автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Взаимоотношения населения и власти в период нэпа

Полный текст автореферата диссертации по теме "Взаимоотношения населения и власти в период нэпа"

4843169

ПОГОДАЕВ Сергей Петрович

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ НАСЕЛЕНИЯ И ВЛАСТИ В ПЕРИОД НЭПА

(на материалах Саратовской губернии)

Специальность 07.00.02 - «Отечественная история»

г7

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Саратов-2010

4843169

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Саратовский государственный социально-экономический университет»

Научный руководитель; доктор исторических наук, доцент

Матвеев Сергей Евгеньевич

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Романченко Валерий Яковлевич

кандидат исторических наук, доцент Туманова Людмила Викторовна

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Пензенский государственный

педагогический университет им. В.Г. Белинского»

Защита состоится 24 января 2011 диссертационного совета Д.212.241.01. социально-экономическом университете Радищева, 89, ауд. 843.

года в 13 часов на заседании при Саратовском государственном по адресу: 410003, г. Саратов, ул.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке СГСЭУ по тому же адресу.

Автореферат разослан «_» декабря 2010 года.

Учёный секретарь

диссертационного совета Донин А.Н.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность избранной темы обусловлена необходимостью всестороннего изучения содержания представлений и поведения различных социальных групп населения во взаимоотношениях с властью в период ¡крутых поворотов истории, одним из которых являлся период осуществления новой экономической политики (нэп), с целью применения полученных результатов в реформаторской деятельности на современном этапе развития.

Экономические, политические и социальные изменения в российском обществе, осуществляемые сегодня, ставят задачу обобщения и осмысления исторического опыта периода нэпа, извлечения уроков из данного опыта и применения всего положительного. В тот период происходила трансформация абсолютно всех сфер жизни общества, наблюдались быстрые изменения мировоззренческих установок населения, народ учился жить в новой общественно-политической обстановке, где каждая социальная группа видела идеал развития государства по-своему. Поэтому анализ данного аспекта нэповской проблематики является особенно актуальным.

Если в период стабильного развитая формирование взглядов населения и отношений с властью - процесс длительный, поколенческий, то в условиях смены общественной системы этот процесс всегда ускоряется и обостряется, что мы наблюдаем в первое послереволюционное десятилетие. Аналогичные процессы проходили и совсем недавно. Это выразилось в быстром, практически безболезненном, отрицании бывших государственных устоев, восприятии нового строя с его специфическими установками, резкой сменой представлений о месте и роли различных социальный групп в обществе, как основание трансформирующихся и заново формирующихся настроений. В силу этого, изучение опыта 1920-х годов в разрезе взаимоотношений общества и власти расширяет возможности продуктивного преобразования современного российского социально-экономического пространства.

Современный этап реформирования в нашей стране ставит на повестку дня в качестве главного аспекта проводимых преобразований человеческий фактор, а именно отношение населения к методам их проведения и формам реализации. И это является, на наш взгляд, наиболее разумным подходом, так как учет всех аспектов жизнедеятельности общества, поиск консенсуса между каждой социальной единицей и стремлениями власти во всех общественных сферах дают максимальный результат в деле их реформирования. Мнение народа о власти, взгляда и реакция на ее деятельность являются мощной общественно-политической силой, которая может определить ход и результаты предпринимаемых реформ, поэтому анализ отношения населения к внутренней полигаке молодого советского государства позволит лучше понять современные процессы, происходящие в российском обществе, и определтъ последствия осуществляемых сегодня и в будущем масштабных социально-экономические и политические изменений.

Кроме того, актуальность исследования опирается на недостаточную изученность этого аспекта в общероссийской, а также в региональной историографии. Это позволяет считать, что данное исследование будет способствовать расширению знаний о взаимоотношениях населения и власти, поможет в определении основных стимулов социального поведения в исследуемый период, а также предоставит возможность с большей точностью спрогнозировать современные нам преобразования.

Степень разработанности проблемы. Анализ литературы, проведенный по проблеме исследования, позволяет выделить четыре историографических периода: 1) 20-е годы XX века; 2) начало 1930-х - середина 1950-х годов; 3) с середины 1950-х до середины 1980-х годов; 4) середина 1980-х - по настоящее время.

Особенностью историографии первого периода являлось то, что она была представлена работами современников нэпа. Но это были не профессиональные историки, а политические обозреватели, ученые-экономисты. Исследователи обращали свое внимание на процессы, происходящие в советской деревне в связи с реализацией новой экономической политики, на то как строились взаимоотношения самой многочисленной социальной группы общества - крестьянства с властью. В работах Ф. Кретова, П.Я. Лежнев-Финьковского, А. Бурова и других проводился анализ экономического состояния крестьянских хозяйств, рассматривались вопросы социального расслоения на селе, крестьянского быта'. Правда отражение данной проблематики шло в рамках большевистской идеологии, поэтому многие авторы стояли на резко отрицательной позиции по отношению к сельским зажиточным слоям. Например, Л.Н. Крицман и А.В. Чаянов, выделяя из массы зажиточных хозяйств те, которые вепи эксплуататорскую деятельность, обосновывали необходимость ограничения их роста2.

Авторы 1920-х годов довольно большое внимание уделяли вопросам производства и быта населения, занятому в промышленности. Одна группа исследователей выступала за применение экономических законов и методов в построении отношений с пролетариатом в производственной сфере. Также эти авторы выступали за предоставление максимальной самостоятельности частному производителю3. Представители другой группы ученых стояли за доминирование традиционных для периода «военного коммунизма», методов общения с рабочими массами'1. Во взглядах исследователей в полной мере выразилась проти-

1 См.: Кретое Ф. Деревня после революции. М., 1923; Лежнев-Финъкоеский П.Я., Савченко К.Д. Как живет деревня. М., 1925; БуровА. Дерепня на переломе (год работы в деревне). М,-Л., 1926; ХрящееаАЖ Группы и классыв крестьянстве. М., 1926; ХрящееаАИ. Крестьянство в первом десятилетии (1917-1927)//Экономическое обозрение. 1927. №10-

2 См.: Крицшт Л'.Н. К вопросу о классовом расслоении советской деревни // На аграрном фронте. 1925; № 7-8; Чаянов А.В. Основные идеи и формы организации сельскохозяйственной кооперации // Избранные труды М., 1993.

3 Сжл Бащров .¿..Теплы накопления и командные высоты //Экономическое обозрение. Кн. 910 1924; ГроианВ.Г. Народное хозяйство в октябре 1923 г. // Экономическое обозрение. Кн. 2.1924¡ Ыонтьее А. К вопросу о природе хозяйства СССР // Плановое хозяйство. Кн. 4.1927.

4 См.'. Кржшюаноеский Г.М. Десять лет хозяйственного строительства СССР. 1917-1927. М., 1927; Милютин В.П. История экономического развития СССР (1917-1927 гг.), М..: Л, 1929;

воречивость периода нэпа во всех сферах жизни государства: экономической, политической и социальной.

В этот период выходит также литература, посвященная саратовскому региону. Она касается различной тематики, но в рамках нашей проблемы небезынтересными являются труды В. Нагаева, А.Ф. Миловзорова, Е. Васиной, в которых рассматривались государственная помощь голодающему населению губернии, вопросы распространения бандитизма и борьба с ним, трансформация социального состава региона и социальных отношений под воздействием деятельности власти по введению нэпа5.

Второй период историограф™ проблемы характеризуется, прежде всего, преобладанием догматизма в исторической науке, существенным сужением тематики исследований. В эти годы резко падает интерес к нэповской проблематике в целом, а исследовательская работа ограничивается рамками сталинского курса ВКП(б)0. Нэп считали промежутком между капитализмом и безрыночным социализмом, поэтому центральное внимание было обращено к периоду перехода от нэпа к политике индустриализации и коллективизации7. Тем более, ничего нельзя сказать про объективное освещение проблемы взаимоотношений власти и населегом, что связано с внутренним курсом на ретуширование внутренних противоречий.

Начало третьего периода историографии связано с XX съездом КПСС, повлекшего за собой значительные изменения в советской исторической науке. Хотя на исследованиях тех лет по-прежнему лежала печать марксистско-ленинской идеологии, в этот период намечается поворот в сторону углубленной научной разработки разнообразной проблематики нэпа. Значительный вклад здесь сделали ЮА. Поляков, В.П. Данилов, Л.Я. Левин. В работах названных авторов подробное освещение попучила социальная статистика 1920-х годов, исследованы социально-экономические характеристики крестьянских хозяйств, детально изучено положение крестьянина в 1920-е годы, а также предпринята попытка разработки вопроса о взаимоотношениях сельского населения и власти8.

Струшшн С.Г. Индустриализация СССР и эпигоны народничества//Плановое хозяйство. 1927. №7.

5 См.: Нагаев Д. Социальное обеспечение а Саратовской губернии за 5 лет // Пять лет пролетарской борьбы. 1917-1922. Саратов, 1922; Мгиювзоров А. Ф. Рыночный оборот в крестьянских хозяйствах Саратовской губернии. Саратов, 1925; Васина Б. Бандитизм в Саратовской губернии. Саратов, 1928.

6 См.: История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. М., 1955.

7 См.: Данилов В.П. Создание материально-технических предпосылок коллективизации сельского хозяйствав СССР. М., 1957; Леонтьев А Советский метод индустриализации. М., 1946; Локиш Э.Ю. Очерки истории промышленности СССР (1917-1940). М., 1956; Трапезников СЛ. Борьба партии большевиков за коллективизацию сельского хозяйствав годы первой сталинской пятилетки. М., 1951.

8 См.: Поляков ЮА. Переход к НЭПу и советское крестьянство. М„ 1967; Данилов В.П. Советская доколхозная деревня: население, землепользование, хозяйство. М., 1977; Левин А.Я.

В эти годы- можно отметить интерес исследователей к теме социальной политики СССР в отношении крестьян и рабочего класса при проведении в жизнь мероприятий нэпа'. Продолжали с повышенным вниманием разрабатываться проблемы классовой борьбы в советском государстве в годы новой экономической политики10. Эти работы хорошо отражают дифференцированное отношение большевистской власти к различным социальным слоям общества.

Публикуются исследования и по Саратовской губернии. Так, в работе А.И. Стрельцовой анализируется политика большевистской партии Б саратовском городе и деревне в восстановительный период11. Эта же тема получила освещение и в «Очерках истории Саратовского организации КПСС»12.

По-прежнему встречается мало работ по освещению проблемы взаимоотношений населения и власти как на общероссийском, так и на региональном уровне. Внимание ученых вновь приковано к социально-экономической сфере жизнедеятельности общества, оставляя в стороне политические и социально-психологические аспекты эпохи нэпа. Во многих работах доминируют стереотипы в анализе, в большинстве исследований четко прослеживается идеологическая ограниченность.

С осуществлением в стране курса на «перестройку» наблюдается резкий всплеск интереса к нэповской тематике. Исследователи пытаются найти в истории нэпа аналогии с перестроечным периодом, отыскать путь выхода из современного им экономического и политического кризиса. Историческая наука обратилась к изучению завершающего этапа периода нэпа и к поиску причин отказа от него в различных сферах жизнедеятельности общества: экономической, политической, социальной , а ключевые моменты взаимоотношений различных слоев общества и власти переносились в сферу производственных отношений -конфликты на почве заработной платы, аренды, степени допущения торговли, безработицы и их урегулирования. Так, И. Заславский, А.П. Ставнищшй и И.Н.

Социально-экономические уклады в СССР, в период перехода от капитализма к социализму. М„ 1967.

' См.: Амксанав ПА. ПолнтикаКомнуиистнческой партии и Советского государствав области социального обеспечения крестьянства при переходе от разверстки к налогу // Вестник МГУ. 1966. № б; Алексеев ПА Крестьяаскне комитеты общественной взаимопомощи (19211925) // История СССР. 1968 № 5; Польских М.П. Проблема общественного питания в первые 15 лет Советской власти // Вопросы ясторнн. 1984. № 2.

10 См: Трифонов И.Я. Очерки истории классовой борьбыв СССР в годыиэпа(1921-1937). М., 1960\ Кукугшаш Ю.С. Сельские советы и классовая борьба в деревне. М., 1968; Сидоров ВА Классовая борьба в доколхозной деревне. М., 1978.

11 См.: Стрельцова АИ. Борьба коммунистической партии за у крепление рабочего классаи крестьянства в восстановительный период 1921-1925 г.г. (По материалам С .фатовской губернской партийной организации) // Ученые записки Сар. гос. пед. ия-та 1959. Вып. 33.

12 См.: Очерки истории Саратовской организации КПСС. 41 2. 1918-1937 гг. Саратов, 1965.

13 См.: Борисов Ю. С Эти трудные 20-30-е годы И Страницы истории советского общества: факты, проблемы, люди. М., 1989; Данилов В.П., Дшщттко В.П., Лельяук В. С. НЭП и его судьба//Историки спорят. Тринадцать бесед. М., 1988.

Шехет, выводят закономерность между уровнем занятости населения и напряжением социальной обстановкой в стране14.

В 1990-х годах анализ нэпа в делом выходит на качественно новый уровень, учеными начитается разработка всех аспектов нэпа, при этом происходит освобождение от идеологических и административных рамок в исследованиях, в научный оборот вовлекается значительное количество новых источников. Например, в сборнике «Нэп: приобретения и потери»13 предпринята попытка объективно и глубоко осмыслить нэп как политику и российскую действительность 1920-х годов в контексте взаимодействия власти и экономики, эволюции политики и общества. Авторами показана глубокая идеологгоированность общества и сделаны выводы о допущении правительством лишь минимальных свобод, что и привело к кризису хлебозаготовок по причине сопротивления крестьянства14. Подобные выводы сделал и Г.П. Дегтярев17. Происходит смещение интересов исследователей в сторону кризиса общества и анализа взглядов на нэп разных социальных и политически групп18. Одной из важнейших проблем политической истории периода нэпа также становится проблема власти. Большинство современных историков признают в качестве бесспорного факт усиления политического нажима на общество в годы новой экономической политики".

С середины 1990-х годов внимание исследователей начинает перемещаться как в область взаимоотношений власти и общества в целом, так и отдельных его социальных слоев - прежде всего, крестьянства. Рабочее население тоже не остается без внимания таких авторов как C.B. Яров, Н.Ф. Бугай, Д.Х. Мекулов20.

14 См.: Заславский И. Занятость и рынок труда при нэпе // Социалистический труд. 1989. № 10; Киселев С. Поземельные арендные отношений в СССР в 20-е годы // Экономические науки. 1989. № 10; Ставнщщй А.П., Щехетп КН. Невостребованный опыт: регулирование заработной платы в годы нэпа // Вестннк АН СССР. 1991. № 2.

15 См.: Нэп: приобретения и потери. М., 1994.

16 См.: Рогатна Н.Л. Новая экономическая политика и крестьянство // НЭП: приобретения и потери. М., 1994.

17 См.: Дягтерее Г.П. НЭП: идеологические тупики реформы //Вестник РАН. 1992. №4. С. 26.

18 См. : Дштриенко Н.М. Новая экономическая политика в Сибири в восприятии ее современников //Из истории социальной и общественно-политической жизни Советской Сибири. Томск, 1992; Воронов И.Е. Отношение крестьянства к новой экономической политике н методам ее осуществления (по материалам архивов Владимирской, Калужской и Рязанской губерний за 1921-1927 г.г.)// В кн.: Из истории России: идеи, суждения, опыт. Рязань, 1993; Яб-лочкина КВ. Антигосударственные вооруженные выступления и повстанческое движение в Советской России (1921-1925 г.г.): Автореферат... доктора нет. наук. Москва, 2000.

" Си.: Блюм АВ. Закулнсами «министерства правды»: Тайная история советской цензуры, 1917-1929. СПб., 1994; Изиолик B.C. Глаза и уши режима (Государственный политический контроль за населением Советской России в 1918-1920 годах). СПб., 1995; Никухж В.В. Власть и общество в 20-е годы Политический режим в период нэпа. Становление и функционирование (1921-1929 гг.). СПб., 1997; Рассказов АП. Деятельность карательно-репрессивных органов по реализации нового коммунистического курса большевиков (19211927 гг.). Уфа, 1993.

20 См.: Дегтвв СМ. Крестьянство н формирование низовых властных структур деревни в 20-е гг. / Власть и общественные организации в России в первой трети XX столетия М., 1993; Бугай Н.Ф., МекуювД.Х. Народы и власть: «социалистическийэксперимент» (20-е г.г.). Май-

Резко увеличивается в 1990-е годы число проводимых научных конференций, посвященных нэповской тематике, где обсуждаются разнообразные проблемы изучаемого периода Например, в июне 1991 года в Новосибирске на научной конференции «Россия нэповская: политика, экономика, культура» B.C. Лельчук раскрыл проблему взаимоотношений частника и власти. В.И. Шишкин обратил внимание на сложности существования интеллигенции в условиях правительственных «гонений и травли». Н.Я. Гущин отразил в докладе «Нэп и крестьянство» разницу в восприятии партийным руководством различных социальных групп в крестьянстве в период свертывания нэпа. С.В. Яров проанализировал смену настроений масс к таким нововведениям нэпа, как свобода торговли, свобода труда21. На конференции в институте российской истории РАН в апреле 1995 года JI.B. Никифоров охарактеризовал отношение партийной элиты к рынку и рыночному хозяйству в целом. B.C. Лельчук показал рост недовольства рабочей массы усилением административных начал после 1925 года. Выступление Н.П. Носовой было посвящено проблеме крестьянства и власти, в котором производилась попытка определить степень государственного вмешательства в хозяйственную деятельность крестьянина. Доклад «Общественное настроение второй половины 1920-х годов по письмам трудящихся» А.К. Соколова позволил взглянуть на уровень недовольства правительственной политикой основных социальных слоев советской России22.

Важной работой в рамках исследуемой тематики стала монография Д.Х. Ибрагимовой2"'. Здесь в качестве наиболее острых проблем первых лет нэпа в сознании крестьян были выделены вопросы классового расслоения и неудовлетворенности крестьян оживлением частного предпринимательства Разработки"! данных проблем занимался также И.А. Кузнецов'1*.

Видным исследователем данной тематики стал А_Я. Ливпшн. Он подчеркивает существование ярко выраженной антинэповской линии в менталитете значительной части как городских, так и сельских жителей, что рождало в свою очередь антисоветские настроения в целом. «Нэповская эпоха неоднозначно и своеобразно формировала рыночную среду ..., что, в свою очередь, не могло не вызвать сложных и противоречивых реакций в общественном сознании»25. Данную позицию в полной мере поддержал И.Б. Орлов, добавив, что власть умело

коп, 1994; Питерские рабочие и "диктатура пролетариата". Октябрь 1917-1929. Экономические конфликты и политический протест: сб. документов. СПб. 2000; Трудовые конфликты в Советской России. 1918-1929 г.г. М., 1998; Яров C.B. Горожанин как политик. Революция, военный коммунизм и НЭП глазами петроградцев. СПб., 1999.

21 См.: «Россия нэповская: политика, экономика, культура» (Заметки с научной конференции) II Отечественная история. 1992. КаЗ. 216-219.

22 См.: «Соотношение политики и экономики. Завершающая стадия нэпа» (Конференцияв Москве)//Отечественнаяистория. 1996. №2. С. 208-212.

23 См.: Ибрагимова Д.Х. Нэп и перестройка' массовое сознание сельского население условиях перехода к рынку, М., 1997.

24 См.: Кузнецов ИЛ. Письма в «Крестьянскую газету» как источник для изучения менталитета крестьянства 1920-х гг.: дне.... канд. ист. наук. М. 1996; Российская повседневность.. 19211941 г.г.: Новые подходы. М., 1995. ,

25 ЛившинАЯ. Общественные настроения в Советской России 1917-1929 гг. М.^ 2004. С. ¡¿27. '

использовала общественное напряжение в своих целях, рождая так называемую обстановку «управляемого кризиса» и «контролируемой напряженности», направленной на классового врага - новую буржуазию'6.

Существенный вклад в изучение отношений крестьянства к советской власти и ее представителям на местах внесла статья Л.Ю. Петряниной27. В данной работе хорошо раскрыта суть социальных противоречий на протяжении нэпа, а также показаны конфликты не только с властными органами, но и внутри самого крестьянства Очень хорошо дополняет работу Л.Ю. Петряшшой труд Н.Б. Лебиной, разрабатывающий данную тематику на городском уровне28.

В диссертационной работе С.А. Пахомова на фоне анализа отношения населения к нэпу и нэпманам рассматриваются элемента социальной дифференцированное™ в проведении экономических и политических преобразований, определяется градация отношения отдельных групп к ним и степень социальной напряженности в обществе 1920-х годов*45.

На региональном уровне увеличивается число работ по всестороннему отражению жизни общества 1920-х годов. В контексте нашей тематики можно выделить работы В Л. Филимонова, В. А. Ильиных, Г.П. Башарина, Т.Д. Засори-ной30. Здесь широко и основательно показана реакция населения на основные реформы периода новой экономической политики в её эволюции в региональных масштабах. Работа Т.В. Юдиной «Рабочие Нижнего Поволжья в период нэпа»31 на основе богатого документального материала приводит сведения о материально-бытовом положении нижневолжских рабочих, их роли в становлении промышленности региона в рассматриваемый период, основных раздражителях поволжского пролетариата и формах выражения их недовольства. Саратовский исследователь A.A. Гуменюк анализирует социально-экономические и политические процессы, происходившие в Саратовской губернии в период перехода от военного коммунизма к нэпу32. Автором уточнены хронологические рамки этого процесса, впервые достаточно полно показано проявление политического кри-

26 Орлов И.Б. Образ нэпманав массовом сознании 20-х гг. мифы и реальность II Новый исторический вестник. 2002. Na 1. С. 42.

7 См.: Петрятна Л.Ю. Отношение крестьянства Среднего Поволжья к советской власти в период новой экономической политики // Известия Рос. гос. пед. ун-та им. А.И. Герцена СПб., 2009. №96.

