автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.02
диссертация на тему: Византийская стихира V - XII вв. (музыкальный и литургический аспекты)

Полный текст автореферата диссертации по теме "Византийская стихира V - XII вв. (музыкальный и литургический аспекты)"

5 М&&ЮВСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ КОНСЕРВАТОРИЯ , . ,, имени П. И. ЧАЙКОВСКОГО

На правах рукописи

ШКОЛЬНИК Ирина Генриховна

ВИЗАНТИЙСКАЯ СТИХИРА V - XII ВВ. (музыкальный и литургический аспекты)

Специальность 17. 00. 02 - музыкальное искусство

Авторефе ра т диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

Москва - 1994

Работа выполнена на кафедре истории русской музыки Мос-козской государственной консерватории имени П. И. Чайковского.

Научный руководитель: доктор искусствоведения Т. Ф. Владышевская

Официальные оппоненты: доктор искусствоведения В. Н. Холопова кандидат искусствоведения М. П. Рахманова

Ведущая организация: Российская академия музыки -Высшая школа им. Гнесиных.

Защита состоится "22 " с?&к:0.5рЯ 1994 г. в_час. на

заседании специализированного совета Д 092. 08. 01 по присуждению ученик степеней Московской государственной консерватории имени П. И. Чайковского (Москва, 103871, ул. Герцена, 13).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московской государственной консерватории имени П. И. Чайковского.

Автореферат разослан " /<? " цД 1994 г.

Ученый секретарь специализированного совета, доктор искусствоведения

Т. В. Чередниченко

Стихира - один из основных жанров византийской гимнографии. Стихиры многократно исполняются в течение дня, составляют важную часть ежедневного и праздничного богослужения. Тысячи стихирарных текстов содержатся в служебных и певческих книгах. Напевы стихир хранят историю богатой певческой культуры, они доступны и сегодня благодаря возможностям их расшифровки.

В музыкальной византинистике стихира изучалась более других жанров. Это объясняется значительным количеством сохранившихся Стихирарей, самим характером напевов - более развитых, чем в Ирмоло-гии и, с другой стороны, не настолько сложных, как в Псалтиконе; сти-хирарный стиль дает представление о византийской музыке в делом.

С 1935 г. началось факсимильное издание Стихирарей, в серии ММВ опубликованы расшифровки стихир сентября, ноября, Пентико-стария, Октоиха, исследовались вопросы нотации, ритма, гласовой модуляции, стихирарной формулы, локальных традиций Стихираря, вари-штов в рукописях, строчной композиции, авторства. Существуют рабо-гы, посвященные отдельным стихирарным жанрам, рукописным книгам, юдержащим стихиры, некоторым вопросам истории поздней стихиры.

Вместе с тем, почти во всех работах рассматривается стихира втор, тол VII - перв. пол. X вв. Древнейший период формирования стихиры не «учен по причине малодоступности источников, относящихся к этой >похе, стихира позднего периода изучена недостаточно и затрагивается ючти исключительно в работах греческих авторов. Таким образом, сти-;ира не исследовалась в ее историческом развитии, стихира, содержаща-[ся в традиционном Стихираре, не ставилась в исторический контекст.

В музыковедческой литературе стихира не рассматривалась в связи ее богослужебной практикой. В работах по литургике имеются важные ведения, касающиеся употребления стихиры в службах. Наиболее существенными являются труды русских и грузинских литургистов, ;сториков и филологов А. Дмитриевского, И. Мансветова, М. Скабалла-овича, И. Карабинова, К. Кекелидзе, Н. Марра, М. Тарханишвили, !. Диаковского, Е. Метревели, М. Моминой, а также К. Ханника. [. Джеффри и некоторых других. Однако, комплексного исследования о стихире не существует, остается нераскрытым целый ряд проблем, от

разрешения которых зависят многие представления об истории и даже о музыкальном характере стихиры.

Вопросы музыкальных и тексто-музыкальных особенностей стихиры исследуются в литературе разрозненно: модуляция отдельно от композиции, мелодическая формула отдельно от текста, содержание стихиры вне связи с напевом, наконец, все эти вопросы ставятся вне истории стихиры. Не разрешены проблемы - что представляет собой стихирарный мелос, каковы его отличия от мелоса других жанров, в чем состоят особенности стихирарной формулы, как организована композиция стихиры, как складывался и эволюционировал стихирарный стиль, какова взаимосвязь текста стихиры и ее напева, наконец - является ли стихира в музыкальном отношении плодом коллективного анонимного творчества или ее можно рассматривать как индивидуальное авторское сочинение. Не уточнено основанное на традиционной атрибуции в рукописях авторство многих стихир. Не исследован вопрос о стихирарных подобна*. Публикация подобнов великого поста и посвященная им диссертация Н. Шид-ловского касаются очень ограниченного репертуара подобнов и образ-цов-автомелонов.

Таким образом, стихира не исследована как целостное явление, в историческом контексте и развитии, что определяет актуальность темы диссертации. Ее объектом является византийская стихира V - XII вв., предметом - монографическое исследование византийской стихиры в литургическом и музыкальном аспектах. Целью работы является целостное рассмотрение эволюции стихиры в комплексе разных ее сторон: богослужебной, гласовой, тексто-музыкальной и др. Основные задачи исследования:

1. Рассмотреть византийскую стихиру в контексте ее богослужебной практики, истории устава, суточных, годовых, воскресных и седмич-ных служб, их эволюции. Выявить взаимосвязь истории стихиры с развитием богослужебных книг и нотации.

2. Исследовать вопросы авторства песнопений Стихираря, проблему авторского стиля в стихире VII - X вв. На основе сравнения указаний различных источников уточнить атрибуцию стихир авторов втор. пол. VII

1:е:>!1. пол. X пи.

- 33. Реконструировать гласовые, мелодические и композиционные особенности древней стихиры (до сер. VII в.). Проследить общие этапы эволюции стиля стихиры в области гласа, мелоса, мелодико-гласовой и тексто-музыкальной композиции.

4. Рассмотреть возникновение и развитие системы пения на подобен, репертуар образцов-автомелонов.

