автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Взаимодействие речевых культур в диалогическом общении: аксиологический взгляд

Полный текст автореферата диссертации по теме "Взаимодействие речевых культур в диалогическом общении: аксиологический взгляд"

......На правах рукописи

То:,,".-.--

Г ■ - ■ 7

Шалина Ирина Владимировна

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ РЕЧЕВЫХ КУЛЬТУР В ДИАЛОГИЧЕСКОМ ОБЩЕНИИ: АКСИОЛОГИЧЕСКИЙ ВЗГЛЯД

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Екатеринбург 1998

/

Работа выполнена на кафедре риторики и стилистики русского языка филологического факультета Уральского государственного университета им. А.М.Горького

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор H.A.Купина

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор М.Ю.Федосюк кандидат филологических наук, доцент Э.В.Чепкина

Ведущая организация:

Уральский государственный педагогический университет

Защита диссертации состоится октября 1998 года

заседании диссертационного совета Д 063.78.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Уральском государственном университете им. A.M. Горького.

Адрес: 620083, г.Екатеринбург, К-83, пр.Ленина, 51, Уральский университет им. A.M. Горького, ауд.248.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Уральского университета.

Автореферат разослан ^ сентября 1998 г.

Ученый секретарь диссертационного совета:

доктор филологических наук, профессор </ . В.В.Эйдинова

/у У,

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В диссертационном исследовании описывается взаимодействие речевых культур в диалогическом общении на фоне механизмов оценивания.

Актуальность работы определяется необходимостью выявления параметров речевых культур, их роли в общении, факторов, способствующих или препятствующих установлению диалога культур.

Толчком к разработке проблемы послужили выводы ученых о соотношении языка и культуры в функциональном и внутрииерархическом планах, о типах речевых культур (В.Е.Гольдип, С.Е.Никитина, О.Б.Сиротинина, Н.И.Толстой и др.), а также исследования лингвокультурологического характера, описывающие речевое поведение носителей разных типов речевых культур. Мы оттолкнулись также от положения о том, что наиболее существенные для данной культуры смыслы проявляются в оценках, основанных на ценностных предпочтениях языковой личности (В.И.Карасик).

Цель работы - выявление оценочного содержания коммуникативного поведения носителей речевых культур разных типов, описание форм межличностного диалогического взаимодействия внутри речевой культуры и на стыках речевых культур.

Мы обратились к пьесам известного драматурга Николая Коляды, который чутко улавливает тенденции и особенности уральской городской речи и создает яркий образ речевого быта нашего времени, образ российской провинции в его культурно-речевой детализации. Предварительный анализ текстов Н.Коляды позволил сделать вывод о том, что драматург показывает коммуникативно-культурное неблагополучие, экологическую засоренность речевой среды, деструктивный характер коммуникативного взаимодействия. Стимулом для проверки точности лингвистических наблюдений драматурга послужила возможность вхождения в культурно-речевую среду, подобную репродуцированной. Наблюдения над речевыми контактами реальных носителей речевых культур послужили основой для сопоставления культурно-речевой среды - репроду цированной и живой.

Ход научно-исследовательской мысли обусловил постановку задач, необходимых для реализации целевой установки: 1) под аксиологическим углом зрения выявить специфику

репродуцированной драматургом ШСолядой культурно-речевой

среды, описать характер взаимодействия коммуникантов; 2) выявить специфику живой культурно-речевой среды; 3) сопоставив полученные результаты, сформулировать выводы о взаимодействии речевых культур в диалогическом общении.

Принципиальной для исследования является его культурно-коммуникативная перспектива. Специфические особенности диалогического общения фиксируются внутри коммуникативно-культурного пространства (далее также ККП) - заключенного в географические, темпоральные, социальные границы общения, вырабатывающего речевые, поведенческие, жанровые и другие стандарты, определяющего ролевую иерархию, доминирующий тип речевой культуры и формы взаимодействия с другими типами речевых культур.

Исследование проводится в два этапа. На первом этапе описывается специфика репродуцированного в пьесе Н.Коляды «Мурлин Мурло» ККП (коммуникативное взаимодействие жителей заводского поселка, работников коксохимического комбината и членов их семей, в постсоветское время). Выявляются характер и коммуникативный результат взаимодействия носителей разных типов речевых культур, описываются и типологизируются ситуации диалогического взаимодействия, стратегии и тактики в их речевом и жанровом воплощении, определяются причины гармонии и дисгармонии. Аналогичные задачи решаются на втором этапе. Здесь используется материал записей живой речи, осуществленных методом включенного наблюдения в 1996-1958 гг. Описывается специфика живого ККП (коммуникативное взаимодействие жителей заводского города Первоуральска Свердловской области, работников Первоуральского новотрубного завода). Используется методика, апробированная на первом этапе. Формулируются выводы о культурно-речевом состоянии современной рабочей среды; обобщаются наблюдения о взаимодействии речевых культур. Результаты первого и второго этапов анализа сопоставляются.

Объект анализа - репродуцированные в художественном тексте (глава 1) и живые (глава И) тексты-разговоры (термин Н.А.Купиной) как целостные диалогические структуры. Опорнаа единица описания - текстовой фрагмент (далее также ТФ) как некое целостное динамическое единство, характеризующееся предметной и/или личностно ориентированной тематической и модальной связностью.

