автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Структурно-семантические и функциональные особенности слова только в современном русском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Структурно-семантические и функциональные особенности слова только в современном русском языке"

На правах рукописи

Селина Наталья Петровна

СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ И ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ СЛОВА ТОЛЬКО В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ

Специальность 10.02.01 - русский язык

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Ставрополь 2003

Работа выполнена на кафедре русского языка и методики его преподавания Армавирского государственного педагогического института

Научный руководитель: кандидат филологических наук доцент

Горина И.И.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук

профессор Леденев Ю.Ю.

кандидат филологических наук доцент Бурова Г.П.

Ведущая организация: Адыгейский государственный университет

Защита состоится

года> в

, на заседании

диссертационного совета Д.212.256.02' Ставропольского государственного университета по адресу: г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1-а, ауд. 416.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ставропольского государственного университета.

Автореферат разослан « 2Л »2003 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, канд. филол. наук доцент л*.*/ Черная Т.К.

А

В современной лингвистике проблема системного описания неполнозначных слов не утрачивает своей научной актуальности, хотя имеется немало работ, освещающих различные ее аспекты.

Высокая частотность употребления неполнозначных слов, их функциональная подвижность и активные процессы вовлечения в данный класс все новых и новых полнозначных слов объясняют' нахождение их в зоне пристального внимания ученых.

Одним их проблемных вопросов является исследование класса частиц в аспекте теории системных отношений в языке и речи, их пословное описание -«лингвистическое портретирование» (Ю.Д.Апресян).

Работа в данном направлении позволяет исследовать и описать сложный мир семантических и конструктивно-синтаксических особенностей отдельно взятого слова в условиях его особой коммуникативной и прагматической значимости.

Выход исследователей служебных слов за рамки простого предложения дал возможность анализировать их с позиций полисемии, функциональной омонимии и гибридности.

Системный подход к анализу отдельно взятого неполнозначного слова с учетом его семантики, синтагматики, функций позволяет в полном объеме представить современную систему служебных слов в совокупности действующих в ней процессов.

Реферируемое диссертационное исследование представляет собой анализ конструктивно-семантических и функциональных особенностей слова только на разных уровнях синтаксиса.

Актуальность работы определяется тем, что, начиная со второй половины XX века, в отечественной лингвистике не ослабевает интерес в пословному изучению неполнозначных слов, достаточно сложных в функциональном плане. В настоящее время, несмотря на неоднократное обращение ученых к слову только (Ю.И.Леденев, Т.К.Иванова, Е.А.Стародумова, И.М.Богуславский, Н.Н.Холодов,' А.Е.Орлов, А.Ю.Чернышева, Т.А.Яцюк), остается все еще недостаточно освещенным его функциональный аспект, отсутствуют специальные комплексные исследования «поведения» исследуемого слова только на разных ярусах синтаксиса, особенно в сложном синтаксическом целом. Комплексный, многоаспектный анализ слова только необходим для углубления, уточнения общей теории системных отношений между единицами языковой системы, в частности, для понимания особенностей функционирования единиц «гибридного» типа и преодоления противоречивых оценок в научных изысканиях лингвистов.

Объектом исследования стало слово только как полифункциональная единица современного русского языка, предметом - его семантико-синтаксические свойства. Выбор слова только в качестве объекта исследования обусловлен следующими причинами:

- это одна из самых распространенных и типичных частиц, которая по частоте употребления в различных стилях и жанрах входит в первую сотню наиболее употребительных слов;

- только - уникальное «гибридное» слово союзного типа, функционирующее как частица и как союз;

- это аспектуапьно значимая единица языковой системы;

- это «логическое» слово и «след» мыслительных операций прагматического субъекта.

Научная новизна диссертационного исследования состоит во всесторонней семантической и функциональной характеристике лексемы только на синтаксических ярусах современного русского языка. Особое внимание уделяется рассмотрению союзной функции слова только как в минимальном, так и в максимальном контексте. В диссертации впервые описаны смысловые отношения между частями минимального двухкомпонентного сложного синтаксического целого, формируемые одноместной союзной скрепой только или союзным соединением фразеологизированной структуры.

Теоретическая значимость диссертации. Работа представляет собой опыт системного многоаспектного пословного описания служебного слова только с учетом всей имеющейся на сегодняшний день лингвистической базы. Обилие различных концепций, методов анализа сделало ее практически и теоретически значимой для дальнейшего изучения семантических, синтаксических, коммуникативных, прагматических механизмов, с которыми так или иначе связаны служебные слова в русском языке. Данное исследование представляет интерес не только в аспекте семантики и синтаксиса неполнозначных слов, но и в плане их лексикографического представления. Работа вносит определенный вклад в разработку теории системных отношений в области служебных единиц языка.

Практическая значимость работы состоит в том, что она может внести вклад в практику преподавания морфологии и синтаксиса современного русского языка в вузе и школе. Материалы исследования могут быть использованы на спецсеминарах и спецкурсах по проблематике служебных слов. Отдельные положения диссертации имеют непосредственный выход в лексикографическую практику.

Цель и задачи диссертации. Основная цель - системное разноаспектное описание семантико-функциональных особенностей слова только на разных синтаксических уровнях. Эта основная цель определяет и частные задачи исследования:

- определение статуса слова только в современном русском языке;

- описание базовых значении исследуемой лексемы с учетом ее синтагматики и парадигматики;

- исследование функциональных особенностей «гибридного» слова только на разных ярусах синтаксиса.

г

Методы и приемы исследования. Лингвистическое портретирование потребовало комплексного использования различных приемов и методов. Основным в диссертации является метод лингвистического описания, включающий научно-исследовательские приемы: наблюдение, сопоставление; дистрибутивный анализ, позволяющий выявить особенности слова только с учетом парадигматических и синтагматических процессов; прием замещения, который в совокупности с методом компонентного анализа дает возможность определить синтагматически обусловленные функции неполнозначного слова и дать исчерпывающее толкование смысла лексемы только в различных моно- и полипредикативных конструкциях.

Материал диссертационного исследования. Работа выполнена в синхронном аспекте. В картотеке представлено более 4000 примеров, извлеченных из художественных и публицистических произведений XIX-XX веков, современной периодики. Данные словарей использованы в качестве дополнительных источников.

Положения, выносимые на защиту:

1. Слово только полифункционально. В определенных семантико-синтаксических условиях оно выступает в качестве наречия, частицы, которая способна реализовываться в функции одноместной союзной скрепы или конкретизатора классического союза в составе союзного соединения, а также логического слова.

2. Лексема только обладает свойствами поливалентного слова. Эти свойства являются результатом взаимодействия слова только с различными членами пропозиции.

3. Слово только участвует в выражении тема-рематических отношений, что позволяет говорить о нем как о единице динамического синтаксиса. Член предложения, маркированный только, отмечен логическим ударением, т.е. является логическим предикатом или логическим субъектом и способен выступать в качестве специфического средства актуального членения, обозначая тему и рему высказывания. •

4.Слово только способно реализовать текстообразующую функцию, скрепляя отдельные предикативные единицы или части сложного синтаксического целого (ССЦ) в единый смысловой комплекс. Маркируя иллокутивно важные слова, лексема только придает определенный эмоциональный фон сообщению.

Апробация работы. Основные положения и предварительные результаты исследования были изложены автором на научных конференциях в Армавирском государственном педагогическом институте с 1996 по 2003 г. и на II Всероссийской конференции «Культура русской речи» (Армавир, 1999). Содержание диссертации отражено в десяти публикациях.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка (289 наименований), списка литературных источников.

Содержание работы

Во «Введении» обоснована актуальность темы, сформулированы цель и задачи исследования, ее теоретическая, научная новизна, практическая значимость, перечисляются методы и приемы исследования.

В главе I «Только как полифункциональное слово современного русского языка» излагаются исходные теоретические положения исследования. Определяется лингвистический статус слова только в лексикографической и грамматической литературе, рассматривается история вопроса о базовых значениях лексемы только как наречия, как частицы, а также теория вопроса о производных значениях слова только союзного характера.

В этой главе дается подробный анализ лексикографической и грамматической литературы, в которой рассматривается вопрос о лингвистическом статусе слова только в русском языке. Словарные статьи слова только - яркий пример описания, основанного на полисемии. В этимологических и исторических словарях .слово только подается отдельной словарной статьей. «Словарь церковно-славянского и русского языка» (1847), «Этимологический словарь русского языка» М.Фасмера фиксируют его как наречие; И.И.Срезневский (1903) отмечает у слова только функции и наречия, и частицы. В.И.Даль определяет только как союз, Д.Н.Ушаков - как наречие, частицу и союз, демонстрируя отсутствие инвариантного значения. С.И.Ожегов на первое место у слова только выдвигает функцию частицы в четырех значениях. «Малый академический словарь», вынося в качестве главного частичное, указывает на союзное и наречное значения лексемы только. Наиболее полная характеристика слова только дана в Большом академическом словаре: частица (в том числе и модальная), союз и наречие. Попытка отыскать общепризнанный семантический инвариант служебного слова, в том числе и только, была предпринята авторами «Путеводителя по дискурсивным словам русского языка» (1993), а позже в «Дискурсивных словах русского языка» (1998), являющихся примером- контекстно-семантического подхода к исследованию неполнозначнйх слов. Частичную функцию у служебного слова только рассматривают как ведущую и авторы «Словаря служебных слов русского языка» (2001).

Анализ лексикографических источников позволяет сделать следующие выводы:

- составители словарей считают, что данное слово только может быть представлено в качестве наречия, частицы, союза;

- в вопросе о доминирующей функции нет единого мнения;

- практически не получило отражения в словарях слово только в модальной функции;

- словари не отвечают на вопрос, в какой степени значения частицы только, наречия только и союза только самостоятельны, т.е. являются ли эти случаи его употребления проявлением многозначности или омонимии.

В нашем исследовании мы рассматриваем слово только как единицу полифункциональную. Нам близка позиция Е.А.Стародумовой, которая отмечает, .что «полифункциональность можно определить как употребление одной и той же единицы в разных синтаксических функциях - при сохранении единого семантического инварианта...» [Е.А.Стародумова, 2002]. В работах грамматического характера слово только не получило однозначной квалификации. А.Х.Востоков причислял только к ограничительным наречиям, Ф.И.Буслаев полностью разделял эту точку зрения, но отмечал у данного слова и союзную функцию. В.А.Богородицкий рассматривал слово только как местоименное наречие, перешедшее в частицу. А.М.Пешковский впервые отнес слово только к группе «гибридных» слов союзного типа; В.В.Виноградов считал слово только переходным от частицы к союзу; Ю.И.Леденев квалифицирует анализируемое слово как полифункциональное (частица, наречие, союз); Е.А.Стародумова определяет слово только как акцентирующую частицу, представляющую интерес в функциональном плане, т.к. она участвует в актуальном членении и способна выполнить связующую функцию.

Спорной, на наш взгляд, является позиция Н.Н.Холодова, который рассматривает слово только исключительно в роли ограничительного союза не только на стыке предикативных частей сложного предложения, но и даже в конце предложения.

Показательно, что вопрос о функциональных особенностях слова только по-разному освещался и в академических грамматиках русского языка.

Таким образом, в науке определены ведущие направления исследования слова только, но нет единого мнения по вопросу о функционально-семантических особенностях лексемы только: ведущей определена функция частицы. Этимологически базовым значением является наречное. Случаи употребления слова только в данной функции являются единичными в современном русском языке, что является свидетельством динамики в процессе исторического развитая языка. Особенно важным для установления лингвистического статуса слова только как наречия или частицы являются критерии разграничения наречий и частиц, которое проводится прежде всего на семантическом уровне. Наречие передает обстоятельственные, качественные и количественные отношения, частица - субъективно-модальные. Частица только индифферентна по отношению к сочетающемуся компоненту, т.е. способна примыкать как к любому из членов предложения, так и к целому предложению. Наречие только может примыкать к глаголу. Основанием для разграничения наречия и частицы только является и синтаксический принцип. Частица только, как правило, занимает препозицию по отношению к акцентируемому слову, постпозиция характерна для разговорной речи. Наречие же способно занимать активно как постпозицию, так и препозицию.

Отношения между наречием только и частицей только, на наш взгляд, следует квалифицировать как отношения функциональной омонимии. Этот тип

омонимии («разошедшаяся полисемия») вызывает у языковедов сомнения и споры, так как названные слова функционируют на разных ярусах синтаксиса (наречие - в простом, частица - в простом и сложном предложениях, т.е. частица более подвижна). Частица только - это качественно новая лексико-грамматическая единица языка, функционально отличающаяся от наречия только, примеры функционирования которого в языке единичны (в нашей выборке составляют не более 1,5%).

На основе базового частичного значения у слова только развивается производное (вторичное) - союзное. «На уровне связного текста частицы в подавляющем своем большинстве (за исключением частиц-формантов) не имеют отчетливой границы, отделяющей их от класса союзов» [Ю.И.Леденев, 1980]. Релятивную функцию способны выполнять многие частицы, выражающие модусно-оценочные смыслы. Такое совмещение функций мы вслед за Ю.И.Леденевым будем именовать «функциональной гибридностью». Выделение гибридных слов полусоюзного типа связано с утверждением в языке широкого (Н.Ю.Шведова, М.В.Ляпон, М.И.Черемисина, Т.А.Колосова, А.Ю.Чернышева) и узкого (Ю.И.Леденев, А.Ф.Прияткина, Е.А.Стародумова, И.И.Горина) понимания союза. В своем исследовании мы утверждаем, что слово только обладает принципиальной возможностью приобретать соединительно-связочную, коструктивно-синтаксическую функцию без перехода в союз (узкое понимание союза), т.е. выступает в качестве «гибридного» слова союзного типа: обозначает связь между компонентами и эксплицирует отношения (ограничения, противопоставления, исключения, времени, причины, следствия, условия и т.д.); занимает подвижные синтаксические позиции; выступает в составе одноместной союзной скрепы или входит в качестве конкретизатора в союзное соединение, в том числе и фразеологизированной структуры (и только, лишь только, как только, какой только, только бы, а только, но только и т.п.); вступает в парадигматические отношения с союзами, имеющими такое же категориальное значение; выполняет релятивную функцию, но как вторичную.

