автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Вторичные номинации с исходным значением "Кривой, гнутый" в русском и белорусском языках (на этнокультурном фоне)

Полный текст автореферата диссертации по теме "Вторичные номинации с исходным значением "Кривой, гнутый" в русском и белорусском языках (на этнокультурном фоне)"

г» 5'

Г 5

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ БЕЛОРУССКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

УДК 808.2.808.2СН 413.223

ХОЛЯ в КО Елена Ивановна

ВТОРИЧНЫЕ НОМИНАЦИИ С ИСХОДНЫМ ЗНАЧЕНИЕМ ,КРИВОЙ, ГНУТЫЙ' В РУССКОМ И БЕЛОРУССКОМ ЯЗЫКАХ

(на этнокультурном фоне)

10.02.01 —русский язык

10.02.02 — белорусский язык

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Минск 1995

Работа выполнена на кафедре русского, общего н славянского языкознания Гомельского государственного университета имени Ф. Скорнны.

Научный руководитель — кандидат филологических наук,

доцент В. И. КОВАЛЬ.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор А. .Е. МИХНЕВИЧ,

кандидат филологических наук, старшин научный сотрудник Ф. Д. КЛИМЧУК.

Оппонирующая организация — Гродненский государственный

университет имени Янки Купалы.

Защита состоится » .1995 г. в У.^. часов

на заседании специализированного совета Д 056.03.06 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Белорусском государственном университете (220030, Минск, ул. К. Маркса, 31).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Белорусского государственного университета.

Автореферат разослан « » ]995 г.

Ученый секретарь специализированного совета Д 056.03.06, доктор филологических наук,

профессор П. П. ШУБА

ОВЦАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

темы диссертации. В последнее время возрастает интерес к изучению закономерностей отражения внеязыковой действительности в значениях яэнковнх единиц. Одних из путей такого изучения является исследование вторичной номинации, т.е. рекурсивного использования в акте номинации фонетического облика уже существующей единицы.

В основе всех видов вторичной номинации лежит ассоциативный характер человеческого мышления. Прячем, слова, сходные или прямо противоположные ю значению, ассоциируются друг с другом ж проходят сходную идя параллельную истории. "Такое положение вполне согласуется с психологическими найлцденнями не над одним языком, но над представлениями человека вообще".1 Эти представления, ассоциация, аесошативнне еттцулы яеляются важным посредническим механизмам, обеспечиваниям создание новых наименований в а базе ухе функционирующих, а такие предопределяющим ах семантические изменения. Ори »Том в раде случаев именно уча* внеязшеовых закономерностей является едва ля не единственной возможностью -удовлетворительного объяснения истории семантического развития отдельных лексем. Речь вдет прежде всего о таких характеристиках, традиционно сопровождающих семантический перенос, как "нелогич-ннй", "бессистемный", "случайиД" и т.п. Кажущееся отсутствие регулярности и закономерности, свойственное, как принято считать, семантическим изменениям, объясняется их сложностью. Вое изменения значений слов закономерны, "все дело в нашем знании или, чаще, незнании всего семантического контекста, который состоит не только из лингвистических, но и культурных звеньев".2 Следовательно, культурный контекст становятся дополнительным источником, а иногда я главный критерием семантической реконструкции слова и направления эволюции его значения. Анализ аволюдаи генетически

* Покровский U.M. Семасиологические исследования в области древних языков // ГЬкровскиЙ U.M. Избранные работы ю языкознанию.-Ы.: Изд-во АН СССР, 1959,- С. 87 •

2 Трубачев О.Н. Славянская этимэлоги и праславянская культура // Славянское языкознание: X МОД. съезд славистов: Докл. сов. делегации.- М.: Наука, 1988.- С. 295

соотносимых значений полисемичного слова в контексте народной духовной культуры позволяет выявить закономерности изменения семантического объема слова, обнаружить новые семантические связи; дает возмэююсть аргументации спорных этимологических версий.

Цели ц задача исследования, Работа ставит своей целью семан-тичесий анализ вторичных номинаций, сформировавшихся на основе представлений древних славян о кривизне, изогнутости; выявление закономерностей образования ношшаиий, мотивированных этнокультурной действительностью.

Для реализации поставленной пели бшш сформулированы следующие задачи:

- установление возможно более полного числа вторичных номинаций на основе сплошного извлечения фактического материала из всех доступных русских и белорусских лексикографических источников;

- выявление специфики системной организации вторичных обра -зований, их отношения к экстралингвистической действительности, отражения в сознании носителя языка;

- раскрытие механизма формирования переносного смысла в сознании индивида; вычленение компонента семантики исходного значения, непосредственно осуществлявшего семантическое преобразование;

- определение основных направлений семантического развития лексем с исходным значением 'гнуть, кривив крутить; вязать, вять, плести';

- реконструкция характера мотивированности значения слова и его изменений в результате внутриязыковых и внеязыковых процессов, приводящих в действие деривационный механизм; выявление соотношения языкового и экстралингвистического уровней, отраженного в семантике слова.

Научная новизна полученных результатов. Научная новизна исследования обусловлена актуальностью его темы. В ходе анализа впервые установлены закономерности формирования семантики на основе представлений о кривизне, изогнутости; описана связанная с н имя типология языковых преобразований; предложена дополнительная аргументация спорных этимологических решений.

Практическая значимость подученных результатов. Полученные результаты могут быть использованы при чтении университетских курсор "История русского языка", "История белорусского языка", "Современны}! русский лзык" /"Лексикология"/, "Восточнославянская

микология", при проведении спецкурсов и семинаров, посвященных проблемам исторической лексикологии, этнолингвистики. Итога работы могут учитываться при составлении словаря метафор, а также исторических словарей.

