автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Творчество Леонида Андреева

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Михеичева, Екатерина Абдул-Маджидовна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1.Проблема психологизма в контексте творчества Леонида Андреева.

ГЛАВА 11.Особенности психологизма и способы психологического исследования в жанре рассказа.

1.Принципы взаимодействия психологизма и жанра на разных этапах развития "малой" прозы Андреева.

2.Решение психологических задач в процессе работы писателя над текстом (на материале РГАЛИ)

З.Миф в художественной системе Андреева.

4."Рассказ о семи повешенных". Анализ с точки зрения психологического мастерства.

ГЛАВА 111.Принципы театра "Панпсихе" и их реализация в драматургии Андреева.

1. Теория драмы Леонида Андреева.

2.На подступах к психологической драме.

Черные маски", "Анфиса".

3.Особенности героя психологической драмы.

Екатерина Ивановна".

4.Qt психологического рассказа - к психологической драме. "Мысль".

ГЛАВА IV.Особенности психологизма в романах Андреева.

1.Роман "Сашка Жегулев" как подведение итогов художественных поисков Андреева в период первой русской революции. ■

2.0т "Красного смеха" - к "Игу войны".

3.0 жанрово-психологическбй'природе романа

Дневник Сатаны".

ГЛАВА V.Некоторые способы психологического изображения в творчестве Андреева.

1.Символика звука в произведениях Андреева.

2.Портрет и пейзаж как средства психологического исследования.

3.Психологические функции смеха в произведениях

Андреева.

Введение диссертации1995 год, автореферат по филологии, Михеичева, Екатерина Абдул-Маджидовна

Серебряный век" русской литературы - это не столько явление, соответствующее определенному историческому периоду, подарившему России и миру плеяду блестящих литературных талантов, сколько новый тип художественного мышления, рожденный сложной, противоречивой эпохой, вобравшей в себя две войны и три революции. Формировался этот тип мышления в философской, эстетической атмосфере предшествующих десятилетий, и его характерными чертами стали снижение социальной детерминации, глубокая философская и интеллектуальная обоснованность, немассовый характер создаваемых им эстетических концепций.

Один из философских предшественников нового типа мышления, Артур Шопенгауэр, полагал, что самым существенным для бытия индивидуума является то, "что в нем самом заключается и происходит", утверждал первенство находящегося "внутри нас" над тем, что "вне нас"(488,-10).

Двойной аспект восприятия мира и человеческой жизни"(82,-10), несовпадение мироощущения и миросостояния существовали уже на ранних стадиях развития общества, но в силу господства общественного сознания над личным не могли стать объектом глубокого художественного исследования. Варианты "двойной обращенности моделей к внешнему миру", то есть когда человек "в порядке сознательного обмана предлагает обществу некий украшенный образ, вовсе не соответствующий внутреннему содержанию личности. Или, напротив, человек стремится внутренне отождествиться со своим сублимированным образом, по возможности вытесняя из сознания все, что ему противоречит"(167,-20), утверждается в русской литературе второй половины XIX века, в творчестве И.С.Тургенева, Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого. Вслед за "великим духовидцем" Достоевским, которому было дано "познать человека в страстном, буйном, иступленном движении, в исключительной динамичности"(101,-149-150), в русской литературе происходит рождение нового героя, более обращенного к внутренней жизни. Духовный переворот был связан с переходом "от исключительной обращенности к "посюстороннему". к раскрытию "потустороннего". Изменилась перспектива. Получалась иная направленность сознания. То было освобождение человеческой души от гнета социальности., область духовного была выделена и освобождена"(103,-302-303). Признание внутренней свободы основой личностного бытия неизбежно вело художника, к рассмотрению жизни человека во вневременном контексте, к постановке "вечных" проблем, к переходу от конкретно-исторического' содержания - к собственно-метафизическому, к поиску новых форм выражения этого содержания.

Осмысление феномена литературы "серебряного века", ее отдельных явлений, как и самого термина "серебряный век", оказалось возможным гораздо позже самого историко-культурного факта. Действие закона отстранения было неизбежно при выяснении природы этого явления, тенденций развития, его значения в жизни России. В саму же рубежную эпоху смелость содержания, антиклассичность, нетрадиционность форм новой литературы, ее поражающая многовариантность вызывали у читателей и критиков растерянность, недоумение, раздражение, желание оказать сопротивление, вернуть в привычные рамки литературного процесса выламывающихся" художников. Отсюда прямо противоположные, взаимоисключающие, резкие, крайне субъективные оценки произведений писателей самых разных философско-эстетических ориентаций: М.Горького, И.Бунина, Б.Зайцева, А.Блока, Ф.Сологуба, В.Маяковского, Н.Гумилева и многих других, которыми изобилует критическая мысль рубежа веков. В полемическом запале критики забывали порой о том главном, без чего оценка художественного произведения и автора не может быть объективной: "Для того, чтобы правильно и беспристрастно судить о художнике, нужно прежде всего понять его. А для того, чтобы понять, нужно стать на его точку зрения,- взглянуть, хоть мельком, на мир его глазами"(364,-204), в противном случае критика становится вариантом "собственной полемики"(165,-184), то есть спор ведется не с автором, а с навязываемой ему концепцией.

Примером "собственной полемики" могут служить споры вокруг творчества Леонида Николаевича Андреева, писателя, который в силу необычности, непрогнозируемости своего таланта становится в начале века объектом внимания критиков самых разных направлений. В результате образовалась "громадная литература" о писателе, не только объясняющая феномен Андреева, но и усложняющая восприятие его произведений читателями. По справедливому замечанию венгерского исследователя Л.Каранчи, "мало существовало писателей, творчество которых было бы предметом стольких ложных интерпретаций, как творчество Андреева"(501,ф.49,N14803).

С самого начала литературной деятельности Андреева особые споры среди исследователей вызывал вопрос о творческом методе писателя. С каких бы. позиций ни рассматривалось произведение: с позиций проблематики, стиля, жанра, типа героя, - так или иначе затрагивался вопрос о художественном методе. Писавшие об Андрееве, как правило, пользовались следующей схемой: закрепив писателя за одним из художественных направлений, приведя доводы в пользу своей концепции, найдя подтверждение ей в самом тексте, они отмечали отклонение от канонов и традиций данного направления, и это становилось поводом для спора с автором. Такая схема была характерна как для критиков-реалистов, так и для модернистов. Приведем соответствующие примеры.

Назвав свою работу об Андрееве "Патологическое творчество" и, соответственно названию, отнеся его произведения к "изъянам" и "плевелам" русской литературы, критик Т.Ткачев пытается доказать "убожество идейной и художественной величины этого писателя". Особенно возмущают критика попытки Андреева дать новую интерпретацию евангельским сюжетам. В "Иуде Искариоте", "Елеазаре", "Анатэме" Андреев, как считает критик, "оскорбляет ваше эстетическое чувство", допускает "психологическую ложь", поэтому его нужно осудить "за тенденциозное покушение на ниспровержение догматов и глумление над христианским культом"(437,-2, 5, 17) .

К "плевелам российской словесности" относит Андреева и П.Жуков. Выдвинув лозунг: "за вечное против моды", критик называет представителем "вечного" А.Блока, а воплощением "моды" Андреева, первого "истинным поэтом", а второго - "москвичом в Антихристовом плаще", в произведениях которого все "кричащее", "ходульное", все рассчитано на эффект(210,-25,22.3).

Образцом "вкусовой" оценки могут служить "Критические очерки" В.Буренина. Вместе с гр. С.А.Толстой, В.В.Розановым, некоторыми другими критиками Буренин обрушивает свой гнев на рассказы Андреева "Стена", "Бездна", "В тумане", назквая их "белибердой", "грубой, натянутой и бессмысленной ложью" (130). Известный бранными выпадами против многих своих- современников, Буренин отказывает Андрееву в таланте, не принимает его взгляд на жизнь, его манеру письма:".никакой настоящий писатель не станет кувыркаться, кривляться, выть, взвизгивать, как сумасшедший",-пишет критик, подменяя анализ "Стены" пересказом содержания с издевательским комментарием. В "Бездне" он видит "напряженную, вычурную, мнимо-художественную "наблюдательность" автора, фальшивое, претенциозное фразерство", допускает прямое соотнесение героя с автором. Критик сознательно огрубляет и снижает авторский замысел, выдвигая на передний план "скотскую сущность" героя "Бездны", однозначно не принимая андреевское понимание человека как натуры двойственной, сочетающей в себе светлые и темные начала, добро и зло, сознательное и бессознательное.

Причинами столь резких выпадов являются нетрадиционность взгляда Андреева на многие проблемы, смелость, позволившая обратиться к темам, о которых было не принято говорить в обществе, его манера писать: открыто, без обиняков, сосредоточивая внимание на подробностях, часто малоприятных, гиперболизируя, создавая фантастические образы, заменяя "медлительность рисунка лихорадочным темпом своего страстного повествования"(28,-71).

Лишь в тех случаях, когда критик отказывался от готовых рецептов и пытался встать на позиции писателя, неровный, внешне сумбурный, стилистически изломанный, эмоционально насыщенный андреевский текст оказывался адекватным глубокому содержанию, наружу выходили "тонкость письма, глубина проникновения и удивительная выдержанность перспективы", становилась очевидной "огромная, чисто научная подготовка автора к работе, - в мелочах, в штрихах, заметных подчас только для внимательного глаза"(32,-32) . О преобладании в ранних произведениях Андреева конкретно-исторического содержания, о творчестве в "реалистическом ключе", в традициях Толстого, Чехова писали критики В.Львов-Рогачевский, А.Луначарский, В.Боровский и др., однако, неоднократно отмечен и тот факт, что уже в "Молчании"(1900) , в "Жизни Василия Фивейского"(1903) у Андреева "послышались какие-то новые, не чеховским серебряным, а медным звуком зазвучавшие струны", стиль писателя "зазвенел трагедией. заметнее стала связь с модернистами"(240,-156) , в первых рассказах "рисунок дан обычный", однако и в них заметно "совершенно особое, андреевское"(27,-67).

Д.Н.Овсянико-Куликовский видит влияние модернистов на Андреева в двух отчетливо выступающих в его творчестве чертах: в "пессимизме содержания и настроения" и схематизме. В отличие от искусства реалистического, в котором картины страданий и бедствий "обезвреживаются" противодействием радости, добра, надежд, иллюзий, в пессимистическом искусстве, каковым является модернизм, отрицательные явления даны извлеченными из живой действительности, "абстрагированы". В результате исчезают "противоядия и все краски жизни", беды смерти и ужасы предстают в их "чистом", отвлеченном виде, и мы "восчувствуем весь ужас оголенного зла"(364,-197-198).

В начале века была популярна мысль об андреевском пессимизме. Основные свойства Андреева, утверждал критик И.Баранов,- это "пессимизм в жизнепонимании и символизм в художественном изображении"(76,-29) , В.Львов-Рогачевский подчеркивал, что Андреев "чужд опьянения миром", что страх смерти, который становится страхом жизни ,-один из главных мотивов его творчества(313,-69) . А.Луначарский называл Андреева "честным пессимистом"(310,-394) , а критик Волжский утверждал, что страх смерти у Андреева, "утончаясь и усложняясь, становится страхом жизни"(145, -207) .

В пессимизме Андреева видели как естественную реакцию на убогую реальность (Львов-Рогачевский,313,-67), "испуг перед жизнью" (Волжский,145,-206), "голос скорби, страдания и отчаяния"(Луначарский,308,-33), так и следствие внутренних антиобщественных настроений самого писателя. Луначарский вспоминал, что Горькому приходилось делать "огромные усилия, чтобы приблизить его (Андреева - Е.М.) к пониманию ведущих, передовых сил общественности"(307,-426) . Критик Встречнев "беду" писателя видел "в отсутствии четкой историко-диалектической концепции революции"(153,-157). Одного из вожаков модернистского искусства, лишенного перспективного взгляда на реальность, в то время как настоящему моменту нужна "демократическая литература, знающая, кому принадлежит будущее и кто построит современное общество"(452,-55), -видел в Андрееве критик А.Яровицкий.

Яркий пример социологизированной критики - статьи Луначарского об Андрееве, в произведениях которого критик видит лишь отражение конкретно-исторических событий, их политический смысл, оставляя в стороне их философское, вневременное содержание. "Андреев хочет в нас возбудить симпатию к Иуде и антипатию к человечеству", "Проклятие зверя" направлено против современной буржуазной культуры", "В "Тьме" трепещет злая сатира на революционера", "Андреев в этой драме ("Царь Голод"-Е.М.) довольно силен в критике буржуазии", - так определяет суть сложных философско-психологических произведений Андреева Луначарский. Его отношение к творчеству писателя меняется в зависимости от политической его оценки. Если в 900-е годы Луначарский отмечал у Андреева как недостатки, так и достоинства(310) , то в 20-30 годы отзывы о нем только отрицательные. "Леонид Андреев человек больной", -так начинается статья 1926 года(307,-420). Столь же категорично Определяет критик политико-социальный облик писателя: "он был плохо переодетым реакционером. рупором провинциальной обывательщины, бюрократической мелкоты и близких к ней прослоек" (306,-426).

Мрачность своего взгляда на действительность признавал и сам Андреев. В 1891 году в письме к приятельнице гимназических лет Л.Н.Тухиной он характеризовал себя следующим образом:". я несколько пессимист, т.е. иными словами человек, старающийся во всем отыскать дурную сторону"(501,ф.12,N14847). Через много лет Андреев запишет в "дневнике": "Я хочу показать, что на свете нет истины, нет счастья, основанного на истине, нет свободы, нет равенства - нет и не будет" (2|2,-63) .

Тем не менее однозначное причисление Андреева к стану пессимистов искажало и обедняло творческий облик писателя. Это понимали многие Современники Андреева. "Инстинкт жизни толкает Андреева на путь оптимистических выводов", -считал К.Арабажин(41,-251). А.Блок видел в объявлении Андреева пессимистом "приторный и противный запах партийности особого рода", настаивал на оптимистическом звучании многих его произведений. Даже в "Жизни человека", пьесе, которая, по мнению многих, подтверждала его пессимизм, Блок увидел ярко выраженное оптимистическое начало. "Жизнь человека" - пишет Блок - "яркое доказательство того, что человек есть человек, не кукла, не жалкое существо, обреченное * тлению, но чудесный феникс, преодолевающий "ледяной ветер безграничных пространств" (109,-193) . Восхищаясь постановкой "Жизни человека" В.Мейерхольдом, Блок так описывает финал спектакля:".свет, потоками льющийся, твердая уверенность, что победил Человек, что прав тот, кто вызвал на бой неумолимую, квадратную Судьбу"(109,-192). Сила андреевского человека - в постоянной готовности к борьбе, в неистовом желании увидеть свет из "отчаяния" и "тьмы".

Поиск новых форм выражения своей индивидуальности не позволил Андрееву остаться в рамках поэтики реализма и вывел на связь с символизмом и другими направлениями в русской литературе рубежа веков, однако следует отказаться от мысли о сознательном усвоении писателем эстетической программы символизма или какого-либо другого направления. Творчество Андреева можно назвать символистским, если исходить из следующего понимания этого явления: "Символизм есть та форма искусства, которая дает удовлетворение одновременно и нашему желанию изобразить действительность, и нашему желанию выйти за ее пределы. Он дает нам конкретное вместе с абстрактным" (3^6,/Т. 14,-197) . Или: "Всякое подлинное искусство символично, оно есть связь между двумя мирами, оно ознаменовывает более глубокую действительность, которая и есть подлинная реальность" (101,-152) .

Горечь выдавленности из быта, ощущение своей потерянности в нем" (107,-26) заставляла многие тонко чувствующие натуры искать объяснение своим мыслям и чувствам вне земных реалий, в области трансцендентного. Андреев писал о том, что видел, а видел страдание, ставил вопросы и не находил на них ответа, и "все дальше удалялся от земли, душа обращалась к небу" (2 68,-16). Чтобы навести мост между реальным "здесь" и таинственным "там", Андреев широко использует символику, причем все ее варианты в том широком диапазоне, который предлагает А.Ф.Лосев(303): от простого замещения конкретного явления - до "развернутого знака", содержащего в себе глобальное обобщение.

