Взаимодействие музыкальных культур

Каяк, Аннета Борисовна

автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Взаимодействие музыкальных культур

Год: 2011
Автор научной работы: Каяк, Аннета Борисовна
Ученая cтепень: доктора культурологии
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 24.00.01

Диссертация по культурологии на тему 'Взаимодействие музыкальных культур'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Взаимодействие музыкальных культур"

На правах рукописи

двдок ^гЛ^С-

КАЯКАннета Борисовна ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ МУЗЫКАЛЬНЫХ КУЛЬТУР: ПРИНЦИПЫ, МЕХАНИЗМЫ, РЕЗУЛЬТАТЫ

Специальность 24.00.01 - Теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора культурологии

1 О НОЯ 2011

Москва 2011

4859417

Работа выполнена на кафедре теории и истории культуры факультета культурологии Федерального государственного бюджетного образовательного учрждения высшего профессионального образования «Государственной академии славянской культуры»

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Орлова Э.А.

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Шапинская E.H.

доктор философских наук, профессор Кондаков И.В.

доктор культурологии, профессор Волынская Л.Б.

Ведущая организация: Институт философии РАН

Защита состоится '-^С^-С 2011 г. в « на заседании Дис-

сертационного совета ДКП2.044.01 при Федеральном государственном бюджетном образовательном учрждении высшего профессионального образования «Государственной академии славянской культуры».

Адрес: Москва, 125373, ул. Героев Панфиловцев, д.39, корп.2.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ФГБОУ ВПО «Государственной академии славянской культуры».

Автореферат разослан «'/ »

Ученый секретарь

Диссертационного совета Д 212.044.01

кандидат философских наук,

профессор ГАСК "С.И. Бажов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИССЛЕДОВАНИЯ

Актуальность темы исследования.

Современное состояние музыкальной культуры характеризуется, с одной стороны, расширением технических возможностей создания и трансляции музыкальных произведений, а с другой, - с кризисными тенденциями в этой области культуры в большинстве регионов мира. Со второй половины XX века именно музыка, сравнительно с другими видами искусства, становится лидером по частоте и масштабам трансляции на каналах электронных СМИ, по объёмам выпуска и продаж музыкальных записей на компакт- дисках, по численному составу аудитории и т.п. В сложившейся ситуации в пространство любой национальной культуры легко проникает музыка, относящаяся к массовой культуре с ее упрощенными формами и выразительными средствами. Вместе с тем, музыкальная практика современных обществ характеризуется сложными процессами обмена образцами как народного, так и профессионального музыкального творчества. Таким образом, в современной звуко-музыкальной среде разных стран сосуществуют разные формы музыкальной активности. Они представляют собой важный регулятор социальных связей, стимулируя процессы межкультурных коммуникаций в самом широком смысле слова.

В настоящее время многие исследователи музыкальной культуры разных стран пытаются ответить на вопросы, связанные с повсеместным массовым распространением звучащей музыки, ставшей постоянным фоном повседневной жизни. Какое будущее ожидает в этих условиях традиционные жанры и виды музыкальной культуры разных народов? Что происходит с содержанием музыкальной культуры (композиционно-выразительные средства, музыкальный язык, семантика, аксиология, эмоционально- чувственные проявления) в связи с изменениями языка, смыслов и ценностей современного общества постмодерна, переживающего проблемы, вызванные процессами глобализации?

И в зарубежной, и в отечественной литературе предпринимаются многочисленные попытки дать ответы на вопросы такого рода. Так, в научных исследованиях, в музыкальной критике выявляются тенденции распространения популярных видов и жанров музыкального искусства среди разных групп населения; современная музыка анализируется в качестве составной части медийной культуры; нередко рассматривается связь, существующая между технико-технологическими аспектами музыкальной среды и психологией человека, отслеживается состояние фольклорных форм, богослужебной музыки, классического наследия, музыкально-эстетических новаций и др. Вместе с тем, изучение частных аспектов современной музыкальной практики народов разных

стран пока не привело к построению целостной динамичной модели исследования меняющегося состояния музыкальных культур, информационной структуры и семантики межкультурного взаимодействия в условиях глобальных процессов.

Соответственно необходимы теоретические обобщения информационно-семантических особенностей музыкальных систем в условиях активного взаимодействия между разными национальными сообществами и широкого распространения стандартов массовой культуры. Работа такого рода имеет международную значимость и осуществляется во многих странах мира, включая Россию. В этом контексте широко обсуждается вопрос сохранения традиционных и этнических культур, самобытности их художественной, включая музыкальную, культуры.

Современное состояние изученности музыкального межкультурного взаимодействия предполагает обращение к механизмам и результатам процессов, характерных для прошлых веков. Это позволит проследить историческое изменение таких процессов в контексте как их длительной эволюции, так и особенностей развития за последние 100-50-20 лет. Соответственно появляется возможность уточнить подходы к решению проблемы исторической памяти, «наследования» как трансляции определенной идентичности музыкальных культур, сохраняющих свои неповторимые черты в сегодняшних условиях глобализации

Целостное и многоаспектное рассмотрение межкультурного музыкального взаимодействия направлено на изучение того, как происходят обмены образцами музыкальной практики между народами и цивилизационными сообществами в их структурных и содержательных аспектах. Это позволяет выявить скрытые, мало изученные механизмы, определяющие устойчивость, изменчивость, трансформацию семантики, информационных и экспрессивных аспектов разных музыкальных систем. Совершенно очевидно, что компаративный анализ исторической и современной практики музыкального взаимодействия предполагает необходимость под новым углом зрения рассмотреть накопленные результаты музыковедческих и эстетических исследований.

Важность изучения этой темы определяется также ее значимостью для профессиональной музыкальной среды - композиторов, музыкантов исполнителей, критиков, теоретиков музыки, преподавателей музыкальных учебных заведений, тех, кто разрабатывает и организует культурную политику в этой области. Все эти специалисты нуждаются в более глубоком понимании тенденций, определяющих динамику той области культуры, с которой они имеют дело. Известно, что в России пока не уделяется должного внимания процессам, которые определяют взаимодействие этнонациональных и региональных сообществ мира в пространстве музыки. Отсюда неопределенность в представлениях теоретиков, критиков, музыкантов относительно многообразия и сложности новых явлений музыкальной жизни, взаимоисключающие мнения о будущем состоянии музыкальных культур собственной и других народов мира.

' Кучмаева И.К. Культурное наследие: современные проблемы. М., 1987; Социальные закономерности и механизмы наследования культуры. М., 2006.

Современные условия перехода мирового сообщества к общепланетарной модели существования, глобализации коммуникативных процессов и противоречивости их результатов обусловливают многозначность, многоуровневость, плюральность, динамизм межкультурного музыкального пространства. В этой исторически новой ситуации становится необходимым пересмотреть прежние теоретико-методологические основания изучения межкультурного обмена музыкальной информацией, широко использовать сравнительно-культурный анализ в контексте культурологической интерпретации обширного искусствоведческого, исторического, социологического материала. Этой необходимостью определяется актуальность темы исследования, тем более что целый ряд феноменов в этой области, особенно новых, не объясняется с помощью традиционных концептуальных моделей.

Состояние научной разработанности темы. Долгое время тема взаимодействия музыкальных культур и цивилизационных сообществ оставалась на периферии теоретического осмысления. Внимание сосредотачивалось в основном на вопросах о сущностной природе музыки как вида художественно-эстетической деятельности. Это определило исходные познавательные и общекультурные предпосылки, обусловившие формирование философско-эстетической и музыковедческой предметной области анализа музыки. Начиная с ранних письменных источников (например, в античной цивилизации 2), музыка рассматривалась преимущественно в художественно-эстетическом ключе, т.е. как вид искусства. Отечественные исследователи XX в.-Асафьев Б.В., Назайкинский Е.В., Медушевский В.В., Холопов Ю.Н., Холопова В.Н. и др. -внесли серьезный вклад в развитие этого теоретического направления 3.

Другое, хотя и близкое направление исследований составляют многочисленные труды, раскрывающие сущность музыки как разновидности художественно-творческой деятельности. Здесь основное внимание уделяется характерным для нее особенностям эстетического мышления, индивидуальных психических состояний, профессиональной активности музыканта4. В этих рамках накоплен богатый опыт изучения музыкальной практики, позволяющий лучше понять процессы музыкального взаимодействия.

2 Шестаков В.П. От этоса к аффекту. История музыкальной эстетики от античности до XVIII века М., 1975; Герцман Е.В. Музыка Древней Греции и Рима. СПб., 1995; Герцман Е.В Гимн у истоков Нового Завета: Беседы о музыкальной жизни ранних христианских общин М., 1996.

3 См.: Акопян Л.О. Анализ глубинной структуры музыкального текста. М., 1995; Асафьев Б.В. Избранные труды. Тт. 1-4. М., 1954-1955; Назайкинский Е.В. Логика музыкальной композиции. М., 1982; Назайкинский Е.В. Звуковой мир. М., 1990; Холопов Ю.Н. Изменяющееся и неизменное в эволюции музыкального мышления //Проблемы традиций и новаторства в современной музыке. Под. ред. М.Е. Тараканова М., 1982; Холопова В.Н. Музыка как вид искусства. СПб., 2000; и др.

4 См.: Медушевский В.В. О закономерностях и средствах художественного воздействия музыки. М., 1976; Петриков С.М. Закономерности развития художественного мышления (музыкологический историко-теоретический аспект). Томск, 1993; Соколов A.C. Музыкальное творчество: XX век. М., 1993.

В XX веке повысился интерес к изучению музыки как общепсихологического, социологического явления, как компонента социально- политических, а также идеологических процессов. Так, в отечественной социально-научной литературе в 60-80-х гг. ХХв. появилось немало психологических и социологических исследований, посвященных разным аспектам функционирования музыкального искусства в обществе 5.

Культурологический подход к музыке, который представлен в данном исследовании, позволяет интегрировать узкодисциплинарные данные и методы их получения. Культурологические методы анализа, включая сравнительно-культурное рассмотрение материалов, дают возможность выработать обобщающие представления о музыкальной практике, ее семантических и аксиологических аспектах, характерных для нее принципах формообразования, языке 6. Наряду с этим, изучению содержания и трансформации музыкальных культур помогают методы семиотики, теории информации, синергетики 1. Все это существенно расширяет представления об эволюции содержательно-смысловых сторон музыкальной практики.

Культурологический анализ применительно к музыкальной деятельности позволил автору трактовать ее как культурный феномен. Это дает возможность использовать такие концептуальные средства, как системный подход, морфология и динамика художественных систем, функциональный подход к музыкальной культуре, представление о цивилизационном уровне развития музыки.

Особо следует сказать о значимости в работе методических установок и методов анализа, связанных с теорией цивилизаций, этнологией, изучением

5 См.: Абрамян Д.Н. Общепсихологические основы художественного творчества (теоретико-методологические проблемы). М., 1994; Богданова А. Музыка и власть. М., 1995; Бочкарев Л.Л. Психологические механизмы музыкального переживания. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. д-ра психологии. Киев. 1989; Капустин В.А. Музыкант, исполнитель, слушатель. Л., 1985; Сохор В. Вопросы социологии и социальной эстетики. Л., 1989; Чередниченко Т. Кризис общества-кризис искусства. Музыкальный «авангард» и поп-музыка в системе буржуазной идеологии. М., 1985.

6 См.: Абдулла-заде Г. Философская сущность музыкального искусства. Баку, 1985; Антипова Т. Музыка и бытие. Смысл толкования в контексте толкования смысла. М., 1997; Дотоль И В. Музыкальный смысл как социокультурный феномен. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. канд. философ, наук. Новосибирск-Томск, 1997; Чередниченко Т.В. Музыка в истории культуры. Вып. 1-2. Долгопрудный, 1994; Бонфельд М.Ш. Семантика музыкальной речи // Музыка как форма интеллектуальной деятельности /Ред. -сост. М.Г. Арановский. Изд. 2-е. М., 2009. С. 82-141.

7 См.: Велижева Н.К. Музыкальная семиотика в контексте истории мысли о музыке // Проблемы музыкознания. Вып. 8. М., 1999; Ермакова Г.А. Музыка в системе культуры // Искусство в системе культуры /Сост. и отв.ред. М.С. Каган. Л., 1987; Кущ B.C. Ритмоэнергетика информационных потоков «музыкального космоса» //Информационное общество: культурологические аспекты и проблемы. Международная научная конференция. Краснодар-Новороссийск. 17-19 сентября 1997. Тезисы докладов. Краснодар-Новороссийск, 1997; Мечковская Н.Б. Семиотика: язык, природа, культура. М., 2008; Медушевский В.В. Интонационная форма музыки. М., 1993; Рудь И.Д., Цуккерман И.И. О возможности теоретико-информационного подхода к некоторым проблемам музыкального мышления и восприятия //Проблемы музыкального мышления /Сост. и ред. М.Г. Арановский. Л., 1974.

традиций. И в отечественной, и в зарубежной литературе эти аспекты культурологического знания применительно к музыкальной практике разных народов проработаны недостаточно. В нашей стране подобная познавательная ситуация объясняется тем, что в советский период научные представления о цивилизациях по существу не развивались, а трактовка национальных особенностей искусства разных народов приобретала сугубо искусствоведческую форму или упрощенно идеологизированную направленность 8. Подобная гносеологическая ситуация безусловно позволяла раскрывать отдельные этнические характеристики музыкальной практики народов СССР, но в целом она оставалась за пределами современного теоретического анализа, консервируя затяжной кризис отечественной этнологической (в т.ч., музыкально-этнологической), культурологической мысли9. Такое положение дел постепенно преодолевается, и знания о музыкальной культуре народов мира в последние годы советского периода 10 и в настоящее время 11 наращиваются. Появляются работы зарубежных и отечественных авторов, посвященные специфике отдельных этнонациональных музыкальных систем 12, а также исследования, позволяющие говорить о зарождении такой дисциплины, как этномузыкология 13. Но все же в этом направлении чаще осуществляется описание конкретных феноменов этнической музыки или национальных музыкальных культур, нежели выход на теоретические обобщения и выявление закономерностей развития музыкальных культур. Пока не сформирован системный аналитический аппарат для построения этнонациональных моделей музыкальных культур, позволяющий сравнивать их и отслеживать их влияние друг на друга.

8 См.: Бурмистрова Т.Ю. Интернациональное единство советского народа. Л., 1982; Взаимодействие художественных культур социалистических стран. М., 1988; Национальное и интернациональное в искусстве /Под общ. ред. А. Салиева. Фрунзе, 1973; Гизатов К.Г. Диалектика национального и интернационального в советском искусстве. М., 1982; и др.

9 Шахназарова Н.Г. Парадоксы советской музыкальной культуры: 30-е годы. М., 2001

'"Земцовский И.И. Фольклор и и композитор. Л.-М., 1978; Шахназарова М.Г.. Музыка

Востока и музыка Запада. Типы музыкального профессионализма. М., 1983: Еолян И.Р. Традиции музыки арабского Востока.. М., 1990.

"Юнусова В.Н. Ислам-музыкальная культура и современное образование в России. М., 1997;Шейкин Ю.И. История музыкальной культуры народов Сибири: сравнительно-историческое исследование. М., 2002.

|2Алкон Е.М. Музыкальное мышление Востока и Запада: континуальное и дискретное. Дис. на соиск. уч. ст. д-ра искусствознания. СПб., 2002; Самойленко О.М. Д1алог як музично-культурологичний феномен: методолопчш аспекта сучасного музикознавства. Автореф. дис. на соиск уч. ст. др-ра мисцествознавства. Киев, 2003.

13 См.: Чекановская А. Музыкальная этнография: Методология и методика /Пер. с польского. М., 1983; и др.

результатов и вероятностное прогнозирование их последствий, выделение разных уровней взаимообмена и обоснование благоприятных и затруднительных перспектив для участвующих в нем стран. Иными словами, - выявить общие закономерности этого процесса.

Проблема исследования. Все сказанное позволяет сформулировать проблему как расхождение между существующими теоретическими представлениями и фактами, требующими интерпретации. С одной стороны, исследователи сталкиваются со сложными процессами динамики этнонациональных моделей музыкальной культуры, изменениями принципов, механизмов и факторов, определяющих тенденции и характер процессов их взаимодействия. Однако, с другой стороны, выход на обобщающее видение мировой музыкальной практики в синхронном и диахронном сравнении ее событий и явлений затруднен. Отслеживанию и вероятностному прогнозированию результатов межкультурного взаимовлияния в музыкально-информационном пространстве мешает неопределенность соответствующего предметного поля. Пока невыявленными остаются условия (социокультурные и познавательные) для интеграции результатов, полученных в рамках отдельных направлений гуманитарного и социально-научного знания, и получения нового знания применительно к проблематике межкультурного музыкально-информационного обмена.

Гипотеза. В исследовании проверяются следующие гипотезы:

1. Информационно-семантический аспект музыкальных систем разных этнокультурных и цивилизационных сообществ отображает в музыкально-звуковой форме устдйчивые, самобытные черты культур масштабных человеческих сообществ. Это позволяет любой существующей музыкальной системе регулировать воздействия извне за счет действия особых селективных механизмов.

2. Включаясь в процессы межкультурного и межцивилизационного взаимодействия, музыкальные системы проходят разные этапы, стадии и фазы своего исторического развития. В фазах подъема более мощные по наличному иформационно-семантическому потенциалу музыкальные системы могут подчинять себе более ослабленные, деформируя или разрушая их информационно-семантическое музыкальное поле. Однако в ходе исторического развития положение партнеров музыкального взаимодействия может меняться в противоположном направлении.

3. Лидерскую роль в развитии цивилизационного музыкального пространства может выполнять лишь та музыкальная культура, которая продолжает сохранять высокий потенциал музыкального фольклора и авторской классики, составляющей ее основу.

Объектами исследования являются информационно-семантические механизмы и результаты взаимодействия музыкальных культур ряда сообществ западноевропейской, арабо-мусульманской, русско-евразийской цивилизаций и населяющих американский континент после освоения его европейцами.

В качестве предметной области исследования принимаются процессы взаимодействия музыкальных культур разных народов и ряда цивилизационных сообществ в прошлом и в наше время.

Цель исследования - изучение динамики информационно-семантических механизмов и результатов музыкального взаимодействия. Эти процессы рассматриваются в исторической перспективе в рамках как одной цивилизации, так и между разными цивилизационными системами.

Реализация цели исследования связана с решением следующих задач:

1. Рассмотреть методологические основания и разработать теоретическую базу культурологического анализа информационно-семантического аспекта музыкального взаимодействия разных народов и цивилизационных сообществ.

2. Изучить исторические трансформации и современное состояние информационно-семантического содержания процессов музыкального взаимодействия внутри ряда цивилизационных систем (западноевропейской, арабо-мусульманской), на американском континенте, а также между народами указанных цивилизационных систем.

3. Исследовать информационно-семантические особенности музыкального взаимодействия в рамках русско-евразийской цивилизации с момента ее зарождения до настоящего времени.

4. Выявить, сопоставить и обобщить информационно-семантические механизмы межэтнического, межнационального и межцивилизационного взаимодействия музыкальных культур в прошлом, а также в условиях глобальных трансформаций.

Теоретико-методологические и методические основы исследования. В ходе исследования были использованы общенаучные методы, адаптированные к культурологическим целям: системный, структурно-функциональный, информационный, синергетический.

Использовались также методы, широко реализуемые в рамках культурологи:

- Семантика и символика содержания музыкального материала исследуется с помощью приемов герменевтического, семиотического, аксиологического, эстетического анализа.

- Сравнительно-культурный метод, применяемый автором при анализе эволюции музыкальных культур, потребовал использования процедур описания исторических трансформаций объекта, принципа восхождения от простого к сложному, сравнения, хронологического анализа.

- Идеи типологии и морфологии культуры, художественной культуры (искусства), исторической динамики музыкальной культуры, цивилизаций, межкультурных взаимодействий составили основания для построения моделей анализа межкультурных обменов музыкальной информацией.

- Этнологические и этномузыкологические методы, применяемые к анализу музыкальных культур и музыкально-звуковых традиций разных народов, позволили выделить общие характеристики их музыкальной практики и факторы, обусловливающие их различие и многообразие. Исходя из этих идей, а также из теоретических обоснований информационного и семиотического понимания

музыки, автор вырабатывает представление о музыкальном пространстве, его семантике, информационных качествах, которые дают возможность анализировать как прочность национально-цивилизационных моделей музыки, так и их способность динамически трансформироваться.

С помощью этих методов автор также осуществляет вторичный анализ текстов и выводов, относящихся к музыковедению, психологии музыкального восприятия, социологии музыки, музыкальной педагогике, управлению в сфере музыкального образования, СМИ и т.п.

Такое объединение методов обусловлено тем, что в современной отечественной культурологи сложились гносеологические предпосылки для их интегрирования при изучении информационно-сенмантического аспекта взаимодействия музыкальных культур и цивилизационных сообществ.

Научная новизна и теоретическая значимость исследования заключается в следующих авторских позициях и результатах анализа:

- выработана концептуальная методологическая и методическая база культурологического анализа межкультурного и межцивилизационного взаимодействия музыкальных систем в их информационно-семантической представленности;

- осуществлен конкретный анализ информационно-семантического среза музыки разных народов и цивилизационных сообществ; обосновано представление об информационно-семантическом пространстве музыкальной культуры, которое придает устойчивость и прочность музыке каждого народа или цивилизационного сообщества; на основе этого разработано представление об этнонациональной, региональной и цивилизационной моделях музыкальных культур;

- обоснованы общие закономерности действия музыкального взаимообмена: выделены его содержательные механизмы и результаты, семантические принципы, информационные предпосылки, разновидности контактов; обоснованы критерии, в соответствии с которыми этнонациональные и цивилизационные музыкальные модели заимствуют или отвергают элементы, идущие извне, сохраняя устойчивость и самобытный характер музыки;

- проанализирована практика исторического взаимодействия музыки разных народов в рамках западноевропейской, арабо-мусульманской, русско-евразийской цивилизации, а также народов американского континента после завоевания его выходцами из Западной Европы;

- осуществлен сравнительный анализ механизмов внутри- и межцивилизационного музыкального взаимодействия, позволивший выявить общие черты и отличительные особенности формирования новых национальных и цивилизационных моделей музыкальных культур;

- рассмотрены и концептуально интерпретированы особенности развития межкультурных и межцивилизационных взаимодействий музыкальных систем в контексте глобализации и распространения массовой культуры. Установлено, что не происходит беспорядочного смешения-перемешивания музыкальных культурно-цивилизационных моделей, но в каждой культуре осуществляется

интесивное заимствование отдельных инонациональных музыкальных достижений на основе характерных для нее критериев отбора. Осмыслена современная мировая музыкальная практика с точки зрения пересечения и синтеза разных этнонациональных и цивилизационных тенденций и выявлен рождающийся уровень информационно-семантических качеств, которые приобретают надцивилизационный характер;

- построена модель, объединяющая побудительные силы, инициирующие музыкальные взаимодействия, обусловливающие их факторы и механизмы, социальные последствия этих процессов. При этом структурный и функциональный подходы используются для выявления типичных форм и механизмов взаимодействия. Компаративный и семантический культурно-антропологический подходы позволили на материале музыкальных культур различных народов выделить разные уровни информационного обмена и соответствующие характеристики музыкального языка, организационные возможности культурно-кодовых музыкальных новообразований и их синергетические перспективы;

- выявлены условия, при которых межкультурный музыкальный обмен является возможным и благоприятным, либо затруднительным для участвующих в нем стран;

- очерчен обширный круг теоретических и прикладных задач, соответствующий условиям экспансии глобализационных процессов и противоречивости их результатов, обусловливающих многозначность, многоуровневость и плюральность динамики межкультурного взаимодействия в музыкальном пространстве. Этим обусловлен междисциплинарный характер работы;

- отмечена возможность переноса выстроенной в работе методологической модели в более широкий контекст изучения проблематики межкультурного взаимодействия.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Музыкальные произведения, создаваемые народом, а также практика их хранения, исполнения, приемы музыкального воспитания молодежи в совокупности составляют музыкальную культуру. Музыкальная культура формирует в обществе информационно-семантическое музыкальное пространство, в рамках которого развивается этнонациональная модель, присущая данному народу и заключающая в себе музыкально-звуковой код, характеризующий его мировосприятие. Этнонациональная модель такой культуры связана с манерой интонирования, разновидностью ладовой и ритмической организации, с уровнем интервального мышления и т.п. Помимо этнонациональной модели автор обращается к более масштабной - циви-лизационной. Цивилизационная интегрированность в музыке проявляется в том, что в ходе исторической самоорганизации вырабатываются надэтнические и наднациональные характеристики музыкально-семантического языка, звуковой экспрессии, информационной определенности.

2. Под содержательными, т.е. информационно-семантическими механизмами музыкального взаимодействия понимаются спонтанно вырабатываемые на

основе контактов между представителями разных культур и цивилизаций устойчивые формы отношений и их результаты, относящиеся к содержательным аспектам музыки, ее тематики, смысловых и эстетических компонентов, родовидового и жанрового строения и т.п. В результате взаимодействия содержание музыкальных культур меняется. Характер этих процессов и их результатов можно анализировать и прогнозировать в вероятностных терминах, но далеко не в полной мере, так как они реализуются в спонтанном режиме исторической самоорганизации, и потому неочевидны.

3. Изучение исторических особенностей формирования и развития западноевропейской, арабо-мусульманской, евразийской, латиноамериканской цивилизационной музыкальной модели, а также национальной модели США, позволяет утверждать, что эти процессы, имея ряд общих качеств, характеризуются множеством отличительных особенностей. Общее состоит в том, что этнические и цивилизационные музыкальные модели образуют определенную целостность, стимулируя в культуре действие адаптационных механизмов. Музыкальная модель любой цивилизации формируется при наличии ряда интегративных факторов - этноса-донора, общих принципов (религиозных, художественно- эстетических и др.), сходного образа жизни народов, их психологической предрасположенности по отношению друг к другу. Различия в процессах формирования цивилизационной музыкальной модели весьма многочисленны и помогают сохранять самобытность музыки каждого цивилизационного сообщества.

4. Цивилизационное музыкальное единство (информационно- семантическое пространство цивилизации) образуется в течение длительных периодов времени через формирование надэтнических качеств, в результате чего возникает новая семантическая целостность музыки. В ходе исторического процесса между народами с большей или меньшей степенью интенсивности осуществлялся внутрицивилизационный музыкальный обмен, в то время как межциви-лизационные связи были затруднены. Однако они никогда не прерывались полностью, чему способствовало наличие пограничных культур, выполняющих функцию связующего звена в музыкальном обмене между цивилизациями.

