автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.02
диссертация на тему: Тамбовская церковно-певческая традиция конца XIX - начала XX вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Тамбовская церковно-певческая традиция конца XIX - начала XX вв."

На правах рукописи

ДАВЫДОВА Екатерина Геннадиевна

ТАМБОВСКАЯ ЦЕРКОВНО-ПЕВЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ КОНЦА XIX - НАЧАЛА XX ВВ.

Специальность 17.00.02 - Музыкальное искусство

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

Москва 2005

Работа выполнена на кафедре гармонии и сольфеджио Российской академии музыки им. Гнесиных.

Научный руководитель Официальные оппоненты:

Ведущая организация

кандидат искусствоведения, Т. И. Науменко

доктор искусствоведения, И. М. Ромащук

кандидат искусствоведения А. В. Лебедева-Емелина

Государственный центральный музей музыкальной культуры им. М. И. Глинки

Защита состоится «20» сентября 2005 г. в 14 ч. на заседании Диссертационного совета Д 210. 012. 01 в Российской академии музыки им. Гнесиных по адресу: 121069, г. Москва, ул. Поварская, д. 30/36.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Российской академии музыки им. Гнесиных.

Автореферат разослан «19» августа 2005 г.

Ученый секретарь ^^

Диссертационного совета ¡^¿¿Ф/^ссА "—"

доктор искусствоведения \уи г* И. П. Сусидко

#£36 211-Мб У

3

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В последние десятилетия XX в. заметно возрос интерес к отечественной церковно-певческой культуре, прежде всего ее многовековому наследию. «Самосознание, исподволь развившееся в России - в литературе, философии, богословии, искусстве, - с особой силой возродилось, оживляя историческую память и объясняя нам нас самих, в конце XX в. во всех направлениях культурной жизни».1 Среди множества проблем, связанных с осмыслением этой обширной области отечественной культуры, одной из безусловно значимых является проблема исследования региональных традиций церковного пения. Особенно важным представляется обращение к тому многочисленному материалу, который возникал в российских епархиях на рубеже Х1Х ХХ вв., - в период, который стал одним из наиболее выдающихся в истории отечественного церковного пения.

В наше время певческие традиции российских епархий как прошлого, так и настоящего, остаются одной из неизученных областей. Этим фактом определяется актуальность данного исследования. В данной работе предпринята попытка изучить, по сохранившимся материалам как обиходного, так и авторского свойства, певческую традицию рубежа Х1Х-ХХ вв., характерную для отдельно взятой - Тамбовской - епархии.

Предметом настоящей диссертационной работы стала тамбовская церковно-певческая практика конца XIX - начала XX вв. Материалом явились рукописные и печатные источники, авторы которых - тамбовские регенты и учителя пения, жившие и работавшие в указанный исторический период. Это прежде всего такие источники, как «Обиход Тамбовских гла-совых напевов и иных напевов неизменяемых песнопений по преимуществу употребляемых в Тамбовской епархии», составленный свящ. В. Лебедевым, «Песнопения из триоди постной» в переложении свящ. В. Лебедева и М. Климова, «Божественная Литургия при Архиерейском священнослуже-нии и молебное пение Святителю Питириму» знаменного роспева М. Покровского, а также отдельные переложения и сочинения тамбовских регентов, учителей пения - И. Ельцова, М. Ерхана, Ф. Степанова, свящ. В. Никольского, свящ. В. Лебедева.

Основная проблема работы - определение особенностей богослужебного пения тамбовской епархии с точки зрения самобытности музыкального репертуара - как обиходного, так и авторского. Для этого потребовалось решить ряд задач, среди которых:

1) поиск и собирание нотного материала, находящегося в разрозненном виде в библиотеках, хранилищах, на клиросах приходских церквей;

' Гуляницкая II Русское «гармоничесцл* мин ив; (МХ-вск). М. ,-Д995. С. 3

| ЯОС НАЦИОНАЛЬНА | БИБЛИОТЕКА I

с«

09

2) анализ материала с точки зрения выявления свойств, отражающих как его общероссийскую, так и местную стилистику.

Помимо исследования самого нотного материала, потребовался и анализ ряда певческих книг с точки зрения особенностей их внутренней структуры.

Методологическая основа диссертации включает методы и подходы, выработанные как в теории рубежа Х1Х-ХХ вв., так и в работах современных исследователей. Среди трудов прошлого важными явились работы выдающихся русских ученых - таких, как прот И. Вознесенский, А Кастальский, А. Львов, прот. В. Металлов, А. Никольский, А. Покровский, А Преображенский - в которых исследуются интонационные, ладовые, ритмические, формообразующие и фактурные особенности церковных роспевов и их гармонизации. Ценные в методологическом отношении сведения, касающиеся богослужебнопевческой книжности, а также основных тенденций Нового направления, были почерпнуты из исследований прот. М. Лисицына, А. Преображенского, прот. Д. Разумовского, С. Смоленского.

Те же проблемы разрабатываются и современным музыковедением. Вопросы организации церковных роспевов, их ладоин-гонационных, ритмических особенностей исследуются в трудах таких ученых, как Г. Алексеева, И. Лозовая, Н. Серегина, В. Холопова, Ю. Холопов и др. Церковно-певческие книги в том или ином аспекте являются предметом изучения Е. Бурил иной, Н. Заболотной, М. Казанцевой, А. Хачаянц и др. Разработка теории древнерусского певческого искусства, в том числе и раннего многоголосия, связана с именами таких исследователей, как М. Бражников, Н. Успенский.

Важное методологическое значение для данного диссертационного исследования представляют труды современных ученых, посвященные духовно-музыкальному творчеству качала и конца XX вв. - в целостном осмыслении теоретических аспектов творчества композиторов Нового и Новейшего времени (Н. Гуляницкая, Т. Рожкова), в отдельных авторских подходах (С. Зверева, М. Рахманова и др.), в вопросах многоголосных обработок роспевов (Н. Гуляницкая, Н. Плотникова).

Использовавшийся в исследовании подход, предполагавший изучение региональной певческой практики в контексте как многовековых традиций, так и основных общероссийских тенденций церковно-певческого искусства рубежа Х1Х-ХХ вв., предполагал широкое применение сравнительного метода.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

1) в научных обиход впервые введен комплекс нотных источников, относящиеся к тамбовской церковно-певческой традиции;

1 * 2 г»* %у- »

2) предпринята попытка рассмотрения локальной в историко-геогра-фическом отношении певческой практики в совокупности всех ее составляющих - как обиходных традиций, так и авторского песнотворчества.

Практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы при изучении курсов отечественной истории музыки, «Истории церковного пения», а также при изучении недавно введенной дисциплины «Хоровая культура тамбовского края» в соответствующих учебных заведениях г. Тамбова. Собранный нотный материал также может заметно обогатить певческий репертуар хоровых коллективов.

Апробация работы состояла в следующем. Диссертация неоднократно обсуждалась и рекомендована к защите на кафедре гармонии и сольфеджио РАМ им Гнесиных. Основные положения работы отражены в ряде публикаций. Материалы исследования становились темами докладов на конференциях, проводимых РАМ им. Гнесиных («Христианская культура: прошлое и настоящее», 2000), Союзом московских композиторов («Духовное наследие отечественных композиторов XX в.», 2003), ТТМПИ им. Рахманинова («Музыкальное творчество и исполнительство в культурно-историческом контексте», 2001, «Музыкальное произведение: вопросы анализа и исполнительской интерпретации», 2002), ТГУ им. Державина («Народно-певческая культура: региональные традиции, проблемы изучения, пути развития», 2002), а также лекций для слушателей ФПК (ТГМПИ им. Рахманинова).

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка и приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновываются актуальность темы, предмет, основная проблема и задачи исследования, его методологическая основа, материал, научная новизна, практическая значимость.

Характеризуя историю вопроса, связанного с региональными певческими традициями, следует отметить, что обычное клиросное церковное пение впервые стало осознаваться как явление, которое существует не только «во времени», но и в географическом «пространстве», на рубеже XIX-XXbb. В научный обиход были введены термины и понятия, суть которых неразрывно связана с явлением местных певческих практик. Среди них - «напев», определяемый А. Никольским как «собрание вариантов на основной роспев, окрашенный в чистоместный колорит»,2 «обычный

1 Никольский А. Формы русского церковного пения // Хоровое и регентское дело. 1915-1916. № 1.

напев»: «каждая местность имеет свой обычный местный напев с особенными местными оттенками, которые и характеризуют напев»3 (А. Покровский). Прот. И. Вознесенский среди причин варьирования мелодий роспевов выделяет «разность видов роспева и местных обычаев в пении».4 Признавая важность географического фактора в развитии современного обиходного пения, такие исследователи, как А. Никольский, А. Покровский вводят в текст работ результаты некоторых наблюдений над осмогласием различных епархий.

В наши дни научная мысль в этом направлении только зарождается. Так, в работах Н. Потемкиной на примере московской традиции исследуется современное обиходное пение в сравнении с его состоянием на рубеже Х1Х-ХХ вв. Укурчинов А. в статье «Методы изучения гласового обихода Х1Х-ХХ вв.»,5 предлагая методы исследования современного обихода, рассматривает особенности отношения к «живой традиции» местного гласового пения на рубеже ХГХ-ХХ вв.

В отношении песнотворчества провинциальных авторов рубежа ХГХ-ХХ вв. заметим, что некоторая его оценка была сделана уже их современниками: появлявшиеся в конце XIX - начале XX вв. каталоги, перечни, обзоры духовно-музыкальной литературы наряду со списком созданных композиторами переложений и сочинений содержали наиболее общую информацию о стиле авторов.

Наше время осознает композиторское наследие рубежа Х1Х-ХХ вв. прежде всего в образцах выдающихся представителей московской и петербургской ветвей Нового направления (Н. Гуляницкая, С. Зверева, М. Рахманова, Н. Плотникова, Е. Артемова и др.). Однако в некоторых исследованиях (в частности, Н. Гуляницкой, Н. Плотниковой и др.) фигурируют и сравнительно малоизвестные фамилии авторов конца XIX-XX вв.

Глава 1. Обиходные традиции Тамбовской епархии

В конце XIX - начале XX вв. возникла острая необходимость в фиксации современных напевов местного характера с целью сохранения их от дальнейших изменений. В ряду появившихся сборников местных напевов (Владимирской, Астраханской, Смоленской, Нижегородской, Воронежской

3 Покровский А. Основное церковное пение и теория пения Новгород, 1896.

С. 2.

4 Вознесенский И., прот. Осмогласные роспевы трех последних веков Православной Русской Церкви. Вып. 1. Киевский роспев и дневные стихирные напевы на «Господи, воззвах» (техническое построение). СПб., 1898. С. 26.

5 Церковное пение в историко-литургическом контексте- Восток-Русь-Запад. Гимнология. Вып. 3. М„ 2003. С 345 - 357.

епархий) оказался тамбовский Обиход, составленный священником Василием Лебедевым в 1900 г. и переизданный в 1913 г. В настоящее время этот сборник оценивается как источник, имеющий большое научно-историческое значение.

1.1. Особенности тамбовского Обихода как богослужебнопевче-ской книги. Книга Обиход характеризуется, как известно, через два основных параметра - содержание (перечень песнопений, входящих в ее состав) и структуру (расположение песнопений в соответствии с определенным порядком). Содержание тамбовского Обихода во многом перекликается с имевшим в конце XIX - начале XX вв. общероссийское употребление Синодальным Обиходом (второй редакции). Общим между тамбовской и столичной книгами является прежде всего принадлежность входящих в их состав песнопений одним и тем же службам - Всенощного бдения, Литургии Св. И. Златоуста, Архиерейского служения, некоторых праздников годового круга богослужения.

Как и Синодальный Обиход, тамбовская книга не содержит традиционно включаемых в состав данного типа книги великопостных песнопений. Следуя тенденции более дифференцированного подхода к содержанию богослужебнопевческих книг, проявившейся в Синодальных источниках конца XIX - начала XX вв., песнопения Великого Поста были сосредоточены в «Песнопениях из Триоди Постной», представлявшие собой переложения роспевов столичной «Постной и Цветной Триоди», сделанные местными авторами свящ. В. Лебедевым и М. Климовым.

