автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.04
диссертация на тему: Территориальная стратификация студентов российских инженерно-технических вузов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Территориальная стратификация студентов российских инженерно-технических вузов"

На правах/рукописи

Иваненко Наталия Сергеевна

ТЕРРИТОРИАЛЬНАЯ СТРАТИФИКАЦИЯ СТУДЕНТОВ РОССИЙСКИХ ИНЖЕНЕРНО-ТЕХНИЧЕСКИХ ВУЗОВ: СОЦИАЛЬНЫЕ И КУЛЬТУРНЫЕ РАЗЛИЧИЯ В СТУДЕНЧЕСКОЙ

СРЕДЕ

Специальность 22.00.04 - социальная структура, социальные институты и процессы

15 ЯНЗ ¿015

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

Ростов-на-Дону - 2014

005557342

005557342

Работа выполнена в ФГБОУ ВПО «Южно-Российский государственный политехнический университет (НПИ имени М.И. Платова»

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Дегтярев Александр Константинович

Официальные оппоненты: Загутин Дмитрий Сергеевич

доктор философских наук, доцент; ФГБОУ ВО «Ростовский государственный экономический университет (РИНХ)», доцент кафедры экономической теории

Нор-Аревян Оксана Аведиковна

кандидат социологических наук, доцент; ФГАОУ ВО «Южный федеральный университет», доцент кафедры экономической социологии и регионального управления Института социологии и регионоведения

Ведущая организация: Институт социально-экономических и

гуманитарных исследований Южного научного центра РАН

Защита состоится «06» февраля 2015 г. в 12.00 на заседании диссертационного совета Д 212.208.01 по философским и социологическим наукам в ФГАОУ ВО «Южный федеральный университет» (344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 160, ИППК ЮФУ, ауд. 34).

С диссертацией можно ознакомиться в Зональной Научной Библиотеке им. Ю.А. Жданова при ФГАОУ ВО «Южный федеральный университет» (344103, г. Ростов-на-Дону, ул. Р. Зорге, 21 Ж).

Автореферат разослан » декабря 2014 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Верещагина А.В.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В современном российском образовании, и это можно считать модальной тенденцией, прослеживается стагнация численности студентов высшего инженерно-технического профиля. Так в советский период высшее техническое образование рассматривалось как динамичное, соединяющее производство и общество, и основной задачей, стоящей перед ним, было увеличение выпуска инженеров, то сегодня инженерно-технические вузы входят в число массового и, нередко, периферийного сегмента высшего образования. По данным на 2014 г. в России функционируют 2783 вуза, из них 1083 высшие инженерно-технические заведения (в них обучаются 52,8 % студентов страны)1.

С середины 90-х годов XX в. начался «закат» высших технических образовательных структур по количественным и качественным параметрам. Их нынешнее положение вызывает неоднозначные оценки: кто-то говорит о дезинтегрированное™ инженерно-технического образования; для оптимистов кризис является формой перехода от массового поточного образования к подготовке востребованных рынком специалистов.

Сегодня ведущие российские инженерно-технические вузы обладают возможностями для модернизации высшего образования, осуществления собственных крупных проектов, инвестирования новых образовательных разработок и создания новых корпоративных сетей для выполнения инновационных проектов. Однако большинство российских инженерно-технических вузов функционируют в условиях сложного конкурентного окружения, давления номенклатуры рыночных специальностей и разрыва связей с социально-экономической и региональной средой.

1 Технические вузы России // http: // académica, ru / visshet-obrazovanie / Tehnichtskie-vuzy / stranitsa 1 /

Интенсивное развитие рыночных отношений, а точнее, рыночная конъюнктура, требует постоянного соотнесения производства специалистов и реальной потребности общества в них. Несмотря на определенные сдвиги в контексте трудоустройства молодых специалистов, налаживания контактов с деловыми экономическими партнерами, очевиден перекос по выпуску «избыточных» специалистов. Крупный и средний бизнес (не говоря уже о мелком) проявляет слабую заинтересованность в подготовке инженерных специалистов или осуществляет эти программы самостоятельно в рамках корпоративных образовательных структур и программ профессиональной переквалификации.

В основе эффективного функционирования высшего инженерно-технического образования лежит механизм опережающей адаптации, ориентированный на создание деловой, конкурентной, открытой вузовской среды и актуализацию когнитивных и социально-ориентационных качеств студенчества. Нельзя не отметить, что большинство выпускников школ руководствуются представлениями о высшем инженерно-техническом образовании как наименее перспективном, но самом доступном, или «общем», образовании, которое требует второго образования или перемены профессии. Социально-профессиональные и когнитивные установки студенчества характеризуются реактивностью, ситуативностью и представляют оптимизацию жизненных шансов.

Сегодня система высшего инженерно-технического образования в России характеризуется территориальной дифференциацией, что выражается в привязке инженерно-технических вузов к территориальным (региональным) экономическим и административно-политическим показателям. Реально территориальная дифференциация определяется тем, что вуз характеризуется по параметрам «физического» пространства, территориальная дифференциация в большей степени связана с неоднородностью вузов по «горизонтали», и закрепления за вузами

4

профессиональной специализации и влияния региональной

(территориально-пространственной) специфики. Дело в том, что в СССР действовала политика территориального выравнивания образовательного пространства. В современных условиях проявляется тенденция сохранения инженерно-технических вузов как показатель образовательного и экономического уровня региона. Территориальная дифференциация содержит стагнационный эффект, так как осложняется процесс рационализации образовательного пространства, оптимальной локализации инженерно-технических вузов. Но территориальная дифференциация позволяет смягчить последствия неравенства молодежи в доступе к образовательным и профессиональным ресурсам: при территориальной концентрации инженерно-технических вузов очевидно, что усиливается неравенство жизненных шансов, несмотря на повышение конкурентности отбора студентов.

Территориальная стратификация имеет сходство с территориальной дифференциацией в действии фактора территориальности, но отражает процесс складывания иерархии статусов студентов по фактору территориальности, потому, что не только на индивидуальном, но и на групповом уровне возникают социально-территориальные микрообщности студентов, характеризующиеся асимметричными социальными отношениями, которые связаны с социальными и культурными различиями по фактору территориальности, рождения и взросления в определенной территориальной среде.

Поступая в инженерно-технические вузы, современные абитуриенты

руководствуются возможностями доступности не только в финансовом

смысле, но и в территориальном. В России резко сокращается число

иногородних студентов, что вызвано высокими затратами на обучение,

проживание, удовлетворение социальных и культурных потребностей, а

также другими рисками «незнакомой» социальной среды. Так как в стране

не существует программы трудоустройства специалистов, для будущего

5

студента важно наличие возможностей поиска второй работы и перспектив трудоустройства.

Учеба в «близком» (по территориальному признаку) вузе становится предпочтительной по финансовым и социально-ориентационным параметрам, является следствием оценки образовательных шансов. Также будущий студент осознает вуз на субъективном семантическом уровне как часть знакомой среды. Для когнитивных устремлений студентов территориализация и локализация содержат негативные моменты, так как ориентируют в большей степени на «независимость» от учебного процесса (как правило, «ботаниками», прилежными студентами являются иногородние, которым необходимо демонстрировать преимущества, добиваться статуса в вузовской среде, в вузовском коллективе). Окружающая среда для него является чужой, и входной билет определяется перспективами получения работы. Как известно, в родной среде, на «родной» территории существует больше соблазнов для свободного перераспределения ресурса времени в пользу досуга, занятия дополнительными заработками.

