автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Вопросительные предложения в русской разговорной речи

Полный текст автореферата диссертации по теме "Вопросительные предложения в русской разговорной речи"

На правах рукописи 005532976

БАИДИКОВА Елена Леонидовна

Вопросительные предложения в русской разговорной речи: коммуникативно-прагматический аспект

Специальность - 10.02.01- Русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 г СЕН 2013

Москва - 2013

005532976

Работа выполнена в ГБОУ ВПО «Московский городской педагогический университет» на кафедре теории и практики текста и методики преподавания

русского языка

Научный руководитель: Маркина Людмила Витальевна,

доктор филологических наук, доцент

Официальные оппоненты: Герасименко Наталья Аркадьевна,

доктор филологических наук, профессор кафедры современного русского языка ГБОУ ВПО «Московский государственный областной университет»

Панова Елена Алексеевна,

кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка ФГБОУ ВПО «Московский педагогический государственный университет»

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Вологодский государственный

педагогический университет»

Защита состоится «30» сентября 2013 г. в 15 часов на заседании диссертационного совета Д 850.007.07 по защите докторских и кандидатских диссертаций (специальности: 10.01. 01 - русская литература, 10.02.01 -русский язык [филологические науки]) при ГБОУ ВПО Московском городском педагогическом университете по адресу: 129226, г.Москва, Сельскохозяйственный проезд, д.4, корпус 4, ауд. 3406.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГБОУ ВПО города Москвы «Московский городской педагогический университет» (129226, г.Москва, Сельскохозяйственный проезд, д.4, корпус 4).

Автореферат разослан «_» августа 2013 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

В.А. Коханова

Общая характеристика работы

Реферируемая работа посвящена проблеме изучения коммуникативно-прагматических особенностей вопросительных предложений (ВП) в русской разговорной речи на примере молодежного устного диалогического дискурса конца XX — начала XXI вв.

Актуальность работы обусловлена глубоким интересом современной лингвистики к исследованию антропоцентрического аспекта языка, стремлением изучать отражение в языке различных аспектов личности говорящих, факторы, определяющие их вербальное поведение, способы вербального регулирования процесса общения и т.д., а также недостаточной изученностью коммуникативно-прагматических возможностей языковых средств, в частности ВП, в плане внутреннего процесса коммуникации. Актуальность работы обусловлена и фактом того, что анализ выполнен на материале речи молодежи. Необходимость исследований специфики современной молодежной коммуникации и их значение очевидны, заключаются в признании значимости для общества социальной позиции молодых людей, находящихся в условиях социальной адаптации, утверждения мировоззренческих установок и поиска нравственных идеалов, а также активной реакции молодежи на языковые изменения и продуцировании этих изменений. Объектом диссертационного исследования являются ВП в их функционировании в молодежной разговорной речи.

Предметом исследования выступает коммуникативно-прагматический потенциал ВП, реализуемый в контексте разговорного дискурса.

Цель настоящей работы заключается в изучении и описании коммуникативных особенностей функционирования и специфики реализации прагматических возможностей вопросительных предложений, обусловливающих их актуализацию в устной диалогической коммуникации.

Для достижения поставленной цели требуется решение следующих частных задач:

представить аналитический обзор работ, служащих теоретическим фундаментом исследования;

- дать общую характеристику ВП как объекта научного исследования с точки зрения его структурных и функциональных особенностей, особенностей функционирования в условиях непосредственного спонтанного общения, подходов и критериев классификации;

- изучить прагматические возможности ВП в молодежной речи, выявить интенциональное своеобразие ВП;

- проанализировать трансформации коммуникативно-прагматических функций вопросительных предложений, обусловленные влиянием современных реалий. Гипотеза исследования заключается в предположении о том, что в современной устной разговорной речи именно прагматические условия реализации ВП, внеязыковые факторы актуализируют новые коммуникативно-прагматические функции ВП - установку на лидерство, манипулирование собеседником и др., обусловливают изменение, переосмысление их конвенциональных функций. К этим факторам относится, прежде всего, «фактор коммуниканта» — изменившиеся в новых общественно-экономических условиях жизненные установки и традиционные ценности говорящего как ориентиры поведения, его мироощущение, мотивы и намерения, диктующие, определяющие выбор определенного языкового средства, а также точка зрения коммуникативного партнера, способ его реакции. Материалом исследования послужили записи живой разговорной речи, сделанные автором (609 единиц), а также взятые из собрания Устного подкорпуса Национального корпуса русского языка (603 единицы). Всего в ходе работы проанализировано более 1200 записей устных диалогов (текстов), в состав которых входят ВП в качестве инициирующей или реактивной реплики. Информантами выступали молодые люди (мужчины и женщины) в возрасте от 22 до 30 лет. Научная новизна заключается в том, что в настоящей работе

- осуществлен комплексный анализ ВП в разговорной речи современной молодежи, позволяющий судить о ее специфических особенностях;

- представлен первый опыт описания функционирования ВП в устной диалогической коммуникации с позиций коммуникативно-прагматического подхода, показавший взаимосвязь и взаимообусловленность изменения форм речевого поведения (вхождения новых форм) в современном русском коммуникативном пространстве и трансформации прагматических функций синтаксических единиц (ВП);

- определена роль и описаны возможности ВП как инструмента в процессе межличностного общения, который позволяет выявлять характеристики коммуникантов - социальные, психологические, культурные и др., обусловливающие конкретный тип коммуникативного взаимодействия, максимы адресата и адресанта в речевом поведении, а также регулирует их межличностные и социальные отношения.

Основные положения, выносимые на защиту:

1) синтаксические особенности речи молодежи, находящейся под влиянием

современных социально-политических и экономических факторов, могут являться

4

показателями значимых закономерностей и тенденций в современной речевой коммуникации, поэтому заслуживают более пристального лингвистического внимания и анализа;

2) коммуникативно-прагматический анализ позволяет открыть новые функциональные особенности языковых единиц, в нашем случае ВП, взглянуть на их роль в языке детально, можно сказать, «изнутри»;

3) диалогическое единство (ДЕ) — эффективная, значимая единица коммуникативно-прагматического анализа. Функционирование синтаксических единиц, в частности ВП, в рамках ДЕ в структуре реактивных и инициирующих реплик дает полное представление о коммуникативно-прагматическом потенциале этих единиц;

4) ВП, реализуя свои косвенные функции, в устной разговорной речи обладают широкими коммуникативно-прагматическими возможностями, являются эффективным средством речевого воздействия и транслятором (в том числе и скрытых) коммуникативных намерений общающихся;

5) в молодежной речи наряду с актуализацией устоявшихся в разговорной речи функций ВП под действием прагматических факторов наблюдается их трансформация и переосмысление;

6) в современной разговорной речи происходит смещение коммуникативно-прагматических функций ВП с реализации традиционных установок на поиск и достижение коммуникативного сотрудничества, компромисс и вежливость в область агрессивных, лидерских, захватнических взаимодействий, стремления возвысить себя, механизмов подавления собеседника, манипулирования им, о чем свидетельствует анализ современного молодежного диалога. ВП используются как средство вербальной агрессии и манипулирования.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее результаты вносят вклад в разработку проблемы успешного/неуспешного речевого взаимодействия коммуникантов в теории интеракции, в более глубоком понимании и описании роли в этом взаимодействии коммуникативно-прагматических составляющих современной речи, расширяет научные представления о возможностях реализации заложенного в ВП коммуникативного потенциала в условиях разговорной речи, вплоть до диагностирования новых форм речевого поведения, на основе современных прагматических концепций речевого общения.

Значимым является также вклад, который исследование вносит в представления о специфике разговорной речи современной молодежи и особенностях устной диалогической коммуникации.

