автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.09
диссертация на тему: Традиционная поэтическая образность (чай, сласти) в любовных частушках

Полный текст автореферата диссертации по теме "Традиционная поэтическая образность (чай, сласти) в любовных частушках"

На правах рукописи

Симакова Мария Сергеевна

ТРАДИЦИОННАЯ ПОЭТИЧЕСКАЯ ОБРАЗНОСТЬ (ЧАЙ, СЛАСТИ) В ЛЮБОВНЫХ ЧАСТУШКАХ

Специальность 10.01.09 — Фольклористика

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2006

Работа выполнена на кафедре русского устного народного творчества филологического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор В.П. Аникин

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук В.А. Бахтина

кандидат филологических наук, доцент О.Е. Лебедева

Ведущая организация:

Московский педагогический государственный университет

Защита состоится «_»

в

часов на заседании

диссертационного совета Д.501.001.26 при Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова

Адрес: 119992, Москва, Ленинские горы, МГУ, 1-й корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова

Автореферат разослан «_» _ 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат филологических наук,

доцент

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы

Распространение частушек в народной среде потребовало от исследователей традиционной поэзии решения ряда научных проблем, касающихся их жанровой специфики и особенностей бытования. Собранный с течением времени материал позволяет судить о процессе становления жанра, а также о его последующем развитии.

Прежде всего, исследовалось время происхождения и генетические истоки частушки (Г.И. Успенский, Д.К. Зеленин, А. Балов, П.А. Флоренский, В.И. Симаков, С.Г. Лазутин, Н.В. Дранникова и др.). Возникшая в советский период проблема идентификации подлинной народной частушки (В. Боков) заставила ученых пристально изучать элементы ее художественной формы (Д.К. Зеленин, П.И. Калецкий, JI.C. Шептаев, С.Г. Лазутин, И.В. Зырянов, A.A. Горелов, A.B. Кулагина и др.). Исследователи отметили оригинальность присущих частушке поэтических приемов, поставили-вопрос об эволюции ее поэтического стиля. Немало наблюдений касалось свойственного жанру подхода к отражению действительности, а также тематического разнообразия (A.M. Путинцев, И.Н. Игнатов, В.Ф. Чиж и др.).

Учеными были разработаны вопросы, касающиеся специфики бытования жанра в обстановке молодежных гуляний (П.М. Соболев, А. Веселый, А.И. Лазарев, Ф.М. Селиванов и др.). С течением времени обозначились новые аспекты применения частушки в народной среде. Это раскрыло перед исследователями новые перспективы изучения жанра (см. работы И.Е. Карпухина, Е.А. Шевченко). Частушка все глубже проникает в народную культуру, что в свою очередь создает необходимость исследования функциональных возможностей жанра. В частности, изучение частушки как формы фольклорной речи было предпринято С.Б. Адоньевой.

В настоящее время мы обладаем значительным числом исследований в области эстетики частушки, и все же сделанные к настоящему моменту выводы перемежаются с неразработанными теоретическими аспектами, касающимися особенностей бытования жанра в народной среде. До сих пор учеными не предпринималось последовательное изучение взаимосвязи поэтического мира частушки с явлениями традиционной культуры. Этим обусловлена актуальность настоящего исследования.

Новизна подхода диссертации заключается в том, что изучение частушек предпринимается сквозь призму представленных в них отдельных реалий. Поэтические тексты исследуются с учетом их связи с явлениями традиционной культуры. Впервые осуществляется возможность взглянуть на частушку как на жанр, обладающий оригинальным способом художественного отражения действительности и характерным взаимодействием с ранними и более поздними формами народной эстетики. Содержательный и формальный уровни частушечного текста исследуются в соответствии со спецификой его контекстных связей, особенностями его функционирования в народной среде.

Материал исследования

Предметом нашего рассмотрения являются только те частушечные высказывания, в которых речь идет о гостинцах. Это позволяет четко обозначить рамки исследования и в то же время дает возможность соотнести частушки с широким кругом явлений традиционной культуры. В качестве гостинцев выступает множество реалий, но мы отобрали лишь часть их. В центре внимания последовательно оказываются чай, конфета и пряник. Этот набор реалий входит в культурные сценарии угощения и одаривания. Открывается возможность создать объемное представление о данных способах общения, а также отметить своеобразие их поэтических реализаций применительно к различным видам лакомства. Учитывая наибольшую частотность упоминания чая, конфеты, пряника в частушках, мы обретаем возможность проследить особенности художественного преломления обширного пласта традиционных воззрений и в то же время выявить доминирующие категории восприятия лакомства.

В качестве источников текстов нами привлекаются сборники частушек, начиная от первых изданий и заканчивая современными публикациями. Значительную часть исследуемого материала составляют тексты, извлеченные из архива кафедры русского устного народного творчества филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.

Цели и задачи исследования

Цель настоящего диссертационного исследования состоит в том, чтобы дать системное описание поэтического употребления чая, конфет, пряников в частушках и выявить его связи с различными явлениями традиционной культуры.

Для достижения поставленной цели нам предстоит решить следующие задачи:

1. Обозначить характерные особенности восприятия реалий в частушках.

2. Установить соотношение между поэтическим употреблением гостинцев и обрядово-игровыми формами парных взаимоотношений.

3. Выявить специфику поэтической интерпретации лакомств в частушках.

Методика исследования

В диссертационном исследовании используется комплексный метод изучения представленных в частушках реалий, поскольку он, учитывая взаимосвязь различных аспектов традиционной культуры, дает возможность многостороннего подхода к их функционированию. При этом частушка рассматривается нами и как поэтический текст, и как форма высказывания, что свидетельствует о включенности ее в живой процесс общения молодежи. Наряду с этим нами используется описательный метод - в работе дается системное описание функционирования реалий, привлекается сопоставительный метод, поскольку выбранные нами реалии изучаются в совокупности вариантов частушечных текстов, а также в связи со своими аналогами как в пределах жанра частушки, так и в культурно-бытовом окружении.

Апробация работы

Диссертационное исследование обсуждалось на заседаниях кафедры русского устного народного творчества МГУ им. М.В. Ломоносова. Основные положения диссертации отражены в статьях, перечень которых приводится в конце автореферата. Материалы исследования представлены в докладах, прочитанных автором на ежегодной конференции молодых исследователей «Языки традиционной культуры» 2001, 2002, 2004, 2005 гг. (РГГУ), научной конференции «Фольклор и художественная культура: традиционная культура в архаических и современных формах» 2003 г. (ГРЦРФ), всероссийской научно-практической конференции «Приобщение детей к традициям народной культуры. Художественный текстиль» 2003 г. (ГРЦРФ), научно-практических чтениях, посвященных 125-летию В.И, Симакова «Русская традиционная культура Тверского края» 2004 г., ряде международных научных конференций 2003, 2004, 2005, 2006 гг. (ГРЦРФ), Первом всероссийском конгрессе фольклористов 2006 г.

Структура и основное содержание работы

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии и приложения.

Во введении даются сведения об изучении жанра, обосновывается актуальность настоящего исследования, формулируются его цели и задачи. Здесь же характеризуется используемый материал, мотивируется структура диссертации.

Поэтическое употребление чая, конфеты и пряника в частушках опирается на сложившиеся в народной среде традиции угощения. Применение гостинцев входит в обряды, занимает значительное место во взаимоотношениях между группами и отдельными представителями деревенского социума. Фольклорные жанры отражают в себе смысловую основу совершающихся событий, в них выявляется эстетическая составляющая угощения. Традиция обусловливает постоянство воспроизведения связанных с ним формульных сочетаний и вместе с тем подразумевает их трансформацию с учетом специфики жанров народной поэзии. Частушка использует поэтические константы, что подчеркивает консервативность отражающегося в ней мировоззрения. Соотносящийся с угощением культурный пласт ложится в основу определяющего своеобразие жанра подхода к отражению действительности. Особенности исполнения частушек в кругу девушек и парней дают возможность не только обозначить содержательный аспект игрового ухаживания, но и в определенной степени показать, как регулируются отношения внутри молодежного сообщества.

Являясь частью коммуникативного акта, гостинец устанавливает определенные отношения между дарителем и одариваемым, характер которых четко выражен в пословице: «Кого любишь, того сам даришь, а не любишь, и от него не примешь»1. Через его посредство упрочиваются парные отношения как на гулянии, так и в пределах свадебного обряда. В зависимости от свойств реалии, гостинец может представлять собой подарок или лакомство.

' Даль В.И. Пословицы русского народа. В 3-х т. Т.2. - М., 1993. С.544.

В настоящем исследовании предметом изучения является угощение. Оно представляет собой форму ухаживания, благодаря которой не только регламентируются взаимоотношения внутри молодежного сообщества, но и становятся очевидными проявления личной симпатии. При этом в традиционной культуре сложилось два способа реализации данного сценария. В первом случае это совместная трапеза, устраивающаяся при приеме гостей, во втором случае происходит одаривание лакомствами, характерное для общения внутри игровых пар. Статус женихов и невест в свадебном ритуале и разыгрываемые роли жениха и невесты в предсвадебный период создают единое прочтение совершающихся событий. Угощение маркирует специфику устанавливающегося контакта и в то же время является частью ролевого поведения мужского и женского персонажей.

В фольклорных жанрах художественное воспроизведение парных взаимоотношений также включает в себя угощение лакомствами. Сюда, например, относятся лирические необрядовые песни, свадебные жанры народной поэзии. В текстах упоминание угощения становится условным обозначением отношения к своей симпатии, ассоциируется с более широким кругом традиционных преставлений, а значит, взаимодействует с различными аспектами народного знания2.

В частушках угощение лакомствами оказывается разбито на множество фрагментов, представляющих собой бесконечную чреду реализаций происходящего события. Поэтический текст составляет основу совершающегося перед эстетическим взором слушателей драматического действа. Частушки имитируют непосредственное восприятие событий любовного ухаживания, их исполнение - это своеобразный обмен репликами между участниками гуляния. Соответственно, частушечное высказывание является частью игрового поведения молодежи, и поэтический текст находится в неразрывной связи с контекстом своего исполнения. Художественное воспроизведение угощения лакомствами координируется спецификой ролевого поведения участников гуляний, и вместе с тем, надев на себя маску, исполнитель реализует и собственную инициативу выступления. Представленное в поэтическом тексте лирическое «я» выступает субъектом действия, создает представление о характере, многообразии переживаний находящейся в центре внимания маски и в процессе молодежного общения в определенной степени ассоциируется с самим исполнителем. Здесь обнаруживается возможность разыграть то или иное драматическое действо. Занимаемые лирическим «я» позиции передают динамику взаимоотношений милых. Все, что происходит в молодежном кругу, расценивается как игра, развитие которой содержит в себе элемент непредсказуемости3, и частушечное высказывание также создает эффект неожиданного поворота событий. Его органичная связь с явлениями игровой действительности позволяет останавливаться на самых существенных

2 О данном термине см. статью «Знания народные» в: Народные знания. Фольклор. Народное искусство. Свод этнографических понятий и терминов/Отв. ред. Б.Н. Путилов, Г. Штробах. - М., 1991. С.45-46.

3 См. об этом: Морозов И.А., Слепцова И.С. Круг игры. Праздник и игра в жизни севернорусского крестьянина (XIX — XX вв.). — М., 2004. С.38-39.

фрагментах происходящего действа и истолковывать их применительно к потребностям настоящего момента.

Употребление чая, конфеты, пряника в обрядово-игровых формах взаимоотношений молодежи определяет характер их функционирования в поэтических текстах. Эти виды лакомства соотносятся со своими реальными прототипами, и вместе с тем в условно-поэтическом контексте наблюдается значительное углубление семантики данных реалий, а значит, и расширение их ассоциативных полей. Благодаря этому происходит творческое переосмысление черт и свойств реалий, наделение их специфическими функциями.

Изучение особенностей . поэтического употребления гостинцев подразумевает привлечение обширного материала, касающегося различных сторон жизни традиционного социума. Содержащие в себе упоминание гостинцев частушки исследуются нами на фоне культурных и бытовых фактов народной жизни. Их взаимосвязь с обрядово-игровым ухаживанием, с одной стороны, а также творческая обусловленность различными формами народной эстетики, с другой стороны, свидетельствует о целостности традиционной культуры, едином прочтении различных сторон народной жизни.

В первой главе «Чай» содержится системное описание поэтических свойств и функций чая, устанавливается их соотношение с обрядово-игровой стороной народной жизни.. Здесь также прослеживается взаимосвязь картин чаепития с бытующей в частушках символической образностью, очерчивается круг ассоциирующихся с этим угощением традиционных явлений. Особенное внимание уделяется эстетическому значению лакомства в частушках, его обыгрыванию в динамике молодежного общения.

Признаки и свойства. Чай относится к числу поздно вошедших в народный быт видов праздничного угощения. Среди крестьян он начал пользоваться спросом лишь с конца 80-х - начала 90-х гг. XIX века4. И все же вплоть до середины XX века чай расценивался как лакомство5, употреблялся лишь по праздникам или же для чествования дорогого гостя6. Угощение чаем входит в состав свадебного застолья7. Чаепитие устраивается и во время приуроченных к календарным периодам молодежных гуляний8, на беседах и посиделках9. В частушках отражаются бытовые подробности употребления чая, при этом внимание уделяется значимым в традиции свойствам этого напитка. Он воспринимается как угощение, лакомство, а также ассоциируется с водой. Он сладкий, душистый, но в большинстве случаев горячий - именно это свойство напитка оказывается доминирующим в его восприятии традиционным

4 См. об этом: Похлебкин В.В. Чай. Его типы, свойства и употребление. - М„ 1981. 3-е изд. С.68-70,71.

5 Записано в д. Яблонево Каменского района Тульской области со слов Пешковой А.П., 1925 г.р., Никулиной Н.П., 1927 г.р., Маслиховой М.П., 1919 г.р.

6 Записано в д. Яблонево Каменского района Тульской области со слов Пешковой А.П., 1925 г.р.

7 См. об этом, например: Гура A.D. Вологодская свадьба глазами крестьянина//Живая старина. 1994. № 2. С.42.

8 См. об этом: Морозов И.А., Слепцова И.С. Круг игры. С.289-290.

9 См. об этом: Лазарев А.И. Уральские посиделки. - Челябинск, 1977. С.26.

типом сознания. В частушках проявляется специфика чая — реалии, обладающей уникальным набором характеризующих ее особенностей.

Обрядовая и игровая основы угощения. По мере своего распространения в народной среде чай становится частью свадебного угощения. Частушка также передает обрядовое значение устраивающегося застолья, что позволяет соотносить ее с обрядовой лирикой. Но поскольку образная картина чаепития в частушках - условное обозначение эмоционального состояния лирического «я», сценарий свадебного угощения может варьироваться. Исполнитель получает возможность демонстрировать то или иное отношение к сложившимся обстоятельствам и в то же время мотивировать свое высказывание.

Мне не надо чая вашего,

Не надо и воды.

Не пойду за сына вашего,

Не бойтесь бедноты'0.

Хождение в гости и связанное с ним застолье присутствовало и в добрачных отношениях молодежи. Здесь также устраивали чаепитие". Участие в совместном угощении выступает аналогом свадебного пира, и в частушках, как и в необрядовых лирических песнях, формула пить чай становится иносказательным выражением любовных чувств. Автором анализируются различные картины чаепития. Они содержат в себе художественный смысл разыгрывающегося драматического действа. Через их посредство лирическое «я» вступает в игровую действительность.

Форма частушечного высказывания позволяет непосредственно обратиться к своему возлюбленному, тем самым пробудить в нем интерес к своей персоне. Это может быть приглашение милого на чай или же, напротив, отрицание своего участия в совместном угощении. Изучение материала позволяет заключить, что сценарий угощения в частушках разделен на значимые для художественного мышления фрагменты. Упоминание о чаепитии обобщает ассоциирующиеся с ним традиционные представления и подвергается многочисленным интерпретациям.

Эстетика. 1. Чаепитие в контексте поэтической образности. Часть поэтических функций чая обусловлена связанными с водой традиционными представлениями. Автор прослеживает встречающееся в частушках соотнесение чаепития и хождения за водой. Обрядовое воплощение взаимоотношений жениха и невесты, их поэтическая интерпретация в народной лирике закрепляют в сознании стереотипные образные выражения любовных чувств, которые затем ложатся в основу частушечных текстов. Возможность импровизации позволяет исполнителю многократно разыгрывать обстоятельства любовного ухаживания.

Ой, какой же ручеек,

10 Частушки Черноземья/Под ред. С.Г. Лазутина и А.И. Кретова. - Воронеж, 1970. С.46.

" См. об этом: Морозов И.А., Слепцова И.С. Круг игры. С.133, Лазарев А.И. Уральские посиделки. С.26.

Брала воду на чаек, Брала воду, брала пить И залетку присушить12.

Художественное мышление ассоциирует эмоциональное стремление лирического «я» с воздействием заговора. В процессе молодежного общения частушечное высказывание в какой-то степени оказывается близко цели совершения магических действий.

Творческая взаимосвязь с традицией открывает еще один аспект восприятия чаепития: чай — это лакомство, наделенное свойствами привлекать к себе участников застолья. Его эстетическая оценка ложится в основу множества картин чаепития. При этом частушка во многом следует песенной традиции, заимствуя поэтические образы и мотивы. Так, встречающаяся в песнях картина чаепития возле окна в частушках также является выражением любовного чувства то с позиции девушки-невесты, то с позиции парня-жениха. Специфика • ролевого поведения участников гуляния в-поэтическом тексте становится формой эстетического восприятия происходящих событий. Та или иная картина угощения формируется в зависимости от складывающихся внутри игровых пар взаимоотношений. Создаваемый при этом эффект неожиданности сосредотачивает внимание на частушечном высказывании, заставляет относиться к нему как к живой разговорной реплике.

Чай пила, жара взяла, Створочку открыла. Вон он Ванечка идет, Я так бы полюбила13.

Любовное чувство выражается без ясно ощущаемой условности, что производит впечатление непосредственного отклика на сложившиеся обстоятельства. Основываясь на традиционной символике, беря за основу песенные образцы, частушка заметно их трансформирует, вырабатывает собственные приемы, позволяющие найти художественное воплощение переживаний жизненных ситуаций. Обнаруживающаяся здесь тенденция к реалистичности резко выделяет частушку на фоне традиционной лирической песни14. Картины чаепития могут носить подчеркнуто бытовой характер, и вместе с тем это результат эстетического преобразования действительности.

2.Тенденции употребления поэтической образности. Выявленные автором тенденции обнаруживают особенности творческого процесса создания поэтических текстов, позволяют объяснить способность частушки соответствовать установкам современного быта и одновременно с этим не выходить за рамки традиционного восприятия действительности.

12 Частушки Черноземья. С.236.

13 Ох! Любовь, ты любовь! Частушки Западной Сибири/Сост. Г.М. Иванов. - Томск, 2002. С.282.

14 См. об этом: Лазутин С.Г. Русская частушка. Вопросы происхождения и формирования жанра. - Воронеж, 1960. С.119.

Необычайно обширный информационный диапазон заставляет частушку адаптировать заимствованную ей из народной поэзии образность к передаче разного содержания. Тот или иной комментарий соотносится с ними на уровне глубинной семантики, при этом в частушках являются обозначенными лишь начало и конец данной ассоциативной цепочки. С другой стороны, возникновение разнообразных соотношений чаепития и высказываемого сообщения реализует устойчивое формульное сочетание пить чай - любить симпатию.

Ассоциативный характер упоминания чаепития подразумевает относительную свободу в уподоблении образной и реальной частей высказывания. В частушках угощение чаем предстает в окружении реалий современного быта, соотносится с различными обстоятельствами игрового ухаживания. В подобных случаях акцент смещается в сторону эстетической значимости чаепития, что создает предпосылки для его упоминания в различных контекстах. Формульное сочетание пить чай - любить фиксирует традиционный смысл чаепития, но в большей степени основывается на его внешнем соотнесении со сферой любовных переживаний. Частушка создает впечатление откровенного выражения любовного чувства, однако в контексте молодежной игры это не более чем поэтическая условность, художественный прием, позволяющий исполнителю скрыться под выбранной для себя маской.

