автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Взаимоотношения между Византией и итальянскими морскими республиками

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Бахматова, Марина Николаевна

ВВЕДЕНИЕ Постановка проблемы.

Обзор источников.

Византийские источники и их авторы.

Важнейшие латинские источники. 27 Историографический обзор.

Общая характеристика

Итальянские морские республики и первые 47 Палеологи.

Венеция и Византия

Генуя и Византия

Глава I ЮРЬБА ЗА КОНСТАНТИНОПОЛЬ И ЕЕ ОТРАЖЕНИЕ

В ТРУДАХ ВИЗАНТИЙСКИХ ИСТОРИКОВ.

Ситуация на Балканах накануне отвоевания

Константинополя.

Международные предпосылки заключения Нимфейского 92 договора.

Нимфейский договор и его роль в латинской политике 109 Михаила VIII Палеолога.

Отвоевание Константинополя.

Глава И ПЕРВЫЙ ЭТАП ПОЛИТИКИ МИХАИЛА VIII ПАЛЕОЛОГА ПО ОТНОШЕНИЮ К ГЕНУЕ И ВЕНЕЦИИ (вторая пол. 1261 г. - первая пол. 1265 г.).

Основные задачи внутренней и внешней политики.

Ориентация на Геную.

Попытка сближения с республикой Святого Марка.

Глава III ВТОРОЙ ЭТАП ПОЛИТИКИ МИХАИЛА VIII ПАЛЕОЛОГА ПО ОТНОШЕНИЮ К ГЕНУЕ И ВЕНЕЦИИ (вторая пол. 1267 г. - середина 70-х гг. XIII в.). Создание системы дипломатического равновесия между итальянскими морскими республиками.

Договор 1267 г. с Генуей.

Договор 1268г. с Венецией. 213 Международная ситуация в первой половине 70-х гг. и ее 221 влияние на внешнюю и внутреннюю политику Византии.

Глава IV ТРЕТИЙ ЭТАП ПОЛИТИКИ МИХАИЛА VIII ПАЛЕОЛОГА ПО ОТНОШЕНИЮ К ГЕНУЕ И ВЕНЕЦИИ (сер. 70-х гг. XIII в. - 1282 г.).

Два эпизода византийско-генуэзского противостояния 238 середины 70-х гг. XIII в.

Икарий и спор за Эвбею между Византией и Венецией.

Хронологическая проблема.

Установление власти терциариев на 292 Негролонте.

Верона и Негропонт.

Ликарий и его время.

Глава V ВЗАИМООТНОШЕНИЯ МЕЖДУ ВИЗАНТИЕЙ И 333 ИТАЛЬЯНСКИМИ МОРСКИМИ РЕСПУБЛИКАМИ В КОНТЕКСТЕ ИСТОРИОГРАФИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ XIII-XIV вв.

Михаил VIII Палеолог и итальянские морские республики в зеркале византийской историографии.

Введение диссертации2003 год, автореферат по истории, Бахматова, Марина Николаевна

ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ

В середине прошлого века выдающийся русский византинист А. А. Васильев писал: «Время Палеологов принадлежит к наименее исследованным вопросам византийской истории, причинами чего являются, с одной стороны, чрезвычайная сложность их истории, как внешней, так и особенно внутренней, а, с другой стороны, обилие разнообразных источников, из которых многие к тому же еще не изданы и продолжают находиться среди рукописных сокровищ западных и восточных библиотек.»1 Ученый сетовал на отсутствие серьезных исследований, которые охватывали бы «все стороны правления того или иного представителя» династии Палеологов. Сказанное полвека назад, несмотря на огромные успехи византиноведения в послевоенный, «золотой», - по словам Г. Острогорского,2 - период, остается отчасти актуальным и в настоящее время.

Особенность истории поздней Византии, взятой в тиски воинственными соседями, заключается в том, что именно в этот период усиливается воздействие внешней политики на все сферы жизни государства и общества, на все традиции и устои. Видимо, именно поэтому в современной историографии интерес к поздней Византии в значительной мере определен историей взаимоотношений этого государства с дальними и ближними соседями, равно как и огромной культурной о ролью этой державы для обширного Евразийского региона. Особое место в

1 Васильев А. А. История Византийской империи. От начала Крестовых походов до падения Константинополя. Спб„ 1998. Т. 2. С 274 (американское издание: VasilievA. History of the Bizantine Empire 324-1453. Madison, 1952)

2 Ostrogorsky G. Storia dell'impero bizantino. Torino, 1968. P. 13 (немецкое издание: Ostrogorsky G. Geschichte des Byzantinischen Staates. München, 1963)

3 См. например: Dölger F. Byzanz und die europaische Staatenwelt. Darmstadt, 1964; Laiou-Thomadakis A. Consantinople and the Latins. The Foreign Policy of Andronicus II (1282-1328). Cambridge (Massachusetts), 1972; Nicol D. The last centuries of Byzantium. 1261-1453. New-York, 1972; idem. Byzantium and Venice. Cambridge, 1988; Карпов С. П. Трапезундская империя и западноевропейские государства в XIII-XV вв. М., 1981; Pistarino G. Genovesi d'Oriente. Genova, 1990; idem. I Signori del mare. Genova, 1992; Browning К The Byzantine Empire. Washington, D.C., 1992; Origone S. Bisanzio e Genova. Genova, 1992; Treadgold W. A History of the Byzantine State and Society. системе международных связей Византии XIII-XV вв. занимали Венеция и Генуя. Являясь неотъемлемой частью латинского мира, эти морские республики в то же время никогда с ним не сливались, с большей или меньшей последовательностью преследуя и отстаивая свои собственные интересы. Кроме того, именно Венеция и Генуя в значительной мере определяли в то время пути развития всего Средиземноморья, контролировали южный рынок международной торговли. Исследованию особенностей взаимоотношений Венеции и Генуи с Византией в период правления императора Михаила VIII Палеолога (1261-1282 гг.) и будет посвящена данная работа.

Знаменательно, что через семь лет после выхода указанного издания книги А. А. Васильева, где он посетовал на отсутствие фундаментальных исследований по истории поздних Палеологов, увидела свет основательная монография Д. Джеанакоплоса на английском языке «Император Михаил VIII Палеолог и Запад, 1258-1282 гг.»,4 по-сути первая, — если не считать небольшой по объему и значению работы К. Шапмана о Михаиле VIII Палеологе5 — посвященная латинско-византийским отношениям в один из самых критических для истории Византии периодов. Большим достоинством работы греческого исследователя явилось его стремление свести воедино свидетельства как можно большего круга источников. Но, такова уж судьба первопроходцев, в своем стремлении решить как можно большее количество проблем, некоторые он оставил в стороне, некоторые только лишь обозначил.6

Standford (California), 1997; Византия между Западом и Востоком. Опыт исторической характеристики. Спб, 2001; Шукуров Р. М. Великие Комнины и Восток (1204-1461). Спб, 2001.

4 Geanakoplos D. Emperor Michael Palaeologus and the West, 1258-1282. Harvard, 1959 (В нашей работе мы использовали итал. изд* Geanakoplos D.J. L'Imperatore Michele Paleologo e l'Occidente, 1258-1282. Palermo, 1985.)

5 Chapman C. Michele Paléoloque restaurateur de l'empire byzantin (1261-1282). Paris, 1926.

6 Э. Арвейлер, например, считает, что этот фундаментальный труд, несмотря на обилие документов и скрупулезную критику источников, представляет немало противоречий и неясностей в изложении фактического материала, что делает затруднительным выявление основных тенденций византийской политики того периода. Ahrweiler H. Byzance et la mer. La marine de guerre, la politique et les institutions maritimes de Byzance aux Vile - XVe siècles. Paris, 1966. P. 332.

Время правления Михаила VIII Палеолога — это особый период в истории Византии. «Новый Константин» в своем стремлении сначала восстановить со всем блеске древнее государство ромеев, а затем просто снасти его от угрозы нового захвата, отдает себе отчет в том, что для поддержания жизни этого государства наобходимо отказаться от многих традиционных политико-идеологических и этических постулатов, ставя на первый план насущные потребности и переходя, таким образом, к проведению чисто прагматической политики. За два десятка лет своего правления он оставил о себе память соотечественников сначала как нарушитель данной им клятвы о престолонаследии, затем как освободитель Города и империи от латинян и защитник своих подданных, наконец как поборник союза с папством, вероотступник и «латинофрон»,7 пособник латинян. В памяти же латинян он предстает как тиран, незаконно захвативший столицу Латинской империи и вероотступник, не выполнивший условий Лионской унии 1274 г.8

В современной историографии Михаил VIII Палеолог не редко характеризуется как человек беспринципный, коварный, двуличный. Но, небезосновательно наделяя его такими эпитетами, мы должны все же помнить, что был он, прежде всего, сыном своей эпохи. Действительно, он первым из византийских императоров пошел на заключение унии с римо-католической церковью в 1274 г., что закрепило за ним «славу» предателя чистоты православия. Но если вспомнить о том, что уже до него не один византийский император выражал, по тем или иным политическим соображениям, это намерение, а никейскому императору Иоанну Ватацу (1222-1254 гг.) только смерть помешала воплотить свои планы относительно унии в жизнь,9 становится ясно, что Михаил

7 Geanakoplos D. L'imperatore Michele Paleologo. P. 294-295; Karathanassis A. Constantinople et l'Occident//Balkan Studies. T. 31. N. 2. 1990. P. 367.

8 Blondi Flavii Forliviensis Historiarum ab inclinatione romanorum, Libri XXXI. Froben, Basileae, MDLIX, D. II, L. 8, P. 309; Le historie del Biondo, da la declinatione de l'imperio di Roma, insino al tempo suo (che vi corsero circa mille anni). Ridotte in Compendio da Papa Pió e tradotte per Lucio Fauno in buona lingua Volgare. In Venetia, 1543. P. 191; Hopf С. Chroniques gréco-romaines inédites ou peu connues. Berlin, 1873. P. 144; Geanakoplos D. L'imperatore Michele Paleologo. P. 368-372.

9 Norden W. Das Pappstum und Byzanz. Berlin, 1903. S. 756-759. См. также: Gill J. Byzantium and the Papacy, 1198-1400. New Brunswich, 1979; idem. Eleven Emperors of

Палеолог только лишь выразил тенденции, вызревавшие в сфере государственной и церковной политики своего времени. Он захватил обманом трон, пойдя на клятвопреступление. Но и в этом он не одинок, достаточно вспомнить Андроника I Комнина (1183-1185 гг.).10 Кстати, и на этого императора вначале смотрели как на освободителя от засилья латинян. И он тоже запятнал себя политикой респрессий и террора по отношению к своим подданным (что, по замечанию А. Г. Грушевого, может быть расценено как свидетельство внутренней слабости режима.11)

Думается, было бы Fie лишено основания утверждение, что в политике Михаила VIII Палеолога по отношению к итальянским морским республикам сочетались как старые, традиционные, так и новые черты. Основы этих отношений закладывались в комниновский период: при Алексее I (1081-1118 гг.) с Венецией, при Мануиле I (1143-1180 гг.) с Генуей.12 Их характер и эволюция зависели от множества факторов, среди которых нужды обороноспособности страны, политические и экономические интересы, международная обстановка, личные пристрастия- Завоевание и 57 лет латинского господства в Константинополе потрясли до основания все византийское общество, наложив свой отпечаток и на взаимоотношения с итальянскими морскими республиками.

О произошедших изменениях свидетельствует уже тот факт, что, например, в комниновский период рост напряженности между местным населением и латинянами, накопившейся за годы правления благоволившего «латинянам» Мануила I привел к страшному погрому 1182 г. В 1261 г. при отвоевании Константинополя, захваченного латинянами, уже не идет и речи ни о погроме, ни

Byzantium seek Union with the Church of Rome // Church Union: Rome and Byzantium (1204-1453). L., 1979. XIX.

10 Nicetae Choniatae Historia / Rec. Ioannes Aloysius van Dieten. Berolini et Novi Eboraci, 1975. IX-XIV; Niceta Coniaia. Grandezza e catastrofe di Bisanzio / A cura di A.Pontani, J.-L. van Dieten. 2001. Vol. 2. P. 112-123.

11 Васильев А. А. История Византийской империи. Прим. А. Г. Грушевого. С 84.

12 См. на прим. Heyd G. Storia del Commercio del Levante nel medio evo. Torino, 1913. P. 205-278. (оригин. франц. издание: Heyd W. Histoire du commerce du Levant au moyen âge. Leipzig, 1885-1886. Vol. I-II ); Васильев A. A. История Византийской империи-T. 2 С 15-17, 55, 65-78, 143-145; Angoîd M. The Byzantine empire. 1025-1204. A political history. Longman, 1984 (Итал. тдл Angold M. L'impero bizantino (1025-1204). Una storia politica. Napoli, 1992.). об изгнании поверженного неприятеля из города. И это само по-себе является интересным вопросом, ответ на который следует искать в событиях, связанных с ходом борьбы за отвоевание столицы и с той социально-экономической и этно-политической ситуацией, которая сложилась в регионе за годы латинского господства. Но, самое главное, это дает нам понять в каком конкретно-историческом контексте должен был строить свои отношения с Венецией и Генуей Михаил VIII Палеолог.

Без комплексного анализа геополитической ситуации нельзя понять и сущности генуэзско-венецианской политики первого Палеолога. Например, сближение Никейской империи с Генуей происходит в условиях радикальных изменений во внутренней политике обоих государств (установление в 1257 г.

13 пополанской диктатуры» Гульельмо Бокканегра в Генуе, «никейская революция»14 Михаила VIII Палеолога 1258 г.), перестановки сил в Европе в связи со смертью в 1250 г. Фридриха II и крушением власти Гогенштауфенов в Южной Италии (1268 г.), венециано-генуэзской войны (1256-1258 гг.) и целого ряда других не менее важных факторов. В какой степени повлияли все эти события на византийско-генуэзское сближение? Только анализ как можно большего количества составляющих поможет нам адекватно оценить причины и историческое значение Нимфейского договора, в отношении которого существует немало устоявшихся стереотипов, требующих проверки. В частности считается, что договор был неуравновешен с точки зрения обязательств сторон, предоставляя неизмеримо больше преимуществ Генуе. Или же, что именно он заложил основу безраздельного господства республики в регионе. Но так ли это однозначно? Можно ли приписывать этому документу столь великое значение, оставляя в стороне весь комплекс причин, приведших в итоге к усилению Генуи и ослаблению Византии? Ведь отношения с Генуей, несмотря на радужное начало, отличаются неровностью, даже становятся на грань разрыва. Под угрозой оказывается и само существование Нимфейского договора. Тем не менее, конец

13 Lopez R.S. Boccanegra Guglielmo // DBI. 1969. T. 9. P. 31-33.

14 Geanakoplos D. J. The Nicene Revolution of 1258 and the usurpation of Michael VIII Palaeologos//Traditio. IX. 1953. P. 420-430. правления Михаила VIII Палеолога знаменуется сильнейшей консолидацией византийско-генуэзского альянса, апогеем которого становятся события, связанные с поражением Карла Анжуйского, главного врага Византии, в его же доме, — т. н. «Сицилийская вечерня» (30. 03. 1282 г.).15

Отвоевание столицы еще не означало восстановления всей империи. Византийцам приходилось сосуществовать с латинским обществом, укоренившимся на Балканских территориях и островах Эгеиды. Как строит «новый Константин» свои отношения с Адриатической республикой, сыгравшей столь роковую роль в истории Византии? Весьма неоднозначно. И отношения не исчерпываются, конечно же, только официальными переговорами и подписанием договоров. Венеция, оказавшись вытесненной из проливов, делала все, что бы отстоять сюи интересы в стратегически важных регионах Эгейского моря, в котором открывается самая настоящая война за сферы влияния между Византией и Венецией. В своей политической игре Михаил VIII Палеолог ловко пользуется противоречиями, раздиравшими латинское общество, не упуская ни малейшей возможности для ослабления своей адриатической соперницы. Особенно ярко это проявилось на Негропонте, зоне особого интереса Венеции, в связи с историей Икария, рыцаря, связанного вассальными узами с веронскими «терциариями», — ставленниками Венеции, — перешедшего на службу к императору и ставшего адмиралом византийского флота. И если, в конечном итоге, в отношениях Михаила VIII Палеолога с Генуей победили силы «притяжения», — то Венеция предпочла примкнуть к стану Карла Анжуйского, злейшего врага Византии.

Основная цель нашего исследования — понять общие закономерности политики Михаила VIII Палеолога по отношению к Венеции и Генуе и ее связь с внутренне- и внешнеполитической ситуацией Византии. В связи с этим мы ставим перед собой ряд задач, среди которых выявление основных этапов этой политики, а также средств и методов ее проведения. На нашем пути встает целый ряд

15 GeanakoplosD. L'Imperatore Michele Paleologo. P. 363-406; Runciman S. The Sicilian Vespers. A History of the Mediterranean World in the Late Thirteenth Century. Cambridge, 1958. Это событие, составляющее особую историографическую проблему, не вошло в рамки диссертации. объективных трудностей, связанных с тем, что изучая данную проблему византинисты и медиевисты зачастую опирались на разные комплексы доступных им источников. Первые основывались прежде всего на греческих нарративных и документальных источниках, проявляя не редко слабое знакомство с теми западными авторами (особенно писавшими на вульгате), которые находятся вне круга широко известных материалов, не говоря уже об источниках восточного происхождения,16 — и наоборот. Это приводило к тому, что интереснейшие данные, находящиеся в «не своих», пусть даже и широко используемых коллегами, работающими в другом направлении, материалах, оставались просто невостребованы. Работа Д. Джеанакоплоса, как и многие другие исследования, посвященные более частным проблемам этого же периода, ясно свидетельсгуют о необходимости комплексных исследований с привлечением как можно большего круга источников самого разного характера и происхождения, к чему и стремилась диссертантка. В работе используются некоторые западные источники, еще не введенные в оборот специалистов, которые помогают по новому взглянуть на разные аспекты взаимоотношений между Византией и итальянскими морскими республиками.

Однако, не достаточно найти новые источники. Часто самую большую проблему представляет использование источников «старых», широко известных не одному поколению историков, но не до конца истолкованных и содержащих дополнительные эвристические возможности. Это в полной мере относится и к византийской историографии ХШ-Х1У вв. с ее идеологической заданностью и, в связи с этим, не редко неоднозначностью и туманностью повествования, трудно поддающегося интерпретации. Но насколько свободны от идеологической заданности источники венецианские и генуэзские? С этим связана и другая наша задача, — подойти к историческому сочинению не только как к простому источнику информации, но как к живому свидетельству конкретной эпохи, понять причины тех или иных особенностей в изложении материала, связь их с общей идеологической и методологической традицией того времени, личными качествами

16 См. Ш у куров Р. М. Великие Комнины. С 20, прим. 30. автора, его положением в обществе, взглядами, — с тем, что М. Блок называл «психологией свидетельства».17

Идеологическая заданность не была свойственна только византийцам и их западным современникам. Потомки, историки нового и новейшего времени, с неослабеваемым рвением продолжали втискивать в тесные идеологические рамки историю византийского периода, зачастую полностью искажая картину действительности, на которую смотрели сквозь задымленное стекло различных предубеждений и теорий, властвовавших в Европе в последние столетия. И хотя в последнее время такой подход постепенно преодолевается, тем не менее, при работе с современной историографией, не говоря уже о произведениях историков более раннего времени, необходим учет идейной, конфессиональной и методологической позиции автора.

XIII век был во многом ключевым для будущего всей Европы. Настоящее исследование актуально и в наши дни. Геополитические изменения последних лет с новой силой поставили вопросы отношений между западной цивилизацией и наследниками византийской культурно-идеологической традиции, побуждая искать в истории корни некоторых антогонизмов, веками раздирающих европейское общество. * *

Прежде чем приступить к теме исследования, необходимо уточнить некоторые определения, которыми мы будем пользоваться в нашей работе. Обычно в литературе, применительно к внешней политике византийских императоров, встречаются следующие термины, часто взаимозаменяемые: «латинская политика» и «итальянская политика». В связи с этим отметим, что понятие «латинянин» и «латинство», как нечто чуждое византийскому православному мировоззрению, зародившись в общественной мысли византийцев,18 и сформулированное патриархом

17 Bloch M. Apologia délia storia о Mestiere di storico. Torino, 1998. P. 72. (Франц. издан -Bloch M. Apologie pour l'histoire ou Métier d'historien. Paris, 1993.)

18 Г. Хунгер пишет, что как раньше для античных греков существовало разделение на греков и варваров, так и с точки зрения византийцев, к римлянам.

Фотием (820-891 гг.),19 приобрело, особенно после Великой схизмы 1054- г. и начала Крестовых походов,20 негативный оттенок, обозначая представителей западно-римской, «ущербной» ветви христианства, которой противопоставлялась «-принадлежность подданных империи к "истинной", православной и именно — грекоязычной церкви».21 Соответственно, как констатируют сами византийцы, и для латинян греки были не более, чем «белыми агарянами.»22 В нашей работе под «латинской» политикой мы подразумеваем весь комплекс отношений между Византийской империей и католическими европейскими государствами. Термин «итальянская политика» охватывает систему связей с государствами Апеннинского полуострова, в том числе и папским Римом. В работе, наряду с общими определениями «латиняне», «итальянцы», будут использоваться и более оо конкретные определения: «генуэзцы», «венецианцы», «пизанцы». Надо отметить, или ромеям, — относилось только христианское население Восточной Римской империи, за пределами же империи простирались территории, заселенные варварскими народами. Таким образом византийцы, как и древние греки, относили к варварам и римлян, обитавших на Апеннинском полуострове. Что бы отличать их от византийцев, их стали называть италийцами ('IxaXoi), или, в зависимости от ситуации, латинянами (Aaxîvoi). Hunger H. Graeculus perfidus, ITAAOZ ITAMOZ. Il senso dell'alterità nei rapporti greco-romani ed italo-bizantini // Unione internazionale degli istituti di archeologia, storia e storia dell'arte in Roma. Roma, 1987. P. 33.

19 Barker E. Social and political thought in Byzantium. From Justinian I to the last Paleologus. Oxford, 1957. P. 111. См. другую дату смерти патриарха Фотия — ок. 897 г. — в: Аверинцев С. С. Философия VIII-XII вв. // Культура Византии, вторая половина VH-XII в. M, 1989. Т. 2 G 43.

20 Laurent V. La croisade et la question d'Orient sous le pontificat de Grégoire X // RHSEE. 1945. XXII. P. 105; idem. L'idée de guerre sainte et la tradition byzantine // RHSEE. 1946. XXIII. P. 71-98; Lemerle P. L'idée de croisade // Relazioni del X Congresso Internazionale di Scienze Storiche. Storia del Medioevo. Firenze, 1955. Vol. 3. P. 615-620; Бармин A. В. Столкновение 1053-1054 гг. // Византия между Западом и Востоком. Спб„ 2001. С 140-159.

21 Литаврин Г. Г. Политическая теория в Византии с середины VII до начала XIII в. // Культура Византии. №, 1989. 12. С 83.

22 Pachymérès Georges. Relations historiques / Ed. A. Failler. Paris, 1984. T. 2, V, 10, P. 471 (в дальнейшем: RH).

23 Стоит подчеркнуть, что здесь речь не идет о юридическом аспекте данных терминов. См. например о термине «генуэзцы»: Карпов С. П. Генуэзцы в городах Понта (XIII-XV вв.) // ВО. М„ 1991. С 149; Balard M. Caffa "Ianuensis civitas in extremo Europe" // RB. 1993. T. 3. P. 165-182; Jacoby D. Les Génois dans l'Empire byzantin: citoyens, sujets et protégés (1261-1453) // La storia dei genovesi. Atti del что источники, особенно латинские, довольно четко отмечают разницу между,

24 например, «генуэзцами» или «венецианцами» и «латинянами».

Для обозначения жителей Византийской империи мы будем использовать как слово «византийцы», имеющее хождение в наши дни, так и то, которое используется византийскими авторами и соответствует традициям того времени: «ромеи», они же «греки».25 По этому поводу пояснение нам дает Пахимер: «eivrn. yap коЛ 'Pcoj-iaioD^, огх; a&rol (латиняне - M. Б.) Гроакогх; оуоцб^огхи».26 В палеологовскую эпоху византийцы, несмотря на то, что византийское государство по-прежнему именовалось империей Ромеев, стали склоняться к признанию себя греками прежде всего вследствие желания отмежеваться от современных им жителей Рима, расположенного по ту сторону Ионического моря.27 Отметим, что

Convegno internazionale di studi sui ceti dirigenti nelle istituzioni della repubblica di Genova. 1988. Genova, 1989. Vol. 9. P. 246-250.

24 Например, в Геннуэзских анналах говорится, что Михаил VIII Палеолог отобрал Константинополь у венецианцев и латинян "imperator ciuitatem Constantinopolitanam a Veneris et Latinis abstulerat," а имущество, которым владели венецианцы, передал генуэзцам "Ianuensibus". Annali genovesi di Caffaro e de' suoi continuatori dal MXCIX al MCCXCIII. Genova, 1926. Vol. 4. P. 45. (в дальнейшем: Annales Ianuenses). Довольно типичной является фраза: «генуэзцы (венецианцы) и прочие латиняне». Тоже самое можно сказать и о византийских источниках, где «итальянцы» часто используется как собирательное понятие.

25 Литаврин Г. Г. Политическая теория- С 83. М. Энгольд пишет, что впервые слово «эллин» было использовано в смысле «византиец» Георгием Торником, митрополитом Эфесским, в правление Мануила I Комнина (1143-1180 гг.). Особенно обычай вводить в официальную фразеологию эллинские понятия и концепции укоренился при Ангелах. Связано это было с тем, что в тот период налицо было стремление утвердить изначальную разность, «пропасть» между греками и латинянами. AngoldM. L'impero bizantino. P. 297-298,412-413, ecc.

26 RH, v. 2, V, 8. P. 461.

27 Barker E. Social and political thought in Byzantium. Oxford, 1957. P. 757-761; Jenkins R. Byzantium and Byzantinism. Cincinnati, 1963; Geanakoplos D. J. Byzantine East and Latin West: two Words of Christendom in Middle ages and Renaissance Studies in ecclesiastical and cultural history. Oxford, 1966; Vryonis S. Byzantium and Europe. London, 1967; Vakalopoulos A. E. Origins of the Greek Nation. The Byzantine Period, 1204-1261. New Brunswick, 1970; Nicol D. M. Byzantium and Greece. London, 1971; Magdalino P. Hellenism and Nationalism in Byzantium // Tradition and Transformation in Medieval Byzantium. Aldershot, 1991. XIV. P. 10-14. вопрос о гцшвомерности названий «Византия» и «византийский» является

28 предметом дискуссии в научных кругах.

Географическим ареалом, находящимся в центре нашего внимания, является Константинополь, территории, входящие в состав Византийской империи

29 после 1261 г., и Латинская Романия.

28 Против употребления термина «Византийская империя» выступают некоторые современные итальянские ученые. См. например: Catalano Р. - A. Alcuni sviluppi del concetto giuridico di Imperium Populi Romani // Popolo e spazio romano tra diritto e profezia: da Roma alla Terza Roma (Studi III). Napoli, 1986. По мнению А. Кариле термин «византийский» — это исторически неправомерное определение, которое западная историографическая традиция применяет к Восточной Римской империи, начиная с падения ее итальянских владений в восьмом веке, как протест против универсалистских претензий, характерных для ее политической идеологии. Carile А. II. Romani о Bizantini? Ideología imperiale е clientele militari // Materiali di storia bizantina. Bologna, 1994. P. 35. Ср. Медведев И. П. Некоторые правовые аспекты Византийской государственности // Политические структуры эпохи феодализма в Западной Европе VI-XVII вв. Л, 1990. G 15.

29 Название «Романия» впервые появляется в титуле латинского императора Генриха Генегаузского в 1208 г., когда на смену титулу «Henricus Dei gratia fidelissimus in Christo imperator a Deo coronatus Romanorum moderator et semper augustus» приходит титул «Henricus Dei gratia fidelissimus in Christo imperator a Deo coronatus Romanie moderator et semper augustus». Об причинах такого изменения см. например: Triebt F. van. "La glorie de l'Empire". L'idée impériale de Henri de Flandre-Hainaut, deuxième empereure latin de Constaninopole (1206-1216) // Byzantion. 2000. T. LXX. P. 212-215; Wolff R L. Romania: the latin empire of Constantinople // Speculum. 1948. T. 23. P. 32-34. G П. Карпов дает следующие определения: « Латинская Романия — это не одно государство, а вся совокупность "западных" владений на византийском Востоке и в Причерноморье.» «Совокупность владений западноевропейских феодалов, а также итальянских морских республик, Генуи и Венеции, на территории Византии получила название Латинской Романии.» Карлов С. ÍI. Латинская Романия. СПб., 2000. G 5, 9-13.

ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ

Источниковую базу диссертации составили нарративные, документальные и законодательные источники. Речь идет прежде всего о произведениях византийских историков XIII-XIV вв., сочинениях западных историков и хронистов X1II-XVI ва, латинских и греческих источниках государственного и частно-правового характера XIII-XV вв. Византийские источники и их авторы.

X. - Г. Бек отмечал, что особым преимуществом византийской историографии (в отличии от хронистики1 - М. Б.) являлось то, что она создавалась людьми, принимавшими непосредственное участие в событиях, о которых рассказывали, являясь, зачастую, их главными действующими лицами и имея доступ к материалам, совершенно недоступным простому смертному.2 По отношению к периоду правления Михаила VIII Палеолога это верно только отчасти. Нашими главными византийскими источниками являются произведения Георгия Акрополита, Георгия Пахимера и Никифора Григоры. Григора родился в самом конце XIII в, поэтому не был очевидцем описываемых нами событий. Акрополит, их непосредственный участник, заканчивает свой труд 1261-ым годом. Единственным прямым свидетелем эпохи Михаила VIII Палеолога остается Пахимер. Таким образом, если для первых двух лет фактического правления Михаила Палеолога (1259-1261 гг.) мы располагаем сведениями трех историков, из которых двое — очевидцы, то для последующего двадцатилетия (1261-1282 гг.) можем расчитывать только на Пахимера и Григору, которые об отношениях первого Палеолога с итальянскими морскими республиками пишут довольно мало.

1 Об обшей характеристике византийской историографии и хронистики XIII в. см. Krumbacher К. Geschichte der Byzantinischen Litteratur. New-York, 1958. Bd. I. S.219-230, 319-323; Hunger H. Die hochsprachliche Profane Literatur der Byzantiner. München, 1978. Bd. I. S. 442-465.

2 Beck H. - G. Introduzione // Bisanzio nella sua letteratura. / A cura di U. Albini e E. V. Maltese. Milano, 1984. Р. XXVII.

Для объективной интерпретации этих немногих сведений необходимо понять особенности мировоззрения и стиля историков, работы которых явились объектом нашего исследования, уделить внимание не только их произведениям, но и характеристике их личности. о

Георгий Акрополит родился по одним данным в 1212 г., по другим — в 1217 г.4 в Константинополе в знатной семье. К сожалению, информации о нем дошло до нас немного: только то, что он упоминает сам в своей книге5 и ряд отрывочных сведений, которые мы можем обнаружить у других авторов, прежде всего у Пахимера и Григоры. В шестнадцатилетнем возрасте он переправляется в Никею, где его берет под свое покровительство сам император Иоанн III Ватац (1222-1254 гг.).