Однако важной особенностью тамбовского Обихода в сравнении как с Синодальным источником, так и большинством Обиходов 2-ой половины XIX - начала XX вв., оказалась ориентация основного его содержания не на ежедневно совершаемые, а на воскресные богослужения. Об этом свидетельствует отсутствие в составе тамбовского Обихода ряда песнопений, тексты которых меняются в зависимости от дня седмицы - дневных прокимнов, причастное. Среди ирмосов также зафиксированы лишь воскресные - «Твоя победительная десница».

В отношении полноты содержания входящих в Обиход служб тамбовская книга во многом соответствовала современным тенденциям составления подобного рода певческих источников: целый ряд песнопений, поемых на напев других, было принято не включать в состав йотированной книги Обиход. Широко применяя способы сокращенной записи песнопений, замену их (или их части) словесными указаниями, свящ. В. Лебедев создает, по существу, книгу образцов. Данное свойство тамбовского источника, в сочетании с ориентацией на воскресный тип служб, на наш взгляд, объясняется прежде всего практическим назначением Обихода:

воскресное богослужение как наиболее стабильное последование позволяет уяснить основной содержательно-структурный «каркас», на котором выстраивается чинопоследование других дней седмицы Способы записи певческого материала, использовавшиеся свящ. В. Лебедевым, изначально ориентировали на широко распространенную на клиросах практику пения на подобен.

В ряде случаев образцы объединяются в Обиходе по какому-либо признаку в некие разделы. Так песнопения «Господи, воззвах к Тебе», «Да исправится молитва моя», 2-я половина запевов («Исповедатися имени Твоему» и «И ныне...»), 1-я стихира и Богородичен догматик, «Бог Господь», тропарь, прокимен, ирмосы канона, «Свят Господь Бог наш» составили содержание раздела, подчиненного осмогласному принципу. Он располагается между двумя песнопениями Вечерни - «Блажен муж» и «Свете тихий». Календарный принцип объединил праздничные песнопения - величания и припевы на 9-ой песни канона. Данный раздел образовался благодаря отсутствию ряда песнопений, обычно звучащих между Величанием и Песней Пресвятой Богородицы.

Действие в пределах одной книги трех принципов - литургического, осмогласного, календарного - создает эффект присутствия «книги в книге», в данном случае Октоиха и Праздников в составе Обихода. Подобная структурная особенность значительно выделяет тамбовский Обиход среди множества подобных источников второй половины XIX - начала XX вв.

1.2. Осмогласные песнопения тамбовского Обихода, Тамбовский Обиход - единственный источник, зафиксировавший напевы осмогласных песнопений, имевшие распространение на клиросах местных храмов - позволяет судить как об особенностях самих напевов, так и о том, какие песнопения на рубеже Х1Х-ХХ вв. относились к осмогласяым. На тамбовских клиросах на 8 гласов распевались стихиры на «Господи, воззвах», Богородичен догматик (а также не зафиксированные свящ. В. Лебедевым другие виды стихир - на стиховне, на хвалитех, распевавшиеся на напев первых), «Бог Господь» и тропарь, Богородичен, Прокимны Утрени, Ирмосы канона, «Свят Господь Бог наш», Прокимны Литургии, что в целом соответствовало общероссийским тенденциям конца XIX - начала XX в

Однако при сравнении местной практики с современными московскими и петербургскими традициями важным оказывается факт несовпадения ни с той, ни с другой: на московских клиросах Богородичен «Пре-благословенна еси, Богородице Дево» распевался на 8 гласов, тогда как на тамбовских - на один напев вне зависимости от гласа; как и в московской практике, песнопение «Свят Господь Бог наш» на тамбовских клиросах относилось к осмогласным, в отличие от петербургской традиции. Таким

образом, самобытность местной обиходной практики проявляется уже на уровне перечня относящихся к осмогласным песнопений.

Следуя распространенной в конце XIX — начале XX вв. традиции необозначения роспева (или напева) песнопений, включаемых в богослужебные книги, свящ. В. Лебедев в редких случаях фиксирует название мелодической основы песнопения. Однако так как «именно названия роспевов дают наиболее полное понятие о специфическом репертуаре роспевов в каждой книге»,6 возникла необходимость восстановления сведений о мелодических первоисточниках.

Обратившись к материалам Синодального Обихода, являвшегося единственным в своем роде сводом употребительных обиходных роспевов в их наиболее неискаженном виде, мы определили мелодический первоисточник большинства осмогласных песнопений. Напевы, зафиксированные с текстами данных песнопений, связаны с основными роспевами Русской Православной Церкви - знаменным, киевским, греческим:

• «Господи воззвах», «Да исправится молитва моя», «Исповедатися имени Твоему», 1-я стихира, «И ныне...», Богородичен догматик:

1,3-8 гласов - сокращенный киевский роспев.

• «Бог Господь» и тропарь:

1,3-5,6 (второй вариант), 7 гласов - сокращенный греческий роспев;

2,6 (первый вариант), 8 гласов - сокращенный киевский роспев.

• Прокимны Утрени 8-ми гласов:

знаменный роспев;

8 гласа - иного роспева.

• Ирмосы канона:

1 (второй вариант), 5, 6 гласов - сокращенный знаменный роспев;

3 гласа - сокращенный греческий роспев;

7 гласа - сокращенный киевский роспев;

8 гласа - греческий роспев.

• «Свят Господь Бог наш» - знаменный роспев.

Исключение составляет напев стихир на «Господи, воззвах» 2-го гласа, относящийся к традиции Придворной певческой капеллы.

Большинство напевов осмогласных песнопений тамбовского Обихода соотносятся со своим «первоисточником» (роспевом) по принципу вариантности. В зависимости от типа песнопения данное свойство проявляется на разных уровнях. Так напевы стихир обнаруживают некоторые различия как на мелодико-ритмическом, так и на структурном уровне, тогда как напевы песнопений «Бог Господь» и тропарь - на мелодическом и ладовом.

6 Захарьина Н. Русские богослужебные певческие книги ХУШ-ХГХ веков. Синодальная традиция. СПб., 2003. С. 94.

Основные мелодические отличия напевов прокимнов Утрени сосредоточены в заключительной (распевной) части. Для напевов ирмосов, имеющих мало отличий в интонационном наполнении каждой строки, более характерным оказывается различное деление текста на строки.

Рассмотрение тамбовской осмогласной певческой практики в сравнении с современной ей традицией московских и петербургских клиросов, зафиксированной в «Круге церковных песнопений обычного напева Московской епархии» и петербургском Обиходе А. Львова и Н. Бахметева, обнаруживает как определенные общности, так и целый ряд различий. Так в отношении «выбора» типа роспева тех или иных осмогласных песнопений тамбовская практика оказывается ближе московской: совпадают первоисточники напевов большинства стихир, тропарей. Однако значительно меньше совпадений среди напевов прокимнов и ирмосов. При этом в некоторых случаях тамбовская практика была связана с петербургской, с придворным напевом, которым исполнялись на тамбовских клиросах, как указывалось, стихиры 2-го гласа; кроме того, сходство со знаменным роспе-вом Придворного Обихода обнаруживается и в отношении напева, зафиксированного с текстом ирмосов 2-го гласа.

Тамбовская практика пересекалась с петербургской и в отношении Богородична догматика: данное песнопение было принято исполнять на напев, совпадающий с напевом предыдущих стихир на «Господи, воззвах» (в московской практике Богородичен догматик исполнялся сокращенным знаменным роспевом, тогда как стихиры - сокращенным киевским).

Однако при всех сходствах со столичными традициями тамбовская практика не оказывалась их копией. Репертуар роспевов оказывался характерным именно для данной локальной традиции. Важно, что среди ряда песнопений (в частности, ирмосов канона) тамбовского Обихода встречаются и напевы, не применявшиеся ни в московской, ни в петербургской практике.

Важным качеством местной традиции явилось также следующее: в отличие от общероссийских тенденций XIX в., на тамбовских клиросах не получила распространения практика исполнения стихир и тропарей ряда гласов на один и тот же напев (внутри одного гласа).

Самостоятельность тамбовской практики проявлялась и на уровне качества многороспевности. Тамбовский Обиход зафиксировал возможность исполнения одного канонического текста на разные напевы среди таких песнопений, как «Бог Господь» и тропарь (6 гл.), прокимны (8 гл.), ирмосы 1, 2 гл. В сравнении с московским «Кругом...» и петербургским Обиходом тамбовская книга демонстрирует значительно более широкое применение практики многороспевности. Однако специфическим для местной практи-

и

ки качеством стала возможность различного «музыкального» оформления не только текста целого песнопения, но и его отдельных строк. Подобная внутренняя интонационная вариантность напева характерна для отдельных песен ирмосов канона (5, 6 гл.). В 5 гл. вариантным является и напев отдельно взятой песни (9-ой).

Напевы осмогласных песнопений тамбовского Обихода вариантны не только в сравнении с Синодальным Обиходом, но и по отношению к напевам современной московской традиции, зафиксированной в «Круге...». Одно и то же свойство, наблюдаемое при сравнении со столь разными по своей сути источниками - официальным Синодальным Обиходом и хранителем живой певческой традиции московским «Кругом...» - позволяет утверждать, что тамбовская епархия на рубеже Х1Х-ХХ вв. имела местный напев. Данный вывод является, на наш взгляд, одним из важнейших доказательств самобытности тамбовской певческой традиции конца XIX -начала XX вв.

1.3. Неизменяемые песнопения тамбовского Обихода. Подобно ос-могласным, неизменяемые песнопения в большинстве своем не содержат информации о принадлежности их к тому или иному типу роспевов (или напевов) Ситуация при определении «первоисточника» осложнялась тем, что, в отличие от осмогласных песнопений, неизменяемые песнопения, как известно, имеют более широкий спектр возможных исполнений - роспев, напев, авторские сочинения. В связи с этим при определении принадлежности зафиксированного в Обиходе певческого материала к какой-либо данной форме использовались самые разнообразные сборники песнопений второй половины Х1Х-ХХ вв.

Важным результатом данной работы оказалось то, что значительная часть неизменяемых песнопений исполнялась, как и осмогласные песнопения, роспевами - знаменным, киевским, греческим. Подобное качество свидетельствует о связи тамбовской певческой практики с многовековыми традициями.

Тип применявшихся к неизменяемым песнопениям роспевов объединяет тамбовскую практику с московской. Весьма незначительны и интонационные расхождения напевов двух традиций. Однако значительную часть репертуара тамбовских клиросов составляли также различного рода напевы, которые можно отнести к трем типам:

• широкоизвестные на общероссийском уровне;

• более редкие;

• местные.

К разряду первых относятся обычный и придворный напевы. Однако если данные напевы - свидетельство связи тамбовской практики с обще-

российскими тенденциями второй половины XIX - начала XX вв., то напевы с более редкими названиями (дьячковский, сельский), а особенно местного характера являются носителями самобытности данной традиции.

Местные напевы, представленные в песнопениях «Блажен муж» (тамбовского напева) и Аллилуйа (напева Саровской обители 7) изначально связаны с известными источниками: в первом случае - с киевским роспе-вом, во 2-ом - с «обычным», интонационно совпадающим с мелодикой сокращенного киевского роспева 1-го гласа. Данные напевы представляют собой местные варианты известных роспевов, обладающие, однако, значительной долей самобытности.

Важным свойством местной певческой практики явились особенности проявления качества многороспевности. Альтернативные варианты исполнения имеют большинство неизменяемых песнопений тамбовского Обихода. При этом в качестве первого варианта исполнения в песнопениях Вечерни выступает один из «употребительных» роспевов русской Православной Церкви - знаменный, киевский, греческий; среди песнопений Утрени - как роспев, так и один из известных напевов. Первыми среди песнопений Литургии зафиксированы, как правило, общеупотребительные напевы - «обычный», «придворный».

Каково соотношение напевов, зафиксированных в Обиходе с одним текстом? В песнопениях Вечерни проявление многороспевности воплощается в вариантном соотношении напевов. Среди зафиксированных в Обиходе вариантов песнопений Утрени, как правило, многороспевные песнопения изложены как разными роспевами или напевами, так и вариантами одного и того же. В певческом содержании Литургии преобладает соотношение разных напевов, хотя при этом можно встретить варианты как роспева, так и напева.

