автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Внутренняя торговля и ее государственное регулирование в СССР

Полный текст автореферата диссертации по теме "Внутренняя торговля и ее государственное регулирование в СССР"

Санкт-Петербургский государственный университет

На правах рукописи

4845020

ТВЕРДЮКОВА Елена Дмитриевна

ВНУТРЕННЯЯ ТОРГОВЛЯ И ЕЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ В СССР (конец 1920-х-середина 1950-х гг.)

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

1 2 МАЙ 2011

Санкт-Петербург-2011

4845020

Работа выполнена в Санкт-Петербургском государственном университете

Научный консультант: доктор исторических наук, профессор Ходяков Михаил Викторович

(Санкт-Петербургский государственный университет)

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Говоров Игорь Васильевич (Санкт-Петербургский университет МВД России)

доктор исторических наук Чистиков Александр Николаевич (Санкт-Петербургский институт истории РАН)

доктор исторических наук, профессор Ульянова Светлана Борисовна (Санкт-Петербургский государственный политехнический университет)

Ведущая организация: Ленинградский государственный

университет имени A.C. Пушкина

Защита состоится « Э » LuQWJ'" 2011 г. в час, на заседании диссертационного совета Д 212.232.57 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата и доктора исторических наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Менделеевская линия, д. 5, исторический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. A.M. Горького Санкт-Петербургского государственного университета.

Автореферат разослан « h » 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор исторических наук, профессор Л / А.В. Петров

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность и научная значимость темы исследования.

Государственное регулирование торговли - одна из форм участия государства в экономике, состоящая в его воздействии на распределение ресурсов, их обращение и потребление. Это предполагает нормативное определение пределов публичного вмешательства в деятельность хозяйствующих субъектов, централизованное управление объектами торговли, системность подходов в проведении реформ, воздействие на рынок посредством изъятия части прибыли торговых предприятий через систему платежей, ценообразование.

В любом государстве юридическое оформление управленческого механизма происходит на правовой основе. С помощью правовых норм регламентируется деятельность субъектов рынка, осуществляется защита их законных интересов. Кроме того, право служит важнейшим инструментом, который любая власть активно использует в целях реализации намеченного экономического курса. Но в отдельно взятых странах правовые системы функционируют по-разному, даже в рамках одной и той же страны можно выявить присущие конкретным историческим эпохам особенности. Опыт различных стран фиксирует пик государственного вмешательства в экономику в периоды социальной нестабильности, вызванной состоянием войны, необходимостью восстановления в послевоенный период, экономическими кризисами. Поэтому анализ преступных проявлений в сфере торговли является весьма важным. Преступность в торговле, будучи относительно самостоятельным видом (так называемой отраслевой), в той или иной степени затрагивает интересы всего населения, а также тесно связана со снабженческо-сбытовой системой, промышленностью, органами управления, правоохранительными структурами. В этой связи обращение к отечественному опыту государственного регулирования одной из важнейших сфер общественной жизни - сферы снабжения и потребления - может способствовать разработке наиболее эффективных методов противодействия не только криминализации экономики, но и борьбе с коррупцией. Государственное регулирование торгового оборота призвано обеспечивать защиту законных прав покупателей, и анализ достижений и просчетов в этой сфере приобретает в наши дни особое значение ввиду многочисленных злоупотреблений в вопросах ценообразования, а также широкого распространения некачественных товаров на потребительском рынке.

При изучении переломных периодов истории может возникнуть впечатление, что преступления тогда совершались чаще обычного. Созданию этого эффекта зачастую немало способствует само государство посредством идеологических установок, формирования общественного мнения,

пропаганды ужесточения наказаний. Это позволяет найти оправдание многим социальным аномалиям и усилению властных структур. Задача исследователя при этом с учетом конкретной исторической обстановки попытаться ответить на вопрос, насколько адекватны были принимавшиеся меры. Это становится тем более актуальным, что в последнее время руководством страны ставится вопрос о необходимости более широкого применения за экономические преступления наказаний, не связанных с лишением свободы.

В СССР с начала 1930-х гг. всякое нарушение установленных правил торговли, ограничивавших развитие частной инициативы, стремление заработать, а в терминологии тех лет «нажиться» на повышении цен, стало рассматриваться государством как преступление в сфере товарного обращения. Но параллельно с официально разрешенным существовал и нелегальный товарооборот, который подпитывался из различных каналов, в том числе хищений, контрабанды, несанкционированной деятельности промысловых артелей, злоупотреблений при реализации подержанных вещей. По мнению известного советолога Г. Гроссмана, разнообразие видов незаконной (теневой) деятельности в производстве и распределении явилось результатом большого числа запретов в государстве, и ограничивалось только человеческой изобретательностью1. Вся эта деятельность оказалась в СССР вне закона, подпадая под ряд статей Уголовного кодекса.

Особенность теневой экономики в том, что она неподконтрольна официальной власти (прежде всего в правовом и финансовом отношении). Поэтому советское государство стремилось установить контроль над проявлениями частной инициативы, в том числе в сфере товарооборота. В этой деятельности оно далеко не всегда руководствовалось экономической целесообразностью, но каждый раз - политической. В этой связи изучение статистики совершения преступлений и мер наказания за них чрезвычайно показательно. По словам крупнейшего норвежского криминолога Н. Кристи, «криминальная статистика сама по себе социальный феномен. Она дает нам представление о том, что считается преступлением в рамках данной общественной системы, в чем общество видит опасность для себя и чему способно противостоять»2.

Такая постановка проблемы предопределила междисциплинарный характер исследования. Помимо изучения специфики нормативного регулирования торговли в конкретный исторический период, в его рамках рассматриваются преступления, которые могли причинить ущерб советской торговле (хищения, должностные преступления, контрабанда товаров массового спроса, частнопредпринимательская деятельность), а также те, что имели непосредственным объектом посягательства интересы советского государства в области розничной торговли и интересы потребителей

1 Grossman G. The "Second Economy" of the USSR // Problems of Communism. 1977. Sept.-Oct.

2 Кристи H. Удобное количество преступлений. СПб., 2006. С. 25.

(нарушение правил торговли, спекуляция, обман потребителей, выпуск в продажу недоброкачественных товаров)3.

Необходимость столь широкого подхода обусловлена целями исследования, которое является, прежде всего, историческим. Это позволяет скорректировать противоречивые представления о механизме правового регулирования в сфере торговли и глубже понять социально-экономические изменения, происходившие в Советском Союзе в «эпоху сталинизма».

Этот период - особый в отечественной истории. Он до сих пор характеризуется неоднозначно, вызывая в научном сообществе диаметрально противоположные оценки. С конца 1920-х гг. вся жизнь советского общества проходила на фоне усиленной милитаризации экономики. Многие историки именно в этом видят ключ к объяснению сверхцентрализации, безальтернативное™ методов ее регулирования. Распространено также мнение, что жесткий государственный режим обеспечивает общественный порядок, позволяющий держать преступность под контролем, и «усиление планового начала в 30-50-е годы резко сократило масштабы теневой экономики»4.

В теории права широко известна концепция, согласно которой никто (даже носитель верховной власти) не может создать закон; он может только обеспечить его санкцией5. Иными словами, успех правового регулирования предопределен не жесткостью законодательных норм, а тем, насколько справедливыми считаются они в обществе. Поэтому государство было заинтересовано в формировании специфической информационной среды, направленной на воспитание нетерпимости к расхитителям социалистической собственности, дезорганизаторам внутреннего рынка, уличенным в обмане советского потребителя работникам торговли. На эту особенность, подводя итоги научно-издательского проекта по истории

3 В советской теории права было принято рассматривать эти преступления обособленно. Например, по мнению Н.М. Романенко, не всякое преступное посягательство, причиняющее ущерб торговле, охватывалось понятием «преступления в области торговли». Из всей совокупности отношений в розничной торговле он выделил те, что были связаны с выполнением торговыми предприятиями своей главной задачи -бесперебойного осуществления связи между производством и потреблением в целях максимального удовлетворения растущих потребностей в товарах (спекуляцию, обман потребителей, выпуск в продажу недоброкачественных товаров). См.: Романенко Н.М. Ответственность за преступления в области торговли по советскому уголовному праву: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1963. Другие авторы рассматривали их в совокупности в группе должностных и хозяйственных преступлений, объединяя с преступлениями против финансовых интересов государства (в первую очередь, налоговыми) или в сфере трудовых отношений. См., например: Трайнин А.Н. Должностные и хозяйственные преступления. М., 1938.

4 Сигов В.И., Смирнов A.A. Теневая экономика: генезис, современные тенденции, стратегия и тактика вытеснения из национального хозяйства России. СПб., 1999. С. 37. С этим утверждением согласны также авторы монографии «Политический режим и преступность». См.: Политический режим и преступность. Проблемы политической криминологии / ред. В.Н.Бурлаков, Ю.Н.Волков, В.П.Сальников. СПб., 2001. С. 14.

5 Леони Б. Свобода и закон. М., 2008. С. 234.

сталинизма, обратил внимание доктор философских наук А.Н. Медушевский. По его мнению, в 1930-е г. в условиях мобилизационно-распределительной экономики, искусственно поддерживавшей низкий материальный уровень жизни общества, происходила «примитивизация экономического поведения, основным мотивом которого становился поиск допуска к дефицитным ресурсам (очереди и карточки, с одной стороны, борьба со спекуляцией - с другой)». Сталинский режим являлся, как полагает А.Н. Медушевский, «инсценирующей диктатурой», искусственно создававшей видимость социальной гармонии и правовой легитимности6. В этой связи научная значимость исследования определяется очевидным дефицитом работ, посвященных анализу экономического и правового поведения советских граждан в условиях жесткой регулятивной деятельности государства.

Степень научной разработанности проблемы подробно рассматривается в первой главе диссертации. Проведенный историографический анализ позволил сделать вывод, что в изучении государственного регулирования торговли отечественными исследователями можно выделить два периода: с конца 1920-х до конца 1980-х гг. (советский) и с начала 1990-х годов по настоящее время (современный). Но в историографии отсутствуют обобщающие работы, посвященные комплексному анализу проблемы. Особенно ощутим дефицит исследований, освещающих период Великой Отечественной войны и послевоенного восстановления хозяйства. Большинство авторов обходит стороной принципиальный вопрос соотношения нормотворчества и повседневной практики в ходе регулирования торгового оборота. Отсутствует единство во взглядах историков и правоведов на степень влияния мер уголовной репрессии на экономическую преступность.

Заявленные хронологические рамки исследования (конец 1920-х -середина 1950-х гг.) обусловлены самим ходом исторического процесса. В конце 1920-х годов произошло несколько знаковых событий, предопределивших развитие страны на последующие десятилетия и одинаково важных для освещения проблем настоящего исследования. В 1926 г. была принята новая редакция Уголовного кодекса РСФСР, установившая границы ответственности за преступления в сфере торговли. С 1927 г. началось активное вытеснение частника из торгового оборота. В 1928 г. страна приступила к реализации первого пятилетнего плана, переживая в то же время тяжелейший кризис снабжения, сопровождавшийся введением нормированного распределения. Ни провозглашенная в середине 1930-х гг. «эра свободной торговли», ни война, ни послевоенные трудности почти не повлияли на характер производственно-распределительных отношений между государством и населением. Верхняя граница изучаемого периода определяется структурной реорганизацией сферы торговли после смерти И.В. Сталина, переходом к территориальным принципам управления

6 Медушевский А.Н. Сталинизм как модель социального конструирования. К завершению научно-издательского проекта // Российская история. 2010. № 6. С. 12, 15.

народным хозяйством, серьезной реформой правоохранительной системы, заменой большинства руководящих кадров органов внутренних дел людьми из партийной номенклатуры. Таким образом, период с конца 1920-х гг. до середины 1950-х гг. можно рассматривать как единый этап, в течение которого применялись схожие механизмы государственного регулирования советской торговли.

Объектом данного диссертационного исследования выступают общественные отношения, связанные с государственным регулированием и уголовно-правовой охраной советской торговли.

Предмет исследования - управленческие решения, нормы законодательства, их реализация на практике, а также меры государства по пресечению преступлений в сфере торгового оборота.

Целью исследования является анализ государственной политики в сфере торговли в СССР с конца 1920-х до середины 1950-х гг., как с точки зрения нормотворчества, так и правоприменительной практики.

Для достижения поставленной цели в диссертации решался ряд конкретных задач:

- проанализировать тенденции и противоречия в отечественной и зарубежной историографии по проблеме исследования, в том числе в исторической, экономической и юридической литературе;

- на основе широкой источниковой базы провести комплексный историко-правовой анализ развития советской торговли и законодательства об ответственности за хищения социалистической собственности, спекуляцию, нарушение прав потребителя, контрабанду товаров широкого потребления, торговую частнопредпринимательскую деятельность;

- охарактеризовать степень воздействия социально-экономических и политических факторов на принимавшиеся управленческие решения по формированию кадрового состава торгового аппарата, введению и отмене нормированного снабжения, борьбе с частным предпринимательством в сфере торгового оборота;

- оценить эффективность деятельности государства по борьбе с преступлениями в сфере нормированного снабжения;

- собрать, обобщить и критически осмыслить данные судебной статистики о юридической ответственности за указанные выше преступления;

- проверить распространенное в историографии мнение, что сущность и принципы советской юридической ответственности в годы войны были полностью нарушены чрезвычайным законодательным регулированием;

- дать оценку степени воздействия карательной политики государства на масштабы преступлений в сфере торговли.

Научная новизна исследования. В диссертации впервые комплексно исследуются проблемы нормотворчества и правоприменительной практики в сфере советской торговли в период сталинизма. Новизной отличается постановка проблемы. В значительной части исследований по истории указанного периода проводился анализ решений органов власти и

управления. Таким образом, речь шла скорее о планируемых действиях, декларациях о намерениях. Как в действительности реализовались планы, как действовали должностные лица, занятые в системе нормирования, как срабатывал механизм привлечения к ответственности за правонарушения в сфере торгового оборота, оставалось неясным. Работы юристов, освещавшие сходный круг проблем, написаны вне исторического контекста. Историки, в свою очередь, в ограниченных масштабах привлекали материалы правоприменительной практики.

Необходимость комплексного анализа обусловила привлечение широкого круга источников, многие из которых вводятся в научный оборот впервые. В частности, материалы Наркомата юстиции СССР позволили провести анализ структуры преступности в сфере торговли, состава осужденных, тенденций карательной политики. Материалы правоохранительных органов использовались в комплексе с документами контролирующих инстанций и статистики Наркомата торговли. Анализ такого объема архивного материала ранее не проводился.

В диссертации пересматриваются некоторые устоявшиеся в историографии стереотипы. Авторский концептуальный вывод состоит в том, что установка власти на бескомпромиссную борьбу с хозяйственными преступлениями оставалась во многом декларативной, в немалой степени в силу отсутствия поддержки аппарата, призванного осуществлять эту борьбу. Известно, что наказание не предотвращает ни рецидива, ни роста преступности. Оно лишь способствует борьбе с этим явлением в сочетании с мерами экономического, социально-культурного характера. Успешное противодействие преступности становится возможным, если при этом ставятся задачи, основанные на адекватном анализе действительности, увязанные с состоянием экономики, с учетом национально-культурных особенностей, опирающиеся на право. В СССР в рассматриваемый период перед правоохранительным аппаратом и обществом в целом ставились задачи не реалистичные, а идеологически мотивированные. Этим предопределялась их невыполнимость.

Новизна диссертации состоит и в освещении новых исторических сюжетов. Проведенное исследование позволило скорректировать господствующее в научной литературе мнение относительно нормативно-правового оформления вытеснения частника из легального товарооборота. Впервые в историографии исследованы механизмы борьбы с мешочничеством в годы Великой Отечественной войны, контрабандой товаров широкого потребления в 1930-1940-х гг. Также ранее не являлась предметом отдельного исторического исследования деятельность коммерческих предприятий Особторга (1944-1947 гг.).

Территориальные рамки исследования охватывают территорию СССР. Особое внимание отводится изучению регулирования торговли и противодействия хозяйственным преступлениям в таких крупных промышленных центрах как Москва и Ленинград, которые снабжались в приоритетном порядке. В связи с рассмотрением конкретных проблем

затрагивается специфика других регионов (Украина, Белоруссия, Прибалтика, Средняя Азия, Закавказье).

Источниковая база исследования. При подготовке диссертационного исследования использовались разнообразные архивные и опубликованные источники: нормативно-правовые акты (в том числе кодифицированные), документы советских и партийных органов, массовые статистические источники, делопроизводственные материалы торговых, контролирующих организаций и правоохранительных структур, периодические издания, источники личного происхождения.

Методологической основой исследования послужило диалектико-материалистическое понимание исторического процесса. Целостное исследование невозможно без комплексного осмысления проблем, поэтому автором использован такой традиционный метод научного исследования как диахронный, позволивший выявить качественные изменения указанных проблем во времени и определить этапы в их решении. При подготовке текста был применен проблемно-хронологический метод, на основе которого собранные материалы осмыслялись по выделенным проблемам, а внутри их -по периодам. Статистический метод позволил выявить количественные изменения преступности. В процессе исследования использовались специфические исторические методы. Принцип историзма и научной объективности обязывает исследователя не оправдывать или обвинять, а пытаться осознать прошлое через систему ценностей исторической эпохи, используя комплекс разнообразных исторических источников, в совокупности факторов, оказывавших влияние на политику государства в сфере торговли, в их взаимосвязи и влиянии. Историко-сравнительный метод применялся при сопоставлении конкретных фактов, отражающих качественные характеристики предмета исследования (например, эволюцию законодательства по борьбе с преступностью). Междисциплинарный подход предопределил использование специфических методов юридических исследований. На основе использования сравнительно-правового метода в диссертации обобщается опыт законодательной регламентации назначения наказания за преступления в сфере торговли. Логико-юридический метод применяется для анализа правоприменительной практики, теоретических положений о проблеме преступности в СССР.

На защиту выносятся следующие положения:

- Период конца 1920-х-середины 1950-х гг. можно рассматривать как внутренне цельный в отношении государственной политики в области торговли.

- Государству не удалось полностью реализовать модель тотального контроля, на местах управленцы зачастую руководствовались обычными практиками и здравым смыслом, вместо того чтобы опираться на закон.

- Процесс криминализации и декриминализации деяний в сфере торговой деятельности во многом определялся значением, которое государство придавало им на соответствующем историческом этапе развития. Вместе с тем, поскольку состояние экономики не позволяло

обеспечить гражданам высокий и стабильный уровень жизни, а часть населения (прежде всего, крестьянство) не была включена в централизованную систему снабжения, власти вынужденно терпели проявления предпринимательской инициативы.

- Правоприменительная практика далеко не всегда соответствовала декларировавшимся государством нормам, поскольку жесткие меры оказывались лишены внутренней поддержки со стороны самого правоохранительного аппарата.

- Нет оснований говорить о тотальной замене в изучаемый период политической юстицией уголовного судопроизводства.

- В годы войны принципы юридической ответственности не были полностью нарушены чрезвычайным регулированием.

- Ужесточение репрессий не привело к заметному снижению преступности в сфере торговли.

Практическая значимость работы. Материалы исследования могут быть востребованы при выработке решений социально-экономических проблем России, в научно-педагогической практике - при разработке лекционных курсов и написании учебных пособий по новейшей отечественной истории и истории права, а также специальных курсов. Материалы диссертации могут представлять интерес для разработки законодательных актов в сфере торгового оборота.

Один из известнейших отечественных криминологов И.И. Карпец выказал уверенность, что «именно исторически ретроспективный взгляд на весь процесс познания преступности медленно, но неумолимо обнажает наши ошибки, заблуждения и иллюзии»7. Поэтому изучение опыта борьбы с преступностью необходимо для получения представления о путях развития современного российского общества.

Апробация результатов исследования. Теоретические положения и выводы получили отражение в двух монографиях (общим объемом 39,3 п.л.), а также в 23 статьях (общим объемом 14,75 п.л.), 10 из которых были опубликованы в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК. Собранные в ходе подготовки диссертации материалы использовались при реализации индивидуального исследовательского проекта, поддержанного РГНФ. Основные выводы и положения диссертации неоднократно обсуждались на заседаниях и научных семинарах кафедры новейшей истории России исторического факультета СПбГУ. Результаты исследования изложены в докладах на международных, общероссийских и региональных конференциях.

Структура диссертации построена по проблемно-хронологическому принципу в соответствии с целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, четырех глав, разделенных на параграфы, заключения, списка использованных источников и литературы, а также приложения со статистическими таблицами.

7 Карпец И.И. Преступность: иллюзии и реальность. М., 1992. С. 74.

10

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении' обоснованы актуальность, научная новизна изучаемой проблемы, обозначены цель и задачи, объект и предмет исследования, выделены выносимые на защиту положения, определены хронологические и территориальные ¿>амки темы, охарактеризованы применявшиеся в ходе подготовки работы научные методы, дана оценка практической значимости полученных результатов и показана степень их апробации.

Первая глава «Историография и источники» посвящена анализу отечественной и зарубежной историографии и характеристике источниковой базы исследования.

В первом параграфе освещается круг проблем, изученных отечественными и зарубежными исследователями. В отечественной историографии существовал высокий уровень интереса к проблемам перехода страны к форсированной индустриализации и борьбы с капиталистическими элементами в торговле и промышленности8. До середины 1980-х годов неоспоримым оставался вывод, что быстрый темп восстановительных работ обеспечил государству возможность обойтись без услуг частных предпринимателей. В основном авторы подчеркивали негативную роль частного капитала в жизни страны и временный характер компромисса с капиталистическими элементами.

На протяжении 1930-х-1950-х гг. исследователи основное внимание уделяли пропаганде достижений партии в деле снабжения и отстаивали тезис И.В. Сталина, озвученный им в 1930 г. в Отчете ЦК XVI съезду ВКП (б) о том, что в СССР непрерывно расширялся внутренний рынок, а платежеспособный спрос населения на товары обгонял их производство, неуклонно толкая его вперед9. С конца 1950-х гг. издавались обобщающие работы об основных тенденциях развития системы снабжения в СССР, насыщенные значительным фактическим материалом, содержащие в себе

8 Жирмунский М.М. Частный торговый капитал в народном хозяйстве СССР. М., 1927; Крон Ц.М. Частная торговля в СССР. М., 1926; Ряузов Н. Вытеснение частного посредника из товарооборота. М., 1930; Трифонов И.Я. Очерки классовой борьбы в СССР в годы нэпа. М., 1960; Морозов Л.Ф. Решающий этап борьбы с нэпманской буржуазией (из истории ликвидации капиталистических элементов города, 1926-1929 гг.). М., 1960; Архипов В.А., Морозов Л.Ф. Борьба против капиталистических элементов в промышленности и торговле. М., 1978; Архипов В.А. Политика советского государства по отношению к частной торговле и промышленности в период нэпа, 1921-1930 гг.М., 1982.

9 Нейман Г. Пути развития советской торговли. М., 1934; Нодель В. Ликвидация карточек, снижение цен и развернутая советская торговля. М., 1935; Костин А., Дайн 3. Советская торговля Ленинграда. Л., 1939; Советская торговля за тридцать лет: сб. ст. / ред.

М.М. Лифиц. М., 1947; Соколов В., Назаров Р. Советская торговля в послевоенный период. М., 1954.

элементы критического анализа10. Особое значение имеет накопленный советскими исследователями материал о проблемах нормированного снабжения населения СССР в годы Великой Отечественной войны и послевоенной реконструкции. Большинство авторов высказывали мнение о классовом характере распределения в капиталистических странах, в отличие от которых в Советском Союзе эта экономическая мера служила интересам трудящихся".

Начало экономических реформ во второй половине 1980-х - начале 1990-х гг. в СССР, рассекречивание архивных фондов обусловили возрастание интереса к проблемам советской хозяйственной системы, в том числе к вопросам соотношения в ней плана и рынка, свертывания НЭПа, частного предпринимательства. Можно констатировать, что механизм государственного регулирования торговли в 1920-е гг. и перехода к форсированной индустриализации весьма хорошо изучен12.

