автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Тургайский прогиб в эпоху мезолита-энеолита

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Логвин, Виктор Николаевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ИСТОРИКО-ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ ОБЗОР.

§1. Физико-географический очерк Тургайского прогиба.

§2. История изучения голоценовых памятников каменного века Тургайского прогиба.

ГЛАВА 2. МЕЗОЛИТ ТУРГАЙСКОГО ПРОГИБА.

§ 1. Памятники.

§ 2. Проблемы хронологии и культурной принадлежности.

ГЛАВА 3. НЕОЛИТ ТУРГАЙСКОГО ПРОГИБА.

§ 1. Памятники и сооружения.

§2. Керамика.

§3. Орудия труда и прочие находки.

§ 4 . Вопросы хронологии и культурной принадлежности.

ГЛАВА 4. ПРОБЛЕМА РАННИХ ЭТАПОВ ЭНЕОЛИТА ТУРГАЙСКОГО ПРОГИБА.

§ 1. Ранний энеолит

§2. Средний энеолит.

ГЛАВА 5. ПОЗДНИЙ ЭНЕОЛИТ ТУРГАЙСКОГО ПРОГИБА

§1. Памятники и сооружения.

§2. Керамика.

§3. Орудия труда и прочие находки.

§4. Вопросы хронологии и периодизации.

§5. Хозяйство и некоторые черты образа жизни населения.

§6. Проблема культурной принадлежности.

Введение диссертации2002 год, автореферат по истории, Логвин, Виктор Николаевич

Актуальность темы. Голоценовый отрезок каменного века Тургайского прогиба всегда являлся одним из наименее изученных периодов древнейшей истории этого региона. На фоне довольно интенсивных исследований мезолитических, неолитических и энеолитических памятников Средней Азии и Зауралья территория Тургайского прогиба выглядела «белым пятном», что сдерживало осмысление многих сторон жизни не только его древнего населения, но и населения прилегающих к нему обширных пространств.

Реконструируя этнокультурную карту неолита и энеолита западного региона Азиатской части нашей страны, исследователи были вынуждены оперировать по Тургайскому прогибу собранными с поверхности нескольких памятников материалами, которые были опубликованы в конце 40-х - начале 50-х годов А. А. Формозовым. Опубликованные им коллекции по большей части были собраны неспециалистами. К моменту знакомства с ними А.А. Формозова значительная часть информации о местоположении и особенностях памятников была утрачена. Это заставляло исследователей весьма осторожно использовать их. Чаще всего памятники Тургайского прогиба лишь упоминались как дополнительные аргументы к выводам, сделанным на материалах памятников других территорий.

Таким образом, один из аспектов актуальности предлагаемой работы заключается в том, что ею в определенной мере закрывается одно из белых пятен в истории древнего населения евразийских степей.

Второй аспект, в значительной мере связанный с первым и вытекающий из него, заключается в том, что полученные и рассматриваемые в данной работе материалы необходимы не 4 только при создании реконструкций для территории самого прогиба, но и для синхронных периодов сопредельных территорий. Очень важны эти материалы при рассмотрении вопроса происхождения синташтинско-петровских памятников, а шире -пласта памятников алакульской линии развития эпохи бронзы в целом. К решению этой проблемы нельзя приблизиться без получения достоверной информации о неолитической и энеолити-ческой эпохах на территории их распространения.

Цель работы в конечном итоге сводится к созданию историко-культурной модели сложения и развития культур Тургай-ского прогиба, а также их взаимодействия с синхронными культурами сопредельных территорий.

Задачи исследования вытекают из поставленной цели. Они включают в себя:

- обзор истории изучения голоценовых памятников каменного века Тургайского прогиба и связанной с ними проблематики;

- выявление, обобщение и систематизацию источников характеризующих мезо-энеолитическую эпоху в Тургайском прогибе;

- выяснение хронологической позиции полученных материалов;

- определение основных характеристик материальной культуры на различных этапах неолита и энеолита;

- изучение взаимодействия оставивших памятники Тургайского прогиба обществ с инокультурным окружением.

Новизна работы определяется, прежде всего, качественно новой источниковой базой исследования, которая позволила автору предложить ряд новых реконструкций:

- впервые в Тургайском прогибе выделяются мезолитические памятники, и дается их характеристика;

- выделена и охарактеризована неолитическая маханджар-ская культура;

- поставлен вопрос о выделении в Тургайском прогибе ранних этапов энеолита; существенно дополнена характеристика материальной культуры позднеэнеолитических терсекских памятников Тургай-ского прогиба;

- впервые для Тургайского прогиба предложена схема периодизации и хронологии, охватывающая практически весь го-лоценовый отрезок каменного века;

- обосновывается вывод о скотоводческом полукочевом образе жизни терсекского населения;

- приведены новые аргументы, свидетельствующие о возможности угорской принадлежности носителей терсекской культуры;

- приведена аргументация, свидетельствующая о значительной роли южных памятников энеолитической общности культур геометрической керамики Зауралья в сложении древностей синташтинско-алакульской линии развития.

Источники и методика. Работа подготовлена в основном на полученных Кустанайской и Тургайской археологическими экспедициями материалах. Привлекались также материалы, хранящиеся в археологических лабораториях и музеях Алматы, Арка-лыка, Астаны, Караганды, Петропавловска, Челябинска, Уфы, Самары, Оренбурга, Тюмени.

Поскольку в нашем распоряжении не было хорошо стратифицированных памятников, то большое значение имело выявление б памятников, давших «чистые» коллекции1. Для мезолита это Евгеньевка 1, Дузбай 6, Туз 1, для неолита - Соленое Озеро 2 и Екидин 24, а для позднего энеолита - Соленое озеро 1, Кумкешу 1, Кожай 1, Каинды 3 и др. При изучении коллекций этих памятников были выявлены основные тенденции эволюции кремневой индустрии и керамики, что позволило создать основу схемы периодизации2. «Чистые» памятники в дальнейшем послужили реперами при анализе коллекций с разновременными материалами, в ходе которого уточнялась как сама схема, так и позиция отдельных памятников.

Анализ источников по возможности проводился комплексно. Использовались как традиционные для археологии приемы изучения источников, так и методы привнесенные в нее из сферы естественнонаучных знаний. В частности, при подготовке данной работы применялись методы сравнительно-типологического и статистического анализа инвентаря изучавшихся памятников. Большое значение имела информация, полученная палинологами и, особенно, археозоологами.

Практическая ценность исследования заключается в том, что результаты его используются автором и его коллегами в учебном процессе Сургутского университета и вузов Кустаная.

1 Здесь и далее под «чистыми» понимаются памятники и коллекции, давшие материалы одной эпохи без примеси находок предшествующих и последующих эпох.

2 Под термином кремневые (находки, индустрии и т.д.) в данной работе понимаются артефакты (и коллекции из них), изготовленные из различных пород, в которых цементирующей основой являются обычно халцедон и опал (кремнистые алевролиты, кремнистые сланцы, кварцитопесчаники и т.д.) 7

Материалы исследования нашли отражение в экспозициях музеев Аркалыка и Кустаная. Кроме того, они могут быть использованы при составлении карт и сводов археологических памятников, обобщающих работ по древней истории Западной Сибири, Урала и Казахстана, энциклопедий, учебников, разработке учебных курсов.

Апробация основных положений настоящей работы осуществлялась в докладах и выступлениях на региональных, всероссийских и международных совещаниях в Екатеринбурге, Оренбурге, Петропавловске, Самаре, Томске, Тюмени, Челябинске. Результаты исследования изложены в двух монографиях и сорока статьях. Диссертация обсуждалась на совместном заседании секторов палеолита и археологии бронзового и железного веков Института археологии и этнографии СО РАН.

Структура работы определена поставленными задачами. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографического списка и списка сокращений, а также иллюстративного приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Тургайский прогиб в эпоху мезолита-энеолита"

317 Заключение

Изложенные в данной работе наблюдения позволяют более полно, чем это было возможно до сих пор, реконструировать развитие материальной культуры населения Тургайского прогиба на протяжении голоценового периода каменного века (рис. 50) .

Обитатели мезолитических стоянок жили, скорее всего, в конце мезолита. Все известные нам памятники представляют собой места кратковременных стоянок небольших групп людей. В пользу этого говорят небольшие размеры их и слабая насыщенность культурного слоя находками. Можно предположить, что в жизни мезолитического населения Тургайского прогиба подвижные элементы быта и хозяйства играли существенную роль. Вероятно, они были тесно связаны с охотой, как одним из основных видов хозяйственной деятельности. Строго говоря, наши материалы не дают прямой информации о типе хозяйства мезолитических обитателей Тургайского прогиба, однако по таким признакам, как топография, набор орудий, общий облик индустрии оставленные ими стоянки хорошо вписываются в широкий круг мезолитических памятников степной и лесной зоны, оставленных древними охотниками. Климатическая ситуация этого времени, видимо, была благоприятна для развития охоты. Значительно более теплый и влажный, чем в настоящее время, климат второй половины бореального периода, несомненно, самым благоприятным образом сказывался на развитии растительности Тургайского прогиба. Степные пространства, покрытые богатой травянистой растительностью, островные и тугайные леса привлекали разнообразных представителей как степной, так и лесной фауны. Биологическая продуктивность многочисленных озер и рек также была значительно большей, а

318 в связи с этим и численность обитавшей на них водоплавающей дичи существенно выше [Борисенков, 1982, с. 91 - 94] . Все это вместе взятое делает до некоторой степени правдоподобным наше предположение об охотничьем облике хозяйства мезолитических обитателей Тургайского прогиба. Любая другая точка зрения по современному состоянию фактов будет выглядеть менее убедительно.

Поскольку палеолит Тургайского прогиба еще ждет своего исследователя, то проблема истоков мезолита Тургайского прогиба пока не поддается решению. Можно предположить, что памятники Тургайского прогиба с асимметричными трапециями типа Евгеньевской первой стоянки формировались так же, как и близкие им памятники янгельской культуры. Янгельекая культура, по мнению Г.Н. Матюшина, сформировалась в результате продвижения в Южное Зауралье прикаспийского населения [Матюшин, 1976, с. 294; Матюшин, 1978, с. 41; Матюшин, 1989, с. 147] . С этой концепцией, похоже, согласен и А. А. Формозов [Формозов, 1977, с. 127]. Однако имеющиеся факты можно интерпретировать и несколько иначе. Одним из наиболее ранних памятников янгельской культуры Г.Н. Матюшин называет стоянку Шикаевка II. Вместе с тем Шикаевка II не моложе, а древнее наиболее ранних слоев с асимметричными трапециями прикаспийских памятников [Матюшин, 1976, с. 161, 177, 164; Петрин, Смирнов, 1975, с. 75 - 85; Виноградов, 1979, с. 289]. Такое состояние дел свидетельствует о том, что археологических оснований предполагать продвижение групп людей на рубеже плейстоцена и голоцена пока, строго говоря, нет1

1 По сообщению В.Т. Петрина, получена дата, относящая Шика-евку II к 18 тыс. л. н.

319

Матюшин, 1976, с. 161, 177, 164, 184; Виноградов, 1979, с. 28 9] . Основанные на реконструкции климатической ситуации Прикаспия причины, вызвавшие, по мнению Г.Н. Матюшина, продвижение отдельных групп прикаспийского населения на Южный Урал, равно как и само продвижение, возможно, и являются фактом в истории населения этих территорий. Однако продвижение это должно было иметь место раньше, чем здесь появились трапеции. Для эпохи мезолита можно лишь констатировать факт существования обширного круга памятников с асимметричными трапециями, занимавших территорию от Прикаспия до Южного Зауралья и Тургайского прогиба включительно.