Символисты, внимательно следившие за творчеством Андреева, по-разному, порой прямо противоположно оценивали и отдельные произведения писателя, и его художественные поиски в целом. Символисты религиозно-мистического толка: З.Н.Гиппиус

А.Крайний),Д.С.Мережковский -видели в Андрееве одного из писателей "знаниевского" направления, лучшего из этой плеяды, который увлекся формальными поисками, мистикой, но и то и другое оказалось ему чуждо. Признавая за Андреевым незаурядный талант ("по действию на умы читателей среди современных русских писателей нет ему равных", 324,-8), "старшие" символисты пытаются вернуть его к покинутым истокам - к реалистическому творчеству. А.Крайний пишет:".какая-то злая сила влечет его туда, где он беспомощен и жалок", но стоит писателю "сорваться с мистических ходуль", как у него появляются "и верный образ, и красивый, тонкий эпитет, и целые сцены, написанные с правдивой скромностью"(278,-30). По мнению Д.Мережковского, Андреев Це — 1, владеет языком, обилие чрезмерно ярких, броских эпитетов' напоминает "запа^ валерьяны" и в целом Андреев - "не художник"(324,-4,2,9).

Главной причиной неприятия Андреева символистами стали не формальные поиски писателя, а его богоборчество, которое понималось как атеизм. Их оскорбляли дерзкие попытки андреевских героев ставить вопросы, которые ,1и мудрецам не распутать", которые можно решать лишь на основе религиозного сознания. Поиск истины Василием Фивейским Д.Мережковский оценивает следующим образом:". косолапый мужичище своим сапожищем ступил и провалился. Ему бы не о чудесах думать, а вбивать сваи" (324,-14) .

Близок к группе "старших" в оценке Андреева, хотя и не разделяет их философско-религиозных воззрений, А.Белый. В свое время отдав дань "большому таланту" Андреева, высоко оценив его "Жизнь человека", А.Белый резко отрицательно отозвался о драме "Анатэма"(1908), о "ходульном символизме" андреевской пьесы. Восхищаясь постановкой "Анатэмы" во МХТе, назвав ее прекрасной", критик лишает автора его доли в успехе, хотя для "сильного спектакля" , каким его создал В.И.Немирович-Данченко, кроме "прекрасной игры", "сценариуса", режиссера, актеров, музыки (92,-105), необходим и материал - сама пьеса.

Жизнь человека" (1906), "глубоко задевшая" А.Блока и А.Белого, была названа В.Брюсовым "пятикартинным недоразумением в плохой прозе" (447,-131) . Эта оценка кажется не совсем логичной на фоне размышлений Брюсова о современном театре, во многом совпадающих с концепцией театра Андреева. Оба - за новые формы в искусстве, главной задачей которого является "обнажение личности творца, раскрытие его субъективного начала, вопреки реалистическому искусству с его устремлением к объективному миру", оба сожалеют, что на смену новому искусству пришла "старая салопница" - реалистическая драма, которая вместо души художника, его чувствований, воззрений, отраженных в фабуле, в идее, краске, звуке, дает подделку под действительность, "внешнее действо" (1,Т.4,-310;448,-62).

В.Брюсов, для которого главным критерием качества произведения была новизна и содержания, и формы, однозначно не принял оригинальную по форме, с новыми элементами драматургической техники, с символистскими образами-схемами драму Андреева. Отметив сильные стороны писательской манеры Андреева: наличие фантазии, "умение рисовать, изображать четко, выпукло, ярко", "свой стиль", Брюсов ставит в вину писателю то, что вместо ответа на сложные нравственно-философские вопросы он "дает шаблоны", драма представляет из себя "собрание банальностей", форма произведения невыдержанна. Не устраивает критика и то, как Андреев "разделался" с жизнью человека ({{7,-132) .

Несмотря на отказ многих символистов признать Андреева "своим", точка зрения на не него как на писателя, близкого символистам по мироощущению, была достаточно распространенной в начале века. П.Коган считал, что реалистические начала, имевшие место в раннем творчестве Андреева, не получили дальнейшего развития(268). Писателем с романтическим восприятием мира, избравшим символистскую образность для выражения этого мировосприятия, называет Андреева В.Брусяхнин(116), критик Треплев (A.A.Смирнов,439) определяет метод Андреева как "художественный символизм". В.Львов-Рогачевский видит в произведениях "" Андреева влияние западных модернистов (313) , М.Неведомский называет Андреева "решительным импрессионистом"(352), Т.Ганжулевич "реалистическим импрессионистом" (159), К.Арабажин, отмечая у Андреева способность конструировать действительность, воссоздать особое настроение, эмоциональность, "стремительный настойчивый темп речи", гиперболичность и фантастику(41), предвосхищает отнесение его к экспрессионистам. Активно об экспрессионистском характере андреевского творчества заговорили в 20-30 годы (А.Линин, К.Дрягин, Б.Михайловский, 292,193,337). В современном литературоведении ярко выраженные экспрессионистские тенденции в творчестве писателя отмечают Ю.Бабичева, В .Мескин/б4,'32 6) , Л.Кен всего Андреева видит экспрессионистом(260).

В 60-70 годы наиболее распространенным был взгляд на Андреева как писателя-реалиста; отклонение от содержательно -формальных принципов реализма рассматривалось как заблуждение автора, находящегося в плену новых веяний, как отступление от собственных принципов. Чтобы доказать "реалистичность" Андреева, критик В.Шахов выбирает из его раннего творчества те рассказы, которые подтверждают близость Андреева к реалистическому крылу русского писательства. Если в конце его статьи и упоминаются произведения, в которых писатель "отходит от традиций", I совершает "иррациональные подвиги", сосредоточивает внимание "на бытии человека, жизни его духа", то и в них критика интересует прежде всего социально-нравственный аспект произведения, критическое отношение писателя к церкви, церковникам и к религии в целом(482,-41-43) ."Путь от реализма к декадентству" назвал главу об Андрееве в учебнике по русской литературе начала XX века А.А.Волков(146). В реалистическом ключе Творчество Андреева рассматривают Г.Вялый, В.Каминский, В.Беззубов (133,251,88).

Крепкие реалистические основы находит у Андреева В.И.Беззубов. Отмечая стилизацию, символизацию, стремление к обобщениям, исследователь не считает эти явления типичными для Андреева. "Выступая против эмпирического отображения явлений жизни, против натурализма, Андреев стремился к расширению границ реализма, к "неореализму"(термин Л.Андреева), понимаемому им как искусство "синтетическое", - пишет В.Беззубов(87,5). "Жизнь человека" он рассматривает как " драму бытовую", основание к тому, на его взгляд, дают моменты сходства с "Вишневым садом" Чехова. Совпадение с "правоверными символистами", считает критик, лишь внешнее.

Однако, как справедливо замечено поэтом, "жизнь слишком сложна для того, чтобы заковать ее в определенный круг звуков какой-нибудь одной жизненной мелодии"(202,-152). ^Взгляд на творчество Андреева как явление "синтетическое" существовал уже в начале века. Склонность к "синтетическому трактованию жизни", наличие разных стилевых тенденций в произведениях писателя отмечали В.Вересаев, К.Чуковский. "Андреев пошел своим и притом новым путем, и этот путь синтетический",- писал Н.Ашешов(61,-38). А.Белый определил творческие позиции Андреева следующим образом: "Мне кажется нечетким и Л.Андреев, занявший позицию между Горьким и Блоком и этим "между" сгруппировавший вокруг себя четыре пятых литературы" ( 95, 2 01) .

В настоящее время увеличилось число сторонников этой точки зрения. "Промежуточным" называет художественный метод Андреева В.А.Келдыш(289).Венгерская исследовательница Л.Силард продолжает мысль А.Белого: "Творчество Андреева развивалось на путях все более отчетливо осознаваемой им оппозиции универсальности претензий двух ведущих художественных тенденций его эпохи нравоописательного реализма и символизма"(443,-4). Этой же точки зрения придерживаются Ю.Бабичева, Л.Иезуитова, И.Московкина, Л.Смирнова, другие исследователи.

Анализируя драматургию Андреева 1905-1908 годов, Ю.Бабичева сосредоточивает внимание на детерминистичности андреевских драм. Творчество Андреева этого периода рассматривается как "материал для освоения истории русской общественной мысли"(64,-14), а обращение писателя к жанру драматургии - как результат поиска "наиболее действенной формы отражения эпохи высокого драматического напряжения": эпохи первой русской революции. Отмечая " настойчивый поиск новой формы" в драматургии, широкое использование символов, апсихологичность ранних андреевских драм, считая некоторые из них ("Жизнь человека", "Царь Голод") "чисто экспрессионистскими',' исследовательница видит в типе творчества Андреева родство с реализмом и существенное от него отличие. В целом, считает Ю.Бабичева, художественный метод Андреева един, но существует в разных стилевых разновидностях".

В.А.Келдыш отмечает, что раннее творчество Андреева "близко реализму", но для писателя характерны стремление "расшатать каноны объективного стиля", интерес к чрезвычайности ситуаций, образов, психических состояний. В творчестве писателя соседствуют реалистическая и символистская образность, жизненный факт и символический мотив, "житейскому плану часто сопутствует обобщенно-экспрессионистский план". Исследователь оспаривает взгляд на Андреева как правоверного реалиста, вслед за Ю.Бабичевой подчеркивает экспрессионистские тенденции в творчестве писателя, но отмечает в ее концепции драматургии Андреева отсутствие "собственно метафизической проблематики", которая во многом определяет содержательно-формальное своеобразие творчества Андреева. Обратив внимание на связь Андреева с символизмом, с экспрессионизмом, исследователь приходит к заключению, что Андреев искал "особую дорогу" среди философско-эстетических систем, прошел несколько этапов в своих поисках, каждый из которых определяется "отношением субстанциального феномена и феномена "эмпирической жизни"(259, -251) .

С проблемой художественного метода тесно связана проблема периодизации. Разнобой в периодизации лишь подтверждает, чтб художественный метод Андреева не поддается однозначному определению, что эволюция писателя сложна, а в оценках ее много субъективного, заданного концепциями самих исследователей. Подтверждением тому служит график творческой эволюции Андреева, составленный П.Палиевским. В графике "движения русской литературы" творческое развитие Андреева представлено следующим образом:

1898 г. 1902 г. т)

1912г. 1917г. 1919г.

Согласно схеме, подъем в творчестве Андреева наблюдается лишь на небольшом промежутке времени: 1898-1902 годы, причем верхней точкой подъема П.Палиевский считает "Бездну" (1902), затем, на протяжении многих лет, Андреев находится на том же творческом уровне, без подъемов и спадов (в 1902-1912 годах написаны "Жизнь Василия Фивейского", "Красный смех", "Губернатор", "Иуда Искариот" и другие произведения), после 1912 года наблюдается резкий спад в творчестве (это период создания драм "Психе" и романов), два последних года творчество писателя находится на нуле (в это время Андреев работает над "Дневником Сатаны" и публицистикой , обернувшейся гениальным пророчеством). Иначе говоря, предложенный критиком график не отражает истинной эволюции писателя.

У Л.А.Иезуитовой рамки начального периода творчества Андреева оказались подвижными: 1891 -1904 (237) и 1892-1906 (238). Г.Ю.Сиднев рассматривает в своей диссертации прозу Андреева 1901-1907 годов, обосновывая данные границы периода следующим образом: в 1901 году Андреев "освобождается от подражательности", и на последующие годы (до 1907) приходится его увлечение революцией, связь с демократическим движением, взлет гражданской активности, поиск новых художественных форм (412) . З.А.Аутлева объектом своего исследования делает прозу 1898-1911 годов(49).

Учебное пособие И.И.Московкиной "Проза Леонида Андреева. Жанровая система, поэтика, художественный метод" - это первая попытка целостного исследования прозы Андреева с точки зрения ее жанрово-стилевого своеобразия. Однако предлагаемое исследовательницей деление прозы Андреева по жанрам вызывает возражение. Зыбкость границ между жанрами, характерная для литературы начала XX века и отмеченная многими исследователями [см. об этом в главе 1 диссертации) , характерна и для андреевского творчества, что делает весьма условной "разбивку" его на следующие жанровые группы: "лиро-эпические рассказы и новеллы", "новеллы-мифы", "новелла-анекдот", "притча", легенда", "новелла с подтекстом", "сказочки и анекдоты" и т.д. (346) . То же можно сказать и о периодизации, в основе которой жанровый принцип: 1892-1902,1902-1912, 1912-1919. Деление творчества Андреева на этапы произведено без учета драматургии, а ее этапы развития явно не совпадают с развитием прозы.

Периодизация драматургии Андреева столь же многовариантна. Г.Голотина драматургию эпохи первой русской революции ограничивает 1905-1907 годами(170), Ю.Бабичева расширяет границы периода до 1908 года включительно(64), Ю.Н.Чирва пишет о "социально-философской драме" 1905-1909 годов(473). Наиболее близка эволюции Андреева-драматурга классификация, предложенная Б.С.Бугровым. Отрицая апсихологичность ранних андреевских драм, автор подчеркивает "условно-метафорический тип" некоторых из них, видит в "Жизни человека", "Царе Голоде" "мистическую трагедию в символистском духе", хотя и оставляет эти драмы за рамками символистского театра (в книге "Драматургия русского символизма" драмы Андреева исследователь не рассматривает,122), но видит в них "предвестие новых драматических принципов"(12б,-28) .

Новые варианты периодизации дает обращение к публицистике. А.П.Руднев деятельность Андреева-публициста разделяет на два этапа: 1898-1907 ("период прогрессивных идей и настроений, питавших его статьи и фельетоны") и 1907-1917 (период, в который "во многом реакционные идеи сочетались с идеями глубоко гуманистическими", 405). Л.А.Иезуитова рассматривает публицистику военного времени, 1914-1917 годов (230), соотносит ее с художественной прозой.

Как сложное, противоречивое явление, созвучное бурному времени, отразившее незаурядную душу художника, рассматривает творчество Андреева и зарубежная критика. Произведения писателя широко издавались и были популярны за рубежом уже в начале века. В Польше об Андрееве писали известные критики В.Яблоновский, А. Воронецкий, К.Чапинский и др. Популярность Андреева польская критика объясняла тем, что он - "писатель интеллектуально углубленный" и "попал на восприимчивую почву"(388). Творчество Андреева привлекало внимание зарубежных читателей широтой и актуальностью проблематики, глубиной психологизма, поисками новых форм художественного отражения действительности (в польской критике Андреева чаще всего рассматривали как модерниста). Произведения Андреева оценивали по-разному, сталкивались разные точки зрения, но никогда не подвергался сомнению большой талант писателя. О популярности Андреева в Польше сегодня свидетельствуют работы последних десятилетий (77/205).

Немецкая критика живо отреагировала на выход в свет в Берлине рассказа Андреева "Красный смех". "Известный борец за мир Берта фон Зутнер дала высокую оценку замечательному произведению и назвала его острым и действенным оружием в борьбе за мир, а Карл Либкхнет увидел в рассказе пламенный призыв против ужасов войны",- пишет современный немецкий критик (137,-9). В книге немецкого писателя Е.Цабеля "Образы русской культуры" есть страницы об Андрееве: автор передает впечатление -от чтения

Андреевым берлинской публике в 1905 году драмы "К звездам" (501,Ф.49,N14810). Широкий резонанс вызвали также драма "Жизнь человека", "Рассказ о семи повешенных". Интерес к творчеству Андреева сохранился в Германии и в наши дни (84J316).

В 1908 году в андреевском доме в Ваммельсуу побывал американский писатель и журналист Г.Бернштейн, чей перевод "Рассказа о семи повешенных" привлек внимание американских читателей. "Я настолько ценю Ваши произведения и уверен в их успехе в Америке, что готов принять на себя переводы всех Ваших произведений, которые Вы собираетесь опубликовать в будущем"(369,-43) , - писал Г.Бернштейн Андрееву. Среди работ об Андрееве в современном англоязычном литературоведении наиболее интересны работы А.Кауна, Г.Кинга, Дж.Вудворда (256; 263; 149) . Серьезный вклад в андрееведение вносят исследователи и публикаторы зарубежных архивов писателя Р.Дэвис

Великобритания, 16«2&), Б .Хеллман (Финляндия,46465).

Столь же неоднозначно решаемой, как проблемы метода, жанра, периодизации, была и остается проблема психологизма. В отечественном литературоведении лишь немногие работы посвящены непосредственно этой проблеме. Исследователи рассматривают или особенности андреевского психологизма к каком-то жанре(В.Я.Гречнев,176) , или в отдельный период творчества (С.Ю.Ясенский,498) , или в конкретных произведениях

Л.А.Иезуитова, Л.Н.Кен, 236;261).

Наиболее интересные работы по данной проблеме принадлежат венгерскому исследователю • Л.Каранчи

501,Ф.49,N14903,15065.15080). Анализируя произведения писателя, ссылаясь на высказывания самого Андреева и критиков, исследователь доказывает "психологическую значимость" его произведений, рассматривает сферу психологического в творчестве Андреева как "нечто самодовлеющее". Исследователь отмечает, что Андреев стремился запечатлеть "углубленный показ психических реакций", вызываемых в героях действительностью, подчеркивает интерес писателя к бессознательным сторонам психики, что сближает его с З.Фрейдом, К.Юнгом, видит в русском писателе предтечу западной литературы "потока сознания"(М.Пруст, Ф.Кафка) .

