автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.09
диссертация на тему: Творчество С. Прокофьева: анализ метафизической составляющей

Полный текст автореферата диссертации по теме "Творчество С. Прокофьева: анализ метафизической составляющей"

На правах рукописи

САФОНОВА Татьяна Викторовна

ТВОРЧЕСТВО С. ПРОКОФЬЕВА: АНАЛИЗ МЕТАФИЗИЧЕСКОЙ СОСТАВЛЯЮЩЕЙ

Специальность 17 00 09 - Теория и история искусства

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

□0348Э583

Саратов - 2009

003489583

Работа выполнена на кафедре гуманитарных дисциплин Саратовской государственной консерватории им Л В Собинова

Научный руководитель доктор философских наук, профессор

Фомина Зинаида Васильевна

Официальные оппоненты доктор искусствоведения, профессор

Сыров Валерий Николаевич

кандидат искусствоведения Демченко Галина Юрьевна

Ведущая организация. Астраханская государственная

консерватория (академия)

Защита состоится 24 декабря 2009 года в 17 часов на заседании объединенного диссертационного совета ДМ 210 032 01 при Саратовской государственной консерватории им Л В Собинова по адресу 410012, г Саратов, пр Кирова, дом 1

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Саратовской государственной консерватории им Л В Собинова

Автореферат разослан « ноября 2009 года

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат искусствоведения

А Г Труханова

Общая характеристика работы Актуальность исследования Личность крупного художника всегда привлекает внимание своей уникальностью, загадочностью и неисчерпаемостью Именно такова фигура выдающегося русского композитора XX века Сергея Сергеевича Прокофьева Исследователи снова и снова предпринимают попытки постигнуть многомерность смыслов, заложенных в его произведениях, образуя все новые «герменевтические круги», приближающие нас к более глубокому и адекватному пониманию творческого гении С Прокофьева, к переосмыслению его места и роли в мировом художественном процессе Необходимость такого переосмысления отчетливо обнаружилась в искусствоведческой литературе последних десятилетий Это связано, в первую очередь, с пересмотром стожившихся в советский период интерпретаций направленности и смысла произведений композитора, с возможностью отхода от однозначных социально-идеологических трактовок его творчества Новому прочтению личности художника в значительной степени способствует публикация его дневниковых записей, которые проливают свет на мировоззрение композитора и вносят коррективы в те аспекты его творчества, которые казались уже достаточно изученными

В связи с этим особый интерес представляет одна из самых характерных и вместе с тем специфических черт музыки С Прокофьева - пронизывающее его произведения «светлое начало», свидетельствующее о неиссякающем оптимизме композитора Светлая, оптимистическая направленность музыки С Прокофьева является общепризнанной Однако природа и характер этого света не могут быть поняты сразу, ясно и однозначно, тем более что музыка композитора полна драмат изма, достигающего порой тра! ической интенсивности Сложность языка и многозначность художественных образов С Прокофьева порождают множество трактовок, зачастую противоположных друг другу Адекватное понимание смысла любого произведения его семантической нагружен-ност и возможно лишь при условии постижения общей направленности творчества композитора, а это требует исследования метафизического уровня его му-

зыки Жизнелюбие и жизнерадостность С Прокофьева, его следование классическим идеалам - красоте и гармонии - традиционно служили музыковедам основанием для характеристики композитора как певца реальной действительности, тем самым, отказывая его творчеству в какой-либо метафизичности Такая позиция вступает в противоречие, прежде всего, с музыкой композитора, а также с внутренним духовно-психологическим образом, возникающим в процессе исследования глубинных слоев личности С Прокофьева Именно в эгом заложен источник проблемы, которая послужила основанием для данного исследования В диссертации предпринята попытка обнаружить глубинные основания творчества С Прокофьева, связанные со спецификой мироощущения и формирующегося на этой основе мировоззрения композитора

Степень разработанности проблемы и теорешческая база исследования. Исследование опирается на теоретические труды музыковедов, освещающих различные стороны творчества и личности С Прокофьева Прежде всего, это работы отечественных авторов советского периода И Нестьева, Л Данько, И Мартынова, Л Гаккеля, Г Орджоникидзе Не отрицая фундаментальности проведенных исследований, в диссертации отмечается их односторонность, связанная с трактовкой личности и творчества С Прокофьева, главным образом, в контексте его социальной обусловленности, в интерпретации прокофьевского оптимизма как отражения оптимизма социалистического общественного строя В настоящее время данная позиция подвергается пересмотру В работах А Цукера, Д Горбатова обращается внимание на автономность внутреннего мира композитора, подчеркивается отсутствие социальной заданное™ в его творчестве Особую ценность для понимания природы творческого гения С Прокофьева представляет работа А Шнитке «Слово о Прокофьеве», в которой автор раскрывает природу и характер оптимизма композитора, проистекающего, по его мнению, из глубинных, сознательно «защищаемых» С Прокофьевым внутренних оснований его личности

Исследованию музыки С Прокофьева посвящена обширная литература Соотношение традиций и новаторства в творчестве композитора рассматривает-

ся в работах ТЛевой, В Медушевскот, Л Никитиной Обращение С Прокофьева к национальным истокам, особый интерес к архаике раскрывается в работах К Зенкина, В Павтновой, Л Демченко Значительную роль в понимании взаимосвязи мироощущения и творчества С Прокофьева траст народность как составляющая его музыки Несмофя на достаточную разработанность этого аспекта в музыкознании (работы И Нестьева, А Мясоедова, Ю Холопова, С Слонимского, Л Гаккеля и др ), в диссертации выявляется новый срез исследования народности она рассматривается с точки зрения выражения глубинных оснований личности композитора, как бессознательный источник его творческих интенций Значительный интерес для данного исследования представляют работы, в которых рассматривается соотношение рациональных и иррациональных составляющих творчества С Прокофьева (А Ляхович, ГАнсимов, М Овчинников) Рассмотрению мифопоэтической составляющей творчества композитора посвящены работы И Скворцовой и Ю Петровской Общетеоретические аспекты исследования мифа (К Леви-Строс, А Лосев), экстраполированные в обтасть музыкознания, получили свое развитие в трудах С Назайкинского, Е Вартановой, Н Бекетовой

Выявление глубинных смыслов, заложенных в музыке С Прокофьева, обусловило обращение к работам А Лосева «Строение художественного мироощущения», «О музыкальном ощущении любви и природы», «Музыка как предмет логики», Л Аконяна «Дмитрий Шостакович опыт феноменологии творчества», 3 Фоминой «Онтология музыки», «Методологические возможности феноменологии в исследовании музыки», Г Демченко «Феноменология романтизма в фортепианном творчестве РШумана Аспекты музыкальной герменевтики» Исследование опирается также на труды представителей русской философии «Серебряного века» (Н Бердяев, Вяч Иванов, И Ильин, Вл Соловьев, П Флоренский, С Франк), позвотившие прояснить глубинные внутренние интенции С Прокофьева

Особое значение для анализа мировоззренческой направленности и внутреннего мира С Прокофьева приобретают работы Е Долинской, Л Кириллинои,

Л Никитиной, Л Казанцевой, М Тараканова, В Гавриловой, Н Савкиной, в которых рассматривается духовная эволюция композитора

Важным источником, давшим материал для понимания мироощущения С Прокофьева, явились дневниковые записи композитора и его эпистолярное наследие, представленные «Автобиографией» и «Дневниками», а также мемуарная литература Особый интерес представляет переписка композитора с Н Мясковским, а также воспоминания Л Прокофьевой, и М Мендельсон-Прокофьевой Новые, неизвестные стороны жизни и личности композитора стали известны благодаря выходу книги В Чемберджи «XX век Лины Прокофьевой»

Обширная научная литература, посвященная творчеству С Прокофьева, свидетельствует о достаточно серьезной изученности этой темы Вместе с тем, новое прочтение музыки этою великого композитора, взгляд на нее с позиций и высоты иной историко-культурной ситуации, а также, в немалой степени, публикация новых, неизвестных данных о композиторе обусловили необходимость переосмысления его личности и творчества, выявления их глубинных основании и мировоззренческой направленности

Объектом исследования является музыкальное творчество С Прокофьева

Предметом исследования выступает метафизическая составляющая творчества С Прокофьева

Цель исследования состоит в экспликации метафизическои составляющей творчества С Прокофьева посредством выявления глубинных смыслов его музыки

Достижение поставленной цели потребовало решения следующих исследовательских задач

I анализ мироощущения С Прокофьева как имплицитной основы его творческой деятельности,

2 выявление факторов, способствовавших формированию оптимистического мироощущения С Прокофьева, анализ соотношения в mix сознательных и бессознательных начал,

3 рассмотрение основных черт творчества С Прокофьева в аспекте обнаружения в них особенностей мироощущения композитора

4 исс 1едование соотношения внутреннего, аутентичного и внешнего, социально-культурного пластов в музыке С Прокофьева и в связи с этим соотношения рациональных и иррациональных составляющих его творчества

5 выявление глубинных смыслов, заложенных в музыке С Прокофьева на основе феноменологического анализа его произведений,

6 анализ духовной эвотющш С Прокофьева

Основу рабочей гипотезы работы составляет предположение о том, что в своих глубинных основаниях и в своей направленности творчество С Прокофьева оказывается близким христианским традициям русской культуры и основным интенциям русской религиозно-идеалистической философии

Методология исследования. Одним из главных методов исследования в работе выступает феноменологический метод, ориентированный на постижение глубинных смыслов музыки, обнаруживаемых в процессе ее непосредственного звучания Основные позиции его изложены в трудах Э Гуссерля, А Лосева, Л Акопяна В работе использована также философская герменевтика ГГадамера, позволяющая достигнуть понимания произведения посредством интерпретации, выиопняющей функцию ревизии пред-понимания на основе учета всей совокупности культурного опыта Значительное место в исследовании занимает историко-биографический метод, включающий анализ дневниковых записей композитора, его эпистолярного наследия, а также воспоминаний о нем современников Анализ конкретных произведений С Прокофьева опирается, в том числе, на традиционные музыковедческие методы (выявление смысловой направленности произведения посредством анализа музыкального текста), особую ценность представляют в этом отношении работы Л Акопяна, В Медушевского, Е Назайкннского Используется также компаративистский

подход, позволяющим выявить особенности мироощущения С Прокофьева посредством сравнения его творчества с творчеством других композиторов

Научная новизна диссертации заключается в самой формулировке проблемы, которая в такой ясной и отчетливой форме еще не была поставлена в исследовательской литературе, а именно в попытке обнаружить проявления метафизического среза в музыке С Прокофьева

В результате проведенного исследования получены следующие научные результаты, обладающие новизной и теоретической значимостью

1 Осуществлена теоретическая реконструкция мироощущения С Прокофьева, выявлены факторы, способствовавшие формированию оптимистического мироощущения композитора

2 Основные черты творчества С Прокофьева проинтерпретированы с позиций обнаружения в них особенностей мироощущения композитора

3 Выявлены глубинные основания оптимизма С 11рокофьева, его связь с национальной культурной и философской традицией

4 Осуществлен феноменологический анализ музыки С Прокофьева, позволивший выявить ее глубинные смыслы

5 Обосновано наличие метафизической составляющей в музыке С Прокофьева и эксплицированы ее проявления в произведениях композитора

6 На основе феноменологического анализа творчества композитора, а также дневниковых и автобиографических записей раскрыта духовная эволюция С Прокофьева в направлении религиозности

Положения, выносимые на защиту

1 Оптимизм и светлое начало - не случайные, внешние характеристики творчества С Прокофьева, они не являются следствием социальной детерминации, а есть проявление глубинных оснований личности композитора, выражение его мироощущения В своих глубинных основаниях оптимизм С Прокофьева вскормлен русской духовной традицией с ее верой в сопричастность человека абсолютным началам бьпия, в возможность духовного преображения мира

2 Жизнь и творчество С Прокофьева адекватно прочитываются в категориях «подлинного» и «неподлинного» бытия Гакой подход позволяет объяснить различие между внешней социальной жизнью С Прокофьева и ею собственным - внутренним, аутентичным миром, в котором проявляется подлинная сущность композитора Внутреннее «я» художника проступает в его произведениях не только в своей земной, эмпирической ипостаси, но и в качестве субъекта, имплицитно несущего в себе архетипы национапьного сознания, исторической и культурной памяти

3 Для понимания подлинного смысла музыки С Прокофьева необходим поворот исследовательского сознания от реальных к «интенцнональным предметам», то есть таким, какими они открываются не физическому зрению, но интуитивному, нечувственному восприятию, способному пробиться сквозь внешнюю осязаемость к скрытой сути вещей

4 В самом музыкальном звучании - в идеальном образном строе лирической составляющей музыки С Прокофьева ясно видится четко выраженная духовная интенция, обнаруживается метафизический срез его творчества, его обращенность к вечности В музыке С Прокофьева, даже в самые светлые, радостные моменты явно слышится «тоска по иному», возникает трудно выразимая интуиция, связанная с ощущением неадекватности, своеобразной «нехватки бытия» - переживания, предощущения того, что не встречалось в опыте реальной действительности В этих отблесках иного бытия, в ощущении метафизичности происходящего и проявляется глубинный смысл его произведений