Материалом исследования послужили тексты уставов в изданиях А. Дмитриевского, А. Пападопуло-Керамевса, Еп. Феофана, И. Помяловского, К. Кекелидзе, печатных богослужебных книг, многочисленные рукописи зарубежных и отечественных собраний. Использованы сравнительно-исторический, текстологический методы исследования, элементы количественного анализа.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Периодизация истории стихиры V - XII вв. Выделяются три периода: период формирования (втор. пол. V в. - перв. пол. VII в.) и два периода зрелой византийской стихиры - иерусалимский (втор. пол. VII -VIII вв.) и константинопольский (IX - XII вв.).

2. Влияние истории устава на историю стихиры. Древний Иерусалимский устав способствовал отделению стихиры от псалма, большей самостоятельности песнопений. Введение Студийского устава, значительно сократившего число самогласнов в службе, затормозило музыкальную эволюцию стихиры. В го же время, устав Великой церкви вызывает изменения стихирарного стиля и приводит к калофоническому пению. Восстановление Иерусалимского устава, вернувшего в богослужение весь репертуар Стихираря, открывает пути для интенсивного музыкального развития стихиры.

3. Направления эволюции стиля византийской стихиры V - XII вв.: глас: от доосмогласных форм к раннему и, наконец, зрелому стихирар-^ому осмогласию;

иелос: 'от господства речитативной мелодии в сочетании с мелизмами, злизкими к псалмам - к особым стихирарным формулам; мелодико-гл ¡совая композиция: от "гласовых" напевов, построенных по од-юй модели для каждого гласа - к ранним самогласнам и зрелой само-ласной стихире;

тексто-музыкалъная композиция: от анонимной, неиндивидуальной композиции - к индивидуальной, авторской;

форма: от антифона и тропаря - к монострофу в цикле стихир, к развернутым композициям из многих, иногда мало связанных между собой строф и, наконец, к созданию цельных, мастерски организованных форм.

4. Определение мелодической формулы в традиционной стихире как единства мелодической и просодической сторон. Просодия является критерием выделения формулы из потока мелоса и определяет ее основные характеристики.

5. Возникновение и развитие системы пения на подобен. Прототипом циклов стихир на подобен являются древние циклы "гласовых" напевов, на основе которых складывается ранняя форма цикла с первой стихирой-автомелоном, а затем - зрелая система пения на подобен с подвижным образцом.

Таким образом, в диссертации реализован целостный, исторический подход к исследованию стихиры. Многие вопросы и понятия разрабатываются впервые. Среди них: понятия "гласовой модели", составляющей основу древнейшей стихиры; "традиционной стихиры", представляющей собой зрелую стадию развития жанра; мелодико-гласовой и тексто-музыкальной стихирарной композиции; просодической основы стихирарной формулы; различных форм стихирарных "образцов" - образ-цов-автомелонов, подвижных автомелонов, мнимых гамогласнов и т. д. Все это свидетельствует о том, что диссертация обладает научной новизной и теоретической значимостью.

Практическая значимость исследования состоит в том, что его материалы могут быть использованы в курсах истории музыки в высших и средних музыкальных учебных заведениях.

Апробация работы. Основные положения диссертации нашли отражение в выступлениях автора на следующих конференциях:.

1. "Музыкальные жанры: история и современность" (Горький,

1988);

2. "Старинная музыка в контексте современной культуры: проблемы интерпретации и источниковедения" (Москва, 1989);

3. XVIII Международный конгресс византинистов (Москва, 1991);

4. Cantus Planus. Пятый конгресс (Эгер, Венгрия, 1993).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав и заключения, библиографии, списка использованных рукописей, факсимильных изданий, богослужебных печатных книг и трех Приложений: 1) нотные примеры к диссертации, 2) образцы-автомелоиы по рукописи РНБ греч. 674, 3) таблица образцов-авгомелонов 1 - 4 пл. (плагальных) гласов.

Основное содержание работы

Во введении дается обзор литературы: обосновывается выбор темы и аспектов ее исследования, очерчивается круг проблем, рассматриваемых в диссертации.

В первой главе исследуется византийская стихира древнейшего периода (втор. пол. V - перв. пол. VIII вв.), ее происхождение и развитие.

Этот период характеризуется интенсивной эволюцией всех основных форм византийской церковной музыки. Переход от псалмового антифона к стихире, от библейской песни к канону - определяющая тенденция среди сложных процессов, происходящих в гимнографии рассматриваемого периода.

В j| 1 рассматриваются вопросы богослужебного происхождения стихиры. Основным центром развития восточнохристианского богослужения является Иерусалим. Формирование стихиры происходит во взаимодействии соборного и монастырского Иерусалимского устава.

Предпосылки возникновения стихиры содержатся в соборной службе. В работе выделяются два прототипа стихиры в древнем богослужении:

1) припевы к антифонам вечерних псалмов. Свидетельства о пении этих антифонов относятся к концу IV - началу V вв. Позднейшие уставы Великой Иерусалимской и Константинопольской церквей сохранили древние припевы на Господа воззвах, сходные с ранними стихирами;

2) тропари на умовение рук и на вынос свв. Даров на литургии св. Иакова - независимые от псалма песнопения, посвященные какой-либо памяти. Эти тропари в дренегрузинских рукописях частично отождествляются с позднейшими стихирами.

Возникновение и развитие стихиры в Y - VII вв. вызвано активизацией гимнографического творчества. При увеличении числа кратких тропарей, припеваемых к псалму, форма антифона сменяется циклом стихир-монострофов. В византийском богослужении сохранились промежуточные "антифоны-стихиры" - в последовании св. страстей, степенны антифоны. В дальнейшем стихиры превратились в многострофные композиции, тропари которых мало связаны друг с другом.

Стихиры древнейшего периода не сохранились в греческих источниках. Они содержатся в древнегрузинских рукописях, отражающих Иерусалимское богослужение, начиная с V в., - Лекционарии (или Ка-нонаре) и Тропологии (по-грузински "Иадгари"). Тропологий - это древняя служебная Минея в соединении с Триодью. Другое греческое название этой книги - "Агиополит" - собрание песнопений св. града Иерусалима. Многие Иадгари нотированы древнеиерусалимской нотацией, имеющей общность с экфонегической нотацией (она имеет строчные, надстрочные и подстрочные знаки), с латинскими невмами. Принципы древнеиерусалимской нотации были развиты впоследствии в разных ветвях константинопольской нотации - так называемых шартрской, куален-ской, кондакарной.