Предмет анализа - оценочное содержание коммуникативных партий участников взаимодействия и его вариативность в зависимости

от типа речевой культуры. Специально анализируются выделяемые внутри ТФ элементарные единицы описания - оценочные акции (далее также ОА) и оценочные реакции (далее также ОР), анализируемые в коммуникативно-динамическом аспекте.

Материал исследования составили 28 репродуцированных ТФ, извлеченных из пьесы Н.Коляды «Мурлин Мурло» и 80 живых ТФ, извлеченных из записей разговорной речи горожан-уральцев (длина записи - 25 часов).

Методы исследования. В работе использована группа методов и приемов лингвокультурологического, социолингвистического, стилистического, риторического анализа.

Новшна исследования. Предложена методика лингвокультурологического анализа диалогического текста; выявлены речевые механизмы оценивания и на этой базе описано взаимодействие речевых культур.

Теоретическая значимость диссертации определяется ее включенностью в становление русской лингвокультурологии. Выводы и положения работы могут быть также использованы в трудах по аксиологии, культуре речи, риторике.

Апробация работы. Основные положения диссертации были изложены на межвузовских научных конференциях, проходивших в Уральском государственном университете (1989 г.), Уральском педагогическом университете (1996 г.), Пермском государственном университете (1997 г.), на конференции «Актуальные проблемы лингвистики в вузе и школе» Института языкознания РАН (Пенза, 1997). Отдельные этапы исследования и его результаты обсуждались на заседаниях кафедры риторики и стилистики русского языка Уральского государственного университета.

Результаты исследования отражены в шести публикациях автора.

Практическая значимость. Материалы диссертации могут быть использованы в вузовском курсе «Основы стилистики и культуры речи», в спецкурсах и спецсеминарах по проблемам лингвокультурологии.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка основной использованной литературы, списка использованных словарей и справочников, списка источников, списка принятых в диссертации сокращений.

КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении дан краткий обзор научно-исследовательской литературы, посвященной психосоциолингвистическим и лингвокультурологическим проблемам общения; обоснована необходимость подхода к диалогу как культурному речеобразованию (В.И.Карасик, Ю.М.Лотман, Ю.М.Скребнев, И.А.Стернин, М.Ю.Федосюк и др.), отражающему культурные предпочтения коммуникантов.

Мы систематизировали положения и выводы философской, лингвистической аксиологии, логики, ортологии, психо- и социолингвистики об оценке, ее роли в речевом общении и в центр исследования поставили анализ оценочного содержания коммуникативного поведения. Последнее было представлено как последовательность коммуникативно значимых взаимосвязанных оценочных акций и оценочных реакций, задающих определенную коммуникативную направленность диалога, коммуникативный результат и определяющих в значительной мере тип речевой культуры. Обозначив совокупность ОА и ОР участника диалогического взаимодействия в коммуникативной ситуации как коммуникативную партию, мы предположили, что речевую культуру человека можно определить как набор свойственных для его речевого поведения коммуникативных партий. Тексты-разговоры носителей речевых культур были представлены как такое взаимодействие коммуникативных партий, которое в конечном счете ведет к гармоническому или дисгармоническому результату, отражает диалог или конфликт культур.

Во введении также определяется набор рабочих понятий; обосновываются постановка проблемы, выбор материала, цель исследования.

Глава I. Репродуцированное коммуникативно- культурное пространство: оценочные механизмы и взаимодействие речевых культур

В первой части главы освещаются подходы к изучению драматургического диалога, один из которых - изучение соотношения стилизованной разговорной речи с живой речью данной эпохи и данного общества (Т.Г.Винокур). Взгляд на художественный текст с этих позиций привлек наше внимание к творчеству Николая Коляды, воссоздающего язык провинциального города. При этом особенность

его художественной манеры в том, что пишет Н.Коляда «на грани культурных норм» (Н.Л.Лейдерман).

Из пьесы «Мурлин Мурло» извлекается набор текстовых фрагментов, содержание которых позволяет смоделировать коммуникативно-культурное пространство как особую среду, порождающую привычное диалогическое взаимодействие и характеризующуюся социокультурной и речевой гомогенностью.

Во второй части главы проводится детальный лингвокультурологический анализ ТФ, позволяющий представить существенные характеристики ККП. Выявляются речевой фундамент репродуцированного ККП - просторечие и доминирующий тип культуры - поселковая просторечная культура. Исследуемое ККП характеризуется: локально-темпоральной отгрантенностью, замкнутостью (провинциальный городок начала перестройки: долбаный Шжиповск; только лес), социальной и личностной бессобытийностью, интеллектуальной ущербностью, социальной бесперспективностью (работа только на коксохимё). ККП обусловливает узкий набор постоянных ролей (рабочие комбината, члены их семей, люди, живущие в условиях общежития), жесткую иерархическую заданность ролевых позиций. Традиционные общекультурные ценности отвергаются: Работа долбаная; Дети-то по любви получаются. А любить — никто не может; Маленький такой дурдом - о семье. Общекультурные ценности подменяются групповыми: Люди вон как живут - позавидуешь!... Стенки покупают, ковры, все хрусталем уставят - аж глаза радуются; Поработап - отдохни, выпей, сип наберись, с бабами поиграй. Отмечается значимость авторских ремарок, несущих дополнительную информацию о культурной убогости и уродстве человеческих отношений.