5 Напряженная рефлексия над фундаментальными метафизическими пробпемами, продолжавшаяся на протяжении всей жизни С Прокофьева, обнаруживает эволюцию композитора в направлении ретигиозности и позволяет говорить о близости его мировоззрения идеям и направленности русской религи-озно-идеалист ической философии

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в переосмыслении жизни и творчества С Прокофьева с позиций выявления их глубинных национально-культурных и архетипических оснований, в обосновании

единства и внутренней целостности процесса его творческого развития как последовательного развертывания творческой индивидуальности композитора, органично сочетавшейся с опорой на традицию, в выявлении и раскрытии эволюции композитора в направлении религиозности, в развитии феноменологического подхода к исследованию музыки Научные положения работы могут послужить основой для дальнейшего исследования глубинных оснований творчества С Прокофьева, его метафизической направленности Материалы и выводы диссертации \ioiyr быть использованы при подготовке учебных курсов по истории и теории искусства, по истории русскою музыкального искусства первой половины XX века, в культурно-просветительской деятельности, связанной с творчеством отечественных композиторов

Апробация работы Основные положения исследования обсуждались на заседаниях кафедры гуманитарных дисциплин Саратовской государственной консерватории имени Л В Собинова, а так же на следующих конференциях VI Всероссийская научно-практическая конференция студентов и аспирантов «Проблемы художественной культуры в мировоззрении современной молодежи преемственность и новаторство» (Саратов, 2007), V межрегиональные Пименовские чтения «Церковь и образование значение православных духовно-нравственных ценностей в современной России» (Саратов, 2007), Всероссийская научно-практическая конференция, посвященная 95-летию Саратовской государственной консерватории им Л В Собинова (Саратов, 2007), VI межрегиональные Пименовские чтения «Церковь, образование, наука православная культура - основа духовно-нравственного здоровья общества» (Саратов, 2008), Всероссийская научно-практическая конференция «III Вышеславцевские чтения» (Тамбов, 2009)

Структура работы Диссертация состоит из Введения, двух глав (4-х параграфов), Заключения, библиографии и нотного приложения

Основное содержание рабсил Во Введении обосновывается актуальность избранной темы, раскрывается степень ее изученности, обозначаются цели и задачи исследования, определяются объект и предмет исследования, его методологическая база, раскрывается научная новизна, обосновывается теоретическая и практическая значимость диссертационной работы, излагается информация о ее апробации и структуре

Первая глава «Музыка С.Прокофьева как специфический феномен искусства первой половины XX века: оптимизм и светлое начало» посвящена разработке до сих пор мало исследованного аспекта жизни и творчества С Прокофьева - анализу мироощущения композитора как имплицитной основы его творческой деятельности В первом параграфе «Особенности чироощу-щения С.Прокофьева» внимание направлено на специфический феномен музыки С Прокофьева - преобладание в ней оптимистического, «светлого» начала Творчество композитора несет в себе практически не имеющий аналогов в истории современного искусства заряд позитивной энергии и света, веры в человека, в конечную победу красоты и гармонии Безусловно, в этой направленности С Прокофьев не был абсолютно одинок Оптимизм как своеобразный «ответ» на вызовы эпохи характерен для сочинений и других авторов (Б Барток, Н Мясковский, 3 Палиашвили, И Стравинский) Оапако в целом позитивная направленность не была для них магистральной В этом отношении С Прокофьев являет пример поетедователыюй реализации оптимистической идеи, сквозной нитыо проходящей через все его творчество

В работе развивается мысль о том, что появление такого феномена, как С Прокофьев, именно в русской музыке не случайно - его происхождение теснейшим образом связано с особенностями русской культурной традиции, русской ментальности с ее устойчивой верой в торжество светлых начал Раскрытое в работе противоречие между направленностью музыки С Прокофьева и общими настроениями эпохи позволяет сделать вывод о том, что оптимизм композитора не обусловпен однозначно социально, не является прямым отра-

жением внешней, социальной жизни, а выступает проявлением глубинных оснований личности художника

В работе проанализированы факторы, способствовавшие формированию оптимистического мироощущения композитора Обращается внимание на го, что личность С Прокофьева сформировалась в условиях российской «глубинки», под воздействием русской природы и традиционных форм национальной культуры, которые, будучи усвоены еще в детстве, несомненно, оказывали влияние на мироощущение композитора Подчеркивается, что значительную роль в становлении его личностных качеств сыграла известная обособленность жизни семьи Прокофьевых, их провинциальная изолированность, которая, помимо прочего, способствовала прочному усвоению и закреплению воспринимаемых от родителей знаний и ценностей В работе придается особое значение тому, что С Прокофьев формировался в условиях интеллектуальной и духовной чистоты, не замутненной сомнениями и скепсисом, неизбежно возникающими в культурной среде больших городов и массового образования Отмечается, что немаловажную роль в формировании прокофьевского оптимизма сыграла его творческая самоуверенность, которая питалась и горячей, заинтересованной поддержкой таланта юного композитора со стороны родителей и близких, и характерной аутентичностью его творческого развития

Работа полемизирует с исследователями, интерпретирующими жизнеутверждающий строй музыки С Прокофьева как отражение оптимизма социалистического общественного строя, и солидаризируется с позицией А Шнитке, утверждающего что «это был естественный оптимизм - не идеологически внушенный, но самый что ни на есть подлинный»' Многие факты биографии С Прокофьева говорят о том, что композитор был довольно проницательным и имел адекватное представление о социально-политических реалиях Однако никогда несовершенная действительность не подавляла силы духа композитора, не порождала пессимизма и обреченности

' Шнитке А Слово о Прокофьеве//Беседы с Альфредом Шнитке - М Классика-ХХ1 2005 -С 182

[5 процессе исследования оснований прокофьевскою оптимизма обнаруживаются корреляции с мироощущением русских философов «Серебряного иска», которые даже в период эмиграции, будучи оторванными от своих корней, сохраняли духовное сродство с основными интенциями русской культуры Русские философы верят в возможность духовного пресуществления ныне разделенного, «лежащего во зте», но изначально единосущного Богу мира Эта безотчетная вера обнаруживается и в музыке С Прокофьева на ее глубинном уровне, который интерпретируется в работе как метафизический Понятие метафизического употребляется для обозначения тех составляющих творчества, которые, будучи выражением глубоких внутренних интенций художника, обнаруживают его стремление к выходу за пределы наличной действительности - в пространство трансцендентного, в область вечных, непреходящих ценностей и смыслов Раскрытие метафизической составляющей творчества С Прокофьева осуществляется в работе посредством выявления его глубинных смыслов, то есть тех выраженных в музыке смысловых коннотаций, которые не связаны с внешней, социальной обусловленностью, с исторической конкретикой, а являются проявлением наиболее интимных, скрытых слоев внутреннего мира композитора

Оптимизм С Прокофьева является устойчивым фундаментом его личности, позволяет ему преодолевать (отстранять, отодвигать на периферию сознания) трудности реальной повседневной жизни - во имя служения вечности Как отмечает А Шнитке, «Прокофьев дает нам пример того, как можно остаться человеком в условиях, когда это почти немыслимо, как можно сделать жизненной целью преодоление повседневно-человеческого ради идеальной человечности»' Последнее определение не может не породить аналогию с Богочеловече-ством Вл Соловьева Осуществленное исследование позволяет говорить о том, что действительным основанием прокофьевского оптимизма и фундаментом его мироощущения в целом служит не что иное, как подлинная духовность, уходящая своими корнями в русскую культурную традицию

'Шишке Л Счово о Прокофьеве-С 186

Особенности мироощущения С Прокофьева отчетливо проявляются в его творчестве Анализу этих коннотаций посвящен второй параграф 1 главы «Творчество С Прокофьева как выражение мироощущения композитора» В работе акцентируется мысль о том, что жизненный путь С Прокофьева - с самого детства и до последних дней - исчерпывается одним, но главным, всепоглощающим определением - служением творчеству как реализации своего предназначения Это обусловило доминирующую роль самобытности и самостояния в творчестве композитора, создание им автономного жизненного мира Осуществленный в работе анализ соотношения традиций и новаторства в музыке С Прокофьева приводит к выводу о том, что, несмотря на известное бунтарство, выражавшееся в творческих исканиях и пробах в разнообразных стилевых направлениях, композитор сохранял верность традиции Будучи проявлением стремления композитора к самоутверждению и самостоянию, новаторство С Прокофьева не носило негативного, нигилистического характера, оно опиралось на прочную классическую традицию, которая всегда составляла основу его творчества Подчеркивается, что композитор не просто обращался к классическим формам - ему был присущ сам дух классики с ее ориентацией на вечные, вневременные ценности

Особое значение придается в работе близости С Прокофьева к народным, национальным корням, которая в общем контексте исследования служит выражением глубинных оснований личности, а тем самым и бессознательным источником творческих интенций композитора Народность как глубинная, сущностная черта творчества С Прокофьева сформировалась под воздействием не только народной музыки, но и всей культурной традиции - явилась выражением национальной ментальное™, ее духовных интенций Народность у С Прокофьева выражается в русской национальной характерности не только интонаций, но и духовного склада его произведений Музыке С Прокофьева, взращенной на русской почве, присуще нравственное начало, что в целом характерно для русской ментальное™ В системе факторов, определяющих специфику творчества композитора, народность располагается по вертикальной

линии, идущей от центра личности вниз, к бессознательным слоям психики Близость народным корням позволяет говорить об онтологической укорененности внутреннего мира композитора, которая и обусловливает оптимистическое мироощущение композитора

Рассмотрение соотношения рациональных и иррациональных начат в творчестве С Прокофьева позволито обнаружить амбивалентную природу его музыки, выявить ее смысловую многомерность, свидетельствующую не только об ориентации композитора на идеалы объективно-прекрасного, но и о напряженных метафизических поисках, о внимании к психологическим и духовным феноменам В работе раскрывается особое значение исторической и культурной памяти в творчестве С Прокофьева Автор приходит к выводу, что, несмотря на сосуществование различных тенденций в музыке С Прокофьева, его творчество представляет собой целостный сплав, органичное единство, обусловленное самодостаточностью его натуры и последовательностью в осуществлении художественных и жизненных целей и ценностей

Важную роль в процессе обоснования и раскрытия метафизической составляющей творчества С Прокофьева занимает утверждение о внутренней дис-танцированности композитора от социально-политических реалии Наиболее отчетливо это проявляется в советский период Вопреки утверждениям некоторых исследователей, С Прокофьев не являлся непосредственным выразителем социалистического, и вообще социального, реализма Несмотря на создание произведений, связанных с «советской тематикой», он так и не стал советским композитором в буквальном значении этого слова Ему не свойственно отображать события животрепещущей современности Он проявляет себя как подлинный художник, моделирует свой идеальный мир - в целом гармоничный и позитивный, хотя и не лишенный экзистенциальных бездн Это не уход от мира, полное пренебрежение к нему, но «высвечивание» в нем вечных, вневременных смыслов и концентрация именно на этих уровнях бытия - что проявляется в отчетливо выраженной объективности и вневременности музыки С Прокофьева

Отдельный раздел диссертации посвящен рассмотрению сказочности, мифологичпости в музыке С Прокофьева Выделение мифопоэтичееких аспектов творчества композитора не является предметом специального анализа, оно имеет целью подчеркнуть наличие метафизического уровня его мышления и творчества Исследование опирается на методологическую позицию Н Бекетовой, для которой «миф и символ - суть интерпретационные технологии, адекватные метафизической природе музыкального мышления»3 Мифо-логичность в творчестве С Прокофьева проявляется двояко в использовании сказочных сюжетов и в обращении к национальным истокам, к фольклору, в стремлении к постижению первобытного, варварского начала 1Мифоло1ичиость присутствует у С Прокофьева не только в явно выраженной внешней (сказочной) форме Нередко она обнаруживается в глубинных пластах музыкальных образов Здесь можно говорить о подлинно прокофьевском воплощении солярной парадигмы, которое связано с культом солнца В диссертации представлены различные семантические трактовки образа солнца, подчеркивается, что соляр-ность является опорной точкой не только языческого культа, но и особым символом христианской культуры, заимствовавшей этот знак и сделавшей его метафизическим образом универсального бога

Осуществленный анализ свидетельствует о том, что наиболее важные и характерные черты творчества С Прокофьева являются органичным выражением мироощущения композитора, оптимизм которого обусловлен глубинной, часто бессознательной, связью с национальной культурной традицией, с особенностями русской ментальности Воздействие этих фундаментальных факторов 1ем более существенно, что С Прокофьев, ориентированный на творчество как главную, всепоглощающую ценность, создал свой собственный, аутентичный жизненный мир, содержание и основные интенции которого воплотились в его сочинениях