28 См.: Левина Н.Б. Теневые стороны жизни советского города20-30 годов // Вопросы истории. 1994. № 2; Она же. Повседневная жизнь советского города: нормы н аномалии. 19201930 годы СПб., 1999.

29 См.: Пахомав CA Социокультурный портрет предпринимателей периода нэпа и его отражение в массовом сознании: дне. ... канд. ист. наук. М., 2005.

30 См.: Филимонов В.Я. Взаимоотношения городан деревни в 1921-1925 г.г. (По материалам Центра и Северо-запада РСФСР): дис.... докт. нет. наук. М., 1989; Ильиных В А НЭП и проблемы социально-психологической перестройки в деревне (по материалам Сибири) / Человек н его время. М., 1991; БашарипГ.П. Общественно-политическая обстановкав Якутии в 19211925 г.г. Якутск, 1996; Засорина Т.Д. Новая экономическая политика: отношение населения Кубани: 1921-1929 г.г. Дис. ... канд. ист. наук. Майкоп, 2003.

31 См .-.Юдина Т.В. Рабочие Нижнего Поволжья в период нэпа. Волгоград, 2000.

32 См.: ГумеяюкАА Переход к нэпу в Саратовской губернии: социально-экономические и политические процессы (1921-1923 г.г): дис. ... кан. нет. вау к. Саратов, 2002.

зиса 1920-1921 годов в губернии, рассмотрено противостояние общества и властных структур, а также отражены общественно-политические изменения, происходящие на территории губернии с введением новой экономической политики. Им представлен богатый архивный материал, а также ряд интересных статистических сведений. Затронуты проблемы города первых лет нэпа и хорошо освещены социальные процессы, проходящие в нашем регионе33.

Отдавая должное научным предшественникам и, несмотря на обширную историографию проблемы, некоторые грани сложной темы исследования до сего времени остаются вне поля зрения историков. Во-первых, это объясняется общественно-политической конъюнктурой, господствовавшей до недавнего времени, когда социально-экономическая модель нэпа воспринималась без должной критики. Превалировало стремление причины неудач объяснить действиями руководства советского государства. Во-вторых, из-за недоступности многих документов, необходимых для ее научной разработки, но исключенных из научного оборота в советское время по идеологическим причинам. А после снятия запретов еще не ьесь материал проанализирован.

Для формирования полной картины взаимоотношений саратовского общества и властных структур в период нэпа необходима разработка многих проблем, например: выявление социально-экономических и политических предпосылок возникновения определенных взглядов населения на деятельность руководства страны; анализ форм и динамики взаимодействия разных социальных слоев саратовского общества и власти на разных этапах нэпа, а также влияние государственной политики на внутриобхцественные отношения. Поэтому данное исследование является одним из первых, где предпринимается попытка раскрыть проблему взаимоотношений населения и власти в особых хронологических и территориальных границах.

Цель исследования состоит в том, чтобы на материалах Саратовской губернии раскрыть содержание характера взаимоотношений власти и населения региона в годы нэпа

В соответствии с поставленной целью были определены следующие исследовательские задачи;

- рассмотреть проблемы социальной напряженности в отношениях с властью в Саратовском регионе в условиях социально-экономического и политического кризиса 1920-1921 годов;

- проанализировать степень влияния введения новой экономической политики на деятельность властных структур и на поведение населения региона;

- определить особенности взаимоотношений общества и власти на разных этапах нэпа;

- проследить изменение отношения разных социальных слоев губернии к проводимым преобразованиям и к власти в процессе развития нэпа;

33 Си.: ГуиенюкАА. Социум Саратовской губернии во время гражданской войны и в первые годы нэпа (1918-1923)//Военно-исторические исследования в Поволжье: сб. науч. тр. Саратов. Вып. 7. 2006.

и

- предложить, исхода из исторического опыта, направления формирования конструктивного диалога между властью и обществом на современном этапе развития России.

Объектом исследования выступают общественные отношения на региональном уровне в период нэпа.

Предметом исследования является процесс взаимодействия между обществом и государством в условиях нэпа на региональном уровне.

Территориальные рамки исследовании включают в себя территорию Саратовской губершш в границах 1920-х годов. Саратовская губерния в то время являлась типичной административной единицей России, но, несмотря на это, во многом была примечательна рядом существенных особенностей своего исторического развития. Во-первых, это демографическая структура региона, в которой присутствовали все социальные группы, характерные для других российских провинций. Но доминирующее положение здесь занимали крестьяне и работав, что вынуждало правительственные структуры с большим вниманием откосится к этим социальным единицам. Во-вторых, это существование на территории губершш военного положеши даже после окончания гражданской войны в результате деятельности банд повстшщев Антонова, Попова, Бакунина, Са-пожкова и др., которые терроризировали население, местную власть и препятствовали внедрению новой экономической политики в регионе. Кроме того, голод начала 1920-х годов также определил позднюю реализацию мероприятий власти по внедрению нэпа в Саратовской губершш, что сказалось на характере взглядов на них местного населения. В-третьих, отношение самой власти к региону как основному производителю продуктов сельского хозяйства, что выражалось в завышенных ставках по сбору вначале продразверстки, а затем продналога, что определяло негативную реакцию населения на подобные кампании и осложняло общественно-политическую обстановку. Поэтому изучение социально-экономических процессов, идущих в рамках данного региона, сопоставимо с общероссийскими тенденциями с одновременным выявлением региональных особенностей. Кроме того, региональный компонент общероссийских процессов в данном исследовании проявляется в разрешении вопроса отношения периферийных регионов страны к масштабным преобразованиям, происходящим на всей территории России. Здесь возможно показать каким образом постановления центра проводились в жизнь на местах, и какой была реакция населения на их внедрение в общественную жизнь.

Хронологические рамки исследования охватывают период 1921-1929 годов. Нижняя граница определяется началом осуществления новой экономической политики по решению X съезда РКП(б), состоявшимся в марте 1921 года Определение верхней границы периода нэпа до сих пор является предметом споров специалистов, но именно до 1929 года доминировали основные принципы данного правительственного курса, поэтому в работе мы будем придерживаться именно этих хронологических рамок. При этом некоторое внимание будет уделено преднэповскому периоду - 1919-1921 годам - дня характеристики эволюционности взаимоотношений общественности и власти при переходе к новому экономическому курсу и в процессе его реализации.

Методология диссертационного исследования. Основными принципами исторического исследования, применяемые в работе, стали принципы историзма и объективности. Принцип историзма позволяет нам оценить действия масс в комплексе с современными им историческими условиями в их хронологической последовательности - в данном случае взаимоотношения населения и советской власти в условиях проведения новой экономической политики; помогает решить проблему при помощи изучения ее истории, с учётом прошлых знаний при разрешении современных проблем. Принцип объективности исследования исторического прошлого предоставляет возможность всесторонне, без политизированных и идеологизированных оценок и выводов, рассмотреть и проанализировать весь спектр точек зрения, многообразие мнений саратовской общественности 20-х годов XX века по поводу проводимого правительством курса.

В ходе работы использовались общеисторические методы: проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, логический, дедукции и индукции. Применение этих методов позволило рассмотреть проблему во взаимосвязи с предыдущими и последующими историческими событиями, выстроить логическую картину с ее спецификой и определенными тенденциями в развитии, а также отразить особенности существования общества в данных исторических условиях.

Формационный подход позволил эффективно подойти к трактовке экономических аспектов проблемы. А использование цивилизационного подхода дало возможность получить представление о восприятии различными социальными слоями населения изменений в экономической политике государства, о социальных противоречиях внутри саратовского общества и в целом с властью на почве проводимых реформ.

В связи с малой разработанностью проблемы необходимо не только ее теоретическое осмысление, но грамотная работа с источниками, адекватная их интерпретация. Для этого применялся весь спектр источниковедческих методов.

Источниковая база диссертационного исследования включает в себя несколько групп источников. Основную часть источников для решения задач исследования составили архивные документы двух саратовских архивов: Государственного архива Саратовской области (ГACO) и Государственного архива новейшей истории Саратовской области (ГАНИСО). Использовались 4 фонда ГА-СО и 9 фондов ГАНИСО. Основной материал был обнаружен в 521 фонде Саратовского губисполкома ГАСО и 27 фонде Саратовского губкома ВКП(б) ГАНИСО. Часть документов была впервые введена в научный оборот. Документы фонда 521 ГАСО дают непосредственное представление об экономических процессах на территории уездов и в целом по губернии. 27-ой фонд ГАНИСО отражает становление Саратовской губернской партийной организации, а также дает экономическую, социальную и политическую характеристику саратовского общества 1920-х годов. Данные фонды включают в себя: сводки партийных организаций о положении в губернии, протоколы заседаний губкома, письма крестьян, отчеты уездных руководителей перед «центром», оперативные сводки органов безопасности. Другие фонды ГАСО и ГАНИСО являются вспомогательны-

ми в исследовании тематики рабош, но делают неоценимый вклад в более широкое и достоверное представление о событиях на территории губернии.

Следующая группа - это нормативные документы высших партийных и государственных органов советской России: резолюции съездов большевистской партии, Всероссийских партконференций, декреты 1920-х годов и др. Нельзя оставить в стороне работы руководителей партии и государства - В.И. Ленина, Н.И. Бухарина, Ю. Ларина, Н. Осинского, которые непосредственно занимались созданием и проведением новой экономической политики.

Весьма ценными являются сведения по ряду проблем, содержащиеся в сборниках документов центральных и местных издательств: «История Саратовского края. 1917-1967», «Советы в эпоху военного коммунизма» (1918-1921)», «Пять лет пролетарской борьбы», «Саратовская партийная организация в годы восстановления народного хозяйства (1921-1925)», «Крестьянское движение е Саратовской губернии» и др.34

Отдельную группу составляют статистические сборники центральных и саратовских статистических учреждений, которые наглядно демонстрируют социально-экономические процессы, происходившие в стране и в Саратовской губернии в период нэпа35. Кроме того, важным источником являются материалы отчетов Саратовского губернского экономического совещания, губкома, проф-совета, Саратовского губернского исполнительного комитета36. Кроме того, среди источников можно отметить опубликованные документы и материалы ВЧК и ОГПУ37.

Богатый фактический материал по весьма широкому спектру проблем содержит местная периодическая печать 1920-х годов: газеты «Саратовские Известия», «Набат», «Серп и Молох», «Поволжская правда». Анализировались материалы и центральных газет, таких как «Правда» и «Экономическая жизнь».

Важнейшим источником являются письма, в которых люди высказывают свое мнение по поводу основных событий того времени 8. Письма - многофункциональный источник. Они не только позволяют реконструировать события и факты прошедшего времени, но и дают возможность увидеть, как менялись

34 См.: Крестьянское движение в Саратовской губернии: сб. документов и материалов / Автор составитель А Рыбков. Саратов, 2003; Саратовская партийная организация в годы восстановления народного хозяйства Документы и материалы. 1921-1925 гг. Саратов, 1960 и др.

35 См.: Материалы по статистике г. Саратова Вып. 1. Саратов, 1921; Статистический сборник по Саратовской губернии. Саратов, 1923 и др.

34 См.: Отчет Саратовского губернского экономического совещания за период с 1 октября 1921 года по 1 апреля 1922 года Саратов, 1922; Отчет Саратовского губкома РКП к XI губ-партконференции (с 10 июля по 12 декабря 1921 года). Саратов, 1921; Отчет губернского совета профессиональных союзов 5-ыу губернскому съезду профсоюзов (сентябрь 1922 - сентябрь 1923). Саратов, б.г. и др.

л См.: Советская деревня глазами ВЧК - ОГПУ-НКВД 1918-1939. Документы н материалы В 4-х т. Т. 1. 1918-1939. М., 2000.

п См.: Деревня при нэпе. Сб. писем. М., 1924; Голос народа. Письман отклики рядовых советских граждан о событиях 1918-1932 гг. М., 1997 и др.

представления людей о событиях эпохи. Примыкает к данному виду источников

39

мемуарная литература .

Научная новизна исследования состоит, прежде всего, в самой постановке проблемы, попытке провести комплексный анализ взаимосвязи между деятельностью партийно-государственных структур и общественной реакцией на реформаторскую деятельность в рамках нового экономического курса на материалах саратовского региона.

В числе элементов новизны - отражение специфики реализации мероприятий новой экономической политики па региональном уровне в сравнении с общероссийскими тенденциями, особенностей ее восприятия населением губернии, существенных противоречий во взаимоотношениях с властью разных социальных групп саратовской общественности, динамики изменения взглядов населения на векторы развития нэпа, роли в оценках курса власти традиционных ментальных установок российского общества.

Впервые автором осмыслена взаимосвязь между отношением общественности к власти и результативностью проводимых нововведений, определен баланс «успех-провал» реформы в зависимости от ряда факторов, начиная с экономического положения и до традиционных ментальных установок. В результате, предложена система практических мероприятий по совершенствованию современной реформаторской деятельности, опираясь на особенности и исторический опьп саратовского региона в годы нэпа.

Источниковедческая новизна состоит в том, что были исследованы архивные документы, ранее не присутствующие в научном обороте. Это статистические данные, переписка крестьян между собой и их жалобы на деятельность местных и центральных государственных органоЕ, документальные описания жизни саратовских обывателей.

Научно-практическая значимость диссертации состоит в осмыслении роли взаимоотношений общественности и власти в процессе деятельности по осуществлению глубоких и кардинальных реформ. Сформулированные в работе выводы и предложенные рекомендации могут быть учтены и использованы современными правительственными органами для осуществления научно-обоснованной реформаторской деятельности как на региональном, так и на федеральном уровне.

Кроме того, научное разрешение вопроса взаимоотношений населения и власти на локальном уровне способствует расширению знаний по исследуемой проблеме. Открывается возможность использования введенных в научный оборот документов, обобщенных материалов при разработке лекций по курсам отечественной и региональной истории.

Апробация исследования. Общие и частные положения работы излагались автором на ежегодных вузовских конференциях по итогам научно-исследовательской работы в Саратовском государственном социально-экономическом университете, на заседаниях кафедры экономической и политической истории России, семинарах аспирантов. Апробация исследования осуще-

39 См.: Голоса крестьян: сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах. М., 1996.

ствлялась путем публикации 4 научных статей общим объемом 1,4 печатных листов, в том числе в издании, входящим в список ВАК РФ. Диссертация в целом обсуждалась на заседании кафедры экономической и политической истории России Саратовского государственного социально-экономического университета и была рекомендована к защите.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения, списка использованных источников и литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются актуальность темы, хронологические и территориальные рамки, показывается степень ее изученности, определяются объект и предмет исследования, цели и задачи, раскрывается новизна и наушю-практическая значимость, характеризуется методологи и источниковая база диссертации.

В первом разделе «Власть и общество в период утверждения нэпа» разносторонне рассмотрены взаимоотношения саратовской общественности с руководством страны и губернии в сложных условиях кризиса рубежа 1920-1921 годов и становления нэпа.

В диссертации отмечается, что именно глубокий упадок сельского хозяйства и развал промышленной базы Саратовской губернии определили преобладающий негативный общественный настрой масс по отношению к советскому правительству. Крестьяне выражали резкий протест продолжавшейся уже в мирное время политике «военного коммунизма» со всеми ее составляющими -продразверсткой и широким применением административных методов управления. Недовольство проявлялось е различных формах: от ропота в семейно-бытовой жизни по поводу несправедливости налога до широкомасштабных вооруженных выступлений с лозунгами против советской власти. На фоне отказа подчиняться власти большевиков на территории губернии образуются многочисленные банды повстанцев, широко поддерживаемые местным населением. В городах активно распространялось забастовочное движение в результате роста безработицы и отсутствия достаточного продовольственного обеспечения. Весь комплекс недовольств сложившимся положением саратовское население направляла в сторону большевиков, как на некомпетентных государственных управленцев. Регулярно регистрировались факты избиения и убийства коммунистов-агитаторов, погромы советских учреждений.

Партийное руководство признавало сложность обстановки, и в острых дискуссиях был принят курс на новую экономическую политику, в которой В .И. Ленин и его окружение видели выход из общественно-политического кризиса. Однако специфические особенности саратовского региона не дали в полном объеме реализовал, курс новой экономической полигаки в короткие сроки. Этому препятствовали объективные причины: тяжелейший голод, продолжающиеся действия вооруженных повстанцев и тяжелое положение всего экономического сектора губернии. В результате задержки реформы кризис взаимоотношений власти и населения губернии продолжался вплоть до 1923 года

Следует отметить, что советское руководство само осознавало бесперспективность продолжения политики «военного коммунизма» в новых мирных условиях и необходимость отказа от всестороннего принуждения в отношении населения. В следствие этого, несмотря на все трудности по реализации преобразований е регионе, партийно-государственные органы переходят к стимуляции экономики Саратовской губернии посредством широкого комплекса мер по удовлетворению нужд народных масс. С объявлением курса на новую экономическую политику начинаются обеспечение населения продпайками, борьба с безработицей, действия по стабилизации промышленного производства, прекращение «разграбления» сельского хозяйства продразверсточной политикой, помощь во время посевных кампаний, приобретен™ сельхозинвенгаря, допущение торговли для появления дополнительного источника продовольствия в городах. Этот поворот руководства лицом к общественности и другие последующие мероприятия дали значительный положительный эффект в налаживании контакта власти и населения на конструктивных началах. Постепенно к 1923 году прекращаются крестьянские восстания и рабочие забастовки, настроения этих социальных слоев в отношении советской власти повсеместно стали характеризоваться как «весьмаудовлетворигелыше» и «хорошие»40.

Наиболее обостренными в первые годы нэпа были взаимоотношения большевиков с новой буржуазией и интеллигенцией. Эти социальные группы не вписывались в идеологию построения социалистического государства, поэтому внимание к их нуждам было наименьшим. Декларируемая свобода деятельности в торговле и частном производстве для предпринимателей постоянно ограничивалась разноплановыми мерами: от повышенного налогообложения до политических репрессий. Класс интеллигенции ставился в жесткие рамки идеологии советского государства в области творчества, образования, выражении своих политических взглядов. Но, несмотря на предвзятое отношение к этим социальным группам, власть признавала необходимость их присутствия в советской социальной структуре для решения насущных проблем, таких как налаживание работы производственной и социальной сфер. Отношение представителей этих слоев к большевистскому правительству также было неоднозначным. Если введение новой экономической политики было встречено оптимистично, то нахождение у власти коммунистов вызывало настороженность. Присутствовали сомнения в продолжительности политики нэпа, широко распространялись слухи о скором возврате к порядкам «военного коммунизма»41, что ставило под вопрос развитие доверительного отношения буржуазии и интеллигенции к власти.

Таким образом, на этапе становления нэпа общество и власть в Саратовской губернии находились в стадии поиска взаимоприемлемых отношений. В целом различные слои населения положительно реагировали на первые шаги власти по переходу от политики «военного коммунизма» к нэпу, хотя были среди них и те, кто весьма скептически относился к начавшимся нововведениям.

40 ГАНИСО. ф. 27, оп. 2, д. 797, л. 49; д. 816, л 21,100,122; оп. 3, д. 23, л. 175.

41 ГАНИСО. ф. 27, оя. 2, д 15, л. 35; д. 324, л. 53об, 60; д. 816, л 91,146; д. 826, л. 27, 71, 78.

Во втором разделе «Развитие нэпа: инициативы власти и реакция города и деревни на них (1924-1926 г.г.)» анализируются отношения городского и сельского населения к политике большевистской власти в период наиболее стабильного развития новой экономической политики.

Партия в первые годы нэпа, видя первоочередную задачу в снижении уровня недовольства в крестьянской среде и стабильного получения хлеба для города, проводила болыштсгзо мероприятий, ориентированных на удовлетворение нужд деревни. Добившись поставленной цели, лидеры государства стремились переместить все свое внимание на пролетариат, как социальную основу большевистской идеологии. Это и стало определяющим моментом в формировании настроений общества середины 1920-х годов. Крестьянство, объективно оценивая свою роль в экономике региона и страны в цепом, не принимало подобный вираж руководства страны, вновь накаляя обществешю-поиитическую обстановку. Сельские жители активно выражали свое недовольство лучшим материальным положением рабочих, их высокой заработной платой, 8-часовым рабочим днем, социальным страхованием и т.д.42 Естественно, такая ситуация вызывала озабоченность в правящих кругах. Принимались меры по удовлетворению требований сельских тружеников, но идеология советского государства, ориентированная на пролетариат, допускала лишь ограниченный комплекс мероприятий на поддержку дерепни. Подобное положение обостряло отношение крестьян к «бездейственному» правительству. Полноценную защиту своих интересов крестьяне видели в организации особого крестьянского союза, идея которого широко распространилась по всей территории губернии. Именно требования создания союза стали камнем преткновения для взаимоотношений крестьянства и власти в середине 1920-х годов.

В сфере отношений с рабочим классом продолжалась тенденция предыдущего периода. На протяжении всех 1924-1926 годов поток сообщений с мест был типичным: «Полнтнастроение спокойное с полным доверием к власти и РКП(б))43. Несмотря на благоприятный общественно-полттиеский фон в городе, проблемы у рабочего класса все же сохранялись. Конфликты переместились в сферу производственных отношений на основе безработицы, бездеятельности профсоюзов, несоразмерности заработной платы рабочего и управляющего персонала.

Взаимоотношения власти с новой буржуазией (нэпманами) продолжали оставаться противоречивыми. Если, например, в экономической трактовке курса «деревенского нэпа» делался акцент на поощрение частнокапиталистических стремлений крестьян, то в политическом плане проводилась линия ограничения производственной и торговой деятельности зажиточного элемента деревни и города. Ограничения осуществлялись с помощью высоких налогов, сужения возможностей производства и сбыта продукции, лишения избирательных прав и т.д. Подобное направление правительственной политики только складывалось,

42 ГАНИСО. ф. 27, он. 3, д. 537, л. 50; оп. 4, д. 41, л. 10; д. 166, л. 3,10,14.

43 ГАНИСО. ф. 27, оп. 3, д. 104, л. 123; д. 539, л. 13,50; д. 923, л. 15.