5. В современных условиях глобальные тенденции и мощная технологическая база трансляции музыки усиливают межцивилизационные связи, делают их более многообразными, противоречивыми. При этом в качестве мировых лидеров обмена выступают американская и некоторые западноевропейские культуры, предлагающие музыкальную продукцию, усредненную по форме, внутренней семантике, жанровой определенности. Это сообщает современным процессам музыкально обмена множество новых качеств. Так, с одной стороны, глобальные связи ведут к внутреннему обогащению этнонациональных и цивилизационных моделей, с другой, - затрудняют их семантическое развитие. Особенно это касается тех музыкальных культур, которые не претендуют на лидерские позиции или переживают фазу кризиса, спада активности.

6. Если на современном этапе развития глобальных взаимодействий создать более равноправные для всех народов и цивилизационных сообществ условия

музыкального обмена, то следующий этап музыкального взаимодействия будет более сбалансированным по уровню активности и широте участия в нем разных народов и цивилизационных сообществ. Кроме того, в режиме самоорганизации будет формироваться новый наднациональный и надцивилизационный уровень музыкального пространства с отличной от современной семантикой.

Научно-практическая значимость исследования. Развитие современных представлений о взаимодействии музыкальных этнонациональных, региональных и цивилизационных культур в прошлом и настоящем приобретает особую актуальность для решения прикладных проблем в сфере художественной практики; в области культурной политики, связанной с организацией информационных потоков и связей; в предпринимательской деятельности.

Особое значение результаты данного исследования имеют для развития профессионально-творческих и образовательных процессов в области музыки.

Кроме того, общие тенденции глобализации и развития информационных связей порождают в каждом обществе, в том числе и в нашей стране, новые, нередко острые коллизии экономического, социального, мировоззренческого, информационного плана. Поэтому в ходе реализации культурной политики, в сфере художественного бизнеса тема музыкального взаимодействия не должна ускользать от внимания политиков, журналистов, предпринимателей.

Научно-практическая значимость работы определяется также возможностью переноса выстроенной в работе методологической модели изучения культурных обменов в музыкальном пространстве в более широкий контекст межкультурного взаимодействия.

Материалы диссертационного исследования могут быть использованы в качестве учебного пособия, учебно-методических разработок, спецкурсов для студентов и аспирантов, в курсах истории и теории культуры, культурологи, антропологии, социологии культуры, прикладной культурологи, политологии, эстетики, истории мировой художественной культуры (в т.ч. отечественной), музыкального менеджмента, антропологии музыки, музыкальной терапии, взаимодействия музыкальных культур народов мира.

Они могут найти практическое применение в области межкультурных коммуникаций, межэтнических отношений, укрепления связей с общественностью и др.

В области гуманитарно-научного образования материалы работы могут быть представлены в качестве спецкурсов для студентов и аспирантов, занимающихся культурологией (в т.ч. прикладной), культурной антропологией.

Апробация и внедрение результатов диссертационной работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались и обсуждались на Международной научно-практической конференции «Культурология-культурная политика-развитие» (Москва, июль 2001 г.), II Российском культурологическом конгрессе «Культурное многообразие: от прошлого к будущему» (СПб., октябрь 2008 г.), I Международной научно-практической конференции «Музыка и здоровье» (Москва, июнь 2009 г.), Международной научно-практической конференции «Образование в

пространстве культуры» (Москва, РИК, ноябрь 2004 г.), Международной конференции ИППК МГУ им. М.В. Ломоносова и Института человека РАН «Человек в мире и мир человека» (Москва, март 2004 г.), Международном симпозиуме «Проблемность как закон развития творческого мышления (Целиноград, июнь 1991 г.), Международном симпозиуме «Творческое мышление: парадоксы и парадигмы развития» (Целиноград, ноябрь 1991 г.), Международном симпозиуме «Art and Emozions» (Пермь, июль 1991 г.), Международной научно-практической конференции «Культура, человек, образование» (МГУ им. М.В. Ломоносова, 1996 г.), Международной научной конференции «Майевтика в системе психологического знания» (Киев, апрель 1993 г.), Всероссийской научной конференции «Человек, общество и культура в контексте глобальных изменений» (Москва, октябрь 2000 г.), Международной научной конференции «Славянский мир в третьем тысячелетии» (Москва, ГАСК, май 2006 г.), Международной научно-практической конференции «Традиции и инновации в современном культурно-образовательном пространстве России (Москва, май 2009 г.) и др.

2009 г. на «круглых столах» перед слушателями и преподавателями кафедры культурологи ИППК социальных и гуманитарных дисциплин МГУ им. М.В. Ломоносова; на ежегодных научно-практических конференциях «Развитие культур на грани столетий», проводимых МГГУ им. М.А. Шолохова (2008, 2009,

2010 гг.); на ежегодно проводимых ГАСК «Панаринских чтениях» (2008, 2009, 2010,2011 гг.); на заседаниях кафедры теории и истории культуры ГАСК, кафедры культурологии и истории МГГУ им. М.А. Шолохова, на семинарских занятиях Института социальной (культурной) антропологии при ГАСК.

Материалы диссертационного исследования используются в процессе преподавания курса «Культурология» в ряде ВУЗов Москвы (Индустриальный университет (1996-2006 гг.), ГУГН при РАН (экономический факультет), написания программ и чтения цикла дисциплин в рамках «Теории культуры» («Культурная антропология», «Культура повседневности: теория и практика (на примере российской культуры)», «Новые антропологические подходы XXI века») и спецкурсов «Этномузыкология», «Антропология музыки», «Взаимодействие музыкальных культур: теория и практика», «Межкультурные взаимодействия славянских народов в пространстве музыки» (ГАСК), «Психотерапевтическое воздействие музыки», «Музыкальная психология» ФДП МГГУ им. М.А. Шолохова), «Антропологические и этномузыкологические аспекты

музыкотерапии» (Европейская академия музыкальной терапии - 2010), «Образова-ние в культуре XXI века: новые вызовы» (ФПК ГАСК 2011).

Основные теоретико-методологические принципы и выводы диссертационного исследования отражены в ряде опубликованных программ: «Культурная антропология», «Этнология», «Теория и история культуры повседневности (на примере российской культуры») «Русский язык и культура речи» и др.

Методологические установки, выдвинутые на защиту, послужили основой для ряда научных работ (в том числе дипломных и аспирантских), выполняемых в рамках долгосрочной стратегической программы исследований (как фундаментального, так и прикладного характера) «НИ Центра исследования современных культур народов мира», осуществляющего свою научно-исследовательскую и практическую деятельность под руководством автора.

Струюура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, четырех приложений и списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении приводится общая характеристика работы, обосновываются актуальность темы, формулировка проблемы и гипотезы, цели и задачи исследования, взаимное соответствие его предметной области, объекта и методов анализа. Описывается состояние изученности темы, выделяются положения, выносимые на защиту, отмечаются научная новизна и практическая значимость работы. Здесь же обозначаются апробация результатов и структура диссертационного исследования.

В первой главе «Методологические основания информационно-семантического анализа взаимодействия музыкальных культур» излагаются основные теоретико-методологические принципы, на которых базируется теоретическая концепция музыкальной культуры, представленная в данной работе. Именно на этой концепции строится дальнейшее изучение взаимодействия музыкальных культур.

В данном исследовании музыка рассматривается как одна из составляющих культуры. Поэтому специальное внимание уделяется интерпретации этого феномена в рамках культурологической парадигмы, что позволяет выделить исходные методологические допущения, ограничивающие и структурирующие объект исследования.

В качестве базовой принимается морфологическая модель культуры и, в рамках которой выделяется два её уровня - обыденный и специализированный, а на специализированном уровне - базовые функциональные области, одной из которых является искусство. В пределах каждого уровня и каждой морфологической единицы способы организации и цели взаимодействия людей, способы хранения, освоения и использования социально значимого культурного

14 Морфология культуры. Структура и динамика /Ред. сост. Орлова Э.А., М., 1994.

опыта неодинаковы. Специфичны они и для такой специализированной области культуры, как искусство, а в его рамках для музыки.

Применительно к цели и задачам данного исследования музыкальная культура представлена совокупностью измерений, ограничивающих и структурирующих её в качестве объекта исследования и позволяющих выделить соответствующие единицы анализа и наблюдения:

- биоприродное, ритмоэнергетическое, «материальное» измерение, выделяющее вещественные единицы, включенные в культурный оборот, организуемые и используемые в соответствии с культурными нормами и технологиями;

- коммуникативное измерение, представляющее языки культуры, знаковые системы, которые люди используют в процессе коммуникации и которые базируются на природных предпосылках, на фундаментальных формах социального взаимодействия и на основных принципах смыслообразования;

- семантическое измерение, интегрирующее такие элементы культуры, как ценности, смыслы и значения, знаки и символы, характеризующие человеческую активность.

В аналитическом пространстве исследования, определяемом этими измерениями, выделяются элементы нормативно-эталонного среза культуры, которые характеризуют человеческую активность с точки зрения ее организации и регламентированности и определяют устойчивость и самобытность культуры.

Важнейшим элементом такого рода следует считать культурную норму, представляющую собой конвенционально установленный стандарт индивидуальной и социальной активности, в соответствии с которым действуют представители конкретного общества. Этот способ регулирования распространяется и на оперирование символами. Культурные нормы не остаются неизменными во времени, но трансформируются в соответствии с изменениями других областей социально-культурной реальности: появляющиеся здесь инновации при условии их социальной значимости приобретают со временем нормативный статус.

Другой важный элемент нормативно-эталонного характера обозначается понятием «культурные образцы (паттерны)» - устойчивая конфигурация связей людей друг с другом, с предметной или природной средой, которая обусловливается определенными типами ситуаций, выражается в предписанных формах поведения и регулируется критериями, по которым оценивается соответствие форм поведения и действий людей типам ситуаций социального взаимодействия и коммуникации.

Нормативно-эталонные элементы культуры определяют информационно-ориентировочный срез её рассмотрения. В этом случае речь идет об изменении степени неопределенности в понимании действительности субъектами культуры. Важнейшими единицами такого рода обычно считаются ключевые формы познавательной связи человека с окружением: представления, образы, знания, навыки, выраженные знаковым и символическим способом.

На основании этих теоретических допущений интерпретируется понятие «музыкальная культура». Музыка как составляющая художественной культуры

представлена через следующие ключевые характеристики, значимые с точки зрения целей и задач диссертационного исследования:

- акустический строй музыки, устанавливающий тембральные особенности музыкальных инструментов, специальную постановку человеческого голоса, его окраску, степень синхронизации ансамблевого звучания на обертональном уровне;

- ладотональные аспекты музыки, которые алгоритмизируют её звуко-высотную организацию, позволяя передавать различные оттенки интонации;

- метроритмические особенности музыки, отображающие временную её организацию. Выделение ритмического начала определяется пульсацией, т.е. делением музыки на счетные доли. Временная организация музыки формируется также через метр (последовательность сильных и слабых долей), размер (тактовое выражение метра), темп (скорость движения музыки), ритмический признак (соотношение звуков разной протяженности);

- способ организации звучания, которой представлен одноголосием и многоголосием. Одноголосие (гомофония) выражается одним голосом, ведущим одну мелодию и чаще всего встречается в народном вокале, в инструментальной музыке. Многоголосие предполагает одновременное гармоническое развитие нескольких мелодичных голосов и выражается в полифонической, гомофонно-гармонической, смешанной формах;

- гармония, которая позволяет выявлять (путем введения в поле резонирования) значимые звуки и ладотональные характеристики музыки; её выразительность зависит от сочетания составляющих;

- фактура, обозначающая конкретное оформление всей музыкальной ткани, дифференцирующее и объединяющее по вертикали, горизонтали и глубине всю совокупность компонентов музыкального произведения15.

Следует подчеркнуть, что такие характеристики музыки изучаются в рамках музыковедения и искусствоведения, однако без опоры на них теоретико-культурный анализ музыкальных культур и их взаимодействия оказывается невозможным.

Семантические характеристики музыки. Они связаны с её образно-смысловыми, содержательными аспектами, которые, объединяя перечисленные выше выразительные средства, конкретизируют основные идеи музыкального произведения, представленные в свойственной этому виду искусства образной форме. К семантическим характеристикам музыки принято относить:

- эмоционально-чувственные компоненты;

- содержательную сторону (тематизм, образность);

- родовидовое и жанровое многообразие;

- мировоззренческую позицию.

Все эти характеристики присутствуют в каждом музыкальном произведении, однако, их соотношение зависит от человеческой активности в конкретных

'5 См. Мазель Л.А. «Строение музыкальных произведений». М., 1986; Ройтерштейн М.И. «Основы музыкального анализа». М., 2001; Скребкова-Филатова М.С. «Фактура в музыке». М., 1985; Хохлова В.Н. «Музыка как вид искусства». СПб., 2001.

ситуациях творчества композиторов, исполнителей и восприятия слушателями. Музыка создается посредствам особого вида творческой, художественно-эстетической деятельности человека. В современных условиях музыкальную активность можно анализировать, разделив на три важнейшие ступени.

В качестве первой ступени выделяется музыкальное творчество. Речь идет о том, что автор создает упорядоченный звукоряд, т.е. определенным образом организует звуки, гармонически соединяя их друг с другом, приводя им форму завершенного музыкального произведения, предназначенного для вокального или инструментального исполнения.

Вторая ступень музыкальной активности связана с исполнением музыки. Творческая активность музыкантов-исполнителей, их мастерство предполагают интерпретацию готового произведения, высокопрофессиональное владение инструментом или собственным голосом.

Третья ступень предполагает прослушивание и освоение музыкального произведения. И если первые две ступени подразумевают профессиональную, специальную подготовку как композиторов, так и исполнителей, то третья, обычно, осуществляется с детских лет через спонтанное восприятие музыки, звучащей в непосредственной жизненной среде, через освоение эстетических норм, свойственных воспринимаемым произведениям различных музыкальных культур.

В изучении всех классов указанных выше характеристик музыкальной культуры ценный вклад внесли представители эстетики, музыковедения, психологии и социологии музыки. Однако интегрирующее и обобщающее значение для понимания музыки как социально-культурного феномена принадлежит культурологии, а познавательными средствами, наиболее соответствующими целям и задачам данной работы становится информационный и семантический вид анализа.

Соответственно все эти характеристики можно рассматривать как классы признаков, по которым можно судить как о формах процессов межкультурного музыкального обмена, так и об их результатах и долговременных последствиях.

Использованный в диссертационном исследовании информационный подход к культурам и цивилизациям позволяет строить их как информационно-семантические пространства разных масштабов, конфигураций, состава, плотности компонентов. С этой позиции изучаются особенности музыки, присущие любому конкретному народу или историко-культурному региону. В музыке каждого народа можно выделить те особенности, которые воспринимаются как присущие только ему одному. Этот набор характеристик может принимать форму канона; но даже, не будучи очевидным, он имплицитно содержится в глубокой конфигурации звукоряда и исполнительских приемов, свидетельствующих об этнонациональном своеобразии конкретной музыкальной культуры. Систему образов и музыкального языка каждого народа составляет упорядоченная последовательность музыкального языка, специфичные приемы композиторского и исполнительского искусства, к которым следует отнести:

- традиционный набор инструментов, используемых в рамках конкретной музыкальной культуры;

- манеру интонирования, традиционно сложившуюся здесь;

- разновидность ладовой организации звукоряда, принятую в обществе в качестве музыкально-культурной нормы;

- характер рисунка мелодии, наиболее приемлемый в пределах общепринятых норм рассматриваемой музыкальной культуры;

- специфика интервального мышления, нормативно установленная в её рамках, и др.

В целом этнонациональный строй музыкального мышления содержит смысловой код универсальной организации связей человека с природным и социокультурным окружением, исторического опыта конкретного народа. Это позволяет разным поколениям порождать образы этнической самоидентификации, определяющей его место среди других народов. Это также позволяет исследователям проследить связи изучаемой музыкальной культуры с другими и определить процессы, результаты, последствия взаимообмена музыкальной информацией, факторы и механизмы, способствующие и препятствующие такому обмену.

Говоря об этнонациональной музыкальной культуре, автор диссертационного исследования имеет в виду более масштабную и сложную структуру, нежели музыка как таковая. Музыка составляет ядро этой области культуры, вокруг которого концентрируется совокупность подчиненных областей и механизмов, обусловливающих её воспроизводство, развитие, популяризацию. Музыкальная культура связана с деятельностью многих поколений представителей данного народа, направленной на создание и исполнение музыкальных произведений, трансляцию музыкального опыта, хранение музыкальной информации. Как и для культуры в целом, для её музыкальной области характерно сложное социально-организационное строение. Основными подсистемами музыкальной культуры можно считать следующие:

- музыкально-художественные ценности - совокупность музыкальных произведений в фиксированной (записанной) или процессуально звучащей форме, создаваемая, исполняемая и воспринимаемая членами общества;

- формы хранения и распространения музыкальной информации;

- совокупность субъектов музыкальной культуры (композиторы, исполнительские коллективы и солисты, аудитория) с их знаниями, навыками и другими социальными, профессиональными, эстетическими качествами;

- социальные институты - органы управления сферы культуры, учреждения образования, просвещения, филармонические организации, СМИ, профессиональные и любительские локальные и международные объединения, -предназначенные для поддержания музыкальной практики в активном состоянии.

Все эти показатели выделены и теоретически обоснованы для того, чтобы характеризовать музыкальные культуры этнического и надэтнического, цивилизационного уровней и изучать процессы взаимодействия между ними. Рассмотрение культурно-исторических типов музыкальных культур и выделение закономерности их динамики в диахронном плане позволяет в общем виде

охарактеризовать их современное состояние и очертить поле изучения синхронного многообразия как их самих, так и взаимодействий между ними.

Все сказанное позволяет сделать следующий обобщенный вывод.

Взаимодействие музыкальных культур представляет собой сложные, многомерные, хаотичные на уровне элементов, но упорядоченные на более высоком уровне теоретических обобщений трансформации в музыкальных культурах народов, участвующих во взаимодействии. Это открытые процессы, предлагающие обмен музыкальной информацией между системами, которые её порождают и репрезентируют. Они осуществляются через сложные механизмы освоения одних достижений и отторжения других, через изживание традиционных и установление новых культурных форм. Это может порождать как развитие, так и конфликтное напряжение социальных сил в культуре как транслирующей свои музыкальные достижения, так и принимающей их.

Ещё раз следует подчеркнуть, что рассмотрение процессов межкультурного музыкального взаимодействия как фактора, обладающего внутренними механизмами динамики и обновления музыкальной культуры этнонациональных и цивилизационных сообществ, не может ограничиваться лишь частными и модифицированными искусствоведческими исследованиями. Важную роль в их изучении в настоящее время выполняют методы теории культуры, в частности аналитические процедуры, ориентированные на исследование культурной динамики. В таком контексте особое место занимают информационно-семантический подход к изучаемому явлению в рамках сформулированных проблемы и гипотезы.

Этой теме посвящена вторая глава диссертационной работы - «Теоретическая основа информационно-семантического исследования музыкального взаимодействия». Соответствующая теоретическая модель строится путем взаимоналожения музыковедческого и теоретико-культурного подходов к изучению темы. Информационный её аспект представлен общей и специфично музыковедческой трактовками концепции информационного поля. Наиболее близкими целями и задачами диссертационного исследования являются соответствующие теоретические построения Е.А. Минаева16. В соответствии с ними в качестве одного из наиболее значимых информационных оснований адаптации человека в окружении в данной диссертационной работе принимается звуковая информация, заложенная в интонациях. Если эти явления представить через полевую концепцию сознания, то музыкальное искусство можно рассматривать как первичный механизм резонанса эмоций, зафиксированный в гармонизированной, динамической звуковой форме. Такое действие музыки формируется на довербальных, допонятийных уровнях организации информации и впоследствии проявляется в сложных, многочисленных символических структурах. Его свойства следует принимать во внимание, изучая взаимодействие музыкальных культур на всех уровнях: стили и жанры, музыкальное образование и практика, трансляция и восприятие музыкальной информации.

16 Минаев Е. А. Музыкально-информационное поле в эволюционных процессах искусства. М., 2000.

В рамках диссертационного исследования музыкальная информация представлена в семиотическом аспекте, с точки зрения семантического исследования значений музыкальных знаков, смысла музыкальных произведений. Семантика как направление изучения отношения знаков к тому, что они обозначают, предполагает конкретизацию информационной трактовки взаимодействия музыкальных культур. Семантический подход проясняет важное обстоятельство, связанное с интерпретацией музыкального информационного обмена: он позволяет ответить на вопрос, каким образом музыка может отражать общекультурные реалии.

Давно используемые в музыковедении понятия «музыкальный язык», «музыкальное мышление», «музыкальная речь» приобретают в контексте семантического анализа не метафорический, а близкий к буквальному смысл. Применяя к музыке систематику художественных знаков, разработанную на основе теории Ч. Пирса, можно выделить следующие типы музыкальных знаков17:

Эмоциональные знаки, выразительные (аналог иконических). Они моделируют психологические процессы - рост, напряжение, достижение кульминации, спад затишье и т.п.:

- голосовые (песенные, декламационные);

- моторные (ритмические).

Предметные знаки (индексы). Они существуют в музыке в качестве косвенных отображений по какому-либо сопутствующему признаку.

Понятийные знаки (символы). Они представляют собой условные конвенциональные образования, за которыми исторически закреплены определенные элементы этнонациональной музыкальной практики:

- музыкальные, ассоциирующиеся с музыкальными или внемузыкальными явлениями;

- словесные, отображающиеся в названиях, в поэтическом тексте музыкальных произведений.

В более обобщенном теоретическом виде музыкальные знаки представляет М.Ш. Бонфельд ,8. Всю действительность, воплощаемую в музыке он подразделяет на три области, каждая из которых включает в себя характерные для неё субзнаки.

Экстрамузыкальная область. Она включает в себя интонации человеческой речи, а также «немые интонации» (жест, мимику, пластику). Интонация и пластика, передаваемые музыкой, отображают широкий спектр переживаний, эмоций, оценок которые относятся к действительности.

Инструментальная область. К ней относятся семантика, не связанная с музыкальной действительностью, но опосредованная музыкой. Знаки такого рода заметно расширяют смысл и значение музыкальных «высказываний».

Синестетическая область. Она передает не только слуховые, но также зрительные и тактильные ощущения. Здесь особое значение приобретает

17 Холопова В.Н. Музыка как вид искусства. СПб., 2000. С. 64.

18 Бонфельд М.Ш. Введение в музыкознание. М., 2001. С. 155-156.

выразительность самого музыкального звука - его тембр, громкость, напряженность и т.п. Так, говорят о тяжести, весомости, основательности, либо, напротив, о мягкости, воздушности, невесомости музыкального звучания. Синестезия проявляется и на уровне ритма. Речь идет, прежде всего, об уровне пульсации-спокойный, лихорадочный ритм, ритм, передающий время, пространство и т.п.

На основе обобщения знаковых систем, используемых в музыке, выделены семантические измерения, значимые для анализа процессов музыкального взаимодействия, рассматриваемых в рамках данной работы:

- чувственно-эмоциональное и нейтральное;

- содержательно-смысловое (значении, символы, образы, критерии их оценки);

- ладоинтонационное и метроритмическое;

- видовое и жанровое;

- социально-коммуникативное;

- мировоззренческое.

Эти измерения объединяют все основные компоненты музыкальной ткани, совокупность объектов межкультурного обмена. Каждому из них соответствуют разнородные элементы: порожденные предыдущими этапами развития этнонациональной музыки и в настоящее время; присущие данному народу и заимствованные извне, из других музыкальных культур; характерные для всего этнонационального (цивилизационного) сообщества и репрезентирующие лишь отдельные его культурные срезы и социальные слои. Эти элементы составляют содержание представляемых далее теоретических схем взаимодействия музыкальных культур.

Изучение исторических материалов с помощью сравнительно-культурного анализа позволяет утверждать, что межкультурный обмен музыкальной информацией осуществляется во все эпохи у подавляющего большинства народов. Вместе с тем обнаруживается, что каждой музыкальной культуре свойственны механизмы сохранения устойчивых черт, поддерживающих её идентичность в синхронном и диахронном планах. Следует подчеркнуть, что речь идет о художественной информации, описываемой через представленные выше семантические характеристики. Поэтому в диссертационном исследовании выделяются информационно-семантические (содержательные) механизмы и принципы музыкального обмена.

Под информационно-семантическими механизмами взаимодействия музыкальных культур понимаются спонтанные способы отбора, оценки, удерживания информации представителями обменивающихся народов, влияющие на содержательную сторону музыки каждого из них: её тематику, смысл, родовидовое и жанровое строение. Такого рода механизмы представляют собой устойчивые узлы и организационные звенья перекодирования информации, которые позволяют осуществлять меж-культурный обмен музыкальными формами, делая их доступными пониманию.

Качество взаимодействия музыкальных культур зависит от участвующих в ней субъектов обмена информацией, рассматриваемых с точки зрения степени сложности музыкального языка, которым владеет каждый из них. К субъектам музыкальных контактов принято относить коллективных и индивидуальных представителей взаимодействующих культур - определенные слои и группы, творческие организации, включенные в музыкальную активность. В соответствии с целями и задачами диссертационного исследования такого рода субъектов можно подразделить на несколько основных категорий19:

- профессиональная музыкальная среда (композиторы, исполнители, музыковеды музыкальные критики). Её представители являются теми, кто черпает материал для своего творчества из национальной и мировой музыкальной культуры; пополняют её результатами своего творчества; транслируют ценности национальной музыкальной культуры в инонациональную среду;

- аудитория, которая дифференцируется в соответствии со степенью музыкальной компетентности:

- знатоки музыки, нередко имеющие музыкальное образование, но не являющиеся профессиональными музыкантами; их можно разделить на тех, кто музицирует на любительском уровне, и тех, кто ограничивается ролью слушателя, однако наиболее компетентного;

- любители, не имеющие музыкального образования и не музицирующие, но проявляющие особый интерес именно к музыке; это наиболее квалифицированная часть аудитории;

- представители широкой аудитории (городская аудиенция, молодежные группы, субъекты престижного потребления), проявляющие умеренный интерес к музыке как таковой; они составляют самую многочисленную часть музыкальной аудитории, хотя и со средним уровнем музыкально-культурной компетентности.

Следует отметить, что первые две группы аудитории обычно становятся лидерами общественного мнения относительно вопросов музыкальной практики. Поэтому их позиции и оценки оказываются референтными, т.е. любители и профаны соотносят с ними свои мнения и суждения по поводу музыки.

Названные выше группы представляют собой ключевых субъектов, непосредственно участвующих в межкультурном музыкальном взаимодействии. В то же время важно принимать во внимание роль институтов государства и гражданского обществ в организации и поддерживании каналов, структур такого взаимодействия.

