автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.08
диссертация на тему: Типология и функции цитаты в художественном тексте

Полный текст автореферата диссертации по теме "Типология и функции цитаты в художественном тексте"

На правах рукописи

СМИРНОВА ТАТЬЯНА АЛЕКСАНДРОВНА

ТИПОЛОГИЯ И ФУНКЦИИ ЦИТАТЫ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ (на материале романов А. Битова «Пушкинский дом», В. Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени»)

Специальность: 10.01.08 — Теория литературы. Текстология

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва - 2005

Диссертация выполнена на кафедре теории литературы филологического факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова.

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Клинг Олег Алексеевич

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Семенова Нина Васильевна

кандидат филологических наук Абуталиева Эльвира Эриковна

Ведущая организация:

Московский педагогический государственный университет

Защита диссертации состоится « 1 » декабре,,,.. 2005 года на заседании диссертационного совета Д 501.001.32 при Московском государственном университете им. М. В. Ломоносова по адресу:

119992, Москва, ГСП-2, Ленинские горы, МГУ, 1-й корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке филологического факультета МГУ.

Ученый секретарь диссе доктор филологических профессор

Автореферат разослан

М. М. Голубков

Общая характеристика работы

Диссертационное исследование посвящено проблеме цитаты в современном литературоведении: выработке концепции цитаты через осмысление ее'в теории интертекстуальности, обоснованию родового понятия «цитата» для различных форм включения «чужого текста», составлению типологии цитаты и выяснению особенностей функционирования ее в современной прозе.

Актуальность исследования

Понятие «цитата» — весьма актуальное в современных гуманитарных науках. Постмодернизм, занявший видной место в истории культуры конца XX века, отмечается сознательной установкой на вторичность, цитатность, интертекстуальность, из-за чего исследовательский интерес к проблеме цитаты в литературе увеличился, но все же на волне интереса к феномену интертекста проблема цитаты остается на периферии исследований. Существует необходимость проведения комплексного исследования состояния науки в области теории цитаты и теории интертекстуальности (последняя буквально впитала достижения науки и цитату рассматривает несколько иначе, чем традиционное литературоведение: теперь это неотъемлемая часть культурного сознания человека XX века). Вопрос расхождения взглядов постструктуралистов и теоретиков-традиционалистов на явление цитаты — весьма актуален, так как практически отсутствуют исследования, в которых ставится вопрос об отношениях цитаты и интертекста (зачастую одно понятие подменяется другим, понятие «цитата» употребляется как метафора).

Литература новейшего времени не обходится без принципов постмодернизма, а цитатность - свойство текста, активировавшееся именно в последние десятилетия. У каждого писателя свои приемы и цели работы с текстами культуры, но заметна тенденция к отказу от классики и любой установленной нормы. В текстах постмодернистов и писателей, в творчестве которых находят отражение приемы, новаторские в своем существе (их зачастую называют постмодернистскими), цитата и другие виды «чужого слова» выполняют множество функций, в том числе и не свойственных им до последнего времени. Выбор автором типа ип-тертекстуальной связи определяет и соответствующую ей функцию. Видов цитат - огромное количество и они полифункциональны. Каждый конкретный случай проявления цитаты индивидуален, поэтому исследовательская работа с материалом, богатым различными видами цитат, может привести к выявлению определенной закономерности. Последнее, в свою очередь, позволяет построить типологию и модель функционирования цитаты. Таким образом, актуальностью па сегодняшний день и недостаточной изученностью проблемы цитаты и места ее в современном культурном сознании (особенно таких ее аспектов, как типология и

функционирование в текстах современной литературной практики) определяется выбор темы для диссертационного исследования.

Предметом исследования является цитата в широком смысле слова: от цитаты - буквального воспроизведения «чужих» слов до цитаты в виде имени или слова-темы. Оно сопровождается осмыслением различных теоретических подходов к такому сложному явлению, как цитата. Объектом исследования выступают, с одной стороны, существующие исследования по теме» различные концепции цитаты, с другой - произведения русской литературы новейшего времени, признанные критиками не только одними из лучших романов последней трети XX века, но и классическими образцами - это романы А. Битова «Пушкинский дом» и В. Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени». Выбор текстов для анализа продиктован несколькими причинами. Во-первых, функционирование цитаты в прозаических произведениях изучено в гораздо меньшем объеме, чем соответствующий аспект в поэзии; во-вторых, роман Битова считается одним из «открывающих» эпоху постмодернизма в России, а роман Маканина - одним из итоговых, завершающих эпоху, - соответственно) в каждом из них по-особому преломилось сознание писателя, чувствующего потоки времени и изменение отношения к традиции. В-третьих, оба произведения содержат богатейший материал для анализа, цитатность - ведущий прием авторов,

Цслыо исследовательской работы является обобщение теоретических зарубежных и, в основном, отечественных разработок проблемы цитаты и смежных с ней явлений, установление соотношения цитаты и интертекста, а также составление типологии цитаты и выяснение общих и частных функциональных возможностей различных ее видов. Для достижения цели в работе решается выполнить следующие задачи:

1) выявить степень изученности в современной науке проблемы межтекстовых отношений и обосновать необходимость разработки актуальных проблем, требующих разрешения;

2) определить объем понятия «цитата» и описать соотношение цитаты с другими (смежными или близкими по значению) терминами, входящими в «парадигму диалогического бытия текста»;

3) дать терминологическую дефиницию понятию «цитата», опираясь на словарные статьи и определения, даваемые исследователями;

4) выявить положение цитаты в теории интертекстуальности, вывести новые характеристики цитаты, получаемые ею в различных подтеориях;

5) составить типологию цитаты с учетом уже имеющихся типологий художественных взаимодействий и интертекстуальиых элементов, а также на основе литературного материала;

6) определить механизм функционирования «интертекстовой цепочки», учитывая уже существующие исследования и опираясь на литературный мате. риал; установить функции цитаты в текстах современных прозаиков. Методологические и теоретические принципы работы базируются на исследованиях XX века, в которых обозначается проблема цитаты и межтекстовых связей. Основой практически всех исследователей в этой области (и данная работа не будет в этом исключением) является концепция диалога М. М. Бахтина, которую мы используем как напрямую, так и опосредованно, то есть отрефлектиро-ванную последующими учеными. Особый интерес вызывает постановка проблемы «чужого слова» в теориях М. М. Бахтина, Ю. М. Лотмана, осмысление ее в работах 3. Г. Минц, А. М. Ранчина и др. Идеи А. Н. Веселовского, Б. В. Тома-шевского, Г. А. Гуковского, Ю. Н. Тынянова, В. М, Жирмунского» Л, С. Выготского, К. Ф. Тарановского, Л. Л. Гинзбург и др. рассматриваются как подготовившие базу для изучения цитаты как одного из основных способов фиксации связи с традицией (или ее отвержения), а также для уяснения теории интертекстуальности в отечественной филологии. В работе мы опираемся на традицию изучения интертекста в литературоведческом структурализме и постструктурализме Запада: труды Ю. Кристевой, Р. Барта, Ж. Деррида, М. Риффатера, Ж. Женетта; X. Блума, П. X. Торопа. Среди новейших направлений исследования проблемы цитаты отмечаем как принципиально важные в теоретическом плане работы лингвистов, литературоведов и культурологов И. В. Арнольд, Н. Н. Белозеровой, М. Л. Гаспарова, Г; В. Денисовой, А. К. Жолковского, Е. А. Козицкой, Н. А. Кузьминой» Г. И. Лушниковой, Н. В. Павлович, И. В. Силантьева» Р. Д. Тименчика, И. П. Смирнова, И. В. Толочина» Н. А. Фатеевой, М. Б. Ямпольского. В трактовке цитаты в качестве родового понятия для сопутствующих ей терминов (аллюзия, реминисценция и др.) и в некоторых других суждениях по обозначенной проблеме автор следует концепции, выработанной И. В. Фоменко и его школой. Поскольку цитата и интертекст — предметы и лингвистических исследований, учитываются-работы А, Вежбицкой, Н. Д. Арутюновой, В. А. Лукина. Источниками определения ключевых теоретических понятий и методологической базой анализа и интерпретации художественных текстов явились труды Ю. Н. Тынянова, М. М. Бахтина, Ю. М. Лотмана, 3. Г. Минц, В. Е, Хализева, О. А. Клинга,

A. Я. Эсалнек, Л. В. Чернец, В. И. Тюпы, А. Б. Есина. Теоретические и эстетические принципы постмодернизма исследовались с опорой на работы Г. К. Косикова, И. С. Скоропановой, М. Н. Эпштейна, А. Компаньона, И. П. Ильина, В. П. Руднева. В процессе анализа и интерпретации романов А, Битова и

B. Маканина несомненную поддержку оказали историко-литературные работы и критические статьи Н. В. Алексеевой, О. В. Богдановой, Ю. Карабчиевского,

В.Б.Катаева* А.Латыниной, А.С.Немзера, В.Пустовой, И.С.Скоропановой, К. Степаняна, И, К. Сушилиной, В. В. Карповой и др.

Научную новизну автор исследования видит в рассмотрении цитаты как основного компонента феномена интертекстуальности; в разработке типологии цитаты и ее применении к анализу художественного произведения; в обнаружении факторов, влияющих на выбор того или иного вида цитатной отсылки; а также в том, что производится художественный анализ прозы последней трети XX века в аспекте цитатно-интертекстуального рассмотрения.

Отсюда вытекает теоретическая значимость исследования. Обоснование понятия «цитата» в качестве родового для обозначения различных включений из «чужих» текстов; рассмотрение таких аспектов проблемы цитаты, как видовое разнообразие и функционирование в современном художественном тексте, соотношение с другими членами «парадигмы диалогического бытия текста» («текст в тексте», «чужое слово», «чужой текст», «интекст» и др.), место цитаты в системе культурного диалога современного человека, - расширяет рамки теории цитаты и вносит прояснения в разработку многих спорных'вопросов. Практическая значимость работы состоит в том, что материалы и выводы диссертации можно использовать в общих и специализированных учебных курсах по теории литературы и истории русской литературы (современный литературный процесс).

Апробация работы. Основные результаты теоретического и прикладного исследования изложены в докладах на научных конференциях в Ульяновске (2001,2002), Владимире (2003), Магнитогорске (2004); при проведении лекций и практических занятий по курсу «Введение в литературоведение». Диссертация обсуждена на заседании кафедры теории литературы филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. По теме диссертации опубликовано 5 работ (статьи, тезисы докладов), депонирована 1 статья общим объемом 3 п. л.

Структура диссертации. Диссертация включает введение, три главы, заключение, список литературы (164 источника).

Основное содержание работы

Во Введении представляется тема исследования, обосновывается ее актуальность, оценивается степень изученности. Определяются предмет, объект исследования, излагаются цели и задачи, теоретическая и практическая значимость, отмечается ее научная новизна.

В главе I «Теоретические аспекты проблемы цитаты в русской п зарубежной филологии» суммируется опыт исследований по проблеме цитаты. Анализ современного состояния теории цитаты и теории интертекстуальности показывает, что цитата, одно из ключевых понятий литературоведения, нуждается в

4

смысловой определенности и требует нового подхода в свете трактовки ее в рамках теории интертекста. Автор осуществляет попытку представления концепции цитаты, в особенности таких ее аспектов, как типология и функционирование в современной культуре. В первом параграфе ««Авторский текст», «чужое слово», «чужой текст», «текст в тексте»: к определению понятий» исследуются появление и эволюция общего в литературоведении понятия для обозначения любого вида текстового включения - «чужое слово», рассматриваются термины «чужой текст», «текст в тексте» как составляющие одной парадигмы - «парадигмы диалогического бытия текста во времени и в пространстве»1. Впервые функционирование «чужого слова» сделал предметом поэтики М. М. Бахтин в работе «Проблемы творчества Достоевского» (1929). Ученый понимал под «чужими словами» прежде всего «внетекстовые влияния» (влияния «внетекстовой вещной (овеществленной)» действительности)2. А непосредственно текстовые включения («чужой текст», «текст в тексте») стали рассматриваться учеными тартуско-московской семиотической школы. Ю. М. Лотман обратился к бахтинскому термину в рамках структурно-семиотического анализа в работе ««Чужое слово» в поэтическом тексте» (1970). Ученый показал, что в пределах одного текста можно встретить' другой язык (идейный, культурный, художественный), или «другой тип художественной организации», не укладывающийся в рамки структурного ожидания. Это «чужое слово», любой «голос» «чужой» системы. Включение целого «чужого» смыслового пространства отвечает у Лотмана понятию «чужой текст». Типичный случай вторжения «чужого текста» - «текст в тексте».

Во втором параграфе «Цитата как компонент концепции интертекстуальности» ставится вопрос о положении цитаты в прежних концепциях и новых осмыслениях ее в интертекстуальной теории, о соотношении понятия «цитата» с смежными и близкими по значению терминами. Рассматриваются теоретические положения ученых России и Запада, ставшие базой теории интертекста, В отечественной филологии в решении проблемы межтекстовых связей обозначились различные пути с конца XIX - начала XX века в трудах А. Н. Веселовского («влияния», «миграция сюжетов»), П. Н, Сакулина («конгениальность» писателей), А. Л. Бема («литературное припоминание»), Б. В. Томашевского («схождения»), И. Н. Розанова («отталкивания»), Г. А. Гуков-ского («готовая словесная конструкция»), В. М. Жирмунского («влияния», «заимствования», «переносы», «бессознательное действие творческой памяти»), А. Г. Цейтлина («использование чужих канонов», «усвоение», «подражание»,

1 Терминологической оборот С. Б. Кураша (Кураш С. Б. Интертекстуальность как парадигма // Текст: проблемы изучения в вузе и в школе: Межвуз. сб, науч. тр. Вып. 1. Пенза, 2002. С. 56.)

2 Бахтин М. М К методологии гуманитарных наук // Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 365.

«эпигонство»), С. П. Боброва («ритмическая память»), Ю. Н. Тынянова («отправление», «отталкивание», «борьба», «отрицание», «преклонение» вместо «наследования» традиции; «пародия») и др. Значительно позже возобновились поиски в этом направлении Я. Мукаржовским («преднамеренное» и «непреднамеренное в искусстве), в трудах структуралистов (Ю. М. Лотман, 3. Г. Минц, Г. А. Левинтон, Ю. Г. Цивьян, Р. Д. Тименчик и др,), Д. С. Лихачева, К. Ф. Тарановского и др. Постструктуралистские идеи западных ученых способствовали изменили само понятие текста, представив его как «интертекст». В максималистских теориях Ю. Кристевой и Р. Барта любой текст есть продукт впитывания и трансформации других текстов и строится как мозаика цитаций. «Цитация» служит метонимическим обозначением средства, «каким текст прочитывает историю и вписывается в нее» (Кристева). Критикуются источники и любая попытка отыскать происхождение текста: «текст же образуется из анонимных, неуловимых и вместе с тем уже читанных цитат - из цитат без кавычек» (Барт). Умеренная позиция обозначается в системе М. Риффатера1: цитата понимается как текстовая аномалия, фрагмент, который нарушает его линеарность. Восстановление линеарности текста производится, когда цитата получает свою мотивировку: втягивает в текст иные коды. Интертекстуальность как специфический механизм литературного чтения - единственное, что производит означивание (особый смысловой эффект), тогда как при линейном чтении производится только смысл. В суждениях X. Блума2, занимающего другую крайность, важен акцент на фигуре автора-читателя, испытывающего влияние других художников слова, по отношению к которым выстраивается его эволюция. Поэт самоутверждается путем одновременного присвоения и отрицания «родителей» (испытывает «страх влияния» и «перечитывает» их).

- ' Исследуя определения интертекстуальности в статьях, теоретических и исследовательских работах (привлекаются суждения М. А. Можейко, И. В. .Петровой, В. А. Лукина, И. П. Смирнова, Н. А. Кузьминой, Ю. Б. Борева, Н. Н. Бело-зёровой, А. В. Савченко, И, В. Арнольд, В. Е. Хализева, И, В. Толочина, О. А. Проскурина, В. М. Мокиенко), можно прийти к выводу, что постструктуралистские идеи нашли отражение и в литературной теории традиционалистской (культурологической) ориентации, соответственно, претерпели изменения устоявшиеся термины. В ней учитываются и представления Р. Барта об «общем поле анонимных формул» в аспекте художнической непреднамеренности, и понимание художественно-словесного произведения как индивидуально-авторского способа вхождения в литературную эволюцию. Речевые единицы текста, не всецело при-

1 Rtffaterre Ml Sémiotique mtertextualle: l'interprétant // Revue d'Esthétique. 1972. № 1-2. P.128-150.

2 БлумХ. Страх влияния. Карта перечитывания: Пер, с англ. Екатеринбург, 1998.

6

надлежащие автору (знаки интертекстуальности) — это существенный компонент структуры (содержательно значимой формы) художественного произведения.

Термины, выработанные в теории интертекста, обозначающие определенные единицы или способы интертекстуальной отсылки, соотносятся с понятием «цитата» и способствуют размыванию прежних представлений о ней. Интертекст можно определить как стереоскопическое пространство художественного текста, нити которого протянуты к различным точкам духовной культуры человечества. В работах Ю. Кристевой, Н. А. Кузьминой, А. Ранчина, Б. И. Тетуева и 3. А. Кучуковой, Н. Н. Белозеровой термин имеет разноуровневое употребление. Парадигма интертекста Н. Н. Белозеровой1 дает представление о функционировании его на уровне мыслимого пространства конкретного произведения (творчества автора), уровне виртуального существования целой совокупности произведенных в культуре текстов (ноосферы) и уровне совокупности текстовых форм и категорий (семиосферы). Цитата в таком пространстве теряет однозначность источника, наслаивает значения, приобретаемые в иных контекстах, и этот процесс бесконечен как бесконечно производство текстов. Н. А. Кузьмина3 обосновывает языковое понимание процесса цитации (энергообмена между прототекстом и ме-татекстом) и определяет, что цитата в широком смысле — это интертекстуальный знак с высоким энергетическим потенциалом, позволяющим ему продвигаться во времени и пространстве интертекста, накапливая культурные смыслы и тем увеличивая энергию. В соотношении с минимальной единицей интертекстуальности в семиотике - интекстом (термин П. X. Торопа3) и в лингвистике - интертек-стемой (В. М. Мокиенко; К. П. Сидоренко)4 — цитата выступает как соответствующее наименование единицы интертекстуальности художественного произведения в литературоведении.