Проблема психологического мастерства Андреева, не становясь объектом специального исследования, была предметом жарких споров в критике. Об отсутствии у Андреева психологической глубины писали, как правило, его откровенные недруги. "Бедность психологии - ахиллесова пята Л.Андреева", "требование психологической глубины есть признание того начала, которое, с нашей точки зрения, отсутствует в творчестве Андреева",- писал П.Жуков(210). Т.Ткачев утверждал, что героям Андреева более к месту было бы находиться "в скорбных листах психиатрических лечебниц", чем на страницах художественных произведений(437). В.Буренин, Ю.Айхенвальд отмечали у Андреева "крик", "надрыв", расчет на внешний эффект, что противопоказанно психологическому творчеству, а также "мнимопсихологические подробности" в его произведениях(31; 130). "Далек Андреев от проникновения в психологию русской души", -утверждала З.Гиппиус(278), В.Розанов называл Андреева "ритором", что сводило на нет возможность достижения писателем психологических глубин(400,-522). Как правило, подобные утверждения носили констатирующий характер, а "доказательства" сводились к излишне эмоциональной оценке произведений и самого автора.

С другой стороны, критики разных направлений отмечали мастерство Андреева-психолога. М.Горький в статье о "Сашке Жегулеве" называет Андреева человеком "той же линии идей, что и двое великих русских - Достоевский и Толстой", а эволюцию писателя определяет как путь от "бытовых" рассказов "к замысловатым изображениям мятежей внутри человека"; отмечает также, что роман "перегружен психологией"(173,-402-404) . По мысли критика И.Баранова, Андреев "уделяет среде, т.е. обстоятельствам- далеко не главное место, главное у него психика", он стремится "воспроизводить человека в известные психологические моменты"(76,-9). Подчиненность внешнего внутреннему у героев Андреева подчеркивал критик В.Сахновский: "Он обращается к чему-то извне, если это помогает раскрыть психологию"(406,-170).

Известно, как высоко ценил душевный "хаос" Андреева и умение передать его в творчестве А.Блок. Поэт называет "потрясением" впечатление, которое произвели на него "Жизнь Василия Фивейского", "Вор", "Жизнь человека", "Иуда Искариот". Рассказы и драмы Андреева Блок воспринимает как единое произведение, в котором изображены "все стадии перехода от тишины пошлой обыденщины к сумасшествию". В "Иуде Искариоте" Блок увидел "душу писателя - живую рану"(110,-107). С Блоком согласен М.Волошин: каждый свой персонаж Андреев заставляет "разыгрывать- драму собственной души"(148,-445). Н.Абрамович пишет, что страстной силой слов Андреев "вплотную подходит к душе человека", "властно раскрывает читателю душу и входит в нее"(28,-67). Об "излишней психологичности", "излишнем внимании к своему "я" пишет критик Волжский, двойственность андреевского героя, что характерно для психологического творчества, подчеркивают В.Львов-Рогачевский, М.Неведомский, Н.Редько(145;311;353;394).

Интересную связь между художественным поиском Андреева и характером его психологизма находим в работах К.И.Чуковского. Критик представляет Андреева как "художника афиш", "гения этой новой площадной цивилизации". "Никаких полутонов, никаких оттенков", "никакого шепота", "вечный крик". Эти оценки создают впечатление об Андрееве как художнике экспрессионистского толка. Сосредоточенность на одном чувстве критик называет "психологией охваченности, одержимости", а героев Андреева "мономанами", так как в них "выпячивается" единственная Черта, заслоняющая собой все.

Далее Чуковский подчеркивает, что андреевские герои заставляют полюбить себя, хотя внешне, "сколько ни скреби, до человека не доскребешься". Автор может "принудить к тоске и к любви" к своему герою, и все они - "поэты-лирики". Чуковский показывает двойственность андреевских героев: "грязь и пошлость" в них "только нарочно", а сами они -"как бы в стороне от своей собственной жизни"(477,-18-19,41,43). Критик призывает не верить словам героев Андреева, так как они - лишь призраки, а в глубине души у них есть нечто такое, перед чем слова бессильны. Таким образом , Чуковский подчеркивает главную особенность андреевских героев: дисгармоничность внутреннего и внешнего я", несовпадение слова и чувства, мысли, предлагает видеть за "трескотней" трагедию человеческой души.

Анализ психологического мастерства Андреева в конкретных произведениях в работах современных исследователей приводит порой к обобщениям, касающимся характера андреевского психологизма. Интересный материал для выводов о психологизме Андреева дает дискуссия по поводу "Моих записок"(1908). Ответом на исследование Л.Силард стала статья Н.Генераловой, в которой автор не соглашается с оценкой повести "Мои записки" как "блестящей пародии" на "махистский позитивизм" А.Луначарского и выросшее на его основе богостроительство. Если у автора и была цель создать пародию, то не ею определяется значение "Моих записок", а нравственно-философским исследованием, которое проводит автор, раскрытием тайн человеческой психики(413;165). В монографии Ю.Бабичевой, в ее статьях об "Анатэме", "Дневнике Сатаны" психологизм рассматривается как одна из особенностей творчества Андреева ( 6462,' 65) .

Раскрытию индивидуальности писателя, особенностей его психологизма способствует сопоставительный анализ произведений Андреева и других русских писателей, как предшественников Л.Толстого, А.Чехова, В.Гаршина (работы В.Беззубова, Э.Полоцкой, Л.Иезуитовой -88; 229,'377) , так и современников - М.Горького,

A.Блока, И.Бунина, Б.Зайцева (работы К.Муратовой, Т.Куловой,

B.Беззубова, Т.Мартыновой, С.Ильева, Е.Михеичевой, В.Мескина -448;285;88;317;243;343; 325). Наиболее плодотворным оказалось установление типологических связей и отличий между Андреевым и Достоевским (работы В.Беззубова, Б.Бугрова, М.Ермаковой,

Л.Иезуитовой, Г.Курляндской, Л.Смирновой - 8 8; 123; ¿98-20 Г, 231;288'; 418; 419) .

На проблему "Андреев и Достоевский" существовали ранее и продолжают существовать сегодня две основные точки зрения. Первая была представлена в начале века в работах З.Гиппиус, Д.Мережковского, других критиков, и смысл ее состоял в том, что Андреев более противоположен Достоевскому, чем схож с ним. Достоевский рассматривался как носитель христианского, гуманистического начала, Андреев - дьявольского, атеистического. В Андрееве видели неудачливого подражателя Достоевского. Д.Мережковский писал, что "мистика Достоевского, по сравнению с мистикой Андреева, - солнечная система Коперника, по сравнению с календарем"(324) , а критик Бзн (Б.Назаревский) утверждал, что пьеса Андреева "Мысль"- "сокращенное издание романа Достоевского "Преступление и наказание" для детей самого младшего возраста"(131) .

Эта точка зрения имеет своих сторонников и сегодня. Так, М.Ермакова видит в Андрееве личность, зависимую от Достоевского, несколько худшую модификацию философско-психологического типа художника, гениально заявившего о себе в Достоевском. По мысли исследовательницы, Андреев противостоит Достоевскому в отношении к индивидуалистическому сознанию: если Достоевский доказывал пагубность влияния на человека индивидуалистических идей, то Андреев "пытался утвердить и защитить эти идеи", и сам писатель представляется М.Ермаковой разделяющим "индивидуалистическое кредо своих бунтарей"(199,-149).

Вторая точка зрения - признание Андреева преемником Достоевского. Критики начала века открывали талант молодого писателя, сопоставляя его с Достоевским. "Андреев с большим, все возрастающим успехом идет по дороге гениального русского писателя Достоевского", - писал критик Треплев (43,9) , Г.Полонский их главное сходство видел в приверженности реалистическим традициям: "Андреев - поэт невидимого. Достоевский любил говорить про себя: "Меня зовут психологом. Нет, я реалист в высшем смысле". Реалист в высшем смысле и Андреев"; .В.Иванов, исследуя принципы изображений человека у Андреева,

С" писал: "В нашей литературе полюс проникновения в характеры умопостигаемые представлен Достоевским, в эмпирические Толстым. Л.Андреев тяготеет этой существенной своею стороною к полюсу Достоевского"(222,-47).

Типологическую связь Достоевского и Андреева следует рассматривать в свете концепции личности писателей. Современные исследователи: В.Беззубов, Б.Бугров, Л.Иезуитова, Л.Смирнова -считают, что андреевское понимание природы человека близко пониманию Достоевского, но при этом подчеркивают и расхождения между ними - следствие их философских разногласий. В результате можно говорить о продолжении традиций Достоевского в творчестве Андреева и о полемике с предшественником.

Б.Бугров отмечает у Андреева стремление'п0нятьпричины людских страданий, готовность его героев к бунту, "максимализм в поисках истины", сочетание темного и светлого, добра и зла в человеке, что подтверждает верность Андреева традициям Достоевского. Проводятся параллели: Раскольников - Керженцев ("Мысль"),

Алексей ("Тьма"), Соня Мармеладова - Маша ("Мысль"), Люба ("Тьма").

С другой стороны, протест героев Андреева лишен "социальной подоплеки", которая имеет место у Достоевского. Андреева интересуют прежде всего философско-нравственно-психологические мотивы их поступков. Он в большей степени абстрагирует героя от реальности, сводит к минимуму внешнее действие. Вследствие отсутствия у Андреева религиозного сознания, ему чужд тот нравственный ориентир (духовное возрождение с помощью религии), который есть у Достоевского; и, как следствие этого, - отсутствие в творчестве Андреева положительного героя(123).

Л.Смирнова отмечает "внутреннее сцепление" писателей, но подчеркивает, что у Андреева свой путь в искусстве. Главное отличие его от Достоевского исследовательница видит в отношении к человеку: в признании высших человеческих потенций Андреев был близок Достоевскому, но сегодняшнего человека, возможность его нравственного возрождения с помощью религии оценивал весьма критично.

Вопреки распространенной в 60-70 годы точке зрения на Андреева как активного революционера, Л.Смирнова отмечает его сходство с Достоевским в отношении к революции, которую Достоевский не признавал как способ преобразования мира и человека. По мысли Андреева, в революции было место подвигу, но начисто отсутствовало созидание, что и доказывается исследовательницей обстоятельным анализом рассказа "Тьма". Л.Смирнова отмечает также "остро негативное" отношение Андреева "к непосредственной деятельности народа в революции", которая (деятельность) является "следствием врожденного свойства", а не результатом сознательно объединившихся индивидуальных воль. "Эпоха революционных бурь "вынуждала" Андреева познать и художественно объяснить то, что для него навсегда осталось непостижимым"(418; 419) - этот вывод исследовательницы подтвердили недавно опубликованные дневники и письма Андреев(5;22).

В.Беззубов отмечает, что связь Андреева с Достоевским обычно декларируется на основании отдельных признаков, в то время как ее надо рассматривать в системе эволюции андреевских взглядов. "До 1907 года Андреев был очень далек от Достоевского",- считает исследователь, и перекличка между ними становится явной только в "Моих записках", ибо в этой повести Андреев пытается заглянуть в самую бездну человеческой души. Ближе всего к Достоевскому, считает исследователь, андреевская концепция человека. В отличие от М.Ермаковой , В.Беззубов видит в Андрееве противника индивидуалистического сознания(88).

Г.Курляндская, сопоставляя "Записки из подполья" Достоевского и "Тьму" Андреева, момент близости видит в том, что в центре обоих произведений "проблема личности в ее связях не только с общественной средой, но и с мировым целым" (288,-25) , что оба автора выступают против "антропологического понимания человека", видят его "стихийно-неожиданным", "своевольным", "широким" и "трагическим". В то же время исследовательница не согласна с В.Беззубовым в том, что их концепции человека сходны: в основе концепции Достоевского лежит "нравственное чувство", которое "из трагедии ума" приводит его "на просторы любви и согласия".

Андреев же отвергает позитивное решение Достоевского, что делает его человека бессильным перед роком, судьбой, перед вечностью.

Отмечая "интерес к психологизму" у обоих писателей, зависимость психологизма от концепции личности, Г.Курляндская видит различие писателей в трактовке "многослойности психики" своих героев(288,-32). Разница - в преобладании в героях Андреева "дикой, темной стихии", "подсознательной сферы инстинкта", в то время как у Достоевского "сущностью человека является та духовная субстанция, которая заявляет себя как нравственное чувство". На наш взгляд, наличие антагонистичных начал в героях Достоевского и Андреева не вызыаает сомнений, но для вывода о преобладании в героях Андреева "темных" начал недостаточно анализа одного рассказа, тем более, что и в "Тьме" нет победы сил зла: в итоге ночных событий в Алексее и Любе, как и в героях Достоевского, "заявляет себя нравственное чувство", которое приводит первого к своеобразному "непротивленчеству", а вторую - к краткому, но сильному протесту.

Перечень работ исследователей, так или иначе затрагивающих проблему психологизма в творчестве Андреева, может быть продолжен, но попытка поставить психологизм в центр научного исследования, рассмотреть его во взаимодействии с другими компонентами художественной системы, такими как метод, жанр, концепция личности, впервые предпринята автором данной работы. Психологическая манера Андреева и жанровая природа его сочинений еще мало изучены и имеют решающее значение для оформления типологии и феноменологии его творческого мышления. В диссертационной работе, как и в монографии "О психологизме

Леонида Андреева"(340), психологическое мастерство писателя рассматривается во взаимодействии с жанровой системой, а их параллельное развитие, усложнение и совершенствование - как неотъемлемая часть философско-нравственной и художественной эволюции писателя.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА исследования состоит в том, что произведения Андреева разных жанров рассматриваются в аспекте психологического мастерства писателя. Характер психологизма и выбор средств психологического исследования в свою очередь зависят от жанровой природы, концепции личности, других компонентов художественной системы писателя.

Развитие прозы и драматургии Андреева взаимосвязано, происходит в рамках единого творческого процесса. С учетом имеющегося опыта исследования жанровых особенностей как прозы (В.Гречнев, Л.Иезуитова, И.Московкина), так и драматургии писателя (Ю.Бабичева, Б.Бугров, Ю.Чирва), автором диссертации впервые предложена типология жанров всего творчества Андреева.

Творческая индивидуальность писателя выявляется в диссертации не через отношение его к революции, трактовку образа "сверхчеловека", своеобразие художественного метода или решение каких-то других частных проблем, а через понимание им человека. В диссертации по-новому, с учетом роста психологического мастерства, рассматривается периодизация творчества Андреева, его идейно-философская проблематика, концепция личности, повествовательная манера, стиль, формы и средства художественного выражения.

Особенности психологической манеры Андреева выявляются в контексте развития философской мысли, западной и русской (А.Шопенгауэр, Э.Гартман, Ф.Ницше, В.Соловьев, Н.Бердяев), и на широком фоне литературной жизни. Для сопоставительного анализа привлекаются произведения писателей разных психологических школ

XIX - XX веков: Л.Толстого, Ф.Достоевского, А.Чехова, В.Гаршина, И.Бунина, А.Куприна, А.Блока, Ф.Сологуба.

В диссертации широко используется архивный материал, ранее не публиковавшийся и не бывший объектом внимания литературоведов. Работа писател!Я над усилением психологической значимости художественного образа впервые прослеживается через сравнительный анализ черновых и окончательных редакций рассказов "Жизнь Василия Фивейского" (вариант РГАЛИ - "Жизнь Василия Предтеченского"), "В тумане" ("Туман"), "Тьма" ("Тьма", "Ночь"), "Смерть Гулливера", драмы "Анатэма" ("Счастье"). В работе цитируются юношеские дневники Андреева, Воспоминания близких и друзей, неопубликованные письма (материалы ОГЛМТ). В "Приложении" приведены материалы ГАРФ, также ранее не публиковавшиеся.

ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ исследования состоят в следующем:

-воспроизвести возможно полнее картину идейно-художественных исканий Андреева, определить их основные направления, тенденции, принципы. Проблемно-эстетическую эволюцию писателя рассмотреть в историко-литературном контексте, в сопоставлении с предшественниками и современниками;

-охарактеризовать особенности психологизма Андреева, рассмотреть его влияние на другие элементы художественной системы, соотнести с эволюцией жанров, выявить многообразие способов психологического исследования;

-дать типологию жанров, определить специфику разных модификаций очерков, рассказов, драм, романов Андреева;

-уточнить и углубить интерпретацию идейно-художественного содержания произведений и, следовательно, способствовать прояснению концепции мира и человека, разрабатываемой в творчестве писателя;

-путем сравнения ранних и окончательных редакций исследовать специфику работы Андреева над текстом, выяснить зависимость изменений от психологических и жанровых задач.