но это было начало будущей масштабной кампании против советских капиталистов.

Несколько иная ситуация складывалась в среде саратовской интеллигенции. Произошли значительные сдвиги в уровне обеспечения данной социальной прослойки. Большевики, осознавая важность для укрепления своей власти труда специалиста, многое сделали в середине 1920-х годов дня улучшения быта и работы представителей интеллигенции. Положительные изменения коснулись условий труда, заработной платы, появилась возможность повышения квалификации, инженерам на производстве также была повышена зарплата и расширена система льготного получения бытовых услуг. Итоги сотрудничества с интеллигенцией подвел XIV съезд партии: «Советский служащий (учитель, врач, инженер, агроном и т.д.) по своим стремлениям и настроениям начинает становиться советским по существу»44. Но в целом в политическом плане в интеллигентской среде по-прежнему доминировала пассивность и удовлетворенность тем малым, что предоставляла большевистская власть.

В итоге, следует сказать, что на этом относительно стабильном по экономическим показателям этапе нэпа началось активное развитие противоречий между политикой партии и стремлениями и желаниями широких народных масс, а также нарастание внутриобщественного конфликта.

В третьем разделе «Кризис взаимоотношений власти и населения в условиях свёртывания нэпа (1927-1929 г.г.)» автор преследует цель вскрыть противоречия между основными социальными группами саратовского общества и политикой власти, проводимой в этот период.

Главным событием, определившим общественно-политическую обстановку на данном этапе, стал кризис хлебозаготовок 1927-1928 годов. В глазах власти он стал показателем провала курса новой экономической политики и ставил на повестку дня вопрос об отказе от «неудачной» политики и поиска более эффективных способов управления экономикой. Государство вновь обращается к командно-адшшистративкым мерам. В Саратовскую губернию прибыл особо уполномоченный СНК Н. Угланов,' в задачи которого входил сбор продуктов по хлебозаготовительному плану, именно тогда началось применение чрезвычайных репрессивных мер. Реакция крестьян выразилась в отказе платить налоги, укрывательстве хлеба, сокращении посевных площадей. Следует отметить, что' давление проводилось на зажиточно-кулацкие слои крестьянства, а бедняцко-середняцкая прослойка получала разнообразные льготы и привилегии, что определяло нарастание конфликта внутри крестьянства. Зажиточные считали бедняков лодырями и иждивенцами, а бедняки, подвергаясь мощной государственной пропаганде, не любили кулаков за их материальную состоятельность и оторванность от общественных интересов. Но по мере падения налоговых сборов применение чрезвычайных мер все более распространялось на середняцкие и даже бедняцкие слои. Таким образом, недовольное настроение правительственными инициативами присутствовало во всей массе крестьянского населения губернии.

44 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986). Т. 3. 1922-1925. М„ 1983. С. 277.

В рабочей среде проблемы, как точки соприкосновения с властными органами, оставались прежними: безработица, заработная плата, конфликты с администрацией предприятий, а с кризисом хлебозаготовок появилась самая значимая из них - продовольственная. Не находя выхода из сложившегося положения в силу тяжелой обстановки в сельскохозяйственном секторе и опасаясь повторения широкомасштабных забастовок, власти обратились к универсальному способу решения задачи - организация социального противостояния как отвлекающего маневра от своих ошибок в управлении. Весь комплекс недовольств саратовских рабочих власть стремилась переключить на частника. Происходили забастовки на частновладельческих предприятиях с непомерными требованиями, погромы торговых лавок, рабочие котельных выключали воду и электричество в домах предпринимателей. Чувствуя поддержку властных органов, рабочие не стеснялись в выражении своего недовольства буржуазным элементам города. В результате цель была достигнута - существующее недовольство было переключено с реальных проблем на выдуманные самой же властью.

Вторым методом ликвидации открытого недовольства саратовского пролетариата было усиления роли администрации на государственных предприятиях. Рабочие из-за сильного давления партийных органов перестают проявлять свое возмущение. Учащаются подобные заявления: «Нам нельзя быть особенно активными; если хочешь кусок хлеба, то поменьше говори»'15. Фактически власть пролетариата перешла в руки чиновников.

Взаимоотношения с интеллигенцией протекали по старой схеме - привлечение технических специалистов па службу советской власти, воспитание нового слоя интеллигенции в советских учебных заведениях, борьба с неугодной старой творческой интеллигенцией. В данной среде протекали два параллельных процесса: рост дойн так называемой рабоче-крестьянской интеллигенции в общем ее составе, где преобладали положительные взгляды на мероприятия власти, а также аполитизадпя другой части ее представителей.

В целом в период свёртывания нэпа произошло завершение формирования социально-психологических основ населения по отношению к советской власти. Здесь тесно переплелись как традиционные ментальные установки российского общества, так и глубинное осознание результатов политики большевиков. Это традиционное добровольное благоговение перед сильной властью, а также понимание ее успешной деятельности в сложных экономических и политических обстоятельствах 1920-х годов. Поэтому отказ от новой экономической политики в обществе происходил в сложных общественно-политических условиях, но не в катастрофических.

В заключении диссертации подводятся основные итоги и формулируются обобщающие выводы.

Проведенное исследование показывает, что на всем протяжении новой экономической полигики взаимоотношения населения и власти носили весьма противоречивый характер. Проблемы в реализации нэпа непосредственно отра-

45 Коммунистическая оппозиция в СССР. 1923-1927. Т. 4. М., 1990. С. 121; ГАНИСО. ф. 27, оп. 3, д. 923, л 15.

жались на отношениях местных партийно-государственных органов и саратовской общественности. Уже с марта 1921 года была заножена основа как для внешних конфликтов (с правительственными структурами), так и для внутренних (социальных груш внутри общества). В изучаемый период во взаимоотношениях власти и общества происходили закономерные колебания - от жесткого противостояния до тесного сотрудничества. Но, несмотря на возникающие трудности в их диалоге на протяжении нэпа, к его концу население и власть в определенной степени достигли консенсуса. Большевистскому руководству страны нэп стал не нужен. Власть сумела убедить большинство населения в его несостоятельности и враждебности социалистическим идеалам. В результате диалог между властью и обществом стал осуществляться уже в рамках действия командно-административной системы управления государством.

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы: Работы в изданиях, включенных в перечень ВАК

1. Погодаев СЛ. Крестьянство Саратовской губернии и новый экономический курс: взгляды и мнения Н Вестник Саратовского государственного социально-экономического университета. 2010. № 4. (0,4 п.л.)

Работы, опубликованные в других научных изданиях

2. Погодаев СЛ. Политические трудности перехода к нэпу и его реализация на Саратовской земле ¡1 Проблемы гуманитарных наук: история и современность: Альманах. Вып. 10 - Саратов: СГСЭУ, 2010. (0,4 пл.)

3. Погодаев С.П. Социальная напряженность в Саратовской губернии накануне нэпа: настроения, ожидания // Социально-экономическое развитие России: проблемы, поиски, решения: в 2 ч. / СГСЭУ. - Саратов, 2009. Ч. 1. (0,2 пл.)

4. Погодаев СЛ. Взгляды городского населения на новые экономические условия начала 20-х годов (на материалах Саратовской губернии) // Общество и политика в исторической ретроспективе. Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 6. Саратов: СГСЭУ. 2010. (0,4 п.л.)

ПОГОДАЕВ Сергей Петрович

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ НАСЕЛЕНИЯ И ВЛАСТИ В ПЕРИОД НЭПА

(на материалах Саратовской губернии)

07.00.02 - «Отечественная история»

Автореферат диссертации нз соискание ученой степени кандидата исторических наук

Подписано в печать 30.11.10 Формат 60x84/16

Бумага типогр. № I Гарнитура «Times»

Печать офсетная Уся. ал. 1,4

Заказ VkSS9 .. Тираж 100 экз.

Издательский центр Саратовского государственного социально-экономического университета 410003, г. Саратов, ул. Радищева, 89

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Погодаев, Сергей Петрович

Введение. 3 стр.

Раздел I: Власть и общество в период утверждения нэпа.34 стр.

Раздел II: Развитие нэпа: инициативы власти и реакция города и деревни на них (1924-1926 г.г.). 104 стр.

Раздел III: Кризис взаимоотношений власти и населения в условиях свертывания нэпа (1927-1929 г.г.). 129 стр.

Введение диссертации2010 год, автореферат по истории, Погодаев, Сергей Петрович

Актуальность избранной темы обусловлена необходимостью всестороннего изучения содержания представлений и поведения различных социальных групп населения во взаимоотношениях с властью в период крутых поворотов истории, одним из которых являлся период осуществления новой экономической политики (нэп), с целыо применения полученных результатов в реформаторской деятельности на современном этапе развития.

Современный интерес к нэповскому периоду развития российского государства в первую очередь обусловлен масштабными экономическими, политическими и социальными преобразованиями в обществе, осуществленными в последние десятилетия. Эти преобразования во многом аналогичны с социально-экономическими и политическими процессами 20-х годов XX века, так как они проходили в схожих условиях трансформации абсолютно всех сфер жизни российского общества - политической, экономической, социальной; происходили быстрые изменения мировоззренческих установок населения о государстве, власти и их деятельности; народ учился жить в новой общественно-политической обстановке. В период нэпа существовали варианты исторического развития, где каждая социальная группа видела идеал этого развития по-своему. По выражению 3. Бжезипского, нэп был «самой открытой. фазой русской истории XX столетия»1. Сегодня анализ данного аспекта нэповской проблематики является особенно актуальным и очевидно, что тематика взаимоотношений народа и власти на стадии активного реформирования в этот период должна занять свое не последнее место в современной исторической науке.

Кроме того, массовое сознание переходного общества, каким оно было в период нэпа, каким является и на современном этапе исторического

1 Бзежинский 3. Большой провал: Агония коммунизма // Квинтэссенция. Философский альманах. М„ 1990. С. 258. развития, является уникальным объектом изучения. Несмотря на то, что формирование менталитета - процесс длительный, поколенческий, в условиях смены общественной системы этот процесс всегда ускоряется, что мы наблюдаем в первое послереволюционное десятилетие, аналогичные процессы проходили и совсем недавно: быстрое, практически безболезненное, отрицание бывших государственных устоев, восприятие нового строя с его специфическими установками, резкая смена представлений о месте и роли различных социальных групп в обществе, как основание трансформирующихся и заново формирующихся настроений. В силу этого, изучение опыта новой экономической политики в разрезе взаимоотношений общества и власти расширяет возможности продуктивного преобразования современного российского социально-экономического пространства.

Современный этап реформирования в пашей стране ставит на повестку дня в качестве главного аспекта проводимых преобразований человеческий фактор, а именно отношение населения к методам их проведения и формам реализации. И это является, на наш взгляд, наиболее разумным подходом, так как учет всех аспектов жизнедеятельности общества, поиск консенсуса между каждой социальной единицей и стремлениями власти во всех общественных сферах дают максимальный результат в деле их реформирования. Мнение народа о власти, взгляды и реакция на ее деятельность являются мощной общественно-политической силой, которая может определить ход и результаты предпринимаемых реформ, поэтому анализ отношения населения к внутренней политике молодого советского государства позволит лучше понять современные процессы, происходящие в российском обществе, и определить последствия осуществляемых сегодня и в будущем масштабных социально-экономические и политические изменений.

Кроме того, актуальность исследования опирается на недостаточную изученность этого аспекта также в региональной историографии. Это позволяет считать, что данное исследование будет способствовать расширению знаний о взаимоотношениях населения и власти, поможет в определении основных стимулов социального поведения в исследуемый период, а также предоставит возможность с большей точностью определить ход и последствия современных нам экономических, политических и социальных преобразований.

Степень разработанности проблемы. Анализ литературы, проведенный по проблеме исследования, позволяет выделить четыре основных историографических периода: 1) 20-е годы XX века; 2) с начала 1930-х до середины 1950-х годов; 3) с середины 1950-х до середины 1980-х годов; 4) середина 1980-х - настоящее время.

Особенностью историографии первого периода являлось то, что авторами работ 1920-х годов являлись, прежде всего, современники нэпа, непосредственные участники тех событий. Это были, как правило, не профессиональные историки, а политические деятели, общественные обозреватели и ученые-экономисты. Политическая система в начале 1920-х годов была еще не сильно идеологизирована и допускала плюрализм мнений. Широко были распространены внутрипартийные дискуссии по вопросам проводимых реформ и способам их внедрения в социально-экономическую жизнь общества.

В России в те годы при смене экономической системы одним из наиболее актуальных был вопрос о взаимоотношениях крестьянства и власти, имевший в своей основе практическое значение. Тематика работ Ф. Кретова, П.Я. Лежнева-Фипьковского, К.Д. Савченко, А. Бурова касалась, прежде всего, анализа сельскохозяйственного сектора, делалась попытка выделить бытовые характеристики жизни крестьян, видное место занимал вопрос социального расслоения в деревне". Работы Хрящевой А.И. и Струмилина С.Г. появились на основе обследований крестьянских хозяйств, они

2 Кретов Ф. Деревня после революции. М., 1925; Лежнев-Фииьковский П.Я., Савченко К.Д. Как живет деревня. М., 1925; Буров А. Деревня на переломе (год работы в деревне). М.-Л., 1926 и др. представляли статистические данные по их экономическому развитию, а также социальному составу3.

С полным вступлением в экономическую жизнь государства основ новой экономической политики в исследованиях 1920-х годов стала затрагиваться социальная проблематика и ее отражение в большевистской идеологии. Немало авторов, например, стояло па резко отрицательной позиции по отношению к сельским зажиточным слоям4. J1.H. Крицман обосновывал необходимость ограничения роста сельских богатеев. Говоря о расслоении крестьянства, автор выделял зажиточную социальную группу внутри крестьянства по признакам: размер собственности, а также использование в хозяйстве наемной рабочей силы5. Видный экономист A.B. Чаянов и его единомышленники говорили, что социальная структура российского крестьянства 20-х годов XX века в значительной степени отличается от дореволюционной6. Исследователь, применяя комплексный анализ факторов социального расслоения крестьянства, классифицировал основные социальные группы советской деревни: в массе зажиточных хозяйств оп выделял трудовые и предпринимательские хозяйства и раскрывал разницу между кабально-ростовщическим и крестьянским использованием наемного труда7.

Соответствуя идеологической основе советского государства, авторы 1920-х годов довольно большое внимание уделяли вопросам производства и

2 Хрящева А.И. Группы и классы в крестьянстве. М., 1926; Хрящева A.PI. Крестьянство в первом десятилетии (1917-1927) // Экономическое обозрение. 1927. №10; Струмгишн С.Г.

Динамика крестьянского хозяйс1ваза 1917-1922 г.г. М., 1925.

4 См.: Азизян А. Аренда земли и борьба с кулаком. M.-JL, 1929; Ангаров А. Классовая борьба в деревне и сельсовет. М., 1929; Ксепофонтов Ф.А. Классовая борьба и перевыборы сельсоветов. М.? 1928; Ларин Ю. Дореволюционные остатки в современном кулачестве // Большевик. 1927. № 22; Смирнов А.П. Политика Советской власти в деревне и расслоение крестьянства. М.: Л., 1925; Хрящева А.И. Группы и классы в крестьянстве. М., 1926; Шуваев K.M. Старая и новая деревня. М., 1929.

5 Крицман Л.Н. К вопросу о классовом расслоении советской деревни // На аграрном фронте. 1925. №7-8. С. 11-17.

См.: Гайстер А.И. Расслоение советской деревни. М., 1928; Чаянов A.B. Избранные произведения. М., 1989; Кондратьев П.Д. Избранные произведения. М., 1993 и др.

7 См.: Чаянов A.B. Основные идеи и формы организации сельскохозяйственной кооперации// Избранные труды. М., 1993. быта населения, занятого в промышленности. Исследователей этого вопроса условно можно разделить на две группы. Первая выступала за применение экономических законов и методов в управлении промышленностью, за приоритет рыночных отношений. Эти авторы допускали планирование лишь в роли рекомендаций по развитию промышленности, выступали за предоставление максимальной самостоятельности частному производителю8. Представители другой группы ученых стоят за доминирование волевых, субъективных моментов в руководстве промышленностью и в целом экономикой в противовес даже экономическим законам9. Во взглядах данных исследователей в полной мере выразилась противоречивость периода перехода к нэпу во всех сферах жизни государства: экономической, политической и социальной.

В 1920-е годы публикуются также работы, рассматривающие отдельные стороны развития народного хозяйства страны в период нэпа. Так, в работах, специально посвященных развитию кооперации, наряду с экономической информацией содержались наблюдения и зарисовки о том, как крестьяне на местах воспринимали кооперацию10.

Политические деятели той эпохи за редкими исключениями не оставили воспоминаний. В связи с этим особо ценны мемуары известного журналиста, экономиста и философа Н. Валентинова (Вольского) - человека, который не входил в правительственные круги той эпохи, но, благодаря роли видного газетчика, знал многое, что происходит в «верхах» и достаточно

8 См.: Базаров В. Темпы накопления и командные высоты // Экономическое обозрение. 1924. Кн. 9-10; Громан В.Г. Народное хозяйство в октябре 1923 г. // Экономическое обозрение. 1924. Кн. 2; Леонтьев А. К вопросу о природе хозяйства СССР // Плановое хозяйство. 1927. Кн. 4.

9 См.: Кржижановский Г.М. Десять лет хозяйственного строительства СССР. 1917-1927. М., 1927; Крицман Л.Н. Пролетарская революция и деревня. М.-Л., 1929; Милютин В.П. История экономического развития СССР (1917-1927 гг.). М.-Л., 1929; Струмилин С.Г. Индустриализация СССР и эпигоны народничества // Плановое хозяйство. 1927. № 7.

10 Си.: Дьяков Я. Кооперация и крестьянка. М.-Л., 1927; Крылов С. Деревенская кооперация. М.-Л., 1927. объективно рассказал об этом в своем труде11. Его воспоминания - это взгляд российского интеллигента на разноплановые события 1920-х годов.

В этот период выходит также литература, посвященная нашему региону. Она касается различной тематики, но в рамках нашей проблемы небезынтересными являются труды В. Нагаева, А.Ф. Миловзорова, Е. Васиной, в которых рассматривались государственная помощь голодающему населению губернии, вопросы распространения бандитизма и борьба с ним, трансформация социального состава региона и социальных отношений под воздействием деятельности власти по введению нэпа12.

Следующий период историографии нэпа (30-е — середина 50-х годов XX века) характеризуется доминированием новой идеологической доктрины, в соответствии с которой историки были ограничены рамками сталинского

13 курса ВКП(б) . В эти годы резко падает интерес к нэповской проблематике в целом. Существенно сузился круг тематики исторических исследований, публикация архивных документов почти полпостыо прекратилась, преобладали жанры обобщающих монографий и пропагандистских брошюр14. Для научных трудов этих лет был характерен упрощенный подход к проблемам нэпа, отсутствие даже упоминаний о борьбе внутри партии при решении вопросов по осуществлению нового экономического курса. Нэп считали промежутком между капитализмом и безрыночным социализмом и рассматривали его как вынужденное отступление от пролетарских идеалов,

11 См.: Валентинов Н. (Вольский). Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина. Воспоминания. М., 1991.

12 См.: Нагаев В. Социальное обеспечение в Саратовской губернии за 5 лет // Пять лет пролетарской борьбы. 1917-1922. Саратов, 1922; Миловзоров А.Ф. Рыночный оборот в крестьянских хозяйствах Саратовской губернии. Саратов, 1925; Мальков A.A. Естественное движение населения Саратовской губернии за период 1914-1925 г.г. Саратов, 1926; Васина Е. Бандитизм в Саратовской губернии. Саратов, 1928.

13 См.: История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. М., 1955. м См.: Азизян А. X съезд партии // Большевик. 1941. № 5; Генкина Э. Советская страна в период перехода к новой экономической политике // Историк-марксист. 1939. № 5-6; Соин П.М. Десятый съезд РКП(б). М., 1949; Ярославский Е.М Ленин и нэп (к десятилетию новой экономической политики) // Большевик. 1931. № 5; Он же. X съезд РКП(б). М., 1941; История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). М., 1952 и др. поэтому центральное внимание было обращено к периоду перехода от нэпа к политике индустриализации и коллективизации13. Тем более, ничего нельзя сказать про хорошее, а главное объективное, освещение проблемы взаимоотношений власти и населения, что связано с внутренним курсом на ретуширование внутренних противоречий.

Начало третьего периода историографии связано с XX съездом КПСС, повлекшего за собой значительные изменения в советской исторической науке. Хотя на исследованиях тех лет по-прежнему лежала печать марксистско-ленинской идеологии, в этот период намечается поворот в сторону углубленной научной разработки проблематики нэпа. Значительный вклад в исследование нэповского периода в социальной плоскости сделали Ю.А. Поляков, В.П. Данилов, А.Я. Левин. Опять же в работах данных авторов нет разностороннего анализа отношений населения и власти в условиях новой экономической политики, но после периода жесткой цензуры появление подобных работ являлось несомненным прогрессом. Ю.А. Поляков подробное освещение дал социальной статистике 1920-х годов16. В.П. Данилов и А.Я. Левин в своих работах исследовали социально-экономические характеристики крестьянских хозяйств в период нэпа17. В.П. Даниловым также детально изучено положение крестьянина в 1920-е годы и

15 См.: Абрамов Б. А. Партий большевиков - организатор борьбы за ликвидацию кулачества как класса. М., 1952; Данилов В.П. Создание материально-технических предпосылок коллективизации сельского хозяйства в СССР. М., 1957; Леонтьев А. Советский метод индустриализации. М., 1946; Л о киши Э.Ю. Очерки истории промышленности СССР (1917-1940). М., 1956; Он же. Первые шаги индустриализации СССР. 1926-1927 гг. М., 1959; Трапезников С.П. Борьба партии большевиков за коллективизацию сельского хозяйства в годы первой сталинской пятилетки. М., 1951; Он же. Исторический опыт КПСС в социалистическом преобразовании сельского хозяйства. М., 1959 и др.