Возможно, именно этот круг памятников в Тургайском прогибе явился той базой, на которой формировалась неолитическая маханджарская культура. Кремневая индустрия последней во многом близка индустрии мезолитических памятников типа стоянки Евгеньевка 1. Близость отмечается по таким признакам как микролитический, пластинчатый облик индустрии и практически одинаковый набор орудий. Для неолита, так же как и для мезолита, достаточно обычны и геометрические орудия, хотя в каждую из этих эпох бытовали различные их формы. Наше предположение о формировании материальной культуры маханджарских памятников на местной мезолитической основе не исключает возможности участия в этом процессе традиций, сложившихся на других, в первую очередь сопредельных с Тур-гайским прогибом, территориях, однако в силу слабой изученности они в настоящее время не могут быть выявлены. В климатическом отношении первая половина атлантика, с которой мы склонны связывать время существования маханджарской культуры, характеризуется продолжением процессов, отмеченных для второй половины бореального периода. Хотя по данным

320 для Западной Сибири пик голоценового оптимума уже прошел, климат был все еще значительно более теплым и влажным, чем современный [Хотинский, 1977, с. 160] . В Средней Азии исследователи отмечают продолжение «лявляканского плювиала» [Виноградов, 1981, с. 19 - 46]. Для промежуточных между Западной Сибирью и Средней Азией территорий, в том числе и для Тургайского прогиба, таким образом, следует предполагать достаточно гумидный и теплый климат.

Неолитические стоянки по размерам значительно превосходят мезолитические. Так, на поселении Бестамак маханджар-ские материалы отмечаются на площади равной 30 га, а стоянка Сулуколь I имеет протяженность более километра. Однако делать на этом основании вывод об оседлом образе жизни оставившего их населения было бы преждевременным. До сих пор нам не удалось выявить маханджарские жилища, хотя раскапывались достаточно большие площади. На Бестамаке, например, к настоящему времени вскрыто 2832 м2. Единственным памятником, где встречены остатки предположительно маханджарского жилища, является стоянка Дузбай 1, однако связь его с маханджарской культурой не бесспорна.

С другой стороны, имеются косвенные факты, позволяющие предполагать довольно значительную роль подвижных элементов хозяйства и быта. Отмечавшаяся выше близость форм и набора орудий мезолитических и неолитических памятников Тургайского прогиба сама по себе свидетельствует о переживании в неолите многих черт хозяйства мезолитической эпохи, для которой предполагается подвижный образ жизни людей. Об этом же, в какой-то мере, свидетельствует и форма маханджарских сосудов. Уже давно подмечено, что для территорий, население которых традиционно практиковало оседлый образ жизни, ха

321 рактерна плоскодонная керамика. В противоположность этому, охотники и подвижные скотоводы, по крайней мере, в первобытную эпоху, пользовались остродонной и круглодонной посудой [Мерперт, 1974, с. 138 - 139]. В свете этой информации пока следует предполагать достаточно большую подвижность маханджарского населения, В какой-то мере это, видимо, связано с охотой, как основным видом хозяйственной деятельности. Появление таких памятников, как Бестамак и Сулуколь 1 с их огромной площадью может быть объяснено неоднократным сезонным обитанием населения в этих местах. Оба памятника расположены в очень удобных местах у широких участков долины небольших рек в месте их сужения. К ним приурочены богатые рыбой и птицей речные плесы. Недалеко находится лесной участок протяженностью десять километров. Такое сочетание природных объектов во все времена привлекало сюда людей.

Высокая степень оригинальности маханджарских материалов, прежде всего керамики, не является свидетельством какой-то исключительности, экстраординарности памятников этого круга. Такое впечатление от маханджарской керамики обусловлено тем, что исследователи долгое время применительно к азиатским степям оперировали материалами Зауралья, Усть-Нарыма и Приаралья. Между тем, строго говоря, они не являются степными. Усть-Нарым расположен у западных отрогов Алтая, приаральские памятники - в пустынной зоне, а зауральские преимущественно в лесной и лесостепной зонах. При этом керамика неолитических памятников Южного Зауралья до настоящего времени представлена не целыми сосудами, а их фрагментами. Аналогичное положение и с керамикой Усть-Нарыма. Следовательно, если там и были фрагменты от близких к маханджарским по форме сосудов, то они не могли быть

322 осознаны как таковые. В этой ситуации предполагалось, что неолитические сосуды казахстанских степей будут иметь прямые или слегка профилированные в верхней части стенки.

Нам представляется, что в дальнейшем, по мере изучения неолита степной зоны Азии, будут выявлены новые памятники с сосудами, аналогичными по форме маханджарским. Иными словами, мы считаем, что маханджарские стоянки входили в обширный круг памятников с микролитическим инвентарем и сосудами специфической формы, занимавших территорию степей от Днепра на западе (сурско-днепровская культура) до Ишима (Жабай-Покровка I), а может быть и несколько далее, на востоке. Южные границы, видимо, маркируют стоянки Учащи А, Учащи 131 и оюклинские стоянки [Даниленко, 1969, с. 186 - 188, рис. 3; Виноградов, 1981, с. 128, рис. 5, 1, 2, 5 - 7, 9 - 12] . Фрагменты верхних частей близких маханджарским сосудов нами были встречены при беглом просмотре с Ж.К. Таймагамбетовым коллекции из раскопок Х.А. Алпысбаева пещеры Караунгур. Самым северным памятником является пока стоянка Маханджар на севере Тургайского прогиба. Не исключено, что в будущем памятники этого круга будут найдены в Южном Зауралье и в лесостепных частях Притоболья и Приишимья. Сходство некоторых черт материальной культуры столь удаленных друг от друга памятников не может быть объяснено ничем иным, как принадлежностью их к одному хозяйственно-культурному типу неолитических охотников евразийских степей.

Сложение энеолитических культур в степях Евразии связано, видимо, с серединой атлантического периода (рис. 51) . Во всяком случае, относимые к энеолиту культуры мариупольской общности восточноевропейских степей датируются не позднее первой половины IV тысячелетия до н. э.

323

Мерперт, 1980, с. 18, 19; Васильев, 1981, с. 62; Телегин, 1991, с. 30 - 34]. Уже сам по себе этот факт заставляет думать, что и в азиатской части степей энеолитическая эпоха наступила примерно в это же время. Действительно, оснований предполагать здесь более позднее, чем в европейских степях, время сложения энеолита нет. Между степями Европы и Азии нет никаких непреодолимых для людей той эпохи барьеров. Сама граница между ними в значительной мере условна. Если даже предположить, что исходный резервуар степных энеолитических традиций находился в Восточной Европе, то мы не видим никаких естественных причин, мешавших их проникновению в азиатскую часть степей еще на стадии формирования. Предположению о более позднем времени возникновения энеолита в этой части степей противоречит и тот факт, что в последующем, вплоть почти до Нового времени, население европейских и азиатских степей проходило в своем развитии через одни и те же основные этапы, в которые оно вступало в археологическом масштабе времени одновременно. В более раннее время, в мезолите и неолите, как будто также нет фактов, свидетельствующих о существенном отставании азиатского населения, во всякой случае в развитии материальной культуры, от населения европейской степи. Эти общие посылки настолько важны, что не учитывать их нельзя, тем более что речь идет о степи, в которой возможности установления контактов между различными группами населения во все времена была значительно выше, чем у обитателей любой другой географической зоны. Опубликованная недавно информация о бытовании в лесостепном Прииртышье энеолитических памятников во второй половине V -IV тыс. до н. э. также под

324 тверждает однонаправленность и, в общем, синхронность процессов практически на всем протяжении евразийских степей и прилегающих к ним лесостепей [Молодин, 2001, с. 39, 122] .

К сожалению, мы располагаем очень скудной информацией о раннем энеолите Тургайского прогиба. Выделенная типологически из разновременных коллекций керамика этого периода находит наиболее близкие аналогии в керамике кошкинско-боборыкинского круга памятников. Так же как и последняя, она обнаруживает определенное сходство с керамикой Северного Прикаспия и сырдарьинских стоянок Космола 2, 5 [Виноградов, 1981, с. 92, рис. 38, 9, 30 - 35; Ковалева, Потемкина, 1980, с. 97] . Что стоит за этим сходством, пока не ясно, однако оно свидетельствует о неслучайном характере находок подобных материалов в казахстанских степях и позволяет надеяться, что в будущем здесь будут открыты и другие памятники, в том числе и с «чистым» комплексом находок. О хозяйстве раннеэнеолитического населения Тургайского прогиба, так же как и о культурной принадлежности, можно говорить лишь весьма предположительно. Исходя из того, что для памятников мариупольской общности восточноевропейских степей скотоводство было достаточно характерным явлением, следует предполагать наличие хотя бы элементов его и у раннеэнеолитического населения Тургайского прогиба. Обращает на себя внимание широкое распространение на мариупольских и боборы-кинских памятниках плоскодонных сосудов. Можно думать, что подвижность степного населения в раннем энеолите, по сравнению с неолитом, была существенно меньше. Как уже отмечалось выше, сосуды с плоским дном более всего характерны для населения, ведущего оседлый образ жизни. Снижение подвижно

325 сти степного населения в раннем энеолите, вероятно, в какой-то мере связано с изменениями климатической обстановки. Один из циклов пониженной увлажненности, которые, по мнению некоторых исследователей, повторялись через 1,7 - 2,5 тысячи лет, мог приходиться как раз на ранний энеолит [Шнитников, 1957; Зубаков, 1980, с. 22] . В этом случае понижение степени увлажненности должно было привести к резкому снижению продуктивности водораздельных пространств степей. Жизнь людей должна была сосредоточиться в поймах рек, что в силу ограниченности их территории способствовало уменьшению подвижности населения и усилению оседлых элементов хозяйства и быта [Логвин, 1979].

Следующий этап в истории энеолитического населения Тургайского прогиба, по всей видимости, связан с очередным периодом повышенной увлажненности климата. На графике, составленном для Западной Сибири Н.А. Хотинским, он прослеживается во второй половине атлантического периода [Хотин-ский, 1977, с. 160]. Косвенно о повышенной увлажненности климата в это время свидетельствует и то, что при всей разнородности материалов, относимых нами к среднему энеолиту, в тех случаях, когда удавалось реконструировать сосуды, они оказывались круглодонными. Повышение увлажненности должно было привести к увеличению биологической продуктивности степных пространств, что создавало хорошие возможности для эксплуатации их ресурсов человеком и, как следствие, вызывало усиление подвижных форм быта и хозяйства, которое нашло отражение в широком использовании круглодонных сосудов. В восточноевропейской степи в это время развиваются, вероятно, во многом сходные явления, вызвавшие широкое распространение круглодонных сосудов хвалынско-среднестоговского

326 времени, сменивших плоскодонную керамику мариупольской эпохи [Васильев, 1981, с. 124, табл. 39]. На протяжении среднего энеолита происходят существенные изменения в кремневой индустрии, в начале этого периода в течение какого-то времени основную массу орудий продолжали делать из пластин. В это время получили, видимо, распространение наконечники из пластин, в том числе и кельтеминарского типа. Затем в силу каких-то причин происходит переход от пластинчатой к отще-повой индустрии, которая безраздельно господствует в позднем энеолите. Керамика этого времени круглодонная, орнаментированная оттисками зубчатого штампа и веревочки.

Слабая изученность ранних этапов энеолита препятствует выяснению процесса сложения терсекской культуры позднего энеолита Тургайского прогиба. Можно лишь предполагать, что характерная для позднего энеолита отщеповая индустрия с преобладанием в составе орудий скребков, ножей и двусторон-не обработанных наконечников сложилась еще в среднем энеолите. В предшествующую эпоху сложилась и такая черта терсекской керамики, как круглодонность сосудов. Надо думать, что и скотоводство начало формироваться в дотерсекское время. Большое значение лошади в системе терсекского скотоводства в какой-то мере, видимо, было обусловлено большей степенью увлажненности территории Тургайского прогиба в это время, чем в последующую эпоху бронзы, да и в современности [Хотинский, 1977, с. 180, рис. 49]. Если повышенная увлажненность климата проявлялась, в том числе, и в обильных зимних осадках, то только большое число лошадей в стаде создавало возможность круглогодичного содержания скота на подножном корме. В настоящее время при глубоком снежном покрове крупный рогатый скот выпасается после лошадей.