В третьем и четвертом параграфах «Цитата в узком и широком смысле слова», «Нецитатный тип «чужого слова» и иные случаи интертексту ально-сти» предлагается концепция цитаты, выведенная из наблюдений над функционированием цитаты в различных моделях интертекста, из определений и исследований в общей и специализированной литературе. Обозначились узкое и широкое толкование термина. Энциклопедические и словарные статьи общего пользования дают, как правило, определения, сужающие феномен цитаты до прямого точ-

1 Бедозёрова Н. Н. Интегративная поэтика: Монография. Тюмень, 1999.

2 Кузьмина Н. А. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка: Монография. Екатеринбург, 1999.

* ТоропП.Х. Тотальный перевод. Тарту, 1995.

4 Мокиенко В. М. Иптертекстемы и текст в славянских языках // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. междунар. науч. конф. / Ред,-сост, С. Г. Шулежкова. -Магнитогорск, 2003. С. 4-27; Сидоренко К П. Цитаты из «Евгения Онегина» А. С. Пушкина в текстах разного жанра. СПб., 1998.

кого воспроизведения слов источника. Специалисты видят в понятии «цитата» самые разные элементы в тексте, создающие ощущение чужеродности. По традиции, заложенной М. М. Бахтиным, рассматривающей общее понятие для обозначения таких элементов («чужое слово»), номинацией, служащей для обозначения любой формы «чужого слова» выступает цитата в широком смысле. В таком ключе рассматривается цитата 3. Г. Минц, Г, А. Левинтоном, Л. Я. Гинзбург. Автор данной работы придерживается концепции цитаты, выработанной И. В.Фоменко1 и продолженной исследователями его школы (например, Н. В. Семеновой2): цитата - родовое понятие для различных ее проявлений (цитата, аллюзия, реминисценция). Ученые стремятся охватить одним понятием разные формы «чужого слова». Причина здесь, скорее, в том, что термин «цитата» укоренился в культурном сознании человека «цитатной эпохи». С увеличением числа исследований по теории интертекста расширительное понятие «цитата» употребляется наряду с новой терминологией. Цитатой называется любая форма текстовой (языковой) переклички (и потоки кодов, и жанровые связи, и парафразы, и ассоциативные отсылки, и едва уловимые аллюзии). Цитате отводится более значимая роль в тексте, чем просто указание на дополнительную информацию: цитата - залог смыслопорождения текста.

Случаи включений, которые не требуют для их понимания обязательного обращения к породившему их источнику (к тому же, источник их редко бывает определен), диссертант называет «нецитатным» типом «чужого слова», «Нецитатный» характер могут носить'такие формы «чужого слова», как пословицы, поговорки, фразеологизмы, афоризмы, «крылатые» слова и выражения. Являясь языковыми единицами, они составляют средства лингвистической интертекстуальности. «Вечные образы» позволительно отнести к цитатам— знакам; образы-архетипы могут рассматриваться как проявления бессознательной интертекстуальности; мотив также представляет собой эстетически значимую повествовательную единицу, интертекстуальную в своем функционировании. Как способы реализации интертекстуальности учеными выдвигаются также «иностилевые скопления^, «многоязычие»4.

В пятом и шестом параграфах «Типологии интертекстуальных элементов», «Типология лексической цитаты» анализируются типологии, в сумме

1 Фоменко И. В. Цитата // Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины / Под ред. Л, В.Чернец. М., 1999. С. 496-507.

2 Семенова Н. В. Цитата в художественной прозе (на материале произведений В. Набокова). Тверь, 2001.

3 Фомичева Ж. Е. Иностилевые скопления как вид интертекстуальности // Интертекстуальные связи в художественном тексте. СПб., 1993. р. 82-91.

4 Лотман Ю. М. Семиосфера. СПб., 2000. С. 66. Арнольд И. В. Интертекстуальность — поэтика чужого слова // Семантика. Стилистика. Интертекстуальность: Сб. статей. СПб., 1999. С. 369.

8

представляющие целостную систему художественных взаимодействий как внутренние связи литературного процесса. Классификация Ю. Б. Борева1 дает представление о системе культурного диалога между элементами искусства как развивающейся системы (имеет место культурологический подход). Заимствование, влияние, подражание, пародирование, эпигонство, цитация, репродукция, реминисценция, парафраза, намек, вариация, соперничество, растворение, концентрация - предмет анализа теории литературной эволюции, в которой существенным .является авторское начало. Не случайно механизм художественных взаимодействий автор типологии сравнивает с механизмом действия человеческой памяти. Текстовые взаимосвязи рассматриваются в ракурсе теории понимания, где классификации основаны на других принципах. Данные типологии интертекстуальных элементов Женетт-Фатеевой-Денисовой2 (возникшей и дополнявшейся именно: в порядке следования фамилий теоретиков) суммируются и представляются в . диссертации в сквозной нумерации с комментариями, дополнениями и собственными наблюдениями. I. Интертекстуальность, образующая конструкции «текст в тексте»: цитаты, аллюзии, центонные тексты. 2. Паратекстуальность, или отношение текста к своему заглавию, эпиграфу, послесловию. 3. Метатек-стуальность как пересказ и комментирующая ссылка на предшествующий текст (вариации на тему претекста, дописывание «чужого» текста, языковая игра с предтекстами). 4. Гипертекстуальность как осмеяние или пародирование одним текстом другого. 5. Архитекстуальность как жанровая связь текстов. 6. Иные модели; интертекстуальные и интермедиальные тропы и стилистическая фигура, заимствование приема.- 7. Поэтическая парадигма. 8. Интертексты-стереотипы. 9. Цитаты из «языка жизни». Типология представляется достаточно полной, но сомнения вызывают, во-первых, тенденция определения параметров классификации интертекстуальных элементов через х-текстуальность могла бы быть продолжена по аналогии экстра-, ультратекстуальностью и т. д,, в чем видится некоторая нарочитость и привязанность к взятой за основание условности,' во-вторых, интертекстуальность и паратекстуальность дают образцы имплицитной метатек-стуальности, что еще больше запутывает при определении границ этих видов; в-третьих, основанием выделения интер-, пара-, мета- и архитекстуальности является принцип структурного сходства элементов текстов, а для гипертекстуальности - способ примыкания к претексту (полемический, пародийный); наконец, не учи-

1 Борее Ю, Б, Художественные взаимодействия как внутренние связи литературного процесса // Теория литературы. Том IV. Литературный процесс, М., 2001. С. 41-47.

2 Genette G. Palimpsestes: La littérature au second degré. P., 1982; Фатеева H. A. Типология интертекстуальных элементов // Известия АН. Серия литературы и языка. 1998. Т. 57, № 5. С. 25-38; Денисова Г. В. В мире интертекста: язык, память, перевод. М., 2003. С. 57-79.

9

тывается, что интертекст функционирует на разных уровнях организации художественного целого, а это может стать важным параметром типологии.

3. Г. Минц1 выстраивает типологию лексических цитат: цитаты в собственном смысле (точно воспроизведенные отрывки чужого текста — скрытые и явные), неточные цитаты (или перефразировки), цитаты - сокращенные знаки (имена, художественные предикаты, атрибуты, «мифемы»). Типология 3. Г. Минц укладывается в любую классификацию текстовых взаимодействий и актуальна при анализе текста. Она не вызывает споров ученых, единственное, что подвергается сомнению — можно ли относить «вечные образы» литературы к цитатам-знакам. Автор убежден, что цитата-имя «вечного образа» индивидуально: пусть связана с широко известным текстом или прецедентной ситуацией2, но функционирует изначально с набором признаков, известным только из первоисточника.

Диссертант предлагает собственную типологию цитаты, составленной с опорой на параметры классификации 3, Г. Минц. С учетом данных текстов современной русской литературы откорректированы некоторые позиции и внесены дополнения в связи с усложнением форм и механизмов цитирования в литературе последних десятилетий. Представляются типы языковых цитат, преимущественно лексические. Цитата понимается как элемент «чужого текста», осознанно или неосознанно включаемый в авторский текст. «Элементом» выступает любая единица текста, другими словами — часть текста (в формальном выражении - от цитаты-слова до цитаты-текста). Указание на «чужой» и «свой текст» в определении означает, что, кроме формального переноса, осуществляется определенная степень трансформации смысла автором (от нулевой до бесконечности), а также утверждается «авторское» через «снятие» (преодоление, отрицание) «чужого». Цитата - это фрагмент единичного текста. Даже если автор текста-источника не установим, ничто не препятствует признанию этого текста уникальным. Признак «осознанно или неосознанно» сообщает о собственно творческой стороне переноса: о намеренности и непроизвольности этого процесса, неотвратимости и необходимости цитирования в литературе.

1. Точная цитата - цитата в собственном смысле - точное (дословное) воспроизведение слов источника. Как правило, точная цитата соответственно маркируется в тексте, благодаря чему всегда опознается как таковая.

1 Минц 3. Г. Функции реминисценций в поэтике Ал. Блока. // Труды по знаковым системам. Сб. ст. / Отв. ред. К). Лотман. Выпуск 6. Тарту, 1973. С, 362-388.

2 «Прецедентная сктусп{ия (ПС) - некая «эталонная», «идеальная» ситуация, связанная с набором определенных коннотаций, дифференциальные признаки которой входят в когнитивную базу; означающим ПС могут быть прецедентное высказывание или прецедентное имя (например, Ходынка, Смутное время) или не прецедентный феномен (яблоко, соблазнение, познание, изгнание - как атрибуты одной ситуации)» (Русское культурное пространство: Лингвокульту-рологическиЙ словарь: Выпуск 1 / И. С. Брилева и др. М., 2004. С. 17).

10

2. Неточная цитата — нетождественное воспроизведение слов источника с сохранением структуры высказывания. Неточной может быть:

1) «забытая» цитата, которая не опознается в качестве таковой субъектом и, соответственно, не рассчитана на опознание (случайное совпадение, непреднамеренное цитирование);

3) цитата с нетождественным воспроизведением источника, с изменениями : грамматических форм, требуемыми новым контекстом употребления;

2) цитата, которая представляется, играет роль «забытой», реализует акт при. поминания субъектом «чужого» слова.

3. Цитата-высказывание — текстовая единица со структурой предложения, выступающая в «чужом» контексте в функции знака-указания на источник. Имеет устойчивую структуру, но в контексте допускает нарушение цельности, изменение грамматического строя, сокращение или замену элементов, которые не меняют «скрытого» значения, обусловленного источником. Этот вид цитаты замещает собой или концентрирует сложный образ, воплощенный в художественном произведении.

4. Цитата—парафраза — перефразировка слов источника (буквально — пересказ своими словами «чужого» текста). Как частная разновидность — реминисценция.

5.11итата-знак - текстовая единица, в которую потенциально заложен в свернутом виде весь текст-источник. В качестве знака текста могут выступать:

1) номинации - имена собственные и нарицательные, служащие для называния предметов, явлений, качеств, действий, выступающие заместителями целого текста:

• имя персонажа как знак конкретного произведения (например, Акакий Акакиевич, дядя Ваня).

• специфические индивидуально-авторские детали, предметы, явления, выступающие как символы; можно назвать их цитаты-артефакты'.

3) атрибуты - признаки имен, отсылающие к конкретному тексту.

4) ситуация - воспроизведение всей сюжетной ситуации, то есть и отношений персонажей, и их имен (как вариант - «мифемы»).

Цитата-знак выполняет функцию указания на целый текст, стоящий за ним. Любое произведение в сознании хранится как некий «концепт», или сжатый образ. Слово, словосочетание, предложение или высказывания в сознании человека

1 Артефакты — понятие,, применяемое к определению феноменов сознания, означающих «предметы из вторичного, как правило сказочного мира, которые являются национально-маркированными и значимыми для данной культуры» (Русское культурное пространство: Лин-геокультурологический словарь: Выпуск 1 / И. С. Брнлева и др. М., 2004. С, 21). По аналогии можно применить это понятие к определению предметов вторичного художественного мира, которые являются индивидуально-авторскими, национально-маркированными и значимыми для данной культуры.

ассоциируются с «образом» произведения, целого творчества, всей цитируемой культуры, а также установки на цитатное творчество.

6. Цитата-заглавие или цитата-эпиграф выделяется на том основании, что такая цитата обладает потенциалом, определяющимся особым положением относительно целого текста - сильной позицией. Заглавие функционирует как в составе текста, так и вне его, являясь метонимическим заместителем огромного содержания. Цитата-заглавие не всегда точно воспроизводит само заглавие, но всегда узнаваема.

7. Цитата-тема - слова и словосочетания, вводящие индивидуально-авторскую тему или мотив.

8. Слова-цитаты представлены авторскими неологизмами или литературными наименованиями, связанными с именем определенного автора. За ними стоит известный текст, ситуация (историческая, культурная, художественная). Этот раз-рад цитат не относится только к лексическому уровню текста - единицы грамматического, словообразовательного уровней цитируются и выступают знаками чужого стиля или приема.

В седьмом параграфе «Механизмы интертекстуальности» раскрывается модель функционирования интертекстовой цепочки. Принцип интертекстуальности обосновывается через понятия семиосфера Ю. М. Лотмана и гомосфера Д. С. Лихачева. Пространство текста и прототекста образуют вертикальный контекст, который существует не только за счет текстовых связей, но подразумевает также историко-филологическую, социально-культурную информацию, которая объективно, но часто в скрытом виде заложена в литературном произведении. Способы введения интертекстовых единиц разнообразны. Исходная единица, как правило, подвергается структурно-семантической трансформации. Автор, ориентируясь, на определенного адресата, создает свою систему выявления цитаты (маркеры). Эксплицированностъ (выраженность в тексте, узнаваемость) или им-плицированность (скрытость, закомуфлированность) - важный момент в определении границ цитаты. Графическими стилистическими средствами маркировки могут служить кавычки, курсив, жирный шрифт. На композиционном уровне -это различные способы членения текста — например, эпиграф, авторский комментарий. Автор также может напрямую указать на источник цитаты в скобках или в словах кого-нибудь из персонажей. Лексические средства, например, имена собственные, представляющие собой аллюзии или антономасии, служат концентрированным «сгустком» сюжета какого-то текста. На структурном уровне маркерами метатекстовых компонентов служат сами включения (цитаты и др.). Лингвис-

тические маркеры — это «эгоцентрические средства языка» \ показатели субъективной модальности, например, смысловые кавычки.

В восьмом параграфе «Функции цитаты» характеризуются цитаты с точки зрения их функций. Включения в тексте полифункциональны. Общие функции, которые перечисляются в параграфе, предполагают частные, реализующиеся непосредственно в тексте. 1) цитата — средство самовыражения автора, способ выражения культурно-семиотических ориентиров, прагматических установок создателя; за счет любого вида цитирования автор может утвердить свою оригинальность, указать / скрыть эволюционное отношение к предшественнику; 2) цитата устанавливает контакт между текстами; в ее системе ожиданий - определенный адресат; 3) цитата заинтересовывает читателя и развлекает: опознание цитатных ссылок предстает как увлекательная игра; 4) в поэтике произведения: отсылка к претексту; знаковая функция; смыслопорождение; функция предсказания (намека); реализация идейно-тематического содержания произведения; характерологическая функция; функция создания образа; 5) цитата создает приращение эстетического потенциала текста за счет расширения объема текста или даже разрастания текста до бесконечности (если речь идет и гипертекстах); 6) метатекстовая функция: цитата своим присутствием прежде всегоуказывает на свое существование в тексте. Разрывая линейность повествования, она становится событием текста; 6) цитата — знак установки на цитацию, «поли культурно го», опирающегося на широкую традицию художественного языка; 7) поддержание непрерывное™ литературного процесса, историко-литературных связей; 8) интертекстуальность— средство существования культуры.

В главе II «Цитатная природа романа Андрея Битова «Пушкинский дом»» анализируется один из романов «семидесятых», осваивавших эстетические принципы постмодернизма, в аспекте интертекстуальности. Диссертант считает, что роман А. Битова, построенный по принципам постмодернистского текста, в смысловом аспекте не выражает постмодернистского мироощущения: автор наследует, переосмысливает русскую традицию, а не отвергает ее. Применение этих принципов основывается не на представлении писателя о мире как хаосе, лишенном причинно-следственных связей и ценностных ориентиров, - наоборот, посредством них Битов отталкивается от прежних, привычных приемов создания художественного целого. Битов осуществляет попытку высвободить русскую классику от закрытости и законченности интерпретации, создавая версии, варианты известных тем, сюжетов, свободно играя литературными штампами. Прежде всего это проявляется в постановке вопроса о жанровой принадлежности «Пуш-

1 Падучева Е, В. Семантические исследования. Семантика нарратива. М., 1996. С. 162. - "

13

кинского дома». Он решается неоднозначно как в романе, так и в критике: роман-модель, роман-попурри или филологический роман (А. Битов), роман о романе (В. В. Мароши), роман-пунктир (И. С. Скоропанова), роман-кентавр (И. К. Суши-лина), роман-симулякр, автолитературоведческий роман (В. В. Карпова и др.). Произведение представляет собой сложное жанровое единство: включает черты семейно-бытовой хроники (история трех поколений семьи Одоевцевых), философского, психологического романа, мемуарной и эпистолярной литературы, иные жанры: литературоведческие статьи, эссе, комментарии и приложения. А, Битов называет его «роман-музей», что, возможно, следует понимать как роман о вторичной реальности (художественной, эстетической). Постоянное напоминание автора об искусственности текста, событий, героев, о существовании автора; встраивание версий, вариантов происходящего, игровое начало позволяют дать произведению Битова жанровое определение метаромана.

Сгруппировав представленные в романе цитаты и другие формы интертекстуальности, можно увидеть, что основной пласт цитируемых текстов - художественные произведения (цитации русской классики, русской и зарубежной литературы Х1Х-ХХ вв.). Текст насыщен разнообразными номинациями, расширяющими его пространственно-временную границу. Обнаруживаются такие формы интертекстуальности, которые ученые именовали как паратекстуальность, мета-текстуальность, архитекстуальность. Встречается большое количество внелитера-турных цитат: цитаты из «языка жизни» и «интертексты-стереотипы» (термины Г. В. Денисовой). Часты случаи использования образов, реализующих так называемую «поэтическую парадигму» (понятие, введенное Н. В. Павлович). Из художественных текстов автор выбирает произведения курса литературы советской средней школы, так называемой «лит-ры», рассчитывая на адресата, способного восстановить в своей памяти тот культурно-исторический контекст, в рамках которого происходило формирование личности советского школьника.

