автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Текстовое ассоциативное поле в поэтическом дискурсе акмеизма

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Кристаль, Светлана Юрьевна

Введение.

Глава 1. Слово в поэтике акмеизма.

1.1. Особенности акмеистической поэтики и мировоззрения, декларированные акмеистами.

1.2. Особенности словоупотребления и «смысловые сдвиги» в текстах акмеистов (по" материалам исследований 1910 - 1920-х годов).

1.3. Принципы семантической поэтики в изучении поэтических текстов акмеистов (по результатам исследований второй половины XX столетия).

Выводы.

Глава 2. Ассоциативный анализ как подход к интерпретации поэтических текстов акмеистов.

2.1. Методы анализа текста, введенные на материале поэтических текстов акмеистов.

2.2. Полевый подход в анализе поэтических текстов акмеистов.

2.3. Ассоциативный анализ как новый подход к интерпретации художественного текста.,.

2.4. Некоторые особенности ассоциативного анализа поэтического текста акмеистов.

2.5. Некоторые факторы, влияющие на состав и структуру текстовых ассоциативных полей.

2.6. Алгоритм и особенности построения текстового ассоциативного поля в поэтических текстах акмеистов.

2.7. Примеры ассоциативного анализа поэтических текстов акмеистов.

Выводы.

Глава 3. Структура и состав текстового ассоциативного поля «творчество» в поэтическом дискурсе акмеизма.

3.1. Ассоциативные поля, представляющие концепт «творчество» по данным РАС.

3.2. Текстовое ассоциативное поле «творчество» в поэтическом дискурсе акмеизма.

3.3. Текстовое ассоциативное поле «творчество» как текстовое воплощение и средство моделирования концепта «творчество» в поэтическом дискурсе акмеизма

3.4. Некоторые отличия поэтического сознания от обыденного.

Выводы.

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Кристаль, Светлана Юрьевна

Серебряный век» приняго рассматривал» как отправную точку развитая современной русской литературы: «Художественная революция рубежа XIX - XX вв. .утвердила новую поэтику и новую литературную стилистику» (Голубков, Скороспелова, 2002:11). Большая часть известных русских поэтов «Серебряного века» причисляли себя к одной из литературных школ. Творчество символистов и футуристов изучалось именно с учетом принадлежности авторов к соответствующему литературному направлению. Акмеизм как литературное направление долгое время практически не изучался. Отчасти это было обусловлено историческими условиями, но главной причиной служит сложность выявления закономерностей и общности в текстах акмеистов: «акмеизм как направление протекает между пальцами исследователя» (Гинзбург, 1992)1.

Акмеизм изучался2

•В рамках исследования литературных процессов начала XX века в ряду других литературно-художественных стилей (напр., ВМ Жирмунский, ЕГ. Эткивд, ИЛ Смирнов).

• В связи с исследованием идиостиля «эталонных» представителей акмеизма: в центре внимания исследователей находились индивидуальные особенности поэта, для раскрытия которых приходилось обращаться к принципам акмеизма. Творчество исследуемого автора могло быть представлено как а), наиболее показательное для акмеизма; б), вышедшее за пределы течения или даже вошедшее в другую художественную систему.

•Как генератор и основной носитель особой (семантической) поэтики, ставшей своего рода культурной парадигмой для русской поэзии.

• При демонстрации достоинств методов анализа текста, вводившихся на материале акмеистических текстов.

• В исследованиях, посвященных описанию контрастивной поэтики.

Однако, что принципиально важно для данной работы, в последнее время появились исследования, посвященные особенностям акмеизма как самостоятельного и самоценного литературного направления. Большей частью они направлены на поиск общего у акмеистов и стремятся ответить на вопрос, кого из поэтов можно считать акмеистом.

Последняя тенденция отчасти обусловлена «социальным заказом», вызванным ревизией литературного наследия XX века. «Официальная канонизация акмеизма» (Лекманов, 2002:3) диктует необходимость ответа на вопросы: что такое акмеизм и кто такие акмеисты3.

Исходные теоретические предпосылки данного исследования включают следующие проблемы: а) вопрос о единстве акмеизма как литературного направления и обусловленную этим возможность рассмотрения акмеистического дискурса; б) выбор подхода к анализу поэтических текстов акмеистов, обусловленный их особенностями - в частности, позицией «от читателя»; в) специфика функционирования слова в поэтическом тексте, его ассоциативные связи, полевая организация текста; г) проблема определения понятий «дискурс» и «концегп».

Следует отметить, что единство акмеизма, признаки того, что М.Н. Эпштейн назвал «коллективной индивидуальностью» (Северская, 1995: 542), исследователи пытались обнаружить в разных аспектах.

• Особая акмеистическая поэтика (исследователи Московско-Тарпуской школы, их последователи). А Ахматова и О. Мандельштам представляются создателями и носителями особой семантической поэтики, участниками и авторами «величайшей важности лингвистического эксперимента», «акмеистической реформы поэтического языка» (РСГГ: 286, 287). Вопрос о существовании и свойствах поэтики акмеизма оказался спорным. Часть исследователей полагает, что поэтика акмеизма всесторонне описана в работах ЮЛ Левина, Д М. Сегала, ТВ. Цивьян, РД Тименчика, О. Ронена и др. Некоторые исследователи не считают возможным говорить об особой акмеистической поэтике4 (MJI Гаспаров, О А Лекманов).

• Мировоззренческие принципы3 (КШтайн, ЛГ. Кихней). В первой половине XX в. таких работ не было, возможно, вследствие заявления Список сокращений и список словарей (аббревиатуры) см. в конце работы.

Мандельштама о том, что акмеизм мировоззрением не занимался6 (Манделыпгам, 1990:261). Достойным ответом на статью Блока «Без божества, без вдохновенья» и распространенное мнение о том, что «новой школы из акмеизма не родилось, потому что школы творятся только мировоззрениями» (Вас. Гиппиус7) было бы указание на мировоззренческий фундамент акмеизма. Такой фундамент можно было обнаружить в христианстве (Н.Я. Мандельштам) или в феноменализме (К.Штайн). В некоторых работах исследовалось декларированное акмеистами в программных статьях «новое отношение к бытию», ибо «если символисты проходили как бы сквозь явления действительности к высшим трансцендентным сущностям, то акмеисты относятся к реальному миру как к самостоятельной ценности» и сознают себя «живущими в новой эпистемологической реальности с невероятно расширенными и сдвинутыми (по сравнению с XIX веком) границами знания» (Кихней, 19976:4).

• Акмеистический словарь (B.C. Баевский). В рамках концепции слова как носителя тематизма в поэтическом тексте было проведено исследование, опирающееся на частотные словари русских поэтов XIX и XX вв. При этом акмеизм «выступает как весьма монолитное явление», анализ словаря Г. Иванова убеждает в том, что «при всех отличиях «парижской ноты» от петербургского акмеизма «парижская нота» стала его порождением и продолжением» (Баевский, 2001: 97, 98).

• Тематическая близость может объявляться лишь «тематической близостью материала, из которого строились тексты» (Лекманов, 2002: 18) или быть следствием мировоззрения. В последнем случае «речь идет не о реминисценциях и цитатах и даже не об интертекстуальности, а скорее, о некотором духовном сродстве, об общности поэтического мира» (Цивьян, 1989: 124-125), о «родственности ассоциативных систем» (Невинская, 1999: 25). При этом эволюция поэтики в позднем творчестве поэта-акмеиста рассматривается как происходящая «в рамках того ограничительного набора, который задавался акмеистическим кодом» (Шиндин, 1997а)

• Литературно-историческая близость, место в контексте культуры XX века (ЕГ. Эгкинд, OA Лекманов, МЛ Гаспаров). Акмеизм рассматривается как явление в рамках «Цеха поэтов», достаточно значимое8, повлиявшее на творчество многих поэтов, но весьма разнородное и не имевшее «посгорганизационного» периода. Наличие особой акмеистической поэтики при этом ставится под сомнение.

Промежуточная» точка зрения декларирована еще БМ Эйхенбаумом, считавшим, что Ахматова и Мандельштам, как «высшие достижения акмеизма» будучи «хранителями традиций» могут стать «наставниками новых поэтов, но процесс этот будет совершаться не на виду» (Эйхенбаум, 1986: 382). Акмеизм в этом случае рассматривается как «органическая школа русской лирики» (Мандельштам, 1987:261), как потенциальная культурная парадигма, как семантическое ядро посгсимволизма (Есаулов, 1995:3), как «рабочий термин» (А. Кушнер - Амурский, 1998), синоним «петербургской школы» (JI Лосев - там же), часть основной линии русской поэзии, восходящей к Пушкину9 (HL Горбаневская -там же).

Итак, необходимость дальнейшего изучения особенностей акмеизма продиктована с одной стороны «заказом» истории литературы, с другой - интересом к тенденциям развития современной литературы, ибо «изучение лирических стилей . .имеет для общей теории лирики то значение, что проясняет некоторые широко употребляемые, едва ли не всеобщие черты лирической речевой организации, какие в данном стиле оказываются домишфующими, а потому могут быть наглядно показаны» (Ларин, 1974: Ю1)10.

Возможно, последнее и определило интерес исследователей к анализу акмеистического текста. Тексты акмеистов стали полигоном для введения и испытания методов анализа поэтического текста, предложенных ВВ. Виноградовым, Ю.Н. Тыняновым, ЮЛ Левиным и ДМ. Сегалом, К.Ф. Тарановским, О. Роненом, Р.Д. Тименчиком, БМ. Гаспаровым, ЮМ. Латаном, МЮ. Логманом, АК. Жолковским и КЖ. Щегловым, ВА Пишальниковой, Н.С. Балашовой. Большая часть исследователей представляла вводимый метод анализа как универсальный, а текст акмеистов использовался как подходящий материал. Ориентация на основные поэтические принципы акмеизма декларировалась при использовании подтекстового метода (КФ. Тарановский, О. Ронен) и микросемантического анализа (Ю.И. Левин, Д.М. Сегал).