ПРИНЦИПЫ исследования. В работе используются как историко-литературный, так и сравнительно-типологический методы исследования. Целостный и фрагментарный анализ привлекаются автором в зависимости от целей и задач исследования. В диссертации широко используются как прием совместного рассмотрения разных произведений с точки зрения конкретной проблемы, так и прием "разъятия" текста и многоаспектного его исследования.

ПРЕДМЕТОМ исследования является многожанровое литературное творчество Андреева на разных этапах его развития. Автор диссертации широко привлекает для анализа прижизненные газетные, журнальные, книгопечатные издания художественных и публицистических произведений Андреева, а также публикации последних лет, архивные материалы. В работе рассматривается большой пласт критических статей, научных исследований творчества Андреева как начала века, так и современных. В интересующем автора направлении анализируются общетеоретические исследования, труды по философии, психологии. Для выявления общих тенденций в литературе начала века и своеобразия Андреева-художника к сравнительному анализу привлекаются произведения Ф.Достоевского, А.Блока, М.Метерлинка, других писателей.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ работы заключается в том, что основные положения и выводы диссертации могут быть использованы при разработке как историко-литературных, так и теоретических лекционных курсов в высшей школе. Материалы диссертации могут стать основой спецкурсов и спецсеминаров по проблемам психологизма, жанрового своеобразия не только творчества Андреева, но и других писателей. Обобщенный в работе материал может способствовать развитию нового взгляда на литературу рубежа веков, формирование которого началось в отечественном литературоведении в последние годы.

АПРОБАЦИЯ- РАБОТЫ. Главные положения исследования легли в основу монографии "О психологизме Леонида Андреева"(-М.: МПУ, 1994, 188 е.), учебного пособия для студентов "Творчество Леонида Андреева в контексте русской литературы начала XX века"(Орел, 1993, 98 е.), ряда научных статей и тезисов. Результаты работы были представлены на 17 международных, республиканских, межвузовских конференциях в Москве, Харькове, Махачкале, Твери, Тамбове, Ставрополе, Сыктывкаре, Вологде, Череповце, Курске, Орле. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на кафедре русской литературы XX века и истории зарубежной литературы Орловского государственного педагогического университета.

ОБЪЕМ И СТРУКТУРА диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка используемой литературы и приложения. Приложение включает материалы из Государственного Архива Российской Федерации, касающиеся полицейского надзора за Андреевым в 1903-1905 годах. Материалы ранее не публиковались.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Творчество Леонида Андреева"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Творчество Леонида Андреева развивалось в русле тех тенденций, которые определялись историко-культурным, нравственным, эстетическим развитием эпохи. В то же время своеобразие личности Андреева, его психической организации сформировало оригинальный тип мышления, способствовало появлению столь необычного, яркого художника, как Леонид Андреев.

В своем творчестве Андреев опирался на богатый опыт философских и литературных предшественников, как западных, так и русских: А.Шопенгауэра, Э.Гартмана, Ф.Ницше, В.Соловьева, Г.Ибсена, Э.По, М.Метерлинка, Ф.Достоевского, Л.Толстого, А.Чехова. Художественный поиск сближал Андреева с современниками, писателями разных эстетических ориентации. Способность Андреева совмещать, казалось бы, несовместное, быть близким всем и в то же время ни с кем не отождествляться делала возможными творческие параллели между ним и М.Горьким, И.Буниным, Б.Зайцевым, с одной стороны, А.Блоком, Ф.Сологубом, А.Белым - с другой. Сопряжение направлений и стилей в одном художественном явлении - феномен Андреева.

Особое положение в литературе, "промежуточный" характер его творчества среди существующих эстетических систем, своеобразие концепции мира и человека, нестандартные приемы ее художественного воплощения усложняют постижение сути творчества Андреева. Столь же трудно определяемыми оказываются и составляющие этой "сути", одной из которых (главной для Андреева, поскольку художественный метод он приравнивает к содержанию, а содержание - это "психе") является психологизм.

Психологическое мастерство Андреева выявляется в сопоставлении с психологическим мастерством других писателей, как предшественников, так и современников. Обращение писателей начала века к глубокому исследованию духовного мира личности предваряется развитием философской мысли, исследующей не только "связную организацию душевных процессов", но и проявление существующих вне разума человека "древних инстинктов", и на базе сосуществования в человеке сознательного Я личности и бессознательного ОНО строящих концепцию человека.

Психологизм Андреева проходит несколько этапов развития, влияя на эволюцию жанров в его творчестве. Четкие границы между этапами трудно установить, так как новый этап вызревает внутри предыдущего, продолжает его развитие, но на качественно новом психологическом и жанровом уровне.

На первом этапе творчества (1895-1903) Андреев-прозаик сопрягается с Андреевым-публицистом; наиболее распространенные в этот период жанры - художественный очерк и краткий рассказ, в котором психологизм заявляет о себе как родовой признак литературы, но не как декларируемый эстетический принцип. Временные рамки этого периода можно определить лишь условно: 1895 - появление в "Орловском вестнике" трех рассказов Андреева, в которых уже достаточно четко намечены основные принципы его художественной индивидуальности, до 1903 года, времени создания рассказа "Жизнь Василия Фивейского"- первого сложного философско-психологического произведения Андреева.

В рамках этого периода начинается отход писателя от психологизма в широком значении. Андреева тянет к себе "бездна души", он стремится к перевоплощению и "вживанию в изображаемое лицо"(218), видит в исследовании духовного мира самостоятельную задачу, и это выводит к иному характеру психологизма ("Рассказ о Сергее Петровиче", "Бездна", "Мысль"), к жанру философско-психологического рассказа. Обращенность к исследованию души выводит писателя за пределы реальности, в трансцендентные сферы, позволяет широко использовать символы в качестве посредника между конкретным и вневременным. Для данного этапа характерно многообразие содержательно-стилевых разновидностей рассказа, но особое место занимает условно-метафорический рассказ, появление которого было отмечено новыми тенденциями в развитии психологизма: переходом от частных проблем и конкретных психологических характеристик - к постановке проблем глобальных, к созданию образов- схем, обще-образов.

На втором этапе, примерные границы которого 1903-1911 годы, в прозе Андреева главенствует жанр монументального философско-психологического рассказа. Психологизм становится целевой установкой автора. Философская концепция таких произведений, как "Губернатор", "Иуда Искариот", "Жизнь Василия Фивейсково", "Рассказ о семи повешенных" и других, способствует развитию психологического мастерства писателя. Установка на психологизм усиливает стилевые поиски. Андреев по-прежнему сочетает в творчестве реалистические и условно-метафорические способы отражения действительности.

На данном этапе творчества Андреев обращается к драматургии, которая повторяет основные тенденции развития прозы, прежде всего ее синкретизм, допускающий появление как стилизованных, условно-метафорических, так и "бытовых" драм. Этот факт отмечен многими исследователями. Одновременность написания "условных, отдаленных от реализма пьес, типа "Черных масок", и "традиционных по стилю реально-бытовых драм" Б.Бугров называет "примечательным фактом"[126,-113]) и объясняется он как объективными обстоятельствами: влиянием на русскую драматургию западных авторов, все возрастающим авторитетом чеховского "бездейственного" театра, новациями режиссеров, делавших ставку на "авторский" театр (К.Станиславского, В.Немировича-Данченко, В.Мейерхольда), так и субъективными: особенностью мышления и творческой манеры Андреева, интенсивным поиском своего стиля, желанием попробовать свои силы в разных жанрах и др.

На третьем этапе творчества (1911 - 1919) Андреев продолжает работать в публицистике и в жанре рассказа, но выходит и к наиболее психологичному в прозе жанру - к роману, занимается разработкой теории психологической драмы и написанием самих психологических драм. Публицистика Андреева выражает соответствующий времени накал страстей, гражданский пафос, настроение сегодняшнего дня. В художественной прозе меньше, чем в публицистике, выражено впечатление и настроение момента, автор стремится к объективному повествованию, от конкретного факта идет к обобщению, рассматривает реальные события во вневременном контексте.

Третий этап является итоговым по отношению к двум предыдущим: преемственность заключается в дальнейшей разработке тем, проблем, идей, образов первых двух этапов. Многие концепции, в том числе и основополагающие: концепции человека, соотношения реального и ирреального, жизни и смерти, роковой предопределенности человеческой судьбы, перспектив развития мира и человечества - достигают завершающей стадии. Роман "Сашка Жегулев" - завершение и обобщение мировоззренческих и художественных поисков Андреева в эпоху первой русской революции. "Иго войны" - продолжение темы, идеи, образной системы "Красного смеха", но уже на новом этапе развития истории, общества, личности писателя.

Мифопоэтическое начало, характерное для отдельных произведений Андреева 900-х годов, в романах и панпсихологических драмах становится ведущим и играет важную роль в идейно-образной системе таких произведений, как "Екатерина Ивановна", "Сашка Жегулев", "Самсон в оковах", "Тот, кто получает пощечины", "Дневник Сатаны". Мифопоэтика в романах и драмах, наличие ассоциативных рядов: герой - библейский или мифический персонаж - выводят нравственно-философские размышления автора на уровень глобальных обобщений. "Дневник Сатаны" - "книга итогов" всего творчества Андреева: темы и проблемы, волновавшие писателя в течение всей жизни, нашли отражение в его последнем романе.

Основу панпсихического театра, над созданием которого работает Андреев, составляет конфликт, строящийся не на внешних столкновениях, а на внутриличностных противоречиях. Андреев переходит от "героических поз", которыми изобиловала символическая драма, в том числе и некоторые андреевские пьесы, к трагизму повседневности. Однако и для панпсихической драмы Андреева характерен компромисс: он идет на сближение психологического театра, строящегося на реально-бытовой основе, с символистской и экспрессионистской драмой, на "отягощение" бытовых сюжетов сложным, "зашифрованным" философским содержанием, приспосабливает символику для решения психологических задач.

Путь Андреева к романной форме был логическим следствием психологической и жанровой эволюции в его творчестве. Несомненна связь "крупной" эпической формы у Андреева с "романическими повестями" А,Чехова, с неореалистическим (И.Бунин, А.Куприн) и модернистским (В.Брюсов, А.Белый, Б.Пильняк) романом XX века в России и на западе (К.Гамсун, Ф.Кафка, М.Пруст).

Основным свойством формы, адекватной содержанию нового русского романа, является "компактность". Максимальное сближение автора с героем и, в следствие этого, усиление лирического начала, субъективная форма повествования (дневник, записки) , меньшая социальная детерминация образов, тяготение эпизодов и героев к философско-психологическому "центру" - к образу главного героя - лишают роман XX века эпического размаха, полифоничности, панорамности, характерных для "крупной" формы в XIX веке.

В романе, как и в панпсихической драме, Андреев делает ставку на глубокое исследование духовного состояния личности, представляет реальность и трансцендентные проблемы через индивидуальное сознание, поэтому романы Андреева можно отнести к разряду психологического романа. Форма диктуется содержанием, способствует решению психологических задач. В романах с реалистической основой значительную роль играют средства и формы отражения действительности из арсенала модернистов.

Новый" роман, в создании которого активное участие принял Андреев, получил развитие в последующие десятилетия XX века. ''Андреевские" тенденции критика 20-х годов отмечала в творчестве В.Зазубрина ("Щепка"[216] ) , Б.Пильняка ("Голый год", рассказы[384] ) , украинского писателя В.Пидмогильного ("Третья революция"[391]). Сходство вряд ли можно объяснить прямым учительством Андреева, скорее - это моменты близости мироощущений, художественных поисков, во многом определяемых эпохой.

Борис Пильняк продолжил развитие андреевского "панпсихизма" в прозе, направив внимание на глубокое исследование и сознательного "Я", и бессознательного "ОНО" в человеке, их противоречия и единства. В романе "Голый год" на принципе противоположности-сходства строится система, образов. С одной стороны, князья Ордынины - воплощение прошлого величия, достоинства, великолепия русского дворянства: ума и образованности (Глеб), романтического восприятия мира, душевной чуткости, гуманизма (Егор), стойкости, силы воли (Наталья); с другой - подтверждение полной нравственной деградации представителей этого сословия в настоящем: обнищания материального и духовного (Ордынин^старший, Борис), боязни жизни и ухода от нее в пьянство (Егор), потери достоинства, отказа от морали (Катерина, Лидия).

Революция высвобождает дух, но одновременно пробуждает в человеке низменные инстинкты. Появляется жажда разрушения без стремления к созиданию. Об одном из героев "Голого года" Пильняк говорит: "Нового Донат не знал; Донат знал старое, и старое он хотел уничтожить"(384,-39) . Революция делает человека жестоким, бескомпромиссным. Снова становится актуальным лозунг "сверхчеловека": "Пусть вымрут все, кто не умеет бороться. Останутся одни сильные и свободные"(384,-105) . Отказ от романтической восторженности в отношении к миру, ожесточение -неизбежные потери личности в революции. Высокие чувства подменяются расчетом, договором (Архипов - Наталья). Революционный террор рождает в людях недоверие, подозрительность, готовность к предательству: товарищ Лайтис прдписал мандат на арест Сергея Сергеевича и Оленьки Кунц, в свою очередь, "компарт" отдал приказ об аресте самого товарища Лайтиса; преступления против нравственности принимают статус закона.

Расцвет темных сил в человеке в условиях тоталитарного режима становится главной темой романа Г.Робакидзе "Убиенная дута"(403). Как герои Достоевского и Андреева, герой романа Тамаз Энгури видит трагедию человека в потере нравственных ориентиров, в торжестве "рацио" над гармонией чувств. Отказавшись от Бога, мир лишился тайны, все стало подвластно расчету, холодному и жестокому разуму. Потеря духовности приводит к распаду личности - к "убиению души".

Фигура Сталина у Робакидзе - не только продолжение образа Петра Верховенского из "Бесов" Достоевского (эта параллель есть в романе), но и Керженцева из "Мысли" Андреева. Представление о себе, как о "сверхчеловеке", которому все дозволено, расчет тоЛько на разум и волю, отказ от чувственного делают из Сталина величайшего преступника всех времен и народов.

Как и Андреев, Робакидзе против революционного насилия, противоречащего "закону жизни", обрекающего человека на ненависть, жестокость, страх. Революция уничтожает все, что ярко, неординарно, не соответствует общепринятым стандартам; ей не нужны гении, выдающиеся личности. "Равенство в муравейнике" -вот то "великое благо", которое завоевала революция.

Евангельский сюжет о предательстве и распятии Христа вслед за Андреевым интерпретируют М.Булгаков, Ю.Домбровский, Ч.Айтматов. Каждый из них создает свой авторский миф. Выдвижение на передний план одного из евангельских персонажей зависит от той задачи, которую ставит перед собой писатель. У Булгакова в "Мастере и Маргарите" (121(1) главное лицо - Пилат. Его "линия" -история совершенного и искупленного страданием греха - особенно интересует автора. У Айтматова в "Плахе"(30) главным оказывается Иисус, нравственная цель которого - предостеречь человека от тех бед и страданий, которые влечет отказ от христовых заповедей. Наиболее близок Андрееву в толковании евангельского сюжета Домбровский, которого особенно интересует психология предательства. Как и Андреев, он видит в человеке, совершившем предательство, не столько преступника, сколько жертву, достойную понимания и сострадания ("Факультет ненужных вещей"[190]).

Один из "проклятых" вопросов, мучивших Андреева: роковая предопределенность судьбы, зависимость человека от Некоего в сером и неизведанных глубин собственной души - становится предметом художественного исследования в романах грузинского писателя О.Чиладзе. Рок выступает не как внешняя, тяготеющая над человеком судьба, а управляющая им изнутри темная сила, позволяющая жить, лишь вытесняя и губя, неумолимо влекущая к смерти. Вслед за Достоевским и Андреевым, Чиладзе утверждает неизбежность возмездия за совершенное преступление: безнравственная жизнь майора Койхосро приводит к вымиранию всего семейства Макабели ("И всякий, кто встретится со мной." [478]) .

Как и Андреев, Чиладзе рисует "театр жизни". Сложные взаимоотношения человека с истиной порождают психологию самообмана, приспособленчества. Человек находится в мире иллюзий, помогающих ему скрыться от жестокой реальности. "Способность из страха перед жизнью поверить в свою избранность" присуща героям Чиладзе. Жизнь - это борьба самолюбий, соперничество, в результате которых неизбежна чья-то гибель. У Чиладзе нет безнадежно падших героев, каждому он оставляет надежду на духовное возрождение, но реально изменить что-либо в своей судьбе не могут ни сами герои (Анна, Георги, майор), ни редкие носители духовности, любви, сострадания (Зосиме). Одиночество, духовная изоляция человека в многообразном, быстро меняющемся мире - основа трагедии современной личности.

