автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Виртуальная реальность в структуре отношений человека и мира

Полный текст автореферата диссертации по теме "Виртуальная реальность в структуре отношений человека и мира"

ОМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. Ф. М. Достоевского

На правах рукописи

О"*"

СТЕПАНЕНКО Павел Алексеевич

Виртуальная реальность в структуре отношений

человека и мира

Специальность 09.00.01 — онтология и теория познания

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Омск 2006

гУ

V

Работа выполнена на кафедре философии Омского государственного университета.

Научный руководитель:

кандидат философских наук, доцент В.М. Шкарупа.

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор В.В. Савчук;

доктор философских наук, профессор Л.М. Марцева.

Ведущая, организация:

Омский государственный технический университет.

Защита состоится « 2 » ноября 2006 года в «•ЗГ» часов на заседании диссертационного советаKM212.179.06 в Омском Государственном Университете им. Ф.М. Достоевского (644077, г. Омск, пр. Мира, 55а, Зал заседаний Совета в корп. 4).

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале научной библиотеки ОмГУ.

Автореферат разослан «3>°»сентЯБГЯ 2006 года.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат философских наук И.А. Кребель

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Виртуальная реальность — один из самых интересных технико-культурологических феноменов современности. Она настойчиво вторгается в «обычную» реальность, и оценки этого факта колеблются от резко негативных до самых восторженных. С одной стороны, убеждение в том, что виртуальная реальность есть суррогат «реальной жизни», и пребывание в ней есть бегство от насущных проблем (в чем особенно укоряют молодое поколение), объявление виртуальной реальности источником всяческих пороков и предание ее анафеме; с другой — вера в то, что появление виртуальной реальности знаменует новую эру в человеческом развитии, вознесение ее на пьедестал и провозглашение средой зарождения нового человечества (что особенно характерно опять же для некоторых молодежных субкультур). Что же представляет собою этот феномен, какую роль способен сыграть в жизни современного человека в ценностном плане? Необходимость ответа на эти и родственные им вопросы обуславливает актуальность темы нашего исследования.

Степень разработанности проблемы. Первые попытки осмыслить виртуальную реальность как оригинальный культурный, а затем — и как философский феномен предприняли создатели технологии виртуальной реальности из Силиконовой долины. Затем — в начале 90-х годов прошлого века — виртуальной реальностью заинтересовались профессиональные исследователи-гуманитарии. В эти годы предпринимаются первые попытки философского исследования виртуальной реальности и в нашей стране. Они связаны прежде всего с деятельностью А.Н. Носова и основанной им при Институте человека РАН Лаборатории виртуалистики. Далее интерес философов к виртуальности и виртуальной реальности не ослабевал, и эта ситуация сохраняется по сей день. Проводятся конференции и круглые столы по проблеме виртуальной реальности, она является темой многочисленных диссертационных исследований по философии. Можно выделить несколько направлений гуманитарных исследований виртуальной реальности. Исследователи первого направления рассматривают виртуальную реальность как манифестацию глубинных онтологических закономерностей и принципов. Здесь можно привести в пример работы М. Хайма, H.A. Носова, С.И. Орехова, С.С. Хоружего, В.В. Афанасьевой, М.Ю. Опепкова и др. Представители второго направления считают, что феномен компьютерной виртуальной реальности имеет скорее антропологические основания, чем онтологические. В рамках данного подхода компьютерная виртуальная реальность зачастую рассматривается всего лишь как своеобразный символ состояния постмодерна, когда признаками виртуальности начинает обладать сама социальная реальность. Целый ряд авто-

ров рассматривает виртуальную реальность, прежде всего, как некий феномен, существующий в социальной сфере, новую, особую систему социальных взаимодействий, представляющую собой симуляции социальных процессов, составлявших содержание общественной жизни ранее. Существование этого общества соотносится с культурой постмодерна, так, для описания понятой подобным образом виртуальной реальности часто привлекают бодрийяровскую концепцию си-мулякров.

Общепринятого философского определения виртуальной реальности на сегодняшний день не существует. Как в обыденном языке значение термина остается размытым, так и в философии зачастую исследователи используют эти слова для обозначения совершенно различных феноменов, выделяемых в рамках их собственных онтологических концепций.

Цель работы — определить статус и роль виртуальной реальности в современном бытии, се место в структуре отношений человека и мира.

Задачи работы:

• определение философского контекста рассмотрения культурологического феномена «виртуальной реальности»;

• определение конкретных свойств виртуальной реальности как онтологического феномена;

• выделение конкретных форм виртуальной реальности; их обзор в исторической перспективе;

• определение субстанциальной составляющей виртуальной реальности;

• указание необходимого отношепия к виртуальной реальности.

Объект нашего исследования — взаимодействие человека с информационными средами.

Предмет исследования — виртуальная реальность.

Теоретическая и методологическая основа исследования.

Наш подход к исследованию можно назвать синтетическим.

Большое значение для нас имели работы, в которых виртуальная реальность связывается с состоянием постмодерна, рассматривается как феномен, характерный для общества постмодерна.

Для анализа онтологии ВР были применены положения психоаналитической школы, прежде всего теория архетипов коллективного бессознательного, разработанная К.Г. Юнгом и его учениками, а также концепция «мономифа» Дж. Кэмпбелла. Виртуальная реальность рассматривается в этой связи не только с онтологических, но и с аксиологических позиций. В этом плане немалое влияние на об-

щий дух работы оказали труды философов-экзистенциалистов, в первую очередь Ж.П. Сартра и А. Камю.

Научная новизна. Делается попытка определить философский контекст рассмотрения «виртуальной реальности» как таковой, т.е. как культурологического феномена, проследовать не от философии к «виртуальной реальности», а от «виртуальной реальности» к философии. Заявляется о необходимости четко отделить «виртуальное» как философскую категорию от «виртуального» как термина, принадлежащего другим наукам, а также от понятия, принадлежащего обыденному языку.

Теоретическая и практическая значимость работы. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы для структуризации дальнейших исследований виртуального и виртуальной реальности, развития нового философского подхода к виртуальности, объединяющего положения современной теории архетипов коллективного бессознательного с идеями экзистенциализма. Также на основе делающихся в работе выводов становится возможным включение виртуальной реальности как предмета философской мысли в распространенную современную мировоззренческую парадигму, провозглашающую синтез положений науки, религии и философии как основание для нового прогрессивного мировоззрения (холизм).

Материалы исследования могут использоваться для преподавания соответствующих спецкурсов по онтологии и теории познания, а также современной философии, и составить основу специализированного курса, посвященного виртуальной реальности.

Положения, выносимые на защиту.

1. Показано, что виртуальная реальность есть идеальный образ, предполагающий наличие технологий репрезентации в объективной реальности и пеизменно связапный с материальным носителем. Показано, что данный образ характеризуется следующими чертами: порождённое», автономность, интерактивность, антропный принцип, коммуникативность.

2. Обнаружено, что составляющими образов виртуальпой реальности выступают архетипы коллективного бессознательного. Первой в истории виртуальной реальностью необходимо считать миф.

3. Выявлено, что духовное состояние общества определяется, в частности, господствующей в нем традицией отношения к архсти-пическим символам, т.е. к образам вирпуальной реальности. Доказано, что современность нуждается в выработке более здорового отношения к виртуальности, т.е. в возвращении к восприятию образов виртуальной реальности в качестве символов, а не симулякров.

4- Обнаружено, что учением, в логике которого для современного человека может быть обосновано аксиологически верное отношение к виртуальной реальности, является экзистенциализм. Выделение в человеке начала, заставляющего его, вопреки всему,. цепляться за реальность настоящего, созвучно мироощущению экзистенциализма, учению экзистенциалистов о свободе человека. Таким образом, современность должна выдвинуть не лозупг «Реальность для человека», а лозунг «Человек для реальности».

Апробация работы. Основные положения работы были обсуждены 20 декабря 2005 г. на заседании кафедры философии Омского Государственного Аграрного Университета. Отдельные аспекты работы нашли отражение в докладах на II межвузовской научной студенческой конференции «Исторические тенденции развития общества на рубеже ХХ-ХХ1 веков», прошедшей в Омске 14-16 апреля 2004 г.; на VI международной научно-практической конференции «Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития», состоявшейся 30-31 марта 2006 г. в Омске; на I Международной научной конференции «Философия и социальная динамика в XXI веке: проблемы и перспективы», прошедшей 15 мая 2006 г. в Омске; и отражены в 7 публикациях автофгруктура работы соответствует целям и задачам диссертационного исследования и включает введение, три главы, заключение и библиографию. Диссертация изложена на страницах компьютерной верстки, список литературы содержит 287 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, рассматривается степень ее разработанности, определяются цель и задачи исследования, раскрываются методологические и теоретические основы, а также научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования.

В главе первой, «Виртуальная реальность как предмет философского исследования», рассматриваются существующие подходы к виртуальной реальности, определяется контекст, в котором должно рассматривать виртуальную реальность, взятую как философский феномен, в процессе чего анализируются понятия «реальности» и «информации».

В первом параграфе первой главы — «Философские подходы к «виртуальной реальности»» — нами проводится обзор употребления термина «виртуальный» в исторической перспективе, выделяются наиболее значимые, а также знаковые, с нашей точки зрения,

современные философские подходы к виртуальной реальности и дается их общая характеристика.

Слово «виртуальный» происходит от латинского корня, имеющего значения «муж», «мужество», «сила». В философском контексте это слово употребляется уже средневековыми схоластами, однако его употребление как прилагательного относительно «реальности» и применительно к «компьютерной» реальности скорее обусловлено амбивалентной семантикой прилагательного "virtual" в английском языке: первое его значение — «фактический», «действительный», второе — «возможный», «мнимый».

Термин «виртуальный» можно найти в словаре ряда современных естественных и точных наук. Прежде всего вспомним о виртуальных частицах, выделяемых современной физикой. В метеорологии же, например, существует термин «виртуальная температура».

Итак, прилагательное «виртуальный» имеет солидную родословную и в свое время было задействовано специалистами самых различных отраслей. Однако в общественный лексикон это слово проникает только после того, как создатели программного обеспечения из Силиконовой долины решаются избрать именно его для обозначения того мира, в который человек способен перенестись с помощью электронных устройств. Тогда же понятие «виртуальная реальность» входит в философский дискурс.

Одним из первых философов нашего времени, предметом исследования которого стала виртуальная реальность, был Майкл Хайм. Хайм сопоставляет появление электронных технологий с иррацио-налистическими тенденциями в философии, начавшими развиваться после И. Канта, признанием множественности миров, понимаемых как символические конструкты, и находит между этими двумя явлениями тесные связи. Согласно мнению Хайма, именно философский иррационализм склонен воспринимать разнообразные ки-берпространства в качестве альтернативных миров, причем «реальный» теряется среди них — у человека, воспринимающего вселенную в парадигме иррационализма, не остается никакой точки опоры, никаких метафизических оснований бытия мира и самого себя. В этом Хайм видит определенную опасность - как для человека, лишающегося упомянутой точки опоры, так и для иррационализма, вступающего в конфликт со здравым смыслом, так и для самой виртуальной реальности, теряющей всю свою специфику, а вместе с тем и всякую привлекательность для человека при превращении ее в полное подобие обыденного мира, окружающей реальности. Удержать человека на твердой почве истинной реальности среди океана изменчивых виртуальных миров способны три экзистенциальных аспекта данной реальности: смертность, темпоральность и тревога, которые Хайм называет «тремя крюками якоря реальности».

Исследования Хайма — яркий пример концепции «антропного» происхождения виртуальной реальности: виртуальные реальности у него рождаются только там и тогда, где и когда появляется иррацио-налистическое мировоззрение.

Изучение виртуальной реальности как философского феномена в нашей стране впервые начало осуществляться разработчиками т.н. виртуалистики. Последняя декларируется как особое философское направление, новый парадигмальный — в научном отношении, — а также мировоззренческий и практический — в человеческом отношении — подход. Основателем данного направления явился H.A. Носов.