Период последующих десятилетий историками освещен менее подробно. Особое место в ряду исследований по социально-экономической истории 1930-х гг. принадлежит работам Е.А. Осокиной13. Она сформулировала концептуальный вывод, что торговля в социалистической экономике представляла союз планового распределения и рынка. По ее мнению, товарный дефицит и голодный покупательский спрос, а не свобода предпринимательства являлись главными двигателями развития рыночных отношений.

10 Ломоватский Е.Г., Громова Г.М. Управление государственной внутренней торговлей в СССР. М., 1957; Дихтяр Г.А. Советская торговля в период построения социализма. М., 1961; Его же. Советская торговля в период социализма и развернутого строительства коммунизма. М., 1965; Рубинштейн Г.Л. Развитие внутренней торговли в СССР. Л., 1964; Головина Е.П. Борьба партии за развитие торговли в период победы и упрочения социализма (1933-1941) // Борьба КПСС за воплощение в жизнь ленинских идей о советской торговле: сб. тр. Вып. 34. Л., 1969.

11 Вознесенский H.A. Военная экономика СССР в период Отечественной войны. М., 1948; Павлов Д.В. Развитие советской торговли в послевоенные годы. М., 1958; История Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941-1945 гг.: в 6 т. Т. 2. М., 1961; Чернявский У.Г. Война и продовольствие. Снабжение городского населения в Великую Отечественную войну (1941-1945 гг.). М., 1964; Любимов A.B. Торговля и снабжение в годы Великой Отечественной войны. М., 1968; Чадаев Я.Е. Экономика СССР в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.). 2-е изд. М., 1985.

12 См., например: Демчик Е.В. Частный капитал в городах Сибири в 1920-е годы: от возрождения к ликвидации. Барнаул, 1998; Грик H.A. Советская экономическая политика в 1921-1933 гг. (критический анализ). Томск, 2002; Черноморец С.А. НЭП. Организационно-правовое регулирование процесса материального обеспечения населения в 1921-1927 годах. Сургут, 2004; Данильченко С.Л. Партийно-государственное руководство внутренней торговлей Советской России в годы НЭПа (1921-1929). М., 2008.

Осокина Е.А. Иерархия потребления. О жизни людей в условиях сталинского снабжения. 1928-1935 гг. М., 1995; Ее же. За фасадом «сталинского изобилия»: распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927-1941 гг. М., 1998; Ее же. Золото для индустриализации: Торгсин. М., 2009.

Попытку обобщающего исследования по истории торговли советского периода предпринял А.И. Погребняк. Особого внимания заслуживает раздел его книги, подготовленный на материалах сибирского региона и посвященный правонарушениям в торговле. По его мнению, «аномалии» в этой сфере существовали, потому что были необходимым условием существования класса номенклатуры14.

Как позитивное явление следует отметить появление в настоящее время региональных исследований, посвященных вопросам регулирования торговли в СССР15. Это позволит ликвидировать слабую изученность местной специфики и в перспективе получить более ясную картину того, каким путем эволюционировала система снабжения в стране. Однако никто из авторов не акцентировал внимание на политике государства по пресечению злоупотреблений сотрудников товаропроводящего аппарата. Частично эти вопросы затрагивали в своих работах М.С. Зинич, A.B. Шалак, И.Б. Орлов16. В них проводится мысль, что теневое перераспределение имело большее значение, чем официальные льготы.

Ряд работ посвящен изучению проблем народнохозяйственного восстановления страны по окончании Великой Отечественной войны, голода в СССР, а также отмены карточной системы и денежной реформы 1947 г.17

В отечественной историографии получили освещение также отдельные сюжеты, связанные с деятельностью правоохранительных и

14 Погребняк А.И. История торговли советского периода. Новые факты, суждения. Красноярск, 2001.

15 См., например: Кутузов A.B. Проблемы жизнеобеспечения населения блокадного Ленинграда: автореф. дис. ... канд. ист. наук. СПб., 1995; Смирнова JI.B. Продовольственное снабжение гражданского населения Северо-Западного региона РСФСР в период Великой Отечественной войны: на материалах Ленинградской, Псковской, Новгородской областей: автореф. дис. ... канд. ист. наук. СПб., 1996; Дударь Л.А. Развитие внутренней торговли Дальнего востока России. Октябрь 1917-июнь 1941 гг.: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Владивосток, 1998; Винникова С.А. История развития в СССР рыночной торговли и распределительной системы (1936-1941): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Курск, 1999; Мариненко Л.Е. Система снабжения населения восточносибирской деревни в 1929-1941 гг. (на материалах Красноярского края и Иркутской области): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Красноярск, 2003; Алексеев О.Г. Торговля и снабжение населения в городах Восточной Сибири в период карточной системы, 1928-1935 гг.: автореф. дис.... канд. ист. наук. Красноярск, 2007; Демина Е.В. Торговля и снабжение населения Восточной Сибири в годы Великой Отечественной войны, 1941-1945. Красноярск, 2007.

16 Зинич М.С. Будни военного лихолетья, 1941-1945: в 2 вып. М., 1994; Шалак A.B. Социальные проблемы населения Восточной Сибири (1940-1950 гг.). Иркутск, 2000; Орлов И.Б. Советская повседневность: Исторический и социологический аспекты становления. М., 2010.

17 Зима В.Ф. Голод в СССР 1946-1947 годов: происхождение и последствия. М., 1996; Зубкова Е.Ю. Послевоенное советское общество: политика и повседневность, 1945-1953. М., 1999; Попов В.П. Сталин и проблемы экономической политики после Отечественной войны. М., 2002; Чуднов И.А. Денежная реформа 1947 г. в контексте советской денежно-кредитной политики 1930-х - 1950-х годов. Кемерово, 2002.

контролирующих органов по пресечению злоупотреблений в сфере товарооборота18.

Осмысление политики государства в сфере торговли невозможно без учета научных достижений смежных дисциплин: экономики, социологии, юриспруденции19. Особое место в ряду исследований, которые могут быть полезны при изучении торгового предпринимательства, занимают теоретические разработки проблем борьбы с теневой экономикой20. Но в советской историографии о существовании в стране теневой экономики речи не шло. Напротив, усилия экономистов и правоведов были направлены на то, чтобы подтвердить неоспоримость победы планового хозяйства и уничтожения частного предпринимательства21. Исследования 1930-х-1940-х гг. выполнялись на основе учения И.В. Сталина о главных фазах развития и функциях социалистического государства и в соответствии периодизацией Краткого курса истории ВКП (б). Согласно ставшей тогда общепринятой точке зрения, функция охраны социалистической собственности проявлялась во второй фазе развития социалистического государства и вызывалась

18 См., например: Костин В.И. Борьба с хищениями социалистического имущества и спекуляцией в годы Великой Отечественной войны. Горький, 1982; Иванов В.А. Миссия Ордена. Механизм массовых репрессий в Советской России в конце 1920-х - 1940-х гг. (на материалах Северо-Запада РСФСР). СПб., 1997; Белозеров Б.П. Фронт и тыл: проблемы безопасности, 1941-1945. СПб., 1999; Говоров И.В. Преступность и борьба с ней в послевоенном Ленинграде (1945-1955): опыт исторического анализа. СПб., 2004; Жаркой М.Э. Милиция Ленинграда в механизме реализации карательной политики послевоенных лет (1945-1957 гг.). Исторические уроки деятельности. СПб., 2004; Кисловский Ю.Г. История таможенного дела России: в 2 кн. М., 2004; Ломагин H.A. Неизвестная блокада: в 2 кн. 2-е изд. СПб., 2004; Мозохин О.Б. ВЧК-ОГПУ. Карающий меч диктатуры пролетариата. На защите экономической безопасности государства и в борьбе с терроризмом. М., 2004; Шейхетов C.B. Государственная политика по отношению к частному предпринимательству: 1940-е - середина 1950-х гг. // Маргиналы в советском обществе: механизмы и практика статусного регулирования в 1930-1950-е гг. Новосибирск, 2006 и др.

19 См., например: Матлин A.M. Размышления экономиста о торговле. М., 1990; Аникин A.B. История финансовых потрясений. М., 2002; Ханин Г.И. Экономическая история России в новейшее время: в 2 т. Т. 1: Экономика СССР в конце 1930-х - 1960-х гг. Новосибирск, 2003; Грегори П. Политическая экономия сталинизма. М., 2006. Среди работ социологов можно назвать: Радаев В.В. Экономическая социология. М., 2005; Его же. Что такое рынок: экономико-социологический подход. М., 2006.

20 Неформальная экономика. Россия и мир / ред. Т.Шанип. М., 1999; Теневая экономика: экономический и социальный аспекты: проблемно-тематич. сб. / отв. ред. И.Ю. Жилина, Л.М. Тимофеев. М., 1999; Тимофеев Л.М. Институциональная коррупция: очерки теории. М., 2000; Его же. Теневые экономические системы современной России: теория - анализ -модели: учебник для вузов. М., 2008; Латов Ю.В., Ковалев С.Н. Теневая экономика: учебн. пособие для вузов. М., 2006 и др.

21 Кондурушкин И.С. Хозяйственно-экономические судебные процессы периода нэпа. М.; Л., 1930; Арсеньев Б., Галаган А. Лжекооперация и борьба с ней. М., 1929; Маньковский Б.С., Пальгов П.П. Деятельность органов юстиции по борьбе с хищениями и спекуляцией Л., 1934; Чхиквадзе В.М. Борьба со спекуляцией. М., 1939; Александров Г.Н. Борьба обмериванием и обвешиванием потребителей. М., 1948.

ростом удельного веса соцсобственности в экономике, когда остатки разгромленных эксплуататорских классов переходили к замаскированным формам классовой борьбы.

Разработка теоретических проблем борьбы с преступностью активизировалась с начала 1950-х гг. В значительной части подготовленных в это время диссертационных и монографических исследований в той или иной степени затрагивались проблемы уголовно-правовой охраны социалистической собственности, многие были посвящены анализу преступлений в сфере торгового оборота22. В литературе высказывались мнения о необходимости включения в Уголовный кодекс специального раздела с нормами об ответственности за преступления против советской торговли23. Юристы подходили к проблеме подобных правонарушений исключительно с точки зрения советского уголовного права - как к борьбе с преступлениями хозяйственными и против порядка управления. В этом направлении в 1960-е-1980-е гг. были подготовлены работы Г.Б. Витгенберга, З.Г. Самошиной, М.А. Копыловской, Г.И. Вольфмана, В.И. Колосовой и других исследователей24. Но историко-правовой анализ занимает в них далеко не главное место, в основном они посвящены вопросам квалификации и расследования преступлений в сфере торговли исходя из норм нового, принятого в 1960 г. Уголовного кодекса РСФСР.

В результате становления в России в 1990-е гг. рыночных отношений розничная торговля стала одним из крупных криминальных секторов экономики. Это обусловило интерес отечественных юристов к опыту законодательного регулирования торговли в различные исторические периоды. Т.Ю. Погосян предприняла попытку комплексного изучения торговой деятельности как объекта преступного посягательства с древнейших времен до наших дней25. Но в ее работе не затрагиваются вопросы правоприменительной практики.

22 См., например: Матышевский П.С. Ответственность за хищение социалистической собственности по советскому уголовному праву: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Киев, 1952; Пивазян A.M. Борьба с обворовыванием потребителей по советскому уголовному праву: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1952; Беляев H.A. О преступлениях против социалистической системы хозяйства по советскому уголовному праву: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Л., 1954; Куринов Б.А. Уголовная ответственность за хищения государственного и общественного имущества. М., 1954; Лейкина Н.С. Ответственность за преступления против советской торговли: вопросы квалификации. М., 1956 и др.

23 Фролов Е.А. Уголовная ответственность за преступления против советской торговли: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1955. С. 13.

24 См., например: Виттенберг Г.Б. Ответственность за спекуляцию. М., 1962; Копыловская М.А. Ответственность за обмеривание и обвешивание покупателей. М., 1964; Вольфман Г.И. Борьба со спекуляцией по советскому законодательству. Саратов, 1964; Самошина З.Г. Расследование дел о спекуляции. М., 1965; Вольфман Г.И. Правонарушения против советской торговли. Саратов, 1976; Колосова В.И. Ответственность за контрабанду и борьба аппаратов БХСС со спекуляцией контрабандными товарами. Горький, 1987.

25 Погосян Т.Ю. Торговые отношения в призме уголовного законодательства. Екатеринбург, 1998.

С начала 1990-х гг. появляются диссертационные исследования, непосредственно рассматривавшие вопросы противодействия органов внутренних дел СССР уголовной преступности в различных регионах страны в 1920-х - 1950-х гг., в том числе в сфере торгового оборота26. Но специальные комплексные исследования преступных проявлений в сфере советской торговли и противодействия им не проводились.

Работы зарубежных исследователей могут компенсировать этот пробел лишь частично27. Так, по мнению Д. Хесслер, существовало два типа потребления с характерными особенностями, присущими кризисной экономике первой пятилетки и военных лет (которые датируются ею 19391947 гг.), и экономике восстановления, характерной для более спокойного времени и допускавшей элемент рыночных отношений. Она считает, что послевоенный сектор экономики потребления развивался под прикрытием полулегального частного сектора. Но автор не ставила перед собой задачу подробно осветить правоприменительную практику в отношении преступлений в торговле. Серьезный вклад в разработку проблемы борьбы правонарушениями в СССР внес П.Соломон, однако сфера торговли выпала из поля его зрения.

Таким образом, до сих пор отсутствуют обобщающие работы, анализирующие в комплексе механизм государственного регулирования торговли (включая борьбу с преступлениями в этой сфере) в период с конца 1920-х до середины 1950-х гг. Указанный пробел призвано восполнить данное диссертационное исследование.

Во втором параграфе анализируется источниковая база исследования. Основной массив источников отложился в фондах центральных архивов, таких как Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ), Российский государственный архив экономики (РГАЭ), Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Кроме того, ценные источники, характеризующие государственную политику в сфере торговли, были выявлены в Центральном государственном архиве Санкт-Петербурга (ЦГА СПб), Центральном государственном архиве историко-политических документов Санкт-Петербурга (ЦГАИПД СПб), Ленинградском государственном областном архиве в г. Выборге (ЛОГАВ). Отдельные следственные дела были изучены в Отделе специальных фондов

26 См., например: Бодарко J1.H. Милиция Западной Сибири в 1930-1956 гг.: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Тюмень, 1999; Беркутов А.С. Борьба с уголовной преступностью в Молотовской области в послевоенные годы (1945-1953 гг.): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Пермь, 2004; Федин С.А. Деятельность милиции по борьбе с преступностью и охране общественного порядка в 1945-1953 гг. (на материалах Нижнего Поволжья): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Астрахань, 2007 и др.

27 См.: Hessler J. A Social History of Soviet Trade. Trade Policy, Retail Practices, and Consumption, 1917-1953. Princeton, 2003; Randall A.E. The Soviet Dream World of Retail Trade and Consumption in the 1930s. Basingstoke, 2008; Соломон П. Советская юстиция при Сталине. 2-е изд. М., 2008; Верт Н. Террор и беспорядок. Сталинизм как система. М., 2010 и др.

Информационного центра ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области (ОСФ ИЦ ГУВД СПб и ЛО).

Особое место в группе источников занимают документы Центрального комитета партии, его аппарата: информационные сводки отделов ЦК ВКП (б), докладные записки инспекторов ЦК о положении в регионах, информационные отчеты местных партийных органов, информационные записки о настроениях населения. Текущая переписка центральных и местных партийных организаций, позволяющая понять механизм принятия и воплощения в жизнь управленческих решений в сфере снабжения, содержится в фондах ЦК ВКП (б) в РГАСПИ (ф. 17), Ленинградских горкома и обкома ВКП (б) в ЦГАИПД СПБ (ф. 24,25).

Высокой информативностью обладают материалы фонда Р-5446 Совета народных комиссаров (Совета министров) СССР в ГА РФ, а также местных органов власти, в частности фонда 7384 Исполкома Ленгорсовета в ЦГА СПб. Из самых различных ведомств шли донесения в адрес В.М. Молотова, в 1930-1941 гг. возглавлявшего СНК СССР. Они отложились в фондах ГА РФ (ф. 5446) и РГАСПИ (ф. 82). В РГАСПИ изучены также материалы из личного фонда А.И.Микояна (ф. 84), курировавшего вопросы снабжения в стране.

Огромную значимость при изучении проблем государственного регулирования торговли имеют материалы Наркомата внутренней и внешней торговли СССР (ф. 5240), Наркомата снабжения СССР (ф. 8043), Наркомата торговли СССР (ф. 7971), хранящиеся в РГАЭ. Среди них - ведомственная переписка, статистическая отчетность, сведения о мерах административного и дисциплинарного воздействия в отношении нарушителей правил советской торговли. Эти документы, многие из которых предназначались для внутреннего пользования, отражали действительную картину на местах: недопоставки и несвоевременные поставки товаров, несоответствие ассортимента запросам потребителей, неравномерный ход выборки фондов, плохую техническую оснащенность и антисанитарию в торговых предприятиях. В ходе исследования были изучены также материалы фонда Главного государственного инспектора по торговле в Ленинграде (ф. 9937 ЦГА СПб).

В фонде 413 Наркомата внешней торговли СССР в РГАЭ отложились материалы о таможенной политике, статистические сведения о задержании контрабандных товаров, отчеты о работе отдельных таможен. Соответствующий раздел диссертации удалось дополнить за счет отчетов о деятельности ленинградской таможни, хранившихся в ЛОГАВ (ф. 3549) и недавно переданных в ЦГА СПб (ф. 1908).

Информационно насыщенными оказались материалы о политике в отношении частных предпринимателей, доклады финорганов о борьбе с лжекооперацией, выявленные в фонде 7733 Наркомата (Министерства) финансов СССР в РГАЭ. Документы, характеризующие послевоенную кампанию по борьбе с частным предпринимательством, изучались в фонде 8090 Главного управления по делам промысловой и потребительской

кооперации при Совете министров СССР в РГАЭ, а также в фонде 1853 Финансового отдела Ленгорсовета в ЦГА СПб.

Справки, докладные записки и письма, в том числе об итогах обследования бюджетов, ценах, состоянии торговой сети, товарообороте содержатся в фонде 1562 Центрального статистического управления в РГАЭ.

Специфика темы обусловила обращение к источникам из фондов правоохранительных органов. В фонде Верховного Суда СССР (Р-9474 ГА РФ) содержатся документы переписки с Верховными Судами союзных республик по вопросам организации борьбы с преступлениями в сфере торговли и кооперации, материалы о применении судами указа от 7 августа 1932 г., сводки с анализом преступности в СССР за 1933-1935 гг. Фонд Р-8131 ГА РФ содержит отчеты о работе Прокуратуры СССР, статистические обзоры о состоянии преступности и борьбы с ней, докладные записки и переписку с прокурорами по противодействию хищениям, спекуляции, обману потребителя, разбазариванию продуктов и промтоваров. Важные источники были выявлены в фонде Управления рабоче-крестьянской милиции (Р-9415 ГА РФ), в том числе обзоры работы и ориентировки, докладные записки в ЦК КПСС и Совет министров СССР, спецсообщения и информационные материалы, направленные в адрес руководства МВД СССР руководителями Отдела борьбы с хищениями социалистической собственности и спекуляцией (ОБХСС). В ГА РФ были также изучены материалы о числе осужденных по РСФСР за 1923-1936 гг., отложившиеся в фонде А-353 Наркомата юстиции РСФСР. В 1936 г. был образован общесоюзный комиссариат юстиции, при работе с фондом Р-9492 в ГА РФ изучались материалы переписки, приказы и директивные письма по Наркомату, протоколы совещаний у наркома юстиции, документы обобщения судебной практики (ведомости о числе привлеченных к уголовной ответственности, мерах наказания и составе осужденных по СССР по вступившим в законную силу приговорам с 1937 по 1955 гг.). Для характеристики борьбы с мешочничеством использовались статистические отчеты о работе линейных судов железнодорожного и водного транспорта.

Данными судебной статистики целесообразно пользоваться не столько для оценки изменений абсолютного уровня судимости в Советском Союзе, сколько для анализа структуры и характера преступности в отдельные исторические периоды, состава осужденных, тенденций карательной политики. В любом случае невозможно ориентироваться только на статистическую картину преступности, ибо она включала лишь данные, выявленные и переработанные правоохранительными органами в установленном порядке. Поэтому нами изучались материалы контрольных ведомств: Центральной контрольной комиссии - Наркомата рабоче-крестьянской инспекции (ЦКК - НК РКП) в фондах 613 РГАСПИ, Р-374 ГА РФ, Наркомата рабоче-крестьянской инспекции РСФСР в фонде А-406 ГА РФ, Комиссии советского контроля при СНК СССР в фонде Р-7511 ГА РФ, Уполномоченного КСК по Ленинграду и Ленинградской области в фонде 960 ЦГА СПб, Наркомата (Министерства) государственного контроля СССР в

фонде Р-8300 ГА РФ. Были просмотрены материалы проверок финансово-хозяйственной деятельности торговых предприятий и систем, копии писем, направлявшихся в правительство по материалам ревизий, материалы совещаний главных контролеров о работе в торговле.

В ходе подготовки работы использовались сборники руководящих указаний высших судебных инстанций, прокуратуры, Наркоматов внутренних дел и юстиции,28 а также сборники материалов по вопросам борьбы со злоупотреблениями в сфере торговли.29

Источником информации об управленческих решениях в сфере снабжения послужили Бюллетень Наркомторга СССР, Бюллетень Горвнуторга Ленсовета (с 1938 г. - Бюллетень Отделов торговли и общественного питания Ленгорисполкома), Бюллетень ЦКК ВКП (б) и НК РКИ СССР и РСФСР, «Вестник госконтроля». К группе источников, характеризующих политику государства в области торговли, относятся и специализированные журналы: «Советская торговля» (в 1938-1940 гг. выходил под названием «Вопросы советской торговли»), «Общественное питание», «Социалистическое хозяйство» (с 1930 г. - «Проблемы экономики»), «Экономическое обозрение» (с 1930 г. - «Плановое хозяйство»), «Внешняя торговля». Обзоры судебной практики и анализ действовавшего законодательства по охране советской торговли содержатся в материалах таких периодических изданий как «Советская юстиция», «Социалистическая законность», «Советское государство и право», «Судебная практика Верховного Суда СССР».

Проблемам торговли и общественного питания довольно много внимания уделялось в центральной и местной печати (газеты «Правда», «Известия», «Ленинградская правда», «Красная газета» и др.). Их публикации представляли собой не только победные реляции, но и содержали массу критических замечаний в адрес неповоротливости и бесхозяйственности органов, ответственных за снабжение. Печатным органом ЦК профсоюза работников государственной торговли и потребительской кооперации являлась газета «Советская торговля», выходившая в 1926-1941 и 1953-1960 гг.

В ходе подготовки диссертации использовались труды советских партийных и государственных деятелей (В.И. Ленина, И.В. Сталина), а также

28 Сборник действующих постановлений Пленума Верховного Суда СССР (1924-1951). М., 1952; Сборник приказов и инструкций Министерства юстиции СССР. М., 1949; Сборник приказов Прокуратуры Союза ССР, действующих на 1 декабря 1938 г. / сост. Б. И. Солерс, Д. И. Орлов. 2-е изд. М., 1939.

29 О борьбе со спекуляцией: сб. законов, постановлений правительства, инструкций, ведомственных приказов, постановлений и определений Верховных Судов СССР и РСФСР на 1 ноября 1939 г. М., 1939; Сборник важнейших приказов и инструкций по вопросам карточной системы и нормированного снабжения. Л., 1945; Сборник материалов по вопросам борьбы с недостачами, растратами и хищениями в системе потребительской кооперации. Чебоксары, 1949; Сборник материалов по вопросам контроля за работой государственной и кооперативной торговой сети. М., 1952.