Организация повествования в "поток сознания", элементы натурализма, "неомифологическое" начало, изображение реальности в контексте коренных проблем бытия и одновременно через личностное сознание, "тревожная, но вечная символика", психологизм сближают Чиладзе с Андреевым.

Обоснованна параллель между рассказами Андреева "Тьма" и Ю.Нагибина "Безлюбый"(350). Современный автор разрабатывает идею несостоятельности претензий революционера на звание "сверхчеловека" и отрицает насилие как способ решения политических и нравственных проблем. Герой рассказа, террорист Корягин, относит себя к разряду "право имеющих". Ему кажется, что он вправе распорядиться судьбой такого злодея, как Великий князь Константин, и он тщательно готовит убийство князя.

Холодный расчет, отсутствие каких -либо сомнений, угрызений совести, раскаяния в совершенном убийстве, уверенность, что он сможет выдержать свою роль до конца, так как, в отличие от других людей, не боится смерти, заставляют думать о Корягине как о "сверхчеловеке". Он, как и герой "Мысли", "Тьмы", - весь в своем поступке, его цель - доказать себе и другим, что "он может быть сильнее любых обстоятельств".

Отказаться от претензий на "избранность" Корягина, как и андреевского героя, Алексея из "Тьмы", заставляет женщина. Варваре Алексеевне, жене убитого князя, избравшей оригинальный и страшный способ мести, удалось "пробраться к нему внутрь", заставить испытать глубокое, ранее незнакомое чувство привязанности: "безлюбый", сознательный аскет, начинает ощущать необходимость ее присутствия, и когда она перестает навещать его в тюрьме, одиночество, ранее привычное для него, становится мукой и воспринимается как величайшая несправедливость. Проститутка Люба заставляет андреевского героя усомниться в своем праве быть избранным. Варвара Алексеевна пробуждает в "безлюбом" обычные человеческие чувства, и это не позволяет ему пройти весь путь до конца "без помарок". Смерть и для него оказывается ужасом, страданием, безысходностью.

Приведенные примеры свидетельствуют о том, что традиции творчества Леонида Андреева, в частности, его опыт художника психологической школы, нашли свое продолжение в творчестве писателей последующих поколений. Андреев, как и некоторые другие его современник, стоял у истоков содержательно-формальных поисков, которые легли в основу литературного процесса XX века.

Список научной литературыМихеичева, Екатерина Абдул-Маджидовна, диссертация по теме "Русская литература"

1. АНДРЕЕВ Л.Н. Собр.соч. в 8 т., -Спб.: изд. т-ва А.Ф.Маркс 1913

2. АНДРЕЕВ Л.Н. Собр.соч. в 17 т., -Пг.: Книгоизд. писателей Москве. 1915-1917

3. АНДРЕЕВ Л.Н. Собр.соч. в б т., -М.: Худож. литература. 1990

4. АНДРЕЕВ Л.Н. Драматические произведения в 2 т., -Л. Искусство. 1989

5. АНДРЕЕВ Л.Н. "Верните Россию!" -М.: Моек.рабочий. 1994.268 С.

6. АНДРЕЕВ Л.Н. Загадка //Орловский вестник. 1895 N312,314,315,316

7. АНДРЕЕВ Л.Н. Иго войны //Литературный альманах изд "Шиповник". -Пг., 1916. Кн.25. -С.147-233

8. АНДРЕЕВ Л.Н. Из глубины веков. Царь. Вступ.статья Л.Н.Афонина Л.А.Иезуитовой //Творчество Леонида Андреева: Исследования материалы. -Курск: ! .КГПИ, 1983. -С.99-130

9. АНДРЕЕВ Л.Н. Из дневника //Источник. 1994. N2. -С.40-50 Ю.АНДРЕЕВ Л.Н. Из писем К.П.Пятницкому //Вопросы литературы 1981. N8

10. АНДРЕЕВ Л.Н. Иуда Искариот. Дневник Сатаны. -Рига: . Артава 1991. 174 С.

11. АНДРЕЕВ Л.Н. Младость. Повесть в диалогах //Слово. -М., 1916 -С.69-147

12. АНДРЕЕВ Л.Н. Милые призраки //Литературный альманах изд "Шиповник". -Пг., 1917. Кн.26

13. АНДРЕЕВ Л.Н. Неизданные письма. Вступ.статья, публикация и комментарий В.И.Веззубова //Ученые записки Тартусского ун-та. Вып.119. Труды по русской и славянской филологии. V. -Тарту. 1962. -С.375-387

14. АНДРЕЕВ Л.Н. Он, она и водка //Орловский вес|тник. 1895. N249

15. АНДРЕЕВ Л.Н. Перед задачами времени. Политические статьи 1917-1918 годов. Составление и подготовка Р.Дэвиса. Vermont, USA. 1985. 204 С.

16. АНДРЕЕВ Л.Н. Переписка Л.Андреева с И.Буниным //Вопросы литературы. 1969. N7. -С.164-182

17. АНДРЕЕВ Л.Н. Неопубликованное письмо Леонида Андреева //Вопросы литературы. 1990. N4. -С.275-280

18. АНДРЕЕВ Л.Н. Письма к Вл.И.Немировичу-Данченко //Ученые записки Тартусского ун-та. Т.XVIII. Вып.2 66. 1971

19. АНДРЕЕВ Л.Н. Письма о театре //Литературный альманах изд."Шиповник". Кн.22. -Пг., 1914, -С.229-290

20. V21.АНДРЕЕВ Л.Н. Профессор Сторицын //Земля, -Спб., 1913

21. АНДРЕЕВ Л.Н. "S.О.S." -М.-Спб.:Atheneum-Феникс. 1994. 592 С. Составление, публикация, вступительная статья Р.Дэвиса, Б.Хеллмана

22. АНДРЕЕВ Л.Н. Тенор //Неделя. 1962. N50 (9-15 дек.)

23. АНДРЕЕВ Л.Н., КУПРИН А.И. Юмористические рассказы Леонида Андреева и А.И.Куприна. Приложение к журналу "Сатирикон" в 2 т. Т.1, -Спб., 1909, 124 С.

24. ДЖ.ЛИНЧ (Л.Н.АНДРЕЕВ), С.ГЛАГОЛЬ. Под впечатлением Художественного театра. -Н. : тип.лит. т-ва И.Н.Кушнеров и К. 1902. -110 С.

25. АНДРЕЕВ Л.Н. Письма Л.Н.Андреева. -Л.:Колос. 1924. 47 С.

26. АББАНБЯНО Н. Экзистенция как свобода //Вопросы философии. 1992. N8. -С.145-157

27. АЙТМАТОВ Ч.Т. Плаха. -Фрунзе: Кыргызстан. 1987. 318 С.

28. АЙХЕНВАЛЬД Ю.И. Леонид Андреев //Айхенвальд Ю.И. Силуэты русских писателей. -М., 1913. -С.100-133

29. АМЕНИЦКИЙ Д.А. Анализ героя "Мысли" Л.Андреева. -М., 1915

30. АЛЬМАН А.Д. Леонид Андреев. "Мои записки". Критический очерк. -Саратов. 1908 % 52 С.

31. АНДРЕЕВИЧ. Л.Андреев //Андреевич. Опыт философии русской литературы. -Спб.: изд.т-ва "Знание". 1905. -С.499-511

32. АНДРЕЕВ В.Л. Детство. Повесть. -М.: Сов.писатель.1963.291 С.

33. АНДРЕЕВ Д.Л!. Роза Мира. -М. : Прометей. 1991. 286 С.

34. АНДРЕЕВА В.Л. Дом на черной речке. Повесть. -М.: Сов.писатель. 1980. 183 С.

35. АНДРЕЕВА И.Г. Слово к читателю //Андреев Л.Н. "Верните Россию!" -М.: Московский рабочий. 1994. -С.3-6

36. АНИКСТ A.A. Теория драмы в России от Пушкина до Чехова. -Mi: Наука. 1972, 643 С.

37. АННЕНСКИЙ .И. Вторая книга отражений. Иуда //Анненский И. Избранные произведения. -J1. : Худож.литература. 1988. -С.549-557

38. АРАБАЖИН К.И. Леонид Андреев. Итоги творчества. -Спб.: Общественная польза. 1910. 279 С.

39. АРИСТОТЕЛЬ. Об искусстве поэзии. -Л: Гослитиздат.1957.183 С.

40. АРКАДСКИЙ Н. "Милые призраки" Л.Андреева //Журнал журналов. 1917. N16. -С.10-12

41. АУТЛЕВА З.А. Человек-борец в рассказах Леонида Андреева ("В темную даль", "Марсельеза", "Из рассказа, который никогда не будет окончен") //Русская литература XX века. Советская литература. Сб.трудов.-М.: изд.МПГИ им.В.И.Ленина.1975.-С.27-39

42. АУТЛЕВА З.А. Л.Андреев и В.Гарщин //Русская литература XX века. Советская литература. -М. : изд.МГПИ им.В.И.Ленина. 1975. -С.219-232

43. АУТЛЕВА З.А. Проблема народа и революции в прозе Л.Н.Андреева 1898-1911 г. Автореф.к.дисс. -М., 1979, 16 С.

44. АФАНАСЬЕВ А.Н. Древо жизни. -М. : Современник. 1982. 464 С.

45. АФАНАСЬЕВА Н. Теория драмы Л.Н.Толстого //Театр. 1960. N11. -С.83-90

46. АФОНИН Л.Н. Исповедь А.Аполлова как один из источников повести Л.Андреева "Жизнь Василия Фивейского" //Андреевский сборник. Исследования и материалы. -Курск: , .КГПИ. 1975.1. С.90-102

47. АФОНИН Л.Н. К оценке творчества Л.Андреева марксистской критикой 900-х годов. Ученые записки. Т.65.-Орел.1971.-С.99-113

48. АФОНИН Л.Н. Леонид Андреев. -Орел: обл.кн.изд. 1959, 223 С.

49. АФОНИН Л.Н. Орловская тема в творчестве Леонида Андреева. -Орел: изд.общ."Знание". 1971. 18 С.

50. АФОНИН Л.Н. Письма из Таганской тюрьмы Л.Андреева //Звезда. 1971. N8. -С.168-184

51. АЧАТОВА A.A. Выражение авторской позиции в жанровой структуре ("Дневник Сатаны" Л.Андреева) //Художественное творчество и литературный процесс. -Томск: изд.Томского ун-та. Вып.VI. 1984. -С.48-71

52. АЧАТОВА A.A. Значение образа-символа в ранних рассказах Леонида Андреева //Вопросы метода и стиля. -Томск: изд.Томского ун-та. 1966. -С.202-216

53. АЧАТОВА A.A. Л.Андреев. "Сашка Жегулев". Проблема героя и авторской позиции //Художественное творчество и литературный процесс. -Томск. 1985. Вып.7. -С.69-87

54. АЧАТОВА A.A. Своеобразие жанра рассказа Л.Андреева начала 900-х годов //Проблема метода и жанра. Вып.5. -Томск. 1977.1. С.92-109

55. АШЕШ0В Н.П. Из жизни литературы. "Жизнь Василия Фивейского" //Образование. 1904. N5. Отд.2. -С.81-99

56. БАБИЧЕВА К). В. Богоборческая драма Л.Андреева "Анатэма" //Русская литература XX века. -Калуга. 1970, -178-195

57. БАБИЧЕВА Ю-.В. Два "представления" Леонида Андреева. К проблеме систематизации драматургического наследия //Проблемы реализма. Вып.7. 1980. -С.127-137

58. БАБИЧЕВА Ю.В. Драматургия Л.Андреева эпохи первой русской революции. -Вологда. 1971. 183 С.

59. БАБИЧЕВА Ю.В. "Дневник Сатаны" Леонида Андреева как антиимпериалистический памфлет //Творчество Леонида Андреева. Курск: \ .КГПИ. 1983. -С.75-86

60. БАБИЧЕВА Ю.В. Драма Л.Андреева "Жизнь человека'' в контексте истории русского реализма начала XX века //Литературное произведение предмет анализа. 4.1. -Вологда: / .ВГПИ. 1993. -С.6-20

61. БАБИЧЕВА Ю.В. Леонид Андреев и Гойя //CESKOSLOVENSKA RUSISTIKA XIV (1969)2, USTAV JAZVKU A LITERATUR CESKOSLOVENSKE AKADEMIE VED V PRAZE. -S.68-78

62. БАБИЧЕВА Ю.В. Л.Андреев толкует Библию //Наука и религия. 1969. N1. -С.38-66

63. БАБИЧЕВА Ю.В. Незавершенная драма Л.Андреева "Закон и люди" //Русская литература XX века. -Калуга. 1968, —С.254—266

64. БАБИЧЕВА Ю.В. Споры о типе творчества Л.Н.Андреева (к проблеме творческого метода) //Проблемы реализма. -Вологда:1. ВГПИ 1978. -С.141-156

65. БАБИЧЕВА Ю.В. Три "мысли" Леонида Андреева //Филологические науки. 1969. N5. -С.30-42

66. БАБИЧЕВА Ю.В. Эволюция жанров русской драмы Х1Х-начала XX века. -Вологда: ¡' ВГПИ. 1982. 50 С.

67. БАЛАНДИН А.И. Мифологическая школа в русской фольклористике: Ф.И.Буслаев. -М.: Наука. 1988. 224С.

68. БАЛУХАТЫЙ С.Д. Вопросы поэтики. -Л.:изд.ЛГУ. 1990. 320С.

69. БАЛУХАТЫЙ С.Д. Проблемы драматургического анализа. Драматургия Чехова. -Л.: Акас1ет1а. 1927. 184 С.

70. БАРАНОВ И.П. Леонид Андреев как художник-психолог и мыслитель. -Киев: изд.С.И.Иванова. 1907. 8 4 С.

71. БАРАНЬСКИЙ 3. Проблемы творчества Леонида Андреева //Ученые записки Познаньского ун-та. N1. 1970. -С.79-91 (перевод Б.И.Прутцева)

72. БАСИНСКИЙ П. Поэзия бунта и этика революции (реальность и символ в творчестве Л.Андреева) //Вопросы литературы. 1989. N5. -С.132-148

73. БАСКЕВИЧ И.З. А.В.Луначарский о творчестве Л.Андреева //Андреевский сборник. -Курск: 1 КГПЙ. 1975. -С.5-27

74. БАХТИН М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.; Худож. литература. 1975. 504 С.

75. БАХТИН М.М. Проблемы поэтики Достоевского. 4 изд. -М. : Сов.Россия, 1979. -418 С.

76. БАХТИН М.М. Творчество Ф.Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. -М.: Худ.лит. 1990. 543 С.

77. БАХТИН М.М. Эстетика словесного творчества. -М. : Искусство. 1979. 424 С.8 4.BEVERNIS M. Zur Aufnahme Leonid Andrejevs in Deutschland //Zeitschrift für Slawistik. Bond XI. Heft 1. Akademie-Verlag. Berlin.

78. БЕЗЗУБОВ В.И. Леонид Андреев и русский реализм начала XX века. Автореф.к.дисс. -Тарту. 1968. 25 С.8 8.БЕЗЗУБОВ В.И. Л.Андреев и традиции русского реализма. *

79. Тарту: ЭЭСТИ РААМАТ. 1984. 336 С.8 9.БЕЗЗУБОВ В.И. Смех Леонида Андреева //Творчество Леонида Андреева. -Курск:; КГПИ, 1993. -С.13-25

80. БЕЗЗУБОВ В.И., КАРЛИК Л. С. Художественное пространство в прозе Л.Андреева 1898-1904 г. //Ученые записки Тартусского унта. Вып.491. Труды по русской и славянской филологии. N31. 1979. -С.59-83

81. БЕЛИНСКИЙ В.Г. Разделение поэзии на роды и виды. ПСС. Т. 5. -М.: изд. АН СССР. 1954

82. БЕЛЫЙ А. Анатэма //Весы. 1909. N9

83. БЕЛЫЙ А. Арабески. -М.: Мусагет. 1911. 301 С.

84. БЕЛЫЙ А. Литературно-художественный альманах издательства "Шиповник". Кн.1, -Спб. 1907 //Перевал. 1907. N5

85. БЕЛЫЙ А. Между двух революций. Воспоминания. 1905-1911. -Л.: изд. писателей в Ленинграде. 1934

86. БЕЛЫЙ А. На рубеже двух столетий. -М. : Худож. литература.1989, 542 С.

87. ВЕНТЛИ Э. Жизнь драмы. -М.: Искусство. 1978. 368 С.

88. БЕРГСОН А. Опыт о непосредственных данных сознания. Собр.соч. Т.1. -М.: Моск.клуб. 1992

89. БЕРДЯЕВ H.A. Истоки и смысл русского коммунизма. Репринтное воспроизведение. -М.: Наука. 1990. 222 С.