16 См.: Поляков Ю.А. Переход к НЭПу и советское крестьянство. М., 1967; Он же. 1921: победа над голодом. М., 1975.

17 См .-.Данилов В.П. Социально-экономические уклады в советской доколхозной деревне // Новая экономическая политика. Вопросы теории и истории. М., 1974; Левин А.Я. Социально-экономические уклады в СССР, в период перехода от капитализма к социализму. М., 1967. предпринята попытка разработки вопроса о взаимоотношениях сельского населения и власти18.

Важное место в историографии данного периода нэпа в контексте взаимоотношений властных структур и общественности занимают .исследования проблем союза рабочего класса и крестьянства, с которым власть связывала успешное проведение новой экономической политики19. Выходит ряд подобных работ на региональном уровне" .

В эти годы можно отметить интерес исследователей к теме социальной политики СССР в отношении крестьян и рабочего класса и роли социалистической законности при проведении в жизнь мероприятий нэпа, а 1 также борьба с голодом" . Продолжали с повышенным вниманием разрабатываться проблемы классовой борьбы в советском государстве в годы

18

Си.: Данилов В.П. Советская доколхозная деревня: население, землепользование, хозяйство. М., 1977.

19 См.: Павлова А.Е. Борьба большевиков за укрепление союза рабочего класса и трудящегося крестьянства в первые годы нэпа (1921-1923 г.г.) // Ученые записки МГУ. 1955. Вып. 173; Попова Г.Л. Укрепление союза рабочего класса с крестьянством в период восстановления народного хозяйства (1921-1925г.г.) / Развитие союза рабочего класса и крестьянства в СССР. М., 1958; Бахтин М.А. Союз рабочего класса и крестьянства в годы восстановления народного хозяйства (1921-1925). М., 1961; Сабуров H.H. Борьба партии за установление экономической смычки рабочего класса с трудящимся крестьянством (1921-1925). Л., 1975.

20 См.: Краснов М.И. Борьба Костромской партийной организации за укрепление союза рабочего класса и крестьянства в 1921-1925 гг. // Ученые записки Костромского пед. инта. 1958. Т. 4. Вып. 1; Марзоев М.Е. Борьба Коммунистической партии за укрепление рабочего класса и крестьянства в первые годы восстановительного периода (1921-1922 гг.) (На материалах Северной Осетии) // Ученые записки Северо-Осетинского пед. ин-та. 1958. Т. 23. Вып. 3; Ванярнн И.Я. Из истории борьбы партийной организации Татарии за укрепление союза рабочих и крестьян в первые годы нэпа (1921-1923 гг.) // Труды Казанского химико-технологического института. 1960. Вып. 20; Щетнев В.В. Из истории классовой борьбы в кубанской станице (1920-1927 гг.) / На путях к социализму (По материалам Кубани и Адыгеи) // Сб. статей. Краснодар, 1966; Боженко Л.И. Сибирская деревня в восстановительный период. 1921-1925 гг. (Социально-экономические процессы и их регулирование в сибирской деревне). Томск, 1978.

21 См.: Алексинов П.А. Политика Коммунистической партии и Советского государства в области социального обеспечения крестьянства при переходе от разверстки к налогу // Вестник МГУ. 1966. № 6; Алексеев П.А. Крестьянские комитеты общественной взаимопомощи (1921-1925) // История СССР. 1968. № 5; Курицын В.М. Нэп и революционная законность // Вопросы истории. 1967. № 9; Агрипов П.А., Башкиров A.C., Лычев И.А. Война с голодом в Поволжье в 1921-1922 гг. // История СССР. 1963. № 1; Польских М.П. Проблема общественного питания в первые 15 лет Советской власти // Вопросы истории. 1984. № 2. новой экономической политики"". Эти работы хорошо отражают дифференцированное отношение большевистской власти к различным социальным слоям общества.

Публикуются исследования и по Саратовской губернии. Так, в работах А.И. Стрельцовой анализируется политика большевистской партии в саратовской деревне в восстановительный период23. Эта же тема получила освещение и в «Очерках истории Саратовского организации КПСС»24.

Таким образом, к концу данного историографического периода наблюдается значительный прогресс в изучении нэпа в целом. Но, к сожалению, по-прежнему встречается мало работ по освещению нашей проблемы, внимание ученых вновь приковано к социально-экономической сфере жизнедеятельности общества, оставляя в стороне политические и социальио-психологические аспекты эпохи нэпа. Во многих работах доминируют стереотипы в анализе, в большинстве исследований четко прослеживается идеологическая ограниченность.

С осуществлением в стране курса на «перестройку» наблюдается резкий всплеск интереса к нэповской тематике. Исследователи пытаются найти в истории нэпа аналогии с перестроичным периодом, выявить причины деформации социализма, отыскать путь выхода из современного им экономического и политического кризиса. Историческая наука обратилась к изучению завершающего этапа периода нэпа и к поиску причин отказа от него в различных сферах жизнедеятельности общества: экономической, См: Трифонов И.Я. Очерки истории классовой борьбы в СССР в годы нэпа (1921-1937). М., 1960; Он же. Классы и классовая борьба в СССР в начале нэпа (1921—1925 гг.). Ч. 2. Л., 1969; Кукушкин Ю.С. Сельские советы и классовая борьба в деревне. М., 1968; Сидоров В. А. Классовая борьба в доколхозной деревне. М., 1978.

23 См.: Стрельцова А.И. Борьба коммунистической партии за укрепление рабочего класса и крестьянства в восстановительный период 1921-1925 гг. (По материалам Саратовской губернской партийной организации) // Ученые записки Саратовского государственного пед. ин-та. 1959. Вып. 33; Она же. Партийная организация Саратовской губернии в борьбе за проведение политики партии в деревне в восстановительный период (1921-1925). Дис. . канд. ист. наук. МГУ, 1953.

21 См.: Очерки истории Саратовской организации КПСС. Ч. 2. 1918-1937 гг. Саратов, 1965. политической, социальной" , а ключевые моменты взаимоотношений различных слоев общества и власти переносились в сферу производственных отношений — конфликты на почве заработной платы, аренды, степени допущения торговли, безработицы и их урегулирования. Так, И. Заславский, А.П. Ставницкий и И.Н. Шехет, выводят закономерность между уровнем занятости населения и напряжением социальной обстановкой в стране26.

Здесь необходимо отметить, что целому ряду исследований конца 1980-х годов был присущ идеализированный подход к проблемам нэпа, новая экономическая политика стала получать чрезмерно положительные оценки, и стала рассматриваться, прежде всего, как альтернатива сталинской административно-командной системе27.

В 1990-х годах анализ нэпа в целом выходит на качественно новый уровень, учеными начинается разработка всех аспектов нэпа, при этом происходит освобождение от идеологических и административных рамок в исследованиях, в научный оборот вовлекается значительное количество новых источников. Например, в сборнике «Нэп: приобретения и потери»" предпринята попытка объективно и глубоко осмыслить нэп как политику и российскую действительность 1920-х годов в контексте взаимодействия власти и экономики, эволюции политики и общества. В данном контексте показана глубокая идеологизированность общества и сделаны выводы о ъ См.: Борисов Ю.С. Эти трудные 20-30-е годы // Страницы истории советского общества: факты, проблемы, люди. М., 1989; Данилов В.П., Дмитриенко В.П., Лельчук B.C. НЭП и его судьба // Историки спорят. Тринадцать бесед. М., 1988.

26 См.: Заславский И. Занятость и рынок труда при нэпе // Социалистический труд. 1989. № 10; Киселев С. Поземельные арендные отношений в СССР в 20-е годы // Экономические науки. 1989. № 10; Куликов А.И. Концессии 20-х годов // Международная жизнь. 1989. № 3; hbicoedoe С. Биржи эпохи НЭПа//Денежные связи. 1991. № 4; Ставницкий А.П., Шехет И.Н. Невостребованный опыт: регулирование заработной платы в годы нэпа // Вестник АН СССР. 1991. № 2.

27 См.: Бордюров Г.Л., Козлов В А. Поворот 1929 года и альтернатива Бухарина// Вопросы истории КПСС. 1988. № 8; Наумов В.П. Возвращение к правде / Бухарин: человек, политик, ученый. М., 1990; Данилов В.П. Бухаринская альтернатива / Бухарин: человек, политик, ученый. М., 1990; Попов Г.Х. К 100-летию со дня рождения Н.И. Бухарина// Вопросы экономики. 1988. № 9; Харченко А. Торговля и НЭП: учиться на собственном опыте // Советская торговля. 1990. № 8 и др.

28 См.: Нэп: приобретения и потери. М., 1994. допущении правительством лишь минимальных свобод, что и привело к кризису хлебозаготовок по причине сопротивления крестьянства^ . Подобные выводы делал и Г.Г1. Дегтярев30.

Также происходит смещение интересов исследователей в сторону кризиса общества и анализа взглядов па нэп разных социальных и

31 политических групп . Появляются работы по социальной и демографической . проблематике Одной из важнейших проблем политической истории периода нэпа также становится проблема власти. По словам В.В. Никулина, административная система управления была более надежным механизмом удержания власти, чем ее утверждение посредством убеждения народа с помощью положительных результатов реформ. Сущность новой экономической политики выразилась в сочетании государственного и частного капитализма с одновременным господством партийной диктатуры, подавлением оппозиции, закреплением однопартийное™, иазначепства и единоначалия в экономике33. Большинство

29

См.: Рогалина H.JJ. Новая экономическая политика и крестьянство // НЭП: приобретения и потери. М., 1994.

30 См.: Дягтерев Г.П. НЭП: идеологические тупики реформы // Вестник РАН. 1992. № 4.

31 См.: Дмитриенко Н.М. Новая экономическая политика в Сибири в восприятии ее современников / Из истории социальной и общественно-политической жизни Советской Сибири. Томск, 1992; Воронов И.Е. Отношение крестьянства к новой экономической политике и методам ее осуществления (по материалам архивов Владимирской, Калужской и Рязанской губерний за 1921-1927 г.г.) / Из истории России: идеи, суждения, опыт. Рязань, 1993; Постников Е.С. Российское студенчество в условиях новой экономической политики (1921-1927). Тверь, 1996; Скрытшков A.B. Политические настроения крестьян после гражданской войны // Проблемы социально-политического развития российского общества. Воронеж, 1998. Вып. 3; Яблочкпна И.В. Антигосударственные вооруженные выступления и повстанческое движение в Советской России (1921-1925 г.г.). Автореферат дис. . докт. ист. наук. М., 2000.

32 См.: Жиром екая В.Б. После революционных бурь: население России в первой половине 20-х годов. М., 1996; Маруцкий Э.С. Рабочая молодежь в условиях нэпа и индустриализации. Саратов, 1995; Григорьев B.C. Организация общественной взаимопомощи российского крестьянства. 1921-1941 г.г. Дис. . докт. ист. наук. М., 1997; Куренышев A.A. Переход к нэпу и деятельность крестьянских комитетов общественной взаимопомощи в Поволжье / История России: Диалог российских и американских историков. Материалы российско-американской научной конференции (г. Саратов, 1-22 мая 1992). Саратов, 1994.

33 См.: Никулин В.В. Власть и общество в 20-е годы. Политический режим в период НЭПа. Становление и функционирование (1921-1929 гг.). СПб., 1997. современных историков признают в качестве бесспорного факт ужесточения

-34 политического режима в годы новой экономической политики .

Проблема отношений власти и общества в период новой экономической политики долгое время оставалась практически вне поля зрения исследователей. С 1990-х годов этот пробел начинает заполняться. Внимание исследователей начинает перемещаться как в область взаимоотношений власти и общества в целом, так и отдельных его социальных слоев — прежде всего, крестьянства в России в 1920-е годы. Рабочее население тоже не остается без внимания таких авторов, как C.B.

35

Яров, Н.Ф. Бугай, Д.Х. Мекулов . В работах представлен значительный массив неизвестных ранее документов, собранных на базе петербургских архивов, свидетельствующих о различных сторонах жизни города: положение рабочих и рост социальной напряженности, трудовое дезертирство, быт воинских частей, усиление идеологического контроля, городское хозяйство и криминальный мир города, сводки перлюстрации с февраля по июнь 1921 года. Особенно интересны, на наш взгляд, материалы о городском хозяйстве, преступности, аналогов которых нет у других авторов.

Резко увеличивается в 1990-е годы число проводимых научных конференций, посвященных нэповской тематике, где обсуждаются

•J j

См.: Блюм A.B. За кулисами «министерства правды»: Тайная история советской цензуры, 1917-1929. СПб., 1994; Измолик B.C. Глаза и уши режима (Государственный политический контроль за населением Советской России в 1918-1920 годах). СПб., 1995; Рассказов А.П. Деятельность карательно-репрессивных органов по реализации нового комхмунистического курса большевиков (1921-1927 гг.). Уфа, 1993; Трукан Г.А. Путь к тоталитаризму. 1917-1929. М., 1994.

35 См.: Бугай Н.Ф., Мекулов Д.Х. Народы и власть: «социалистический эксперимент» (20-е гг.). Майкоп, 1994;Дегтев С.И. Крестьянство и формирование низовых властных структур деревни в 20-е гг. / Власть и общественные организации в России в первой трети XX столетия. М., 1993; Никулин В.В. Переход к нэпу и проблема номенклатурной преступности / Власть и общество: исторический аспект. Изд-во Сар. ун-та. 2000; Горячечный и триумфальный город. Петроград: от "военного коммунизма" к НЭПу. Документы и материалы. СПб. 2000; Питерские рабочие и "диктатура пролетариата". Октябрь 1917-1929. Экономические конфликты и политический протест. Сб. документов. СПб. 2000; Яров C.B. Горожанин как политик. Революция, военный коммунизм и НЭП глазами петроградцев. СПб., 1999. разнообразные проблемы изучаемого периода, в том числе проблемы общества и власти. Например, в июне 1991 года в Новосибирске состоялась научная конференция «Россия нэповская: политика, экономика, культура». В своем докладе Лельчук B.C. раскрыл проблему взаимоотношений частника и власти. Шишкин В.И. обратил внимание на сложности существования интеллигенции в условиях правительственных «гонений и травли». Гущип Н.Я. отразил в докладе «Нэп и крестьянство» разницу в восприятии партийным руководством различных социальных групп в крестьянстве в период сворачивания нэпа. Яров C.B. проанализировал смену настроений масс к таким нововведениям нэпа, как свобода торговли, свобода труда36. На конференции в институте российской истории РАН в апреле 1995 года Никифоров JI.B. охарактеризовал отношение партийной элиты к рынку и рыночному хозяйству в целом. Лельчук B.C. показал рост недовольства рабочей массы на усиление административных начал после 1925 года. Выступление Носовой Н.П. было посвящено проблеме крестьянства и власти, в котором производилась попытка определить степень государственного вмешательства в хозяйственную деятельность крестьянина. Доклад «Общественное иастроение второй половины 1920-х годов по письмам трудящихся» Соколова А.К. призвал взглянуть па уровень недовольства правительственной политикой основршх социальных слоев советской России37.

Активизируются исследования в области социальной истории, которая прежде сводилась к чисто производственным вопросам, а некоторые проблемы вообще исключались из сферы научных исследований (повседневность, самосознание и т.д.). Новое видение проблемы связано с обращением к тем сюжетам, которые долгое время оставались вне поля зрения исследователей, и, прежде всего, к вопросам массовых представлений

36 «Россия нэповская: политика, экономика, культура» (Заметки с научной конференции) // Отечественная история. 1992. №3. 216-219.

37 «Соотношение политики и экономики. Завершающая стадия нэпа» (Конференция в Москве) // Отечественная история. 1996. №2. С. 208-212. о нэпе и олицетворяемых с ним нэпманам. В истории нередко все определяется не столько объективными факторами, сколько людскими представлениями, часто идущими вразрез с первыми. Надо отметить, что проблема фокусированного изучения общественных настроений переместилась в центр внимания ученых сравнительно недавно. Сегодня подобный подход настоятельно диктуется наметившимся в последние годы стремлением к антропологизации научных исследований.

Вторая половина 1990-х годов выявила явный интерес к проблеме восприятия нэповских реалий населением. Важным шагом на этом пути стала монография Д.Х. Ибрагимовой, посвященная изучению массового сознания

38 крестьянства в 1920-е годы . Она предприняла попытку учесть и проанализировать взаимодействие отдельных элементов сельского сознания, с одной стороны, а с другой - изучить тенденции изменения этого сознания. В качестве наиболее острых проблем первых лет нэпа она выделила вопросы классового расслоения, неудовлетворенности крестьян оживлением частного предпринимательства, а также возмущенных «легкой наживой» частников. Разработкой данных проблем занимался также И.А. Кузнецов . Смежные проблемы взаимоотношений властных структур и народа затрагиваются в работах Е.Г. Гимпельсона, Д.В. Ольшанского'10.

Видным исследователем данной тематики стал А.Я. Лившин. Оп подчеркивал существование ярко выраженной антинэповской линии в менталитете значительной части как городских, так и сельских жителей, что рождало в свою очередь антисоветские настроения в целом. Немалая часть россиян считала, что нэп нарушает социальную гармонию, уводит от чистых

38 См.: Ибрагимова Д.Х. ПЭП и перестройка: массовое сознание сельского населения в условиях перехода к рынку. М., 1997.

39 См.: Кузнегрв И.А Письма в «Крестьянскую газету» как источник для изучения менталитета крестьянства 1920-х гг.: дис. . канд. ист. наук. М. 1996; Российская повседневность. 1921-1941 г.г.: новые подходы. М., 1995.

0 См.: Гштельсон Е.Г. Советские управленцы: политический и нравственный облик (1917-1920гг.) / Революция и человек: Быт, нравы, поведение, мораль. М. 1997; Никулин В В Социально-политические аспекты новой экономической политики в Центральном Черноземье 1921-1929 г.г. Дис. . докт. ист. наук. Тамбов. 1998; Ольшанский Д.В. Социальная психология «винтиков» // Вопросы философии. 1989. № 8. идеалов революционного преобразования России и мира в целом41. В другой своей работе, посвященной исследованию общественных настроений в советской России 1920-х годов, А.Я. Лившин обратил внимание, что «нэповская эпоха неоднозначно и своеобразно формировала рыночную среду ., что, в свою очередь, не могло не вызвать сложных и противоречивых реакций в общественном сознании». Тем не менее, «в период нэпа «рыночные структуры» менталитета жителей советской России значительно окрепли». В силу этого для историка сама «психология нэпмана - это одна из ипостасей массовой социальной психологии»42.

И.Б. Орлов обратил свое внимание на негативную социальную энергию в период новой экономической политики, что она находила свой выход у широких слоев населения в готовности «войны» с нэпманом и кулаком. «Подобные настроения активизировали слои населения, стремящиеся к восстановлению своего статуса периода Гражданской войны (демобилизованные командиры и красноармейцы, бывшие красные партизаны и др.) и позволяли сталинскому руководству достаточно эффективно манипулировать массовым сознанием и перекладывать всю ответственность за собственные просчеты на «внешнюю и внутреннюю контрреволюцию». Обстановка «управляемого кризиса» и «контролируемой напряженности» основывалась на обвинении во всем «новой буржуазии». Во второй половине 20-х годов «стремление к очередной «экспроприации экспроприаторов» как чума захватывало все более значительные слои нэповского общества»43.

Существенный вклад в изучение отношений основной социальной прослойки общества того времени - крестьянства — к советской власти и ее

41 См.: Лившин А.Я. Власть и управление в массовой психологии (1917-1927) / Из истории государственного управления в России. Сборник статей. Симферополь, 1998.

42 Лившин А.Я. Общественные настроения в Советской России 1917-1929 гг. М., 2004. С. 204, 227, 231.

43 Орлов И.Б. Образ нэпмана в массовом сознании 20-х гг. мифы и реальность // Новый исторический вестник. 2002. № 1 (6). С. 42. представителям на местах можно считать статью Л.Ю. Петряниной44, написанную на основе средневолжского архивного материала и сведений периодической печати периода нэпа. В данной работе хорошо раскрыта суть социальных противоречий на протяжении нэпа, а также показаны конфликты не только с властными органами, но и внутри самого крестьянства.

В диссертационной работе С.А. Пахомова на фоне анализа отношения населения к нэпу и нэпманам рассматриваются элементы социальной дифференцированности в проведении экономических и политических преобразований, определяется градация отношения отдельных групп к ним и степень социальной напряженности в обществе 1920-х годов45.

Изучение основных проявлений повседневной жизни и «внутреннего мира» города на современном этапе развития исторической науки является одним из перспективных направлений в исследованиях. Крупнейшим специалистом по изучению этой проблемы является Н.Б. Лебина46. Проанализированный ею материал позволяет в совокупности с данными о социально-экономической и политической ситуации в первые годы нэпа показать жизнь обывателя с разных сторон, в том числе и во взаимоотношениях с властью: реакцию на реформы, взгляды на действия местных и центральных властей, то есть нарисовать полноценную картину жизни советского общества в тот период.

В центре внимания книги Е.А. Осокиной47 — повседневная жизнь общества в условиях начавшегося кризиса нэпа, огосударствления экономики

44 См.: Петрянина Л.Ю. Отношение крестьянства Среднего Поволжья к советской власти в период новой экономической политики // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. СПб., 2009. № 96.

45 См.: Пахомов С.А. Социокультурный портрет предпринимателей периода нэпа и его отражение в массовом сознании. Дис. . канд. ист. наук. М., 2005.

46 См.: Лебина Н.Б. Теневые стороны жизни советского города 20-30 годов // Вопросы истории. 1994. № 2; Она э/се. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии. 1920-1930 годы. СПб., 1999; Лебина Н.Б., Чистиков А.Н. Обыватель и реформы. Картины повседневной жизни горожан в годы НЭПа и хрущевского десятилетия. СПб., 2003.

47 См.: Осокина Е.А. За фасадом сталинского изобилия. Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927-1941. М., 2008. и разрушения рынка. Книга написана на основе ранее закрытых архивных материалов, включая и документы архива ОГПУ/НКВД.