руководителей торгово-снабженческого аппарата (А.И. Микояна, З.С. Болотина, М.П. Смирнова, A.B. Любимова). Это помогло четче уяснить задачи, которые ставились партией перед работниками торговли и возможные пути их решения.

Лучше понять характер принятия управленческих решений в контексте конкретной исторической обстановки в стране помогает ознакомление с материалами переписки ее руководителей,30 а также с документальными публикациями, посвященными общественным настроениям в изучаемый исторический период.31 Значительный объем фактической информации содержится в документальных сборниках, материалы которых свидетельствуют о недовольстве населения политикой властей, противоречиях внутреннего политического развития страны, об использовании органов государственной безопасности в качестве одного из важнейших инструментов хозяйственного строительства.32

Обширный материал для освещения ситуации в сфере снабжения, уяснения повседневных поведенческих практик населения в кризисные периоды истории дают дневники и воспоминания очевидцев. Часть из них опубликована,33 часть - доступна исследователям в архивных фондах. В частности, дневники участников обороны Ленинграда и простых его жителей

30 Письма И.В.Сталина В.М.Молотову. 1925-1936 гг. / сост. Л.Кошелева и др. М., 1995; Сталин и Каганович. Переписка. 1931-1936 гг. / сост. О.В. Хлевнюк и др. М., 2001.

31 См., например: Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918-1932 гг. М., 1998; Письма во власть. 1917-1927. М„ 1998; «Спрашивается, когда справедливая жизнь настанет?!» (письма читателей в «Правду», 1928-1930) // Новый журнал. 1996. № 1; Крестьянские письма послевоенного времени. 1948-1950 гг. // Советские архивы. 1991. № 4. С. 62-70; «Вырабатываем хлеб и сидим без хлеба». Письма колхозников И.В.Сталину//Источник. 1997.№ 1.С. 147-152; Денежная реформа 1947 г.: реакция населения. По документам из «Особой папки» Сталина // Отечественная история. 1997. № 6; «Государство не дает нам жить...». Ленинградцы об экономической политике правительства (по спецсообщениям Управления МГБ Ленинградской области за 1947 г.) // КЛИО. 2000. № 3. С. 207-221.

32 Как ломали НЭП: стеногр. пленумов ЦК, 1928-1929 гг.: в 5 т. М., 2000; «Совершенно секретно»: Лубянка - Сталину о положении в стране (1922-1933 гг.): в 8 т. М., 2001-2008; Лубянка. Сталин и ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД: сб. документов / ред. А.Н. Яковлев. М., 2003; Политбюро ЦК РКП (б) - ВКП (б). Повестки дня заседаний: в 3 т. М., 2000-2007; Денежная реформа 1947 г. в документах: подготовка, проведение и оценка результатов. М„ 2007.

33 См., например: Аксельрод B.C. Как мы учились торговать. М., 1982; Болдырев А.Н. Осадная запись (Блокадный дневник). СПб., 1998; Герман М.Ю. Сложное прошедшее. 2-е изд. СПб., 2006; Зальцман М. Меня реабилитировали... Из записок еврейского портного сталинских времен. М., 2006; Левина В.Г. Я помню... Заметки ленинградки. СПб., 2007; Ползикова-Рубец К.В. Дневник учителя блокадной школы. СПб., 2000; Шитц И.И. Дневник «Великого перелома». Paris, 1991; На корме времени: Интервью с ленинградцами 1930-х годов / под общ. ред. М.Витухновской. СПб., 2000; Айзенштат Я. Записки секретаря военного трибунала. London, 1991; Каминская Д.И. Записки адвоката. М., 2009; Перевозник П.Ф. О прошлом для будущего. М., 2002; Теребилов В. И. Записки юриста. М., 2003; Зверев А.Г. Записки министра. М., 1973; Микоян А.И. Так было. М., 1999; Павлов Д.В. Стойкость. М., 1981.

содержатся в фонде 4000 ЦГАИПД СПб. Нами были изучены дневниковые записи начальника цеха завода им. Молотова И.А. Савинкова, директора Колпинского хлебозавода В.Е. Тимофеева. Интерес представляют хранящиеся в этом же фонде стенограмма сообщения председателя Ленгорсуда К.П. Булдакова и докладная записка начальника управления Ленгормилиции Е.С. Грушко о деятельности суда и милиции в дни Отечественной войны.

В целом можно констатировать, что источниковая база позволяет исследовать проблему государственной политики в сфере торговли, борьбу с экономическими преступлениями достаточно хорошо. Введение в научный оборот новых документов и данных судебной статистики, а также известных источников, потенциал которых использовался предшественниками недостаточно, позволили существенно расширить рамки исследования, скорректировать и переосмыслить устоявшиеся представления о деятельности государственной власти и правоохранительных органов в период с конца 1920-х до середины 1950-х гг.

Во второй главе «Организационно-правовые принципы деятельности советской торговли в конце 1920-х - середине 1950-х гг.» последовательно анализируются этапы государственной политики в сфере организации торгового оборота.

Первый параграф посвящен вытеснению частника из советской торговли на рубеже 1920-х 1930-х гг. Показано, что эта политика не была лишена противоречий. Политические кампании по борьбе с частником буксовали в условиях недостаточного развертывания государственной и кооперативной торговли. Общественное мнение на фоне углублявшегося кризиса снабжения теряло свое единодушие. По сообщениям с мест, обыватели брали под свою защиту беспатентных торговцев, под их давлением фининспекция и милиция вынуждены были возвращать частникам отобранные продукты.

Чтобы избежать двусмысленности положения своих местных органов в условиях провозглашения войны перекупщикам и поскольку промысловый налог утратил значение самостоятельного платежа, Наркомат финансов СССР инициировал законодательное оформление запрещения частной торговли. Изученные документы позволили уточнить устоявшееся в историографии мнение, что к 1931 г. легальная частная торговля в СССР в профессиональной форме перестала существовать. Представляется более правильной формулировка об отсутствии к 1933 г. у частников собственной стационарной сети. Легальная же частная торговля существовала и облагалась налогами, по крайней мере, до середины 1930-х гг. Хотя численность занятых ею была невелика, их роль все же не может быть сведена к нулю, как это было принято считать в исторической литературе. Лишь согласно «Правилам регистрации кустарных и ремесленных промыслов» (от 26 марта 1936 г.) запрещались любая частная торговля и торговое посредничество. Именно изданием этого нормативно-правового

акта следует датировать время окончательного вытеснения частника из легального товарооборота.

Во втором параграфе проводится анализ государственного регулирования торговли в период нормированного распределения (конец 1920-х - первая половина 1930-х гг.). Прослеживается внедрение в практику закрытых форм торговли (закрытых распределителей, закрытых рабочих кооперативов, отделов рабочего снабжения). Подчеркивается, что система нормирования строилась на началах «индустриального прагматизма», а практика механического распределения в рамках предприятий усиливала зависимость рабочих от администрации. В деле фактического использования товарных фондов имели место неравномерность и несистематичность поставок, разбазаривание товаропроводящей сетью фондов, расхождение планового количества снабжаемого населения с его фактическим наличием.

Компенсировать недостаток продовольствия власти пытались с помощью колхозной торговли. Однако ее развертывание шло в основном за счет продукции личного приусадебного хозяйства колхозников и единоличников, участие колхозов в завозе так и не стало преобладающим, стационарной колхозной торговли по сути не существовало. Сами методы ее организации (механически заимствованные у государственной) исключали возможность с ее помощью компенсировать издержки дефицитной экономики.

Отмечается, что система двойных цен (фиксированных и коммерческих) открывала широкое поле для злоупотреблений, выражавшихся в реализации части товаров по ценам коммерческой торговли, с получением разницы по некоторым из них до 60 % их стоимости.

Анализируется борьба со злоупотреблениями с заборными документами (выдача их лишенцам и лицам без определенных занятий, не состоявшим на бирже труда; выписка их на имя лиц, умерших и выехавших из города; получение взрослыми детских и молочных карточек; бесконтрольное делопроизводство по заборным документам в ЖАКТах). Действенный контроль в этой сфере, одну из главных ролей в осуществлении которого играла рабоче-крестьянская инспекция, наладить так и не удалось.

Третий параграф посвящен периоду бескарточной торговли второй половины 1930-х гг. Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 29 сентября 1935 г. торговая сеть в городах передавалась государственной торговле, в 1936-1937 гг. в нее вошли и предприятия ОРСов. Государственная торговля оставалась централизованным распределением и по-прежнему сопровождалась бюрократической процедурой планирования, в результате чего низовое звено (магазин) зачастую оставалось вовсе без плана. От торгующих организаций в этой схеме ничего не зависело, несмотря на то что они были объявлены хозрасчетными. Система взаимоотношений с промышленностью выстраивалась с учетом подчиненного положения торговли, в результате она не могла оказывать реального влияния на ассортимент, сезонность и регулярность поставок. Именно поэтому уже в 1930-е годы стала наблюдаться практика двойного планирования с созданием

резервов для перевыполнения, когда торговая организация доводила до низовой сети план, отличный от полученного задания. А со стороны нижестоящих звеньев, напротив, имело место занижение возможностей для получения более льготного плана. В результате хозяйственный план оказывался в лучшем случае черновой рабочей гипотезой.

В структуре городского дефицита в эти годы безусловный приоритет принадлежал товарам массового спроса. Чтобы контролировать вторичный рынок промышленных товаров, в противовес стихийным «толкучкам», государство пошло на развитие сети комиссионных и скупочных пунктов, сосредоточив ее, согласно постановлению СНК СССР от 29 июля 1935 г., исключительно в системе государственной торговли.

Методы регулирования торговли были распространены и на территории, присоединенные к СССР в 1939 г. Частные магазины национализировались, создавалась сеть местных Торгов, укомплектованных, в большинстве своем, работниками из восточных областей УССР и БССР, поставки задерживались, имели место перебои с основными продуктами питания.

В конце 1939 г. правительство запретило продажу в сельских местностях муки, а затем и печеного хлеба. Восстановленная для некоторых групп населения система закрытых распределителей имела те же недостатки, что были присущи ей в период нормированного снабжения рубежа 1920-х-1930-хгг.: массовые случаи злоупотребления заборными книжками, подделка и подчистка талонов, спекуляция ими, сотни заборных книжек оставались на руках у рабочих, уволившихся с предприятий.

Напряженная международная обстановка и рост военных расходов в конце 1930-х гг. привели только к усилению элемента централизации в управлении торговлей.

В четвертом параграфе освещаются особенности государственного регулирования торговли в годы Великой Отечественной войны. В этот период основной формой товарооборота вновь стало централизованное нормированное распределение, вводилась карточная система на продовольственные и промышленные товары; расширялось обслуживание трудящихся предприятиями общественного питания; частично восстанавливались закрытые формы торговли; создавалась сеть коммерческих магазинов; создавались подсобные производства. Таким образом, все меры, предпринимавшиеся государством с целью наладить торгово-распределенческий механизм, уже были опробованы в предшествующее десятилетие.

В 1943 г. правительство приняло решение о необходимости продажи потребительских товаров по повышенным ценам, рассматривая это как первый этап денежной реформы, что должно было помочь в значительной мере преодолеть перекачку денежных средств в деревню через рынок, устранить часть избыточной покупательной способности населения, добиться снижения рыночных цен. Но оборот открывшихся в 1944 г. предприятий Главособторга не превышал в годы войны 10 % от розничного товарооборота страны. Спрос на коммерческие товары в городах,

расположенных далеко за линией фронта, был значительно ниже, чем на освобожденных от врага территориях. Однако общей тенденцией уже с конца

1944 г. стало замедление темпов продаж, одной из причин было игнорирование рыночной конъюнктуры.

В условиях недостатка распределявшихся централизованным порядком ресурсов в годы войны заметно выросло значение колхозной торговли. В

1945 г. ее удельный вес в розничном товарообороте страны составлял 46 % против 16% в 1940 г., при этом фактическая реализация продуктов на колхозном рынке снизилась по сравнению с довоенным уровнем.

В годы войны широкий размах приобрело мешочничество. Еще 9 апреля 1941 г., в рамках борьбы со скупщиками хлебопродуктов, Президиум Верховного Совета СССР издал указ, предусматривавший уголовную ответственность за самовольный проезд на товарных поездах, с назначением наказания в виде лишения свободы сроком на один год. 25 сентября 1942 г. Государственный комитет обороны принял постановление «О мерах борьбы с мешочничеством», разрешавшее органам милиции производить у пассажиров изъятие продовольственных товаров, превышавших установленную норму провоза ручной клади (16 кг), а виновных в незаконном провозе привлекать к ответственности. Основной мерой наказания служил штраф. Особенное развитие продовольственное мешочничество приобрело на дорогах южного и юго-западного направления, в центральные районах страны практиковался сверхнормативный провоз промышленных товаров. За 1945 г. на железных дорогах страны с поездов были сняты 956 029 чел., 9321 из них были привлечены к ответственности на основании указа от 9 апреля. Таким образом, уголовное наказание понесли менее 1 % задержанных граждан.

Пятый параграф посвящен проблемам нормированного снабжения, на которое к 10 ноября 1941 г. было переведено почти все городское население страны. С 1 февраля 1942 г. вводилось карточное снабжение непродовольственными товарами. Карточная система усложнялась год от года. В 1941 г. печаталось 12 видов карточек, в 1942 г. - 51 вид, в 1943 г. -112 видов, в 1944 г. насчитывалось в среднем 130-135 разновидностей талонов и карточек (в Москве - 149, в Ленинграде - 171).

В начальный период войны система надзора за печатанием, распределением и отовариванием карточек, расходованием нормированных продуктов была налажена слабо. В докладе о работе органов милиции по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией за 1940-первый квартал 1944 гг. отмечалось, что до 10 % всех законченных ОБХСС дел составляли дела о злоупотреблениях в сфере действия нормированного снабжения34. Карточки похищались в типографиях (где печатались), карточных бюро (где распределялись), на предприятиях, в учреждениях и домоуправлениях (где выдавались), в магазинах (где отоваривались) и в контрольно-учетных бюро (где уничтожались).

34 ГА РФ. Ф. Р-9415. ОП. 5. Д. 89. Л. 6 об.

С течением времени контроль становился все более тщательным и централизованным. В Ленинграде в 1944 г. предприятия и организации ревизовались на предмет правильности выдачи карточек в среднем по четыре раза в год, в 1945 г. этот показатель вырос до шести.

Очевидно, что в условиях нормирования речь могла идти лишь об ограничении масштабов злоупотреблений за счет активного противодействия им со стороны правоохранительных органов, ужесточения контроля за распределением товарных фондов, улучшения материально-бытовых условий жизни граждан. Тем не менее, в годы войны удалось наладить более действенный контроль, чем это было в начале 1930-х гг.

В шестом параграфе освещаются тенденции государственного регулирования советской торговли по окончании войны. В структуре товарооборота (составившего в первый послевоенный год 127 032,2 млн руб.) доля продовольственных товаров более чем в два раза превышала промтоварные, что свидетельствовало о скудости потребительского рынка и бедности населения. Одной из первоочередных задач становилось восстановление стационарной торговой сети, ибо по всем торговым системам сохранилось менее 1/6 розничных предприятий.

В ходе охватившего в 1946-1947 гг. страну голода по всем торговым системам отмечалось неудовлетворительное отоваривание фондов поставщиками, узкий ассортимент и низкое качество продукции. 6 сентября 1946 г. был издан приказ МВД СССР об усилении борьбы с хищениями, кражами и злоупотреблениями продовольственными и промтоварными карточками. Из отчетов органов милиции следовало, что до его появления к ответственности за злоупотребления в этой сфере привлекались в среднем 333 чел. в месяц. После издания приказа в течение 15-20 дней сентября были задержаны 11 427 чел., из них 1753 привлечены к уголовной ответственности.

В целях улучшения снабжения городов 9 ноября 1946 г. Совет министров СССР принял постановление о развертывании кооперативной торговли в городах и поселках, разрешавшее потребкооперации закупать у колхозов и колхозников излишки сельхозпродуктов по ценам, складывавшимся на рынке. За 1947-1948 гг. в таком порядке было закуплено продукции на 16 млрд руб.

Настоящей проблемой для граждан после войны стало приобретение одежды и обуви. Отчасти она объяснялась издержками организации товаропроводящей сети. Промторги не проводили надлежащего анализа товарных остатков в магазинах, ордера выдавались несвоевременно и не под весь поступавший в магазины товар, производимые предприятиями промкооперации изделия расходовались не по назначению. В результате непринятия мер к оперативному доведению товаров до потребителей, несвоевременного составления лимитных планов выдачи ордеров, не соответствовавших товарным ресурсам Торгов, ордера на промтовары не выдавались, товары задерживались на базах и в магазинах, образовывая сверхнормативные их остатки.

Для облегчения приобретения гражданами потребительских товаров, в соответствии постановлением Совета министров СССР от 9 ноября 1946 г., промысловая кооперация и кооперация инвалидов развернули сеть пунктов скупки предметов личного потребления и домашнего обихода для реставрации и последующей продажи населению. Но государство вводило для них существенное ограничение: новые вещи им принимать для реализации не разрешалось.

В течение первых двух послевоенных лет работа торговых организаций страны протекала в условиях чрезвычайных, методы государственного регулирования торговли мало отличались от тех, что применялись в предшествующий период.

В седьмом параграфе освещается процесс отмены карточек, происходивший одновременно с денежной реформой в декабре 1947 г. В процессе подготовки к этому важному мероприятию местные горторготделы не выполняли постановление Совета министров СССР от 2 августа 1947 г. о закладке промышленных товаров в неприкосновенный запас: не только отставали по темпам, но и нарушали запланированный ассортимент; товары хранились в ненадлежащих условиях, в результате чего портились.

Одним из самых распространенных способов легализации теневого капитала и спасения сбережений было внесение денежных средств в банк под видом выручки предприятий торговли и сферы услуг. Суммы сдаваемых в дни реформы денег в несколько раз превышали обычные. В аналитическом отчете Министерства государственного контроля СССР причина определялась однозначно: сдача торгующими организациями наличных денег от выручки явилась результатом распродажи значительного количества винно-водочных и табачных изделий вопреки запрещению министра торговли. Проведенные проверки выявляли многочисленные факты укрывания товаров от переучета.

Дела о злоупотреблениях в ходе реформы на особый контроль брала прокуратура, судам предписывалось рассматривать их в самом срочном порядке. Наибольшее их количество было зафиксировано в Грузинской, Украинской, Казахской, Узбекской ССР, в Молотовской, Московской, Новосибирской областях, г. Москве, Татарской АССР. Наименьшее - в Карело-Финской, Эстонской, Латвийской ССР, Великолукской, Калужской, Ульяновской, Астраханской областях.

В целом по СССР с 16 декабря 1947 г. по 1 июня 1948 г. было обнаружено скрытых от учета и похищенных товаров на 61 977 446 руб. По этим преступлениям было возбуждено 10 266 уголовных дел, привлечено к уголовной ответственности 20 116 чел., в том числе 4542 члена и кандидата в члены ВКП (б). С учетом выявленных незаконных вкладов в сберкассах и отделениях Госбанка, которые были аннулированы, общая сумма изъятых ценностей составила свыше 165 млн руб.35

35 ГА РФ. Ф. Р-9415. Оп. 5. Д. 98. Л. 35.

Определяющим в деле ликвидации системы нормированного снабжения населения, как и в середине 1930-х гг., оставался политический фактор. По запасам продовольствия, развитию торговой сети страна была к этому не готова. В провинции карточная система почти сразу же возродилась вновь, торговля производилась по спискам, пропускам, товары отпускались с баз и складов, минуя магазины. Отставало от жизни и правовое сопровождение реформы. Уголовные дела возбуждались за нарушение постановления Совета министров СССР и ЦК ВКП (б) от 14 декабря 1947 г. «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары». Попытки граждан спасти свои деньги в ходе реформы рассматривались как хищение социалистической собственности, что могло повлечь применение указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. Суды также широко применяли статьи о должностных преступлениях.

Восьмой параграф освещает период после отмены карточек (1948-середина 1955 г.). Постановление Совета министров СССР «О мероприятиях по улучшению торговли» 20 ноября 1948 г. предусматривало меры, направленные на оздоровление экономических связей торговли и промышленности. В январе 1949 г. местные власти отчитались о ходе его выполнения. Так, по данным Ленгорсовета, в основу плана товарооборота на 1949 г. были положены балансы денежных доходов и расходов населения, покупательские фонды города, учитывалась конъюнктура рынка. Но торговые организации, как и в довоенный период, не контролировали соблюдение договорных обязательств поставщиками, не имели возможности влиять на улучшение ассортимента, слабо использовали штрафные санкции за несоблюдение требований технологии и стандартов. В результате во многих организациях образовались излишки неходовых товаров, достигшие к апрелю 1950 г. суммы 1118 130 тыс. руб. Сверхнормативные товарные запасы нередко были связаны с порчей, уценкой, списанием неликвидов (не говоря о затратах на их хранение), после чего они попадали в нелегальный оборот.

8 августа 1948 г. Совет министров СССР принял постановление о передаче Министерству торговли СССР городской кооперативной торговли и об отмене закупок сельхозпродуктов кооперацией по ценам, складывающимся на рынке. Мотивация была аналогична той, что использовалась в середине 1930-х гг.: по мнению правительства, силы и средства потребкооперации распылялись на торговлю в городах. В связи этим Минторгу передавалась сеть городской розничной сети и общественного питания, со всеми товароматериальными ценностями, инвентарем и оборудованием.

В 1950 г. в основном были восстановлены довоенные пропорции в распределении товарооборота между государственной, кооперативной и колхозной торговлей. Стало выравниваться соотношение между продовольственными и промышленными товарами в структуре продаж. В

1950 г. удельный вес продтоваров составил 62,7 % (в 1940 г. он равнялся 67,8 %).

Ситуация напоминала шаткое довоенное равновесие. В 1948-1950 гг. в адрес правительства шли письма трудящихся, сообщавших об очередях за хлебом, люди становились в них с ночи, просили вместо булок выпекать только черный хлеб или ввести карточки, местные власти явочным порядком вводили закрытые формы торговли. Н.С. Хрущев пытался навести порядок в сфере потребления. В конце 1950-х гг. казалось, что его экономическая политика оправдывает ожидания. Впервые рядовые граждане получили реальную возможность приобрести товары в разумном количестве по приемлемым ценам. Однако в стране по-прежнему ощущалась нехватка основных продуктов питания и товаров повседневного спроса. Нежелание отказаться от плановой экономики и подавление частной инициативы, бесконечные реорганизации и спонтанные управленческие решения в попытках рационализировать систему - все это обрекало преобразования 1950-х- 1960-х гг. на неудачу.

Третья глава «Кадровый состав советского торгового и правоохранительного аппарата в конце 1920-х - середине 1950-х гг.» посвящена мерам, предпринимавшимся государством по решению проблем материально-бытового обеспечения работников, их обучения, борьбы с должностными злоупотреблениями.

В первом параграфе дается оценка кадровому составу советской торговли. В конце 1920-х гг. попытки провести так называемое «орабочивание» аппарата (предполагавшие введение выборных из рабочих-партийцев на должности заведующих магазинами и столовыми) на практике имели негативные последствия. Незнакомые с особенностями товарооборота, зачастую вовсе неграмотные, рабочие не справлялись с решением служебных проблем. Со своей стороны коммунисты и комсомольцы отказывались от работы в товаропроводящем аппарате. Одно из возможных тому объяснений состоит в том, что в условиях послереволюционной социальной ломки, установившей новую иерархию трудовой деятельности, «всякий порядочный лояльный гражданин» избегал работы в торговле, потому что слово НЭП «стало синонимом жулика и рвача»36. Не выполнялись даже планы своеобразной партийной разверстки: выдвижения в кооперацию «десятитысячников».