Основные положения диссертации, выносямыо на защиту:

1. Лексемы со значением »кривой, гнутый' в качестве исходного обнаруживают способность формировать вторичные номинации со сходными значениями, в большинстве случаев негативно маркированиями .

л 2, Анализ. вторичных номинаций в непосредственной связи с эт-ноцультурннми представлениями дает возможность ответить на вопрос о причинах возникновения коннотативннх. смыслов при семантических переносах.

3. Вторичная семантика, имеющая отрицательную оценочность,' характеризуется диф<?узностыо, обеспечивающей возможность ее разнонаправленных реализаций, скрепленных общностью негативной оемы.

. 4. Привлечение этнокультурного критерия к анализу языковых фактов часто дает основание для выявления новых семантических связей, что позволяет уточнить существующие этимологические версии.

Б. Все описанные б работе семантические модели носят регулярный характер. Учитывая данное обстоятельство и степень их продуктивности, можно говорить о семантических закономерностях, а в некоторых случаях и о прогнозировании вторичной семантики у лексем с заданной исходной семой.

Апробация результатов диссертации.Результаты исследований, включенные в диссертацию, докладывались автором на Международной . научной конференции "Национально-культурный компонент в тексте и в языке" /Минск, 1994/; У Республиканской научной конференции "Рэг.1янальния асабл1васц1 мовн, л1таратуры 1 фальклору" /ГЬмель, 1994/; научных конференциях "Наследие Кирилла Туровского и современная общественно-культурная жизнь" /Гомель, 1994/, "Единство восточнославянских неролов: прошлое, настоящее, перспективы" /Гомель, 1995/; научных чтениях, посвященных Евдокиму Романову /Гомель, 1993/, Четвертые научных чтениях "Шануючы спадчыну Я.Кар-скага" /Г|/дцно, 1993/, Пори« научных чтениях, посвященных Степану Пекрг.пошчу /Гомель, 19?Б/.

Опгйгакрпзшщсть г'езулуггрсп. По материалам диссертации опубликовано 7 нпуаийс ра^о !.

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, общей характеристики работы, основной части, выводов, списка использованных источников. Полный объем диссертации составляет 135 страниц; список цитируемой литературы включает 115 наименований, список использованных лексикографических источников содержит 84 наименования.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Основная часть работы состоит из трех глав, глава 1 содержит обзор литературы по теме. В главе 2 дается обоснование выбора принятого направления исследования и методика его применения.

Известно, что картина мира древних славян характеризовалась двоичными оппозициями типа свой-чужой. прямой-кривой, правь'й-де-вый, мужской-женский. четный-нечетный и т.д. Первые члены бинарных противопоставлений связывались в сознании древнего человека с представлением о положительном; тогда как вторые компоненты соотносились с антитетическим представлением. Такая закрепленность, по-видимому, связана с тем, что кадцую из оппозиционных пар можно рассматривать как частный случай главной оппозиции благоприятное-неблагоприятное. Сложившись на основе указанной оппозиции, и первые, и вторые члены бинарных противопоставлений образуют своего рода знаковые подсистемы, внутри-которых вступают, в отношения синонимии, а порой и тождества. Члены бинарных оппозиций обнаруживают способность формировать вторичные номинаши- со сходными значениями, имеющими или позитивную, ели негативную маркированность. Их анализ дает возможность не только выявлять семантические закономерности, устанавливать типологию языковых преобразований, прогнозировать формирование аналогичной вторичной семантики у лексем, обладающих близкими исходными значениями, но и определять место соответствующих представлений в мировоззренческой структуре человека, а также их эволюцию.

Высказанную мысль подтверждает анализ вторичных номинаций, основанных на представлениях древних славян о кривизне. Поскольку соответствующая признак в составе бинарных оппозиций имеет отрицательную оценочную маркированность, следует ожидать развития негативной переносной семантики у лексем с первичным значением 'кривой, гнутый'. В качестве доказательства в работе рассматриваются ссновныз семантические модели. .

К анализу привлекаются ио только языковые единицы с явными

..........5 ....

1ризнаками семантического переноса; но и дёксвмн, являющиеся вторичными лишь генетически и не вос принимающиеся как производные носителями современного языкового сознания. Последние подвергаются э тимэло гиче с ко му анализу, в результате которого устанавливается их первичная мотивация. Исходя из проблема™ я нашей работы, наиболее важное значение для этимологизации приобретают типологический и культурно-исторический критерии. Меньше внимания уделяется формальному /мы воспроизводим данные этимологических источников/ и ¿реальному аспектам, по причине ограничения привлекаемых к исследованию фактов преимущественно восточнославянским азыковым материалом, а также отсутствия гарантии полного отражения изучаемого материала диалектными лексикографическими источниками.

Изложенная проблематика диссертационного исследования обусловила применение следующих методов; доминирующее положение занимают традиционные методы: описательно-аналитический, этимологический, исторический. Описание механизма развития переносного . значения, выявление направленности мотивации значения, сопоставление семантических объемов прямого и переносного значений потребовали использования дифференциального метода, или метода компонентного анализа.

Глава 3 "ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ СШАНГИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ЛЖСЕМ С ИСХОДНЫМ ЗНАЧЕНИЕМ »КРИВОЙ, ГНУТЫЙ' состоит из б разделов. Большинство вторичных номинаций, описанных в этой главе, представляет собой результат универсальной закономерной семантической, трансформации от конкретного к абстрактному. Одним из домин5фу~о . ющих признакоь при рассматриваемых семантических переносах является образ кривизны. Однако степень соотнесенности вторичных номинаций с этим образом различна. Поэтому р каждом из разделов работы сначала анализируется семантическая структура лексем, сохраняющих внутреннюю форму, а затем семантическая структура лексем, подвергаихся демотивации.