В работе A.B. Скрыпникова анализируются изменеиия в политических и психолого-социальных настроениях крестьянства, экономические преобразования в аграрном секторе, политическое и социальное положение крестьянства в условиях нэпа48.

Период нэпа в российской истории привлекает интерес и у зарубежных историков. Если они до недавнего времени сосредотачивались вокруг тематики тоталитаризма и ее критики, роли нэпа в советской истории, причинах отказа от нее, то сегодня их взгляд обращается и к социальным проблемам советского общества 1920-х годов, заметно смещение акцептов от категории «классы» и «политическая система» к изучению идей, положений, индивидуальности, повседневного быта, нравов и представлений населения различных слоев групп, жизненный уровень. Такой подход свидетельствует о стремлении изучить историю «снизу». Все это нашло отражение в публикациях JI. Холмса, Ш. Фицпатрик, У. Эныоапь на страницах отечественных изданиий49.

Характеризуя правящую верхушку коммунистической партии, а также рядовых коммунистов, французский историк Н. Верт полагает, что нэп одновременно с экономическим подъемом вызвал «социальную деградацию» общества: оно приобрело характер социума, в котором «заправляли тунеядцы, паразиты, спекулянты и продажные чиновники». Именно «социальная деградация» и общее «разгильдяйство», по мнению автора,

48 См.: Скрыпников A.B. Российская деревня в условиях нэпа: тенденции социально-экономического и политического развития областей Центрального Черноземья. Дис. . докт. ист. наук. М., 2009.

49 См.: Холмс Л. Социальная история России: 1917-1941. Ростов-на-Дону, 1994; Фицпатрик Ш. Классы и проблемы классовой принадлежности в Советской России 20-х годов // Вопросы истории. 1990. № 8; Левин М. Бюрократия и сталинизм // Вопросы истории. 1995. № 3; Эныоапь У. Нэпманы, их характеристика и роль // Отечественная история. 2001. № 5. вызвали у большинства видных коммунистов мысль о необходимости слома

Новую экономическую политику большевиков зарубежные исследователи часто оценивают скептически. Известный политолог П. Джонсон тоже дает нэпу негативную оценку, называя его «первым большим экспериментом», «социальной инженерией», закончившейся полным крахом31.

Политические настроения в Саратовской губернии в преддверии и первый год нэпа анализируются в статье американского историка Д. Рейли52. Автор показывает всю серьезность общественно-политического кризиса затронувшего губернию и поставившего под угрозу сам факт существования большевистского режима.

На региональном уровне увеличивается число работ по всестороннему отражению жизни общества 1920-х годов. В контексте нашей тематики можно выделить работы В.Я. Филимонова, В.А. Ильиных, Е.А. Андреенко и др.53 Значительный интерес привлекает работа Т.Д. Засорипой54. Здесь широко и основательно показана реакция населения на основные реформы периода новой экономической политики в его эволюции в региональном масштабе.

50 Всрт Н. История советского государства. 1900-1991. М., 1992. С. 166.

51 Джонсон П. Современность. Мир с двадцатых по девяностые годы. 4.1. М., 1995. С. 112.

52 См.: Рейли Д. Антибольшевистские волнения в Саратове и Саратовской губернии в конце гражданской войны // Вестник Самарского государственного университета. 2001. № 1(19).

См.: Филимонов В.Я. Взаимоотношения города и деревни в 1921-1925 г.г.: (По материалам Центра и Северо-запада РСФСР). Дис. .докт. ист. наук. М., 1989; Ильиных

В.А. Нэп и проблемы социально-психологической перестройки в деревне (по материалам Сибири) / Человек и его время. М., 1991; Андреенко Е.А. Деятельность профсоюзов Западной Сибири по защите интересов трудящихся на производстве в период нэпа (20-ые г.г.) / Социально-политическое развитие Сибири (XIX-XX в.в.) Томск, 1993; Килин А.П. Частное предпринимательство на Урале в 20-е годы. Автореферат дис. . канд. ист. наук. Екатеринбург, 1995; Иванов A.A. Доколхозная деревня Марийской Автономной области (1921-1929 г.г.): социально-экономические аспекты проблемы. Автореферат дис. . канд. ист. наук. Чебоксары, 1999; Баранов A.B. Социальное и политическое развитие Северного Кавказа в условиях новой экономической политики (1921-1929 гг.). СПб., 1996; Башарин Г.П. Общественно-политическая обстановка в Якутии в 1921-1925 г.г. Якутск, 1996. я См.: Засорина Т.Д. Новая экономическая политика: отношение населения Кубани: 19211929 г.г. Дис. . канд. ист. наук, Майкоп, 2003.

Учебно-методическое пособие T.B. Юдиной «Рабочие Нижнего Поволжья в период нэпа»55 значительно расширяет представление о малоизвестных страницах истории края — об изменении социального облика, экономического положения рабочих- в условиях нэпа. Богатый документальный материал позволил выявить сведения о материально-бытовом положении пижневолжских рабочих, их роли в становлении промышленности региона в рассматриваемый период, основных раздражителях поволжского пролетариата и формах выражения их недовольства.

В работе саратовского исследователя A.A. Гуменюка анализируются социально-экономические и политические процессы, происходившие в Саратовской губернии в период перехода от военного коммунизма к нэпу56. Автором уточнены хронологические рамки этого процесса, впервые достаточно полно показано проявление политического кризиса 1920-1921 годов в губернии, отражен процесс изменений, происходящих на территории губернии с введением повой экономической политики. Им представлен богатый архивный материал, а также ряд интересных статистических сведений. Затронуты проблемы города первых лет нэпа и хорошо освещены социальные процессы, проходящие в нашем регионе37. В частности, историк продуктивно занимается изучением прошлого Балашовского района. В 2004 году вышла в свет статья «Балашовский уезд Саратовской губернии в период перехода к нэпу: к постановке проблемы», которая обращает на себя внимание рядом интересных выводов. Во-первых, автор акцентирует свое внимание па влиянии голода на степень внедрения в экономическую жизнь губернии основ нэпа - «из-за голода 1921-1922 годов влияние нэпа в

55 См.: Юдина Т.В. Рабочие Нижнего Поволжья в период нэпа. Волгоград, 2000.

56 См.: Гуменюк A.A. Переход к нэпу в Саратовской губернии: социально-экономические и политические процессы (1921-1923 г.г.). Дис. . канд. ист. наук. Саратов, 2002.

57 См.: Гуменюк A.A. Социум Саратовской губернии во время гражданской войны и в первые годы нэпа (1918-1923) / Военно-исторические исследования в Поволжье: Сб. науч. тр. Вып. 7. 2006. со

Саратовской губернии было совершенно незаметно» . Далее A.A. Гуменюк отмечает особенность взаимоотношений налоговых органов и крестьянского населения — повсеместное применение методов внеэкономического принуждения при взимании продналога. Также подчеркивается роль частного сектора в новой экономической системе уезда и губернии - к началу 1923 года частный сектор торговли значительно превосходил государственный и кооперативный по числу предприятий59. Наблюдения исследователя помогают проследить ход реализации новой экономической политики в начальный период на локальном уровне, что дает более четкое представление о проходящих процессах в глобальных масштабах.

Видное место в изучении локальной истории, занимают В.В. и О.В. Смотровы. Они развили представления о начальном периоде нэпа на территории Саратовского Прихоперья60. Проведенное этими авторами исследование подтверждает то, что катастрофические последствия гражданской войны, голода и остаточного бандитизма не могли быть преодолены за несколько лет пи в экономике, ни в менталитете саратовского населения. В сфере торговли В.В. и О.В. Смотровы указывают на такую форму борьбы частника с кооперативами, как вторичная перепродажа в частных лавках на рынке относительно более дешевых товаров, вращавшихся в кооперативном секторе. Авторы подтвердили выводы A.A. Гуменюка, что в борьбе за покупателя частный сектор побеждал кооперативный.

В книге A.B. Гончарова и В.Н. Данилова «Саратовское Поволжье в период гражданской войны (1918-1921 гг.)» имеется информация, которая также проливает свет на серьезные противоречия периода осуществления нэпа на саратовской земле. «Даже провозглашение в марте 1921 года нэпа не привело сразу к спаду повстанческого движения в Саратовском Поволжье,

58 Гуменюк A.A. Балашовский уезд Саратовской губернии в период перехода к нэпу: к постановке проблемы // Международный научный журнал. 2004. № 2. С. 27.

59 См.: Гуменюк A.A. Балашовский уезд Саратовской губернии в период перехода к нэпу: к постановке проблемы // Международный научный журнал. 2004. № 2.

60 См.: Смотров В.В., Смотров О.В., Кузеванов Л.И. Балашовское Прихоперье в годы испытаний: очерки истории и историографии. Балашов, 2007. подчеркивают историки, - поскольку ставки продовольственного налога, достаточно высокие, вводились лишь после расчета с государством по продразверсточным нарядам»61.

Отдавая должное научным предшественникам и, несмотря на обширную историографию проблемы, некоторые грани сложной темы исследования до сего времени остаются вне поля зрения историков. Во-первых, это объясняется общественно-политической конъюнктурой, господствовавшей до недавнего времени, когда социально-экономическая модель нэпа воспринималась без должной критики. Превалировало стремление причины неудач объяснить действиями руководства советского государства. Во-вторых, из-за недоступности многих документов, необходимых для ее научной разработки, но исключенных из научного оборота в советское время по идеологическим причинам. А после снятия запретов еще не весь материал проанализирован.

Для формирования полной картины взаимоотношений саратовского общества и властных структур в период нэпа необходима разработка многих проблем, например: выявление социально-экономических и политических предпосылок возникновения определенных взглядов населения на деятельность руководства страны; анализ форм и динамики взаимодействия разных социальных слоев саратовского общества и власти на разных этапах нэпа, а также влияние государственной политики на внутриобщественные отношения. Поэтому данное исследование является первым, где предпринимается попытка раскрыть проблему взаимоотношений населения и власти в особых хронологических и территориальных границах.

Цель исследования состоит в том, чтобы на материалах Саратовской губернии раскрыть содержание характера взаимоотношений власти и населения региона в годы нэпа.

61 Гончаров A.B., Данилов В.Н. Саратовское Поволжье в период гражданской войны (19181921 г.г.). Саратов, 2000. С. 63.

В соответствии с поставленной целью были определены следующие исследовательские задачи:

- рассмотреть проблемы социальной напряженности в отношениях с властью в Саратовском регионе в условиях социально-экономического и политического кризиса 1920-1921 годов;

- проанализировать степень влияния введения новой экономической политики на деятельность властных структур и на поведение населения региона;

- определить особенности взаимоотношений общества и власти на разных этапах нэпа;

- проследить изменение отношения разных социальных слоев губернии к проводимым преобразованиям и к власти в процессе развития нэпа; предложить, исходя из исторического опыта, направления формирования конструктивного диалога между властью и обществом на современном этапе развития России.

Объектом исследования выступают общественные отношения на региональном уровне в период нэпа.

Предметом исследования является процесс взаимодействия между обществом и государством в условиях нэпа на региональном уровне.

Территориальные рамки исследования включают в себя территорию Саратовской губернии в границах 1920-х годов. Саратовская губерния в то время являлась типичной аграрно-индустриальной административной единицей России со всеми характерными для того периода времени чертами жизни общества. Но, несмотря на это, Саратовская губерния во многом была примечательна рядом существенных отличий своего исторического развития. Во-первых, это демографическая структура региона, в которой присутствовали все социальные группы, характерные для других российских провинций. Но доминирующее положение здесь занимала крестьянская и рабочая прослойка, что вынуждало правительственные структуры с большим вниманием относится к этим социальным единицам. Во-вторых, это существование на территории губернии военного положения даже после окончания гражданской войны в результате деятельности банд повстанцев Антонова, Попова, Бакунина, Сапожкова и др., которые терроризировали население, местную власть и препятствовали внедрению новой экономической политики в регионе. Кроме того, голод начала 1920-х годов также определил позднюю реализацию мероприятий власти по внедрению нэпа в Саратовской губернии, что сказалось на характере взглядов на них местного населения. В-третьих, отношение самой власти к региону как основному производителю продуктов сельского хозяйства, что выражалось в завышенных ставках по сбору вначале продразверстки, а затем продналога, что определяло негативную реакцию населения на подобные кампании и осложняло общественно-политическую обстановку, а также определило особенность взглядов саратовских жителей на свертывание нэпа. Поэтому изучение социально-экономических процессов, идущих в рамках данного региона, сопоставимо с общероссийскими тенденциями с одновременным выявлением региональных особенностей.

Региональный компонент общероссийских процессов в данном исследовании проявляется в разрешении вопроса отношения периферийных регионов страны к масштабным преобразованиям, происходящим на всей территории России. Здесь возможно показать каким образом постановления центра проводились в жизнь па местах, когда и как стала осуществляться новая экономическая политика, и какой была реакция населения на ее внедрение в общественную жизнь. Анализ отношения населения к нэпу в рамках отдельной губернии дает возможность более полно рассмотреть элемент социальной дифференцированное™ в проведении экономических и политических преобразований и определить специфику взглядов отдельных социальных групп к ним, степень напряженности социальных конфликтов в период коренной перестройки всей общественной жизни. Обращение к ситуации в провинции совершенно необходимо для получения полной картины общества. И, наконец, исследование данной проблематики на уровне провинции вносит свою лепту в изучение истории данного региона, расширяет и углубляет комплекс знаний жителей о своем крае.

Хронологические рамки исследования охватывают период 1921-1929 годов. Нижняя граница определяется началом осуществления новой экономической политики по решению X съезда РКП(б), состоявшимся в марте 1921 года. Определение верхней границы периода нэпа до сих пор является предметом споров специалистов, но именно до 1929 года доминировали основные принципы данного правительственного курса, поэтому в работе мы будем придерживаться именно этих хронологических рамок. При этом некоторое внимание будет уделено преднэповскому периоду - 1919-1921 годам — для характеристики эволюционности взаимоотношений общественности и власти при переходе к новому экономическому курсу и в процессе его реализации.

Методологическая основа данной работы складывается из необходимости всестороннего изучения проблемы. Это определяет обращение как к общеисторическим, так и к специальным методам исследования.

Основными принципами исторического исследования, применяемыми в работе, стали принципы историзма и объективности. Принцип историзма позволяет нам оцепить действия масс в комплексе с современными им историческими условиями в их хронологической последовательности - в данном случае взаимоотношения населения и советской власти в условиях развития новой экономической политики. Этот принцип помогает решить проблему при помощи изучения ее истории, с учётом прошлых знаний при разрешении современных проблем. Принцип объективности исследования исторического прошлого предоставляет возможность всесторонне, без политизированных и идеологизированных оценок и выводов, рассмотреть и проанализировать весь спектр точек зрения, многообразие мнений саратовской общественности 20-х годов XX века по поводу проводимого правительством курса, дать объективное заключение.

В ходе работы использовались общеисторические методы: проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, логический, дедукции и индукции. Применение этих методов позволило рассмотреть проблему во взаимосвязи с предыдущими и последующими историческими событиями, выстроить логическую картину с ее спецификой и определенными тенденциями в развитии, а также отразить особенности существования общества в данных исторических условиях.

Применялся формационный подход, который позволил эффективно подойти к трактовке экономических аспектов проблемы. Он раскрывает суть социально-экономической обстановки того времени. Цивилизационный подход разрешил задачу понимания протекающих тогда глобальных процессов со стороны индивидуума, учитывая его мировоззрение, стремления и интересы, характерные для его социальной принадлежности. Данный подход позволил получить представление о восприятии различными социальными слоями населения изменений в экономической политике государства, о социальных противоречиях внутри саратовского общества и в целом с властью на почве проводимых реформ.

В связи с малой разработанностью проблемы необходимо не только ее теоретическое осмысление, но грамотная работа с источниками, адекватная их интерпретация. Для этого применялся весь спектр источниковедческих методов.

Источниковаи база диссертационного исследования включает в себя несколько групп источников. Основную часть источников для решения задач исследования составили архивные документы двух саратовских архивов: Государственного архива Саратовской области (ГАСО) и Государственного архива новейшей истории Саратовской области (ГАНИСО). Использовались 4 фонда ГАСО и 9 фондов ГАНИСО. Основной материал был обнаружен в 521 фонде Саратовского губисполкома ГАСО и 27 фонде Саратовского губкома ВКП(б) ГАНИСО. Часть документов была впервые введена в научный оборот. Документы фонда 521 ГАСО помогли получить непосредственное представление об экономических процессах на территории уездов и в целом по губернии. 27-ой фонд ГАНИСО отражает становление Саратовской губернской партийной организации, а также дает экономическую, социальную и политическую характеристику саратовского общества 1920-х годов, а также наглядно показывает реакцию населения на мероприятия власти. Данные фонды включают в себя: сводки партийных организаций о положении в губернии, протоколы заседаний губкома, письма крестьян, отчеты уездных руководителей перед «центром», оперативные сводки органов безопасности. Другие фонды ГАСО и ГАНИСО являются вспомогательными в исследовании тематики работы, но делают неоценимый вклад в более широкое и достоверное представление о событиях на территории губернии. Архивные документы позволяют проследить развитие социально-экономических и политических процессов непосредственно в Саратовской губернии в период нэпа.

Следующая группа - это нормативные документы высших партийных и государственных органов советской России: резолюции съездов большевистской партии, Всероссийских партконференций, декреты 20-х годов и др.62 Они демонстрируют непосредственные решения власти и помогают провести сравнительный анализ между законодательной деятельностью «центра» и исполнительной на «местах». В данном контексте нельзя оставить в стороне работы руководителей партии и государства — В.И. Ленина, Н.И. Бухарина, Ю. Ларина, Н. Осинского, которые непосредственно занимались созданием и проведением новой экономической политики .

62 См.: Собрание Узаконений и Распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства (СУ). М., 1921-1922; Директивы ВКП(б) по хозяйственным вопросам. 1917-1957 г.г. Сборник документов. Т.1. 1917-1928 г.г. М., 1957; Десятый съезд РКП(б). Март 1921. Стенографический отчет. М., 1963; КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1896-1986). Т. 2: 1917-1922. М„ 1983.

63 См.: Ленин В.И. ППС. Т. 43. М., 1963; Бухарин Н.И. Экономика переходного периода/ Проблемы теории и практики социализма. М., 1989; Осинский Н. Государственное регулирование крестьянского хозяйства. М., 1920; Ларин Ю. Дифференциация крестьянства // Красная Новь. 1923. №4.

Весьма ценными являются сведения по ряду проблем заявленной в настоящей диссертации теме, содержащиеся в сборниках документов центральных и местных издательств: «История Саратовского края. 19171967», «Советы в эпоху военного коммунизма» (1918-1921)», «Пять лет пролетарской борьбы», «Саратовская партийная организация в годы восстановления народного хозяйства (1921-1925)», «Крестьянское движение в Саратовской губернии» и др.64 Эти издания документально подтверждают ситуацию социальной напряженности на территории губернии, и демонстрируют поиск компромисса со стороны власти по отношению к возмущенной саратовской общественности.

Отдельную группу составляют статистические сборники центральных и саратовских статистических учреждений, которые наглядно демонстрируют социально-экономические процессы, происходившие в стране и в Саратовской губернии в период нэпа65. Кроме того, важным источником являются материалы отчетов Саратовского губернского экономического совещания66 и отчеты губкома, профсовета, Саратовского

61 См.: История Саратовского края. 1917-1967. Саратов, 1967; Крестьянское движение в

Саратовской губернии: сб. документов и материалов. Саратов, 2003; Советы в эпоху военного коммунизма (1918-1921). Сб. док-тов. М., 1929; Пягь лет пролетарской борьбы.

Сб. док-тов. Саратов, 1922; Саратовская партийная организация в годы восстановления народного хозяйства. Документы и материалы. 1921-1925 г.г. Саратов, 1960.

65 См.: Материалы по статистике г. Саратова. Вып. 1. Саратов, 1921; Население городов Саратовской губернии в 1923 году. Саратов, 1924; Статистический сборник по Саратовской губернии. Саратов, 1923.

66 См.: Отчет Саратовского губернского экономического совещания за июль-сентябрь 1921 года. Саратов, 1921; На новом пути. Первый сборник отчетов уездного экономического совещания о деятельности местных отделов Вольского уисполкома в связи с новой экономической политикой. Вольск, 1921; Отчет Саратовского губернского экономического совещания за период с 1 октября 1921 года по 1 апреля 1922 года Саратов, 1922; Отчет Саратовского губернского экономического совещания за период с 1 октября 1922 года по 1 апреля 1923 года. Саратов, 1923. губернского исполнительного комитета . Кроме того, среди источников

ГО можно отметить опубликованные документы и материалы ВЧК и ОГПУ .

Богатый фактический материал по весьма широкому спектру проблем содержит местная периодическая печать 1920-х годов. Наиболее информативным источником является газета «Саратовские Известия», которая хорошо освещает события города и села губернии, хотя и имеет значительную степень идеологизированное'™ ввиду того, что данное периодическое издание выпускалось партийными структурами региона. О начальном этапе нэпа также можно судить по местным газетам «Набат», «Серп и Молот», «Поволжская правда». Анализировались материалы и центральных газет, таких как «Правда» и «Экономическая жизнь».

Важнейшим источником являются письма людей, в которых они высказывают свое мнение по поводу основных событий того времени69. Письма - многофункциональный источник. Они не только позволяют реконструировать события и факты прошедшего времени, по и предоставляют возможность увидеть, как менялись представления людей о сути социалистической торговли и рынка. Здесь, прежде всего, следует отметить вышедшую в конце 1990-х годов под редакцией А.К. Соколова документальную публикацию с обширными комментариями «Голос народа.