На основании всего сказанного выше можно построить парадигмы музыкального взаимодействия, теоретически объединяющие информационно-семантические характеристики его субъектов, принципов организации и механизмов реализации. В самом общем виде выделяются следующие парадигмы такого рода20:

19 См. Э.А.Орлова. Концепция социокультурного пространства. М., 2002. С. 86-87.

- консенсусная, предполагающая ориентированность сторон взаимо-действия на достижение и поддержание согласия путем взаимных уступок в отношении семантических аспектов обмена музыкальной информацией;

- конфликтная, связанная с борьбой каждой из сторон за доминирование в поле взаимодействия её музыкального языка, её основных субъектов-носителей данного языка;

- диалоговая, при которой стороны сохраняют собственную идентичность, а взаимодействие осуществляется на основе совместного влияния, сравнения, отбора взаимоприемлемых элементов каждой из музыкальных культур;

- полилоговая, при которой во взаимодействии находится сразу несколько культур.

Каждая из парадигм при использовании приводит к характерным для нее результатам (последствиям) в рамках каждой из взаимодействующих культур. Так, парадигма консенсуса чаще всего ведет к ассимиляции, к одностороннему подчинению одной музыкальной культуры другой. Такое подчинение обычно происходит добровольно при условии, что культура-донор находится на пике развития, а культура-реципиент-в кризисном состоянии при условии, что её представители ищут новые ресурсы для ревитализации. Парадигма конфликта приводит чаще всего к взаимному отторжению культурами музыкальных особенностей друг друга. Нередко этому способствует неблагоприятная историческая память, разделяющая народы на уровне более широкого культурного контекста. Наконец, парадигма диалога/полилога порождает хотя бы в рамках одной из культур плодотворную интеграцию собственных и инонациональных музыкальных элементов. На этой почве формируются новые стили, направления, школы, исполнительские манеры, компетентные сегменты аудитории.

Следует подчеркнуть, что в рамках каждой парадигмы на процессы и результаты взаимодействия музыкальных культур влияют различные совокупности движущих и регулирующих механизмов, определяющих их семантику. Причем, даже в один и тот же период времени на различных уровнях и в разных формах музыкальной практики могут реализоваться различные механизмы, порождающие неодинаковые последствия для взаимодействия музыкальных культур, осуществляемого в рамках конкретной парадигмы.

Для оценки эффективности процессов и результатов музыкального взаимодействия в рамках диссертационного исследования разработана совокупность критериев. Их дифференциальное использование имеет особое диагностическое и прогностическое значение, поскольку отношения между звеньями музыкального взаимодействия обычно оказываются несогласованными. Предполагается в каждом конкретном случае использовать набор, состоящий из следующих критериев:

- степень сохранения/утраты музыкальными культурами самобытных характеристик в процессе взаимодействия;

20 См. Орлова Э.А. Социокультурные проблемы и формы их решения: Парадигмы социального взаимодействия. М., 2001; Орлова Э.А. Конфликты и переговоры: Парадигмы социального взаимодействия. М., 2001.

- динамика ускорения/замедления развития каждой из музыкальных культур, участвующих во взаимодействии;

- степень структурно-содержательной сложности взаимодействующих музыкальных культур;

- уровень развития профессиональной среды в каждой из них;

- масштабы (численность, подготовленность, спектр предпочтений) музыкальной аудитории культур-партнеров по обмену музыкальной информацией.

Обобщение сказанного выше позволяет сделать заключение, что глубинные особенности осуществления взаимодействия музыкальных культур определяются базовыми механизмами или принципами. К ним относятся:

Базовые механизмы взаимодействия музыкальных культур, или принципы определяют глубинные особенности осуществления этих процессов. К ним относятся:

- канон, или действие эталонных образцов музыкальной культуры;

- обмен, или перетекание из одной культуры в другую музыкальных знаний, символов, ценностей, знаков, а также инструментов, композиторских техник, исполнительских приемов;

- соревновательность, или конкуренция между традиционными и новыми, собственными и инонациональными элементами музыки;

- свободное самоопределение, или сохранение идентичности каждой культуры по отношению к другим, либо ассимиляция;

- иерархия, или неравноправие музыкальных культур в конкретных ситуациях взаимодействия: каждая из них может попеременно становиться то донором, то реципиентом.

Эффективность действия этих принципов (механизмов) определяется набором переменных, основными из которых являются:

- длительность и частота контактов между музыкальными культурами в масштабах исторического времени;

- возможности и средства самоорганизации межкультурных музыкальных обменов;

- уровень социальной интегрированности, организованности каждой из взаимодействующих культур;

- степень их материально-технической оснащенности;

мжанрово-видовое многообразие их музыкальной практики.

Изложенные вначале исходные теоретические основания составили

аналитическую базу для изучения взаимодействия конкретных музыкальных культур в диахронном и синхронном измерениях. В соответствии с представленными направлениями анализа были рассмотрены влияния межкультурных взаимодействий на музыкальные культуры отдельных эпох (Античность, Средневековье, Возрождение, Просвещение, Новое, Новейшее время); результаты межцивилизационных взаимодействий трансрегионального характера (Западная Европа-Ближний Восток, Западная Европа-Латинская Америка, Латинская Америка-Африка-США) в разных странах, а также внутри

одной страны (Россия-СССР). Этому анализу посвящены третья глава «Информационно-семантические стороны взаимодействия музыкальных культур в исторической и современной динамике (на примере ряда цивилизаций)» и четвертая глава «Специфика музыкального взаимодействия в рамках русско-евразийской цивилизации».

В настоящее время наиболее длительный период времени существуют музыкальные системы западноевропейской (христианской) цивилизации: интеграционные процессы в музыке отчетливо проявляются здесь в течение 1000-1200 лет. Вслед за этим следует указать на арабско-мусульманский мир, где такие процессы действуют на протяжении 600-700 лет.

Процессы формирования и эволюции информационно-семантического поля Российской цивилизационной системы в силу исторической специфики её существования были относительно замедленны. Особенно затяжными были периоды знакомства многочисленных составляющих её этносов с музыкой друг друга, а также взаимодействия и близкого знакомства, вновь присоединяющихся этносов с уже сложившимися принципами и структурами музыкального обмена. В российском обществе долгое время не было механизмов, стимулирующих этническое сближение составляющих его народов. Интенсивность музыкального обмена, подражания, заимствования начинает возрастать здесь примерно 100150 лет назад. А реальный творческий процесс интеграции музыкальных культур, свидетельствующий о наличии общего цивилизационного поля, осуществлялся в основном в советский период.

Еще более молодую цивилизационную систему представляет собой культура латиноамериканских стран: она формировалась в Новое время, начиная с эпохи Возрождения. Здесь культурное взаимодействие облегчалось относительной изолированностью материка и устойчивой численностью этносов-субъектов этого процесса. Латиноамериканская музыкальная культура сложилась в цивилизационную информационно-семантическую в последние 100 лет.

Музыкальная культура США на первых этапах формирования (XVII в.) представляла собой лишь ответвление западноевропейской (главным образом английской, ирландской) музыки. 100-150 лет тому назад в её рамках складываются общенациональные признаки. В целом национальная культура США, в том числе музыкальная культура этой страны, не приобрели цивилизационного характера, хотя они формировались как полиэтнические образования с высоким уровнем активности носителей.

Музыка исследованных сообществ различна по этноцивилизационному происхождению и наличию донорского потенциала. Так, западноевропейская культура уходит корнями в этнические культуры многочисленных варварских народов, занимавших к VIII веку н. э. эту территорию. Основу музыкальной семантики Западной Европы составляли античное наследие, а также строй, эстетика музыки христианских богослужений (григорианский хорал, мессы, полифоническое пение). Музыка современного типа (сонатно-симфонические, оперные, романсные формы, жанровое многообразие, стилистические различия) формируется в Новое время, в контексте национальных культур

народов Западной Европы. На разных этапах этого периода музыкальными донорами становятся разные народы, но наиболее влиятельными в рамках западноевропейской цивилизационной музыкальной модели оказались итальянские, французские, австро-немецкие эстетические принципы. В последнее столетие музыканты Западной Европы охотно заимствовали информационно-семантические элементы для обновления сложившихся форм музыкальной практики и импульсы для своего творчества из других цивилизационных регионов.

Этнической основой музыкальной культуры мусульманского мира стала звуко-музыкальная традиция арабов (народные инструменты, монодийное пение), развившаяся в тесной взаимосвязи с распевно-стихотворным речитативом. Семантическая база этой музыкальной цивилизационной модели во многом формировалась под влиянием ислама. Религиозный мелос, правда, не получил здесь углубленного развития (он представлен в основном суфийской музыкой и звуковыми традициями коллективного чтения Корана). Но ислам не препятствовал развитию у разных народов своих этнонациональных музыкальных форм. Содержательно они не выходили за рамки музыкальной эстетики, однако светские жанры, берущие начало из музыкальной практики разных народов Востока, достаточно многообразны.

Все это обусловило формирование общей музыкальной традиции с универсальным композиционно-исполнительским ядром-макомно-мугамным циклом, существующим во множестве этнонациональных форм и вариантов, питающимся народными традициями разных этносов-семитских, тюркских, иранских и др. Музыку этого цикла отличает наличие жесткого канона, четкий метроритм, сочетающийся с экспрессивностью танцевального тапа, высокой эмоциональной насыщенностью, возможностями индивидуальной импровизации (творческого «обыгрывания» канона). Эта музыкальная традиция и поныне сохраняет связь с фольклорной основой и непосредственную передачу музыкальных навыков от поколения к поколению, воспроизводя таким образом культуру устного профессионализма. Музыкальная практика народов мусульманского мира не проявляет тенденции к механическому копированию современных ритмов, но не замыкается только в своих традициях.

Музыкальная культура Российской цивилизации по этнонациональному составу представляет собой сложное образование. Здесь во взаимодействии участвует наибольшее количество этносов, представляющих разные культурно-цивилизационные ареалы. Интегрирующим ядром стала русская музыкальная культура, которая поначалу формируется на основе восточнославянского пения. В X в. русская культура интегрирует в свое информационно-семантическое поле богослужебный мелос восточного христианства (православия). В ХУШ-ХГХ в.в. высшие слои русского общества совместно с нарождающимся корпусом профессиональных композиторов и исполнителей осваивают светскую музыку западноевропейской цивилизации, обогащая тем самым русскую традицию. С этого времени в русской музыке углубляется различие между народной и профессиональной, тяготеющей к западноевропейским основам, ориентациями

музыкальной культуры. Выдающиеся русские композиторы пытаются соединить черты отечественного мелоса и западноевропейской музыкальной цивилизацион-ной модели. Их усилия породили мощный пласт национальной музыки современного типа (сонатно-симфонические, оперные, вокально-инструментальные формы), но наметившееся расхождение так и не было преодолено.

Многовекторные процессы развития русской культуры-донора придают процессам взаимодействия внутри российского сообщества особенно слож-ные формы, затрудняя формирование цивилизационного информационно-семантического поля. До XIX в. музыкальные культуры народов России пребывали в полуизолированном состоянии. И лишь постепенно нарастают процессы обмена между конфессиональными и религиозными сообществами, социальными слоями. К началу XX в. формируются основы российского музыкального информационно-семантического поля. В советский период появляются отчетливые свидетельства расширения этого художественно-звукового пространства: оно интегрирует элементы музыкальных культур разных народов СССР. В настоящее время музыкальное пространство России характеризуется кризисом цивилизационной идентичности. Ценностные ориентации аудитории и профессионального сообщества поляризуются: с одной стороны, проявляется тенденция к заимствованию популярных мировых образцов; с другой,-стремление к реставрации этнических традиций. Цивилизационно- интегра-тивные механизмы музыкальной информационно-семантической системы ослаблены.

Для этнических корней музыкальной культуры латиноамериканской цивилизации характерна гетерогенность другого рода. В её рамках интегрировались звукомузыкальные субстанции двух до этого не соприкасавшихся цивилизаций, различающихся типами и историческим этапом развития индейской и западноевропейской (испанская и португальская культурные традиции). Позже к процессам взаимодействия подключились представители племен Центральной и Южной Африки. На первом этапе взаимодействия донором становится религиозная и светская музыка Испании. Однако формирование цивилизационно-музыкального поля Латинской Америки происходило при участии всех этноцивилизационных субъектов-индейского, европейского (испанского, португальского), африканского. В результате в южной части Американского континента формируется музыкальная система цивилизационного уровня, особенно ярко проявившаяся в народных песнях и танцевальных ритмах, а также в профессиональном композиторском творчестве. Цивилизационно-музыкальная модель Латинской Америки характеризуется ярко выраженными самобытными качествами ритмики, мелодики, эмоционального строя. Она широко представлена в мировой музыкальной практике, придавая современным произведениям особую экзотичность.

Этнокультурные корни музыки США заметно отличаются от генетических основ латиноамериканской музыки. На севере континента из процесса взаимодействия были исключены аборигенные сообщества. В формировании общенациональной музыки активное участие принимали выходцы из европейских стран с преобладанием англичан и ирландцев. Но европейская музыка исполняла

донорскую роль лишь в небольшой степени (хотя белые граждане лидировали в хозяйственной, политической практике, в других видах искусства). В формировании национальной модели музыки США важное место принадлежит представителям афро-американской части населения, что следует считать беспрецедентным событием в контексте многосоставных сообществ нового времени. Утратив племенные музыкальные традиции африканских предков, негры США сохранили способности проявлять свои переживания через художественную пластику, ритмику, что позволило афро-американцам коренным образом преобразовать музыку выходцев из Европы, внеся в нее такие оригинальные формы, как спиричуэльс, блюз, рэгтайм и др.

Общенациональная модель музыки США формировалась в условиях сосуществования множества неукорененных этномузыкальных элементов и форм, которые привнесли с собой выходцы из разных стран. Поэтому музыка США, вбирая в себя разные культурно-цивилизационные признаки, не имела прочной основы в виде местных традиций. Она рождалась как прорыв в новое полиритмическое пространство, в отточенную технику исполнения, на особые энергетические и динамические позиции. Семантика американской музыки складывалась в противовес канонам европейской эстетики через близость к повседневной реальности, ироничное отношение к жизни, открытое выражение эмоций. Заразительная ритмика, броская эмоциональность способствовали широкому распространению современной американской музыки во всем мире. Особого внимания заслуживает тот факт, что она целенаправленно насаждается через организационно-коммерческие механизмы культурной политики США. Неудивительно, что в этом качестве она вызывает сопротивление со стороны адептов укорененных этнонациональных и цивилизационных традиций в разных регионах мира.

Обобщение результатов анализа выделенных культурно-цивилизационых музыкальных пространств позволяет сделать вывод, что современные процессы музыкального взаимодействия во многом определяются сдвигом в области коммуникативных и информационных технологий. Однако их влияние неоднозначно. С одной стороны, глобальные коммуникативные процессы ведут к расширению культурного плюрализма в рамках музыкального пространства каждой страны, увеличению поля взаимодействий, позволяющего удовлетворять различные запросы. С другой стороны, упрощается музыкальная культура отдельных народов, стереопизируются музыкальные формы, усредняются художественные вкусы.

Стремление преодолеть нынешние издержки массовой музыкальной культуры проявляются в творческих поисках профессиональных композиторов, музыкантов-исполнителей, стремящихся выделить и синтезировать кон-структивные начала, заложенные в художественно-звуковом опыте разных народов и цивилизационных сообществ. Эта тенденция указывает на сознательный поиск организующих, развивающих основ музыки, позволяющий представителям разных народов и цивилизационных сообществ успешно взаимодействовать в сложных и динамичных современных условиях.

Заключение.

В ходе сравнительного анализа музыкальных культур выдвинутые в работе гипотезы подтвердились. Были выявлены универсальные предпосылки музыкального формообразования, которые делают возможным обмен музыкальной информацией между странами и обусловливают наличие межцивилизационных принципов такого обмена. Были также определены специфичные конфигурации механизмов, характерные для межкультурного обмена между странами, принадлежащими к одной и той же и к разным цивилизациям. Особое внимание было уделено соотношению преемственности и инноваций в контексте исторического взаимодействия музыкальных культур на внутрицивилизационном и межцивилизационном уровнях. Наконец, были намечены перспективы динамики отношений между музыкальными культурами, рассмотренными в диссертационном исследовании.

Осуществляясь в контексте глобальных процессов, интенсивное взаимодействие музыкальных культур и цивилизаций создает условия формирования новых транснациональных и трансцивилизационных механизмов, порождающих универсалии музыкальной культуры, общие для всего человечества. Благодаря их наличию на новом этапе музыкального взаимодействия каждая музыкальная культура, включаясь в интенсивное взаимодействие с другими, может обогащаться обобщенным мировым опытом и одновременно сохранять свой самобытный характер. Более высокий уровень сбалансированности культурного взаимообмена народов мира позволит на основе таких универсалий и при помощи механизмов самоорганизации сформировать новое музыкальное пространство с общезначимой звуковой семантикой, ритмикой, звукорядом. В его состав могут войти содержательные элементы и формы, присущие музыкальным моделям разных культур, что позволяет существующим цивилизационным и культурным сообществам повысить степень эффективности взаимодействия в области музыки. Все это открывает перед людьми возможности решать новые, более сложные проблемы организации отношений с динамичным окружением, более приспособленными для этого эстетическими средствами.

Основные положения и выводы диссертационного исследования отражены в публикациях

I. Монография.

I. Каяк А.Б Методология исследования культурных обменов в музыкальном пространстве. М., 2006.13,5 п.л.

II. Научные статьи, опубликованные в журналах рекомендованных ВАК.

2 Каяк А.Б Конструктивный подход к анализу процессов формообразования в культуре (на примере музыки). //Личность. Культура. Общество М., 2000. Т. II. Спец. вып. С. 212-215.0,7 п.л.

3. Каяк А.Б. Исторические механизмы взаимодействия музыкальных культур //Наука о культуре: итоги и перспективы. Научно-информ. сб.- Вып. 4. М., 2001. С. 2-17.1,0 пл.

4. Каяк А.Б. Практическое использование социально-научного и гуманитарного знания как механизм формирования социокультурной политики // Наука о культуре: итоги и перспективы. Научно-информ. сб. Вып. 4. М., 2002. С. 35-40.0,7 п.л.

5 Каяк А.Б. Процессы взаимодействия музыкальных культур в арабо-мусульманском мире //Культура в современном мире: опыт, проблемы, решения. Научно-информ. сб.- Вып. 2. М., 2003. С. 48-65. 2 п.л.

6. Каяк А.Б. Взаимодействие музыкальных культур: механизмы функционирования //Обсерватория культуры. №3. 2006. С. 10-19. 1,7 п.л.

7. Каяк А.Б. Истоки своеобразия музыкальных культур //Обсерватория культуры. №5.2007. С. 9-17.1,5 п.л.

8. Каяк А.Б. Русско-евразийская цивилизация: взаимодействие музыкальных культур //Полигнозис. № 1-4.2007. С. 76-96.2 п.л.

9. Каяк А.Б. Ислам, музыка и идентичность //Международный научный общественно-политический журнал «Азия и Африка сегодня». № 3. 2008. С, 7779.0,5 п.л.

10. Каяк А.Б. Взаимодействие музыкальных культур народов России. // Обсерватория культуры. № 1. 2008. С. 26-35. 1,5 п.л.

11. Каяк А.Б. Становление цивилизационной музыкальной модели в странах Латинской Америки (с конца XV века до нашего времени) //Музыковедение. №5.2008. С. 36-42.1 п.л.

12. Каяк А.Б. Межкультурные и межцивилизационные закономерности и механизмы развития музыкального взаимодействия //Полигнозис. № 2, 2008. С. 105-124.2,2 пл.

13. Каяк А.Б. Процессы музыкального взаимодействия в условиях глобализации//Полигнозис. №3.2008. С. 144-150. 1 п.л.

14. Каяк А.Б. Временные эффекты и устойчивые последствия процессов музыкального взаимодействия и их критерии //Вестник славянских культур. №2.2009. М, 2009. С. 25-30. 1 п.л.

15. Каяк А.Б. Особенности взаимодействия музыкальных культур в российской цивилизации (IX- нач. XX вв.) //Вестник славянских культур. № 1-2.

2008. М., 2008. С. 64-86.2 п.л.

III. Научные статьи, тезисы докладов и выступлений.

16. Каяк А.Б. Музыкальный взаимообмен: эффекты и последствия //Традиции и инновации в современном культурно-образовательном пространстве России. Материалы Международной научно-практической конференции (26-27 мая

2009.) /32 ч. ч. I. /Отв. Л.А. Рапацкая. М„ 2009. С. 96-101.0,7 п.л.

17. Каяк А.Б, Процессы музыкального взаимодействия в США (информационно-семантические аспекты анализа) //Университетские чтения. - Вып. 7. М., 2004. С. 21-31.1,5 пл.

18. Каяк А.Б. Особенности развития музыкальной практики коренных народов Сибири и Дальнего Востока //Университетские чтения. Вып. 4. М., 2003. С. 22-28.1 п.л.

19. Каяк А.Б. О процессах межкультурного музыкального взаимодействия народов арабо-мусульманской цивилизации //Университетские чтения. Сб. ст. /Под ред. Воронковой Л.П., Аванесовой Г.А., Далецкого Ч.Б. М., 2003.- Вып. 3. С. 28-37.1,5 п.л.

20. Каяк А.Б. К вопросу анализа этнонациональных и цивилизационных особенностей музыкальных культур //Университетские чтения. Сб. ст. /Под ред. Воронковой Л.П. М„ 2002.- Вып. 2. С. 12-18.1,3 п.л.

21. Каяк А.Б. Семантические аспекты процессов музыкального взаимодействия народов мира //Материалы научн. конф. «Тенденции развития наук об обществе». Апрель 2002. Под общ. ред. проф. Панковой Л.Н. М., 2002. С. 144146.0,4 п.л.

22. Каяк А.Б. Диалог как механизм культурных взаимодействий //Тезисы Международной научно-практической конференции. «Культурология и культурная политика-развитие» (июль 2001). М., С. 197-200. 0,5 п.л.

23. Kayak A.B., Bochkarev I.I. Musical art and emotions //Art and emotions. Proceedings of the International Symposium-Perm, 1991. P. 107-117. 1,5 пл.

24. Каяк А.Б., Бочкарев Л.Л. майевтична природа межкультичного сприняття //Тези М1жнародноп науковоп конференщп» «Майэвтика у систем! пси-холопчних знань» (Кшв, 1993). Кшв, 1993. С. 196-197.0,4 п.л.

25. Каяк А.Б. Проблемы взаимодействия музыкальных культур разных народов в контексте динамики мировой культуры //Культура, человек, образование. Материалы Международной научно-практической конференции М., 1996. С. 26-28.0,4 п.л.

26. Каяк А.Б., ( в соавторстве). Практика музыкального взаимодействия народов Сибири и Дальнего Востока //Наука о культуре: итоги и перспективы. Научно-информац. сб. Вып. 4 М., 2001 С. 18-48 2,0 п.л.

27. Каяк А.Б. Этнология.: становление науки. М., 2001. 1,2 п. л.

28. Каяк А.Б. Актуальные вопросы теории и истории культуры повседневности (на примере российской культуры). М., 2001. 1,2 пл.

29. Каяк А.Б.Культурная антропология: основные парадигмы. М., 2001. 3,5 п.л.

30. Каяк А.Б. Механизмы развития и трансляции традиционной музыки малочисленных народов Сибири и Дальнего Востока //Вестник МГИУ. Серия Гуманитарные науки № 1. 2002. С.98-105. 1п.л

31. Каяк А.Б. Особенности музыкальной практики и музыкальных связей в современной России //Вестник МГИУ. Серия Гуманитарные науки, №2. 2002 С. 185-196.1,5 пл.

32. Каяк А.Б. Анализ этнонациональных и цивилизационных взаимодействия особенностей музыкальных культур //Актуальные проблемы гуманитарных, социальных и экономических наук. Межвуз. сб. научных тр. Вып. 1.2002. М., 2002 С. 188-195.1 пл.

33. Каяк А.Б. К вопросу культурно-музыкального развития молодежи в современной России //Сб. научн. трудов. Вып. 3. М., 2007. С. 96-101. 0,7 п. л.

34. Каяк А.Б. Этнонациональные и цивилизационные характеристики музыкальной культуры. /Сб. науч. ст. М., 2007. С. 85-92. 0,7 п.л.

35. Каяк А.Б. Временные эффекты и устойчивые последствия музыкального взаимообмена //Материалы II Российского культурологического конгресса «Культурное многообразие: от прошлого к будущему». СПб., 2008. С. 408-409. 2 п.л.

36. Каяк А.Б. Психофизиологические и акустические факторы воспитания интонационного мышления как стимулы индивидуально-личностного и профессионального развития музыкантов //Сб. докладов и тезисов I Международной научно-практической конференции «Музыка и здоровье 2009» М., 2009. С 44-56.1 пл.

37. Каяк А.Б. Динамика процессов трансляции традиционной музыки малочисленных народов Сибири и Дальнего Востока //Культура на рубеже эпох. Сб. науч. тр. Вып. 5. М.: РИЦ МГГУ им. М.А. Шолохова, 2009. С. 15-23. 0,8 п.л.

38. Каяк А.Б. Музыка как информационно-семантическое явление //Культура на рубеже эпох. Сб. науч. тр. Вып. 6. М., 2010. С. 12-22. 1 п.л.

Подписано в печать 17.10.11 Усл. печ. л. 2. Тираж 100 экз.

Государственная академия славянской культуры (ГАСК) 125373, Москва, ул. Героев Панфиловцев, д. 39, к. 2 Тел. 948-25-10, факс 948-92-00

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора культурологии Каяк, Аннета Борисовна

Введение.

Глава 1. Методологические основания анализа информационно-семантических аспектов музыкального взаимодействия.

1. Музыка и ее анализ в рамках философско-культурологической парадигмы.

2. Универсальные, этнонациональные и цивилизационные качества музыкальных культур.

3. Проблемы анализа процессов музыкального взаимообмена.

Глава 2. Теоретическая основа информационносемантического исследования музыкального взаимодействия.

1. Музыка как информационно-семантическое явление.

2. Межкультурные и межцивилизационные закономерности развития музыкального взаимодействия.

3. Содержательные механизмы функционирования процессов музыкального взаимодействия.

4. Значение музыкальных контактов в межкультурном и межцивилизационном взаимообмене.

5. Временные эффекты и устойчивые последствия музыкального взаимообмена.

Глава 3. Информационно-семантические стороны взаимодействия музыкальных культур в исторической и современной динамике (на примере ряда цивилизаций).