' Бекетова Н Рахманинов-Шостакович этапы национального самосознания // Шостаковичу посвящается -М Издатетьскии Дом «Композитор», 2007 - С 230

Во второй 1лаве «Ингснционалыюсть художественных образов С.Прокофьева» осуществляется попытка проникновения в смысловые пласты художественного мира С Прокофьева В Первом параграфе «Феноменология творчества С.Прокофьева» в качестве методологического инструмента использован феноменологический подход, который I рсоует осуществить редукцию всех внешних предпосылок художественного произведения, в том числе социально-исторических опосредствовании, с тем, чтобы пробраться к наиболее глубинным, «чистым» смыслам, выражающим архетипическую направленность художника Материалом для анализа послужила Первая скрипичная сонага С Прокофьева Обращение к этому сочинению композитора обусловлено отчет-тиво видным несоответствием его внутренней направленности реалиям того времени, в которое она была написана (1938-1946) Будучи непрограммным, чисто инструментальным сочинением композитора, соната является особо показательной, так как в ней представлен весь спектр составляющих музыкального творчества композитора Проделанный анализ показал, что в самом музыкальном звучании - в идеальном образном строе лирической составляющей музыки С Прокофьева отчетливо обнаруживается явно выраженная духовная интенция композитора, выявляется метафизический срез его творчества, его обращенность к вечности

Отличительный признак этой, трансцендирующей к вечному, лирики - в своеобразной инверсии закона земного тяготения, где притягивающее начало находится не внизу, а в вышнем Символизируя нечто совершенное и далекое от мирской суеты, лирические образы позволяют услышать голос «иного бытия» Именно посредством этих образов музыка композитора выводит нас в область трансцендентного С лирикой связаны характеристики основных женских персонажей прокофьевского театра - эта особенность коррелирует с характерным для русской философской мысли культом Софии - Вечной Женственности или Мировой души (Вл Соловьев) Метафизичность присуща не только лирике С Прокофьева М Тараканов подчеркивает метафизический смысл позитивной, созидательной энергии в музыке композитора, вектор твор-

ческого деяния которого «обращен не в темные, трудно распознаваемые глубины человеческой психики, а повернут в прямо противоположном направлении, наподобие того истечения, творящего материальный мир, которое, по мнению неоплатоников, восходит к непознаваемому "Единому"»4

Метафизическое «дыхание вечности» довольно ощутимо можно услышать в третьей части Первой сонаты для скрипки и фортепиано, в лирических эпизодах сонаты, в заключительном разделе первой части и аналогичном ему эпизоде финала Эти эпизоды представляют собой самые хрупкие, самые светлые и лучезарные страницы музыки сонаты, являя собой образ духовного покоя С Прокофьев наделяет их чертами истинного совершенства и абсолютной красоты Они даны в постоянной близости к реальности, но вместе с тем, не являются отражением реального мира Характерно, что указанные фрагменты даны либо вместе с символом смерти, либо после проведения этого символа Таким образом, эти эпизоды оказываются стоящими как бы за чертой реального человеческого существования В них видятся отбпески иного бытия, возникает ощущение близости светоносной и истинной красоты, которая воспринимается как залог спасения В этих отблесках иного бытия, в ощущении метафизичности происходящего и заключается глубинный смысл рассмотренных произведений композитора

Второй параграф «Духовная составляющая музыки С Прокофьева в контексте русской религиозной традиции» посвящен исследованию духовной эволюции С Прокофьева в аспекте его отношения к религии В литературе сложилось довольно устойчивое мнение об атеистичности композитора На сегодняшний день эта характеристика не может рассматриваться как абсолютно однозначная и бесспорная Следует учитывать, что в вопросах, касающихся глубинных пластов его личности, его собственного внутреннего мира, С Прокофьев был человеком скрытным Сам он, обсуждая проблему религиозности, пишет «Вообще скрытное 1ь характера в вопросах, близких сердцу, проявилась и тут, и всю борьбу за религию я нес внутри, не делясь и не обсуждая

4 Тараканов М Прокофьев История русской музыки -М 1997 Т 10А С 416-417

18

ни с кем»5 О наличии у С Прокофьева ишереса к религии свидегольствует множество дневниковых записей композитора, недавняя публикация которых существенно меняет представление о внутреннем мире этой выдающейся личное! и

Рефлексия С Прокофьева над религиозной проблематикой никогда не была автономной, но всегда связана с осмыслением его творчества В 1928 году композитор записывает в дневнике «Я уже давно решил, что сочинять нужно совсем иначе и что именно так, по-новому, я и буду работать, как только развяжусь с переделками «Огненного ангела» и «Игрока» Если Бог есть единственный творец и единый разум, а человек его отражает, то совершенно ясно, что человек тем лучше будет творить, чем бпиже он отражает Творца (приближается к нему)»0

Особую значимость для прояснения мировоззрения С Прокофьева приобретают впервые опубликованные в 2005 году Н Савкиной новые страницы тезисов С Прокофьева, датированные 1 и 5 ноября 1935 года Одна из записей недвусмысленно свидетельствует о религиозной направленности мысли С Прокофьева «Божественная Причина, рождающая все следствия, известные нам, есть доказательство божественной силы, божественной энергии, которую мы целиком отражаем в каждом нашем действии и способности, Мы проявляем крепость, энергию, силу точно так же, как мы проявляем иные Богом данные свойства, как любовь, честность, мудрость»7 В этом высказывании ясно и отчетливо выражено понимание человека как носителя и воплощения Божественного Духа Соответственно творчество предстает как процесс обнаружения богоподобной человеческой природы Мысть С Прокофьева полностью соответствует тому пониманию человека и творчества, которое характерно для философов и художников «Серебряного века»

* Прокофьев С Автобиография -М Советский композитор, 1982 -С 174

6 Прокофьев С Дневник 1907-1933 - Paris France sprkfv, 2002 II том - С 627

7 Савкина H Христианская наука в жизни С С Прокофьева // Научные чтения памяти А И Кашинского- M Моек юс консерватория им ПИ Чайковского, 2007 -С 253

Духовная эволюция С Прокофьева отчетливо просматривается и в его творчестве Этапы этой эволюции обнаруживаются в опере «Огненный ангел», в балетах «Блудный сын», «Золушка», «Ромео и Джульетта» Напряженная внутренняя рефлексия явственно видится в его симфоническом творчестве, в конценционнои направленности его последних симфоний (Пятая, Шестая, Седьмая) Показательна Пятая симфония, написанная в тяжелое военное время Несмотря на то, что драмагические образы достигают здесь колоссальною напряжения и даже трагизма, в своей глубинной основе симфония не утрачивает оптимистической направленности Работа полемизирует с исследователями, объясняющими оптимизм С Прокофьева исключительно принадлежностью к классической традиции Классический оптимизм, рациональный по сущности, есть выражение радости земной, «посюсторонней» жизни - в музыке С Прокофьева, даже в самые светлые, радостные моменты, явно слышится «тоска по иному» Это определение употребляется в процессе феноменологического исследования для обозначения возникающей при слушании музыки трудно выразимой интуиции, связанной с ощущением неадекватности, своеобразной «нехватки бытия» - переживания, предощущения того, что не встречалось в опыте действительности Метафизическая интенция к идеально-совершенному иному не носит у С Прокофьева характера полного отчуждения от реального мира, однако она пронизывает картины действительности, ткань музыкального повествования - придавая им новое измерение

Устремленность к метафизическому обнаруживается при рассмогрении Шестой и Седьмой симфоний Седьмая симфония - особое произведение С Прокофьева, называемое его «лебединой песней» Ее «бесконфликтность» в свое время стала мишенью для обвинений композитора В работе утверждается, что С Прокофьев совершенно осознанно подошел к выбору соответствующего тина драматургии Шестая симфония имела для него особый инднвидуалыю-личностныи смысл Ее написанию предшествовали события, связанные с тяжелой болезнью композитора Переживание этой болезни, связанное с ощущением близости смерти, не могло не отразиться на замысле симфонии, в которой за-

трагиваются основные, экзистенциальные вопросы человеческого бьпия По свидетельству М Мендельсон, сам С Прокофьев говорил ей «У симфонии будет, в обшем, очень драматичны» конец - вопрос, брошенный в вечность»8

На вопрос, «брошенный в вечность», С Прокофьев отвечает своей «лебединой песней» В концепции Седьмой симфонии нет места злу, трагическим переживаниям, смерти Это сочинение стало оптимистическим манифестом художника, выражением его творческого кредо, которому он был верен в дни самых тяжелых испытаний В самом отсутствии драматизма и конфликтности видится предвосхищение иной - идеальной, совершенной жизни В этом контексте примечательна позиция Н Савкиной, которая подчеркивает «Согласно Христианской науке, человек не умирает, а лишь удаляется из тех пределов, в которых живые способны его воспринимать Гак как жизнь существует в сфере Духа, она никогда не заканчивается Возможно, поэтому Финал Седьмой симфонии можно услышать как светлый, полный нежности уход Быть может, это греза о своем уходе из жизни, из этой реальности как его представлял композитор7»9

Дополнительные аргументы для обоснования религиозной направленности поздних произведений С Прокофьева дает обращение к трактовке оперы II Римского-Корсакова «Снегурочка» А Лосевым и В Медушевским В стройности, гармоничности музыки «Снегурочки», в отсутствии конфликтности в ее драматургии А Лосев усматривает образ идеального бытия Само ощущение радости, оптимизма, сказочности, пронизывающее музыку оперы «Снегурочка», есть, по его мнению, прообраз будущего блаженства «В этом религиозный смысл творчества Римского-Корсакова»10 - заключает мыслитель С этих позиций может быть понята и Седьмая симфония С Прокофьева Ее светлый образный строй рисует нам картину уже достигнутой блаженной жизни, действительность предстает здесь уже преображенной Это проявляется как на уровне

8 Цит по Мендетьсон-Прокофьева М Воспоминания о Сергее Прокофьеве // Сергей Про-

кофьев Воспоминания, письма, статьи -М Издательство «Дека-ВС», 2004 -С 40 ' Савкина Н Христианская наука в жизни С С Прокофьева - С 249-250

10 Лосев А О музыкальном ощущении чюбви и природы // Лосев А Ф Форма Стиль Выражение -М Мыс-и, 1995 -С 621

тсматизма и образной сферы симфонии, так и на уровне ее формы Разработки этого цикла теряют функцию зоны кризиса, они лишены драматизма и эмоциональной взвинченности Но самое ишересное, что репризы Седьмой симфонии не динамизированы, в них нет закономерною для сонатной формы, преобладающего у композиторов XX века (С Рахманинов, Д Шостакович), мотивно-тематического и образного преображения, вытекающего из событийной насыщенности разработок В Седьмой симфонии С Прокофьева репризы не изменяются, доказывая, тем самым, что действие происходит уже в преображенной действительности

Данная аналогия не имеет целью высказать однозначное утверждение о религиозности С Прокофьева в собственно христианском, конфессиональном смысле Важно не то, следовал ли он догматам христианства, а то, что в своем «подлинном бытии», свидетельством которого только и является его музыка, композитор ориентировался на иной мир, «жил» (внутренне, духовно) в другом мире - мире идеальных ценностей - и в этом смысле в своей направленности к высшему, абсолютному бытию композитор близок духовным интенциям русской религиозно-идеалистической философии и шире - христианским традициям русской культуры в целом Музыковед Н Савкина прямо заявляет об «особенной» религиозности С Прокофьева, вышедшей «из "Серебряного века", из столкновений разнонаправленных духовных устремлений»"

На основании проведенного исследования в работе делается вывод о том, что в контексте целостною охвата творческого пути С Прокофьева можно говорить об отчетливо обнаруживающейся внутренней, духовной эволюции композитора Применительно к творчеству она проявляется, прежде всего, в у(лубле-нии содержательного аспекта его произведений, в трансформации лирических образов в направлении, задаваемом вертикалью, ведущей в пространство вечных смыслов и ценностей Близость композитора к национальной культурной традиции, народность, пронизывающая его произведения на глубинном уровне, оптимизм и ориентация на высшие, Абсолютные ценности, обнаруженные в ра" Савыша Н Христианская наука в жизни С С Прокофьева - С 244

22

боте коннотации с идеями и направленностью русской религиозно-идеалистической философии дают основание видеть в творчестве С Прокофьева не тотько ярко выраженную духовную доминанту, по и говорить об эволюции композитора в направлении религиозности

В Заключении подводятся итоги исследования и намечаются возможные перспективы дальнейшей разработки проблемы Главным итогом рабош является осуществленное в свете новой концепции развития русской музыки XX века переосмысление фигуры С Прокофьева с позиций се цельности Это подразумевает включение в общую линию развития художественного стиля композитора, в том числе, и зарубежною периода его творчества, незаслуженно отбрасываемого в советском музыкознании В работе подчеркивается преемственная связь основных тенденций зрелого периода с сочинениями конца 1920-х - начала 1930-х годов, написанными еще в Париже Это позволяет говорить о четко выраженной последовательной эволюции художественного стипя С Прокофьева, проистекающей из цельности его натуры Последняя, в свою очередь, обусловлена глубинной, органичной связью с национальной традицией, фундирована архетипами исторической и культурной памяти Эта связь ярко проявляется в характерной для мироощущения С Прокофьева оптимистичности и метафизичности - устремленности в область трансцендентного, к Лбсотют-ным ценностям и началам бытия

В процессе исследования метафизической составляющей творчества С Прокофьева обнаружены корреляции внутренних интенции композитора с мироощущением русских философов «Серебряного века» с их верой в возможность духовного пресуществления «лежащего во зле», но изначально единосущного Богу мира Указанные корреляции простежены и эксплицированы и в музыке С Прокофьева на ее глубинном уровне

Обоснованное и раскрытое в работе метафизическое измерение творчества С Прокофьева, а также анализ его музыки и многочисленных высказываний позволили понять трансформации внутреннего мира композитора и высказать утверждение о его эволюции в направлении религиозности

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Сафонова, ТВ. Мироощущение С Прокофьева в контексте русской духовной традиции |Текст| / Т.В Сафонова И Известия Самарского научною центра Российской академии наук. - Самара, 2009 № 4 (30)

- С. 293-297.