Практическая ценность работы определяется возможностью использования результатов исследования в теории и практике преподавания русского языка, в частности, в дальнейшем изучении вопросов языковой коммуникации и речевой деятельности, при создании спецкурсов по проблемам речевого взаимодействия коммуникантов, стратегиям и тактикам вербального поведения, национальным речевым стереотипам, конфликтологии, лингвистической экспертизе и др. Методы и подход к исследованию. Рассматриваемые в работе проблемы решались с позиций коммуникативно-прагматического подхода, который позволяет исследовать средства языка (в нашем случае ВП) в выполняемых ими функциях, определить их прагматический потенциал, а также прагматическую специфику и значимость. При интерпретации ВП использовался описательный метод, метод количественного анализа; при рассмотрении прагматических особенностей ВП — метод компонентного контекстуального анализа; при решении задач перехода от описываемого содержания к отдельным функциям — системно-функциональный. Апробация результатов исследования. Основные материалы и результаты диссертационного исследования обсуждены на заседании кафедры теории и практики текста и методики преподавания русского языка ИГН Московского городского педагогического университета; теоретические положения и практические результаты изложены в докладах на X и XI Межвузовской научно-практической конференции «Филологические традиции в современном литературном и лингвистическом образовании» (Москва, март 2011г., март 2012 г.)

Характер объекта исследования определил структуру диссертации, которая состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.

Основное содержание работы

Во Введении представлены основные характеристики и параметры работы: описаны актуальность и новизна, определены объект и предмет исследования, цели и задачи, выдвинута гипотеза, изложены основные положения, выносимые на защиту, описаны материал и методы исследования, теоретическая и практическая ценность работы, кратко обозначена структура диссертации.

Первая глава диссертации «Вопросительные предложения как объект научного исследования» посвящена изложению теоретических представлений о ВП, описанию аспектов изучения ВП, которые легли в основу данного исследования. Параграф 1.1. «Теоретическое представление об объекте» посвящен таким общим проблемам исследования ВП, как соотношение понятий «вопрос» и «вопросительное предложение», объём термина «вопросительное предложение»,

ключевым моментам в истории изучения вопросов. В параграфе 1.2. «Основные

6

подходы к изучению категории вопросительности» рассматриваются философская, логическая и собственно лингвистическая трактовки категории вопросительности, а также подходы к классификациям вопросов, объясняется взаимосвязь и значение существующих точек зрения для полного и разностороннего представления о проблеме. Анализируя представленные в литературе на сегодняшний день подходы к анализу ВП, мы остановились на коммуникативно-прагматическом подходе, основные преимущества и особенности которого изложены в параграфе 1.3. «Коммуникативно-прагматический аспект изучения языковых единиц в современной лингвистике и вопросительные предложения». Отмечено, что коммуникативно-прагматический подход в анализе языковых единиц — действенный и актуальный способ исследования. В ряде работ доказана его научная эффективность при анализе синтаксических конструкций. Однако подобные исследования ВП в устной молодежной речи прежде не предпринимались, в то время как они, на наш взгляд, позволяют судить об изменении принципов, регулирующих коммуникативную деятельность в современной молодежной среде, о характере этих изменений и их тенденциях, а также — шире — об обусловленности формы коммуникации особенностями менталитета, типом культуры, социальными и др. факторами.

ГЛАВА II. «Функционирование вопросительных предложений в разговорной речи» посвящена особенностям функционирования вопросительных предложений в разговорной речи (РР), в том числе и в речи молодежи. В работе разделяется трактовка РР, предложенная Е.А.Земской, М.В.Китайгородской, Е.Н.Ширяевым и др., основанная на её экстралингвистических признаках.

Максимально естественной формой существования РР является бытовой разговорный диалог, в котором в полной мере проявляются коммуникативные особенности говорящих, а также специфика использования ими отдельных языковых единиц, в том числе и ВП. Параграф 2.1. «Диалог как уникальное явление речи. Молодежный диалог» характеризует традиционные представления о диалоге и его специфике, а также дает аналитические сведения о специфике молодежного диалога.

С точки зрения структурных и семантических особенностей молодежный диалог не имеет ярко выраженных отличительных черт. Однако яркой особенностью бытовой молодёжной речи является высокая степень её экспрессивности и эмоциональности. Не нацеленная на компромиссы в общении, выделяющая свою личность на фоне других, современная молодежь открыто

демонстрирует эмоции, утверждает их ценность и значимость.

7

Минимальная единица диалога - диалогическое единство (ДЕ) включает в себя инициирующую и реактивную реплику. Как коммуникативная провокация собеседника, двигатель разговорного диалога, всегда предполагающий реакцию, ВП занимают ведущую роль в процессе инициирования. Однако и в качестве реактивной реплики ВП также частотны. В таких случаях ВП обладают богатым коммуникативным потенциалом: предполагают возможность захвата коммуникативного лидерства, смены ролей, перевода темы разговора и т.п. Параграф 2.2. «Специфика функционирования ВП в диалогическом единстве». В этом параграфе речь идёт о формальных и структурно-семантических особенностях ВП в РР, в том числе и в речи молодёжи. Не имея ярко выраженного формального своеобразия в молодёжной речи, в структурном плане ВП делятся на два больших типа: местоименные и неместоименные. Оба типа одинаково активно функционируют в молодежной разговорной речи. Принципиальных различий в характере и частоте их употреблений при анализе материала не было зафиксировано.

Кроме того, нами описываются ВП с точки зрения их функциональных характеристик. В функциональном плане ВП РР классифицируют по 2 группам: это собственно-вопросы, осуществляющие запрос информации, и косвенные вопросы, передающие сообщение, эмоции, направленные на то, чтобы воздействовать на собеседника. Вторые представляют для нас наибольший исследовательский интерес. Так, в молодежной речи ВП могут содержать просьбу, приказ, совет и пр., утверждение или отрицание. ВП также выступают способом выражения вежливости, эмоциональных реакций, их использование может дать возможность вышрать время на обдумывание информации, сменить тему диалога, захватив коммуникативное лидерство, или обратить на себя внимание собеседника. Функции ВП в молодежной речи в современных реалиях трансформируются, переосмысливаются. Эти преобразования, вызывающие несомненный научный интерес, и стали предметом нашего анализа в ГЛАВЕ III. «Особенности использования коммуникативно - прагматического потенциала вопросительных предложений в современной молодежной коммуникации». Глава содержит в себе результаты анализа собранного материала, включает выводы о специфике использования ВП в современной молодежной коммуникации.

Молодежная речь как явление уникальное характеризуется отличительными особенностями функционирования ВП, определяющими её специфику.

Параграф 3.1. «Вопросительно-побудительные предложения в молодежной речи». Вопросительно-побудительные конструкции выходят на первый план по степени частотности употребления косвенных ВП в молодежной речи. Известно, что они способны выражать совет, просьбу, предложение, упрек, побуждение к прекращению действия и т.п. (Л.Ф.Бердник), причем призваны делать это в смягченной, комфортной для собеседника форме. В молодежной речи побуждение (призыв), выраженное косвенным речевым актом - вопросительно-побудительной конструкцией, преимущественно носит «раздражающий», дискомфортный для собеседника характер, имеет четко выраженную агрессивную направленность, активно смещается в сторону запрета, угрозы, приказа — категорической разновидности побудительного значения:

А: Так привыкай к нормальным методам!

Сколько ты можешь на меня орать? Почему ты всегда на меня кричишь?

(=не кричи на меня)

Сколько я просила/этой тряпкой стол не вытирать? (=не вытирай!);

Ты когда планируешь убираться у себя в комнате? (— уберись в комнате!).

Агрессию мы понимаем как «неаргументированное вовсе или недостаточно аргументированное открытое или скрытое (латентное) вербальное воздействие на адресата, имеющее целью изменение его личностных установок (ментальных, идеологических, оценочных и т.д.) или поражение в полемике».1 Агрессия — способ воздействия на адресата, ориентированный на то, чтобы «сломить», подчинить адресата.

Категорическое побуждение, основанное на отношениях субординативности, позволяет говорящему реализовать установку на лидерство, право на некий диктат, подчинение партнера, что вызывает противодействие, раздражает собеседника.

