автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Стилеобразующая и смыслообразующая функции глаголов и отглагольных существительных в "Двучастных рассказах" А.И. Солженицына

Полный текст автореферата диссертации по теме "Стилеобразующая и смыслообразующая функции глаголов и отглагольных существительных в "Двучастных рассказах" А.И. Солженицына"

На правах рукописи

005004259

САВИНА Лариса Михайловна

СТИЛЕОБРАЗУЮЩАЯ И СМЫСЛООБРАЗУЮЩАЯ ФУНКЦИИ ГЛАГОЛОВ И ОТГЛАГОЛЬНЫХ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ В «ДВУЧАСТНЫХ РАССКАЗАХ» А.И. СОЛЖЕНИЦЫНА

Специальность 10.02.01 - Русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

" 1 ДЕК 2011

Волгоград-2011

005004259

Работа выполнена на кафедре русского языка Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Волгоградский государственный университет»

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор филологических наук, профессор Туликова Наталия Алексеевна

доктор филологических наук, профессор Изотова Наталья Валерьяновна (Южный федеральный университет)

кандидат филологических наук, доцент Быдина Ирина Викторовна (Волгоградский государственный социально-педагогический университет)

ФГБОУ ВПО «Саратовский государственный университет имени Н.Г. Чернышевского»

Защита диссертации состоится «20» декабря 2011 года в 12.30 на заседании диссертационного совета Д 212.029.05 в Волгоградском государственном университете по адресу: 400062, г. Волгоград, проспект Университетский, 100, ауд. 4-01 А.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгоградского государственного университета.

Автореферат разослан «Ж> ноября 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, доцент М.В. Косова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемая диссертация посвящена исследованию функционально-семантических и стилистических свойств глаголов и отглагольных существительных в рассказах А.И. Солженицына, в творчестве которого отражается возврат к исконным преимуществам родного языка, «бережный подбор богатства, рассыпанного совсем рядом» [Солженицын 1996, с. 12].

Сложившиеся в отечественной науке подходы к изучению феномена индивидуального стиля писателя [Виноградов 1980; Григорьев 1979; Болотнова 2000] определили ряд дискуссионных вопросов, связанных с выделением «стилистического ядра» [Виноградов 1963], «отличительных примет словоупотребления» [Винокур Гр. 1959], языковых констант [Леденева 2001], с установлением состава «лексических знаков» в тексте художественного произведения [Болотнова, Бабенко JL, Васильева 2001], релевантных для понимания творчества мастеров слова.

Наследие А.И. Солженицына, эстетические и этические принципы писателя в последние десятилетия привлекают все большее внимание филологов [Зарецкая 2001; Злобин 2007; Князькова 2009; Куликова 2004; Мельникова 1996; Михалкина 2003; Солженицын и русская культура 1999, 2004, 2009; Харитонова 2007; Швецова 2000; Semon 1987], однако его рассказы 90-х годов XX века остаются малоизученными, тогда как в плане идеи «языкового расширения» эти произведения представляют значительный интерес и дают возможность охарактеризовать способы обогащения русского литературного языка в данный период его развития, показать приемы реализации изобразительно-выразительного потенциала разноуровневых единиц на основе индивидуального употребления и словотворчества автора. Это обусловливает актуальность данной работы.

Основная гипотеза исследования заключается в следующем: семантико-стилистический потенциал глаголов и отглагольных существительных, их функциональные свойства в индивидуально-авторском употреблении позволяют названным средствам выполнять в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына сталеобразующую и смыслообразующую функции, актуализация которых определяет выражение мировосприятия писателя, идейно-содержательной направленности произведения.

Объектом анализа избраны глаголы и отглагольные существительные, функционирующие в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына. Предмет рассмотрения составляют лексико-семантические, семантико-словообразовательные и экспрессивно-стилистические свойства глаголов и отглагольных существительных, индивидуально-авторские приемы употребления данных языковых единиц.

Цель работы - выявить функционально-семантическую специфику глаголов и отглагольных существительных как стилеобразующих и смыслообразующих средств в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына.

Поставленная цель обусловила решение следующих задач:

1) проанализировать основные положения концепции «языкового расширения» А.И. Солженицына с учетом лингвистических установок писателя;

2) определить научные подходы к описанию языкового материала в художественном тексте применительно к цели исследования;

3) дать лексико-стилистическую и семантико-словообразовательную характеристику глаголов и отглагольных существительных, функционирующих в «Двучастных рассказах»;

4) выявить экспрессивно-стилистический потенциал рассматриваемых языковых единиц и особенности его реализации - в индивидуально-авторском употреблении и окказиональном словотворчестве писателя;

5) показать приемы использования глаголов и отглагольных существительных в «Двучастных рассказах» как стилеобразующих, характерологических и образных, средств художественного текста;

6) обосновать смыслообразующую роль глаголов и отглагольных существительных в рассказах, выделив значимые для воплощения авторского замысла словесные оппозиции, способствующие выражению идейно-содержательной направленности произведения.

Теоретико-методологическими основами работы являются исследования, посвященные функционально-стилистической и социально-функциональной дифференциации русского языка [Кожина 2008; Кормилицына 2003; Крысин 1989, 2004; Сиротинина 2000; Скворцов 1977; Винокур Т. 1977; Шмелев 1977; Химик 2004], стилистике художественной речи [Виноградов 1963; Винокур Гр. 1959; Новиков 2003; Одинцов 1980]; направленные на изучение идиостиля писателя [Григорьев 1983; Золян 1986; Зубова 1999; Кожевникова 1992], стилистического использования языковых единиц в тексте [Винокур Т. 2010; Лукьянова 1983; Прокопович 1969; Виноградова 2004], трактовку категории простонародности в русском языке [Виноградов 1949; Туликова 2006; Химик 2004; Ходакова 1978]; связанные с описанием словообразовательных, в том числе окказиональных, процессов и явлений [Бабенко Н. 1997; Винокур Гр. 1991; Земская 1992; Лыков 1976; Ревзина 1996; Улуханов 2001]. В качестве основополагающих используются постулаты о связи языка и мышления, опосредованном отражении окружающего мира в речемыслительной деятельности человека [Будагов 1976; Кацнельсон 1972; Кубрякова 2001; Лопушанская 2000].

Источником для отбора материала послужили тексты «Двучастных рассказов» А.И. Солженицына [1995-1998] - цикл произведений, объединенных композиционным принципом противоположности двух частей, содержание которых связано с проблематикой конфликта между историческими обстоятельствами и частной судьбой конкретных людей.

Материал исследования составил массив фактов - 3157 употреблений глаголов и отглагольных существительных. За единицу наблюдения принята словоформа, функционирующая в высказывании, равном предложению.

В работе использованы следующие методы анализа: описательный, включающий наблюдение, интерпретацию и классификацию языкового материала; элементы компонентного, семантико-словообразовательного, контекстуального и стилистического анализа, позволяющие раскрыть функциональные свойства анализируемых языковых единиц, словесные и смысловые оппозиции в тексте произведений.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые на материале глаголов и отглагольных существительных, функционирующих в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына, определены пути «языкового расширения» в прозе писателя; выявлен лексико-стилистический и семантико-словообразовательный потенциал названных средств и специфика его реализации в контексте; выделены способы индивидуально-авторского употребления, в том числе окказионального образования, слов в текстах рассказов А.И. Солженицына, показаны особенности реализации категории простонародности; обоснована характерологическая и художественно-образная роль глаголов и отглагольных существительных в рассматриваемых произведениях автора; разграничены стилеобразующая и смыслообразующая функции анализируемых единиц в художественном тексте при выражении приема антитезы и актуализации принципа контраста, релевантных в «Двучастных рассказах» для идиостиля писателя.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно вносит вклад в разработку проблем современной художественной речи, восполняет пробел в изучении языка рассказов А.И. Солженицына, идиостиля писателя. Полученные результаты позволяют уточнить способы «языкового расширения», обогащения русского литературного языка в современную эпоху, дополнить представления о специфике проявления категории простонародности.

Практическая ценность работы заключается в возможности использования ее материалов при изучении стилистики русского языка, лексикологии и словообразования, в спецкурсах по проблемам художественной речи, идиостиля А.И. Солженицына, на уроках русского языка и русской словесности в старших классах средних общеобразовательных учреждений, в лексикографической практике.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Использование глаголов и отглагольных существительных в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына отражает идею «языкового расширения», что обнаруживается в употреблении разговорных, просторечных, областных и книжных слов (в том числе устаревших и высоких), индивидуально-авторских, окказиональных образований, в актуализации контекстуальных «освеженных», новых значений маркированных и немаркированных языковых единиц, реализующих «неутерянную выразительность» слога писателя.

2. Специфика индивидуально-авторского использования, в том числе окказионального словотворчества писателя, определяет роль глаголов и отглагольных существительных как характерологических и образных средств в рассказах А.И. Солженицына.

3. Окказиональные глаголы и отглагольные существительные являются потенциальными словами, преимущественно созданными по актуальным для разговорного и просторечного словообразования моделям: для глаголов в качестве основных выделяются префиксация, конфиксация, постфиксация, отмечается имперфективация, депрефиксация+префиксация; для существительных -суффиксальный способ, нулевая суффиксация, образование суффиксально-сложных имен с опорным компонентом, содержащим глагольную основу. Окказиональные образования могут также характеризоваться как «простые» слова

и выступать в текстах «Двучастных рассказов» средством реализации категории простонародности.

4. В рассказах А.И. Солженицына глаголы и отглагольные существительные выполняют стилеобразующую функцию при использовании в составе антитезы, являющейся приемом организации словесных оппозиций, которые в плане выражения разграничиваются в зависимости от частеречной принадлежности стержневого элемента «глагол - глагол», «существительное - глагол», «существительное - существительное», а в плане содержания выражают отношения противопоставления, соединения, разделения, сопоставления, сравнения, утверждения на основе отрицания противоположного признака.

5. Глаголы и отглагольные существительные в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына играют смыслообразующую роль при реализации принципа контраста, выступая семантико-стилистическим и художественным средством воплощения ключевой для рассматриваемых рассказов писателя смысловой оппозиции «человек:: власть».

Апробация работы. Основные результаты исследования сообщались на международных конференциях «Модернизация и традиции - Нижнее Поволжье как перекресток культур» [Волгоград, 2006], «Русская словесность в контексте современных интеграционных процессов» [Волгоград, 2007], «Человек в современных философских концепциях» [Волгоград, 2007], «Русский язык в современном мире: константы и динамика» [Волгоград, 2009], «Интеграционные процессы в коммуникативном пространстве регионов» [Волгоград, 2010], на IV Международном конгрессе исследователей русского языка «Русский язык: исторические судьбы и современность» [Москва, 2010], Борковских и Щербовских чтениях в Волгоградском государственном университете [Волгоград, 2005-2011], внутривузовских научных конференциях [ВолГУ, 2005-2011].

Всего опубликовано 15 работ (4,8 п.л.), в том числе по теме диссертационного исследования - 13 (общий объем 4,3 п.л.), из них 2 статьи в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы, источников, словарей и принятых сокращений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении определяются актуальность, цель, задачи, объект, предмет исследования, характеризуются методологические принципы, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, материал и методы его анализа, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Научные подходы к проблеме изучения языка художественной прозы А.И. Солженицына» излагаются теоретические основы рассмотрения стилеобразующей и смыслообразующей функций, освещаются важнейшие аспекты концепции «языкового расширения», изложенные писателем, и вопросы, связанные с лингвистическим анализом его произведений.

Художественная речь является объектом изучения разных областей филологического знания. Стилистические исследования шедевров русской

словесности [Бахтин 1979; Будагов 1949; Виноградов 1980; Винокур Гр. 1991; Ефимов 1957; Ларин 1974] дают представление о сложившихся ранее и новых научных традициях рассмотрения материала в рамках функционального [Винокур Т. 2010; Кожина 1992; Костомаров 2005; Салимовский 2002; Солганик 2006], коммуникативного и речеведческого направлений [Болотнова 2010; Шмелева 2000], выявления особенностей смыслового развертывания текста [Купина 1983; Новиков 1983; Пищальникова 1992].

Концепции «образа автора» В.В. Виноградова и «языковой личности» Ю.Н. Караулова изменили вектор внимания лингвистов от функционального стиля и его ресурсов к индивидуальному стилю писателя. В современных работах описание данного феномена нацелено на понимание творческого пути личности, рассмотрение языковых средств, смысловых форм и структур, выявление общих закономерностей словоупотребления в произведениях писателей [Григорьев 1983; Кожевникова 1992; Зубова 1999]. Специфика экспликации качеств идиостиля связывается с выделением системы языковых средств, выполняющих в тексте стилеобразующую функцию, формирующих его неповторимый облик и выразительность [Одинцов 1980], а также соотносится с конкретным текстом и формами репрезентации заключенной в нем информации; ключом к ее постижению является семантика языковых единиц, особенно лексических, ввиду их приоритетной роли в реализации смысла [Болотнова 2000; Степанов 1990]. В данной связи следует говорить о смыслообразующей функции средств, релевантных для выражения миросозерцания писателя, идейно-содержательного наполнения произведения.

Таким образом, феномен художественного текста как продукта индивидуального творчества, характеризующийся принципами целенаправленного отбора средств, опосредованно отражающих восприятие автором окружающей действительности, ориентирует на описание стилеобразующей и смыслообразующей функций языковых единиц.

Словоупотребление А.И. Солженицына во многом обусловлено идеей «языкового расширения», которая, по мнению некоторых исследователей, реализует этическую позицию писателя - «Одно слово правды весь мир перетянет», сформулированную им в Нобелевской лекции [Солженицын 2004]. Так, Ж. Нива подчеркивает: «все искусство прозаика начинается с бунта против идеологического слова, речи со встроенной в нее ложью» [Нива 1992, с. 71]. Стремление вернуть литературному языку «разговорную народную легкость и свободу» проявляется в концепции, основной тезис которой связан с очень осторожным, «продуманным употреблением... таких слов, которые хоть и не живут в современном разговорном языке, но настолько... понятно употребляются..., что могут прийтись по нраву говорящим, привлечь их - и так вернуться в язык» [Солженицын 1996, с. 12]. Использование словообразовательного потенциала, многообразия приставок, с помощью которых можно создавать глаголы, образование отглагольных существительные мужского и женского рода, по мнению А.И. Солженицына, являются способами обогащения языка, воссоздания ощущения его глубины и широты [Солженицын 1990; 1996]. «Заимствование» названных единиц из живой, простонародной речи, собственное

словотворчество нашли отражение в текстах «Двучастных рассказов», что определяет в данном исследовании внимание к приемам авторского употребления, которые позволяют выявить закономерности функционирования глаголов и отглагольных существительных в художественном тексте, обосновать их роль в формировании идиостиля писателя.

Во второй главе «Стилеобразующая роль глаголов и отглагольных существительных в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына» дается лексико-стилистическая и семантико-словообразовательная характеристика языковых единиц, рассматривается реализация их экспрессивного потенциала в контексте, определяется специфика употребления отмеченных и не отмеченных в лексикографических источниках слов и значений.

В данной работе исходным является тезис о том, что языковые единицы играют стилеобразующую роль, если служат показателями определенного стиля [Лукьянова 2004, с. 24] и с точки зрения понимания идиостиля способны отражать феномен языковой личности, обладающей характерными принципами отбора речевых средств, приемами их использования [Леденева 2001, с. 40].

Анализ материала показал: реализуя идею «языкового расширения», автор «Двучастных рассказов» использует глаголы и отглагольные существительные как зафиксированные в лексикографических источниках, так и не отмеченные в словарях русского языка (см. Таблицу 1). Среди зафиксированных нами выделены немаркированные лексические единицы либо маркированные, то есть имеющие пометы «разговорное», «просторечное», «областное», «книжное» (в том числе «устаревшее» и «высокое»). Не отмеченные в словарях русского языка лексемы или значения слов рассматриваются в данной работе как окказиональные образования, потенциальные факты «естественного новаторства» писателя [Винокур Гр. 1991, с. 330]. На основе характеристики мотивирующих основ и аффиксов среди них разграничены разговорно-просторечные, то есть сниженные, экспрессивные, «словообразовательно мотивированные» образования [Виноградова 2004], а также с приметами книжной или простонародной лексики. К простонародным относятся языковые единицы, способствующие непринужденному, негрубому выражению мыслей, свойственные самобытному восприятию действительности [Химик 2004], выполняющие в литературно обработанных контекстах различные функции с целью подчеркивания оригинальности, своеобразия, внутренней сущности кого-, чего-либо, создания выразительности, шутливо-имитационной направленности, эмоциональной напряженности высказывания [Туликова 2007].

