающей лингвистические модели прагматического анализа языковой действительности.

3) Прагматически ориентированные исследования во французском языкознании осуществляются в рамках коммуникативно-функциональной парадигмы с ее объяснительными принципами деятельности, антропоцентризма и функционализма. Становление прагматического направления происходит, с одной стороны, в противостоянии системно-структурному языкознанию, а с другой - в тесном взаимодействии с ним. Влияние структурализма как универсального метода анализа и представления научного знания определяется принципами инвариантности, системности и иерархической организации языковой действительности.

6) Теоретический и практический фундамент прагматических исследований во французском языкознании образуют два направления - психолого-семантическое и социолого-прагматическое, складывающиеся с середины XIX века. Методологическая значимость с гносеологической функции языкового знака постепенно перемещается на коммуникативную функцию, и язык рассматривается не только как средство сохранения и накопления опыта нации, но как средство обмена информацией на синхронном срезе.

7) Вклад французской психолого-семаптической «протопрагматики» (М. Бреаль, Ф. Полан, А. Гарнье, Е.-Б. Лёруа, Ш. Балли, А. Сеше, Ж. Ван-дриес, Г. Гийом и др.) в теорию языка и историю французского языкознания определяется изучением процессов изменения в языке, прежде всего процессов установления и трансформации значения языкового знака. Выявление механизмов развития языка как изучение собственно сигнификативной, семиотической деятельности представляет собой выяснение того, каким образом языковая система через акт высказывания, через речь (дискурс) может включаться в языковую деятельность. Объектом анализа является акт высказывания, функционирующий на границе между языковой системой и речью, между мышлением и выражением мышления в языке.

8) Вклад социолого-прагматического направления (М. Бреаль, Г. Тард, А. Делакруа, Э. Дюркгейм, М. Мосс, А. Мейе, Ш. Балли, М. Мерло-Понти, Э. Бенвенист) определяется исследованиями в области теории речевых актов (прямых и косвенных), изучением механизмов образования ритуальных речевых актов, выявлением языковых возможностей и социально-психологических параметров организации связной речи. Тем самым решается проблема того, как речь (дискурс) становится действием или «что мы делаем, когда говорим».

10) В рамках французской лингвистической прагматики язык (le langage) рассматривается как интерсубъективная система знаков, как феномен одновременно дискурсивный, коммуникативный и социальный, в котором прагматика соотносится с деятельностно-когнитивными условиями, обеспечивающими саму возможность речи и коммуникативного взаимодействия людей, направляя развитие прагматической парадигмы от субъективности в языке к интерсубъективности в коммуникации и утверждая интерлокутив-ную, динамическую сущность дискурса.

11) Понятия: акт высказывания, предписание и инференция, пресуппозиция и импликатура, теория аргументации и теория топосов, теория полифонии, теория ментальных пространств и теория релевантности, концептуальное и процедурное кодирование информации, модульная гипотеза анализа вербальной интеракции, языковые и когнитивные операции, операциональные репрезентации взаимодействия языковых и когнитивных структур - являются концептуально значимыми для французской лингвистики, определяя прагматическую интерпретацию языкового материала в рамках интегрированной и когнитивной прагматики, анализа дискурса и конверсационного анализа.

Практическая значимость исследования состоит в том, что разработанная концептуально-эпистемологическая модель анализа лингвистической прагматики является основой для выявления прагматических характеристик в многообразии коммуникативно ориентированных лингвистических теорий и может быть использована для интерпретации лингвистических теорий в рамках коммуникативно-функционального языкознания, способствуя их систематизации их исследовательского аппарата, выявления общенаучных и методологических характеристик, установлению их национально-специфических особенностей.

Структура диссертации подчинена логике решения поставленных задач и включает Введение, четыре главы, Заключение и Список литературы, включающий 414 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Становление прагматического направления во французском языкознании"

Выводы по четвертой главе

Как любая система, дискурс характеризуется тем, что входящие в него конституенты, его единицы, играют в нем неодинаковую роль и выполняют различные - иллокутивные и интерактивные - функции, отличаясь друг от друга как направленностью, так и интенсивностью своего воздействия. В системе всегда существует иерархический, соподчиненный характер отношений между ее единицами, что признается в рамках и анализа дискурса и кон-версационного анализа.

Дискурс рассматривается не просто как набор дискретных единиц языковой системы, но как функционально организованная динамическая система контекстуализованных единиц употребления языка, как интенционально обусловленное гетерогенное единство, реализующееся либо в виде устной речи как результат процесса взаимодействия коммуникантов в некотором соци-а^ьно-культурном контексте, либо в виде письменного текста в разных его аспектах. В задачи обоих направлений входит изучение организации последовательного развития разговора и выявление специфических принципов, правил и норм, обеспечивающих когеренцию дискурса.

Эпистемология анализа дискурса, задачей которого является моделирование разговора (дискурса), определяется как гипотетико-дедуктивная, т.е. как эпистемология моделирования и связана с теорией речевых актов, использование положений которой способствует предсказыванию и моделированию отношений между единицами в связной последовательности компо-н :нтов, образующих дискурсы. Женевская модель анализа дискурса является системой регуляции, системой управления речевыми ходами, принятой как аксиома и необходимой с точки зрения принципа экономии интеракции, функция которого заключается в том, чтобы осуществлять нормальное протекание вербальной интеракции. В основе анализа дискурса лежит классическая структуральная методология анализа предложения. При этом лингвистический анализ используется для единиц, больших, чем предложение, предполагает более широкий охват круга теоретических вопросов и языкового материала по сравнению с конверсационным анализом. Для этого устанавливается набор категорий или дискурсивных единиц (речевой акт, речевой ход, диалогическое единство, трансакция, макродиалог), предварительно определяемых как совокупность категорий, релевантных не только для синтаксиса естественного языка, но и для синтаксиса дискурса.

Функционирование дискурсивных единиц определяется предварительно сформулированными принципами (иерархической целостности, иерархической организации) и правилами их логического соединения (конкатенации: последовательного соединения, построения), а также правилами и принципами их интерпретации (сегментации и закрытия, предположительного соответствия, рекурсивности, диалогической интерпретации), позволяющими отличать хорошо организованные - когерентные - дискурсивные цепочки от плохо организованных (некогерентных) дискурсивных цепочек. Понятие ко-геренции вытекает из действия принципов, управляющих предпочтительной организацией разговоров, и когеренция рассматривается и как дискурсивная к^гегория последовательного соединения единиц и как категория интерпре-тативная одновременно. Поэтому говорящий субъект способен узнавать хорошо организованные последовательности речевых действий в дискурсе и отличать, таким образом, когерентный дискурс от некогерентного.

Предметом исследований в рамках копверсационного анализа, опирающегося на принципы и положения интеракционистской социологии и этно-методологии, является проблема последовательности речевых действий, исследуемая с точки зрения правил или принципов, регулирующих мену речевых ходов участников разговора. Мена речевого хода обусловливается выбором следующего говорящего, назначением себя на роль говорящего, соответствием места переходу хода в зависимости от количества участников, их коммуникативных и социальных ролей, от контекста и ситуации интерактивного процесса. В конверсационном анализе логика действий, определяющая структурную организацию разговора, относится главным образом к последовательному соединению канонических актов, реализованных говорящими субъектами предпочтительным способом. Исследования осуществляются по принципу расширительного толкования, при котором методология является индуктивной, т.е. формулирование какого-либо правила или принципа требует рассмотрения большого корпуса примеров при условии повторяемости явлений. Формулирование научных гипотез осуществляется не в терминах правил последовательного соединения, а по правилам предположительного соответствия (релевантности).

Французское направление анализа дискурса и копверсационного анализа существенно сближается с зарубежными теориями (теория речевых актов Дж. Остина, Дж. Серля, теория конверсационных максим и «логики разговора» П. Грайса, функциональная модель коммуникации Р. Якобсона, этнография речи и коммуникации Д. Хаймса, Дж. Гамперца, теория интеракции Э. Гоффмана, микроструктурный анализ интеракции Г. Сакса, Е. Щеглова, Г. Джефферсона, Дж.М. Синклера, P.M. Култхарда и макроструктурный анализ В. Каллмайера и Ф. Шютце, диалогичность и полифония М. Бахтина), и во многом заимствует их методологию и терминологический аппарат, оставаясь, однако, верной сложившимся еще в XIX веке национальным традициям расширительного толкования содержательной стороны языковых единиц и филологического анализа текста под решающим влиянием интеллектуальной среды.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ь

Обращение к исследованию прагматической парадигмы во французском ф языкознании было продиктовано необходимостью в определенной степени восполнить пробел, существующий в языкознании относительно французской лингвистики вообще и французской лингвистической прагматики в частности. Это направление коммуникативно-функционального языкознания представляет собой в значительной степени неоднородную область исследований и располагает как широким спектром методов, приемов и средств ана-^ лиза языкового материала, так и достаточно богатым собственным понятийно-терминологическим аппаратом. Его сущность определяется деятельност-^ ным, антропоцентрическим и функциональным принципами анализа языковых явлений. Язык изучается в действии, в контексте деятельности, в ситуации, предметом исследования является «коммуникативное содержание высказывания» (Арутюнова 1981: 357). Предназначение лингвистической прагматики - объяснение механизмов функционирования языка через выявление условий и способов реализации коммуникативной интенции участников реч чк.вого взаимодействия, через установление закономерностей использования языковых форм в различных ситуациях общения, через изучение языковых средств, так или иначе маркирующих компоненты прагматической ситуации. Ф Другими словами, лингвистическая прагматика изучает «те черты речевого контекста, которые способствуют идентификации употребляемого в речи языкового выражения» (Павиленис1986: 380).

Интенсивная разработка прагматической проблематики началась относительно недавно, хотя размышления исследователей о языке и его роли в социальной практике в определенном - коммуникативно-функциональном, дея-телыюстном - направлении постоянно имели место в теории и практике языкознания. Периодически лингвистика обращалась к изучению социальных и психологических факторов, определяющих, а точнее, объясняющих значение и смысл языковых знаков, но понимание языка как объекта «в самом себе и для себя» оставалось незыблемым. Доминирующие лингвистические теории (сравнительно-историческое и типологическое языкознание, структурная и генеративная лингвистика и т.п.) основное внимание уделяли изучению языка как системы, исследование же функциональных характеристик языка как феномена социально-коммуникативной практики не являлось первоочередной задачей. Традиционно язык рассматривался как автономный объект, изолированный от своего социального контекста, и в официальном языкознании речь не шла об использовании достижений и результатов лингвистики для идентификации отношений в реальном мире, устанавливаемых в языке и через язык.