В молодежной речи достаточно распространены ВП-угрозы, представляющие собой агрессивное предупреждение о своих решительных намерениях, целях, направленных на причинение морального или физического вреда собеседнику:

В кафе. Нетрезвый мужчина пытается подсесть за столик к девушке. А: Я

же сказала/ что тут занято. Позвать администратора?

А: Ты вторую неделю статью эту исправляешь! Очень долго! Б: Прекрати

меня гнобить! Про твоё резюме вспомнить?

1 Сковородников А.П. Языковое насилие в современной российской прессе// Теоретические и прикладные аспекты речевого общения: научно-методический бюллетень. Вып.2. Красноярск; Ачинск, 1997. — С. 14.

Особенностью таких конструкций является то, что вопросительная форма здесь все же выступает как фактор, смягчающий агрессию говорящего и оставляющий адресату возможность ухода от конфронтации: несмотря на свою категоричность, они рассчитаны скорее на предупреждение открытого конфликта.

ВП могут иметь стимулирующее содержание (призыв), но в молодежной речи и он очень часто носит резкий, безапелляционный, навязывающий определенную позицию характер:

А: Приятного аппетита мне не хочешь пожелать? (= пожелай мне приятного аппетита) Б: Не хочу!

А: Откуда я знаю / что там у вас//Что/так трудно позвонить подруге? (=позвони подруге)

Несмотря на завуалированность стимула или запрета вопросительной формой, их агрессивная сущность легко распознается адресатом и провоцирует его на соответствующие, как правило, агрессивные реакции:

А: Хочешь сказать/ что ты все-таки собираешься заявление написать?

(=не пиши) Б: Собираюсь и напишу//

А: Да чего ты меня всё время обнимаешь? (=ие обнимай меня) Б: Больно ты

мне надо/обнимать тебя еще//

На наш взгляд, запрещающие модели в молодежной речи выходят на первый план,

поскольку в них более четко реализовано доминирование над собеседником.

Говорящий сам присваивает себе право (и абсолютно в нем уверен) диктовать

собеседнику, не предполагает альтернатив и отказов, — это соответствует

популярной, престижной у современной молодежи модели восприятия себя

человеком уверенным, добивающимся целей, лидером во всех отношениях, что как

раз является приоритетным прагматическим фактором в молодежном диалоге.

Стремление строить коммуникацию выгодным, комфортным именно для себя

способом, отказ от внимания к позиции собеседника как пути к сотрудничеству,

координации в молодежной речи может реализовываться не только в стремлении

воздействовать на невербальные действия собеседника, айв желании повлиять на

его точку зрения, побудить к согласию или несогласию, в котором заинтересован

говорящий. Установки на доминирование, стремление контролировать вербальное и

невербальное поведение собеседника в рамках диалога приводят к реализации

интенции побуждения в тех структурных типах вопросительных предложений, для

которых она не характерна, в литературе, составившей теоретическую базу

исследования, нами отмечена не была, — а именно в ВП с присоединительной

вопросительной частью (ПВЧ) (Г.Б. Кививяли, Л.М. Рочикашвили) или

10

разделительных вопросах: А: Слушай/ ну/я не знаю/ что с презентацией делать, никому она на фиг не нужна/ да? Б: Думаю/да//

А: ...вот /я тебе еще масла в огонь подлил//Б: Получается/твой Диман козёл еще тот/у? А: Ну/чего скрывать? Угу// Клевая у меня сумка/ а? Маринка его стрёмная какая-то/ правда? В молодежной речи побуждение к согласию с мнением говорящего — одно из частотных прагматических значений ВП с ПВЧ. Значения сомнения, неуверенности, которые доминируют в подобных конструкциях (Л.М. Рочикашвили), в молодежной речи, по нашим данным, актуализируются крайне редко, что, на наш взгляд, свидетельствует о нежелании молодых людей вербализировать свои сомнения, проявлять неуверенность в общении: А (заглядывает в кабинет): Ой/ а я на философию пришла/ правильно? Б: Угу//

Параграф 3.2. «Специфика использования аффективных ВП в молодежной речи». Аффективные вопросы — это экспрессивно окрашенные вопросительные по форме высказывания, основной прагматической функцией которых является выражение эмоций (E.H. Линдстрем). Аффективные ВП используются коммуникантами как яркая эмоциональная реакция, способ оценки реплики партнера или речевой ситуации в целом: А: С Олесей договорились// (о прыжке с парашютом) Б: Ты рехнулся? Я твои кости по асфальту сгребать не буду//

А: У тебя «Касперский»? Б: Как? ты не знаешь эту историю? Как мне тут порнуха... Вот с тех пору меня новая операщюнка и «Касперский»// А: А почему ты не куришь? Б: Ты дурак? Чего я должна курить? А (в дверь): Кто там? Б: А кого это вы еще ждёте? Открывай скорее// в туалет хочу//

А: Сделайте кто-нибудь чаю главному редактору// Б: А ещё чего тебе? Самообслуживание//

В молодежной речи представлен широкий спектр эмоций, выраженных

аффективными ВП: раздраженность, гнев, досада, недоумение, нетерпение,

удивление, протест и др. Чаще всего аффективные вопросы выражают негативные

эмоции, однако это обстоятельство не является специфической молодежной

особенностью. Спецификой же является несдержанность в выражении собственных

эмоций, особенно негативных, — сильнейшего средства давления на собеседника,

манипулирования им. Такая несдержанность, по нашим наблюдениям, составляет

одну из главных черт современного молодежного речевого взаимодействия.

Основная цель использования аффективных моделей в молодежном диалоге -

11

психологически поддев, уколов собеседника, заставив обороняться, продемонстрировать его несостоятельность и свою правоту и навязать на этом основании определенное поведение:

А: А сводишь меня в аквапарк? Б: Еще чего? А губа у тебя не треснет? А: что-то меня тошнит постоянно... Б: А ты случайно не беременна? А: От кого? От папы римского? Не говори ерунды//

Подавление партнера происходит за счет того, что своей эмоциональной реакцией (любой, но прежде всего негативной) говорящий подвергает сомнению истинность и адекватность исходной реплики собеседника, одновременно с этим выражая свое отношение и к его личности, давая ей оценку, т.е. присваивает право устанавливать субординативные отношения, демонстрируя свое лидерство и превосходство. Своим следствием аффективная реплика имеет внесение коррективов в поведение оппонента, накладывает отпечаток на его дальнейшие речевые или неречевые действия:

А: Ну/вот/снова ты на уступки идешь// Б: Прекратишь ты когда-нибудь? Сколько можно морали читать?

А: Как Антон? Б: Почему ты мне этот вопрос задаешь? Я ему нянька что ли?

В ответ на агрессивное аффективное высказывание, как правило, приходится защищаться, объясняться, оправдываться, т.е. психологически уступать партнеру. Это явное свидетельство манипулятивной силы эмоционального высказывания, прагматического эффекта от него, о чем хорошо известно любому говорящему.

В структуре диалога аффективные ВП очень часто выступают как реактивные реплики. Используя их, адресат предпринимает попытку захватить коммуникативное лидерство, показав свой решительный настрой и инициативное отношение к речевой ситуации. Этот захват, если судить по собранному материалу, носит воинствующий характер, он может быть даже в ряде случаев назван воинственно-угрожающим и очень часто сопровождается враждебностью

А (о внешнем виде Б): О! ну/ ты/ конечно/ все свои прелести решила сегодня продемонстрировать/ ко мне на свидания так не ходишь// Б: Сколько можно повторять? Или ты не догоняешь? Меня прям бесят эти шуточки/ и сцены ревности снова бессмысленные// Заняться больше нечем? А: Я могу даже два блина съесть// Б: А три не хочешь? А на диете кто у нас?

Таким образом, престижной моделью речевого поведения становится агрессивная

модель, ВП используются как средство вербальной агрессии. Агрессивная

12

наступательность — одно из доказательств изменения стереотипов речевого поведения молодежи. Это позволяет судить, как нам кажется, о современных направлениях развития межличностной молодежной коммуникации.