Общение носителей просторечной культуры характеризуется дисгармонией. Это проявляется в регулярном использовании речевых жанров приказа, угрозы, насмешки, очернительства, упрека, инвективы и поведенческих жанров драки, битья окон, распития спиртного и др. Инвективные формы, сниженная лексика, ходячие выражения, включающие темные сексуальные намеки, - словом, то, в чем проявляются квазиправа языковой личности на аксиологическую свободу, - нормативны для изображаемого Коляде; ККП, для данной субкультуры. Из 28 проанализированных ТФ - 25 ТФ отражают дисгармоническое взаимодействие коммуникантов.

Так и остается невостребованной или искажается стереотипическими проекциями коммуникативного опыта память

жанров просьбы, похвалы, угощения, конфиденциального сообщения. В результате речевое наполнение жанра модифицируется. Особенно ярко эта тенденция проявляется при контактах речевых культур.

В просторечной среде наблюдаются не только жанровые, но и сценарные трансформации. Описываются модификации общекультурных сценариев встречи, знакомства и прощания; поведения любовников во время свидания; семейного конфликта; выяснения отношений; застольного общения. Так, в ситуации знакомства реализуется несколько сценарных вариантов: знакомство ради флирта и физической близости; с целью предупреждения и угрозы и др.

Соприкосновение с иной культурой выявляет внутреннюю ограниченность, герметичность ККП: Все сбегают из нашего города, не нравится им. Носители общелитературной культуры воспринимаются обитателями Шипиловска как инопланетяне. Приезжие надолго не задерживаются - гармонизирующего контаткта с шипиловцами не получается. Текстами и жанрами влияния, по Коляде, являются тексты субкультуры, но не культуры общенациональной. Ср.: Врачи отказались делать уколы больной Ольге, которой ни книжки читать, ни работать...ничего неохота, так мать сходила, на них, на врачей, наорала, стали тогда. Обращение к основам народной и христианской культур проявляется лишь в минуты крайнего отчаяния. Попытка женщины найти нравственную опору в общении отвергается мужчиной: Бог накажет <~> А за что меня наказывать?; Стыдно, жалко ее <беременную жену> <-> Не придуривайся! Запридумляла.

Поселковая просторечная культура входит в оппозиции с другими культурами: общенациональная просторечная;

литературно ориентированная просторечная; столичная поселковая.

Носитель литературно ориентированной культуры, по Коляде, не способен стать настоящим коммуникативным лидером. Роль культуртрегера, несущего в поселковую просторечную среду культурные ценности вне их темпорально-пространственной соотнесенности, становится ролью-маской. Претензии на коммуникативное лидерство высмеиваются драматургом. Присвоение речевых и поведенческих стратегий просторечной среды носителем столичной литературно ориентированной культуры, его нравственное падение также позволяют говорить о катастрофическом состоянии репродуцированного ККП. Поселковая просторечная культура, заключенная в замкнутое ККП, преобразуется в культуру агрессивно-

апокалиптического типа. Динамика представленных оппозиций однонаправлена: противоречия разрешаются «в пользу» просторечного поселкового монстра, не терпящего инокультурных «инвестиций».

В третьей части главы переходим к анализу коммуникативных ситуаций, отражающих взаимодействие внутри речевой культуры и на стыках речевых культур. Представлена типология коммуникативных ситуаций, в основу которой положен фактор результативности, исхода (Д.Хаймс). Выделяются ситуации с гармоническим и дисгармоническим коммуникативным результатом. Опираясь на наблюдения и выводы С.И.Виноградова, Л.М.Майдановой, Я.Т.Рытниковой, И.А.Стернина, Е.Н.Ширяева и др., устанавливаем, что в ситуации с гармоническим результатом наблюдается достижение цели при соответствии иллокуции и перлокуции (при условии сохранения коммуникативного равновесия в отношениях между партнерами и реализации ожиданий). Соответственно в ситуации с дисгармоническим результатом гармония между иллокуцией и перлокуцией отсутствует, наблюдается коммуникативный дисбаланс отношений и отсутствие взаимных экспектаций партнеров.

В эмоциогенных ситуациях риска (термин предложен Т.В.Шмелевой) есть вероятность достижения как гармонического, так и дисгармонического результата. Без специальных усилий ситуация риска чаще всего разрешается в дисгармонию. Ситуации риска характеризуются возникновением напряженности (Л.С.Выготский), которую связывают с прагматической установкой говорящего и реакцией адресата на систему вербальных и невербальных раздражителей.

По нашим наблюдениям, напряженность может создаваться говорящим не преднамеренно, а вследствие незнания этикетных, конвенциональных норм и принципов общения, культурных стереотипов. При контакте различных речевых культур напряженность выступает как следствие непроясненности особенностей коммуникативной ситуации, соблюдения субкультурных, групповых и индивидуальных норм, не совпадающих между собой или с нормами общекультурными. Если напряженность снимается, общение получает перспективу гармонического результата.

При анализе ТФ учитываем: анкетные данные коммуникантоз (статус, ролевые составляющие), целевые установки (стратегии), ролевые ожидания. Последнее позволяет определить стартовые коммуникативные позиции партнеров. В ходе анализа строятся блок-схемы, отражающие взаимодействие коммуникативных партий. В

блок-схеме с помощью специальных обозначений фиксируются гармонические и дисгармонические отрезки диалога. Коммуникативно-динамический анализ позволяет зафиксировать очаги напряженности и зоны ее нейтрализации, конструктивный или квазиконструктивный коммуникативный результат, заданный реализованными механизмами оценивания. Квазиконструктивный результат характеризуется тем, что один из партнеров намеренно поддерживает у другого иллюзию гармонии.