Наука, пишет С. Ору, «есть чистая абстракция, более или менее обоснованная» (Ору 2000: 95), и «реально существует научная деятельность и ее продукты, производимые живыми людьми, работающими в определенных условиях. Из этого и следует исходить» (там же, с. 95). Поэтому «когда изображается этот деятельный процесс жизни, история перестает быть собранием мертвых фактов» (Маркс, Энгельс 1955: 25). В этой связи следует отметить, что литература в области прагматических исследований дает, как правило, представление о разрабатываемой тем или иным автором проблематике, о материале, об использованных методиках и процедурах анализа. Но поскольку исследователи чаще всего пишут на английском языке и опираются на англоязычные источники, то складывается впечатление, что существует только англоязычная (англосаксонская) прагматика. Тем более что исследования, например, американских ученых в области социологии и этнографии, или оксфордских ученых в области теории речевых актов были восприняты на фоне имманентно-редукционистского изучения языка первой половины XX века как новое слово в развитии гуманитарных наук: «Almost over night sociolinguistics has emerget as a distinct field» (Gumperz, Hymes 1972: VII). И это было так ново и так многообещающе, настолько поразило научную общественность, что многое из прошлых достижений европейского языкознания и смежных наук, так или иначе затрагивающих языковую сторону существования человека в обществе и обосновывающих коммуникативную предназначенность языка в жизни человека и общества, оказалось не востребованным.

В целом сложившийся национально-нейтральный взгляд на прагматическое изучение языкового материала связывается, прежде всего, с англоязычной (англосаксонской) традицией. Прагматика рассматривается как целостное, хотя и многогранное, неоднородное, часто противоречивое направление в коммуникативно-функциональном языкознании. При этом ссылки на источники на других языках не меняют устоявшейся в сознании научной общественности национально-нейтральной позиции, и достижения ученых других стран, в частности Франции, Швейцарии, Бельгии или Советского Союза либо лишь упоминаются (чаще всего представленные на английском языке), либо не учитываются вообще (см. например: Concise Encyclopedia of Pragmatics, 1998).

Решение задачи проследить становление и развитие прагматической парадигмы во французском языкознании потребовало изучения современного состояния данного лингвистического направления, представленного прежде всего такими классиками французской прагматики, как О. Дюкро, Ж.-К. Анс-комбр и Ф. Реканати. Постепенно список ученых, занимающихся прагматическими исследованиями, расширялся, и в какой-то момент стало ясно, что французская прагматика очень разнообразна, затрагивает различные области языковой действительности и территориально не ограничивается только Францией. Как невозможно представить французскую лингвистику первой половины XX века без швейцарских ученых Ф. де Соссюра, Ш. Балли и А. Сеше, точно так же современная французская лингвистика, в частности прагматическая лингвистика, немыслима без бельгийского ученого Э. Парре, без швейцарских исследователей Э. Руле, Ж. Мёшлера, А. Беррандонера и др.

Таким образом, постепенно сложилось мнение, что при всем разнообразии прагматически ориентированных исследований, несмотря на неоднородность изучаемого материала, на многообразие приемов и методов его обработки, на неоднозначность терминологического аппарата можно говорить, о существовании в западноевропейском франкоязычном (Франция, Швейцария, Бельгия) лингвистическом пространстве единой исследовательской парадигмы - французской лингвистической прагматики. В пределах этого пространства сосуществуют и развиваются различные лингвистические школы, представленные учеными-исследователями, для которых французский язык является общим объектом исследования и которые работают в рамках интегрированной и когнитивной прагматики, прокладывая путь от субъективности в языке к интерсубъективности в коммуникации, утверждая интерлоку-тивную, динамическую сущность дискурса в области анализа дискурса и конверсационного анализа.

Для изучения лингвопрагматической ситуации в западноевропейском франкоязычном лингвистическом пространстве была специально разработана концептуальная эпистемологическая модель анализа лингвистической прагматики, использование которой способствовало экспликации философско-методологических и общетеоретических оснований формирования прагматического направления в развитии французского языкознания и выявлению теоретических и методологических основ своеобразия национальной традиции в изучении значения языковых единиц. Данная модель может быть использована для выявления прагматических характеристик в многообразии коммуникативно ориентированных лингвистических теорий, для выявления и описания их общенаучных, методологических и национально-специфических особенностей.

Проведенное историко-эпистемологическое исследование показало, что становление лингвистической прагматики во французской лингвистике осуществлялось в рамках коммуникативно-функционального языкознания, теоретической парадигмы, объяснительные принципы которой (принципы деятельности, антропоцентризма и функционализма) выявляют главные направления исследований и обусловливают их концептуально-методологическое единство. Изучение трудов франкоязычных ученых с позиций канонической, прежде всего англосаксонской прагматики позволили сделать вывод о том, что методологически становление французской прагматики осуществлялось в общем русле современного прагматического движения, в общей системе прагмалингвистических понятий. Такой вывод оказался возможным на основании изучения работ французских, швейцарских и бельгийских ученых, занимающихся вопросами прагматического исследования языковой действительности, и работ аналитического плана, «изнутри» характеризующих прагматическую ситуацию как в целом, так и непосредственно во франкоязычном лингвопрагматическом пространстве (Kristeva 1967; Ducrot 1972а, 1980а, 1996; Benveniste 1974; Recanati 1979b, 1981, 1986; Caron 1983; Armengaud 1985; Latraverse 1987; Poulain 1990; Bachmann, Lindenfeld, Simonin 1991; Bange 1992; Normand 1991, 1992, 1997; Reboul, Moeschler 1998 и др.). Это позволило составить определенное мнение о степени осведомленности франкоязычных ученых о положении дел в области прагматических и идейно близких им исследований в рамках гуманитарных наук, прежде всего в лингвистике, философии, социологии, психологии, социальной психологии, эт-нометодологии и т.п. Следует отметить глубокое знание и понимание наиболее значимых трудов англоязычных авторов по проблемам прагматики и германских ученых по лингвистике текста, в 70-е годы проникших во Францию.

Лингвистическая прагматика обращается к данным социолингвистики, этнолингвистики, этнографии речи и коммуникации, теории коммуникации и т.п. в силу широкого охвата изучаемых явлений и привлечения разнообразных параметров для анализа языкового материала, и это обращение к методам и результатам исследований в смежных науках неизбежно. В силу внутренней подготовленности французская лингвистика органично соединяется с идеями англоязычной прагматики. Все наиболее значимые моменты, рассматриваемые в ее рамках, нашли благодатную среду во французской лингвистике, оказались для нее понятными и «работающими». И в этом плане характер и результаты исследований в области французской лингвистической прагматики имеют общетеоретический статус, диалектически отображая процесс становления лингвистической концепции и формирование ценностных ориентации в области научного прагматического знания в целом и составляя основу общей направленности в развитии французской прагматики.

Примечательно, что междисциплинарный характер французской прагматики обусловливается постепенным накоплением адекватных знаний в этой области усилиями всего научного сообщества психологов, социологов, философов и лингвистов и сочетается с сугубо лингвистической направленностью исследований. Тем самым предопределяется процедурно-методическое разнообразие изучения языкового материала при сохранении верности исходным французским «идеям-силам», «доминирующим факторам, посредством которых действуют социальные и лексикологические факторы» (Воробьев 1997: 208-219), адекватно отражая различные аспекты языкового сознания и этапы его развития.

В развитии французской лингвистической прагматики интеграция теоретических положений и результатов канонической прагматики и других зарубежных прагматических теорий осуществляется в процессе их творческого переосмысления в русле национальных философско-интеллектуальных традиций, сложившихся в течение, по крайней мере, полутора столетий в ходе развития французской гуманитарной науки, в том числе и лингвистики, и обеспечивающих проявление национально-культурной стабильности в пределах общеевропейского ментального пространства.

Французская лингвистика характеризуется тем, что постоянно занималась выявлением прагматических свойств языковых явлений, естественно, не называя их прагматическими, в изучении языка постоянно имели место размышления о действующих лицах (говорящий и слушающий), о самом действии, т.е. о речи, ее целях и средствах (конвенциональных и неконвенциональных), о контексте деятельности, о ситуации. И языковая реальность рассматривалась как неотъемлемая часть человеческого существования. Эти идеи были важны для развития философии и теории языка в целом и для понимания истоков и традиций лингвистической прагматики во французском языкознании в частности.

Исторически сложившаяся французская - и западноевропейская - лингвистическая традиция восходит к греко-римскому языкознанию, ставшему основой схоластической логики, интеллектуально-семиотических идей средневекового тривия и грамматического учения модистов, логических основ всеобщей рациональной грамматики Пор-Рояля, методологии сравнительно-исторического, семантической теории Мишеля Бреаля, затем структурального языкознания, опирается на философские воззрения Р. Декарта, Э.Б де Кондильяка, Ф. Вольтера, социологические идеи Э. Дюркгейма и Г. Тарда. Эта традиция характеризуется поиском универсальных законов и закономерностей, предопределяющих существование и развитие различных языков мира, акцентированием внимания на рациональных, интеллектуальных свойствах языка, на его связи с логическим мышлением, на интеллектуально-рациональных аспектах речевой коммуникации. Язык как знаковая система рассматривается с точки зрения внутренней ее организации, эволюции и коммуникативных процессов. В результате - широкое, интегративное понимание области семантики и ее задач. Семантика рассматривается как наука, недифференцированно изучающая значение языковых единиц, т.е. включает собственно семантическое (языковое, конвенциональное) значение и прагматическое значение или значение употребления. Область семантики при этом не отделяется от области прагматики, поскольку прагматическая информация тесно переплетается с семантической и имеет двойственную природу. Во-первых, прагматическая информация заложена в самой языковой системе и предопределяет использование языковых средств в акте высказывания в качестве концептуального или процедурного языкового кода и, во-вторых, она лежит вне сферы языка и интерпретируется в зависимости от ситуации.