З.Чаепитие как обозначение манеры поведения. Автором исследуется комбинирование формульных сочетаний, благодаря которому возникает множество частушечных высказываний, выявляется его соответствие игровым установкам поведения молодежи. Картина чаепития - это поэтическая интерпретация игровых взаимоотношений девушек и парней. В тексте носителем переживаний оказывается лирическое «я», и через его посредство исполнитель демонстрирует свою причастность к ролевому поведению маски. Выступление исполнителя становится способом обнаружить традиционную основу молодежного общения и в то же время дает возможность раскрыть перед слушателями сферу своих интересов. То или иное отношение лирического «я» к чаепитию ставится в прямую зависимость от воли исполнителя, который тем самым сливается со своим поэтическим двойником. Частушка принимает форму субъективного высказывания, что выражается в весьма характерных формулах «не могу», «охота», «хочу», или же «не хочу». Подобные мотивировки основываются на эмоциональных переживаниях, которые, в частности, закрепляются в формулах «скучаю», «страдаю» или же «тоска-скука смаяла». С одной стороны, под влиянием поэтической ассоциации происходит переосмысление значения поэтической образности, а с другой - для содержащихся в частушках волеизъявлений подыскиваются значимые в традиции обоснования. Изучение вариантов формулы отказа от чаепития позволяет автору утверждать, что это способ обозначения манеры поведения маски.

Не хочу я чаю пить,

Заварю ромашки.

Не хочу замуж идти,

А хочу в монашки15.

Желание нарушить поведенческие нормы расценивается как поступок маски, и вместе с тем это мнимая ситуация. Подобное отрицание знаменует традиционный подход к явлениям действительности, а также свидетельствует об инициативе исполнителя, стремящегося раскрыть свой внутренний мир в свободном диалоге с традицией.

Изучение связанных с чаепитием формульных сочетаний позволяет утверждать, что в частушках происходит творческая разработка символической образности. Она проявляется в невозможности напиться чаем, способности чая обжигать, а также в выражаемом лирическим «я» намерении запить или же залить чаем негативные эмоциональные переживания. Символика «стабилизирует» жизненные впечатления и в то же время обнаруживает свой мощный смысловой потенциал. Частушечное высказывание предстает как художественное суждение о жизни, являющее собой грань между постоянством традиционных воззрений и подвижностью явлений действительности.

Встречающаяся во множестве частушек формула пить чай во многом определяет художественное значение данного вида угощения. Но есть и другие формульные сочетания, позволяющие обозначить специфику употребления этого напитка. Они соотносятся с обрядовым хождением в гости и устраиваемым по этому поводу застольем. Сопоставление этикетных норм ухаживания и воспроизводящихся в частушках ситуаций угощения чаем позволяет заключить, что намерения лирического «я» свидетельствуют об игровом статусе исполнителя. В таких случаях внимание сосредотачивается не на смысловом наполнении поэтической образности, а на ее изобразительных свойствах. Предметом изображения становятся проявления темперамента маски. В этом и заключается художественный смысл частушечного высказывания16.

Традиция предписывает определенную манеру поведения в обществе, а вместе с тем задает и определенный эмоциональный тон частушечного высказывания, независимо от того, хочется это самому исполнителю или нет. Поэтому даже выражаемое в частушках переживание душевной драмы невольно вызывает улыбку слушателей.

Наливай, мамаша, чаю, Половина кофею, Повезут дружка в солдаты, Я пойду, поохаю11.

Выражаемое настроение ищет свои образные воплощения посредством художественного изображения намерений лирического «я» {Чаю, чаю

15 Сборник великорусских частушек/Под ред. E.H. Елеонской. - M., 1914. № 5755.

16 См. об этом также: Зырянов И.В. Поэтика русской частушки. - Пермь, 1974. С.83.

17 Сборник великорусских частушек. № 2103.

накачаю,/Кофею нагрохаю...|8, Не заваривайте чай,/Заварите перг{у...]''). Они максимально энергичны, и эмоциональное напряжение лирического «я» передается слушателям. Здесь происходит утверждение своего «я», возникает представление о характере находящейся в центре внимания маски. Художественное изображение намерения ориентировано именно на игру воображения, а потому внешне может казаться нелогичным и даже абсурдным (Кину розу под березу,/Буду чаем поливать...20 и др.). Поэтическая образность выражает лишь необходимое настроение, подходящее последующему за ним сообщению. Но как только между ними появляется сопоставление, внимание переключается на внутреннее содержание поэтической образности, и частушка становится лиричной по своему тону.

Если б знала, не ломала Зеленого чаю. Если б знала — не любила С далекого краю2К

Частушечное высказывание апеллирует к бытующим в народной поэзии способам художественного отражения действительности. С одной стороны, оно соотносится с эстетикой плясовых песен, поскольку и в них оптимистичность тона сочетается с энергией плясового ритма. А с другой стороны, частушка оказывается близка лирической протяжной песне с ее иносказательным выражением различных эмоциональных состояний22. Процесс игрового общения включает в себя «реплики», содержащие различный подход к складывающимся обстоятельствам. При этом значимым оказывается не только поэтическая интерпретация эмоционального состояния лирического «я», но и само событие исполнения текста. Оно становится частью ролевого поведения маски и в то же время вносит разнообразие в определяющие его специфику действия.

Особенности формальной организации частушек. Изучение художественной формы посвященных чаепитию частушек позволило автору выявить некоторые особенности творческого процесса создания текстов.

Варьирование формульных сочетаний свидетельствует о том, что картины чаепития демонстрируют постоянство своих составных элементов и изменчивость их структуры. Это соответствует специфике игрового поведения участников гуляния, и вместе с тем сам процесс создания поэтического текста становится аналогичным процессу прохождения игровых ситуаций. Любое варьирование формульных сочетаний существенно влияет на эффектность

18 Заленский Э.Я. Что поет современная деревня Псковского уезда. - Псков, 1912. № 25. С.97.

" Частушки в записях советского времени/Изд. подг. З.И. Власова, A.A. Горелов. - М.-Л., 1965. № 1592.

20 Архив кафедры русского устного народного творчества МГУ им. М.В. Ломоносова, ФЭ 04:9251.

21 Русские частушки/Сост. П.Ф. Лебедев. - Саратов, 1998. С.72.

22 См. об этом также: Зырянов И.В. Поэтика русской частушки. С.74.

выступления маски. При этом стабильны лишь те элементы данной структуры, которые сочетаются с традиционными представлениями, в то время как наличие в ней переменных не просто позволяет разнообразить формульное описание чаепития, но и отражает поиск новых реализаций привычной взаимосвязи. Так, окружение чая включает в себя упоминание чайной посуды и упоминание одного из признаков воды. Сопоставление частушек позволяет заключить, что меняются в основном наименования чайной посуды, в то время как соотношение с водной стихией обладает сравнительной устойчивостью. Здесь отражается творческий процесс работы с текстом каждого исполнителя, апеллирующего к традиционным представлениям и предлагающего свой вариант их прочтения.

Структура формульного сочетания опирается на рифму, которая придает ему цельность, обусловливает его сочетаемость с другими текстовыми компонентами. При этом формальный метод организации текста может определять характер частушечного высказывания не только на уровне его структуры, но и на содержательном уровне.. Рифма в частушке зачастую носит ассоциативный характер, чем объясняется устойчивость пары рифмующихся слов. Они выступают в роли опорных понятий, во многом определяя смысловое соотношение структурных компонентов высказывания. Сюда относятся рифмы чаю-скучаю, чаю-осерчаю. Наличие формульных сочетаний заметно облегчает работу импровизатора. В рамках молодежной игры комбинирование устойчивых текстовых компонентов позволяет исполнителю индивидуализировать свое высказывание, принимая деятельное участие в происходящем обмене частушками.

Традиционное для народной лирики использование символической образности в частушках не просто оттеняет лирическое переживание, но и является составной частью высказывания. Между ней и сообщением о конкретном факте игровых взаимоотношений обнаруживаются различные виды смысловой связи. Это может быть последовательно раскрывающаяся любовная коллизия, между образной и реальной частями высказывания прослеживаются причинно-следственные отношения, или же обе части сравниваются друг с другом. И вместе с тем частушка остается привержена традиционному для народной лирики приему символического параллелизма. Указанные виды смысловой связи в немалой степени определяют характер разворачивающегося перед слушателями драматического действа.

Употребление в частушках метафоры и сравнения позволяют не ощущать стереотипности выражения любовных переживаний. Так, например, посредством метафор представляется возможным разыграть перед слушателями ситуацию угощения. Сравнение же позволяет создать эффектность привычного сопоставления чаепития и любовного переживания. Восприятие чая народным сознанием выражается в стоящих рядом с реалией эпитетах. Они немногочисленны, тем не менее в них обозначены наиболее существенные признаки и свойства напитка.

Во второй главе «Сласти» содержится системное описание поэтических функций конфеты и пряника, устанавливается их соотношение с игровой и обрядовой стороной народной жизни, выявляются связанные с гостинцами

абстрактные представления.

Признаки и свойства. Лакомства - это преимущественно сласти. Они составляют значительную часть гостинцев жениха23. Категория сладкого является аспектом художественного воспроизведения действительности. Она реализуется в образности, находит свое выражение в поэтических приемах народной лирики24. Сладкое соотносится с любовным переживанием, и в частушках лакомства также вовлечены в круг любовных взаимоотношений милых.

Я люблю ужасно сладости, Без его мне жизнь не в радости25.

Частушка опирается на бытующее в традиции восприятие сладкого. В соответствии с этим конфеты и пряники играют одну и ту же роль в любовных взаимоотношениях парня и девушки.

Конфета и пряник в конце XIX - начале XX веков служили угощением в кругу девушек и парней26. В частушках это самые распространенные виды угощения. Упоминающиеся сорта конфет и выпечки соответствуют имевшим распространение в крестьянской среде видам кондитерских изделий27. Частушки сохраняют отношение к гостинцам как предметам роскоши, однако основополагающее значение для них имеют вкусовые качества. Они ассоциируются с любовными переживаниями, а потому отражают эстетическое восприятие угощения (конфета сладкая, медом налитая, вредная и др., пряник медовый, сахарный, сухой и др.).

Игровая и обрядовая основа угощения. Употребление лакомств осмысляется в двух аспектах: с одной стороны, это угощение, а с другой -подарок. Ими «угощают», «потчуют», «кормят», но вместе с тем они «дарятся», «даются». К тому же в частушках конфета и пряник ассоциируются с более обширной сферой традиционных представлений, чем это предусматривает обрядовая ситуация.

Частушечное высказывание выявляет опорные моменты молодежных взаимоотношений. Выступающее здесь лирическое «я» лишь отсылает к традиционным аспектам молодежной коммуникации. Выбор той или иной линии поведения позволяет исполнителю обозначить собственную позицию в

23 См. об этом: Зорин Н.В. Русский свадебный ритуал. - М., 2001. С.146.

24 См., например, Колпакова Н.П. Лирика русской свадьбы. - Л., 1973. № 173. С.92 и № 313. С.158; Собрание народных песен П.В. Киреевского. Записи П.И. Якушкина/Подг. текстов, предисл. и комм. З.И. Власовой. Т.1. - Л., 1983. № 340. С. 159-160.

25 Сборник великорусских частушек. № 1340.

26 См. об этом: Лаврентьева Л.С. Хлеб в русском свадебном обряде//Этнокультурные традиции русского сельского населения XIX — начала XX в. - М., 1990. Вып.2. С.9, Морозов И.А., Слепцова И.С. Круг игры. С.110.

27 См. об этом: Ефименко П.С. Материалы по этнографии русского населения Архангельской губернии. Часть I. Описание внешнего и внутреннего быта. - М., 1877//Труды Этнографического отдела имп. Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете. - М., 1877. Кн.У. Вып.1. С.70-71.

сложившихся обстоятельствах. И вместе с тем он неизменно следует установленным традицией «правилам» игрового общения молодежи. Так, чем задорнее звучит частушка, тем больше внимания рассчитывает привлечь себе девушка в кругу молодежи.

Чернобровый развлекает, Я и слушать не хочу, Пускай конфеты покупает, Я над ним похохочу28.

Частушечное высказывание носит условный характер, скрывая за собой истинные намерения исполнителя. Прослеживающаяся в тексте интерпретация угощения обусловлена спецификой игровых форм поведения. В соответствии с этим смысл частушечного высказывания может быть адекватно воспринят только с учетом его контекстных связей.

Художественное воспроизведение угощения лакомствами концентрирует в себе суть игровых взаимоотношений парня и девушки. Заложенный в нем традицией смысловой потенциал значительно глубже любого истолкования любовной коллизии. Поэтому та или иная частушка может быть приложена ко многим обстоятельствам. Угощение лакомствами интерпретируется на различных уровнях молодежной коммуникации. В частушечном тексте оно становится формой эстетического отношения к действительности.

Рассматривая частушку в контексте игрового поведения молодежи, а также сопоставив ее с актуальными для молодежной среды фольклорными жанрами, автор делает вывод о том, что характерный для частушки широкий охват явлений действительности, созвучие различным аспектам народного знания позволяют ей «переключаться» на бытующие в традиции способы отражения действительности. По аналогии со свадебными жанрами, частушка фиксирует события игрового ухаживания, использует традиционное для народной лирики иносказательное изображение любовных взаимоотношений, сосредотачиваясь именно на лирических переживаниях. Содержащееся здесь художественное обобщение дает возможность инсценировки события и в то же время позволяет исполнителю выйти на такой уровень взаимоотношений со слушателями, когда установившийся контакт затрагивает самые сокровенные мечты и желания и вводит их в пространство традиционных форм молодежной коммуникации. Представленная в частушке любовная коллизия — это уже не только установленное традицией пересечение поведенческих линий стереотипных образов «жениха» и «невесты», но и столкновение интересов живых участников любовных свиданий. Содержащееся в частушках то или иное восприятие угощения находится в зависимости от переживаний исполнителем обстоятельств игрового ухаживания.

Частушка отражает те ролевые установки поведения игралыциков, которые не выражаются посредством действий в процессе игрового общения

28 Архив кафедры русского устного народного творчества МГУ им. М.В. Ломоносова, ФЭ 08:9430.

молодежи. Так, в исполняемых девушкой частушках ролевое поведение парня мыслится в категориях, присущих стереотипному женскому восприятию происходящих событий.

Я за то люблю Семена, Что головушка смирена, И рубашка клетками, И всегда с конфеткамъг'.

Подобную форму обозначения своего отношения к парню-жениху встречаем в свадебных величальных песнях. С другой стороны, запечатленное в частушке любовное переживание возвращает к художественному миру необрядовых лирических песен.

Что ты, милый, редко ходишь, Видно, речка глубока. Карамели мало носишь. Видно, нужда велика50.

Выявление различных способов отражения любовных взаимоотношений позволяет автору сделать вывод о присущей частушке многосторонности воспроизведения действительности, что в свою очередь приводит к использованию художественных приемов и средств иных фольклорных жанров. И вместе с тем подобная «экспансия» ничуть не умаляет своеобразия частушки как жанра, обладающего оригинальными, идейно-эстетическими принципами подхода к отражению действительности.

Свадебная семантика парных взаимоотношений в частушках отражается в виде непосредственной фиксации значения угощения лакомствами {...Конфеты ела, говорила,/Выйдешь замуж за меня31) или же путем иносказательного замещения любовного сближения {...За деревней лес густой,/Покушаем конфеточек12). Любой из предложенных вариантов интерпретации взаимоотношений милых свидетельствует о сложной взаимосвязи изучаемого нами жанра с различными феноменами традиционной действительности.

Осуществляющееся в свадебном обряде совместное угощение врачующейся пары также ложится в основу картин любовных взаимоотношений милых в частушках. Их изучение позволяет автору сделать вывод о том, что в подобных случаях разделение лакомств становится эстетически значимым

29 Частушки в записях советского времени. № 1048.

30 Архив кафедры русского устного народного творчества МГУ им. М.В, Ломоносова, ФЭ 09:0765.

31 Заиграла с переливом хвойнинская хромочка/Сост., вст. ст., нотация напевов и комм. Н.Б. Бобровой. - Вел. Новгород, 2000. С.52.

32 Архив кафедры русского устного народного творчества МГУ им. М.В. Ломоносова, ФЭ 04:9495.

жестом, переносится на уровень абстрактных представлений, которые определяют духовное содержание отношений между милыми, С ним связываются проявление любви и дружбы. Это позволяет соотнести частушку с пословицей33 или же афоризмом. Выражающиеся в частушках нравственные ориентиры свидетельствуют о том, что угощение лакомствами рассматривается с точки зрения его эстетической ценности, а значит, обладает самодостаточностью и может выступать в качестве критерия оценки действительности. В этой связи удовольствие от съедаемых гостинцев в свою очередь начинает соотноситься с ухаживанием милого.

Все бы ела, все бы ела

Пирожки да шанечки.

Все бы с дролечкой гуляла

В будни бы и в празднички'^.

Отражающееся в частушках художественное освоение действительности позволяет проследить, как осознается происходящее самими исполнителями.

В молодежной среде сласти выступают и в качестве вручаемых друг другу небольших предметов-подарков. Присваивающийся им статус позволяет соотносить их с другой парадигмой традиционных представлений. Хотя, как и в случае с угощением, частушки фиксируют обрядовое значение отдаваемой реалии, она идентифицируется уже как залог или задаток. В частушечном высказывании это способ обозначения сложившихся обстоятельств и в то же время это творческая деформация ситуаций игрового ухаживания, составление новой событийной канвы молодежных взаимоотношений.

Ярко проявляющая свой темперамент маска создает динамику эстетически значимых форм ухаживания. Творческий подход к воспроизведению культурного сценария одаривания позволяет исполнителю вкладывать в частушечное высказывание ту или иную оценку происходящим событиям. Участие сластей в отношениях милых обладает глубинными мотивациями, а потому - становится поводом для дальнейших импровизаций. Так, это может выражаться в связанной с угощением возможности «гулять» или же «загулять», получение гостинцев интерпретируется как «воровство». Для исполнителя данная игра со слушателями является способом утвердить свое «я» в молодежном социуме и в то же время санкционировать подобное выступление посредством ассоциирующихся с ним традиционных представлений. В процессе игрового общения девушек и парней это дает возможность привлечь внимание к своей персоне, а значит, помочь себе достигнуть поставленной традицией жизненной цели. Именно установка на оригинальность частушки способствует достижению исполнителем успеха на гулянии, и все же он формулирует свое высказывание в соответствии с общепринятой формой игрового общения.

Мы сидели на обман,

33 См. об этом также: Лазутин С.Г. Русская частушка. С.219-248.

34 Архив кафедры русского устного народного творчества МГУ им. М.В. Ломоносова, ФЭ 09:8824.

Опорожнили карман. Все конфетки обрала, Полоротым назвала35.

«Вольная» трактовка событий есть ни что иное как творческое возвращение к традиции, и именно в этом заключается суть «обмана». Предлагаемый исполнителем способ интерпретации угощения продуцируется и в то же время становится обоснованием его традиционного значения. Ассоциирующиеся с гостинцами аспекты народного знания позволяют выявить различные нюансы взаимоотношений милых, дают возможность дать им соответствующую оценку. Частушечные высказывания заполняют собой пространство молодежной игры, тем самым концентрируют в себе суть взаимоотношений парня и девушки.

Эстетика, 1. Угощение сластями в контексте поэтической образности. Традиционный подход к угощению способствует тому, что сласти вводятся в соответствующий поэтический контекст. Это проявляется в довольно ограниченном наборе образных-сопоставлений, отражающих в себе восприятие свойств лакомств. Так, соединительная семантика угощения выражается посредством все той же метафоры «присушить», которая иллюстрировала воздействие чаепития. При этом исполнитель пользуется бытующими в народной лирике формулами и может составить практически любую их комбинацию. Создающаяся образная картина обладает мощным смысловым потенциалом, и в то же время сочетания формул указывают на те его аспекты, которые позволяют точно уловить суть частушечного высказывания.

Художественный образ содержит в себе обобщение ассоциирующегося с ним фрагмента традиционного знания, и его появление в поэтическом тексте носит репрезентирующий характер. Упоминание конфеты получает самостоятельную эстетическую ценность, поскольку в частушках оно замещает собой ситуацию угощения.

Конфетка моя - незакушенная, Сердечко мое незасушенное36.

Воспроизводящаяся в частушках картина угощения является емким сообщением об участии в игровом ухаживании. Она фиксирует значимые фрагменты игрового общения и в то же время соответствующим образом интерпретируется. Сюда относятся поцелуи, утирание платком, которые в народной традиции являются иносказательным выражением любовного сближения37. Художественное мышление основывается на глубинной взаимосвязи различных аспектов игрового ухаживания, и их сочетание в частушках выглядит как намек, значение которого раскрывается в контексте традиционного знания.

Частушки отражают в себе различные фрагменты народной жизни. Анализируя варианты поэтического использования лакомств и сопоставляя их с

35 Частушки в записях советского времени. № 2114.