Пройдя школу риторики у Экзаптерига и затем познав тонкости философии и логики под руководством Никифора Влеммида,6 Акрополит приобщается к культурному наследию Византийской империи и перед ним открываются двери в государственную политику. В 1240 г. он, вместе с Влеммидом, становится наставником императорского сына, Федора П Ласкариса

3 Krumbacher К. Geschichte. § 125. S. 286-288.

4 Г. Острогорский приюдит 1217 г. Ostrogorsky G. Storia dell'impero bizantino. Tormo, 1993. Р. 386. См. также ст. «Георгий Акрополит (Akropolites, George)» в: The Oxford Dictionary of Byzantium. Oxford, 1991. Vol. I. P. 49; Nicol D. A biographical dictionary of the Byzantine Empire. London, 1991. P. 2; Hunger H. Die hochsprachliche Profane Literatur. S. 442. Другая дата основывается на рассказе Акрополита о том, как он, 16 лет от роду, был послан родителями в Никею, к Иоанну Дуке. Произошло это в 1228 г. по смерти Роберта Куртэнэ, латинского императора Константинополя (1218-1228 гг.). См. Асгор., 26. Р.46. По К. Хопфу Акрополит родился в 1220 г. Hopf С. De historiae Ducatus Atheniensis fontibus. Bonnae, 1852. S. 67.

5 Georgii Acropolitae opera / Ree. A. Heisenberg. Lipsiae, 1903. T.l-2. (Далее: Acrop.) Летопись Великого Логофета Георгия Акрополита / Пер. под ред. И. Троицкого // Византийские историки, переведенные с греческого при Санктпетербургской духовной Академии. Спб„ 1863. (Далее: Акроп.); Georgios Akropolites (1217-1282), Die Chronik / Übersetzt und erläutert von Wilhelm Blum. Stuttgart, 1989 (Bibliothek der griechischen Literatur, Bd. 28); о нем: ibidem. S. 1-67; см. также: Жаворонков П. Некоторые аспекты мировоззрения Георгия Акрополита // ВВ. 1986. Т. 47. С 125-133; Blum W. L'historiographie et le personnage de Georges Acropolite (1217-1282) II BF. 1996. S. 213-220.

6 О нем см. например: Васильев А. А. История Византийской империи. Спб„ 1998. Т. 2 С 226-232 голы правления: 1254-1258). Во время похода Иоанна Дуки в Болгарию в 1216 г. Акрополит, в качестве императорского секретаря, составляет грамоты для покорившихся городов и крепостей и манифесты о счастливых приобретениях императора для его подданных.7 В 1252 г. направляется в фессалийский город Лариссу для переговоров с Михаилом II Дукой (1232-1268).8 Во второй половине 50-х гг. становится великим логофетом.9 Проводит он и два года (1257-1259 гг.) в плену у Михаила II.10 После своего возвращения в Никею Акрополит решительно становится на сторону Михаила Палеолога, несмотря на то, что был обязан очень многим дому Ласкарисов. Возможно, в этом сыграло свою роль то, что Акрополит был женат11 на родственнице Михаила Палеолога. Однако, более, чем родство, здесь имела значение общность взглядов и мнений относительно тактики и стратегии в государственной политике. Рационализм и трезвый расчет, стремление к достижению цели любым путем по принципу «цель оправдывает средства», независимость от традиций, гибкость, доходящая до беспринципности и предательства,12 балансирующая, порой, на грани преступления, — объединяли

33 этих двух незаурядных людей, делая их единомышленниками. Умер Акрополит в том же 1282 году, в каком и Михаил VIII Палеолог, разделив со сюим

7 Асгор., 44. Р.78-79; Акрст., 44. С 91-92.

8 Bredenkamp F. The Byzantine Empire of Thessaloniki (1224-1242). Thessaloniki, 1996. P. 275, 282.

9 Существуют разные датировки вступления Акрополита в должность великого логофета: 1255 г. {Blum W. L'historiographie. S. 21), 1256 г. (Bredenkamp F. The Byzantine Empire of Thessaloniki. P. 282), 1259 г. (The Oxford Dictionary of Byzantium. Oxford, 1991. Vol. I, P. 49). О должностях и титулах см. соотв. статьи там же, Т. 1-3. См. также: Stein Е. Untersuchungen zur spätbyzantinischen Verfassungs- und Wirtschaftgeschichte // Mitteil, zur osmanischen Geschichte. 1923-25. II. S. 1-62; Bréhier L. Les institutions de l'empire byzantin. Paris, 1949; Georgios Akropolites. Die Chronik. S. 245-266.

10 Acrop., 72. P. 149-150.

11 См.- Nicol D. M. Constantine Akropolites: a prosopographical note // DOP. 1965. T. 19. P. 249-256; The Oxford Dictionary of Byzantium. Oxford, 1991. Vol. I. P. 49.

12 В. Блюм недвусмысленно говорит об упоенной самовлюбленности Акрополита, о сосредоточенности его исключительно на своей особа Blum W. L'historiographie. S. 215.

13 Hunger H. Die hochsprachliche Profane Literatur. S. 446. См. также список работ о нем: ibid. Р. 447. венценосным другом помимо даты смерти и судьбу отца, непонятого и непринятого и сыном за политику по отношению к церковной унии.

Самым значительным произведением Георгия Акрополита является его «Летопись», охватывающая период с 1203 по 1261 г. и являющаяся одним из самых важных источников по истории Никейской империи. В целом, произведение Акрополита отличает стройность изложения, хронологическая и логическая связность, чего нельзя, к сожалению, сказать о сочинениях Георгия Пахимера и Никифора Григоры. В начале своей работы Акрополит заявляет о необходимости писать историю «без недружелюбия и пристрастия»,15 что не может не вызвать ассоциации с тацитовским «sine ira et studio».16 Однако, удается это ему далеко не всегда. Принадлежность к правящим кругам делала Акрополита непосредственным участником многих важнейших событий, что влекло за собой как положительные, так и отрицательные последствия для всего характера повествования, обусловливая высокую степень достоверности там, где речь шла о фактах, носящих для автора нейтральный характер, и предвзятость, а то и умышленное умалчивание, при изложении того, что лично затрагивало интересы его

14 Старший сын Акрополита Константин был ярым противником унии. Nicol D. M. Constantine Akropolites. P. 249-256; Talbot A .- M. Akropolites Constantine // The Oxford Dictionary of Byzantium. New York - Oxford. 1991. Vol. 1. P. 49.

15 «Писать историю должно не только без зависти, но и без всякого недружелюбия и пристрастия, единственно ради самой истории, дабы не были преданы бездне забвения- чьи бы то ни было дела, безразлично, добрые или худые.» Пер. G G Аверинцева. Цит. па Фрейберг Л. А., Попова Т. В. Византийская литература эпохи расцвета. IX-XV вв. Москва, 1978. G181.

16 "Inde consilium mihi pauca de Agusto et extrema tradere, mox Tiberii principatum et cetera, sine ira et studio, quorum causas procul habeo." Tácito. Annali, I. Попова Т. В. считает, что «сходство в мыслях Тацита и Акрополита скорее всего — результат типологии мышления: Акрополит вряд ли мог знать Тацита и позаимствовать у него эту мысль.» Фрейберг Л. А., Попова Т. В. Византийская литература эпохи расцвета- С 181, 187, сн. 36. Досталова Р. пишет, что греческая версия этого изречения перешла от Полибия (I, 14, 4) и Дионисия Галикарнасского (Praeí, 6 и Пер1 ©oujcdôîSov, 8: raxvtèç (p0óvot> ка1 nóxrqq koAxxkeîocç tpuAxixTcov) через Лукиана (De hist, conscr. 41: où рлстег oùôè cpiAla ti véjicov) к византийским историкам. Досталова Р. Византийская историография // ВВ. 1982 Т. 43. С 26. См. об этом принципе у Акрополита и Пахимера. Hunger H. Die hochsprachliche Profane Literatur. S. 449. См. также: Krumbacher К. Geschichte. T. I. S. 287; Blum W. L'historiographie. S. 23. собственные и его покровителя и соратника Михаила VIII Палеолога.17 Для нашего исследования ценность представляют, прежде всего, последние главы произведения Акрополита, описывающие начальный период правления Михаила Палеолога, ход борьбы за Константинополь и заключающиеся описанием торжеств по поводу отвоевания Константинополя в 1261 г. Хотя Акрополиг и не дает прямых сведений по нашей проблеме, его сочинение очень важно для того, чтобы понять тот контекст, в котором складывались отношения между Михаилом VIII Палеологом и итальянскими морскими республиками.

Другим важнейшим представителем византийской историографической школы является Георгий Пахимер. Известно о нем очень немного. Родился он в Никее в 1242 г., умер, видимо, в Константинополе, ок. 1310 г.18 После отвоевания Константинополя перебрался в столицу, где прошел школу Никифора Влеммида и Георгия Акрополита. Карьеру свою он начал как дьякон и, пройдя разные ступени церковной иерархии,19 дошел до церковной должности протекдика (яротёкбшх;) и светской — законоблюстителя (бшхихрйАяф.20 Отличаясь всесторонностью

17Blum W. L'historiographie. S. 214.

18 Крумбахер К. Византийские историки и хронисты // Очерки по истории Византии / Под ред. Бенешевича В. Н. Спб„ 1913. Вып. 3. С 54; Krumbacher К. Geschichte. T. I. § 125, S. 288-291; Laiou A. Constantinople and the Latins. P. 348; Nicol D. A biographical dictionary. P. 102; Hopf C. De historiae Ducatus Atheniensis fontibus. S.67-68; ColonnaM. E. Gli storici bizantini dal IV al XV secolo. Napoli, 1956. P. 93; Cataldi Palau A. C. Giorgio Pachimere // Bisanzio nella sua letteratura. P. 701; Talbot A. - M. Pachymeres, George // The Oxford Dictionary of Byzantium. Vol. III. P. 1550; Hunger H. Die hochsprachliche Profane Literatur. S. 447-453. Относительно даты смерти имеются некоторые разночтения. Некоторые, основываясь на том, что повествование Пахимера неожиданно прерывается на событиях 1307 г, связывают это со смертью автора в соответствующем году. Laiou A. Constantinople and the Latins. P. 348. A. Failler во введении к изданию труда Г. Пахимера не приводит никакой даты, ограничиваясь предположением, что причиной такого необоснованного прерывания повествования могла быть болезнь, смерть, или какие-либо чрезвычайные обстоятельства. Pachymérès G. Relations Historiques / Ed. A. Failler, traduction française par V. Laurent. Paris, 1984. Vol.1. P. XX. (В дальнейшем: RH). Д. Никол приводит даты 1242-1310. Nicol D. A biographical dictionary. P. 102.

19RH, v.l. P. XX.

20 Darrouzès J. Recherches sur les Offikia de l'Église byzantine. Paris, 1970. P. 532-533, 596, 600, 609, ecc.; См. также: Guilland R. Recherches sur les institutions byzantines. Berlin - Amsterdam, 1967. T. 1-2; idem. Titres et fonctions de l'Empire byzantine. L., 1976. интересов, — черта, свойственная интеллектуальной элите Византии,21 — Пахимер оставил после себя значительное научное наследие.22 Однако, самым важным произведением Георгия Пахимера остается его история в 13 книгах, единственная, полностью принадлежащая перу современника описываемых событий, которая в 23 охватывает период с 1255 по 1307 г., то есть правление Михаила VIII Палеолога (6 книг) и, частично, Андроника II Палеолога (7 книг).

А. Лайу считает, что для данного периода произведение Пахимера является самым лучшим нарративным источником. Несмотря на наличие некоторых неточностей, — результата незнания или небрежности, — в целом, это источник очень достоверный. Особенно ценным является то, что автор точно воспроизводил документы и факты, свидетелем которых был лично, или которые получал из надежных рук.24 Общеизвестной является принципиальная позиция Георгия Пахимера по отношению к церковной унии. Посвящая многочисленные страницы дискуссиям по религиозным вопросам, он не скрывает своих антилатинских настроений. Достаточно критически относится Пахимер и к Михаилу Палеологу. Однако это не умаляет его репутации историка, достаточно для своего времени объективного.25

К. Крумбахер считал, что Пахимер, обладая ученостью, оригинальностью и остроумием, все же «не достигал той степени самостоятельности мировоззрения и стиля, которая характерна для таких людей как Фотий и Пселл. Единственная ярко выраженная в нем черта, — по мнению К. Крумбахера, — это упорное подчеркивание национально-греческой точки зрения в вопросе об унии Особенно это сказывается на его стиле, где пестрая игра гомеровских фраз сменяется теологической декламацией», а «пуританский педантизм заходит у него так

21 BeckН. - G. Introduzione // Bisanzio nella sua letteratura. P. XXVI.

22 Список работ Пахимера см. Allacci L. De Georgiis //PG. T. 143. col. 407-422; RH, v.l. P. XXI-XXII.

23 Или 1308 г. Georgii Pachymeris De Michaele et Andronico Palaeologis / Ed. I. Bekker. Bonn, 1835. T. 1-2.

24 Laiou A. Consantinople and the Latins. P. 348.

25 Talbot A. -M. Pachymeres, George // The Oxford Dictionary of Byzantium. Vol. III. P. 1550. далеко, что в ущерб ясности даже названия месяцев он употребляет аттические, вместо христианских.»26

На фоне вышесказанного не удивительно, что общим местом во всех работах, посвященных труду Пахимера, являются сетования на сложность его языка и хронологическую непоследовательность изложения. Что касается первой проблемы, здесь можно было бы привести совет, данный русским переводчиком: «Читая и переводя его (Пахимера), иногда нужно бывает забыть все требования грамматики и ловить мысль одним контекстом.»27 Однако, учитывая, что в русском переводе немало неточностей, такой подход не всегда приводит к успеху. К тому же на этот перевод во многом оказал влияние перевод латинский, который мы находим в боннском издании и о котором весьма критически on высказывается недавний издатель Пахимера. Приняв за основу последнее издание A. Failler, мы использовали также все другие доступные нам издания,

30 сопоставляя греческий текст с переводами на латинский, русский, французский, итальянский языки.31

Что же касается хронологии, то здесь было бы уместно привести цитату из статьи, посвященной характеру и формам византийской историографии, Р. Досталовой: «В византийской историографии в отличие от хроник не отражено

26 К румб axe р К. Византийские историки и хронисты- С 55. Krumbacher К. Geschichte. Т. I. S. 289.

27 Георгия Пахимера история Михаила и Андроника Палеологов / Пер. под ред. А. Карпова. Т. 1 Царствование Михаила Палеолога. Византийские историки, переведенные с греческого при С Петербургской Духовной Академии. Спб„ 1862 G XL

28 См. Failler A. Introduction // RH, v. 1. P. XXXIV.

29 Georges Pachymérès. Relations historiques. / Ed. A.Failler. Paris, 1984. Vol. 1 (L. I-III); Vol. 2 (L. IV-VI); Paris, 1999. Vol. 3 (L. VII-IX); Vol. 4 (L. X-XIII); Paris, 2000. Vol. 5 (Index).

30 Failler A. La tradition manuscrite de l'Histoire de Georges Pachymère (livres I-VI) // REB. 1970. T. 37. P. 123-220; RH, v.l. P. XXIII-XXVI.

31 Речь идет об уже упоминавшихся изданиях: Migne J. - P. (Georgii Pachymerae opera omnia. Patrologiae Cursus Completus. Series Graeca Posterior. Paris, 1865. T. 143144. (original edition). Reprint by Brepols. Turnhout (Belgium), 1977); Bekker I. (Bonne, 1835); Карпов A. (1862); Cousin L. Histoire de Constantinople depuis le régne de l'Ancien Justin jusqu'à la fin de l'Empire. VI. L'Histoire des Empereurs Michel et Andronique, éscrite par Pachymere. Paris, 1685; A. Failler (RH, 1984-2000); переводы избранных мест на итальянский язык Cataldi Palau А. С. (Bisanzio nella sua letteratura. P. 703-738). линейное христианское понимание времени: от сотворения мира через рождение и страдания Христа к его второму пришествию и спасению. В исторических сочинениях встречается и античное, циклическое понятие постоянно возвращающегося «времени» — у Георгия Пахимера и у авторов, описывающих

32 падение Византии.» Р. Досталова считает, что во многих случаях хронологический подход заменяется ассоциативным объединением эпизодов, что, как она предполагает, связано с дидактическими принциапами византийской историографии и наблюдаемой в византийской литературе тенденцией к оо обобщению. «Хорошие или плохие поступки исторических деятелей должны были служить в качестве положительных или отрицательных примеров для

04 подражания; с этой точки зрения точное указание времени не играло роли.» Хронологии Г. Пахимера посвящен ряд работ, авторы которых стремятся разобраться в сложных перипетиях событий, сопоставляя его данные с данными

35 других авторов этого же времени. Для нашей работы наибольший интерес представили главы, в которых рассказывается об истории борьбы за Константинополь, о первых мероприятих Михаила VIII Палеолога после отвоевания Константинополя, о его политике по отношению к генуэзцам и венецианцам и, в контексте византийско-венецианских отношений, об истории Икария и борьбы за преобладание в Эгеиде, — в частности, на Негропонте, — и на Балканах.

32 Досталова Р. Византийская историография (характер и формы) // ВВ. 1982. Т. 43. С 30.

33 Dostálova R. Zur Entwicklung der Literärästhetik in Byzanz von Gregorios von Nazianz zu Eustathios // Beiträge zur byzantinischen Geschichte im 9.-11. Jahrhundert. Praha, 1978. S.154.

34 Досталова Р. Византийская историография- G 30.

35 Помимо хронологической таблицы, приведенной в боннском издании, см.: Caro G. Zur Chronologie der drei letzten Bücher des Pachymeres // BZ. 1897. T. 6. S. 114-125; Schmidt P. Zur Chronologie von Pachymeres, Andronikos L.II-VIII // BZ. 1958. T. 51. S. 82-86; Verpeaux R. Notes chronologiques sur les livres II et III du De Andronico Paleologo de Georges Pachymère // REB. 1959. T. 17. P. 168-174; Failler A. Chronologie et composition dans l'Histoire de Georges Pachymère // REB. 1980. T. 38. P. 5-103; ibidem. 1981. T. 39. P. 145-249; Failler A. Pachymeriana Novissima//REB. 1997. T. 55. P. 221246.

Продолжателем Пахимера является Никифор Григора.36 Яркая личность, незаурядный ум, он несомненно заслуживает внимания исследователей. Помимо ставших уже классикой предисловий к боннскому и парижскому изданиям сочинений Григоры, нельзя не отметить исследование французского историка гу-т начала нашего века Р. Гийана и большой биографический очерк, который мы найдем в предисловии к немецкому переводу Ромейской Истории Й. Л ван Дитена.38 Родился Григора между 1290 и 1295 гг.39 в Ираклии Понтийской в царствование Андроника Старшего. О родителях его ничего не известно. Воспитывался он дядей Иоанном, который был сначала митрополитом в Никомедии, а потом в Ираклии. Влияние дяди на его жизнь было очень велико, о чем нам говорит сам Григора, рассказывая о его смерти в 1328 г. Совсем молодым Григора перебрался в Константинополь (в 1315 или в 1316 г ), где поступил в обучение к патриарху Иоанну Глике (1225-1319 гг.). Но решающую роль на него оказал Феодор Метохит (1270-1332 гг.), великий логофет (1321-1328 гг.) и ученый-гуманист.40 Под его руководством Григора приступил к изучению астрономии и так в этом преуспел, что в 1324 г. получил задание по реформе календаря. Однако его предложения,41 аналогичные предложениям Григория XIII (1572-1585), которые были проведены в жизнь через два с половиной века, — 24.02.1584 г.42 — остались без ответа.

36 Krumbacher К. Geschichte. §128. S. 293-298.

37 GuillandR. Essai sur Nicephore Gregoras: l'home et l'oeuvre. Paris, 1926.

38 Nikephoros Gregoras. Romäische Geschichte. / Übersetzt und Erläutert von Jan Louis vanDieten. Teil 1. Stuttgart, 1973. S. 1-62.

39 Hopf C. De historiae Ducatus Atheniensis fontibus. S.68-68; Guilland R. Essai sur Nicephore Gregoras. P. 4; Nikephoros Gregoras. Romäische Geschichte. S. 2; Bizanzio nella sua litteratura. P. 679; Laiou A. Constantinpole and the Latins. P. 348; Nico1D. А biographical dictionary. P. 44-45; См. соотв. статью и библиографический список работ, посвященных Григоре в: The Oxford Dictionary of Byzantium. V.l. P. 614-615. См. статью, посвященную вопросу о дате рождения Григоры: Grecu V. Das Geburtsjahr des byzantinischen Geschichtsschreibers Nikephoros Gregoras // Bulletin de la section historique de l'Académie roumaine. 1946. T. 27. S. 56-61.

40 О проблеме византийского гуманизма см. наприм.: Медведев И. П. Византийский гуманизм XIV-XV вв. Ленинград, 1976.

41 Gregoras Nicephorus. Byzantina Historia / Ed. L. Schopen, I. Bekker. Bonn, 1829-1830. Т. 1-2. VIII, 13 (CSHB) (Далее: Greg.).

42 Cappelli A. Cronología, Cronografía e Calendario Perpetuo. Milano, 1988. Р. 28-31.

Надо сказать, что Григоре удалось завоевать довольно быстро расположение императора, благодаря своим утонченным речам, в которых прославлялись ум и красноречие венценосца. В конфликте между двумя Андрониками, старшим и младшим, Григора, как и его учитель Федор Метохит, безоговорочно поддерживает первого. После победы мятежного внука в 1328 г. страшный удар обрушивается на великого логофета, — у него конфисковывают все имущество, а его самого отправляют в ссылку. Григора же отделывается довольно-таки легко, потому что «он жил спокойно, занимаясь ученостью и не вмешиваясь в политику».43 Духовный кризис и опала продолжались недолго. Через два года мы уже видим Григору произносящим вдохновенную речь против воззрений калабрийского монаха Варлаама.44 Этот диспут возвратил Григору к общественно-политической деятельности. Он снова вошел в милость при дворе и занял прежнее почетное место.45 После смерти своих прежних покровителей Андроника Старшего и Метохита Григоре удалось завоевать доверие нового императора. Он приобрел на него даже некоторое влияние.

В 1333 г. по поручению папы Иоанна XXII (1316-1334- гг.) в Константинополь прибыли два латинских епископа, возвращающихся из Крыма для того, чтобы еще раз обсудить вопрос о соединении двух церквей,46 который при Андронике Старшем, весьма жестко придерживавшимся антилатинской линии, был отодвинут на задний план. Однако, и на этот раз антилатинские настроения победили и выразителем их стал Григора по поручению тогдашнего патриарха Иоанна Калеки (1334-1347 гг.), несмотря на отсутствие у Григоры духовного

47 сана.

Другим важнейшим этапом в его общественно-политической деятельности стало выступление против исихазма и его теоретика Григория Паламы в 40-50 гг. XIV в. Григора не отступил от своих взглядов даже тогда, когда Анна Савойская

43 Никифор Григора и его римская история- G VIII.

44 Точная дата этого диспута неизвестна. Ясно лишь, что это произошло до 1341 г., когда Варлаам был осужден синодом.

45 ColonnaM. Gli storici bizantini. P. 58.

46 Hussey J. M. The Orthodox Church in the Byzantine Empire. Oxford, 1986. P. 256; Greg., IX, 8.

47 Greg., X, 8. и Иоанн Кантакузин стали на сторону исихастоа Посему в 1351 г. синод, собравшийся в Св. Софии, осуждает Григору и вынуждает его удалиться в монастырь Хора, где он принимает обет молчания. Около 1354 г. Иоанн V Палеолог, захватив власть, освобождает Григору. Многое пришлось пережить ему под конец жизни — и клевету и несправедливости. Умер он в 1359 г.48

Человек глубокой и разносторонней культуры, Никифор Григора оставил обширное литературно-историческое наследие в виде писем,49 энкомиев,

50 философских трудов, диалогов, сочинений по астрономии и т. д. Но наибольшую ценность представляет собой его фундаментальная Римская история из 37 книг, которая охватывает период с 1204* по 1358 гг.51 Первые 7 книг излагают кратко события 1204-1320 гг. Возможно, Григора здесь прибегает в качестве источников к го книгам Георгия Акрополита и Георгия Пахимера. Соответственно, в последующих книгах излагаются события, которым он сам был свидетелем. В 8-11 кн. — до 1341 г. Годы 1341-55 являются предметом 12-29 книг; книги 30-35 — это, по-сути, самые настоящие богословские трактаты и, наконец, последние 2 книги посвящены событиям 1355-1358 гг. Нам известны два, не считая латинского, перевода Истории Никифора Григоры. Один, неполный, — на русский язык53 и другой — на немецкий (кн. 1-24).54

Труд Григоры не отличается органичностью и цельностью, как произведение Акрополита. Большое место отводится теологическим вопросам,

48 Ponîani A. Niceforo Gregora // Bizanzio nella sua letteratura. P. 669; Colonna M. Gli storici bizantini. P. 58: 1360.

49 Guilland R. Correspondance di Nicéphore Grégora. Paris, 1927.

50 Список работ Григоры см. например во введении кн Guilland R. Essai sur Nicéphore Grégoras. L'homme et l'oeuvre. Paris, 1926.

51 Nicephori Gregorae Bizantinae Historiae Libri XXXVII // PG. Paris, 1865. T. 148-149. Gregoras Nicephorus. Byzantina Historia / Ed. L. Schopen, I. Bekker. Bonn, 1829-1830. T. 1-2. (CSHB).

52 H. Йорга считал, что Григора не был знаком с произведением Пахимера. Iorga N. Médaillons d'histoire littéraire byzantine // Byzantion. 1926. T. 2. P. 293-296. Cp Guilland R. Essai sur Nicéphore Grégoras. P. 228.

53 Римская история Никифора Григоры // Пер. под ред. П. Шалфеева // Византийские историки, переведенные с греческого при С Петербургской Духовной Академии. Спб„ 1862 (далее: Григора)

54 Gregoras Nikephoros. Rhomäische Geschichte. Teil 1, 1973; Teil 2, 1979; Teil 3, 1988; Teil 4, 1994. которые в то время были также и вопросами политическими, символом византийской цивилизации, как сказал Р. Гийан.55 В религиозных спорах были противопоставлены друг другу династии Палеологов и Кантакузинов, латинофилы и их противники. Конечно, Григору никак нельзя назвать беспристрастным, особенно в той части, где он углубляется в богословские темы и где изложение, порой, теряет объективность, становясь очень многословным, тяжеловесным, перегруженным цитатами. Во многих случаях он показывает себя как самый настоящий «идеалист», дающий моральную оценку событиям не исходя из конкретно-исторической ситуации, а с абстрактно-нравственных позиций, составляющих основу его мировоззрения. Тем не менее, в исторической части он проявляет себя глубоким мыслителем, высказывает ясные и обоснованные идеи. Так, он отдает себе отчет в том, что выживание Византии связано с ее способностью оказать сопротивление туркам, что отказ от флота подобен самоубийству, и, наконец, ценнейший материал приводит по истории отношений между Византией и латинянами, в частности, итальянскими морскими республиками.

В историографии встречаются разные мнения в отношении Григоры как историка. В книге Р. Гийана, одной из первых серьезных работ, посвященных его жизни и творчеству, мы найдем целую главу, в которой подвергается анализу метод исторического мышления Григоры, особенности его подходов в описании и оценке событий. Отмечая ставшие уже общим местом недостаточность структурной связанности, неравномерность изложения и пристрастность, Р. Гийан пишет, что «История» Григоры это не только изложение фактов и изыскание их причин. Это своего рода хроника событий и деяний человеческого духа, того, что имеет отношение к славе Бога и человека, созданного по его образу и подобию. С этой точки зрения Григора — автор совершенно особой концепции истории, подобную которой мы не найдем у других авторов, его современников: Пахимера и Кантакузина. У него история — это не только наблюдение за прошлым.

55 Guillcmd R. Essai sur Nicephore Gregoras. Р. 237. Р. Гийян не соглашается с К. Крумбахером, считавшим, что превалирование религиозных вопросов объяснялось незначительностью политических событий. См.: Krumbacher К. Geschichte. S. 228.

История позволяет предугадывать будущее, она — школа нравственности, и в этом ее непосредственная польза.56

А. Лайу считает, что Григоре свойственны неспособность к самостоятельному историческиму мышлению, банальность и поверхностность суждений. Она, с точки зрения достоверности, гораздо больше доверяет Пахимеру.57 К. Крумбахер охарактеризовал труд Григоры как «„партийное в полном смысле этого слова произведение, нечто вроде мемуаров; это — субъективно написанная картина величественного брожения умов.»58 Отмечая неровность изложения, К. Крумбахер объяснял это тем, что большая часть труда была написана при чрезвычайно неблагоприятных внешних условиях: первые десять книг были написаны во время заключения 1352 г. почти в 40 дней.59 Произведение написано довольно сложным языком с частыми риторическими отступлениями, разрывающими логическую связность повествования, (в чем, кстати, сам автор прекрасно отдает себе отчет). Однако, необходимо отметить необыкновенную образность выражений Григоры, его эмоциональность и страстность. Поэтому трудности, с которыми сталкивается исследователь, вознаграждаются большим наслаждением при чтении его художественных отступлений и описаний, прежде всего, батальных сцен, в которых Григора, на наш взгляд, не имеет себе равных. Что же касается оценки Григоры как ученого, то К. Крумбахер, а вслед за ним Г. Острогорский и другие исследователи называют Никифора Григору одним из наиболее важных и плодовитых ученых, который пишет обо всех сторонах знания своего времени.60 Хотя наибольший материал по взаимоотношениям с итальянскими морскими республиками содержат книги, повествующие о периоде, следующем за смертью в 1282 г. Михаила VIII Палеолога, тем не менее и первые книги дают достаточную информацию по интересующей нас теме. Рассказывают они об истории взятия Константинополя, о первых шагах Михиала VIII

56 GttillandR. Essai sur Nicephore Gregoras. P. 228-257.

57 Laiou A. Constantinople and the latins. P. 350.

58 Крумбахер К. Византийские историки и хронисты- С 58.

59 Там же. С 58.

60 Krumbacher К. Handbuch der Byzantinischen Literatur // Muller I. Handbuch der Altertums-Wissenschaft. Munich, 1897. S. 293-298; Osrtogorsky G. Storia dell'impero bizantino. P. 430.

Палеолога в качестве византийского императора и его политике по отношению к генуэзцам и венецианцам, оставшимся в Константинополе, о состоянии византийско-генуэзских отношений 70-е гг„ о борьбе за преобладание в Эгеиде с Венецией и т.д.

По вполне очевидным причинам, — мы ограничиваем наше исследование 1282 годом, — труд Иоанна Кантакузина, повествующий о событиях 1320 - 1362 гг., не входит в круг основных источников. Тем не менее, мы привлекли и его для того, чтобы выверить некоторые факты и концелци.61 Привлечены также сочинения Никиты Хониата (для сопоставления основных черт политики императоров династии Комнинов и Ангелов по отношению к итальянским морским республикам с политикой Михаила VIII Палеолога),62 Федора Скутариота, дополнившего и Q развившего сведения Георгия Акрополита, Феодора Метохита (для того, чтобы понять особенности мировоззренческих и историософских позиций византийских историков, прежде всего, Никифора Григоры),64 энкомии Мануила Оловола65 и

61 Cantacuzenus I. Historiarum libri IV Craece et latine // Cura L. Schopeni. Bonnae, 18281832. Vol. 1-3. (CSHB); The History of John Cantacuzenus (book IV): text, translation, and commentary by Miller T. S. Washington (D.C.), 1975. О Кантакузине см Крумбахер К. Византийские историки и хронисты- С 56-58; NicoID. The Byzantine Family of Kantacusenos (Cantacuzenus) ca.l 100-1460. A Genealogical and Prosopographical Study // Dumbarton Oaks Center for Byzantine Studies. Washington, 1968. P. 66-71; Weiss G. Johannes Kantakuzenos-Aristokrat, Staatsmen, Keiser und Mönch - in der Gesellschafts und Wicklung. Wiesbaden, 1964. Bd. 4; Kyrris C. Cantacuzenus and the Genoese (13211348) // Miscellanea Storica Ligure. Milano, 1963. III. P. 7-48; idem. lohn Cantacusenus, the Genoese, the Venetians and the Catalans (1348-1354) //Byzantina. 1972. Т. IV. P. 331356; Luttell A. John Cantacuzenus and the Catalans at Constantinople, Separata de Martinez Ferrande, Archivero // Miscelánea de estudios dedicados a su memoria. Asociaction National de Bibliotecarios, Archiveros y Argueologos, 1968.