Термин «союзная скрепа» (как наиболее точный и емкий) [М.И.Черемисина, 1987] мы избрали для определения функционального аспекта слова только, призванного быть семантико-синтаксическим показателем связи в пределах простого осложненного, сложного предложения и ССЦ. Это один из наиболее универсальных терминов, отражающих полусоюзный тип неполнозначных слов, в том числе частиц.

Языковой материал позволяет дифференцировать частицу только и «гибридное» слово только союзного типа, совмещающее в себе свойства частицы и союза, во всех случаях функционирования сохраняющее свою важнейшую функцию акцентирования. Квалифицировать это слово в качестве типичного союза не представляется возможным, т.к. процесс перехода частицы в союз не является завершенным.

Таким образом, опираясь на классификации частиц, предложенные

академиком В.В.Виноградовым и профессором Е.А.Стародумовой, мы определяем слово только как ограничительную акцентирующую частицу, способную приобретать признаки релятивной.

В рамках решения вопроса о лингвистическом статусе слова только решаются и проблемы общей теории частиц: вопросы, связанные с многоаспектностью анализа частиц, с определением их лексико-грамматической природы,' номинативностью, модусно-оценочной семантикой, неоднородностью их категориального статуса и уровневой принадлежностью.

В главе II «Структурно-семантические свойства слова только и его функциональные особенности На разных уровнях синтаксиса» рассмотрены семантические, синтагматические, парадигматические свойства и функциональные особенности слова только как полифункциональной, поливалентной единицы языковой системы.

В современном русском языке слово только в качестве наречия представлено двумя значениями: 1) «едва лишь, совсем недавно»; 2) «незначительная степень проявления действия».

Наречие только способно занимать как препозицию, так и постпозицию по отношению к глаголу-сказуемому, которая способствует наиболее полной реализации семантических особенностей слова только в качестве наречия. Двое других охотников возвратились только. Павлуху Палетина только утвердили бригадиром. (А.Черкасов., П.Москвитина. Черный тополь). В препозиции наречие только не всегда в полной мере четко проявляет обстоятельственное значение, т.к. в данном положении по отношению к глаголу лексема только способна приобретать омонимичные связи с частицей только. Препозитивное положение к акцентируемому слову более типично для частицы.

Вышеназванные трудности в разграничении наречия только и частицы только в препозиции в отдельных случаях делают необходимым анализ лексемы только в максимальном контексте на основе семантического принципа: Грач только (недавно, сейчас) вернулся к разоренному гнезду. Он не успел еще разглядеть его. Угасающий день украл у него время. Старик только услышал знакомый с детства шум морской волны. Видеть ее он не мог уже тридцать лет: война погубила его глаза. (Из газеты «Горе от ума»). Первое значение наречия только является характеристикой предиката второго порядка. В этом значении оно выступает и как самостоятельная лексема, и в составе сочетаний фразеологизированного типа: только что, только-только, выполняющих функцию обстоятельства времени. Семантика глаголов, входящих в дистрибуцию наречия только в первом значении, достаточно разнообразна: глаголы действия (сделать, сдвинуть, упасть и т.д.); глаголы поведения (покинуть, бросить, найти); состояния (уловить, понять, успокоиться); знания (научить, узнать); результата мыслительной деятельности (рассудить, решиться); речи (объяснить, изложить, ответить); непроизвольного действия (произойти, приключиться). Нами отмечены случаи, когда наречие приобретает

дополнительную сему «непосредственно перед каким-либо фактом», который предполагается прагматическим субъектом: Старая лосиха только что поднялась на непослушные ноги и побрела в чащу. (И.Грачев. Записки путешественника). Спасатели только покинули место трагедии - начались восстановительные работы. (Из газеты «Комсомольская правда»). Анализируемое значение наречия только в контексте, как правило, сопровождается оценочной реакцией семантического субъекта. И эта оценка не всегда позитивна: Тайга давно просила людей о помощи, но долгожданные меры были приняты только что. (И.Снежина. Мы). В подобных примерах у лексемы только возможна сема «позже, чем хотелось бы, или позже, чем это было необходимо»: Уваров только пригнал табун в долину. Ждали его уже три дня. (И.Грачев. Былое). Во втором значении наречие только, как правило, сочетается со словом едва, образуя новую структурно-семантическую модификацию: Им едва только достало ума совершить переворот. Революция для них оставалась мечтой. (А.Черкасов, П.Москвитина. Конь Рыжий). Слово едва усиливает незначительность степени проявления действия и делает более убедительной его оценку с позиций говорящего, внося в нее элемент «сожаления». Наблюдения показывают, что в значении «незначительной степени действия» выступает и фразеологизированное сочетание только-только. В условиях контекста оно обозначает наивысшую степень «незначительности» действия: Семян хватило только-только. (А.Черкасов. Хмель).

Основное значение слова только в качестве частицы - «ограничительное», включающее сему «единственно, исключительно». Мы рассматриваем пять семантических модификаций лексемы только, опираясь на авторитетную и близкую нам позицию авторов «Словаря служебных слов русского языка» (2001). ТолькоI выступает показателем того, что из ряда подобных избирается лишь один, максимально приемлемый. Выделение единственного происходит на фоне противопоставления с элементами сопоставления: Все шевелилось, корчилось, хлестало, вертелось, кипело. Только/ черные скалы с рыжими отливами виднелись по обеим сторонам неподвижно и голо. (В.Астафьев. Кража).

Только 2 выделяет незначительность, несущественность признака значительного объекта на фоне желаемого, необходимого, приобретая сему «малости». (Е.А.Стародумова). Построим так называемый «теремок». Только2 для красоты. (В.Солоухин. Продолжение времени).

Только) отличается субъективно-оценочной, прагматической сущностью: «говорящий оценивает временной признак как ранний или поздний». Общий смысловой фон может осложняться семой «позже желаемого». Только3 к старости поняла она весь ужас проклятия. Но как поздно позволила судьба ей это. (И.Снежина. Мы).

Только4 позволяет противопоставить определенный признак, факт как «показательный пример» на фоне чего-то целого. Уточним, что не всегда данный

пример может рассматриваться как идеальный: Только4 лагерь «Сигнал» примет в этом сезоне более 1500 детей из Ставрополья. (Из газеты «Новороссийский рабочий»).

Только1 определена как усилительная с семой «высшей степени проявления признака», а оценка прагматического субъекта связана с элементами эмотивности: Дуб своими «руками» и согревал, и ласкал крошечную елочку, как только5 он мог в свои «мудрые» годы. (А.Ким. Огец-лес).

Создавая «лингвистический портрет» слова только, необходимо определить его семантико-синтаксическую валентность, т.е. сочетаемость с компонентами пропозиции. Данная лексема имеет как правую, так и левую валентность.

Двухвалентной является частица только во всех своих модификациях. Если в пределах простого предложения только4 и только5 имеют правую валентность, то в условиях сложного предложения или ССЦ эти модификации приобретают в качестве левой валентности вторую пропозицию. Правая валентность слова только. Дистрибуция данной частицы - все части речи, способные выступать в роли предиката и непредикативного компонента: Музыка толькоI слышалась ему. (И.Тургенев. Письма). Я столкнулся с двумя молодыми людьми, только/ выходя уже из помещения. (В.Солоухин. Северные березы). Языковые факты свидетельствуют и о непредикативном компоненте, представляющем правую валентность только: Только? горсть песка осталась на дне. (В.Солоухин. Северные березы). Нам пришлось пользоваться только/ топорами. (А. и Б.Стругацкие. Извне). Снегирь искал только,/ такую ягоду. (В.Солоухин. Созерцание чуда). Приказано бежать только/ в исключительном случае. (А. и Б.Стругацкие. Трудно быть богом). Отметим, что примеры с акцентированием определения в качестве правого компонента составляют 3%; предиката - 50%; 17% - обстоятельства, 20% - подлежащего, 10% - дополнения. Наречное происхождение частицы, безусловно, повлияло на данную статистику. В 96% случаев слово только в качестве частицы занимает препозитивную позицию, постпозитивную - в 4%. Это объяснимо с позиции литературной" нормы употребления частицы только в современном русском языке.

Левая валентность связана со способностью частицы только маркировать и предикат, и непредикативный компонент: Дождь не лил, не стучал, он только/ плакал в зеркальных лужах. (И.Снежина. Мы). Он не нашел никаких грибов, только2 несколько мухоморов. (В.Солоухин. Трава).

Маркируя целое предложение, частица только в качестве левого компонента приобретает иное, что свидетельствует о проявлении у слова только вторичной, союзной функции. Они нуждаются в постоянном развитии. Только/ в движении их спасение. (С.Авраменко. Тот самый Эрмитаж). Слово только, обладающее как левой, так и правой валентностью, способное выделять компонент высказывания и соотносить его с другим компонентом, выступает в роли тематизатора и рематизатора, т.е. участвует в актуальном членении: Люблю

собеседника только интересного, глубокого, неравнодушного. (Из журнала «Нева»). Только снег за окном. (И.Снежина. Мы). В пределах одной пропозиции слово только является оформителем ограничительного значения, создавая тем самым основной семантический фон предложения. Наблюдения показывают, что лексема только в пропозиции, как правило, выступает в модификации только/ -90% всех примеров, тольког - 7%, толькоцъ 3 - по 1%. Основное свое значение (только/) - ограничения - данное слово реализует, вступая в синтагматические связи с глаголами состояния, отвлеченного действия, знания, речи, в том числе и в форме повелительного наклонения или с отрицанием, что усиливает ограничительный фон и прагматическую направленность пропозиции в целом: Ты толькоI вспомни свое прежнее состояние, когда ты один в лесу или на реке. (В.Солоухин. Созерцание чуда). Не вздумай только/ принуждать сына. Лес не простит. (А.Ким. Отец-лес).

В минимальном контексте слово только способно к проявлению вторичных функций и выступает в качестве союзной скрепы, выражающей ограничительные отношения на фоне неполного отрицания (отношения противопоставления) или полного отрицания (отношения исключения): Она не сопротивлялась, только2 всхлипывала. (В.Австафьев. Кража). Но не примет такое оробевшая душа, только/ умрет навсегда для мира. (А.Ким. Отец-лес).

Языковой материал свидетельствует, что слово только в пределах монопредикативной единицы входит в состав градационных союзов, которые в реферируемой работе мы определяем как градационно-сопоставительные, связывающие члены градационного ряда как неравные величины: Оценить пришлось не только/ последнее, но и предыдущее. (В.Солоухин. Свидание в Вязниках). Первый член градационного ряда является темой, второй - ремой в данном частном сопоставлении, таким образом градационные союзы с элементом только выступают средством актуализации градационных отношений.

Причины экспрессивного порядка способствуют появлению различных трансформаций союза не только... но и, связанных с элиминацией одного из элементов или инверсией (в этом случае возможна нисходящая градация): Но не только/ чудес опять-таки ему нужно было, но высшей справедливости... (Ф.Достоевский. Братья Карамазовы). Это был не только/ аргумент, а настоящий опыт. (В.Солоухин. Созерцание чуда).

Частица даже, осложняя вторую часть союза, способна к выполнению функций союза сочинительного типа и создает явление восходящей градации: По вкусу это было не только; больше похоже на клюкву, но даже гораздо слаще. (В.Солоухин. Созерцание чуда). Часто вторая часть градационного союза отсутствует, но, как правило, подразумевается. В данном случае релятив не только указывает на отсутствие каких-либо ограничений, а" последующий компонент определяет направление градации: Это не только/ чудо - творение природы. (В.Солоухин. Созерцание чуда). Она не только/ ждала и верша -

любила всем сердцем. (И.Снежина. Мы). Отметим, что слово только с частицей разве формирует союзную скрепу разве только, которая в пределах одной пропозиции способна соотносить содержание предикатов, становясь синонимичной противительному союзу (а, но): Красота осталась и через сто лет, разве только2 поубавилась. (А.Ким. Отец-лес). Данная союзная скрепа, как показывают наблюдения, может вносить в предложение сему «единственно возможное или допустимое». Нигде я не встречал такого разнообразия мухоморов, разве только/ в рассказах старожилов. (А.Ким. Отец-лес).

В реферируемой работе мы анализируем «поведение» слова только и в максимальном контексте, рассматривая следующие его проявления:

- сложное предложение;

- минимальное двухкомпонентное сложное синтаксическое целое (два контактных высказывания, представляющих одно смысловое целое).

Показательно, что в названных конструкциях, как правило, «фоновый» компонент занимает препозицию к маркированному словом только. Делала она это методично, спокойно, только/ пальцы не вполне были ей послушны. (А.Алексин. Безумная Евдокия). Нами отмечены единичные случаи постпозитивного «фонового» компонента: Он сделал исключение только/ для Агнессы Петровны. Борис Александрович не считал хирургию женской профессией... (В.Солоухин. Созерцание чуда). Анализируя коструктивно-синтаксические функции лексемы только, мы в реферируемой работе рассматриваем ее в качестве гибридной единицы - союзной скрепы (в плане семантики и функций), которая в конструкции занимает союзную позицию, но относительно неподвижную; вступает в синтагматические отношения с классическими союзами; элиминация слова только ведет к нарушению логико-семантического и синтаксического единства.

Гибридное слово только в максимальном контексте выполняет функции выразителя или конкретизатора отношений, создавая отношения ограничения (противопоставления 'и исключения) и градации (градационно-сопоставительные). В нашей работе примеры с лексемой только в союзной функции составляют 45%.

Отношения исключения возникают на общем отрицательном или утвердительном фоне: Все это совершалось в полном безмолвии, только/ свежая земля и щебень, сваленные около могилы, осыпались и шуршали под сапогами. (В.Шишков. Емельян Пугачев). Потом многие потеряли свое лицо. Только/ один парень выделялся из всех с первого взгляда. (В.Солоухин. Мать-мачеха).