1. Практика музыкального взаимодействия в рамках западноевропейской цивилизации.

2. Процессы становления цивилизационной музыкальной модели в странах Латинской Америки.

3. Процессы музыкального взаимодействия в США.

4. Музыкальный взаимообмен в арабо-мусульманском мире.

5. Процессы музыкального взаимодействия в условиях глобализации.

Глава 4. Специфика музыкального взаимодействия в рамках русско-евразийской цивилизации.

1. Особенности формирования информационносемантического поля музыкальной культуры народов России.

2. Этнонациональные и цивилизационные характеристики русской музыкальной культуры.

3. Связи между русской музыкой и музыкой народов

Средней Азии, Кавказа, Поволжья.

4. Музыкальное взаимодействие народов Сибири и

Дальнего Востока в рамках Российской культуры.

5. Информационно-семантические аспекты музыкального взаимодействия в советский период.

6. Процессы музыкального взаимодействия в современной России.

Выводы.

Введение диссертации2011 год, автореферат по культурологии, Каяк, Аннета Борисовна

Актуальность темы исследования.

Современное состояние музыкальной культуры характеризуется, с одной стороны, расширением технических возможностей создания и трансляции музыкальных произведений, а с другой - с кризисными тенденциями в* этой области культуры в большинстве регионов мира. Со второй-половины XX века именно музыка, сравнительно с другими видами искусства, становится лидером по частоте и масштабам трансляции на каналах электронных СМИ, по объёмам выпуска и продаж музыкальных записей на компакт-дисках, по численному составу аудитории и т.п. В сложившейся ситуации в пространство любой национальной культуры легко проникает музыка, относящаяся к массовой культуре с ее упрощенными формами и выразительными средствами. Вместе с тем, музыкальная практика современных обществ характеризуется сложными процессами обмена образцами как народного, так и профессионального музыкального творчества. Таким образом, в современной звуко-музыкальной среде разных стран сосуществуют разные формы музыкальной активности. Они представляют собой важный регулятор социальных связей, стимулируя процессы межкультурных коммуникаций в самом широком смысле слова.

В настоящее время многие исследователи музыкальной культуры разных стран пытаются ответить на вопросы, связанные с повсеместным массовым распространением звучащей музыки, ставшей постоянным фоном повседневной жизни. Какое будущее ожидает в этих условиях традиционные жанры и виды музыкальной культуры разных народов? Что происходит с содержанием музыкальной культуры (композиционно-выразительные средства, музыкальный язык, семантика, аксиология, эмоционально-чувственные проявления) в связи с изменениями языка, смыслов и ценностей современного общества постмодерна, переживающего проблемы, вызванные процессами глобализации?

И в зарубежной, и в отечественной литературе предпринимаются многочисленные попытки дать ответы на вопросы такого рода. Так, в научных исследованиях, в музыкальной критике выявляются тенденции распространения популярных видов и жанров музыкального искусства среди разных групп населения; современная? музыка анализируется в качестве составной части медийнош культуры; нередко рассматривается« связь, существующая-! между- технико-технологическими аспектами музыкальной среды, и психологией: человека, отслеживается состояние фольклорных форм; богослужебной; музыки, классического наследия, музыкально-эстетических, новаций и др; Вместе' с тем, изучение*, .частных аспектов? современной« музыкальной практики народов разных стран пока не привело- к построению^ целостной* динамичной! модели> исследования меняющегося состояниям музыкальных культур, информационной структуры . и семантики межкультурного взаимодействия: в условиях глобальных процессов;

Соответственно - необходимы, теоретические обобщения информационно-семантических особенностей музыкальных систем в условиях активного взаимодействия; между разными национальными- сообществами и широкого распространения стандартов массовой? культуры. Работа такого рода имеет между народную значимость * и осуществляется ; во многих странах мира,. включая Россию. В!> этом контексте широко обсуждается вопрос сохранения традиционных и этнических культур, самобытности их художественной, включая музыкальную, культуры.

Современное: состояние изученности; музыкального межкультурного' взаимодействия предполагает обращение к механизмам и результатам процессов, характерных для прошлых веков. Это позволит проследить историческое изменение таких процессов в контексте как их длительной эволюции, так и особенностей развития за последние 100-50-20 лет. Соответственно появляется возможность уточнить подходы к решению проблемы исторической памяти, «наследования» как трансляции определенной идентичности музыкальных культур, сохраняющих свои неповторимые черты в сегодняшних условиях глобализации1.

Целостное и многоаспектное рассмотрение межкультурного музыкального взаимодействия направлено на изучение того, как происходят обмены образцами музыкальной практики между народами и цивилизационными сообществами в их структурных и содержательных аспектах. Это позволяет выявить скрытые, мало изученные механизмы, определяющие устойчивость, изменчивость, трансформацию? семантики, информационных и экспрессивных аспектов? разных музыкальных систем; Совершенно^ очевидно;, что компаративный анализ исторической^ и современной практики музыкального взаимодействия; предполагает необходимость, под новым, углом; зрения рассмотреть накопленные результаты музыковедческих и эстетических исследований.

Важность изучения этой темы определяется также ее значимостью для профессиональной музыкальной среды — композиторов, музыкантов исполнителей, критиков, теоретиков музыки, преподавателей музыкальных учебных заведений, тех,, кто разрабатывает и организует культурную политику в этой области. Все эти; специалисты, нуждаются в более глубоком понимании тенденций, определяющих динамику той области культуры, с которой; они: имеют дело; Известно, что в России пока не уделяется должного» внимания процессам, которые определяют взаимодействие этнонациональных и региональных сообществ мира в пространстве музыки. Отсюда неопределенность в представлениях теоретиков,, критиков, музыкантов относительно; многообразия, и сложности новых явлений музыкальной ЖИЗНИ; взаимоисключающие мнения* о будущем состоянии музыкальных культур -собственной и других народов мира.

1 Кучмаева И.К. Культурное наследие: современные проблемы. М., 1987; Социальные закономерности и механизмы наследования культуры. М., 2006:

Современные условия перехода мирового сообщества к общепланетарной модели существования, глобализации коммуникативных процессов и противоречивости их результатов обусловливают многозначность, многоуровневость, плюральность, динамизм межкультурного музыкального пространства. В этой исторически новой ситуации становится необходимым пересмотреть прежние теоретико-методологические основания изучения межкультурного1 обмена музыкальной информацией, широко использовать сравнительно-культурный. анализ в контексте культурологической интерпретации обширного искусствоведческого, исторического, социологического материала. Этой необходимостью определяется актуальность темы исследования, тем более что целый* ряд феноменов, в этой области, особенно новых, не объясняется с помощью традиционных концептуальных моделей.

Состояние научной разработанности темы. Долгое время тема взаимодействия музыкальных культур и цивилизационных сообществ оставалась на периферии теоретического- осмысления. Внимание сосредотачивалось в основном на вопросах о сущностной природе музыки как вида художественно-эстетической деятельности. Это определило исходные познавательные и общекультурные предпосылки, обусловившие формирование философско-эстетической и музыковедческой ^ предметной- области анализа музыки.' Начиная с ранних письменных источников (например, в античной цивилизации1), музыка рассматривалась преимущественно в художественно-эстетическом ключе, т.е. как вид искусства. Отечественные исследователи XX в. - Асафьев Б.В., Назайкинский Е.В;, Медушевский В1В., Холопов Ю.Н.,

1 Шестаков В.П. От этоса к аффекту. История музыкальной эстетики от античности до XVIII века М., 1975; Герцман Е.В. Музыка Древней Греции и Рима. СПб., 1995; Герцман Е.В Гимн у истоков Нового Завета: Беседы о музыкальной жизни ранних христианских общин. М.,1996.

Холопова В.Н. и др. - внесли серьезный вклад в развитие этого теоретического направления1.

Другое, хотя и близкое направление исследований составляют многочисленные труды, раскрывающие сущность музыки как разновидности художественно-творческой деятельности. Здесь основное внимание уделяется характерным для нее особенностям эстетического мышления, индивидуальных психических состояний, профессиональной активности музыканта . В этих рамках накоплен богатый- опыт изучения музыкальной практики, позволяющий лучше понять процессы музыкального взаимодействия.

В XX веке повысился интерес к изучению музыки как общепсихологического, социологического явления, как компонента социально- политических, а также идеологических процессов. Так, в отечественной социально-научной литературе в 60-80-х гг. XX в. появилось немало психологических и социологических исследований, посвященных разным аспектам функционирования музыкального искусства в обществе3.

1 См.: Акопян JI.O. Анализ глубинной структуры музыкального текста. М., 1995; Асафьев Б.В. Избранные труды. Тт. 1-4. М., 1954-1955; Назайкинский Е.В. Логика музыкальной композиции. М., 1982; Назайкинский Е.В. Звуковой мир. М., 1990; Холопов Ю.Н. Изменяющееся и неизменное в эволюции музыкального мышления//Проблемы традиций и новаторства в современной музыке. Под. ред. М.Е. Тараканова М., 1982. -С. 152-104; Холопова В.Н. Музыка как вид искусства. СПб., 2000; и др.

2 См.: Медушевский В.В. О закономерностях и средствах художественного воздействия музыки. М., 1976; Петриков С.М. Закономерности развития художественного мышления (музыкологический историко-теоретический аспект). Томск, 1993; Соколов A.C. Музыкальное творчество: XX век. М., 1993.

3 См.: Абрамян Д.Н. Общепсихологические основы художественного творчества (теоретико-методологические проблемы). М., 1994; Богданова А. Музыка и власть. М., 1995; Бочкарев Л.Л. Психологические механизмы музыкального переживания. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. д-ра психологии. Киев, 1989; Капустин В.А. Музыкант, исполнитель, слушатель. Л., 1985; Сохор В. Вопросы социологии и социальной эстетики. Л., 1989; Чередниченко Т. Кризис общества-кризис искусства. Музыкальный «авангард» и поп-музыка в системе буржуазной идеологии. М., 1985. обобщающие представления о музыкальной практике, ее семантических и аксиологических аспектах, характерных для нее принципах формообразования, языке1. Наряду с этим, изучению содержания и трансформации музыкальных культур помогают методы семиотики, теории информации, синергетики . Все это существенно расширяет представления об эволюции содержательно-смысловых сторон музыкальной практики.

Культурологический анализ применительно к музыкальной деятельности позволил автору трактовать ее как культурный, феномен. Это дает возможность использовать такие концептуальные средства, как системный подход, морфология и динамика художественных систем, функциональный подход к музыкальной культуре, представление о цивилизационном уровне развития музыки.

Особо следует сказать о значимости в работе методических установок и методов анализа, связанных с теорией цивилизаций, этнологией, изучением традиций. И в отечественной, и в зарубежной литературе эти аспекты культурологического знания применительно к музыкальной практике разных народов проработаны недостаточно. В нашей стране подобная познавательная ситуация объясняется тем, что в советский период научные представления о цивилизациях по существу не развивались, а трактовка национальных особенностей искусства разных народов, приобретала сугубо искусствовед

1 См.: Абдулла-заде Г. Философская сущность музыкального искусства. Баку, 1985; Антипова Т. Музыка и бытие. Смысл толкования в контексте толкования смысла. М., 1997; Дотоль И.В. Музыкальный смысл как социокультурный феномен. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. канд. философ, наук. Новосибирск-Томск, 1997; Чередниченко Т.В. Музыка в истории культуры. Вып. 1-2. Долгопрудный, 1994; Бонфельд М.Ш. Семантика музыкальной речи //Музыка как форма интеллектуальной деятельности /Ред.-сост. М.Г. Арановский. Изд. 2-е.

М., 2009. С. 82-141. 2

См.: Велижева Н.К. Музыкальная семиотика в контексте истории мысли о музыке //Проблемы музыкознания. Вып. 8. М., 1999; Ермакова Г.А. Музыка в системе культуры //Искусство в системе культуры /Сост. и отв.ред. М.С. Каган. Л., 1987; Кущ B.C. Ритмоэнергетика информационных потоков «музыкального космоса» //Информационное общество: культурологические аспекты и проблемы. Международная научная конференция. Краснодар-Новороссийск. 17-19 сентября 1997. Тезисы докладов. Краснодар-Новороссийск, 1997; Мечковская Н.Б. Семиотика: язык, природа, культура. М., 2008; Медушевский В.В. Интонационная форма музыки. М., 1993; Рудь И.Д., Цуккерман И.И. О возможности теоретико-информационного подхода к некоторым проблемам музыкального мышления и восприятия //Проблемы музыкального мышления /Сост. и ред. М.Г. Арановский. Л., 1974. ескую форму или упрощенно идеологизированную направленность1. Подобная гносеологическая ситуация безусловно позволяла раскрывать отдельные этнические характеристики музыкальной практики народов СССР, но в целом она оставалась за пределами современного теоретического анализа, консервируя затяжной кризис отечественной этнологической (в т.ч., музыкально-этнологической), культурологической мысли . Такое положение дел постепенно преодолевается, и знания о музыкальной культуре народов мира в последние годы советского^ периода3 и в« настоящее время4 наращиваются. Появляются* работы зарубежных и отечественных авторов, посвященные специфике отдельных этнонациональных музыкальных систем5, а также исследования, позволяющие говорить о зарождении такой дисциплины,, как этномузыкология6. Но все же в этом направлении чаще осуществляется описание конкретных феноменов этнической музыки или национальных музыкальных культур, нежели выход на теоретические обобщения и выявление закономерностей развития- музыкальных культур. Пока не сформирован системный аналитический аппарат для построения этнонациональных моделей музыкальных культур, позволяющий сравнивать их и отслеживать их влияние друг на друга.

1 См.: Бурмистрова Т.Ю. Интернациональное единство советского народа. JL, 1982; Взаимодействие художественных культур социалистических стран. М., 1988; Национальное и интернациональное в искусстве./Под общ. ред. А. Салиева. Фрунзе, 1973; Гизатов К.Г. Диалектика национального и интернационального в советском искусстве. М., 1982; и др.

2 Шахназарова H.F. Парадоксы советской музыкальной культуры: 30-е годы. М., 2001.

3 Земцовский И.И. Фольклор и композитор. JI.-M.; 1978; Шахназарова М.Г. Музыка Востока и музыка Запада. Типы музыкального профессионализма. М., 1983: Еолян И.Р. Традиции музыки арабского Востока. М., 1990.

4 Юнусова В.Н. Ислам-музыкальная культура и современное образование в России. М.,1997;Шейкин Ю.И. История музыкальной культуры народов Сибири: сравнительно-историческое исследование. М., 2002.

5 Алкон Е.М. Музыкальное мышление Востока и Запада: континуальное и дискретное. Дис. на соиск. уч. ст. д-ра искусствознания. СПб., 2002; Самойленко О.М. Діалог як музично-культурологічний феномен: методологічні аспекти сучасного музикознавства. Автореф. дис. на здобуття вченого ступеня д-ра мистецтвознавства. Київ, 2003.

6 См.: Чекановская А. Музыкальная этнография: Методология и методика / Пер. с польского. М., 1983; и др.

Совершенно очевидно, что подобная ситуация диктует необходимость разработки концептуальной методологической и методической базы анализа межкультурного и межцивилизационного взаимодействия музыкальных систем в их информационно-семантической представленности. Формирование такого рода познавательных средств обеспечивает возможность изучения механизмов музыкально-информационного взаимообмена, содержательных предпосылок, разновидностей контактов. На этой основе можно осуществлять оценку результатов и вероятностное прогнозирование их последствий, выделение разных уровней взаимообмена и обоснование благоприятных и затруднительных перспектив для участвующих в нем стран. Иными словами; -выявить общие закономерности этого процесса.

Проблема исследования. Все сказанное позволяет сформулировать проблему как расхождение между существующими теоретическими представлениями и фактами, требующими интерпретации. С одной стороны, исследователи сталкиваются со сложными процессами динамики этнонациональных моделей музыкальной культуры, изменениями принципов, механизмов и факторов, определяющих тенденции и характер процессов их взаимодействия. Однако, с другой стороны, выход на обобщающее видение мировой музыкальной практики в синхронном и диахронном сравнении ее событий и явлений затруднен. Отслеживанию и вероятностному прогнозированию'результатов межкультурного взаимовлияния в музыкально-информационном пространстве мешает неопределенность соответствующего предметного поля. Пока невыявленными остаются условия (социокультурные и познавательные) для интеграции результатов, полученных в рамках отдельных направлений гуманитарного и социально-научного знания, и получения нового знания применительно к проблематике межкультурного музыкально-информационного обмена.

Гипотеза. В исследовании проверяются следующие гипотезы:

1. Информационно-семантический аспект музыкальных систем разных этнокультурных и цивилизационных сообществ отображает в музыкальнозвуковой форме устойчивые, самобытные черты культур масштабных человеческих сообществ. Это позволяет любой существующей музыкальной системе регулировать воздействия извне за счет действия особых селективных механизмов.

2. Включаясь в процессы межкультурного и межцивилизационного взаимодействия, музыкальные системы проходят разные этапы, стадии и фазы своего исторического развития. В фазах подъема более мощные по наличному иформационно-семантическому потенциалу музыкальные системы могут подчинять себе более ослабленные, деформируя или разрушая их информационно-семантическое музыкальное поле. Однако в» ходе исторического развития положение партнеров музыкального взаимодействия может меняться в противоположном направлении.

3. Лидерскую роль в развитии цивилизационного музыкального пространства может выполнять лишь, та музыкальная культура, которая продолжает сохранять высокий потенциал музыкального фольклора и авторской классики, составляющей ее основу.

Объектами исследования' являются информационно-семантические механизмы и результаты взаимодействия музыкальных культур ряда сообществ западноевропейской, арабо-мусульманской, русско-евразийской цивилизаций и населяющих американский континент после освоения его европейцами.

В' качестве предметной области исследования, принимаются* процессы взаимодействия музыкальных культур разных народов и ряда цивилизационных сообществ в прошлом и в наше время.

Цель исследования - изучение динамики, информационно-семантических механизмов» и результатов музыкального взаимодействия.^ Эти процессы, рассматриваются, в исторической перспективе в рамках как одной цивилизации, так и между разными цивилизационными системами.

Реализация цели исследования связана с решением следующих задач:

3; Исследовать информационно-семантические особенности музыкального взаимодействия в рамках русско-евразийской цивилизации» с момента её зарождения до настоящего времени.

Использовались также методы, широко реализуемые в рамках культурологи:

- семантика- и символика содержания музыкального- материала исследуется с помощью приемов герменевтического, семиотического, аксиологического, эстетического анализа.

- сравнительно-культурный» метод, применяемый автором при анализе эволюции музыкальных культур, потребовал использования процедур описания* исторических трансформаций объекта, принципа восхождения от простого к сложному, сравнения, хронологического анализа.

Идеи типологии и морфологии культуры, художественной культуры (искусства), исторической динамики музыкальной культуры, цивилизаций, межкультурных взаимодействий составили основания для построения моделей анализа межкультурных обменов музыкальной информацией.

Этнологические и этномузыкологические методы, применяемые к анализу музыкальных культур и музыкально-звуковых традиций разных народов, позволили выделить общие характеристики их музыкальной практики и факторы, обусловливающие их различие и многообразие. Исходя из этих идей, а также из теоретических обоснований информационного и семиотического понимания музыки, автор вырабатывает представление о музыкальном пространстве, его семантике, информационных качествах, которые дают возможность анализировать как прочность национально-цивилизационных моделей музыки, так и их способность динамически трансформироваться.

С помощью- этих методов автор также осуществляет вторичный' анализ текстов и выводов, относящихся к музыковедению, психологии музыкального восприятия, социологии музыки, музыкальной педагогике, управлению в сфере музыкального образования, СМИ и т.п.

Такое объединение методов обусловлено тем, что в современной отечественной культурологи сложились гносеологические предпосылки-для их интегрирования при изучении информационно-сенмантического аспекта взаимодействия музыкальных культур и цивилизационных сообществ.

Научная! новизна и теоретическая значимость исследования^ заключается в следующих авторских позициях и результатах анализа: выработана концептуальная методологическая и методическая база культурологического анализа межкультурного и межцивилизационного взаимодействия* музыкальных систем в их информационно-семантической представленности;

- обоснованы общие закономерности действия музыкального взаимообмена: выделены его содержательные механизмы, и результаты, семантические принципы, информационные предпосылки, разновидности контактов; обоснованы критерии, в соответствии с которыми этнонацио-нальные и цивилизационные музыкальные модели заимствуют или отвергают элементы, идущие извне, сохраняя, устойчивость и самобытный характер музыки;

- проанализирована практика исторического взаимодействия музыки разных народов в рамках западноевропейской, арабо-мусульманской, русско-евразийской цивилизации, а также народов американского - континента после завоевания его выходцами из Западной Европы;

- осуществлен сравнительный анализ механизмов внутри-и межцивилизационного музыкального взаимодействия; позволивший выявить общие черты и отличительные особенности формирования новых национальных и цивилизационных моделей музыкальных культур;

- рассмотрены, и концептуально > интерпретированы особенности развития межкультурных и межцивилизационных взаимодействий музыкальных систем* в . контексте глобализации и распространения* массовой культуры. Установлено, что не происходит беспорядочного смешения-перемешивания музыкальных культурно-цивилизационных моделей, но в каждой культуре осуществляется интенсивное заимствование отдельных инонациональных музыкальных достижений, на, основе характерных для нее критериев- отбора. Осмыслена современная мировая* музыкальная, практика с точки зрения пересечения и синтеза разных этнонациональных и цивилизационных тенденций и выявлен рождающийся уровень информационно-семантических качеств, которые приобретают надцивилизационный характер;

- построена модель, объединяющая побудительные силы, инициирующие музыкальные взаимодействия, обусловливающие их факторы и механизмы, социальные последствия этих процессов. При этом структурный и функциональный подходы используются для выявления типичных форм и механизмов взаимодействия. Компаративный и семантический культурно-антропологический подходы позволили на материале музыкальных культур различных народов выделить разные уровни информационного обмена и соответствующие характеристики музыкального языка, организационные возможности культурно-кодовых музыкальных новообразований' и их синергетические перспективы;

На защиту выносятся следующие положения:

1. Музыкальные произведения, создаваемые народом, а также практика их хранения, исполнения, приемы» музыкального воспитания молодежи в совокупности составляют музыкальную культуру. Музыкальная культура формирует в обществе информационно-семантическое музыкальное пространство, в рамках которого развивается этнонациональная модель, присущая данному народу и заключающая в себё музыкально-звуковой код, характеризующий его мировосприятие. Этнонациональная модель такой культуры связана с манерой интонирования, разновидностью ладовой и ритмической организации, с уровнем интервального мышления и т.п. Помимо этнонациональной модели автор обращается к более масштабной — цивилизационной. Цивилизационная интегрированность в музыке проявляется в том, что в ходе исторической самоорганизации вырабатываются надэтнические и наднациональные характеристики музыкально-семантического языка, звуковой экспрессии, информационной определенности.

2. Под содержательными, т.е. информационно-семантическими механизмами музыкального взаимодействия понимаются спонтанно вырабатываемые на основе контактов между представителями разных культур и цивилизаций устойчивые формы отношений и их результаты, относящиеся к содержательным аспектам музыки - ее тематики, смысловых и эстетических компонентов, родовидового и жанрового строения и т.п. В- результате взаимодействия содержание музыкальных культур меняется. Характер этих процессов и их результатов можно анализировать и прогнозировать в вероятностных терминах, но далеко не в полной мере, т.к. они реализуются в спонтанном режиме исторической самоорганизации, и потому неочевидны.

3. Изучение исторических особенностей формирования и развития западноевропейской, арабо-мусульманской, евразийской, латиноамериканской цивилизационной музыкальной модели, а также национальной модели США, позволяет утверждать, что эти процессы, имея ряд общих качеств, характеризуются множеством отличительных особенностей. Общее состоит в том, что этнические и цивилизационные музыкальные модели образуют определенную целостность, стимулируя в культуре действие адаптационных механизмов. Музыкальная модель любой цивилизации- формируется при наличии ряда интегративных факторов - этноса-донора, общих принципов (религиозных, художественно-эстетических и др.), сходного образа жизни народов, их психологической предрасположенности по отношению друг к другу. Различия в процессах формирования цивилизационной музыкальной модели весьма многочисленны и помогают сохранять самобытность музыки каждого цивилизационного сообщества.

4. Цивилизационное музыкальное единство (информационно-семантическое пространство цивилизации) образуется в течение длительных периодов времени через формирование надэтнических качеств, в результате чего возникает новая семантическая целостность музыки. В ходе исторического процесса между народами с большей или меньшей степенью интенсивности осуществлялся внутрицивилизационный музыкальный^ обмен, в то- время? как межцивилизационныё связи были затруднены. Однако они никогда не прерывались, полностью; чему способствовало наличие пограничных культур, выполняющих функцию связующего звена в музыкальном обмене между цивилизациями.

5. В современных условиях глобальные тенденции и мощная технологическая! база трансляции музыки., усиливают межцивилизационные связи, делают их более многообразными, противоречивыми. При этом в качестве мировых лидеров обмена выступают американская* и некоторые западноевропейские культуры, предлагающие музыкальную продукцию, усредненную по форме, внутренней семантике, жанровой определенности. Это сообщает современным процессам, музыкально обмена множество новых качеств. Так, с одной стороны, глобальные связи ведут к внутреннему обогащению этнонациональных и цивилизационных моделей, с другой, -затрудняют их семантическое развитие. Особенно это касается тех музыкальных культур, которые не претендуют на лидерские позиции или переживают фазу кризиса, спада активности.

6. Если на современном этапе развития» глобальных взаимодействий создать более равноправные для, всех народов* и цивилизационных сообществ условия музыкального обмена, то следующий этап музыкального взаимодействия будет более сбалансированным по уровню активности и широте участия в нем разных народов и цивилизационных сообществ. Кроме того, в режиме самоорганизации будет формироваться новый наднациональный и надцивилизационный уровень музыкального пространства с отличной от современной семантикой.

Научно-практическая значимость исследования. Развитие современных представлений о взаимодействии музыкальных этнонациональных, региональных и цивилизационных культур в прошлом- и настоящем приобретает особую актуальность для решения прикладных проблем в сфере художественной практики; в- области культурной политики, связанной с организацией^ информационных потоков и связей; в предпринимательской деятельности.

Особое значение результаты данного1 исследования имеют для развития профессионально-творческих и образовательных процессов в области музыки.

Кроме того, общие тенденции глобализации и развития информационных связей порождают в каждом обществе, в том числе и в нашей стране, новые, нередко острые коллизии экономического, социального, мировоззренческого, информационного плана. Поэтому в ходе реализации культурной политики, в сфере художественного бизнеса тема музыкального взаимодействия: не должна ускользать от внимания политиков, журналистов, предпринимателей.