В § 2 рассматривается богослужебное употребление стихиры втор, пол. V - перв. пол. VII вв. В Древнеиерусалимском уставе стихиры используются в циклах на Господи воззвах, на хвалитех и в качестве тропарей на литургии. Стихиры циклов на Господи воззвах написаны в каком-либо одном гласе, для хвалитных стихир глас часто не указывается; в работе сделано предположение, что это был 4 пл. глас, самый древь.,й и общий с хвалитными псалмами.

Стихиры для многих служб церковного года носили общий характер - мученикам, иерархам и т. д. Индивидуализированные тексты на каждую память создаются к концу VII - VIII вв. Триодь имеет неполный

состав. Среди ее архаических особенностей - минейные памяти суббот великого поста, из которых впоследствии сохраняются только две.

В работе рассматривается вопрос о способе исполнения древнейших стихир. Они исполнялись антифонно, первоначально, видимо, по стихам. В древности они могли петься с канонархом; следы этой практики остались в "ихимах" - гласовых запевах перед началом и между строфами и строками в традиционном Стихираре.

§ 3 посвящен музыкальным особенностям древнейшей стихиры. В музыкальном отношении древнейшая стихира, как предполагает автор, не отличалась от других песнопений, котированных в Тропологии - ирмосов, отпустительных тропарей, тропарей литургии. Подтверждение этому содержится в первом византийском музыкально-теоретическом трактате "Агиополит", а также в богослужебной практике, когда стихиры пелись на литургии и могли взаимозаменяться с песнопениями других жанров - кинониками, тропарями, херувимской, песнью канона; следы этой традиции сохраняются по крайней мере до X века. Музыкальное размежевание жанров начинается во второй половине VII - VIH вв. и закрепляется в IX - X вв., когда часть репертуара была распета в стиле "ас- * мы" под влиянием орнаментированного пения Великой церкви.

Напевы древнейших стихир определяются в диссертации как "гла-совые", в отличие от традиционной стихиры втор. пол. VII - X вв. Последняя имеет своей основной формой самогласен (tSiópeXov) - песнопение с собственным напевом. Это понятие служит, прежде всего, для различия таких песнопений с подобными (лрообцога), исполняемыми по эбразцу другого песнопения. Но оно также подразумевает особенность напева, его несходство с остальными. Это понятие обращено в прошлое, мначая новый мелодический стиль в отличие от древнего, когда напевы че обладали индивидуальностью.

В основе древних стихир, как и других песнопений "Агиополита", южал единый принцип мелодической организации, который определяет-:я в диссертации как "гласовая модель". Для каждого гласа такая модель южет быть сведена к одной или нескольким музыкальным строкам, ислючает небольшое число мелодических формул и подразумевает прави-га их соединения. Гласовая модель в своей основе подобна Псалмовой

строке, она делится на два полустиха, первый из которых повторяется, если того требует текст.

Гласовая модель развивалась вместе с осмогласием. Древнейшие примеры гласовой композиции автор находит в антифонах страстей, которые, как показывает анализ, по напеву и композиции близки древней псалмодии, сохранившейся в псалмах 4 пл. гласа, например, 103 псалма, 1-й кафизме и т. д. Промежуточные стадии, характерные для неразвитой системы осмогласия, зафиксированы в западной монодии.

Гласовая модель до VIII в. прослеживается в воскресных стихирах Октоиха. Судя по древнегрузинскому Октоиху, напевы этих стихир можно отнести к VII в., если не ранее. Дамаскин как редактор цикла не внес значительных изменений в напевы. Это подтверждается большим сходством напевов воскресных стихир с антифонами псалмовых кафизм, так называемыми "аллилуариями Федора Огудита", сохранившимися в византийских рукописях XII - XIII вв.

В диссертации показано, что музыкальная композиция древнейших стихир была в принципе неиндивидуальна. В задачу исполнителей * входило приспособление мелодических формул к акцентам текста, а полустрок и строк - к текстовой структуре. Таким образом, древняя анонимная гимнография имела адекватное музыкальное воплощение.

Песнопения, построенные на гласовой модели, не требовали нотации (так, воскресные стихиры на Господи воззвах нотируются только начиная с XIV века, все воскресные стихиры - с XVII века). Древ-негрузинские рукописи, где нотированы гласовые напевы, были антологиями, написанными для перенесения певческой традиции из Палестины в Грузию.

Пение по гласовой модели продолжалось и с наступлением господства самогласных построений. Оно сохранилось в кратких тропарях и богородичнах Триоди, в части стихир и тропарей Октоиха - воскресного и будничного, других служебных книг. Следы гласового пения остались в древнерусской традиции.

В связи с гласовым пением в 1 главе рассматриваются принципы мелодической организации древнейших циклов стихир. В древнегрузин-ских рукописях, в песнопениях греческого воскресного и будничного

У

Окгоиха стихиры в циклах часто близки друг другу по протяженности и лексике. На примере цикла воскресных стихир на Господи воззвах показано, что стихиры в каждом цикле "гласовых" напевов имеют композиционную и мелодическую общность. Их нельзя считать подобными в традиционном смысле, т. к. текстовая метрика стихир отличается, может различаться и число текстовых строк. В основе цикла лежала единая мелодико-композиционная модель, к которой приспосабливались тексты, их разлитая сглаживались. При этом первая стихира обладала несколько большей мелодической и композиционной индивидуальностью, что привело впоследствии к выделению первой стихиры как автомелона (ао-тоцеЯ-оу)- образца для остальных стихир цикла, первоначальной форме пения на подобен.

На пути к возникновению самогласных напевов создаются песнопения, основанные на принципах, промежуточных между гласовым и самогласным пением. В работе выделяется две формы таких ранних самогласных стихир. В первой некоторая индивидуальность мелодии возникает как отражение риторических особенностей текста, что показано на примере единственной дошедшей до нас стихиры (по происхождению - гимна) Романа Сладкопевца (кон. V - нач. VI вв.).

Второй род ранних самогласнов имеет источником индивидуальности напева глас, развитие его мелодических форм в сторону большего разнообразия. Такая стихира строится на свободном чередовании гласовых строк, не организованных гласовой моделью и не обусловленных текстом. Вторая форма ранних самогласнов с часто произвольным соединением строк и строф соответствует поэтическому состоянию стихиры до середины VII в., когда тропари песнопения могли быть не связаны единой авторской идеей. Примеры ранних самогласнов второго рода имеются среди песнопений будничного Октоиха, часть из которых датируется ранее VIII в. Стихиры с описанной композицией продолжают существовать в византийской практике и позднее, параллельно самогласнам "высокого стиля" гимнографии.

