автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Текстовая вербализация эмоций в свете гендера

Полный текст автореферата диссертации по теме "Текстовая вербализация эмоций в свете гендера"

На правах рукописи

Исхакова Земфира Зульфугаровна

I

ТЕКСТОВАЯ ВЕРБАЛИЗАЦИЯ ЭМОЦИЙ В СВЕТЕ ТЕНДЕРА (на материале английского и французского языков)

Специальность 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Уфа 2005

Работа выполнена на кафедре английского языка Башкирского государственного университета

Научный руководитель

доктор филологических наук, профессор Шафиков Сагит Гайлиевич

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Гарипов Равил Касимович

доктор филологических наук, профессор Иванова Светлана Викторовна

Ведущая организация Башкирский государственный аграрный университет

Защита диссертации состоится " У'/ " 2005гв ч. на

заседании диссертационного совета К 212. 013. 05 при Башкирском государственном университете по адресу: 450076, г. Уфа, ул. Коммунистическая, 19, ауд. 31.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Башкирского государственного университета

Автореферат разослан " ? 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Чанышева 3.3.

Общая характеристика работы

Современная лингвистика характеризуется интенсивным развитием новых научно-исследовательских направлений, основанных на принципе антропоцентризма. В соответствии с этим принципом в центр научных изысканий ставится человеческий фактор, то есть все проявления языковой личности, включая половые характеристики. Пол играет основную роль в социальной, культурной и когнитивной ориентации человека. Противоречивые результаты ранее проведённых исследований в русле изучения эмотивного речевого поведения с позиции тендера, отсутствие сопоставительного анализа манифестаций и динамики тендерных стереотипов в различных языках и культурах на материале вербализованных эмоций в исключительно женском дискурсе обусловливает актуальность данной диссертационной работы.

Научная новизна проведенного исследования заключается:

• в исследовании манифестации тендерных стереотипов в двух . европейских языках (английском и французском) на основе

лингвокультурологического подхода, являющегося одним из основополагающих при исследовании гендерного фактора в языке;

• в выявлении когнитивных механизмов эмотивности, связанных с взаимодействием языковых и мыслительных категорий, на основе сопоставительного анализа женских высказываний в двух языках;

• в установлении межязыковых сходств и различий в вербализации женской эмоциональности;

• в определении роли внеязыковых и внутриязыковых факторов в конструировании тендера.

Объектом изучения выбран художественный текст женщин-писательниц английского и французского лингвокультурных сообществ. Динамика женских преференций рассматривается как в синхронном, так и в диахронном планах. Эмпирической базой исследования послужила женская литература XIX XX веков.

Цель исследования состоит в изучении средств и способов вербализации эмоций в высказываниях, авторами которых являются женщины.

Для достижения поставленной цели необходимо решение следующих задач:

определить философские основы категории "тендер", методологию и основные подходы к изучению проблематики пола, существующие в лингвистике, а также основные направления тендерной лингвистики;

з!

* Л

РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ 1 БИБЛИОТЕКА 1

рассмотреть категориальный аппарат, связанный с лингвокультурологическим и когнитивно-дискурсивным подходами к исследованию тендера в языке;

исследовать средства вербализации эмоций в женских речевых номинациях на базе английского и французского языков; проанализировать роль релевантных экстралингвистических и интралингвистических факторов в процессах языкового конструирования гендера.

Материалом исследования послужили женские высказывания, извлечённые из художественных произведений: 341 англоязычных и 437 франкоязычных текстов.

Методологичекую базу работы составляют теоретические положения и методические принципы основателей отечественной гендерологии Е.И. Горошко, A.B. Кирилиной, И.И. Халеевой, идеи лингвокультурологического описания языка в трудах Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой, А. Вежбицкой, В.В. Воробьёва, Г.В. Гафаровой, C.B. Ивановой, Т.А. Кильдибековой, Д.С. Лихачева, Ю.С. Степанова, ряд положений когнитивной лингвистики, представленных в работах Дж. Лакоффа, М. Джонсона, Р. Лангакера, О. Селиверстовой и др., достижения в области дискурсологии и текстологии, которые содержатся в трудах И.Р. Гальперина, М.Я. Дымарского, Ю.Н. Караулова, В.В. Красных, В.А. Кухаренко, Ю.М. Лотмана, М.Л. Макарова, Т.М. Николаевой, а также исследования по эмотивности таких ученых-лингвистов, как И.В. Арнольд, LU. Балли, Л.М. Васильев, К.А. Долинин, H.A. Лукьянова, Л.А. Калимуллина, Л.А. Сергеева, В.Н. Телия, С.Г. Шафиков, В.И. Шаховский и др.

В работе используются следующие методы и процедуры лингвистического исследования: интроспективный метод, дедуктивный и индуктивный методы, сравнительно-сопоставительный метод, когнитивно-дискурсивный метод, метод количественного анализа, сопоставление различных культурных кодов, корреляция языковых и социальных явлений.

Теоретическая значимость работы заключается в расширении рамок лингвистического изучения гендера, в установлении национально-культурной специфики вербализации эмоциональности в английском языке в сопоставлении с французским.

Практическая ценность результатов исследования состоит в получении новых данных о различиях в манифестации гендера в двух европейских языках (английском и французском), которые могут быть использованы в методике и практике преподавания иностранного языка при формировании полилингвальной языковой личности: в учебном процессе на занятиях пЬ практике ^перевода, в спецкурсах и спецсеминарах

по проблемам лингвокультурологии и межкультурной коммуникации, при написании курсовых и дипломных работ.

На защиту выносятся следующие положения: ввиду общности человеческой когниции средства вербализации эмоциональности в женской письменной речи в английском и французском языках обнаруживают больше сходств, чем различий; междометия как "чистые знаки эмоций" представляют собой эксплицитные средства вербализации эмоциональности, а наличие их в дискурсе является основным критерием определения того или иного текста как эмотивного; вместе с тем франкоязычная "эмотивность" характеризуется несколько большим разнообразием и количеством междометий (в XIX веке и 50-х гг. XX в.) в сравнении с англоязычной; общей отличительной чертой франкоязычных и англоязычных женских текстов является стремление к "избыточности" языковых единиц;

адгерентные средства вербализации эмоциональности представлены шире в сравнении с ингерентными в обоих языках; в то же время ингерентные, а именно тропизированные средства, а также адгерентные средства, по своим количественным показателям шире представлены в женской речи во французском языке по сравнению с английским;

диахронический подход к исследованию позволяет выявить черты эмоционального оформления женских высказываний, характерные для того или иного периода; эмотивность присутствует в речи женщин обоих лингвокультурных сообществ как в XIX веке, так и в XX веке, который, несмотря на развитие феминистского движения, диктует свои правила распределения рассудочности и эмоциональности в женском речевом поведении.

Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены на различных этапах её разработки: на международной научно-практической конференции "Фундаментальные и прикладные исследования в системе образования" (Тамбовский государственный университет 2004), на международной научной конференции "Языки и транснациональные проблемы" (Институт языкознания РАН 2004), на научно-методической конференции "Языковая личность в социальной и межкультурной коммуникации" (Московский государственный социальный университет 2004), на научно-методической конференции "Лингвистика, педагогика, психология" (Уфимский государственный авиационнотехнический университет 2004). По материалам исследования опубликовано 6 статей и 3 подборки тезисов.

Основные цели и задачи диссертационного исследования обусловили его структуру. Оно состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованной литературы в количестве 236 наименований, списка словарей и справочников, источников художественных текстов (17), списка сокращений.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность исследования, его основная цель и содержание поставленных задач; определяется научная новизна работы и методология, применяемая при анализе материала исследования; оценивается теоретическая и практическая значимость работы.

В I главе ("Основные направления лингвистической гендерологии") представлены философские основы тендерных концепций, методология и основные направления лингвистической гендерологии; здесь обобщаются результаты исследований тендерного фактора в речи, а также тендерных стереотипов и женской письменной речи; определяются различия между понятиями "женственность" и "фемининность", "дискурс" и "текст".

Анализ научного дискурса современной гендерологии даёт основание утверждать, что необходимо учитывать воздействие как биологических, так и социально-культурных факторов на половой диморфизм, а многомерность тендерного конструкта обусловливает необходимость лингвистической компетенции для его изучения.

В рамках тендерной лингвистики принято считать, что мужская (женская) речь есть условное название лексических предпочтений и некоторых других особенностей употребления языка в зависимости от пола говорящего [СГТ 2002]. В лингвистической гендерологии особенно широко представлены эмоционально-коннотативные аспекты и лексические преференции в речи женщин и мужчин. Вместе с тем противоречивость обширного материала по речевому поведению трактуется как свидетельство множественности пола, что, однако, не снимает актуальности его изучения.

Тендерные различия находят отражения на самых разных уровнях формирования высказывания: в реализации стратегии и тактики речи, в лексических преференциях, в подборе грамматических структур и т.д.

В силу культурологической предопределённости самого тендера изучение тендерных особенностей речи является неотъемлемой частью лингвокультурологических исследований. Вопросы, связанные с

разработкой методики лингвистического исследования тендера, сейчас начинают привлекать внимание отечественных лингвистов, хотя число работ, выполненных в русле сопоставительной лингвокультурологии, в целом незначительно.

В исследовании тендера представляется целесообразным использование когнитивного подхода. Тендерная метафора позволяет рассмотреть такую константу культуры, как "женственность", являющуюся важным атрибутом общественного сознания. "Женственность" (как и "фемининность") маргинальна по отношению к "маскулинности" и определяется как социальными, так и биологическими предпосылками. В рамках тендерной лингвистики термины женственность и фемининность используются как синонимы, которые, однако, не всегда взаимозаменяемы, поскольку обладают разной коннотацией. Говорящий, желая подчеркнуть мягкость и нежность в женском характере, как правило пользуется термином женственность, предпочитая его термину фемининность-. "Есть в ней, знаете, эта мягкость, эта простота манер, эта женственность. Салтыков-Щедрин, Губернские очерки." [Толковый словарь русского языка 1981]. Кроме того, "женственность" можно рассматривать как базисный концепт [Кирилина 2000], выступающий в качестве содержательного узла в познании мира. Исследование концепта "женственность" непосредственно предполагает описание связанных с ним тендерных стереотипов и способов их отражения в языке. Поскольку тендерные стереотипы приписывают женщинам эмоциональность, пристального внимания заслуживает исследование женского дискурса, в котором эмоциональность является доминантой в женских высказываниях.

Необходимо определить значения терминов текст, дискурс и речь, используемых в диссертации. Существенными признаками текста являются статическая грань и письменная фиксация, а существенными признаками дискурса - его динамический характер и тесная связь с экстралингвистическими факторами, под которыми понимаются знания о мире, знание мнений, установок и конкретных целей говорящего. Дискурс в филогенезе предшествует тексту, и отношения этих двух феноменов можно изобразить следующим образом: дискурс —» текст. Дискурс - это процессуальная сторона текста, который является результатом дискурса. Речь есть конкретное говорение, протекающее во времени и облеченное в звуковую (включая и внутреннее проговаривание) или письменную форму. Иногда под дискурсом понимается как сам процесс говорения, так и его результат. Таким образом, термины речь и текст являются видовыми по отношению к объединяющему их родовому термину дискурс, причём эти термины не образуют выраженных дихотомических пар. Дискурс можно представить как "речь + текст" [Макаров 1998]. Следовательно, можно

исследовать женский дискурс через женский текст, который является продуктом дискурса или репрезентативным языковым материалом, фиксированным на том или ином материальном носителе.

Поскольку тендер влияет на акты письма и чтения, женский дискурс является достоверным источником женского взгляда на мир.

Таким образом, представляется возможным реализовать в лингвистической гендерологии междисциплинарное исследование, в котором тендер может изучаться как "нелингвистический объект", а язык является средством получения знаний о конструировании социокультурного пола [Кирилина 2003].

Во II главе ("Категория эмотивности и текст") рассматривается понятие "эмоция", содержится ингерентная и адгерентная категоризация эмотивности, излагается проблема эмотивного текста и его функций, а также взаимообусловленности оценочности, экспрессивности и эмотивности.

В категорию "эмоции" В.И. Шаховский включает "эмоциональные отношения, состояния, реакции; эмоциональность, категоризация эмоций; эмоциональное мышление, сознание, содержание индуктивно-прагматического (эмпирического) понятия; выражение, называние, описание эмоций" [Шаховский 1988]. В рамках данного диссертационного сочинения эмоциональность рассматривается как одна из главных психических проявлений женщин. Фокусом лингвистического исследования могут быть определённые типы эмоций, под которыми подразумеваются "чувства-отношения", поскольку эмоции входят в психологическую структуру чувств. Чувства суть "осознанные эмоции", определяемые в диапазоне одобрительной или неодобрительной реакции на обозначаемое [Телия 1986] и представленные на языковом уровне в категории эмотивности. При этом понятие "эмотивность" означает: "эмотивная семантика, валентность, функция, сема, коннотация, амбивалентность, лакуна, номинация, деривация, прагматика; эмотивное значение, слово: эмотивный компонент значения слова, потенциал, текст; оценочный, функционально-стилистический, экспрессивный компонент значения слова" и др. [Шаховский 1988]. В лингвистике существует три подхода к изучению категории эмотивности. Первый из них распространен в стилистических штудиях (К.А. Долинин, М.Д. Кузнец, Ю.М. Скребнев), второй связан со стремлением подвести эмоциональную доминанту под весь не-нейтральный и тем самым - стилистически значимый пласт лексикона (В.И. Шаховский), а третий характеризуется комплексным подходом к проблеме экспрессивности (H.A. Лукьянова, М.И. Черемисина). Все три направления находят отражение в настоящем исследованиии.

