автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Взаимоотношения СССР, Китая и Монголии в 20-х - начале 40-х гг. XX в.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Взаимоотношения СССР, Китая и Монголии в 20-х - начале 40-х гг. XX в."

На правах рукописи

Фомина Марина Викторовна

ТРАНСФОРМАЦИЯ ПИРИДИНОВОГО ЯДРА В СИНТЕЗЕ ФОТОАКТИВНЫХ СОЕДИНЕНИЙ

(02.00.03 - Органическая химия)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата химических наук

Москва-2006

Работа выполнена в лаборатории синтеза и супрамолекулярной химии фотоактивных соединений Центра фотохимии РАН (г. Москва)

Научный руководитель: доктор химических наук,

профессор

Громов Сергей Пантелеймоновнч

Официальные оппоненты: доктор химических наук,

профессор

Злотин Сергей Григорьевич (РЮХ им. Н.Д. Зелинского РАН)

кандидат химических наук, доцент

Харитонова Ольга Виленовна (МИТХТ им, М.В. Ломоносова)

Ведущая организация: НИИ физической и органической химии РГУ

Защита состоится 4 декабря 2006 года в 15 часов па заседании диссертационного совета Д 212.120.01 при Московской государственной академии тонкой химической технологии им. М. В. Ломоносова по адресу: 119571, Москва, проспект Вернадского, д. 86.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московской государственной академии тонкой химической технологии им. М. В. Ломоносова по адресу: 119571, Москва, проспект Вернадского, д. 86.

Автореферат разослан 3 ноября 2006 года

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат химических наук, старший научный сотрудник

- Лютнк А. и.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Одним из важнейших свойств пиридина и его аннелированных производных является способность к реакциям раскрытия и трансформации цикла. Эти реакции вызывают значительный теоретический интерес, однако большинство из них не используются в препаративных целях. Особенно привлекательными являются реакции трансформации пиридинового ядра под действием С-нуклеофилов. Это связано прежде всего с тем, что карбанионы, имея разнообразные структуру и функциональные группы, обладают потенциальной способностью к различным типам включения в состав образующейся молекулы в реакциях трансформации пиридинового ядра. Мы поставили задачу реализовать потенциал этого типа превращений для синтеза фотоактивных соединений.

Разрабатываемая нами новая методология синтеза фотоактивных соединений с использованием трансформации пиридинового ядра представляется нам в ряде случаев перспективной альтернативой существующим в химии традиционным подходам.

Важной областью применения этой методологии может быть создание молекулярных устройств и машин. Одним из свойств молекул, пригодных для этих целей, должна быть способность к самосборке. Удобным способом управления такими системами является свет, который можно легко регулировать как по длине волны, так и по количеству.

Представляло интерес объединить фрагмент краун-эфира и стириловый краситель, содержащий двойную связь -С=С-, с целью получения соединений, обладающих как способностью к самосборке в комплексы, так и к молекулярному фотопереключению.

Другим перспективным направлением является молекулярное конструирование светоизлучающих супрамолекулярных систем. Такие системы могут быть построены на основе циклодекстринов, которые легко образуют комплексы включения. Циклодекстриновые псевдоротаксановые комплексы с протяженными молекулами "гостей" рассматриваются в качестве прототипов молекулярных машин челночного типа. Однако до сих пор описаны лишь единичные примеры фоточувствительных псевдоротаксановых комплексов. Возможные преимущества фоточувствительных псевдоротаксановых комплексов на основе циклодекстринов и органических люминофоров нафталинового ряда до настоящего времени все еще остаются нереализованными.

Ещё один тип молекулярного светоизлучающего устройства может быть создан на основе супрамолекулярных люминесцентных комплексов с лантанидами. Востребованными в этом отношении являются комплексы Еи(Ш) и ТЬ(Ш) с лигандами пиридинового ряда,

обладающие интенсивной флуоресценцией. Несмотря на явную перспективность таких комплексов набор используемых лигандов пиридинового ряда недостаточно широк.

Данная работа выполнена при финансовой поддержке Российской академии наук, Министерства образования и науки РФ (№ 02.435.112.002, № 02.435.111.2010), Международного научно-технического центра (181С) (№ 2368), Международного научного фонда (13Г) (№ М8(3000, № М8О300).

Цель работы. Разработка метода синтеза краунсодержащих стириловых красителей индоленинового ряда с использованием превращения солей нитропиридиния в индолы, изучение их спектральных характеристик, комплексообразующих свойств и транс-цис-фотоизомеризации. Разработка метода синтеза 4-нафтилпиридинов и 4-нафтилдипиридила, с использованием новой реакции межмолекулярной трансформации пиридинового ядра, исследование их флуоресцентных свойств и комплексообразования с циклодекстринами и в составе комплексов с лантанидами. Первичное исследование биологической активности полученных 4-нафтилпиридинов с целью выявления нейропротекторных и нейротоксических свойств.

Научная новизна. Предложен метод синтеза неописанных ранее краунсодержащих стириловых красителей индоленинового ряда. За основу подхода к их получению был взят метод синтеза индолов из солей нитропиридиния, ацетона и алкиламинов. Был уточнен механизм начальных стадий трансформации пиридинового цикла в индольный и оптимизирована методика синтеза полиалкилиндолов.

Впервые осуществлено исследование структуры, спектральных, комплексообразующих и фотохимических свойств краунсодержащих стириловых красителей индоленинового ряда. Была установлена способность красителей этого типа образовывать супрамолекулярные комплексы, которые обладают свойствами молекулярных фотопереключателей.

Предсказана и экспериментально реализована новая реакция трансформации пиридинового ядра солей изохинолиния в 4-нафтилпиридины и 4-нафтилдипиридил. Изучен предполагаемый механизм протекания этой реакции. Было установлено, что незамещенный изохинолин также может участвовать в реакциях трансформации пиридинового цикла. На примере солей 2-метилбензотиазолия продемонстрирована возможность распространения найденной реакции на другие гетероциклические системы.

Изучены флуоресцентные свойства и комплексообразование 4-нафтилпиридина и его производных с циклодекстринами и редкоземельными металлами. Исследована нейропротекторная и нейротоксическая активность четвертичных солей нафтилпиридиния.

Практическая ценность. Усовершенствован препаративный метод синтеза индолов из солей нитропиридиния. Разработан удобный и эффективный синтез солей полиметилиндолениния, что в практическом отношении даёт возможность для регулирования гидрофильно-липофильного баланса синтезируемых красителей, увеличения их устойчивости к фотодеградации.

Разработан метод получения краунсодержащих стириловых красителей индоленинового ряда, который стал предметом патента РФ. Синтезированные красители нового типа проявляют значительную селективность к различным катионам металлов.

Разработан простой и удобный метод синтеза 4-нафтилпиридинов и 4-нафтилдипиридила с использованием доступных веществ, высокой степени чистоты и с хорошими выходами, который стал предметом патента РФ. Полученные нафтильные производные дипиридила и пиридина перспективны в качестве лигандов и органических люминофоров.