327

Хотя все признаки андроновских древностей не могут быть выведены из терсекских, можно с уверенностью утверждать, что терсекское население внесло существенный вклад в их формирование1. Свидетельством тому является то, что почти все элементы андроновской орнаментации, в основном в син-таштинско-петровском и алакульском ее вариантах, имеются и в терсекском орнаменте. Следует отметить еще одну важную деталь - большую, по нашему мнению, древность некоторых черт андроновской керамики. Уже на маханджарской керамике встречается довольно сложный геометрический орнамент: зигзаги, треугольники, колонки, соты (рис. 10 - 13) . При всей фрагментарности материалов раннего и среднего энеолита, геометрическая орнаментация фиксируется и на керамике этих периодов (рис. 18, 3; 19, 7, 9 - 11). В позднем энеолите эти элементы орнамента получают значительное развитие в терсекской и родственных ей культур. Часть их затем, как мы уже отмечали, фиксируется и на андроновской керамике. Мы далеки от мысли выводить андроновские культуры чуть ли не с мезолита и считать Тургайский прогиб их колыбелью. Однако нам представляется, что в них проявился и очень древний пласт представлений и традиций, бытовавших в азиатских степях еще в неолите, а может быть и в более раннее время, которые в определенной мере обусловили некоторые специфические, «национальные» черты керамики андроновцев.

Изложенное выше представление о неолите и энеолите Тургайского прогиба позволяет перевести в несколько иной аспект, чем это делалось до сих пор, рассмотрение проблемы

В равной мере это касается суртандинской и ботайской куль тур.

328 взаимосвязи приаральских и зауральских памятников. Во все рассмотренные нами периоды материалы Тургайского прогиба обнаруживают определенное сходство с одновременными материалами, как Средней Азии, так и Зауралья. Это, с одной стороны, позволяет нам предполагать существование в каждом периоде на промежуточной территории массива близких по облику материальной культуры памятников, а с другой - рассматривать указанную проблему не как проблему взаимосвязи приаральских и зауральских памятников в эпоху неолита и энеолита, а как проблему взаимоотношений лесного зауральского населения с населением прилегающих степей. В первой формулировке вопрос был поставлен тогда, когда на промежуточной между Приаральем и Зауральем территории были известны лишь единичные памятники неолита и энеолита, давшие к тому же незначительные коллекции сильно фрагментированной керамики. В то время сопоставление материалов приаральских и зауральских памятников напрямую было неизбежно и оправданно . Сейчас положение коренным образом изменилось. Ведь никто не говорит о влиянии тазабагъябского населения на население лесного Зауралья, оставившее «андроноидные» памятники, поскольку ясно, что, если последние и складывались под влиянием андроновцев, то, прежде всего, под влиянием северного населения андроновской ойкумены, а не южной ее периферии. Исследования новых памятников в Тургайском прогибе и Приишимье создали аналогичную ситуацию и для эпохи неолита - энеолита.

329

Список научной литературыЛогвин, Виктор Николаевич, диссертация по теме "Археология"

1. Абрамова З.А., 1984. Поздний палеолит Азиатской части СССР // Археология СССР. Палеолит СССР. М. : Наука С. 302346.

2. Агапов С.А., Васильев И.В., Пестрикова В.И., 1990. Хвалын-ский энеолитический могильник. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та. 160 с.

3. Агеева Е.И., Акишев К.А., Кушаев Г.А., Максимова А.Г., Се-нигова Т.Н., 1960. Археологическая карта Казахстана. Алма-Ата: Наука. 449 с.

4. Акишев К.А., 1972. К проблеме происхождения номадизма в аридной зоне древнего Казахстана // Поиски и раскопки в Казахстане. Алма-Ата: Наука. С. 31-4 6.

5. Алексашенко Н.А., Викторова В.Д., 1991. Неолитические жилища ЮАО V // Неолитические памятники Урала. Свердловск: УрО АН СССР. С. 161-183.

6. Амирханов X.А., 1987. Чохское поселение. М. : Наука. 223 с.

7. Андрианов Б.В., 1985. Неоседлое население мира. М. : Наука. 280 с.

8. Архипов Г.А., Никитин В.В., 1978. Руткинское поселение // Лесная полоса Восточной Европы в волосовско-турбинское время. Йошкар-Ола: Map.НИИ. С. 64-8 9.

9. Астафьев А.Е., 1989. Новые материалы с полуострова Мангышлак // Неолит и энеолит Северного Прикаспия. Куйбышев: Куйб. гос пед. ин-т. С. 167-181.

10. Астафьев А.Е., 1990. О выделении двух типов в энеолитических памятниках полуострова Мангышлак // Проблемы древней истории Северного Прикаспия. Куйбышев: Куйб. гос пед. ин-т. С. 38-39.330

11. Астафьев А.Е., 1996. Памятник тюлузской культуры на полуострове Мангышлак // Вопросы археологии Западного Казахстана. Вып. 1. Самара: Актюбинская областная Государственная инспекция историко-культурного наследия. -С. 30-39.

12. Асташкин В.И., Асташкина О.В., Дрябина Л. А., 1995. Энеоли-тические комплексы поселения Велижаны I // Древняя и современная культура народов Западной Сибири. Тюмень: Тюм. гос. ун-т. С. 29-38.

13. Ахинжанов С.М., Макарова Л. А., Нурумов Т.Н., 1992. К истории скотоводства и охоты в Казахстане (по остеологическому материалу из археологических памятников энеолита и бронзы). Алма-Ата: Гьшым. 218 с.

14. Бадер О.Н., 1961. Поселения турбинского типа в Среднем Прикамье // МИА. № 99. 196 с.

15. Бадер О.Н., 1970. Уральский неолит // МИА. № 166. С. 157171.

16. Бадер О.Н., Выборнов А.А., 1980. Саузовская II стоянка в устье реки Белой и некоторые проблемы неолита-энеолита Приуралья // Энеолит Восточной Европы. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. С. 124-137.

17. Бадер Н.О., Церетели Л.Д., 198 9. Мезолит Кавказа // Археология СССР. Мезолит СССР. М.: Наука. С. 93-105.

18. Барынкин П.П., Васильев И.Б., 1988. Стоянка хвалынской эне-олитической культуры Кара-Худук в Северном Прикаспии // Археологические культуры Северного Прикаспия. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. С. 123-142.

19. Белановская Т.Д., Телегин Д.Я., 1996. Неолит СевероВосточного Приазовья и Подонья // Археология. Неолит Северной Евразии. М.: Наука. С. 58-65.331

20. Березанская С.С., Отрощенко В.В., Чередниченко Н.Н, Шара-футдинова И.Н., 1986. Культуры эпохи бронзы на территории Украины. Киев: Наукова думка. 166 с.

21. Берс Е.М., 1976. Поздненеолитическое погребение на р. Аять в Среднем Зауралье // СА. № 4. С. 190-200.

22. Беспрозванный Е.М., Мосин B.C., 1996. К характеристике мезолита Южного Зауралья // Новое в археологии Южного Урала. Челябинск: «Рифей». С. 18-47.

23. Бижанов Е.Б., 1985. Неолитическое погребение на Устюрте // СА. № 1. С. 250-252.

24. Бобоедова А.А., 1971. Рельеф // Геология СССР. М. : Недра. Т. XXXIY. Кн. 1. С. 18-25.

25. Бобоедова А.А., 1971а. Гидрография / Геология СССР. М. : Недра. Т. XXXIY. Кн. 1. С. 25-32.

26. Бобоедова А.А., 19716. Климат // Геология СССР. М. : Недра. Т. XXXIY. Кн. 1. С. 32-35.

27. Бобринский А.А., 1978. Гончарство Восточной Европы. М. : Наука. 172 с.

28. Бобров В.В., 1993. Материалы болыпемысской культуры из западных районов Кузнецкой котловины // Охрана и изучение культурного наследия Алтая. Барнаул: Алт. гос. ун-т. -С. 90-94.

29. Бодяньский О., 1949. Неол:1тична стоянка на остров1 Шулаево-му // АП. Т.2. С. 253-263.

30. Борисенков Е.П., 1982. Климат и деятельность человека. М. : Наука. 132 с.

31. Брюсов А.Я., 1943. Неолит и начало бронзовой эпохи в Кустанайской области в Казахской ССР. Кустанай. Рукописный фонд Кустанайского областного историко-краеведческого музея. № 111. Д. № 371. - С. 11-20.332

32. Брюсов А.Я., 1943а. Очерк древнейшей истории Кустанайской области. Рукописный фонд Кустанайского областного ис-торико-краеведческого музея. № 106. Д. № 372. - С. 1-3.

33. Брюсов А.Я., 1954. Свайное поселение на р. Модлоне и другие стоянки в Чарозерском районе Вологодской области // МИА. № 20. С. 13-52.

34. Бурашникова Т.А., Муратова М.В., Суетова И.А., 1982. Климатическая модель территории Советского Союза во время голоценового оптимума / / Развитие природы территории СССР в позднем плейстоцене и голоцене. М.: Наука. С. 246-250.

35. Быков Г.Е., 1940. Геологический очерк бассейна озера Убаган // Материалы по геологии и полезным ископаемым Казахстана. Вып. 2. М.; J1.: Госгеолиздат. 58 с.

36. Вадецкая Э.Б., 1981. Афанасьевский могильник Красный Яр // Проблемы западносибирской археологии. Эпоха камня и бронзы. Новосибирск: Наука. С. 33-62.

37. Варанкин Н.В., Ковалева В.Т., 1979. Раскопки поселения Таш-ково I в бассейне р. Исеть // АО-78. М. : Наука. С. 212.

38. Васильев И.Б., 1978. Южные районы лесостепного Поволжья в волосовское время // Лесная полоса Восточной Европы в волосовско-турбинское время. Йошкар-Ола: Map.НИИ. С. 169-184.

39. Васильев И.Б., Матвеева Г.И., 1979. Могильник у с. Съезжее на р.Самаре // СА. № 4. С. 147-166.

40. Васильев И.Б., 1980. Энеолит лесостепного Поволжья // Проблемы хронологии энеолита степной и лесостепной полосы Восточной Европы. Тезисы докладов. Оренбург: Оренб. гос. пед. ин-т. С. 5-7.333

41. Васильев И.Б., 1980а. Энеолит лесостепного Поволжья // Энеолит Восточной Европы. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. С. 27-52.

42. Васильев И.Б., 1981. Энеолит Поволжья. Степь и лесостепь. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. 128 с.

43. Васильев И.Б., 1990. Северный Прикаспий в эпоху мезолита, неолита и энеолита (Основные итоги исследования) // Проблемы древней истории Северного Прикаспия. Куйбышев: ИА АН СССР; ИИиА УрО АН СССР; Куйб. гос. пед. ин-т. -С. 6-11.

44. Васильев И.Б., Выборнов А.А., Моргунова Н.Л., 1985. Рецензия. // СА. № 2. С. 280-290 - Рец. на кн.: Матюшин Г.Н. Энеолит Южного Урала. - М.: Наука. 1982.

45. Васильев И.Б., Выборнов А.А., Козин Е.В., 1986. Поздненео-литическая стоянка Тентексор в Северном Прикаспии // Древние культуры Северного Прикаспия. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. С. 6-31.