Традиционно выделяют следующие компоненты эмотивности: языковые, параязыковые (эмоциональная кинесика и фонация в лексическом представлении и др.), а также неязыковые (эмоциональная ситуация, эмоциональная пресуппозиция, эмоциональные намерения, эмоциональные позиции коммуникантов в момент общения и их общий эмоциональный настрой). В соответствии с названием в данном диссертационном сочинении рассматриваются только языковые компоненты эмотивности. Параязыковые или неязыковые компоненты эмотивности сигнализируют о наличии эмоциональности в тексте, то есть указывают на языковые компоненты.

Основным уровнем языка, способным выражать отношение индивида к окружающему миру, является лексико-семантический уровень, в рамках которого эмотивная лексика делится на аффективы и коннотативы. Аффективы представляют собой языковые единицы, у которых основное значение, зафиксированное в словаре, является всегда эмотивным, а коннотативы соответствуют языковым единицам, обладающим дополнительной эмоциональной, оценочной или стилистической окраской узуального или окказионального характера. Таким образом, эмотивность в коннотативах является совмещенной, а в аффективах самостоятельной, поэтому коннотативы, в отличие от аффективов, являются более сложными семантическими построениями. В диссертации различаются категории эмотивности, оценочности и экспрессивности. Проявление эмотивности в лексико-семантической системе языка является одновременным проявлением субъективной модальности, смысловую основу которой образует понятие оценки. Следовательно, эмотивность - это прежде всего категория, которая отображает "ценностное в своей основе отношение к действительности" [Телия 1986]. По мнению В.Н. Телия, эмотивность проявляется в следующих видах эмотивности: эмоционально-экспрессивной, оценочно-экспрессивной, в которой, в свою очередь, выделяются квалификативно-оценочная и квантитативно-оценочная. Выделенные выше типы модальности переплетаются в едином речевом эффекте, который традиция связывает с экспрессивностью. Экспрессивность гораздо шире эмоциональности, поскольку "экспрессивность может пронизывать как эмоциональное, так и интеллектуальное и волевое в их проявлении" [Галкина-Федорук 1958]. Экспрессивность можно рассматривать в узком и широком смыслах [Лукьянова 1979]. Экспрессивность в широком смысле (речевая экспрессивность) есть выразительность, которая проявляется в речи. Экспрессивность в узком смысле (семантическая, или языковая экспрессивность) понимается как семантический признак языковой единицы, обладающей потенциальной возможностью выразить

эмоциональность и принадлежащей к компоненту коннотации. (Что касается аффективов, то они максимально экспрессивны, поскольку не имеют другого значения, кроме как экспрессивно-эмоционального.) В свою очередь, экспрессивы-коннотативы непосредственно связаны с "увеличительной" и "образной" экспрессивностью [Арнольд 1999]. Образная экспрессивность основана на метафорическом переносе. При этом экспрессивный факт, обладающий образной характеристикой, можно идентифицировать путём подстановки простого неэмоционального слова (идентификатора), соответствующего представлению или понятию [Лукьянова 1979]. Например: подчепуриться — подкокетитъся -прибодриться - намодиться = одеться (красиво, модно) Языковые единицы с увеличительной экспрессивностью выполняют функцию усилительности, например англ. absolutely, quite, really, франц. beaucoup, quel, très. Важная особенность этих слов состоит в синтаксической сочетаемости с определёнными языковыми единицами. Например, усилительные наречия, или интенсификаторы, используются с прилагательными и наречиями, а в некоторых случаях с глаголами. В этой связи Л.А. Новиков утверждает, что изучение закономерностей употребления любой лексической единицы является "необходимой ступенью семантического анализа лексики" [Новиков 1982]. Следовательно, коннотация непосредственно отсылает к внутренней форме слова, под которой подразумевается способ представления в языке внеязыкового содержания [Новиков 1982], причём "к наиболее бесспорным проявлениям коннотативной семантики в языковых сущностях можно отнести слова, выступающие во вторичной для них функции номинации" [Телия 1986]. Отсюда следует, что экспрессивы-коннотативы обнаруживаются по следующим критериям: 1) ассоциативно-образное переосмысление значения слова (словосочетания) в виде различных тропов или фразеологизмов; 2) осмысление экспрессивно-эмотивного значения слова посредством "внешней формы" (экспрессивных формообразующих и словообразовательных аффиксов); 3) увеличительная экспрессивность в семантической структуре слова, не обладающего метафорическим переносом или каким-либо внешним признаком эмотивности. Данные критерии являются основополагающими при классификации ингерентных средств вербализации эмоциональности в женском тексте. В этой связи необходимо заметить, что аффективы (междометия, бранные слова) и коннотативы (тропы, фразеологизмы, лексические единицы с экспрессивными суффиксами, усилительные наречия и др.) представляют собой ингереитный тип реализации эмотивности, поскольку являются единственным релевантным критерием собственно эмотивной лексики. "Ассоциативно-эмотивная лексика" не

составляет блока аффективов или коннотативов [Шаховский 1988], поскольку в её логико-предметном компоненте значения присутствует обозначение чувства-эмоции. Тем не менее эту лексику также можно отнести к ингерентному типу вербализации эмоциональности, поскольку она, не выражая эмоций, всё же ассоциативно отсылает коммуникантов к ним и потому вызывает чувственно-воспринимаемые косвенные ассоциации. Кроме того, использование её с местоимением первого лица единственного и / или множественного числа выражает эмоциональность и экспрессивность: ( 1 ) 'But it was then I first knew / loved you' she exclaimed (Woolf 76, 468 ); (2) Oh! que je suis contente de vous revoir' . (Mallet- Joris 85, 12). При этом можно провести параллель между высказываниями с ассоциативно-эмотивной лексикой, сопровождаемыми местоимением 1-го лица, и "перформативными высказываниями", которые предусматривают наличие в них "банального глагола в первом лице единственного числа действительного залога настоящего времени изъявительного наклонения" [Остин 1986]. Таким образом, такие критерии эмотивности, как употребление слова в особых эмотивных контекстах и в эмоциональных ситуациях, специфическая синтаксическая сочетаемость эмотивов, являются производными от наличия эмоций в семантике слова и поэтому сосгавляют адгерентную разновидность реализации эмоций.

Многокомпонентное™ описания такого феномена как эмоция, требует рассмотрения всех её составляющих в рамках модели и объясняет недостаточность рассмотрения лексемы и предложения. В этой связи под эмотивным текстом понимается текст, отражающий состояния говорящих и их взаимоотношения. Эмоция в тексте выражается благодаря особому "эмоциональному синтаксису" [Долинин 1978], или выразительным средствам языка, под которыми подразумеваются речевые приёмы, не связанные с переносом значения слов или словосочетаний, но используемые для усиления экспрессивности высказывания [Кузнец, Скребнев 1960]. В эмотивном тексте вербализуется как языковая, так и -прежде всего - речевая экспрессивность, поскольку в нём эмоциональность говорящего субъекта выражается как ингерентными, так и адгерентными средствами эмотивности. Следовательно, эмотивный текст есть наглядный результат воплощения эмоциональности в речи, который позволяет рассмотреть "эмотивность" в динамике.

III глава посвящена сопоставительном анализу средств вербализации эмоций женщинами французского и английского лингвокультурных сообществ. В главе представлены таблицы (всего 19) с целью наглядного восприятия итогов сопоставительного исследования.

Известно, что эмоция - это "феномен внутрипсихический" [Табурова 2000]. Поэтому проведение эмпирического анализа связано с рядом затруднений, вызванных следующими специфическими проблемами. Первая проблема связана с множественностью пола, то есть нарушением тендерной целостности (расхождением биологического и психологического), которое ведет к уменьшению дифференциаций мужской и женской речи; у женщин могут проявляться мужские черты поведения, а у мужчин - женские. Вторая проблема связана с влиянием таких неполовых факторов, как ситуация общения, возраст, профессия, образование, уровень общей культуры и т.п. Ещё одним затруднением является определение критериев эмотивного текста, поскольку эмотивным может быть в принципе любой текст.

Методологически в настоящем исследовании можно выделить 5 этапов.

На первом этапе рассматривается вербализация женской эмоциональности в текстах художественных произведений авторов-женщин. Единицей исследования служит текст, то есть высказывания авторов или женских персонажей, зафиксированные в художественном произведении. Таким образом, под текстом мыслится любое высказывание (последовательность высказываний), принадлежащее одному участнику коммуникации и выраженное графически в виде совокупности предложений. Для исследования выбраны те высказывания, в которых эмоциональная составляющая играет роль доминанты в определении речевого поведения индивида. Критериями отбора послужили: 1) наличие в дискурсе аффективов; 2) лексическое описание эмоциональной кинесики, фонации и просодии; 3) использование текстовых графических знаков' изображение восклицательного знака; особенности шрифта (например курсив), а также других графических знаков (например тире или многоточие, часто указывающих на эмоциональные паузы) [Арнольд 1990] и т.д. Наблюдение над графическим оформлением франкоязычных и англоязычных текстов позволяет установить следующие межязыковые сходства: 1) высокая плотность расположения восклицательных и вопросительных знаков в пределах короткого высказывания (e.g. (1) Mrs Hilbery: "Ah, you wretch! What a wicked old despot you were, in your day! How we all bowed down before you!" (Woolf, 108). (2) Diane: "Un docteur! Et tout ce verre' П va se blew, il va mourir!" (Mallet-Joris 85, 355)); 2) использование в тексте как вопросительных, так и восклицательных знаков (e.g. ())" Wake up, Rulph' You're half asleep1' Mary cried, turning and pinching his sleeve 'What have you been doing with yourself? Moping? Working? Despising the world, as usual? "(Woolf, 150). (2) Ma chérie' dit Carmen Corail, chez qui cette exclamation n 'incluait nulle tendresse, vous êtes si idéaliste! La

beauté rationnelle! Et au fond vous ne l'êtes pas assez. Car au fond la liberté de la femme, c'est aussi d'être ce qu'elle n'est pas, n'est-ce pas? .. (Mallet-Joris 85, 303)).

На втором этапе осуществляется хронологическая классификация женских эмотивных текстов. При отнесении материала к определённому временнбму этапу учитывается не только время написания произведения, но и культурно-социальный фактор, например такой как феминистское движение. Феминизм пережил свою первую волну в начале прошлого столетия и вторую волну во второй половине XX века, оказав влияние не только на общую культуру европейского социума, но и на речевое поведение женщин. Однако "в протестантской части Европы феминизм получил значительно большее развитие, нежели в южной (католической) части" [Водопьянова http://europe.rsuh.ru], поэтому представляется возможным разделение английских текстов отдельно на тексты 20-40-х гг. XX века и на тексты 50-60-х гг. XX века. В то же время франкоязычный корпус материала делится на тексты 50-х гг. и тексты 60-70 гг. XX века. В связи с применением в работе метода сплошной выборки объём анализируемых текстов оказывается неодинаковым, в частности, английский материал составляют 160 текстов XIX в.; 82 текста 20-40-х гг. XX в., 99 текстов 50-60-х гг. XX в.; французский материал составляют 62 текста XIX в., 22 текста 50-х гг. XX в. и 354 текста 60-70 -х гг. XX в.

На третьем этапе осуществляется индуктивный анализ индивидуальных текстов с целью обнаружения наиболее частотных женских преференций.

На четвёртом этапе осуществляется количественная обработка полученных данных, представленных в итоговых таблицах (за 100% принимается количество всех высказываний того или иного временного отрезка, а за х % - количество высказываний с обнаруженным языковым явлением).

На пятом этапе производится сопоставительный анализ женских преференций на материале английского и французского языков для выявления сходств и различий способов и средств вербализации эмоциональности в английском и французском языках.

Получение объективных результатов требует применения определённых критериев сходств и различий в вербализации эмоциональности в английском и французском языках, в частности следующих: 1) типология номинаций в ингеренгных и адгерентных средствах вербализации эмоциональности; 2) частотность использования эмотивных средств; 3) изменение этой частотности в диахронном плане исследования; 4) изменение протяженности текстов в связи с культурно-историческими изменениями в обществе. Очевидно, что превалирование межязыковых

сходств позволит строить предположение о наличии универсалий в вербализации эмоций женщинами разных лингвокультурных сообществ.

Большую сложность представляет исследование коннотативов, поскольку словари не имеют единой системы словарных помет. Во многих лексикографических изданиях не дифференцируются семантические и стилистические пометы. Например, такой влиятельный словарь как English Dictionary for Advanced Learners (Macmillan) использует стилистические пометы типа formal, impolite, literary, spoken, very formal, very informal и др. Поэтому представляется целесообразным толковать коннотативное содержание лексических единиц, опираясь на следующую информацию: 1) наличие стилистических помет, если в словаре не представлена эмотивная помета; 2) графическое оформление дефиниций (особенности пунктуации и шрифта) и наличие в них параязыковых компонентов эмотивности (фонацию, кинесику и т.д.) с точки зрения одобрения / неодобрения как наиболее "общих и диффузных эмотивно-оценочных отношений" [Телия 1986].

В целом анализ эмотивности в английском и французском языках показывает следующие сходства в сопоставляемом языковом материале:

1. Основными знаками эмоций в женской письменной речи являются междометия Ah! во французском языке и Oh! в английском языке. Разница между индексами встречаемости аффективов в англоязычных высказываниях 50-60-х гг. XX в. и франкоязычных - 60-70-х гг. XX в. незначительна.