Противительные отношения эксплицирует «модальный корректор» (М.В.Ляпон) только, внося сему «частичного несоответствия», накладывая ограничение на неоспоримую. достоверность (истинность) сообщаемого. Наиболее употребительно гибридное только в конструкциях с отношениями ограничения:

- позитивного наличием негативного: Он парень ничего, только/ на язык

дурной. (Л.Кассиль. Ранний восход);

- одного модального плана другим: Хотел помочь матери, только; сил не хватает после ранения. (И.Грачев. Былое);

- с семой «уступительности»: Грибов к вечеру набрали полный короб, только/ настроение от этого не прибавилось. (В.Солоухин. Мед на хлебе).

На фоне ограничения противительные отношения могут осложняться сопоставительными: Истинный сын гор не плачет, он только2 огорчается. (Из газеты «Аргументы и факты»). Истинный и неистинный план противопоставлен прагматическим субъектом: Я не заплакала, я только2 всхлипнула слегка.

Лексема только в соответствии со своей семантикой выступает в качестве конкретизатора при определенных союзах, образуя с ними как контактные, так и дистантные союзные сочетания, в том числе и фразеологизированной структуры: и только, но только (скрепа только создает «специализированный противительный смысл модального ограничения» (Н.В.Усова, 1986), а действие представляется говорящим вне ожидаемой зоны: Постепенно Геля поняла, что можно очень просто облегчить свое существование, но только; не могла говорить неправду. (В.Солоухин. Мать-мачеха). Элиминация только ведет к изменению смыслового и структурного плана конструкции. Элиминируя противительный союз, мы сохраняем противительно-ограничительные отношения, которые двумя семами представлены в слове только. Гибридное только в подобных конструкциях приобретает релевантный модус «однако» или значение «авторизации» (Н.В.Усова), «возражение» на мнение слушающего, т.е. выступает в качестве скрепы модального плана.

В конструкции возможны и отношения градации, формируемые градационными союзами с усилительной только (не только.... но и; не только... а), выражающими оттенки эмоционально-экспрессивного плана.

В качестве семантического конкретизатора слово только входит в состав союзных соединений, существующих в различных конструктивно-семантических модификациях: только для того, чтобы: только лишь для того, чтобы (со значением «единственной цели»); не только потому, что... но и потому, что (со значением «первопричины» выступает «модальный корректор» только причинного статуса); если только (с семой «единственности условия»).

Функция текстовой скрепы проявляется у гибридного слова только в минимальной присоединительной конструкции, состоящей из двух самостоятельно оформленных предложений - сложном синтаксическом целом. Слово только в межпредикатной позиции сохраняет фоновое ограничительное значение и прикрепленность к правому компоненту. Таким образом реализуется категория связности на текстовом уровне, в рамках которого формируются союзной скрепой только (одноместной или двухместной) контекстуально-производные модификации отношений ограничивающего исключения: Все идет своим чередом: дождь, облака, скоро выйдет солнышко. Только/ для тех, кто лежит на земле, не будет больше ни дождя, ни облаков, ни солнца. (В.Солоухин.

Мать-мачеха).

На общем фоне исключения могут появляться его модификационные нюансы. В формировании дополнительных смысловых элементов участвует, как правило, скрепа тольког. Вся зелень на много километров вокруг была уничтожена жестокими новороссийскими ветрами - норд-остами. Только¡_ колючие кусты держи-дерева и чахлая акация с желтыми сухими листочками росли в палисадниках. (К. Паустовский. Весенняя капель).

В приведенном примере содержание первой речевой ситуации шире, чем содержание второй, вследствие чего ограничительные отношения, развивающиеся на основе противопоставления, создают контрастный фон, который формируется нарушением нормы сосуществования противоположных явлений: отсутствие зелени - чахлая акация; тишина - шум, крики; темнота -свет; сон - восход. Иногда контраст сводится к минимуму, но даже он выделен только1 и не может быть не замеченным говорящим.

Безусловно, в структурах ограничивающего исключения союзная скрепа только синонимична сочинительным противительным союзам но, а. В ССЦ, как и на стыке пропозиций в полипредикативной конструкции, союзная скрепа только может вытеснять сочинительный союз. Логико-смысловая картина при этом не изменяется, т.к., как отмечалось ранее, только включает две семы: противительную и ограничительную.

На фоне ограничивающего исключения в контексте могут развиваться и иные отношения, порой имплицитно выраженные: Если уж сложится, что рядом он окажется, тогда затаитесь лучше. Но только; не бегите вы, упаси бог... (Б. Васильев. А зори здесь тихие).

В этом контексте противительно-ограничительные отношения осложняются новым семантическим полем: говорящий предостерегает адресата от нежелательных действий (только не бегите), в непредвиденной ситуации он просит выполнить его единственное желание, выполнив которое, слушающие смогут сохранить свою- жизнь. Эти же отношения возникают и в следующем примере: Пусть он бережет ее и играет на счастье людям, что не жили, а мучились сколько лет. Но только1 я прошу до скрипки не касаться лаком. Вторая речевая ситуация (Р2) исключает действие, которое отрицательно может воздействовать на Р|. Это единственное желание говорящего. Имплицитно обозначен негативный момент, делающий уязвимым человека (Р2), уверенного и крепкого (Р)). Корни уязвимости, видимо, следует искать в его прошлом, на что скрыто указывает адресату субъект речи: Теперь здесь, в страшном немецком лагере, он чувствовал себя уверенным и крепким. Но только^ одно томящее ощущение не оставляло его. (В. Гроссман. Жизнь и судьба).

Наблюдения показали, что отношения в ССЦ препятствующего ограничения с союзной скрепой и только (но только) более сложные. Вторая речевая ситуация является препятствием для осуществления первой: Он должен был покинуть затерявшийся в степи поселок. И только/ Аксинья не

соглашалась. (М. Шолохов. Тихий Дон). Союз и факультативен, присоединительная конструкция не теряет логико-семантической наполненности и в случае автономного употребления союзной скрепы только.

Кроме того, отношения препятствующего ограничения выражает слово только в составе союзных скреп и только, но только, а только: Окно должно стать выходом. Но только; в него видать не то, что видать, а то, что покажут. (В. Солоухин. Камешки на ладони).

Союзная скрепа только реализует в ССЦ ограничительно-временные отношения: Мысль насчет того, что старше он самого себя, никогда Васкову в голову не приходила. И только? ночью этой, тихой, светлой, шевельнулось что-то сомнительное. (Б. Васильев. А зори здесь тихие). Подключаемый прагматический фактор может вносить конситуативное осложнение: «лишь в это время», «всего-навсего», «всего лишь тогда», «еще тогда». Время может быть представлено говорящим как более позднее, нежели ожидалось, т.е. семантический субъект обращает внимание адресата на несоответствие ожидаемому - нормативному (с точки зрения говорящего, его представлений о мире). Все это произвело в душе радостное смятение. Толькоj к концу спектакля оно сменилось ясным огцущением неповторимого времени... (Из журнала «Нева»).

В ССЦ могут быть и причинные (причинно-следственные) отношения. Они возможны тогда, когда в автосемантическом предложении сообщается о явлении, событии, факте, являющемся причиной явления, события, факта, о котором говорится в синсемантическом. Выразителем причинно-следственных отношений является скрепа только (в модификациях только!, только4, только¡) либо в сочетании с сочинительным или подчинительным союзом, а также в совокупности с элементами акцентирования, эмотивностью. У Елизаветы Захаровны не было внутренних комнат и не было гостиной, а была одна-единственная комната. Только[ поэтому пришлось прибегать к такой уловке, как отделение части жизненного пространства при помощи пианино и ковра (В. Солоухин. Мать-мачеха).

Элиминация только не нейтрализует причинные отношения, но без слова только ССЦ утрачивает момент обращения семантического субъекта к адресату, утрачивает элемент акцентирования внимания слушающего на факте единственности причины или следствия в данной речевой ситуации.

Отметим возможность выделения группы каузальных конструкций, в первой части которых имеются оттенки необходимости выполнения определенных действий, к чему призывает прагматический субъект. Существуют различные способы его выражения: наличие слов нужно, необходимо, пора, время и т.д. в сочетании с инфинитивом. Нужно верить в чудеса. Только> вера приведет в будущее. Необходимо подводить итоги четверти. Только/ это сейчас важно. (Из «Учительской газеты»).

При побудительно-причинных ' отношениях между частями ССЦ

постпозитивная часть служит обоснованием правомерности побуждения адресата к действию. Говорящий убеждает, излагает мотивы, раскрывает скрытые возможности данной ситуации. В подобном случае слово только вступает в синонимические отношения со словами ведь, а то, а не то, иначе. Приезжайте. Только1 ваше отсутствие сдерживает начало проекта. В данной структуре имплицитно присутствует условно-отрицательный элемент.

Наблюдения показали, что и следственные отношения могут быть ведущими в ССЦ с союзной скрепой только. Как правило, в подобных ССЦ выступают скрепы только± только5 Так взглянула она на сына, так отвела взгляд, так с сожалением вздохнула. Только; дед выдохнул с облегчением. (И. Грачев. Былое).

С опорой или без опоры на сочинительный союз лексема только в ССЦ с ограничительно-уступительной семантикой выступает в модификации только/, толькв2. Как правило, говорящий пытается оценить нечто, не удовлетворяющее его и слушающего как незначительное, но тем не менее оно существует и не может не волновать их. Все еще впереди. Только■> вот весен остается все меньше и меньше. (В. Солоухин. Мать-мачеха).

Мы отмечаем, что ограничительно-уступительные отношения в ССЦ могут осложняться мотивом побуждения, который появляется на фоне непредсказуемости присоединяемой части конструкции, а также на фоне речевого акта. Он погубил идею, уничтожил аппаратуру, сжег документы. Только1 ты спаси его, прости, ради нашего прошлого. (И. Грачев. Странники). Говорящий пытается убедить адресата изменить свое отношение и оценку свершившегося факта и его последствий. Он отправляет слушающего в прошлое, в котором имплицитно представлено что-то очень важное, способное многое переоценить в настоящем. Уступительность соединяется с элементами акцентирования на одном из фактов прошлого и с эмотивностью. Все это говорящий использует ради достижения цели: слушающий должен вынести иную, позитивную оценку факту действительности. Семантический субъект с помощью уступительной конструкции может вносить в схему ССЦ и элемент истинности: он передает слушающему информацию о том, что какой-то факт просто идеализирован и пытается разрушить привычное представление адресата о нем. Ты любишь эту женщину, с нежностью произносишь ее имя. Только 1 она тебе не мать. Союзная скрепа только/ маркирует противопоставление речевых ситуаций. Семантический субъект открывает адресату иную действительность -истинную.

Кроме того, говорящий может давать оценку факту действительности, и она, как правило, не совпадает с общепринятой. Комиссия сделала официальное сообщение о причине катастрофы. Только^ мы располагаем иными фактами, а главное — доказательствами• один из экипажа жив. Семантический субъект привлекает внимание адресата к информации более значимой, истинной, исключительной, а главное - неожиданной. Выделение акцентируемого слова в

совокупности семантических полей отправляет слушающего к макротексту, контраст с которым делает истинную информацию еще и неприятной, видимо, для кого-то из окружающих.

Эмотивность интонации говорящего, особенности соответствующего речевого акта, коммуникативные цели семантического субъекта - все это влияет на создание той речевой ситуации, которая и выражает различные оттенки условного значения между частями ССЦ. Из этой цветочной мелюзги может получиться изящный букет «Подарок осени». Только^ не поленись и сорви несколько веточек. (И. Грачев. Странники).

Оттенки нежелательности могут смениться требовательными нотками в гоЛЪсе говорящего. Тут я его нашел и здесь же сохраню. Только¡_ ты мне отдай его! (В. Солоухин. Мать-мачеха).

Иногда условные отношения приобретают оттенок просьбы: Тут будет о чем поговорить, конечно! Только1 посодействуй, пожалуйста. (В.Солоухин. Березы). Союзная скрепа только может выражать условно-временные отношения между частями ССЦ. Остановиться перед красотой надо, не думая о времени, остановиться не меньше, чем на два часа. Только; тогда красота как бы пригласит тебя в собеседники, толькоз тогда возможен с ней глубокий духовный контакт, а значит, и радость удовлетворения. (В. Солоухин. Созерцание чуда). Возможны условно-следственные отношения: Они решат проблему обязательно. Только¡_ бы Потапычев барометр сработал. (В.Солоухин. Мать-мачеха).

Акцентируем внимание на том, что целевые отношения в ССЦ, как правило, осложняются субъективно-оценочными оттенками - готовностью семантического субъекта сделать все возможное (а порой и невозможное) для достижения желаемого. Он готов был на все. Только> бы мать поднялась и оправилась от страшной болезни. (И. Снежина. Мы).

Отметим, что слово только нередко начинает собой парцеллят. При этом актуализируется парцеллированная часть высказывания. Построим свой мир. ТолькоI для красоты. (В.Солоухин. Созерцание чуда). Мне нужно ехать в Воеводский угол. Только¡^ очень срочно. (П. Нилин. Жестокость).

Мы полагаем, что слово только сохраняет относительную подвижность, несет функцию и присоединения, и акцентирования какого-либо компонента предложения, т.е. проявляет элемент прикрепленности к отдельному компоненту конструкции. Возможна замена лексемы только в данной позиции союзом но. При парцелляте слово только служит еще и для связи его с основной конструкцией, т.е. создается общая рубленная структура в системе присоединения. Он у меня очень послушный, ласковый. Только? робкий очень и запуганный. (М. Горький. Фома Гордеев). Ср.: Он у меня очень послушный, ласковый. Но робкий очень и запуганный. Ругай, кляни, борись с людьми. Только¡_ жалей. (М. Горький. Фома Гордеев). Ср.: Ругай, кляни, борись с людьми. Но жалей.