36 Сборник великорусских частушек. № 3724.

37 Морозов И.А., Слепцова И.С. Круг игры. С.365.

употреблением гостинцев в календарном цикле, на свадьбе, при проводах в армию, автор делает вывод о том, что перед нами интерпретация обрядовых действий.

2.Тенденции употребления поэтической образности. Картина угощения может полностью замещать собой прямое высказывание, при этом на основе традиционной символики в частушках создается множество аналогичных ей по семантике образных сочетаний. Среди них обращает на себя внимание перебрасывание конфет за реку38. И все же изучение частушек, содержащих в себе картину переправы через водораздел, свидетельствует о том, что ее значение практически стерто многообразием ассоциирующихся с ней сочетаний образов39. Это позволяет говорить не о забвении, а о трансформации символики в соответствии с эстетическими установками жанра40. С другой стороны, проведенное автором сопоставление содержащих в себе образ тающей конфеты частушек выявляет отражающуюся в них неразрывную взаимосвязь традиционного восприятия действительности и реального жизненного окружения. Многообразие его явлений заставляет обращаться к уже существующим в народной поэзии формам художественного отражения действительности, но с другой стороны, они оказываются слишком тесны для жизненной мозаики, а потому допускают многозначность истолкования. При этом угощение лакомствами по-прежнему остается способом иносказательного замещения любовных взаимоотношений. В процессе игрового общения это способ обозначить свою причастность к любви с милым, намек, опирающийся на общепризнанное обозначение парных отношений. При этом само частушечное высказывание может касаться различных аспектов игрового ухаживания.

Дорога моя товарка,

Мы с тобой не робки.

Дороги конфеты ели

По г/елой коробке41.

Выражающееся в частушке непрямое свидетельство об отношениях с ухажерами внешне аналогично иносказанию, однако оно не обладает характерной для символики строгой смысловой определенностью, а потому может включаться в различные контексты. Здесь намечается тенденция к расширению функционирования образности, подразумевающая возможность подобрать поэтический эквивалент жизненным обстоятельствам. Но поскольку сфера интересов участника гуляния не выходит за рамки общепринятых норм

38 Архив кафедры русского устного народного творчества МГУ им. М.В. Ломоносова, ФЭ 01:0685.

39 О символике переправы через водораздел см.: Потебня A.A. Переправа через воду как представление брака//Потебня A.A. Символ и миф в народной культуре. - М., 2000. С.419-432.

40 Ср. с: Зырянов И.В. Поэтика русской частушки. С.81-82.

41 Ох! Любовь, ты любовь! С.34.

игрового общения, исполняемые им частушки отражают в себе традиционное восприятие ухаживания.

Вкусовые качества гостинцев - результат художественного обобщения испытываемых чувств. Принадлежа категории сладкого, конфета и пряник по традиции соотносятся с любовным чувством, поэтому, если в отношениях милых наступает кризис, лакомства делаются неприятными на вкус и даже вредными. Частушечное высказывание затрагивает сферу лирических переживаний, и создающаяся образная картина не всегда соответствует логическому мышлению. В частушках идет постоянный поиск оригинальных способов обозначения любовных коллизий, и здесь проявляется личная заинтересованность участника гуляния в производимом им эффекте на слушателей. Он формулирует свою мысль, однако поэтический вымысел находится в рамках традиции и выражается в создании все новых и новых реализаций культурного сценария угощения. Сюда относится возможность подавиться пряником, а также «приевшиеся» конфеты. Разговорный стиль частушечного высказывания способствует новым поэтическим «находкам», а фоновая взаимосвязь с традицией придает им обоснованность и устойчивость. В соответствии с этим та или иная образная картина закрепляется в сознании исполнителей.

В частушках восприятие сладкого неотделимо от чувства любовной симпатии, что позволяет соотносить его, например, с интерпретацией лакомств в рукописном девичьем альбоме. Однако в частушках отражается динамика игрового общения, а потому диктуемое традицией позитивное отношение к получаемому лакомству сменяется его негативным восприятием.

Я страдала с ним до свету

За несчастную конфету*1.

Невозможность выйти за рамки исстари сложившихся жизненных форм компенсируется многообразием их поэтических интерпретаций, позволяющих представить регламентированный ход событий так, как он протекает применительно к участнику гуляния. То или иное восприятие угощения свидетельствует о приобретенном им жизненном опыте. Частушечное высказывание - это не просто проигрывание знакомых ситуаций, но и их переживание исполнителем. Маска игралыцика обнаруживает черты живой личности, охватывает сферу ее интересов, чувств и предпочтений. Перед нами один из способов проявления личного начала в традиционном поэтическом творчестве.

И вместе с тем частушка опирается на традиционную эстетику. Содержащееся в частушечных высказываниях представление о сладком свидетельствует о реализации глубинного смысла поэтической образности. Исполняемый текст, помимо естественных обстоятельств его произнесения, оказывается вовлечен в контекст народной культуры. Заявленные в частушках ценностные ориентиры представляют собой художественный синтез связанных с гостинцами

42 Архив кафедры русского устного народного творчества МГУ им. М.В. Ломоносова, ФЭ 05:2287.

устойчивых представлений, а значит, способствуют творческому приобщению исполнителя к полноте традиционного знания.

3. Угощение сластями как обозначение манеры поведения. Разыгрывающиеся в процессе молодежного общения любовные коллизии переносятся на уровень чувств, пристрастий, стремлений и оценок, а значит, на переднем плане выступает лирическое «я». Возникающий образ по традиции стереотипен, однако разнообразие свойственных ему эмоциональных проявлений передает живую динамику молодежной игры. В соответствии с этим частушечное высказывание также обнаруживает осуществляющееся комбинирование случайностей и констант. Различные оттенки переживаний всякий раз придают своеобразный колорит разыгрываемому перед зрителями действу, оказывают эстетическое воздействие на слушателей. В процессе молодежного общения звучащий текст соотносится с обстоятельствами игрового ухаживания и тем самым получает дополнительный смысловой объем. Лирическая миниатюра «достраивается» за счет обнаруживающихся контекстных связей. Это позволяет визуализировать возникающий в воображении слушателей образ, фокусируя его на находящемся в центре всеобщего внимания исполнителе.

Я у Коли в коридоре Каблуками топала. Хотя Колю не любила, Но конфеты лопала43.

Разыгрываемая перед зрителями роль дает возможность импровизировать. Выражаемая от лица лирического «я», а значит, пропущенная через личность исполнителя, поэтическая интерпретация традиционного поведенческого норматива преобразуется в «свободное» волеизъявление, становится проявлением темперамента маски. И здесь стирается ощущение ограничивающего влияния традиции. Создаваемый в момент исполнения текста образ привлекает своей независимостью, хотя он не выходит за грань традиционного мировосприятия. Угощение лакомствами становится формой художественного отражения действительности, а обращенность к слушателям является основанием для разыгрывания подобных действий. Исполнитель предлагает то или иное прочтение ролевого поведения маски, и происходящий в молодежном кругу коммуникативный процесс реализуется как живой диалог участников гуляния.

Особенности формальной организации частушек. Наблюдения над художественной формой содержащих упоминание сластей частушек позволили автору выявить ряд особенностей творческого процесса создания текстов.

Прежде всего, меняется набор связанных с лакомствами поэтических формул. В их составе встречаются имена, которые позволяют ассоциировать частушку с конкретными участниками гуляния. Частушечные высказывания не только акцентируют внимание на взаимоотношениях девушек и парней, но

43 Сказки, песни, частушки, присловья Ленинградской области, записанные В. Бахтиным. -Л., 1982. №606.

стимулируют их дальнейшее развитие. Включение в формульные сочетания имен создает эффект непринужденного сообщения о своих отношениях с милыми.

Я любила Ваню летом, Он кормил меня конфетам; Люблю Фединъку зимой — Садился рядышком со мной44

Если упоминание имени ухажера вводит в определенные рамки обстоятельств, то более обобщенное обращение к милому, подруге, куме дает неограниченные возможности воспроизведения частушки. На гулянии подобное отнесение к адресату может носить и условный характер (например, Наливай, мамаша, чаю...л5) - это также способ разыграть перед зрителями выбранную для себя роль.

В посвященных угощению сладостями частушках обнаруживается свой набор устойчивых рифм, во многом определяющих своеобразие создающихся поэтических миниатюр. Они участвуют в формировании формульных сочетаний. Этим обусловлено сходство черт и повторяемость структурных компонентов создающихся в частушках образных картин.

Использование знакомых формульных сочетаний позволяет сосредоточиться именно на субъективной части частушечного высказывания, и именно она оказывается актуатьна в коммуникативном процессе. Возможность совмещать регулярно повторяющиеся и подвижные части высказывания открывает простор для импровизаций. Автором изучается совмещение устойчивых зачинов и различных сообщений, а также способ варьирования начальных строк при неизменном последующем высказывании.

Исполняющаяся в молодежном кругу частушка содержит в себе образную картину взаимоотношений милых и, воздействуя на воображение слушателей, тем самым преодолевает однообразность манеры выступления. Комбинирование формульных сочетаний, с одной стороны, позволяет варьировать частушечные высказывания, а с другой - опирается на устойчивые поэтические схемы построения куплета и тем самым способствует упорядочиванию многообразия жизненных впечатлений, введению их в рамки традиции. Список рифмующихся пар при этом весьма ограничен. Однако на их основе создается множество картин, лежащих в основе выступления маски. Так возникает объемное представление о совершаемом ей «поступке». В зависимости от обстоятельств исполнения текста, образная картина может выступать в роли «декорации», выражать эмоциональное состояние лирического «я». Возможны и другие варианты. Поскольку огромное значение придается комбинированию формульных сочетаний, создающийся эффект неожиданности является частью разыгрываемого театрального действа. И в целом мы можем сказать, что формирующееся исполнителем частушечное высказывание находится под влиянием внетекстовых факторов. Данная

44 Сборник великорусских частушек. № 1917.

45 Там же. №2103.

взаимосвязь и составляет основу его эстетического воздействия на окружающих.

Варьирование внутри рифмующейся пары приводит к изменению характера частушечного высказывания. Автором изучается смена таких созвучий, как конфеточка-малолеточка, табуреточка-конфеточка. Сопоставление опирающихся на них частушечных высказываний выявляет информативную функцию звуковой организации текстов.

В основе связанных с угощением частушек может лежать символический параллелизм, воплощающий в себе привычное значение поэтической образности (У меня в кармане роза/Расцвела букетами..,46), причем создающаяся образная параллель может носить и бытовой характер {На окошечке герань/Расцвела букетами,..47).

Явления окружающей действительности становятся поводом для импровизаций, и в частушках заметно изменяется характер использования поэтической образности. На основе символического параллелизма возникает параллелизм образный48, основывающийся уже на принципе аналогии. В подобных случаях акцент делается не на глубинную взаимосвязь образной и реальной параллелей, а на их прямое сопоставление.

Будет, будет, я поела Лампасси кислого. Будет, будет, полюбила Из праеленья писаря49.

Каждый оттенок эмоциональных переживаний требует соответствующую «иллюстрацию», и все же образные картины угощения всякий раз позволяют рассматривать данное сопоставление в контексте традиционных представлений. Подборка образных соответствий - это проявление творческого потенциала личности, отражение ее стремления занять позицию в привычных формах игровых коммуникаций.

Эстетическое восприятие угощения позволяет исполнителю подобрать то или иное образное воплощение традиционного знания. Чувство досады соотносится с таким прочтением сценария угощения, как Я не столь конфет приела,/Сколько чаю припила...50, выражаемое пренебрежение к парням находит свое воплощение в образе приевшегося лакомства, а благожелательное отношение лирического «я» к ухаживанию дает повод для традиционного сопоставления лакомства с милым. В соответствии с этим определяется композиция частушечного высказывания.

46 Архив кафедры русского устного народного творчества МГУ им. М.В. Ломоносова, ФЭ 04:9186.

47 Ох! Любовь, ты любовь! С. 174.

48 См. об этом: Лазутин С.Г. Русская частушка. С. 120.

49 Марков Д.А. Частушки, собранные в Ветлужском уезде Костромской губернии//Известия Общества археологии, истории и этнографии при имп. Казанском университете. 1907. Т.ХХШ. Вып.2. № 7.

Зырянов И.В. Прикамские посиделки. - Пермь, 1994. С. 120.

Сочетание в частушках образа милого и лакомств может быть выражено и посредством сравнения. По отношению к сладостям данный поэтический прием употребляется чаще, чем для чаепития. Сладкий - значит милый, и это привычное соотнесение ложится в основу «рассуждений» исполнителя.

Свойственная частушке способность вмещать в себя различное содержание сочетается со смысловой цельностью входящих в ее состав формульных сочетаний, устойчивостью композиционных приемов, а также других способов формальной организации текста. Широкий диапазон отражающихся в частушках явлений действительности подразумевает использование уже накопленных «ресурсов», но дальнейший процесс развития поэтической системы жанра прослеживается лишь в тех текстах, которые делают акцент на традиционном подходе к игровому ухаживанию.

Метафора свидетельствует о гибкости традиционного восприятия действительности. Данный поэтический прием в частушках позволяет судить о присущем исполнителям подходе к традиционному знанию. В частушках бытует - множество метафорических обозначений одного и того же совершаемого с лакомствами действия, метафора во многом определяет состав поэтических функций реалий. Через ее посредство выявляется то, как участвующая в игровом общении личность использует традиционное знание, чтобы выразить присущее себе восприятие фактов действительности.

Соотносящиеся с конфетой и пряником эпитеты выявляют многоаспектность их поэтической интерпретации в частушках. Внимание акцентируется на определяющих специфику данных видов угощения признаках и свойствах, и вместе с тем лакомства наделяются чертами, характерными для многих поэтических реалий (конфета, например, бурдовая). Это обусловлено эстетикой поэтического канона частушки, и оригинальность черт реалий сочетается с единством их традиционной интерпретации.

В заключении обобщаются результаты проделанной работы, и автор делает вывод о том, что частушки отражают бытующие в народе представления об угощении и о его роли во взаимоотношениях молодежи. Каждая из изученных реалий соотнесена с традиционными представлениями, что определяет ее бытование в частушечных текстах. Она демонстрирует свой набор значимых для нее признаков и свойств и соотносится со своими реальными прототипами.

Творческий процесс создания частушечного текста обнаруживает точки соприкосновения с тремя доминирующими для него аспектами традиционной культуры. Это народные воззрения, существующий в традиции опыт художественного отражения парных взаимоотношений, а также игровая действительность, которая и порождает возможность частушечного высказывания. Частушка восприняла и синтезировала различные аспекты традиционной культуры, представила народное знание в процессе его живого бытования.

Частушка вырабатывает собственный подход к художественному воспроизведению жизненного многообразия. Она идет по пути обобщения значения поэтической образности, что позволяет ей находить соответствие практически любым фактам действительности. Для частушки характерна ярко

обозначившаяся тенденция к реалистичности, и вместе с тем это художественное суждение о жизни. При этом поэтический текст находится в неразрывной связи и с драматизмом его исполнения, что во многом определяет его эстетическое воздействие на слушателей.

Сквозь стереотипную маску игралыцика проступают черты живой личности, носителя традиционного типа сознания. Органично сочетаясь с присущим ему восприятием действительности, частушка делает неощутимой грань между условностью поэтического текста и естественными для исполнителя жизненными нормативами. Прослеживающаяся в частушках художественная интерпретация угощения становится закономерным развитием сценария молодежных взаимоотношений.

Результаты предпринятого автором исследования свидетельствуют о том, что перед нами жанр, обобщивший в себе значимые аспекты народного знания и отразивший пути перехода к новым способам его поэтической интерпретации. Его дальнейшее изучение позволит выявить закономерности развития народного творчества, а также проследить происходящий при этом поиск способов художественного выражения внутреннего мира человека, осмысляющего себя в контексте традиционной культуры.

По теме диссертации были сделаны следующие публикации:

1. Особенности функционирования частушечного символа: содержательный и формальный аспекты//Славянская традиционная культура и современный мир. Сборник материалов научной конференции. — М., 2005. Вып.8. С.151-171

2. Специфика предметной символики в частушках//Г1оэтика фольклора. Сборник статей. К 80-летнему юбилею профессора Владимира Прокопьевича Аникина. - М., 2005. С.89-100.

3. Семантика модных новинок в частушках//Славянская традиционная культура и современный мир. Сборник материалов научной конференции. -М., 2006. Вып.9. С.226-238.

к исполнению 02/08/2006 Исполнено 03/08/2006

Заказ № 527 Тираж: 75 экз.

ООО «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 Москва, Варшавское ш., 36 (495) 975-78-56 (495) 747-64-70 www.autoreferat.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Симакова, Мария Сергеевна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. Чай

1. Признаки и свойства

2. Обрядовая и игровая основа угощения

3. Эстетика

4. Особенности формальной организации частушек

5. Выводы

ГЛАВА 2. Сласти

1. Признаки и свойства

2. Игровая и обрядовая основа угощения

3. Эстетика

4. Особенности формальной организации частушек

5. Выводы 146 ЗАКЛЮЧЕНИЕ 150 БИБЛИОГРАФИЯ 153 ПРИЛОЖЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

1. Основные проблемы изучения жанра

Исследование частушек началось практически одновременно с их распространением в народной среде. Многие видели в них совершенно новое явление1, и вместе с тем частушку сопоставляли с издавна бытующими в народе фольклорными жанрами, а потому приписывали ей более раннее происхождение2. Мнения разошлись, однако исследователи единодушно отметили новаторство частушки по сравнению с привычными в народной среде песенными формами. Внимание привлекла проблема генезиса жанра.

Новые результаты исследований сделали очевидным то, что сходство частушки с другими фольклорными жанрами не дает еще права говорить об их генетической преемственности. Попытка решить проблему с учетом исторического развития жанров народной поэзии была предпринята С.Г. Лазутиным4. Однако подход ученого в значительной степени носил формальный характер, что позволило И.В. Зырянову оспорить результаты исследования5. И уже в наше время Н.В. Дранникова предложила концепцию полигенетического происхождения частушки . Весьма интересно, что ей

1 Успенский Г.И. Новые народные стишки (из деревенских заметок)//Полное собрание сочинений. T.XII. - М., 1953, Зеленин Д.К. Новые веяния в народной поэзии//Зеленин Д.К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре. 1901-1913/Вст. ст. Н.И. Толстого, сост. A.JI. Топоркова, подг. текста Т.А. Агапкиной, комм. Т.А. Агапкиной, J1.H. Виноградовой и др. - М., 1994, Перетц В.Н. Современная русская народная песня. - СПб., 1893, Смирнов H.A. Русские народные песни новейшего времени. - СПб., 1895.

2 Балов А. Экскурсы в область народной песни. II. Коротенькие песни и припевки//Этнографическое обозрение. 1987. № 94, Соболевский А.И. Рецензия на брошюру Зеленина Д.К. «Новые веяния в народной поэзии»//Литературный вестник. 1902. Кн. 3. Позже эту точку зрения разделяли: Флоренский П.А. Собрание частушек Костромской губернии Нерехтского уезда. - Кострома, 1909. С.8, Симаков В.И. Что такое частушка? К вопросу о ее историческом значении в народном обиходе. -М., 1927. С.5.

3 Соболев П.М. К вопросу о ритмико-метрической структуре частушки//Художественный фольклор. - М., 1927. Кн.П - III. С.132, Розенфельд Б.Л. К вопросу о происхождении и формировании жанра современной частушки//Художественный фольклор. - М., 1929. Кн. IV - V. С. 177.

4 Лазутин С.Г. Русская частушка. Вопросы происхождения и формирования жанра. - Воронеж, 1960.

5 Зырянов И.В, Поэтика русской частушки. - Пермь, 1974.

6 Дранникова Н.В. Формирование жанра частушки как один из этапов развития народной поэзии (на материале Архангельской области). Дисс. на соиск. уч. ст. канд. филол. наук. - М., 1994. Цит. по: учитываются не только стилистические особенности жанра, но и сфера его функционирования в народной среде. Предложенная концепция, безусловно, станет отправной точкой для дальнейших исследований. Вполне очевидно, что изучение данной проблемы подразумевает введение частушки в широкий контекст явлений традиционной культуры.

В настоящее время мы обладаем значительным количеством записей частушек. Собранный материал позволяет судить о процессе становления жанра, а также о его последующем развитии. Уже первые сборники отразили тематическое разнообразие частушек, а также их широкое распространение в народной среде7. В статье П.А. Флоренского, предваряющей собранную им коллекцию, была затронута проблема сложности интерпретации частушки, взятой в отрыве от контекста исполнения . Эта мысль отражает реальный опыт работы с обширным корпусом текстов в целях систематизации и классификации собранного материала.

