автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.08
диссертация на тему: Транспарентность государственного управления как объект социологического исследования

Полный текст автореферата диссертации по теме "Транспарентность государственного управления как объект социологического исследования"

На правах рукописи

Ивонин Михаил Юрьевич

ТРАНСПАРЕНТНОСТЬ ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ КАК ОБЪЕКТ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

Специальность 22.00.08 - социология управления

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

Новосибирск 200'

003071911

Диссертация выполнена в государственном образовательном учреждении = высшего профессионального образования Новосибирский государственный университет экономики в упраюгевви - «НИНХ»

Доктор экономических наук, профессор,

Заслуженный деятель науки РФ Удальцойа Мария Васильевна

Доктор философских наук, профессор,

Фигуровская Валентина Михайловна

Кандидат социологических наук, доцент,

Чуркин Игорь Юрьевич

Сибирская академия государственной службы при Президенте РФ

} ЗадСита состоится 29 мая 2007 года в 15-00 часов на заседании диссер-

, тацйонного совета Д. 212.169.-02 прй Новосибирском государственном

' университете экономики в управления - «НИНХ» по адресу: 630099,

' Новосибирск, уд. Каменская, 56, ауд. 29.

- Сдассертацией можно ознакомиться в библиотеке : Новосибирского государственного университета экономики и управления

: - Автореферат разослав « ^ » апреля 200? г- - ^

-, Ученый секретарь ' . А

Диссертационного совета ~ Л.К Плюснина

2

Научный руководитель ■

' Официальные оппоненты

,' Ведущая организация ,

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы Социально-политический транзит современного российского общества характеризуется высокой степенью готовности к использованию технологий управления в постиндустриальных (информационных) обществах Однако, с одной стороны, «прозрачность» или транспарентность государственного управления признается значимой ценностью в официальных документах российского правительства, с другой стороны, на сегодня очевидна слабость ее институционализации в нормативной системе и практике управления РФ

Сложность применения в российском обществе передовых технологий государственного управления связана не только с расплывчатой конфигурацией интересов его основных акторов, но и с нечеткостью применяемых парадигм и дефицитом познавательных моделей транзитивного общества, транслируемых в сферу массового сознания Во многом это обусловлено неадекватностью применяемых познавательных средств самой природе транзитивного общества Категории и концепции современной социологической науки, как правило, отражают реальности развитого индустриального общества, требуя существенных усилий по их адаптации к исследованию российского социума Кажущиеся нейтральными понятия «политических институтов», «социальных групп», «элит», «гражданского общества» сформировались в ином историко-культурном контексте, отражая социальный опыт и ментальность определенной, в первую очередь, западной цивилизации, а отнюдь не универсальные категории познания государства, общества и их взаимодействия В связи с этим актуальной задачей отечественной социологии является поиск адекватных объяснительных моделей и концепций развития транзитивного общества, позволяющих глубже понять характер и динамику социально-политических процессов в современной России

Степень изученности темы Транспарентность государственного управления не была предметом специального исследования в отечественной социологии, хотя некоторые аспекты этой проблемы получили освещение в отечественной и зарубежной литературе Проблема стала конвенциональной для отечественной социологической, политологической и правоведческой литературы с середины 90-х гг XX в Значимым фактором развития отечественных исследований транспарентности стали публикации книг Д Ваттимо, Р. Дарендорфа, С Гарфинкеля, П Монро, Г Саймона, М Олсона, Э Роуза

Проблематика управленческой коммуникации, включая изучение вопросов мотивации индивида как партнера публичной власти и функций информационной «прозрачности» в системе государственного управления прослеживается в работах М С Вершинина, В.Н Костюка Проблема влияния транспарентности на изменение технологий административной коммуникации рассматривалась в исследованиях М Н Афанасьева, С Гарфинкеля, П Дракера, И Р Гимаева, Н И Глазуновой, Л.А Калиниченко, А Лоутона, Э Роуза, ЭТоффлера, МВУдальцовой Общие проблемы информационной политики государства ставились в работах Ю.А Нисневича Значительная литература посвящена проблеме информационного обеспечения государственного управления Наиболее существенны исследования Г В Атаманчука, Н И Глазуновой, В В Лобанова Ряд аспектов изучаемой проблемы освещались в публикациях по социологии СМИ и РЕ Э Б Жар-никовой, Л Н Федотовой, А.Р Тузиковым, А Ю.Дорским, В И Кравченко, О.В Краевой, М.А Шишкиной, Э Денисом и Д.Мэррилл Значителен массив правоведческой литературы по проблемам информационного права, в которых содержатся ценные замечания социологического характера по данной проблеме. Это работы М А Федотова, В П Иванского, А А Снытникова, Л В Тумановой, А А Фатьянова, А Серго

Значительное количество публикаций, затрагивающих проблему диссертации, доказывает ее конвенциональный характер для социальных наук Однако разнопредметный характер отмеченных исследований требует серьезных усилий по интеграции их достижений на базе социологического знания как исходного и наиболее общего научного описания общества Состояние изученности темы обусловило задачи и содержание данного исследования, включая теоретическое осмысление проблемы транспарентности государственного управления (без которого ее постановка и решение на других уровнях обществознания будет бессистемным и неэффективным), эмпирическое подтверждение концептуальной схемы и управленчески-прикладные рекомендации по реализации Концепции административной реформы

Цель исследования - разработка модели транспарентности как социального феномена государственного управления

Задачи исследования, необходимые для реализации его цели

1 Исследовать транспарентность государственного управления как социальный феномен

2 Раскрыть изменение видов и форм институционализации транспарентности государственного управления в условиях транзитивного общества

3 Разработать и реализовать методику проведения контент-анализа российской прессы по проблеме транспарентности государственного управления

4 На основе проведенного теоретического и эмпирического исследования предложить комплекс организационных и институциональных рекомендаций по совершенствованию информационного обмена в процессах государственного управления в условиях современного этапа административной реформы

Объект исследования - информационное взаимодействие в системе государственного управления

Предмет исследования - транспарентность государственного управления как неотъемлемый атрибут управленческой коммуникации

Теоретико-методологические основания исследования Диссертация основывается на системно-деятельностном подходе, теории социального отчуждения, концепции транзитивного социума и социологии управления В работе применен метод антропологического измерения социальных институтов, разработанный Л фон Мизесом, Ф А фон Хайеком, Дж Бьюкененом и М Олсоном В эмпирической части работы реализованы принципы контент-анализа печатных СМИ, позволяющие реконструировать основные тренды развития общественного мнения россиян

Информационная база исследования включает (1) Законодательные акты, постановления и нормативные документы конституционного, административного права и информационного права РФ, США, стран Европейского союза как источник изучения устойчивых социальных конвенций в сфере управленческих коммуникаций (2) Результаты собственного контент-анализа ряда изданий центральной российской прессы (3) Статистические данные, приведенные на официальных сайтах государственных органах, сведения, содержащиеся в периодических изданиях печатных и электронных СМИ (4) Данные аналитических обзоров и социологических исследований, проведенных отечественными и зарубежными экспертами Вторичными информационными источниками для диссертации стали результаты социологических исследований, отраженные в публикациях бюллетеня РАГС «Социология власти» в 2003-2005 гг

Научная новизна диссертационного исследования заключается в разработке и обосновании модели транспарентности государственного управления как социального феномена, и представлена следующими положениями

1) концептуализации представления о транспарентности государственного управления средствами социологического знания,

2) выявления видов, способов и форм реализации транспарентности государственного управления в транзитивном обществе,

3) выявления информационных потребностей ицдивидов, обоснованного теорией общественного выбора и результатами эмпирических исследований,

4) определения характера освещения и степени значимости проблемы транспарентности для лидеров центральных СМИ,

Практическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что предлагает практические рекомендации по совершенствованию административной коммуникации между органами власти и населением Также материалы работы могут быть использованы

• при изучении организационных деформаций института государственной службы с целью нормализации ее деятельности,

• для более эффективного решения проблемы повышения организационной культуры работников отечественной системы государственного управления,

• при выработке программ оптимизации управленческой коммуникации между органами власти и населением,

• при составлении программ изучения общественного мнения по вопросам организации публичной власти,

• в преподавании курса «Социология управления», «Государственная служба в РФ», для подготовки специалистов в области РЯ, а также при написании общих и специальных работ по проблемам общей и отраслевой социологии

Апробация работы Результаты исследования апробированы в ходе выступлений автора на региональных, всероссийских и международных научно-теоретических и научно-практических конференциях и методологических семинарах 2004—2006 гг региональной научной конференции «Проблемы

образования в трансформирующемся обществе» (г Новосибирск, 2004 год), Всероссийской научно-практической конференции «Проблемы развития российской государственности» (Томск, ТГУ, 2005 год), П Всероссийской научно-практическая конференция «Державинские чтения» (Москва, Российская правовая академия министерства юстиции РФ, 2006 год), Ш Всероссийской научно-практической конференции «Проблемы формирования и утверждения в российском обществе ценностей права, свободы и справедливости, г Новосибирск, НГАУ, 2006 г.), III Международной научной конференции «Национальный семиозис и культура» (Сыктывкар, Международная Академия наук, Коми ГУ), международном методологическом семинаре по проблемам международных отношений, организованном НОФМО (Научным образовательным форумом по изучению международных отношений и Фондом Карнеги (г Смоленск, 2006 год)

