автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Традиционное мировоззрение в обрядах и фольклоре современных коми

Полный текст автореферата диссертации по теме "Традиционное мировоззрение в обрядах и фольклоре современных коми"

На правах рукописи

Шарапов Валерий Энгельсович

ТРАДИЦИОННОЕ МИРОВОЗЗРЕНИЕ В ОБРЯДАХ И ФОЛЬКЛОРЕ СОВРЕМЕННЫХ КОМИ

Специальность: 07.00.07. - этнография, этнология, антропология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Ижевск 2006

Работа выполнена в Институте языка, литературы и истории Коми научного центра Уральского отделения Российской академии наук.

Научный руководитель: кандидат исторических наук

Николай Дмитриевич Конаков

Официальные оппоненты; доктор исторических наук, профессор

Надежда Ивановна Шутова доктор исторических наук Ирина Юрьевна Трушкова

Ведущая организация: ГОУВПО «Сыктывкарский государственный

университет»

Защита состоится «4» кеяеря 2006 г. в /¿э со часов на заседании диссертационного совета Д 212.275.01 при ГОУВПО «Удмуртский государственный

университет» по адресу: 426034, г. Ижевск, ул. Университетская 1, корпус 2,_

аудитория,

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУВПО «Удмуртский государственный университет» (426034, г. Ижевск, ул. Университетская 1, корпус 2.)

Автореферат разослан «29 » с е. ниа£Ря 2006 г.

I. Общая характеристика работы

Актуальность. Для различных подходов в изучении традиционного мировоззрения является общепризнанным мнение о том, что традиционная картина мира не является жесткой схемой, и не может быть определена как некий статичный, неизменный объект исследования, поскольку всегда существует "как текст в процессе рассказывания" или как "событие". К. Гирц, резюмируя итоги теоретических разысканий по проблемам изучения традиционного мировоззрения, пишет: "Картина мира данного народа - это его представления о формах, в которых существует .объективная реальность, его понимание природы, человека и общества". Исследователь подчеркивает, что избежать достаточно абстрактных и схоластических дискуссий по этому поводу можно только через обращение к научному методу, "который состоит в непосредственном наблюдении за поведением реальных людей в реальных обществах, живущих в реальном культурном окружении, с целью выяснения побудительных причин этого поведения и его обоснования". В этом плане остается актуальным теоретическое наследие М. Кууси и П.Г. Богатырева, в классических трудах которых обращается внимание на необходимость рассмотрения современных фолыслорно-этнографических реалий не только с целью "ретроспективной" реконструкции мифопоэтической картины мира, но и в плане деконструкции и актуализации отмеченных представлений у современных носителей этнических традиций, что может способствовать пониманию механизмов этнокультурной традиции.

Реализация такого подхода, актуального в плане изучения динамики и механизмов трансляции традиционного мировоззрения в пространстве-времени, представлена и в настоящем исследовании.

Объектом исследования является традиционное мировоззрение, понимаемое в данной работе как определенная система этнически обусловленных представлений о картине мира (окружающем мире и человеке в пространстве-времени сельского социума), которые манифестируются в языке, повседневных и обрядовых стереотипах поведения современных коми. В современных этнографических исследованиях по мировоззренческой проблематике в качестве структурообразующей составляющей концепта "традиционное мировоззрение" определяется триада "Природа - Человек -Общество".

Предмет настоящего исследования составляют такие доминантные

составляющие традиционного мировоззрения, которые, как показывают результаты современных полевых исследований, продолжают оставаться характерными, в той или иной мере, для современных сельских коми (символическая классификация деревьев различных пород; народные соматические представления и поверия об одежде; традиционный институт местночтимых сельских святынь). Систематическое описание определенных составляющих традиционной картины мира у современных носителей этнической традиции закономерно предполагает включение в предметную область исследования и выявление некоторых механизмов трансляции традиционного мировоззрения. В частности, речь идет о рассмотрении функций и пространственно-временной организации традиционных заветных праздников, связанных с почитанием сельских святынь у современных коми.

Хронологические ' рамки исследования. Определение временных рамок исследования во многом обусловлено критериями выделения дефиниции "современные коми", под которыми понимаются носители. этнической традиции, живущие в настоящее время. Поскольку в предлагаемом исследовании основную часть информантов составляют сельские коми, родившиеся в 20-30 гг. XX века, и являющиеся нашими современниками, верхние хронологические рамки исследования, соответственно, определяются сегодняшним днем.

Историография темы. Опыт систематического рассмотрения различных аспектов традиционного мировоззрения коми связан с именами пионеров научного изучения этнографии коми - В.П. Налимова и A.C. Сидорова, впервые применивших при изучении традиционной духовной культуры коми специально разработанные программы. Предлагаемый ими комплексный подход к сбору этнологических сведений почти полностью соответствует описательным методам исследования, общепринятым в современной отечественной науке. В своих ранних этнографических штудиях они в целом ряде случаев предвосхитили методологию современных этнологических исследований. В частности, исследователи придерживались в своей полевой практике мнения о неправомерности рассмотрения традиционной системы жизнеобеспечения в отрыве ■• от духовной культуры. Если теоретические выкладки пионеров коми этнографии, направленные на обоснование актуальности исследовательских тем, были достаточно эклектичны, то фактическая база их публикаций, а также неопубликованных рукописей по мифологии, верованиям и обрядности коми, прочно вошла в арсенал этнологических источников и используется в современных научных публикациях по различным аспектам изучения духовной культуры коми. Показательно,

что научные работы В.П. Налимова и A.C. Сидорова регулярно переиздавались в последней четверти XX в.

В период 1980-х — 1990-х гг. этнографическое изучение традиционного мировоззрения коми в основном было ориентировано на реконструкцию и типологию различных составляющих мифопоэтических представлений, на изучение предполагаемой символики традиционных ритуалов, бытовавших на территории Коми Края в XIX — начале XX вв.

В плане рассматриваемой проблематики представляют интерес исследования санкт-петербургского этнографа А.И. Терюкова, посвященные детальнейшему описанию пространственно-временной организации и семантики похоронно-помияальной обрядность коми, а так же реконструкции традиционных представлений коми о душе. Примечательно, что различные аспекты этнографии коми рассматриваются А.И. Терюковым в контексте изучения историографической проблематики (история изучения духовной культуры и традиционного мировоззрения коми).

В совместных публикациях В.А. Семенова и Н.М. Теребихина рассматривается круг вопросов, связанных с семантикой традиционного пространства коми. Опыт целостной реконструкции мифологических представлений о картине мира на основе этносемиотического анализа пространственно-временной . организации семейной обрядности коми представлен в ряде обобщающих монографий В.А. Семенова.

В 1990-х гг. XX в. Д.А. Несанелис в цикле статей и обобщающей монографии "Раскачаем мы ходкую качель" (1994) проанализировал обширные данные, касающиеся календарных праздников и обычаев, и представил сравнительный анализ игр, этикета и ритуалов в контексте календарной обрядности коми, что позволило выявить взаимосвязь календарных обрядов как с древними мифологическими, так и христианскими религиозными представлениями.

Методика поэтапного семиотического реконструирования "основного текста" реализована Н.Д. Конаковым в монографии "Традиционное мировоззрение народов коми: Окружающий мир. Пространство и время" (1996). В работе представлен опыт системного описания мифологических представления коми о создании мира и жизни, культурных героях, изобретениях, отношениях между человеком и природой. Автор использует очень широкий круг источников - это и фольклор, и этнографические наблюдения, и данные лингвистики, и апокрифические тексты, что уже само по себе

открывает возможности для будущих исследований в данной области. Основная проблематика в исследовании Н.Д. Конакова ориентирована на выявление взаимосвязей между мифологическими представлениями и обыденной практикой, их взаимообусловленности в контексте традиционных представлений о мироздании.

. По проблематике и источниковедческой базе исследования с упомянутой монографией Н.Д. Конакова перекликаются и недавние книги П.Ф. Лимерова, посвященные реконструкции представлений о смерти, загробном мире и структуре души человека, описанию пантеона низшей демонологии, генетически связанного с потусторонним миром на основе рассмотрения несказочных фольклорных текстов коми. Автор обосновывает тезис о том, что для традиционного мировоззрения коми как в прошлом, так и в настоящее время, характерна тотальная ориентация на диалог с миром усопших, что проявляется как в обрядовых нормах поведения, так и в регламентациях повседневных практик.

К перспективному направлению в изучении традиционного мировоззрения коми следует отнести монографические исследования, в которых рассматриваются некоторые системы народных классификаций коми: речь идет о работе И.В. Ильиной, во многом построенной на систематическом изучений традиционных этноботанических классификаций, а так же об исследовании О.И. Уляшева, посвященном иерархии цветовой символики в фольклоре и обрядах коми. К методологически новому направлению в изучении мировоззренческой тематики можно отнести и работы по тендерной проблематике, написанные упомянутыми исследователями в соавторстве на основе рассмотрения архивных и современных полевых фольклорных и этнографических материалов по традиционной культуре коми.

Определенный качественный рубеж в реконструкции традиционных мировоззренческих представлений коми связан с подготовкой и публикацией коллективного академического труда "Мифология коми" (1999), в котором были обобщены в виде систематизированного словника обширнейшие архивные и современные полевые материалы по космогоническим, антропогоническим и соционормативным мифам, по символике семейных, календарных и лечебно-диагностических ритуалов, по сюжетам и образам, характерным для фольклора коми и коми-пермяков. Значительное внимание в этой книге было уделено и выявлению этнической специфики в христианской традиции коми. Реализованный в книге системный подход в представлении данных - по мифологии и верованиям коми,

несомненно, открывает определенные тематические и методологические перспективы в дальнейшем изучении традиционного мировоззрения у коми.

В плане обозначенной темы представляют интерес и недавние историко-этнографические исследования А.А. Чувьюрова и В.В. Власовой, в работах которых рассматривается, в частности, семейная и календарная обрядность, а также фольклорная традиция современных удорских, вычегодских и печорских коми-старообрядцев беспоповцев.

Настоящая работа, в определенной мере, представляет собой составную часть цикла недавних академических исследований сотрудников отделов этнографии и фольклора ИЯЛИ КНЦ УрО РАН по реконструкции и систематическому описанию различных аспектов традиционного мировоззрения коми. Вместе с тем, в данной работе, основанной прежде всего на современных полевых материалах, акцентируется внимание на рассмотрении сегодняшнего состояния традиционных мировоззренческих представлений, а также на выявлении и описании некоторых устойчивых во времени и пространстве механизмов трансляции традиционного мировоззрения у современных носителей этнической культуры коми. Такой подход не исключает, а напротив, закономерно предполагает привлечение методов реконструкции, а также обращение к результатам предыдущих исследований по ретроспективному изучению мифопоэтических представлений коми.

Научная новизна диссертационной работы заключается в обобщении круга источников (ранее не публиковавшихся архивных сведений, а так же современных полевых фольклорных и этнографических материалов), которые ранее комплексно не привлекались в изучении мировоззренческой проблематики на материалах традиционной культуры коми. В диссертации рассматриваются темы, которые ранее лишь отчасти затрагивались в исследованиях по традиционной культуре коми (дендрарный код в символическом описании пространства, народные соматические представления в контексте традиционных представлений о жизненном цикле, динамика пространственно-временной организации заветных праздников у современных коми христиан). В работе акцентируется внимание не столько на реконструкции, сколько на актуализации традиционных представлений в обрядовой и повседневной практике современных сельских коми. В тексте диссертации обращается внимание не только на типологически сходные аспекты в мировоззрении финно-угорских народов, но и на некоторые различия, представленные в коми и славянской этнических традициях.

Цель и задачи исследования. В работе рассматривается проблема символического осмысления природных, соматических и ландшафтных реалий с целью определения смысловых связей между различными текстами (формами) традиционной этнической культуры и, соответственно, выявления некоторых устойчивых механизмов трансляции традиционного мировоззрения у современных коми. Сформулированная цель обусловила постановку следующих задач исследования:

1. Рассмотрение механизма отражения природных признаков деревьев различных пород в формировании их фольклорных характеристик; описание некоторых вариантов обрядового и повседневного применения деревьев в плане изучения традиционных этноботанических (дендрарных) классификаций как одного из возможных кодов в описании мифопоэтической картины мира.

2. Семантический анализ коми фольклорных метафор и устойчивых метонимий, связанных с символическим описанием человеческого организма; рассмотрение народных соматических представлений и обрядов, связанных с символическим конструированием и деконструированием тела, в контексте традиционной концепции "живого".

3. Выявление местночтимых сельских святынь в ряде современных микрорегионов Ижемского, Удорского и Усть-Куломского районов Республики Коми; описание пространственно-временной организации обрядов и внехрамовых религиозных служб, проводимых в определенных сакральных локусах, для выявления круга факторов, обуславливающих сохранение традиции проведения заветных праздников у современных коми христиан.

4. Одна из основных задач исследования заключается в обобщении и представлении ранее не публиковавшихся архивных сведений, а так же современных полевых фольклорных и этнографических материалов (по символической классификации деревьев; по поверьям, связанным с телом человека и его одеждой; по традиционной календарной обрядности у современных коми христиан).

Источники. Основу настоящего диссертационного сочинения составили результаты современных полевых исследований, осуществленных автором в ходе фольклорно-этнографических экспедиций ИЯЛИ КНЦ УрО РДН, а также ряда совместных экспедиций с Национальным музеем Республики Коми (1989, 2001, 2002 гг.), Российским Этнографическим Музеем (1995, 2001 гг.) и кафедрой фольклора Университета Хельсинки (1994, 1996, 2000, 2002, 2004 гг.), на территориях: Вуктыльского, Ижемского, Интинского, Княжпогостского, Печорского, Прилузского,

Сыктывдинского, Сысольского, Троицко-Печорского, Удорского, Усть-Вымского и Усть-Куломского районов Республики Коми (1989-2005 гг.), Коми-пермяцкого округа Пермского Края (1989-1991; 1997 гг.), а так же Нефтеюганского и Шурышкарского районов Тюменской области (1994, 2000 гг.). Материалы хранятся в фондах научных архивов: КНЦ УрО РАН; Отдела этнографии ИЯЛИ КНЦ УрО РАН; Печорского Краеведческого Музея; НМРК; Интинского Краеведческого музея, а также в Архиве Финно-угорского общества Финляндии.

В диссертации были использованы материалы из фондов: Научного Архива Института Этнологии и Антропологии РАН, г. Москва; Научного Архива Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера), г. С-Петербург; Архива РЭМ, г. С.-Петербург; Санкт-Петербургского филиала научного архива РАН; Национального архива Республики Коми, г. Сыктывкар; Научного Архива КНЦ УрО РАН, г. Сыктывкар; Архива Финно-угорского общества Финляндии и Архива этнографических рукописей Музейного ведомства Финляндии, г. Хельсинки.

Важным источником для настоящего исследования послужили публикации фольклорных текстов, зафиксированные зарубежными и отечественными исследователями у сельских коми в разные периоды XX в. В частности, речь идет о сборниках малых жанров фольклора коми (загадки, приметы, пословицы и поговорки), опубликованным по результатам полевых исследований, осуществленных, преимущественно, во второй половине XX века.

Методология. Теоретической основой настоящей работы являются методологические и методические подходы, сформулированные отечественными этнологами, лингвистами, фольклористами и зарубежными антропологами и религиоведами в классических исследованиях, посвящённых реконструкции и структурно-семиотическому анализу традиционной картины мира в различных культурных традициях, а также описанию отдельных аспектов традиционного мировоззрения и механизмов его функционирования в культуре (А.К. Байбурин, Т.А. Бернштам, К. Гирц, C.B. Иванов, Э. Лич, Ю.М. Лотман, Б. Малиновский, Е.С. Новик, А.Б. Островский, Ю.. Пентикайнен, А.-Л. Сникала, Н.И. Толстой, В.Н. Топоров, В. Тэрнер, М. Хоппал, О.Б. Христофорова, Т.В. Цивьян). В выше упомянутых исследованиях подчеркивается необходимость осуществления комплексного анализа в рассмотрении проблематики, связанной с изучением различных аспектов традиционного мировоззрения.

Основными методами исследования в предлагаемой работе являются структурно-описательный в сочетании со сравнительно-типологическим: материалы по народной культуре коми рассматриваются в сопоставлении с другими финно-угорскими и славянскими этническими традициями. При рассмотрении признаков дендрарных фольклорных образов так же применялся функционально-прагматический метод исследования. В определении предполагаемой семантики обрядовых действий у современных коми представилась очевидной необходимость сочетания синхронного и диахронного подходов. Для решения ряда частных вопросов и систематизации эмпирического материала привлекались методы этнографического картографирования.

В рассмотрении народных этноботанических и соматических классификаций автор ориентировался на этнолингвистический подход, так же предполагающий комплексный анализ языковых, фольклорных, этнографических данных. Задачи этимологического характера в диссертации не ставятся и, как правило, во внимание принимаются лишь'данные сравнительных диалектных и этимологических словарей. В рассмотрении семантики некоторых фольклорных метафор, обрядовой и повседневной лексики, в ряде случаев, положены принципы, . сформулированные в теории этимологической относительности, позволяющей выявить более широкий спектр семантических связей различных понятий и терминов в традиционной системе "тотальных отождествлений". В связи с этим привлекались данные так называемой "народной этимологии" (т.е. различные объяснения значения слов и понятий непосредственными носителями культурной традиции) которые, несомненно, представляют собой один из наиболее репрезентабельных источников в изучении логики традиционного мировоззрения.

Важнейшей составляющей методологических принципов, используемых в данной работе, стали теоретические и практические разработки отечественных исследователей по традиционному мировоззрению финно-угорских народов России -(В.Е. Владыкина, И.Н. Гемуева, A.B. Головнёва, Н.Д. Конакова, В.М. Кулемзина, А.М. Сагалаева, В.А. Семенова, З.П. Соколовой, A.A. Сурво, А.И. Терюкова, Г.Н. Чагина, Н.И. Шутовой и др.). С учетом опыта, представленного в классических трудах этих авторов, производился выбор исследовательских тем в полевой работе, а также осуществлялась разработка непосредственных методик этнографического сбора. В ходе сбора полевых материалов применялись методы включенного наблюдения и фиксации различных обрядовых и повседневных практик, стандартизированное интервью на заданную тему по этнографическим вопросникам, разработанным В.А. Семеновым, а

также автором при участии А.А. Чувьгорова.

Научно-практическая значимость состоит в том, что результаты настоящего исследования имеют эвристическую ценность для обсуждения проблематики, связанной с изучением механизмов трансляции традиционного мировоззрения у современных носителей этнической традиции, а также в рассмотрении специфики локальных вариантов христианской традиции у финно-угорских и славянских народов европейского Северо-востока России. Приводимые в работе основные положения и выводы могут оказаться полезными при разработке специальных курсов и методических пособий по изучению этнографии коми и проблемам этнологического изучения традиционного мировоззрения. На защиту выносятся следующие основные положения:

1. К раду наиболее репрезентабельных источников в изучении традиционного мировоззрения у современных коми можно отнести: поверия о лесе и символике деревьев; народные соматические представления и поверия об одежде; традиционный институт местночтимых сельских святынь и связанные с ним Обрядность и фольклор.

2. Отсутствие явно выраженного свода поверий о тех или иных породах деревьев в устной традиции современных коми не может служить поводом для утверждений о не характерности для традиционной культуры коми четкой символической дендрарной классификации. Как в прошлом, так и в настоящее время, в обрядовой практике и фольклорных текстах коми, в символике традиционных деревянных бытовых и ритуальных конструкций, отчетливо актуализируются символические оппозиции деревьев различных пород, характеризующие определенные пространственно-временные и социо-нормативные противоположности.

3. В народных соматических представлениях коми достаточно отчетливо фиксируется концепция "живого", в которой актуализируется оппозиция "внутренние, жизненно важные центры организма / внешнее, поверхность, оболочка человеческого тела", как бы подчеркивающая целостность и структурированность позитивного образа тела живого человека; принципиальное значение имеет символическое поддержание целостности, стабильности дихатомии "тело человека/душа-тень человека", идентифицирующей посюсторонность живого человека.

4. В традиционном мировоззрении коми в одном семантическом поле находятся такие понятия как: "мера", "измерение человека"; "целостность организма", "здоровье человека"; "очеловечиться", "стать человеком".

5. Традиционные индивидуальные и коллективные ритуальные практики, совершаемые у современных коми с целью символического преодоления состояний неопределенности и непредсказуемости, непосредствено связаны с освоением сакральных локусов пространства сельского социума.

6. Механизм сохранения ритуалов, связанных с почитаемыми сельскими святынями у современных коми, во многом спровоцирован традиционным сценарием их

. проведения. Поскольку местиочтимые святыни включены в систему христианских координат, по-прежнему значимых для сельского социума, внехрамовые службы продолжают оставаться важной составляющей религиозной жизни современных коми.

7. Принципиальная неоднозначность, вариативность в описании и интерпретации традиционных мировоззренческих представлений у современных коми могут быть определены как необходимые условия для хранения и трансляции информации, обусловленной той или иной этнокультурной традицией.

Апробация работы. Основные положения . и выводы данной работы представлены в сообщениях и докладах на всероссийских конференциях; (гг. Сыктывкар, Москва, Санкт-Петербург, Нальчик), на международных конгрессах финно-угроведов (г. Ювяскюля, Финляндия; г. Тарту, Эстония), на симпозиумах по семиотике (г. Иматра, Финляндия) и на заседании Президиума Коми научного центра УрО РАН (г. Сыктывкар). По теме диссертационного исследования опубликован цикл статей в российских и зарубежных серийных научных изданиях, в коллективных академических монографиях, а так же в изданиях энциклопедического характера, подготовленных сотрудниками ИЯЛИ КНЦ УрО РАН.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка, списка сокращений и приложения.

II. Основное содержание работы

Во Введении дается общая характеристика работы: определяется актуальность выбранной темы, формулируются цели и задачи исследования, методологические принципы и подходы автора к заявленной теме, обосновывается научная новизна и практическая значимость исследования, дается характеристика использованных архивных, опубликованных и полевых фольклорно-этнографических источников. Кроме того, рассматривается степень разработанности проблематики, связанной с

ретроспективным изучением традиционного мировоззрения коми.

В первой главе «Символическая классификация деревьев в традиционном мировоззрении коми» в первом параграфе «Характеристика образа леса в исследованиях по фольклору и этнографии коми» рассмотрены различные исследовательские подходы в описании образа леса и символики отдельных пород деревьев, представленные в публикациях по мифологии, фольклору и этнографии коми (К.Ф. Жаков, В.П. Налимов, Ю.Г. Рочев, Т.А. Бернштам, В.А. Семенов, Н.М. Теребихин, Н.Д. Конаков). С целью подтверждения тезиса о том, что в традиционном мировоззрении коми лес выступает метафорой не столько иного мира сколько границы с ним, приводится сравнительный анализ фольклорных образов леса и болота.

Во втором параграфе «Дендрарный код в описании традиционной картины мира» формулируется целесообразность рассмотрения не отдельных образов деревьев, а символического ряда деревьев различных пород (наиболее типичных для данного региона: ель, береза, ива, лиственница, можжевельник, ольха, осина, пихта, рябина, сосна, тополь, черемуха), как одного из возможных кодов в описании мифопоотаческой картины мира. В качестве универсальной для мифологического дендрария многих народов, в том числе финно-угорских, рассмотрена оппозиция "хвойные/лиственные" деревья, в частности, такие ее наиболее типичные репрезентанты, как ель и береза.

Для определения круга устойчивых значений, связанных с оппозицией ель/береза (четко выраженная мифологическая символика, соотносимая с космическим "верхом" и "низом") в системе традиционных пространственно-временных представлений коми, рассмотрены варианты одновременного, либо хронологически последовательного, использования этих древесных пород в символике свадебной и погребальной обрядности коми. На основе рассмотрения фольклорных и обрядовых текстов, а также повседневного практического опыта использования рассматриваемых древесных пород, делается вывод о том, что и в ритуальном и повседневном пространстве-времени растительным кодом могло зримо актуализироваться противопоставление мифологических "верха" и "низа".

Различные варианты древесных оппозиций и триад в качестве маркеров разнонаправленных векторов движения в мифопоэтической картине мира рассмотрены на примерах дендрарных образов (береза, сосна, ель, черемуха) в народном изобразительном искусстве коми, а также некоторых вариантов одновременного использования этих древесных пород в традиционных динамических конструкциях (колыбель, пасхальные качели). Подчеркивается, что выбор той или иной породы

дерева в качестве определенного конструктивного элемента во многом согласуется с символическим осмыслением образа этого дерева.

Вместе с тем, отмечается, что дифференциация, противопоставление различных по своей символике древесных пород может сниматься как мотивом двух деревьев, растущих рядом, так и акцентированием внимания на форме дерева. В поверьях коми деревья даже разных пород нередко объединяются по своей семантике мотивами искривленности или уродливости ствола дерева. В фольклоре коми типичным маркером пограничности с иным миром выступает любое многовершинное, развилистое дерево безотносительно к его породе. Примечательно, что до настоящего времени у вымских, ижемских и вычегодских коми сохраняется традиция высаживания искусственно сделанного вожа пу (дерева с развилкой на вершине) на могилах, в ногах покойного.

Третий параграф «Выбор породы дерева при изготовлении нательных крестов» посвящен рассмотрению сохраняющейся у коми до настоящего времени традиции изготовления различных по назначению перна пу (деревянных нательных крестов). В выборе материала для изготовления нательных крестов представлен ряд деревьев (можжевельник, черемуха, осина), которые по своим символическим характеристикам во многом дублирует рассмотренную выше триаду "береза-сосна-ель". Посредством выбора определенной породы дерева подчеркивается строго определенное функциональное назначение креста, который может выступать оберегом живого человека, либо маркером сопричастности иному миру и движения в него. Показательна в этом плане и сохраняющаяся до настоящего времени у коми традиция метафорического соотнесения дерева той или иной породы с образом конкретного человека (живого/больного/усопшего).

В четвертом параграфе «Мужское/женское в дендрарной символике у коми» речь идет о теме "мужское/женское" в институте почитания деревьев у коми. На основе рассмотрения фольклорных текстов о почитании деревьев и традиции исповеди дереву, зафиксированных у современных коми старообрядцев-беспоповцев, делается вывод о том, что в символических дендрарных классификациях у коми, в отличии от славянской традиции, признак мужское/женское не имеет однозначной привязки к той или иной породе дерева. В фольклорных сюжетах коми деревья одной породы, растущие рядом, также могут противопоставляться по признаку мужское/женское. Поскольку в коми языке отсутствует грамматическая категория рода, в традиционных для коми этноботанических классификациях признак рода является скорее

ассоциативно соотнесенным качеством и обозначается в фольклорных и обрядовых текстах посредством определенного контекста (лексического или семантического). Иными словами, при отсутствии морфологического критерия в номинации признака рода в символических классификациях деревьев у коми в силу вступает семантический критерий.

В заключении главы отмечается, что в символический дендрарный ряд у коми традиционно включаются и образы деревьев, характерные лишь для фольклора коми и практически не представленные во флоре рассматриваемого региона, например: дуб и кипарис. Фольклорный образ дуба в традиционном мировоззрении коми соотносится не столько с реальным природным объектом, сколько с обобщенным мифологическим образом, маркирующим, по определению Н.Д. Конакова, потенциально инверсионное пространство-время.