С течением времени расширяется работа по собиранию текстов, выходит множество частушечных сборников9. Частушки публикуются и в общих сборниках по фольклору, в газетах и журналах. Было издано несколько антологий10. Особенную ценность представляет подготовленный З.И. Власовой и A.A. Гореловым сборник «Частушки в записях советского времени»11. Он включает в себя более восьми тысяч записанных во многих районах страны и научно прокомментированных текстов и дает довольно

Дранникова Н.В. Частушка на Севере. Генезис и эволюция жанра//Фольклор Севера. - Архангельск, 1998. С.63.

7 Зеленин Д.К. Песни деревенской молодежи. - Вятка, 1903. Кстати, им же издан и Сборник частушек Новгородской губернии//Этнографическое обозрение. 1905. № 2-3, Флоренский П.А. Собрание частушек. М., 1909, Князев В.В. Жизнь молодой деревни. Частушки-коротушки С.-Петербургской деревни. - СПб., 1913, Симаков В.И. Сборник деревенских частушек. - Ярославль, 1913, Елеонская Е.А. Сборник великорусских частушек. - М., 1914.

8 Флоренский П.А. Собрание частушек Костромской губернии Нерехтского уезда. - М., 1989. С.11.

9 Князев В.В. Современные частушки 1917-1922гг. - М., 1924, Колпакова Н.П. Частушки Ленинградского фронта. - Л., 1943, Зырянов И.В. Вишерские частушки. - Пермь, 1958, Архангельская В. Саратовская частушка. - Саратов, 1961, Частушки Черноземья/Под ред. С.Г. Лазутина, А.И. Кретова. - Воронеж, 1970.

10 Сидельников В.М. Русская частушка. - М., 1941, Русские частушки/Предисл. и отб. текстов Н.И. Рождественской, С.С. Жислиной. - М., 1956, Селиванов Ф.М. Частушки. - М., 1990 и др.

11 Частушки в записях советского времени/Изд. подг. З.И. Власова, A.A. Горелов. - М.-Л., 1965. полное представление о частушечном репертуаре советского времени. Содержащийся в приложении предметный указатель значительно облегчает поиск нужного материала. В настоящее время по-прежнему собирается фактический материал, выходят сборники, среди которых многие носят региональный характер12. Данные коллекции отражают местный репертуар исполнителей, возможности проникновения в частушки подробностей быта населения отдельных территорий. И в целом собранные материалы дают представление о жанровой специфике частушки, отражают особенности ее бытования в народной среде.

Проблема идентификации подлинной народной частушки возникла в советский период изучения жанра, когда в деревнях распространилось множество «самодеятельных» куплетов, нередко служивших формой агитации. Это послужило поводом для критического подхода к встречающемуся в сборниках материалу . В этом отношении весьма показательна статья В. Бокова «О народной частушке, ее издателях и фальсификаторах»14. Автор ставит вопрос о критериях фольклорности жанра, при этом совершенно очевидно, что возможность отличить народную частушку от сочиненного куплета основывается на детальном исследовании особенностей ее поэтического стиля. Это в свою очередь заставляет обратиться к изучению элементов ее художественной формы.

Учеными было проведено глубокое и всестороннее изучение поэтики частушки. Еще первые исследователи отметили ее сходство с поэтикой лирических песен, обратили внимание на роль символики в изучаемом жанре,

12 Нерехтские частушки/Вст. ст., сост. подг. текстов и комм. A.B. Кулагиной. - Нерехта, 1993, Православные священники - собиратели русского фольклора/Сост. A.B. Кулагина, В.Г. Смолицкий. - М., 2004, Русская частушка/Вст. ст., сост. A.B. Кулагиной. - М., 1993, Русские частушки/Сост. П.Ф. Лебедев. - Саратов, 1998, Любит, не любит. Частушки Зауралья/Сост., вст. ст. В.П. Федорова. -Б.м., 1996, Костин И. Заонежская частушка. - Петрозаводск, 2000, Ох, любовь, ты любовь! Частушки Западной Сибири/Сост. Г.М. Иванов. - Томск, 2002, Пойте все! Частушки Западной Сибири/Сост. Г.М. Иванов. - Томск, 2004 и др.

13 См., например: Буртин Ю. О частушках//Новый мир. 1968. № 1.

14 Боков В. О народной частушке, ее издателях и фальсификаторах//Литературный критик. 1939. № 8-9. целостность формы и присущую стилистическую неоднородность15. Сделанные наблюдения наметили перспективу для дальнейших исследований. Впоследствии были высказаны различные мнения об использовании частушкой символики и традиционного для народной лирики приема параллелизма. Так, П.И. Калецкий считает, что частушка «забывает» значение иносказательности и вместе с тем утрачивает свою смысловую функцию16. JI.C. Шептаев, С.Г. Лазутин отмечают свойственную частушке реалистическую направленность17. Последний также придерживается мнения о том, что символический параллелизм встречается в частушках очень редко и символическая образность переосмысляется в реалистическом плане18. И.В. Зырянов также обратил внимание на творческую переработку иносказательной образности, однако он в большей степени соотносит это явление с импровизационным характером жанра19. Свойственная частушкам тенденция к реалистичности и в то же время использование ею символики заставили исследователей поставить вопрос об эволюции поэтического стиля частушки, а вместе с тем предпринять изучение оригинальности ее поэтических приемов. Особенности употребления символики в частушках исследуются и в книге A.B. Кулагиной «Поэтический мир частушки» . Изучив обширный корпус текстов (20 ООО частушек), она приходит к выводу об излишней категоричности суждений о символике и параллелизме С.Г. Лазутина, соглашается с мнением A.A. Горелова о том, что в частушках наблюдается «кризис символики», на основе которого возникает лирический

15 Зеленин Д.К. Новые веяния в народной поэзии. С.30, Симаков В.И. Несколько слов о деревенских припевках-частушках. - СПб., 1913, он же: Что такое частушка?., Елеонская E.H. Страдания, пригудки, припевки, частушки//Этнографическое обозрение. 1910. № 3-4, Флоренский П.А. Собрание частушек. М., 1909. С. 18. Елеонская E.H. Страдания, пригудки, припевки, частушки. С.92-97. Елеонская E.H. Сборник великорусских частушек. C.XV.

16 Калецкий П.И. О поэтике частушки/УЛитературный критик. 1936. № 9. С. 192.

17 Шептаев JI.C. Советская частушка//Советский фольклор. - ГИХЛ, 1939. С.266, он же: Русская частушка//Русская частушка/Подг. текста и примеч. В. Бокова. - Л., 1950. С. 13. Лазутин С.Г. Русская частушка. С. 119.

18 Лазутин С.Г. Русская частушка. С. 118-119.

19 Зырянов И.В. Поэтика русской частушки. С.83, 84. Г ■

20 Кулагина A.B. Поэтический мир частушки. - М., 2000. - : , ! подтекст21. Таким образом, замеченный в частушках исследователями поиск новых средств художественного отображения действительности все еще требует детального изучения.

Художественная форма частушки детально исследуется в ряде статей и монографий . Однако же особенный вклад в изучение специфики жанра внесли фундаментальные исследования С.Г. Лазутина «Русская частушка. Вопросы происхождения и формирования жанра» и И.В. Зырянова «Поэтика русской частушки». С.Г. Лазутин рассматривает частушку с учетом закономерностей развития фольклора в XIX в., и представленные им в пятой главе жанровые особенности четырехстрочной частушки свидетельствуют о ней как о новом явлении в народной поэзии. И.В. Зырянов изучает частушку как традиционный и в то же время самобытный жанр. Его исследование вскрывает закономерности творческого процесса создания текстов, но многие из сделанных замечаний нуждаются в дальнейших разработках. Подход к частушке как системе поэтических средств, отграниченной и в то же время проницаемой по отношению к системе поэтических средств фольклора, был предложен A.B. Кулагиной23. Это позволяет исследовательнице сопоставить элементы мира частушек с их аналогами в былинах, балладах, исторических песнях, и результаты этого сопоставления приводятся в «Приложении».

Таким образом, поэтика частушек с течением времени подверглась всестороннему изучению, и к настоящему моменту мы обладаем рядом работ, дающих довольно четкое представление об особенностях стиля, поэтических

21 Там же. С.54.

22 Власова З.И О приемах композиции в частушках//Русский фольклор. T.V. - M.-JL, I960., она же: Частушка и песня. (К вопросу о сходстве и различии)//Русский фольклор. Т.ХИ. - J1., 1971., И. Клагге (Том) О композиции частушки//Русский фольклор. Т.ХИ. - JI., 1971., Астафьева JI.A. Сравнение в частушках//Фольклор как искусство слова. - М., 1975. Вып.З, она же: Эпитет в частушках//Фольклор как искусство слова. - М., 1980. Вып.4, Квятковский А. Ритмология народной частушки//Русская литература. 1962. № 2, Селиванов Ф.М. Эволюция способов рифмовки в частушках//Фольклор: поэтика и традиция. - М., 1982, Колпакова Н.П. Типы народной частушки//Русский фольклор. Т.Х. - M.-JL, 1966., Кретов А.И. К вопросу о происхождении частушечной серии «Яблочко»//Русский фольклор. T.XII. - J1., 1912., Кулагина A.B. Метафора в малых лирических жанрах славян//У Соловецкий форум: Архангельск в современном мире. -Архангельск, 1993 . 4.1, Рымарь P.M. Эпитет в русской частушке//Язык русского фольклора. -Петрозаводск, 1992. приемах, системе образности и т.д., а также об их эволюции в пределах жанра. Все же многое осталось до конца не решенным, и выявленные исследователями закономерности соседствуют с брошенными вскользь отдельными замечаниями.

Немало наблюдений ученых касалось свойственного жанру подхода к отражению действительности. Еще на начальной стадии изучения была отмечена импровизационная составляющая процесса создания частушек, присущий им лиризм и злободневность24. Однако недостаточная разработанность связанных с бытованием жанра теоретических аспектов, все еще неполная изученность фактического материала способствовали тому, что некоторые исследователи почти полностью отрицали роль коллективного начала в данной форме поэтического творчества . Поводом для подобных высказываний скорей всего послужило яркое проявление в частушках лирического «я», которое, с учетом специфики их исполнения, неизбежно ассоциировалось с личностью самого исполнителя. В дальнейшем данная точка зрения была отвергнута учеными . Так, И.В. Зырянов писал о диалектическом соотношении коллективного и индивидуального в частушках . И все же данная проблема требует более детальной разработки, поскольку она позволит обозначить роль личности исполнителя в процессе создания поэтических экспромтов.

При этом изучается и содержательный аспект частушечных текстов. Учеными было отмечено свойственное им тематическое многообразие и

23 См. об этом: Кулагина A.B. Поэтический мир частушки. С. 10.

24 Балов А. Экскурсы в область народной песни. С. 170, Зеленин Д.К. Новые веяния в народной поэзии. С.35. Успенский Г.И. Новые народные стишки. С.339.

25 Зеленин Д.К. Черты современного народного быта по частушкам//Русские ведомости. 1903. № 8. (Сравните с его рассуждениями о проблеме авторства применительно к частушкам в статье Новые веяния в народной поэзии. С.31.), Путинцев A.M. Народные песни нового времени. - Казань, 1908. С.5, Симаков В.И. Что такое частушка?. С. 15, Флоренский П.А. Собрание частушек. Кострома, 1909. С. 18, Чиж В.Ф. Психология деревенской частушки//Ученые записки Юрьевского университета. 1915. № 10.

6 См., например: Соколов Ю.М. Русский фольклор. - М., 1941, Зырянов И.В. Поэтика русской частушки и др.

27 См. об этом: Зырянов И.В. Поэтика русской частушки. С.119. отражение в них интересов участников гуляний . В частности, в статьях В.И. Симакова и П.А. Флоренского делаются наблюдения над различиями частушек девушек и парней . В работах преобладает этико-эстетический подход, однако здесь наметились перспективы изучения взаимосвязи частушек со спецификой ролевого поведения участников гуляний. И впоследствии ученые не раз обращались изучению содержания частушек . В настоящее -время, наряду с любовной тематикой, большой интерес вызывают частушки сатирические, а также политического содержания31. При этом частушку рассматривают и как источник этнографических данных . А это значит, интерес исследователей начинает смещаться в сторону взаимосвязи частушек с действительностью.

Учеными также были разработаны вопросы, касающиеся специфики бытования частушки в обстановке молодежных гуляний. Здесь подметили драматизм исполнения, неотделимость от аккомпанемента и пляски33. Жаль, что долгое время сделанные наблюдения не получали должного внимания. В свою очередь И.В. Зырянов обозначил связь спевов с игровыми формами

28 Путинцев A.M. Народные песни нового времени., Флоренский П.А. Собрание частушек. М., 1909, Игнатов И.Н. Деревенская поэзия. - М., 1915. Оттиск Этнографического обозрения.Дн.СУ -CVI, Чиж В.Ф. Психология деревенской частушки.

29 Симаков В.И. Жизнь крестьянской девушки-северянки по народным частушкам//Известия Архангельского общества изучения русского Севера. 1911. № 7. С.580, Флоренский П.А. Собрание частушек. М., 1989. С.14-15.

30 Смирнов-Кутачевский А. Страдальная частушка советской деревни//Новый мир. 1926. № 4, Рождественская Н., Жислина С. Предисловие//Русские частушки/Предисл., отбор текстов Н.И. Рождественской, С.С. Жислиной, Бахтин В. Русская частушка//Частушка/Предисл.

B.Ф. Бокова. - M.-JI., 1966, Астафьева Л.А. Русская частушка//Частушки/Сост., подг. текстов, предисл. и комм. J1.A. Астафьевой. - М., 1987, Селиванов Ф.М. Народная лирическая поэзия последнего столетия//Частушки/Сост., вст. ст., подг. текстов и комм. Ф.М. Селиванова. - М., 1990.

31 Маслов В. Частушки, за которые сажали. Наша память//Правда Севера. 1991. 11 апреля, № 72, он же: Частушки, за которые сажали//Север. 1991. 4 апреля, № 38, Дурасов Г. Про любовь. (Лирические картинки народной жизни)//Молодежная эстрада. 1991. № 4, Вельский М.Р. Как-то Гитлер размечтался//Архангельск. 1992. 21 июля. № 81, Славко Т.Н. Общественное сознание населения Урала 20-х годов (банк данных по материалам фонда В.П. Бирюкова)//Одиннадцатые Бирюковские чтения. Тезисы докладов. - Шадринск, 1994, Шамшин A.B. Современные сатирические частушки//Русский фольклор: проблемы изучения и преподавания. Материалы межрегиональной научно-практической конференции 24-27 септ. 1991.-Тамбов, 1991. Ч.З.

32 Тульцева Л.А. Вдовья доля (заметки этнографа)//Этнографическое обозрение. 1995. № 3, Борисов

C.Б. Частушки как этнографический источник//Проблемы и тенденции развития Верхнекамского региона. История, культура, экономика. - Березники, 1992. общения молодежи и, в частности, отметил состязательность в отношениях между игралыциками34. Функциональные особенности частушек в обстановке молодежных гуляний рассматриваются в книге А.И. Лазарева «Уральские посиделки»35. Особенную ценность представляет то, что здесь приводятся рассказы самих участников гуляний, вспоминающих о случавшихся событиях. Это позволяет судить о включенности частушки в молодежный быт. Ряд замечаний по этому поводу содержится в статье и Ф.М. Селиванова, но они носят более общий характер36. Сфера функционирования жанра в молодежной среде затронута и в монографии И.А. Морозова, И.С. Слепцовой «Круг игры.

Праздник и игра в жизни севернорусского крестьянина (XIX - XX вв.)» . Здесь, например, даются сведения об исполнении частушек при качании на качелях, а также во время пляски, посредством которой и осуществлялось игровое общение молодежи . Данные исследования указывают на органическую связь жанра частушки с явлениями традиционной культуры.

С течением времени обозначились новые аспекты бытования частушки в народной среде. Это раскрывает перед исследователями новые перспективы изучения жанра, а также позволяет судить о происходящих изменениях в традиционной культуре. Однако данный круг вопросов в науке практически не затронут. В частности, проникновение частушки в обряды заметили многие ученые и собиратели39, но до сих пор нет обстоятельного исследования этой интереснейшей проблемы. При этом многие свидетельства о включении частушки в различные сферы быта, об их использовании в современных

33 Соболев П.М. К вопросу. С.134, Веселый А. Коротко о частушке-коротушке//Частушка колхозных деревень. - М., 1936.

34 Зырянов И.В. Поэтика русской частушки. С. 128-152.

35 Лазарев А.И. Уральские посиделки. - Челябинск, 1977.

36 Селиванов Ф.М. Народная лирическая поэзия. С.9-16.

37 Морозов И.А., Слепцова И.С. Круг игры. Праздник и игра в жизни севернорусского крестьянина (XIX-XX вв.).-М., 2004 г.

38 Морозов И.А., Слепцова И.С. Круг игры. С.800-801, 526-534.

39 См. об этом: Карпухин И.Е. Частушка на русской свадьбе//Фольклор народов РСФСР. Межвузовский научный сборник. - Уфа, 1985. Вып.12, Старинная севская свадьба/Подг. текстов к печати и ред. Ф.М. Селиванова. - М., 1978, Шевченко Е.А. Свадебные частушки Лузы//Русский фольклор. - СПб., 1999. Т.ХХХ, фольклорные сборники: Семейные обряды Вятского края/Под ред. письменных формах фольклора все еще хранятся в архивах и ждут своих издателей и исследователей. Частушка все глубже проникает в народную культуру, что в свою очередь создает необходимость исследования функциональных возможностей жанра.

Изучение частушки как формы фольклорной речи предпринято в работе С.Б. Адоньевой «Прагматика фольклора»40. Ставя перед собой цель «пролить свет на понимание смысла фольклорных высказываний, в отличие от семантики фольклорных произведений»41, исследовательница использовала лингво-прагматический метод описания коммуникативного процесса. Сделанные ей выводы, в частности относящиеся и к частушке, позволяют четко структурировать контекст ее исполнения, создают ясное представление о коммуникативном акте как деятельности. Подведенные в конце монографии итоги логичны, но они практически полностью нивелируют специфику проанализированных жанров. Конечно, такое изучение не входило в задачи исследования, но все же совершенно очевидно, что выбранный метод описания коммуникации в определенной степени не адекватен изучаемому материалу. Так, по отношению к частушке он не позволяет полностью объяснить специфику воздействия исполняемого текста на собеседника, а значит, вскрыть сущность происходящего общения, поскольку обмен репликами в контексте традиционных форм игровых взаимоотношений вполне очевидно превращается в диалог. К тому же та или иная ситуация произнесения частушки не исчерпывает собой возможностей ее исполнения. Один и тот же текст может быть исполнен при различных обстоятельствах, к тому же есть частушки, которые образуют собой «стандартный набор» в репертуаре любого участника гуляния, и есть тексты, которые координируются с более определенными коммуникативными ситуациями, а значит, воспроизводятся гораздо реже и даже могут оставляться

А.А. Ивановой. - М.-Котельнич, 2003, Традиционная культура Гороховецкого края. В 2-х т. - М., 2004.

40 Адоньева С.Б. Прагматика фольклора. - СПб., 2004. исполнителями «для себя». Поэтому после столь четкого обозначения «правил» и структурных составляющих коммуникативного процесса стоит снова обратиться к функционирующему в нем тексту, чтобы тем самым начать заполнять «базовую форму» и сосредоточиться на специфике коммуникативного акта применительно к изучаемому жанру.

Итак, в настоящее время мы обладаем значительным числом исследований в области эстетики частушки, начиная с разработки связанных с ней научных проблем и заканчивая теоретическими обоснованиями ее жанрового своеобразия. Это дает возможность оценить результативность довольно длительного периода изучения жанра. Предпринятые исследования заложили прочный фундамент для дальнейших научных изысканий. Бесспорной заслугой ученых является сбор обширного фактического материала, выработка теоретических аспектов изучения жанра, а также постоянная разработка круга новых проблем, позволяющих объяснить специфику этого довольно сложного феномена народной поэзии. И все же частушка, несмотря на обширное число посвященных ей научных трудов, по-прежнему является одним из малоизученных фольклорных жанров. Исследование оставшихся «белых пятен» позволит внести существенные дополнения в сложившееся к настоящему моменту представление о своеобразии и возможностях этого жанра народной поэзии.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Симакова, Мария Сергеевна

Сделанные к настоящему моменту выводы о формально-поэтической стороне частушки сочетаются с неразработанными теоретическими аспектами, касающимися особенностей бытования жанра в народной среде. До сих пор учеными не предпринималось последовательное изучение взаимосвязи поэтического мира частушки с явлениями традиционной культуры. Этим обусловлена актуальность настоящего исследования. В свою очередь изучение

41 Там же. С.8-9. частушек с учетом их контекстных связей позволит по-новому взглянуть на результаты предыдущих исследований, решить спорные вопросы в изучении жанра, а также проникнуть в механизм развития народной лирики, отыскать причины происходящих в ней изменений.