62 Nicetae Choniatae Historia / Recensuit Ioannes Aloysus van Dieten. Berolini et Novi Eboraci, 1975 (CFHB XI/1-2); Niceta Coniaía. Grandezza e catástrofe di Bisanzio / A cura di R. Maisano, A. Pontani, introd. di A. P. Kazhdan. L. I-VIII. Verona, 1994. Vol. I. (Coniata, 1994); Niceta Coniata. Grandezza e catástrofe di Bisanzio / A cura di A. Pontani, J. - L. van Dieten. L. IX-XIV. Rocca San Casciano (FO), 2001. Vol. II. (Coniata, 2001); Nicetae Choniatae Historia // PG. T. 139.

63 Scutariotes T. 'Avcovtyicn) Zúvovj/u; %povncn / Bibliotheca graeca medii aevi. Paris, 1894.

64 Theodori Metochitae Miscellanea philosophica et histórica / Ed. С. Müller, Т. Kiessling. Amsterdam, 1966.

65 Siderídes X. MavovnA, 'OXoßoXov ¿укйцлоу elq tóv onkoKpáxopa Mi%cct$, H' xöv ncAaioXóyov // EEBZ. 1926. T. 3. X. 168-191. О нем: Krumbacher К. Geschichte. S. 770-772.

Георгия Кипрского,66 трактат о придворном этикете и иерархии псевдо-Кодина, из котрого нам особенна интересна 4 i-лава, повествующая о правилах поведения представителей итальянских морских республик при императорской дво[хз.67 Была использована «автобиография» Михаила VIII Палеолога, найденная среди рукописей Московской синодальной библиотеки и изданая И. Е. Троицким.68 Выборочный перевод на французский язык был опубликован в 1926 г. К. Шапманом.69 В нашей работе мы использовали издание Грегуара 1960-го г.70 В автобиографии, написанной в апологетическом духе, возможно, самим императором для константинопольского монастыря Св. Димитрия, содержатся ценные сведения о жизни Михаила Палеолога, о его внешней и внутренней политика

Учитывая скудость сведений по отношениям с итальянскими морскими республиками в правление Михаила VIII Палеолога, предоставляемых нам византийскими авторами, особенно важное значение приобретают западные источники, которые дополняют и развивают информацию источников греческих.

66 Gregorii Cyprii Archiepiscopi Constantinopolitani oratio laudatoria in imp. D. Michaelem Palaeologum novum Constantinum // PG. T. 142. 345-386.

67 Pseudo-Kodinos. Traité des Offices. Introduction. / Texte et traduction par J. Verpaux, Paris, 1976. О нем: Krumbacher К. Geschichte. S. 425.

68 Троицкий И. Е. Imperatoris Michaelis Palaeologi de vita sua opusculum necnon regulae quam ipse monasterio S. Demetrii praescripsit fragmentum // Христианское чтений Спб., 1885. G 529-579. (греческий текст и русский перевод).

69 Chapman С. Michele Paléoloque restaurateur de l'empire byzantin (1261-1282). Paris, 1926. P. 167-177.

70 Grégoire H. Imperatoris Michaelis Paleologi de vita sua // Byzantion. 1959-1960. T. XXIX-XXX. P. 447-476. (греческий текст и французский перевод) Важнейшие латинские источники, а). Генуэзские источники.

Генуэзские анналы Каффаро и его продолжателей были изданы Т. Белграно и Ч. Империале71 (до этого они публиковались Муратори72) со списков, хранившихся в Туринском государственном архиве, Королевской библиотеке Турина, Генуэзском государственном архиве, Британском музее и в Национальной парижской библиотеке.73 Каффаро (1080-1166 гг.), которого Дж. Петти Бальби называет первым светским хронистом средневековья, был видным государственным деятелем. Принимал участие в крестоносном движении (1100-1101 гг.), оказавшем немаловажное влияние на рост морской и экономической мощи Генуи, что и вдохновило его на написание анналов.74 В 1152 г. он представил свой труд вниманию генуэзских властей, которые приняли решение его переписать и включить в число официальных документов республики. Так рождается первое историческое сочинение средневековья светского характера, получившее от тг правительства статус официальной хроники республики. После смерти Каффаро в 1166 г. хроника была продолжена лицами, назначаемыми коммунальными властями. Повествование охватывает период с 1099 по 1294 г. Особый интерес для нас представляет 4-й том, рассказывающий о событиях 1251-1279 гг. и 5-й (1280-1293 гг.). Анналы 1251-1264 гг. написаны т. н. «анонимными хронистами». Начиная с 1264 г. авторы обретают лицо. Это «мудрые мужи», периодически назначаемые

Т/л властями. Анналы охватывают широчайший спектр сведений, касающихся не

71 Annali genovesi di Caífaro e de1 suoi continuatori dal MXCIX al MCCXCIII. Genova, 1890. Т. 1; 1901. T. 2; 1923. T. 3; 1926. T. 4; 1929. T. 5. (В дальнейшем: Annales Ianuenses.). См. также: Annali genovesi di Caffaro e dei suoi continuatori / A cura di G. Monleone. Trad, in italiano. Genova, 1923-1930. Vol. 1-9.(B дальнейш- Annali genovesi)

72 Caffarí eiusque continuatorum. Annales Genouenses ab anno MC ad annum usque MCCXCIII e manuscriptis codicibus nunc primum in lucem prodeunt // RIS. 1725. VI. Coll. 247-610.

73 Annales Ianuenses. I. P.VII-LXVI.

74 Peíti Baïbi G. Caffaro//DBI. 1973. T. 16. P.256-260.

75 Ibidem. P. 258.

76 Об авторах анналов, об историческом окружении и о сведениях, ими изложенных см.- Annales Ianuenses. T. 1. P. LXIX-CVIII; T. 2. P. XIX-LXX; T. 3. P. только внутренней и внешней политики Генуи, но и междуна[юдной ситуации в Европе и Средиземноморском регионе. Значение этого источника очень велико для нашей темы также и потому, что восполняет те «белые пятна», которые оставляют источники византийские, рассказывая, например, о заключении Нимфейского договора 1261 г., заговоре Гверчо 1264- г., влиянии внутриполитических изменений на внешнюю политику Генуи и т.д. Однако, и Анналы имеют свои «белые пятна», когда речь идет об особенно деликатных вопросах политики, например, об отношениях с Манфредом или периоде правления Гульельмо Бокканегра,77 когда составление Анналов прерывается, возобновляясь

78 уже после падения его правительства в мае 1262 г., причем тон высказываний по отношению к этому человеку имеет явно негативный характер.79

Своего рода продолжением Генуэзских анналов является хроника Генуэзской республики Якопо да Вараджине. Она доходит до 1297 года, отчасти повторяя, отчасти развивая вопросы, не затронутые в предшествующей хронике, такие как возникновение Генуи и первый период ее истории, социально-политические аспекты, проблемы морали, религии (автор хроники был архиепископом Генуи) и т.д. Хроника завершается хронологическим списком генуэзских епископов и архиепископов, доходящим до самого автора, стоявшего во главе архидиоцеза с 1292 по 1298 г. Не считая издания Муратори,80 которое приводит только треть хроники, впервые полностью она была издана в Собрании источников под редакцией Дж. Моилеоне.81 Некоторые сведения, касающиеся прежде всего генуэзско-венецианских отношений периода середины и второй

VII-XLII; Т. 4. Р. XXIII-CXII; Т. 5. Р. XXIX-LXI. См. также: Airaldi G. Caffaro, storia di Genova, storia economica // Studi un onore di Gino Barbieri. Problemi e metodi di storia ed economía. Pisa, 1983. P. 53-72; Petti Balbi G. Caffaro e la cronachistica genovese. Genova, 1983; eadem. La storiografia genovese fino al secolo XV // Studi sul Medioevo cristiano offerti a Raffaello Morghen. II. Roma. P. 763-850; Amaldi G. Cronache con documenti, cronache "autentiche" e pubblica storiografia // Storici e storiografia del Medioevo italiano. Bologna, 1984. P. 111-137.

77 López R.S. Boccanegra Guglielmo // DBI. 1969. T. 9. P. 31-33.

78 Imperiale C. Awertenza // Annales Ianuenses. IV. P. XIII-XIII.

79 Annales Ianuenses. IV. P. 45-48.

80 Muraíori L. A. RIS. Т. IX.

81 Vorágine Iacopo Da. Cronaca di Genova // Raccolta delle Fonti. Roma, 1941. XIX, nn. 84-85. Vol. 2. половины XIII века, мы найдем в анналах Агостино Джусгиниани82 и генуэзской хронике братьев Стелла Джорджо и Джованни, в целом посвященной более позднему периоду (доходит до 1435 г.). Хроника, изданная в 1975 г. Дж. Петти Бальби,83 состоит из трех книг. Первая книга,84 представляющая для нас интерес, охватывает события от основания Генуи до 1298 г. В основе ее лежат как Генуэзские анналы, так и сочинение да Вараджине. События изучаемого нами двадцатилетия приводятся в общем виде, объединенные по тематическом принципу и добавляют мало нового к картине, нарисованной теми же Генуэзскими анналами. Отличительной особенностью является довольно нейтральная позиция авторов по отношению, например, к Гульельмо Бокканегре, вызывающему открытую неприязнь анналов.85 б). Венецианские источники.

Важнейшую информацию нам предоставляет произведение венецинского историка Мартина да Канале.86 Об авторе практически ничего не известно, если не считать того, что он сам пишет о себе в своей хронике. Не вызывает сомнения, что он проживал в Венеции с 1267 по 1275 г. - годы, на которые приходится сочинение его произведения.87 (Произведние прерывается после сентября 1275 г.) В одном месте он указывает, что служил при Тауо1а (к Маг (что-то вроде морской таможни). Впрочем, вполне возможна его принадлежность к какому-либо другому

82 Giustiniani Agostino. Annali della repubblica di Genova. Genova, 1834. Т. 1.

83 Georgii etJohannis Stellae Annales Genuenses / A cura di G. Petti Balbi. Bologna, 1975. T. 18, pt. II.

84 Ibidem. P.l-68.

85 Ibidem. P. 49, n. 1.

86 Martin da Canal. Les estoires de Venise / A cura di A. Limentani. Firenze, 1973. Далее: Canal, 1973. О нем и о хронике: Pertusi A. Maistre Martin da Canal interprete córtese delle crociate e dell'ambiente veneziano del sec. XIII // Venezia dalla prima crociata alia conquista di Costantinopoli del 1204. Firenze, 1965. P. 105-135; Limentani A. Cinque note su Martin da Canal // Atti dell'Istituto veneto di scienze letterarie e arti. CXXIV. 1965-66. P. 267-81; idem. Approssimazioni alia biografía di un cronista duecentesco: Martin da Canal e gli Zaini // Studi in onore di I. Siciliano. Firenze, 1966. P. 657-67; Cari le A. La cronachistica veneziana (secc.XIII-XVI) di fronte alia spartizione della Romania nel 1204. Firenze, 1969. P. 177 ecc.

87 Limentani A. Canal, Martino // DBI. 1974. T.17. P. 660. ведомству. Хроника написапа на французском языке, который, по утверждению оо автора, более благозвучен и приятен для чтения, чем язык латинский.

Наибольшую ценность для нас представляет вторая часть произведения, которая описывает период с 1257 по 1275 гг потерю Константинополя, договор между Генуей и Михаилом VIII Палеологом, венециано-генуэзские противоречия и последствия всех этих событий для торговых интересов и политического престижа Венеции. Все факты вписываются в общую концепцию исторической роли Венеции как важнейшего торгового центра и оплота католической церкви, которой придерживается да Канале в своей работе. Совершенно очевидна пристрастность автора в изложении событий венецианской истории того времени, которая отмечается исследователями его творчества.89 В нашем исследовании мы

АЛ использовали издание, подготовленное А. Лиментани и увидевшее свет в 1973 г.

Важнейшим автором, писавшим об истории латинян на Востоке и в Романии был Марино Санудо Старший (Торселло).91 Наибольший интерес для нашей темы представил его труд «История государства Романии». Он был опубликован К. Хопфом в 1878 г. по рукописи XVIII а, находящейся в

88 Canal, 1973. Р. 156. О языке хроники см. например Catel Р. Studi sulla lingua délia "Cronique des Veniciens" // Rendiconti [di Lettere] dell'Istituto lombardo di scienze e lettere. 1937-38. II, P. 305-348; IV, 1939-40. P. 39-63; Monteverdi A. Lingua e letteratura a Venezia nel secolo di Marco Polo // Cento e Duecento. Roma, 1971. P. 137-155; Fasoli G. La "Cronique des Veniciens" di Martin da Canal // Studi medievali. II. 1961. P. 42-74; Limentani A. Martino da Canal e l'Oriente mediterráneo // Venezia e Levante fino al secolo XV / A cura di A. Pertusi. Firenze, 1974. Vol. II. P. 229-252; Cariïe A. Il contenuto storico // Storici e storiografia del Medioevo italiano. Bologna, 1984. P. 218-220.

89 Cracco G. Il pensiero storico di fronte ai problemi del comune veneziano // La storiografia veneziana fino al secolo XVI. Aspetti e problemi / A cura di A. Pertusi. Firenze, 1970. P. 45-74.

90 Martin da Canal. Les estoires de Venise / A cura di A. Limentani. Firenze, 1973. Предыдущее издание было осуществлено Ф. Полидори. См. Archivio storico italiano. VIII. 1845. P. IX-XXX, 231-706.

91 Marino Sañudo il vecchio. Gesta Dei per Francos, sive Orientalium expeditionum, et Regni Francorum Hierosolimitani Historia a Varris, sed illius avi scriptoribus, letteris commendata. Orientalis historie tomus primus. Hanoviae, typis Wecheliania, apud heredes Joan. Aubrii, 1611; idem. Liber secretorum fidelium Crucis super Terrae Sanctae recuperatione et conservatione, quo et Terrae Sanctae historia ab origine et eiusdem vicinarumque provinciarum geo. Jerusalem, 1972; Celsini A. Nuove lettere di Marino Sañudo. Firenze, 1941. IV.

Библиотеке Св. Марка в Венеции.92 Это перевод с латинского на венецианский

ЛО диалект. Латинский оригинал, видимо 14- века, утерян. Переводчик исказил имена, текст во многих местах не ясен.94 Нельзя сказать много об авторе истории. О времени его рождения ничего не известно. Выходец из знатной венецианской семьи (сын Марка Санудо), Санудо провел свою юность при дворе Джованни Дандоло (1280-1289), жил некоторое время при папском дворе в Риме, много путешествовал — был в Греции и Сирии. Марино Санудо Старший был очевидцем важнейших событий, происходивших в Латинской Романии в конце 13 -14 вв^ о чем и пишет во многих местах своего сочинения. В тексте часты ссылки на источники информации, — рассказы людей, непосредственно участвовавших в тех или иных событиях, или косвенных свидетелей, документы, — заслуживающие, по мнению Санудо, доверия. В своей истории он подробно приводит содержание ряда документов, что позволяет предположить, что Санудо пользовался их оригиналами. Конечно, необходимо отметить, что автор явно «не перегружает» свое изложение датами. Но наличие документальных материалов служит отправным пунктом для установления хронологических ориентиров. По предположению К. Хопфа,95 автор умер в 1330 г., по другим мнениям — в 1333

QzT г. был еще жив. Наибольший интерес для нашей темы представляют сведения о венецианских владениях в Эгеиде, войне за Негропонт 1256-1259 гг., противостоянии Венеции и Византиии во время правления Михаила VIII Палеолога, Икарии, — латинском рыцаре, перешедшем на сторону византийцев, — которому мы посвятили отдельную главу нашей работы и т.д.

92 Marino Sanudo Torsello. Istoria del regno di Romania II Hopf C. Chroniques gréco-romanes inedites ou peu connues. Berlin, 1873. P. 99-170; Fragmentum Marini Sanuti Torselli//ibidem. P. 171-174.

93 P. Лёнерц указывает на необходимость нового издания Истории. Loenertz Я Les Ghisi: Dynastes vénitiens dans l'Archipel (1207-1390). Firenze, 1975. P. 12-13.

94 Ibidem.

95 Hopf С. Chroniques gréco-romanes. P. XVIII.

96 Kunstmann F. Studien über Marino Sanudo den Aelteren mit einem Anhange seiner ungegruckten Briefe. Abhandlungen der Bayerischen Akademie. II. Classe. Bd. VII. Abth. III. München, 1855. 4; Fotheringham J. К Marco Sanudo, conqueror of the Archipelago. Oxford, 1915.

Как Генуэзские Анналы для генуэзской истории, так и Хроника Андреа Дандоло является для истории венецианской важнейшим, одним из основных, источников. Автор97 родился 30 апреля 1306 г. Получив юридическое образование, он быстро сделал себе карьеру, занимая различные государственные посты, и карьера эта увенчалась избранием его в 1343 г., несмотря на молодой возраст, дожем венецианской республики. На это избрание, несомненно, повлияло как происхождение из знаменитого рода, уже давшего республике ранее трех дожей,98 так и личные заслуги кандидата, известного как своими деловыми качествами, проявленными на посту прокуратора Св. Марка, так и своей эрудицией и ученостью. В то время он был уже известен как автор руководства по венецианскому законодательству (Summula) и краткой хроники Венеции со времен ее основания до 1342 г., называемой Chronica brevis. Будучи уже дожем республики, в период с 1343 по 1352 г. Дандоло, с помощью сотрудников канцелярии, составляет Chronica per extensum descripta, охватывающая период с 4-8 по 1280 г.

Это произведение занимает первое место в венецианской историографии как благодаря положению, занимаемому ее автором, так и благодаря богатству и разнообразию информации в ней представленной, сопровождаемой обилием документов (сорок из них приведены целиком, 240 в пересказе или регестах). Целью создания этой хроники являлось составление официальной истории республики Венеции, призванной идеологически обосновать ее внутреннюю и внешнюю политику. Вплоть до конца 19 в. сочинение А. Дандоло оставалось непререкаемым авторитетом в области венецианской истории. Однако уже в 1897 г. немецкий ученый В. Ленель положил начало научной дискуссии по поводу исторической достоверности данной хроники, обвинив Дандоло в мистификации истории в угоду корпоративным интересам.99 Дискуссия была продолжена П. Кером, который подверг сомнениям сведения, касающиеся происхождения

97 Ravegnani G. Dándolo Andrea//DBI. 1986. Т. 32. P. 432-440.

98 Энрико Дандоло (1178-1205), Джованни Дандоло (1280-1289), Франческо Дандоло (1328-1339). NicolD. Venezia е Bisanzio. P. 618-619.

99 Lenel W. Die Entstelung der Vorherrschaft Venedigs an der Adria. Strassburg, 1897. P. 85-103.

1ЛЛ

Венеции. К. Чесси считал, что Дандоло восполнял вымыслом недостаток информации в источниках.101 В предисловии к изданию хроники Е. Пасторелло попыталась частично оправдать автора, утверждая, что некоторые ошибки, вмененные Дандоло, проистекают из источников, которые он использовал, или из стремления утвердить права Венеции по отношению к ее соперникам.102 Мы пользовались изданием кодекса Marc.lat.Z.400 (=2028), являющегося списком хроники, осуществленным писцом канцелярии под непосредственным контролем А.

1ЛО

Дандоло. Этот источник имеет фундаментальное значение для нашей темы, так как содержит сведения по внутренней и внешней политике Венеции во второй половине XIII в. и по венецианско-византийским отношениям в период правления Михаила VIII Палеолога.

Интереснейшим источником, еще ждущим своего издателя, является хроника Джанджакомо Карольдо, венецианского автора начала XVI века.101 Мы использовали ее в рукописи. Рукопись эта находится в Библиотеке Св. Марка в

1ЛР

Венеции под кодом Clas.VII., Cod.CXXVIII.a. Метод изложения Карольдо

100 Kehr Р. Rom und Venedig bis ins XII. Jahrhundert. Quellen und Forschungen aus italienischen Arch.und Bibliotheken. XIX. 1927. S. 3-9.

101 CessiR. Dándolo Andrea //Enciclopedia Italiana. Roma, 1931. Vol. XII. P.287.

102 Pastorello E. Introduzione ad A. Danduli // Danduli Andrea. Chronica per extensum descripta, aa.46-1280 / RIS. 1938. Vol. XII, pt. 1. Fasc.3-4. P. III-CVI. О нем см. также: Carile A. Partitio terrarum imperii Romaniae // Studi veneziani. 1965. Vol. VII. P. 46-53 ecc; idem. La cronachistica veneziana (secoli XII-XVI) di fronte alla spartizione della Romania nel 1204. Firenze, 1968. P. 3-7, 180 ecc; Arnaldi G. Andrea Dándolo doge-cronista // La storiografia veneziana fino al secolo XVI. Aspetti e problemi / A cura di Pertusi. Firenze, 1970. Р. 127-268; Cracco G. Societá e stato nel medioevo veneziano. Firenze, 1967. P. 399-400, 434-436.

103 Danduli Andrea. Chronica per extensum descripta, aa.46-1280 //RIS. 1938. Vol. XII, pt. 1. Fasc.3-4. (В дальнейшем Dándolo A. Chronica) Danduli A. Chronica brevis, aa. 451-1342 II RIS. 1938. Vol. XII, pt. 1. Fase. 4. (В дальнейшем Dándolo A. Chronica brevis).

104 Карольдо (1480-1538) был секретарем Совета Десяти в начале XVI в. Исполнял поручения республики в Италии, Англии, Испании и Константинополе (ок. 1503 г.), при султанском дворе, в качестве секретаря при после Андреа Гритти, который должен был подписать договор между Венецианской республикой и султаном. Carile A. Caroldo // DBI. 1977. Т. 20. Р. 514.

105 Самыми ценными рукописями этого автора признаны Marc. It. VII, 128, использованная нами, и С.М.107, хранящаяся в Падуе. См. Carile A. Caroldo. Р. 516; Carile A. La cronachistica veneziana (secoli XIII-XVI) di fronte alla spartizione della Romania nel 1204. Firenze, 1969. P. 158-159; Chrysostomides J. Studies on the Chronicle полностью соответствует традициям венецианской историографии XIII-XVI вв. и базируется на переработке предшествующих историографических традиций, выбранных согласно поставленной автором задачи. Например, период, вплоть до правления дожа Джакомо Контарини (1275-1280), описан на основе содержания Chronica extensa Андрея Дандоло. К его сведениям Карльдо добавляет отдельные детали и уточнения, которые, впрочем, особенно не меняют композиционной структуры, предложенной первоисточником. В целом хроника представляет собой большой интерес, сосредоточиваясь, в основном, на описании событий политико-дипломатического характера. Она содержит ряд сведений, касающихся истории Венеции, противостояния между Генуей и Венецией во второй половине XIII в^ отношений между Михаилом VIII Палеологом и Адриатической республикой, политической ситуации в Италии и Европе и т. д.

Была использована и хроника 15 в^ получившая название «Кодекс Морозини», недавно изданная и переведенная на английский язык.106 Об авторе, Антонио Морозини, родившемся, возможно, в 1365 г., практически ничего не

107 известно. Произведение написано на варианте венецианского разговорного языка. Хроника охватывает период с 1095 по 1400 г., освещая, в основном, события, очевидцем которых автор являлся. К теме нашей работы относится небольшой раздел, в котором, в основном (хотя и в несколько хаотичном виде и не без ошибок) предлагается версия, известная и по другим источникам, в том числе, Хронике Мартина да Каналя и Андреа Дандоло. Значительное место уделено венецианско-генуэзким конфликтам второй половины 13 в^ отвоеванию Константинополя, событиям в Романии. of Caroldo with special Reference to the History from 1370 to 1377 // OCP. 1969. T. 35. P. 123-182; Thiriet F. Les chroniques vénitiennes de la Marcienne et leur importance pour l'histoire de la Romanie // Mélanges d'archéologie et d'histoire. 1954. LXVI. P. 266-272.

106 The Morosini Codex / Ed. by M. P. Chezzo, J. R. Melville Jones, A. Rizzi. Padova, 1999. Vol. 1; Padova, 2000. Vol. 2.

107 Ibidem. P. IX-XI. в). Другие латинские источники.

Помимо этого, мы использовали ряд других хроник и исторических сочинений, среди которых, например, произведения веронских хронистов, которые нам могут дать интересный материал по истории Романии и исторических персонажей, известных по другим источникам, еще не введенный в научный оборот. Речь идет о хронике Пьера Загаты, веронского хрониста XIV в., доходящей до 1454 г.;108 о хронике Джироламо далла Корте, доходящей до 1560 г.;109 Панвини (XVI в.);110 Москардо (до 1647 г.).111 Эти источники, дающие ценные сведения о связях между событиями в Латинской Романии и Северной Италии, в частности, Вероне, были использованы нами в главе по истории Икария и веронских правителей Негропонта. Понять сущность социальных процессов, происходящих в латинском обществе и их взаимодействие с реалиями общества византийского нам позволяют, помимо уже цитировавшейся выше «Истории

Романии» Марино Санудо старшего, сочинения Жоффруа де Виллардуэна и 110

Робера де Клари, переносящие нас во времена 4-го Крестового похода; «энциклопедия быта Латинской Романии»114 Морейская хроника в ее разных версиях;115 сборник ассиз Романии, изданных А. Пармеджани.116 Интерес

108 ZagataPier. Cronica délia città di Verona. Verona, 1744. Vol. I; 1747. Vol. II; 1749. Vol. III. Ristampa fotomeccanica. Bologna, 1967. Vol. 1-3.

109 Dalla Corte Girolamo. Dell'istorie délia città di Verona. Venezia, 1744. Vol. 1-3.

110 Onuphrii Panvini. Antiquitates Veronenses. Liber VII, Chronicon rerum veronensium (fino al 1558). Padova, 1668.

111 Moscardo Lodovico. Historia di Verona. Verona, 1668.

112 Geoffroy de Villehardouin. La conquête de Constantinople / Ed. J. Dufournet. Paris, 1969; Жоффруа де Виллардуэн. Завоевание Константинополя / Пер., ст, комм. M А. Заборова, Москва, 1993.

113 Robert de Clary. La prise de Constantinople II Hopf C. Chroniques gréco-romanes. P. 1-85; Robert de Clari. La conquête de Constantinople / Ed. P.Lauer. Paris, 1924; Робер de Клари. Завоевание Константинополя / Пер„ ст., комм. М. А. Заборова. Москва, 1986.

114 Карпов С. П. Латинская Романия. СПб, 2000. С 83.

115 The Chronicle of Morea, TO XPONKON TOY MOPEÎ2Z. A history in political verse, relating the establishment of feudalism in Greece by the Franks in the thirteenth century. Edited in two parallel texts from the mss of Copenhagen and Paris, with introduction, critical notes and indices by John Schmitt, Ph.D. London, 1904. (Reprint, 1979); Hopf C. Chroniques gréco-romaines. P. 414-468. представляет для нас также гуманистическая традиция в лице своего представителя Флавио Бьопдо (хотя Р. Морген и считает, что в связи с тем, что его манера значительно отличалась от манеры его современников-гуманистов, он в свое время не пользовался особым авторитетом как историк, — скорее его можно рассматривать как эрудита и собирателя древностей.117) Среди значительного наследия Ф. Бьондо нам интересна прежде всего такая его работа как Historiarum

118 ab inclinazione Romanomm Imperii decades (412-1460), начатая в 1440 и оконченная, видимо, в 1452 В ней уделяется внимание эпохе Михаила VIII Палеолога, который рассматривается как тиран, незаконно захвативший латинские владения в Романии. Немалые сведения об этом периоде находятся и в сочинениях североитальянских хронистов — ломбардских, тревихких, падуанских, феррарских, 119 а также в анналах Стефано Великого, опубликованных К. Хопфом,120 и уже хорошо известных византинистам.

Что касается юридических источников, то речь идет прежде всего о договорах, заключенных между Византией и итальянскими морскими республиками. Публикации текстов или регесты византийско-генуэзских договоров мы находим в изданиях К. Мапфропи (текст византийско-генуэзского договора 1261 г.),121 А. Империале (дипломатический кодекс генуэзской республики),122 П. Лишандрелли (регесты международных договоров Генуэзской республики),123 Л

116 Parmeggiani A. Libro delle uxanze е statuti délo imperio de Romanía. Spoleto, 1998. Предыдущее издание: Recoura G. Les Assise de Romanie // Bibliothèque de l'Ecole des Hautes Etudes. Paris, 1930. N. 258.

117MorghenR. Il medioevo nella storiografia dell'età moderna. P. 3-4.

118 Blondi Flavii Forliviensis Historiarum ab inclinazione romanorum, libri XXI, Froben Basileae, MDLIX; Le historie del Biondo, da la declinatione de l'impero di Roma insino al tempo suo (che corsero circa mille anni). Ridotte in compendio da Papa Pió e tradotte per Lucio Fauno in buona volgare. In Venetia, 1543. О нем: Fubini R. Biondo Flavio // DBI. 1968. T. 10. P.536-559.

119 Chronicon Marchiae Tarvisianae et Lombardiae // RIS. T. VIII, 3; Chronicon Estense // RIS. T. XV, 3. Annales S. Justinianae Patavini // MGH. Hannover, 1866. T. XIX.

120 Hopf C. Chroniques gréco-romaines inédites ou peu connues. Berlin, 1873. VIII.

121 Manfroni C. Le relazioni fra Genova, l'impero bizantino e i Turchi. Genova, 1896.

122 Códice Diplomático délia Repubblica di Genova / A cura di Imperiale di Sant'Angelo. Roma, 1936-38.

123 Lisciandrelli P. Trattati e negoziazioni politiche della Repubblica di Genova // ASLSP. 1960.

Белграно (документы по генуэзской колонии Пере и взаимоотношениям между Генуей и Византией),124 Дж. Бертолотто (документы по отношениям Генуи с Византийской империей) и др.126 Дипломатические отношения Византии с Венецией нашли свое отражение в изданиях Г. Тафеля и Г. Томаса (венецианские государственные и частно-правовые акты, касающиеся Византии и Леванта),127 Ф. Тирье (регесты постановлений Венецианской республики по Романии),128 новом критическом издании венециано-византийских договоров 1265-1285 гг. М. Поцца и

10Q

Дж. Равеньяни и др. Византийские документы светского и религиозного характера, среди которых тексты международных договоров, были изданны Ф. Миклошичем и И. Мюллером.130 Регесты государственных византийских актов — Ф. Дёльгером.

124 Belgrano L. Prima serie di documenti riguardanti la colonia di Pera //ASLSP. 1877. XIII. 2. P. 97-336; idem. Seconda serie di documenti riguardanti la colonia di Pera // ASLSP. 1884. XIII. 5. P. 931-1003.

125 Bertolotto G. Nuova serie di documenti sulle relazioni di Genova coll'impero bizantino // ASLSP. Genova, 1898. XXVIII.

126 Например: Liber Iurium Reipublicae Ianuensis. H.P.M. VI. Tormo, 1854; I Libri Iurium della Repubblica di Genova / A cura di A. Rovere. Genova, 1992.

127 Tafel G., Thomas G. Urkunden zur älteren Handels- und Staatsgeschichte der Republik Venedig mit besonderer Bezeihung auf Byzanz und die Levante. Amsterdam, 1964. T. 1-3 (T.l: 814-1205; T.2: 1205-1255; T.3: 1256-1299); Thomas G. M. Predelli R. Diplomatarium Veneto-Levantinum. Venezia, 1880. Т. 1; Thomas G. M. Diplomatarium Veneto-Levantinum. Venezia, 1889. T. 2.