Мы полагаем, что слово только способно приобретать наращение логико-семантических смыслов, а также функциональные особенности в связи с речевыми актами, в которых реализуется иллокутивное предназначение высказывания.

В качестве речевого акта будем рассматривать любое законченное в семантико-синтаксическом плане предложение.

Проведенный нами анализ семантико-функциональных особенностей слова только на различных уровнях синтаксиса с учетом речевого намерения говорящего показал, что исследуемая единица выступает в пределах одного или нескольких речевых актов.

Репрезентативы (ассертивы') - утверждение, сообщение. Он только; к вечеру вернулся. Только? две птицы уцелели на берегу. (И. Грачев. Записки путешественника).

Предложения-директивы можно расположить в следующем порядке по мере убывания категоричности побуждения: приказы, требования, призывы, советы, предостережения, просьбы, мольба. Только, постарайтесь взлететь до белой черты. (И. Снежина. Мы).

Мы следуем точке зрения Н.Д. Арутюновой, которая допускает возможность выражения одним сложным предложением или ССЦ нескольких иллокутивных (речевых) актов.

Репрезентативы + вопрос. Грибы не решат проблемы. Но только/ как без них? (В. Солоухин. Трава).

Репрезентативы + директивы: Любишь стихи, но только не отвергай иное. (Из «Литературной газеты»),

Комиссивы + репрезентативы. Обещаю полюбить Ивана как родного сына, но толькоI вряд ли он примет меня. (И. Грачев. Былое).

Комиссивы + директивы (пожелание, условие-). Я не нарушу покоя вашего дома, только> позвольте увидеть вас хотя бы издали и изредка. (А. Толстой. Сестры).

Только бы встречается в предложениях с доминирующим обещанием. В подобном случае придаточная часть предложения или синсемантическое предложение в составе ССЦ приобретают семантику условия или цели.

Выстрелю и из перчатки, только, бы затянуть прапора куда-нибудь на пустырь. (А. Черкасов. Хмель/ Удержусь на земле, выстою. Только1 бы найти себя и устоять на земле. (А. Черкасов. Хмель).

Функционирование фразеологизированного союзного сочетания только бы в предложениях с доминирующим вопросом в речи возможно, как правило, лишь теоретически: Он (Андрей) может изменить своей мечте, только^ бы удержаться на данных позициях? (Д. Гранин. Иду на грозу). Подобные примеры в нашей выборке единичны.

Таким образом, семантические и функциональные особенности слова только предопределяют характер его взаимодействия с иллокутивной

семантикой высказывания (составной частью речевого акта) и речевым актом в целом.

В «Заключении» подводятся основные итоги исследования, которое позволило осуществить многоаспектное описание отдельно взятого неполнозначного слова с учетом семантических свойств, синтагматических и функциональных особенностей, фиксирующих его «поведение» на различных ярусах языковой системы, и решить многие задачи, связанные с проблемой описания служебных слов, в частности частиц, как лексически своеобразного, полифункционального класса слов с ярко выраженной динамикой. По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Об употреблении слова «лишь» в качестве полифункциональной единицы в современном русском языке // Развитие непрерывного педагогического образования в новых социально-экономических условиях на Кубани. Сб. тезисов. Вып.2. - Армавир, 1997.- С.29-30.

2. К вопросу о функционировании слова «только» в современном русском языке // Актуальные вопросы теории и практики русского языка. Сб. статей. -Армавир, 1998.-С.40-43.

3. Вопросы культуры речи на лабораторных занятиях по морфологии современного русского языка // Культура русской речи. Материалы Второй всероссийской конференции (28-29 сентября 1999 г.). - Армавир, 1999. - С.90-91.

4. Вторичная скрепа «только» в собственно ограничительных и противительно-ограничительных конструкциях // Развитие непрерывного педагогического образования в новых социально-экономических условиях на Кубани. Сб. тезисов. Вып.6. - Армавир, 2000. - С.247-249.

5. Синтаксические особенности акцентирующей частицы «даже» // Развитие непрерывного педагогического образования в новых социально-экономических условиях на Кубани. Сб. тезисов. Вып.7. - Армавир, 2001. - С.212-215.

6. Разграничение доминирующих функций слова «просто» // Актуальные вопросы теории и практики русского языка. Межвузовский сб. статей. -Армавир, 2001-.- С.24-33.

7. Простое предложение как зона функционирования частиц «только», «лишь» // Развитие непрерывного педагогического образования в новых социально-экономических условиях на Кубани. Сб. тезисов. Вып.8. - Армавир,

2002,- С. 183.

8. Функциональные особенности слова «только» на разных уровнях языка // Русский язык и региональная языковая культура: история и современность. Материалы Региональной научно-практической конференции (15-17 октября). -Ставрополь, 2002. - С.67-71.

9. К вопросу о смысловых отношениях, формируемых текстовой скрепой «только» в ССЦ // Развитие непрерывного педагогического образования в новых социально-экономических условиях на Кубани. Сб. тезисов. Вып.9. - Армавир,

2003.-С.5&52.

10. К вопросу о взаимодействии слова «только» с речевым актом // Актуальные вопросы теории и практики русского языка. Межвузовский сб. статей. - Армавир. 2003. - С.123-125.

Подписано в печать 25.07.03 г. Формат бумаги 60x84/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. п. л. 1.25. Уч. изд. л. 1.3. Заказ № 2541. Тираж 110.

Государственное унитарное предприятие Краснодарского края "Армавирское полиграфпредприятие" департамента по делам СМИ, печати, телерадиовещания и СМК Краснодарского края. 352900, РОССИЯ, г. Армавир, ул. Комсомольская, 123.

I'

i

4 Í

) i

I

I

(l fl

? t

Q-ооЗ-А

Р13342

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Селина, Наталья Петровна

Введение.

Глава I. Только как полифункциональное слово современного русского языка.

§ 1. Статус слова только в лексикографической и грамматической литературе.

§ 2. Базовые значения слова только в современном русском языке.

2.1. Базовое значение слова только как наречия.

2.2. Базовое значение слова только как частицы.

2.2.1. К истории вопроса классификации частиц.

2.2.2. Модусные значения слова только.

§ 3. Производные значения слова только союзного характера.

Выводы.^.

Глава II. Структурно-семантические свойства слова только и его функциональные особенности на разных уровнях синтаксиса.

§ 1. Семантические и функциональные особенности слова только как наречия.

§ 2. Семантические и функциональные особенности слова только как частицы.

2.1. Семантические особенности слова только как частицы.

2.2. Синтагматические особенности слова только как частицы.

2.3. Функциональные особенности слова только как частицы.

§ 3. Функциональный аспект слова только в максимальном контексте.

3.1. Функции слова только в сложном предложении.

3.2. Функции слова только в сложном синтаксическом целом.

3.3. Слово только в речевом акте.

Выводы.

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Селина, Наталья Петровна

В современной лингвистике проблема системного описания неполнозначных слов не утрачивает своей научной актуальности, хотя имеется немало работ, освещающих различные её аспекты.

Высокая частотность употребления неполнозначных слов, их функциональная подвижность и активные процессы вовлечения в данный класс все новых и новых полнозначных слов объясняют нахождение их в зоне пристального внимания ученых.

Одним их проблемных вопросов является исследование класса частиц в аспекте теории системных отношений в языке и речи, их пословное описание - «лингвистическое портретирование» [Ю.Д.Апресян 1990: 127].

Работа в данном направлении позволяет исследовать и описать сложный мир семантических и конструктивно-синтаксических особенностей отдельно взятого слова в условиях его особой коммуникативной и прагматической значимости. «Достаточно полная и ясная картина функционирования частиц, - отмечает Е.А. Стародумова, -может быть представлена только на основе «пословного» их описания, исследования каждого слова, но обязательно с учетом его парадигматических связей с другими, функционально подобными словами» [Е.А.Стародумова 1974: 4].

Выход исследователей служебных слов за рамки простого предложения дал возможность анализировать их синтактику с позиций полисемии, функциональной омонимии и «гибридности».

В науке уже не является спорным вопрос о том, что особенности функционирования частиц связаны, как правило, не с их первичными значениями и функциями, а с производными (вторичными). Первичные «позволяют рассматривать частицу как системный инвариант. А ориентация на вторичные значения и функции помогает установить . их семантико-синтаксическую подвижность» [Е.А.Стародумова 1974: 3].

Системный анализ отдельно взятой частицы с учетом ее семантики, синтагматики, функций помогает в полном объеме представить современную систему неполнозначных слов в совокупности действующих в ней тенденций. Именно синтаксические особенности служебной лексемы, выявляющие ее семантическую индивидуальность, создают основное содержание лингвистического портрета неполнозначного слова.

Системный анализ не может быть изолированным, так как связан с общей теорией системных отношений между лексическими и грамматическими единицами современного русского языка. Служебные слова, и прежде всего частицы пронизывают языковой строй, они взаимодействуют с семантико-синтаксической структурой пропозиции, с ее коммуникативной организацией, с актуальным членением. В макросинтаксисе они функционируют в качестве показателей связности текста.

Диссертационное исследование представляет собой анализ семантических и функциональных свойств слова только на разных уровнях синтаксиса.

Актуальность работы определяется тем, что, начиная со второй половины XX века, в отечественной лингвистике не ослабевает интерес к пословному изучению неполнозначных слов, достаточно сложных в функциональном плане. В настоящее время, несмотря на неоднократное обращение ученых к слову только, остается все еще недостаточно освещенным его функциональный аспект, отсутствуют специальные комплексные исследования его «поведения» на разных ярусах синтаксиса, особенно в сложном синтаксическом целом, о чем свидетельствуют порой весьма неоднозначные, а иногда и противоречивые данные лексикографических источников. Комплексный, многоаспектный анализ fc слова только необходим для углубления, уточнения общей теории системных отношений между единицами языковой системы, в частности, для понимания особенностей функционирования единиц «гибридного» типа и преодоления противоречивых оценок в научных изысканиях лингвистов.

Объектом исследования стало слово только как полифункциональная единица современного русского языка, предметом — его семантико-синтаксические свойства. Выбор слова только в качестве объекта исследования обусловлен следующими причинами: г

- это одна из самых распространенных и типичных частиц, которая по частоте употребления в различных стилях и жанрах входит в первую сотню наиболее употребительных слов;

- только - уникальное «гибридное» слово союзного типа, функционирующее как частица и как союз;

- это аспектуально значимая единица языковой системы;

- это «логическое» слово и «след» мыслительных операции прагматического субъекта.

Научная новизна диссертационного исследования состоит во всесторонней семантической и функциональной характеристике лексемы только на разных синтаксических ярусах современного русского языка. Особое внимание уделяется рассмотрению союзной функции слова только как в минимальном, так и в максимальном контексте. В диссертации впервые описаны смысловые отношения между частями минимального двухкомпонентного сложного синтаксического целого, формируемые одноместной союзной скрепой только или союзно-скрепочным соединением фразеологизированной структуры.

Теоретическая значимость диссертации. Работа представляет собой опыт системного, многоаспектного пословного описания служебного слова (А только с учетом всей имеющейся на сегодняшний день лингвистической базы. В работе дается разноплановая характеристика слова только в функции наречия, частицы, союзной скрепы, с одной стороны, а с другой -значительное внимание уделено анализу обширной теоретической информации в области изучения неполнозначных слов. Обилие различных концепций, методов анализа сделало ее практически и теоретически значимой для дальнейшего изучения семантических, синтаксических, коммуникативных, прагматических механизмов, с которыми так или иначе связаны служебные слова в русском языке.

Данное исследование представляет определенный интерес не только Г в аспекте семантики и синтаксиса частиц, но и в плане их лексикографического представления.

Практическая значимость работы состоит в том, что она может внести определенный вклад в преподавание морфологии и синтаксиса современного русского языка в вузе. Работа содержит теоретический и практический материал, представляющий интерес для студентов, > 1,1 аспирантов и учителей русского языка. Материалы исследования могут быть использованы на спецсеминарах и спецкурсах по проблемам переходности в системе частей речи: «Принципы дифференциации служебных частей речи», «Явления омонимии, полисемии и гибридности в области служебных частей речи», «Русские частицы. Проблемы и аспекты изучения». Отдельные положения диссертации имеют непосредственный выход в лексикографическую практику. ^ Цель и задачи диссертации. Основная цель - системное, разноаспектное описание семантико-функциональных особенностей слова только на разных синтаксических уровнях. Эта основная цель определяет и частные задачи диссертации:

- определение статуса слова только в современном русском языке;

- описание базовых значений исследуемой лексемы с учетом её синтагматики и парадигматики;

- исследование функциональных особенностей гибридного слова только на разных ярусах синтаксиса.

Методы и приемы исследования. Лингвистическое портретирование, связанное с многоаспектным исследованием служебного слова, потребовало комплексного использования различных приемов и методов. Основным в диссертации является метод лингвистического описания, включающий научно-исследовательские приемы: наблюдение, сопоставление; дистрибутивный анализ, позволяющий выявить особенности слова только с учетом парадигматических и синтагматических процессов; прием замещения, который в совокупности с методом компонентного анализа дает возможность определить синтагматически обусловленные функции неполнозначного слова и дать исчерпывающее толкование смысла лексемы только в различных моно- и полипредикативных конструкциях.

Материал диссертационного исследования. Работа выполнена в синхроническом аспекте. Более 4000 примеров, представленных в картотеке, обеспечивают достоверность положений и выводов, которые формируются в диссертации. Примеры извлечены из художественных и публицистических произведений XIX-XX веков, современной периодики. Данные словарей привлекались в качестве дополнительных источников. На защиту выносятся следующие основные положения диссертации:

1. Слово только полифункционально. В определенных семантико-синтаксических условиях оно выступает в качестве наречия, частицы, которая способна реализоваться в функции одноместной союзной скрепы или конкретизатора классического союза в составе союзного соединения, а также логического слова.