2. Сафонова, ТВ Традиции русской культуры в контексте проблем современного образовании |Текст] / Т.В Сафонова // Искуссгно и образование -Москва, 2009 № 3 (58). - С. 130-136.

3 Сафонова, ТВ Метафизика музыки С.Прокофьева [Текст] / Т.В.Сафонова // Известия Волгоградского государственного педагогическою университета. - Волгоград, 2009. № 8 (42).-С. 114-118

4 Сафонова 7 В К характеристике художественного мироощущения С Прокофьева [Текст] /ТВ Сафонова // Проблемы художественной культуры в мировоззрении современной молодежи преемственность и новаторство Со статей по материалам VI Всероссийской научно-практическои конференции студентов и аспирантов - Саратов Саратовская государственная консерватория имени Л В Собинова, 2008 - С 230234

5 Сафонова ТВ Русское музыкальное искусство начала XX века к вопросу о религиозно-духовных основаниях [Текст] / ТВ Сафонова // Церковь и образование значение православных духовно-нравственных ценностей в современной России - Саратов Издательство Саратовской епархии, 2008

- С 279-284

6 Сафонова ТВ Гастон Башляр о возможностях феноменологического метода в исследовании искусства [Текст] / ТВ Сафонова // Художественное образование преемственность и традиции Сб статей по материалам Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 95-летию Саратовской государственной консерватории им Л В Собинова -

Саратов Саратовская государственная консерватория имени Л В Собинова, 2008 -С 315-318 7 Сафонова, Г В К вопросу об автономности внутреннего мира художника (попытка переосмысления творчества С Прокофьева) [Текст] / ТВ Сафонова//III Вышсславцевские чтения Сб материалов Всероссийской научно-практической конференции (июнь 2009) - Тамбов Издательский Дом ТГУ им Г Р Державина, 2009 - С 14-20

ИЛ ИД № 06527 ог 9 января 2002 г

Подписано к печати 10 11 2009г Формат 60x90'/16 Бумага офсетная Печать трафаретная Гарнитура «Тайме» Печать «RISO» Уел -печ л lti¿. Тираж 100 Заказ

ФГОУ В! Ю «Саратовская государственная консерватория имени Л В Собинова» 410012, Саратов, проспект Кирова, 1

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата искусствоведения Сафонова, Татьяна Викторовна

Введение

Глава первая

ТВОРЧЕСТВО С.ПРОКОФЬЕВА КАК СПЕЦИФИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН ИСКУССТВА XX ВЕКА: ОПТИМИЗМ И СВЕТЛОЕ НАЧАЛО

1.1. Особенности мироощущения С.Прокофьева

1.2. Творчество С.Прокофьева как выражение мироощущения композитора

Глава вторая

ИНТЕНЦИОНАЛЬНОСТЬ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ОБРАЗОВ С.ПРОКОФЬЕВА

2.1. Феноменология музыки СЛрокофьева

2.2. Духовная составляющая музыки С.Прокофьева в контексте русской религиозной традиции

Введение диссертации2009 год, автореферат по искусствоведению, Сафонова, Татьяна Викторовна

Актуальность исследования. Личность крупного художника всегда привлекает внимание своей уникальностью, загадочностью и неисчерпаемостью. Именно такова фигура выдающегося русского композитора XX века Сергея Сергеевича Прокофьева. Исследователи снова и снова предпринимают попытки постигнуть многомерность смыслов, заложенных в его произведениях, образуя всё новые «герменевтические круги», приближающие нас к более глубокому и адекватному пониманию творческого гения Прокофьева, к переосмыслению его места и роли в мировом художественном процессе. Необходимость такого переосмысления отчётливо обнаружилась в искусствоведческой литературе последних десятилетий. Это связано, в первую очередь, с пересмотром сложившихся в советский период интерпретаций направленности и смысла произведений композитора, с возможностью отхода от однозначных социально-идеологических трактовок его творчества. Новому прочтению личности художника в значительной степени способствует публикация его дневниковых записей, которые проливают свет на мироощущение композитора и вносят коррективы в те аспекты его творчества, которые казались уже достаточно изученными. Многочисленными исследователями творчества Прокофьева подчёркивается значение эволюции художественного стиля Прокофьева как процесса, отражающего изменение и развитие его мировоззренческих установок. Однако основания этого развития в настоящее время в значительной степени переосмысливаются: если ранее подчёркивалось значение социально-политической обусловленности творческой эволюции композитора, то в настоящее время на первый план выходят более глубинные его источники, связанные с духовными исканиями художника.

В связи с этим особый интерес представляет одна из самых характерных и вместе с тем специфических черт музыки Прокофьева - пронизывающее его произведения «светлое начало», свидетельствующее о неиссякающем оптимизме композитора. Это светлое, жизнеутверждающее начало в сопоставлении с пессимизмом, трагизмом и безысходностью мироощущения большинства европейских художников первой половины XX века было весьма удивительным явлением. «Музыка у него всегда порождается бьющей через край радостью бытия: определение, которое Тагор применял к Моцарту, справедливо по отношению и к Прокофьеву», - подчёркивает Ж.Брюир [24,173].

Светлая, оптимистическая направленность музыки Прокофьева является общепризнанной. Однако природа и характер этого света не могут быть поняты сразу, ясно и однозначно, тем более что музыка Прокофьева полна драматизма, достигающего порой трагической интенсивности. Не случайно сложность языка и многозначность художественных образов С.Прокофьева порождают множество трактовок, зачастую противоположных друг другу. Так, интерпретируя финал Седьмой сонаты Прокофьева, Л.Кириллина слышит в нём «зловещую моторность», в то время как С.Рихтер ощущает её как «стремительный наступательный бег, полный воли к победе, который сметает все на своем пути. Он крепнет в борьбе, разрастаясь в гигантскую силу, утверждающую жизнь» [146, 465]. И таких примеров можно привести немало. Например, начало главной партии первой части Шестой сонаты (тема-клич, гпШо всей триады) трактовалась то как «жестокий натиск врага» [37,122], то как «могучий колокольный перезвон» [122, 81]. Эпизод в финале Восьмой сонаты то сравнивали с «вражеским нашествием» в Седьмой симфонии Д.Шостаковича [37, 132], то находили в нем «растаптывание идеала» [122, 134], то видели «несокрушимость русской сказочной рати» [114, 372]. Более или менее сходились точки зрения на позитивный смысл финала Седьмой сонаты — победное шествие богатырской силы (несмотря на то, что агрессивность и «втаптывание» там выражены не слабее, чем в финале Восьмой).

Адекватное понимание смысла любого произведения, его семантической нагруженности возможно лишь при условии постижения общей направленности творчества композитора, а это требует исследования метафизического уровня его творчества. Жизнелюбие и жизнерадостность С.Прокофьева, его следование классическим идеалам — красоте и гармонии - служили музыковедам основанием для характеристики композитора как певца реальной действительности, тем самым, отказывая его творчеству в какой-либо метафизичности. Такая позиция вступает в противоречие, прежде всего, с музыкой композитора, а также с внутренним духовно-психологическим образом, возникающим в процессе исследования глубинных слоёв личности С.Прокофьева. Именно в этом заложен источник проблемы, которая послужила основанием для данного исследования. В диссертации предпринята попытка обнаружить глубинные основания творчества Прокофьева, связанные со спецификой мироощущения и формирующегося на этой основе мировоззрения композитора.

Степень разработанности проблемы. Исследование опирается на теоретические работы музыковедов, освещающих различные стороны творчества и личности Прокофьева. Прежде всего, следует назвать работы отечественных авторов советского периода И.Нестьева, Л.Данько, И.Мартынова, Л.Гаккеля, Г.Орджоникидзе. Не отрицая фундаментальности проведённых исследований, в диссертации отмечается их односторонность, связанная с трактовкой личности и творчества С.Прокофьева, главным образом, в контексте его социальной обусловленности, в интерпретации прокофьевского оптимизма как отражения оптимизма социалистического общественного строя. В настоящее время данная позиция подвергается пересмотру. В работах А.Цукера, Д.Горбатова предпринимается попытка обоснования автономности внутреннего мира Прокофьева, подчёркивается отсутствие социальной заданности в его творчестве. Особую ценность для понимания природы творческого гения Прокофьева приобретает работа А.Шнитке «Слово о Прокофьеве», в которой автор раскрывает природу и характер оптимизма композитора, проистекающего, по его мнению, из глубинных, сознательно «защищаемых» Прокофьевым внутренних оснований его личности.

Выявление этих оснований предполагает теоретическую реконструкцию мироощущения композитора, что обусловило обращение к работам, посвященным анализу мироощущения художника, таким, как статья А.Лосева «Мироощущение Эсхила» и монография С.Кековой «Мироощущение Николая Заболоцкого: опыт реконструкции и интерпретации». В данных работах раскрываются механизмы сопряжения мироощущения художника и обусловленного им творчества.

В контексте избранной темы основные черты творчества Прокофьева рассматриваются с позиций обнаружения в них особенностей мироощущения композитора. Творчеству Прокофьева довольно основательно исследовано. Особый круг литературы представляют работы, посвященные соотношению традиций и новаторства в творчестве Прокофьева. Традиция рассматривается здесь сквозь призму памяти эпох, которая выражается в наличии преимущественно неоклассических тенденций. В этом аспекте неоценимую помощь оказывают работы К.Зенкина «О неоклассических тенденциях в музыке XX века в связи с феноменом С.Прокофьева» и Т.Левой «Русская музыка начала XX века в художественном контексте эпохи», подчёркивающие значение неоклассических тенденций в творчестве композитора. В.Медушевский в своём труде «Интонационная форма музыки» обнаруживает корреляции смысловой направленности средневековой эстетики и музыкальной культуры XX века. Отражению этих общих процессов посвящена работа Л.Никитиной «Об истоках и типологических чертах оперного эпоса М.Глинки и С.Прокофьева», также рассматриваемая автором в свете преломления национальных традиций в творчестве композитора.

О народности С.Прокофьева написано немало. Достаточно упомянуть многочисленные труды И.Нестьева, А.Мясоедова, Ю.Холопова, С.Слонимского, М.Тараканова, Л.Гаккеля, и многих других. Несмотря на достаточную значительную разработанность этого аспекта в музыкознании, в данном исследовании феномен народности предстает в ином ракурсе. Он рассматривается с точки зрения выражения в нем глубинных, архетипических оснований личности, ее мироощущения. Тем самым выявляется новый срез исследования народности, являющейся бессознательным источником творческих интенций композитора. В этой связи важное методологическое значение приобретает осуществлённый А.Лосевым анализ фундаментальной роли народной культуры в структуре внутренней, духовной жизни личности, в становлении её мироощущения в работе «О музыкальном ощущении любви и природы».

Обращение Прокофьева к национальным истокам несёт, вместе с тем, отпечаток его самобытности, определяющей новаторство композитора. Это новаторство заключается в особом интересе Прокофьева к архаике, что находит претворение в своеобразном «скифстве» композитора, тесно связанном с ощущением и выражением первозданности бытия. Тема первозданности глубоко раскрывается в работах К.Зенкина, В.Павлиновой, А.Демченко.

Языческая» почвенность композитора определяет мифопоэтическую природу его музыки. Рассмотрению этого пласта творчества посвящены работы И.Скворцовой и Ю.Петровской «Солярный мифопоэтический код в творчестве Н.Римского-Корсакова и С.Прокофьева» и «Бинарная структура как проблема поэтики Второй симфонии С.С. Прокофьева». В выявлении общей структуральной логики мифа автор опирается на труды К.Леви-Строса, Е.Вартановой, Е.Назайкинского. В диссертации осуществляется попытка рассмотрения про-кофьевской мифологии как свидетельства и выражения метафизичности его творчества. Такое понимание базируется на трактовке смысла и значения мифа, предложенной в работе Н.Бекетовой «Рахманинов — Шостакович: этапы национального самосознания».