Новизна подхода заключается в том, что изучение частушек предпринимается сквозь призму представленных в них отдельных реалий. Поэтические тексты исследуются с учетом их связи с явлениями традиционной культуры. Впервые осуществляется возможность взглянуть на частушку как на жанр, обладающий оригинальным способом художественного отражения действительности и характерным взаимодействием с ранними и более поздними формами народной эстетики. Содержательный и формальный уровни частушечного текста исследуются в связи со спецификой его контекстных связей, особенностями его функционирования в народной среде.

3. Материал исследования

Предметом нашего рассмотрения являются только те частушечные высказывания, в которых речь идет о гостинцах. Это позволяет четко обозначить рамки исследования и в то же время дает возможность соотнести частушки с широким кругом явлений традиционной культуры. В качестве гостинцев выступает множество реалий, но мы отобрали лишь часть их. В центре внимания последовательно оказываются чай, конфета и пряник. Данный набор реалий входит в культурные сценарии угощения и одаривания -сферы употребления гостинцев в народной среде. Это позволяет создать объемное представление о данном способе общения, а также отметить своеобразие его поэтических реализаций применительно к различным видам лакомства. Учитывая наибольшую частотность упоминания чая, конфеты, пряника в частушках, мы обретаем возможность проследить особенности художественного преломления обширного пласта традиционных воззрений и в то же время выявить доминирующие категории восприятия лакомства.

В качестве источников текстов нами привлекаются сборники частушек, начиная от первых изданий и заканчивая современными публикациями. Значительную часть исследуемого материала составляют тексты, извлеченные из архива кафедры русского устного народного творчества филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.

4. Цели и задачи исследования

Цель настоящего диссертационного исследования состоит в том, чтобы дать системное описание поэтического употребления чая, конфеты, пряника в частушках и выявить его связи с различными явлениями традиционной культуры.

Для достижения поставленной цели нам предстоит решить следующие задачи:

1. Обозначить характерные особенности восприятия реалий в частушках.

2. Установить соотношение между поэтическим употреблением гостинцев и обрядово-игровыми формами парных взаимоотношений.

3. Выявить специфику поэтической интерпретации лакомств в частушках.

5. Методика исследования

В диссертационном исследовании используется комплексный метод изучения представленных в частушках реалий, поскольку он, учитывая взаимосвязь различных аспектов традиционной культуры, дает возможность многостороннего подхода к их функционированию. При этом частушка рассматривается нами и как поэтический текст, и как форма высказывания, что свидетельствует о включенности ее в живой процесс общения молодежи. Наряду с этим нами используется описательный метод, и в работе дается системное описание функционирования реалий; сопоставительный метод, поскольку выбранные нами реалии изучаются в совокупности вариантов частушечных текстов, а также в связи со своими аналогами как в пределах жанра частушки, так и в культурно-бытовом окружении.

6. Обоснование проблемы С.л

Поэтическое употребление чая, конфеты и пряника в частушках опирается на сложившиеся в народной среде традиции угощения. Применение гостинцев входит в обряды, занимает значительное место во взаимоотношениях между группами и отдельными представителями деревенского социума. Фольклорные жанры отражают в себе смысловую основу совершающихся событий, в них выявляется эстетическая составляющая угощения. Традиция обусловливает постоянство воспроизведения связанных с ним формульных сочетаний и вместе с тем подразумевает их трансформацию с учетом специфики жанров народной поэзии. Частушка использует поэтические константы, что подчеркивает консервативность отражающегося в ней мировоззрения. Соотносящийся с угощением культурный пласт ложится в основу определяющего своеобразие г жанра подхода к отражению действительности. Особенности исполнения частушек в кругу девушек и парней дают возможность не только обозначить содержательный аспект игрового ухаживания, но и в определенной степени регулировать отношения внутри молодежного сообщества.

Являясь частью коммуникативного акта, гостинец устанавливает определенные отношения между дарителем и одариваемым, характер которых четко выражен в пословице: «Кого любишь, того сам даришь, а не любишь, и от него не примешь»42. В молодежной среде через его посредство происходит общение внутри игровых пар на беседах и посиделках43, а также в период

44 приуроченных к годовым и престольным праздникам гулянии молодежи .

42 Даль В.И. Пословицы русского народа. В 3-х т. Т.2. - М., 1993. С.544.

43 См. об этом: Бернштам Т.А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX - начала XX в. Половозрастной аспект традиционной культуры. - Л., 1988. С.244.

44 См. об этом: Морозов И.А., Слепцова И.С. Круг игры. С. 133.

Одаривание относится к числу самых устойчивых коммуникативных форм45 и нередко представляет собой взаимный обмен. «Вот в клуб придем на танцы, и так было, встречи. А раньше гуляли вот так вот по деревне с гармонией. Подойдет парень-то, под ручку: пошли, пошли, пошли. Вот пришли-то на лавочку и сидели. Вышли из компании и сели на лавочку, сидели да мозолили вечерок. Дарили платочки, конфеточки и прянички. Мы дарили носовой платочек. Вышивали да обвязывали крючком, всякими нитками красивыми. Он пряников, конфеток дает»46. Эта же форма взаимоотношений прослеживается и в свадебном обряде. «Да и приходит Павел на Котлаксу, да и подает Марье гостинчика в полушальчике. Она взяла, поблагодарила ему за гостинцы и говорит: "Больно добр купил полушальчик, даром бы и похуже". Она подает ему кисет под табак из шелковой материи»47. Весьма характерно, что устраивавшиеся в предшествовавший дню свадьбы период вечеринки также носили название «гостинцы»48. Да и само слово гостинец означает и подарок, и лакомство49. В зависимости от свойств отдаваемой реалии, одаривание реализуется по двум выработавшимся в традиции культурным сценариям. В первом случае это предмет, который отдается/дарится своей симпатии, во втором случае это лакомство, которым угощают милую или же милого. Посредством одаривания и угощения упрочиваются парные отношения как на гулянии, так и в пределах свадебного обряда. Поэтому в молодежной коммуникации угощение и одаривание нередко складываются в единый комплекс действий. Тем не менее с каждым из них связан свой круг традиционных представлений, и реализация данных культурных сценариев представляет собой ряд событий во взаимоотношениях девушек и парней.

В настоящем исследовании предметом изучения является угощение. Оно представляет собой форму ухаживания, благодаря которой не только

45 См. об этом: Традиционная культура Гороховецкого края. - Т. 1. С.43-44.

46 МГУ ФЭ лето 2003 г. Записано в с. Владимирское Воскресенского района Нижегородской области от Турлаевой А.Л., 1933 г.р. № 481.

47 Гура A.B. Вологодская свадьба глазами крестьян и на//Живая старина. 1994. № 2. С.43.

48 См. об этом: Зорин Н.В. Русский свадебный ритуал. -М., 2001. С.68. регламентируются взаимоотношения внутри молодежного сообщества, но становятся очевидными и проявления личной симпатии игральщиков.50 На посиделках парни «подсаживались к девушкам, угощали их семечками, орехами, конфетами. В результате почти у каждого появлялась избранница, которой отдавалось предпочтение при встречах, во время игр, танцев»51. Посредством угощения происходит сближение симпатизирующих друг другу парня и девушки. При этом в традиционной культуре сложилось два способа реализации данного культурного сценария. В первом случае это совместная трапеза, устраивающаяся при приеме гостей, во втором случае происходит одаривание лакомствами, характерное для общения внутри игровых пар. Так, обрядовые застолья устраивались при проводах или же возвращении из армии, а также имели место и во время праздничных гуляний. На вечеринке девушки пекли пироги и угощали ими парней, а те в свою очередь припасали для них покупные лакомства. Угощение происходило за общим столом, после которого начинались игры и пляски52. При этом особенное значение придавалось хождению в гости. Парни и девушки созывали к себе местную молодежь или же сами отправлялись по приглашению53. В виде же одаривания угощение осуществлялось, например, во время летних праздничных гуляний, когда парни покупали гостинцы для девушек54.

Сближающий характер угощения прослеживается и в контексте свадебного обряда, где через его посредство происходит соединение двух семей, установление родственных связей55. Устраиваемые по поводу посещений жениха застолья в ходе свадебного обряда способствуют «вхождению в дом гостей» и обеспечивают установку взаимоотношений

49 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х т. Т.1. - М. 1998. С.387.

50 Здесь и далее нами используется народный термин, обозначающий участников гуляния.

51 Зорин Н.В. Русский свадебный ритуал. С.23.

52 См. об этом: Морозов И.А., Слепцова И.С. Круг игры. С. 109.

53 Там же. С. 125.

54 Там же. С. 118.

55 См. об этом: Малыхин П. Быт крестьян Воронежской губернии Нижнедевицкого уездаУ/Этнографический сборник, издаваемый имп. Русским Географическим Обществом. - СПб., 1853. Вып. 1.С.220. между вступающими в родство семьями. Одновременно с этим посредством угощения лакомствами происходит сближение брачующейся пары56. В предсвадебный период характер взаимоотношений жениха и невесты остается во многом схожим с игровым поведением участников молодежных гуляний. Они участвуют в устраивавшихся в доме невесты вечеринках, и «за чаем идет самая непринужденная беседа, любезности между молодой парочкой, смех и шутки общие; нередко раздаются поцелуи между женихом и невестою; жених же непременно имеет для этого случая сладости и потчует теперь ими невесту»57. Статус женихов и невест в свадебном ритуале и разыгрываемые роли жениха и невесты в предсвадебный период создают единое прочтение совершающихся событий. Угощение маркирует специфику устанавливающегося контакта и в то же время является частью ролевого поведения мужского и женского персонажей.

В фольклорных жанрах художественное воспроизведение взаимоотношений парня и девушки также включает в себя угощение лакомствами. Сюда, например, относятся исполнявшиеся во время молодежных гуляний лирические песни.

Парень девушку любил, По часту в гости ходил (bis) Да сладки прянички носил.58

Поэтический текст обнаруживает эмоциональную подоплеку хождения в гости и угощения лакомствами, которые теперь становятся условным обозначением отношения к своей симпатии. И в свадебных жанрах хождение в гости и связанное с ним угощение маркируют эмоциональное восприятие

56 См. об этом: Ефименко П.С. Материалы по этнографии русского населения Архангельской губернии. Часть I. Описание внешнего и внутреннего быта. - М., 1877//Труды Этнографического отдела имп. Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете.-М., 1877. Kh.V. Вып.1. С.75.

57 Там же. С. 119.

58 Труды Этнографического отдела имп. Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете. - М., 1878. Kh.V. Вып.2. № 37. С.74. разыгрывающегося драматического действа. Посещение стороной жениха невестиного дома является аналогичным хождению в гости, и в причитании невесты пришедшие в ее дом сваты также именуются гостями:

Уж ты родимой ты да мой татенька, Уж и что это у тебя да за люди? Уж и что это у тебя да за гости?.59

И сам жених в свадебной лирике обозначен как гость. Так, при его отъезде из дома невесты подруги поют:

Был у нас, пабывал у нас Да низванай гость на дваре.60

Данная форма взаимоотношений становится частью эстетического восприятия ухаживания, и фольклорные жанры содержат в себе различные интерпретации хождения в гости. Тем не менее угощение лакомствами является неизменным способом художественного воспроизведения парных взаимоотношений и в свадебной, и в необрядовой лирике.

Польком, полечком

Уторена дорожка конечком,

Уезжена широка саночками,

Кто эту дорожку уторил,

Кто эту широку уездил?

Уторил эту дорожку Григорий господин,

Уездил широкую - Иванович

Все хожучи к Марье своей

Все ношучи гостинцы.61

Еще кто это дорожечку торил? Молодой парень за девушкой ходил:

59 Русская свадьба. В 2-х т. Т. 1. - М., 2000. № 1. С. 131.

60 Машкин Быт крестьян Курской губ. Обоянского уезда//Этнографический сборник, издаваемый имп. Русским Географическим Обществом. - СПб., 1862. Вып. 5. С.41.

61 Ефименко П.С. Материалы по этнографии. С.117.

Он не так ходил, - гостинчики носил, Гостинечки сладки, - прянички на меду.62

Лакомство является традиционным атрибутом любовной игры, однако в текстах оно включается уже в условно-поэтический контекст. Участие гостинцев в любви милых координируется традиционным сценарием общения молодежи и в то же время оно ассоциируется с более широким кругом традиционных представлений. В соответствии с этим угощение в поэтических текстах взаимодействует с различными аспектами народного знания63.

Угощение остается частью любовных взаимоотношений милых и в частушках. Каждая из них выхватывает только один аспект явления действительности. Вследствие этого угощение лакомствами оказывается разбито на множество фрагментов, представляющих собой бесконечную чреду реализаций происходящего события. Например:

Мы с матанечкой сидели, На нас дунул ветерок. Я его конфетку ела, Он выманивал платок. (385)64

Частушки имитируют непосредственное восприятие ситуаций любовного ухаживания, и воспроизводящийся в них обмен гостинцами ассоциируется с совершаемым в процессе игрового ухаживания комплексом действий. При этом угощение является образным обозначением существующих взаимоотношений парня и девушки.

-Подружка, с беленькой корзиночкой

62 Труды Этнографического отдела. № 39. С.59-60.

63 О данном термине см. статью «Знания народные» в: Народные знания. Фольклор. Народное искусство. Свод этнографических понятий и терминов/Отв. ред. Б.Н. Путилов, Г. Штробах. - М., 1991. С.45-46.

64 Здесь и в последующих примерах нумерация частушек приводится в соответствии с их расположением в Приложении.

Далеко ли пошла?

-Ягодиночке в деляночку

Гостинцы понесла.

3)

Поэтический текст составляет основу совершающегося перед эстетическим взором слушателей драматического действа. Вместе с тем исполнение частушек - это своеобразный обмен репликами между участниками гуляния, и каждая частушка может восприниматься как отдельная фраза в происходящем «разговоре». Соответственно, частушечное высказывание является частью игрового поведения молодежи, и поэтический текст находится в неразрывной связи с контекстом своего исполнения. Бытующие в традиционной культуре формы игровых взаимоотношений девушек и парней определяют собой характер представленных в частушках любовных коллизий. Художественное воспроизведение угощения лакомствами координируется спецификой ролевого поведения участников гуляний, вбирает в себя представления о должной манере держать себя в обществе. И вместе с тем частушка позволяет принять деятельное участие в игровом общении молодежи. Стереотипные образы жениха и невесты «оживают», определяя собою позиции девушек и парней. Надев на себя маску, исполнитель реализует и собственную инициативу выступления. В момент исполнения частушечное высказывание представляет собой «его» текст, посредством которого участник гуляния разыгрывает присущую себе роль. Представленное в поэтическом тексте лирическое «я» выступает субъектом действия, создает представление о характере, многообразии переживаний находящейся в центре внимания маски и в процессе молодежного общения в определенной степени ассоциируется с самим исполнителем. Угощение лакомствами предстает сквозь призму эмоциональных проявлений лирического «я», и здесь обнаруживается возможность разыграть то или иное драматическое действо. Через его посредство исполнитель выстраивает свои взаимоотношения с представителями молодежного социума. Таким образом, частушки, с одной стороны, не выходят за рамки бытующих в традиции форм парных взаимоотношений, а с другой стороны, предполагают выбор возможных способов его интерпретации лирическим «я». Так, в частушках акцент может быть сделан на эстетическом восприятии угощения лакомствами, или же становится возможным, например, ироничное отношение к данному поведенческому стереотипу.

Ах ты, ягодка моя, Горазд гостинцы люблю я. Ты давай - я буду брать, Буду прияткой называть, (б)

Извини, моя милая, Что гостинцу не принес,-Положил в сенях на лавочку -Не знаю, кто унес. (10)

Обнаруживающиеся здесь позиции лирического «я» передают динамику взаимоотношений милых. Все, что происходит в молодежном кругу, расценивается как игра, развитие которой содержит в себе элемент непредсказуемости65, и частушечное высказывание также создает эффект неожиданного поворота событий. Исполнение частушки, с одной стороны, связано с игровой действительностью, а с другой - использует различные аспекты традиционного знания, благодаря которому и оказывается возможным разнообразие художественных реализаций угощения. Наличие контекстных связей и традиционный подход к окружающим явлениям позволяют останавливаться на самых существенных фрагментах происходящего действа и истолковывать их применительно к потребностям настоящего момента.

65 См. об этом: Морозов И.А., Слепцова И.С. Круг игры. С.38-39.

Упоминающиеся в частушках виды лакомств указывают на тесную взаимосвязь частушки с действительностью. Участие чая, конфеты, пряника в обрядово-игровых формах взаимоотношений молодежи определяет характер их функционирования в поэтических текстах. Данные реалии соотносятся со своими реальными прототипами, и благодаря этому частушечное высказывание органично включается в контекст игрового ухаживания. И вместе с тем эстетическое преобразование действительности свидетельствует о том, что в поэтических текстах становится важен не сам факт совершения угощения, а то, что он означает в процессе молодежной коммуникации. Введение чая, конфеты, пряника в условно-поэтический контекст способствует значительному углублению семантики данных реалий, а значит, и расширению их ассоциативных полей. Участие лакомств в любви милых не только «повторяет» обрядово-игровые способы употребления гостинцев, но и опирается на бытующие в традиции культурные ориентиры. Благодаря этому происходит творческое переосмысление черт и свойств реалий, наделение их специфическими функциями. Чай, конфета, пряник в частушках концентрируют в себе аспекты традиционного знания, и применение данных реалий в любви милых является образным обозначением значимых для исполнителей фрагментов обрядово-игрового ухаживания. Сценарий угощения предстает в виде многочисленных картин, акцентирующих внимание на тех или иных подробностях свиданий милых. И в то же время частушечные высказывания используют сложившийся в народной лирике набор поэтических формул. Их устойчивое значение, а также постоянство присущего им ассоциативного поля выступают опорой для формирующего свой текст исполнителя. Сочетания данных структурных компонентов определяют своеобразие частушечного высказывания. Они позволяют судить о его традиционной основе и в то же время дают представление о творческом процессе создания текстов.

Изучение особенностей поэтического употребления гостинцев подразумевает привлечение обширного материала, касающегося различных сторон жизни традиционного социума. Как справедливо замечает В.П. Аникин, «признать фольклор художественным творчеством не означает свободы от изучения бытовой почвы, на которой возникает это творчество»66. Содержащие в себе упоминание гостинцев частушки исследуются нами на фоне культурных и бытовых фактов народной жизни. Их взаимосвязь с обрядово-игровым ухаживанием, с одной стороны, а также творческая обусловленность различными формами народной эстетики, с другой стороны, свидетельствует о целостности традиционной культуры, едином прочтении различных сторон народной жизни.

7. Структура работы

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии и приложения. Во введении обоснована актуальность постановки проблемы, приведена история вопроса, определены цели и задачи исследования, характеризуется использованный материал. Первая глава содержит в себе системное описание поэтических функций чая и ставит своей целью выявить взаимосвязь чаепития с бытующей в частушках символической образностью, обозначить круг ассоциирующихся с чаепитием явлений народной культуры и определить эстетическую значимость лакомства в динамике общения молодежи. Вторая глава содержит в себе системное описание поэтических функций конфеты и пряника, и в ней устанавливается взаимосвязь частушки с обстоятельствами ее исполнения, а также определяется роль инициативы исполнителя в творческом процессе создания частушечных текстов. Обе главы также включают в себя наблюдения над художественной формой частушек. В заключении подводятся итоги исследования. В библиографии содержится список исследований и источников текстов. Приложение включает в себя

Заключение научной работыдиссертация на тему "Традиционная поэтическая образность (чай, сласти) в любовных частушках"

5. Выводы

Итак, художественное воспроизведение угощения лакомствами формируется в соответствии с бытующими в традиции формами взаимоотношений молодежи. Встречающиеся в частушках наименования угощений свидетельствуют о взаимосвязи творческого процесса создания текстов с действительностью. Конфета и пряник соотносятся с распространенными в народе лакомствами, и частотность их упоминания свидетельствует об отношении носителей традиции к различным видам лакомства.

