Структура и семантика глагольных фразеологических единиц кумыкского языка

Айсякаева, Асият Айсякаевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Структура и семантика глагольных фразеологических единиц кумыкского языка

Год: 2009
Автор научной работы: Айсякаева, Асият Айсякаевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Махачкала
Код cпециальности ВАК: 10.02.02

Диссертация по филологии на тему 'Структура и семантика глагольных фразеологических единиц кумыкского языка'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Структура и семантика глагольных фразеологических единиц кумыкского языка"

0034748В5

На правах рукописи

АЙСЯКАЕВА АСИЯТ АЙСЯКАЕВНА

СТРУКТУРА И СЕМАНТИКА ГЛАГОЛЬНЫХ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ КУМЫКСКОГО ЯЗЫКА

10.02.02 - Языки народов Российской Федерации (тюркские языки)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Махачкала - 2009

003474865

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Дагестанский государственный педагогический университет»

Научный руководитель -доктор филологических наук профессор Абдуллаева Айшат Заирхановна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук профессор Гаджиахмедов Нурмагомед Эльдерханович (ГОУ ВПО «Дагестанский государственный университет») кандидат филологических наук доцент Батырмурзаева Ума Мамашевна (ГОУ ВПО «Дагестанский государственный институт народного хозяйства»)

Ведущая организация -

Институт языка, литературы и искусств им. Г. Цадасы ДНЦ РАН

Защита состоится « Сс^&лЛ,- 2009 г., в 14 час., на заседании диссертационного совета по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет» по адресу: 367003,Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Ярагского,57, ауд.140 (4 этаж).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет»

Автореферат разослан и размещен на сайте ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет» « У » 2009 г. Адрес сайта: wvvw.dgpu.ru

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор филологических наук

Э. Н. Гаджиев

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования объясняется рядом обстоятельств. Во-первых, глагольные фразеологические единицы (далее - ФЕ) кумыкского языка не были предметом специального многоаспектного исследования. Во-вторых, характеризуемые ФЕ представляют интерес не только в собственно лингвистическом плане, но и в лингвокультурологическом, так как они являются хранителями культурной информации и представляют собой достаточно яркий фрагмент языковой картины мира кумыков. Известно, что национально-уникальным может быть не только фразеологический образ, но и сам семантический результат в виде обобщенно-переносного значения ФЕ [Соло-дуб], что имеет особое значение для определения целей и задач нашей диссертационной работы. В-третьих, исследуемый в диссертации материал имеет непосредственное отношение к антропоцентризму в языке, поэтому будет способствовать расширению представлений о психических и интеллектуальных составляющих человека и в целом об образе человека в языке и культуре.

Степень изученности темы, Предшествующие исследования ФЕ кумыкского языка [К. X. Даибова, 1973; Н. Э. Гаджиахмедов, 1984, 1986, 1989; Н. X. Ольмесов, 1989; К. С. Кадыраджиев, 1998; А. 3. Абдуллаева, 2001; Р. М. Зу-байылова, 2005; М. И. Мугидова, 2005; Б. Г. Шахманова, 2008; 2009 и др] позволили выявить основные проблемы природы и сущности фраземообразования в кумыкском языке, обусловили понимание онтологических свойств фраземы как знака косвенно-производной номинации, её статуса в системе языка и речи.

Объектом исследования являются глагольные ФЕ кумыкского языка, отражающие образно-ассоциативный план концептосферы языка, её ценностно-смысловые топики как своего рода конструктивные узлы кумыкского языкового сознания.

Предметом исследования выступают особенности семантической структуры кумыкских глагольных фразеологизмов, механизм взаимодействия их компонентов, место в лексической системе кумыкского языка, а также рассмотрение фразеологического материала как источника информации о национально-специфических особенностях картины мира.

Основной целью диссертационной работы является структурно-семантическое исследование глагольных ФЕ в современном кумыкском языке.

Достижение поставленной цели обусловило постановку следующих исследовательских задач: 1) разработать теоретические и методологические основы исследования структуры и фразеологической семантики глагольных ФЕ; 2) выявить корпус глагольных ФЕ и дать их классификацию с точки зрения особенностей грамматических структур; 3) осуществить семантическую характеристику глагольным ФЕ и описал их национально-культурные особенности в плане языкового отражения картины мира.

Материалом исследования послужила авторская фразеологическая картотека, содержащая около пятисот фразем в более чем в восьмистах контекстуальных употреблениях. Часть фактического материала вводится в научный оборот впервые. Источником формирования данной фразеологической картотеки служат произведения кумыкской художественной литературы (прозаические и поэтические) XIX - XXI вв., публицистические тексты последнего десятилетия XX - начала XXI вв., словари, а также современные информационные материалы масс-медиа.

Теоретической и методологической основой исследования послужили труды А. 3. Абдуллаевой, Н. Ф. Алефиренко, Н. Н. Амосовой, В. Л. Архангельского, О. С. Ахмановой, Г. X. Ахунзянова, В. В. Виноградова, Е. И. Дибровой, В. П. Жукова, А. В. Кунина, Б.А. Ларина, В. М. Мокиенко, С. Н. Муратова, 3. Д. Поповой, Л. И. Ройзензона, А. И. Смирницкого, М. Т. Тагиева, В. Н. Телии, 3. Г. Ураксина, М. Ф. Чернова, И. И. Чернышевой, А. А. Юлдашева и др.

Методы исследования. Для реализации поставленных в работе задач применен наряду с описательным, метод когнитивно-дискурсивного анализа фразеологической семантики. Адекватная интерпретация культурного пространства предполагает применение интегрированного подхода к изучению фразеологической семантики с привлечением не только лингвистических, но и этнографических, антропологических, общекультурных данных, которыми располагает современная наука.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что в нем впервые дана грамматическая характеристика глагольных ФЕ кумыкского языка, осуществлён когнитивно-дискурсивный подход к интерпретации'фразеологического значения; определены когнитивно-дискурсивные условия понимания фразеологической семантики; выявлены закономерности взаимоотношения фразеологической семантики с элементами культурно-дискурсивного пространства, являющегося, с одной стороны, источником фраземообразования, а с другой - средой существования фразеологических значений - одного из основных факторов формирования кумыкской ментальности как органического единства выраженных во фразеологическом значении элементарных смыслов на уровне языкового сознания и языкового подсознания.

Результаты исследования имеют теоретическое значение в собственно лингвистическом и лингвокультурологическом аспектах, они могут служить основой для более широких сравнительных и типологических обобщений с привлечением данных других тюркских языков. Материал и результаты диссертационного исследования представляются важными в теоретическом отношении еще потому, что они расширяют лингвистические и лигвокультурологические сведения о культурном компоненте ФЕ, интеллектуально-ассоциативном и эмоциональном освоении мира носителями кумыкского языка. Полученные в ходе исследования результаты и материал диссертации в качестве фрагментов языко-

вых картин мира могут быть использованы при выявлении и описании национально-культурной специфики языковых картин мира в целом, а также при изучении проблем межкультурной коммуникации.

Практическая ценность работы заключается в том, что ее теоретические положения исследования могут найти применение в вузовских курсах кумыкского языка, в курсе стилистики, в спецкурсах по изучению семантики языковых единиц, лингвокультурологии, при составлении фразеологического словаря кумыкского языка, а также в практическом курсе преподавания кумыкского языка. Данный структурно-семантический анализ ФЕ может быть использован при составлении двуязычных и многоязычных фразеологических словарей, в переводческой практике.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Глагольные ФЕ кумыкского языка характеризуются разветвленной структурно-семантической организацией. Степень реализации имеющихся у глаголов в свободном употреблении грамматических форм в различных фразеологизмах является разной и зависит от степени семантической слитности частей ФЕ, а также от его структуры и семантики. Наибольшая реализация грамматических форм у глагола наблюдается во фразеологических сочетаниях и фразеологических выражениях, наименьшая - во фразеологических сращениях.

2. В зависимости от грамматической структуры, глагольные ФЕ делятся на два основных класса: 1) ФЕ, структурно равнозначные словосочетанию; 2) ФЕ, структурно равнозначные предложению. Подавляющее большинство ФЕ составляют единицы, имеющие структуру словосочетаний. Они строятся по тем же грамматическим моделям, что и свободные сочетания. Глагольные фразеологизмы в абсолютном большинстве случаев построены по модели подчинительного словосочетания.

3. В кумыкских ФЕ глагол почти всегда занимает постпозицию по отношению к зависимому компоненту. ФЕ в данном языке характеризуются устойчивым порядком следования компонентов, их перестановка в большинстве случаев приводит к разрушению фразеологизма.

4. Закономерным, свойственным подавляющему большинству ФЕ рассматриваемого поля, является эксплицирование опорным глагольным компонентом категориально-грамматического значения ФЕ и различных дифференциальных грамматических сем. Глагольные ФЕ обладают грамматическими категориями лица, числа, наклонения, времени, залога, которые могут реализовываться в полном и неполном объеме. Наиболее сильными в грамматическом отношении категориями в кумыкском языке являются категории времени и наклонения, которые тесно связаны между собой. Категория времени в данном языке не может проявляться в отрыве от категории наклонения: показатель времени вместе с тем является и признаком изъявительного наклонения.

5. Исследование роли фразем в процессах категоризации и концептуализа-

ции мира позволило выявить специфику фразеологического значения в его отношениях с основными когнитивными категориями:. 1) в отношении с концеп-тосферой кумыкского языка фразеологическое значение репрезентирует базовые концепты кумыкской лингвокультуры, связанные с этнокультурными константами кумыкского менталитета; 2) в отношении с картиной мира фразеологическое значение является генератором и интегрированным носителем универсальной и идиоэтнической информации, смысловое ядро которой генетически связано с представлениями-архетипами; 3) фразеологическая семантика сохраняет образ мира, сформированный в социально-культурных анналах исторической памяти кумыкского народа как ценностно-смысловой инвариант фразеологической модели «человек в мире и мир человека».

6. Семантика глагольных фразеологизмов складывается под влиянием глагольных и неглагольных компонентов. Становясь компонентами ФЕ, глаголы претерпевают изменения на всех уровнях семантической структуры. Они участвуют в формировании категориальных, субкатегориальных, групповых и индивидуальных сем анализируемых фразеологизмов.

7. Во всех семантических группах глагольных ФЕ на основе определения особенностей лексического состава и грамматических структур выделяются национально-специфические фразеологические образы. Распределение глагольных ФЕ по тематическим группам позволяет заключить, что подавляющее большинство анализируемых фразеологизмов в кумыкском языке семантически ориентировано на человека.

Степень достоверности полученных результатов обеспечивается репрезентативной выборкой фактического материала, непротиворечивостью избранных методологических позиций, адекватностью методов исследования изучаемому материалу, ссылками на авторитетные научные источники.

Апробация исследования. Основные положения и результаты исследования обсуждались на ежегодных научно-практических конференциях профессорско-преподавательского состава Дагестанского государственного педагогического университета, Дагестанского государственного института народного хозяйства (2006, 2007, 2008, 2009), на заседаниях кафедры дагестанских языков Дагестанского государственного педагогического университета, на 2 международной тюркологической научно-практической конференции (Махачкала, 2008).

Содержание диссертационного исследования отражено в 8 публикациях.

Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, источников цитируемого материала.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении определяются объект и предмет исследования, обосновываются актуальность, научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования, устанавливаются цели, задачи, методы исследования, дается характеристика материала анализа, определяются положения, выносимые на защиту.

В первой главе - «Теоретические основы исследования» - освещаются теоретические вопросы современной фразеологии, дается обзор литературы по данной проблеме.

Обзор первых работ, посвященных исследованию ФЕ, показывает, что глубокое изучение фразеологизмов связано с необходимостью описания проблемы объекта или предмета ФЕ, различий основных признаков фразеологизмов, их семантической структуры. Разработка этой проблемы в тюркском языкознании представлена в трудах С. К. Кенесбаева, С. Н. Муратова, Ш. А. Рахматуллаева, которые заложили основу для дальнейших изысканий в области фразеологии. Во многих тюркских языках ФЕ до 70-х гг. не были объектом специального исследования.

В истории тюркского языкознания имеется немало трактовок фразеологии. Общее их содержание сводится к двум точкам зрения. Первая - толкование фразеологии в широком значении, которое восходит к трудам академика В. В. Виноградова и которому следовали С. К. Кенесбаев, С. Н. Муратов. К предмету фразеологии они относя г совокупность устойчивых словесных объединений (пословицы и поговорки, идиоматические и неидиоматические выражения, устойчивые фразеологические группы слов, парные слова).

Сторонники другого взгляда (Ш. У. Рахматуллаев, Г. А. Байрамов, А. А. Юл-дашев, Г. X. Ахунзянов, 3. Г. Ураксин, М. Ф. Чернов) придерживаются узкого понимания фразеологии. К объеюу фразеологии относят лишь устойчивые словесные комплексы, называемые фразеологическими сращениями и фразеологическими единствами.

Первые специальные исследования, посвященные ФЕ кумыкского языка появились в 1970-х годах XX века. Значительную роль в становлении фразеологической теории кумыкского языка имеют труды К. X. Даибовой и А. 3. Абдул-лаевой. Рассматривая структурно-семантические особенности ФЕ, авторы в состав фразеологизмов включили устойчивые словесные комплексы, называемые фразеологическими единствами и фразеологическими сращениями. Их характеризует и объединяет один различительный признак - идиоматичность, т.е. смысловая неразложимость значения целого на значения слов-компонентов.

В разработке фразеологии кумыкского языка имеются определенные достижения. Однако следует признать, что общее состояние исследования фразеологии как самостоятельного раздела кумыкского языкознания значительно отстает

от состояния изучения фразеологии в славянских и других тюркских языках. Классификация ФЕ кумыкского языка во многом построена по модели, предложенной специалистами по проблемам фразеологии русского языка. Недостаточно выявлена специфика грамматической структуры кумыкских ФЕ, их лексико-семантических особенностей. Нуждается в разработке теоретический аспект ФЕ, их структурных и грамматических характеристик, а также отличие фразеологизмов от лексических единиц и свободных синтаксических структур. Ввиду того, что кумыкский язык отличается чрезвычайно высокой степенью аналитизма, границы между словом, свободным словосочетанием и ФЕ характеризуются глубоким своеобразием. С точки зрения границ и критериев указанных языковых единиц (слова, словосочетания, ФЕ), кумыкский язык значительно отличается от русского и индоевропейских языков. Это определяет основное своеобразие кумыкских ФЕ, их классификационных, структурно-семантических и грамматических характеристик.