H.A. Носов и его коллеги утверждают возможность разделения бытия па бесконечное множество реальностей, онтологически не равнозначных, но равноценных. Это положение именуется полион-тизмом. Реальности делятся на виртуальные (порожденные) и константные (порождающие), но это деление относительно: любая виртуальная реальность может стать константной относительно другой виртуальной реальности. Это разнообразие принципиально не сводимо к какому-то одному уровню: как уже говорилось, реальности онтологически равноценны.

H.A. Носовым в свое время были выделены следующие свойства виртуальной реальности, закрепленные в манифесте сторонников виртуалистики: порожденность, актуальность, автономность, интерактивность. -

Компьютерные виртуальные реальности для сторонников виртуалистики — частный случай, один из возможных вариантов виртуальных реальностей. Виртуальность, таким образом, оказывается одной из фундаментальных характеристик онтологии.

Как «золотую середину» между подобным утверждением, с одной стороны, и приданием виртуальности значимости исключительно в контексте постмодернисткой, иррационалисгической парадигмы, с другой, можно охарактеризовать подход омского ученого С.И. Орехова.

Виртуальная реальность у этого исследователя получает свое бытие, существование только как процессуальное отношение, опирающееся на ДВЕ порождающих ее системы — техническую и социаль-но-психичсскую реальности. Основными признаками виртуальной реальности оказываются положенная репрезентация, объективированное идеальное, зависимость от сознания, тождество материального и идеального, общезначимость.

Данный подход близок и нам.

Говоря о постмодернистских культурологических теориях, легших в основу подхода, когда виртуальная реальность представляется как среда современных социальных взаимодействий, мы должны

вспомнить прежде всего культовые фигуры Ж. Бодрийяра и Ж.-Ф. Лиотара. Лиотар говорит об «атомизации» социального в эпоху «расслабленности», Ж. Бодрийяр — о «конце социального» в эпоху «инертности» и «меланхоличности». С точки зрения Лиотара, переход от Модерна к Постмодерну означает дезинтеграцию социальных агрегатов, распадение их на массы индивидуальных «атомов». «Ато-мизация» социального являет собой образование множества «гибких сетей языковых игр».

Согласно Бодрийяру, конец XX века ознаменован тем, что «черные дыры» масс (потребителей, избирателей, телезрителей), утративших ориентацию на общие ценности, поглощают самоё социальность: традицию интеграции индивидов в общество посредством целесообразных взаимодействий. Массы — это экстатический конец социального.

Бодрийяр пишет об «утрате реальности», притом это, разумеется, не утрата наличных феноменов общественной жизни, но утрата их ценностного содержания. Утрата реальности в концепции Бодрийяра — это утрата различения знака-образа и референта-реальности.

В России автором, пожалуй, наиболее конструктивно и плодотворно теоретизирующим в данной области, является Д.В. Иванов. В своей монографии этот автор предлагает новую теорию современных общественных изменений: теорию виртуализации, противопоставляя ее теориям модернизации и глобализации. Автор говорит об эпохе Модерн и эпохе Постмодерн как о двух социокультурных парадигмах, определяющих особенности общественного развития. Главными ценностными установками эпохи Модерн являются Свобода и Прогресс, а главным содержанием протекающих в ней изменений — овеществление общества, возникновение системы институтов, воспринимаемых отдельными индивидами как некие сущности, обладающие самостоятельным, не зависящим от человека существованием.

Эпоха Постмодерн (вторая половица XX — начало XXI в.), в свою очередь, характеризуется реализованностью и исчерпанностью ценностей Свободы и Прогресса, следствием чего становится упадок мобилизующей и организующей силы общества как системы институтов. Это приводит к тому, что социальные институты развеществля-ются, они сами и их функционирование начинают симулироваться, т. е. становятся виртуальными.

Резюмируя, можно сказать, что образ реальности, в которой господствует виртуальная реальность, представленный Д.В. Ивановым и другими авторами, применяющими понятие виртуализации к обществу, в свое время получил великолепное художественное воплощение в культовом романе Виктора Пелевина «Generation "П"».

Таким образом, в конце первого параграфа первой главы исследования мы приходим к уже приведенному выше выводу: общепринятого философского определения виртуальной реальности на сегодня не существует. Виртуальную реальность понимают как явление эпохи электронных технологий или как манифестацию всеобщих онтологических закономерностей; виртуальности находят повсюду в структуре бытия, либо понимают как некий феномен, существующий только в социальной сфере... Нет договоренности даже о том, в каком контексте философ должен рассматривать виртуальность, не говоря уже, повторим, об общепризнанном определении понятия.

В нашей работе предлагается путь определения понятия «виртуальной реальности», исходя из свойств того актуального феномена современности, который и порождает данное словосочетание, придавая актуальность, в том числе, самому существующему в научном дискурсе понятию «виртуальный».

Во втором параграфе, «Понятие реальности как ключевое для изучения виртуальной реальности», нами исследуется, что есть реальность с философской точки зрения, какие реальности могут быть (какие основания для классификации реальностей мы вправе выделить), и какое место в этом ряду занимает виртуальная реальность.

Термин «реальность» средневекового происхождения, и был введен некогда схоластами в связи с дискутированием проблемы универсалий. Понятие «реальности» использовалось и используется для разграничения таких понятий, как «бытие», «сущность», «существование»; оно коррелирует также с категорией «действительности». Через него производится выход на самую масштабную из категорий и одну из главных проблем философии — проблему бытия. Именно от решения философом этой проблемы зависит, чем же для него является реальность, и какое место занимает в его лексиконе этот термин.

Говоря о том, что есть, словом «бытие» обычно обозначают все, что есть, все времена и пространства, все разнообразие, которое только обладает указанным свойством — быть. (Однако, и определение бытия как свойства тоже является не вполне корректным; известно, что И. Кант, например, отказывал ему в этом).

Бытие — это чересчур общая, предельная категория. Для того, чтобы выдвигать адекватные суждения об окружающем мире, философия нуждается в более дробных, конкретных, способных характеризовать аспекты онтологии категориях.

Одной из них и выступает категория реальности. Если бытие — это все, что существовало, существует, или когда-нибудь сможет существовать, в своей взаимосвязи, то реальность — это то, что существует здесь и сейчас, актуально данное, наличное бытие. Бытие суть (в

том числе) актуальное и потенциальное бытие самых различных законов; бытие реальности основано на конкретных, связанных с определенной системой параметров, законах, «работающих» и поддерживающих существование именно данной реальности.

Необходимо различать два существующих в языке смысла понятия «реальность». Мы можем говорить о реальности как об образе, картине мира, и о реальности того или иного феномена как «наличности», «действительном присутствии» (что отнюдь не мешает присутствию иллюзий в реальности). Несомненно, «реальность» в словосочетании «виртуальная реальность», бытующем в общественном лексиконе, понимается как образ мира. В задачу настоящего исследования входит выяснить, насколько возможно говорить о причастности этого слова второму из указанных смыслов, насколько «виртуальная реальность» — это философская категория.

Разумеется, понятия «бытия», «реальности» и др. легко переходят друг в друга, оказываются взаимозаменяемыми, обыденный язык, да и философия, зачастую не производят четкой корреляции. Отсюда необходимость определиться с понятиями. С нашей точки зрения, понятие «реальности» в большей степени подходит постмодернистской парадигме, взгляду на мир, когда все существующее признается относительным, и четкая онтологическая иерархия утрачивает свою необходимость. «Реальностью» в таком случае (в общем смысле) может быть признана картина мира, разделяемая субъектом. Субъективизм становится важным онтологическим принципом. В случае же, если мы философствуем в русле классической традиции, т.е. находим некие общезначимые онтологические основания мира, возникает нужда в строгой иерархии. В этом случае приобретает значение собственно различение «бытия» и «реальности». «Бытие» становится востребованным как выражающее некую первичную реальность, трансцендентальную реальность, субстанциальность, а «реальность» — как категория, выражающая отдельные аспекты бытия, некую внешнюю проявленность. Особенно подобное семантическое различение становится актуальным, если мы ассоциируем бытие с Абсолютом, Богом. Отметим в этой связи, что само слово «реальность» — средневекового происхождения, и означает принадлежность вещному миру.

Бытие поэтому есть нечто осмысленное, и именно принадлежность бытию, сопричастие высшему смыслу придает смысл реальности. «Реальность есть единство бытия и истины», - пишет С.Л. Франк.

«Онтология — это учение о сущем, а метафизика — о бытии», пишет С.Д. Лобанов. Онтология — учение об устройстве мира, а метафизика — о том, присутствие какого высшего принципа дает миру возможность существовать. Или, по словам А.Г. Дугина, «метафизи-

ка есть абсолютное, непреходящее видение всех аспектов реальности с позиции Истинного Первоначала, Первопринципа».

Мы хотим ответить на два вопроса: КАК существует виртуальная реальность (взгляд с точки зрения онтологии), и ЧТО она собой представляет (взгляд с точки зрения метафизики). Ответу на первый вопрос в большей степени посвящена вторая глава, ответу на второй — глава третья.

Мы рассматриваем бытие, согласно традиции, идущей еще от Парменида, максимально широко — как существование во всех его формах, реальность во всех возможных проявлениях. Структурируя поиятийный ряд: бытие бытийствует через существование, а свою определенность получаст как наличное бытие, или реальность.

Мы можем говорить о реальности материального и духовного, субстанциального и акциденциального, феноменального и ноуменального, подлинного и кажущегося, актуального и потенциального, предметного и информационного. Все это — формы, в которых может бытийствовать реальность. Она слагается из феноменов, могущих иметь указанную природу. Отсюда важность рассмотрения данных форм бытия для определения того, какие из них могут участвовать в образовании виртуальной реальности.

Мы НЕ рассматриваем виртуальную реальность как реальность потенциального, в отличие от ряда философов: образ реальности, создаваемый с помощью компьютера, совершенно не об&зателыго должен представлять нечто, пребывающее в потенции й могущее быть реализованным. Таким образом, схоластическая трактовка категории виртуального, когда оно предстает в большей степени именно потенциальным, должна быть признана НЕ соответствующей тому значению, которое (по крайней мере, в общественном мнении) имеет слово «виртуальный» в словосочетании «виртуальная реальность».

Очевидно, что виртуальная реальность, порождаемая компьютером — реальность кажущаяся. Она представляет собой совокупность иллюзий восприятия. Вместе с тем это феноменальная реальность. Признать за ней статус ноуменальной — значит оказаться в плену определенной иллюзии мышления... Притом виртуальная реальность способна облекать в чувственно воспринимаемые формы те образы (модели) вымышленных объектов, которые рождаются в голове человека при постижении ноуменальной реальности, в том числе, иллюзии мышления.

Виртуальная реальность относится, несомненно, ко второй природе, т.е. эта форма бытия создана человеком.

Виртуальная реальность суть реальность информационная. Как информационная реальность, она может представлять и прошлое, и настоящее, и варианты будущего. Притом в содержании данной ин-

формационной реальности могут репрезентироваться самые различные объекты. Она вполне может являться метаинформациоиной реальностью.

Б третьем параграфе, «Понятие информации как ключевое для изучения виртуальной реальности», нами освещается генезис представлений об информации в науке и определяется, в каком ключе мы должны рассматривать информацию, приступая к изучению виртуальной реальности.

В современной науке сложились различные подходы к понятию информации. Она может быть характеризована с качественной и количественной стороны; как нечто, имплицитно заложенное в материальных структурах (атрибут материи) или как относительно данное; как субстанциальное начало или как акциденция. Споры вокруг информации коренятся еще в спорах вокруг трактовки категории «идеального». Очевидно, что дать удовлетворяющее современному уровню развития науки понятие информации возможно, только рассматривая информацию в контексте субъект-объектного взаимодействия. Принципиален в данном случае именно учет взаимодействия субъекта и объекта, а не позиция, с которой рассматривается их отношение.