Научно-практическая значимость работы определяется также возможностью переноса выстроенной в работе методологической- модели изучения культурных обменов в музыкальном пространстве в более широкий контекст межкультурного' взаимодействия.

Апробация! и» внедрение результатов диссертационной работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались и обсуждались на Международной научно-практической конференции «Культурология - культурная политика - развитие» (Москва, июль 2001г.), II Российском культурологическом конгрессе «Культурное многообразие: от прошлого к будущему» (СПб., октябрь 2008 г.), I Международной научно-практической конференции «Музыка и здоровье» (Москва, июнь 2009 г.), Международной- научно-практической» конференции «Образование в пространстве культуры» (Москва, РИК, ноябрь 2004 г.), Международной конференции ИППК МГУ им. М.В. Ломоносова и Института человека РАН «Человек в мире и мир человека» (Москва, март 2004г.), Международном симпозиуме «Проблемность как закон развития творческого мышления (Целиноград, июнь 1991г.), Международном симпозиуме «Творческое мышление: парадоксы и парадигмы развития» (Целиноград, ноябрь 1991г.), Международном симпозиуме «Art and Emotions» (Пермь, июль 1991г.), Международной научно-практической конференции «Культура, человек, образование» (МГУ им. М.В. Ломоносова, 1996г.), Международной научной конференции «Майевтика в системе психологического знания» (Киев, апрель 1993г.), Всероссийской научной конференции «Человек, общество и культура в контексте глобальных изменений» (Москва, октябрь 2000г.), Международной научной ' конференции «Славянский мир в третьем тысячелетии» (Москва, ГАСК, май 2006г.), Международной научно-практической конференции «Традиции и инновации в современном культурно-образовательном пространстве России (Москва, май 2009г.) и др.

Результаты теоретической и экспериментально-практической работы с молодежной аудиторией, состоящей из учащихся средних музыкальных учебных заведений и студентов творческих ВУЗов России, Казахстана, Украины, были опробированы в области музыкально-педагогической и культурно-просветительской деятельности и обсуждены автором в ходе научных командировок (Япония, 1992г.; Швеция, 1997г.; Якутия, 2004г.), на Всесоюзной конференции «Сибирь в российской и мировой культуре (РАН, 1997г.), на Ломоносовских чтениях (МГУ им. М.В. Ломоносова, 1996, 1998, 1999, 2001, 2002гг.). Проблемы диссертационного исследования также излагались автором в период с 2001г. по 2009г. на «круглых столах» перед слушателями и преподавателями кафедры культурологи ИППК социальных и гуманитарных дисциплин МГУ им. М.В. Ломоносова; на ежегодных научно-практических конференциях «Развитие культур на грани столетий», проводимых МГГУ им. М.А. Шолохова (2008, 2009; 2010гг.); на ежегодно проводимых ГАСК «Панаринских чтениях» (2008, 2009, 2010, 2011гг.); на заседаниях кафедры теории и истории культуры ГАСК, кафедры культурологии и истории МГГУ им. М.А. Шолохова, на семинарских занятиях Института социальной (культурной) антропологии при ГАСК.

Материалы диссертационного исследования используются в процессе преподавания курса «Культурология» в ряде ВУЗов Москвы (Индустриальный университет (1996-2006гг.), ГУГН при РАН (экономический факультет), написания программ и чтения цикла дисциплин в рамках «Теории культуры» («Культурная антропология», «Культура повседневности: теория и практика (на примере российской культуры)», «Новые антропологические подходы XXI века») и спецкурсов «Этномузыкология», «Антропология музыки», «Взаимодействие музыкальных культур: теория и практика», «Межкультурные взаимодействия славянских народов в пространстве музыки» (ГАСК), «Психотерапевтическое воздействие музыки», «Музыкальная психология» ФДП МГГУ им. М.А. Шолохова), «Антропологические и этномузыкологи-ческие аспекты музыкотерапии» (Европейская академия музыкальной терапии - 2010), «Образование в культуре XXI века: новые вызовы» (ФПК ГАСК - 2011).

Методологические установки, выдвинутые на защиту, послужили основой для ряда научных работ (в том числе дипломных и аспирантских), выполняемых в рамках долгосрочной стратегической программы исследований (как фундаментального, так и прикладного характера) «Н/И Центра исследования современных культур народов мира» (при ГАСК), осуществляющего свою научно-исследовательскую и практическую деятельность под руководством автора (Каяк А.Б.).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, четырех приложений и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Взаимодействие музыкальных культур"

ВЫВОДЫ

В ходе диссертационного исследования были получены следующие выводы:

2. Общетеоретические представления о межкультурном и межцивилизационном взаимодействии позволили рассмотреть ряд содержательных механизмов музыкального взаимодействия народов как в рамках одной цивилизации, так и между разными цивилизациями.

3. На основе общетеоретических представлений о культурно-цивилизационных связях между разными народами в ходе исследования были выделены новые представления о семантических и информационных характеристиках музыкальных взаимодействий, которые формировались в масштабе исторического времени в рамках западноевропейской, арабо-мусульманской, евразийской, латиноамериканской цивилизаций, в пределах американской (США) культуры, а в. настоящее время - также между указанными культурно-цивилизационными системами. В самом общем виде были рассмотрены цивилизации и культуры с неодинаковыми периодами исторического существования, находящиеся на разных этапах созревания и фазах эволюции информационно-семантических полей. Все это обусловило глубокое несходство содержания музыкально-цивилизационных моделей

4. Музыка исследуемых сообществ является разнопорядковой по этноцивилизационным корням, происхождению и наличию донорского потенциала.

5. Современные процессы музыкального взаимодействия во многом определяются революционными сдвигами в коммуникативных и информационных технологиях доминированием дистантно-технических форм музыкальных связей, наличием звуко-музыкальной индустрии, наличием в пространстве каждой этнонациональной и цивилизационной модели инонациональной музыки и др. С одной стороны, эти процессы ведут к расширению культурного плюрализма в рамках музыкального пространства каждой страны, увеличению поля взаимодействий, позволяющего удовлетворять различные запросы. С другой стороны, упрощается музыкальная культура отдельных народов, стереопизируются музыкальные формы, усредняются художественные вкусы.

Эта тенденция указывает на сознательный поиск путей преодоления издержек массовой музыкальной практики, на конструктивную роль осознания профессионалами организующих, развивающих основ музыки, позволяющую представителям разных народов и цивилизационных сообществ успешно взаимодействовать в сложных и динамичных современных условиях.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Обобщая осуществленный выше анализ информационно-семантических аспектов взаимодействия музыкальных культур на примере ряда цивилизационных сообществ и народов, сформулируем важнейшие положения, полученные в ходе исследования.

Вначале охарактеризуем общетеоретические основы понимания этнонациональных музыкальных культур. В ходе исторического развития каждый народ (этнос, нация) формирует свою музыкальную культуру, центральным компонентом которой является музыка. В музыке помимо универсальных характеристик заключена устойчивая модель звукоряда, свойственная лишь данному народу (манера интонирования, разновидность ладовой и ритмической организации, характер мелодического рисунка, интервального членения звукоряда, звучание народных инструментов и др.). Эта модель определяет этнонациональное своеобразие музыкальных построений,.их сонорную энергетику, эстетические принципы. В целом модель содержит своеобразный код, складывающийся в музыкальной практике многих поколений и содержащий представления народа об окружающем мире.

Музыкальные произведения; созданные народом, их хранение и распространение, приемы музыкального воспитания подрастающих поколений, материально-техническая база музыкальной деятельности в совокупности составляют музыкальную культуру, которая в свою очередь формирует в данном обществе информационно-семантическое музыкальное поле.

1. Используемое в исследовании понятие информационно-семантического поля позволяет объяснить, с одной стороны устойчивость музыкальной культуры, с другой - ее пластичность, открытость к исторической изменчивости. Такое поле связано с действием ментальных, эстетической организации связей человека с окружением, передающихся от поколения к поколению. Его наличие дает возможность музыкальной культуре развиваться в режиме исторической самоорганизации при сохранении у представителей разных поколений народа чувства культурно-национальной идентичности, подкрепляемого художественно-звуковой активностью. Такой характер музыкальной культуры позволяет ей отзываться на внутренние импульсы национальной культуры, а также на внешние вызовы времени. Тем самым, музыкальная культура обеспечивает адаптационные возможности этнонациональной практике, позволяя-ей эволюционировать под воздействием внутренних и внешних трансформаций.

2. Помимо специфичных этнонациональных черт в ходе исторической эволюции сложились более культурные характеристики, связанные с цивилизационной интеграцией. В этом случае у живущих в близком соседстве народов (как правило, это - разные страновые сообщества), истории-чески тесно взаимодействующих друг с другом, складываются общие культурные черты, обусловленные либо общей религией, либо системой нравственно-мировоззренческих представлений, либо сходной судьбой, государственными формами, особенностями образа жизни.

Цивилизационная интегрированность в музыке проявляется в наличии надэтнических, наднациональных черт музыкального языка, художественной экспрессии, информационно-эстетической определенности. В этом случае информационно-семантическое музыкальное поле исторически объединяет народы-определенной цивилизации. Оно характеризуется более масштабной и обобщенной, но не менее устойчивой структурой, нежели поле этнонационального масштаба.

3. Общетеоретические представления о межкультурном и межциви-лизационном. взаимодействии позволили рассмотреть ряд содержательных механизмов музыкального взаимодействия народов как в рамках одной цивилизации, так и между разными цивилизациями. Под содержательными, т.е. информационно-семантическими механизмами музыкального взаимодействия понимаются спонтанно формирующиеся в процессе его осуществления представителями разных народов устойчивые формы отношений между такими элементами музыки, как ее тематика, смысловые и эстетические ценности, родовидовое, жанровое строение и др.

В результате взаимодействия содержание музыки либо одной стороны, либо всех сторон, участвующих в нем, трансформируется. Однако такая трансформация порой является неочевидной, поскольку процессы взаимодействия длительны» по времени, масштабны по охвату субъектов музыкальной деятельности; для них характерны не столько причинно-линейные связи, сколько опосредованные, сложно-структурные отношения. Кроме того, изменения в музыке могут происходить не только под влиянием указанных взаимодействий.

Адекватная оценка результатов взаимодействия предполагает учет принципов, факторов и механизмов, обусловливающих обмен музыкальными информационно-семантическими элементами. Особо важная роль в музыкальном взаимодействии принадлежит его субъектам - социальным группам, слоям, конкретным композиторам, известным музыкантам, представителям аудитории. Имеет также значение и то, насколько интегрированными и активными, являются субъекты, участвующие в музыкальном взаимодействии, каким культурным потенциалом они располагают для воздействия на партнера, насколько прочны социальные институты и материально-техническая база обмена.

4. На основе общетеоретических представлений- о культурно-цивилизационных связях между разными народами в ходе исследования были выделены новые представления о семантических и информационных, характеристиках музыкальных взаимодействий, которые формировались в масштабе исторического времени в рамках западноевропейской, арабо-мусульманской, евразийской, латиноамериканской цивилизаций, в пределах американской (США) культуры, а в настоящее время - также между указанными культурно-цивилизационными системами. В самом общем виде были рассмотрены цивилизации и культуры с неодинаковыми периодами исторического существования, находящиеся на разных этапах созревания и фазах эволюции информационно-семантических полей. Все это обусловило глубокое несходство содержания музыкально-цивилизационных моделей.

Так, в настоящее время наибольший период существования характерен для музыкальных систем западноевропейской (христианской) цивилизации -время ее существования 2000 лет, интеграционные процессы в музыке отчетливо проявляются в течение 1000-1200 лет. Вслед за этим следует указать на арабо-мусульманский мир - 1300! лет существования цивилизации; интегративные процессы музыкальной культуры действуют 600-700 лет.

Российская цивилизационная система, развивается немногим более 1000 лет, что свидетельствует о ее относительной молодости. Процессы формирования и эволюции ее информационно-семантического музыкального поля характеризуются своими особенностями. В силу многообразия исходных этнонациональных и, цивилизационных субстратов, а также- постоянного расширения субъектов музыкального взаимодействия эти процессы были относительно замедленными. Особенно растянутыми оказались периоды знакомства этносов с музыкой друг друга, а также привыкания и взаимодействия, вновь присоединяемых этносов с инонациональной музыкой. В российском обществе долгое время не было механизмов, стимулирующих эстетическое сближение народов страны. Явления интенсивного музыкального обмена, подражания, заимствования-, начали проявляться» в* отчетливой форме в последние 100-150 лет. Лишь в советский период истории стал возможен творческий музыкальный синтез, свидетельствующим о наличии единого цивилизационного поля.

Еще более молодую^ цивилизационную систему представляют собой культуры латиноамериканских стран, которые формировались в новое время, начиная с эпохи Возрождения. Здесь межкультурное взаимодействие облегчалось относительной изолированностью материка и устойчивой численностью этносов - субъектов этих процессов. Латиноамериканская музыкальная культура сложилась в цивилизационное информационно-семантическое поле в последние 100 лет.

Музыкальная культура США на первых этапах своего развития (XVII в) выступала как ответвление западноевропейской (английской, ирландской) музыки. 100-150 лет тому назад в ее рамках формируются общенациональные признаки. В целом национальная культура США, а, следовательно, и музыкальная культура, не приобрели цивилизационного характера, хотя они формировались как полиэтнические образования с высоким уровнем экономической, политической и социальной активности носителей.

5. Музыка исследуемых сообществ является разнопорядковой по этноцивилизационным корням, происхождению и наличию донорского потенциала. Так, западноевропейская музыка уходит корнями в этнические культуры многочисленных варварских народов, завоевавших к VIII веку н. э. эту территорию. Основу музыкальной-семантики Запада составляли античное наследие, а также строй, эстетика музыки христианских богослужений (григорианский хорал, мессы, полифоническое пение). Музыка современного типа (сонатно-симфонические циклы, оперные, романсные формы, жанровое многообразие, программность и др.) формируется в Новое время, в контексте национальных культур народов Западной Европы. На разных этапах этого периода музыкальными донорами становятся разные народы, но наибольший вклад в цивилизационную музыкальную модель Запада внесли* итальянская, французская, австро-немецкая школы. Последнее столетие музыканты Западной Европы охотно заимствуют из других цивилизационных регионов информационно-семантические импульсы для обновления своего творчества.

Этнической основой музыкальной культуры мусульманского мира стала звуко-музыкальная традиция арабов (народные инструменты, а также монодийное пение, развивающееся в тесной взаимосвязи с распевно-стихотворным речитативом). Семантическая база этой музыкальной цивилизационной модели во многом формировалась под влиянием ислама. Религиозный мелос не получил здесь углубленного развития (представлен в основном суфийской музыкой и звуковыми традициями коллективного чтения корана и др.). Но ислам не препятствовал развитию у разных народов своих этнонациональных музыкальных форм, которые содержательно не выходили за рамки мусульманской эстетики. Светские жанры у мусульманских народов являются достаточно многообразными.

Все это позволило сформироваться общей мусульманской традиции с универсальным композиционно-исполнительским ядром - макомно-мугамным циклом, который распадается на множество этнонациональных форм и вариаций, питающихся народными традициями разных этносов представителей семитской семьи народов, тюрками, иранцами и др. Музыку макомно-мугамного цикла отличает высокая эмоциональная насыщенность, наличие жесткого канона, а также возможности индивидуальной импровизации (творческого "обыгрывания" канона), четкий метроритм, экспрессивность танцевального типа и др. Эта музыкальная традиция поныне сохраняет связь с фольклорной основой и непосредственную передачу от поколения к поколению музыкальных навыков, порождая явление так называемого устного профессионализма. Музыкальная практика народов мусульманского мира не проявляет тенденций к механическому копированию современных ритмов, но и не замыкается в своих традициях.

6. Весьма сложной по этнонациональным структурным элементам является музыкальная» культура российской цивилизации. Здесь во взаимодействии участвует наибольшее количество этносов, представляющих разные культурно-цивилизационные ареалы. Интегрирующим звеном стала русская музыкальная культура, которая поначалу формируется на основе пения восточных славян. В X веке русская культура интегрирует в свое информационно-семантическое поле богослужебный мелос восточного христианства (православия). В ХУШ-Х1Х веках высшие слои русского общества совместно с нарождающимся корпусом профессиональных композиторов и исполнителей осваивают светскую музыку западноевропейской цивилизации, обогащая тем самым русскую традицию. С этого времени в русской музыке углубляется различие между народной и профессиональной, тяготеющей к западноевропейским основам, музыкой. Выдающиеся русские композиторы пытаются соединить черты отечественного мелоса с особенностями музыкальной цивилизационной модели Запада. Их усилия рождали мощный пласт национальной музыки современного типа (сонатно-симфонические циклы, оперная, балетная музыка, музыка малых форм и др.), но они не позволяли преодолеть наметившегося расхождения.

Многовекторные процессы развития русской культуры-донора придают процессам музыкального взаимодействия внутри российского сообщества особо сложный характер, затрудняя процесс формирования цивилизационного информационно-семантического поля. До XIX века музыкальные культуры народов России пребывали в полуизолированном (симбиотическом) состоянии. И лишь постепенно нарастают процессы обмена между, конфессиональными и региональными сообществами, социальными слоями. К началу XX века формируются- основы российского музыкального информационно-семантического поля. В советский период появляются отчетливые свидетельства развития этого художественно-звукового пространства: оно интегрирует внутри себя элементы из музыкальных культур разных народов СССР. В настоящее время музыкальное пространство России характеризуется острым кризисом цивилизационной идентичности. Ценностные ориентации аудитории, профессиональной среды демонстрируют полярные тенденции: I либо тягу к заимствованию популярных мцровых образцов, либо стремление восстановить этнические традиции. Цивилизационно-интегративные механизмы музыкального пространства ослаблены.

7. Этнические корни музыкальной, культуры латиноамериканской, цивилизации демонстрируют гетерогенность другого рода. В ней интегрировались звуко-музыкальные субстанции двух до этого несоприкасающихся цивилизаций, которые различались между собой типом и историческим этапом развития, - доколумбова и западноевропейская цивилизация (в лице испанцев и португальцев). Позже к процессам взаимодействия подключались представители племен Центральной и Южной Африки. На первом этапе взаимодействия донором становится религиозная и светская музыка Испании. Однако формирование цивилизационного музыкального поля Латинской Америки происходит при творческом участии всех этноцивилизационных субстратов - индейского, европейско-испанского, африканского. В итоге в южной части американского континента рождается музыкальная система цивилизационного уровня, особенно ярко проявившаяся в народных песнях и танцевальных ритмах, а также в профессиональном композиторском творчестве. Цивилизационно-музыкальная модель Латинской Америки обладает ярко выраженными самобытными качествами - уникальной ритмикой, приятным мелодическим строем, заражающими аудиторию положительными эмоциям. Она широко представлена в мировой музыкальной практике, придавая современным произведениям своеобразные ритмы, особую экзотичность.

Этнокультурные корни музыки США заметно отличаются от генетических основ латиноамериканской музыки. На севере континента из процессов взаимодействия были исключены аборигенные сообщества. В формировании общенациональной музыки активное участие приняли выходцы из Англии и ряда стран Европы. Но европейская музыка выполнила донорскую роль лишь в небольшой степени (хотя белые граждане лидировали в хозяйственной, политической практике, в других сферах искусства). В процессе рождения национальной модели музыки США важную роль сыграли представители черной части населения, что следует признать беспрецедентным в многосоставных сообществах Нового времени. Не сохранив музыкальных традиций своих предков, афроамериканцы коренным образом преобразовали музыку белых - выходцев из Европы (ирландцев, англичан и др.). В музыкальной практике черных граждан возникли такие оригинальные формы, как спиричуэл, блюз, джаз, заложившие направленность развития I общенациональной музыки.

Общенациональная модель музыки США формировалась в условиях сосуществования множества неукорененных этномузыкальных элементов и форм, которые привозили с собой выходцы из разных стран. Поэтому музыка США, вбирая в себя разные культурно-цивилизационные признаки, не имела прочной основы в виде местных традиций - она рождалась как прорыв в новое полиритмическое пространство, в отточенную технику исполнения, высокую степень энергетизма и нацеленности на движение. Семантика американской музыки складывалась в противовес канонам европейской эстетики, через утверждение человеческой раскованности, иронического отношения к. жизни, концентрированное выражение эмоций, порой приобретающих откровенно асоциальный характер (агрессивный, эротический и др.). Заразительная ритмика, броские протестные качества способствуют тому, что современная американская музыка получает распространение в мире. Ей подражают, ее насаждают через организационно-коммерческие механизмы американской поп-культуры. Но, превращаясь в эталон современности, становясь важным элементом международного бизнеса, эта музыка отрывается от породившей ее народной почвы, выхолащивается. Неудивительно, что в этом качестве она вызывает сопротивление со стороны укорененных этнонациональных и цивилизационных традиций в разных регионах мира.

8. Глубокие различия в рассмотренных цивилизационных моделях музыки и музыкальных культурах разных народов не препятствуют наличию в них целого ряда общих признаков. Так, все они составляют прочные, исторически сформированные целостности. Будучи частью более крупных целостностей (культур, цивилизаций), каждая музыкальная культура характеризуется адаптационным потенциалом, обеспечивающим конкретным народам и цивилизационным сообществам в образной форме осмысливать меняющиеся условия. В этом качестве музыкальные культуры народов и цивилизаций содержат творческий потенциал саморазвития и самообновления, ограничивая идущие на них воздействия извне или творчески их перерабатывая. Но это свойство в разных цивилизационных моделях представлено неодинаково, что связано с различиями в этапах и фазах их исторического развития. Отсюда - неодинаковая степень готовности разных культур и цивилизаций включаться в мировую музыкальную практику, а тем более лидировать в ней.

9. Современные процессы музыкального взаимодействия во многом определяются революционными сдвигами в коммуникативных и информационных технологиях (доминирование дистантно-технических форм музыкальных связей, наличие звуко-музыкальной индустрии, наличие в-пространстве каждой этнонациональной и цивилизационной модели инонациональной музыки и др.). На информационно-семантические аспекты музыкального взаимодействия указанные сдвиги влияют неоднозначно. С одной стороны, глобальные процессы ведут к расширению культурного плюрализма в рамках музыкального пространства каждой страны, увеличению возможностей удовлетворять различные индивидуальные запросы. С другой^ стороны, упрощается музыкальная культура отдельных народов, стереотипизируются музыкальные формы, усредняются художественные вкусы.

Проведенный анализ позволил выявить в каждом из представленных культурно-цивилизационных пространств семантические тенденции, альтернативные доминирующим музыкальным стандартам. Среди н альтернативных источников, приобретающих особое значение для формирования новой музыкальной практики будущего, отличной от массовой культуры, следует назвать западноевропейскую классику, народная музыка \ (прошлый и современный фольклор), религиозную музыку разных народов и конфессиональных сообществ - переосмысленные в свете складывающейся в мире новой культурной парадигмы. Говоря- о преодолении нынешних издержек массовой музыкальной практики, особо следует сказать о творческих поисках профессиональных композиторов, музыкантов, певцов, стремящихся выделить и синтезировать конструктивные начала, заложенные в художественно-звуковом опыте разных народов и цивилизационных сообществ мира. Эта тенденция связана с сознательным поиском организующих, развивающих основ музыки, позволяющим представителям разных народов и цивилизационных сообществ успешно взаимодействовать в сложных и динамичных современных условиях.

10. Осуществляясь в контексте глобальных процессов, интенсивное взаимодействие культур и цивилизаций создает условия для формирования новых - наднациональных и надцивилизационных - механизмов, позволяющих порождать универсальные (общие для всего человечества) характеристики культуры. Эти процессы характеризуют новый уровень культурной адаптации, оптимизирующий и делающий более эффективным сосуществование представителей разных континентов, цивилизаций и культур в условиях сокращения дистанций между ними. В построении моделей такой адаптации особо важная роль принадлежит художественной, включая музыкальную, культуре, порождающей наиболее доступные и легко осваиваемые представителями разных регионов планеты эстетические способы организации их отношений со сложным и динамичным окружением.

В исследовании намечаются важные характеристики следующего этапа взаимодействия музыкальных культур. На этом этапе взаимодействие разных моделей музыки примет более сбалансированный характер по« уровню активности и широте участия в музыкальном взаимообмене разных этнонациональных и цивилизационных сообществ. Можно предположить, что музыкальное поле народов России, преодолев нынешний эстетический кризис, также активизирует свое семантическое и информационное участие в построении новой культурной парадигмы.

На новом этапе музыкального взаимодействия* каждая этническая и цивилизационная музыкальная культура, включаясь в интенсивные связи с другими культурами, сможет обогащаться и одновременно сохранять свой самобытный характер. Более высокий уровень сбалансированности культурного взаимообмена народов мира позволит при помощи механизмов самоорганизации сформировать новое музыкальное поле с общезначимой звуковой семантикой, ритмикой и звукорядом. В него войдут содержательные элементы и формы множества музыкальных моделей, что позволит разным цивилизационным и культурным сообществам, более эффективно взаимодействовать в области музыки. Все это предоставит возможность людям решать новые, более сложные проблемы организации отношений с меняющимся окружением более приспособленными для этого эстетическими средствами.

Список научной литературыКаяк, Аннета Борисовна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. НАУЧНЫЕ МОНОГРАФИИ, СЛОВАРИ, СБОРНИКИ, ХРЕСТОМАТИИ, УЧЕБНИКИ.

2. Абдуллазаде Г. Музыка, человек, общество (в древней и средневековой культуре Востока и Запада. Баку: Язычи, 1991. 244 с.

3. Абдуллазаде Г. Философская.сущность музыкального искусства.1. Баку: Ишиг, 1985.-284 с.

4. Абрамян Д.Н. Общепсихологические основы художественного творчества (теоретико-методологические проблемы). М., 1994. 322 с.

5. Аванесова Г.А., Астафьева О.Н. Социокультурное развитие российских регионов: механизмы самоорганизации и региональная политика. М.,. 2001.-314с.

6. Аванесова Г.А. Динамика культуры. М.: МГУ, 1997. 60 с.

7. Адорно В.Теодор. Эстетическая теория. / Пер. с нем. A.B. Дранова. М.: Республика, 2001. (Философия искусства) - 527 с.

8. Адорно Т.В. Философия новой музыки / пер. с нем. М.: Логос, 2001.— 352 с.

9. Адорно Т.В. Избранное: социология музыки. М., СПб., 1998 — 445 с.

10. Азербайджанская музыка. М., 1961. — 376 с.

11. Акопян К.З. XX век в контексте искусства (История болезни как повод размышлений). М.: Академический Проект. РИК, 2005. 336 с.