Предложен метод получения комплексов лантанидов с производными нафтилпиридина, которые могут представлять интерес в качестве эффективных металлокомплексных люминофоров.

Разработаны методы синтеза функциональных производных 4-нафтилпиридина, проявляющих нейропротекторные и нейротоксические свойства.

Публикации и апробация работы. По теме диссертационной работы опубликованы 9 статей, получены 2 патента, 1 статья принята в печать. Результаты исследований докладывались и обсуждались на XXVIII Научной конференции факультета физико-математических и естественных наук (Москва, 1992), XL - XLI Всероссийских научных конференциях по проблемам математики, информатики, физики, химии и методики преподавания естественных дисциплин Российского университета дружбы народов (Москва, 2004 — 2005), на Международной конференции по фотохимии содружества независимых государств (Киев, Украина, 1992), The Seventh International Conference on Organized Molecular Films (Numana (Ancona), Italy, 1995), XX International conference on photochemistry (Moscow, Russia, 2001), IX Международной конференции "Проблемы сольватации и комппексообразования в растворах" (Плес, Россия, 2004), X International seminar on inclusion compounds (ISIC-10) (Kazan, Russia, 2005), VIII Молодежной научной школе-конференции no органической химии (Казань, Россия, 2005), Международной конференции по химии гетероциклических соединений, посвященной 90-летию со дня рождения профессора А. II. Коста (Москва, Россия, 2005), II Молодежной конференции ИОХРАН (Москва, Россия, 2006).

Структура и объём диссертации. Диссертационная работа общим объёмом 175 страниц состоит из введения, списка используемых в диссертации сокращений, литературного обзора, обсуждения полученных результатов, экспериментальной части, выводов, списка литературы и приложения. Диссертация содержит 149 схем, 43 таблицы и 18 рисунков. Список литературы включает 259 публикаций.

ОСНОВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ РАБОТЫ

1. Синтез краунсодержащих стириловых красителей индоленинового ряда 1.1. Синтез индолов

За основу подхода к получению краунсодержащих стириловых красителей индоленинового ряда был взят разработанный ранее способ синтеза N-алкилиндолов из солей нитропиридиния, кетонов и аминов.

В качестве исходных солей нитропиридиния были выбраны соединения la,Ь.

2а-с

Я = Н (а,Ь), Ме (с); Я1 = Н (а,с), Ме (Ъ); Я2 = Ме (а,с), Н (Ь)

Использование водных растворов алкиламинов и изменение температурного режима реакции позволяет упростить методику синтеза индолов и повысить его эффективность.

Найдено, что оптимальной является температура 40 °С, при которой выход индола 2а при взаимодействии 1а с водным раствором метиламина и ацетона составил 56%. Использование этой температуры позволило увеличить выход 2а в реакции 1а с 10%-ным раствором метиламина в ацетоне и достичь выхода 72%.

Однако, при действии н-октадециламина в ацетоне на 1а индол 2й образуется только с выходом 5%. Мы нашли увеличение выхода Лг-октадсцилиндола 2<1 (до 18%) при

использовании добавки поверхностно-активного бромида 1-цетилпиридшшя и диспергировании реакционной смеси. Этот результат можно объяснить гомогенизацией в водном ацетоне малорастворимого н-октадециламина и обычным эффектом концентрирования реагирующих веществ в условиях мицеллярного катализа.

Другим продуктом реакции является индол 2а. Помимо индолов мы обнаружили образование орто- и яора-нитроанилинов За,Ь. Отличие этого необычного направления реакции от наблюдаемого ранее заключается в том, что образование За,Ь, по-видимому, происходит без потери одной из содержащихся в пиридиновом кольце метильных групп. Считаем вероятным, что они образуются в результате енаминовой перегруппировки соли 1а.

Ме

N0,

М^СО

Ме N + Ме Ме I"

1а

л-С18Н37МН2

Ме +

2«!

2а

Ме

Н„С..НЫ'

ко2

Ме

Ме'

Ме

¿г

За

ЗЬ

Мы предположили, что использование аминокислот позволит расширить диапазон применимости исследуемой реакции индолизации. А-Карбоксналкил и н до л ы 2е-Ь были получены с выходами до 23% при взаимодействии тетраметиламмонийных солей а-, Р-, и ■у-аминокислот с 1а в ацетоне при 40 °С. Ме я

Ме,СО

Ме + Ме

Ме

1а

к

2е-Ь

2а

2: И = Н (е-В), Вп (Ь); п = 0 (е,Ь), п = 1 (1), п = 2 (¿)

Таким образом, использование более простых реагентов и изменение температурного режима реакции позволяет значительно упростить способ синтеза и повысить выходы индолов.

Изученные превращения демонстрируют новые возможности в использовании солей

нитропиридиния в качестве синтонов для синтеза индолов.

1.2. Синтез солеи имдоленипия

Иодиды индолениния 5а,с-е были получены из индолов 2а-с1 и йодистого метила в метаноле в запаянной ампуле при 100 °С с хорошими выходами (до 70%). Реакция идет, по-видимому, через стадию образования 2,3-диметилиндола 4.

5: R= Н (a-d,f), Me (е); R' = Н (a,b,c,f), Me (c,d); R2 = Me (a,b,e,l), H (c,d);

R3 = Me (a-e), ClgH37 (f); X = I (a,c,e,l), C104 (b,d)

Наилучшие результаты получаются при трехкратном избытке йодистого метила и нагревании в течение 70 ч. При этом в случае индола 2Ь, в котором отсутствует заместитель в положении 4, реакция протекает особенно легко и может быть завершена за 20 ч. Взаимодействием 5а,с с избытком 57%-ной хлорной кислоты были синтезированы также перхлораты 5b,d.

Таким образом, полученные полиапкилиндолы могут быть использованы для синтеза новых производных индоленина, имеющих важное значение в синтезе разнообразных типов красителей.

1.3. Синтез стнрнловых красителей

Конденсация полученных солей индолениния 5a-d,f с формильными производными бензо-18(15)-краун-6(5)-, фепилаза-15-краун-5- и бензодитиа-18-краун-6-эфиров до наших работ не была известна. Не были описаны в литературе также примеры образования стириловых красителей с вератровым альдегидом, который является наиболее близким по реакционной способности формильным производным бензокраун-эфиров.

Найдено, что краунсодержащие стириловые красители 7a-f образуются с выходами до 100% при нагревании солей 5a-d,f с формильными производными бензокраун-эфиров 6а,Ь, фенилазакраун-эфира 6d, соли 5f и бензодитиакраун-эфира 6с в присутствии пиридина. Аналогичным образом взаимодействием солей 5a-d с бензальдегидом бе, вератровым

альдегидом 6Г и и<зра-диметиламинобензальдегидом 6g были получены красители 7g-k.

АгСНО 6а-£

Ме'

,Ме

/Г^

/Г— я3 X"

5а-а,Г

7а-к

Г^О^ ^

^Хг0 • ^уС .

ОМе ОМе

е

./Л.