Параграф 3.3. «Прагматика ВП-утверждений и ВП-отрицаний». Общей прагматической особенностью функционирования ВП-утверждения и ВП-отрицания в молодежной речи является, по нашим наблюдениям, практическое их игнорирование. Эти ВП в нашем материале представляют очень небольшую по объему группу.

А: Ну что мы станцию с тобой не узнаем? Там универмаг будет. Б. кивает. А: Не/а что мы с тобой за 10 тысяч ишачить будем? Б: Да это смешно// Принято считать, что подобные ВП используются в качестве смягчающего категоричность и резкость отрицания/утверждения фактора. Традиционно вопросительная форма воспринимается как возможность более мягко и за счет этого эффективно преподнести свои намерения адресату.

Функционирование ВП-утверждений и ВП-отрицаний в современной молодежной речи можно объединить общей закономерностью, которую условно обозначим как тенденцию молодежи к «прямолинейности» общения. Для современной молодежи на достижение эффективности работает не поиск путей и средств координации, внимание к позиции собеседника, а быстрота, ясность и бескомпромиссность в общении. Избегая непонимания, которое может возникнуть при интерпретации косвенных значений высказывания, коммуниканты в случае необходимости подтверждения/отрицания информации просто не используют эти косвенные модели. Решительность речевых намерений, ориентированность на собственную реализацию, решение своих задач исключают необходимость искать в вопросительной форме способы смягчения, более комфортного для собеседника донесения информации.

Параграф 3.4. «Вопросы-уяснения». Вопросы-уяснения — весьма

распространенный тип вопросов в PP. Преимущественно они используются для уточнения информации, содержащейся в вопросе-стимуле, и преодоления коммуникативных помех и барьеров:

А: Здрасте! А у вас есть... вот... мышка обычная/ а надо чтобы USB стаю// вот эта штука? Б: Чтобы мышка USB стала? А: Ага! Особенностью функционирования вопросов-уяснений в молодежной речи является их широкая распространенность. Их используют с важной в структуре диалога прагматической целью — они способны помочь говорящим (при

механическом повторе предыдущей реплики диалога) выиграть время на обдумывание своего следующего речевого шага:

А: А сколько Сережа за свою квартиру заплатил? Б: Сережа? У... Дай вспомнить// Миллион семьсот// и столько же на ремонт потратил// А: Извините/как пройти? Торговый центр такой желтый... «Калужский». Б: (оглядывается по сторонам) «Калужский»? Вот сюда/и налево// На остановке. Подъезжает автобус. А: На 48-м поедете? Б: На 48-м? (пытается сориентироваться в маршруте этого автобуса) Да/ поехали/ Этот тип вопросов позволяет коммуникантам сосредоточиться на форме и содержании следующей реплики, чтобы не показать себя в невыгодном свете, не стушеваться перед собеседником. Парадоксальным и заслуживающим внимания оказывается стремление молодых людей выигрывать время с целью подыскивания оптимальных ответов не в деловом, официальном общении, а в общении повседневном, непринужденном. Это, на наш взгляд, свидетельствует о постоянном желании молодых людей «не ударить в грязь лицом», сохранить или повысить свой авторитет, выглядеть в глазах собеседника уверенным в себе, успешным - образ, который стремятся создать молодые люди в рамках разговорных диалогов на сегодняшний день.

Время на обдумывание можно также выиграть с помощью так называемых «школьных» вопросов (Т.А.Воронцова). Эти ВП требуют от адресата интеллектуального напряжения, сосредоточенности и резкой смены направления его мыслей, поскольку задаются вне видимой связи с текущими репликами:

А: А чем ты вообще вчера на работе занимался? Б: Да я с хроматографом полдня провозился// ты хоть знаешь/ что такое хроматограф? Школьным вопросом говорящий ставит собеседника в невыгодное положение, даже в тупик, демонстрирует свое интеллектуальное и психологическое превосходство, т.к. обладает некоторыми знаниями, которые, возможно, недоступны адресату:

А: М-ка (размер одежды М) тебе не налезет/ во конь//давай эль. Б: Ты сама-то знаешь/как эти размеры расшифровываются? Эль/ это 48-й/ куда мне? Таких вопросов в молодежной речи сравнительно немного, но факт использования вопросов, заведомо рассчитанных на «провал» оппонента, вряд ли является свидетельством стремления говорящего к коммуникативной скромности. «Школьные» вопросы в речи современной молодежи, по данным нашего материала, характеризуются своим заведомо недоброжелательным, агрессивным настроем в адрес того, кому они задаются.

Параграф 3.5. «Использование вопросительных предложений с целью захвата коммуникативного лидерства». Среди доминирующих тенденций в молодежной среде последних лет исследователи неоднократно отмечали феномен молодежного «лидерства». Молодежное лидерство — это феномен, проявляющийся как раз во взаимодействии, общении. На сегодняшний день популярна трактовка «лидера» как человека успешного в делах, достигающего своих целей, уверенного в себе и в собственной значимости. Даже в бытовом непринужденном общении молодежь ориентирована на то, чтобы утвердить свой лидерский статус, подчеркнуть свою значимость среди сверстников.

Основа коммуникативного поведения современного лидера — это установка на максимальное выделение своей индивидуальной составляющей, самоутверждение в своей среде, даже за счет других; ориентация исключительно на результат, потому что именно результат и является ведущим показателем общей успешности личности. Как следствие ориентации на западные духовные ценности с их приоритетом человеческой исключительности, самоценности наблюдается востребованность агрессивных моделей речевого поведения. К изменению общественных идеалов, духовных ценностей, которые всегда являются высшими ориентирами поведения, привели политические и экономические перемены конца XX века. Коллективное, совместное в современном обществе остались в прошлом, на смену им пришло индивидуальное, собственное.

Между тем, по наблюдениям исследователей над речью диалектной, просторечной (JI.B. Маркина, Т.А.Рассадина) национальным психологическим, этическим, культурным ценностям, особенностям менталитета соответствует неагрессивная модель коммуникативного взаимодействия. Представление о собеседнике как равноправном партнере, соратнике «корнями связано с исконно русской национальной идеей соборности (работы B.C. Соловьева, И.А. Ильина, П.А. Флоренского, H.A. Бердяева), с неприятием эгоцентризма, индивидуализма как жизненного принципа и формы поведения человека в обществе, поскольку личность по самой своей природе входит в общность с другими» (Л.В. Маркина). На сегодняшний день, однако, ценность традиции становится все менее значимой, на первый план выходит всё новое и современное. Ориентация на лидерство, наступательность, доминирование, характерные для молодежного общения, находят своё яркое отражение в специфике использовании ВП.

В молодежной среде вопросы в качестве реактивных реплик часто используются с целью намеренного захвата вербальной инициативы (Т.А.Воронцова).

А: Я не знаю/ чего мне Алексей не звонит//А то бы я раньше пришла// Б: А! То есть теперь Алексей во всем виноват?

А: Я/ надеюсь/ что меня покрасишь сегодня// Уже корни совсем неприличные// Б: Ууу... Уже спланировала вечер/А сама не хочешь научиться? Вставляя вопрос в диалог, говорящий открыто заявляет о намерении выступить коммуникативным лидером в этой беседе, о стремлении задавать тон диалога, контролировать его развитие:

А: Ты куда сейчас? Б: На комсомольскую// А: А потом? Б: Мне вообще до Комсомольской// А: Ну/а от Комсомольской? Б: На вокзал//в Мытищи// А: На Комсомольской есть вокзал? Б: целых ЗН Вводя вопросительное высказывание, говорящий по сути начинает разговор заново, задавая новые параметры диалога, утверждаясь в нем в качестве коммуникативного лидера. Происходит смена коммуникативных ролей адресата и адресанта. В литературе неоднократно было отмечено, что собеседник, задающий вопрос, попадает в позицию сильного участника коммуникации, который контролирует ход развития диалога.