Таким образом, расширительное толкование области семантического во французской лингвистике основано на интеграции в семантику проблем, связанных с процессами коммуникации, номинации, эволюции и не входящих в область семантического в триадической модели Ч. Пирса, Ч. Морриса и Р. Карнапа. Особая роль в становлении французской лингвистической прагматики отводится структурализму как универсальному методу представления научного знания, основанному на принципах инвариантности, системности и иерархической организации.

Следует подчеркнуть, что во французской лингвистике выявление прагматических характеристик в значении языкового знака осуществлялось с целью изучения эволюционных процессов в языке (Breal 1897; Meillet 1921), без которых невозможно понять истинной природы языка, при этом обязательным условием было включение в лингвистический анализ говорящего человека и ситуации. Именно внимание к содержательной стороне языковой эволюции, прежде всего, к установлению и трансформации значения, стремление выявить семантические (а не звуковые) закономерности процессов изменения в языке, осуществляемых в рамках собственно сигнификативной, шире - семиотической, деятельности, и составляет вклад французской психолого-семантической прагматики в теорию языка и историю языкознания. Объектом анализа является акт высказывания, который функционирует на границе между языковой системой и речью, между мышлением и выражением мышления в языке. В рамках этого направления решается проблема того, каким образом языковая система через акт высказывания, через речь (дискурс) становится неотъемлемой частью языковой деятельности.

Во французской лингвистической традиции изучение языка включает одновременно размышления о действующих лицах как субъектах мыслительной или коммуникативной деятельности, о речевых действиях, их целях и средствах (конвенциональных или неконвенциональных), о контексте деятельности. Языковая реальность предстает как неотъемлемая часть существования человека, обусловливая единство значения языкового знака и отражая его комплексный характер с точки зрения формы, содержания и функционирования. И, следовательно, человек мыслящий - говорящий - слушающий - понимающш. включается в коммуникативный процесс как индивид и как член общества, являясь одной из важнейших характеристик языка. И в отличие от дисциплин, ориентированных на изучение того, как язык используется социумом, французская лингвистическая прагматика «сосредоточивает свое внимание на личности, на личностных факторах языкового общения, на отражении этих факторов в языковых структурах (дискурсе)» (Сусов 1988: 9). Тем самым, обосновывается выявление и описание субъективности как фундаментального свойства языка, в основе которого лежит эпистемологический принцип антропоцентризма. Введение человеческого фактора в лингвистический анализ раздвигает рамки структуралистского подхода, трансформируя его исходные постулаты в коммуникативно-функциональном направлении. Эволюция подходов от рассмотрения человека как субъекта мыслительной деятельности к его рассмотрению в качестве субъекта коммуникации подтверждает концептуальное единство в понимание категории субъективности и обосновывает эпистемологическую преемственность французской лингвистики.

Таким образом, французская теория высказывания имеет, прежде всего, лингвистическую основу, занимаясь изучением и описанием естественных языков. Она характеризуется как теория интерсубъективная, постулирующая языковой обмен как основу субъективности, как неотъемлемое свойство языка. Этот аспект исследований не является случайным в рамках единого западноевропейского франкоязычного лингвистического пространства, продолжая традиции, довольно четко и недвусмысленно сформулированные М. Бре-алем и его последователями еще в конце XIX века.

Рассмотрение говорящего человека в качестве субъекта мыслительной деятельности (Ф. Полан, А. Делакруа, Г. Гийом, А. Сеше, М. Мерло-Понти, Ф. Толлис и др), обнаруживает тесную связь между грамматической и диалектической (логической) частями тривия. Его рассмотрение в качестве субъекта коммуникативного процесса (Г. Тард, Ш. Балли, Э. Бенвенист, О. Дюкро и др.) - с грамматической и риторической. Эволюция подходов рассмотрения говорящего человека от понимания его как субъекта мыслительной деятельности к его рассмотрению в качестве субъекта коммуникации не вносит концептуальных разногласий в понимание такой категории, как субъективность, и не нарушает эпистемологической целостности французской лингвистики. Более того, указанный угол зрения открывает важную исследовательскую перспективу: от внешних форм языковой коммуникации совершается движение к внутреннему миру субъектов владеющих языком, порождающих и понимающих его дискурсы, а также мотивы, цели и смыслы речевых действий субъекта. Открывается перспектива развития когнитивной науки и в частности когнитивной прагматики и обосновывается «возможность объяснить, как посредством языка можно возбудить духовную деятельность в другом субъекте и, следовательно, оказать воздействие на его сознание и поведение» (Чупина 1987: 5). За этим угадывается, однако, «более глубокое различие -между физической причинностью и сознательной волевой деятельностью» (Степанов 2001: 240), и благодаря этому различию проблема знака как человеческого феномена приобретает прочную логико-философскую и лингвистическую основу. Язык как знаковая система рассматривается с точки зрения внутренней организации языка, его эволюции и коммуникативных процессов, причем такие глобальные проблемы, как соотношение языка и мышления или связанное с проблемами номинации соотношение язык - мир, являются «вечными» центрами интереса и лингвистики и философии. Актуальными для этих дисциплин являются вопросы соотношения между мыслью и словом, между вещью и словом, между логическими и грамматическими категориями, выяснение общего и особенного в различных языках.

Теоретические гипотезы прагматических исследований находят подтверждение во французском языкознании в рамках интегрированной и когнитивной прагматики через исследования акта высказывания (enonciation) и высказывания (ёпопсё). В первую очередь, это связано с изучением перфор-мативных высказываниий, пресуппозиции и импликации, негативных высказываний, дискурсивных слов, прагматических коннекторов и операторов под углом зрения теории полифонии и аргументации, что позволяет говорить о последовательном продолжении традиций, заложенных М. Бреалем, Ф. де Соссюром, А. Мейе, Ш. Балли, Г. Гийомом, М. Мерло-Понти и Э. Бенвенис-том в описании единиц языка через их ориентацию в дискурсивном пространстве, через их сравнение с другими единицами данного языка.

Указанная исследовательская перспектива утверждает и движение от внешних форм языковой коммуникации к внутреннему миру субъектов, владеющих языком, порождающих и понимающих дискурсы на этом языке, осознающих мотивы, цели и смыслы речевых действий. Рассматриваясь как один из модусов когниции, языковая деятельность дает возможность осмыслить особенности менталитета и представить более детальное описание человеческой когниции посредством изучения языкового материала и речевых процессов. Соединение прагматических идей со структуралистской методологией ведет к разработке концептуально новых моделей описания языковых единиц: модели интегрированной прагматики, когнитивных моделей.

Интегративное понимание области семантики и включение говорящего человека в лингвистический анализ, учет контекста и ситуации в использовании языка как средства общения лежат в основе второго - социолого-прагматического - направления в развитии французской лингвистики. В его рамках закладывается фундамент для разработки теории речевых актов как прямых, так и косвенных, выявляется возможность установления юридических обязательств на основе квазимагической силы некоторых языковых актов, используя иллокутивный потенциал языковых выражений (система языка) и опираясь на социальные и психологические параметры их употребления. Существенный вклад французских ученых в развитие лингвистической прагматики и семиотики связан с изучением механизмов образования ритуальных речевых актов, объектов par excellence многофакторного прагматического анализа. Тем самым решается проблема того, как речь (дискурс) становится действием, каким образом можно сделать что-то, говоря что-то, или «что мы делаем, когда говорим». Изучение их функционирования в различных социальных системах стало объектом семиологических и прагматических исследований почти полвека спустя.

Развитие исследований в области прагматики речи и постоянный интерес исследователей к теоретическим проблемам этой относительно новой дисциплины привели к накоплению значительного объема эмпирических данных и теоретических положений, что позволяет на сегодняшний день говорить о двух относительно оформившихся и взаимосвязанных направлениях в рамках прагматики речи - анализе дискурса и конверсационном анализе. Основанные на общих посылках прагматической лингвистики, эти направления обладают своей методологией и эпистемологией, своим собственным исследовательским потенциалом. Тем не менее, достижения обоих направлений внутри прагматики, имея свои достоинства и недостатки, дополняют друг друга и находятся в процессе постоянного развития и становления.

Анализ дискурса и конверсационный анализ по праву относятся к области интересов лингвистической прагматики. Их цель - изучение естественного речевого взаимодействия «лицом к лицу» или на расстоянии, когда ситуативные, контекстуальные и интонационные факторы играют важную роль. Дискурс рассматривается не просто как набор дискретных единиц языковой системы, но как функционально организованная динамическая система кон-текстуализованных единиц употребления языка, как интенционально обусловленное гетерогенное единство, реализующееся либо в виде устной речи как результат процесса взаимодействия коммуникантов в некотором социально-культурном контексте, либо в виде письменного текста в разных его аспектах. В задачи обоих направлений входит изучение организации последовательного развития разговора и выявление специфических принципов, правил и норм, обеспечивающих когеренцию дискурса.

Таким образом, теоретический и практический фундамент прагматической парадигмы во французском языкознании образуют два направления -психолого-семантическое и социолого-прагматическое, постепенно складывающиеся с середины XIX века, подчеркивая методологическую значимость не столько гносеологической, сколько коммуникативной функции языкового знака. Язык трактуется не только как средство сохранения и накопления опыта нации, но как средство обмена информацией на сугубо синхронном срезе. Коммуникативно-интенциональные и ценностные ориентации представляют совокупность общественно значимых ценностей в их индивидуально-личностном проявлении. Место индивидуальной рефлексии занимает социальная традиция, обеспечивающая единство соотнесенности знака и референта в рамках целого общества и сохраняющая индивидуальность мыслительных процессов при пользовании общим языком: формы национального языка управляют движением мыслей и выбором языковых средств для их выражения в соответствии с индивидуальными намерениями и привычками.

Прагматическое направление во французской лингвистике характеризуется многочисленными и неоднозначными исследованиями, использованием разнообразных методов и приемов анализа. Объект прагматических исследований является одновременно языковым и неязыковым, единым и разнородным, и то, что интерпретируется в качестве релевантных лингвистических фактов и мыслится в качестве языковой реальности в структуре конкретного лингвистического направления обусловливает вариативность французской лингвистической прагматики.