Вслед за В.Н. Ильиным, мы определяем информацию как «форму внешнего объекта в действии субъекта». Информация не есть нечто, заложенное в вещах, откуда ее извлекает познающее сознание. Она существует прежде всего для субъекта, актуализируется в процессе субъект-объектного взаимодействия. Вместе с тем, можно предполагать субстанциальное существование информации — разумеется, не «скрытой» в материи, но существующей самой по себе (идеализм). Процесс восприятия (в том числе моделирование виртуальной реальности как идеального образа человеческим сознанием) в таком случае можно представить как процесс контакта человеческого духа с субстанI {иалъно сущими эйдосами. Притом предположение подобного контакта представляет собой чистое умозрение; мы должны констатировать, что в физической реальности нет информации вне материального носителя. Сопоставление изменений в субстанциях всегда являлось для философов камнем преткновения, достаточно вспомнить Декарта — основоположника рационализма. В антропологическом отношении данная проблема оборачивается констатацией того, что человек — существо телесное и не может быть рассмотрен со всех сторон вне обращения к феномену его физическому существования.

Подобным образом понятая информация в определенном смысле может быть названа субстанцией виртуальной реальности.

Информация организована в программу, определяющую, какой же именно предстанет перед человеком виртуальная реальность —

лабиринтами компьютерного шутера, масками, которые ругаются в чате, темой, заданной в форуме, или рекламным роликом, погружающим его в мир, где жить нельзя без Пепси.

Во второй главе, «Онтология виртуальной реальности», мы исследуем, как существует виртуальная реальность, и какие ее типы мы вправе выделить.

В первом параграфе, «Виртуальная реальность как идеальный образ», определяется онтологический статус собственно виртуальной реальности, а также выделяются ее характерные черты.

Виртуальной реальностью мы должны считать тот образ мира, который возникает в голове человека, работающего с программой; мира во всем многообразии его связей и отношений. Ясно, что виртуальная реальность не сводится к образам, которые программа может воспроизвести, но обогащается всем богатством аналогий, ассоциаций и т.п., которые возникают в голове человека, создающего ее или использующего.

Это можно отразить следующей схемой:

Бр 4.....+ Программа"4 * вц

«3» означает субъекта (соответственно, индекс «р» обозначает программиста, «и» — пользователя), а стрелки — различные варианты развития виртуальных событий, заложенные в программе, событий, переживаемых человеком с привлечением его личного опыта.

Для нас принципиально констатировать объективность данного образа. Он объективен, поскольку является частью окружающей действительности, с точки зрения объективного идеализма, и он объективен постольку, поскольку порождается объективной действительностью, с точки зрения материализма. Вместе с тем мы можем предполагать, что данный образ субъективен, поскольку объективная реальность тем или иным образом преломляется в сознании субъекта. Объективность данного образа делает возможной такую характеристику виртуальной реальности, как коммуникативность.

Опираясь на работы философов, выделим основные черты этого образа:

• Порождённостъ. Виртуальная реальность не есть объективная реальность, это образ реальности, отличный от нее,'но в ней, так или иначе, укорененный благодаря своей непременной связи с материальным носителем.

• Автономность. Согласимся туг с НА. Носовым: в каждой виртуальной реальности свое время, пространство и законы существования.

• Интераюпивностъ. Это то, что отличает виртуальную реальность от простого представления: человек включен в события, происходящие в ней.

• Антротшй принцип. Выделен С.И. Ореховым: виртуальная реальность существует только там, куда приходит человек — для человека.

• Коммуникативность. Это, с нашей точки зрения, также есть важ-пейшее свойство виртуальной реальности, позволяющее ей быть средой коммуникаций для воспринимающих субъектов, реализация свойства тггерактивносги по отношению к группам.

Выделяя свойство коммуникативности виртуальной реальности, принципиально констатировать возможность обмена субъектами информацией относительно событий, происходящих внутри данной виртуальной реальности. И если виртуальная реальность — субъективный образ, возникающий в голове человека, то коммуникативность — свойство, позволяющее группам людей коммуницировать внутри данной реальности, выстраивать коммуникацию согласно законам данной реальности, со~образ1 ю ей.

Во втором параграфе, «Многообразие виртуальных реальностей», мы, опираясь на данную в предыдущем параграфе характеристику свойств виртуальной реальности, выделяем ее возможные формы и рассматриваем их иерархию.

Является ли «компьютерная» виртуальная реальность чем-то оригинальным в онтологическом отношении? Отличается ли она чем-либо от других типов информационных реальностей?

Информационная реальность может быть сформирована картиной, книгами, театром, художественным фильмом, либо игрой. Она может продуцироваться человеческой психикой — в качестве снов или галлюцинаций. В таком случае информационным носителем мы должны будем признать клетки человеческого мозга. Она, наконец, может складываться как результат нарушения психики, т.е. быть порожденной мозгом психически нездорового человека. Других вариантов, как представляется, нет, да их выделение и не кажется принципиальным. Подобного рода информационная реальность — это описание, изображение либо конструирование некоего иного мира либо мира существующего.

Какие из реальностей, сформированных описанными способами, обладают теми же свойствами, что и «компьютерная» виртуальная реальность? Ясно, что признак порождённости будет относиться к любой из них, но с прочими признаками сложнее.

Свойство коммуникативности позволяет отличать виртуальную реальность с экрана компьютера от прочих типов информационной реальности, не создающих сферы для общения, а, следовательно, не

способных считаться объективной реальностью в полном смысле слова, не могущих вместить в себя пространство человеческой деятельности.

Свойство интерактивности позволяет отделить «компьютерную» виртуальную реальность от информационных реальностей, образы которых являются идеальными в полном смысле слова, не укоренены в объективной предметной реальности и гшкак не могут проявлять себя в пей.

Обладающей всеми пятью указанными признаками виртуальной реальности, правда, проявляющимися особым образом, может быть признана мифологическая картина мира. Мы видим, что данная виртуальная реальность является порожденной. Мифологические образы, как правило, не связаны с действительностью, понятой в смысле наличного, объективно данного, «верифицируемого» бытия. С этим связан негативный оттенок, который зачастую придают слову «миф». Разумеется, мы можем говорить о коммуникативности мифологической картины мира, понятой как виртуальная реальность: мифы на то и мифы, чтобы укореняться в головах многих.

Интерактивность означает, что человек получает от виртуальной реальности те ответы на свои действия, которые ждет — в том смысле, что они будут вписываться в логику данной реальности. Но ведь, так или иначе, виртуальпая реальность существует в человеческой голове. Это значит, что человек способен трактовать любые явления объективно сущей реальности как принадлежащие реальности виртуальной. А тем самым она получает своеобразную «автономию», т.е. начинает существовать — пусть только для человека — по своим собственным законам, независимо от воли человека. Подобная ситуация означает, что человек не различает виртуальной и объективно сущей реальности, т.е. первая замещает собой вторую.

Иллюстрацией к вышесказанному может служить известный факт: па руке человека, погруженного в транс, появляется ожог, если ему внушить, что к ней поднесена горящая сигарета. Перед нами не что иное, как проявление свойства интерактивности виртуальной реальности.

Итак, первой в истории человечества виртуальной реальностью, с нашей точки зрения, мы должны признать миф.

Всей суммой данных признаков обладают также игры людей — любые игры, участники которых стремятся сконструировать некую иную реальность, и в которых участвует более одного игрока.

Виртуальная реальность, в отличие от реальности объективной, предполагает наличие определенных технологий репрезентации, технологий, которые мы можем выделить. Так, компьютерная игра репрезентирована при помощи технических устройств, ролевая игра — костюмов и вербализированных правил, мифологическая картина

мира — опять же, прежде всего, посредством вербализации в социуме определенных образов.

Современность же отличается тем, что подобные технологии репрезентации получают исключительно широкое, по сравнению с предшествующими периодами, распространение. Развитие электронных сетей позволяет, во-первых, создавать с их помощью новые образы реальности, а во-вторых, производит!» трансляцию тех или иных (зачастую — мифологических) образов в промышленных масштабах.

Стало быть, стоит говорить о виртуальности скорее как о количественной, нежели качественной характеристике, о степени виртуальности той или иной реальности, а не противопоставлять виртуальную реальность реальности субстанциальной. Наличие в данной реальности виртуальных элементов может осознаваться или не осознаваться субъектом. В этом смысле любая мера, если виртуальная реальность оценивается изнутри — субъективна.

Кроме того, качественная значимость может субъективно придаваться или не придаваться виртуальной реальности, что зависит, в частности, от исторических условий.

Так, рассматривая историю технологии виртуальной реальности, мы не можем не обращать внимания на идеологию, в среде которой происходило рождение технологии. Между технологией и идеологией в данном случае существует четкая связь. И точно так же, как невозможно понять феномен виртуальной реальности до конца, рассмотрев исключительно развитие технологии, вне его связи с идеологией хакерства и киберпанка, невозможно понять виртуальную реальность как философский феномен, рассматривая исключительно онтологический ее статус, вне связи со значением этого явления для современного человечества.

Указанное значение анализируется нами в третьей главе — «Виртуальная реальность в антропологическом измерении».

В первом параграфе, «Архетипы как составляющие виртуальной реальности», показывается, что виртуальная реальность суть реальность архетипов и рассматривается теория архетипов.

Одно из ключевых отличий виртуальной реальности от реальности заключается в том, что виртуальная реальность создана человеком: антропный принцип. Говоря же об образах реальности, генерируемых человеческой психикой, нельзя обойти теории исследователей т.н. психоаналитической школы. Имеется в виду прежде всего теория архетипов коллективного бессознательного, созданная К.Г. Юпгом и развитая его учениками.

Под архетипом Юиг понимал в основном (определения в разных местах его книг сильно колеблются) структурные предпосылки обра-

зов, существующих в сфере коллективно-бессознательного, априорно формирующие активность воображения, возможно, наследуемые.

Архетип есть структурообразующий принцип реальности, когда мы говорим о мире-для-человека. Мы можем вспомнить здесь Фихте (множество равноправных Я). Архетип есть не идеальный образ, но идеал действия, долженствование. Соответствие данному идеалу есть то, что определяет жизнь человека, в том числе в аксиологическом плане. Архетип суть онтологический стержень, онтологический принцип.

Центральным архетипическим сюжетом, согласно психоаналитической теории, является сюжет о волшебном путешествии героя (генетически связанный с мифом о священном браке и воплощенный в обрядах инициации), символизирующий прохождение человеком индивидуации и переход от Персоны к Самости. Индивидуа-ция у мыслителей психоаналитической школы есть обретение духовной гармонии, внутренней целостности. Что па практике означает достижение гармонии между индивидуальным (сознательным) и коллективно-бессознательным началами в психике? В первую очередь, мы должны говорить здесь о познании человеком самого себя, об обретении им достаточной силы для управления самим собой, а значит — и своей собственной жизнью. Человек должен осознать свое место в бытии (еще раз отметим, что психическое само по себе при этом мыслится неотъемлемым элементом устройства мироздания), раскрыть собственные психические резервы, понять и принять самого себя в мире. Не последнее место в данном процессе занимает осознание себя как существа сексуального, и, шире, осознание гармонии в отношениях с противоположным полом, как выражения, согласно принципу тождества микро- и макрокосма, глубинных онтологических ценностей — вспомним миф о священном браке.

Нам представляется, что, подобно тому, как схожи сюжеты мифов народов мира, сходны по сути своей пути, т.е. группы теоретических и практических принципов, предлагаемые различными древними традициями — ибо все они есть отражение единого архетипа. Отсюда социальная значимость данных принципов, а также социальная значимость опыта старшего поколения, точнее — тех людей, что уже прошли этот путь, совершили переход от Персоны к Самости, впитали и реализовали данные принципы на практике.

Виртуальная реальность — это реальность архетипов. Трактовка архетипов как «кирпичей» виртуальной реальности правомочна и в том случае, если мы рассматриваем виртуальную реальность в идеалистическом ключе (признавая субстанциальность информации), и в том, если мы рассматриваем виртуальную реальность в контексте материалистического понимания, признавая, что информация существует только одновременно с материальным носителем). В послед-

нем случае архетипы могут быть рассмотрены как существующие субъективно «шаблоны» психических реакций и восприятий, сформировавшиеся в процессе формирования человека как вида, и передающиеся по наследству — характерная трактовка юнгианских идей в парадигме марксизма или позитивизма.