12. Акопян Л.А. Анализ глубинной структуры музыкального текста. М.: Практика, 1995.-256 с.

13. Алдошина И.А., Приттс Рой. Музыкальная акустика. Спб.: Композитор, 2006. 720 е., ил.

14. Александрова Е. Становление и развитие системы художественного образования в России XVIII - начало XX века. М., 1997. - 138 с.

15. Алдошина И.А., Приттс Рой. Музыкальная акустика. СПб.: Композитор, 2006. 720 е., ил.

16. Алексеев Э.Е. Раннефолыслорное интонирование. М., 1986. 238 с.

17. Алексеев Э.Е. Фольклор в контексте современной культуры.

18. М.: Изд-во «Советский композитор», 1988. — 237 с.

19. Алексеев Э.Е. Фольклор в контексте современной культуры (рассуждения о судьбах народной песни). М., 1988. 236 с.

20. Алексеева Г.Г. Народно-песенное творчество в системе традиционной музыкальной культуры долган. Якутск: ЯФ изд-ва СО РАН, 2005. 438 с.

21. Альтернативные миры знаний/под ред. В.Н. Поруса и В.Н. Чертковой. СПб.: РХГИ, 2000. 328 с.

22. Антипова Т. Музыка и бытие. Смысл и толкования в контексте толкования смысла. М., 1997. 278 с.

23. Арановский М.Г. Синтаксическая структура мелодии. М., 1991. — 317 с.

24. Арановский М.Г. Музыкальный текст. Структура и свойства.

25. М.: «Композитор», 1998. 344 с.

26. Аркадьев М.А. Временные структуры новоевропейской музыки (Опыт феноменологического исследования. М.: Библос, 1992. 168 с.

27. Арт-терапия. Диалог: Россия — Великобритания: сб. ст. / под ред. Н.Ю. Жвитнашвили. СПб.: Островитянин, 2008. — 292 е.; ил.

28. Арутюнов С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М., 1989.-287 с.

29. Асафьев Б.В. Музыкальная форма как процесс. Л.: Музыка, 1971. — 376 с.

30. Асафьев Б.В. О народной музыке. Л.: Музыка, 1978. 247 с.

31. Асафьев Б.В. Речевая интонация / под ред. Е.М. Орловой. М.-Л.: Музыка, 1965.- 136 с.

32. Астафьева О.Н. Синергетический подход к исследованию социокультурных процессов: возможности и пределы. М.: МГИДА, 2002. — 239 с.

33. Астафьева О.Н. Эвристические возможности синергетики в исследовании современных социокультурных процессов. Автореф. на соиск. уч. ст. д-ра философ, наук. М., 2002. 49 с.

34. Ахиезер A.C. Методология социо-культурного исследования переходных процессов (на материале России). Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. д-ра философ, наук. М., 1997.-37 с.

35. Ахиезер A.C. Социально-культурные проблемы развития России: философский аспект. М., 1992. 82 с.

36. Бабаков В.Г. Кризисные этносы. М.: Ин-т философии РАН, 1993. 181 с.

37. Байгаскина А.Е. Ритмика казахской традиционной песни. Алма-Ата: 1991. —202 с.

38. Барбан Е.С. Чёрная музыка, белая свобода. СПб., 2007. — 284 с.

39. Басин Е.Я. Двуликий Янус (о природе творческой личности). М.: Магистр, 1996.- 171 с.

40. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. — 424 с.

41. Бердяев H.A. Философия творчества, культуры и искусства: в 2 т. М.: Искусство, 1994. T.I 529 е.; т. II - 495 с.

42. Бержеро Ф.; Мерлин А. История джаза со времен бипа. М.: Астрель, 2003.- 160 с.

43. Бобылев Л.Б. История и принципы композиторского образования в первых русских консерваториях. М.: МГК им. П.И. Чайковского, 1992. — 164 с.

44. Богалдин-Малых В.В. Маркетинг и управление в* сфере туризма и социально-культурного сервиса: туристические, гостинично-ресторанные и развлекательные комплексы. М.-Воронеж, 2004. 231 с.

45. Богданова А. Музыка и власть (постсталинский период). М.: Наследие, 1995.-432 с.

46. Богуславский В.М. Национальный образ внешности и аспекты его изучения. Харьков: ХИСИ, 1992. 96 с.

47. Бойко В.В. Энергия и эмоции в общении: взгляд на себя и других. М.: ИИД «Филин», 1996. 472 с.

48. Бонфельд М.Ш. Анализ музыкальных произведений: структуры тональной музыки: в 2-х ч. М.: изд. Центр Владос, 2003. 4.1 - 256 е.; ч.2 -208 е.; нотн. ил.

49. Бонфельд М.Ш. Введение в музыкознание. М.: Владос, 2001. 219 с.

50. Бочкарев Л. Психология музыкальной деятельности. М.: Изд-во Института психологии РАН, 1997. 352 с.

51. Бравина Р.И. Концепция жизни и смерти в культуре этноса: на материале традиций саха. Новосибирск: Наука, 2005. 307 с.

52. Будегечи Т. Художественное наследие тувинцев. М., 1995. 153 с.

53. Будущее России, СНГ и Евразийской цивилизации. Материалы к дискуссии. М.: Изд-во РАГС, 2010.

54. Василькова В.В. Порядок и хаос в развитии социальных систем. (Синергетика и теория социальной самоорганизации). СПб.: Изд-во «Лань», 1999. -480 с.

55. Васильченко Е.В. Музыкальные культуры мира. Культура звука в традиционных восточных цивилизациях. М.: Изд-во РУДН, 2001.- 408 с.

56. Васна-Гроссман В.А. Романтическая песня XIX в. М.: Музыка, 1966. 407 с.

57. Вахранев Ю.Ф. Исполнение музыки (Поэтика) Харьков, 1994. 336 с.

58. Венгрус Л.А. Пение и «фундамент музыкальности». Великий Новгород: Нов. ГУ им. Ярослава Мудрого, 2000. 204 с.

59. Взаимодействие художественных культур социалистических стран. М.: Наука, 1988.-280 с.

60. Взаимодействие человека и культуры: теоретико-информационный подход. Материалы международного научного симпозиума. Таганрог: Изд-во ТРГУ, 2004. 232 с.

61. Внеевропейские: вопросы изучения традиций. М.: Гос. ин-т им. Гнесиных. 1988. 152 с.

62. Володина Е.Е. Музыкальная культура Византии и ее влияние на русскую православную традицию. М.: «Прометей» МГЛУ, 2005. 320 с.

63. Вопросы инструментведения. Сб. ст. Вып. 3 / отв. ред. В.А. Слободов.1. СПб.: РИИИ, 1997.- 154 с.

64. Восточный мир: опыты общественной трансформации. М., 2001. 361 с.

65. Выбор метода: изучение культуры в России 1990-х гг. М.: РГГУ, 2001.-320 с.

66. Выготский Л.С. Психология развития как феномен культуры / ред. М.Г. Ярошевский. М.: Изд. "Воронеж", 1996. 512 с.

67. Гарбузов H.A. — музыкант, исследователь, педагог. Сб. статей / ред. Ю. Parc. M.: Музыка, 1980. 303 с.

68. Гачев Г. Национальные образы мира. Евразия: космос кочевника, земледельца и горца. М., 1999. 366 с.

69. Гачев Г Д. Национальные образы мира. Космо-Психо-Логос. М.: «Прогресс-Культура», 1995. 480 с.

70. Герасимов A.B. История музыки. Тт. 1-3. М., 1991.

71. Герсамия И.Е. К проблеме психологии творчества певца. Тбилисси. Мецниереба, 1985. 164 с.

72. Герцман Е.В. Византийское музыкознание. Л.: Музыка, 1988. 256 с.

73. Герцман Е.В. В поисках песнопений греческой церкви: Преосвященный Порфирий Успенский и его коллекция древних музыкальных рукописей. СПб. Алетейя, 1996.-228 с.

74. Герцман Е.В. Гимн у истоков Нового Завета. Беседы о музыкальной жизни ранних христианских общин. М.: Музыка, 1996. — 288 с.

75. Герцман Е.В. Музыка Древней Греции и Рима. СПб.: Алетейя, 1995, 336 с.

76. Гийу А. Византийская цивилизация. Екатеринбург: У-Фактория, 2005. 438 с.

77. Глобализация: синергетический подход / под общ. ред. В.К.Егорова. М.: РАГС, 2002. 191 с.

78. Глобальное сообщество. Картография постсовременного мира / отв. ред. А.И. Неклесса. М., 2002. 462 с.

79. Глобальное сообщество: новая система координат / отв. ред. Неклесса А.И. Спб.: "Алетейя", 2000. 312 с.

80. Глобальные проблемы и перспективы цивилизации. М., 1993. 180 с.

81. Глобальные трансформации: политика, экономика и культура / пер. с англ. Хелд Д. и др. М., 2004. 575 с.

82. Гнатенко П.И. Национальный характер. Днепропетровск. ДДУ, 1992. -140 с.

83. Голицын Г.А. Информация и творчество. М.: Русский мир, 1997.-303 с.

84. Головнева Н.И. Становление якутской профессиональной музыкальной культуры. (1920-1985). Новосибирск, 1994.-383 с.

85. Гончарова Т.В., Стеценко А.К., Шемякин Я.Г. Универсальные ценности и цивилизационная специфика Латинской Америки. В 2-х т. М., 1995. Т. 1.-145 е.; т. 2.-168 с.

86. Гордон A.B. Цивилизация нового времени между мир-культурой и культурным ареалом. М., 1998. 131 с.

87. Горохов А. Музпросвет. М.: Изд-во Ад Маргинем, 2003. — 335 с.

88. Гошовский В.Л. У истоков народной музыки славян: Очерки по музыкальному славяноведению. М.: Советский композитор, 1971. 292 с.

89. Грица С.И. Украинская песенная этика. М.: «Советский композитор», 2000.-301 с.

90. Грубер Р.И. Всеобщая история музыки. В 2-х. ч. М., 1956.

91. Гулямицкая Н.С. Поэтика музыкальной композиции. Теоретические аспекты русской духовной музыки XX века. М.: Языки славянской культуры, 2002. 432 с.

92. Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая Степь. М., 1989. — 964 с.

93. Гумилев Л.Н. Конец и вновь начало. М.: Айрис-пресс, 2001. 381 с.

94. Гумилев Л.Н. Ритмы Евразии. Эпохи и цивилизации. М., 1993. 575 с.

95. Гумилев Л.Н. Этносфера. История людей и история природы.1. М., 1993.-543 с.

96. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991. 573 с.

97. Данилова О.Н. Музыкальный мир личности. М., 1993. 167 с.

98. XX век: Зарубежная музыка. Вып. 1-2. М., 1995. 156 с.

99. Делез Ж. Логика смысла. М.: Академический Проект, 2011. — 470 с.

100. Денисов A.B. Музыкальный язык: структура и функции.

101. СПб.: «Наука», 2003. 207 с.

102. Денисов Э.В. ^Современная музыка и проблемы эволюции композиторской техники. М.: Советский композитор, 1987. — 231 с.

103. Дерябо С. Д., Ясвин В.А. Экологическая педагогика и психология. Росток: Феникс, 1996.-480 с.

104. Диалог и взаимодействие цивилизаций Востока и Запада: альтернативы на XXI век. Материалы IV Международной Кондратьевской конференции / ред. Яковец Ю.В. Москва: МФК. 2001 .-616 с.

105. Диалог: теоретические проблемы и методы, исследования. Сборник научно-аналитических обзоров. М.: ИНИОН АН СССР, 1991. 157 с.

106. Диалог цивилизаций: Восток-Запад. Материалы IV Междунар. философ, симпозиума «Кризис современной философской компаративистики в условиях диалога культур» (10-14 ноября 1999 г.) М.: Изд-во РУДН, 2000. 350 с.

107. Дианова B.C. Постмодернистская философия искусства. СПб., 1999.

108. Донской Ф.Г., Роббек В.А., Шейкин Ю.И. и др. Интеграция коренных малочисленных народов Сибирского Севера и Дальнего Востока в общероссийскую культуру. Якутск: Изд-во СО РАН, 2003. — 396 с.

109. Дуков Е.В., Хидков B.C., Осокин Ю.В., Соколов КБ., Хренов H.A. Введение в социологию искусства. СПб.: Алетейа, 2001. 256 с.

110. Дьячкова Л. Проблема интерпретации музыкального произведения в контексте культуры. М., 1994. 183 с.

111. Евсеев C.B. Русская народная полифония. М., 1960. 126 с.

112. Еолян И.Р. Традиции музыки арабского Востока. М., Музыка. 1990. 240 с.

113. Ерасов B.C. Социальная культурология. М., 1997. 591 е.

114. Ерасов B.C. Цивилизации: универсалии и самобытность. М.: Наука, 2002. 524 с.

115. Еремеев Д.Е. Ислам: образ жизни и стиль мышления. М., 1990.-286 с.

116. Жидков B.C., Осокин Ю.В., Соколов К.Б. Введение в социологию искусства. СПб.: Алетейя, 2001. -256 с.

117. Жизнь традиций народов Ближнего и Среднего Востока в современной музыкальной культуре (по Материалам Ш Междунар. музыкального симпозиума. Самарканд. 209 октября 1987 г.). М.: ГБ. им. В.И.Ленина. Серия: Музыка. Экспресс-информация. Вып. 2, 1988. 20 с.

118. Житомирский Д.В., Леонтьева О.Т., Мяло К.Г. Западный музыкальный авангард после второй мировой войны. М., 1989. — 303 с.

119. Завадская Е. Культура Востока в современном западном мире.1. М.: Наука, 1977.- 168 с.

120. Звучащие смыслы. Альманах. СПб.: Изд-во СПб. Ун-та, 2007. 784 с.

121. Земцовский И. И. Мелодика календарных песен. Л., 1975, 222 с.

122. Земцовский И. Русская протяжная песня. Опыт исследования.1. Л., 1967.-196 с.

123. Зорилова Л.С. Поиск духовных идеалов личности в науке, культуре и музыкальном искусстве. М.: Альма Матер; Академич. Проект, 2008. — 253 е.

124. Иванов К.А. Трубадуры, труверы и миннезингеры.1. М.: Алетейа, 2001.-360 с.

125. Иванченко Г.В Психология восприятия музыки. Подходы, проблемы, перспективы. М.: Смысл, 2001. — 264 с.

126. Ильин В., Панарин А., Рябов А. Россия: опыт национально-государственной идеологии. М.: МГУ, 1994. — 229 с.

127. Информационная культура личности: прошлое, настоящее, будущее. Международная научная конференция. Краснордар-Новороссийск. 11-14 сентября 1996. Тезисы докладов. Краснодар, 1996.

128. Информационное общество. Культурологические аспекты и проблемы. Международная научно конференция. Краснодар-Новороссийск. 1719 сентября 1997. Тезисы докладов. Краснодар, 1997.

129. Информационный подход в эмпирической эстетике. Труды международного научного симпозиума / научн. ред. Балим Г.М. и др. Таганрог: изд-во ТРТУ, 1998. 272 с.

130. Цуккер A.M. И рок, и симфония. М.: Композитор, 1993. 304 с.

131. Искусство Востока. Художественная форма и традиция сб. ст. / отв. ред. И.Ф. Муриан. СПб.: Гос. ин-т искусствознания Мин-ва РФ, 2004. 344 с.

132. Искусство и эмоции (Мат-лы Межд.научного симпозиума) / отв.ред-ры Л.Я. Дорфман, Д.А.Леонтьев и др. Пермь, 1991. — 359 с.

133. Искусство танца фламенко. М., 1984. — 183 с.

134. Ислам и проблемы межцивилизационного взаимодействия.1. М., 1992.-303 с.

135. История и культура коряков / под ред. А. Крушанова. Санкт-Петербург, 1993. 240 с.

136. История русской музыки. В 10 тт. М.: Музыка, 1974 — 1991.

137. История русской музыки. Вып. 1: С древнейших времен до середины XIX века / Авторы Ю.В. Келдыш, O.E. Левашева; Общ. ред. А.И. Кандинского. М., 1990. 429 с.

138. История США. В 4-х тт. М.: Наука, 1983

139. Исхакова-Вамба Р. Ангемитоника как музыкальная система: исследование / под ред. М.Е. Тараконова. М.: Советский композитор, 1990. — 96 с.

140. Исьянова Л.М. Феноменологическая диалектика — Искусство — Музыка: Уроки А.Ф.Лосева. Киев, 1998. 450 с.

141. Каган М.С. Мир общения. М.: Политиздат, 1988. 319 с.

142. Каган М.С. Морфология искусства. Л. 1972. 440 с.

143. Каган М.С. Музыка в мире искусства. СПб.: Изд-во Ut, 1996. — 232 с.

144. Казначеев В.П. Спирин Е.А. Космопланетарный феномен человека. Проблемы комплексного изучения. Новосибирск: Наука, 1991.— 302 с.

145. Кандинский А. История русской музыки. М.: Музыка, 1994. — 310 с.

146. Карагулла Ш. Прорыв к творчеству. Ваше сверхчувственное восприятие / пер. с англ. София, 1993. 183 с.

147. Кастальский А. Особенности народно-русской музыкальной системы. М.-Петроград, 1923. 58 с.

148. Каяк А.Б. Методология исследования культурных обменов в музыкальном пространстве. М.: Академический проект, 2006. — 256 с.

149. Келдыш Ю.В. Русская музыка XVIII века. М., 1965. 463 с.

150. Козловски П. Культура постмодерна. М.: Республика, 1997. 240с.

151. Колесников A.C. Философская компаративистика: Восток-Запад. СПб., 2004.-388 с.

152. Коломиец Г.Г. Ценность музыки: Философский аспект. М.: Книжный дом «Лаброком», 2009. 532 с.

153. Конен В. Блюзы и XX век. М,: 1980. 72 с.

154. Конен В. Очерки по истории зарубежной музыки. М.: Музыка, 1997.-640 с.

155. Конен В. Пути американской музыки. М.: "Советский композитор", 1977. — 446 с.

156. Конен В. Рождение джаза. М.: «Советский композитор», 1990. — 320 с.

157. Конен В. Третий пласт. Новые массовые жанры в музыке XX века. М.: Музыка 1994. 160 с.

158. Конрад Н. Запад и Восток. М.: Наука, 1966. 519 с.

159. Котляревский И.А. Музыкально-теоретические системы европейского искусствоведения. Кшв: Музична Украша, 1983. — 158 с.153; Кочетков В.В. Психология межкультурных различий. М.: ПЕР СЭ, 2002.-412 с.

160. Кофман А.Ф. Латиноамериканский художественный образ мира. М.: 1997.-320 с.

161. Крашенинников С.П. Описание земли Камчатки. M.-JL, 1949. -520 с.

162. Кульганек И.В. Мир монгольской народной песни. СПб.: Петербургское Востоковедение, 2001. 224 с.

163. Культура на пороге III тысячелетия. Тезисы докладов Второго Международного семинара в Санкт-Петербурге 19-21 июня 1995 г.1. Спб.: СПб. ГАК, 1995.

164. Культуры Африки в мировом цивилизационном процессе / под ред. Р.Н. Исмаилова. М., 1996. 334 с.

165. Культурная политика России. История и современность / отв. ред. К.Э. Разлогов, И.А. Бутенко. М.: ГИВЦ Минкультуры РФ, 1996. 296 с.

166. Культурология. Энциклопедия. В 2-х т. / Гл. ред. С.Я Левит.

167. М.: РОССПЭН, 2007, т. 1 1392 е.; т. 2 - 1184 с.

168. Кучмаева И.К. Социальные закономерности и механизмы наследования культуры. М.: Госуд. академия славянской культуры, 2006. — 258 с.

169. Ламберт Д. Доисторический человек. Кембриджский путеводитель / пер. с анг. Л., 1991.

170. Ларионова A.C. Вербальное и музыкальное в якутском дьиэрэтии ырыа. Новосибирск: Наука, 2004. — 324 с.

171. Лаури-Вольпи Дж. Вокальные параллели / пер. с итал. Л., Музыка, 1972. 304 с.

172. Лащенко А.П. Хоровая культура: аспекты изучения и развития.

173. Кшв: Музична Украша, 1989. 133 с.

174. Лебедева Н. Введение в этническую и кросс-культурную психологию. М., 1999. 223 с.

175. Ле Гофф Д. Цивилизации средневекового Запада / пер. с фр. М.: «Прогресс-Академия», 1994. 376 с.

176. Лензон В.М. Музыкальный анализ в профессиональной подготовке режиссера. М., 1998. 240 с.

177. Личность, культура, этнос: современная психологическая антропология/под общей ред. A.A. Велика. M.: Смысл, 2001. 555 с.

178. Лобанова М.Н. Западноевропейское музыкальное барокко: Проблемы эстетики и поэтики. М.: Музыка, 1994. 320 е.; нот.

179. Лобанова М.Н. Музыкальный стиль и жанр в эпоху барокко как проблема современной истории культуры. М., 1981. 224 с.

180. Ломтев Д.Г. Немецкие музыканты в России. К истории становления русских консерваторий. М.: МГК им. П.И. Чайковского, 1999. -207 с.

181. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. М., 1982. 479 с.

182. Лосев А.Ф. Из ранних произведений. М:, 1990. — 655 с.

183. Лосев А.Ф. Форма. — Стиль. Выражение. / Общ. ред. A.A. Тахо-Годи и И.И. Маханькова. М.: Мысль, 1995. - 944 с.

184. Лукина А.Г. Традиционные танцы саха: Идеи, образы, лексика1. Новосибирск: Наука, 2005. 356 с.

185. Лурье C.B. Историческая этнология. М.: Аспект-Пресс, 1996. — 446 с.

186. Львов М.Л. Из истории вокального искусства / общ. ред. и вст. статья И.А. Вербовой. М.: Музыка, 1964. 228 с.

187. М.: «Прогресс-Академия», 1994. 376 с.

188. Мазель Л. А. Вопросы анализа музыки. М.: «Советский композитор», 1991. 375 с.

189. Мазель Л.А. Строение музыкальных произведений. М., 1986.- 527 с.

190. Майковская Л.С. Феномен этнокультурной толерантности в музыкальной культуре и образовании. М.: Граф-Пресс, 2008. 260 с.

191. Мальцев С.М. О психологии музыкальной импровизации.1. М.: Музыка, 1991. 88 с.

192. Малявин В.В. Китайская цивилизация. М.: Астрель, 2000. 632 с.

193. Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. Спб., 2000.

194. Маркова E.H. Интонационность музыкального искусства: научное обоснование и проблемы педагогики. Кшв: Музична Украша, 1990. 183 с.

195. Маркус C.B. Тува: Словарь культуры. М.: Академический Проект, Трикста, 2006. 832 е.; (цв. ил.).

196. Мартынов В.И. Зона opus posth или рождение новой реальности.

197. М.: Классика-ХХ1, 2008. 288 с.

198. Мартынов В.И. История богослужебного пения. М., 1994. — 240 с.

199. Мартынов В.И. Культура, иконосфера и богослужебное пение Московской Руси. М.: Программ-Традиция. Русский путь, 2000. 224 с.

200. Мартынов В.И. Пение, игра и молитва в русской богослужеб-нопевческой системе. М.: Филология, 1997.-206 с.

201. Массовая культура и массовое искусство. «За» и «Против» / отв. ред. Киященко Н.И. М.: «Гуманитарий» АГИ, 2003. — 512 с.

202. Махлина С. Семиотика культуры и искусства: Словарь-справочник в 2-х кн. 2-е изд. СПб.: Композитор, 2004. Кн. 1 - 264 е.; Кн. 2 - 340 с.

203. Махрасев.Л.С. В легком жанре. Очерки и заметки. М.: Советский композитор, 1986. 296 с.

204. Медиакультура новой России. Мат-лы Межд. научн. конференции. Т.П. / Ред. Кирилловой и др.; Павлова Е.Д. Сознание в информационном пространстве. М.: Academia, 2007. 512 с.

205. Медушевский В.В. Интонационная форма музыки: Исследование.

206. М.: Композитор, 1993. 262 с.

207. Медушевский В.В. О закономерностях и средствах художественного воздействия музыки. М.: Музыка, 1976. — 255 с.

208. Межнациональные связи в советской музыкальной культуре. Сб. ст. Ленинград: «Музыка», 1987. — 262 с.

209. Мечковская Н.Б. Семиотика: язык, природа, культура. М.: Изд. центр «Академия», 2008. — 432 с.

210. Мещерская Е.Г. Музыкальная культура средневековой Руси. М.: Изд-во «Канон+», 2008. 320 с.

211. Минаев Е.А. Музыкально-информационное поле в эволюционных процессах искусства. М.: Музыка, 2000. 392 с.

212. Мнацаканян М.О. Национализм и глобализм: национальная жизнь в современном мире. М.: Анкил, 2008. 406 с.

213. Многоликая глобализация. Культурное разнообразие в современном мире / под ред. П. Бергера, С. Хантингтона / пер. с англ. М., 2004. -378 с.

214. Моль А. Социокультурная динамика/ пер. с фр. М.: Прогресс, 1972.-406 с.

215. Моль А. Теория информации и эстетическое восприятие. М.: Мир. 1966.-351 с.

216. Моляко В.А. Психологические проблемы творческой одаренности. Кшв, "Знания Украши", 1995. — 53 с.

217. Морозов В.П. Искусство и наука общения: невербальная коммуникация. М., 1998. 164 с.

218. Морозов В.П. Искусство резонансного пения. Основы резонансной теории и техники. М.: МГК им. П.И. Чайковского, 2002. — 496 с.

219. Морохоева З.П. Личность в культурах Востока и Запада. Новосибирск, 1994. 198 с.

220. Морфология культуры. Структура и динамика /ред. сост. Орлова Э.А. М.: Наука, 1994.-415 с.

221. Музыка. Большой энциклопедический словарь. / Гл. ред. Г.В. Келдыш. М.: БРэ, 1988.-672 е.: ил.

222. Музыка в социалистическом обществе. Сб. ст. вып.2/сост. A.A. Фарбщтейн. Л.: изд-во «Музыка», 1975. — 215 с.

223. Музыка в контексте духовной культуры. Сб. тр. ГМПИ им. Гнесиных. Вып. 120. М,. 1992. 160 с.

224. Музыка XX века в контексте культуры. Спб., 1995. — 93 с.

225. Музыка как форма интеллектуальной деятельности./Ред. сост. М.Г. Арановский. М.: Книжный дом «Либроком», 2009. — 240 с.

226. Музыка. Обзорная информация. Вып.2. Проблемы развития внеевропейских музыкальных культур. М.: ГБ им. В.И. Ленина, 1985. — 23 с.