Уровень образования и квалификации работников советского торгового аппарата был чрезвычайно низок. На 1 января 1932 г. 72 % членов правлений кооперативных и государственных торговых организаций имели образование в рамках начальной школы, а в низовом звене таких начитывалось 95 %. И в последующие годы работники постигали азы профессии в основном на рабочем месте, а не в специализированных учебных заведениях. Даже к концу 1950-х гг. только 5,1 % руководителей торгующих организаций и

36 РГАСПИ. Ф. 613. Оп. 3. Д. 97. Л. 10.

магазинов имели высшее образование, 15,3 % - среднее специальное, по низовой сети эти цифры составили соответственно 0,4 и 7,7 %.

В течение всего изученного периода сохранялась высокая текучесть кадров, во многом обусловленная непростыми условиями работы: невысокой зарплатой, отсутствием механизации на рабочем месте, авралами во время «битв за план», невниманием властей к бытовым нуждам. В годы войны проблема кадрового обеспечения усугублялась переводами торговых служащих в другие отрасли народного хозяйства.

Прием на работу в торговые предприятия на протяжении всего исследуемого периода проводился без должной проверки и оформления. Нередко в магазины и на склады устраивались лица с уголовным прошлым. В 1938 г. из 30 111 человек, осужденных в РСФСР за хищения в госторговле и кооперации, 16,3 % уже имели к тому времени судимость. В 1950 г. в 104 из 423 случаев крупных растрат, выявленных в Министерстве торговли СССР, совершившие их лица ранее уже имели недостачи, а в 19 случаях были судимы за корыстные преступления. Несмотря на многочисленные директивы об увольнении нечистых на руку работников, многие из них продолжали работать в системе без привлечения к ответственности.

Ответственные посты в местных Торгах занимали партийные назначенцы, нередко без согласования с Наркомторгом. Из 23 сменившихся в 1947-1948 гг. руководителей отделов торговли 20 были освобождены от работы по решению обкомов и крайкомов ВКП (б).

Даже в наши дни достаточно много сторонников имеет точка зрения, что высокоиндустриальная экономика немыслима без строгой дисциплины и ответственности, и что «сталинское руководство взяло на себя ту миссию преобразования поведения населения России, которую не успел выполнить капитализм»37. Сталинскую эпоху многие воспринимают как своеобразный «золотой век», хорошо организованное общество сознательных тружеников, с высоким моральным обликом. Однако анализ исторических документов свидетельствует, что это далеко не так.

Во втором параграфе рассматриваются проблемы кадрового обеспечения правоохранительного аппарата, которому отводилась основная роль по выявлению и пресечению правонарушений в сфере торговли. Изучение особенностей его функционирования представляется принципиально важным в связи с отсутствием единства во мнениях относительно роли правоохранительных органов в осуществлении карательной политики в СССР. В работе подтверждается тезис, что несмотря на принципиальное различие в сфере деятельности и полномочиях, советский торговый и правоохранительный аппараты функционировали в схожих условиях. Неудовлетворительные материально-бытовые условия, низкий уровень профессиональной и общей подготовки, давление партийных функционеров, значительное число злоупотреблений служебным

37 Ханин Г.И. Экономическая история России в новейшее время. Т. 1. Новосибирск, 2003. С. 8.

положением одинаково были характерны и для судейско-прокурорского сообщества, и для торговой корпорации. Этим объясняется, с одной стороны, либерализм в тех случаях, когда совершившие преступление в сфере торговли попадали в поле зрения правоохранительных органов. С другой, разница в возможностях объективно способствовала возникновению неофициальных связей с целью оказания взаимных услуг соответственно этим возможностям, иначе говоря, коррупции.

Четвертая глава диссертации «Преступность в сфере торговли и борьба с ней в СССР в конце 1920-х - середине 1950-х гг.» освещает принципы правового регулирования ответственности за хищения, спекуляцию, обман потребителя, потребительскую контрабанду и частное торговое предпринимательство.

Первый параграф посвящен проблемам охраны социалистической собственности в торговле. Показано, что на рубеже 1920-х-1930-х гг. борьба с хищениями велась по статьям о должностных преступлениях, с назначением наказания в виде лишения свободы на незначительные сроки. С принятием 7 августа 1932 г. указа «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности» была установлена единая в отношении расхитителей высшая мера социальной защиты - расстрел с конфискацией всего имущества, с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет. Эти меры наказания могли быть распространены и на лиц, изобличенных в систематическом хищении товаров или продаже их на частный рынок и растратах крупных денежных средств. С 7 августа 1932 г. по 1 января 1933 г. за хищения были осуждены 54 645 чел., в том числе за хищения в госторговле и кооперации к высшей мере были приговорены 188 чел., к 10 годам лишения свободы - 1008 чел.

Однако в дальнейшем при квалификации преступлений стал учитываться, главным образом, размер похищенного. Общепринятой становилась следующая практика: трудящиеся, впервые совершившие хищения денег или товаров из городских магазинов на сумму до 10 тыс. руб., а в отдельных случаях - до 12-15 тыс. руб., привлекались к ответственности по статьям Уголовного кодекса.

В связи с ростом числа крупных растрат, в 1943 г. Наркомторг СССР ввел отчетность по хищениям в размере свыше 10 тыс. руб. В 1945 г. Центральная бухгалтерия приняла на контроль 950 таких дел, на сумму по розничным продажным ценам 19,1 млн руб. Во многих союзных республиках они достигали 0,3-0,4 % от оборота и выше. За 1946 г. на контроль было принято 1313 крупных растрат на сумму 38,9 млн руб.

После издания 4 июня 1947 г. указа Президиума Верховного Совета СССР «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» подобные факты стали наказываться лишением свободы на срок до 10 лет, а в случае квалифицированных хищений - до 25 лет. Генеральный прокурор СССР Г.Н. Сафонов, обобщая более чем годичную практику применения указа, сообщал, что при общем снижении

случаев хищений, в госторговле и кооперации, их количество возросло. Основную причину он видел в том, что положение с охраной собственности в этой сфере продолжало оставаться неблагополучным. При этом к максимальному сроку лишения свободы (25 лет) в 1947-1948 гг. народные суды не приговорили ни одного человека. В 1949 г. на срок свыше 20 лет были осуждены 1,1 % от числа осужденных за хищения, в 1950 г. - 0,9 %. Основным видом наказания служило лишение свободы на срок от 5 до 10 лет (включительно). В то же время статистика фиксировала рост условных осуждений: в 1947 г. - 2,4 %, в 1948 г. - 5,2 %, в 1949 г. - 5,9 %, в 1950 г. -6,8 %.

21 ноября 1949 г. Совет министров СССР принял постановление «О росте недостач и хищений», констатировавшее систематический их рост, и обратил внимание министра торговли В.Г. Жаворонкова, что им не приняты меры к искоренению хищений. Подобного же содержания постановление было принято правительством и в 1953 г.

На протяжении всего исследуемого периода сохранялись дефекты в организации работы торговой сети, способствовавшие хищениям. Коллективная материальная ответственность вводилась только в виде опыта. Не соблюдался порядок ведения кассовых операций (главным образом, касавшийся сдачи выручки). Нарушались правила и сроки проведения документальных ревизий и инвентаризаций. Часто они проходили без пересчета фактического наличия ценностей, по учетным данным или со слов материально-ответственных лиц. Подобным образом, на протяжении всего исследуемого периода сохранялись недостатки судебно-следственной практики: неудовлетворительное качество расследования, нарушение сроков, незначительный процент взыскания растраченных сумм.

Во втором параграфе рассматриваются вопросы противодействия спекуляции и нарушению правил торговли. В редакции Уголовного кодекса 1926 г. РСФСР статья о спекуляции была помещена в главу о преступлениях против порядка управления. На рубеже 1920-х-1930-х гг. проблемы денежного обращения, администрирование в ценообразовании, товарный дефицит - все это превращало спекуляцию в серьезную проблему. Постановлением ЦИК и СНК СССР от 22 августа 1932 г. устанавливалось наказание за скупку и перепродажу частными лицами в целях наживы продуктов сельского хозяйства и предметов массового потребления в виде лишения свободы на срок не ниже пяти лет. В ходе реализации этого постановления только в РСФСР в 1932 г. были осуждены 22 616 чел., в 1933 г. - 33 826 чел. Предметом спекуляции в 25% дел явились хлебопродукты, в 24 % - другие продукты сельского хозяйства, в 37 % -промтовары.

Сфера осуждения за спекуляцию постоянно расширялась. По ст. 107 УК суду предавались лица за спекуляцию серебряной монетой, облигациями массовых займов, торгсиновскими бонами и книжками, после войны -предметами роскоши (золотыми изделиями, мехами), автомобилями. Президиум Верховного Совета РСФСР указом от 12 сентября 1957 г. уточнил

понятие предмета спекуляции, включив в него товары народного потребления, продукты сельского хозяйства, товарные чеки и талоны, билеты на зрелищные и другие мероприятия, книги, ноты и иные ценности.

Основными источниками товаров для спекулятивных сделок являлись покупка в очередях дефицитных товаров, перепродажа получаемых по пайкам и ордерам предметов промышленного производства и продуктов питания, приобретение сельхозтоваров у колхозников, скупка похищенного.

В годы войны спекуляция признавалась одним из наиболее опасных видов преступлений, подрывающим государственную систему централизованного снабжения трудящихся. Однако постепенно установилась практика, когда привлечение к ответственности за спекуляцию считалось необоснованным: в случае продажи гражданами по ценам, сложившимся на рынке, лично им принадлежащих вещей; в случае продажи по повышенным ценам полученных для личного потребления нормированных продуктов питания; в случае продажи на рынке продуктов личного подсобного хозяйства; в случае обмена продукта и товаров, лично принадлежавших гражданам; в случае наличия запасов продуктов и промтоваров, хотя и превышавших потребности семьи, но при отсутствии данных, что они приобретены в целях спекуляции. Это позволяет опровергнуть широко распространенное в историографии мнение об огульном осуждении в годы войны всех уличенных в перепродажах граждан. Значительным было число привлеченных к административной ответственности со взиманием штрафа. Зачастую органы милиции и прокуратуры не возбуждали уголовного преследования против жен военнослужащих, обремененных семьей, и инвалидов войны, привлечение которых к ответственности представлялось нецелесообразным. Снижение числа осужденных за спекуляцию в военные годы было характерно для большинства союзных республик, в том числе РСФСР, Азербайджанской, Армянской, Белорусской, Казахской, Киргизской, Туркменской, Узбекской и Украинской ССР. Но свыше 90 % приговоров с осуждением по ст. 107 УК соответствовали санкции статьи - лишению свободы на срок не ниже пяти лет.

По окончании войны число привлеченных к ответственности за спекуляцию оставалось высоким, особенно в результате кампании, приуроченной к проведению денежной реформы и отмене карточек. За полтора месяца было возбуждено 12698 дел (с привлечением к уголовной ответственности 16 255 чел., в том числе 2032 работников торговли). В итоге спекуляция на рынках городов, носившая до декабря открытый характер, оказалась вытеснена в подполье.

По данным выборочного обследования, в 1954 г. примерно 10% промтоваров семьи рабочих и служащих приобретали у спекулянтов-перекупщиков (по приблизительным оценкам, всего на сумму 19-20 млрд руб.). Из числа осужденных по ст. 107 УК РСФСР в этом году граждан, 70,4 % были приговорены к лишению свободы, в том числе 36,9 % - на срок 4-5 лет, 19% - на срок свыше 5 лет; 19,7% фигурантов этих дел были

осуждены условно. Конфискация была применена в отношении 36 % осужденных.

Борьбу со спекуляцией в СССР в исследованный период нельзя считать эффективной. Во многом это обусловливалось тем, что население любой страны особенно широко прибегает к нелегальным практикам в экстремальных ситуациях (стихийных бедствий, войн и восстановления народного хозяйства и др.). В советском государстве к ним прибавились еще и жесткие по своему характеру меры проведения коллективизации и индустриализации. По сути, весь рассматриваемый в работе период -чрезвычайный, требовавший особого напряжения сил. В этих условиях государство, безусловно, было заинтересовано в том, чтобы взять под контроль максимальную часть рынка. Но поскольку оно неудовлетворительно справлялось с задачей материального обеспечения населения, граждане вынуждены были заботиться о себе сами. Сознавая это, власти не выдерживали единой «карательной политики» по отношению к спекулянтам, вероятность привлечения к ответственности и степень наказания являлись следствием случайного стечения обстоятельств.

В третьем параграфе рассматривается борьба с обманом потребителя в советской торговле. В 1920-х гг. она велась с применением статей о должностных преступлениях или мошенничестве, хотя систематического характера не носила. По мере сосредоточения всего торгового оборота в социалистическом секторе государство все более пропагандируемой становилась идея, что потребитель для советской торговли - не объект наживы. В 1934 г. постановлением ЦИК и СНК СССР главы о хозяйственных преступлениях Уголовных кодексов союзных республик были дополнены статьей (в УК РСФСР - ст. 128-в) об ответственности за обворовывание потребителей и обман советского государства. Отныне факты обвешивания, обмеривания покупателей, пользования неправильными измерительными приборами, продажи товаров низшего сорта по цене высшего, нарушения установленных розничных цен, сокрытия от покупателей прейскурантов карались лишением свободы на срок до 10 лет. Но ответственность не была дифференцирована в зависимости от характера последствий и повторное™ совершенного деяния. Это вызывало затруднения в судебной практике. Даже в момент наибольшего размаха кампании с обворовыванием потребителя, в августе 1934 г., наказание, не связанное с лишением свободы, применялось в 80 % дел.

В годы войны обмеривание и обвешивание приобрели еще более значительный размах, как более доступный способ создания резервов товаров для расхищения. Но количество привлеченных к уголовной ответственности в СССР по ст. 128-в оставалось ничтожным: например, в первом полугодии 1943 г. - 1805 чел., во втором полугодии - 1874. Чаще всего виновные в обмане потребителей отделывались дисциплинарными взысканиями - предупреждениями и выговорами. После войны обворовывание потребителей продолжало оставаться одним из самых распространенных преступных явлений в розничной торговле.

Анализ судебной статистики за 1937-1955 г. свидетельствует, что в течение всего этого периода число осужденных по этой статье не превышало 4,5 тыс. чел. в год, а обычно было еще ниже. Максимальная мера наказания (10 лет лишения свободы) применялась редко, колеблясь от 0,3 % (в 1945 г.) до 2,7 % (в 1942 г.) всех осужденных по этой статье к лишению свободы. После 1948 г. таких приговоров не выносилось вовсе. Количество приговоров к лишению свободы на срок до двух лет последовательно росло с конца 1930-х до середины 1950-х гг. (с трети до 60,5 %). Процент условных приговоров колебался в районе 10 %. Еще одна специфическая черта - резкое увеличение числа женщин за обман потребителя. Начиная с военного времени, когда женщины в торговле заняли места призванных в армию мужчин, каждый год на женщин приходилось более половины осужденных за это преступление.

Другим преступлением, объектами которого выступали советская торговля и интересы потребителя, являлся выпуск недоброкачественной продукции, рассматривавшийся в зависимости от обстоятельств дела как бесхозяйственность или должностное преступление. В 1931 г. главы о хозяйственных преступлениях УК были дополнены статьей, предусматривавшей ответственность за массовый или систематический выпуск недоброкачественной продукции из торговых предприятий (с назначением наказания в виде лишения свободы до пяти лет или исправительно-трудовых работ на срок до одного года). Но в судебной практике эта статья применялась редко. Так, за 1936 г. в СССР были осуждены всего 172 работника госторговли. Чаще судебно-следственные органы в случае установленного факта реализации недоброкачественной продукции привлекали к ответственности по статьям о должностных преступлениях.

Таким образом, интересы потребителя в СССР в изучаемый период защищались, хотя их правовые взаимоотношения строились в условиях попыток государства установить монопольный контроль над сферой производства, торговли и обслуживания.

В четвертом параграфе рассматривается борьба с потребительской контрабандой. Советское государство жестко лимитировало ввоз товаров широкого потребления. Между тем, торговля товарами, ввезенными в СССР нелегально или без санкции на продажу, являлась важной составляющей советской теневой экономики 1930-х годов. Таможенный кодекс СССР, принятый в 1928 г., считал контрабандой сбыт на сторону за плату предметов, провозимых пассажирами беспошлинно или без права реализации, а также продажу вещей, пропускаемых без лицензии в почтовых посылках. Они могли быть пущены в оборот внутри СССР лишь при условии предоставления документа, удостоверявшего истечение сроков пользования ими, а также справки таможенных органов, разрешавшей реализацию вследствие тяжелого материального положения владельца или невозможности пользоваться этими вещами.

Советские исследователи указывали, что пик обнаружений контрабанды пришелся на 1933 г., после чего пошел на спад, объясняя это победами

социализма. Однако нарушения установленного порядка ввоза и вывоза товаров личного потребления и последующей их реализации в СССР являлись наиболее сложными для выявления, поэтому этот вид преступлений обладал высокой латентностью. Некоторое снижение контрабандного товаропотока было обусловлено внутренней закрытостью страны, а отнюдь не увеличением производства товаров широкого потребления и ростом благосостояния населения. В годы войны в связи с курсированием через Архангельский и Мурманский порты иностранных судов в них развилась мелкая контрабанда со стороны иностранных моряков. Фиксировались также случаи продажи ширпотреба иностранными летчиками. В связи с ростом числа почтовых отправлений сотрудники таможни были вынуждены пропускать бандероли с товарным вложением, выпускать поношенные вещи без справок о дезинфекции, медикаменты - без рецептов и др. Поэтому уже в 1946 г. Наркомат государственного контроля СССР начал масштабную ревизию деятельности таможен, в ходе которой были выявлены факты прохождения через границу СССР без таможенного досмотра целых пароходов, самолетов и железнодорожных составов.

Необходимость изменения таможенных правил хотя бы в сторону снижения числа нормируемых при ввозе предметов стала очевидной уже в середине 1930-х годов. Но только в 1954-1955 гг. были приняты соответствующие решения. Поскольку уже с конца 1920-х гг. контрабанда стала сводиться к нарушениям установленного порядка ввоза и вывоза товаров, соответственно, росли объемы продаж товаров, разрешенных к ввозу на льготных условиях и не для целей торговли. Поэтому контрабанда переместилась из приграничных местностей в крупные потребляющие районы, в которых имелись узловые транспортные развязки и обеспечивалась более быстрая реализация. В 1930-е гг. в связи с многочисленными попытками реформировать таможенные учреждения, непродуманной кадровой политикой действенную борьбу с потребительской контрабандой наладить не удалось. Ситуация кардинально не изменилась и по окончании войны. Государство по-прежнему расценивало контрабанду как угрозу монополии торговли и элемент идеологической диверсии, но противопоставить могло лишь административные меры.

В пятом параграфе рассматривается политика государства в отношении частного предпринимательства в сфере торговли. В СССР в ограниченном размере допускалась деятельность кустарей и ремесленников. В сентябре 1929 г. в УК РСФСР была введена статья 129-а, предусматривавшая ответственность за учреждение и руководство деятельностью лжекооперативов, то есть таких организаций, которые «прикрывались» кооперативными формами в целях использования льгот и преимуществ, предоставленных кооперации, в действительности же являлись частнопредпринимательскими. Наказание могло быть назначено в виде лишения свободы на срок до пяти лет с конфискацией всего или части имущества. Участие в работе лжекооперативных организаций могло повлечь за собой лишение свободы до двух лет или исправительно-трудовые работы

на срок до одного года. Но далеко не везде осуществлялось уголовное преследование при обращении лжекооператива к ликвидации или его реорганизации. По данным Ленинградского областного Совета народного хозяйства из 99 ликвидированных в 1928/29 гг. лжекооперативов к ответственности были привлечены руководители только 32 из них, да и то по статье 169 «мошенничество» (за уклонение от уставных целей).

С начала 1930-х гг. деятельность предпринимателей все более переходила во внеправовое поле. Подобные дела стали проходить в судах по другим статьям УК или по указу от 7 августа 1932 г. и квалифицировались часто как хищения, так как многие из кустарей и ремесленников использовали доступные им ресурсы для работы на себя, утаивая от государства часть произведенной продукции, нередко пользуясь трудом надомников.

В годы войны СНК СССР принял ряд постановлений, предусматривавших увеличение производства товаров широкого потребления и продовольствия из местного сырья. В рамках реализации этих мер промкооперация получила ряд налоговых и прочих льгот, надомники были приравнены по снабжению нормированными продуктами к рабочим тех предприятий, по заказам которых они трудились.

Вследствие ослабления контроля за их деятельностью, предприниматели расширяли подпольные производства. В 1945 г. органы милиции выявили более 40 тыс. кустарей, занимавшихся незаконной выработкой пищевых продуктов и промышленных товаров. В этот период в Наркомат финансов СССР стали поступать предложения со стороны его местных органов о легализации ряда промыслов, с той мотивировкой, что частник не может уже угрожать социалистическому государству. 2 октября 1946 г. Министром финансов СССР А.Г. Зверевым был подписан приказ «О выявлении лиц, занимающихся нелегально кустарно-ремесленными промыслами и торговлей», а 12 августа 1947 г. он внес в Совет министров СССР вопрос об устранении нарушений, допускаемых кооперативными и другими организациями. 14 апреля 1948 г. вышло постановление правительства «О проникновении частника в кооперацию и предприятия местной промышленности», в котором отмечались факты «сползания» отдельных руководящих работников финансового ведомства на позиции поддержки частного предпринимателя. Генеральному прокурору СССР предлагалось строго следить за тем, чтобы частники, занимавшиеся запрещенными промыслами, а равно прикрывавшиеся вывеской государственных и кооперативных организаций, привлекались к уголовной ответственности по ст. 99 УК РСФСР. Эта статья предусматривала наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет с конфискацией имущества и запрещением права торговли.

В ходе кампании по борьбе с частным предпринимательством в 1948 г. были лишены патентов 10 380 частников, закрыты 14 807 частных предприятий, а также 271 лжекооператив. За участие в нелегальной деятельности к разным срокам заключения были приговорены 12 067

частников. В дальнейшем темпы борьбы с предпринимателями снизились. За

1949-1955 гг. по ст. 99 УК (и соответствующим статьям УК республик) в СССР были осуждены 40 787 чел. При этом было вынесено примерно равное количество приговоров о лишении свободы (большая их часть - на срок до одного года включительно), исправительно-трудовых работах (чаще всего по месту работы) и к условному наказанию. Процент же осужденных с увольнением и запрещением занятий был ничтожен (0,2 %).

Государственная политика в области торговли привела к усилению оттока частного капитала в кустарное производство, где контролировать его было еще труднее. Происходила мимикрия предпринимательства в сторону так называемых лжекооперативов, аккумулировавших частные средства, неподконтрольные финансовому ведомству. Зачастую сложно было провести разграничительную линию, за которой прекращался легальный промысел и начиналось хищение социалистической собственности. Неудивительно, что попытки налоговиков изменить статус частных предпринимателей в послевоенные годы встретили противодействие со стороны правоохранительных и контрольных органов.

В Заключении подводятся основные итоги исследования и сформулированы основные выводы.

Осуществление «революции сверху» на рубеже 1920-х- 1930-х гг. оказало серьезное воздействие на все сферы жизни советского общества, определив основные направления его развития на длительную историческую перспективу. Принципиальное значение имели политические установки руководства страны на усиление классовой борьбы в условиях перехода к социализму и противодействие «мелкобуржуазным пережиткам» в ходе построения социалистического государства. С конца 1920-х до середины

1950-х гг. в стране сохранялись распределительные отношения между государством и населением. Это было характерно как для периодов существования карточной системы, так и для периодов так называемой «свободы торговли».

Кризисные, иногда катастрофические события отечественной истории, сменявшие друг друга, приводили к развалу систем снабжения. В этих условиях государство брало на себя задачу централизованного обеспечения части населения продуктами и товарами широкого пользования. Но государственное регулирование торговли изучаемого периода нельзя назвать социально-ориентированным. Принимавшиеся решения не всегда были обусловлены экономическими, но всегда политическими причинами (яркий тому пример - отмена карточек в середине 1930-х гг. и в 1947 г.). В вопросах снабжения государство всегда придерживалось индустриальных приоритетов.