Эти моменты приводят к появлению и формированию территориальной идентичности как процесса приписывания смысла территориальному происхождению и проживанию, самоопределению в системе социально-локальной общности; самоотнесению себя по принципу «иногородний — местный».

В системе инженерно-технических вузов образовательный процесс и жизнедеятельность студентов разделены. Так если в вузе на уровне учебной аудитории действуют формально-организационные и номинационные нормы, то студенческая группа перестает представлять структуру воспитания и административного контроля, превратившись в объединение лиц по организационному принципу. Земляческие связи часто оказываются более сильными, чем групповые, что связано с утратой студенческой группой воспитательной, социально-организационной

6

функций и ослаблением интереса к социальной профессионализации и формированию поведенческих образцов инженера.

Территориальная идентичность характеризует превосходство нативных, соседских связей, складывающихся до поступления в вуз, в условиях вакуума интегрирующих студенчество ценностей. Профессиональные и когнитивные смыслы студенчества советского периода исчезли: сегодня с образом инженера не ассоциируется успешная и престижная взрослая жизнь. Новые сети формируются на основе делового сотрудничества, взаимопомощи, они функциональны и инструментальны. Территориальная идентичность содержит элементы узнаваемости и адаптивности, функционально помогает стабилизировать социальное самочувствие и содержит социально-эмотивный контекст.

Рассматривая данную проблему, мы обнаруживаем немало «пятен», существование которых ограничивает познавательные возможности в составлении когнитивной карты студенчества, оценки его инновационного потенциала и существования реальных социокультурных барьеров, связанных с закреплением в контексте территориальной идентичности социальных и социокультурных различий.

Процесс модернизации высшего образования, вхождение в мировой

образовательный процесс, поиск критериев позитивной динамики,

ориентирующих на выход российского образования из системы

самовоспроизводства в состоянии диктата на рынках труда и

формирование потребности в новых профессиях, определяют

исследовательский интерес к проблеме территориальной стратификации

студентов инженерно-технических вузов, так как социальные и

культурные различия, основанные на влиянии территориальности,

позволяют говорить о том, что для исследователя предстают не

статистические конструкты. В студенческой среде складываются

социально-территориальные микрообщности (землячества), которые

характеризуются осознанием групповой принадлежности под влиянием

7

сходств и различий по оценке жизненных шансов и жизненным ориентациям.

Степень научной разработанности темы. Исследуемая проблема носит многоаспектный и инновационный характер. Классическая социологическая мысль (Э. Дюркгейм2, М. Вебер3, К. Манхейм4), уделяя внимание социоструктурному анализу, приоритетными в позициях личности полагала место в системе коллективного знания (социология знания), разделении труда (Э. Дюркгейм), образовательный и профессиональный статус (М. Вебер).

Территориальная стратификация, выявление социальных различий в контексте места проживания и осознание территориальной (локальной) общности интересовали указанных исследователей как «побочный» эффект, связанный с неравномерным развитием социальной структуры, с отношениями господства-зависимости между различными территориями, определяемыми концентрацией богатства и нищеты.

П. Сорокин, который по праву считается «отцом» стратификационной теории, подчеркивал, что, во-первых, социальная стратификация как строение общества по иерархии социальных статусов, «порождает» социальные слои и группы, имеющие территориальное измерение; во-вторых, территориальность осознается как «производное» от социальной стратификации; в-третьих, «территориальные» слои входят в сравнение по критерию «места проживания», что связано с неравномерным распределением общественного богатства и влияния5.

Социальное пространство как конфигурация социальных отношений, трансформирующих физические аспекты, социальные, социокультурные и

2 Дюркгейм Э. Метод социологии. СПб., 1998. С. 174 - 179.

3 Вебер М. Избранное. Образ общества. М., 1994. С. 309 - 330.

4 Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994. С. 441 -447.

3 Сорокин П. Избранное. Сыктывкар, 1996. С. 201 -220.

символические измерения, стало предметом самостоятельного рассмотрения в неклассической социологии.

Так П. Бурдье выдвинул идею пространства как соотношения и борьбы различных социальных позиций, как сферу объективации социальных стратегий. Для Бурдье социальное пространство есть преодоление структурного объективизма и спонтанеизма. Критикуя постулат этнометодологии, для которой наблюдаемое поле имеет смысл как структура соответствия и интерпретации, ученый ставит вопрос о действиях людей в физическом пространстве, пространстве, сконструированном таким образом, что агенты, группы или институции имеют тем больше общих свойств, чем они более близки в этом пространстве, и тем меньше, чем более удалены друг от друга6.

Концепция социального пространства П. Бурдье положила начало исследованиям социальной стратификации как воспроизводства и осознания различий, определяемых пространственной близостью или удаленностью. Развивая идею Бурдье об объективных связях между позициями по принципу близости/удаленности, занимаемыми в распределении ресурсов, можно сказать, что территориальная стратификация определяется через социально-диспозиционную теорию.

В концепте социального конструирования реальности П. Бергмана и Т. Лукмана, общество является субъективной реальностью, в которой территориальная идентичность определяет выбор отношений по критерию хабитуализированности7. В концепции социальной категоризации (А. Дерозьер, М. Дуглас, Л. Тивино) рассматриваются конституирующее значение локальности для формирования и конструирования новых социально-профессиональных групп 8 . Сильной стороной этих работ

6 Бурдье П. Социология политики. М., 1993. С. 42 - 53.

7 Бергман П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995. С. 210 -224.

8 Коркюф Ф. Новые социологии. М„ СПб., 2002. С. 126 - 136.

является то, что в них показывается, как проблема социальной категоризации ведет к представлению о пространственной репрезентативности.

Согласно позиции 3. Баумана, пространство «сжимается», «исчезает», «ускользает» в условиях глобализации, модифицируется в индивидуализированные режимы действия, смещается в социальные сети. Территориальная стратификация расширяет возможности в условиях вынужденного выбора в «индивидуализированном» обществе9.

Таким образом, совокупность исследовательских усилий была направлена, во-первых, на выработку понятийного аппарата территориальной стратификации, не вмещающейся в традиционные стратификационные теории; во-вторых, на выявление за территориальными параметрами процесса формирования социальных и социокультурных различий.

Для российской социологии эта проблема актуальна в связи с неравномерностью развития российских регионов, необходимостью структуризации российского социального пространства. Вошедшее в лексикон отечественного общественного знания силами экономико-социологической школы понятие «регион» обладает социально-экономическими и государственно-административными параметрами. Для наработки социальной идентификации важны показатели социального развития, влияющие на динамику индивидуальных и групповых социальных позиций.

Несмотря на определенные методологические трудности, в исследованиях Н.Ф. Зубаревич, A.M. Лола, И.А. Халий подчеркивается, что территориальная стратификация актуализируется, выражается в структурах действия и мышления социальных агентов10. В контексте высшего технического образования локальная социальная карта,

9 Бауман 3. Индивидуализированное общество. М., 2002. С. 39 - 52.

10 Региональная социология. М., 2007. С. 32 - 67, 115 - 129.

соотношение общего и специфического, традиций и инноваций определяют рамки образовательных стратегий студенчества.

Территориальная стратификация выявляется в таких признаках, как доходы и удовлетворенность положением (З.Т. Голенкова)11; оценки перспектив высшего образования и отношение к образовательному процессу и будущей профессиональной деятельности (A.B. Воропаева, Н.В. Дергунова, Н.Д. Намазова)12.