Символическая классификация деревьев в традиционном мировоззрении коми основывается как на естественных природных характеристиках деревьев, так и на мифопоэтических характеристиках образов деревьев различных пород. При этом знания о реальных свойствах деревьев не всегда доминируют в практическом опыте их использования. Посредством символической дифференциации и соответствующего ритуального использования деревьев различных пород акцентируется внимание на предполагаемом контакте с иным миром, на преодолении границ с иными мирами, т.е. динамических аспектах традиционной картины мира. В традиционном мировоззрении коми деревья определенной породы наделяются, как правило, предельно широким кругом символических характеристик. Вместе с тем, в символике традиционных деревянных бытовых и ритуальных конструкций, в обрядовой практике и фольклорных текстах коми отчетливо актуализируются оппозиции деревьев различных пород, характеризующие определенные пространственно-временные и социо-нормативные противоположности. Таким образом, неоднозначные (либо универсальные) по своей символике образы деревьев в определенных контекстах имеют тенденцию превращения в знаки-индексы, посредством которых описывается, в частности, строго определенный вектор как реального, так и концептуального движения в пространстве времени.

Во второй главе «Традиционная концепция человеческого тела в фольклоре и обрядах коми» предлагается опыт систематического описания некоторых структурообразующих концептов, характерных для мифопоэтических представлений коми об организме человека. При характеристике фольклорного образа человеческого тела целенаправленно акцентируется внимание не столько на различных

аспектах полового диморфизма, сколько на традиционных представлениях о символической иерархии строения тела (ребенка/взрослого; живого/усопшего; здорового/больного) человека, а так же на поверьях о возможности целенаправленного регулирования состоянием человека посредством совершения определенных ритуальных действий над человеческим организмом.

В первом параграфе «Этнографическая проблематика в изучении народных соматических представлений» дается краткий историографический обзор отечественной и зарубежной литературы, посвященной этнографическому, лингвистическому, семиотическому и тендерному изучению народных соматических представлений в связи с реконструкцией мифологических представлений о душе и жизненных силах человека, а также в плане описания мифопоэтической концепции жизненного цикла в славянской, тюркской и финно-угорской традициях (В. Антоннен, С.А. Арупонов, А.К. Байбурин, Д.А. Баранов, Г.И. Кабакова, В.М. Кулемзин, Н.Е. Мазалова, А.М. Сагалаев, Г. Синессон, Л. Старк-Арола, В.Н. Топоров, А. Хямяляйнен). Обращается внимание на продуктивность междисциплинарного, комплексного подхода в рассмотрении мифопоэтических представлений о символической иерархии тела человека и циркуляции жизненных сил в организме человека.

Во втором параграфе «Образ младенца в контексте представлений о становлении человеческого организма» рассматривается фольклорный образ младенца в контексте традиционных представлений коми о становлении человеческого организма (традиционное восприятие и осмысление социо-биологических реалий, связанных с рождением ребенка и ранними этапами его социализации).

Отмечается, что в фольклоре коми дня различных вариантов мотива "чудесного рождения" человека, характерно акцентирование внимания на изначальной однородности и неструктурированности того или иного природного материала, который послужил основой для создания антропоморфной телесной субстанции.. Представления об изначальной гомогенности тела нашли отражение и в традиционных коми эпитетах метафорически описывающих телесную сущность младенца. Так же наглядно в фольклоре коми представлен и мотив необходимости "доделывания" изначально аморфного физического облика новорожденного.

В этом параграфе подробно рассматривается атрибутика -и символика христианской обрядности коми (обряд крещения у вычегодских, печорских, удорских и ижемских коми), направленной на символическое "доделывание" младенца в первые дни после родов, а также фольклорные тексты, мотивирующие необходимость

совершения этих ритуальных действий, которые не столько фиксируют обретение ребенком определенного устойчивого статуса, сколько лишь символически манифестируют стремление преодолеть переходное, изначально аморфное состояние младенца (акцент на символическом изгнании из тела новорожденного бессознательного, деструктивного начала).

В традиционном мировоззрении коми начало становления личности ребенка непосредственно связывается с формированием его физического облика и проявлением осознанной активности. При этом умение улыбаться (смеяться) и приобретение навыка самостоятельно ходить выделяются и качестве рубежных этапов в становления осознанной активности ребенка. Впервые заметив улыбку на лице ребенка, в семьях у коми родители говорят о нем: мортсяммис в значении 'очеловечился*, 'превратился в человека'. Так же у коми повсеместно говорят о ребенке, делающем первые самостоятельные шаги. В обоих случаях понятием мортсяммис характеризуются, прежде всего, определенные этапы в формировании человеческой телесности (лица -ног). . В фольклоре коми умение малолетнего ребенка самостоятельно ходить рассматривается как способность, приобретаемая одновременно с развитием членораздельной речи (момент 'развязывания' ног хронологически соотносится с 'развязыванием' языка у ребенка, так же как в мифологическом пространстве-времени утрата дара речи напрямую связывается с потерей способности к самостоятельной ходьбе).

' :' В третьем параграфе «Оппозиция "внутреннее/внешнее"» на основе анализа фольклорных и обрядовых текстов рассматривается оппозиция "внутреннее/внешнее", характерная для традиционной концепции человеческого организма у коми. В коми загадках о живом человеке акцент делается на иерархии строения человеческого организма по вертикали. В эпитетах по отношению к покойнику, напротив, подчеркивается гомогенность и аморфность, что характерно и для метафорических описаний младенца. Комплиментарные эпитеты по отношению к человеку у коми традиционно строятся через символические характеристики внутренних органов и поверхности тела человека. Принцип соблюдения в данном случае оппозиции "внутренние, жизненно важные центры организма/поверхность, оболочка человеческого тела", как бы подчеркивает целостность и структурированность позитивного образа тела человека. Примечательно, что для коми фольклорных образов нечистой силы характерно отсутствие отмеченного выше принципа — как правило, в подобных описаниях акцент делается на внешнем ("поверхностно-телесном") облике,

либо на неструктурированности внутренних органов (что равнозначно полному их отсутствию).

Отмеченная выше оппозиция "внутреннее/внешнее" также реализуется в представлениях коми о том, что отдельные органы и части тела человека наделяются разной степенью концентрации "жизненной силы": к наиболее значимым, в рассматриваемом плане, внутренним органам традиционно относят сердце, печень и селезенку; внешними средоточиями "жизненной силы" человека считаются дистальные (крайные) точки тела, которые наделяются маргинальными характеристиками (темя, подмышки, гениталии, пуп, волосы, глаза, зубы, пальцы, ногти). Согласно повериям коми, воздействуя (взглядом, прикосновением, словом) непосредственно на эти зоны и части тела можно легко погубить человека, либо наиболее эффективно применить те или иные методы общей диагностики и лечения. Так, например, согласно поверьям коми, киняув (подмышки) занимают особый статус в символической структуре ' человеческого тела, в отличие от частей тела, которые могут быть охарактеризованы как "крайняя" (пальцы; гениталии) или "отторжимая" (волосы, зубы, ногти) плоть. По своему физиологическому статусу подмышки занимают пограничное положение между внутренними и внешними органами человека. Такая амбивалентность во многом обуславливает и символическое осмысление функций подмышек, которые в фольклоре коми наделяются животворной силой.

Примечательно, что в обрядовой практике и повседневном быту символическому оформлению упомянутых выше маргинальных зон • человеческого тела уделяется особое внимание.

Четвертый параграф «Обряды, связанные с измерением тела человека» посвящен рассмотрению комплекса традиционных диагностических и лечебно-магических ритуалов, основанных на различных способах измерения тела человека, которые объединяется в коми языке названием ки-кок мурталбм — букв, "рук-ног измерение". У коми-зырян и коми-пермяков зафиксировано несколько вариантов обряда ки-кок мурталбм, который проводился, как правило, с целью: диагностики состояния новорожденного, определения причины общего недомогания, снятия головной боли или предполагаемой порчи (например, с безудержно плачущего ребенка). Если в славянской традиции действия по измерению тела человека соотносились непосредствено с ритуалом "вымеривания из тела болезни", то в лечебной магии коми аналогичные процедуры, скорее можно охарактеризовать как диагностические и профилактические процедуры.

Согласно традиционным представлениям коми об этиологии заболеваний, причина большинства недугов заключается в нарушении целостности и пропорциональности строения человеческого организма. Не случайно многие традиционные диагностические процедуры заключаются в определении теми или иными способами степени симметричности различных органов человеческого тела. Показательна, в этом плане и традиционная для коми характеристика здорового человека - дзоньвидза, дзоньвидзалун (целый, цельный, невредимый, исправный, букв, "целость сохраняющий"). При этом, в коми языке в одном семантическом поле находятся такие понятия как: муртбс, ки-кок, юр мурталбм (мера, измерение человека); дзоньвидзалун (целостность организма, здоровье человека); мортьяммыны, мортсявны, мортй пбрны (очеловечиться, стать человеком, превратиться в человека).

В пятом параграфе «Понятие 'тень человека'» рассматривается понятие морт вуджбр (тень человека) как неотъемлемая составляющая традиционной концепции организма живого человека у коми. Слово вуджбр имеет несколько значений в коми языке: физическая тень человека, любое изображение человека как символическое воплощение реальной тени или "след" от человека, а так же достаточно обширный круг предметов, которые наделяются в традиционных представлениях свойствами оберега от воздействия нечистой силы. В поверьях коми наличие физической тени рассматривается как один из маркеров посюсторонности. " Статус человека в традиционных представлениях характеризуется наличием присущей для всего живого дихотомии "тело-жизнь/тень-смерть". Вуджбр человека осмысляется одновременно и как "часть самого человека", неразрывно связанная с ним, и как субстанция, которая может быть отделена от человека (например, как часть тела — волосы, ногти и выделения — или как одежда и изображение человека). До настоящего времени для сельских коми остается характерным негативное отношение и к фотографированию тела покойного, поскольку в традиционных представлениях любое отражение умершего рассматривается как вероятная угроза для живых. Считается, что если умерший оставит в доме свой син вуджбр (букв, 'тень глаз'), то вскоре здесь кто-либо умрет

Шестой параграф «Одежда - мера, тень и оберег человека» посвящен систематическому описанию поверий об одежде в контексте традиционных представлений коми о душе. До настоящего времени для коми характерно восприятие одежды как 'покрова, оболочки' и, одновременно, 'следа, тени* человека. Анализ фольклорных и обрядовых текстов коми показывает, что одежда осмысляется не только

как покров тела человека от физического воздействия, но и как защита её владельца от возможного злого умысла со стороны постороннего человека, колдуна или нечистой силы. Посредством символики одежды манифестируется не только определенный социально-возрастной статус, но и физическое состояние организма человека (крещенный/некрещеный; женатый/неженатый; здоровый/больной; живой/ мертвый). В традиционных ритуалах коми одежда человека рассматривается одновременно и как 'граница' от воздействия иного мира, и как средство установления контакта с потусторонним миром. В семейной обрядности и любовной магии коми целостность личной одежды супругов выступает метафорой их близости и символом семейного благополучия. В лечебно-магической практике коми одежда рассматривается как образ и мера тела конкретного человека.

Анализ фольклорных и этнографических материалов о ритуальном конструировании и деконструировании тела человека показывает, что в традиционной для коми концепции "живого" принципиальное значение имеет поддержание целостности организма и стабильности дихатомии "тело человека/душа-тень человека", идентифицирующей посюсторонность живого человека.

. Третья глава диссертации «Сельские святыни в пространстве-времени заветных и храмовых праздников» посвящена рассмотрению некоторых механизмов трансляции традиционного-мировоззрения у современных сельских коми на основе анализа пространственно-временной организации обрядов и внехрамовых религиозных служб, проводимых в ряде современных микрорегионов Ижемского, Удорского и Усть-Куломского районов Республики Коми.

В первом параграфе «Из истории изучения традиционной календарной обрядности. коми» дается характеристика ретроспективного направления в этнографическом изучении календарной обрядности коми, ориентированного на реконструкцию традиционных обрядов, рассмотрение типологии и изучение предполагаемой символики ритуалов, бытовавших на территории Коми Края в XIX -начале XX вв. (Н.И. Дукарт, Н.Д. Конаков, Д.А. Несанелис). Отмечаются основные направления исследований темы народного христианства у современных коми, которые начали проводиться с конца 1980-х гг. (П.Ф. Лимеров, A.B. Панкжов, О.Н. Смирнова, A.A. Чувьюров). Обосновывается актуальность проведения этнографических исследований традиционной календарной обрядности, связанной с местночтимыми сельскими святынями у современных коми

Во втором параграфе «Ижемские коми» рассматривается традиция пространственно-временной организации престольного праздника Благовещения в с. Сизябск у современных ижемских коми. В частности, подробно описывается комплекс традиционных обрядов, проводимых за пределами храма без участия священника (семикилометровый путь по завету во искупление и спасение; прикрепление по завету пелен с вышитими крестами на обетном кресте, стоящем при входе в село и т.д.). Подчеркивается ориентация в проведении праздника прежде всего на локальную фольклорную традицию, а не на церковный канон. В параграфе также рассматривается характерная для ижемских коми традиция почитания обетных крестов и связанная с ними обрядность (села Ижма, Сизябск и деревни Бакур, Кырныш, Ёль).

В третьем параграфе «Удорские коми» приводятся фольклорные и этнографические материалы о празднике Параскевы Пятницы (дер. Кривой Наволок) и Дне поминовения Угодника Оникея (дер. Латьюга) у удорских коми. Акцентируется внимание на динамике пространственно-временной организации традиционных праздников, на современных обрядах и поверьях, связанных с местными святынями (часовня Параскевы Пятницы, священное озеро Келля-ты), а так же на роли "хранителей" сельских святынь в поддержании традиции проведения определенных коллективных и индивидуальных ритуалов. В частности, рассматривается вопрос о противопоставлении "мужской" и "женской" традиции в проведении заветных праздников (на Удоре праздник чудотворной иконы Параскевы Пятницы традиционно считается "женским" и противопоставляется "мужскому" празднику - Прокопий лун). В плане изучения регенерирующих способностей традиционной культуры, рассматриваются случаи появления "зеркальных" заветных праздников, традиция проведения которых заимствована из соседних населенных пунктов, труднодоступных для пожилых верующих людей (например: праздник Параскевы Пятницы, приуроченный к 9 пятнице от Пасхи в с. Чупрово).

Четвертый параграф «Вычегодские коми» посвящен описанию локальной группы почитаемых деревенских святынь (священные источники и камни), связанных с преданиями о явлении чудотворных икон у вычегодских коми (села Усть-Кулом, Лебяжск, Мыелдино, поселок Кебаньёль). Отмечается, что в ряде верхневычегодских сел и деревень важным местом общесельских религиозных богослужений являются кладбища, на которых установлены специальные обетные кресты.

Практически повсеместно у современных сельских коми сохраняется традиция проведения внехрамовых служб у почитаемых сельских святынь, расположенных на

территории села, либо за его пределами: крестные ходы к святыням (источникам, камням, деревьям, обетным крестам), расположенным за пределами села; молебны, совершаемые у сельских святынь в память об избавлении от бедствия или чудесном явлении святынь; окказиональные ритуалы, тайно совершаемые у святых мест для исцеления от болезней; календарно приуроченные паломничества к могилам почитаемых местночтимых святых; календарно-приуроченные молебны на кладбищах и на месте бывших храмов, возле особых поминальных крестов.

Институт почитания традиционных сельских святынь у современных "сельских коми включает в себя: пеший путь по завету накануне местночтимого праздника к обетному кресту, часовне или церкви; каноническое храмовое действие или службу, проводимую без участия священника; крестный ход, объединяющий храмовое действие с народными обрядами, совершаемыми у реки, у священных источников или камней. Существенное место в институте почитания местных святынь у современных сельских коми занимают легенды о чудотворных иконах (вычегодские коми) и местночтимых святых (удорские коми), а также рассказы о чудесных исцелениях и, соответственно, обрядовые практики, ориентированные, в первую очередь, на избавление от физических и душевных недугов (ижемские, удорские, вычегодские, сысольские коми). В настоящее время, как и в прошлом, традиционные заветные праздники у сельских коми, помимо служб, ориентированных в той или иной степени на церковный канон, органично включают в себя обряды, связанные с почитанием святынь, расположенных за пределами селения.

У современных сельских коми хранителями традиции, связанной с почитанием местных святынь, являются пожилые вдовые женщины, хорошо знающие тексты молитв. Как правило, хранители местночтимых святынь стараются найти себе из среды односельчан преемников, которые несколько лет вместе с ними участвуют в организации и проведении религиозных служб. Распад единого канона проведения праздника, а также единого сюжета легенды о происхождении местночтимого праздника происходит в связи с утратой святыни, либо с уходом из жизни людей, контролирующих приуроченность посещения святыни и проведения необходимых религиозных служб. В различных населенных пунктах, расположенных рядом с тем или иным почитаемым природно-ландшафтным объектом, нередко, фиксируются тексты, по разному объясняющие происхождение одно и того же сакрального локуса. При этом приуроченность посещения святого места может различатся даже у жителей близлежащих населенных пунктов.

В Заключении подводятся основные итоги исследования и определяются некоторые перспективы этнографического изучения динамики традиционного мировоззрения у современных сельских коми. В частности, отмечается, что механизм этнокультурной традиции предполагает "вероятностность смыслов" не только "канонических" текстов, но и порождение новых их вариантов в описании традиционной картины мира. Такие характеристики как. неопределённость, нечеткость фольклорных образов и представлений о картине мира, а так же принципиальная неоднозначность в их описании и интерпретации могут быть определены как необходимые условия для хранения и трансляции информации, обусловленной той или иной этнокультурной традицией. Приводимые в работе результаты полевых исследований свидетельствуют о том, что в ряде случаев современные историко-культурные реалии осваиваются посредством традиционных обрядовых и фольклорных практик и органично включаются в этнически обусловленную знаковую систему. При этом в пространстве-времени сельского мира происходит появление не только "новых" сакральных локусов, но и связанных с ними фольклорных сюжетов и образов. В этом плане представляется перспективным изучение динамики традиционных обрядов й фольклора современных коми как непрерывного процесса уточнения и дополнения этнически обусловленных представлений о мироздании и человеке.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях автора:

1. Шарапов, В.Э. Береза, сосна и ель в традиционном мировоззрении коми [Текст] / В.Э. Шарапов. // Эволюция и взаимодействие культур народов Северо-Востока Европейской части России.- Сыктывкар, 1993. - С.126-146 (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН; Вып.57).

2. Шарапов, В.Э. Мотив раскачивания в традиционном мировоззрении коми и обских угров [Текст] / В.Э. Шарапов, Д.А. Несанелис. // Кунсткамера. Этнографические тетради.Вып. 8-9.-СПб., 1995.-С. 303-313. .

3. Шарапов, В.Э. Богородичные праздники у современных коми [Текст] / В.Э. Шарапов. - Сыктывкар, 1995. - 30 с. (Сер. препринтов "Науч. докл." / УрО КНЦ РАН. Вып. 359).

4. Шарапов, В.Э. Тема смерти в традиционных детских играх [Текст] / В.Э. Шарапов, Д.А. Несанелис. - Сыктывкар, 1995. - 24 с. (Сер. препринтов "Науч. докл." / РАН УрО КНЦ. - Вып. 356).

5. Шарапов, В.Э. Христианские сюжеты в фольклоре коми старообрядцев Средней Печоры [Текст] / В.Э. Шарапов // Христианизация Коми Края и ее роль в

развитии государственности и культуры. Т.2: Филология. Этнология. — Сыктывкар, 1996.-С. 310-320.

6. Шарапов, В.Э. Акань (кукла); Вожа пу (дерево с развилкой на вершине); Вошлы (грудная вилкообразная кость птицы); Вуджбр I (тень, силуэт); Вуджбр П (оберег); Гбг (пуп); Ки-кок мурталом (рук-ног измерение); Киняув (подмышка); Льбм (черемуха); Нюр (болото); Параскева Пекница (Параскева Пятница); Паськбм (одежда); Перна (нательный крест); Пыртбм (обряд крещения); Рай (Рай); Ромпбштая (зеркало); Серам (смех); Смилитбм (приворот) [Текст] / В.Э. Шарапов // Энциклопедия уральских мифологий. Т.1, Мифология коми. / Под ред.: А.-Л. Сникала, В.В. Напольских, М. Хоппал. Рук. автор, колл. Н.Д. Конаков. - М., ДиК, 1999. - С. 79-81, 113-115, 121-127, 134-135, 192-195, 227-229, 240-242, 258-259, 281-290, 303-305, 323-325, 328, 331-332, 336-337,342-345.

7. Шарапов, В.Э. Коми-зыряне. Коми-пермяки: Гл. 4. Материальная культура. Раздел "Одежда и обувь"; Гл. 8. Народное искусство и фольклор. Раздел "Народное декоративно-прикладное искусство: роспись по дереву" [Текст] / В.Э. Шарапов. // Народы Поволжья и Приуралья: Коми-зыряне. Коми-пермяки. Марийцы. Мордва. Удмурты. / Сер. Народы и культуры. - М., Наука, 2000. — С.91 -107; 167-169.

8. Шарапов,' В.Э. Фольклорный образ "приходящего-уходящего" сна в контексте традиционных представлений коми о душе [Текст] В.Э. Шарапов. // Культурное наследие народов Сибири и Севера. Материалы IV Сибирских чтений. — СПб., 2000.-С. 162-167.

9. Шарапов, В.Э. Живая традиция: заветные и храмовые праздники у современных сельских коми [Текст] / В.Э. Шарапов. // Христианство и язычество народа коми. — Сыктывкар: Коми книжное издательство, 2001. - С. 147-168.

10. Шарапов, В.Э. Нательный крест в традиционном мировоззрении коми [Текст] / В.Э. Шарапов. // Ставрографический сборник. Книга I. - Москва: Издательство Московской Патриархии, 2001. - С.297-306.

11. Шарапов, В.Э. Пермская экспедиция У.Т. Сирелиуса; Детская мебель у коми; Графическая и свободнокистевая роспись по дереву; Качели в календарной обрядности; Традиционные куклы в поверьях коми; Таинство крещенья в традиции коми христиан; Деревья в погребально-поминальной обрядности коми; Резные намогильные иконы у коми-старообрядцев; Заветные и храмовые праздники [Текст] / В.Э. Шарапов. // Атлас Республики Коми. - Москва: ДиК, 2001. - С. 126-127; 164-167; 184-187; 192-193; 204-211.

12. Шарапов, В.Э. Намогильные резные иконы у коми старообрядцев-беспоповцев [Текст] / В.Э. Шарапов // Старообрядчество: история, культура, современность. — Москва, 2002, Вып. 9. - С.25-29.

13. Шарапов, В.Э. Имя, отражение и тень: "мужские" и "женские" приёмы любовной магии в традиционной культуре коми [Текст] / В.Э. Шарапов // "Адам и Ева". Альманах тендерной истории. (Под ред. Л.П. Репиной). - Москва: "Индрик", 2003. -С.355-366.

14. Шарапов, В.Э. Гипермедиа проекты по народной культуре коми, коми-пермяков, ненцев и северных русских [Текст] / В.Э. Шарапов // Вестник Поморского Государственного Университета. Специальный выпуск. - Архангельск, 2003. — С.232-236.

15. Шарапов, В.Э. Признаки этноконцепта лес (вбр) в фольклорных и этнографических дискурсах по традиционной культуре коми [Текст] / В.Э. Шарапов // Символ в системе культуры: символические миры и знаковые системы. Материалы международной конференции. - Сыктывкар, 2004. - С.261-266.

16. Шарапов, В.Э. "Концепция" человеческого тела в традиционном мировоззрении коми [Текст] / В.Э. Шарапов // Тендерная теория и историческое знание: Материалы научных семинаров. Отв. ред. A.A. Павлов. — Сыктывкар: Изд-во . СыктГУ, 2004. - С.120-144.

17. Шарапов, В.Э. "Лес символов" в изучении традиционных этноботанических (дендрарных) классификаций у современных коми [Текст] / В.Э. Шарапов // Семиозис и культура. Сборник научных статей. - Сыктывкар, 2005. - С.250-255.

18. Шарапов, В.Э. Местночтимые святыни у верхневычегодских коми [Текст] / В.Э. Шарапов, A.A. Чувьюров // "Живая Старина", №2 - Москва, 2006. - С.23-26.

19. Шарапов, В.Э. Мужское/женское в дендрарной символике обрядов и поверий у коми [Текст] / В.Э. Шарапов // XVII Ломоносовские международные чтения. Выпуск 2: Поморские чтения по семиотике культуры. Сб. научных докладов и статей. -Архангельск: Поморский государственный университет, 2006. - С. 192-200.

Отпечатано с оригинал-макета заказчика

Подписано в печать 29.09.2006. Формат 60x841/16. Тираж 100 экз. Заказ № 1631.

Типография ГОУВПО «Удмуртский государственный университет» 426034, Ижевск, ул. Университетская, 1, корп. 4.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Шарапов, Валерий Энгельсович

Список сокращений.

Введение.

Глава 1. Символическая классификация деревьев в традиционном мировоззрении коми.

1.1 Характеристика образа леса в исследованиях по фольклору и этнографии коми.

1.2 Дендрарный код в описании традиционной картины мира.

1.3 Выбор породы дерева при изготовлении нательных крестов.

1.4 Мужское/женское в дендрарной символике у коми.

Глава 2. Традиционная "концепция" человеческого тела в фольклоре и обрядах коми.

2.1 Этнографическая проблематика в изучения народных соматических представлений.

2.2 Образ младенца в контексте представлений о становлении человеческого организма.

2.3 Оппозиция "внутреннее/внешнее".

2.4 Обряды, связанные с измерением тела человека.

2.5 Понятие 'тень человека' (морт вуджбр).

2.6 Одежда - мера, тень и оберег человека.

Глава 3. Сельские святыни в пространстве-времени заветных и храмовых праздников (некоторые механизмы трансляции традиционного мировоззрения у современных коми).

3.1 Из истории изучения традиционной календарной обрядности коми.

3.2 Ижемские коми.

3.3 Удорские коми.

3.4 Вычегодские коми.

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Шарапов, Валерий Энгельсович

Актуальность исследования. Современными отечественными этнографами и фольклористами и западноевропейскими антропологами неоднократно обращалось внимание как на неоднозначность трактовок в научной литературе понятий "традиционное мировоззрение", "традиционная картина мира" (traditional worldview, world outlook, weltanshauung), так и на проблему "несформулированности" и "нечеткости" представлений о картине мира в традиционных культурах1. Примечательно, что в настоящее время подвергается сомнению и научная корректность (методологическая продуктивность) определения "традиционная культура" в изучении современных л этнографических реалий . В этом плане остается актуальным теоретическое наследие М. Кууси3 и П.Г. Богатырева4, в классических трудах которых обращается внимание на необходимость рассмотрения современных фолыслорно-этнографических реалий не только с целью "ретроспективной" реконструкции мифопоэтической картины мира, но и в плане деконструкции и актуализации отмеченных представлений у современных носителей этнической традиции, что может способствовать пониманию некоторых механизмов этнокультурной традиции.5 К. Гирц, резюмируя итоги теоретических разысканий по проблемам изучения традиционного мировоззрения6, пишет: "Картина мира данного народа - это его представления о формах, в которых существует п объективная реальность, его понимание природы, человека и общества" . Исследователь подчеркивает, что избежать достаточно абстрактных и схоластических дискуссий по этому поводу можно только через обращение к научному методу, "который состоит в непосредственном наблюдении за поведением реальных людей в реальных обществах, живущих в реальном культурном окружении, с целью выяснения побудительных причин этого поведения и его обоснования"8.