70

Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918-1932 г.г.» , отличающуюся богатой подборкой материала. В указанном сборнике введено в научный оборот большое количество новых источников. В ней события революции, гражданской войны, военного коммунизма, периода нэпа,

67 См.: Отчет Саратовского губкома РКП к XI губпартконференции (с 10 июля по 12 декабря 1921 года). Саратов, 1921; Отчет Саратовского губернского совета профессиональных союзов 3-му съезду. Саратов, 1921; Отчет губернского совета профессиональных союзов 5-му губернскому съезду профсоюзов (сентябрь 1922-сентябрь 1923). Саратов, б.г.

68 См.: Советская деревня глазами ВЧК - ОГПУ - НКВД. 1918-1939. Документы и материалы. В 4-х т. Т. 1. 1918-1939. М., 2000.

69 См.: Анчарова М. Письма крестьян о кооперации. М., 1924; Деревня при нэпе. Сб. писем. М., 1924 и др.

70 См.: Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918-1932 г.г. М., 1997. индустриализации и коллективизации засвидетельствованы глазами их рядовых участников. В основу положены письма в газеты, партийные и государственные учреждения, сводки политических органов об общественных настроениях, отклики на различные мероприятия советской

71 власти. Примыкает к данному виду источников и мемуарная литература .

Научная новизна исследования состоит, прежде всего, в самой постановке проблемы, попытке провести комплексный анализ взаимосвязи между деятельностью партийно-государственных структур и общественной реакцией на реформаторскую деятельность в рамках нового экономического курса на материалах саратовского региона. Следует отметить, что данная проблема ранее рассматривалась лишь в контексте других социально-экономических и политических проблем.

В числе элементов новизны - отражение специфики реализации мероприятий новой экономической политики на региональном уровне в сравнении с общероссийскими тенденциями, особенностей ее восприятия населением губернии, существенных противоречий во взаимоотношениях с властью разных социальных групп саратовской общественности, динамики изменения взглядов населения на векторы развития нэпа, роли в оценках курса власти традиционных ментальных установок российского общества.

Впервые автором осмыслена взаимосвязь между отношением общественности к власти и результативностью проводимых нововведений, определен баланс «успех-провал» реформы в зависимости от ряда факторов, начиная с экономического положения и до традиционных ментальных установок. В результате, предложена система практических мероприятий по совершенствованию современной реформаторской деятельности, опираясь на особенности и исторический опыт саратовского региона в годы нэпа.

Источниковедческая новизна состоит в том, что были исследованы архивные документы, ранее не присутствующие в научном обороте. Это

71 См.: Голоса крестьян: сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах. М., 1996. статистические данные, переписка крестьян между собой и их жалобы на деятельность местных и центральных государственных органов, документальные описания жизни саратовских обывателей.

Научно-практическая значимость диссертации состоит в осмыслении роли взаимоотношений общественности и власти в процессе деятельности по осуществлению глубоких и кардинальных реформ. Сформулированные в работе выводы и предложенные рекомендации могут быть учтены и использованы современными правительственными органами для осуществления научно-обоснованной реформаторской деятельности как на региональном, так и на федеральном уровне.

Кроме того, научное разрешение вопроса взаимоотношений населения и власти на локальном уровне способствует расширению знаний по исследуемой проблеме. Открывается возможность использования введенных в научный оборот документов, обобщенных материалов при разработке лекций по курсам отечественной и региональной истории.

Апробация исследования. Общие и частные положения работы излагались автором на ежегодных вузовских конференциях по итогам научно-исследовательской работы в Саратовском государственном социально-экономическом университете, на заседаниях кафедры экономической и политической истории России, семинарах аспирантов. Апробация исследования осуществлялась путем публикации 4 научных статей общим объемом 1,4 печатных листов, в том числе в издании, входящим в список ВАК РФ Диссертация в целом обсуждалась на заседании кафедры экономической и политической истории России

72 Погодаев С.П. Крестьянство Саратовской губернии и новый экономический курс: взгляды и мнения // Вестник СГСЭУ. 2010. № 4; Погодаев С.П. Политические трудности перехода к нэпу и его реализация на Саратовской земле // Проблемы гуманитарных наук: история и современность: Альманах. Вып. 10 — Саратов: СГСЭУ, 2010; Погодаев С.П. Социальная напряженность в Саратовской губернии накануне нэпа: настроения, ожидания // Социально-экономическое развитие России: проблемы, поиски, решения. В 2 ч. / СГСЭУ. - Саратов, 2009. Ч. 1; Погодаев С.П. Взгляды городского населения на новые экономические условия начала 20-х годов (на материалах Саратовской губернии) // Общество и политика в исторической ретроспективе. Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 6. Саратов: СГСЭУ. 2010.

Саратовского государственного социально-экономического университета и была рекомендована к защите.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения, списка использованных источников и литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Взаимоотношения населения и власти в период нэпа"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В ходе настоящего исследования установлено, что на всем протяжении новой экономической политики взаимоотношения населения и власти носили весьма противоречивый характер. На каждом этапе развития нэпа присутствовали особенные черты данного сложного явления. Кроме того, важную роль в своеобразном построении отношений общества и большевистского правительства играл региональный аспект исследования. С самого начала реализации нэпа большевиками была заложена основа для общественных конфликтов как внешних - с правительственными структурами, так и для внутренних — социальных групп внутри общества. Возникновение подобной ситуации было спровоцировано с одной стороны как экономической ситуацией в регионе накануне перехода к нэпу, а с другой - неоднозначные мероприятия, проводимые правительством на разных этапах нэпа.

Последствия Первой мировой войны, революций, гражданской войны тяжелейшим образом сказались на социально-экономическом положении страны, сельское хозяйство и промышленность которой оказались в глубоком кризисе. Кризис оказался тотальным и охватил все сферы экономической, политической и общественной жизни. В сельском хозяйстве он выразился в сокращении посевных площадей и валового сбора продукции, катастрофическом упадке животноводства. В промышленности кризис привел к сокращению количества работающих предприятий, падению уровня производства и как следствие всего этого к росту безработицы. Эти чисто экономические результаты нескольких лет политической нестабильности вызывали широкий резонанс в сельской и городской общественности, а применяемые большевистской властью методы управления обществом преднэповского периода определяли формирование принципиального противоречия между властью и населением уже в годы нэпа.

Саратовская губерния в 1920-1921 годах не осталась в стороне от этих процессов, как в экономическом, так и в политическом плане. Регион оказался в числе голодающих районов страны, не оправдав надежд большевистской власти на возможность воспользоваться его сельскохозяйственными богатствами, а национализированные предприятия со своим мизерным уровнем производства не могли обеспечить город и деревню промышленными товарами. В результате резкого упадка экономического благосостояния государства, уровень которого, непосредственно сказывался на настроениях городского и сельского населения, взаимоотношения населения и власти на протяжении всего нескольких лет после революции, претерпевали ряд изменений. Ненависть к прежнему строю и самоотверженная поддержка большевиков в революции в 1917 году переходила к поощрительному наблюдению первых советских преобразований в 1918, затем к тихому разочарованию и осторожному молчанию по поводу методов проведения продовольственной политики партийными органами в 1919-1920 годах и, наконец, к открытому выступлению против нового политического гегемона в 1920-1921 годах.

Продолжение использования военно-коммунистических методов по взиманию продразверстки с сельского населения, административные меры принуждения на производстве — все это также способствовало нарастанию недовольства у саратовской общественности. Подобное положение никак не удовлетворяло естественного стремления населения к лучшей жизни при новой власти и рождало среди населения ожидания либо смены экономического курса, либо смены политической власти.

Для выхода из кризиса руководство страны предприняло тактический маневр, связанный с сохранением политических завоеваний ценой поиска компромиссов через политику уступок крестьянству в области расширения экономических свобод. Власть пошла на реформы — частичные, ограниченные, противоречивые, но все же реформы. Принятые к началу 1922 года декреты и постановления определили отказ практически от всех военнокоммунистических черт в политике. Сохранились лишь те, которые непосредственно защищали политический режим большевиков.

Мероприятия новой экономической политики, проведенные большевиками после X съезда, начали осуществляться на территории Саратовской губернии лишь к 1923 году, когда в губернии сложились все необходимые условия для реализации в полном объеме нового экономического курса, то есть удалось ослабить силу постигшего ее неурожая, сильнейшего голода, а также покончить с деятельностью разрозненных банд-повстанцев. В социальном плане бедственное положение в первые годы нэпа нашло отражение в общем негативном настроении крестьянства и рабочих в отношении к власти, когда широкое распространение разрозненных вспышек недовольства угрожали перерасти во всеобщее выступление. Но с нормализацией обстановки, реальным внедрением начал новой экономической политики в хозяйственную жизнь губернии, отказом государственных органов от применения методов времен «военного коммунизма» отношение городского и сельского населения постепенно, медленно, но верно, с осознанием реальных последствий нововведений и оценивая произошедшие перемены, менялось в положительную сторону по отношению к существующей власти. Первые мероприятия нэпа довольно быстро исключили из круга недовольных значительную часть крестьян и городских жителей, обеспечив большевикам некоторое время спокойствия для окончательного утверждения своей власти.

Таким образом, в первые годы у власти большевики находились в сложных условиях войны и хозяйственной разрухи, что определило преобладание чрезвычайных административных методов руководства государством. Весь комплекс этих управленческих стереотипов был перенесен и в период нэпа. Именно присутствие старых методов в новых условиях вылилось в главное противоречие политики большевиков в начале нэпа, вызывающее конфликтные ситуации с общественностью. Лишь отход от подобной практики, а также своеобразный поворот к нуждам общества, выразившийся в расширении социально-экономических свобод, обусловил снижение напряженности между властью и основными группами саратовского общества. В результате этих действий политика большевиков в первые годы нэпа в целом устранила коренные противоречия между собой и широкой общественностью.

Следует подчеркнуть, что параллельно с процессом урегулирования отношений между властью и населением с первых лет нэпа набирал силу внутренний конфликт в саратовском социуме. Причиной являлось доминирование классового подхода в реализации социально-экономической политики пролетарского государства. Идеологическая основа и мероприятия, проводимые властью в соответствии с ней, порождали новый клубок общественной напряженности. Это стало следствием того, что все усилия губернской и уездных партийных организаций по повышению уровня жизни были направлены на так называемое «трудящееся население». Благодаря данному повышенному вниманию очень быстро стало меняться их отношение к нэпу и власти в целом в положительную сторону. По оценке властей с 1923 года взаимоотношения между саратовским рабочим и крестьянским населением и партийно-государственными органами характеризовались как «хорошие». В данном случае классовый подход оказывал, несомненно, положительное влияние на мнение общественности в отношении большевистской власти. Однако новая нэповская буржуазия попадала под противоположное влияние данного подхода. Предпринимательская прослойка общества считалась чуждым элементом социалистического государства. Большевики, объявив новую экономическую политику, дав волю предприимчивым людям, стали затем подвергать репрессиям предпринимателей. В результате постоянного и методичного давления, как экономического так и политического, к концу 1920-х годов предпринимательская деятельность стала просто невыгодной в результате ограничительных мер администрации губернии: непосильных налогов, бойкота нэпманов сырьевыми кампаниями, запрет торговой деятельности вовсе, широкий спектр правовых ограничений. Одновременно с экономическими пропагандистские методы воздействия на массы еще более разжигали социальное противостояние. Рабочие и крестьяне выражали недовольство большими заработками буржуазных промышленников и торговцев, их шикарным образом жизни в сравнении с общественной нищетой. В итоге, предприниматели в советской России находились в постоянных обостренных взаимоотношениях с основной крестьянской массой, рабочими города, и, естественно, с государственными органами губернии. Нэпманы жили и работали в абсолютно враждебном окружении. Реакция новой буржуазии на это на всем протяжении нэпа была однозначной - в идейном противоборстве с властью, в сложных экономических условиях продолжение своей деятельности. В некоторых случаях предпринимательская деятельность осуществлялась нелегально, борьба за свои права приобретала формы заговоров и экономического давления на менее обеспеченные деревенские и городские прослойки.

В результате, с первых лет нэпа, а особенно в период относительно стабильной общественно-политической обстановки середины 1920-х годов, с началом активного процесса укрепления своей власти, большевики искусственно создавали почву для внутриобщественного конфликта - между «трудящимися» и буржуазией. Этим ходом преследовалась цель в отвлечении внимания широких масс от просчетов и неудач правительства.

Таким образом, к 1923 году произошел отход саратовского населения от открытой конфронтации с властью. Первостепенными стали повседневные хозяйственные проблемы: рабочие поднимали разрушенную промышленность губернии, крестьяне, получив массу уступок, работали по новым хозяйственным правилам, нэпманы встраивались в систему советского капитализма. Высокая социальная активность переместилась в решение хозяйственных и культурных проблем и, как правило, соседствовала с равнодушием к действующей власти, которая ими пока все благополучно просто молчаливо признавалась. Деревня и город в период с 1923 по 1926 год было вполне лояльно к властям, но сказать, что население губернии полностью встало на их сторону нельзя. Восприятие политики власти со стороны современников тех событий было различным. На данном этапе городские жители во взаимоотношениях с властью в основном рассуждали о перспективах советской власти и коммунистической партии, состоянии народного образования и культуры, росте преступности и безработицы; деревенских жителей больше всего волновали пьянство, поведение местных властей, постановка народного образования, уровень жизни и работа кооперации; нэповских предпринимателей заботил уровень предоставления свободы экономической деятельности, скрытая борьба за власть, и возможные сроки пользования данными свободами. Единым проблемным вопросом как для сельских, так и для городских жителей оставалось отношение к нэпманам.

Необходимо отметить, что в общественном сознании саратовского населения в 1920-х годах отразилось стремление к диалогу с властью на основе доверия и конструктивного сотрудничества. Однако по мере усиления государственных основ в обществе, утверждения власти большевиков на всех уровнях, а также в результате смены политического курса после смерти В.И. Ленина, широкое давление на общественность начинает усиливаться. С 1926 года, руководствуясь, прежде всего, идеологическими задачами, государство начало ощутимо сокращать возможности крестьян, рабочих, а тем более нэпманов, для свободного, открытого выражения ими своих социально-политических взглядов. Вынужденная осуществить некоторую либерализацию на начальном этапе нэпа, правящая партия в дальнейшем не отказалась от своих доктринальных идей и методов их реализации, сохранилась ее монопольная власть в государстве. Все это обусловило противоречивость самой сути новой экономической политики и ее проведения во всех областях жизни страны, а также скорый переход к контрреформам. Взятый партией курс на коллективизацию и индустриализацию ознаменовал собой перелом в отношениях со всем саратовским обществом.

На этом политическом и экономическом фоне население проявляло достаточно широкую общественно-политическую активность. К тому же эту активность в форме противостояния мерам властей проявляли уже все категории населения, в том числе и «привилегированные»: в крестьянстве — бедняки, в городе — рабочие государственных предприятий. Сопротивление выражалось в пассивной и активной формах: жалобы, заявления, прошения, прокламации, листовки, а также выступления и забастовки. По преимуществу сопротивление носило защитный характер и представляло собой ответную реакцию на конкретные хозяйственно-политические компании и отражало негативное отношение населения к деятельности конкретных местных работников и органов власти.

Анализ доступных материалов свидетельствует о недовольстве значительных слоев населения уже с середины 1920-х годов политикой власти и в целом нэпом. С 1927 года правительство постепенно переходит к свертыванию нэпа по всем направлениям хозяйственной и социальной политики. В обществе все более усиливается, как объективно, так и под воздействием официальной пропаганды, нетерпимость к частному капиталу, к нэпманам. Перелом в стремлениях власти перерос в политику насильственной коллективизации и «ликвидации кулачества как класса». Этот зигзаг, привел к установлению неограниченной власти бюрократии в городе и деревне. Вступив на путь столкновения не только с буржуазией, но и со всем трудовым народом, сталинская бюрократия поменяла свою социальную опору. Ею стала огромная и разношерстная «армия», состоявшая из людей обывательского типа, которые оставались в бурную эпоху революции и гражданской войны в стороне, а теперь, убедившись в крепости советского государства, стремились приобщиться к нему на ответственные должности, если не в центре, то на местах и которые с корыстными стремлениями поддержали ликвидацию нэпа. Это была зарождающаяся советская бюрократия. В итоге период всеобщего консенсуса власти и населения оказался непродолжительным, к концу нэпа вновь стала нарастать негативная общественная реакция на деятельность большевистского правительства.

Исследование проблемы взаимоотношений власти и широкой саратовской общественности привело к выводу, что не только мероприятия правительства оказывали на их характер непосредственное влияние. Здесь важную роль играли и глубинные ментальные установки, присущие русскому народу. Несмотря на давление на крестьян во время хлебозаготовок, отказ от защиты прав рабочих на производстве, объявление войны капиталистическим элементам города и деревни, в политическом массовом сознании россиян всегда доминировали начала традиционализма. Исключением не стал и период нэпа.

Анализ содержания писем и других материалов 1917-1929 годов показывает как постепенно, не без сложностей, но все же неуклонно шел процесс утверждения в общественном сознании образа советской власти как власти легитимной. Методы управления, будучи чрезвычайными в годы гражданской войны, в более спокойный период нэпа представлялись относительно привычными и обоснованными. Успешность власти в плане победы в Гражданской войне, «успешное» преодоление политических дискуссий середины 1920-х годов, давление на «чуждые» буржуазные элементы - именно это решающим образом сказалось на социально-психологической легитимации большевистской власти и отсутствии острых конфликтов в период «закручивания гаек» второй половины 1920-х годов. Развитие нэпа само по себе постепенно стало вызывать дискомфортное состояние в обществе, что стало причиной постоянных колебаний общественных настроений по отношению к власти, отсутствия конструктивного диалога. Официальное согласие на рост имущественного неравенства подсознательно вызывало негативные ассоциации в массовом уравнительном сознании саратовского населения. Ограничительные мероприятия в сторону кулачества немедленно находили массовую поддержку «трудящегося населения». Отказ власти от ряда административных функций, разрешение свободной торговли, политика снятия определенных запретов, ограничений предпринимателям - все это многими воспринималось как контрреволюционный переворот. Институты, характер реформаторской деятельности вполне прижились в обществе и стали привычными к концу рассматриваемого нами периода. Окончательно сформировалось представление о советской власти как «своей», что в значительной степени сглаживало конфликты во взаимоотношениях общества и власти. Поэтому отказ от новой экономической политики происходил в сложных общественно-политических условиях, но не в катастрофических.

Проведенное исследование показывает, что проблемы в реализации нэпа непосредственно отражались на отношениях местных партийно-государственных органов и саратовской общественности. В изучаемый период во взаимоотношениях власти и общества происходили закономерные колебания - от жесткого противостояния до тесного сотрудничества. Но, несмотря на возникающие трудности в их диалоге на протяжении нэпа, к его концу население и власть в определенной степени достигли консенсуса. Большевистскому руководству страны нэп стал не нужен. Власть сумела убедить большинство населения в его несостоятельности и враждебности социалистическим идеалам. В результате диалог между властью и обществом стал осуществляться уже в привычных для населения рамках действия командно-административной системы управления государством.

Научное исследование взаимоотношений населения и власти в период нэпа 1921 - 1929 годов, того опыта на материалах Саратовской губернии позволило сформулировать в диссертации важнейшие уроки, в том числе и горькие, и вытекающие из них научные рекомендации, которые, по мнению автора, было бы полезным учесть в наше время. Ибо действие принципа историзма не может ограничиваться изучением вопросов строительства политической системы, социально-экономической политики государства и реакции общества только в прошлом, а позволяет понять и осмыслить поучительные уроки этого прошлого для настоящего и будущего.

Во-первых, во взаимоотношениях с населением государству нельзя ущемлять и тем более игнорировать его жизненные интересы и недопустимо безраздельное господство государственной собственности. Ныне, когда рыночные принципы взяты за основу в социально-экономическом развитии нашего государства, на наш взгляд, в полной мере необходимо учитывать исторический опыт развития российского общества. Чрезмерное влияние власти на жизнь общества, как и чрезмерное ослабление этого влияния в виде тотального государственного регулирования или свободного рынка одинаково негативно сказываются па нашем развитии.

Во-вторых, из исследованного опыта взаимоотношений населения и власти становится ясно, что необходимо установление эквивалента между коммерческим, потребительским стимулированием развития и высшими идеями национальных интересов, их сочетанием при преимуществе последних. Результаты восстановления и развития страны, достигнутые в годы нэпа, были возможны именно поэтому. Для нас, сегодняшних, вытекает рекомендация о необходимости обеспечения такого сочетания высших национальных целей, которым подчинены личные интересы, и реализации индивидуальных возможностей и потребностей.

В-третьих, результаты исследования приводят нас к выводу, что на современном этапе развития российского государства при осуществлении реформаторской деятельности необходимо с особым вниманием учитывать общественно-политический обстановку, складывающуюся на момент преобразований. Нужно четко осознавать, тот факт, что разностороннее изучение настроений, стремлений, желаний и потребностей различных социальных групп непосредственно будут влиять как на приспособляемость реформ, скорость их введения, ход и их итоги. Каждая социальная прослойка общества по-своему видит «идеал будущего», поэтому нужно понимать, что преобразования должны быть комплексными и разрабатываться с учетом всей социальной специфики реформаторской области. Глубокое исследование положения каждой социальной группы общества подготовят рациональную почву реформ, обезопасят правительство от трудностей по их экстренной доработке, нейтрализуют риск неожиданного их развития, а также не допустят их свертывания при отрицательном результате их осуществления. Исходя из этого, власти недопустимо по каким-либо причинам противопоставлять себя отдельным социальным группам, так как общество - это цельная социальная система. Невнимание к потребностям одной группы, а тем более ущемление ее прав и возможностей может привести к некорректному функционированию всей системы и зарождению ситуации общественной напряженности по отношению к правительству. Опыт нэпа нам дает четко понять, что уровень жизни общества, характер взаимоотношений власти и общества определяется качеством, своевременностью и вообще необходимостью преобразований на конкретном историческом этапе развития.