В «Пушкинском доме» функционирует огромное цитатное поле, которое имеет разноуровневый характер и многофункционально. Продуктивно рассматривать поэтику интертекстуальных элементов по уровням организации художественной реальности. На уровне композиции романа интерес представляют как внешние (начало и конец, заглавие), так и внутренние (разделы, главы, абзацы) границы романа как содержащие цитаты в сильной позиции; а также различные способы высказывания и, соответственно, цитаты в высказываниях автора-повествователя (в самом повествовании и медитациях повествователя) и в высказываниях персонажей (диалогах, медитациях). Анализ художественной речи позволяет соотносить различные типы сознания, которые актуализируются на основе таких текстовых показателей, как выбор слова и построение фразы. Цитаты в

речи персонажей будут выполнять характерологическую функцию. Сюжетный уровень романа интересен с точки зрения степени соответствия традиционным типам сюжетосложения. Рассматриваются слова-темы, образующие мотивы, которые актуализируются повторами интертекстуального характера. Мифотектони-ка, наиболее глубинный уровень, является средоточием сверхсознательных импульсов творчества. Фиксируя цитатные слои, играющие существенную роль в создании художественного впечатления, можно приблизиться к единому эстетическому замыслу. Естественно при этом, интертекстуальный анализ не может проводиться отдельно от целостного анализа художественного произведения.

Заглавие «Пушкинский дом» восходит к предсмертному стихотворению А. Блока «Пушкинскому Дому», вместе с ним являясь знаком культуры, начинающейся с эпохи А, С. Пушкина. Первое наблюдение над цитатной природой заглавия позволяет увидеть, что роман Битова переосмысливает русскую культурную традицию, проходящую под именем Пушкина, соотносится с основными художественными достижениями большой эпохи классики: «золотого» и «серебряного» веков русской литературы. Второе наблюдение связано с функционированием эпитета «пушкинский» в контексте времени написания романа (литературная ситуация 1960-70-х гг.): «Пушкинский дом» входит в ряд произведений, которые также выступают под знаком обращения к Пушкину - А, Терца «Прогулки с Пушкиным», Вен. Ерофеева «Москва — Петушки», Роман Битова включается в единый «пушкинский текст» русской литературы. Третье наблюдение связано с определением функции заглавия. Самое конкретное значение, вкладываемое в название романа и находящее подтверждение в основном тексте - обозначение места, где работает главный герой и где разворачиваются основные кульминационные события. Пушкинский дом - один из крупнейших научных и культурных центров страны, включающий Институт русской литературы и Литературный музей. В советские годы он функционировал как «национальный музей особого типа», получил статус собственно академического учреждения. На пересечении этих планов осмысления заглавия и связанного с ним напрямую обозначения автором жанра («роман-музей») рождается еще одна смысловая сфера. Она объясняется через анализ концептов «дом» и «музей». Образ дома в сознании человека обладает сакральностью. Это хронотопическая модель, определяющая незыблемую точку каждого существования, древнейший архетип, выявляющий отношение человека к вечности, а следовательно, к традиции и прошлому. Пушкинский дом в романе выступает пространством существования героя, точкой его самоопределения. В символическом плане — это русская литература, духовная обитель главного героя. Подмена концепта «дом» «музеем» говорит о культурной обстановке 60-70-х гг. и положении литературы в жизни людей. Однозначная идеоло-

газированная трактовка и канонизация списка классиков превратила ее в «музей», где возможна только «холодная почтительность к экспонатам». Интересны текстовые наблюдения: в «Обрезках» как варианты заглавия романа фигурируют «Холодный дом», «Ледяной дом», что подтверждает верность обозначенной проблематики (к этой же проблематике — вопрос «Что делать?» в прологе). Выбор заглавия «Пушкинский дом» говорит не только об оптимистических прогнозах относительно судьбы классики, но и показывает некоторую дерзость автора утверждать своим творением и обратное: роман — развенчание музея.

Лев Одоевцев, главный герой, под властью «музея», искусственно созданной реальности, «симулякра», когда естественное течение жизни подменяется представлением о ней, выработанным благодаря воспитанию и целенаправленному механизму воздействия советской идеологии. В частности, под «домом» — «музеем» имеется в виду духовная составляющая советского человека. Заглавие заставляет работать сознание на мифологическом уровне и осмыслить концепт «дома», подмененный современной автору симулятивной реальностью, мифологемой «музей».

Пространство-время «Пушкинского дома» имеет разную наполняемость: оно то сужается в сознании читателя, то расширяется: герой существует в определенном месте и в определенное время и в то же время это время-место условно. Расширение-сужение пространства происходит по движению от / к концентру: «Пушкинский дом» — это Институт русской литературы (учреждение, задействованное в романе), шире - это Петербург / Ленинград (город, исторический и культурный облик которого непредставим без Пушкина и город, в котором разворачивается художественная реальность романа), еще шире - Россия / Советский Союз (метонимический образ всей страны), далее - русская национальная литература (духовный «дом» русского человека).

Анализ заглавия, проведенный с учетом его цитатной природы, мифологической и символической составляющей, контекстуального осмысления и других аспектов, показал, во-первых, что смысл восстанавливается путем разностороннего наблюдения, цитатный слой - не единственный, через который возможно «прочтение» текста, он с необходимостью должен дополняться другими составляющими структуры заглавия; во-вторых, благодаря заглавию расширяется и углубляется смысл целого, стоящего за ним, — романа. Анализ подтверждает важность выделения цитаты—заглавия Снаряду с цитатой—именем, цитатой-знаком и т. дЛ как одного из основных типов цитат в современном художественном тексте.

Смысл заглавия утверждается благодаря такому компоненту «рамы», как эпиграф. Эпиграфы к главам и разделам романа Битова представляют собой точные цитаты, не всегда атрибутированные, но легко узнаваемые. Два эпиграфа к

роману - пушкинский и блоковский выступают как теза и антитеза: смертности человека противопоставляется бессмертие гения. Пушкинский эпиграф (проект эпиграфа к «Повестям Белкина») подсказывает и другой код прочтения. В основе цикла Пушкина - случаи из жизни, воспринимавшиеся современниками поэта как анекдотические. Пушкин обратился к ним, чтобы обыграть традиционные амплуа и стереотипные ситуаций, тем самым создать у читателя своеобразный эффект обманутого ожидания, когда герои начинают действовать вразрез с привычными моделями поведения или их поступки освещаются особым психологизмом. Полемически выступают и эпиграфы к каждой «повести». К такому же приему обращается Битов: обыгрывает известные культурные знаки, так же создавая эффект обманутого ожидания. Эпиграфы и содержание соответствующих глав выступают как полемичные. Автор «Пушкинского дома» ведет диалог с читателем по принципу игры, скрываясь за различными «масками» подобно тому, как в «Повестях Белкина» осуществляется пушкинская мистификация (соседствующая с тонкой иронией и пародией) через введение подставного автора (Белкин), простодушного и в то же время неуловимого,

В позиции начала находятся названия глав, частей и эпиграфы - культурные коды, сигнализирующие о стоящих за ними текстах, героях, проблемах, художественных особенностях и т. д. «Отцы и дети». «Герой нашего времени». «Бедный всадник» и т. д. - это цитаты-знаки, которые, будучи в свернутом виде, вводят в роман дополнительное пространство. Такая цитата, кроме знаковой функции, выполняет функцию эстетической экономии. *

Пролог содержит эпиграф из романа Н. Г. Чернышевского и называется «Что делать?». Появление в постмодернистском тексте названия романа Чернышевского побуждает искать в вопросе, который оно содержит, расширительный смысл. Можно сказать, это вопрос ко всему тому, что происходит в романе. Роман Чернышевского в свое время создавал новую литературу. Роман Битова также в известном смысле открывает новую литературную традицию. Но цели авторов абсолютно противоположны: если Чернышевский создавал «учебник жизни», то Битов всем своим романом показал обратную точку зрения на писательский труд - он в скрытой форме полемизирует с концепцией писателя «учителя жизни». Есть у писателей точки соприкосновения: в романе «Что делать?» автор резко повышает степень условности, выходит за пределы художественности, принятые в то время. В постмодернистском романе подобная черта становится правилом, а не исключением (опять же отметим, что авторы преследуют разные цели). Роман Чернышевского — своеобразный диалог с читателем. «Пушкинский дом» также, даже в еще большей степени, рассчитан на активность читателя.

г В качестве эпиграфа Битов использует слова, которые в тексте Чернышевского стоят в сильной позиции — тоже в прологе. Раздвигается пространство романа, обнаруживается перекличка двух прологов, У Чернышевского — интригующий рассказ о криминальном происшествии (начало, характерное для детектива или классического интригующего романа), у Битова также наблюдается инверсия сюжета, рассказ о финальных событиях (смерть молодого человека). В отличие от Чернышевского, Битов распоряжается своим романом и героем совершенно вольно и не следует устоявшимся ходам детективного сюжета, как можно было бы предположить, судя по началу. Автор интригует, запутывает читателя. играя со временем действия и временем писания романа - пародирует де-: тективный сюжет.

«Что делать?» — литературный вопрос, который на сегодняшний день по частоте воспроизведения и значимости для русского лингвокультурного сознания приближается к так называемым прецедентным высказываниям*, которые являются сложными знаками и уже редко рассматриваются в связи с источником. Сумма значений-смыслов цитатного вопроса складывается не только из смысла, вкладываемого в источнике, но и с учетом-значений, которые он получил в последующем употреблении, будучи продуктивной цитатой социалистической культуры. Универсальность содержания стерлась в результате наложения последующих коннотаций. Так сложился системный смысл высказывания, и именно в такой сумме значений он закреплен в сознании, русского человека. Контекст употребления вопроса-высказывания тоже немаловажен для определения функционирования его как цитаты. Вопрос, звучащий как заглавие пролога, повторяется и в самом тексте последнего: после обнаружения автором тела, лежащего в одной из зал научного учреждения, следует: Не могу сказать, почему эта смерть вызывает,во мне смех... Что делать? Куда заявить? Следует многоточие и мысль обрывается. Автор задает вопрос о реальной ситуации, которую читатель соотносит с известной из литературы, — это позволяет понять уместность цитаты в тексте Битова и в то же время оценить его «экспрессивность». Каноническая форма высказывания (строгая цитата), с одной стороны, не вызывает никаких эмоциональных реакций, с другой стороны, в текстовом окружении вопрос теряет то высокое звучание, которое ему присуще как цитате: читатель сталкивается с ерничеством. Подмена «высокого» значения цитатных слов «низким», поверхностным значением,

1 Термин лингвистики, означающий «репродуцируемый продукт речемыслительной деятельности; законченная и самодостаточная единица, которая может быть или не быть предикативной. Это сложный знак, сумма значений компонентов которого не равна его смыслу: последний всегда «шире» простой суммы значений.... К числу ПВ принадлежат цитаты из текстов различного характера (например, Не спится, няня!, Кто виноват? и Что делать?% Ждем-сТ), а также пословицы (например, Тише едешь - дальше будешь)» (Русское культурное пространство: Лин-гвокультурологнческий словарь: Вып. 1 / И. С. Брилева и др. М., 2004. С. 17-18).

18

которое образуется благодаря «конкретизирующему» вопросу рядом (который обладает семантикой советизма, принадлежит языку мышления «советского человека»). Обессмысливается философски нагруженная структура высказывания, цитатный вопрос оставляет только форму, интертекстуальность «опустошается», а затем полностью упраздняется. Здесь вскрывается процесс, характерный для поэзии Пролеткульта и соцреализма. Автор играет на опустошении классической цитаты в сознании человека, воспитанного в культуре соцреализма. Возвращаясь к цитате-высказыванию в «Комментариях», рассуждая о литературе как непрерывном процессе, о Набокове, который продлил ТУ литературу и закрыл ее, Битов дает ответ на «вечный» вопрос: автор относится к собственной работе всерьез. Он полон веры. Ему see еще есть ЧТО ДЕЛАТЬ. Цитатность восстанавливается, вопрос возвращается в русло литературы и, таким образом, вновь обретает высокое звучание. Это уже другой уровень функционирования «чужого слова» — через ироническое остранение от слов, смысл которых уже ничем не заменишь, и употребление их с новой простотой, неизбежностью и естественностью.

уюся содержательно и формально 19

мую эстетическую традицию с неизбежностью вписывается «ленинградская вариация» «текста».

Сквозь призму внутренней «рамы» произведения высвечивается концепция современного героя. «Герой нашего времени», «Отцы и дети», «Маскарад», «Выстрел» - названия глав романа, которые демонстрируют не только «сцепление времен», традицию, но главным образом образуют литературные «коридоры», по которым «проходит» главный герой. Для него вторичная реальность — ориентир, благодаря которому он может утвердиться в этом мире, это литературный человек, действия которого книжны, заданы заранее. Глава «Отцы и дети» показывает постепенное вырождение аристократического рода Одоевцевых от деда к сыну и внуку, показывает «обрыв» линии наследования. Прежняя аристократия, представленная в романе двумя героями - дедом Одоевцевым и дядей Диккенсом, олицетворяет прежнюю культуру, оторванную от своих «наследников». Советская реальность для них чужда не только потому, что часть жизни они провели в «изгнании», но и по духу. Дядя Митя и все, что с ним связано - удивительно не укладываются в рамки современного существования человека. Отрицая свое время (= своего отца), Лева выстраивает удобную для себя «гипотезу второго отца», стремясь к идеалу, который заключен для него в прошлом. В лице дяди Диккенса Лева видит отражение культуры Серебряного века (эпитеты «серебряный», «металлический» употребляются только по отношению к нему), он — знак «другой жизни», к которой стремится герой. Лева как бы и «богат» происхождением («Лев Николаевич» вдвойне значимо для русского слуха), являясь наследником русской культуры, и отягощен им («скорее однофамилец, чем потомок»). И противостояние «отцов» и «детей» в тоталитарном обществе^ не то же самое, что в середине XIX века, когда на разных полюсах находились самостоятельные сознания, каждое по-своему ценное (Павел Петрович Кирсанов и Евгений Базаров). Герой Би-това. — человек, принадлежащий системе, выращенный, как в теплице, со здоровыми убеждениями, знаниями, которые он применяет в жизни, как кальки. Так, действуя по известным образцам, герой сталкивается с действительностью, и происходит разгром его «музея»: не оправдывают себя «концепция встречи» с дедом и «запланированная» любовь. Проверяя своего героя на «поступки», автор видит в них хрестоматийно-героическую форму. И если Лермонтов мог «присвоить» Печорину звание Героя Нашего Времени, то по отношению к Леве такое присвоение было бы абсурдом, хотя он и «тип». Характер современной эпохи, герой и события, в которые он вовлечен, соотносясь с известным сюжетом и героем романа Лермонтова, оказываются иронически сниженными. Прием игры, используемый автором (когда его герой попадает в известные нам по классическим про-изведенииям ситуации: состояние влюбленности, отношения с тремя женщинами,

противостояние «бесу», «дуэль» и др.), обнажает всю несостоятельность героя по сравнению с классическими персонажами. В Леве Одоевцеве наблюдается типологическое сходство с Печориным («Герой нашего времени») и Евгением («Медный всадник»), что лишний раз подчеркивает раздвоенность, незрелость, аморфность души героя. Испытание ситуациями «Маскарада», «Выстрела», «Фаталиста», «дуэли», «разоблачения», «пророка» к концу произведения добавляют к образу героя еще большую абсурдность.

Большая роль принадлежит цитатам - культурным знакам в создании мира произведения (персонажей, вещного мира, сюжета). Как знаки «другой жизни» представлены предметные реалии, окружающие дядю Диккенса. В повествовании они выступают как цитаты из «текста жизни», какой представляется история «той» жизни дяди Диккенса автору и герою, через сознание которого она передается читателю. Сюжетная канва (если о таковом в романе можно говорить) выстраивается по моделям, которые ожидает читатель, но автор преподносит их нетрадиционно. Интересно в этом смысле обыгрывается сюжетная модель трилогии Л. Н. Толстого «Детство. Отрочество. Юность»: из своего «Детства» герой помнит очень мало, «Отрочества» у Левы не было - он учился в школе, лишь «Юности» посвящает автор страницы романа.

Цитаты в авторской речи создают определенное напряжение: чужие слова, вводимые в текст, предполагают, с одной стороны, уже известную семантику, с другой - начинают функционировать в чужом контексте. Часто выражение-цитата отрывается от контекста источника и начинает восприниматься конкретно-исторически. Небольшой пример. В младенчестве, правда (Лева был зачат в «роковом» году), случились с ним, вернее, с его родителями кое-какие неприятности перемещения в сторону их замечательного предка, так сказать, «во глубину сибирских руд». В ЭТОМ случае перед нами вариант цитаты, приобретающей в новом контексте функциональную автономность, самостоятельность, являющейся в лексико-семантическом отношении производным от собственно канонического текста. Метафорическая энергия этого оборота толкает его на переосмысление и значительное расширение семантики. Он начинает применяться к иной историко-политической ситуации и обстановке, связанной со сталинскими репрессиями.

Цитаты в речи персонажей выполняют характерологическую функцию -они могут сигнализировать о величине творческой личности, о его включенности в «прочерченное культурное русло», основной пласт которого - высокое литературное Слово в его прямом и чаще - аллюзийно-реминисцентном значениях. Отметим цитату как элемент лексикона деда Одоевцева. Воспроизведение какого-то отрывка художественного текста в его речи отличается тем, что создает впечатление не «чужого» языка, не отстраненной цитаты, а его собственного, индивидуального слова. Частичное искажение цитаты имитирует разговорную речь

2!

образованного человека и воспроизводит акт припоминания. В речи дяди Диккенса преобладает устаревшая лексика и слова-знаки предыдущей жизни. Язык Ми-тишатьева выделяется тем, что цитаты в его речи звучат пародийно, как бы не соответствуя случаю. Несмотря на цинизм, этому-герою нельзя отказать в остроумии и наблюдательности. Многочисленные .примеры подтверждают мысль о принадлежности и других героев к литературному кругу. .