Остро стоит вопрос о разграничении ФЕ и смежных языковых явлений. Поскольку в кумыкском языке фразеологические и лексические единицы внешне (фонетически) очень часто совпадают по причине структурных особенностей этого языка, в ряде исследований смешиваются фразеологические и лексические единицы. В специальной литературе не совсем четко разграничиваются сложные глаголы и устойчивые (фразеологические) сочетания, хотя давно указано на неправомерность отождествления глагольных фразеологизмов со сложными словами.

Когнитивный подход к выявлению национально-культурного своеобразия фразеологизмов предусматривает анализ отдельных фразеосемантических полей с целью описания в их рамках фразообразовательных моделей, совокупность которых показывает как национальные особенности языкового членения мира, так и особенности лингвокреативного мышления при создании каждого отдельного фразеологизма.

Во второй главе - «Грамматическая структура глагольных ФЕ кумыкского языка» - рассматриваются структурные модели глагольных ФЕ (двух-компонентные и трехкомпонентные) и морфологические категории, характеризующие глагольные ФЕ.

Глагол в кумыкском языке обладает богатой семантикой, многообразием грамматических форм и синтаксических связей, поэтому основная масса ФЕ образована с участием глагола.

Фразеологизмы относятся к морфологически неизменяемым единицам, состоящим из фразообразующих компонентов, которые являются структурно и семантически обязательными. Каждый компонент вносит свою сему, из которых формируется значение ФЕ, следовательно, ка;кдый компонент является обязательным элементом фразеологического целого.

По данным нашей картотеки, компонентами ФЕ могут быть как служебные, так и знаменательные части речи: частицы, союзы, местоимения, существительные, прилагательные, неопределенно-количественные числительные, предлоги, глаголы, наречия, междометия. Слова, становящиеся компонентами фразеологизма, претерпевают качественные изменения, каких они не знают, употребляясь в свободном контексте: каждое из них утрачивает лексическое значение как иерархически связанную систему сем.

По структуре среди глагольных фразеологизмов следует выделить, прежде всего, двухкомпонентные, трехкомпонентные и многокомпонентные ФЕ.

Среди глагольных ФЕ кумыкского языка выделяются следующие двухкомпонентные модели: 1) существительное в основном падеже + глагол»: гёзьяш тёкме «проливать (лить, пролить) слезы»; гюн гёрме «видеть жизнь» (букв.: свет видеть); гьава тийдирме «проветриться» (букв.: ветром тронуть); дюнья гёрме «увидеть свет» (букв.: мир видеть); 2) «существительное в винительном падеже + глагол»: сыр чечме «открыть тайну души» (букв.: открыть тайну), ба-шынгны сукьма «не лезь, куда тебе не положено» (букв.: голову не сунь»; 3) «существительное в дательном падеже + глагол»: ярышгъа чыкъма «включиться в соревнование»; юрегине тюшме «в душу запасть (запало)», тилине (авзуна) тюшме «попасть на язык»; 4) существительное в местном падеже + глагол»: гьызында турма «держать себя в рамках» (букв.: находиться на линии), сёзюнде турма «держать свое слово», къолунда болма «быть в распоряжении, подчинении кого-либо» (букв.: в руках находиться); 5) существительное в исходном падеже + глагол»: сыртындан салма «положить на лопатки», хырданындап тутма «брать за горло», къолупдан гелме «быть в состоянии выполнить какое-либо дело» (букв.: от руки идти), кёкден тюшме «с неба свалиться»; 6) существительное в исходном падеже + деепричастие»: къолдан чыгъармай «не упуская из рук», хырданындан тутуп «взяв за горло»; 7) «прилагательное + глагол»: акъ этме «переборщить, перегнуть палку» (букв.: сделать белым), акъ бигиген «ни рыба, ни мясо» (букв.: белым сварился); баш гетме «уйти ни с чем» (букв.: пустой уйти); 8) «наречие + глагол»: аста къой «полегче на поворотах» (букв.: медленно пускать), оьрге чюймек «поднимать до небес», кёп гёрмек «считать кого-л. обузой, лишним ртом» (букв.: много видеть); 9) «числительное + глагол»: эки ярылма «разорваться на части», бар болма «объединиться», юз кереи айтма «много раз говорить» (букв.: сто раз сказать).

Трехкомпонентные модели глагольных фразеологизмов представлены следующими типами:

1. «Существительное + деепричастие + глагол»: уллудан сёйлеп кьойма «говорить, не считаясь с людьми», авзуна къарап турма «смотреть с умилением на кого-л.» (букв.: смотреть в рот), апдында къадалып къалма «торчать перед глазами».

2. «Существительное в вин. падеже с афф. принадлежности + деепричастие + глагол»: абатын ойлашып алмакъ «действовать обдуманно, осторожно»; ав-зун ачып къалмакъ «засмотреться, зазеваться», башын гесип ташпамакь «свернуть голову (шею)».

3. «Существительное в осн. падеже с афф. принадлежности + прилагательное + глагол»: бети ярыкъ(лы) болма «получить, заслужить одобрение» (букв.: лицо светлым стать), бети кьара болма «быть проклятым» (букв.: лицо (его) черным стать».

4. «Существительное в осн.п. + послелог + глагол»: ине булан ер кьазма «воду в решете носить», иш булан машгъул болма «заняться делом», орну булан ёкъ зтме «уничтожить до основания; вырвать с корнем».

5. Существительное с афф. принадлежности в осн. п. + существительное в дат. п. + глагол: гёзъяшлары тамагъына тыгьылма «слезы давят (душат)», йы-лаелары къырыйына гелме «слезы подступают к глазам», ою башына чыкьма «ум за разум зашел (пошёл)»..

6. «Существительное в осн. п. + существительное в места, п. + глагол»: гёзю ёлда къалмакъ «ждагь кого-л.; все таза проглядеть» (букв.: глаз (его) на дороге остался), гёз стдында турма «всё время перед глазами».

7. «Существительное в осн. п. + существительное в дат. п. + глагол»: ругь байлыгъына ее болма «быть хозяином (его) духовного богатства», эл авзуна къу-лакь аема «слушать все, что говорит народ».

8. Сущ. в осн. п. с афф. принадлежности + сущ. в местном п. + глагол: гёзю ёлда кьалма «ждать кого-л.; все глаза проглядеть»; букв.: глаз (его) остался на дороге); гёзю къырда болма «в ожидании чего-л.» (букв.: глаз (его) бывает на улице).

9. Сущ. в осн. п. с афф. принадлежности (или без аффикса принадлежности) + сущ. в исх. п. + глагол: иши кьолундан тюише «с рук всё валится»; иш кьо-лундан гелме «работа не идет».

10. «Существительное в род.п. + существительное в дат. п. + глагол»; дюнъ-яны малына бермес эдим «ни за какие деньги не дал бы», гишини авзуна ее болма «на чужой роток не накинешь платок».

11. «Существительное в род.п. + существительное в места, п. + глагол»: ти-лимни учунда тура «на кончике языка вертится».

12. «Существительное в род.п. + существительное в исх. п. + глагол»: тили-ни (тилимни) бачагьындан гелме «язык мой — враг мой», къараны акъдан айырма «различать черное от белого», ерни тюбюнден тапма «из-под земли достать».

13. Сущ. в вин. п. + сущ. в осн. п. + гаагол: гьакъылын тот басма «старческий склероз».

14. «Существительное в дат. п.+ существительное в вин. п.+ глагол: авзуна кирит урча «молчать; держать язык за зубами», авзуна сув ama «(будто) воды в рог набрал (-а)», арасына сувукълукъ тюише «между ними холодом веет».

15. «Существительное с афф. принадлежности в исх. п. + существительное в вин. п. + глагол»: артындан там атма «забросать камнями», къолундан геле-генгт этме «оказывать посильную помощь, услугу», башыпдап юк тайма «с плеч долой».

16. «Существительное с афф. принадлежности в исх. п. + существительное в дат. п. + глагол»: къолдан къолгъа чыкъма «из рук в руки; пойти по рукам», авуздан авузгьа айтылма «на языке».

17. «Сущ. в им. п. + наречие + глагол»: сулагъ ютгъандай болмакъ «исчезнуть; в воду кануть», ер ютгъандай болма «как сквозь землю провалиться».

18. «Сущ. в дат.п. + наречие + глагол»: ерге гирердей болмакъ «готов сквозь землю провалиться»:

19. «Существительное в местн. п. с афф. принадлежности + существительное в вин.п. + глагол»: ичинде жаны къалмады «душа вон! душа в пятки ушла», башьшда къоз сындырма «мучить кого-л., издеваться», башында от янма «голова раскалывается от боли», башьшда таякь ойпатма «наказать».

20. «Прилагательное + существительное в местн. п. + глагол»: авур (къыйынлы) гюнюнде табулма «найтись в трудную минуту», ерсиз еринде сёй-леме «говорить не к месту», замансыз заманда гелме «прийти не вовремя, в неудобное время».

21. «Прилагательное + существительное в дат п. + глагол»: эркин яшавгъа чыкъма «освободиться; выйти на свободу», ал къаиына юзме «плавать в крови», къыйынлы гьалгъа тарыма «попасть в трудную ситуацию».

22. «Прилагательное + существительное в вин.п. + глагол»: бош затланы сёйлеме «молоть вздор, чепуху нести», къара къанын тёкме «сильно работать» (букв.: черную кровь лить); къара къанын къусмакъ «выбиться из сил».

23: «Прилагательное + существительное в исх. п. + глагол»: уму балтадан чыкъгъан «грубая работа; топорная работа».

24. «Числительное + существительное в местн. п. (исходи, п.) + глагол»: эки арада къалма «между двух огней», бир тепсиде олтурма «садиться (сесть) за один стол».

25. «Числительное + существительное в дат. п. + глагол»: бир гьакъылгъа гелме «прийти к единому мнению», бир ёрукъгъа салма «привести в порядок», етти юхугьа батма «погрузиться в глубокий сон».

26. «Существительное + деепричастие + глагол»: уллудан сёйлеп къоймакъ «говорить, не считаясь с людьми», авзуна къарап турмакъ «смотреть с умилением на кого-л.», авзундан чыгъып гетмек «нечаянно сказать, сорваться с языка».

27. «Наречие + существительное в им. п. + глагол»: кёп сувлар агъылды «много воды утекло», кёп къыйынлар гёрген «видел много трудностей», кёп харж чыгьаргъан «много потратился».

В кумыкском языке много ФЕ, в структуру которых входят послелоги: ине булан ер къазмакъ «воду в решете носить», от булан ойнамакъ «шутить; (играть) с огнём», жибин йимик къырылмакъ «мрут как мухи».

Значительно преобладают двухкомпонентные фразеологизмы. Большая фра-зеообразовательная активность двухкомпонентных моделей, структурно равных простому словосочетанию, обусловлена их большей компактностью.

Многокомпонентные формы обладают небольшой фразеообразующей продуктивностью, т. к. они более громоздки по сравнению с двухкомпонентными и трехкомпонентными формами.

Следует отметить, что для кумыкских ФЕ характерен устойчивый порядок расположения компонентов; глагольный компонент в них всегда занимает последнее место.

Глагольные ФЕ кумыкского языка имеют грамматические категории времени, наклонения, залога, лица, числа, которые по-разному реализуются в ФЕ. Наиболее сильными среди указанных категорий в грамматическом отношении являются категории времени и наклонения, которые в данном языке очень тесно связаны друг с другом.

В качестве компонента глагольных ФЕ выступают как синтетические, так и аналитические формы глаголов, аналитические формы используются относительно реже.

Глагольные ФЕ могут иметь как полную, так и неполную парадигмы. Система форм глагольного фразеологизма, ее употребление в речи полностью определяются видовременной принадлежностью глагольного компонента. В кумыкском языке встречаются ФЕ с фиксированными видовременными формами. Так, ФЕ абурдан тюшме (букв.: упасть из уважения) «выйти из доверия, потерять авторитет», авзундан сют ийиси таймагъан ( букв.: изо рта запах молока не прошел) «молоко на губах еще не высохло», къашларын тюйме «нахмурить брови» употребляются только в форме точечно-однократного аспекта.

В зависимости от структурно-семантической спаянности ФЕ глагольный компонент может спрягаться и принимать различные формы времен изъявительного наклонения.

В кумыкском языке глагол в составе ФЕ выступает главным образом в форме основного залога: башымны гесме кьоямаи «даю голову на отрез», тилин ютма «проглотить язык», юреги гетме «душа в пятки ушла» и др.

В глагольных фразеологизмах представлены и формы страдательно-возвратного залога: авзу сувланма «слюнки текут», башы айлаиа «голова кружится», кьулагъына чалынма «звенеть в ушах» и т.д. Понудительный залог представлен в ФЕ чаще всего залоговым по1сазателем =дыр: авзун ачдырма

«злить кого-нибуды», башын къарышдырма «морочить голову», башын саллан-дырмакь «повесить голову», башына миндирме «посадить на голову» и др.

В кумыкском языке представлены глагольные ФЕ, застывшие в отрицательной форме: бармагъыны учун тийдирмес «пальцем не тронет», айгъа-гюнге гё-рюнмейсен «(не показываешься луне-солнцу), сколько лет, сколько зим» и т.п.

Глагол в форме повелительного наклонения застывает обычно в формулах речи (пожеланиях, заклинаниях). Такие ФЕ употребляются, как отмечают исследователи, для выражения различных чувств говорящего, а форма повеления в грамматическом отношении оказывается уже нейтрализованной [Шанский]: айтмай къой «и не говори», ер ютсун сени «чтоб тебя земля проглотила», аман, йыласын бир янынг «чтобы у тебя одна сторона плакала, чтоб тебе худо стало».

От некоторых глагольных фразеологизмов невозможно образовать императив, что определяется спецификой его семантической структуры, а также тем, что обозначаемое им действие не носит целенаправленного характера, не совершается по воле субъекта, в связи с чем исключается и побуждение к такому действию [Акопян].

Глагольный компонент сочетается с вербальными модификаторами, которые придают узуальному значению ФЕ различные коннотативные оттенки.