На материале песнопений воскресного, будничного Октоиха и псалмовых кафизм Федора Студита в диссертации прослеживаются архаические формы осмогласия стихир. Каждый глас византийской монодии

харакгеризуется основным тоном - начальным тоном "ихимы" (погласи-цы перед началом песнопения), теоретически он является и конечным тоном гласа, практически же в качестве конечных чаще используются плагальные завершения. Кроме того, каждый глас обладает своим мелодическим фондом - набором мелодических или гласовых строк, внутри которых формулы определенным образом соединяются друг с другом.

Византийский глас рассматривается как сочетание нескольких гла-сово-мелодических основ; часть из них отпадает в традиционной стихире. В работе выделен ряд таких архаизмов: в первом гласе основа е - а, во втором - "легетос" (е d с А), в третьем - "нана" (с A a G), в четвертом -gf ей. В четных гласах проявляется основа древнего гласа С (D - G - А). Многие древние каденции гласов не соответствуют теоретической системе осмогласия. Это в особенности касается конечного тона Св 3, 1 пл. и 3 пл. гласах и конечного тона а в 3 гласе. Эти каденции не употребляются как заключительные в традиционной стихире. Заключительные каденции в традиционных самогласнах в целом отвечают системе Октоиха и являются результатом ее упорядочения.

Древние гласы обладают слабо выраженной мелодической индивидуальностью по сравнению с традиционной стихирой. Древняя стихира практически не имеет формул, свойственных какому-либо одному гласу; в традиционной стихире такие формулы появляются. Древний гласовый синкретизм был впоследствии осознан как модуляция. Архаические формы осмогласия были переработаны, развиты в традиционной стихире. Мелос обогащен благодаря модуляции и индивидуализации стихирарных формул. Вместе с тем, архаические элементы осмогласия сохранялись в устной традиции в разных жанрах на протяжении многих столетий.

Во второй главе диссертации рассматривается византийская стихира втор. пол. VII - VIII вв. Это период расцвета стихиры, которая приобретает классические черты. На смену анонимному творчеству многих авторов древних стихир приходит творчество известных гимнографов. Центром гимнографической деятельности является Иерусалим, прежде всего, лавра Саввы Освященного, где творили Андрей Критский, Иоанн Дамаскин, Козьма Маюмский, Стефан Савваит. Как показывают грузин-

ские исследователи, древний поэтический материал используется и перерабатывается в сочинениях этих и других авторов.

В § 1 содержатся краткие сведения о гимнографах - авторах стихир, чьи имена указываются в Стихирарях, дается обзор их творчества в стихирарном жанре. Основой для атрибуции песнопений служит сравнение указаний на авторство в рукописях Ambrosianus 139 1342 г. (Милан), ЦГАДА ф. 181 № 1278 XIII в., двух Ватопедских Стихирарей 1292 г. и 1299 г. по статье преосв. Порфирия (Успенского), в изданиях ММВ и печатных богослужебных книгах. Предание, касающееся авторства стихир, далеко не всегда достоверно, оно склонно приписывать некоторым авторам больше стихир, чем им действительно принадлежит (например, Иоанну Дамаскину, Анатолию). Смешиваются тезоимениты (Андрей Критский - Андрей Пир) и авторы одного происхождения (Стефан Агио-полит - Сергий Агиополит, многие Студиты). Разница в структуре служебных книг и Стихираря приводила к ошибкам писцов, существовала инерция указаний. Печатные богослужебные книги часто тиражируют неверную атрибуцию. Сравнение рукописей, учет истории служб помогают устранить ряд ошибок.

В. § 2 главы рассматриваются стихиры в богослужении втор. пол. VII - VIII вв. В службах Месяцеслова вместо общих текстов создаются индивидуальные песнопения каждой отдельной памяти. Из нескольких памятей выделяется одна, которой создается служба. Если в какой-либо день все-таки сочетаются две памяти, которым должна быть служба, они объединяются в едином тексте. Так, например, соединяются бывшие ранее в разные дни Сергий и Вакх, Константин и Елена, Мина, Виктор и Викентий. В первой стихире Стихираря новому лету Иоанна Дамаски-на упоминается шесть памятей, бывпГих в этот день ранее.

В службах втор. пол. VII - VIII вв. сосуществуют старые и новые тексты, гласовые, самогласные и подобные песнопения. Об этом свидетельствуют древнегрузинские рукописи, описанные К. Кекелидзе.

Употребление стихир в службах не претерпевает существенных из-ленений. Поются стихиры на Господи воззвах и на хвалигех, тропари = стихиры) на литургии св. Иакова, которая служится в Иерусалиме до £ в. Специальных текстов на стиховне, по 50-м псалме и на вечерней

литии не указывается. При Дамаскине, видимо, вводится стихира вечером по прокимне; об этом говорит его первая воскресная стихира перед стиховными алфавитами. О минейных или триодаых стихирах на стиховне ничего не известно.

Стихиры Триоди конца VII - VIII вв. отражают Иерусалимскую систему евангельских чтений на литургии и отчасти паремий на вечерне; Этот репертуар сохраняется и впоследствии, несмотря на изменение системы чтений на Константинопольскую. В диссертации дан обзор репертуара самогласных стихир Триоди в связи с чтениями и разного рода памятями. Делается заключение о том, что в содержании самогласнов не калькируются идеи воскресных евангелий, но осуществляется тематический выбор. Характерно, что этот выбор становится традиционным - Стефан Савваит в конце VIII в. пишет самогласны той же тематики, что и Андрей Критский столетием раньше.

Пентикостарий имеет еще неполный состав памятей, репертуар стихир далек от современного.

Воскресный Октоих существовал до Иоанна Дамаскина. Древне-грузинские Параклегоны содержат только воскресные стихиры на Господи воззвах, причем в каждом гласе по 5 - 7 групп гаких стихир. Часть стихир из первой группы К. Кекелидзе отождествляет с одной - двумя воскресными стихирами каждого гласа Иоанна Дамаскина. Основу воскресного Октоиха втор. пол. VIII в. составили воскресные стихиры в редакции Иоанна Дамаскина. Им созданы некоторые из дошедших до нас догматиков. Алфавитные стихиры Дамаскина не имели широкого употребления.