ММс2

В И к

7: Я1 = Н (а,с-1,к), Ме (Ьо); Я2 - Ме (а,с-1,к), Н (Ьд); К3 = Ме (а,М,Г-к), С^Нз, (с,е);

X = СЮ4 (а,Ь,а,Ы,к), I (с,ед)

Наличие двух реакционных центров в диформилдибензо-18-краун-6-эфире 8 позволяет получить краситель 9 с двумя одинаковыми стириловыми хромофорами, разделенными фрагментом краун-эфира.

■О о^^сно

8

Ъч г

Ме'

Ме

5Ь

Ме

Ме

Ме'

Го-^1

Ме + м СЮ/

Ме

Ме

Согласно данным спектроскопии ЯМР 'Н, все полученные стириловые красители 7а-к, 9 существуют в транс-форме.

Таким образом, изучена конденсация полученных солей индолениния с формильными производными краун-эфиров с образованием красителей нового типа. Нами впервые

разработан синтез амфифильных краунсодержащих стириловых красителей (7с, е). Одновременно изученные превращения демонстрируют возможности в использовании солей нитропиридиния в качестве синтонов для синтеза стириловых красителей индоленинового ряда.

Спектры поглощения и флуоресценции соединения транс-1я приведены на рис. 1. Длинноволновое поглощение соответствует полосе, обусловленной переносом заряда с участием эфирного атома кислорода. При облучении растворов транс-7а в воде светом с X = 436 нм поглощение в области длинноволновой полосы уменьшается с одновременным увеличением поглощения в коротковолновой части спектра пока не достигается фотостационарное состояние. Обратные изменения спектров происходят при облучении тех же растворов светом с Д. = 365 нм. Эти спектральные изменения можно объяснить протеканием обратимой фотохимической транс-1/ис-фотоизомеризации. После облучения 7а в растворах происходит быстрое темновое восстановление спектров. Это связано с протеканием тепловой цис-транс-изомеризации.

Значения квантовых выходов как прямой, так и обратной фотоизомеризации для всех полученных красителей в полярных растворителях находятся в диапазоне 0.4-0.5.

транс-1л

1.4. Спектральные, фотохимические свойства и комплексообразование краунсодержащих стириловых красителей

транс-Тл

цыс-Тя.

4

Рис. 1. Электронные спектры поглощения транс- и ^ис-изомеров 7а и спектр флуоресценции трансизомера (интенсивность в произвольных единицах). Вода. Т = 295 К.

200 300 400 500 600 700

А. /нм

При добавлении в растворы исследуемых соединений перхлоратов щелочных и щелочноземельных металлов (Иа, Са, и др.) наблюдается гипсохромный сдвиг длинноволновой полосы поглощения (ДПП) на 44 нм в случае краунсодержащих 7а-Г и на 23 нм в случае родственных 7g-k, которые не имеют фрагментов краун-эфиров (см. рис. 1).

Таблица 1. Изменения длин волн ДПП красителей 7a.il,Г при комплексообразовании в

МеСЫ и в МеОН.

1шах т. г л комп» НМ

М"+(СЮ4-)„ 7а, 1А, 7с1, п

МсСК МеСИ МеОН МеСЫ

1лСЮ4 15 1 0 2

МаС104 11 8 8 1

КС104 8 13 2 0

СзС104 3 5 4 1

МН4С104 4 13 4 0

Мё(С104)2 42 1 2 0

Са(С104)2 39 26 4 1

5г(СЮ4)2 33 29 23 0

Ва(С104)2 28 27 27 1

Еи(СЮ4)з 2 44 3 0

ТЬ(С104)з 1 34 2 1

Примечание. Отношение концентрации лиганда к концентрации соли = 0.01.

Величина сдвига ДПП при комплексообразовании зависит в основном от соответствия размеров полости краун-эфира и иона металла, плотности заряда на катионе металла и природы растворителя. Так, было установлено, что ион вызывает сдвиг ДПП красителя 7а в МеСН превышающий 40 нм. В то же время сдвиг ДПП красителя 7с1, который наблюдается при добавлении составляет всего 1 нм. По-видимому, размер полости

фрагмента 15-краун-5-эфира красителя 7а в наибольшей степени соответствует размеру иона

что и предопределяет эффективное взаимодействие с донорными атомами О краун-эфира, в том числе с атомом О, непосредственно находящимся в сопряжении с хромофором. Наблюдающиеся спектральные эффекты иллюстрирует рис. 2.

Рис. 2. Спектры поглощения в МсСЫ 7а (Ь) и в присутствии перхлоратов Ва, Са и

Сь = 2-10"5 моль-л"1; См = 1-10"2 моль-л"1.

350

400

500 550

л/им

Аналогично, при добавлении Еи3+ к раствору красителя 7<5, содержащего фрагмент 18-крауп-б-эфира, также наблюдается значительный гипсохромный сдвиг ДПП на 44 им. В то же время сдвиг ДПП 7а в присутствии Еи3+ составляет только 2 им.

Для изученных красителей наблюдается заметное уменьшение величины сдвига при переходе от МеСИ к МеОН. Это, по-видимому, связано с тем, что молекулы МеОН в значительно большей степени, чем молекулы \1cCN, могут выступать в качестве конкурирующих с краун-эфирами лигандов при комплексообразовании.

Мы исследовали также комплексообразовапие красителя 7£ содержащего фрагмент фенилаза-15-краун-5-эфира, и красителя 7к, который имеет в бензольном цикле заместитель ЫМс2, воспроизводящий в общем виде электронодонорное влияние азакраун-эфирного фрагмента на хромофор. Следовало ожидать, что в отличие от красителя 71 соединение 7к не будет способно в заметной степени к комплексообразованшо с ионами металлов. Однако в действительности различий в спектральном поведении обоих соединений при добавлении солей металлов обнаружено не было. По-видимому, участие неподеленной пары электронов "анилинового" атома азота в красителях 7Г,к в сопряжении с хромофором исключает возможность образования координационной связи между этим атомом N и катионом металла.

Можно было предположить, что замещение атомов кислорода на атомы серы в краун-эфирном фрагменте красителя 7(1 снизит сродство к катионам щелочных и щелочноземельных металлов и приведёт к увеличению прочности комплексов с катионами тяжелых металлов. Действительно, сравнение катионов металлов одинакового заряда, и

имеющих приблизительно одинаковый ионный радиус показывает, что наибольший гипсохромный сдвиг ДПП 7е вызывают ионы - 25 нм, наименьший ионы Са2+ - 3 нм (табл. 2).

Таблица 2. Изменения ДПП красителя 7е при комплексообразовании в МеСМ.

М"+(Х-)„ AgNOз Сс1(С104)2-4Н20 Щ(С104)2-4Н20 ККОз Са(СЮ4)2

1ша\ -\tnax ГЬ лиг " Л комп » 15 16 25 15 3

Примечание. Отношение концентрации лиганда к концентрации соли = 0.01

Для фотоуправления экстракцией из водных растворов катионов металлов может быть перспективным использование гидрофильной полимерной подложки. С этой целью нами были исследованы фотохимические реакции красителя 7Ь в плёнках поливинилбутираля (ПВБ) и гидрогелях полиакрил амида. Особенность фотоизомеризации 7Ь из транс- формы в уис-форму и обратно в полимерной плёнке ПВБ состоит в неполном взаимопревращении. Полученный результат хорошо объясняется теорией свободного "объёма". Фотохимические реакции красителя 7Ь в геле полиакриламида, как и в растворе, происходили с полным сохранением фотохромных свойств красителя.