В связи с наличием разных точек зрения на общие черты поэзии акмеизма и анализ акмеистического текста целесообразно исследовать тексты акмеистов с учетом нескольких составляющих возможной «общности» акмеизма (мировоззрение, поэтика, метод, тематика, словарь). Впрочем, представляется возможным опираться лишь на подходы, предполагающие направление «от текста к смыслу». Текст при этом рассматривается не как пассивное вместилище вложенной в него информации, а как «генератор смысла»; который, «чтобы быть приведенным в работу,. .нуждается в собеседнике» (ЮМ Лотман, 1981:10), ибо «нет текста без воспринимающего» (Залевская, 2002:64).

Интересно, что большая часть методов и подходов (и литературоведческих, и лингвистических), успешно применявшихся для анализа поэтических текстов акмеистов, ориентирована на особое внимание к лексическому уровню и на восприятие «от читателя», в то время как традиционный анализ текста предполагает позицию не столько стилистики «от читателя», сколько стилистики «от автора» (термины ИВ. Арнольд). Так, самое распространенное определение лингвистического анализа текста, данное ЛБ. Щербой, предполагает "выявление содержания произведения через характеристику языковых элементов, использованных автором при его создании" (Щерба, 1957:97). Призыв ЛБ. Щербы к «умению внимательно читать» (там же) обычно трактуется как установка на извлечение из текста авторских интенций.

Не учтены интересы читателя в распространенном ныне универсальном варианте лингвистического анализа - «поуровневом анализе», тоже успешно применявшемся к поэтическим текстам акмеистов (Гореликова, Магомедова, 1989; Казарин, 1999). Этот метод дает жесткий алгоритм анализа текста, но не создает условий естественного перехода от анализа к интерпретации, не дает инструментария для синтеза11. Одной из самых очевидных проблем поуровневого анализа можно счесть недостаточное внимание к «сквозьуровневому эффекту» (Арнольд, 1999: 315) ЛИ. Тимофеев, отмечая недостатки поуровневого анализа поэтическою текста, считает возможной разработку «системного» анализа, который позволит исследовал» слою «во всем многообразии его проявлений» (Тимофеев, 1982:52).

Предметом наблюдений исследователя оказывается в этом случае «бытие текста в смысловой среде, а не психология творчества» (Гаспаров, 1993: 299). Очевидна большая «лингвистичносгь» анализа текста «от читателя» (Арнольд , 1999:28), т. к. он основан на анализе того, что объективно присутствует в тексте, а не обязательно соотносится с тем, что рассматривал в качестве смысла текста автор.

Позиция «от читателя» предполагает соотношения анализа и интерпретации, точнее, допустимости множества интерпретаций, диапазон которых «определяется объемом ассоциативных связей, заложенных в тексте как эксплицитно, так и имплицитно) и возникающих при его восприятии

Рогова, 200212). Текст в этом случае исследуется как «создаваемая самим текстом возможность конструктивного задания множества интерпретаций этого ^ текста» (Золян, 1990: 353). Разнообразие интерпретаций рассматривается как «многообразие самого смысла, на который направлено наше сознание, открывающее в нем то одну, то другую сторону» (Винокур, 1990: 39).

Учет позиции "от читателя" достаточно важен при анализе текста, т.к. "изучение восприятия художественного текста обыденным сознанием составляет вполне самостоятельный и вполне научный объект исследовательского интереса, совпадающего с целями и задачами филологии" (Чернейко, 2001:19). В данном случае эта позиция служит условием, необходимым для анализа поэтических текстов акмеистов, ибо именно акмеисты впервые рассмотрели читателя как новый контекст, в который попадает поэтический текст (Кихней, 1997а).

Целесообразность позиции "от читателя" при анализе поэтических текстов акмеистов и недостаточная эффективность поуровневого анализа обусловлена

• спецификой художественного и особенно поэтического текста

-тем, что "поэзия существует, прежде всего, как деятельность, .реализуясь лишь в исполнении" (Левин, 1994:67);

-тем, что для читателя художественный текст вообще "существует как система его личностных смыслов" (Воронова, 2000: 8);

• и характеристиками акмеистического текста, которые будут более подробно описаны в первой главе исследования

-тем, что читательское восприятие служит конституирующим фактором акмеистического текста,

-особой значимостью лексического уровня для текстов акмеистов, особым статусом акмеистического слова,

-тем, что основной функцией текста служит создание смысловых формул и построение по ним новых смыслов в процессе восприятия текста;

-необходимостью рассмотрения элементов текста, материально в тексте не присутствующих, имплицированных (обусловлены использованием прецедентных феноменов, интергекстуальносшо и т.д.).

Особенно важен учет интересов читателя, если для предполагаемого читателя русский язык — не родной. Поэтические тексты акмеистов используются в группах продвинутого этапа обучения, в группах филологов14, что обусловлено устойчивым интересом иностранной аудитории к литературе «серебряного» века, значимостью этих произведений в русской культуре, необходимостью формирования лингвокультурной компетенции иностранных учащихся.

Читательский опыт иностранного учащегося сформирован поэтической традицией родной культуры. Владея техникой чтения на родном языке, студент переносит это умение на текст на иностранном языке (О.Ф. Васильева, 1992: 86). Чтобы адекватно воспринимать поэтические произведения на русском языке, учащиеся должны получить навыки толкования стихов, созданных в разное время и в рамках разных поэтических школ. Особенно важно подготовить учащегося к самостоятельному, внеаудиторному чтению. Для этого необходима разработка «методов и процедур толкования текста, образующих систему приемов, которым можно было бы обучить» (Арнольд, 1999: 126). Такие методы должны быть ориентированы на естественное читательское восприятие текста и, хотя бы отчасти, отвечать на вопрос, «как читать акмеистов». В связи с несомненным влиянием, которое оказал акмеизм на современную русскую поэзию, опыт чтения поэтических текстов акмеистов важен и для восприятия современной русской поэзии.

Для читательского восприятия поэтического текста характерна концентрация внимания именно на лексическом уровне: на уровне осознания читающий перерабатывает смысл, передаваемый, прежде всего лексическими составляющими текста (см. НС. Болотова, ЛГ. Бабенко и др.). Понимание слова может рассматриваться как процесс, «обслуживающий» формирование репрезентации текста (Рафикова, 1999: 103). Единицы лексического уровня в поэтическом тексте служат «основным средством и текстостроения, и смыслообразования, и смысловыражения» (Казарин, 1999: 180). В основе своей синтетический подход должен оперировать единицами лексического уровня, учитывая при этом влияние всех других уровней текста.

Прозу можно назвать «искусством предложения», поэзию - «искусством слова» (Руднев, 1996: 19-20). Известно, что «спою в поэзии многомерно», при этом «система стиха ставит на службу поэтическому содержанию все элементы, его образующие». В поэтическом тексте происходит «актуализация в лексическом значении слова периферийных сем, знание которых позволяет проникнуть в наиболее «закрытую» область прагматики слова.» (Тростников, 1997: 140). Если слою в лирике - «самая содержательная единица, обладающая высоким семантическим фондом» (Поликарпик, 1992: 6), то «анализ стихотворения - это прежде всего анализ семантический»15 (Тростников, 1997:140).

Слово, «функционирующее в поэтическом тексте, больше, чем в любом другом, подвергается воздействию своего окружения, то есть контекста» (Гальперин, 1974: 97), при этом репрезентации отдельных слов служат контекстом по отношению друг к другу (Рафикова, 1999: 130). К естественным семантическим связям, организующим язык, в поэзии «добавляется «сверхорганизация», соединяющая не связанные между собой в языке слова в новые семантические группы» (Ю. Лотман, 1996: 71). НС. Болотова отмечает, что «в рамках целого текста эстетическая активность отдельных лексических элементов (если они не являются ключевыми) ослабляется»16, «значимыми становятся различные объединения лексических единиц.» (Болотнова, 19926: 35).

Именно акмеисты начали актуальный для литературы XX века разговор о контексте, о необходимости рассмотрения в тексте ряда слов в их взаимодействии. Так называемое «отдельное» слово в поэтическом тексте «включено .в многообразные связи окружающего текста, где оно «работает не само по себе, а в тесной и ощутимой зависимости от ближайшего и общего контекста» (Ларин, 1974: 126). Системные связи слов в художественном тексте реализуются через их группировки, которые имеют ассоциативную основу (Пушкарева, 1999). В современной стилистике художественной речи «все активнее и строже разрабатываются понятия семантического поля, семантических групп лексики.»(Поцепня, 1997:210).

Тем не менее «героем анализа» многих исследований, «остается слово» (Караулов, 1999: 155), а не объединения слов. При описании особенностей поэтики17 акмеизма, видимо, следует уделить особое внимание функционированию слова в поэтических текстах. Возможно, по результатам выявления основных черт слова в поэтике акмеизма, удастся назвать и других «героев» анализа акмеистических текстов - объединения слов, в том числе полевые'8 - и описать особенности их построения и функционирования.

Поэзия, по мнению Ю.И. Левина, "подобна не веществу, а полю" (Левин, 1998:148). Полевый подход (или систематизация лексических единиц, вполне } отвечающая полевому подходу) присутствовал во всех наиболее результативных исследованиях поэтики акмеистов. Представляется целесообразным использование ассоциативного анализа по методу Ю.Н.