В § 3 рассматриваются музыкальные особенности византийской стихиры втор. пол. VII - VIII вв.

Первоначальным уровнем музыкальной (или тексто-музыкальной) композиции стихир является мелодическая формула. В работе впервые рассматривается понимание мелодической формулы в византийской теории: с одной стороны, в практических руководствах по знакам нотации от рукописи Афонской Лавры св. Афанасия Г. 67 (X в.) до "Пападики" Иоанна Кукузеля (начиная с XIV в.), с другой - в самом раннем трактате по византийской музыкальной теории .- "Агиополите".

В византийской традиции существует понимание двух родов формул - 1) мелизматическая формула-"гезис", обозначаемая "большим знаком" (то цеуа^-оу сгг^абюу), или "ипостасью" (г| илботато), 2) силлабическая формула-тезис. Первый род формул обозначается особыми знаками в нотации, второй обычно записывается как сочетание простых ^знаков, поэтому последний не фиксируется в певческих руководствах.

В Стихираре господствуют силлабические формулы, хотя периодически встречаются и мелизматические "тезисы", в особенности, в поздней стихире рубежа IX - X вв. Единственным теоретическим свидетельством о силлабических формулах является трактат "Агиополит". В нем формула понимается как категория формы (в зависимости от ее положения в строке) и гласа (т. к. она участвует в гласовых модуляциях). Трактат позволяет сделать вывод о том, что формулы в византийском понимании ("тезисы" и "апогезисы") не являются единственным строительным элементом мелоса; помимо них есть и неформульные образования ("плиромы", "апотелезмы"). Таким образом, понятие "центонкомпозиции" не применимо к византийской стихире; это подтверждается и анализом напевов.

Помимо "Агиополита" важным практико-теоретическим свидетельством о формулах является византийская система "ихим" (тд щгща) -гласовых распевов перед началом песнопения. Ихимы записываются в певческих рукописях, в "Пападики", они упоминаются и в "Агиополите". Систему ихим автор считает древнейшей я наиболее разработанной "теорией " мелодических формул.

Формула Стихираря рассматривается в диссертации как специфическое явление, в то же время отражающее основные особенности формул "Агиополита". Мелодическая формула имеет структурную завершенность, включает три основных элемента - вступительный, центральный и заключительный; первый и последний могут распадаться на две части; таким образом, общее число составляющих элементов формулы не превышает пяти.

В формуле выделяются две основные характеристики - мелодическая и просодическая. Последняя является основной для идентификации формулы. Просодия включает следующие характеристики формулы:

1) строение (число элементов), 2) акцентность (какой из элементов акцентируется), 3) выразительность просодического элемента, 4) ритмика (долгота или краткость составляющих элементов), 5) состав элементов (сколько звуков они включают). Просодия стихирарных формул позволяет выделить их в потоке мелоса стихиры. В работе показывается различие просодии древней и традиционной стихиры. Мелос древней стихиры имеет речитативный характер, мелос традиционной стихиры - формульный характер. Различие просодии древней и традиционной стихиры особенно наглядно проявляется в каденциях. Например, для I пл. гласа древняя речитативная форма каденции -

распевная каденция традиционной стихиры -

; ТПЗ Г7

В диссертации выделяются просодические особенности начальных, серединных и заключительных формул традиционной стихиры. На основании этих просодических типов составлена модель мелодической композиции стихирарной строки. Последняя имеет два архетипа - псалмо-вый, из двух полусгихов, и собственно стихирарны/1, где строка состоит из трех элементов - начального, серединного и заключительного.

В работе рассматривается строчная композиция стихиры. Показано, что строчное строение стихиры имеет в большой степени музыкальную природу. Музыкально-текстовая строка может состоять из одного слова или частицы, или из нескольких текстовых строк; это зависит от

индивидуального замысла автора напева. Сочетание разного рода строк -больших и малых - создает в каждой самогласной стихире неповторимую строчную композицию. С помощью разделительных знаков-колонов музыкально-текстовое строчное деление фиксируется не только в нотных, но и в ненотированных рукописях.

Автор выделяет основные принципы гексто-музыкальной и гласо-во-мелодической композиции византийской самогласной стихиры. На основании анализа напевов самогласных стихир Иоанна Дамаскина, Козьмы Маюмского, Андрея Критского, Стефана Савваита делается вывод о том, что мелодия стихиры является продуктом авторской деятельности. Ее нельзя считать плодом "коллективного" анонимного творчества, как песнопения предшествующего периода. Во многих напевах традиционной стихиры проявляется индивидуальность замысла и искусство выполнения. Композиция самогласна формируется под действием, с одной стороны, структурных и риторических особенностей текста, с другой, - закономерностей гласа и мелоса традиционной стихиры.

Проведенный анализ показывает, что напев традиционной стихиры отражает следующие стороны текста: 1) структуру текста, 2) общее развитие содержания (смену основных идей), 3) риторическое строение текста, 4) иногда - некоторые смысловые детали текста. Изобразительность в целом не свойственна византийскому церковному пению. Формульная структура напева препятствовала отображению отдельного слова в напеве. Мелодия служила целям выразительного произнесения текста. Мелизматический распев мог отмечать слова противоположного смысла в одной и той же стихире. Само наличие мелизмы не указывало на особую значимость слова: фитами часто распевались служебные части речи. Однако, как показывает автор, возможности изобразительности были осознаны византийскими гимнографами; приводятся примеры изображения в напевах отдельных слов и понятий - воскресение, облако, поклонение, восклицание.

Как показано в работе, гласово-мелодическая организация стихиры представляет собой чисто музыкальный уровень композиции, незначительно зависимый от текста. В традиционной стихире обнаруживаются следующие мелодические закономерности: 1) мелодическое раз-

нообразие, 2) повышение тесситуры, 3) фитный распев в середине стихиры, а также гласовые закономерности: 1) обязательная смена гласа или гласовой разновидности, 2) чередование менее устойчивых каденций в средних строках и устойчивых, на основном тоне гласа, в конце строфы, 3) как правило, гласовые изменения от строфы к строфе, 4) последовательность гласовых разновидностей - от близкой к более далекой.