Представляло интерес исследовать свойства краунсодержащего красителя в плёнках Ленгмюра-Блоджетт (ЛБ). Мы предположили, что молекулы красителя, имеющего достаточной длины углеводородный радикал, могут быть использованы для самосборки с помощью техники ЛБ на поверхности раздела фаз перспективных супрамолекулярных структур, что позволит управлять комплексообразованием и фотохимическими реакциями.

С этой целью нами были изучены амфифильные стириловые красители 7с,е.

Ме'

Л „

о У

о

-18"Э7 С1ХИ37

транс-1с транс-1е

Нам удалось впервые получить из транс-7с,е монослои ЛБ на границе раздела фаз воздух-вода, изучить влияние катионов металлов на их фотохимические и спектральные характеристики. Продемонстрирована высокая, селективная чувствительность плёнок ЛБ на основе транс-7с к ионам Са2+ и на основе транс-7е к парам ртути.

Полученные результаты позволяют говорить о возможности фотоуправления

комплексообразованием фотохромного краун-эфира в ЛБ-слоях и создания селективных фотоуправляемых сенсоров на основе хромоионофоров этого класса.

2. Синтез производных нафталина 2.1. Сннтсз солен пиридиннн, изохинолшшя и дипприднлия

Необходимым условием протекания реакции нуклеофильной трансформации цикла пиридина или изохинолина является дополнительное активирование пиридинового ядра положительным зарядом на атоме азота. С этой целью были синтезированы четвертичные соли гетероциклических оснований с выходами до 100%.

Синтез солей изохинолиния 11а,Ь проводили кватернизацией изохинолина и его производного 10Ь иодистыми алкилами при комнатной температуре. Я'

10а,b 11а,b

R = Et (a), Me (b); R1 = H (a), Oil (b)

Кватернизацию 4-(2-пафтил)пиридина (12a) и стерически затруднённых 4-метил-2-фенилпиридина (12Ь), 4,4'-диметил-2,2'-дипиридила (12с) проводили под действием иодистого метила при нагревании в запаянной ампуле.

Mel

N + R Me I~

12а-с 13а-с Me

гк

N R

R1 = 2-нафтил (я), Me (b,c); R2 = Н (a), Ph (b), -f _> (с)

N-

2.2. Синтез 4-арнлпир|1динов.

Недавно в нашей лаборатории было найдено, что соли пиридиния взаимодействуют с солями 4-метилпиридиния под действием сульфита метиламмония и образуют 4-фенилпиридины в результате реакции трансформации пиридинового цикла. Можно было предположить, что этот нуклеофильный реагент позволит провести межмолекулярную реакцию трансформации изохинолинового цикла с участием соли пиридиния, содержащей метальную группу в положении 4. Действительно, при нагревании смеси солей 2-апкилизохинолиния 11а, с, <1 и 1-алкил-4-метилпиридиния 14а-с с сульфитом

метиламмония нами был получен 4-нафтилпиридин 12а с выходами 45-62%. Мы предполагаем, что сульфит-ион присоединяется к соли изохинолиния 11а,с,(1 по положению 6, что приводит к образованию в качестве интермедиата 2,6-днгидроизохинолшт. Нарушение ароматичности изохинолинового бицикла облегчает его раскрытие. Возникающий при этом нециклический интермедиат конденсируется под действием основания с активной метилыгой группой соли 4-метилпиридшшя 14а-с. Последующее электроциклическое замыкание приводит к формированию нафталинового остатка и образованию четвертичной соли 4-нафтилпиридиния 13а,15Ь,с. На последней стадии в результате ЛЧцезалкилирования образуется 4-нафтилпириднн 12а.

r (MeNH3)2SO^

""-R1 Л

lla,c,d

l^Js^N : MeNH.

Me

(^J 14a-c

R2

основание

11: R1 = Et (a), Me (с), г-Рг (d); 14, 15: R2 = Me (a), Et (b), /-Pr (c)

Введение донорной группы в бензольный цикл изохинолина затрудняет присоединение сульфит-иона, что приводит к значительному снижению выхода целевого продукта. Так, при взаимодействии 14а с lib образуется нафтилпиридин 12d с выходом только 22%. Реакция протекает, по-виднмому, в две стадии: на первой возникает гидроксипроизводное 16, на второй происходит замена гидроксигруппы на метиламиногруппу по реакции Бухсрсра, которая, как известно, легко протекает в нафталиновом ряду.

Можно было предположить, что заключительная стадия изучаемого нами процесса -

/V-дез ал к и л про в ан и е промежуточной соли 13а,15Ь,с с образованием 12а. Действительно, нагревание иодида 1 -метил-4-нафтилпиридиния 13а в присутствии сульфита метиламмония привело к образованию 12а с выходом 82%.

Найденный метод позволяет проводить трансформацию цикла также самого изохинолина. При длительном нагревании изохинолина и соли 14а с водным раствором сульфита метиламмония можно получить 4-нафтилпиридин 12а с выходом до 48%. Довольно высокий выход 12а указывает на то, что пиридиновый цикл изохинолина активирован к нуклеофильной реакции этого типа. Движущей силой этой реакции является, по-видимому, обмен аминного остатка на метиламинный в промежуточной нециклической структуре.

Представляло интерес исследовать влияние заместителей в пиридиновом цикле соли 4-метилпиридиния на реакцию трансформации цикла производных пиридина и изохинолина. В качестве объектов исследования были выбраны соли 4-метил-2-фенилпиридиния 13Ь и 4,4'-диметил-2,2'-дипиридилия 13с.

При нагревании смеси иодида 17 или 11с и 2-замещенной соли 13Ь,с с сульфитом метиламмония нами были получены 4-арилпиридины и 4-арилдипиридилы 18a-d с

выходами 7-41%. То есть, введение в положение 2 соли 4-метилпнридшшя арильных или гетарильных остатков не препятствует протеканию реакции трансформации цикла.

N

18а,Ь

Ме

Й + 1 17

Ме

N Я (МеИНО^О, I +

32 3 Ме Г

13Ь,с

ис

Ме

(МеЫН ) ЭО,

N "Я 18с,<1

18: (а,с), И =

* /) (М)

С целью изучения синтетических возможностей изучаемой реакции и для получения новых органических люминофоров мы исследовали возможность осуществления реакции трансформации изохинолинового бицикла под действием четвертичной соли бензотиазолпя.

Искомая реакция протекает при нагревании соли бензотиазолпя 20 с хлоридом динитрофенилизохинолиния 19 в пиридине, который используется в качестве основания и растворителя, с образованием целевого продукта 21 с выходом 5%.