Рассмотрение особенностей осмогласных и неизменяемых песнопений тамбовского Обихода позволило выявить ряд общих моментов. Так напевы большинства данных песнопений связаны с основными роспевами Русской Православной Церкви. Обнаруживается и ряд совпадений напевов между разными типами песнопений. Подобное стилевое единство репертуара на мелодическом уровне дополняется тем, что в тамбовском Обиходе в равной степени (как в осмогласных, так и неизменяемых песнопениях) встречаются различные типы мелодики: речитативный, распевно-речитативный, распевный.

7 Рассмотрение напева Саровской обители как принадлежащего к разряду местных обусловлено тем, что Саровский монастырь относился к тамбовской епархии и трал важнейшую роль в ее истории.

Объединяющим моментом песнопений разных типов являются и виды соотношения текста и напева, одинаково характерные как для осмо-гласных, так и неизменяемых песнопений:

• один текст - разные варианты одного напева;

• один текст - разные напевы;

• один напей - разные тексты;

• разные тексты - варианты одного напева;

• один текст - один напев.

Тамбовский Обиход оказывается внутренне един и с точки зрения качества многоголосия:

1) песнопения вне зависимости от их типа изложены в виде «постоянного» четырехголосия с роспевом в верхнем голосе, то есть в наиболее характерной для обиходного стиля фактуре;

2) с точки зрения звуковысотности многоголосие песнопений Обихода выдержано в рамках «церковной тональности» (Н. Гуляницкая) с опорой на диатонику мажора или минора с 2-мя вариантами VII ступени, консо-нирующей вертикалью, модально-тональными соотношениями созвучий.

Все это позволяет охарактеризовать местную обиходную практику как внутренне стилистически единую, что в условиях «пестроты» бого-служебно-певческого репертуара рубежа Х1Х-ХХвв. было чрезвычайно важным качеством.

Глава 2. Авторское песнотворчество тамбовских регентов

Период конца XIX - начала XX вв. ознаменовался активизацией духовно-музыкального творчества, причем не только в столицах, но и в российских регионах. Различные каталоги переложений и сочинений, предназначавшихся дня исполнения за богослужением, содержали массу имен, деятельность которых была связана с той или иной епархией.

К духовному песнотворчеству имела прямое отношение и значительная часть имен тамбовских регентов, учителей пения. Среди них -И. Г. Ельцов, свяхц. В. С. Никольский, М. Д. Ерхан, Ф. Е. Степанов, М. Г. Климов, М. С. Покровский, свящ. В. В. Лебедев, И. Я. Тернов, Г. И. Сидель-ников, И. Ишин, Г. А. Поздняков, С. М. Клипин, П. Н. Толстяков.

Анализ содержания составленного нами списка переложений и сочинений тамбовских регентов показал масштабное и жанровое разнообразие создававшихся произведений. Среди переложений и сочинений тамбовских авторов - как циклы, сборники, так и множество отдельных произведений. Представлен и некий «промежуточный» масштабный вариант -несколько песнопений той или иной службы (4 песнопения службы Св. Николаю Ф. Степанова, 3 песнопения Панихиды И. Ельцова), того или

иного вида роспева (6 песнопений Литургии сербского напева И. Ельцова, догматики знаменного роспева 8-ми гласов свящ. В. Лебедева). Зачастую объединяемые таким образом песнопения принадлежали к одному типу -осмогласных или неизменяемых песнопений.

В отношении «масштабов» духовно-музыкальных композиций существовали и определенные предпочтения: одни обращались к циклам (С. Клипин и М. Покровский), другие - к отдельным переложениям и сочинениям (М. Ерхан, И. Ишин, П Драгомиров). В списке И. Ельцова, Ф. Степанова, свящ В. Лебедева представлены как циклические, так вне-циклические варианты.

Тамбовские авторы, ориентируясь на все возможные варианты «озвучивания» богослужения, писали в соответствии с непосредственными нуждами клиросной практики. Характерной особенностью местного песно-творчества явилось то, что церковное богослужение было единственным адресатом создаваемых переложений и сочинений.

Основная часть второй главы связана с анализом найденных циклов и отдельных духовно-музыкальных композиций.

2.1. Циклы. Известно, что на рубеже ХГХ-ХХ вв. наряду с отдельными песнопениями стали «озвучиваться» полные службы. Эта тенденция времени была подхвачена тамбовскими авторами. В списке И. Ельцова, Ф. Степанова, свящ. В Лебедева, М. Покровского фигурируют подобные духовно-музыкальные композиции, причем у некоторых авторов (Ф. Степанова, свящ. В. Лебедева) - не в единственном числе. Представлены как службы суточного богослужебного круга, так и великопостные чинопос-ледования. Однако наиболее популярной среди тамбовских авторов оказалась Божественная Литургия, ее различные виды - Литургия Св. Иоанна Златоустого (Ф. Степанова, И. Ельцова, свящ. В. Лебедева и Ф. Степанова), Литургии Василия Великого и Григория Двоеслова (свящ. В. Лебедева и М. Климова), Литургия при Архиерейском служении (М. Покровского).

«Попытка классифицировать музыкальный материал в отношении таких канонических циклов, как Всенощная и Литургия, приводит к объединению его в три группы, а именно: а) циклы на избранные напевы, б) циклы оригинальные (но с единичными включениями напевов), в) циклы смешанной формы, содержащие и гармонизации, и авторские номера».8 Сказанное по отношению к творчеству композиторов московской и петербургской ветвей Нового направления вполне подходит и для характеристики творчества тамбовских авторов: представлены «циклы-перело-

8 Гуляницкая Н. Поэтика музыкальной композиции. Теоретические аспекты русской духовной музыки XX века. М., 2002. С. 154.

жения» (М Покровского, свящ. В. Лебедева и М. Климова, свящ. В. Лебедева и Ф. Степанова), «циклы-сочинения» (Ф. Степанова), циклы, содержащие как сочинения, так и переложения (И. Ельцова) При этом в первом случае цикл мог собой представлять интонационно однородное явление («Литургия знаменного роспева» М. Покровского), а также смешанное («Песнопения из Триоди постной» свящ. В. Лебедева и М. Климова, Литургия свящ. В. Лебедева и Ф. Степанова).

«Озвучивая» ту или иную службу, тамбовские авторы придерживались возможно полного ее варианта. В одних случаях это продиктовано особым чинопоследованием (Литургия М. Покровского - в честь местно чтимого святого Свт. Питирима), в других - отсутствием песнопений того или иного богослужебного круга (Песнопения из Триоди постной В. Лебедева и М. Климова)

Интересным явлением местного свойства стало образование творческих «дуэтов» при создании циклических композиций - Литургия свящ. В. Лебедева и Ф. Степанова, «Песнопения из Триоди постной» свящ. В. Лебедева и М. Климова.

Среди найденных нами полных служб («Божественная Литургия при Архиерейском священнослужении и молебное пение Святителю Питириму Знаменного роспева» М. Покровского, «Песнопения из триоди постной» свящ. В. Лебедева и М. Климова, Литургия под ред. И. Ельцова) издание Ельцова не относится к категории циклов - оно представляет собой сборник песнопений Литургии разных авторов. Подобной организации книги, «вследствие разностилья, не содержат той глубинной духовной и художественной связи, которая возникает в авторских творениях - например, «полной литургии».9

Анализ двух других изданий был связан с выявлением основных моментов: типа певческой книжности, который они представляли, а также признаков цикличности в их музыкально-певческой организации.

Особенностью данных источников как богослужебнопевческих книг явился синтез признаков различных книг:

«Песнопения из триоди постной» свяиц. В. Лебедева и М. Климова Литургия М. Покровского

Обиход + Триодь Обиход + Устав

9 Гуляницкая Н. Поэтика музыкальной композиции. Теоретические аспекты русской духовной музыки XX века. М., 2002 С. 152.

В <(Песнопениях из Триоди постной» свящ. В. Лебедева и М Климова великопостный репертуар сочетался с рядом признаков Обихода, среди которых - расположение песнопений в соответствии с порядком, определенным Уставом, наличие альтернативных вариантов исполнения одного песнопения. В Литургии М. Покровского, выстроенной по принципам Обихода, присутствует значительная часть вербальной информации, касающейся не только манеры исполнения песнопений, но и действий священнослужителей, обычно содержащихся в Типиконе (Уставе).

Так как циклы представляют собой «циклы-переложения», то рассмотрение их музыкально-певческих особенностей сопряжено с изучением следующих моментов:

1) тип избираемых авторами циклов роспевов (или напевов);

2) особенности многоголосного «обрамления» избранного роспева.

Оба цикла направлены на популяризацию традиционных обиходных

роспевов в противовес распространенному в церковном пении партесу. В основе переложений «Песнопений из триоди постной» свящ. В. Лебедева и М. Климова - все «употребительные» роспевы Православной Церкви - знаменный, киевский, греческий, болгарский. «Божественная Литургия при Архиерейском священнослужении и молебное пение Свт. Пити-риму», по словам М. Покровского, «есть опыт полного применения знаменного роспева к песнопениям Литургии».

Помимо данных основных роспевов в циклах присутствуют следующие обозначения: «обычный» напев, напев Киево-Печерской Лавры - в «Песнопениях...» свящ. В. Лебедева и М. Климова, в Литургии М. Покровского - «ин роспев», «малый» роспев», «по лаврскому напеву», «де-меством». Подобный репертуар роспевов в цикле свящ. В. Лебедева и М. Климова есть свидетельство ориентации цикла на современные обиходные традиции, тогда как цикл Покровского благодаря этому качеству обнаруживает некий «реставрационный» характер. По сути, Покровский ориентирует цикл на певческие традиции ХУ1-ХУП вв., время земной жизни Святителя Питирима (Литургия впервые исполнялась на праздновании по случаю прославления Свт. Питирима Тамбовского Чудотворца 25 - 29 июля 1914 г.): известно, что все вышеуказанные формы знаменного роспева - «малый», «ин роспев», «демество» - были характерны именно для данного периода развития отечественного церковного пения.

Качество многоголосия циклов напрямую связано с тем, какой исторический ориентир лежит в их основе. Многоголосная обработка мелодического материала «Песнопений...» свящ. В. Лебедева и М. Климова, каковым являются заимствованные из Синодальных книг роспевы, ведется в рамках специфической для обиходного пения звуковысотной организации -

церковной тональности (Н. Гуляницкая). Фактура представляет собой «сплошное» четырехголосие, с характерным для обиходного стиля параллельным движением двух голосов. Ладовой основой цикла выступают два звукоряда - полный минор, включающий как натуральную, так и повышенную VII ступень, и мажор с двумя вариантами VII ступени.

Обработки роспевов цикла имеют «прототипы» в местном обиходном пении: среди материалов тамбовского Обихода были найдены оба представленных в цикле варианта переложения - менее централизованные «мажорные» и значительно больше централизованные «минорные». В той же стилистике выдержаны и переложения других авторов (Львова, Борт-нянского), входящие в состав «Песнопений...».

Отстранившись от проявлений индивидуального начала, опираясь на сложившиеся в клиросной практике многоголосные формы песнопений, авторы переложений «Песнопений из триоди постной» чутко прислушивались и воспроизводили те многоголосные формы, которые в течение долгого времени отшлифовывались на местных клиросах.

В соответствии с типом обрабатываемого роспева, цикл Покровского в многоголосии диатоничен. При этом весь цикл выстроен на основе единого звукоряда церковного лада. Одни песнопения полностью решены в «белоклавишной» диатонике, другие - с характерной для церковного лада VII низкой ступенью в мажоре. Посредством двух данных диатоник Покровский делает службу трехфазной.

Тембровое решение (песнопения цикла были написаны для исполнения мужским хором) сочетается с характерным несимметричным ритмом всего многоголосия, идущего от заимствованного первоисточника. В фактурном отношении цикл Покровского чрезвычайно мобилен: традиционное четырехголосие сочетается (даже в пределах одного песнопения) с унисонным звучанием, как наиболее характерным фактурным решением исконного церковно-хорового исполнительства.

В четырехголосии все голоса представляют собой интонационные варианты основного роспева. Подобное решение, с одной стороны, было близко композиторским установкам многих представителей Нового направления, с другой - воспроизводило в определенной степени стилистику раннего русского многоголосия. В пользу последнего говорит, в частности, также наличие диссонирующих созвучий нетерцовой структуры, образование которых - результат линеарного решения многоголосия.