По такому же механизму реализуется речевое поведение в тех случаях, когда адресат использует встречные вопросы, т.е. вопросы, заданные в ответ на реплику. При этом встречный вопрос в речи современной молодежи часто имеет ярко выраженный агрессивный характер:

А: Посмотри /у тебя / по-моему / пуговицы натянулись / нет? Б:

Тань /у меня уже знаешь / чего натянулось? Долго еще?

А: Вот если бы ты внезапно стала писателем/ какую бы ты книгу написала?

Б: Не знаю// А: Ну жанр? Б: Детектив// А: Про убийство? Б: А к чему ты

вообще это спрашиваешь?

А: Когда ты научишься со мной советоваться? Ты меня вообще хоть на грамм уважаешь? Б: Тебе не кажется/ что ты /как пьяный мужик бормочешь?

Иногда захват вербальной инициативы может использоваться в диалоге как механизм самозащиты, отпора. Адресат, перехватывая коммуникативное лидерство, переводит агрессивные эмоции, полученные от адресанта, обратно, на него самого, уводит угрозу от себя, выдвигая новый объект агрессии:

А: Ну и во сколько ты проснулась? Б: А ты во сколько вчера лег? А я / знаешь/во сколько?

А: Знаешь /что когда ты так сидишь//у тебя трусы видны? Б: Как я могу знать?

Таким образом, использование ВП в молодежной речи может быть эффективным тактических ходом, направленным на захват коммуникативной инициативы, что отвечает современным тенденциям лидерства, при которых современная молодежь стремится сама задавать направление беседы на условиях максимально комфортных для самого говорящего.

Утвердиться в диалоге, занять доминирующую позицию коммуникант может не только путем захвата вербальной инициативы. Лидером в диалоге можно стать, если намеренно «подавить» собеседника, пресечь его попытки стать психологически ведущим, используя опять же ВП. Это механизм описан в параграфе диссертации 3.6. «ВП как средство «подавления личности» собеседника в молодежной коммуникации». ВП в разговорной молодежной речи среди прочих описанных нами прагматических функций имеют еще одну: способны влиять на соотношение коммуникативных ролей участников диалога. Для молодежной коммуникации, как уже было отмечено, характерна тенденция к смещению коммуникативного равенства в сторону захвата лидирующих позиций. Один из эффективных способов достижения лидерства — это психологическое подавление личности собеседника.

Нарушение речевого паритета в рамках молодежного разговора может проявляться по-разному. Во-первых, это может выглядеть как пренебрежительное отношение к содержательной стороне высказываний речевого партнера, выраженное намеренным введением ВП:

А: Это бутылка для питьевой воды// В нее неудобно наливать/ надо воронку купить// Б: Может/ еще сорочшщу?

А: Я потерт ладью/ она считается более ценной фигурой/ чем конь// Б: Кем считается? Любителями ладей? Любителями коней? А: Ну/ а где гости? Б: Какие гости? А: Надо было хоть Танечку позвать// Б: Так ночь уже/куда звать?

В наблюдаемой нами речевой среде такие случаи весьма распространены. Выражая пренебрежительное отношение к высказыванию речевого оппонента, коммуникант попутно проявляет свое критичное отношение и к личности этого оппонента, вызывая у него некий «комплекс». Говорящий в подобных случаях, уничижая, подавляя собеседника, выступает с присвоенных им себе позиций своего интеллектуального и психологического превосходства.

Вопросительная реплика, направленная на коммуникативное подавление

собеседника, часто употребляется также в качестве реакции на вопрос, ответ на

который очевиден. Встречным вопросом собеседник подчеркивает

бессмысленность и нелепость вопроса-стимула в конкретных прагматических

17

условиях. В составе диалогического единства такие вопросы всегда негативно окрашены: содержат эмоциональные оттенки раздраженности и возмущения:

А заходит в комнат}' и видит бодрствующего Б. А: Лен/ ты не спишь? Б: А как ты думаешь?

А: Ты постриглась? Б: А ты что/не видишь? Признание неуместности вопроса или очевидности ответа в ходе диалога также направлено на манипулирование личностью собеседника. Это косвенный упрек в его недостаточной интеллектуальности, в несообразительности и т.п. Подобный упрек всегда имеет «прагматическую выгоду», на которую настроен современный молодой коммуникант: за счет уничижения собеседника участник диалога самоутверждается, опосредованно подчеркивает свою исключительность, уникальность, увеличивает свой своеобразный коммуникативный «рейтинг», авторитет.

Параграф 3.7. «Вежливые» ВП в молодежной речи. Оценка ВП как вежливых высказываний базируется на несоответствии их формальной реализации и семантики (несоответствие вопросительной формы и чаще всего побудительного значения). Вежливость ВП распознается участниками диалога благодаря сочетанию ситуации, в которой они употребляются, прагматических предпосылок, а также особенностей структуры, которая приобрела устойчивый характер.

В молодежной речи традиционные «вежливые» вопросительные конструкции, по нашим наблюдениям, встречаются редко. В работе назван ряд фразеологизированных вопросительных конструкций в функции вежливых оборотов: «(А) может + глагол?», «Почему бы не + глагол» и др.: Может /кофейку попьешь? (= попей кофейку)

Зайк/ а почему бы тебе не взять выходной завтра? (= возьми завтра выходной).

Более того, традиционные вежливые модели могут намеренно «не узнаваться» молодежью, оказываются предметом языковой игры, подшучивания, иронии:

А: Миша/тебя можно попросить ручку принести? Б: Можно// А: Принеси/ пожалуйста//

Б. сидит к блюду с фруктами ближе, чем А. А не дотягивается. А: Дим/ можешь подать мандарин? Б. смотрит на блюдо, оценивает расстояние. Б: Наверное могу//(улыбается) А (раздраженно) Так/ подай// Б. подает мандарин.

Признанная свойственной вопросительной конструкции вежливая, «мягкая»,

ненавязчивая форма реализации интенций говорящего в современном молодежном

диалоге не является престижной, приоритетной. Установки молодых

18

коммуникантов переориентированы на незавуалированный напор, открытое доминирование, выходящие на первый план. Вежливость в отдельных коммуникативных условиях предстает как «неискренняя», «шаблонная», а по существу грубость, т.к. молодые коммуниканты в своих проявлениях вежливости практически не ориентированы на проявление интереса, демонстрацию уважительного отношения к собеседнику, поскольку в центре внимания находится собственная личность говорящего, её интересы:

А: Сейчас не могу говорить. Звони после восьми/а? Б: Окей// А: А ты можешь через ребят передать/ ладно? А то/ честно/ из-за этого влом мотаться // Б: Давай//

А: Слушай/может /сегодня не будем видеться/а? Б: Ну/ вот/ приехали// Такие прагматические значения приобретают в молодежной речи некоторые модели ВП, например, ВП с ПВЧ, традиционно описанные с позиций вежливого общения, этикетных формул. «Вежливость» подобных конструкций можно усмотреть в оставлении собеседнику своеобразной потенциальной возможности выбора своей реакции, которая реализуется с помощью присоединения к высказыванию вопросительной части, создающей к тому же иллюзию ослабления давления, напора:

Сгоняй на Смоленку/ я?

Ленок/ помоги мне с этим браслетиком/ а? бесит он меня уже// Давай сайтом сегодня займемся/ как ты? Автоматически общаясь в духе межличностного давления, молодые люди, как нам представляется, используют подобные «вежливые» конструкции как тактический ход, своеобразную языковую «уловку» и «хитрость», целью которого является скрытое психологическое принуждение личности, манипулирование: А: Ленусь/ как ты смотришь на то/ чтобы мы тебе телефон дали? Б: Давай// только хоть объясни / как это выглядело/ и где лежит//

А: Ты не думал/ Кирилл/ чтобы сделать эти шайбы побольше? Б: уу...не думал!