В случае же идеалистической трактовки архетипы могут быть сопоставлены с субстанциями-эйдосами; и именно такая трактовка, утверждающая их онтологическую значимость, позволяет говорить также об их трансцендентной аксиологической ценности, а, кроме того, осуществить рассмотрение в новом ключе виртуальной реальности.

Во втором параграфе, «Виртуальная реальность в бытии современного человека и общества», мы рассматриваем, чем является понятая подобным образом виртуальная реальность архетипов для современного человека и общества.

По мнению ряда исследователей, инициации в первобытном обществе служили для регуляции состояния индивидуального сознания и, как следствие, состояния социума; средством, с помощью которого у человека выстраивалось цельное мировоззрение, отвечающее истинным принципам устройства мироздания. Современное общество во многом утеряло эту традицию и само данное мировоззрение. Именно с этим связаны многие его проблемы: современное западное общество утеряло свои корни, истоки, внутренний стержень. Процесс кризиса, в котором оно находится, достигает своего апогея в эпоху постмодерна — эпоху «расколотого сознания», когда вера в рациональность мироустройства сменяется даже не иррацио-иалистичсским бунтом, а иронией по поводу подобных размышлений вообще.

Именно с этим связано появление целого ряда течений, которые, так или иначе, говорят о необходимости обретения некоторого мировоззренческого единства. Это может выражаться в лозунгах синтеза науки и религии или в экуменистических настроениях. Мы можем отнести сюда многих представителей русской религиозной философии; теософов, начиная с Блаватской и Рерихов; приверженцев движения new age в целом; философов, принадлежащих психоаналитической школе, прежде всего ее основателя К.Г. Юнга и Дж. Кэмпбел-ла; мы можем отнести сюда такого оригинального русского мистика, как Д. Андреев; наконец, мы можем отнести сюда современных традиционалистов, заявляющих о себе как о продолжателях дела Р. Гс-нона и Ю. Эволы; и многих наших современников, не принадлежащих к указанным течениям, но разделяющим сходные взгляды, витающие, собственно говоря, в воздухе. Именно с этим связана популярность обращения к архаике, наблюдать которую мы можем, пожалуй, начиная с середины прошлого века, и которая, как кажется,

не думает спадать. Этим желанием обрести новую, целостную духовную парадигму взамен сомнительно обеспеченных ценностей современного западного общества, с нашей точки зрения, объясняется также популярность в различных странах разнообразных «коричневых», националистических течений, эксплуатирующих «миф крови», начиная с Муссолини и заканчивая современными «бритоголовыми».

Разумеется, такое обращение к опыту мифологического сознания, поиск цельности сознания может происходить на разных уровнях. Наиболее солидная, на наш взгляд, в том числе и в плане возраста, традиция подобного рода, из возникших в современной культуре — это традиция психоанализа, прежде всего юншанство, о чем уже говорилось. Это традиция сознательного использования древних символов и обращения к их сути, а не повторения формы, базирующаяся на понимании процессов, происходящих в обществе.

Постмодерн, таким образом, оказывается той последней крайностью, которая, реализуя древний диалектический закон, сходится со своей противоположностью, перерождается. Подобным образом порядок рождается из хаоса, новое из старого; подобным образом происходит инициация.

Но архаика, а, говоря более конкретно, мифологическое сознание, базируется ни на чем ином, как на архетипах коллективного бессознательного; миф является одной из форм виртуальной реальности. Есть ли отличие между виртуальной реальностью мифа и виртуальной реальностью постмодерна? Есть, и фундаментальное. Оно состоит в отношении к символу. Если для мифологического сознания символ есть то, что отсылает к Абсолюту, к трансцендентному, к высшей реальности, являющейся онтологическим, и, одновременно, аксиологическим ориентиром, то в виртуальной реальности постмодерна место символа занимает симулякр — пустышка, не отсылающая ни к чему. При этом дело не в знаке как таковом, но в отношении, превращающем его, соответственно, в символ или в симулякр, точнее — в традиции отношения, существующей в конкретном обществе.

Таким образом, виртуальная реальность в современном человеческом бытии является тем, что искажает истинную картину мира, но она же является тем средством, с помощью которого это искажение можно преодолеть.

. Виртуальная реальность должна быть продолжением реальности субстанциальной; продолжением, имеющим свои четкие границы, точки входа и выхода. И она ни в коем случае не должна представлять собой ее симуляцию; последнее означает исчезновение виртуальной реальности символа и появление виртуальной реальности симулякра, в недостаточной степени отсылающей человека к архе-

типу в силу ироничности отношения к миру симулирующих друг друга реальностей, как таковому.

За символом в обязательном порядке должна стоять трансцендентная реальность, должен быть видим онтологический (и аксиологический) Абсолют.

В третьем параграфе, «Экзистенциальное переживание виртуальной реальности», виртуальная реальность рассматривается в экзистенциальной парадигме, как предмет экзистенциального переживания, в связи с чем обосновывается необходимость аксиологического подхода к виртуальности, а также указывается на возможность соотнесения данной парадигмы с рассмотренным учением юнгиан-цев об архетипах.

Виртуальная реальность предлагает человеку соблазн: отказаться от осмысления объективной реальности в качестве константной и объявить оной виртуальное. Интерактивность виртуальной реальности означает не только то, что человек может изменять виртуальную реальность по своему желанию, выбирать на свой вкус варианты развития виртуальных событий. Это означает также, что сама виртуальная реальность способна влиять на человека в различных планах. И это не только информационный и эмоциональный планы, но также план физических воздействий. Недостойно философа будет сделать из этого один лишь единственный, весьма приятный вывод о множественности миров. Задача философа должна состоять в том, чтобы не допустить растворения объективной, данной Богом человеку реальности в этих многочисленных ложных реальностях, которые мо!ут быть созданы самим человеком. И если в самой реальности не находится ничего такого, что могло бы удержать человека там, очевидно, подобное начало нужно искать не в реальности, а в самом человеке. Может быть, стоит выдвинуть не лозунг «Реальность для человека», а лозунг «Человек для реальности»?

Представляется, что выделение в человеке начала, заставляющего его, вопреки всему, цепляться за реальность настоящего, вполне созвучно логике и мироощущению экзистенциализма, учению экзистенциалистов о свободе человека. Человек обречен на свободу — один из главных лозунгов экзистенциализма. Никто не может отнять у него права свободно распоряжаться собственным выбором, и почему-то человек раз за разом, оказываясь в пограничных ситуациях, делает выбор в пользу утверждения своей человеческой сущности, назло абсурдности бытия и бессмысленности самого этого утверждения («Миф о Сизифе» Альбера Камю). Что заставляет его делать такой выбор? Человеческое начало в нем, его свобода поступать именно так, а не иначе. Та же свобода, которая, согласно Камю, озаряла улыбкой лицо Сизифа, спускающегося с горы к своему камню.

Альбер Камю — светский философ. Необходимость и свободу человека выбирать именно истинную реальность может обосновать и религиозная философия.

С религиозной точки зрения, человек не случаен в этом мире. Реальность дана ему Богом — именно истинная реальность, имеющая под собой метафизическую основу. Именно с этой реальностью связана миссия человека в мире.

Речь не идет о том, что нужно страшиться прикосновения к любой реальности, помимо той, которая окружает нас от рождения. Нет. Речь идет о необходимости для философа всегда ясно сознавать, где заканчивается объективная реальность и где начинается реальность виртуальная, а также разницу между ними — по крайней мере, стремиться к подобному осознанию.

Наша жизнь представляет собой доро1у инициаций — для первобытного сознания. То есть череду умираний и возрождений. Наша жизнь представляет собой цепочку выборов, с точки зрения экзистенциалистов. Выборов, когда решается — быть тебе человеком или не быть им. Нам представляется, что каждый подобный выбор вполне уместно уподобить смерти и новому рождению, рождению себя, себя нового.

Человек, с точки зрепия экзистенциализма, обречен на свободу. Человек ставится в начало дороги, и ему предстоит выбирать — двигаться ли вперед или стоять на месте. Что бы он ни делал, он делает этот выбор.

Первобытное общество, вся его культура в теоретическом и практическом аспекте базировались на данном архетипе. Процедуры инициационного типа служили оптимизации структуры взаимодействия индивида с окружающей социальной и физической средой. Мпогае проблемы современного общества, с нашей точки зрения, обусловлены оторванностью большинства членов общества от. этих корней.

В заключении формулируются итоги исследования, указываются проблемы и перспективы дальнейшего исследования.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

1. Степаненко П.А. Виртуальная реальность как социальный феномен // Философия и социальная динамика в XXI веке: проблемы и перспективы. Материалы I Международной научной конференции. — Омск: Изд-во Ом. тех. ун-та, 2006. — С. 222-225.

2. Степаненко П.А. Виртуальная реальность как среда социальных коммуникаций // Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития. Материалы VI Международной научно-практической конференции (30-31 марта 2006 г.) — Омск: Изд-во ФГОУ ВПО ОмГАУ, 2006.

- Ч. 2. - С. 62-65.

3. Степаненко П.Л. Идеология ранних земледельцев Древнего Востока // Вестн. Ом. ун-та. — 2003. - №3. — С. 73-76.

4. Степаненко ПА. Онтология виртуальной реальности: видение проблем // Альфа: Межвуз. сб. науч. ст. — Омск: Вариант-Омск, 2005. — Вып. 1. — С. 19-22.

5. Степаненко П.А. Онтология и социокультурные функции «виртуальной реальности» // Исторические тенденции развития общества на рубеже XX

— XXI веков. — Омск: Изд-во Ом. тех. ун-та, 2004. — С. 11-12.

6. Степаненко ПА. Человек в виртуальной реальности: проблемы и перспективы // Альфа: Межвуз. сб. науч. ст.— Омск: Вариант-Омск, 2005. — Вып. 2. — С. 12-15.

7. Степаненко П.А. Экзистенциальное переживание виртуальной реальности // Ом. науч. вестн. — 2006. - № 2. — С. 41-46.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Степаненко, Павел Алексеевич

Введение.

1. Виртуальная реальность как предмет философского исследования.

1.1. Философские подходы к понятию «виртуальная реальность».

1.2. Понятие реальности как ключевое для изучения виртуальной реальности.

1.3. Понятие информации как ключевое для изучения виртуальной реальности.

2. Онтология виртуальной реальности.

2.1. Виртуальная реальность как идеальный образ.

2.2. Многообразие виртуальных реальностей.

3. Виртуальная реальность в антропологическом измерении.

3.1. Архетипы как составляющие виртуальной реальности.

3.2. Виртуальная реальность в бытии современного человека и общества.

3.3. Экзистенциальное переживание виртуальной реальности.

Введение диссертации2006 год, автореферат по философии, Степаненко, Павел Алексеевич

Виртуальная реальность - один из самых интересных технико-культурологических феноменов современности. Она настойчиво вторгается в «обычную» реальность, и оценки этого факта колеблются от резко негативных до самых восторженных. С одной стороны, убеждение в том, что виртуальная реальность есть суррогат «реальной жизни», и пребывание в ней есть бегство от насущных проблем (в чем особенно укоряют молодое поколение), объявление виртуальной реальности источником всяческих пороков и предание ее анафеме; с другой - вера в то, что появление виртуальной реальности знаменует новую эру в человеческом развитии, вознесение ее на пьедестал и провозглашение средой зарождения нового человечества (что особенно характерно опять же для некоторых молодежных субкультур). Что же представляет собою этот феномен, какую роль способен сыграть в жизни современного человека в ценностном плане? Необходимость ответа на эти и родственные им вопросы обуславливает актуальность темы нашего исследования.

Степень разработанности проблемы. Первые попытки осмыслить виртуальную реальность как оригинальный культурный, а затем - и как философский феномен предприняли ее пионеры, ее разработчики - У. Брикен, М. Крюгер, Дж. Ланье [137; 244].