2. Лексема только обладает свойствами поливалентного слова. Эти свойства являются результатом взаимодействия слова только с различными членами пропозиции.

3. Слово только участвует в выражении тема-рематических отношений, что позволяет говорить о нем как о единице динамического синтаксиса. Член предложения, маркированный только, отмечен логическим ударением, т.е. является логическим предикатом или логическим субъектом и способен выступать в качестве специфического средства актуального членения, обозначая тему и рему высказывания.

4. Слово только способно реализовать текстообразующую функцию, скрепляя отдельные предикативные единицы или части сложного синтаксического целого в единый смысловой комплекс. Маркируя иллокутивно важные слова, лексема только придает определенный эмоциональный фон сообщению.

Апробация работы. Основные положения и предварительные результаты исследования были изложены автором на научных конференциях в Армавирском государственном педагогическом институте (1996-2003 гг.) и на II Всероссийской конференции «Культура русской речи» (Армавир, 1999). Содержание диссертации отражено в десяти публикациях.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения. Диссертация снабжена библиографическим списком (289 наименований), списком литературных источников (51).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Структурно-семантические и функциональные особенности слова только в современном русском языке"

в современном русском языке слово только полифункционально.Оно функционирует как наречие, частица и гибридное слово союзного характера.Функции наречия только определяются его этимологически базовой

4«, семантикой, которая в свою очередь определяет функциональные особенности данной лексемы. Полнозначное только представлено в языке двумя значениями, выступая в каждом из которых названное наречие способно занимать как постпозицию, так и препозицию по отношению к предикату второго порядка, В препозитивном положении у наречия только возникают омонимичные связи с частицей только. Разграничение возможно на основе семантического и синтаксического принципов, как правило, в условиях контекста.Случаи функционирования лексемы только как наречия единичны в языке и составляют 1.5 % от общей выборки примеров. 53,5 % - примеры частичного употребления слова только.Структурно-семантические и функциональные свойства лексемы только в качестве частицы на различных ярусах синтаксиса определяются её синтагматическими и парадигматическими особенностями.Слово только как частица реализуется в языке в пяти семантических ^^, модификациях, наиболее употребительны разновидности основного значения — только!, тольког, толькоз. Частица только двухвалентна в модификациях только/ - только^ в различных синтаксических условиях; только4, только^ в пределах минимального контекста имеют только правую валентность, но в условиях максимального контекста приобретают в качестве левой валентности вторую пропозицию. Все части речи, ^ способные выступать в роли предикативного компонента, представляют дистрибуцию слова только.^ В условиях локуции только выступает показателем темы и ремы высказывания, отличает как рему-данное, так и рему-новое.Семантика слова только определяет его функциональные особенности, но и функции во многом обусловливают его семантику, что свойственно неполнозначным словам.В рамках пропозиции данная единица является «оформителем» ограничительного значения. Реализация толькоi составляет 90% примеров •щ< из нашей выборки; тольког - 7%, толькоз - 1%, толъко4 - 1%, толькоЗ - Элементами, помогающими слову только в передаче значения единственности, являются: • глаголы с семой «ограничения»: а) глаголы с семой «положительной оценки» (благодарить, благословить, преклоняться, облегчать и др.); б) глаголы с семантикой отвлеченного действия (казаться, чудиться, грезиться, сниться, мерещиться, видеться); • глаголы состояния (погибать, успокоиться) или мыслительной деятельности (рассуждать, решаться); • сказуемое с частицей м; • фразеологизированные структуры с союзом что; • слова определенной лимитирующей семантики; • глаголы в форме повелительного наклонения; • глаголы с отрицанием..^ Категория ограничительности формируется словом только и в условиях нескольких пропозиций, составляющих конструкцию или сложное синтаксическое целое. В подобных структурах лексема только выступает в качестве одноместной союзной скрепы, входит в состав одной из своих структурных модификаций или градационного союза со значением восходящей градации и варьируемой второй частью. В максимальном ^- контексте, как правило, фоновый компонент находится в препозиции к маркированному словом только, которое выполняет функции выразителя или конкретизатора отношений, «модальной скрепы», «модального корректора».В ССЦ слово только выполняет текстовую функцию, выступая в качестве релятива. В рамках минимальной присоединительной конструкции союзная скрепа только своим инвариантным значением создает ограничительный фон текстовых отношений, на базе которого формируются его контекстуально-производные типы.Функциональные особенности слова только определяются взаимодействием с речевым актом, т.е. «прагматическим контекстом высказывания». Наблюдения показывают, что лексема только может выступать в условиях одного или нескольких речевых актов. Самыми распространенными для данной единицы являются репрезентативы (утверждение, сообщение) и директивы (приказы, требования, просьбы и .' В максимальном контексте возможно сосуществование нескольких речевых актов со словом только: утверждение + вопрос; утверждение + требование, приказ; обещание + утверждение; обещание + побуждение, .просьба, что подтверждает факт тесного взаимодействия лексемы только с иллокутивной семантикой высказывания как в условиях минимального, так и максимального контекста.^ ЗАКЛЮЧЕНИЕ Многоаспектное описание отдельно взятого неполнозначного слова, проведенное с учетом семантических свойств, синтагматических и функциональных особенностей, фиксирующих его «поведение» на различных ярусах языковой системы, дает возможность решить многие задачи, связанные с проблемой описания служебных слов, в частности 'if частиц, как лексически своеобразного, полифункционального класса слов с ярко выраженной динамикой.Лингвистический портрет слова только, созданный с учетом модификаций его основного значения, определяющих первичные и вторичные (производные) функции данной лексемы, позволил выделить следующие отличительные свойства данного неполнозначного слова:

1. Слово только — полифункциональная единица, существующая в языке и речи как наречие, частица, как союзная текстовая скрепа, как конкретизатор классического союза.2. В минимальном контексте слово толь/со.* • выступает в качестве наречия времени или наречия меры и степени, которое занимает как препозицию, так и постпозицию по отношению к предикату, представленному глаголами разных семантических групп: движения, состояния, речи, знания, результата мыслительной деятельности, поведения, непроизвольного действия; • в препозиции по отношению к сказуемому у наречия только возможны отношения функциональной омонимии с частицей только; • наречие только определяет рему высказывания, выступая как самостоятельная лексема или в составе фразеологизированных сочетаний только что, только-только; • в качестве ограничительной частицы акцентирует один из членов пропозиции или его пропозицию в целом, участвуя в актуальном членении и осуществляя связь с темой или ремой высказывания. Слово только может выступать в различных реализациях: тематизатора, рематизатора, показателя дополнительной ремы, т.е. является поливалентной единицей.Синтагматические особенности слова только в пределах пропозиции определяют ее способность выделять один из компонентов высказывания, соотносить его с другими компонентами, т.е. выражать отношения между предикатом и непредикативным компонентом. Таким образом, слово ^ только является участником процесса коммуникативной актуализации; • участвует в оформлении структуры высказывания на уровне сочинительного ряда однородных членов, выступая в роли одноместной союзной скрепы или входя в состав градационных союзов не только... но; не только ... но и; не только ...но а; не только ... но даже; не только ...а даж:е; не только ... дао/се; • вносит в высказывание субъективно-модальное значение, выполняя коммуникативно-прагматическую функцию: «направляет» восприятие адресатом сообщаемой информации».3. В максимальном контексте слово только является средством выражения синтаксической связности, т.е. реализует вторичные, производные функции, выступая в роли релятива; • выражает ограничительные отношения между предикативными единицами в структуре конструкции с признаками сочинения или подчинения: отношения исключения или противопоставления.Исключение возникает в условиях полного утверждения; противопоставление связано с несоответствием единственного факта иному; • исследуемое слово вступает в парадигматические отношения с союзами, которые имеют такое же категориальное значение, вследствие чего замена слова только этими союзами не приводит к нарушению структуры и семантики всей конструкции; • - выступает в роли конкретизатора при классическом союзе, образуя с ним структурно-семантическую модификацию союзного характера (м только, но только, а только и т.п.; только потому что, только когда, только что ... как; как только и т.п.); • входит в состав градационных союзов.В названных единицах сочинительные и подчинительные союзы формируют классическую структуру поли предикативной конструкции, ^ слово только выполняет роль семантико-функционального конкретизатора, но роль союза, как правило, факультативна, и слово только способно брать на себя его смысловую нагрузку, становясь единственным показателем присоединительно-ограничительных отношений. Таким образом, для слова только функция выразителя бтношений переплетается с функцией их активизатора. • Слово только^ вступая в сочетание с другими неполнозначными или полнозначными словами, образует союзные сочетания фразеологизированного типа, разрушение которого приводит к утрате значения всей конструкции в целом: только бы, только лишь, что только,^ какой только, чей только и т.п.).' 4. На уровне текста (в минимальном двухкомпонентном сложном синтаксическом целом) слово только выполняет функцию текстовой скрепы, выражая отношения: • ограничивающего исключения; • препятствующего ограничения; • ограничительно-уступительные; • ограничительно-временные; • ограничительно-целевые; • ограничительно-причинные; • ограничительно-следственные; • ограничительно-условные.В реализации которых слово только выступает в одной из пяти семантических модификаций; ведущей является только/ - «единственное из множества подобных». Основное ограничительное значение переплетается с элементами модального уточнения, т.е. во всех выше названных употреблениях слово только — носитель коммуникативно прагматической функции.Реализуясь в роли союзной скрепы, семантического конкретизатора, '•k в роли члена союзного сочетания фразеологизированной структуры, слово только не утрачивает акцентирующей функции, модального значения, которые характерны для частицы, потому что в данной сфере действия они тесно переплелись и не имеют четких границ, отделяющих их. Такое совмещение функций двух неполнозначных слов в одном и является результатом «функционального превращения союзов и частиц». Это и есть явление функциональной гибридности, или грамматической омонимии», ярким примером которой является слово только, которое, безусловно, в определенных синтаксических условиях стремится к переходу в собственно союз, но процесс этот в современном русском языке еще не завершился.«Конкретные ... функции, составляющие индивидуальную сущность частиц, специфичны у каждого слова и должны рассматриваться в «пословных описаниях».Результаты нашего исследования создают объемный «лингвистический портрет» слова только, представляющий единство его семантических, синтагматических, функциональных и коммуникативно прагматических свойств.

Список научной литературыСелина, Наталья Петровна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Ассертивная цель, суть которой состоит в том, чтобы показать, как обстоят дела. Иллокутивные силы при этом называются ассертивными.

2. Директивная цель состоит в том, что говорящий пытается побудить слушающего реализовать линию действий, которая репрезентирована пропозиционным содержанием. Иллокутивные силы, преследующие директивную цель, называются директивными.

3. Декларативная цель состоит в том, чтобы разъяснить положениедел. Иллокутивные силы, передающие декларативную цель, называются декларативными.

4. Слово только — полифункциональная единица, существующая в языке и речи как наречие, частица, как союзная текстовая скрепа, как конкретизатор классического союза.

5. Андрамонова Н.А. К вопросу о союзности частиц // Вопросы теории и методики изучения русского языка. Сб.И. Казань, 1976. С. 159-166.

6. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика: синонимические средства языка. — М.: Наука, 1974. 367 с.

7. Апресян Ю.Д. Прагматика и лексикография: прагматическая информация д для толкового словаря // Пропозициональные предикаты в логическом илингвистическом аспектах: Тезисы рабочего совещания. — М.: Наука,J9.1987. С. 6-10.

8. Апресян Ю.Д. Синтаксическая информация для толкового словаря // Советская лексикография. М.: Наука, 1988. С.64-87.

9. Апресян Ю.Д. Типы коммуникативной информации для толкового словаря // Язык: Система и функционирование. М.: Наука, 1988. С. 1022. л.

10. Апресян Ю.Д. Формальная модель языка и представлениелексикографических знаний // Вопросы языкознания. 1990. № 6. С. 123139.

11. Арутюнова Н.Д. Понятие пресуппозиции в лингвистике // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., 1973. Вып. 1. С.84-89. ! 8. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М.: Наука, 1976. 383 с.

12. Бабайцева В.В. Переходные конструкции в синтаксисе. — Воронеж, 1967. Она же. Зона синкретизма в системе частей речи современного русского языка // Филологические науки, 1983. № 5. С. 36.

13. Баландина Н.В. Приемы сказа (на материале романа М.М. Пришвина «Кощеева цепь»). // Вопросы языка современной русской литературы. -М.: Наука, 1971. С. 386-400.

14. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка: Пер. с франц. М.: Иностранная литература, 1955, 416 с.

15. Баранов А.Н., Кобозева И.Н. Модальные частицы в ответах на вопрос // Прагматика и проблемы интенсиональности М., 1988. С.45-69.

16. Баранов А.Н., Паршин П.Б. Процедурный метаязык в лингвистической семантике // Известия АН СССР. СЛЯ, 1990. № 1. С. 16-30.

17. Баудер А.Я. Какой частью речи является слово просто? // Рус. яз. в шк. 1975. №6. С. 81-86.

18. Белошапкова В.А. Сложное предложение в современном русском языке. -М.: Просвещение, 1967. 160 с.

19. Белошапкова В.А. Современный русский язык. Синтаксис. М.: Высшая школа, 1977. 248 с.

20. Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики. Изд. 5-е. М., 1935. С. 79-104.

21. Богуславский И.М. Исследования по синтаксической семантике. — М.: Наука, 1985. 175 с.

22. Богуславский И.М. О некоторых типах семантического взаимодействия между словами со значением «достаточно» и частицами // Логический анализ языка: Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. М.: Наука, 1989. С. 197-215.

23. Богуславский И.М. О соотношении семантики и синтаксических свойств некоторых ограничительных частиц в русском языке: Дисс. . канд. филол. наук. М., 1979. 220 с.

24. Богуславский И.М. О соотношении семантических и синтаксическихсвойств некоторых ограничительных частиц в русском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. 1979. 19 с.