Основные положения исследования нашли отражение в выступлениях на научных сессиях преподавателей НГУЭУ, а также на научных конференциях, организованных кафедрой социальных коммуникаций и социального управления - «Социальные взаимодействия в транзитивном обществе» (г Новосибирск, 2005-2006 гг)

Структура работы Диссертационная работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы (167 наименования) В приложении к диссертации представлено 6 схем, 10 таблиц Структура работы определена целью исследования и отражает последовательность решения познавательных задач

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Транспарентность как атрибут государственного управлениия» развивается базовый тезис диссертации о социальном отчуж-

дении индивида, которое адекватным образом обосновьюается средствами системно-деятельностного подхода, описывающего социальную реальность как циклы реализации живой деятельности индивидов в социальных институтах, нормах и общественном сознании, - и присвоения индивидом объективных условий своего социального существования. Отчужденный характер социальности проявляется в недостаточности самоорганизации индивидов для общественного воспроизводства, поскольку конфликт интересов разрушает гомеостаз социальной системы Задачи достижения последнего требуют дополнения самоорганизационных процессов актами управленческой деятельности, а само социальное управление получает законченный вид в форме государственного управления Государственное управление осуществляет целевую функцию государства по установлению контроля над общественными ресурсами для поддержания консенсуса интересов Поскольку объект государственного управления — совокупность индивидов, его свойства описываются как обобщенное, статистическое значимое антропологическое качество Устоявшиеся исследовательские традиции акцентируют внимание на мотивах социального поведения индивидов и обобщенно фиксируют их как Homo economicus и как Homo sociologicus Первый антропологический тип реализует индивидуальное целерациональное поведение, максимизирующее собственную выгоду индивида В социальных науках различается «сильная» и «слабая» версии модели Homo economicus в первом случае выбор оптимальных средств приводит к эгоистическому («оппортунистическому») поведению и общественной девиации (столкновению с общественным порядком) В случае применения «слабой» версии к описанию человеческого поведения, максимизация индивидом собственной выгоды ограничена индивидуальным интересом другого человека и не предполагает неограниченного набора средств достижения полезного результата «Слабая» версия описывает

мотивацию поведения индивида как индивидуалистическую, но не эгоистическую индивид не вступает в конфликт с интересами других и общественным порядком, если он будет поставлен в жесткие институциональные рамки, с четкой иерархией социальной кары и вознаграждения Эта версия представляет агента социального действия как объекта управления в транзитивном обществе, где степень следования индивида социальным нормам напрямую зависит от степени жесткости институционального контроля Слабая версия Homo economicus также описывает мотивацию поведения государственного служащего как субъекта административного управления, поскольку он действует в условиях институционального контроля, стремящегося к снижению риска девиации Однако, эта модель описывает только кризисный, неоптимальный характер государственного управления ввиду допускаемого ею высокой вероятности коррупции при ослаблении контроля над должностными лицами Слабая версия Homo economicus не может описать мотивацию поведения субъектов политического управления, поскольку они сами определяют содержание девиаций и размеры наказания Институциональный контроль над ними крайне ограничен

Результаты необходимого для управления поведения индивида описываются моделью Homo institutis (человека, подчиненного норме), допускающей различную мотивацию такого поведения Модель Homo sociologicus описывает цель социального управления и состояние субъекта политического управления социальные нормы интериоризированы в структуре мотива, их носитель способен действовать в режиме самоуправления и анонимного (неинституционализированного) нормативного давления и уже не нуждается ни в каком внешнем воздействии Общество, образуемое индивидами, реализующими поведение типа Homo sociologicus, достигает устойчивости

Оптимальное управляющее воздействие государства на общество

возможно в том случае, если государственная власть носит публичный характер Существенным содержательным признаком публичности является ориентация на достижение консенсуса интересов Формальными признаками публичности является наличие процедур, способствующих «присвоению» гражданами государственной власти политических выборов, подчиненности субъекта государственного управления праву и высокоразвитой обратной связи населения и власти Население стремится установить контроль на субъектом управления, следствием чего становится разграничение в его составе политического и административного руководства Последнее организовано в институт государственной службы, адекватной формой которой является бюрократия Высокоразвитая «обратная связь» реализуется в форме предоставления населению управленческой информации, что позволяет гражданам оптимизировать свое поведение и придать ему автономный, самоорганизующийся характер

Элементы и признаки публичной власти реализуются не одновременно, а в эволюционном контексте- в зависимости от широты консенсуса интересов и социализации мотива поведения самого субъекта государственного управления выделяются типы государственных образований, действующие либо в демократическом режиме положительной «обратной» связи с гражданами, либо в недемократическом режиме, типичном для таких типов государственных образований, как Failed state («провалившиеся», несправившиеся со своими задачами) и «демодернизационные», либо в переходных к демократии режимах К последним относятся «транзитивные» общества Транзитивные общества существуют в режиме неконсолидированной демократии, что предполагает разделение общества на группы с несовпадающими и неинтегрируемыми ценностными ориентациями Аксиологическая диверсификация находит отражение в действиях субъекта государственного управления Его действия нередко оказываются подвер-

женными деформации с точки зрения требуемой публичности власти, а сам публичный характер власть может существовать лишь формальным образом. Повсеместная, хотя и неофициальная мотивация поведения типа Homo economicus, присущая известному числу агентов государственного управления, создает стремление использовать государственные ресурсы ради частных или узко-групповых целей Транзитивные общества находятся в точке социальной бифуркации протекающие в них процессы носят обратимый характер. Само транзитивное общество сохраняет как возможность трансформацию в общество с высокоразвитой публичной властью, так и опасность нарастания общественной неэффективности и демодернизации Государственное управление включает управленческую коммуникацию (информационное воздействие) Она обеспечивает осуществление социального управления как инверсивного социального взаимодействия (взаимодействие со сменой социальных ролей одних и тех же социальных агентов). Такой же характер носит и информационное обеспечение управления Участники информационного взаимодействия выступают либо как трансляторы информации (адресанты), либо как получатели информации (адресаты), причем, эти коммуникативные роли может попеременно выполнять как субъект государственного управления, так и его объект

Государственное управление может проходить в различном информационный режиме, в зависимости от характера перераспределения информационного ресурса, накапливаемого государством как приоритетным социальным институтом Основными являются манипулятивный и демократический (транспарентный) вариант информационного режима Манипулятивный режим возникает в ситуации ограниченного консенсуса интересов, когда получение одним из индивидов дополнительной информации ставит его в преимущественное положение перед другими и создает условия для девиации его поведения Дозирование социальной информа-

ции для индивидов выступает средством сохранения порядка, который базируется на незнании индивидом своих интересов Сокращение альтернатив индивидуального поведения как следствие незнания носит навязанный характер и не является самостоятельным решением индивида, а также не обязательно оптимизирует его собственную выгоду Полнота социальной информации является монополией субъекта государственного управления, что исключает возможность самоорганизации индивида, смягчения социального отчуждения человека и «присвоения» им публичной власти Демократический режим не предполагает жесткого ограничения объема информации, доступной для индивидов Управленческое решение создается и реализуется в порядке дискурса, а не манипуляции Доступность для населения управленческой информации, аккумулируемой государством, является необходимым условием осознания интересов и выстраивания их иерархии Осознанное и просчитанное поведение индивида составляет основу прочного консенсуса

Значимым средством описания информационной стороны управления является понятие транспарентности, которое фиксирует степень полноты прагматически-значимых сведений (информации), которыми располагают субъект и объект государственного управления.

Транспарентность - обязательное свойство (атрибут) государственного управления, поскольку без наличия сведений об участниках взаимодействия не сможет осуществиться ни одна из составляющих управленческой коммуникации - ни прямая, ни обратная связь субъекта и объекта Выделяются следующие типы транспарентности транспарентность объекта управления, транспарентность субъекта управления, подразделяемую на внутреннюю (доступность информации о субъекте государственного управления для него самого) и внешнюю (доступность информации о субъекте государственного управления для граждан), которая адекватно реали-

зуема только при демократическом информационном режиме При этом, транспарентность как необходимое свойство управленческой коммуникации может получить различные формы институционализации

Во второй главе «Институционализация транспарентности государственного управления в условиях транзитивного общества» обосновывается, что транспарентность объекта государственного управления определяется диверсификацией социальных ролей индивида, который выступает одновременно и как «публичный», и как «частный» человек Современное общество ориентировано на либеральную модель транспарентности объекта государственного управления, в которой совокупность сведений об индивиде (персональные данные) подразделяются на актуально доступные, актуально недоступные и потенциально доступные для субъекта государственного управления Последние становятся актуально доступными для государства в условиях возможной или произошедшей девиации В Российской Федерации преобразование потенциальной транспарентности объекта в актуальную осуществляется как в результате аналитических и розыскных действий государственных органов и ограничения «профессиональной» тайны социальных институтов, которые накапливают персональные сведения об индивидах в силу своей посреднической функции в социальном взаимодействии (банков, медицинских учреждений, аудиторов и т д ) Транспарентность объекта российского государственного управления подчинена ориентирована на стандарт ЕС, который образуют требования добровольности предоставления индивидом сведений о себе, ограничение целей сбора, хранения, обработки и обращения персональных данных, а также требование их авторизуемости Слабая центра-лизованность государственных информационных ресурсов, содержащих персональные сведения о гражданах, является значимым отрицательным фактором, влияющим на государственное управление социальными про-