Для различных подходов в изучении традиционного мировоззрения, по-видимому, является общепризнанным мнение о том, что традиционная картина мира не является жесткой схемой, и не может быть определена как некий статичный, неизменный объект исследования, поскольку всегда существует "как текст в процессе рассказывания" или как "событие".9 При этом подчеркиваются вариативность и принципиальная возможность неоднозначной интерпретации текстов о картине мира.10 Авторы известной серии коллективных монографий, посвященных традиционному мировоззрению тюрков Южной Сибири - A.M. Сагалаев и И.В. Октябрьская, пишут, что: "Вселенная традиционного мировоззрения просто необъятна, и, как таковая, вряд ли исчерпаема. Пока наши знания о ней бессистемны и отрывочны. Видимо, это обусловлено самим объектом изучения".11 В классических исследованиях российских этнографов Г.Н. Грачевой и A.M. Сагалаева подчеркивается, что в изучении основных параметров традиционного мировоззрения, ключевым является подход, ориентированный на выявление доминантных символов и образов, устойчивых смысловых связей между явлениями народной культуры и определение принципов их взаимодействия в пространстве-времени12.

Опыт систематического описания традиционных мировоззренческих систем народов Сибири и Севера России представлен отечественными этнографами и фольклористами в цикле коллективных и авторских монографий, опубликованных в 70-90 гг. XX в.13 В этих исследованиях, как правило, акцентируется внимание на реконструкции системы мифологических представлений (о картине мира, природе и человеке), характерных в прошлом для различных этнических традиций14. Изменения, происходящие в отечественном народоведении в последнее десятилетие15, вероятно, во многом обусловили активизацию региональных исследований по более частным проблемам и темам, связанным с изучением определенных составляющих традиционного мировоззрения, а так же их "культурных диалектов"16 у современных носителей этнических традиций. Реализация такого подхода, актуального в плане изучения динамики и механизмов трансляции традиционного мировоззрения в пространстве-времени, представлена и в настоящем исследовании.

Историография темы. Опыт систематического рассмотрения различных аспектов традиционного мировоззрения коми представлен в работах пионеров научного изучения этнографии коми - К.Ф. Жакова, П.А. Сорокина, В.П. Налимова и А.С. Сидорова. В цикле философских и литературных эссе, написанных К.Ф. Жаковым на рубеже XIX-XX вв. обозначена проблема обусловленности традиционного мировосприятия и норм повседневного и

17 обрядового поведения коми природной средой обитания . Новаторские этноэкологические идеи в рассмотрении мировоззренческой проблематики были сформулированы и в ряде публикаций В.П. Налимова18, в которых исследователь говорит о необходимости выявления, научного систематического описания и сохранения священных рощ, т.к. они являются не только памятниками природы, но и имеют огромное историко-культурное значение и социальное значение, поскольку эти святыни, по словам исследователя, "объединяют целые рода". В.П. Налимов подчеркивает, что священные места имеют огромное значение не только для сохранения природного ландшафта, но и этнической культуры народов Севера.19

В.П. Налимов был одним из первых исследователей, попытавшимся применить при изучении традиционной духовной культуры специально

90 разработанную программу . В письме К.Ф. Карьялайнену от 13 ноября 1907 г., В.П. Налимов привод реестр тем, по которым он проводил полевые исследования в начале XX в. у коми-зырян и коми-пермяков. Список тем насчитывает более 200 пунктов, в котором выделен ряд основных подразделов. В частности: представления зырян о духах и образах болезней; одухотворение зырянами природных стихий; почитание деревьев; отношение к животным; культ предков и умерших; обряды связанные с родами; обряды поисков пропавших животных; строительная обрядность; представления о порче; любовная магия; культ целомудрия; обряды очищения; запреты в отношениях между мужчинами и женщинами в быту; свадебные обряды; терминология и обряды, связанные с обычным правом; традиционная мораль; обычное право и колдовские обряды и т.д. В.П. Налимов обращается и к изучению этноэкологической проблематики, определяемой в реестре как «народные представления о влиянии моральных устоев на окружающий мир». В.П. Налимов подчеркивает, что в предлагаемом отчете о проделанной полевой работе остерегается делать какие-либо поспешные заключения и выводы по целому ряду вопросов на основе единичных, а в ряде случаев и достаточно противоречивых фактических данных.21 Вместе с тем, неоднозначность объяснений определенных предписаний и действий, по мнению исследователя, отнюдь не умаляет достоверность материалов, а напротив способствует изучению и реконструкции мировоззрения зырян отдаленного прошлого".22 Очевидно, что исследователь был склонен рассматривать отмеченную "окказиональность" и "противоречивость" не только в рамках декламируемого им 'историко-географического подхода', но и как сущностные характеристики логики традиционного мировоззрения.

В своих ранних этнографических штудиях В.П. Налимов предвосхитил, в целом ряде случаев, методологию современных этнологических исследований. В частности, исследователь придерживался в своей полевой практике мнения о неправомерности рассмотрения традиционной системы жизнеобеспечения в отрыве от духовной культуры. Позднее, в начале 20 гг. XX века, в одной из своих лекций В.П. Налимов сформулировал этот тезис следующим образом: «Занимаясь изучением материальной культуры человечества, ее элементы нельзя рассматривать, как нечто постороннее, внешнее человеку. Они суть части его организма, его духовного «я», вылившиеся в вещественных доказательствах. И материальная, и духовная культуры являются связанными в одно органическое целое, и изучение, и рассмотрение одного отдельно от другого невозможно».23

В.П. Налимов на основе собранного им полевого материала развернуто разработал еще в начале XX в. тему соотношения в традиционной культуре таких категорий, как «чистое/нечистое», соотнесенных исследователем с оппозицией «мужское/женское», за которой скрывалось более общее противопоставление мира мертвых (предков) и мира живых24. На первый взгляд, отмеченные работы построены на этнографических полевых материалах, но в действительности опираются на данные этнолингвистики и на субъективную реконструкцию коми языковых данных25. Неслучайно некоторые наблюдения ученого сразу же вызвали оправданную критику в ранних этнографических

9 f\ штудиях известного философа и социолога П.А. Сорокина.

Примечательно, что П.А. Сорокин издал собственную программу этнологического изучения коми (зырян) уже после того, как фактически расстался с этнологией, опубликовав ряд работ по семье и браку, традиционному мировоззрению и первобытным религиозным верованиям коми27. Как подчеркивают В.А. Семенов и Д.А. Несанелис28, анализ вопросника, подготовленного будущим знаменитым социологом, выдает его ориентацию на выношенные эволюционизмом XIX века идеи, влияние которых, несомненно, ощущается в стремлении выявить в живой культуре хотя бы отголоски группового брака, матриархата и патриархата, родового строя в целом. Объективному выяснению степени сохранности этих институтов, по замыслу исследователя, должна была способствовать и сама разбивка материала в вопроснике на отдельные информационные блоки, которые характерны и для современных этнологических подходов в описании. Следует отметить, что эволюционистские идеи П.А. Сорокина получили широкое отражение в трудах его марксистских последователей: так, например, П.Г. Доронин, иллюстрируя наличие у коми в древности определенных социальных институтов и религиозных верований, использовал не сами этнологические наблюдения П.А. Сорокина, а его эволюционистскую терминологию . В то же время несомненно, что эвристическую ценность имеют не столько научные реконструкции первобытного мировоззрения, предпринятые П.А. Сорокиным, сколько сама попытка разработки методики сбора этнологического материала по мировоззренческой проблематике.

В плане рассматриваемой темы интерес представляют и методические разработки А.С. Сидорова, направленные на выявление соотношения между типом социальной структуры и религиозными представлениями коми - речь идет о «Программе по историко-этнографическому изучению края Коми»30. Если предыдущие программы были нацелены лишь на получение отдельных сведений, порою даже не коррелирующихся между собой, то «Программа» А.С. Сидорова представляет собой более целостный подход к сбору этнологических сведений и почти полностью соответствует описательным методам исследования, общепринятым в отечественной науке. Один из блоков вопросов этой программы в современной классификации может быть объединен под рубрикой «традиционная духовная культура». Здесь вопросы были сфокусированы на выяснении народных представлений о демонологии, колдунах, мифологических сюжетах, правилах погребения и детских играх. Собственно, сам набор вопросов как бы обрисовывал контуры будущих этнологических исследований. В то же время, несмотря на фундаментальный подход к формулированию задач по изучению традиционной культуры, обращает на себя внимание отсутствие общей парадигмы, что неминуемо должно было привести не к формированию целостного представления о народной культуре, а лишь к констатации наличия отдельных фактов или наоборот их отсутствия. Сам автор программы, как бы осознавая безмерность сформулированных задач, ограничился изучением статуса колдуна и

О 1 особенностей колдовской практики .

Книгу А.С. Сидорова "Знахарство, колдовство и порча у народа коми. Материалы по психологии колдовства", опубликованную в Ленинграде в 1928 г. можно отнести к первому опыту монографического исследования традиционного мировоззрения коми. По методам исследования и рассматриваемой проблематике эту работу можно поставить в один ряд с работой известного финляндского фольклориста Альберта Хямяляйнена (18811949) "Субстанция человеческого тела в магии финно-угорских народов. Исследование по психологии колдовства"32. Упомянутые выше труды, по праву могут быть оценены и как пионерские монографические исследования института колдовства у финно-угорских народов. Оба автора ставили перед собой задачу выявить истоки традиционных представлений, лежащих в основе комплекса колдовских поверий и ритуалов. Альберт Хямяляйнен в своих разысканьях обращается к самым широким типологическим параллелям, опираясь как на результаты собственных полевых исследований, проведенных в начале века в Финляндии и на территории Центральной и Восточной России (по удмуртам, мордве и марийцам), так и на опубликованные материалы по коми33. Значительная часть материалов по народам коми была получена Альбертом Хямяляйненом из рукописей В.П. Налимова, хранящихся с 1908 года в Архиве

Финно-угорского общества в Хельсинки. А.С. Сидоров в своем исследовании уделяет основное внимание детальному описанию колдовских поверий и обрядов в традиционной культуре коми, и лишь изредка приводит некоторые типологические параллели по языку и обрядам финно-угорских народов. В рассмотрении традиционного мировоззрения оба исследователя делают попытку применить метод психологической интерпретации фольклорных и этнографических материалов. Альберт Хямяляйнен в основном сосредотачивается на анализе традиционных для финно-угорских народов поверий и запретов, связанных с человеческим телом, а так же на представлениях о возможности оказания влияния на состояние и разум человека через воздействие на предметы, соприкасавшиеся с его телом. В свою очередь, А.С. Сидоров при характеристике института колдовства у коми уделяет пристальное внимание традиционным представлениям о человеческом организме и одежде, детальному описанию пространственно-временной организации ритуалов, связанных с определением причин болезни или порчи, а так же символике традиционных вариантов гаданий, проводимых в рамках тех или иных семейных и календарных обрядов. Ряд наблюдений, сделанных А.С. Сидоровым, представляют несомненный интерес и при рассмотрении современной этнологической проблематики. В частности, А.С. Сидоров обращается к определению истоков тех или иных вариантов интерпретаций результатов диагностических ритуалов на основе анализа широкого фона возможных семантических и ассоциативных связей, закономерно предполагающих неоднозначность, полисемантичность любого символа и образа. Таким образом, уже в самой логике научных разысканий А.С. Сидорова была объективно представлена модель традиционного механизма интерпретации фольклорных сюжетов и образов - превращение многопланового по значению символа в четко определенный, в зависимости от контекста, знак-индекс. С известной долей условности, можно сказать, что исследователь вплотную приблизился и к современному понимаю "языка" традиционной культуры как семиотической системы, открытой для различных вариантов интерпретаций34.

Известно, что книга А.С. Сидорова, так же как и выше упомянутое исследование Альберта Хямяляйнена по психологии колдовства у финно-угорских народов, получили неоднозначные, в основном резко критические отзывы со стороны коллег, придерживающихся традиционных методов исследования в фольклористике и этнографии. По справедливым замечаниям коллег, обозначенный исследователями "психологический анализ", по большей части, лишь декламировался. Вместе с тем, следует отметить, что единственный положительный отзыв на свою работу Альберт Хямяляйнен получил от известного финского этнолога Уно Харво35, а материалы по колдовству у народов коми, опубликованные А.С. Сидоровым, привлекли внимание крупнейшего российского этнографа - академика Д.К. Зеленина .

Изыскания А.С. Сидорова, направленные собственно на реконструкцию традиционного мировоззрения предков коми под названием «Идеология древнего населения Коми Края», были опубликованы лишь к 90-летию со дня рождения ученого и представляют собой попытку синтеза данных археологии и

37 фольклора для реконструкции тотемических представлений . Если теоретические выкладки А.С. Сидорова, направленные на обоснование актуальности исследовательских тем, были достаточно эклектичны, то фактическая база его публикаций, а также неопубликованных рукописей по семейной обрядности коми38, прочно вошла в арсенал этнологических источников и используется в современных научных публикациях по различным аспектам изучения духовной культуры коми: по символике народного искусства39; по религиозному мировоззрению коми охотников и рыболовов40; по традиционной семейной41, календарной42 и строительной43 обрядности коми; по реконструкции мифопоэтических представлений коми44; по лечебной магии и представлениям, связанным с этиологией заболеваний45.

Пожалуй, лишь в исследованиях JI.C. Грибовой некоторые теоретические разыскания А.С. Сидорова в области реконструкции тотемических представлений коми получили некоторое развитие46. В работах JI.C. Грибовой рассматривается, в частности, проблема отражения в символике пермского звериного стиля социальной структуры и идеологии древнего населения

Прикамья. Исследователь обращается к изучению социальной структуры древнего населения Урала на основе анализа символики пермского бронзового литья и обосновывает тезис о "тотемической природе образов пермского звериного стиля", которые, по мнению автора, могли использоваться в качестве родовых, фратриальных и племенных знаков. Исследования JI.C. Грибовой по семантике пермского звериного стиля получили критические отклики не только у нас в стране, но и за рубежом. В отзывах обращалось внимание на явное преувеличение автором значения тотемизма в мировоззренческой системе древнего населения Урала.47

В 70-е гг. XX в. предметом специального изучения стали вопросы истории религиозной традиции коми христиан, которыми занималась группа ученых под руководством Ю.В. Гагарина. В 1978 г. вышла в свет его монография "История до религии и атеизма народа коми", в которой впервые была детально описана и проанализированы различные аспекты религиозной жизни народа коми, история взаимосуществования официальной религии и традиционных народных верований коми, а также некоторые материалы о систематической борьбе советской власти с любыми формами проявления религиозного мировоззрения.49 Несомненный интерес в плане рассматриваемой проблематики представляют исследования санкт-петербургского этнографа А.И. Терюкова, цикл работ которого посвящен детальнейшему описанию пространственно-временной организации и семантики похоронно-поминальной обрядности коми50, а так же традиционным представлениям коми о душе51. Примечательно, что различные аспекты этнографии коми рассматриваются А.И. Терюковым в контексте изучения историографической проблематики (история изучения духовной культуры и традиционного мировоззрения коми)52.

В 80-90 гг. XX в. этнографическое изучение традиционного мировоззрения коми в основном было ориентировано на реконструкцию и типологию различных составляющих мифопоэтических представлений, на изучении предполагаемой символики традиционных ритуалов, бытовавших на территории Коми Края в XIX - начале XX вв. В монографическом исследовании Н.Д. Конакова "Коми охотники и рыболовы", в частности, были обобщены

53 материалы по мировоззрению промыслового населения коми XIX - нач. XX вв. Позднее, в исследованиях Н.Д. Конаковым был предложен один из возможных подход в решении вопроса о символике традиционного промыслового календаря коми.54 В научно-популярной книге Н.Д. Конакова "От рождества до сочельника", были систематизированы обширные литературные, архивные и полевые материалы автора по христианскому календарю в традиционной культуре коми, а так же обозначена определенная этнокультурная специфика символики календарных обрядов различных этнографических групп коми.55

В 80-90 гг. XX в. Д.А. Несанелис в цикле статей обобщил и проанализировал обширные данные, касающиеся молодежных развлечений, посиделок, состязаний, святочных ряжений, календарных праздников и обычаев.56 В обобщающей монографии "Раскачаем мы ходкую качель" Д.А. Несанелис представил сравнительный анализ игр, этикета и ритуалов в контексте календарной обрядности коми, что позволило выявить взаимосвязь календарных обрядов как с древними мифологическими, так и христианскими религиозными представлениями.57

К перспективному направлению в изучении традиционного мировоззрения коми следует отнести монографические исследования, в которых рассматриваются некоторые системы народных классификаций: речь идет о работе И.В. Ильиной, во многом построенной на систематическом изучении

СП традиционных этноботанических классификаций , а так же об исследовании О.И. Уляшева, посвященном иерархии цветовой символики в фольклоре и обрядах коми59. К методологически новому направлению в изучении мировоззренческой тематики следует отнести и работы по тендерной проблематике, написанные упомянутыми исследователями в соавторстве на основе рассмотрения фольклорных и этнографических материалов по традиционной культуре коми60.

В совместных публикациях В. А. Семенова и Н.М. Теребихина рассматривается круг вопросов, связанных с семантикой традиционного пространства коми61. Опыт целостной реконструкции мифологических представлений о картине мира на основе этносемиотического анализа пространственно-временной организации семейной обрядности коми fO представлен в ряде обобщающих монографий В.А. Семенова . Методика поэтапного семиотического реконструирования "основного текста" реализована Н.Д. Конаковым в академической монографии "Традиционное мировоззрение народов коми: Окружающий мир. Пространство и время". В работе представлен опыт системного описания мифологических представления коми о создании мира и жизни, культурных героях, изобретениях, отношениях между человеком и природой. Автор использует очень широкий круг источников - это и фольклор, и этнографические наблюдения, и данные лингвистики, и апокрифические тексты народного христианства, что уже само по себе открывает возможности для будущих исследований в данной области. Основная проблематика в упомянутой монографии Н.Д. Конакова ориентирована на выявление взаимосвязей между мифологическими представлениями и обыденной практикой, их взаимообусловленности в контексте традиционных представлений о мироздании. По проблематике и источниковедческой базе исследования с упомянутой монографией Н.Д. Конакова перекликаются и недавние книги П.Ф. Лимерова, посвященные реконструкции представлений о смерти, загробном мире и структуре души человека, описанию пантеона низшей демонологии, генетически связанного с потусторонним миром на основе рассмотрения несказочных фольклорных текстов коми64. Автор достаточно аргументировано обосновывает тезис о том, что для традиционного мировоззрения коми характерна тотальная ориентация на диалог с миром усопших, что проявляется как в обрядовых нормах поведения, так и в регламентациях повседневных практик. В рамках реконструируемой мифологической картины мира П.Ф. Лимеров особое внимание уделяет локусам, связанным с потусторонним миром. Семантика и гетерогенность пространства описываются и анализируются П.Ф. Лимеровым на основании обращения к атрибутам и функциям таких демонологических персонажей, как леший, домовой, хозяин бани, дух ветра и т.д.

Определенный качественный рубеж в реконструкции традиционных мировоззренческих представлений коми связан с подготовкой и публикацией коллективного академического труда "Мифология коми"65, в котором были обобщены в виде систематизированного словника обширнейшие архивные и современные полевые материалы по космогоническим, антропогоническим и соционормативным мифам, по символике семейных, календарных и лечебно-диагностических ритуалов, по сюжетам и образам, характерным для фольклора коми и коми-пермяков. Значительное внимание в этой книге было уделено и выявлению этнической специфики в христианской традиции коми. Реализованный в книге системный подход в представлении данных по мифологии и верованиям коми, несомненно, открывает определенные тематические и методологические перспективы в дальнейшем изучении традиционного мировоззрения у коми.

В плане обозначенной выше темы представляют интерес и недавние историко-этнографические исследования А.А. Чувьюрова66 и В.В. Власовой67, в работах которых рассматривается, в частности, семейная и календарная обрядность, а также фольклорная традиция современных удорских, вычегодских и печорских коми-старообрядцев беспоповцев.

Настоящая работа, в определенной мере, представляет собой составную часть цикла недавних академических исследований сотрудников отделов этнографии и фольклора ИЯЛИ КНЦ УрО РАН (Н.Д. Конакова, Д.А. Несанелиса, П.Ф. Лимерова, О.И. Уляшева и др.) по реконструкции и систематическому описанию различных аспектов традиционного мировоззрения коми.68 Подчеркнем, что до настоящего времени в исследованиях по этнографии, фольклору и мифологии коми преимущественно рассматривались вопросы, связанные с реконструкцией мифологических представлений о традиционной картине мира и человеке. В данной работе, основанной прежде всего на современных полевых материалах, основное внимание уделяется рассмотрению сегодняшнего состояния традиционных мировоззренческих представлений, а так же выявлению и описанию некоторых устойчивых во времени и пространстве механизмов трансляции традиционного мировоззрения у современных носителей этнической культуры коми. Такой подход не исключает, а напротив, закономерно предполагает привлечения методов реконструкции, а так же обращение к результатам предыдущих исследований по ретроспективному изучению мифопоэтических представлений коми.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования является традиционное мировоззрение сельских коми, понимаемое в данной работе как определенная система этнически обусловленных представлений о картине мира (окружающем мире и человеке в пространстве-времени сельского социума), которые манифестируются в языке, повседневных и обрядовых стереотипах поведения современных коми. Как уже отмечалось выше, в современных этнографических исследованиях по мировоззренческой проблематике в качестве ключевой составляющей концепта "традиционное мировоззрение" определяется триада "Природа - Человек - Общество". В связи с этим, предмет настоящего исследования составляют такие доминантные составляющие традиционного мировоззрения, которые, как показывают результаты современных полевых исследований, продолжают оставаться характерными, в той или иной мере, для современных сельских коми. Предполагается, что наиболее репрезентативными в плане изучения отмеченной мировоззренческой триады у современных коми продолжают оставаться: традиционные представления о лесе и символике деревьев; народные соматические представления; традиционный институт местночтимых сельских святынь и связанные с ним обрядность и фольклор. Систематическое описание определенных составляющих традиционной картины мира у современных носителей этнической традиции закономерно предполагает включение в предметную область исследования и выявление некоторых механизмов трансляции традиционного мировоззрения. В частности, речь идет о рассмотрении функций и пространственно-временной организации традиционных заветных праздников, связанных с почитанием сельских святынь у современных коми.

Хронологические рамки исследования. Определение временных рамок исследования во многом обусловлено критериями выделения дефиниции "современные коми", под которыми понимаются носители этнической традиции, живущие в настоящее время. Поскольку в предлагаемом исследовании основную часть информантов составляют сельские коми, родившиеся в 20-30 гг. XX века, и сегодня являющиеся нашими современниками, верхние хронологические рамки исследования, соответственно, определяются рубежом XX-XXI вв.

Цель и задачи исследования. В работе рассматривается проблема символического осмысления природных, соматических и ландшафтных реалий с целью определения смысловых связей между различными текстами (формами) традиционной этнической культуры69 и, соответственно, выявления некоторых устойчивых механизмов трансляции традиционного мировоззрения у современных коми. Сформулированная цель обусловила постановку следующих задач исследования:

1. рассмотрение механизма отражения природных признаков деревьев в формировании их фольклорных характеристик, описание некоторых вариантов обрядового и повседневного применения деревьев в плане описания традиционных этноботанических (дендрарных) классификаций, как одного из возможных кодов в описании мифопоэтической картины мира.

2. семантический анализ коми фольклорных метафор, связанных с символическим описанием человеческого организма; рассмотрение народных соматических представлений и обрядов, связанных с символическим конструированием и деконструированием тела, в контексте традиционной концепции "живого".

3. выявление почитаемых сельских святынь в ряде современных микрорегионов Ижемского, Удорского и Усть-Куломского районов Республики Коми; описание пространственно-временной организации (в плане диахронии и синхронии) обрядов и внехрамовых религиозных служб, проводимых в определенных сакральных локусах, для выявления круга факторов, обуславливающих сохранение традиции проведения заветных праздников у современных коми христиан.

4. Одна из основных задач исследования заключается в обобщении и представлении ранее не публиковавшихся архивных сведений, а также современных полевых фольклорных и этнографических материалов (в частности: по символической классификации деревьев; по поверьям, связанным с телом человека и его одеждой; по традиционной календарной обрядности у современных коми).

Структура работы. Выбор структуры предлагаемой работы обусловлен необходимостью реализации комплексного подхода (по методам исследования и кругу источников) в изучении рассматриваемой проблематики. Предпочтения в определении тематики глав диссертационного сочинения связаны с выбором круга источников, которые по тем или иным причинам ранее комплексно не привлекались в исследованиях по изучению традиционного мировоззрения коми. Вместе с тем, структура работы ориентирована на классические подходы в этнографическом изучении мировоззренческой проблематики - рассмотрение традиционных представлений: о природе и окружающем пространстве (1 глава); о человеке и жизненном цикле (2 глава); о пространственно-временной организации обрядов, связанных с почитанием различных ландшафтных объектов (3 глава). Ввиду ограниченного объема Введения, ряд историографических аспектов рассматриваемой в диссертации проблематики вынесен в соответствующие главы и соотнесен с непосредственным изложением тематики того или иного раздела работы.

Методология и методика исследования. Теоретической основой настоящей работы являются методологические и методические подходы, сформулированные зарубежными антропологами и отечественными этнологами, лингвистами и фольклористами в классических исследованиях, посвященных реконструкции и структурно-семиотическому анализу традиционной картины мира в различных культурных традициях, а также описанию отдельных аспектов традиционного мировоззрения и механизмов его функционирования в культуре

7П 71 79 70 пл

К. Гирц , Э. Лич , Б. Малиновский , Ю. Пентикайнен , А.-Л. Сиикала , В.

ПС ПП HQ

Тэрнер , М. Хоппал ; в России - А.К. Байбурин , Т.А. Бернштам , С.В. Иванов79, Ю.М. Лотман80, Е.С. Новик81, А.Б. Островский82, Н.И. Толстой83, В.Н.

ОД Of О/Г

Топоров , О.Б. Христофорова , Т.В. Цивьян00). В упомянутых исследованиях подчеркивается необходимость осуществления комплексного анализа в рассмотрении проблематики, связанной с изучением различных аспектов традиционного мировоззрения.

Основными методами исследования в предлагаемой работе являются

87 88 структурно-описательный в сочетании со сравнительно-типологическим . Материалы по народной культуре коми рассматриваются в сопоставлении с данными по другим финно-угорским и славянским этническим традициям. При рассмотрении признаков дендрарных фольклорных образов применялся

QQ функционально-прагматический метод исследования. В определении предполагаемой семантики обрядовых действий у современных коми представилась очевидной необходимость сочетания синхронного и диахронного подходов. Для решения ряда частных вопросов и систематизации эмпирического материала привлекались методы этнографического картографирования.90

В рассмотрении народных этноботанических и соматических классификаций автор ориентировался на этнолингвистический подход, также предполагающий комплексный анализ языковых, фольклорных, этнографических данных.91 Задачи этимологического характера в диссертации не ставятся и, как правило, во внимание принимаются лишь данные сравнительных диалектных и этимологических словарей. В рассмотрении семантики некоторых фольклорных метафор, обрядовой и повседневной лексики, в ряде случаев положены принципы, сформулированные в теории этимологической относительности, позволяющей выявить более широкий спектр семантических связей различных понятий и терминов в традиционной системе

09 тотальных отождествлений". В связи с этим привлекались данные так называемой "народной этимологии" (т.е. различные объяснения значения слов и понятий непосредственными носителями культурной традиции) которые, несомненно, представляют собой один из наиболее репрезентабельных

0 Я источников в изучении логики традиционного мировоззрения. Представляется, что в данном случае некоторая "историко-лингвистическая некорректность" в интерпретации фольклорных и этнографических материалов ни в коей мере не умаляет их эвристического значения в изучении рассматриваемой проблематики.