Глагол как опорное слово фразеологизма может реализовать в нем не только категории наклонения, времени, залога, но и образовать деепричастия: кум. «а» den айтгъандокъ «(букв.: как только скажет «а») с первого слова», гёз юмуп, гёз ачгъынна «пока глазом моргнул», йыламсырай туруп «сквозь слёзы».

Причастные формы встречаются исключительно редко: ариелюкге ай-тшгьан (адам) «человек», который известен своей красотой)», аты айтылгъан (адам) «(человек) с известным именем».

Наиболее сильными в грамматическом отношении категориями в кумыкском языке являются категории времени и наклонения, которые тесно связаны друг с другом.

Третья глава - «Семантика глагольных фразеологических единиц кумыкского языка» - диссертации посвящена исследованию семантики глагольных ФЕ кумыкского языка.

Проведенная семантико-тематическая классификация кумыкских ФЕ позволяет выделить следующие семантические группы глагольных ФЕ: 1) ФЕ, выражающие характер человека; 2) ФЕ, описывающие внешность человека; 3) ФЕ, характеризующие интеллектуальные способности человека; 4) ФЕ, выражающие действие и состояние (физическое и эмоциональное) человека; 5) ФЕ, выражающие обстоятельственное значение (образа действия, места, времени, меры и степени); 6) эмотивные ФЕ.

В первом разделе «Глагольные ФБ, выражающие характер человека» на материале кумыкского языка выделяются следующие фразеосемантические группы: 1) ФЕ, выражающие черты характера человека (авзун сакълама «дер-

жать язык за зубами айтгъаиындан чыкьмайгъан «верный своему слову», айт-гъанын этеген «послушный» и др.); 2) ФЕ, характеризующие поведение человека, обусловленное особенностями его характера (жанын берме «вкладывать душу», жанындан ачыма «почувствовать острую боль»); 3) ФЕ, описывающие действия человека, которые вызваны проявлением характера (бетин къаралтма «очернить», биябур этме «опозорить», айыбын жуема «оправдаться», ачувун аама «сорвать зло на ком».

По причине многочисленности в кумыкском языке фразеологизмов, выражающих характер человека, учитывая оценочный компонент фразеологического значения, выделяем три основные группы ФЕ - положительной, отрицательной и нейтральной оценки. Самую значительную и употребительную составляют ФЕ с отрицательным оценочным значением. Очевидно, причина изобилия данных фразеологизмов «кроется в одном из свойств живой речи, из которой многие подобные слова проникли в литературный язык, - это свойство - ее экспрессивность и яркая оценочность. Народный язык очень живо и оперативно реагирует на отрицательные стороны общественной жизни, на отрицательные действия и поступки. К положительным же явлениям жизни народная речь относится более спокойно: ведь это норма, обыденность» [Мокиенко].

Отрицательной оценке в языковой картине мира подвергается такое качество личности, как жадность. В кумыкском языке это явление нашло выражение в следующих ФЕ: Сутурлугьунгдан гёзлеринг тоймай, ари-бери чаба турдупг чу дагъы (А. Салаватов) «От жадности глаза твои ненасытны, туда бегал, сюда бегал».

Фразеосемантическую подгруппу с общим значением «болтливость» образуют соматические фразеологизмы: тили ачылгъан «разболтаться» (букв.: рот раскрылся), авзун япмай семеме «говорить не умолкая» (букв.: не закрывать губ), авзун ачдырча «раскрыть рот».

В языковой картине мира человеческая речь вообще, а в данном случае болтливость человека чаще всего выражается с помощью соматизма «язык». В ней запечатлено то, что речь возникает в результате движения языка, т.е. язык является «инструментом», производителем речи. Болтливость человека, неумение контролировать, сдерживать себя в разговоре иногда ассоциируются с длиной языка: тилиузун болма (букв.: язык стал длинным), тшин гесме (кьыегь-артма) (букв.: укоротить язык (язычок).

Как отмечает В. М. Мокиенко, «профессиональная трудовая речь - один из самых активных источников фразеологии». Данное утверждение можно отнести и к глагольным ФЕ. Во все времена умение и желание трудиться вызывал9 одобрение и положительное отношение в народе белип язмай «не разгибая спину», тобугъунда тон бичер «искусный мастер» (букв.: кто кроит кафтан на коленях). Али белин ягмай милей «Али работает, не разгибая спину». Напротив,

безделье вызывало негативную оценку у народа, привыкшего к постоянному труду, породило немало ФЕ с общим значением «любовь к безделью».

К группе фразеологизмов, выражающих положительные качества личности, относятся «ФЕ со значением, вызывающим одобрение как констатацию социально устоявшейся оценки определенных черт характера человека» [Арсентьева]. Довольно многочисленную фразеосемантическую подгруппу составляют ФЕ со значением «честность»: бетине айтма «говорить открыто, честно» (букв.: говорить в лицо), бетине кьарама «смотреть прямо в глаза».

К фразеосемантической подгруппе со значением «трудолюбие» относятся следующие фразеологизмы: сыртын язмай «работать напряженно, не разгибая спины» (букв.: не выпрямляя спину), белин тюз этмей (язмай) ишлеме «работать без отдыха, без передышки» (букв.: не поднимая поясницу), кьан терге батып ишлеме «работать в поте лица».

Интересную фразеосемантическую.подгруппу составляют ФЕ со значением «самоотверженность»: жанын-къанын аямай «не жалея себя» (букв.: не щадя души, крови), жанын берме «пожертвовать собой» (букв.: отдать душу), жанын кьурбан этме «жертвовать жизнью ради кого-то» (букв.: принести душу в жертву).

К фразеосемантической подгруппе с общим значением «преданность» относятся ФЕ: жаны-къаны булан «всеми фибрами души, целиком» (букв.: душой и кровью), къолуна гётерип ашанма «носить на руках», жаны йимик гёрме «безгранично, преданно любить, дорожить кем-то» (букв.: видеть как свою душу), жанын берме «преданный» (букв.: душу отдать»).

Во втором разделе «Глагольные фразеологизмы, выражающие действия и состояния человека» ФЕ представлены двумя группами:

1. Действия, направленные на окружающих его людей: намусуна тийме «задеть честь», авузунгну жый «закрой рот», гёзю ёлда (букв.: глаз его остался на дороге), ягъын сындырма «убить волю, стремление». Здесь можно выделить следующие подгруппы:

а) ФЕ со значением «делать что-л., чтобы вызвать у кого-л. чувство любви, привязанности и т.п.: жанына гирме «войти в душу», юрегин берме «душу отдавать»;

б) ФЕ со значением «мучить, пугать, терзать кого-л.»: жанын алма «душу вытащить», кьоркъув салма «нагнать страху (букв.: лишить души; отнять у кого-л. душу)», хуннузун чыгъарма «избить»;

в) ФЕ со значением «искренне рассказывать кому-либо о себе»: гьакь юрек-ден айтма «излить, облегчить, отвести душу»; гьакь юрекден еёйпеме «поговорить по душам».

2. Действия, не направленные на окружающих людей: башын хашыма «почесать голову (в недоумении)», сыпаты къачма «побледнеть», жаны чыгъып бара «сердце разрывается», юреги шекер гемире «радуется».

Понятие «сон» выражается следующими ФЕ: гёзюн юммай «не спать, не смыкать глаз» (буки.: в глаза сон не входит), кирпик къакъмай «(букв.: не ударяя ресницы».

К ФЕ со значением тревоги, беспокойства можно отнести ФЕ: юрегине къоркъув гирме «испытывать тревогу» (букв.: в сердце входит страх), юреги ав-рума «сердце болит», жаны аврума «душа болит».

Фразеологизмы, выражающие отчаяние человека: аякъ тюбюиде ер яна «не знать, что делать от отчаянья» (букв.: земля под ногами горит), юрегин къан тырнай «быть в безвыходном положении» ((¡укв.: сердце кровь царапает), башни салландырма «вешать голову», бурнун салландырма «вешать нос».

ФЕ со значением облегчения, успокоен™: къаны сувума «успокоиться» (букв.: кровь остыла), юреги ерине гелме «отлегло от сердца» (букв.: душа пришла на место), юреги басылма «испытывать облегчение» (букв.: сердце успокоилось).

Значение горести, печали выражают фразеологизмы башы балагьгъа тюш-ген «постигло несчастье» (букв.: голова под беду попала), юреги гюйме «горевать» (букв.: сердце горит), гёзьяш тёкме «плакать» (букв.: проливать слезы).

Семантику страха, испуга выражают ФЕ жаны чыкъма «испугаться» (букв.: душа выходит), жаны тамагъына тыгъылма «оторопеть от испуга» (букв.: душа в горле застряла), тюклери эретурма «волосы дыбом встали». Очевидно, что в кумыкском языке описанные словесным комплексом-прототипом ситуации, в которых происходит какое-то действие над сердцем, причиняющее человеку физическую боль, образно переосмысливается в обозначение душевных страданий, печали, тоски, страха.

Рассмотрим более детально структуру отношений ФЕ ряда фразеосеманти-ческих подгрупп с различным оценочным значением (положительным, отрицательным и нейтральным).

Фразеосемантическую подгруппу со значением «радость» в кумыкском языке представляют фразеологизмы авзу кьулагъына етме «радоваться» (букв.: рот ушей достает), башы кёкге етме «быть на седьмом небе от счастья» (букв.: голова неба достает), юреги тав чакьы болма «испытывать большую радость».

Отрицательную оценку со стороны носителей кумыкского языка вызывает гнев человека, В литературе по психологии слово «гнев» определяется как «эмоциональное состояние, отрицательное по знаку, протекающее в форме аффекта и вызываемое внезапным возникновением серьезного препятствия на пути удовлетворения исключительно важной для субъекта потребности, имеет стенический характер (т.е. вызывает подъем, хотя и кратковременный, жизненных сил)» [Петровский].

Гнев в кумыкском языке выражают следующие глагольные фразеологизмы: тишперин кьысма «злиться» (букв.: зубы (сильно) сжимать), юреги янма «ис-

пытывать гнев» (букв.: сердце гореть), къаны кьызма «злиться, распаляться» (букв.: кровь нагревается).

Фразеологизмы, выражающие действия и состояния человека, в основном содержат в своем составе соматический элемент.

В третьем разделе «Глагольные ФЕ, выражающие интеллектуальные способности человека» представлена фразеосемантическая подгруппа с общим значением «умственная деятельность человека» : башына гелме «прийти в голову», башын ишлетме «работать мозгами», башы там сагьат йимик ишлей «голова работает как настенные часы» и т.д.

Количество ФЕ, характеризующих память человека, в исследуемом языке незначительно: башындан чыгъып гетме «забыться», башында сакълама «держать в памяти», эсимден таймай «не выходит из головы», эсинден чыкъма «вылететь из головы, из головы вон».

К глагольным фразеологизмам с положительной оценочной коннотацией и значением «ум, мудрость» относятся: башы (эси) болгъан (букв.: голова есть), башы ишлей «голова варит» (букв.: мозги (голова) работают), грубо: такъасы ишлей «котелок варит».

Чем положительнее отношение к уму, тем отрицательнее оценка глупости. Наиболее многочисленную подгруппу глагольных фразеологизмов в кумыкском языке составляют ФЕ с общим значением «глупость»: башына етишмей (букв.: в голове не хватает), башында ел ойнай (букв.: ветер в голове гуляет), башы иш-лемей «голова не работает». При рассмотрении ФЕ данной фразеосемантиче-ской подгруппы с точки зрения функционально-стилистической коннотации большинство фразеологизмов кумыкского языка можно отнести к разговорным!

Четвертый раздел «Глагольные ФЕ, характеризующие внешность человека». В кумыкском языке имеется довольно обширная группа ФЕ, характеризующих внешний вид человека. Многочисленную подгруппу среди них составляют ФЕ со значением «внешность в целом». Они отвечают на вопрос каков собой?: гёзлеринден нюр яна «глаза излучают добро», бетинден нюр тёгюле «лицо излучает добро». Шат гёзлерипг шатлыкъ чача, нюр чача (3. Атагишие-ва) «Радостные твои глаза излучают радость, свет».

В данной фразеосемантической подгруппе особый интерес представляют ФЕ с соматическим компонентом «лицо», так как именно оно - «наиболее значимый компонент человеческой внешности» [Богусловский].

Можно выделить небольшую подгруппу ФЕ, характеризующих внешность человека по признаку возраста, преимущественно молодого: сютю эринлерин-ден таймагъан «молоко на губах не обсохло», сюеги къатмагъан «кости не окрепли». В приведенных примерах соматические ФЕ характеризуют «человека и его внешность по признаку молодого возраста и обусловленного этим недостатка опытности, знаний, легкомыслия, наивности, неготовности или неспособности заниматься серьезным делом. Они выражают отрицательную комплексную

морально-этическую и эмоционально-эстетическую оценки, основанием которых служит возрастное несоответствие и обусловленные этим качества и свойства личности» [Богуславский]. Данные фразеологизмы характеризуются стилистической сниженностью и употребляются в просторечной сфере.

Пятый раздел «Глагольные ФЕ, выражающие обстоятельственную семантику». Образное отражение фрагментов действительности, связанных с восприятием времени, отличается от понятийного отражения, прежде всего, осязаемой «картинностью», наглядностью, в нем доминирует художественное восприятие, основанное чаще всего на зрительных образах и слуховых восприятиях. Зрительные и слуховые образы, ассоциации лежат в основе таких ФЕ, как тавукъ чакъдан турма «вставать с петухами», танг памаздан турма «вставать с утренним намазом»

Ирреальное время выражают фразеологизмы: Аллагъ билсин къачан болагъ-анны «Бог знает когда, черт знает когда», къар явгъанда «когда пойдет снег», атам сав заманда «когда был жив мой отец». Эти ФЕ имеют ироническую коннотацию.

Кумыкским глагольным ФЕ присущи еще два обстоятельственных значения: 1) образа действия: вир авуздан айтма «говорить единодушно», юреги булан берме «передать от чистого сердца», гёзден гё.гге сёйлеме «разговаривать открыто, в глаза», жаны-къаны булан сёйлеме «говорить всеми фибрами души»; 2) места: гёз алдында тура «находиться на виду», бурнуну тюбюнде тура «находиться рядом (букв.: под носом)», башынаминдирме «посадить на голову».

Так как семантическая струюура фразеологизмов возникла на основе образного переосмысления значения словесных комплексов-прототипов, то семантическое исследование выявляет, прежде всего, семантическую структуру фразеологического образа, основываясь на соотнесении целостного обобщенно-переносного значения ФЕ со значением словесного комплекса-прототипа.