М.К. Горшков, Д.Л. Константиновский, Ф.Э. Шереги отмечают, что в советский период заметна тенденция углубления разрыва в доступе к образовательным ресурсам у молодежи по месту проживания. Территориальная стратификация студенческой молодежи выражается в том, что на основании оценки образовательных шансов формируются различия в выборе будущей профессии, формировании профессиональных стратегий и оценки перспектив профессиональной карьеры 13 . В.В. Пациорковский, основываясь на идеях социологии расселения, рассматривает континуальность территориальности, т.е. степень их устойчивости к внутренним и внешним воздействиям, отстаивая положение о том, что «сельская» территориальность хозяйственна, а городская содержит культурно-символический смысл14.

В целом, существующие разработки в сфере территориальной стратификации студенчества опираются на немалый исследовательский массив, накопленный российскими исследователями Ю.А. Зубок, В.И.

" Голенкова З.Т. Социальная стратификация российского общества. М., 2003. С. 255 -269.

12 Социальная стратификация в российском обществе / / Материалы научной конференции. М., 2012. С. 79 - 96, 130 - 152; Социология и общество: глобальные вызовы и региональное развитие. // IV Всероссийский социологический конгресс. Уфа, 2013. С. 145-200.

13 Константиновский Д.Л. Институт образования и социальное неравенство // Россия -трансформирующееся общество. М., 2001. С. 144 - 167; Горшков М.К, Шереги Ф.Э. Молодежь России: социологический портрет. М., 2010. С. 340 - 357.

14 Пациорковский В.В. Социология расселения как специальная социологическая

теория.//Новые идеи в социологии. М., 2013. С. 168 - 184.

Чупровым, в осмыслении деятельности молодежи, в выявлении критериев ее социального развития и особенностей социального воспроизводства15.

Однако, существует «зазор» между макроисследованиями, описывающими процессы региональной стратификации, динамики социальных и экономических структур, институционализации форм и практик региональной жизнедеятельности, и позициями индивидуальных и коллективных акторов, для которых территориальная стратификация при определенных условиях может выступать как габитусная, определяющая жизненные траектории.

Жизненная неопределенность побуждает российское студенчество заново осмысливать социальный опыт. Соотнесение с опытом определенного местного сообщества, с существующими стандартами успеха/неуспеха, представляет маркеры-путеводители в условиях нестабильности и неясности будущего. Есть и другой немаловажный аспект исследовательской мысли: стратификация, соотнесение по территориальному признаку содержит «практическое знание» о способах получения высшего образования, возможностях социальной мобильности, использования практик кооперации и солидаризма.

Российская социология только вступила на путь разработки схем территориальной идентификации. В этом несомненная заслуга принадлежит Ю.Л. Качанову16, С.И. Григорьеву, Ю.Е. Растову17, М.С. Добрякову18, И.С.Турову19, которые в своих работах еще в 90-е годы обозначилих территориальное пространство как поле множественности

15 Зубок Ю.А., Чупров В.И. Социальная регуляция в условиях неопределенности. М., 2008. С. 110 - 134; Зубок Ю.А., Чупров В.И., Уильяме К. Феномен риска в социологии М., 2007. С. 87-103.

Кочанов Ю.Л. Истина и политический контекст в научных практиках социологов и

отношение к социальной реальности в российском обществе//Социс. 2005 №9 С 19-

20.

Григорьев С.И., Ростов Ю.Е. Начала современной социологии. М., 1999. С. 94 - 115.

Добряков М.С. Исследование локальных сообществ в социологической традиции // Социс. 1999. №7, С. 125 - 129.

Туров И.С. Городской образ жизни: теоретический аспект // Социс. 1995 №1 С 132 -133.

идентичностей и формирования разнонаправленных социальных дискурсов.

Таким образом, осмысление проблемы территориальной стратификации студентов инженерно-технических вузов важно, во-первых, в смысле углубления для эмпирической верификации формирующихся концептов локализации и регионализации социального и образовательного пространства; во-вторых, для выявления новых трендов в формировании отношения студентов высших инженерно-технических вузов к профессиональной социализации; и, в-третьих, для оценки перспектив инновационного потенциала системы высшего инженерно- технического образования в контексте субъективных (оценочных) и когнитивных позиций студенчества.

Цель диссертационной работы — исследовать территориальную стратификацию студентов российских инженерно-технических вузов, условия формирования поведенческих образцов в сфере образования, установок в отношении образования и реализации образовательных и профессиональных стратегий.

Для реализации поставленной цели необходимо решить следующие исследовательские задачи:

- проанализировать существующие социологические подходы к проблеме территориальной стратификации как условия воспроизводства социальных и культурных различий в студенческой среде;

- раскрыть особенности территориальной стратификации российской студенческой молодежи в контексте дифференциации высшего инженерно-технического образования;

- исследовать институциональные рамки территориальной стратификации студенчества в системе российского высшего инженерно-технического образования;

— определить влияние территориальной стратификации на социальное расслоение студенчества в системе высшего инженерно-технического образования как субслоя студенческой молодежи;

— выявить параметры территориальной идентичности студентов инженерно-технических вузов;

— охарактеризовать образовательные и профессиональные стратегии студентов инженерно-технических вузов в контексте территориальной стратификации и идентификации.

Объектом исследования выступают студенты инженерно-технических вузов как субслой студенческой молодежи, ориентированный на получение профессии инженера и включенный в систему высшего инженерно-технического образования.

Предмет исследования — территориальная стратификация студентов инженерно-технических вузов по определенным территориально-социальным категориям (стратам) на основе воспроизводства социальных, социокультурных, социально-ориентационных различий по критерию локальности, места рождения и интеграции в региональную (локальную) среду.

Гипотеза исследования состоит в том, что студенты инженерно-технических вузов как субслой молодежи, ориентированный на воспроизводство технических специалистов (инженеров), включаются в систему образования по схеме доступного обучения, коррелируемого с самооценкой жизненных шансов. Территориальный фактор, близость / отдаленность вуза от места проживания студента в момент вступления во взрослую жизнь имеет основное значение, так как он связан с минимизацией финансовых затрат, снижает риски неопределенности и базируется на схеме «узнаваемости» технического образования, в котором основным является получение диплома в совокупности с решением других жизненных задач (отсрочка от службы в армии, вступление в брак), и эту

ситуацию можно охарактеризовать как период накопления адаптивных качеств, поиска работы, приобретения нужных неформальных связей.

Территориальная стратификация проявляется в социальных и культурных различиях между студентами по критерию «рождения и взросления», что выражается в различиях семейного и культурного капитала, неравенстве доступа к образовательным, информационным ресурсам, а также в шансах трудоустройства, организации досуга и формировании круга знакомств.

Выявленные «территориальные» различия проецируются на когнитивную, образовательную, досуговую и социальную активность студентов, ограничивая ее издержками адаптации к незнакомой или «полузнакомой» социальной среде, выступающей как «враждебная» или «требующая приспособления», что неоднозначно влияет на заинтересованность студенчества в сохранении традиций вуза и в освоении новых инновационных форм обучения. Таким образом, можно констатировать, что территориальная стратификация изменяет поведенческие практики и ценностные ориентации студенчества на основе включения «территориальности» как способа избрания соответствующих территориальности жизненных установок.