Вторичные номинавди с исходным значением кривизны, изогнутости классифицированы следующим образом:

1. Лексемы со значением 'болеть; умирать'. Семантический переход 'болеть; умирать'<— 'гнуть, кривить' можно квалифицировать как регулярный и достаточно распространенный в русском и белорусском языках. Напр., сема гнутости реализуется в семантической структуре рус. ломить /в безл. употреблении/, диал. ломит^с^ *бо-

летъ,'; днгать 'быть чуть живу'г— »гнуться*; закандрнчит* ся 'захиреть, заболеть', »умереть»*:-- «загнуться'; скалябить - ер. скалябать 'изогнуть, скалечить* и др.

Архесема гнутости более или менее очевидна в семантически производных, генетически соотносимых лексемах, различающихся ступенями праславянского корневого вокализма \

рус. прост, загнуться, бел. загнутша 'умереть', бел. загЗнаиь. зг1баць • погибать'<— 'загибать, сгибать*;'рус. гибнуть. гинуть■ бел. г!нуць. г1бе;1ь. рус. ту бить, диат. зарубиться 'заболеть* и др.

Вероятно, генетической метафорой является бел. диал. глагол кляннупь 'сгинуть, утратиться', восхоцяций, по натеку мнению, к праславв семантической структуре которого отчетливо прослеживается сеш кривизны.

Показательно, что взаишсвязь представлений о кривизне, изогнутости и болезни, смерти нашла отражение не только в семантике вторичных, номинаций, но и ряде пословиц, поговорок, напр.: Уходила. умучила. согнула да скшчкпа /о болезни/; в крюк свело. согнуло, скорчило , В этом отношении примечательны бел. проклятия, напр.: Гнем, каб пябе сагнуда £ т^ы паг!бел1; каб яго скру-д!ла. зламала ды £ сагнула!

Можно голагать, что место соответствующих представлений в системе бинарных признаков модели кйра обусловило развитие негативной семантики у лексем с исходным значением 'кривить, гнуть». Характерно, что первые члена оппозиционного ряда прямой-кривой реализуют вдцаль с противоположным.семантическим наполнением, напр.: рус. диал. выпрямиться 'понравиться', исправиться, направиться 'выздороветь' и др.

Переносная семантика славянских лексем но может рассматриваться также в отрыве от широко распространенного обряда скорченного погребения, отражая)»,его идею реинкарнации.

2. Лексеми. внражающяе поведенческие характеристики человека. Представления о физическом действии сгибания, скручивания, ломания явились основой дли* развития переносных значений, связанные с морально-этическими отношениями лсд ей. Как правило, все эти значения негативно маркированные. Аналогичную вторичную семантику формируют также лексемы с исходными значениями вязания, витья, плетения и т.п., поскольку ассоциации на основе более сложных, спехиальных действий если не тождественны, то сходны с

• 7

возникающими на базе первичных, более примитивных действий сгибания, верчения и т.п.

В работе рассматриваются реализации наиболее частотных семантических моделей.

2.1. Лексемы сд, значением 'подчинять своей В2лэ'. Такая переносная семантика свойственна ряду восточнославянских глаголов с достаточно ясной внутренней формой, напр.: рус. гнуть 'подчинять своей воле'; бел. ги1б1ш> 'притеснять, угнетать' ср. гн1-б1тщ 'гнуться, корчиться'; рус. диал. корчиться 'о невольном и неприятном подчинении' - ср. корчить/ся/ 'сгибать/ся/'; закобе-нпть 'взять под арест' и 'сильно согну?ь', скобенивать 'угнетать* и 'согнуть в дугу' и др.

Вторичная сема 'действовать в соответствии с чуяой волей' отчетливо наблюдается в семантической структуре ряда глаголов с первоначальной семой 'вязать'. Напр., в совр. рус. языке глаголы вязать, связать, привязать и т.п. зафиксированы в прямом 'стянуть, спутать чем-л. /руки, ноги/, лишить свободы движений»' и переносном 'лишить возможности действовать свободно, стеснив какими-л. условиями, обязательствами' значениях - ср. стар, связь 'обязательство, долг'.

Аналогичным дутем происходило фзрмированкв вторичной семантики рус. диал. склячить •притеснить' 'связать'; замузднвать 'подчинять себе кого-л.', 'ставить кого-л. в затруднительное положение какими-л. обязательствами, условиями'— 'зауздывать'; бел. диал. залнгаш. 'подчинить себе кого-л.; добиться власти над кем-л.* <— 'набросив веревку на рога, шею животного, захлестнуть ее или завязать узлом' и др.

Проявление вторичного значения 'действовать в соответствии с чьой-л. волой' в семантической структуре глаголов со значением 'вязать' может быть обусловлено как влиянием простейших.представлений о физическом действии связывали? как средстве ограничения чьей-то свободы, так и воздействием более сложного комплекса представлений, вызванных древнейшей магической практикой и той ролы), которая отводилась в ней соответствующему действию. Ведь до настоящего времени глагол заколдовать, околдовать с ар-' хесемой 'вязать' имеет значение 'подчинить колдовской, волшебной сила'г— 'подчинить своему влиянию; очаровать'.

2.2. Лексемы ¿а значением 'ве-иш беспорядочную МЕЛЬ; пьянствовать' . Такие вторичные номинации со свойственной им явной

о трицательной оценочностыо образуются по двум семантический моделям. Первая модель 'наклонять рюмку, опрокидывать' —>'пить спиртное' представляет достаточно редкий для нашего материала олучай метонимического переноса. Существование подобной модели отражается, например, в переносной семантике укр. хидити /гор1л-ку^ чарку/ ■ выпивать'<— »клонить*.