Общая принадлежность конфеты и пряника к категории сладкого создает условия для их идентичного функционирования в частушках. И вместе с тем в текстах они не пересекаются, каждая из реалий обладает специфичным для себя набором признаков и свойств. Частушка опирается сложившуюся в традиции эстетику восприятия сладкого угощения, что в свою очередь создает условия для формирования связанных с реалиями ценностных ориентиров.

Поэтические реализации угощения лакомствами вводят происходящий процесс общения игралыциков в рамки традиции, наполняют его определенным содержанием и тем самым позволяют осознать жизненную важность совершающихся событий. И в то же время образная картина угощения не является непосредственным отражением происходящего на гулянии. Смыслополагающей основой является не сам факт угощения лакомством, а его поэтическая семантика. Поэтому конфета и пряник оказываются носителями свойств, выражающих собой эстетическое восприятие обстоятельств ухаживания, а также участвуют в иносказательном изображении любовных взаимоотношений. Образная картина угощения сластями соотносится с событиями игровой действительности, но уже как лишенное случайностей, обобщенное суждение о событиях игрового ухаживания. В силу этого текст может интерпретироваться на различных уровнях молодежной коммуникации. Смысл частушки не тождественен событию его исполнения, и его прочтение будет зависеть от того, в какой из возможных контекстов будет помещен текст.

Реализующаяся в картинах угощения сластями взаимосвязь действительности и фонового знания традиции выражается сквозь призму восприятия исполнителя. Этим обусловлена специфика способов интерпретации игрового ухаживания. Разыгрываемое драматическое действо содержит в себе попытку разнообразить, наполнить живым содержанием свойственное традиции представление об образах жениха и невесты. Это сказывается в формировании связанных с лакомствами абстрактных представлений, а также в обусловленных ими способах изображения игрового ухаживания. И все же эстетическое восприятие лакомств являет собой творческое проникновение в «память» традиции, а потому несет в себе представление о мотивирующих его традиционных воззрениях.

Частушка включает в себя существующие в контексте молодежной игры комплексы традиционных представлений, которые также реализуются в художественной ткани других фольклорных жанров. Частушечный текст синтезирует имеющиеся в традиции формы художественного отражения действительности, апеллирует к бытующим в них готовым сочетаниям образов и мотивов, однако здесь они соответствуют эстетическим установкам изучаемого нами жанра. Необходимость обращения к подобного рода «цитированию» обусловлена потребностями настоящего момента, заставляющего исполнителя подыскивать соответствующий способ ведения диалога с участниками гуляния. Этика выстраивающихся взаимоотношений обусловлена существующими в традиции способами общения молодежи, а потому подразумевает наличие готовых эстетических и поэтических форм. С их помощью регламентируется обнаруживающаяся сфера эмоциональных переживаний лирического «я», осуществляется установленный традицией ход игровых взаимоотношений девушек и парней.

Культурный сценарий угощения в частушках разбивается на фрагменты, комбинирование которых составляет основу работы импровизатора. Образы конфеты и пряника, обобщая в себе традиционное знание, обладают мощным смысловым потенциалом, реализуя его в различных поэтических контекстах. Они отражают стереотипное представление о роли лакомства в игровых взаимоотношениях молодежи и в то же время являют собой аспект живого бытования народного знания.

Что же касается формального уровня организации частушечных высказываний, то связанные с угощением лакомствами формульные сочетания свидетельствуют об их взаимосвязи с процессом общения молодежи. Особенно ярко это проявляется во встречающихся в поэтических текстах именах участников гуляния. Тем не менее, их чередования с общими обозначениями ролевых масок позволяют заключить, что частушечное высказывание, с одной стороны, стремится конкретизировать обобщенный тип игралыцика, а с другой стороны, следует традиционному распределению ролей.

Заданные традицией рамки творческой инициативы исполнителя проявляются и в ограниченном количестве рифм, указывающих на стандартность поэтической ассоциации, а также в определяющем функционирование сластей наборе формул. Свойственная частушке установка на оригинальность уС достигается за счет комбинирования формульный сочетаний, а также путем " варьирования их отдельных компонентов. Немаловажную роль здесь играет способность частушки вмещать в себя бытовые подробности. Прослеживающийся интерес к метафоре также выявляет импровизационную основу частушечного высказывания и в то же время позволяет судить о реализующемся здесь творческом потенциале традиции. Частушка не только обращается к традиционным средствам изобразительности и выразительности, но и формирует собственные элементы художественной формы. Так, символический параллелизм заменяется образным, и подобные сопоставления открывают возможности для новых импровизаций. Эстетическое восприятие сластей позволяет разнообразить образные эквиваленты событий игрового ухаживания. Благодаря этому, с одной стороны, лакомства становятся носителями признаков, общих для многих поэтических реалий, а с другой - остаются оригинальным прочтением традиционных представлений об угощении.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключении мы можем сказать, что частушки отражают бытующие в народе представления об угощении и о его роли во взаимоотношениях молодежи. Свойственный всем изученным нами реалиям статус гостинца свидетельствует о том, что в народной культуре им отводится определенная сфера употребления, придается особое значение в различных формах коммуникации. Эта же особенность отличает участие гостинцев и в художественном отображении игрового ухаживания в частушках. Каждая реалия соотнесена с контекстом традиционных представлений, что определяет ее бытование как в игровых формах молодежных взаимоотношений, так и в частушечных текстах. Это позволяет судить о закономерностях ассоциативного типа мышления, опирающегося на традиционное знание и ищущего сходства с уже известными ему культурными фактами. Точно так же связанный с видами лакомств комплекс народных воззрений позволяет частушкам находить точки соприкосновения с различными формами народной эстетики, что в свою очередь определяет особенности функционирования реалий в поэтическом тексте.

Обнаруживающиеся черты сходства тем не менее не отменяют оригинальности отдельных видов лакомств, и каждая реалия демонстрирует свой набор значимых для нее признаков и свойств. При этом виды угощений соотносятся со своими реальными прототипами, а значит, балансируют между их традиционным восприятием и непосредственным употреблением в народном быту. Это один из аспектов свойственной жанру частушки взаимосвязи с действительностью.

Творческий процесс создания частушечного текста обнаруживает точки соприкосновения с тремя доминирующими для него аспектами традиционной культуры. Прежде всего, это народные воззрения, которые дают исполнителю возможность ориентироваться в жизненном многообразии и свободно перемещаться в выбранном для себя направлении. При этом частушечное высказывание апеллирует к существующему в традиции опыту художественного отражения действительности, а значит, обращается к фольклорным жанрам, «цитируя» свойственные им способы художественного отражения действительности. И вместе с тем создание поэтического текста оказывается обусловлено спецификой игровой действительности, которая и порождает возможность частушечного высказывания. Его краткость восполняется за счет обнаруживающихся контекстных связей, и в этом заключается эстетический смысл лирической миниатюры. Частушка восприняла и синтезировала различные аспекты традиционной культуры и в то же время, активно взаимодействуя с окружающими ее явлениями действительности, представила народное знание в процессе его живого бытования.

Основываясь на традиционном восприятии действительности, частушка вырабатывает собственный подход к художественному воспроизведению жизненного многообразия. Прежде всего, частушку отличает фрагментарность, но эта особенность формы компенсируется емкостью заложенного в ней смысла. Она идет по пути обобщения значения поэтической образности, что позволяет ей находить соответствие практически любым фактам действительности. Частушечное высказывание свидетельствует о жизнеспособности традиционного знания, указывает на возможности его дальнейшего существования. И в то же время для частушки характерна ярко обозначившаяся тенденция к реалистичности. В процессе общения молодежи это дает возможность не только ощутить злободневность содержащегося в ней сообщения, но и непосредственно осознать его включенность в процесс игры. Частушечный текст, отрываясь от контекста действительности, устремляется к традиционным основам мировосприятия и вновь выходит на поверхность действительности, но уже как художественное суждение о жизни, лишенное случайности и разрешающее случайно возникший катаклизм. Поэтическая условность как раз и позволяет осознать глубинную взаимосвязь окружающих исполнителя явлений действительности. При этом поэтический текст находится в неразрывной связи и с драматизмом его исполнения, что во многом определяет его эстетическое воздействие на слушателей. Частушка представляет собой особую форму существования фольклорной традиции, и процесс ее исполнения - основа осуществляющейся в молодежном кругу трансмиссии народного знания.

Успешное участие в молодежном общении во многом определяется за счет импровизаторского мастерства исполнителя. Сквозь стереотипную маску игралыцика проступают черты живой личности, носителя традиционного типа сознания. Стремление обозначить сферу своих интересов закрепляется в подсказанной традицией поэтической образности. Органично сочетаясь с присущим носителю традиционного типа сознания восприятием действительности, она делает неощутимой грань между условностью поэтического текста и естественными для исполнителя жизненными нормативами. Прослеживающаяся в частушках художественная интерпретация угощения становится закономерным развитием сценария молодежных взаимоотношений.

И в целом, исследованный нами корпус текстов свидетельствует о том, что перед нами жанр, обобщивший в себе значимые аспекты народного знания, актуализировавший их в процессе живого общения входящих в жизнь поколений «игралыциков». Частушка отражает в себе пути перехода от привычных эстетических форм существования традиционного знания к новым способам его поэтической интерпретации. Их дальнейшее изучение позволит выявить закономерности развития народного творчества, а также проследить происходящий при этом поиск способов художественного выражения внутреннего мира человека, осмысляющего себя в контексте традиционной культуры.

Список научной литературыСимакова, Мария Сергеевна, диссертация по теме "Фольклористика"

1. В.И. Симаков и народное творчество. Межвузовский тематический сборник научных трудов. - Калинин, 1987. С.49-116.

2. Вестник Новгородского земства. 1906. № 24.

3. Вишерские частушки/Сост. И.В. Зырянов. - Пермь, 1958.

4. Владимирские губернские ведомости. 1898. № 48. Ч. неофиц. С.6.

5. Вятские частушки/Сост. А.Н. Зайцев, B.C. Коврижных. - Киров, 1991. - 62 с.

6. Ермаченко A.B. Сибирская частушка. - М., 1989. - 154 с.

7. Заиграла с переливом хвойнинская хромочка/Сост., вст. ст., нотации напевов и комм. Н.Б. Бобровой. - Вел. Новгород, 2000. - 204 с.

8. Заленский Э.Я. Что поет современная деревня Псковского уезда. - Псков, 1912.-184 с.

9. Зеленин Д.К. Песни деревенской молодежи. - Вятка, 1903. - 86 с.

10. Зеленин Д.К. Сборник частушек Новгородской губернии//Этнографическое обозрение. 1905. № 2-3. С.164-230.

11. Зырянов И.В. Прикамские посиделки. - Пермь, 1994. - 221 с.

12. Князев В.В. Жизнь молодой деревни. Частушки-коротушки С.-Петербургской деревни. - СПб, 1913.-134 с.

13. Князев В.В. Современные частушки 1917-1922 гг.- М., 1924. - 76 с. Колпакова Н.П. Частушки Ленинградского фронта. - Л., 1943. - 88 с. Костин И. Заонежская частушка. - Петрозаводск, 2000. - 133 с.

14. Лазутин С.Г. Частушки Воронежской области. Записи 1949 - 1953 гг. -Воронеж, 1953.- 156 с.

15. Любит - не любит. Частушки Зауралья/Сост., вст. ст. В.П. Федорова. - Б.м., 1996.-255 с.

16. Марков Д.А. Частушки, собранные в Ветлужском уезде Костромской губернии//Известия Общества Археологии, истории и Этнографии при имп. Казанском университете. 1907. T.XXIII. Вып.2.

17. Моя Сибирь. (Частушки Омской области)/Сост. и авт предисл. И. Голубцов. -Омск, 1987.- 142 с.

18. Нерехтские частушки/Сост., вступ. ст. А.В.Кулагиной. - Нерехта, 1993. - 200 с.

19. Ох! Любовь, ты любовь! Частушки Западной Сибири/Сост. Г.М. Иванов. -Томск, 2002. - 504 с.

20. Русская частушка/Сост., вступ. ст. A.B. Кулагиной. - М., 1993. - 240 с.

21. Русская частушка/Вступ. ст., отбор и ред. В.М. Сидельникова. - М., 1941. -156 с.

22. Русская частушка/Оформл. Е. Шилова. - СПб., 2000. - 508 с.

23. Русские частушки/Сост. П.Ф. Лебедев. - Саратов, 1998. - 313 с.

24. Русские частушки/Предисл. и отб. текстов Н.И. Рождественской и С.С. Жислиной. - М., 1956. - 496 с.

25. Саратовская частушка/Сост. и вступ. ст. В.К. Архангельской. - Саратов, 1961. -164 с.

26. Сборник великорусских частушек/Под. ред. E.H. Елеонской - М., 1914. - 540 с.

27. Симаков В.И. Сборник деревенских частушек Архангельской, Вологодской, Вятской, Олонецкой, Пермской, Костромской, Ярославской, Тверской, Псковской, Новгородской, Петербургской губерний. - Ярославль, 1913. - 670 с.

28. Симаков В.И. Частушки про войну, немцев, австрийцев, Вильгельма, казаков, монополию, рекрутчину, любовные и т.д. - Пг., 1915. - 80 с.

29. Сказки, песни, частушки, присловья Ленинградской области, записанные

30. B. Бахтиным. - Л., 1982. - 528 с.

31. Смоленские припевки/Сост. и ред. В.М. Сидельникова. - Смоленск, 1962. - 107 с.

32. Соколов Б., Соколов Ю. Сказки и песни Белозерского края. - М., 1915. - 666 с.

33. Степанов В.И. Деревенские посиделки и современные народные песни-частушки//Этнографическое обозрение. 1903. № 4.

34. Судаков И. Частушки//Живая старина. 1903. Bbin.IV. С.441-460.

35. Тверские частушки/Сост. Ф.М, Селиванов и др. - М., 1990. - 187 с.

36. Флоренский П.А. Собрание частушек Костромской губернии Нерехтского уезда. - Кострома, 1909. обл. 1910.-65 с.

37. Флоренский П.А. Собрание частушек Костромской губернии Нерехтского уезда.-М., 1989.-111 с.

38. Фольклор Русского Устья/Отв. ред. С.Н. Азбелев, H.A. Мещерский. - Л., 1986.1. C.284-300.

39. Частушки/Под. ред. Л.А. Астафьевой. - М., 1987. - 493 с.

40. Частушки/Предисл. В.Ф. Бокова, вст. ст. B.C. Бахтина - М.-Л., 1966. - 607 с.

41. Частушки/Сост., вступ. ст., подгот. текстов и комм. Ф.М. Селиванова. - М., 1990.-656 с.

42. Частушки в записях советского времени/Изд. подг. З.И. Власова, A.A. Горелов. -М.-Л., 1965.-496 с.

43. Частушки из собрания П.А. Флоренского//Православные священники -собиратели русского фольклора. - М., 2004. С.235-364.

44. Частушки Западной Сибири/Собиратели и сост. А. и Г. Заволокины. -Новосибирск, 1982. - 158 с.

45. Частушки колхозной молодежи/Сост. В. Василенко, И. Купалов. - Омское областное книжное издательство, 1956. - 80 с.

46. Частушки (побаски и страдания), собранные в селе Высокове Борецкойволости Ряжского уезда Рязанской губернии в июле-августе 1927 годаШравославные священники - собиратели русского фольклора. - М., 2004. С.365-414.

47. Частушки северного края. - Архангельск, 1983. - 494 с.

48. Частушки Черноземья/Под. ред. С.Г. Лазутина и А.И. Кретова - Воронеж, 1970.-312 с.

49. Кроме того, в диссертации использованы частушки из архива кафедры русского устного народного творчества МГУ, а также из личного архива автора.

50. В качестве источников текстов к работе также привлекались следующие издания:

51. Русская свадьба/Изд. подг. Д.М. Балашов, Ю.И. Марченко, Н.И. Калмыкова. -М„ 1985.-340 с.

52. Гребнев Л.Г. Глухие уголки Вятской губ. Село Шалегово Орловского уезда//Календарь и памятная книжка Вятской губернии на 1898 г. - Вятка, 1898. С.113-147.

53. Городские песни, баллады и романсы/Сост., подг. текста и комм. A.B. Кулагиной, Ф.М. Селиванова. - М., 1999. - 624 с.

54. Гура A.B. Вологодская свадьба глазами крестьянина//Живая старина. 1994. № 2. С.40-43.

55. Даль В.И. Пословицы русского народа. В 3-х т. Т. 2. - М., 1993. - 704 е., Т.З. -М., 1993.-376 с.

56. Игры народов СССР/Сост. В.Н. Всеволодским-Гернгросс, B.C. Ковалевой, Е.И. Степановой. -М.-Л., 1933. - 564 с.

57. Колпакова Н.П. Лирика русской свадьбы. - Л., 1973. - 323 с.

58. Круглов Ю.Г. Русские свадебные песни. Учебное пособие для пед. ин-тов. -М., 1978.-215 с.

59. Народные русские сказки А.Н. Афанасьева/Под ред. М.К. Азадовского, Н.П. Андреева, Ю.М. Соколова. В 3-х т. T.II. - М., 1938. - 662 с.

60. Обрядовая поэзия. Календарный фольклор/Сост., вст. ст., подг. текстов и комм. Ю.Г. Круглов. - М., 1997. - 576 с.

61. Обрядовая поэзия. Кн.2. Семейно-бытовой фольклор/Сост., подг. текстов и комм. Ю.Г. Круглова. - М., 1997. - 624 с.

62. Песни, сказки, пословицы, поговорки и загадки, собранные H.A. Иваницким в Вологодской губернии/Подг. текстов, вст. ст. и примеч. Н.В. Новикова. -Вологда, 1960.-232 с.

63. Пыщуганье. Традиционный фольклор Пыщугского района Костромской области. - Пыщуг, 2001. Вып. V. - 239 с.

64. Русская свадьба/Сост. A.B. Кулагина, А.Н. Иванов. В 2-х т. Т.1. - М., 2000. -512 с., Т.2.-М., 2001.-504 с.

65. Русские заговоры/Сост., предисл. и примеч. Н.И. Савушкиной. - М., 1993. -368 с.

66. Русские заговоры и заклинания. Материалы фольклорных экспедиций 1953 -1993 гг./Под ред. В.П. Аникина. - М., 1998. - 480 с.

67. Русские народные песни/Вст. ст., сост. и подг. текстов А.Н. Розова. - JI., 1988. - 464 с.

68. Соболевский А.И. Великорусские народные песни. В 7-ми т. T.IV. - СПб., 1899. - 722 е., Т.V. - СПб., 1899. - 644 с.

69. Собрание народных песен П.В. Киреевского. Записи П.И. Якушкина/Подг. текстов, предисл. и комм. З.И. Власовой. T.l. - JI., 1983. - 342 е., Т.2. - JL, 1986.-326 с.

70. Старинная севская свадьба. - М., 1978. - 184 с.

71. Традиционная культура Гороховецкого края. В 2-х т. T.l. - М., 2004. - 368 е., Т.2. - М., 2004. - 630 с.

72. Труды Этнографического отдела имп. Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете. - М., 1877. Кн. V. Вып.1.

73. Шейн П.В. Великорусе в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, легендах и т.п. Т.1. Вып. 1,2 - СПб., 1898-1900. - 835 с.1. Исследования

74. Адоньева С.Б. Прагматика фольклора. - СПб., 2004. - 312 с.

75. Адоньева С.Б. Своя чужая речь: фольклор в свете прагматики//Путилов Б.Н. Фольклор и народная культура. In memoriam. - СПб., 2003. С.239-251.

76. Азбелев С.Н. О специфике творческого процесса в фольклоре и литературе//Русский фольклор. Вопросы теории фольклора. T.XIX. - Л., 1979. С.157-166.

77. Азбелев С.Н. Фольклор в системе общественного сознания//Проблемы фольклора. - М., 1975.

78. Акимова Т.М. О поэтической природе народной лирической песни. - Саратов, 1966.- 172 с.

79. Акимова Т.М. Очерки истории русской народной песни. - Саратов, 1977. - 188 с.

80. Александров В. Деревенское веселье в Вологодском уезде//Современник. 1864. T.CIII.

81. Аникин В.П. Генезис необрядовой лирики//Русский фольклор. Из истории русской народной поэзии. T.XII. - Л., 1971. С.3-24.

82. Аникин В.П. Коллективность как сущность творческого процесса в фольклоре//Русский фольклор. Материалы и исследования. T.V. - М.-Л., 1960. С.7-23.

83. Аникин В.П. О предмете фольклористики//Первый Всероссийский конгресс фольклористов. Сб. докладов. T.l. -М., 2005. С.58-71.