В начале 90-х годов прошлого века виртуальной реальностью заинтересовались профессиональные исследователи-гуманитарии: философы, культурологи, психологи, социологи и искусствоведы.

В эти годы, предпринимаются первые попытки философского исследования виртуальной реальности и в нашей стране. Они связаны прежде всего с деятельностью А.Н. Носова и основанной им при Институте человека РАН Лаборатории виртуалистики. Был представлен «Манифест виртуалистики», провозглашающий ее в качестве одной из новых мировоззренческих систем, в основе которой лежит тезис о том, что «мир виртуален» и положение о его «полион-тичности» [177].

Далее интерес философов к виртуальности и виртуальной реальности не ослабевал, и эта ситуация сохраняется по сей день. В частности, в 1997 московским издательством был выпущен сборник научных трудов «Виртуальная реальность: философские и психологические аспекты» (см., напр., [3, 59, 131, 141] и др.) В 1998 г. в Москве был издан сборник «Виртуальная реальность в психологии и искусственном интеллекте» [116, 189]. На II Российском философском конгрессе, прошедшем в 1999 г. в Екатеринбурге, 12 докладов были так или иначе связаны с виртуалистикой. Ряд данных публикаций вошел в содержание библиографического списка [25, 56, 157]. Далее, ряд докладов по данной теме прозвучал на II международном научном конгрессе в Волгограде, прошедшем 6-8 апреля 2000 г. [99]. На III Российском философском конгрессе (сентябрь 2002 г., Ростов-на-Дону) теме виртуальной реальности были посвящены 12 выступлений, а также был проведен круглый стол. На сегодняшний день виртуальная реальность является темой многочисленных диссертационных исследований по философии (см., напр. [76, 182, 183, 199]).

Можно выделить несколько направлений гуманитарных исследований виртуальной реальности. Исследователи первого направления рассматривают виртуальную реальность как манифестацию глубинных онтологических закономерностей и принципов. Здесь можно сослаться на работы М. Хайма, H.A. Носова, С.И. Орехова, В.В. Афанасьевой, С.С. Хоружего, М.Ю. Опенкова и др. Притом авторы подходят к феномену виртуальной реальности с различных сторон и видят в ней разное: «атрибут хаоса» [6, с. 182], «тождество материального и идеального» [185, с. 73], или, к примеру, утверждают по отношению к виртуальным реальностям принцип «поли-онтичности», т.е. принцип равноправия объективной и всевозможных виртуальных реальностей [177].

Представители второго направления считают, что феномен компьютерной виртуальной реальности имеет скорее антропологические основания, чем онтологические.

В рамках данного подхода компьютерная виртуальная реальность зачастую рассматривается всего лишь как своеобразный символ состояния постмодерна, когда признаками виртуальности начинает обладать сама социальная реальность. Целый ряд авторов рассматривает виртуальную реальность прежде всего как некий феномен, существующий в социальной сфере, новую, особую систему социальных взаимодействий, представляющую собой симуляции социальных процессов, составлявших содержание общественной жизни ранее [15, 76, 92, 151, 167]. Существование этого общества соотносится с культурой постмодерна, так, для описания понятой подобным образом виртуальной реальности часто привлекают бодрийяровскую концепцию симулякров.

Виртуальная реальность изучается рядом исследователей на стыке философии и психологии: здесь рассматриваются взаимоотношения человека с данной реальностью, вопросы экзистенции, измененных состояний сознания, сенсорного опыта, функций сновидений и их интерпретаций, «эффекта присутствия», виртуальной зависимости, «якорей» для маркировки выхода из виртуальных состояний и т.д. [3, 45, 160, 165, 231]

Общепринятого философского определения виртуальной реальности на сегодняшний день не существует. Как в обыденном языке значение термина остается размытым, так и в философии зачастую исследователи использует эти слова для обозначения совершенно различных феноменов, выделяемых в рамках их собственных онтологических концепций.

Цель работы - определить статус и роль виртуальной реальности в современном бытии, ее место в структуре отношений человека и мира.

Задачи работы:

• определение философского контекста рассмотрения культурологического феномена «виртуальной реальности»;

• определение конкретных свойств виртуальной реальности как онтологического феномена;

• выделение конкретных форм виртуальной реальности; их обзор в исторической перспективе;

• определение субстанциальной составляющей виртуальной реальности;

• указание необходимого отношения к виртуальной реальности.

Объект нашего исследования - взаимодействие человека с информационными средами.

Предмет исследования - виртуальная реальность.

Теоретическая и методологическая основа исследования.

Наш подход к исследованию можно назвать синтетическим.

Большое значение для нас имели работы, в которых виртуальная реальность связывается с состоянием постмодерна, рассматривается как феномен, характерный для общества постмодерна.

Для анализа онтологии виртуальной реальности были применены положения психоаналитической школы, прежде всего теория архетипов коллективного бессознательного, разработанная К.Г. Юн-гом и его учениками, а также концепция «мономифа» Дж. Кэмпбел-ла. Виртуальная реальность рассматривается в этой связи не только с онтологических, но и аксиологических позиций. В этом плане немалое влияние на общий дух работы оказали труды философов-экзистенциалистов, в первую очередь Ж.П. Сартра и А. Камю.

Научная новизна. Делается попытка определить философский контекст рассмотрения «виртуальной реальности» как таковой, т.е. как культурологического феномена, проследовать не от философии к «виртуальной реальности», а от «виртуальной реальности» к философии. Заявляется о необходимости четко отделить «виртуальное» как философскую категорию, от «виртуального» как термина, принадлежащего другим наукам, а также понятия, принадлежащего обыденному языку.

Теоретическая и практическая значимость работы. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы для структуризации дальнейших исследований виртуального и виртуальной реальности, развития нового философского подхода к виртуальности, объединяющего положения современной теории архетипов коллективного бессознательного с идеями экзистенциализма. Также на основе делающихся в работе выводов становится возможным включение виртуальной реальности как предмета философской мысли в распространенную современную мировоззренческую парадигму, провозглашающую синтез положений науки, религии и философии как основание для нового прогрессивного мировоззрения (холизм).

Материалы исследования могут использоваться для преподавания соответствующих спецкурсов по онтологии и теории познания, а также современной философии, и составить основу специализированного курса, посвященного виртуальной реальности.

Положения:, выносимые на защиту.

1. Показано, что виртуальная реальность есть идеальный образ, предполагающий наличие технологий репрезентации в объективной реальности и неизменно связанный с материальным носителем. Показано, что данный образ обладает следующими чертами: порождённость, автономность, интерактивность, ан-тропный принцип, коммуникативность.

2. Обнаружено, что составляющими образов виртуальной реальности выступают архетипы коллективного бессознательного. Первой в истории виртуальной реальностью необходимо считать миф.

3. Выявлено, что духовное состояние общества определяется, в частности, господствующей в нём традицией отношения к ар-хетипическим символам, т.е. к образам виртуальной реальности. Доказано, что современность нуждается в выработке более здорового отношения к виртуальности, т.е. в возвращении к восприятию образов виртуальной реальности в качестве символов, а не симулякров.

4. Обнаружено, что учением, в логике которого для человека может быть обосновано аксиологически верное отношение к виртуальной реальности, является экзистенциализм. Выделение в человеке начала, заставляющего его, вопреки всему, цепляться за реальность настоящего, созвучно мироощущению экзистенциализма, учению экзистенциалистов о свободе человека. Таким образом, современность должна выдвинуть не лозунг «Реальность для человека», а лозунг «Человек для реальности».

Апробация работы. Основные положения работы были обсуждены 20 декабря 2005 г. на заседании кафедры философии Омского Государственного Аграрного Университета. Отдельные аспекты работы нашли отражение в докладах на II межвузовской научной студенческой конференции «Исторические тенденции развития общества на рубеже ХХ-ХХ1 веков», прошедшей в Омске 14-16 апреля

2004 г.; на VI международной научно-практической конференции «Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития», состоявшейся 30-31 марта 2006 г. в Омске; на I Международной научной конференции «Философия и социальная динамика в XXI веке: проблемы и перспективы», прошедшей 15 мая 2006 г. в Омске; и отражены в 7 публикациях автора.

Структура работы соответствует целям и задачам диссертационного исследования и включает введение, три главы, заключение и библиографию. Диссертация изложена на 147 страницах компьютерной верстки, список литературы содержит 287 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Виртуальная реальность в структуре отношений человека и мира"

Заключение

Подводя итог нашего исследования, можно выделить следующие основные результаты:

1. Выявлено, что научное сообщество нуждается в определении контекста, в котором можно было бы осуществлять философское рассмотрение феномена виртуальной реальности. Необходимо чётко отделить «виртуальное» как философскую категорию, от «виртуального» как термина, принадлежащего другим наукам, а также понятия, принадлежащего обыденному языку.

2. Определено, что главными свойствами виртуальной реальности, понятой как философский феномен, являются порож-дённость, автономность, интерактивность, антропный принцип, а сама она обладает сущностным родством с такими феноменами, как сон, галлюцинации, миф, игра.

3. Показано, что виртуальная реальность как идеальный образ всегда связана в физической реальности с материальным носителем. Компьютер является наиболее эффективным носителем подобного рода, позволяя как создавать образы виртуальной реальности, данные чувственному восприятию, так и транслировать её образы, принадлежащие рациональному восприятию.

4. Определено, что виртуальность есть количественная, а не качественная характеристика; а том в случае, когда «мера виртуальности» значительна, составляющими виртуальной реальности выступают архетипы коллективного бессознательного.

5. Показано, что появление в человеческой жизни феномена виртуальной реальности не связано с наступлением эпохи постмодерна, как о том говорит целый ряд авторов. Виртуальная реальность как мифологическая картина мира суть то, что окружало человека издревле. Однако постмодернизм предлагает новую традицию отношения к виртуальной реальности. Она основана на вообще характерном для постмодерна релятивистском отношении, в данном случае на релятивизме онтологическом. Реализуется положение о «множественности миров». Вместе с тем, поскольку данное восприятие не соответствует действительности, оно приводит к кризису постмодернистского сознания, утрате им ценностных ориентиров, релятивизму нравственному. Современный человек нуждается в возвращении традиции здорового отношения к виртуальным реальностям, т.е. в возвращении к восприятию образов виртуальной реальности в качестве символов, а не симулякров. Виртуальная реальность должна быть продолжением реальности субстанциальной; продолжением, имеющим свои четкие границы, точки входа и выхода. Она ни в коем случае не должна представлять собой ее симуляцию.

6. Обнаружено, что учением, в логике которого для человека может быть обосновано аксиологически верное отношение к виртуальной реальности, является экзистенциализм. Выделение в человеке начала, заставляющего его, вопреки всему, цепляться за реальность настоящего, созвучно мироощущению экзистенциализма, учению экзистенциалистов о свободе человека. Таким образом, мы должны выдвинуть не лозунг «Реальность для человека», а лозунг «Человек для реальности».

Список научной литературыСтепаненко, Павел Алексеевич, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Акчурин И.А. Виртуальные миры и человеческое познание Концепция виртуальных миров и научное познание. СПб.: Изд-во Русского Христианского гуманитарного ин-та, 2000. 9-29. 2.

2. Акчурин И.А. «Новая фундаментальная онтология» и виртуалистика Вопр. философии. 2003. №9. 30-

3. Антонян Ю.М. Виртуальная реальность преступника Виртуальная реальность: философские и психологические аспекты. М., 1997.-С. 112-116.

4. Антропова Е., Баклыкова Д. Антропополюс в киберпространстве или сублимация трансцедентального субъекта в материальную субъективность URL: http://tvfi.narod.ru/mdex.htm. 5.

5. Асриян А. Игры, которые нас выбирают Новый Мир. 2004. №11. 130-

6. Афанасьева В.В. Детерминированный хаос: феноменологически-онтологический анализ. Саратов: Научная книга, 2005. 248с.