90. БЕРДЯЕВ H.A. К психологии революции //Вестник высшей школы.1990. N1, -С.73-78

91. БЕРДЯЕВ H.A. Миросозерцание Достоевского //Волга, 1988. N2. -С.146-166

92. БЕРДЯЕВ H.A. Русская идея //Русская литература. 1990. N2. -С.83-133; N3. -С.67-102; N4. -С.59-11

93. БЕРДЯЕВ H.A. Русский духовный ренессанс начала XX века и журнал "Путь" //Бердяев H.A. Философия творчества, культуры, искусства, в 2 т., т."7 -М.: Искусство. 1994. -С.301-322

94. БЕРКОВСКИЙ Н. Чехов. От рассказов и повестей к драматургии //Русская литература. 1965. N4. -С.21-63

95. БЕРЛИНА М.С. Пьесы Л.Андреева на александринской сцене //Русский театр и драматургия 1907-1917 годов. -Л., 1988. С.69-74

96. БИБЛИЯ. Книги Ветхого Завета. -М.: изд.ВСЕХБ. 197 9

97. БЛОК А.А Безвремейье. Собр. соч. в 8 т., т.5. -М.-Л.: ГИХЛ. 1963. -¿С. 62-68

98. БЛОК A.A. Ирония. Там же. -С.345-350

99. БЛОК A.A. О драме. Там же. -С.164-193

100. БЛОК A.A. О реалистах. Там же. -С.99-12 9

101. БЛОК A.A. О- современном состоянии русского символизма. Там же. -С.425-437t

102. БЛОК A.A. Сборник т-ва "Знание" за 1904 год. Там же. С.553-559•113.БОГДАНОВ В.А. Писатель редкого таланта и мужества //Андреев Л.Н. Избранное. -М., 1988, -С.3-18

103. БОРЕВ Ю.В. Художественные направления в русском искусстве XX века: Борьба реализма и модернизма. -Киев:Мистецтво.198 6.131 С.

104. БРАИЛОВСКИЙ С. Заклятый талант //Филологические записки. 1910. Вып.2. -С.198-216

105. БРУСЯНИН В.В. Леонид Андреев. Жизнь и творчество. -М.: книгоизд. К.Ф.Некрасова. 1912. 126 С.

106. БРЮСОВ В.Я. "Жизнь человека" в Художественном театре. Собр.соч. в 7 т., т.6. -М. : Худож.литература. 1975. -С.129-133

107. БРЮСОВ В.Я. Ненужная правда. Там же. -С.62-72

108. БРЮСОВ В.Я. Синтетика поэзии //Проблемы поэтики. -М.-Л. Земля и фабрика.1925. -С.3-25

109. БУЛГАКОВ М.А. Мастер и Маргарита. Роман. -Минск: Юнацтава. 1988. 668 С.

110. БУГРОВ A.B. Повесть Л.Андреева "Иуда Искариот и др." -Харьков. 1911 , 96 С.

111. БУГРОВ Б.С. Драматургия русского символизма. -М. : Скифы. 1993. 54 С.

112. БУГРОВ B.C. Л.Андреев и Достоевский //Русская литература XX века (дооктябрьский период). -Тула. Сб.6, 1974. -С.123-144

113. БУГРОВ Ё. С. Мятежная душа //Андреев Л.Н. Пьесы. -М. : Сов.писатель. 1991. -С.3-38

114. БУГРОВ Б.С. На путях отрицания реализма //Русская литература XX века. Сб.статей. -Калуга. 1968 , -С.266-289

115. БУГРОВ Б.С. Философские трагедии Л.Андреева 1910-х годов и Московский Художественный театр //Русская литература XX века. -Тула: , ТПГИ, 1975. -С.111-132

116. БУЛГАКОВ С.Н. Русская трагедия //Современная драматургия. 1989. N5. -С.216-229

117. БУНИН И.А. Собр.соч. в 9 т. -М.: Худож.литература. 1965

118. БУРЕНИН В. П. Морда и любовь. Собр.соч. Изд.4. Т. 5. -Пг. 1917. -С.158-170

119. ВЯЛЫЙ Г. А. Русский реализм конца XIX века. -Л: изд.ЛГУ. 1973. 167 С.

120. ВАГНЕР Р. Вибелунги. Всемирная история на основании сказания. -М.: Мусагет. 1913. 79 С.

121. ВАСИЛЬЕВ Н. Из области литературы //Орловский вестник. 1901. N284 (27 окт.)

122. В.А.Щ. Голгофа. (Леонид Андреев) //Образование. 1908. N6. Отд.З. -С.31-49

123. WEGNER M. Nachwort //Andrejew L. Gulliwers Tod. -Leipzig. 1971. -S.313-325

124. ВЕНГЕРОВ C.A. Синтез нового стиля и старых заветов русской литературы в творчестве Чехова, Горького, Андреева //Венгеров С.А. Собр.соч. Изд.2. ТД. -Пг.: Светоч. 1919. -С.57-61

125. ВЕРЕСАЕВ В. В. Воспоминания о Леониде Андрееве //Реквием. -М.: Федерация. 1930. -С.145-177

126. ВЕСЕЛОВСКИЙ А.Н. Историческая поэтика. -М. : Высшая школа. 1989. 405 С.

127. ВЕСЕЛОВСКИЙ А.Н. История или теория романа? //Веселовский А.Н. Избранные статьи. -Л.: Худож.литература. 1939. -С.3-23

128. ВЕХИ. Сб. статей о русской интеллигенции. -М.: Новости. Репринтное издание. 1990. 211 С.

129. ВИНОГРАДОВ И. О теории новеллы //Вопросы марксистской поэтики. -М.: Сов.писатель. 1972.

130. ВОЙТОЛОВСКИЙ Л. Социально-психологические типы в рассказах Л.Андреева //Правда. 1905. N8. -С.123-153

131. ВОЛЖСКИЙ A.C. О мотивах страха смерти и страха жизни //Вайнберг Л.О. Критическое пособие. Т.IV. В.2, -М., 1915.1. С.296-314

132. ВОЛКОВ A.A. От реализма к декадентству. Л.Н.Андреев //Волков A.A. Русская литература XX века. -М. : Просвещение. 1970. С.346-366

133. ВОЛОШИН М. Евангелие от Иуды //Наука и религия. 1992. N2. -С.18-19

134. ВОЛОШИН М. Лики творчества. -Л.: Наука. 1988. 855С.

135. WOODWARD James. Leonid Andrejev: A Study (Oxford, Glarendon Press, 1969)

136. ВОЛКОНСКИЙ M.H. В защиту Екатерины Ивановны //Театр и искусство. 1913. N18

137. БОРОВСКИЙ В.В. Литературно-критические статьи. -М. : Гослитиздат. 1956. 416 С.152 .ВЫГОТСКИЙ Л.С. Психология искусства. -М.: Педагогика. 1987. 341 С.

138. ВСТРЕЧНЕВ А. "Царь Голод" в оценке критики. -Спб.-М.: Известия книжных магазинов т-ва Вольф. 1908

139. ГАВРИЛИНА Ю.Ю., ГИРШМАН М.М. Миф автор - художественная целостность: аспекты взаимосвязи //Филологические науки. 1993. N3. -С.41-47

140. ГАЛЬЦЕВА Л.А. О творческих принципах Леонида Андреева и о проблематике его прозы //Русская литература XX века (дооктябрьский период). Сб.2. -Калуга. 1970. -С.195-202

141. ГАЛЬЦЕВА Л. А. Принципы художественного отражения действительности в повести Л.Андреева "Красный смех" //Андреевский сборник. Исследования и материалы. -Курск:1. КГПИ, 1975, -С.102-114

142. ГАЛБЦЕВА Л.А. Революция 1905 года в изображении Л.Андреева //Русская литература XX века. Сб.7, -Тула. 1975. -С.83-94

143. ГАМСУН К. Голод. Собр. соч. в 6 т., т.1, -М.: Худож. литература. 1991. 558 С.

144. ГАНЖУЛЕВИЧ Т. Русская жизнь и ее течение в творчестве Л.Андреева. -Спб.: Издательское бюро. 1908. 122 С.

145. ГАРТМАН Э. Истина и заблуждение в дарвинизме. -Спб. 190 6

146. ГАРШИН В.М. Красный цветок //Гаршин В.М. Сочинения. -М.-Л.: Гослитиздат. 1963. 426 С.

147. ГАУПТМАН Г. Потонувший колокол //Гауптман Г. Пьесы. -М.: Искусство. 1959. 576 С.

148. ГЕГЕЛЬ Г. Эстетика, в 4 т., т.З, -М.: Искусство.1971.622 С.4 64.ГЕККЕР Н.Л. Леонид Андреев и его произведения. -Одесса: изд.М.С.Козьмина. 1903. 48 С.

149. ГЕНЕРАЛОВА Н.П. "Мои записки" Л.Андреева. (К вопросу об идейной проблематике повести) //Русская литература. 1986. N4. -С.172-185

150. ГЕРШЕНЗОН М.Я. Жизнь Василия Фивейского //Вайнберг Л.О. Критическое пособие. Т.IV. Вып.2. -М., 1915. -С.334-348

151. ГИНЗБУРГ Л.Я. О психологической прозе. -М.: Худож. литература. 1977. 464 С.

152. ГЛИНКИН П.Е. Поэтика жанра в современных советских исследованиях //Русская литература. 1968. N3. -С.185-195

153. ГОЗЕНПУД В. Пути и перепутья. Английская драматургия XX века. -Л.: Искусство. 1967. 327 С.17 0.ГОЛОТИНА Г.А. Драматургия периода первой русской революции. Автореф.к.дисс. -Л., 1968. 18 С.

154. ГОРНФЕЛЬД А.Г. "Мои записки" Л.Андреева //Русское богатство. 1909. Кн.1. -С.96-120

155. ГОРЬКИЙ М. Леонид Андреев //Литературное наследство: Горький и Леонид Андреев. Неизданная переписка. Т.72. -М. : Наука. 1965. -С.365-399

156. ГОРЬКИЙ М. О творчестве Леонида Андреева. "Сашка Жегулев". Там же. -С.400-407

157. ГОРЬКИЙ М. Собр. соч. в 30 т., -М.: Худож. литература. 1955

158. ГОРЬКИЙ М. Статьи. 1905-1916. Пгр.:Парус, б.г., 207 С.

159. ГРОССМАН Л. Поэтика Достоевского. -М., 1925. 192 С.

160. ГУЖИЕВА Н. Русская реалистическая драматургия 1910-х годов. Автореф.к.дисс. -Л., 1970, 17 С.

161. ГУЖИЕВА Н. Драматургия Л.Андреева 1910-х годов //Русская литература. 1965. N4. -С.64-80

162. ГУСЕВ В. Герой и стиль. Категории характера и стиля. Советская литература на рубеже 60-70 годов. -М. : Худож. литерат. 1983. 286 С.

163. ГУРЕВИЧ Л. Драматургия Л.Андреева 1910-х годов //Русская литература. 1965. N4. -С.64-80

164. ДАНИЛИН Я. Леонид Андреев и общественная реакция. -М. : Заря. 1909. 31 С.185.дфНР. Фрейд. -М., 1994

165. Две психики (по поводу "Екатерины Ивановны" Л.Андреева). //Бюллетени литературы и жизни. 1913. N9. -С.426-427

166. ДЕСНИЦКИЙ В. М.Горький и Л.Андреев в их переписке //Десницкий В. А.М.Горький. Очерки жизни и творчества. -М.: ГИХЛ, 1959. -С.218-294

167. ДНЕПРОВ В.Д. Черты романа XX века. -М.-Л.: Сов.писатель. 1965. 548 С.

168. ДОЛГОПОЛОВ Л. На рубеже веков: русская литература конца XIX начала XX веков.-М.: Сов.писатель. 1985. 252 С.

169. ДОМБРОВСКИЙ Ю.О. Факультет ненужных вещей. -М.: Сов.писатель. 198 9. 720 С.

170. ДОСТОЕВСКИЙ Ф.М. Дневник писателя: избранные страницы. -М. : Современник. 1989. 555 С.

171. ДОСТОЕВСКИЙ Ф.М. Собр. соч. в 15 т., -Л.: Наука. 1991

172. ДРЯГИН К. В. Экспрессионизм в России. Драматургия Леонида Андреева. -Вятка. Труды Вятского пед.института. Т.З. Вып.4, 1928. 84 С.

173. ДЫМШИЦ А. О пьесах Л.Андреева //Андреев Л.Н. Пьесы. -М.: Госиздат."Искусство", 1959. -С. 5-21

174. ДЖОНСОН И. Л.Андреев о театре //Маски. 1913. N4. -С.52-64

175. ЕВНИН Ф. Достоевский и воинствующий католицизм 1860-1870 годов (к генезису "Легенды о великом инквизиторе") //Русская литература. 1967. N1. -С.29-42

176. Евг.Л. Новая повесть г.ЛеоНида Андреева //Вестник Европы. 1904, ноябрь. -С.406-4171198.ЕРМАКОВА М.Я. Л.Андреев и Ф.М.Достоевский (Керженцев и Раскольников) //Уч. зап. Горьковского пед. института. Т.87. Серия филологических наук. 1968. -С.153-172

177. ЕРМАКОВА М.Я. Проблема индивидуализма в творчестве Ф.М.Достоевского и Л.Андреева //Очерки русской и зарубежной литературы. Вып.87. -Горький: Волго-Вятское кн.изд., 1968.1. С.132-153

178. ЕРМАКОВА М.Я. Проблема человека в творчестве М.Горького и Л.Андреева //Уч. зап. Горьковского пед. института. Вып.110, -Горький: Волго-Вятское кн. изд., 1968. -С.176-190

179. ЕРМАКОВА М.Я. Романы Достоевского и творческие искания в русской литературе XX века. Л.Андреев и М.Горький. -Горький: Волго-Вятское кн. изд., 1973, 319 С.

180. ЕСЕНИН С.А. Ключи Марии. Собр. соч. в 3 т., т.З, -М. : Огонек. 1970. -С.135-155

181. ЕСИН А.Б. Психологизм русской классической литературы. Книга для учителей. -М.: Просвещение. 1988. 174 С.

182. ЕСИН А.Б. Художественный психологизм как теоретическая проблема //Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 1982. N1. -С.18-2 5

183. ЖАКЕВИЧ 3. Леонид Андреев в Польше //Уч. зап. Высшей педагог, школы (Ополе). Русская филология. 1963. N 2. -С.39-69 (перевод Прутцева Б.И.)

184. Жанровые формы в русской литературе конца XIX начала XX веков. -Куйбышев: ; .КГПИ. 1985

185. Жанр и творческая индивидуальность. Межвузовский сб. научных трудов. -Вологда: ( ВГПИ. 1990. 164 С.2 08.ЖИРМУНСКИЙ В.М. Вопросы теории литературы. -Л.: Наука. 1958

186. Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения. -М.: Гослитиздат. 1960. 479 С.

187. ЖУКОВ П. Л.Андреев и А.Блок. -Уфа: изд. И.А.Кузнецова. 1915. 47 С.

188. ЖУРАКОВСКИЙ Е. Крах обезличенной души //Жураковский Е. Траги-комедия современной жизни. -М., 1906. -С.127-151

189. ЖУРАВЛЕВА А.И. Русская драма и литературный процесс XIX века. -М.: изд.МГУ, 1988, 196 С.

190. ЗАЙЦЕВ Б. К. Леонид Андреев //Зайцев Б. К. Голубая звезда. -Тула: Приокское кн. изд., 1989. -365 С.

191. ЗАЙЦЕВ Б.К. Собр.соч. в 3 т., -М. : Худож.литература Терра. 1993

192. ЗАЙЦЕВ Б.К. Юность. -Париж. 1950. 244 С.

193. ЗАЗУБРИН В. Щепка //Зазубрин В. Общежитие. -Новосибирск: Кн. изд., 1990. 414 С.

194. ЗАМЯТИН Е.И. Леонид Андреев //Смена. 1990. N4. -С.30-32 218.ЗАМЯТИН Е.И. Техника художественной прозы //Литературная учеба. 1988. N6. -С.79-108

195. ЗАМЯТИН Е.И. Чехов и мы. Современная русская литература //Литературная учеба. 1988. N5. -С.120-144

196. ЗАТОНСКИЙ Д. Искусство романа и XX век. -М.: Худож. литература, 1973. 535 С.

197. ЗИНГЕРМАН Б.И. Театр Чехова и его мировое значение. -М.: Наука. 1988. 382 С.