25. Богуславский И.М. Семантика частицы только II Семиотика и информатика. Вып. 14. М., 1980. С. 134-158.

26. Буланин JI.JI. Трудные вопросы морфологии. М.: Просвещение, 1976. 207с.

27. Булатникова А.Е. О союзной функции частиц в современном русском языке// Изв. Воронеж, гос. пед. ин-та. Воронеж, 1982. Т.220. С. 45-50.

28. Булатникова А.Е. Семантика и функции частиц даже, же, таки в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — М., 1973. 23 с.

29. Булатникова А.Е. Семантика и функции частиц даже, же, то, таки: Дис. . канд. филол. нак.-М., 1973.

30. Булыгина Т.В. О границах и содержании прагматики // Известия АН СССР, СЛЯ, 1981. № 4. С. 333-344. *

31. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Гипотеза как мыслительный и речевой акт // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993. С. 78' 82.

32. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. — Изд. 5-е. Т.1. 1981. С. 164-170.

33. Валимова Г.В. О. синтагматических отношениях предложения (на материале СПП) // Синтагматика и парадигматика грамматических единиц в русском языке. Ростов н/Д, 1981.

34. Ван Дейк Т. Вопросы прагматики текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. Лингвистика текста. М.: Просвещение, 1978. С. 259-336,

35. Ван Дейк Т. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989. 312 с.

36. Вежбицкая А. Метатекст в тексте // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978. С. 402-421.

37. Вежбицкая А. Наброски к русско-семантическому словарю // Научнотехническая информация, серия 2, 1968. № 12. С. 23-28.

38. Виноградов В.В. О грамматической омонимии в современном русском языке // Рус. яз. в шк. 1940. № 1. С. 1-13.

39. Виноградов В.В. О грамматической омонимии в современном русском языке//РЯШ, 1940, № 1.

40. Виноградов В.В. О категории модальности и модальных словах в русском языке // исследования по русской грамматике. М.: Наука, 1975. С. 53-87.

41. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. М.: Гослитиздат, 1959.654 с.Л)

42. Виноградов В.В. Русский язык. М., 1972. 614 с.

43. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. — М., JI.: Учпедгиз, 1947. 783 е.; То же. -М.: Высшая школа, 1972. 614 с.

44. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. — М., Л.: Учпедгиз, 1947.

45. Виноградов В.В. Русский язык. М.-Л., 1947. 784 с. То же М., 1972. 614с.

46. Винокур Т.Г. Стилевой состав высказывания в отношении к говорящемуи слушающему // Русский язык: Функционирование грамматических категорий. Текст и контекст. М.: Наука, 1984. С. 135-153.

47. Востоков А.Х. Русская грамматика. Изд. XII, 1874.

48. Гапкина-Федорук Е.М. Современный русский язык. Синтаксис. — М.: Учпедгиз, 1958. С. 78-79.

49. Гальперин И.Р. О понятии «текст» / Вопросы языкознания, 1974, № 6.51 .Гвоздев А.Н. Современный русский литературный язык. 4.2. Синтаксис.-М.: Учпедгиз, 1961. С.137. *

50. Гиндин С.И. Внутренняя организация текста (элементы теории и семантический анализ): Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1972.

51. Гойдина В.В. Частицы еще, уже, только (и только) в составе обстоятельства времени // лингвистические исследования научной речи.М.: Наука, 1979. С. 18.

52. Головин Б.Н. К вопросу о парадигматике и синтагматике на уровняхморфологии и синтаксиса // Единицы разных уровней грамматического строя языка и их взаимодействие. М.: Наука, 1969. С. 73-87.

53. Горина И.И. К вопросу о месте союзной присоединительной скрепы в системе других средств связи между самостоятельными предложениями // Неполнозначные слова. Семантико-синтаксические исследования: Межвуз. сб. научн. тр. — Ставрополь, 1982. С. 60.

54. Горина И.И. Союзные присоединительные скрепы с уточняющим значением как средства связи между самостоятельным предложениям в современном русском литературном языке. Дисс. . канд. филол. наук. -Ростов н/Д, 1989. 181 с.

55. Грабье В. О полупредикативной конструкции и второстепенной предикации // Языкознание в Чехословакии, 1956-1974. М.: Прогресс, 1978. С. 232-254.

56. Грамматика русского языка. Т.1. Фонетика и морфология. — М.: Изд-во АН СССР, 1960.719 с.

57. Грамматика современного русского литературного языка. — М.: Наука, 1970. 755 с.

58. Деньгина Т.В. Формально-синтаксические и функционально-семантические особенности восклицательных предложений в современном русском языке: Дис. . канд. филол. наук. -Ставрополь, 1999. С. 142-144.

59. Джиджян Р.З. Логический анализ суждений с термином только // Методологические проблемы анализа языка. Ереван: Изд-во Ереван. Унта, 1976. С. 245-262.

60. Дискурсивные слова русского языка: опыт контекстно-семантического описания. Под ред. Киселевой К. и Пайара Д. М., 1998. 446 с.

61. Добиаш А. Опыт семасиологии частей речи и их форм на почве греческого языка. Прага, 1897. 544 с.

62. Дресслер В. Синтаксис текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978. С. 111-137.

63. Дровникова J1.H. Своеобразие союза не только . но и в современном употреблении // Синтаксические связи в русском языке. Межвуз. сб. №3. Владивосток, 1980. С. 78.

64. Дымарский М.Я. ССЦ в функциональном аспекте. Л.: Лениздат, 1989.

65. Жирмунский В.М. О природе частей речи и их классификации // Вопросы теории частей речи: На материале языков различных типов. — Л., 1968. С. 7-32.

66. Земская Е.А. Русская разговорная речь: лингвистический анализ и проблемы обучения. М., 1987.

67. Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев Е.Н. Русская разговорная речь. М.: Наука, 1981.276 с.70.3наменская А.В. Союз и то в современном русском языке // Научн. тр. Курск, гос. пед. ин-та. 1977. Т. 179. С. 132-140.

68. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М.: Наука, 1982. 368 с.74.3олотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. — М.: Наука, 1973.351 с.

69. Иванова Т.К. Функции частиц вот и только в современном русском языке: Автореф. дис. . кад. филол. наук. — Благовещенск, 1970. 19 с.

70. Иванчикова Е.А. Писатель и норма: (Из наблюдений над синтаксисом частицы даже) // Синтаксис и норма. М., 1974. С. 249-266.

71. Иванчикова Е.А. Синтаксис художественной прозы Достоевского. — М.: Наука, 1979. 287 с.

72. Каламова Н.А. К вопросу о переходности одних частей речи в другие // Рус. яз. в шк. 1961. № 5. С. 56-59.

73. Калечиц Е.П. Переходные явления в области частей речи: Учебн. пособие по спецкурсу / Урал. гос. ун-т. Свердловск, 1977. 78 с.

74. Камынина А.А. Современный русский язык. Синтаксис простого предложения. Осложнение простого предложения полупредикативными членами (Пособие для слушателей ФПК). М.: Изд-во Моск. ун-та, 1983. 102с.

75. Ким О.М. Транспозиция на уровне частей речи и явление омонимии в современном русском языке. Ташкент: ФАН, 1978. 227 с.

76. Киселев И.А. К вопросу о лексическом значении и синтаксических функциях частиц в связи с проблемой «служебных» частей речи // материалы научно-теоретической конференции. Тез. докл. Минск, гос. пед. ин-та. Минск, 1965. С.325-329.

77. Киселев И.А. К вопросу о функционально-семантической классификации частиц // Сравнительно-сопоставительное изучение лексики русского и белорусского языков. — Минск: Изд-во Белорусского гос. ун-та, 1981. С. 52-58.

78. Киселев И.А. О лексической знаменательности и синтаксической значимости частиц // Фшалопя: Зборшк навуковых прац. Мшск, 1974. С. 165-173.

79. Киселев И.А. О союзной функции частиц // Народная асвета, 1974. № 9.

80. Киселева Н.М. Парные союзы с компонентом не только в современном русском языке. Уч. зап. МГПИ им. Ленина, 1967. № 264. С. 114-115.

81. Киселева Н.П. К характеристике одного из типов присоединительной конструкции // Учен. зап. Моск. пед. ин-та им. Ленина. М., 1971. Т.423. С. 285-301.

82. Киселева Н.П. Присоединительные конструкции с модальными словами, частицами // Учен. зап. Яросл. пед. ин-та, Костром, пед. ин-та. 1971. Вып. 27. С. 51-67.

83. Клочкова Э.А. О влиянии формы разговорной речи на распределение классов слов // Русская разговорная речь. — Саратов: Изд-во Саратовскогоун-та, 1970. С. 126-134.

84. Кобозева И.М. Прагмасемантическая аномальность высказывания и семантика модальных частиц // Логический анализ языка: Противоречивость и аномальность текста. М.: Наука, 1990. С. 194-203.

85. Кобозева И.М. Проблемы описания частиц в исследованиях 80-х годов // прагматика и семантика. Сборник научно-аналитических обзоров. — М., 1991. С. 147-176.

86. Кодухов В.И. О трех аспектах изучения сложного предложения. // Учен, зап. Ленингр. пед. ин-та им. Герцена. 1963. Т. 242: Материалы конференции северного зонального объединения кафедр русского языка пединститутов: 1960-1961. С. 35-60.

87. Кодухов В.И. Общее языкознание. М.: Просвещение, 1974. С. 162.

88. Кодухов В.И. Семантическая переходность как лингвистическое понятие // Семантика переходности. Л., 1977. С. 5-16.

89. Кодухов В.И. Сложное предложение как семантическая структура // . Переходность в системе сложного предложения современного русского языка. Казань, 1982. С. 17-24.

90. Колосова Т.А. Зависимость семантики сложных предложений от лексического состава компонентов и скреп // Актуальные проблемы лексикологии: Докл. лингв, конф. Томск, 1971. 4.1. С. 142-147.

91. Колосова Т.А. Имплицитные сложные предложения с контактирующими скрепами // Полипредикативные конструкции и их морфологическая база. -Новосибирск, 1980. С. 34-48.

92. Колосова Т.А. О диктуме и модусе в сложном предложении // Филол. науки. 1979. №2. С. 47-53.

93. Колосова Т.А. Черемисина М.И. О терминах и понятиях описания семантики синтаксических единиц // Синтаксическая и лексическая семантика. Новосибирск, 1986. С. 10-32.

94. Колосова Т.А., Черемисина М.И. Некоторые закономерности пополнения фонда скреп // Служебные слова. Новосибирск, 1987. С. 1125.

95. Колшанский Г.В. Семантика слова в лексическом аспекте // Язык и мышление. М., 1967. С. 187-208.

96. Копыленко И.М. О коммуникативных функциях частиц: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Алма-Ата, 1981. 23 с.

97. Копыленко И.М. О коммуникативных функциях частиц: Дис. . канд. филол. наук. Алма-Ата, 1980. С. 24.

98. Коротаева Э.И. К истории союзов-частиц лишь и только II Вопросыисторической лексикологии и лексикографии восточно-славянских языков. М., 1974. С.327-332.

99. Крейдлин Г.Е. Лексема даже // Семиотика и информатика. Вып. 6. — М.: Наука, 1975. С. 102-114.

100. Крейдлин Г.Е. Служебные слова в русском языке (семантические и синтаксические аспекты их изучения): Автореф. дис. канд. филол. наук. -М., 1980.24 с.

101. Крейдлин Г.Е. Служебные слова в русском языке (семантический и синтаксический аспекты их изучения). Дисс. . канд. филол. наук., М., 1979.

102. Кривоносов А.Т. О семантической природе модальных частиц // Филологические науки, 1982, № 5. С. 50-58.

103. Кривоносов А.Т. Система «взаимопроницаемости» неизменяемых классов слов // Вопросы языкознания, 1975, № 5. С. 93-103.

104. Кручинина И.Н. Некоторые тенденции развития современной теории сложного предложения // Вопр. языкознания. 1973. № 2. С. 111-119.

105. Кручинина И.Н. Структура и функции сочинительной связи в русском языке. М.: Наука, 1988. 212 с.

106. Крючков С.Е., Максимов Л.Ю. Современный русский язык. Синтаксис сложного предложения.-М.: Просвещение, 1977. 191 с.

107. Курилович Е. Очерки по лингвистике. М.: Прогресс, 1962. 456 с.

108. Левин Ю.И. Об одной группе союзов русского языка // Машинныйперевод и прикладная лингвистика. Вып. 13. М.: Наука, 1970. С. 64-88.

109. Леденев Ю.И Неполнозначные слова в русском языке. Учебное пособие к спецкурсу. Ставрополь, 1988. 87 с.

110. Леденев Ю.И Состав и функциональные особенности класса неполнозначных слов в современном русском языке. Дис. .д-ра филол. наук.-М .,1973.

111. Леденев Ю.И. Классификация неполнозначных слов по функционально-синтаксическому основанию // Там же. Ставрополь, 1978. Вып.З. С.3-22.

112. Леденев Ю.И. О грамматической природе слов только и лишь в современном русском литературном языке // Рус. яз. в шк. 1961. № 1. С.14-17.

113. Леденев Ю.И. О наиболее существенных свойствах русских союзов // русский язык: Материалы и исслед. Ставрополь, 1971. Вып. 3. С. 36-42.

114. Леденев Ю.И. О системности в языке (класс неполнозначных слов) // Неполнозначные слова. Ставрополь, 1977. Вып.2. С. 3-13.

115. Леденев Ю.И. Соединительно-связочные функции неполнозначных слов // Неполнозначные слова. Ставрополь, 1980. С. 5.

116. Леденев Ю.Ю. Явления изофункциональности в синтаксисе языка. -Ставрополь: Изд-во СГУ, 2001. С. 7-30.

117. Леденёва Л.С. Градационные союзы с одинаковым опорным словом // Неполнозначные слова. Ставрополь, 1980. С.34-41.

118. Леденева Л.С. Заметки о градационных союзах: Русско-немецкие параллели // Неполнозначные слова. Ставрополь, 1974. С. 252-258.