Статистика показала, что в репродуцированном ККП гармонические ситуации составляют 10,7 %. Они отражают кооперативный тип взаимодействия. Взаимные ориентации партнеров можно представить в виде цепочки «31» «Другой». В такой ситуации ролевые ожидания партнеров не нарушаются, преобладают сигналы гармонии, фиксирующие эмоциональное созвучие, сочувствие, понимание. Кооперация носителей просторечной и литературно ориентированной культур происходит на базе опорных звеньев общекультурного сценария, сопровождается последовательными шагами к взаимному приспособлению. Коммуникативные партии партнеров характеризуются отсутствием резких оценок, преобладанием положительных эмоциональных (вербальных и невербальных) оценок. В результате срабатывает принцип резонанса. В диалоге культур реализуются резонирующие оценки и оценки-«притирки».

В диалогах с гармоническим результатом возможны оппозиции и точечная напряженность на стыке реакций, вызванные непониманием культурных стереотипов или нетрадиционной интерпретацией культурем, под которыми мы, вслед за С.И.Виноградовым, понимаем знаки принадлежности к той или иной культуре. Однако напряженность гасится, оппозиции разрешаются без ущерба для общей гармонии.

Коммуникативно-деятельностный подход к анализу ситуаций позволяет выявить стратегии партнеров по общению (ролевые, коммуникативные), в рамках которых структурируются тактики. Выделяем гармонизирующие и дисгармоничные тактики. К первой группе относим тактики коммуникативной поддержки, комплиментарное™, шутки, речевого подхвата, этикетного общения (благодарности, угощения, приветствия).

Ситуации . дисгармонического взаимодействия, в репродуцированном ККП составляют 89,3 %. Особо частотны ситуации риска (53,5 %), предконфликтные (25,1 %) и конфликтные ситуации (10,7 %).

Ситуации риска характеризуются нестандартностью, барьерами в общении, возникающими вследствие непроясненности коммуникативной обстановки, диспозиций коммуниканта, а в случае взаимодействия различных культур - незнанием традиций и стереотипов инокультурной среды. Диалог культур нередко сопровождается взаимным непониманием или квазипониманием, например:

Алексей. <...> Передумать, осмыслить их <Достоевского и Толстого - это ведь, дорогие девушки, то же самое, что стать Сократом, понимаете?..

Инна. <...> Поняла я теперь тебя! Бей жидов, спасай Россию, правильно? Так, да?

Пауза.

Алексей (растерянно). Нет, нет, это совсем не то...

Ситуация «смысловых ножниц» (Т.М. Дридзе) возникает как следствие жанровых, культурологических, семантических лакун, несовпадающего набора ценностей. Партнеры стремятся ориентироваться в общении друг на друга, но позиция «Я» -» «Другой», которую хочет установить лидер общения, трансформируется в позицию «Я» над «Другим», подкрепленную тактиками менторства, самоукрупнения. Наблюдается интеллектуальное и эмоциональное рассогласование оценок. Появляются как единичные всплески, так и очаги напряженности. Все это приводит к временной (ситуативной) дисгармонии в общении. Один из коммуникантов пытается адаптироваться, преодолеть фрустрацию и выровнять ситуацию путем уступки, уловки, компромисса, выбора конструктивного решения и др. Попытка адаптации «спасает» общение, но у партнеров формируется неблагоприятное мнение друг о друге. Ср. опосредованные ОР коммуникантов:

Алексей (Ольге). Сама ведь тащила меня в постель, раздевалась, а теперь чего?

Инна (об Алексее). Захмелел быстро, давай всякую всячину собирать, молоть...

Предконфликтная ситуация фиксирует в отношениях коммуникантов аспекты вызревания, зарождения конфликта. Результат скрытого, непроявленного конфликта - психологический. Происходит накопление «конфликтной массы», подтверждается, укрепляется негативное мнение о партнере, формируется прогноз дальнейшего общения. Коммуникативный дисбаланс вызывается

осознанным стремлением одного из коммуникантов занять доминирующую позицию. В репродуцированном Н.Колядой ККП -это человек с завышенной самооценкой, отстаивающий жесткую ролевую иерархию (.Я решаю, как делать, я, я, а не ты; Да меня, знаешь, сколько баб хочет?), склонный к самоукрупнению, вербальной и физической агрессии (Я ведь и прибить могу. И тебя, и квартиранта твоего), обычно выбирающий дисгармонические тактики уничижения партнера, наскока, угрозы, насмешки.

Открытое столкновение партнеров, имеющее часто поведенческий результат (физическое насилие), отражается в конфликтной ситуации. Здесь частотны оценки на уровне импульсивных биологических реакций (вошь, тварь подлая), которые тиражируются и зеркально отражаются в ответных реакциях. Общение осуществляется по обкатанным механизмам. Наблюдаются и оценки, эксплицирующие мировоззренческие ценности личности: Бить женщину подло! Стыдно! Нельзя! В предконфликтных и конфликтных взаимодействиях напряженность усиливается, нагнетается ступенчато (каждый новый очаг сильнее предыдущего). Она создается вербальными и невербальными средствами. Первые представлены оценочной лексикой, синтаксическими конструкциями с количественной и качественной интенсификацией, контактным повтором, парцелляцией, риторическими вопросами, сложной образной аналогией и др. Среди невербальных средств выделяем коммуникативно значимое молчание, смех, взгляд, позы, кинемы.