цессами в России Значимым фактом российской действительности стало незаконное перераспределение государственного банка персональной информации в пользу частных лиц и структур С другой стороны, в развитых индустриальных обществах создана технологическая основа разрушения актуально недоступной персональной информации, что пока несущественно для транзитивных сообществ

Для всех обществ всегда была острой проблема управляемости самого субъекта государственного управления, носящего сложный, агрегированный характер, состоящего из совокупности должностных лиц и государственных органов В этой связи сложились следующие формы внутренней транспарентности субъекта государственного управления транспарентность государственных служащих для их руководителя; ведомственная транспарентность государственного органа в порядке его служебной подчиненности и поднадзорности (информационная прозрачность для вышестоящих органов и органов надзора), транспарентность государственного органа для образующих его государственных служащих, межведомственная транспаретность (информационная прозрачность для государственных органов иной ведомственной принадлежности и находящихся с ним в отношениях служебной координации), транспарентность государственного органа в системе разделения властей (транспарентность для законодательного органа и судов) Внутренняя транспарентность в большой степени зависит от распространения в среде государственных служащих мотивации типа Homo economicus, подпитывающих организационные патологии государственного аппарата Главной из них в России является сохранение патримониальной организационной культуры, санкционирующей патрон-клиентские связи внутри государственного органа Эта культура враждебна как публичному характеру государственного управления, так и внутренней транспарентности субъекта управления и ориентирована на

частное присвоение государственных информационных ресурсов должностными лица для решения их частных задач Внутренняя транспарентность государственных органов обеспечивается бюрократической организацией государственного аппарата Бюрократическая организация, однако, не может эффективно выстраивать транспарентность государственного органа в системе разделения властей, поскольку постоянно порождает конфликты между административным и политическим сектором в государственном аппарате В России этот недостаток бюрократической организации дополняется еще и слабостью информационного межведомственного обмена

Внешняя транспарентность субъекта государственного управления завершает построение публичной власти и может рассматриваться как наиболее показательное проявление демократического информационного режима в управлении В России трудности обеспечения внешней транспарентности государственных органов обусловлены не только оппозицией бюрократической организации, но и стремлением части должностных лиц превратить общедоступный государственный информационный ресурс в средство получения «административной ренты» В транзитивном обществе значимым является децентрализованное производство и хранение управленческой информации и нормативно неупорядоченное децентрализованное ее потребление, проявлением которого является коррупционный «черный рынок» государственной информации Транзитивное общество содержит значительный потенциал востребованности информационной «прозрачности» государственного управления для населения, ограниченный мощными контр-тенденциями В силу этого российская модель транспарентности государственного управления носит компромиссный характер, воспроизводя либеральные ценности на уровне программно-целевых документов, но не обеспечивая их действенными механизмами реализации Российское общественное мнение высоко оценивает ценность информаци-

онной открытости государства для граждан, но не готово пойти на значительное увеличение транзакции для ее роста, что соответствует стратегии индивидуального поведения, описываемой моделью Homo economicus В этой связи институционализация транспарентности российской государственной власти в обозримой перспективе может быть предметом только ее собственной инициативы, что подтверждается присоединением страны к общемировым усилиям по внедрению информационных технологий в государственное управление, интегрируемых в проект «электронного правительства» (e-government)

0 важности информационного взаимодействия органов государственного власти и населения в процессе государственного управления говорит проведенный контент-анализ ведущих ежедневных общественно-политических изданий центральной прессы («Российской газеты», «Парламентской газеты», «Независимой газеты», «Известий») за период с 2004 по 2006 годы Так, почти половина всех материалов, посвященных проблематике транспарентности государственного управления, располагаются на наиболее значимых 1-3 полосах газет К наиболее «острым» и критикуемым темам журналисты относят такие, как доступ к информации государственных органов, сокрытие и ограничение информации органами власти и коммерческими организациями Применение информационных технологий и все, что касается автоматизации государственного управления, в частности, проекта «Электронное правительство», наоборот, находит в прессе положительную оценку

На основании анализа можно сделать следующие обобщенные выводы

1 В глазах журналистов государство по-прежнему выступает замкнутой корпорацией, к информационной открытости которой стремятся общественность и бизнес-сообщество Наиболее действенным инструментом решения этого вопроса является внедрение «Электронного прави-

тельства», значение которого порою абсолютизируется По устоявшемуся мнению, данный комплекс не только упрощает информационное взаимодействие государства и граждан, но также ведет к уменьшению коррупции («компьютер нельзя подкупить»)

2 К желанию государственных органов еще больше скрыть или ограничить и без того скудную информацию о своей деятельности в СМИ относятся отрицательно Существование института государственной тайны никоим образом не оспаривается, однако частое стремление должностных лиц подвести под нее любую информацию, доступ к которой им бы хотелось ограничить, получает крайне негативную оценку

3. Граждане считают себя достаточно транспарентными для государства, и даже готовы на еще большую информационную прозрачность, с понимаем относясь к введению институтов кредитных историй и финансовой разведки Единственное и главное возражение - вся полученная госорганами информация не должна попасть в третьи руки

4 Коммерческие организации менее прозрачны для государства, что также получает критическую оценку в изданиях, особенно это касается вопросов финансовой деятельности Данная ситуация не нравится авторам материалов уход от уплаты налогов, сокрытие данных об акционерах и подтасовки финансовой отчетности негативно сказываются на поступлениях в бюджет и подрывают мощь государства

5 Негативную оценку получает утечка информации из государственных органов Это касается как инсайда - передачи важной информации государственными служащими заинтересованным лицам по предварительному сговору - так и торговли похищенными базами данных на «черном» рынке Парадоксальность этого заключается в том, что несмотря на закрытость органов государственной власти, попытки такого решения вопроса доступа к информации пишущим авторам не видятся способом решения

проблемы В то же самое время аудио- и видео-«пираты» в средствах массовой информации хотя и признаются преступниками, их деятельность имеет «благородный» оттенок вследствие устанавливаемой ими «справедливой» рыночной цены

Как показывает проведенный контент-анализ, современное российское общество и его властные структуры пока не могут руководствоваться либеральной моделью информационной прозрачности Реалистичной представляется адаптированная к российским условиям относительная нормативная модель транспарентности государственного управления По своей функции эта модель описывает действия факторов, стабилизирующих модернизационные процессы и обеспечивающие их необратимость. Ее ограниченный характер позволяет придать ей технологический характер и сформулировать на ее основе ряд предложений по совершенствованию ин-формациошюго обмена в структуре административной коммуникации Ее основными принципами следует считать бюрократизацию государственного аппарата (на уровне институциональной, опредмеченной управленческой деятельности), социализацию поведения участников административного процесса (на уровне субъективной управленческой деятельности), реформирование профессионального сознания государственных служащих в процессе их обучения и переподготовки посредством разработки и апробации профессиональной этики с учетом опыта ЕС и США, упорядочение института служебной тайны посредством ограничения административного усмотрения в экспертизе государственных информационных ресурсов, партнерство государственных органов и НКО для удовлетворения специализированных информационных потребностей групп населения, выступающих лидерами общественного мнения

В диссертации предлагается организационная модель проведения общественного обсуждения управленческих решений в формате обще-

ственных слушаний, рекомендованных Концепцией административной реформы к внедрению в практику государственного и муниципального управления

ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ:

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК

1 Транспарентность процесса государственного управления как фактор эффективности функционирования правовой системы // Проблемы образования в трансформирующемся обществе / Серия трудов «Философия образования» Том XI - Новосибирск НГПУ, НГИ - 2005. - 0,8 п л

2 Проблема публичности государственной власти // Вестник Томского государственного университета Серия «Философия Социология Политология Культурология». - Томск ТГУ 2006 (в соавторстве) — 1 п л (авт. - 0,5 п л)

3 Восток-Запад в историко-правовой концепции русских религиозных мыслителей // Философия образования Специальный выпуск - Новосибирск НГПУ. 2006 (в соавторстве) - 0,4 п л (авт - 0,2 пл)

4 Естественно-правовая концепция И А Ильина // Вестник Новосибирского государственного университета Серия «Право» - Новосибирск НГУ —Т2 Вып 1 2006 (в соавторстве) - 1 пл (авт -0,5 пл)

Статьи

1 Идея государства в контексте демократического транзита // Социальные взаимодействия в транзитивном обществе Вып VI - Новосибирск НГУАЭиУ - 2004 - 0,4 п л

2 Либеральный концепт общества проблемы согласования индивидуальной автономии и общественной безопасности // Социальные взаимо-

действия в транзитивном обществе Вып VII. - Новосибирск НГУЭУ. -2005 - 0,5 п л

3 Транспарентность как атрибут государственного управления (социологический аспект) // Социальные взаимодействия в транзитивном обществе Вып VIII. - Новосибирск НГУЭУ -2006 -0,3пл

4. Транспарентность государственного управления как проблема социальной теории // Проблемы формирования и утверждения в российском обществе ценностей права, свободы и справедливости Материалы III Всероссийской научно-практической конференции (25-26 мая 2006 года). Часть2 -Новосибирск НГАУ.-2006 -0,5пл

5 Значение «синдрома транзитивности» в становлении русского се-миозиса // Семиозис и культура. Сб научных трудов Вып 2 - Сыктывкар Изд-во КГПИ 2006 - 0,5 п л

С авторефератом можно ознакомиться на сайте Новосибирского государственного университета экономики и управления - «НИНХ» по адресу. http://www.nsaem.ru/science/publications

Ивонин Михаил Юрьевич

Транспарентность государственного управления как объект социологического исследования

Автореферат

Подпиано в печать 24 04 2007 Формат бумаги 60x84/16 Объем 1,25 п л Тираж 100 экз Заказ 126

Новосибирский государственный университет экономики и управления 630099, Новосибирск, ул Каменская, 52 Отпечатано в ИПК НГУЭУ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Ивонин, Михаил Юрьевич

Введение.