Проведенное впервые историко-эпистемологическое описание становления прагматических идей и системное обобщение наиболее значимых прагматических теорий во французской лингвистике позволило выявить «фундаментальный слой смысла» французской лингвистики в целом и лингвистической прагматики в частности, сформировавший круг научных интересов, определив факты языковой реальности, релевантные для лингвистического знания в структуре прагмалингвистического направления. Были эксплицированы философско-методологические и общетеоретические закономерности формирования прагматического направления во французском языкознании, обусловливающие концептуальное и методологическое единство прагматически ориентированных исследований, использующих модели интегрированной прагматики, когнитивной прагматики, анализа дискурса и конверсационного анализа. Были выявлены теоретические и методологические основы национальной традиции в изучении значения языковых единиц, заключающейся в интегративном понимании области семантики на базе комплексного, недифференцированного толкования содержания языковых единиц и установлено наличие «протопрагматической» традиции, складывающейся с середины XIX века на основе психолого-семантического и социо-лого-прагматического подходов к изучению языка.

Список научной литературыРыжова, Людмила Павловна, диссертация по теме "Романские языки"

1. Алпатов В.М. «Грамматика Пор-Рояля» и современная лингвистика (к выходу в свет русских изданий) // Вопросы языкознания, 1992.- № 2. С. 57-68.

2. Алпатов В.М. История лингвистических учений: Учебное пособие. М.: Языки русской культуры, 1998. - 368 с.

3. Андерсон Дж. Р. Когнитивная психология. 5-е изд. - СПб, М. и др.: ПИТЕР, 2002. - 496 с.

4. Анисимова Н.П. Современные французские семантические теории (истори-ко-эпистемологический анализ). Тверь, 2002. - 196 с.

5. Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике: Вып. 16: Лингвистическая прагматика. -М, 1985.- С. 3-48.

6. Балли 111. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М.: ИЛ, 1955; 2-е изд., стереотипное-М.: Эдиторал УРСС, 2001.-416 с.

7. Балли Ш. Язык и жизнь. М.: Эдиторал УРСС, 2003. - 232 с.

8. Бенвенист Э. Общая лингвистика. Благовещенск: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 1998.-360 с.

9. Будагов Р.А. Шарль Балли и его работы по общему и французскому языкознанию. Вступительная статья // Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. 2-е изд., стереотип. М.: Эдиториал УРСС, 2001. - С. 3-19.

10. Вандриес Ж. Язык. Лингвистическое введение в историю. М., 1937. - 410 с.

11. Варзонин Ю.Н. Когнитивно-коммуникативная модель риторики: Дис. . докт. филол. наук. Тверь, 2001. - 266 с.

12. Веденина Л.Г. Основная проблематика французского функционализма. Вступительная статья и перевод на русский язык // М. Мамудян. Лингвистика -М.: Прогресс, 1985. -200 с.

13. Верньо Ж. К интегративной теории представления // Иностранная психология, 1995. -Т.З. -№ 5. С. 9-17.

14. Витгенштейн JI. Философские исследования // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16: Лингвистическая прагматика. -М., 1985.-С. 79-128. Воробьев В.В. Лингвокультурология: теория и методы: Монография. - М.:

15. Гак В.Г. Сопоставительная прагматика // Филологические науки, 1992. № З.-С. 78-90.

16. Гак В.Г. О книге Шарля Балли «Язык и жизнь». М.: Эдиториал УРСС,2003.-С. 11-19.

17. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. М.: Добросвет,2004. 862 с.

18. Гаспаров Б.М. Язык, Память, Образ, Лингвистика языкового существования.- М.: Новое литературное объединение, 1996.

19. Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики. М.: Прогресс, 1992. -217с.

20. Городецкий Б.Ю. От редактора // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17:

21. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. - С. 5-6. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике.

22. Вып. 16: Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. - С. 217-237. Греймас А.Ж., Курте Ж. Семиотика. Объяснительный словарь теории языка

23. Демьянков В.З. Англо-русские термины по прикладной лингвистике и автоматической переработке текста. Вып. 2. Методы анализа текста // Всесоюзный центр переводов. Тетради новых терминов. № 39. М., 1982.

24. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода//Вопросы языкознания, 1994. -№ 4. С. 17-33.

25. Демьянков В.З. Доминирующие лингвистические теории в конце XX века // Язык и наука в конце 20 века. М., 1995. - С. 239-320.

26. Динсмор Дж. Ментальные пространства с функциональной точки зрения // Язык и интеллект. М.: Изд. Группа «Прогресс», 1996. - С. 5-13.

27. Звегинцев В.А. История языкознания XIX XX веков в очерках и извлечениях. Часть I. - М., 1964.-465 с.

28. Звегинцев В.А. История языкознания XIX XX веков в очерках и извлечениях. Часть II. - М., 1965. - 528 с.

29. Звегинцев В.А. Язык и лингвистическая теория. М.: Эдиториал УРСС, 2001. -248 с.

30. Ильин И.П. Словарь терминов французского структурализма // Структурализм: «за» и «против». М.: Прогресс, 1975. -450-461.

31. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987. - 262 с.

32. Кедров Б.М. Классификация наук. I. Энгельс и его предшественники. М., 1961.-472 с.

33. Кибрик А.Е. К построению лингвистической модели коммуникативного воздействия // Методологический проблемы искусственного интеллекта / Уч. зап. Тартуск. гос. ун-та. Тарту, 1983. - С. 8-24.

34. Колшанский Г.В. Прагматика языка // Лингвистика и методика в высшей школе (Вып. IX) / Сб. науч. трудов: Моск. пед. ин-т иностр. яз. им. М. Тореза. М., 1980. - № 151. - С. 3-8.

35. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. М., 1984. -174 с.

36. Корди Е.Е. Побудительные значения конструкций с каузативными и модальными глаголами (на материале французского языка // Типология конструкций с предикатными актантами. JL: Наука, 1985. - С. 187- 194.

37. Кристева Ю. Бахтин, слово, диалог и роман // Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму. М.: Издательская группа «Прогресс», 2000. - С. 427-457.

38. В П. Крутоус. Дискуссионные проблемы структурно-семиотических исследований в литературоведении и искусствознании // Структурализм: «за» и «против». М.: Прогресс, 1975. - С. 3-24.

39. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика -психология когнитивная наука // Вопросы языкознания, 1994.- С. 34-47.

40. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века (опыт парадигмалыюго анализа) // Язык и наука конца 20 века. М., 1995.-С. 144-238.

41. Кузнецов В.Г. Функциональные стили современного французского языка (публицистический и научный). М., 1991. - 160 с.

42. Кузнецов В.Г. Женевская лингвистическая школа: от Соссюра к функционализму. М.: Едиториал УРСС, 2003. -184 с.

43. Макаров M.JI. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе. — Тверь, 1998.-200 с.

44. Маковский М.М. Системность и асистемность в языке: Опыт исследования антиномий в лексике и семантике. М.: Наука, 1980. - 210 с.

45. Мейе А. Сравнительный метод в историческом языкознании. М.: Иностранная литература, 1954. - 100 с.

46. Моррис Ч. Основания теории знаков // Семиотика. М.: Радуга, 1983. - С. 7-89.

47. Наука// Большая Советская Энциклопедия. 3-е изд. - М.: Наука. - Т. 17. -С. 323-330.

48. Ору С. История. Эпистемология. Язык: Пер. с фр. М.: ОАО ИГ «Прогресс», 2000.-408с.

49. Павиленис Р.И. Понимание речи и философия языка // Новое в зарубежной лингвистике: Вып. 17. М.: Прогресс, 1986. - С. 380- 388.

50. Печенкин А.А. Релятивизм: Водные замечания // Современная философия науки: Хрестоматия. -М: Наука, 1994. С. 12-23.

51. Плунгян В.А., Рахилина Е.В. О некоторых направлениях современной французской лингвистики // Вопросы языкознания, 1994. № 5. - С. 107-125.

52. Попов Ю.В. Система языка и система речи // Коммуникативно-прагматические и семантические функции речевых единств. Калинин, 1980.-С.66-73.

53. Потебня А.А. Об изменении значения и заменах существительного. Из записок по русской грамматике. Т.З. М., 1968. - 550 с.

54. Потебня А.А. Эстетика и поэтика. М.: Искусство, 1976. - 614 с.

55. Почетное Г.Г. Прагматический аспект изучения предложения (К построению теории прагматического синтаксиса) // Иностранные языки в школе, 1975.-№6.-С. 15-25.

56. Почепцов Г.Г. О месте прагматического компонента в лингвистическом описании // Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. Калинин, 1985.-С. 12-18.

57. Почепцов О.Г. Основы прагматического описания предложения. Киев: Вища Школа, 1986. - 116 с.

58. Пуанкаре А. О науке. М.: Наука, 1990. - 731 с.

59. Реферовская Е.А. Лингвистическая концепция Гюстава Гийома // ВЯ, 1977. -№ 3. С. 113- 124.

60. Реферовская Е.А. Философия языка и грамматические теории во Франции (из истории лингвистики). СПб: Петербург-XXI век, 1996. - 175 с.

61. Романов А.А. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. М.: ИЯ АН СССР, 1988.- 183 с.

62. Романова Е.Г. Перформативы в ритуальных актах суггестивной коммуникации. М.: ИЯ РАН, 2001; Тверь: Лилия Принт, 2001.- 144 с.

63. Рылсова Л.П. Эволюция предмета прагматики во французском языкознании //Язык и дискурс. Тверь, 1997. - С. 61-72.

64. Рыжова Л.П. «Французская школа» анализа дискурса // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 1.-Тверь, 1998.-С. 84-92.

65. Рыжова Л.П. Теоретические истоки Женевской модели анализа дискурса // Тверская филология: прошлое, настоящее, будущее: К 85-летию филологического факультета Тверского государственного университета. Тверь, 2002.-С. 343-350.

66. Сарипгулян КС. Очерк семиотической характеристики ритуала // Семиотика и проблемы коммуникации. Ереван, 1981. - С. 64-76.

67. Серио П. В поисках четвертой парадигмы // Философия языка: в границах и вне границ. Международная серия монографий. Харьков, 1993. - Т. 1.