Немаркированные глаголы, зафиксированные в словарях современного русского языка без стилистических помет (53,3% от всех случаев проанализированных словоупотреблений), являются преимущественно префиксальными - с приставками в-/во-, вз-, воз-, вы-, до-, за-, из-, на-, над-, недо-, о-, об-, от-, пере-, по-, под-, пре-, пред-, при-, про-, раз-, с-, у-; префиксально-суффиксальными с различными формантами -ива-/-ва-, -ну-, -и-\ префиксально-постфиксальными. Данные единицы могут обозначать действие, состояние, отношение и употребляться автором в прямом и переносном значениях.

Таблица 1.

Стилистическая характеристика глаголов и отглагольных существительных в текстах «Двучастных рассказов» А.И. Солженицына

(данные приведены в %)

\ Стилистическая \ характеристика Стилистическая маркированность слов и значений, отмеченных в словарях Стилистическая . окраска окказиональных слов и значений, не отмеченных в словарях

Языковые \ единицы \ немаркированное разговорное 1 просторечное областное книжное разговорно-просторечное простонародное книжное Всего

Глаголы 53,3 6,2 3,4 1,3 1.3 2,1 1,5 0,2 69,3

Отглагольные существительные 21,55 3,2 1,45 1,1 1,2 1,2 0,9 од 30,7

Итого: 74,85 9,4 4,85 2,4 2,5 3,3 2,4 0,3 100

Отглагольные существительные (21,55%) представлены суффиксальными образованиями, созданы сложением либо с помощью нулевого суффикса и могут называть лиц по профессии, роду занятий, образу жизни, поведению, правовым взаимоотношениям с государством, статусу в обществе и др. Имена со значением отвлеченного признака обозначают жизнь живого существа, интеллектуальную деятельность, дают эмоциональную, социальную, поведенческую и др.характеристику лица-субъекта. Следует отметить, что индивидуально-авторское употребление немаркированных глаголов и отглагольных существительных может обусловливать расширение их значения, появление дополнительных контекстуальных смысловых оттенков и стилистических коннотаций. Так, например, глагол засвечиваться зафиксирован в словарях как «портить светочувствительный слой пленки» [БАС 6, с. 486]. В рассказе «Эго» данный глагол употребляется А.И. Солженицыным с семантикой отрицания начала действия: «И на ночь теперь не засвечивались избяные окна: без дела стояли керосиновые лампы и еле светили внутри жирники - плошки из бараньего жира» («Эго»); это способствует представлению о разрушенном во время гражданской войны деревенском укладе жизни.

Глаголы, маркированные как разговорные (6,2%), в анализируемых текстах образованы с помощью приставок вз-, за-, из-, на-, от-, при-, под-, про-, раз-', конфиксацией с префиксом вз- и суффиксом -ива-, постфиксациейи др. Рассматриваемые единицы обозначают «направление действия в пространстве» (|откочевать, отхлынуть, придвигаться)-, «степень интенсивности действия» (взбадривать, изжелтеть, подкормиться, разодеваться); «характер совершения действия во времени» {завариться, заорать, надергать, прикончиться,

проболтать); «доведение до какого-либо состояния» (измогать, обелиться, распалиться, умучиться). Отглагольные существительные, имеющие помету «разговорное» (3,2%), созданы с помощью суффиксов -к(а), -щик и, обозначая носителя процессуального признака, служат для наименования лица по характерному для него действию (гуляка, рубака, проверщик); имена с семантикой отвлеченного признака образованы суффиксацией с формантами -ни(е), -к(а),-лк(а), 'ловк(а), с нулевым суффиксом: одурение, дележка, дразнилка, растащиловка, наскок.

Глаголы, отмеченные в словарях как «просторечные» (3,4 %), имеют префиксы вы-, на-, по-, про- (вызнать, нажарить, покатиться, прознать)-, суффиксы -ну- (лизнуть, полыхнуть, рубануть); наблюдаются постфиксальные (смориться, подсечься) и префиксально-постфиксальные (изболеться) образования и др.; данные единицы выступают со значениями «степень интенсивности действия», «доведение до какого-либо состояния», «результат действия». Просторечные существительные (1,45%) используются для номинации лица по характерному для него действию с суффиксом -л(а): погоняла. Существительные, обозначающие отвлеченный процессуальный признак, образованы с помощью формантов -ени(е), -ев(о), -к(а): замирение, курево, перетряска, подсидка, зафиксирован нулевой формант: терпеж.

Диалектные глаголы (1,3%) используются с приставками do-, по-, об-, отмечены суффиксальные и постфиксальные единицы. Данные лексемы имеют словообразовательную семантику «направление действия мимо предмета» (обминуть), «многократность совершения действия» (плетюхать), «результат действия» (дотаранить, посчастить, раниться). Существительные, маркированные как «областные» (1,1%), употребляются с суффиксами -ник, -ев(о), -ун, обозначая носителя процессуального признака (раскулачит, едево, ездун), с формантом -к (а) и нулевым суффиксом характеризуют отвлеченный процессуальный признак (погонка, пойка, переступ, поспех, прознобь).

Книжная глагольная лексика (1,3%) образована с помощью префиксов вз-, воз-, do-, uc-, no-, c-, у-, конфиксацией, постфиксацией и может использоваться с семантикой «направление действия вверх» (взнести, возвыситься); «направление действия наружу» при выражении его незначительной интенсивности (истечь), «совершение действия во времени как результат действия» (восставить, посечь, сведать, умириться, утишиться). Отглагольные существительные, маркированные в словарях пометами «книжное», «высокое» и «устаревшее» (1,2%), служат для наименования носителя процессуального признака при помощи формантов -ант, -тель, -ун: арестант, служитель, вещун; отвлеченных явлений с суффиксами -и(е), -(е)ни(е): возвестие, одоление, отдохновение, устроение.

Окказионализмы, не отмеченные в словарях, представляют собой потенциальные слова - глаголы и отглагольные существительные, созданные преимущественно по актуальным для разговорного и просторечного образования моделям.

Глаголы сниженные, с разговорно-просторечной окраской (2,1%), в «Двучастных рассказах» имеют приставки в-, вз-, до-, за-, об-, от-, пере-, по-, под-, при-, про-, раз- и др., могут быть созданы конфиксацией, сложением с формантами

-м-, -нича-, -ну- и др., постфиксацией. А.И. Солженицын использует характерную для разговорной речи имперфективацию, образуя формы несовершенного вида от префиксальных языковых единиц с помощью суффиксов -ива-, -ва- (дограбливать, доковыливать, закруживать, засвечиваться, зазванивать, прокруживаться, ' уцелевать), выражающих повторяющиеся действия. Сниженные глаголы употребляются со значением «направление действия в пространстве», которое может конкретизироваться в тексте как «приближение, присоединение к чему-либо» (подбивать, подъединиться)-, «направление действия наружу» при обозначении кратковременности и небольшой интенсивности (выерзнутъ); «дополнительное совершение действия» (доковыливать). Семантика «степень интенсивности» проявляется в сочетании с указанием на однократность (притрепнул), многократность (извизгивать, вызвериваться), многократность и резкое действие (взбуривать), доведение до какого-либо результата (проседетъ), начало действия (загуживать, зазванивать). Совершение действия во времени может быть обозначено как длительное и непрерывное (захолаживать), его начало (засвечиваться) или результат (излинять), ответное действие (.мятежничать). Словообразовательное значение «доведение до какого-либо состояния» реализуется в вариантах «доведение до нежелательного состояния», «приобретение или утрата определенных качеств, способностей или привычек в результате частого, длительного или интенсивного совершения действия» (устыживаться), «приобретение признака» (поднаумитъся, пожесточеть, обезразличеть), «наделение признаками, свойственными тому, кто (что) назван мотивирующим словом» (озвериться), «лишение признака» (онезрячеть).

Окказиональные отглагольные существительные с разговорно-просторечной окраской (1,2%) употребляются в значении отвлеченного процессуального признака и образованы, как правило, от приставочных глаголов суффиксальным способом с помощью формантов -ени(е), -ани(е), -(б)а, -ств(о), -телъств(о), -щин(а), -к(а), -лк(а), с нулевым суффиксом: закончание, очумление, прожитьба, весельба, заточительство, погоняльство, долдонщина, нахмурка, твердилка, морг (век), (т.е.глаз - JI.C.), измот; носитель процессуального признака выражается суффиксами -щик, -еу: догадальщик, уклонщик, задержанец, обтрепанец\ среди оказиональных образований данной группы выделяются суффиксально-сложные существительные с опорным компонентом, содержащим глагольную основу: пустошлеп, грязнохват.

Лексика, имеющая в словарях помету «областное», может употребляться автором в окказиональном значении. Так, например, глагол «взбуривать», отмеченный в Словаре русских народных говоров как «бросать злой, сердитый взгляд, поглядывать на кого-либо искоса, хмуро, исподлобья; сердиться, горячиться, ругать кого-либо» [4, с. 244], в рассказе «Эго» используется для создания картины народного восстания: «Однако и терпеж их уже перешел через край, взбуривало народ» («Эго»), Контекстуальная семантика слова не зафиксирована в современных лексикографических источниках; в словаре В.И. Даля приведены бурить и буровить [1, с. 92] в значении «буравить, сверлить землю или камень буром», отражающем направленность движения вниз, вглубь чего-либо. Приставка вз- и суффикс -(и)ва- в глаголе взбуривать передают

регулярность, повторяемость действия, его устремленность вверх. Использование этого слова в безличной форме и переносном смысле способствует представлению о стихийном зарождении восстания в самой глубине народных масс, о непроизвольном и не зависимом от субъекта процессе, который прорывается наверх.

Глаголы, которые квалифицируются нами как «простонародные» (1,5%), могут иметь приставки вы-, до-, по-, под-, про-, раз-, быть образованными префиксацией, конфиксацией, постфиксацией, депрефиксацией+префиксацией и обозначать «доведение до какого-либо результата» (домозговатъ, домозговаться, похлопотать), «перемещение, продвижение вперед» (протронуть), «обратное действие» (разгромоздить). Немногочисленные случаи употребления отглагольных существительных с такой окраской (0,9%) характеризуют носителя процессуального признака при употреблении с формантом -тель (возглавитель), передают отвлеченный процессуальный признак в случаях использования модели депрефиксация+префиксация (переназвание, переконструщия), нулевого суффикса (прокрут, разбережь). Окказионализмы отличаются совпадением со структурными и выразительными свойствами слов, взятых из народной, «простой» речи, и являются, как мы считаем, средством выражения категории простонародности. Например, обращает на себя внимание использование автором глагола похлопотать: «И на январскую стипендию накупали ржаного хлеба... А директор их института - была солидная, властная женщина, жена Маленкова, нахлопотала еще и повышенных стипендий, получил и Емцов. Так он креп.» («На изломах»). Глагол похлопотать не зафиксирован в словарях современного русского языка, в словаре В.И. Даля лексема приводится с иным значением - «наделать кому беспокойством своим хлопот» [2, с. 491]. В цитируемом контексте приведенное слово сближается по значению с разговорным глаголом выхлопотать - «добиться хлопотами» [БАС 3, с. 627] и просторечным, отмеченным с ироническим оттенком, схлопотать - «получить что-либо в результате своего неподобающего поведения» [MAC 4, с. 317]. Однако употребление в рассказах Солженицына слова похлопотать с накопительным значением приставки на- в ряду лексических единиц накупали, креп способствует не снижению стилистической окраски контекста, а выражению степени интенсивности действия, представления о том, как постепенно налаживается жизнь героя. Данный глагол является элементом самобытной, выразительной характеристики, которую дает писатель действиям человека, облеченного властью.

Окказиональные книжные глаголы наблюдаются в единичных случаях (0,2%), образованы префиксацией и имперфективацией, имеют значения «направление действия в пространстве» {взветрить, низзиратъ), «начало действия» с указанием на внезапность и интенсивность его совершения (iвзгневатъся), «ответное действие» (сопротшитъся). Отглагольные существительные с названной окраской (0,1%) встречаются с семантикой процессуального признака и формантом -ени(е) (струение, одарение).

Анализ использования в текстах «Двучастных рассказов» отмеченных и не отмеченных в словарях слов и значений, окказиональных, немаркированных и маркированных, стилистически окрашенных языковых единиц свидетельствует о

стилеобразующей функции данных средств, которые могут играть характерологическую и образную роль в рассматриваемых произведениях А.И. Солженицына.

Глаголы выступают в качестве характерологических средств, передавая преимущественно эмоциональное состояние лица: «Да ты белены объелся! -взгневались оборонщики» («На изломах»); указывая на внешний вид человека: «Время - текло так, и когда нэпманские дамы разодевались - так это всех уже раздражало» («Молодняк»); интеллектуальную деятельность: «Но домозговался и тут» («На изломах») и др.

Отглагольные существительные с семантикой «носитель процессуального признака» в рассказах А.И. Солженицына употребляются в качестве средства характеристики образов персонажей, так как в центре внимания писателя всегда оказывается человек и его судьба в истории страны и народа. Такая лексика используется для описания лица с точки зрения его физического состояния: «...а обтрепанцам только этого и надо, все доедают» («Абрикосовое варенье»); социального положения: «Но не в костюме, как естественно бы возглавителю банка, а в небрежно-просторном оливковом свитере...» («На изломах»); указания на род занятий: «А - кто к тебе проверщиком?» («На краях»); участия в какой-либо, чаще незаконной, деятельности: «Мы пришли крикнуть вам, что власть обидчиков и грабителей быть не должна!» («Эго»).

Суффиксально-сложные существительные с опорным компонентом, содержащим глагольную основу, имеют богатый стилистический потенциал, который проявляется в контексте: «По делам уже и таких грязнохватов коснулся -озноб от них» («На изломах»); «Как в их городе переслоились скрытые силы с тяжелой валютой, и выскочки-грязнохваты, и прямые бандиты, - и как, и вообще ли можно когда в будущем все это искоренить?» («На изломах»). Слово грязнохват мотивировано глаголом «хватать», то есть «(переносное) с увлечением, жадностью или поспешно, без разбора приниматься за что-либо, начинать делать что-либо» [MAC 4, с. 595], и существительным «грязь» в переносном значении «что-либо низменное, безнравственное, бесчестное и т.п.» [MAC 16, с. 354]. Использование рассматриваемой единицы в составе приложения выскочки-грязнохваты дает возможность автору охарактеризовать людей, ничем не гнушающихся для достижения своей цели, случайно или незаконно, необоснованно занимающих высокое положение в обществе.

Существительные, обозначающие отвлеченный процессуальный признак, используются для указания на эмоциональное состояние кого-либо: «А ещё в большем обомлении - аспиранты» («На изломах»), «Отдохновение приходило только на уроках собственно русского языка: прямодушный, незыблемый и вечный предмет» («Настенька»), физиологическое действие: «и тот с захрипом, тяжеловесно выкладывал обвинения» («На изломах»).

Являясь характерологическим средством, отглагольные существительные способствуют выражению позитивной либо негативной оценки, указывают на неодобрительное или одобрительное, пренебрежительное, ироническое, презрительное отношение автора или персонажа к тем лицам или реалиям действительности, которые характеризуются как безнравственные, низкие: «Сейчас

вот главного озорного пустоплета и самого скинули - по шапке и по шее» («На краях»), «И в городах, и в самой армии. Какая растащиловка шла, матушки!» («Желябугские Выселки»).