Иллюзию выбора, «вежливой заботы» о собеседнике могут создавать и так называемые «альтернативные вопросы». С одной стороны, говорящий, используя альтернативный вопрос, заявляет о своей позиции, озвучивает свою точку зрения или решение, с другой - все же оставляет собеседнику шанс, возможность эту точку зрения не принять и выбрать другой вариант, который, тем не менее, скорее всего, также интересен тому, кто его озвучил.

Адресат в таких ситуациях идет по пути «наименьшего сопротивления»: принимая спонтанное решение-ответ, он вероятнее всего выберет машинально один из тех вариантов, которые ему «заботливо» озвучены, не задумываясь над собственной позицией: О встрече. А: А во сколько? Б: Может часов в 5? или в 6? А: Лучше в 6// Тогда давай до созвана//

А: А вы еще учитесь? Или уже всё? Б: у-у/уже всё// Такое подведение адресата к нужному для адресанта, но как бы самостоятельному выбору также свидетельствует об использовании ВП как манипулятивного средства. Таким образом, в молодёжной речи проявления вежливости имеют свои особенности. Использование ВП в «вежливых функциях» подвергается переосмыслению, прагматика таких конструкций преимущественно заключается в реализации личностных интенций доминирования, манипулятивного влияния. Параграф 3.8. «ВП, выполняющие метакоммуникативные функции». В РР существуют и широко используются ВП, выполняющие метакоммуникативные функции установления и поддержания контакта, которые предполагают некие прагматические установки на удачное общение, расположение партнера, вежливый, конструктивный формат диалога. Подобные модели весьма распространены в молодежном дискурсе. Например, ВП с устойчивой фразеологизированной структурой, часто используемые при приветствии: Как дела? Что нового? Какими судьбами? Как жизнь? Как ты? Кого я слышу/вижу? Как настроение? Существует, по нашим данным, некоторая прагматическая специфика в употреблении молодыми людьми таких метакоммуникативных ВП. Особенность заключается в том, что обычно люди старшего поколения, задавая подобные вопросы, уделяют им «значительное», весомое место в структуре диалога, ожидают ответа на подобный вопрос, проявляют внимание к собеседнику и предмету разговора:

А: Ну/ рассказывай/ как у тебя дела? Б: Ну как дела? Я уже начинаю обрастать /меня скоро подстригать надо; А: Привет/ ну как у тебя дела? Б: А на работе сегодня напряженно что-то!! Молодежь воспринимает этот этап диалога более формально, не придавая ему весомости и значимости, часто оставляя без ответа, ориентируясь исключительно на желательно быстрое достижение результата коммуникативного акта: А: Как ты? Надолго? У нас на следующей неделе «Великолепная пятерка». Тут уже все в подготовке по уши// Б: Классно! Кто участвует?

А: О! Какими судьбами? Как там осёл? Видишь его? Б: Вижу/ и что-то очень часто//

Контактоподцерживающие ВП используются в молодежном диалоге с целью привлечь внимание собеседника или удостовериться в том, что говорящего слушают и понимают. Частотность, с которой они употребляются, может свидетельствовать о значимости в молодежном общении фактора подтверждения значимости и ценности личности говорящего, исключающих невнимание, пренебрежение со стороны адресата: Телефонный разговор. А:

Ну / поняла/да? Полностью ремонт... Штукатур-маляр или всякие... э... мажут / красят все там /окей? Б:Угу//

А: Позвони/как известно станет/хорошо? Б: Ладно/позвоню.

Для реализации многих прагматических функций в молодежной речи широко используются вопросительные конструкции, носящие фразеологизированный характер, чаще всего это вопросительно-побудительные, контактоустанавливающие модели, аффективные вопросы. Фразеологизированная форма легко узнается и интерпретируется говорящими, позволяя ВП максимально эффективно реализовать свою функцию, что характеризует её в выгодном свете. В нашем материале представлена реализация нескольких моделей ВП ФС: чего (ты) + глагол; (не) хочешь+глагол; можно+глагол, можешь+глагол; ты думаешь+глагол; что за + им.п. сущ.; что за + слова предыдущей реплики; сколько (можно) + глагол; и что? (и чё?), что такое?, в чем дело?, какие + им.п. сущ.? ты с ума сошел?, что ты несешь(мелешь)?, как так?, с чего ты взял?, что своей головой человек думает?, как ты?, как дела? и некоторые другие, менее частотные. Преимуществами устойчивой формы ВП является то, что они легко узнаются в диалоге по своей форме и экспрессивности, быстро интерпретируются адресатом, следовательно, позволяют адресанту максимально ясно, доступно и четко донести свою интенцию и ожидать незамедлительной реакции, т.е. эффективно и напористо воздействовать на собеседника: Чего ты орёшь-то? (= не ори);

Не хочешь мой рюкзак подержать? (=подержи мой рюкзак);

А:Тыуже с нами не общаешься?

Б:Что за бред ты несешь? Сейчас обижусь//и др.

А: Антош, ну что ты? Как ты? Ты еще на работе? Фразеологизированные модели обладают высокой эффективностью в достижении коммуникативных целей: такие модели, можно сказать, всегда «под рукой», а их устоявшийся ёмкий лексический состав — это тот языковой минимум, с помощью которого можно быстро и надежно продемонстрировать свое отношение и повлиять на дальнейшие действия собеседника:

А: Это мясо// Б: И чё? А: И лучше его до самого конца делать//

21

А: Я куплю с креветками пиццу/ грибной нет// Б: С какими креветками? Я же сказала/ если с грибами нет/ никакую не буду//

В Заключении работы обобщены выводы о том, что современная молодежная коммуникация специфична в плане реализации коммуникативно- прагматического потенциала ВП.

Особенности использования этого потенциала заключаются: в актуализации новых коммуникативно-прагматических функций ВП - установка на лидерство, манипулирование собеседником; в переосмыслении некоторых конвенциональных функций, приобретении ими новых оттенков в своей реализации — использование вежливых вопросов для повышения коммуникативного рейтинга, с целью манипулятивного влияния, метакоммуникативных вопросов как фактора подтверждения значимости и ценности личности говорящего; в перераспределении популярности/непопулярности ряда традиционных функций - использование побудительных ВП с преимущественно запрещающими значениями, частотность реализаций функции подавления личности собеседника, захвата коммуникативного лидерства и, напротив, единичные актуализации «любезных» функций этикетных вопросов.

Все эти процессы происходят в русле общей направленности молодежной речи к использованию агрессивной модели речевого поведения, обусловленной изменившимися в новых общественно-экономических условиях жизненными установками, мотивами и намерениями коммуниканта, его мироощущением, размыванием традиционных ценностей как ориентиров поведения.

Основные выводы, сделанные в работе, имеют несомненную антропоцентрическую направленность, что придает актуальность всему исследованию. Коммуникативно-прагматический подход, примененный к уникальным в коммуникативном плане единицам — ВП, функционирующим в не менее уникальной разговорной речи, позволил сделать выводы о таких важных категориях межличностного взаимодействия как установки общения, цели, намерения молодых людей в общении, т.е. тех категориях, которые на начальном этапе определяют успешность/ неуспешность речевого взаимодействия.

Основные положения исследования отражены в 5 публикациях, среди которых 3 статьи, помещенные в журналах из перечня, рекомендованного ВАК Минобрнауки РФ для публикации результатов диссертационных исследований:

1. Байдикова Е.Л. О коммуникативно-прагматическом содержании некоторых моделей вопросительных предложений фразеологизированной структуры// Вестник Брянского государственного университета. №2 (2012): История. Литература. Языкознание. Брянск: РИО БГУ, 2012. - С. 245-249.

2. Байдикова Е.Л. Прагматические условия реализации агрессивной функции вопросительных предложений// Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология», М.: Изд-во МГОУ, 2012. - №3. - С. 47-53.

3. Маркина Л.В., Байдикова Е.Л. Вопросительные предложения как средство вербальной агрессии в молодежной коммуникации: тендерный аспект// Вестник Московского городского педагогического университета. Серия «Филологическое образование», М.: ГБОУ ВПО МГЛУ, 2013. -№1(10). - С. 25-30.