Анализ особенностей гармонизации знаменного роспева позволил определить принцип развития вертикали. Он проистекает из вариантного развития самого первоисточника. В результате многоголосие, подобно знаменному роспеву, мелодия которого развивается из одной гласовой

попевки, представляет собой постоянно движущееся, обновляющееся различными гармоническими вариантами «пространство».

Исследование различных уровней образования многоголосия в циклах позволило говорить о важном качестве - их внутренней целостности на уровне музыкально-певческом. Кроме того, работа с первоисточниками производилась таким образом, что каждый из этих циклов становился частью «сверхцикла». «Песнопения из триоди постной» свящ. В. Лебедева и М. Климова, как указывалось, были тесно связаны с материалами «Обихода тамбовских гласовых напевов...», составленного свящ. В. Лебедевым. Цикл авторских переложений как по типу использовавшихся для работы роспевов (и напевов), так и с точки зрения стилистики их многоголосной обработки стал своеобразным продолжением Обихода. Данный «сверхцикл» связан с годовым богослужебным кругом, так как включает песнопения воскресных служб, неподвижных праздников (Обиход) и Великого поста.

Литургия М. Покровского интонационно была едина со звучавшим накануне Всенощным бдением, составив, таким образом, часть суточного богослужебного круга. По сохранившимся воспоминаниям протодиакона Покровского кафедрального собора Василия Малина, «архиепископом Кириллом были выписаны из патриаршего архива ноты ХУП века — времен Святителя Питирима и устроен хор из диаконов и псаломщиков епархии. .. Началось всенощное Торжественно пел замечательный хор по старинным нотам времен Святителя Питирима».10 Как указывалось, цикл М. Покровского во многом имел «реставрационный» характер, начиная от типа использовавшегося для переложений роспева до свойств многоголосия. Весь суточный богослужебный круг торжеств обладал интонационной общностью, через воссоздание певческой традиции «реставрируя» молитвенную атмосферу времен Святителя Питирима.

2.2. Отдельные переложения и сочинения. Список сочиненных для исполнения за богослужением произведений, принадлежащих перу местных авторов, демонстрирует все богатство и разнообразие переложений и сочинений - как с точки зрения их принадлежности к различным видам служб (суточного, недельного, годового кругов), так и 6 отношении к разным типам песнопений - изменяемых (Господских и Богородичных праздников, праздников святых, в том числе - и местно чтимых) и неизменяемых.

Обращаясь к такому роду церковного песнотворчества, каким являются переложения, тамбовские авторы использовали в качестве первоис-

10 Кученкова В Святыни Тамбовской епархии Издательский отдел Московского Патриархата, 1993. С.22.

точников как основные роспевы - знаменный, киевский, греческий, болгарский, сербский, так и локальные. При этом часто выбор роспева (или напева) определялся сложившимися к концу XIX в. в епархии традициями, как то: изобразительные антифоны Литургии - греческим роспевом, «Милость мира» - различными «редкими» напевами. Источниками заимствования роспевов были как «официальные» певческие книги, так и живая певческая практика.

Основой данного раздела исследования стали найденные нами переложения: «Благослови, душе моя, Господа» (1-ый изобразительный антифон Литургии) греческого роспева, 1 -го гласа, «Достойно есть» обычного напева, 8-го гласа, «Заступнице усердная» греческого роспева, 4-го гласа И. Ельцова; «Милость мира» ростовская и «Достойно есть» болгарского роспева, 1-го гласа Ф. Степанова.

Рассмотрение особенностей переложений роспевов или напевов основывалось на традиционном методе комплексного изучения различных параметров- фактуры, тембра, звуковысотных решений.

Исследование фактурных особенностей выявило различные авторские подходы к данному параметру переложений. Мелодия первоисточника зачастую помещалась в одном из голосов фактуры, где и сохранялась до конца песнопения. Данная практика была характерна для переложений Ф. Степанова («Достойно есть» болгарского роспева, «Милость мира» ростовская). В переложениях И. Ельцова используется прием так называемого «мигрирования» роспева, передача его из голоса в голос («Достойно есть» обычного напева). Известно, что эта техника получила распространение прежде всего благодаря переложениям А. Кастальского. Для стиля И. Ельцова характерным является также введение в фактуру разнообразных дублировок («Благослови, душе моя, Господа» греческого роспева), в том числе и мелодии основного роспева. По словам прот. М. Лисицына, эксперименты с различными вариантами удвоений в фактуре были одним из основных средств создания различных «тембровых пространств» в переложениях композиторов Нового направления.11

Ельцов широко применяет и подголосочные элементы. Подобная связь русской церковной практики с народной, как известно, декларировалась многими представителями Нового времени. Фактура для Ельцова -также активное средство формообразования («Заступнице усердная» греческого роспева).

В ладогармоническом отношении переложения Степанова и Ельцова демонстрируют разные подходы. Для многоголосия переложений Степа-

11 См/ Лисицын М, свяш О новом направлении в русской церковной музыке // Русская духовная музыка в документах и материалах. Том III М., 2002. С 542.

нова характерна опора на свойства церковной тональности - звуковысот-ности, наиболее распространенной в церковном обиходном пении. Характерная параллельно-терцовая переменность, диатоника с характерной при «отклонении» в минор VII повышенной ступенью, консонирующая вертикаль - все это свойственно переложениям Степанова.

В переложениях Ельцова ладовые особенности зачастую тесно связаны с формообразованием композиции. Так в тропаре «Заступнице усердная» гармонические особенности переложения привносят в строчную форму греческого роспева элемент трехчастности (сочетание обиходного типа многоголосия в крайних строфах с активным тонально-гармоническим развитием в середине песнопения).

Анализ переложений тамбовских авторов демонстрирует разные авторские подходы:

1) взгляд на переложение церковного роспева как на принадлежность обиходной стилистики (Степанов);

2) поиск наиболее адекватных тому или иному роспеву фактурных, тембровых, ладогармонических «обрамлений» (Ельцов).

Другой тип церковного песнотворчества - сочинения - изначально обладает широким потенциалом. Это проявилось уже на уровне выбора канонического текста для свободных композиций. Кроме песнопений Всенощного бдения и Литургии Св. Иоанна Златоустого, в списке сочинений тамбовских регентов содержатся песнопения панихиды, праздников, Архиерейского служения, служб Великого поста.

При изучении данного слоя духовно-музыкальных произведений мы использовали методику сравнения нескольких музыкальных вариантов на один текст. При этом, на наш взгляд, важным являлось сравнение свободных сочинений с песнопениями местного Обихода на тот же текст.

Важнейшим результатом данной работы явилось то, что в свободных от мелодического первоисточника композициях тамбовские авторы ориентировались прежде всего на местные обиходные традиции. Это касалось различных параметров сочинений - композиции, особенностей звуковы-сотности, фактурного оформления. Структура песнопения в наиболее общем виде перекликалась с соответствующими песнопениями Обихода, составленного свящ. В. Лебедевым. Индивидуально-авторское начало проявляло себя в создании того или иного варианта обиходной структуры («Хвалите имя Господне» Степанова и Никольского), некоем переосмыслении общего принципа композиции, перенесении его на другой уровень структуры сочинения («Благослови, душе моя, Господа» Ельцова, Ерхана, Степанова и др.). При этом важными средствами формообразования становятся тонально-гармонические и фактурные особенности многоголосия.

Ориентация творчества тамбовских регентов на обиходные, в частности, местные традиции прослеживается и в следующего рода песнопениях:

• имеющих в качестве интонационного импульса обиходный мотив («Сам един» Ельцова);

• написанных в «обиходной» манере («Свете тихий» Никольского).

Дня большинства сочинений характерно ощущение местных обиходных традиций как канонического уровня. При этом присутствует постоянное взаимодействие элементов профессионального музыкального искусства и обиходных традиций. Так в отношении звуковысотности большинство рассмотренных сочинений ориентированы на структуру и закономерности классической тональности. При этом изнутри она обогащается элементами параллельной переменности, столь характерной для звуковысотности обиходного пения - церковной тональности. Закономерности последней, однако, интерпретируются иначе, нежели в обиходных песнопениях: проявление свойств параллельной переменности перемещается от уровня аккор-дики на уровень тональных соотношений разделов формы.

Активное действие авторского начала на уровне фактурного оформления сочинений проявляется прежде всего в полифонизации многоголосия. Наряду с имитационным развитием тамбовские авторы использовали как закономерности отечественного вида многоголосия - кантового, так и характерно церковного - антифонного. Целый ряд сочинений ориентирован на мелодический стиль сокращенных церковных роспевов, бывших столь распространенными в местной обиходной практике.

Таким образом, все, что создавали тамбовские авторы, можно определить в соотношении с обиходным пением следующим образом: не отрицая, но привнося или интерпретируя.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение материалов, связанных с церковно-певческой традицией тамбовской епархии конца XIX - начала XX вв., позволило обнаружить ряд характерных свойств, которые проявились в области церковно-певческой книжности, обиходного пения и авторского песнотворчества. Сущность явления, элементы которого объединены историко-региональ-ными особенностями, проявилась в тесном взаимодействии многовековых традиций, современных тенденций и местных особенностей. Это привело к пониманию тамбовской церковно-певческой культуры как явления, не только тесно связанного, взаимодействующего с Московской и Петербургской практиками, но и в значительной степени самостоятельного и самобытного.

Одновременно на основе результатов поиска материала и его анализа мы получаем возможность судить не только об особенностях данной региональной традиции, но и предположить существование на рубеже XIX -XX вв. такой традиции в других российских епархиях. Поиск и изучение соответствующего материала позволит определить роль отдельных епархий в развитии церковного пения, воссоздать целостную картину певческого дела в данный исторический период. «Только труд многих ученых в состоянии обобщить то, что духовно-музыкальное искусство принесло для своего времени и какова его эстетическая, историческая и теоретическая значимость».12

Среди перспектив исследования - и продолжение поиска материала, и изучение современного состояния обиходного пения тамбовских клиросов, и анализ создающихся ныне духовных композиций...

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

1. Кириллова (Давыдова) Е. Г. Духовно-певческая традиция Тамбовской губернии на рубеже Х1Х-ХХ веков // Христианская культура' прошлое и настоящее. Сб. тр. по материалам науч. конф. / РАМ им. Гнесиных. М., 2004.-0,5 п. л.

2. Кириллова (Давыдова) Е. Г. Церковно-хоровая культура Тамбовской епархии в конце XIX - начале XX вв. // Музыкальное творчество и исполнительство в культурно-историческом контексте. Материалы научно-практической конф. 29-30 января 2001 г. / ТГМПИ им. Рахманинова. Тамбов, 2001.-0,6 п. л.

3. Кириллова (Давыдова) Е. Г. Региональные особенности тамбовской духовно-певческой культуры в контексте общероссийских тенденций конца XIX - начала XX века // Народно-певческая культура: региональные традиции, проблемы изучения, пути развития. Материалы научно-практической конф. 12 - 14 марта 2002 г. / ТГУ им. Державина. Тамбов, 2002. -0,3 п. л.

4. Кириллова (Давыдова) Е. Г. Богослужебные циклы тамбовских авторов конца XIX - начала XX вв. // Из наследия отечественных композиторов XX века. Материалы творческих собраний молодых исследователей в Союзе московских композиторов. М., 2004. Вып. I. - 0,6 п.л.

12 Гулянщкая Н Поэтика музыкальной композиции. Теоретические аспекты русской духовной музыки XX века. М., 2002. С. 8.

Подписано к печати 11.08.2005 Гарнитура Times New Roman. Формат 60 х 84/16. Бумага офсетная Печать офсетная. Объем: 1,28 усл. печ. л.; 1,30 уч.-изд. л. Тираж 100 экз. С. 567м

Издательско-полиграфический центр ТГТУ 392000, Тамбов, Советская, 106, к. 14

№14625

РНБ Русский фонд

2006-4 15596

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата искусствоведения Давыдова, Екатерина Геннадиевна

Введение.

Глава 1. Обиходные традиции тамбовской епархии.

1.1. Особенности тамбовского Обихода как богослужебно-певческой книги.

1.2. Осмогласные песнопения тамбовского Обихода.

1.3. Неизменяемые песнопения тамбовского Обихода.

Глава 2. Авторское песнотворчество тамбовских регентов.

2.1. Циклы.

2.2. Отдельные переложения и сочинения.