Недостатки снабжения люди пытались восполнить с помощью привычных им практик (самоснабжения, перепродаж, меновых сделок и т.п.). Власти вынужденно терпели проявления предпринимательской инициативы, даже при наличии в законодательстве жестких санкций. Карательная

политика повсюду носила кампанейский характер, не отличалась последовательностью.

Цели формирования нетерпимости к расхитителям социалистической собственности, дезорганизаторам внутреннего рынка, работникам торговли, уличенным в обмане советского потребителя, служили массовые хозяйственно-политические кампании и показательные суды. Но акцентирование внимания общественности на широкой распространенности преступных явлений фактически означало бы признание провала декларировавшейся государством идеи построения нового общества. Поэтому статистика преступности засекречивалась, а факты растрат, спекуляции, нарушения цен, потребительской контрабанды объявлялись мелкобуржуазными пережитками. Таким образом, государство вынуждено было решать нетривиальные задачи: привести настроение граждан в соответствие с официальной идеологией и вынужденно проявлять либеральность к отдельным проявлениям рыночной активности населения; заставить работников эффективно трудиться и не позволить никому обогащаться; жестко централизовать снабжение и сделать рентабельными торговые предприятия. Ни одну из этих задач полностью решить не удалось.

В течение всего изучаемого периода существовали объективные причины для теневой деятельности (дефицитность внутреннего рынка, его закрытость, поляризация в оплате труда). Однако, по нашему мнению, не стоит преувеличивать масштабы занятости в неформальном секторе. При этом необходимо отметить, что в СССР число одобрявших неформальную экономическую деятельность всегда превышало число тех, кто непосредственно в ней участвовал.

Существовали также внутренние предпосылки, способствовавшие воспроизводству преступности в сфере товарооборота (неудовлетворительные материально-бытовые условия работников, тяжелые условия труда, недифференцированная материальная ответственность, недостатки бухгалтерского и ревизорского учета). Вместе с тем, сохранялись и недочеты следственной и судебной практики по делам указанной категории: низкое качество расследования, нарушение сроков, формальное участие прокуратуры в рассмотрении этих дел, «шатания» при квалификации, низкий процент взыскания растраченных сумм. И представители торговой корпорации, и прокурорско-судейского сообщества работали в схожих конкретно-исторических условиях. Но разница в возможностях объективно способствовала возникновению коррупционных связей.

Вероятность поимки нарушителя и вынесения обвинительного приговора с предусмотренной санкцией, как правило (за исключением периодов проведения соответствующих кампаний), находилась на достаточно низком уровне. Происходило это не только в силу недостаточной квалификации судебно-следственного аппарата, но и вследствие того, что жесткие карательные меры не воспринимались в обществе как справедливые и необходимые. Способами, позволявшими сгладить жесткость санкций,

являлись: привлечение к административной ответственности (со взиманием штрафа), возвращение дела на доследование, предъявление обвинения по статье с более мягкой санкцией, вынесение условного или оправдательного приговора, невынесение решения о назначении дополнительных мер наказания (конфискации имущества, запрещении работать в торговле). Таким образом, в Советском Союзе имело место явление, известное в теории права как «инфляция уголовного закона».

С конца 1920-х до середины 1950-х гг. сфера применения уголовного права за преступления (в том числе в сфере торговли) значительно расширилась. Но нет оснований говорить о том, что политическая юстиция заменила собой уголовное судопроизводство. Даже в годы войны не происходило огульного осуждения за нарушения в сфере товарооборота, а предпринимались попытки дифференцировать ответственность в зависимости от личности нарушителя и характера содеянного.

Особенностью государственного регулирования торговли являлась его централизация, что обусловливало прямое вмешательство в деятельность торговых предприятий всех уровней - от специализированных объединений до магазинов. Государственные органы в своей регулятивной деятельности опирались на нормы административного и уголовного права, предполагавшие жесткую соподчиненность. Но не может идти речи о том, что государству удалось полностью реализовать модель тотального контроля. Попытки жестко и до мелочей регламентировать руководство торговлей приводили к тому, что на местах управленцы руководствовались обычными практиками и здравым смыслом, вместо того чтобы опираться на закон.

Проведенное исследование позволило сделать вывод о противоречии между официальной пропагандой и существовавшими на практике взаимоотношениями участников рынка. В общественном мнении значение приобретали ценности, не определявшиеся размерами заработной платы и другими официальными доходами. В этой связи успехи властей, пытавшихся бороться с провалами в потребительской сфере с помощью механически вводимых жестких мер, оказывались весьма скромными.

В Приложении приведены 22 статистические таблицы, содержащие сведения о динамике частной торговой сети в начале 1930-х гг., показателях работы учреждений, занятых выдачей карточек, работе судебных инстанций по борьбе с преступлениями в сфере торгового оборота (хищениями, спекуляцией, злоупотреблениями нормированными товарами, обманом потребителя).

Основные положения и научные результаты диссертационного исследования изложены в следующих публикациях:

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ:

1. Общественное питание Ленинграда во второй половине 1930-х годов: трансформация системы // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 2. История. 2006. Вып. 2. С. 40-49 (0,8 п.л.)

2. «Кто раньше ел, тот и сейчас будет, а мы только смотри»: продовольственное снабжение Ленинграда во второй половине 1930-х годов // Родина. 2006. № 6. С. 80- 84 (1 п.л.)

3. Колхозная торговля Ленинграда 1930-х годов // Вестник С.-Петерб. ун-та. Сер. 2. История. 2007. Вып. 4. С. 126-133 (0,7 п.л.)

4. Борьба с хищениями в советской торговле в 1930-е годы (на материалах Ленинграда) // Вестник С.-Петерб. ун-та. - Сер. 2. История. -2008. - Вып. 3. С. 44-49 (0,5 п.л.)

5. Борьба со злоупотреблениями в сфере карточного снабжения населения в СССР. 1941-1947 гг. // Вестник С.-Петерб. гос. ун-та. Сер. 2. 2010. Вып. 2. С. 32-40 (0,8 п.л.)

6. Особторг. Коммерческая торговля в СССР в 1944-1947 годах // Родина. 2010. № 10. С. 132-134 (0,5 пл.)

7. Борьба с обманом потребителей в СССР (1930-е-1950-е годы) // История государства и права. 2010. № 1. С. 30-33 (0,5 п.л.)

8. Борьба с мешочничеством в СССР в 1940-е годы // Вестник Екатерининского института. 2010. № 3. С. 54-59 (0,5 п.л.)

9. Государственное регулирование частнопредпринимательской деятельности в СССР, сер. 1940-х-сер. 1950-х гг. // Научно-технические ведомости С.-Петерб. гос. политехи, ун-та. Сер. Гуманитарные и общественные науки. 2010. № 1. С. 198-205 (0,7 п.л.)

10. Персона поп grata: частник в советской торговле на рубеже 1920-х-1930-х гг. // Вестник Ленинградского государственного университета имени А.С.Пушкина. Сер. История. 2010. № 4. С. 24-34 (0,7 п.л.)

Монографии:

11. «Преступления без жертв». Уголовно-правовая охрана советской торговли (на материалах предвоенного Ленинграда). СПб.: Издательский дом С.-Петерб. ун-та, 2010. 300 с. (18,75 п.л.)

12. Государственное регулирование внутренней торговли в СССР (конец 1920-х - середина 1950-х гг.). Историко-правовой анализ. СПб.: Филологич. Факультет СПбГУ: Нестор-История, 2011. 328 с. (20,5 п.л.)

Публикации в других научных изданиях:

13. Кризис снабжения в Ленинграде накануне Великой Отечественной войны // Университетский историк: альманах. СПб., 2007. Вып. 4. С. 118-130 (0,65 п.л.)

14. Борьба со спекуляцией во второй половине 1930-х гг. в Ленинграде П Клио. 2007. № 2. С. 69-75 (1 п.л.)

15. Участие ОБХСС в репрессиях против торговых кадров Ленинграда // 1937 год: память и уроки: материалы межрегион, науч.-практ. Конф. -Тюмень: Вектор Бук, 2007. С. 85-88 (0,4 п.л.).

16. На заре ленинградского сервиса, или Борьба со спекуляцией во 2 пол. 1930-х годов в Ленинграде // История Петербурга. 2007. № 2. С. 18-26 (1,1 п.л.)

17. Нелегальное предпринимательство в сфере торговли Ленинграда 1930-х годов // Быт как фактор экстремального влияния на историко-психологические особенности поведения людей: материалы науч. конф. СПб.: Нестор, 2007. С. 109-113 (0,4 п.л.)

18. Борьба с контрабандой товаров личного потребления в СССР в конце 1930-х годов // Власть и общество в России: традиции и современность: материалы 4-й Всерос. науч. конф.: в 2 т. - Т. 1. - Рязань: Узорочье, 2008. С. 235-240 (0,4 п.л.)

19. Судебная практика по делам о хищениях вверенного имущества в советской торговле в 1930-х годах // Ленинградский юридический журнал. -2008. - № 1 (11). С. 144-156 (0,8 п.л.)

20. Ленинградская торговля в середине 1930-х годов // Мавродинские чтения-2008. Петербургская историческая школа и российская историческая наука: дискуссионные вопросы истории, историографии, источниковедения: Материалы Всерос. конф. / под ред. А.Ю. Дворниченко. СПб.: изд-во С,-Петерб. ун-та, 2009. С. 244-247 (0,4 п.л.).

21. К вопросу о сущности теневого рынка СССР 1930-х годов // Россия: история законности и беззакония: матер, заочн. конф. СПб.: Нестор, 2009. С. 104-109 (0,4 п.л.).

22. Дело работников Ленинградской закупочной конторы Главторга // Политическая история России: прошлое и современность: ежегодные исторические чтения «Гороховая,2». Вып. 7. СПб.: ЗАО «Полиграфическое предприятие № 3», 2009 С. 207-216 (0,4 п.л.).

23. Пространственное размещение промышленности и населения в СССР в 1930-е гг. // Центр и регионы в истории России. Проблемы экономического, политического и социокультурного взаимодействия. СПб.: Скифия-Принт, 2010. (Труды исторического факультета С.-Петербургского государственного университета). С. 412-430 (1 п.л.).

24. Советские массовые займы // Новейшая история России: время, события, люди: сб. ст. и воспоминаний (к 75-летию почетного профессора СПбГУ Г.Л. Соболева) / под ред. М.В. Ходякова. СПб.: Фора-принт, 2010. С. 370-383 (0,8 п.л.)

25. Государственное регулирование рынка облигаций массовых займов в СССР // Государство-экономика-политика: Актуальные проблемы истории: сб. науч. тр. Всерос. науч.-метод. конф. СПб.: изд-во Политехи, ун-та, 2010. С. 234-238 (0,4 п.л.).

Подписано в печать 28.03.2011 Тираж 100 экз.

Отпечатано в типографии «Art-Xpress» 199155 Санкт-Петербург, В.О., ул. Уральская, 17 E-mail: zakaz@art-xpress.ru http://www.art-xpress.ru тел.: 331-33-22

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Твердюкова, Елена Дмитриевна

Введение.

Глава I. Историография и источники

§ 1. Историография.

§ 2. Источники.

Глава II. Организационно-правовые принципы деятельности советской торговли в конце 1920-х - середине 1950-х гг.

§ 1. Вытеснение частника из советской торговли на рубеже 1920-х —

1930-х гг.

§ 2. Советская торговля в период нормированного распределения (конец

1920-х — первая половина 1930-х гг.).

§ 3. Годы бескарточной торговли (вторая половина 1930-х гг.).

§ 4. Государственное регулирование торговли в годы Великой

Отечественной войны.

§ 5. Проблемы нормированного снабжения в годы войны.

§ 6. Советская^ торговля по окончании войны.

§ 7. Денежная реформа и отмена карточек (декабрь 1947 г.).

§ 8. Советская торговля без карточек (1948-середина 1950-х гг.).

Глава III. Кадровый состав советского торгового и правоохранительного аппарата в конце 1920-х — середине 1950-х гт.

§ 1. Кадры советской торговли.

§ 2. Кадры судебно-следственного аппарата.

Глава IV. Преступность в сфере торговли и борьба с ней в СССР в конце 1920-х — середине 1950-х гг.

§ 1. Хищения в советской торговле.

§ 2. Спекуляция и нарушение правил торговли.

§ 3. Обман потребителя в советской торговле.

§ 4. Контрабанда товаров личного потребления.

§ 5. Частное предпринимательство в сфере торговли.

Введение диссертации2011 год, автореферат по истории, Твердюкова, Елена Дмитриевна

Актуальность и научная значимость темы исследования.

Государственное регулирование торговли — одна из форм участия государства в экономике, состоящая в его воздействии на распределение ресурсов, их обращение и потребление. Это предполагает нормативное определение пределов публичного вмешательства в деятельность хозяйствующих субъектов, централизованное управление объектами сферы торговли, системность подходов в проведении реформ, воздействие на рынок посредством изъятия части прибыли торговых предприятий через систему платежей, ценообразование.

В любом государстве юридическое оформление управленческого механизма происходит на правовой основе. С помощью правовых норм регламентируется деятельность субъектов рынка, осуществляется защита их законных интересов. Кроме того, право служит важнейшим инструментом, который любая власть активно использует в целях реализации намеченного экономического курса.

Но в отдельно взятых странах правовые системы функционируют по-разному, даже в рамках одной и той же страны можно выявить присущие конкретным историческим эпохам особенности. Опыт различных стран фиксирует пик государственного вмешательства в экономику в периоды социальной нестабильности, вызванной состоянием войны, необходимостью восстановления в послевоенный период, экономическими кризисами. Поэтому анализ преступных проявлений в сфере торговли является весьма важным. Преступность в торговле, будучи относительно самостоятельным видом (так называемой отраслевой), в той или иной степени затрагивает интересы всего населения, а также тесно связана со снабженческо-сбытовой системой, промышленностью, органами управления, правоохранительными структурами. В этой связи обращение к отечественному опыту государственного регулирования одной из важнейших сфер общественной жизни — сферы снабжения и потребления — может способствовать разработке наиболее эффективных методов противодействия не только криминализации экономики, но и борьбе с коррупцией. Государственное регулирование торгового оборота призвано обеспечивать защиту законных прав покупателей, и анализ достижений и просчетов в этой сфере приобретает в наши дни особое значение ввиду многочисленных злоупотреблений в вопросах ценообразования, а также широкого распространения некачественных товаров на потребительском рынке.

При изучении переломных периодов истории может возникнуть впечатление, что преступления тогда совершались чаще обычного. Созданию этого эффекта зачастую немало способствует само государство посредством идеологических установок, формирования общественного мнения, пропаганды ужесточения наказаний. Это позволяет найти оправдание многим социальным аномалиям и усилению властных структур. Задача исследователя при этом с учетом конкретной исторической обстановки попытаться ответить на вопрос, насколько адекватны были принимавшиеся меры. Это становится тем более актуальным, что в последнее время руководством страны ставится вопрос о необходимости более широкого применения за экономические преступления наказаний, не связанных с лишением свободы.

В СССР с начала 1930-х гг. всякое нарушение установленных правил торговли, ограничивавших развитие частной инициативы, стремление заработать, а в терминологии тех лет «нажиться» на повышении цен, стало рассматриваться государством как преступление против порядка управления в сфере товарного обращения. Но параллельно с официально разрешенным существовал и нелегальный товарооборот, который подпитывался из различных каналов, в том числе хищений, контрабанды, несанкционированной деятельности промысловых артелей, злоупотреблений при реализации подержанных вещей. По мнению известного советолога Г. Гроссмана, разнообразие видов незаконной теневой) деятельности в производстве и распределении явилось результатом большого числа запретов в государстве, ограничиваясь только человеческой изобретательностью.1 Вся эта деятельность оказалась в СССР вне закона, подпадая под ряд статей Уголовного кодекса.

Особенность теневой экономики в том, что она неподконтрольна официальной власти (прежде всего в правовом и финансовом отношении). Поэтому советское государство стремилось установить контроль над проявлениями частной инициативы, в том числе в сфере товарооборота. В этой деятельности оно далеко не всегда руководствовалось экономической целесообразностью, но каждый раз — политической. В этой связи изучение статистики совершения преступлений и мер наказания за них чрезвычайно показательно. По словам крупнейшего норвежского криминолога Н. Кристи, «криминальная статистика сама по себе социальный феномен. Она дает нам представление о том, что считается преступлением в рамках данной общественной системы, в чем общество видит опасность для себя и чему способно противостоять».2

В СССР социалистическая собственность, монополия государства в сфере торгового оборота и интересы потребителей стали одними из основных объектов уголовно-правовой охраны. В связи с этим представляется важным исследовать эволюцию подходов к регламентированию торговой деятельности не только с точки зрения законотворческой деятельности, но и правоприменительной практики.

Такая постановка проблемы предопределила междисциплинарный характер исследования. Помимо изучения специфики нормативного регулирования торговли в конкретный исторический период, в его рамках рассматриваются преступления, которые могли причинить ущерб советской торговле (хищения, должностные преступления, контрабанда товаров массового спроса, частнопредпринимательская деятельность), а также те,

1 Grossman G. The "Second Economy" of the USSR// Problems of Communism. 1977. Sept.

Oct. 2

Кристи H. Удобное количество преступлений. СПб., 2006. С. 25. что имели непосредственным объектом посягательства интересы советского государства в области розничной торговли и интересы потребителей (нарушение правил торговли, спекуляция, обман потребителей, выпуск в 7 продажу недоброкачественных товаров).

Необходимость столь широкого подхода обусловлена целями исследования, которое является, прежде всего, историческим. Это позволяет скорректировать противоречивые представления о механизме правового регулирования в сфере торговли и глубже понять социально-экономические изменения, происходившие в Советском Союзе в «эпоху сталинизма».

Этот период — особый в отечественной истории. Он до сих пор характеризуется неоднозначно, вызывая в научном сообществе диаметрально противоположные оценки. С конца 1920-х гг. вся жизнь советского общества проходила на фоне усиленной милитаризации экономики. Многие историки именно в этом видят ключ к объяснению сверхцентрализации, безальтернативности методов ее регулирования. Распространено также мнение, что жесткий государственный режим обеспечивает общественный порядок, позволяющий держать преступность под контролем, и «усиление планового начала в 30-50-е годы резко сократило масштабы теневой экономики».4

3 В советской теории права было принято рассматривать эти преступления обособленно. Например, по мнению Н.М. Романенко, не всякое преступное посягательство, причиняющее ущерб торговле, охватывалось понятием «преступления в области торговли». Из всей совокупности отношений в розничной торговле он выделил те, что были связаны с выполнением торговыми предприятиями своей главной задачи — бесперебойного осуществления связи между производством и потреблением в целях максимального удовлетворения растущих потребностей в товарах (спекуляцию, обман потребителей, выпуск в продажу недоброкачественных товаров). См.: Романенко Н.М. Ответственность за преступления в области торговли по советскому уголовному праву: автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 1963. Другие авторы рассматривали их в совокупности в группе должностных и хозяйственных преступлений, объединяя с преступлениями против финансовых интересов государства (в первую очередь, налоговыми) или в сфере трудовых отношений. См., например: Трайнин А.Н. Должностные и хозяйственные преступления. М., 1938.

4 Сигов В.И., Смирнов A.A. Теневая экономика: генезис, современные тенденции, стратегия и тактика вытеснения из национального хозяйства России. СПб., 1999. С. 37. С этим утверждением согласны также авторы монографии «Политический режим и

В теории права широко известна концепция, согласно которой никто (даже носитель верховной власти) не может создать закон; он может только обеспечить его санкцией.5 Иными словами, успех правового регулирования предопределен не жесткостью законодательных норм, а тем, насколько справедливыми считаются они в обществе.

Поэтому • государство было заинтересовано в формировании специфической информационной среды, направленной на воспитание нетерпимости к расхитителям социалистической собственности, дезорганизаторам внутреннего рынка, уличенным в обмане советского потребителя работникам торговли. На эту особенность, подводя итоги научно-издательского проекта по истории сталинизма, обратил внимание доктор философских наук А.Н. Медушевский. По его мнению, в 1930-е г. в условиях мобилизационно-распределительной экономики, искусственно поддерживавшей низкий материальный уровень жизни общества, происходила «примитивизация экономического поведения, основным мотивом которого становился поиск допуска к дефицитным ресурсам (очереди и карточки, с одной стороны, борьба со спекуляцией - с другой)». Сталинский режим являлся, как полагает А.Н. Медушевский, «инсценирующей диктатурой», искусственно создававшей видимость социальной гармонии и правовой легитимности.6 В этой связи научная значимость исследования определяется очевидным дефицитом работ, посвященных анализу экономического и правового поведения советских граждан в условиях жесткой регулятивной деятельности государства.

Заявленные хронологические рамки исследования (конец 1920-х — середина 1950-х гг.) обусловлены самим ходом исторического процесса. В конце 1920-х годов произошло несколько знаковых событий, предопределивших развитие страны на последующие десятилетия и преступность». См.: Политический режим и преступность. Проблемы политической криминологии / ред. В.Н.Бурлаков, Ю.Н.Волков, В.П.Сальников. СПб., 2001. С. 14.

5 Леони Б. Свобода и закон. М., 2008. С. 234.

6 Медушевский А.Н. Сталинизм как модель социального конструирования. К завершению научно-издательского проекта// Российская история. 2010. № 6. С. 12,15. одинаково важных для освещения проблем настоящего исследования. В

1926 г. была принята новая редакция Уголовного кодекса РСФСР, установившая границы ответственности за преступления в сфере торговли. С

1927 г. началось активное вытеснение частника из торговли. В 1928 г. страна приступила к реализации первого пятилетнего плана, переживая в то же время тяжелейший кризис снабжения, сопровождавшийся введением нормированного распределения. Ни провозглашенная в середине 1930-х гг. «эра свободной торговли», ни война, ни послевоенные трудности почти не повлияли на характер производственно-распределительных отношений между государством и населением. Верхняя граница изучаемого периода определяется структурной реорганизацией сферы торговли после смерти И.В. Сталина, переходом к территориальным принципам управления народным хозяйством, серьезной реформой правоохранительной системы, заменой большинства руководящих кадров органов внутренних дел людьми из партийной номенклатуры. Таким образом, период с конца 1920-х гг. до середины 1950-х гг. можно рассматривать как единый этап, в течение которого применялись схожие механизмы государственного регулирования советской торговли.

Объектом данного диссертационного исследования выступают общественные отношения, связанные с государственным регулированием и уголовно-правовой охраной советской торговли.

Предмет исследования — управленческие решения, нормы законодательства, их реализация на практике, а также меры государства по пресечению преступлений в сфере торгового оборота.

Целью исследования является анализ государственной политики в сфере торговли в СССР с конца 1920-х до середины 1950-х гг., как с точки зрения правотворчества, так и правоприменительной практики.

Для достижения поставленной цели в диссертации решался ряд конкретных задач:

- проанализировать тенденции и противоречия в отечественной и зарубежной историографии по проблеме исследования, в том числе в исторической, экономической и юридической литературе;

- на основе широкой источниковой базы провести комплексный историко-правовой анализ развития советской торговли и законодательства об ответственности за хищения социалистической собственности, спекуляцию, нарушение прав потребителя, контрабанду товаров широкого потребления, торговую частнопредпринимательскую деятельность;

- охарактеризовать степень воздействия социально-экономических и политических факторов на принимавшиеся управленческие решения по формированию кадрового состава торгового аппарата, введению и отмене нормированного снабжения, борьбе с частным предпринимательством в сфере торгового оборота;

- оценить эффективность деятельности государства по борьбе с преступлениями в сфере нормированного снабжения;

- собрать, обобщить и критически осмыслить данные судебной статистики о юридической ответственности за указанные преступления;

- проверить распространенное в историографии мнение, что сущность и принципы советской юридической ответственности в годы войны были полностью нарушены чрезвычайным законодательным регулированием;

- дать оценку степени воздействия карательной политики государства на масштабы преступлений в сфере торговли.