Коммуникативная партия личности, склонной к конфликту, включает резкие отрицательные оценки, отражающие вмешательство в одну из сфер «чужого личностного пространства» партнера (Б.А.Парахонский, Н.А.Прокуровская, И.П. Тарасова). Эта тенденция, особенно характерная для просторечной поселковой среды, приводит к нарушению границы одной / нескольких сфер личностного пространства, чаще всего сфер «Я»-физического: (Мурлин Мурло; кошка драная; четырехглазый), «Я»- интеллектуального (дура; глупая; дебилка; низший уровень развития), «Я»-социального («Бабы дуры, бабы дуры, бабы бешеный народ...»). Ей противостоит тенденция, направленная на защиту «своего личностного пространства». В иерархически организованном ККП партнер с более низким статусом избирает позицию «Я» от «Другого», предпочитая отказ от общения, одна из форм которого - капсуляция, под которой мы понимаем интуитивный акт самосохранения, не причиняющий вред партнеру, вербальное поведение которого предсказуемо. Можно

говорить о типично женских ОР. К ним, например, относятся словесная перепалка, зеркальная инвектива:

Инна. Ладно ты, Мур.чин Мурло! Гундосишь! Заткнись!

Ольга. Сама страхолюдина! Красавица мне нашлась тут!

Общие причины дисгармонии в общении носителей разных культур: социально-культурный дисбаланс; нетождественность субъективных картин мира (мировоззренческий конфликт); неадекватное восприятие речевого жанра; дисбаланс ролевых ожиданий и предписаний и др.

В главе дана классификация типов оценок и описаны языковые средства их выражения.

В выводах обобщаются результаты проведенного анализа, конкретизируются виды дисгармонии в диалоге. Отмечается, что драматург использует прием многослойной гиперболы, позволяющий заострить внимание на болевых точках современной речевой культуры.

Глава II. Живое коммуникативно-культурное

пространство: оценочные механизмы и взаимодействие речевых культур

В первой части главы фиксируем общие точки пересечения живого ККП с репродуцированным ККП: среда обитания и проживания (провинциальный заводской город), стереотип

жизненного процесса (большую часть времени рабочие и служащие проводят на заводе), паспортные данные коммуникантов (жители небольшого провинциального города заводского типа; мужчины и женщины; рабочие и служащие завода; выпускники школ, ПТУ, вузов; представители разных поколений). Общий речевой фундамент -просторечие. Просторечная речевая культура доминирует.

Информанты - члены бригады, которые долгое время работаю! на одном месте. Они связаны между собой коллективной трудовой деятельностью, традициями и неформальными отношениями. Цех стал их вторым домом и местом глубоких человеческих контактов. Разговоры в подсобке, за чашкой чая или во время перекуров, носят неофициальный, непринужденный характер.

Во второй части главы, характеризуя живое ККП, отмечаем специфику в отношении к собственному ККП. Если обитатели репродуцированного ККП проклинают поселок, в котором живут (Шипиловск долбаный), стремятся вырваться из него, жители Первоуральска ни разу не характеризуют свой город отрицательно (в

отличие, например, от Свердловска вонючего, грязного). Свое пространство для первоуральцев ближе, родней. Они не стремятся вырваться из него.

Живое ККП открыто для разумных инокультурных «инвестиций»: зафиксированы контакты среднелитературной, литературно-разговорной, народной речевых культур. Контакт с жаргонной средой проявляется в употреблении жаргонной лексики (Жульманы; Митрофаныча-тоходил/отмазал? Вот ты гонишь!).

Живое ККП характеризуется включенностью в пространство общекультурное. Носители просторечной культуры вовлечены в круговорот общественно-политической и культурной жизни страны: они смотрят телевизор, читают газеты и книги, слушают музыку, увлекаются компьютером, занимаются спортом, обсуждают новости и дают оценку событиям, происходящим в стране и за рубежом. Просторечная культурная среда не маргинальна. Общность мыслительных, поведенческих, речевых, жанровых стереотипов обнаруживает ее сходство с общенациональной культурой, например: М. Ты вчера смотрел мелодраму по четвертому каналу? Ю. Кончаловский/ он//его смотреть/думать надо// Живое ККП интеллектуально перспективно. Вместе с тем при поступлении через разные каналы общекультурная информация фильтруется и переводится на «свой» язык, при этом может наблюдаться искаженная, нулевая реакции или вынужденная адаптация. Пример искаженной реакции:

В. (о Пугачевой и Киркорове) Двадцать лет разницы // Она ему в.матери годится // Ну ниче (ничего) /потом Кристину захомутает и все нормально будет //

Просторечная культура вырабатывает ненормативные с точки зрения общей культуры стереотипы. Например, наблюдается активная тенденция к сквернословию. Нецензурные слова употребляются как стандартные сигналы мужской общности, становятся меткой принадлежности к «своим»: (Ср.: Господи/ все же свои/женщин нет; Не выражайся / здесь посторонние). Если в живом ККП женщина и посторонний сдерживают проявление отрицательных эмоций, соблюдают запрет на словесную брань, то в репродуцированном ККП речевое поведение женщины и постороннего становится очагом фрустрации.