В шестом разделе «Эмотивные глагольные ФЕ» анализируются ФЕ, обозначающие эмоциональное состояние человека, они составляют основную массу ФЕ, обозначают отрицательные эмоции (страх, тревога, злость, печаль), по-строенны по структуре глагольного словосочетания и простого предложения: юрегим (баерум) ярылып бара (букв.: сердце разбивается (разрывается), юрегим тав чакъы болду «сердце мое стало как гора (от радости)».

Очевидно, в кумыкском языке описанные словесным комплексом-прототипом ситуации, в которых происходит какое-то действие над сердцем, причиняющее человеку физическую боль, образно переосмысливаются в обозначение душевных, страданий, печали, тоски, страха.

Аналогичное отмечается и в таких физиологических процессах, происходящих с сердцем, как остановка, замирание: юреги токътама (букв.: «сердце остановиться»), юрегин яралама (букв.: ранить (тронуть) кого-либо в сердце), имеющих одинаковые значение «кто-то испытывает огромное волнение, страх,

чувство тревоги» и образную основу, построенную на метафоре «процесс замедления или полная остановка сердца соотносится с состоянием тревоги, страха, ужаса».

В кумыкском языке имеются ФЕ со значением «любить кого-то», основанные на переосмыслении ситуации, в которой человек готов совершить такие поступки, как, например, юрек берме «отдать свое сердце», юрегин савгъат этме «подарить свое сердце кому-л.: (букв.: отдать свое сердце кому-л.), жанын берме «душу отдавать».

ФЕ, характеризующие эмоционально-психическое состояние человека, составляют более обширную группу по сравнению с другими группами ФЕ. «Как правило, в семантике фразеологизмов фиксируются не сами эмоции, а их проявление и объект, вызывающий то или иное чувство. Поскольку человек в том или ином состоянии характеризуется определенным поведением, то описание эмоций во фразеологизме передается через описание самого человека» [Хай-руллина]. Кумыкские ФЕ, выражающие эмоционально-психическое состояние человека, восходят к описанию а) внешнего вида человека, испытывающего то или иное состояние: башын саллапдырма «быть в полном отчаянии, упасть духом, уронить голову»; б) поведения человека в том или ином состоянии: чачла-рын юлкъма «рвать на себе волосы (от отчаяния)»; в) поведения человека, сравниваемого с поведением животного в той или иной ситуации; г) состояния сердца (души): юрегим авруй «сердце болит».

Глагольно-субстантивные фразеологизмы данного микрополя довольно неоднородны по семантике.

В заключении подводятся основные итоги работы и намечаются перспективы исследования.

Глагольные фразеологизмы характеризуются единством формы и содержания. Содержание единицы обусловлено формой, выражается и проявляется в ней. Внешняя форма складывается из компонентов ФЕ. Наш фразеологический материал подтверждает выводы о том, что глагольные фразеологизмы в абсолютном большинстве случаев построены по модели подчинительного словосочетания. Внешняя форма фразеологизмов может количественно увеличиваться. Эти изменения оказывают влияние на внутреннюю форму единиц. В кумыкских ФЕ глагол почти всегда занимает постпозицию по отношению к зависимому компоненту. ФЕ в данном языке характеризуются устойчивым порядком следования компонентов, их перестановка в большинстве случаев приводит к разрушению фразеологизма.

Семантика глагольных фразеологизмов складывается под влиянием глагольных и негзхагольных компонентов. Становясь компонентами ФЕ, глаголы претерпевают изменения на всех уровнях семантической структуры. Они участвуют в формировании категориальных, субкатегориальных, групповых и индивидуальных сем.

Во всех семантических группах глагольных ФЕ на основе определения особенностей лексического состава и грамматических структур выделяются национально-специфические фразеологические образы. Системные отношения мезвду некоторыми группами ФЕ заключаются, например, в употреблении синонимических или антонимических по семантике компонентов.

Проведенное исследование показало, что подавляющее большинство кумыкских ФЕ имеет соответствия в других тюркских языках и составляют их общий фразеологический фонд. Наличие межъязыковых эквивалентов и аналогов объясняется несколькими причинами: общечеловеческим характером физиологических функций частей и органов тела, жестов и мимики; с существованием у различных народов общих представлений и ассоциаций; возможностью контактирования языков на фразеологическом уровне.

Исследуемый материал даёт основание углубиться в проблемы семантики и частично грамматики глагольных ФЕ. Интересными для дальнейшего исследования могут стать следующие, намеченные в нашей работе проблемы: а) дифференциация глагольных ФЕ по семантическим субкатегориям и группам в зависимости от семантики исследуемого компонента; б) сравнительный анализ семантических полей глагольных ФЕ в зависимости от разряда исследуемого компонента; в) особенности функционирования грамматических категорий самого глагола в составе ФЕ. Возможно дальнейшее изучение структурных и семантических свойств глагольных ФЕ, в различных аспектах.

Представляется необходимым в перспективе создание автономного фразеологического словаря глагольных фразеологизмов, основу которого может составить исследование концепции семантической структуры, предложенной в диссертации. Фактический материал представляется достаточным основанием для корректного разграничения разных значений ФЕ, установления семантических связей и отношений глагольных фразеологизмов.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора:

1. Статья, опубликованная в издании, рекомендованном ВАК РФ:

1. Структура глагольных фразеологических единиц в кумыкском языке.

Известия Российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена. Аспирантские тетради, № 38 (82). СПб., 2008. С. 12-17.

II. Статьи, опубликованные в других изданиях:

2. Усвоение глагольных фразеологизмов на уроках кумыкского языка в б классе // Вопросы дагестанских языков и литературы. Выпуск 4. Махачкала. Дагестанский государственный педагогический университет, 2005. С. 24-25 (0,1 пл.).

3. Многозначные фразеологизмы в кумыкском языке // Вестник Дагестанского государственного института народного хозяйства. Сборник научных трудов. Выпуск 11. Махачкала, 2006. С. 174-175 (0,1 п.л.).

4. Некоторые семантические различия фразеологических единиц и слов в кумыкском языке // Проблемы общего и дагестанского языкознания. Выпуск 4. Махачкала. Дагестанский государственный университет, 2006. С. 28-31 (0,2 п.л.).

5. Соматические фразеологические единицы, выражающие характер человека, в кумыкском языке // Вопросы типологии русского и дагестанских языков. Выпуск 3. Махачкала. Дагестанский государственный университет, 2007. С. 5561 (0,3 п.л.).

6. Семантико-грамматическа! характеристика процессуальных фразеологизмов в кумыкском языке // Материалы 2 международной тюркологической научно-практической конференции. Махачкала. Дагестанский государственный педагогический университет, 200&. С. 32-34 (0,1 пл.).

7. Типология глагольных фразеологических единиц, выражающих состояние человека в кумыкском и в русском языках И Вопросы типологии русского и дагестанских языков. Выпуск 4. Махачкала. Дагестанский государственный университет, 2008. С. 38-43 (0,3 п.л.).

8. Глагольные модели фразеологических единиц кумыкского языка // Дагестанская литература: история и современность. Выпуск 3. Махачкала. Дагестанский государственный педагогический университет, 2008. С. 175-182 (0,4 пл.).

Подписано в печать « / » ОСКЭк*? 20)9 г. Гарнитура «Тайме». Усл. п. л. 1,5 Печать ризографдая. Тираж 100 экз. Отпечатано в «Малой полиграфию) г. Махачкала ул. М. Ярагского,55а

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Айсякаева, Асият Айсякаевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.

1.1. История изучения фразеологических единиц в тюркском языкознании.

1.2. История изучения фразеологических единиц в кумыкском языкознании.

1.3. Современное состояние теоретической и описательной фразеологии.

Выводы по 1 главе.

ГЛАВА 2. ГРАММАТИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА ГЛАГОЛЬНЫХ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ КУМЫКСКОГО ЯЗЫКА.

2.1. Двухкомпонентные модели глагольных фразеологических единиц

2.2. Трехкомпонентные модели глагольных фразеологических единиц.

2. 3. Грамматические категории глагольного компонента фразеологических единиц.

Выводы по 2 главе.

ГЛАВА 3. СЕМАНТИКА ГЛАГОЛЬНЫХ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ КУМЫКСКОГО ЯЗЫКА.

3.1. Глагольные ФЕ, выражающие характер человека.

3.2. Глагольные фразеологизмы, выражающие действия и состояния человека.

3.3. Глагольные фразеологические единицы, выражающие интеллектуальные способности человека.

3.4. Глагольные фразеологические единицы, характеризующие внешность человека.

3.5. Глагольные фразеологические единицы, выражающие обстоятельственную семантику.

3.6. Эмотивные глагольные фразеологические единицы.

Выводы по 3 главе.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Айсякаева, Асият Айсякаевна

К важнейшим проблемам современной фразеологии принадлежит исследование системности фразеологического состава языка. Интенсивно изучаются различные структурно-семантические типы фразеологических единиц (далее - ФЕ), рассматриваются отношения между семантикой и грамматической структурой типологически однородных фразеологизмов. Разностороннее изучение свойств и отношений фразеологических системных объединений способствует установлению общих закономерностей системной организации фразеологического фонда. Особенно актуально всестороннее исследование фразеологической семантики в статике и в динамике, в синхронии и в диахронии, осуществляемое на материале различных фразеосемантических полей. При многоаспектном исследовании ФЕ выявляются многие проблемы, ещё ждущие своего решения.

В наши дни на качественно новом этапе развития фразеологии возникла необходимость сузить объект исследования с целью углубленного анализа типологически, структурно однородного материала. В связи с этим получили широкое распространение исследования полевой организации ФЕ, детальное изучение семантико-грамматических разрядов фразеологизмов.

Фразеологический состав кумыкского языка чрезвычайно разнообразен не только семантически, но и структурно-грамматически. Наша работа относится к числу исследований, рассматривающих содержание и форму ФЕ, объединенных отнесенностью к определенному фразеосемантическо-му полю и принадлежностью к одной структурно-грамматической модели.

К фразеологии мы относим все сочетания слов, характеризующиеся устойчивостью лексического состава, грамматической структуры и значения и полным или частичным семантическим преобразованием. ФЕ мы рассматриваем как раздельнооформленную единицу языка, являющуюся устойчивым, полностью или частично преобразованным сложным знаком.

Исходя из того, что фраземику кумыкского языка следует рассматривать как ядро национального сознания, мерило духовности кумыкского народа (В.М. Мокиенко), само существование ФЕ в знаковых системах практически во всех языках мира является свидетельством необходимости имплицитного воплощения в знаках вторичной и косвенно-производной номинации тысячелетнего речемыслительного творчества народа, его мировоззрения и культуры.

Актуальность исследования. Новые концепции в общем и отечественном языкознании, как и новые подходы к изучению ФЕ, еще слабо отразились в кумыкской фразеологии. Прежде всего, слабо описан корпус фразеологизмов в силу понятийной неопределенности этой единицы. Практически то, что близко к понятию связанного словосочетания, помещается в толковый словарь в словарные статьи, зачастую с неразработанным принципом толкования. Критерием фразеологизма чаще всего выступает его образно-эмоциональная составляющая, при этом семантический потенциал фразеологизма предстает обедненным, а отбор материала носит интуитивный характер.

Кумыкско-русский и русско-кумыкский фразеологический словарь» (1981) К. X. Даибовой сильно страдает неразработанностью лексикографических принципов и отсутствием достаточного семантического анализа. Для кумыкской лексикографии достойно сожаления отсутствие более или менее полного фразеологического словаря, хотя уже десятилетия живет идея его создания. Поэтому теоретические разработки в этой области практически важны как начало этой работы.

Актуальность избранной темы диссертационного исследования объясняется еще рядом обстоятельств. Во-первых, глагольные ФЕ кумыкского языка не были предметом специального многоаспектного исследования. Во-вторых, характеризуемые ФЕ представляют интерес не только в собственно лингвистическом плане, но и в лингвокультурологическом, так как они являются хранителями культурной информации и представляют собой достаточно яркий фрагмент языковой картины мира кумыков. Известно, что национально-уникальным может быть не только фразеологический образ, но и сам семантический результат в виде обобщенно-переносного значения ФЕ [Солодуб 1990: 61], что для целей и задач нашей диссертационной работы имеет особое значение. В-третьих, исследуемый в диссертации материал имеет непосредственное отношение к идее антропоцентризма в языке, поэтому будет способствовать расширению представлений о психических и интеллектуальных составляющих человека и в целом об образе человека в языке и культуре.

Актуальность исследования обусловливается и тем, что всё ещё остаётся открытой для лингвистического осмысления когнитивно-семантическая сущность идиоматики, которая, содержит в себе не только результаты отражения действительности в языковом сознании человека, но и те дискурсивные смыслы, которые могут быть представлены только единицами косвенно-производной номинации. Вместе с тем, уровень современной теоретической лингвистики позволяет устранить подобные когнитивно-семантические лакуны. Всё это, собственно, и предполагает исследование закономерностей когнитивно-дискурсивного формирования фразеологических значений как формы модально-оценочной интерпретации знаний об отражаемой действительности и разных способов вторичной репрезентации, организации и хранения этих знаний в когнитивных структурах языкового сознания человека.

Степень изученности темы. Предшествующие исследования ФЕ кумыкского языка (К. X. Даибова [1973], Н. Э. Гаджиахмедов [1984, 1986, 1989], Н. X. Ольмесов [1989], К. С. Кадыраджиев [1998], А. 3. Абдуллаева [2001], Р. М. Зубайылова [2005], М. И. Мугидова [2005], Б. Г. Шахманова [2008; 2009] и др.) позволили выявить основные проблемы природы и сущности фраземообразования в кумыкском языке, обусловили понимание онтологических свойств фраземы как знака косвенно-производной номинации, её статуса в системе языка и речи.

Гипотеза исследования. Предполагается, что фразеологическое значение является продуктом не столько эпистемологической деятельности человека, основанной на принципах отражательной семантики, сколько продуктом деятельности когнитивно-дискурсивной, порождающей потребность в вербализации скрытых, косвенно-производных номинаций, в которых интегрируются результаты разнообразной опытно-предметной деятельности, начиная от чувственно-образного до обыденно-понятийного познания. Разумеется, между этими полярными категориями когнитивно-дискурсивному исследованию подлежат процессы концептуализации и категоризации других синкретических, переходных форм познания, опирающихся на интеллектуально-образные механизмы (средства, способы) формирования концептосферы кумыкского языка и соответствующего ей кумыкского языкового сознания, образно-дискурсивный компонент которого, представлен фразеологической семантикой.