128 Thiriet F. Délibérations des Assemblées Vénitiennes concernant la Romanie. (11601363). Paris, 1966. Vol. I.

129 Pozza M., Ravegnani G. I trattati con Bisanzio. 1265-1285 II Pacta veneta. Venezia, 1996. Vol. 6. I Libri commemoriali della repubblica di Venezia. Regesti. Venezia, 1896. Vol. I-IV; Gloria A. Codice Diplomático Padovano. Dall'anno 1101 alia pace di Costanza (25 giugno 1183). Parte II. Venezia, 1881.

130 Miklosich F., Müller J. Acta et Diplomata Graeca Medii Aevi Sacra et Profana. Wien, 1860-1871. Vol. 1-4.

131 Dölger F. Regesten der Kaiserurkunden des oströmischen Reiches (1204-1282) II Corpus der griechischen Urkunden des Mittelalters und der neueren Zeit. München-Berlin, 1932; Dölger F., Wirth P. Regesten der Kaiserurkunden des oströmischen Reiches. III. Regesten von 1204-1282. München, 1977.

ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ ОБЗОР Общая характеристика.

Проблема взаимоотношений между Византией и итальянскими морскими республиками в период правления Михаила VIII Палеолога является органической частью большой историографической темы «Византия и Западная Европа». Тема эта обширна и многогранна. На ее изучение на протяжении веков оказывали влияние самые разнообразные факторы, в том числе идеологического характера, не редко определявшие приоритеты в выборе разрабатываемых проблем, подходы к их решению и оценки исторического значения тех или иных явлений и событий.1

В истории взаимоотношений между Византией и итальянскими морскими республиками можно выделить целый ряд аспектов, которым соответствуют различные направления исследований. Помимо изысканий в области торгово-экономической деятельности Венеции и Генуи на Леванте в средние века,

1 Об основных тенденциях развития историографии по данной теме см. напр.: Удальцова 3. В. Советское византиноведение за 50 лет. М„ 1969; Курбатов Г. Л. История Византии (историография). Л, 1975; он же. Проблема византийского горда и некоторые вопросы развития Византии в современной историографии // Изучение и преподавание историографии в высшей школа Петорозаводск, 1985. С 59-64; Византиноведение в СССР: состояние и перспективы исследований. М^ 1991; Pertusi A. Bisanzio е l'irradiazione délia sua civiltà in Occidente nell'alto Medioevo // Centn di irradiazione délia civiltà nell'alto Medioevo. Spoleto, 1964. T. 11. P. 121-124; Geanakoplos D. J. Byzantine East and Latin West: two Words of Christendom in Middle ages and Renaissance Studies in ecclesiastical and cultural history. Oxford, 1966; Gtiillou A. Les siècles des Lumières // Le monde de Byzance dans la pensée historique de l'Europe à partiré du XVIIe siècle. JÖB. 1966. T. 15. P. 27-39; Zakyihinos D. A. Du Romantisme au nationalisme //.Le monde de Byzance dans la pensée historique de l'Europe à partiré du XVIIe siècle. JÖB. 1966. T. 15. P. 41-47; Hunger H. Byzanz im Europäischen Geschichtsdenken des 20. Jahrhunderts // Le monde de Byzance dans la pensée historique de l'Europe à partiré du XVIIe siècle// JÖB. 1966. T. 15. P. 51-52; IorgaN. Byzanz âpres Byzanz. Continuation de l'histoire de la vie byzantine. Bucarest, 1971; Gallina M. Bisanzio: né "fùga" né ritorno II Quaderni Medievali. 1990. T. 30. P. 188-189; idem. Potere e società a Bisanzio. Torino, 1995; Capiiani O. Il rapporto Occidente-Oriente nella storiografia medievistica italiana dalla fine del II conflitto mondiale al 1990 // Europa Medievale e Mondo Bizantino. Contatti e possibilité di studi comparati. Roma, 1997. P. 267-282; Racine P. Byzance et l'Europe II BF. 1996. Bd. XXII. S. 3-8; Ronchey S. Profilo di storia délia storiografia su Bisanzio da Tillemont aile "Annales" II Europa Medievale e Mondo Bizantino. Contatti e possibilità di studi comparati. Roma, 1997. P. 283-304; Cosentino S. La percezione délia storia bizantina nella medievistica italiana tra Ottocento e secondo dopoguerra: alcune testimonianze II Studi Medievali. Spoleto, 1998. Ser. 3. Anno XXXIX. Fase. II. P. 889-909. составляющих самостоятельный раздел историографии,"" необходимо отметить исследования, посвященные проблеме возникновения и эволюции итальянских заморских факторий и колоний, становление их административно-политической структуры, социальный и юридический статус итальянцев и неитальянцев, — местных жителей и представителей других государств, — проживающих на о осваеваемых территориях. С этим тесно связана также проблема влияния итальянского присутствия на разные стороны жизни византийцев и формы

2 См. «Историографический обзор» в: Карлов С. П. Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в XIII-XV вв- проблемы торговли. ¡VL, 1990. С 2246.

3 Sauli Lodovico. Della colonia dei Genovesi in Galata. Torino, 1831; Ковалевскии M. M. Юридический быт генуэзских колоний на Черном море во второй половине XV в. // Сборник статей по истории права, поев. М. Ф. Владимирскому-Буданову. Сиб., 1904. С 195-228; Dudan В. Il diritto coloniale veneziano е le sue basi economiche. Roma, 1933; Sauvaget J. Note sur la colonie de Péra. Syria, 1934; López R S. Storia delle colonie genovesi nel Mediterráneo. Bologna, 1938; Cessi R. Le colonie medioevali italiane in Oriente. Parte I: La conauista. Bologna, 1942' Скржинская E. 4. Генуэзцы в Константинополе в XIV r // ВВ. 191л Т. 26 (1). С 215-234; Abrate M. Creta colonia veneziana nei secoli ХП-XV // Economía e Società. 1957. N. 4. P. 251-252; Borsari S. Studi sulle colonie veneziane in Romanía nel ХП1 secolo. Napoli, 1966; Saraceno P. L'amministrazione delle colonie genovesi nell'area del Mar Ñero dal 1261 al 1453 II Rivista di storia del diritto italiano. 19691970. T. 42-43; Astuti G. L'organizzazione giuridica del sistema coloniale e della navigazione mercantile delle città italiane nel Medioevo II Méditerranée et l'Océan Indien. Travaux du 6e Colloque International d'histoire maritime. Firenze, 1970. P. 5791; Buongiorno M. L'amministrazione genovese nella "Romania". Legislazione -magistrature - fisco. Genova, 1977; Airaldi G. Etnie e strati sociali negli insediamenti medievali italiani del Mar Ñero II Byzantino-Bulgarica. 1981. T. 7; Racine P. L'émigration italienne vers la Méditerranée orientale II BF. 1979. Bd. 7; Jacoby D. Les états latins en Romanie: phénomènes sociaux et économiques (1204-1350 environ) Il XVe Congr. Int. d'Études Byzantines et Co-rapports, 1/3. Athen, 1976, P. 3-51; idem. Les Vénetiens naturalisés dans l'empire byzantine: un aspect de l'expansion de Venise en Romanie du XlIIe siècle // TM. 1981. T. 8. P. 217-235; idem. Les Génois dans l'empire byzantin: citoyens, sujets et protégés (1261-1453) // La storia dei genovesi. Atti del Convegno internazionale di Studi sui ceti dirigenti nelle istituzioni della repubblica di Genova. 1988. Genova, 1989. Vol. IX. P. 245-284; Balletto L. L'amministrazione della giustizia negli stabilimenti genovesi d'Oltremare II Nuova rivista storica. 1992. T. LXXVI; Еманов A. Латиняне и нелатиняне в Каффе (XIII-XV вв.) // Из истории Византии и византиноведения. JU 1991; Gallina M. L'affermarsi di un modello coloniale: Venezia e il Levante tra Due e Trecento II THESAURISMATA. 1993. Vol. 23. P. 14-39; Карлов С. П. Генуэзцы в городах Понта (XIII-XV вв.). // ВО. 1991; Он же. Кризис Таны 1343 г. в свете новых источников. // ВВ. 1994. Т. 55 (80). Ч. L С 121-126; Karpov S. Génois et byzantins face à la crise de Tana de 1343 d'après les documents d'Archives inédits // BF. 1996. Bd. XXII. S. 33-52; idem. Black sea and the crisis of the mid XlVth century: an underestimated turning ' point II THESAURISMATA. 1997. T. 27. P. 65-77; Basso E. Genova: un impero sul mare. Cagliari,^1994; Coloniser au Moyen Âge. Actes du colloque international "Coloniser au Moyen Âge". Toulouse, 1991 / Ed. M. Balard, A. Ducellier. Paris, 1995; Барабанов О. H. Суд и право в генуэзских факториях Причерноморья XIII-XV вввзаимодействия между латинским и византийским обществами на различных 4 социальных уровнях.

Другими важными направлениями являются изучение международной политики в ключе противостояния между западной и восточной Европой,'5

- 6 исследование природы и характера крестоносных движении, степени воздействия гражданский судебный процесс Автореф. дисс к. и. н. М., 1997 и т. д.

4 Kyrris С. Cantacuzenus and the Genoese (1321-1348) // Miscellanea Storica Ligure. Milano, 1963. III. P. 7-48; idem. Iohn Cantacusenus, the Genoese, the Venetians and the Catalans (1348-1354) // Byzantina.1972. IV. P. 331-356; Oikonomidès N. Apropos des armées des premiers Paléologues et des compagnies de soldats // THESAURISMATA. 1981. T. 8. P. 353-371; Day G. W. Genoa's Response to Byzantium (1155-1204): Commercial Expantion and Factionalism in a Medieval City. Urbana and Chicago, 1988; Papacostea S. Venise et les payes roumains au moyen age // Venezia e il Levante fino al secolo XV. Firenze, 1973. V.l. P. 599-622; idem. Gênes, Venise et la Mer Noire à la fin du XlIIe siècle // RRH. 1990. T. XXIX, 3-4. P. 211-236; idem. Un tournant de la politique génoise en Mer Noire au XlVe siècle: l'ouverture des routes continentale en direction de l'Europe Centrale // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 939-948; Makris G. Die Gasmulen // THESAURISMATA. 1992. T. 22. S. 44-98; Lai ou A. Venetians and Byzantines: Investigation of Forms of Contact in the Fourteenth Century // THESAURISMATA. 1992. T. 22. P. 29-43; Eadem. Monopoly and privilege: the Byzantine reaction to the Genoese presence in the Black Sea // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 675-686; Coloniser au Moyen Age, op.cit. См. также рец. А. А. Талызиной в: ВВ. Т. 58 (83), 1999. С 248-254; Maltezou С. A. Feudatari e contadini a Creta veneziana. И caso di Stilo // RB. 1993. T. 3. P. 299-318; Eadem. Les Italiens Propriétaires "Terrarum et Casarum" à Byzance // BF. 1996. Bd.XXII. S. 171-192; Eadem. Creta fia la Serenissima e la Superba // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 763-774; Schreiner P. Bisanzio e la Liguria // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 1097-1108; Edbury Peter W. The Genoese Community in Famagusta around the year 1300: a historical vignette // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 235-244; Karpov S. P. Una famiglia nobile del mondo coloniale genovese: i Di Negro, mercanti e "baroni" dei Grandi Comneni di Trebisonda // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 587604; Luttrell A. The genoese at Rodes: 1306-1312 // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 737-762; Жаворонков П. И. Западные и восточные реалии в социально-политической и духовной жизни Никейской империи // Византия между Западом и Востоком. СПб, 1999. С 207-219; Ченцова В. Г. Города Греции в системе торговых связей Восточного Средиземноморья (XIII-XV вв.). Автореф. дисс к. и. н., M., 1995; она же. Венецианские купцы в Романии в X3II-XV вв. // Византия между Западом и Востоком. СПб, 1999. С 239-261 и т. д.

5 Lindsay J. Byzantium into Europe. The history of Byzantium as the It Europe (3261204) and its farther contribution till 1453 A.D. London, 1952; Vryonis S. Byzantium and Europe. London, 1967; Brand С. M. Byzantium confronts the West. 1180-1204. Cambridge (Mass.), 1968; Cahen C. Oriente e Occidente ai tempi delle Crociate. Bologna, 1986.

6 Успенский Ф. И. История крестовых походов. СПб, 1901; Васильев А. А. Византия и крестоносцы. Пп, 1918; Д об наш-Рождественская О. А. Эпоха крестовых походов: Запад в крестоносном движении. Пг, 1923; At ¡ya A. S. The Crusade in the Later Middle Ages. London, 1938; idem. Crusade, commerce and culture. Bloomington, 1962; Laurent V. La croisade et la question d'Orient sous le pontificat de

РОССИНИ* д и ГОСУДЛ. 1 \

41 ~ БИБЛИИ- ., . геополитических изменений в Средиземноморском регионе, а также европейских политико-идеологических контрастов на внутреннюю и внешнюю политику Византии, формы и методы византийской дипломатии в последние века о существования империи. Отдельным предметом изучения стала Латинская Романия — контактная зона, как особый исторический, политический, географический, социально-экономический, культурный феномен.9 Необходимо также отметить

Grégoire X // RHSEE. 1945. T. XXII; idem. L'idée de guerre sainte et la tradition byzantine // RHSEE. 1946. T. XXIII. P. 71-98; Lemerle P. L'idée de croisade // Relazioni del X Congresso Internazionale di Scienze Storiche. Storia del Medioevo. Firenze, 1955. Vol. III. P. 615-620; Setton K. A History of the Crusades. The Later Crusades, 1189-1311. London, 1969. Vol. 2; Заборов M. А. Папство и крестовые походы. M, 1960; on же. Крестоносцы на Востоке. М., 1980; Origone S. Genova, Costantinopoli e il Regno di Gerusalemme (prima metà sec. XIII) il I comuni italiani e il Regno crociato di Gerusalemme / A cura di G. Airaldi, B. Z. Kedar. Genova, 1986. P. 282-316; Balard M. Les Croisades. Paris, 1988; Runciman S. Storia delle Crociate. Torino, 1993. Vol. 1-2; Lilie R. - J. Byzantium and Crusader states (1096-1204). Oxford, 1993; Morini E. Greci e latini dalle crociate alla francocrazia nelle fonti agiografïche bizantine II RB. 1993. T. 3. P. 183-226; Epstein Steven A. Genoa and the Crusades. Piety, credit, and the Fiascal-Military State // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 245-260; Близпюк С. В. Крестоносцы позднего средневековья. М„ 1999.

7 См. например: Lamma P. Comneni e Staufer // Ricerche sui rapporti ira Bizanzio e l'Occidente nel secolo XII. Istituto Storico Italiano per il Medio Evo. Roma, 1955. P. 149-242; Сюзюмов M. Я. Некоторые проблемы истории Византии // ВИ. 1959. Т. 3; ou же. Историческая роль Византии и ее место во всемирной истории // ВВ. 1968. Т. 29; Стеланенко В. П. Византия в международных отношениях на Ближнем Востоке (1071-1176). Свердловск, 1988; Xhufi P. L'aggancio all'Est: Manfredi Hohenstaufen in Albania // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 1233-1256; Литаврин Г. Г. Геополитическое положение Византии в средневековом мире в VII-XII вв. // Византия между Западом и Востоком. СПб, 200L С 11-47; Шу куров Р. М. «Новый Манцикерт» императора Феодора I Ласкариса // Византия между Западом и Востоком. СПб, 2001. С 409427; он же. Великие Комнины и Восток (1204-1461). Спб, 2001.

8 Bréhier L. Une ambassade byzantine au camp de St. Louis devant Tunis // Mélanges Iorga. Paris, 1933; idem. Les institutions de l'empire byzantine. Paris, 1949; Obolensky D. The principles and methods of byzantine diplomacy. Belgrade-Ochrid, 1961; idem. The Byzantine Commonwelth. Eastern Europe, 500-1453. London, 1971; Медведев И. П. К вопросу о принципах византийской дипломатии накануне падения империи // ВВ. 1972 Т. 33. С 129-139; Удальцова 3. В. Дипломатия // Культура Византии, вторая половина VII - XII вв. IVL, 1989. С 241-275; Литаврин Г. Г., Медведев И. П. Дипломатия поздней Византии (XIII - XV вв.) Il Культура Византии XIII - первая половина XV в. M, 199L С 341-360; Oikonomides N. Bizantine diplomacy, A. D. 1204-1453: means and ends // Bizantine diplomacy. VR. 1992. P. 73-90; Shepard J. Byzantine diplomacy, A. D. 800-1204: means and ends // Byzantine diplomacy. VR. 1992. P. 41-72; idem. Information, desinformation and delay in Bizantine diplomacy // BF. 1985. T. 10; Kazhdan A. The notion of byzantine diplomacy // Byzantine diplomacy. VR. 1992. P. 3-24; Origone S. Bisanzio e Genova. Genova, 1992.

9 См. например: Bury J. B. The Lombards and the Venetians in Euboia // JHS. 1886. N. 7. P. 309-352; Thiriet F. La Romanie vénitienne au Moyen Age. Le développement et большой пласт исследований, посвященных морской истории Византии и итальянских морских республик, и истории пиратства и корсарства в ю средиземноморском и черноморском регионах.

Особый раздел историографии составляют работы по истории религиозных и идеологических движений, в частности, взаимоотношений между греко- и римско-католической церквами. Это направление имеет свою давнюю традицию. l'exploitation du domaine colonial vénitien (XlIe-XVe siècles) // Ecoles Françaises d'Athènes et de Rome. Paris, 1959; Dennis G. T. Problemi storici concernent i rapporti tra Venezia, i suoi domini diretti e le signorie feudali nelle isole greche // Venezia e Levante fino al secolo XV. Firenze, 1973. V.l. P. 219-236; BalardM. La Romanie Génoise (XII-е début du XV-e siècle). Rome, 1978. Отсылаем к уже цитировавшимся выше работам по латинскому присутствию в Византии, отмечая особенно книгу С П. Карпова «Латинская Романия», в которой впервые в отечественной историографии осуществляется попытка комплексного исследования важнейших вех истории Латинской Романии, сборники лаборатории истории Причерноморья Исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова «Причерноморье в средние века», вып. 1—4 (под ред. С П. Карпова), ежегодник «Черное море» «11 Маг Nero» (под ред. П. Александреску, Ш. Папакостеа, Бухарест), выходящий с 1994 г.

10 Manfroni С. Storia délia Marina Italiana dalle invasioni barbariche al trattato di Ninfeo. Livorno, 1899\Ahrweiler H. Byzance et la mer. La marine de guerre, la politique et les institutions maritimes de Byzance aux Vile - XVe siècles. Paris, 1966; Eadem. Course et piratérie dans la Méditerranée orientale aux IVe-XVe siècles (Empire Byzantin) // Course et piraterie. Études présentées à la Commission Internationale d'Histoire maritime à l'occasion de son XVe Coll.Int.pendant le XtVe Congr. Int.des Sciences Historiques. Paris, 1975. P. 8-9; Nystazopoulou-Pélékides M. Venise et la Mer Noire du Xle au XVe siècle // THESAURISMATA. 1970. T. VII. P. 15-51; Фионова H. A. Венецианское кораблестроение в XIII-XV ва // УЗ ГТУ. 1970. Вып. 109. G 2844; Mollat M. Guerre de course et piraterie à la fin du moyen âge // Hansische Geschichtsblâtter. 1970. 90 Jg. S. 1-14; idem. De la piraterie sauvage à la course réglamentée (XlVe-XVe siècle) // Mélanges de l'Ecole Française de Rome. Moyen âge-Temps modernes. 1975. T. 87, n.l. P. 7-25; idem. Essai d'orientation pour l'etudee de la guerre de course et la piraterie (XIIIe-XVe siècles) // Etude d'histoire maritime (19381975). Torino, 1977; Tenenti A. Venezia e la pirateria nel Levante: 1300 c.- 1460 c. // Venezia e il Levante al secolo XV. Firenze, 1973. V. 1. P. 705-771;. Mallone C. Corsari e pirati // La storia dei genovesi. Atti del convegno di studi sui ceti dirigenti nelle instituzioni délia repubblica di Genova. Genova, 1981. V. II; Lewis A., Runyan T. European naval and maritime history, 300-1500. Bloomington, 1985; Basso E. Pirati e Pirateria a Genova nel Quattrocento // Storia dei Genovesi. Genova, 1991. T. 11. P. 327351; Карлов С. П. Путями средневековых мореходов. Черноморская навигация Венецианской республики в XIII-XV вв. М„ 1995 (ит. изд. Karpov S. P. La navigazione veneziana nel Mar Nero. XIII-XV sec. Ravenna, 2000); Талызина A. A. Принципы и методы навигационной политики венецианского сената XIII -первой половины XV fib. Автореф. дисс. к. и. н. М., 1997.

Взаимоотношениям напегна и Византии времени Михаила VIII Палеолога и истории Лионской унии уделено значительное место в фундаментальных трудах В. Нордена, В. Грюмеля, Д. Джеанакоплоса, Э. Еверт Каппесовой, К. М. Сеттона, Ж. Жиля, Р. Буркхарда, Д. Никола, А. Франки, и др.11

В связи с возросшим в последние десятилетия в историографии интересом к вопросам византийского менталитета, — идеологии, мировосприятию, системе ценностей (см. например работы Э. Баркера, Д. Оболенского, И. Шевченко, Д. Джеанакоплоса, Э. Арвейлер, П. Пиччинини, И. С Чичурова, Г. Г. Литаврина, М. А. Поляковской, И. П. Медведева12), — все больше внимания уделяется вопросу

11 Norden W. Das Pappstum und Byzanz. Berlin, 1903; Grumel V. Les ambassades pontificales à Byzance après le Il-e consile de Lyon // EO. 1924. T. XXIII. N. 136. P. 437-447; Fliehe A. Le problème oriental au second concile oecuménique de Lyon (1274) // OCP. 1947. T. 13. P. 475-485; Geanakoplos D. J. Michael VIII Palaeologus and the Union of Lyons (1274) //Harvard Theological Review. 1953. T. XL VI. P. 79-89; Evert Kappesowa H. Une page de l'histoire des relations byzantino-latines. Le cierge-byzantin et l'Union de Lyon (1274-1282) // BS. 1952. T. 13. P. 68-92; Eadem. Une page des relations byzantino-latines. I. Byzance et le St.Siège à l'epoque de l'Union de Lyon // BS. 1955. T. 16. P. 297-317; Eadem. Une page de l'histoire des relations byzantino-latines. II. La fin de l'Union de Lyon // BS. 1956. T. 17. P. 1-18; Горяпов Б. Г. Религиозно-политическая литература по вопросам об отношении к латинянам в Византии XIII-XV вв. // ВВ. 1956. Т. 8. С 132-142; Roberg В. Die Union zwischen der griechischen und der lateinischen Kirche auf dem II Konzil von Lyon (1274). Bonn, 1964; Franchi A. Il Concilio di Lione (1274) secondo la Ordinatio Concilii Generalis Lugdunensis. Rome, 1965; Wolter H., Holstein H. Histoire des Conciles, Lion I et II. Paris, 1965; Nicol D. The Greeks and the Union of the Churches. The Report of Ogerius. Protomotarius of Michael VIII Paleologos in 1280 // Proceeding of the Royal Irish Academy. 1962. Vol. 63. Sec. C. N. 1; idem. The Byzantine reaction to the second council of Lyons, 1274 // Studies in Church History. Councils and Assamblies. Cambridge, 1971. Vol. 7. P. 113-146; Tomadakis N. La politica religiosa di Venezia a Creta verso i cretesi ortodossi dal XII al XV secolo // Venezia e il Levante fino al secolo XV. Firenze, 1973. V. 2. P. 783-800; Laurent V. Darrouzès J. Dossier grec de l'Union de Lyon (1273-1277). Paris, 1976; Setton К. The Papacy and the Levant, 1204-1571. Philadelphia, 1976. Vol. 1; Gill J. The Church Union of the Council of Lyons (1274) Portrayed in Greek documents // OCP. 1974. T. 40. P. 5-45; idem. Byzantium and the Papacy, 1198-1400. New Brunswich, 1979; Burkhard R. Das Zweite Konzil von Lyon. Zürich, 1990; Constantinides N. Byzantine scholars and the Union of Lyons (1274) // The Making of Byzantine History. Studies dedicated to Donald M. Nicol. 1993. P. 8693; Бармип А. В. Греко-латинская полемика Х1-ХП ва в контексте культурного отчуждения между Западом и Востоком христианской ойкумены. Автореф. дисс. к. и. lu M, 1995.

12 Barker E. Social and political thought in Byzantium. From Justinian I to the last Paleologus. Oxford, 1957; Obolensky D. The Byzantine Commonwelth. Eastern Europe,

500-1453. London, 1971; Shevchenko I. The decline of Byzantine seen through the eyes of its intellectuals // DOP. 1961. P. 169-186; idem. Intellectual repercussions of the Council of Florence // Ideology, Letters and Culture in the Byzantine World. VR. London, 1982. P. 1-35; idem. Théodore Métochites, Chora et les courants intellectuels de l'époque // Ideology, Letters and Culture in the Byzantine World. VR. London, 1982, восприятия византийцами их западных оппонентов и происходивших в обществе перемен и тому, как все это отражается в дошедших до нас источниках. Эта проблема является частью одного из важнейших направлений современной византинистики, а именно, как пишет М. А. Поляковская, изучения «-оценочного отношения византийских писателей к явлениям современной им общественной жизни. Стремление ученых постигнуть смысл изучаемой эпохи должно покоиться в значительной степени на методе познания ее прежде всего глазами современников, "изнутри"».13 В этом направлении работают самые различные исследователи, которые на основе одного источника или определенной группы источников выявляют характер восприятия чуждой реальности, соответствующую систему оценок, общие места и индивидуальные особенности. Часто эти исследования носят больше филологический, чем исторический характер, сводясь к текстологическому анализу и к выделению типичных лексических единиц, использовавшихся при характеристике латинян.

В этом смысле важное значение имеет работа Г. Хунгера с характерным названием (ЗтаесиШэ регМиБ - ГГАЛОЕ ГГАМОХ, в которой прослеживается зарождение и эволюция греко-латинских противоречий с античности до конца существования Византийской империи.14 Автор, основываясь на греческих, римских и византийских источниках, анализирует основные аспекты и этапы этих противоречий, выделяя их типологию и закономерности, и отмечая, что в конечном итоге, несмотря на попытки их преодолеть, верх всегда одерживало чувство

VIII. Р. 15-39; Ahrweiler H. L'ideologie politique de l'Empire byzantine. Paris, 1975; Geanakoplos D. J. Important recent research in Byzantine-Western relations: intellectual and artistic aspects, 500-1500 // Charanis Studies. Essays in honor of Peter Charanis. New Brunswick (N.J.), 1980. P. 60-78; Jlumaepun Г. Г. Политическая теория в Византии с середины VII до начала XIII в. // Культура Византии. М„ 1989. С 59-88; Чипу ров И. П. Политическая идеология средневековья. Византия и Русь. IVL 1990 (в книге дается историография вопроса и предлагаются новые пути к его исследованию); Поляковская М. А., Медведев И. П. Развитие политических идей в поздней Византии // Культура Византии. М„ 1991. С 255-279; Piccinini Р. L'ideologia política bizantina // Rivista di Bizantinistica. 1991. Vol. 1. Fase. 1. P. 163-191.

13 Поляковская M. А. Проблемы общественной жизни Византии в понимании менников (40-60 е гг.). Дисс. на соиск. уч. степ. д. и. н. Свердловск, 1979.

14 Hunger H. Graeculus perfidus, ГГАЛОЕ ITAMOZ. Il senso dell'alterità nei rapporti greco-romani ed italo-bizantini // Unione internazionale degli istituti di archeologia, storia e storia dell'arte in Roma. Roma, 1987. отчужденности. Как нам кажется, Г. Хунгер, как и многие другие ещюпеиские ученые, «грешит» типично западным подходом к щюблеме. В его блестящей статье на первый план выходит «ГГАЛОХ ГГАМ01», «Graeculus perfidus» остается в тени. Отстаются в тени и причины византийской «неуступчивости». И дело здесь не только в том, что у греков была изначальная тенденция рассматривать различие между народами как нечто, обусловленное их неодинаковой природой. Изучать эту проблему можно только в конкретно-историческом контексте, учитывая всю сумму факторов, которая определяла modus vivendi этих двух миров во всем их диалектическом противоречии и единстве. Конечно, нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что Г. Хунгер в данном исследовании разрабатывает прежде всего лингвистический аспект проблемы.

Тема взаимовосприятия латинян и византийцев привлекает многих историков. Позиция византийцев представлена в работах И. Шевченко, Е. Мальтезе, К. Аздраша, А. Дюселлье, Д. Никола, А. Лайу и др.15 С Оригоне анализирует подход к проблеме со стороны "византийской историографической триады" Г. Пахимера, П. Григоры, И. Кантакузина.16 Тема эта получает свое развитие в монография этой же исследовательницы «Джованна Латина в Византии», в которой, на примере конкретного исторического персонажа, пересаженного с латинского запада на византийскую почву, прослеживается переплетение антагонизмов и общностей, предубеждений, противоречий, непонимания и

15 Shevchenko I. The decline of Byzantine seen through the eyes of its intellectuals // DOP. 1961. P. 169-186; Maltese E. Una fonte bizantina per la storia dei rapporti tra Costantinopoli e Genova alla metà del XTV secolo: il "logos historikos" di Alessio Macremboiite // Atti e memorie délia Società savonese di storia patria. 1980. N. 14. P. 55-72; Asdracha C. L'image de l'homme occidental à Bysance: la tèmoinage de Kinnamos et de Chômâtes II BS. 1983. XLIV; Ducelier A. La notion d'Europe à Byzance des origines au XlIIème siècle II BS. 1993; idem. L'Europe Occidentale vue par les Historiens Grecs des XlVème et XVème siècle // BF. 1996. Bd. XXII. S. 119-160; Nicol D. The byzantine view of Western Europe II GRBS. T. 8, n. 4. P. 315-339; Argyriou A. L'image de l'Occident à travers Quatre Textes de Polémique Anti-Muselmane II BF. 1996. Bd. XXII. S. 193-212; Laiou A. Monopoly and privilege: the byzantine reaction to the genoese presence in the Black Sea // Oriente e Occidente tra medioevo ed età moderna. Genova, 1997. P. 675-686.

16 Origone S. Genova vista da Bisanzio // La storia dei genovesi. Atti del convegno internazionale di studi sui ceti dirigenti nelle istituzioni della repubblica di Genova. Genova 7-8-9 giugno 1988. Genova, 1988. P. 485-505. стремления к взаимодействию. Взгляд генуэзцев и венецианцев на Византию представлен в {заботах М. Балара, А. Дюселлье.18

Несмотря на значительные успехи византиноведения, остается еще немало неразрешенных проблем. Не так давно А. П. Каждан писал, что в то время как ученые, такие как, например, X. - Г. Бек и К. Манго, мучительно задавались вопросом о сходстве и различиях между Византией и античностью, никто из них не поставил вопроса о сравнении Византийской цивилизации с современными ей средневековыми обществами, арабским или западным, — вопроса, который еще

19 п ждет своего разрешения. Ii последнее время ширится круг исследовании такого типа. Отметим тематический сборник «Средневековая Европа и Византийский мир. Реальные контакты и возможности сравнительного изучения», включающий в себя пл материалы круглого стола, проведенного в Монреале в августе 199D г.," где А. Лайу проводит сравнительный анализ форм развития кредитно-финансовых систем в Византии и на Западе, В. Пери поднимает вопрос об универсальности христианской культуры в двух Священных римских империях, Дж. Кавалло пытается решить дилемму, — «общая история культуры: рельность или иллюзия?» и т.д. Немалый вклад в науку внесла конференция 1993 г. «Византия и итальянцы в 13-15 вв-», материалы которого опубликованы в 1995 г. в 49 номере Dumbarton Oaks Papers и где мы найдем исследования А. Каждана по итальянскому и поздне-византийскому городу, М. Балара по формам взаимодействия между генуэзцами и крымскими греками в 14-15 вв., С П. Карпова по материалам

17 Eadem. Giovanna Latina a Bisanzio. Milano, 1999.

18 BalaráM. II mondo bizantino visto da Genova // Europa e Mediterráneo tra medioevo e prima etá moderna: l'osservatorio italiano. Pisa, 1992. P. 281-296; Ducellier A. La Penisola balcanica vista dall'osservatorio veneziano nei sec. XIV e XV // Europa e Mediterráneo tra medioevo e prima etá moderna: l'osservatorio italiano. Pisa, 1992. P. 297-314.