Глава I. Транспарентность как атрибут государственного управления.

1.1 Государственное управление как социальный процесс.

1.2 Антропологические предпосылки государственного управления.

1.3 Государственное управление как публичный и информационный процесс.

Глава 2. Институционализация транспарентности государственного управления в условиях транзитивного общества.

2.1 Транспарентность объекта государственного управления.

2.2 Внутренняя транспарентность субъекта государственного управления.

2.3 Внешняя транспарентность субъекта государственного управления.

2.4 Транспарентность государственного управления как предмет оценки в СМИ и оптимизационной нормативной модели.

Введение диссертации2007 год, автореферат по социологии, Ивонин, Михаил Юрьевич

Актуальность темы. Социально-политический транзит современного российского общества характеризуется высокой степенью готовности к использованию технологий управления в постиндустриальных (информационных) обществах. Однако, с одной стороны, «прозрачность» или транспарентность государственного управления признается значимой ценностью в официальных документах российского правительства, с другой стороны, на сегодня очевидна слабость её институционализации в нормативной системе и практике управления РФ.

Сложность применения в российском обществе передовых технологий государственного управления связана не только с расплывчатой конфигурацией интересов его основных акторов, но и с нечеткостью применяемых парадигм и дефицитом познавательных моделей транзитивного общества, транслируемых в сферу массового сознания. Во многом это обусловлено неадекватностью применяемых познавательных средств самой природе транзитивного общества. Категории и концепции современной социологической науки, как правило, отражают реальности развитого индустриального общества, требуя существенных усилий по их адаптации к исследованию российского социума. Кажущиеся нейтральными понятия «политических институтов», «социальных групп», «элит», «гражданского общества» сформировались в ином историко-культурном контексте, отражая социальный опыт и менталь-ность определенной, в первую очередь, западной цивилизации, а отнюдь не универсальные категории познания государства, общества и их взаимодействия. В связи с этим актуальной задачей отечественной социологии является поиск адекватных объяснительных моделей и концепций развития транзитивного общества, позволяющих глубже понять характер и динамику социально-политических процессов в современной России.

Степень изученности темы. Транспарентность государственного управления не была предметом специального исследования в отечественной социологии, хотя некоторые аспекты этой проблемы получили освещение в отечественной и зарубежной литературе. Проблема стала конвенциональной для отечественной социологической, политологической и правоведческой литературы с середины 90-х гг. XX в. Значимым фактором развития отечественных исследований транспарентности стали публикации книг Д.Ваттимо, Р. Дарен-дорфа, Н.Лумана, С.Гарфинкеля, П.Монро, Г.Саймона, М.Олсона, Э.Роуза.

Проблематика управленческой коммуникации, включая изучение вопросов мотивации индивида как партнера публичной власти и функций информационной «прозрачности» в системе государственного управления прослеживается в работах М.С.Вершинина, В.Н.Костюка. Проблема влияния транспарентности на изменение технологий административной коммуникации рассматривалась в исследованиях М.Н.Афанасьева, С.Гарфинкеля, П.Дракера, И.Р.Гимаева, Н.И.Глазуновой, Л.А.Калиниченко, А.Лоутона, Э.Роуза, Э.Тоффлера, М.В.Удальцовой. Общие проблемы информационной политики государства ставились в работах Ю.А.Нисневича. Значительная литература посвящена проблеме информационного обеспечения государственного управления. Наиболее существенны исследования Г.В.Атаманчука, Н.И.Глазуновой, В.ВЛобанова. Ряд аспектов изучаемой проблемы освещались в публикациях по социологии СМИ и PR Э.Б.Жарниковой, Л.Н.Федотовой, А.Р.Тузиковым, А.Ю.Дорским, В.И.Кравченко, О.В.Краевой, М.А.Шишкиной, Д.Ольшанским, Э.Денисом и Д.Мэррилл. Значителен массив правоведческой литературы по проблемам информационного права, в которых содержатся ценные замечания социологического характера по данной проблеме. Это работы М.А.Федотова, В.П.Иванского, А.А.Снытникова, Л.В.Тумановой, А.А.Фатьянова, А.Серго.

Значительное количество публикаций, затрагивающих проблему диссертации, доказывает ее конвенциональный характер для социальных наук. Однако разнопредметный характер отмеченных исследований требует серьезных усилий по интеграции их достижений на базе социологического знания как исходного и наиболее общего научного описания общества. Состояние изученности темы обусловило задачи и содержание данного исследования, включая теоретическое осмысление проблемы транспарентности государственного управления (без которого ее постановка и решение на других уровнях обществознания будет бессистемным и неэффективным), эмпирическое подтверждение концептуальной схемы и управленчески-прикладные рекомендации по реализации Концепции административной реформы.

Цель исследования — разработка модели транспарентности как социального феномена государственного управления.

Задачи исследования, необходимые для реализации его цели:

1. Исследовать транспарентность государственного управления как социальный феномен.

2. Раскрыть изменение видов и форм институционализации транспарентности государственного управления в условиях транзитивного общества.

3. Разработать и реализовать методику проведения контент-анализа российской прессы по проблеме транспарентности государственного управления.

4. На основе проведенного теоретического и эмпирического исследования предложить комплекс организационных и институциональных рекомендаций по совершенствованию информационного обмена в процессах государственного управления в условиях современного этапа административной реформы.

Объект исследования — информационное взаимодействие в системе государственного управления.

Предмет исследования — транспарентность государственного управления как неотъемлемый атрибут управленческой коммуникации.

Теоретико-методологические основания исследования. Диссертация основывается на системно-деятельностном подходе, теории социального отчуждения, концепции транзитивного социума и социологии управления. В работе применен метод антропологического измерения социальных институтов, разработанный Л.фон Мизесом, Ф.А. фон Хайеком, Дж.Бьюкененом и М.Олсоном. В эмпирической части работы реализованы принципы контент-анализа печатных СМИ, позволяющие реконструировать основные тренды развития общественного мнения россиян.

Информационная база исследования включает: (1) Законодательные акты, постановления и нормативные документы конституционного, административного права и информационного права РФ, США, стран Европейского союза как источник изучения устойчивых социальных конвенций в сфере управленческих коммуникаций. (2) Результаты собственного контент-анализа ряда изданий центральной российской прессы. (3) Статистические данные, приведенные на официальных сайтах государственных органах; сведения, содержащиеся в периодических изданиях печатных и электронных СМИ. (4) Данные аналитических обзоров и социологических исследований, проведенных отечественными и зарубежными экспертами. Вторичными информационными источниками для диссертации стали результаты следующих социологических исследований, отраженные в публикациях бюллетеня РАГС «Социология власти»: 1) Общие результаты выборочного социологического опроса населения РФ. 1-7 октября 2003 г. Опрошено 1500 человек в 20 субъектах РФ. 2) Кадровый потенциал органов исполнительной власти. Результаты выборочного социологического опроса населения РФ. 17-27 ноября 2003 г. Опрошено 1076 руководящих работников федеральных органов исполнительной власти и субъектов РФ (в должности не ниже руководителя отдела) в 16 субъектах РФ. 3) Гражданское общество и государственная служба в условиях проведения административной и судебно-правовой реформы. Результаты выборочного социологического опроса населения РФ. 27 сентября-4 октября 2004 г. Опрошено 210 человек в 20 субъектах РФ. 4) Результаты выборочного социологического опроса экспертов Российской Федерации. 23-30 сентября 2005 г. Опрошено 200 руководителей кадровых служб органов исполнительной власти субъектов РФ и федеральных органов исполнительной власти в 20 субъектах РФ. 5) Государственная служба и гражданское общество России в условиях проведения административной и судебно-правовой реформы. Результаты выборочного социологического опроса населения РФ. 27 сентября-4 октября 2005 г. Опрошено 200 человек в одном субъекте

РФ — Самарской области.1 6) Всероссийский опрос ВЦИОМ (Аналитического центра им. ЮЛевады). 14-17 октября 2005 г. Опрошено 1600 человек в 153 населенных пунктах 46 субъектов РФ.

Социологические данные по этим вопросам представлены в табличной форме без комментариев. «Открытые» вопросы фиксировались в графе «Другое».