Караулова (Караулов, 1999), связанного с переносом на текст понятия ассоциативного поля, ибо важность ассоциативных связей для восприятия поэтического текста отмечалась многими исследователями. Для поэзии XX века особенно характерна «напряженная ассоциативность» слова, результатом которой становится его повышенная суггестивность, т.е. «способность .вызывать неназванные представления, ассоциациями замещать пропущенные звенья» (Гинзбург, 1997: 331). Важно учитывать, что «суть ассоциативного мышления состоит не столько в способности видеть сходство между предметами, сколько в способности извлекать из подобия смысл» (Арутюнова, 1990: 75). Перенос понятия ассоциативного поля на текст и построение текстовых ассоциативных полей (ТАП) поможет извлечь смысл из подобия, которое обнаруживается при восприятии текста. При этом важно, что переход от поиска подобия, с которым связано построение полей (анализ) к извлечению смысла (синтез, интерпретация), происходит достаточно естественно. Ассоциаты в ТАП могут быть связаны со стимулом семантическими отношениями, в том числе при активизации потенциальных сем, или внетекстовой ситуацией. ТАП объединяет свойства семантического поля и тематической группы и позволяет учесть все виды связей и повторов в тексте, в том числе те, которые не относят к числу системных в лексике, связанные с коннотативной информацией (Кобозева, 2000:108). Под ТАП здесь понимается совокупность лексических единиц, связанных в текстовом функционировании ассоциативно-семантически. ТАП репрезентирует содержание концепта, коррелирующего с именем поля.

Интерес современной лингвистики к синтезу разных методов анализа текста обусловил намерение описать «синтетический» подход к анализу акмеистических текстов. Возможный подход должен: а) учитывать достижения существующих методов; б) ориентироваться на особенности акмеистических текстов; в) моделировать работу воспринимающего сознания; г) определять диапазон допустимых (адекватных) интерпретаций с учетом эксплицитно и имплицитно заложенных в тексте ассоциативных связей.

Такие возможности предоставляет дискурсный подход к анализу текста19, который предполагает рассмотрение текста с учетом ментальных процессов, лингвистических и экстралингвистических факторов (например, возможных подтекстов). Дискурсный анализ сформирован в рамках когнитивной лингвистики и «позволяет не только провести различия между разными аспектами лингвистического исследования, но, что еще более важно, объединить, интегрировать эти различные аспекты с целью рассмотрения текста во всей его целостности» (Меджерицкая, 1997: 132).

Под дискурсом вслед за Н.Д Арутюновой обычно понимаются различные виды актуализации текста, "рассматриваемые с точки зрения ментальных процессов в связи с экстралингвистическими факторами" (ЛЭС:137). Эта традиционная точка зрения на отличие текста от дискурса предполагает больший объем понятия "дискурс", который рассматривается как текст плюс контекст ситуации (ван Дейк, Кинг, 1988).

Итак, "текст может трактоваться как дискурс., когда он реально воспринимается и попадает в текущее сознание воспринимающего его человека" (Кубрякова, Александрова, 1997: 19). Дискурс, рассматриваемый как "явление процессуальное, .как процесс порождения текста или же его восприятия" (там же) может "объединять и проявлять динамику текста, которая заключена в авторской интенции и читательском восприятии" (Шопов, 1991:11). Дискурсный подход, таким образом, практически уравнивает в правах автора текста и его читателя. В результате «права на лингвистическое рассмотрение приобретают .те области значений языковых единиц, которые .часто не носят стабильного, фиксируемого в словарях и грамматиках характера" (Рогова, 1997: 6), что диктует необходимость перехода от анализа к интерпретации текста20.

Актуальность использования термина "дискурс", несмотря на его терминологическую перегруженность, обусловлена и необходимостью рассмотрения текстов разных авторов, принадлежащих к одному литературному направлению. Предполагается выявить особенности их текстов, характерные не для идиостиля, а для школы в целом, т. е. рассмотреть особенности "акмеистического дискурса". Общие свойства поэзии акмеизма будут относиться к особенностям дискурса, т. к. последний существует в текстах, "за которыми встает особая грамматика, особый лексикон, особые правила словоупотребления и синтаксиса, особая семантика, - в конечном счете - особый мир" (Степанов, 1995:44). Впрочем, "формального набора языковых средств, характерных для того или иного дискурса, может и не быть", но к обязательным элементам дискурса причисляется "отношение к выбору тех или иных языковых средств" (Левина, 2001:9).

Текст может быть рассмотрен как "реализация дискурса" (Красных, 19986: 66). Корпус текстов, относящихся к определенному дискурсу, будет представлять "совокупность тематически, культурно или как-то еще взаимосвязанных текстов, допускающая развитие и дополнение другими текстами" (СЛС).

Итак, целесообразность введения термина "дискурс" в данной работе обусловлена:

-важностью процесса восприятия для анализа поэтического текста вообще и акмеистического текста особенно;

-возможностью частичного снятия спорного вопроса о линейности связи акмеизма и поэтики акмеизма21;

-необходимостью анализа корпуса текстов, имеющих некоторое сходство, но принадлежащих разным авторам (поиска того, что придает дискурсу связность).

Дискурс при этом понимается как

- текст в процессе восприятия22;

- совокупность взаимосвязанных, характеризующихся некоторой общностью (лингвистической и/или экстралингвистической) текстов, которая допускает развитие и дополнение другими текстами23;

- «язык в языке» - характеристики описываемой совокупности текстов.

Основой любого дискурса и способом различать дискурсы между собой служат набор, частотность, сочетание и взаимосвязи концептов (Булатова, 1999:40). Выявление и описание базовых концептов помогает охарактеризовать анализируемый дискурс.

Концепт "лежит в основе .любого текста" (Красных, 19986:55). Текст при этом, очевидно, понимается как дискурс, ибо концепт рассматривается как "точка взрыва, вызывающая текст к жизни" (там же). В этом случае концептом обозначают вербализуемую концепцию произведения, его формально логическую идею (Культурология XX век, 1997: 196). MP. Проскуряков называет концепт наиболее универсальным элементом системы смысла текста; последний рассматривается как "движение от непонимания к пониманию действительности, воплощенной в тексте" (Проскуряков, 2000: 11).

Впрочем, концепт может принадлежать не конкретному произведению, а коллективному сознанию (например, Бабушкин, 1996: 66). JLB. Миллер считает концепт образованием сверхтекстовым, не выявляющимся на уровне текста, но способным выступать в роли строительного материала при формулировании новых художественных смыслов (Миллер, 2000: 42). При этом "содержащаяся в концепте информация подвергается развертыванию в процессе рецепции, "запуская" механизм порождения ассоциаций и коннотаций, . .способствует расшифровке смысла произведения." (Миллер, 2000:40).

При дискурсном подходе текст часто рассматривают как совокупность функционирующих в нем концептов. С А Аскольдов, выделявший художественные и познавательные концепты, приписывал художественным концептам задачу найти по части целое; целое при этом никогда вполне не развертывается, но имеется ключ к его раскрытию (Аскольдов, 1997:275). MP. Проскуряков отмечает, что система смысла художественного произведения формируется из структур познавательных и художественных концептов (Проскуряков, 2000:31).

Достаточно универсальной представляется точка зрения ДМ Поцепни, которая предполагает, что художественный концепт может быть эстетической реализацией, воплощением в тексте национального концепта-инварианта, и, напротив, концептом, сформировавшимся в сфере художественной литературы и оттуда вошедшим в концептосферу языка24.

Под концептом можно понимать «мыслительное содержание, которое предшествует всем значениям слов-репрезентантов, объясняет и объемлет эти значения» (Чубарян, 1994: 12). В этом определении важной представляется способность концепта объяснить и охватить все значения слов-репрезентантов.

Для целей исследования индивидуально-авторских концептов и концептов, значимых в дискурсе акмеизма, формирование концепта, видимо, должно быть представлено как двунаправленный процесс, как встречное движение от концепта-инварианта, предшествующего словам-репрезентантам, и от слов-репрезентантов к формирующемуся концепту. При этом «концепт служит отправным моментом при порождении текста и конечной целью при его восприятии» (Красных, 1999: 30). Сопоставление концепта-инварианта («на входе» в текст) и концепта, формирующеюся в процессе восприятия текста, даст представление об особенности процесса наполнения концептов в исследуемом дискурсе.

И при формировании в тексте художественного концепта, и при реализации, функционировании в нем концепта-инварианта, в ходе анализа художественного текста возникает вопрос о том, как концепт представлен в тексте, о методике концептуального анализа25.

С тех пор, как Е.С. Кубрякова отметила, что концептуальный анализ - не метод, а цель, и пути ее достижения могут быть разными (Кубрякова, 1994:3) было предложено несколько разных идей концептуального анализа26 (ДО. Чернейко, ВА Долинский, MP. Проскуряков, ЛГ. Бабенко и др.).

Основной проблемой концептуального анализа остается вопрос репрезентации концепта. Очевидно противоречие между континуумом концепта и дискретностью описания. Видимо, художественный концепт целесообразно рассматривать как текстовый смысл, «формирующийся вследствие концептуального обобщения дескриптивных характеристик» (Мухина, 2000: 5). Следовательно, концептуальный анализ «заключается в том, v чтобы через анализ репрезентантов исследуемого концепта установить связь явления, стоящего за ним и определить содержание концепта как единицы ментального лексикона» (Печенкина, 2001: 9). В случае анализа репрезентантов художественного концепта «за ним» можно толковать двояко: как «до него» (концепта) или «после», «вследствие». Для этого необходимо выявление всех текстовых дескриптивных характеристик описываемого концепта, а значит, разработка принципов их отбора.