68. Серио П. Как читают тексты во Франции. Вступительная статья // Квадратура смысла: Французская школа анализа дискурса. М.: ОАО ИГ «Прогресс», 1999. - С. 12-53.

69. Серль Дж. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17: Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986а.- С. 170194.

70. Серль Дж. Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17: Теория речевых актов.-М.: Прогресс, 1986b. С.151-169.

71. Слие А. Программа и методы теоретической лингвистики. Психология язы-шгщгшка. М.: Едиториал УРСС, 2003. - 264 с.

72. Соммерфельт А. Французская лингвистическая школа // Новое в лингвистике. М., 1965. - С. 357-370.

73. Соссюр Ф., де. Труды по языкознанию. М., 1977. - 695 с.

74. Степанов Ю.С. Французская стилистика. М.: Высшая школа, 1965.-355 с.

75. Степанов Ю.С. Цели и средства (Некоторые традиционные черты русской науки о языке) // Проблемы современной лингвистики. М.,1968. - С. 19-58.

76. Степанов Ю.С. Основы общего языкознания. М.: Просвещение, 1975.-271с.

77. Степанов Ю.С. В поисках прагматики: Проблема субъекта // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., 1981.-Т. 40. -№ 4. С. 325-332.

78. Степанов Ю.С. В мире семиотики // Семиотика. М.: Радуга, 1983. - С. 5-36.

79. Степанов Ю.С. Альтернативный мир, Дискурс, Факт и принцип Причинности//Язык и наука конца 20 века. М.: РГГУ, 1995.- С. 35-73.

80. Степанов Ю.С. Эмиль Бенвенист и лингвистика на пути преобразований. Вступительная статья // Эмиль Бенвенист. Общая лингвистика. Благовещенск: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. - С. 5-16.

81. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. -М.: Эдито-риал УРСС, 2001.-312 с. (1-е изд. 1975).

82. Сусов И.П. О двух путях исследования содержания текста // Значение и смысл речевых образований. Калинин, 1979. - С. 90-103.

83. Сусов И.П. Семантика и прагматика предложения. Калинин: Калининск. гос. университет, 1980. - 81 с.

84. Сусов И.П. К предмету прагмалингвистики // Содержательные аспекты предложения и текста. Калинин, 1983. - С. 3-15.

85. Сусов И.П. Языковое общение и лингвистика // Прагматические и семантические аспекты языка. Калинин, 1985. - С. 3-12.

86. Сусов И.П. Деятельность, сознание, дискурс и языковая система // Языковое общение: процессы и единицы. Калинин, 1988. - С. 7-13.

87. Сусов И.П. Общее языкознание. Ч. 2: Европейское и американское языкознание 19-20 вв. Программно-справочное пособие. Тверь, 1997. - 87 с.

88. Сусов И.П. История науки о языке. Тверь, 2003. - 316 с.

89. Тард Г. Социальная логика. СПб: Соц.-психол. центр, 1996. - 548 с. (Изд. 1: СПб, 1901).

90. Тард Г. Социальные законы. Личное творчество среди законов природы и общества. Изд. 2. - СПб, 1906. - 120 с.

91. Ушаков Д.В. Проблемы и надежды франкоязычной когнитивной психологии (Вступительная статья)//Иностранная психология.-М.,1995.-Т.З.-№5.-С.5-8.

92. Формановская Н.И. Русский речевой этикет: лингвистический и методический аспекты. М.: Русский язык, 1982. - 124 с.

93. Ченки А. Современные когнитивные подходы к семантике: Сходства и различия в теориях и целях // ВЯ, 1996. № 2. - С. 68-78.

94. Чикобава А. Историзм и лингвистика // Вопросы языкознания, 1980. № 6. -С. 4-12.

95. Adam J.-M. Quels types de textes // Le franfais dans le monde, 1985. № 192. -P. 39-43.

96. Adam J.-M. Etements de linguistique textuelle. Paris: Mardaga, 1990.

97. Adam J.-M. Les textes: types et prototypes. Paris: Narhan, 1992.

98. Allwood J. Linguistic Communication as Action and Cooperation: A Study in

99. Pragmatics. Goteborg, 1976.- 247 p. Andre-Larochebouvy D. Introduction a l'analyse semio-linguistique de la conversation. - Paris, 1979.- 197 p. Andre-Larochebouvy D. La conversation quotidienne. - Paris: Didier Credif, 1984. -183 p.

100. Anscombre J.-C. Meme le roi de France est sage // Communication, 1973. № 20.- P. 40-82.

101. Anscombre J.-C. II etait une fois une princesse aussi belle que bonne // Seman-ticos, 1975.-Vol. 1.- № i.p. 1-28.

102. Anscombre J.-C. II etait une fois une princesse aussi belle que bonne // Semantics, 1976. № 1. - P. 1-26.

103. Anscombre J.-C. Delocutivite generalisee, delocutivite benvenistienne et performa-tivite // Langue fran?aise, 1979. № 42. - P. 69-84.

104. Anscombre J.-C. Voulez-vous deriver avec moi // Communication, 1980. № 32-P. 61-124.

105. Anscombre J.-C. Regard sur la semantique fran9aise contemporaine // Langages, 1998. № 129. - P. 37- 51.

106. Anscombre J.-C. Theorie de topoi. Paris: Kime, 1995.-214 p.

107. Anscombre J.-C., Ducrot O. L'argumentation dans la langue // Langages, 1976. -№ 42. P. 5-27.

108. Anscombre J.-C., Ducrot O. Deux mais en fran?ais? //Lingua, 1977.-№43.-P.23-40.

109. Anscombre J.-C., Ducrot O. Lois logiques et lois argumentatives // Le fran9ais moderne, 1978. № 46. - P. 347-357.

110. Anscombre J.-C., Ducrot O. Lois logiques et lois argumentatives // Le fran9ais moderne, 1979. № 47. - P. 35-52.

111. Anscombre J.-C., Ducrot O. Interrogation et argumentation // Langue fran9aise, 1981.- № 52.-P. 5-22.

112. Anscombre J.-C., Ducrot O. L'Argumentation dans la langue. Bruxelles: Magdada, 1983.- 184 p.

113. ArmengaudF. La pragmatique. Paris, 1985. - 127 p.

114. Auchlin A. Pertinence: construction et accessibilite des themes. Problemes de strateigies conversationnelles // FEUILLETS, 1987. № 9. - P. 65-85.

115. Auchlin A. Mais heu, pis bon, ben alors voila, quoi : marqueurs de structuration de la conversation et la completude // Cahiers de Linguistique fran9aise, 1983. № 2.-P . 141-159.

116. Auchlin A. Faire, montrer, dire. Pragmatique comparee de l'enonciation en fran-9ais et en chinois. Berne et al.: Peter Lang, 1993. - 202 p.

117. Auchlin A., Zenone A. Illocution et interaction dans la structure de la conversation

118. Cahiers de Linguistique franchise, 1980. № 1.- P. 6-41. Auchlin A., Moeschler J., Zenone A. Preliminaires a une analyse fonctionnelle des actes de langage en sequence // Cahiers de Linguistique franchise, 1980. - № 1.- P . 42-53.

119. Bachmann C., Lindenfeld J., Simonin J. Langage et communications sociales

120. Paris, 1991.-223 p. Bally Ch. Traite de stylistique franchise. 2 vol. Heidelberg, 1909. Bally Ch. La langue et la vie. - Geneve, 1965.

121. Bally Ch. Linguistique generale et linguistique fran9aise. Bern / Paris, 1932. -440 p.

122. Bange P. Point de vue sur l'analyse conversationnelle // DRLAV. Revue linguistique, 1983.- №29.-P. 1-28. Bange P. Analyse conversationnelle et theorie de Taction. Paris: Didier, 1992. -224 p.

123. Benveniste E. Les relations de temps dans le verbe fran?ais // Bulletin de la socie-te linguistique, 1959.- № 54.

124. Benveniste E. Les niveaux de Panalyse linguistique // Proceedings of the IXth international congress of linguists.- La Haye, Mouton, 1964.

125. Benveniste E. Problemes de linguistique generale, 1. Paris: Gallimard, 1966. -356 p.

126. Benveniste E. L'appareil formel l'enonciation // Langage, 1970. №17.-P.12-18.

127. Benveniste E. Problemes de linguistique generale, 2. Paris: Gallimard, 1974. -288 p.

128. Berge K.L. Communication // Concise Encyclopedia of Pragmatics. Amsterdam etal.: ELSEVIER, 1998.-P. 158.

129. Berrendonner A. Elements de la pragmatique linguistique. Paris: Minuit, 1981. -247 p.

130. Bouquet S. Introduction a la lecture de Saussure. Paris: Payot et Rivages, 1997. -396 p.

131. Bouquet S. Linguistique textuelle, jeux de langage et semantique du genre // Langages, 1998.-№ 129.

132. Breal M. De la forme et de la fonction des mots: Legon faite au College de France pour la reouverture du Cours de grammaire comparee // Revue des cours litteraires de la France et de l'etranger, 1866. № 4/5. - P. 65-79.

133. Breal M. Essai de semantique. Science des significations. Paris: Hachette, 1897; (изд. 2, перераб.- 1921). - 349 p.

134. Bronckart J.P. et al. Le fonctionnement des discours. Neuchatel : Delachaux et Niestle, 1985.

135. Caffi C. Presupposition, Pragmatics // Concise Encyclopedia of Pragmatics. -Amsterdam et al.: ELSEVIER, 1998. P. 751-752.

136. Carel M., Ducrot O. Le probleme du paradoxe dans une semantique argumentative // Langue frangaise: Semantique du stereotype, 1999. P. 6-26.

137. Carnap R. Introduction to Semantics. Cambridge, 1942.

138. Caron J. Les regulations du discours: psycholinguistique et pragmatique du langage. Rennes, 1983. - 255 p.

139. Cervoni J. L'enonciation. Paris: Presse Univ. de France, 1987. - 135 p.

140. Charaudeau P. Langage et discours. Elements de semiolinguistique (theorie et pratique). Paris, Hachette, 1983. - 176 p.