46. Васильев И.Б., Габяшев Р.С., 1982. Взаимоотношения энеолитических культур степного, лесостепного и лесного Поволжья и Прикамья // Волго-Уральская степь и лесостепь в эпоху раннего металла. Куйбышев: Куйб. гос. пед. инт. С. 3-23.

47. Васильев И.Б., Пенин Г.Г., 1977. Елшанские стоянки на реке Самаре в Оренбургской области // Неолит и бронзовый век Поволжья и Приуралья. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. -С. 3-22.

48. Васильев И.Б., Синюк А.Т., 1985. Энеолит Восточно-Европейской лесостепи. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. 118 с.334

49. Вейнбергс И.Г., Стелле В.Я., 1980. Позднечетвертичные стадии развития Аральского моря и их связь с изменениями климатических условий этого времени // Колебания увлажненности Арало-Каспийского региона в голоцене. М.: Наука. С. 175-181.

50. Вереш П., 1978. Этнокультурное развитие угорских народов // Этнокультурная история населения Западной Сибири. Томск.: Изд-во Том. ун-та. С. 102-113.

51. Виноградов А.В., 1968. Неолитические памятники Хорезма. М.: Наука. 180 с.

52. Виноградов А.В., 1979. Рецензия. // СА. № 1. С. 281294.- Рец. на кн.: Матюшин Г.Н. Мезолит Южного Урала. М.: Наука. 197 6.

53. Виноградов А.В., 197 9а. Исследования памятников каменного века в Северном Афганистане // Древняя Бактрия. Вып. 2. М.: Наука. С. 7-62.

54. Виноградов А.В., 19796. О распространении наконечников стрел кельтеминарского типа // Этнография и археология Средней Азии. М.: Наука. С. 3-10.

55. Виноградов А.В., 1981. Древние охотники и рыболовы Среднеазиатского Междуречья // Тр.ХАЭЭ. XIII. 173 с.

56. Виноградов А.В., 1981а. Новые материалы по периодизации и хронологии неолита Кызылкумов // Культура и искусство древнего Хорезма. М.: Наука. С. 88-98.

57. Виноградов А.В., Кузьмина Е.Е., Смирин В.М., 1973. Новые первобытные памятники в Северо-Восточном Приаралье // Проблемы археологии Урала и Сибири. М.: Наука. С. 85103.

58. Виноградов А.В., Мамедов Э.Д., 1975. Первобытный Лявлякан. М.: Наука. 288 с.335

59. Виноградов А.В., Мамедов Э.Д., Сулержидкий Л.Д., 1977. Первые радиоуглеродные даты для неолита Кызылкумов // СА. № 4. С. 267-269.

60. Волошин B.C., 1982. Местонахождение каменного века Баршин 3 в тенгизской степи // Вопросы археологии и этнографии Центрального Казахстана. Караганда: Кар. гос. ун-т. -С. 42-56.

61. Волошин B.C., Кучерюк И.Г., 1992. Стоянка каменного века Тарыап I // Маргулановские чтения. Петропавловск: ИА АН РК. С. 29-32.

62. Воронов А.Г., Скрябина А.А., 1964. Типы водоемов Кустанай-ской области и некоторые особенности их растительности // Биогеографические очерки Кустанайской области. М. : Изд-во МГУ. С. 61-8 6.

63. Вохменцев М.П., 2.000. Энеолит лесостепного Притоболья: Ав-тореф. дис. канд. ист. наук. М. - 26 с.

64. Выборное А.А., Козин Е.В., 1988. Неолитическая стоянка Ка-иршак I в Северном Прикаспии // Археологические культуры Северного Прикаспия. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. С. 105-123.

65. Габяшев Р.С., 1976. Памятники неолита с накольчато-про-черченной керамикой приустьевой части Камы //Из археологии Волго-Камья. Казань: КФАН СССР. С. 35-4 6.

66. Габяшев Р.С., 1978. Второе Татарско-АзибеЙское поселение // Древности Икско-Бельского междуречья. Казань: КФАН СССР. С. 40-66.

67. Габяшев Р.С., Никитин В.В., Николаев В.В., 1992. Отарское VI поселение // Археологические памятники зоны водохранилищ Волго-Камского каскада. Казань: ИЯЛИ КНЦ РАН. -С. 17-31.336

68. Гаель А.Г., Воронков И.А., 1963. О взаимоотношении древесной и травянистой растительности в островных борах Казахстана // Научные доклады высшей школы. Биологические науки. № 2. С. 131-139.

69. Гайдученко Л. Л., 1993. Соотношение остатков домашних и диких животных из казахских поселений разного типа XVIII XX вв. // Кочевники урало-казахстанских степей. Екатеринбург: Уральская издательская фирма «Наука». - С. 193-196.

70. Гайдученко Л. Л., 1998. Домашняя лошадь и крупный рогатый скот поселения Кожай 1 // Калиева С.С. Поселение Кожай 1. Алматы: ИА МН-АН РК. С. 234-252.

71. Гайдученко Л.Л., 1998а. Крупный рогатый скот энеолита степной зоны Казахстана (доместикационные признаки на черепе и нижней челюсти) // Вопросы археологии Казахстана. Вып. 2. Алматы; Москва: Гылым. С. 175-178.

72. Гайдученко Л.Л., Калиева С.С., Логвин В.Н., 1989. О хозяйстве энеолитического населения Тургайского прогиба //337

73. Вопросы археологии Центрального и Северного Казахстана. Караганда: Кар. гос. ун-т. С. 27-33.

74. Гей А.Н., 1991. Новотиторовская культура (предварительная характеристика) // СА. № 1. С. 54-71.

75. Генинг В.Ф., Зданович Г.Б., Генинг В.В., 1992. Синташта: Археологические памятники арийских племен Урало-Казахстанских степей: В 2-х ч. 4.1. Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во. 408 с.

76. Генинг В.Ф., Петрин В.Т., 1985. Позднепалеолитическая эпоха на юге Западной Сибири. Новосибирск: Наука. 89 с.

77. Гиршман Р., 1981. Иран и миграции индоарийцев и иранцев // Этнические проблемы истории Центральной Азии в древности (II тысячелетие до н. э.). М.: Наука. С. 140-144.

78. Глушков И.Г., Глушкова Т.Н., 1992. Текстильная керамика как керамический источник (по материалам бронзового века Западной Сибири). Тобольск: Тоб. гос. пед. ин-т. 130 с.

79. Головенко С.В., Максимова Г.Ф., Шкуратенко З.В., 1964а. Растительность и почвы долины реки Тобол в пределах Тургайской столовой страны (по данным ключевых исследований) // Биогеографические очерки Кустанайской области. М.: Изд-во МГУ. С. 191-216.

80. Турина Н.Н., 1996. Рязанская культура // Археология СССР.

81. Неолит Северной Евразии. М.: Наука. С. 182-184. Турина Н.Н., 1996а. Валдайская культура // Археология СССР.

82. Даниленко В.Н., 1969. Неолит Украины. Киев: Наукова думка.- 200 с.

83. Даниленко В.Н., 1974. Энеолит Украины. Киев: Наукова думка.- 176 с.

84. Деревянко А.П., Молодин В.И., 1994. Денисова пещера: Наука.- 261 с.

85. Долуханов П.М., Тимофеев В.И., 1972. Абсолютная хронология неолита Евразии (по данным радиоуглеродного метода) // Проблемы абсолютного датирования в археологии. М. : Наука. С. 28-75.

86. Евдокимов В.В., 1984. Народонаселение степного Притоболья в эпоху бронзы: Автореф. дис. канд. ист. наук. Киев. -21 с.

87. Евдокимов В.В., 1995. Формальные и сущностные аспекты периодизации эпохи бронзы Центрального и Северного Казахстана // Материалы 3-й междунар. науч. конф. «Россия и Восток: проблемы взаимодействия». 4.V. Кн.1. Челябинск: Челяб. ун-т С. 39-43.

88. Евдокимов В.В., Ломан В.Г., 1989. Раскопки ямного кургана в Карагандинской области // Вопросы археологии Центрального и Северного Казахстана. Караганда: Кар. гос. ун-т.- С. 34-46.

89. Ермолова Н.М., 1993. Остатки млекопитающих из поселения Бо-тай // Проблемы реконструкции хозяйства и технологий по данным археологии. Петропавловск: ОАС HAH РК. С. 8789.

90. Ефименко П.П., 1923. Мелкие кремневые орудия геометрических и иных своеобразных очертаний в русских стоянках ранне-неолитического возраста // РАЖ. Т. 13. Вып. 1-2. С. 211-228.

91. Ефименко П.П., 1938. Первобытное общество. Л.: Соцэкгиз. -636 с.

92. Заитов В.И., 1985. Характеристика каменных орудий поселения Ботай (предварительный анализ) // Энеолит и бронзовый340век Урало-Иртышского междуречья. Челябинск: Чел. гос. ун-т. С. 17-33.

93. Заитов В.И., 1988. Развитие каменной индустрии в эпоху неолита-энеолита на территории Северного Казахстана: Авто-реф. дис. канд. ист. наук. JI. - 25 с.

94. Зайберт В.Ф., 1973. Новые памятники ранней бронзы на р. Ишим // КСИА. Вып. 134. 106-113.

95. Зайберт В.Ф., 1979. Неолит Северного Казахстана: Автореф. дис. канд. ист. наук. М. - 17 с.

96. Зайберт В.Ф., 197 9а. Памятники каменного века Петропавловского Приишимья // СА. № 1. С. 8 9-110.

97. Зайберт В.Ф., 197 96. Неолит Северного Казахстана. Дис. канд. ист. наук. М.: ИА АН СССР. Архив ИА АН СССР, Р-2, 2258. - 205с.

98. Зайберт В.Ф., 1985. Поселение Ботай и задачи исследований энеолита Северного Казахстана / / Энеолит и бронзовый век Урало-Иртышского междуречья. Челябинск: Чел. гос. ун-т. С. 3-7.

99. Зайберт В.Ф., 1985а. Складывание энеолитической ботайской культуры в Северном Казахстане // Урало-Алтаистика. Археология. Этнография. Язык. Новосибирск: Наука. С. 82-85.

100. Зайберт В.Ф., 1992. Атбасарская культура. Екатеринбург: УрО РАН. 221 с.341

101. Зайберт В.Ф., 1992а. Энеолит Урвло-Иртышского междуречья: Автореф. дио. докт. ист. наук. Новосибирск. - 52 с.

102. Зайберт В.Ф., 1993. Энеолит Урало-Иртышского междуречья. Петропавловск: ИА АН РК. 244 с.

103. Зайберт В.Ф., 1998. Истоки // Вопросы археологии Казахстана. Вып. 2. Алматы; Москва: Гылым. С. 16-25.

104. Зайберт В.Ф., Потемкина Т.М., 1981. К вопросу о мезолите лесостепной части Тоболо-Иртышского междуречья // СА. № 3. С. 107-127.

105. Зайберт В.Ф., Мартынюк О.И., 1984. Керамические комплексы энеолитического поселения Ботай // КСИА. Вып. 177. С. 81-90.

106. Заугольнова Л.Б., Воронцов Л.И., 1975. Рельеф, геология, гидрология и климат Наурзумского заповедника // Флора и растительность Наурзумского государственного заповедника. М.: МГПИ. С. 7-12.

107. Зах В.А., Матвеева Н.П., 1997. Поселение «8-й пункт» на Андреевском озере (о соотношении керамики с различными орнаментальными традициями в неолите Притоболья) // Вестник археологии, антропологии и этнографии. Тюмень: ИПОС СО РАН. С. 3-8.

108. Збруева В.А., 194 6. Древние культурные связи Средней Азии и Приуралья // ВДИ. № 3. С. 182-190.

109. Зданович Г.Б., 1973. Керамика эпохи бронзы Северо-Казах-станской области // ВАУ. Вып. 12. С. 21-43.