Во второй главе предполагается применить метод концептуального анализа, наиболее подходящий для описания концептов акмеистического дискурса. Целью такого концептуального анализа может быть сочтено «построение модели концепта, выявление его компонентов и установление связей между ними, построение модели нескольких концептов в их взаимосвязях или концептуальной картины мира автора художественного текста в целом как результат интерпретации и понимания данного художественного текста» (Голикова, 1996). В таком определении важен учет позиции «от читателя», читательский взгляд (результат интерпретации и понимания) на авторскую картину мира и индивидуально-авторские концепты.

Текст «способен изменить модель мира в сознании получателя» (ЗА Тураева, Цит. по Кулибина, 2001: 5). Очевидно, что при восприятии поэтического текста «создается (моделируется) новый мир, отличающийся по своим семантическим характеристикам от обыденного, профанного мира, возникает новое семантическое пространство; нечто подобное происходит в мифологическом тексте, где нарушаются привычные, нейтральные семантические связи» (Успенский, 2000: 292). Новый мир создается как новый миф, ибо «нет поэзии без мифологии»27.

Естественное для поэтики акмеизма создание новых смыслов сродни моделированию мифа (Левин, 1998: 73). Н. Гумилев полагал, что акмеизм «в сущности и есть мифотворчество», ибо «что же, если не мифы , будет создавать поэт, .принимающий слово во всем его объеме, .требующий, чтобы каждое создание было микрокосмом» (Гумилев, 1990: 160). Исследователи отмечали мифологический характер поэзии акмеистов (РСП, В А Редькин, НГ. Полтавцева, ЛГ. Кихней, ТЮ. Никитина).

Известно, что самоопределение акмеизма предполагало возращение «к простым именам культуры» (Тименчик, 1995:201). Среди таких имен - не только библеизмы, мифологические герои и сюжеты, но и герои, сюжеты и авторы мировой литературы. Ахматова «использует способность мифа концентрировать смысл», при этом «всякий смыслообраз, маркированный мифологическим именем, ассоциируется с определенным набором признаков и качеств и может быть развернут в сюжет» (Кихней, 19976:125). При этом читатель ассоциативно «достраивает» весь мифологический комплекс, связанный с новой ситуацией (там же). Для поэзии вообще характерно подобное использование мифа, но акмеисты пользуются им особенно впечатляюще. В их текстах мифы используются не только для создания авторской версии готового мифа и диалога с ним: сюжеты и герои из разных источников могут встретиться в одном тексте и создать основу «авторского» мифа, который может восприниматься как новый смысл.

Н.Г. Полтавцева описывает некоторые черты вновь создаваемого мира Ахматовой; в него входят эталонные образцы европейской культуры, поэтическая атрибутика, поэтический ландшафт, знаки эпохи и миф о себе, поэте (Полтавцева, 1992: 54-55). Т.Ю. Никитина выделяет три типа

30 мифологем у Мандельштама: имена и названия исторических лиц, событий и явлений; мифологические образы и идеи; собственные авторские мифологемы, сформировавшиеся на основе мифов мировой культуры (Никитина, 2000: 9-10). Видимо, авторские мифологемы могут восприниматься как таковые лишь в случае дискурсного подхода к тексту, при накоплении «опыта семантизации», т.к. «миф будет ускользать от нас пока мы не научимся узнавать его в содержании текстов» (Пятигорский, 1999: 69). Описание авторского мифа требует изучения совокупности текстов, рассмотрения ее как единого текста, ибо «наряду с варьируемыми элементами, которые свойственны отдельному

7 | стихотворению, особое значение имеет некоторая постоянная мифология , лежащая в основе стихотворного цикла, а нередко и всего творчества поэта» (Якобсон, 1987: 145-146).

Представление о поэтическом мире акмеистов должно быть составлено на основе описания авторских мифологем (восприятие текста «на выходе», результат анализа текста) в сопоставлении с читательскими ожиданиями («на входе», на основе РАС). Важность этого сопоставления объясняется тем, что миф дает модели и «объясняет человеку его самого и окружающий мир, чтобы поддерживать этот порядок» (Мелетинский, 1995: 170). Приращение смысла «на выходе» ведет к некоторым изменениям читательской картины мира, что и служит реализацией «задачи» поэта - «расширить мир, прибавляя к тому реальному, что существует само по себе, новый ирреальный материк» (Смелова, 1995: 29).

Если целостность творчества можно связать с сотворением собственной мифологии (Балашова, 2000: 9), описание акмеистического мифа о творчестве станет свидетельством возможности рассмотрения совокупности текстов акмеистов как единого текста, как дискурса. Описание некоторых мифологических моделей, связанных с миром творчества, который читатель строит при восприятии акмеистических текстов, помогает определить некоторые доминанты поэтического дискурса акмеизма, составить представление о его концептах.

32

Процессы мифологизации , «создания наиболее семантически богатых, энергетичных и имеющих силу примера образов действительности» (Топоров, 1995: 5), и концептуализации, возникновения художественного концепта, могут быть соотнесены (J1B. Миллер, В JI Бурова, С А Питана).

Мифотворчество вносит поправки в традиционную картину мира» (Кожевникова, 1986: 46). Можно предположить, что, описывая миф «о поэте и поэзии», заново создаваемый в тексте на основе читательских ожиданий, сопоставляя авторские мифологемы, относящиеся к этому мифу у разных авторов-акмеистов, можно получить представление о составе концепта «творчество» в поэтическом дискурсе акмеизма. Этот концепт, безусловно, значим ; / для любого литературного направления, декларирующего себя как таковое, и может быть сочтен базовым концептом поэтического дискурса, ибо «любая поэтическая речь . .оказывается речью о поэтическом слове- о себе самой - даже если кажется, что речь идет о совершенно посторонних предметах» (Барзах, 1996:227).

Сопоставление наполнения концепта «творчество» в текстах Ахматовой и Мандельштама, которых принято считать «образцовыми», «эталонными» акмеистами, должно быть достаточно показательным для решения вопроса о существовании общности акмеизма Синтез и применение метода концептуального анализа, подходящего для акмеистических текстов, позволит наметить область, в шторой можно было бы искать общность акмеизма и описать некоторые особенности акмеистического дискурса Выявление и описание состава, наполнения концепта «творчество» будет произведено в третьей главе исследования.

Итак, актуальность исследования обусловлена:

- включенностью его в парадигму современных лингвистических исследований, в частности, важностью рассмотрения мнений о таких дискуссионных понятиях как «дискурс», «концепт», «поле» и т.п.;

- важностью дальнейшей разработки концепции формирования смысла поэтического текста;

- важностью разработки лингвистических подходов к анализу текста, преодолевающих границу между анализом и интерпретацией текста, допускающих множественность интерпретаций на основе метода анализа, которому можно обучить читателя, в том числе чигателя-инофона (о целесообразности использования ГТГ в курсе РКИ - см. НБ. Кулибина, 1999);

- значимостью разработки принципов и процедур интерпретации поэтического текста с опорой на его ассоциативный анализ, предполагающий выявление ТАП.

Цель исследования: представление и описание ТАП «творчество» как репрезентанта базового концепта «творчество» в поэтическом дискурсе акмеизма.

Осуществление этой цели предполагает решение нескольких задач.

1. На основе анализа поэтических деклараций, статей, рецензий и поэтических текстов акмеистов охарактеризовать мировоззренческие доминанты, связанные с акмеистическим отношением к поэтическому творчеству, и основные черты «акмеистической теории слова».

2. На основе анализа филологической литературы охарактеризовать отмеченные особенности поэтических текстов и поэтики акмеистов и адекватные им методы исследования.

3. Синтезировать подход к анализу и интерпретации акмеистических текстов, основанный на особенностях поэтики акмеизма и акмеистического мировоззрения.

4. Обосновать целесообразность использования ТАП в анализе ПТ акмеистов и описать роль структуры ТАП Описать процедуру выявления ТАП

5. Построить совокупность ТАП, соответствующих макрополю «творчество» для текстов А Ахматовой и О. Мандельштама. Изучить возможность соотнесения этих ТАП в корпусе текстов обоих поэтов.

6. Описать содержание концепта «творчество» в дискурсе акмеизма на основе интерпретации макрополя «творчество».

7. Выявить некоторые отличия «обыденного» и «поэтического» (новою мифа, сформировавшегося при восприятии текста реципиентом) концептов «творчество».

Материалом исследования стали сто поэтических текстов А. Ахматовой и О. Мандельштама, рассмотренные в качестве представителей акмеистического дискурса.

Методы исследования. Описание базового концепта поэтического дискурса осуществляется в рамках полевого подхода, с разработкой синтетического подхода, основанного на методиках анализа, применявшихся к акмеистическим текстам (ВВ. Виноградов, ЮМ. Левин, ДМ Сегал, К.Ф. Тарановский, I I.C. Балашова, М.С. Павлов и др.). Для описания концепта применялся ассоциативный анализ (ЮН. Караулов), элементы компонентного анализа, метод экстралингвисточеской интерпретации языковых фактов.

Научная новизна исследования определяется использованием дискурсного подхода к анализу поэтических текстов акмеистов. Впервые было описано наполнение базового концепта поэтического дискурса «творчество» в поэтическом дискурсе акмеизма Определены основные принципы применения ассоциативного анализа к ГТГ и процедура перехода от ГТГ к совокупности ТАП Описание одного из базовых концептов лингвистическими методами позволяет очертить область, в которой может быть найдена общность акмеизма как литературного направления.

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что оно уточняет некоторые вопросы функционирования слова в поэтическом тексте; особенности позиции «от читателя» в анализе ГТГ. Затронуты проблемы разработки концептуального анализа текста, при этом в качестве возможного способа концептуального анализа предлагается ассоциативный анализ текста.