Таким образом, нами обнаружена новая реакция простейших производных изохинолина, которая может иметь важное значение для химии изохинолина. Реакция основана на взаимодействии солсй изохинолиния или самого изохинолина с солями 4-метилпиридиния под действием сульфита алкиламмония. Одновременно найден простой и удобный метод синтеза производных 4-нафтилпнридина, который позволяет получать производные 4-нафтилпиридина из доступных веществ (продукты и отходы коксохимического производства), высокой степени чистоты и с хорошими выходами. Продемонстрировано, что найденная реакция трансформации пиридинового ядра может быть проведена не только с участием четвертичных солей 4-метнлпирид1шия, но и с участием четвертичных солеи других гетероциклических систем.

2.3. Спектральные свойства и строение псевдоротаксановых комплексов нафтилпиридинов и нафтилдипиридила с Р-ннклодекстрииом il гндроксипропнл-Р-

ци клодекстри ном

Были исследованы спектры электронного поглощения и флуоресценции 4-нафтилпиридина 12а, 4-нафтил-2-фенилпиридина 18с и 4-нафтилдипиридила 18d и их комплексов с (3-циклодекстрином (P-CD) и с гидроксипропил-p-CD (HP-p-CD) в растворах. Спектры электронного поглощения всех исследуемых соединений в разных растворителях (гексан, вода) и в нейтральных водных растворах их комплексов с циклодекстринами практически совпадают. Спектры флуоресценции в большей степени зависят от окружения, чувствительны к образованию комплексов включения с циклодекстринами. Спектры флуоресценции 18c,d как и 12а, в неполярных углеводородных растворителях, например, в гексане, имеют хорошо разрешенную структуру, которая исчезает в полярных растворителях (EtOH, MeCN) (рис. 3, спектры 1 и 2).

1П (отн. ед) 8

6Н

4

2-\

Рис. 3. Спектры флуоресценции Ш (С = 5-10'5 моль-л"1) при 293 К в гексане (/), в ЕЮН (2), в воде (3). Коротковолновая часть спектра (3) принадлежит микрокристаллам 18d.

350 400 450 500 550 600 Х/нм

В водных растворах 12а и 1 Sc.il наблюдается флуоресценция в области 475 нм, которая принадлежит образующимся в возбужденном состоянии протонированным формам этих соединений (рис. 3, спектр 3). Появление этой полосы связано с фотоиндуцированным протонированием пиридинового атома азота (см. на примере 18с1).

18с1 + Н20-> (18ё-Н20) —^ (18.1 *Н20)-> (18а-Н+)* || ОН"

-> (ШН20) + /IV, (475 нм)

В результате взаимодействия Р-СО и НР-Р-СО с пафтилпиридипами 12а и 18с,d в водном растворе образуются комплексы эквимолекулярного состава с константами устойчивости в интервале от 3425 до 5500 л-моль'1. Образование комплексов включения с

СО препятствует протонированию 12а и 18с,«1, что проявляется в больших гипсохромных сдвигах максимумов полос в спектрах флуоресценции. Устойчивость комплексов возрастает с увеличением протяженности молекул гостей 18(1 и их гидрофобности 18с, Схема на примере нафтилдипиридила 18й демонстрирует образование и свойства комплекса НР-Р-СБ.

(18(1 Н20) + НР-р-СО-> (18а -НР-р-СО) + Н20 —(18(1 *НР-р-СО) + н2о->

-> (18(1 НР-р-СО) + Н20 + Ичг (380 нм)

При образовании комплексов этих соединений в полость НР-р-СО может быть включен нафтильный или пиридиновый остаток молекул.

Измеренные % 18с,(1 в комплексах с НР-Р-СО составляют 0.34±0.1 и 0.6±0.1, соответственно. Для 12а в водном растворе фг протонированной формы близок к единице, а выделить флуоресценцию непротонированной формы 12а в комплексе не удается даже при максимальных концентрациях НР-Р-СО. Для 18(1 в водном растворе фг протонированной формы по меньшей мере на порядок меньше, чем для 12а. В спектрах флуоресценции комплексов состава 1 : 1 наблюдаются два максимума, соответствующие двум типам комплексов с различным расположением молекулы НР-р-СО относительно протяженной молекулы нафтилпиридина или нафтилдипиридила.

Расчеты показывают, что эти комплексы имеют псевдоротаксановую структуру с преимущественной локализацией циклодекстрина на гидрофобном нафталиновом или пиридиновом остатке. Однако разница между этими двумя расположениями циклодекстрина невелика, что позволяет предположить возможность механических перемещений циклодекстрина вдоль молекулы производного нафтилпиридина в ответ на внешние изменения, что может быть использовано при конструировании на их основе молекулярных машин.

2.4. Синтез комплексов европия(Ш) и тербия(Ш) с нафтилпиридином и дипиридилами

Нами были синтезированы модельные комплексы Еи(Ш) 24а и ТЬ(Ш) 25 с дипиридилом 12с и комплексы Еи(Ш) с нафтилдипиридилом 18(1 и нафтилпиридином 12а. Все комплексы 24а,Ь,25,26 были синтезированы по общей методике с хорошими выходами (48-72%) нагреванием спиртового раствора дикетона 22 и пиридинсодержащего лиганда 12с,18(1 или 12а с хлоридом европия(Ш) или тербия(Ш) в присутствии гидроксида натрия.

ма3- шр + з

NaOH EtŒ

M-

CF3

0:

CF,

\ tr-i >i2c.18d

N-

.o

CF.

22

23

24a,b, 25

R = 2-тиенил (24a,b), Me (25); Rl = Me (12c,24a,25), 2-нафтил (18d, 24b);

M = Eu5+ (24a,b), Tb3* (25)

По-видимому, реакция протекает в две стадии: на первой образуется трисдикетонатный комплекс 23 который затем присоединяет в качестве дополнительного лиганда производное дипиридила 12c,18d или нафтилпиридина 12а, в результате чего координационное число Eu(III) или Tb(III) возрастает до 8,

Были выращены кристаллы модельного комплекса 25, его молекулярная структура определена методом рентгеноструктурного анализа.

Рис. 4. Молекулярная структура комплекса 25

2.5. Синтез функциональных производных 4-нафтилпиридина

Нагреванием нафтилпиридина 12а с 76%-ной азотной кислотой были получены 8-нитронафтилпиридин 27а и 5-нитронафтилпиридин 27Ь. Последующее восстановление нитропроизводных 27а,Ь гидразингидратом в присутствии никеля Ренея привело к образованию аминов 28а,Ь с выходами до 86% .

ныо.

N1 Рснея

Я3

12а 27а,Ь 28а,Ь

Я1 = N02 (а), Н (Ь); Я2 = II (а), И02 (Ь); Я3 = №12 (а), II (Ь); Я4 =11 (а), ЫП2 (Ь)

С целью получения водорастворимых производных для биологических испытаний были синтезированы четвертичные соли нафтилпиридинов.

Ме!

29а,Ь

Я1 =М02(а), II (Ь); Я2 = Н(а), Ш2(Ь)

Четвертичные соли 29а,Ь были получены с выходами 77 и 70% взаимодействием 27а,Ь с йодистым метилом при комнатной температуре.