Значительный интерес для данного исследования представляют работы, в которых рассматривается соотношение рациональных и иррациональных составляющих творчества С.Прокофьева (А.Ляхович, Г.Ансимов). В контексте выяснения места и роли национальной художественной традиции, в частности влияния на творчество Прокофьева петербургской композиторской школы, особую значимость приобретают теоретические труды, связанные с исследованием метафизики Петербурга, его антиномичности. Здесь следует отметить работы Л.Акопяна, Т.Левой, а также исследования М.Тараканова, М.Овчинникова, выявляющие антиномичность в творчестве Прокофьева.

Выявление глубинных смыслов, заложенных в музыке Прокофьева, посредством феноменологического анализа его произведений обусловило обращение к работам А.Лосева «Строение художественного мироощущения» и «Музыка как предмет логики»; Л.Акопяна «Дмитрий Шостакович: опыт феноменологии творчества»; З.Фоминой «Методологические возможности феноменологии в исследовании музыки», Г.Демченко «Феноменология романтизма в фортепианном творчестве Р.Шумана. Аспекты музыкальной герменевтики».

Наряду с анализом смысловой направленности музыки, непосредственным вербальным источником, давшим материал для понимания мироощущения Прокофьева, явились в работе дневниковые записи композитора и его эпистолярное наследие, представленные «Автобиографией» и «Дневниками».

Важную роль в осмыслении личности Прокофьева сыграла мемуарная литература, воспоминания о нём современников. Особый интерес представляет переписка композитора с Н.Мясковским, а также воспоминания Л.Прокофьевой, и М.Мендельсон-Прокофьевой. Новые, неизвестные стороны жизни и личности композитора стали известны благодаря выходу книги В.Чемберджи «XX век Лины Прокофьевой».

При прояснении философско-религиозных взглядов Прокофьева невозможно обойти работы, посвященные исследованию его духовной эволюции. Особое значение приобретают работы Е.Долинской, Л.Кириллиной, Л.Никитиной, Л.Казанцевой, М.Тараканова, В.Гавриловой, Н.Савкиной.

Исследование опирается также на труды представителей русской философии «Серебряного века» (Н.Бердяев, Вяч.Иванов, И.Ильин, Вл.Соловьев, П.Флоренский, С.Франк), позволившие выявить глубинные внутренние интенции композитора, его мировоззренческую направленность.

Обширная научная литература, посвящённая творчеству С.Прокофьева, свидетельствует о достаточно серьезной изученности этой темы. Вместе с тем новое прочтение музыки этого великого композитора, взгляд на неё с позиций и высоты иной историко-культурной ситуации, а также, в немалой степени, публикация новых, неизвестных данных о композиторе обнаружили насущную необходимость переосмысления его личности и творчества, выявления их глубинных оснований и мировоззренческой направленности.

Объектом исследования является музыкальное творчество С.Прокофьева.

Предметом исследования выступает метафизическая составляющая творчества С.Прокофьева.

Цель исследования состоит в экспликации метафизической составляющей творчества С.Прокофьева посредством выявления глубинных смыслов его музыки.

Достижение поставленной цели потребовало решения следующих исследовательских задач:

1. анализ мироощущения С.Прокофьева как имплицитной основы его творческой деятельности;

2. выявление факторов, способствовавших формированию оптимистического мироощущения С.Прокофьева; анализ соотношения в них сознательных и бессознательных начал;

3. рассмотрение основных черт творчества С.Прокофьева в аспекте обнаружения в них особенностей мироощущения композитора;

4. исследование соотношения внутреннего, аутентичного и внешнего, социально-культурного пластов в музыке С.Прокофьева и в связи с этим соотношения рациональных и иррациональных составляющих его творчества.

5. выявление глубинных смыслов, заложенных в музыке С.Прокофьева на основе феноменологического анализа его произведений;

6. анализ духовной эволюции С.Прокофьева.

Основу рабочей гипотезы работы составляет предположение о том, что в своих глубинных основаниях и в своей направленности творчество С.Прокофьева оказывается близким христианским традициям русской культуры и основным интенциям русской религиозно-идеалистической философии.

Методология исследования. Одним из главных методов исследования в работе выступает феноменологический метод, ориентированный на постижение глубинных смыслов музыки, обнаруживаемых в процессе её непосредственного звучания. Основные позиции его изложены в трудах Э.Гуссерля, А.Лосева, Л.Акопяна. В работе использована также философская герменевтика Г.Гадамера, позволяющая достигнуть понимания произведения посредством интерпретации, выполняющей функцию ревизии пред-понимания на основе учёта всей совокупности культурного опыта. Значительное место в исследовании занимает историко-биографический метод, включающий анализ дневниковых записей композитора, его эпистолярного наследия, а также воспоминаний о нём современников. Анализ конкретных произведений С.Прокофьева опирается, в том числе, на традиционные музыковедческие методы (выявление смысловой направленности произведения посредством анализа музыкального текста); особую ценность представляют в этом отношении работы Л.Акопяна, В.Медушевского, Е.Назайкинского. Используется также компаративистский подход, позволяющий выявить особенности мироощущения С.Прокофьева посредством сравнения его творчества с творчеством других композиторов.

В процессе исследования духовной эволюции С.Прокофьева, раскрывающейся в его произведениях, развиваются подходы, содержащиеся в работах М.Тараканова, М.Овчинникова, Н.Савкиной, В.Гавриловой.

Научная новизна диссертации заключается в самой формулировке проблемы, которая в такой ясной и отчётливой форме ещё не была поставлена в исследовательской литературе, а именно: в попытке обнаружить проявления метафизического среза в музыке С.Прокофьева.

В результате проведённого исследования получены следующие научные результаты, обладающие новизной и теоретической значимостью:

1. Осуществлена теоретическая реконструкция мироощущения С.Прокофьева; выявлены факторы, способствовавшие формированию оптимистического мироощущения композитора.

2. Основные черты творчества С.Прокофьева проинтерпретированы с позиций обнаружения в них особенностей мироощущения композитора.

3. Выявлены глубинные основания оптимизма С.Прокофьева, его связь с национальной культурной и философской традицией.

4. Осуществлён феноменологический анализ музыки С.Прокофьева, позволивший выявить её глубинные смыслы.

5. Обосновано наличие метафизической составляющей в музыке С.Прокофьева и эксплицированы её проявления в произведениях композитора.

6. На основе феноменологического анализа творчества композитора, а также дневниковых и автобиографических записей раскрыта духовная эволюция С.Прокофьева в направлении религиозности.

Положения, выносимые на защиту:

1. Оптимизм и светлое начало - не случайные, внешние характеристики творчества С.Прокофьева, они не являются следствием социальной детерминации, а есть проявление глубинных оснований личности композитора, выражение его мироощущения. В своих глубинных основаниях оптимизм С.Прокофьева вскормлен русской духовной традицией с её верой в сопричастность человека абсолютным началам бытия, в возможность духовного преображения мира.

2. Жизнь и творчество С.Прокофьева адекватно прочитываются в категориях «подлинного» и «неподлинного» бытия. Такой подход позволяет объяснить различие между внешней социальной жизнью С.Прокофьева и его собственным - внутренним, аутентичным миром, в котором проявляется подлинная сущность композитора. Внутреннее «я» художника проступает в его произведениях не только в своей земной, эмпирической ипостаси, но и в качестве субъекта, имплицитно несущего в себе архетипы национального сознания, исторической и культурной памяти.

3. Для понимания подлинного смысла музыки С.Прокофьева необходим поворот исследовательского сознания от реальных к «интенциональным предметам», то есть таким, какими они открываются не физическому зрению, но интуитивному, нечувственному восприятию, способному пробиться сквозь внешнюю осязаемость к скрытой сути вещей.

4. В самом музыкальном звучании — в идеальном образном строе лирической составляющей музыки С.Прокофьева ясно видится чётко выраженная духовная интенция, обнаруживается метафизический срез его творчества, его обращённость к вечности. В музыке С.Прокофьева, даже в самые светлые, радостные моменты явно слышится «тоска по иному», возникает трудно выразимая интуиция, связанная с ощущением неадекватности, своеобразной «нехватки бытия» - переживания, предощущения того, что не встречалось в опыте реальной действительности. В этих отблесках иного бытия, в ощущении метафизичности происходящего и проявляется глубинный смысл его произведений.

5. Напряжённая рефлексия над фундаментальными метафизическими проблемами, продолжавшаяся на протяжении всей жизни С.Прокофьева, обнаруживает эволюцию композитора в направлении религиозности и позволяет говорить о близости его мировоззрения идеям и направленности русской религиозно-идеалистической философии.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в переосмыслении жизни и творчества С.Прокофьева с позиций выявления их глубинных национально-культурных и архетипических оснований; в обосновании единства и внутренней целостности процесса его творческого развития как последовательного развёртывания творческой индивидуальности композитора, органично сочетавшейся с опорой на традицию; в выявлении и раскрытии эволюции композитора в направлении религиозности; в развитии феноменологического подхода к исследованию музыки. Научные положения работы могут послужить основой для дальнейшего исследования глубинных оснований творчества Прокофьева, его метафизической направленности. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы при подготовке учебных курсов по истории и теории искусства, по истории русского музыкального искусства первой половины XX века, в культурно-просветительской деятельности, связанной с творчеством отечественных композиторов.

Апробация работы. Основные положения исследования обсуждались на заседаниях кафедры гуманитарных дисциплин Саратовской государственной консерватории имени Л.В.Собинова, а так же на следующих конференциях: VI Всероссийская научно-практическая конференция студентов и аспирантов «Проблемы художественной культуры в мировоззрении современной молодёжи: преемственность и новаторство» (Саратов, 2007); V межрегиональные Пименовские чтения «Церковь и образование: значение православных духовно-нравственных ценностей в современной России» (Саратов, 2007); Всероссийская научно-практическая конференция, посвящённая 95-летию Саратовской государственной консерватории им. Л.В.Собинова (Саратов, 2007); VI межрегиональные Пименовские чтения «Церковь, образование, наука: православная культура — основа духовно-нравственного здоровья общества» (Саратов, 2008); Всероссийская научно-практическая конференция «III Вышеславцевские чтения» (Тамбов, 2009).

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, двух глав (4-х параграфов), Заключения, библиографии и нотного приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Творчество С. Прокофьева: анализ метафизической составляющей"