Устойчивы мужские стереотипы по отношению к женщине (жене, теще): ей отводится подчиненная роль. Асимметрия проявляется в отборе языковых средств, уничижительной, снисходительной или высокомерной тональности мужской речи: моя

(по отношению к жене как субститут существительного); баба и др. Зафиксированная нами тема сексуальных контактов выявляет отношение к женщине как сексуальному партнеру: мужчина нередко цинично смотрит на женщину как на объект вожделения и сексуальных притязаний: Женщина/ лучшему рабочему! Женщине в просторечной среде отводится традиционная роль хозяйки дома, хранительницы очага, воспитательницы детей. В текстах-разговорах обсуждение темы брака, взаимоотношений мужчины и женщины выявляет оппозицию «мужчина - хитрый обольститель женщина -доверчивая жертва».

Живое ККП насыщено нравственными ценностями: в рабочей среде высоко оценивается человек с золотыми руками, умеющий трудиться (Он трудоголик/ не алкоголик)-, поощряется стремление к знаниям (Ты поспрашивай там про курсы по Интернету)', ценится взаимопомощь и выручка, чувство локтя и мужская солидарность (Ты бы позвал/я бы тебе помог// Как будто не у нас работаешь); развито чувство коллективизма (.Хорошая у нас традиция? - Конечно/ это же сближает коллектив); значимы ценности профессиональной культуры (Он фрезеровщик тоже крутой) и семейные ценности (Тоже надо что ли задумываться о старости/ сыновей заделывать// Ой/ только/ Михалыч/ чему я их научу?). Оценочное содержание разговоров свидетельствует о переоценке ценностей, смене жизненных приоритетов, об изменении ценностных ориентации внутри современной просторечной культуры. Наблюдается расхождение стереотипов в отношении труда, брака, семьи, лидерства. Культурные стереотипы 50-70-ых годов не принимаются молодыми (Я вот этого не понимаю/ фанатичного отношения к работе// Особенно когда денег не платят), а культуремы свободного общества конца 90-ых отторгаются пожилыми (например, о секс-магазине «Интим»: Стыдно мне туда заходить).

Живое ККП организовано по принципу разумной нежесткой иерархии. В бригаде есть формальный коммуникативный лидер (начальник A.M.) и неформальный коммуникативный лидер (мастер В.И.). Формальный лидер осуществляет функцию контроля за деятельностью рабочих, проводит оперативные совещания в бригаде, распределяет трудовые поручения. Неформальный лидер - центр коммуникативного притяжения рабочих. Неформальный лидер (В.И.) определяет тематику разговоров, репертуар речевых жанров, общую тональность, меру гармонии и деструкции, меру возможного заимствования элементов. Ему подражают: Валера щас (сейчас) как Иваныч стал// Попросишь/ «Дай что-нибудь»// Валера// «С

удовольствием/ но не могу». Неформальный лидер, речевое поведение которого отличается отсутствием агрессивности и менторства в общении, умением выслушать, проявить такт, такими общечеловеческими этическими ценностями, как доброта, жалостливость, порядочность, становится нравственным образцом для окружающих: Иваныч-то герой; Вон/ Иваныч/ молодец// Вообще ничего не пьет. Вот ОР одного из членов бригады на конфликтную ситуацию, возникшую в отсутствии В.И., который ушел на пенсию:

М. Без Иваныча че-то (что-то) вообще/ шило такое// Иваныч как-то все это сглаживал// <...> катализатор такой// С ним намного спокойней было/ а щас (сейчас) че-то (что-то) все ходят/ орут,..//

В репродуцированном ККП на роль лидера претендовал человек, целенаправленно формировавший имидж миссионера, спасителя, вжившийся в образ представителя литературно ориентированной культуры. Культурная среда, в которую он (Алексей) попал, не приняла его: Вы играете, как артисты в кино играют! Себя обманывают! Вы не артист Бурков, и мы вам тут - не кинокомедия! В живом общении натуральность поведения лидера притягивает. Он задает ориентиры поведения, гасит агрессию и дает подпитку гармоническому общению.

В.И. является носителем двух речевых культур - просторечной и народной: Вот у кого надо фольклор собирать. В общении он часто переходит с одного речевого кода на другой, любит шутки, прибаутки (Ты/ Максюта дорогой/ без подначки// А не то свезу тебя на казенной тачке; Рыжий и красный/ народ опасный), поет народные песни. Народная речевая культура часто объединяет живую коммуникацию, в то время как в репродуцированном Н.Колядой ККП нет ориентации на народное начало: драматург отрывает своих героев от народной культуры.

Русской культурной среде чужды фальшь и искусственность. Здесь отвергается имидж и принимается естественное, имеющее народные корни речевое поведение.

В групповой иерархии опытный рабочий без высшего образования выше новичка или молодого рабочего с высшим образованием. Позиция «Я» над «Другим» определяет менторскую тональность и общение по нисходящей, например, с новичком, в обязанности которого входит выполнение неквалифицированной и грязной работы: Свой станочек почистил и сел// Я грю (говорю) <...> «Вездеубираться надо».