Вторая модель 'гнуть; крутить* —>'пьянствовать' основана на метафорическом переносе. Иногда данная семантическая трансформация могла характеризоваться наличием промежуточного звена 'вести себя неподобающим образом, недостойно', восстановление • которого не всегда представляется возможным.

Как и другие группы вторичных номинаций, лексемы со значением 'пьянствовать' неоднородны по степени соотнесенности с образом кривизны. Ваяно при этом отметить, что семантически прозрачные лексемы этого типа сравнительно немногочисленны. Внутренняя форма, например, без труда выявляется в рус. диад, закачумтъ 'запьянствовать' - ср. качтоить 'гнуть'. Большинство ге синонимичных лексем утратило образный характер и мэжет квалифицироваться лишь в качестве генетических метафор: рус. катить, диан. £§-лябить и др.

Учет закономерности формирования вторичной семантики 'пьянствовать' на основе * гнуть' дает возможность дополнительной аргументации этимологического толкования ряда лексем с затемненной внутренней формой, напр.: рус. прост, клюкнуть 'выпить вина; напиться до опьянения», клика 'пьяница», бел. клюкаш, »пить хмельное»; рус. кулякагь 'пьянствовать', кулик 'пьяница'; корчма: кружало 'трактир» и др.

2,3. Лексемы со значением 'лгать; хитрить'. Переносные значения 'лгать, обманывать; хитрить* регулярно формируются у лексем с исходной семантикой 'гнуть, кривить; вертеть'. Большинство лексем сохраняет устойчивую связь с образным "празначением". Характерно, что метафоричзское значение может, возникать первоначально на базе адъектива, а затем переноситься на соотносительную глагольную и другие производные основы: рус. уст. кривой •несправедливый, неправедный, ложный'<— 'изогнутый', диал. криви^ 'лгать', кривлять 'говорить ложь, неправду', криватость'ду-кавство', кривич 'лукавый человек' и мн. др.

Таким же естественным выглядит семантический переход »вязать, плести, вить* —>'лгать, говорить много и попусту*. Взаимо-

связь указанных значений наблюдается в семантической структуре ряда русских и белорусских образований: рус. диад, узлить 'сплетничать*, рус. и бел. диал. верзти. вярзи! 'лгать*; разг. плести. плеспь »лгать* и мн. др.

К числу лексем с затемненной внутренней.формой, метафоричность которых носителями современного языкового сознания не ощущается, а семемный состав включает лишь вторичные по своему происхождению семы »ложь», »хитрость» и производные от них, относятся рус. лгать, бел. диал. лыгаць. рус. и бел. лудить. лудз1ць 'обманывать, мошенничать» и др.

2.4. Дексемы ¿а значением »упрямый, упрямиться' д соотносительные £ ними. Регулярность возникновения семы »упрямый, упрямиться» на основе представления о кривизне подтверждается рядом вторичных лексем с четким мотивирующим признаком: рус. кобениться 'упрямиться; важничать• и «выгибаться, кривляться»; погнуться 'поломаться, поупрямиться'; диал. изваляться •ломаться'«'— 'извиваться*; извихляться »кривляться, ломаться*, "кокетничать, кривляться» <— »изгибаться»; кадябитьсд 'упрямиться», 'кривляться, ломаться' - ср. капябит^ »ломать»; рус. и бел. заканярычиться. . закащщычшша »заупрямиться'<— 'завернуться, загнуться' и др. „ Даже простое перечисление вторичных значений свидетельствует о том, что перенос наименований то модели 'гнуть, кривить» —^»упрямиться» проходит через промежуточную ступень 'кривляться, гримасничать». Думается, что в данном случае на основе лексем с исходной семантикой »гнуть, кривить» в результата метафорического переноса возникает значение »кривляться'« а далее, обусловленные взглядами на нена!уральное, неестественное, а следовательно, негативное поведение, формирующимися под влиянием представлений о кривизне, в результате метонимического переноса развиваются диффузные значения, требующие последующей детализации. По этой причине среди переносных значений анализируемых в работе лексем сосуществуют* кокетничать», »капризничать'куражиться*, 'спесивиться' , 'гордиться», 'упрямиться».

В числе лексем, полностью утративших мотивирующий признак, однако, по нашему мнению, ойлацайщих.переносной семантикой, рассматриваются такие, как упрямый, строптивый, диал. клятой 'упрямый; упорный; своенравный» и соотносительные с ними.

2.5. Лексемы ££ значением »ленивый, лениться'. Переносные значения, развившиеся в результате реализации семантической моде-

ли 'гнуть, кривить' —>'лениться; ленивый', подтверждают наше предположение о диффузном характере негативной вторичной семантики. Вторичная сема 'лень' прослеживается в структуре глаголов и имен описанных вине групп. Например, таким образом сформирована вторичные значения рус. диал. кобениться 'лениться', лукавить 'лениться*, бел. аг!налиа 'отлынивать, слоняться', в1ляниа 'уклоняться от работы* и др.

2,6. Лексемы со значением 'скупой; скупиться'. Модель 'кривой, гнутый' —> "скупой" также относится к числу регулярных. Общим первичным признаком кривизны, изогнутости объединяются переносные значения рус. диал. куликать 'копить', клятиться 'скупиться"; бел. карацз1тщ 'скаредничать' ; кг-ук 'безмерно скупой человек'; диал. карачун 'скряга' - ср. бел. дьал. карачун "гдэи-воногий человек', 'сгорбленный, сутулый человек», *корч; нечто кривое», 'кривое и суковатое дерево', 'чрезмерно искривленный".