Положения, выносимые на защиту

1. Выявление, сопоставление и интерпретация совокупности ТАП в корпусе текстов поэтов, принадлежащих одному литературному направлению, позволяет выявить типологические черты поэтического мира.

2. ТАП может быть рассмотрено как текстовое воплощение концепта, инструмент его моделирования и описания. Макрополе представлено иерархией ТАП, что соответствует репрезентации базового концепта концептами-анализаторами.

3. Рассматривая совокупность ПТ разных поэтов-акмеистов как единый текст, достаточно сравнить не весь состав полей, построенных для разных текстов, а их структуру. При сходстве структуры (семантических гештальтов) одноименных полей в текстах двух поэтов-акмеистов можно получить представление о мировоззренческих доминантах акмеизма.

4. Специфика дискурса литературного направления раскрывается через анализ и интерпретацию наиболее значимых, репрезентативных ТАП, соответствующих базовым концептам.

5. Концепт «творчество» может быть рассмотрен как базовый для поэтического дискурса, как макроконцепт. Это определяется множественностью его репрезентаций, сложной иерархией ТАП, представляющих одноименное макрополе.

6. Возможность соотнесения структуры ТАП, представляющих макрополе «творчество» в текстах разных поэтов, позволяет сделать вывод о целесообразности рассмотрения их текстов как единою текста (дискурса), охарактеризовать поэтическое «мы» литературного направления.

7. Сравнение словарных и текстовых ассоциативных полей позволяет рассмотреть процесс формирования и функционирования художественного концепта в дискурсе.

Практическая значимость исследования связана с возможностью использования его результатов в вузовской практике при подготовке спецкурсов по анализу художественного текста, стилистике и культуре речи. Элементы анализа, описанного применительно к текстам акмеистов, могут быть использованы для работы в аудитории при анализе других ПТ. Это особенно важно для подготовки аудитории к чтению не входящих в программу текстов. Описанный подход может быть использован на занятиях по русскому языку как иностранному со студентами продвинутого этапа обучения, студентами-филологами и в процессе подготовки преподавателя к аудиторной работе: построенные носителем русского языка ТАП помогут определить необходимый для адекватного восприятия ПТ иноязычным читателем лингвистический и экстралингвистический комментарий.

Объект исследования: текстовые ассоциативные поля как репрезентанты концептов акмеистического дискурса.

Предмет исследования: текстовое ассоциативное макрополе «творчество» в поэтическом дискурсе акмеизма.

СТРУКТУРА РАБОТЫ определяется последовательностью решения поставленных задач. Исследование состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы.

В первой главе «Слою в поэтике акмеизма» определяются те языковые особенности поэтики акмеизма, которые позволили исследователям говорить об «акмеистической реформе поэтическою языка». В этой главе выявлены и описаны особенности поэтики акмеизма, принципиально важные для синтезирования адекватного подхода к анализу акмеистических текстов.

Во второй главе «Ассоциативный анализ как подход к интерпретации поэтических текстов акмеистов» описывается целесообразность и процедура применения ассоциативного анализа в понимании Ю.Н. Караулова к поэтическому тексту акмеистов.

В третьей главе «Структура и состав ТАЛ «творчество» в поэтическом дискурсе акмеизма» описано текстовое макрополе «творчество» и произведено сопоставление его структуры и состава с данными словарных ассоциативных полей «творчество», «творить», «поэт», «стихи» (РАС-3).

В Заключении обобщаются результаты исследования, и намечается перспектива дальнейших исследований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Текстовое ассоциативное поле в поэтическом дискурсе акмеизма"

Выводы

В результате анализа ста стихотворений Ахматовой и Мандельштама, большая часть которых в той или иной мере воссоздает ситуацию творчества, появилась возможность выделить ТАП, характерные для этой совокупности текстов. Наличие сходных по составу и структуре ТАП, позволяет представить инвариантную составляющую концепта «творчество», характерную для обоих поэтов. И, следовательно, подтвердить существование поэтического дискурса акмеизма.

Полученные результаты подтверждают возможность и целесообразность использования ассоциативного анализа в качестве одного из методов или средств концептуального анализа, для характеристики художественных концептов и, через них, исследуемого дискурса.

Преимущества применения ассоциативного анализа

- Ассоциативный анализ позволяет вычленить и описать базовые концепты дискурса, представленные ТАП.

- Позволяет обнаружить концепты-анализаторы базового концепта в текстах, далеких от тематического центра и применить их для интерпретации этих текстов с учетом дискусивного подхода.

- Позволяет сравнивать структуру ТАП, построенных для разных текстов и находить т.о. смысловую общность даже при различии лексического наполнения.

- Сравнивая репрезентацию базового концепта в текстах разных поэтов, принадлежащих одному литературному направлению, можно сделать вывод о возможности рассмотрения их творчества как «единого текста» и как дискурса. Появляется возможность охарактеризовать не только поэтическое «я» автора. Но и поэтическое «мы» литературного направления.

- Т.к. ассоциативный анализ моделирует работу воспринимающего сознания, можно проследить процесс формирования художественного концепта в тексте, сравнивая данные на входе (словарные, в т.ч. РАС) и на выходе (ТАП).

- Сравнение словарных и текстовых АП (структуры и состава) позволяет говорить об особенностях того или иного дискурса. 110

Заключение

В данном исследовании была произведена попытка рассмотреть некоторые особенности акмеистического дискурса.

Возможность описать совокупность текстов акмеистов в качестве дискурса предполагает наличие: а), некоего общего творческого метода -поэтики; б), базовых концептов (мировоззрение). Таким образом, вопрос о существовании дискурса акмеизма связан с вопросом о существовании / акмеизма в качестве самостоятельного литературного направления. В ходе исследования были описаны

• некоторые черты акмеистической поэтики и «акмеистической реформы» поэтического слова;

• особенности поэтики акмеизма, определяющие требования к методам анализа акмеистических текстов;

• концепты-анализаторы макроконцепта «творчество», важного для любого поэтического дискурса.

Итак, выявление и описание основных черт поэтики акмеизма, позволило применить в рамках концептуального анализа метод, определяемый особенностями акмеистического слова. Были рассмотрены особенности ассоциативного анализа применительно к поэтическим текстам акмеистов. Текстовое ассоциативное макрополе «творчество», имеющее разветвленную структуру, рассматривалось как текстовый представитель макроконцепта «творчество». ТАП, входящие в это макрополе, рассматривались как текстовые репрезентанты концептов-анализаторов макроконцепта.

Наполнение базового концепта и состав концептов-анализаторов, интерпретирующих его, у двух «эталонных» акмеистов позволяет охарактеризовать поэтический дискурс акмеизма.

Наполнение макроконцепта рассматривается как формирование акмеистического «мифа о творце и творчестве» в процессе восприятия поэтического дискурса носителем обыденного сознания: «Мы не изучаем процесс творчества., мы изучаем процесс восприятия, собственного восприятия. .поскольку мы филологи, каждый из нас обязан дать по крайней мере самому себе отчет в том, почему он воспринимает этот текст именно так. Какие элементы текста .как .складываются в целое» (M.J1. Гаспаров, Цит. по: Павлов, 2000: 54).

В рамках данного исследования не представлялось возможным произвести сравнительный анализ наполнения одноименных концептов в дискурсах разных литературных школ. Но «сравнительное языкознание убеждает нас в том, что для плодотворного сравнения необходимо .систематическое описание» (Якобсон, 1987: 147).

Представляется целесообразным описать наполнение концепта «творчество» в текстах представителей других литературных направлений. Соотношение наполнения этого макроконцепта в дискурсе других поэтов-современников и поэтических школ, видимо, показательно для решения вопроса о единстве «Серебряного века» и о разных тенденциях постсимволизма. Сопоставление наполнения концепта «творчество» в контексте русской поэзии в целом, позволит понять, что такое «поэт в России».

Список научной литературыКристаль, Светлана Юрьевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Авериицев С.С. Весть и судьба О. Мандельштама // Мандельштам О. Сочинения. В 2 т. Т. 1. М., 1990. С. 5 64.

2. Амелин ГГ., Мордерер В .Я. Миры и столкновения Осипа Мандельштама. М, 2000.

3. Амурский В. Запечатленные голоса. Парижские беседы с русскими писателями и поэтами. М., 1998.

4. Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность. СПб, 1999.

5. Арутюнова Н.Д Образ, метафора, символ в контексте жизни и культуры // Res Philologjca Филологические исследования. Памяти Г В. Степанова М, JI, 1990. С. 71 88.

6. Аскольдов С А Концепт и слово/Русская словесность. Антология. М, 1997. С. 267 279.

7. Бабенко Л.Г., Васильев И.Е., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. Екатеринбург, 2000.

8. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж, 1996.

9. Баевский B.C. Лингвистическое, математическое, компьютерное моделирование в истории литературы и поэтики (к изучению тематики русской поэзии ХК-ХХ веков // Текст. Интертекст. Культура: Материалы междунар. науч. конф. М, 2001. С. 96 98.

10. Ю.Балашова И.А. Романтическая мифология А.С. Пушкина. Автореф. дис. .докт. филол. наук. Великий Новгород, 2000.

11. П.Барзах А. Осязание мысли (о некоторых особенностях поэзии Мандельштама) // Silentium. Философско-художественный альманах. Вып. 3. СПб, 1996. С. 227-238.

12. Барзах А. Обратный перевод. СПб, 1999.

13. Барлас В. Ассоциативный поиск/Новый мир. 1986. №6

14. Бейли Дж., Баран X. Об авторе // Тарановский К. О поэзии и поэтике. М., 2000.