2. Ненормативная лексика имеет минимальные количественные показатели (особенно в высказываниях XIX века). Основной индекс частотности использования единиц этой лексики обнаруживается в женских текстах 50-70-хх гг. XX века, ср., например, следующие женские высказывания: Pray do not talk of that odious man (formal very unpleasant (формаль. весьма непривлекательный) [MED: 979]) (Austen 61, 78) (XIX в.); и D'you know, Katherine, that ridiculous goose (informal old-fashioned a silly person (неформаль. устар. глупый человек) [MED: 615]) came to tea with me? (Woolf, 89) (XX в.); или: What an uncharitable bastard (offensive an insulting word for an unpleasant or annoying man (бранное слово, которым называют неприятного человека; зануду) [MED: 101]) you can be!' She was angry enough, disappointed enough, to want shock him (Johnson, 134).

3. Тропизированные средства характеризуются высокой частотностью употребления. При этом эпитеты (например франц. pauvre и petit) и метафоры количественно преобладают над остальными выразительными лексическими средствами. Наблюдается преимущественное использование эпитетов в высказываниях XIX века. Совмещение слов или выражений,

противоположных по значению (антитеза и оксиморон), обнаруживается редко.

4. Анализ морфологической производности в сфере вербализации эмоций показывает, что отрицательные префиксы (например ип-, dis-, in-, -less в английском языке и in-, mal-, im-, de- во французском) количественно преобладают над другими эмоционально-экспрессивными аффиксами. Аффиксы с уменьшительным значением не обнаружены.

5. Различие между количественными показателями употребления интенсификаторов в английском и французском языках во всех отрезках времени незначительно.

6. Ассоциативно-эмотивная лексика обладает максимальной частотностью употребления в женских текстах XIX века (в английском языке 8,6% и во французском языке 9,6 %).

7. На уровне синтаксической стилистики английские и французские эмотивные тексты преимущественно характеризуются одинаковым выбором синтаксических конструкций, а именно перечислениями, повторами, риторическими вопросами. Наблюдается выраженная частотность употребления риторического вопроса женщинами XIX века. Таким образом, сопоставительный анализ, проведённый в русле лингвокультурологии, позволяет выявить тенденцию английских и французских эмотивных текстов к избыточности. В целом адгерентные средства вербализации эмоциональности представлены шире по сравнению с ингерентными, что объясняется вытеснением коммуникативной структуры эмотивного текста его грамматической структуры.

8. Протяженность текста как показатель степени эмотивности женского дискурса как в английском, так и во французском языке от XIX в. до XX в. обнаруживает тенденцию к сокращению. Уменьшение протяжённости текста с течением времени коррелирует с уменьшением частотности синтаксических средств вербализации эмоциональности по мере развития социума. В этой связи представляется справедливым утверждение о том, что достаточно длинные тексты демонстрируют женскую эмотивность в полном её действии, то есть в совокупности разнообразных лексических, синтаксических и стилистических средств: e.g. Jane:" Every good, true, vigorous feeling I have, gathers impulsively round him. I know I must conceal my sentiments: I must smother hope; I must remember that he cannot care much for me. For when I say that I am of his kind, I do not mean that I have his force to influence, and his spell to attract: I mean only that I have certain tastes and feelings in common with him. I must, then, repeat continually that we are for ever sundered: - and yet, while 1 breathe and think I must love him "(Bronte Ch., 225). Здесь актуальное членение предложения позволяет выявить в качестве ремы наименование эмоции: every good, true, vigorous feeling I

have. Активно используется синтаксический приём параллельных конструкций I must conceal, / must remember, I must ...repeat, I must smother hope, I must love; метафора smother hope, - всё это благодаря речевой экспрессивности, или выразительности, несомненно выражает внутреннее состояние главной героини романа "Джейн Эйр", её безграничную любовь к своему супругу, мистеру Рочестеру.

Анализ языкового материала двух лингвокультурных сообществ позволил наряду со сходствами выявить следующие различия в вербализации эмоций женщин:

1. Французские эмотивные тексты обладают ббльшим разнообразием номинаций аффективов по сравнению с английскими текстами: помимо традиционных междометий Ah и Oh выявляется активное присутствие таких аффективов, как Bien sûr, Eh bien, Voyons, Mon Dieu (e.g. Diane: "Mon Dieu! Il va attraper quelque chose!" (Mallet-Joris 85, 355)). Кроме того, отмечается высокая частотность употребления междометий во франкоязычных высказываниях XIX века и первой половины XX века по сравнению с англоязычными. Однако эмоционально-оценочные прилагательные в англоязычных текстах в сравнении с франкоязычными количественно преобладают.

2. Установлен более высокий индекс встречаемости тропизированных средств во французской письменной речи в сравнении с английской (франц. 63% в XIX в.; 36,4% в 50-х гг. XX вв.; 31,5 % в 60-70-х гг. XX в. и англ. 46,5% в XIX в., 25,4% в 20-40-х гг. XX в. и 28% в 50-60-гг. XX в.).

3. В женской письменной речи в английском языке обнаруживается мёнынее количество фразеологических оборотов по сравнению с французским языком.

4. Анализ морфологических средств вербализации эмоциональности показывает различную динамику женских преференций в диахронии, а именно франц. * 9 (XIX в.); 2 (50-е гг. XX в.); 29 (60-70-е гг. XX в.) и англ. 40 (XIX в.); 3 (20-50-е гг. XX в.); 5 (50-60-е гг. XX в.) (примечание: знак * обозначает общее количество элятивов и единиц с эмоционально-экспрессивными префиксами и суффиксами).

5. Отмечается более высокий количественный показатель синтаксических конструкций во французских текстах по сравнению с английскими (англ. 85% в XIX в.; 52% в 20-40-х гг. XX в. и 44% в 50-60-х гг. XX в.; франц. 92,5% в XIX в.; 84,6 % в 50-х гг. XX в. и 57 % в 60-70-х гг. XX в.).

6. Сокращение протяжённости текста наблюдается более явно в английской письменной речи в сравнении с французской. Средняя протяжённость англоязычного текста составляет 85 языковых единиц в XIX в.; в 20-40-х гг. и 50-60-х гг. XX века - 25-30 единиц. В то же время средний

франкоязычный текст XIX века содержит 130 языковых единиц, в 50-х гг. и 60-70-х гг. XX века - 60-70 единиц.

Таким образом, исследование вербализации женской эмоциональности в двух лингвокультурных сообществах показывает, что в целом межязыковое сходство превалирует над межязыковым различием.

Проведённый анализ показывает характерные черты эмоционального оформления женских высказываний того или иного периода, такие как частое использование риторического вопроса и ассоциативно-эмотивной лексики женщинами XIX века (например англ. to grieve, to love и франц. endurer, mépriser)', явное преимущество тропизированных средств (в особенности эпитетов) в англоязычных и франкоязычных текстах XIX века. Элементы собственно ненормативной, грубой лексики практически отсутствуют в англоязычных и франкоязычных женских текстах XIX века. Такую особенность в женской письменной речи можно объяснить следующими факторами: 1) воспитание удерживает женщину (прежде всего английскую женщину) того времени от резких негативных выражений эмоций в речи; 2) для литературы XIX в. вообще, и женской литературы XIX столетия в частности, свойственно сглаживание речи персонажей, в том числе женских персонажей. При прочих равных условиях редкое использование ненормативной лексики, а также "невежливых" междометий типа англ. damn, фразеологичеких единиц со сниженной лексической тональностью, лексических единиц с пренебрежительными аффиксами в письменной речи в обоих языках позволяет сделать вывод о связи женской эмотивности с такими проявлениями женского характера, как мягкость и нежность. Вместе с тем имеет место отдельное проявление явно грубой лексики во французском языке (например salaud ("Homme méprisable, moralement répugnant" (омерзительный человек) [Le Petit Robert: CD-ROM]); taré ("Défectuosité héréditaire, plus ou moins grave, d'ordre physique ou psychique" (тяжелая степень физических или психических отклонений, передающихся по наследству) [там же]); garce ("Fille de mauvaise vie" (девица, которая ведёт непристойный образ жизни) [там же])), что, по-видимому, связано с большей раскрепощённостью француженки в социуме в сравнении с английской женщиной, по крайней мере в XX веке.

Женская картина мира - это отражение окружающей действительности в её целостности и многообразии с точки зрения опыта женщин. Различие в способах вербализации эмоциональности в английской и французской женской картинах мира объясняется следующими экстралингвистическими причинами:

1) Французская эмоциональность и экспрессивность - это очевидные проявления личности носителей полиактивной культуры, к которой

французы имеют прямое отношение [Льюис 1999]. Французское бунтарство и революционность, роль Франции как "диссидента Европы" [там же] обусловливали более свободное поведение французских женщин. 2) Английское общество всегда отличалось своим консерватизмом, неукоснительным соблюдением традиций и церковных догматов, согласно которым' the husband and wife are one, and the husband is that one [McDowall 1997]. На женскую картину мира повлияла ранняя урбанизация, бурное капиталистическое развитие Англии, а также особая приверженность англичан к историческим традициям и религиозным догматам.

Большую роль в структурировании категории эмотивности играют и характерологические особенности самих языков, к которым прежде всего относятся особенности семантических структур языкового лексикона. В основе этих особенностей лежат те или иные принципы категоризации мира и способы концептуализации информации, включающие отбор значимых для данной культуры признаков. Например, толкования некоторых лексических единиц эмотивной семантики, таких как англ. happy и франц. heureux, фиксируют определённые различия; happy имеет более ограниченный, прагматический характер, ассоциируясь с мужским началом, в отличие от "абсолютных коннотаций" heureux, по этой причине имеющего ассоциативную связь с женщиной, с эмоциональностью [Вежбицкая 1997].

Следовательно, на содержание категории эмотивности непосредственно оказывают влияние, с одной стороны, экстралингвистические факторы (исторические, социальные, культурологические, политические, экономические, этнические), которые получили свое отражение в женском речевом поведении, и, с другой стороны, собственно интралингвистические факторы.

В заключении содержатся выводы по результатам исследования, а также перспективы дальнейшего изучения темы. Здесь отмечается, что изменение категории "эмотивность" в диахронии подтверждает историческую изменчивость концепта "женственность". Перспективным представляется изучение эмотивного фактора исключительно на материале мужских текстов, что, в свою очередь, позволило бы провести сопоставление соответствующих результатов с результатами данного исследования.

Основные положения диссертации получили освещение в следующих публикациях по теме исследования:

1. Исхакова 3.3. Лингвокультурологический подход в обучении иностранному языку в гуманитарных вузах // Обучение языку специальности в технических и гуманитарных вузах. Материалы Межвузовской научно-практической конференции, посвящённой 50-летию Уфимского государственного нефтяного технического университета. -Уфа: Изд-во УГНТУ, 1998,- С.42.

2. Исхакова 3.3. Аксиология в философии и современной лингвистике // Лигвометодические проблемы обучения иностранным языкам в полилингвальном пространстве. Сборник материалов межвузовской научно-практической конференции 22 декабря 2003 года / Отв. ред. Л.А. Ярославова - Стерлитамак: Стерлитамак. гос. пед. ин-т, 2004. - С. 97-98.

3. Исхакова 3.3. К вопросу о тендерной лингвистике // Языки и транснациональные проблемы. Материалы: 1-ой Международной научной конференции 22-24 апреля 2004 года. Том I. / Отв. ред. Т.А. Фесенко. Изд-во Министерства образования и науки Российской федерации, Институт языкознания российской академии наук, Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, Институт исследования и развития литературных процессов в Австрии и в мире (Вена, Австрия). - Москва-Тамбов: изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2004. - С. 363-369.

4. Исхакова 3.3. Лингвокультурологический аспект исследования тендера // Фундаментальные и прикладные исследования в системе образования. II Международная научно-практическая конференция (заочная).Часть IV. -Тамбов, 2004. - С.100-102.

5. Исхакова 3.3. Женский текст как объект исследования в тендерной лингвистике // Вопросы обучения иностранным языкам: методика, лингвистика, психология. Материалы конференции 23-24 июня 2004 года. -Уфа: УГАТУ, 2004. - С. 153-156.

6. Исхакова 3.3. К вопросу об исследовании тендерных стереотипов в лингвистике // Языковая личность в социальной и межкультурной коммуникации. Материалы 3-ей открытой научной конференции по лингвистике / Отв. ред. В.Г. Борботько. - М: РГСУ, 2004. - С. 73-76.

7. Исхакова 3.3. Эмотивный текст и некоторые его особенности // Университетская наука - республике Башкортостан. Том И. Гуманитарные науки. - Уфа: БГУ, 2004. - С.90-91.

8. Исхакова 3.3. Морфологические средства вербализации эмоций в женском тексте // Семантические категории в разных лингвистических парадигмах. Сборник научных статей. - Уфа: РИО БашГУ, 2005. - С. 71-75.

9. Исхакова 3.3. Проявление увеличительной экспрессивности в женском тексте (на материале французского и английского языков) // Коммуникативно-функциональное описание языка: Сборник научных статей (Часть I) - Уфа: РИО БашГУ, 2005. - С. 78-85.

Исхакова Земфира Зульфугаровна

ТЕКСТОВАЯ ВЕРБАЛИЗАЦИЯ ЭМОЦИЙ В СВЕТЕ ТЕНДЕРА (на материале английского и французского языков)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Лицензия на издательскую деятельность JIP№ 021319 от 05.01.99 г.