4. Байдикова Е.Л. Прагматические условия возникновения встречных вопросов в разговорной речи// Филологические традиции в современном литературном и лингвистическом образовании: Сб.науч.ст. Вып.10. В 3 т.Т.2. М.: МШИ, 2011.-С. 123-128.

5. Байдикова Е.Л. Вопросительные предложения с присоединительной вопросительной частью (разделительные вопросы) в разговорной речи современной молодежи// Филологические традиции в современном литературном и лингвистическом образовании: Сб.науч.ст. Вып.11. В 2 т. Т.2. М.: МГПИ, 2012.-С. 14-18.

Подписано в печать 29 августа 2013 г. Формат 60x90/16. Объём 1,37 п л. Тираж 120 экз. Заказ № 291346

Оттиражировано на ризографе в ООО «УниверПринт» ИНН/КПП 7728572912У772801001 Адрес: 105066, г. Москва, Лефортовский пер., дом 8, корпус 2. Тел. 728-97-17, +7(499)261-78-22. http://www.onlinecopy.ru

Текст диссертации на тему "Вопросительные предложения в русской разговорной речи"

Государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования г.Москвы «Московский городской педагогический университет»

На правах рукописи

04201361432

Байдикова Елена Леонидовна

Вопросительные предложения в русской разговорной речи: коммуникативно-прагматический аспект

Специальность - 10.02.01. Русский язык

Диссертация на соискание ученой степени кандидата наук

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Маркина Людмила Витальевна

Москва - 2013

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ......................................................................................................................................................4

ГЛАВА I. Вопросительные предложения как объект научного

исследования................................................................................................................................................22

1.1 .Теоретическое представление об объекте............................................................................22

1.2.Основные подходы к изучению вопросительных

предложений......................................................................................................................................................29

1.3. Коммуникативно-прагматический аспект изучения языковых единиц в современной лингвистике и вопросительные предложения ... 38

1.4. Выводы по 1-й главе........................................................................................................................49

ГЛАВА 11. Функционирование вопросительных предложений в разговорной речи................................................................... 52

2.1. Диалог как уникальное явление речи. Молодежный диалог................................................................................... 52

2.2. Специфика функционирования вопросительных предложений в диалогическом единстве............................................................ 76

2.2.1. Структурно-семантические особенности вопросительных предложений в молодежной речи................................................ 76

2.2.2. Функциональные особенности вопросительных предложений в молодежной речи................................................ 89

2.3. Выводы по 2-й главе............................................................ 102

ГЛАВА III. Особенности использования коммуникативно-прагматического потенциала вопросительных предложений в

современной молодежной коммуникации................................. 104

3.1. Вопросительно-побудительные предложения в молодежной речи................................................................................................................ 105

3.2. Специфика использования аффективных вопросительных предложений в современной молодежной речи.............................. 122

3.3.Прагматика вопросительных предложений-утверждений и вопросительных предложений-отрицаний..................................... 128

3.4. Вопросы-уяснения............................................................. 130

3.5. Использование вопросительных предложений с целью захвата коммуникативного лидерства..................................................... 134

3.6. Вопросительные предложения как средство «подавления личности» собеседника в молодежной коммуникации...................... 141

3.7. «Вежливые» вопросительные предложения в молодежной речи..... 143

3.8. Вопросительные предложения в метакоммуникативных функциях. Контактоустанавливающие вопросительные предложения. Вопросительные предложения, активизирующие внимание............... 149

3.9. Выводы по 3-й главе........................................................... 152

ЗАКЛЮЧЕНИЕ...................................................................... 155

Список литературы диссертации............................................... 160

Введение

Для лингвистики конца XX - начала XXI в.в. чрезвычайно важным оказывается рассмотрение любых сторон человеческой личности, которые отражаются в языке. Современная лингвистика ищет связи между тем, как строится высказывание, и тем, как связаны между собой коммуниканты, каковы они по своим социальным, психологическим, национальным и т.д. характеристикам. Создание данной работы определил этот не просто стабильный, а постоянно растущий в современном языкознании интерес к коммуникативной и прагматической составляющей языковых явлений. Исследование посвящено проблеме изучения коммуникативно-прагматических особенностей вопросительных предложений (ВП) в русской разговорной речи (РР) на примере речи молодежи.

В центре внимания современных лингвистов находится не статичная языковая система, а язык в его реальном функционировании. Поэтому логично ожидать появления работ, посвященных проблемам разговорной речи, различным аспектам изучения коммуникативной составляющей языка, особенно его синтаксического уровня, роли экстралингвистических факторов в диалоге и т.д.

Описание и изучение особенностей живой разговорной речи на настоящий момент является одной из важнейших проблем языкознания. Еще Бодуэн де Куртенэ в свое время отмечал, что «... для лингвиста первою и главнейшей заботою должно быть возможно полное и всестороннее наблюдение и изучение явлений живой речи» [Бодуэн де Куртенэ, т. 2, с.51]. И сегодня многие исследователи согласны со стабильно утвердившейся мыслью о том, что «эволюция языка совершается в сфере языка повседневного устного общения» [Цирельсон, с.4].

В последние годы под действием целого комплекса социально-

политических факторов для языковой ситуации стали свойственны перемены

в сторону «размывания» границ между официальным и неофициальным

коммуникативным пространством, большей взаимопроницаемости между

4

элементами РР и кодифицированного языка на всех языковых уровнях. Особенно выражены эти тенденции в области синтаксиса [Сиротинина,1 2008]. Поэтому, учитывая степень влияния РР на более статичный кодифицированный язык, можно говорить о том, что «изучая синтаксические формы, фактически употребляемые в языковой повседневности, но ещё не пробившие себе дорогу в литературный язык, ещё не возведённые в ранг языкового стандарта, наука приоткрывает завесу над будущим языка» [Бузаров, с.279]. Кроме того, живая разговорная речь «по праву считается основой существующего в языке, сферой, где проявляется одна из его основных функций, а именно «коммуникативная» [Андреева, 1984, с.5].

Исследования РР для отечественной лингвистики не новы, но интерес к ним не угасает, а, напротив, реализуется в современных аспектах исследования. Коммуникативно-прагматический подход позволяет по-новому взглянуть на конкретные языковые единицы, более полно представить их функции, их роль в языке и в речи.

Речь как действие, со всем спектром возможных для нее коммуникативных целей, максимально реализуется в диалоге. Именно в диалоге «отражается психологическая основа межличностных отношений коммуникантов» [Остапенко, с.4]. Разговорный диалог помогает глубже понять и проанализировать специфику употребления языка современным человеком, позволяет судить об особенностях речевого поведения и личностных характеристиках участников общения, создавая, таким образом, панораму современных языковых явлений в их непосредственном функционировании, интегрируя речь отдельных коммуникантов в общую языковую картину эпохи.

На наш взгляд, среди явлений, рассматриваемых в контексте

диалогического общения, заслуживают особого внимания вопросительные

предложения (ВП). Вопросительность в первую очередь требует

рассмотрения в рамках коммуникативно-прагматического подхода.

Вопросительные высказывания - движущая сила диалога, основа речевого

5

взаимодействия. Выступая в структуре разговорного диалога в качестве инициирующих реплик и реплик-реакций, вопросительные высказывания разговорной речи являются эффективным средством в достижении коммуникативных намерений участников диалога.

Следует отметить, что тесно связанные с положениями коммуникативно-прагматического подхода взгляды на разговорную речь и диалог, а также точки зрения относительно разных аспектов изучения вопросительных предложений в языкознании представлены достаточно полно. Однако попытки анализа устных разговорных вопросительных высказываний в свете их коммуникативно-прагматических особенностей на материале русского языка не предпринимались.