Основаниями использования вторичных информационных источников являются: фиксация в отчетах сведений о выборке респондентов по численности и территориальной представленности (генеральной выборочной совокупности), определение степени статистической погрешности; корректность вопросов, предложенных респондентам; сопоставимость вопросов в случае проведения мониторинга общественного мнения; публикация в специализированных социологических изданиях.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в разработке и обосновании модели транспарентности государственного управления как социального феномена, и представлена следующими положениями:

1) концептуализации представления о транспарентности государственного управления средствами социологического знания;

2) выявления видов, способов и форм реализации транспарентности государственного управления в транзитивном обществе;

3) выявления об информационных потребностей индивидов, обоснованного теорией общественного выбора и результатами эмпирических исследований;

4) определения характера освещения и степени значимости проблемы транспарентности для лидеров центральных СМИ;

Практическая значимость диссертаг^ионного исследования заключается в том, что предлагает практические рекомендации по совершенствованию административной коммуникации между органами власти и населением. Также материалы работы могут быть использованы:

• при изучении организационных деформаций института государственной службы с целью нормализации ее деятельности;

• для более эффективного решения проблемы повышения организационной культуры работников отечественной системы государственного управления;

1 Исследование было проведено социологами РАГС, поскольку результаты предшествующих этапов общефедерального опроса в Самарской области были наиболее близки к результатм опросов по стране в целом (http://www.rags.ru/?q=node/416). В диссертации использованы данные этого опроса согласно гипотезе социологов РАГС об их репрезентативности на федеральном уровне. Эти результаты отражены в таблице 6, однако, они не могу рассматриваться как достоверные и поэтому приводятся как информация о наличии тенденций в административной коммуникации. Аналитика этих данных не проводилась.

• при выработке программ оптимизации управленческой коммуникации между органами власти и населением;

• при составлении программ изучения общественного мнения по вопросам организации публичной власти;

• в преподавании курса «Социология управления», «Государственная служба в РФ», для подготовки специалистов в области PR, а также при написании общих и специальных работ по проблемам общей и отраслевой социологии.

Апробация работы. Результаты исследования апробированы в ходе выступлений автора на региональных, всероссийских и международных научно-теоретических и научно-практических конференциях и методологических семинарах 2004-2006 гг.: региональной научной конференции «Проблемы образования в трансформирующемся обществе» (г. Новосибирск, 2004 год); Всероссийской научно-практической конференции «Проблемы развития российской государственности» (Томск, ТГУ, 2005 год), II Всероссийской научно-практическая конференция «Державинские чтения» (Москва, Российская правовая академия министерства юстиции РФ, 2006 год), III Всероссийской научно-практической конференции «Проблемы формирования и утверждения в российском обществе ценностей права, свободы и справедливости, г.Новосибирск, НГАУ, 2006 г.); III Международной научной конференции «Национальный семиозис и культура» (Сыктывкар, Международная Академия наук, Коми ГУ), международном методологическом семинаре по проблемам международных отношений, организованном НОФМО (Научным образовательным форумом по изучению международных отношений и Фондом Карнеги (г. Смоленск, 2006 год).

Основные положения исследования нашли отражение в выступлениях на научных сессиях преподавателей НГУЭУ, а также на научных конференциях, организованных кафедрой социальных коммуникаций и социального управления —«Социальные взаимодействия в транзитивном обществе» (г. Новосибирск, 2005—2006 гг).

Структура работы. Диссертационная работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы (167 наименований). В приложении к диссертации представлено 6 схем, 10 таблиц. Структура работы определена целью исследования и отражает последовательность решения познавательных задач.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Транспарентность государственного управления как объект социологического исследования"

Заключение

Базовым тезисом диссертации является положение о социальном отчуждении индивида, которое адекватным образом обосновывается средствами системно-деятельностно-го подхода, описывающего социальную реальность как циклы опредмечивания живой деятельности индивидов в социальных институтах, нормах и общественном сознании, — и ее распредмечивания, т.е. присвоения индивидом объективных условий своего социального существования. Отчужденный характер социальности проявляется в недостаточности самоорганизации индивидов для общественного воспроизводства, поскольку конфликт интересов разрушает гомеостаз социальной системы. Задачи достижения последнего требуют дополнения самоорганизационных процессов актами управленческой деятельности. Условием^ социального управления является иерархия общественных отношений, в которой политические и правовые отношения выполняют функцию организации нижележащих отношений. Государство, опосредующие политические и правовые отношения, оказывается приоритетным субъектом социального управления, а само социальное управление получает законченный вид в форме государственного управления. Государственное управление в содержательном осуществляет целевую функцию государства по установлению контроля над общественными ресурсами для поддержания консенсуса интересов. Деятельность управляющих структур реактивна, т.е. являются ответом на активность объекта управления и направлена на ее преодоление и упорядочивание. Поскольку объект государственного управления — совокупность индивидов, его свойства описываются как обобщенное, статистическое значимое антропологическое качество. Устоявшиеся исследовательские традиции акцентируют внимание на мотивах социального поведения индивидов и обобщенно фиксируют их как Homo economicus и как Homo sociologicus. Первый антропологический тип реализует индивидуальное целерациональное поведение, максимизирующее собственную выгоду индивида. В социальных науках различается «сильная» и «слабая» версии модели Homo economicus: в первом случае выбор оптимальных средств приводит к эгоистическому («оппортунистическому») поведению и общественной девиации (столкновению с общественным порядком). В случае применения «слабой» версии к описанию человеческого поведения, максимизация индивидом собственной выгоды ограничена индивидуальным интересом другого человека и не предполагает неограниченного набора средств достижения полезного результата. «Слабая» версия описывает мотивацию поведения индивида как индивидуалистическую, но не эгоистическую: индивид не вступает в конфликт с интересами других и общественным порядком, если он будет поставлен в жесткие институциональные рамки, с четкой иерархией социальной кары и вознаграждения.

Слабая версия» Homo economicus описывает агента социального действия как объекта управления в транзитивном обществе, где степень следования индивида социальным нормам напрямую зависит от степени жесткости институционального контроля. Слабая версия Homo economicus также описывает мотивацию поведения государственного служащего как субъекта административного управления, поскольку он действует в условиях институционального контроля, стремящегося к снижению риска девиации. Однако, эта модель описывает только кризисный, неоптимальный характер государственного управления ввиду допускаемого ею высокой вероятности коррупции при ослаблении контроля над должностными лицами. Слабая версия Homo economicus не может описать мотивацию поведения субъектов политического управления, поскольку они сами определяют содержание девиаций и размеры наказания. Институциональный контроль над ними крайне ограничен.

Результаты необходимого для управления поведения индивида описываются моделью Homo institutes (человека, подчиненного норме), допускающей различную мотивацию такого поведения. Модель Homo sociologicus описывает цель социального управления и состояние субъекта политического управления: социальные нормы интериоризированы в структуре мотива, их носитель способен действовать в режиме самоуправления и анонимного (неинституционализированного) нормативного давления и уже не нуждается ни в каком внешнем воздействии. Общество, образуемое индивидами, реализующими поведение типа Homo sociologicus, достигает устойчивости, гомеостаза.

Оптимальное управляющее воздействие государства на общество возможно в том случае, если государственная власть носит публичный характер. Существенным материальным признаком публичности является ориентация на достижение консенсуса интересов. Формальными признаками публичности является наличие процедур, способствующих «присвоению» гражданами государственной власти. Таковыми являются политические выборы, подчиненность субъекта государственного управления праву и наличие высокоразвитой обратной связи населения и власти. Население стремится установить контроль на субъектом управления, следствием чего становится разграничение в его составе политического и административного руководства. Последнее организовано в институт государственной службы, адекватной формой которой является бюрократия. Высокоразвитая «обратная связь» реализуется в форме предоставления населению управленческой информации, что позволяет гражданам оптимизировать свое поведение и придать ему автономный, самоорганизующийся характер.

Элементы и признаки публичной власти реализуются не одновременно, а в эволюционном контексте: в зависимости от широты консенсуса интересов и социализации мотива поведения самого субъекта государственного управления выделяются типы государственных образований, действующие либо в демократическом режиме «обратной» связи с гражданами, либо в недемократическом режиме, типичном для таких типов государственных образований, как Failed state («провалившиеся», несправившиеся со своими задачами) и «демодернизационные», либо в переходных к демократии режимах. К последним относятся «транзитивные» общества. Транзитивные общества существуют в режиме неконсолидированной демократии, что предполагает разделение общества на группы с несовпадающими и неинтегрируемыми ценностными ориентациями. Аксиологическая диверсификация находит отражение в действиях субъекта государственного управления. Его действия нередко оказываются подверженными деформации с точки зрения требуемой публичности власти, а сам публичный характер власть может существовать лишь формальным образом. Повсеместная, хотя и неофициальная мотивация поведения типа Homo economicus, присущая известному числу агентов государственного управления, создает стремление использовать государственные ресурсы ради частных или узко-групповых целей. Транзитивные общества находятся в точке социальной бифуркации: протекающие в них процессы носят обратимый характер. Само транзитивное общество сохраняет как возможность трансформацию в общество с высокоразвитой публичной властью, так и опасность нарастания общественной неэффективности и демодернизации.

Государственное управление включает управленческую коммуникацию (информационное воздействие). Она обеспечивает осуществление социального управления как инверсивного социального взаимодействия (взаимодействие со сменой социальных ролей одних и тех же социальных агентов). Такой же характер носит и информационное обеспечение управления. Участники информационного взаимодействия выступают либо как трансляторы информации (адресанты), либо как получатели информации (адресаты), причем, эти коммуникативные роли может попеременно выполнять как субъект государственного управления, так и его объект.