15. Белянин В.П. Психолингвистические аспекты художественного текста. М., 1988.

16. Бердяев Н. Смысл творчества // Бердяев Н. Философия творчества, культуры и искусства. В 2 т. Т. 1

17. Бидерман Г. Энциклопедия символов. М., 1996.

18. Бисималиева MJC О понятиях «текст» и «дискурс»/Филологические науки №2,1999. С. 78 85.

19. Блок А. «Без божества, без вдохновенья» // Антология акмеизма: Стихи. Манифесты. Статьи. Заметки. Мемуары. М., 1997. С. 242 249.

20. Богин Г.И. Типология понимания текста. Учеб. пособие. Калинин, 1986.

21. Болотова Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте: комплексный анализ ед иниц лексического уровня. Авгореф. дис. .докт. филол. наук. СПб, 1992а

22. Болотнова Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. Томск, 19926

23. Брик О.М. Звуковые повторы: анализ звуковой структуры языка /Русская словесность. Антология. М., 1997. С. 16 20.

24. Бродский И. Большая книга интервью. М.: Захаров, 2000.

25. Бродский И. Скорбная муза // Юность 1989. №6.

26. Бройтман С Л К генезису постсимволизма (Ранний Мандельштам и Блок) // Постсимволизм как явление культуры. Вып. 2: Матер, межд. науч. конф. М, 1998. С. 28 -32.

27. Булатова А.П. Концептуализация знания в искусствоведческом дискурсе // Вестник МГУ, Серия 9. Филология. 1999. №4. С. 34 49.

28. Бутакова JI.O. Авторское сознание как базовая категория текста: когнитивный аспект. Автореф. дис. .докт. филол. наук. Барнаул, 2001.

29. Бурова В Л Когнитивный аспект мифа в составе художественного текста (на материале англоязычного художественного текста) Авгореф. дис. .канд. филол. наук. М, 2000.

30. Васильев JI.M. Теория семантических полей // Вопросы языкознания. 1971. №5.

31. Васильева ЕА Тетралогия И.Ф. Анненского как трагедия «открытого сознания» // Эволюция форм художественного сознания в русской литературе. Екатеринбург, 2001.

32. Васильева О.Ф. К вопросу о методологии изучения художественного текста в иностранной аудитории // Принципы изучения художественного текста (тезисы Вторых саратовских стилистических чтений, апрель 1992г.) Часть 2. Саратов, 1992. С. 86-87.

33. Веселова НА Смыслообразющая функция заглавий художественного текста. К постановке проблемы // Понимание и интерпретация текста: Сб. науч. трудов, Тверь, 1994.

34. Ветошкина З.А. Поэтический цикл как особая разновидность художественного текста. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Краснодар, 2002.

35. Виноградов ВВ. О символике А Ахматовой/Литературная мысль. Альманах. Петроград, 1922.

36. Виноградов В.В. О языке художественной прозы. Избранные труды. М., 1980.

37. Виноградов В.В. Поэтика русской литературы. Избранные труды. М., 1976

38. Винокур Г.О. Филологические исследования. М., 1990.

39. Вознесенская И.М. Лексика поэтических описаний русской природы. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Л., 1984.

40. Волков Сол. Диалоги с И. Бродским. М., 1998.

41. Воробьева ОН Роль рефлексии в актуализации адресованное™ художественного текста // Понимание и интерпретация художественного текста: Сб. науч. тр. Тверь, 1994.

42. Воронова Н.Г. Деятельностная модель интерпретации художественного текста: Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 2000.

43. Танеева Н. Стилевые очертания поэзии Серебряного века и поэзия барокко // XX век. Литература. Стиль: Стилевые закономерности русской литературы XX века (1890 1950) Екатеринбург, 1998.

44. Гаспаров Б.М. Литературные лейтмотивы. Очерки по русской литературе XX в. М., 1993.

45. Генис А. Модернизм как стиль XX века/Звезда №11, 2000. С. 202 209.

46. Гин Я.И. Проблемы поэтики грамматических категорий: Избр. работы. СПб, 1996.

47. Гиндин С Л Связный текст: формальное определение и элементы типологии. М., 1971.

48. Гинзбург Л. О лирике. М., 1997.

49. Гинзбург Л. Человек за письменным столом. Л., 1989.

50. Глазанова Е.В. Типы связей в ментальном лексиконе и экспериментальные методы их исследования. Автореф. дис. .канд. филол. наук. СПб, 2001.

51. Голикова ТА Слою как интеграшвный компонент репрезентации концептуальной картины мира (на материале творчества ВБ. Набокова). Автореф. дис. .канд. филол. наук Барнаул, 1996.

52. Голубков М.М., Скороспелова Е.Б. На рубеже тысячелетий: Литература XX в. как предмет научного исследования //ВестникМГУ, Серия 9. Филология. 2002. №2. С. 7-19.

53. Гореликова М.И., Магомедова Д.М. Лингвистический анализ художественного текста. М., 1989.

54. Городецкий С. Некоторые течения в современной русской поэзии // Антология акмеизма: Стихи. Манифесты. Статьи. Заметки. Мемуары / Сост., примеч. и вступ. статья Т. Бек. М., 1997. С. 202 207.

55. Гофман В. О Мандельштаме/Звезда. 1991. №12.

56. Григорьев В.П. Словотворчество и смежные проблемы языка поэта. М., 1986

57. Грушина Н.Б. Концепт «время» в дискурсе современных художественно-публицистических журналов (на материале журнала «Новый мир») Автореф. дис. .канд. филол. наук. СПб, 2002.

58. Гумилев Н.С. Письма о русской поэзии / Сост. Г.М. Фридлендер (при участии Р.Д. Тименчика) М., 1990.

59. Гурвич И. Анна Ахматова: традиции и новое мышление // Russian Literature XLI-II, 1997. С. 121-196.

60. Гюнтер X. О роли культурной памяти в предверии будущего — акмеизм и футуризм // Постсимволизм как явление культуры: Материалы международной конференции. Москва, 10-11 марта 1995 года. М., 1995. С. 18-21.

61. Дейк Т.А., ван, Кинг В. Стратегии понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. ХХШ. Когнитивные аспекты языка. М, 1988. С. 153 211.

62. Данькова Т.Н. Концепт «любовь» и его словесное воплощение в индивидуальном стиле А. Ахматовой. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Воронеж, 2000.

63. Дарвин М.Н. Поэт и книга в системе художественного творчества (К вопросу об эквивалентности понятий: от романтизма к авангарду) // Постсимволизм как явление. культуры. Вып. 2: Материалы межд. науч. конф. М., 1998. С. 44-49.

64. Дубина JI.B. Функции мотивационно связанных слов в поэтическом тексте. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Томск, 2001.

65. Дубровина И.И. Особенности проявления семантических универсалий в разносистемных языках (метафорическая модель ПУТЬ в русском и английском языках). Автореф. дис. .канд. филол. наук. Саратов, 2001.

66. Дымарский МЛ. Проблемы тексгообразования и художественный текст. СПб, 1999.

67. Есаулов И.А. Постсимволизм и соборность // Постсимволизм как явление культуры: Материалы международной конференции. М., 1995. С. 3 11.

68. Ефремов В.А. Ассоциативно-вербальная организация цикла лирических новелл И.А. Бунина "Темные аллеи". Автореф. дис. .канд. филол. наук. Спб, 1999.

69. Жакова Т.Е. Мифологема неба и земли (верха и низа) в германских языках (на индоевропейском фоне) Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 2001.

70. Жинкин Н.И. Язык речь - творчество (Избранные труды) М., 1998.

71. Жирмунский В. Преодолевшие символизм // Антология акмеизма: Стихи. Манифесты. Статьи. Заметки. Мемуары. М., 1997. С.211-241.

72. Жирмунский В.М. Творчество Анны Ахматовой. Л., 1973.

73. Жолковский А.К. Блуждающие сны // Жолковский AJC Блуждающие сны и другие работы. М., 1994.

74. Жолковский А.К., Щеглов Ю.К. Работы по поэтике выразительности: Инварианты Тема - Приемы - Текст. М., 1996.

75. Захарова A.M. Модальность странного и ее воплощение в лирике А. Ахматовой: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Екатеринбург, 1996.79.3носко-Боровский Е. Творческий путь Анны Ахматовой // Анна Ахматова: pro et contra. СПб, 2001.

76. Золян С.Т. Семантические аспекты поэтики адресата // Res Philolodica. Филологические исследования. Памяти акад. ТВ. Степановым., 1990.С.351-356.

77. Зубова Л.В. Современная русская поэзия в контексте истории языка. М., 2000.

78. Есаулов И.А. Постсимволизм и соборность // Постсимволизм как явление культуры: Мат-лымеждунар.конф.Москва, 10-11 марта 1995 г.М, 1995. С.3-11.

79. Казарин Ю.В. Поэтический текст как система. Екатеринбург, 1999.

80. Караулов Ю.Н. Ассоциативный анализ: новый подход к интерпретации художественного текста // Материалы IX Конгресса МАПРЯЛ. Братислава, 1999. С. 151-186.

81. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М., 1976.

82. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.

83. Кац Б. Звук и искусство звука среди мотивов ахматовской поэзии // Кац Б., Тименчик Р. Анна Ахматова и музыка: Исследовательские очерки. Я, 1989. С. 75-186.

84. Кац Б. А. Защитник и подзащитный музыки // Осип Мандельштам. «Полон музыки, музы и муки.» JL, 1991.