Основной целью диссертационной работы является системно-комплексное исследование глагольных ФЕ в современном кумыкском языке.

Достижение поставленной цели и доказательство гипотезы обусловило постановку следующих исследовательских задач:

1) разработать теоретические и методологические основы исследования структуры и фразеологической семантики глагольных ФЕ;

2) выявить корпус глагольных ФЕ и дать их классификацию с точки зрения особенностей их грамматических структур;

3) дать семантическую характеристику глагольным ФЕ и описать их национально-культурные особенности в плане языкового отражения картины мира.

Источником формирования данной фразеологической картотеки служат произведения кумыкской художественной литературы (прозаические и поэтические) XIX - XXI вв., публицистические тексты последнего десятилетия XX - начала XXI вв., словари, а также современные информационные материалы масс-медиа.

Теоретические основы исследования. Теоретической базой исследования структуры и фразеологического значения глагольных ФЕ послужили основополагающие труды отечественных и зарубежных ученых, разрабатывавших теорию фразеологической семантики (А. М. Бабкин, В. В. Виноградов, Б. А. Ларин, В. П. Жуков, А. И. Молотков, В. JI. Архангельский, В. М. Мокиенко, Н. Ф. Алефиренко, А. М. Мелерович, В. Н. Телия, Н. М. Шанский и др.).

Обращение к концепциям В. В. Виноградова, Б. А. Ларина, В. П. Жукова и А. М. Мелерович о внутренней форме фразем как первичном конкретном представлении о предметах, явлениях или событиях, которые послужили основой для соответствующих образных обобщений, определило новые перспективы в изучении начальной стадии когнитивно-дискурсивного фраземообразования в кумыкском языке.

Грамматические свойства ФЕ рассматриваются в трудах А. В. Жукова, В. П. Жукова, А. П. Гашевой, И. Г. Казачук, В. А. Лебединской, Ф. И. Никоновайте, А. П. Окуневой, А. М. Чепасовой, А. А. Хуснутдинова, Н. М. Шанского и др.

Исследование фразеологии в когнитивном и в лингвокультуроведче-ском аспектах проводится в работах Р. М. Козловой, А. М. Мелерович, В. М. Мокиенко, 3. Д.Поповой, И. А. Стернина, В. Н. Телия, Г. В.Токарева, Ф. Ф. Фархутдиновой, А. А. Хуснутдинова и др.

Решение выдвинутых в работе задач расширяет рамки теории фразеологической семантики, уточняет ее категориальный аппарат применительно к кумыкскому языку.

Методологической основой исследования служат:

1) философская доктрина о связи языка и мышления; диалектические принципы всеобщей связи и развития, определяющие принципы исследования языка;

2) философские категории деятельности, в рамках которой выделяется понятие когнитивно-дискурсивной деятельности человека - создателя и носителя фразеологического значения; соотношение чувственного и рационального коррелятов познания; лингвофилософское положение о взаимодействии языка и культуры (Д. С. Лихачев, А. Вержбицкая, В. Н. Телия), о диалектическом единстве формы и содержания;

3) идеи В. фон Гумбольдта, Э. Сепира, Б. Уорфа, А. А. Потебни, Ю. Д. Апресяна, С. А. Аскольдова, Д. С. Лихачева, Ю. Н. Караулова, М. А. Алексеенко, А. Вежбицкой о способах вербального кодирования культурной информации, о функциях концепта и его отношении к другим ментальным и языковым единицам;

4) теории фразеологии (В. В. Виноградов, Б. А. Ларин, В. Л. Архангельский, В. П. Жуков, Н. Н. Амосова, О. С. Ахманова, А. И. Смирницкий, В. М. Мокиенко, 3. Д. Попова, В. Н. Телия, Е. И. Диброва, А. В. Кунин, Л. И. Ройзензон, Н. Ф. Алефиренко, И. И. Чернышева, 3. Г. Ураксин, С. Н.

Муратов, М. Ф. Чернов, А. А. Юлдашев, Г. X. Ахунзянов, М. Т. Тагиев, А. 3. Абдуллаева и др.).

Методы исследования. Для реализации поставленных в работе задач в диссертации применен наряду с описательным методом метод когнитивно-дискурсивного анализа фразеологической семантики, включающий элементы:

1) метода фраземообразовательной комбинаторики, разработанного Н. Ф. Алефиренко, который диалектически включает в себя компонентный анализ и компонентный синтез, позволяя глубоко и последовательно исследовать речемыслительные механизмы формирования фразеологического значения;

2) метода структурно-семантического моделирования, разработанного В. М. Мокиенко для историко-этимологического анализа фразем, в той его части, которая стимулирует ретроспективный поиск когнитивных моделей, по которым была создана та или иная косвенно-производная единица;

3) метода контекстуального анализа Н. Н. Амосовой, используемого при исследовании дискурсивной реализации семантики фразем в условиях того или иного языкового и внеязыкового микро- и макроконтекстов в структуре текстов различных жанров и стилей.

Адекватная интерпретация культурного пространства предполагает применение интегрированного подхода к изучению фразеологической семантики с привлечением не только лингвистических, но и этнографических, антропологических, общекультурных данных, которыми располагает современная наука.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что в нем впервые дана грамматическая характеристика глагольным ФЕ кумыкского языка, осуществлён когнитивно-дискурсивный подход к интерпретации фразеологического значения; определены когнитивно-дискурсивные условия понимания фразеологической семантики; выявлены закономерности взаимоотношения фразеологической семантики с элементами культурно-дискурсивного пространства, являющегося, с одной стороны, источником фраземообразования, а с другой — средой существования фразеологических значений - одного из основных факторов формирования кумыкской ментальности как органического единства выраженных во фразеологическом значении элементарных смыслов на уровне языкового сознания и языкового подсознания.

Характеризуемые в диссертации ФЕ могут быть рассмотрены в качестве важнейших составляющих внутреннего мира человека, следовательно, представляют интерес для языкового моделирования человека и для выявления этнических особенностей мировосприятия.

Научная новизна исследования состоит также в том, что ФЕ здесь рассматриваются не только в собственно лингвистическом плане, но и в плане отражения образа человека в языке и культуре. Проведенное исследование позволяет уточнить представления о семантической структуре глагольных ФЕ. В диссертации содержатся новые сведения о сущности глагольных ФЕ, об особенностях функционирования их формы и семантики в современном кумыкском языке.

Теоретическая значимость результатов диссертационного исследования. Результаты исследования имеют теоретическое значение в собственно лингвистическом и лингвокультурологическом аспектах, они могут служить основой для более широких сравнительных и типологических обобщений с привлечением материала других тюркских языков. Материал и результаты диссертационного исследования представляются важными в теоретическом отношении еще потому, что они расширяют лингвистические и лигвокультурологические сведения о культурном компоненте ФЕ, интеллектуально-ассоциативном и эмоциональном освоении мира носителями кумыкского языка.

Полученные в ходе исследования результаты и материал диссертации в качестве фрагментов языковых картин мира могут быть использованы при выявлении и описании национально-культурной специфики языковых картин мира в целом, а также при изучении проблем межкультурной коммуникации.

Практическая ценность работы заключается в том, что ее теоретические положения исследования могут найти применение в вузовских курсах кумыкского языка, в курсе стилистики, в спецкурсах по изучению семантики языковых единиц и по лингвокультурологии, при составлении фразеологического словаря кумыкского языка, а также в практическом курсе преподавания кумыкского языка. Данный структурно-семантический анализ ФЕ может быть использован при составлении двуязычных и многоязычных фразеологических словарей, в переводческой практике, так как выявление основных элементов семантической структуры ФЕ в соотношении с формой их выражения облегчает нахождение точных семантических эквивалентов в языке перевода.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Глагольные ФЕ кумыкского языка характеризуются разветвленной структурно-семантической организацией. Степень реализации имеющихся у глаголов в свободном употреблении грамматических форм в различных фразеологизмах является разной и зависит от степени семантической слитности частей ФЕ, а также от его структуры и семантики. Наибольшая реализация грамматических форм у глагола наблюдается во фразеологических сочетаниях и фразеологических выражениях, а наименьшая — во фразеологических сращениях.

2. В зависимости от грамматической структуры глагольные ФЕ делятся на два основных класса: 1) ФЕ, структурно равнозначные словосочетанию; 2) ФЕ, структурно равнозначные предложению. Подавляющее большинство ФЕ составляют единицы, имеющие структуру словосочетаний. Они строятся по тем же грамматическим моделям, что и свободные сочетания. Глагольные фразеологизмы в абсолютном большинстве случаев построены по модели подчинительного словосочетания.

4. Закономерным, свойственным подавляющему большинству ФЕ рассматриваемого поля, является эксплицирование опорным глагольным компонентом категориально-грамматического значения ФЕ и различных дифференциальных грамматических сем. Глагольные ФЕ обладают грамматическими категориями лица, числа, наклонения, времени, залога, которые могут реализовываться в полном и неполном объеме. Наиболее сильными в грамматическом отношении категориями в кумыкском языке являются категории времени и наклонения, которые очень тесно связаны между собой. Категория времени в данном языке не может проявляться в отрыве от категории наклонения: показатель времени вместе с тем является и признаком изъявительного наклонения.

5. Исследование роли фразем в процессах категоризации и концептуализации мира позволило выявить специфику фразеологического значения в его отношениях с основными когнитивными категориями: 1) в отношении с концептосферой кумыкского языка фразеологическое значение репрезентирует базовые концепты кумыкской лингвокультуры, связанные с этнокультурными константами кумыкского менталитета; 2) в отношении с картиной мира фразеологическое значение является генератором и интегрированным носителем универсальной и идиоэтнической информации, смысловое ядро которой генетически связано с представлениями-архетипами; 3) фразеологическая семантика сохраняет образ мира, сформированный в социально-культурных анналах исторической памяти кумыкского народа как ценностно-смысловой инвариант фразеологической модели «Человек в мире и мир человека».

Апробация исследования. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры дагестанских языков Дагестанского государственного педагогического университета, на ежегодных научно-практических конференциях профессорско-преподавательского состава Дагестанского государственного педагогического университета, Дагестанского государственного института народного хозяйства (2006, 2007, 2008, 2009), в докладе на 2 международной тюркологической научно-практической конференции (Махачкала, 2008).

Содержание исследования отражено в 8 публикациях:

1. Усвоение глагольных фразеологизмов на уроках кумыкского языка в 6 классе // Вопросы дагестанских языков и литератур. Выпуск 4. Махачкала, 2005. С. 24-25.

2. Многозначные фразеологизмы в кумыкском языке // Вестник ДГИНХ. Сборник научных трудов. Выпуск 11. Махачкала, 2006. С. 174175.

3. Некоторые семантические различия фразеологических единиц и слов в кумыкском языке // Проблемы общего и дагестанкого языкознания.

Выпуск 4. Махачкала, 2006. -С. 28-31.

4. Соматические фразеологические единицы, выражающие характер человека, в кумыкском языке // Вопросы типологии русского и дагестанских языков. Выпуск 3. Махачкала, 2007. С. 55-61.

5. Семантико-грамматическая характеристика процессуальных фразеологизмов в кумыкском языке // Материалы II международной тюркологической научно-практической конференции. Махачкала, 2008. С. 32-34.

6. Типология глагольных фразеологических единиц, выражающих состояние человека в кумыкском и в русском языках //Вопросы типологии русского и дагестанских языков. Выпуск 4. Махачкала, 2008. С. 38-43.

7. Глагольные модели фразеологических единиц кумыкского языка // Дагестанская литература: история и современность. Выпуск 3. Махачкала, 2008. С. 175-182.

8. Структура глагольных фразеологических единиц в кумыкском языке. Известия РГПУ имени А. И. Герцена. Аспирантские тетради, № 38 (82). СПб., 2008. С. 12-17.

Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, трех исследовательских глав, заключения, библиографического списка использованной литературы (методологической и специальной), списка использованных в работе словарей и источников цитированных примеров.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Структура и семантика глагольных фразеологических единиц кумыкского языка"

Выводы по 3 главе

Проведенная семантико-тематическая классификация кумыкских ФЕ позволяет выделить среди них следующие семантические группы глагольных ФЕ: 1) ФЕ, описывающие внешность человека; 2) ФЕ, выражающие характер человека; 3) ФЕ, характеризующие интеллектуальные способности человека; 4) ФЕ, выражающие действие и состояние (физическое и эмоциональное) человека; 5) ФЕ, выражающие обстоятельственное значение (образа действия, места, времени, меры и степени); 6) эмотивные ФЕ.

Распределение ФЕ по тематическим группам свидетельствует о том, что подавляющее большинство анализируемых фразеологизмов в кумыкском языке семантически ориентированы на человека. Рождение и смерть, физическое и эмоциональное состояние, особенности характера, умственной деятельности, возраст, внешний облик и т. д. - фактически все проявления жизни человека находят яркое отражение в глагольной фразеологии кумыкского языка.

Необходимость покрыть дефицит в номинации тех или иных предметов и явлений ведет к детерминологизации терминов, то есть к их образному переосмыслению и освоению широкими массами. Путем активного употребления они закрепляют переносное значение. ФЕ являются семантическими вариантами своих прототипов, а также характеризуются устойчивостью употребления, семантической, лексической и синтаксической устойчивостью. Сложность фразеологической номинации, в отличие от слов-ной, объясняется раздельнооформленностью ФЕ, сочетанием в ней слов с различными типами значений, соотнесенностью с фразеологическим прототипом и богатством внутренней формы.

Важнейшими процессами фразеологического переосмысления являются метафоризация и метонимический перенос значения, которые расширяют общеупотребительный фонд лексики за счет перехода ФЕ в общеупотребительную сферу. Фразеологическая образность - это двуплановое изображение, основанное на выражении одного предмета через другой.

Лексика преимущественно отображает разнообразие объектов, явлений и свойств внеязыковой действительности. Фразеологический же корпус языка в содержательном аспекте включает в первую очередь всевозможную палитру эмоций и переживаний, обширную гамму оценок и квалификаций.