141. Charaudeau P. Le dispositif socio-communicatif des 6changes langagiers // Ver-bum XII, 1989a.-P. 13-25.

142. Charaudeau P. La conversation entre le situationnel et le linguistique // Connexions, 1989b.-№ 53.-P. 9-22.

143. Charaudeau P. Des conditions de la «mise en scene» du langage // L'Esprit de Societe. Paris, 1993. - P. 27-66.

144. Charolles M. Introduction aux problemes de la coherence du texte // Langue fran9aise: Enseignement du recit et соЬёгепсе du texte, 1978. № 38. - P. 7-41.

145. Cherry C. On Human Communication. Cambridge: The M.I.T. Press, 1966.

146. Combettes B. Ordre des elements de la phrase et linguistique du texte // Pratique, 1977. № 13.-P. 91-101.

147. Combettes B. Thematisation et progression thematique dans les recits des enfants // Langue fran9aise: Enseignement du recit et coherence du texte, 1978. № 38. -P. 74-86.

148. Concise Encyclopedia of Pragmatics. Amsterdam - Lausanne - New York -Oxford - Shannon - Singapore - Tokyo: ELSEVIER, 1998.

149. Cornulier B. de. Le detachement du sens // Communication, 1980. № 32. - P. 125-182.

150. Cornulier B. de. Effets de sens. Paris : Minuit, 1985.

151. Cortes J. La grande traque des valeurs textuelles: Quelques principes liminaires pour comprendre la GT // Le fran9ais dans le monde, 1985. № 192. - P. 28-34.

152. Culioli A. Valeurs modales et operations enonciatives // Modeles linguistiques: Presse universitaire de Lille, 1978. -1, 2. P. 39-59.

153. Culioli A. Sur le concept de notion I I Bulletin de linguistique appliquee et g6nerale. Universite de Besan?on, 1981. - № 8. - P. 62-79.

154. Culioli A. Notes du seminaire du D.E.A.: Transcription du seminaire de D.E.A. 1983-1984. Paris: Universite Paris VII, Departement de recherches scienti-fiques, 1985.- 111 p.

155. Culioli A. Stabilite et deformabilite en linguistique // Etudes de Lettres: Langage et connaissances (пишёго special). Suisse: Universite de Lausanne, 1986. - P. 3-10.

156. Culioli A. Pour une linguistique de l'enonciation: operations et representations. -Paris: Ophrys, 1990. Т. 1. - 225 p.

157. Decles J.P. Implication entreconcepts: la notion de typical^ // Travaux de Linguistique et de Litterature. Strasbourg, 1986. - XXIV, 1. - P. 179-202.

158. Delacroix H. Le langage et la репзёе. Paris, 1924.

159. Drlacroix H. L'analyse psychologique de la fonction linguistique. Paris, 1926.

160. Delacroix H. Les grandes formes de la vie mentale. Paris, 1934.

161. Delesalle S. Vie des mots et science des significations: Arsene Darmesteter et Michel Breal // DRLAV, 1987. № 36-37.-P. 265-314.

162. Dijk T.A., van. Studies in the pragmatics for discourse. The Hague, etc. : Mouton, 1982.-331 p.

163. Diller A.-M., Recanati F. Presentation // Langue franfaise: La Pragmatique, 1979. -№42.- P. 3-5.

164. Dittmar N. A propos de l'interaction entre la construction du theme et l'orga-nisation de la conversationn: l'exemple de discours th^rapeutique // Langue Frantpaise: Le theme en perspective, 1988. № 78. - P. 88-100.

165. Dosse F. Histoire du structuralisme. Paris: La Dёcouverte, 1992a. - Т. I. - 472 p.

166. Dosse F. Histoire du structuralisme. Paris: La Decouverte, 1992b. - Т. II. - 542 p.

167. Dubar C. La ir^thode de Marcel Mauss. // Revue frantpaise de sociologie, 1969. -№ 10.-P. 515-521.

168. Ducrot O. Qu'est-ce que le structuralisme?: 1. Le structuralisme en linguistique. -Paris: Seuil, 1968a.- 125 p.

169. Ducrot O. La notion de presupposition et la description sёmantique des ёпопсёе fran?ais // L'Homme, 1968b. P. 37-53.

170. Ducrot O. De Saussure a la philosophie du langage: introduction a la traduction frantpaise de Speech Acts de J.R. Searle. Paris: Hermann, 1972a.- P.7-34.

171. Ducrot O. Dire et ne pas dire. Paris, 1972b. - 283 p.

172. Ducrot О. La preuve et le dire. Paris: Mame, 1973. - 290 p. Ducrot O. Illocutoire et performatif // Linguistique et Semiologie, 1977. - № 4. -P. 17-53.

173. Ducrot O. Les lois de discours // Langue fran?aise: La pragmatique, 1979. № 42.- P. 28-34.

174. Ducrot O. Polifonia у argumentacion. Conferencias del seminario: Teorfa de la

175. Ducrot О., Schaeffer J.-M. Nouveau dictionnaire encyclopedique des sciences du langage. Paris: Seuil, 1995. - 664 p.

176. D-icrot O., Todorov T. Dictionnaire encyclopedique des sciences du langage. -Paris: Seuil, 1972.-470 p.

177. Durkheim E. Regies de la methode sociologique. Paris, 1983 (1-е изд. - 1885).

178. Durkheim E. La division du travail social. Paris, 1978 (1-е изд. - 1893).

179. Durkheim E. Jugements de valeur et jugement de realite // Philosophie et sociologies Paris: PUF, 1974.-P. 102-121 (1-е изд. 1911).

180. Durkheim E. Les formes elementaires de la vie religieuse. Le systemes totemique en Australie. Paris 1960 (1-е изд. - 1913).

181. Durkheim E. Le?ons de sociologie. Psychique des moeurs et du droit Paris 1950.

182. Egner I. Analyse conversationnelle de l'echange reparteur en wobe. Berne : Lang, 1988.

183. Fauconnier G. Remarques sur la theorie des phenomenes scalaires // Semanticos, 1976. -№ 1/3.-P. 13-36.

184. Fauconnier G. Espaces mentaux. Aspects de construction du sens dans les lan-gues naturelles. Paris : Minuit, 1984. - 216 p.

185. Fodor J.A. La modularite de l'esprit. Essai sur la psychologie des facultes. Paris: Minuit, 1986.-217 p.

186. Fornel M., de. Constructions disloquees, mouvement thematique et organisation preferentielle dans la conversation // Langue Fran9aise: Le theme en perspective, 1988. -№78. -P. 101-112.

187. Frege G. Uber Sinn und Bedeutung // Zeitschrift fur Philosophie und philosophi-sche Kritik, 1892. Bd. L. - S. 25-50.

188. Fuchs C., Le Goffic P. Les linguistiques contemporaines: Reperes theoriques. -Paris: Hachette, 1992. 158 p.

189. Garfinkel H. Studies of ethnomethodology. New Jersey: Prentice-Hall, Engle-wood Cliffs, 1967.

190. Gamier A. Traite des facultes de l'ame, comprenant l'histoire des principales theories psychologiques. Paris, Hachette, 1852. - En 3 volumes.

191. Gazdar G. Pragmatics: Implicative, presupposition and logical form. New York: Acad. Press, 1979.-204 p.

192. Gelas N. La notion d'intersubjectivte en linguistique Connexions, 1986. - № 47. -P. 137- 148.

193. Godel R. Les sources manuscrites au Cours de linguistique gёnёrale de F. de Saus-sure. 2-е ёd. - Geneve / Paris, 1966.

194. Goffmann E. Interaction ritual. Essays on face-to-face behavior. New York: Doubleday, 1967.-270 p.

195. Goffmann E. La Mise en scene de la vie quotidienne. 2 vol. - Paris: Minuit, 1973 ^d. originale - New York, 1959).

196. Goffmann E. Forms of Talk. Oxford, 1981 (Trad. Franc. - Paris: Minuit, 1987).

197. Granger G.G. Essai d'une philosophie du style. Paris: Armand Colin, 1968.

198. Granger G.G. Langages et ёр1з1ёто^1е. Paris: Klincksieck, 1979.

199. Granger G.G. Pour la connaissance philosophique. Paris: Odile Jacob, 1987.

200. Greimas A.-J., Courtes J. Dictionnaire raisonne de la Шёопе du langage. Т. 1. -Paris, 1979.-289 p.

201. Greimas A.-J., Courtes J. Dictionnaire га1БОПпё de la Шёопе du langage. T. 2. -Paris, 1986.-270 p.

202. Grice H.P. Logic and Conversation // Syntax and Semantics. Vol. III. Speech Acts. NewYork, 1975. - P. 41-58; (trad. fran9aise: Logique et conversation // Communication, 1979. - № 30. - P. 57-72).

203. Grunig B.-N. Plusieurs pragmatiques // DRLAV, 1981. № 25. - P. 101-118.

204. Grunig B.-N. Pieges et illusions de la pragmatique linguistique // Modeles linguis-tuques, 1979. T.l. - Fasc.2. - P. 7-38.

205. Grzegorczyk Ch. Le role du performatif dans le langage du droit // Archives de philosophie du droit, 1974. № 19.- P. 229-242.

206. Guespin L. Probtematique des travaux sur le discours politique // Langage, 1971. -№23.-P. 3-24.

207. Guespin L. Interaction verbale et cara^risation dans l'entretien: une enquete sociologique a Louvier // Langage, 1984. № 74. - P. 47-91.

208. Guillaume G. Le probleme de l'articulation et sa solution dans la langue frangaisepreface de R. Valin). Quebec/Paris, 1975. -XVI - 318 p; (1-е изд. - 1919). Guillaume G. Temps et verbes : Theorie des aspects, des modes et des temps.

209. Paris, 1970. 134 p.; (1-е изд. -1929). Guillaume G. Legons de linguistique de Gustave Guillaume. - Vol. II: 1948-1949; Serie B: Psychosemantique du langage. Principes, methodes et applications (I).- Quebec / Paris, 1971. 224 p.

210. Habermas J. Zur Entwicklung der Interaktionskompetenz. Munchen: Hueber, 1974.- 187 S.

211. Hagege C. L'Homme de paroles. Contribution Linguistique aux sciences humaines. Paris: Fayard, 1985. -411 p. Hannson B. A progam for pragmatics // Logical Theory and semantic Analysis.