110. Зданович Г.Б., 1975. Периодизация и хронология памятников эпохи бронзы Петропавловского Приишимья: Автореф. дис. канд. ист. наук. М. - 26 с.342

111. Зданович Г.Б., 1988. Бронзовый век Урало-Казахстанских степей (основы периодизации). Свердловск: Изд-во Урал, унта. 184 с.

112. Зданович Г.Б., 1997. Аркаим культурный комплекс эпохи средней бронзы Южного Зауралья // РА. № 2. - С. 47-62.

113. Зубаков В.А., 1980. Современное состояние геохронологической шкалы позднего кайнозоя и методологические проблемы ее разработки // Геохронология четвертичного периода. М.: Наука. С. 14-28.

114. История Казахской ССР, 1977. Т.1. Алма-Ата: Наука. 479 с.

115. История Казахстана (с древнейших времен до наших дней в 4-х томах). 1996. Т.1. Алматы: Атамура. 538 с.

116. Казахстан, 1969. М.: Наука. 482 с.

117. Калиева С.С., 1987. Об этапах энеолита Южно-Тургайского плато // Исторические чтения памяти М.П. Грязнова. Тезисы докладов. Омск: Омск. гос. ун-т. С. 62-64.

118. Калиева С.С., 1988. Клад Аксу в степном Притоболье // СА. № 3. С. 240-243.

119. Калиева С.С., 1990. Энеолит Тургайского прогиба: Автореф. дис. канд. ист. наук. JI. - 18 с.

120. Калиева С.С., 1998. Поселение Кожай 1. Алматы: ИА МН-АН РК. 255 с.

121. Калиева С.С., Гайдученко Л. Л., Логвин В.Н., 1989. К вопросу о сезонности поселения Кожай 1 // Актуальные проблемы методики западносибирской археологии. Новосибирск: ИИФФ СО АН СССР; Тюм. гос. ун-т. С. 129-132.

122. Калиева С.С., Логвин В.Н., 1997. Скотоводы Тургая в третьем тысячелетии до нашей эры. Кустанай: ИА МН-АН РК; Куст, гос. ун-т. 179 с.

123. Калиева С.С., Колбин Г.В., Логвин В.Н., 1992. Могильник у поселения Бестамак // Маргулановские чтения. Тезисы. Петропавловск: ИА АН РК. С. 57-59.

124. Калинин В.И., Яковлев А.А., 1956. Коневодство. М.: Сельхоз-гиз. 328 с.

125. Кесь А.С., Андрианов Б.В., Итина М.А., 1980. Динамика гидрографической сети и изменения уровня Аральского моря // Колебания увлажненности Арало-Каспийского региона в голоцене. М.: Наука. С. 185-197.

126. Кирюшин Ю.Ф., 1991. Проблемы хронологии памятников неолита и бронзы Южной Сибири // Проблемы хронологии и периодизации археологических памятников Южной Сибири. Барнаул: ИИФФ СО АН СССР; Алт. гос. ун-т. С. 43-50.

127. Кирюшин Ю.Ф., Кунгуров А.Л., Степанова Н.Ф., 1995. Археология Нижнетыткескенской пещеры 1. Барнаул: Алт. гос. унт. 151 с.

128. Кисленко A.M., 1993. Опыт реконструкции энеолитического жилища // Проблемы реконструкции хозяйства и технологий по данным археологии. Петропавловск: ОАС НАН РК. С. 117-137.344

129. Кияшко В.Я., 1987. Многослойное поселение Раздорское I на Нижнем Дону // КСИА. Вып. 192. С. 73-80.

130. Клапчук М.Н., 1969. Неолитические стоянки Караганда 15 и Зеленая Балка 4 // БКИЧП. № 36. С. 108-118.

131. Клевезаль Г.А., 1988. Регистрирующие структуры млекопитающих в зоологических исследованиях. М.: Наука. 285 с.

132. Климат Казахстана, 1959. JI.: Гидрометеоиздат. 368 с.

133. Ковалева В.Т., 1977. Энеолитическое поселение на Андреевском озере // Археологические исследования на Урале и в Западной Сибири. Свердловск: Ур. гос. ун-т. С. 89103.

134. Ковалева В.Т., 197 9. Среднее Зауралье в переходное время от неолита к бронзовому веку. Дис. канд. ист. наук. Свердловск: Ур. гос. ун-т. Архив ИА РАН, Р-2, 2257. - 198 с.

135. Ковалева В.Т., 1986. Боборыкинская культура // Проблемы Урало-Сибирской археологии. Свердловск: Ур. гос. ун-т. С. 14-27.

136. Ковалева В.Т., 1988. Некоторые дискуссионные проблемы в изучении раннего неолита лесного Зауралья // Проблемы изучения раннего неолита лесной полосы Европейской части СССР. Ижевск: УИИЯЛ УрО АН СССР. С. 10 6-119.

137. Ковалева В.Т., 1988а. Ташковская культура раннего бронзового века Нижнего Притоболья // Материальная культура древнего населения Урала и Западной Сибири. Свердловск: Ур. гос. ун-т. С. 29-47.

138. Ковалева В.Т., 1989. Неолит Среднего Зауралья. Свердловск: Ур. гос. ун-т. 80 с.345

139. Ковалева В.Т., 1997. Взаимодействие культур и этносов по материалам археологии: поселение Ташково II. Екатеринбург: Ур. гос. ун-т. 131 с.

140. Ковалева В.Т., 1999. К.В. Сальников и проблема изучения боборыкинской культуры // XIV Уральское археологическое совещание (21-24 апреля 1999 г.): Тезисы докладов. Челябинск: Изд-во «Рифей». С. 25-27.

141. Ковалева В.Т., Варанкин Н.В., 1976. К вопросу о происхождении боборыкинской культуры // Вопросы археологии При-обья. Тюмень: Тюм. гос. ун-т. С. 21-29.

142. Ковалева В.Т., Варанкин Н.В., 1984. О соотношении кошкинских и боборыкинских комплексов // СА. № 1. С. 144159.

143. Ковалева В.Т., Зырянова С.Ю., 1998. Историография и дискуссионные проблемы боборыкинской культуры // ВАУ. Вып. 23. С. 162-183.

144. Ковалева В.Т., Сериков Ю.Б., 1982. Поселение боборыкинского типа на Андреевском озере у г. Тюмени // Археологические исследования севера Евразии. Свердловск: Ур. гос. ун-т. С. 39-52.

145. Ковалева В.Т., Потемкина Т.М., 1980. Поселения с линейно-накольчатой керамикой в бассейне р. Тобол // КСИА. Вып. 161. С. 91-97.

146. Ковалева В.Т., Рыжкова О.В., Шаманаев А.В., 2000. Ташков-ская культура: Поселение Андреевское озеро XIII. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та. 160 с.

147. Ковалева В.Т., Чаиркина Н.М., 1991. Этнокультурные и этно-генетические процессы в Среднем Зауралье в конце каменного начале бронзового века: итоги и проблемы иссле346дования // Вопросы археологии Урала. Екатеринбург: Ур. гос. ун-т. С. 45-70.

148. Кокшаров С.Ф., 1993. Энеолит и бронзовый век бассейна р. Конды: Автореф. дис. канд. ист. наук. М. - 22 с.

149. Кольцов П.М., 1988. Неолитическое поселение Джангар // Археологические культуры Северного Прикаспия. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. С. 52-92.

150. Кольцов Л. В., 1989. Мезолит Волго-Окского междуречья // Археология СССР. Мезолит СССР. М.: Наука. С. 68-8 6.

151. Кольцов Л.В., 1989а. Мезолит Севера Сибири и Дальнего Востока // Археология СССР. Мезолит СССР. М.: Наука. С. 187-194.

152. Кольцов Л.В., Медведев Т.И., 1989. Мезолит юга Сибири и Дальнего Востока // Археология СССР. Мезолит СССР. М. : Наука. С. 174-186

153. Кольцов П.М., 1990. Хронология неолитических памятников Северо-Западного Прикаспия // Вопросы археологии юга Восточной Европы. Элиста: Калмыц. гос. ун-т. С. 27-50.

154. Корнилова B.C., 1966. Очерк истории флоры и растительности Казахстана // Растительный покров Казахстана. Т.1. Алма-Ата. С. 37-190.

155. Коробкова г.Ф., 1969. Орудия труда и хозяйство неолитических племен Средней Азии // МИА. № 158. 216 с.

156. Коробкова Г.Ф., 1989. Мезолит Средней Азии и Казахстана // Археология СССР. Мезолит СССР. М.: Наука. С. 149-173.

157. Коробкова Г.ф., 1996. Средняя Азия и Казахстан // Археология СССР. Неолит Северной Евразии. М.: Наука. С. 87133.347

158. Коробкова Г.ф., Крижевская Л.Я., Мандельштам A.M., 1968. К вопросу о неолите Прикаспия // История, археология и этнография Средней Азии. М.: Наука. С. 53-63.

159. Коробкова Г.Ф., Массон В.М., 1978. Понятие неолит и вопросы хронологии неолита Средней Азии // КСИА. Вып. 153. С. 103-108.

160. Косарев М.Ф., 1981. Бронзовый век Западной Сибири. М.: Наука. 278 с.

161. Косарев М.Ф., 1984. Западная Сибирь в древности. М. : Наука. 244 с.

162. Косарев М.Ф., 1987. Западная Сибирь в переходное время от неолита к бронзовому веку // Археология СССР. Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М.: Наука. С. 252-267.

163. Косарев М.Ф., 1996. Неолит Восточного Зауралья и Западной Сибири // Археология. Неолит Северной Евразии. М.: Наука. С. 253-269.

164. Косарев М.Ф., Потемкина Т.М., 1975. Поселение Ипкуль // СА. № 4. С. 173-184.

165. Косинцев П.А., 2001. Хозяйство населения Урала и Поволжья в III-II тыс. до н. э. //XV Уральское археологическое совещание. Тезисы докладов международной научной конференции. Оренбург: ООО «Оренбургская губерния». С. 85.

166. Крайнов Д.А, 1978. Хронологические рамки неолита Верхнего Поволжья // КСИА. Вып. 153. С. 57-62.

167. Крайнов Д. А, 1981. К вопросу о происхождении волосовской культуры // СА. № 2. С. 5-20.

168. Крайнов Д.А, Хотинский Н.А., 1974. Хронология и палеогеографический фон древнейших поселений центра Русской равнины // Перевобытный человек и природная среда. М. : Наука. С. 272-275.348

169. Крайнов Д.А., Хотинский Н.А., 1977. Верхневолжская раннене-олитическая культура // СА. № 3. С. 42-68.

170. Кривцова-Гракова О.А., 1948. Алексеевское поселение и могильник // Тр.ГИМ. Т.XVII. С. 56-172.

171. Крижевская Л.Я., 1968. Неолит Южного Урала // МИА. № 141. -184 с.

172. Крижевская Л.Я., 1970. Некоторые данные о неолите и ранней бронзе Западно-Сибирской лесостепи // Сибирь и ее соседи в древности. Новосибирск: Наука. С. 153-162.

173. Крижевская Л.Я., 1970а. К вопросу о взаимоотношении населения Южного Урала и Средней Азии в неолитическую эпоху // КСИА. Вып. 122. С. 27-30.

174. Крижевская Л.Я., 1975. Южные связи уральских культур в эпохах позднего каменного века // Congressus Qartus Internationalis Fenno-Ugristarum. Budapest: Akademiai Kiado. P. 161-179.

175. Крижевская Л.Я., 1977. Раннебронзовое время в Южном Зауралье. Л.: ЛГУ. 128 с.

176. Крижевская Л.Я., 1979. Неолит и эпоха ранней бронзы на Южном Урале: Автореф. дис. докт. ист. наук. Новосибирск. - 33 с.