Ненатуральность ролевых функций, выход за пределы иерархии не одобряется. Рабочий, присваивающий манеру поведения,

интонацию, речевые жанры лица, обладающего более высоким социальным статусом, осуждается:

М. А у Н. все-таки какая-то мания величия присутствует// Ю. Какие-то распоряжения/ <...>любит давать// М. Рекомендации//

Мы зафиксировали и в живом ККП оппозицию «свой, из рабочих» {мы, работяга, умеющий делать все своими руками) <-> «чужой, интеллигент» (он, начальник, отдающий распоряжения и приказы), которая, однако, носит не открытый, а завуалированный характер.

Речевые жанры приказа, сообщения, распоряжения и языковые средства, служащие для их оформления, - это та индексальная и регулятивная информация, которая проявляет высокий социальный статус начальника, определяет естественность общения по нисходящей. Мы не зафиксировали примеров открытой вербальной агрессии, направленной на подчиненных. Стиль общения руководителя можно охарактеризовать как этикетно-доброжелательный, демократический. Он умело пользуется официально-деловыми речевыми жанрами и жанрами этикетными (приветствия, поздравления, комплимента), выбирая последние для проявления солидарной вежливости, уважения и расположения, обладает чувством юмора, может разрядить накалившуюся обстановку. Некоторые рабочие, в основном без специального технического образования, недолюбливают его: Он никому не доверяет; Начинает ходить/ всех на шляпу насаживать. В общении они намеренно создают ситуацию вызова и вербального подстрекательства, но остаются в коммуникативном одиночестве, так как остальные члены профессиональной группы их не поддерживают. Диалог речевых культур осуществляется благодаря совместным усилиям их носителей. В культурных контактах преобладают вы-общение, обращение по имени и отчеству. Переключение. цосителя среднелитературной культуры на ты не является хамским, начальническим. Владея литературным языком и просторечием, в непринужденном общении он переходит с одного социального кода на другой, в нужных случаях объединяет ресурсы различных речевых культур. Таким образом, оппозиция просторечие литературная культура не характеризуется непримиримостью и разрешается в диалоге культур.

Один из примеров проявления оппозиции речевых культур -отношение начальника и рабочих к нецензурной лексике. Носитель среднелитературной речевой культуры не употребляет нецензурных

слов и обеспокоен засоренностью речи рабочих. Его тревогу вызывают сигналы антикультуры - «витиеватая» брань, циничные словесные выверты некоторых рабочих. Он (A.M.) аппелирует к ролевым обязанностям партнеров, например: Для таких солидных людей это <сквернословие> несолидно. Один из рабочих в иронически-снисходительной тональности воспроизводит разговор с начальником:

М. (об A.M.) Грит (говорит)/ «Не могу понять/ ты там/ типа/ с такими друзьями общаешься / которые такие некультурные?»

Живое ККП, в отличие от репродуцированного ККП, в общем не агрессивно по отношению к «своим», хотя нами зафиксированы отдельные случаи прямой и опосредованной агрессии. Полностью отсутствует агрессия по отношению к детям. Вербальная агрессия часто направлена на «не своих» (политиков, общественных деятелей).

Дружеское мужское общение отражает солидарную вежливость. Сигнал доброжелательного отношения к партнерам с разным возрастным статусом - обращение . по отчеству: Иваныч, Митрофаныч, Михалыч. По отношению к ровеснику употребляют сокращенные и уменьшительные формы имени собственного: Юрик, Антоша, Серега, Макс. В цепочке коллективных обращений «своим» признается обращение Мужики. Другие обращения (братва; господа) носят инокультурный характер, часто используются иронически. Бытуют и клички (Немец от Немкин, Астахер от Астахов), которые, в отличие от клички Мурлин Мурло, деликатны и не обидны, не ущемляют нравственного достоинства. Стиль общения рабочих можно обозначить как фамильярный, грубовато-экспрессивный. Они часто подначивают, поддразнивают друг друга, балагурят. Наблюдается склонность к языковой игре, например: Чуйбас (от фамилии Чубайс); Рапасонис/ то же самое / что и Panasonic/ только если читать по-русски. В живом ККП отмечаем более адекватную реакцию на языковую игру, чем в репродуцированном.

Живое ККП имеет общее с литературной культурой жанровое подполе, в которое входят жанры рассказа, сообщения, разговора по телефону, просьбы, приветствия, поздравления, комплимента. Пожилые рабочие не без удовольствия используют сентенции, в которых концентрированно отражается итог собственных размышлений и наблюдений, коллективный опыт народа: Надо жену старше брать/ к старости у ней открывается материнская любовь//-, В жизни бывает/ со школьной скамьи ходят/ а женятся на других//; Две женщины у одной плиты не сварят/ дележка начнется//

Также как и в репродуцированном ККП, диалоги монтируются по принципу мозаики, отражают приметы речевого карнавала (М.М.Бахтин, Е.А.Земская, В.Г.Костомаров, Н.Н.Розанова,). В них соединяются высокое и низкое, смешное и серьезное, употребляются ходячие выражения, обкатанные цитаты, элементы высокой книжной лексики и языковые маргиналии.

В третьей части главы переходим к анализу ТФ, отражающих взаимодействие коммуникантов в ситуациях с гармоническим и дисгармоническим коммуникативным результатом. Статистика показывает, что в 70 % общение развивается по гармоническому руслу и имеет гармонический коммуникативный результат. 30 % составляют ситуации с дисгармоническим коммуникативным результатом.