В-четвертых, важную роль в проведении результативной реформаторской деятельности играет учет регионального аспекта. Множество регионов Российской Федерации со своими качественными особенностями определяют своеобразие социального состава, материально-технической базы, что в свою очередь ставит задачу в применении избирательного подхода в осуществлении преобразований. Исторический опыт Саратовской губернии является этому ярким подтверждением. Доминирующий крестьянский состав населения губернии в 1920-х годах логично определял удовлетворение со стороны власти требований именно этой социальной единицы, но идеологическая основа советского государства сделать этого не позволяла. Из-за ориентации правительства на рабочую массу, нэп тяжело вводился, а в будущем это сказалось и на его сломе. Если в тех регионах, где значительный вес имела промышленность, уход от основ нэпа воспринимался болезненно, то в Саратовской губернии, общественность из-за преобладания в регионе аграрного сектора, и, следовательно, и сельского населения, приняло с легким сочувствием данную смену курса правительства.

Наконец, думается, было бы целесообразно полнее, чем до сих пор, включить в учебные курсы по отечественной истории материалы об опыте взаимоотношений населения и власти в период нэпа на региональном уровне, в том числе в стратегически важной Саратовской области.

Учет всех этих моментов даст большую результативность в реформировании современного социально-экономического и политического пространства. Исследование данного вопроса, использование исторического опыта, вытекающего из полученного знания, не допустит противоречивости проводимых мероприятий и поможет достигнуть общественного благополучия на основе рационального взаимодействия общества и власти.

Список научной литературыПогодаев, Сергей Петрович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Документы и материалы архивов

2. Государственный архив Саратовской области1. ГАСО)

3. Фонд 48. Саратовский губернский совет народного хозяйства. (19181928). Опись 1: д. 134.

4. Фонд 456. Саратовский губернский отдел управления губернского исполнительного комитета советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (губисполком). (1918-1923). Опись 1: д. 413.

5. Фонд 466. Нижневолжская областная плановая комиссия при исполнительном комитете Саратовской губернии. (1918-1928). Опись 1: д. 5, 17. Опись 2: д. 3.

6. Фонд 521. Саратовский губернский исполнительный комитет советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (губисполком). (19171927). Опись 1: д. 634, 643, 718. Опись 2: д. 45.

7. Государственный архив новейшей истории Саратовской области1. ГАНИСО)

8. Фонд 10. Балашовский уком ВКП(б). (1917-1928). Опись 1: д. 588.

9. Фонд 19. Вольский уком ВКП(б). ( 1918-1928). Опись 1: д. 269, 270.

10. Опись 4: д. 36, 40, 41, 42, 61, 65, 70, 141, 157, 166, 167, 257, 461, 496, 497, 534, 664, 827, 870, 872, 874, 875, 891, 893, 981.

11. Фонд 37. Дергачевский уком РКП(б). (1920-1923). Опись 1: д. 18.

12. Фонд 55. Нижне-Волжский крайком ВКП(б). (1928-1933). Опись 1: д. 45,88,96, 127, 128, 153.

13. Фонд 104. Саратовский уком ВКП(б) (1919-1928). Опись 2: д. 5, 10, 18, 24, 36.

14. Фонд 138. Волжский райком КПСС г. Саратова. (1917-1991). Опись 1: д. 33.

15. Фонд 2408. Воронцовский волком РКП(б) Сердобского уезда Саратовской губернии. (1922-1924). Опись 1: д. 3.

16. Фонд 6113. Аткарский «Учпрофсож РУЖД». (1919-1928). Опись 1: д. 37.1.. Опубликованные источники

17. Анчарова М. Письма крестьян о кооперации. М., 1924.

18. Бюллетень первого Саратовского губернского пленума совета профессиональных союзов. 15 октября 1921. № 1.

19. Восьмой Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет. М., 1921.

20. Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918-1932 г.г. М., 1998.

21. Горячешный и триумфальный город. Петроград: от "военного коммунизма" к НЭПу. Документы и материалы. СПб. 2000.

22. Декреты Советской власти. Т. 13. М., 1989.

23. Деревня при нэпе. Сборник писем. М., 1924.

24. Десятый съезд РКП(б). Март 1921. Стенографический отчет. М., 1963.

25. Директивы ВКП(б) по хозяйственным вопросам. 1917-1957 г.г. Сборник документов. Т. 1. 1917-1928 г.г. М., 1957.

26. Из истории всероссийской чрезвычайной комиссии. 1917-1921. Сборник документов. М., 1958.

27. История Саратовского края. 1917-1967. Саратов, 1967.

28. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК- 1898-1954. Т. 2. М., 1970.

29. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 1898-1986. Т. 2. 1917-1922. М., 1983.

30. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 1898-1986. Т. 3. 1922-1925. М., 1983.

31. Крестьянское движение в Саратовской губернии: сборник документов и материалов. Саратов, 2003.

32. Лицом к деревне. Сборник докладов, речей, статей и резолюций по вопросам кооперативной и партийной работы в деревне. Л., 1924.

33. Материалы по обследованию деревни (к XII съезду партии). М., 1923.

34. На новом пути. Первый сборник отчетов уездного экономического совещания о деятельности местных отделов Вольского у исполкома в связи с новой экономической политикой. Вольск, 1921.

35. Население городов Саратовской губернии в 1923 году. Саратов, 1924.

36. Отчет губернского совета профессиональных союзов 5-му губернскому съезду профсоюзов (сентябрь 1922 сентябрь 1923). Саратов, б.г.

37. Отчет Саратовского губернского совета профессиональных союзов 3-му съезду. Саратов, 1921.

38. Отчет Саратовского губернского экономического совещания за июль-сентябрь 1921 года. Саратов, 1921.

39. Отчет Саратовского губернского экономического совещания за период с 1 октября 1921 года по 1 апреля 1922 года. Саратов, 1922.

40. Отчет Саратовского губернского экономического совещания за период с 1 апреля по 1 октября 1922 года. Саратов, 1922.

41. Отчет Саратовского губернского экономического совещания за период с 1 октября 1922 года по 1 апреля 1923 года. Саратов, 1923.

42. Отчет Саратовского губкома РКП к XI губпартконференции (с 10 июля по 12 декабря 1921 года). Саратов, 1921.

43. Письма во власть. Заявления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и большевистским вождям. 1917-1927. М., 1998.

44. Питерские рабочие и "диктатура пролетариата". Октябрь 1917-1929. Экономические конфликты и политический протест. Сборник документов. СПб. 2000.

45. Профсоюзы СССР. Документы и материалы. (1905-1963 г.г.) В 4-х томах. Том 2. Профсоюзы в период построения социализма в СССР. 1917— 1937. М., 1963.

46. Пять лет пролетарской борьбы. 1917-1922. Сборник документов. Саратов, 1922.

47. Саратовская партийная организация в годы восстановления народного хозяйства. Документы и материалы. 1921-1925 г.г. Саратов, 1960.

48. Сборник документов и материалов по истории СССР советского периода (1917-1958 г.г.). М., 1966.

49. Сборник Узаконений и Распоряжений рабочего и крестьянского правительства. 1921. № 26.

50. Сборник Узаконений и Распоряжений рабочего и крестьянского правительства. 1921. № 58.

51. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939. Документы и материалы. В 4-х т. Т. 1. 1918-1922 г.г. М., 2000.

52. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939. Документы и материалы. В 4-х т. Т. 2. 1923-1929 г.г. М., 2000.

53. Советы в эпоху военного коммунизма (1918-1921). Сборник документов. Ч. 2. М., 1929.

54. Собрание Узаконений и Распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства (СУ). М., 1921-1922.

55. Стенографический отчет работы I Всероссийского съезда инженеров, членов профсоюзов. М., 1923.

56. Третья Московская областная и Вторая городская конференция ВКП(б), январь 1932. бюлл. 10. М. 1932.

57. Тяжесть обложения в СССР. Социальный состав, доходы и налоговые платежи Союза ССР в 1924/25, 1925/26, 1926/27 гг. М., 1929.

58. Юбилейный сборник Саратовского губпродкома. 7 ноября 1917 г. 25 октября (7 ноября) 1919 г. Саратов, 1919.1.I. Периодическая печать

59. Аргументы и факты. 1990. №5.2. Большевик. 1924. №14.

60. Известия Губпродкома. 1918. №24.4. Набат. 1921. 3 августа.

61. Поволжская правда. 1928. 30 декабря.6. Правда. 1922. 3 марта.7. Правда. 1922. 8 сентября.8. Правда. 1924. 14 февраля.9. Правда. 1924. 22 февраля.10. Правда. 1928. 20 апреля.

62. Саратовские Известия. 1921. 29 мая.

63. Саратовские Известия. 1921. 28 июля.

64. Саратовские Известия. 1921. 1 ноября.

65. Саратовские Известия. 1922. 16 сентября.

66. Саратовские Известия. 1922. 22 сентября.

67. Саратовские Известия. 1926. 5 октября.

68. Саратовские Известия. 1926. 9 октября.

69. Саратовские Известия. 1926. 14 декабря.

70. Саратовские Известия. 1926. 28 декабря.

71. Саратовские Известия. 1927. 6 августа.

72. Саратовские Известия. 1927. 19 октября.

73. Серп и Молот. 1921. 24 октября.

74. Экономическая жизнь. 1920. 29 сентября.

75. Экономическая жизнь. 1921. 25 ноября.

76. Экономическая жизнь. 1925. 31 июля.

77. Экономическая жизнь Поволжья. 1920. № 1-2.1.. Мемуары

78. Валентинов Н. (Вольский). Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина. Воспоминания. М., 1991.

79. Голоса крестьян: сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах. М., 1996.

80. V. Научно-справочные издания и статистические сборники

81. Материалы по статистике г. Саратова. Вып. 1. Саратов, 1921.

82. Население городов Саратовской губернии в 1923 году. Саратов, 1924.

83. Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918-1923. За пять лет работы ЦСУ. М., 1924.

84. Статистический сборник по Саратовской губернии. Саратов, 1923.1. VI. Литература

85. Абрамов Б. А. Партий большевиков организатор борьбы за ликвидацию кулачества как класса. М., 1952.

86. Агрипов U.A., Башкиров A.C., Лычев И.А. Война с голодом в Поволжье в 1921-1922 г.г. //История СССР. 1963. № 1.

87. Азизян А. X съезд партии // Большевик. 1941. № 5

88. Азизян А. Аренда земли и борьба с кулаком. M.-JL, 1929.

89. Алексанов П.А. Политика Коммунистической партии и Советского государства в области социального обеспечения крестьянства при переходе от разверстки к налогу // Вестник МГУ. 1966. № 6.

90. Алексеев П.А. Крестьянские комитеты общественной взаимопомощи (1921-1925) //История СССР. 1968. № 5.

91. Ангаров А. Классовая борьба в деревне и сельсовет. М., 1929.

92. Андреев А.Ю. Трудовые конфликты в период нэпа по материалам сводок информотдела ЦК ВКП(б) // История и компьютер. 1998. №22.

93. Андреенко Е.А. Деятельность профсоюзов Западной Сибири по защите интересов трудящихся на производстве в период нэпа (20-ые г.г.) / Социально-политическое развитие Сибири (XIX-XX в.в.) Томск, 1993.

94. Архипов В.А., Морозов Л.Ф. Борьба против капиталистических элементов в промышленности и торговле. 20-е начало 30-х годов. М., 1978.

95. Ахиезер A.C. Россия: критика исторического опыта (Социокультурная динамика России). Т. I: От прошлого к будущему. Новосибирск, 1998.

96. Базаров В. Темпы накопления и командные высоты // Экономическое обозрение. 1924. Кн. 9-10.

97. Баранов A.B. Социальное и политическое развитие Северного Кавказа в условиях новой экономической политики (1921-1929 гг.). СПб., 1996.

98. Бахтин М.А. Союз рабочего класса и крестьянства в годы восстановления народного хозяйства (1921-1925). М., 1961.

99. Башарин Г.П. Общественно-политическая обстановка в Якутии в 19211925 г.г. Якутск, 1996.

100. Белкин Г. Рабочий вопрос в частной промышленности. М., 1926.

101. Белоусова Р.Г. Из опыта партийных организаций Нижнего Поволжья по переводу промышленности на основы хозяйственного расчета / История партийных организаций Поволжья. Саратов, 1975.

102. Белоусова Р.Г. К вопросу о перестройке промышленности Нижнего Поволжья на началах НЭПа (1921-1925 гг.) / История партийных организаций Поволжья. Межвуз. научи, сборник. Саратов, 1974. Вып. 3.

103. Бзежинский 3. Большой провал: Агония коммунизма // Квинтэссенция. Философский альманах. М., 1990.

104. Блюм A.B. За кулисами «министерства правды»: Тайная история советской цензуры, 1917-1929. СПб., 1994.

105. Боженко Л.И. Сибирская деревня в восстановительный период. 19211925 гг. (Социально-экономические процессы и их регулирование в сибирской деревне). Томск, 1978.

106. Бордюгов Г.А., Козлов В.А. Поворот 1929 года и альтернатива Бухарина // Вопросы истории КПСС. 1988. № 8.

107. Борисов Ю.С. Эти трудные 20-30-е годы / Страницы истории советского общества: факты, проблемы, люди. М., 1989.

108. Борисова JT.B. Нэп в зеркале показательных процессов по взяточничеству и хозяйственным преступлениям // Отечественная история. 2006. №1.

109. Братющенко Ю.В. Нэп: государство, частник, кооперация // Вопросы истории. 2007. №2.

110. Бугай Н.Ф., Мекулов Д.Х. Народы и власть: «социалистический эксперимент» (20-е гг.). Майкоп, 1994.

111. Булдаков В.П., Кабанов В.В. «Военный коммунизм»: идеология и общественное развитие // Вопросы истории. 1990. №3.

112. Бунич И.Л. Золото партии. СПб., 1994.

113. Буров А. Деревня на переломе (год работы в деревне). M.-JL, 1926.

114. Бухарин Н.И. Избранные произведения. М., 1988.

115. Бухарин Н.И. Некоторые вопросы экономической политики. М., 1925.

116. Бухарин Н.И. Экономика переходного периода / Проблемы теории и практики социализма. М., 1989.

117. Вайнштейн A.JI. Избранные труды: в двух книгах. Кн. 1. Советская экономика: 20-е годы. М., 2000.

118. Ванярин И.Я. Из истории борьбы партийной организации Татарии за укрепление союза рабочих и крестьян в первые годы нэпа (1921-1923 гг.) // Труды Казанского химико-технологического института. 1960. Вып. 20.

119. Васильев A.A. Концепция аграрно-продовольственной политики и ее восприятие в Поволжье: переход к нэпу. Саратов, 2008.

120. Васильев A.A. Решение продовольственного вопроса на этапах подъема и свертывания нэпа. Саратов, 2009.

121. Васина Е. Бандитизм в Саратовской губернии. Саратов, 1928.

122. Верт Н. История советского государства. 1900-1991. М., 1992.

123. Власть и общественные организации в России в первой трети XX столетия. М., 1993.

124. Винниченко В. Из дневников // Дружба народов. 1989. №12.

125. Воронов И.Е. Отношение крестьянства к новой экономической политике и методам ее осуществления (по материалам архивов Владимирской, Калужской и Рязанской губерний за 1921-1927 г.г.) / Из истории России: идеи, суждения, опыт. Рязань, 1993.

126. Гайстер А.И. Расслоение советской деревни. М., 1928.

127. Генкина Э. Советская страна в период перехода к новой экономической политике // Историк-марксист. 1939. № 5-6.

128. Гимпелъсон Е.Г. НЭП. Новая экономическая политика Ленина-Сталина. Проблемы и уроки. (20-е годы XX века). М., 2004.

129. Гимпелъсон Е.Г. Нэп и советская политическая система. 20-е годы. М., 2000.

130. Гимпелъсон Е.Г. Советские управленцы: политический и нравственный облик (1917-1920гг.) / Революция и человек: Быт, нравы, поведение, мораль. М. 1997.

131. Гончаров A.B., Данилов В.Н. Саратовское Поволжье в период гражданской войны (1918-1921 г.г.). Саратов, 2000.

132. Горинов М.М. Советская страна в конце 20-х начале 30-х годов // Вопросы истории. 1990. №11.

133. Горинов М.М., Цакунов C.B. Ленинская концепция нэпа: становление и развитие // Вопросы истории. 1990. №4.

134. Громан В.Г. Народное хозяйство в октябре 1923 г. // Экономическое обозрение. 1924. Кн. 2.

135. Гуменюк A.A. Балашовский уезд Саратовской губернии в период перехода к нэпу: к постановке проблемы // Международный научный журнал. 2004. № 2.

136. Гуменюк A.A. Переход к нэпу в Поволжье (1921-1925 г.г.). Саратов, 2007.

137. Гуменюк A.A. Покровский уезд Саратовской губернии в период перехода к нэпу: некоторые наблюдения / Сообщения Энгельсского краеведческого музея. Саратов. 2004. Вып. 6.

138. Гуменюк A.A. Промышленность Саратовской губернии накануне перехода к нэпу / Актуальные вопросы истории. Саратов, 2001. Вып. 2.

139. Гуменюк A.A. Саратовская деревня начала 1920-х гг. в свете проблем современной модернизации аграрного сектора страны / Краеведы и краеведение Поволжья в контексте общественного развития региона: история и современность. Саратов. 2003.

140. Гуменюк A.A. Социально-экономические процессы в Саратовской губернии в период перехода к нэпу (1921-1923) / Саратовское Поволжье в панораме веков: история традиции проблемы. Саратов, 2000.

141. Гуменюк A.A. Социум Саратовской губернии во время гражданской войны и в первые годы нэпа (1918-1923) / Военно-исторические исследования в Поволжье: сб. науч. тр. Саратов, 2006. Вып. 7.

142. Гусев 77. Трудовые мобилизации и трудовые армии в Саратовской губернии. М., 1920.

143. Данилов В.П. Бухаринская альтернатива / Бухарин: человек, политик, ученый. М., 1990.

144. Данилов В.П. Советская доколхозная деревня: население, землепользование, хозяйство. М., 1977.

145. Данилов В.П. Создание материально-технических предпосылок коллективизации сельского хозяйства в СССР. М., 1957.

146. Данилов В.П. Социально-экономические уклады в советской доколхозной деревне // Новая экономическая политика. Вопросы теории и истории. М., 1974.

147. Данилов В.П., Дмитриенко В.П., Лелъчук B.C. НЭП и его судьба / Историки спорят. Тринадцать бесед. М., 1988.

148. Дегтев С.И. Крестьянство и формирование низовых властных структур деревни в 20-е гг. / Власть и общественные организации в России в первой трети XX столетия. М., 1993.

149. Джонсон П. Современность. Мир с двадцатых по девяностые годы. 4.1. М., 1995.

150. Дмитренко В.П. Борьба Советского государства за овладение деревенским рынком в первые годы нэпа // Вопросы истории. 1964. №9.

151. Дмитриенко Н.М. Новая экономическая политика в Сибири в восприятии ее современников / Из истории социальной и общественно-политической жизни Советской Сибири. Томск, 1992.

152. Дьяков Я. Кооперация и крестьянка. М.-Л., 1927.

153. Дыльнов Г.В., Шахматова Н.В., Бегинина И.А., Ивченков С.Г., Ситникова С.В., Филимонова М.А. Диалог с властью: транспарентность в моделях отношения общества к государству. Саратов. 2009.

154. Дэвис Р.В. Пути развития экономики СССР / История марксизма. Т. 3. Ч. 1. Вып. 2.

155. Дягтерев Г.П. НЭП: идеологические тупики реформы // Вестник РАН. 1992. №4.

156. Ерасов И. Хозяйственное положение и задачи хозяйственного строительства губернии // Нижнее Поволжье. Саратов, 1927. №3.

157. Ерина Е.М. Голод в Покровске и уезде в 1921-1922 годах / Саратовское Поволжье в панораме веков: история традиции проблемы. Саратов, 2000.

158. Жиромская В.Б. После революционных бурь: население России в первой половине 20-х годов. М. 1996.

159. Заславский И. Занятость и рынок труда при нэпе // Социалистический труд. 1989. № 10.

160. Зиновьев Г.Е. Интеллигенция и революция / Судьбы русской интеллигенции: материалы дискуссии. 1923-1925 г.г. Новосибирск. 1991.

161. Ибрагимова Д.Х. НЭП и перестройка: массовое сознание сельского населения в условиях перехода к рынку. М., 1997.

162. Изменения социальной структуры советского общества. Октябрь 19171920 г.г. М., 1976.

163. Изменения социальной структуры советского общества. 1921-середина 1930-х г.г. М., 1979.

164. Измолик В.С. Глаза и уши режима (Государственный политический контроль за населением Советской России в 1918-1920 годах). СПб., 1995.

165. Ильинский В. Квартирное довольствие персонала цензовой промышленности СССР в 1923-1927 гг. // Статистическое обозрение. 1928. № 8.

166. Ильиных В.А. Нэп и проблемы социально-психологической перестройки в деревне (по материалам Сибири) / Человек и его время. М., 1991.

167. Исаев И. А. Проблемы правового регулирования советской многоукладной экономики / Экономическая политика Советского государства в переходный период от капитализма к социализму. Сборник статей. М., 1986.

168. История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). М., 1952.

169. История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. М., 1955.

170. История крестьянства СССР. Том 1. Крестьянство в первое десятилетие Советской власти. 1917-1927. М., 1986.

171. История партийных организаций Поволжья. Межвузовский научный сборник. Саратов, 1974. Вып. 3.

172. Калинин М.И. Избранные произведения. Т. 1. 1917-1925 г.г. М., 1960.

173. Kapp Э. История советской России. Кн. 1. Т. 2. М., 1990.

174. Каторгин И.И. Исторический опыт КПСС по осуществлению новой экономической политики (1921-1925 гг.). М., 1971.

175. Киквадзе В.В., Луговской КГ. Промышленность, сельское хозяйство и культура Саратовской области. Цифры и факты. Саратов, 1950.

176. Киселев С. Поземельные арендные отношений в СССР в 20-е годы // Экономические науки. 1989. № 10.

177. Климин И.И. Российское крестьянство в годы новой экономической политики (1917-1927). Часть 1. СПб., 2007.