177. Крижевская Л.Я., 1981. К вопросу о мезолите Южного Урала // ВАУ. Вып. 15. С. 48-52.

178. Крижевская Л.Я., 1991. Мезолитическое поселение Ташково IV и некоторые общие вопросы мезолита Урала // ВАУ. 1991. С. 30-45.

179. Крижевская Л.Я., 1995. Значение культурных связей для организации поселений и домостроительства эпохи ранней бронзы в Зауралье // Древняя и современная культура на349родов Западной Сибири. Тюмень: Тюм. гос. ун-т. С. 3947.

180. Крижевская Л.Я., 1996. Среднее Поволжье, Волго-Камье, Приуралье // Археология СССР. Неолит Северной Евразии. М. : Наука. С. 243-252.

181. Крупеников И.А., 1941. К истории островных лесов Кустанайской области // Доклады Академии Наук СССР. Т. 30. № 7. С. 664-665.

182. Кузьмина Е.Е., 1958. Могильник Заман-Баба // СЭ. № 2. С. 24-33.

183. Кузьмина Е.Е., 1981. Происхождение индоиранцев в свете новейших археологических данных // Этнические проблемы истории Центральной Азии в древности (II тысячелетие до н. э.). М.: Наука. С. 101-125

184. Кузьмина Е.Е., 1994. Откуда пришли индоарии? М.: РИК МКРФ и РАН. .4 63 с.

185. Кузьмина Е.Е., 1999. Некоторые дискуссионные проблемы культуры степей Урала и сопредельных территорий в эпоху энеолита и бронзы // XIV Уральское археологическое совещание (21-24 апреля 1999 г.): Тезисы докладов. Челябинск: Изд-во «Рифей». С. 88-8 9.

186. Кузьмина И.Е., 1993. Лошади Ботая // Проблемы реконструкции хозяйства и технологий по данным археологии. Петропавловск: ОАС HAH РК. С. 178-188.

187. Лавров В.В., 1945. О составе ископаемой пыльцы одного торфяника в северной части Тургайского залива // Вестник Каз.ФАН СССР. № 1 (4). С. 13-18.

188. Лавров В.В., 1948. Четвертичная история и морфология Севе-ро-Тургайской равнины. Алма-Ата: Изд-во АН Каз. ССР. -126 с.350

189. Лагодовська О.Р., Шапошникова О. Г, Макаревич М.Л., 1962. Михайливське поселения. Ки1в. 248 с.

190. Логвин В.Н., 1977. Новый памятник каменного века Кустанай-ской области // СА. № 4. С. 270-275.

191. Логвин В.Н., 1979. Еще раз об энеолитических стоянках Кус-танайской области и их связи с ландшафтом // Особенности естественно-географической среды и исторические процессы в Западной Сибири. Томск: Изд-во Том. гос. унта. С. 54-55.

192. Логвин В.Н., 1980. Первые памятники маханджарской культуры // Проблемы эпохи энеолита степной и лесостепной полосы Восточной Европы. Тезисы докладов. Оренбург: Оренб. гос. пед. ин-т. С. 17.

193. Логвин В.Н., 1981. О некоторых сторонах механизма этнических процессов в неолите-бронзе степной полосы СССР // Методологические аспекты археологических и этнографических исследований в Западной Сибири. Томск: Изд-во Том. гос. ун-та. С. 158-160.

194. Логвин В.Н., 1981а. Энеолитические памятники р. Каинды // ВАУ. Вып. 15. С. 74-77.

195. Логвин В.Н., 1982. Стоянка маханджарской культуры Соленое Озеро 2 // Волго-Уральская степь и лесостепь в эпоху351раннего металла. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. С. 148-159.

196. Логвин В.Н., 1986. К вопросу о происхождении маханджарской культуры // Проблемы эпохи неолита степной и лесостепной зоны Восточной Европы. Оренбург: Оренб. гос. пед. ин-т. С. 25-27.

197. Логвин В.Н., 1987. О времени и путях сложения энеолита в степях Казахстана // Вопросы периодизации археологических памятников Центрального и Северного Казахстана. Караганда: Кар. гос. ун-т. С. 13-25.

198. Логвин В.Н. Энеолитические находки у села Ливановка // СА. 1988. № 4. 232-234.

199. Логвин В.Н., 1991. Каменный век Казахстанского Притоболья (мезолит-энеолит). Алма-Ата: Казах, гос. пед. ун-т. -63 с.

200. Логвин В.Н. Поселение терсекского типа Соленое Озеро I // СА. 1992. № 1. С. 110-121.

201. Логвин В.Н., 1992а. Новые данные по хозяйству терсекского населения // Маргулановские чтения. Тезисы. Петропавловск: ИА АН РК. С. 40-42.

202. Логвин В.Н., Калиева С.С., 1984. Стоянка Евгеньевка 2 (Северный Казахстан) // СА. № 1. С. 235-241.

203. Логвин В.Н., Калиева С.С., 1986. Терсекские памятники Тургайского прогиба // Древние культуры Северного Прикас-пия. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. С. 57-80.

204. Логвин В.Н., Калиева С.С., Гайдученко Л.Л., 1989. О номадизме в степях Казахстана в III тыс. до н. э. // Маргулановские чтения (Сборник материалов конференции). Алма-Ата: ИИАЭ АН Каз.ССР, ЦС ООПИК Каз.ССР. С. 78-81.352

205. Мамедов Э., 1980. Изменения климата среднеазиатских пустынь в голоцене // Колебания увлажненности Арало-Каспийского региона в голоцене.М.: Наука. С. 170-175.

206. Мамедов Э.Д., 1982. Плювиалы и ариды в позднеплейстоценовой и голоценовой истории пустынь СССР и сопредельных стран // Развитие природы СССР в позднем плейстоцене и голоцене. М.: Наука. С. 94-98.

207. Мамонов А.Е., 1995. Елшанский комплекс стоянки Чекалино IV // Древние культуры лесостепного Поволжья. Самара: Изд-во Сам. гос. пед. ун-та. С. 3-25.

208. Мампель И.Е., Райский Н.Я., 1965. Справочник по приемке и содержанию скота на мясокомбинатах. М.: Пищевая промышленность. 135 с.

209. Марков Г.Е., 1961. Раскопки первобытной стоянки Оюклы // Вестник МГУ. Сер.9. История. № 3. С. 67-82.

210. Марков Г.Е., 1966. Грот Дам-Дам-Чешме 2 в Восточном Прикас-пии // СА. № 2. С. 104-123.

211. Марков Г.Е., 1976. Кочевники Азии. Структура хозяйства и общественной организации. М.: Изд-во МГУ. 316 с.

212. Марков К.К., Бурашникова Т.А., Муратова М.В., Суетова И.А., 1981. Климатические модель и географические зоны времени голоценового оптимума на территории СССР // Антропо-геновые факторы в истории развития современных экосистем. М.: Наука. С. 230-240.

213. Мартынюк О.И., 1985. Керамика поселения Ботай // Энеолит и бронзовый век Урало-Иртышского междуречья. Челябинск: Чел. гос. ун-т. С. 59-72.

214. Массон В.М., 1971. Поселение Джейтун // МИА. № 180. 208 с.

215. Массон В.М., 1981. Алтын-Депе. JI.: Наука. 173 с.353

216. Массой В.М., 1982. Энеолит Средней Азии // Археология СССР. Энеолит СССР. М.: Наука. С. 10-92.

217. Матвеев А.В., 1995. Первые следы взаимодействия алакульских и ташковских племен Притоболья // Древняя и современная культура народов Западной Сибири. Тюмень: Тюм. гос. унт. С. 48-52.

218. Матвеев А.В., 1998. Первые андроновцы в лесах Зауралья. Новосибирск: Наука. 417 с.

219. Матюшин Г.Н., 1969. О характере материальной культуры Южного Урала в эпоху мезолита // СА. № 4. С. 23-28.

220. Матюшин Г.Н., 1970. К проблеме энеолита Южного Урала // Проблемы хронологии и культурной принадлежности археологических памятников Западной Сибири. Томск: Том. гос. ун-т. С. 52-68.

221. Матюшин Г.Н., 1971. Памятники эпохи раннего металла Южного Зауралья // КСИА. Вып. 127. С. 117-125.

222. Матюшин Г.Н., 1973. Мезолитические памятники высокогорных районов Южного Урала // Проблемы археологии Урала и Сибири. М.: Наука. С. 44-55.

223. Матюшин Г.Н., 1976. Мезолит Южного Урала. М. : Наука. 368 с.

224. Матюшин Г.Н., 1978. Проблемы взаимосвязи природы и общества в каменном веке // Проблемы советской археологии. М. : Наука. С. 33-48.

225. Матюшин Г.Н., 1980. Динамика гидросети бассейна Каспия по археологическим данным и ее взаимосвязь с колебаниями уровня других крупных водоемов // Колебания увлажненности Арало-Каспийского региона в голоцене. М. : Наука. -С. 133-142.354

226. Матюшин Г.Н., 1982. Энеолит Южного Урала. М.: Наука. 328 с.

227. Матюшин Г.Н., 1989. Мезолит Южного Зауралья // Археология СССР. Мезолит СССР. М.: Наука. С. 144-148.

228. Матюшин Г.Н., 1989а. Мезолит Южного Приуралья // Археология СССР. Мезолит СССР. М.: Наука. С. 130-133.

229. Матюшин Г.Н., 1996. Неолит Южного Урала. Предуралье. М. : ИЭиА РАН. 301 с.

230. Мерперт Н.Я., 1974. Древнейшие скотоводы Волжско-Уральского междуречья. М.: Наука. 168 с.

231. Мерперт Н.Я., 1980. Проблемы энеолита степи и лесостепи Восточной Европы // Энеолит Восточной Европы. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. С. 3-26.

232. Мерц В.К., 1992. Раскопки на стоянке Шидерты III // Маргу-лановские чтения. Петропавловск: ИА АН РК. С. 24-26.

233. Миньков С.Г., 1974. Медоносные растения Казахстана. Алма-Ата: Кайнар. 204 с.

234. Михеев А.В., 1951. Наурзумский заповедник // Заповедники СССР. М.: Изд-во АН СССР. Т.Н. С. 275-296.

235. Млекопитающие Казахстана, 1984. Алма-Ата: Наука. Т.III. -230 с.

236. Молодин В.И., 1972. Завьялово-2,8 памятник эпохи неолита Новосибирского Приобья // Очерки социально-экономической и культурной жизни Сибири. Новосибирск: ИИФФ СО АН СССР. - С. 16-32.

237. Молодин В.И., 1977. Эпоха неолита и бронзы Обь-Иртышья. Новосибирск: Наука. 172 с.

238. Молодин В.И., 1985. Бараба в эпоху бронзы. Новосибирск: Наука. 200 с.355

239. Молодин В.И., 2001. Памятник Сопка-2 на реке Оми (культурно-хронологический анализ погребальных комплексов неолита и раннего металла). Том 1. Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН. 128 с.

240. Моргунова H.JI., 1995. Неолит и энеолит юга лесостепи Волго-Уральского междуречья. Оренбург: Оренб. гос. пед. ин-т. 222 с.

241. Морозов Ю.А., 1982. Энеолитические памятники Приуралья // Волго-Уральская степь и лесостепь в эпоху раннего металла. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. С. 71-82.

242. Мосин B.C., 1993. Энеолитическая керамика Северного Казахстана и Южного Зауралья: Автореф. дис. канд. ист. наук. СПб. 21 с.

243. Мосин B.C., 1995. Этнокультурная ситуация в Южном Зауралье и Северном Казахстане на рубеже энеолита и бронзового века // Материалы 3-й междунар. науч. конф. «Россия и Восток: проблемы взаимодействия». 4.V. Кн.1. Челябинск: Челяб. гос. ун-т С. 126-129.