Большинство лексем, реализовавших рассматриваемую модель, утратило свой образный характер и первичные ассоциации. По этой причине исследование семантики многих лексем г стребовало выявления генетических связей: рус. скряга; скупой; диал. скоддыра •скряга, крохобор'; кукоба "скопидом'; колыга "скряга*; рус. и бел. диал. колтыга; бел. диал. скарга. ск!рга 'скупок человек".

3. Абстрактная лексика, сложившаяся' на основе представлений £ кривизне, изогнутости. Собранный материал свидетельствует о том, что на основе комплекса представлений, связанных с кривизной, сформировался ряд абстрактных понятий, характеризующих психический шр человека. Несмотря на то что семантически эти понятия довольно разнородны, различаются также по степени соотнесенности с исходным конкретно-предметным значением, в их семантическом развитии обнаруживается интересная закономерность: лексемы, в семемноы составе которых проявляется /или проявлялась/ сема 'кривой, гнутый», обладают способностью передавать ограниченное число тематически закрепленных, семантически близких", негативно маркированных отвлеченных понятий. Основные из них условно разделены нами на несколько групп:

3,1. Лексемы, обозначающие "смерть; несчастье" к сопряженные эмоциональные состояния. Представления о кривизне проявляют тесную связь с народным понятием о смерти, несчастье, бедствии, го]5в. Не случайно смерть представляется в ввде косаря или вооружена косой.' Если учесть, что коса -"длинный кривой нож', то осно-

яа этого кинологического образа очевидна. Показателен в этом отношении и постоянный эпитет персонифицированного пвфемического '■ наименования смерти - курносая, курноска: Курносая со двора поту-М23»' турн.ула курнос;-.а со л пора. О связи кривого с бедой, несчастьем свидетельствуют также следующие пословицы: (¿чпетье чит, беда крючит; бедность в клюку гнет; бедность гнет, а счастье /богатство/ дмет.

Отражением подобных представлений являются многочисленные -производные с корнем *рус. и бел. гибель. г1бель; бел. заг!на. 'згуба'й т.д.; "а также диалектные синонимы: бел. пе-ралома 'смерть.; пералом1на «несчастье», клямка 'гибель' и др. Указанный 'мотивирующий признак можно, выявить в .истории семантического развития таких лексем, как зло, злой; беда; рус. диал, кибитка 'беда, неприятность'; кука 'горе, печаль'; скорбь, диал. скомль 'страдания, телесная боль или душевная скорбь' и др.

Учет регулярности формирования переносной семантики 'смерть, беда; печаль' на основе образа кривизны дает возможность, на нш взгляд, уточнить существующие этимологические интерпретации лексем карачун. корочун 'внезапная смерть'; укр. диал, глоба • 'несчастье', 'забота*; скука; кручина; бел. туга и др.

3.2. Лексемы со значением 'грех*. На основе представлений о кривизне сформировалась отвлеченная лексика со значением 'грех'. Разумеется, абстрактная семантика сформировалась постепенно: вероятнее всего, ее появлению предшествовало существование более конкретных, непосредственно мотивированных значений. По нашецу мнению, таким промежуточным звеном могло быть значение 'ошибка, промах»,' т.е. 'искажение, искривление, отклонение от прямой линии* , ассоциирующейся в сознании человека с безупречностью, истинностью. Поэтов такой путь семантического развития качсется логически закономерным, подтЕервдением чего является история семантического развития лексёыы грех.

Возможно, что базовая лексема вина для передачи соответствующего понятия также претерпела подобные семантические изменения. Можно предположить зарождение значения- 'вина* как самостоятельного, а не производного от 'грех'. Впрочем, взаимозаменяемость лексем вина 'грех' и грех 'вина' с актуализацией селш «проступок ', по-ввдимоаду, говорит в гол-ьзу формирования на основе идеи кривизны некоего дифТузного представления, подвергшегося детализации в-связи с христианской терминологизацией.

3.3. Лексемы со значением 'ложь: хитрость, лукавство'. Архе-сема кривизны обнаруживается в ряде наименований лжи, хитрости, лукавства, напр.: рус. церк. лука 'лукавство, кривизна души', стропота 'лживость'^ клюка »хитрость, лукавство, обман'; диал. кривость. кривагость 'лукавство' и др.

В идиш, идея крючка, запевки была свойственна также лексеме

4. Наименования мифологических существ. Отражение'в народном сознании представления об особых существах, способных вызывать негативные состояния, явилось причиной формирования в результате метонимического переноса наименований мифологических персонажей. Собственно говоря, если рассматривать природу возникновения таких номинаций, то современная квалификация семантического сдвига 'негативное явление, свойство, качество' —>'существо, способное вызывать соответствующее явление или обладающее соответствующим свойством, качеством' не будет точна. Скорее всего, эволюция подобное номинаций сводилась к метафорическому развитию на основе образа кривизны нерасчлененного, диффузного понятия, совмещающего в себе я название отрицательного явления, свойства, качества, и наименование персонифицированной силы, существа, способного доставлять человеку разнообразные несчастья. Сосуществование данных значений характерно для следующих лексем: карачун 'злой дух* и 'внезапная смерть'; ¿ШЩ, лякн 'пугало; воплощение злой, нечистой силы' и ¿щс 'исцут, страх'; рус. диал. кука «леший, живущий ^ бане1, шлесск. кгка 'нечто странное, обитающее в темноте, чем пугают детей' и рус. дйал. кУка 'горе, печаль'.