Научная новизна исследования. В диссертации впервые комплексно исследуются проблемы нормотворчества и правоприменительной практики в сфере советской торговли в период сталинизма. Новизной отличается постановка проблемы. В значительной части исследований по истории указанного периода проводился анализ решений органов власти и управления. Таким образом, речь шла скорее о планируемых действиях, декларациях о намерениях. Как в действительности реализовались планы, как действовали должностные лица, занятые в системе нормирования, как срабатывал механизм привлечения к ответственности за правонарушения в сфере торгового оборота, оставалось неясным. Работы юристов, освещавшие сходный круг проблем, написаны вне исторического контекста. Историки, в свою очередь, в ограниченных масштабах привлекали материалы правоприменительной практики.

Необходимость комплексного анализа обусловила привлечение широкого круга источников, многие из которых вводятся в научный, оборот впервые. В частности, материалы Наркомата юстиции СССР позволили провести анализ структуры преступности в сфере торговли, состава осужденных, тенденций карательной политики. Материалы правоохранительных органов использовались' в комплексе с документами контролирующих инстанций и статистики Наркомата торговли. Анализ такого объема архивного материала ранее не проводился.

В диссертации пересматриваются некоторые устоявшиеся в историографии стереотипы. Авторский концептуальный вывод состоит в том, что установка власти на бескомпромиссную борьбу с хозяйственными преступлениями оставалась во многом декларативной, в немалой степени в силу отсутствия поддержки аппарата, призванного осуществлять эту борьбу. Известно, что наказание не предотвращает ни рецидива, ни роста преступности. Оно лишь способствует борьбе с этим явлением в сочетании с мерами экономического, социально-культурного характера. Успешное противодействие преступности становится возможным, если при этом ставятся задачи, основанные на адекватном анализе действительности, увязанные с состоянием экономики, с учетом национально-культурных особенностей, опирающиеся на право. В СССР в рассматриваемый период перед правоохранительным аппаратом и обществом в целом ставились задачи не реалистичные, а идеологически мотивированные. Этим предопределялось их невыполнимость.

Новизна диссертации состоит и в изучении новых исторических сюжетов. Проведенное исследование позволило скорректировать господствующее в научной литературе мнение относительно нормативно-правового оформления вытеснения частника из легального товарооборота. Впервые в историографии исследованы механизмы борьбы с мeшoчничecтвoMv в годы Великой Отечественной войны, контрабандой товаров широкого потребления в- 1930-1940-х гг. Также ранее не являлась предметом отдельного исторического исследования* деятельность коммерческих предприятий Особторга (1944-1947 гг.).

Территориальные рамки исследования охватывают территорию СССР." Особое внимание отводится изучению регулирования- торговли и противодействия хозяйственным преступлениям в таких крупных промышленных центрах как Москва и Ленинград, которые снабжались в приоритетном порядке. В связи с рассмотрением конкретных проблем затрагивается специфика других регионов (Украина, Белоруссия, Прибалтика, Средняя Азия, Закавказье).

Источниковая база исследования. При подготовке диссертационного исследования использовались разнообразные архивные и опубликованные источники: нормативно-правовые акты (в том числе кодифицированные), документы советских и партийных органов, массовые статистические источники, делопроизводственные документы торговых, контролирующих организаций и правоохранительных структур, периодические издания, источники личного происхождения.

Методологической основой исследования послужило диалектико-материалистическое понимание исторического процесса. Целостное исследование невозможно без комплексного осмысления проблем, поэтому автором использован такой традиционный метод научного исследования как диахронный, позволивший выявить качественные изменения указанных проблем во времени и определить этапы в их решении. При подготовке текста был применен проблемно-хронологический метод, на основе которого собранные материалы осмыслялись по выделенным проблемам, а внутри их — по периодам. Статистический метод позволил выявить количественные изменения преступности. В процессе исследования использовались специфические исторические методы. Принцип историзма и научной объективности обязывает исследователя не оправдывать, а пытаться осознать прошлое через систему ценностей исторической эпохи, используя комплекс разнообразных исторических источников, в совокупности факторов, оказывавших влияние на политику государства в сфере торговли, в их взаимосвязи и влиянии. Историко-сравнительный метод применялся» при сопоставлении конкретных фактов, отражающих качественные характеристики предмета исследования (например, эволюцию законодательства по борьбе с преступностью). Междисциплинарный подход предопределил использование специфических методов юридических исследований. На основе использования сравнительно-правового метода в диссертации обобщается опыт законодательной регламентации назначения наказания за преступления в сфере торговли. Логико-юридический метод применяется для анализа правоприменительной практики, теоретических положений о проблеме преступности в СССР.

На защиту выносятся следующие положения:

- Период конца 1920-х-середины 1950-х гг. можно рассматривать как внутренне цельный в отношении государственной политики в области торговли.

- Государству не удалось полностью реализовать модель тотального контроля, на местах управленцы зачастую руководствовались обычными практиками и здравым смыслом, вместо того чтобы опираться на закон.

- Процесс криминализации и декриминализации деяний в сфере торговой деятельности во многом определялся значением, которое государство придавало им на соответствующем историческом этапе развития. Вместе с тем, поскольку состояние экономики не позволяло обеспечить гражданам высокий и стабильный уровень жизни, а часть населения (прежде всего, крестьянство) не была включена в централизованную систему снабжения, власти вынужденно терпели проявления предпринимательской инициативы.

- Правоприменительная практика далеко не всегда соответствовала декларировавшимся государством нормам, поскольку жесткие меры оказывались лишены внутренней поддержки со стороны самого правоохранительного аппарата.

- Нет оснований говорить о тотальной замене в изучаемый период политической юстицией уголовного судопроизводства.

- В годы войны принципы юридической ответственности не были полностью нарушены чрезвычайным регулированием.

- Ужесточение репрессий не привело к заметному снижению преступности в сфере торговли.

Практическая значимость работы. Материалы исследования могут быть востребованы при выработке решений социально-экономических проблем России, в научно-педагогической практике — при разработке лекционных курсов и написании учебных пособий по новейшей отечественной истории и истории права, а также специальных курсов. Материалы диссертации могут представлять интерес для разработки законодательных актов в сфере торгового оборота.

Апробация результатов исследования. Теоретические положения и выводы получили отражение в двух монографиях (общим объемом 39,3 п.л.), а также в 23 статьях (общим объемом 14,75 п.л.), в том числе 10 из них — в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК. Собранные в ходе подготовки диссертации материалы использовались при реализации индивидуального исследовательского проекта, поддержанного РГНФ. Основные выводы и положения диссертации неоднократно обсуждались на заседаниях и научных семинарах кафедры новейшей истории России исторического факультета СПбГУ. Результаты исследования изложены в докладах на международных, общероссийских и региональных конференциях.

Структура диссертации построена по проблемно-хронологическому принципу в соответствии с целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, четырех глав, разделенных на параграфы, заключения, списка использованных источников и литературы, а также приложения со статистическими таблицами.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Внутренняя торговля и ее государственное регулирование в СССР"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Осуществление «революции сверху» на рубеже 1920-х-1930-х г. оказало серьезное воздействие на все сферы жизни советского общества, определив основные направления его развития на длительную историческую перспективу. Для рассматриваемого в диссертации периода был характерен особый мобилизационный тип экономики. Принципиальное значение имели политические установки руководства страны на усиление классовой борьбы в условиях перехода к социализму и противодействие «мелкобуржуазным пережиткам» в ходе построения социалистического общества.

Исследования по социально-экономической истории обычно рассматривают изолированно: годы довоенных пятилеток, период Великой Отечественной войны или послевоенной реконструкции. Однако на протяжении всего исследуемого периода (с конца 1920-х до середины 1950-х гг.) власти придерживались схожих принципов регулирования торговли: соблюдался индустриальный приоритет в вопросах снабжения; широко применялись закрытые формы торговли и нормирование; при необходимости быстрого пополнения бюджета прибегали к реализации товаров по повышенным ценам. Поэтому изученный период может быть охарактеризован как отличавшийся внутренним единством: ни провозглашенная в середине 1930-х гг. «свобода» торговли, ни война, ни послевоенные трудности почти не повлияли на характер производственно-распределительных отношений между государством и населением.1

Торговля рассматривалась в СССР как подчиненный по отношению к производству сектор народного хозяйства. В сборнике докладов, опубликованном под красноречивым названием «Теория и практика вредительства в советской торговле», для всей когорты «вредителей»

1 Схожие мнения все чаще высказываются в научной литературе. См., например: Черепанов В. Власть и война. Сталинский механизм государственного управления в Великой Отечественной войне. М., 2006; Хлевнюк О.В. Советская экономическая политика на рубеже 1940-1950-х годов и «дело Госплана» // Отечественная история. 2001. № 3 и др. характерным объявлялось «отрицание примата процесса производства- над процессами обмена; и потребления; отрицание производности рыночных отношений от отношений в? промышленности и сельском хозяйстве»;2 Интересно, что подобное отношение существовало не только в теории; но-сохранялось и на бытовом; уровне, являясь частью массового сознания;. На совещании« партработников? торговых предприятий^ Ленинграда 3 январям 1948 г. продавщица Отдела рабочего снабжения завода им. Сталина Синицына сетовала: «Вот был такой случай. 1-го декабря ОРС выполнил план по товарообороту, по выпуску блюд. Я прихожу к редактору газеты и говорю: "Поместите заметку в газете «Сталинец». Мне ответили: о

Подумаешь, вы деньги сделали. Вот если бы турбину сделали!"».

Вместе с тем само государство не упускало случая пополнить бюджет за счет коммерческой торговли, которую в народе открыто называли «госспекуляцией». . Один из современников констатировал, . что «государственная торговля стала основой лжи, мошенничества и спекуляции. И все это - за счет массового покупателя; С этим боролись с помощью законодательства. Тех, кто попадался, сажали; в тюрьму. Ничто не помогало. Бесполезной оказывается целая сеть контроля, проверки и перепроверки; Маленький магазин с двумя или: тремя продавцами — и тут же назначают директора. Районная (или областная) торговая организация, к которой принадлежит этот магазин, контролируется финотделом. А финотдел контролируется районной (областной) милицией и ее Особым отделом: Он называет себя ОБХС: Отдел борьбы с хищениями и спекуляцией. Все эти учреждения только увеличивают продажную стоимость вещей. Ни увеличение количества милиционеров, ни ужесточение наказаний не помогают при такой системе торговли».4

2 Лифиц М.М., Кантор М.Х. Теория и практика вредительства в советской торговле. М.; Л., 1932. С. 18.

Стенограмма совещания партийных работников торговых предприятий Ленинграда от 3 января 1948 г. // ЦГАИПД СПб. Ф. 25. Оп. 2. Д. 7003. Л. 10.

4 Зальцман М. Меня реабилитировали. С. 114.

Кризисные, иногда катастрофические события отечественной истории, сменявшие друг друга, приводили к развалу систем снабжения. В этих условиях государство брало на себя задачу централизованного обеспечения части населения продуктами и товарами широкого пользования. Но государственное регулирование торговли изучаемого периода нельзя назвать социально-ориентированным. Принимавшиеся решения не всегда были обусловлены экономическими, но всегда политическими причинами (яркий тому пример — отмена карточек в середине 1930-х гг. и в 1947 г.). В вопросах снабжения государство всегда придерживалось индустриальных приоритетов.

Недостатки снабжения люди пытались восполнить с помощью привычных им практик (самоснабжения, перепродаж, меновых сделок и т.п.). Поскольку состояние экономики не позволяло обеспечить им высокий и стабильный уровень жизни, а часть населения (прежде всего, крестьянство) вообще не была включена в систему централизованного обеспечения продуктами и промтоварами, власти вынужденно терпели проявления предпринимательской инициативы, даже при наличии в законодательстве жестких санкций. Например, при широчайшем размахе мешочничества в годы Великой Отечественной войны, к уголовной ответственности привлекалось лишь около 1 % задержанных.

Другим примером подобных взаимоотношений может служить политика государства по отношению к частным предпринимателям. В отличие от общепринятого в историографии мнения, согласно которому к 1931 г. в СССР профессиональная частная торговля перестала существовать, удалось выяснить, что она существовала легально и облагалась налогами, по крайней мере, до середины 1930-х гг., и ее законодательное запрещение было инициировано в 1936 г. Наркоматом финансов СССР. В дальнейшем в ограниченном размере допускалось только предпринимательство кустарей и ремесленников. В силу чрезвычайных обстоятельств за годы Великой Отечественной войны предприятия местной промышленности (кооперативы, промартели) оказались в значительной степени освобождены в своей деятельности от мелочной государственной опеки. Вынужденная либеральность в их отношении получила свое продолжение в попытке сотрудников финансового ведомства изменить статус частных предпринимателей в первые послевоенные годы. Однако очень сложно было провести разграничительную линию, за которой прекращался легальный промысел и начиналось хищение социалистической собственности. Неудивительно, что налоговики встретили противодействие со стороны правоохранительных и контрольных органов.

Особенностью государственного ре1улирования торговли являлась его централизация, что обусловливало прямое вмешательство в деятельность торговых предприятий всех уровней — от специализированных объединений до магазинов. Это предопределяло опору государственных органов в своей регулятивной деятельности на нормы административного и уголовного права, предполагавшие жесткую соподчиненность. Но не может идти речи о том, что государству удалось полностью реализовать модель тотального контроля. Попытки жестко и до мелочей регламентировать руководство торговлей приводили к тому, что на местах управленцы руководствовались обычными практиками и здравым смыслом, вместо того чтобы опираться на закон. Более того, в отдельных исторических условиях (например, в блокированном Ленинграде) более действенным оказывался самоконтроль и неформальный контроль со стороны малых социальных групп.

На протяжении значительной части исследуемого периода (а именно, в 1928-1935 и в 1941-1947 гг.) в СССР действовали карточки на основные продукты и потребительские товары. В административное регулирование торговых операций оказались втянуты сотни тысяч людей, как непосредственно занятых карточным распределением, так и призванных контролировать его порядок. Это обусловливало появление специфических видов преступлений: хищений и подделки карточек, талонов, заборных книжек, спекуляции ими, выписки фиктивных фондовых ордеров, завышения контингентов снабжаемого населения'и других. В условиях нормирования речь могла идти лишь об ограничении масштабов злоупотреблений в этой сфере. Но в годы Великой. Отечественной войны удалось наладить более действенную систему контроля, нежели на рубеже 1920-х-1930-х гт.

Внутренние предпосылки, способствовавшие воспроизводству преступности в сфере товарооборота (неудовлетворительные материально-бытовые условия работников, тяжелые условия труда, недифференцированная материальная ответственность, недостатки бухгалтерского и ревизорского учета), сохранялись в течение всего исследуемого периода.

Несмотря на провозглашенную неприкосновенность социалистической собственности, товаропроводящая сеть была именно той сферой, в которой преступления приобрели грандиозный размах. Система учета в советской торговле позволяла использовать различные схемы хищений: от самых примитивных (прямое изъятие денег из кассы) до сложноорганизованных (наподобие подпольной биржи на базе универмага «Пассаж»). Более того, порой именно действия власти (требования сократить численность персонала, невысокие оклады в торговле и т.п.) провоцировали работников на совершение злоупотреблений. Отсутствовала взаимная увязка в работе торговых и правоохранительных органов, в результате чего на материально-ответственные должности принимались лица с уголовным прошлым.

И в конце 1920-х, и в начале 1950-х гг. в следственной и судебной практике по делам о преступлениях в сфере товарного оборота отмечались, схожие недочеты: низкое качество расследования, нарушение сроков, формальное участие прокуратуры в рассмотрении этих дел, «шатания» при квалификации, низкий процент взыскания растраченных сумм. И представители торговой корпорации, и прокурорско-судейского сообщества работали в схожих конкретно-исторических условиях. Но разница в возможностях объективно способствовала возникновению коррупционных связей. конца 1920-х до середины 1950-х гг. сфера применения уголовного наказания (в том числе за преступления- в сфере торговли), значительно расширилась. Но нет оснований говорить о том, что политическая юстиция, заменила собой уголовное судопроизводство. Даже в годы войны не происходило1 огульного осуждения* за нарушения в сфере товарооборота, а предпринимались попытки дифференцировать, ответственность в зависимости от личности нарушителя и характера содеянного.

По мнению многих правоведов, изменение вероятности поимки преступника влияет на, число совершенных им преступлений сильнее, чем изменение строгости наказания.5 То есть необратимость наказания играет значительно большую роль, чем меры репрессии. В СССР в рассматриваемый период наблюдалась явная тенденция к ужесточению наказания за преступления' в. сфере торговли, при том что вероятность поимки нарушителя и вынесения обвинительного приговора с предусмотренной санкцией, как правило (за исключением периодов проведения соответствующих кампаний), находилась, на достаточно низком уровне. Происходило это не только в силу низкой квалификации судебно-следственного аппарата, но и вследствие того, что жесткие карательные меры не воспринимались ими как справедливые и необходимые (по словам одного из руководителей советских органов юстиции, его подчиненные действовали как «деляги, обыватели»). Профессор П. Соломон в своей обстоятельной монографии анализирует последствия усилившегося в конце 1940-х гг. давления на судейское сообщество, выносившего слишком много оправдательных приговоров, а также активно назначавшего наказания ниже низшего предусмотренного законом предела и условное осуждение. Он отмечает, что советские судьи в начале 1950-х гг. нашли, по крайней мере, два заменителя («суррогата») оправдательного приговора - возврат дел на дополнительное расследование и осуждение по статье с менее серьезной

5 См., например: Анденес И. Указ. соч. С. 46; Беккер Г.С. Избранные труды по экономической теории. Человеческое поведение. Экономический подход. М., 2003. С. 292. санкцией.6 Соглашаясь с ним по существу, необходимо отметить, что эти способы нивелировки жесткого законодательства (а также привлечение к административной ответственности- со взиманием штрафа, вынесение условного или оправдательного приговора, отсутствие решения о назначении дополнительных мер наказания) были прекрасно известны советским судьям задолго до кампании по улучшению показателей судебной статистики конца 1940-х гг. Материалы судебно-следственной практики по делам о преступлениях в сфере советской торговли позволяют подтвердить это со всей очевидностью. В январе 1956 г. Министерство юстиции, Верховный Суд и Президиум Верховного Совета СССР подготовили аналитические справки о количестве советских граждан, осужденных с 1937 по 1954 гг. В одной из сводок констатировалось, что «ужесточение наказаний и рост репрессий так и не повлекли за собой ни малейшего снижения преступности». Таким образом, в Советском Союзе имело место явление, известное в теории права как «инфляция уголовного закона».8

Цели формирования* нетерпимости к расхитителям социалистической собственности, дезорганизаторам внутреннего рынка, работникам торговли, уличенным в обмане советского потребителя, служили массовые хозяйственно-политические кампании и показательные суды. Но акцентирование внимания общественности на широкой распространенности преступных явлений фактически означало бы признание провала декларировавшейся государством идеи построения нового общества. Поэтому статистика преступности засекречивалась, а факты растрат, спекуляции, нарушения цен, потребительской контрабанды объявлялись мелкобуржуазными пережитками. Таким образом, государство вынуждено было решать нетривиальные задачи: привести настроение граждан в соответствие с официальной идеологией и вынужденно проявлять либеральность к отдельным проявлениям рыночной активности населения;

6 Соломон П. Советская юстиция при Сталине. 2-е изд. М., 2008. С. 376.

7 Верт Н. Террор и беспорядок. С. 381.

8 Анденес И. Наказание и предупреждение преступлений. М., 1979. С. 34. заставить работников эффективное трудиться и не позволить никому обогащаться; жестко централизовать снабжение и сделать рентабельными торговые предприятия.Ыи одну из этих задач полностью решить не удалось.

Находясь в сложной жизненной ситуации, рядовые обыватели осваивали простые и доступные им методики, направленные на достижение краткосрочных и частных, целей! Лица, имевшие доступ: к материальным ценностям; руководствовались нередко и корыстными мотивами: При этом речь не шла, конечно, о деятельности, сознательно направленной на подрыв экономических и политических устоев государства. Но декларировавшиеся центральной властью нормы приходили в противоречие с массовыми обиходными практиками.

В: течение всего изучаемого периода существовали объективные причины для теневой деятельности (дефицитность внутреннего рынка, его закрытость, поляризация в . оплате труда). Однако, по нашему мнению, не стоит преувеличивать масштабы занятости в неформальном секторе. При этом необходимо отметить, что в СССР число одобрявших неформальную экономическую деятельность всегда превышало число тех, кто непосредственно в ней участвовал. В общественном мнении все большее значение приобретали ценности, не определявшиеся размерами заработной платы и другими официальными доходами. В этой связи успехи властей, пытавшихся бороться с провалами в потребительской сфере с помощью механически вводимых жестких мер, оказывались весьма скромными.

Перечень архивных фондов

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (ГА РФ)

Ф. Р-374. Центральная контрольная комиссия ВКП(б) — Наркомат Рабоче-крестьянской инспекции СССР

Ф. Р - 5446. Совет Народных Комиссаров СССР

Ф. Р - 7511. Комиссия советского контроля (КСК) при Совете Народных Комиссаров СССР

Ф. Р - 8131. Прокуратура СССР

Ф. Р — 8300. Министерство государственного контроля СССР

Ф. Р — 8341. Центральная комиссия по чистке советского аппарата

Ф. Р - 9415. Главное управление МВД СССР

Ф. Р - 9474. Верховный Суд СССР

Ф. Р - 9492. Министерство юстиции СССР

Ф. А - 406. Наркомат Рабоче-крестьянской инспекции РСФСР

Ф. А - 353. Министерство юстиции РСФСР

РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ ЭКОНОМИКИ (РГАЭ)

Ф. 413. Наркомат (Министерство) внешней торговли СССР Ф. 1562. Центральное статистическое управление (ЦСУ) при Совете Министров СССР

Ф. 4372. Государственный плановый комитет СССР (Госплан СССР) Совета Министров СССР

Ф. 4433. Всесоюзное объединение по торговле с иностранцами «Торгсин»

Ф. 5240. Наркомат внешней и внутренней торговли СССР Ф. 7733. Народный комиссариат финансов РСФСР и СССР

Ф. 7971. Министерство торговли СССР Ф. 8043. Наркомат снабжения СССР

Ф. 8090. Главное Управление по делам промысловой и потребительской с кооперации при Совете министров СССР.

РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ (РГАСПИ) Ф. 17. Центральный комитет (ЦК КПСС) Ф. 82. Молотов В. М. Ф. 84. Микоян А.И.

Ф. 613. Центральная контрольная комиссия РКП (б) — ВКП (б)

ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА (ЦТА СПб)

Ф. Р - 960. Уполномоченный Комиссии советского контроля при Совете Народных Комиссаров СССР по Ленинграду и Ленинградской области

Ф. Р - 1000. Ленинградский Губернский Совет рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов и его Исполнительный комитет (Ленгубисполком)

Ф. Р - 1027. Ленинградская областная Контрольная комиссия Рабоче-крестьянской инспекции

Ф. Р-1853. Финансовый отдел исполкома Ленинградского горсовета депутатов трудящихся

Ф. Р — 1908. Ленинградская таможня Главного управления Государственного таможенного контроля при Совете министров СССР

Ф. Р — 2076. Плановая комиссия Исполкома Ленинградского городского Совета (Ленгорплан)

Ф. Р — 4965. Статистическое управление Ленинграда Центрального Статистического Управления при Совете Министров РСФСР

Ф. Р - 7082. Главное Управление торговли Ленгорисполкома Ф. Р - 7384. Ленгорисполком

Ф. Р — 9937. Главный государственный инспектор по торговле в Ленинграде

ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ ИСТОРИКО-ГОЛИТИЧЕСКИХ ДОКУМЕНТОВ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА (ЦГАИПД СПб) Ф. 24. Ленинградский областной комитет ВКП (б) Ф. 25. Ленинградский городской комитет ВКП (б)

Ф. 563. Материалы Губернской Контрольной комиссии, Областной Контрольной комиссии и комиссии партийного контроля при ЦК ВКП (б) по Ленинградской области

Ф. 4000. Институт истории партии Ленинградского обкома КПСС — филиал Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС

ЛЕНИНГРАДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АРХИВ в г. ВЫБОРГЕ (ЛОГАВ)

Ф. Р - 3549. Ленинградская таможня Главного Таможенного Управления Наркомата Внешней торговли СССР

Ф. Р-3668. Управление торговли продовольственными товарами в Ленинграде

Ф. Р - 3824. Ленинградская областная прокуратура

Ф. Р — 4375. Ленинградский городской суд

Ф. Р - 4380. Ленинградская городская прокуратура

Список научной литературыТвердюкова, Елена Дмитриевна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Кодекс законов о труде, с изменениями на 1 июля 1938 г. М., 1938.