Осуществлённое в работе исследование позволяет по-новому взглянуть на личность и творчество Сергея Прокофьева, обнаружить в них новые грани.Являясь всемирно признанным классиком русской музыки, о чём свидетельст вует впечатляющий список исполнения его произведений во многих странах мира, композитор всё ещё остаётся недостаточно изученной и понятой фигу рой. Концентрация внимания на внешней, событийной стороне его жизни и прямолинейная увязка его сочинений с конкретным социокультурным контек стом сформировали представление о некоторой лёгкости, поверхностности, да же конформизме Прокофьева. За непритязательной простотой и однозначно стью этого, обыденного в своей сущности, подхода оказывалась скрытой, невы явленной глубокая и чуткая душа гениального художника, непрерывно занятая напряжёнными духовными поисками. Образ преуспевающего рационалиста ни как не вяжется с тончайшим лиризмом и глубиной музыки Прокофьева.Именно поэтому в данной работе осуществлена попытка проникнуть в глубин ные пласты внутреннего мира композитора, реконструировать его мироощуще ние, выяснить природу и истоки его поразительного оптимизма посредством внимательного вслушивания в музыку, постижения её эйдетической сущности, а также, используя в качестве материала для размышлений новые, недавно опубликованные дневниковые и автобиографические записи.Научная новизна диссертации заключается в самой формулировке про блемы, которая в такой ясной и отчётливой форме ещё не была поставлена в исследовательской литературе, а именно: в попытке обнаружить проявления метафизического среза в музыке Прокофьева. В результате проведённого ис следования осуществлена теоретическая реконструкция мироощущения Прокофьева; выявлены факторы, способствовавшие формированию оптими стического мироощущения композитора; основные черты творчества Прокофьева проинтерпретированы с позиций обнаружения в них особенно стей мироощущения композитора; осуществлён феноменологический анализ музыки Прокофьева, позволивший выявить её глубинные смыслы; обоснова но наличие метафизической составляющей в музыке Прокофьева и экспли цированы её проявления в произведениях композитора.Проведённый анализ приводит к выводу о том, что оптимизм Прокофьева, будучи выражением мироощущения композитора в своих глу бинных основаниях вскормлен русской духовной традицией с её верой в со причастность человека абсолютным началам бытия, в возможность духовного преображения мира. В самом музыкальном звучании произведений Прокофьева ясно видится чётко выраженная духовная интенция, которая свидетельствует о метафизической направленности его творчества, его обра щённости к области вечных ценностей и смыслов.В процессе исследования оснований прокофьевского оптимизма обнару жены корреляции с мироощущением русских философов «Серебряного века», для которых характерна вера в возможность духовного пресуществления ныне разделённого, «лежащего во зле», но изначально единосущного Богу мира. Эта безотчётная вера обнаруживается и в музыке Прокофьева на её глубинном уровне, который интерпретируется в работе как метафизический. Раскрытие метафизической составляющей творчества композитора осуществлено в работе посредством выявления его глубинных смыслов, понимаемых как выраженные в музыке смысловые коннотации, которые не связаны с внешней, социальной обусловленностью, с исторической конкретикой, а являются проявлением наи более интимных, скрытых слоев внутреннего мира композитора.Анализ музыкального творчества Прокофьева в указанном аспекте под тверждает вывод о том, что наиболее важные и характерные его черты, прояв ляющиеся в противоречивом, иногда парадоксальном сочетании новаторства, бунтарства — и верности классическим основам; рациональной ясности - и по гружения в глубины иррационального; жизнерадостности - и «ухода» от мира в область метафизического, являются выражением мироощущения композитора, оптимизм которого обусловлен глубинной, часто бессознательной связью с на циональной культурной традицией, с особенностями русской ментальности.Воздействие этих фундаментальных факторов представляется тем более суще ственным, что в своей творческой деятельности Прокофьев сознательно дис танцировался от социальных реалий, создав свой собственный - внутренний, аутентичный художественный мир. Прочтение жизни и творчества композито ра в категориях «подлинного» и «неподлинного» бытия объяснило различие между внешней социальной жизнью Прокофьева и его собственным жизнен ным миром, в котором творчество являлось главной, всепоглощающей ценно стью. Именно здесь Прокофьев мог выразить своё подлинное «я», в обычной жизни тщательно скрываемое и оберегаемое композитором. Обоснованное и раскрытое в работе метафизическое измерение творчества Прокофьева по зволило понять истоки духовной эволюции композитора. Анализ музыки, а также многочисленных высказываний Прокофьева, близость композитора к национальной культурной традиции, народность, пронизывающая его произве дения на глубинном уровне, оптимизм и ориентация на высшие, Абсолютные ценности, а также обнаруженные в работе коннотации с идеями и направленно стью русской религиозно-идеалистической философии дают основание видеть в творчестве Прокофьева не только ярко выраженную духовную доминанту, но и говорить об эволюции композитора в направлении религиозности.Результатом проделанной работы явилось осуществлённое в свете новой концепции развития русской музыки XX века обоснование единства и цельно сти творчества Прокофьева, включающего в общую линию развития художе ственного стиля композитора, в том числе, и зарубежный период его творчества, незаслуженно отбрасываемый в советском музыкознании. В работе подчёркнута преемственная связь основных тенденций зрелого периода с сочинениями конца 1920-х — начала 1930-х годов, написанными ещё в Париже. Это позволяет гово рить о чётко выраженной последовательности в развитии художественного сти ля Прокофьева, проистекающей из цельности его натуры. Последняя, в свою очередь, обусловлена глубинной, органичной связью с национальной традици ей, фундирована архетипами исторической и культурной памяти. Эта связь ярко проявляется в характерной для мироощущения Прокофьева оптимистичности и метафизичности — его устремлённости в область трансцендентного, к Абсо лютным ценностям и началам бытия.Проделанная работа лишь намечает новые линии исследования личности и творчества такой колоссальной фигуры, как Прокофьев. В процессе анализа произведений композитора возникло много вопросов, которые всё ещё не полу чили ответа — это станет предметом дальнейших исследований. Предстоит бо лее основательная разработка феноменологического подхода к исследованию музыки и, конкретно, творчества Прокофьева. Объектом анализа должны стать наиболее значительные сочинения композитора, такие, как Шестая, Седьмая, Восьмая сонаты, традиционно обозначаемые как «военная» триада.При более глубоком рассмотрении этих сочинений, в свете подхода, реализуе мого в данной работе, можно утверждать, что, относимые к военной тематике, они едва ли замыкаются в этих, сложившихся в советском музыкознании узко социальных трактовках. Думается, что даже такие, на первый взгляд, абсолют но однозначные произведения композитора лишь отчасти могут быть поняты только как непосредственный отклик на животрепещущие события современ ности, как «ответы» на «вызовы» эпохи. Их подлинная сущность неизмеримо глубже, намного дальше тех видимых горизонтов, в которых они традиционно замыкаются. Особый интерес в этом отношении представляют последние сим фонии Прокофьева, а также его оперные и балетные сочинения, которые ещё предстоит осмыслить с позиций предложенных и разработанных в данной дис сертации подходов.Представляется далеко не исчерпанным методологический потенциал фе номенологического анализа музыки, осуществлённого А.Лосевым в его работах «Музыка как предмет логики» и «Строение художественного мироощущения».Вместе с тем дальнейшая разработка такого подхода предполагает обращение и к трудам других, более современных авторов, раскрывающих новые грани это го метода, в частности, к циклу работ Г.Башляра «Поэтика пространства».В процессе работы над диссертацией автор убедился в колоссальной сложности поставленных проблем, в трудности, почти невозможности вербаль ного выражения тех интуиции, которые обнаруживаются в процессе исследова ния таких сложных феноменов, как сознание, внутренний мир человека; в по грешностях и неадекватности любой формализации музыкального и эстетиче ского ощущения. Вместе с тем основные выводы, полученные в работе, выра жают сложившуюся позицию автора, которого к тому же вдохновляет то об стоятельство что мысли и идеи, возникшие в начале работы как первоначаль ные интуиции, в процессе знакомства с современной исследовательской лите ратурой всё более и более находили теоретическое подтверждение. По крайней мере, можно с уверенностью говорить о совпадении или сходстве авторской по зиции с утверждениями других исследователей, которые также развивают идею метафизичности музыки Прокофьева и обращаются к духовной составляю щей его личности.

Список научной литературыСафонова, Татьяна Викторовна, диссертация по теме "Теория и история искусства"

1. Авангард: мифы и реальность // Вопросы искусствознания. - М.: изд.ГИИ, 1994. № 1 . - 2 8 4 с.

2. Адорно Т. Избранное: Социология музыки. - М.; СПб.: Университетскаякнига, 1999.-445 с.

3. Акопян Л. Дмитрий Шостакович: опыт феноменологии творчества. СПб.:Дмитрий Буланин, 2004. - 475 с.

4. Алпатов М. Андрей Рублев. М.: Искусство, 1959. - 100 с.

5. Ансимов Г. Сергей Прокофьев: тропою оперной драматургии.Режиссерские прикосновения. - М . : ГИТИС, 1994. - 176 с , илл.

6. Арановскии М. Мелодика Прокофьева: Исследовательские очерки. —Л.: Музыка, 1969. - 231 с.

7. Арановскии М. Музыкальные «антиутопии» Шостаковича // Русскаямузыка и XX век. М.: Музыка, 1998. - 213-249.

8. Арановскии М. Русское музыкальное искусство в историихудожественной культуры XX века // Русская музыка и XX век. - М.: Музыка, 1998.-С. 7-24.

9. Асафьев Б. Музыкальная форма как процесс. - Л.: «Музыка», 1971. - 376с.

10. Асафьев Б. Русская музыка. XIX и начало XX века. Изд. 2-е. - Л.: Музыка,1979.-342 с.

11. Асафьев Б. Сергей Прокофьев // Сов. музыка. 1958. №3. - 44-51.

12. Асафьев Б. Сергей Прокофьев. Л.: Музыка, 1927. - 340 с.

13. Афанасьев А. Поэтические воззрения славян на природу. В 3-х тт. T.I.- М . , 1995.-411 с.

14. Багиляр Г. Грезы о воздухе. Опыт о воображении движения / Пер. сфранц. Б.М. Скуратова. — М.: Издательство гуманитарной литературы, 1999. - 344 с.

15. Баъиляр Г. Земля и грезы о покое / Пер. с франц. Б.М. Скуратова. —М.: Издательство гуманитарной литературы, 2001. — 320 с.

16. Бекетова Н. Рахманинов-Шостакович: этапы национальногосамосознания // Шостаковичу посвящается.. - М.: Издательский Дом «Композитор», 2007. - 208-235.

17. Бердяев Н. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: Наука, 1990.220 с.

18. Бердяев Н. Самопознание. - Л.: Лениздат, 1991. - 395 с.

19. Бердяев Н. Смысл творчества // Бердяев Н.А. Философия свободы.Смысл творчества. М.: Правда, 1989. - 607 с.

20. Бердяев Н. Философия свободного духа. М.: Республика, 1994. - 480 с.

21. Блок А. Крушение гуманизма // Блок А. Сочинения в 2 т. Т. 2 - М.:«Художественная литература», 1955. —С. 1-7.

22. Боганова Т. Национально - русские традиции в музыкеС.С. Прокофьева. — М.: Советский композитор, 1961. — 163 с.

23. Брюир Ж. Очерк о Прокофьеве // Сергей Прокофьев. 1891 - 1991.Дневники, письма, беседы, воспоминания. М.: Советский композитор, 1991. 165-177.

24. Булгаков Свет невечерний // Булгаков Н. Соч.: В 2т. М.: Мысль,1994. Т.2.-414 с.

25. Бунин И. Суходол. Жизнь Арсеньева. Рассказы. - Воронеж: Центр.Чернозем. Кн. изд-во, 1978. - 479 с : ил.

26. Валъкова В. Рефлексы «александрийской эпохи» в творчестве1ЬЬ Прокофьева и Шостаковича // Шостаковичу посвящается..— М.: Издательский Дом «Композитор», 2007. - 199-208.

27. Вартанова Е. Мифопоэтические аспекты симфонизма С В . Рахманинова// СВ. Рахманинов. К 120 - летию со дня рождения (1873-1993). Научн. тр. Московской государственной консерватории. - М., 1995. - С 42-53.

28. Варунц В. Новые материалы из зарубежных архивов // Музыкальнаяакадемия. - М.: Композитор, 2000. №2 - 188-202.

29. Василенко Балеты Прокофьева. - М. - Л.: Музыка, 1965. - 76 с.

30. Вишневецкий И. Поэтика многоязычия в дружеской переписке сВладимиром Дукельским // Музыкальная академия. - М.: Композитор, 2000. № 2 - С 180-187.

31. Гаврилова В. Формирование концепции балета Прокофьева «Блудныйсын» в свете духовных исканий композитора 20-х годов XX века // Материалы международной научно-практической конференции «ГУ Серебряковские чтения». Книга I. - Волгоград, 2007. - 144-150.

32. Гаккель Л. Фортепианная музыка XX века: Очерки. — 2-е изд., доп. — Л.:Сов. композитор, 1990. — 288 с.

33. Гаккель Л. Фортепианное творчество Прокофьева. - М.: Гос. муз.издат., 1960. - 172 с.

34. Головинский Г Мусоргский и Чайковский: Опыт сравнительнойхарактеристики. - М . : Индрик: Летний сад, 2001. - 143 с.

35. Горбатов Д. Накануне нового тысячелетия: Размышление оШостаковиче в рамках проблем общей музыкальной эстетики. (http://www.lebed.com/2000/art2336).

36. Делъсон В. Фортепианное творчество и пианизм Прокофьева. - М.: Советскийкомпозитор, 1973. - 287 с.

37. Демченко А. Взлеты и падения оперного гения Прокофьева // ДемченкоА.И. Статьи о музыке. - М.: Композитор, 2008. - 231-246.

38. Демченко А. Картина мира в музыкальном искусстве России начала XXвека: Исследование. - М.: Издательский Дом «Композитор», 2006. - 264 с.

39. Демченко Г Феноменология романтизма в фортепианном творчествеР.Шумана. Аспекты музыкальной герменевтики. Дисс..канд.иск. - Саратов, 2006.-250 с.

40. Долинская Е. Прокофьев и Мясковский // Московский музыковед. Вып.2 .-М.: Музыка, 1991.-С. 88-101.

41. Достоевский Ф. Полное собрание сочинений: в 30 т. Т. 28. Кн. 1.Письма 1832-1859. - Л.: Наука, 1985. - 552 с.

42. Друскин Я. Материалы к поэтике Введенского // Введенский А. Полноесобрание произведений: В 2-х т. - М., 1993. Т. 2. - 164-174.

43. Дукельский В. Об одной прерванной дружбе // Сергей Прокофьев:Письма. Воспоминания. Статьи. Сборник. М.: ООО «Дека-ВС», 2007. - 75109.

44. Епифанова Н. Нравственные основания жизненного мира человека:философско-методологический анализ. Автореф. дисс..канд. филос. наук. — Саратов, 2009.-21 с. lb/

45. Еремина Н. "Андрей Рублёв" Тарковского: По ком звонит колокол?(http://afisha.km.ru/magazin/view print.asp?id={7E0EE2DA-6A77-428E-B2E0B65E6C767498)&data\

46. Зенкин К. «О неоклассических тенденциях в музыке XX века в связи сфеноменом Прокофьева» // Искусство XX века: уходящая эпоха? Сб. ст. Нижний Новгород: Нижегородская государственная консерватория им. М.И. Глинки, 1997. Т.1. - 54-62.