Подписано в печать 30.09.2005 г. Бумага офсетная. Формат 60x84/16. Гарнитура Times. Отпечатано на ризографе. Усл. печ. л. 1,38. Уч.-изд. л. 1,44. Тираж 100 экз. Заказ 724.

Редакционпо-издательский центр Башкирского государственного университета 450074, РБ, г. Уфа, ул.Фрунзе, 32.

Отпечатано на множительном участке Башкирского государственного университета 450074, РБ, г.Уфа, ул.Фрунзе, 32.

РНБ Русский фонд

2006-4 15564

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Исхакова, Земфира Зульфугаровна

Введение.

Глава I. Основные направления лингвистической гендерологии.

1.1. Философские истоки гендерологии.

1.2. Период интенсивного развития тендерных исследований в лингвистике.

1.3. Коммуникативный аспект изучения тендера.

1.4. Лингвокультурологическая основа описания* тендера.

1.5. Когнитивный подход в изучении тендера.

1.6. Тендерные стереотипы.

1.7. Женский дискурс как объект исследования в тендерной лингвистике.

1.8. Резюме I главы.

Глава II. Категория эмотивности и текст.

2.1. Исследование эмоций различными науками.

2.2. Ингерентная категоризация эмотивности в лексико-семантической системе языка.

1 * 2.3. Адгерентная категоризация эмотивности в тексте

2.3.1. Особенности эмотивного текста.

2.3.2. Функции эмотивного текста.91

2.4. Резюме II главы.

Глава III. Сопоставительный анализ эмотивности в английском и французском языках.

3.1. Методика изучения женских преференций в рамках эмотивного текста. 1.

3.2. Объективация эмоциональности на уровне английского эмотивного текста в сравнении с французским.

3.2.1. Ингерентные средства вербализации эмоций.

3.2.2. Аффективы как "чистые" знаки эмоциш.

3.2.3. Аффективы и коннотативы в ненормативной лексике женщин.

3.2.4. Тропы как изобразительно-выразительные средства в тексте.

3.2.5. Фразеологические обороты как средства выражения эмоциональности в тексте.

3.2.6. Морфологические средства вербализации эмоций.

3.2.7. Проявление увеличительной экспрессивности в женском тексте.

3.2.8. Вербализация эмоций посредством ассоциативно-эмотивной лексики.

3.2.9. Адгерентые средства вербализации эмоций.

3.2.10. Протяженность текста как показатель степени его эмотивности.

3.3. Обусловленность содержания категории эмотивности экстралингвистическими и интралингвистическими факторами.

3.4. Резюме III главы.!.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Исхакова, Земфира Зульфугаровна

Современная лингвистика характеризуется интенсивным развитием новых направлений, основанных на принципе антропоцентризма. В соответствии с этим принципом в центр научных изысканий поставлен человеческий фактор, то есть все индивидуальные характеристики языковой личности, в том числе и принадлежность к тому или иному полу. Пол играет основную роль в социальной, культурной и когнитивной ориентации человека.

Изучение языковой личности через призму пола выдвигается на центральное место в связи с формированием особой гуманитарной науки -гендерологии. В качестве основного в категориальный аппарат данного научного направления входит понятие "гендер", которое представляет собой социокультурный конструкт, позволяющий акцентировать социальные и культурные аспекты взаимодействия полов с учетом их биологических особенностей, то есть особенностей мужского и женского поведения, общения, мышления * в зависимости от тендерных стереотипов мужественности или женственности, предписываемых обществом, а не природой. Фемининность и маскулинность рассматриваются, таким образом, не как имманентный природный фактор, а как константы культуры. Широта и многомерность тендерного конструкта обусловливает необходимость лингвистической компетенции для его изучения, что и вызвало зарождение нового направления - лингвистической гендерологии (гендерной лингвистики). Учитывая, что гендер - это социокультурный конструкт, возвышающийся над биологической реальностью и абстрагирующийся от неё, лингвистическое исследование проводится с привлечением психо-, этно-, социо-, прагмалингвистики, лингвофилософии, а также когнитивной лингвистики. Все аспекты языка как на уровне системы, так и на уровне функционирования могут быть проанализированы с позиции тендера, что предполагает разнообразие методов и подходов в лингвистических исследованиях, позволяющих выявить рефлексию тендера в языке и речи [Кирилина 1999а].

Изучение вербализации эмоций через призму пола представляет особый интерес для лингвистов. Составляя "ядро" языковой личности, эмоции [Шаховский 1988] непосредственно связаны с мышлением, они интеллектуализированы и социализованы. Любой опыт человечества, в том числе и эмоциональный, закрепляется в языковых единицах, и при их использовании в речи человек в кодированном виде выражает и воспринимает эти эмоции как вербализованные эмоциональные отношения.

Наиболее перспективным и обоснованным направлением изучения мужской и женской речи в рамках эмоционального фактора в настоящее время считается изучение стратегий и тактик речевого поведения мужчин и женщин в различных коммуникативных ситуациях с обязательным учетом культурной традиции данного общества. Развитие лингвокультурологии позволяет получить данные, свидетельствующие о культурной обусловленности мужской и женской речи. Это и послужило основанием для выбора проблематики натоящего исследования.

Интерес к изучению эмотивного речевого поведения с позиции тендера и сопоставительному анализу манифестаций и динамики тендерных стереотипов в различных языках и культурах на материале вербализованных эмоций в исключительно женском дискурсе обусловливает актуальность данного » диссертационного исследования.

Методологичекую базу работы составляют теоретические положения и методологические принципы основателей отечественной гендерологии

Е.И. Горошко, А.В. Кирилиной, И.И. Халеевой, идеи лингвокулыурологического описания языка, содержащиеся в трудах Ю.Д.Апресяна, Н.Д.Арутюновой, А. Вежбицкой, В.В. Воробьёва, Г.В. Гафаровой, С.В. Ивановой, Т.А. Кильдибековой, Д.С. Лихачева, Ю.С.* Степанова, ряд положений когнитивной лингвистики, представленных в. работах Дж. Лакоффа, М. Джонсона, Р. Лангакера, О.Н. Селиверстовой и др., достижения в области дискурсологии и текстологии, которые содержатся в трудах И.Р.

Гальперина, М.Я. Дымарского, Ю.Н. Караулова, В.В. Красных, В.А. Кухаренко, Ю.М. Лотмана, M.JI. Макарова, Т.М. Николаевой, а также исследования по эмотивности таких ученых-лингвистов, как И.В. Арнольд, LLL Балли, JI.M. Васильев, К.А. Долинин, Н.А. Лукьянова, Л.А. Калимуллина, Л.А. Сергеева, В.Н. Телия, С.Г. Шафиков, В.И. Шаховский и др.

Научная новизна проведенного исследования заключается:

• в исследовании манифестации тендерных стереотипов в двух европейских языках (английском и французском) на основе лингвокультурологического подхода, являющегося одним из основополагающих при исследовании тендерного фактора в языке;,

• в выявлении когнитивных механизмов эмотивности, связанных с взаимодействием языковых и мыслительных категорий, на основе сопоставительного анализа женских высказываний в двух языках;

• в установлении межязыковых сходств и различий в вербализации женской эмоциональности;

• в определении роли внеязыковых и внутриязыковых факторов в конструировании тендера.

Объектом изучения выбран художественный текст женщин-писательниц английского и французского лингвокультурных сообществ. Динамика женских преференций рассматривается как в синхронном, так и в диахронном планах. Эмпирической базой исследования послужила женская литература XIX-XX веков.

Цель исследования состоит в изучении средств и способов вербализации эмоций в высказываниях, авторами которых являются женщины.

Для достижения поставленной цели в работе необходимо решение следующих задач:

• определить с точки зрения философии сущность категории "гендер", методологию и основные подходы к изучению проблематики пола, t существующие в лингвистике, а также основные направления тендерной лингвистики;

• рассмотреть категориальный аппарат, связанный с лингвокультурологическим и дискурсивным подходами к исследованию тендера в языке;

• исследовать средства вербализации эмоций в женских речевых номинациях на базе английского и французского языков;

• проанализировать роль релевантных экстралингвистических и интралингвистических факторов в процессах языкового конструирования тендера.

Целевые установки исследования обусловили выбор методов и процедур исследования: интроспективный метод, дедуктивный и индуктивный методы, сравнительно-сопоставительный метод, когнитивно-дискурсивный метод, метод количественного анализа, сопоставление различных культурных кодов, корреляция языковых и социальных явлений.

На защиту выносятся следующие положения: ввиду общности человеческой когниции средства вербализации эмоциональности в женской письменной речи в английском и французском языках обнаруживают больше сходств, чем различий;

- междометия как "чистые знаки эмоций" представляют собой эксплицитные средства вербализации эмоциональности, а наличие их в дискурсе является основным критерием определения того или иного текста как эмотивного; 4 вместе с тем франкоязычная "эмотивность" характеризуется несколько большим разнообразием и количеством междометий (в XIX веке и 50-х гг. XX в.) в сравнении с англоязычной;

- общей отличительной чертой франкоязычных и англоязычных женских эмотивных текстов является стремление к "избыточности" языковых единиц;

- адгерентные средства вербализации эмоциональности представлены шире в сравнении с ингерентными в обоих языках; в то же время ингерентные, а именно тропизированные, а также адгерентные средства, по своим количественным показателям шире представлены в женской речи во французском языке по сравнению с английским; Ф - диахронический подход к исследованию позволяет выявить черты эмоционального оформления женских высказываний, характерные для того или иного периода; эмотивность присутствует в речи женщин обоих лингвокультурных сообществ как в XIX веке, так и в XX веке, который, несмотря на развитие феминистского движения, диктует свои правила распределения рассудочности и эмоциональности в женском речевом поведении.

Теоретическая значимость работы заключается в расширении рамок лингвистического изучения тендера, в установлении национально-культурной специфики вербализации эмоциональности в английском языке в Ф сопоставлении с французским.

Практическая ценность её результатов состоит в получении новых данных о различиях в манифестации гендера в двух европейских языках (английском и французском), которые могут быть использованы в методике и практике преподавания иностранного языка при формировании полилингвальной языковой личности: в учебном процессе на занятиях по практике перевода, в спецкурсах и спецсеминарах по проблемам лингвокультурологии и межкультурной коммуникации, при написании курсовых и дипломных работ.

Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены на различных этапах её разработки: на международной научно-практической конференции "Фундаментальные • и прикладные исследования в системе образования" (Тамбовский государственный университет 2004), на международной научной конференции "Языки и транснациональные проблемы" (Институт языкознания РАН 2004), на научно-методической конференции "Языковая личность в социальной и межкультурной коммуникации" (Московский государственный социальный университет 2004), на научно-методической конференции "Лингвистика, педагогика, психология" (Уфимский государственный авиационный технический университет 2004), на ^ научно-практической конференции, посвященной 95-летию основания

Башкирского государственного университета (Башкирский государственный университет 2004). По материалам исследования опубликовано 6 статей и 3 подборки тезисов.

Основные цели и задачи диссертационного исследования обусловили её структуру. Оно состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованной литературы в количестве 236 наименований, списка словарей и справочников, источников художественных текстов (17), списка сокращений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Текстовая вербализация эмоций в свете гендера"

Результаты исследования представлены в таблице № 18.

Табл.18.

Частотность эмотивных синтаксических конструкций во французском дискурсе

Синтаксическая конструкция XIX в. 50-е гг. XX в. 60-70-е гг.ХХв.

Перечисления 35,5% 31,8% 26,3%

Повтор 20% 16,6% 8,8%

Обособление 19,2% 13,6 % 5,8%

Риторический вопрос 13% 4,5% 6,2%

Инверсия - 4,5% 4,4 %

Нарастание 1,6% 9,1% 1,3%

Полисиндетон 1,6% 4,5% 2,8%

Литота 1,6% - 0,3%

Подхват - - 1,1% всего 62/92,5 % 22/84,6% 354/57%

Необходимо отметить, что сопоставительный анализ показывает важную особенность эмотивного женского текста как в английском, так и во французском языках: это необычное размещение слов в высказывании. То есть из анализа следует, что коммуникативная структура высказывания оттесняет грамматическую "на задний план" [Долинин 1978: 250]. Поскольку в разговорном стиле на первое место выдвигается "эмоционально доминирующий элемент (термин JI. Блумфилда)" [Арнольд 1990: 162] высказывания, то часто говорящий сначала называет лицо, которое наиболее его волнует, "а потом поясняет ситуацию" [там же: 163]. Рассмотрим отрывки англоязычных текстов с такой синтаксической особенностью:

1) Elizabeth: "Poor Charlotte! It was melancholy to leave her to such society! But she had chosen it with her eyes open; and though evidently regretting that her visitors were to go, she did not seem to ask for compassion. "(Austen 61, 220). В данном случае восклицательное предложение Poor Charlotte! и конструкция It was melancholy to leave her to such society!, которая служит "специальной синтаксической формой усиления" [Арнольд 1990: 163], способствуют более полному выражению сочувствия, жалости и одновременно уважения Элизабет к своей подруге за её трудолюбие.

2) Jane: " Mrs Fairfax! I saw her in a black gown and widow's cap; frigid, perhaps, but not uncivil: a model of elderly English respectability" (Bronte Ch., 117). В этом примере восклицание выражает удивление героини романа "Джейи Эйр": когда Джейн увидела в первый раз миссис Фэйрфакс, то она удивилась тому, насколько она верно представляла себе английскую вдову.