Поскольку реакция кватернизации амииопроизводных нафтилпиридина 12(1,28а,Ь может протекать также с участием аминогруппы в качестве алкилирующего агента был выбран стерически объёмный метиловый эфир л-толуолсульфокислоты.

^ И2

ТБО

Ме

12(1,28а,Ь ЗОа-с

1*.' = МН2 (а), Н (Ь-(1); Яг = Н (а), Ш2 (Ь), NHMe (с,(1)

Реакцию кватернизации 12<],28а,Ь. проводили сплавлением с метилирующим агентом, что привело к образованию ЗОа-с с выходами до 68%.

2.6. Исследования биологической активности

Способность веществ защищать нервные клетки от развития нсйродсгснсративных процессов (нейропротекторная активность) или инициировать гибель нейронов

(нейротоксичность) может реализовываться по различным механизмам. Достоверно показано, что ключевую роль в развитии целого ряда неврологических расстройств (таких как болезнь Альцгеймера, склероз и т.п.) играет резкое увеличение внутриклеточного кальция, связанное с гиперактивацией глутаматных рецепторов ЦНС. С другой стороны, показано, что вход ионов Са2+ в клетки в нормальных условиях является обязательным условием реализации процессов памяти и когнитивных функций.

В этой связи, оценка способности экзогенных соединений влиять на процесс входа кальция в клетки рассматривается как адекватная предварительная характеристика нейропротекторного (в случае ингибирования этих процессов), когнитивно-стимулирующего (в случае активации захвата ионов Са2+ до нормального уровня) или нейротоксического (в случае гиперактивации этих процессов) потенциала веществ. Необходимо отметить, что практический интерес представляет проявление всех трёх свойств.

Была проведена сравнительная оценка нейротропных свойств иодида 1-метил-4-(2-нафтил)пиридипия 13а, иодида 1-метил-4-(8-нитро-2-нафтил)пиридиния 29а, иодида 1-метил-4-(5-нитро-2-нафтил)пиридиния 29Ь, тозилата 4-(8-амино-2-нафтил)-1-метилпиридиния 30а, тозилата 4-(5-амино-2-нафтил)-1-метилпиридиния ЗОЬ, тозилата 1-метил-4-(2-(5-метиламинонафтил)пиридиния 30с и модельного нейротоксина МФП (хлорида 1-метил-4-фенилпиридиния) на следующих моделях in vitro:

■ Глутамат-индуцированный вход кальция на препаратах синаптосом;

■ Модулирование функциональной активности AMP А- и NMDA-глутаматных рецепторов;

■ Активность Особых Митохондриальных Пор на препаратах изолированных митохондрий;

■ Активность фермента моноаминооксидазы (МАО) типа Б, участвующей в патогенезе паркинсонизма.

В результате проведённых первичных биологических испытаний было показано, что вещества 29Ь и 30с (см. табл. 3), представляют безусловный интерес для дальнейших исследований на более сложных моделях in vivo, как модельный нейротоксин 29Ь или как возможный стимулятор памяти 30с.

Таблица 3. Нейротропные свойства производных нафтилпиридина.

Свойства 13а 29а 29Ь 30а ЗОЬ 30с

нейротоксические нейропротекторные + + + + + +

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Были исследованы два типа реакции трансформации пиридинового ядра под действием С-нуклеофилов в синтезе фотоактивных соединений: трансформация солей нитропиридиния под действием кетонов и аминов и неописанная ранее трансформация пиридинового ядра солей изохинолиния под действием активной метальной группы четвертичной соли гетероциклического основания. В результате выполненного исследования были разработаны методологии синтеза краунсодержащих стириловых красителей индолснинового ряда и производных нафталина.

Был уточнён механизм начальных стадий реакции трансформации пиридинового цикла в индольный. Было показано, что присутствие небольшого количества воды в реакционной смеси и температура 40 °С способствуют протеканию реакции трансформации и увеличению выхода индолов.

Предложен вероятный механизм новой реакции трансформации пиридинового ядра солей изохинолиния и самого изохинолина с участием метильной группы солей 4-метилпиридиния. Было исследовано влияние на эффективность протекания реакции природы и положения заместителей в солях изохинолиния и пиридиния.

Проведённые исследования комплексообразования, фотохимических и флуоресцентных свойств полученных соединений, продемонстрировали возможность применения полученных краунсодержащих стириловых красителей индоленинового ряда в оптических сенсорах для определения катионов металлов и аммония, в качестве фотохромных ионофоров, в полимерных и ЛБ пленках. Гетероциклические производные нафталина могут найти применение в качестве органических люминофоров, в составе электролюминесцентных материалов, при конструировании молекулярных машин и в качестве нейротропных соединений.

я1

к

ВЫВОДЫ

1. Усовершенствован метод синтеза полиалкилиндолов, основанный на реакции трансформации солей нитропиридиния в индолы. Получены неописанные ранее индолы и соли индолениния.

2. Разработан синтез красителей нового типа - краунсодержащих стириловых красителей индоленинового ряда, который основан на использовании солей нитропиридиния в качестве синтонов.

3. Впервые изучены спектральные, фотохимические свойства и комплексообразование краунсодержащих стириловых красителей индоленинового ряда в растворах и полимерных слоях.

4. Разработан синтез неописанных ранее амфифильных краунсодержащих стириловых красителей, изучены их комплексообразование с катионами металлов и фотохимические свойства в растворах и плёнках Ленгмюра-Блоджетт.

5. Предсказан и экспериментально реализован новый тип трансформации пиридинового ядра производных изохинолина с участием солей 4-метилпиридиния под действием сульфита алкиламмония. Одновременно найден простой и удобный метод синтеза 4-нафтилпиридинов и 4-нафтилдипиридила с хорошими выходами. Продемонстрировано, что найденная реакция трансформации может протекать с участием солей 2-метилбензотиазолия.

6. Изучены флуоресцентные свойства и комплексообразование 4-нафтилпиридина и его производных с циклодекстринами, продемонстрирована возможность их использования в качестве лигандов в комплексах с редкоземельными металлами.

7. Разработан синтез наиболее важных функциональных производных нафтилпиридина. Обнаружена выраженная нейротропная активность четвертичных солей нафтилпиридиния.

Основное содержание диссертации изложено в следующих публикациях:

1. Громов С. П., Фомина М. В., Ушаков Е. Н., Леднев И. К., Алфимов М. В. "Синтез, фотоизомеризация и комплексообразование краунсодержащих стириловых красителей." // ДАН СССР. - 1990. - Т. 314. - № 5. - С. 1135-1138.

2. Громов С. П., Фомина М. В., Чудинова Г. К., Барачевский В. А., Алфимов М. В. "Краунсодержащие стириловые красители. 5. Синтез амфифильного хромогенного 15-краун-5-эфира и пленки Ленгмюра-Блоджетт на его основе." Н ДАН СССР. - 1991. - Т. 321,-№4.-С. 739-744.