178. Козлов И.А. Революция, нэп и судьбы мелкого производства / Историческое значение нэпа. Сборник научных трудов. М., 1990.

179. Козлова H.H. Горизонты повседневности советской эпохи. М., 1996.

180. Коммунистическая оппозиция в СССР. 1923-1927. Т. 4. М., 1990.

181. Кондратьев Н.Д. Избранные произведения. М., 1993.

182. Краснов М.И. Борьба Костромской партийной организации за укрепление союза рабочего класса и крестьянства в 1921-1925 гг. // Ученые записки Костромского пед. ин-та. 1958. Т. 4. Вып. 1.

183. Крестьянское движение в Поволжье. 1919-1922 г.г. М., 2002.

184. Кретов Ф. Деревня после революции. М., 1925.

185. Кржижановский Г.М. Десять лет хозяйственного строительства СССР. 1917-1927. М., 1927.

186. Крицман Л.Н. К вопросу о классовом расслоении советской деревни // На аграрном фронте. 1925. № 7-8.

187. KpuifMaH JI. Пролетарская революция и деревня. M.-JL, 1929.

188. Крылов С. Деревенская кооперация. M.-JL, 1927.

189. Ксенофонтов Ф.А. Классовая борьба и перевыборы сельсоветов. М., 1928.

190. Кукушкин Ю.С. Сельские советы и классовая борьба в деревне. М., 1968.

191. Кулешов С. Лукуллов пир // Родина. 1991. № 9-10.

192. Куликов А.И. Концессии 20-х годов // Международная жизнь. 1989. № 3.

193. Курицын В.М. Нэп и революционная законность // Вопросы истории. 1967. №9.

194. Ларин Ю. Дифференциация крестьянства // Красная Новь. 1923. №4.

195. Ларин Ю. Дореволюционные остатки в современном кулачестве // Большевик. 1927. № 22.

196. Ларин Ю. О пределах приспособляемости нашей экономической политики // Красная новь. 1921. №4.

197. Ларин Ю. Частный капитал в СССР. M.-JL, 1927.

198. Лацис Отто. Нэп: цивилизационный аспект// Свободная мысль. 1991. №18.

199. Лебакова Э.Р. Опыт КПСС по приобщению мелкой буржуазии города к строительству социализма. М., 1970.

200. Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии. 1920-1930 годы. СПб., 1999.

201. Лебина Н.Б. Теневые стороны жизни советского города 20-30 годов // Вопросы истории. 1994. № 2.

202. Левина Н.Б., Чистиков А.Н. Обыватель и реформы. Картины повседневной жизни горожан в годы нэпа и хрущевского десятилетия. СПб., 2003.

203. Левин А.Я. Социально-экономические уклады в СССР, в период перехода от капитализма к социализму. М., 1967.

204. Левин М. Бюрократия и сталинизм // Вопросы истории. 1995. № 3.

205. Левинсон М. Контрреволюция в Саратовской губернии 1918-1921 г.г. / 1917 год в Саратове. Саратов, 1927.

206. Лежнев-Финъковский П.Я., Савченко К.Д. Как живет деревня. М., 1925.

207. Ленин В.И. VIII Всероссийский съезд Советов (22-29 декабря 1920 г.) / ПСС. Т. 42, М„ 1981.

208. Ленин В.И. X Всероссийская конференция РКП(б) (26-28 мая 1921 г.) / ПСС. Т. 43. М., 1982.

209. Ленин В.И. X съезд РКП(б) (8-16 марта 1921 г.) / ПСС. Т. 43. М., 1982.

210. Ленин В.И. Заключительное слово на совещании председателей уездных, волостных и сельских исполнительных комитетов Московской губернии (15 октября 1920 г.)/ПСС. Т. 41. М., 1981.

211. Ленин В.И. Московская губернская конференция РКП(б) (20-22 ноября 1920 г.)/ПСС. Т. 42. М., 1981.

212. Ленин В.И. Речь на всероссийском съезде транспортных рабочих (27 марта 1921 г.) / ПСС. Т. 43. М., 1982.

213. Ленин В.И. Телеграмма В.Н. Харлову / ПСС. Т. 50. М., 1982.

214. Ленин В.И. Телеграмма В.А. Радус-Зеньковичу / ПСС. Т. 51. М., 1982.

215. Ленин В.И. Ценные признания Питирима Сорокина / ПСС. Т. 37. М., 1981.

216. Леонов С.В. Советская государственность: замыслы и действительность (1917-1920 г.г.) //Вопросы истории. 1990. №12.

217. Леонтьев А. К вопросу о природе хозяйства СССР // Плановое хозяйство. 1927. Кн. 4.

218. Леонтьев А. Советский метод индустриализации. М., 1946.

219. Ливший А.Я. Власть и управление в массовой психологии (1917-1927 г.г.) / Из истории государственного управления в России. Сборник статей. Симферополь, 1998.

220. Лившин А.Я. Образ власти в массовом сознании (1917-1929 гг.) // Ученые труды. Серия «Ученые труды факультета государственного управления МГУ». Вып. 2. М., 2003.

221. Лившин А.Я. Общественные настроения в Советской России 1917-1929 г.г. М., 2004.

222. Лившин А.Я., Орлов И.Б. Власть и общество: Диалог в письмах. М., 2002.

223. Лившиц А.Э. Деятельность партийных организаций Поволжья по осуществлению ленинских принципов нэпа в годы восстановительного периода. Саратов, 1973.

224. Лившиц А.Э., Уразова А. Частное предпринимательство в промышленности в годы НЭПа (по материалам Среднего Поволжья) // Юриспруденция. Межвузовский сборник научных статей. Тольятти, 1995. Вып. 2.

225. Литвак КБ. Жизнь крестьянина 20-х годов: современные мифы и исторические реалии / НЭП: приобретения и потери. М., 1994.

226. Локшин Э.Ю. Очерки истории промышленности СССР (1917-1940). М., 1956.

227. Локшин Э.Ю. Первые шаги индустриализации СССР. 1926-1927 гг. М., 1959.

228. Льюис Э. Введение новых форм экономических отношений в Саратовской губернии (1921-1923) / История России: Диалог российских и американских историков. Материалы российско-американской научной конференции (г. Саратов, 18-22 мая 1992). Саратов, 1994.

229. Лютое JI.H. Власть и общество в годы нэпа (1922-1929) через призму настроений провинции (на материалах Симбирско-Ульяновского Поволжья). Ульяновск. 2010.

230. Лютое Л.Н. Государственная промышленность в годы нэпа. 1921-1929 г.г. Саратов, 1996.

231. Лютое Л.Н. Обреченная реформа. Промышленность России в эпоху нэпа. Ульяновск, 2002.

232. Лютое Л.Н. Частная промышленность в годы нэпа (1921-1929 гг.). Саратов, 1994.

233. Лященко П.И. История народного хозяйства СССР. Т.З. М., 1956.

234. Мальков А.А. Естественное движение населения Саратовской губернии за период 1914-1925 г.г. Саратов, 1926.

235. Марзоев М.Е. Борьба Коммунистической партии за укрепление рабочего класса и крестьянства в первые годы восстановительного периода (1921-1922 гг.) (На материалах Северной Осетии) // Ученые записки СевероОсетинского пед. ин-та. 1958. Т. 23. Вып. 3.

236. Маруцкий Э.С. Рабочая молодежь в условиях нэпа и индустриализации. Саратов, 1995.

237. Медведев В.К. Ликвидация кулачества в Нижне-Волжском крае // История СССР. 1958. №6.

238. Мелъгунов С.П. Красный террор в России. 1918-1923. М., 1990.

239. Месяцев П. Аграрные отношения и состояние сельского хозяйства в России прежде и теперь // Молодая гвардия. 1922. № 6-7.

240. Мизель П.-К., Федорова Н. Голодомор в Поволжье // Родина. 1998. №1.

241. Миловзоров А.Ф. Рыночный оборот в крестьянских хозяйствах Саратовской губернии. Саратов, 1925.

242. Милютин В.П. История экономического развития СССР (1917-1927 г.г.). М.-Л., 1929.

243. Мингулин И. Пути развития частного капитала. М., 1927.

244. Мясоедов С. Биржи эпохи НЭПа// Денежные связи. 1991. № 4.

245. На идеологическом фронте борьбы с контрреволюцией. М., 1923.

246. Нагаев В. Социальное обеспечение в Саратовской губернии за 5 лет // Пять лет пролетарской борьбы. 1917-1922. Саратов, 1922.

247. Наумов В.П. Возвращение к правде / Бухарин: человек, политик, ученый. М., 1990.

248. Никулин В.В. Власть и общество в 20-е годы. Политический режим в период НЭПа. Становление и функционирование (1921-1929 гг.). СПб., 1997.

249. Никулин В.В. Переход к нэпу и проблема номенклатурной преступности / Власть и общество: исторический аспект. Изд-во Сар. ун-та. 2000.

250. Hoye Алек. О судьбах нэпа // Вопросы истории. 1989. №8.

251. Оболонский A.B. Человек и власть: перекрестки российской истории. М., 2002.

252. Ольшанский Д.В. Социальная психология «винтиков» // Вопросы философии. 1989. № 8.

253. Орлов И.Б. Образ нэпмана в массовом сознании 20-х гг. мифы и реальность // Новый исторический вестник. 2002. № 1.

254. Осинский Н. Государственное регулирование крестьянского хозяйства. М., 1920.

255. Осокина Е.А. За фасадом сталинского изобилия. Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927-1941. М., 2008.

256. Очерки истории Саратовского Поволжья (1917-1941). Том 3. Часть 1. Саратов. 2006.

257. Очерки истории Саратовской организации КПСС. Ч. 2. 1918-1937 г.г. Саратов, 1965.

258. Павлова А.Е. Борьба большевиков за укрепление союза рабочего класса и трудящегося крестьянства в первые годы нэпа (1921-1923 г.г.) // Ученые записки МГУ. 1955. Вып. 173.

259. Павлюченков С.А. «Военный коммунизм» в России: власть и массы. М., 1997.

260. Павлюченков С. А. Экономический либерализм в пределах политического монополизма / Россия нэповская. М., 2002.

261. Петрянина Л.Ю. Отношение крестьянства Среднего Поволжья к советской власти в период новой экономической политики // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. СПб., 2009. № 96.

262. Политическая история: Россия СССР — Российская Федерация. Т. 2. М., 1996.

263. Польских М.П. Проблема общественного питания в первые 15 лет Советской власти // Вопросы истории. 1984. № 2.

264. Поляков В.А. Голод в Поволжье, 1919-1925 г.г.: происхождение, особенности, последствия. Волгоград. 2007.

265. Поляков Ю.А. 1921: победа над голодом. M., 1975.

266. Поляков Ю.А. Гражданская война: взгляд через годы / Гражданская война в России: перекресток мнений. М., 1993.

267. Поляков Ю.А. Переход к НЭПу и советское крестьянство. М., 1967.

268. Поляков Ю.А., Дмитренко В.П., Щербанъ Н.В. Новая экономическая политика: разработка и осуществление. М., 1982.

269. Попов Г.Х. К 100-летию со дня рождения Н.И. Бухарина // Вопросы экономики. 1988. № 9.

270. Попова Г.Л. Укрепление союза рабочего класса с крестьянством в период восстановления народного хозяйства (1921-1925г.г.) / Развитие союза рабочего класса и крестьянства в СССР. М., 1958.

271. Постников Е.С. Российское студенчество в условиях новой экономической политики (1921-1927). Тверь, 1996.

272. Построение фундамента социалистической экономики в СССР. 19261932 г.г. М., 1960.

273. Промышленность Поволжья и голод 1921 г. М., 1921.

274. Радек К. Пути русской революции (по поводу новой экономической политики) // Красная новь. 1921. №4.

275. Рассказов А.П. Деятельность карательно-репрессивных органов по реализации нового коммунистического курса большевиков (1921-1927 гг.). Уфа, 1993.

276. Рейли Д. Антибольшевистские волнения в Саратове и Саратовской губернии в конце гражданской войны // Вестник Самарского государственного университета. 2001. № 1.

277. Рогалина H.JI. Новая экономическая политика и крестьянство / НЭП: приобретения и потери. М., 1994.

278. Рогожин Е.С. Профсоюзы: история, лидеры, проблемы. 1906-1996. Саратов, 1997.

279. Российская повседневность. 1921-1941 г.г.: новые подходы. М., 1995.

280. Россия нэповская: политика, экономика, культура (Заметки с научной конференции) // Отечественная история. 1992. №3.

281. Рыков А.И. Избранные произведения. М., 1990.

282. Сабуров Н.И. Борьба партии за установление экономической смычки рабочего класса с трудящимся крестьянством (1921-1925). JL, 1975.

283. Савельев С.И. Коллективизация и общественно-политические настроения крестьянства / Наши мысли о России. Ученые анализируют, размышляют, предлагают. Саратов. 2007.

284. Савельев С.И. Раскулачивание: как это было в Нижне-Волжском крае. Саратов. 1994.

285. Сарпинскый B.B. Нэп: практика налогообложения крестьянства // Вестник МГУ. Серия 6. Экономика. 1993. №5.

286. Свищев М.А. Опыт нэпа и развитие мелкого производства на современном этапе // История СССР. 1989. № 1.

287. Селюнин В. Истоки. // Новый мир. 1988. №5.

288. Сидоров В.А. Классовая борьба в доколхозной деревне. М., 1978.

289. Скрытшков A.B. Нэп: несостоявшаяся альтернатива // Вестник Томского гос. пед. ун-та. Серия: Гуманитарные науки (история). 2006. Вып. 1.

290. Скрытников A.B. Политические настроения крестьян после гражданской войны // Проблемы социально-политического развития российского общества. Воронеж, 1998. Вып. 3.

291. Смирнов А.П. Политика Советской власти в деревне и расслоение крестьянства. M.-JL, 1925.

292. Смотров В.В., Смотров О.В., Кузеванов Л.И. Балашовское Прихоперье в годы испытаний: очерки истории и историографии. Балашов, 2007.

293. Советское народное хозяйство в 1921-1925 г.г. М., 1960.

294. Ставницкий А.П., Шехет H.H. Невостребованный опыт: регулирование заработной платы в годы нэпа // Вестник АН СССР. 1991. № 2.

295. Степин А.П. Социалистическое преобразование общественных отношений городских средних слоев. М., 1975.

296. Стрельцова А.И. Борьба коммунистической партии за укрепление рабочего класса и крестьянства в восстановительный период 1921-1925 гг. (По материалам Саратовской губернской партийной организации) // Ученые записки Сар. гос. пед. ин-та. 1959. Вып. 33.

297. Струмилш С.Г. Динамика крестьянского хозяйства за 1917-1922 г.г. М, 1925.

298. Струмилш С.Г. Индустриализация СССР и эпигоны народничества // Плановое хозяйство. 1927. № 7.

299. Судьбы российского крестьянства. М., 1996.

300. Телицын В.Л. Недовольная деревня / Россия нэповская. М., 2002.

301. Телицын В.Л. Хлебный кризис 1927 года / Россия нэповская. М., 2002.

302. Трапезников С.П. Борьба партии большевиков за коллективизацию сельского хозяйства в годы первой сталинской пятилетки. М., 1951.

303. Трапезников С.П. Исторический опыт КПСС в социалистическом преобразовании сельского хозяйства. М., 1959.

304. Трифонов И.Я. Классы и классовая борьба в СССР в начале нэпа (1921-1923 г.г.). Ч. 1. Ленинград. 1964.

305. Трифонов И.Я. Классы и классовая борьба в СССР в начале нэпа (1921-1925 г.г.). Ч. 2. Ленинград, 1969.

306. Трифонов И.Я. Очерки истории классовой борьбы в СССР в годы нэпа (1921-1937). М., 1960.

307. Троцкий Л.Д. Новый курс. М., 1924.

308. Трукан Г.А. Путь к тоталитаризму. 1917-1929. М., 1994.

309. Уразова А. К вопросу о вытеснении частного капитала из легкой и перерабатывающей промышленности (1926-1928 г.г.) / Гуманитарные науки и современность. Пенза, 1995.

310. Уразова А. Налоговая политика государства по отношению к частному капиталу в промышленности в условиях нэпа // Исторические записки: Межвузовский сборник научных трудов. Пенза, 2008. Вып. 12.

311. Федоров В.И. Средне-Волжская область. Самара, 1928.

312. Федоровская Е.С. Оплата труда / Очерки экономических реформ. М., 1993.

313. Федюкин С.А. Нэп и интеллигенция / Новая экономическая политика: вопросы теории и истории. М., 1974.

314. Фицпатрик Ш. Классы и проблемы классовой принадлежности в Советской России 20-х годов // Вопросы истории. 1990. № 8.

315. Харченко А. Торговля и НЭП: учиться на собственном опыте // Советская торговля. 1990. № 8.

316. Хенкин Е.М. Очерки истории борьбы советского государства с голодом 1921-1922 г.г. Красноярск, 1988.

317. Холмс Л. Социальная история России: 1917-1941. Ростов-на-Дону, 1994.

318. Хрящева А.И. Группы и классы в крестьянстве. М., 1926.

319. Хрящева А.И. Крестьянство в первом десятилетии (1917-1927) // Экономическое обозрение. 1927. №10.

320. Цакунов C.B. В лабиринте доктрины. Из опыта разработки экономического курса страны в 1920-е годы. М., 1994.

321. Чаянов A.B. Избранные произведения. М., 1989.

322. Чаянов A.B. Избранные труды. М., 1993.

323. Шарошкин H.A. Изменения в численности и составе рабочих Поволжья в переходный от капитализма к социализму период (1917-1937 г.г.). Саратов, 1984.

324. Шарошкин H.A. Промышленность и рабочие Поволжья в 1920-е годы. Пенза, 1998.

325. Шекшеев А.П. Крестьянское повстанчество на Енисее. 1918-1932 г.г. // Вопросы истории. 2006. №2.

326. Шуваев K.M. Старая и новая деревня. М., 1929.

327. Щетнев В.В. Из истории классовой борьбы в кубанской станице (19201927 гг.) / На путях к социализму (По материалам Кубани и Адыгеи) // Сб. статей. Краснодар, 1966.

328. Энъюанъ У. Нэпманы, их характеристика и роль // Отечественная история. 2001. № 5.

329. Юдина Т.В. Рабочие Нижнего Поволжья в период нэпа. Волгоград, 2000.

330. Яковлев Я. Расслоение деревни. М., 1925.

331. Яров C.B. Горожанин как политик. Революция, военный коммунизм и НЭП глазами петроградцев. СПб., 1999.

332. Ярославский Е.М. Ленин и нэп (к десятилетию новой экономической политики)//Большевик. 1931. №5.

333. Ярославский Е.М. X съезд РКП(б). М., 1941.

334. VII. Диссертации и авторефераты

335. Головченко В.И. Деятельность комсомольских организаций Поволжья по преодолению голода и его последствий в 1921—1922 г.г. (На материалах Поволжья). Дис. . канд. ист. наук. Саратов, 1992.

336. Григорьев B.C. Организация общественной взаимопомощи российского крестьянства. 1921-1941 г.г. Дис. . докт. ист. наук. М., 1997.

337. Гуменюк A.A. Переход к нэпу в Саратовской губернии: социально-экономические и политические процессы (1921-1923 г.г.). Дис. . канд. ист. наук. Саратов, 2002.

338. Засорина Т.Д. Новая экономическая политика: отношение населения Кубани: 1921-1929 г.г. Дис. . канд. ист. наук, Майкоп, 2003.

339. Иванов A.A. Доколхозная деревня Марийской Автономной областиi1921-1929 г.г.): социально-экономические аспекты проблемы. Автореферат дис. . канд. ист. наук. Чебоксары, 1999.

340. Килин А.П. Частное предпринимательство на Урале в 20-е годы. Автореферат дис. . канд. ист. наук. Екатеринбург, 1995.

341. Никулин В.В. Социально-политические аспекты новой экономической политики в Центральном Черноземье 1921-1929 г.г. Дис. . докт. ист. наук. Тамбов. 1998.

342. Нанга Е.В. Частная предпринимательская деятельность в годы новой экономической политики (1921-1928): на материалах Саратовского Поволжья. Автореферат дис. . канд. ист. наук. Саратов, 2008.

343. Пахомое С. А. Социокультурный портрет предпринимателей периода нэпа и его отражение в массовом сознании. Дис. . канд. ист. наук. М., 2005.

344. Савельев С.И. Социально-классовая политика ВКП(б) и общественно-политические процессы в деревне второй половины 20-х-начала 30-х годов (на материалах Нижнего Поволжья). Дис. . канд. ист. наук. Саратов. 1994.

345. Скрытников A.B. Российская деревня в условиях нэпа: тенденции социально-экономического и политического развития областей Центрального Черноземья. Дис. . докт. ист. наук. М., 2009.

346. Стрелырва А.И. Партийная организация Саратовской губернии в борьбе за проведение политики партии в деревне в восстановительный период (1921-1925). Дис. . канд. ист. наук. МГУ, 1953.

347. Филатов H.H. Деятельность государственных органов, партийных и комсомольских организаций по улучшению условий труда, быта и образования рабочей молодежи в 1921-1925 г.г. (на материалах Нижнего Поволжья): Дис. . канд. ист. наук. Саратов, 1991.

348. Филимонов В.Я. Взаимоотношения города и деревни в 1921-1925 г.г.: (По материалам Центра и Северо-запада РСФСР). Дис. . докт. ист. наук. М., 1989.

349. Чолахян В.А. Индустриальное развитие Нижнего Поволжья (конец XIX в. июнь 1941 г.): исторический опыт и уроки. Автореферат дис. . докт. ист. наук. Саратов, 2008.

350. Шалаева С.С. Социокультурное развитие саратовской деревни в двадцатые годы ХХ-го века. Дис. . канд. ист. наук. Саратов, 2003.

351. Яблочкина И.В. Антигосударственные вооруженные выступления и повстанческое движение в Советской России (1921-1925 г.г.). Автореферат дис. . докт. ист. наук. М., 2000.