Теоретико-методологическую основу исследования составляют концепты социального пространства (П. Бурдье), территориальной стратификации (Ю.Л. Качанов, В.В. Пациорковский), традиций и инноваций в локальном пространстве (И.А. Халий). В работе используются положения и выводы российских исследователей З.Т. Голенковой, М.К. Горшкова, Д.Л. Константиновского о влиянии территориальной стратификации на различные аспекты самоопределения студенческой молодежи в российском обществе.

Диссертационное сследование опирается на процедуры сравнительного анализа, моделирования, классификации. В работе нашли применение социально-статистические процедуры.

Эмпирическая база работы включает результаты анкетного опроса, который был проведен автором в 2013 - 2014 г. в инженерно-технических вузах Ростовской области (ЮРГПУ(НПИ) им. М.И. Платова, НГМА, Шахтинский институт (филиал) ЮРГПУ(НПИ) им. М.И. Платова. Объем выборки — 400 человек. Тип выборки — квотированный по структуре «пол, возраст, место рождения», согласно которому респонденты были включены в следующие территориально-социальные категории (кластеры): жители крупных городов, жители средних городов, жители малых городов и поселков и выходцы из сельской местности.

Также в диссертации были использованы вторичные материалы социологических исследований молодежи, включая Всероссийское исследование «Молодежь России: социологический портрет» (2011 г.) ИС РАН под руководством М. К. Горшкова, научно-исследовательского центра молодежи ИСПИ РАН под руководством Ю.А.Зубок и В.ИЛупрова «Методология целостного подхода в социологии молодежи» (2007 - 2010 гг.), исследования ученых Южного федерального округа «Социологический портрет молодежи Ростовской области» (2012 г.).

Научная новизна исследования выражается в совокупности достигнутых результатов и состоит в следующем:

— установлено, что в контексте социальной дифференциации высшего образования и растущей социальной неопределенности в реализации жизненных стратегий студентами инженерно-технических вузов, структурные и институциональные методы, фиксирующие стабильные поведенческие параметры, выявляют только фоновые и нормативные характеристики. Структурно-деятельностный подход устанавливает границы поиска жизненных «троп», в которых автономное значение приобретает территориальная стратификация, влияние «территориальности»;

- доказано, что в российских условиях территориальная стратификация выступает приоритетным моментом неравенства жизненных шансов при

16

вступлении во «взрослую» жизнь через систему высшего инженерно-технического образования, что требует формирования теоретико-методологического конструкта, построенного на верификации критериев территориальной стратификации;

— определено, что система российского высшего инженерно-технического образования представляет собой локализующуюся образовательную среду с производством специалистов исключительно на локальный рынок, что определяет узость выстраивания профессиональной карьеры и влияет на отношение к высшему инженерно-техническому образованию как способу повышения социальной ресурсности через преодоление или включение фактора «территориальности»;

— установлена зависимость между социальной ресурсообеспеченностью студента и местом его проживания, высокой степенью адаптивных ресурсов «местных» студентов по сравнению с «иногородними», что содержит признание социальной гетерогенности студенчества инженерно-технических вузов как следствие территориальной стратификации;

— определено, что в нынешних условиях возрастает значение территориальной идентичности, которая доминирует над социально-профессиональным самоопределением в качестве специалиста-инженера, что свидетельствует об амбивалентности профессионального выбора в вузовской системе и закреплении за «территориальностью» способа соотнесения с территориальными микрообщностями;

— установлена зависимость между жизненными планами студентов и их территориальной принадлежностью, а также то, что формирование жизненных планов студентов инженерно-технических вузов происходит на основе учета фактора врастания в новую территориальную среду, перспектив возвращения в родные места или территориальной миграции, что является вкладом в анализ образовательных и профессиональных стратегий студенчества по сравнению с концепцией социального

воспроизводства, ориентированной на функциональные параметры деятельности студенчества.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Территориальная стратификация выступает автономным условием определения позиций индивида в социальном пространстве как дихотомии близость/удаление в проекции социальных неравенств, сложившихся в российском обществе по критерию «места рождения и проживания». Структурно-функциональный анализ фиксирует устойчивость социальных позиций, которые связаны с разделением труда, уровнем доходов, степенью интеграции в общественную жизнь и возможностью презентации социальных интересов. Структурно-деятельностный подход, формулируя определение социального поля и габитуса как основных параметров социальности индивида, определяет территориальную стратификацию в рамках становления социального пространства, конфигурации отношений между различными акторами в соответствии с местом их рождения, как наличия дефицита определенных капиталов. В данном подходе выражено становление социальных диспозиций, установок индивидов на реализацию образовательных стратегий в соответствии с восприятием территориальности как социального ресурса, аскриптивного по месту рождения, но переопределяемого в процессе социальной деятельности. Анализ территориальной стратификации студенчества инженерно-технических вузов для достижения социологической достоверности и соответствия процедурам эмпирической верификации связан с использованием структурно-деятельностного конструкта, в котором территориальная стратификация определяется локализацией поля деятельности и конструированием социального опыта, как формируемого в определенной территориальной среде.

2. Специфика территориальной стратификации российского студенчества состоит в соотнесении пространственных характеристик с

18

социально-номинационными, связанными с определением образовательного статуса как соотносимого с позицией в социальном пространстве. Элитные вузы, сосредоточенные в мегаполисах, отличаются от «провинциальных» вузов социально-номинирующим эффектом, что определяется зависимостью качества образования от места нахождения вуза. По отношению к акторам образования (российской студенческой молодежи) территориальная стратификация выявляется в возможностях доступности к качественному образованию в соответствии с местом жительства. Низкая территориальная мобильность, «неподъемные» расходы на проживание и установка на получение диплома определяют выбор студентом вуза и технического профиля образования в зависимости от критерия близости / удаленности.

3. В институциональном аспекте территориальная стратификация регулирует социальные позиции индивида, соотносимые с институтом высшего образования. В контексте логики самовоспроизводства российского высшего образования и риска неопределенности после окончания вуза привязанность к месту рождения, к родной среде повышает шансы студента и является селективным механизмом для оценки жизненных шансов. Введение системы ЕГЭ упростило доступ к столичному, воспринимаемому как качественное, высшему образованию, но территориальная стратифицируемость проявляется в пониженной оценке образовательных шансов в связи с неготовностью к адаптированности в условиях рисков нетрудоустройства и вынужденной смены профессии, неготовности рассматривать образование как инвестиционный процесс, требующий определенных интеллектуальных и финансовых затрат, соизмеримых с перспективами качественного высшего образования.

4. Состав студенческой молодежи инженерно-технических вузов

относительно однороден по социально-имущественному критерию и

формируется за счет выходцев из базисных социальных слоев,

19

представителей провинциальной молодежи, что соответствует восприятию технического высшего образования как массового, поточного, дающего «устаревшие» профессии при сохранении высокой доступности получения диплома. Территориальная стратификация усиливает социальные и социокультурные неравенства, выражаемые на основании различия семейного и культурного капиталов в жизненных стратегиях, которые ориентированы на преодоление или использование фактора «территориальности» для закрепления социально-статусных позиций, связанных с преимуществами или ограничениями по территориальному признаку.

5. Территориальная идентичность, как субъективно переживаемая принадлежность к определенной местности (месту рождения, взросления), формирует разделительные границы между «своими» и «чужими» в контексте отношений доверительности/недоверительности. Территориальная идентичность восполняет отсутствующее среднее звено между гражданской и личностной диспозициями в отношении к образовательному процессу. Являясь ситуативной, действующей в период профессионального обучения, она может перерасти в долговременную, если земляческие контакты превращаются в социально значимый неформальный капитал.