Важнейшей составляющей методологических принципов, используемых в нашей работе, стали теоретические и практические разработки отечественных исследователей по традиционному мировоззрению финно-угорских народов

России - (В.Е. Владыкина94, И.Н. Гемуева95, А.В. Головнёва96, Н.Д. Конакова97, В.М. Кулемзина98, A.M. Сагалаева99, В.А. Семенова100, З.П. Соколовой10', А.А. Сурво102, А.И. Терюкова103, Г.Н. Чагина104, Н.И. Шутовой105 и др.). С учетом опыта, представленного в трудах этих авторов, производился выбор исследовательских тем в полевой работе, а также осуществлялась разработка непосредственных методик этнографического сбора. В ходе сбора полевых материалов применялись методы включенного наблюдения и фиксации различных обрядовых и повседневных практик, стандартизированное интервью на заданную тему по этнографическим вопросникам, разработанным В.А. Семеновым106 и автором при участии А.А. Чувьюрова107. В ряде случаев проводились регулярные и стационарные полевые исследования (в частности, при рассмотрении динамики традиции проведения внехрамовых служб и крестных ходов к почитаемым сельским святыням у вычегодских, удорских, и ижемских коми).

Источники. Основу настоящего диссертационного сочинения составили результаты современных полевых исследований, осуществленных автором в ходе фольклорно-этнографических экспедиций ИЯЛИ КНЦ УрО РАН, а так же ряда совместных экспедиций с НМРК (1989, 2001, 2002 гг.), Российским Этнографическим Музеем (1995, 2001 гг.) и кафедрой фольклора Университета Хельсинки (1994, 1996, 2000, 2002, 2004 гг.), на территориях: Вуктыльского, Ижемского, Интинского, Княжпогостского, Печорского, Прилузского, Сыктывдинского, Сысольского, Троицко-Печорского, Удорского, Усть-Вымского и Усть-Куломского районов Республики Коми (1989-2005 гг.), Коми-пермяцкого округа Пермского Края (1989-1991; 1997 гг.), а так же Нефтеюганского и Шурышкарского районов108 Тюменской области (1994, 2000 гг.). Эти материалы представляют собой: аудио записи (и соответствующие письменные расшифровки на коми и русском языках); интервью с информантами (сведения об обрядах жизненного цикла, календарной обрядности, эсхатологические представления, рассказы о сновидениях, исторические предания и христианские легенды, духовные стихи, тексты заговоров и поверий и т.д.); фото и видео записи фрагментов традиционной обрядности (погребально-поминальной, крещение, лечебно-диагностические ритуалы, религиозные службы у сельских святынь, крестные ходы) у современных сельских коми, личные наблюдения и графические реконструкции различных ритуальных атрибутов и сооружений. Основную часть информантов составили сельские жители, которые родились в 30 гг. XX века и, соответственно, владеющие аутентичной информацией об изучаемой традиции в рассматриваемый период. Собранные материалы систематизированы по районам (селам), времени сбора и информантам. Материалы хранятся в фондах научных архивов: КНЦ УрО РАН; Отдела этнографии ИЯЛИ КНЦ УрО РАН; Печорского Краеведческого Музея; Национального Музея РК; Интинского Краеведческого музея, а также в Архиве Финно-угорского общества Финляндии (Suomalais-Ugrilaisen Seuran arkisto). Значительная часть результатов полевых исследований, представленных в настоящей работе, впервые вводится в научный оборот.

Целенаправленная ориентация на рассмотрение института почитания сельских святынь в плане синхронии и диахронии, а также ограниченный круг сведений по традиционной дендрарной символике и народным соматическим представлениям в фольклоре современных коми и ранее опубликованных материалах, закономерно обусловили необходимость изучения архивных источников. В диссертации были использованы материалы из фондов ряда российских (центральных и областных) и зарубежных архивов: Научного Архива ИЭА РАН, г. Москва (Ф.10, Оп.1); Научного Архива МАЭ РАН, г. С-Петербург (Ф.К-V, Оп.1); Архива РЭМ, г. С.-Петербург (Ф.2, оп.2; Ф.10, оп.1); ПФА РАН, г. С.-Петербург (Ф.135., Оп.2; Ф.849, Оп.1); ГУ НАРК, г. Сыктывкар (Ф. 710, On. 1; Ф.1346. Оп.1; Ф.1451, Оп.1); Научного Архива КНЦ УрО РАН, г. Сыктывкар (Ф.1, Оп.1,12,13; Ф.5, Оп.2; Ф.11, Оп.1,2); Архива Финно-угорского общества Финляндии (Suomalais-Ugrilaisen Seuran arkisto), г. Хельсинки (1.1.38; 1.42.2; II. 1.39; III. 1.40) и Архива этнографических рукописей Музейного ведомства Финляндии (Museovirasto: Kansatieteen kasikirjoitusarkisto), г. Хельсинки.

Важным источником для настоящего исследования послужили публикации фольклорных текстов, зафиксированные отечественными109 и зарубежными110 исследователями у коми в разные периоды XX в. В частности, речь идет о сборниках малых жанров фольклора коми (загадки, приметы, пословицы и поговорки), опубликованным Ф.В. Плесовским111 и В.М. Кудряшовой112 по результатам полевых исследований, осуществленных, преимущественно, во второй половине XX века. В этих сборниках приводятся аутентичные фольклорные материалы на коми языке, безусловно, являющиеся ценным источником в изучении традиционного мировоззрения коми. Отметим, что в ходе изучения этих сборников, а так же словарей различных диалектов коми языка, была составлена обширная тематическая картотека по коми фразеологизмам, идиомам и инвективам (дендрарные и антропоморфные метафоры). Материалы этой картотеки также использовались в проведении интервью по рассматриваемой проблематике.

Научная новизна работы. В исследовании акцентируется внимание на темах, которые ранее лишь отчасти затрагивались в исследованиях по традиционному мировоззрению коми (дендрарный код в символическом описании пространства, народные соматические представления в контексте традиционных представлений о жизненном цикле, динамика пространственно-временной организации заветных праздников у современных коми христиан). В настоящей работе представлен и обобщен круг источников (ранее не публиковавшихся архивных сведений, а также современных полевых фольклорных и этнографических материалов), которые ранее комплексно не привлекались при рассмотрении мировоззренческой проблематики на материалах традиционной культуры коми.

В данной работе акцентируется внимание не столько на реконструкции, сколько на актуализации традиционных соматических и пространственно-временных представлений в обрядовой и повседневной практике современных сельских коми. В тексте диссертации обращается внимание не только на ряд культурных универсалий и типологически сходных аспектов в мировоззрении финно-угорских народов, но и на различия, представленные в коми и славянской этнических традициях.

Представляется, что результаты настоящего исследования могут оказаться полезными как при обсуждении проблематики, связанной с изучением механизмов трансляции традиционного мировоззрения, так и в рассмотрении специфики локальных вариантов христианской традиции у финно-угорских и славянских народов Европейского Северо-востока России.

Практическая значимость предлагаемого диссертационного исследования состоит в том, что приводимые в работе основные положения и выводы могут оказаться полезными при разработке специальных курсов и методических пособий по изучению этнографии коми и проблемам этнографического изучения традиционного мировоззрения. В частности, по предварительным результатам предлагаемого исследования в течении 1990-х гг. прочитан цикл лекций студентам исторического факультета Сыктывкарского Государственного Университета (1995, 1997, 2003), Коми Государственного Педагогического Института (1994), слушателям Коми Республиканского Института Развития Образования и Переподготовки Кадров (1994, 1996), а также учащимся Гимназии искусств при Главе Республики Коми (1993). Приводимые в работе материалы использовались при подготовке ряда музейных экспозиций (по мифологии, народному изобразительному искусству и традиционной обрядности коми в Национальном музее Республики Коми (1997, 1999, 2002), по культуре коми-старообрядцев в Печорском краеведческом музее (1995), по традиционной культуре ижемских коми в Интинском краеведческом музее (1992), а также в работе художественной студии "Левана" по изготовлению народного костюма коми (худ. руководитель - Т.С. Кольчурина). К результатам полевых исследований по теме предлагаемой работы регулярно обращаются журналисты ГТРК "Коми Гор" при подготовке научно-популярных программ по традиционной культуре современных сельских коми. На основе авторских полевых видеоматериалов по заветным праздникам у современных удорских коми на студии "Коми Гор" был выпущен этнографический телевизионный фильм "Параскева-Пекнича", представленный в 1995 г. на Международном симпозиуме финио-угроведов в г. Ювяскуля (Финляндия), а так же на IV Международном Конгрессе Северной Ассоциации Семиотических Исследований (4th Biannual Congress of the Nordic Association for Semiotic Studies) в г. Иматра (Финляндия) в 1996 г. Основные положения настоящей работы представлены в гипермедиа энциклопедии "Традиционная культура коми" (Сыктывкар-Йоэнсуу-Хельсинки, 2000), а также на сайте международного образовательного проекта по истории изучения этнографии финно-угорских народов России <http://www.komi.com/pole> (2003-2005). Некоторые разделы настоящей работы ранее были опубликованы в учебно-методических пособиях по этнографии коми для слушателей Академии Государственной Службы (2003) и студентов исторического факультета Сыктывкарского Государственного Университета (2004; 2005).

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации представлены автором в докладах на всероссийских, международных конференциях и симпозиумах: On the Borderlines of Semiosis, Imatra (Finland, 1992); Уральская мифология (Сыктывкар, 1992); Наследие В.Я. Проппа в современной фольклористике (С-Петербург, 1995); Congress Internationalis Fenno-Ugristarum Jyvaskula, (Finland, 1995); Congress Internationalis Fenno-Ugristarum, Tartu (Estonia, 2000); IV Сибирские чтения: Культурное наследие народов Сибири и Севера (С-Петербург, 2000); VI World Congress For Centrel And East European Studies, Tampere (Finland, 2000); IV Конгресс этнографов и антропологов России (Нальчик, 2001); Музей, традиция, этничность: XX-XXI век (С-Петербург, 2001); Мифология и религия в системе культуры этноса, (С-Петербург, 2003); Зеленинские Чтения (С-Петербург, 2003); III Всероссийской конференции финно-угроведов (Сыктывкар, 2004); Символ в системе культуры (Сыктывкар, 2003, 2004); Тендерная теория и историческое знание (Сыктывкар, 2003, 2005); VI Конгресс этнографов и антропологов России (С-Петербург, 2005). По теме диссертационного исследования опубликован цикл статей в российских113 и зарубежных114 серийных научных изданиях, в коллективных академических монографиях115, а также в изданиях энциклопедического характера, подготовленных сотрудниками ИЯЛИ КНЦ УрО

РАН116. В частности, предварительные результаты предлагаемого исследования были использованы при подготовке цикла статей в коллективном труде

117

Энциклопедия уральских мифологий. T.I, Мифология коми".

1 Материалы дискуссий: Jones, W.T. World View: Their Nature and Their Function. Report on the conference with additional comments / W.T. Jones // Current Anthropology, Vol.13. -1972, №1. - P.79-109; Теоретические проблемы реконструкции древнейшей славянской духовной культуры / Вяч. Вс. Иванов, А.К. Байбурин, В.Е. Гусев, В.В. Седов, и др. // СЭ-М., 1984, №3. - С.51-63; 1984, №4. - С.64-91.

2 По этому поводу В.А. Тишков отмечает: "В XXI веке, хотя и с большим трудом, но все же преодолевается представление, что в конце XIX - начале XX века существовала некая этнографическая норма ("традиционная культура"), которая и есть самая ценная тайна научного раскрытия." // Тишков, В.А. Российская этнология: статус дисциплины и состояние теории / В.А. Тишков // Этно-журнал, Май - Июль, 2003, №1. // Режим доступа: [http://www.ethnonet.ru/lib/0503-01.html]. Здесь уместно привести и мнение В.А. Тураева о необходимости постановки проблемы ответственности этнографов за навязывание представлений о "золотом веке" этнических культур, ассоциирующемся с идеальной традиционной культурой, которой никогда не существовало // См.: Антропологический форум. Специальный выпуск. VI Конгресс этнографов и антропологов России. - СПб, 2005. - С.151-152. у

Известный финляндский фольклорист М. Кууси писал по этому поводу: "современный исследователь народной традиции стоит перед такой же проблемой, перед какой может оказаться археолог будущего, если перед ним вдруг откроется раскоп, в котором по какой-то нелепой случайности оказались перемешанными экспонаты этнографического музея и современного универмага". См.: Kuusi, М. Sydankalevalainen epiikka / М. Kuusi // Suomen kirjallisuus ja Kirjoittamaton kirjallisuus. -Keuruu, 1963.-S.24.

4 П.Г. Богатырёв писал, в частности: ".пора от бесчисленных гипотез о первоначальном значении обрядов. перейти к экспериментальному анализу фактов, которые мы можем наблюдать ежедневно, к множеству интереснейших проблем, касающихся современного состояния народных верований, обрядов, магических действий и пр." // Богатырев, П.Г. Вопросы теории народного искусства / П.Г. Богатырев - М., 1971. - С. 178-179.

5 Обсуждение отмеченной проблематики смотри, в частности, в ряде недавних публикациях: Folk belief today / Edited by Mare Koiva and Kaj Vassiljeva. - Tarty, 1995 -527 p.; Богданов, К.А. Повседневность и мифология. Исследования по семиотике фольклорной действительности. / К.А. Богданов - СПб, 2001. - 438 е.; Мифология и повседневность: Материалы научной конференции. 18-20 февраля 1998 года / Сост. К.А. Богданов, А.А. Панченко. - СПб.: Изд-во Русского Христианского гуманитарного института, 1998. - 298 с.

6 Материалы дискуссий: "World View: Their Nature and Their Function" // Current Anthropology, Vol.13. - 1972, №1. - P.79-109.

7 Гирц, К. Этос, картина мира и анализ священных символов // К. Гирц. Интерпретация культур. - М., 2004. - С.149. На английском языке работа была опубликована в 1973 г.: Geertz, С. Ethos, World View, and the Analysis of Sacred Symbols // Geertz, Clifford. The

Interpretation of Cultures. - New York: Basic Books, 1973. - P. 126-141. g

Гирц, К. Этос, картина мира и анализ священных символов // К. Гирц. Интерпретация культур. - М., 2004. - С. 167.

9 Ong, W.J. World as View and World as Event / W.J. Ong // American Anthropologist. -1969, №71. - P.34-47; Lofgren, Orvar. World-Views: A Research Perspective / Orvar Lofgren // Ethnologia Scandinavica. - Lund, 1981, №3. - P.29-32; Байбурин, A.K. Некоторые вопросы изучения объективированных форм культуры / А.К. Байбурин // Памятники культуры народов Европы и европейской части СССР. - П., 1982. - С.6-7; Байбурин, А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян / А.К. Байбурин -П.,1983. - С. 5-7.

10 Новик, Т.С. Обряд и фольклор в сибирском шаманизме: Опыт сопоставления структур / Т.С. Новик. - М., 1984; Чистов, К.В. Народные традиции и фольклор / К.В. Чистов. - П., 1986. - С. 107-140; Сагалаев, A.M. Урало-алтайская мифология: символ и архетип / A.M. Сагалаев. - Новосибирск, 1991. - С.22-24; Христофорова, О.Б. Логика толкований: фольклор и моделирование поведения в архаических культурах / О.Б. Христофорова. - М.: РГГУ, 1998; Путилов, Б.Н. Вариативность: основа творческого процесса в фольклоре // В кн.: Б.Н. Путилов Фольклор и народная культура. In memoriam. - СПб, 2003. - С.201-225.

11 Сагалаев, A.M. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Знак и ритуал / A.M. Сагалаев, И.В. Октябрьская. - Новосибирск: Наука, 1990. - С.186.

12 Грачева, Г.Н. Традиционное мировоззрение охотников Таймыра (на материалах нганасан XIX - начала XX в.) / Г.Н. Грачева. - Л., 1983. - С.13-14; Сагалаев, A.M. Урало-алтайская мифология: символ и архетип / A.M. Сагалаев. - Новосибирск, 1991. -С.29-30.

13 Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера. - М., 1976; Грачева, Г.Н. Традиционное мировоззрение охотников Таймыра (на материалах нганасан XIX - начала XX в.) / Г.Н. Грачева. - Л., 1983; Кулемзин, В.М. Человек и природа в верованиях хантов / В.М. Кулемзин. - Томск, 1984; Гемуев, И.Н. Религия народа манси. Культовые места XIX - XX в. / И.Н. Гемуев, A.M. Сагалаев. -Новосибирск, 1986; Традиционное мировозрение тюрков Южной Сибири. Пространство и время. Вещный мир / A.M. Сагалаев, И.В. Октябрьская, ЭЛ. Львова, М.С. Усманова. - Новосибирск: Наука, 1988; Мировоззрение финно-угорских народов. -Новосибирск, 1990.

14 Хронологические рамки отмеченных исследований, как правило, определяются рубежом XIX-началом XX вв.

По удачному определению А.В. Головнева, проблема соотношения собственного культуры и этнографического знания о ней становится "основным вопросом этнографии" // Головнёв, А.В. Говорящие культуры. Традиции самодийцев и угров / А.В. Головнев. - Екатеринбург, 1995. - С. 19. По мнению А. Леетэ: "Представители коренных групп могут требовать себе право сами написать описания и составить анализ своей культуры, опровергая инокультурных ученых и отталкивая их на познавательном уровне на второй план. Но и ученые сами стали осознать не привилегированность чистых научных знаний в отношении к культуре коренных жителей. На этнографическую науку не смотрят как форум эпистемологической правды, которая возвысится над жизнью, а как на дискурс" // Леетэ, А. Об источниках традиционных знании / Арт Леетэ. // Семиозис и культура. Сборник научных статей. -Сыктывкар, 2005. - С.204. В возникновении региональных этнографических «школ» наглядно прослеживается ориентация на "самоописательный" характер современного научного дискурса. Как пишет, О.Б. Христофорова, в современной фольклористике и этнографии приоритетным направлением становится не реконструктивное моделирование, а ориентация на автохтонные толкования явлений культуры, которые являются важнейшим источником в изучении механизмов функционирования традиционного мировоззрения // Христофорова, О.Б. Логика толкований: фольклор и моделирование поведения в архаических культурах / О.Б. Христофорова. - М.: РГГУ, 1998 (Чтения по истории и теории культуры. Вып. 25).

16 Н.И. Толстой отмечает, что ". вся народная культура диалектна,. все ее явления и формы функционируют в виде вариантов, территориальных и внутридиалектных вариантов с неравной степенью различия" // Толстой, Н.И. Язык и народная культура: очерки по славянской мифологии и этнолингвистике / Н.И. Толтой. - М., 1995. - С. 20.

17 Жаков К.Ф. Под шум северного ветра / К.Ф. Жаков. - Сыктывкар, 1990. - 464 с.

18 Наиболее интересна в этом плане статья "Священные рощи удмуртов и мари", опубликованная В.П. Налимовым в 1928 г. в журнале'"Охрана природы": Налимов, В.П. Священные рощи удмуртов и мари / В.П. Налимов. // Охрана природы. - М., 1928, № 4. - С.6-8.

19 Новаторские этно-экологические идеи В.П. Налимова, сформулированные в конце 20-х — начале 30-х, во многом перекликаются с концепцией современного международного проекта "Значение охраны священных мест коренных народов Арктики: социологическое исследование на Севере России" (осуществление проекта инициировано в начале 1990-х гг. Международным Арктическим советом по сохранению флоры и фауны Арктики - CAFF).

20 Nalimov, V. Nalimovin matkakertomus seka tietoja syrjaanien uskomuksista / V.P. Nalimov. // SUS Arkisto. 2.2.20.

21 Nalimov, V. Kansatieteellisia kirjoituksia ja muistiinpanoja syrjaaneista. Venajaksi / V.P. Nalimov. // SUS Arkisto. 1.42.3.4.

99

Nalimov, V. Kansatieteellisia kirjoituksia ja muistiinpanoja syrjaaneista. Venajaksi / V.P. Nalimov. // SUS Arkisto. 1.1.38.5, s.239-241.

Налимов, В.П. Одежда, украшения и их возникновение / В.П. Налимов // Арт (Лад), №3 - Сыктывкар, 1999. - С.138. Примечательно, что к такому же мнению в 20-е гг. приходит и давний наставник и оппонент В.П. Налимова, первый профессор финно-угорской этнографии Хельсинкского университета У. Т. Сирелиус, который писал в 1923 г. что: «исследование предметов материальной культуры является тем средством, с помощью которого можно попытаться проникнуть на различные уровни человеческого сознания - увидеть сцены жертвоприношений, изображения божеств и сюжеты легенд, то есть пролить свет на мировоззрение, представить картину мира предков, сохраняющуюся ещё у некоторых наших родственных народов» (Цит. по статье: Загребин, А.Е. Об исследовательском феномене одной научной генерации в истории финно-угорской этнографии / А.Е. Загребин // Этнос - Культура — Человек: Сб. мат. междунар. науч. конф., поев. 60-летию В.Е. Владыкина. - Ижевск: АНК, 2003. - С.164). Любопытно, что уже в 1914 г. прагматичный исследователь материальной культуры финно-угорских народов публикует в Хельсинки этнографический вопросник по обрядам и верованиям: Sirelius, U.T. Этнографические вопросные листы I. Обычаи и верования, сопряженные с рождением, детством и смертью / U.T. Sirelius. -Helsinki, 1914.

24 См., в частности: Nalimov, V. Zur Frage nach den ursprunglichen Bezeichungen der Geschlechter bei den Syrjanen / V. Nalimov // JSFOu. Bd. 25 - Helsingfors, 1908. - S. 1-31; а также русское издание: Налимов, В.П. К вопросу о первоначальных отношениях полов у зырян / В.П. Налимов. // Семья и социальная организация финно-угорских народов. - Сыктывкар, 1989. - С. 5-22. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН. Вып. 49).

25 Обзор этнографических работ В.П. Налимова см.: Несанелис, Д.А. Взгляды В.П. Налимова на традиционный общественный быт коми крестьян / Д.А. Несанелис, В.А. Семенов // Методологические проблемы изучения истории общественной мысли.

Казань, 1990. - С. 145-151; Терюков, А.И. Из истории изучения обрядов жизненного цикла народов коми / А.И. Терюков // Арт (Лад), №3 - Сыктывкар, 1999. - С.130-135; Шарапов, В.Э. Материалы В.П. Налимова по фольклору и этнографии коми в исследованиях европейских финно-угроведов первой половины XX века / В.Э. Шарапов // Общие проблемы преподавания языков: преподавание русского языка финно-угорской аудитории. - Сыктывкар, 1998. - С.147-148.

26 Сорокин, П. А. Пережитки анимизма у зырян / П.А. Сорокин // ИАОИРС. -Архангельск, 1910, Вып. 20. - С. 49; Сорокин, П.А. К вопросу о первобытных религиозных верованиях зырян / П.А. Сорокин. // ИВОИСК. - Вологда, 1917, Вып. 4. -С. 49-55.

27 Сорокин, П.А. Программа по изучению зырянского края / П.А. Сорокин. - Яренск, 1918. Обзор этнографических работ ученого см.: Несанелис, Д.А. Традиционная этнография народа коми в работах П.А. Сорокина / Д.А. Несанелис, В.А. Семенов. // Рубеж: Альманах социальных исследований. Вып. 1. - Сыктывкар, 1991. - С. 47-56.

28 Семенов, В.А. К истории использования унифицированных форм изучения традиционной духовной культуры коми (зырян) / Д.А. Несанелис, В.А. Семенов. // Рубеж, № 10-11. - Сыктывкар, 1997. - С.223-231.

29 Доронин, П.Г. Первобытно-общинный строй на территории Коми АССР / П.Г. Доронин. // ГУ НАРК - Ф. 1346, On. 1, Д. 1.

30

Программы по изучению Коми края. - Усть-Сысольск, 1924.

31 Семенов, В.А. К истории использования унифицированных форм изучения традиционной духовной культуры коми (зырян) / Д.А. Несанелис, В.А. Семенов. // Рубеж, - Сыктывкар, 1997, №10-11.- С.223-231.

Hamalainen, A. Ihmisruumiin substanssi suomalais-ugrilaisten kansojen tajkuudessa. Taikapsykologinen tutkimus / Albert Hamalainen. - Helsinki, 1920.

Отметим, в частности, что в личной картотеке исследователя хранится больше 100 карточек с подробными выписками из различных публикаций (с середины XIX века до 1918 года), содержащих материалы только по фольклору и этнографии коми и коми-пермяков.

34 Aphek, Е. The semiotics of fortune-telling / Edna Aphek and Yishai Tobin. -Amsterdam/Philadephia, 1989. (Foundations of semiotics, Vol.22).

35 Suomalais-ugrilaisen kansatieteen professorinviran tayttaminen. Docentti Albert Hamalaisen vastaus docentti I. Mannisen Helsingin yliopiston Kanslerille jattamaan valitukseen ehdollepanosta. - Helsinki, 1931. - P. 10.

36 Д.К. Зеленина заинтересовали материалы об образе колдуна в фольклоре коми, об отношении к институту колдовства в традиционной культуре коми. В личном фонде Д.К. Зеленина (ПФА РАН. Личный фонд Д.К. Зеленина. Ф.849) - хранятся выписки из монографии А.С. Сидорова (Ф.849, Оп.1, Д.495), тезисы по рукописи книги, подготовленной к публикации (Ф.849, Оп.5, Д.625), а так же отзыв на неопубликованный очерк "коми-зыряне" (Ф.849, Оп.5, Д.624).

37 Сидоров А.С. Идеология древнего населения Коми края // Этнография и фольклор коми. - Сыктывкар, 1972. - С. 10-23.

Сидоров, А.С. Погребальные обряды и обычаи у коми (по материалам сысольских и вычегодских коми). Рукопись. 1927 г. / А.С. Сидоров // ПФА РАН. - Ф.135, Оп.2, Д.252. 39 Грибова, Л.С. Пермский звериный стиль. Проблемы семантики" / Л.С. Грибова. - М., 1975; Грибова, Л.С. Пермский звериный стиль как часть социально-идеологической системы. Его стадиальный характер" / Л.С. Грибова. - Сыктывкар, 1980.

40 Конаков, Н.Д. Коми охотники и рыболовы во второй половине XIX - начале XX в.: Культура промыслового населения таёжной зоны Европейского Северо-Востока. / Н.Д. Конаков.-М.: Наука, 1983.-С. 182-213.

41 Терюков, А.И. Погребальный обряд вымских и вишерских коми / А.И. Терюков. // Традиции и новации в народной культуре коми. - Сыктывкар, 1983. - С.25-31.( Труды ИЯЛИ КФ АН СССР. Вып. 28.).

42 Конаков, Н.Д. От святок до сочельника: коми традиционные календарные обряды / Н.Д. Конаков. - Сыктывкар, 1993. - 128 с.

43 Теребихин, Н.М. Традиционные представления народов коми, связанные с плотницким ремеслом (XIX- начало XX века) / Н.М. Теребихин. // Вопросы этнографии народа коми. - Сыктывкар, 1985. - С.158-168 (Труды ИЯЛИ КФАН СССР. Вып. 32); Конаков, Н.Д. Строительная обрядность народов коми / Н.Д. Конаков. // Традиционное мировоззрение и духовная культура народов Европейского Севера. - Сыктывкар, 1996. - С.21-29. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН. Вып.60).

44 Семёнов, В.А. Традиционная семейная обрядность народов Европейского Севера: К реконструкции мифопоэтических представлений коми (зырян) / В.А. Семенов. - СПб., 1992.