198. ИВАНОВ В. Новая повесть Л.Андреева "Жизнь Василия Фивейского" //Весы. 1904. N5. -С.45-48

199. ИВАНОВ В. О "Красном смехе" и "правом безумии" //Весы. 1905. N3. -С.40-4822 4.ИВАНОВ-РАЗУМНИК. Леонид Андреев //Иванов-Разумник. О смысле жизни. Ф.Сологуб, Л.Андреев, Л.Шестов. -Спб., изд.2, 1910. С.86-160

200. ИЕЗУИТОВА Л.А. Искусство портрета в романе Л.Андреева "Сашка Жегулев" //Портрет в художественной прозе. -Сыктывкар. 1987. -С.35-47

201. ИЕЗУИТОВА Л.А. Л.Андреев в оценке дооктябрьской социал-демократической критики //Уч. зап. Ленинградского ун-та, N355. Вып.76. -Л., 1984. -С.134-160

202. ИЕЗУИТОВА Л.А. Л.Андреев и В.Гаршин //Вестник Ленинградского ун-та. 1964. N8. Серия: история, язык литература. Вып.2, -С.97-109

203. ИЕЗУИТОВА Л. А. Л.Н.Андреев-публицист в канун революции

204. Русская литература. 1989. N2. -С.199-208

205. ИЕЗУИТОВА Л. А. "Преступление и наказание" в творчестве Л.Андреева //Метод и мастерство. -Вологда: ВГПИ. Вып.1, 1970. -С.333-347

206. ИЕЗУИТОВА Л.А. Первый рассказ Л.Андреева //Русская литература. 1963. N2. -С.183-187

207. ИЕЗУИТОВА Л.А. Работа Л.Андреева над рассказом в конце 90-х начале 900-х годов ("Молчание", "Ложь", "Весенние обещания") //Вестник Ленинградского ун-та. 1967. N17. Серия: история, язык, Литература. Вып.З, -С.105-117

208. ИЕЗУИТОВА Л.А. Рассказы Л.Андреева конца 1890- начала 900-х годов (у истоков его творческого метода) //Русская литература. Уч. зап. ЛГУ, N33 9. Серия: филологические науки. Вып.72, 19 68. -С.147-171

209. ИЕЗУИТОВА Л. А. "Сашка Жегулев" и другие произведения Л.Андреева о революции в свете проблем философии и психологии истории //Русское революционное движение. -Л.: изд. ЛГУ, 1989. -С.73-89

210. ИЕЗУИТОВА Л.А. "Собачий вальс" Л.Андреева. Опыт анализа драмы "панпсихе" //Андреевский сборник. Исследования и материалы. -Курск: КГПИ, 1975. -С.67-90

211. ИЕЗУИТОВА Л.А. Творчество Леонида Андреева (1891-1904). Автореф.к.дисс. -Л., 1967. 17 С.

212. ИЕЗУИТОВА Л.А. Творчество Леонида Андреева. 1898-1906. -Л.: изд. ЛГУ. 1976. 240 С.

213. ИЗМАЙЛОВ А. Литературный Олимп. -М. : тип. т-ва И.Д.Сытина.1911, 472 С.

214. ИЗМАЙЛОВ А. Помрачение божков и новые кумиры. -М. : тип. т-ва И.Д.Сытина. 1910 ,251 С.

215. ИСАЕВ С.А. Кьеркегор как создатель экзистенциальной диалектики //Вестник МГУ. Серия 7. Философия. 1980.N5. -С.56-66 2 50.КАЛЬДЕРОН ДЖ. О Леониде Андрееве //Исторический вестник. 1912. N12. -С.1288-1289

216. КАМИНСКИЙ В.И. Пути развития реализма в русской литературе конца XIX века. -Л.: Наука. 197 9. 197 С.

217. КАМЮ А. Миф о Сизифе //Сумерки богов. -М. : Политиздат. 1990. -С.222-318

218. КАМЮ А. Постороннний //Камю А. Сочинения. -М. : Прометей. 1989. 416 С.2 54. КАРАСЕВ J1.B. Русская идея (символика и смысл) //Вопросы философии. 1992. N8. -С. 92-105

219. КАСТОРСКИЙ С. В. Реалистическая проза. Горький и "Знание" //История русской литературы. Т.Х, -M.-J1.: изД.АН СССР. 1954. -С. 405-470

220. KAUN A. Leonid Andrejev: A Critical Study (New York: Huebsch, 1924)

221. КЕЛДЫШ В.А. К проблеме литературных взаимодействий в началеt

222. XX века (о так называемых "промежуточных" художественных явлениях). Андреев, Стриндберг, Пиранделло //Русская литература. 1979. N2 . -С.3-27

223. КЕЛДЫШ В.А. Реализм в годы первой русской революции //Русская литература конца XIX -начала XX века, 1901-1907. -М. : Наука. 1971. -С.177-229

224. КЕЛДЫШ В.А. Русский реализм начала XX века. -М. : Наука. 1975. 287 С.

225. КЕН Л.Н. Л.Андреев и немецкий экспрессионизм //Андреевский сборник. Исследования и материалы. -Курск: i КГПИ, 1975,1. С.44-67

226. КЕН Л.Н. "Поэма одиночества" Л.Андреева //Русская литература. 1991. -С.190-1972 62.КИЗЕВЕТТЕР А., ЛУРЬЕ С. О сборнике "Вехи" //Филологические науки. 1991. N6. -С.74-84

227. KING Н. Dostoevsky and Andrejev: Gazers Upon the Abyss (New York, 1936)

228. Книга о Леониде Андрееве. -Пг.-Берлин: изд.3.И.Гржебина. 1922. 109 С.

229. КОЖИНОВ В.В. Происхождение романа. -М. : Сов. писатель. 1963. 439 С.

230. КОЛОБАЕВА Л.А. Концепция личности в русской реалистической литературе рубежа Х1Х-ХХ в. -М.: изд.МГУ. 1990. 336 С.

231. КОМПАНЕЕЦ В. Художественный психологизм в советской литературе (1920-е гоДы). -Л.: Наука. 1980. 113 С.

232. КОРМАН Б.О. Изучение текста художественного произведения. -М: Просвещение. 1972. 110 С.

233. КОСТОМАРОВ Н.И. Легенда о кровосмесителе. Собр. соч., Т.1, -Спб. 1903

234. КРАЙНИЙ А. Братская могила //Весы. 1907. N7. -С.55-61

235. КРАЙНИЙ А. Литературный дневник. -СПб., 1908, 453 С.

236. КРАЙНИЙ А. Что пишут. Мистика Леонида Андреева //Русская мысль. Кн.1. Отд.2, 1912. -С.25-31

237. КРАСНОВ П. Кошмарный писатель. Литературная характеристика Леонида Андреева //Литературные вечера Нового мира. -Спб.: изд. т-ва М.О.Вольф. -С.38-4528 0.Краткая литературная энциклопедия. В 9 т., Т.6, -М.: Советская энциклопедия. 1971

238. КРЕЧЕТОВ П.И. Максим Горький и Леонид Андреев. Их жизнь и творчество. -Рига. 1903

239. КРУК И.Т. О гуманизме Л.Андреева //Ученые записки Черновицкого ун-та. 1983. -С.106-112

240. КРУПЧАНОВ Л.М. Культурно-историческая школа в русском литературоведении. -М.: Просвещение. 1983. 222 С.

241. КУЗЬМИЧЕВ И. К. Литературные перекрестки. Типология жанров, их литературные судьбы. -Горький: Волго-Вятское кн.изд. 1983. 208 С.28 5.КУЛОВА Т.К. Л.Андреев и М.Горький //Уч. зап. МОПИ им.Н.К.КрупсКой. Т.129. Советская литература. -М., 1963, -С.115-145

242. КУПРИН А.И. Собр. соч. в 8 т., -М., 1912^287 .КУР ЛЯНДСКАЯ Г.В. Л.Н.Толстой и Ф.М.Достоевский. -Тула: Приокское кн. изд., 1986. 255 С.

243. КУРЛЯНДСКАЯ Г.Б. Рассказ Л.Андреева "Тьма" и "Записки изподполья" Достоевского //Творчество Л.Андреева. -Курск:,КГПИ, 1983, -С,25-35

244. ЛАПШИН И. И. Миф и диалектика в философии Платона //Философские науки. 1991. N4. -С.131-134

245. ЛЕЙДЕРМАН Н.П. Движение времени и законы жанра. Свердловск: Средне-Уральское кн. изд., 1982, 254 С.

246. ЛЕЙДЕРМАН Н.П. Жанр и композиция литературного произведения. -Калининград. 1976. Вып 32 92.ЛИНИН A.M. Театр Леонида Андреева. "Жизнь человека". -Баку. 1928, 41 С.2 93.ЛИПИЦКИЙ П. Философия Гартмана. -Харьков. 192 8

247. Литературное наследство. М.Горький и Л.Андреев. Неизданная переписка. Т. 72. -М. : Наука, 1965. 630 С.

248. Литературный архив. Материалы по истории литературы и общественного движения. Письма к В.С.Миролюбову и Н.К.Михайловскому. Т.5, -М.-Л.: изд.АН СССР, 19602 96.Литературный энциклопедический словарь. -М. : Советская энциклопедия. 1987. 752 С.

249. ЛИХАЧЕВ Д.С. Литература реальность - литератра. -Л.: Сов. писатель. 2 69 С.

250. ЛИХАЧЕВ Д.С. О филологии. -М.:Высшая школа. 1989. 208С.

251. ЛОКС М. Проблема стиля в художественной прозе //Проблемы поэтики. -М.-Л.: Земля и фабрика, 1925

252. ЛОПУХИН А.П. Библейская история Ветхого Завета. -Монреаль. 1986. 402 С.

253. ЛОСЕВ А.Ф. Диалектика мифа //Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. -М.: Изд. полит.литер., 1991. 225 С.

254. ЛОСЕВ А.Ф. Знак. Символ. Миф. -М. : изд.МГУ. 1982. 479С.

255. ЛОСЕВ А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М.: Искусство. 1976. 367.С.

256. ЛОСЕВ А.Ф. Теория стиля у модернистов //Литературная учеба. 1988. N5. -С.425-430

257. ЛОТМАН Ю.М. Структура художественного текста. -М. : Искусство. 1970. 383 С.306 .ЛУНАЧАРСКИЙ A.B. Борьба с мародерами. Собр. соч. в 8 т. Т.1, -М.: Худож. литература. 1963. -С.425-430

258. ЛУНАЧАРСКИЙ A.B. Леонид Андреев. Социальная характеристика. Там же. -С.416-424

259. ЛУНАЧАРСКИЙ A.B. О настоящих анархистах //Образование. 1906. N10. Отд.2. -С.19-39

260. ЛУНАЧАРСКИЙ A.B. О художниках вообще и некоторых художниках в частности //Русская мысль. II отделение. 1903. N2 -С.43-67310 .ЛУНАЧАРСКИЙ A.B. Тьма. Собр. соч. в 8 т. Т.1, -М. : ХуДож. литература. 1963. -С. 392-415

261. ЛЬВОВ-РОГАЧЕВСКИЙ В. Л. Две правды. Книга о Л.Андрееве. Спб.: кн.изд."Прометей", 1914. 232 С.

262. ЛЬВОВ-РОГАЧЕВСКИЙ В.Л. Мертвое царство. (Рассказы Л.Андреева) //Львов-Рогачевский В.Л. Борьба за жизнь.

263. Спб.:кн.изд."Прометей", 1907. -С.103-170

264. ЛЬВОВ-РОГАЧЕВСКИЙ В. Л. О "Тьме" Леонида Андреева //Львов-Рогачевский В.Л. Снова накануне. -М. : Книгоиздат. писателей. 1913. -С.67-73

265. ЛЬВОВ-РОГАЧЕВСКИЙ В.Л. Погодин и Жегулев. Там же. -С.73-86

266. МАЛЬЦЕВ Ю. Бунин. Франкфурт-на-Майне:Посев. 1994. 432С.

267. MARTINI ANGELA. Erzahltechniken Leonid Nicolaevic Andrejevs. -München. 197 8

268. МАРТЫНОВА Т. И. Александр Блок о трагическом в творчестве Леонида Андреева //Вопросы эстетики в контексте художественной литературы. -М.: изд. МПУ, 1992, -С.64-72

269. МЕЛЕТИНСКИЙ Е.М. Историческая поэтика новеллы.-М.:Наука, 1990, 275 С.

270. МЕЙЕРХОЛЬД В.Э. Переписка. 1896-1939. -М.: Искусство. 1976. 464 С.

271. МЕЙЕРХОЛЬД В.Э. Статьи. Письма. Речи. Беседы. -М.: Искусство. 1968. 4.1, 350 С./ 4.2, 642 С.

272. МЕЛЕТИНСКИЙ Е.М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа. -М.: Наука, 1986. 320 С.

273. МЕЛЕТИНСКИЙ Е.М. Поэтика мифа. -М.: Наука. 1976. 407 С.

274. МЕТЕРЛИНК М. Слепые //Верхарн Э., Метерлинк М. Избранные произведения. -М.: Худож.литература. 1972. 607 С.

275. МЕТТЕР И. Заметки о рассказе //Вопросы литературы. 1983. N5. -С.191-200

276. МЕЧНИКОВА Е. Психопатология в произведениях Достоевского и Андреева //Вестник воспитания. 1910. N1

277. МИНАКОВА A.M. Поэтический космос М.Шолохова. -М. : изд."Прометей". 1992. 7 8 С.

278. МИНЕРАЛОВА И.Г. Литература поисков и открытий. (Жанровый синтез в русской литературе рубежа Х1Х-ХХ веков) . -М. : изд."Прометей". 1991. 83 С.

279. МИРСКИЙ. Наша литература. Рассказы Л.Андреева //Журнал для всех. 1902. N1. -С.100-107

280. Миф, фольклор, литература. -Л.: Наука. 1978. 252 С.

281. Мифы народов мира. В 2 т. -М.: Сов.энциклопедия. 1987

282. МИХАЙЛОВ О.Н. На перепутьях реализма и модернизма. (О Леониде Андрееве) //Михайлов О.Н. Страницы русского реализма. -М.: Современник. 1982. -С.231-246

283. МИХАЙЛОВА А. Символ, аллегория, Притча //Знамя. 1966. N1. -С.213-229

284. МИХАЙЛОВСКИЙ Б. В. Путь Л.Андреева //Михайловский Б. В. Избранные статьи. -М.: изд.МГУ, 1968. -С.353-389

285. МИХЕИЧЕВА Е.А. Жанровые особенности "библейских рассказов" Л.Н.Андреева //Жанры в историко-литературном процессе. -Вологда:1. ВГПИ. 1985. -С.88-101

286. МИХЕИЧЕВА Е.А. К теории психологической драмы: Чехов Андреев Замятин //Творческое наследие Евг. Замятина. Взгляд из сегодня. -Тамбов:! ТГПИ. 4.2. 1994. -С.7 6-82

287. МИХЕИЧЕВА Е.А. О психологизме Леонида Андреева. -М. : изд.МПУ, 1994. 189 С.

288. МИХЕИЧЕВА Е.А. Психологические функции смеха в произведениях

289. Леонида Андреева //Текст: грани и границы. -Орел: ; ОГПУ. 1995. -С.77-87

290. МИХЕИЧЕВА Е.А. Символистская критика и Брюсов о Леониде Андрееве //Брюсовские чтения. -Ставрополь:; СГПУ. 1994.1. С.50-52

291. МОСКОВКИНА И. И. Бунинские мотивы в "Дневнике Сатаны" Л.Андреева //Тезисы докладов межвузовской научной конференции. -Орел. 1991. -С.51-55

292. НАГИБИН Ю.H. Избранное. -М.: Терра. 1994. 624 С.

293. На рубеже XIX и XX веков: Из истории международных связей русской литературы. -Л.: Наука, 1991. 324 С.

294. НЕВЕДОМСКИЙ М.П. Леонид Андреев //Вайнберг Л.О. Критическое пособие. Т.IV. В.2. -М., 1915, -С.278-290

295. НЕВЕДОМСКИЙ М.П. О современном художестве. Г.Леонид Андреев //Мир божий. 1903. N4, -С.1-42

296. НЕДОШИВИН Г. Проблемы экспрессионизма //Экспрессионизм. М. : Наука, 1966

297. НЕЙФЕЛЬД И. Достоевский. -Л.-М.: Петроград, 1925. 62 С.

298. НЕМИРОВИЧ-ДАНЧЕНКО В.И. Избранные письма (1879-1943). В 2 т. -М.: Искусство. 1979/ Т.1, 608 С.; Т.2, 742 С.

299. НИКОЛЮКИН А.Н. Василий Васильевич Розанов. -М.: Знание, 1990. 62 С.

300. НИКОЛЮКИН А.Н. Взаимосвязи литератур России и США. -М. : Наука. 1987. 351 С.