Государственное управление может проходить в различном информационный режиме, в зависимости от характера перераспределения информационного ресурса, накапливаемого государством как приоритетным социальным институтом. Основными являются манипулятивный и демократический (транспарентный) вариант информационного режима. Манипулятивный режим возникает в ситуации ограниченного консенсуса интересов, когда получение одним из индивидов дополнительной информации ставит его в преимущественное положение перед другими и создает условия для девиации его поведения. Дозирование социальной информации для индивидов выступает средством сохранения порядка, который базируется на незнании индивидом своих интересов. Сокращение альтернатив индивидуального поведения как следствие незнания носит навязанный характер и не является самостоятельным решением индивида, а также не обязательно оптимизирует его собственную выгоду. Полнота социальной информации является монополией субъекта государственного управления, что исключает возможность самоорганизации индивида, смягчения социального отчуждения человека и «присвоения» им публичной власти. Демократический режим не предполагает жесткого ограничения объема информации, доступной для индивидов. Управленческое решение создается и реализуется в порядке дискурса, а не манипуляции. Доступность для населения управленческой информации, аккумулируемой государством, является необходимым условием осознания интересов и выстраивания их иерархии. Осознанное и просчитанное поведение индивида составляет основу прочного консенсуса.

Значимым средством описания информационной стороны управления является понятие транспарентности, которое фиксирует степень полноты прагматически-значимых сведений (информации), которыми располагают субъект и объект государственного управления.

Транспарентность — обязательное свойство (атрибут) государственного управления, поскольку без наличия сведений о контрагенте не сможет осуществиться ни одна из составляющих управленческой коммуникации — ни прямая, ни обратная связь субъекта и объекта. Выделяются следующие типы транспарентности: транспарентность объекта управления, транспарентность субъекта управления, подразделяемую на внутреннюю (доступность информации о субъекте государственного управления для него самого) и внешнюю (доступность информации о субъекте государственного управления для граждан), которая адекватно реализуема только при демократическом информационном режиме. При этом, транспарентность как необходимое свойство управленческой коммуникации может получить различные формы институционализации.

Транспарентность объекта государственного управления определяется диверсификацией социальных ролей индивида, который выступает одновременно и как «публичный», и как «частный» человек. Современное общество ориентировано на либеральную модель транспарентности объекта государственного управления, которая предполагает, что «частный» человек подчинен «публичному». Вследствие этого, совокупность возможных сведений об индивиде (персональные данные) подразделяются на актуально доступные, актуально недоступные и потенциально доступные для субъекта государственного управления. Последние становятся актуально доступными для государства в условиях возможной или произошедшей девиации. В Российской Федерации преобразование потенциальной транспарентности объекта в актуальную осуществляется как в результате аналитических и розыскных действий государственных органов и ограничения «профессиональной» тайны социальных институтов, которые накапливают персональные сведения об индивидах в силу своей посреднической функции в социальном взаимодействии (банков, медицинских учреждений, аудиторов и т.д.). Транспарентность объекта государственного управления подчинена определенному стандарту, который образуют требования добровольности предоставления индивидом сведений о себе, ограничение целей сбора, хранения, обработки и обращения персональных данных, а также требование их авторизуемости. Слабая цент-рализованность государственных информационных ресурсов, содержащих персональные сведения о гражданах, является значимым отрицательным фактором, влияющим на государственное управление социальными процессами в России. Значимым фактом российской действительности стало незаконное перераспределение государственного банка персональной информации в пользу частных лиц и структур. С другой стороны, в развитых индустриальных обществах создана технологическая основа разрушения актуально недоступной персональной информации, что пока несущественно для транзитивных сообществ.

Для всех обществ всегда была острой проблема управляемости самого субъекта государственного управления, носящего сложный, агрегированный характер, состоящего из совокупности должностных лиц и государственных органов. В этой связи сложились следующие формы внутренней транспарентности субъекта государственного управления: транспарентность государственных служащих для их руководителя; ведомственная транспарентность государственного органа в порядке его служебной подчиненности и поднадзорное™ (информационная прозрачность для вышестоящих органов и органов надзора); транспарентность государственного органа для образующих его государственных служащих; межведомственная транспаретность (информационная прозрачность для государственных органов иной ведомственной принадлежности и находящихся с ним в отношениях служебной координации); транспарентность государственного органа в системе разделения властей (транспарентность для законодательного органа и судов). Внутрення транспарентность в большой степени зависит от распространения в среде государственных служащих мотивации типа Homo economicus, подпитывающих организационные патологии государственного аппарата. Главной из них в России является сохранение патримониальной организационной культуры, санкционирующей патрон-клиентские связи внутри государственного органа. Эта культура враждебна как публичному характеру государственного управления, так и внутренней транспарентности субъекта управления и ориентирована на частное присвоение государственных информационных ресурсов должностными лица для решения их частных задач. Внутренняя транспарентность государственных органов обеспечивается бюрократической организацией государственного аппарата. Бюрократическая организация, однако, не может эффективно выстраивать транспарентность государственного органа в системе разделения властей, поскольку постоянно порождает конфликты между административным и политическим сектором в государственном аппарате. В России этот недостаток бюрократической организации также проявляется, но он дополняется еще и слабостью информационного межведомственного обмена.

Внешняя транспарентность субъекта государственного управления завершает построение публичной власти и может рассматриваться как наиболее показательное проявление демократического информационного режима в управлении. В России трудности обеспечения внешней транспарентности государственных органов обусловлены не только оппозицией бюрократической организации, но и стремлением части должностных лиц превратить общедоступный государственный информационный ресурс в средство получения «административной ренты». В транзитивном обществе значимым является децентрализованное производство и хранение управленческой информации и нормативно неупорядоченное децентрализованное ее потребление, значимым проявлением которого является коррупционный «черный рынок» государственной информации. Транзитивное общество содержит значительный потенциал востребованности информационной «прозрачности» государственного управления для населения, ограниченный мощными контр-тенденциями. В силу этого российская модель транспарентности государственного управления носит компромиссный характер, воспроизводя либеральные ценности на уровне программно-целевых документов, но не обеспечивая их действенными механизмами реализации. Российское общественное мнение высоко оценивает ценность информационной открытости государства для граждан, но не готово пойти на значительное увеличение транзакции для ее роста, что соответствует стратегии индивидуального поведения, описываемой моделью Homo economicus. В этой связи институционализация транспарентности государственной власти в России в обозримой перспективе может быть предметом только ее собственной инициативы, что подтверждается присоединением страны к общемировым усилиям по внедрению информационных технологий в государственное управление, интегрируемых в проект «электронного правительства» (e-government).

Список научной литературыИвонин, Михаил Юрьевич, диссертация по теме "Социология управления"

1. Нормативные акты и материалы судебной практики

2. Конституция Российской Федерации. — М., 1993.

3. Закон «Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» от 30 декабря 2001 года, № 195-ФЗ.

4. Закон «О парламентском расследовании Федерального Собрания Российской Федерации» от 27 декабря 2005 года, № 196-ФЗ.

5. Закон «О банках и банковской деятельности» от 2 декабря 1990 года, № 395-1.

6. Закон «О государственной гражданской службе Российской Федерации» от 27 июля2004 года №79-фЗ.

7. Закон «О государственной тайне» от 21 июля 1993 года, № 5485-1; ст.5; -т

8. Закон «О коммерческой тайне» от 29 июля 2004 года № 98-ФЗ.

9. Закон «О кредитных историях» от 30 декабря 2004 года, № 218-ФЗ.

10. Закон «О свободе информации». Титул 5. Свод законов США, § 552. // http://www. medialaw.ru/publications/books/usa2/13.html

11. Закон «О системе государственной службы Российской Федерации» от 27 мая 2003 года №58-ФЗ.

12. Закон «О средствах массовой информации» от 27 декабря 1991 года, № 2124-1.

13. Закон «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации»от 8 мая 1994 года № З-ФЗ.

14. Закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» от 31 мая 2002 года, № 63-Ф3.

15. Закон «Об аудиторской деятельности» от 7 августа 2001 года, № 119-ФЗ.

16. Закон «Об информации, информатизации и защите информации» от 20 февраля 1995 года, № 24-ФЗ.

17. Закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» от 27 июля 2006 года, № 149 — ФЗ.

18. Закон «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 года, № 1441. ФЗ.

19. Закон «Об открытом для общества правительстве». Глава 5. Свод законов США. Статья 5526 // http://wvAV.medialaw.ru/publications/books/usa2/13.html

20. Закон «Трудовой Кодекс Российской Федерации» от 30 декабря 2001 года, № 1971. ФЗ.

21. Закон «Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» от 18 декабря 2001 года, № 174-ФЗ.

22. Закон «Уголовный Кодекс Российской Федерации» от 13 июня 1996, № 63-Ф3.

23. Основы законодательства Российской Федерации о здоровье граждан от 22 июля 1993, №5487-1.

24. Основы законодательства Российской Федерации о нотариате от 11 февраля 1993 года, № 4462-1.

25. Указ Президента РФ «Об утверждении перечня сведений конфиденциального характера» от 6 марта 1997 года, № 188.