Ряд производных номинаций сверхъестественных сил, имеющих четкую морфемную структуру, помимо словообразовательного значения обладают значением, не выраженным в структуре деривата. Это связано С тем,Что значение таких лексем обусловлено мотивирующей базой, включающей не только семантику „непосредственно производящего слова /основы/, но и целый ряд представлений, ассоциаций мифологического характера. Напр., семантическое восприятие бел. диад, ломед 'злая сила* определяется его словообразовательной структурой, а также мифологическим представлением о возможности персонифицированного /субъектного/ воплощения, злого начала. •

На основа сформулированной закойомерности проявления мотивирующего признака кривизны при номинации фантастических существ

в диссертации предлагается этимологическое толкование лексемы кикимора. Практически все исследователи усматривают здесь сложное слово со вторым компонентом -тога, связанным с и.-е. мифонимом Мэра /Мара/. тогда как перЕый компонент традиционно считается затемненным. Однако естественным кажется предположение, что в основе первой части данного слова лежит корень генетически соотносящийся с*Ли*- /см. кука. кукиш/ /Бернекер, ЭССЯ/, с первоначальным значением ¡дэивизны. В доказательство можно включить и закономерность фонетических преобразований, и типологию семантической эволюции, и свидетельства мифологического характера. Так, кривизна отдельных органов, непропорциональность форм, косоглазие являются отличительными признаками кикиморы. ГЬказательна в этом отношении сфера деятельности кикяморы. Нельзя не обратить внимания на факт причастности ее /его/ к прядению, ткачеству, вязанию, плетению.' Символические функции этих процессов однородны и связаны с обрядовой значимостью нити, а о позиции мифологического содержания все это явления одного порядка, производные от •гнуть', 'изогнутое, сгособное сгибаться'. Для подтверждения закономерности проявления мотивирующего признака кривизны при номинации указанного фантастического существа в работе приводится также типология производных значений лексемы кикимора.

5. Лексика, связанная 2 древними магическими ритуалами. Исходя из регулярности семантической трансформации, предполагается вторичность семы 'колдовство' на базе изначальной 'кривизна, изогнутость': др.-рус. пагубиша. пагубьнииа 'чародейство'; продолжения праслав. *к£ц£- /руг. диал. задроклят 'заколдован', бел. закляты 'заколдованный' и др./; рефлексы цраслав. /рус.

диал. кобь ''ворожба' в мн. др./.

Формирование вторичных сем, имеющих отношение к ритуальной практике, свойственно многочисленным, разнообразным в семантическом отношении производным, связанным с глаголом рус.-ц.-слав. куэиыхь «кузнец',''колдун, чародей; странствующий актер' , диал. кавник 'колдуй' и др. Семантический анализ производных лексем затрудняется сложнейшим переплетением в составе исходной семемы сем '^нуть', 'йить' и 'огонь', а также эволюцией мифологических воззрений, обусловленных фактами материальной культуры. Однако попытки обнаружить сему 'гнуть' в семантике исходно^ го * коа- оказываются небезуспешными при привлечении к анализу генетически родственных лексем, обладающих или прозрачной Енутрен-

'. и :

ней формой, или же надёжной этимологией.

Анализируя лёксемы этой группы," следует, обратить внимание на своеобразие коннотативных характеристик. До сих пор все описанные модели семантических преобразований с исходной семантикой 'кривой' имели четкую негативную маркированность. В данном случае такая маркированность либо отсутствует, либо затемняется. Наряду с позитивной семой может соседствовать и негативная; однако при этом нельзя не считаться с более поздним христианским влиянием, по вполне понятным причинам наиболее ощутимым в этой тематической группе.

Предположение о закономерности развития вторичных значений с актуальной семой 'чародейство* на основе образа кривизны не противоречит системе представлений о кривом как о чем-то особенном, отличном от обыденного, что в полной мере ассоциируется со сферой магической деятельности. Указанная семантическая соотнесенность мотивов кривизны и чародейства подтверждается базовым понятием рассматриваемой оппозиции * Ьг'т. Возмэжность интерпретировать *кпо ъ как 'нестандартный; отличный от обыденного'*, а следовательно, 'связанный с жреческой практикой и магической функцией' может стать дополнительным аргументом в вопросе о происхождении этнонима кривичи, по одной из версий, связанного с родовым именем Крив. которое можно истолковать как 'жрец, прорицатель' /см. лит. наименование верховного жреца Крива/ и в то же время 'глава общности, вождь'.

Большая группа так называемых "магических терминов" формируется на основе изначальной идеи "вить, вязать, плести". Многочисленность данной группы обусловлена значимостью мотива узла и соотносимых с ним магических актов витья, вязания, плетения в системе мифологических представлений древних славян о кривизне, с мифологемой узла генетически соотносятся "магические термины", символическая основа которых очевидна, напр.: др.-рус. узълъ. Узолъ. паузь. об,узъ 'узелок, талисман, который носят на шее, привязывают к руке и т.п. и которому приписывается свойство отгонять злых духов и тем самым предохранять от' болезни и несчастья',' 'чародейство, колдовство'; хлебная завязка и синонимичные лексемы завитка, завертка, закрутка, валом 'несколько перевитых стеблей растущей ржи или другого хлеба с целью колдовства' и др.

• Аналогичные мифологические истоки характеризуют, на наш ■ взгляд, лексему толДШ-

- " - 15

- Микологический.штив узла (Л.'кно проследить в семантической структуре современных вторичных ношнаций, лишенных сакрального смысла. Аналитически не выводимое из первоначальной семантики значение таких номинаций при этнолингвистическом подходе отражает внутреннюю логику образности народной речи, обнаруживая смысл, восходящий к мифологическому праобразу. Вера в силу залома, завязки отражается, например, в семантической структуре рус. прост, глагола завязать 'покончить с чем-либо'' и др.