212. Dordrecht: Reidel, 1974.- P. 163-174. Henne H., RehbockH. Einflihrung in die Gesprachsanalyse. 2. verb. u. erw. Aufl.- Berlin, New York, 1982. 330 p.

213. Horrnann H. Meinen und Verstehen: Grundsatze einer psychologischen Semantic Frankfurt/M., 1976.

214. Hermann H. Einffihrung in die Psycholinguistik. Darmstadt: W.B.G., 1981.

215. Husserl E. Phanomenologische Psychologie. The Hague, 1962 (1-е изд. - 1927).

216. Husserl E. Die Krisis der europaischen Wissenschaft und die transzendentale Phanomenologie // Husserliana. Haag, 1954. - Bd VI. - S. 107-229.

217. Jacques F. Difference et subjectivite. Anthropologic d'un point de vue relationnel. Paris Aubier-Montaigne, 1982.

218. Jacques F. Dialogiques. Recherches logiques sur le dialogue. Paris, 1979.

219. Kallmeyer W., Schiitze F. Zur Konstitution von Kommunikationsschemata der Sachverhaltungsdarstellung // Wegner D. (Hg.) Gesprachsanalysen. Hamburg: Buske, 1977. - S. 159-275.

220. Kaplan D. The logic of demonstratives // Journal of Philosophical Logic, 1978. -№8.-P. 81-98.

221. Katz J.J. Propositional Structure and Illocutionnary Force. Hassocks: The Harvester Press, 1977.

222. Kerbrat-Orecchioni C. Notes sur les concepts d"'illocutoire" et de "performatif" // Linguistique et Semiologie, 1977. № 4. - P. 55-98.

223. Kerbrat-Orecchioni C. L'enonciation. De la subjectivite dans le langage. Paris, 1980.-270 p.

224. Kerbrat-Orecchioni C. Pour une approche pragmatique gu dialogue theatral // Pratique, 1984. № 41. - P. 46-62.

225. Kerbrat-Orecchioni C. Les interactions verbales. Т. 1. - Paris: Armand Colin, 1990.-318 p.

226. Kerbrat-Orecchioni C. Introduction // Le trilogue. Lyon: CNRS-Universite Lyon-2, 1995.-P. 1-28.

227. Klaus G. La pragmatique comme discipline de la theorie de la connaissance // Recherches internationales a la lumiere du marxisme, 1974. № 81. - P. 75-124.

228. Kleiber G. Mais qui est done sur l'etagere de gauche? ou Faut-il multiplier les referents? // Travaux de linguistique et de philologie, 1992. Т. XXX. - P. 107-124.

229. Kleiber G. La semantique du prototype. Categories et sens lexical. Paris: PUF, 1990a.-199 p.

230. Kleiber G. Sur l'anaphore associative: article defini et adjectif demonstratif // Rivisia di linguistica, 1990b. № 2/1. - P. 155-174.

231. Kleiber G. Peut-on definir une categorie generale de l'anaphore // Reprise(s): tra-vaux sur les processus referentiels anaphoriques. Publications du groupe Ana-phore et Deixis 1. Strasbourg, 1989.

232. Kleiber G. Sur l'anaphore demonstrative // Nouvelles recherches en gram-maire: Actes de colloque d'Albi. Universite de Toulouse-Le-Mirail, 1988. - P. 67-88.

233. Kripke S. Wittgenstein: On Rules and Private Language. Cambridge: Harvard Univ. Press, 1982.

234. Maingueneau D. Initiation aux methodes de l'analyse du discours.- Paris: Ha-chette, 1976.

235. Maingueneau D. Le tour ethnolinguistique de l'analyse du discours // Langages, 1992.- № 105.-P. 114-125.

236. Maingueneau D. Pragmatique pour le discours litteraire. Paris: Dunod, 1997. -188 p.

237. Malmberg B. Analyse du langage au XX-eme siecle. Theories et methodes. -Paris: PUF, 1983.-348 p.

238. Martin R. The French Contribution to Moderne Linguistics: Theories of Language and Methodes in Syntax. Paris, Metz, 1975. - 95 p.

239. Martin R. Typicite et sens des mots // Semantique et cognition. Categories, prototypes, typicalite. Paris: CNRS. - 1991. - P. 140-159.

240. Mauss M. Sociologie et anthropologic. Paris, 1983 (1-е изд. - 1950).

241. Mauss M. Oeuvres. Vol. I: Les fonctions sociales du sacre. Paris, 1968.

242. Mauss M. Oeuvres. Vol. Ill: Cohesion sociale et division de la sociologie. Paris, 1969.

243. Mauss M. Essais de sociologie. Paris, 1968.

244. Mead G.H. Mind, self and society from the standpoint of a behaviorist. Chicago, Illinois: Univ. of Chicago Press, 1934.

245. Meillet A. Compte rendu de Leroy, 1905 // Аппёе psychologique, 1906. № 12. -P. 424-425.

246. Meillet A. Linguistique historique et linguistique generale. Paris, 1921. - Vol. I. -334 p. (1936-Vol. II.).

247. Merleau-Ponty M. Phenomenologie de la perception. Paris: Gallimard, 1945 (гёриЬПё -1976).

248. Merleau-Ponty M. Eloge de la philosophic. Le^on inaugurale. Paris, 1955.

249. Merleau-Ponty M. La philosophic et la sociologie .« Signes ». Paris, 1960a.

250. Merleau-Ponty M. Le langage indirect et les voix du silence. «Signes». Paris, 1960b.

251. Milner J.-C. Ordres et raisons de langue. Paris: Seuil, 1982.

252. Moeschler J. La refutation parmi les fonctions interactives marquant l'accord et le desaccord // Cahiers de Linguistique franfaise, 1980.-№ 1. P. 54-78.

253. Moeschler J. Dire et contredire. Pragmatique de la negation et l'acte de refutation dans la conversation. Berne, Francfort sur Main, 1982.

254. Moeschler J. Argumentation et conversation. Elements pour une analyse du discours. Paris, 1985. - 203 p.

255. Moeschler J. Contraintes structurelles et contraintes d'enchainement dans la description des connecteurs consecutifs en conversation // Cahiers de Linguistique franfaise, 1983. -№ 5. -P . 131- 152.

256. Moeschler J. La problematique des regies de l'enchainement et d'interpretation revisee // Modeles du discours. Recherches actuelles en Suisse romande. -Berne: Lang, 1989.-P. 61-84.

257. Moeschler J. Conversation, coherence et pertinence // Les formes de la conversation. Paris, 1990. - Vol. 1. - P. 79-104.

258. Moeschler J. La pragmatique apres Grice: contexte et pertinance // L'Information grammaticale, 1995. № 66: La pragmatique. - P. 25-31.

259. Moeschler J. Theorie pragmatique et pragmatique conversationnelle. Paris: Ar-mand Colin, 1996.-255 p.

260. Moeschler J., Reboul A. Dictionnaire encyclopedique de pragmatique. Paris, 1994.-975 p.

261. Moeschler J., Spengler N., de. Quand meme: De la concession a la refutation // Cahiers de Linguistique franfaise, 1981. № 2. - P . 93- 112.

262. Moeschler J., Spengler N., de. La concession ou la refutation: approches argumentative et converssationnelle // Cahiers de Linguistique fran9aise,1982.-№4-P. 7-36.

263. Moeschler J., Schelling M., Zenone A. Structure de Г intervention, connecteurs pragmatiques et argumentation: a propos d'AGORA // Cahiers de linguistique franfaise, 1982.-№4.-P. 165-187.

264. Moirand S. Une histoire du discours. : une analyse des discours de la revue «Le fran?ais dans le monde» 1961-1981. Paris: Hachette, 1988. - 802 p.

265. Morris Ch. Foundations of the theory of signe // International Encyclopedia of Unified Science. Vol. 1-1. Chicago: Univ. Chicago Press, 1938. - 59 p.

266. Morris Ch. Writings on the General Theory of Signs. La Haye: Mouton, 1971. -486 p.

267. Nemo F., Cadiot P. Le probleme insoluble? // Revue de Semantique et Pragmatique, 1997a. № l.-P. 15-22.

268. Nemo F., Cadiot P. Le probleme insoluble? // Revue de Semantique et Pragmatique, 1997b.- № 2.-P. 9-40.

269. Nerlich B. La pragmatique: Tradition ou la revolution dans l'histoire de la linguistique frangaise? Frankfurt am Main-Bern-New York: Peter Lang, 1986. -290 p.

270. Nerlich В., Clarke D.D. La pragmatique avant Austin: fait ou fantasme? // Histoire. Epistemologie. Langue, 1998.- Т. XX.-F. l.-P. 107-126.

271. Neveu F. Lexique des notions linguistiques. Paris: Nathan, 2000. - 128 p.

272. Normand CI. Charles Morris : le positivisme semiotique. LINX, 1991. - № 23. -P. 103-118.

273. Normand CI. Charles Morris : Le role du behaviorisme en semiotique // Langages 1992. -№ 107.-P. 112-127.

274. Normand CI. Semiotique et pragmatique: un aper?u sur leur histoire // Revue de Semantique et Pragmatique, 1997.-№ 1. P. 105-114.

275. Nunberg G. The Pragmatics of Reference. Bloomington: Indiana Univ. Linguistics Club, 1978

276. Ostrowetsky S. De l'urbain a l'urbain // Cahiers internationaux de sociologie, 1972. № LII.

277. Overbeke M., van. Pragmatique linguistique. Analyse de l'enonciationen linguistique moderne et contemporaine //Le langage en contexte.- Amsterdam, 1980.

278. Paris G. Compte rendu de Darmesteter. 1887 // Melanges linguistiques 19051909. -Fasc. II: Langue fran?aise. - Paris, 1906.-P. 281-314.

279. Parret H. Regularities, rules and strategies // Journal of Pragmatics, 1984. № 8. -P. 569-592.

280. Parret H. Prolegomenes a la theorie de l'enonciation: De Husserl a la pragmatique. Berne, Francfort/M., New York, Paris, 1987. - 418p.