227. Музыкальная культура православного мира (Средневековье). Сб. научн. трудов МГК им. П.И. Чайковского, Центр музея им. Андрея Рублева. Вып. 2. Тезисы и документы конференции. М., 1991. 222 с.

228. Музыкальная энциклопедия. В 2-х тт. М.,1987.

229. Музыкальное искусство и наука Вып. 1. / Под ред. Е.В. Назайкинского. М.: Изд-во Музыка, 1973. 217 с.

230. Музыкальное искусство и наука Вып. 2. Под ред. Е.В. Назайкинского. М.: Изд-во Музыка, 215 с.

231. Музыкальное искусство и наука. Вып. 3. / Под ред. Е.В. Назайкинского. М.: Изд-во Музыка, 1978. 231 с.

232. Музыкальное мышление: сущность, категории. Аспекты исследования. Сб. стат. / состав. Дыс Л.И. Київ. Музична Украіна, 1989.

233. Музыкальное творчество народов Сибири и Дальнего Востока / сост. Н. Головнева. Новосибирск, 1985. Вып. 3.

234. Музыкальные культуры народов. Традиции и современность./Отв. ред. Б.Ярустовский. М.: Сов. композитор, 1973. 375.

235. Музыкальный язык в контексте культуры. Сб. трудов ГМПИ им. Гнесиных. / Отв. ред. Крылова А. Вып. 106. М., 1989. — 143 с.

236. Мурадян М. Армянская музыка в XIX начале XX вв. Ереван, 1970.

237. Мышкина В.Т. Психологическая готовность к художественно-творческой деятельности. М.: Всесоюзн. Ин-т повыш. квалиф. раб-ов культуры, 1986. 137 с.

238. Мясоедов А.Н. О гармонии русской музыки (Корни национальной специфики). М.: «Преет», 1998. 142 с.

239. Назайкинский Е.В. Звуковой мир музыки. М.: Музыка, 1988. 254 с.

240. Назайкинский Е.В. Логика музыкальной композиции. М.: Музыка, 1982. 319 с.

241. Назайкинский Е.В. О психологии музыкального восприятия. М.: Музыка, 1972. 384 с.

242. Народная культура в современных условиях. / Отв. ред. Н.Г. Михайлова. М.: Мин-во культуры РФ, РИК, 2006. 219 с.

243. Народная музыка в Казахстане. / Сост. В.П. Дернова. Алма-Ата: Изд-во «Казахстан», 1967. 270 с.

244. Народная музыка СССР и современность. Сб. статей. Ленинград: «Музыка», 1982. 181 с.

245. Народная песня: проблемы изучения. Л., 1983. 162 с.

246. Национальное и интернациональное в искусстве. Сб. ст. / под общ. ред. А. Салиева. Фрунзе: изд. Кыргызстан, 1973. -253 е.; ил.

247. Немцы в России. Проблемы культурного взаимодействия. Спб.: Изд-во Д. Буланин, 1998. 327 с.

248. Нефедов Е.И., Протопопов A.A., Семенцов А.Н., Яшин A.A. Взаимодействие физических полей с живым веществом. Монография. Под ред.

249. A.A. Хадарцева. Тула, 1995.- 180 с.

250. Нигмедзянов М. Народные песни волжских татар: М., 1982. — 135 с.

251. Никольская-Береговская К.Ф. Русская вокально-хоровая школа ІХ-ХХ в. М.: «Языки русской культуры», 1998. 197 с.

252. Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология / под ред.

253. B.Л. Иноземцева. М.: Academia, 1999. 640 с.

254. Омар А. Западноевропейское политикокультурное влияние на развитие стран Магриба в Новейшее время и этнокультурный фактор. М., 1994.

255. Орлов Г. Древо музыки. Вашингтон; СПб. «Советский композитор, 1992. 408 с.

256. Орлова Э.А. Введение в социальную и культурную антропологию. М.: Изд. РИК, 1994.- 189 с.

257. Орлова Э.А. История антропологических учений. М.: Академич. Проект; Альма Матер, 2010. — 610 с.

258. Орлова Э.А. Конфликты и переговоры. Парадигмы социального взаимодействия. М.: Гос. НИИ семьи и воспитания, 2001. 144с.

259. Орлова Э.А. Концепция социокультурного пространства. М.: ГАСК, 2002. 174 с.

260. Орлова Э.А. Культурная (социальная) антропология. М.: Академия. Проект, 2004. 480 с.

261. Орлова Э.А. Социокультурные проблемы и формы их решения. Парадигмы социального взаимодействия. М.: Гос. НИИ семьи и воспитания, 2001.- 126 с.

262. Осеннева М.С., Безбородова Л.А. Методика музыкального воспитания младших школьников. М.: ACADEMIA, 2001, 368 с.

263. О специфике европейского и восточного типа музыкально-эстетического мышления. Ташкент, 1991.

264. От массовой культуры к культуре индивидуальных миров: новая парадигма цивилизации. Сб. ст. / под ред. Е.В. Дукова. М.: Изд-во Инс-та мскусствознания, 1998. — 400 с.

265. Очерки истории латиноамериканского искусства / под ред. Кряжевой А.И В 2-х. ч. Ч. 1. XVI-XVIII вв. М.: Изд-во Ин-та искусствознания. РАН, 1997.- 239 с; Ч. П. XIX-XX вв СПб.: Алетейя, 2004. 292 с.

266. Павленко Б.Н., Талгин С.А. Факторы этнопсихогенеза.

267. Харьков: ХГУ, 1993.-160 с.

268. Павлишин С. Арнольд Шенберг. М.: Изд.Дом «Композитор», 2001.-480 с.

269. Пазовский A.M. Записки дирижера. М.: Музыка, 1966. — 562 с.

270. Панарин A.C. Искушение глобализмом. М., Эксмо-Пресс, 2002. 416 с.

271. Панин Д. Теория густот. Опыт христианской философии конца XX века. М.: Мысль, 1993. 294 с.

272. Папенина А.Н. Музыкальный авангард середины XX века и проблемы художественного восприятия. СПб.: Изд-во СПбГУП, 2008. — 152 с.

273. Педагогика и психология музыкального образования: прошлое. Настоящее. Будущее: Материалы IX научно-практической конференции с международным участием. М.: Граф-Пресс, 2010. — 444 с.

274. Переходные процессы в Руссой художественной культуре: Новое и Новейшее время./Отв. ред. Н.А. Хренов. М.: Наука, 2003. 495 с.

275. Песни и романсы русских поэтов. М.: Советский писатель, 1963. 980 с.

276. Петриков С.М. Закономерности современного музыкального композиционного мышления (музыкологический историко-теоретический аспект). Новосибирск: Изд-во НГПИ, 1991. 146 с.

277. Петрушин В.И. Музыкальная психология. М.: Академич. Проект, 2006.-384 с.

278. Петрушин В.И. Музыкальная психотерапия. М.: Изд-во «Владос»,1999.- 176 с.

279. Платонов Г.В., Косичев А.Д. Духовность и наша жизнь. М., 1999. -325 с.

280. Познанский В.В. Очерк формирования русской национальной культуры. М.: Изд-во «Мысль», 1975. 224 с.

281. Пригожин И. Человек перед лицом неопределённости (перевод с французского). Москва — Ижевск: Инст-т. компьютерных исследований, 2003. -304 с.

282. Проблемы информационной культуры. Сб. ст. Вып. 4. / Под ред. Ю.Н. Parca, В.М. Петрова и др. М.: Смысл, 1997. 204 с.

283. Проблемы музыкальной теории. Сб. н. тр. МГК им. П.И. Чайковского. Ред-ры: Протопопов В.В., Назайкинский Е.В. и др. М: МГК им. П.И. Чайковского, 1991. 150 с.

284. Проблемы теории музыкальной семантики. Вып. 2. М., 1988.

285. Проблемы терминологии в музыкальных культурах Азии, Африки и Америки / отв. ред. Дж. Михайлов Сб. н. тр. М.: МГК им. П.И. Чайковского, 1990.

286. Профессиональное искусство и народная культура Латинской Америки. М.: Изд-во Рос. инс-та искусствознания, 1993. — 237 с.

287. Развлекательное искусство в социокультурном пространстве 1990-х годов / отв. ред. Дуков Е.В., П. Викке. Спб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 1999.-209 с.

288. Разлогов К.Э. Дар или проклятье? Мозаика массовой культуры.1. М.:РИК, 1994.-116 с.

289. Разумовский Д.В. Церковное пение в России. М., 1867. 400 с.

290. Рапацкая JI.A. История русской музыки. От древней Руси до "серебряного века". М.: Изд-во «Владос», 2001. — 384 с.

291. Рапацкая JI.A История художественной культуры России (от древних времен до конца XX века). М.: Изд. Центр «Академия», 2008 384 с.

292. Рапацкая Л.А. Художественная культура и личность: проблемы социальной активности. М., 1990.

293. Раппопорт С.Х. Искусство и эмоции. М.: Музыка, 1972. 168 с.

294. Ратвен Д. Ислам. М.: Изд-во ACT, 2005. 187 с.

295. Рахаев А.И. Песенная эпика Балкарии. Нальчик: Изд-во «Эльбрус», 1988.- 166 с.

296. Решетникова А.П. Фонд сюжетных мотивов и музыка олонхо в этногроафическом контексте. Якутск: Бичик, 2005. — 408 с.

297. Ритм и форма. Сб. ст. СПб.: Изд-во «Союз художников», 2002. 224 с.

298. Розин В.М. Семиотические исследования. М.: ПЕР СЭ; СПб.: Университетская книга, 2001. — 256 с.

299. Ройтерштейн М.И. Основы музыкального анализа. М., 2001. — 112 с.

300. Руднева A.B. Русское народное музыкальное творчество. Очерки по теории фольклора. М.: Советский композитор, 1990. — 224 с.

301. Русская музыка Х-ХХ вв. в контексте традиций культуры Востока-Запад. Новосибирск, 1991. — 179 с.

302. Ручьевская Е.А. Функции музыкальной темы. Д.: Музыка, 1977. — 204 с.

303. Садохин А.П. Теория и практика межкультурной коммуникации.

304. М.: ЮНИТИ ДАНА, 2004. - 271 с.

305. Сайд В. Ориентализм. Западные концепции Востока / пер. с англ.1. СПб., 2006. 640 с.

306. Самохвалова В.И. Красота против энтропии. М.: Наука, 1990. -174 с.

307. Самохвалова В.И. Творчество: божественный дар; космический принцип; родовая идентичность человека. М.: РУДН, 2007. 537 с.

308. Семенов В.Е. Искусство как межличностная коммуникация: (социально-психологическая концепция). СПб. Изд. Спб. ун-та, 1995 -. 200 с.

309. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии / пер. с англ. М.: Прогресс, 1993. — 656 с.

310. Сергеева O.A. Особенности современных цивилизационных процессов. М.: «МАТИ», 2002. 267 с.

311. Сергеева O.A. Становление цивилизационной концепции.1. М.: "МАТИ", 2000. 229 с.

312. Сергиевские чтения — 1. О русской музыке. Научн. труды МГК им. П.И. Чайковского. Сб.4. М., 1993. 145 с.

313. Серошевский B.JL Якуты. Опыт этнографического- исследования. М., 1993.-736 с.

314. Синергетика, философия, культура / под ред. Егорова В.К. М.: РАГС, 2001.- 167 с.

315. Синергетическая парадигма. Нелинейное мышление в науке и искусстве. М.: Прогресс-Традиция, 2002. 496 с.

316. Сисаури В.И. Церемониальная музыка Китая и Японии./ Под. ред. К.Ф. Самосюка, Ю.В. Козлова. СПб.: Изд-во: СПб ГУ, 2008. 292 с.

317. Скворцов JI.B. Информационная культура и цельное знание. Избранные труды / РАН ИНИОН, отв. ред. Галинская И.Л. и др.1. M., 2001.- 288 с.

318. Скребкова-Филатова М.С. Фактура в музыке. Художественные возможности. Структура. М., 1985. 285 е.; нот.

319. Слонимская Р.Н. Анализ гармонических стилей. СПб., «Композитор», 2003. 70 с.

320. Смирнов М.А. Эмоциональный мир музыки. М.: Музыка, 1990. — 320с.

321. Смоляк A.B. Шаман: личность, функции, мировоззрение (народы Нижнего Амура). М., 1991. 278 с.

322. Современные зарубежные музыкально-теоретические системы. Сб. тр. ГМПИ им. Гнесиных. Вып. 105 / отв.ред. Э.П.Федосова.1. М., 1989.- 151 с.

323. Современные проблемы профессионального музыкального образования в условиях монодийных культур. М.: Б-ка им. В.И. Ленина. Серия Музыка. Экспресс-информация. Вып.4. М., 1987. — 11 с.

324. Сокол A.B. Теория музыкальной артикуляции. Одесса: ОКФА, 1995.-208 с.

325. Соколов А. Музыкальная композиция XX века: диалектика творчества. М.: Музыка, 1992. 230 с.

326. Соколов A.C. Музыкальное творчество: XX век. М., 1993.

327. Соколов О.В. Морфологическая система музыки и ее художественные жанры. Нижний Новгород, 1994. — 220 с.

328. Соловьёва А.Н. Этничность и культура: проблемы дискурс-анализа. Архангельск: КИРА, 2009.-231 е.; табл.

329. Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика / пер. с англ.

330. М.: «Астрель», 2006. 1176 с.

331. Сохор А. Вопросы социологии и эстетики музыки. Т. 1 Л.: «Советский композитор», 1980. -295 с.

332. Сохранение и возрождение фольклорных традиций / отв. ред. Картин A.C. Сб. научных трудов. Вып. 1-6. М. Российск. республитка-Н. центр русского фольклора. 1992-1995.

333. Сравнительная философия. М.: Изд-во «Восточная лттература» РАН, 2000.-344 с

334. Сравнительное изучение цивилизаций мира (междисцишишарныи подход) / отв.ред. Хвостова К.В. Сб. статей. М., 2000. — 351 с.

335. Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия: / сост. Ерасов Б.С. М.: «Аспект-Пресс», 1998. 556 с.

336. Столпянский П.Н. Музыка и музицирование в старом Петербурге. Л.: Музыка, 1989. 223 с.

337. Суминова Т.Н. Информационные ресурсы художественной культуры (артосферы). М.: Академич. Проект, 2006. 479 с.

338. Сухарев A.B. Введение в этнофункциональную психологию и-психотерапию. М.: ГАСК, 2002. 238 с.

339. Сухарев A.B. Кросскультурные психологические исследования и анализ психической адаптации человека в условиях кризиса современной культуры. М.: ГАСК, 2005. 116 с.

340. Сухарев A.B. Этнонациональная пармдигма в психологии:-М.: Инс-т психологии РАН, 2008. 576 с.

341. Тагмизян Н. К. Теория музыки в древней Армении. Ереван* 1971.

342. Тараканов М. Музыкальная культура РСФСР. М., 1987.

343. Тараканов М.Е. Человек и фоносфера. Воспоминания. .\/1а-териалы конференции «Фоносфера — человек — сообщество». М., СПб., 2003. 300

344. Тельчарова P.A. Введение в феноменологию музыки. Ин—т филоф. АН СССР. М., 1991.-214 с.

345. Теория культуры / под ред. Иконниковой С.Н., Большаков ой В.П. СПб.: Изд-во «Питер, 2008. 592 с.

346. Тойнби А.Дж. Постижение истории. М.: Изд-во «Айрис-Пгресс», 1991.-640 с.

347. Тойнби А.Дж. Цивилизации перед судом истории. М.: Изд-во «Айрис-Пресс», 2003. 592 с.

348. Традиционное народное музыкальное искусство восточных славян (вопросы типологии). Сб. тр. ГМПИ им. Гнесиных. Вып. 91. М., 1987. -160 с.

349. Традиционные жанры русской духовной музыки и современность. Вып. 1 /ред.-сост. Ю.И. Паисов. М.: «Композитор», 1999. 235 с.

350. Троицкий А. Рок в Союзе: 60-е, 70-е, 80-е гг. М.: Искусство, 1991. — 207 с.

351. Тульчинский Г.Л. Проблемы осмысления действительности: Лог. Филос. Анализ. Л.: ЛГУ, 1986. 177 с.

352. Тышко С.В. Проблема национального стиля: в русской опере. Глинка, Мусоргский,, Римский-Корсаков: Исследование. КГК им. П.И. Чайковского. Киев, 1993.-120 с.

353. Успенский Б.А. Древнерусское певчее искусство. М.: Советский композитор, 1971. — 623 с.

354. Фаминцын A.C. Скоморохи на Руси. СПб.: Алетейя, 1995. 540 с.

355. Феномен человека. Антология: / Сост. П.С. Гуревич. М.: Высшая; . школа, 1993.-349 с.

356. Фролов Е.П. Звукотерапия. Физиологический, психоэмоциональный, медицинский и социальный аспекты голоса и слова. М.: Вузовская книга, 2004. 620 с.

357. Хантингтон С. Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности/пер. с англ. А.Башкирова. М.: ACT Москва, 2008. 635 е.

358. Харлаипович К.В. Малороссийские влияния на великорусскую церковную жизнь. Т.1. Казань. 1914. 986 с.

359. Холопов Ю. Н.О музыкальной программности. М.: Музгиз, 1963. — 146 с.

360. Холопова В.Н. Музыка как вид искусства. Спб., 2000. 320 с.

361. Холопова В.Н. Формы музыкальных произведений. СПб.: Изд-во «Лань», 1999.-496 с.

362. Холопова В., Рестаньо Э. София Губайдулина. М.: «Композитор», 1996.-360 с.

363. Холопова В.Н., Холопов Ю.Н. Музыка Веберна. М.: «Композитор», 1999. 368 с.

364. Храмова В.Л. Целостность духовной культуры. / Отв. ред. С.Б. Крымский, К.Феник. М., 1995.-398 с.

365. Хренов H.A. Культура в эпоху социального хаоса. М.: Едиториал УРСС, 2002.-448 с.

366. Цивилизации и культуры. Россия и Восток / отв. ред. Б.С. Ерасов. Вып. 1. М.: Изд-во «Букинистика», 1994 252 е.; вып. 2. М.: Инст-т востоковедения РАН, 1995. - 292 е.; вып. 3. М.: Инст-т востоковедения РАН,-1996.-406 с.

367. Цымбал Л.А. Синергетика информационных процессов. Закон информативности и его следствия. М.: Наука. 1995. 119 с.

368. Чебыкин А.Я. Проблема эмоциональной устойчивости. Одесса: ЮПУ им. К.Д. Ушинского. 1995.- 195 с.

369. Чекановска А. Музыкальная этнография: Методология и методика / пер. с польск. М.: «Советский композитор», 1983. — 190 с.

370. Человек в мире художественной культуры. Приобщение к искусству: процесс и управление / отв. ред. Ю.У. Фохт-Бабушкин. М.: «Наука», 1982.-336 с.

371. Чередниченко Т. В. Россия 1990-х в слоганах, рейтингах, имиджах. /Актуальный лексикон истории культуры. М.: Новое литературное обозрение, 1999. 416 с.

372. Чередниченко Т.В. Музыка в истории культуры. Вып. 1-2. Долгопрудный, 1994. Вып. 1. -215 е.; Вып. 2.-175 с.

373. Чередниченко Т. В. Музыкальный запас. 70-е. Проблемы. Портреты. Случаи. М.: Новое литературное обозрение, 2002. 592 с.

374. Чередниченко Т. В. Тенденции современной западной музыкальной эстетики. М.: Музыка, 1989. — 223 с.

375. Чередниченко Т.В. Типология советской массовой культуры. Между «Брежневым» и «Пугачевой». М.: РИК, 1993. 256 с.

376. Черкашина М.Р. Историческая опера эпохи романтизма (опыт исследования). Кшв: Музична Украша, 1986. 151 с.

377. Чужое: опыт преодоления. Очерки из истории культуры Средиземноморья. М.: «Алетейя», 1999. — 384 с.

378. Шавердян А.И. Очерки по истории армянской музыки ХЕХ-ХХ вв.: досоветский период. М.: Изд-во «Госмуз»1959. — 448 с.

379. Шаймузхаметова JI. Семантический анализ музыкальной темы. М.: РАМ им. Гнесиных, 1998. 265 с.

380. Шапинская E.H. Очерки популярной культуры. М.: Академический проект, 2008. — 191 с.

381. Шахназарова Н.Г. Музыка Востока и музыка Запада: типы музыкального профессионализма. М.: Сов. композитор, 1983. 152 с.

382. Шахназарова Н.Г. Национальная традиция и композиторское творчество. М.: «Композитор», 1992. 192 с.

383. Шахназарова Н.Г. Парадоксы советской музыкальной культуры: 30-е годы. М.: "Индрик", 2001.-128 с.

384. Шейкин Ю.И. История музыкальной культуры народов Сибири. Сравнительно-историческое исследование. М.: Восточная литература, 2002. -718 е.; ил., карты, ноты.

385. Шейкин Ю.И. Музыкальная культура народов Северной Азии. Якутск. 1996. 123 с.

386. Шемякин Я.Г. Латинская Америка: традиции и современность. М.: «Наука», 1987. 192 с.

387. Шестаков В.Г. От этоса к аффекту. История музыкальной эстетики от античности до XVIII века. М.: «Музыка», 1975. 351 е.; ил.

388. Шостакович Д. Между мгновением и вечностью. Документы, материалы, статьи. СПб.: Композитор. 2000. 920 с.

389. Шпенглер О. Закат Европы. В 2- тт. М.: «Эксмо», 1998. 800 с.

390. Шпет Г.Г. Введение в этническую психологию. СПб.: «Алетейя», 1996.-155 с.

391. ШтелинЯ. Музыка и балет в России'XVIII века. JL: «Тритон», 1935.- 149 с.

392. Шульга Р.П. Искусство и ценностные ориентации личности.

393. Khïb: Наукова думка, 1989. 120 с.

394. Шушарджан C.B. Музыкотерапия и резервы человеческого организма. М.: «Антидор», 1998. 363 с.

395. Щербакова А.И. Музыка. Человек. Культура. Опыт социально-философского анализа. М.: РГСУ, 2009. — 306 с.

396. Щербакова А.И. Философия музыки и музыкального образования. В 2-х тт. М.: Граф-Пресс, 2008. 1 т. 255 е., 2 т. - 320 с.

397. Эволюция восточных обществ: синтез традиционного и современного / отв. ред. Л.И. Рейснер и H.A. Симония. М.: Наука, 1984. 581 с.

398. Энциклопедический музыкальный словарь / авт.-сост. Б.С. Штейн-пресс и И.М. Ямпольский. М.: Советская энциклопедия, 1966. 632 с.

399. Этнографическое изучение знаковых средств культуры. Сб. стат. / общ. ред. A.C. Мыльников. М.: «Наука», 1989. 300 с.

400. Этос глобального мира / под ред. В.Толстых. М.: Горбачев-Фонд, 1999.-119 с.

401. Юнг К.Г. Душа и миф: шесть архетипов / пер. с англ. Киев, Изд. гос. библ. Украины для юнош., 1996. 384 с.

402. Юнг К.Г. Психология бессознательного / пер. с нем. М.: Изд-во Аст-ЛТД, 1998.-400 с.

403. Юнусова В.Н. Ислам музыкальная культура и современное образование в России. М.: Изд-во «Хронограф», 1997. - 152 с.

404. Юссон Рауль. Певческий голос: Исследование основных физиологические и акустических явлений певческого голоса / пер. с фр. М. Музыка, 1974. 264 с.

405. Ядринцев Н.М. Русская община в тюрьме и ссылке. М., 1872. 703 с.

406. Яковец Ю.В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций. М.:1. Экономика», 2001. 346 с.

407. Аванесова Г.А. Культура // Социология. Основы общей теории / отв. ред. Осипов ГВ. и др. М., 2002. С. 136-179.

408. Аванесова, Г.А. Культурно-цивилизационные взаимодействия в условиях глобализации // Культура в современном мире. Научно-инфор-выпуск. М.: РГБ, Информкультура. Вып. 3, 2002. С. 3-34.

409. Аванесова Г.А. Самоорганизация российского общества с позиций системной динамики и государственное управление // Синергетика и социальное управление / под ред. В:С. Егорова. М.: РАГС, 1998. С. 189 -191.

410. Аванесова Г.А., Купцова И.А. Коды культуры: сущность и назначение // ж. Социально-гуманитарные знания. 2008. № 1. С. 30-43.

411. Алексеев Э. Есть ли у Якутов многоголосие? // Советская музыка, 1968. №11. Он же. Некоторые особенности звуковысотной организации традиционной якутской мелодики.// Музыкальная фольклористика. М., 1973.

412. Алексеева Г.В. Еще раз об истоках русского церковного пения. //Музыкальная академия. 1992. № 1. С. 167-169.

413. Амрахова A.A. Перспективы фреймовой семантики в музыкознании. // Музыка как форма интеллектуальной деятельности. / Ред. сост. М.Г. Арановский. М.: Книжный дом «Либроком», 2009. С. 157-171.

414. Ахиезер A.C. Культурные основы этнических конфликтов // Общественные науки и современность. 1994, № 4. С. 103-125.

415. Бгажноков Б.Х. Культура общения и семиозис // Этнознаковые функции культуры / отв.ред. Б.В. Бромлей. М.: «Наука», 1991. С. 43-58.

416. Белик A.A. Психология культур: от архаических обществ к современной культуре. // Личность, культура, этнос: современная психологическая антропология./под общей ред. A.A. Велика. М.: Смысл, 2001. С. 174-204.

417. Березов. О типологии межкультурных взаимодействий в-музыке //Стилевые тенденции в советской музыке 1960-1970 годов. Л.: ЛГИТМ и К, 1979.С. 164-181.

418. Бонфельд М.Ш. Семантика музыкальной речи.//Музыка как форма интеллектуальной деятельности./Ред. сост. М.Г. Арановский. С. 82-141.

419. М.: Книжный дом «Либроком», 2009. С. 82-141.

420. Бочкарев Л.Л., Каяк А.Б. Музыкальное искусство и эмоции. //Искусство и эмоции. Материалы международного научного симпозиума 1721 сентября 1991 г. Часть 2 (на англ. яз.) Пермь, 1991. С. 107-117.

421. Булгакова Т. Фольклоризм в нанайском селе // Народная музыка СССР и современность. Л., 1982 С. 160-166.

422. Быкова Э.В. Рок-музыка в контексте проблем взаимодействия музыкальных культур. // Народное творчество. Перспективы и формы социальной организации / отв. ред. Михайлова Н.Г. М.: Ин-тут культуры МК, 1990. С. 109-119.

423. Быкова Э.В. Современные формы бытового музыкального и словесного устного творчества как феномен народной культуры // Наука о культуре. Итоги и перспективы. Народная культура в современных условиях. Науч. инф. сб. Вып.4. М.: РГБ, 2000. С. 35-56.