6. Лексика, связанная с дюбовно-брачнвм отношениями. Лексика, обнаруживающая в своем семнои состава мотив завязывания узла, а также витья, плетения, регулярно развивает ллбовно-брач-ную семантику. В работе содержится анализ таких лексем, как рус. прост, связаться 'вступить в любовную связь', вязаться 'ухаживать'; повиваться 'венчаться'; путаться 'находиться с кем-л. в сожительстве', опутать 'сосватать', бел. путаць »соединять браком' и др.

' ВНВОДН

Рассмотренные направления семантических трансформаций, обусловленных представлениями древних славян о кривизне, изогнутости и сопряженных действиях, позволила сделать следующие выводы:

1. Описанныз в работе семантические модели носят регулярный характер. Учитывая данное обстоятельство и. степень их продуктивности, можно говорить о семантических закономерностях, а в некоторых случаях и о прогнозировании вторичной семантики у лексем с заданной исходной сеюй, что в ряде случаев дает возможность дополнительной аргументации в пользу тех или иных этимологических версий /см., например, анализ лэксем корчма, кружало^, кулик, глоба. обтза. кикимора и др./.

2. Лексемы со значением »кривой, гнутый' в качестве исходного обнаруживают способность формировать вторичные но милаши со сходными значениями, в большинстве случаев негативно маркированными. Анализ вторичных ноюшавдй в непосредственной связи с мифологическим» представлениями древнего человека дает возможность ответить на вопрос о причинах возникновения коннотативных смыслов при семантических переносах,' В рамках бинарной оппозиции прямой - кривой, являющейся частным случаем главнох'о, жизненно важного, определяющего картину мира' про тиео по с т авле н ия благоприятный - неблагоприятный, складываются две своего рода знаковые

подсистемы, внутри которых их компоненты /в том числе и языковые единицы/ могут вступать в отношения синонимии или товдества. Б соответствии с закрепленным местом внутри подсистемы они формируют закономерные оценочные коннотации: метафоры, возникающие на основе первых членов оппозиционного ряда, - положительные; вторых - противоположные. Вторичная семантика, имеющая отрицательную опеночность, характеризуется диффузностью, обеспечивающей . возможность ее разнонаправленных реализаций, скрепленных общностью негативной семы.

3. В ходе исследования были выявлены языковые факты, в которых негативная семантика вторичных номинаций или отсутствует, или представлена косвенно. В таком случае на базе 'кривой' актуализируется мэгивалдонный признак 'нестандартный, отличный от общепринятого*, в результате воэншгюг вторичные лексемы, обнаруживающие непосредственную связь с ритуально-магической практикой.

• 4. Большая группа вторичных номинаций формируется на основе изначальной идеи 'вить, вязать, плести*.,Многочисленность данной группы обусловлена значимостью мотива узла и соотносимых с ним магических актов витья, вязания, плетения в системе мифологических представлений о кривизне. Этим же объясняются особенности вторичной семантики лексем с исходным значением 'вязать, вить, плести*, обнаруживающих важность идеи магического завязывания, находящегося в ведении божества, при развитии переносных значений, имеющих отношение к любовно-брачной сфере. Мифологический мотив узла можно проследить как в структуре лексических единиц, непосредственно связанных с ритуально-магической практикой, так и в современных вторичных номинациях, лишенных сакрального смысла.

СПИСОК ОПУБЛИКОВАНИЙ РАБОТ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Холявко Е.И. О вторичных номинациях, мотивированных этнокультурными представлениями // "Я бл1зка стаю да народа...": Материалы навуковых чытанняу, прысвечаных Еудак1му Рамаиацу.-Гомель, 1993,- С. 77-79.

2. Холявко Е.И. О роли этнокультурного фактора в развитии вторичных номинаиий /на материале русского и белорусского языков/ // Шануючы спадчь-ну Я.Карскага: Чацв'ёртыя навуковкя читан-н1: У 2 Ч.- Гродна, 1994.- Ч. 11.- С. 107-110.

3. Холявко Е.И. Вторичные номинации, основанные на представлениях древних славян о кривизне, гнутости // Наследив Кирилла Туровского и современная общественно-культурная жизнь: Материалы научной конференции.- Гомель, 1994.- С. 106-108.

4. Холявко Е.И. К вопросу об этнокультурном компоненте в семантической структуре слова // Национально-культурный компонент

в тексте и в языке: Тез. докл. Международной научн. конф.: В 2 ч.~ Минск: Ун1верс1тзцкае, 1994,- Ч. 1,- С. 223-225.

5. Хаяяука А.1. Да г1сторы1 двух аши1мау з турауск1х гаво-рак // Рэг1янальныя асабл1васп1 мовы, л1таратуры 1 фальклору: Тэз. дакл. 1 паведамленняу Г Рэспубл1канскай навуковай канферэн-цн1.- Гомель, 1994.- С. 22-23.

6. Холявко Е. И. К этимологии синонимичных лексем кор^а. кружало // Единство восточнославянских народов: прошлое, настоящее, перспективы: Материалы научной конференции.- Гомель, 1995.- С. 173-175.

7. Халяука А.1. Аб рол1 матнву маг1чнага вагязвання f фар-м1раванн1 любоуна-шлюбнай семантнк1 // Першыя навуховыя чытанн1, прысвечаныя Сияпану Некрвдэв1чу: Матэрьшлы даклада^ 1 паведамленняу. - Гомель, 1995.- С. 68-69.

РЕЗЮМЕ

Холявко Елена Ивановна. Вторичные номинации с исходным значением 'кривой, гнутый' в русском и белорусском языках /на этнокультурном Фоне/.