281. Paulhan F. Le langage interieur et la pensee // Revue psychologique, 1886. № 22.-P. 26-58.

282. Paulhan F. La double fonction du langage // Revue psychologique, 1927 № 104. -P. 22-73.

283. Pecheux M. L'analyse automatique du discours. Paris : Dunod, 1969.

284. Picheux M. L'etrange miroir de l'analyse de discours // Langages, 1981. № 62. -P. 5-8.

285. Pecheux M., Fuchs C. Mise au point et perspectives a propos de l'analyse auto-matoque du discours // Langages, 1975. № 37. - P. 7-80.

286. Pottier B. Linguistique generale, theorie et description. Paris: Klincksieck, 1974. - 240 p.

287. Poulain J. L'histoire de la pragmatique et sa 1е£ОП philosophique // L'interaction communicative, 1990.-P. 19-45.

288. Putnam H. The Meaning of Meaning // Mind, Language and Reality. Vol. 2. -Cambridge Mass., 1975. - P. 215-271.

289. Putnam H. Representation and Reality. Cambridge Mass., 1988.

290. Rastier F. La Triade semiotique, le trivium et la semantique linguistique // Nou-veaux acts semiotiques, 1990. № 9. - P. 55-75.

291. Rastier F. Sens et textualit6. Paris: Hachette, 1989. 287 p.

292. Reboul A., Moescler J. Discours theatrale et analyse conversationnelle // Cahiers de Linguistique fran9aise, 1986. № 6. - P . 169- 187.

293. Reboul A., Moescler J. Pragmatique aujourd'hui: Une nouvelle science de communication. Paris, 1998.-216 p.

294. Recanati F. La pens6e d'Austin et son originalite par rapport a la philosophie analytique ап1ёпеиге // Theorie des actes de langage: ethique et droit. Paris, 1986.- P. 5-15.

295. Recanati F. Le developpement de la pragmatique // Langue fran9aise: La pragmatique, 1979a.-№42.- P. 6-20.

296. Recanati F. La Transparence et l'enonciation. Pour introduire a la pragmatique. -Paris: Seuil, 1979b.

297. Recanati F. Les ёпопсёэ performatifs: Contribution a la pragmatique. Paris: Les Editions de minuit, 1981. - 287 p.

298. Ronat M. Presentation // Langue fran9aise, 1979. № 44. - P. 3-8.

299. Rosch E. Cognition and Categorization. Hillsdale, New Jersey, Lawrence Erl-baum, 1978.

300. Rossari C. Analyse contrastive en fran9ais et en italien de l'adverbial enfin // Modeles du discours. Recherches actuelles en Suisse romande, 1989. P. 215224.

301. Roulet E. Strategies d'interaction, modes d'implication et marqueurs illocutoires // Cahiers de Linguistique fran9aise, 1980. № 1. P. 80-103.

302. Roulet E. Echanges, interventions et actes de langages dans la structures de la conversation I I Etudes de linguistique appliquee, 1981. N 44. - P. 7-39.

303. Roulet E. Compl6tude interactive et connecteurs discursifs // Cahiers de Linguistique fran9aise, 1986. № 7. - P. 193-210.

304. Roulet E. Completude interactive et connecteurs reformulatifs // Cahiers de Linguistique fran9aise, 1987. № 8. - P. 111-140.

305. Roulet E. De la structure de la conversation a la structure d'autres types de discours // Modeles du discours. Recherches actuelles en Suisse romande, 1989.-P.35- 59.

306. Roulet E. Vers une approche modulaire de l'analyse de l'interaction verbale // Cahiers de Linguistique fran9aise, 1990. № 11. - P. 113-126.

307. Roulet E. et al. L'articulation du discours en fran9ais contemporain. Berne, Lang, 1985.

308. Rubattel С. La structure de Гёпопсё minimal comme condition d'acces aux strategies interpretatives // Cahiers de Linguistique fran?aise, 1986. № 7. - P. 135148.

309. Rubattel C. Actes de langage, semi-actes et typologie des connecteurs prag-matiques // Linguisticae investigationes XI, 1987. P. 379-404.

310. Rubattel C. (ed.) Modeles de discours. Recherches actuelles en Suisse romande. -Berne: Lang, 1989.

311. Rubattel C. Polyphonie et modular^ // Cahiers de Linguistique frangaise, 1990. -№ 11.-P. 297-310.

312. Sacks H., Schegloff E.A., Jefferson G. A simplest systematics for the organization of turn-taking in conversation // Language, 1974. Vol. 50. - № 4. - Part. I. - P. 696-735.

313. Schegloff E.A., Sacks H. Opening up closing // Semiotica VIII, 1973. № 4. - P. 289-327.

314. Schelling M. Quelques modal^s de cloture: les conclusifs finalement, en somme, au fond, de toute fa?on // Cahiers de Linguistique franfaise, 1982. № 4. - P . 63-106.

315. Schelling M. Remarques sur le role de quelques connecteurs (done, alors, finalement, au fond) dans les enchainements en dialogue // Cahiers de Linguistique fran?aise, 1983.-№5.-P. 169- 187.

316. Schmidt W. Lexikalische und aktuelle Bedeutung: Ein Beitrag zur Theorie der Wortbedeutung // Schriften und Phonetik, Sprachwissenschaft und Kommuni-kationsforschung Berlin, 1963. - № 7.

317. Searle J.R. Les actes de langage. Paris: Hermann, 1972.

318. Sechehaye A. Programme et methode de la linguistique tl^orique. Psychologie du langage. Paris, Geneve, Leipzig, 1908.

319. Sechehaye A. Essai sur la structure logique de la phrase. Paris, 1950.

320. Sechehaye A. La репзёе de la langue ou Comment concevoir le rapport organique de l'individuel et du social dans la langue // Journal de psychologie, 1933. № 30.-P. 57-81.

321. Sschehaye A. Les trois linguistiques saussuriennes I I Vox Romana. Zurich, 1940. -T. V.

322. Sechehaye A. Les deux types de phrase // CFS, 1944. № 4. - P. 7-22.

323. Seriot P. Analyse du discours politique sovietique (Cultures et Societes de l'Est. 2). Paris: Institut d'etudes slaves, 1985.

324. Sinclair J.M., Coulthard R.M. Towards an analysis of discourse. Oxford: Univ. Press, 1975.- 163 p.

325. Slama-Cazaku T. La psycholinguistique. Lectures. Paris, 1972.

326. Sommerfelt A. La linguistique, science sociologique, le?on d'inauguration de la chaire de linguistique a Oslo le 14 decembre 1931 // Norsk Tidsskript for Sprog-vidanskep, 1932.-№ 5.-P. 315-333.

327. Spengler N., de. Premiere approche des marqueurs d'interactivite I I Cahiers de Linguistique fran?aise , 1980. -№ 1. P . 128 -148.

328. Sperber D., Wilson D. Relevance. Communication and cognition. Oxford: Basil Blackwell, 1986. - 208p. (trad. fran?aise: La pertinence. Communication et cognition. - Paris, 1989).

329. Stalnaker R.C. Pragmatics // Semantics of natural Language. Dordrecht: Reidel, 1972.-P. 380-397.

330. Tarde G. Les lois de l'imitation: etude sociologique. Paris: Alcan, 1890. - VIII. -432 p.

331. Tarde G. La transformation du droit. 2 volumes. - Paris, 1894.

332. Tarde G. Ecrits de psychologie sociale : choisis et presentes par A.-M. Roche-blave-Spenle et J. Milet. Paris, 1973.

333. Tarde G. La logique sociale. Paris, 1895. - XIV - 223 p.

334. Thiebault D. Grammaire philosophique, ou la metaphisique, la logique et la gram-maire, reunies en un seul corps de doctrine: en 2 vol. Paris, Courcier. - 1802.

335. Todorov T. Mikhail Bakhtine: le principe dialogique. Suivi de Ecrits du cercle Bakhtine. Paris: Seuil, 1981.

336. Tollis F. La parole et le sens. Le guillaumisme et l'approche contemporaine du langage. Paris : Armand Colin, 1991. - 495 p.

337. Tollis F. Le pragmatisme et l'hypopragmatisme du langage selon Gustave Guillau-me // Histoire. Epistemologie. Linguistique, 1998. Т. XX. - F. 1. - P. 133-146.

338. Traverso V. Gestion des echanges dans le conversations a trois participants // Le trilogue. Lyon : Presses univ. de Lyon, 1995. - P. 29-53.

339. Trognon A. Relations intersubjectives dans les debats // L'interaction communicative, 1990.

340. Trognon A. Pragmatique formelle et pragmatique empirique // Information grammaticale, 1995. № 66: La Pragmatique. - P. 17-24.

341. Tyvaert J.-E. La question du positionnement de la pragmatique dans les sciences du langage: discussion autour d'une illustration revelatrice // Revue de Seman-tique et Pragmatique. Paris, 1998. - № 1. - P. 95-104.

342. Valin R. Petite introduction a la psychomechanique du langage. Quebec, 1954.

343. Vendryes J. Le langage. Introduction linguistique a l'Histoire. Paris, 1968 (1-е изд.- 1923).

344. Veron E. Linguistique et sociologie. Vers une « logique naturelle des mondes so-ciaux // Communications, 1973. № 20. - P. 246-278.

345. Vignaux G. Le discours, acteur du monde: Enonciation, argumentation et cognition. Paris, 1988.- 243 p.

346. Werth P. Focus, Coherence and Emphasis. London, etc.: Croom Helm, 1984.

347. Wunderlich D. Studien zur Sprechakttheorie, Frankfurt-am-Main: Suhrkamp Verlag, 1976.-417 p.

348. Zaslawsky D. Pronoms personnels, performatifs et actes de langage // Langue fran9aise: La pragmatique, 1979. № 42. - P. 48-59.

349. Zenone A. Marqueurs de consecution: le cas de done // Cahiers de Linguistique fran9aise, 1981 № 2. - P . 113- 139.

350. Zenone A. La consecution: sans contradiction: done, par consequent, alors, ainsi, aussi // Cahiers de Linguistique fran9aise, 1982 № 4. - P . 107-141.

351. Zenone A. La consecution: sans contradiction: done, par consequent, alors, ainsi, aussi // Cahiers de Linguistique fran9aise, 1983 № 5. - P . 189- 214.