85. Кихней Л.Г. Философско-эстетические принципы акмеизма и художественная практика А.Ахматовой и О.Мандельштама. Автореферат дис. .докг. филол. наук. М, 1997а

86. Кихней Л.Г. Поэзия Анны Ахматовой. Тайны ремесла. М., 19976

87. Кихней Л.Г. Философско-эстетические принципы акмеизма и художественная практика О.Мандельштама М., 1997в

88. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика: Учеб. пособие. М., 2000.

89. Ковтунова И.И. Поэтический синтаксис. М., 1986.

90. Кожевникова Н.А. Словоупотребление в русской поэзии начала XX века. М., 1986.

91. Колесов В.В. Философия русского слова. СПб, 2002.

92. Корытная М.Л. Роль заголовка и ключевых слов в понимании художественного текста. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Тверь, 1996.

93. Красных В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность. М., 1998а

94. Красных В.В. От концепта к тексту и обратно // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. 19986. №1. С. 53 70.

95. Красных В.В. Структура коммуникации в свете лингво-когнитивного подхода (коммуникативный акт, дискурс, текст) Автореф. дис. .докг. филол. наук. М, 1999.

96. Крюкова Н.Ф. Метафора как средство обновления и сохранения семантических полей // Сохранение и обновление языковых подсистем. Сб. науч. трудов. Тверь, 1992. С. 27-30.

97. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкранц Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь кргнитивных терминов. М., 1996.

98. Кузневич З.А. Языковая личность в литературно-художественном дискурсе Эрнеста Хемингуэя. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Иркутск, 1999.

99. Кулибина Н.В. Читаем стихи русских поэтов. СПб, 1998.

100. Кулибина Н.В. Зачем, что и как читать на уроке. Художественный текст при изучении русского языка как иностранного. СПб, 2001.

101. Кумбашева Ю.А. Мотив сна в русской лирике первой трети XIX века. Автореф. дис. .канд. филол. наук. СПб, 2001.

102. Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя. Л., 1974.

103. Левин Ю.И. Заметки о лирике/Новое литературное обозрение №8,1994. С. 62 -72.

104. Левин Ю.И. Зеркало как потенциальный семиотический объект // Ученые записки ТГУ. Труды по знаковым системам XXII. Вып. 831. Тарту, 1988. С. 6-24.

105. Левин Ю.И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М, 1998.

106. Левин Ю.И. Лексико-семантический анализ одного стихотворения О. Мандельштама // Слово в русской советской поэзии, 1975.

107. Левин Ю.И. О некоторых чертах плана содержания в поэтических текстах // International Journal of Slavic Linguistics and Poetics, №12, 1969. C. 106-164.

108. Левин Ю.И., Сегал Д.М., Тименчик P.Д., Топоров В.Н., Цивьян Т.В. Русская семантическая поэтика как потенциальная культурная парадигма // Смерть и бессмертие поэта. Материалы научной конференции. М., 1998. С. 282-316.

109. ИЗ. Левина СД Модально-референциальные аспекты модернистского текста (на материале произведений МА. Булгакова и BJB. Набокова). Автореф. дис. .канд. филол. наук. СПб, 2001.

110. Лейдерман Н.Л. Русская литературная классика XX века: Монографические очерки. Екатеринбург, 1996.

111. Лекманов О.А. Акмеизм как литературная школа (опыт структурной характеристики) Автореф. дис. .докт. филол. наук. М., 2002.

112. Лекманов О.А. Книга об акмеизме и другие работы. Томск, 2000.

113. Лекманов О.А. Опыты о Мандельштаме / Ученые записки Московского культурологического лицея №1310. Сер. «Филология», Вып. 1. М., 1997.

114. Лотман М.Ю. Мандельштам и Пастернак (попытка контрастивной поэтики). Таллинн, 1996.

115. Лотман Ю.М. Текст в тексте/Ученые записки ТГУ. Труды по знаковым системам XIV, вып. 567. Текст в тексте. Тарту, 1981. С. 3 18.

116. Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии. СПб: Искусство СПБ, 1999.

117. Лукин В.А. Художественный текст: Основы лингвистической теории и элементы анализа. М., 1999.

118. Любимова Н.А., Пинежанинова Н.П., Сомова Е.Г. Звуковая метафора в поэтическом тексте. СПб, 1996.

119. Мамардашвили М. Как я понимаю философию. М., 1992.

120. Мандельштам Н.Я. Вторая книга: Воспоминания. М., 2001.

121. Мандельштам О.Э. Слово и культура: Статьи. М., 1987.

122. Махлина С.Т. Семиотика культуры и искусства Опыт энциклопедического словаря. СПб, 2000.

123. Меджерицкая Е.О. Термин «дискурс» в современной зарубежной лингвистике // Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации. Сб. ст. / Ред. В.В. Красных, А.И. Изотов, М., 1997.

124. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., 1995.

125. Минц З.Г. О некоторых немифологических текстах в творчестве русских символистов // Блоковский сборник III. Тарту, 1979.

126. Миллер Л.В. Художественный концепт как смысловая и эстетическая категория/Мир русского слова. 2000. №4.

127. Михалев А.Б. Теория фоносемантического поля. Краснодар, 1995.

128. Мохамед Н.В. Психолингвистическое исследование процессов понимания текста. Автореф. дис. .докт. филол. наук. Уфа, 2000.

129. Мочульский КВ. Кризис воображения. Статьи. Эссе. Портреты. Томск: Водолей, 1999.

130. Мусатов В. Лирика Осипа Мандельштама. Киев, 2000.

131. Мухина Н.М. Репрезентация идеи красоты в поэзии Н.С. Гумилева и А.А. Ахматовой. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Екатеринбург, 2000.

132. Найман А. Рассказы о Анне Ахматовой. М., 1989.

133. Найман А. Рассказы о Анне Ахматовой. М., 1999.

134. Найман А. Славный конец бесславных поколений. М., 1999.

135. Невинская И. «В то время я гостила на земле.» (Поэзия Ахматовой) М., 1999.

136. Никитина С.Е. О концептуальном анализе в народной культуре // Логический анализ языка: Культурный концепт. М., 1991.

137. Никитина Т.Ю. Мифопоэтика О. Мандельштама 1908 1925 годов. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Тюмень, 2000.

138. Новиков В. Бродский Соснора - Кушнер // Бродский и мир. Метафизика. Античность. Современность. СПб, 2000. С. 125 - 130.

139. Новикова М.Л. Остранение как языковая структура текстового поля // Филологические науки №6, 1999. С. 37 44.

140. Новикова Н.С., Черемисина И.В. Многомирие в реальности и общая типология языковых картин мира // Филологические науки №1, 2000. 40 -49.

141. Острер Б.С. Библейские образы и мотивы в стихотворении О.Э. Мандельштама «Ласточка» // Russian Literature XLII II, 1997. С. 195-210.

142. Павиленис Р. Концептуальная картина мира: мнение и знание/Проблема смысла: современный логико-философский анализ языка. М., 1983.

143. Павлов М.С. О. Мандельштам. «Как светотени мученик Рембрандт.» (Анализ одного стихотворения) // Филологические науки 1991. №6. С. 20 -30.

144. Павлов М.С. Принцип «семантического эха» в Третьей воронежсеой тетради О. Мандельштама. Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1994.

145. Павлов М. Бродский в Лондоне, июль 1991 / Сохрани мою речь 3/1, Публикации. Статьи. М., 2000.

146. Панов М.В. Стилистика // Русский язык и советское общество. Алма-Ата, 1962.

147. Петрова З.А. Ключевые слова в поэтическом идиолекте // Словоупотребление и стиль писателя. СПб, 1995.

148. Пименова М.В. Концепты внутреннего мира. Автореф. дис. .докт. филол. наук. СПб, 2001.

149. Питана СА. Концепты мифологического мышления как составляющая концептосферы национальной картины мира Автореферат дис. „докт. филол. наук. Уфа, 2002.1 54. Пищальникова В А Концегпуальный анализ художественного текста Барнаул, 1991.

150. Пищальникова В.А. Проблема смысла художественного текста. Психолингвистический аспект. Новосибирск, 1992.

151. Поликарпик Л. К. Поэтическая семантика в аспекте исторической поэтики. Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1992.

152. Поликарпик Л.К. Расширение семантики поэтической речи (на примере творчества О.Э. Мандельштама) // Филологические науки. 1991. №6.

153. Полтавцева Н.Г. Анна Ахматова и культура «серебряного века» // Царственное слово: (Ахматовские чтения. Вып. 1) М., 1992. С. 41 58.

154. Померанц Г. Страстная односторонность и бесстрастие духа. СПб, 1998.

155. Попова З.Д., Стернин И А, Беляева Е.И. и др. Полевые структуры в системе языка, 1989.

156. Попова З.Д., Стернин И.А. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях. Воронеж, 2000.

157. Поцепня Д.М. Образ мира в слове писателя. СПб, 1997.

158. Проскуряков М.Р. Концептуальная структура текста. СПб, 2000.

159. Пушкарева И.А. Смысловые лексические парадигмы в лирике М.И. Цветаевой. Автореф. дис. .канд. филол. наук, 1999.

160. Пшибыльский Р. Осип Мацделытам и музыка // Russian Literature №2,1972. С. 104124.

161. Пятигорский A.M. Мифологические размышления. Лекции по феноменологии мифа. М., 1999.

162. Рафикова И.В. Психолингвистическое исследование процессов понимания текста. Тверь, 1999.

163. Реброва И.В. Дискурсный подход к тексту (теория и практика) / Современная русистика: проблемы, пути решения. Материалы межд. .конф. СПб, 2002.

164. Редькин В.А. Мифологическое сознание и христианская вера в творчестве А.А. Ахматовой // Ахматовские чтения: А. Ахматова, Н. Гумилев и русская поэзия начала XX века. Сб. науч. трудов. Тверь, 1995. С. 3-27.