47. Зенкин К. Музыка в контексте «высшего синтеза» А.Ф.Лосева //Вопросы философии. 1999. №9. - 66-75.

48. Зенъковский В. История русской философии. В 2 т. - Ростов-на-Дону:Феникс, 1999. Т.2. - 544 с.

49. Из воспоминаний М.А. Мендельсон-Прокофьевой // Сергей Прокофьев.1891 - 1991. Дневники, письма, беседы, воспоминания. М.: «Советский композитор», 1991. — 236-254.

50. Изосимов А. Теодецима. Рукопись.

51. Ильин И. Аксиомы религиозного опыта. - М: ACT, 2004. - 586 с.

52. Ильин И. О духовности инстинкта // Ильин И.А. Путь к очевидности.М.: Республика, 1993.-430 с.

53. История зарубежной музыки: Учебник. Вып. 6 / Ред. В.В. Смирнов.СПб.: Композитор, 2001. - 630 с.

54. Казанцева Л. Автор в музыкальном содержании: монография. - М.:РАМ им. Гнесиных, 1998. - 248 с , нот.

55. Кандинский А. Н.А. Римский-Корсаков // История русской музыки:Учебник для музыкальных вузов: В 3 т. Т. 2. - М.: Музыка, 1979. - 278 с.

56. Кандинский В. О духовном в искусстве. - М.: Архимед, 1992. - 108 с.

57. Катонова Балеты Прокофьева. - М.: Сов. композитор, 1962. - 30 с.

58. Кедров К. Поэтический Космос. М.: Советский писатель, 1989.(http ://bookz.ru/authors/kedrov-konstantin/kedrovkaO 1/1 -kedrovkaO 1 .html).

59. Кекова Мироощущение Николая Заболоцкого: опыт реконструкциии интерпретации. Саратов: СГСЭУ, 2007. — 160 с.

60. Келдыш Ю. Пути развития советской музыкальной культуры в 20-х иначале 30-х годов. // История музыки народов СССР. - М.: Советский композитор, 1970. Т. 1 . - 113-196.

61. Кириллина Л. «Огненный ангел»: Роман Брюсова и опера Прокофьева. //Московский музыковед. Вып. 2. - М., 1991. - 136-156.

62. Кириллина Л. Идея развития в музыке XX века // Западное искусство.XX век: Проблема развития западного искусства XX века. - СПб.: Дмитрий Буланин, 2001. - 101-126.

63. Кириллова Ю. «Любовь к трем апельсинам» Сергея Прокофьева. — М.:Музыка, 1969. - 80 с.

64. Киселева Е. Побочные тоны в гармонии Прокофьева // Теоретическиепроблемы музыки XX века. М.: Музыка, 1967. Вып. 1. — 424-440.

65. Ковнацкая Л. «Что Вам пишут из СССР? Мне — мало..» //Музыкальная академия. — М.: Композитор, 2000. №2 — 203-216.

66. Кондаков И. Введение в историю русской культуры: учеб. пособие длявузов. - М.: Высшая школа, 1997. - 687 с.

67. Кремлев Ю. Эстетические взгляды Прокофьева: по материаламвысказываний - М. - Л.: Музыка, 1966. - 155 с.

68. Кулагина О., Малышева Т. Либретто оперы Прокофьева «Любовь ктрем апельсинам» в свете преломления жанра волшебной сказки // Проблемы культуры и искусства в мировоззрении современной молодежи. — Саратов, 2002.-С. 42-47.

69. Ладыгин Л. Музыкальное содержание балета «Ромео и Джульетта» иварианты его хореографического воплощения // Московский музыковед. Вып. 2 .-М., 1991.-С. 117-135.

70. Левая Т. Русская музыка начала XX века в художественном контексте1ЬУ эпохи: Исслед. - М . : Музыка, 1991. — 166 с , нот.

71. Леви-Строс К. Мифологики: Сырое и приготовленное. Перевод сфранцузского А.З.Акопяна и.З.А. Сокулер. - М.: ИД «Флюид», 2006. - 399 с.

72. Леви-Строс К. Структурная антропология. — М.: Наука, 1983. - 535 с.

73. Леви-Строс К. Существуют ли дуальные организации? // Структурнаяантропология. - М . : Наука, 1983. - 124-201.

74. Липчанская Е., Малышева Т. Опера Прокофьева «Огненный ангел» всвете появления магического начала // Проблемы культуры и искусства в мировоззрении современной молодежи. — Саратов, 2002. - 49-53.

75. Литературные манифесты от символизма до наших дней // Отсимволизма до «Октября». - М.: Новая Москва, 1929. — 301 с.

76. Лихачев Д. Поэтика древнерусской литературы. Изд. 3-е. - М.: Наука,1979.-360 с.

77. Лобачева К Прокофьев-читатель // Музыкальная академия - М.:Композитор, 2008. № 4. - 63-69.

78. Лосев А. Диалектика мифа. - М.: Мысль, 2001. - 559 с : ил.

79. Лосев А. Музыка как предмет логики // Лосев А.Ф. Форма. Стиль.Выражение. М.: Мысль. 1995. - 405-602.

80. Лосев А. О мироощущении Эсхила // Лосев А. Форма. Стиль.Выражение. - М.: Мысль, 1995. - 782-880.

81. Лосев А. О музыкальном ощущении любви и природы // Лосев А.Форма. Стиль. Выражение. - М.: Мысль, 1995. - 604-621.

82. Лосев А. Русская философия // Лосев А.Ф. Философия. Мифология.Культура. М.: Политиздат, 1991. - 524 с.

83. Лосев А. Строение художественного мироощущения // Лосев А.Ф.Форма. Стиль. Выражение. М., 1995. - 297-320.

84. Лотман Ю. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русскогодворянства (XVIII - начало XIX). - СПб.: Искусство-СПб., 2001. - 412 с.

85. Ляхович А. Природа поэтики Прокофьева в контексте особенностей егомузыкального театра. — (http//www.21israelmusic.com/MusicJournal_NolO.htm - 7k).

86. Малевич К. Собрание сочинений в 5-ти тт. - М., 1995. T.I (1913-1929).394 с.

87. Мандельштам О. Утро акмеизма // Мандельштам О. Собраниесочинений: в 4 т. - М . : Арт-бизнес-центр, 1999. Т. 1. - 177-181.

88. Манн Н. — Полъдяева Е. О Прокофьеве еще можно узнать много нового// Музыкальная академия. — М.: Композитор, 2000. №2 - 241-252.

89. Мартен М. Язык кино. - М.: Искусство, 1959. — 292 с.

90. Мартынов И. Сергей Прокофьев: Жизнь и творчество. - М.: Музыка,1974. - 560 с.

91. Мартынова Из переписки Прокофьева // Сергей Прокофьев: Письма.Воспоминания. Статьи. Сборник. М.: ООО «Дека-ВС», 2007. - 148-178.

92. Медушевский В. Интонационная форма музыки. — М.: Композитор, 1993.- 268 с.

93. Медушевский В. Красота природы в музыке и ее этические основания //Художественное творчество. Вопросы комплексного изучения. - Л.: Наука, 1986.-С. 197-215.

94. Медушевский В. Музыковедение: проблема духовности. - Советскаямузыка, 1988, № 5. - 5-14.

95. Медушевский В. Сущностные силы человека и музыки // МузыкаКультура - Человек. - Свердловск, 1988. - 44-63.

96. Мендельсон-Прокофьева М. Воспоминания о Сергее Прокофьеве.Фрагмент: 1946-1950 годы // Сергей Прокофьев. Воспоминания, письма, статьи. — М.: Издательство «Дека-ВС», 2004. — 5-226.

97. Мендельсон-Прокофьева М. Из дневника // Московский музыковед.Вып. 2. - М.: Музыка, 1991. - 60-77.

98. Мендельсон-Прокофьева М. О Сергее Сергеевиче Прокофьеве // С.Прокофьев. Материалы. Документы. Воспоминания. Изд.2-е, доп. - М.: Гос. г/1 муз. издат., 1961. - 370-397.

99. Мориссон «Огненный ангел»: третья версия // Музыкальнаяакадемия. - М.: Композитор, 2000. №2 - 221-228.

100. Морозов. Прокофьев. - М.: Молодая гвардия, 1967. - 278 с.

101. Мф. 7, 21 // Библия. Новый Завет — М.: Российское библейскоеобщество, 1995. - 1372 с.

102. Мясковский Н. Статьи, письма, воспоминания. - М.: Сов. композитор,1960, т. L - 5 8 8 с.

103. Мясоедов А. Прокофьев // О гармонии русской музыки (Корнинациональной специфики)-М.: «Преет», 1998. с. 123-129.

104. Назайкинский Е. Звуковой мир музыки. М.: Музыка, 1988. — 254 с.НО. Назайкинский Е. Принцип единовременного контраста // Русская книга о Бахе: Сб. статей / Сост. Т.Н. Ливанова, В.В. Протопопов. - М.: Музыка, 1985. — 365 с , портр., ил., схем., нот.

105. Нейгауз Г. Об искусстве фортепианной игры: Записки педагога. Шестоеиздание. - М . : Классика-ХХ1, 1999. - 232 с.

106. Нестъев И. Жизнь Сергея Прокофьева / Изд. 2-е, перераб. и допол. - М.:Советский композитор, 1973. - 662 с.

107. Нестъев И. Классик XX столетия // Сергей Прокофьев. Статьи иматериалы. Изд. 2-е. М.: Музыка, 1965. - 11-53.

108. Нестъев И. Прокофьев. - М.: Музгиз, 1957. - 527 с.

109. Нестъев И. Светила и спутники // Сергей Прокофьев. 1891 - 1991.Дневники, письма, беседы, воспоминания. — М.: «Советский композитор», 1991.-С. 260-289.

110. Нестъев И. Три этюда о Прокофьеве // Нестьев И.В. Век нынешний ивек минувший. Сборник статей о музыке. — М.: Сов. Композитор, 1986. 386 с.

111. Никитина Л. «Огненный ангел» Прокофьева как метафора русскогоэроса // Отечественная музыкальная культура XX века. К итогам и перспективам: Научно-публ. Сб. — М.: Моск. гос. консерватория, 1993. - 116-135.

112. Никитина Л. Об истоках и типологических чертах оперного эпосаМ. Глинки и Прокофьева // Московский музыковед. Вып. 2. - М.: Музыка, 1991.-С. 102-117.

113. Ноно Л. Автобиография: (Фрагменты интервью с Э. Рестаньо) // XX век.Зарубежная музыка : Очерки и докум. - М.: Музыка, 1995. - Вып. 2. - 5873.

114. Овчинников М. О романтических тенденциях в интерпретацияхфортепианных произведений Прокофьева советскими пианистами // Московский музыковед. Вып. 2. - М . : Музыка, 1991. - 78-88.

115. Ойстрах Д. О дорогом и незабвенном (из воспоминаний оС.С. Прокофьеве) // Прокофьев С. Материалы. Документы. Воспоминания. Изд.2-е, доп. - М.: Гос. муз. издат., 1961. - 447-453.

116. Орджоникидзе Г. Фортепианные сонаты Прокофьева. — М.: Музгиз,1962.-151 с.

117. Ортега-и-Гассет X. Дегуманизация искусства. М.: Радуга, 1991.638 с.

118. Павлинова В. О становлении «новой интонации» Прокофьева //Московский музыковед. Вып. 2. - М . : Музыка, 1991. - 156-176.

119. Памяти Павла Флоренского. Философия. Музыка. - СПб.: «ДмитрийБуланин», 2002. - 260 с.

120. Пашинина Д. Основания мифа в культуре и миф как основание культуры// Смыслы мифа: мифология в истории и культуре. — (http://anthropology.ru/ru/texts/pashinina/misl8_57.html).

121. Преподобный Иустин (Попович). Путь богопознания. Гносеология1/3 святого Исаака Сирина. Перевод и комментарии И.А.Чароты. Минск: СвятоЕлисаветинский монастырь, 2003. - (rittp://stihouse.narod.ru/biblio/pract/way.htm).

122. Прокофьев о Прокофьеве: Статьи, интервью / Ред.-сост. В. Варунц. — М.:Сов. композитор, 1999. — 285 с : ил.

123. Прокофьев Воспоминания. Письма. Статьи: к 50-летию со днясмерти / Ред.-сост. Рахманова М.П. - М.: Изд - во «Дека-ВС», 2004. - 417 с : ил.

124. Прокофьев Дневник. 1907 - 1933: В 2-х частях. - Paris: sprkfv., 2002.Ч. 1 - 9-760.

125. Прокофьев Дневник. 1907 - 1933: В 2-х частях. - Paris: sprkfV., 2002.Ч. 2 - С . 13-837.