119. Леденева Л.С. К вопросу о семантических функциях градационных союзов // Неполнозначные слова. Семантико-синтаксические исследования. Межвуз. сб. научн. тр. Ставрополь, 1982. С. 84.

120. Леонтьева В.Т. Вторичная союзная связь как способ грамматикализации ремы // Синтаксические связи в русском языке. -Владивосток, 1981. С. 97-110.

121. Ляпина С.В. Структурно-семантические функции лексем еще и уже в смысловой организации предложения: Дис. . канд. филол. наук. Елец, 1997.

122. Ляпон М.В. Возможная структура словаря служебных единиц в современном русском языке // Теория языка и словари: Материалы Всесоюзной конференции 1-3 октября 1987 года. Звенигород-Кишинев, 1988. С. 115-120.

123. Ляпон М.В. К вопросу о языковой специфике модальности // Изв. АН СССР. Сер. Литература и язык. 1971. Т. 30 № 3. С. 230-239.

124. Ляпон М.В. О смысловой структуре релятивов // Русский язык: Вопросы истории и современного состояния. С., 1978. С. 154-169.

125. Ляпон М.В. Семантика реляционных единиц и их словарное толкование // Словарные категории. М.: Наука, 1988. С. 78-83.

126. Ляпон М.В. Семантические модификации служебного слова в условиях фразеологизированной конструкции // Язык: Система и функционирование. М.: Наука, 1988. С. 158-170.

127. Ляпон М.В. Смысловая структура сложного предложения и текст: К типологии внутритекстовых отношений. -М.: Наука, 1986. 200 с.

128. Ляпон М.В. Структура отношения и ситуативные условия его реализации в сложных предложениях //Русский язык: Текст как целое и компоненты текста. М., 1982. С. 63-77.

129. Малычева Н.В. Сложное синтаксическое целое с сочинительными союзами в современном русском литературном языке. Ростов-н/Д, 1994. С. 72-73.

130. Мартин Лосано М.А. Поливалентные служебные слова, функционирующие на уровне текста в современном русском языке. — М., 1996. С. 36.

131. Матвеенко В.А. Семантические условия перефразировок в сфере ограничительного значения // Машинный перевод и прикладная лингвистика. Вып. 13. М.: Наука, 1970. С. 117-141.

132. Мигирин В.Н. Язык как система категории отображения. — Кишинев: Штиинца, 1973.237 с.

133. Мирович А. Основные функции частиц в современном русском языке // Лексикографический сборник. М., 1962. Вып. 5. С. 101-122.

134. Мороз В.Н. Об оборотных и полуоборотных высказываниях. Т.: Фан, 1971. С. 195-196.

135. Неверова Н.В. Служебные слова как диагностирующие показатели стилей современного русского литературного языка: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Минск, 1973. 19 с.

136. Николаева Т.М. Контекстуально-конситуативная обусловленность высказывания и его семантическая цельность: (К вопросу о функции русских частиц) // Русский язык: Текст как целое и компоненты текста. — М., 1982. С.46-63.

137. Николаева Т.М. Лингвистика текста. Современное состояние и перспективы // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978. С. 5-39.

138. Николаева Т.М. Семантика акцентного выделения. М.: Наука, 1982. 130с.

139. Николаева Т.М. Словосочетания с лексемой один. Форма, значения и их контекстная маркированность // Синтаксис текста. М.: Наука, 1979. С. 134-152.

140. Николаева Т.М. Функции акцентного выделения и семантико-синтаксическая структура высказывания // Фонология. Фонетика. Интонология: Материалы к IX Международному конгрессу фонетических наук. М., 1979. С. 17.

141. Николаева Т.М. Функции частиц в высказывании (на материале славянских языков). М.: Наука, 1985. 168 с.

142. Орлов А.Е. Значение и функции лексемы только II Семантика слова и его функционирование. Кемерово, 1981. С. 91-106.

143. Орлов А.Е., Черемисина М.И. Контактные сочетания союзов и частицв русском языке (к постановке проблемы) // Полипредикативные конструкции и их морфологическая база. Новосибирск: Наука. Сибирское отделение, 1980. С. 208-223.

144. Оскотская Б.Л. Система значений и функций частиц only, just, even в современном английском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Л., 1966. 22 с.

145. Остин Дж. Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. М.: Прогресс, 1986. С. 87-116.

146. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью: Референциальные аспекты семантики местоимений. -М: Наука, 1985.271с.

147. Падучева Е.В. Значение и синтаксические функции слова это II Проблем структурной лингвистики. 1980. М.: Наука, 1982. С. 76-84.

148. Падучева Е.В. О семантике синтаксиса: (Материалы к трансформационной грамматике русского языка). — М.: Наука, 1974. 292с. .

149. Падучева Е.В. О трансформации прономинализации: глубинные структуры предложений со словами один, другой II Проблемы грамматического моделирования. М., 1973. С.138-154.

150. Падучева Е.В. Понятие презумпции в лингвистической семантике // Семиотика и информатика. Вып. 8. М.: ВИНИТИ, 1977. С. 91-124.

151. Падучева Е.В. Прагматические аспекты связности диалога // Изв. АН СССР, Сер. лит и яз. 1982. Т. 41. № 4. С. 305-313.

152. Падучева Е.В. Тоже и также: взаимоотношение актуального членения и ассоциативных связей // Институт русского языка АН СССР. Проблемная группа по экспериментальной и прикладной лингвистике. Предварительные публикации. Вып. 55. М., 1974. С. 3-18.

153. Панов М.В. О слове как единице языка // Учен, записки МГПИ им. В.П. Потемкина. Т.51. М., 1956.

154. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. Изд. 6-е. -М.: Учпедгиз, 1938. 511 с.

155. Покусаенко В.К. Переходные конструкции в области сложного и простого предложения. Ростов н/Д, 1983. 144 с.

156. Прияткина А.Ф. К изучению присоединительных конструкций // Учен, зап. Дальневос. ун-та. Владивосток, 1962. Вып. 5. С. 43-55.

157. Прияткина А.Ф. К изучению союзных связей «вторичного» характера // Учен. зап. Дальневос. ун-та. Владивосток, 1970. T.XII. С.37-58.

158. Прияткина А.Ф. Об изучении синтаксических свойств служебных слов // Служебные слова и синтаксические связи. Владивосток, 1985. С. 3-25.

159. Прияткина А.Ф. Об отличии союза от других связывающих слов // Рус. яз в шк. 1977. № 4. С. 102-106.

160. Прияткина А.Ф. Об экспрессивности союза // Экспрессивность на разных уровнях языка. Новосибирск, 1984. С. 6-19.

161. Прияткина А.Ф. Осложненное простое предложение: Учеб. пособие. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1983. 96 с.

162. Прияткина А.Ф. Русский язык: Синтаксис осложненного предложения: Учеб. пособие для филол. спец. вузов. М.: Высшая школа, 1990. 176 с.

163. Прияткина А.Ф. Союз и его функциональные аналоги // Синтаксические связи в русском языке: Межвуз. темат. сб. Владивосток, 1978. С. 45-56.

164. Прияткина А.Ф. Союзная конструкция и сложное предложение // Служебные слова. Новосибирск, 1987. С. 37-50.

165. Прияткина А.Ф. Союзные конструкции в простом предложении: Автореф. дис. д-ра. филол. наук. — М., 1977. 46 с.

166. Прияткина А.Ф. Союзные связи в простом предложении. -Владивосток, 1978. 60 с.

167. Прияткина А.Ф. Союзы в простом предложении: Учеб. пособие. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1977. 71 с.

168. Прияткина А.Ф. Союзы при подчинении в простом предложении // Рус. яз. в шк. 1970. № 4. С. 100-105.

169. Прияткина А.Ф. Формальные средства двух синтаксических уровней //Функциональный анализ единиц морфолого-синтаксического уровня: Сб. науч. тр.- Иркутск, 1980. С. 3-17.

170. Прокуровская Н.А. Незнаменательная лексика // Разговорная речь в системе функциональных стилей современного русского языка. Лексика. -Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1983. С. 157-187.

171. Путеводитель по дискурсивным словам русского языка (Авторы: А.Н. Баранов, В.А. Плунгян, Е.В. Рахилина, С.В. Кодзасов). — М.: Изд-во «Помовский и партнеры», 1993. 207 с.

172. Реферовская Е.А. Сверхфразовое единство // Теоретические проблемы синтаксиса // Сб. научный трудов. Л.: АН СССР, 1975. С.195.

173. Рогожникова Р.П. Градационные союзы в русском языке // Рус. яз. в шк. 1971. №3. С. 84-89.

174. Рогожникова Р.П. Служебные слова и принципы их лексикографического описания: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. — М., 1974.25 с.

175. Рубцов Н.Г. Функции союзов и частиц в сложном предложении переходного типа с уступительным значением // Неполнозначные слова: Соединительно-связочные функции. Ставрополь, 1980. С. 82-88.

176. Русская грамматика. — Praha: Academia, 1979. Т. 1-2.

177. Русская грамматика: В 2-х тт. М.: Наука, 1980. Т.1. - 783 е.; Т.2. -709 с.

178. Русский язык: Энциклопедия / Гл. ред. Ф.П. Филин. — М.: Сов. энциклопедия, 1979. 432 с.

179. Санников В.З. Русские сочинительные конструкции: Семантика. Прагматика. Синтаксис. М.: Наука, 1989. 266 с.

180. Светлышев Д.С. Краткие замечания о своеобразии функций некоторых усилительных частиц // Учен. зап. Иванов, гос. пед. ин-та. Филол. науки. 1958. Т. 17. Вып.5. Ч.З. С. 28-32.

181. Светлышев Д.С. Состав и функции эмоционально-экспрессивных частиц в современном русском литературном языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1955. 19 с.

182. Серебряная Ф.И. Градационные союзы в современном русском языке // Филол. науки. 1969. № 6. С. 72-84.

183. Серебряная Ф.И. Градационные союзы и союзные сочетания в современном русском языке // Учен. зап. Душанб. гос. пед. ин-та. -Душанбе, 1969. Т.70.

184. Серебряная Ф.И. К вопросу о структуре градационного ряда // Рус. яз. вшк. 1972. №2. С. 89-93.

185. Серебряная Ф.И. Союз да и в современном русском языке и его история: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1964. 20 с.

186. Серль Дж. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. -М.: Прогресс, 1986. С.170-194.

187. Серль Дж. Р. Косвенные речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. -М.: Прогресс, 1986. С. 170-194. * ;

188. Синько Л.А. Конструкции со словом ведь в союзной функции в современном русском литературном языке. Дисс. . канд. филол. наук. -Ставрополь, 1997.

189. Скорлуповская Е.В. Союзные функции частиц в сложном предложении современного русского языка // Рус. яз в шк. 1964. № 1. С.88-90.

190. Скрипникова Н.Н. Служебная единица и то и её функциональные эквиваленты в современном русском языке. Дисс. . канд. филол. наук. -Воронеж, 1995.

191. Служебные слова и синтаксические связи: Межвуз. темат. сб. / Отв. ред. А.Ф. Прияткина. Владивосток, 1985. 172 с.

192. Смирницкий А.И. Морфология английского языка. М.: Изд-во литры на ин. языках, 1959.440 с.

193. Современный русский язык / Под ред. В.А. Белошапковой. — М.: Высшая школа, 1981. 560 с.

194. Современный русский язык / Под ред. Е.М. Галкиной-Федорук. — М.: Просвещение, 1964. 344 с.

195. Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика (сложное синтаксическое целое). М.: Наука, 1973. 214 с.

196. Стародумова Е.А. Акцентирующие частицы в русском языке. — Владивосток: Изд-во Дальневосточного ун-та, 1988. 96 с.

197. Стародумова Е.А. Акцентирующие частицы в современном русском литературном языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. Л., 1974. 24с.

198. Стародумова Е.А. К вопросу о полифункциональности в русском языке (слово особенно) II Вопросы грамматики русского языка: Функциональный анализ едини морфолого-синтаксического уровня. — Иркутск, 1981. С. 14-25.

199. Стародумова Е.А. О некоторых «дополнительных» значениях предложения (о част, только, лишь, даже и др.) // Синтаксические связи в русском языке. Владивосток, 1978. С. 56-63.

200. Стародумова Е.А. О релятивных свойствах частиц (синтаксические функции частицы именно) II Синтаксические связи в русском языке. — Владивосток, 1981. С. 11 -123.

201. Стародумова Е.А. Русские частицы. Уч. пособие. Владивосток, 1997. 65 с.

202. Стародумова Е.А. Синтаксические функции частицы даже // Учен, записки Дальневосточного ун-та. Т.62. Исследования по современному русскому языку. Владивосток, 1972. С. 32-47.

203. Стародумова Е.А. Функции ограничительного слова только в современном русском языке // Синтаксические связи в русском языке. -Владивосток, 1974. С. 32-52.

204. Стародумова Е.А. Характер синтаксических частиц // Функциональный анализ единиц морфолого-синтаксического уровня. -Иркутск, 1980. С. 41-54.

205. Стародумова Е.А. Частицы русского языка. Владивосток: Изд-воДальневост. ун-та, 2002. 291 с.

206. Степанов Ю.С. К универсальной классификации предикатов // Известия АН СССР. СЛЯ. Т.39, 1980. № 4. С. 359-368.

207. Степенкова Л.И. Субъективно-модальные частицы в современном русском литературном языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Воронеж, 1982. 24 с.

208. Токарчук И.Н. Частицы в языковом и речевом аспектах (на материале частиц просто и прямо): Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Владивосток, 2002. 24 с.

209. Торопова Н.А. К исследованию логических частиц // Вопросы языкознания, 1978. № 5. С. 82-92.

210. Торопова Н.А. Ограничительная функция логико-смысловой частицы в современном немецком языке // Структура предложения и классы слов.- Калинин, 1974. Вып. 3.