19 Kazdan A., Constable G. People and Power in Byzantium, an introduction to modern Byzantine Studies. Washington, 1982. P. 19.

20 Europa Medievale e Mondo Bizantino. Contatti effettivi e possibilitá di studi comparati. Roma, 1997.

Генуэзского архива, отражающим историю взаимоотношений между латинянами и местным населением Причерноморья и т. д. Тенденции сравнительного изучения цивилизаций налицо и в отечественной историографии, что выразилось, например, в составлении сборника «Византия между Западом и Востоком», поднимающего самые разные вопросы взаимодействия между византийским обществом и окружающими его народами.21

Отмеченные выше направления развития историографии являются теми ориентирами, которые необходимо учитывать при разработке конкретного материала, связанного с историей взаимоотношений между Византией и итальянскими морскими республиками — Генуей и Венецией, — и первыми Палеологами, в частности, Михаилом VIII Палеологом. Итальянские морские республики и первые Палеологи. Непосредственно периоду правления Михаила VIII Палеолога посвящены сусу IV) работы К. Шапмана и Д. Джеанакоплоса Работа К. Шапмана, изданная в 1926 году в Париже, это, скорей, введение в историю Михаила VIII Палеолога.

Небольшая по объему (всего 177 страниц текста), освещает основные вехи его внутренней и внешней политики с момента отвоевания Константинополя у крестоносцев до его смерти. При такой беглости неизбежны многочисленные лакуны и некоторая поверхностность изложения, на которые указывает, например, 24

А. А. Васильев.

21 Византия между Западом и Востоком. Опыт исторической характеристики. СПб, 200L

22 Chapman С. Michele Paleoloque restaurateur de l'empire byzantin (1261-1282). Paris, 1926.

23 Geanakoplos D. J. Emperor Michael Palaeologus and the West, 1258-1282. Harvard, 1959. Мы пользовались итальянским изданием: Geanakoplos D. J. L'Imperatore Michele Paleologo e l'Occidente, 1258-1282. Palermo, 1985.

24 Васильев А. А. История Византийской империи. От начала Крестовых походов до падения Константинополя. Спб., 1998. Т. 2. С 274; Vasiliev A. History of the Byzantine Empire. Madison, 1952. P. 583.

В монографии Д. Джеанакоплоса, как это видно из ее названия — «Император Михаил Палеолог и Запад. 1258-1283» — подвергается исследованию весь спектр латино-византийских отношений. Автор анализирует широкий круг источников, основываясь на достижениях византийской историографии до- и послевоенного периода, который Г. Острогорский с полным основанием назвал

25 новым золотым периодом византиноведения». Д. Джеанакоплос, учитывая сложность и объемность излагаемого материала, в своей работе придерживался строго хронологического принципа, разделив монографию на три большие части: «Никейская империя и Михаил Палеолог (1224-1261 гг.)»; «Первые годы восстановленной Византийской империи (1261-1266 гг.)»; «Борьба между Михаилом Палеологом и Сицилийским королем Карлом Анжуйским (1266-1282).»26 В этом контексте рассматривается история отношений Михаила VIH Палеолога с Генуей и Венецией и их влияние на внешнюю и внутреннюю политику византийского императора. Венеция, которая пострадала больше всех от перехода столицы к грекам и условий Нимфейского договора, все свои усилия приложила к тому, чтобы, с одной стороны, получить помощь от западных государств, с другой, — под угрозой отлучения, вынудить Геную разорвать свои отношений с Византией. Что касается Генуи, то, как считает автор, под влиянием внутренних событий, ее византийская политика не была однозначной, и она не оправдала тех надежд, которые возлагались на нее императором. Отсюда — трения, вылившиеся в открытый конфликт в связи с заговором Гверчо, что не привело, однако, к полному разрыву отношений, как на это надеялась Венеция. Отказ Венеции от подписания договора с Византией в 1265 г. Д. Джеанакоплос усматривает в стремлении Венеции вернуться к своей прежней доминирующей позиции в Константинополе под защитой латинского Запада. Появление на политической сцене Карла Анжуйского и соглашения в Витербо в мае 1267 г. автор расценивает как ключевой момент, означавший, что венецианская угроза сменилась угрозой анжуйско-гвельфской, что, в сюю очередь, наложило сюю печать на

25 Osírogorsky G. Storia dell'impero bizantino. Р. 13.

26 Д. Джеанакоплос указывает на то, что он впервые представляет широко документированный материал относительно роли Михаила VIII Палеолога в событиях, связанных с Сицилийской вечерней. GeanakoplosD. L'imperatore. Р. 8. развитие отношений между Михаилом Палеологом и западными государствами в последующие годы. Непосредственным результатом стало возобновление отношений с Генуей, закрепленных договором 1267 г., который, по словам автора, будучи важным дополнением к Нимфейскому договору, открыл новую эпоху в торговом преобладании генуэзцев в Византийской империи, продлившемся вплоть до 1453 г." Венеция, разочарованная результатами витербских соглашений, была вынуждена пойти на компромисс с Михаилом Палеологом, приведшим к подписанию перемирия 1268 г. Все это изменило ситуацию в пользу византийского императора.

Д. Джеанакоплос анализирует все последующие соглашения между Михаилом Палеологом и итальянскими морскими республиками; отводит важное место исследованию причин, хода и последствий Лионской унии и влиянию этого события на отношения с Венецией и Генуей. По его мнению, причинами изменения ориентации Венеции и ее нового сближения с анжуйским блоком стало разочарование в реальных результатах, истекавших из ее договорных отношений с Византией, — с одной стороны, и зависть, питаемая к соперникам-генуэзцам, чье неуклонное процветание не давало покоя адриатической республике, — с по другой. Отсюда ее согласие на участие в орвьетских соглашениях 1281 г., которые ознаменовали собой новый критический момент в истории отношений Византии с Западом. Генуя, со своей стороны, считая, что воплощение в жизнь орвьетских соглашений полностью подорвало бы ее экономику, встала на сторону анти-анжуйского блока.

Д. Джеанакоплос считает, что почти все аспекты отношений между Византией и Западом в поздний период восходят к периоду правления Михаила VIII Палеолога, так как восстановление греческого суверенитета не остановило распространения латинского влияния на внутренние дела империи. За ее пределами еще сильнее возросла враждебность агрессивного Запада, мечтающего вновь утвердить свое владычество над Византией.29 Сосредоточившись в основном

27 Geanakoplos D. L'imperatore. P. 222.

28 ibidem. P. 363.

29 ibidem. P. 5. на военной и дипломатической истории, автор, тем не менее, не оставил в стороне и, как он называет их, «социальных» аспектов греко-латинских отношений. По этому поводу он пишет: «Несмотря на то, что среди греков были очень распространены анти-латинские настроения, Михаил Палеолог сумел с успехом использовать латинян в сфере государственного управления как переводчиков, уполномоченных по секретным поручениям и как военачальников. Некоторые из них были возведены до положения имперской знати и, — здесь соединялось западное феодальное право с греческими обычаями, — получили право юрисдикции над некоторыми византийскими территориями. Однако, усиление в этот период латинского проникновения не уменьшило осознания со стороны греков глубокого различия между ними и латинянами. Такое же отношение наблюдалось и на Западе, где воспоминание о постоянных отступлениях от Лионской Унии со стороны греков в определенной степени явилось причиной того, что латиняне не пришли на помощь Византии в ее борьбе против турок. Это фундаментальное расхождение между латинянами и греками, настоящая трагедия средневекового христианства, еще недостаточно изучено с позиции, соединяющей точку зрения

11 30 восточную с западной. И это является основной идеей настоящей книги.»

Важный вклад в изучение византийско-латинских отношений вносят исследования А. Лайу. Ее монография «Константинополь и Латиняне. Внешняя

Q1 политика Андроника IL 1282-1328 гг.» хронологически является как бы продолжением книги Д. Джеанакоплоса. Исследовательница также придерживается проблемно-хронологического принципа, анализируя большое количество источников

32 как греческого, так и латинского происхождения. Общим местом в историографии стало противопоставление Михаила VIII Палеолога его сыну Андронику II Палеологу, не в пользу последнего. А. Лайу ставит своей задачей выявить, какова была истинная ситуация, можно ли возводить провалы во внешней и внутренней политике времен Андроника II Палеолога исключительно к его слабости и неспособности как правителя. Хотя данное исследование

30 ibidem. Р. 8-9.

31 Laiou-Thomadakis A. Constantinople and the Latins. The Foreign Policy of Andronicus II. 1282-1328. Cambridge (Massachusetts), 1972.

32 ibidem. P. 345-357. хронологически выходит за рамки нашей темы, однако оно представляет для нас огромный интерес, потому что автор постоянно обращается к реалиям предшествующей эпохи. Большое внимание уделяется взаимоотношениям Византии с итальянскими морскими республиками, — Генуей и Венецией, — учитывая их неимоверно возросшее влияние на внешнюю и внутреннюю политику эпохи Андроника Старшего. А. Лайу доказывает, что это было не причиной, а следствием все большего ослабления Византийского государства. Переход к оборонительной политике вследствие скудости казны, — ведь политика наступательная это, как отмечает автор, в средние века было делом исключительно дорогим — требовал адекватных оборонительных средств. Однако этого-то, в отличие от Михаила Палеолога, Андроник Старший и не смог обеспечить в годы своего правления. Таким образом, Византия окончательно попадала в зависимость от внешних сил, и в первую очередь Генуи, обладательницы флота (сама Византия в 80-е гг. XIII а от своего флота отказалась, чтобы не нести затрат по его содержанию). Политическая слабость

33

Византии определялась ее бедностью.

Помимо работ, непосредственно рассматривающих историю первых Палеологов, среди которых назовем также и монографию L. - Р. Raybaud, которая, хотя и посвящена проблемам государственного управления Византии после 1282 г., однако затрагивает и некоторые аспекты взаимоотношений Михаила VIII Палеолога с Венецией, — например, проблему репараций, поднятую комиссией 1278 г.34 — изучаемая нами тема находит свое отражение и в других исследованих, посвященных связям между Византией и Западной Европой вообще и итальянскими морскими республиками, в частности. История отношений Михаила VIII Палеолога и итальянских морских республик в той или иной степени затрагивается во всех общих работах по истории поздней Византии. Из этих многочисленных работ можно было бы назвать исследования В. Гейда, А. А. Васильева, Ф. И. Успенского, Б. Т. Горянова, Г. Л Курбатова, коллективные труды

33 ibidem. P. 114-115.

34 RayboudL.-P. Le gouvernement et l'administration centrale de l'empire byzantin suos les premiers Paléologues (1282-1354). Paris, 1968.

История Византии», «История средневекового мира», моног|>афии Г. Острогорского, К. Рота, Л. Дюселльс, Е. Арвельер, Ж. Репе, Р. Браунинга, У.

35

Тредгольда и др.

Характеру и закономерностям политики итальянских морских республик — Генуи и Венеции — в Византии и в Латинской Романии посвящены многочисленные исследования отечественного ученого С П. Карпова.36 Методы и цели торговой политики итальянских морских республик имели сюю типологию, которая, адаптируясь к конкретно-историческим условиям регионов, входивших в сферу интересов республик, тем не менее отличалась определенными характерными особенностями, предопределявшимися целым рядом факторов внутреннего и внешнего характера. С П. Карпов, подводя итог результатов исследований данной проблемы, отмечает общее и особенное в торговой политике республик. Он отмечает в частности, что общим для обеих соперниц было стремление к установлению торговых монополий, — условия достижения «выгодности в своем предельном выражении», — что порождало глубокие конфликты между ними, с

07 одной стороны, и между ними и Византией, с другой. Давая сравнительный анализ торговой политики двух республик, автор подчеркивает, что для Венеции

35 Heyd W. Histoire du commerce du Levant au moyen âge. Leipzig, 1885-1886. Vol. III (мы пользовались итальянским изд. Heyd G. Storia del Commercio del Levante nel medio evo. Torino, 1913.), Roth К. Geschichte des Byzantinischen Reiches. Leipzig, 1904; Васильев А. А. История Византии. Латинское владычество на Востоке. Эпоха Никейской и Латинской империй. (1204-1261). Пг, 1923; он же. История Византии. Падение Византии. Эпоха Палеологов. (1261-1453). Л, 1925; idem. History of the Byzantine Empire. Madison, 1952; on же. История Византийской империи. От начала Крестовых походов до падения Константинополя. Спб, 1998. Т. 2; Успенский Ф. И. История Византийской империи. М, 1918. Т. 3; Горянов Б. Т. Поздневизантийский феодализм. М, 1962; The Cambrige Medieval History/Ed. by J. M.Hussey. Cambrige, 1966. Vol. W,AhrweilerH. Byzance et la mer. La marine de guerre, la politique et les institutions maritimes de Byzance aux Vile - XVe siècles. Paris, 1966; История Византии. Москва, 1967. T. 3; René G. Byzance. Paris, 1973; Storia del mondo medievale. L'impero bizantino. Milano, 1978. Vol. 3; Курбатов Г. JI. История Византии. X 1986; Ducellier A. Bisanzio. Torino, 1988; Browning R. The Byzantine Empire. Washington (D.C.),1992; Ostrogorsky G. Storia dell'impero bizantino. Torino, 1993; Treadgold W. A History of the Byzantine State and Society. Standford (California), 1997.

36 См. например: Карпов С. П. Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в XIII-XV вв.- проблемы торговли. VL, 1990; он же. Путями средневековых мореходов. Черноморская навигация Венецианской республики в XIII-XV вв. Москва, 1994; он же. Латинская Романия. СПб, 2000.

37 Карпов С. П. Итальянские морские республики- С 300-301. торговая и колониальная политика были почти исключительно прерогативой государства, в то время как для Генуи она в значительной мере была сферой деятельности частных лиц, купеческих компаний и объединений и т. д. при сохранении у государства и его магистратур функций контроля и правового оформления. В связи с этим Генуя, в отличии от Венеции, «стремилась не к созданию компактного колониального домена, а к упрочению системы опорных пунктов, факторий, фондако, к открытию новых рынков.» Для определения этой системы автор использут термин, введенный Дж. Пистарино, (Commonwealth),38 т. е. сообщество, федерация, в отличие от колониальной империи типа венецианской, с ее жесткой централизованностью.39 Он отмечает, что члены этого сообщества

40 i нередко вступали в конфликт с метрополией. Автор подчеркивает также, что « борьба за монополию в Причерноморье была основной причиной многочисленных конфликтов двух республик между серединой XIII и XVI а» учитывая то, что с 70-х гг. XIII в., после подписания Нимфейского договора 1261 г., положившего начало важным переменам в пользу Генуи, генуэзцы смогли сосредоточить в своих руках основные потоки товаров как транзитной, так и внутричерноморской торговли,41 в то время как Венеция стремилась к прямым захватам тех территорий, которые имели решающее значение для установления торговой монополии в Восточном Средиземноморье.42 Данные исследования и их выводы чрезвычайно важны для определения движущих пружин событий, которые мы будем рассматривать в нашей работе.

38 Pistarino G. Gente del Mare nel Commonwealth genovese // Le Genti del Mare Mediterráneo. Napoli, 1981. V. 1. P. 203-204; idem. Comune, "Compagna" e Commonwealth nel medioevo genovese // La Capitale del Mediterráneo: Genova nel Medioevo. Bordighera, 1993. P. 105-126; idem. I Signori del mare. Genova, 1992. P. 940.

39 Карлов С. П. Латинская Романия- С 14. Заметим, впрочем, что этот же термин употребляется и А. Лайу применительно к Венеции: "Venice and the Venetian commonwealth" Laiou A. E. Venetians and byzantines: investigation of forms of contact in the fuorteenth century// THESAURISMATA. 1993. T. 22. P. 39.

40 Карлов С. П. Итальянские морские республики- С 300-302; Карлов С. П. Латинская Романия- С 13-14.

41 Карлов С. П. Итальянские морские республики- С 302-303.

42 Карлов С. П. Латинская Романия- С 11. Венеция и Византия.

Среди работ отечественных историков, затрагивающих проблемы взаимоотношений между Византией и Венецией в период правления Михаила VIII Палеолога, необходимо отметить, прежде всего исследования Н. П. Соколова, который сосредоточивает свое внимание на колониальной политике Венеции и проблемах ее взаимоотношений с Византии.43 Он, в частности, исследует эволюцию политики Византии по отношению к Венеции и Венеции по отношению к Византии. В своей статье, посвященной периоду первых Палеологов, он отмечает, что базовую роль в политике обоих государств играла степень заинтересованности социальных слоев, стоявших у власти в развитии международной торговли. И если в этом отношении Венеция, в которой у власти стоял городской нобилитет, получавший основные доходы от тоговли и связанных с ней ростовщических операций, проводила последовательную политику, направленную на то, чтобы «как можно глубже проникнуть в поры Византии, добиваясь различных торговых и политических льгот и преимуществ», то Византия, раздираемая противоречиями между придворно-бюрократической группировкой феодалов и военно-феодальной знатью, проводила по отношению к западным торговым республикам и Венеции, в частности, политику изменчивую и колеблющуюся. Автор анализирует политические шаги, предпринятые адриатической республикой после 1261 г., причины колебаний Венеции в 1265 г. в связи с предложенным ей Михаилом Палеологом договором и ее последующего отхода в 1267-1268 гг. от своей «программы-максимум» в отношениях с Византией в пользу более гибкой политики. «К этому времени генуэзцы уже прочно сидели в Галате и трудно было удалить их отсюда, да в этом, — как пишет Н. П. Соколов, — не было и особой надобности, так как Михаил Палеолог решил возвратиться к старой политике противопоставления одной итальянской республики другой». К тому же,

43 Соколов Н. П. Венецианская доля в византийском «наследстве» // ВВ. 1953. Т. 6. С 156-185; он же. Венеция и Византия при первых Палеологах (1263-1328) // ВВ. 1957. Т. 12 С 75-96; он же. К вопросу о взаимоотношениях Византии и Венеции в последние годы правления Комнинов (1171-1185) // ВВ. 1952 Т. 5. С 139-151; он же. Образование Венецианской колониальной империи. Саратов, 1963. в 60-с гг. «постепенно затухала» и война между республиками.44 Автор приходит к выводу, что политика Палеолога, подкрепленная успехами его оружия, достигала своей цели, и это увенчалось в 1275 г. заключением перемирия на один год с главным виновником беспокойства Карлом Анжу,45 оставляя при этом в тени причины, подтолкнувшие Михаила Палеолога пойти на подписание в 1274 г. Лионской унии и влияние этого события на международную обстановку и внутреннюю и внешнюю политику Византии.

Причины изменения византийской политики Венеции в конце 70-х гг. автор усматривает в таких факторах, как усиление позиций Византии в Архипелаге, невыполнение императором обязательств по защите от пиратов, опасность развязывания военных действий со стороны самого греческого флота против Венеции, «неизменно дружественное отношение Михаила Палеолога к генуэзцам», чьи торговые успехи «возбуждали зависть у венецианских купцов». И хотя договор в Орвьето 1281 г. не привел к практическим результатам, участие в нем Венеции «должно было еще больше обострить ее противоречия с Византией».

В большой монографии американского ученого Д. М. Никола «Венеция и Византия»46 рассматривается история отношений между Византией и Венецией с самого начала существования последней, когда она была еще небольшой византийской провинцией, до превращения Венеции в сильное независимое государство, игравшее самостоятельную роль в международной политике, и падения Константинополя. Изучаемому нами периоду посвящена глава «Византия, Венеция и аггжуйская угроза», в которой с привлечением широкого круга источников дается общая картина той ситуации, которая сложилась после отвоевания Константинополя в 1261 г. Автор раскрывает перед нами хитросплетения политических интриг, замышляемых папской курией и теми, кто жаждал вернуться в город на Босфоре. Рассматриваются основные моменты дипломатических отношений между Византией и итальянскими морскими республиками. В частности, автор останавливается на оценке значения

44 Соколов Н. П. Венеция и Византия- С 79, 82

45 там же. С 84.

46 Nico1D. М. Venezia е Bisanzio. Milano, 1990. византийских договоров 1267 и 1268 гг., соответственно, с Генуей и Венецией. По мнению Д. Никола, договор 1267 г. ставил генуэзскую сторону в унизительное (в отличие от Нимфейского договора 1261 г.) положение по отношению к императорской власти,4' в то время как пятилетнее перемирие 1268 г. с Венецией положило начало новому этапу в византийско-венецианских отношениях,48 обусловив, кроме всего прочего, нейтральную позицию Венеции перед лицом попыток вовлечь ее в организацию крестового похода против Византии. Однако, между сторонами оставалось много нерешенных проблем, из которых самой наболевшей, пожалуй, была проблема компенсаций за ущерб, нанесенный пиратами.49 Автор отмечает также, что венецианцы, которые так и не смогли завоевать доверия греков, не наделялись такими привилегиями, как генуэзцы. (И тут мы находим некоторое противоречие по отношению к приведенному выше высказыванию об унизительности условий, выставленных прежде генуэзцам согласно договору 1267 г.) Неудовлетворенные своим статусом в Константинополе и вырисовывавшимися перед ними перспективами, венецианцы решают ввязаться в крестоносную авантюру на стороне Карла Анжуйского. Однако блестящий дипломатический ход Михаила Палеолога разрушает руками Петра III Арагонского планы, выношенные в Орвьето, и анти-византийская коалиция рассыпается. Среди других англо-американских исследований, в той или иной степени затрагивавших проблемы венецианско-византийских отношений во второй половине 13 в., необходимо назвать работы Ф. Лейна по морской и торговой истории Венеции,50 М. Мартина по истории освоения венецианцами Черного моря,51 Г. Моргана, исследовавшего важнейший документ 1278 г., содержащий венецианские жалобы на действия пиратов в Романии во время правления Михаила Палеолога, и считавшего, что поддержание на определенном уровне

47 «никогда ни одной из итальянских республик не были навязаны столь унизительные условия» NicolD. M. Venezia е Bisanzio. P. 248 *8 ibidem. P. 250.

49 ibidem. P. 261-267.

50 Lane F. Fleets and Fairs: the functions of the Venetian Muda // Studi in onore di Armando Sapori. Milano, 1957. Vol. 1; idem. Venetian Merchant galleys, 1300-1334: private and communiai operation // Speculum. 1963. XXXVIII, P. 179-203; idem. Venice and History. Baltimore, 1966; idem. Storia di Venezia. Torino, 1978.

51 Martin M. E. The first Venetians in the Black Sea // АП. 1979. XXXV. P. 111-122; idem. The Venetians in the Black Sea: a general Survey // RB. 1993. T. 3. P. 227-248. пиратства, наряду с дипломатическими шагами, являлось неотьемлемой частью политики «кнута и пряника» (hard-soft), умело направляемой императором, для поддержания некоего балланса сил в регионе.52

Изучение истории связей между Венецией и первыми Палеологами опирается и на обильное научное наследие итальянских ученых. Следует прежде всего назвать работы Р. Чесси по экономике и политике Венеции в XIII в. и ее

53 средиземноморской колониальной экспансии; А. Кариле по венецианским хроникам XIII-XVI ва, отражающим историю четвертого крестового похода, и Латинской империи;54 М. Галлины, исследовавшего природу венецианской «колониальной империи»; Дж. Кракко, рассматривающего «дипломатический динамизм» Венеции, в том числе и в отношениях с Византией, через призму глубокого кризиса, который переживает венецианское общество в 60-80 гг. 13 а55 С Борсари в своей работе, посвященной колониям Венецианской республики в Романии в 13 а уделяет внимание и ее Лигурийской сопернице, отмечая, в частности, расхождение целей и задач, ставимых Михаилом VIII Палеологом и Генуей после 1261 г. В то время как исключительной целью Генуи была война с Венецией, для Михаила Палеолога главным было восстановление императорской

52Morgan G. The Venetian claims commission of 1278 // BZ. 1976. Bd. 69. S. 411-438.

53 Cessi R. Politica ed economica di Venezia nel Trecento. Roma, 1952; idem. Venezia e l'espansione coloniale mediterránea // Ateneo Veneto. 1965. Vol. 3, n. 1-2. P. 109-129.

54 Carile A. Partitio terrarum imperii Romanie // Studi Veneziani. 1965. T. 7; idem. La cronachisitica veneziana (secoli XIII-XVI) di fronte alla spartizione della Romania nel 1204. Firenze, 1969; idem. Aspetti della cronachistica veneziana nei secoli ХП1 e XIV // La storiografia veneziana fino al secolo XVI. Aspetti e problemi / A cura di Pertusi. Firenze, 1970. P. 75-126; idem. Per una storia dell'impero latino di Costantinopoli (1204-1261). Bologna, 1978; idem. II contenuto storico // Storici e storiografia del Medioevo italiano. Bologna, 1984. P. 213-254; idem. Introduzione alia storia byzantina. Bologna, 1988; idem. La città bizantina: aspetti e problemi // RB. 1992. T. 2. P. 101136; idem. Materiali di storia bizantina. Bologna, 1994. Подробно о научном наследии А. Кариле см. Carile A. Le opere e i giorni. 1964-1999. Bologna, 1999. См. также работу ученика А. Кариле С. Козентино об особенностях фшдальных отношений на Негропонте: Cosentino S. Due documenti veneziani su Negroponte della seconda metà del secolo XIII // Macro e microstrutture economiche nella società bizantina (XIII-XV secolo) / A cura di Antonio Carile. Bologna, 1991. P. 75-95.

55 Gallina M. L'affermarsi di un modello coloniale: Venezia e il Levante tra Due e Trecento Il THESAURISMATA. 1993. T. 23. P. 14-39; См. также: idem. Potere e società a Bisanzio. Torino, 1995,Cracco G. Venezia nel medioevo: "un altro mondo" Il Comuni e signorie nell'Italia nord orientale e centrale: Veneto, Emilia-Romagna, Toscana. Torino, 1987. P. 3-160. власти не только на венецианских территорих, но и, прежде всего, территориях, отошедших к Латинской империи и Эпирскому деспотату. Именно этим, с точки зрения С Борсари, объясняется стремление Михаила Палеолога оставить своего Лигурийского союзника и достугнуть соглашения с Венецией, что позволило бы ему развязать руки в отношении других своих врагов. Этому способствововали к тому же неудачи компании в Морее, Эгейском море и на Крите.56

Изучаемая нами проблема затрагивалась также и в уже упоминавшихся выше работах Ф. Тирье по венецианской Романии,57 И. Хризосгомидеса по торговым привилегиям венецианцев при Палеологах,58 X. Малтезу по истории венецианского административного управления в Константинополе, социальным и экономическим аспектам итальянского присутствия в Романии59 и др. Генуя и Византия.

На особенностях отношений между Михаилом VIII Палеологом и генуэзцами останавливается в своей фундаментальной работе В. Гейд. Он их характеризует как исключительно благоприятные для генуэзской стороны, несмотря на заговор Гверчо 1264 г., являвшийся, по его мнению, ни чем иным, как заговором одиночки, отдельным эпизодом, совершенно не связанным с общей политикой Генуи, которая предстает как последовательная и целенаправленная.60

Большой вклад в изучение генуэзско-византийской тематики, в том числе в период правления Михаила VIII Палеолога, внесли итальянские ученый Среди них К. Манфрони, в работе которого «Отношения между Генуей, Византийской

56 Borsari S. Studi sulle colonie veneziane in Romania. P. 65.

57 Thiriet F. La Romanie vénitienne au Moyen-age. Le développement et l'exploitation du domaine colonial vénetien. Parigi, 1975; idem. Les Venetien en Mer Noire. Organisation et trafics (Xnie-XVe siècles) // АП. 1979. T. 35. P. 38-53.

58 Chrysostomides J. Venetian commercial priveleges under the Paleologi // Studi Veneziani. 1970. T. 12. P. 267-356.

59 Maltezou С. A. 'O Gecr^ôç тоС ëv KcovaxavuvowtóXei Bevexoû ВаШго (1268-1453). Athenes, 1970; Eadem. Il quartiere veneziano di Costantinopoli // THESAURISMATA. 1978. T. 15. P. 30-61. См. также: eadem. Creta ira la Serenissima e la Superba // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 763-774; eadem. Feudatari e contadini a Creta veneziana. H caso di Stilo // RB. 1993. T. 3. P. 299-318; eadem. Les Italiens Propriétaires "Terrarum et Casarum" à Byzance // BF. 1996. Bd. XXII. S. 171-192.

60 HeydG. Storia del Commercio del Levante nel medio evo. P. 445-461 ecc. империей и турками» нашли свое отражение проблемы международных отношений в районе проливов во второй половине 13 r и Нимфейский договор

1 ¿rey

1261 г.; Р. Лопец, итальянско-американский ученый," активно занимавшийся историей зарождения и развития генуэзских колоний на Леванте, предпринимательской деятельностью генуэзских семей, которую он характеризовал как «предкагшталистичекую», уделявший пристальное внимание эпохе Михаила VIII и Андроника II Палеологов, которую он считал периодом наивысшего развития генуэзской торговли.63 Дж. Пистарино,64 сосредоточивший свое внимание на изучении генуэзской колониальной модели и ее типологии, отмечает, в частности, важность гибеллинской ориентации Генуи, которая во время Михаила VIII Палеолога, перед лицом анжуйских планов, обеспечила Генуе центральное положение в европейской политике, выведя ее на качественно новый уровень международных отношений той эпохи.65 Затрагивает в рамках проблемы административного устройства генуэзского представительства в Константинополе вопрос о связи между византийской политикой и гвельфо-гибеллинским конфликтом на Западе и С Оригоне, отмечая, что наличие в Пере генуэзского подеста было залогом альянса императора с европейскими гибеллинами.66 Исследовательница в своей монографии «Византия и Генуя», охватывающей период с IV-V вв. н.э. до XV в^ кроме того, приходит к выводу о том, что Нимфейский договор, — кардинальный поворот в отношениях между Западом и Византией, — обеспечивал Генуе юридическое и экономическое положение, которого никогда не удавалось достигнуть ни одной из западных стран, и что он,

61 Manfroni С. Le relazioni ira Genova, l'Impero bizantino e i Turchi. Genova, 1986; idem. Le relazioni di Genova con Venezia dal 1270 al 1290 // Giornale storico e letterario della Liguria. 1901, T. 2. P. 361-401.

62 С П. Карпов определяет его как американского ученого итальянского происхождения. См. Карпов G Итальянские морасие республики- G 32

6 Lopez К S. Storia delle colonie genovesi nel Mediterráneo, Bologna, 1938; idem. The trade of Medieval Europe: the South // The Cambridge Economic History of Europe. 1952. Vol. II; idem. Su e giu per la storia di Genova. Genova, 1975; idem. Byzantium and the World around it: economic and institutional relations, Variorum Reprints, 1978; idem. Benedetto Zacearía, ammiraglio e mercante nella Genova del Duecento. Firenze, 1996.

64 Pistarino G. I "Gin" dell'Oltremare. Genova, 1988; idem. Genovesi d'Oriente. Genova, 1990; idem. I Signori del mare. Genova, 1992, ecc.

65 Pistarino G. I Signori del mare. Genova, 1992. P. 102.

66 ibidem. P. 212-216. по сути, признавал законность экспансионистской политики Генуи на византийской территории. С Оригоне тщательно анализирует причины, вынудившие

Михаила Палеолога на подписание Лионской Унии и считает, что, возможно, вслед за собором в Лионе последовало подписание перемирия между византийским императором и Карлом Анжуйским.68 Исследовательница придает большое значение фактору влияния папской курии на развитие визангийско-генуэзских отношений, не сосредоточиваясь, в то же время на фактологическом аспекте встреч в Витербо и Орвьето.