244. Мосин B.C., 1996. Стоянка Бурли II и некоторые вопросы энеолита Южного Зауралья // Новое в археологии Южного Урала. Челябинск: Рифей. С. 48-61.

245. Мосин B.C., Беспрозванный Е.М., 1985. Новые материалы со стоянок каменного века озера Чебаркуль / / Энеолит и бронзовый век Урало-Иртышского междуречья. Челябинск: Чел. гос. ун-т. С. 72-92.

246. Наговицин JI.A., 1987. Новоильинская, гаринско-борская и юр-тиковская культуры // Археология СССР. Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М.: Наука. С. 28-34.356

247. Настюков Н.З., Праслов Н.Д., 1972. Новые памятники каменного века на западном чинке Устюрта // УСА. JI.: Наука. -С. 36-38.

248. Научная поездка С.И. Руденко в Киргизский край летом 1921 г., 1922 // ГВ. Т. 1. Вып. 1. С. 21.

249. Нейштадт М.И., 1957. История лесов и палеогеография СССР в голоцене. М.: Изд-во АН СССР. 404 с.

250. Низовья Аму-Дарьи, Сарыкамыш, Узбой. История формирования и заселения, 1960 // МХЭ. Вып. 3. 348 с.

251. Никитин В.В., 1978. Волосовские племена на Средней Волге // Лесная полоса Восточной Европы в волосовско-турбинское время. Йошкар-Ола: Map.НИИ. С. 21-63.

252. Окладников А.П., 1956. Пещера Джебел памятник древней культуры прикаспийских племен Туркмении // ТЮТАКЭ. Т. VII. - С. 11-219.

253. Овчинникова Н.В., 1995. Лебяжинка III поселение эпохи энеолита в лесостепном Заволжье // Древние культуры ле357состепного Поволжья. Самара: Изд-во Сам. гос. пед. инта. С. 164-191.

254. Окладников А.П., Молодин В.И., Волков И.А., 1979. Памятник у села Малый Атлым на реке Оби // Новое в археологии Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск: Наука. С. 118-125.

255. Ошибкина С.В., 1996. Верхнеднепровская культура // Археология СССР. Неолит Северной Евразии. М.: Наука. С. 198202.

256. Панфилов А.Н., 1993. Многослойное поселение Серебрянка 1 в Нижнем Приишимье. Итоги полевых исследований. Тюмень: ИПОС СО РАН. 79 с.

257. Петренко А.Г., 1984. Древнее и средневековое животноводство Среднего Поволжья и Предуралья. М.: Наука. 174 с.

258. Петрин В.Т., Смирнов Н.Г., 1975. Палеолитический памятник в Шикаевке на правобережье Тобола // ВАУ. Вып. 13. С. 75-85.

259. Петрин В.Т., 1986. Палеолитические памятники Западно-Сибирской равнины. Новосибирск: Наука. 142 с.

260. Петрин В.Т., 1987. Памятник с микролитическим инвентарем в Среднем Зауралье // Северная Азия в эпоху камня. Новосибирск: ИИФФ СО АН СССР. С. 116-12 6.

261. Плешаков А.А., Зайберт В.Ф., 1985. Рубящие орудия поселения Ботай // Энеолит и бронзовый век Урало-Иртышского междуречья. Челябинск: Чел. гос. ун-т. С. 4 8-59.

262. Полякова Г.Ф., 1970. Племена белевской культуры // Тр.ГИМ. Вып. 44. С. 79-96.

263. Полякова Г.Ф., 1973. Неолитические племена верхнего течения р. Оки // МИА. № 172. С. 146-151.358

264. Попов М.Г., 1940. Растительный покров Казахстана. М.; Л.: Изд-во АН СССР. 215 с.

265. Потемкина Т.М., 1982. Черты энеолита лесостепного Притобо-лья // Волго-Уральская степь и лесостепь в эпоху раннего металла. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. С. 159172.

266. Потемкина Т.М., 1982а. О соотношении типов раннеалакульской керамики в Притоболье // КСИА. Вып. 169. С. 44-53.

267. Потемкина Т.М., 1985. Бронзовый век лесостепного Притобо-лья. М.: Наука. 375 с.

268. Праслов Н.Д., Постников Г.Б., Ротшильд Е.В., 1969. Новые памятники с микролитическим инвентарем в СевероВосточном Прикаспии // КСИА. Вып. 117. С. 54-60.

269. Производство мяса в Казахстане, 1966. Алма-Ата: Кайнар. -192 с.

270. Пугачев П.Г., 1994. Сосновые леса Тургайской впадины. Кус-танай: ИБ HAH РК; Куст. гос. ун-т. 407 с.

271. Раушенбах В.М., 1970. Племена льяловской культуры // Тр.ГИМ. Вып. 44. С. 35-78.

272. Раушенбах В.М., 1973. Неолитические племена Верхнего Поволжья и Волго-Окского междуречья // МИА. № 172. С. 152158.

273. Руденко С. И., 1930. Очерк быта северо-восточных казахов // Казаки. Л.: Изд-во АН СССР. С. 1-72.

274. Руденко С.И., 1961. К вопросу о формах скотоводческого хозяйства и о кочевниках // Географическое общество СССР. Материалы по этнографии. 4.1. Л. С. 3-10.

275. Рыкушина Г.В., Зайберт В.Ф., 1984. Предваримтельное сообщение о скелетных остатках людей с энеолитического посе359ления Ботай // Бронзовый век Урало-Иртышского междуречья. Челябинск: Баш. гос. ун-т. С. 121-136.

276. Рябов В.Ф., 1982. Авиафауна степей Северного Казахстана. М.: Наука. 17 6 с.

277. Сальников К.В., 1955. Бронзовый век Южного Зауралья // МИА. № 21. С. 94-151.

278. Сальников К.В., 1961. Новый вариант раннебронзовой культуры Зауралья // КСИА. Вып. 85. С. 3-10.

279. Сальников К.В., 1962. Южный Урал в эпоху неолита и ранней бронзы // АЭБ. T.I. С. 16-58.

280. Сальников К.В., 1967. Очерки древней истории Южного Урала. М.: Наука. 408 с.

281. Сарианиди В.И., 1979. К вопросу о культуре заманбаба // Этнография и археология Средней Азии. М.: Наука. С. 2529.

282. Семенов С.А., 1968. Развитие техники в каменном веке. JI. : Наука. 363 с.

283. Сериков Ю.Б., 1981. Микролитический комплекс стоянки Крутя-ки 1 // ВАУ. Вып. 15. С. 52-57.

284. Сериков Ю.Б., 1988. Материальная культура мезолитического населения Урала // Материальная культура древнего населения Урала и Западной Сибири. Свердловск: Ур. гос. унт. С. 14-18.

285. Сериков Ю.Б., 1989. Мезолитические памятники реки Баранчи (Среднее Зауралье) // СА. № 1. С. 253-260.

286. Сериков Ю.Б., 1991. Некоторые итоги изучения мезолита на территории Среднего Зауралья // ВАУ. Вып. 20. С. 2330.

287. Сериков Ю.Б., 1992. Кокшарово-Юрьинская торфяниковая стоянка в Среднем Зауралье // СА. № 4. С. 131-147.360

288. Сериков Ю.Б., 1998. Геометрические микролиты Среднего Зауралья // СА. № 1. С. 117-125.

289. Сериков Ю.Б., Старков В.Ф., 1989. Мезолит Среднего Зауралья и Западной Сибири // Археология СССР. Мезолит СССР. М.: Наука. С. 136-143.

290. Сидоров В.В., 1998. Рецензия. // РА. № 1. С. 194-199.-Рец. на кн.: Ю.Б. Цетлин. Периодизация неолита Верхнего Поволжья. М.: ИА РАН. 1991. - 195 с.

291. Синюк А.Т., 1971. Памятники неолита и энеолита на Среднем Дону: Автореф. дис. канд. ист. наук. М. - 22 с.

292. Смирнов К.Ф., Кузьмина Е.Е., 1977. Происхождение индоиран-цев в свете новейших археологических открытий. М.: Наука. 83 с.

293. Соломатин А.О., 1973. Кулан. М.: Наука. 157 с.

294. Спиридонова К.А., Алешинская А.С., 1999. Периодизация неолита-энеолита Европейской России по данным палинологического анализа // РА. № 1. С. 23-33.

295. Старков В.Ф., 1970. К вопросу о периодизации зауральского неолита // Проблемы хронологии и культурной принадлежности археологических памятников Западной Сибири. Томск: Изд-во Том. гос. ун-та. С. 1-11.

296. Старков В.Ф., 1976. Стоянка Шапкуль I и особенности энеолита в лесном Зауралье // Вопросы археологии Приобья. Тюмень: Тюм. гос. ун-т. С. 38-48.361

297. Старков В.Ф., 1978. Хронология неолита лесного Зауралья // КСИА. Вьш. 153. С. 90-93.

298. Старков В.Ф., 1980. Мезолит и неолит лесного Зауралья. М. : Наука. 219 с.

299. Степанов И.Н., 1980. Периодическая повторяемость почвообразования в плейстоцене-голоцене Арало-Каспийского региона / / Колебания увлажненности Арало-Каспийского региона в голоцене. М.: Наука. С. 22-23.

300. Стефанова Н.К., 1991. Исток IV неолитический памятник Тюменского Притоболья // Неолитические памятники Урала. Свердловск: УрО АН СССР. - С. 132-143.

301. Стефанов В.И., Кокшаров С.Ф., 1990. Северное Зауралье накануне бронзового века // СА. № 3. С. 44-63.

302. Стоколос B.C., 1972. Культура населения бронзового века Южного Зауралья (хронология и периодизация). М.: Наука. -168 с.

303. Стоколос B.C., 1983. Существовал ли новокумакский горизонт? // СА. № 2. С. 257-264.

304. Стоколос B.C., 1988. Культуры эпохи раннего металла Северного Приуралья. М.: Наука. 256 с.

305. Таймагамбетов Ж.К., Нохрина Т.И., 1998. Археологические комплексы пещеры Караунгур (Южный Казахстан). Туркестан: Мирас. 186 с.

306. Татаринцева Н.С., 1984. Керамика поселения Вишневка 1 в лесостепном Приишимье // Бронзовый век Урало-Иртышского междуречья. Челябинск: Баш. гос. ун-т. С. 104-113.

307. Телегин Д.Я, 1968. Дн1про-донецька культура. До исторИ населения епохи неол1ту-раннього металу п1вдня Сх1дно! Европи. Ки1в: Наукова думка. 2 60 с.362

308. Телегин Д. Я., 1973. Середньостог1вска культура епохи мл.дл. Ки1в: Наукова думка. 172 с.

309. Телегин Д.Я., 1977. Об абсолютном возрасте ямной культуры и некоторые вопросы хронологии энеолита юга Украины / / СА. № 2. С. 5-19.

310. Телегин Д.Я., 1978. Вопросы хронологии и периодизации неолита Украины // КСИА. Вып. 153. С. 4 6-4 8.

311. Телегин Д.Я., 1981. Про неолит1чн1 пам'ятки Подоння i Сте-пового Поволжья // Археолог1я. Вып. 36. С. 3-19.

312. Телегин Д.Я., 1991. Неолитические могильники мариупольского типа. Киев: Наукова думка. 96 с.

313. Телегин Д.Я., 1996. Сурская культура (Нижний Днепр и степное Левобережье) // Археология. Неолит Северной Евразии. М.: Наука. С. 40-45.

314. Телегин Д.Я., Филенко О.С., 1982. Могильник среднестогов-ской культуры в Днепровском Надпорожье // СА. № 1. С. 80-87.

315. Тимофеев В.И., 1996. Проблемы абсолютной хронологии // Археология СССР. Неолит Северной Евразии. М.: Наука. С. 330-337.