Глаголы и отглагольные существительные в «Двучастных рассказах» употребляются для создания художественных образов чаще всего на основе метафорического переосмысления их значений. Анализируемые единицы обнаруживают способность отражать специфическое восприятие автором определенных жизненных явлений. Так, заключенный в лексемах семантический признак «однонаправленное движение водного потока» позволяет А.И. Солженицыну показать меняющийся, противоречивый характер жизни: «Человеческая жизнь вообще потеряла свое разумное течение..., но при большевиках затаилась, исказилась в тайных, обходных или хитро-изобретательных ручейках» («Эго»), «Да жизнь разнообразно потекла многими потоками («На изломах»), «Москва!.. Не могло быть города прекрасней Москвы, сложившейся не холодным планом архитектора, а струением живой жизни многих тысяч и за несколько веков» («Настенька»). В последнем из приведенных примеров употребляется окказиональное существительное струение, образованное от глагола поступательного движения струиться, то есть «распространяться струей, узким потоком» [MAC 4, с. 292]. В сочетании с тавтологическим повтором живой жизни данное слово имеет переносное значение «естественный, непрерывный процесс целенаправленной деятельности человека»; это позволяет писателю в контексте сделать акцент на использовании образа многих поколений людей, усилиями которых создавался облик Москвы, и нарисовать картину жизни столичного города.

Проанализированный материал свидетельствует о том, что глаголы и отглагольные существительные являются репрезентантами идиостиля А.И. Солженицына. Они употребляются в значениях, зафиксированных и не зафиксированных словарями, имеют различную стилистическую окраску, могут представлять собой окказиональные образования, созданные по образцам, свойственным живому разговорному языку, простой речи, обнаруживают контекстуальное расширение значений. Названные особенности позволяют говорить о стилеобразующей роли рассматриваемых единиц как характерологических и образных средств в произведениях писателя.

В третьей главе «Реализация смыслообразующей функции глаголов и отглагольных существительных в текстах рассказов А.И. Солженицына» выделяются словесные оппозиции, определяются особенности употребления глаголов и отглагольных существительных в составе приема антитезы, обосновывается смыслообразующая роль названных единиц в контексте.

Характеристика материала показала, что глаголы и отглагольные существительные в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына являются строевыми компонентами стилистического приема антитезы, выступающего способом организации словесных оппозиций (см. Таблицу 2), которые в плане выражения разграничиваются в зависимости от частеречной принадлежности стержневого элемента «глагол - глагол», «существительное - глагол», «существительное - существительное», а в плане содержания актуализируют

отношения противопоставления: X, а (но) У; Х-(а)У; соединения: Хи а (=и) У ни X, ни У; Х=(и)У; разделения: ХшиУ\ X не Х\ сопоставления или сравнения: Xповерней, чем У; Хне то, что У; не так X, как У; утверждения на основе отрицания противоположного признака с негативно-позитивным расположением частей иеХ, а (но) У; не Х- У либо позитивно-негативным X, а не У.

Таблица 2.

Использование глаголов и отглагольных существительных как средств выражения приема антитезы в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына

(данные приводятся в %)

План содержания словесных оппозиций Противопоставление Соединение Разделение Сопоставление, сравнение Утверждение на основе отрицания противоположного признака Всего:

План выражения словесных оппозиций 0 V ¡¿Г « >> 3 а II 4 Хили У; Х-неХ X поверней (пето, что)У; не так X, как У « 1 ** и 5 Ч

Глагол - глагол 37,4 8,6 8,6 1,1 10,9 5,3 71,9

Существительное -глагол 7,7 — - 3,4 - 11,1

Существительное -существительное 2,1 — 3,3 5,2 6,4 17,0

Итого 45,1 10,7 8,6 4,4 19,5 11,7 100

Обобщенные данные показывают, что в рамках антитезы семантика противопоставления, соединения, разделения может быть эксплицирована с помощью соответствующих противительных, соединительных, разделительных союзов или выражена имплицитно; сравнение реализуется с использованием сравнительных союзов или наречий в сравнительной степени; отношения утверждения на основе отрицания противоположного признака - союза с отрицательно-противительным значением или отрицания.

Все выделенные в плане содержания типы оппозиций могут выражаться структурой со стержневыми элементами «глагол - глагол». Наибольшее количество употреблений отмечено в случаях выражения данными единицами отношений противопоставления (37,4%): «Трудно, трудно русских мужиков стронуть, но уж как попрет народная опара - так и не удержишь в пределах рассудка» («Эго»), «Война и кончилась - она и не кончилась» («На изломах»)», «...или красный столбик (выполнил план), или синий (провалил)» («На изломах»), «Другой, Обоянский,... не так допрашивал, как вселял в подследственного безнадёжность, даже будто бы становясь с ним сочувственно на одну сторону» («Эго»), « и тут

надо не зевать, а видеть потаенное» («Настенька»), «Но, чёрт его знает, скопировали в точности, а секреты какие-то не ухватили» («На изломах»).

Использование других оппозиций обнаруживает избирательность. Соотношение строевых элементов «существительное - глагол» отмечено только при реализации противопоставления: «Однако и терпеж их уже перешел через край, взбуривало народ» («Это») и утверждения на основе отрицания противоположного признака с негативно-позитивным расположением частей: «...не выборы главное, а хватать помещичью землю» («Эго»); словесной оппозицией со стержневыми элементами «существительное - существительное» в текстах рассказов выражены отношения соединения, сопоставления, сравнения: «Но ни каленой прокаткой, ни уговорами не брались уже повстанцы» («Эго»), «А вот сельская кредитная кооперация может оказаться путем куда поверней всемирного перескока к окончательному счастью» («Эго»); значение утверждения на основе отрицания противоположного признака представлено антитезой с негативно-позитивным или позитивно-негативным расположением частей: «Значит это шаг не к возвышению, а в гибель» («На краях»), «И потекли на те должности -крестьяне лишь по рождению, а не по труду» («Эго»).

Рассмотрение словесных оппозиций показывает, что в контексте реализация приема антитезы возможна с помощью однокоренных антонимов: «Деньги соединили их - деньги и разъединили» («На изломах»), а также слов, которые узуально не выражают противоположных значений, но приобретают их контекстуально: «...как в воздухе летел бы без крыльев - вот взмоешь или разобьешься» («На изломах»). Во втором фрагменте в паре взмыть - разбиться глагол разбиться, обозначающий направленность движения вниз, противопоставлен по смыслу лексической единице взмыть - «стремительно взлететь», характеризующей направление движения вверх, что используется для указания на психологическое состояние героя в минуту выбора, определяющего дальнейшую судьбу человека.

Употребление глаголов и существительных в составе антитезы позволяет автору в «Двучастных рассказах» показать столкновение различных точек зрения на что-либо, социальное положение кого-либо, передать противоречивые чувства, восприятие и оценку событий, В тексте рассказов семантико-смысловые свойства глаголов и именных словоформ способствуют описанию различных действий, состояний, отношений, реалий и явлений действительности.

Выделенные в массиве фактов словесные оппозиции реализуют в рамках широкого контекста принцип контраста, который возникает на основе индивидуально-авторского использования рассматриваемых языковых единиц; контраст способствует приращению контекстуальных значений, что позволяет писателю в символической, художественной форме выразить идею произведения. Как показывает анализ, ключевой для «Двучастных рассказов» является смысловая оппозиция «человек:: власть», которая получает конкретизацию в соотношении противоположных смыслов «становление - излом», «правда - ложь».

Репрезентантами соотношения «становление - излом» могут быть различные семантические признаки, в частности 'упрочение положения' - 'утрата положения'. Ср.: «Но Эктов всё более укреплялся в том, что не требует никакого оправдания

повседневная помощь крестьянину в его текущих насущных нуждах...». - «И -если б он этим спасал крестьян?... Сокрушился.» («Эго»); «Жуков еще вырос и укрепился в стратегии... И все укреплялся в спорах со Сталиным»,- «Жукова как скинули с лошади на скаку». («На краях»); «А дальше взлет, и взлет, и взлет». -«Но — и надломился хребет карьеры» («На изломах»); «А успех как покатит — то только держись, волна взносит, взносит и взносит... А на душе гадко. Видно же, что вмазываешься в одно, другое, третье» («На изломах»). Рассматриваемые в приведенных фрагментах глагольные и именные средства в рамках приема антитезы (укреплялся - сокрушился; вырос, укрепился, укреплялся -скинули; взлет -надломился; покатит, взносит - вмазываешься) способствуют реализации принципа контраста при выражении авторского взгляда на судьбу человека, которая зависит от конкретных обстоятельств, эпохи, государственной системы и т.д.

Для репрезентации противоположных смыслов «правда - ложь» характерно соотношение семантических признаков 'создавать что-либо свободно, испытывая творческий подъем' - 'создавать что-либо по принуждению', например: «Вот еще новое: не сам ты пишешь, что на сердце, - а что пройдет? пропустят или не пропустят?» («На краях»), «Художник в своем творчестве не может положиться на интуицию, а обязан свое восприятие контролировать сознанием класса» («Настенька»), «поэт, писатель творят, ведомые не свободным вдохновением, а -может быть, сами не сознавая, невольно, но и объективно выполняют чей-то социальный заказ» («Настенька»); семантических признаков 'выразить официальную точку зрения' - 'выразить мнение простого народа', например: «Вы пишете: фундамент счастья - наше коллективное хозяйство... Еще пишете: героизм становится жизненным явлением, цель и смысл жизни - труд в коммунистическом обществе. - На это скажу вам, что вещество того труда и того героизма - слякотное, заквашено на нашей изнемоге» («Абрикосовое варенье»),

В последнем контексте отражается столкновение точки зрения власти и простого человека, при этом первая воспринимается в качестве лжи, а вторая - в качестве крестьянской правды; таким образом, в рамках оппозиции в тексте рассказа оказываются противопоставленными слово «печатное», официальное, и слово устное, народное. В данном контексте, кроме того, названное противопоставление углубляется парой труд - изнемога: в социалистическом обществе труд, с точки зрения официальной пропаганды, - счастье, «состояние высшего удовлетворения жизнью, чувство глубочайшего довольства и радости» [MAC 3, с. 320]; крестьянский труд характеризуется как «изнемога»: названное существительное образовано от глагола «изнемочь», «потерять силы, дойти до изнеможения, ослабеть» [Даль 2, с. 29]. Употребление контекстуальных антонимов (труд как радость, довольство, счастье и труд как потеря последних сил, ослабление, изнемога) приводит к пониманию идеи писателя: приобщение к коллективному труду в социалистическом обществе на самом деле часто оказывалось эксплуатацией человека. Таким образом, контраст, возникающий на основе индивидуально-авторского использования рассматриваемых языковых средств в контексте, способствует реализации смысловой оппозиции «человек :: власть», ключевой для произведения.

В процессе анализа материала обращают на себя внимание некоторые закономерности выражения субъекта- носителя процессуального признака в высказывании при актуализации рассматриваемой оппозиции: рассказ о конкретном человеке преимущественно связан с эксплицитным выражением определенного субъекта, тогда как при характеристике власти субъект действия, обозначенного глаголом, актуализируется в контексте имплицитно и по способу представления является «ограниченным в своей неопределенности» [см.: Тупикова 1998, с. 87-88], символизируя отнесенность к высшим должностным лицам; например: «Отвеку жили мы в селе Лебяжий Усад Курской губернии. Но положили отруб нашему понятию жизни: назвали нас кулаками за то, что крыша из оцинкованной жести, четыре лошади, три коровы и хороший сад при доме» («Абрикосовое варенье»); «Мы, значит, на кого работали? ...Нам тогда что говорилиЪ («Все равно»); «Да взветрили тебя пыхом-духом - но перед ребятами нисколько не стеснительно, потому что в том нет никакой кривины: ты ничего не добивался, не хитрил.. .(«На изломах») и др.

Семантико-стилистический потенциал глаголов и отглагольных существительных как средств воплощения приема антитезы и принципа контраста позволяет говорить о способности названных единиц выполнять смыслообразующую функцию в контексте при выражении ключевой оппозиции «человек:: власть» в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына.

В заключении излагаются основные результаты исследования.

В работе показано использование глаголов и отглагольных существительных в «Двучастных рассказах», отражающее идею «языкового расширения», что проявляется в употреблении маркированных и немаркированных, разговорных, просторечных, областных и книжных слов, индивидуально-авторских образований с контекстуально обусловленными значениями.

Охарактеризованы особенности словотворчества писателя, специфика функционирования окказиональных глаголов и отглагольных существительных, которые являются потенциальными словами, преимущественно созданными по актуальным для разговорного и просторечного словообразования образцам; определено, что окказионализмы имеют также в текстах рассказов А.И. Солженицына простонародную окраску.

Доказано, что глаголы и отглагольные существительные выступают строевым элементом приема антитезы как способа организации словесных оппозиций, характерологическим и образным средством художественного воплощения ключевой для «Двучастных рассказов» А.И. Солженицына смысловой оппозиции «человек:: власть», способствующей выражению идейной направленности произведения и мировосприятия писателя.

Перспективой исследования является сопоставление функций глаголов и отглагольных существительных в текстах произведений А.И. Солженицына, относящихся к разным периодам его творчества.

Основные положения исследования отражены в 13 публикациях, общим объемом 4,3 п.л. (1 выполнена в соавторстве):

1. Савина, JI.M. Индивидуально-авторское словоупотребление как средство создания художественного образа в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына /

' Л.М. Савина // Вестник Российского государственного университета им. И. Канта. Серия: Филол. науки. - Выпуск 8. - Калининград : Изд-во РГУ им. И. Канта 2010.- С. 71-74 (0,4 п.л.). Статья опубликована в издании, рекомендованном ВАК Минобрнауки РФ.

2. Савина, Л.М. Стилистические приемы и средства выражения контраста в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына / Л.М. Савина // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 2, Языкознание. - № 2. -Волгоград : Изд-во Волгогр. гос. ун-та, 2010. - С. 36-41 (0,6 п.л.). Статья опубликована в издании, рекомендованном ВАК Минобрнауки РФ.

3. Савина, Л.М. Стилистический контраст как принцип организации текста в рассказе А.И. Солженицына «Абрикосовое варенье» / Л.М. Савина // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 2, Языкознание. - № 5. -Волгоград : Изд-во Волгогр. гос. ун-та, 2006 - С. 77-81 (0,5 пл.).

4. Савина, Л.М. Отражение мировосприятия человека в лексической семантике глаголов (на материале прозы А.И. Солженицына) / Л.М. Савина // Модернизация и традиции - Нижнее Поволжье как перекресток культур : материалы Международной научно-практической конференции, г. Волгоград, 28-29 сентября 2006 г. - СПб.; Волгоград : Изд-во Волгогр. гос. ун-та, 2006. -С. 633-637 (0,3 п.л.).

5. Савина, Л.М. Характерологическая функция глаголов и отглагольных существительных в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына / Л.М. Савина // Русская словесность в контексте современных инте1рационных процессов : материалы Второй Международной конференции, г. Волгоград, 24-26 апреля 2007 г. : в 2 т. - Т. 2. - Волгоград : Изд-во Волгогр. гос. ун-та, 2007. - С. 740-745 (0,3

П.Л.).

6. Савина, Л.М. Антитеза как прием выражения социально-философских взглядов А.И. Солженицына в «Двучастных рассказах» / Л.М. Савина // Человек в современных философских концепциях : материалы Четвертой международной конференции, г. Волгоград, 28-31 мая 2007 г. : в 4 т. - Т. 4. - Волгоград : Изд-во Волгогр. гос. ун-та, 2007. - С. 130-133 (0,3 п.л.).

7. Савина, Л.М. Способы индивидуально-авторского использования глаголов с приставкой воз- в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына / Л.М. Савина // Теоретические и лингводидактические проблемы исследования русского и других славянских языков / Отв. ред. H.A. Туликова. - Волгоград : Изд-во Волгогр. гос. ун-та, 2008. - С. 71-77 (0,4 пл.).

8. Савина, Л.М. Функции окказиональной лексики в рассказах А.И. Солженицына / Л.М. Савина // Личность и творчество А.И. Солженицына в контексте мировой культуры : Материалы международной научной конференции. -Ростов н / Д : НМЦ «Логос», 2008. - С. 40-42 (0,2 пл.).