Исследованию характерных черт «генуэзской морской империи» посвятил свои работы Энрико Бассо. Он полагает, что Нимфейский договор ознаменовал собой начало новой эпохи в генуэзской торгово-морской политике, переместив ее интересы с сиро-палестинского побережья в сторону проливов и черноморской зоны, которая в течение одного века превращается по-сути в «генуэзское озеро». Автор пишет о гибкости генуэзской колониальной системы, которая позволяет приспособиться к бесконечно изменяющимся историческим условиям. Затрагивает вопросы связей генуэзцев с латинскими баронами в Романии, пиратства, деятельности семьи Дзаккария и т.д.69 Различные аспекты генуэзской политико-идеологической и социально-экономической истории и, в ее рамках, проблемы генуэзского присутствия в Романии в XIII а рассматриваются в работах

7 Л

Л Баллетто, Дж. Петти Бальби, Дж. Айральди.

Классической работой по-праву можно считать большую монографию французского ученого М. Балара по Генуэхкой Романии, в которой проводится

67 Origone S. Bisanzio е Genova. Genova, 1992.

68 ibidem. P. 131.

69 Basso E. Pirati e Piratería a Genova nel Quattrocento // Storia dei Genovesi. Genova, 1991. T.ll. P. 327-351; idem. Genova: un impero sul mare. Cagliari, 1994.

70 Airaldi G. Studi e documenti su Genova e l'Oltremare. Genova, 1974; eadem. Caffaro, storia di Genova, storia economica // Studi in onore di Gino Barbieri. Problemi e metodi di storia ed economía. Pisa, 1983. P. 53-72; eadem. Genova, Caffaro e il Barbarossa // Il Barbarossa e i suoi alleati liguri-piemontesi. Gavi, 1987. P. 123-128; eadem, Patrone A.M.N. Comuni e signorie nell'Italia settentrionale: il Piemonte e la Liguria. Genova, 1988; Balletto L. Genova Mediterráneo Mar пего (secc.XIII-XV). Genova, 1976; eadem. La colonisatjon orientale dans les "Annales" Génoises de Giorgio Stella // Le Partage du monde. Échanges et colonisation dans la Méditerranée médiévale / sous la direction de M. Balard et A. Ducellier. Paris, 1998; Petti Balbi G. La storiografia genovese fino al secolo XV // Studi sul Medioevo cristiano offerti a Raffaello Morghen, II, Roma. P. 763-850; eadem. Una città e il suo mare: Genova nel medioevo, Bologna, 1991. комплексное исследование торгово-экономической деятельности генуэзцев в регионе вплоть до начала XV а и уделяется большое внимание проблеме основания и развития генуэзских факторий, в том числе Перы-Галаты в Константинополе.71

Обобщающий анализ политических, экономических и культурных связей между

Византией и Генуей был предпринят немецким исследователем Г1. Шрайнером.72

Изучению причин и обстоятельств заговора Гверчо посвятил свое исследование румынский историк LLL Папакостеа, определивший его как «первый кризис в тз византийско-генуэзских отношениях.» А. Лайу анализирует проблему наделения генуэзцев торговыми привилегиями с точки зрения византийских авторов.74

Взаимоотношениям между Византией и Генуей, в том числе в период правления Михаила VIII Палеолога, посвятила свои исследования отечественная ученая Е. Ч. Скржинская.75 В своей работе «Генуэзцы в Константинополе в XIV в.» она проводит мысль о губительности роли, сыграной в Византии итальянскими морскими республиками, прежде всего Генуей. Характеризуя договор Алексея Комнина 1082 г. с венецианцами как «своего рода смертный приговор, от которого протягивается непрерывная нить явлений, приведших Византию к

71 Balard M. La Romanie Génoise (XII-e debut du XV-e siècle). Rome, 1978. См. также: idem. Gênes et l'Outre Mer. I. Les actes de Caffa du notair Lamberto di Sambucetto, 1289-1290. Paris, 1973; idem. Les Génois à l'ouest de la Mer Noire au XlVe siècle. Actes du XIV Congrès International d'etudes byzantines, II. Bucharest, 1975; idem. Byzance et les régions septentrionales de la Mer Noire (XIIIe-XVe s.) // Revue historique. 1992/1. CCLXXXVIII. P. 19-38; idem. Il mondo bizantino visto da Genova // Europa e Mediterráneo tra medioevo e prima età moderna: l'osservatorio italiano. Pisa, 1992. P. 281-296; idem. Caffa "Ianuensis civitas in extremo Europe" // Rivista di Bizantinistica. 1993. T. 3. P. 165-182; idem. The greeks of Crimea under genoese rule in the XlVth and XVth centuries // DOP. 1995. Vol. 49. P. 23-32; idem. Esclavage en Crimée et suorces fiscales génoises au XVe siècle II BF. 1996. Bd. XXII. S. 9-19; idem. Les hommes d'affaires occidentaux ont-ils asphyxié l'economie byzantine? Il Europa Medievale e Mondo Bizantino. Contatti e possibilité di studi comparati. Roma, 1997. P. 255-266.

72 Schreiner P. Bisanzio e Genova. Tentativo di una analisi delle relazioni politice, commerciali e culturali // Studia byzantino bulgarica. Vienna, 1986. P. 131-148. См.также idem. Bisanzio e la Liguria // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 1097-1108.

73 Papacostea S. La première crise des rapports byzantino-génoise après Nymphaion. Le complot de Guglielmo Guercio (1264) Il Revue Roumaine d'Histoire. 1988. XXVII, n. 4.

74 Laiou A. Monopoly and privilege: the byzantine reaction to the genoese presence in the Black Sea II Oriente e Occidente tra medioevo ed età moderna. Genova, 1997. P. 675-686.

75 Скржинская E. Ч. Генуэзцы в Константинополе в XIV& // ВВ. 1947. Т. 1. С 215-234; она же. Петрарка о генуэзцах на Леванте // ВВ. 1949. Т. 2 С 245-266; концу», исследовательница сравнивает с ним по значению «знаменитый Нимфейский договор 1261 г. в пользу генуэзцеа» По ее мнению, сам факт подписания договора сыграл роковую роль во всей истории Византии, ибо « не только избавиться от опасных соседей, но и даже ограничить и отодвинуть их подальше было уже невозможно». Особенно губительным для византийцев был отказ императора от хлебной монополии и права принудительной скупки продовольствия в случае голода в Константинополе. Положение же Нимфейского договора о Черном море развязало руки генуэзцам в осуществлении их плана направить сквозное движение товаров через Крым, создав фундамент всей системы генуэзских факторий в «Газарии». И несмотря на скорое возвращение венецианцев, «победу генуэзцев в области константинопольской транзитной торговли правильно считать полной» По словам Е. Ч. Скржинской, «внедрение генуэзцев в Константинополь было обдуманным, упорно и неодолимо проводимым предприятием», которому не смог противодействовать даже «наиболее сильный, ловкий и умный из Палеологов, Михаил». План, направленный на укрепление собственных позиций и ослабление Византии, содействовал «в конечном счете» гибели империи. А «Пера-Галата с ее обитателями, ничем не связанными с великим очагом византийской жизни и культуры, кроме только того, что они медленно, но верно губили его, была подобна неизлечимой язве на усталом, теряющем силы для борьбы, организме.» Очевидны особенности подхода исследовательницы к проблеме: реконструкция фактов проводится на основе преимущественно византийских источников, нередко отличающихся латинофобскими тенденциями, оставляя в стороне сведения латинских авторов, что обусловливает некоторую однозначность выводов. Отзвук этих тенденций можно было бы найти и в очерках К. А. Осиповой и Р. А. Наследовой в третьем томе «Истории Византии». В данных работах генуэзская политика предстает как нечто цельное. Недостаточно учитывается наличие сильных противоречий в генуэзской среде, влиявших и на характер византийско-генуэзских отношений.

76 Осипова К. А. Восстановленная Византийская империя. Внутренняя и внешняя политика первых Палеологов // История Византии. Т. 3. С 72-86; Нас ледова Р. А. Города, ремесло и торговля в поздней Византии (ХШ-ХУ па) // История Византии. Т. 3. С 109-122

В историографии встречаются разные оценки событий и фактов, являющихся важными вехами в истории взаимоотношений итальянских морских республик и Византии в период правления Михаила VIII Палеолога. Среди них такие, как предпосылки, значение и историческая роль Нимфейского договора 1261

7*7 г. для Генуи и для Византии; общая характеристика византийской политики Генуи и Венеции, и венецианотенуэзской политики Византии; тактика и стратегия Венеции перед лицом потери Константинополя, степень заинтересованности Венеции в планах Карла Анжуйского и т.д.

В историографии выявляются разные подходы к проблеме поиска истоков палеологовской политики по отношению к латинянам и итальянским морским республикам. Сандра Оригоне называет Михаила VIII Палеолога, ярым продолжателем политики Мануила Комнина, ибо он решительно поворачивает византийскую дипломатию лицом к Западу, прежде всего к Генуе.78 Это мнение могло бы найти свое подтверждение в исследовании М. Энгольда «Византийская империя (1025-1204 гг.). Политическая история», в котором рассматриваются вопросы, которые могли бы объяснить общие черты в латинской политике этих двух императоров. По мнению М. Энгольда, привилегированное положение латинян в XII в. было тесно связано с изменением социального характера императорской власти в Византии, с ее трансформацией во власть аристократическую по своей сущности. Мануил Камнин нуждался в латинянах, потому что «они способствовали утверждению его превосходства над правительством и византийским обществом.» Особенно ему импонировали такие качества латинян как отвага и преданность. Император окружил себя рыцарской гвардией, которая набиралась на западе и была связана с ним вассальными связями феодального

77 См. наприм- Бахматова М. Н. Нимфейский договор в системе междунагюдных отношений середины XIII а // Античность и средневековье Европы. Пермь, 1996. С 210-230.

78 Origone S. Bisanzio е Genova. Genova, 1992. P. 121. типа. Что же касается отношения к морским республикам, то, по утверждению

М. Энгольда, именно при Мануиле Комнине отношения, прежде довольно дружественные, между императорской властью и республиками, сменились недоверием и, часто, открытой враждебностью вследствие того, что императоры стали применять принцип «разделяй и властвуй», направляя одну республику

80 против другой, в чем крылись предпосылки будущей катострофы. Можно ли в таком случае говорить о наличии континуитета в политике Комнинов и Палеологов? Уоррен Третголд, вопреки доминирующей в последние годы в историографии точке зрения,81 в своей «Истории византийского общества и государства» высказывает мнение, что катастрофа 1204 г. прервала ход развития византийской государственности, положив начало процессам формирования совершенно новых самостоятельных государственных образований, из которых никакое, не смотря на претензии, не могло в полной мере называться наследником Византийской империи.82 Ставя на один уровень всех претендентов на Константинополь, он подчеркивает именно никейские корни правления Михаила VIII Палеолога. (История Никейской империи, ее характер и особенности, внешняя и внутренняя политика, а также проблема ее связей с комниновской и палеологовской Византией находят свое отражение в исследованиях А. А. Васильева, П. И. Жаворонкова, Г. Г. Литаврина, Д. Джеанакоплоса, М. Энгольда и др.83) При этом надо отметить, что У. Тредголд в своей работе не останавливается

79 Angold М. The Byzantine empire. 1025-1204. A political history. Longman, 1984; ídem. L'impero bizantino (1025-1204). Una storia política. Napoli, 1992. P. 307.

80 idem. L'impero bizantino. P. 291-292.

81 См. например: Лшпаврин Г. Г. Заключение. Основные черты культуры поздней Византии (XIII-перв. пол. XV в.) // Культура Византии. 1991. С. 587; IrmscherJ. L'empire de Trébisonde entré l'Orient et l'Occident // BF. 1999. Bd. 25. S. 244.

82 Здесь невольно напрашивается сравнение с мыслью Ф. Успенского: «Нам представляется, что правильная эволюция византинизма была покончена с последним Комнином, и что все то, что история Византии привносит во всемирное историческое развитие, должно считаться законченным XII веком. После этого мы присутствуем при тщетных попытках найти утраченные традиции и восстановить оборванный событиями латинского завоевания государственно-культурный порядок-» Успенский Ф. Уклон консервативной Византии в сторону западных влияний // ВВ. 1922 Т. 22 С 24.

83 Васильев А. А. История Византии. Латинское владычество на Востоке. Эпоха Никейской и Латинской империй. (1204-1261). Пгч 1923; он же. История Византии. Падение Византии. Эпоха Палеологов. (1261-1453). Л, 1925; он же. История Византийской империи. От начала Крестовых походов до падения особо на событиях, связанных с взаимоотношениями Михаила Палеолога с итальянскими морскими республиками. Этот аспект затрагивается только маргинально и достаточно поверхностно. Например, он считает, что причиной первого кризиса (1264 г.) в византийско-генуэзских отношениях стала неэффективность генуэзского флота и, особенно, его поражение в битве при Сетте Поцци, которое дало императору возможность «расторгнуть обременительный договор», не упоминая при этом заговор Гверчо. Или пишет о перемирии 1265 г. с Венецией, не останавливаясь на том, что византийско-венецианское соглашение было заключено только в 1268 г.

По разному смотрят ученые и на значение потери Константинополя для Венеции. В то время как Д. Джеанакоплос утверждает, что Венеция постарадала больше всех от перехода столицы к грекам и условий Нимфейского договора, а Ф. Лейн называет 1261 г. настоящей «катастрофой» для венецианской торговли,85 итальянский ученый Марио Таллина считает, что благодаря позиции «абсолютной привилегированности», которой Венеция достигла после 1204- г., потеря

Константинополя. Спб, 1998. Т. 2; Geanakoplos D. J. The Nicene Revolution of 1258 and the usurpation of Michael VIII Palaeologos. // Traditio. 1953. Vol. IX. P. 420430; idem. Greco-latin Relations on the eve of the Byzantine Restoration: the battle of Pelagonia - 1259 // DOP. 1953. Vol. 7, P. 99-141; Жаворонков П. И. Никейская империя и Запад. Взаимоотношения с государствами Апенинского полуострова и папством // ВВ. 1974. Т. 36. С 100-121; он же. Никейско-латинские и никейско-сельджукские отношения в 1211-1216 гг. // ВВ. 1976. Т. 37. С 48-61; он же. Представление Георгия Акрополита о знатности и структуре никейской знати II ВВ. 1998. Т. 55 (80) /2. С 93-98; он же. Западные и восточные реалии в социально-политической и духовной жизни Никейской империи // Византия между Западом и Востоком. СПб, 1999. С 207-219; он же. Никейская империя и французское рыцарство. (Ансо де Кайо и Ансо де Туси) // ВВ. 2000. Т. 59

84). G 79-85; он же. Первый поход Иоанна III Ватаца на Фессалонику (1243 г.) и смерть Ивана И Асеня (1242 г.). Проблема датировки. // ВВ. 2001. Т. 60

85). С Ô9-74; Angold M. A Byzantine government in exile. Government and society under the Laskarids of Nicaea (1204-1261). London, 1975; Oikonomidès N. La décomposition de l'empire Byzantine à la veille de 1204 et les origines de l'empire de Nicée: a propos de la Partitio Romaniae // XVe Congr. Intern, d'études byzantines. Rapports et co-rapports. I. Histoire. Athènes. 1976; Merendino E. Manfredi fra Epiro e Nicea // Actes XVe Congr. Intern, d'études byzantines. IV. Athènes, 1980. P. 245-252; Литаврин Г. Г. Социально-экономический и политический строй Никейской империи, Эпирского царства и Трапезундской империи // История Византии. Т. 3. С 29-49; он же. Внешнеполитическая борьба на Балканском полуострове и в Малой Азии. Латинская империя, Никея, Эпир и Болгария // История Византии. Т. 3. С 50-71; он же. Основные черты культуры поздней Византии (XIII - первая пол. XV в.) /I Культура Византии. Т. 3. С 586-587.

84 Treadgold W. A History of the Byzantine State and Society. P. 738.

85 Lane F. Storia di Venezia. Torino, 1978. P. 95. латинянами Константинополя лишь косвенно затрагивала республику, ибо к этому времени она уже превратилась в «центр империи», окруженный «архипелагом колоний.»86 В тоже время он отмечает, что «в 1261 г. с исчезновением Восточной Латинской империи Венеция теряет положение абсолютного преимущества , затем оказывается замешанной в крушение экспансионистских планов Карла Анжуйского, вместе с которыми исчезают последние возможности отвоевания » Константинополя. И хотя «события 1261 г. представляют собой тяжелый удар по венецианским амбициям, в то время как весьма способствуют планам Генуи, которая, — по словам М. Галлины, — внесла немалый вклад в дело возвращения

87 на родину греческого правителя», — не следует преувеличивать значение ударов, нанесенных Венеции кризисом 1261 г. Это — не более, чем эпизод, который не оо прерывает успешной реализации «венецианского проекта». (Не слышны ли здесь отголоски апологезаторских концепций, свойственных итальянской историографии более раннего времени?89)

По разному оценивается политика Венеции после 1261 г. В. Гейд считал, что Венеция в период правления Михаила VIII Палеолога неустанно стремилась к восстановлению Латинской империи, что вызывало (за исключением, разве что неудавшейся попытки сближения в 1265 г., которую В. Гейд характеризует как «коренной поворот в венецианской политике Михаила VIII Палеолога»)

QA сильнейшее недоверие со стороны византийцеа Ф. И. Успенский высказал мнение о том, что после потери Константинополя венецианская политика утратила постоянство и ясное понимание реальных выгод.91 С этим совершенно не согласился Н. П. Соколоа Исследовав двухсторонние отношения в период первых Палеологов он пришел к заключению, что политика эта отличалась не только целеустремленностью, но и исключительной гибкостью, отвечая интересам венецианского нобилитета, — класса, господствовавшего в республике СаМарка.

86 Gallina M. L'affermarsi di un modello coloniale: Venezia e il Levante tra Due e Trecento // THESAURISMATA. 1993. T. 23. P. 17.

87 ibidem. P. 37.

88 ibidem. P. 38-39.

89 См. Карпов G II. Итальянские морские республики- G 27.

9(1 HeydG. Storia del Commercio del Levante nel medio evo. P. 445-459. 91 Успенский Ф. il. История Византийской империи. М., 1948. Т. 3. G 667.

Венеция с большой охотой положила бы ключи от Черного моря — Босфора и Дарданелл — в свой карман, но если это оказалось невозможным, она

QO считала нужным, чтобы они находились в руках бессильных Палеологов.»

Наряду с Н. П. Соколовым, активный и целенаправленный характер венецианской политики подчеркивают С Борсари93 и А. Дюселлье, отмечая, что после 1261 г. Венеция, стала эпицентром, вокруг которого объединились все противники Византии. А. Дюселлье, в частности, пишет, что начиная с 1261 г. Венеция стремится объединить всех латинских правителей против Михаила Палеолога, что совпадает с планами папской курии по организации нового крестового похода. Причем, в отличие от Д. Никола, который подчеркивает разобщенность антивизантийского фронта, расколотого борьбой между папством и Гогенштауфенами, что позволило собрать силы Михаилу VIII Палеологу,94 А. Дюселлье указывает на противоположную тенденцию: в то время как растут разногласия в стане союзников (Византии и Генуи), укрепляется альянс врагов империи.93 Таким образом можно говорить о широкой гамме суждений, касательно венецианской политики в Византии: от метаний, к лавированию и целеустремленности. В любом случае, как подчеркивают Н. П. Соколов, Дж. Кракко и Ф. Лейн, успехи или неудачи во внешней политике обеих республик были тесно связаны с их внутренней социально-политической ситуацией.96

Неоднозначны исторические оценки отдельных договоров, заключенных между Византией и Венецией. Так, относительно договора 1277 г. существуют два разных суждения. Одно — принадлежит Н. П. Соколову, который пишет: «хрисовулу была придана форма договора». Другое, — Д. Николу, который отмечает, что договор принял форму хрисовула. И речь здесь не идет о простой игре слов. За формальным определением (соответствующим традициям византийской дипломатики97) данного документа скрывается общая оценка со

92 Соколов Н. П. Венеция и Византия- С 96.

93 Borsari S. Studi sulle colonie veneziane. P. 65.

94 NicolD. Venezia e Bisanzio. Milano, 1990. P. 245-274.

95 DucellierA. Bisanzio. Torino, 1988. P. 304-307.

96Cracco G. Società e stato nel medioevo veneziano. Firenze, 1967; idem. Venezia nel medioevo: un "altro mondo". P. 39-106; Lane F. Storia di Venezia. P. 101. 97 См. например: Медведев И. П. Очерки византийской дипломатики. Ленинград, 1988. С 9-10. стороны этих двух исследователей расстановки сил в виза нтийско-венециа иском альянсе. По Н. Г1. Соколову договор 1277 г. был вынужденной уступкой Михаила Палеолога Венеции, которая «поставила в 1276 г. вопрос о новом договоре, хотя срок предыдущего еще не кончился.» Причины подобной уступчивости византийского императора, на фоне его несомненных успехов, автор объясняет тем, что Византия должна была «обезопасить себя от покушений с запада и развязать себе руки для укрепления своего положения в водах Архипелага и для устранения угрозы из Албании.»98 Для Д. Никола выбор формы хрисовула является как раз показателем силы императора. Лионская уния,99 которую автор характеризует как дипломатический триумф Михаила VIII Палеолога, дала византийскому императору возможность начать выступление против своих врагов и сорвала планы нового крестового похода против Византии под предводительством Карла Анжуйского. Эти факторы, по его мнению, повлияли и на то, что очередной договор с Венецией (1277 г.) принимает форму хрисовула, что могло бы знаменовать собой попытку византийского императора вернуться к более раннему типу дипломатии.

В нашем историографическом обзоре мы не претендовали на воссоздание всей полноты картины, а попытались дать общее представление о тех направлениях, по которым ведутся исследования. Как можно видеть, историография вопроса чрезвычайно богата и многогранна. Однако остается немало нерешенных вопросов, касающихся как конкретно-исторического материала, так и оценки общих закономерностей политики Византии и итальянских морских республик в период правления Михаила VIII Палеолога. Некоторые из них мы осветили здесь, о других будем говорить в контексте анализа материалов и фактов, составляющих предмет нашего изучения.

98 Соколов //. П. Венеция и Византия- С 85.

99 Под[юбнее об этом см Nicol D. Church and society in the last centuries of Byzantium. Cambridge, 1979; idem. The Greeks and the Union of the Churches. The Report of Ogerius. Protomotarius of Michael VIII Paleologos in 1280 // Proceeding of the Royal Irish Academy. 1962. Vol. 63, sec. С, n. 1; idem. The Byzantine reaction to the second council of Lyons, 1274 // Studies in Church History. Cambridge, 1971. Vol. 7: Councils and Assamblies. P. 113-146.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Взаимоотношения между Византией и итальянскими морскими республиками"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы рассмотрели один из самых критических периодов истории Византии: период освобождения от латинского господства византийской столицы и попытки этого государства вернуться к былому могуществу и значению на мировой арене. Однако, 57 лет латинского владычества невозможно было бесследно стереть из сознания людей, как греков, так и латинян. Эти годы оставили неизгладимый след не только в менталитете современников, но и в исторической памяти всех последующих поколений.

Целью нашего исследования явилось выявление общих закономерностей политики Михаила VIII Палеолога (1261-1282) по отношению к Венеции и Генуе и воссоздание на материале доступных нам источников ее основных этапов. Отношения эти, со всей их сложностью и неоднозначностью, органически вливались в контекст международной политики второй половины XIII века. Конфликты, порожденные в Европе, получали в Византии свое развитие, тесно переплетаясь с конкретно-историческими реалиями региона. Мы попытались выяснить, сопоставляя данные различного происхождения, в какой мере влияла на изложение событий византийская и латинская историографическая традиция, политические и идеологические концепции, конкретно-историческая ситуация того периода.

Анализ политики Михаила VIII Палеолога по отношению к итальянским морским республикам позволил нам выявить ее основные закономерности и разделить, разумеется, с достаточной долей условности, на три основных этапа: первый этап открывается формально подписанием Нимфейского договора в марте 1261 г., реально — отвоеванием Константинополя летом того же года. Длится он по июнь 1265 г. (проект договора с Венецией). Его главной характеристикой является ориентация Византии на сепаратные соглашения с итальянскими морскими республиками: сначала с Генуей, потом с Венецией. Однако, политика эта оказывается неперспективной. «Медовый месяц» во взаимоотношениях с генуэзцами кончается довольно быстро, заговором Гверчо в 1264- г., что в историографии определяется как первый кризис в византийско-генуэзских отношениях. Тогда Михаил Палеолог начинает искать сближения с Венецией, предлагая ей в 1265 г. заключение антигенуэзского договора, напоминающего по своей сути Нимфейский договор, только врагами уже объявляются генуэзцы, но и здесь терпит неудачу. за первым этапом следует переходный период: вторая половина 1265 -первая половина 1267 гг., который характеризуется перестановкой сил на международной арене: выдвижением Карла Анжуйского, закатом дома Гогенштауфенов, являвшегося противовесом папскому влиянию в Европе, соглашением в Витербо 27 марта 1267 г. Происходит становление новых концепций во взаимоотношениях средиземноморских государств. Если противостояние между папством и Манфредом создавало ситуацию определенного динамического равновесия, то падение дома Гогенштауфенов и замещение его власти в Италии, при активнейшем содействии папы, французом Карлом Анжуйским, означало создание в Южной Европе мощнейшей коалиции, представлявшей угрозу как для Византии, так, в конечном счете, и для итальянских морских республик. Создаются объективные предпосылки для их сближения. Предшествующая тактика Михаила Палеолога в отношении Венеции и Генуи уже не действенна, а для новой — условия только создаются. второй этап, вторая половина 1267 - нач. 70-х гг., знаменуется переходом к политике балансирования между Генуей и Венецией (М. Балар считает, что эта тенденция была характерна для периода переговоров с венецианцами в 1265 г.)44 на фоне роста анжуйского присутствия на Балканах и консолидации католического лагеря антивизантийских сил. Эту политику мы определили как «систему дипломатического равновесия», характеризовавшуюся заключением параллельных договоров как с одной, так и с другой республикой. Открывается она подписанием договоров с Генуей (1267) и Венецией (1268), заканчивается — подписанием Лионской унии в 1274 г, коренным образом изменившей как внешнюю, так и внутреннюю ситуацию Византии эпохи Михаила VIII Палеолога. Таким образом, если политика сепаратных соглашений определялась слабостью императорской власти в восстановленной Византии, то

44BalardM. La Romanie génoise. P. 49. переход к системе дипломатического равновесия стал возможным как благодаря усилению этой власти, так и из-за важных изменений международной обстановки вокруг Византии. Однако, как только положение Михаила Палеолога осложнилось, сразу же на первый план вышли противоречия. с середины 70-х гг. начинается новый, третий, этап венециано-генуэзской политики Михаила VIII Палеолога, закончившийся с его смертью в 1282 г. Этот этап уходит корнями в изменение ситуации на международной арене в первой половине 70-х гг., вынудившей Михаила Палеолога прибегнуть к такому радикальному решению, как заключение Лионской унии, что сразу же расшатывает внутриполитическую обстановку в Византии, заставляя императора пойти на крайние меры. Принцип «дипломатического равновесия» между республиками остается. Однако раскол в византийском обществе значительно ослабляет позиции Михаила VIII Палеолога, которому становится намного трудней проводить в жизнь тактику «разделяй и властвуй» по отношению к итальянским морским республикам, и это сразу же сказывается на отношениях с ними. Это чувствуют генуэзцы, которые не теряют возможности бросить вызов императорской власти, на что Михаил Палеолог отвечает «демонстративно-устрашительным» актом. Это уже второй серьезный кризис в византийско-генуэзских отношениях. Обостряется борьба с Венецией, негативно отреагировавшей на заключение Лионской унии. И если фокус конфликтов с Генуей, приступившей к активному освоению черноморского региона, сосредоточивается, в основном, в районе проливов и Константинополе, то самые драматические события венецианско-византийского противостояния развертываются в районе Эгейского моря. Однако, одновременно, Михаилу Палеологу приходится искать опоры среди тех же латинян, пользуясь противоречиями в их среде. Потому он особенно приближает к себе и осыпает привилегиями людей, которые могли бы быть полезны лично ему. Отсюда его политика опоры на отдельных латинян в самых различных областях: в торговле (генуэзское семейство Дзаккария), военном деле и в контроле внутриполитической ситуации (Икарий). В рамках истории спора за Эвбею между Византией и Венецией, мы уделили особое внимание судьбе Икария, латиняна, перешедшего на службу к Михаилу VIII Палеологу, исследовав среду, в которой формировался он сам и его товарищи но оружию, которые предпочли верности веронским терциариям Негропонта службу византийскому императору. Конец правления Михаила VIII Палеолога знаменуется консолидацией отношений с Генуей и расхождением с Венецией, присоединившейся к планам Карла Анжуйского. Таким образом, опять мы видим две республики в противоположных лагерях, как это было в 1261 г. Политика «равновесия» первого Палеолога терпит неудачу. Задача эта достается в наследство его сыну, Андронику II (1282-1328 гг.).

В правление Михаила VIII Палеолог размывается граница между внешней и внутренней политикой. Это обусловливается как задачами внешней политики, целиком поглощавшей все ресурсы ромейского общества, так и неуклонным количественным и качественным ростом латинского присутствия на территориях государства. Михаил Палеолог творчески переработал наследие своих предшественников, развив как политику дипломатического равновесия, заложенную еще Комнинами, так и систему личных связей феодального типа, получившую свое широкое распростанение при Ангелах. Подобная гибкость определялась чрезвычайно сложным положением, в котором оказался Михаил Палеолог в годы своего правления.

Заключительная часть работы посвящена проблемам, связанным с особенностями источников, которые мы использовали в нашей работе. Каждый из них, являясь продуктом своей эпохи, отражает менталитет как самого автора, так и того общества, к которому этот автор принадлежал. Исходя из общих закономерностей политико-идеологической и, соответственно, историографической традиции Византии, Генуи и Венеции, мы попытались сопоставить между собой различные подходы к написанию истории взаимоотношений между Михаилом Палеологом и итальянскими морскими республиками. Мы стремились понять причину несогласованности между византийскими и латинскими источниками в отборе излагаемых событий: почему здесь часто наблюдается явление «противофазы», когда факт, затрагивающий обе стороны, получает широкое освещение в одних источниках и замалчивается в других. Так, в первые годы правления Михаила VIII Палеолога, когда ему приходилось решать целый комплекс проблем внешнеполитического характера, в котором ни Венеции, ни Генуе еще не принадлежало особого места, — история их взаимоотношений дается единым росчерком пера, в общем виде, не упуская, тем не менее, главных закономерностей и событий. Наоборот, в 70-е гг., когда угроза агрессии против Византии принимает столь конкретные формы, что василевс вынужден пойти на заключение Лионской унии, купив, ценой внутреннего раскола византийского общества, относительную безопасность восстановленного византийского государства,- генуэзский и венецианский фактор приобретают первостепенное значение.

Мы пришли к выводу о том, что для византийских историков, особенно для Григоры, рассказ об итальянских морских республиках становится поводом для глубоких размышлений, касающихся важнейших аспектов византийской политико-идеологической доктрины. Было бы упрощением сводить сущность латинско-византийских отношений только к взаимным проявлениям неприятия и ненависти. Византийцы XIII-XIV вв. выделяли венецианцев и генуэзцев из латинского мира и строили свои с ними отношения по особому сценарию. Возможно, это было связано с тем, что эти итальянские морские республики, в силу своей специфики, занимали особое место в рамках современного им феодального общества. Они могли быть его союзниками, попутчиками, но никогда безоговорочно не принимали политико-идеологических концепций своей эпохи. С самого начала венецианцы (не говоря уже о генуэзцах!) осознавали и отстаивали свою особую роль в крестоносном движении, никогда с ним не сливаясь. Эту же самостоятельность они продемонстрировали и в отношениях с Михаилом VIII Палеологом, что не могло ускользнуть от внимания греческих историков.