Введение диссертации2005 год, автореферат по искусствоведению, Давыдова, Екатерина Геннадиевна

Развитие отечественной церковно-певческой культуры, активизировавшееся после 1988 г., происходит через осознание созданного предыдущими эпохами. «Самосознание, исподволь развившееся в России — в литературе, философии, богословии, искусстве, - с особой силой возродилось, оживляя историческую память и объясняя нам нас самих, в конце XX века во всех направлениях культурной жизни».1 Предметом исследования становятся различные явления церковно-певческого искусства, рассматриваемые, как правило, в контексте определенного исторического периода.

В поле зрения современных музыковедов оказываются различные эпохи в истории церковно-певческого искусства — как хронологически отдаленные, объединенные понятием «древнерусское певческое искусство», так и более поздние. Среди последних особенно выделяется период рубежа Х1Х-ХХ вв., известный своими высокими достижениями в научной, композиторской, исполнительской, публицистической деятельности. Осознание опыта того поколения музыкантов чрезвычайно актуально для нашего времени: современная наука о церковном пении базируется на достижениях прот. В. Металлова, прот. Д. Разумовского, С. Смоленского и других выдающихся ученых второй половины XIX - начала XX вв.; нынешнее церковное песнотворчество — продолжение поиска адекватного способа «гармонизации» в переложениях, церковности в сочинениях, начатого А. Гречаниновым, А. Кастальским, А. Никольским и другими композиторами Нового времени.

Мы не должны забывать о «своеобразии» пройденного нами пути; начало-середина-конец — эта триада читается как исходный мощный импульс, получивший заключительную реакцию, но не нашедший «разработ

1 Гуляницкая Н. Русское «гармоническое пенне» (XIX век). М., 1995. С. 3. ки».1 Конец XX в., ощущаемый как непосредственное продолжение его начала, воспринял от Нового времени многие сформулированные им насущные проблемы церковного пения. Вопросы о «духе», стиле церковных песнопений, способах гармонизации церковных мелодий и др., бывшие темами полемики на страницах периодических изданий на рубеже Х1Х-ХХ вв., актуальны и в наше время. Одной из таких проблем, потребовавших сегодняшнего серьезного осмысления, стало определение роли местных певческих традиций в развитии отечественного церковно-певческого искусства.

На рубеже Х1Х-ХХ вв. отправной точкой полемики по поводу так называемых обычных напевов той или иной епархии явился выход в свет «Круга церковных песнопений обычного напева Московской епархии». Деятельность московского Общества Любителей церковного пения, направленная на унификацию современного обиходного пения посредством издания сводного обычного великорусского напева, разделила мнения многих ученых, регентов, композиторов в отношении современного обиходного пения. Так, прот. Д. Разумовский единственным средством достижения певческого единства России считал опору на Синодальные издания, а не на сложившиеся в различных местностях певческие традиции. Подобного мнения придерживался регент и композитор Г. Львовский: «Самое название обычного напева Московской епархии присвоено этим книгам неверно, так как помещенные в них напевы не суть какие-нибудь особенные, только в Московской епархии существующие», и «то, что может быть допущено устно и терпимо нужды ради, едва ли должно проникать в печать и распространяться».2

Однако на рубеже Х1Х-ХХ вв. появляются работы, в которых теория церковного пения излагается с учетом его современного состояния. Так,

1 Гуляницкая Н. Поэтика музыкальной композиции: Теоретические аспекты русской духовной музыки XX века. М., 2002. С. 9.

1 Цит. по изд.: Русская духовная музыка в документах и материалах. Т.1Н. Церковное пение пореформенной России в осмыслении современников (1861 - 1918). М., 2002. С. 211.

А. Никольский в работе «Формы русского церковного пения» дифференцирует понятия «роспев» и «напев», определяя последнее как «собрание вариантов на основной роспев, окрашенный в чистоместный колорит».1

В трудах ученых рубежа Х1Х-ХХ вв. наряду с основными, «употребительными» роспевами - знаменным, киевским, греческим, болгарским, характеризуется обычный напев - понятие, ставшее характерным для певческой практики второй половины XIX - начала XX вв. Давая определение этой сложившейся мелодической форме клиросного пения, А. Покровский в своем труде «Основное церковное пение и теория пения» пишет: «каждая местность имеет свой обычный местный напев с особенными местными оттенками, которые и характеризуют напев».2 Прот. И. Вознесенский, говоря об особенностях киевского роспева («Осмогласные роспевы трех последних веков Православной русской церкви. Киевский роспев и дневные стихиры на «Господи воззвах»), в качестве первой причины варьирования его мелодий выделяет «разность видов роспева и местных обычаев в пении».3

Признавая важность географического фактора в развитии обиходного пения, исследователи вводят в текст работ результаты некоторых наблюдений над осмогласием различных епархий. Так, А. Никольский в вышеупомянутой работе называет местности, где мелодии киевского роспева не сокращены: Тамбов, Пенза, Саратов, Самара, Симбирск; А. Покровский, рассматривая строение напевов, которыми распеваются ирмосы канона, избирает в качестве образца обычный напев Новгородской епархии.

На рубеже Х1Х-ХХ вв. обычное клиросное церковное пение впервые стало осознаваться как явление, которое существует не только «во времени», но и в географическом «пространстве». В научный обиход были введе Никольский А. Формы русского церковного пенияУ/Хоровое и регентское дело. 1915-1916. № 1.

2 Покровский А. Основное церковное пение и теория пения. Новгород, 1896. С. 2.

3 Вознесенский И., прот. Осмогласные роспевы трех последних веков Православной Русской Церкви. Вып. 1. Киевский роспев и дневные стихирные напевы на «Господи воззвах» (техническое построение). СПб., 1898. С. 26. ны термины и понятия, суть которых неразрывно связана с явлением местных певческих практик. Появлялись элементы, свидетельствующие о попытке теоретически осмыслить особенности обиходного пения той или иной епархии - приходских церквей, монастырей.

Параллельно шла работа по записи обычного напева отдельных епархий, монастырей, соборов. Вслед за первыми частями вышеупомянутого столичного «Круга.» появился целый ряд изданий, зафиксировавших местные напевы: Ирмологий по напеву Троице-Сергиевой лавры (1887), южно-русский певческий обиход в публикации Д. Абламского (1887-1888), Обиход Киево-Печерской Успенской Лавры (1910-1915), Обиход одноголосный церковно-богослужебного пения по напеву Валаамского монастыря (1902), Обиход нотного пения по напеву Соловецкого монастыря (1912), Песнопения всенощного бдения и литургии под ред. иеромонаха Троице-Сергиевой Лавры Нафанаила (1911-1913), Собрание церковных песнопений Московского Большого Успенского собора, записанных с голоса саккелария этого собора прот. П. И. Виноградова (1882) и др.

Некоторые замечания о местных напевах тех или иных епархий появлялись в публикациях периодических изданий того времени. Подобные наблюдения помещались, в частности, в епархиальных рецензиях на столичный «Круг.»,1 а также в центральной периодике.2

В наши дни подобная практика постепенно возрождается. «Унаследовав» от создателей московского «Круга.» метод записи напевов «с голоса», исследователи фиксируют современное осмогласное пение российских регионов. В настоящее время известно о записях напевов Московской, Ка

1 Некоторые из них приводятся в статье прот. Иванова А. «Попытки к восстановлению древнецерковного пения». См.: Русская духовная музыка в документах и материалах. Т.Ш. Церковное пение пореформенной России в осмыслении современников (1861 - 1918). М., 2002. С. 293-321.

2 Характерна в этом отношении статья Н.Компанейского «О напевах, употребляемых в Уфимской епархии». Русская музыкальная газета. 1904. №37, стб. 784-788; №38, стб. 822-826. занской и Костромской епархий. Кроме того, делаются звукозаписи пения в храмах отдельных областей, городов.1

Научная мысль в этом направлении только зарождается. Немногочисленные работы, которые появляются в последнее время, свидетельствуют о необходимости восстановления связи современного местного обиходного пения с традициями рубежа Х1Х-ХХ вв. Так, в работах Н. Потемкиной «Проблемы изучения полного круга песнопений современного церковного обихода (на примере московской традиции)», «Богослужебное пение в начале и конце XX века» на примере московской традиции рассматривается современное обиходное пение в сравнении с его состоянием на рубеже XIX-XX вв. А. Укурчинов в статье «Методы изучения гласового обихода XIX-XX вв.»,1 предлагая методы исследования современного обихода, рассматривает особенности отношения к живой традиции местного гласового пения на рубеже Х1Х-ХХ вв.и

Начало и конец XX в., во-многом смыкаясь, перекликаются и в отношении к местным певческим традициям: их носителями являются, прежде всего, обиходные напевы, а среди них центральное место принадлежит осмогласию. Однако конец XX в. вносит свои коррективы в изучение местных практик рубежа Х1Х-ХХ вв. Обиходное пение, остающееся основным предметом при изучении местных традиций, является для нашего времени уже не единственным «созданным» и принадлежащим той или иной епархии составляющим репертуара местного характера. Известно, что на рубеже XIX-XX вв. в церковном песнотворчестве, наряду с известными представителями московской и петербургской ветвей Нового направления, принимали активное участие музыканты, регенты различных епархий. Появлявшиеся в конце XIX - начале XX вв. каталоги, перечни духовно-музыкальных произведений1" включали массу менее знаменитых, провинциальных фамилий. Перу

1 Церковное пение в историко-литургическом контексте: Восток-Русь-Запад. Гимнология. Выпуск 3. М„ 2003. С. 345-357. местных композиторов, регентов принадлежало огромное количество переложений и сочинений, созданных для исполнения за богослужением.

Некоторая оценка творчества провинциальных композиторов рубежа Х1Х-ХХ вв. была сделана уже их современниками. Появившаяся в конце Х1Х-начале XX вв. практика создания каталогов, перечней, обзоров духовно-музыкальной литературы способствовала распространению сведений о произведениях не только столичных, но и региональных авторов. Подобные издания наряду со списком созданных композиторами переложений и сочинений содержали наиболее общую информацию о стиле авторов (Лисицын М., свящ. Обзор духовно-музыкальной литературы. 110 авторов, ок. 1500 произведений; Матвеев М. Обзор и перечень всех духовно-музыкальных сочинений для смешанного хора), а также включали характеристику их отдельных произведений (Лисицын М., свящ. Обзор духовно-музыкальной литературы. 110 авторов, ок. 1500 произведений).

Наше время осознает композиторское наследие рубежа Х1Х-ХХ вв. прежде всего в образцах выдающихся представителей московской и петербургской ветвей Нового направления (многие ценные наблюдения над характерными тенденциями направления были выявлены еще в работах их современников — М. Лисицына, А. Покровского, А. Преображенского). Творчество столичных авторов конца XIX - начала XX вв. изучается в различных аспектах: по персоналиям (монография С. Зверевой «А. Д. Кастальский», работы М. Рахмановой, посвященные творчеству А. Гречанинова, С. Рахманинова; кандидатская диссертация Е. Артемовой «Петербургская ветвь в Новом направлении: Н. И. Компанейский, М. А. Лисицын, С. В. Панченко»), в целостном осмыслении теоретических аспектов направления (монография Н. Гуляницкой «Поэтика музыкальной композиции: теоретические аспекты русской духовной музыки XX в.», в которой обнаруживаются параллели начала и конца XX в. в отношении духовного песнотворчества), в рассмотрении отдельных вопросов творчества композиторов (работы Н. Плотниковой, посвященные многоголосным формам обработки древних роспевов в русской духовной музыке XIX - начала XX вв.). В работах Новое направление представлено самыми различными именами, в том числе и сравнительно мало известными.

В настоящее время наметился определенный интерес в отношении прошлого местной нестоличной певческой практики. В региональных сборниках за последние годы можно встретить немало статей, свидетельствующих о проявлении интереса к духовной культуре своего края. Большинство подобных работ посвящены истории местного церковно-певческого дела.|У

Церковно-певческая практика приходских церквей той или иной епархии рубежа Х1Х-ХХ вв. осознается на историко-фактологическом уровне. Восстановление исторического контекста чрезвычайно важно для исследования любого явления культуры прошлого. Однако практически отсутствуют работы, в которых певческая практика той или иной епархии исследовалась бы через сохранившиеся нотные источники, являющиеся основными «свидетелями» особенностей локальных в историко-географическом отношении традиций/ Этим фактом определяется актуальность данного исследования, где рассматривается певческая традиция отдельно взятой епархии рубежа Х1Х-ХХ вв. по собранным нотным материалам - как обиходного, так и авторского свойства.