301. НИКОЛЮКИН А.Н. Жизнь и творчество Эдгара Аллана ПО //ПО Э.А. Полное собрание рассказов. -М.: Наука. 1970. -С.693-728

302. НИЦШЕ Ф. Так говорил Заратустра. -Спб., 1913

303. НИЦШЕ Ф. Собр. соч. в 2 т., -М. : Сирин. 1991/ Т.1, 447С./ Т.2, 416 С.

304. НОВИКОВ А. Парадоксы Шопенгауэра //Аврора. N8. -С.134-149/ N9. -С.113-131

305. Новый Завет и Псалтырь. -М.: ВСЕХБ, 1989. 365 С.

306. ОСМОЛОВСКИЙ О.Н. Психологическая манера Н.С.Лескова //Русская литература. Сб.научных трудов. -Свердловск. 198 37 -С.37-49

307. ПАВЛОВА Н. Экспрессионизм и реализм //Вопросы литературы. 1961. N57 -С.120-140-373.ПАВЛОВСКИЙ А. О психологическом анализе в советской литературе //Проблемы психологизма в советской литературе. -Л.: Наука. 1970. -С.3-18

308. ПАЛИЕВСКИЙ П. Движение русской литературы //Литературная учеба. 1988. N5. -С.144-153

309. Первый роман Л.Андреева ("Сашка Жегулев") //Бюллетени литературы и жизни. 1912. N8. -С.308-313

310. ПЛЕХАНОВ Г.В. Собр. соч. в 23 т., Т.14, -М. : Госиздат. 1926

311. ПОЛОЦКАЯ Э. Реализм Чехова и русская литература конца XIX -начала XX в. (Куприн, Бунин, Андреев) //Развитие реализма в русской литературе, в 3 т., Т.З, -М.: Наука. 1974. -С.213-223

312. ПОЛЯКОВА Л.В. Пути развития теории жанра в работах последних лет //Русская литература. 1985. N1. -С.213-223

313. ПОСПЕЛОВ Г.Н. Проблемы литературного стиля. -М. : изд. Московского ун-та. 1970. 330 С.

314. ПОСПЕЛОВ Г.Н. Теория литературы. -М. : Высшая школа. 1978. 352 С.

315. ПОТЕБНЯ A.A. Слово и миф. -М.: Правда. 1989. 624 С.

316. ПОТЕБНЯ А.Н. Теоретическая поэтика. -М.: Госиздат. 344 С.

317. ПРИШВИН М.М. Дневники. -М.: Моск. рабочий. 1991. 430 С.3 84.ПИЛЬНЯК Б. Целая жизнь. -Минск: Мастацкая литература. 1988. 635 С.

318. ПРОТОПОПОВ М. Молодые всходы. Л.Андреев. Рассказы. //Русская мысль. 1902. Кн.2. Отд.XVIII. -С.187-202386."Профессор Сторицын" Л.Андреева //Бюллетени литературы и жизни. 1912. N7. -С.331-334

319. ПРОХОРОВ Г.В. Индивидуализм в произведениях Л.Андреева. Спб.: тип. М.Меркушева, 1912. 27 С.3 8 8.ПРУТЦЕВ Б.И. Самый европейский писатель //Орловский вестник. 3 июля 1993 г.

320. Психология творчества: общая, дифференциальная, прикладная. -М.: Наука. 1990. 222 С.

321. РЕДЬКО А. Е. Хорошие и плохие у Л.Андреева //Русское богатство. Кн.6. Отд.2. 1908. -1-173 94.РЕДЬКО А.Е. Элегия Л.Андреева ("Черные маски") //Русское богатство. 1909. N4. -С.173-183

322. РЕЙСНЕР М. О.Андреев и его социальная идеология. -Спб.: Посев. 1909. 152 С.

323. Реквием. Сб. памяти Леонида Андреева. -М.: Федерация. 1930. 282 С.

324. РЕНАН Э. Жизнь Иисуса. -М.: СП "Вся Москва". 1991. 336 С.

325. РЕМИЗОВ A.M. Трагедия об Иуде, принце Искариотском. -Пб.-М., 1919

326. РОЗАНОВ В.В. Легенда о Великом Инквизиторе Ф.М.Достоевского. -Спб., 1906

327. РОЗАНОВ В.В. Мысли о литературе. -М.: Современник. 1989

328. РОЗАНОВ В.В. О письме гр. С.А.Толстой //Новое время. N9677, 11 февр. 1903 г.

329. РОЗАНОВ В.В. Л.Андреев и его "Тьма" //Вопросы литературы. 1993. N2. -С.189-1974 03.РОБАКИДЗЕ Г. Убиенная душа //Дружба народов. 1990. N4404,РОСЛАВЛЕВ А. Иуде //Рославлев А. В башне. -Пб.: изд."ЭО", 1907

330. РУДНЕВ А.П. Леонид Андреев публицист и литературный критик: проблематика, стиль. Автореф.к.дисс. -М., 1988. 17С.

331. САХНОВСКИЙ В. Писатель без догмата. Основные мотивы творчества Леонида Андреева //Новая жизнь. KH.I, -М., 1911. С.167-187407. "Сашка Жегулев" перед судом критики //Бюллетени литературы и жизни. 1912. N8. -С.312-315

332. САРТР Ж.П. Экзистенциализм это гуманизм //Сумерки богов, -С.319-3444 09. СЕЛИВАНОВ A.A. Оклеветанный апостол. Критические этюды повести Л.Андреева "Иуда Искариот и другие". -Спб.: тип.Андерсона и Лойцяновского, 1908

333. СЕРГЕЕВ О. Л.Н.Андреев о психологии войны //Север. 1989. N10. -С.112-120

334. СКАБИЧЕВСКИЙ А.М. Дегенераты в нашей современной беллетристике. "Жизнь Василия Фивейского" Л.Андреева //Русская мысль. 1904. Кн.IX. -С.85-101

335. СМИРНОВА Л.А. Проблемы реализма в русской прозе начала XX века. -М.:Просвещение. 1977. 208 С.

336. СМИРНОВА Л.А. Русская литература конца XIX начала XX века. -М.: Просвещение. 1993

337. СМОЛЕНСКИЙ Н. Леонид Андреев. -М.:тип-лит. А.Н.Виноградова. 190542 6.СОЛОВЬЕВ B.C. Стихотворения, эстетика, литературная критика. -М.: Книга. 1990. 574 С.

338. СТРАХОВ И.В. Психологический анализ в литературном творчестве. -Саратов: изд.Сарат.ун-та, 1973

339. ТЕККЕР Н. Леонид Андреев и его произведения. -Одесса. 1903

340. ТИМОФЕЕВ Л.И. Основы теории литературы. -М. : Просвещение. 1971. 464 С.43 6.ТИХОНОВ И. А. Формы и функции фантастики в русской прозе начала XX века. Автореф. к. дисс. -Вологда. 1994. 18 С.

341. ТКАЧЕВ Т. Я. Патологическое творчество (Леонид Андреев) Харьков: тип."Мирный труд". 1913. 32 С.

342. ТОЛСТОЙ Л.Н. Собр. соч. в 22 т., Т.12, -М. : Худож. литература. 1982. 476 С.

343. ТРЕПЛЕВ. Разоренная жизнь. Рассказы Л.Андреева с точки зрения жизненной эволюции //Русская мысль. 1905. N4. Отд.II. -С.1-25

344. ТРОИЦКИЙ В.Ю. Романтизм в русской литературе 30-х годов XIX века //История романтизма в русской литературе. -М., 1979

345. ТРОИЦКИЙ В.Ю. Художественные открытия русской романтической прозы 20-30-х годов XIX века. -М.: Наука. 1985. 279 С.

346. ТРУБЕЦКОЙ Е. Крушение теократии в творениях В.С.Соловьева //Русская мысль. Кн.1, 1912. -С.1-364 4 3.ТРУБЕЦКОЙ Е. Философия Ницше. -М., 1904.

347. ТУРГЕНЕВ И.С. Собр. соч. в 30 т., Т.9. -М.: Наука, 1982

348. ТЫНЯНОВ Ю.Н. Поэтика. -М.: Наука. 1977. 574 С.4 4 6.ТЮХОВА Е.В. О психологизме Н.С.Лескова. -Саратов: изд. Саратовского ун-та. 1993. 106 С.

349. UNICUS. Л.Андреев и его литературные герои. -Нижний Новгород: тип. Губернского правления. 1910. 10 С.

350. УРУСОВ Н.Д. Бессильные люди в изображении Л.Андреева. Спб., 1903. 59 С.

351. УСЕНКО Л.В. Импрессионизм в русской прозе начала XX века. -Ростов-на-Дону: изд. Ростовского ун-та. 1988. 237 С.

352. УТЕХИН Н.П. Жанры эпической прозы. -Л., 1982* 1В5 С.

353. ФАЙНГИНГЕР. Ницше как философ. -Спб., 1911

354. ФАРБЕР Л.М. А.В.Яровицкий. -Горький: Волго-Вятск. кн. изд., 1964, -88 С.

355. ФАТОВ Н.Н. Молодые годы Леонида Андреева. По неизданным письмам, воспоминаниям, документам. -М. : "ЗИФ", 1924. 366 С.4 54 Ф1РРАР Ф. Жизнь Иисуса Храста. -М.: Прометей, 19914 55.Философская энциклопедия. Т.4, -М.: Сов.энциклопедия. 1967. 591 С.

356. ФИНКЕЛЬСТАЙН С. Экзистенциализм в американской литературе. -^ М.: Прогресс. 1967.

357. ФОКС Р. Роман и народ. -М.: Гослитиздат. 1960. 247 С.

358. ФРЕЙД 3. О сновидениях. -Спб.: тип.общ. Брокгауз и Эфрон. 1904. 50 С.

359. ФРЕЙД 3. Психология бессознательного. -М.: Просвещение. 1990. 448 С.

360. ФРИДЛЕНДЕР Г. Литература и движение времени: Историко-литературные и теоретические очерки. -М. : Современник. 1983. 300 С.

361. ФРЕЙДЕНБЕРГ О.М. Миф и литература древности. -М. : Наука. 1978. 605 С.

362. ФРИЧЕ В.М. Леонид Андреев. (Опыт характеристики). -М.: тип. Ф.Я.Бурче. 1909. 76 С.

363. ХАЙЛОВ А. Грани рассказа //Жанрово-стилевые искания современной советской прозы. -М.: Наука. 1971

364. ЦИМБОРСКА-ЛЕБОДА М. Из наблюдений над структурными принципами Леонида Андреева //Slavistiky зЬогп1к О1отоиско-ШЬНиэку. 1974. -С.87-103

365. ЧЕРНЕЦ Л.В. Вопросы литературных жанров в работах М.М.Бахтина //Филологические науки. 1980. N6. -С.29-56 469.ЧЕРНЕЦ Л. В. Литературные жанры (проблемы типологии и поэтики). -М.: изд.МГУ, 1982. 192 С.

366. ЧЕХОВ А.П. Собр. соч. в 12 т., Т.9. -М.: Худож. литература. 1963. 430 С.•■471.ЧИРВА Ю.Н. О "драме идей" Л.Андреева //Театр. 1971. N97 -С. 90-99

367. ЧИРВА Ю.Н. О пьесах Л.Андреева //Андреев Л.Н. Драматические произведения, в 2 т., Т.1. -С.3-43; Примечания. Т.2, -С.487-548; -М.: Искусство 1989

368. ЧИРВА Ю.Н. Социально-философская драматургия Л.Н.Андреева 1905-1909 годов и проблемы развития русской драматургии конца XIX начала XX Веков. Автореф. к. дисс. -Л., 1973, 2 6 С. 474.ЧУВАКОВ В.Н.| Комментарий //Андреев Л.Н.

369. ЧИЛАДЗЕ О. "И всякий, кто встретится со мной." -М. : Известия. 1982. 444 С.

370. ШАКУРОВ В.А. Леонид Андреев и "Среда" //Романтизм: (теория, история, критика). -Казань: изд. Каз.ГУ. 1976. -С.156-174

371. ШАКУРОВ В.А. Ранние рассказы Л.Андреева //Проблемы романтизма в художественной литературе и критике. -Казань: изд. Каз.ГУ, 1976. -С.49-67

372. ШАТАЛОВ С. Е. Художественный мир И.С.Тургенева. -М. : Наука. 1979. 312 С.

373. ШАХОВ В. Ранний Андреев и традиции демократической литературы XIX века //Андреевский сборник. -Курск,1975.-С.27-45

374. ШЕСТОВ Л. Добро в учении гр.Толстого и Ф.Ницше //Вопросы философии. 1990. N7. -С.53-70

375. ШОПЕНГАУЭР А. Афоризмы житейской мудрости. -Спб.1914.232 С.4 88.ШОПЕНГАУЭР А. Мир как воля и представление //Лучи света его философии. -Спб., 1886

376. ЭЙХЕНБАУМ Б.М. О литературе. -М.: Сов.писатель. 1987.54 0 С. 494.ЮНГ К. Аналитическая психология. -Спб.: МЦНК и Т"Кентавр" Институт Личности ИЧП "Палантир", 1994. 136 С.

377. ЯСЕНСКИЙ С.Ю. Об эволюции одного замысла //Русская литература. 1984. N1. -С.224-2304 98.ЯСЕНСКИЙ С.Ю. Особенности психологизма в прозе Л.Андреева 1907-1911 годов //Творчество Леонида Андреева. -Курск. 1983. -С.35-44

378. ЯЩЕНКО. Пессимистическое искусство //Новая жизнь. 1911. N37 -С.116-131

379. ГАРФ (Государственный Архив Российской Федерации). Фонд 102-00. Дело департамента полиции, год 1905, опись 233, ед.хр. 5, ч.2, л.16-2 0;

380. О литераторе сыне землемера Леониде Николаевиче Андрееве, год 1903, опись 230, ед.хр. 1530501.0ГЛМТ (Орловский Государственный Литературный Музей1. И.С.Тургенева).1. ФОНД 12 (Л.Н.Андреев)

381. Андреев Л.Н. Дневник. N15. кп.27062

382. Андреев Л.Н. Надсон и его время, (автограф Л.Н.Афонина). N7214 Ольгин М.Ф. Воспоминания о Л.Андрееве. N7222/2 Письма Л.Н.Андреева к Л.Н.Тухиной. N148 47 ФОНД 14 (И.А.Бунин)

383. Аглая или жертва немудрая. N2738,7417 Жертва немудрая. N7 92 Поэзия и отвлеченное мышление. N967 Адам Соколович. N2743,2745,2746

384. Петлистые уши. N27 43 Петлистые уши. N27 44 ФОНД 4 9 (Л.Н.Афонин)

385. Алексеевский А.П. Воспоминания о Л.Н.Андрееве. N5692 Андреева А.И. Воспоминания о Л.Андрееве. N13419

386. Рукописная копия статьи Нурмина (А.Воронского) "Л.Андреев.1. Дневник Сатаны". N15039

387. Выписки из "Русского слова".N14894

388. Заметки о Владимире Мазурине. N14 8 90

389. Каранчи Л. Леонид Андреев о психологическом изображении. Отд. оттиск статьи сб. //Институт филологии и славистики Дебреценского ун-та. Будапешт. 1972. N15065

390. Karanci L. Psichologisches und Phusiologisches in der Prosa von Leonid Andrejev. Budapest. 1968. N14903 Эхо русской революции. N14 810

391. РБЛ (Российская Библиотека им.В.И.Ленина).

392. ФОНД 135. (Короленко В.Г.) Андреев Л.Н. Письма к Короленко В.Г., раздел II, картон 17, ед.хр. 38

393. ФОНД 371. (Чулков Г.И.) Андреев Л.Н. Письма к Чулкову Г. И., раздел II, ед.хр.4 0

394. РГАЛИ (Российский Государственный Архив Литературы и Искусства).

395. ФОНД 11 (Л.Н.Андреев). Буяниха, оп.4, ед.хр.8 Герман и Марта, ort.4, ед.хр.16 Дело прошлое, оп.З, ед.хр.1

396. Дневник писателя в войну 1914 года, оп.4, ед,хр.31

397. Жизнь Василия Предтеченского, оп.б, ед.хр.З

398. О своей пьесе "Мысль" и о театре Панпсихе, оп.З, ед.хр.2

399. Отрьгоок из письма Л.Андреева по поводу "Рассказа о семиповешенных", оп.2, ед.хр.21

400. Письмо героя "Бездны", оп.5, ед.хр.35

401. Сашка Жегудев, оп.б, ед.хр.12

402. Смерть Гулливера, оп.б, ед.хр.141. Счастье, оп.З, ед.хр. 2

403. Тьма. Ночь, оп.б, ед.хр.121. Туман. оп.б, ед.хр.б