126. Прокофьев О себе и своем творчестве // Московский музыковед.Вып. 2. - М.: Музыка, 1991. - 5-45.

127. Прокофьев Статьи и материалы / Изд. 2-е, допол. и перераб. - М.:Музыка, 1965.-400 с.

128. Прокофьев С. и Мясковский Н.Я. Переписка. — М.: «Советскийкомпозитор», 1977. — 599 с.

129. Прокофьев С. Материалы. Документы. Воспоминания. Изд.2-е, доп.М.: Гос. муз. издат., 1961. - 707 с.

130. Прокофьев С. Статьи и исследования. - М.: Музыка, 1972. - 333 с.

131. Прокофьев. Автобиография / Изд. 2-е, допол. - М.: Советскийкомпозитор, 1982. - 600 с.

132. Пропп В. Морфология «волшебной» сказки. - М.: Лабиринт, 1998.512 с.

133. Пургин Философия в круге слова: Вячеслав Иванов. Екатеринбург:Сфера, 1997.-ПО с.

134. Рахманова М. Вторая жизнь партитуры // Музыкальная академия. - М.:Композитор, 2000. №2 - 230-235.

135. Рахманова М. Н.А. Римский-Корсаков (1890-1900) // История русскоймузыки в 10-ти тт. Т.9. - М., 1994. - 42-147 с.

136. Ржавинская Н. Драматургия оперы Прокофьева «Огненный ангел». —М., МДОЛГК, 1968.

137. Римский-Корсакое Н. «Снегурочка» — весенняя сказка (тематическийразбор). - М.: Музыка, 1978. - 32 с.

138. Римский-Корсакое Н. Летопись моей музыкальной жизни. - М.: Гос.муз. издат., 1955. - 397 с.

139. Рихтер О Прокофьеве // С. Прокофьев. Материалы. Документы.Воспоминания. Изд.2-е, доп. - М . : Гос. муз. издат., 1961. - С . 455-470.

140. С. Прокофьев - П.П. Сувчинскому // Сергей Прокофьев. 1891 - 1991.Дневники, письма, беседы, воспоминания. - М.: Советский композитор, 1991. - С . 153-155.

141. Сабинина М. Семен Котко и проблемы оперной драматургииПрокофьева. — М.: Сов. композитор, 1963. - 292 с.

142. Савкина К Сергей Сергеевич Прокофьев. - М.: Музыка, 1981. - 143 с.

143. Савкина Н. Христианская наука в жизни С. Прокофьева // Научныечтения памяти А.И. Кандинского: материалы науч. конф. — М.: Моск. гос. консерватория им. П.И. Чайковского, 2007. - 241-256.

144. Савкина. Н. С. Прокофьев и секта Христианская наука // СергейПрокофьев. 1891 - 1991. Дневник, письма, беседы, воспоминания. - М.: Советский композитор, 1991. - 155-157.

145. Савченко Чужое слово у Прокофьева и Шостаковича // СергейПрокофьев: Письма. Воспоминания. Статьи. Сборник. М.: ООО «Дека-ВС», 2007.-С. 271-277.

146. Святогор А. Биокосмическая поэтика // Литературные манифесты. Отсимволизма до наших дней. - М.: XXI век - Согласие, 2000. - 305-314.

147. Сергей Прокофьев: Дневник. Письма. Беседы. Воспоминания — Сост.Тараканов М.Е. - М . : Советский композитор, 1991. - 319 с.

148. Скворцова И., Петровская Ю. Солярный мифопоэтический код втворчестве Н.А. Римского-Корсакова и С Прокофьева // Исследования о русской и зарубежной музыкальной культуре: ст., заметки, аналит. этюды. Тамбов, 2004. - 75-92.

149. Слонимский Симфонии Прокофьева: Опыт исследования. - М. - Л.:Музыка, 1964.-230 с.

150. Слонимский Трагическая судьба солнечного музыканта (оПрокофьеве) // Свободный диссонанс. СПб.: Композитор, 2004. - С 120-128.

151. Смирнов М. Магия, религия и мифологическое сознание // Смыслымифа: мифология в истории и культуре. — (http://antiiropology.ru/ru/texts/smirnov_mi/misl8_12.html).

152. Соловьев В. Чтения о Богочеловечестве // Соловьев B.C. Соч.: В 2 т. М.:Правда, 1989. Т.2. 5-170.

153. Соловьев Э. Верование и вера Ивана Карамазова // Наука и религия.М.: Знание, 1971. №11. - 47-53.

154. Сорокер Я. О первой скрипичной сонате Прокофьева // Вопросымузыкально-исполнительского искусства -М. : Музыка, 1969. 229-246.

155. Стравинский И. Диалоги. - Л.: Музыка, 1971.-414с.

156. Тараканов М. Прокофьев: легенды и действительность // СергейПрокофьев. 1891 - 1991. Дневник, письма, беседы, воспоминания. - М.: Советский композитор, 1991. - С 3-14.

157. Тараканов М. Прокофьев: многообразие художественного сознания //Русская музыка и XX век. М.: Музыка, 1998. - С 185-211.

158. Тараканов М. С Прокофьев // История русской музыки в 10-ти тт. Т. 10А. - М.: Музыка, 1997. - С 403-445.

159. Тараканов М. Стиль симфоний Прокофьева: исследование. — М.:Музыка, 1968.-432 с.

160. Толстой Л. Исповедь. В чем моя вера? - Л.: Худож. лит. Ленингр. отд-ние,1991.-410с.

161. Трубачёв Музыкальный мир П.А. Флоренского // Советская музыка.1988. № 8 . - С . 81-89.

162. Трубецкой Е. Смысл жизни // Смысл жизни: Антология. М.: Республика,1994.-С. 291-292.

163. Философский энциклопедический словарь. М.: ИНФРА - М, 2006.576 с.

164. Флоренский Павел, священник. Детям моим. Воспоминания прошлыхдней.. Природа. - М . : Московский рабочий, 1992.-С. 210-216.

165. Флоровский Г. Из прошлого русской мысли. - М.: Аграф, 1998. — 380 с.

166. Фомина 3. Методологические возможности феноменологии висследовании музыки // Художественное образование: преемственность и традиции. Сб. ст. Саратов: Изд-во СГК, 2008. - 309-315.

167. Фомина 3. Онтология музыки. Саратов: Изд-во СГК, 2005. - 88 с.

168. Фомина 3. Человеческая духовность: бытие и ценности. — Саратов:Изд-во Сарат. ун-та, 1997. - 190с.

169. Франк Духовные основы общества. М.: Республика, 1992. - 510 с.

170. Франк Непостижимое // Франк Л. Сочинения. М.: Правда, 1990.559 с.

171. Холопов Ю. Диатонические лады и терцовые хроматические системы вмузыке Прокофьева // От Люли до наших дней. М.: Музыка, 1967. - 256279.

172. Холопов Ю. Классические структуры в современной гармонии //Теоретические проблемы музыки XX века. М.: Музыка, 1967. Вып. 1. - 91128.

173. Холопов Ю. Очерки современной гармонии. - М.: Музыка, 1974. - 287с.

174. Холопов Ю. Сквозное развитие в гармонических структурах сочиненийПрокофьева // Теоретические проблемы музыки XX века. М.: Музыка, 1967. Вып. 1.-С. 391-423.

175. Холопова В. О концепции Шестой симфонии // Сергей Прокофьев:Письма. Воспоминания. Статьи. Сборник. М.: ООО «Дека-ВС», 2007. - 264-270.

176. Холопова В. О ритмике Прокофьева // От Люди до наших дней. М.:Музыка, 1967. - 230-255.

177. Холопова В. Формы музыкальных произведений. Учебное пособие.Серия «Учебники для вузов. Специальная литература» - СПб.: Издательство «Лань», 1999.-496 с.

178. Цукер А. Моцарт — Прокофьев: традиция и судьба // Цукер А. Единыймир музыки: Избранные статьи. - Ростов н/Д: Изд-во Ростовской государственной консерватории им. С В . Рахманинова, 2003. — 193-203.

179. Цуккерман В. Несколько мыслей об опере Прокофьева «СеменКотко» // Черты стиля Прокофьева. М. : Сов. композитор, 1962. - 314 с.

180. Чайковский М. Жизнь Петра Ильича Чайковского: в 3 т. Т. 2. —М.: Алгоритм, 1997. - 607 с.

181. Чайковский П. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк: в 3 кн. Кн. 1. 18761878 годы. - М., 2004. - 3-622.

182. Чайковский П. Переписка с Н. Ф. фон-Мекк: в 3 кн. Кн. 3. 18821890 годы. - М., 2004. - 1305-2033.

183. Чемберджи В. XX век Лины Прокофьевой. - М.: «Классика-ХХ1», 2008.-336 с , ил.

184. Черницкая И. - Кравец Н. Жертвы сталинских репрессий //Музыкальная академия. — М.: Композитор, 2000. №2 - 236-240.

185. Чернышева Е. Стилевой диалог в творчестве 20-х годов // Музыкальнаяакадемия. - М.: Композитор, 2000. №2 - 162-174.

186. Черты стиля Прокофьева: Сборник теоретических статей. - М.: Сов.композитор, 1962. - 316 с.

187. Шахназарова Н. Парадоксы советской музыкальной культуры. 30-егоды. - М.: Индрик, 2001. - 128 с.

188. Шелер М. Положение человека в космосе // Проблемы человека взападной философии: Переводы. М.: Прогресс, 1988. 31-95.

189. Шнитке А. Слово о Прокофьеве // Беседы с Альфредом Шнитке. — М.:Классика-ХХ1, 2005. - 320 с , ил.

190. Эйзенштейн Заметки о С. Прокофьеве // Прокофьев С.Материалы. Документы. Воспоминания. Изд.2-е, доп. — М.: Гос. муз. издат., 1961.-С. 481-492.

191. Элиаде М. Проленгомены религиозного дуализма: диады ипротивоположности // Космос и История: избр.работы / М. Элиаде. - М.: Прогресс, 1987.-С. 199-251.

192. Юзефович В. Из бесед с Игорем Ойстрахом. — (http://www.21 israelmusic.com/PrkfV.htm).

193. Юнг К. Либидо, его метаморфозы и символы. — СПб.: ВосточноЕвропейский Институт Психоанализа, 1994. - 380 с.

194. Юсфин А. Музыкальная природа творчества отца Павла Флоренского //Памяти Павла Флоренского. Философия. Музыка. СПб.: СанктПетербургская гос. консерватория имени Н.А. Римского-Корсакова, 2002. 139-148.

195. Якимович А. Парадигмы XX века // Русский авангард 1910-1920-х годовв европейском контексте. - М., 2000. - 3-16.

196. Якобсон А. О поэзии гармонической и трагической. —rhttp://www.antho.net/librarv/vacobson/texts/o-poezii.htmn.

197. Якубов М. Полифонические черты мелодики Прокофьева(имитационные формы скрытой полифонии) // От Люли до наших дней. М.: Музыка, 1967.-С. 193-229.

198. Budmen L. Featured Composer Sergei Sergeevich Prokofiev - Florida USA.(http//www. lawrencebudmen.com/articles_sergei_prokofiev.html).

199. Burke R. Russian roulette: Sergei Prokofiev broke a lot of rules when he setDostoyevsky's The Gambler to music // Opera News. - 2001. - Vol. 65, N 10. - P. 16-23.

200. Dietel G. Recensio. // Neue Zeitschrift fur Musik. - 1997. N 4. - S. 77.Rec. ad op.: Schipperges Th. Sergej Prokofjew. - Reinbek, 1995. - 160 S.

201. Gojowy D. Recensio. // Osterreichische Musikzeitschrift - 2004. № 1. — S.87. - Rec. ad op.: Streller F. Sergej Prokofjew und seine Zeit. - Laaber, 2003. 365 S.

202. Kettle M. First among equals - The Guardian, Fridai 21 July 2006.(http//www.guardian.co.uk/musik/2006/jul/21/classicalmusicandopera).

203. Pisani M. A "kapustnik" in the American opera house: Modernism andProkofiev's "Love for three oranges" // Musical Quarterly. - 1997. - Vol. 81, N 4. - P . 487-515.

204. Press St. Diaghilev and the two versions of Prokofiev's "Chout" // Music and1.tters. - 2001. - Vol. 82, N 1. - P. 51-77.

205. Redepenning D. Recensio. // Neue Zeitschrift fur Musik. - 1997. N 4. - S.77-78. - Rec. ad op.: Biesold M. Sergej Prokofjew: Komponist im Schatten Stalins Beltz Quadriga. - Weinheim, 1996. - 343 S.

206. Redepenning D. Manchester, 7. bis 10. Februar 2003: «Prokofiev and 20Century Culture» // Die Musikforschung. - 2003. № 3. - S. 287-288.

208. Savkina N. The significance of Christian Science in Prokofiev's life and work// Three Oranges. 2005. № Ю (November). - P. 18-24.