Глагольные ФЕ кумыкского языка квалифицируют разнообразные стороны жизни и сферы деятельности человека как биопсихосоциального существа. Для глагольных ФЕ далеко не характерна ограниченность отражения «мира человека»; напротив, с помощью данных ФЕ фиксируются малейшие проявления особенностей человеческой жизнедеятельности, поступков и моделей поведения.

Таким образом, содержащиеся в ФЕ смыслы в известной мере конструируют фрагменты аксиологической картины жизнедеятельности человека и его социальных отношений. В них проявляются ценностные ориентации социума и специфические черты национального менталитета.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В нашей работе были проанализированы структурные особенности глагольных фразеологизмов в кумыкском языке, определена роль глагольного и неглагольных компонентов в формировании семантики фразеологизмов, создана структурная и семантическая классификация изучаемых единиц.

На основе анализа работ фразеологов, исследовавших грамматические модели в русском (В.В. Виноградов, А.И. Молотков, Ю.А. Гвоздарев, Н.М. Шанский и др.), и тюркских (З.Г. Ураксин, Р.Х. Хайруллина, С.Н. Муратов, М.Ф. Чернов, А.А. Юлдашев, Г.Х. Ахунзянов, М.Т. Тагиев А.З. Аб-дуллаева и др.) языках, а также на материале нашего словника фразеологизмов нами был выявлен перечень моделей глагольных ФЕ кумыкского языка. В нашем исследовании применена типология моделей по грамматически опорному слову. Исследование показало, что фразеологический фонд кумыкского языка характеризуется разнообразием грамматических моделей. Причины разнообразия между грамматическими моделями кроются в неоднородности компонентного состава глагольных фразеологизмов.

В зависимости от' грамматической структуры фразеологизмы в кумыкском языке соотносятся со словосочетанием и предложением. Наиболее распространенными являются ФЕ, имеющие структуру словосочетания. Они строятся по тем же грамматическим моделям, что и свободные сочетания. Именно такие ФЕ подвергнуты комплексному анализу в нашем исследовании как наиболее частотные.

В кумыкских ФЕ глагол почти всегда занимает постпозицию по отношению к зависимому компоненту. ФЕ в данном языке характеризуются устойчивым порядком следования компонентов, их перестановка в большинстве случаев приводит к разрушению фразеологизма. Русским ФЕ присуще препозитивное расположение глагола, в указанных единицах допускается перестановка компонентов внутри фразеологизма без ущерба для общего смысла последнего.

Исследуемые ФЕ обладают грамматическими категориями лица, числа, наклонения, времени, залога, которые могут реализовываться в полном и неполном объеме. Наиболее сильными в грамматическом отношении категориями в кумыкском языке являются категории времени и наклонения, которые очень тесно связаны между собой. Категория времени в данном языке не может проявляться в отрыве от категории наклонения: показатель времени вместе с тем является и признаком изъявительного наклонения.

Описывая модели глагольных ФЕ, мы пришли к выводу, что наиболее активно указанный компонент участвует в образовании морфологически изменяемых фразеологизмов.

Семантика глагольных фразеологизмов складывается под влиянием глагольных и неглагольных компонентов. Становясь компонентами ФЕ, глаголы претерпевают изменения на всех уровнях семантической структуры. Они участвуют в формировании категориальных, субкатегориальных, групповых и индивидуальных сем анализируемых фразеологизмов.

Все описываемые фразеологизмы имеют общую категориальную сему процессуальности. В зависимости от характера субъекта и объекта одни и те же исследуемые единицы могут входить в разные субкатегории и семантические группы.

Образуемые глагольными ФЕ фразеосемантические микрополя имеют разветвленную семантическую структуру. Для данных микрополей наиболее характерны глагольно-субстантивные фразеологизмы, преобладающие над ФЕ других структурно-грамматических типов. Объединяясь обобщающими ядерными семами в рамках того или иного микрополя, фра-зеологизмы-конституенты поля «эмоциональное состояние» различаются более конкретными, дифференциальными семантическими признаками, последовательно выстраивающимися в определенной иерархической зависимости. Различна степень близости между фразеосемантическими микрополями. Особенно тесно соприкасаются и пересекаются по ряду элементов фразеологизмы микрополей «эмоциональное отношение», «эмоциональное состояние», «эмоциональное переживание». При этом интегрирующим идентификатором последних трех микрополей является структурно-семантическая модель «испытывать чувство (какое)», репрезентирующая семантику отражения сознанием различных эмоций человека.

Значительная часть глагольных ФЕ, обозначающих эмоциональные состояния человека, содержит соматический компонент. Особенно часто в глагольных ФЕ кумыкского языка можно встретить соматоним юрек «сердце». Исследователи отмечают, что в сознании носителей разных языков юрек «сердце» ассоциируется с конкретными физическими предметами, поэтому с сердцем связываются различные физические действия и состояния. Сердце в кумыкском языке сравнивается с явлениями природы и стихиями, довольно часто - с огнем: юрегим яна «сердце (мое) горит» (от жалости).

Во всех семантических группах глагольных ФЕ на основе определения особенностей лексического состава и грамматических структур выделяются национально-специфические фразеологические образы. Системные отношения между некоторыми группами ФЕ заключаются, например, в употреблении синонимических или антонимических по семантике компонентов.

Концептуальное содержание фраземы распределяется между ядром (интенсионалом) фразеологического значения и его импликационалом.

Специфику фразеологического значения обусловливают следующие факторы: семантическое ядро составляют его коннотативно-прагматические смыслы, а периферию - предметно-понятийные. Минимальной единицей, возникающей в процессе формирования концептуального содержания фра-земы, является фразеологический концепт — когнитивный субстрат фразе-мообразования. В зависимости от доминирующей формы познания образование фразеологических концептов происходит разными способами: на основе непосредственного восприятия объекта органами чувств, то есть на основе чувственного опыта (юрегине ювукъ алма «принимать (близко) к сердцу», тирсеклерин хапма «кусать (себе) локти» и т.п.); в результате предметно-практической или мыслительной деятельности (<тавукъ чакъдан турма «вставать с первых петухов», эсине салма «напомнить» и т.п.); на основе общения с использованием вербальных и невербальных средств (къыс аезуиг «закрой рот», башын салландырма «повесить голову») и т.п.

Фразеологические концепты формируются в результате своеобразного членения и интерпретации концептуальной картины мира на некие микромиры, соответствующие всем возможным ситуациям, известным человеку и поэтому называемым «возможными мирами» дискурса.

Репрезентируемые фраземами этнокультурные знания воспринимаются этнокультурной общностью как нечто очевидное, как бесспорно принятые нравственные аксиомы. Таким образом, знание превращается в семиотический элемент социальной жизни, и в данном качестве все формы знания, соответствующие социально-культурной структурированности мира, становятся одновременно элементами фразеологической семантики.

В результате изучения семантических и грамматических свойств глагольных фразеологизмов в произведениях художественной литературы конца XIX - начала XX веков нами были выявлены основные аспекты (элементы) фразеологического значения. Изучение семантики глагольных фразеологизмов в произведениях художественной литературы конца XIX - начала XX веков подтверждает данные, полученные лингвистами при исследовании процесса формирования и организации (структуры) фразеологического значения.

Анализ показал наличие фразеологизмов негативной семантики, что связано с особенностями человеческого мировосприятия: положительные явления воспринимаются как нечто обыденное, само собой разумеющееся, т.е. норма, а отрицательные явления подвергаются анализу, вызывают неприятие и осуждение, становясь тем самым предметом исследования и частью фразеологической системы языка.

Исследование синтаксической позиции глагола при описании типов варьирования ФЕ выявило, что варианты позиций глагола отражают как общеязыковые закономерности, свидетельствующие о системном характере синтаксических законов, так и специфические, присущие только функционированию глагольных ФЕ.

Исследуемый материал даёт нам основание углубиться в проблемы семантики и частично грамматики глагольных ФЕ. Интересными для дальнейшего исследования могут стать следующие, уже намеченные в нашей работе проблемы:

1. дифференциация глагольных ФЕ по семантическим субкатегориям и группам в зависимости от семантики исследуемого компонента;

2. сравнительный анализ семантических полей глагольных ФЕ в зависимости от разряда исследуемого компонента;

3. особенности функционирования грамматических категорий самого глагола в составе ФЕ.

Такой объём неисследованных проблем свидетельствует о возможности дальнейшего изучения структурных и семантических свойств глагольных ФЕ.

Многосторонность проведённого исследования способствует решению различных актуальных проблем современной фразеологии, таких как формирование и структурность фразеологического значения, взаимодействие семантических и грамматических свойств глагольных фразеологизмов, специфика функционирования морфологических категорий.

Как показывает исследованный фактический материал, семантика большинства указанных ФЕ связана с входящими в их состав компонентами.

Распределение глагольных ФЕ по тематическим группам позволяет заключить, что подавляющее большинство анализируемых фразеологизмов в кумыкском языке семантически ориентированы на человека. Фактически все проявления жизни человека находят яркое отражение в глагольной фразеологии исследуемого языка.

Безусловный интерес в сфере глагольной фразеологии представляют национально-специфические единицы, отражающие историю кумыков, их быт, нравы и обычаи, самобытность культуры, особенности мышления и т.п. По-видимому, наличие безэквивалентных ФЕ обусловлено особенностями афористического мышления каждого народа, своеобразием структурно- семантических систем их языков.

Проведенное исследование показало, что подавляющее большинство кумыкских ФЕ имеют соответствия в другом тюркском языке и составляет общий фразеологический фонд тюркских языков. Наличие межъязыковых эквивалентов и аналогов объясняется несколькими причинами: общечеловеческим характером физиологических функций частей и органов тела, жестов и мимики; с существованием у различных народов общих представлений и ассоциаций; возможностью контактирования языков на фразеологическом уровне.

Выдвинутая гипотеза подтвердилась: фразеологическое значение является продуктом когнитивно-дискурсивной деятельности, порождающей потребность в вербализации скрытых образно-эмотивных смыслов косвенно-производными номинациями (фраземами), в семантике которых интегрирование воплощаются результаты предметно-опытной деятельности, начиная от чувственно-образного познания до концептуализации и категоризации культурно значимых концептов.

В настоящее время принято отмечать такую важную функцию фразеологического значения как коннотативно-культурологическую. Содержанием последней является отношение, существующее между образно-мотивированной формой языковых единиц и включенной в нее культурно значимой ассоциации [Телия, 1996: 233]. Выделение этой функции связано с пониманием ФЕ как «народных стереотипов»: «фразеологизмы возникают в национальных языках на основе такого образного представления действительности, которая отражает обиходно-импирический, исторический или духовный опыт языкового коллектива, который, безусловно, связан с его культурными традициями, ибо субъект номинации и речевой деятельности - это всегда субъект национальной культуры» [Телия, 1981: 13]. В целом фразеологическое значение - феномен исключительно сложный и, разумеется, его нельзя рассматривать как механическую сумму составляющих его компонентов. Семантическую структуру ФЕ можно представить как микросистему, все элементы которой в тесной связи и взаимодействует между собой.

Традиционно считается, что национальное своеобразие языка получает закрепление, прежде всего, в номинативных единицах языка — лексических и фразеологических. Действительно, культурологическая маркированность лексических единиц наиболее заметна и потому легче поддается анализу. Это связано с особенностями обозначения предметного мира: каждая языковая общность фиксирует в словах и фразеологизмах свои представления о мире, полученные в ходе познания окружающей действительности, по-своему рефлексирует ее. Но каждый народ под влиянием особенностей мировосприятия строит также и грамматическую структуру языка, представляющую собой результат категоризации познаваемых объектов.

Национально-культурное своеобразие грамматического строя языка связано с особенностями мировосприятия этноса, которые обуславливают его оформление. В основе семантики глагольных ФЕ лежат представления о свойствах объектов предметного мира и отношениях, возникающих между ними. Исходя из собственного опыта освоения каждый народ осуществляет выбор существенных, на его взгляд, характеристик реалий окружающего мира, имеющих в дальнейшем важное значение для коммуникации и его практической деятельности. Как раздельнооформленные единицы фразеологизмы состоят из двух или более слов и имеют свою структуру. Данная структура характеризуется особенностями грамматического построения: слова-компоненты стоят в определенной грамматической форме, вступают в синтаксические связи друг с другом, имеют определенный порядок следования.

Представляется необходимым в перспективе создание автономного фразеологического словаря глагольных фразеологизмов, в основу которого ляжет исследование концепции семантической структуры, предложенной в диссертации. Фактический материал (около пятисот употреблений) представляется достаточным основанием для корректного разграничения разных значений ФЕ, установления семантических связей и отношений глагольных фразеологизмов.

Структурно-семантический анализ связан с проблемой перевода, с разработкой двуязычных фразеологических словарей. Эксплицирование основных элементов семантической структуры ФЕ в соотношении с формами их выражения облегчает нахождение наиболее точных фразеологических эквивалентов в языке перевода. Общие принципы структурно-семантического анализа могут быть применены к фразеологическому материалу разных языков. Сопоставительное исследование разнообразных структурно-семантических типов ФЕ в родственных и неродственных языках позволит выявить своеобразие семантической структуры фразеологического состава языков разных типов. Рассмотрение соотношения структурно-грамматической и семантической характеристик ФЕ с их идеографической характеристикой поможет выявлению особенностей структурирования определенных фрагментов языковой картины мира.

Список научной литературыАйсякаева, Асият Айсякаевна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Абдуллаева А. 3. Основы фразеологии кумыкского языка в сравнительном освещении. — Махачкала, 2001.

2. Абрамова Г. И. Этносемантика фразеологических компаративных единиц как элемент национально-культурной специфики: На примере русского, казахского и английского языков: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 2004.

3. Авалиани Ю. Ю. К теории семантического поля во фразеологии (тематико-семантические группы фразеологических единиц) // Вопросы фразеологии XIV: Научные труды СамГУ им. А. Навои. Самарканд, 1979.

4. Авалиани Ю. Ю., Ройзензон Л. И. О разграничении синонимии и вариантности в области фразеологических единиц // Вопросы фразеологии и составления фразеологических словарей: Материалы IX Всесоюзного координационного совещания. Баку, 1968.

5. Авалиани Ю. Ю., Ройзензон JT. И. Синонимические отношения слов и фразеологических сочетаний // Лексическая синонимия. М, 1967.

6. Авалиани Ю. Ю., Эмирова А. М. К семантической структуре фразеологических единиц // Вопросы фразеологии IV: Научные труды СамГУ им. А. Навои. Новая серия. - Самарканд, 1971. - Вып. 217.