Гласовая модуляция" в стихирах присутствует в двух своих видах -"параллаги" (высотные изменения) и "фтора" (более глубокие гласовые изменения, главным образом, сопряженные с появлением мелодических формул другого гласа). Общие нормы музыкальной композиции индивидуально претворяются в каждой самогласной стихире.

Формообразование в стихире не имеет жестких норм. Возможны любые виды повторности, но ни один из них не является обязательным. В диссертации приводятся образцы форм стихир с разными видами повторности, как обусловленной текстом, так и чисто музыкальной.

Принципиальное значение имеет вывод о том, что большая часть традиционных стихир, особенно, прославленных палестинских авторов, представляет собой мастерские музыкальные сочинения. Предложенные автором принципы анализа напевов помогают осознать искусство .византийской мелопеи в сгихирарном жанре, не допуская при этом преувеличений.

Третья глава диссертации посвящена византийской стихире IX -XII вв. В этот период многие тенденции в развитии стихиры, служб, богослужебных книг, нотации получают свое завершение. Центр византийского гимнографического творчества, церковноустроительной деятельности переносится из Иерусалима в Константинополь. На место церкви Воскресения (Великой Иерусалимской церкви) приходит св. София (Великая Константинопольская церковь), на место Лавры св. Саввы Освященного - Студийский и другие, прежде всего, константинопольские монастыри, а также св. гора Афон, на место школы палестинских гимногра-фов приходят константинопольские монахи, иерархи и императоры.

В § 1 дается обзор творчества гимнографов IX - X вв. - авторов самогласных стихир; по нескольким источникам уточняется репертуар созданных ими стихир. Относительно имен ряда авторов рукописи обычно

согласны между собой, в иных случаях атрибуция бывает спорной. Среди авторов IX века есть два "мифических" имени - Византий и Анатолий. Первое указывает на кого-то из константинопольских авторов. Второе по распространенности в Стихираре соперничает с именем Иоанна Монаха, видимо, потому что помимо студийского монаха Анатолия византийское предание имело в виду патриарха Анатолия (V в.). Начиная с IX в. усилия гимнографов сосредоточены на создании новых служб на подобен, после X в. самогласны создаются очень редко и не включаются в стандартный репертуар стихир.

посвящен реформе богослужебных книг и нотации в Константинополе.

В .IX - X вв. на основе нотной богослужебной книги Тропологий сложился взаимосвязанный комплекс книг - с одной стороны, ненотиро-ванные Минея, Триодь и Пентикосгарий, Параклитик (Окгоих), с другой - нотированные книги Стихирарь, Ирмологий, Псалтикон/Азматикон (две взаимодополняющие книги - для солиста и хора). Книги первого рода построены по служебному принципу, второго рода - преимущественно по жанровому и гласовому принципам. Такое разделение произошло не сразу: до XIII в. были распространены частично нотированные Минея и Триодь. В нотированные рукописи постепенно привносятся черты служебной структуры: с середины XIII в. в Стихирарном Октоихе, а со второй половины XVII в. во всем Стихираре возобновляется служебный принцип расположения песнопений. Особое место среди богослужебных книг занимает Октоих Иосифа Песнописца - это ненотированная книга, но по составу она близка певческим книгам.

В работе выделяются основные принципы новой константинопольской нотации (с середины X в.) в отличие от старой иерусалимской: 1) в нотацию впервые вводится ритм, 2) начинает фиксироваться речита-ция, появляется обозначение повторяющегося тона, 3) все знаки становятся надстрочными, 4) нотация становится сплошной (ранее проставлялись отдельные мелизмы). Первоначальный принцип раннеконсгантино-польской нотации - знак=слог - постепенно развивается до следующего этапа - знак=звук. К середине XII в. нотация становится "аналитической", т. е. отсчитывающей каждый следующий интервальный шаг от

предыдущего. К последней четверти XII в. нотация становится дешифруемой.

§ 3 посвящен употреблению стихиры в богослужении IX - XII вв.

В диссертации рассматривается положение стихиры в Студийских уставах (Студийско-Алексиевском типиконе, Евергетидском типиконе, западных Студийских уставах), которые сравниваются с позднейшим Иерусалимским.

Основным изменением в Студийском уставе по сравнению с Прежним Иерусалимским богослужением является введение на вечерне и на утрени циклов стихир на стиховне. Именно стиховный цикл становится основным - в нем располагаются самогласные стихиры празднику. В Студийском уставе в циклах на стиховне появляется новый принцип употребления стихир: основная стихира праздника ("самогласен дня") сочетается с двумя подобными или двумя стихирами Октоиха. Этот принцип сохранился в будничном Октоихе и Триоди. Делается предположение, что особое значение "самогласна дня" вызвано тем, что он перено-

у

сится с литургии св. Иакова, которая не практикуется в Константинополе.

Эволюция циклов стихир на Господи воззвах, на стиховне и на хвалитех представлена в виде таблиц. Стихиры на праздничной вечерней литии вводятся только с возвращением Иерусалимского устава. Автор указывает, что литийные циклы брались целиком из Стихираря, подряд, в гласовой прогрессии.

Стихиры по 50-м псалме отсутствуют в Студийских уставах; в древнейшем Иерусалимском типиконе - рукописи Крестного монастыря № 43 1122 г., отражающей богослужебную практику X века, указываются стихиры по 50-м псалме.

В работе подчеркивается различие подхода Студийского и Иерусалимского уставов к "славнику": в позднем Иерусалимском уставе стихира на "слава" должна быть самогласной, в Студийском уставе основное положение самогласна - перед доксологией. Рассмотрено употребление стихир в современном Студийскому Иерусалимском уставе по рукописи Крестного монастыря № 43.

Автор рассматривает употребление самогласных стихир в службах Минеи, Триоди, воскресного и будничного Октоиха в IX - XII вв. Значительно возрастает число служб Минеи; большая часть стихир в них - на подобен. Изменяется облик триодных служб - на стиховне помещается "самогласен дня" Андрея Критского из литургии, на Господи воззвах для будней поста Федором Студитом, Иосифом Песнописцем и другими константинопольскими авторами создаются стихиры на подобен. Их тематика соответствует будничным памятям седмицы.