3. Lednev I. К., Fomina М. V., Gromov S. P., Stanislavsky О. В., Alfimov М. V., Moore J. N.,

Hester R. E. "A Raman spectroscopic study of indolinium styryl dyes." // Spectrochim. Acta. -1992. - Vol. 48A. - N 7. - P. 931-937.

4. Громов С. П., Фомина М. В. "Взаимодействие аминокислот с солями нитропиридшшя." // Изв. АН. Сер. хим. - 1993. - № 8. - С. 1505-1506.

5. Алфимов М. В., Громов С. П., Назаров В. Б., Пилюгина О. М, Фомина М. В. "Краунсодержащие стириловые красители. Синтез и фотоиндуцнрованная изомеризация фотохромного 15-краун-5-эфира в полимерных слоях." // ДАН. - 1993. - Т. 330. - № 4. -С. 453-456.

6. Громов С. П., Фомина М. В., Алфимов М. В. "Краунсодержащие стириловые красители. 9. Соли нитропиридиния в синтезе хромогепиых крауи-эфиров индоленипового ряда." // Изв. АН. Сер. хим. - 1993. - № 9. - С. 1625-1632.

7. Громов С. П., Федорова O.A., Фомина М. В., Алфимов М. В. "18(15)-Краун-6(5)-содержащие стириловые красители в качестве селективных реагентов на катионы аммония, щелочных или щелочноземельных металлов и способ их получения." // Патент 2012574 РФ; Бюл. изобр., 1994, № 9.

8. Громов С. П., Фомина М. В. "4-(2-Нафтил)пиридины и способ их получения." // Патент 2214401 РФ; Бюл. изобр., 2003, № 29.

9. Громов С. П., Фомина М. В. "Взаимодействие производных изохинолина с солями пиридиния с образованием 4-нафтилпиридинов." II Изв. РАН. Сер. хим. - 2004. - № 4. -С. 864-868.

10. Назаров В. Б., Авакян В. Г., Громов С. П., Фомина М. В., Всршинникова Т. Г., Алфимов М. В. "Спектральные свойства и строение супрамолекулярных комплексов нафтилпиридина с ß-циклодекстрином." П Изв. РАН. Сер. хам. - 2004. - № 11. - С. 24202426.

11. Громов С. П., Фомина М. В., Курчавое II. А., Гришина Ю. Б. "Реакционная способность солей 4-метилпиридиния в новой реакции трансформации цикла производных пиридина и изохинолина." // ЖорХ. — 2005. - Т. 41. - № 11.-С. 1712-1716.

12. Фомина М. В., Громов С. П. "Соли нитропиридиния в синтезе хромогенных краун-эфиров." // XXVIII Научн. конф. ф-та физ.-мат. и естеств. наук РУДН. - Москва. -1992. - С. 43.

13. Громов С. П., Фомина М. В., Федорова О. А., Алфимов М. В. "Новый класс хромоионофоров и фотохромов." // Международная конференция по фотохимии содружества независимых государств. - Киев, Украина. - 6-8 октября 1992. - С. 177.

14. Fedorova О., Gromov S., Fomina М., Chudinova G., Savransky V., Barachevsky V., Alfimov

M. "Synthesis of novel crown ether styryl dyes and their molecular organization in monolayers." // The Seventh International Conference on Organized Molecular Films. — Numana (Ancona). -Italy. - September, 10-15, 1995. -P - 8.3.-P. 108.

15. Nazarov V. В., Avakyan V. G., Gromov S. P., Fomina M. V,, Vershinnikova T. G., Alfimov M. V. "Synthesis, structure of complexes with p-cyclodextrin and photophysical properties of naphthylpyridine and its derivatives." // XX International conference on photochemistry. ICP XX. - Moscow. - Russia. - July 30 - August 4, 2001. - P. 242-243.

16. Гришина Ю. Б., Фомина M. В., Громов С. П. "Синтез 4-нафтилпиридина и его функциональных производных." // XL Всероссийская конференция по проблемам математики, информатики, физики и химии. Москва. - 19-23 апреля 2004. - С. 89-91

17. Фомина М. В., Громов С. П., Назаров В. Б., Авакян В, Г., Курчавое Н. А., Вершинникова Т. Г., Алфимов М. В. "Синтез, строение и спектральные свойства супрамолекулярных комплексов нафтилпиридина и его производных с р-циклодекстрином." // IX Международная конференция "Проблемы сольватации и комплексообразованш в растворах." - Плес. - 28 июня - 2 июля 2004. - С. 186.

18. Черникова В. А., Фомина М. В., Громов С. П. "Синтез стирильных производных дипиридила и нафтилдипиридила." // XLI Всероссийская конференция по проблемам математики, информатики, физики и химии. Москва. - 18-22 апреля 2005. - С. 76-77.

19. Fomina М. V., Gromov S. P., Nazarov V. В., Avakyan V. G., Rudiak V. Yu., Lebedev-Stepanov P. V., Vershinnikova T. G., Alfimov M. V. "Synthesis and Spectral Properties of Naphthylpyridines and Its Complexes with p-Cyclodextrin." // Xth International seminar on inclusion compounds (ISIC-10). - Kazan. - Russia. - September 18-22, 2005. -P-81.-P. 139.

20. Рудяк В. Ю., Фомина М. В., Назаров В. Б., Авакян В. Г., Громов С. П., Вершинникова Т. Г., Алфимов М. В. "Синтез, спектральные свойства и строение супрамолекулярных комплексов нафтильных производных пиридина и дипиридила с Р-циклодекстрином." // VIII Молодежная научная школа-конференция по органической химии - Казань. - 22-26 июня 2005. - С. 167.

21. Фомина М. В., Громов С. П. "Новая реакция трансформации цикла производных изохинолина." // Международная конференция по химии гетероциклических соединений, посвященная 90-летию со дня рождения профессора А. Н. Коста. — Москва. — Россия. — 17-21 октября, 2005. - С240. - С. 338.

22. Черникова В. А., Фомина М. В., Громов С. П. "Синтез 4-арилпиридинов и их винилогов." // II Молодежная конференция ИОХ РАН. - Москва. - 13-14 апреля 2006. -С. 202-204.

Заказ № 220/10/06 Подписано в печать 23.10.2006 Тираж 130 экз. Усл. п.л. 1,5

V., ООО "Цифровичок", тел. (495) 797-75-76; (495) 778-22-20 www.cfr.ru; е-таИ:info@cfr.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Абылгазиев, Игорь Ишеналиевич

Введение

Глава I Историография, методология диссертационного исследования, источниковая база.

Глава II Октябрьская революция 1917 г. в России и ее влияние на революционное движение в Китае и Монголии.

Глава III Коминтерн и концептуальные основы взаимоотношений Советского Союза, Китая и Монголии.

Глава IV Социально-экономическая политика антияпонского правительства Северных провинций Китая.

Глава V Боевое содружество СССР и Монголии против японского милитаризма.

Глава VI «Особый район» Китая.

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Абылгазиев, Игорь Ишеналиевич

Подчеркивая несомненную актуальность проблематики диссертации, отметим прежде всего, что главной отличительной чертой современного мира является его переход в качественно новое по сравнению с недавним прошлым состояние.