В нашей работе мы попытались поставить некоторые новые проблемы и предложить пути их решения. Это касается, прежде всего, оценки личности Икария и его места в системе, с одной стороны, социально-иерархических связей латинского общества на Эвбее, раздираемого противоречиями, порождавшими большое количество перебежчиков; с другой стороны, — в контексте внешней и внутренней политики Михаила VIII Палеолога. В связи с этим, используя сочинения веронских историков, пока еще недостаточно используемых византинистами, мы попытались установить связь между событиями, происходившими в Северной Италии и Латинской Романией в XIII в.; исследовали природу второго генуэзско-византийского кризиса, прийдя к выводу о том, что он был тесно связан с внутриполитической ситуацией, сложившейся в Византии после заключения Лионской унии 1274 г. Были проанализировали причины подписания Нимфейского договора 1261 г. не только с позиций его непосредственных участников, но и исходя из общего контекста событий середины XIII а, что позволило прийти к выводу о том, что договор этот, вопреки существующим в историографии точкам зрения, явил собой значительный успех никейской дипломатии.

Византийская империя уже в XIII а становится важным идеологическим перекрестком, на котором встречаются, сталкиваются и проверяются на прочность важнейшие идейно-политические и социально-экономические тенденции эпохи. Мы уверены в том, что возможности византийских и западных источников этой эпохи еще не исчерпаны до конца. Поиски и открытия новых документов, их интерпретация, будут проливать новый свет на хорошо, казалось бы, уже известные факты, предлагая их новое прочтение, выявляя те информационные пласты, которые раньше были незаметны.

Список научной литературыБахматова, Марина Николаевна, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. Adler M. N. The itinerary of Benjamin of Tudela. London, 1907.

2. Annales S. Justinianae Patavini // MGH. Hannoverae, 1866. T. XIX.

3. Annali genovesi di Caffaro e de' suoi continuatori dal MXCIX al MCCXCIII. Genova,1890-1929. Vol. 1-5. (Caffari eiusque continuatorum. Annales Genouenses ab anno MC adannum usque MCCXCIII e manuscriptis codicibus nunc primum in lucem prodeunt // RIS.

4. T. VI; Annali genovesi di Caffaro e dei suoi continuatori / A cura di G. Monleone. Trad, initaliano. Genova, 1923-1930. Vol. 1-9.).

5. Balducci Pegolotti F. La pratica della mercatura. Cambridge (Massachusets), 1936. Belgrano L. Prima serie di documenti riguardanti la colonia di Pera // ASLSP. 1877. XIII. 2. P. 97-336.

6. Belgrano L. Seconda serie di documenti riguardanti la colonia di Pera // ASLSP. 1884, XIII. 5. P. 931-1003.

7. Beriolotto G. Nuova serie di documenti sulle relazioni di Genova coll'impero bizantino // ASLSP. 1898. XXVin.

8. Bratianu Gh. J. Actes des notaires génois de Pera et de CafFa de la fin du 13 e siècle, 12811290. Bucharest, 1927.

9. Cantacuzenus I. Historiarum libri IV Craece et latine / Cura L. Schopeni // CSHB. Bonn,1828-1832. Vol. 1-3.

10. Chronicon Estense // RIS. T. XV, 3.

11. Chronicon Marchiae Tarvisianae et Lombardiae // RIS. T.VIII, 3.

12. Codice Diplomático della Repubblica di Genova / A cura dell'Imperiale di Sant'Angelo. Roma, 1936-38.

13. Cosentino S. Due documenti veneziani su Negroponte délia seconda meta del secolo XIII // Macro e microstrutture economiche nella società bizantina (XIII-XV secolo) / A cura di A. Carile. Bologna, 1991. P. 75-95.

14. Dalla Corte Girolamo. Dell'istorie délia città di Verona. Venezia, 1744. Vol. 1. Danduli Andrea. Chronica brevis, aa.451-1342 / Ed. E. Pastorello II RIS. Bologna, 1938. Vol. XII. P. 1, fasc. 4.

15. Danduli Andrea. Chronica per extensum descripta, aa.46-1280 / Ed. E. Pastorello II RIS. Bologna, 1938. Vol. XII. P. 1, fasc. 3-4.

16. Ferretto A. Codice diplomático delle relazioni fra la Liguria, la Toscana e la Lunigiana ai tempi di Dante // ASLSP. 1901. T. XXXI, fase. I.

17. Giustiniani Agostino. Annali délia repubblica di Genova. Genova, 1834. Vol. 1.

18. Gloria A. Codice Diplomático Padovano. Dall'anno 1101 alla pace di Costanza (25 giugno1183). Venezia, 1881. Parte II.

19. Grégoire H. Imperatoris Michaelis Paleologi de vita sua II Byzantion. 1959-1960. T. XXIX-XXX. P. 447-476.

20. Guilland V. La correspondance inédite d'Athanase Patriarche de Constantinople (12891293; 1304-1310)//ÉtudesByzantines. Paris, 1959. P. 53-79. Henri de Valenciennes. Histoire de l'emperour Henri / Ed. J. Lognon. Paris, 1948.

21. Maffry Talbot A. M. The correspondence of the Athanasius I Patriarch of Constantinople.

22. Dumbarton Oaks Center for Byzantine Studies. Washington, 1975.

23. Manfroni C. Le relazioni ira Genova, l'Impero bizantino e i Turchi. Genova, 1896.

24. Martin da Canal. Les estoires de Venise / A cura di A. Limentani. Firenze, 1973 (Canale

25. M. Chronique des Veniciens / Ed. Rossi // Archivio Storico Italiano. 1845. Ser. I. Vol.1. VIII)

26. Maurisio G. Cronaca ezzeliniana (anni 1183-1237) / Introduzione, traduzione e note di Flavio Fiorese. Vicenza, 1986.

27. Mercati S. Giambi di ringraziamento per la conquista di Costantinopoli (1261) // Collectanea Byzantina. Bari, 1970. T. I.

28. Miklosich F.- Müller J. Acta et Diplomata Graeca Medii Aevi Sacra et Profana. Wien, 1860-1871. Vol. 1-4.

29. Morozzo della Rocca R, Lombardo A. Documenti del commercio veneziano nei secoli XI-XIII. "Regesta Chartarum Italiae." Torino, 1940.1-II.

30. Nicetae Choniatae Historia / Recensuit Ioannes Aloysus van Dieten. Berolini et Novi Eboraci, 1975 (CFHB XI/1-2). T. 1-2 (Choniatae Nicetae Historia / Ed. I. Bekker. Bonn, 1835; Choniatae Nicetae Historia // PG. T. CXXXIX).

31. Niceta Coniata. Grandezza e catástrofe di Bisanzio / A cura di R. Maisano, A. Pontani. Introd. di A. P. Kazhdan. Verona, 1994. Vol. I.

32. Niceta Coniata. Grandezza e catástrofe di Bisanzio / A cura di A. Pontani, J. L. van Dieten. Rocca San Casciano (FO), 2001. Vol. II.

33. Pachymérès Georges. Relations historiques / Ed. A. Failler. Paris, 1984-2000. Vol. 1-5. (Georgii Pachymeris De Michaeie et Andronico Palaeologis / Ed. I. Bekker. Bonn, 1835.1. T. 1-2.)

34. Parmeggiani A. Libro delle uxanze e statuti delo imperio de Romania. Spoleto, 1998. (Recoura G. Les Assise de Romanie // Bibliothèque de l'Ecole des Hautes Etudes. Paris, 1930.N. 258)

35. PozzaM, Ravegnani G. I trattati con Bisanzio. 1265-1285 // Pacta veneta. Venezia, 1996. N. 6.

36. Pseudo-Kodinos. Traité des Offices / Introduction, texte et traduction par J. Verpaux. Paris, 1976.

37. Robert de Cïari. La conquête de Constantinople / Ed. P. Lauer. Paris, 1924. Sarayna T. Le historié e fatti de' Veronesi. Bologna, 1980.

38. Siderides X. Mavour|Ä. 'O^oßo^oD èyiabniov elç töv mkoKpàtopa Mi%af|A, H' xöv nccXaioXôyov //EEBZ. 1926. T. 3.

39. Simeoni L. Nuovi documenti sull'ultimo periodo délia Signoria di Ezzelino // Studi su Verona nel Medioevo di Luigi Simeoni. Verona, 1962. Vol. 3. P. 251-280. Solinas G. Storia di Verona. Verona, 1981.

40. The Morosini Codex / Ed. by M. P. Chezzo, J. R. Melville Jones, A. Rizzi. Padova, 1999. Vol. 1; Padova, 2000. Vol. 2.

41. Theodori Metochitae Miscellanea philosophica et historica / Ed. C. Müller, T. Kiessling. Amsterdam, 1966.

42. Thiriet F. Délibérations des Assemblées Vénitiennes concernant la Romanie (1160-1363). Paris, 1966. Vol. I

43. Thomas G. M. Diplomatarium Veneto-Levantinum. Venezia, 1889. II. Thomas G. M. Predelli R. Diplomatarium Veneto-Levantinum. Venezia, 1880. I.

44. Varagitie lacopo da. Cronaca di Genova // Raccolta delle Fonti. Roma, 1941. T. XIX. N. 84-85. Vol. 2.

45. Zagala P. Crónica délia città di Verona. Bologna, 1978. Vol. 2.

46. Анна Комнина. Алексиада / Встум. ст., пер., комм. Я. Любарского. М., 1965.

47. Жизнеописания трубадуров / Под ред. М. Б. Мейлаха. М., 1993.

48. Жоффруа де Вилла рдуэн. Завоевание Константинополя / Пер., ст., комм. М. А.1. Заборова. М„ 1993.

49. Георгия Ак pono лита Великого Логофета Летопись / Пер. под ред. И. Троицкого // Византийские историки, переведенные с греческого при Санктпетербургской духовной Академии. Спб„ 1863.

50. Георгия Пахимера история Михаила и Андроника Палеологов / Пер. под ред. А. Карпова // Византийские историки, переведенные с греческого при Санктпетербургской Духовной Академии. Спб„ 1862 Т. 1.

51. Никифора Григоры Римская история / Пер. под ред. П. Шалфеева // Византийские историки, переведенные с греческого при Санктептербургской Духовной Академии. Спб., 1862.

52. Роб ер де К лари. Завоевание Константинополя / Пер„ ст., комм. М. А. Заборова. М„ 1986.

53. Троицкий И. Е. Imperatoris Michaelis Palaeologi de vita sua opusculum necnon regulae quam ipse monasterio S. Demetrii praescripsit fragmentum // Христианское чтение. Спб„ 1885. G 529-579.1. Рукописи

54. Caroldo G. Chronica. Marc. It. VII, 128, Cías. VII., Cod. CXXVIII. a. Biblioteca Marciana. Venezia.1. ЛИТЕРАТУРА

55. Бахмапгова М. Н. Нимфейский договор в системе международных отношений середины XIII века // Античность и Средневековье Европы. Пермь, 1996. С 210-230.

56. Горянов Б. Религиозно-политическая литература по вопросам об отношении к латинянам в Византии ХШ-ХУ вв. // ВВ. 1956. Т. 8. С 132-142 Горянов Б. К вопросу об общественно-политическом строе Латинской империи // ВВ. 1958. Т. 14. С 85-96.

57. Д об иаш-Рождественская О. А. Эпоха крестовых походов: Запад в крестоносном движении. Пг„ 1923.

58. Досталова Р. Византийская историография (характер и формы) // ВВ. 1982 Т. 43. С 22-34.

59. Еманов А. Латиняне и нелатиняне в Каффе (ХШ-ХУ вв.) // Из истории Византии и византиноведения. Л, 1991.

60. Жаворонков П. И. Западные и восточные реалии в социально-политической и духовной жизни Никейской империи // Византия между Западом и Востоком.1. СПб, 1999. С 207-219.

61. Жаворонков II. II. Никейская империя и французское рыцарство. (Anco де Кайо и Ансо де Туси) // ВВ. 2000. Т. 59(84). С 79-85.

62. Жаворонков II. И. Никейская империя и Запад. Взаимоотношения с государствами Апеннинского полуострова и папством // ВВ. 1974. Т. 36. С 100-121.

63. Жаворонков П. И. Никейско-латинские и никейско-сельджукские отношения в 1211-1216 гг. // ВВ. 1976. Т. 37. С 48-6L

64. Жаворонков П. И. Первый поход Иоанна III Ватаца на Фессалонику (1243 г.) и смерть Ивана II Асеня (1242 г.). Проблема датировки // ВВ. 2001. Т. 60 (85). С 69-74.

65. Жаворонков П. И. Представление Георгия Акрополита о знатности и структуре никейской знати // ВВ. 1998. Т. 55 (80)/2 С 93-98. Заборов М. А. Крестоносцы на Востоке. М, 1980. Заборов М. А. Папство и крестовые походы. М„ 1960.

66. Закржевская О. Г. Концепция патриотизма Никифора Григоры (к вопросу о «греческом патриотизме» XIV в.) // АДСВ. 1977. Сб. 14. С 85-95. История Византии. М„ 1967. Т. 3.

67. Каждан А. П. Некоторые нерешенные вопросы социально-экономической истории Византии. // ВИ. 1958. № 10.

68. Каждан А. П. Социальный состав господствующего класса в Византии XI-XII вв. М„ 1974.

69. Карпов С. П. Генуэзцы в городах Понта (XIII-XV ва) // ВО. М 1991. Карпов С. П. Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в XIII-XV вв^ проблемы торговли. М, 1990. Карпов С. П. Латинская Романия. СПб., 2000.

70. Карпов С. П. Кризис середины XIV ш недооцененный поворот? // Византия между Западом и Востоком. СПб., 1999. С 220-237.

71. Карпов С. П. Кризис Таны 1343 г. в свете новых источников // ВВ. 1994. 55 (80)/1. С 121-126.

72. Карпов С. П. Налогообложение итальянской торговли и объем товарооборота вгородах Южного и Юго-Восточного Причерноморья (XIV сер. XVbü) // ВВ. 1986. Т. 4 -7.

73. Карпов С. П. Образование Трапезундской империи (1204-1215 гг.) // ВВ. 2001. Т. 60(85). С 5-29.

74. Ковалевский М. М. Юридический быт генуэзских колоний на Черном море во второй половине XV & // Сборник статей по истории права, noca М. Ф. Владимирскому-Буданову. Спб, 1904. С 195-228.

75. Крумбахер К. Византийские историки и хронисты // Очерки по истории

76. Византии / Под. ред. В. Н. Бенешевича. Спб, 1913. Вып. 3.

77. Культура Византии (IV- первая половина VII а) №, 1984. Т. 1.

78. Культура Византии (вторая половина VII-XII а) М, 1989. Т. 2

79. Культура Византии (XIII- первая половина XV а) М, 199L Т. 3.

80. Курбатов Г. Л. История Византии (историография). IL 1975.

81. Курбатов Г. Л. История Византии. Л, 1986.

82. Курбатов Г. Л. Проблема византийского города и некоторые вопросы развития Византии в современной историографии // Изучение и преподавание историографии в высшей школа Петорозаводск, 1985. С 59-64.

83. Литаврин Г. Г. Византийское общество и государство в X-XI ва (Проблемы истории одного столетия: 976-1081 гг.). М, 1977.

84. Малингуди Я. Терминологическая лексика русско-византийских договоров //

85. Славяне и их соседи. Греческий и славянский мир в средние века и ранне новое время. Москва, 1996. С 61-67.

86. Медведев И. П. Византийский гуманизм Х1У-ХУ вв. Л, 1976.

87. Медведев И. П. Договор Византии и Генуи от 6 мая 1352 г. // ВВ. 1977. Т. 38.1. С 161-172

88. Медведев И. П. Империя и суверенитет в средние века (на примере истории Византии и сопредельных стран) // Проблемы истории международных отношений, Л. 1973. С. 412424.

89. Медведев И. П. К вопросу о принципах византийской дипломатии накануне падения империи. // ВВ. 1972 Т. 33. С 129-139.

90. Медведев И. П. К вопросу о социальной терминологии морейской хроники // ВО. М., 1977.

91. Медведев И. П. Некоторые правовые аспекты Византийской государственности // Политические структуры эпохи феодализма в Западной Европе У1-ХУ11 вв. Ленинград, 1990. С 745.

92. Скржинская Е. Ч. Генуэзцы в Константинополе в XIV а // ВВ. 1947. Т. 1. С 215-234.

93. Скржинская Е. Ч. Половцы. Опыт исторического истолкования этникона // Русь, Италия и Византия. СПб. 2000. С 36-89.

94. Соколов Н. П. Венецианская доля в византийском «наследстве» // ВВ. 1953. Т. 6. С 156-185.

95. Соколов И. П. Венеция между гвельфами и гибеллинами // ВИ. 1975. № 9. Соколов Н. П. Венеция и Византия при первых Палеологах (1263-1328) // ВВ. 1957. Т. 12 С 75-96.

96. Соколов И. П. К вопросу о взаимоотношениях Византии и Венеции в последние годы правления Комнинов (1171-1185). // ВВ. 1952 Т. 5. С 139-151.

97. Сюзюлюв М. Я. Некоторые проблемы исторического развития Византии и Запада // ВВ. 1973. Т. 35.

98. Сюзюмов М. Я. Некоторые проблемы истории Византии // ВИ. 1959. № 3. Сюзюлюв М. Я. Историческая роль Византии и ее место во всемирной истории // ВВ. 1968. Т. 29.

99. Талызина А. А. Принципы и методы навигационной политики венецианского сената XIII первой половины XV вв. Автореф. дисс. к. и. н. iVL 1997. Удальцова 3. В. Византийская культура. М., 1988.

100. Удалъцова 3. В. Византия и Западная Европа (типологические наблюдения) // ВО. M 1977.

101. Удальцова 3. В. Центробежные и центростремительные силы в византийском мире (1071-1261) // XV Congr. Int. des Études byzantines.Rapports et corapposts. Athenes, 1976.

102. Удальцова 3. В., Хвостова К. В. Социальные и экономические структуры в Поздней Византии. Взаимосвязь социальных отношений и идеологии в средневековой Европа M., 1983.

103. Успенский Ф. И. История Византийской империи. М„ 1948. Т. 3.

104. Успенский Ф. Уклон консервативной Византии в сторону западных влияний //1. ВВ. 1922. Т. 22 С 2140.

105. Успенский Ф. И. История крестовых походов СПб, 1901.

106. Фионова Н. А. Венецианское кораблестроение в XIII-XV вв // УЗ ГГУ. 1970. вып. 109. G 28-44.

107. Фрейберг Л. А., Попова Т. В. Византийская литература эпохи расцвета. IX-XV вв М, 1978. G181.

108. Хвостова К. Византинизм «оправдание жизни» (проблемы византийской цивилизации) // ВВ. 1998. Т. 55.

109. Хвостооа К. Философия истории Григоры и Пахимера: современная информатика // ВВ. 1986. Т. 46. С 146-156.

110. Хрохова В. Типологические особенности византийского феодального общества // ВВ. 1979. Т. 40.

111. Ченцова В. Г. Города Греции в системе торговых связей Восточного Средиземноморья (XIII-XV вв.). Автореф. дисс. к.и.н., М., 1995. Ченцова В. Г. Венецианские купцы в Романии в XIII-XV вв. // Византия между Западом и Востоком. СПб., 1999. С 239-261

112. Чипу ров И. П. Политическая идеология средневековья. Византия и Русь. М., 1990.

113. Чурсина С. А. Акты генуэзских нотариусов как источники для изучениясредневековой торговли // УЗ ЯГПИ. 1970. Вып. 76. С 56-70.

114. Чурсина С. А. Торговые связи генуэзского купечества с Восточным

115. Средиземноморьем во второй пол. ХП-нач. XIII в. // УЗ ЯГПИ. 1970. Вып. 76. С71.89.

116. Чурсина С. А. Генуэзская торговля и купечество во 2-й половине XII начале XIII в. Автореф. дис. » к.и.н., М., 1967.

117. Ш у куров Р. М. Великие Комнины и Восток (1204-1461 г.). Спб„ 2001.

118. Ш у куров Р. М. «Новый Манцикерт» императора Феодора I Ласкариса //

119. Византия между Западом и Востоком. СПб, 200L С 409-427.

120. Abraîe M. Creta colonia veneziana nei secoli XII-XV // Economia e Società. 1957. N. 4. P.251.252.

121. Ahrweiler H. L'histoire et la géographie de la région de Smyrne entre les deux occupations turques//TM. 1965.

122. AhrweilerH. L'ideologie politique de l'Empire byzantine. Paris, 1975.

123. Airaldi G. Caffaro, storia di Genova, storia economica // Studi un onore di Gino Barbieri.

124. Problemi e metodi di storia ed economia. Pisa, 1983. P. 53-72.

125. Airaldi G. Genova, Caffaro e il Barbarossa // II Barbarossa e i suoi alleati liguri-piemontesi. Gavi, 1987. P. 123-128.

126. Airaldi G. Jacopo da Varagine tra santi e mercanti. Milano, 1988.

127. Airaldi G. Studi e documenti su Genova e l'Oltremare. Genova, 1974.

128. Airaldi G., Paîrone A. M. N. Comuni e signorie nell'Italia settentrionale: il Piemonte e la1.guria. Genova, 1988.

129. Airaldi G. Etnie e strati sociali negli insediamenti medievali italiani del Mar Nero II Byzantino-Bulgarica. 1981. T. 7.

130. Angold M. A Byzantine government in exile. Government and society under the Laskarids of Nicaea (1204-1261). London, 1975.

131. Angold M. Archonts and Dynasts: Local Aristocraties and the Cities of the Later Byzantine Empire // The Byzantine Aristocracy. Oxford, 1984.

132. Angold M. Autobiography and Identity. The Case of the later Byzantine Empire // BS. 1999. T. LX, fasc.l. P. 36-59.

133. Arnaldi G. Il notaio, cronista e le cronache cittadine in Italia II La storia nel quadro delle scienze storiche. Firenze, 1966.

134. Arnaldi G. Uno sguardo agli Annali genovesi II Studi sui cronisti délia marca trevigiana nell'età di Ezzelino da Romano. Roma, 1963

135. Asdracha C. L'image de l'homme occidental à Byzance: la tèmoinage de Kinnamos et de Chômâtes//BS. 1983. T. XLIV.

136. Ashtor E. A social and economic history of the Near East in the Middle Ages. London, 1976.

137. AtiyaA. S. Crusade, commerce and culture. Bloomington, 1962. AtiyaA. S. The Crusade in the Later Middle Ages. London, 1938. Baaken G. Corrado IV//DBI. 1983. T. 29. P. 389-394.

138. Balará M. Byzance et les régions septentrionales de la Mer Noire (XIIIe-XVe s.) // RH. 1992/1. CCLXXXVIII. P. 19-38.

139. BalardM. CafFa "Ianuensis civitas in extremo Europe" // RB. 1993. Vol. 3. P. 165-182.

140. Balard M. État de la recherche sur la Latinocratie en Méditerranée Orientale // Ricchi e

141. Poveri nella Società dell'Oriente Grecolatino. Venezia, 1998. P. 17-36.

142. Balard M. Il mondo bizantino visto da Genova // Europa e Mediterráneo tra medioevo eprima età moderna: l'osservatorio italiano. Pisa, 1992. P. 281-296.

143. BalardM. La Romanie Génoise (XII-e debut du XV-e siècle). Roma, 1978.

144. Balard M. Les hommes d'affaires occidentaux ont-ils asphyxié l'economie byzantine? //

145. Europa Medievale e Mondo Bizantino. Contatti e possibilità di studi comparati. Roma,1997. P. 255-266.

146. BallettoL. Genova. Mediterráneo. Mar Nero (sec. XIII-XV). Genova, 1976.

147. Balletto L. L'amministrazione della giustizia negli stabilimenti genovesi d'Oltremare //

148. Nuova rivista storica. 1992. T. LXXVI.

149. Bapt J. Venise en Crète: révoltes et soumissions II Coloniser au moyen âge. Paris, 1995. P. 359-366.

150. Barker E. Social and political thought in Byzantium. From Justinian I to the last Paleologus. Oxford, 1957.

151. Bartusis M. C. The Late Byzantine Soldiers: A Social and Administrative Study. New Brunswick, N.J. 1984. Vol. 1-2.

152. Basso E. Pirati e Piratería a Genova nel Quattrocento // Storia dei Genovesi. Genova, 1991. T. 11. P. 327-351.

153. Basso E. Genova: un impero sul mare. Cagliari, 1994. BechH. G. Il millenio bizantino. Roma, 1981.

154. Beck H.- G. Wolter H. Civitas Medievale II Storia della chiesa / Diretta da Hubert Jedin.1. Milano, 1993. Vol. V/1.

155. Beck H. Theodoras Metochites. Die Krise der byzantinischen Weltbildes im 14 Jahrhundert. München, 1952.

156. BelinA. Histoire de la latinité de Constantinopole. Paris, 1894.

157. Berte lé T. Moneta veneziana e moneta bizantina. Firenze, 1973.

158. Bisanzio e l'Italia: raccolta di studi in memoria di Agostino Pertusi. Milano, 1982.

159. Bloch M. Apologie pour l'histoire ou Métier d'historien. Paris, 1993 (Bloch M. Apologiadélia storia o Mestiere di storico. Torino, 1998)

160. Blum W. L'Historiographie et le Personnage de Georges Acropolite (1217-1282) Il BF. 1996. Bd. XXII. S. 213-220.

161. Boehm L. De Karolingis imperator Karolus, princeps et monarcha totius Europae. Zur

162. Orientpolitik Karls I.von Anjou. //Hist. Jahrbuch. 1968. LXXXVIII. S. 1-35.

163. Borghesi V. Il Mediterráneo tra due revoluzioni nautiche (secc.XIV-XVII). Firenze, 1976.

164. Bor sari S. Il dominio Veneziano a Creta nel XIII secolo. Napoli, 1963.

165. Borsari S. L'organizzazione dei possessi veneziani nell'impero bizantino nel XIII secolo II

166. Studi albanologici, balcanistici, bizantini e orientali in onore di Giseppe Valentini. Firenze,1986. P. 191-204.

167. Borsari S. Studi sulle colonie veneziane in Romania nel XIII secolo. Napoli, 1966.

168. Borsari S. La politica bizantina di Carlo I d'Angiô dal 1266 al 1271 II Archivio storico perle province napoletane. 1956. T. LXXXTV.

169. Borsari S. Federico II e l'Oriente bizantino II RSI. 1951. T. LXIII.

170. Bowman S. B. The Jews of Byzantium. 1204-1453. Alabama, 1995.

171. Bragadin M. Le repubbliche marinare. Trento, 1989.

172. Brand Ch. M. Byzantium confronts the West. 1180-1204. Cambridge (Mass.), 1968.

173. Bratianu Gh. J. Etudee byzantines d'histoire économique et sociale. Paris, 1938.

174. Bratianu Gh. J. L'hyperpère byzantine et la monaie d'or des républiques italiennes au XlIIesiècle. Études byzantines d'histoire économique et sociale. Paris, 1938.

175. Bratianu Gh. J. Recherches sur le commerce Génois dans le Mer Noir au XlIIe siècle.1. Paris, 1929.

176. Bredenkamp F. The Byzantine Empire of Thessaloniki (1224-1242). Thessaloniki, 1996. BréhierL. Les institutions de l'empire byzantin. Paris, 1949.

177. Bréhier L. Une ambassade byzantine au camp de St.Louis devant Tunis II Mélanges Iorga.1. Paris, 1933.

178. Browning R. The Byzantine Empire. Washington (D.C.), 1992. Brunello F. Marco Polo e le merci dell'Oriente. Venezia, 1986.

179. Buongiorno M. L'amministrazione genovese nella "Romania". Legislazione magistrture -fisco. Genova, 1977.

180. Budge E. The Monks of Kublai Khan. London, 1928.

181. Bury J. B. The Lombards and the Venetians in Euboia // JHS. 1886. N. 7. P. 309-352.

182. CafFaro e la cronachistica genovese. Genova, 1982.

183. Cahen C. Oriente e Occidente ai tempi delle Crociate. Bologna, 1986.

184. Canale M. G. Nuova storia della repubblica di Genova. Firenze, 1858. III.

185. Capitani O. II rapporto Occidente-Oriente nella storiografia medievistica italiana dalla finedel II conflitto mondiale al 1990 // Europa Medievale e Mondo Bizantino. Contatti epossibilitá di studi comparati. Roma, 1997. P. 267-282.

186. Capitani O. Motivi e momenti di storiografia medievale italiana // Nuove questioni di storia medievale. Milano, 1969.

187. Carile A. Aspetti della cronachistica veneziana nei secoli XIII e XIV // La storiografia veneziana fino al secolo XVI. Aspetti e problemi / A cura di A. Pertusi. Firenze, 1970. P. 75-126.

188. Carile A. Caroldo Gian Giacomo// DBI. 1977. T. 20. P. 514-517.

189. Carile A. II contenuto storico // Storici e storiografia del Medioevo italiano. Bologna, 1984. P. 213-254.

190. Carile A. Introduzione alia storia byzantina. Bologna, 1988.

191. Carile A. La cittá bizantina: aspetti e problemi // RB. 1992. T. 2. P. 101-136.

192. Carile A. La cronachisitica veneziana (secoli XIII-XVI) di fronte alia spartizione della

193. Romania nel 1204. Firenze, 1969.

194. Carile A. Materiali di storia bizantina. Bologna, 1994.

195. Carile A. Partitio terrarum imperii Romanie // SV. 1965. N. 7.

196. Carile A. Per una storia dell'impero latino di Costantinopoli (1204-1261). Bologna, 1978.

197. Carli F. Storia del commercio italiano. Padova, 1934-36.

198. Caro G. Zur Chronologie der drei letzten Bûcher des Pachymeres // BZ. 1897. N. 7. S. 114-125.

199. Castagnetti A. Dalla Marca Veronese alla Marca trevigiana // Istituzioni, società e potere nella Marca trevigiana e Veronese (secoli 12.-14.) / A cura di Ortalli G. e Knapton M. // Istituto storico del medioevo. Roma, 1988.

200. Castagnetti A. La società Veronese nel medioevo. Ceti e famiglie dominanti nella prima età comunale. Verona, 1987.

201. Castagnetti A. Le città délia Marca Veronese. Verona, 1991.

202. Cessi R. La tregua ira Veneziani e Genova nella seconda metà del secolo XIII // Archivio Veneto-Tridentino. 1932. IV.

203. Cessi R. Le colonie medioevali italiane in Oriente. Parte I: La conquista. Bologna, 1942.

204. Cessi R. Storia délia repubblica di Venezia. Firenze, 1981.

205. Cessi R. Venezia nel Duecento: tra Oriente e Occidente. Venezia, 1985.

206. Chapman C. Michele Paléoloque restaurateur de l'empire byzantin (1261-1282). Paris,1926.

207. Charanis P. On the social structure and the economic organisation of the Byzantine Empire in the 13th century and later // BS. 1951. XII.

208. Chrysostimides J. Venetian commercial priveleges under the Paleologi // SV. 1970. T. 12. P. 267-356.

209. Ciggar K. N. Western Travellers to Constantinople. The West and Byzantium, 962-1204:cultural and political relations. Leiden, 1996.

210. Cipolla C. Compendio della storia política di Verona. Mantova, 1976.

211. Cipolla C. La storia política di Verona / Riveduta dall'autore e da Luigi Simeoni a cura di

212. Ottavio Pellegrini. Verona, 1954.

213. Coco C., Manzonetto F. Baili veneziani alia Sublime Porta. Storia e caratteristiche dell'ambasciata veneta a Costantinopoli. Venezia, 1985.