84. Аникин В.П. Поэтическая основа культуры//Народное творчество. 1993. № 1/2. С. 6-7.

85. Аникин В.П. Творческая природа традиций и вопрос о своеобразии художественного метода в фольклоре//Проблемы фольклора. - М., 1975.

86. Аникин В.П. Традиции жанра как критерий фольклорности в современном творчестве (частушки и пословицы)//Русский фольклор. Проблемы современного народного творчества. Т.1Х. -М.-Л., 1964. С.82-96.

87. Аникин В.П. Традиции русского фольклора//Традиции русского фольклора. -М., 1986. С.4-24.

88. Аникин В.П. Теория фольклора. Курс лекций. - М., 1996. - 408 с.

89. Аникин В.П. Фольклор как коллективное творчество народа. Учебное пособие. -М., 1969.-80 с.

90. Аникин В.П., Кабашников К.П. Память фольклорная//Восточнославянский фольклор. Словарь научной и народной терминологии. - Минск, 1993. С. 174175.

91. Артеменко Е.Б. Фольклорная формульность и вариативность в аспекте текстообразования//Язык русского фольклора. - Петрозаводск, 1985. С.4-12.

92. Астафьева Л.А. Параллелизм в лирических песнях//Художественные средства русского народного поэтического творчества. Символ. Метафора. Параллелизм. - М., 1981. С.87-101.

93. Астафьева Л.А. Параллелизм психологический//Восточнославянский фольклор. Словарь научной и народной терминологии. - Минск, 1993. С. 177178.

94. Астафьева Л.А. Параллелизм формальный//Восточнославянский фольклор. Словарь научной и народной терминологии. - Минск, 1993. С.178-179.

95. Астафьева Л.А. Передача переживаний героев в частушке//Фольклор как искусство слова. -М. 1969. Вып.2. С. 124-141.

96. Астафьева Л.А. Русская частушка//Частушки/Сост., подг. текстов, предисл. и комм. Л.А. Астафьевой. - М., 1987. С.5-18.

97. Астафьева Л.А. Символическая образность как средство психологического изображения//Русский фольклор. - Л., 1974. Т.Х1У. С. 109-118.

98. Астафьева Л.А. Сравнение в частушках//Фольклор как искусство слова. - М., 1975. Вып.З. С. 142-156.

99. Астафьева Л.А. Эмоциональное начало в частушках//В.И. Симаков и народное творчество. - Калинин, 1977. С.26-42.

100. Астафьева JI.A. Эпитет в частушках//Эпитет в русском народном творчестве. -М., 1980. Вып.4. С.93-103.

101. Астафьева JI.A. Эстетические функции символики в народных лирических песнях//Проблемы фольклора. - М, 1975. С.164-169.

102. Астафьева-Скалбергс JT.A. Символика в русской народной лирической любовной песне. Дисс. на соиск. уч. ст. канд. филол. наук. -М, 1971.

103. Астафьева-Скалбергс J1.A. Символический персонаж (предмет) и его формы изображения в народной песне//Вопросы жанров русского фольклора. - М., 1972. С. 18-34.

104. Астахова A.M. Импровизация в русском фольклоре. (Ее формы и границы в разных жанрах)//Русский фольклор. Специфика фольклорных жанров. Т.Х. -М.-Л, 1996. С.63-78.

105. Бабарыкин В. Сельцо Васильевское, Нижегородской губернии Нижегородского уезда//Этнографический сборник, издаваемый имп. Русским географическим обществом. - СПб., 1853. Вып.1. С.1-24.

106. Байбурин А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. - М., 2005. - 224 с. 2-е изд.

107. Байбурин А.К. К проблеме стереотипизации поведения: быт, событие, ритуал//Речевые и ментальные стереотипы в синхронии и диахронии. - М., 1995. С.1-3.

108. Байбурин А.К. Некоторые представления о памяти в традиционной культуре//Путилов Б.Н. Фольклор и народная культура. In memoriam. - СПб., 2003. С.252-258.

109. Байбурин А.К. О жизни вещей в народной культуре//Живая старина. 1996. № 3.

110. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре//Структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов. - СПб., 1993.

111. Байбурин А.К. Семиотические аспекты функционирования вещей//Этнографическое изучение знаковых средств культуры. - Л., 1989. С.63-88.

112. Байбурин А.К., Левинтон Г.А. К проблеме «у этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов»//Фольклор и этнография. У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов. - Л., 1984. С.229-245.

113. Байбурин А.К., Топорков А.Л. У истоков этикета. - Л., 1990. - 165 с.

114. Базылев В.Н. Недоговорки в языке и культуре//Речевые и ментальные стереотипы в синхронии и диахронии. - М., 1995. С.4-6.

115. Балов А. Экскурсы в область народной песни. II. Коротенькие песни и припевки//Этнографическое обозрение. 1987. № 94.

116. Барт Р. Основы семиологии//От структурализма к постструктурализму/Сост. и вст. ст. Г.С. Косикова. - М., 2000. С.247-311.

117. Барташевич Г.А. Импровизация//Восточнославянский фольклор. Словарь научной и народной терминологии. - Минск, 1993. С.98-99.

118. Бахтин В. Русская частушка//Частушка/Предисл. В.Ф. Бокова. - М.-Л., 1966. С.8-52.

119. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. - М., 1979.

120. Вельская Л.Л. О становлении частушечной рифмы//Русская литература и фольклорная традиция. Сб. научных трудов. - Волгоград, 1983. С. 124-130.

121. Вельский М.Р. Как-то Гитлер размечтался//Архангельск. 1992. 21 июля. № 81.

122. Бернштам Т.А. Девушка-невеста и предбрачная обрядность в Поморье в XIX -начале XX в.//Русский народный свадебный обряд. Исследования и материалы. -Л, 1978. С.48-71.

123. Бернштам Т.А. К реконструкции некоторых русских переходных обрядов совершеннолетия//Советская этнография. 1986. № 6.

124. Бернштам Т.А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX - начала XX в. Половозрастной аспект традиционной культуры. - Л., 1988. - 274 с.

125. Бернштам Т.А. Молодость в символизме переходных обрядов восточных славян. Учение и опыт Церкви в народном христианстве. - СПб., 2000. - 400 с.

126. Бернштам Т.А. Русская народная культура Поморья в XIX - начала XX в. Этнографические очерки. - Л., 1983. - 232 с.

127. Бернштам Т.А. Совершеннолетие девушки в метафорах игрового фольклора (традиционный аспект русской культуры)//Этнические стереотипы мужского и женского поведения. - СПб., 1991. С.234-257.

128. Бернштам Т.А. Феномен игра в русском традиционном календаре//Малые города России. Культура. Традиции. Материалы науч.-практич. конф. «Да возвеличится Россия!». -М., 1994. С. 115-118.

129. Бобунова М.А. Динамика народно-песенной речи. Автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. филол. наук. - Воронеж, 1990. - 22 с.

130. Богатырев П.Г. Народная песня с точки зрения ее функций//Вопросы литературы и фольклора. - Воронеж, 1973. С.200-211.

131. Богатырев П.Г. Традиция и импровизация в народном творчестве. - М., 1964. -9 с.

132. Богатырев П.Г. Фольклор как особая форма творчества//Богатырев П.Г. Вопросы теории народного искусства. -М., 1971. С.369-383.

133. Бойков В. Русский народный пряник и фигурное печенье//Художник. 1976. № 7.

134. Боков В. О народной частушке, ее издателях и фальсификаторах//Литературный критик. 1939. № 8-9.

135. Борисов С.Б. Частушки как этнографический источник//Проблемы и тенденции развития Верхнекамского региона. История, культура, экономика. -Березники, 1992.

136. Бурмистров Н.С. Особенности исполнения частушек-«страданий» в Перемышль-Заокском регионе//Славянская традиционная культура и современный мир. Сб. материалов научно-практической конференции. - М., 1999. Вып.З. С.41-53.

137. Бурмистров Н.С. Циклы частушек и частушечные спевы//Славянская традиционная культура и современный мир. Сб. материалов научно-практической конференции. - М., 2004. Вып.6. С. 185-196.

138. Буртин Ю. О частушках//Новый мир. 1968. № 1.

139. Быт великорусских крестьян-землепашцев. Описание материалов этнографического бюро князя В.Н. Тенишева (на примере Владимирской губернии)/Сост. Б.М. Фирсов, И.Г. Киселева. - СПб., 1993. - 472 с.

140. Быстрое Н. Свадебные обычаи, обряды и песни в Елинском приходе (в юго-западной части) Островского уезда Псковской губ. Этнографический очерк. -Псков, 1899.-27 с.

141. Вайдеша М.Г. Деревенский праздник: распределение ролей//Мифология и повседневность. Тендерный подход в антропологических дисциплинах. -СПб., 2001. С.101-115.

142. Ван Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. Сб. работ. - М., 1989. - 310 с.

143. Вартазарян С.Р. От знака к образу. - Ереван, 1973. - 198 с.

144. Веселовский А.Н. Психологический параллелизм и его формы в отражении поэтического стиля//Веселовский А.Н. Историческая поэтика. - JL, 1940. С.125-199.

145. Веселый А. Коротко о частушке-коротушке//Частушка колхозных деревень. -М., 1936.

146. Видинеев Н.В. Об условности в искусстве//Вопросы философии. 1963. № 10.

147. Виноградова J1.H. Фольклорный факт в этнографическом контексте//Фольклор. Песенное наследие. - М., 1991. С.34-37.

148. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. - М., 1993.- 171 с.

149. Власова З.И. О приемах композиции в частушках//Русский фольклор. Материалы и исследования. - М.-Л., 1960. T.V. С.231-246.

150. Власова З.И. Частушка и песня. (К вопросу о сходстве и различии)//Русский фольклор. Из истории русской народной поэзии. Т.ХП. - JL, 1971. С. 102-121.

151. Водарский В.А. Символика великорусской народной песни (материалы)//Русский филологический вестник. 1914. № 1, 1915. № 1, 1916. №1,3,4

152. Водарский В.А. Частушки. - Владимир, 1914. - 112 с.

153. Волков И.Н. Что такое метафора//Художественная форма. - М., 1927.

154. Гаспаров Б.М. Устная речь как семиотический объект//Семантика номинации и семиотика устной речи. Лингвистическая семантика и семиотика I (Уч. зап. ТГУ Вып.442). - Тарту, 1978.

155. Горелов A.A. Частушка - с разных точек зрения//Русская литература. 1972. № 4. С.210-222.

156. Грановская P.M. Восприятие и модели памяти. - JL, 1974. - 360 с.

157. Григорьев C.B. Личное, этническое и общекультурное в этнопсихологическом исследовании игрового поведения/ЛГеория и история игры. -М., 1995. С.66-71.

158. Григорьев C.B. Самовыражение и развитие личности в игре. (На материале традиционных народных игр). Автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. психол. наук. - М., 1991.- 14 с.

159. Грица С.И. Функционально многоуровневый анализ народного творчества//Методы изучения фольклора. Сб. научных трудов. - Л., 1983. С.45-53.

160. Громыко М.М. Мир русской деревни. - М., 1991.

161. Гура A.B. Из севернорусской свадебной терминологии (хлеб и пряники -словарь)//Славянское и балканское языкознание. Карпато-восточнославянские параллели. Структура балканского текста. - М., 1977. С. 131-180.

162. Гусев В.Е. Комплексное изучение фольклора//Фольклор в современном мире. Аспекты и пути исследования. - М., 1991. С.7-13.

163. Гусев В.Е. О коллективности в фольклоре (диалектика личного и массового творчества)//Русский фольклор. Специфика фольклорных жанров. Т.Х. - М.-Л., 1966. С.3-27.

164. Гусев В.Е. Проблемы теории фольклора//Всесоюзные совещания фольклористов. (1958). Проблемы современной фольклористики. - Л., 1958.

165. Гусев В.Е. О художественном методе народной поэзии. Сущность художественного метода//Русский фольклор. Материалы и исследования. - М.-Л., 1960. T.V. С.25-55.

166. Давлетов К.С. Фольклор как вид искусства. - М., 1966. - 365 с.

167. Дианова Т.Б. Текст и контекст в фольклоре//Славянская традиционная культура и современный мир. Сб. материалов научной конференции. - М., 2005. Вып.8. С. 12-21.

168. Дианова Т.Б. Текстовое пространство фольклора: методологические проблемы//Актуальные проблемы полевой фольклористики. - М., 2004. Вып.З. С.5-17.

169. Дилакторский П.А. Свадебные обряды Вологодской губернии//Этнографическое обозрение. 1903. № 1. С.25-51.

170. Дмитриев В.А., Дмитриев C.B. Знания народные//Народные знания. Фольклор. Народное искусство, -М., 1991. С.45-47.

171. Доброзраков М. Сельцо Ульяновка Нижегородской губ. Лукоянского уезда//Этнографический сборник, издаваемый имп. Русским географическим обществом. - СПб., 1853. Вып.1. С.25-60.

172. Дранникова Н.В. Частушка на Севере. Генезис и эволюция жанра//Фольклор Севера. - Архангельск, 1998.

173. Дурасов Г.Н. Народная пища Каргополья (по материалам XIX - XX вв.)//Советская этнография. 1986. № 6.

174. Дурасов Г. Про любовь. (Лирические картинки народной жизни)//Молодежная эстрада. 1991. № 4.

175. Елеонская E.H. Страдания, пригудки, припевки, частушки//Этнографическое обзрение. 1910. Кн. 86-87. № 3-4. С.92-99.

176. Еремина В.И. К вопросу о жанровой дифференциации народной символики//Вестник Ленинградского гос. ун-та им. A.A. Жданова. Серия История, язык, литература. 1968. № 2. Вып.1.

177. Еремина В.И. Метафорический эпитет. (Из «Поэтики фольклора»)//Известия АН СССР. Серия литературы и языка. - M., 1967.Т.26. Вып.2.

178. Еремина В.И. Об основных этапах развития метафоры в народной лирике//Русская литература. 1967. № 11.

179. Еремина В.И. Поэтический строй русской народной лирики. - Л., 1978. - 184 с. Еремина В.И. Ритуал и фольклор. - Л., 1991. - 208 с.

180. Еремина В.И. Символика. Символ//Народные знания. Фольклор. Народное искусство.-М., 1991. С.110-112.

181. Ефременков М.С. Эстетический аспект региональной вариативности частушки//Филологический сборник. 2001 № 1.

182. Зеленин Д.К. Восточнославянская этнография. - М., 1991. - 507 с.

183. Зеленин Д.К. Новые веяния в народной поэзии//Зеленин Д.К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре. 1901-1913/Вст. ст., сост. А.Л. Топоркова, подг. текста Т.А. Агапкиной, комм. Т.А. Агапкиной, Л.Н. Виноградовой и др. - М., 1994. С.27-37.

184. Зеленин Д.К. Черты современного народного быта по частушкам//Русские ведомости. 1903. № 8.

185. Земцовский И.И. Жанр, функция, система//Советская музыка. 1983. № 4.

186. Земцовский И.И. О мелодической «формульности» в русском фольклоре//Русский фольклор. Этнографические истоки фольклорных явлений. - Л., 1987. Т.ХХ1У. С.117-128.

187. Земцовский И.И. Песенный быт современной Костромской деревни//Русский фольклор. Проблемы современного народного творчества. Т. IX. - М.-Л., 1964. С.287-293.

188. Зименко В. Изображение, правда, условность/Юктябрь. 1963. № 12.

189. Зорин Н.В. Русский свадебный ритуал. - М., 2001. - 248 с.

190. Зырянов И.В. Вариативность частушки как признак ее коллективности//Русский фольклор. Специфика фольклорных жанров. Т.Х. -М.-Л., 1966. С.289-306.

191. Зырянов И.В. Игровые хороводные песни в свадебном обряде//Фольклор и литература Урала. - Пермь, 1976. Вып.З. С.3-25.

192. Зырянов И.В. Поэтика русской частушки. Учебное пособие. - Пермь, 1974. -174 с.

193. И. Клагге (Том) О композиции частушки//Русский фольклор. Из истории русской народной поэзии. T.XII. - Л., 1971. С.123-134.

194. Иваницкий H.A. Материалы по этнографии Вологодской губ//Известия Общества любителей естествознания, антропологии, этнографии. Т.69. Сборник сведений для изучения быта крестьянского населения России. - М., 1890. Вып.2.

195. Иванов Вяч. Вс. Происхождение семантического поля слов, обозначающих дар и обмен//Славянское и балканское языкознание. - М., 1975.

196. Ивлева JI.M. Дотеатрально-игровой язык русского фольклора. - СПб., 1998. -193 с.

197. Ивлева JIM. Мир персонажей в русской традиции ряжения. (К вопросу о ряженье как типе перевоплощения)//Русский фольклор. Этнографические истоки фольклорных явлений. - Д., 1987. T.XXIV. С.65-75.

198. Игнатов И.Н. Деревенская поэзия. - М., 1915. Оттиск Этнографического Обозрения. Кн. CV-CVI.

199. Калашникова Р.Б. Беседы и бесёдные песни Заонежья второй половины XIX века. - Петрозаводск, 1999. - 162 с.

200. Калецкий П. О поэтике частушки//Литературный критик. 1936. № 9.

201. Канева Т.С. Фольклорная традиция Усть-Цильмы. Отдельные аспекты характеристики локальной традиции. Учебное пособие по спецкурсу. -Сыктывкар, 2002. - 120 с.

202. Карасев JI.B. Смех и грех. О сути комического.//Знание - сила. 1995. С.121-125.

203. Карпухин И.Е. Функциональная многозначность песен в русской свадьбе//Литература и фольклор Урала. Республ. сб. научных трудов. - Пермь, 1979. С. 18-34.

204. Карпухин И.Е. Частушка на русской свадьбе//Фольклор народов РСФСР. Межвузовский научный сборник. - Уфа, 1985. Вып.12.

205. Квятковский А. Ритмология народной частушки//Русская литература. 1962. № 2.

206. Киселев П. Частушечные разговоры. Песенное эхо деревенских вечеров//Литературная Россия. 1985. 26 апр. № 17. С.15.

207. Кокорев И.Т. Чай в Москве//Русский очерк: 40-50-е гг. XIX в. - М., 1986.

208. Колпакова Н.П. Русская народная бытовая песня. - М.-Л., 1962. - 284 с.

209. Колпакова Н.П. Типы народной частушки//Русский фольклор. Специфика фольклорных жанров. Т.Х. - М.-Л., 1966. С.264-288.

210. Костомаров Н.И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа. Утварь, одежда, пища и питье, здоровье и болезни, нравы, обряды, прием гостей/Сост., предисл., примеч. С.Л. Николаева. - М., 1993. - 397 с.

211. Костомаров Н.И. Историческое значение южнорусского народного песенного творчества//Славянская мифология. - М., 1995.

212. Костомаров Н.И. Об историческом значении русской народной поэзии. -Харьков, 1843.-214 с.

213. Кравцов Н.И. Искусство психологического изображения в русском народном поэтическом творчестве//Фольклор как искусство слова. - М., 1969. Вып.2. С.5-35.

214. Кравцов Н.И. Проблема традиции и вариативности в лирических бытовых песнях/ЛГрадиции русского фольклора. - М., 1986. С.193-204.

215. Кравцов Н.И. Система жанров русского фольклора//Кравцов Н.И. Проблемы славянского фольклора. - М., 1972. С.83-103.

216. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? - М., 2003. - 375 с.

217. Кретов А.И. К вопросу о происхождении частушечной серии «Яблочко»//Русский фольклор. Из истории русской народной поэзии. Т.ХП. -Л., 1971. С.254-262.

218. Кретов А.И. К вопросу о символике в современных частушках//Известия Воронежского гос. пед. ин-та. - Воронеж, 1956. Т.21. С. 131.

219. Кретов А.И. О традициях в русской советской частушке//Известия Воронежского гос. пед. института. - Воронеж, 1958. Т.24.

220. Круглов Ю.Г. Жанровый состав свадебного фольклора//Русские свадебные песни. Учебное пособие для пед ин-тов. - М., 1978. С.6-126.

221. Кулагина A.B. Метафора в малых лирических жанрах славян//У Соловецкий форум: Архангельск в современном мире. - Архангельск, 1993. 4.1.

222. Кулагина A.B. Поэтика комического в частушках молодежных гуляний и посиделок//Славянская традиционная культура и современный мир. Сб. материалов научно-практической конференции. - М., 1999. Вып.З. С.136-147.

223. Кулагина A.B. Поэтический мир частушки. - М., 2000. - 303 с.