9. Савина, Л.М. Экспрессивно-стилистическая характеристика существительных в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына / H.A. Туликова,

Л.М. Савина // Материалы Международной научной конференции «Культура в языке и литературе - язык и литература в культуре» (23-24 мая 2008 года). -Вестник КНУ им. Ж. Баласагына : Серия 1 (6). Социальные и гуманитарные науки.- Выпуск 2 (1-5. внепл.). Литературоведение. Языкознание. Культурология. - Бишкек : КНУ, 2008. - С. 52-57 (0,2 п.л. авт.).

10. Савина, Л.М. Индивидуально-авторское использование глаголов и существительных в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына / Л.М. Савина // Acta universitatis Lodziensis / Folia lingüistica Rossica 5. J^zyk - kultura-historia. -Lódz : Wydawnictwo Uniwersytetu Lódzkiego, 2009. - C. 185-190 (0,4 п.л.).

11. Савина, Л.М. Индивидуально-авторское употребление существительных на -ние в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына / Л.М. Савина // Русский язык в современном мире : константы и динамика : материалы Межунар. науч. конф., Волгоград, 7-9 дек. 2009 г. - Волгоград : Изд-во ВГТТУ «Перемена», 2009. - С. 324328 (0,2 п.л.)

12. Савина, Л.М. Модели окказиональных образований существительных и глаголов в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына / Л.М. Савина // Модели в современной науке: единство и многообразие: сб. науч. тр. / Под ред. С.С. Ваулиной, В.И. Грешных. - Калининград : Изд-во РГУ им. И. Канта, 2010. -С. 287-292 (0,4 п.л.).

13. Савина, Л.М. Стилеобразующая функция глаголов и существительных в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына / Л.М. Савина // Русский язык : исторические судьбы и современность : IV Международный конгресс исследователей русского языка (Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова, филологический факультет, 20-23 марта 2010 г.) : Труды и материалы / Сост. М.Л. Ремнева, А.А. Поликарпов. - М. : Изд-во Моск. ун-та, 2010. - С. 723-724(0,1 пл.).

Подписано в печать 17.11.2011 г. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Гарнитура Тайме. Усл. печ. л. 1,1. Тираж 120 экз. Заказ 373.

Издательство Волгоградского государственного университета. 400062 Волгоград, просп. Университетский, 100. E-mail: izvolgu@volsu.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Савина, Лариса Михайловна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава первая

НАУЧНЫЕ ПОДХОДЫ К ПРОБЛЕМЕ ИЗУЧЕНИЯ ЯЗЫКА ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЫ А.И. СОЛЖЕНИЦЫНА.

1.1. Теоретические основы анализа современного художественного текста.

1.2. Лингвистические воззрения и филологические установки

А.И. Солженицына в аспекте исследования творчества писателя.

Выводы.

Глава вторая

СТИЛЕОБРАЗУЮЩАЯ РОЛЬ ГЛАГОЛОВ И ОТГЛАГОЛЬНЫХ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ В «ДВУЧАСТНЫХ РАССКАЗАХ» А.И.СОЛЖЕНИЦЫНА.

Вводные замечания.

2.1. Семантико-стилистический потенциал глаголов и отглагольных v существительных и его реализация в текстах «Двучастных рассказов» А.И. Солженицына.

2.2. Использование глаголов и отглагольных существительных как характерологических и образных средств в текстах рассказов

А.И. Солженицына.

Выводы

Глава третья

РЕАЛИЗАЦИЯ СМЫСЛООБРАЗУЮЩЕЙ ФУНКЦИИ ГЛАГОЛОВ И ОТГЛАГОЛЬНЫХ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ В ТЕКСТАХ РАССКАЗОВ А.И. СОЛЖЕНИЦЫНА.

Вводные замечания.

3.1. Глаголы и отглагольные существительные как средство выражения антитезы в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына.

3.2. Реализация принципа контраста при употреблении глаголов и отглагольных существительных в рассказах А.И. Солженицына.

Выводы.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Савина, Лариса Михайловна

В отечественной филологии накоплен богатый опыт в изучении общенародного языка, обработанного прозаиками и поэтами; выдающимися учеными созданы образцы описания стиля русских классиков и шедевров ^ русской словесности [Виноградов 1980; Винокур 1991; Ефимов 1954, 1961]. Смена научной парадигмы и подход к художественному тексту как феномену индивидуального творчества по-прежнему оставляют «стиль» художественного произведения и «стиль» писателя (В.В. Виноградов) ключевыми понятиями филологии и актуальными объектами в плане лингвистического исследования.

Особенности стиля А.И. Солженицына обнаружились уже в первых рассказах художника. В 90-е годы XX века писатель вновь обратился к «малой» форме и опубликовал цикл «Двучастные рассказы». Данные произведения, изданные в то же десятилетие, что и «Русский словарь языкового расширения», являют собой пример активного использования богатств русской речи. В связи с этим они заслуживают особого научного исследования как значительное событие в творческой биографии автора. Двучастное строение рассказов - это попытка рассмотреть жизнь в ее сложности, в столкновении субъективного и объективного, двух эпох, двух поколений, двух мировоззренческих течений внутри каждого поколения и в каждом отдельном человеке. Авторский замысел каждого произведения реализуется в противопоставлении событийно-временных периодов, образов персонажей, различных точек зрения на одно и то же явление и др. Для воплощения идеи рассказов А.И. Солженицын стремится активизировать скрытые выразительные возможности русского словообразования и лексический потенциал языка, широко и свободно пользуется народным словом, под которым понимается и употребление писателем единиц из словаря В.И. Даля, и включение в текст произведения элементов живой речи, и окказиональное словотворчество. Особое внимание обращает на себя использование потенциала глагольной лексики и употребление отглагольных существительных: Солженицын отдельно подчеркивал их специфику, ценил «их энергию» [Солженицын 1996, с. 9; 2000, с. 4]. Такие факты можно считать показателями идиостиля писателя.

Обращение к понятию «идиостиль» писателя в последние десятилетия в отечественном языкознании мотивировано особенностями художественной литературы как особой лингвостилистической системы, функционирование и образование единиц которой определяют различные факторы. В современных работах специфику формирования и экспликации качеств идиостиля связывают с тяготением автора к тем или иным языковым ' константам, которые служат его «опознавательными знаками» [Леденева 2001, с. 38]. В этом плане перспективным представляется выделение и описание системы языковых средств как «стилистического ядра» [Виноградов 1963, с. 5], которые, выполняя в тексте стилеобразующую функцию, формируют неповторимый авторский стиль, облик текста, создают его специфику. Г.О. Винокур связывал стилеобразующую функцию с повторяемостью «отличительных примет словоупотребления» в рамках одного или нескольких сочинений автора. Такое использование языковых единиц должно, по мнению ученого, вызывать в читателе «представление об ' их едином и постоянном источнике» - личности, «продуцирующей язык», которая как цельная и конкретная данность оказывается в центре исследовательского интереса [Винокур Г. 1959, с. 237].

Описание стиля направлено на понимание творческого пути автора, на выявление сущности его явной и неявной рефлексии [Григорьев 1983, с. 103]. Поскольку язык художественной литературы «строится по законам логики, но с некоторыми специфическими законами семантики», в нем «допустима более широкая семантическая и лексическая сочетаемость слов и высказываний, синонимическая замена в рамках имплицитных соглашений данного поэтического языка, языка отдельного произведения или автора» [Степанов 1990, с. 609]. Это приводит к тому, что в художественном высказывании доминирует не содержание, а смыслы. Отсюда следует, что можно говорить о смыслообразующей функции средств, релевантных для выражения миросозерцания писателя, идейно-содержательных аспектов произведения. Понятие «СМЫСЛ», введенное в научный обиход V Ю.М. Лотманом, показывает: любой элемент текста семантически значим, и смыслы порождаются взаимодействием всех его элементов [Лотман 1994, с. 88]. По мнению филологов, описание семантики языковых единиц с точки зрения всей передаваемой ими информации, мотивированности их выбора и выполняемых функций позволяет представить опыт субъекта, осмыслившего современный ему мир и опосредованно отразившего его в своей речи [Лопушанская 1993], охарактеризовать особенности мировосприятия автора, его эстетические принципы и нравственно-философские представления.

Авторское употребление различных языковых средств, взятых ^ писателями из сокровищницы русского речи, индивидуальных, окказиональных образований, способных обогатить язык, анализируются в научной литературе с точки зрения реализации ими эстетической функции, формирования идиостиля и стилевых черт художественной речи в целом [Бабенко Н. 1997; Григорьев 1983; Зубова 1999].

Современная «языковая стихия» (В.В. Виноградов) ориентирует лингвистов на «переосмысление животворных источников русского литературного языка, которые на протяжении многих веков способствовали его обновлению, обогащению, сохранению традиций и одновременно 1 саморазвитию» [Туликова 2006, с. 318]. Рассматривая в качестве такого источника самобытный язык народа, ученые стремятся дать определение категории простонародности и описать средства ее выражения, рассматривают вопрос о специфике современной прозы, указывая на целесообразность конкретных наблюдений, связанных с определенными писательскими именами и определенным кругом текстов [Виноградов 1949; Туликова 2006; Химик 2004, 2006]. В этой связи представляется актуальным изучение стиля подлинных мастеров художественного слова, к которым, несомненно, относится А.И. Солженицын. В его произведениях отражены 1 важнейшие события минувшего XX века, тексты, им созданные, являются ярким примером использования индивидуальных приемов и способов словоупотребления, авторского осмысления действительности.

Исследователь творчества писателя A.B. Урманов отмечает, что А.И. Солженицын всегда проявлял обостренный интерес к проблемам языка [Урманов 2004, с. 96]. Одним из ключевых моментов здесь представляется . идея «языкового расширения» [Солженицын 1996, 2000], суть которой заключается в «очень осторожном», «продуманном употреблении (в авторской речи!) таких слов, которые хоть и не живут в современном разговорном языке, но настолько . понятно употребляются автором, что могут прийтись по нраву говорящим, привлечь их - и так вернуться в язык» [Солженицын 1996, с. 12]. Писатель призывал, во-первых, обращаться к богатейшему словообразовательному потенциалу языка, во-вторых, «придать освеженное новое значение» и вернуть в язык то, «что еще может, имеет право жить». Лексику, обладающую «неутерянной выразительностью», , «таящую в себе богатое движение», дающую сотни новых оттенков, никем не употребленных рифм, писатель советовал искать в «коренной струе языка», словаре В.И. Даля, «словном запасе других русских авторов прошлого века и современных» [Солженицын 2000, с. 3-4].

По мнению исследователей, эстетические принципы А.И. Солженицына обусловлены его этической позицией - «Одно слово правды весь мир перетянет», сформулированной в Нобелевской лекции [Солженицын 2004, с. 26]. Указывая на значение творчества писателя, Ж. Нива в своей работе отмечает, что «все искусство Солженицына \ начинается с бунта против идеологического слова, речи со встроенной в нее ложью» [Нива 1992, с. 71].

Воплощенные в словотворчестве и словоупотреблении эстетические идеалы писателя отражают, на наш взгляд, современную языковую ситуацию, для которой характерно усиление роли «компонентов базовой энергетической потребности языка», не обнаруживающих тенденцию замкнуться» в разряде нелитературных [Караулов 2002] и опосредованно отражающих самобытное восприятие окружающей действительности языковой личностью. Учитывая постулат о том, что «за каждым текстом стоит языковая личность», которая определяется через ее выражение в языке как «личность, реконструированная в основных своих чертах на базе языковых средств» [Караулов 1987, с. 38; 1989, с. 5], представляется перспективным выявление, изучение и описание языковых средств, способов индивидуально-авторского употребления, способствующих экспликации творческой личности, характеризующих мастера слова и выражающих его идейно-эстетическую позицию.

Творчеству А.И. Солженицына посвящено немало работ. Внимание лингвистов сосредоточено в основном на особенностях словотворчества писателя [Волков 1999], принципах авторской орфографии и пунктуации [Коробейникова 1999; Филиппов 1999; Шмелев 1993], грамматических девиациях [Зарецкая 2001], авторских способах репрезентации оценки [Максимова 1998; Коробкова 1998]; имеются работы в области семантики и функционирования языковых средств [Злобин 2007]. Лексическому потенциалу языка А.И. Солженицына посвящены исследования C.B. Мельниковой [1996, 2002, 2004]; своеобразие прозы писателя изучается в лингвокультурологическом аспекте и в связи со спецификой перевода его произведений на другие языки [Харитонова 2007; Князькова 2009].

Глаголы и отглагольные существительные не подвергались специальному анализу в языке «малой» прозы писателя, однако, являясь «доминантой русской лексики» [Шведова 1995, с. 414], глагол занимает центральное место в системе русского языка, поскольку «сложностью своего содержания, разнообразием грамматических категорий и форм, богатством парадигматических и синтагматических связей» [Васильев 1981, с. 34] он превосходит все другие классы слов. Важная роль отводится данной части речи в речевой структуре художественного произведения, так как именно с помощью глагола раскрываются разнообразные проявления деятельности, состояния, отношений субъекта; глагольная лексика обладает богатыми изобразительно-выразительными возможностями. Семантикостилистический потенциал отглагольных существительных обусловлен выразительными ресурсами данных образований, связанных с тем, что они * соединяют признаки имени и глагола [Кузьмина 1986; Панов 1979]; это определяет широкие возможности для индивидуально-авторского употребления, окказионального использования слов и значений в контексте. Сам А.И. Солженицын считал, что словообразовательные возможности, многообразие приставок, с помощью которых можно создавать глаголы, образование существительных мужского и женского рода являются способами обогащения русского языка, воссоздания его глубины и широты [Солженицын 1990; 1996].

Новаторский подход литераторов к языку, индивидуальные ' особенности употребления языковых единиц, взятых из сокровищницы общенародного языка, авторские новообразования, способные составить представление о богатстве языковой системы, пополняющейся и обогащающейся под пером мастера слова, дают возможность отразить реализацию «возможных фактов русской речи» (Г.О. Винокур), мировосприятие писателей. Рассказы А.И. Солженицына 90-х гг. XX века в этом плане остаются малоизученными, тогда как в аспекте идеи «языкового расширения» эти произведения представляют значительный интерес и дают возможность охарактеризовать способы обогащения русского литературного * языка в данный период его развития, показать приемы реализации изобразительно-выразительного потенциала разноуровневых единиц на основе индивидуального употребления и словотворчества автора. Это обусловливает актуальность предпринятого исследования.

Основная гипотеза исследования заключается в следующем: семантико-стилистический потенциал глаголов и отглагольных существительных, их функциональные свойства в индивидуально-авторском употреблении позволяют названным средствам выполнять в «Двучастных рассказах»

А.И. Солженицына стилеобразующую и смыслообразующую функции, актуализация которых определяет выражение мировосприятия писателя, идейно-содержательной направленности произведения.

Объектом анализа избраны глаголы и отглагольные существительные, функционирующие в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына.

Предмет рассмотрения составляют лексико-семантические, семантико-словообразовательные и экспрессивно-стилистические свойства глаголов и отглагольных существительных, индивидуально-авторские приемы употребления данных языковых единиц.

Цель работы - выявить функционально-семантическую специфику глаголов и отглагольных существительных как стилеобразующих и смыслообразующих средств в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына.

Поставленная цель обусловила решение следующих задач:

1) проанализировать основные положения концепции «языкового расширения» А.И. Солженицына с учетом лингвистических установок писателя;

2) определить научные подходы к описанию языкового материала в художественном тексте применительно к цели исследования;

3) дать лексико-стилистическую и семантико-словообразовательную характеристику глаголов и отглагольных существительных, функционирующих в «Двучастных рассказах»;

4) выявить экспрессивно-стилистический потенциал рассматриваемых языковых единиц и особенности его реализации в индивидуально-авторском употреблении и окказиональном словотворчестве писателя;

5) показать приемы использования глаголов и отглагольных х существительных в «Двучастных рассказах» как стилеобразующих, характерологических и образных, средств художественного текста;

6) обосновать смыслообразующую роль глаголов и отглагольных существительных в рассказах, выделив значимые для воплощения авторского замысла словесные оппозиции, способствующие выражению идейно-содержательной направленности произведения.