6. Жизненные планы студентов инженерно-технических вузов стратифицируются по показателю территориальности, выступающему как условие соотнесения образовательного ресурса и жизненной карьеры. Для иногородних студентов значимыми становятся ориентация на проживание по месту получения профессии, возвращение на «малую родину» или миграция в крупные города. Территориальная стратификация при неразвитости горизонтальных социальных отношений становится способом наращивания личностной ресурсности путем формирования круга поддержки и предприимчивости как формы избежания социальных рисков. Студенты инженерно-технических вузов (выпускники) стремятся

20

или вырваться из неперспективной локальной среды, мигрировать в регионы с достаточно привлекательными жизненными шансами, или «укорениться», если обладают достаточным адаптивным ресурсом для интеграции в конкретную локальную общность.

Научно-практическая и теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что представленные в нем выводы и положения на основе анализа и классификации теоретического и исследовательского материала предлагают модель эмпирической верификации процесса территориальной стратификации в студенческой среде.

Содержащиеся выводы и положения работы могут быть использованы в процессе профессионального отбора в инженерно-технические вузы, повышения роли студенческого коллектива и земляческих организаций в разрешении конфликтов на межличностном уровне, а также при наращивании студенческой активности в решении образовательных и социальных проблем молодежи.

Материалы диссертационного исследования могут использоваться в учебных курсах «Общая социология», «Социология молодежи», «Социология образования», «Социология высшего профессионального образования».

Апробация работы. Основные идеи диссертационного исследования были представлены в виде докладов и сообщений автора, получивших положительную оценку на ежегодных научно-теоретических конференциях «Актуальные проблемы социальной истории и социальной работы» (г. Новочеркасск (НГМА), 2010, 2011, 2012, 2013, 2014 гг.), а также на региональной научно-теоретической конференции «Путь в науку» (г. Ростов-на-Дону (ЮФУ), 2014 г.), Всероссийской научной конференции «Северный Кавказ: проблемы формирования гражданского общества» (г. Майкоп (АГУ), 2014 г.).

Материалы исследования были отражены в 6 публикациях, в том числе 4 статьи в изданиях перечня ВАК при Минобрнауки РФ. Общий объем публикаций составляет 2,22 п. л.

Диссертационное исследование выполнялось в рамках базовой части государственного задания № 2014/143, проекта № 2873 «Теория, методика и технологии профессионального образования по направлениям подготовки, соответствующим приоритетным направлениям модернизации и технологического развития российской экономики». Результаты диссертационного исследования были внедрены при реализации новых образовательных технологий, а также использовались при подготовке следующих учебных курсов и модулей: «Социология», «Социальные коммуникации в профессиональной среде», «Социология инженерной деятельности».

Структура работы. Структура диссертации определяется поставленной целью и задачами и включает введение, три главы, состоящих из шести параграфов, заключение и список использованной литературы и приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, анализируется степень ее научной разработанности, формируется цель, задачи, объект и предмет исследования, определяется теоретико-методологическая основа исследования, представлены научная гипотеза и эмпирическая база исследования, формулируются элементы новизны, присутствующие в диссертации, излагаются тезисы, выносимые на защиту, оценивается теоретическая и практическая значимость работы, а также указывается ее апробация и структура.

В главе 1 «Теоретико-методологические основания исследования территориальной стратификации студенческой молодежи» исследуются основные теоретико-методологические принципы социологического изучения территориальной стратификации.

В параграфе 1.1 «Теоретико-методологические подходы к исследованию территориальной стратификации студенческой молодежи» осуществляется попытка классификации и оценки сложившихся исследовательских позиций по отношению к территориальной стратификации.

Следует подчеркнуть, что при включении в новые социальные общности, обмене «идеями и людьми» обнаруживаются различия, воспроизводимые как территориальная матрица, как форма самовыражения, защиты или наступательной жизненной стратегии. Можно предположить, что эмигрантские общины в Европе, демонстрирующие неготовность, нежелание интегрироваться в современное европейское общество, в исламских традициях в поддержании земляческого фактора видят залог своей успешности или хотя бы сохранение привычного образа жизни, так как на индивидуальном уровне они окажутся жизненно менее конкурентоспособными по сравнению со своими молодыми сверстниками из принимающего общества.

Автор диссертации исходит из того, что в классической социологии воспроизводимая территориальная матрица является не «злой волей отцов», старающихся удержать молодежь в этническом гетто, территориальность выступает формой сохранения архаизации при желании воспользоваться благами современной цивилизации. Если же рассматривать проблему студенческой молодежи, то территориальность выявляется в том, что, несмотря на общедоступность образования, преодолимость пространственных расстояний, в современном обществе можно увидеть градуирование студентов по месту жительства, по закрепленности, принадлежности к определенному образовательному пространству.

Автором выявлено, что классическая социология, подчеркивая социальную стратификацию общества как систему социальных неравенств, отношений господства/подчиненности, привязывает территориальность к наследуемым социальным неравенствам. Место рождения или жительства характеризуется как социальный архаизм, но в условиях преимуществ урбанизированных слоев населения территориальность актуализируется в качестве способа защиты «своей» территории, пространства, в котором обладающие более низкими достиженческими и мобилизационными

23

качествами индивиды обретают равностатусность благодаря территориальной привязке, извлечению социальной ренты из статуса «коренного жителя».

В классической социологии сформировались три подхода к оценке стратифицирующего влияния территориальности. Исходя из структурно-функциональной концепции, территориальность может

интерпретироваться как социальная патология, как отклонение от нормы, если нарушает социальное равновесие, приводит к возникновению девиантных взаимодействий личности и общества. Позитивное значение территориальности состоит в том, что территориальные различия могут способствовать выбору профессии для включения в профессиональные общности, вносящие вклад в дифференциацию общественных отношений. Положение студенчества, однако, осложняется, если конфликт в сознании индивида происходит потому, что он действует в соответствии не посредственной реакции, а в соответствии с культурной моделью поведения и традиционными социальными нормами.

Следует отметить, что противоречивые функции образования «раздвигаются» в неклассической социологии. По выражению П. Бурдье идея эволюции образования, как способа выравнивания территориальных различий, не оправдывается в полной мере в связи с влиянием на

формирование молодого поколения жизненного габитуса, телесных и

20

духовных практик, запечатленных в социальном опыте, по выражению .

С одной стороны, высшие учебные заведения действуют как средство перевода социального положения человека в достигнутый статус взрослого, открывая ему и представляя важный канал социальной мобильности. С другой стороны, в высшем образовании территориальные различения, не осознаваемые студентом при поступлении в высшее учебное заведение, становятся различиями, которые могут выражаться и в открытых формах дискриминации по территориальному признаку, и в

20 Бурдье П. Социология политики. М., 1994. С. 82.

неравенстве возможностей, которые выявляются при ограниченности средств обучения, если, конечно, не представлять жизнь студента исключительно только в учебных лабораториях и аудиториях.

Автор считает, что социологическая мысль концентрируется на проблемах территориальной идентификации молодежи по двум основным моментам: территориальности как ограничителю, постепенно исчезающему по мере социальной зрелости молодежи и интеграции в социальную среду - классическая социология; и территориальной стратификации как условия жизненного успеха, осознания неравенства жизненных шансов и актуализации в процессе дестандартизации, потери значимости когнитивных установок, а также возрастания социальной неопределенности после окончания вуза — неклассическая социологическая мысль.