В романе встречается огромное количество цитат, которые представляют собой имена собственные: имена героев произведений, фамилии писателей, названия произведений искусства, - они способствуют расширению культурного . пространства романа. Почти все из них выступают в пародийной функции. При . характеристике главного героя часто встречаются конструкции «текст в тексте о .тексте», например, в форме пересказа или вариации на тему конкретного произведения. Они показывают внутренний мир Левы, его сознание, которое сплошь литературно.

,А. Битов пародирует стереотипы массового сознания. Например, при описании отца не один раз используется банальная фраза «видный мужчина»; мама называет дядю Диккенса «свой человек»; Фаина заявляет: «Сегодня я не в форме»; а Левины мысли состоят из избитых фраз, как-то: «любовь слепа», «утро вечера мудренее» и т. д. Использование такой лексики автором маркируется как речь, принадлежащая героям, то есть несколько стилизованная: многие выражения зака-, вычены или даны курсивом. Их можно назвать «нецитатными» формами «чужого» словах клише (банальные, избитые фразы, литературные штампы) и речевые штампы (получившие широкое распространение слова и выражения со стертой семантикой и потускневшей эмоциональной окраской), а также выражения официальной культуры. Они легко выводимы из контекста произведения, имеют особую стилевую окраску. Выполняют функцию знака «чужой» точки зрения, не авторской, а общепринятой, стереотипной. Их использование оправдано характерологической задачей: создать образы героев и образ времени. Игра слов или эмоциональная окрашенность выдают точку зрения автора-повествователя. На страницах романа благодаря множеству знаков советской действительности создается яркая картина жизни Ленинграда 60-х годов, которая по-своему мифологизировалась в сознании того поколения. Сейчас, действительно, эти знаки выступают как цитаты из прошлого, из ТОГО «текста жизни».

Итак, цитата - существенный компонент содержательной формы романа А. Битова, функционирующий на разных уровнях: мира произведения, композиции, художественной речи. Посредством цитаты функционирует сама культура, причем свободно; происходит творческое преображение классики; пародируется

современность под углом зрения, присущим классике; обозначается концепция героя литературы и художественная картина мира 1960-70-х гг.

В главе III «Роман В. Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени» в аспекте ннтертекстуального исследования» анализируется роман «замечательного десятилетия» (А. Генис), один из итоговых, завершающих XX столетие. Художественная картина мира романа представлена как метаязыковая модель действительности. Бывший писатель Петрович, оставшись верным идеалам андеграунда, устанавливает для себя цель — освободить себя от «сюжетов» и «текстов», совпасть со своим «я» — что и становится предметом рефлексии и героя. Замкнутость сознания в культуре, в текстах просвечивает сквозь записки, рождающиеся на глазах читателя, так что он становится сопричастным событиям и мыслям главного героя. Петрович выражает неоднозначное отношение к литературному Слову. С одной стороны, герой показывает, как «честное знание» Русской литературы становится всеобщим, писатели сливаются со своим текстом, творчеством, их имена становятся хрестоматийными, а сами превращаются в великих писателей с известной литературной биографией (чаще всего трагической) и лишаются жизненности. С другой стороны, спонтанно возникающие мысли Петровича обнажают потерю значимости Слова и для него самого. Здесь - его трагедия. Показательны в этом отношении мысли Петровича после совершенного убийства. Когда человек убил, он в зависимости не от самого убийства, а от всего того, что он об убийствах читал и видел на экранах, вотмыслъ. Человек убивший считается с условной реальностью. Он втянут в диалог. Заранее и с умыслом втянут. Его чувства зависимы (вот мысль). Бремя - лишь форма зависимости. Человек сам (своими чувствами) втягивает себя в соответствующий сюжет преследования (с соответствующей поимкой или непоимкой). И вот если из сюжета чувством уйти... если исключить чувства... Не участвовать. Забыть. Не знать. Не помнить. Петрович раскрывает здесь не только ментальность человека, совершившего преступление, но и вообще человека в ситуации. Попав на перепутье, делая выбор, человек соотносит свое состояние с известными ему моделями поведения. Им нас с детства учит Русская литература. Каждый раз, ловя себя на зависимости от сюжета, герой пытается выстраивать свою жизнь с точностью наоборот. Связь с сюжетами и образами классики обнаруживают всевозможные цитаты в повествовании героя.

Речь Петровича насыщена цитатами, сознание его устроено так, что он ведет постоянный диалог с литературой, живет в одном с ней сюжете, он даже рассуждает литературоведческими категориями. В то же время эта открытость сознания особого рода. Диалогичность порождает в нем своеобразный конфликт: с одной стороны, он не представляет существования вне Литературы, «прочерченного культурного русла», с другой — смысл слова Литература и значение Литературы для него уже стерлись. Вечные истины, отстаиваемые Великой Русской

Литературой - истины лишь на словах, а слова утратили для него установленный ранее смысл. Петрович хочет самоутвердиться на позиции отказа от высоких

СМЫСЛОВА

Литература утратила то особое место, которое она занимала в сознании русского человека: она выполняла функции и философии, и религии, и политической трибуны, брала на себя обязанность интеллектуального истолкования окружающего мира, вынесения моральной оценки всего происходящего. Изменяется и ;' представление о писателе и, конечно же, писателя о себе и своем творчестве. Те глубинные процессы, которые происходят в сознании писателя в переходную эпоху, выносит на рассмотрение В. Маканин в своем романе. Во многом пониманию сути этих процессов и позиции автора помогает анализ межтекстовых компонентов. ■ Г

"Прежде всего, цитата функционирует как речевая характеристика героев. Герой, ведущий повествование от своего имени, характеризует себя через свою речь. Так как весь текст построен как речь Петровича, соответственно; цитаты, которыми наполнена его речь, характеризуют; прежде всего, его самого.- Характерологическая функция цитаты проявляется и в создании речевого облика других персонажей (пусть даже переданного словами автора-рассказчика). В язык автора-рассказчика вмонтированы цитаты разного типа, причем чаще всего это не-закавыченные, «присвоенные» «чужие» слова. Они органично включены в его речь и порой их невозможно вычленить из образно-лексического строя основного текста. Отмечаются основные функции цитаты в речи героя: во-первых, они сигнализируют, что для героя цитируемые тексты - не «чужой» язык, а его собственное, индивидуальное слово; во-вторых, это слово живое, продуцирующее, а потому - свидетельство напряженного, непрекращающегося диалога; в-третьих, формы цитирования явно и неявно доказывают спад творческой энергии героя, грубое вырождение его человеческой натуры; в-четвертых, Литература сохранилась для Петровича лишь как высокий отзвук, форма без содержания или даже с заменой содержания. Слова — главные, основные, важные для человека в прошлом: исповедь, покаяние, любовь, любовный треугольник — уже ничего не обозначают, они превратились в формулы, цитаты, этикетки. Например, в романе проходит пунктиром образ дна, который преподносится именно как образ, как готовый комплекс значений, применяемый в определенной ситуации. Подмена образа дна образом ямы, а затем и потеря образности многозначным словом яма, ямка — характерное явление, на страницах романа. Смыслы и других слов-цитат русской литературы снижаются, обытовляются, теряют свою поэтичность, знаковость, наблюдается игра слов. Цитатный слой речи Петровича составляют чаще всего цитаты-знаки, в которых в свернутом виде содержится указание на источник. Это

известные формулы, знаки, которые принадлежат Слову Достоевского, Пушкина, Гоголя, Чехова, Тютчева, Некрасова, Фонвизина, Батюшкова, Мандельштама, Пастернака, Ремизова, Булгакова, Горького, Грибоедова, Бернса, Ремарка, Стейн-бека, Солженицына, Цветаевой и др. Так, приметами текстов Достоевского являются слова проба, воля, след, вошь, тварь, черта, покаяние; двойник, братья и многие другие. Эти сокращенные знаки указывают на сюжетные или иные отношения в тексте источника и позволяют проводить параллели к тексту Маканина. С другой стороны, во многих случаях (как правило, при повторном или следующих употреблениях) эти слова в контексте нельзя отнести к знакам: происходит подмена привычного означаемого другим означающим и соотнесенность с источником становится ложной, разрушается читательское ожидание, что позволяет рассказчику перечеркнуть стереотипное восприятие литературы и культуры. Это можно понять и через собственные суждения Петровича: со школьной поры в нас дремлют классические истины, «уроки» Русской Литературы, они существуют как «энергично выраженные художественные абстракции», мысли. С ними мы соглашаемся, восторгаемся ими как вечными истинами. Но стоит начать размышлять вне текста — мир иной. То, что касается нас лично (моего «я»), существует вне заданных условностей. Мы можем размышлять, философствовать на определенную тему, но в жизни использовать эти идеи - удел слабых, это не продуктивно, не тот, извините, век.

Кроме литературных, речь Петровича насыщена фольклорными, мифологическими цитатами и образами, сакральной, магической символикой; штампами советской культуры; психоаналитической, экзистенциалистской и другой философской, а также литературоведческой лексикой. Одновременно в герое уживаются высокий интеллектул (речь Петровича раскрывает осведомленность во многих областях эстетической деятельности, начитанность) и принципиальный индивидуалист (герой осознает себя «исключительным»), гордец с гипертрофированным тщеславием, потерявший понятие ценности и нравственное чутье.

Признаки монологичности сознания хроникера позволили диссертанту соотнести Петровича с Печориным, сознание которого отмечается как «уединенное». Ситуаций общения в романе Маканина значительно меньше, чем ситуаций обособления (уединения). Так проявляется одна из функций цитаты-заглавия «Герой нашего времени». Формула «герой нашего времени» уже давно не содержит первоначального смысла слова «герой», и это понимал даже читатель XIX века, читавший лермонтовского «Героя...». В сегодняшнем варианте этой формулы слышится еще и лозунг советской эпохи о героях, «бороздящих просторы вселенной».

Компрзиционное решение романа позволяет увидеть цитатность внутренней структуры. В расстановке персонажей привлекает внимание появление на страницах «двойников» Петровича, снабжаемое метатекстовыми комментариями. Во-первых, это образ «я» Петровича, во-вторых, образ нового русского «купчика» Дулова, в-третьих, «состоявшийся», «холеный» писатель Зыков, и старики-литераторы и, наконец, брат, гениальный Веня как один из многочисленных вариантов судьбы героя. _

В заголовочном комплексе цитата имеет особую глубину. И первая, и вторая часть заголовка романа «Андеграунд, или Герой нашего времени» содержат определенные коды культуры и предполагают расшифровку в соотнесении с традицией XIX века (через лермонтовский роман и литературу «подполья», открытого Ф. М Достоевским) и с традицией ближайшего автору прошлого (искусство авангарда). Духовное пространство Петровича заполняет не только литература, но и «подполье», болезнь части образованного общества, вызванная ситуацией раскола человека и мира. Герою присущ комплекс черт, свидетельствующих о его «подпольном происхождении». Трагизм «подполья» Достоевского по-своему переосмысливается в романе Маканина. Андеграунд как стратегия поведения, вид существования (не только творческого) объясняется героем как социально-политическое явление, ведущее свой отсчет с отшельников — со свяшх отцов, убежавших от мира в пустынь. Писатель не ощущает трагизма своего «внутреннего» «подполья», который так очевидно просвечивает в его записках. Петрович гордится своим социальным статусом «агэшника», яростно защищает любое покушение на его личность (оба убийства совершены ради его «я») и втайне зло иронизирует и смеется над преуспевшими писателями и стариками-графоманами «бывшей армии литераторов», выделяя себя на их фоне, веруя в будущую свою славу. Трагизм же - самый настоящий, и он понятен хотя бы из выраженной мысли Петровича: «А если есть бессмертие, все позволено», в которой содержится цитатная перекличка с грозным предупреждением нарастающему разгулу богоборческой эйфории в «Братьях Карамазовых»: «Если Бога нет, то все позволено».

В побочном тексте романа настораживает рамочный компонент, следующий сразу после содержания (с указаниями страниц расположения пяти частей) -это оглавление, которое может рассматриваться как самостоятельная часть романа, имеющая свою сюжетно-композиционную и идейную организацию. Работа по расшифровке оглавления в отношении к основной части романа может стать предметом, отдельного анализа, а нами исследуется цитатность оглавления. В названиях глав встречаются как точные цитаты («Я встретил вас», «Двойник», «Новь», «Квадрат Малевича», «Дулычов и другие»), так и неточные (парафразы типа «Кавказский след», «Собачье скерцо», «Палата номер раз», «Один день Ве-

недикта Петровича»), Названия вроде «Маленький человек Тетелин», «Он и она» содержат цитату-стереотип (литературный, культурный). Первая группа глав содержательно соотносится с соответствующими литературными произведениями, но могут быть поняты и без обращения к так называемым источникам. Назвать подобный прием игрой было бы немотивированным: обыгрывания классики, нападок на тексты предшественников не наблюдается. Ирония Петровича направлена на человека (и себя в том числе), привыкшего воспринимать определенные наборы слов как готовые блоки значений: я встретил вас - не только отсылка к тютчевскому стихотворению, айв целом к любовной поэтике прошлого. Так цитаты выступают в качестве знаков цитируемой культуры.

Интертекстуальную природу имеет и «мотивная структура» романа. Ярким примером функционирования «готовых моделей» является трансформация мотива поиска. Мотив хожения-поиска, известный из поэмы Н. А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо», переходит в роман Маканина: «стукач» и «агэшник» идут бок о бок ночной Москвой, имеют своей внешней и вроде бы единственной целью выпивку, но замыслами отличаются - первый нацелился выведать о писателях, второй — убить «стукача». Великий нравственный закон, заповедь и вечная истина не убий служит предметом размышления Петровича. После убийства кавказца, анализируя свои действия и вычеркивая себя из сюжета преследования, герой обнаруживает связь этого сюжета прежде всего с «Преступлением и наказанием». Имя этого авторитета первым приходит на ум при мысли о сюжете убийства и преследования. И как канон русской литературы со времени написания романа существует естественное следствие преступления - наказание в виде саморазрушения. Петрович никогда не испытает раскаяния, как Раскольников. Оправдывая себя, Петрович находит другие историко-литературные параллели, называя убийство «поединком», а больше — «дуэлью». Аллюзии к разным временам и разным видам реальности — художественной, историко-литературной и реальности недавнего прошлого страны в данном случае позволяют герою оправдаться: покаяние невозможно в нынешнее время. Классика - и та из разных половин диктует свой ход: дуэльная половина XIX века - свой, покаянная половина - свой. Такое решение вопроса делает исключительным героя литературы 1990-х, представленного В. Маканиным.

В Заключении подводятся итоги проведенного анализа и формулируются основные выводы, намечаются перспективы дальнейшего изучения проблемы. Анализ цитатной природы художественного мира, поэтической речи, композиции романов, между которыми временной интервал - почти тридцать лет, а авторы их принадлежат к одному поколению «семидесятых», позволяют увидеть и эволюцию системы создания художественной картины мира, и образа литературного

героя. Образ героя 90-х годов - Петровича — является естественным продолжением духовной биографии героя 60-70-х годов - Льва Одоевцева. Романтизм, «детскость», мечтательность, книжность, отрешенность от жизни, непомерная гордость Одоевцева формируют с годами «подпольный» характер, воплотившийся в герое Маканина. Такая преемственность мечтательного и подпольного типов наблюдаются в антропологии Ф. М. Достоевского. Появление этой тенденции в современной литературе говорит о трагическом мироощущении современного писателя, о признании им кризисности сознания человека, потерявшего связь с миром и Богом.

Список опубликованных работ по теме диссертации:

" 1. Аппанова Т.. А. Функции цитаты, в заголовочном . комплексе романа А. Битова «Пушкинский дом» // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. междунар. науч. конф. / Под ред. С. Г. Шу-лежковой. - Магнитогорск: Изд-во МаГУ, 2003. - С. 481-486.

2. Аппанова Т. А. К вопросу генезиса и функционирования сюжета о кавказском пленнике в современной русской прозе // Художественный текст и

, культура. Выпуск V. Матер, междунар. науч. конф, - Владимир: ВГТ1У, , 2004.-С. 386-392.

3. Аппанова Т. А. Цитатные заглавия в романе А. Битова «Пушкинский дом» // Открытые культуры: Материалы Всероссийской науч. конф. Ульяновск, 2325 мая 2002 г. / Отв. ред., сост. В. А, Гуркин. Ульяновск: УлГУ, 2002. - С, 205-207.

4.: Аппанова А. Мифопоэтические образы в прозе В. Распутина («Прощание с Матерой») // Труды молодых ученых Ульяновского государственного университета. Сб. докл. и тезисов докл. студентов и аспирантов на X еже-го д. науч.—практич. конф. / Под ред. С. В. Булярского. — Ульяновск: УлГУ, 2001.-С. 180-181.

5. Аппанова Т. А. Иосиф Бродский. Некоторые принципы использования биб-лейско-евангельских сюжетов // Труды молодых ученых Ульяновского государственного университета. Сб. докл. и тезисов докл. студентов и аспирантов на XI ежегод. науч.-практич. конф. - Ульяновск: УлГУ, 2002. - С. 176-178.

6. Аппанова Т, А. (Смирнова Т. А.) Теория цитаты как компонент общей теории интертекстуальности / МГУ им. М. В. Ломоносова. - М., 2005. - 39 с. Рукопись депонирована В ИНИОН РАН 18.10,2005 г. № 59482.

Принято к исполнению 31/10/2005 Исполнено 01/11/2005

Заказ № 1170 Тираж: 100 экз.

ООО «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 Москва, Варшавское ш,, 36 (095) 975-78-56 (095) 747-64-70 www.autoreferat.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Смирнова, Татьяна Александровна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПРОБЛЕМЫ ЦИТАТЫ В РУССКОЙ И ЗАРУБЕЖНОЙ ФИЛОЛОГИИ

1. «Авторский текст», «чужое слово», «чужой текст», «текст в тексте»: к определению понятий

2. Цитата как компонент концепции интертекстуальности

2. 1. Интертекстуальность: предпосылки появления и современное состояние теории

2.2. Цитата в соотношении с категориями теории интертекстуальности

3. Цитата в узком и широком смысле слова.