Теоретико-методологическими основами работы являются исследования, посвященные функционально-стилистической и социально-функциональной дифференциации русского языка [Кожина 2008; Кормилицына 2003; Крысин 1989, 2004; Сиротинина 2000; Скворцов 1977; Винокур Т. 1977; Шмелев 1977; Химик 2004], стилистике художественной речи [Виноградов 1963; Винокур Гр. 1959; Новиков 2003; Одинцов 1980]; направленные на изучение идиостиля писателя [Григорьев 1983; Золян 1986; Зубова 1999; Кожевникова 1992], стилистического использования языковых единиц в тексте [Винокур Т. 2010; Лукьянова 1983; Прокопович 1969; Виноградова 1984], трактовку категории простонародности в русском языке [Виноградов 1949; Туликова 2006; Химик 2004; Ходакова 1978]; связанные с описанием словообразовательных, в том числе окказиональных, процессов и явлений [Бабенко Н. 1997; Винокур Гр. 1991; Земская 1992; Лыков 1976; Ревзина 1996; Улуханов 2001]. В качестве основополагающих используются постулаты о связи языка и мышления, опосредованном отражении окружающего мира в речемыслительной деятельности человека [Будагов 1976; Кацнельсон 1972; Кубрякова 2001; Лопушанская 2000].

Источником для отбора материала послужили тексты «Двучастных рассказов» А.И. Солженицына - цикл произведений, объединенных композиционным принципом противоположности двух частей, содержание которых связано с проблематикой конфликта между историческими обстоятельствами и частной судьбой конкретных людей.

Материал исследования составил массив фактов - 3157 употреблений глаголов и отглагольных существительных. За единицу наблюдения принята словоформа, функционирующая в высказывании, равном предложению.

В работе использованы следующие методы анализа: описательный, включающий наблюдение, интерпретацию и классификацию языкового материала; элементы компонентного, семантико-словообразовательного, и контекстуального и стилистического анализа, позволяющие раскрыть функциональные свойства анализируемых языковых единиц, словесные и смысловые оппозиции в тексте произведений.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые на материале глаголов и отглагольных существительных, функционирующих в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына, определены пути «языкового расширения» в прозе писателя; выявлен лексико-стилистический и семантико-словообразовательный потенциал названных средств и специфика его реализации в контексте; выделены способы индивидуально-авторского употребления, в том числе окказионального образования, слов в текстах рассказов А.И. Солженицына, показаны особенности реализации категории простонародности; обоснована характерологическая и художественно-образная роль глаголов и отглагольных существительных в рассматриваемых произведениях автора; разграничены стилеобразующая и смыслообразующая функции анализируемых единиц в художественном тексте при выражении приема антитезы и актуализации принципа контраста, релевантных в «Двучастных рассказах» для идиостиля писателя.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно вносит вклад в разработку проблем современной художественной речи, восполняет пробел в изучении языка рассказов А.И. Солженицына, идиостиля писателя. Полученные результаты позволяют уточнить способы «языкового расширения», обогащения русского литературного языка в современную эпоху, дополнить представления о специфике проявления категории простонародности.

Практическая ценность работы заключается в возможности использования ее материалов при изучении стилистики русского языка, лексикологии и словообразования, в спецкурсах по проблемам художественной речи, идиостиля А.И. Солженицына, на уроках русского языка и русской словесности в . старших классах средних общеобразовательных учреждений, в лексикографической практике.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Использование глаголов и отглагольных существительных в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына отражает идею «языкового расширения», что обнаруживается в употреблении разговорных, просторечных, областных и книжных слов (в том числе устаревших и высоких), индивидуально-авторских, окказиональных образований, в актуализации контекстуальных «освеженных», новых значений маркированных и немаркированных языковых единиц, реализующих * «неутерянную выразительность» слога писателя.

2. Специфика индивидуально-авторского использования, в том числе окказионального словотворчества писателя, определяет роль глаголов и отглагольных существительных как характерологических и образных средств в рассказах А.И. Солженицына.

3. Окказиональные глаголы и отглагольные существительные являются потенциальными словами, преимущественно созданными по актуальным для разговорного и просторечного словообразования моделям: для глаголов в качестве основных выделяются префиксация, конфиксация, постфиксация, * отмечается имперфективация, депрефиксация + префиксация; для существительных - суффиксальный способ, нулевая суффиксация, образование суффиксально-сложных имен с опорным компонентом, содержащим глагольную основу. Окказиональные образования могут также характеризоваться как «простые» слова и выступать в текстах «Двучастных рассказов» средством реализации категории простонародности.

4. В рассказах А.И. Солженицына глаголы и отглагольные существительные выполняют стилеобразующую функцию при использовании в составе антитезы, являющейся приемом организации ' словесных оппозиций, которые в плане выражения разграничиваются в зависимости от частеречной принадлежности стержневого элемента «глагол - глагол», «существительное - глагол», «существительное -существительное», а в плане содержания выражают отношения противопоставления, соединения, разделения, сопоставления, сравнения, утверждения на основе отрицания противоположного признака.

5. Глаголы и отглагольные существительные в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына играют смыслообразующую роль при реализации принципа контраста, выступая семантико-стилистическим и художественным средством воплощения ключевой для рассматриваемых рассказов писателя смысловой оппозиции «человек :: власть».

Апробация работы. Основные результаты исследования сообщались на международных конференциях «Модернизация и традиции - Нижнее Поволжье как перекресток культур» [Волгоград, 2006], «Русская словесность в контексте современных интеграционных процессов» [Волгоград, 2007], «Человек в современных философских концепциях» [Волгоград, 2007], «Русский язык в современном мире: константы и динамика» [Волгоград, 2009], «Интеграционные процессы в коммуникативном пространстве регионов» [Волгоград, 2010], на IV Международном конгрессе исследователей русского языка «Русский язык: исторические судьбы и современность» [Москва, 2010], Борковских и Щербовских чтениях в Волгоградском государственном университете [Волгоград, 2005-2011], внутривузовских научных конференциях [ВолГУ, 2005-2011].

Всего опубликовано 15 работ (4,8 п.л.), в том числе по теме диссертационного исследования - 13 (общий объем 4,3 п.л.), из них 2 статьи в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы, источников, словарей, справочников и принятых сокращений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Стилеобразующая и смыслообразующая функции глаголов и отглагольных существительных в "Двучастных рассказах" А.И. Солженицына"

Выводы

Обобщенные данные свидетельствуют о том, что в «Двучастных рассказах А.И. Солженицына способом организации языковых единиц является прием антитезы, строевыми элементами которой выступают словесные оппозиции. Нами выявлено, что в плане выражения данные оппозиции выделяются на основе разграничения частеречной принадлежности их стержневого элемента: «глагол - глагол», «существительное - глагол», «существительное - существительное». Анализ ' массива фактов показал: оппозиция «глагол-глагол» может быть представлена структурами X, а (но) У; X - (а)У\ X и, а (=и) У; ни X, ни У; Х=(и)У; Хили У; Хне X; не так X, как У; не X, а (но) У; не Х- У; X, а не У. В рассматриваемом материале выявлена антитеза со стержневыми элементами «существительное - глагол», которая может иметь такое строение: X, а (но)' У; Х - (а)У; не X, а (но) У; не Х- У. Структурами X и, а (=и) У; ни X, ни У; Х=(и)У; Xповерней, чем У; Хне то, что У; не X, а (но) У; не Х- У; X, а не У репрезентируются словесные оппозиции со строевыми элементами «существительное- существительное». *

В составе антитезы в плане содержания данные словесные оппозиции выражают отношения противопоставления, соединения, разделения, сопоставления, сравнения, утверждения на основе отрицания противоположного признака. Названная семантика эксплицируется в рассматриваемом материале соответствующими противительными, соединительными, разделительными союзами, с помощью отрицания, выражается имплицитно или, в случае выражения отношений сравнения, наречиями в сравнительной степени.

Анализ материала показывает, что в «Двучастных рассказах» преобладает использование антитезы со строевыми элементами «глагол-глагол», репрезентирующей все выделенные отношения. Наиболее частотным в данной группе примеров являются противопоставление, значительно меньше представлены другие соотношения.

Словесные оппозиции со структурами «существительное-глагол» и «существительное - существительное» выражают в тексте рассматриваемых произведений не все выделенные отношения. Так, пара «существительное-глагол» в качестве строевых элементов отмечена при реализации противопоставления или утверждения на основе отрицания противоположного признака с негативно-позитивным расположением частей; строевые элементы «существительное-существительное» выявлены при. выражении отношений соединения, сравнения, сопоставления, утверждения на основе отрицании противоположного признака с негативно-позитивным и позитивно-негативным расположением частей.

Языковыми средствами репрезентации антитезы в единичных случаях \ выступают антонимы, однако преимущественно используются глаголы и именные словоформы, которые приобретают противоположные значения в широком контексте.

Выявленные в массиве фактов словесные оппозиции, формирующие антитезу, реализуют в рамках широкого контекста принцип контраста,. который возникает на основе индивидуально-авторского использования рассматриваемых языковых единиц и способствует, как показывает материал, воплощению ключевой для рассматриваемых произведений смысловой оппозиции «человек :: власть», которая получает конкретизацию \ в соотношении противоположных смыслов «становление - излом», «правда -ложь».

Репрезентантами смыслов «становление - излом» могут быть глаголы и отглагольные существительные с наиболее частотными для рассматриваемых текстов семантическими признаками 'упрочение положения' - 'утрата • положения', 'существование' - 'прекращение существования.' При выражении противоположных смыслов «правда - ложь» отмечена частотность использования языковых единиц с семантическими признаками 'выразить официальную точку зрения' - 'выразить мнение простого народа', * 'создавать что-либо свободно, испытывая творческий подъем' - 'создавать что-либо по принуждению' и др.

В процессе анализа материала отмечены закономерности выражения субъекта -носителя процессуального признака в высказывании при актуализации рассматриваемой оппозиции. Рассказ о конкретном человеке 1 преимущественно связан с эксплицитным выражением определенного субъекта, тогда как при характеристике власти субъект действия, обозначенного глаголом, актуализируется в контексте имплицитно и по способу представления является «ограниченным в своей неопределенности», символизируя отнесенность к высшим должностным лицам.

В текстах рассказов рассматриваемые глагольные и именные средства в рамках приема антитезы способствуют реализации принципа контраста при выражении авторского взгляда на судьбу как процесс развития, приобретение ; определенных признаков либо критический поворот в жизни, прекращение жизни; при создании образа трагической эпохи и указании на непримиримость сторон; при отражении авторского взгляда на слово «устное», «народное» и официальное, печатное, передаче представления о процессе свободного творчества или выполнении социального заказа и др.

Использование в контексте семантико-стилистического потенциала глаголов и отглагольных существительных как средств воплощения приема антитезы и принципа контраста позволяет говорить о реализации данными единицами смыслообразующей функции в «Двучастных рассказах» , А.И. Солженицына.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование позволило подтвердить гипотезу о том, что индивидуально-авторское употребление глаголов и отглагольных ^ существительных в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына способствует реализации семантико-стилистического потенциала, развитию функциональных свойств названных средств и выполнению в рассматриваемых текстах стилеобразующей и смыслообразующей функций, актуализация которых определяет выражение мировосприятия писателя, идейно-содержательной , направленности произведения.

Использование глаголов и отглагольных существительных в рассказах А.И. Солженицына отражает идею «языкового расширения». Это обнаруживается в употреблении автором единиц как зафиксированных в ^ лексикографических источниках, так и не нашедших в них отражения. Среди отмеченных в словарях глаголов и имен в процессе анализа выявлены слова немаркированные и маркированные, т.е. имеющие в словарях пометы «разговорное», «просторечное», «областное», «книжное» (в том числе «устаревшее» и «высокое»).

Индивидуально-авторское использование, в том числе окказиональные образования^ представлены в рассматриваемом материале не отмеченными в словарях языковыми единицами или их значениями. Окказионализмы представляют собой потенциальные слова, созданные преимущественно по ^ актуальным для разговорного и просторечного словообразования моделям. Окказиональные глаголы и отглагольные существительные могут также характеризоваться как «простые» слова, способствующие непринужденному, негрубому выражению мыслей, свойственные самобытному восприятию действительности, и выступать в текстах «Двучастных рассказов» средством • реализации категории простонародности.

В процессе функционирования глаголов и отглагольных существительных в текстах рассказов отмечены контекстуальные освеженные», новые значения маркированных и немаркированных лексем, реализующих «неутерянную выразительность» слога писателя.

Специфика индивидуально-авторского использования слов, в том числе окказионального словотворчества писателя, связана с лексико-стилистическими и семантико-словообразовательными особенностями рассматриваемых языковых единиц, с реализацией их экспрессивного потенциала в контексте. Отмечено, что немаркированные глаголы являются преимущественно префиксальными образованиями с приставками в-1во~, вз-, воз-, вы-, до-, за-, из-, на-, над-, недо-, о-, об-, от-, пере-, по-, под-, пре-, пред-, при-, про-, раз-, с-, у-; префиксально-суффиксальными с различными формантами, префиксально-постфиксальными. Отглагольные существительные данной группы созданы суффиксальным способом (в т.ч. с нулевой суффиксацией), сложением. Употребление немаркированных глаголов и имен в рассказах А.И. Солженицына часто обусловлено расширением их значения, появлением дополнительных контекстуальных смысловых оттенков и стилистических коннотаций.

В анализируемых текстах разговорные глаголы представлены приставочными образованиями с префиксами вз-, за-, из-, на-, от-, при-, под-, про-, раз-, они могут быть созданы конфиксацией, постфиксацией и др. Их семантика связана с обозначением «направления действия в пространстве», «степени интенсивности действия»; «характера совершения действия во времени»; «доведением до какого-либо состояния». Существительные данной группы, называющие носителя процессуального признака, отмечены в материале с суффиксами -к(а), -щик; имена с семантикой отвлеченного признака-с формантами -ни(е), -к(а),-лк(а), -ловк(а), с нулевым суффиксом.

Просторечные глаголы имеют префиксы вы-, на-, по-, про-, суффикс -ну-, являются постфиксальными и префиксально-постфиксальными образованиями и др.; имеют в рассматриваемом материале значения «степень интенсивности действия», «доведение до какого-либо состояния», «результат действия». Отмечены существительные с суффиксом -л(а), которые обозначают лицо по характерному для него действию или - с формантами -ени(е), -ев(о), -к(а), нулевым суффиксом - отвлеченный процессуальный \ признак.

Писатель использует потенциал диалектной лексики. Глаголы данной группы имеют приставки do-, по-, об- и др.; отмечены суффиксальные и постфиксальные единицы. Их словообразовательная семантика связана с указанием на «направление действия мимо предмета», «многократность • совершения действия», «результат действия» и др. Существительные, маркированные как «областные», употребляются с суффиксами -ник, -ев(о), -ун, обозначая носителя процессуального признака, с формантом -к(а) и нулевым суффиксом характеризуют отвлеченный процессуальный признак. \ В рассказах зафиксировано употребление областных глаголов в окказиональном значении.

С помощью префиксов вз-, воз-, do-, uc-, по-, с-, у-, конфиксации, постфиксации образована книжная глагольная лексика, которая может использоваться с семантикой «направление действия вверх», «направление < действия наружу» при выражении его незначительной интенсивности, «совершение действия во времени как результат действия» и др. Отглагольные существительные, маркированные в словарях пометами «книжное», «высокое» и «устаревшее», именующие носителя 4 процессуального признака, отмечены с формантами -ант, -телъ, -ун; отвлеченные явления - с формантами -и(е), -(е)ни(е).

В процессе анализа выделенные окказионализмы, т.е. не отмеченные в словарях единицы. На основе характеристики мотивирующих основ и аффиксов среди них разграничены разговорно-просторечные, то есть* сниженные, экспрессивные образования, а также с приметами книжной или простонародной лексики. Глаголы с разговорно-просторечной окраской в «Двучастных рассказах» зафиксированы с приставки в-, вз-, до-, за-, об-, от-, пере-, по-, под-, при-, про-, раз- и др., могут быть созданы конфиксацией, v сложением с формантами -и-, -нича-, -ну- и др., постфиксацией.