7. Авдеева О. И. Фразеологические единицы со значением утверждения и отрицания в современном русском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. Ростов-на-Дону, 1993.

8. Акопян А. Ц. Проблемы исследования морфологических категорий глагольных фразеологизмов в сопоставительно-типологическом плане (на материале русского и армянского языков). Автореф. дис. .докт. филол. наук. Тбилиси, 1987.

9. Акопян А.Ц. Проблемы исследования морфологических категорий глагольных фразеологизмов в сопоставительно-типологическом планена материале русского и армянского языков). Автореф. дис. .докт. филол. наук. Тбилиси, 1987.

10. Алефиренко Н. Ф. Принципы исследования фразеологической семантики // Фразеология 2000: Материалы Всероссийской научной конференции «Фразеология на рубеже веков: достижения, проблемы, перспективы» (Тула, 25-26 апреля 2000 г.). - Тула: Изд-во ТГПУ, 2000.

11. И. Алефиренко Н. Ф. Структурно-семантический анализ компаративных фразеологизмов современного украинского языка: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Киев, 1978.

12. Алефиренко Н. Ф. Фразеология в системе современного русского языка. Волгоград: Перемена, 1993.

13. Алехина А. И. Семантические группы во фразеологии современного английского языка. Минск: Вышэйш. шк., 1978.

14. Алиев К. Ю. Стилистические особенности фразеологии в художественной литературе: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Баку, 1966.

15. Амосова Н. Н. Основы английской фразеологии / Ред. Карпова Л.А. Л.: Изд-во ЛГУ, 1963.

16. Арсентьева Е. Ф. Сопоставительный анализ фразеологических единиц, семантически ориентированных на человека, в русском и английском языках и вопросы создания русско-английского фразеологического словаря: Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1989

17. Арсентьева Е. Ф. Сопоставительный анализ фразеологических единиц.- Казань: Изд.-во КГУ, 1989.

18. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999.

19. Архангельский В. Л. Методы фразеологического исследования в отечественном языкознании // Вопросы лексики и фразеологии современного русского языка. Ростов - на - Дону, 1968.

20. Архангельский В. Л. Устойчивые фразы в современном русском языке: Основы теории устойчивых фраз и проблемы общей фразеологии. -Ростов-на-Дону, 1964.

21. Ахатов Г. А. Фразеологические выражения в татарском языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Казань, 1954.

22. Ахманова О. С. Очерки по общей и русской лексикологии.- М.,1957

23. Ахунзянов Г. X. Идиомы (исследование на материале татарского языка): Автореф. дис. .канд. филол. наук. Казань, 1974.

24. Бабаев К. Идиомы в туркменском языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Ашхабад, 1963.

25. Бабкин А. М. Лексикографическая дифференциация фразеологических единиц // Вопросы фразеологии и составления фразеологических словарей.- Баку, 1968.

26. Байрамкулова Л. М. Лексико-фразеологические вопросы художественного перевода с карачаево-балкарского на русский язык: Автореф. дис. канд. филол. наук.- Нальчик, 2000.

27. Байрамкулова Л. М. Фразеологические обороты карачаево-балкарского языка и способы их перевода // Русский язык на Северном Кавказе. Материалы международной научно-практической конференции. -Пятигорск, 2002.

28. Байрамов Г. А. Основы фразеологии азербайджанского языка: Автореф. дис. докт. филол. наук. Баку, 1970.

29. Баскаков Н. А. Историко-типологическая характеристика структуры тюркских языков. Словосочетание и предложение. М.: Наука, 1975.

30. Батырова Г. 3. Функционально-семантическая значимость английских и русских глагольных фразеологических единиц: Дис. . канд. филол. наук. Уфа, 1999

31. Башиееа С. К. Вариантность в карачаево-балкарской фразеологии // Вопросы лексикологии и грамматики карачаево-балкарского языка. -Нальчик, 1993.

32. Башиееа С. К. Сопоставительно-стилистическое изучение русской и карачаево-балкарской фразеологии // Вопросы изучения русского языка. Нальчик, 1992.

33. Башиееа С. К. Средства формирования стилистического компонента значения фразеологизмов: Учебное пособие. Нальчик, 1994.

34. Башиееа С. К. Стилистический компонент фразеологического значения. Автореф. дис. докт. филол. наук. Краснодар, 1995.

35. Баширова М. А. Структура и семантика фразеологических единиц азербайджанского языка (на материале дербентского диалекта). Автореф. дис. .докт. филол. наук. Махачкала, 2006.

36. Белозерова Ф. М. ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЕ ЕДИНИЦЫ с компонентом наименованием лица по социально-профессиональному признаку в современном английском языке (в сопоставлении с русским): Автореф. дис. .канд. филол. наук. - М., 1981.

37. Береснев С. Д. Терминологическая фразеология // Вопросы частной лингвистики. Труды кафедры иностранных языков СГПИ. Свердловск, Вып.29, 1960.

38. Бертагаев Т. А., Зимин В. И. О синонимии фразеологических словосочетаний в современном русском языке // Русский язык в школе. -1960.

39. Бижева 3. X. Адыгская языковая картина мира. Нальчик, 2000.123 с.

40. Бичурина Г. И. Русские параллели во фразеологической антонимии.-Казань, 1987.

41. Бичурина Г. И. Фразеологическая полисемия в русском и татарском языках. Казань, 1987.

42. Богуславский В. М. Человек в зеркале русской культуры, литературы и языка.- М.: Космополис,1994.

43. Боргоякова Т. Г. Классификация фразеологических единиц хакасского языка по семантической слитности компонентов // Советская тюркология. 1980. № 4.

44. Будагов Р. А. Человек и его язык. М.: Изд. - во МГУ, 1974.

45. Бутарева Л. П. Устойчивые словесные комплексы типа «давать + существительное» в русском языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук. -Самарканд, 1974.

46. Вакуров В. Н. Основы стилистики фразеологических единиц. -М.: Изд-МГУ, 1983.

47. Васильев Л. М. Семантика русского глагола. М.: Высш. шк.,1981.

48. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. -М., 1997.1/'

49. Виноградов В. В. Об основных типах фразеологических единиц в русском языке. М.: Наука, 1967.

50. Виноградов В. В. Основные понятия русской фразеологии как лингвистической дисциплины // Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография.- М., 1977.

51. Виноградов В. В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. Изд-е 2-е. М., 1972.

52. Вольф Е. М. Функциональная семантика оценки. М.: Наука,1985.

53. Вопросы лексической и фразеологической семантики / Отв. ред. Диброва Е.И. Ростов н/Д.: Изд.-во РГПИ, 1979.

54. Гаврин С. Г. Фразеология современного русского языка в аспекте теории отражения: Учебное пособие к спецкурсу для филологов. Пермь, 1974.

55. Гаджиахмедов Н. Э. Глагольные категории фразеологических единиц кумыкского и русского языка // Исследования по общей и дагестанской фразеологии. Махачкала, 1989.

56. Гаджиахмедов Н. Э. Глагольные фразеологизмы с соматическими терминами в кумыкском языке // Проблемы отраслевой лексики дагестанских языков: соматические термины. Махачкала. 1986.

57. Гаджиахмедов Н. Э. Категория времени фразеологических единиц кумыкского языка // Вопросы общей и дагестанской фразеологии. Межвузовский сборник. — Махачкала, 1984.

58. Галиева А. Т. Синонимия глагольных фразеологических единиц, выражающих отношения между людьми, в немецком и татарском языках: Дис. канд. филол. наук. Казань, 2004.

59. Гатиатуллина 3. 3. Сравнительное исследование фразеологических единиц с компонентом-глаголом движения: Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1968.

60. Гашева Л. П. Позиция процессуальных фразеологизмов в предложении (семантико-грамматический и коммуникативный аспекты). Челябинск: Изд-во Челяб. гос пед. ун-та, 1999.

61. Гвоздарев Ю. А. Основы русского фразообразования. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского ун-та, 1977.

62. Гизатова Г. К. Компоненты фразеологических единиц современного татарского литературного языка. Казань, 1983.

63. Гоголицына Н. Л. Фразеологические единицы со значением качественной характеристики лица в русском языке в сопоставлении с английским: Автореф. дис. .канд. филол. наук.- JL, 1979.

64. Горе М. С. Фразеологические единицы русского языка, характеризующие человека: Дис. .канд. филол. наук. Ростов-на-Дону, 1988.

65. Грамматика карачаево-балкарского языка. Фонетика, морфология, синтаксис/ Под общ. ред. профессора Н. А. Баскакова. Нальчик: Эльбрус, 1976.

66. Григораш А. М. Фразеология и стиль. Киев: Высшая школа,1991.

67. Гузеев Ж. М. Границы и объем фразеологии и ее отражение в толковых словарях // Проблематика словника толковых словарей тюркских языков.-Нальчик, 1984.

68. Гюлъмагомедов А. Г. Основы фразеологии лезгинского языка: Уч.пособие для студ. ун-та. Махачкала, 1978.

69. Гюлъмагомедов А. Г. Синонимия слов и фразеологизмов в русском языке // Общая и дагестанская фразеология.- Махачкала, 1990.

70. Гюлъмагомедов А. Г. Фразеология лезгинского языка. Махачкала, 1990.

71. Даибова К. X. Краткий фразеологический словарь кумыкского языка. — Махачкала, 1973.

72. Даибова К. X. Кумыкско-русский и русско-кумыкский фразеологический словарь. — Махачкала. 1981.

73. Даибова К. X. Фразеология кумыкского языка: Автореф. дис. .канд. филол. наук. — М., 1971.

74. Дерибас В. М. Устойчивые глагольно-именные словосочетания русского языка. М.: Русский язык, 1979.

75. Диброва Е. И. Вариантность фразеологических единиц в современном русском языке. Ростов-на-Дону, 1979.

76. Добровольский Д. О. Национально-культурная специфика во фразеологии // ВЯ. 1997, № 6.

77. Добровольский Д. О. Фразеологическая номинация и лингвистика универсалий // Лексико-фразеологическая система немецкого языка и ее реализация в тексте.- М., 1984.

78. Добрыднева Е. А. Коммуникативно-прагматическая парадигма русской фразеологии. Волгоград: Перемена, 2000.

79. Долганов Л. Н. Пути развития идиоматики в современном турецком языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1952.

80. Долгополое Ю. А. Сопоставительный анализ соматической фразеологии (на материале русского, английского и немецкого языков): Автореф. дис. канд. филол. наук. Казань, 1973.

81. Донской В. Ф. Глагольные фразеологические единицы, обозначающие начало и конец жизни человека в языке новоанглийского периода: Дис. . канд. филол. наук. М, 1977.

82. Емузов А. Г. Лексико-семантический и грамматический анализ фразеологии кабардино-черкесского языка. Нальчик: Эльбрус, 1986.

83. Ершова — Белицкая Л. Ф. К вопросу о фразеологической единице и фразеологических связях // Вопросы лексики и фразеологии современного русского языка. Ростов - на - Дону, 1968.

84. Жантикина А. М. Национальная окрашенность лексико-фразеологических единиц в переводе на русский язык: Автореф дис. .канд. филол. наук.- Алма-Ата, 1989.

85. Жарашуева 3. К. Вопросы фразеологии современного карачаево-балкарского языка: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Баку, 1973.

86. Жарашуева 3. К. Материалы по карачаево-балкарской фразеологии. Нальчик, 1968.

87. Жарашуева 3. К Фразеологический словарь карачаево-балкарского языка. Нальчик, 1995.

88. Жуков В. П. Значение фразеологизма и значение слова // Русский язык в школе. М., 1974. - № 3.

89. Жуков В. П. К вопросу о многозначности фразеологизмов // Вопросы фразеологии. Ташкент, 1965.

90. Жуков В. П. Роль образности (метафоричности) в формировании целостного значения фразеологизма // Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе. Вологда, 1967.

91. Жуков В. П. Русская фразеология. Учебное пособие для филолог, спец. вузов. Москва: Высшая школа, 1986.

92. Жуков В. П. Семантика фразеологических оборотов: Учеб. пособие для студ. пединститутов. М.: Просвещение, 1978.

93. Жуков В. П. Фразеологизм и слово: Автореф. дис. .докт. филол. наук. -JI., 1967.

94. Золотых Л. Г. Фразеологическое значение и его смысловая реализация в речи: Дис. .канд. филол. наук. Волгоград, 2000.

95. Зубайылова Р. М. Образование сложных слов в кумыкском языке. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Махачкала, 2005.

96. Зуева Т. А. Фразеологические единицы русского языка, характеризующие трудовую деятельность человека: Автореф. дис. .канд. филол. наук. -М., 1987.

97. Ибрагимова И. И. Сравнительно сопоставительное исследование соматических фразеологизмов. Казань, 1993.

98. Иванникова Е. А. Об основном признаке фразеологических единиц // Проблемы фразеологии. M.-JL, 1964.

99. Исаев М. И О классификации фразеологических единиц. (На материале осетинского языка) // Вопросы фразеологии и составления фразеологических словарей. Баку, 1958.

100. Истомина В. В. О фразеологической омонимии. // Вопросы лексики и фразеологии современного русского языка. — Ростов: Изд.- во Ростовского университета, 1968.

101. Кадыраджиев К. С. Проблемы сравнительно-исторического изучения кумыкского и тюркских языков. — Махачкала. 1998.

102. Кайдаров А. Т. О фразеологических вариантах в уйгурском языке // Советская тюркология, 1970. № 2.

103. Калимуллина В. М. Роль глагольных лексических и фразеологических единиц в реализации функций языка в тексте: Дис. .д-ра филол. наук. Уфа, 1996

104. Камалова, А. Ф. Стилистические функции глагольных фразеологических единиц в современном татарском литературном языке: Дис. . канд. филол. наук. Уфа, 2005.

105. Карданов Б. М. Фразеология кабардинского языка. Нальчик: Эльбрус, 1973.

106. Кармышаков А. О. Соматические фразеологизмы в русском и кыргызском языках: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Бишкек, 1992.

107. Кашина И. В. Фразеологизмы со значением эмоционального состояния лица в современном русском языке (структурно-семантическая характеристика): Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1981.

108. Кенесбаев С. К. О некоторых особенностях фразеологических единиц в казахском языке // Известия АН Каз. ССР. Серия филология и искусствоведение. Вып. 1-2. Алма-Ата. 1954.