2. Таможенный кодекс Союза ССР, дополненный действующими таможенными постановлениями, правилами к ним и другими распоряжениями, относящимися к таможенным операциям. М., 1946.

3. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, с изменениями на 15 ноября 1940 г. М., 1940.

4. Уголовный кодекс РСФСР, с изменениями на 15 ноября 1940 г.: официальный текст с приложением постатейно-систематизированных материалов. М., 1940.

5. Труды государственных и политических деятелей

6. Болотин З.С. Без карточек. Б.м.: Партиздат, 1935. 32 с.

7. Болотин З.С. Выше знамя социалистического соревнования в государственной торговле. М.; Л.: Госторгиздат, 1937. 31 с.

8. Болотин З.С. Советская торговля в стахановском году. М.: Партиздат ЦК ВКП(б), 1937. 54 с.

9. Вознесенский H.A. Военная экономика СССР в период Отечественной войны. М.: Госполитиздат, 1948. 192 с.

10. Вышинский А .Я. Расследование дел о хищениях, предусмотренных постановлением ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. // Советская юстиция. 1933. № 4.

11. Крыленко Н. В. Доклад на торжественном заседании, посвященном 10-летию советской прокуратуры // Советская юстиция. 1932. № 20.

12. Крыленко Н:В. Очередные задачи органов' юстиции // Советская, юстиция. 1933. № 7.

13. Ленин В.И. О международном и внутреннем положении Советской4 республики // Полное собрание сочинений. Т. 45.

14. Микоян А. Добьемся изобилия» пищевых продуктов: речь на-заседании Совета при наркоме пищевой промышленности. Астрахань: тип. Изд-ва «Коммунист», 1936.32 с.

15. Павлов Д.В. Ленинград в блокаде. 6-е изд. Л.: Лениздат, 1985. 238 с.

16. Смирнов М. Боевые задачи советской торговли // Работники советской торговли служат народу. Горький: тип. изд. газ. «Большевистская вахта», 1938.

17. Сталин И. В. Отчетный доклад XVII съезду партии о работе ЦК ВКП (б) 26 января 1934 г. // Сочинения. Т. 13.1. Документальные публикации

18. Борьба с хищениями и растратами в государственной торговле: сб. директивных и инструктивных материалов. М.: Техпроп Глав. Упр. гос. торговли Наркомснаба СССР, 1933. 56 с.

19. Государство не дает нам жить.». Ленинградцы об экономической политике правительства (по спецсообщениям Управления МТБ Ленинградской области за 1947 г.) / подгот. текста, вступ. ст. и комментарии М.В. Ходякова // Клио. 2000. № 3. С. 207-221.

20. Денежная реформа 1947 г. в документах: подготовка, проведение и оценка результатов. М.: ИнтерКрим-пресс, 2007. 119 с. (По страницам архивных фондов ЦБ РФ; вып. 3).

21. Ленинград в осаде: сб. документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны 1941-1944 / отв. ред. А.Р. Дзенискевич. СПб.: Лики России, 1995. 640 с.

22. Лубянка. Сталин и В ЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВ Д. Документы высших органов партийной и государственной власти. Январь 1922-декабрь 1936 / ред. А.Н. Яковлев. М.: МФД, 2003. 912 с. (Россия. XX век. Документы).

23. Москва послевоенная. 1945-1947. Архивные документы и материалы / отв. ред. М.М. Горинов. М.: Мосгорархив, 2000. 768 с.

24. О борьбе со спекуляцией: сб. законов, постановлений правительства, инструкций, ведомственных приказов, постановлений и определений' Верховных Судов СССР и РСФСР на 1 ноября 1939 г. М.: Юр. изд-во НКЮ СССР, 1939.36 с.

25. Политбюро ЦК РКП (б) ВКП (б). Повестки дня заседаний: В 3 т. М.: РОССПЭН, 2000-2007.

26. Правила регистрации кустарных и ремесленных промыслов. М.: тип. Госфиниздата, 1936. 7 с.

27. Правила регистрации некооперированных кустарей и ремесленников. Вильнюс, 1959. 20 с.

28. Сборник важнейших приказов и инструкций по вопросам карточной системы и нормированного снабжения Наркомторга СССР. Л.: Информ.-изд. бюро Отд. Торговли Леноблисполкома, 1945. 151 с.

29. Сборник действующих постановлений Пленума Верховного Суда СССР, 1924-1951 / под ред. A.A. Волина. М.: Госюриздат, 1952. 268 с.

30. Сборник действующих постановлений Пленума Верховного Суда СССР, 1924-1957. М.: Госюриздат, 1958.

31. Сборник материалов по вопросам борьбы с недостачами, растратами и хищениями в системе потребительской кооперации. Чебоксары: тип. № 1 Упр. полиграф, пром-ти, 1949. 160 с.

32. Сборник материалов по вопросам контроля за работой государственной и кооперативной торговой сети / сост. В.А. Григорьев, В.Н. Сильванов. М.: Госторгиздат, 1952.183 с.

33. Сборник нормативных материалов для таможенных учреждений СССР. Вып. 2. М.: Внешторгиздат, 1957. 512 с.452* ' :

34. Сборник постановлений и разъяснений? Верховного Суда Союза ССР, действующих на 1 января; 1936 г. / под ред. А.И. Винокурова. М.: Советское законодательство, 1936.126 с.

35. Сборник приказов и. инструкций; Министерства юстиции СССР, 19361948 гг. М:::Юрид: изд-во Мин-ва юстиции СССР, 1949: 436 с.

36. Сборник приказов Прокуратуры Союза ССР, действующих на 1 декабря 1938 г. / сост. Б; № Солерс, Д:Ж Орлов! 2-е изд. М:: Юриздат, 1939::280 с:

37. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939 гг.: документы и материалы: В 4 т. / под ред. А. Береловича, В. Данилова. М.: РОССПЭН, 2000-2005.

38. Советская повседневность и массовое сознание, 1939-1945. М.: РОССПЭН, 2003. 472 с.

39. Стенограммы заседаний Политбюро ЦК РКП (б)-ВКП (б), 1923-1938: в . 3 т. / ред. Л.П. Кошелева, Л:А. Роговая, О.В. Хлевнюк. М.: РОССПЭН, 2007.

40. Таможенное дело России: сб. док. и материалов: в 6 т. / сост. П.В. Дзюбенко и др. Т. 4. М.: Русина-Пресс, 2003. 671 с.

41. Таможенные правила Союза ССР по пропуску пассажирских вещей и международных отправлений / сост. И. М. Локштанов. М.; Л.: Внешторгиздат, 1934. 118 с.

42. Частное торговое предприятие. Практические сведения о законодательстве и административных распоряжениях по регулированию частной торговли / под ред. И.И. Петрякова. М.: изд-во Наркомторга СССР и РСФСР, 1927. 92 с.1. Периодические издания

43. Бюллетень Городского отдела торговли Ленсовета. Л:, 1936-1946.

44. Бюллетень Наркомата внутренней торговли СССР. Постановления и распоряжения по внутренней торговле. М.: Советская торговля, 1935-1940.

45. Внешняя торговля. Орган Наркомата внешней торговли СССР. М.: Внешторгиздат, 1931

46. Плановое хозяйство. Политико-экономический журнал Госплана СССР. М.: Госпланиздат, 1924-1991.

47. Советская-торговля журнал. Орган Наркомата снабжения СССР." М.: Снабкоопгиз, 1926-1931.

48. Советская торговля журнал. Орган Института экономики Комакадемии, Центросоюза СССР и РСФСР и Наркомснаба СССР. М.: Газ. «Снабжение, кооперация, торговля», 1932-1941.

49. Советская торговля журнал. Орган Министерства торговли СССР. М.: Госторгиздат, 1952-1991.

50. Советская торговля газета. Орган ЦК профсоюза работников государственной торговли и потребительской кооперации. М., 1926-1941; 1953-1960.

51. Советская юстиция. Орган НЮО СССР и Верховного Суда СССР. М., 1922-1941.

52. Советское государство и право. Орган Института права АН СССР и Всесоюзного ин-та юрид. наук НКЮ СССР. М.: Юрид. изд-во, 1939-1992.

53. Социалистическая законность. Орган Прокуратуры СССР. М.: ОГИЗ, Гос. изд-во «Советское законодательство», 1935-1991.

54. Социалистическая законность. Орган НКЮ СССР, Прокуратуры СССР и Верховного Суда СССР. Чкалов: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1941.

55. Источники личного происхождения

56. Айзенштат Я. Записки секретаря военного трибунала. London: Overseas publ. interchange, 1991. 128 с.

57. Аксельрод B.C. Как мы учились торговать. М.: Московский, рабочий, 1982. 128 с.

58. Болдырев А.Н. Осадная запись (Блокадный дневник). СПб.: Фонд регион, развития Санкт-Петербурга, 1998. 365 с.

59. Вернадский В.И. Дневники. 1926-1934. М.: Наука, 2001'. 456 с. (Б-ка трудов академика В.И. Вернадского)!

60. Вернадский В.И. Дневники. 1935-1941: в 2 кн. М.: Наука, 2008. Герман М. Ю. Сложное прошедшее. СПб.: ОАО «Печатный двор», 2006. 696 с.

61. Зальцман М. Меня реабилитировали. Из записок еврейского портного сталинских времен: пер. с англ. М.: Русский путь, 2006. 264 с. (Всерос. мемуарная б-ка. Сер. «Наше недавнее»; вып. 11).

62. Князев Г.А. Дни великих испытаний. Дневники, 1941-1945. СПб.: Наука, 2009.1220 с.

63. Коржавин Н.М. В соблазнах кровавой эпохи: в 2 кн. 2-е изд. М., 2007. Левина В.Г. Я помню. Заметки ленинградки. СПб.: Нестор-История, 2007. 185 с.

64. Маньков А.Г. Дневники тридцатых годов. СПб.: Европейский дом, 2001. 320 с. (Дневники и воспоминания петербургских ученых).

65. Микоян А.И. Так было. Размышления о минувшем. М.: Вагриус, 1999. 638 с. (Мой 20 век).

66. Микоян А.И. В дни блокады (к вопросу о снабжении осажденного Ленинграда) // Военно-исторический журнал. 1977. № 2. С. 45-54.

67. На корме времени. Интервью с ленинградцами 1930-х годов / под общ. ред. М. Витухновской. СПб.: журнал «Нева», 2000. 381 с. Павлов Д. В. Стойкость. М.: Политиздат, 1981. 367 с.

68. Перевозник П.Ф. О прошлом для будущего. М.: Старая Басманная, 2002. 174 с.

69. Письма И.В. Сталина В.М. Молотову. 1925-1936 гг.: сб: документов / сост. Л.Кошелева и др. Mi: Россия молодая, 1995. 303 с.

70. Ползикова-Рубец К.В. Дневник учителя блокадной школы (1941-1946). СПб.: Тема, 2000. 245 с.

71. Пришвин М.М. Дневники. Кн. 7. 1930-1931 гг. СПб.: Росток, 2006. 704 с. «Спрашивается, когда справедливая жизнь настанет?!» (письма читателей в «Правду», 1928-1930) // Новый журнал. 1996. № 1.

72. Сталин и Каганович. Переписка. 1931-1936 гг. / сост. О.В. Хлевнюк и др. М.: РОССПЭН, 2001. 798 с.

73. Стейнбек Д. Русский дневник: пер. с англ. М.: Мысль, 1989.142 с. Теребилов В. И. Записки юриста. М.: ЛексЭст, 2003. 160 с. (Воспоминания юристов).

74. Шитц И.И. Дневник «Великого перелома» (март 1928-август 1931). Paris: Ymka-Press, 1991. 325 с.1. Статистические сборники

75. Внутренняя торговля РСФСР за 1931-1934 гг. / ред. Л.М. Хинчук. М.: Пшцепромиздат, 1935. 110 с.

76. Всесоюзная перепись населения 1937 года: Общие итоги: сб. док. и материалов / отв. ред. Ю.А. Поляков. М.: РОССПЭН, 2007. 320 с.

77. Итоги переписи торговых кадров и розничной сети 1932 г. 4.1. М.: Союзоргучет, 1933. 129 с.

78. Кадры советской торговли. М.: ЦУНХУ Госплана СССР В/О Союзоргучет, 1936. 281 с.

79. Советская торговля: стат. сб. М.: В/О Союзоргучет, 1935. 138 с. Труд в СССР. Экономико-статистический справочник / ред. З.Л. Миндлин, С.А.Хейнман. М.; Л.: Гос. экономич. изд-во, 1932. 182 с.4561. Литература

80. Аболин А. Органы юстиции в борьбе со спекуляцией на современном этапе // Органы, юстиции в борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией / ред. Б.С. Маньковский, П.П. Пальгов. Л., 1934.

81. Аксенов Ю., Улюкаев А. О простых решениях непростых проблем // Коммунист. 1990. № 6.

82. Александров* Г.Н., Мариупольский Л.А. Охрана социалистической собственности в системе советской торговли. М.: Госторгиздат, 1949. 23 с.

83. Александров Д.А., Дмитриев С.С. Таможенное дело в СССР. М., 1949.

84. Алексеев О.Г. Торговля и снабжение населения в городах Восточной Сибири в период карточной системы в 1928-1935 гг.: автореф. дис. . канд. ист. наук. Красноярск, 2007. 23 с.

85. Алексеев О.Г. Черный рынок в Восточной Сибири в 1930-е годы: постановка проблемы, историография и источниковедение вопроса // Вестник Красноярского гос. ун-та. Гуманитарные науки. 2006. № 3.

86. Анденес И. Наказание и предупреждение преступлений: пер. с англ. М.: Прогресс, 1979. 264 с.

87. Андреевский Г.В. Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху (2030-е годы). М.: Молодая гвардия, 2003. 573 с. (Живая история: Повседневная жизнь человечества).

88. Андреевский Г.В. Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху (3040-е годы). М.: Молодая гвардия, 2003. 463 с. (Живая история: Повседневная жизнь человечества).

89. Аникин A.B. История финансовых потрясений: Российский кризис в свете мирового опыта. 2-е изд. М.: Олимп-Бизнес, 2002. 440 с.

90. Арсеньев Б., Галаган А. Лжекооперация и борьба с ней. М.: Книгосоюз, 1929.95 с.

91. Архипов В.А. Политика советского государства по отношению к частной* торговле и промышленности в период нэпа; 1921-1930: спецкурс. M.: Ml ПИ, 1982. 87 с.

92. Архипов В.А., Морозов Л.Ф. Борьба против капиталистических элементов в промышленности и торговле; 20-е начало 30-х годов. М.: Мысль, 1978. 263 с.

93. Барнз Р. Общественная психология в США и СССР 1920-1930-х годов.в свете теории потребления // Вопросы истории. 1995. № 2.

94. Беккер Г.С. Избранные труды по экономической теории. Человеческое поведение. Экономический подход: пер. с англ. М.: ГУ ВШЭ, 2003. 671 с.

95. Белозеров Б.П. Фронт и тыл: проблемы безопасности, 1941-1945 гг. (историко-правовой анализ на материалах органов правопорядка Северо-Запада). СПб.: б.и., 1999. 261 с.

96. Белозеров Б.П. Противоправные действия и преступность в условиях голода // Жизнь и смерть в блокированном Ленинграде. СПб., 2001.

97. Беляев H.A. О преступлениях против социалистической системы хозяйства по советскому уголовному праву: автореф. дис. . канд. юрид. наук. Л., 1954. 20 с.

98. Беркутов A.C. Борьба с уголовной преступностью в Молотовской области в послевоенные годы (1945-1953 гг.): автореф. дис. . канд. ист. наук. Пермь, 2004. 27 с.

99. Билимович А.Д. Кооперация в России до, во время и после большевиков. М.: Наука, 2005. 191 л. (Русское зарубежье: социально-экономическая мысль).

100. Блокада рассекреченная / сост. В. Демидов. СПб.: Бояныч, 1995. 255 с.

101. Богданов C.B. Хозяйственно-корыстная преступность в СССР, 1945-1990. гг.: факторы воспроизводства, основные показатели, особенности государственного противодействия: автореф. дис. . д-ра ист. наук.Москва, 2010.

102. Богданов C.B. Спекуляция в СССР (1945-1953 гг.): причины, масштабы, особенности // Известия Алтайского гос. ун-та. 2009. № 4/2.

103. Богданов C.B. «Теневая» грань советской повседневности первых послевоенных лет: власть, общество, уголовная преступность // Известия. Российского гос. педагогического ун-та, им. А.И.Герцена. Сер.' «Общественные и гуманитарные науки». 2009. №403.

104. Богданова Е.А. Газетные жалобы как стратегии защиты потребительских, интересов. Позднесоветский период // Телескоп: наблюдения за повседневной жизнью петербуржцев. 2002. № 6.

105. Бодарко JI.H. Милиция Западной Сибири в 1930-1956 гг.: автореф. дис. . канд. ист. наук. Тюмень, 1999.

106. Бондаренко Д.В. Юридическая ответственность в условиях военного положения (на опыте Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.): автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2005.27 с.

107. Васильев A.A. Колхозная торговля, заготовки сельскохозяйственных продуктов и сырья. М.: Госторгиздат, 1960. 79 с.

108. Верт Н. Террор и беспорядок. Сталинизм как система: пер. с фр. М.: РОССПЭН: Фонд Первого Президента Б.Н.Ельцина, 2010. 447 с. (История сталинизма).

109. Винникова С.А. История развития в СССР рыночной торговли и распределительной системы (1936-1941): автореф. дис. . канд. ист. наук. Курск, 1999.25 с.

110. Виттенберг Г.Б. Ответственность за спекуляцию. М.: Госюриздат, 1962. 109 с.

111. Волков И.М., Вылцан М.А., Зеленин И.Е. Вопросы продовольственного обеспечения населения СССР (1917-1982 гг.) // История СССР. 1983. № 2.

112. Вольфман Г.И. Правонарушения против советской торговли. Саратов: изд-во Сарат. ун-та, 1976. 57 с.

113. Вольфман Г.И. Борьба со спекуляцией по советскому законодательству. Саратов: изд-во Сарат. ун-та, 1968. 134 с.

114. Вольфман Г.И. Ответственность за преступления против советской торговли. Саратов., 1958. 39 с.

115. Вольфман Г.И. Уголовная5 ответственность за выпуск недоброкачественной продукции: авгореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 1954. 14 с.

116. Вольфман Г.И., Маландин И.Г. Уголовно-правовая! борьба, с обманом покупателей? в предприятиях торговли и общественного* питания. Саратов: изд-во Сарат. ун-та,, 1963. 127 с.

117. Вопросы истории и историографии Великой Отечественной войны: межвуз. сб. / ред. И.А. Росенко, Г.Л. Соболев. Л.: изд-во ЛГУ, 1989. 151 с.

118. Герцензон A.A. Советская уголовная статистика. 2-е изд., перераб., доп. М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1937. 264 с.

119. Говоров И.В; Преступность и борьба с ней в послевоенном Ленинграде (1945-1955): опыт исторического анализа. СПб.: изд-во С.-Петерб. ун-та, 2004.504 с.

120. Говоров И.В:, Кокуев С.Б. Теневая экономика и борьба с ней в Ленинграде в 1930-1940-х гг. //Вопросы истории. 2008. № 12.

121. Головина Е.П. Борьба партии за развитие торговли в период победы и упрочения социализма (1933-1941) // Борьба КПСС за воплощение в жизнь ленинских идей о советской торговле: сб. тр. Л., 1969. Вып. 34.

122. Грегори П. Политическая экономия сталинизма; М.: РОССПЭН, 2006. 398 с. (Советская история в зарубежной историографии).

123. Грик H.A. Советская экономическая политика в 1921-1933 гг. (критический анализ). Томск: изд-во Томского ун-та, 2002. 331 с.

124. Гуревич Ш;М. Экономика и планирование советской торговли. Труд, зарплата, кадры и их планирование; М.: Всес. учеб.-курс. комбинат заоч. обуч., 1940. 52 с.

125. Данилов A.A., Пыжиков A.B. Рождение сверхдержавы. СССР в; первые послевоенные годы. М.: РОССПЭН, 2001. 304 с.

126. Данилов В.П. Необычный эпизод во взаимоотношениях ОГПУ и Политбюро (1931 г.) //Вопросышстории. 2003- № 10.

127. Данильченко С.Л. Партийно-государственное руководство* внутренней* торговлей Советской России,в годы НЭПа (1921-1929 гг.). М., 2008.

128. Демина Е.В. Торговля и снабжение населения Восточной Сибири в годы Великой Отечественной! войны, 1941-1945. Красноярск: ред.-издат. Отдел Сибирского гос. аэрокосмического ун-та, 2007. 141 с.

129. Демчик Е.В. Частный капитал в городах Сибири в 1920-е гг.: от возрождения- к ликвидации. Барнаул: Изд-во Алтайского гос. ун-та, 1998. 239 с.

130. Демчик Е.В. Сибирские нэпманы: предприниматели и мошенники // «Бублики для республики»: исторический профиль нэпманов. Уфа: РИО БашГУ, 2005.

131. Демчик Е.В. Частный капитал города в 1927-1930 гг.: вытеснение или ликвидация? // Вестник ЛГУ. 1990. Вып. 1 (№ 2).

132. Диковский И. О работе органов прокуратуры по борьбе с растратами и хищениями в системе государственной торговли и кооперации // Социалистическая законность. 1940. № 7.

133. Дихтяр Г.А. Советская торговля в период построения социализма. М.: изд-во Акад. наук СССР, 1961. 472 с.

134. Дихтяр Г.А. Советская торговля в период социализма и развернутого строительства коммунизма. М.: Наука, 1965. 402 с.

135. Достман И.Н. Уголовно-правовые и криминологические проблемы предупреждения преступлений в сфере розничной торговли. М.: ИД «Камерон», 2005. 248 с.

136. Дударь Л.А. Развитие внутренней торговли Дальнего Востока России. Октябрь 1917-июнь 1941 гг.: автореф. дис. . канд. ист. наук. Владивосток, 1998. 26 с.

137. Дэвис Р.У., Хлевнюк О.В. Вторая пятилетка: механизм смены экономической политики // Отечественная история. 1994. № 3.

138. Дэвис Р.У., Хлевнюк О.В. Отмена карточной системы в СССР, 19341935 годы // Отечественная история. 1999. № 5.

139. Емелин А.С. Правовые основы превращения СССР в единый военный лагерь в' годы Великой Отечественной войны, 1941-1945 гг. М.: Моск. Академия МВД России, 2000: 145 с.

140. Жаркой М.Э.* Милиция Ленинграда в механизме реализации, карательной политики послевоенных лет (1945-1957 гг.): Исторические уроки деятельности. СПб.: изд-во Политехнического ун-та, 2004. 250 с.

141. Жаркой М.Э. Карательная политика. Вопросы теории и истории. СПб.: изд-во Политехнического ун-та, 2006. 208 с.