Следующий пример примечателен тем, что в актуальном членении франкоязычного предложения в качестве ремы выступает наименование эмоции: Contradictions (противоречия); j'erre comme.Это подчёркивает внутреннее состояние героини "Бумажный домик"; женщина словно чужая в собственном доме, в собственной жизни: Contradictions; j'erre comme une etrangere dans ma propre maison, dans ma propre vie (Mallet-Joris 80,180).

В целом избыточность во французском языке несколько превалирует над англоязычной, доказательством чего являются количественные показатели встречаемости перечислений, повторов, риторических вопросов, полисиндетона во франкоязычных текстах (для сравнения см. табл. №17 и №18, а также таблицу, приведённую ниже (примечание: знак * обозначает индекс частотности в англоязычных текстах; знак ** — индекс встречаемости во франкоязычных текстах; знак *** - общее количество элятивов и языковых единиц с эмоционально-экспрессивными суффиксами и префиксами).

Табл.19.

Частотность средств вербализации эмоций в женской письменной речи в английском и французском языках

Женские преференции XIX в. 20-50-е гг. XX в. 50-70-е гг. XX в.

Адгерентные средства

Синтаксические средства * 85% (англ.) ** 92,5% (франц.) 52% (англ.) 84,6% (франц.) 44% (англ.) 57% (франц.)

Ингерентные средства

Междометия аффективы 33% (англ.) 45% (франц.) 44,7% (англ.) 63,3% (франц.) 35% (англ.) 34% (франц.)

Тропизированные средства коннотативы 46,5% (англ.) 63% (франц.) 25,4% (англ.) 36,4% (франц.) 28% (англ.) 3U5% (франц.)

Интенсификаторы коннотативы 35% (англ.) 33,8% (франц.) 24,5% (англ.) 22,7% (франц.) 39% (англ.) 37,6% (франц.)

Эмоционально-оценочные прилагательные аффективы 9% (англ.) 5% (франц.) 15,7% (англ.) 9% (франц.) 10% (англ.) 2,4% (франц.)

Ассоциативно-эмотивная лексика Эмотивы-номинативы 8,6% (англ.) 9,6 % (франц.) 1,2% (англ.) 0% (франц.) 6% (англ.) 4,5% (франц.)

Ненормативная лексика аффективы и коннотативы 1,2% (англ.) 1,6% (франц.) 1,2% (англ.) 4,5% (франц.) 12% (англ.) 4% (франц.)

Морфологические средства коннотативы ***40 (англ.) 9(франц.) 3 (англ.) 2 • (франц.) 5 (англ.) 29 (франц.)

Фразеологизмы коннотативы 2,5% (англ.) 6,4% (франц.) 0% 4,5% (франц.) 0% 3% (франц.)

3.2.10. Протяженность текста как показатель степени его эмотивности

Длина высказывания рассматривается ♦ как показатель степени его эмоциональной напряженности. В. А. Кухаренко считает, что "длина предложения входит составной частью в его художественную систему и выступает актуализатором высказывания, сообщающим ему дополнительную содержательную и экспрессивную ёмкость" [Кухаренко 1988:60]. Можно провести параллель между длиной предложения и длиной эмотивного текста: ведь текст, выражающий эмоции, также стремится к различного рода дополнениям, уточнениям, резким сменам объектов интереса говорящего и т.д., что непосредственно может отражаться в протяженности вербализованного высказывания. Чем длиннее текст, тем он больше содержит континуум эмоций.

Максимально длинными англоязычными высказываниями оказались тексты XIX века: средняя длина текста составила 85 единиц (подсчитывалась каждая языковая единица в высказывании); в пределах 8,1 % составили женские тексты с количеством 110 языковых единиц. Нижепомещённый отрывок является показателем подобных женских текстов: e.g. " There! You see!' cried Mary in an ecstasy; ' just as I said! Heir to Sir Walter Elliot! I was sure that would come out, if it was so. Depend upon it, that is a circumstance which his servants take care to publish; wherever he goes. But, Anne, only concieve how extraordinary! I wish I had looked at him more. Г wish we had been aware in time, who it was, that he might have been introduced to us. What a pity that we should not have been intriduced to each other!Do you think he had the Elliot countenance ?I hardly looked at him, I was looking at the horses, but I think he had something of the Elliot countenance. I wonder the arms did not strike me! Oh!. "(Austen 94,105).

Женские эмотивные тексты 20-40-х гг. XX века гораздо короче текстов XIX века; лишь 0,8 % всех текстов являются протяжёнными (103 языковые единицы), длина среднего текста составляет около 30 языковых единиц. В текстах 50-60-х гг. XX в. вообще отсутствуют тексты, состоящие из более чем

100 языковых единиц; длина среднего высказывания составляет в пределах 2530 единиц, 3,65 % составляют тексты с. количественным показателем 90 языковых единиц: e.g. " If you only knew' said Nan, how pathetic you are! Just see yourself, Bill, for a moment. Do you seriously imagine that you could make anything out of a love affair with an attractive, flightly little gipsy with a French upbringig who might be your daughter! Don' t make yourself more ridiculous than you already are! If the silly child seems attached to you at the moment, and isn't just being kind so as not to hurt your feelings, it's probably because she's just lost her father" (Murdoch 75, 1

138).

Достаточно длинные тексты содержат разнообразные способы и средства вербализации эмоций в женской речи.

E.g. Jane: " Every good, true, vigorous feeling I have, gathers impulsively round him. I know I must conceal my sentiments: I must smother hope; I must remember that he cannot care much for me. For when I say that I am of his kind, I do not mean that I have his force to influence, and his spell to attract: I mean only that I have certain tastes and feelings in common with him. I must, then, repeat continually that we are for ever sundered: — and yet, while I breathe and think I must love him"(Bronte Ch., 225) - здесь актуальное членение предложения позволяет выявить в качестве ремы наименование эмоции: every good, true, vigorous feeling Г have. Активно используется синтаксический приём параллельных конструкций / must conceal, I must remember, I must .repeat, I must smother hope, I must love; метафора smother hope, - всё это благодаря речевой экспрессивности, или выразительности, несомненно выражает внутреннее состояние главной героини романа "Джейн Эйр", её безграничную любовь к своему супругу, мистеру Рочестеру.

Длинное высказывание может быть примером проявления "манёвренности эмоций" женщин, под которой в трактовке А.К. Ермолаева понимается "резкая смена объектов интереса, сопровождаемая синтезом новых эмоциональных состояний" [Ермолаев: http://irbis.asu.ru/mmc/golev/18.ru.shtml]: e.g. Mrs.Bennet: "Ah, sir, I do indeed. It is a grevious affair to my poor girls, you must confess .Not that 1 mean to find fault with you, for such things I know are all chance in this world. There is no knowing how. estates will go when once they come to be entailed" (Austen 61, 81). Миссис Беннет очень переживает за своих дочерей, которые могут оказаться без какого-либо состояния после смерти своего отца; эмоциональная напряженность данного отрывка подчёркивается динамикой, сменой объектов интереса (poor girls, you, estates, they). Сначала миссис Беннет беспокоится о будущей жизни своих дочерей, затем чувство тревоги сменяется выражением оправдания поведения своего супруга, и, наконец, миссис Беннет выражает своё негодование по поводу английских традиций, касающихся наследства. Такая резкая смена чувств-отношений объясняется — прежде всего - "внутренними свойствами спонтанной речи" [Долинин 1978: 300].

Таким образом, протяженность текста также служит показателем эмотивности в женской речи. Диахронный срез позволяет обнаружить большую протяженность эмотивных англоязычных текстов в XIX веке и их значительно меньшую длину в XX веке, что коррелирует с выраженной эмоциональностью женщин Викторианской эпохи и некоторым проявлением рациональности женщин периода феминистского движения.

Исследование протяженности французского эмотивного текста выявляет разницу с протяженностью английского эмотивного женского текста. Средний женский текст XIX века содержит 130 языковых единиц, при этом 8% от общего числа высказываний XIX века составляют тексты со 160 языковыми единицами. В 50-х гг. XX века данный количественный показатель гораздо меньше: средний текст составляет около 60-70 единиц, в пределах 5% от общего количества текстов данного периода - это высказывания с 95 единицами, и, наконец, 60-70-е гг. XX века характеризуется следующими показателями: длина среднего французского эмотивного женского текста составлет 60-70 единиц, около 6% от общего их количества - это тексты в пределах 95-100 единиц. Тексты объёмом более, чем 130 языковых единиц, составляют около 0,6%.

Таким образом, выявлено, что женские эмотивные тексты на материале французского языка явно отличаются по своим показателям от англоязычных эмотивных высказываний. Очевидны их высокие количественные характеристики.

Довольно длинный текст характеризуется особым эмоциональным накалом, и это получает своё отражение в использовании женщинами аффективов, различного рода усилителей в совокупности со стилистическими и синтаксическими приёмами: например параллельных конструкций, повторов, метафор, эпитетов, литот и т.д. Максимально длинные эмотивные женские тексты можно назвать "аффектированными историями" [СГТ 2002]. В целом "во французской культуре словоохотливость приравнивается к интеллектуальности и молчание отнюдь не сравнивается с золотом" [Льюис ♦

1999:163]. В качестве примера подобной "аффектированной истории" можно рассмотреть следующий эпизод из произведения французской писательницы Франсуазы Малле-Жорис: e.g. Ma cherie! dit Carmen Corail, chez qurcette exclamation n'incluait nulle tendresse, vous etes si idealiste! La beaute rationnelle! Et aufond vous ne Fetes pas assez. Car au fond la liberie de la femme, c'est aussi d'etre ce qu'elle n'est pas, n'est-ce pas? De se choisir mince ou ronde, blonde ou rousse, impassible, romantique, de passer de Fun a Vautre. de ne pas rester prisonniere d'une forme. (Mallet-Joris 85, 303). Данный отрывок представляет собой только часть сказанного Кармен Корай, персонажем романа "Аллегра", но и этого достаточно, чтобы ощутить конвергенцию эмоций в тексте благодаря эпитету Ma cherie!, риторическому вопросу Car au fond la liberie de la femme, c'est aussi d'etre ce qu'elle n'est pas, n'est-ce pas?, развёрнутым перечислениям De se choisir mince ou ronde, blonde ou rousse, impassible, romantique, de passer de Vun a I'autre. de ne pas rester prisonniere d'une forme и метафоре prisonniere d'une forme, оценочным прилагательным, включая производные с префиксом im-; impassible; таким образом богатая французская аристократка разъясняет своей подруге сущность понятия "женская красота".

Таким образом, представляется справедливым утверждение о том, что достаточно длинные тексты демонстрируют женскую эмотивность в полном её действии, то есть в совокупности разнообразных лексических, синтаксических и стилистических средств.

Подводя итог исследования средств и способов вербализации эмоций в женской письменной речи, необходимо отметить, что выбор средств выражения эмоционального состояния можно объяснить тем, что стилистические особенности языка возникают на основе общих особенностей его лексического состава и грамматического строя, на основе национальных, литературных и культурных традиций [Гак 1977: 277].

3.3. Обусловленность содержания категории эмотивности экстралингвистическими и интралингвистическими факторами

Данное исследование позволяет выявить определённые женские предпочтения в плане вербализации эмоций. Поскольку языковые выражения рассматривались в их приложении к объектам мира в актуальной речи, с точки зрения "референции" (см. подробнее об этом [Степанов 1998]), то результаты анализа материала показывают, что и английские, и французские женщины одинаково эмоциональны. В то же время статистический анализ средств вербализации эмоций в женских текстах обоих языков даёт картину сходств и различий в этой области.

Диахронный анализ категории эмотивности в некоторой степени убеждает в том, что "женственность" - это многомерный исторически изменчивый концепт (см. об этом [Кирилина 2000г]). Таким образом, подтверждается тезис А.А. Денисовой: язык является одним из важнейших источников знания о тендерной стереотипизации и ее изменении во времени (см. [СГТ 2002]). А женственность и мягкость, ассоциируемые с женской эмоциональностью, наглядно проявляются как во французской, так и в английской эмотивности. Показательна в этом отношении минимальная частотность высказываний, включающих ненормативную лексику, а также лексику пренебрежительной семантики. Как отмечает А. Белый, "не женщина вовсе определяет женственное: наоборот, женственностью определима она сама" [Белый 1991: 103]. Постмодернистская философская мысль уже указала на основной признак женского субъекта - его повторение и вечность. В данном случае выступает своего родаединство противоположностей, когда концепт женственность" одновременно и исторически изменяющееся явление, и постоянная данность, переходящая из поколения в поколение.

Представляется, что рассмотрение категории эмотивности следует обусловливать определёнными историческими, социальными, культурными и другими факторами развития социума. В связи с этим уместно отметить, что в 80-90-х гг. в тендерной лингвистике появляется понятие "гендерная субкультура": и это связано с рассмотрением социализации индивида в ходе приобщения его к определенной субкультуре, которой свойственны особые речевые практики, разные в мужской и женской среде с обязательным учётом культурной традиции данного общества [СГТ 2002].

Различия в способах вербализации эмоциональности в английской и французской женской картинах мира (женская картина мира - это отражение окружающей действительности в её целостности и многообразии с точки зрения опыта женщин) объясняются следующими экстралингвистическими причинами:

1) Для французского общества характерен культ женщины: Се que femme veut, Dieu le veut ("Что хочет женщина, то хочет бог"). Французский утопист Шарль Фурье среди духовно-нравственных ценностей подчеркивает отношение к женщине: "Нравственный и социальный уровень общества определяется отношением в нем к женщине" (цит. по [Рапопорт 1999: 18]) . На протяжении всех четырех веков - XVII-XX - французские мужчины по-прежнему оценивают женщину с "внешней стороны" и ценят в ней красоту, очарование, нежность, доброту, кокетство, соблазнительность и ум, то есть практически все те качества, которые четко соответствуют тендерным стереотипам, закрепленным за женщиной во французском обществе. Вообще "утонченность и сладость жизни" - вот основные признаки французского менталитета [Смирнов 1988: 143]. Такие социальные установки не могут не влиять на женское речевое поведение.