7. Ахиезер А. Архаизация в российском обществе как методологическая проблема Общественные науки и современность. 2001. 2. 80-89. 8.

8. Ачкасов В. А. Россия как разрушающееся традиционное общество Политические исследования. 2001. №3. 85

9. Бабенко B.C. Две книги о виртуальной реальности Тр. Ааб. виртуалистики. М.: Ин-т человека РАН, 1997. Вып. 3. 56-69.

10. Базылев В.Н. Угол пятый: Истины, которым человек помогает умереть Язык, сознание, коммуникация. М.: Филология, 2000. -Вып. 13. 28-31.

11. Баксанский О.Е. Виртуальная реальность и виртуализация реальности Концепция виртуальных миров и научное познание. СПб.: Изд-во Русского Христианского гуманитарного инта, 2000. 293-305. 12. 13. 14. 15. 16. 17. 18. 19. 20. 21.

12. Белинская Е.П., Жичкина А.Е. Пространство, населённое ДРУГИМИ URL: http://inter.net.m/16/28.html. Бергельсон М. Языковые аспекты виртуальной коммуникации URL: http://www.rik.ru/vculture/seminar/index.html. Бирюкова Э.А. Этика духовной работы в виртуальной реальности Человек и Бселенная. СПб., 2003. №12. 6-

13. Бодрийяр Ж. Б тени молчаливого большинства, или Конец социального. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2000. 110 с. Бодрийяр Ж. В тени тысячелетия, или приостановка года 2000 URL: http://www.enot.ru/enotl/2ctheorv.html. Бодрийяр Ж. Войны в заливе не было Художественный журнал. 1994. №3. 10-

14. Бодрийар Ж. Патафизика 2000 года// URL: http: /www.inache.net/filosof/pata2000.html. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000. 387 с. Бодрийяр Ж. Система вещей. М.: Рудомино, 1995. 170 с. Борсук П. Виртуальная реальность и искусство Мультимедиа. 1996. №4 (декабрь). 20-

15. Борчиков А. Метафизика виртуальности. (Опыт единой теории виртуальной реальности) 11 Тр. Ааб. виртуалистики. М.: Институт человека РАН, 2000. Вып. 8. 36-43. 23.

16. Борчиков А. Творческое воображ:ение виртуальной реальности М.: МАКС Пресс, 2001. 83 с. Браславский П.И. Компьютер drug человека МИКС. 1998. 1 С 18-19.

17. Браславский П.И. Виртуальная реальность: симуляция вместо имитации XXI век: будущее России в философском измерении. Материалы II Российского философского конгресса. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1999. Т.1. 285-286.

18. Браславский П.И. Технология виртуальной реальности как феномен культуры конца XX начала XXI веков: Дис. канд. культуролог, наук. Екатеринбург., 2003. 163 с. 27. 28. 29. 30. 31.

19. Бушмакина О.Н. «Эффекты» производства реальности в постмодернизме Культура и интеллигенция России между рубежами веков: Метаморфозы творчества. ун-та, 2003. -С. 115-

20. Интеллектуальные ландшафты (конец XIX в. начало XXI в.) Омск: Изд-во Омск, 34.

21. Басютин А.В. Киберкультура URL: http://www.privat.hut.ru/topixx/topic2.htm. Васютин А.В. Об экзистенциальном статусе виртуальной реальности URL: http://www.privat.hut.ru/topixx/topic.htm.

22. Войскунский А. Е. Представление о виртуальных реальностях в современном гуманитарном знании URL: http: /psynet.carfax.ru/texts/voysk7.htmi.

23. Войскунский А. Е. Психологические аспекты деятельности человека в интернет-среде URL: http://psynet.carfax.ru/texts/vovsk2.htm.

24. Войскунский А. Е. Психологические исследования феномена интернет-адцикции URL: http: /psynet.carfax.ru/texts/voysk4.htm.

25. Воронов А.И. Философский анализ понятия «виртуальная реальность» Автореф. дис. канд. филос. наук. СПб., 1999. 22 с.

26. Геворкян Г.Х. Интерактивное искусство, виртуальная реальность и киберкультура Культура в современном мире: опыт, проблемы, решения. М., 1996. Вып. 5. 23-36. 51. 52. 53. 54. 55.

27. Гегель Г.В.Ф. Аекции по философии истории. СПб.: Наука, 1993.-479 с. Гегель Г.В.Ф. Наука логики. В 3 томах. М.: Мысль, 1

28. Гегель Г.В.Ф. Философия религии. В 2 томах. М.: Мысль, 1

29. Генис А. Гипертекст: машина реальности Иностранная литература. 1994. №5. 248-

30. Генис А. Книга книг. Комментарий к одному изобретению Иностранная литература. 1999. №10. 166-

31. Говорунов А.В. Реальность виртуальной реальности XXI век: будушее России в философском измерении. Материалы II Российского философского конгресса. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1999. Т. 1. 283-284.

32. Говорунов А.В. Человек в ситуации виртуальной реальности Проблемы жизнедеятельности человека и обш;ества. СПб., 2001. 35-47.

33. Горинский А.С. Понятие виртуального бытия: поливариантность эволюции: Автореф. дис. канд. филос. наук. Екатеринбург.: 2004. 16 с.

34. Гримак А.П. Супергипноз виртуальной реальности Виртуальная реальность: философские и психологические аспекты. М., 1997. -С. 100-111.

35. Громов Д.В. Изменение психологических характеристик личности в процессе прохождения нроцедур инициационного ти36. Гудков Д.Б. Угол второй: ответная ренлика о виртуальности Язык, сознание, коммуникация. М.: Филология, 2000. Вып. 13. 12-30. 63.

37. Гулыга А.В. Что такое постсовременность Вопр. философии. 1988. 1 2 С 33-

38. Гуриев М. Мультимедийный трансфер информации и образование будущего Мультимедиа. 1996. №4 (декабрь). 82-83.

39. Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Кризис европейского человечества и философии. Философия как строгая наука. М.:, 2000. 353 с. 66. 67. 68.

40. Дацюк Виртуальная реальность. URL: http://www.uis.kiev.ua/ _xyz/vr enc.html. Дацюк Три эссе о Сети. URL: http7/www.zhurnal.ru/7/3 esse.html. Делез Ж. Логика смысла М.: Раритет, 1998. 480 с. Делез Ж. Платон и симулякр Интенциональность и текстуальность. Философская мысль Франции XX века. Томск: Водолей, 1998. 266 с. 70. 71.

41. Дугин Л. Г. Консервативная революция URL: http://www.arctogaia.com/public/konsrev/konsrev.htm. Дугин Л. Г. Пути Лбсолюта URL: http: /www.arctogaia.com/public/putiabs/#pred. ДойчД. Структура реальности URL: http://www.filosofia.org.ua/books-15.html.

42. Дубровский Д.И., Вербицкий В.В. Категория информации Философские науки 1976. №1. 18-

43. Емелин В. А Виртуальная реальность и симулякры URL: http://emeUne.narod.ru/virtual.htm. Емелин В. А. Глобальная сеть и киберкультура URL: http://www.geocities.com/emelin vadim/cyberculture.htm. Емелин В. А. Информационные технологии в контексте постмодернистской философии: Автореф. дисс. канд. филос. наук. М., 1999. 24 с.

44. Емелин В. А. Постиндустриальное общество и культура постмодерна URL: http://www.geocities.com/emelin vadim/postindustrial.htm.

45. Емелин В. А. Постмодернистская политика: апофеоз симуляции URL: http://www.geocities.com/emelin vadim/policy.htm. vadim/TV.htm. 79.

46. Емелин В. А. Телевидение: стиль и образ постмодерна URL: http://www.geocities.com/emelin массовую культуру URL: http://www.lacan.narod.ru/ind_lak/zizl.htm. Жижек Глядя вкось. Введение

47. Жижек Киберпространство, или Невыносимая замкнутость бытия Искусство кино. 1998. №1. 119-128; №2. 119-

48. Жичкина А.Е., Белинская Е.П. Самопрезентация в виртуальной коммуникации и особенности идентичности подростковпользователей Интернета Образование и информационная культура. Социологические аспекты. М.: Центр социологии образования РАО, 2000 Том 5. 431-460. ц,

49. Жуков Н.И. Философский анализ понятия «информация» Вопр. философии 1974 №12 91-94.

50. Загурская Н. Постмодерн-фундаментализм как постностмодерн URL: http: /www.mache.net/filosof/postpost.html. Засурский Я.Н. Информационное общество в России: иарадоксы элитарного Интернета Вестн. Моск. ун-та. Сер.

51. Журналистика. 2001. №6. 4-14.

52. Захаренко И.В. Угол четвертый: Мифотворчество и виртуальная реальность Язык, сознание, коммуникация. М.: Филология, 2000. Вып. 13. 23-27.

53. Землянова Л.М. новая компьютерная технология: электронный фронтир или ремедиация? Вестн. Моск. ун-та. 2001. Сер.

54. Журналистика. №6. 85-95.

55. Землянова Л.М. Сетевое общество, информационализм и виртуальная культура Вестн. Моск. ун-та. 1999. Сер.

56. Журналистика- №2. 58-69. 89. 90. 91.

57. Знаменская Т. Параллельный мир или цифровое Зазеркалье Мультимедиа. 1996. №3 (октябрь) 6-

58. Зыбайлов Л.К., Шапинский В.А. Постмодернизм. М., 1

59. Иваненко А. Текстология киберпространства URL: http: /www.inache.net/virtual/txtcyber.html. Иванов Д. В. Императив виртуализации: Современные теории общественных изменений СПб.: Изд-во -Петерб. ун-та, 2002. 212 с. 93. 94. 95.

60. Иванов И.А. О реальности и виртуальности Христианство и культура. СПб., 2001. Вып. 1. 60-

61. Ильенков Э.В. Философия и культура. М.: Политиздат, 1991. 464 с. Ильин В. Виртуальное. Идеальное. Информация Свободная мысль XXI. 2004. №9. 125-

62. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия. М., 1998.-236 с.

63. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М.: Инграда, 1996. 225 с. Иноземцев В.Л. Современный ностмодернизм: конец социального или вырождение социологии Вопр. философии. М., 1998. 9 С 44-51.

64. Каблова Ю.В. Философские аспекты виртуальной реальности Наука, искусство, образование на иороге III тысячелетия. Материалы II междунар. на5. конгр. Волгоград: Изд-во Волгоград, ун-та, 2000. Т. 1. 74-76.

65. Калугина А. Порядок хаос virtualis Метафизические исследования СПб., 2000. Вып. 14. 149-158.

66. Камю А. Миф о Сизифе URL: http: //proekt-psi.narod.ru/biblio/cam_ mif.htm.

67. Кант И. Об основанном на априорных принципах переходе от метафизических начал естествознания к физике Кант И. Сочинения в 6 томах. М.: Мысль, 1966.- Т. 6.

68. Кантерев А.И. Виртуальность культуры: прошлое, настоящее, будущее Культурология: новые подходы. М., 2000. №8. 19-38.

69. Карелов Виртуальная реальность станет доступна каждому Компьютер Пресс. 2000. №8. 16-20.

70. Карпицкий Н. Виртуальность и темпоральность URL: http: /tvfi.narod.ru/karpiz.html.

71. Карпицкий Н. Онтология виртуальной реальности URL: http://tvfi.narod.ru/karpiz.html.

72. Кастельс М. Становление общества сетевых структур Новая постидустриальная волна на Западе. М.: Academia, 1999. 90-112. URL: http://www.postindustrial.ru/titles5.shtml?book7.

73. Кастельс М. Информационная эпоха. Экономика, общество и культура. М.: Изд-во ГУ ВШЭ, 2000. 607 с.

74. Кашперский В.И. Информация Современный философский словарь Под общ. ред. В.Е. Кемерова. М., 1988. 361.

75. Кащенко Е.А. Sex: реальный и виртуальный. М.: Едиториал УРСС, 2004. 190 с.

76. Кэмпбелл Дж. Герой с тысячью лиц. Киев: София, 1997. 336 с.