Добавляются две вступительные недели поста, вводятся память православия и крестопоклонная неделя; всем названным памятям посвящены самогласные стихиры. Около XI в. на пятое воскресенье поста переносится служба Марии Египетской. Студийский устав имеет особые минейные памяти поста, которые впоследствии не сохраняются. В IX в. создается много самогласнов Пентикостария. Триодь и Пентикостарий приобретают современный вид.

В IX - X вв. воскресный Октоих пополняется степенными антифонами Федора Студита и евангельскими стихирами Льва Деспота. Алфавитные и восточные стихиры - песнопения иерусалимского происхождения - входят в употребление в Студийских уставах постепенно.

В IX в. создается будничный Октоих. Иосиф Песнописец частью использует уже существующие стихиры, частью создает новые. Его Октоих, соединяющий будничные и воскресные стихиры и другие жанровые группы песнопений на 8 гласов, имел широкое распространение.

Во второй половине VIII в. вводится осмогласие воскресных дней Пятидесятницы, в IX в. осмогласный столп воскресений и седмиц распространяется на весь год.

Студийский устав предусматривает сочетание двух минейных служб в один день, однако регулярное заполнение дней года двумя службами происходит только к XII - XIII вв., т. е. фактически с введением Иерусалимского устава. На основе состава Стихираря и древнегрузин-ских рукописей делается вывод о том, что репертуар служб VIII в. дополняется в IX в. новыми стихирами, часть старого репертуара изымается. Автор полагает, что в IX в. стихиры создавались иначе, чем в V111 в. -стихиры гимнографов VII - VIII вв. нередко составляют циклы в одном

гласе, тогда как самогласны IX в. обычно единичные. Это объясняется характером Студийского устава, где для служб было достаточно одного самогласна (вечером на стиховне) или двух (вечером и утром на стиховне). Стихиры в циклах на Господи воззвах и на хвалитех, за исключением самых больших праздников, пелись на подобен. Таким образом, службы IX в. в отличие от VIII в. имеют обычно малый состав самогласнов, в этом направлении редактировались и службы VIII в.

В диссертации выделяются следующие причины сокращения числа самогласных стихир в Студийских уставах:

1) изменение характера напевов, переход от гласового пения к самогласному: певцы не могли удержать в памяти большое число индивидуальных мелодий, тем более, исполняемых только раз в год;

2) недостаток нотироваюшх рукописей: Тропологий не имел широкого распространения, Стихирарь появляется только к середине X в.

В IX в. распространяется пение на подобен, что облегчало исполнение существующих служб и давало возможность создания большого количества новых. В этом свете создание Стихираря выглядит как результат естественного стремления не потерять накопленный репертуар самогласнов.

Музыкальная бедность Студийского устава должна была остро ощущаться певцами, монахами и прихожанами. Эволюция Студийских уставов отмечена постепенным нарастанием числа самогласных сгахир в службах; уже в южноитальянских Студийских типиконах XII в. число самогласнов приближается к составу Стихираря. Этому способствовало широкое распространение рукописей, содержащих котированные стихиры. С возвращением Иерусалимского устава в службы включается весь стихирарный репертуар.

В работе впервые подчеркивается эпохальное значение возвращения Иерусалимского устава для музыкальной истории стихиры. Студийский устав искусственно затормозил развитие репертуара самогласнов. Он изменил весь характер гимнографичского творчества: гимнограф стал создателем только текстов стихир, причем его творческая индивидуальность была скована рамками текста-образца. Приостановилась музыкальная эволюция в стихирарном жанре: тенденции музыкальной орнамента-

ции, обозначившиеся в стихире рубежа IX - X вв., остались незавершенными. Только с введением Иерусалимского устава создаются условия для продолжения музыкальной эволюции стихиры: в последней четверти XIII в. создается калофонический (мелизматически украшенный) Стихирарь.

§ 4 посвящен византийским автомелонам - стихирам-образцам, по подобию которых распевались многие тексты. Рассматривается история возникновения и развития пения на подобен, репертуар стихир-образцов с VIII по XVIII вв. В Приложении III дается таблица автомелонов, содержащихся в различных источниках:

- в древних постных Триодях (по И. Карабинову),

- в древнейшей славянской рукописи, содержащей никл котированных автомелонов, - Типографском уставе с кондакарем,

- в самой ранней из византийских рукописей, содержащих котированные автомелоны - Стихираре РНБ греч. 674,

- в нескольких рукописных источниках XV - XVIII вв.

Таблица включает автомелоны, использованные Федором Студи-том и Иосифом Песнописцем для подобнов поста. Общее число обнаруженных образцов достигает ста двадцати, т. е. примерно в 4 раза больше стандартного репертуара. В Приложении II дается расшифровка цикла автомелонов по РНБ 674 (втор. пол. XIII в.) - уникальных древних мелодических версий, не сохранившихся ни в одной другой греческой рукописи и до сих пор не известных исследователям.

Выделяются основные исторические этапы развития репертуара автомелонов и форм пения на подобен. Пение по образцу существовало в византийской практике в форме гимна, оно сохранилось впоследствии в жанре кондака. Древнейший из известных автомелонов - стихира Романа Сладкопевца "Ангельские предыдите силы" - была первоначально первой строфой его гимна.

Пение стихир на подобен возникает к концу VII в. Древнейшая форма пения на подобен - с первой стихирой-автомелоном, по образцу которой составлены остальные стихиры- цикла. В работе .перечислены циклы такого типа в Минее и Триоди. Они относятся к самым древним минейным и триодным службам - Новому лету, Рождеству Богородицы,

Крестовоздвижению, к Пасхе, страстной седмице и др. Названы авторы, создававшие такие циклы - Софроний, Герман, Андрей Критский, Иоанн Монах, самый поздний автор - Феофан Исповедник (ум. 847). Часть автомедонов не вышла за пределы своего цикла, но многие стали использоваться как образцы в других службах.

В IX в. возникает новая форма пения на подобен. Она определяется в диссертации как пение на "подвижный образец", т. к. автомелоном можрт служить любая самогласная стихира из другой службы. На основе репертуара автомелонов постной Триоди автор прослеживает развитие этой формы пения. В перв. пол. IX в. образцы для подобнов выбираются по усмотрению автора, каких-либо общих норм не обнаружено. Федор, Климент и Антоний Студиты используют многие автомелоны лишь однократно, причем Федор нередко - из числа своих собственных само-гласнов.