А.И. Солженицын использует характерную для разговорной речи имперфективацию, образуя формы несовершенного вида от префиксальных языковых единиц с помощью суффиксов -ива-, -ва- с целью обозначения повторяющихся действий.

Сниженные глаголы употребляются со значением «направление действия в пространстве», которое может конкретизироваться в тексте как «приближение, присоединение к чему-либо», «направление действия наружу» при обозначении кратковременности и небольшой интенсивности, «дополнительное совершение действия». Семантика «степень интенсивности» проявляется в сочетании с указанием на однократность, многократность, многократность и резкое действие, доведение до какого-либо результата, начало действия. Совершение действия во времени может быть обозначено как длительное и непрерывное, его начало или результат, ответное действие. Словообразовательное значение «доведение до какого-либо состояния» реализуется в вариантах «доведение до нежелательного состояния», «приобретение или утрата определенных качеств, способностей или привычек в результате частого, длительного или интенсивного совершения действия», «приобретение признака», «наделение признаками, свойственными тому, кто (что) назван мотивирующим словом», «лишение признака».

Окказиональные отглагольные существительные с разговорно-просторечной окраской обозначают отвлеченный процессуальный признак и образованы, как правило, от приставочных глаголов суффиксальным способом с помощью формантов -ени(е), -ани(е), ~(б)а, -ств(о), -тельств(о), -щин(а), -к(а), -лк(а), с нулевым суффиксом; значение носителя процессуального признака выражается суффиксами -щик, -ец\ среди оказиональных образований данной группы выделяются суффиксально-сложные существительные с опорным компонентом, содержащим глагольную основу.

Окказионализмы, отличающиеся совпадением со структурными и выразительными свойствами слов, взятых из народной, «простой» речи, квалифицируются нами как «простонародные» и могут иметь приставки вы-, до-, по-, под-, про-, раз-, быть образованными префиксацией, конфиксацией, постфиксацией, депрефиксацией+префиксацией при значениях «доведение, до какого-либо результата», «перемещение, продвижение вперед», «обратное действие» и др. Немногочисленные случаи употребления отглагольных существительных с такой окраской отмечены при характеристике носителя процессуального признака с формантом -телъ, передаче отвлеченного \ процессуального признака в случаях использования модели депрефиксация+префиксация.

Окказиональные книжные глаголы наблюдаются в единичных случаях, они образованы префиксацией и имперфективацией, имеют значения «направление действия в пространстве», «начало действия» с указанием на • внезапность и интенсивность его совершения, «ответное действие». Отглагольные существительные с названной окраской встречаются с семантикой процессуального признака и формантом -ени(е) и др.

Выявленная в процессе анализа текстов рассказов специфика функционирования отмеченных и не отмеченных в словарях слов и значений, немаркированных и маркированных, контекстуально окрашенных языковых единиц, реализация их экспрессивно-стилистического потенциала при использовании в текстах «Двучастных рассказов» свидетельствует о том, что данные средства являются репрезентантами идиостиля А.И. Солженицына.1 Кроме того, особенности их использования позволяют говорить о стилеобразующей роли рассматриваемых слов как характерологических и образных средств в произведениях писателя.

В характерологических контекстах отглагольные существительные 1 способствуют выражению преимущественно негативной экспрессивно-стилистической окраски, указывая на отношение автора к лицам или реалиям действительности, которые характеризуются как безнравственные, низкие; значительно менее частотным является употребление глаголов и отглагольных существительных с позитивно-оценочной коннотацией. Выражению негативной или позитивной оценки способствует использование единиц окказиональных либо с экспрессивными аффиксами.

Глаголы выступают в качестве характерологических средств, передавая преимущественно эмоциональное состояние субъекта, указывая на внешний вид человека, интеллектуальную деятельность и др. В центре авторского внимания всегда находится человек, вследствие этого отглагольные существительных с семантикой «носитель процессуального признака» в рассказах А.И. Солженицына употребляются в качестве средства описания лица с точки зрения его физического состояния, социального положения и др.

Обращает на себя внимание использование богатого стилистического потенциала суффиксально-сложных существительных с опорным компонентом, содержащим глагольную основу, создание окказиональных единиц по данной модели. Реализация роли глаголов и отглагольных существительных как образных средств осуществляется преимущественно на основе метафорического переосмысления их значений и отражает способность опосредованно передавать авторское восприятие определенных жизненных явлений.

Проведенный анализ показал, что рассматриваемые средства выполняют смыслообразующую функцию при использовании в составе антитезы, являющейся приемом организации словесных оппозиций. В плане выражения они разграничены в зависимости от частеречной принадлежности стержневого элемента «глагол-глагол», «существительное-глагол», «существительное-существительное» и могут быть представлены различными структурами. В плане содержания словесные оппозиции актуализируют отношения противопоставления: X, а (но) У; X - (<я)У; соединения: Хи, а (а=и) У; ни X, ни У; Х=(и)У; разделения: Хили У; Х- не X; сопоставления или сравнения: Xповерней, чем У; Хне то, что У; не так X, как У; утверждения на основе отрицания противоположного признака с негативно-позитивным расположением частей не X, а (но) У; не X - У либо позитивно-негативным X, а не У. При этом семантика противопоставления,1 соединения, разделения может быть эксплицирована с помощью соответствующих противительных, соединительных, разделительных союзов или выражена имплицитно; сравнение реализуется с использованием сравнительных союзов или наречий в сравнительной степени; отношения утверждения на основе отрицания противоположного признака - союза с отрицательно-противительным значением или отрицания.

Структурой со стержневыми элементами «глагол - глагол» могут быть репрезентированы все выделенные в плане содержания оппозиции. Наибольшее количество употреблений отмечено в случаях выражения данными единицами отношений противопоставления на основе различных семантических признаков: 'побуждение к началу однонаправленного движения»'-'совершение однонаправленного движения с большей V интенсивностью', 'завершение действия'-'принуждение к действию', 'завершение действие'-'начало повторного действия', 'завершение действия, состояния'-'продолжение состояния, существования' 'разрушение'-'созидание' и др.

Отношения разделения реализуются глаголами на основании репрезентации таких семантических признаков, как 'получение результата, в т.ч. при побуждении к совершению какого-либо действия'-'отсутствие результата', 'принуждение к какому-либо действию'-'удаление, уничтожение', 'упрочение положения'-'утрата положения' и др. V

Сопоставление и сравнение могут быть выражены глагольной оппозицией с семантическими признаками: 'речевое воздействие'-'психологическое воздействие', 'утрата положения'-'лишение свободы', 'начало какого-либо действия, процесса'-'прекращение' и др.

Семантические признаки 'движение, направленное вниз'-'удаление, направленное вверх', 'отсутствие восприятия, понимания чего-либо'необходимость восприятия', 'точное воспроизведение'-'ошибочное воспроизведение' и др. реализует утверждение на основе отрицания противоположного признака.

Использование других оппозиций избирательно. Соотношение строевых элементов «существительное-глагол» в рамках антитезы отмечено при репрезентации отношений противопоставления на основании следующих семантических признаков: 'пребывание в каком-либо эмоциональном состоянии'-'приведение в какое-либо состояние', 'упрочение положения'-'утрата положения', 'обладание какими-либо качествами'-'утрата каких-либо качеств', 'интенсивное противодействие кому-либо'-'противодействие 1 кому-либо, свершаемое с меньшей интенсивностью' и др.

При использовании строевых элементов «существительное-существительное» на основе следующих семантических признаков 'физическое воздействие на кого-либо'-'речевое воздействие на кого-либо' могут быть выражены отношения сравнения; на основе признака 'проявление противодействия кому-либо'-'наличие намерений для совершения определенных действий' - отношения соединения и др.

Антитеза с элементами «существительное-существительное», реализующая отношения сравнения, сопоставления, выделяется на основании ^ семантических признаков: 'деятельность, направленная на создание чего-либо'-'результат деятельности', 'надежный способ достижения результата на основе рациональной организации деятельности'-'сомнительный способ достижения результата', 'социальное взаимодействие'-'воздействие словом' и Др.

Отношения утверждения на основе отрицания противоположного признака могут быть представлены антитезой, строевыми элементами которой выступают структуры «существительное-существительное» с негативно-позитивным или позитивно-негативным расположением частей. \ Это наблюдается при выражении таких семантических признаков, как 'упрочение положения'-'утрата положения', 'социальный статус человека на основе происхождения'-'социальный статус человека на основе трудовой деятельности'и др.

Рассмотрение словесных оппозиций показывает, что в контексте реализация приема антитезы возможна с помощью однокоренных и разнокоренных антонимов и т.д. Однако чаще всего в «Двучастных рассказах» противоположный смысл появляется в результате функционирования глаголов и отглагольных существительных, приобретающих противоположные значения в контексте.

Обобщенные данные свидетельствуют о том, что ключевой для «Двучастных рассказов» является смысловая оппозиция «человек :: власть», которая получает конкретизацию в соотношении противоположных смыслов «становление - излом», «правда - ложь». Репрезентация выделенных отношений связана с выражением различных семантических признаков ('упрочение положения' - 'утрата положения', 'создавать что-либо свободно, испытывая творческий подъем' - 'создавать что-либо по принуждению' и др.). Смысловые оппозиции, выделенные в процессе анализа материала, формируют прием антитезы и составляют основу принципа контраста.

Анализ материала показал, что глаголы и отглагольные существительные в «Двучастных рассказах» А.И. Солженицына выполняют смыслообразующую функцию, выступая семантико-стилистическим и художественным средством воплощения принципа контраста как способа выражения ключевой для идейно-художественной направленности произведений и мировосприятия автора смысловой оппозиции «человек :: власть».

Список научной литературыСавина, Лариса Михайловна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Автократова, Т.М. Из литературной коллекции А.И. Солженицына как явление писательской критики: автореф. дис. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Автократова Татьяна Михайловна. Тюмень, 2004.' -21 с.

2. Аристотель. Риторика. Поэтика / Аристотель. СПб. : Изд-во «Азбука», 2000. - 120 с.

3. Апресян, Ю.Д. Экспериментальное исследование семантики * русского глагола / Ю.Д. Апресян. М. : Наука, 1967. - 251 с.

4. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика: Синонимические средства языка / Ю.Д. Апресян. М.: Наука, 1974. - 336 с.

5. Архангельский, А. «Поэзия и правда» в малой прозе Солженицына / А. Архангельский // Архангельский А. У парадного подъезда /' А. Архангельский. М.: «Советский писатель», 1991. - 330 с.

6. Бабенко, Л.Г. Взаимодействие лексики и грамматики под прагматическим углом зрения / Л.Г. Бабенко // Русская глагольная лексика: пересекаемость парадигм: памяти Э.В. Кузнецовой. -Екатеринбург : Изд-во Урал, ун-та, 1997. С. 18-29.

7. Бабенко, Л.Г. Изучение глагольной лексики в пространственном измерении / Л.Г. Бабенко // Русская глагольная лексика: денотативное пространство. Екатеринбург : Изд-во Урал, ун-та, 1999.-С.7-21.

8. Бабенко, Л.Г., Васильев, И.Е., Казарин, Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста: Учебник для вузов по спец. «Филология» / Л.Г. Бабенко, И.Е. Васильев, Ю.В. Казарин.

9. Екатеринбург : Изд-во Урал, ун-та, 2000. 534 с.

10. Бабенко, Н.Г. Окказиональное слово в художественном тексте: Структурно-семантический анализ / Н.Г. Бабенко. Калининград : Изд-во КГУ, 1997.-79 с.

11. Балли, Ш. Французская стилистика / Ш. Балли. М. : Изд-во иностр. лит-ра, 1961. - 394 с.

12. Басенко, Ю.Н. Судьба интеллигенции в контексте эпохи в творчестве А.И. Солженицына: диссертация . кандидата исторических наук : 07.00.02 / Басенко Юрий Николаевич. Курск, 2006. - 23 с.

13. Батюто, А.И. А.И. Солженицын и отечественная литература XIX-XX веков: (Пиетет, критика, преломление традиций): Записки филолога. СПб. Нестор-История, 2006. - 135 с.

14. Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики / М.М. Бахтин. М.: Худ. лит., 1975. - 504 с.

15. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества / М.М. Бахтин. М.: Художественная литература, 1979. - 412 с.

16. Белопольская, Е.В. Роман А.И. Солженицына «В круге первом»: Проблематика и поэтика : автореф. дис. . канд. филол. наук : 10.02.01 / Белопольская Елена Владимировна. Ростов-на-Дону, 1996.- 180 с.

17. Богин, Г.И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов: автореф. дис. . д-ра филол. наук / Г.И. Богин. Л.: Изд-во ЛГУ, 1984. - 44 с.

18. Болотнова, Н.С. Филологический анализ текста. Пособие для филологов / Н.С. Болотнова. Томск: Томский государственный педагогический университет, 2001а. - 129 с.

19. Болотнова, Н.С. О типологии регулятивных структур в тексте /V

20. Н.С. Болотнова // Вестник ТГПУ. Вып. 3- Томск: Изд-во ТГПУ, 2011.-С. 34-40.

21. Будагов, P.A. Пушкин-лингвист (к постановке вопроса) // Вестник Ленинградского университета / P.A. Будагов. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1949. - № 6. - С. 26-34.

22. Будагов, P.A. Литературные языки и языковые стили / P.A. Будагов. М.: Высшая школа. - 1967. - 376 с.

23. Будагов, P.A. Человек и его язык / P.A. Будагов. М., Изд-во Моск. ун-та, 1976.-429 с.

24. Вайль, П., Генис, А. Поиски жанра: Александр Солженицын / П. Вайль, А. Генис // Октябрь. 1990. - № 6. - С. 32-38.

25. Васильев, J1.M. Семантика русского глагола / JIM. Васильев. М. : Высшая школа, 1981. - 184 с.

26. Вершинин, И.В. Принцип дополнительности в методологии литературоведения / И.В. Вершинин // Знание. Понимание. Умение. Филология. 2008. - № 5. - Электрон, текстовые дан. - Режим доступа: http: // www. Zpu-journal.ru/e-zpu/2008/5/Vershinin/#.

27. Виноградов, B.B. Из наблюдений над языком и стилем И.И. Дмитриева / В.В. Виноградов // Материалы и исследования по истории русского литературного языка / В.В. Виноградов. Т. 1. - * M.;JI.: Наука, 1949. - С. 161-278.

28. Виноградов, В.В. О языке художественной литературы/ В. В. Виноградов. М.: Гослитиздат, 1959. - 655 с.

29. Виноградов, В.В. Проблема авторства и теория стилей / В.В. Виноградов. М. : Худож. лит., 1961. - 613 с.

30. Виноградов, В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика / В.В. Виноградов М.: Изд-во АН СССР, 1963. - 256 с.

31. Виноградов, В.В. Избранные труды. О языке художественной прозы / В.В. Виноградов. М.: Наука, 1980. - 362 с. v

32. Виноградов, В.В. Проблема образа автора в художественной литературе / В.В. Виноградов // О теории художественной речи: Учеб. пособие / Академик В.В. Виноградов. 2-е изд., испр. - М.: Высшая школа, 2005. - С125-243.

33. Виноградова, В.Н. Стилистический аспект русского' словообразования / В.Н. Виноградова / АН СССР, Ин-т рус. яз. М.: Наука, 1984.- 184 с.

34. Винокур, Г.О. Об изучении языка литературных произведений / Г.О. Винокур // Избранные работы по русскому языку / Г.О. Винокур. М.: Учпедгиз, 1959. - С. 229-259.

35. Винокур, Г.О. О языке художественной литературы: Учеб. пособие для филол. спец. вузов / Г.О. Винокур. М.: Высш. шк., 1991. -448с.

36. Винокур, Т.Г. Функциональная и социальная характеристикастилистических свойств высказываний в современном русском языке // Социальная и функциональная дифференциация литературных языков / Т.Г. Винокур. М.: Наука, 1977. - С. 317— 318.

37. Винокур, Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц / Т.Г. Винокур. М. : Наука, 1980. - 280 с.