Характерно, что в репродуцированном ККП роль оценки гиперболизирована: большая часть акций и реакций наполнена оценочным содержанием. Живое общение также оценочно окрашено, но часто оценка выполняет сопроводительную функцию. Выделяются собственно оценочные, частично оценочные и безоценочные ТФ, где предметная тема «съедает» оценку. В связи с этим можно говорить об аксиологической и конструктивной гармонии.

Диалоги с гармоническим коммуникативным результатом показывают, что коммуниканты склонны к общению ради фатики, удовольствия. Иронические вставки, шутки воспринимаются с пониманием, подхватываются, привносят чувство эмоционально-интеллектуального задора, искрометность. Застольный разговор (в отличие от изображенного драматургом) насыщен и интересен по тематике, не превращается в пьянку, не включает табу-темы, демонстрирует понимание между носителями одной и разных речевых культур. Сигналы напряженности, вызванные «препирательством не всерьез», снимаются шутками. Наблюдается эмоциональное и интеллектуальное согласование реплик партнеров. Характерно, что в непринужденном общении именно женщина выполняет роль хлебосольной хозяйки, «заботницы», «огнетушителя», «генератора» тем разговора.

Анализируются ТФ, отражающие дисгармоническое взаимодействие. Выделены причины ситуаций риска: расхождение культурных и идеологических предписаний, выдвижение на обсуждение табу-темы, нарушение норм речевого поведения. Доказывается, что напряженность снимается специальными усилиями партнеров: молчание, капсуляция, прекращение обсуждения темы. Предконфликтная ситуация фиксирует результат речевых контактов носителей разных культур. Она возникает вследствие непонимания

коммуникативных намерений партнера и тональности общения. Один из коммуникантов - носитель просторечной и литературно-разговорной речевых культур - находится в ситуации выбора, но среда часто «перебарывает», и он «срывается». «Спасает» ситуацию, не доводя действия до открытого конфликта, носитель среднелитературной речевой культуры. Конфликтная ситуация представлена в текстах-разговорах диалогами носителей просторечной культуры. Общение протекает по обкатанным схемам. Распространенная причина конфликта - вмешательство в «чужое личностное пространство», нарушение коммуникативных норм.

Описаны типы оценок и языковые средства их воплощения.

В выводах обобщаются характерные признаки живого ККП.

В заключении представлены результаты работы. Формулируется вывод о лингвистическом катастрофизме и лингвистическом изоляционизме репродуцированного Н.Колядой ККП. Отмечается, что драматург преувеличивает агрессивность просторечной культуры - культуры-ямы. В живом взаимодействии просторечие выступает как часть культуры общенациональной. Нет резкой границы между культурами общенациональной, литературно ориентированной, просторечной. Носители просторечия хотят пользоваться литературно ориентированной культурой, особенно когда собираются для беседы, фатического общения. Выделяются оппозиции, значимые при взаимодействии речевых культур: литературно ориентированное речевое поведение <-> утилитарно-бытовое речевое поведение; речевое поведение, основанное на традиционных общелитературных стереотипах речевое поведение, основанное на стереотипах замкнутого коммуникативно-культурного пространства; соблюдение табу нарушение табу; разделение вербального и физического бытия <-> отождествление вербального и физического бытия; речевые жанры дистантного этикетного общения <-> речевые жанры зон флирта и инвективы. Разрешение оппозиций в пользу правого члена приводит к конфликту культур и коммуникативной изоляции.

Просторечная речевая культура - это система, вырабатывающая речевые и поведенческие стереотипы, определяющая отбор жанров и направления их трансформации.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

I. Содержание типовых оценок речевого общения //

Лингвистические чтения, посвященные памяти доктора филологических наук, профессора Э.В.Кузнецовой: Тезисы докладов и сообщений. 7 февраля 1989 г. - Свердловск, 1989. - С.63-64.

2. Языковые средства, оценивающие принципы конвенциалыюго общения (на материале произведений уральских драматургов)// Живая речь уральского города: Тезисы докл. зон. научн. студ. конф. 4-5 апреля 1989 г. - Свердловск, 1989. - С. 40-41.

3. О формировании культурно-аксиологической компетенции// Актуальные проблемы культурно-речевого

воспитания: Тезисы докл. научно-практической конференции 27-28 марта 1996 г. - Екатеринбург, 1996. - С. 78-79

4. Типы оценочных реакций // Актуальные проблемы лингвистики в вузе и школе: Материалы Школы молодых

лингвистов (Пенза, 25-29 марта 1997 г.) Выпуск 2. - С. 46-47.

5. Речевые стереотипы в динамическом пространстве русской культуры// Стилистика и прагматика: Тезисы докладов

научной конференции 25-27 ноября 1997 г. - Пермь, 1997. В соавторстве с Н.А.Купиной. - С. 17-18.

6. Отражение русского типа в мужской речи горожан-провинциалов// Теоретические и прикладные аспекты речевого

общения: Научно-методич. бюл. Красноярск- Ачинск, 1998. Вып.6. В соавторстве с Н.А.Купиной. - С. 48-56.

Подписано п печ.Э К 09 Формат 60 х 84 1/16.

Бумага Объем/,«? Тир. Зак. №

Екатеринбург, К-83, пр. Ленина, 51. Тштолаборатория УрГ