77. Кэмнбелл Дж. Мифы, в которых нам жить URL: http://proekt-psi.narod.ru/biblio/cmp_sm.htm. ИЗ. Кирик Т.А. Применение философии иостмодерна к анализу нрироды виртуальной реальности Сборник научных трудов аспирантов и соискателей Курганского государственного университета. Курган: Изд-во Курган, ун-та, 2002. Вып. 4. 10-14.

78. Ковалевская Е.В. Виртуальная реальность: философскометодологический анализ: Автореф. дис. канд. филос. наук. -М., 1998. -22 с.

79. Ковалевская Е.В. Компьютерные виртуальные реальности: некоторые философские аспекты Виртуальные реальности. Труды лаборатории виртуалистики. М.: В. и., 1998. Вып. 4. -С. 37-43. f:

80. Ковалевская Е. В. Компьютерные виртуальные реальности: философский анализ Виртуальная реальность в психологии и искусственном интеллекте. М.: В. и., 1998. 287-294.

81. Козловски П. Культура постмодерна. М.: Республика, 1997. 224 с.

82. Колеватов В.А. Виртуальные миры нашей жизни На5ные записки Сибирской академии государственной службы. В 3 т. Повосибирск:, 2000. Т. 3. 26-36.

83. Коноплев Н.С. Информационное пролонгирование виртуальной реальности Методологическое обеспечение современных философских проблем. Иркутск, 1998. 18-23.

84. Корнев Имидж в эпоху спектакля URL: http://www.inache.net/filosof/image.html.

85. Корнев Традиция, постмодерн и вечное URL: http: /kitezh.onego.ru/ traditio.html.

86. Корнев Трансгрессивная революция. Посвящение в постмодерн-фундаментализм URL: http://kitezh.onego.ru/trans re.htm#cont.

87. Корнев Трансгрессоры против симулякров URL: http://kitezh.onego.ru/transgr.html.

88. Корсунцев И.Г. Виртуальная реальность как превращенная форма Философские исследования 1998. №4. 242255.

89. Корсунцев И.Г. Виртуальные реальности как философская проблема Философские исследования 1998. №1. 7095.

90. Корсунцев И.Г. Имиджи это образы, формирующие виртуальные реальности Тр. Лаб. виртуалистики. М.: Институт человека РАН, 1997. Вып. 3. 50-55.

91. Корсунцев И.Г. Легенда о большом взрыве Вселенной. М.: Российское философское общество, 2002. 80 с.

92. Корсунцев И.Г. Проблемы виртуального в философии Виртуальные реальности и современный мир. М., 1997. 33-49.

93. Корсунцев И.Г. Рефлексия и виртуальная реальность Философские исследования. 1997. №3. 138-158. возвращение

94. Корсунцев И.Г. Субъект деятельности и информационные технологии: философско-методологический анализ: Автореф. дис. д-ра наук. М., 1999. 53 с.

95. Корсунцев И.Г. Философия виртуальной реальности Виртуальная реальность: философские и психологические аспекты. М., 1997. 37-55.

96. Котенко В.П. Виртуальная реальность как предмет философского анализа Онтология и гносеология технической реальности. М., 1998. Выи. 5. 152-157.

97. Кравченко А. Играизация российского общества (К обоснованию новой социологической парадигмы) Общественные науки и современность 2002. №6 143-155.

98. Красных В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? М.: Диалог-МГУ, 1998. 350 с.

99. Красных В.В. Угол первый: виртуальная или реальна виртуальная реальность? (Постановка ироблемы) Язык, сознание, коммуникация. М.: Философия, 2000. Вып. 13. 5-11.

100. Краткий словарь по философии Под ред. А.И. Куприянова. М., 1970.-118 с.

101. Крюгер М. Виртуальная реальность: прошлое и будущее Возможные миры и виртуальные реальности. Вып. 1. М.: 1995 V URL: http://religion.magiaworld.org.ru/library/down370.html.

102. Крюков В.В., Никоненко А.В. Виртуальная реальность: понятие и техническое воплощение Социально-гуманитарные исследования. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 2003. Вып. 2. -С. 87-102.

103. Кузанский Н. Об ученом незнании Сочинения в 2 томах. ,v М.: Мысль, 1979. Т. 1. 41-85.

104. Кузанский Н. О видении Бога Сочинения в 2 томах. М.: Мысль, 1980. Т. 2. 33-94.

105. Кузнецов М.М. Виртуальная реальность: взгляд с точки зрения философа Виртуальная реальность: философские и нсихологические аснекты. М., 1997. 80-99.

106. Курцвейль Р. Слияние человека с машиной: Движемся ли мы к "Матрице"? Прими красную таблетку. Пер. с англ. М.: Ультра-культура, 2003. 219-234.

107. Кустарев А. Чем Киберпространство отличается от Америки URL: http://www.nerv.ru/net/print.asp7art id=92, а также id=383 http://www.newtimes.ru/newtimes/article.asp?n=49&art

108. Кутырев В.А. О континууме реальности (Реальное и идеальное в условиях становления ноосферы) Вестн. Моск. ун-та. 1994. Сер.

109. Философия. №5. 18-23.

110. Кутырев В.А. Пост-иред-гинер-контр-модернизм: концы и начала Вопр. философии. 1998. №5. 13-18.

111. Ладов В. А. Программа спецкурса «VR-философия (философские проблемы виртуальной реальности)». Министерство образования Российской Федерации. Томский государственный университет. Философский факультет. Кафедра гуманитарных проблем информатики. Томск, 2002. URL: http://www.humanities.edu.ru/db/msg:/5807.

112. Аейбниц Г.В. Монадология Аейбниц Г.В. Сочинения в 4 томах. М.: Мысль, 1982. Т. 1. 49-124.

113. Аейбниц Г.В. Опыты теодицеи о благости Вожией, свободе человека и начале зла Аейбниц Г.В. Сочинения в 4-х томах. М.: Мысль, 1989.-Т. 4. 112-153.

114. Аесков А.В. Нелинейная Вселенная: новый дом для человечества. М.: Экономика, 2003. 446 с.

115. Леонов Ф. Виртуальная реальность и одиночество URL: http://www.interlit20Ql.com/leonov-es-l.htm.

116. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. СПб.: Алетейя, 1998.

117. Литвинцева Л.В. Виртуальная реальность новый шаг в технологии человеко-машинного взаимодействия: концепция и использование Теория и системы управления. 1995. №5. 173-183.

118. Лобанов Д. Вытие и реальность. М.: Наука, 1999. 156 с.

119. Лурье В. Культурно-психологические факторы распада крестьянской обш;ины Человек. 1992. №4. 36-38.

120. Маклюэн М. Осмысляя средства коммуникации: новые измерения человека (Выдержки из книги Understanding Media: the Extensions of man. N.Y., 1964) Искусство кино. 1994. №2. 67-74.

121. Маклюэн М. Робкий гигант Телевидение вчера, сегодня, завтра. М., 1987. 197 с.

122. Манкевич Е. Полисемантизм понятия «виртуальная реальность» XXI век: будуш;ее России в философском измерении. Материалы II Российского философского конгресса. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1999. Т.1. 284-285.

123. Манович Л. Лрхеология комньютерного экрана: экран и тело Виртуальные реальности. Тр. Лаб. виртуалистики. М.: В. и., 1998. Вып. 4. 176-182.

124. Маньковская Н. Виртуальная реальность в искусстве и эстетике Кино: методология исследования. М., 2001. 7-16.

125. Маслов О.Р., Пронина Е.Е. Психика и реальность: типология виртуальности Приклад, психология. 1998. 6. 41-49.

126. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М.: Наука, 1976. 284 с.

127. Меньчиков Г.П. Виртуальная реальность: нонятие, новации, нрименение Филос. науки. 1998. №3. 170-175.

128. Микешина Л.А., Опенков М.Ю. Новые образы нознания и реальности М.: РОССПЭН, 1997. 145 с.

129. Миллер В.К. и др. Новый англо-русский словарь. М., 1998. 412 с.

130. Минаков А. Некоторые психологические свойства и особенности Интернет как нового слоя реальности URL: http: /www.rik.ru/vculture/seminar/Minakov.html.

131. Моисеев Н. Н. Компьютеризация, её социальные последствия Вопр. философии. 1987. №9 103-112.

132. Назаров Д.А. Виртуальная организация как показатель виртуализации общества Актуальные проблемы социологической науки и социальной практики. М., 2003. Т. 1. 263280.

133. Нестеров В. Карнавальная составляющая как один из факторов коммуникативного феномена чатов URL: http: /virtual.boom.ru/karnaval.htm.

134. Николаев И.А. Феномен виртуальности и философская традиция Философия науки: Идеи, проблемы, перспективы развития. М., 2002. 112-116.

135. Николаев Н.Б. Виртуальный мир картезианства Вестн. СПетерб. ун-та. СПб., 1999. Сер.

136. Философия, политология, социология, психология, право, междунар. отношения. Вып. 1. -С. 35-38.

137. Носов Н.А. Виртуальная психология. М.: Аграф, 2000. 112 с.

138. Носов Н. А. Виртуальная реальность. Вопр. философии. 1999. №10 152-164.

139. Носов Н.А. Виртуальная цивилизация Тр. лаб. виртуалистики. М.: Ин-т человека РАН, 1995. -Вып. 1. 105 117.

140. Носов Н.А. Виртуальные реальности и гуманитарные науки Вести. Рос. филос. о-ва. М., 1998. N 4. 36-37.

141. Носов Н.А. Виртуальный человек. Очерки по виртуальной психологии детства. М.: Магистр, 1997. 192 с.

142. Носов Н. А. Идея виртуальности Тр. лаб. виртуалистики. М.: Ин-т человека РАН, 1997. Вып. 3. 7-32.

143. Носов Н.А. Манифест виртуалистики. URL: http: /www.virtualistika.ru/vip_l 5.html.

144. Носов Н.А. Научная жизнь Филос. науки. 2001. №1. 171-175.

145. Носов Н.А. Психологические виртуальные реальности. М., 1994. 103 с.

146. Носов Н. А. Фома Аквинский и категория виртуальности Виртуальная реальность: философские и психологические аспекты. М., 1997. 68-85.

147. Носова Т.В. Виртуальная реальность сознания Виртуальная реальность: философские и психологические аспекты.. М., 1997. -С. 161-174.

148. Опенков М.Ю. Виртуальная реальность: онто-диалогический подход. Автореф. дисс. д-ра филос. наук. М., 1997. 38 с.

149. Орехов СИ. Виртуальная реальность: исследование онтологических и коммуникативных основ: Автореф. дисс. д-ра филос. наук. Омск, 2002. 32 с.

150. Орехов СИ. Антропный принцип виртуальной реальности Гуманитарные исследования. Омск, 2002. Вып. 6. 9-15.

151. Орехов И. Поиск виртуальной реальности. Омск: Изд-во Омск. гос. пед. ун-та, 2002. 184 с.

152. Орехов СИ. Превращенный характер виртуальной реальности Вестн. Омск, ун-та. Омск: Изд-во Омск, ун-та, 2001. Вып. 2. С 33-36.

153. Орлов A.M. Духи компьютерной анимации. Мир электронных образов и уровни сознания. М.: Мирт, 1993. Ч. 1. 105 с.

154. Орлов A.M. Электронная культура и её технологический аснект в преддверии XXI века Техника кино и телевидения. 1999. №6. 4-8.

155. Папуш М.П. «Я» и Эго: виртуальный мир экзистенциального выбора Виртуальная реальность в психологии и искусственном интеллекте. М., 1998. 105-123.

156. Петров А.В. Воздействие феномена "виртуальной реальности" на социализацию личности (к постановке проблемы) Социокультурная деятельность как объект социального и исторического познания Сб. науч. ст. и сообщ. Казань, 2002. 95-98.

157. Платов А. Магические искусства древней Европы. М., София: 2002 г. 480 с.

158. Платов А. Феномен ХИ, Феномен ВР и проблема "вхождения в магию". URL: http://books.swarog.ru/books/history/0platow/platow09.php.