38. Вознесенская, Т. Лагерный мир А. Солженицына: тема, жанр, смысл / Т. Вознесенская // Литературное обозрение. 1990. - № 1. -С. 42-45.

39. Волохина, Г.А., Попова, З.Д. Русские глагольные приставки: семантическое устройство, системные отношения / Г.А. Волохина, З.Д. Попова. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1993.- 196 с.

40. Волошин, B.B. Принцип дополнительности и философия: проблема релевантности / В.В. Волошин // Вісник Донецького національного університету. Сер. Б: Гуманітарні науки. Вип. 1. - 2009. - С. 172— 180.

41. Выготский, JI.C. Психология искусства / Л.С. Выготский. М.: Искусство, 1968. - 576 с.

42. Высоцкая, И.А. Собирательное имя в идиостиле А.И. Солженицына / И.А. Высоцкая // Речевая деятельность. Текст. Таганрог, 2002. - С. 42^5.

43. Газизова, A.A. Конфликт временного и вечного в повести А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» / A.A. Газизова // Лит. в шк. 1997. - № 4.

44. Гальперин, И.Р. Текст как объект лингвистического исследования / И.Р. Гальперин. М.: Наука, 1982. - 138 с.

45. Гак, В.Г. О современной французской неологии / В.Г. Гак // Новые слова и словари новых слов. Л. : Наука, 1978. С. 37-52.

46. Гаркавенко, О.В. Христианские мотивы в творчестве

47. A.И. Солженицына: Автореф. дис. .канд. наук; Филологические науки: 10.01.01 / Сарат. гос. ун-т им. Н.Г. Чернышевского. -Саратов, 2007. 22 с.

48. Гачев, Г. Судьбы в поле открытого боя / Г. Гачев // Между двумя юбилеями (1998-2003): Писатели, критики и литературоведы о творчестве А. И. Солженицына: Альманах / Сост. H.A. Струве,

49. B.А.Москвин. М.: Русский путь, 2005. - С. 220-222.

50. Голикова, Г.А. Изучение творчества А.И. Солженицына в' национальных школах Республики Татарстан Текст. : автореф. дис. . канд. пед. наук : 13.00.02 / Голикова Гузяль Азгаровна.; Казан, гос. пед. ун-т. М., 1998. - 22 с.

51. Гордиенко, Т.В. Особенности языка и стиля рассказа А.И Солженицына «Матренин двор» / Т.В. Гордиенко // Рус. словесность. М., 1997. N 3. - С. 66-74.

52. Горовая, И.Г. Авторские окказионализмы в романе

53. A.И. Солженицына «Красное колесо» / «Август четырнадцатого»: на материале сложных прилагательных : автореф. дис. . канд. филол.' наук : 10.02.01 / Горовая Ирина Геннадьевна. СПб., 2009. - 23 с.

54. Грановская, Л.В. Русский литературный язык в конце XIX и XX вв.: Очерки / Л.В. Грановская. М. : Элпис, - 448 с.

55. Григорьев, В.П. Поэтика слова / В.П. Григорьев. М.: Наука, 1979. - 343 с.

56. Григорьев, В.П. Грамматика идиостиля: В. Хлебникова /

57. B.П. Григорьев. М.: Наука, 1983. - 225 с.

58. Гурьянова, Л.Б. Лексикографическая практика А.И. Солженицына и ее отражение в прозе писателя / Л.Б. Гурьянова // А.И. Солженицын и русская культура. Саратов, 1999. - С. 153-155.

59. Диброва, Е.И. Коммуникативно-когнитивная модель текстопорождения // Семантика языковых единиц: Доклады V межд. конф. / Е.И. Диброва М.: Изд-во «СпортАкадемПресс», 1996. -Т.2.-С. 130-137.

60. Диброва, Е.И. Амбивалентность как текстообразующая категория // Текст. Структура и семантика. Доклады 9 Международной конференции / Е.И. Диброва. М.: СпортАкадемПресс, 2004. -С. 14-21.

61. Ефимов, А.И. О языке художественных произведений / А.И. Ефимов. М.: Учпедгиз, 1954. - 288 с.

62. Ефимов, А.И. Стилистика художественной речи / А.И. Ефимов. -М.: МГУ, 1961.-519 с.

63. История лексики русского литературного языка конца XVII XIX века / Отв. ред. Ф.П. Филин. - М.: Наука, 1981. - 372 с.

64. Зарецкая, H.H. Грамматические девиации в прозе v А.И. Солженицына: лингвокультурологический анализ: Автореф. дис. . канд. наук; Филологические науки : 10.02.01 / Зарецкая, Надежда Николаевна. Ростов н /Д, 2001. - 21 с.

65. Зарецкая, H.H. «Русский словарь языкового расширения»

66. A.И. Солженицына и современная речевая практика / H.H. Зарецкая // Актуальные проблемы современной лексикографии. Словарная работа в школе и вузе. Материалы Всерос. науч. конф. (Астрахань. 24-26 сент. 1998 г.). Астрахань, 1999. - С. 124-128.

67. Земская, Е.А. Словообразование / Е.А. Земская // Современный русский язык / Под ред. В.А. Белошапковой. М.: Высшая школа, 1989.

68. Земская, Е.А. Словообразование как деятельность / Е.А.Земская. -М.: Наука, 1992.-221 с.

69. Злобин, A.A. Семантика и функционирование слова свобода в произведениях А.И. Солженицына : автореф. дис. . канд. филол. наук : 10.02.01 / Злобин Андрей Александрович. Екатеринбург, 2007. - 23 с.

70. Золян, С.Т. К проблеме описания поэтического идиолекта / С.Т. Золян // Известия АН СССР. Сер. лит-ры и языка, т. 45. -1986.-№2.-С. 138-148.

71. Зубова, J1.B. Язык поэзии Марины Цветаевой: (Фонетика, словообразование, фразеология) / JI.B. Зубова. СПб. : Изд-во СПб. ун-та, 1999.-232 с.

72. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс /

73. B.И. Карасик. М.: Гнозис, 2004. - 390 с.

74. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность / Ю.Н. Караулов. М.: Наука, 1987. - 264 с.

75. Караулов, Ю.Н. Предисловие / Ю.Н. Караулов // Караулов Ю.Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения / Ю.Н. Караулов. -М.;Наука, 1989.-С. 3-8.

76. Караулов, Ю.Н. Этнокультурная и языковая ситуация в современной России: лингвистический и культурный плюрализм /1 Ю.Н. Караулов // МИРС. 2002. - № 3. - С. 26.

77. Кацнельсон, С.Д Типология языка и речевое мышление / С.Д. Кацнельсон. Л.: Наука, 1972. - 216 с

78. Ким, Ын Хи. Формы художественного повествования в «малой v прозе» А.И. Солженицына Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Ы.Х. Ким; МГУ им. М.В. Ломоносова, Филол. фак. М., 2000. - 23 с.

79. Клобуков Е.В. Современный русский литературный язык: Новое издание / Под редакцией П.А. Леканта. Учебник для студентов' высших учебных заведений. М.: Высшая школа, 2009. - 557 с.

80. Ковалевская, Е.Г. Анализ текстов художественных произведений: лекция / Е.Г. Ковалевская. Л. : ЛГПИ, 1976. - 53 с.

81. Кожевникова, H.A. Словоупотребление в русской поэзии начала XX века. М.: Наука, 1986. - 253 с.

82. Кожевникова, H.A. Язык Андрея Белого / H.A. Кожевникова. М.: Наука, 1992.-255 с.

83. Кожина, М.Н. Стилистика текста / М.Н. Кожина // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / под ред. М.Н. Кожиной; члены редколлегии: Е.А. Баженова, М.П. Котюрова, А.П. Сковородников / М.Н. Кожина. М.: Флинта, 2003. С. 429-431.

84. Кожина, М.Н. Стилистика русского языка / М.Н. Кожина. М.:. Флинта, 2008. - 464 с.

85. Комарова, В.И. А.И. Солженицын как мастер иронии : (На основе романа «В круге первом») // Вестн. Хакас, гос. ун-та . Сер.: Языкознание. Абакан, 2000. Вып.1. С. 118-125.

86. Кормилицына, М.А. Особенности функционально-смысловой структуры публицистического текста / М.А. Кормилицына // Текст в лингводидактическом аспекте. Калининград, 2003. С. 212-220.

87. Костомаров, В.Г. Наш язык в действии. Очерки современной < русской стилистики / В.Г. Костомаров. М.: Гардарики, 2005. -287 с.

88. Крысин, Л.П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка / Л.П. Крысин. М.: Наука, 1989. -184 с.

89. Крысин, Л.П. Русское слово, свое и чужое / Л.П. Крысин. М.: Языки славянской культуры, 2004- 888 с.

90. Кублановский, Ю. Солженицын при демократии / Ю. Кублановский // Между двумя юбилеями (1998-2003): Писатели, критики и литературоведы о творчестве А.И. Солженицына: Альманах / Сост. H.A. Струве, В.А. Москвин. М.: Русский путь, 2005.- С. 69-73.

91. Кубрякова, Е.С. О тексте и критериях его выделения // Текст. Структура и семантика. Т. 1. М.: Изд-во «СпортАкадемПресс», 2001.-С. 72-81.

92. Кубрякова, Е.С. О словообразовательном значении и описании смысловой структуры производных суффиксального типа / Е.С. Кубрякова, З.А. Харитончик // Принципы и методы семантических исследований. М. : Наука, 1976. - С. 202-233.

93. Кузнецова, Э.В. О некоторых особенностях глагольного словоупотребления в текстах В.М.Шукшина / Э.В. Кузнецова // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. -Новосибирск, 1980. С.71-73.

94. Кузнецова, Э.В. Лексикология русского языка / Э.В. Кузнецова. -М.: Высшая школа, 1982. 152 с.

95. Кузнецова, Э.В. Введение / Э.В. Кузнецова // Лексико-семантические группы русских глаголов / Под ред. Э.В. Кузнецовой. Иркутск: изд-во Иркут. ун-та, 1989. - С. 4-23.

96. Кузьмина, Е.С. Синтагматика научного текста / Е.С. Кузьмина. -М.: Изд-во Ун-та дружбы народов, 1986. 120 с.

97. Куликова, Т.Д. Публицистика А.И. Солженицына. Процесс коммуникации: от информационного бума до информационного вакуума (1960-1994 гг.): Автореф. дис. . канд. наук; Филологические науки : 10.01.10 / Рост. гос. ун-т. Ростов н /Д, 2004. - 23 с.

98. Купина, Н.А. Смысл художественного текста и аспекты лингвосмыслового анализа / Н.А. Купина. Красноярск, 1983. -160 с.

99. Лавренев, П. Из уст в уста / П. Лавренев // Между двумя юбилеями (1998-2003): Писатели, критики и литературоведы о творчестве А.И. Солженицына: альманах / Сост. Н.А. Струве, В.А. Москвин. М.: Русский путь, 2005. - С. 144-150.

100. Ларин, Б.А. Эстетика слова и язык писателя / Б.А. Ларин. Л.: Худож. литература, 1974. - 288 с.

101. Латынина, А. Солженицын и мы/ А. Латынина // Новый мир. -1990.-№1.

102. Леденева, В.В. Идиостиль (к уточнению понятия) / В.В. Леденева // Филологические науки. 2001. - № 5. - С. 36-42.

103. Лебедев, П. Еще раз о личности в истории («Двучастные рассказы» Солженицына) / П. Лебедев. Электрон, текстовые дан. -Режим доступа: http:// www.proza.ru/ 2008/04/14/192.

104. Лопушанская, С.П. Языковая личность казака (по скорописным документам XVII века) / С.П. Лопушанская // Вопросы краеведения. Вып.2.-Волгоград, 1993.-С. 164-167.

105. Лопушанская, С.П. Семантическая модуляция как речемыслительный процесс / С.П. Лопушанская // Вестник Волгоградского государственного университета. Сер. 2, Языкознание. 1996. Вып. 1. - С. 6-13.

106. Лопушанская, С.П. Семантическая модуляция как речемыслительный процесс / С.П. Лопушанская // Научные школы

107. Волгоградского государственного университета. Русский глагол: История и современное состояние. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2000. - С. 20-29.

108. Лотман, Ю.М. Лекции по структуральной поэтике / Ю.М. Лотман // Ю.М. Лотман и тартуско-московская семиотическая школа / Ю.М. Лотман. М.: Гнозис, 1994. - 263 с.

109. Лотман, Ю.М. О поэтах и поэзии / Ю.М. Лотман. СПб.: Изд-во «Искусство - СПБ», 1996. - 848 с.

110. Лукьянова, H.A. О семантике и типах экспрессивных лексических единиц. II. Семантические классы экспрессивов русского языка / H.A. Лукьянова // Экспрессивность лексики и фразеологии. -Новосибирск, 1983. С.12-41.

111. Лукьянова, H.A. Введение в русистику: Уч.пособие для студентов отдел, филологии и журналистики / H.A. Лукьянова. Новосибирск: Изд-во НГУ, 2000,- 171с.

112. Лыков, А.Г. Современная русская лексикология (русское окказиональное слово) / А.Г. Лыков. М.: Высшая школа, 1976. -118 с.

113. Маерова, К. Заметки о языке и стиле эпопеи А.И. Солженицына «Красное Колесо» / К. Маерова // Лит. обозрение. М., 1999. - N 1. - С. 55-57.

114. Максимова, Е.П. Репрезентация оценки в рассказе А.И. Солженицына «Как жаль» / Е.П. Максимова // Тверской Солженицынский сборник: (К 80 летию А.И. Солженицына). -Тверь : Изд-во ТвГУ, 1998. - С. 114-116.

115. Малышкина, О.И. Писательская критика в жанровой структуре книги А.И. Солженицына «Бодался теленок с дубом»: Автореф. дис.канд. наук; Филологические науки : 10.01.10 / Рост. гос. ун-т. -Тюмень, 2010. 23 с.

116. Мамардашвили, M.K. Форма превращения / M.K. Мамардашвили // Философская энциклопедия. Т. 5. М., 1970. - С. 386-389.

117. Медведев, Ж.А., Медведев, P.A. Солженицын и Сахаров. Два пророка / Ж. А. Медведев, P.A. Медведев. М.: Время, 2005. - 432с. v

118. Мельникова, C.B. Лексическое расширение А.И. Солженицына в аспекте языковой ситуации советского времени: (На материале диалектизмов-универбов) / C.B. Мельникова // Вопросы филологии: Литературоведение. Языкознание. Ульяновск, 2002. - С. 138-148. *

119. Меркушева, О.В. Вставные конструкции в прозаических текстах А.И.Солженицына Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук : 10.02.01 / Меркушева Оксана Викторовна; Воронеж, гос. ун-т. v Воронеж, 2000. - 20 с.

120. Мешков Ю. Александр Солженицын: Личность. Творчество. Время / Ю. Мешков. Урал. у-нт. Науч.-исслед. ин-т рус. культуры. - Екатеринбург: Диамант, 1993. - 101 с.

121. Михалкина Т.А. Лексичныя новаутварэнни А.И. Салжаницына /* Т.А. Михалкина // Весн. Беларус. дзяржаунага ун-та им. У.И. Ленина. Сер.4, Филалогия. Журналистыка.Педагогика. Психалогия,- Минск, 1998 . N 1. - С. 39^2.

122. Нива, Ж. Солженицын / Перевод с фр. Симона Маркиша в сотрудничестве с автором / Ж. Нива. М.: Художественная литература, 1992. - 101 с.

123. Новиков, JI.A. Русская антонимия и ее лексикографическое описание / J1. А. Новиков // Львов М.Р. Словарь антонимов русского языка. М.: Русский язык, 1985. - С. 5-30.

124. Новиков, J1.A. Художественный текст и его анализ / v Л.А. Новиков. М.: УРСС, 2003. - 300 с.

125. Новиков, М. Последний пророк русской литературы / М.Новиков// Между двумя юбилеями (1998 2003): Писатели, критики и литературоведы о творчестве А.И. Солженицына: альманах / Сост. H.A. Струве, В.А. Москвин. - М.: Русский путь,, 2005.-С. 140-143.