165. Рогова К.А. Введение^Анализ художественного текста. СПб, 1997.

166. Рождественский Вс. Страницы жизни // Осип Мандельштам и его время. М, 1995.

167. Ронен О. Лексический повтор, подтекст и смысл в поэтике О. Мандельштама / Сохрани мою речь 3/1, Публикации. Статьи. М., 2000. С. 242-264.

168. Ронен О. О. Мандельштам // Литературное обозрение. 1991. № 1.

169. Руднев В.П. Словарь культуры XX века: Ключевые понятия и тексты. М., 1997.

170. Руднев В. Структурная поэтика и могивный анализ //Даугава, янв., 1990. С. 99-101.

171. Руднев В.П. Теоретико-лингвистический анализ художественного дискурса. Автореф. дис. .докт. филол. наук. М., 1996.

172. Свенцицкая Э.М. Пространство, время и слово в творчестве А.А. Ахматовой. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Киев, 1996.

173. Свичук Ю.О. «Чужое слово» в поэтике Осипа Мандельштама. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Харьков, 1992.

174. Северская О.И. Метареализм. Язык поэтической школы: социолект — идиолект / идиостиль // Очерки истории языка русской поэзии XX века: опыты описания идиостилей. М., 1995. С. 541 557.

175. Сегал Д. Русская семантическая поэтика двадцать пять лет спустя / Зеркало № 3-4. Тель-Авив, 1996.

176. Сегал Д.М. О некоторых аспектах смысловой структуры «Грифельной оды» О.Э. Мандельштама/Russian Literature №2, 1972. С. 49 103.

177. Седых Г.Н. Опыт семантического анализа «Грифельной Оды» Мандельштама/'Филологические науки. 1978. №2. С. 13 25.

178. Сидоренко К.П Интертекстовые связи пушкинского слова: Монография. СПб, 1999.

179. Сильман Т.И. Заметки о лирике. Л., 1977.

180. Смелова MB. Роль христианства в картине мира Н.С. Гумилева // Ахматовские чтения. А Ахматова, Н. Гумилев и русская поэзия начала XX века Сб. науч. тр. Тверь, 1995. С. 27-35.

181. Смирнов И.П. Причинно-следственные структуры поэтических произведений // Исследования по поэтике и стилистике. Л., 1972.

182. Сорокин Ю.А. Психолингвистические аспекты изучения текста. М., 1985.

183. Спивак Р.С. Феномен творчества в осмыслении русской литературы начала XX века («Иуда Искариот» и «Самсон в оковах» Л. Андреева) // Филологические науки. 2001. №6. С. 13-20.

184. Станиславская С.А. Контраст как принцип организации поэтического текста (на материале ранней поэзии А. Ахматовой и Н. Гумилева). Автореф. дис. .канд. филол. наук. Саратов, 2001

185. Степанов Ю.С. Альтернативный мир, Дискурс, Факт и принцип причинности/Язык и наука XX века. М., 1995.

186. Струве Г. Письма о русской поэзии // Анна Ахматова: pro et contra СПб, 2001.

187. Суслова С.В. Звуковая метафора в немецкой романтической поэзии (на материале лирике Клеменса Брентано) Автореф. дис. .канд. филол. наук. СПб, 2001.

188. Тарановский К. О поэзии и поэтике. М.: Языки русской культуры, 2000.

189. Тарасова И. А. Структура семантического поля в поэтическом идиолектк (на материале поэзии И. Анненского). Автореф. дис. .канд. филол. наук Саратов, 1994.

190. Тарасова И.А. К проблеме построения функционального тезауруса (на материале поэзии И. Анненского) // Принципы изучения художественного текста (тезисы вторых Саратовских стилистических чтений, апрель 1992 г.) Саратов, 1992. С. 161 -162.

191. Тильман Ю.Д. Культурные концепты в языковой картине мира (поэзия Ф.И. Тютчева). Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1999.

192. Тименчик Р.Д. К символике телефона в русской поэзии/Ученые записки ТГУ. Труды по знаковым системам XXII. Вып. 831. Тарту, 1988. С. 155 -163.

193. Тименчик Р. О «библейской» тайнописи у Ахматовой/Звезда. 1995. №10. С. 201-207.

194. Тименчик Р.Д. Текст в тексте у акмеистов//Ученые записки ТГУ. Труды по знаковым системам XIV. Вып. 567. Тарту, 1981. С. 65 75.

195. Тименчик Р.Д. Тринадцать строчек // De Visu, №5/6 (16) 1994. С. 63 71.

196. Тимофеев Л .И. Слово в стихе. М., 1982.

197. Толочин И.В. Метафора и интертекст в англоязычной поэзии. СПб, 1996.

198. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического. М., 1995.

199. Тростников М.В. Поэтология. М., 1997.

200. Тураева З.Я. Лингвистика текста (Текст: Структура и семантика). М., 1986.

201. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977.

202. Ужаревич И. Павел Флоренский и Осип Мандельштам // Постсимволизм как явление культуры: Материалы международной конференции. М., 1995. С.28 38.

203. Успенский Б.А. Поэтика композиции. СПб, 2000.

204. Филимонова ИИ Семантика и прагматика окказионально-речевой ангонимизации слов//Лингвистика и прагматика текста. StudiaLingiiistica№5,Cn6,1997. С. 131-141.

205. Хазагеров Г.Г., Корнилова Е.Е. Риторика для делового человека: Учеб. пособие. М., 2001.

206. Хазан В.И. «.Одна великолепная цитата» (о некоторых параллелях в творчестве О. Мандельштама и А. Ахматовой) / Филологические науки . 1993. №1.

207. Цивьян Т.В. Ахматова и музыка // Russian Literature. 1975. №10/11.

208. Цивьян Т.В. Материалы к поэтике Анны Ахматовой // Уч. записки ТГУ, 198 вып. Тарту, 1967. С. 180-208.

209. Цивьян Т. «Поэма без героя». Еще раз о многовариантности / Русская библиотека инсг-та славяноведения. Т. LXXXV. Ахматовский сборник. 1. Париж, 1989. С. 123-129.

210. Цивьян Т.В. Семиотические путешествия. СПб, 2001.

211. Червинская О.В. Акмеизм в контексте Серебряного века и традиции. Черновцы, 1997

212. Чернейко Л.О. Художественный текст как объект филологической интерпретации / Текст. Интертекст. Культура: Материалы международной научной конференции (Москва, 4-7 апреля 2001 года. М., 2001. С. 18 -20.

213. Чернейко Jl.O., Долинский В.А. Имя СУДЬБА как объект концептуального и ассоциативного анализа / Вестник МГУ Серия 9. Филология. 1996. №6. С. 20 41.

214. Чернейко Л.О., Хо Сон Тэ. Концепты ЖИЗНЬ и СМЕРТЬ как фрагменты русской языковой картины мира//Филологические науки . 2001. №5.

215. Чернец Л.В. К теории поэтических тропов // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 2001. №2. С. 7 19.

216. Чубарян Т.Ю. Семантика и прагматика речевых жанров юмора. Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1994.

217. Чуковская Л. Записки об Анне Ахматовой. В 3-х т. М., 1997.

218. Шопов Р.С. Полисемантическая природа художественного текста. Автореф. дис. .канд. филос. наук. М., 1991.

219. Шиндин С.Г. Акмеистический фрагмент художественного мира Мандельштама: метатекстуальный аспект // Russian Literature XLII (1997а) С. 211 -258.

220. Шиндин С.Г. О некоторых семантически компрессированных моделях в художественном мире Мандельштама // Russian Literature XLII Ш/TV (19976) С. 325-348.

221. Штайн К. Поэтический текст в научном контексте. Учеб. гос. СПб Ставрополь, 1996.

222. Щерба Л.В. Опыты лингвистического анализа стихотворения «Сосна» Лермонтова в сравнении с ее немецким прототипом / Щерба Л.В. Избранные работы по русскому языку. М., 1957.

223. Эйхенбаум Б.М. Анна Ахматова. Опыт анализа/Б.Эйхенбаум. О прозе. О поэзии: Сб. ст. Л., 1986.

224. Эткинд Е.Г. Там, внутри. О русской поэзии XX века. СПб, 1995.

225. Эткинд Е. Материя стиха. СПб, 1998.

226. Якобсон P.O. Работы по поэтике. М., 1987.

227. Lakoff G.,Turner М. More than Cool Reason: A Field Guide to Poetic Metaphor. Chicago and London, 1989.1. Источники

228. Ахматова А.А. Сочинения В 2-х т. М., 1986.

229. Гумилев Н.С: Письма о русской поэзии. М.: Современник, 1990.

230. Мандельштам О.Э. Слово и культура: Статьи. М.: Советский писатель, 1987.

231. Мандельштам О.Э. Сочинения. В 2-х т. М., 1990.

232. Мандельштам О.Э. Собрание сочинений в 4т. М., 1991.1. Словари

233. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1975. Культурология XX век. Словарь. СПб, 1997.

234. Толковый словарь русских глаголов: Идеографическое описание. Английские эквиваленты. Синонимы. Антонимы / Под ред. проф. Л.Г. Бабенко. М., 1999. СЛС А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский и др. Англо-русский словарь по лингвистике и семиотике. М., 1996.

235. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. БС - Библейский Энциклопедический словарь/Сост.Э.Нюстрем, Торонто, 1989. РАС - Ассоциативный тезаурус современного русского языка. Русский ассоциативный словарь. Кн. 3. М., 19961. Сокращения

236. АП ассоциативное поле (поля)

237. ТАП текстовое ассоциативное поле (поля)