Этнолингвистика, этимология, семантика, вторичная номинация, семантическая реконструкция, мотивация, оппозиция, негативная маркированность, микологические представления о кривизне.

В диссертации исследуются вторичные номинации, основанные на представлениях древних славян о кривизне, изогнутости. Работа выполнена в результате сплошного извлечения фактических данных из всех доступных русских и белорусских лексикографических источников. В качестве фонового используется материал других славянских языков. К анализу привлекаются не только языковые единицы с явными признаками семантического переноса, но и лексемы, являющиеся вторичными лишь генетически. Последние подвергаются этимологическому анализу, в результате которого устанавливается их первичная мотивация. Работа ставит своей целью семантический анализ указанных лексем; выявление закономерностей образования номинаций, мотивированных этнокультурной действительностью. Доминирующее положение занимают традиционные методы: о писательно-аналитический, этимологический, исторический. Исходя из проблематики работы, наиболее важное значение 1фи этимологизации придается типологическому и культурно-историческому критериям. В ходе анализе впервые установлены закономерности формирования семантики на основе представлений о кривизне; описана связанная с ними типология языковых преобразований; предложена дополнительная аргументация спорных этимологических решений. Полученные результаты могут быть использованы при чтении университетских курсов "История русского языка", "История белорусского языка", "Современный русский язык" /"Лексикология"/, "Восточнославянская мифология", при проведении спецкурсов и семинаров, посвященных проблемам исторической лексикологии, этнолингвистики.

РЭЭШЭ

Халя^ка Алена 1ван£$на. Другаснкя нам1напы1 э зыходным значэи-и ем 'крывы, гнуты* у рускай 1 беларускай швах /яа этнакультур-ннм фоне/.

Этнал1нгв1стыка, этымалог1я, сешятыка, другасная нам1на-ныя, семактычная рэкаяструкшя, матнваиня, апаз1цыя, негатыулая марк1раванасиь, м1фалаг1чныя уяуленн1 аб крыв1зне.

У дысертацы1 даследуюнна другасныя нам!няпн1. як!я заснава-г ны на уяуленнях старажытных славян аб крыв1ане, выгнутасп1. Пра-ца выканана р внн1ку суцэльнага здабывання фактичных даяых з ус1х даступных руск1х 1 беларуск1х лекс1каграф1чных крынЩ. У якасц! фонавага выкары".тоуваецца матэрыял 1ншых славянок1* мэу. Да анал1зу прыцягваюцпа як мэ^ныя адз1нк1 з яУнни1 прыметам1 се-мантычнага переносу, так 1 лексемы, як1я з'яУляювда другасныы1 тольк1 генетычна. Апошн1я пацвяргашша -этымалаг1чнацу анал1зу, у внн1ку яюга вызначаеща 1х перпасная ыатнвшшя. Праца став1ць сваей ютай секантычна анал1з зазначаных лексем; выяуленне зака-намернаспей утварэння нам1нацый, як!я матываваяы этнакулътурнай рэча1снасга. Гало^нае станов1шча займахшь традыцыйныя метады: ап1сальна-анал1тнчны, этымалаг1чны, г1старычны. Зыходзячы 9 праблематнк1 пранн, найбольш важнае значэнне прн э?ымалаг1зацы1 прцдаепца тыпалаг1чнаму 1 культурна-г1старычнацу крытэрням. У ходзе анал1зу упершыню устанаул1ваяша заканамернаси1 фарм1ра-вання семантык1 на аснове уяулення^ аб 2фыв1зне, выгну таси1; ап1сваецца звязаная з 1м1 тыпапог1я моуных пераутварэнняу; пра-паноуваетша дадатковая аргументация спрэчных этымалаг1чных ра-¡лэнняу. Атрыианыя вын1к1 могунь бкоь внкарыстани при чытанв1 ун1верс1тзцк1х куреву "История рускай швы", "Псторыя беларускай мовы", "Сучасная руская мова"-/"Лекс1калог1я"/, "Усход-нославянская м1фалог1я", пры правядзенн1 спецкурсау 1 сем1на-рау, прысвечаных праблемаы г1старичнай лвкс1калог11, этнал1нг--в1стык1.

Resume

Holyavko. E. I. Secondary nominations with the ; initial attributive meaning of "curve, bend" In Russian and Byelorussian (•«gainst the ethnocultural background).

Ethnollngulstlcs, etymology, semantics, secondary nominations, semantic reconstruction, motivation, opposition, negative marking, mythological conceptions of curvature.

. The thesis studies secondary nominations based on the ancient Slavs curvature conceptions. All available Russian and Byelorussian lexicographic sources are used for the complete extraction of data mentioned. Differen Slavonics are taken as the background. Not only linguistic units with the cles»r sign of semantic transfer are subjected to anallsls, but also t.he lexemes that are secondary ones only genetically. The primary motivation of the latter is dlscloused due to etymoljogycal investigation. The aims of this work are: semantic anallsls of the lexemes mentioned: reveal of objective regularity for nominations formation motivated by ethnocultural reality. Dominant methods of the research are traditional: discrlpt'vely - analitlcal, etiological and historical. Typological and culture-historical criteria have the most particular Importance under etlmologlsatlon proceed from the problematics of the ^ dissertation. For the first time the regularities of semantics' formation based on curvature conceptions are determined In course of the analises: typology of linguistic transformation connected Is described: further explanation of dasputable etiological Judgments Is suggested. The obtain results may be used for the delivery of lectures in University courses on: "The History of Russian CByelorussian) language", "Modern Russian" (lexicology), "The East-Slavonic mythology", and for the different optional and supplementary courses in .the "historical' lexicology, ethnolingulstlcs.