26. Постановление Правительства РФ «О федеральной целевой программе «Электронная Россия (2002—2010 годы)» от 28 января 2002 года, № 65.

27. Постановление Правительства РФ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности Правительства Российской Федерации и федеральных органов исполнительной власти» от 12 февраля 2003 года, № 98.

28. Постановление Правительства РФ «Об утверждении Положения о порядке ведения Федерального регистра нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации» от 29 ноября 2000 года, № 904.

29. Постановление Правительства РФ «Об утверждении Положения о порядке обращения со служебной информацией ограниченного распространения в федеральных органах исполнительной власти» от 3 ноября 1994 года, № 1233.

30. Распоряжение Правительства РФ от 9 июня 2005 года № 748-р // ГАРАНТ

31. Конвенция Совета Европы о защите личности в связи с автоматической обработкой персональных данных от 28 января 1981 г. // http://privacy.hro.org/docs/laws/world/1981. php?printv=l

32. Концепция административной реформы в Российской Федерации. Одобрена Постановлением Правительства РФ от 25 октября 2005 г. № 1789-р.1.. Исследовательская литература

33. Weber М. Wirtschaft und Gesellschaft. — Tubingen, 1976. / Перевод Н.Г. Есаулова // http://www.socnet.narod.ru/library/authors/Maslovskiy/Burocracy/content.htm

34. Адемьянц Т.З. Проблема диалога в общении с экраном: миллион картинок экрана — одна «картина мира» телезрителя (семиосоциопсихологический анализ) // Мир психологии. — 2000. — № 2.

35. Андронова О., Николаев А. Электронные правительства в Европе // Компьютер-Информ. — 2001. — № 22 // http://www.ci.ru/inform2301/p08-09.htm

36. Анисимцев Н. Транспарентность административно — государственного управления: японский вариант // Проблемы теории и практики управления. — 2001. — № 6.

37. Атаманчук Г.В. Новое государство: поиски, иллюзии, возможности. — М.: Славянский диалог. 1996.

38. Атаманчук Г.В. Теория государственного управления. — М.: Омега-JI. 2004.

39. Афанасьев М.Н. Клиентизм и российская государственность.—М.: МОНФ. 2000.

40. Бахрах Д.Н. Государственная служба: основные понятия, ее составляющие, содержание, принципы // Государство и право. — 1996. — № 12.

41. Бреннан Дж., Бьюкенен Дж. Причина правил. Конституционная политическая экономия. / Пер. с англ. под ред. А.П.Заостровцева. — СПб.: Экономическая школа. 2005.

42. Буари Филипп А. Паблик рилейшнз, или стратегия доверия: Пер. с фр. — М.: Консалтинговая группа «Имидж-Контакт»; Инфра-М. 2001.

43. Васильев Д.В., Дробышев П.Ю., Конов А.В. Административная этика как средство противодействия коррупции. — М.: Московский центр Карнеги. 2003.

44. Ваттимо Д. Прозрачное общество. — М.: Логос. 2003.

45. Вебер М. О некоторых категориях понимающей социологии // Избранные произведения. — М.: Прогресс. 1990.

46. Вебер М. Основные социологические понятия // Избранные произведения. М.: Прогресс. 1990.

47. Вершинин М.С. Политическая коммуникация в информационном обществе. — СПб.: Изд-во Михайлова В.А. 2001.

48. Гарфинкель С. Всё под контролем: кто и как следит за тобой / Пер. с англ. В.Мяснянкина. — Екатеринбург: У-Фактория. 2004.

49. Гимаев И.Р. Государственная служба как институт правового государства: проблемы теории и практики. — М.: РАГС. 2004.

50. Глазунова Н.И. Государственное управление как система. — М.: РАГС. 2004.

51. Грачев М.Н. Политика, политическая система, политическая коммуникация. —М.: НОУ МЭЛИ. 1999.

52. Дарендорф P. Homo sociologicus // Тропы из утопии. Очерки по теории и истории социологии. — М.: Праксис. 2002.

53. Джеймс М. Открытое правительство или как достичь свободы официальной информации // httpV/www.ypc.am/Old/russian/collegues/pressclub/l 1.1997/5-9.htm

54. Джонсон Т., Дандекер К., Эшуорт К. Теоретическая социология. Условия фрагментации и единства // THESIS. Теория и история экономических и социальных институтов.— М., 1993. т. 1. вып. 1.

55. Дзялошинский И.М. Открытость муниципальных органов власти: результаты мониторинга // Политическая коммуникация в постсоветской России: проблемы формирования и парадигмы развития. — М., Улан-Удэ: Изд-во ОАО «Республиканская типография». 2003.

56. Дзялошинский Иосиф. Нужен ли россиянам прямой доступ к информации // Власть, зеркало или служанка. Энциклопедия жизни современной российской журналистики. — М. : Журналистский фонд России. 1998.

57. Дорский А.Ю. Правовое обеспечение связей с общественностью. — СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И.Герцена. 2003.

58. Дракер П. Посткапиталистическое общество // Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология / Под ред. В.Л.Иноземцева — M.:Academia. 1999.

59. Дункан Д.У. Основополагающие идеи в менеджменте. — М.: Дело. 1996.

60. Дюмон Л. Эссе об индивидуализме.—Дубна: Издательский центр «Феникс». 1996.

61. Жарникова Э.Б. Организация служб «Паблик рилейшнз» в органах власти (региональный аспект) // Экономика и право. Сборник научных статей. — М.: РАГС. 2001.

62. Завалишин Д. Третий кит свободы // http:// www.strana-oz.ru/ ?numid= 13 &articl е=5 96

63. Закупень Т. Качественные аспекты информации в органах государственного управления // Проблемы теории и практики управления. —1997. — № 6.

64. Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества. Деятельнос-тно — структурная концепция. — М.: Дело. 2003.

65. Засурский И.И. Реконструкция России. Масс-медиа и политика в 90-е годы. — М.: МГУ. 2001.

66. Зиновьев А.А. На пути к сверхобществу.—М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф. 2000.

67. Иванский В.П. Правовая защита информации о частной жизни граждан. Опыт современного правового регулирования. — М.: Изд-во РУДН. 1999

68. Информационные ресурсы России. Национальный доклад /Государственный комитет Российской Федерации по связи и информатизации. Москва. 1999. // http://www.gsnti. ru/infres

69. Кабышев В.Т. Человек и власть: конституционные принципы взаимоотношений // Личность и власть / Межвузовский сборник научных работ. — Ростов-на-Дону: СКАГС. 1995. .*.

70. Казанцев Н.М. Публично-правовое регулирование государственной службы.— М.: РАГС.1999.

71. Калиниченко Л.А. Социальная организация государственной службы. — М.: РАГС. 2000.

72. Клейнер Г.Б. Homo economicus и Homo institutius в российской институциональной среде // Общественные науки и современность. — 2003. — №3.

73. Комаровский B.C. Власть и административные услуги: ожидания населения и рациональность // Социология власти. — М.: РАГС. — 2005. — № 5.

74. Комлева В.В. Профессиональная этика государственных служащих в условиях реформирования государственной службы // Социология власти. — М.: РАГС. — 2004. — № 1.

75. Коновченко С.В. Связи с общественностью — как один из инструментов эффективного управления в системе государственной и муниципальной службы // Связи с общественностью в политике и политическом управлении. — Ростов-на-Дону: СКАГС. 2001.

76. Костюк В.Н. Информация как социальный и экономический ресурс. — М.: Магистр. 1997.

77. Кравченко В.И. Власть и коммуникация: проблемы взаимодействия в информационном обществе. — СПб.: Изд-во СПбГУЭФ. 2003.

78. Краснов М.А., Талапина Э.В., Южаков В.Н. Коррупция и законодательство: анализ закона на коррупциогенность // Журнал российского права. — 2005. — № 2.

79. Лобанов В. США: административная этика и государственная служба // Проблемы теории и практики управления. — 1996. — № 4.

80. Лобанов В.В. Анализ государственной политики. —М.: Государственный университет управления. 2001.

81. Лоутон А., Роуз Э. Организация и управление в государственных учреждениях. — М.: РАУ. 1993.

82. Луман Н. Власть / Пер. с. нем. А.Ю.Антоновского — М.: Праксис. 2001.

83. Малько А.В. Право граждан на информацию и его конституционные ограничения // Личность и власть. Межвузовский сборник научных работ. — Ростов-на-Дону: СКАГС. 1995.

84. Мальковская И.А. Знак коммуникации. Дискурсивные матрицы.—М.: УРСС. 2004.

85. Мендел Тоби. Свобода информации. Сравнительное правовое исследование// http://www.cjes.ru/lib/content.php?contentjd=6790&categoryid=3

86. Мизес Л. Социализм. Экономический и социологический анализ / Перевод с англ. Б.С.Пинскера и Р.Левиты — М.: Каталакси. 1994.

87. Минаева Н.В. Политическая этика и власть. — Архангельск: Поморский государственный университет. 2003.

88. Монахов В. Проблемы правового регулирования доступа граждан к официальной информации // Государственная информация и демократизация общества. / Материалымеждународной конференции. (15— 16 мая 2000 г.).— СПб.: Российская Национальная библиотека. 2001.

89. Морозова Е.Г. Политический рынок и политический маркетинг: концепции, модели, технологии. — М.: РОССПЭН. 1998.