109. Кенесбаев С. К. Устойчивые группы слов казахского языка (парные слова, идиомы и фразы): Дис. .канд. филол. наук. Алма-Ата, 1944.

110. Коваленко Е. Г. Человек в зеркале фразеологии // Лингвистические парадигмы: традиции и новации: Материалы международного симпозиума молодых ученых «Лингвистическая панорама рубежа веков». Волгоград, 23-25 мая 2000 г. Волгоград: Перемена, 2000.

111. Коваленко Т. И. Вопросы синонимии глагольных фразеологизмов в современном русском языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук.- М., 1969.

112. Ковшова М. Л. Культурно-национальная специфика фразеологических единиц: Когнитив. аспекты: Дис. канд. филол. наук. М., 1996

113. Козлова Т. В. Семантика фразеологических единиц с зоонимным компонентом в современном русском языке: Дис. . канд. филол. наук. М., 1991.

114. Кудрявцева А. И. Фразеологические единицы со значением процесса речи в современном русском языке: Дис. канд. филол. наук. М., 1982.

115. Кузнецова Е. П. Фразеологические единицы со структурой предложения в русском и немецком языках: Автореф. дис. .канд. филол. наук. -Майкоп, 2002.

116. Кунин А. В. Английская фразеология (теоретический курс). М.,1970.

117. Лебединская В. А. Процессуальные фразеологизмы современного русского языка. Челябинск: Изд-во Челяб. гос. пед. ин-та, 1987.

118. Лебединская В. А., Усачева Н. Б. Семантика процессуальных фразеологизмов. Курган: Изд-во Курганского гос. ун-та, 1999.

119. Малафеева Е. Р. Семантическая структура фразеологизмов с компонентом-зоонимом в современном русском литературном языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Л., 1989.

120. Мамедова К. А. Фразеологическая синонимия в современном азербайджанском языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук.- Баку, 1983.

121. Мамулия Э. В. Идиоматические выражения в турецком языке (в сопоставлении с грузинским): Автореф. дис. .канд. филол. наук. — Тбилиси, 1971.

122. Ъ\.Мелерович А. А. Проблема семантического анализа фразеологических единиц современного русского языка. Ярославль, 1979.

123. Ъ2.Мелерович А. М. Семантическая структура фразеологических единиц в современном русском языке как лингвистическая проблема: Дис. . докт. филол. наук. Л., 1982.

124. ХЪЪ.Мелерович А. М. Семантический анализ фразеологических единиц//ФН., 1979. № 5.

125. Миллер Е. Н. Природа лексической и фразеологической антонимии. Саратов: Изд.-во Саратовского ун-та, 1990.

126. Мифтахутдинова JI. Т. Сопоставительный анализ фразеологических единиц с компонентом-прилагательным в английском и турецком языках. Автореф. дис. канд. филол. наук. Чебоксары, 2003.

127. Мокиенко В. М. Загадки русской фразеологии. М.: Высш. шк.,1990.

128. ХЫ.Мокиенко В. М. Славянская фразеология: Учеб. пособие для студентов ун-тов. М.: Высш. шк., 1980.

129. Молотков А. И. Основы фразеологии русского языка. Л.: Наука,1977.

130. Молотков А. И. Форма фразеологизма (на материале русского языка) // Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе. Вологда, 1967.

131. Мугидова М. И. Соматические фразеологические единицы кумыкского и русского языков: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Махачкала, 2005.

132. Муратов Н. С. Устойчивые словосочетания в тюркских языках. -М., 1961.

133. А2.Назаров О. Сопоставительный анализ соматических фразеологизмов русского и туркменского языков: Автореф. дис. канд. филол. наук. -Ашхабад, 1973.143 .Наурузбаева С. Т. Фразеологические единицы в каракалпакско-русском словаре. Ташкент, 1972.

134. Огольцев В. М. Устойчивые сравнения в системе русской фразеологии. : Л., 1978.

135. Ожегов С. И. О структуре фразеологии (в связи с проектом фразеологического словаря русского языка) // С.И. Ожегов. Лексикология. Лексикография. Культура речи. М., 1974.

136. Олъмесов Н. X. Соматические термины в диалектах кумыкского языка (структурно-семантический анализ) // Проблемы отраслевой лексики дагестанских языков: соматические термины. — Махачкала. 1986.

137. Осмонова Ж. Идиомы в киргизском языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук. — Фрунзе, 1969.

138. Отаров И. М. Лексикология карачаево-балкарского языка / Отв. ред. Жаппуев А.А. Нальчик, 1996.

139. Пазов С. У. Фразеология абазинского языка.- Карачаевск, 1990.

140. Пинхасов Я. Фразеологические выражении в языке произведений Хамида Алимджана: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Ташкент, 1953.

141. Покровская Э. H. Фразеологические единицы со значением психического состояния человека в русском языке (в сопоставлении с украинским): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Киев, 1977.

142. Полякова Е. В. Обозначение процесса говорения в русской фразеологии: Дис. канд. филол. наук. М., 1989.

143. ХЬЪ.Пюрбеев Г. Ц. Глагольная фразеология монгольских языков. — М.,1972.

144. Рагимзаде Н. Р. Идиоматические выражения в азербайджанском языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Баку. 1967.

145. Райхштейн А. Д. О семантической членимости фразеологических единиц // Сборник научных трудов МГПИИЯ им. М. Тореза. 1972. -Вып. 66.

146. Райхштейн А. Д. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии. М.: Высшая школа, 1980.

147. Рахматуллаев Ш. У. Некоторые вопросы узбекской фразеологии: Автореф. дис. .докт. филол. наук. Ташкент, 1966.

148. Рахматуллаев Ш. У. Основные грамматические особенности образных глагольных фразеологических единиц узбекского языка: Автореф. дис. .канд. филол. наук. -М., 1952.

149. Регинина К. В., Тюрина Г. П., Широкова Л. И. Устойчивые словосочетания русского языка: Учебное пособие / Под ред. JI. И. Широковой. -М.: Рус. яз., 1980.

150. Ройзензон Л. И. Лекции по общей и русской фразеологии / Учебное пособие. — Самарканд, 1973.161 .Ройзензон Л. И. Русская фразеология. Самарканд, 1977.

151. Ройзензон Л. И., Авалиани Ю. Ю. Современные аспекты изучения фразеологии // Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе. Вологда: Сев. - Зап. книжное изд-во, 1967.

152. Рузикулова М. Идиоматика узбекского языка: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Самарканд, 1966.

153. Садыкова Г. 3. Межъязыковая фразеологическая лакунарность и средства ее компенсации. Казань, 1989.

154. Сидоренко М. И. К определению фразеологических синонимов // Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе. Вологда: Сев.-зап. книжное изд-во, 1967.

155. Сидоренко М. И. Парадигматические отношения фразеологических единиц в современном русском языке. Л.: Изд-во ЛГПИ им. А. И. Герцена, 1982.

156. СолодубЮ. 77. Русская фразеология как объект сопоставительного структурно-типологического исследования (на материале фразеологизмов со значением качественной оценки лица): Автореф. дис. .докт. филол. наук. М., 1985.

157. Солодухо Э. М. Теория фразеологического сближения (на материале языков славянских, германских и романских групп). Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1989.

158. Тагиев М. Т. Глагольная фразеология современного русского языка. Баку: МААРИФ, 1996.

159. Текеев И. К. Фразеологический словарь карачаевского языка. -Черкесск, 1992.

160. ПЗ.Телия В. Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М.: Наука, 1986.

161. Телия В. Н. Культурно-национальные коннотации фразеологизмов // Славянское языкознание. XI международный съезд славистов. М., 1993.

162. Телия В. Н. Русская фразеология: семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М., 1996.

163. Телия В. Н. Типы языковых значений // Связанное значение слова в языке. М.: Наука, 1981.

164. Телия В. Н. Что такое фразеология / Отв. ред. Шмелёв Д.Н. М.: Наука, 1966.1%.Теплякова Г. П. О семантических полях во фразеологии // Проблемы стилистики, лексикологии и фразеологии. Иркутск, 1976.

165. Тихонов А. Н. О грамматических форма и деривациях фразеологических оборотов // Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в высшей и средней школе. — Вологда, 1967.

166. O.Тихонов А. Н. Семантическая членимость слова и фразеологизма //Вопросы семантики фразеологических единиц, ч. 1. Новгород, 1971.

167. Умарходжаев М. И. Принципы составления многоязычного фразеологического словаря (на материале немецкого, узбекского и русского языков): Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1972.

168. Умарходжаев М. И. Современные проблемы фразеографии // ВЯ. 1979. № 5.

169. Ураксин 3. Г. Фразеологические синонимы в современном башкирском языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Уфа, 1966.

170. Ураксин 3. Г. Фразеология башкирского языка. — М., 1975.

171. Ушаков В. Д. О релевантности признаков идиоматических единиц// Вопросы фразеологии У, ч. 1 Труды Самаркандского университета. Новая серия, вып. 219. Самарканд, 1972.

172. Хуболов С. М. Карачаево-балкарская фразеология: Учеб.пособие для студ. вузов. Нальчик, 1993.

173. Хуснутдинов А. А. Лексико-грамматическая характеристика фразеологических единиц русского языка: Учебное пособие. Иваново, 1993.

174. Чепасова А. М. Семантические и грамматические свойства именных фразеологизмов: Автореф. дис. .д-ра филол. наук.- Л., 1985.

175. Чернов М. Ф. Изучение тюркской фразеологии в работах советских тюркологов // Советская тюркология. 1978. № 1.

176. Шанский Н. М. Актуальные проблемы фразеологии. — М.: Наука,1977.

177. Шанский Н. М. Лексикология современного русского языка. Изд-е 2-е. М., 1972.

178. Шанский Н. М. Фразеология современного русского языка: Учеб. пособие для студ. ун-ов. М.: Высш. шк., 1969.

179. Шахманова Б. Г. Морально-этический концепт «совесть» в кумыкской и русской языковых картинах мира. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Махачкала. 2008.

180. Шахманова Б. Г. Морально-этический концепт «совесть» в кумыкской и русской языковых картинах мира. Махачкала. 2009.

181. Шихмурзаев Д. М. Соматические фразеологизмы с компонентом юрек «сердце» в ногайском языке // Проблемы отраслевой лексики дагестанских языков: соматические термины. Махачкала. 1986.

182. Якимов А. Е. Структурно-семантический анализ глагольно-субстантивных фразеологических единиц фразеосемантического поля «психическая деятельность»: Дис. канд. филол. наук. Иваново, 2004.

183. Якимова Н. И. Соматические фразеологические единицы чувашского языка (опыт сравнительного исследования с татарским, башкирским, турецким языками): Автореф. дис. .канд. филол. наук. Чебоксары. 2007.

184. Яхина А. М. Оценочность как компонент значения фразеологических единиц в русском, английском и татарском языках (на материале глагольных фразеологических единиц, обозначающих поведение человека). Автореф. дис. .канд. филол. наук. Казань, 2008.

185. ИСТОЧНИКИ ЦИТИРОВАННЫХ ПРИМЕРОВ

186. Абукое К. Гьали де давда йимик. Магьачкала, 1989.

187. Абукое М. Йыгъылгъанны ер гётерер. Магьачкъала, 1989.

188. Абукое М. Рагьмулу тюбек. (Хабарлардан къурулгъан повесть). Магьачкъала, 1981.

189. Акаев А. Пайхаммарны ёлу булан. Магьачкала, 1997.

190. Алъбериев Ш. Яшыртгъын яра. Магьачкъала, 1975.

191. Анвар Гь. Юрекни янывлары. Магьачкъала: Дагкнигоиздат,1972.

192. АтаевБ. Солтанмут. Магьачкъала, 1995.

193. Атаев Б. Шавхалны гиччи уланы. Магьачкала, 1998.

194. Атаева 3. Къурдашлар къыйынлы пон табула. Махачкала,1986

195. Аткъай А. Сайламлылары. Магьачкъала, 1980.

196. Батырмурзаев Н. Давут булан Лайла. Магьачкала, 1965.

197. Батырмурзаев Н., Батырмурзаев 3. Тангчолпанлар. Магьачкъала, 1989.

198. Гьамитов А. Сайламлы асарлары. Магьачкъала, 2004.

199. Керимов И. Батыр Баташ. Магьачкъала: Дагъучпедгиз.

200. Керимов И. Будай бюртюклер. Магьачкъала: Дагкнигоиздат,1985.1988.

201. Керимов И. Гёк толкъунлар. Магьачкъала: Дагкнигоиздат,

202. Керимов И. Къанатлы къыз. Махачкала, 1972.

203. Керимов И. Къаракъушну ери кёкдюр. Магьачкъала: Дагъучпедгиз, 1983.

204. Керимов И. Магьач. Магьачкъала: Дагкнигоиздат, 1962.

205. Керимов И. Терен булакъ. Махачкала, 1965.

206. Керимов И. Тик толкъунлар. Магьачкъала: Дагкнигоиздат,

207. Къонакъбиев Г. Ёлукъгъан ёллар. Магьачкъала, 1994.

208. Къурбанов А. Тав тюпдеги юртда. Магьачкъала: Дагкнигоиздат, 1963.

209. Мантаева У. Биринчи язбаш. Магьачкъала: Дагкнигоиздат,

210. Мантаева У. Яшавну маржанлары. Магьачкъала: Дагъыстан китап басмаханасы,1995.

211. Салаватов А. Айгъази. Магьачкъала: Дагкнигоиздат, 1985.

212. Султанов К. Яшланы яшаву. Магьачкъала: Дагкнигоиздат,

213. Хангишиев М. Рашит булан Разият. Магьачкъала: Дагкнигоиздат, 1976.

214. Хангишиев М. Чубурув бойларда. Магьачкала, 1954.

215. Шамсутдинов Къ. Досланы тавушу. Магьачкъала: Дагучпед-гиз, 1986.

216. Шамсутдинов Къ. Уьст болгъан сююв. Магьачкала, 1956.

217. Ягьияев М.-С. Оьлюмден уьст болгъанлар. Магьачкъала: Дагкнигоиздат, 1968.

218. Ягьияев М.-С. Дарман булакъ. Магьачкъала, 1986.

219. Ягьияев М-С. Топуракъ сёйлей. Махачкала, 1980.

220. Ягьияев М-С. Уьч гюнеш. Махачкала, 1981.1994.1988.1992.