Кроме того, французская эмоциональность и экспрессивность - это очевидные проявления личности носителей полиактивной культуры, к которой французы имеют прямое отношение [Льюис 1999]:

Все эти факторы вместе с французскими бунтарством и революционностью, роли Франции как "диссидента Европы" [там же: 285] обусловливали более свободное поведение французских женщин.

2) Что касается Англии, то здесь до сих пор не утратило своей силы влияние исторических традиций. Английское общество всегда отличалось своим консерватизмом, неукоснительным соблюдением традиций и церковных догматов, согласно которым: the husband and wife are one, and the husband is that one [McDowall 1997: 137]. Здесь в женщине прежде всего ценятся внутренние качества: добродетель, хозяйственность, покорность и даже молчаливость. Нижеприведённые примеры из некоторых правил по семейной жизни (1614 года) достаточно показательны:

Husband Wife

Deal with many men Talk with few

Be ' entertaining' Be solitary and withdrawn

Be skillfull in talk Boast of silence цит. no [Cameron 1995: 173]).

Мораль Викторианской эпохи навязывала женщине в качестве поведенческого эталона подчиненность, пассивность, сдержанность, корректность, что заставляло ее в общении прежде всего заботится об удовлетворении нужд "негативного лица" коммуниканта; (в терминах Э. Гоффмана, П. Браун, С. Левинсон) [Шевченко 2003].

Таким образом, на женскую картину мира повлияла ранняя урбанизация, бурное капиталистическое развитие Англии, а также особая приверженность англичан к историческим традициям и религиозным догматам.

Большую роль в структурировании категории эмотивности играют и характерологические особенности самих языков, к которым прежде всего относятся особенности семантических структур языкового лексикона. В основе этих особенностей лежат те или иные принципы категоризации мира и способы концептуализации информации, включающие отбор значимых для данной культуры признаков. Например, толкования некоторых лексических единиц эмотивной семантики, таких как англ. happy и франц. heureux, фиксируют определённые различия; happy имеет более ограниченный, прагматический характер, ассоциируясь с мужским началом, в отличие от "абсолютных коннотаций" heureux, по этой причине имеющего ассоциативную связь с женщиной, с эмоциональностью (см. об этом* подробнее: [Вежбицкая 1997: 341]).

Следовательно, на содержание категории эмотивности непосредственно оказывают влияние, с одной стороны, экстралингвистические факторы (исторические, социальные, культурологические, политические, экономические, этнические), которые получили свое отражение в женском речевом поведении, и, с другой стороны, собственно интралингвистические факторы.

3.4. Резюме

Резюмируя содержание данной главы, можно заключить следующее.

В целом сопоставительный анализ языкового материала двух лингвокультурных сообществ показывает в вербализации эмоций женщин больше сходств нежели различий. Данный вывод основан на следующих наблюдениях: 1) совпадение большей части* номинаций в ингерентных и адгерентных средствах выражения эмоциональности; 2) значительно совпадающая частотность использования тех или иных эмотивных средств; 3) похожая "картина" изменения женских преференций в диахронном ракурсе; 4) сокращение протяжённости текста по мере социально-исторического прогресса в обществе (см. критерии сходств и различий в параграфе З.1.).

Анализ эмотивности в английском и французском языках показывает следующие сходства в сопоставляемом языковом материале (см. табл.№ 19): 1. Основными знаками эмоций в женской письменной речи являются междометия Ah! во французском языке и ОМ в английском языке. Разница между индексами встречаемости аффективов в англоязычных высказываниях 50-60-х гг. XX в. и франкоязычных - 60-70-х гг. XX в. незначительна.

1. Ненормативная лексика имеет минимальные количественные показатели (особенно в высказываниях XIX века). Основной индекс частотности использования единиц этой лексики обнаруживается в женских текстах 50-70-хх гг. XX века.

2. Тропизированные средства характеризуются высокой частотностью употребления. При этом эпитеты и метафоры количественно преобладают над остальными выразительными лексическими средствами. Наблюдается преимущественное использование эпитетов в высказываниях XIX века. Совмещение слов или выражений, противоположных по значению (антитеза и оксиморон), обнаруживается редко.

3. Анализ морфологической производности в сфере вербализации эмоций показывает, что отрицательные префиксы количественно преобладают над другими эмоционально-экспрессивными аффиксами. Аффиксы с уменьшительным значением не обнаружены

5. Различие между количественными показателями употребления интенсификаторов в английском и французском языках во всех отрезках времени незначительно.

6. Ассоциативно-эмотивная лексика обладает максимальной частотностью употребления в женских текстах XIX века (в английском языке 8,6% и во французском языке 9,6 %).

7. На уровне синтаксической стилистики английские и французские эмотивные тексты преимущественно характеризуются одинаковым выбором синтаксических конструкций, а именно перечислениями, повторами, риторическими вопросами. Наблюдается выраженная частотность употребления риторического вопроса женщинами XIX века. В целом адгерентные средства вербализации эмоциональности представлены шире по сравнению с ингерентными.

8. Протяженность текста как показатель степени эмотивности женского дискурса как в английском, так и во французском языке от XIX в. до XX в. обнаруживает тенденцию к сокращению.

Анализ языкового материала двух лингвокультурных сообществ наряду со сходствами позволил выявить следующие различия в вербализации женских эмоций:

1. Французские эмотивные тексты отличаются большим разнообразием номинаций аффективов по сравнению с английскими текстами: помимо традиционных междометий Ah и Oh выявляется активное присутствие таких аффективов, как Bien зйг, Eh bien, Voyons, Mon Dieu. Кроме того, отмечается высокая частотность употребления междометий во франкоязычных высказываниях XIX века и первой половины XX века по сравнению с англоязычными. Однако эмоционально-оценочные прилагательные в англоязычных текстах в сравнении с франкоязычными количественно преобладают.

2. Установлен более высокий индекс встречаемости тропизированных средств во французской письменной речи в сравнении с английской (франц. 63% в XIX в.; 36,4% в 50-х гг. XX вв.; 31,5 % в 60-70-х гг. XX в. и англ. 46,5% в XIX в., 25,4% в 20-40-х гг. XX в. и 28% в 50-60-гг. XX в.).

3. В женской письменной речи в английском языке обнаруживается меньшее количество фразеологических оборотов по сравнению с французским языком.

4. Анализ морфологических средств вербализации эмоциональности показывает различную динамику женских преференций в диахронии, а именно франц. * 9 (XIX в.); 2 (50-е гг. XX в.); 29 (60-70:е гг. XX в.) и англ. 40 (XIX в.); 3 (20-50-е гг. XX в.); 5 (50-60-е гг. XX в.) (примечание: знак * обозначает общее количество элятивов и единиц с эмоционально-экспрессивными префиксами и суффиксами).

5. Отмечается более высокий количественный показатель синтаксических конструкций во французских текстах по сравнению с английскими (англ. 85% в XIX в.; 52% в 20-40-х гг. XX в. и 44% в 50-60-х гг. XX в.; франц. 92,5 % в XIX в.; 84,6 % в 50-х гг. XX в. и 57 % в 60-70-х гг. XX в.).

6. Сокращение протяжённости текста наблюдается более явно в английской письменной речи в сравнении с французской.

Результаты сопоставительно-типологического исследования, выполненного в русле лингвокультурологии, обусловлены культурно-историческими, социальными и другими факторами развития социумов.

Заключение

Данное диссертационное исследование позволило обнаружить средства и способы вербализации эмоциональности в женской речи. Выявлено как универсальное, так и идиоэтническое в выборе средств вербализации эмоций женщинами английского и французского лингвокультурных сообществ, причём универсальное здесь превосходит различное. Установить эти особенности позволяет также выраженная в табличной форме количественная характеристика наиболее частотных способов вербализации эмоций в женской речи: Табличный способ обобщённой репрезентации материала способствует обнаружению динамики развития эмотивности как. в синхронных срезах, так и в диахронии, установлению женских преференций в ингерентных и адгерентных средствах выражения эмоциональности.

Анализ материала позволяет установить, что "чистыми" знаками эмоций являются междометия: они эмотивны всегда и имеют конкретное эмотивное значение, закреплённое в словаре. Междометия - это явно эксплицитные средства выражения эмоций, именно поэтому наличие их в художественном тексте является основным критерием определения того или иного текста как эмотивного.

Для получения объективных статистических результатов выдвинуты определённые критерии эмотивного тексту. Поскольку эмотивностью характеризуется любой художественный текст, то для изучения выбраны те художественные тексты, в которых эмоциональная составляющая играет роль доминанты в определении речевого поведения индивида. Критериями отбора послужили: 1) наличие аффективов в дискурсе; 2) лексическое описание эмоциональной кинесики, фонации и просодии; 3) использование текстовых графических знаков: изображение восклицательного знака; особенности шрифта и т.д. В целом эмотивный' текст представляется как наглядный результат воплощения эмоциональности в речи, который позволяет рассмотреть "эмотивность" в действии.

Изучение средств эмотивности в женских дискурсах двух европейских лингвокультурных сообществ позволило обнаружить несколько большее проявление эксплицитности в вербализации эмоций французскими женщинами в сравнении с английскими, доказательством чего является более выраженная частотность междометий (в XIX веке и 50-х гг. XX в.) и разнообразие их номинаций во французском языке. Вместе с тем в англоязычных высказываниях отмечается большая частотность и разнообразие эмоционально-оценочных прилагательных.

Морфологическая представленность эмоциональности на материале английского и французского языков характеризуется невысоким индексом встречаемости, однако в англоязычных текстах ♦ данные средства вербализации эмоциональности представлены шире, чем во франкоязычных. В целом наибольшей частотностью в обоих языках характеризуются слова с отрицательными аффиксами, меньшей частотностью отличаются лексические единицы с аффиксами пренебрежительного значения.

Отмечается важная особенность интенсификаторов во франкоязычных эмотивных текстах: здесь их семантическое поле относительно шире по сравнению с аналогичным в английском языке.

Сопоставительный анализ, проведённый в русле лингвокультурологии, позволил выявить тенденцию английских и французских эмотивных текстов к избыточности, доказательством чего является выраженная частотность присутствия инверсий, повторов, риторических вопросов и перечислений в женских высказываниях. Однако наличие компрессии в женском дискурсе не исключается; в редких случаях обнаруживается, такая фигура речи, как апозиопезис (например в английском языке).

Адгерентные средства вербализации эмоциональности в обоих языках представлены выше по сравнению с ингерентными средствами, что объясняется вытеснением коммуникативной структуры эмотивного текста его грамматической структуры. Однако по своим количественным показателям ингерентные средства, в частности тропизированные, и адгерентные средства более выражены у французских женщин, что обусловлено определёнными этнокультурными факторами, которые были описаны в предыдущем параграфе.

Диахронный ракурс исследования позволяет выявить явную эмотивность языка французских и английских женщин как в XIX веке, так и в XX (на протяжении 20-70-х гг. XX века), поэтому вряд ли можно говорить о проявлении женской сдержанности в период развития феминистского движения. Например, частотность использования междометий в женских высказываниях составляет: франц. 45% в XIX в., 63,3% в 50-х гг. XX в. и 34% в 60-70-х гг. XX в.; англ. 33% в XIX в., 44,7 % в 20-40-х гг. XX в. и 35% в 50-60-х гг. XX в.

Тем не менее наблюдаются характерные черты эмоционального оформления женских высказываний того или иного периода, такие как частое использование риторического вопроса и ассоциативно-эмотивной лексики женщинами XIX века; явное преимущество тропизированных средств (в особенности эпитетов) в англоязычных и франкоязычных, текстах! XIX века. Анализ протяженности текста как показатель степени эмотивности женского дискурса показывает следующее: как на английском, так и на французском материале в ходе социально-исторического развития длина текстов явно сокращалась. Уменьшение протяжённости текста с течением времени коррелирует с уменьшением частотности адгерентных средств вербализации эмоциональности по мере развития социума.

Редкое присутствие ненормативной лексики, а также небольшая частотность использования "невежливых" междометий типа англ. damn, фразеологичеких единиц со сниженной лексической тональностью, лексических единиц с пренебрежительными аффиксами в эмотивной речи в обоих языках позволяет сделать заключение о. связи женской эмотивности с такими проявлениями женского характера, как мягкость и нежность. Однако выявляется использование французскими женщинами явно грубой лексики, что, по-видимому, связано с большей раскрепощённостью француженки в социуме в сравнении с английской женщиной, по крайней мере в XX веке.

Кроме того, заслуживает внимания графическое оформление высказываний французских и английских женщин, поскольку исследуются непосредственно письменные тексты. Например, данная работа убеждает в наличии характерных особенностей графического оформления текстов того или иного периода. Однако графика - прежде всего - рассматривается как код системы знаков, способствующий адекватному воспрятию текста читателем, а не уровень языка, отражающий эмоциональную напряжённость говорящего.

Таким образом на основе корреляции языковых и социальных явлений были выявлены сходства и различия в средствах и способах вербализации эмоциональности женщин французского и английского лингвокультурных сообществ как в синхронном, так и в диахронном ракурсах исследования.