211. Трубецкой Н.С. Основы фонологии. М., 1960. С. 75. г.

212. Усова Н.В. Особенности значения и употребления скрепы только в сочетании с союзом но в противительных конструкциях // Функции и условия употребления связующих средств в современном русском языке.- Тюмень, 1987. С. 39-44.

213. Усова Н.В. Противительные конструкции с союзом но в современном русском языке: Дис. . канд. филол. наук. Новосибирск, 1986. С.130-133.

214. Уфимцева А.А. Типы словесных знаков. М.: Наука, 1974. С. 90-91.

215. Финкель A.M., Баженова Н.М. Курс современного русского литературного языка. Киев, 1960. С. 516.

216. Холодов Н.Н. Сложносочиненные предложения с союзом только, синонимичным союзу но II Рус. яз в шк. 1979. № 6. С. 83-88.

217. Холодов Н.Н. Строение и значение сложносочиненных предложений с союзом но И Рус. яз. в шк. 1974. № 1. С. 71-76.

218. Черемисина М.И. Моносубъектная конструкция: Понятие и типологияПолипредикативные конструкции и их морфологическая база. — Новосибирск, 1980. С. 6-33.

219. Черемисина М.И. Некоторые закономерности пополнения фонда скреп // О терминах и понятиях описания семантики синтаксических единиц // Синтаксическая и лексическая семантика. Новосибирск, 1986. С. 26.

220. Черемисина М.И. Союз как лексическая единица (Лексема или функция?) // Актуальные проблемы лексикологии: Доклады III Межвузовской конференции 3-7 мая 1971 г. Новосибирск, 1972. С. 3657.

221. Черемисина М.И., Колосова Т.А. Очерки по теории сложного предложения.-Новосибирск: Наука. Сибирское отделение, 1987. 196 с.

222. Черкасова Е.Т. Изменения в составе союзов. — В кн.: Очерки по исторической грамматике русского литературного языка XIX в. Глагол, наречие, предлоги, союзы. -М.: Наука, 1964. С. 298.

223. Черкасова Е.Т. О союзном и несоюзном употреблении слов типа будто, словно, точно и т.п. в сравнительных конструкциях // Сборник Памяти Виктора Владимировича Виноградова. М.: Наука, 1971. С. 225229.

224. Чернышева А.Ю. Проблемы функционирования частиц в сложном предложении: Дис. . докт. филол. наук. Казань, 1997. 309 с.

225. Чернышева А.Ю. Союзные частицы то, так и тогда в сложном предложении: Автореф. дис. канд. филол. наук. Саратов, 1986. 18 с.

226. Чистякова Л.М. Частицы в современном русском литературном языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. Л., 1949. 22 с.

227. Шапиро А.Б. Очерки по синтаксису русских народных говоров: Строение предложения. М.: Изд-во АН СССР, 1953. 318 с.

228. Шахматов А.А. Синтаксис русского языка. Л.: Учпедгиз, 1941. 620 с.

229. Шведова Н.Ю. К изучению русской диалогической речи. Реплики-повторы // Вопросы языкознания, 1956. № 2. С.67-80.

230. Шведова Н.Ю. О понятии синтаксического ряда // Историкофилологические исследования: Сб. статей к семидесятилетию акад. Н.И.Конрада. М., 1967. С. 209-213.

231. Шведова Н.Ю. Однотомный толковый словарь (специфика жанра и некоторые перспективы дальнейшей работы) // русский язык: Проблемы художественной речи. Лексикология и лексикография: (Виноградовские чтения IX-X). М.: Наука, 1981. 377 с.

232. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. — М.: Изд-во АН СССР, 1960. 377 с.

233. Шибанова А.Е. История изучения частиц в русской грамматической традиции / Учен. зап. Моск. обл. пед. ин-та им. Крупской. Русский язык. 1971. Вып. 18. Т. 295. С. 204-215.

234. Шибанова А.Е. К вопросу о семантике и функциях частиц как особого разряда неполнозначных слов // Современный русский язык и вопросы диалектологии. -М., 1972. Вып. 1. С. 110-120.

235. Шибанова А.Е. Семантико-функциональная характеристика частицы даже II Рус. яз. в шк. 1974. № 1. С. 64-67.

236. Шмелев Д.Н. К вопросу о «производных» служебных частях речи и междометиях // Известия АН СССР. ОЛЯ. Т.ХХ, 1961. Вып.6. С.498-505.

237. Шмелев Д.Н. Русский язык в его функциональных разновидностях. — М.: Наука, 1977. 168 с.

238. Штайн К.Э. О синтаксических функциях и семантике частиц в современном русском языке // Русский язык: лексико-синтаксические исследования. Ставрополь, 1974. Вып. 7. С. 32-34.

239. Штайн К.Э. О функциях и значениях частиц чуть было не, чуть не, едва не II Неполнозначные слова. Вып.З. Ставрополь, 1978. С. 93-101.

240. Штайн К.Э. Семантика и синтаксические функции субъективно-модальных частиц. Автореф. дис. канд. филол. наук. — М., 1977. 24 с.

241. Шувалова С.А. О соотнесении смысловых отношений и союзных средств в сложносочиненных предложениях // Сложное предложение в конструктивно-семантическом аспекте. Калинин, 1984. С. 44-52.

242. Шувалова С.А. Смысловые отношения между частями сложного предложения и способы их выражения: Дис. . докт. филол. наук. -Москва, 1989. С. 92-93.

243. Щерба J1.B. О частях речи в русском языке // Избранные работы по русскому языку. -М.: Учпедгиз, 1958. С. 65-85.

244. Щерба JI.B. Языковая система и речевая деятельность. Л.: Наука, 1974. 428с.

245. Щур М.Г. Словарное представление русских частиц, их классы и функционирование. Автореферат дисс. . канд. филол. наук. М., 1999. 19с.

246. Щур М.Г. Частицы в толковых словарях // Словарные категории. — М.: Наука, 1988. С. 83-87.

247. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). — М.: Гнозис, 1994. 344 с.

248. Яо Ли. Функции частиц в современной русской устной речи. Автореферат дисс. канд. филол. наук. М., 1994. 20 с.

249. Яцюк Т.А. К вопросу о семантике частиц // Вопросы русского и общего языкознания: Сб. науч. тр. Ташкент, 1976. № 519. С. 99-104.

250. Яцюк Т.А. Омонимия частиц со словами других частей речи в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Ташкент, 1978. 24 с.

251. Яцюк Т.А. Омонимия частиц со словами других частей речи современного русского языка: Дис. . канд. филол. наук. — Ташкент, 1978.

252. Wierzbicka A. Particles and linguistic reality. Intern. Rev. of Slavic Linguistics, 1976. Vol. 1. № 2/3.СЛОВАРИ

253. Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка / Под ред. Чешко Л.А. М.: Русский язык, 1986. С. 538.

254. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.

255. Ахманова О.С. Словарь омонимов русского языка. — М.: Русский язык, 448с.

256. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Том IV. -М.: «Русский язык», 2000. С.411.

257. Зализняк А.А. Грамматический словарь русского языка: Словоизменение. М., 1977. 880 с.

258. Золотова Г.А. Синтаксический словарь. Репертуар элементарных единиц русского синтаксиса. М.: Наука, 1988. 440 с.

259. Лексическая основа русского языка. Комплексный учебный словарь. -М., 1984. 330 с.

260. Лексические минимумы современного русского языка / Под ред. В.В. Морковкина. М., 1985. 280 с.

261. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н. Ярцевой. -М., 1990.683 с.

262. Марузо Ж. Словарь лингвистических терминов. М., 1960.

263. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1984. 815 с.

264. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. Изд. З-е.-М., 1995.908 с.

265. Преображенский А.Г. Этимологический словарь русского языка. Т.З. -М., 1959. 717 с.

266. Рогожникова Р.П. Словарь сочетаний, эквивалентных слову. — М.: Русский язык, 1983.

267. Рогожникова Р.П. Словарь эквивалентов слова. Наречные, служебные, модальные единства. М.: Русский язык, 1991. 235 с.

268. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистическихтерминов. М., 1976.

269. Русский язык. Энциклопедия / Под ред. Ф.П. Филина. М., 1979. 431с.

270. Словарь русского языка XI-XVII вв. Вып. 8. М., 1975. 319 с.

271. Словарь русского языка XVIII в. В. 8. Л., 1985. 247 с.

272. Словарь русского языка в 4 т. Т. 3. М., 1957. 964 с.

273. Словарь служебных слов русского языка. Владивосток, 2001. С. 4054.

274. Словарь современного русского литературного языка в 17 томах. Т. 11. -М.-Л., 1951.620 с.

275. Словарь современного русского литературного языка в 20 т. М., 1991. 710с.

276. Словарь церковно-славянского и русского языка, составленный 2-м отделением Имперской Академии наук. Санкт-Петербургъ, 1847.

277. Словарь языка Пушкина в 4 т. Т. 3. М., 1956. 806 с.

278. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка. Т.9. -Спб, 1903. 236 с.

279. Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова. М., 1935. 1561 с.

280. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т.З. М., 1964. 563 с.

281. Частотный словарь русского языка / Под ред. Л.Н. Засориной. М., 1977. 936 с.

282. Шанский Н.М., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского языка. М., 1971. 541 с.

283. Этимологический словарь русского языка / Под ред. Н.М. Шанского. В.З.-М.: МГУ, 1968. С.37.СПИСОК ЛИТЕРАТУРНЫХ источников

284. Алексин А. Собрание сочинений: В 3-х т. М.: Детская литература, 1979.

285. Амлинский В. Жизнь Эрнста Шаталова. М.: Правда, 1980.

286. Андреев Л. Собрание сочинений: В 6-ти т. — М.: Художественная литература, 1990.

287. Антонов С. Рассказы. М.: Художественная литература, 1975.

288. Астафьев В. Кража. Последний поклон. М.: Просвещение, 1990.

289. Васильев Б. Избранное: В 2-х т. — М.: Художественная литература, 1988.

290. Вересаев В. Повести и рассказы. — М.: Художественная литература, 1987.

291. Гоголь Н. Избранные сочинения. М.: Художественная литература, 1987.

292. Горький М. Полное собрание сочинений: В 25-ти т. — М.: Наука, 19681970.Ю.Гранин Д. Иду на грозу. Л.: Советский писатель, 1976.11 .Грачев И. Избранное. М.: Художественная литература, 1980.

293. Грачев И. Странники. Свердловск: Кн. изд-во, 1987.

294. Гроссман В. Жизнь и судьба. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского университета, 1990.Н.Достоевский Ф. Полное собрание сочинений: В 30-ти т. — М.: Наука, 1976.

295. Иванов А. Собрание сочинений: В 5-ти т. М.: Молодая гвардия, 1980.

296. Ильф И., Петров Е. Собрание сочинений: В 5-ти т. — М.: Гослитиздат, 1961.

297. Каверин В. Собрание сочинений: В 8-ти т. М.: Художественная литература, 1981-1982.

298. Казакевич Э. Весна на Одере. Повести. М.: Художественная литература, 1988.

299. Кассиль Л. Собрание сочинений: В 5-ти т. М.: Детская литература, 1966.

300. Ким А. Отец-лес. Роман-притча. — М.: Советский писатель, 1989.

301. Кожевников В. Рассказы. Повести. — М.: Художественная литература, 1972.

302. Колодный JT. Самая главная площадь. — М.: Художественная литература,1980.

303. Куприн А. Собрание сочинений: В 9-ти т. -М.: Правда, 1964.

304. Лавренев Б. Собрание сочинений: В 6-ти т. М.: Художественная литература, 1982.

305. Леонов Л. Собрание сочинений: В 10-ти т. М.: Художественная литература, 1982.

306. Николаева Г. Собрание сочинений: В 3-х т. М.: Художественная литература, 1987.

307. Нилин П. Жестокость. Испытательный срок. Повести. М.: Молодая гвардия, 1966.

308. Паустовский К. Собрание сочинений: В 9-ти т. М.: Художественная литература, 1982.

309. Песков В. Избранное. — М.: Советский писатель, 1970.

310. Пришвин М. Лесная капель. — Краснодар: Краснодарское книжное изд-во, 1984.

311. Пришвин М. Собрание сочинений: В 8-ми т. М.: Художественная литература, 1984.

312. Распутин В. Повести. М.: Художественная литература, 1977.

313. Симонов К. Живые и мертвые. Роман в 3-х кн. М.: Советский писатель, 1977.

314. Снежина И. Повести. Краснодар: Кн. изд-во, 1978.

315. Солженицын А. Рассказы. -М.: Современник, 1990.

316. Солоухин В. Собрание сочинений: В 4-х т. М.: Художественная литература, 1983-1984.

317. Стругацкие А. и Б. Повести и рассказы. М.: Текст, 1991.

318. Субботин В. Жизнь поэта. -М.: Советский писатель, 1984.

319. Твардовский А. Избранные сочинения. М.: Художественная литература,1981.

320. Толстой А. Собрание сочинений: В 10-ти т. М.: Художественнаялитература, 1982-1985.

321. Толстой JI. Собрание сочинений: В 22-х т. М.: Художественная литература, 1972-1986.

322. Тополь Э. Русская семерка. Откровенный роман. М.: Первая образцовая типография, 2002.

323. Тургенев И. Собрание сочинений: В 12-ти т. — М.: Художественная литература, 1956.

324. Фадеев А. Молодая гвардия. М.: Художественная литература, 1990.

325. Фадеев А. Последний из Удэге. М.: Советский писатель, 1957.

326. Хургина И. Юность. — М.: Правда, 1980.

327. Черкасов А. Избранные произведения: В 3-х т. М.: Современник, 1985. 48.Чехов А. Собрание сочинений: В 12-ти т. -М.: Правда, 1985.

328. Шишков В. Емельян Пугачев. Историческое повествование. — М.: Советская Россия, 1989.

329. Шолохов М. Тихий Дон. Роман в 4-х кн. М.: Художественная литература, 1980.