224. Кулагина A.B. «Смешной объект и смеющийся субъект» в частушках молодежных гуляний//Славянская традиционная культура и современный мир. Сб. материалов научно-практической конференции. - М., 2004. Вып.6. - С. 170184.

225. Кулева С.Р. Обрядовая частушка в устюженской традиции//Локальные традиции в народной культуре Русского Севера (Материалы IV Международной научной конференции «Рябининские чтения - 2003»). -Петрозаводск, 2003.

226. Куликовский Г.И. Беседные складчины и ссыпчины Обонежья//Этнографическое обозрение. 1889. № 1.

227. Кунтыш В.А. Человек в мире фольклора: философский аспект//Методологич. и психолого-педагогич. аспекты образования. По материалам проблемных семинаров. Сб. научных трудов. - Тверь, 1992. С. 26-27.

228. Лаврентьева С.С. Хлеб в русском свадебном обряде//Этнокультурные традиции русского сельского населения XIX - начала XX в. - М., 1990. Вып.2.

229. Лазарев А.И. Уральские посиделки. - Челябинск, 1977. - 158 с.

230. Лазутин С.Г. Русская частушка. Вопросы происхождения и формирования жанра. - Воронеж, 1960. - 262 с.

231. Лазутин С.Г. Русские народные лирические песни, частушки и пословицы. Пособие для студентов вузов, обучающ. по спец. «Рус. яз и лит.». - М., 1990. -237 с.

232. Лебедев Н. Быт крестьян Тверской Губернии Тверского уезда//Этнографический сборник, издаваемый имп. Русским географическим обществом. - СПб., 1853. Вып.1. С. 174-202.

233. Лебедева Н.И. Народный быт в верховьях Десны и верховьях Оки. Этнологическая экспедиция в Брянской и Калужской губерниях в 1925 и 1926 годах. -М., 1927. 4.1.

234. Левинтон Г.А. «Интертекст» в фольклоре//Ро1к1оге in 2000 voces amicorum Guilnelmo voigt sexagenario. - Budapest, 2000. p. 21-28.

235. Левинтон Г.А. Мужской и женский текст в свадебном обряде (свадьба как диалог)//Этнические стереотипы мужского и женского поведения. - СПб., 1991. С.210-234.

236. Линева Е.Э Деревенские песни и певцы//Этнографическое обозрение. 1903. № 1. С.78-97.

237. Липатов В.А. Драматургия свадебной игры (по записям П.А. Шилкова в Билимбаевском заводе)//Фольклор Урала. Фольклор городов и поселков. -Свердловск, 1982. Вып.6. С.64-83.

238. Листова Т.А. Заметки о русской свадьбе//Русские народные традиции и современность. - М., 1995.

239. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров//Лотман Ю.М. Семиосфера. - СПб., 2000.-С. 150-390.

240. Лотман Ю.М. Статьи по типологии культуры//Лотман Ю.М. Семиосфера. -СПб., 2000.-С.392-459.

241. Лысенко О.В. Символика и ритуальные функции предметов материальной культуры//Этнографическое изучение знаковых средств культуры. - Л., 1989.

242. Лысенко О.В. Ритуальный предмет в этнокультурном контексте//Семиотика культуры. Тезисы докладов Всесоюзной школы-семинара по семиотике культуры 8-18 сент. 1988 г. - Архангельск, 1988. С.27-29.

243. Макович Г. Сюжетный мотив как основа научной каталогизации частушки//Итоги фольклорного года в Уральском регионе. Тезисы докладов и сообщ. межвуз. конф. - Свердловск, 1985. С.8-10.

244. Максимов В.Н. Эстетические категории народной культуры//Философия, эстетика и искусство в контексте культуры. Тезисы выступлений на Всесоюзн. теорет. конф.-М., 1991. С.60-64.

245. Малыхин П. Быт крестьян Воронежской губернии Нижнедевицкого уезда//Этнографический сборник, издаваемый имп. Русским географическим обществом. - СПб., 1853. Вып.1. С.203-234.

246. Мальковский В.Н. Свадебные обычаи, песни и приговоры у крестьян Рыбинской волости//Живая старина. 1903. Вып. IV. С.426-440.

247. Мальцев Г.И. Традиционные формулы русской народной необрядовой лирики. (Исследование по эстетике устно-поэтического канона). - Л., 1989. - 168 с.

248. Маслов В. Частушки, за которые сажали. Наша память//Правда Севера. 1991. 11 апреля. № 72.

249. Маслов В. Частушки, за которые сажали//Север. 1991. 4 апреля. № 38.

250. Маслова Г.С. Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX - начала XX в. - М., 1984. - 216 с.

251. Машкин Быт крестьян Курской губ. Обоянского уездаЮтнографический сборник, издаваемый имп. Русским Географическим Обществом. - СПб., 1862. Вып.5. С.1-119.

252. Медведева В.Н. Свадебные дары в селе Подсереднем Белгородской области//Живая старина. 2000. № 1. С.32.

253. Медриш Д.Н. Исторические корни отрицательного сравнения//Русский фольклор. Этнографические истоки фольклорных явлений. - Л., 1987. Т.ХХ1У. С.107-116.

254. Мельников М.Н. Полифункциональность фольклора//Сибирский фольклор. Сб. научных трудов.-Л., 1983. С.68-88.

255. Мехнецов A.M. Фольклорный текст в структуре явлений народной традиционной культуры//Музыка устной традиции. Материалы межд. науч. конф. памяти A.B. Рудневой. - М., 1999. С. 178-190.

256. Молчанова Н. О судьбах песенной символики в современной частушке//Сб. научных студ. работ Воронежского гос. ун-та. - Воронеж, 1968. С. 160-165.

257. Морозов И.А. Женитьба добра молодца. Происхождение и типология традиционных молодежных развлечений с символикой «свадьбы»/«женитьбы». - М., 1998. - 351 с.

258. Морозов И.А. Прагмасемантика игровых текстов//Славянское и балканское языкознание. Структура малых фольклорных текстов. - М., 1993. С. 121-131.

259. Морозов И.А., Слепцова И.С. Круг игры. Праздник и игра в жизни севернорусского крестьянина (XIX - XX вв.). - М., 2004. - 920 с.

260. Неклюдов С.Ю. Вещественные объекты и их свойства в фольклорной картине мира//Признаковое пространство культуры/Отв. ред. С.М. Толстая. - М., 2002. С.21-31.

261. Неклюдов С.Ю. Семантика фольклорного текста и «знание традиции»//Славянская традиционная культура и современный мир. Сб. материалов научной конференции. - М., 2005. Вып.8. С.22-41.

262. Неклюдов С.Ю. Стереотипы действительности и повествовательные клише//Речевые и ментальные стереотипы в синхронии и диахронии. - М., 1995. С.77-80.

263. Неуступов А.Д. Крестьянская свадьба Васьяновской волости//Этнографическое обозрение. 1903. № 1. С.52-69.

264. Николаева Е.А. Социально-культурные инверсии частушки в процессе модернизации России от XIX к XXI веку. Автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. культуролог, наук. - Саранск, 1998. - 16 с.

265. Николаева Т.М. Манипуляция смыслом и лексико-семантическая структура высказывания/Л1еуие des etudes slaves. 1990. Т.52. fase. 1.

266. Новоселова H.A. Роль вечерок и вечериночных песен в народном быту и культуре XIX - начала XX веков.//Полифункциональность фольклора. -Новосибирск, 1983. С. 128-157.

267. Опарина Е.О. Роль культурного компонента в семантике метафор//Речевые и ментальные стереотипы в синхронии и диахронии. - М., 1995. С.91-94.

268. Остин Дж. Слово как действие//Новое в зарубежной лингвистике. - М., 1986.

269. Очерки быта деревенской молодежи. Сб. статей. - М., 1924. - 149 с.

270. Перетц В.Н. Современная русская народная песня. - СПб., 1893.

271. Плисецкий М.М. Роль памяти в фольклорном процессе//Проблемы фольклора. -М., 1975. С.53-60.

272. Площук Г.И. Традиционные народные песни о рекрутском обряде и частушка//Проблемы изучения русского народного поэтического творчества. Межвуз. сб. научных трудов. - М., 1981. Вып.8. С.121-144.

273. Пономарев В.Д. Формирование и реализация игровой культуры личности в условиях праздничного досуга. Автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. педагогич. наук.-СПб., 1992.-16 с.

274. Попов Н.П. О некоторых вопросах теории народно-поэтического творчества/УУченые записки Киевского ун-та. - Киев, 1955. T.XIX. Вып.1.

275. Потебня A.A. О некоторых символах в славянской народной поэзии. -Харьков, 1914.-243 с.

276. Потебня A.A. Объяснения малорусских и сродных народных песен. - Варшава, 1883.-268 с.

277. Потебня A.A. Символ и миф в народной культуре. - М., 2000. - 480 с.

278. Потявин В.М. Об эстетической сущности вариативности в фольклоре//Вопросы истории и филологии. - Кемерово, 1964.

279. Похлебкин В.В. Чай. - М., 1997. - 377 с.

280. Похлебкин В.В. Чай. Его типы, свойства, употребление. - М., 1981. 3-е изд. -120 с.

281. Похлебкин В.В. Чай и водка в истории России. - Красноярск, 1995. - 462 с.

282. Правдюк A.A. Межжанровая рецепция в песенном фольклоре//Народная песня. Проблемы изучения. - JL, 1983. С.35-44.

283. Проблема традиции и новаторства в современном фольклоре. Межвуз. сб. научных трудов. - Ижевск, 1990. - 164 с.

284. Путилов Б.Н. Вариативность в фольклоре как творческий процесс//Историко-этнографические исследования по фольклору. - М., 1994. С. 180-197.

285. Путилов Б.Н. Фольклор и народная культура. In memoriam. - СПб., 2003. - 464 с.

286. Путилов Б.Н. Функциональность фольклора//Народные знания. Фольклор. Народное искусство. - М., 1991. С.28-29.

287. Путилов Б.Н. Об основных признаках народного творчества//Ученые записки Грозненского пед. ин-та. 1952. № 7. Серия филологических наук. Вып. 4.

288. Путинцев A.M. Народные песни нового времени. - Казань, 1908.

289. Разумихин С. Село Бобровки и окружной его околоток Тверской губ. Ржевского уезда//Этнографический сборник, издаваемый имп. Русским географическим обществом. - СПб., 1853. Вып.1. - С.235-282.

290. Рождественская Н., Жислина С. Предисловие//Русские частушки/Предисл., отбор текстов Н.И. Рождественской, С.С. Жислиной. - М., 1956. С.3-16.

291. Розенфельд Б.Л. К вопросу о происхождении и формировании жанра современной частушки//Художественный фольклор. - М., 1929. Кн. IV - V.

292. Рымарь P.M. Эпитет в русской частушке//Язык русского фольклора. -Петрозаводск, 1992.

293. Самореклама. Выбор прихихени. Девок солить. Новоженей катать//Апокриф. Культурологический журнал. 1992. Вып.2. С. 198-201.

294. Сегал Д.М. Мир вещей и семиотика//Декоративное искусство. 1986. № 4.

295. Селиванов Ф.М. Народная лирическая поэзия последнего столетия//Частушки/Сост., вст. ст., подг. текстов и комм. Ф.М.Селиванова. -М., 1990. С.5-28.

296. Селиванов Ф.М. Эволюция способов рифмовки в частушках//Фольклор. Поэтика и традиция. - М., 1982. С. 140-161.

297. Семейные обряды Вятского края/Под ред. A.A. Ивановой - М., 2003. - 320 с.

298. Симаков В.И. Жизнь крестьянской девушки-северянки по народным частушкам//Известия Архангельского общества изучения русского Севера. 1911. №.7.

299. Симаков В.И. Несколько слов о деревенских припевках-частушках. - СПб., 1913.

300. Симаков В.И. Что такое частушка? К вопросу о ее историческом значении в народном обиходе. -М., 1927.

301. Славин A.B. Наглядный образ в структуре познания. - М., 1971.-271 с.

302. Славко Т.И. Общественное сознание населения Урала 20-х годов (банк данных по материалам фонда В.П. Бирюкова)//Одиннадцатые Бирюковские чтения. Тезисы докладов. - Шадринск, 1994.

303. Смирнов H.A. Русские народные песни новейшего времени. - СПб., 1895.

304. Смирнов-Кутачевский А. Страдальная частушка советской деревни//Новый мир. 1926. №4.

305. Соболев П.М. К вопросу о ритмико-метрической структуре частушки//Художественный фольклор. - М., 1927. Кн.Н-Ш.

306. Соболевский А.И. Рецензия на брошюру Зеленина Д.К. «Новые веяния в народной поэзии»//Литературный вестник. 1902. Кн.З.

307. Соколов Ю.М. Русский фольклор. - М., 1941.

308. Соколова В.К. Весеннее-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов XIX - начало XX в. - М., 1979. - 287 с.

309. Соловей JIM. Метаморфоза, перевоплощение// Восточнославянский фольклор. Словарь научной и народной терминологии. - Минск, 1993. С. 139.

310. Специфика семантической структуры и внутритекстовых связей фольклорного слова. Сб. научных трудов. - Курск, 1984. - 127 с.

311. Спиркин А.Г. Человек, культура, традиция/ЛГрадиция в истории культуры. -М., 1978.

312. Степанов В. Современные народные собрания, игры, танцы и песни (частушки и др.) в деревне//Этнографическое обозрение. 1907. № 1-2. С. 181.

313. Сумцов Н.Ф. Досветки и посиделки//Киевская старина. 1886. T.XIV. С.927.

314. Терещенко A.B. Быт русского народа. - М., 1999. 4.II-V.

315. Толстая С.М. Категория признака в символическом языке культуры (вместо предисловия)//Признаковое пространство культуры/Отв. ред. С.М. Толстая. -М., 2002. С.7-20.

316. Топорков A.JI. Символика и ритуальные функции предметов материальной культуры//Этнографическое изучение знаковых средств в культуре. - JI., 1989. С.89-101.

317. Топоров В.Н. Пространство и текст//Текст. Семантика и структура. - М., 1983. С.227-284.

318. Традиционные зимние увеселения взрослой молодежи в районах Среднего Приобья/Сост. Г. Лобкова. - М., 1996. - 150 с.

319. Тульцева Л.А. Вдовья доля (заметки этнографа)//Этнографическое обозрение. 1995. №3.

320. Тунева Л.В. Частушки в системе жанров русского фольклора//Актуальные проблемы обществен., естествен, и технич. наук. Тезисы докладов третей межвуз. конф. молодых ученых и специалистов г. Перми. - Пермь, 1983. 4.2. С.79.

321. Туфанов А. Ритмика и метрика частушек при напевном строе//Красный журнал для всех. 1923. № 7-8.

322. Уилрайт Ф. Метафора и реальность//Теория метафоры. - М., 1990. С.82-109.

323. Успенский Г.И. Новые народные стишки (из деревенских заметок)//Полное собрание сочинений. T.XII. - М., 1953.

324. Федотов В.А. Отражение в фольклоре обыденного сознания и его роль в формировании нравственного облика личности. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. канд. филол. наук. - М., 1981. - 25 с.

325. Фетисова Л.Е. Дальневосточная частушка и некоторые проблемы истории и поэтики жанра. Автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. филол. наук. - Киев, 1982. -27 с.

326. Фрече Г. Смысл и денотат//Семиотика и информатика. - М., 1997. Вып. 35.

327. Харвилахти М. К проблеме эпической памяти: механизмы усвоения и репродуцирования традиции//Живая старина. 2001. № 4.

328. Хроленко А.Т. Ассоциативные ряды в народной лирике//Русский фольклор.-Л., 1979. Т.Х1Х. С.3-11.

329. Цивьян Т.В. Мифологическое программирование повседневной жизни//Этнические стереотипы поведения. - Л., 1985.

330. Цивьян Т.В. Оппозиция мужской/женский и ее классифицирующая роль в модели мира//Этнические стереотипы мужского и женского поведения. -СПб., 1991. С.77-91.

331. Червинский П.П. Семантический язык фольклорной традиции. - Ростов-на-Дону, 1989.-222 с.

332. Чернышев В.И. Этнографические заметки по Зарайскому уезду Рязанской губ.//Живая старина. 1903. Вып. IV. С.475-481.

333. Чиж В.Ф. Психология деревенской частушки//Ученые записки Юрьевского университета. 1915. № 10.

334. Чижикова Л.Н. Свадебная обрядность сельского населения Курской губернии в XIX - начале XX в//Русские: семейный и общественный быт. - М., 1989. С.171-198.

335. Чистов К.В. Индивидуальное начало в фольклоре//Восточнославянский фольклор. Словарь научной и народной терминологии. - Минск, 1993. С. 100102.

336. Чистов К.В. Исполнитель фольклора и его текст//От мифа к литературе. Сб. в честь семидесятипятилетия Е.М. Мелетинского. -М., 1993. С.91-100.

337. Чистов К.В. Народные традиции и фольклор. Очерки истории. - Л., 1986. - 303 с.

338. Чистов K.B. Традиции и вариативность//Советская этнография. 1983. № 2. С. 14-22.

339. Чистов К.В. Фольклор. Текст. Традиция. - М., 2005. - 272 с.

340. Чичеров В.И. Основополагающий признак народного творчества//Чичеров В.И. Вопросы теории и истории народного творчества. - М., 1955.

341. Чичеров В.И. Традиция и авторское начало в фольклоре//Советская этнография. 1946. № 2.

342. Шамшин A.B. Современные сатирические частушки//Русский фольклор: проблемы изучения и преподавания. Материалы межрегиональной научно-практической конференции 24-27 сент. 1991. - Тамбов, 1991. Ч.З.

343. Шаповалова Г.Г. Диалог в русском свадебном обряде//Советская этнография. 1978. № 1. С.110-117.

344. Шарая О.Н. Формула пожелания//Восточнославянский фольклор. Словарь научной и народной терминологии. - Минск, 1993. С.425.

345. Шевченко Е.А. Свадебный фольклор Лузы//Локальные традиции в народной культуре Русского Севера. Материалы IV Международной научной конференции «Рябининские чтения - 2003». - Петрозаводск, 2003.

346. Шевченко Е.А. Свадебные частушки Лузы//Русский фольклор. Материалы и исследования. Т.ХХХ. - СПб., 1999. С.198-213.

347. Шептаев Л.С. Советская частушка//Советский фольклор. - ГИХЛ, 1939.

348. Шептаев Л.С. Русская частушка//Русская частушка/Подг. текста и примеч. В. Бокова.-Л., 1950.

349. Шкаровская Н. Пекарское художество. Обрядовые фигурки и декоративные пряники//Советское декоративное искусство. - М., 1982.

350. Шомина В.Г. Роль исполнительского начала в фольклоре//История литературы и художественное восприятие. Сб. научных трудов. - Тверь, 1991. С.88-93.

351. Якобсон P.O. Речевая коммуникация//Якобсон P.O. Избранные труды. - М., 1985. С.306-318.

352. Якобсон P.O., Богатырев П.Г. Фольклор как особая форма творчества//Грузннскнй фольклор. Материалы и исследования. Эпические жанры. - Тбилиси, 1981. Т. 10. С.140-155.

353. Ярская-Смирнова Е. Тенденция развития и культурные функции фольклора/УИзучение народного творчества на современном этапе. Тезисы докладов. - Пермь, 1985. С.1-2.

354. Ярхо Б.И. Соотношение форм в русской частушке/Предисл. к публикации M.J1. Гаспарова//Проблемы теории стиха. - Д., 1984. С. 131-167.

355. Dixon N.P. Symbolic associations following subliminal stimulation/International journal of psychoanalysis. 37/1956/ p. 159-170.

356. Hoppal M. Genre and Context in Narrative Event. Approaches to Verbal Semiotics//Genre, Structure and Reproduction in Oral Literature. Ed. L.Honko/V.Voigt. Bud., 1980. p. 107-128.

357. Wimstatt W.K. (Jun) Symbol and metaphor/Review of Metaphysics. 4/1950. p.279-290.1. Справочные издания

358. Восточнославянский фольклор. Словарь научной и народной терминологии. -Минск, 1993.

359. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х т. Т.1. - М., 1998.-699 е., Т.2.-М, 1998.-М., 1998.-779 с.,Т.З.-М., 1998.-555 с.

360. Народные знания. Фольклор. Народное искусство. - М., 1991.

361. Славянская мифология. Энциклопедический словарь. - М., 2002. 2-е изд. - 512 с.

362. Славянские древности. Этнолингвистический словарь. В 5-ти т./Под общ. ред. Н.И. Толстого. Т. 1. - M., 1995. - 577 с, Т.2. - M., 1999. - 697 с.