4. Нецитатный тип «чужого слова» и иные случаи интертекстуальности

5. Типологии интертекстуальных элементов

6. Типология лексической цитаты

7. Механизмы интертекстуальности

8. Функции цитаты

9. Методологические принципы работы с текстом при проведении анализа цитирования

ГЛАВА II. ЦИТАТНАЯ ПРИРОДА РОМАНА АНДРЕЯ БИТОВА «ПУШКИНСКИЙ ДОМ»

1. Русская классическая литература в интертекстуальном поле романа

1.1. Объемность цитатного заглавия

1. 2. Функции цитаты-высказывания в прологе романа

1.3. «Ленинградский роман» и «петербургский текст» русской литературы: к роли цитаты в подзаголовке

2. Концепция героя романа

3. Роль цитат — культурных знаков в создании мира произведения (персонаж, вещь, сюжет)

4. Характерологическая функция цитаты в тексте и речи персонажей

5. Цитаты-знаки советской культуры

ГЛАВА III. РОМАН ВЛАДИМИРА МАКАНИНА «АНДЕГРАУНД, ИЛИ ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ» В АСПЕКТЕ ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

1. Цитатность как средство (само) характеристики героев

1.1. Литература как духовное пространство героя

1.2. Интертекстуальность как средство создания речевых характеристик героев

2. Композиция. Цитатность внутренней структуры романа

2. 1. Роль цитаты в заголовочном комплексе

2. 2. Цитата в сильных позициях текста. Анализ главы

Палата номер раз»

3. Интертекстуальный характер «мотивной структуры» текста. Система художественных образов

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Смирнова, Татьяна Александровна

Мысль о том, что художественное слово существует не само по себе, а в ряду других слов (в внутритекстовых отношениях и окружении слов контекста1), известна еще с древних времен. Литературная практика, а вслед за ней и развитие науки о словесности идут по линии усложнения и углубления представлений о связях художественного слова с чужим высказыванием. В последние десятилетия внимание многих филологов (и литературоведов, и лингвистов), культурологов, философов и ученых других гуманитарных наук направлено в сторону изучения диалогических отношений между (или внутри) текстами, восходящих к идеям М. М. Бахтина. В литературоведении и лингвистике особую актуальность приобрел интерес к «чужому слову», в частности, к такой разновидности его, как цитата. В произведениях постмодернистской ориентации цитатность приобрела тотальный характер, и интерес специалистов по изучению текста сместился в сторону такого свойства последнего, как интертекстуальность. Интерес к по-новому преломленной проблеме диалогичности в тексте, идущий от западного литературоведения (Ю. Кристева и Р. Барт), подхватили и отечественные ученые. Результаты превзошли ожидаемое: свойство интертекстуальности стало приписываться и текстам давно минувших веков. Выяснилось, что интертекстуальность стара как мир, а мир - сплошной текст, в котором, куда ни ступи - везде цитата, везде «чужое», уже известное или припоминаемое.

Цитата как термин стала уступать место новоявленному «интертексту» и в понятие интертекстуальности стало включаться все многообразие проявлений текстовых отношений, вплоть до поэтических парадигм и архетипов. В то же время привычное, всем понятное слово цитата стало расширять свое значение: теперь оно применяется для номинации любой переклички, связывающей памятники культуры (не только литературные).

1 «Для литературоведа контекст - это бескрайне широкая область связей литературного произведения с внешними ему фактами как литературными, так и внехудожественными» (Хализев 2002: 327).

Расширение значения понятия происходит на самых разных уровнях, порой это нее сразу бросается в глаза. Объясняется это не только развитием теоретической мысли, но в первую очередь эволюцией самого языка художественного произведения, связанного с усложнением картины мира и изменением способов воплощения сознания художника. Диссертация посвящена изучению проблемы цитаты в художественном тексте, многообразию ее видовых проявлений и функций. Рассмотрение этих аспектов теории цитаты производится на материале прозы последней трети XX века.

Актуальность исследования

Теоретики по-разному пытаются объяснить происходящие процессы в литературной и культурной практике (кратко описанные выше). Об этом свидетельствует множество работ, в которых подходы к изучению цитаты или интертекста не отличаются единством. За исключением нескольких авторов, серьезных попыток представления концепции цитаты не было предпринято до недавнего времени. Весомый вклад в развитие теории внесла работа Н. В. Семеновой1, на наш взгляд, единственная в последнее время появившаяся теоретическая разработка цитаты и особенностей ее функционирования, проведенная на материале произведений В. Набокова. Значительное количество материалов по теме посвящены отдельным аспектам: исследуются виды цитат в творчестве того или иного автора, интертексты культуры, функционирование цитат и интертекстов, механизмы создания цитатных отсылок, источники цитат и другие. Большинство исследований имеют целью не теоретическую разработку, а историко-литературное описание определенных фактов заимствований и цитат; проводятся интертекстуальные анализы текстов без углубления в суть явления; и многие другие недостатки при работе с этой областью исследования обнаруживаются в сборниках научных трудов и статьях. Кроме того, на волне интереса к теории интертекста проблема цитаты остается на периферии исследований. Необходимо провести комплексное исследование состояния науки в

1 Семенова Н. В. Цитата в художественной прозе (На материале произведений В. Набокова). Тверь, 2001. области теории цитаты и теории интертекстуальности (последняя буквально впитала в себя все достижения науки и цитату рассматривает несколько иначе, чем традиционное литературоведение: теперь это неотъемлемая часть культурного сознания человека XX века). Вопрос о том, где расходятся эти теории (цитаты и интертекстуальности), а в чем согласуются или, быть может, перепевают одна другую - также актуален, так как практически отсутствуют исследования, в которых ставится вопрос об отношениях цитаты и интертекста (зачастую просто одно понятие подменяется другим, понятие «цитата» употребляется как метафора).

Литература новейшего времени не обходится без приемов постмодернизма, а цитатность - свойство текста, активировавшееся именно в последние десятилетия. У каждого писателя свои приемы и цели работы с предшествующими текстами культуры, но заметна тенденция к отказу от классики и вообще любой установленной нормы. В текстах постмодернистов и писателей, в творчестве которых находят отражение (большее или меньшее) приемы, новаторские в своем существе (их называют постмодернистскими) - цитата и другие виды «чужого слова» выполняют множество функций, в том числе и не свойственные им до последнего времени. Выбор автором типа интертекстуальной связи определяет и соответствующую ей функцию. Видов цитат - огромное количество и они полифункциональны. Каждый конкретный случай проявления цитаты индивидуален, поэтому исследовательская работа с материалом, богатым различными видами цитат, может привести к выявлению определенной закономерности. Последнее, в свою очередь, позволит составить типологию и модель функционирования цитаты. Таким образом, актуальностью на сегодняшний день и недостаточной изученностью проблемы цитаты и места ее в современном культурном сознании (особенно таких ее аспектов, как типология и функционирование в текстах современной литературной практики) определяется выбор темы для диссертационного исследования.

Предметом исследования является цитата в широком смысле этого слова, включающая различные формы проявления: от цитаты как буквального воспроизведения «чужих» слов до цитаты в виде имени или слова-темы. Это сопровождается осмыслением различных теоретических подходов к такому сложному явлению, как цитата, специфике включения и функционирования «чужого слова».

Объектом исследования выступают, с одной стороны, существующие исследования по теме, различные концепции цитаты, с другой - произведения русской литературы новейшего времени, признанные критиками не только одними из лучших романов последней трети XX века, но и классическими образцами - это роман Андрея Битова «Пушкинский дом» и роман Владимира Мака-нина «Андеграунд, или Герой нашего времени». Выбор текстов для анализа продиктован несколькими причинами. Во-первых, роман Битова считается одним из «открывающих» эпоху постмодернизма в России, а роман Маканина -одним из итоговых, завершающих эпоху, соответственно, в каждом из них по-особому преломилось сознание писателя, чувствующего потоки времени и изменение отношения к традиции. Во-вторых, оба произведения содержат богатейший материал для анализа, ведь они построены по принципу постмодернистского текста, в котором цитатность - ведущий прием. Наконец, выбор произведений обусловлен поставленными целями и задачами.

Цель и задачи исследования. Целью исследовательской работы является обобщение теоретических зарубежных и, в основном, отечественных разработок вокруг проблемы цитаты и смежных с ней явлений, установление соотношения теории цитаты и теории интертекстуальности, а также составление типологии цитаты и выяснение общих и частных функциональных возможностей различных видов цитат. Для достижения цели в работе решается выполнить следующие задачи:

1) выявить степень изученности в современной науке проблемы межтекстовых отношений и обосновать необходимость разработки актуальных проблем, требующих разрешения;

2) определить объем понятия «цитата» и описать соотношение цитаты с другими (смежными или близкими по значению) терминами, входящими в «парадигму диалогического бытия текста»;

3) дать терминологическую дефиницию понятию «цитата», опираясь на словарные статьи и определения, даваемые исследователями;

4) выявить положение цитаты в теории интертекстуальности, вывести новые характеристики цитаты, получаемые ею в различных подтеориях;

5) составить типологию цитаты с учетом уже имеющихся типологий художественных взаимодействий и интертекстуальных элементов, а также на основе литературного материала;

6) определить механизм функционирования «интертекстовой цепочки», учитывая уже существующие исследования и опираясь на литературный материал; установить функции цитаты в текстах современных прозаиков. Методологические и теоретические принципы работы базируются на исследованиях XX века, посвященных или касающихся отдельных аспектов проблемы цитаты и других видов «чужого слова» и межтекстовых связей. Основой практически всех исследователей в этой области (и данная работа не будет в этом исключением) является концепция диалога М. М. Бахтина, которую мы используем как напрямую, так и опосредованно, то есть отрефлектированную последующими учеными, в частности Ю. Кристевой, Р. Бартом и др. Подробно мы останавливаемся на проблеме «чужого слова» в теориях М. М. Бахтина, Ю. М. Лотмана, а также осмыслении ее в работах 3. Г. Минц, А. Ранчина и др. Идеи отечественных ученых А. Н. Веселовского, Б. В. Томашевского, Г. А. Гу-ковского, В. М. Жирмунского, Ю. Н. Тынянова, Л. С. Выготского, К. Ф. Тара-новского, Л. Я. Гинзбург рассматриваются как подготовившие базу для изучения цитаты как одного из основных способов фиксации связи с традицией, а также для осмысления теории интертекстуальности в отечественной филологии. В работе мы опираемся на традицию изучения интертекста в литературоведческом структурализме и постструктурализме Запада: труды Ю. Кристевой, Р. Барта, Ж. Деррида, М. Риффатера, Ж. Женетта; X. Блума, теорию интекста и перевода тартуского ученого П. X. Торопа. Среди новейших направлений исследования проблемы цитаты отмечаем как принципиально важные в теоретическом плане работы И. В. Арнольд, Н. Н. Белозеровой, М. Л. Гаспарова, Г. В. Денисовой, А. К. Жолковского, Е. А. Козицкой, Н. А. Кузьминой, Г. И. Лу-шниковой, Н. В. Павлович, И. В. Силантьева, И. П. Смирнова, Р. Д. Тименчика, И. В. Толочина, Н. А. Фатеевой, М. Б. Ямпольского. В трактовке цитаты как родового понятия для сопутствующих ей терминов (аллюзия, реминисценция и др.) и в некоторых других суждениях по проблеме, рассматриваемой в диссертационном исследовании, автор следует концепции цитаты, выработанной И. В. Фоменко и его школой. Поскольку цитата и интертекст - предметы и лингвистических исследований, учитываются работы А. Вежбицкой, Н. Д. Арутюновой, В. А. Лукина. Источниками определения ключевых теоретических понятий и методологической базой анализа и интерпретации художественных текстов для автора явились труды Ю. Н. Тынянова, М. М. Бахтина, Ю. М. Лотмана, 3. Г. Минц, В. Е. Хализева, О. А. Клинга, А. Я. Эсалнек, Л. В. Чернец, В. И. Тю-пы, А. Б. Есина. Теоретические и эстетические принципы постмодернизма исследовались с опорой на труды Г. К. Косикова, И. С. Скоропановой,

A. Компаньона, М. Н. Эпштейна, И. П. Ильина, В. П. Руднева. В процессе анализа и интерпретации романов А. Битова и В. Маканина несомненную поддержку оказали историко-литературные работы и критические статьи Н. В. Алексеевой, О. В. Богдановой, Ю. Карабчиевского, А. Латыниной, А. С. Немзера,

B. Пустовой, И. С. Скоропановой, И. К. Сушилиной, К. Степаняна.

Научную новизну автор исследования видит в рассмотрении цитаты как основного компонента феномена интертекстуальности; в разработке типологии цитаты и ее применении к анализу художественного произведения; в обнаружении факторов, влияющих на выбор того или иного вида цитатной отсылки; а также в том, что производится художественный анализ прозы последней трети XX века в аспекте цитатно-интертекстуального рассмотрения.

Отсюда вытекает теоретическая значимость исследования: рассмотрение таких аспектов проблемы цитаты, как видовое разнообразие и функционирование в современном художественном тексте; соотношение с другими членами «парадигмы диалогического бытия текста»; место цитаты в системе культурного диалога современного человека, — расширяет рамки теории цитаты и вносит ясность в разработку многих спорных вопросов. Предлагаемые принципы анализа художественного текста с точки зрения изучения функционирования цитаты могут служить основой для выработки целостной методики анализа широкого круга произведений, в особенности таких, в которых цитатность - определяющее свойство (это так называемый интертекстуальный анализ). В этом состоит и практическая значимость работы. Материалы и выводы диссертации можно использовать также в общих и специализированных учебных курсах по теории литературы и истории русской литературы (современный литературный процесс).

Апробация работы. Основные результаты теоретического и прикладного исследования изложены в докладах на научных конференциях в Ульяновске (2001, 2002), Владимире (2003), Магнитогорске (2004), при проведении лекций и практических занятий по курсу «Введение в литературоведение». Диссертация обсуждена на заседании кафедры теории литературы филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. По теме диссертации опубликовано 5 работ (статьи, тезисы докладов), депонирована 1 статья общим объемом 3 печатных листа.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключение, список литературы, в котором теоретические труды, словари, исследовательские работы и художественные произведения и другие источники представлены в сплошной нумерации в алфавитном порядке (включает 168 наименований).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Типология и функции цитаты в художественном тексте"

Заключение

В диссертации рассматривалась одна из частных разновидностей «чужого слова» — цитата - как единица текста, которая одновременно является частью других систем и служит смысловому обогащению (или выполняет другие функции) в тексте. Мы предприняли попытку рассмотреть цитаты сквозь призму теории интертекстуальности, в которой она приобрела значение, отличающееся от устоявшегося прежде широтой охвата и, в связи с этим, некоторой неопределенностью.

Ту область теории интертекстуальности, которая занимается преимущественно цитатой и исключает из сферы интересов другие формы «чужого слова» (они относятся к «нецитатному» типу «чужого слова» или к средствам лингвистической интертекстуальности — это афоризмы, пословицы, поговорки, фразеологизмы) - называют теорией цитаты. Автором было предложено включить теорию цитаты в общую теорию интертекстуальности в той ее разновидности, которая обозначается сегодня как «умеренная» интертекстуальность (Лукин 2005: 111), эволюционировавшая по сравнению с тем, что было на начальном этапе ее появления.

Суммируя опыт исследований по проблеме цитаты в первой главе, был сделан вывод о том, что цитата как ключевое понятие литературоведения нуждается в смысловой определенности. Автор данной работы предпринял попытку определить объем понятия «цитата» и описать соотношение цитаты с другими (смежными или близкими по значению) терминами, входящими в «парадигму диалогического бытия текста», в особенности теми из них, который актуализировались с появлением теории интертекстуальности. Диссертант придерживался при этом концепции цитаты, выработанной И. В. Фоменко и продолженной исследователями его школы (например, Н. В. Семеновой): цитата -родовое понятие для различных ее проявлений (цитата, аллюзия, реминисценция). Соответственно, с учетом разных параметров, в первой главе диссертации составлена обобщающая типология цитаты. Типологические классификации интертекстуальных элементов Ж. Женетта, Н. А. Фатеевой, Г. В. Денисовой,

П. X. Торопа; типология лексической цитаты 3. Г. Минц и предложенные другими исследователями виды цитатных проявлений в тексте стали основой, которую мы дополнили результатами собственных наблюдений над текстом. При разработке типологии учитывались следующие параметры и основания, отмеченные в приведенных классификациях, а также основания, выделенные непосредственно автором исследования. Классификация осуществлялась с учетом того, что цитатность как свойство художественного текста проявляет свои формы на разных уровнях (сегментах) организации художественного целого.

Главы вторая и третья были посвящены изучению функционирования цитаты в художественном тексте. Мы не только применяли обоснованную в теоретической главе систему поведения для анализа и интерпретации, но и вынесли ряд заключений в виде дополнения к концепции цитаты. Объясняется это в том числе тем, что в качестве объекта исследования были использованы прозаические произведения конца XX века, новейший материал, отразивший состояние художественного сознания на современном этапе, а следовательно, является ключом к теоретическому осмыслению закономерностей эволюции художественных принципов создания текста. В частности, речь идет об эволюции механизмов цитирования как одного из основных способов осуществления связи с традиции художественного слова в прозе постмодернистской ориентации. Анализ цитатной природы художественного мира, поэтической речи, композиции романов, между которыми временной интервал - почти тридцать лет, а авторы их принадлежат к одному поколению «семидесятых», позволяют увидеть и эволюцию системы создания художественной картины мира, и образа литературного героя. Образ героя 90-х годов - Петровича - является естественным продолжением духовной биографии героя 60-70-х годов - Льва Одоевцева. Романтизм, «детскость», мечтательность, книжность, отрешенность от жизни, непомерная гордость Одоевцева формируют с годами «подпольный» характер, воплотившийся в герое Маканина. Такая преемственность мечтательного и подпольного типов наблюдаются в антропологии Ф. М. Достоевского. Появление этой тенденции в современной литературе говорит о трагическом миро-

ощущении современного писателя, о признании им кризисности сознания человека, потерявшего связь с миром и Богом.

Положение исследователя о том, что каждую цитатную единицу необходимо изучить как во внутритекстовом функционировании (своего рода горизонтальном контексте), так и в культурном пространстве (вертикальном контексте), было показано при анализе текстов. Такой подход позволяет обнаружить не только частную роль, которую играет цитата в конкретном тексте и позволяет интерпретировать его, но и общее значение самого факта цитирования как одного из приемов теста, творчества писателя, направления или целой эпохи.