Параграф 1.2 «Территориальная стратификация российской студенческой молодежи в условиях дифференциации высшего инженерно-технического образования: теоретический анализ» посвящен рассмотрению особенностей территориальной стратификации российской молодежи как выявление специфики территориальности в функционировании молодежи как социальной группы.

Автор диссертации придерживается позиции, что влияние территориальной стратификации на образовательную деятельность и образовательные установки российской молодежи определяется тремя существенными факторами. Во-первых, ее границы достаточно подвижны, четко не очерчены, изменяются в зависимости от направленности интересов в территориальных общинах и уровня социальной адаптивности. Во-вторых, принадлежность к территории дана от рождения, а переход из одной территориальной общности в другую зависит от самого индивида. В-третьих, существование территориальной стратификации освящено не религиозными и правовыми нормами, а порождается совокупностью

экономических, социальных и культурных различий, осознаваемых как территориальные неравенства.

Следует отметить, что главное основание территориальных различий в образовательной сфере российского общества составляют неравенства в доступности к качественному образованию. В обществе, где в результате реформ сложились три достаточно разнородные, разнонаправленные сектора высшего образования: традиционное, коммерческое и элитное, проблема заключается в том, насколько образование соответствует не наклонностям индивида, а его габитусу, принадлежности, инкорпорированной в социальном опыте и определяющей построение образовательных стратегий.

Автором выявлено, что территориальные различия конструируются как на системном уровне в виде различий в образе жизни и уровне жизни регионов, так и на социальном микроуровне в неравенстве жизненных шансов, связанных с проживанием на определенной территории и посещением провинциальной средней школы, которая не дает возможности надеяться по интеллектуальным ресурсам на учебу в высокопрестижном вузе. Говорить о социальной стратификации только в контексте социальной депривации не следует. Стратификационная модель российского общества повторяет известную трактовку Э. Гидденса: «высший класс, средний класс, рабочий класс, базисные слои населения»21. При этом следует обратить внимание на достаточно высокий уровень и вес социального дна и относительную малочисленность среднего класса.

Предположим, что территориальность соответствует самостоятельности, заброшенности, развитости или неразвитости локального общества. Большинство инженерно-технических вузов находится в моногородах, они возникли в связи с потребностью массовых инженерных кадров социалистической индустрии, и стали массовыми структурами вертикальной социальной мобильности. Их угасание или

21 Гидденс Э. Социальная структура. М., 2007. С. 202.

закрытие привносят драматический эффект в судьбы выпускников этих вузов и тех, кто намеревается в них поступать. Точка зрения Г.Е. Зборовского состоит в том, что территориальность замещает социальность, делает большинство населения инертным, неразличимым, находящимся в состоянии вражды, доминирования, отчуждения с властными структурами22. В России если и существует конфликт, то между властными и предпринимательскими структурами. Принадлежность к территории носит условный характер, и в то же время действия с конкурентами, с соперниками по социально-сословной классовой схеме являются размытыми.

В территориальной дифференциации в российской студенческой среде проявляются четыре существенных последствий для системы высшего образования и активности студентов, их отношения к учебе, студенческому коллективу и к профессии в целом. Во-первых, студенческая молодежь, сходная в выборе вуза по принципу близости/отдаленности, не готова демонстрировать высокий уровень социальной мобильности, привыкнув к нулевой или низкой территориальной мобильности. Во-вторых, отношение к учебе, получению знаний зависит от фактора врастания в незнакомую или знакомую среду, от степени обжитости образовательного пространства; когнитивные интенции и оценки коррелируются в зависимости от оценки качества образования, которое, в свою очередь, является маркером территориального разделения. В-третьих, стигматизационные или консолидирующие территориальные стереотипы ориентируют студентов на соблюдение дистанции или социальное доверие по отношению друг к другу. Вузовский период слишком короткий, чтобы преодолеть эти предрассудки, к тому же резко упало значение социализационной траектории вузовского образования. В этих условиях, в-четвертых, студенческий коллектив остается «склеенным», искусственным

22 Зборовский Г.Е. Социология молодежи. Екатеринбург, 2004. С. 103.

образованием, соответствующим функциональным параметрам, но уступающим воздействиям территориальной стратификации. Студенты предпочитают жить вне вузовского пространства в автономных территориальных мирах.

В главе 2 «Структурно-функциональные детерминанты территориальной стратификации студентов высшего инженерно-технического образования в России» социологическому анализу подвергаются проблемы структурных ограничений и условий, воспроизводимых территориальной стратификацией в пространстве высшего инженерно-технического образования.

В параграфе 2.1 «Институциональные предпосылки формирования территориальной стратификации студенчества российских инженерно-технических вузов» характеризуются организационные и нормативные факторы, определяющие влияние территориальности на акторов высшего инженерно-технического образования.

Обращаясь к проблемам российского высшего инженерно-

технического образования, автор диссертации указывает на две тенденции.

Первая, и она проявляется в качестве и оценки перспектив высшего

инженерно-технического образования, связана с тем, что до сих пор эта

система не является модернизированной. Наоборот, она несет избыточные

институциональные нагрузки, связанные с самовоспроизводством,

следованием старым инерционным схемам выпуска массового инженера. В

территориальном аспекте подобный сохранительский крен выражается в

сосредоточении, сохранении инфраструктуры вузов в бывших

индустриальных регионах страны. Иными словами, несмотря на

определенные организационные изменения «гиганты-вузы» удовлетворяют

потребность в образовательных и профессиональных запросах молодежи

из базисных социальных слоев, проживающих преимущественно в малых

и средних российских городах. Следствием является воспроизводство

28

образования, которое не коррелирует с критерием качества, с тем, что называется выпуском востребованных специалистов, а также налажен выпуск специалистов «рыночных» профессий, не имеющих достаточного уровня знаний для переквалификации в условиях конъюнктуры рынка.

Вторая тенденция выражается в том, что вузовская система объективно вынуждена учитывать и демографический состав населения, и состояние локальных рынков труда и государственной образовательной политики, что и приводит к переопределению «ассортимента» специальностей, усилению предварительного профессионального отбора, предложению в условиях конкуренции образовательных услуг, различных инновационных технологий. Однако эти усилия не выходят за рамки охранительной тенденции, т. е. не создали эффект «перелома» ситуации.

Необходимо отметить, что в институциональном измерении высшее инженерно-техническое образование включает целый комплекс взаимоотношений между студентами, студентами и преподавателями, руководством вуза и коллективами, фиксирует существование важнейших норм и правил в контексте социальной саморегуляции и направлено на удовлетворение определенных социальных функций, что вызывает функциональную напряженность, так как вузы не в состоянии самостоятельно решить проблему трудоустройства выпускников и одновременно обязаны по предлагаемым критериям эффективности повышать качество поступающего контингента студентов и делать упор на повышение собственного рейтинга.

В силу территориального выбора вуза студенты не заинтересованы в конкуренции со столичными сверстниками, так как полагают, что смогут найти работу в мегаполисах, не вступая в борьбу за определенные профессиональные вакансии в сфере сервиса и услуг, инженерная ресурсность не имеет значения, а главным является наличие диплома. Развивая эту мысль, можно сказать, что высшее техническое образование усиливает территориальные различия, так как нацеленность студентов на

29

доступность образования удовлетворяет прагматическим интересам, но не создает условий для очевидной социальной и профессиональной карьеры, не снимает неопределенность вступления во взрослую жизнь.