Предметом исследования в данной работе стала тамбовская церковно-певческая традиция рубежа Х1Х-ХХ вв. Обращение к церковному пению тамбовской епархии связано не только с чувством патриотизма к своей «малой Родине». Благодаря деятельности современных тамбовских исследователей уже сейчас во-многом восстановлен исторический контекст развития тамбовского церковно-певческого искусства на рубеже Х1Х-ХХ вв. В работах Е. Казьминой, И. Скворцовой, В. Козлякова и др., а также автора настоящего исследования, рассматриваются особенности церковно-хорового исполнительства тамбовской епархии, освещается жизнь и деятельность выдающихся личностей того периода - регентов, учителей пения, публицистов, композиторов. Предметом изучения становятся и местные периодические музыкальные издания («Баян», «Гусельки Яровчаты»), значительная часть публикуемого материала которых была тесно связана с церковно-певческим искусством тамбовской епархии.

Подобные исследования краеведческого характера вполне сформировали мнение о тамбовской епархии конца XIX - начала XX вв. как об активном участнике общероссийского процесса. Значительный подъем в исполнительской практике многих местных церковно-хоровых коллективов, активное развитие публицистической, композиторской деятельности регентов, учителей пения характеризовали эти несколько десятилетий рубежа веков.

Основная проблема исследования — определение особенностей богослужебного пения тамбовской епархии с точки зрения самобытности музыкального репертуара - как обиходного, так и авторского. Для этого потребовалось решить ряд задач, среди которых:

1) поиск и собирание нотного материала, находящегося в разрозненном виде в библиотеках, хранилищах, на клиросах приходских церквей;

2) анализ материала с точки зрения выявления свойств, отражающих как его общероссийскую, так и местную стилистику.

Необходимость поисковой деятельности была обусловлена отсутствием каких-либо работ, исследующих духовно-музыкальное наследие тамбовской епархии. Поиск нотного материала основывался на работе с вербальными источниками - различного рода историческими документами: периодикой, теоретическими трудами местных авторов, архивными материалами. Они позволили составить возможно полный список местных регентов, и учителей пения - всех потенциальных авторов духовно-музыкальных композиций (известно, что на рубеже Х1Х-ХХ вв. люди этих профессий часто совмещали свою педагогическую, регентскую деятельность с опытами сочинительства песнопений). Выявление среди них имен, действительно связанных с местным духовно-музыкальным творчеством, осуществлялось при помощи поиска соответствующих фамилий (вместе с инициалами, так как приходилось сталкиваться со многими однофамильцами нужных нам персон) во всевозможных опубликованных каталогах (И. Журавленко, прот. М. Лисицына, М. Матвеева, А. Никольского,). Подобные результаты давала также работа с различными источниками:

-нотным каталогом Российской государственной библиотеки; -каталогом дореволюционных изданий Тамбовской областной библиотеки им.А.С.Пушкина;

-материалами, хранящимися на современных тамбовских клиросах; -со всевозможными нотными сборниками (в основном, современными репринтными изданиями, выпускающимися московским издательством «Живоносный источник»).

Благодаря этим источникам были собраны нотные материалы, ставшие основой настоящего исследования. Кроме того, был составлен возможно полный список переложений и сочинений тамбовских авторов конца XIX - начала XX вв. (представлен в приложении 5). При этом сохранен характерный для рубежа Х1Х-ХХ вв. принцип систематизации материала по персоналиям.

Анализ нотных источников дополняется найденными нами историческими сведениями (помещены в примечаниях). Они содержат информацию об исполнениях произведений местных авторов, местонахождении найденного нотного материала и истории его создания, сведения о других известных нам, но пока не найденных циклах, отдельных переложениях, сочинениях и др.

Помимо исследования самого нотного материала, потребовался и анализ ряда певческих книг, среди которых - «Обиход Тамбовских гласовых напевов и иных напевов неизменяемых песнопений по преимуществу употребляемых в Тамбовской епархии», составленный свящ. В. Лебедевым, «Песнопения из триоди постной» в переложении свящ. В. Лебедева и М. Климова, «Литургия знаменного роспева» М. Покровского - с точки зрения особенностей их внутренней структуры.

В качестве материала для изучения используются следующие источники:

-«Обиход Тамбовских гласовых напевов и иных напевов неизменяемых песнопений по преимуществу употребляемых в Тамбовской епархии», составленный свящ. В. Лебедевым;"

-авторские циклы - «Песнопения из триоди постной» в переложении свящ. В. Лебедева и М. Климова, «Литургия знаменного роспева» М. Покровского;

-отдельные переложения и сочинения тамбовских регентов, учителей пения - И.Г.Ельцова, М. Д. Ерхана, свящ. Вас. Никольского, Ф. Е. Степанова.

Методологическая основа исследования включает методы и подходы, выработанные как в теории рубежа Х1Х-ХХ вв., так и в работах современных исследователей. Среди трудов прошлого важными явились работы выдающихся русских ученых, таких как прот. И. Вознесенский, А. Кастальский, А. Львов, прот. В. Металлов, А. Никольский, А. Покровский, А. Преображенский, исследовавших интонационные, ладовые, ритмические, формообразующие и фактурные особенности церковных роспевов и их гармонизации. Ценные в методологическом отношении сведения, касающиеся богослужебнопевческой книжности, а также основных тенденций Нового направления, были почерпнуты из исследований прот. М. Лисицына, А. Преображенского, прот. Д. Разумовского, С. Смоленского.

Те же проблемы разрабатываются и современным музыковедением. Вопросы организации церковных роспевов, их ладоинтонационных, ритмических особенностей исследуются в трудах таких ученых, как Г. Алексеева, И. Лозовая, Н. Серегина, В. Холопова, Ю. Холопов и др. Церковно-певческие книги в том или ином аспекте являются предметом изучения Е. Бурилиной, Н. Заболотной, Н. Захарьиной, М. Казанцевой, А. Хачаянц. Разработка теории древнерусского певческого искусства, в том числе и раннего многоголосия, связана с именами таких исследователей, как М. Бражников, Н. Успенский.

Важное методологическое значение имели для нас труды таких современных ученых, как Н. Гуляницкая, С. Зверева, М. Рахманова, Н. Плотникова, Т. Рожкова и др., в которых исследуется духовно-музыкальное творчество начала и конца XX вв. - в целостном осмыслении теоретических аспектов творчества композиторов Нового и Новейшего времени, в отдельных авторских подходах, в вопросах многоголосных обработок роспевов.

Особенностью аналитической части работы является необходимость изучения различных элементов локальной певческой культуры в контексте как многовековых традиций церковного пения, так и общероссийских тенденций церковно-певческого искусства конца XIX — начала XX вв. Подобный подход предполагает широкое использование сравнительного метода. Так, особенности тамбовской певческой книжности (как обиходного, так и авторского характера) проявляются в сравнении как с общими типологичесними свойствами того или иного вида сборника, так и тенденциями, бывшими характерными для данной области в избранный период. При определении самобытности местной осмогласной традиции предполагалось сравнение напевов тамбовских источников с центральными практиками - московской, петербургской. Особенности авторского творчества тамбовских регентов, учителей пения выявлялись как в контексте основных тенденций Нового направления, так местных обиходных традиций.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

1) в научный обиход впервые введен комплекс нотных источников, относящихся к тамбовской церковно-певческой традиции;

2) предпринята попытка рассмотрения локальной в историко-географическом отношении певческой практики в совокупности всех ее составляющих — как обиходных традиций, так и авторского песнотворчества.

Практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы при изучении курса отечественной истории музыки, «Истории церковного пения», а также при прохождении курса недавно введенной дисциплины «Хоровая культура тамбовского края» в соответствующих учебных заведениях г. Тамбова. Собранный нотный материал также может заметно обогатить певческий репертуар хоровых коллективов.

Структуру основной части исследования определил разный характер найденного нами материала, представляющего, с одной стороны, обиходное пение тамбовской епархии, а с другой - песнотворчество местных авторов. Материал, впервые выступающий предметом научного исследования, потребовал введения раздела примечаний, в котором помещены сведения исторического характера, относящиеся к теме исследования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Тамбовская церковно-певческая традиция конца XIX - начала XX вв."

Заключение

Изучение основных составляющих церковно-певческой традиции тамбовской епархии рубежа Х1Х-ХХ вв. - богослужебнопевческой книжности, обиходного пения, авторского песнотворчества — позволило охарактеризовать данное явление в целом. Сущность явления, элементы которого объединены историко-региональными особенностями, проявилась в тесном взаимодействии трех сторон:

• многовековых традиций;

• современных тенденций;

• местных особенностей.

Первый, канонический, уровень, проявлял себя различно. В области церковно-певческой книжности он обнаруживается через сохранение основных типологических свойств певческих книг. Это касается не только составленного свящ. В. Лебедевым Обихода, но и рассмотренных в работе авторских циклов — свящ. В. Лебедева и М. Климова, М. Покровского.

В ежедневной обиходной практике носителями канона явились церковные роспевы - основной слой клиросного репертуара тамбовских приходских церквей. В условиях многороспевности, появления в ежедневной практике многих российских клиросов разнообразных напевов, в том числе и неизвестного происхождения, авторских переложений и сочинений, зачастую нарушавших интонационное единообразие службы, это качество локальной практики становится весьма ценным. Данная форма церковного пения широко использовалась применительно не только к осмогласным, но и неизменяемым песнопениям.

Канон в песнотворчестве тамбовских авторов проявлялся прежде всего в том, что создаваемые переложения и сочинения предназначались исключительно для исполнения за богослужением. В различных типах композиции - переложениях или сочинениях - канон проявлял себя неодинаково. Так, в переложениях основным связующим элементом местного песнотвор-чества с многовековыми традициями становился роспев, сохраняемый в композиции в неизменности. При этом источником заимствования роспева зачастую становились Синодальные издания.

В сочинениях тамбовские регенты ориентировались на «местный канон», каковым являлись обиходные традиции тамбовских клиросов. Наибольшая связь с устоявшимися в тамбовской практике традициями обнаруживалась на уровне формообразования. Кроме того, часто авторы ориентировались на мелодический стиль обиходных песнопений, особенно - сокращенных роспевов, а также характерные для звуковысотности обиходных песнопений элементы церковной тональности.

Явления, «затененные» историей, представляющиеся нам сегодня фоновыми и периферийными, были в свое время неотъемлемой, жизненно важной частью неделимого целого».1 Изучение церковно-певческой традиции тамбовской епархии стало возможным лишь в контексте общероссийских тенденций данного исторического периода. Все элементы изучаемого явления — от богослужебнопевческой книжности до напевов, исполнявшихся на клиросах приходских церквей и сочинений тамбовских авторов - оказались тесно связанными с основными современными тенденциями церков-но-певческого искусства.

Созданные на рубеже Х1Х-ХХ вв. в тамбовской епархии книги -Обиход и «Песнопения из Триоди постной» - с точки зрения структуры и содержания обнаруживали многочисленные параллели с Синодальными книгами второй редакции, а также целым рядом изданий второй половины

1 Зенкнн К. Периферия в культ>ре//Музыкальная академия. 1993. № 3. С. 177.

XIX - начала XX вв. Обиход свящ. В. Лебедева, благодаря его репертуарным качествам представлял собой так называемый «современный Обиход».

Обиходное пение тамбовских клиросов определенным образом соотносилось с современными центральными практиками - московской и петербургской, прежде всего в отношении типа роспева, соответствующего тому или иному песнопению.

Авторское песнотворчество местных регентов обнаруживало связь с современностью через воплощение основных идей Нового направления. Переложения как ведущая форма песнотворчества свидетельствовали о связях местных авторских опытов с процессом популяризации церковных рос-певов, внимании к обиходной мелодии. Кроме того, творчество некоторых регентов (в частности, Ельцова) в отношении применявшихся в работе с роспевами приемов было тесно связано с композиторскими находками выдающихся представителей Нового направления, прежде всего А.Кастальского.