316. Тимофеев В.И., Зайцева Г.И., 1996. Список радиоуглеродных датировок неолита // Археология СССР. Неолит Северной Евразии. М. : Наука. -.С. 337-348.363

317. Ткачев В.В., 1995. О соотношении синташтинских и петровских погребальных комплексов в степном Приуралье // Материалы 3-й междунар. науч. конф. «Россия и Восток: проблемы взаимодействия». 4.V. Кн.1. Челябинск: Челяб. гос. унт. С. 168-170.

318. Толстов С.П., 1941. Древности Верхнего Хорезма // ВДИ. № 1 (14). С. 155-184.

319. Толстов С.П., 1948. Древний Хорезм. М. : Изд-во МГУ, 352 с.

320. Толстов С.П., Итина М.А., 1960. Проблема суярганской культуры // СА. № 1. С. 14-35.

321. Третьяков В.П., 1972. Культура ямочно-гребенчатой керамики в лесной полосе Европейской части СССР. JI.: Наука. -136 с.

322. Третьяков В.П., 1977. О волосовско-турбинской общности // Тезисы докладов на VI Уральском археологическом совещании. М.: Наука. С. 22-24.

323. Третьяков В.П., 1984. Энеолитические памятники в бассейне р.Вятки и гаринско-борская культура // Проблемы изучения каменного века Волго-Камья. Ижевск: НИИ УАССР. С. 78-88.

324. Фадеев В.А., Слудский А.А., 1982. Сайгак в Казахстане. Алма-Ата: Наука. 160 с.

325. Фиельструп Ф., 1927. Скотоводство и кочевание в части степей Западного Казахстана // Казаки. Антропологические очерки. Материалы Особого Комитета по исследованию союзных и автономных республик. JI.: Изд-во АН СССР. Вып.1.. С. 78-107.

326. Флора Казахстана, 1960. Алма-Ата: Изд-во АН Каз.ССР. Т.1.I. 459 с.364

327. Формозов А.А., 1946. Памятники древности Наурзумского заповедника // Вестник Каз.ФАН СССР. Алма-Ата. № 4 (13). -С. 50-52.

328. Формозов А.А., 1949. Кельтеминарская культура в Западном Казахстане // КСИИМК. Вып. XXXIX. С. 49-58.

329. Формозов А.А., 1950. Новые материалы о стоянках с микролитическим инвентарем в Казахстане // КСИИМК. Вып. XXXI. С. 141-147.

330. Формозов А.А., 1950а. Энеолитические стоянки Кустанайской области и их связь с ландшафтом // БКИЧП. № 15. С. 64-75.

331. Формозов А.А., 1951. К вопросу о происхождении андроновской культуры // КСИИМК. Вып. XXXIX. С. 3-18.

332. Формозов А.А., 1951а. Археологические памятники в районе Орска // КСИИМК. Вып. XXXVI. С. 115-121.

333. Формозов А.А., 1953. Из истории передвижений групп первобытного человека в эпоху мезолита // СЭ. № 1. С. 168172.

334. Формозов А.А., 1956. Доандроновское погребение в Казахстане // КСИИМК. Вып. 63. С. 155-184.

335. Формозов А.А., 1959. Микролитические памятники Азиатской части СССР // СА. № 2. С. 47-59.

336. Формозов А.А., 1972. Распространение сегментов и трапеций в каменном веке европейской части СССР // СА. № 1. С. 235-239.

337. Формозов А.А., 1977. Проблемы этнокультурной истории каменного века на территории европейской части СССР. М. : Наука. 144 с.

338. Хазанов A.M., 1975. Социальная история скифов. М.: Наука. -344 с.365

339. Халиков А.Х., 1960. Материалы к изучению истории населения Среднего Поволжья и Нижнего Прикамья в эпоху неолита и бронзы // Тр.МАЭ. T.I. 187 с.

340. Халиков А.Х., 1969. Древняя история Среднего Поволжья. М. : Наука. 395 с.

341. Халиков А. X., 1973. Неолитические племена Среднего Поволжья // МИА. № 172. С. 17-121.

342. Халиков А.Х., 1982. Энеолитическая эпоха в лесной и лесостепной полосе Восточной Европы // Волго-Уральская степь и лесостепь в эпоху раннего металла. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. С. 24-28.

343. Харузин Н., 1896. История развития жилища у кочевых и полукочевых тюркских и монгольских народностей России // Этнографическое обозрение. № 2-3. С. 1-73.

344. Херувимов В.Д., 1969. Лось. Воронеж: Центрально-Черноземное кн. изд-во. 432 с.

345. Хлопин И.Н., 1969. Памятники развитого энеолита Юго-Восточной Туркмении // САИ. Вып. БЗ-8. 54 с.

346. Хозяйство казахов на рубеже XIX-XX веков. Материалы к исто-рико-этнографическому атласу., 1980. Алма-Ата: Наука. -254 с.

347. Хотинский Н.А., 1977. Голоцен Северной Евразии. М. : Наука. 200с.

348. Хотинский Н.А., 1978. Палеогеографические основы датировки и периодизации неолита лесной зоны Европейской части СССР // КСИА. Вып. 153. С. 7-14.

349. Хрусталев Ю.П., Туровский Д.С., Резников С.А., 1977. Особенности литологии, стратиграфии и истории формирования позднечетвертичных отложений Аральского моря // Палеогеография и отложения плейстоцена южных морей СССР. М. : Наука. С. 125-130.

350. Цалкин В.И., 1966. Древнее животноводство племен Восточной Европы и Средней Азии // МИА. № 135. 160 с.

351. Цалкин В.И., 1970. Древнейшие домашние животные Восточной Европы // МИА. № 161. 280 с.

352. Цветкова И.К., 1970. Племена рязанской культуры // Тр.ГИМ. Вып. 44. С. 97-144.

353. Цветкова И.К., 1973. Неолитические племена рязанского течения реки Оки // МИА. № 172. С. 138-145.

354. Чаиркина Н.М. 1995. Энеолит Среднего Зауралья: Автореф. дис. канд. ист. наук. Новосибирск. - 21 с.

355. Чалая Л.А., 1969. О культуре микролитов эпохи неолита в бассейне реки Кара-Тургая // Культура древних скотоводов и земледельцев Казахстана. Алма-Ата: Наука. С. 192-195.

356. Чалая JI.А., 1970. Новые материалы по неолиту Казахстана // Вестник МГУ. История. № 6. С. 7 9-8 6.

357. Чалая JI.A., 1970а. Некоторые вопросы истории изучения неолита Казахстана // По следам древних культур Казахстана. Алма-Ата: Наука. С. 241-250.

358. Чалая JI.А., 1971. Неолит Северо-Восточного и Центрального Казахстана: Автореф. дис. канд. ист. наук. М. - 24 с.367

359. Чалая JI.A., 1972. Озерные стоянки Павлодарской области Пеньки 1, 2 // Поиски и раскопки в Казахстане. Алма-Ата: Наука. С. 163-181.

360. Чалая Л.А., 1973. Поздненеолитический инвентарь и хозяйство стоянки Иман-Бурлук // Археологические исследования в Казахстане. Алма-Ата: Наука. С. 188-203.

361. Чернецов В.Н., 1953. Древняя история Нижнего Приобья // МИА. № 35. С. 7-71.

362. Чернецов В.Н., 1968. К вопросу о сложении уральского неолита // История, археология и этнография Средней Азии. М.: Наука. С. 41-53.

363. Черников С.С., 1950. Основные проблемы археологического изучения Казахстана // Известия АН Каз.ССР. Серия историческая. Вып. 5. С. 63-70.

364. Черников С.С., 1960. Восточный Казахстан в эпоху бронзы // МИА. № 88. 255 с.

365. Черников С.С., 1972. Локальные и хронологические группы в неолите Казахстана // Каменный век Средней Азии и Казахстана. Тезисы докладов совещания. Ташкент. С. 5962.

366. Черныш Е.К., 1982. Энеолит Правобережной Украины и Молдавии // Археология СССР. Энеолит СССР. М.: Наука. С. 165320.

367. Чиндин А.Ю., 1992. Новые данные по мезолиту Центрального Казахстана // Маргулановские чтения. Тезисы. Петропавловск: ИА АН РК. С. 32-35.

368. Чиндин А.Ю., 1992а. Каменные индустрии племен Центрального Казахстана эпохи мезолита энеолита (на основе типологии, трасологии, эксперимента) : Автореф. дис. канд. ист. наук. - СПб. - 21 с.368

369. Шварц С.С., 1972. Вид, подвид и порода // Основные проблемы териологии. М.: Наука. С. 8-18.

370. Шилов В.П., 1970. Походження кочового скотарства у Сх1днлй Eeponi // У1Ж. № 7. С. 18-25.

371. Шилов В.П., 1975. Модели скотоводческих хозяйств степных областей Евразии в эпоху энеолита и раннего бронзового века // СА. № 1. С. 5-16.

372. Шилов В.П., 1975а. Очерки по истории древних племен Нижнего Поволжья. Д.: Наука. 207 с.

373. Шнирельман В.А., 1980. Происхождение скотоводства. М.: Наука. 333 с.

374. Шнитников А.В., 1957. Изменчивость общей увлажненности материков Северного полушария // Записки Географического общества СССР. Т.16. М.; Л.: Изд-во АН СССР. 307 с.

375. Шнитников А.В., 1969. Внутривековая изменчивость компонентов общей увлажненности. Л.: Наука. 245 с.

376. Шорин А.Ф., 1993. О зауральской области ареала лесных энеолитических культур гребенчатой керамики // ВАУ. Вып. 21.- С. 84-93.

377. Шорин А.Ф., 1997. Энеолитические комплексы 1 Береговой стоянки Горбуновского торфяника (по раскопкам 1989-1990 гг.) // Охранные археологические исследования на Среднем Урале. Вып. 1. Екатеринбург: Изд-во «Екатеринбург». С. 49-51.369

378. Шорин А.Ф., 1999. Энеолитические культуры Урала и сопредельных территорий. Екатеринбург: Ур. гос. пед. ун-т., ИИиА УрО РАН. 90 с.

379. Шорин А.Ф., 1999а. Энеолит Урала и сопредельных территорий: проблемы культурогенеза. Екатеринбург: ИИиА УрО РАН. -181 с.

380. Энговатов А.В., Жилин М.Г., Спиридонова Е.А., 1998. Хронология верхневолжской ранненеолитической культуры // РА. № 2. С. 11-21.

381. Юдин А.И., 1988. Варфоломеевская неолитическая стоянка (Первые итоги исследования) // Археологические культуры Северного Прикаспия. Куйбышев: Куйб. гос. пед. ин-т. -С. 142-173.

382. Anthony D.W., Brown D.R., 1991. The origins of horse-back riding // Antiquity. V 65. № 246. P. 22-37.

383. Anthony D.W. Brown D.R., 2000. Eneolithic Horse Exploitation In The Eurasian Steppes: Diet, Ritual And Riding. Vol. I. Cambridge: The McDonald Institute for Archaeological Research. P. 1-11.

384. Brown D., Anthony D., 1998. Bit Wear, Horseback Riding and the Botai Site in Kazakstan // Journal of Archaeological Science. 25. P. 331-347.

385. Brjussoff A.J., 1963. Sur L'origine de la cultura D'andro-novo // A Pedro Bosch-Gimpera en el septuagesimo aniversario de su nacimiento. Mexico. MCMLXIII. P. 59-66.

386. Harmatta J., 1981. Proto-Iranians and Proto-Indians in Central Asia in the 2nd Millennium B.C. (Linguistic Evidence) // Этнические проблемы истории Центральной370

387. Азии в древности (II тысячелетие до н. э.) . М. : Наука.- С. 75-83.