45 Ильина, И.В. Народная медицина коми / И.В. Ильина. - Сыктывкар, 1997. - С.79-93.

46 Грибова, Л.С. Пермский звериный стиль. Проблемы семантики" / Л.С. Грибова. - М., 1975; Грибова, Л.С. Пермский звериный стиль как часть социально-идеологической системы. Его стадиальный характер" / Л.С. Грибова. - Сыктывкар, 1980.

47 См.: Корепанов, К.И. Рецензия на монографию Л.С. Грибовой. "Пермский звериный стиль. Проблемы семантики". М., 1975 / К.И. Корепанов, В.А. Оборин // СЭ - М., 1978, №6. - С. 175-180; Диенеш, И. Поединки и экстатические души шаманов / Иштван Диенеш // CIFU 6. Studia Hungarica. - Budapest, 1985. - Р.54-57.

АО

Гагарин, Ю.В. История религии и атеизма народа коми / Ю.В. Гагарин. - М.: Наука, 1978.-326 с.

49 Конаков, Н.Д. Финноугроведение в Республике Коми на рубеже нового тысячелетия: итоги и перспективы / Н.Д. Конаков, Э.А. Савельева, Г.В. Федюнева. - Сыктывкар, 2000. - С. 17. (Научные доклады / Коми научный центр УрО Российской академий наук; Вып. 428).

50 Терюков, А.И. Погребальный обряд печорских коми / А.И. Терюков. // Полевые исследования Института этнографии. - М.,1979. - С.80-86; Терюков, А.И. Похоронно-поминальная обрядность коми-зырян (вторая половина XIX—начало XX вв.). Автореф. дисс. на соискание уч. степ, к.и.н. - Л., 1990; Терюков, А.И. Поминально-погребальная обрядность коми // Рукопись дисс. исслед. на соиск. учен. степ, к.и.н. (Архив отдела этнографии и фольклора КНЦ УрО РАН) - Л., 1990; Терюков, А.И. Погребальный обряд вымских и вишерских коми / А.И. Терюков. // Традиции и новации в народной культуре коми. - Сыктывкар, 1983. - С.25-31; Терюков, А.И. Очерк 7. Семейная обрядность народа коми: Свадебные обряды; Погребально-поминальные обряды / А.И. Терюков. // Зырянский мир. Очерки о традиционной культуре коми. / Под ред. Н.Д. Конакова. - Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 2004. - С.302-321.

51 Терюков, А.И. Представления коми-зырян о душе / А.И. Терюков. // Этнокультурные процессы в современных и традиционных обществах. - М., 1979. - С. 174-182; Терюков, А.И. Очерк 6. Народные верования: Представления о душе и смерти; Представления о загробной жизни / А.И. Терюков. // Зырянский мир. Очерки о традиционной культуре коми. / Под ред. Н.Д. Конакова. - Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 2004. - С.277-283.

52 Терюков, А.И. История изучения мифологии коми / А.И. Терюков. // Уральская мифология. Тезисы докладов международного симпозиума. - Сыктывкар, 1992.

C.l 13-116; Терюков, А.И. Из истории изучения обрядов жизненного цикла народов коми / А.И. Терюков. // Арт (Лад), №3 - Сыктывкар, 1999. - С.130-135; Терюков, А.И. Императорские коллекции Кунсткамеры / А.И. Терюков. // Сборник МАЭ. - СПб., 2000, Т. 48. - С. 154-162; Терюков, А.И. А.А. Попов как собиратель коллекций МАЭ / А.И. Терюков. // Сибирские чтения 1992 г.: Тез. докл. - СПб., 1992. - С.9-10; Терюков, А.И. Коллекции А.В. Журавского в Музее антропологии и этнографии имени Петра Великого: (Судьба собирателя) / А.И. Терюков. // Кунсткамера: Этнографические тетради. - 1993, Вып.2-3. - С.254-265; Терюков, А.И. Свт. Стефан Пермский и народная культура коми-зырян / А.И. Терюков. // Христианство в регионах мира. - СПб., 2002. -С.46-58.

53

Конаков, Н.Д. Коми охотники и рыболовы во второй половине XIX - начале XX в.: Культура промыслового населения таёжной зоны Европейского Северо-Востока / Н.Д. Конаков. -М.: Наука, 1983.

54 Конаков, Н.Д. Древнекоми промысловый календарь: Стиль календаря. / Н.Д. Конаков. - Сыктывкар, 1987. - 24 с. (КФ АН СССР. Серия препринтов "Науч. докл." Вып.164); Конаков, Н.Д. Календарная символика уральского язычества (бинарный зооморфный код) / Н.Д. Конаков. - Сыктывкар, 1990. - 46 с. (КФ АН СССР. Серия препринтов "Науч. докл." Вып. 243); Конаков, Н.Д. Промысловый календарь в мировоззрении древних коми / Н.Д. Конаков // Мировоззрение финно-угорских народов: Сб. науч. тр. - Новосибирск: Наука, 1990. - С.103-121.

55 Конаков, Н.Д. От святок до сочельника: коми традиционные календарные обряды / Н.Д. Конаков. - Сыктывкар, 1993. - 128 с.

56 Несанелис, Д.А. Старинная игра детей коми "горд гача": опыт семантического анализа / Д.А. Несанелис. // Генезис и эволюция традиционной культуры коми. -Сыктывкар, 1989. - С. 80-89; Несанелис, Д.А. От Рождества Христова до Крещения: Традиционные святочные обычаи и развлечения в коми деревне / Д.А. Несанелис. // Эволюция и взаимодействие культур народов Северо-Востока Европейской части России,- Сыктывкар, 1993. - С. 62-74 (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН. Вып.57); Несанелис, Д.А. Детские игры коми / Д.А. Несанелис. // Традиционная культура народа коми. Этнографические очерки - Сыктывкар, 1994. - С.201-209.

57 Несанелис, Д.А. Раскачаем мы ходкую качель: Традиционные формы досуга Коми края (Вторая половина XIX - первая треть XX в.) / Д.А. Несанелис. - Сыктывкар, 1994. - 168 с. о

Ильина, И.В. Народная медицина коми / И.В. Ильина. - Сыктывкар, 1997. - 120 с.

59 Уляшев, О.И. Цвет в представлениях и фольклоре коми / О.И. Уляшев. - Сыктывкар: Издат-во КНЦ УрО РАН, 1999. - 156 с.

60 Уляшев, О.И. Магия любви и любовная магия коми / О.И. Уляшев, И.В. Ильина. // Арт (Лад), - Сыктывкар, 1998, №1. - С.82-91; Уляшев, О.И. Мужчина и женщина в традиционной культуре коми-зырян / О.И. Уляшев, И.В. Ильина. // Congressus nonus internationalis fenno-ugristarum. 7-13.08.2000. - Tartu, 2000. - P.381-382; Уляшев, О.И. Некоторые аспекты изучения мужского и женского в культуре коми / О.И. Уляшев, И.В. Ильина. // Фольклористика коми. - Сыктывкар, 2002. - СЛ6-25. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН, вып.63). Примечательно, что выше упонятые авторы акцентирует внимание на следующих темах: идеальные образы мужчины и женщины в фольклоре коми, этнически-специфические представления о мужественности и женственности; фольклорный образ женщины и женского тела, а так же статус женщины в традиционном мировоззрении коми. При этом, отчетливо наблюдается тенденция некоторой идеализации "гендерных моделей", якобы характерных для традиционной культуры коми. В данном случае, речь идет не столько об изучении механизмов трансляции, динамики этнической культуры, сколько о преобладании "аксиологических" подходов в обсуждении этнических стереотипов "мужского/женского". В настоящее время в исследованиях по фольклору и этнографии коми "гендерные модели" не столько изучаются, сколько "(ре)конструируются" самими исследователями, при чем безотносительно к пространству-времени. Вместе с тем, представляется очевидной актуальность изучения современных этнографических реалий в плане рассмотрения "гендерной ассиметрии". В частности, заслуживает внимания обсуждение вопроса о динамике "женских/мужских" ролевых структур в этноконфессиональных движениях и религиозных практиках у современных коми. См. об этом: Чувьюров, А.А. Гендерные отношения в религиозно-мистических сообществах (на примере коми этноконфессионального движения "бурсьыласьяс") / А.А. Чувьюров. // Мифология и повседневность: тендерный подход в антропологических дисциплинах. - СПб, 2001. - С.76-85; Власова, В.В. Особенности женских и мужских ролевых структур в религиозных практиках (наставники у коми староверов) /В.В. Власова // Тендерная теория и историческое знание. Материалы международной научно-практической конференции. -Сыктывкар, 2003. - С.105-107.

61 Теребихин, Н.М. Семантика традиционной деревенской среды у народов коми / Н.М. Теребихин, В.А. Семенов // Традиции и современность в культуре сельского населения Коми АССР. - Сыктывкар, 1986. - С. 79-92. (Труды ИЯЛИ КФАН СССР,

Вып.37).

62

Семенов, В.А. Традиционная духовная культура коми-зырян: ритуал и символ / В.А. Семенов. - Сыктывкар, 1991. - 80 е.; Семёнов, В.А. Традиционная семейная обрядность народов Европейского Севера: К реконструкции мифопоэтических представлений коми Гзырян) / В.А. Семенов. - СПб., 1992. - 152 с.

3 Конаков, Н.Д. Традиционное мировоззрение народов коми: Окружающий мир. Пространство и время. / Н.Д. Конаков. - Сыктывкар, 1996. -132 с.

64 Лимеров, П.Ф. Мифология загробного мира / П.Ф. Лимеров. - Сыктывкар, 1998; Лимеров, П.Ф. Коми несказочная проза. / П.Ф. Лимеров. - Сыктывкар, 1998. - 125 с.

65 Энциклопедия уральских мифологий. Т.1: Мифология коми. / Под ред. А.-Л. Сиикала, В.В. Напольских, М. Хоппал. Рук. автор, коллектива: Н.Д. Конаков. - Москва: ДиК, 1999.- 480 с.

66 Чувьюров, А.А. Локальные группы коми Верхней и Средней Печоры: проблемы языковой, историко-культурной и конфессиональной самоидентификации. Автореф. дисс. на соискание учен. степ. канд. ист. наук. - СПб., 2003.

67 Власова, В.В. Группы коми (зырян) староверов: конфессиональные особенности социально-обрядовой жизни (XIX-XX вв.). Автореф. дисс. на соискание учен. степ, канд. ист. наук. - СПб., 2002. о

Традиционное мировоззрение и духовная культура народов Европейского Северо-Востока. - Сыктывкар, 1996. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН. Вып.60); Несанелис, Д.А. Раскачаем мы ходкую качель: Традиционные формы досуга Коми края (Вторая половина XIX - первая треть XX в.). / ДА. Несанелис. - Сыктывкар, 1994. - 168 е.; Конаков, Н.Д. Традиционное мировоззрение народов коми: Окружающий мир. Пространство и время / Н.Д. Конаков. - Сыктывкар, 1996. - 132 е.; Лимеров, П.Ф. Мифология загробного мира / П.Ф. Лимеров. - Сыктывкар, 1998. - 128 е.; Уляшев, О.И. Цвет в представлениях и фольклоре коми / О.И. Уляшев. - Сыктывкар, 1999. - 156 с. 69 Согласно известному определению А.К. Байбурина, этническая культура может быть представлена не как собрание отдельных её элементов, а как неразрывный единый текст (так, например, традиционно сложившиеся связи предметного мира могут находить свое выражение в лексике, обрядах, мифологических представлениях).

Именно рассмотрение взаимосвязей между различными формами традиционной культуры позволяет приблизиться к изучению некоторых механизмов этнической культуры. Подробнее об этом см.: Байбурин, А.К. Некоторые вопросы изучения объективированных форм культуры / А.К. Байбурин. // Памятники культуры народов Европы и европейской части СССР. - Л., 1982. - С.13-15. (Сборник МАЭ, вып. XXXVIII).

70 Гирц К. Интерпретация культур / К. Гирц. - М., 2004. - 560 с.

71 Лич Э. Культура и коммуникация. Логика взаимосвязи символов. К использованию структурного анализа в социальной антропологии / Э. Лич. Пер. с англ. И.Ж. Кожановской. (Этнографическая библиотека). -М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2001.

72 Малиновский, Б. Избранное: Динамика культуры / Б. Малиновский. - М.: Росспэн, 2004.-958 с.

73 Pentikainen, J. Oral Repertoire and World View. An Anthropological Study of Marina Takalo's Life History / J. Pentikainen. - Helsinki: Academia Scientiarum Fennica, 1987. -366 p.

74 Siikala, A.-L. Mythic Images and Shamanism. A Perspective into Kalevala Poetry / A.-L. Siikala - Helsinki: Academia Scientiarum Fennica, 2002. - 423 p.; Сиикала А.-Л. Исследование финно-угорских мифологий: методические вопросы / А.-Л. Сиикала. // Арт (Лад), - Сыктывкар, 2005, №2. - С.140-148.

75 Тэрнер, В. Символ и ритуал / В. Тэрнер. - М., 1983; Turner, V. The Forest of Symbols. Aspect of Ndembu Ritual / Victor Turner. - London, 1967. 7

Hoppal, M. Codes and/or Cultures. Approaches to Ethnosemiotics / M. Hoppal // Studies in Cultural Semiotics. - Budapest, 1979. - P.5-32.

77 Байбурин, А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян / А.К. Байбурин. - Л., 1983; Байбурин, А.К. Ритуал в традиционной культуре. Структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов / А.К. Байбурин. - СПб., 1993. -240 с.

78 Бернштам, Т.А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX - начала XX в. / Т.А. Бернштам. - Л., 1988; Бернштам, Т.А. Молодость и символизм переходных обрядов восточных славян: Учение и опыт Церкви в народном христианстве / Т.А. Бернштам. - СПб.: "Петербургское востоковедение"; МАЭ РАН, 2000; Бернштам, Т.А. Приходская жизнь русской деревни: Очерки по церковной этнографии / Т.А. Бернштам. - СПб.: "Петербургское востоковедение"; МАЭ РАН, 2005.

79 Иванов, С.В. Орнамент народов Сибири как исторический источник (по материалам XIX -начала XX в.). Народы Севера и Дальнего Востока. / С.В. Иванов. Отв. ред.

Л.П. Потапов. Труды Института этнографии. Нов. сер. Т. 81. -М.,Л., 1963; Иванов, С.В. Материалы по изобразительному искусству народов Сибири XIX - начала XX века. Сюжетный рисунок и другие виды изображений на плоскости / С.В. Иванов. Отв. ред. Л.П. Потапов // Труды Института этнографии АН СССР. Нов. сер. Т. XXII. - М.; Л., 1954. - 839 е.; Иванов, С.В. Скульптура народов севера Сибири XIX - первой половины XX в. / С.В. Иванов. - Л., 1970. - 296 е.; Иванов, С.В. Скульптура алтайцев, хакасов и сибирских татар. XVIII - 2-я четверть XX в. / С.В. Иванов. - Л., 1979.

80 Лотман, Ю.М. Статьи по семиотике и типологии культуры // Ю.М. Лотман. Избранные статьи в 3 томах. T.I. - Таллинн: Александра, 1992. - 479 е.; Лотман, Ю.М. Культура и взрыв / Ю.М. Лотман. - М.: Гнозис, 1992.

81 Новик, Е.С. Обряд и фольклор в сибирском шаманизме: опыт сопоставления структур / Е.С. Новик. - М.: Наука, 1984.

82 Островский, А.Б. Мифология и верования нивхов / Б.А. Островский. - СПб., 1997. -279 е.; Островский, А.Б. Парадигма мифологического мышления: очерк вклада К. Леви-Строса / Б.А. Островский. - СПб., 2004.

83 Толстой, Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике / Н.И. Толстой.-М.:Индрик, 1995.

84 Топоров, В.Н. Пространство и текст / В.Н. Топоров. // Текст: семантика и структура. -М., 1983,-С. 227-284.

Христофорова, О.Б. Логика толкований: фольклор и моделирование поведения в архаических культурах / О.Б. Христофорова. - М.: РГГУ, 1998 (Чтения по истории и теории культуры. Вып. 25).

86 Цивьян, Т.В. Лингвистические основы балканской модели мира / Т.В. Цивьян. Отв. ред. В.Н. Топоров. М.: Наука, 1990.

7 То же - "структурно-семиотический". Этот метод позволяет выделить доминантные, структуро-образующие составляющие текстов традиционной этнической культуры, определить связи различных текстов, форм, явлений традиционной этнической культуры между собой, выявить структурные особенности этих текстов в определенных контекстах. На основе этого метода создается дескриптивная (описательная) модель, предназначенная для объяснения смысловых взаимосвязей между наблюдаемыми фактами.

88 О сравнительно-типологическом методе в этнографии см., в частности: Мыльников,

A.С. Язык культуры и вопросы изучения этнической специфики средств знаковой комуникации / А.С. Мыльников // Этнографическое изучение знаковых средств культуры. / Отв. ред. А.С. Мыльников. - Л.: "Наука", 1989 - С.28-29. То же -"сравнительно-исторический" метод: ориентирован на изучение сходства и различия в этнических традиций, путем типологизации и сравнения выявляется общее и специфическое в разнообразных культурных институтах, которые рассматриваются как достаточно замкнутые системы. См. об этом, в частности: Чеснов, В.Я. Лекции по исторической этнологии: Учебное пособие / В.Я. Чеснов. - М.:Гардарика, 1998. - С.7

10.

OQ

Функционально-прагматический метод (преимущественно в лингвистике): комплексное описание явлений традиционной культуры с точки зрения семантических и прагматических характеристик - условий, правил и вариантов различного их функционирования, описание и систематизация возможных способов представления фольклорных образов в повседневной и обрядовой речевой деятельности. Этнографические и фольклорные материалы рассматриваются в ситуативном, персональном, локализованном во времени и пространстве функционировании.

Поскольку этнографическое изучение знаковых средств культуры предполагает реализацию комплексного, междисциплинарного подхода, продуктивным представилось использование методов, получивших развитие в отечественной этнолингвистике и фольклорно-этнорафических исследованиях. Всвязи с этим, в определении методов исследования представилось необходимым найти компромисс между определениями и дефинициями, характерными для исторических и филологических дисциплин в отечественной науке. В частности, в определении методов исследования, автор ориентировался на методику, предлагаемую в работах

B.Б. Колосовой: Лексика и символика народной ботаники восточных славян (на общеславянском фоне). Этнолингвистический аспект. / В.Б. Колосова. Автореф. диссер. на соискание учен. степ. канд. филол. наук. - М., 2003; Цвет как признак, формирующий символический образ растений / В.Б. Колосова // Признаковое пространство культуры / Отв. ред. С.М. Толстая. - М.: Индрик, 2002 - С.254-266.

90 См. серию этнографических карт, опубликованную автором в книге: Атлас Республики Коми. - Москва: ДиК, 2001.-С. 126-127; 164-167; 184-185; 186-187; 192193; 204-211.

91 Толстой, Н.И. Vita herbae et vita rei в славянской народной традиции / Н.И. Толстой. // Славянский и балканский фольклор. Верования. Текст. Ритуал. - М.: Наука, 1994. - С. 139-168; Колосова, В.Б. Лексика и символика народной ботаники восточных славян (на общеславянском фоне). Этнолингвистический аспект. / В.Б. Колосова. Автореф. диссер. на соискание учен. степ. канд. филол. наук. - М., 2003. - 22 е.; Колосова, В.Б. Цвет как признак, формирующий символический образ растений / В.Б. Колосова // Признаковое пространство культуры / Отв. ред. С.М. Толстая. - М.: Индрик, 2002 - С.254-266. (Библиотека института славяноведения РАН. 15); Кабакова, Г.И. Антропология женского тела в славянской традиции / Г.И. Кабакова. - М., 2001. - С.5-11 .

О?

Топоров, В.Н. О некоторых теоретических аспектах этимологии / В.Н. Топоров. // Этимология. 1984.-М., 1986.-С. 205-211.

93 Толстой, Н.И. Народная этимология и этимологическая магия / Н.И. Толстой. // Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. -М.:Индрик, 1995. - С.317-322.

94 Владыкин, В.Е. Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов / В.Е. Владыкин.

- Ижевск: Удмуртия, 1994. - 384 с.

95 Гемуев, И.Н. Мировоззрение манси: Дом и Космос / И.Н. Гемуев. - Новосибирск, 1990. - 232 е.; Гемуев, И.Н. Религия народа манси / И.Н. Гемуев, М.А. Сагалаев. -Новосибирск: Наука, 1990. - 192 с.

96 Головнёв, А.В. Говорящие культуры. Традиции самодийцев и угров / А.В. Головнёв.

- Екатеринбург, 1995. - 606 с.

97 Конаков, Н.Д. Коми охотники и рыболовы во второй половине XIX - начале XX в.: Культура промыслового населения таёжной зоны Европейского Северо-Востока / Н.Д. Конаков. - М.: Наука, 1983; Конаков Н.Д. Традиционное мировоззрение народов коми: Окружающий мир. Пространство и время / Н.Д. Конаков. - Сыктывкар, 1996.

98 Кулемзин, В.М. Человек и природа в верованиях хантов / В.М. Кулемзин. - Томск, 1984. - 196 е.; Кулемзин, В.М. Материалы по фольклору хантов / В.М. Кулемзин, Н.В. Лукина. - Томск, 1978. - 216 с.

99 Сагалаев, М.А. Урало-алтайская мифология: символ и архетип / М.А. Сагалаев. -Новосибирск, 1991. - 154 с.

100 Семёнов, В.А. Традиционная семейная обрядность народов Европейского Севера: К реконструкции мифопоэтических представлений коми (зырян) / В.А. Семенов. - СПб., 1992.- 152 с.

101 Соколова, З.П. Изображения умерших у хантов и манси / З.П. Соколова // Шаманизм и ранние религиозные представления. - М., 1995. - С.143-173; Соколова, З.П. Свадебный обряд у хантов и манси / З.П. Соколова // Российский этнограф - М., 1993, Вып. 3. - С. 146-161; Соколова, З.П. О похоронном обряде восточных (ваховских, аганских, юганских) хантов и аганских ненцев. Традиции и современность / З.П. Соколова, Н.А. Месштыб. // Похоронно-поминальные обычаи и обряды. - М., 1993. -С.173-192.

102 Survo, A. Magian kieli. Neuvosto-Inkeri symbolisena periferiana. "Magical Language: Soviet Ingria as a Symbolic Periphery" / Arno Survo. Suomalaisen Kirjallisuuden Seuran Toimituksia 820. - Helsinki: Finnish Literature Society. 2001.

103

Терюков, А.И. Представления коми-зырян о душе / А.И. Терюков. // Этнокультурные процессы в современных и традиционных обществах. - М., 1979. -С. 174-182; Терюков, А.И. Погребальный обряд печорских коми / А.И. Терюков. //

Полевые исследования Института этнографии. - М.,1979. - С.80-86; Терюков, А.И. Поминально-погребальная обрядность коми // Рукопись диссер. исслед. на соискание учен. степ. канд. ист. наук (Архив отдела этнографии и фольклора КНЦ УрО РАН) - JL, 1990; Терюков, А.И. Погребальный обряд вымских и вишерских коми / А.И. Терюков. // Традиции и новации в народной культуре коми. - Сыктывкар, 1983. - С.25-31.

104 Чагин, Г.Н. Окружающий мир в традиционном мировоззрении русских крестьян Среднего Урала / Г.Н. Чагин. - Пермь, 1998.

105 Шутова, Н.И. Дохристианские культовые памятники в удмуртской религиозной традиции: опыт комплексного исследования. / Н.И. Шутова. - Ижевск, 2001.

1 6 Семенов, В.А. Методические указания к практическим занятиям по курсу "Этнография коми (зырян)" по теме "Семейная обрядность" (опросник) / В.А. Семенов. - Сыктывкар: Сыктывкарский ун-т. - 1987; Семенов, В.А. Этнография. Историческое краеведение. Методические указания и анкеты для сбора сведений по истории сельских поселений Коми АССР / J1.A. Максимова, Л.П. Рощевская, В.А. Семенов. - Сыктывкар: Сыктывкарский ун-т., 1991.

107 Смотри, в частности, программу сбора материала по теме "Таинство крещения коми старообрядцев-беспоповцев", опубликованную на сайте "Полевые финно-угорские исследования" // А.А. Чувьюров, В.Э. Шарапов "Таинство крещения коми старообрядцев-беспоповцев" // Режим доступа: http://www.komi.com/pole 20.05.2003].

108 Последний из упомянутых районов является регионом совместного проживания ижемских коми, хантов и манси.

109 Попов, А.А. (Состав.). Фольклор народа коми / А.А. Попов. - Архангельск, 1938; Ожегова, М.Н. Коми-пермяцкие предания о Кудым-Оше и Пере-богатыре / М.Н. Ожегова. - Пермь: Пермский гос. пед. ин-т., 1971 - Т.92.; Рочев, Ю.Г. (Состав.). Коми легенды и предания / Ю.Г. Рочев. - Сыктывкар, 1984; Оласб да вбласб / Сост. Климов В.В. - Кудымкар,1990; Коми мойдъяс. (Сост. Ю.Г. Рочев) - Сыктывкар, 1991; My пуксьом - Сотворение мира / Автор-составитель П.Ф. Лимеров. - Сыктывкар: Коми книжное издательство, 2005. - 624 с.

110 Fokos-Fuchs, D.R. Volksdichtung der Komi (Syrjanen) / D.R. Fokos-Fuchs. - Budapest, 1951; Uotila, Т.Е. Syrjanische Texte / Т.Е. Uotila. // MSFOu. Bd.3. - Helsinki, 1989.

111 Плесовский, Ф.В. (Сост.) Коми мойдъяс, сьыланкывъяс да пословицаяс / Ф.В. Плесовский. - Сыктывкар, 1956; Плесовский, Ф.В. (Сост.) Коми нбдкывъяс. Коми народные загадки / Ф.В. Плесовский. - Сыктывкар, 1975; Плесовский, Ф.В. (Сост.) Коми пословицы и поговорки. Изд. 1. / Ф.В. Плесовский. - Сыктывкар, 1973; Плесовский, Ф.В. Коми фразеологизмъяс (Коми фразеологизмы) / Ф.В. Плесовский. -Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1980; Плесовский, Ф.В. (Сост.) Коми шусьбгъяс да кывйбзъяс (Коми пословицы и поговорки). Изд. 2. / Ф.В. Плесовский. - Сыктывкар, 1983.-208 с.

112 Кудряшова, В.М. Коми народные приметы / В.М. Кудряшова. - Сыктывкар, 1993. -200 с.