Следует подчеркнуть, что если присутствие актора высшего образования, ориентированного на социальную мобильность, является правилом, то территориальный фактор нивелируется. В условиях застойности социальных позиций и углубления дифференциации внутри образовательного пространства актуализируются различные автономные комплексы правил и субкультур23, что выявляется в территориальных разделениях, в формировании групповой идентичности, основанной на территориальном распознавании. Так как институциональные нормы действуют в качестве формальных регуляторов, обозначают границы дозволенности поведения, их влияние на когнитивные и социально-ориентационные ценности студентов незначительно в той мере, в какой можно было бы говорить о полном переходе на статус студента. Студенчество испытывает двойственный эффект, а именно: осознает себя студентами, но в то же время не оценивает статус студента как предпочтительный по сравнению с иными социальными разделениями.

Ситуация иерархичности вузов по территориальному делению влияет и как фактор состоятельности вуза, определяющий его место в образовательной иерархии, и как совокупность жизненных условий студентов. С провинциальным дипломом можно легко пробиться в сферу сервиса или мелкий бизнес, но шансы стать инженером в крупной транснациональной структуре минимальны. К такому выводу можно прийти на основании того, что выпускник провинциального инженерно-технического вуза находится в проигрышной ситуации по сравнению со столичным сверстником, так как дипломы, являясь формально равными, содержат различия в престижном капитале и немаловажным является то обстоятельство, что в процветающих корпоративных структурах

23 Зборовский Г.Е. Социология молодежи. С. 9.

выявляется закрепленность руководства по земляческому признаку. Иными словами, и в вузовской системе, и в системе управления в целом господствующий командный принцип «обязывает» формировать руководящий состав по критериям общих интересов, обнаруживаемых в совпадениях образовательной, служебной, территориальной «биографии».

В параграфе 2.2 «Социоструктурные детерминанты территориальной дифференциации студентов высшего инженерно-технического образования в России» делается акцент на выявление структурных условий, определяющих территориальность как различия позиций акторов высшего инженерно-технического образования.

Автор диссертации исходит из того, что территориальный фактор, существенно ограничиваеющий территориальную мобильность студентов и создающий инерционные барьеры на пути введения новых институциональных форм высшего инженерно-технического образования, выявляет обобщенную тенденцию выбора высшего инженерно-технического образования как способа получения образования, который не обязательно сопровождается вертикальной социальной мобильностью.

Необходимо отметить следующее: в позициях респондентов сельская местность, малые и средние города ассоциируются с равенством в нужде или достатке, в то время как крупный город представляет поляризацию нищеты и богатства. Иными словами, здесь существуют как риски быстрого восхождения, так и риск обнищания. Для респондентов -выходцев из сельской местности, для которых высший инженерно-технический вуз представляется как условие повышения социального статуса, жизнь в крупном городе обладает достаточным риском «неопределенности», и их ориентация на стабильную работу и постоянный заработок связывается с небольшими традиционными коллективами и жизнью в локализованном социальном пространстве.

По мнению диссертанта, различия в ориентациях респондентов на будущее место жительства воспроизводят и прошлый индивидуальный

31

опыт, и стремление повысить социальную ресурсность, улучшить свое положение. К примеру, если сын слесаря получает профессию инженера, это совсем не означает, что он вовлекается в процесс социальной мобильности. Сами неравенства, различия в образовательной системе, с нашей точки зрения, связаны как с различиями образовательного и социального капитала внутри студенческой среды, так и с внешним признаком, разделяющим стагнирующее высшее инженерно-техническое образование от престижного, связанного с тем, что инженерно-технические вузы ассоциируются с зоной безнадежности и отложенной безработицы молодежи. Это положение подтверждается тем, что вуз или воспринимается исключительно как пространство учебы, или выпадает из круга альтруистических интересов (каждый четвертый респондент готов принять участие в защите окружающей среды, что определяется влиянием двух факторов: модой на экологизм в студенческой среде и локализованностью идентичности).

Автор делает вывод, что в контексте социальной неоднородности, что для студенчества инженерно-технических вузов свойственны как черты сходства, так и черты различия социальных позиций. Во-первых, сходство состоит в ориентации на высшее инженерно-техническое образование как источник общего образования, как гарантия не профессии, а более высокого места в жизни. Во-вторых, достаточно сдержанная оценка жизненных шансов, связанная с выбором ближайшего вуза. В-третьих, можно видеть связь социальных позиций студентов с территориальной средой как средой, наиболее распознаваемой и адаптированной. Так, если брать данные по двум «полюсным» группам, а именно: выходцам из крупных городов и выходцам из сельской местности, их позиции совпадают в том, что они в одинаковой степени считают, что их социальная карьера связана не столько со статусом вуза, в котором они обучаются, сколько с собственными карьерными усилиями (70,6 : 75,2 % соответственно).

Также автором констатируется, что в зависимости от места территориального происхождения возникает и градация перспектив на будущее. Крупный город представляется наиболее оптимальным в реализации жизненных планов как территориальное пространство, и выходцы из мегаполисной среды в этом отношении настроены более оптимистично (70,6 %), в то время как для жителей среднего города выбор между крупным и средним городом, практически, делится пополам (33,6 % и 38,8 %), что связано, вероятно, как с трудностями жизни в бывших моногородах (таковыми являются большинство средних городов), так и с тем, что именно для этой социально-территориальной категории наиболее высок уровень социальной неудовлетворенности: получив, как они полагают, достаточно хорошее для высшего технического образования воспитание, они, с одной стороны, не удовлетворены работой инженера на «тихо умирающем» предприятии, а с другой стороны хотели бы расширить свой социальный горизонт, повидать мир.

В главе 3 «Субъектное измерение территориальности в позициях студентов российских инженерно-технических вузов» представлен анализ идентификационных и ценностных ориентации студентов инженерно-технических вузов по отношению к территориальности во влиянии на иерархию жизненных целей.

В параграфе 3.1 «Территориальная идентичность студенческой молодежи российских инженерно-технических вузов» определяется территориальность как идентификационная матрица позиций студенческой молодежи инженерно-технических вузов.

Следует подчеркнуть, что измерение территориальной идентичности, ее самостоятельности по отношению к социальной и профессиональной идентификации затрагивает вопрос о том, какие объективные и субъективные предпосылки должны действовать для самоопределения студенчества в рамках ингрупповых и внутригрупповых различий, какие практики должны реализовывать индивиды, чтобы

33

социальные различия между территориями трансформировались в устойчивую систему личностных смыслов этих территорий24 . Это означает, что центральным звеном территориальности выступает категоризация пространства на основе определенных критериев и признаков. В данном случае процесс приписывания территориальных смыслов может расходиться с реальным территориальным самочувствием студентов.

Автор диссертации полагает, что значение территориальной идентичности определяется тем, как территориальность, образ территории, отношение к «своим» (землякам) и «чужим» (тем, кто не родился на родной территории) влияет на поведение студентов, на их социокоммуникативное общение, отношение к учебе, процессу освоения знаний и к будущей специальности. Требуется соотнести социальное (индивидуально-групповое) самоопределение с образами территории, которое может быть сведено к идеальной представленности социального отождествления «я — член территориальной общности».