В соответствии с тендерными стереотипами под понятием "женственность" подразумевается конформность и эмоциональность. Обращение к тендеру и дискурсу позволило рассмотреть женскую эмотивность. При этом изменение "эмотивности" в диахронии подтверждает • историческую изменчивость концепта "женственность", представляющего собой содержательный узел в познании мира.

Данная работа убеждает в необходимости учёта в лингвистических исследованиях как интралингвистических, так и экстралингвистических факторов.

Настоящее диссертационное исследование позволяет определить перспективы дальнейшего изучения вышеизложенной проблемы. Среди них можно отметить, например, изучение эмотивно-просодического оформления текста через призму тендера; возможно также исследование эмоционального фактора с привлечением анализа социальных, возрастных и других параметров личности, а также с учётом коммуникативного поведения в однополых и смешанных группах. Перспективным представляется изучение эмотивного фактора исключительно на материале мужских текстов, что, в свою очередь, позволило бы провести сопоставление соответствующих результатов с результатами данного исследования. Привлечение же широкого круга языков с использованием лингвокультурологического и когнитивно-сопоставительного методов могло бы подтвердить востребованность лингвистики в исследовании тендера как социокультурного конструкта.

Список научной литературыИсхакова, Земфира Зульфугаровна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Антинескул О.Д. Проблема специфики речевого поведения мужчин и женщин в лингвистических исследованиях // Вест. Перм. ун-та. Пермь, 2000. - Вып.1-С.142-151.

2. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974. - 367 с.

3. Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка. 2-е изд. - М.: Высшая школа, 1973. - 303 с.

4. Арнольд И.В. Интерпретация художественного текста: типы выдвижения и проблемы экспрессивности // Экспрессивные средства английского языка. Л., 1975.-С. 11-20.

5. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка: (Стилистика декодирования): Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов по спец. "Иностр. яз.". 3-е изд. - М.: Просвещение, 1990. - 300 с.

6. Арутюнова Н.Д. Аксиология в механизмах жизни и языка. Проблемыструктурной лингвистики. М.: Наука, 1984.- С.5-23.* •

7. Бабенко Л.Г. Русская эмотивная лексика как функциональная» система: Автореферат дис. . док. филол. наук. — Свердловск: Уральский государственный университет, 1990. 32 с.

8. Баженова И.С. Конвенции обозначения эмоциональности мужчин и женщин в художественной прозе // Тендер: Язык, культура, коммуникация. Материалы Третьей Международной Конференции 27-28 ноября 2003. М., 2003. - С.20-21.

9. Балли Ш. Французская стилистика М., Издательство Ил, 1961. - 394 с. Белый А. Вейнингер о поле и характере // Русский Эрос, или Философия любви в России. М., 1991. - С. 100-105.

10. Беляева А.Ю. Речевое поведение мужчин и женщин /А.Ю.Беляева // Филол. этюды, 2002.- Вып.4. С.250 -253.

11. Батлер Д. Тендерное беспокойство // Антология тендерной теории. Минск: Пропилеи, 2000. - С.297-346.

12. Брожик В. Марксисткая теория оценок. -М.: Прогресс, 1982. 261 с. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. - М.: Русские словари, 1997. - 412 с. Воробьёв В.В. Лингвокультурология (теория и методы): Монография. - М.: Изд-во РУДН, 1997.- 331 с.

13. Гак В.Г. Семантическая структура слова как компонент семантической структуры высказывания // Семантическая структура слова. М., 1971. - С. 7696.

14. Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков. Учеб. пособие.- Л., "Просвещение", 1977 304с.

15. Галкина-Федорук Е.М. Об экспрессивности и эмоциональности в языке // Сборник статей по языкознанию. М., 1958. - С. 103-124. Гальперин И.Р. Стилистика английского языка. Учебник. - 3- изд.- М.: Высш. школа, 1981.-334 с.

16. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования М.: Наука, 1981.- 140с.

17. Горошко Е.И. Особенности мужского и женского стиля письма // Тендерный фактор в языке и коммуникации / Под ред. И.И.Халеевой. Иваново: ИвГУ, 1999а.- С.28-41

18. Горошко Е.И. Пол, тендер, язык // Женщина. Тендер. Культура: Сборник статей.- М: МЦГИ, 1999 б. С.98-110 .

19. Гоффман И. Тендерный дисплей // Введение в тендерные исследования. Ч.П: Хрестоматия / Под ред. С.В. Жеребкина Харьков: ХЦГИ, 2001 СПб: Алетейя, 2001.- С. 306-335.

20. Гридин В.Н. Психолингвистические функции эмоционально-экспрессивной лексики: Дис.канд. филол. наук. М., 1976. - 162 с.

21. Дарвин Ч. О выражении эмоций у человека и животных. Москва-Харьков-Минск: "Питер", 2001.- 368 с.

22. Дмитриева М. Тендерные исследования в сравнительном языкознании: оценочная лексика как фрагмент языковой * картины мира // Тендерные исследования , № 5(2/2000): ХЦГИ, 2000. С. 255-260.

23. Добровольский Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии (I) // Вопросы языкознания. 1997. - № 6 - С. 37-48.

24. Звегинцев В.А. Предложение и его отношение к языку и речи. М.: Изд-во МГУ, 1976. - 36с.

25. Змеева Т.Е. Имплицитное выражение эмоции в функционально-коммуникативном аспекте (на материале фр. яз.): Диссертация .канд. филолог, наук. М., 1988. - 207с.

26. Зусман В. Концепт в системе гуманитарного знания // Вопросы литературы.2003.-№2.- С.3-29.

27. Иванова С.В. Культурологический аспект языковых единиц. Уфа, БашГУ, 2002.- 114 с.

28. Иванова С.В. Лингвокультурологический аспект исследования языковых единиц: Автореферат дис. док. филол. наук. -Уфа, 2003. -42 с. Иванова С.В. Лингвокультурология и лингвокогнитология: сопряжение парадигм. Уфа, БашГУ, 2004а. - 151 с.

29. Иванова С.В. Лингвокультурологический анализ прагматикона языковой личности. Уфа, БашГУ, 20046. - 133 с.

30. Изард. К.Э. Психология эмоций / Перев. с англ. СПб.: Издательство "Питер", 2000.-464 с.

31. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М., Интрада, 1996.- 225 с.

32. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты: Сб. науч. тр. Волгоград - Архангельск: Перемена, 1996.-С.З-16.

33. Кирилина А.В. Женский голос в русской паремиологии // Женщина в российском обществе.- 1997. №3. - С. 23-26. '

34. Кирилина А.В. Развитие тендерных исследований в лингвистике // Филологические науки. 1998а. - С.51-58.

35. Кирилина А.В. Тендер: лингвистические аспек^гы. М.: Институт социологии РАН, 1999а.- 180 с.

36. Кирилина А.В. Русская фразеология с точки зрения тендерной лингвистики // Тендерные отношения в России: история, современное состояние, перспективы: Материалы международной научной конференции. Иваново: ИвГУ, 19996.- . С. 70-73.

37. Кирилина А.В. Символика мужественности и женственности в личных именах // Филология и культура: Тезисы II Международной конференции. Тамбов, 1999в. - С. 37-38.

38. Кирилина А.В. Философская база тендерных'исследований в применении к российской лингвистике // Тендерный фактор в языке и коммуникации. Сборник научных трудов. Вып. 446,1999г.- С. 14-22.

39. Кирилина А.В. Тендерные исследования в зарубежной и российской лингвистике (философский и методологический аспекты) // ОНС-2000а.- №4.-С. 138-143.

40. Кирилина А.В. 'Тендерные аспекты языка и коммуникации": Авторефератдисдок. филол. наук. Москва, Моск. гос. лингвист, ун-т, 20006. - 40 с.

41. Кирилина А.В. О применении понятия "гендер" в русскоязычном лингвистическом описании // Филологические науки. 2000в. - № 3. - С. 1827.

42. Кирилина А.В. Тендерные аспекты массовой коммуникации // Гендер как интрига познания. — М.: "Рудомино", 2000 г. С.20-36.

43. Кирилина А.В. Исследование тендера в лингвистических научных дисциплинах //Тендерное образование в системе высшей и средней школы: состояние и перспективы: Материалы конференции. Иваново: ИвГУ, 2003а-С. 132-136.

44. Клецина И. О содержательных и динамических характеристиках тендерных стереотипов // Толерантность в контексте многоукладности российской-культуры: Тез. междунар. науч. конф., 29-30 мая 2001 года. Екатеринбург: Изд-во: Урал, ун-та, 2001-С. 106-114.

45. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. Новый лингвистический учебник.-М.: Эдиториал УРСС, 2000. 351 с.

46. Колосова О.В. Когнитивные основания языковых категорий (на материале современного англ. языка): Дис.доктора филологических наук. М., 1996-325с.

47. Косых Е.А. Соотношения концептов "Пол", "Секс", "Гендер" в современном русском языке // Исследования по семантике. Уфа, БашГУ, 2001. - С. 284292.

48. Красных В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации. М.:1. Гнозис", 2001- 270 с.

49. Кузнец М.Д., Скребнев Ю. М. Стилистика английского языка. Пособие для студентов педагогических институтов. Л.: Государственное учебно-педагогическое издательство, 1960. - 175 с.

50. Кухаренко В.А. Интерпретация текста: Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов. 2-е изд., перераб. - М.: Просвещение, 1988.- 192 с.

51. Лайонз Д. Введение в теоретическую лингвистику: Пер. с англ. В.А.Звегинцева-М.: Прогресс, 1978.-543 с.

52. Лакофф Дж. Когнитивная семантика (из книги "Женщины, огонь и опасные предметы") // Язык и интеллект: Сб. статей: Пер. с англ. и нем./ Под ред. В.В.Петрова. М.: Прогресс, 1996. - С. 143-184.

53. Леонтьев А.А. Психолингвистическая структура значения // Семантическая структура слова (психолингвистические исследования). М., Наука, 1971. - С. 7-19. •

54. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. (Человек Текст - Семиосфера -История). - М.: Языки Русской культуры, 1999. - 448 с.

55. Лукьянова Н.А. Некоторые вопросы диалектной лексикологии / УчебноеVпособие для студентов-филологов. Новосибирск, НГУ, 1979. - 76 с. Льюис Р.Д. Деловые культуры в международном бизнесе (От столкновения к взаимопониманию). - М.: "Дело", 1999. - 440 с.

56. Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе. Тверь, ТГУ, 1998.-200 с.

57. Минибаева С.В. Лингвоанализ текста: практика исследования эмотивного текста / Учебное пособие по курсу "Лингвистический анализ художественного текста". Стерлитамак, 2004. - 100 с.

58. Морен М.К., Тетеревникова Н.Н. Стилистика современного французского языка. М.: Издательство литературы на иностранных языках, I960 - 299с. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения. - М.: Высш. шк., 1988.- 168 с.

59. Николаева Т.М. Лингвистика текста // Новое в зарубежной лингвистике.

60. Лингвистика текста. Вып. VIII.-М.: "Прогресс", 1978а-С. 5-31.

61. Николаева Т.М. Краткий словарь терминов лингвистики текста // Новое в зарубежной лингвистике. Лингвистика текста. Вып. VIII. М.: "Прогресс", 19786.-G. 467-472.

62. Никольская Е.К., Гольденберг Т.Я. Грамматика французского языка: Учебник для институтов и фак. иностр. яз. 4-е изд., испрв. - М.: Высш. школа, 1982. - 367 с.

63. Новиков Л.А. Лингвистическое толкование художественного текста. М., "Русский язык", 1979. - 256 с.

64. Новиков Л.А. Семантика русского языка: Учеб. пособие. М.: Высш., школа, 1982.-272 с.

65. Панов В.Г. Эмоции. Мифы. Разум. М.: "Высшая школа", 1992. - 252 с. Попова И.Н., Казакова Ж.А. Грамматика французского языка.- 8-е изд.- М., "Нестор Академик Паблишерз", 2000.- 480 с.

66. Потапов В.В. Многоуровневая стратегия в лингвистической гендерологии // Вопросы языкознания. 2002. - №1.- С. 103-131.

67. Пригожин И. Природа, наука и новая рациональность// Философия и жизнь, 1991.-№7.- С.36.

68. Пушкарева Н.Л. Между "тюрьмой" и "хаосом". Феминистская эпистемология, постмодернизм и историческое знание // Пол, гендер, культура / Под ред. Э.Шоре и К.Хайдер. М., 2000.- С.221-229.

69. Пушкарева H.JI. "Пишите себя!" (Геидериые особенности письма и чтения) // Сотворение Истории. Человек Память - Текст / Отв. ред. Е.А.Вишленкова — Казань, 2001.- С.241-273.

70. Рапопорт Н.В. Лингвокультурологический концепт "французская национальная личность": Автореферат дис. . канд. филол. наук. Уфа, 1999.24 с.

71. Степанов Ю.С. Язык и метод. К современной философии языка.- М., 1998658 с.

72. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры. М: Академический Проект, 2001.-990 с.

73. Стернин И.А. Лексическое значение слова в речи. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1985. - 170 с.

74. Табурова С.К. Тендерные аспекты речевого поведения парламентариев (на материале перламентских дебатов в ФРГ) // Социс, 1999 №9. - С.84-92. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. - М.: Наука, 1986. - 144с.

75. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологичекий аспекты. М.: Языки русской культуры, 1996.-288с.

76. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. Москва, Слово, 2000. - 264 с.

77. Торгашов В.И. Гендерно-маркированная лексика и политическая корректность // Основное высшее и дополнительное образование: проблемы дидактики и лингвистики. Волгоград, 2002. - Вып. 2. - С. 199-204.