90. Мутье К. Российская администрация // Неприкосновенный запас. № 42. // http:// www.nz-online.ru/index.phtml ?aid=35011487

91. Никитов В.А., Орлов Е.И., Старовойтов А.В., Савин Г.И. Информационное обеспечение государственного управления / Под ред. Ю.В.Гуляева. — М.: Славянский диалог. 2000.

92. Нисневич Ю.А. Информация и власть. — М.: Власть. 2000.

93. Нисневич Ю.А. Информационная политика России: проблемы и перспективы. — М.: Ноосфера. 1999.

94. Нисневич Ю.А. Информационный фактор новой цивилизации // Постзападная цивилизация. Либерализм: прошлое, настоящее и будущее / Под общей ред. С.Н.Юшенкова — М.: Новый фактор. 2002.

95. Ноздрачев А.Ф. Гражданин и государство: взаимоотношения в XXI веке //Журнал российского права. — 2005. — № 9.

96. Общественная этика на местном уровне: Стратегии противодействия коррупции и другим формам финансовой преступности в органах местного управления: Сборник модельных инициатив. — Обнинск: Институт муниципального управления. 2003.

97. Олсон М. Логика коллективных действий. Общественные блага и теория групп. — М.: ФЭИ. 1995.

98. Парисон Н. Реформирование государственного управления в России: проблемы и трудности II http://www.strana-oz.ru/?numid=17&article=817

99. Парламентский контроль над сектором безопасности: принципы, механизмы и практические аспекты. — М.: Фонд развития политического центризма. 2003.

100. Ю8.ПарсонсТ.Осоциальныхсистемах/Подред.В.Ф.ЧесноковойиС.А.Белановского — М.: Академический проект. 2002.

101. Парсонс Т. Система современного общества / Пер. с. англ. Л.А. Седова и А.Д. Ковалева. Под ред. М.С.Ковалевой — М.: Аспект Пресс. 1997.

102. Пастухов В.Б. Право под административным прессом в постсоветской России // Эффективность осуществления государственного управления в России (период президентства Ельцина): Рабочие материалы. — М.: Институт права и публичной политики. 2002.

103. Пенделтон Херринг Е. Государственное управление и общественные интересы // Классики теории государственного управления: американская школа. — М.: МГУ. 2003.

104. Песков Д.Н. Интернет в России: политическая утопия? // http://NetHistory.Ru/ biblio/l 040595057.html

105. Поворова Е.А. Доступ физических лиц к информации в органах государственной власти (на примере регионального законодательства) // Журнал российского права. — 2001. —№10.

106. Подшибякина Т.А. Социальная и технологическая эффективность управления: проблема соответствия // Проблемы теории и форм управленческих технологий / Ответ, ред. В.Г.Игнатьев — Ростов-на-Дону: СКАГС. 1999.

107. Потемкин А. Элитная экономика. — М.: Порог. 2004.

108. Право и информатизация общества. Сборник научных трудов.— М.: ИНИОН РАН. 2002.

109. Прайс Монро. Масс-медиа и государственный суверенитет. —М.: Институт проблем информационного права. 2004.

110. Путилин В.В. Политическая компетентность в государственном управлении. — Ростов-на-Дону: СКАГС. 2003.

111. Радаев В.В. Формирование новых российских рынков: трансакционные издержки, формы контроля и деловая этика. — М.: Центр политических технологий. 1998.

112. Радаев В.В. Экономическая социология. — М.: Аспект Пресс. 1997.

113. Роуз-Аккерман С. Коррупция и государство. Причины, следствия, реформы: Пер. с. англ. О.А.Алякринского — М.: Логос. 2003.

114. Рывкина Р.В. Социология российских реформ: социальные последствия экономических перемен. — М.: Издательский дом ГУ ВШЭ. 2004.

115. Саймон Г. Рациональность как процесс и продукт мышления // THESIS. — М., 1993. Т.1. Вып.1.

116. Саймон Г., Смитбург Д., Томпсон В. Менеджмент в организациях. — М.: Экономика. 1995.

117. Связи с общественностью в политике и государственном управлении / Под общ. ред. д-ра филос. наук, проф. B.C. Комаровского — М.: РАГС. 2001.

118. Серго А. Право и Интернет. — М.: Бестселлер. 2003.

119. Сичакова Э. Информационная открытость государственных органов как фактор влияния на экономический рост // Проблемы теории и практики управления. — 2000. — № 3.

120. Снытников А.А., Туманова J1.B. Обеспечение и защита права на информацию. — М.: Городец-издат. 2001.

121. Совершенствование государственного управления на основе его реорганизации и информатизации. Мировой опыт. — М.: Эко-Трендз. 2002.

122. Соменков А.Д. Проблемы парламентского контроля за финансами государства в России и за рубежом. — М.: РАГС. 2005.

123. Сухорукова Н.Г. Экономическое поведение. — Новосибирск: НГАЭиУ. 2001.

124. Томпсон Д.Ф. Возможности административной этики // Классики теории государственного управления. — М.: МГУ. 2003.

125. Тоффлер Э. Метаморфозы власти. Знание, богатство и сила на пороге XXI века. — М.: ACT. 1995.

126. Турен А. Возвращение человека действующего: очерк социологии. — М.: Научный мир. 1998.

127. Удальцова М.В. Социология управления. — М., — Новосибирск: Инфра-М. 2002.

128. Уильямсон О.И. Поведенческие предпосылки современного экономического анализа// THESIS. — М, 1993. Т.1. Вьш.З.

129. Управление общественными отношениями / Под общ. ред. Комаровского B.C. — М.: РАГС. 2003.

130. Управление человеческими ресурсами / под ред. Н.А.Горелова и А.И.Тучкова. — СПб.: СПбУФФ. 1997.

131. Фатьянов А.А. Тайна и право (основные системы ограничения на доступ к информации в российском праве). — М.: МИФИ. 1999.

132. Федотов М.А. Право массовой информации в Российской Федерации.— М.: Международные отношения. 2002.

133. Федотова JI.H. Социология массовой коммуникации.—М.: Аспект Пресс. 2002.

134. Фофанов В.П. Социальная деятельность и теоретическое отражение. — Новосибирск: Наука. 1986.

135. Фофанов В.П. Социальная деятельность как система. — Новосибирск: Наука. 1981.

136. Хайек Ф.А., фон. Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма. —М.: Изд-во Новости. 1992.

137. Хиль-Роблес А. Парламентский контроль за администрацией (институт омбуд-смана). — М.: Московская школа политических исследований. 2004.

138. Чуклинов А.Е. Социально-политические аспекты коррупции // Коррупция: политические, экономические, организационные и правовые проблемы. Сборник материалов Международной научно-практической конференции. / Под ред. В.ВЛунеева. — М.: Юристъ. 2001.

139. Шайо А. Самоограничение власти. — М.: Юристъ. 2001.

140. Шишкина М.А. Паблик рилейшнз в системе социального управления. — СПб.: Изд-во «Паллада-медиа» и СЗРЦ «Русич». 2002.

141. Штайнзальц А., Функенштейн А. Социология невежества // http://www.vbooks. ru/AUTHORS/SHTAYNZALC-ADIN/024003.html

142. Эверетг Дэннис, Джон Мэррилл. Беседы о масс-медиа. — М.: Вагриус. 1997.

143. Экономика / Под ред. А.И. Архипова и др. — М.: Проспект. 1998.

144. Электронное правительство: достижения и перспективы развития. Информационный бюллетень Microsoft / Государство в XXI веке. Вып.24. — Июнь. 2004 год. // http: // www.microsoft.com /Rus/ Government /Newsletters/ Issue24 / Default.mspx

145. Эллюль Жак. Политическая иллюзия. / Пер. В.В.Лазарева. — М.: NOTA BENE Media Trade Co., 2003.

146. Этика публичной политики. Из опыта работы комитета по стандартам публичной сферы Великобритании. —М.: Институт права и публичной политики. 2001.1.I. Периодическая печать

147. Общие результаты выборочного социологического опроса населения РФ. 1—7 октября 2003 г. // Социология власти. — М.: РАГС. — 2003. — № 5.

148. Кадровый потенциал органов исполнительной власти. Результаты выборочного социологического опроса населения РФ. 17—27 ноября 2003 г. // Социология власти. — М.: РАГС,—2004. —№ 1.

149. Гражданское общество и государственная служба в условиях проведения административной и судебно-правовой реформы. Результаты выборочного социологического опроса населения РФ. 27 сентября—4 октября 2004 г. // Социология власти. — М.: РАГС. —2004. —№5.

150. Результаты выборочного социологического опроса экспертов Российской Федерации. 23 — 30 сентября 2005 г. // Социология власти. — М.: РАГС. — 2005.—№ 5.

151. Всероссийский опрос ВЦИОМ (Аналитического центра им. Ю.Левады). 14—17 октября 2005 г. // Социология власти. — М.: РАГС. — 2005. — № 5.

152. Результаты опроса населения РФ по проблемам политической культуры. 20-25 мая 2002 г. // Социология власти. — М.: РАГС — 2002. — № 4.

153. Всероссийский опрос ВЦИОМ (Аналитического центра им. Ю.Левады). Январь 2005 г. // Социология власти. — М.: РАГС. — 2005. — № 1.