Автор считает Иосифа Песнописца (втор. пол. IX в.) реформатором пения на подобен..В основу репертуара автомелонов Иосиф положил стихиры своего будничного Октоиха. До реформы Иосифа для автомелонов выбирались, главным образом, минейные и триодные. стихиры, в меньшей степени - воскресные, еще реже - будничные. Иосиф создает множество подобнов в минейных и триодных службах на автомелоны будничного Октоиха, закладывая основу стандартного репертуара автомелонов.

Отдельно рассматриваются автомелоны Типографского устава; по структуре этот репертуар отражает состояние пения на подобен перв. пол. IX в. (19 образцов из Минеи, 15 - из Триоди и только 6 из Паракли-тика).

Репертуар автомелонов в рукописях XV - XVIII вв. несколько варьируется: каждый из составителей репертуара по-своему отбирает автомелоны. Имена двух из них известны: Акакий Халкеопулос, писец рукописи Афинской национальной библиотеки № 917 (ок. 1600 г.) и Петр Пелопоннесский (втор. пол. XVIII в.).

В процессе развития истории автомелонов возникают образцы, названные в диссертации вторичными; они подобны какому-либо автоме-

лону, но могут заменять его по причине своей известности (например, "Радуйся живоносный кресте" вместо "Радуйся постныих").

После X в., когда продолжали создаваться новые службы, но творчество в области самогласных стихир практически прекратилось, возникли, по определению автора, "мнимые самогласны" - стихиры, созданные по образцу какой-либо стихиры, нередко из близкой службы. Однако, образец нитде не называется, и подобная стихира считается самогласной, как того требует устав и ранг праздника. В работе выявлен целый ряд таких стихир в современной Минее. Еще один род мнимых самогласнов -общие тексты святым, мученикам, иерархам, приспосабливаемые к другой службе пугем незначительного (редко - серьезного) изменения в тексте.

В § 5 рассматриваются музыкальные особенности стихиры IX -перв. пол. X вв.

Византийская стихира перв. пол. IX в. не имеет ярко выраженных отличий от песнопений Иерусалимского периода. В диссертации выделяются две тенденции в эволюции музыкального стиля стихиры во втор, пол. IX - X вв.: I) стремление к индивидуализации тексто-музыкальной композиции, 2) возрастание мелодической орнаментации.

Тенденция индивидуализации тексто-музыкальной композиции, проявляющаяся в творчестве отдельных авторов IX в., рассматривается на примере стихир монахини Кассии. Яркость содержания и риторическое богатство текста, иногда необычные для песнопений Стихираря приемы его построения находят отражение в напевах стихир - в мелодических рефренах, параллелизме строк и целых строф. На основе анализа нескольких самогласнов Кассии выделяются элементы ее индивидуального тодхода к музыкальной композиции.

В то же время отмечается, что развитие стихиры в этом направле-та вело к размыванию классических норм композиции традиционной ;тихиры, к снижению музыкального мастерства, заметному в сочинениях «которых гимнографов позднего периода.

Тенденция орнаментации стихирарного стиля во втор. пол. IX -(ач. X вв. проявляется в некоторых стихирах константинопольских авто-юв, в особенности, Льва Мудрого, Феофана Начертанного. В диссер-

тации рассмотрены основные приемы новой стихирарной композиции: 1) мелизматическая первая строка, 2) регулярные фитные распевы на концах строк, 3) развернутая фига - "уранизма" в качестве отдельной строки, 4) пространные мелизмы в качестве отдельной строки в середине стихиры. Изменяются основные принципы формульной композиции: подряд следует несколько мелизматических формул-тезисов. На место господства речитации и двузвучных распевов приходит преобладание 3-4-звучных распевов и более развернутых мелизм.

Однако, орнаментация охватывает незначительную часть репертуара стихир. Она выглядит скорее экспериментом, опытом нескольких авторов, чем самостоятельным этапом музыкальной эволюции стихиры. Поворот в области сгихирарного стиля в сторону орнаментации не состоялся, как показано в работе, по историко-богослужебным причинам.

В заключении диссертации обобщены результаты исследования и обозначены цсновные направления дальнейшего изучения византийской стихиры. Среди них:

- исследование музыкальной истории позднейшей стихиры (XIII -XIX вв.),

- изучение вопросов авторской музыкальной композиции в стихире; творчество отдельных гимнографов,

- сравнительное изучение древнеиерусалимской и константинопольской нотации грузинских и греческих рукописей.

Основные положения диссертации раскрываются в следующих работах автора:

1. Византийский Стихирарь XIII в. из собрания ЦГАДА // Старинная музыка в контексте современной культуры: проблемы интерпретации и источниковедения. - М., 1989. - С. 484 - 495. - 0,5 п. л.

2 Жанровая система византийской церковной музыки // Музыкальные жанры: История и современность / Тезисы докладов к научно-теоретической конференции молодых музыковедов. - Горький, 1989. -С. 17- 19.'-0,15 п. л.

3. Проблемы изучения византийских музыкальных памятников в СССР // Отечественная культура в XX веке и духовная музыка / Тезисы докладов Всесоюзной научно-практической конференции. - Ростов-на-Дону, 1990. - С. 82 - 84. - 0,15 п. л.

4. Echos in the Bysantine-Russian Heirmologion: An Experience of Comparative Research // Cahieis de Г Institut du Moyen - Age Grec et Latin, 64. - Copenhague, 1994. - P. 24 - 39. - 0,75 п. л.

5. Византино-русский Ирмологий: актуальные проблемы сравнительного исследования // Музыкальная культура Средневековья. Вып. 2. - М., 1992. - С. 211 - 215 (в соавт.). - 0,2 п. л.

6. Опыт сравнительного изучения византийского ихоса и древнерусского гласа // XVIII Международный конгресс византинистов. Резюме сообщений, II. - М., 1991. - С. 1047 - 1049 (в соавт.). - 0,15 п. л.

7. Allelujaria by Theodore Studite: to the question of the psalmodic kathismata chanting in Byzantium and Rus // DYPTICHOS: Studies in Early Music. Dedicated to Milos Velimirovic on the Occasion of His 70th Birthday. -Спб., 1994. - 0,7 п. л (в печати).