Таким образом, актуальность работы обусловлена глубоким интересом современной лингвистики к исследованию антропоцентрического аспекта языка, стремлением изучать отражение в языке различных аспектов личности говорящих, факторы, определяющие их вербальное поведение, способы вербального регулирования процесса общения и т.д., а также недостаточной изученностью коммуникативно-прагматических

возможностей языковых средств, в частности ВП, в плане внутреннего процесса коммуникации. Актуальность работы обусловлена и фактом того, что анализ выполнен на примере речи молодежи. Необходимость исследований специфики современной молодежной коммуникации и их значение очевидны, заключаются в признании значимости для общества социальной позиции молодых людей, находящихся в условиях социальной адаптации, утверждения мировоззренческих установок и поиска нравственных идеалов, а также активной реакции молодежи на языковые изменения и продуцировании этих изменений.

Речь молодежи - достоверный и яркий показатель современного

состояния общества и его языка [Химик, 2004], нравственного здоровья

нации [Надточий], «...молодежный социолект... является неотъемлемой

частью русского языка, отражающей культуру, социальные ценности

6

значительной части его носителей - молодежи» [Анищенко, с. 5]. Как наиболее мобильная и активная часть общества молодежь очень быстро реагирует и «подхватывает» все изменения в языке, а также влияет на его развитие, активно вращаясь в различных социальных, политических, экономических и культурных сферах.

Но если молодежный лексикон, начиная с лексико-фразеологического состава школьных жаргонов XIX века до лексики молодежных группировок по интересам, сформированных в веке XXI, детально исследован (Л.И. Скворцов, М.М. Копыл енко, К.Н. Дубровина, В. Д. Бондалетов, Е.Г. Борисова, М.А. Грачев, Е.В. Первухина, О.П. Ермакова, Т.И. Доценко, О.Е Морозова, О.С.Анищенко и др.), как и общие закономерности речи молодежи (К.С.Горбачевич, В.В. Химик), то синтаксический аспект молодежной речи до сих пор остается за рамками исследований, в то время как синтаксис считается более устойчивым, чем лексический или, скажем, морфологический уровни, отчего и вызывает глобальный интерес с точки зрения влияния на него внешних, неязыковых факторов. С полным основанием сказанное относится к изученности вопросительных предложений.

Процессы, происходящие в русском устном диалогическом дискурсе в конце XX - начале XXI вв., (в том числе и молодежном) нуждаются в анализе и лингвистической оценке и, следовательно, должны быть предметом специальных исследований.

Объектом диссертационного исследования являются ВП в их функционировании в молодежной разговорной речи.

Предметом исследования выступает коммуникативно-прагматический потенциал ВП, реализуемый в контексте разговорного дискурса. Цель настоящей работы заключается в изучении и описании коммуникативных особенностей функционирования и специфики реализации прагматических возможностей вопросительных предложений, обусловливающих их актуализацию в устной диалогической коммуникации.

Для достижения поставленной цели требуется решение следующих частных задач:

- представить аналитический обзор работ, служащих теоретическим фундаментом исследования;

- дать общую характеристику ВП как объекта научного исследования с точки зрения его структурных и функциональных особенностей, особенностей функционирования в условиях непосредственного спонтанного общения, подходов и критериев классификации;

- изучить прагматические возможности ВП в молодежной речи, выявить интенциональное своеобразие ВП;

- проанализировать трансформации коммуникативно-прагматических функций вопросительных предложений, обусловленные влиянием современных реалий.

Гипотеза исследования заключается в предположении о том, что в современной устной разговорной речи именно прагматические условия реализации ВП, внеязыковые факторы актуализируют новые коммуникативно-прагматические функции ВП - установку на лидерство, манипулирование собеседником и др., обусловливают изменение, переосмысление их конвенциональных функций. К этим факторам относится, прежде всего, «фактор коммуниканта» - изменившиеся в новых общественно-экономических условиях жизненные установки и традиционные ценности говорящего как ориентиры поведения, его мироощущение, мотивы и намерения, диктующие, определяющие выбор определенного языкового средства, а также точка зрения коммуникативного партнера, способ его реакции

Материал исследования. Материалом исследования послужили записи живой разговорной речи, сделанные автором (609 единиц) и взятые из собрания Устного подкорпуса Национального корпуса русского языка (603 единицы). Таким образом, всего в ходе работы проанализировано более 1200

записей устных диалогов (текстов), в состав которых входят вопросительные предложения в качестве инициирующей или реактивной реплики.

Именно разговорный материал, на наш взгляд, максимально ярко иллюстрирует проблемы, представляющие интерес для современных лингвистов, такие как: язык - человек, реальное использование коммуникативной системы, исследование прагматических условий общения и т.д.

Проблема РР до сих пор остается дискуссионной и обладающей потенциалом для исследований, что можно объяснить сравнительно небольшой историей изучения и сложностью самого явления, называемого разговорной речью. Понятие, основные признаки и характеристики РР, ее связь с другими системами языка изучены с разной степенью полноты.

В данном исследовании мы используем термин «разговорная речь», считая его наиболее рациональным и распространенным с точки зрения лингвистической традиции, хотя в синтаксической литературе в качестве синонимичных ему используются и другие термины. Например, «устно-разговорная речь» [Лаптева, 1976] или «спонтанная речь» [Сиротинина, 1974]. Е.А. Земская употребляет термин РР и термин РЯ - разговорный язык, отмечая, что для обозначения этого явления более предпочтительным был бы все же термин «разговорный язык» [Русская разговорная речь]. Несмотря на расхождения в номинации феномена, обозначенного «разговорной речью», лингвисты достаточно упорядоченно говорят о его содержании.

Существуют и другие подходы к пониманию содержания РР, например,

основанные на ее лингвистических характеристиках [Лаптева, 1976], на

стилистических особенностях [Сиротинина, 1974] или на анализе в

соотношении с литературным языком и признанием РР в качестве его устной

разновидности [Гаспаров]. Однако, на наш взгляд, определения РР,

включающие экстралингвистические признаки, на сегодняшний день

являются наиболее распространенными и общепризнанными, составляя

9

основу этого понятия, которое уже, в свою очередь, обладает языковой спецификой. Особенности экстралингвистических факторов, определяющих содержание РР, раскрываются в её основных характеристиках и взаимосвязанных свойствах, таких как: ситуативность РР, её зависимость от прагматических условий, неофициальный характер общения [Скребнев, с.28], двусторонность общения [Кожевникова, Кафкова, с. 19], креативность [Капанадзе, с.292], субъективность РР [Карасик], тесное взаимодействие вербальных и невербальных (жесто-мимических) компонентов, а также некоторые другие особенности, в той или иной степени признанные научным сообществом. В своей работе мы придерживаемся этого понимания. Что касается вопроса о формах существования РР, то он остается спорным. Согласимся с точкой зрения большинства исследователей, отрицающих письменные способы функционирования РР. Технические возможности, сопровождающие общение современного человека, могут обеспечивать непринужденный непосредственный контакт коммуникантов и в письменной форме, например, с помощью Интернета, но следует заметить, что в этом случае РР теряет свой основной признак «спонтанности», поскольку любые жанры письменной речи в той или иной степени обдумываются [Винокур, 1968], т.е. устная и письменная речь - «это два различных, во многом противоположных поля мыслительной деятельности человека» [Колесов, с.53].

Линейный необратимый характер устной речи, богатые

паралингвистические средства, сопровождающие устное общение,

способствуют тому, что именно в устной речи «проявляется столь

достоверно точно характер человека... все особенности его личности» [Там

же, с.55]. В то же время устная речь при всём интересе к ней является

достаточно сложным объектом для исследователей. В первую очередь,

сложность, как нам представляется, связана со сбором и анализом материала.

Возникают технические трудности в фиксации больших диалогических

отрывков устной звучащей речи. Изолированные, вне контекста

10

синтаксические единицы могут быть интерпретированы неверно. При коммуникативно-прагматическом анализе эта проблема встает особенно остро. Так, для того чтобы полно проанализировать функции ВП в конкретном диалогическом единстве (ДЕ), необхо