Считается, что этот процесс не может происходить безболезненно. Чтобы не оказаться в состоянии маргинальности, между городскими жителями, респонденты - выходцы из сельской местности сосредотачиваются на принятии надлокальных идентичностей, очевидно, имея в виду, что привязанность к селу продуцирует риск маргинализации, повышает степень их восприятия сокурсниками как группы «заведомых аутсайдеров» при оценке культурного и образовательного капитала. Поэтому более или менее равномерное распределение по российской и региональной идентичностям показывает желание ориентироваться на дистанцию от территориальности как фактор социального ущемления. В этом смысле российская и региональная идентичности поддерживают стратегию позитивной социальной идентичности, т. е. помогают осознать

24 Шматко Н.А., Качанов Ю.Л Территориальная идентичность как предмет социологического исследования // Социс. 1998. № 4. С. 94.

себя равными и не испытывать чувство предубежденности по отношению к студентам — выходцам из городов. Другими словами, в социальной самооценке используются идентификационные модели, которые не содержат негативных оценочных суждений.

В территориальной идентификации студенчества инженерно-технических вузов выделяются два аспекта. Первый - индивидуально-личностный, который направлен на сохранение своего «я» на уровне неформальных, земляческих отношений. Второй аспект связан с отношениями в образовательном пространстве, с обществом в целом. Развивая это положение, можно сказать, что в студенческой среде не ощущается резкого размежевания по территориальному принципу «мы» и «они», в смысле внутриобразовательных различий. В контексте совместного переживания усредненности высшего образования, неопределенности жизненной судьбы выявляется потребность во взаимосвязи индивидов, которые, тем не менее, на наш взгляд, не создают аффективной общности, связанной совместными переживаниями «пространства».

Автор делает вывод, что в отношении локального патриотизма выявляется положительная динамика (76,3 % у жителей малых городов; 74,4 % у жителей сельской местности, что приблизительно в два раза больше, чем у выходцев из крупных и средних городов). Этот показатель коррелирует с признанием влияния территориальности как фактора, ориентированного на социально-эмотивные в отношении консолидированности и рациональные в определении профессиональной карьеры критерии. Чем выше уровень местного патриотизма, тем выше влияние локальной и региональной идентичностей и в целом восприятие территории в социально-символическом измерении.

Параграф 3.2 «Иерархия жизненных целей студентов инженерно-технических вузов в контексте территориальной стратификации,» преследует целью анализ территориальной

35

стратификации как условие формирования жизненных целей студентов российских инженерно-технических вузов.

Автор диссертации исходит из того, что актуальным является, каким образом территориальность влияет на жизненные предпочтения студентов, как выстраиваются их жизненные цели в соответствии с местом происхождения и проживания. Важно отметить, что фиксируя стратифицирующее воздействие территориальности, обоснованным представляется соотношение территориальности с жизненными траекториями студентов, показателями, воспроизводящими их жизненные цели, приоритеты, степень социальной активности.

Культурные и социальные различия могут восприниматься как стилистические, связанные с образом жизни, жизненными приоритетами, а не влиянием территориального фактора. Выходцы из крупных городов, представляя самую малочисленную социально-территориальную категорию, очевидно, ориентированы на приоритетность своего жизненного кругозора, культурность, что не выходит за пределы жизненной стилистики. Но так как мы выявили влияние территориальности на социальное самоопределение и, не менее важно, позиционирование определенных социетальных качеств, данные различия можно фиксировать как неосознаваемые, но латентно проявляемые.

Автор диссертации считает, что жизненные интересы выступают приложением к стилевым особенностям. Как отмечал, Л.Г. Ионин, в символизации заложена степень свободы в пространственном отношении25. Это означает, что расхождение в интересах, фиксируя «независимость» от социально-территориальных влияний, реально воспроизводят территориальные различия в стилевой молодежной форме.

Необходимо подчеркнуть, что принятие различий по интересам как незначительных, по сравнению с идентификационными показателями, свидетельствует о том, что у респондентов не установились стабильные

25 Ионин Л.Г Социология культуры. М., 1998. С. 145.

отношения и связи между различными культурными стилями и личностью, между групповыми стилями и групповыми интересами. Поэтому относительно к жизненных целей важно отметить, что в целом респонденты обнаруживают сходство в том, что все они стремятся к хорошей жизни и высокому заработку, однако осознаются различия в путях достижения этих целей на основании оценки личностных ресурсов, как связанных с территориальным происхождением.

Тревожным является отсутствие ясной позиции по отношению к образованию: так, респонденты полагают, что отношение к образованию не просматривается в качестве преодоления синдрома «территориальной» недостаточности. Это можно объяснить тем, что образование не является сферой жизненных приоритетов: хотя различия в ресурсе образования соотносятся с территориальной идентичностью, респонденты относят диплом к уравнительному фактору, действенность которого проявляется в зависимости от территориальной мобильности. Успеваемость/ неуспеваемость относятся к коррелирующим показателям, так как успеваемость понимается в определенной степени зависимой от базового образования, имеющего территориально-стратифицирующее значение. Поэтому важным является принятие в качестве неявного территориального маркера различия в оценках социально-имущественного статуса.

Согласно позиции диссертанта, территориальность может выступать схемой саморегуляции в условиях неопределенности или снижения эффективности формальных или «насаждаемых» социальных норм. Важно, однако, отметить, что, несмотря на контрольную заданность, территориальность не способствует поддержанию морально-психологического климата в учебном коллективе. Это может быть объяснено тем, что коллектив потерял для студентов параметры социальной консолидированное™, превратился в формальную группу.

На уровне межличного общения, отношения к сверстникам мы не получили однозначных результатов, это может свидетельствовать о том,

37

что для респондентов территориальность обладает качеством неформальности, не несет за собой административных, организационных или связанных со студенческой карьерой последствий и одновременно дает возможность поддерживать образ «Мы», считать себя включенным в определенную систему взаимодействия на социальном микроуровне. Территориальность выступает как форма легитимации индивидуальности, так как для выбора жизненных стратегий чувство территориальной общности не действует жестко.

В Заключении подводятся основные итоги работы, формулируются общие выводы, определяется степень перспективности дальнейшего исследования данной проблемы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ ИССЛЕДОВАНИЯ ОТРАЖЕНО В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ:

В изданиях Перечня ВАК при Минобрнауки России:

1. Иваненко Н.С. Иногородний: социологический портрет // Вестник Юж.-Рос. гос. техн. ун-та (Новочерк. политехи, ин-та). 2011. № 2. С.190-194 (0.47 п. л.).

2. Иваненко Н.С. Культура потребления студенческой молодежи: территориальный аспект // Вестник Юж.-Рос. гос. техн. ун-та (Новочерк. политехи, ин-та). 2013. № 2. С. 184 - 190 (0.65 п. л.).

3. Иваненко Н.С. Территориальная идентификация российской молодежи в контексте глобализации // Гуманитарные и социально-экономические науки. 2011. № 6. С. 102— 106 (0.61 п. л.).

4. Иваненко Н.С. Территориальная среда в формировании когнитивных ориентации студенчества технических вузов // Социально-гуманитарные знания. 2011. № 7. С. 96 - 101 (0.22 п. л.).

В других изданиях:

5. Иваненко Н.С. Студенческая молодежь и местное сообщество //Рубикон. 2010. № 56. С. 15 - 17 (0.18 п. л.).

6. Иваненко Н.С. Региональные диспропорции как основа дискриминационных практик в российском обществе // Рубикон. 2012. № 60. С. 46 (0.09 п. л.).