113

Шарапов, В.Э. Береза, сосна и ель в традиционном мировоззрении коми / В.Э. Шарапов. // Эволюция и взаимодействие культур народов Северо-Востока Европейской части России. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН; Вып.57). - Сыктывкар, 1993. - С.126-146; Шарапов, В.Э. Мотив раскачивания в традиционном мировоззрении коми и обских угров / В.Э. Шарапов, Д.А. Несанелис. // Кунсткамера. Этнографические тетради. Вып. 8-9. - СПб., 1995. - С. 303-313; Шарапов, В.Э. Богородичные праздники у современных коми / В.Э. Шарапов. - Сыктывкар, 1995. - 30 с. (Сер. препринтов "Науч. докл." / УрО КНЦ РАН. Вып. 359); Шарапов, В.Э. Намогильные резные иконы у коми старообрядцев-беспоповцев / В.Э. Шарапов // Старообрядчество: история, культура, современность. - Москва, 2002, Вып. 9. - С.25-29; Шарапов, В.Э. Имя, отражение и тень: "мужские" и "женские" приёмы любовной магии в традиционной культуре коми / В.Э. Шарапов. // "Адам и Ева". Альманах тендерной истории. (Под ред. Л.П. Репиной). - Москва: "Индрик", 2003. - С.355-367; Шарапов, В.Э. Христианские сюжеты в фольклоре коми старообрядцев Средней Печоры / В.Э. Шарапов // Христианизация Коми Края и ее роль в развитии государственности и культуры. Т.2: Филология. Этнология. - Сыктывкар, 1996. - С. 310-320; Шарапов, В.Э. Признаки этноконцепта лес (вор) в фольклорных и этнографических дискурсах по традиционной культуре коми / В.Э. Шарапов // Символ в системе культуры: символические миры и знаковые системы. Материалы международной конференции. - Сыктывкар, 2004. - С.261-266; Шарапов, В.Э. "Концепция" человеческого тела в традиционном мировоззрении коми / В.Э. Шарапов // Тендерная теория и историческое знание: Материалы научных семинаров. -Сыктывкар, 2004. - С. 120-144; Шарапов, В.Э. "Лес символов" в изучении традиционных этноботанических (дендрарных) классификаций у современных коми /

B.Э. Шарапов // Семиозис и культура. Сборник научных статей. - Сыктывкар, 2005.

C.250-255.

114 Sharapov, V.E. Birch and Spruce in Mythological Concepts of the Komi People / V.E. Sharapov // Specimina sibirica. - T.VI. - Uralic mythology. Papers of an International conference, Syktyvkar, 6-9 August 1993. - Savariae, 1993 - P.159-171; Sharapov, V.E. Kansanomainen ortodoksisuus Komissa / V.E. Sharapov // Uskonto ja identiteetti. SKS -Helsinki, 1999. - S. 55-67.

115 Шарапов, В.Э. Коми-зыряне. Коми-пермяки: Гл. 4. Материальная культура. Раздел "Одежда и обувь"; Гл. 8. Народное искусство и фольклор. Раздел "Народное декоративно-прикладное искусство: роспись по дереву" / В.Э. Шарапов. // Народы Поволжья и Приуралья: Коми-зыряне. Коми-пермяки. Марийцы. Мордва. Удмурты. / Сер. Народы и культуры. -М., Наука, 2000. - С.91-107; 167-169; Шарапов, В.Э. Нательный крест в традиционном мировоззрении коми / В.Э. Шарапов. // Ставрографический сборник. Книга I. - Москва: Издательство Московской Патриархии, 2001. - С.297-306.

116 Шарапов, В.Э. Пермская экспедиция У.Т. Сирелиуса; Детская мебель у коми; Графическая и свободнокистевая роспись по дереву; Качели в календарной обрядности; Традиционные куклы в поверьях коми; Таинство крещенья в традиции коми христиан; Деревья в погребально-поминальной обрядности коми; Резные намогильные иконы у коми-старообрядцев; Заветные и храмовые праздники (карты и сопроводительные статьи) / В.Э. Шарапов. // Атлас Республики Коми. - Москва: ДиК, 2001. - С. 126-127; 164-167; 184-185; 186-187; 192-193; 204-211.

117 Шарапов, В.Э. Акань; Вожа пу; Вошлы; Вуджбр I; Вуджбр II; Гбг; Ки-кок мурталбм; Киняув; Льбм; Нюр; Параскева-Пятница; Паськбм; Перна; Пыртбм; Рай; Рбмпбштан; Серам; Смилитбм / В.Э. Шарапов // Энциклопедия уральских мифологий. T.I, Мифология коми. / Под ред.: А.-Л. Сиикала, В.В. Напольских, М. Хоппал. Рук. авторского коллектива Н.Д. Конаков. - М., ДиК, 1999. - С. 79-81,113-115,121-127,134135, 192-195, 227-229, 240-242, 258-259, 281-290, 303-305, 323-325, 328, 331-332, 336337, 342-345.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Традиционное мировоззрение в обрядах и фольклоре современных коми"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Результаты проведенного исследования показывают, что один из ключевых структурообразующих концептов традиционного мировоззрения -триада "Природа - Человек - Общество" - в настоящее время наиболее отчетливо представлена у сельских коми в: поверьях о лесе и символической классификации деревьев различных пород; народных соматических представлениях, поверьях об одежде и традиционной системе оберегов человеческого организма; традиционном институте почитания сельских святынь (места захоронения местночтимых святых, обетные кресты, священные источники), около которых регулярно проводятся внехрамовые религиозные службы без участия священников.

Многоплановость характеристик различных составляющих традиционного мировоззрения в современных исследованиях по фольклору и этнографии коми представляется вполне закономерной, поскольку каждый исследователь обращается к изучению определенных признаков тех или иных явлений народной культуры, в связи с рассмотрением конкретной проблематики. Так, например, не вызывает сомнения тот факт, что признаковое поле этноконцепта лес (вор) у коми может быть существенно расширено через рассмотрение всего спектра коми диалектных вариантов характеристик фольклорного образа леса. Вместе с тем, есть основания полагать, что весь диапазон значений, приписываемых образу леса, может быть определен как имманентно присущий лесу. Для традиционного мировоззрения коми характерны представления о том, что человек не может изменить символические характеристики, которыми традиционно наделяется лес (образ леса, пространство леса).

Подчеркнем, что в настоящем исследовании не ставилась задача реконструкции тех или иных рудиментарных, т.н. дохристианских составляющих мифологических представлений коми. Основное внимание уделялось выявлению и систематическому описанию некоторых традиционных мировоззренческих представлений, которые остаются характерными и для современных сельских коми.

Отсутствие явно выраженного свода поверий о тех или иных породах деревьев в устной традиции современных коми, не может служить поводом для утверждений о не характерности для традиционной культуры коми четкой символической дендрарной классификации. Как в прошлом, так и в настоящее время, в обрядовой практике и фольклорных текстах коми, в символике традиционных деревянных бытовых и ритуальных конструкций, отчетливо актуализируются символические оппозиции деревьев различных пород, характеризующие определенные пространственно-временные и социо-нормативные противоположности.

Символическая классификация деревьев в традиционном мировоззрении коми основывается как на естественных природных характеристиках деревьев, так и на мифопоэтических характеристиках образов деревьев различных пород. В символический дендрарный ряд у коми традиционно включаются и образы деревьев, характерные лишь для фольклора коми и практически не представленные (либо редко встречающиеся) во флоре рассматриваемого региона, например: кипарис и дуб (тупу).

Теория самоорганизации языка закономерно предполагает, что даже некоторые экзотические и декоративные деревья, получающие распространение в быту у современных коми, могут быть органично включены в традиционные дендрарные классификации. В связи с этим, представляется перспективным фольклорно-этнографическое изучение народных ботанических классификаций не только в плане синхронии, но и в диахронном аспекте - рассмотрение динамики традиционного дендрарного символического ряда в языковой картине мира современных коми.

При рассмотрении дендрарной символики речь идет, прежде всего, о комплексе традиционных представлений, связанных с образами деревьев (как правило, с различными дендрарными оппозициями, символическим рядом деревьев), а не только о мимолетных примерах реального социального поведения, связанного с конкретными деревьями. Известно, что у современных коми традиционные знания о природных свойствах деревьев и их символических характеристиках, по разным причинам, не всегда доминируют в практическом опыте (как повседневном, так и обрядовом) их использования. Не секрет, что существование определенных норм, не всегда предполагает их реальное соблюдение.

Образ дерева той или иной породы у коми может наделяться одновременно противоположными и, казалось бы, взаимоисключающими признаками. Вместе с тем, неоднозначные (либо универсальные) по своей символике образы деревьев в определенных контекстах имеют тенденцию превращения в знаки-индексы, посредством которых описывается строго определенный вектор как реального, так и концептуального движения в пространстве-времени. Посредством символической дифференциации и соответствующего ритуального использования деревьев различных пород может акцентироваться внимание на предполагаемом контакте с иным миром, на преодолении границ с иными мирами, т.е. динамических аспектах традиционной картины мира.

Следует подчеркнуть, что дендрарная символика коми фольклорных метафор, маркирующая направленность движения в пространстве-времени, не всегда сопряжена со строго определенной породой дерева. Дифференциация, противопоставление различных по своей символике древесных пород может сниматься как мотивом "двух деревьев", растущих рядом, так и акцентированием внимания на форме, "архитектуре" дерева.

В тоже время в фольклорных сюжетах коми деревья одной породы, растущие рядом, могут противопоставляться по признаку мужское/женское. В символических дендрарных классификациях у коми, в отличии от славянской традиции, признак мужское/женское не имеет однозначной привязки к той или иной породе дерева. Поскольку в коми языке отсутствует грамматическая категория рода, в традиционных для коми этноботанических классификациях признак рода является скорее ассоциативно соотнесенным качеством и обозначается в фольклорных и обрядовых текстах посредством определенного контекста (лексического или семантического). Иными словами, при отсутствии морфологического критерия в номинации признака рода в символических классификациях деревьев у коми, в силу вступает семантический критерий.

Предлагаемый в настоящей работе метод исследования традиционного мировоззрения ориентирован не только на рассмотрение признакового поля различных явлений этнической культуры, но и на выявление смысловых, организующих взаимосвязей между ними. Также как и традиционные дендрарные классификации, народные соматические представления рассмотрены в работе не по принципу составления анатомического фольклорного словаря и систематического описания отдельных составляющих человеческого организма в различных контекстах, а в плане выявления некоторых структурообразующих концептов, характерных для традиционной у коми концепции "живого".

В народных соматических представлениях коми достаточно отчетливо фиксируется "концепция" человеческого организма, в которой актуализируется оппозиция "внутренние, жизненно важные центры организма/ внешнее, поверхность, оболочка человеческого тела", как бы подчеркивающая целостность и структурированность позитивного образа тела живого человека. При этом к наиболее значимым, в рассматриваемом плане, внутренним органам традиционно относят сердце, печень и селезенку. Внешними средоточиями "жизненной силы" человека считаются дистальные (крайние) точки тела, которые наделяются маргинальными характеристиками (темя, подмышки, гениталии, пуп, волосы, глаза, зубы, пальцы, ногти). Согласно повериям коми, воздействуя (взглядом, прикосновением, словом) непосредственно на эти зоны и части тела можно легко погубить человека, либо наиболее эффективно применить те или иные методы общей диагностики и лечения. В обрядовой практике и повседневном быту символическому оформлению упомянутых выше маргинальных зон человеческого тела уделяется особое внимание. Символикой одежды как бы подчеркивается иерархия сакральных зон в общей структуре человеческого тела. Показателен в этом плане запрет на использование узорчатой шерстяной одежды при обряжении покойного. Погребальный наряд ("без крестов и узлов на одежде") подчеркивает отсутствие определенной структурированности, характерной для тела живого человека.

В довериях коми представления о вуджбр как тени-обереге живого человека, непосредственно связываются с представлениями об одежде, которая осмысляется не только как покров тела человека от физического воздействия, но и как защита её владельца от возможного злого умысла со стороны постороннего человека, колдуна или нечистой силы. Посредством символики одежды манифестируется не только определенный социально-возрастной статус, но и физическое состояние организма человека (например, младенца и усопшего). В традиционных календарных ритуалах, связанных с преодолением состояний неопределенности и непредсказуемости в пространстве-времени, одежда человека рассматривается одновременно и как 'граница' от воздействия иного мира, и как средство установления контакта с потусторонним миром. В семейной обрядности и любовной магии коми целостность личной одежды супругов выступает метафорой их близости и символом семейного благополучия. В лечебно-магической практике коми одежда рассматривается как образ и мера тела конкретного человека.

В традиционном мировоззрение коми в одном семантическом поле находятся такие понятия как: "мера", "измерение человека" (муртбс, ки-кок, юр мурталбм); "целостность организма", "здоровье человека" (дзоньвидзалун); "очеловечиться", "стать человеком", "превратиться в человека" (мортъяммыны, мортсявны, мортб пбрны). Если в славянской традиции действия по измерению тела человека соотносились непосредствено с ритуалом "вымеривания из тела болезни", то в лечебной магии коми аналогичные процедуры, скорее можно охарактеризовать как диагностические и профилактические процедуры. Следует так же подчеркнуть, что в пространственно-временной организации лечебно-диагностических ритуалов у коми отчетливо выявляется не только роль тбдыся (знахаря), но активное участие непосредственного "пациента" в установлении контакта с иным миром. Тбдысь традиционно выступает лишь в качестве "режиссера-постановщика" ритуальных процедур, в ходе которых "пациенту" предписывается самому определить причину (виновника) недуга.1

Описанные в настоящей работе некоторые варианты ритуального конструирования и деконструирования тела человека, свидетельствуют о том, что в традиционной для коми антропологической концепции "живого" принципиальное значение имеет поддержание целостности, стабильности дихотомии "тело человека/душа-тень человека", идентифицирующей посюсторонность живого человека.

В рассмотрении индивидуальных и коллективных традиций освоения пространства-времени сельского мира у современных коми значительный интерес представляет институт почитания сельских святынь. Практически повсеместно у современных сельских коми сохраняться традиция проведения внехрамовых служб у почитаемых сельских святынь, расположенных на территории села, либо за его пределами: крестные ходы к священным источникам, камням, деревьям, обетным крестам; молебны, совершаемые у сельских святынь в память об избавлении от бедствия или чудесном явлении святынь; окказиональные ритуалы, тайно совершаемые у святых мест для исцеления от болезней; календарно приуроченные паломничества к могилам почитаемых местночтимых святых; календарно-приуроченные молебны на кладбищах и на месте бывших храмов, возле особых поминальных крестов.

Институт почитания сельских святынь у современных сельских коми, включают в себя: пеший путь по завету накануне местночтимого праздника к обетному кресту, часовне или церкви; каноническое храмовое действие или службу, проводимую без участия священника; крестный ход, объединяющий храмовое действие с народными обрядами, совершаемыми у реки, у священных источников или камней. Существенное место в институте почитания местных святынь у современных сельских коми занимают легенды о чудотворных иконах (вычегодские коми) и местночтимых святых (удорские коми), а, также, рассказы о чудесных исцелениях и, соответственно, обрядовые практики, ориентированные в первую очередь на ритуалы лечения (ижемские, удорские, вычегодские, сысольские коми). В настоящее время, как и в прошлом, традиционные заветные праздники у сельских коми, помимо служб, ориентированных в той или иной степени на церковный канон, органично включает в себя обряды, связанные с почитанием святынь, расположенных за пределами селений.

Представляется закономерным тот факт, что в период притеснения православной церкви происходит актуализация этих "периферийных" обрядов, которые, нередко, проводились тайно из-за преследования властей. Следует отметить, что и традиционный праздничный канон в ряде случаев предполагал не только тайное, но и индивидуальное совершение определенных ритуальных действий. Тайные индивидуальные ритуалами, традиционно проводимые у коми христиан на священных местах с целью избавления от порчи, болезней и душевных недугов, типологически сопоставимы с некоторыми вариантами календарно приуроченных гаданий, ориентированных на подчеркнуто индивидуальный опыт преодоления пространственно-временных границ с целью вступления в контакт с иным миром. Есть основания полагать, что в рамках традиционного мировоззрения коми возможность ритуального преодоления состояний неопределенности и непредсказуемости в пространстве-времени всегда представляется, как подчеркнуто индивидуальный опыт.2

Интересно, что в 90 гг. XX века, в период, когда происходит возрождение православной традиции, у сельских коми зафиксированы случаи появления "зеркальных" заветных праздников, традиция проведения которых заимствована из соседних населенных пунктов, труднодоступных для пожилых верующих людей.3

Если в прошлом храмовое действо и крестный ход, приуроченные к местному сельскому празднику, проводились при участии священника, то сейчас хранителями традиции, связанной с почитанием местных святынь, являются пожилые вдовые женщины, хорошо знающие тексты молитв. Как правило, хранители местночтимых святынь стараются найти себе из среды односельчан приемников, которые несколько лет вместе с ними участвуют в организации и проведении религиозных служб. Нередко, распад единого канона проведения праздника, а так же единого сюжета легенды о происхождении местночтимого праздника, происходит в связи с непосредственной утратой святыни, либо с уходом из жизни людей, контролирующих приуроченность посещения святыни и проведения необходимых религиозных служб.

В различных населенных пунктах, расположенных рядом с тем или иным почитаемым природно-ландшафтным объектом, нередко, фиксируются тексты, по разному объясняющие происхождение одно и того же сакрального локуса. При этом приуроченность посещения святого места может различается даже у жителей близлежащих населенных пунктов. Механизм сохранения заветных праздников у современных коми во многом спровоцирован традиционным сценарием их проведения. Поскольку местночтимые святыни включены в систему христианских координат, по-прежнему значимых для сельского социума, внехрамовые службы продолжают оставаться важной составляющей религиозной жизни современных сельских коми.

Наблюдаемое в настоящее время у сельских коми возрастание интереса к истории православия и положениям христианской догматики происходит одновременно с усилением внимания к фольклорным трактовкам христианской символики и обрядности. Такое сочетание представляется вполне закономерным, поскольку сущностной характеристикой живой традиции является диалогичность, проявляющаяся как в плане синхронии, так и в диахронном аспекте. Представленный в настоящей работе опыт систематического описания некоторых аспектов традиционного мировоззрения коми, показывает, что жесткое противопоставление элементов христианской традиции так называемым дохристианским верованиям не всегда является правомерным. Есть основания полагать, что как в прошлом, так и в настоящее время в рамках традиционного мировоззрения коми христианская символика органично сочетается с ранними мифопоэтическими представлениями, в ряде случаев порождая "новые" тексты в описании христианской догматики.4 Несколько отступая от рассматриваемой темы исследования, отметим, что традиционная этническая культура коми может быть условно определена как семиотически открытая и, в связи с этим, достаточно устойчивая система.5 Представляется, что невнимание официальных представителей современной православной церкви к коми фольклорной традиции в осмыслении христианской символики и догматики, а, порой, и подчеркнутое неприятие неканонических форм проведения православных обрядов, может привести к утрате исторически сложившейся мировоззренческой этнической традиции в освоении реального и концептуального пространства-времени.

Можно полагать, что механизм культурной традиции предполагает "вероятностность смыслов" не только "канонических" текстов, но и порождение новых их вариантов в описании традиционной картины мира. Такие характеристики как неопределённость, нечеткость фольклорных образов и представлений о картине мира, а так же принципиальная неоднозначность в их описании и интерпретации6, могут быть определены как необходимые условия для сохранения и трансляции информации, обусловленной той или иной п этнокультурной традицией . Выражаясь метафорически, можно сказать, что смыслы культурной традиции живут, пока находятся в движении. Полевые исследования свидетельствуют о том, что в ряде случаев, современные историко-культурные реалии осваиваются посредством традиционных обрядовых и фольклорных практик и органично включаются в этнически обусловленную знаковую систему. При этом в пространстве-времени сельского мира происходит появление не только "новых" сакральных локусов, но и связанных с ними фольклорных сюжетов и образов. В этом плане представляется перспективным изучение динамики традиционных обрядов и фольклора современных коми как непрерывного процесса уточнения и дополнения этнически обусловленных представлений о мироздании и человеке.

1 Подробнее смотри: Шарапов, В.Э. А.С. Сидоров об интерпретации фольклорных и обрядовых текстов / В.Э. Шарапов. // Доклады научной конференции "Символ в системе культуры: проблемы интерпретации текста". - Сыктывкар, 2003. - С.56-60.

2 Подробнее смотри: Шарапов, В.Э. Богородичные праздники у современных коми / В.Э. Шарапов - Сыктывкар, 1995. - 30 с. (Сер. препринтов "Науч. докл." / УрО КНЦ РАН. Вып. 359); Шарапов, В.Э. Рбмпбштан / В.Э. Шарапов. // Энциклопедия уральских мифологий. T.I, Мифология коми. / Под ред.: A.-JI. Сиикала, В.В. Напольских, М. Хоппал. Руководитель авторского коллектива Н.Д. Конаков. - М., ДиК, 1999. - С.331 -332.

3 А.Б. Мороз характеризует этот феномен как "стремление перенести обстоятельства начала почитания святыни поближе к своему, родному пространству". См.: Мороз, А.Б. Сакральная география Каргополья / А.Б. Мороз // Святые и святыни северорусских земель (по материалам VII научной региональной конференции) / Сост. и науч. ред. Н. И. Решетников. - Каргополь, 2002.

4 В частности, смотри об этом: Шарапов, В.Э. Нательный крест в традиционном мировоззрении коми / В.Э. Шарапов. // Ставрографический сборник. Книга I. - Москва: Издательство Московской Патриархии, 2001. - С. 297-306.

5 Яркое тому свидетельство - сохраняющаяся культура традиционного природопользования у ижемских оленеводов, исторически связанная с ненецкой традицией. Смотри об этом, в частности: Истомин, К.В. Этноэкологическая характеристика коми-ижемского оленеводства. Автореф. на соискание, учен. степ, канд. ист. наук. - М., 2004. Показателен в этой связи и тот факт, что в прошлом на традиционную культуру вашкинских, верхневычегодских и печорских коми значительное влияние оказывало пришлое, русское старообрядческое население, которое впоследствии было ассимилировано, а к началу XX века носителями старообрядческой традиций в этих регионах являлось коренное коми население, причем проведение религиозных служб здесь осуществлялось на коми языке. Смотри

06 этом: Чувьюров, А.А. Локальные группы коми Верхней и Средней Печоры: проблемы языковой, историко-культурной и конфессиональной самоидентификации. Автореф. на соискание учен. степ. канд. ист. наук. - СПб., 2003; Власова, В.В. Группы коми (зырян) староверов: конфессиональные особенности социально-обрядовой жизни (XIX - ХХвв.). Автореф. на соискание учен. степ. канд. ист. наук. - СПб., 2002. Интересно, что оформление центров самобытной росписи по дереву у коми происходит в ареалах совместного, либо пограничного проживания с русским населением (в частности, старообрядческим). Именно в этих контактных зонах происходит рождение таких этнокультурных феноменов, как удорская и вычегодская роспись по дереву. Очевидно, что в данном случае "культурный билингвизм" способствовал не размытию, а, напротив, плодотворному развитию самобытной этнокультурной традиции. Подробнее смотри: Шарапов, В.Э. Графическая и свободнокистевая роспись по дереву на территории Коми края в XIX - нач. XX веков / В.Э. Шарацов. // Музеи и краеведение. Труды НМРК. - Сыктывкар, 1997. - С. 104-116.

6 По-поводу единичных и достаточно противоречивых фактических данных, известный коми этнограф В.П. Налимов писал еще в начале XX века: неоднозначность объяснений определенных предписаний и действий отнюдь не умаляет достоверность материалов, а напротив - способствует изучению мировоззрения зырян. Очевидно, что исследователь был склонен рассматривать отмеченную "окказиональность" и "противоречивость" как сущностные характеристики логики традиционного мировоззрения // Nalimov, V. Kansatieteellisia kirjoituksia ja muistiinpanoja syrjaaneista. Venajaksi / V. Nalimov. // SUS Arkisto. I. 1.38.5, s.239-241. В этом плане показателен и тот факт, что у коми до настоящего времени не получили распространение письменные сонники, поскольку традиционно в толковании сновидческих "примет" прослеживается отсутствие жесткой однозначности // Подробнее об этом смотри: Шарапов, В.Э. Сон и сновидения в фольклоре коми: о природе сна в традиционных представлениях / В.Э. Шарапов. // Арт (Лад). - Сыктывкар, 1997, №1. - С. 222-230.

7 Опыт узнавания образов и их интерпретации, характерный для шаманистической практики финно-угорских народов, определяется А.-Л. Сиикалой как "способ развертывания и свертывания информации о самых широких областях культурной традиции" // Siikala, A.-L. Shamanic Knowledge and Mythical Images / A.-L. Siikala. // Studies on shamanism. Siikala A.L. and Hoppal Mihali. Ethnologica Uralica. - Helsinki-Budapest, 1992.-P. 105-106.

Список научной литературыШарапов, Валерий Энгельсович, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1. Опубликованные источники:

2. Жилина, Т.И. Сравнительный словарь коми-зырянских диалектов / Т.И. Жилина, М.А. Сахарова, В.А. Сорвачёва Сыктывкар, 1961. - 492 с.

3. Жилина, Т.И. Образцы коми-зырянской речи / Т.И. Жилина, В.А. Сорвачёва (Состав.). Сыктывкар, 1971. - 312 с.

4. Коми мойдъяс / Сост. Ю.Г. Рочев. Сыктывкар, 1991. - 232 с.

5. Коми эпическая поэзия: сборник / Вступ. ст., сост. и примеч. А.К. Микушев. -Л.: Сов. писатель, 1991.-368 с.

6. Кудряшова, В.М. Коми народные приметы / В.М. Кудряшова. Сыктывкар, 1993.-200 с.

7. Кулемзин, В.М. Материалы по фольклору хантов / В.М. Кулемзин, Н.В. Лукина. Томск, 1978. - 216 с.

8. Лыткин, В.И. Краткий этимологический словарь коми языка / В.И. Лыткин, Е.С. Гуляев.-М., 1971.-430 с.

9. Лыткин Г.С. Зырянские народные произведения / Г.С. Лыткин. СПб.:, 1901. -51 с.

10. Микушев, А.К. Коми народные песни. Вып. I.: Вычегда и Сысола / А.К. Микушев, П.И. Чисталев. Сыктывкар, 1966. - 291 с.

11. Микушев, А.К. Коми народные песни. Вып. II.: Ижма и Печора / А.К. Микушев, П.И. Чисталев. Сыктывкар, 1968. - 192 с.

12. Микушев, А.К. Коми народные песни. Вып. III.: Вымь и Удора / А.К. Микушев, П.И. Чисталев. Сыктывкар, 1971. - 256 с.

13. My пуксьбм Сотворение мира/ Автор-составитель П.Ф. Лимеров. -Сыктывкар: Коми книжное издательство, 2005. - 624 с.

14. Ожегова, М.Н. Коми-пермяцкие предания о Кудым-Оше и Пере-богатыре / М.Н. Ожегова. Пермь: Пермский гос. пед. ин-т, 1971 - Т.92. - 132 с.

15. Плесовский, Ф.В. (Сост.) Коми мойдъяс, сьыланкывъяс да пословицаяс / Ф.В. Плесовский. Сыктывкар, 1956.- 256 с.

16. Плесовский, Ф.В. Свадьба народа коми / Ф.В. Плесовский. Сыктывкар, 1968.-320 с.

17. Плесовский, Ф.В. (Сост.) Коми пословицы и поговорки. Изд. 1 / Ф.В. Плесовский. Сыктывкар, 1973. - 208 с.

18. Плесовский, Ф.В. (Сост.) Коми нбдкывъяс. Коми народные загадки / Ф.В. Плесовский. Сыктывкар, 1975. - 112 с.

19. Плесовский, Ф.В. (Сост.) Коми шусьбгъяс да кывйбзъяс (Коми пословицы и поговорки). Изд. 2. / Ф.В. Плесовский. Сыктывкар, 1983. - 208 с.

20. Плесовский, Ф.В. (Сост.) Коми кывтэчасъяс (Коми фразеологизмы) / Ф.В. Плесовский. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1986. - 176 с.

21. Рочев, Ю.Г. (Состав.). Коми легенды и предания / Ю.Г. Рочев. Сыктывкар, 1984.- 176 с.

22. Сорвачева, В.А. Верхневычегодский диалект коми языка / В.А. Сорвачева, М. А. Сахарова, Е.С. Гуляев. Сыктывкар, 1966. - 254 с.