214. Colloque (II) International d'histoire (Athènes, 18-25 September 1983). Actes du III

215. ColonnaM. Gli storici bizantini dal IV al XV secolo. Napoli, 1956.

216. Conreas N. The Genoes and the Latin Church of Cyprus, 1250-1320 // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 165-176.

217. Cracco G. H pensiero storico di fronte ai problemi del comune veneziano // La storiografia veneziana fino al secolo XVI. Aspetti e problemi / A cura di Pertusi. Firenze, 1970. P. 4574.

218. Cracco G. Società e stato nel medioevo veneziano. Firenze, 1967.

219. Cracco G., Cracco Ruggini L. Trame religiose attraverso il Mediterráneo medievale // Europa Medievale e Mondo Bizantino. Contatti e possibilité di studi comparati. Roma, 1997. P. 81-108.

220. Cracco G. Venezia nel medioevo: un "altro mondo" // Comuni e signorie nell'Italia nordorientale e centrale: Veneto, Emilia-Romagna, Toscana. Torino, 1987. P. 3-160.

221. Dade E. Versuche zur Wiedeherrichtung der latenischen Herrschaft in Konstantinopel.1. Würzburg,1937.

222. DarrouzèsJ. Recherches sur les Offikia de l'Église byzantine. Paris, 1970.

223. Day G. W. Genoa's Response to Byzantium (1155-1204): Commercial Expantion and

224. Factionalism in a Medieval City. Urbana and Chicago, 1988.

225. Dennis G. T. Problemi storici concernent i rapporti tra Venezia, i suoi domini diretti e le signorie feudali nelle isole greche // Venezia e Levante fino al secolo XV. Firenze, 1973. V.l. P. 219-236.

226. Desimoni. I Genovesi ed i loro quartieri di Costantinopoli nel secolo XIII // Giornale lingüístico di Archeologia, Storia e Belle Arti. 1876. P. 217-274;

227. Ducelier A. Bisanzio. Torino, 1988.

228. Ducelier A. L'Europe Occidentale vue par les Historiens Grecs des XlVème et XVème siècle//BF. 1996. Bd. XXII. S. 119-160.

229. Ducellier A. Note sur les intérêts génois en mer Adriatique: le témoignage des archivesragusaines // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 191-234.

230. DucellierA., BalardM. ecc. Constantinople 1054-1261. Paris, 1996.

231. Dudan B. Il diritto coloniale veneziano e le sue basi economiche. Roma, 1933.

232. Dölger F. Byzanzund die europaische Staatenwelt. Darmstadt, 1964.

233. Dölger F., Karayannopulos J. Byzantinische Urkundenlehre. Ersten Abschnitt: die

234. Kaiserurkunden. München, 1968.

235. Eider F. Glossary of mediaeval Terms of Business. Italian Series 1200-1600. Cambridge (Mass.), 1934.

236. Epstein Steven A. Genoa and the Crusades. Piety, credit, and the Fiascal-Military State //

237. Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 245-260.

238. Evert Kappesowa H. La société byzantine et l'union de Lyon // BS. 1949. T. 10. P. 28-41.

239. Evert Kappesowa H. Une page de l'histoire des relations byzantino-latines. Le ciergebyzantin et l'Union de Lyon (1274-1282) //BS. 1952. T. 13. P. 68-92.

240. Evert Kappesowa H. Une page des relations byzantino-latines. I. Byzance et le St. Siège àl'epoque de l'Union de Lyon//BS. 1955. T. 16. P. 297-317.

241. Evert Kappesowa H. Une page de l'histoire des relations byzantino-latines. II. La fin de l'Union de Lyon//BS. 1956. T. 17. P. 1-18.

242. Faccioli G. Torello Saraina e Girolamo dalla Corte a confronto con gli antichi codici statutari veronesi II Studi storici veronesi Luigi Simeoni. 1966-67. Vol. XVI-XVII. P. 159168; 1968-69. Vol. XVIII-XIX. P. 71-76.

243. Failler A. Chronologie et composition dans l'Histoire de Georges Pachymère // REB. 19801981. T. 38-38.

244. Failler A. La tradition manuscrite de l'Histoire de Georges Pachymère (livres I-VI) Il REB. 1979. T. 37. P. 123-220.

245. Failler A. Pachymeriana novissima//REB. 1997. T. 55. P. 221-246. Fenster E. Laudes Constantinopolitanae. München, 1968.

246. FrancèsE. La féodalité et les villes byzantines au XIII-e et XTV-e siècles //BS. 1955. T. 16 P. 77-96.

247. Franchi A. Il Concilio di Lione (1274) secondo la Ordinatio Concilii Generalis Lugdunensis. Rome, 1965.

248. Gadolin A. Alexis I Comnenus and the Venetian trade priveleges: a new interpretation // Byzantion. 1980. L/2. P. 439-446.

249. Geanakoplos D. J. Important recent research in Byzantine-Western relations: intellectual and artistic aspects, 500-1500 // Charanis Studies. Essays in honor of Peter Charanis. New Brunswick N.J., 1980. P. 60-78.

250. Geanakoplos D. Emperor Michael Palaeologus and the West, 1258-1282. Harvard, 1959 (Geanakoplos D. J. L'Imperatore Michele Paleologo e l'Occidente, 1258-1282. Palermo, 1985).

251. Geanakoplos D. J. Michael VIII Palaeologus and the Union of Lyons (1274) // Harvard Theological Review. 1953. T. XLVI. P. 79-89.

252. Geanakoplos D. J. The Nicene Revolution of 1258 and the usurpation of Michael VIII Palaeologos // Traditio. 1953. T. IX. P. 420-430.

253. GerlandE. Geschichte des lateinischen Kaiserreiches von Konstantinopel. Homburg, 1905. Gigante M. Per l'interpretazione di Teodoro Metochite quale umanista bizantino II RSBN NS. 1967. N. 4. P. 11-25.

254. Gill J. Byzantium and the Papacy, 1198-1400. New Brunswich, 1979.

255. Gill J. Eleven Emperors of Byzantium seek Union with the Church of Rome // Church

256. Union: Rome and Byzantium (1204-1453). VR. London, 1979. XIX.

257. Gill J. Notes on the De Michaele et Andronico Palaeologis of George Pachymeres //

258. Church Union: Rome and Byzantium (1204-1453). VR. London, 1979. VU.

259. Gill J. The Church Union of the Counsil of Lyons (1274) Portrayed in Greek documents //

260. OCP. 1974. T. 40. P. 5-45.

261. Gjuzelev V. La Bulgarie, Venise et l'empire Latin de Constantinople au millieu du XlIIe siècle//BHR. 1975. T. 3. P. 38-49.

262. Grabar A. God and the "Family of Princes" presided over by the Byzantine Emperor // Harvard Slavic Stadies. 1954. N. 2. P. 117-123.

263. Guilland R. Le grand Connétable O MErAZ KONTOZTAYAOZ II Byzantion. 1949.1. T.XIX. P. 99-111.

264. GuillandR. Recherches sur les institutions byzantines. Berlin-Amsterdam, 1967. Vol. I-II.

265. Gui Hand R. Titres et fonctions de l'Empire byzantine. Londres, 1976.

266. Ouilland V. Essai sur Nicephore Gregoras: l'home, et l'oeuvre. Paris, 1926.

267. Gui Hand V. Études Byzantines. Paris, 1959.

268. HayD. Annalists and Historians. London, 1977.

269. Hendrickx B. Les institutions de l'empire latin de Constantinople (1204-1261): le pouvoir impérial // Byzantina. 1974. N. 6. P. 135-137.

270. Herde P. Die Schlacht bei Tagliacozzo // Zeitschrift fur bayerische Landesgeschichte. 1962. Bd. XXV.

271. Hergenzöther G. Storia universale délia chiesa. Firenze, 1905.

272. Hopf K. Urkungliche Mittheilungen über die Geschichte von Karystos auf Euboea in dem Zeiträume von 1205-1470. Wien, 1853 (Hopf C. Dissertazione documentata sulla storia di Karystos nell'isola di Negroponte. 1205-1470. Venezia, 1856)

273. Hopf K. Veneto-byzantinische Analekten // Sitzungsber. d. Wiener Akad., Phil.-hist. Kl., 1859. XXXIII.

274. Hrochovâ V. Le città dell'Asia Minore nel tardo periodo bizantino // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 507-516.

275. Hrochovâ V. Le Destin des Artisans et des Marchands Byzantins après la 4-e Croisade // BF. 1996. Bd. XXII. S. 161-170.

276. Jacoby D. Les Vénetiens naturalisés dans l'empire byzantine: un aspect del'expansion de

277. Venise en Romanie du XlIIe siècle // TM. 1981. T. 8. P. 217-235.

278. JaninR. Constantinople byzantine. Paris, 1964.

279. Jenkins R. Byzantium and Byzantinism. Cincinnati, 1963.

280. Jenkins R. The Byzantie Empire on the eve of the Crusades. London, 1953.

281. Karathanassis A. Constantinople et l'Occident // Balkan Studies. 1990. Vol. 31, n. 2. P.357.374.

282. Karayannopoulos I. E. 'H tcoXitikîi Getopia xwv BuÇavxivoàv // Bu^avavdc. 1970. T. 2. Karpov S. Black sea and the crisis of the mid XlVth century: an underestimated turning point // THESAURISMATA. 1997. T. 27. P. 65-77.

283. Karpov S. Génois et byzantins face à la crise de Tana de 1343 d'après les documents d'Archives inédits//BF. 1996. Bd. XXII. S. 33-52.

284. Karpov S. L'impero di Trebisonda, Venezia, Genova e Roma 1204-1461. Roma 1986. Karpov S. New documents on the relations between the latins end the local populations inthe Black Sea area (1392-1492) // DOP. 1995. T. 49. P. 33-42.

285. Karpov S. Una famiglia nobile del mondo coloniale genovese: i Di Negro, mercanti e "baroni" dei Grandi Comneni di Trebisonda // Oriente e Occidente tra Medioevo ed etä Moderna. Genova, 1997. P. 587-604.

286. Karpov S. Venezia e Genova: rivalitä e collaborazione a Trebisonda e Tana, secoli XIII-XV //ASLSP. Genova-Venezia, 2001. XLI/1. P. 257-272. Kazdan A. Authors and Texts in Byzantium. VR. London, 1993.

287. Kazdan A., Constable G. People and Power in Byzantium, an introduction to modern Byzantine Studies. Washington, 1982.

288. Kazdan A., Franclin S. Studies on Byzantine Literature of the Eleventh and Twelfth Centuries. Paris.

289. Kazhdan A. State, Feudal, and Private Economy in Byzantium // DOP. 1993.T. 47. P. 83100.

290. Kehr P. Rom und Venedig bis ins XII. Jahrhundert II Quellen und Forschungen aus italienischen Arch.und Bibliotheken. 1927. XIX.

291. Kidonopoulos V. Bauten in Konstantinopel, 1204-1328. Verfall und Zerstörung, Restaurierung, Umbau und Neubau von Profan- und Sakralbauten II Mainzer Veröffentlichumgen zur Byzantinistik. Wiesbaden, 1994. N. 1.

292. KnowlesM. D., Obolensky D. II Medioevo. Nuova Storia della chiesa. Genova, 1994. Vol. 2.

293. Krueger H, G. Genoese Merchants, their Associations and Investments, 1155-1230 // Studi Amintore Fanfani. I. Milan, 1962. P. 415-426.

294. Krueger H. G. Genoese Merchants, their Partnerships and Investments, 1155-1164 // Studiin onore di Armando Sapori. I. Milan, 1957. P. 257-272.

295. Krttmbacher K. Geschichte der Byzatinischen Litteratur von Justinian bis zum Ende des östromischen Reiches (527-1453). Monaco, 1987.

296. Krumbacher K. Handbuch der Byzantinischen Literatur // Müller I. Handbuch der Altertums-Wissenschaft. Munich, 1897.

297. Kyrris C. Cantacuzenus and the Genoese (1321-1348) // Miscellanea Storica Ligure. Milano, 1963. III. P. 7-48.

298. XII. Istituto Storico Italiano per il Medio Evo. Roma. 1955. P. 149-242.1.ne F. Fleets and Fairs: the functions of the Venetian Muda // Studi in onore di Armando

299. Magdalino P. Hellenism and Nationalism in Byzantium // Tradition and Transformation in Medieval Byzantium. Aldershot. 1991. T. XIV.

300. Magdalino P. The maritime heighborhoods of Constantinople: commercial and residentialfunctions, sixth to twelfth centuries // DOP. 2000. T. 54. P. 209-226.

301. MakrisG. Die Gasmulen // THESAURISMATA. 1992. T. 22. P. 44-98.

302. Mallone C. Corsari e pirati // La storia dei genovesi. Atti del convegno di studi sui cetidirigenti nelle instituzioni della repubblica di Genova. Genova, 1981. Vol. II.

303. Maltezou С. А. 'О весгцо^ тог) ëv KcovaTavTivcnmóXei BeveTcrO BaíXou (1268-1453).1. Athenes, 1970.

304. Maltezou С. A. Creta fra la Serenissima e la Superba II Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 763-774.

305. Maltezou C. A. Byzantine "consuetudines" in Venetian Crete II DOP. 1995. T. 49. P. 269280.

306. Maltezou C. A. Les Italiens Propriétaires "Terrarum et Casarum" à Byzance II BF. 1996. Bd. XXII. S. 171-192.

307. Maltezou C. A. Feudatari e contadini a Creta veneziana. Il caso di Stilo II RB. 1993. T. 3. P. 299-318.

308. Manfroni C. Le relazioni di Genova con Venezia dal 1270 al 1290 // Giornale storico e letterario della Liguria. 1901. 2. P. 361-401.

309. Manfroni C. Storia della Marina Italiana dalle invasioni barbariche al trattato di Ninfeo. Livorno, 1899.

310. Marinesco С. Notes sur les Catalans dans l'Empire byzantine II Mélanges d'histoire du moyen âge offerts à M. Ferdinand Lot. Paris, 1925. P. 501-502.

311. Martin M. E. The Venetians in the Black Sea: a general Survey II RB. 1993. 3. T. 2. P.227.248.

312. Martin M. £.The first Venetians in the Black Sea // An. 1979. XXXV. P. 111-122. Martini G. La coscienza cittadina nei comuni italiani del Duecento // Centro di studi sulla spiritualité medievale. Todi, 1972.

313. Martini G. Lo spirito cittadino e le origini della storiografia comunale lombarda // Nuova rivista storica, 1970.

314. Mauromatis L. Storia del pensiero politico // La civiltà bizantina dal XU al XV secolo. Roma, 1982.

315. Merendino E. Federico II e Giovanni III Vatatzes II Byzantino-Sicula. 1975. T. 2. P. 371381.

316. Merendino E. Manfredi fra Epiro e Nicea II Actes XV-e Congr. Intern. Et. Byz. IV. Athènes, 1980. P. 245-252.

317. Meyendorff J. Society and culture in the fourteenth century. Religious Problems // Actes du XlVe. Congr. Int. des Etudes Byz. Bucarest, 1974. Miller W. Essayes on the Latin Orient. Cambridge, 1921.

318. Morgan G. The Venetian claims commission of 1278 II BZ. 1976. Bd. 69. S.411-438. Morini E. Greci e latini dalle crociate alla francocrazia nelle fonti agiografiche bizantine II RB. 1993. T. 3. P. 183-226.

319. Morini E. La chiesa ortodossa. Storia-disciplina-culto. Bologna, 1996.

320. Moscardo L. Historia di Verona nella quale si contengono i sucessi occorsi dall'origine finoal 1668. Bologna, 1976 (MoscardoL. Historia di Verona. Verona, 1668).

321. Midler J. Uber einige byzantini-vénitiens à Constantinople sous les Paléologues // Bulletinde la Faculté des Lettres de Strasbourg. Janvier, 1970. Année 48. P. 235-241.

322. Musso G. Navigazione e commercio genovese con il Levante nei documenti dell'Archivio di

323. Stato di Genova (secc. XIV-XV). Roma, 1975.

324. NicolD. A biographical dictionary of the Byzantine Empire. London, 1991.

325. Nicol D. N. Byzantium and Venice. A study in diplomatic and cultural relations. Cambridge,1994 (NicolD. M. Venezia e Bisanzio. Milano, 1990).

326. Nicol D. The Byzantine Family of Kantacusenos (Cantacuzenus) ca. 1100-1460 // A Genealogical and Prosopographical Study. Dumbarton Oaks Center for Byzantine Studies. Washington, 1968. P. 66-71.

327. NicolD. The last centuries of Byzantium. 1261-1453. New-York, 1972. Nicol D. M. Byzantium and Greece. London, 1971.

328. NicolD. M. Church and Society in the last centuries of Byzantium. Cambridge, 1979. Norden W. Das Pappstum und Byzanz. Berlin, 1903.

329. Nystazopoulou-Pélékides M. Venise et la Mer Noire du Xle au XVe siècle II THESAURISMATA. 1970. T. VII. P. 15-51.

330. Oikonomidès N. Hommes d'affairs grecs et latins à Constantinopole (XIIIe-XVe siècles). Montréal-Paris, 1979.

331. Oikonomidès N. The Economic Region of Constantinople: from directed economy to free economy, and the role of the italians // Europa Medievale e Mondo Bizantino. Contatti e possibilité di studi comparati. Roma, 1997. P. 221-238.

332. Oikonomidès N. Bizantine diplomacy, A.D. 1204-1453: means and ends // Bizantinediplomacy. VR. 1992. P. 73-90.

333. Origone S. Bisanzio e Genova. Genova, 1992.

334. Origone S. Giovanna Latina a Bisanzio. Milano, 1999.

335. Origone S. Oriente e Occidente: Bisanzio e i Lascaris di Ventimiglia // La storia dei Genovesi. Genova, 1988. P. 427-439.

336. Ortega-Guizard I. Geffroy de Briel un chevalier au grand coer // Bizantinistica. 2001. Ser. 2a. III. P.334-336.

337. Ostrogorsky G. Geschichte des Byzantinischen Staates. München, 1963 (iOstrogorsky G. Storia dell'impero bizantino. Torino, 1993).

338. Ostrogorsky G. The Byzantine Emperor and the hierarchical World Order // The Slavonic and east european review. 1956-57. N. 35. P. 1-14.

339. Papacostea S. Gênes, Venise et la Mer Noire à la fin du XlIIe siècle // RRH. 1990. T. XXIX. 3-4. P. 211-236.

340. Papacostea S. La première crise des rapports byzantino-génoise après Nymphaion. Le complot de Guglielmo Guercio (1264) // RRH. 1988. T. XXVII, 4.

341. Papacostea S. Un tournant de la politique génoise en Mer Noire au XlVe siècle: l'ouverture des routes continentale en direction de l'Europe Centrale // Oriente e Occidente tra Medioevo ed età Moderna. Genova, 1997. P. 939-948.

342. Papacostea S. Venise et les payes roumains au moyen age // Venezia e il Levante fino al secolo XV. Firenze, 1973. V. 1. P. 599-622.

343. Pertusi A. Bisanzio e le insegne regali dei dogi di Venezia // RSBN. 1965-66. 2-3. P. 277284.

344. Pertusi A. Gli inizi délia storiografia umanistica nel Quattrocento // La storiografia veneziana fino al secolo XVI. Aspetti e problemi. Firenze.1970. P. 269-332. Pertusi A. II pensiero político bizantino. Bologna, 1990.

345. Pertusi A. II pensiero político e sociale bizantino dalla fine del secolo VI al secolo XIII //

346. Storia delle idee politiche, economiche e sociali. Tormo, 1983. P. 667-817.

347. Pertusi A. II pensiero político e sociale bizantino dalla riconquista di Costantinopoli (1261)alla sua caduta (1453) // Storia delle idee politiche, economiche e sociali. Tormo, 1985. P.69.155.

348. Pertusi A. Insegne del potere sovrano e delegato a Bisanzio e nei paesi di influenzabizantina// Simboli e simbologianell'AltoMedioevo. Spoleto, 1976. Vol. 2. P. 481-563.

349. Pertusi A. Quedam regalía insignia. Ricerche sulle insegne del potere ducale a Veneziadurante il Medioevo // SV. 1965. N. 7. P. 3-123.

350. Pertusi A. Saggi veneto-bizantini / A cura di G. B. Parente. Firenze,1990.

351. Petti Balbi G. Caffaro e la cronachistica genovese. Genova, 1983.

352. Petti Balbi G. La storiografia genovese fino al secolo XV // Studi sul Medioevo cristianoofferti a Raffaello Morghen. II. Roma. P. 763-850.

353. Petti Balbi G. Una città e il suo mare: Genova nel medioevo. Bologna, 1991.

354. PiccininiP. L'ideologia política bizantina // RB. 1991. Vol. l,fasc.l. P. 163-191.

355. Pistarino G. Gente del Mare nel Commonwealth genovese // Le Genti del Mare

356. Mediterráneo. Napoli, 1981. V. 1. P. 203-204

357. Pistarino G. Comune, "Compagna" e Commonwealth nel medioevo genovese // La Capitaledel Mediterráneo: Genova nel Medioevo. Bordighera, 1993. P. 105-126

358. Pistarino G. Genovesi d'Oriente. Genova, 1990.

359. Pistarino G. I "Gin" dell'Oltremare. Genova, 1988.

360. Pistarino G. I Signori del mare. Genova, 1992.

361. Pistarino G. Mercanti nel Trecento // Clio. 1974. N. 10. P. 33-65.

362. Prosopographisches Lexikon der Palaiologenzeit / Ed. E. Trapp. Wien, 1976-1994. T. I1. XII.

363. Racine P. Byzance et l'Europe II BF. 1996. Bd. XXII. S. 3-8.

364. Raybaud L. Le gouvernement et l'administration centrale de l'Empire Byzantin sous lepremiers Paléoloques (1282-1354). Paris, 1968. René G. Byzance. Paris, 1973.

365. Renouard J. Mercati e mercanti veneziani alla fine del Duecento // La civiltà veneziana nelsecolo di Marco Polo. Firenze, 1955. P. 92-100.

366. Renouard Y. Gli uomini d'affari italiani del medioevo. Milano, 1995.

367. Roberg B. Die Union zwischen der griechischen und der lateinischen Kirche auf dem II

368. Konzil von Lyon (1274). Bonn, 1964.

369. Rognini L. Presenze bizantine a Verona e veronesi nell'impero d'Oriente // Per Alberto Piazzi. Scritti offerti nel 50o di sacerdozio / A cura di C. Albarello e G. Zivelonghi. Verona, 1998. P. 347-361.

370. Ronchey S. Profilo di storia délia storiografia su Bisanzio da Tillemont alle "Annales" // Europa Medievale e Mondo Bizantino. Contatti e possibilité di studi comparati. Roma, 1997. P. 283-304.

371. Roth K. Geschichte des Byzantinischen Reiches. Leipzig, 1904.

372. Runciman S. Byzantine Trade and Industry // Cambridge Economic History. 1952. Vol. 2. P. 86-118.

373. Runciman S. Storia delle Crociate. Torino, 1993. Vol. 1-2.

374. Runcimcm S. The Sicilian Vespers. A History of the Mediterranean World in the Late Thirteenth Centuiy. Cambridge, 1958.

375. Saraceno P. L'amministrazione delle colonie genovesi nell'area del Mar Nero dal 1261 al 1453 // Rivista di storia del diritto italiano. 1969-1970. T. 42-43.

376. Sassi F. La guerra di corsa e il diritto di preda secondo il diritto veneziano // Rivista di storia del diritto italiano. 1929. T. 2.

377. Sauli Lodovico. Delia colonia dei Genovesi in Galata. Torino, 1831. SauvagetJ. Note sur la colonie de Péra. Syria, 1934.

378. Sawides A. Byzantium in the Near East: its Relations with the Seljuk Sultanate of Rum in Asia Minor, the Armenians of Cilicia and the Mongols. Thessalonica, 1981. Schevchenko I. Ideology, Letters and Culture in the Byzantine World. VR. London, 1982.

379. Schîumberger G. Sigillographie de l'Orient Latin. Paris, 1943.

380. Schmidt P. Zur Chronologie von Pachymeres, Andronikos L.II-VIII // BZ. 1958. Bd. 51. S. 82-86.

381. Schneider A. M, Nomidis M. Galata, Topographisch-archäologischer Plan mit erläuterndem Text. Istanbul, 1944.

382. Schneider F. Eine Quelle fur Manfreds Orientpolitik. Quellen und Forschungen aus italienischen Archiven und Bibliotheken. 1932-33. 24.

383. SchreinerP. Byzanz. Oldenbourg Grundriss der Geschichte. München, 1994. Semavi Eyice. Galata ve kulesi. Istanbul, 1969.

384. Setton K. A History of the Crusades. Milwaukee & London, 1969. Vol. 2. The Later Crusades, 1189-1311.

385. ShepardJ. Information, desinformation and delay in Bizantine diplomacy // BF. 1985. Bd. 10.

386. Shevchenko I. The decline of Byzantine seen through the eyes of its intellectuals // DOP. 1961. P. 169-186.

387. Shevchenko I. The Zelot Revolution and the supposed Genoese colony in Thessalonica // npoCT<popà eiç Tov ExiÀjuûva. Kt)piaKÎSr|V. Thessalonica, 1953.

388. Simeoni L. Federico II ed Ezzelino da Romano // Studi su Verona nel Medioevo. Verona, 1959. Vol. 1.

389. Sismondi J. Histoire des républiques italiennes du Moyen Age. 1826. T. 9. SisîoA. Genova nel duecento. Il capitolo di San Lorenzo. Genova, 1979. SmalleyB. Historians in the Middle Ages. London, 1974.

390. Soloviev A. V. Domination byzantine ou russe au nord de la mer Noire à l'époque des Comnènes? // Akten des XI. International Byzantinistenkongresses. Munich, 1960. S. 569580.

391. Spadaro Maria Dora. Chiesa d'Oriente e Chiesa d'Occidente sotto la Dinastia dei Comneni //BF. 1996. Bd. XXII. S. 79-98.

392. Stein E. Untersuchungen zur spätbyzantinischen Verfassungs- und Wirtschaftgeschichte // Mitteil, zur osmanischen Geschichte. II. 1923-25. S. 1-62.

393. Storia del mondo medievale. L'impero bizantino / A cura di J. M. Hussey con lacollaborazione di D. M. Nicol e G. Cowan. Milano, 1978. Vol. 3.

394. Surdich F. Genova e Venezia ira Tre e Quattrocento. Genova, 1970.

395. Surdich F. Gli esploratori genovesi del periodo medievale // Miscellanea di storia delleesplorazioni. Genova, 1978.

396. Tafrali O. Thessalonique au XlVème siècle. Paris, 1913.

397. Talbot A.-M. La donna//L'uomo bizantino. Bari, 1992. P. 165-207.

398. Talbot A.-M. The restoration of Constantinopole under Michael VIII // DOP. 1993. T. 47.1. P. 243-261.

399. Tartaglia L. L'opuscolo "desubiectorum in principem officiis" di Teodoro II Lascaris // Ainvuxa. 1980-1981. T. 2. P. 187-222.

400. Tenenti A. Venezia e la piratería nel Levante: 1300 c.- 1460 c // Venezia e il Levante al secolo XV. Firenze, 1973. Vol. 1. P. 705-771.

401. The Cambridge Medieval Histoiy / Ed. by J. M. Hussey. Cambridge, 1966. Vol. IV. The Oxford Dictionary of Byzantium / Ed. A. P. Kazhdan et alii. Oxford, 1991. Vol. I-III. ThirietF. Histoire de Venise. Paris, 1961.

402. Thiriet F. La Romanie vénitienne au Moyen Age. Le développement et l'exploitation du domaine colonial vénitien (XIIe-XVe siècles) // Ecoles Françaises d'Athènes et de Rome.1. Paris, 1959

403. Thiriet F. La Romanie vénitienne au Moyen-age. Le développement et l'exploitation du domaine colonial vénetien. Parigi, 1975.

404. Thiriet F. Les Venetien en Mer Noire. Organisation et trafics (XIIIe-XVe siècles) // All. 1979. T. 35. P. 38-53.

405. Topping W. The formation of the Assizes of Romania // Studies on Latin Greece. London, 1977.

406. Volenti F. II documento medievale. Modena, 1977.

407. Varanini G. M. L'espansione urbana di Verona in età comunale: dati e problemi // Spazio, società, potere nell'Itaila dei comuni / A cura di Rossetti G. Napoli, 1986. VasilievA. History of the Byzantine Empire. Madison, 1952.

408. Verpeaux R. Notes chronologiques sur les livres II et III du De Andronico Paleologo de Giorges Pachymère//REB. 1959. T. 17. P. 168-174.

409. Vespignani G. L'ideologia politica veneziana e il problema delle origini II RB. 1991. Vol. 1, fase. 1. P. 163-191.

410. VincensE. Histoire de la republique de Gênes. Paris, 1843. Vol. I-III. Vitale V. Breviario délia Storia di Genova. Genova, 1955. T. 1-2. Vryonis S. Byzantium and Europe. London, 1967.

411. Vryonis S. The decline of medieval hellenism in Asia Minor and the process of islamisationfrom the Eleventh through the fifteenth century. Los Angeles-London, 1971.

412. Vryonis S. The question of the byzantine mines. VR. London, 1971. VI. P. 1-17.

413. Weiss G. Johannes Kantakuzenos-Aristokrat, Staatsmen, Keiser und Mönch in der

414. Gesellschafts und Wicklung. Wiesbaden, 1964. Bd.4.

415. Wolff R. L. Romania: the latin empire of Constantinople // Speculum. 1948. T. 23. P. 32-34. Wolter H., Beck H. G. Civitas Medievale II Storia délia chiesa / Diretta da Hubert Jedin. Milano, 1993. Vol. V/l.

416. Wolter H., Holstein H. Histoire des Conciles, Lion I et II. Paris, 1965.

417. Xhufi P. L'aggancio all'Est: Manfredi Hohenstaufen in Albania II Oriente e Occidente tra

418. Medioevo ed etàModerna. Genova, 1997. P. 1233-1256.

419. ZacosG., VegleryA. Byzantine Lead Seals. Basel, 1972. Vol. 1.

420. Zakythinos D. Crise monitaire et crise économique à Byzance du XIII-e au XV-e siècle. Athènes, 1949.

421. ASLSP (Atti délia società ligure di storia Patria)

422. BF (Byzantinische Forschungen)

423. BHR (Bulgarian Historical Review)1. BS (Byzantino-Slavica)

424. BZ (Byzantinische Zeitschrift)

425. CSHB (Corpus scriptorum historié Byzantinae)

426. DBI (Dizionario biografico degli italiani)

427. DOP (Dumbarton Oaks Papers)1. EO (Écho d'Orient)

428. GRBS (Greek Roman and Byzantine Studies)

429. JHS (Journal of Hellenic Studies)

430. JOB (Jahrbuch der österreichischen Bysantinistik)

431. OCP (Orientalia Christiana Periodica)

432. MGH (Monumenta Germaniae Historica)1. RB (Rivista Bizantina)

433. REB (Revue des Etudes Byzantines)

434. PG (Patrologiae cursus completus. Series Graeca / Ed. J. P. Migne. Parisiis, 1857-1866. T. I-CLXI)1. RH (Revue historique)

435. RHSEE (Revue Historique du Sud-Est Européen)

436. RIS (Rerum Italicarum Scriptores / Ed. L. A. Muratori et al.)

437. RRH (Revue Roumaine d'Histoire)

438. RSBN NS (Rivista di Studi Bizantini e Neoellenici)

439. RSI (Rivista Storica Italiana)1. SV (Studi Veneziani)1. TM (Travaux et Mémoires)1. VR (Variorum Reprints)

440. ZRVI (Zbornic Radova Vizantiloskog Instituta)1. АП ('Apxeîov nôvxao)

441. EEBZ ('Eîcernplç Exoupeiaç BuÇavxuov Sito'ûôtov) АДСВ (Античная древность и средние века) ВВ (Византийский временник) ВО (Византийские очерки)г