Местные особенности тамбовской церковно-певческой традиции в области церковно-певческой книжности заключаются в тенденции к составлению книг синтезирующего характера. Ясная опора на структуру и содержание книги Обиход как в составленном свящ. В. Лебедевым источнике, так и в авторских циклах, сочетается со специфическими свойствами других книг, причем как певческих, так и служебных:

Обиход свящ. В. Лебедева «Песнопения из триоди постной» свящ. В. Лебедева и М. Климова Литургия М. Покровского

Обиход + Октоих + Праздники Обиход + Триодь Обиход + Устав

Весьма характерным для церковно-певческой книжности тамбовской епархии рубежа Х1Х-ХХ вв. явлением становится образование «сверхциклов». При этом объединяются в столь масштабные структуры авторский и неавторский певческий материал. Подобные «сверхциклы» воплощали одну из характерных идей рубежа Х1Х-ХХ вв. - интонационного единения звучащего в храме материала, хотя бы в пределах одной службы. Однако созданные тамбовскими авторами циклы составляли часть не только суточного богослужебного круга (Литургия Покровского и Всенощная на празднование открытия честных мощей Свт. Питирима), но и годового (Обиход свящ. В. Лебедева и «Песнопения из триоди постной» свящ. В. Лебедева и М. Климова).

Самобытность обиходного пення тамбовской епархии проявлялась на разных уровнях - от перечня песнопений, относящихся к разряду осмоглас-ных до выбора того или иного типа роспева или напева для озвучивания богослужебных текстов. Свои особенности имело в тамбовской традиции и качество многороспевности как в отношении осмогласных, так и неизменяемых песнопений.

Наиболее ценным свойством местной практики оказалось наличие тамбовского напева осмогласных песнопений, а также местных напевов ряда неизменяемых песнопений.

В области авторского песнотворчества своеобразие местного характера заключалось прежде всего в опоре на местные обиходные традиции. Обиходное пение - своеобразный канон для творчества тамбовских композиторов - регулировало деятельность регентов как в отношении переложений, так и сочинений. Их духовно-музыкальные произведения - собственный вариант обиходной модели.

Важнейшим качеством рассматривавшейся локальной певческой традиции явилась тесная взаимосвязь составляющих ее элементов - обиходного пения и авторского песнотворчества. Данное свойство обнаруживает тенденцию к единению того певческого материала, который звучит в пределах храма. Максимальная «заполненность» жанровой сферы церковного песнотворчества позволила тамбовским авторам в конце XIX - начале XX вв. создать собственное «духовно-музыкальное пространство», некий «Круг песнопений тамбовской епархии», дополняющий содержание тамбовского Обихода. (При желании, весь церковный год мог быть озвучен собственным материалом - обиходного или авторского свойства).

Исследование данной темы привело к пониманию провинциальной церковно-певческой культуры как явления, в значительной степени самостоятельного и самобытного. Работа с темой может продолжиться в направлении дальнейшего поиска нотного материала, от результатов которого может зависеть возможность изучения, помимо прочего, индивидуально-авторских стилей (например, И. Ельцова, свящ. В. Лебедева и др.).

Дальнейшее изучение темы может быть также связано с исследованием современного состояния как обиходного пения тамбовских клиросов, так и создающихся ныне духовных композиций (мы уже располагаем частью материалов подобного рода) в сравнении с началом XX века.

На основе результатов поиска материала, его анализа мы не только можем судить об особенностях данной региональной традиции, но и позволить себе предположить существование многочисленного материала в других епархиях. Нам представляется чрезвычайно важным изучение других региональных традиций, дабы восстановить картину местных церковно-певческих традиций, а также определить роль отдельных епархий в развитии духовно-музыкального творчества рубежа Х1Х-ХХ вв. «Только труд многих ученых в состоянии обобщить то, что музыкальное искусство принесло для своего времени и какова его эстетическая, историческая и теоретическая ценность».1

Список научной литературыДавыдова, Екатерина Геннадиевна, диссертация по теме "Музыкальное искусство"

1. Аллеманов Д. Курс истории русского церковного пения. М., 1914. 192 с.

2. Артемова Е. Петербургская ветвь в Новом направлении: Н.И.Компанейский, М.А.Лисицын, С.В.Панченко: Автореф. дис. . канд. искусствоведения. М., 2003. 27 с.3. «Баян» ежемесячный общедоступный музыкально-литературный журнал. Тамбов, 1907 - 1909 гг.

3. Бессонов П. Судьба нотных певческих книг//Православное обозрение. 1864. № 5. С. 27 53; № 6. С. 92 - 130.

4. Бражников М. Древнерусская теория музыки. Л., 1972. 423 с.

5. Бурилина Е. Взаимодействие слова и напева в древнерусской монодии XVI-XVII вв. (на материале певческой рукописной книги «Обиход»): Автореф. дис. канд. искусствоведения. Л., 1984. 21 с.

6. Вознесенский И., прот. Осмогласные роспевы трех последних веков Православной русской церкви. I. Киевский и дневные стихирные напевы на «Господи воззвах» (техническое построение). 2-е изд. СПб, 1898.

7. Вознесенский И., прот. Осмогласные роспевы трех последних веков Православной русской церкви. III. Греческий роспев в России. Киев, 1893.

8. Вознесенский И., прот. О церковном пении православной греко-римской церкви. Большой и малый знаменный роспев. Вып. 1. Рига, 1890. 229 с.

9. Всенощное бдение. Литургия. Издание Волгоградской епархии (репринт), 1992. 96 с.

10. Всеобщий каталог духовно-музыкальных сочинений. 10-е вновь дополненное издание. М., 1912.

11. Гарднер И. Богослужебное пение Русской Православной Церкви: Сущность. Система. История. Сергиев Посад, 1998. Т. 1. 692 с.; Т. 2. 638 с.

12. Гимнология. Материалы Международной научной конференции. Вып.1. В двух книгах. М.: Композитор, 2000. 672 с.

13. Гоголь Н. Размышления о Божественной Литургии. Алма-Аты, 1997 (репринт издания 1910г.). 67 с.

14. Гуляницкая Н. Духовная музыка XX века: прошлое и настоя-щее//Вестник РГНФ. 2000. № 3. С. 249 256.

15. Гуляницкая Н. Заметки о стилистике современных духовно-музыкальных композиторов//Музыкальная академия. 1993. № 4. С. 7 13.

16. Гуляницкая Н. «Запечатленный ангел» Р. Щедрина музыкально-поэтическое высказывание/ЯТоэтика музыкальной композиции: Сб. тр. Вып. 113/ГМПИ им. Гнесиных. М., 1990. С. 51-65.

17. Гуляницкая Н. «Россия — воспряни!» Музыка С. Трубачева//Музыкальная академия. 1999. № 3. С. 76-83.

18. Гуляницкая Н. Поэтика музыкальной композиции. Теоретические аспекты русской духовной музыки XX века. М.: Языки славянской культуры, 2002. 432 с.

19. Гуляницкая Н. Русское «гармоническое пение» (XIX в.) М., 1995. 180 с.

20. Гурьева Н. Система осмогласия в русской Литургии конца XVII в.Шузыкальная академия. 2001. № 3. С. 95-103.22. «Гусельки Яровчаты» общедоступный музыкально-литературный журнал, посвященный народно-музыкальному образованию. Тамбов, 1907-1909 гг.

21. Долгушин Н. Тормозы церковного пения//Русская духовная музыка в документах и материалах. Том III. Церковное пение пореформенной

22. России в осмыслении современников (1861 1918). М.: Языки славянской культуры, 2002. С. 626 - 633.

23. Ектения/Авт. сост. Ю. Евдокимова, А. Конотоп, Н. Кореньков. М.: Композитор, 1996. 96 с.

24. Емельянова Н. Музыкальные вечера. Воронеж, 1977. 172 с.

25. Заболотная Н. Древнерусская церковно-певческая книжность XI XIV веков в историко-функциональном аспекте: Автореф. дисс. д-ра искусствоведения. М., 2002. 51 с.

26. Захарьина Н. Русские богослужебные певческие книги XVIII-XIX веков. Синодальная традиция. СПб., 2003. 192 с.

27. Зенкин К. Периферия в культуре//Музыкальная академия. 1993. №3. С. 177- 179.

28. Игнатьев А. Богослужебное пение Православной Русской Церкви. Казань, 1916. 565 с.

29. Из истории хоровой культуры Тамбовского края: Сб. ст. Тамбов, 1992. 110 с.

30. Из наследия отечественных композиторов XX века. Материалы творческих собраний молодых исследователей в Союзе московских композиторов. М., 2004. Вып. 1.213 с.

31. Казьмина Е. Хоровая культура Тамбовщины XVIII начала XX вв. Учебно-методическое пособие. Тамбов, 1999. 48 с.

32. Кастальский А. О моей музыкальной карьере и мои мысли о церковной музыке//Русская духовная музыка в документах и материалах.

33. Том I. Синодальный хор и училище церковного пения. Воспоминания. Дневники. Письма. М.: Языки славянской культуры, 1998. С. 229 249.

34. Кастальский А. Практическое руководство к выразительному пению стихир. СПб., 1909.

35. К десятилетию деятельности свящ. В. В. Лебедева//Русская музыкальная газета. 1906. № 38, стб. 821-822.

36. Комаров В. Средства к улучшению церковного пения//Русская духовная музыка в документах и материалах. Том III. Церковное пение пореформенной России в осмыслении современников (1861 1918). М.: Языки славянской культуры, 2002. С. 232 — 289.

37. Компанейский Н. О напевах, употребляемых в Уфимской епар-хии//Русская музыкальная газета. 1904. №37. стб. 784-788; №38. стб. 822826.

38. Коневский М. История гармонического пения в русской церкви. М., 1896.47 с.

39. Коротких Д. Музыкально-певческое наследие Саровской пусты-ни//Музыкальная академия. 2003. № 3. С. 161-166.

40. Краткий церковно-богослужебный словарь. М., 1997. 320 с.

41. Кулакова А. Хоровых дел мастер (о П. Н. Богдашеве)//Тамбовская Правда. 1967. 4 июня.

42. Кученкова В. Неизвестный Тамбов. Тамбов, 1993. 221 с.

43. Кученкова В. Тамбовские Православные храмы. Тамбов, 1992.184 с.

44. Кученкова В. Святыни Тамбовской епархии. Издательский отдел Московского Патриархата, 1993. 112 с.

45. Ларин Н. Из прошлого Тамбовской епархии//Тамбовские Епархиальные ведомости. Тамбов, 1914. №39. С. 1128 1141; №47. С. 1413 -1416.

46. Лебедев В., евящ. Историческая записка о Тамбовском Епархиальном женском училище за 50 лет его существования. 1863 1913 гг. Тамбов, 1914. 104 с.

47. Лебедев В., свящ. Критико-библиографические заметки по литературе церковного и вообще школьного пения. Тамбов, 1904. 173 с.

48. Лебедев В., свящ. Обучение пению в народной школе. Дидакти-ко-методические заметки//Тамбовские Епархиальные ведомости. Тамбов, 1899. №№ 23 25, 27, 39,40,42,43, 50, 51.

49. Лебедев В., свящ. Общее церковное пение. Народно-певческие хоры. Изд. 2-е (с нотами). Тамбов, 1913. 66 с.

50. Лебедев В., свящ. Пение в церковно-приходских школах по отчетам наблюдателей//Русская Музыкальная Газета. 1908. №№37, 38, 47 -52.

51. Лебедев В., свящ. Протоиерей П. Н. Турчанинов. Очерк жизни и деятельности, замечания о идейно-религиозном содержании его музыкальных переложений. Беседы в Тамбовской духовной Семинарии. Тамбов, 1909. 50 с.

52. Левашев Е. Традиционные жанры древнерусского певческого искусства от Глинки до РахманиноваУ/Традиционные жанры русской духовной музыки и современность. Сб. ст., исследований, интервью/Ред. сост. Ю. И. Паисов. М.: Композитор, 1999. С. 6-41.

53. Лисицын М., прот. Обзор духовно-музыкальной литературы. 110 авторов, ок. 1500 произведений. СПб., 1901.315с.

54. Лисицын М., прот. О новом направлении в русской церковной музыке. М., 1909. 35 с.

55. Львов А. О свободном, или несимметричном ритме. СПб., 1858.55 с.

56. Любомудров И. О восстановлении древнерусского пе-ния//Тамбовские епархиальные ведомости. 1884. № 5.