159. Платон. Государство Платон. Сочинения. В 3-х томах. М.: Мысль, 1971. Том 4. 322-334.

160. Плюснин Ю.М. Проблемы социализации маргинальной личности Гуманитарные науки в Сибири. 1994. №1. 4853.

161. Подорога В. Феноменология тела. Введение

162. Попов Б.Н. Другой в современной философии. М.: Аист Нью, 2001. -254 с.

163. Поспелов Д.А. Где исчезают виртуальные миры? Виртуальная реальность М.: Российская Ассоциация искусственного интеллекта, 1998. 14-21.

164. Постмодернизм и культура: материалы «круглого стола» Вонр. философии. 1993. №3. 44-51.

165. Прилукова Е.Г. Теле-виртуальная реальность: гносеологический аснект. Автореф. дисс. канд. филос. наук. Магнитогорск, 1999. 18 с.

166. Пронина Е.Е. «живой текст»: четыре стилевых признака netмышления Вестн. Моск. ун-та. 2001. Сер.

167. Журналистика. №6. 74-81.

168. Прохоров А. Многоликая виртуальная реальность Компьютер Пресс. 2000. №8. 9-15.

169. РепкинД. Виртуальная реальность. URL: http: /www.virtual.ru/virtual .reality.html.

170. Родин А.В. Виртуальное событие Виртуальные реальности. Тр. лаб. виртуалистики. М.: Б. и., 1998. Вып. 4. 122-126.

171. Родионов А.А. Социальность виртуальности: Социал. содержание

172. Розин В.М. Виртуальная реальность как форма современного дискурса Виртуальная реальность: философские и психологические аспекты. М., 1997. 56-64.

173. Розин В.М. Виртуальная реальность как форма современного дискурса и вид человеческой жизнедеятельности Наука о культуре: итоги и перспективы. М., 1997. Вып. 5. 2-15.

174. Розин В.М. Интернет новая информационная технология, семиозис, виртуальная среда Влияние Интернета на сознание и структуру знания. М., 2004. 3-23.

175. Розин В.М. Существование, реальность, виртуальная реальность Концепция виртуальных миров и на5ное познание. СПб., 2000. 56-74.

176. Руднев В. Прочь от реальности: Исследования по философии текста. М.: Аграф, 2000. 432 с.

177. Савчук В.В. Кровь и культура.

178. Сапковский А. Нет золота в СПб.: Издательство серых горах. URL: Петербургского университета, 1995. 180 с. http://www.lib.ru/sapkov012.html.

179. Сартр Жан Поль. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии. М.: Республика, 2000 639 с.

180. Сверхновый свет. Манифест виртуального государства URL: http://www.inache.net/virtual/supemova.html.

181. Семенова Г.Д. Критика киберпанковской идеологии сетевого либерализма с позиции социологических аспектов содержательности категории «виртуальная реальность» Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы. М., 2003. 375-392.

182. Семенова Г.Д. Философия виртуального мира Российское общество XXI века в контексте глобальных трансформаций. М., 2002. -С. 182-187.

183. Семпси Дж. Псибернетическая психология: обзор литературы по психологическим и социальным аспектам многопользовательских сред (MUD) в киберпространстве Гуманитарные исследования в Интернете Под ред. А.Е.Войскунского. М.: Можайск-Терра, 2000. 77-99.

184. Сидаш Т. О новейшей литературе URL: http://www.orgia.ru/biblio02a.html.

185. Словарь психологических терминов Под ред. Ковалёва А. В. М., 1999.-84 с.

186. Солопов, П.Е. Виртуалистика и философия. М.: Высш. ин-т упр., 2000. 49 с.

187. Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика: Исследование изменений в больших системах искусства, истины, этики, права и общественных отношений. СПб., 2000. 315 с.

188. Сорокин Ю.А. Угол третий Язык, сознание, коммуникация. М.: Филология, 2000. Вып. 13. 20-22.

189. Степаненко П.А. Виртуальная реальность как социальный феномен Философия и социальная динамика в XXI веке: проблемы и перспективы Материалы I Международной научной конференции. Омск, 2006. 222-225.

190. Степаненко П.А. Виртуальная реальность как среда социальных коммуникаций Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития. Материалы VI Международной научно-практической конференции (30-31 марта 2006 г.) Омск: Изд-во ФГОУ ВПО ОмГАУ, 2006. Ч. 2. 62-65.

191. Степаненко П.А. Идеология ранних земледельцев Древнего Востока Вестник Омск, ун-та. 2003. №3. 73-76.

192. Степаненко П.А. Онтология виртуальной реальности: видение проблем Альфа: Межвуз. сб. науч. ст. Омск: ВариантОмск, 2005. Вып. 1. 19-22.

193. Степаненко П.А. Онтология и социо-культурные функции «виртуальной реальности» Исторические тенденции развития обш;ества на рубеже XX XXI веков. Омск: Изд-во Омск. тех. ун-та, 2004. 11-12.

194. Степаненко П.А. Экзистенциальное преживание виртуальной реальности //Омский Пауч. Вест. 2006. №2. 41-46.

195. Суходуб А. Пойманные в Сеть Мир ПК. 2005. №2 7880.

196. Тарасенко В. Антропология Интернет: самоорганизация «человека кликающего» Общественные науки и современность. 2000. -№5. -С. 113-115.

197. Тарасенко В. В. Человек Кликающий: фрактальные метаморфозы URL: http://www.iph.ras.ru/vtar/met.doc.

198. Тетерин Электро Утопия: мистики и художники в киберпространстве URL: http://www.lib.ru/URIKOVA/TETERIN/eutopia.txt.

199. Тихомиров O.K., Бабаева Ю.Д., Войскунский А.Е. Общение, опосредствованное компьютером Вестник Моск. ун-та. 1986. Сер.

200. Психология. 3. 31-42.

201. Урсул А.Д. Информация. Методологический аспект. М.: Наука, 1971.-216 с.

202. Филатов В.И. Мировоззрение. Вытие. Человек. Омск: Изд-во ОмГУ, 2002. 112 с.

203. Филатов В.И. Социально-онтологические основания целостности человека. М.-Омск, Изд-во МГУК-ОмГУ, 2001. 311 с.

204. Франц Мария-Ауиза фон. Психологический смысл мотива искупления в волшебной сказке URL: http: /proekt-psi.narod.ru/biblio/frnc isk.htm.

205. Фриндте В.. Келер Т. Публичное конструирование "Я" в опосредствованном компьютером общении Гуманитарные исследования в Интернете Под ред. А.Е. Войскунского. М.: Можайск-Терра, 2000. 40-54.

206. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1999. 267 с.

207. Фромм Э. Бегство от свободы. М.: ACT, 2000. 571 с.

208. Хейзинга Й. Осень Средневековья. М.: Наука, 1995. 285 с.

209. Хейзинга Й. Homo Ludens. М.: Прогресс, 1992. 462 с.

210. Ходыкин А.С.; Юдин М.В.; Стр5алина А.П. Философское осмысление виртуальной реальности Социокультурные исследования. Волгоград: Изд-во Волгоград, ун-та, 2000. Вып. 5. 140-146.

211. Хоружий Род или недород? Заметки к онтологии виртуальности Вопр. философии. 1997. №6. 56-68.

212. Хэмит Ф. Виртуальная реальность (Дайджест книги) Возможные миры и виртуальные реальности.- М., 1995. Вып. I. URL: http: //librarv.metromir.ru/readbook/2546/.

213. Цурина И.В. Социально-политический контекст философии постмодернизма. М., 1994. 266 с.

214. Шаповалов Е.А. Философские размышления о виртуальной реальности Вестн. -Петерб. ун-та. СПб., 1996. Сер.

215. Философия, политология, социология, психология, право. Вып. 2. 33-38.

216. Шевченко И.С. Психологические особенности Интернетобщения URL: http: /www.psychology.ru/lomonosov/tesises/hl.htm.

217. Шеллинг Ф.В.Й. Об отношении реального к идеальному в природе. Сочинения в 2 томах. М.: Мысль, 1989. Т.2. 40-79.

218. Шичанина Ю.В. Мистический человек как человек виртуальный: психология и философия XX века о глубинной иномерности человека Философия и обш;ество. 2004. №4 170.

219. Шкарупа В.М. Личность и онтологические основания субъективности. Становление человека как субъекта социального творчества. Омск: Диалог-Сибирь, 1997. 25-28.

220. Шкарупа В.М. Структура субъективности и проблема оптимизации личностного фактора науки Становление человека как субъекта социального творчества. Омск: Диалог-Сибирь, 1997. 123-134.

221. Шкарупа В.М., Купрашвили М.Д. Неявная мезореальность и проблема бессознательного Становление человека 1997. 188.

222. Шмелев А.Г., Рыхлевская Е.И., Ларионов А.Г. Психологические аспекты самопрезентации пользователей Интернета П Российская конференция по экологической психологии. Тезисы. М., 2000-С. 270-271.

223. Штепа В. МЕДИА или NET? URL: http: /www.inache.net/virtual/medianet.html.

224. Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996. 364 с.

225. Щелкунов М.Д. Философия виртуальной реальности Вестн. Рос. филос. о-ва. М., 2000. 4. 33-34. 257. Эко У. От Интернета к Гуттенбергу Новое литературное обозрение 1998 32. 5-14.

226. Элиаде М. Космос и история. М.: Космо-Пресс, 2005. 316 с.

227. Элиаде М. Миф о вечном возвращении URL: http://proektpsi.narod.ru/biblio/el mif.htm.

228. Энгельс Ф. Аюдвиг Фейербах и конец классической немецкой философии. М.: Политиздат, 1989. 56 с.

229. Эпштейн М. Введение

230. Эпштейн М. Виртуальные книги Звезда. СПб., 2004. №8. -С. 218-234.

231. Эпштейн М. Истоки и смысл русского постмодернизма Звезда. 1996. №8. 188.

232. Эпштейн М. Парадоксы новизны. М.: Советский писатель, 1988.-415 с. как субъекта социального творчества. Омск: Диалог-Сибирь,

234. Яснерс К. Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991. 528 с.

235. Baudrillard J. The virtual illusion: Or the automatic writing of the world Theory, culture a. soc. Cleveland, 1995. Vol. 12, N 4. -P. 97-107.

236. Cetina K.K.; Bruegger U. Global micro structures: The virtual societies of financial markets Amer. j of sociology. Chicago, 2002. Vol. 107. N 4. P. 905-950.

237. Cobb J.J. A spiritual experience of cyberspace Technology in soc. N.Y. etc., 1999. Vol. 21. 4. P. 393-407.

238. Heim M. The Metaphysics of Virtual Reality Virtual Reality: Theory, Practice and Promice Ed. S.K. Helsel, G.P. Roth. Westport, London: Meckler, 1991. P. 27-33.

239. Heim M. The Metaphysics of Virtual Reality. New York, Oxford: Oxford University Press, 1993. 175 p.

240. Larsen S.E. Nature between fact and fiction: A note on virtual reality Tp. no знаковым системам. Тарту, 2001. Т. 1. P. 187-202.

241. Minsky М. Technology and culture Social research. N.Y., 1997. Vol. 64, N 3. P. 1119-1126.

242. Rescher N. Kant on the limits and prospects of philosophy Kant, pragmatism, and the metaphysics of virtual reality KantStudien. В.; New York, 2000. Jg. 91, H. 3. P. 283-328.

243. Revonsuo A. Consciousness, dreams and virtual realities Philos. psychology. L., 1995. Vol. 8. 1. P. 35-58.

244. Seager W. Ground truth and virtual reality: Hacking vs. van Fraassen Philosophy of science. East Lansing, 1995. Vol. 62, N 3. P. 459-478.

245. Thistlethwaite, S.B. Virtual reality Christianity Theology today. Princeton, 1995. Vol. 52, N 2. P. 225-235.

246. Weinstone A. Welcome to the pharmacy Addiction, transcendence, and virtual reality Diacritics. Baltimore (N.Y.), 1997. Vol. 27 -No 3. P. 77-89.