Полученные результаты не означают решения проблем, существующих в рамках заявленной темы. Считаем, что продолжение изучения функционирования цитаты в современных художественных текстах (и поэтических, и прозаических) позволит сформулировать новые положения и дополнить ими теорию цитаты. В частности, представляет большой научный интерес изучение отдельных видов цитаты и других аспектов. Материалы исследования могут послужить отправной точкой или, по крайней мере, ориентиром в выработке методики интертекстуального анализа художественного произведения.

Список использованной и цитированной литературы

1. Абишева С.Д. Реминисценции как вид «чужого слова» в поэзии Д. Самойлова // Проблемы стиховедения и поэтики: Межвузовский научный сборник. — Алма-Ата, 1990. - С. 39-51.

2. Абрамов С. Р. Интертекстуальность как конституирующий признак и условие сосуществования семиотических систем // Интертекстуальные связи в художественном тексте. - С.-Пб.: Образование, 1993. - С.12-20.

3. Алексеева Н. В. Цитатное поле романа В. Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени» // Третьи Веселовские чтения. Межвузовский сборник научных трудов. - Ульяновск: УлГПУ, 1999. - С. 62-67.

4. Амелин Г. Лекции по философии литературы / Ред. В. Я. Мордерер, С. Б. Феддер. - М.: Языки славянской культуры, 2005. - 424 с.

5. Андеграунд вчера и сегодня. Критика (М. Айзенберг, Ю. Арабов, Н. Байтов, Б. Гройс, И. Жданов, В. Паперный, В. Санчук, Г. Сапгир, О. Седакова, С. Файбисович, А. Цветков) // Знамя. - 1998. - №6. - С. 186-203.

6. Арнольд И. В. Читательское восприятие интертекстуальности и герменевтика // Интертекстуальные связи в художественном тексте. Межвузовский сборник научных трудов. - СПб.: Образование, 1993. - С. 4-12.

7. Арнольд И. В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность: Сб. статей / Науч. ред. П. Е. Бухаркин. - СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 1999.- 444 с.

8. Арутюнова Н. Д. Чужая речь: «свое» и «чужое» // Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. - 2-е изд. - М.: Языки русской культуры, 1999. - 896 с.

9. Барт Р. От произведения к тексту // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. -М.: Прогресс, 1989. - С. 413^123.

10. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. - М.: Прогресс, 1989. - 615с.

11. Батулина А. В. К вопросу о типах интертекстуальных отношений: паремия и художественный текст // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. междунар. науч. конф. - Магнитогорск: Изд-во МаГУ,

im.-с.i2-i в.

12. Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. - М.: Художественная литература, 1975.-502 с.

13. Бахтин М. М. К методологии гуманитарных наук // Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. - С. 361-373.

14. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. - 3-е изд. - М.: Художественная литература, 1972. - 470 с.

15. Бахтин М. М. Слово у Достоевского // Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. - 3-е изд. - М.: Художественная литература, 1972. - С. 309^60.

16. Белозёрова Н. Н. Интегративная поэтика: Монография. - Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 1999.-208 с.

17. Белозерова Н. Н. Теория интертекста: кажущиеся противоречия // Вестник ТюмГУ. - 2000. - №4. - С.64-69.

18. Белый А. О Блоке. Воспоминания. Статьи. Дневники. Речи. - М.: Автограф, 1997.-607 с.

19. Бем А. Л. Исследования. Письма о литературе. - М.: Языки славянской культуры, 2001.-487 с.

20. Битов А. Г. Империя в четырех измерениях. II. Пушкинский дом. - Харьков: Фолио; Москва: ТКО ACT. - 1996. - 509 с.

21.Блум X. Страх влияния. Карта перечитывания. - Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1998. - 352 с.

22. Богданова О. В. Роман А. Битова «Пушкинский дом»: (Версия и вариант постмодерна): Методическое пособие для студентов-филологов и слушателей подготовительного отделения. — СПб.: Филол. фак-т СПбУ, 2002. - 96 с.

23.Борев Ю. Б. Теоретико-литературная школа ИМЛИ (Доклад к заседанию Ученого совета ИМЛИ) // URL: http://www.imli.rn/joumal/journall/borevl 2003.html

24. Борев Ю. Б. Художественные взаимодействия как внутренние связи литературного процесса // Теория литературы. В 4 томах. Т. IV. Литературный процесс. - М.: ИМЛИ РАН; Наследие, 2001. - С. 41^7.

25. Брюсов В. Собрание сочинений: В 7 томах. Т. 7. Статьи о Пушкине. Статьи об армянской литературе. «Учители учителей». - М.: Художественная литература, 1975.-526 с.

26. БСЭ: Большая советская энциклопедия. - 2-е изд. - В 52 томах. Т. 47. - М.: Большая советская энциклопедия, 1957. - 672 с.

27. Бушмин А. С. Преемственность в развитии литературы. - Л.: Наука, 1975. -159 с.

28. Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины: Учебное пособие / Под ред. Л. В. Чернец и др. - М.: Высшая школа, 1999.-556 с.

29. Вежбицкая А. Дескрипция или цитация? // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск XIII. Логика и лингвистика (Проблемы референции) / Сост., ред. Н. Д. Арутюнова. Москва: Радуга, 1982. - С. 237-263.

30. Веселовский А. Н. Историческая поэтика. - М.: Высшая школа, 1989. - 563 с.

31. Вербицкая М.В. К обоснованию теории «вторичных текстов» // Филологические науки. - 1989. -№1. - С. 30-36.

32. Винокур Т. Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. М.: Наука, 1980. - 237 с.

33. Гардзонио С. Об этой книге // Денисова Г. В. В мире интертекста: язык, память, перевод. М.: Азбуковник, 2003. - С. 5-8.

34. Гаспаров М. Л. Литературный интертекст и языковой интертекст // Известия РАН. Серия литературы и языка. Т. 61. - 2002. - С. 3-9.

35. Гаспаров М. Л. Ю. М. Лотман: наука и идеология // Лотман Ю. М. О поэтах и поэзии. Анализ поэтического текста. СПб.: Искусство, 1996. - С. 9-17.

36. Гаспаров М. Л. Филология как нравственность // Литературное обозрение. — 1979.-№10.-С. 14—35.

37. Гинзбург Л. Я. О литературном герое. Л.: Советский писатель. ЛО, 1979. — 230 с.

38. Гуковский Г. А. Ранние работы по истории русской поэзии XVIII в. М.: Языки русской культуры, 2001. - 352 с.

39. Гучинская Н. О. Афоризм как интертекстуальный вариант лирико-стихотворного текста // Интертекстуальные связи в художественном тексте. Межвуз. сб. науч. трудов. - СПб.: Образование, 1993. — С. 38-46.

40. Гучинская Н. О. Шпильманский эпос и проблема текстопорождения // Интертекстуальные связи в художественном тексте. - СПб.: Образование, 1993. -С. 46-57.

41. Денисова Г. В. В мире интертекста: язык, память, перевод. М.: Азбуковник, 2003.-298 с.

42. Денисова Г. В. Интертекстуальность и семиотика перевода: возможности и способы передачи интекста // Текст. Интертекст. Культура. Сб. докл. между-нар. науч. конф. - М.: Азбуковник, 2001. - С. 112-128.

43.Деррида Ж. Шпоры: стили Ницше // Философские науки. - 1991. - № 2. — С. 116-142; №3. - С. 114-129. (Предисл. и пер. с фр. А. В. Гараджа.)

44. Деррида Ж. О грамматологии. - М.: Аё Маг§тет, 2000. - 512 с.

45. Дискуссия о постмодернизме (Рубрика) // Вопросы литературы. — 1991. — № 11.-С. 3.

46. Достоевский Ф. М. Собрание сочинений. В 15 томах. Т. 8. Л.: Наука. ЛО, 1990. (Примечания С. 693-810)

47. Есин А. Б. Полемическая интерпретация как форма бытования классики // Классика и современность. Сб. статей / Под ред. П. А. Николаева, В. Е. Хализева. - М.: Изд-во МГУ, 1991.-254 с.

48. Женетт Ж. Фигуры. Работы по поэтике. В 2 томах. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1998. - Т. 1.-472 е.; Т.2.-472 с.

49. Женетт Ж. Пруст-палимпсест // Фигуры. Работы по поэтике. В 2 томах. Т. 1. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1998. С. 79-101.

50. Жирмунский В. М. Анна Ахматова и Александр Блок // Жирмунский В. М. Избранные труды. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. - Л.: Наука, 1977.-408 с.

51. Жирмунский В. М. Байрон и Пушкин. - Л.: Наука. ЛО, 1978. - 424 с.

52. Жолковский А. К. Блуждающие сны. Из истории русского модернизма. - М.: Советский писатель, 1992. - 432 с.

53. Иванов Вяч. Вс. Значение идей М. М. Бахтина о знаке, высказывании и диалоге для современной семиотики // Ученые записки Тартуского ун-та. Выпуск 308. - Тарту, 1973.-С. 17-33.

54. Иванова Н. Б. Судьба и роль (Андрей Битов) // Иванова Н. Б. Точка зрения: О прозе последних лет. — М.: Советский писатель, 1988. - 420 с.

55. Ильин И. П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: Эволюция научного мифа. - М.: Интрада, 1998. - 255 с.

56. Ильин И.П. Постмодернизм. Словарь терминов. - М.: Интрада, 2001. - 384 с.

57. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. - М.: Интрада, 1996.-255 с.

58. Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. меж-дунар. науч. конф. / Ред.-сост. С. Г. Шулежкова. - Магнитогорск: Изд-во МаГУ, 2003.-701 с.

59. Интертекстуальные связи в художественном тексте. Межвуз. сб. науч. трудов. - СПб.: Образование, 1993.-148 с.

60. Карабчиевский Ю. Точка боли. О романе Андрея Битова «Пушкинский дом» // Битов А. Г. Империя в четырех измерениях. II. Пушкинский дом. - Харьков: Фолио; Москва: ТКО ACT, 1996. - С. 491-509.

61. Карпова В. В. Автор в современной русской постмодернистской литературе (на материале романа А. Битова «Пушкинский дом»). Автореф. дисс. канд. филол. наук. Тамбов, 2003. - 21 с.

62. Катаев В. Б. Игра в осколки: Судьбы русской классики в эпоху постмодернизма. - М.: Изд-во МГУ, 2000. - 252 с.

63. Квятковский А. П. Поэтический словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1966.-375 с.

64. Клинг О. А. Словарь поэтический/ЛВведение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины: Учебное пособие. - М.: Высшая школа, 1999. - С. 336-350.

65. Клинг О. А. Александр Блок: структура «романа в стихах». Поэма «Двенадцать». - 2-е изд. - М.: Изд-во МГУ, 2000. - 112 с.

66. Козицкая Е. А. Цитата, «чужое» слово, интертекст: материалы к библиографии // Литературный текст: проблемы и методы исследования. «Свое» и «чужое» слово в художественном тексте. Сб. науч. трудов. Выпуск 5. — Тверь: Изд-во ТвГУ, 1999. - 550 с.

67. Компаньон А. Демон теории / Пер. с фр. С. Зенкина. - М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2001. - 336 с.

68. Косиков Г. К. «Структура» и / или «текст» (стратегии современной семиотики) // Французский семиотика: От структурализма к постструктурализму. -М.: Прогресс, 2000. - С. 3-50.

69. КЛЭ: Краткая литературная энциклопедия. В 9 томах. Т. 8. / Гл. ред. А. А. Сурков. - М.: Советская энциклопедия, 1978. - 1136 с.

70. Кристева Ю. Бахтин, слово, диалог и роман / Пер. с фр. Г. К. Косикова // Французская семиотика: от структурализма к постмодернизму. - М.: Прогресс, 2000. - С. 427-457.

71. Кругосвет. Интернет-энциклопедия // URL: http://www.krugosvet.ru или URL: http:// www.rol.ru

72. Кузьмина Н. А. Феномен художественного перевода в свете теории интертекста // Текст. Интертекст. Культура. Сб. докл. междунар. науч. конф. (Москва, 4-7 апреля, 2001 г.). - М.: Азбуковник, 2001. - С. 97-111.

73. Кузьмина H.A. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка: Монография. - Екатеринбург: Изд-во УрГУ; Омск: Изд-во ОмГУ, 1999.-268 с.

74. Кузьмицкая Е. В. К структуре интертекстовой цепочки // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. междунар. науч. конф. -Магнитогорск: МаГУ, 2003. - С. 69-72.

75. Кураш С. Б. Интертекстуальность как парадигма // Текст: проблемы изучения в вузе и в школе: Межвуз. сб. науч. трудов. Выпуск 1. - Пенза: Изд-во 111 НУ, 2002.-С. 53-59.

76. Латынина А. Дуэль на музейных пистолетах (заметки о романе А. Битова «Пушкинский дом»). // Латынина А. За открытым шлагбаумом. Литературная ситуация конца 80-х. Сб. статей. - М.: Советский писатель, 1991. - 335 с.

77. Лахман Р. Ценностные аспекты семиотики культуры / семиотики текста Юрия Лотмана // Лотмановский сборник. Выпуск 1. - М., 1995. - С. 192-213.

78. Левинтон Г.А. К проблеме литературной цитации // Материалы XXVI научной студенческой конференции: Литературоведение. Лингвистика / Отв. ред. П. А. Руднев, П. С. Сигалов. - Тарту, 1971. - С. 52-57.

79. Левченко М. А. Поэзия пролеткульта: идеология и риторика революционной эпохи. Автореф. дисс. канд. филол. наук. СПб., 2001 - 18 с.

80. Леонтьев А. А. Бессознательное и архетипы как основа интертекстуальности //Текст. Структура и семантика. Т. 1.-М., 2001.-С. 92-100.

81. Лермонтов М. Ю. Сочинения. В 2 томах. Т. 2. - М.: Правда, 1990. - 704 с.

82. Литературный текст: проблемы и методы исследования. «Свое» и «чужое» слово в художественном тексте: Сб. науч. трудов. Выпуск 5. Тверь: ТвГУ, 1999.

83. Лихачев Д. С. О «Слове о полку Игореве» // Лихачев Д. С. Избранные работы: В 3 томах. Т. 3. Л.: Художественная литература, 1987. - 520 с.

84. Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. 3-е изд. М.: Наука, 1979. -352 с.

85. ЛЭТП: Литературная энциклопедия терминов и понятий / Гл. ред. и сост.

A. Н. Николюкин. - М.: НПК «Интелвак», 2001. - 799с.

86. ЛЭС: Литературно-энциклопедический словарь / Под общ. ред.

B. М. Кожевникова, П. А. Николаева. - М.: Советская энциклопедия, 1987. — 752 с.

87. Лотман Ю. М. «Чужое слово» в поэтическом тексте // Лотман Ю. М. Анализ поэтического текста. Структура стиха: Пособие для студентов. Л., 1971. — С. 106-113.

88. Лотман Ю. М. Текст в тексте // Ученые записки Тартуского гос. ун-та. Вып. 567. Текст в тексте (Труды по знаковым системам. Выпуск XIV). - Тарту, 1981.-С. 3-17.

89. Лотман Ю. М. Семиосфера. - СПб.: Искусство - СПб, 2000. - 704 с.

90. Лукин В. А. Художественный текст: Основы лингвистической теории. Аналитический минимум. - 2-е изд. - М.: Ось-89, 2005. - 560 с.

91. Лушникова Г.И. Интертекстуальность художественного произведения: Учебное пособие. - Кемерово: КемГУ, 1995. - 82 с.

92. Люксембург А. М. Структурная организация набоковского метатекста в свете теории игровой поэтики // Текст. Интертекст. Культура. Сб. докл. междунар. науч. конф.-М.: Азбуковник, 2001. - С. 319-330.

93. Маканин В. С. Андеграунд, или Герой нашего времени. - М.: Вагриус, 1999. -573 с.

94. МЭСБЕ: Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. В 3 томах. 1899-1902 // URL: http://encycl.yandex.rn/7rejHiniversal

95. Миловидов В. А. От семиотики текста к семиотике дискурса: Пособие по спецкурсу. - Тверь: ТвГУ, 2000. - 98 с.

96. Минералов Ю. И. Теория художественной словесности: Поэтика и индивидуальность: Учебник для вузов. - М.: ВЛАДОС, 1999. - 360 с.

97. Минц 3. Г. «Забытая цитата» в поэтике русского постсимволизма // Ученые записки Тартуского университета. Выпуск 936. Труды по знаковым системам. Выпуск 25.- 1992.-С. 123-136.

98. Минц 3. Г. Функции реминисценций в поэтике Ал. Блока // Труды по знаковым системам. Выпуск 6. - Тарту, 1973. - С. 387-413.

99. Мокиенко В. М. Интертекстемы и текст в славянских языках // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докладов междунар. науч. конф. / Ред.-сост. С. Г. Шулежкова. - Магнитогорск: МаГУ, 2003. - С. 4-27.

100. Немзер А. С. Литературное сегодня. О русской прозе. 90-е. М.: Новое литературное обозрение, 1998. - 432 с.

101. Нефагина Г. Л. Русская проза второй половины 80-х - начала 90-х годов

XX века: Учебное пособие для вузов. - Минск: Экономпресс, 1998. - 231 с.

102. Нива Ж. Возвращение в Европу: Статьи о русской литературе / Пер. с фр. Е. Э. Ляминой. - М.: Высшая школа, 1999. - 304 с.

103. Николаева Т. М. Метатекст и его функции в тексте (на материале Мариин-ского евангелия) // Исследования по структуре текста. М.: Наука, 1987. — С. 133-147.

104. Николаева Т. М. От звука к тексту. - М.: Языки русской культуры, 2000. — 679 с.

105. Новикова Л. И. К методологии гуманитарного познания // Бахтин как философ. М., 1992.

106. Павлович Н. В. Язык образов. Парадигмы образов в русском поэтическом языке. - М.: Азбуковник, 2004. - 528 с.

107. Падучева Е. В. Семантические исследования. Семантика нарратива. М.: Языки русской культуры, 1996.

108. Петров А. В. Век и столетие в поэтическом словоупотреблении XVIII в. // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. меж-дунар. науч. конф. / Ред.-сост. С. Г. Шулежкова. - Магнитогорск: МаГУ, 2003. -С. 159-172.