23. Fokos-Fuchs, D.R. Volksdichtung der Komi (Syrjanen) / D.R. Fokos-Fuchs. -Budapest, 1951 472 s.

24. Uotila, Т.Е. Syrjanische Texte / Т.Е. Uotila // MSFOu. Bd.3. Helsinki, 1989. -401 p.

25. Wichmann, Y. Syrjanische Volksdichtung / Y. Wichmann. // Memoires de la Societe Finno-ougriene. Т. XXXVIII. Helsinki, 1916. - 342 p.1. Архивные источники:

26. Архив Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера), г. Санкт-Петербург:

27. Супинский, А.К. Промыслы коми (зырян). Поверья и обряды. 1935 / А.К. Супинский. // Архив МАЭ им. Петра Великого. СПб. - Ф.Г/, Оп.1, Д.102.

28. Архив Российского этнографического музея, г. Санкт-Петербург: Крюкова, Т.А. Отчет об экспедиции в Усть-Куломский район в 1935 г. / Т.А. Крюкова // Архив РЭМ. Ф. 6055. №44/1, 2.

29. Браун, М.А. Экспедиция в Коми АССР в июле-августе 1967 г. Опись коллекции / М.А. Браун. // Архив отдела отдела этнографии Северо-Запада и

30. Поволжья РЭМ. Опись №7366 - 48; 7366-49.

31. Чувьюров, А.А. Полевой дневник Верхневычегодской экспедиции научного сотрудника отдела Северо-Запада и Поволжья. Тетрадь №2. 2001 г. / А.А. Чувьюров // Архив РЭМ. Ф.10, On. 1, Д. 129.

32. Архив Финно-угорского общества Финляндии, г. Хельсинки (Suomalais-Ugrilainen Seuran Arkisto):

33. Nalimovin, V.P. matkakertomus seka tietoja syrjaanien uskomuksista (1908) / V. Nalimov. // SUS Arkisto. 2.2.20.

34. Nalimov, V.P. Kansatieteellisia kirjoituksiaja muistiinpanoja syrjaaneista. Venajaksi. (1908) / V. Nalimov. // SUS Arkisto. I. 1.38; 1. 40. 128; 1.42.3.4; II. 1.39; III. 1.40.

35. Налимов, В.П. "Тотемизм восточных финнов пермской группы". Машинописный текст на 10 страницах на русском языке. (1908) / В.П. Налимов // SUS Arkisto. 1.42.2.

36. Nalimov, V. P. Totemismi suomensukuisilla permilaisryhman kansoilla (1908) / V. Nalimov.// SUS Arkisto. 1.240.2.

37. Государственное учреждение Национальный Архив Республики Коми: Доронин, П.Г. Материалы и документы по истории коми. Сыктывкар, 1947 /П.Г. Доронин. //ГУ НАРК. - Ф. 1346, Оп.1, Д, 143;.

38. Отчеты уполномоченного Совета по делам религий при Совете Министров СССР, 1940 -1990гг. (1959, 1965гг.)//ГУ НАРК.-Ф.1451, Оп.1, Дд.Ю, 14, 15.

39. Старцев, Г.А. Зыряне. Этнографический очерк. Сыктывкар, 1929. / Г.А. Старцев // ГУ НАРК. Ф. 710, On. 1, Д.4.

40. Научный архив Института Этнологии и Антропологии РАН, г. Москва: Белицер, В.Н. Полевые материалы этнографических экспедиций в Коми АССР 1947-1951 гг. / В.Н. Белицер //НА ИЭА РАН. Ф.10, Оп.1, Дд. 24372444.

41. Научный архив Коми научного центра Уральского отделения РАН: Ветошкина, Е.В. Материалы фольклорной экспедиции. Сысольский район Коми АССР, 1980 / Е.В. Ветошкина. // НА КНЦ УРО РАН. Ф.5, Оп.2,1. Д.259а.

42. Грибова, Л.С. Личный фонд исследователя / Л.С. Грибова // НА КНЦ УРО РАН. Ф.11, Оп.1, Д.52.

43. Грибова, Л.С. Личный фонд исследователя. Коми-пермяцкий фольклор / Л.С.

44. Грибова. // НА КНЦ УРО РАН. Ф.11, On. 1, Д. 52.

45. Грибова, Л.С. Материалы по духовной культуре коми-пермяков / Л.С.

46. Грибова. // НА КНЦ УРО РАН. Ф. 11 Оп.1, Д.53, 54.

47. Грибова, Л.С. Культ "старых" у коми-пермяков 1963 / Л.С. Грибова. // НА

48. КНЦ УрО РАН. -Ф.1, Оп.13, Д.192.

49. Рочев, Ю.Г. Детский фольклор коми. Рукопись диссертационного исследования. Сыктывкар, 1977 / Ю.Г. Рочев. // НА КНЦ УРО РАН. - Ф.5, Оп.2, Д.129.

50. Супинский, А.К. Научный отчет об экспедиции в Усть-Куломский район Коми АССР / А.К. Супинский. // НА КНЦ УРО РАН. Ф.1, Оп.13, Д. 18.

51. Санкт-Петербургское отделение архива РАН (ПФА РАН):

52. Зеленин, Д.К. Отзыв об этнографических работах профессора В.П. Налимова. Рукопись и машинопись. На 2 л. 1930 гг. / Д.К. Зеленин. // ПФА РАН -Ф.849, Оп.1, Д.717.

53. Зеленин, Д.К. Выписки из монографии А.С. Сидорова "Знахарство,колдовство и порча у народа коми. Материалы по психологии колдовства" /

54. Д.К. Зеленин. //ПФА РАН Ф.849, Оп.1, Д.495.

55. Зеленин, Д.К. Тезисы по рукописи книги А.С. Сидорова "Знахарство,колдовство и порча у народа коми. Материалы по психологии колдовства",подготовленной к публикации / Д.К. Зеленин. // ПФА РАН Ф.849, Оп.5,1. Д.625.

56. Антропологический форум. Специальный выпуск. VI Конгресс этнографов и антропологов России. СПб, 2005. - 220 с.

57. Арутюнов, С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие / С.А. Арутюнов. -М.: Наука, 1989. 246 с.

58. Атлас Республики Коми / Под ред. Э.А. Савельевой. Москва: ДиК, 2001. — 552 с.

59. Ашихмина, Л.И. Реконструкция представлений о мировом древе у населения северного Приуралья в эпоху бронзы и раннего железа. / Л.И. Ашихмина. Сыктывкар, 1992. - С. 17-23. (КНЦ УрО РАН. Серия препринтов "Научные доклады". Вып. 298).

60. Байбурин, А.К. Некоторые вопросы изучения объективированных форм культуры / А.К. Байбурин. // Памятники культуры народов Европы и европейской части СССР. Л, 1982. - С. 13-15. (Сборник МАЭ, вып. XXXVIII).

61. Байбурин, А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян / А.К. Байбурин-М.: Наука, 1983. 188 с.

62. Байбурин, А.К. Ритуал в традиционной культуре. Структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов / А.К. Байбурин. СПб, 1993. - 240 с.

63. Баранов, Д.А. Образ ребенка в народной эмбриологии / Д.А. Баранов. // Материалы по этнографии. Т. I. СПб, 2002. - С. 11-53.

64. Белицер, В.Н. Очерки по этнографии народов коми. XIX начало XX вв. / В.Н. Белицер. Труды Института Этнографии, Новая серия, Т. 45. - М, 1958. -394 с.

65. Бернштам, Т.А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX начала XX в.: половозрастной аспект традиционной культуры. / Т.А. Бернштам. - Л, 1988.- 277 с.

66. Бернштам, Т.А. Урочище Чупрово // Русский Север. Ареалы и культурные традиции. / Т.А. Бернштам. СПб, 1992. - С. 185-186.

67. Бернштам, Т.А. Молодость и символизм переходных обрядов восточных славян: Учение и опыт Церкви в народном христианстве. / Т.А. Бернштам. -СПб.: "Петербургское востоковедение"; МАЭ РАН, 2000. 400 с.

68. Бернштам, Т.А. Приходская жизнь русской деревни: Очерки по церковной этнографии. / Т.А. Бернштам. СПб.: "Петербургское востоковедение"; МАЭ РАН, 2005. - 416 с.

69. Н.Богатырев, П.Г. Вопросы теории народного искусства. / П.Г. Богатырев. М, 1971.-544 с.

70. Богданов, К.А. Повседневность и мифология. Исследования по семиотике фольклорной действительности. / К.А. Богданов СПб, 2001. - 438 с.

71. Валенцова, М.М. Отражение категории «мужской женский» в календарной обрядности славян / М.М. Валенцова. // Славянские этюды. Сборник к юбилею Толстой С.М. -М.,1999. - С.116-133.

72. Винокурова, И.Ю. Ритуал первого выгона скота на пастбища у вепсов / И.Ю. Винокурова. // Обряды и верования народов Карелии. Петрозаводск, 1988. -С.4-26.

73. Винокурова, И.Ю. Вепсские заветные праздники охраны скота / И.Ю. Винокурова. // Проблемы истории и культуры вепсской народности. -Петрозаводск, 1989. С.119-130.

74. Винокурова, И.Ю. Календарные обычаи, обряды и праздники вепсов (конец XIX начало XX вв). / И.Ю. Винокурова. - СПб. 1994. - 126 с.

75. Владыкин В.Е. Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов. / В.Е. Владыкин. Ижевск: Удмуртия, 1994. - 384 с.

76. Власова, В.В. Группы коми (зырян) староверов: конфессиональные особенности социально-обрядовой жизни (XIX — XX вв.). / В.В. Власова. Автореф. дисс. на соискание уч. степ. кан. ист. наук. СПб., 2002.

77. Гагарин, Ю.В. История религии и атеизма народа коми. / Ю.В. Гагарин. М.: Наука, 1978.-326 с.

78. Гемуев, И.Н. Религия народа манси. Культовые места XIX XX в. / И.Н. Гемуев, A.M. Сагалаев. - Новосибирск, 1986. - 192 с.

79. Гемуев, И.Н. Мировоззрение манси: Дом и Космос. / И.Н. Гемуев. -Новосибирск, 1990. 232 с.

80. Гирц, К. Интерпретация культур. / К. Гирц. -М., 2004. 560 с.

81. Головнёв, А.В. Говорящие культуры. Традиции самодийцев и угров. / А.В. Головнев.-Екатеринбург, 1995.- 607 с.

82. Грачева, Г.Н. Традиционное мировоззрение охотников Таймыра (на материалах нганасан XIX начала XX в.). / Г.Н. Грачева. - Л., 1983. - 173 с.

83. Грен, А.Н. Зырянская мифология / А.Н. Грен. // Коми My. Усть-Сысольск, 1924, №7-10.

84. Грибова, Л.С. Пермский звериный стиль. Проблемы семантики" / Л.С. Грибова,-М., 1975,- 147 с.

85. Грибова, Л.С. Пермский звериный стиль как часть тотемической социально-идеологической системы. Его стадиальный характер. / Л.С. Грибова-Сыктывкар, 1980. 27 с. (КФ АН СССР. Серия препринтов "Науч. докл." Вып. 62).

86. Громыко, М.М. Православие в русской народной культуре: направление исследований. Программа сбора полевого этнографического материала / М.М. Громыко, С.В. Кузнецов, А.В. Буганов. // ЭО. Москва, 1993, №6. -С.60-84.

87. Грысык, Н.Е. Фольклорный герой: жизненный цикл и жизненная сила / Н.Е. Грысык, И.А. Разумова. // Фольклористика Карелии. Петрозаводск, 1993. -С.64-84.

88. Диенеш, И. Поединки и экстатические души шаманов / Иштван Диенеш. // CIFU 6. Studia Hungarica. Budapest, 1985. - Р.54-57.

89. Дмитриева, С.И. Мезенские кресты / С.И. Дмитриева. // Памятники культуры. Новые открытия. 1984. Л., 1986. - С. 461-466.

90. Дмитреева, С.И. Фольклор и народное искусство русских Европейского Севера. / С.И. Дмитриева. М., 1988. - 240 с.

91. Добротворский, Н. Пермяки. Бытовой и этнографический очерк / Н. Добротворский // Вестник Европы. Т.П., Кн. 3-4. 1883.

92. Дукарт, Н.И. Весенне-летние праздники и обряды в северной деревне конца XIX начала XX в. / Н.И. Дукарт. // Вопросы истории Коми АССР (XVII -нач. XX вв.). - Сыктывкар, 1975. - С.141-152. (Труды ИЯЛИ КФ АН СССР. Вып. 16).

93. Дукарт, Н.И. Святочная обрядность коми конца XIX начала XX вв. / Н.И. Дукарт. // Традиционная культура и быт народа коми. - Сыктывкар, 1978. -С.91-103. (Труды ИЯЛИ КФ АН СССР. Вып.20).

94. Емельянов, А.И. Курс по этнографии вотяков. / А.И. Емельянов. Вып.Ш. -Казань, 1921.- 156 с.

95. Жаков, К.Ф. Языческое мировоззрение зырян / К.Ф. Жаков. // Научное обозрение,-1901, №3.- С.68-84.

96. Жаков, К.Ф. По Иньве и Косе (у пермяков) / К.Ф. Жаков. // Под шум северного ветра. Сыктывкар: Коми книжное издательство, 1990. - С. 298305.

97. Жаков, К.Ф. Этнологический очерк зырян / К.Ф. Жаков. // Под шум северного ветра. Сыктывкар: Коми книжное издательство, 1990. - С. 314-353.

98. Жеребцов, Л.Н. Крестьянское жилище в Коми АССР / Л.Н. Жеребцов. -Сыктывкар, 1971. 96 с.

99. Жеребцов, Л.Н. Хозяйство, культура и быт удорских коми в XVIII начале XX вв. / Л.Н. Жеребцов. - М., 1972. - 128 с.

100. Загребин, А.Е. Финны об удмуртах: финские исследователи этнографии удмуртов XIX первой половины XX в. / А.Е. Загребин. - Ижевск: Удмуртский ИИЯЛИ УрО РАН, 1999. - 185 с.

101. Загребин, А.Е. Об исследовательском феномене одной научной генерации в истории финно-угорской этнографии / А.Е. Загребин. // Этнос Культура — Человек: Сб. мат. междунар. науч. конф., поев. 60-летию В.Е. Владыкина. -Ижевск: АНК, 2003. - С.163-167.

102. Зеленин, Д.К. Тотемический культ деревьев у русских и белорусов / Д.К. Зеленин. // Известия АН СССР, Отделение общественных наук. Сер. 7. Отделение общественных наук. №8. -М.-Л., 1933. С.591-629.

103. Зеленин, Д.К. Тотемы-деревья в сказаниях и обрядах европейских народов / Д.К. Зеленин. М.-Л., 1937. - 76 с. (Труды Института антропологии, археологии, этнографии; Т.5, Вып.2, Этнографическая серия 5).

104. Зырянский мир. Очерки о традиционной культуре коми. / Под ред. Н.Д. Конакова. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 2004. - 432 с.

105. Иванов, В. Мезенские обеты / В. Иванов. // Вера. Сыктывкар, 2005, №501(1431).

106. Иванов Вяч.Вс. Славянские языковые моделирующие семиотические системы. / Вяч.Вс. Иванов, В.Н. Топоров. М., 1965. - 246 с.

107. Иванов, Вяч. Вс. Теоретические проблемы реконструкции древнейшей славянской духовной культуры / Вяч. Вс. Иванов, А.К. Байбурин, В.Е. Гусев, В.В. Седов и др. // СЭ. -М., 1984.-№3, С.51-63; №4, С.64-91.

108. Иванов, Вяч.Вс. Славянская мифология / Вяч.Вс. Иванов, В.Н. Топоров. // Мифы народов мира. Энциклопедический словарь. Т. I. -М., 1987. С.451-453.

109. Иванов, С.В. Материалы по изобразительному искусству народов Сибири

110. XIX начала XX века. Сюжетный рисунок и другие виды изображений на плоскости. / С.В. Иванов. Отв. ред. Л.П. Потапов // Труды Института этнографии АН СССР. Нов. сер. Т. XXII. - М.; Л, 1954. - 839 с.

111. Иванов, С.В. Орнамент народов Сибири как исторический источник (по материалам XIX -начала XX в.). Народы Севера и Дальнего Востока. / С.В. Иванов. Отв. ред. Л.П. Потапов. Труды Института этнографии. Нов. сер.

112. Т. 81.-М.,Л., 1963.-500 с.

113. Иванов, С.В. Скульптура народов севера Сибири XIX первой половины

114. XX в. / С.В. Иванов. Л., 1970. - 296 с.

115. Иванов, С.В. Скульптура алтайцев, хакасов и сибирских татар. XVIII 2-я четверть XX в. / С.В. Иванов. - Л., 1979. - 194 с.

116. Ильина, И.В. Обычаи и обряды, связанные с рождением и охраной здоровья ребёнка у коми / И.В. Ильина. // Традиции и новации в народной культуре коми. Сыктывкар, 1983. - С. 14-24. (Труды ИЯЛИ КФАН СССР, Вып. 28).

117. Ильина, И.В. Народная медицина коми. / И.В. Ильина. Сыктывкар, 1997. -120 с.

118. Истомин, К.В. Этноэкологическая характеристика коми-ижемского оленеводства. / К.В. Истомин. Автореф. на соискание, учен. степ. канд. ист. наук. М., 2004. - 24 с.

119. Кабакова, Г.И. Антропология женского тела в славянской традиции. / Г.И. Кабакова. М„ 2001.-335 с.

120. Кёйпер, Ф.Б.Я. Труды по ведийской мифологии. / Ф.Б.Я. Кёйпер М., 1986. -' 196 с.

121. Климов, В. Заметки к преданиям о чуди / В. Климов. // Вопросы лингвистического краеведения Прикамья. Пермь, 1974.

122. Кнатц, Е.Э. "Метище" праздничное гулянье в Пинежском районе / Е.Э. Кнатц. // Крестьянское искусство СССР, вып. II. Искусство Севера. - Л., 1928.-С.188-200.

123. Колосова, В.Б. Лексика и символика народной ботаники восточных славян (на общеславянском фоне). Этнолингвистический аспект. / В.Б. Колосова. Автореф. диссер. на соискание учен. степ. канд. филол. наук. М., 2003. - 22 с.

124. Колосова, В.Б. Цвет как признак, формирующий символический образ растений / В.Б. Колосова // Признаковое пространство культуры / Отв. ред. С.М. Толстая. М.: Индрик. С.254-266. (Библиотека института славяноведения РАН. 15)

125. Конаков, Н.Д. Коми охотники и рыболовы во второй половине XIX начале XX в.: Культура промыслового населения таёжной зоны Европейского Северо-Востока. /Н.Д. Конаков. - М.: Наука, 1983. - 248 с.

126. Конаков, Н.Д. Этническая экология и традиционная культура коми / Н.Д. Конаков. / К VI Междунар. конгр. финно-угроведов, № 4. Сыктывкар, 1984. - 25 с. (КФ АН СССР. Серия препринтов "Науч. докл." Вып. 107).

127. Конаков, Н.Д. Древнекоми промысловый календарь: Стиль календаря. / Н.Д. Конаков. Сыктывкар, 1987. - 24 с. (КФ АН СССР. Серия препринтов "Науч. докл." Вып. 164).

128. Конаков, Н.Д. Календарная символика уральского язычества (бинарный зооморфный код). / Н.Д. Конаков. Сыктывкар, 1990. - 46 с. (КФ АН СССР. Серия препринтов "Науч. докл." Вып. 243).

129. Конаков, Н.Д. Промысловый календарь в мировозрении древних коми / Н.Д. Конаков. // Мировоззрение финно-угорских народов: Сб. науч. тр. -Новосибирск: Наука, 1990. С. 103-121.

130. Конаков, Н.Д. От святок до сочельника: коми традиционные календарные обряды. / Н.Д. Конаков. Сыктывкар, 1993. - 128 с.

131. Конаков, Н.Д. Строительная обрядность народов коми / Н.Д. Конаков. // Традиционное мировоззрение и духовная культура народов Европейского Севера. Сыктывкар, 1996. - С.21-29. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН. Вып.60).

132. Конаков, Н.Д. Традиционное мировоззрение народов коми: Окружающий мир. Пространство и время. / Н.Д. Конаков. Сыктывкар: Изд-во КНЦ УрО РАН. 1996.- 131 с.

133. Конаков, Н.Д. Финноугроведение в Республике Коми на рубеже нового тысячелетия: итоги и перспективы / Н.Д. Конаков, Э.А. Савельева, Г.В. Федюнева. Сыктывкар, 2000. - С.17. (Научные доклады / Коми научный центр УрО Российской академии наук; Вып. 428).

134. Конкка, А.П. Карельское и восточнофинское карсикко в кругу религиозно-магических представлений, связанных с деревом / А.П. Конкка. // Этнокультурные процессы в Карелии. Петрозаводск, 1986. - С.85-112.

135. Корепанов, К.И. Рецензия на монографию Л.С. Грибовой. "Пермский звериный стиль. Проблемы семантики". М, 1975 / К.И. Корепанов, В.А. Оборин // СЭ М, 1978, №6. - С.175-180.

136. Коровина, Н.С. Традиционные формулы красоты в коми-зырянских сказках / Н.С. Коровина. // Коми-пермяки и финно-угорский мир. Кудымкар, 1997. -С.339-343.

137. Косарев, М.Ф. Древняя история западной Сибири: человек и природная среда. /М.Ф. Косарев.-М, 1991.-302 с.

138. Криничная, Н.А. Концепция происхождения человека (по данным мифологии, фольклора и ранних философско-медицинских учений) / Н.А. Криничная. // Фольклористика Карелии. Петрозаводск, 1989. - С.4-20.

139. Круглов, А.В. Лесные люди / А.В. Круглов. // В дебрях Севера. Русские писатели XVIII XIX веков о земле Коми. - Сыктывкар: Коми книжное издательство, 1999. - С.341- 491.

140. Кудряшова, В.М. Заговоры народа коми / В.М. Кудряшова. // Общее и особенное в жанрах коми фольклора и литературы. Сыктывкар, 1991. -С.43. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН, вып.48).

141. Кулемзин, В.М. Человек и природа в верованиях хантов / В.М. Кулемзин. -Томск, 1984.- 196 с.

142. Куликова, И.С. Память смерти. Размышления староверов-беспоповцев Верхокамья (фрагменты встреч 1995-2001 гг.) / И.С. Куликова. // Старообрядческий мир Волго-Камья: Проблемы комплексного изучения. Материалы научной конференции. Пермь, 2001. - С.47-48.

143. Леетэ, А. Об источниках традиционных знании / Арт Леетэ. // Семиозис и культура. Сборник научных статей. Сыктывкар: Коми Гос. пед. институт, 2005.-С. 204-208.

144. Лимеров, П.Ф. "Келья Святого Оники" / П.Ф. Лимеров. // Духовная культура: история и тенденции развития. Тезисы докладов. Сыктывкар, 1992. - С. 113114.

145. Лимеров, П.Ф. Народные праздники на Вашке / П.Ф. Лимеров. // Родники Пармы. Сыктывкар, 1993, Вып. 3. - С.39-44.

146. Лимеров, П.Ф. Предания о чуди в контексте космогонических представлений / П.Ф. Лимеров. // Традиционное мировоззрение и духовная культура народов Европейского Севера. Сыктывкар, 1996. - С.64-77. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН. Вып. 60).

147. Лимеров, П.Ф. Коми несказочная проза. / П.Ф. Лимеров. Сыктывкар, 1998. -96 с.

148. Лимеров, П.Ф. Мифология загробного мира. / П.Ф. Лимеров. Сыктывкар, 1998.- 131 с.

149. Лимеров, П.Ф. "Святая Пятница Параскева, моли Бога о нас!." / П.Ф. Лимеров. // Арт (Лад). Сыктывкар, 2005, №3. - С.110-121.

150. Лотман, Ю.М. Статьи по семиотике и типологии культуры / Ю.М. Лотман Избранные статьи в 3 томах. T.I. Таллинн: Александра, 1992. - 479 с.

151. Лотман, Ю.М. Культура и взрыв. / Ю.М. Лотман. М.: Гнозис, 1992. - 270 с.

152. Львова, ЭЛ. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Человек. Общество. / ЭЛ. Львова, И.В. Октябрьская, A.M. Сагалаев, М.С. Усманова Новосибирск: Наука, 1989.-243 с.

153. Мазалова, Н.Е. Народная медицина локальных групп Русского Севера / Н.Е. Мазалова. // Русский Север. СПб, 1995. - С.63-109.

154. Мазин, А.И. Традиционные верования и обряды эвенков-орочонов. / А.И. Мазин. Новосибирск, 1987. - 201 с.

155. Малиновский, Б. Избранное: Динамика культуры. / Б. Малиновский. -М.:Росспэн, 2004. 958 с.

156. Микушев, А.К. Эпические формы коми фольклора / А.К. Микушев. Л., 1973.-256 с.

157. Мировоззрение финно-угорских народов: Сб. науч. тр. / Под ред. И.Н. Гемуева Новосибирск: Наука, 1990. - 217 с.

158. Мифология и повседневность: Материалы научной конференции. 18-20 февраля 1998 года / Сост. К.А. Богданов, А.А. Панченко. СПб.: Изд-во Русского Христианского гуманитарного института, 1998. - 298 с.

159. Мифология и повседневность: Материалы научной конференции. 24-26 февраля 1999 года / Сост. и ред. К.А. Богданов, А.А. Панченко. Вып. 2. СПб., 1999.-576 с.

160. Мифы народов мира: В 2-х томах. М.: Сов. энциклопедия. - 1991. - Т. 1. - 672 е.; 1992. - Т.2. - 720 с.

161. Мыльников, А.С. Язык культуры и вопросы изучения этнической специфики средств знаковой комуникации / А.С. Мыльников // Этнографическое изучение знаковых средств культуры. / Отв. ред. А.С. Мыльников. JL: "Наука", 1989 - С.7-37.

162. Мозалова, Н.Е. Состав человеческий: Человек в традиционных соматических представлениях русских / Н.Е. Мозалова. СПб, 2001. ~ 188 с.

163. Маторин, М.Н. Женское божество в православном культе. Пятница-Богородица. / М.Н. Маторин. М., 1931.

164. Назаренко, Ю.А. О некоторых особенностях моделирования границ в связи с представлениями о человеческом теле / Ю.А. Назаренко. // Этносемиотика ритуальных предметов. СПб, 1993. - С.68-79.

165. Налимов, В.П Загробный мир по верованиям зырян / В.П. Налимов. // ЭО. -М., 1907, №1-2.-С.1-23.

166. Налимов, В.П. К вопросу о первоначальных отношениях полов у зырян / В.П. Налимов // Семья и социальная организация финно-угорских народов. -Сыктывкар, 1989. С. 5-22. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН. Вып. 49).

167. Налимов, В.П. Краткий естественно-географический очерк Коми Края / В.П. Налимов // Коми My, № 1-2. Усть-Сысольск, 1924. - С.40-42.

168. Налимов, В.П. К материалам по истории материальной культуры коми / В.П. Налимов // Коми My. Усть-Сысольск, 1925. -№ 2(12), С.15-19; № 3(14),

169. С.59-68; № 5(15), С.23-30.

170. Налимов, В.П. Священные рощи удмуртов и мари / В.П. Налимов // Охрана природы. М., 1928, № 4. - С.6-8

171. Налимов, В.П. Одежда, украшения и их возникновение / В.П. Налимов // Арт (Лад). Сыктывкар, 1999, №3. - С. 136-145.