126. Одинцов, В.В. Стилистика текста / В.В. Одинцов. М.: Наука, 1980. - 264 с.

127. Падучева, Е.В. Семантические исследования (Семантика времени v и вида в русском языке; Семантика нарратива) / Е.В. Падучева. М.: Языки славянской культуры, 2011. - 480 с.

128. Паламарчук, П. Александр Солженицын: Путеводитель / П. Паламарчук. М.: Столица, 1991. - 95 с.

129. Панов, М.В. Современый русский язык Текст. : учеб. для вузов /. М.В. Панов. М. : Высш. шк., 1979. - 256 с.

130. Пауль Г. Принципы истории языка / Пер. с нем. под ред. A.A. Холодовича. М. : Издательство «Иностранная литература», 1960. 500 с.

131. Пешковский, A.M. Лингвистика. Поэтика. Стилистика: Избранные труды: Учебное пособие / A.M. Пешковский; Составитель и научный редактор О.В. Никитин. М.: Высшая школа, 2007. - 800 с.

132. Пищальникова, В.А. Проблема идиостиля: Психолингвистический аспект / В.А. Пищальникова. Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 1992. - 74с.

133. Плетнев, Р. А.И. Солженицын Текст. / Р. Плетнев. 2-е изд., доп. - Paris: Ymca-Press, Б.г. - 171 с.

134. Подольская, Н.В. Дар русскому языку / Н.В. Подольская // Русская речь. М., 1992. -№ 1.-С. 112-116.

135. Прокопович, E.H. Стилистика частей речи (Глагольные словоформы) / E.H. Прокопович. М.: Просвещение, 1969. - 143 с.

136. Пшебинда, Г. Рассказы Солженицына по-польски / Г. Пшебинда// Новая Польша. Варшава, 2001. - № 7-8. -Электрон, текстовые дан. - Режим доступа: http://www.novpol.ru.

137. Ревзина, О.Г. Поэтика окказионального слова / О.Г. Ревзина // Язык как творчество: Сб. науч. тр. к 70-летию В.П. Григорьева / О.Г. Ревзина. М.: ИРЯ РАН, 1996. - С. 303 - 308.

138. Ржевский Л. Творец и подвиг : очерки по творчеству А. Солженицына / Л. Ржевский. Франкфурт-на-Майне: Посев, 1972. -168 с.

139. Рудяков, H.A. Стилистический анализ художественного ( произведения Текст. / H.A. Рудяков. Киев: Вища школа, 1977. -136 с.

140. Русев, Р. К вопросу о новом видении языковой личности / Р. Русев // Наследие академика В.И. Борковского и проблемы , современной лингвистики. Волгоград : Изд-во ВолГУ, 2006. -С. 224-227.

141. Сараскина, Л.И. Александр Солженицын / Л.И. Сараскина. М.: Молодая гвардия, 2008. - 2-е изд. - 935с.

142. Семенова, Т.П. «Чтобы слова не утекали как вода.»: О языке произведений А.Солженицына // Рус. речь. М., 1996. N 3. - С. 1928.

143. Сиротинина, О.Б. Русский язык в разных типах речевых культур / О.Б. Сиротинина // Русский язык сегодня. Вып. 1. Сб.статей. / РАН. Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова. Отв. Ред. Л.П. Крысин. М. : Азбуковник, 2000. - С. 240-248.

144. Скворцов Л.И. Литературный язык, просторечие и жаргоны в их взаимодействии / Л.И. Скворцов // Литературная норма и просторечие. М.: Наука, 1977. С.29-57.

145. Скляревская, Т.Н. Прагматика и лексикография / Т.Н. Скляревская // Язык-система, язык-текст, язык-способность. -1 М.: Институт русского языка РАН, 1995. С. 64-70.

146. Словотворчество и смежные проблемы языка поэта. / Отв. ред. А.Д. Григорьева. М.: Наука, 1986. - 255 с.

147. Солженицын, А.И. Не обычай дегтем щи белить, на то сметана / А.И. Солженицын // Публицистика: В 3 т.- Ярославль: Верх.-Волж. изд-во, 1996. Т. 2: Общественные заявления, письма, интервью. -1996. - С. 7-12.

148. Солженицын, А.И. Русский словарь языкового расширения / А.И. Солженицын. М.: Русский путь, 2000. - 280 с.

149. Сохряков, Ю. Нравственные уроки «лагерной прозы» И. Солневич, Б.Ширяев, О.Волков, А.Солженицын, В.Шаламов, Л.Бородин, А. Жигулин и др. / Ю. Сохряков // Москва. 1993. -№ 1.

150. Степанов, Ю.С. Семантика / Ю.С. Степанов // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред В.Н. Ярцева. М.: Советская энциклопедия, 1990. - С. 438-440.

151. Степанов, Ю.С. Язык художественной литературы / Ю.С. Степанов // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред В.Н. Ярцева. М.: Советская энциклопедия, 1990. - С. 608609.

152. Степанов, Ю.С. Французская стилистика (в сравнении с русской): Уч.пособие. Изд.4-е, доп. / Ю.С. Степанов. М. : Ком Книга, 2006. -360 с.

153. Студнева, А.И. Лингвистический анализ художественного текста: Учебное пособие / А.И. Студнева. Волгоград: Изд-во ВГПИ им. A.C. Серафимовича, 1983. - 88 с.

154. Тарасова И.А. Категории когнитивной лингвистики в исследовании идиостиля / И.А. Тарасова // Вестник СамГУ. 2004. -№ 1 (31).-С. 163-169.

155. Темпест, Р. Геометрия ада: поэтика пространства и времени в повести «Один день Ивана Денисовича» / Р. Темпест // Звезда. -1998. -№ 12.

156. Тупикова, H.A. Формирование категории ин-персональности русского глагола / H.A. Тупикова. Волгоград : Издательство

157. Тіл ттглгпо гглглгл глллтоіллтооиилгл Л Ш Г JD an ЛТ JTOTO 1 OOQ ОА^ лi^VJXl VI ^U^VlWi V 1 Wj'V ^ іши vy 1 V 1 U, 1УУ U. и V.

158. Тупикова, H.A. Отражение языковой личности в категориальной семантике ин-персональности / H.A. Тупикова // Языковая личность и семантика: Тезисы докладов научной конференции ВГПУ; Ин-т языкознания РАН. Волгоград, 1994.-С. 118-119.

159. Тупикова, H.A. Выражение ин-персональности в языке произведений волгоградского писателя Е.А. Кулькина / H.A. Тупикова // Стрежень. Науч. ежегодник. Вып. 3. Волгоград : Издатель, 2001. - С. 331-333.

160. Тупикова, H.A. Характерологическая функция глагольной и именной лексики в рассказах Е.А. Кулькина / H.A. Тупикова //

161. Вестник ВолГУ. Серия 2. Языкознание. Вып. 2. Волгоград : Изд-во ВолГУ, 2002.-С. 47-51.

162. Туликова, H.A. Простота и простонародность в истории русского литературного языка / H.A. Туликова // Встреча с простотой: монография.: под ред. д-ра экон. наук О.В. Иншакова. Волгоград: Волгоградское научное издательство, 2006. - С. 317-342. *

163. Туликова, H.A. Развитие категории простонародности в русском литературном языке / H.A. Туликова // Русистика. Сборник научных трудов. Вып.7. - Киев: ВПЦ «Киевский университет», 2007. -С. 8-12.

164. Тынянов, Ю.Н. Поэтика. История литературы / Ю.Н. Тынянов. -, М.: Наука, 1977. 574 с.

165. Урманов, A.B. Творчество Александра Солженицына Текст. : учеб. пособие: [для студентов и преподавателей-филологов] / A.B. Урманов. 2-е изд. - М. : Флинта : Наука, 2004. - 380 с.

166. Улуханов, И.С. Единицы словообразовательной системы русского языка и их лексическая реализация / И.С. Улуханов. М.: Изд-во «Русские словари», 1996. - 222 с.

167. Улуханов, И.С. Словообразовательная семантика в русском языке и принципы ее описания / И.С. Улуханов. М.: Наука, 2001. - 256 с. <

168. Умеров, Ш. Александр Солженицын и ненасилие / Ш. Ум еров // Лит. обозрение. -1999. № 1.

169. Федоров, А.И. Семантическая основа образных средств языка Текст. / А.И. Федоров. Новосибирск : Наука. Сиб. отд-ние, 1969. - * 92 с.

170. Филин, Ф.П. Диалектное слово и его границы / Ф.П. Филин // Филин Ф. П. Очерки по теории языкознания / Ф.П. Филин. М.: Наука, 1982. - С. 288-312.

171. Филиппов, Л.К. Язык А.И. Солженицына: Особенности < авторской орфографии / Л.К. Филиппов // А.И. Солженицын ирусская культура. Саратов : Изд-во Саратовского пед. ин-та, 1999. -С. 147-152.

172. Фридлендер, Г.М. О Солженицыне и его эстетике / Г.М. Фридлендер // Рус. лит. 1993. - № 1.

173. Хайруллина, О.Н. Сравнения в произведениях А.И. Солженицына / О.Н. Хайруллина // Давлетшинские чтения: язык, культура, традиции, новаторство. -Бирск, 1997. С. 150-151.

174. Халитова, Н.Е. Солженицын и М. Цветаева: пути сближения / Н.Е. Халитова //А.И. Солженицын и русская культура: Сборник научных трудов. Выпуск 3. Отв. редактор и составитель профессор J1.E. Герасимова. Саратов: изд. Центр «Наука», 2009. - С. 105-110.

175. Химик, В.В. Большой словарь русской разговорной v экспрессивной речи / В.В. Химик. СПб.: Норинт, 2004. - 768 с.

176. Химик, В.В. Экспрессия производного слова: избыточность или богатство / В.В. Химик // Мир русского слова. 2006. - № 1. -С. 14-20.

177. Хитрая, A.A. Функции художественной речи в прозе ( А.И. Солженицына 1990-х годов, A.A. Хитрая. : Автореф. дис. . канд. наук; Филологические науки : 10.01.01 / Моск. гос. обл. ун-т / Е.В. Харитонова. М., 2010. - 21 с.

178. Ходакова, Е.П. «Просторечная» и «простонародная» лексика в ^ стилистически ограниченных контекстах / Е.П. Ходакова // Экскурсы в историю русской лексики. М.: Наука, 1978. - С.150-157.

179. Чалмаев, В.А. Александр Солженицын Текст. : жизнь и творчество. / В.А. Чалмаев. М. : Просвещение, 1994. - 285 с.

180. Цыганков, Д.Б. Социологический анализ воззрений и общественной деятельности А.И. Солженицына Текст. : автореф. дис. . канд. социол. наук : 22.00.05 / Цыганков Даниил Борисович; С.-Петерб. гос. ун-т. СПб., 1997. - 24 с.

181. Шведова, Н.Ю. Глагол как доминанта русской лексики / Н.Ю.Шведова// Филологический сборник: К 100-летию со дня рождения акад. В.В. Виноградова. М.: Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН, 1995. - С. 409^14.

182. Шмелев, А.Д. Об орфографических воззрениях А.И. Солженицына / А.Д. Шмелев // Рус. речь. М., 1993. N 5. -С. 119-121.

183. Шмелев, Д.Н. Русский язык в его функциональных разновидностях / Д. Н. Шмелев. М.: Просвещение 1977. - 264 с.

184. Шмеман, А., прот. Дневники. 1973 1983 / Сост., подгот. текста У.С. Шмеман, Н. А. Струве, Е.Ю. Дорман; Предисл. С.А. Шмемана; Примеч. Е.Ю. Дорман / Прот. А. Шмеман. - 3-е изд. М.: Русский путь, 2009. - 720 с.

185. Шнеерсон, М. Александр Солженицын: Очерки творчества / М. Шнеерсон. Frankfurt а / М: Посев, 1984. - 297 с.

186. Шумилин, Д.А. Способы воплощения позиции автора в «Архипелаге Гулаг» А.И. Солженицына Текст. : автореф. дис. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Шумилин Дмитрий Александрович; Моск. пед. гос. ун-т. М., 2000. - 16 с.il

187. Эпштейн, M.H. Русский язык в свете творческой филологии разыскания / М.Н. Эпштейн // Знамя. М., 2006. - № 1 - С. 192-207.

188. Якобсон, Р. Работы по поэтике / Р. Якобсон. М.: Прогресс, 1987. - 464 с.

189. Ячменева, Т. Лагерная проза в русской литературе (А.И. Солженицын и В. Шаламов) / Т. Ячменева // Литература. Прилож. к газ. «Перв. сент.» 1996. - № 32.

190. Bauer, L. Language matter / L. Bauer, J. Holms, P. Warren. New York : Palgrave Macmillan, 2006. - 266 p.

191. Dik, Simon. C. The theory of function grammar. Pt. 1. The structure of the clause / Simon C. Dik. Berlin, New York : Mouton de Gruyter, 1997.-509 p.

192. Doroszewski, W. Elementy leksykologii i semiotiki / W. Doroszewski. Warszawa : Panstwowe Wydawnicto Naukowe, 1970. -321 p.

193. Matthews, W. K. Russian historical grammar / W.K. Matthews. -Universitu of Landon : The Athlone press, 1960. 362 p.

194. Semon, J.-P. «Flux de conscience» et point d'exclamation chez 1 Solzenicyn / J.-P. Semon // Rev. des etudes slaves. P., 1987. - T. 59, fasc. 3. - P. 507-526.

195. Wardhaugn, R. Introduction to linguistics / R. Wardhaugn. New York : McGraw-Hill Book Company, 1977. - 268 p.

196. СЛОВАРИ, СПРАВОЧНИКИ, ИСТОЧНИКИ, ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ1. Словари, справочники

197. БАС: Большой академический словарь русского языка. / Гл. ред. К.С. Горбачевич. Т. 1 - 15 - М., СПб.: Наука, 2004 - 2011.

198. БСРРР: Химик, В.В. Большой словарь русской разговорной экспрессивной речи / В.В. Химик. СПб.: Норинт, 2004. - 768 с.

199. БТСРГ: Большой толковый словарь русских глаголов: Идеографическое описание. Синонимы. Антонимы. Английские эквиваленты. / Под ред. проф. Л.Г. Бабенко. М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2008. - 576 с.

200. БТСРС: Большой толковый словарь русских существительных: Идеографическое описание. Синонимы. Антонимы. / Под ред. проф. Л.Г. Бабенко. М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2005. - 864 с.

201. БСЭ: Большая советская энциклопедия: В 30 т. / Гл. ред. A.M. Прохоров. 3-е изд. - Т. 13. - М. : Советская энциклопедия, 1973. -608 с.

202. Даль: Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. М.: Русский язык, 1989.

203. КРР: Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник / Под ред. Л.Ю. Иванова, А.П. Сковородникова, E.H. Ширяева и др. М.: Флинта: Наука, 2003. - 840 с.

204. ЛЭС: Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. - 683 с.

205. MAC: Словарь русского языка: В 4 т. / Гл.ред. А.П. Евгеньева. М.: Русский язык, 1981-1984.

206. РСЯР: А.И. Русский словарь языкового расширения. / Сост. А.И. Солженицын. 3-е изд.- М.: Русский путь, 2000. - 280 с.

207. СРНГ: Словарь русских народных говоров. / Гл. ред. Ф.П. Филин, Ф.П. Сороколетов. Вып.1-41. - М.; Л. (СПб.): Наука, 1965 - 2007.1. Источники

208. Солженицын А.И. Нобелевская лекция; Рассказы: 1959-1966; Крохотки: 1959-1969; Раковый корпус: Повесть; Двучастные рассказы: 19931998; Крохотки: 1996-1999 / А.И. Солженицын. М.: ОЛМА-ПРЕСС 1 Звездный мир, 2004. - 672 с.

209. АВ: «Абрикосовое варенье». С. 556-564.

210. ВР: «Все равно». С. 565-576.

211. ЖВ: «Желябугские Выселки». С. 601-628.

212. М: «Молодняк». С. 532-538.

213. Н: «Настенька». С. 539-555.

214. НИ: «На изломах». С. 577-600.

215. НК: «На краях». С. 508-531.8. Э: «Эго». С. 491-507.