109. Петрова И. В. Текст и интертекст в поэтическом мире Ф.И. Тютчева // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. между-нар. науч. конф. / Ред.-сост. С. Г. Шулежкова. - Магнитогорск: МаГУ, 2003. -С.151-159.

110. Поэтика заглавия художественного произведения: Межвуз. сб. науч. трудов. - Ульяновск: УлГПУ, 1991. - 182 с.

111. Призрак романа // Битов А. Пушкинский дом. — Санкт-Петербург: Изд-во Ивана Лимбаха, 1999.

112. Постмодернизм. Энциклопедия / Сост. и науч. ред. А. А. Грицанов, М. А. Можейко. Минск: Интерпрессервис; Книжный Дом, 2001. - 1040 с.

113. Проскурин О. А. Поэзия Пушкина, или Подвижный палимпсест. М.: Новое литературное обозрение, 1999. - 462 с.

114. Пустовал В. Новое «я» современной прозы: об очищении писательской личности. В. Маканин, С. Гандлевский - Р. Сенчин - И. Кочергин // Новый мир.-2004.-N8.-С. 153-173.

115. Пустыгина Н. Г. Цитатность в романе Андрея Белого «Петербург»: Статья I // Труды по русской и славянской филологии. XXVIII. Литературоведение. -Тарту: Изд-во Тартуского ун-та, 1977. - С. 80-97.

116. Ранчин А. «На пиру Мнемозины»: Интертексты Иосифа Бродского. - М.: Новое литературное обозрение, 2001. - 464 с.

117. Рогачевская Е. Б. О некоторых особенностях средневековой цитации: На материале ораторской прозы Кирилла Туровского // Филологические науки. — 1989. -№3. - С. 16.

118. Руднев В. П. Словарь культуры XX века: Ключевые понятия и тексты. - М.: Аграф, 1997.-384 с.

119. Русская литература XX века: Школы, направления, методы творческой работы. Учебник для студентов высших учебных заведений /

B. Н. Альфонсов, В. Е. Васильев, А. А. Кобринский и др. / Под ред.

C. И. Тиминой. - СПб.: Logos; М.: Высшая школа, 2002. — 586 с.

120. Русское культурное пространство: Лингвокультурологический словарь: Выпуск 1 / И. С. Брилева, Н. П. Вольская, Д. Б. Гудков, И. В. Захаренко, В. В. Красных. - М.: Гнозис, 2004. - 318 с.

121. Савченко А. В. Интертекстуальность как характеристика эпохи (на материале романа Й. Шкворецкого «Tankovy prapor») // Славистические чтения памяти проф. П. А. Дмитриева и проф. Г. И. Сафронова: Материалы между-нар. науч. конф. (12-14 сентября 2000 г.). - СПб.: Филол. фак-т СПбГУ, 2001. -С. 155-157.

122. Семенова Н. В. Цитата в художественной прозе (На материале произведений В. Набокова). - Тверь: ТвГУ, 2001. - 200 с.

123. Силантьев И. В. Поэтика мотива. - М.: Языки славянской культуры, 2004. -296 с.

124. Сидоренко К. П. Цитаты из «Евгения Онегина» А. С. Пушкина в текстах

разного жанра. СПб.: Образование, 1998.-235 с.

125. Скоропанова И. С. Классика в постмодернистской системе координат: «Пушкинский дом» Андрея Битова // Скоропанова И. С. Русская постмодернистская литература: Учебное пособие. - М.: Флинта, 1999. - С. 113-145.

126. Скоропанова И. С. Русская постмодернистская литература: Учебное пособие. - М.: Флинта, 1999. - 608 с.

127. Смирнов И. П. Порождение интертекста. Элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б. Л. Пастернака. СПб.: Языковой центр филол. ф-та СПбГУ, 1995.- 192 с.

128. СИС: Словарь иностранных слов. - 15-е изд. - М.: Русский язык, 1988. — 608 с.

129. СРЯ: Ожегов С. И. Словарь русского языка / Под ред. Н. Ю. Шведовой. -14-е изд. - М.: Русский язык, 1982. - 816 с.

130. СЗЛ: Современное зарубежное литературоведение. Страны Западной Европы и США: Концепции. Школы. Термины / Ред. И. П. Ильин, Е. А. Цурганова. -М.: Интрада, 1999.-320 с.

131. СССЛ: Современный словарь-справочник по литературе / Т. Д. Бенедиктова и др. - М.: Олимп, 1999. - 704 с.

132. Супрун А. Е. Текстовые реминисценции как языковое явление // Вопросы языкознания. - 1995. - №6. - С. 17-29.

133. Сушилина И. К. Современный литературный процесс в России: Учебное пособие. - Москва: Изд-во МГУП 2001. - 130 с.

134. Тамми П. Заметки о полигенетичности в прозе Набокова // Проблемы русской литературы и культуры. - Хельсинки, 1992.

135. Текст. Интертекст. Культура. Сб. докл. междунар. науч. конф. - М.: Азбуковник, 2001. - 608 с.

136. Теория литературы. В 4 томах. Т. 4. Литературный процесс. - М.: ИМЛИ РАН, Наследие, 2001. - 654 с.

137. Тетуев Б. И. Кучукова 3. А. К вопросу об интертекстуальном пространстве поэзии Кайсына Кулиева // Интертекст в художественном и публицистиче-

ском дискурсе: Сб. докл. междунар. науч. конф. - Магнитогорск: Изд-во МаГУ, 2003. — С. 228-233.

138. Тименчик Р. Д. Чужое слово: атрибуция и интерпретация // Лотмановский сборник. Т. 2. / Сост. Е. В. Пермяков. М.: Изд-во РГТУ; ИЦ-Гарант, 1997. -С. 86-100.

139. Тименчик Р. Д. Чужое слово у Ахматовой // Русская речь. - 1989. — № 3. -С. 12-25.

140. Тимина С.И. Современный литературный процесс // Русская литература XX века: Школы, направления, методы творческой работы / Под ред. С. И. Тими-ной. - М.: Логос, Высшая школа, 2002. - С. 238-258.

141. Толочин И. В. Метафора и интертекст в англоязычной поэзии. - СПб.: Изд-во СПбУ, 1996.-96 с.

142. Томашевский Б. В. Пушкин - читатель французских поэтов // Пушкинский сборник памяти профессора С. А. Венгерова. - М.-Пг., 1923. С. 210-213.

143. Топоров В. Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура. - М.: Наука, 1983.

144. Тороп П. X. Тотальный перевод. Тарту: Изд-во Тартуского университета, 1995.-220 с.

145. Традиция и литературный процесс / Отв. ред. А. Б. Соктоев. — Новосибирск: ОИГГМ, 1999. - 544 с.

146. Трыкова О. Ю. Отечественная проза последней трети XX века: жанровое взаимодействие с фольклором: Автореф. дисс. д-ра филол. наук. МШ'У. М., 1999.

147. Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. - М.: Наука, 1977. -574 с.

148. Тюпа В. И. Аналитика художественного. Введение в литера!уроведческий анализ. - М.: Лабиринт: РГТУ, 2001.- 192 с.

149. Фатеева Н. А. Интертекстуальность и ее функции в художественном дискурсе // Известия АН. Серия литературы и языка. - 1997. - Т. 56. - №5. - С. 12-21.

150. Фатеева H. А. Типология интертекстуальных элементов // Известия АН. Серия литературы и языка. - 1998. - Т. 57. - №5. - С. 25-38.

151. Фоменко И. В. Три статьи о поэтике: Пушкин. Тютчев. Бродский. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. - 40 с.

152. Фоменко И. В. Цитата // Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины / Под ред. Л. В.Чернец и др. - М.: Высшая школа, 1999. - С. 496-507.

153. Фомичева Ж. Е. Иностилевые скопления как вид интертекстуальности // Интертекстуальные связи в художественном тексте. - СПб.: Образование, 1993.-С. 82-91.

154. Хализев В. Е. Классика как феномен исторического функционирования литературы // Классика и современность / Под ред. П. А. Николаева, В. Е. Хализева. - М.: Изд-во МГУ, 1991. - 254 с.

155. Хализев В. Е. Теория литературы: Учебник. — 3-е изд. - М.: Высшая школа, 2002.-437 с.

156. Чепасова А. М. Фразеологизм как минимальный элемент интертекста // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. меж-дунар. науч. конф. - Магнитогорск: Изд-во МаГУ, 2003. - С. 81-88.

157. Чернец Л. В. Композиция // Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины: Учебное пособие. - М.: Высшая школа, 1999.-С. 115-133.

158. Чернышевский В. Г. Избранное. - Л.: Наука. ЛО, 1973. - 346 с.

159. Чехов А. П. Рассказы и повести. - М.: Правда, 1981. - 640 с.

160. Шубинский В. Город мертвых и город бессмертных. Об эволюции образов Петербурга и Москвы в русской культуре XVIII-XX вв. // Новый мир. — 2000. -№4. - С. 145-156.

161. Эпштейн M. Н. Постмодерн в русской литературе: Учебное пособие для вузов. - М.: Высшая школа, 2005. - 495 с.

162. Эсалнек А. Я. Архетип // Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины: Учебное пособие. - М.: Высшая

школа, 1999.-С. 30-47.

163. ЭСЮЛ: Энциклопедический словарь юного литературоведа. - М.: Советская энциклопедия, 1976.

164. Ямпольский М. Память Тиресия. Интертекстуальность и кинематограф. М.: РИК «Культура», 1993. - 464с.

165. Genette G. Palimpsestes: La littérature au second degré. P., 1982.

166. Landow, George P. Other Convergences: Intertextuality, Multivocality, and De-centeredness //URL: http://www.stg.brovm.edU/projects/hypertext/landow/cv/l

167. Popovic A. Aspects of Metatexs // Canadian Review of Comparative Literature, 1976. P. 225- 235.

168. Riffaterre M. Sémiotique intertextualle: Г interprétant // Revue d'Esthétique. 1972.-№ 1-2.-P. 128-150.

Список научной литературыСмирнова, Татьяна Александровна, диссертация по теме "Теория литературы, текстология"

1. Абишева С.Д. Реминисценции как вид «чужого слова» в поэзии Д. Самойлова // Проблемы стиховедения и поэтики: Межвузовский научный сборник. — Алма-Ата, 1990. С. 39-51.

2. Абрамов С. Р. Интертекстуальность как конституирующий признак и условие сосуществования семиотических систем // Интертекстуальные связи в художественном тексте. С.-Пб.: Образование, 1993. - С.12-20.

3. Алексеева Н. В. Цитатное поле романа В. Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени» // Третьи Веселовские чтения. Межвузовский сборник научных трудов. Ульяновск: УлГПУ, 1999. - С. 62-67.

4. Амелин Г. Лекции по философии литературы / Ред. В. Я. Мордерер, С. Б. Феддер. М.: Языки славянской культуры, 2005. - 424 с.

5. Андеграунд вчера и сегодня. Критика (М. Айзенберг, Ю. Арабов, Н. Байтов, Б. Гройс, И. Жданов, В. Паперный, В. Санчук, Г. Сапгир, О. Седакова, С. Файбисович, А. Цветков) // Знамя. 1998. - №6. - С. 186-203.

6. Арнольд И. В. Читательское восприятие интертекстуальности и герменевтика // Интертекстуальные связи в художественном тексте. Межвузовский сборник научных трудов. СПб.: Образование, 1993. - С. 4-12.

7. Арнольд И. В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность: Сб. статей / Науч. ред. П. Е. Бухаркин. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 1999.- 444 с.

8. Арутюнова Н. Д. Чужая речь: «свое» и «чужое» // Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. 2-е изд. - М.: Языки русской культуры, 1999. - 896 с.

9. Барт Р. От произведения к тексту // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. -М.: Прогресс, 1989. С. 413^123.

10. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1989. - 615с.

11. Батулина А. В. К вопросу о типах интертекстуальных отношений: паремия и художественный текст // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. междунар. науч. конф. Магнитогорск: Изд-во МаГУ,im.-с.i2-i в.

12. Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература, 1975.-502 с.

13. Бахтин М. М. К методологии гуманитарных наук // Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. С. 361-373.

14. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. 3-е изд. - М.: Художественная литература, 1972. - 470 с.

15. Бахтин М. М. Слово у Достоевского // Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. 3-е изд. - М.: Художественная литература, 1972. - С. 309^60.

16. Белозёрова Н. Н. Интегративная поэтика: Монография. Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 1999.-208 с.

17. Белозерова Н. Н. Теория интертекста: кажущиеся противоречия // Вестник ТюмГУ. 2000. - №4. - С.64-69.

18. Белый А. О Блоке. Воспоминания. Статьи. Дневники. Речи. М.: Автограф, 1997.-607 с.

19. Бем А. Л. Исследования. Письма о литературе. М.: Языки славянской культуры, 2001.-487 с.

20. Битов А. Г. Империя в четырех измерениях. II. Пушкинский дом. Харьков: Фолио; Москва: ТКО ACT. - 1996. - 509 с.

21. Блум X. Страх влияния. Карта перечитывания. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1998. - 352 с.

22. Богданова О. В. Роман А. Битова «Пушкинский дом»: (Версия и вариант постмодерна): Методическое пособие для студентов-филологов и слушателей подготовительного отделения. — СПб.: Филол. фак-т СПбУ, 2002. 96 с.

23. Борев Ю. Б. Теоретико-литературная школа ИМЛИ (Доклад к заседанию Ученого совета ИМЛИ) // URL: http://www.imli.rn/joumal/journall/borevl 2003.html

24. Борев Ю. Б. Художественные взаимодействия как внутренние связи литературного процесса // Теория литературы. В 4 томах. Т. IV. Литературный процесс. М.: ИМЛИ РАН; Наследие, 2001. - С. 41^7.

25. Брюсов В. Собрание сочинений: В 7 томах. Т. 7. Статьи о Пушкине. Статьи об армянской литературе. «Учители учителей». М.: Художественная литература, 1975.-526 с.

26. БСЭ: Большая советская энциклопедия. 2-е изд. - В 52 томах. Т. 47. - М.: Большая советская энциклопедия, 1957. - 672 с.

27. Бушмин А. С. Преемственность в развитии литературы. Л.: Наука, 1975. -159 с.

28. Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины: Учебное пособие / Под ред. Л. В. Чернец и др. М.: Высшая школа, 1999.-556 с.

29. Вежбицкая А. Дескрипция или цитация? // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск XIII. Логика и лингвистика (Проблемы референции) / Сост., ред. Н. Д. Арутюнова. Москва: Радуга, 1982. С. 237-263.

30. Веселовский А. Н. Историческая поэтика. М.: Высшая школа, 1989. - 563 с.

31. Вербицкая М.В. К обоснованию теории «вторичных текстов» // Филологические науки. 1989. -№1. - С. 30-36.

32. Винокур Т. Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. М.: Наука, 1980. 237 с.

33. Гардзонио С. Об этой книге // Денисова Г. В. В мире интертекста: язык, память, перевод. М.: Азбуковник, 2003. С. 5-8.

34. Гаспаров М. Л. Литературный интертекст и языковой интертекст // Известия РАН. Серия литературы и языка. Т. 61. 2002. - С. 3-9.

35. Гаспаров М. Л. Ю. М. Лотман: наука и идеология // Лотман Ю. М. О поэтах и поэзии. Анализ поэтического текста. СПб.: Искусство, 1996. С. 9-17.

36. Гаспаров М. Л. Филология как нравственность // Литературное обозрение. — 1979.-№10.-С. 14—35.

37. Гинзбург Л. Я. О литературном герое. Л.: Советский писатель. ЛО, 1979. — 230 с.

38. Гуковский Г. А. Ранние работы по истории русской поэзии XVIII в. М.: Языки русской культуры, 2001. 352 с.

39. Гучинская Н. О. Афоризм как интертекстуальный вариант лирико-стихотворного текста // Интертекстуальные связи в художественном тексте. Межвуз. сб. науч. трудов. СПб.: Образование, 1993. — С. 38-46.

40. Гучинская Н. О. Шпильманский эпос и проблема текстопорождения // Интертекстуальные связи в художественном тексте. СПб.: Образование, 1993. -С. 46-57.

41. Денисова Г. В. В мире интертекста: язык, память, перевод. М.: Азбуковник, 2003.-298 с.

42. Денисова Г. В. Интертекстуальность и семиотика перевода: возможности и способы передачи интекста // Текст. Интертекст. Культура. Сб. докл. между-нар. науч. конф. М.: Азбуковник, 2001. - С. 112-128.

43. Деррида Ж. Шпоры: стили Ницше // Философские науки. 1991. - № 2. — С. 116-142; №3. - С. 114-129. (Предисл. и пер. с фр. А. В. Гараджа.)

44. Деррида Ж. О грамматологии. М.: Аё Маг§тет, 2000. - 512 с.

45. Дискуссия о постмодернизме (Рубрика) // Вопросы литературы. — 1991. — № 11.-С. 3.

46. Достоевский Ф. М. Собрание сочинений. В 15 томах. Т. 8. Л.: Наука. ЛО, 1990. (Примечания С. 693-810)

47. Есин А. Б. Полемическая интерпретация как форма бытования классики // Классика и современность. Сб. статей / Под ред. П. А. Николаева, В. Е. Хализева. М.: Изд-во МГУ, 1991.-254 с.

48. Женетт Ж. Фигуры. Работы по поэтике. В 2 томах. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1998. Т. 1.-472 е.; Т.2.-472 с.

49. Женетт Ж. Пруст-палимпсест // Фигуры. Работы по поэтике. В 2 томах. Т. 1. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1998. С. 79-101.

50. Жирмунский В. М. Анна Ахматова и Александр Блок // Жирмунский В. М. Избранные труды. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л.: Наука, 1977.-408 с.

51. Жирмунский В. М. Байрон и Пушкин. Л.: Наука. ЛО, 1978. - 424 с.

52. Жолковский А. К. Блуждающие сны. Из истории русского модернизма. М.: Советский писатель, 1992. - 432 с.

53. Иванов Вяч. Вс. Значение идей М. М. Бахтина о знаке, высказывании и диалоге для современной семиотики // Ученые записки Тартуского ун-та. Выпуск 308. Тарту, 1973.-С. 17-33.

54. Иванова Н. Б. Судьба и роль (Андрей Битов) // Иванова Н. Б. Точка зрения: О прозе последних лет. — М.: Советский писатель, 1988. 420 с.