57. Макаровская М. Категории пространства и времени в организации богослужебных песнопений знаменного роспева: На материале йотированной службы Литургии св. Иоанна Златоустого XVI-XX вв.: Автореф. дис. . канд. иск. М., 2000. 23 с.

58. Матвеев М. Обзор и перечень всех духовно-музыкальных сочинений для смешанного хора. СПб., 1912. 35 с.

59. Матвеев Н. Хоровое пение. Издательство братства во имя святого князя Александра Невского, 1998. 287 с.

60. Металлов В., прот. Осмогласие знаменного роспева. М., 1899.

61. Металлов В., прот. Очерк истории православного церковного пения в России. М., 1995 (репринт). 150 с.

62. Металлов В., прот. Строгий стиль гармонии. М., 1897. 114 с.

63. Музыкальная культура православного мира: традиции, теория, практика: Сб. ст. М., 1994. 287 с.

64. Народная культура и возрождение духовных традиций Тамбовского края: Материалы областных научно-практических конференций./Отв. ред. Н. М. Аверин. Тамбов, 1997. 76 с.

65. Народно-певческая культура: региональные традиции, проблемы изучения, пути развития. Материалы научно-практической конференции. Тамбов, 2002. 220 с.

66. Наряд с послужным списком о службе Вас. Влад. Лебедева. Гос. архив Тамбовской Области. Ф. 186. Оп. 99. Д. 25.

67. Никольский А. Каталог-указатель духовно-музыкальных сочинений, разделенных в порядке следования их в церковных службах и разделенных по степени трудности. М., 1909.

68. Никольский А. О «церковности» духовной музыки//Хоровое и регентское дело. СПб., 1909. № 3. С. 50 52; № 11 С. 263 - 269.

69. Никольский А. Формы русского церковного пения//Хоровое и регентское дело. 1915- 1916. №№ 1-3.

70. Никольский В., свящ. Всенародное пение в церквах//Тамбовские Губернские ведомости. 1885. 6 апреля.

71. О церковном пении. Сб.ст. М.: Талан, 1997. 159 с.

72. Плотникова Н. Многоголосные формы обработки древних рос-певов в русской духовной музыке XIX начала XX вв.: Автореф. дис. . канд. иск. М., 1996.20 с.

73. Покровский А. Древние церковные мелодии и их гармонизация. Краткий исторический очерк. Новгород, 1909. 10 с.

74. Покровский А. Знаменный роспев (большой). СПб., 1901. 37 с.

75. Покровский А. Основное церковное пение. Ч. I, II. СПб., 1907.238 с.

76. Покровский А. Основное церковное пение и теория пения. Новгород, 1896. 61 с.

77. Покровский А. Церковное осмогласие и его теоретическое основание. Новгород, 1899. 12 с.

78. Поместный Собор Русской Православной Церкви 1917-18 года о церковном пении: Сборник протоколов и докладов. М., Православный Свято-Тихоновский Богословский институт, 2002. 333 с.

79. По первым словам свод сочинений и напевов Православной Церкви/Сост. И. Журавленко. М.: Паломник, 2002. 480 с.

80. Потемкина Н. Богослужебное пение в начале и конце XX в. Лекция по курсу «История русской музыки». М., 1999. 32 с.

81. Потемкина Н. Проблемы изучения круга песнопений современного церковного обихода (на примере московской традиции): Автореф. дис. . канд. искусствоведения. М., 1999. 29 с.

82. По церковному пению. Указатель книг, брошюр и журнальных статей (1793 — 1896 г.)/Сост. А. Преображенский. Екатеринослав, 1898.***

83. Православный богослужебный сборник. Курск, 1990. 351 с.

84. Православный Церковный словарь. Издание Русской Православной Церкви, 1992. 66 с.

85. Преображенский А. Культовая музыка в России. Л., 1924. 123 с.

86. Преображенский А. Словарь церковного пения. М., 1896. 192 с.

87. Протопопов Вл. Русское церковное пение. Опыт библиографического указателя от середины XVI века по 1917 год. М.: Музыка, 2000. 144 с.

88. Разумовский Д., прот. Богослужебное пение Православной Греко-Российской Церкви. Теория и практика церковного пения. М., 1886. 172 с.

89. Рахманова М. Надобность нового и верного шага впе-ред//Советская музыка. 1988. № 8. С. 64-65.

90. Рахманова M. Общество любителей церковного пения в Моск-ве//Вестник РГНФ. 2000. № 3. С. 271 285.

91. Рахманова М. Страстная седмица в духовном творчестве Греча-нинова//Традиционные жанры русской духовной музыки и современность. Сб. ст., исследований, интервью/Ред. сост. Ю. И. Паисов. М.: Композитор, 1999. С. 41-65.

92. Рачинский С. Народное искусство и сельская школа//Русская духовная музыка в документах и материалах. Том III. Церковное пение пореформенной России в осмыслении современников (1861-1918). М.: Языки славянской культуры, 2002. С. 348 360.

93. Рожкова Т. Современное духовно-музыкальное творчество русской православной традиции (период после 1988 г.): Автореф. дис. . канд. искусствоведения. М., 1998. 25 с.

94. Романовский Н. Русский регент. Лебедянь, 1991. 44 с.

95. Русская духовная музыка в документах и материалах. Том I. Синодальный хор и училище церковного пения. Воспоминания. Дневники. Письма. М.: Языки славянской культуры, 1998. 688 с.

96. Русская духовная музыка в документах и материалах. Том II. Книга 1. Синодальный хор и училище церковного пения. Исследования. Документы. Периодика. М.: Языки славянской культуры, 2002. 680 с.

97. Русская духовная музыка в документах и материалах. Том IV. Степан Васильевич Смоленский. Воспоминания. М.: Языки славянской культуры, 2002. 688 с.

98. Русская провинция. Культура XVIII XX вв.: Сб. ст. Вып.1. М., 1992. 136 с.

99. Русская провинция. Вып. 2. Воронеж, 1995. 456 с.

100. Русское церковное пение XI-XX вв.: Исследования и публикации, 1917 1999: Библиографический указатель/С ост. И. Е. Лозовая. М., 2000. 26 с.

101. Серегина Н. О ладовом и композиционном строении песнопения знаменного роспева//Вопросы теории и эстетики музыки. Вып. 14. Л., 1975. С. 65-77.

102. Серегина Н. О некоторых принципах организации знаменного роспева/ЯТроблемы музыкальной науки. Вып. IV. М., 1979. С. 164-186.

103. Серегина Н. Художественный стиль древнерусского певческого искусства XVI XVII вв.: Автореф. дис. . канд. искусствоведения. Л., 1975. 16 с.

104. Скузоваткин С., диак. Обитель преподобного Серафима. История Саровской пустыни в XX веке. М., 2003. 207 с.

105. Смоленский С. О собрании древне-певческих рукописей. СПб., 1899. 78 с.

106. Степанов Ф. К улучшению церковнопевческого де-ла//Тамбовские губернские ведомости. 1901. № 102.

107. Тамбовские Епархиальные Ведомости, 1914. октябрь.

108. Традиционные жанры русской духовной музыки и современность. М.: Композитор, 1999. 232 с.

109. Трисвятое/Сост. Ю. Евдокимова, А. Конотоп, Н. Кореньков. М.: «Православное пение», 1997. 79 с.

110. Укурчинов А. Методы изучения гласового обихода XIX-XX вв: историография или этномузыкология?//Церковное пение в историко-литургическом контексте: Восток-Русь-Запад. Гимнология. Вып. 3. М., 2003. С. 345-357.

111. У.П. «Обиход тамбовских гласовых напевов.»//Тамбовские епархиальные ведомости. 1914. № 5. С. 167-168.

112. Успенский Н. Древнерусское певческое искусство. М., 1965.215 с.

113. Успенский Н. Образцы древнерусского певческого искусства. Л., 1971.669 с.

114. Ф. Е. Степанов. Современный церковно-певческий деятель. Тамбов, Издание школьно-музыкального журнала «Гусельки Яровчаты», б/г издания. 18 с.

115. Формулярный список о службе дьякона В. Никольского, за 1877 г. Гос. архив Тамбовской области. Ф. 186. Оп. 84. Д. 67.

116. Формулярный список о службе учителя церковного пения Тамбовской Духовной Семинарии М. Д. Ерхана. 1879-1897 гг. Гос. архив Тамбовской области. Ф. 186. Оп. 85. Д. 52.

117. Хачаянц А. Типология рукописной церковно-певческой книжности XVII-XIX вв. (на материале собрания Зональной научной библиотеки Саратовского Гос. Ун-та им. Н.Г.Чернышевского): Автореф. дисс. . канд. искусствоведения. М., 2001. 23 с.

118. Холопов Ю. О ритмике русской монодии//Современная интерпретация проблем истории и теории русской музыки XVII XIX вв./Труды ГМПИ им. Гнесиных. Вып. 126. М., 1995. С. 4-24.

119. Холопова В. Русская музыкальная ритмика. М., 1983. 281 с.

120. Хоровое и регентское дело. СПб., 1909- 1916 гг.

121. Христианская культура: прошлое и настоящее. Сб. тр. по материалам научной конференции. М., 2004. 143 с.

122. Церковное пение в историко-литургическом контексте: Восток-Русь Запад: Гимнология. Вып. 3. М.: Прогресс-Традиция, 2003. 424 с.

123. Чин церковных торжеств по случаю прославления Свт. Питирима Тамбовского Чудотворца. 25-29 июля 1914 г. Тамбов, б.г. Юс.

124. Шестакова О. Священник В. В. Лебедев (к 15-летию его литературно-музыкальной деятельности)//Русская музыкальная газета. 1912. №№ 21-22, стб. 487-493.

125. Литература на иностранных языках

126. Swan A.J. The Znamenny Chant of the Russian Church//Musical Quarterly. New Jork, 1940. Vol. 26: №2. P. 232-243; №3. P. 364-380; №4. P. 529-545.

127. Gardner J., von. On the synodal chant books of the Russian Church and their usage in today's practice. New Jork, 1987. 4., 10, [2] p.1. Примечания

128. В 2002 г. был издан составленный И.Журавленко Свод сочинений и напевов Православной Церкви, в основу которого лег иной принцип: не по персоналиям, как на рубеже Х1Х-ХХ вв., а по первым словам песнопений.

129. Определенная часть материала не упоминается ни в одном из этих источников, однако была нами найдена на клиросах тамбовских церквей.

130. Список переложений и сочинений тамбовских авторов содержится в приложении 5.

131. Ноты Литургии, составленной И. Ельцовым, были найдены нами в хранилище издательства «Живоносный источник» (г. Москва).

132. Хвалите имя Господне» 0-с1иг, с1-то11

133. Божественная Литургия (Литургия Св. Иоанна Златоустаго) «Иже херувимы» 0-с1иг «Достойно есть» Великий пост

134. Литургия Преждеосвященных даров «Да исправится молитва моя» Утреня Великой Пятницы «Разбойника благоразумпаго»

135. И. Ельцов Всенощное бдение Шестопсалмие

136. Божественная Литургия (Литургия Св. Иоанна Златоустаго)

137. Благослови, душе моя, Господа» в-биг1. Иже херувимы»1. Панихида1. Сам Един»1. Праздники

138. О, Всепетая Мати» (редакция)1. Ф. Степанов1. Всенощное бдение

139. Хвалите имя Господне» As-dur, e-moll

140. Божественная Литургия (Литургия Св. Иоанна Златоустаго)

141. Благослови, душе моя, Господа» (1-ый антифон)1. Аллилуйа» (2 варианта)1. Сугубая ектения1. Тебе поем» (2 напева)1. Панихида1. Со святыми упокой»1. Праздники1. Рождество Христово1. С нами Бог»1. Великий пост1. Утреня Великой Пятницы

142. Разбойника благоразумнаго»1. Праздники

143. Не имамы иныя помощи» Концерт «Векую прискорбно еси?» М. Ерхан

144. Божественная Литургия (Литургия Св. Иоанна Златоустаго)

145. Благослови, душе моя, Господа» (1-ый антифон)1. Праздники1. О, Всепетая Мати»евлщ. В. Лебедев Праздники Рождество Христово1. Небо и земля»

146. Часть нот была найдена на клиросе Предтечинской и Покровской церквей г. Тамбова, другие в музыкально-нотном отделе Российской государственной библиотеки и в хранилище издательства «Живоносный источник» (г. Москва).