142. Жгенти А.М. Ответственность за преступления в области торговли по советскому уголовному праву: автореф. дис. . канд. юрид. наук. Тбилиси, 1968. 21 с.

143. Жирмунский М.М. Частный торговый капитал в народном хозяйстве СССР. М.: фин. изд-во НКФ СССР , 1927. 190 с.

144. Жиромская В.Б. Демографическая история России в 1930-е годы. Взгляд в неизвестное. М.: РОССПЭН, 2001. 280 с.

145. Журавлев C.B., Мухин М.Ю. «Крепость социализма»: повседневность и мотивация труда на советском предприятии, 1928-1938 гг. М.: РОССПЭН, 2004. 240 с.

146. Журавский П. Таможни Советского Союза в 1935 г. // Внешняя торговля. 1936. №8.

147. Зеленин И.Е. Был ли «колхозный неонэп» // Отечественная история. 1994. № 2.

148. Зимин Д.В. Борьба с преступностью и охрана общественного порядка как основные направления деятельности милиции Пензенской области в, послевоенные годы: 1945-1953: автореф. дис. . канд. ист. наук. Пенза, 2004. 21 с.

149. Звягинцев А.Г., Орлов Ю.Г. Неизвестная Фемида. Документы, события, люди. М.: ОЛМА-Пресс, 2003. 575 с.

150. Зима В.Ф. Голод в СССР 1946-1947 годов: происхождение и последствия. М.: ИРИ РАН, 1996. 265 с.

151. Зима В.Ф. Послевоенное общество: голод и преступность (1946-1947 гг.) // Отечественная история. 1995. № 5.

152. Зинич М.С. Будни военного лихолетья, 1941-1945: В 2 вып. М., 1994.

153. Зубкова Е.Ю. Послевоенное советское общество: политика и повседневность, 1945-1953. М.: РОССПЭН, 1999. 229 с. (Социальная история России XX века).

154. Зубкова Е.Ю., Куприянов А.И. Ментальное измерение истории: поиски метода // Российская ментальность: методы и проблемы изучения. М.: издат. центр ИРИ РАН, 1999.

155. Иванов В.А. Миссия Ордена. Механизм массовых репрессий в Советской России в конце 1920-х — 1940-х гг. (на материалах Северо-Запада РСФСР). СПб.: ЛИСС, 1997. 462 с.

156. Иогансен A.A. Растраты и хищения: порядок их преследования: практич. разъясн. и указ. работникам кооперации. М.; Л.: Всерос. кооп. издат. союз «Книгосоюз», 1926. 56 с.

157. Исаев М.М. Преступления против социалистической и личной собственности. М.: Юриздат, 1945. 39 с.

158. Кабытов П.С., Леонтьева О.Б. Зенит «прекрасной эпохи»: сталинизм глазами американских историков // Американская русистика: вехи историографии последних лет. Советский период: антология. Самара: изд-во «Самарский ун-т», 2001.

159. Калугин В.К. Рынки Петербурга. СПб.: КультИнформПресс, 2000.269 с.

160. Карпец И.И. Преступность: иллюзии и реальность. М.: Российское право, 1992. 432 с.

161. Каценельсон А., Гиндин Д. Усилить борьбу со спекуляцией (по материалам Куйбышевской и Чкаловской областей) // Социалистическая законность. 1941. № 1 /2.

162. Килин А.П. Частное торговое предпринимательство на Урале в годы НЭПа: препр. Екатеринбург: Урал, отд-ние РАН, 1994. 80 с.

163. Кисловский Ю:Г. История таможенного дела России: В 2 кн. М., 2004.

164. Кокуев С.Б. Дело Краузе Я.М. (1937-1940 гг.): дис. . канд. ист. наук. СПб., 2005.

165. Колесников Л. О. Лицо классового врага. М.; Л: Молодая гвардия, 1928. 112 с.

166. Колосова В.И. Ответственность за контрабанду. Борьба аппаратов БХСС со спекуляцией контрабандными товарами. Горький: ГВШ МВД СССР, 1987. 84 с.

167. Кондратьева Т.С. Кормить и править: О власти в России ХУ1-ХХ вв.: пер. с фр. М.: РОССПЭН, 2006. 208 с.

168. Кондратьева Т.С. Материально ответственные лица при режиме социалистической собственности // Неприкосновенный запас. 2005. № 4. С. 73-79.

169. Кондурушкин И.С. Хозяйственно-экономические судебные процессы периода нэпа: обвинительные речи. М.; Л.: Госиздат, 1930. 167 с.

170. Кондурушкин И.С. Частный капитал перед советским судом. Пути и методы накопления по судебным и ревизионным делам 1918-1926 гт. М.; Л.: Госиздат, 1927.254 с.

171. Коняев А. О весоизмерительном хозяйстве // Советская торговля. 1935. №10/11.

172. Копыловская М.А. Ответственность за обмеривание и обвешивание покупателей. М.: Юрид. лит-ра, 1964. 58 с.

173. Корягина Т. Теневая экономика в GGGP (анализ, оценки; прогнозы) // Вопросы экономики. 1990: № 3:

174. Костин А., Дайн 3. Советская торговля Ленинграда: Л.: Лениздат, 1939i 32с. '

175. Костин- В .И. Борьба с хищениями ; социалистического имущества и спекуляциейв годы Великой Отечественнойвойны: учеб.- пособие. Горький: Высшая школа МВД СССР, 1982. 87 с.

176. Косякова Е. Новый быт Сибирского Чикаго: очерки городской повседневности Новосибирска! между войнами: Новосибирск: Сибирская горница; 2006. 240 с.

177. Красногорский М. Судебная практика по делам о хищениях социалистической собственности и растратах // Советская юстиция. 1940. №9.

178. Кристи Н. Удобное количество преступлений: пер. с англ. СПб: Алетейя, 2006. 184 с.

179. Крон Ц.М. Частная торговля в СССР. По материалам Сов. Съездов биржевой торговли. М.: тип. изд-ва МГСПС «Труд и книга», 1926. 137 с.

180. Крылов A.A. Спекулятивная горячка: истоки- и лабиринты // Теневая экономика. М., 1991.

181. Кудрявцев В.Н., Трусов А.И. Политическая юстиция;в СССР. 2-е изд. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. 385 с.

182. Куринов Б.А. Уголовная ответственность за хищения государственного и общественного имущества. М.: Госюриздат, 1954.120 с.

183. Кутузов A.B. Проблемы жизнеобеспечения населения блокадного Ленинграда: автореф. дис. . канд. ист. наук. СПб., 1995. 18 с.

184. Латов Ю.В., Ковалев С.Н. Теневая экономика: учеб. пособие для вузов. М.: Норма, 2006. 335 с.

185. Лебединский^ B.F. Как Советская власть борется с преступностью в кооперации. 2-е изд., испр., доп. М.: Юрид. изд-воНКЮ РСФСР, 1927. 55 с.

186. Лебйна Н.Б. Энциклопедия банальностей: Советская повседневность: контуры, символы, знаки. СПб.: Дмитрий Буланин, 2006.444 с.

187. Лебина Н.Б., Чистиков А.Н. Обыватель и реформы: Картины повседневной жизни горожан в годы нэпа и хрущевского десятилетия. СПб.: Д: Буланин; 20031 340 с.

188. Леви М., Вейтц Б. Основы розничной торговли: СПб.: Питер, 1999.446 с.

189. Левин А.И., Никитин В:М. Колхозная торговля в?СССР: М.: Экономика, 1978. 119 с.

190. Лёйкина Н.С. Ответственность за преступления? против* советской торговли: вопросы квалификации. М.: Госюриздат, 1956. 47 с.

191. Леони Б. Свобода и закон: пер. с англ. М.: ИРИСЭН, 2008. 308 с. (Право).

192. Лифиц М.М., Кантор М.Х. Теория и практика вредительства в советской торговле: доклады в Комакадемии; М;; Л.:.Госэкономиздат, 1932. 69 с.

193. Лифпшц С. Закон 7 августа 1932 года в судебной практике // Советская юстиция. 1937. № 10/11.

194. Ломагин НА. Неизвестная блокада: в 2 кн. 2-е изд. СПб.: Нева, 2004:

195. Ломоватский Е.Г., Громова Г.М. Управление государственной внутренней торговлей в СССР: М:: гос. изд-во юрид. лит-ры, 1957. 176 с.

196. Любимов А. В. Торговля и снабжение в годы Великой Отечественной войны. М.: Экономика, 1968. 231 с.

197. Мариненко Л.Е. Система снабжения населения восточносибирской деревни в 1929-1941 гг. (на материалах Красноярского края и Иркутской области): автореф. дис. . канд. ист. наук. Красноярск, 2003. 24 с.

198. Маслов В., Чистяков Н. Сталинские репрессии и советская юстиция // Коммунист. 1990. № 10.

199. Матлин А.М. Размьппления экономиста о торговле. М.: Экономика, 1990. 172 с.

200. Матышевский П.С. Ответственность за1 хищение социалистической? собственности по советскому уголовному нраву: автореф. дис. канд: юрид. наук. Киев, 1952.16 с.

201. Медушевскиш А:Н". Сталинизма как модель социального конструирования; К завершению научно-издательского проекта // Российская история. 2010; № 6. ,

202. Методика:анализа преступности: метод: пособие / ред. О.В. Сорока. М.: Всесоюзн. ин-т по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности, 1986. 118 с.

203. Михалевский Л.Н. Организация советской торговли. М.: Госфиниздат СССР, 1933. 125 с.

204. Мозохин О.Б; Право на! репрессии: Внесудебные полномочия органов государственной безопасности (1918-1953). Жуковский; М.: Кучково поле, 2006.480 с.

205. Мозохин О.Б. ВЧК-ОПТУ. Карающий меч диктатуры пролетариата. На защите экономической безопасности государства и в борьбе с терроризмом; М.: Яуза; Эксмо, 2004.448 с.

206. Мозохиш О.Б; За что расстреляли Рабиновича. Участие ОПТУ в изъятии золота, серебра и валюты у населения страны // Родина. 2010. № 8. С. 87-90.

207. Мозохин О. Б. Правовая база борьбы с контрабандой: (1917-1934) // Закон и право. 2000. № 12. С. 47-53. 1

208. Морозов Л.Ф. Решающий этап борьбы с нэпманской буржуазией (Из истории ликвидации капиталистических элементов города. 1926-1929 гг.). М.: изд-во ВПШ и АОН, 1960. 103 с.

209. Морозов Л.Ф., Портнов В.П. Социалистической контроль в СССР:; ист. очерк. М.: Госполитиздат, 1984. 240 с.

210. Морозов Н., Денисов А. Великая Отечественная война и задачи органов юстиции//Социалистическая законность. 1941. №1/2.

211. Моруков Ю.Н: История органов правопорядка России в точных датах: хронологич. справ. М.: Объед. редакция МВД России, 20071 189 с.

212. Москвин В.И. Развитие советской торговли. М.: б.и., 1954. 40 с.

213. Мусаев В.И. Преступность в Петрограде в 1917-1921 гг. и борьбах ней. СПб.: Дмитрий Буланин, 2001. 207 с.

214. Нейман Г.Я. Пути развития« советской- торговли. М.: Соцэкгиз, 1934. 106 с.

215. Нейман Г.Я. Советская торговля на подъеме // Советская торговля. 1936: №4-5. '

216. Неформальная экономика: Россия и мир / ред. Т. Шанин. М:: Моск. высш. шк. соц. И5ЭКОШ наук, 1999. 575 с.

217. Нодель В.А. Ликвидация карточек, снижение цен и развернутая советская торговля. М.: Партиздат ЦК ВКП (б), 1935. 53 с.

218. Общество и власть: 1930-е: повествование в документах / сост. С.В. Журавлев и др: М1::РОССПЭН, 1998; 348 с.

219. Обухов В-В. Правовые основы организации и деятельности военных трибуналов войск НКВД СССР в годы Великой Отечественной'войны, 1941-1945 гг. (историко-правовое исследование): автореф. дис. . канд. юрид: наук. М., 2002.

220. Олейник А.Н. Тюремная субкультура в России: от повседневной жизни до государственной власти. М.: ИНФРА-М, 2001.416 с.

221. Орлов И.Б. Советская повседневность: исторический и социологический аспекты становления; М;: Изд. дом Гос. ун-та Высшей школы экономики, 2010:317 с.

222. Осипенко О.В. К анализу феномена «черного рынка» // Экономические науки. 1990. № 8.

223. Осокина Е.А. Золото для индустриализации: Торгсин. М.: РОССПЭН: Фонд Первого Президента России Б.Н. Ельцина, 2009. 592 с. (История? сталинизма).

224. Осокина Е.А. За фасадом «сталинского изобилия»: распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927-1941 гг. 2-е:изд. Mi: РОеСПЭН: Фонд; Первого Президента России Б.Н. Ельцина, 2008: 351 с. (История сталинизма)

225. Осокина Е. Ä. Частное предпринимательство в период наступления? экономики дефицита//Нормы и ценности повседневной жизни. Становление социалистического образа жизни в России; 1920-1930-е годы; СПб., 2000:

226. Очерки истории Ленинграда: в 7 т. Т.5. Период Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945 / отв. ред. В.М. Ковальчук. Л.: Наука, 1967. 748 с.

227. Павлов Д.В. Развитие советской торговли в послевоенные годы: лекция, прочитанная в ВПШ при ЦК КПСС. М.: изд-во ВПШ и АОН при ЦК КПСС, 1958. 38 с.

228. Падуче в Г.П. Частный торговец при новой экономической политике (по данным бюджетного обследования); Воронеж: изд-во Воронежского Губпромторга, 1926.106 с. ,

229. Перлов И Устранить недостатки борьбы с хищениями социалистической собственности // Социалистическая законность. 1948. №1.

230. Пивазян А.М. Борьба с обворовыванием потребителей' по советскому уголовному праву: автореф. дис: . канд: юрид. наук. М., 1952. 17 с.

231. Пионтковский A.A., МеныпагинВ.Д., Чхиквадзе В.М. Курс советского уголовного права; Особенная часть. Т.2. Mi: Госюриздат, 1959: 811 с.

232. Плотников; К.Н. Очерки истории бюджета советского государства. М.: Госфиниздат, 1955; 556 с.

233. Погосян Т. Ю; Торговые отношения в призме уголовного законодательства: Ист.-правовой аспект. Екатеринбург: изд-во Гуманит. унта, 1998. 508 с.

234. Погребняк А.И. История торговли советского периода. Новые факты;, суждения. Красноярск: КГУ, 2001. 273 с.

235. Подулясский Ю.С. Некоторые вопросы уголовно-правовой борьбы, с растратами в советской торговле. Астрахань: газ. «Волга», 1958. 42 с.

236. Польский М.П. Ленинская; забота о трудящихся. Организация4 питания населения советской страны (октябрь 1917-го 1930-е годы)! М.: Мысль, 1984. 192 с.

237. Попов' В .П. Сталин и проблемы экономической политики» после. Отечественной войны. 2-е изд. М.: изд-во РАГС, 2002. 157 с.

238. Пыжиков А.В., Скоробогатова В.И: Государственное строительство и правоохранительная система СССР в 1953-1964 гг. М.: Социум, 1999. 127 с.

239. Пюсс К. Организация управления советской торговлей в Эстонской ССР в 1940-1941 гг.: автореф; дис.канд. юр. наук. Тарту, 1953; 24 с.

240. Равич М. Дела рабочего снабжения в ленинградских судах // Советская юстиция; 19321 № 21. .

241. Радаев В.В: Что такое рынок: экономико-социологический подход. М.: ГУ ВШЭ, 2006. 45 с.

242. Радаев В.В. Экономическая социология: учебное пособие. М.: ИД ГУ ВШЭ, 2005. 601 с.

243. Райтер А. Заочное среднее юридическое образование нецелесообразно // Социалистическая законность. 1947. № 7.

244. Растопчин.Н. Нежинское дело // Бюллетень ЦКК ВКП (б) НК РКИ СССР и РСФСР. 1929. № 6/7.

245. Растраты и растратчики: сб. ст. М.: изд-во НКВД РСФСР, 1926. 194 с.

246. Родин Д; Социальный состав // Современная преступность. Вып. 2. М., 1930.

247. Романенко Н.М. Ответственность за преступления в области торговли посоветскому уголовному праву: автореф. дисканд. юрид. наук. М., 1960.16 с.

248. Рубинштейн Г. Л. Развитие внутренней торговли в СССР. Л.: изд-во Ленингр. ун-та, 1964. 396 с.

249. Рябцев В.П. Становление и развитие функций прокуратуры и ее организационной структуры // Советская прокуратура. Очерки истории // ред. И.И. Карпец. М.: НИИ пробл. укрепления законности и правопорядка, 1993.

250. Ряузов Н. Вытеснение частного* посредника из товарооборота. М.: Планхозгиз, 1930.77 с.

251. Сапожников И.Г. Уголовная ответственность за обворовывание покупателя. М.: Госюриздат, 1958. 79 с.

252. Сатаров НУ, Дмитриев С. Монополия внешней торговли и борьба с контрабандой // Внешняя торговля. 1938. № 4-5.

253. Сигов В .И., Смирнов A.A. Теневая экономика: генезис, современные тенденции, стратегия и тактика вытеснения из национального хозяйства России. СПб.: изд-во СПбГУЭФ, 1999. 98 с.

254. Симонов А. Борьба за советскую политику цен — одна из центральных задач // Советская торговля. 1932. № 4/5.

255. Скоморохов Р.В., Шиханов В.Н. Уголовная статистика: обеспечение достоверности. М.: Волтерс Клувер, 2006. 84 с.

256. Смирнова JI.B. Продовольственное снабжение гражданского населения Северо-Западного региона РСФСР в период Великой Отечественной войны: на материалах Ленинградской, Псковской, Новгородской областей: автореф. дис. канд. ист. наук. СПб., 1996.

257. Советская торговля за тридцать лет: сб. ст. / ред. М.М. Лифиц. М.: Госторгиздат, 1947. 164 с.

258. Соколов В., Назаров Р. Советская торговля в послевоенный период. М.: Госполитиздат, 1954. 164 с.

259. Соломон П. Советская юстиция при Сталине: пер. с англ. 2-е изд. М.: РОССПЭН; Фонд Первого Президента России Б.Н:Ельцина, 2008. 464 с. (История сталинизма).

260. Струмилин С.Г. Проблемы планирования в СССР. Л1: Акад;. Наук СССР; 1932.541 с.

261. Таций . В.Я. Ответственность за частнопредпринимательскую^ деятельность и коммерческое посредничество. М.: Юридическая литература, 1979. 136 с.

262. Теневая экономика:; экономический! и социальный! аспекты: пробл.-темат. сб. / отв. ред. И.Ю. Жилина, Л.М1.Тимофеев. М., 1999.

263. Теневая экономика: сборник / ред. Ю.В. Чесалин. М., 1991.

264. Торговля Ленинграда- в период войны: материалы к Ученому совету инта сов. торговли им. Ф. Энгельса / подгот. П.Г.Гончаров и др. Л.: ЛИСТ, 1985.20 с.

265. Трайнин А.Н. Должностные и хозяйственные преступления. М.: Юриздат, 1938. 136 с.

266. Трифонов И.Я. Очерки истории классовой борьбы в СССР в годы; нэпа (1921-1927). М.: Госполитиздат, 1960: 279 с.

267. Угроватов А.П. НЭП, ш законность; (1921-1929 гг.). Новосибирск: Советская Сибирь, 1997. 106 с.

268. Федин С1А. Деятельность милиции по борьбе с преступностью и охране общественного порядка в 1945-1953 гг. (на материалах Нижнего Поволжья): автореф. дис. . канд. ист. наук. Астрахань, 2007.

269. Филановский И.Г. Борьба с злоупотреблениями по должности посоветскому уголовному праву: автореф; дисканд. юрид. наук. Л., 1953.17 с.

270. Фицпатрик Ш. Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы: Город. М.: РОССПЭН, 2001. 336 с.

271. Ханин Г.И. Экономическая история России в новейшее время; Т. 1. Экономика СССР в конце 1930-х-1960-х гг. Новосибирск: изд-во НГТУ, 2003.176 с.

272. Хлевнюк О.В. Советская экономическая политика на рубеже 1940-1950-х годов и «дело Госплана»//Отечественная история. 2001. № 3.

273. Холодковский В. Сухаревская «законность» (Что вскрыло обследование Сухаревского финучастка) // Советская юстиция. 1932. № 24.

274. Хорохорин. О юридическом образовании // Советская юстиция. 1937. № 19.

275. Чадаев Я.Е. Экономика СССР в годы Великой1 Отечественной войны-(1941-1945 гг.): 2-е изд. М.: Мысль, 1985. 494 с.

276. Чалидзе В. Уголовная Россия. М.: Терра- Terra, 1990. 395 с.

277. Черепанов В.В. Власть и война. Сталинский механизм государственного управления в Великой Отечественной войне. М.: Известия, 2006. 496 с.

278. Черноморец С.А. НЭП. Организационно-правовое регулирование процесса материального обеспечения населения в 1921-1927 годах. Сургут: изд-во Сургут, ун-та, 2004. 262 с.

279. Чернявский У.Г. Война и продовольствие. Снабжение городского населения в Великую Отечественную войну (1941-1945 гг.). М.: Наука, 1964. 208 с.

280. Чуднов И.А. Денежная реформа 1947 г. в контексте советской денежно-кредитной политики 1930-х-1950-х годов. Кемерово: ГУ КузГТУ, 2002. 319 с.

281. Чхиквадзе В. М. Борьба со спекуляцией. М.: Юриздат, 1939. 28 с.

282. Шалак A.B. Социальные проблемы населения Восточной Сибири (19401950 гг.). Иркутск: изд-во ИГЭА, 2000. 356 с.

283. Шейхетов С.В. Государственная политика по отношению к частному предпринимательству: 1940-е — середина 1950-х гг. // Маргиналы в советском обществе: механизмы и практика статусного регулирования в 1930-1950-е гг. Новосибирск, 2006.

284. Шляхтер A.A. Экономическая контрабанда и борьба с ней в СССР, 19171941 гг.: Проект исследования и предварительные выводы // Исторические чтения на Лубянке, 1997-2008. М., 2008.

285. Шорина Е.В. Функция советского государства по охране социалистической собственности от воров и расхитителей народного добра: автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 1952. 16 с.

286. Экономика и планирование советской торговли / отв. ред. ИЛ. Данильченко. М.: б.и., 1939. 96 с.

287. Экономика и планирование советской торговли / ред. М.М. Лифиц и Г.Л. Рубинштейн. М.: Госторгиздат, 1939. 604 с.

288. Элькинд Ю. Недочеты в работе органов юстиции' по рабочему снабжению и общественному питанию // Советская юстиция. 1932. № 32.

289. Эфендиева Д. А. Организация торговли и снабжения населения »Дагестана продовольственными и промышленными товарами в годы Великой Отечественной войны: автореф. дис. . канд. ист. наук. Махачкала, 1995.

290. Юцкова Е.М. Характеристика правосознания некоторых социальных групп населения // Криминологические проблемы правосознания и общественного мнения о преступности / ред. И.И. Карпец, И. Незкусил. М.: Прага: б.и., 1986.

291. Якобсон А. К вопросу о подготовке торговых кадров // Советская торговля. 1932. № 4/5.

292. Grossman G. The "Second Economy" of the USSR // Problems of Communism. 1977. Sept.-Oct. P. 25-40.

293. Dunham V. In Stalin's Time. Middleclass values in Soviet fiction. Cambridge: Cambridge UP, 1979. 283 p.

294. Hessler J. A Social History of Soviet Trade. Trade Policy, Retail Practices, and Consumption, 1917-1953. Princeton, 2003. 366 p.

295. Moskoff W. The Bread of Affliction. The Food Supply in the USSR during World War II. Cambridge, 1990. 251 p.

296. Randall A.E. The Soviet Dream World of Retail Trade and Consumption in the 1930s. Basingstoke, 2008. 256 p.474