78. Трофимова Е.И. Терминологические вопросы в тендерных исследованиях // Общественные науки и современность. 2002. - №4. - С.178-188. Трофимова Э.А. Синтаксические конструкции английской разговорной речи. -Ростов: Изд-во Ростов, ун-та, 1981. - 159 с.

79. Фреге Г. Смысл и денотат // Семиотика и информатика. Вып. 35.- М., 1997.-С.351- 379.

80. Фрумкина P.M. "Теории среднего уровня" в современной лингвистике // Вопросы языкознания. 1996.- № 2.- С.55-57.

81. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. М., "Ника-Центр", 1996.-294 с.

82. Чанышева 3.3. Средства создания скрытой информации в тексте (лингвокультурологичекский и когнитивный аспекты). -Уфа, БашГУ, 2000106 с.

83. Чанышева 3.3. Этнокультурные основания лексической семантики: Монография. Уфа: РИО БашГУ, 2004. - 256 с.

84. Шаймиев В.А. Понятия 'текст', 'дискурс', 'произведение' и аспекты исследования речемыслительного произведения // Исследования по семантике.-Уфа, БашГУ, 2001.- С. 131-148.

85. Шафиков С.Г. Типология лексических систем и лексико-семантическихуниверсалий. Уфа, БашГУ, 2000.- 260 с.

86. Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе (наматериале англ. яз.): Диссертация . док. филол. наук. -М, 1988. -402 с. Шаховский В.И. Типы значений эмотивной лексики // Вопросы языкознания.-1994.-№1. С.20-24.

87. Шаховский В.И. Языковая личность в эмоциональной коммуникативнойситуации // Филологические науки.- 1998.- № 2 С.59-65.

88. Шаховский В.И. Эмоции и когниция: концептуализация и лексикализацияэмоций: (Вопросы теории) // Проблемы вербализации концептов в семантикеязыка и текста. Волгоград, 2003. - 4.1. - С.305-312.

89. Aebisher V. Les femmes et le langage.- Paris, 1985. 200 p. Alexander L.G. Longman English Grammar - London and New York, 1997.- 374 p. Baumann M. Two features of "Women's speech?" // The sociology of languages of American women.- San Antonio, 1979.

90. Beacco J.-C., Darot M. Analyses de discours: lecture et expression. Hachette / Larousse, 1986. - 176 p.

91. Cameron D. Introduction //Women in their speech communities. L.,N.Y.,1988b.-P.3-12.

92. Cameron D. Verbal Hygiene. London, New York, 1995- Routledge, 264 p. Chandler M., Basset D. Tag questions and powerfulness: quantative and qualitive analysis of a course of psycotherapy // Language in society. 1989. Vol. 18, № 1.- P. 77-86.

93. Cixous H., Clement C. The Newly Born Woman. Manchester University Press, 1987.

94. Clifton A.K., McGrath D., Wick B. Stereotypes of women: a single category? // Sex roles.- 1976.-№2.-138 p.

95. Coates J. Gossip revisited: language in all female groups // Women in their speech communities.- L.,N.Y., 1988.-P.94-122.

96. Coates, Jennifer/Cameron, Deborah (eds) Women in Their Speech Communities-Longman, 1991. 186 p.

97. Connell B.W. The big picture: Masculinities in recent world history // Theorie & Society. 1993. № 22.- P. 597-623.

98. Connors, Robert J. "Teaching and Learning as a Man". College English 58.2 (February 1996): P.137-58.

99. Eagly A.H. Sex differences in social .behavior: A social role interpretation.Hillsdale, NJ: Erlbaum, 1987.

100. Eakins B. W., Eakins R. G. Sex Differences in Human Communication Boston: Houghton Mifflin, 1978.

101. French J., French P. Sociolinguistis and gender divisions // Language and literacy from an educational perspective. Milton Keynes; Philadelphia, 1980. Vol: Language studies. - P. 199-210.

102. Goffman E. Gender Display // Lemert C., Bronoman A. ( eds) Oxford: Blackwell Publ., 1997. - P. 208 - 227.

103. Greimas A.J. Semantique structurale: recherche de methode- Paris: Larousse, 1966.- 262 p.

104. Guirdham M. Communicating across Cultures. Macmillan Business, 1999. - 316p. Henley N. Body politics: power, sex and non-verbal communication. - New Jersey, 1977.-240 p.

105. Henton, Caroline. " The Abnormality of Male Speech." New Departures in Linguistics. Ed. George Wolf. -Garland, 1992. N 48. - P. 27-59. Herbert R.K. Sex-based differences in compliment behavior // Lang, in soc. - L., 1990. - Vol.19, № 2. - P. 201-224.

106. Hirshman L. Analysis of supportive and assertive behavior in conversations // Language and sex: difference and dominance. Rowley (Mass), 1974. Holmes J. Functions of "you know" in women's and men's speech // Language in society, 1986. -№15.- P. 1-21;

107. Jespersen O. Language: its nature, development and origins. London, 1922. Jespersen O. The Woman. In Deborah Cameron , The Feminist Critique of Language. - London, New York, 1999. - P. 225-241.

108. Kotthoff H. New Perspectives on gender studies in discourse analysis // Тендер: язык, культура, коммуникация / Доклады первой Международной конференции 25-26 ноября 1999 г. М: МГЛУ, 2001. - С.11-32 .

109. Kramer С. Male and Female Perceptions of Male and Female Speech// Language and Speech 20.2,1978. P.151-61.

110. Eds), The phycology of gender. New York: Guilford Press, 1993. - P.99-126.• ■

111. Maltz D.N., Borker R.A. A cultural approach to male-female miscommunication //1.nguage and social identity. Cambridge, 1982. - P. 196-216.

112. McDonnel D. Theories of discourse. Oxford,1986. - 118 p.

113. McDowall. An Illustrated History of Britain. Longman Group UK Limited,1997.- 188 p.

114. Moirand S. Situations d'e'crit. Paris: CLE International, 1979. 175p.

115. Nichols P. Women in their speech communities // Women and language in literatureand society. N.Y., 1980.

116. Oakley A. Sex, gender and society. Melbourne: Sun Books, 1972 - 195 p.

117. Okulska О. Stereotypes and language stigma: The causes of prejudice against the weaker sex in Early Modern England // Studia anglica posnaniensia. Poznan, 1999.- Vol.34-P. 171-190.

118. Philips J.R. Syntax and vocabulary of mother's speech to young children: age and sex comparisons // Child development. 1973- № 44»

119. Pleper U. Is parental language sexuality differentiated? // Studia anglica posnaniensia. 1984 P.71-80.

120. Romsine S. Communicating Gender. London: Oxford University Press, 1999109 p.

121. Schwab G.M. The French Connection : Luce Irigaray and International Research on Language and Gender // Untying the Tongue. Linda Longmire and Lisa Merrill.-Westport,Connecticut,London, 1998.-3 lip.

122. Schultz M. The semantic derogation of, women // Language and sex: difference and dominance. Rowley (Mass), 1975.

123. Shaywitz B. et al. 1995 Sex differences in the functional organisation of the brain for language // Nature. 1995- №6.- 373 p.

124. Sion G. La conversation frangaise, Amiens, Ed. Scientifiques et Litteraires, 1948; Smith P.M. Language, the sexes and society Basel, 1985. Spender D. Man made language.- London, 1985.

125. Steckler N.A., Cooper W.E. Sex differences in color naming of unisex apparel // Anthropological linguistics, 1980. V.22.

126. Swann J. Talk control: an illustration from the classroom of problems in analysing male dominance of conversation // Women in their speech communities. L.,N.Y., 1988.- P.123-140.

127. Swan M. Practical Eglish Usage.Second Edition. Oxford University Press, 1995,-658p.

128. Tannen D. Gender and Discourse. New York: Oxford UP, 1994.

129. Thomas B. Difference of sex and sects: linguistic variation and social networks in a

130. Welsh mining village // Women in their speech communities. L.,N.Y., 1988.1. Р.51-60.

131. Tobin, Lad. "Car Wrecks, Baseball Caps, and Man to - Man Defense: The Personal Narratives of Adolescent Males," College English 58.2 (February 1996): P. 158-75.

132. Tridgill P. Sex, covert prestige and linguistic change in urban British English of

133. Norwich // Language in Society, 1972. P. 179-195.

134. Trudgill P. Sociolinguistics. Harmondsworth, 1974. - 540 p.

135. Tromel-Plotz S. Frauensprache: Spache der Veranderung Frankfurt / Main, 1982.137s.

136. Unger, R. K. (1988). Imperfect Reflections of Reality:Phycology Constructs Gender.In R.T. Hare Mustin and J.Maracek (Eds.), Making a Difference; Phycology and the Construction of Gender. New Haven, CT: Yale University Press. -P.102-149.

137. Walters, Keith. The Spread of Nonsexist Language: Planning for Usage That Includes Us All. Publication of the American Dialect Society 78 (1994). - P.91-100.

138. Warhol R.R., Herndl D.P. About Feminisms // Warhol R.R. and Herndl D.P.(eds.) Feminisms. An anthology of literary theory and criticism. Rutgers University Press, 1991. -P.X.

139. Weigel S. Die Stimme der Medusa. Schreibweisen in der Gegenwartsliteratur von Frauen. Dtilmen Hiddingsel, 1987. - 197 s.

140. Wierzbicka A. Emotions across languages and cultures. Diversity and Universale. Cambridge University Press, 1999. P. 240- 307.

141. Williams, J.E., and Best,D.L. (1986). Sex stereotypes and intergroup relations. In Worshel S. and Austin W.G. (Eds.), Phycology of intergroup relations (pp.244-259).Chicago: Nelson- Hall. P. 244-259.

142. Williams, J.,E., and Best^D.L. Measuring sex stereotypes: A thirty-nation study (rev.ed.). Beverly Hills: Sage, 1990.

143. Wodak R. Gender and Discourse. Sage Publications, 1997.- 294 p.

144. Wood M.M. The influence of sex and knowledge of communication effectiveness on spontaneous speech // Word. 1966.- № 22. P. 112-137.

145. Список словарей и справочников:

146. АРФС 1984 Англо-русский фразеологический словарь / Под ред. А.В. Кунина - М.: Русский язык, 1984. - 944 с.

147. ЛЭС 2002 Лингвистический энциклопедический словарь. - М.: Большая российская энциклопедия, 2002. - 712 с.

148. Новый французско-русский словарь / Сост.: В.Г. Гак, К.А. Ганшина — М.: Русский язык, 1998. 1196 с.

149. СССРЯ 2000 Системный семантический словарь русского языка. Предикатная лексика. Васильев Л.М. - Уфа: Восточный университет, 2000199 с.

150. СГТ 2002 Словарь тендерных терминов. Денисова А.А. Региональная общественная организация "Восток-Запад: Женские Инновационные Проекты". М.: Информация XXI век, 2002.- 256 с.

151. Толковый словарь русского языка. Том I / Ред. А.П. Евгеньева М.: Русскийязык, 1981-696 с.

152. Толковый словарь русского языка. Том II / Ред. А.П. Евгеньева — М.: Русский язык, 1981.-736 с.

153. Толковый словарь русского языка. Том II / Ред. А.П. Евгеньева- М.: Русский язык, 1984.- 792 с.w ФРФС 1963 Французско-русский фразеологический словарь / Сост.: В.Г. Гак,

154. И.А. Кунин и др. М.: Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1963.- 1112 с.

155. ФЭС 1997 Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1997. - 839 с.

156. ФЭС 1989 Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1989 - 815 с.

157. Dictionnaire de la langue frangaise. Lexis: Paris: Larousse, 1987. - 2109 p. Hornby A.S. Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English. - Oxford University Press, 1974.- 176 p.

158. Petit Robert / Par P. Robert / Redaction dirigee par A.Rey et J.Rey-Delove. P.,1979.-356 p.1. Petit Robert. CD-ROM.

159. ELC 1992 Longman. Dictionary of English Language and Culture. - Longman Group UK Limited, 1992. - 1555 p.

160. MED 2002 Macmillan. English Dictionary for Advanced learners. Macmillan Publishers Limited, 2002. - 1692 p.

161. Список художественной литературы:

162. Austen J. Pride and Prejudice. Foreign Languages Publishing House. Moscow. 1961.-388 p.

163. Austen J. Persuasion. Penguin Popular Classics, 1994. - 261 p.

164. Beavoir S. Les belles images. Moscou. "Thitadel'", 2000. - 176 p.

165. Bronte E.Wuthering Heights. Foreign Languages House. Moscow, 1963. - 367 p.

166. Bronte Ch. Jane Eyre. Foreign Languages Publishing House. Moscow. 1952. - 568 P

167. Johnson P. The Humbler Creation. Penguin Books, 1961. - 321 p.

168. Mallet- Joris F. Allegra. Moscou: Editions "Radouga", 1985. - 392 p.

169. Mallet Joris F. La maison de papier. - Editions Bernard Grasset, 1970. - 320 p.

170. Murdoch I. The Sandcastle. Ленинград: "Просвещение". Ленинградскоеотделение, 1975. 216 с.

171. Murdoch I. Under the Net; Москва, "Просвещение", 1989; - 176 с.

172. Sagan F.Un piano dans l'herbe //Comedies. Moscou: Editions "Radouga", 1986.1. P. 111-169.

173. Sand G. Fran?ois le Champi. La Petite Fadette. Editions du Progres. Moscou, 1978. -432p.

174. Triolet E; Roses a Credit. Moscou:Vyssaja skola, 1979. - 128 p. Woolf V. Night and Day. - Penguin Books, 1976. —478 p.