55. Ильин И. П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: Эволюция научного мифа. М.: Интрада, 1998. - 255 с.

56. Ильин И.П. Постмодернизм. Словарь терминов. М.: Интрада, 2001. - 384 с.

57. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М.: Интрада, 1996.-255 с.

58. Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. меж-дунар. науч. конф. / Ред.-сост. С. Г. Шулежкова. Магнитогорск: Изд-во МаГУ, 2003.-701 с.

59. Интертекстуальные связи в художественном тексте. Межвуз. сб. науч. трудов. СПб.: Образование, 1993.-148 с.

60. Карабчиевский Ю. Точка боли. О романе Андрея Битова «Пушкинский дом» // Битов А. Г. Империя в четырех измерениях. II. Пушкинский дом. Харьков: Фолио; Москва: ТКО ACT, 1996. - С. 491-509.

61. Карпова В. В. Автор в современной русской постмодернистской литературе (на материале романа А. Битова «Пушкинский дом»). Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Тамбов, 2003. 21 с.

62. Катаев В. Б. Игра в осколки: Судьбы русской классики в эпоху постмодернизма. М.: Изд-во МГУ, 2000. - 252 с.

63. Квятковский А. П. Поэтический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1966.-375 с.

64. Клинг О. А. Словарь поэтический/ЛВведение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины: Учебное пособие. М.: Высшая школа, 1999. - С. 336-350.

65. Клинг О. А. Александр Блок: структура «романа в стихах». Поэма «Двенадцать». 2-е изд. - М.: Изд-во МГУ, 2000. - 112 с.

66. Козицкая Е. А. Цитата, «чужое» слово, интертекст: материалы к библиографии // Литературный текст: проблемы и методы исследования. «Свое» и «чужое» слово в художественном тексте. Сб. науч. трудов. Выпуск 5. — Тверь: Изд-во ТвГУ, 1999. 550 с.

67. Компаньон А. Демон теории / Пер. с фр. С. Зенкина. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2001. - 336 с.

68. Косиков Г. К. «Структура» и / или «текст» (стратегии современной семиотики) // Французский семиотика: От структурализма к постструктурализму. -М.: Прогресс, 2000. С. 3-50.

69. КЛЭ: Краткая литературная энциклопедия. В 9 томах. Т. 8. / Гл. ред. А. А. Сурков. М.: Советская энциклопедия, 1978. - 1136 с.

70. Кристева Ю. Бахтин, слово, диалог и роман / Пер. с фр. Г. К. Косикова // Французская семиотика: от структурализма к постмодернизму. М.: Прогресс, 2000. - С. 427-457.

71. Кругосвет. Интернет-энциклопедия // URL: http://www.krugosvet.ru или URL: http:// www.rol.ru

72. Кузьмина Н. А. Феномен художественного перевода в свете теории интертекста // Текст. Интертекст. Культура. Сб. докл. междунар. науч. конф. (Москва, 4-7 апреля, 2001 г.). М.: Азбуковник, 2001. - С. 97-111.

73. Кузьмина H.A. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка: Монография. Екатеринбург: Изд-во УрГУ; Омск: Изд-во ОмГУ, 1999.-268 с.

74. Кузьмицкая Е. В. К структуре интертекстовой цепочки // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. междунар. науч. конф. -Магнитогорск: МаГУ, 2003. С. 69-72.

75. Кураш С. Б. Интертекстуальность как парадигма // Текст: проблемы изучения в вузе и в школе: Межвуз. сб. науч. трудов. Выпуск 1. Пенза: Изд-во 111 НУ, 2002.-С. 53-59.

76. Латынина А. Дуэль на музейных пистолетах (заметки о романе А. Битова «Пушкинский дом»). // Латынина А. За открытым шлагбаумом. Литературная ситуация конца 80-х. Сб. статей. М.: Советский писатель, 1991. - 335 с.

77. Лахман Р. Ценностные аспекты семиотики культуры / семиотики текста Юрия Лотмана // Лотмановский сборник. Выпуск 1. М., 1995. - С. 192-213.

78. Левинтон Г.А. К проблеме литературной цитации // Материалы XXVI научной студенческой конференции: Литературоведение. Лингвистика / Отв. ред. П. А. Руднев, П. С. Сигалов. Тарту, 1971. - С. 52-57.

79. Левченко М. А. Поэзия пролеткульта: идеология и риторика революционной эпохи. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. СПб., 2001 18 с.

80. Леонтьев А. А. Бессознательное и архетипы как основа интертекстуальности //Текст. Структура и семантика. Т. 1.-М., 2001.-С. 92-100.

81. Лермонтов М. Ю. Сочинения. В 2 томах. Т. 2. М.: Правда, 1990. - 704 с.

82. Литературный текст: проблемы и методы исследования. «Свое» и «чужое» слово в художественном тексте: Сб. науч. трудов. Выпуск 5. Тверь: ТвГУ, 1999.

83. Лихачев Д. С. О «Слове о полку Игореве» // Лихачев Д. С. Избранные работы: В 3 томах. Т. 3. Л.: Художественная литература, 1987. 520 с.

84. Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. 3-е изд. М.: Наука, 1979. -352 с.

85. ЛЭТП: Литературная энциклопедия терминов и понятий / Гл. ред. и сост.A. Н. Николюкин. М.: НПК «Интелвак», 2001. - 799с.

86. ЛЭС: Литературно-энциклопедический словарь / Под общ. ред.B. М. Кожевникова, П. А. Николаева. М.: Советская энциклопедия, 1987. — 752 с.

87. Лотман Ю. М. «Чужое слово» в поэтическом тексте // Лотман Ю. М. Анализ поэтического текста. Структура стиха: Пособие для студентов. Л., 1971. — С. 106-113.

88. Лотман Ю. М. Текст в тексте // Ученые записки Тартуского гос. ун-та. Вып. 567. Текст в тексте (Труды по знаковым системам. Выпуск XIV). Тарту, 1981.-С. 3-17.

89. Лотман Ю. М. Семиосфера. СПб.: Искусство - СПб, 2000. - 704 с.

90. Лукин В. А. Художественный текст: Основы лингвистической теории. Аналитический минимум. 2-е изд. - М.: Ось-89, 2005. - 560 с.

91. Лушникова Г.И. Интертекстуальность художественного произведения: Учебное пособие. Кемерово: КемГУ, 1995. - 82 с.

92. Люксембург А. М. Структурная организация набоковского метатекста в свете теории игровой поэтики // Текст. Интертекст. Культура. Сб. докл. междунар. науч. конф.-М.: Азбуковник, 2001. С. 319-330.

93. Маканин В. С. Андеграунд, или Герой нашего времени. М.: Вагриус, 1999. -573 с.

94. МЭСБЕ: Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. В 3 томах. 1899-1902 // URL: http://encycl.yandex.rn/7rejHiniversal

95. Миловидов В. А. От семиотики текста к семиотике дискурса: Пособие по спецкурсу. Тверь: ТвГУ, 2000. - 98 с.

96. Минералов Ю. И. Теория художественной словесности: Поэтика и индивидуальность: Учебник для вузов. М.: ВЛАДОС, 1999. - 360 с.

97. Минц 3. Г. «Забытая цитата» в поэтике русского постсимволизма // Ученые записки Тартуского университета. Выпуск 936. Труды по знаковым системам. Выпуск 25.- 1992.-С. 123-136.

98. Минц 3. Г. Функции реминисценций в поэтике Ал. Блока // Труды по знаковым системам. Выпуск 6. Тарту, 1973. - С. 387-413.

99. Мокиенко В. М. Интертекстемы и текст в славянских языках // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докладов междунар. науч. конф. / Ред.-сост. С. Г. Шулежкова. Магнитогорск: МаГУ, 2003. - С. 4-27.

100. Немзер А. С. Литературное сегодня. О русской прозе. 90-е. М.: Новое литературное обозрение, 1998. 432 с.

101. Нефагина Г. Л. Русская проза второй половины 80-х начала 90-х годовXX века: Учебное пособие для вузов. Минск: Экономпресс, 1998. - 231 с.

102. Нива Ж. Возвращение в Европу: Статьи о русской литературе / Пер. с фр. Е. Э. Ляминой. М.: Высшая школа, 1999. - 304 с.

103. Николаева Т. М. Метатекст и его функции в тексте (на материале Мариин-ского евангелия) // Исследования по структуре текста. М.: Наука, 1987. — С. 133-147.

104. Николаева Т. М. От звука к тексту. М.: Языки русской культуры, 2000. — 679 с.

105. Новикова Л. И. К методологии гуманитарного познания // Бахтин как философ. М., 1992.

106. Павлович Н. В. Язык образов. Парадигмы образов в русском поэтическом языке. М.: Азбуковник, 2004. - 528 с.

107. Падучева Е. В. Семантические исследования. Семантика нарратива. М.: Языки русской культуры, 1996.

108. Петров А. В. Век и столетие в поэтическом словоупотреблении XVIII в. // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. меж-дунар. науч. конф. / Ред.-сост. С. Г. Шулежкова. Магнитогорск: МаГУ, 2003. -С. 159-172.

109. Петрова И. В. Текст и интертекст в поэтическом мире Ф.И. Тютчева // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. между-нар. науч. конф. / Ред.-сост. С. Г. Шулежкова. Магнитогорск: МаГУ, 2003. -С.151-159.

110. Поэтика заглавия художественного произведения: Межвуз. сб. науч. трудов. Ульяновск: УлГПУ, 1991. - 182 с.

111. Призрак романа // Битов А. Пушкинский дом. — Санкт-Петербург: Изд-во Ивана Лимбаха, 1999.

112. Постмодернизм. Энциклопедия / Сост. и науч. ред. А. А. Грицанов, М. А. Можейко. Минск: Интерпрессервис; Книжный Дом, 2001. 1040 с.

113. Проскурин О. А. Поэзия Пушкина, или Подвижный палимпсест. М.: Новое литературное обозрение, 1999. 462 с.

114. Пустовал В. Новое «я» современной прозы: об очищении писательской личности. В. Маканин, С. Гандлевский Р. Сенчин - И. Кочергин // Новый мир.-2004.-N8.-С. 153-173.

115. Пустыгина Н. Г. Цитатность в романе Андрея Белого «Петербург»: Статья I // Труды по русской и славянской филологии. XXVIII. Литературоведение. -Тарту: Изд-во Тартуского ун-та, 1977. С. 80-97.

116. Ранчин А. «На пиру Мнемозины»: Интертексты Иосифа Бродского. М.: Новое литературное обозрение, 2001. - 464 с.

117. Рогачевская Е. Б. О некоторых особенностях средневековой цитации: На материале ораторской прозы Кирилла Туровского // Филологические науки. — 1989. -№3. С. 16.

118. Руднев В. П. Словарь культуры XX века: Ключевые понятия и тексты. М.: Аграф, 1997.-384 с.

119. Русская литература XX века: Школы, направления, методы творческой работы. Учебник для студентов высших учебных заведений /B. Н. Альфонсов, В. Е. Васильев, А. А. Кобринский и др. / Под ред.C. И. Тиминой. СПб.: Logos; М.: Высшая школа, 2002. — 586 с.

120. Русское культурное пространство: Лингвокультурологический словарь: Выпуск 1 / И. С. Брилева, Н. П. Вольская, Д. Б. Гудков, И. В. Захаренко, В. В. Красных. М.: Гнозис, 2004. - 318 с.

121. Семенова Н. В. Цитата в художественной прозе (На материале произведений В. Набокова). Тверь: ТвГУ, 2001. - 200 с.

122. Силантьев И. В. Поэтика мотива. М.: Языки славянской культуры, 2004. -296 с.

123. Сидоренко К. П. Цитаты из «Евгения Онегина» А. С. Пушкина в текстахразного жанра. СПб.: Образование, 1998.-235 с.

124. Скоропанова И. С. Классика в постмодернистской системе координат: «Пушкинский дом» Андрея Битова // Скоропанова И. С. Русская постмодернистская литература: Учебное пособие. М.: Флинта, 1999. - С. 113-145.

125. Скоропанова И. С. Русская постмодернистская литература: Учебное пособие. М.: Флинта, 1999. - 608 с.

126. Смирнов И. П. Порождение интертекста. Элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б. Л. Пастернака. СПб.: Языковой центр филол. ф-та СПбГУ, 1995.- 192 с.

127. СИС: Словарь иностранных слов. 15-е изд. - М.: Русский язык, 1988. — 608 с.

128. СРЯ: Ожегов С. И. Словарь русского языка / Под ред. Н. Ю. Шведовой. -14-е изд. М.: Русский язык, 1982. - 816 с.

129. СЗЛ: Современное зарубежное литературоведение. Страны Западной Европы и США: Концепции. Школы. Термины / Ред. И. П. Ильин, Е. А. Цурганова. -М.: Интрада, 1999.-320 с.

130. СССЛ: Современный словарь-справочник по литературе / Т. Д. Бенедиктова и др. М.: Олимп, 1999. - 704 с.

131. Супрун А. Е. Текстовые реминисценции как языковое явление // Вопросы языкознания. 1995. - №6. - С. 17-29.

132. Сушилина И. К. Современный литературный процесс в России: Учебное пособие. Москва: Изд-во МГУП , 2001. - 130 с.

133. Тамми П. Заметки о полигенетичности в прозе Набокова // Проблемы русской литературы и культуры. Хельсинки, 1992.

134. Текст. Интертекст. Культура. Сб. докл. междунар. науч. конф. М.: Азбуковник, 2001. - 608 с.

135. Теория литературы. В 4 томах. Т. 4. Литературный процесс. М.: ИМЛИ РАН, Наследие, 2001. - 654 с.

136. Тетуев Б. И. Кучукова 3. А. К вопросу об интертекстуальном пространстве поэзии Кайсына Кулиева // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. междунар. науч. конф. Магнитогорск: Изд-во МаГУ, 2003. — С. 228-233.

137. Тименчик Р. Д. Чужое слово: атрибуция и интерпретация // Лотмановский сборник. Т. 2. / Сост. Е. В. Пермяков. М.: Изд-во РГТУ; ИЦ-Гарант, 1997. -С. 86-100.

138. Тименчик Р. Д. Чужое слово у Ахматовой // Русская речь. 1989. — № 3. -С. 12-25.

139. Тимина С.И. Современный литературный процесс // Русская литература XX века: Школы, направления, методы творческой работы / Под ред. С. И. Тими-ной. М.: Логос, Высшая школа, 2002. - С. 238-258.

140. Толочин И. В. Метафора и интертекст в англоязычной поэзии. СПб.: Изд-во СПбУ, 1996.-96 с.

141. Томашевский Б. В. Пушкин читатель французских поэтов // Пушкинский сборник памяти профессора С. А. Венгерова. - М.-Пг., 1923. С. 210-213.

142. Топоров В. Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура. М.: Наука, 1983.

143. Тороп П. X. Тотальный перевод. Тарту: Изд-во Тартуского университета, 1995.-220 с.

144. Традиция и литературный процесс / Отв. ред. А. Б. Соктоев. — Новосибирск: ОИГГМ, 1999. 544 с.

145. Трыкова О. Ю. Отечественная проза последней трети XX века: жанровое взаимодействие с фольклором: Автореф. дисс. . д-ра филол. наук. МШ'У. М., 1999.

146. Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. -574 с.

147. Тюпа В. И. Аналитика художественного. Введение в литера!уроведческий анализ. М.: Лабиринт: РГТУ, 2001.- 192 с.

148. Фатеева Н. А. Интертекстуальность и ее функции в художественном дискурсе // Известия АН. Серия литературы и языка. 1997. - Т. 56. - №5. - С. 12-21.

149. Фатеева H. А. Типология интертекстуальных элементов // Известия АН. Серия литературы и языка. 1998. - Т. 57. - №5. - С. 25-38.

150. Фоменко И. В. Три статьи о поэтике: Пушкин. Тютчев. Бродский. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. 40 с.

151. Фоменко И. В. Цитата // Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины / Под ред. Л. В.Чернец и др. М.: Высшая школа, 1999. - С. 496-507.

152. Фомичева Ж. Е. Иностилевые скопления как вид интертекстуальности // Интертекстуальные связи в художественном тексте. СПб.: Образование, 1993.-С. 82-91.

153. Хализев В. Е. Классика как феномен исторического функционирования литературы // Классика и современность / Под ред. П. А. Николаева, В. Е. Хализева. М.: Изд-во МГУ, 1991. - 254 с.

154. Хализев В. Е. Теория литературы: Учебник. — 3-е изд. М.: Высшая школа, 2002.-437 с.

155. Чепасова А. М. Фразеологизм как минимальный элемент интертекста // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе: Сб. докл. меж-дунар. науч. конф. Магнитогорск: Изд-во МаГУ, 2003. - С. 81-88.

156. Чернец Л. В. Композиция // Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины: Учебное пособие. М.: Высшая школа, 1999.-С. 115-133.

157. Чернышевский В. Г. Избранное. Л.: Наука. ЛО, 1973. - 346 с.

158. Чехов А. П. Рассказы и повести. М.: Правда, 1981. - 640 с.

159. Шубинский В. Город мертвых и город бессмертных. Об эволюции образов Петербурга и Москвы в русской культуре XVIII-XX вв. // Новый мир. — 2000. -№4. С. 145-156.

160. Эпштейн M. Н. Постмодерн в русской литературе: Учебное пособие для вузов. М.: Высшая школа, 2005. - 495 с.

161. Эсалнек А. Я. Архетип // Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины: Учебное пособие. М.: Высшаяшкола, 1999.-С. 30-47.

162. ЭСЮЛ: Энциклопедический словарь юного литературоведа. М.: Советская энциклопедия, 1976.

163. Ямпольский М. Память Тиресия. Интертекстуальность и кинематограф. М.: РИК «Культура», 1993. 464с.

164. Genette G. Palimpsestes: La littérature au second degré. P., 1982.

165. Landow, George P. Other Convergences: Intertextuality, Multivocality, and De-centeredness //URL: http://www.stg.brovm.edU/projects/hypertext/landow/cv/l

166. Popovic A. Aspects of Metatexs // Canadian Review of Comparative Literature, 1976. P. 225- 235.

167. Riffaterre M. Sémiotique intertextualle: Г interprétant // Revue d'Esthétique. 1972.-№ 1-2.-P. 128-150.