172. Напольских, В.В. Прото-уральский 'пуп' / В.В. Напольских // Linguistica Uralica. Т.31, №3 Tallinn, 1995. - С. 170-172.

173. Народы Поволжья и Приуралья: Коми-зыряне. Коми-пермяки. Марийцы. Мордва. Удмурты. / Сер. Народы и культуры. / Отв. ред.: Мокшин Н.Ф., Федянович Т.П., Христолюбова Л.С. М., Наука, 2000. - 580 с.

174. Невская, Л.Г. К семантике пестрого в балто-славянском / Л.Г. Невская. // Этимология. 1984.-М., 1986. С. 150-155.

175. Несанелис, Д.А. Старинная игра детей коми "горд гача": опыт семантического анализа // Генезис и эволюция традиционной культуры коми / Д.А. Несанелис. Сыктывкар, 1989. - С. 80-89. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН. Вып.43).

176. Несанелис, Д.А. Взгляды В.П. Налимова на традиционный общественный быт коми крестьян / Д.А. Несанелис, В.А. Семенов. // Методологические проблемы изучения истории общественной мысли. Казань, 1990. - С. 145151.

177. Несанелис, Д.А. Традиционная этнография народа коми в работах П.А. Сорокина / Д.А. Несанелис, В.А. Семенов. // Рубеж: Альманах социальных исследований. Вып. 1. Сыктывкар, 1991. - С. 47-56.

178. Несанелис, Д.А. Раскачаем мы ходкую качель: Традиционные формы досуга Коми края (Вторая половина XIX первая треть XX в.). / Д.А. Несанелис. -Сыктывкар, 1994.- 168 с.

179. Несанелис, Д.А. Тема смерти в традиционных детских играх. / Д.А. Несанелис, В.Э. Шарапов. Сыктывкар, 1995.-24 с. (Сер. препринтов "Науч. докл." / КНЦ УрО РАН. - Вып. 356).

180. Новик, Е.С. Обряд и фольклор в сибирском шаманизме: опыт сопоставления структур / Е.С. Новик. М.: Наука, 1984. - 304 с.

181. Овсянников О.Б., Чукова Т.А. Северные деревянные кресты (К вопросу о типологии) / О.Б. Овсянников, Т.А. Чукова // Язычество восточных славян. Отв. Ред. И.В. Дубов. Л., 1990. - С. 60-76.

182. Островский, А.Б. Мифология и верования нивхов. / Б.А. Островский. СПб., 1997.-279 с.

183. Островский, А.Б. Парадигма мифологического мышления: очерк вклада К. Леви-Строса. / Б.А. Островский. СПб., 2004. - 180 с.

184. Панченко, А.А. Исследования в области народного православия. Деревенские святыни Северо-запада России. / А.А. Панченко СПб., 1998. -306 с.

185. Панюков, А.В. Традиции и современность: культ икон в современной культуре коми / А.В. Панюков. // Вестник культуры. Сыктывкар, 2000, №1. -С.43-47.

186. Панюков, А.В. Этнолингвистический аспект изучения коми заговорной традиции: Нимкыв видзем. / А.В. Панюков. Сыктывкар, 2003. - 28 с. (Научные доклады / КНЦ УрО РАН; Вып.462).

187. Подюков, А.И. Свадебная обрядность и народная фразеология / А.И. Подюков. // Лингвистическое краеведение. Пермь, 1991.

188. Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера (вторая половина XIX начало XX в.) / Под ред. И.С. Вдовина. - М., 1976. -333 с.

189. Путилов, Б.Н. Вариативность: основа творческого процесса в фольклоре / В кн.: Б.Н. Путилов Фольклор и народная культура. In memoriam. СПб, 2003. -С.201-225.

190. Пушкарева, Н.Л. "Мёд и млеко под языком твоим." / Н.Л. Пушкарева. // ЭО. -М., 2004,, №1.-С. 63-76.

191. Райшев, Г.С. Хантыйские легенды. Альбом. / Г.С. Райшев. Свердловск, 1991.- 192 с.

192. Ракин, А.Н. Основные принципы номинации трав и ягод в коми языке и народная этимология / А.Н. Ракин. Сыктывкар, 1995 - 54 с. (Сер. препринтов "Науч. докл." / КФАН СССР. Вып. 32).

193. Рочев, Ю.Г. Влияние национальной сказочной традиции на интерпретацию сюжета сказки "Медведь и три сестры" / Ю.Г. Рочев. // Историко-культурные связи пермских народов. Ижевск, 1981. - С. 142-149.

194. Рочев, Ю.Г. Национальная специфика коми преданий о чуди. / Ю.Г. Рочев. -Сыктывкар, 1984. 25 с. (КФ АН СССР. Серия препринтов "Науч. докл." Вып. 124).

195. Рочев, Ю.Г. Колыбельные песни коми / Ю.Г. Рочев. // Арт (Лад). -Сыктывкар, 1998,, №3.-С.112-133.

196. Сагалаев, A.M. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Пространство и время. Вещный мир / A.M. Сагалаев, И.В. Октябрьская, ЭЛ. Львова, М.С. Усманова. Новосибирск: Наука, 1988.

197. Сагалаев, A.M. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Знак и ритуал / A.M. Сагалаев, И.В. Октябрьская. Новосибирск: Наука, 1990. - 209 с.

198. Сагалаев, A.M. Урало-алтайская мифология: символ и архетип / A.M. Сагалаев. Новосибирск, 1991. - 155 с.

199. Сажина, Л.А. Женщина в ритуале и повседневности коми / Л.А. Сажина. // STUDIA JUVENALIA. Сборник работ молодых ученых ИЯЛИ. Сыктывкар, 2003. - С.151-158.

200. Саков, А. "В оникееву келью за исцелением" / А.Саков. // Вера. -Сыктывкар, 1991, №41.

201. Сбоева, В. Былички о колдунах / В. Сбоева // Краеведческие чтения. с. Айкино, 1992.-С. 17.

202. Свирновская, А.В. Функция измерения в лечебной магии / А.В. Свирновская. // Мифология и повседневность. Вып. I. СПб, 1998. - С.239-248.

203. Свирновская, А.В. Измерение тела: дентификационные практики / А.В. Свирновская // Мифология и повседневность. Вып. II. СПб, 1999. - С.70-80.

204. Святые и святыни северорусских земель (по материалам VII научной региональной конференции) / Сост. и науч. ред. Н. И. Решетников. -Каргополь, 2002.-316 с.

205. Семенов, В.А. "Майское дерево в народной культуре Европейского Северо-Востока" / В.А. Семенов. // Устные и письменные традиции в духовной культуре народа. Тезисы докладов. Сыктывкар, 1990. - С. 101-102.

206. Семенов, В.А. Традиционная духовная культура коми-зырян: ритуал и символ. Учебное пособие по спецкурсу. / В.А. Семенов. Сыктывкар: СыктГУ, 1991.-80 с.

207. Семёнов, В.А, Традиционная семейная обрядность народов Европейского Севера: К реконструкции мифопоэтических представлений коми (зырян). / В.А. Семенов,- СПб., 1992. 152 с.

208. Семенов, В.А. К истории использования унифицированных форм изучения традиционной духовной культуры коми (зырян) / Д.А. Несанелис, В.А. Семенов. // Рубеж, Сыктывкар, 1997, №10-11,- С.223-231.

209. Сидоров, А.С. Знахарство, колдовство и порча у народа коми. Материалы по психологии колдовства / А.С. Сидоров. Л., 1928. - 190 с.

210. Сидоров, А.С. Знахарство, колдовство и порча у народа коми. Материалы по психологии колдовства. / А.С. Сидоров. СПб.: Алетейя, 1997. - 270 с.

211. Сидоров, А.С. Следы тотемических представлений в мировоззрении зырян / А.С. Сидоров. // Коми му. Усть-Сысольск, 1924, №1-2. - С.43-50.

212. Сидоров, А.С. Идеология древнего населения Коми края / А.С. Сидоров. // Этнография и фольклор коми. Сыктывкар, 1972. - С.10-23. (Труды ИЯЛИ КФ АН СССР. Вып. 13).

213. Сиикала, А.-Л. Исследование финно-угорских мифологий: методические вопросы / А.-Л. Сиикала. // Арт (Лад). Сыктывкар, 2005, №2. - С.140-148.

214. Сирелиус, У.Т. Этнографические вопросные листы I. Обычаи и верования, сопряженные с рождением, детством и смертью. / У.Т. Сирелиус. Helsinki, 1914.-25 с.

215. Слепчина, Н.Е. О символике возрастных границ и половых ролей в традиционной педагогике коми / Н.Е. Слепчина. // Социально-культурные и этнодемографические вопросы истории коми. Сыктывкар, 1997. - С.5-22.

216. Слепчина Н.Е. "От тебя и хула похвала" Н.Е. Слепчина. // Арт (Лад). -Сыктывкар, 1999, №4. - С. 108-119.

217. Смирнов, И.Н. Пермяки / И.Н. Смирнов // Известия общества археологии, истории, этнографии при Казанском университете, Т. IX., Вып. 2. Казань, 1891.

218. Соколова, В.К. Весенне-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов. XIX начало XX в. - М., 1979. - 285 с.

219. Соколова, З.П. Свадебный обряд у хантов и манси / З.П. Соколова. // Российский этнограф. Вып. 3. -М., 1993. С.146-161.

220. Соколова, З.П. О похоронном обряде восточных (ваховских, аганских, юганских) хантов и аганских ненцев. Традиции и современность / З.П. Соколова, Н.А. Месштыб. // Похоронно-поминальные обычаи и обряды. М., 1993. - С.173-192.

221. Соколова, З.П. Изображения умерших у хантов и манси / З.П. Соколова // Шаманизм и ранние религиозные представления. М., 1995. - С. 143-173.

222. Сорокин, П.А. Пережитки анимизма у зырян / П.А. Сорокин // ИАОИРС. -Архангельск, 1910, Вып. 20, 22.

223. Сорокин, П.А. К вопросу о первобытных религиозных верованиях зырян / П.А. Сорокин // ИВОИСК. Вып. 4. Вологда, 1917 - С. 48-55.

224. Сорокин, П.А. Программа по изучению зырянского края. / П.А. Сорокин -Яренск, 1918.-22 с.

225. Суворов, Е. Усть-Куломские истории / Е. Суворов // Вера. Сыктывкар, 1997, №№298-299.

226. Сурво, А. Пожелание смерти новорожденному в контексте ритуалов излечения / Арно Сурво. // Арт (Лад). Сыктывкар, 1998, №2. - С.137-148.

227. Сурхаско, Ю.Ю. Семейные обряды и верования карел (конец XIX начало XX в.) / Ю.Ю. Сурхаско. г Л., 1985. - 170 с.

228. Тентюкова, Ф.А. Из прошлого Коми Края / Ф.А. Тентюкова. Сыктывкар, 1976.- 96 с.

229. Теребихин, Н.М. Традиционные представления народов коми, связанные с плотницким ремеслом (XIX- начало XX века) / Н.М. Теребихин. // Вопросы этнографии народа коми. Сыктывкар, 1985. - С.158-168. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН, Вып. 32).

230. Теребихин, Н.М. Семантика традиционной деревенской среды у народов коми / Н.М. Теребихин. // Традиции и современность в культуре сельского населения Коми АССР. Сыктывкар, 1986. - С. 79-92. (Труды ИЯЛИ КФАН СССР, Вып.37).

231. Теребихин, Н.М. Сакральная география Русского Севера. Религиозно-мифологическое пространство севернорусской культуры. / Н.М. Теребихин. -Архангельск, 1993. 223 с.

232. Терюков, А.И. Погребальный обряд печорских коми / А.И. Терюков. // Полевые исследования Института этнографии. М., 1979. - С.80-86.

233. Терюков, А.И. Представления коми-зырян о душе / А.И. Терюков. // Этнокультурные процессы в современных и традиционных обществах. М., 1979. - С.174-182.

234. Терюков, А.И. Похоронно-поминальная обрядность коми-зырян (вторая половина XIX—начало XX вв.). / А.И. Терюков. Автореф. диссер. на соискание учен. степ. канд. ист. наук. Л., 1990. - 22 с.

235. Терюков, А.И. Погребальный обряд вымских и вишерских коми / А.И. Терюков. // Традиции и новации в народной культуре коми. Сыктывкар, 1983. - С.25-31. (Труды ИЯЛИ КФ АН СССР. Вып. 28).

236. Терюков, А.И. История изучения мифологии коми / А.И. Терюков.// Уральская мифология. Тезисы докладов международного симпозиума. -Сыктывкар, 1992.-С.113-116.

237. Терюков, А.И. Из истории изучения обрядов жизненного цикла народов коми / А.И. Терюков. // Арт (Лад). Сыктывкар, 1999, №3. - С.130-135.

238. Токарев, С.А. Обряды и обычаи, связанные с растительностью / С.А. Токарев, Т.Д. Филимонова // Календарные обычаи и обряды в странах Зарубежной Европы. -М., 1983. -С.148-149.

239. Толстая, С.М. Символические заместители человека в народной магии / С.М. Толстая. // Судьбы традиционной культуры. Сборник статей и материалов памяти Ларисы Иевлевой. СПб, 1998. - С.73-77.

240. Толстой, Н.И. Vita herbae et vita rei в славянской народной традиции / Н.И. Толстой. // Славянский и балканский фольклор. Верования. Текст. Ритуал. -М.: Наука, 1994.-С. 139-168.

241. Толстой, Н.И. Язык и народная культура: очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. / Н.И. Толстой. М., 1995. - 512 с.

242. Топоров В.Н. Пространство и текст / В.Н. Топоров // Текст: семантика и структура. -М, 1983. С. 227-284.

243. Топоров, В.Н. О некоторых предпосылках формирования категории посессивности // Славянское и балканское языкознание. Проблемы диалектологии. Категория посессивности. -М., 1986. С.142-166.

244. Топоров, В.Н. О некоторых теоретических аспектах этимологии / В.Н. Топоров. // Этимология. 1984.-М., 1986. С. 205-211.

245. Трубачёв, О.Н. Ремесленная терминология в славянских языках. / О.Н. Трубачёв. М., 1966.-416 с.

246. Трушкова, И.Ю. Традиционная культура русского населения Вятского региона в XIX- начале XX вв. (Система жизнеобеспечения) / И.Ю. Трушкова -Киров, 2003.-564 с.

247. Тульцева, Л.А. Престольный праздник в картине мира (мироколице) православного крестьянина / Л.А. Тульцева. // Расы и народы. Вып. 25. М., 1998. - С.157-206.

248. Тэрнер, В. Символ и ритуал / В.Тернер. М.: Наука, 1983. - 277 с.

249. Удмуртская мифология / Под ред. В.Е. Владыкина. Ижевск, 2003. - 196 с.

250. Уляшев, О.И. Символика пути сказочного персонажа / О.И. Уляшев. // Жанр сказки в фольклоре коми. Сыктывкар, 1992. - С. 61-70. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН, Вып.53).

251. Уляшев, О.И. "Чужом" в представлениях коми / О.И. Уляшев. // Коми-пермяки и финно-угорский мир. Кудымкар, 1997. - С.296-298.

252. Уляшев, О.И. Традиционные представления о лесе: на материале этнографии и фольклора / О.И. Уляшев. // Финно-угорский мир: состояние природы и региональная стратегия защиты окружающей среды. Тезисы докладов. -Сыктывкар, 1997. С.178-179.

253. Уляшев, О.И. Онтология сказки. Учебное пособие по спецкурсу. / О.И. Уляшев, И.И. Уляшев. Сыктывкар: Изд-во СГУ, 1997. - 77 с.

254. Уляшев, О.И. Гл. Представления о природе / О.И. Уляшев. // История Республики Коми (Авторский коллектив: Васкул И.О., Жеребцов ИЛ, Рогачев М.Б. и др.) М.: Дрофа, ДиК, 1998. - С.105-107.

255. Уляшев, О.И. Цвет в представлениях и фольклоре коми / О.И. Уляшев. -Сыктывкар: Издат-во КНЦ УрО РАН, 1999. 156 с.

256. Уляшев, О.И. Некоторые аспекты изучения мужского и женского в культуре коми / О.И. Уляшев, И.В. Ильина. // Фольклористика коми. Сыктывкар, 2002. - С. 16-25. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН, вып.63).

257. Успенский, Б.А. Филологические разыскания в области славянских древностей (Реликты язычества в восточнославянском культе Николая Мирликийского) / Б.А. Успенский. М.: Изд-во МГУ, 1982. - 248 с.

258. Финченко, А.Е. Пастушеские орудия труда (по материалам русского Севера XIX нач. XX вв.) / А.Е. Финченко // Сб. МАЭ, Вып. 45. - СПб, 1992. - С.78-91.

259. Фирсов, Б.М. Этнос и этническая культура / Б.М. Фирсов. // Проблемы формирования современной экологической культуры. Вильнюс, 1987. - С. 42-61.

260. Христолюбова, Л.С. Семейные обряды удмуртов: традиции и процессы обновления / Л.С. Христолюбова. Ижевск, 1984.

261. Христолюбова, JI.C. Мифологизмы повседневности // Удмуртская мифология. / JI.C. Христолюбова. Под ред. В.Е. Владыкина. Ижевск, 2004. -С.111-119.

262. Христофорова, О.Б. Логика толкований: фольклор и моделирование поведения в архаических культурах / О.Б. Христофорова. М.: РГГУ, 1998 (Чтения по истории и теории культуры. Вып. 25).

263. Цивьян, Т.В. Лингвистические основы балканской модели мира / Т.В. Цивьян. Отв. ред. В.Н. Топоров. М.: Наука, 1990.-205 с.

264. Чагин, Г.Н. Роль приходов в сохранении прошлого Перми Великой / Г.Н. Чагин. // Религия и церковь в культурно-историческом развитии Русского Севера. Материалы Международной науч. конференции / Отв. ред. В.В. Низов. Т. 1. Киров, 1996. - С. 405-407.

265. Чагин, Г.Н. Окружающий мир в традиционном мировоззрении русских крестьян Среднего Урала/Г.Н. Чагин. Пермь, 1998. - 188 с.

266. Чеснов, Я.В. Мужское и женское начало в рождении ребенка по представлениям абхазо-адыгских народов / Я.В. Чеснов. // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб, 1991. - С.132-158.

267. Чеснов, Я.В. "Культ онгонов" или "эффективность символов"? / Я.В. Чеснов. //ЭО.-М., 1993, № 2. -С.75-89.

268. Чеснов, В.Я. Лекции по исторической этнологии: Учебное пособие / В.Я. Чеснов. М.: Гардарика, 1998. - 400 с.

269. Чистов, К.В. Народные традиции и фольклор / К.В. Чистов Л., 1986. - 303 с.

270. Чувьюров, А.А. Традиции и новации в семейной обрядности коми населения Верхней и Средней Печоры / А.А. Чувьюров. // Материалы полевых этнографических исследований. Вып. 4. СПб., 1998. - С. 22-44.

271. Чувьюров, А.А. Локальные группы коми Верхней и Средней Печоры: проблемы языковой, историко-культурной и конфессиональной самоидентификации. / А.А. Чувьюров. Автореф. дисс. на соиск. учен. степ, канд. ист. наук. СПб., 2003. - 24 с.

272. Чувьюров, А.А. "Святые" и "святые места" в традиционной культуре верхневычегодских коми / А.А. Чувьюров, О.Н. Смирнова. // Музеи и краеведение. Труды НМРК. Вып.4 Сыктывкар, 2003. - С. 149-164.

273. Шабаев, Ю.П. Баня в традиционном быту коми // Вопросы этнографии народа коми / Ю.П. Шабаев, И.В. Ильина. Сыктывкар, 1985. - С. 109-119. (Труды ИЯЛИ КФАН СССР. Вып. 32).

274. Шарапов, В.Э. Береза, сосна и ель в традиционном мировоззрении коми / В.Э. Шарапов // Эволюция и взаимодействие культур народов Северо-Востока Европейской части России. Сыктывкар, 1993. - С. 126-146. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН; Вып.57).

275. Шарапов, В.Э. Образ многоногого существа в символике детской мебели у коми / В.Э. Шарапов // Эволюция и взаимодействие культур народов Северо-Востока Европейской части России. Сыктывкар, 1993. - С.86-93. (Труды ИЯЛИ КНЦ УрО РАН. Вып. 57).

276. Шарапов, В.Э. Богородичные праздники у современных коми / В.Э. Шарапов. Сыктывкар, 1995. - 30 с. (Сер. препринтов "Науч. докл." / КНЦ УрО РАН. Вып. 359).

277. Шарапов, В.Э. Мотив раскачивания в традиционном мировоззрении коми и обских угров / В.Э. Шарапов, Д.А. Несанелис. // Кунсткамера. Этнографические тетради. Вып. 8-9. СПб., 1995. - С.304-313.

278. Шарапов, В.Э. Христианские сюжеты в фольклоре коми старообрядцев Средней Печоры / В.Э. Шарапов. // Христианизация Коми Края и ее роль в развитии государственности и культуры. Т.2: Филология. Этнология. -Сыктывкар, 1996. С. 310-320.

279. Шарапов, В.Э. Нательный крест в традиционном мировоззрении коми / В.Э. Шарапов. // Ставрографический сборник. Книга I. Москва: Издательство Московской Патриархии, 2001. - С. 297-306.

280. Шарапов, В.Э. Живая традиция: заветные и храмовые праздники у современных сельских коми / В.Э. Шарапов. // Христианство и язычество народа коми. Сыктывкар: Коми книжное издательство, 2001. - С.147-168.

281. Шарапов, В.Э. Намогильные резные иконы у коми старообрядцев-беспоповцев / В.Э. Шарапов. // Старообрядчество: история, культура, современность. Вып. 9. Москва, 2002. - С.25-29.

282. Шарапов, В.Э. Имя, отражение и тень: "мужские" и "женские" приёмы любовной магии в традиционной культуре коми / В.Э. Шарапов. // "Адам и Ева". Альманах тендерной истории. Под ред. Л.П. Репиной. Москва: "Индрик", 2003. - С.355-367.

283. Шарапов, В.Э. "Концепция" человеческого тела в традиционном мировоззрении коми / В.Э. Шарапов. // Тендерная теория и историческое знание. Отв. ред. А.А. Павлов. Сыктывкар: Изд-во СыктГУ, 2004. - С. 120144.

284. Шарапов, В.Э. Мужское/женское в дендрарной символике обрядов и поверий у коми-старообрядцев /В.Э. Шарапов // Поморские чтения по семиотике культуры. Сб. научных докладов и статей. Архангельск: Поморский государственный университет, 2006. - С. 192-200.

285. Штернберг, Л.Я. Первобытная религия в свете этнографии / Л.Я. Штернберг. -Л., 1936.-580 с.

286. Шутова, Н.И. Дохристианские культовые памятники в удмуртской религиозной традиции: опыт комплексного исследования. / Н.И. Шутова. -Ижевск, 2001.-304 с.

287. Щепанская, Т.Б. Культура дороги в русской мифологической традиции XIX-XX вв. / Т.Б. Щепанская. М., 2003. - 528 с.

288. Энциклопедия уральских мифологий. Т.1: Мифология коми. / Под ред. А.-Л. Сникала, В.В. Напольских, М. Хоппал. Рук. автор, коллектива: Н.Д. Конаков. -Москва: ДиК, 1999.-480 с.

289. Anttonen, V. Rethinking the sacred: the notions of 'human body' and 'territory' in conceptualizing religion / Veikko Anttonen. // The Sacred and its Scholars:

290. Comparative Methodologies for the Study of Primary Religious Data. Thomas A. and Edward A. Yonan (eds). Indinopulos, 1996. - P.36-64.

291. Aphek, E. The semiotics of fortune-telling / Edna Aphek and Yishai Tobin. -Amsterdam / Philadephia, 1989. 223 pp. (Foundations of semiotics, Vol.22).

292. Folk belief today / Edited by Mare Koiva and Kaj Vassiljeva. Tarty, 1995 - 528 pp.

293. Friedrich, P. Proto Indo - European Trees. The arboreal system of a prehistoric people / Paul Friedrich. - Chicago and London, 1970. - 188 pp.

294. Geertz, C. Ethos, World View, and the Analysis of Sacred Symbols / Clifford Geertz. // Geertz, Clifford The Interpretation of Cultures. New York: Basic Books, 1973. -P.126-141.

295. Guenat, S. Puulajien perusolemuksista kansanperinteessa. / Satu Guenat. // Metsa ja metsanviljaa. Kalevalaseuran vuosikirja 73. Helsinki, 1994. - P. 120 - 133.

296. Heikkinen, K. Women, marginality and the manifestation of every day life. A study of the present-day feasts of the Veps and the Mari (in Russia) / Kaija Heikkinen. // Ethnologia Fennica. Finnish studies in ethnology, vol.20. Helsinki, 1992.- P.5-17.

297. Hamalainen, A. Ihmisruumiin substanssi suomalais-ugrilaisten kansojen tajkuudessa. Taikapsykologinen tutkimus / Albert Hamalainen. Helsinki, 1920.

298. Hoppal, M. Codes and/or Cultures. Approaches to Ethnosemiotics / M. Hoppal // Studies in Cultural Semiotics. Budapest, 1979. -P.5-32.

299. Janne, Vilkuna. The karsikko and cross-tree tradition of Finland / Vilkuna Janne. -Helsinki, 1992.

300. Jones, W.T. World View: Their Nature and Their Function. Report on the conference with additional comments / W.T. Jones // Current Anthropology. A world journal of the sciences of man. Vol.13, №1. 1972. -P.79-109.

301. Kamppinen, M. Cognitive systems and cultural models of illness / Matti Kamppinen. Helsinki, 1989. - 152 pp.

302. Kuusi M. Sydankalevalainen epiikka // Suomen kirjallisuus I. Kirjoittamaton kirjallisuus. SKS ja kustannusyhtio Otavan kirjapaino. -Keuruu, 1963.

303. Lofgren, Orvar. World-Views: A Research Perspective / Orvar Lofgren // Ethnologia Scandinavica. Lund, 1981, №3. - P.29-32.

304. Nalimov, V. Zur Frage nach den ursprunglichen Bezeichungen der Geschlechter bei den Syrjanen / V. Nalimov. // Journal de la Societe Finno-Ougrienne. Bd. 25 -Helsingfors, 1908.-S.1-31.

305. Ong W.J, World as View and World as Event / W.J. Ong // American Anthropologist. №71 1969-P.34-47.

306. Pentikainen, J. Oral Repertoire and World View. An Anthropological Study of Marina Takalo's Life History / Juha Pentikainen. Helsinki: Academia Scientiarum Fennica, 1987. - 366 pp.

307. Siikala, A.-L. Mythic Images and Shamanism. A Perspective into Kalevala Poetry / Anna-Leena Siikala.- Helsinki.Academia Scientiarum Fennica, 2002. 423 p.

308. Stark-Arola, L. Magic, Body and Social Order / Laura Stark-Arola. Helsinki: Finnish Literature Society, 1998. - 332 pp.

309. Survo, A. Magian kieli. Neuvosto-Inkeri symbolisena periferiana. "Magical Language: Soviet Ingria as a Symbolic Periphery" / Arno Survo. Suomalaisen Kirjallisuuden Seuran Toimituksia 820. - Helsinki: Finnish Literature Society. 2001.-264 pp.

310. Tarkka, Lotte. Sense of the Forest Nature and Gender in Karelian Oral Poetry / Lotte Tarkka. // Gender and Folklore Perspectives on Finnish and Karelian Culture. Edited by Satu Apo & Aili Nenola & Laura Stark-Arola. Helsinki, 1998. - P.92-142.