424. Вейдле В. Музыка речи // Лики культуры. Культурологический* альманах. Музыка души и музыка слова. М.: ИНИОН РАН, 1995. С. 46-112.

425. Вербицкий A.A., Цеханский В.М. Информационные технологии в трансляции музыкальной культуры. // Информатика и культура. Новосибирск. 1990.

426. Воробьев А. У истоков бестактовой нотации (на примере произведений А.Лурье, А.Мосолова, Ю. Тюлина и П. Рязанова). // Ритм и форма. Сб. ст. Спб. Российская коне. им. H.A. Римского-Корсакова. СПб.: Изд-во «Союз художников», 2002. С. 154-166.

427. Галиева Ю.Н. Русская музыкальная культура XI-XX вв. // Русская духовная культура. М., 1995. С. 29-79.

428. Галин С.А. К вопросу преподавания религии в башкирских школах. //Культурные традиции этносов Поволжско-уральского региона и проблемы современного образования. М, 1993. С. 33-50.

429. Герцман Е. Становление музыкальной культуры (Византии). //Культура Византии. М., 1984. С. 614-631.

430. Глюк К. Посвящение к опере "Альцеста". // Музыкальная эстетика Западной Европы XVII-XVIII вв. М., 1976. С. 477-485.

431. Гороховик Е.М. Введение. // Музыкальные культуры стран Африки: современная ситуация, проблемы изучения (по материалам зарубежных исследований конца 70-х, начала 80-х гг.). Обзорная информация. Вып. 1. М.:1987. ГБ им. В.И. Ленина, 1987. С. 1-10.

432. Гуральник Л. Техника «симметричных пермутаций». // Ритм и 1 форма Сб. ст. Спб. Российская коне. им. H.A. Римского-Корсакова.

433. СПб.: Изд-во «Союз художников», 2002. С. 167-187.

434. Дабаева И. О взаимодействии языковых элементов различных ( художественных систем в камерно-вокальной музыке советских композиторов.

435. Музыкальный язык в контексте культуры. Сб. тр. ГМПИ им. Гнесиных. Вып. 106. М., 1989. С. 97-112.

436. Даниелу Алан. Традиция и новаторство в различных музыкальных культурах.//Музыкальные культуры народов. Традиции и современность. М.: Советский композитор, 1973. С. 86-90.

437. Джанизаде Т.М. О чем могут рассказать музыкальные инструменты XIX в.? (Этнографические концепции и музыкальная культура народов Средней Азии). // Ирано-Славика. 2004. № 1. С. 64-69.

438. Джорджиева Г. Ритмическая организация калмыцких протяженых песен. // Ритм и форма. Сб. ст. Спб. Российская коне. им. H.A. Римского-Корсакова. СПб.: Изд-во «Союз художников», 2002. С. 139-153.

439. Долинская Е.Б. Музейный диалог времен. // 70 лет Советскойtмузыки. Основные тенденции развития музыкальных жанров (фольклор и композиторское творчество; академические жанры и масскультура). Сб. науч. тр. МГК им. П.И. Чайковского. М., 1988. С. 186-196.

440. Дуков Е.В. Цивилизационные тренды и крах массовой культуры. // От массовой культуры к культуре индивидуальных миров: новая парадигма цивилизации. Сб. статей. М.: изд-во ГИИ, 1998. С. 6-22.

441. Дыс Л. Музыкальное мышление как объект исследования. // Проблемы музыкального мышления. Сущность. Категории. Аспект. Исследования. / Сост. Дыс Л.И. М., 1974. С. 35-41.

442. Ерасов Б.С. Цивилизационная теория и евразийские исследования. // Цивилизации и культуры. Россия и Восток: геополитика и цивилизационные отношения. Вып.З. М., 1996. С. 3-28.

443. Ермакова Г.А. Музыка в системе культуры. // Искусство в системе культуры. / Сост. и отв. ред. М.С. Каган. JL: Наука, 1987. С. 148-155.

444. Задерацкий В. Восток-Запад: музыкально-творческий процесс в тоталитарных и посттоталитарных цивилизациях. // Общестсвенные науки и современность. 1994, № 4. С. 159-166.

445. Задерацкий В. Культура и цивилизация: искусство и тоталитаризм. // Советская музыка. 1990, № 9. С. 6-14.

446. Земсков В.Б. От изучения литературного процесса к осмыслению цивилизационной парадигмы. // Латинская Америка. 2001, № 4. С. 118-135.

447. Земцовский И.И. Народная музыка и современность (к проблеме определения фольклора). // Современность и фольклор. Статьи и материалы. М., 1977. С 49-50.

448. Земцовский И.И. Песня как исторический феномен. // Народная песня. Проблемы изучения. Л., 1983. С. 22-35.

449. Иконникова Н.К. Механизмы межкультурного восприятия. // Социологические исследования. 1995, № 1. С. 26-34

450. Каяк А.Б. Диалог как механизм культурного взаимодействия. //Культурология-Культурная политика.-Развитие. М.: РИК, 2001. С. 199-200.

451. Каяк А.Б. Конструктивный подход к анализу процессов формообразования в культуре (на примере музыки). // Личность. Культура. -Общество / отв. ред. Резник Ю.М. Том 2, спец. выпуск. М., 2000. С. 209-212.

452. Келле В.Ж. Культура в системе цивилизационных механизмов. // Сравнительное изучение цивилизаций мира (междисциплинарный подход) / отв. ред. Хвостова К.В. Сб. статей. М., 2000. С. 8-17.

453. Кириллова JI.B. Идея развития в музыке XX века. // Западное искусство. XX век. Проблематика развития западного искусства XX века. СПб.: Дмитрий Буланин, 2001. С. 101-126.

454. Кон И. Пьер Булез как теоретик. // Кризис буржуазной культуры и музыка. Вып. 4. М., 1983. С. 162-196.

455. Кон Ю.Г. К вопросу о понятии «музыкальный язык». // От Люлли до наших дней. М., Музыка. 1967.

456. Конен В. Композиторы США. Гершвин. // Музыка XX века. Очерки. В 2-х ч. Ч. П. 1917-1945 гг. Книга пятая. М.: Музыка. 1987. С. 255-264.

457. Кормин Н.А Диаграмма времени-сознания и феномен художественного восприятия музыкального звучания. // Феноменология искусства. М.: Институт философии РАН, 1996. С. 54-89.

458. Костина A.B. Гудима Т.М. Культурная политика современной России. Соотношение этнического и национального. М., 2007. С. 240.

459. Крейлина Ю. Дъерд Лигети как исследователь и педагог. // Современные зарубежные музыкально-теоретические системы. Сб.тр. МГПИ им. Гнесиных. Вып. 105. М., 1989. С. 71-87.

460. Круглое А.Н. Трансценденталистская интерпретация музыки. // Альтернативные миры знаний / под ред. В.Н. Поруса и В.Н. Чертковой. СПб.: РХГИ, 2000. С. 102-141.

461. Кряжева И. Городской музыкальный фольклор: некоторые особенности становления и современного развития. // Профессиональное искусство и народная культура Латинской Америки. М., 1993. С. 153-161.

462. Кряжева И. О сущности и типологии афро-американского музыкального фольклора (кубинский сон и бразильская самба). // Очерки истории латиноамериканского искусства. Ч. П: XIX-XX вв. / Отв. ред. И.А. Кряжева. М.: Алетейя, 2004.

463. Куницын О.И. Ладовые особенности музыкального языка бурятской народной песни. // Музыкальное творчество народов Сибири и Дальнего Востока. Сб.научн.тр. Вып.З. Новосибирск, 1985. С. 110- 125.

464. Куницын О., Лесовиченко А. Традиции-русской музыки о Востоке в творчестве бурятских композиторов. // Музыкальное искусство и культура: наблюдения, анализ, рекомендации. Вып. 3. Новосибирск, 1997. С. 31-46.'

465. Лигети Д. Превращение музыкальной формы. // Дъердь Лигети. Личность и творчество. М., 1993. С. 180-183.

466. Лисовой В. Изучение специальной терминологии народов Месоамерики как способ реконструкции важнейших черт их музыкальной культуры. // Сб. тр. МГК им. П.И. Чайковского. М., 1990. С. 44-64.

467. Лисса 3. Традиции и новаторство1 в музыке. // Музыкальные культуры народов. Традиции и современность. М.: Советский композитор. 1973. С. 289-291.

468. Лосев А.Ф. Музыка как предмет логики. // Лосев А. Форма — Стиль Выражение. М.: Мысль, 1995. С. 405-602.

469. Лосев А.Ф. Очерк о музыке. // Лосев А. Форма — Стиль — Выражение. М.: Мысль, 1995. С. 637-666.

470. Лосева О.В. От церковной музыки о музыке духовной. Эскиз новой истории реквиема. // Западное искусство. XX век.: Проблемы западного искусства XX века. СПб.: Дмитрий Буланин, 2001. С. 155- 174.

471. Макарчук C.B. Культурно-просветительные общества в малых городах Сибири (1907-1917 гг.). // Проблемы культуры малых городов Сибири. Омск-Тара, 1995. С. 84-86.

472. Медушевский В.В. Двойственность музыкальной формы и восприятие музыки. // Музыкальная психология: Хрестоматия / Сост. М.С. Страчеус. М. МГК им. П.И. Чайковского. 1992. С. 84-91.

473. Медушевский В.В. О музыкальных универсалиях. // С.С. Скребков. Статьи и воспоминания М., Советский композитор. 1979. С. 176-212.

474. Медушевский В.В. Русская' музыка — духовные истоки своеобразия. // Сергиевские чтения-1. О русской музыке. М. 1993. С 13-19.

475. Медушевский В.В. Святая традиция Руси. // Традиции русской художественной культуры. Межвузовский сб. научн. тр. Вып.З. М., Волгоград. 2000. С. 1-15.

476. Медушевский В.В. Таинственные энергии музыки. // Музыкальная академия, 1992. № 3. С. 54-57.

477. Медушевский В.В. Человек в зеркале интонационной формы. // Советская музыка, 1980. № 9. С. 11-24.

478. Медушевский В.В. Этимология культуры. // Музыкальная академия. 1993 № 3. С. 3-10.

479. Мельников A.C. Судьбы малых этносов в иноэтнической среде (славяне в Германии). // Возрождение культуры России. Диалог культур и национальные отношения. Спб. 1996.

480. Мёрдок Дж. Фундаментальные характеристики культуры. // Антология исследований культуры / ред. Левит C.B. СПб., 1997. С. 49-56.

481. Михайлов Дж. К проблеме музыкально-культурной традиции. // Музыкальные традиции стран Азии и Африки. М.,МГК, 1986.

482. Михайлов Дж. Размышления об универсальной терминологии в музыке. // Проблемы терминологии в музыкальных культурах Азии, Африки и Америки. Сб. н. тр. МГК им. П.И. Чайковского. М., 1990. С. 2--21.

483. Михайлова Н.Г. Народная культура: современные подходы к исследованию. // Культурные миры. Материалы научн. конф. «Типология и типы культур: разнообразие подходов (20-22 марта 2000 г., Москва. Мин-во культуры РФ, РИК). М., 2001. С. 158-167.

484. Мухамедьяров Ш.Ф. Россия и народы Поволжья: проблемы культурного взаимодействия. // Цивилизации и культуры. Вып. 1. Россия и Восток: Цивилизационные отношения. М.: Ин-т Востоковедения РАН. 1994. С. 172-177.

485. Назайкинский Е.В. Музыка и экология. // Музыкальная академия. 1995. № 1. С.8-18.

486. Назайкинский Е.В. Русское в русской музыке. // Сергиевские чтения-1. О русской музыке. М., 1993. С. 7-14.

487. Нигмедзянов М.Н. Межнациональное в национальное музыкальном фольклоре. // Взаимовлияние и- взаимообогащение культур народов СССР. (Материалы 2-ой научной конференции. Казань, октябрь, 1981.) Казань. ИЯЛИ им. Ибрагимова, КФАИ СССР, 1983. С. 253-259.

488. Никулин В. Первые хоры Якутии. // Хоровая культура. История становления и развития. 1992. С 130-135.

489. Ниман Конрад. Новые формы музыки в меняющемся мире. //Музыкальные культуры народов. Традиции и современность. М.:"Советский композитор, 1973. С. 271-276.

490. Орлова Е.К. К истории становления теории музыкальной формы. // Советская музыка. 1974. № 8. С. 91-94.

491. Паисов Ю.И. Мотивы христианской духовности в современной музыке России. // Традиционные жанры русской духовной музыки и современность. Вып. 1. / Ред.-сост. Ю.И. Паисов. М.: Композитор, 1999. С. 150189.

492. Панкевич Г. Проблемы анализа пространственно-временной организации музыки. // Музыкальное искусство и наука. Вып. 3. Сб. ст. Ред.-составитель Назайкинский Е.В. М.: Музыка, 1978. С. 124-144.

493. Пашина О. Мир звуков в славянской культуре. // Мир искусства. Альманах / отв. Б.И. Зингерман. Вып. 4. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000. С. 277291.

494. Петров А.К. Особенности претворения фольклора в современной хоровой музыке (1981-2005) // ж. Музыковедение. 2007, № 6. С. 54-59.

495. Прохоров A.B., Разлогов К.Э., Рудин В.Д. Культура грядущего тысячелетия. //Вопросы философии, 1989. № 6. С. 17-30.

496. Роменская Т.А. Об источниках изучения музыкальной культуры народов Сибири XVIII-первой половины XIX вв. // Музыкальное творчество народов Сибири и Дальнего Востока / состав. Н.И. Головнева. Новосибирск. 1985. вып.З.

497. Русинова О. Бурятский фольклор в симфонических произведениях советских композиторов. // Музыкальное творчество народов Сибири и Дальнего Востока / состав. Н.И. Головнева. Новосибрск., 1985. - Вып.З, С. 2235.

498. Санжиева JI. Особенности музыкального творчества в кросс-культурном пространстве. // Проблемы культурологического образования: этно-региональные аспекты. М., Улан-Удэ. 1999. С 145-147.

499. Селиванова С.И. Национальная специфика художественно-образного мировосприятия //Восток и Россия: взгляд из Сибири. Иркутск, 1996.

500. Силичев Д. А. Семиотические концепции искусства. //Эстетические исследования: методы и критерии. М.: Инс-т философии РАН, 1996. С. 144-156.

501. Ситарам К., Когделл Г. Основы межкультурной коммуникации. //Человек. 1992, №5 С. 100-107.

502. Сморгунова В.Ю. К истории формирования правовой американской культуры и гражданской идентичности. // История государства и права. М.: Юрист, 2006. С. 41-46.

503. Современные проблемы профессионального музыкального образования в условиях монодийных культур. // Культура и искусство за рубежом Серия: музыка. Вып.4. М.: ГБ СССР им. В.И. Ленина, 1987. С. 1-8.

504. Соловьёва А.Н. Модели концептуализации этнических субкультур в глобально/локальном контексте. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. д-ра философ, наук. М., 2009. 42 с.

505. Суслова Л. Электронные музыкальные синтезаторы: история возникновения и музыкальные возможности. // Музыкальные инструменты и голос в истории исполнительского искусства. Сб. н.тр. МГК им. П.И. Чайковского. М., 1991. С. 26-47.

506. Тараканова Е.М. Современная музыка и экспрессионистская традиция. // Западное*искусство. XX век.: Проблемы западного искусства XX века. СПб.: Дмитрий Буланин, 2001. С. 127-154.

507. Тойнби А. Латиноамериканская цивилизация в свете концепции всевдоморфоза. // Сравнительное изучение цивилизаций / под ред. Б.С. Ерасова. Хрестоматия. М.: Аспект-Пресс. 1998. С. 452-453.

508. Томеску Василь. Взаимодействие музыкальных культур Востока и Запада.//Музыкальные культуры народов. Традиции и современность. М.: Советский композитор, 1973. С. 170-178.

509. Хангельдиева И.Г. О понятии «информационная культура». // Информационная культура личности: прошлое, настоящее, будущее. Международная научн. конференция. Краснодар-Новороссийск. (11-14 сентября 1996). Краснодар. 1996. С. 7-8.

510. Хекимов Н.Г. Музыкальная культура иранских народов в аспекте социокультурного функционирования (эпоха древности и раннего средневековья). // Взаимодействие и взаимовлияние цивилизаций и культур на

511. Востоке. Всесоюзн. конф-ция востоковедов. Тезисы докладов и сообщений. Душанбе. 16-18 мая 1988 г. Т.1. М.: Наука, 1988. С. 43-45.

512. Хренов H.A. Фольклор на рубеже ХХ-ХХ1 веков: передвижение периферийных сфер в центр культуры. // Системные исследования. 2008 / под ред. Г.В. Иванченко, В.С.Жидков. СПб.: Алетейя, 2009. С. 328-362.

513. Хсю Ф.Л.К. Базовые американские ценности и национальный характер (пер. Н.М. Лебедевой) //Личность, культура, этнос: современная психологическая антропология./под общей ред. A.A. Велика. М.: Смысл, 2001. С. 204-229.

514. Хуцишвили Л.К. Из грузино-вайнахских культурно-исторических взаимоотношений. // Кавказский этнографический сборник. Вып. 6. Тбилиси, 1986.

515. Цыбудеева Н. Народная песня в творчестве бурятских композиторов // История музыкальной Сибири (на рубеже XIX-XX веков). Вып. 37. М.', 1978. С. 38-42.

516. Чернов Б.П. Горловое пение — древнейший памятник духовной культуры. // Культура народностей Севера: традиции и современность / отв. ред. Бойко В.И. Новосибирск, 1986. С. 16-33.

517. Чик, Г. Единицы культуры. // Общественные науки и современность. N 2. 2000. С. 12-28.508.' Шамилли Г.Б. Модель творения как «ключ» к пониманию макамного искусства // Искусство Востока. Художественная форма и традиция. СПб., 2004. С. 60-100.

518. Шевляков Е. Бытовая музыка и социальная психология: лики общности. //Музыкальная академия, 1995. № 3. С. 149-155.

519. Эуба А. Созерцательный характер африканской традиционной музыки // Музыкальная культура народов мира: традиции и современность.1. М., 1973. С. 100-115.

520. I. НАУЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА НА ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКАХ.

521. Eisenstadt Sh.N. Frameworks of the Great Revolution: Cultur, Social Stractur, History and Human Agency // International Social Science Journal, August. 1992.- V.44. — n 133. Р.5Г-52.

522. Epperson G. The Musical Symbol. A study of the Philosophie Theory of Music. Amsterdam, 1967.

523. Karbusicky V. Grunds des musikalischen Semiotik. Darmstadt, 1986.

524. Mitchell D. Language of Modern Music. London, 1963.

525. Murdock G.P. The Common Denominator of Cultures // The Science of Man in the World Crisis. N.Y. 1945; Idem. Ethnographic Atlas. Pittsburg, 1967.

526. Music, Culture and Society / Edited by D. Scott. Oxford Univ. Press, 2000.

527. Narmour E. The analysis and cognition of basic melodic structures: The implication-realisation model. Chicago: University of Chicago Press, 1990.

528. Smith G.E. The Diffusion of Culture N. Y., 1997.

529. Rivers W.H.R. Culture: The Diffusion Controversy. N. Y., 1927.

530. Xenakis J. Musiques formelles. Paris, 1963. — 232 p.

531. Weber Max Die rationalen und soziologischen Grundlagen der Musik. Tubengen, 1972.1.. ДИССЕРТАЦИИ И АВТОРЕФЕРАТЫ

532. Абрамян Э.Г. Происхождение культурной традиции: биологические предпосылки и становление. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. д-ра философ, наук. Ереван, 1989. 32 с.

533. Александрова Е.Я. Художественное образование в России: историко-культурологический анализ. Дисс. на соиск. уч. ст. д-ра культурологии. М., 1997. 299 с.

534. Алексеева Л.Н. Музыкально-поэтические особености советской эстрадно-массовой песни 60-70-х гг. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. кандидата искусствоведения. М., 1980. 28 с.

535. Антонюк В.Г. Феномен украинской вокальной школы в контексте этнокультурологических проблем. Диссертация на соискание уч. ст. доктора культурологии. М., МГУК и И. 2001. 455 с.

536. Астафьева О.Н. Эвристические возможности синергетики в исследовании современных социокультурных процессов. Автореф. на соиск. уч. ст. д-ра философ, наук. М., 2002. 49 с.

537. Ахиезер A.C. Методология социо-культурного исследования переходных процессов (на материале России). Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. д-ра философ, наук. М., 1997.-37 с.

538. Богданов И.А. Теоретические и практические проблемы музыкальной этнопедагогики (на примере народов Севера). Автореф. на соискание уч. ст. канд. педагог, наук. М., 1992. 65 с.

539. Богданова A.B. Музыкальная культура в советской политической системе 1950-х — 1980-х гг.: историко-культурологический аспект исследования. Автореф. на соискание уч. ст. доктора культурологии. М., 1999. -36 с.

540. Бочкарев Л.Л. переживания Автореф.дисс. на соискание уч. ст. доктора психолог, наук. Киев: КГУ, 1989. 68 с.

541. Васильченко Е.В. Культура звука в традиционных восточных цивилизациях. Автореф. дисс. на соискание уч. ст. доктора культурологии. М., 1997.-49 с.

542. Владышевская Т.Ф. Русская церковная музыка XI-XVII веков. Автореф. дис. на соиск. уч. ст. д-ра искусствоведения. М., 1993. 47 с.

543. Володина Н.В. Памятники культового искусства как духовная ценность секулярного общества Автореф. дисс. на соискание кандидата искусствоведения. М.: РАГС при Президенте РФ, 1999. 11 с.

544. Герасимова-Персидская H.A. Партесный концерт на Украине во второй половине XVI в.-первой половине XVTII в. и его место в культуре эпохи. Диссертация на соискание уч. ст. доктора искусствоведения. Киев, 1978. — 404 с.

545. Данилова О.Н. Изучение музыкальных предпочтений. Автореф. диееерт. на соискание уч. ст. доктора философских наук. М.: РИК, 1996.-39 с.

546. Дотоль И.В. Музыкальный смысл как социокультурный феномен Автореф. дисс. на соискание уч. ст. кандидата философ, наук. Новосибирск -Томск, 1997.-25 с.

547. Ефрамов Е.В. Вариантность и импровизационность в фольклорном исполнительстве (на материале традиционной песенной лирики Киевского Полесья) Автореф. дисс. на соискание уч. ст. канд. искусствоведения. КГК им. П.И.Чайковского. Киев, 1989. 15 с.

548. Кейлина Е.А. Американская музыкальная культура XVIII -начала XIX веков. Специфика зарождения и начального развития ее профессионального слоя. Автореф. дисс. на соискание уч. ст. канд. искусствоведения. М.: МГК им. П.И. Чайковского, 1994. 30 с.

549. Кини А.Г. Механизмы социально-политической динамики (исламские страны). Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. д-ра философ, наук. М.: РИК, 1996.-76 с.

550. Климов М.В. Философия и музыка в постижении бытия: идеи буддизма в социокультурном контексте западного музыкального авангарда. Дисс. на соиск. уч. ст. канд. филос. наук. Великий Новгород, 2006. — 121 с.

551. Ковшарь И.Ф. Массовые музыкальные представления Нового времени: история и типология. Диссертация в виде научного доклада на соискание уч. ст. доктора искусствоведения. М., 1999. — 56 с.

552. Красноглазое А. Б. Функционирование артефакта в культурно-семантическом пространстве. Дисс. на соиск. уч. ст. д-ра философ, наук. М.: РИК, 1995.-290 с.

553. Крылова Л.М. Функции музыки в генезисе западной культуры (методология культурологического исследования). Автореф. на соиск. уч. ст. канд. филос. наук. Томск, 2006. — 20 с.

554. Лензон В.М. Музыкальный анализ в процессе подготовки режиссера. Автореф. дисс. на соискание уч. ст. доктора искусствоведения. 59 с.

555. Лу Лэй. Взаимодействие национальных культур России и Китая в XX веке. Дисс. на соиск. уч. ст. канд. филос. наук. М., 2004. 148 с.

556. Мациевский И.Л. Народная инструментальная музыка как феномен традиционной культуры. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. доктора искусстввоведения. КДК им. П. И.Чайковского. Киев, 1990. 47 е.

557. Михайлов Дж. К. Современные проблемы развития музыкальных культур стран Азии и Африки. Автореф. дисс. на соискание уч. ст. кандидата историч. наук. Тбилиси. 1982. 28 С.

558. Мугари Бухари Музыкальная культура Алжира и проблемы исполнительского искусства. Автореф. дисс. на соискание уч. ст. канд. искусствоведения. М.: МГК им. П.И. Чайковского. М., 1993. 32 с.

559. Pare Ю.Н. Акустика в системе музыкального искусства. Диссертация в виде научного доклада на соискание уч. ст. доктора искусствоведения. М.: МГК. 354 с.

560. Рафикова А.Р. Семантика музыкального текста: философский анализ. Дисс. на соиск. уч. ст. канд. филос. наук. Чебоксары, 2006. 133 с.

561. Рябцева О.В. «Театр оперетты в условиях российской провинциальной культуры конца XIX — начала XX века: культурно-исторический анализ. Автореф. дисс. на соискание уч. ст. кандидата культурологии. М., 2006. 16 с.

562. Самойленко O.I. Діалог як музично-культурологічний феномен: методологічні аспекти сучасного музикознавства. Автореф. дис. на здобуття вченого ступеня д-ра мистецтвознавства. Київ, 2003. — 36 с.

563. Сидорская И.В. Социодинамика культуры в условиях информационной революции. Автореф. дисс. на соискание канд. философ, наук. Минск., 1995. 19 с.iQ /ip г)

564. Симуш Л.П. Развитее темпорального многообразия в изменяющемся обществе. Автореф. дисс. на соискание уч. ст. канд. философ, наук. М., 1997. -19 с.

565. Соловьёва А.Н. Модели концептуализации этнических субкультур в глобально/локальном контексте. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. д-ра философ, наук. М., 2009. 42 с.

566. Уланова С.И. Мировоззренческие аспекты украинской музыкальной культуры XVII столетия. Дисс. на соискание уч. ст. доктора философ, наук. Киев. 1995. 352 с.

567. Франтова Т.В. Полифония в русской советской музыке 60-70-х годов. Автореф. на соиск. уч. ст. канд. искусствоведения. М., 1986. 18 с.

568. Щербаков C.B. Влияние регулярного восприятия эстрадной музыки на психоэмоциональное состояние (на примере студенческого контингента). Автореф. дисс. на соискание уч. ст. канд. психологич. наук. СПб. Спб.ГУ, 1991.-21 с.film G^