Во-первых, стала иной общая конструкция международной жизни. Биполярная международная система по существу превратилась в монополярную: в мире осталась лишь одна сверхдержава — США, которые, опираясь на свою военную мощь, стремятся взять- на себя ответственность за поддержание стабильности и безопасности на нашей планете.

Во-вторых, СССР как мировая сверхдержава, перестал существовать. Прекратил существование «социалистический лагерь», разрушилась организация Варшавского договора.

Нынешняя система международных отношений характеризуется крайней нестабильностью.

Если в период «холодной войны» основным источником конфликтов в международных отношениях было деление мира на Восток и Запад, то теперь таким источником конфликтов является огромная пропасть в развитии между богатыми и бедными странами. Интересы региональных «центров силы» Юга все чаще сталкиваются с интересами богатого Севера. Самым ярким примером столкновения интересов т. наз. «золотого миллиарда» Севера и бедного Юга является продолжавшийся более десятилетия американо-иракский конфликт, в ходе которого были две войны между США и Ираком и в который были вовлечены страны — члены НАТО, государства Ближнего и Среднего Востока, ООН и др.

Они стали весьма болезненными и дорогостоящими уроками для всего человечества. Главный вывод, который извлекли Россия, Китай, Монголия, как и все международное сообщество, из данных уроков, состоит в том, что в условиях, когда США стремятся навязать миру свою гегемонию и свою модель «нового мирового порядка», необходимы скоординированные совместные усилия великих держав и ООН по выработке единой линии поведения в отношении тех «центров силы», от которых исходит угроза региональному или глобальному миру и безопасности.

Все это обуславливает актуальность и необходимость дальнейшего изучения и переосмысления исторического опыта взаимоотношений России (СССР) со странами Дальнего Востока - Китайской Народной Г' СС11Ч О) I! КОЙ. Монголией и другими государствами. При этом очень важно иыяиляи. ¡и только негативные стороны, но в первую очередь изучить все го положительное, что характеризовало историю взаимоотношений наших стран в различные периоды, в том числе и в исследуемые в диссертации годы.

Серьезный аспект актуальности проблематики данного диссертационного исследования определяется также необходимостью всестороннего анализа процесса восстановления старых связей и развития новых форм сотрудничества Российской Федерации, Китая и Монголии. Дело в том, что все республики бывшего Советского Союза в начале 1990-X' гг. стремившиеся разорвать экономические и иные связи с Российской Федерацией, уже в середине 1990-х гг. столкнулись с большими трудностями в своем дальнейшем развитии. В начале нового XXI века для многих политических деятелей, широких слоев общественности и исследователей стало очевидно, что без восстановления ранее существовавших связей, без более тесного сотрудничества в экономике, политике и других сферах жизни, государствам, возникшим на территории бывшего СССР, не преодолеть того кризисного состояния, в котором все они оказались. Задачу обеспечения политического, экономического, культурного сближения этих стран невозможно решить без укрепления связей между ними, без использования исторического опыта прошлого.

Актуальность проблематики диссертации обусловлена в значительной мере и возросшим в современных условиях научно-историческим и общественно-политическим интересом к международному положению и внешнеполитической позиции и деятельности Российской Федерации в системе многополярных мировых отношений. Вполне своевременным и целесообразным представляется анализ приоритетных направлений, национальных интересов и сфер влияния внешней политики российского многонационального государства. Тем более, что в результате такого объективного анализа в условиях динамично развивающегося геополитического сотрудничества и экономической конкуренции уже сегодня может быть востребован органами государственной власти и военного управления Российской Федерации исторический опыт прошлого внешнеполитической деятельности Советского государства. Это и понятно, так как перед руководством страны после распада единого советского геополитического пространства, равно, как и после распада единого геополитического пространства стран социалистического содружества, встали серьезные и сложные задачи определения новых, принципиально отличных от советских, направлений внешнеполитической позиции и деятельности Российской Федерации, как правопреемника Советского Союза.

В этой связи отметим, что уже в начале 90-х гг. неоднократно предпринимались попытки создания высокоэффективного механизма выработки единой внешнеполитической стратегии современной России. Так, в ноябре 1992 года было подписано распоряжение Президента Российской Федерации «Об обеспечении единой внешнеполитической линии Российской Федерации в международных отношениях»1. Появление этого документа, по нашему мнению, было связано с тем, что у «российской элиты» в начале 90-х гг. существовали подчас несовместимые представления о государственных интересах в области внешней политики. На наш взгляд, разноплановость и противоречивость внешнеполитических установок различных групп российской элиты привели к тому, что в начале 90-х гг. практическая линия Российской Федерации на международной арене носила противоречивый характер. С одной стороны, В'ней проявились попытки национальной адаптации к мировым реалиям, учет ограниченных экономических и военных возможностей постсоветской России, с другой — ориентация исключительно на произошедшие в стране демократические перемены.

В этой связи актуальность диссертационного исследования обуславливается и тем, что опыт взаимоотношений Советского Союза, Китая и Монголии показывает необходимость: во-первых, разработки единых взглядов высшего руководства страны на определение основных направлений внешнеполитической государственной деятельности; во-вторых, недопущение разноплановости и противоречивости в проведении внешней политики государства.

Между тем, анализ автора данного диссертационного исследования существовавших в начале 90-х гг. внешнеполитических концепций показал, что после распада СССР основное противоречие заключалось в выборе «западного» и «евразийского» направлений. Хотя демократически настроенные западники были в меньшинстве, именно они занимали ведущие правительственные должности тогдашней России. При таком положении дел остальные векторы внешней политики государства, как правило, игнорировались. Авторы и сторонники нового

1 См. Российские вести, 1992, 19 ноября. внешнеполитического курса не ставили вопрос о российских интересах, геополитическая и внешнеэкономическая выгода страны в их представлениях была напрямую связана с ориентацией на Запад. Для достижения поставленной цели считалось необходимым окончательно разрушить остатки коммунистической идеологии в постсоветской России. Коммунизм ими рассматривался как едва ли не основное препятствие новому внешнеполитическому курсу, а следовательно, и российским национальным интересам.

В этом отношении актуальность проблемы диссертации обусловливается также и целесообразностью изучения исторического опыта взаимоотношений трех сопредельных стран Дальнего Востока в аспекте осуществления внешнеполитической деятельностью руководством страны. Если в советских условиях внешнеполитические задачи решались в основном в аппарате ЦК КПСС, обладавшем достаточными полномочиями и информацией для обеспечения концептуального контроля деятельности МИДа СССР, то в соответствии с новой Конституцией Российской Федерации, принятой в декабре 1993 г., руководство внешней политикой осуществляет Президент2. При этом, обязанности проведения внешней политики распределены между Министерством иностранных дел, Советом Федерации и Государственной Думой, осуществляющих совместное управление отношениями России с иностранными государствами и международными организациями. Такой механизм руководства внешней политикой Российской Федерации практически не отличается от аналогичных структур других развитых государств мира. Тем не менее изучение исторического опыта внешнеполитических отношений могло бы быть целесообразным в современных условиях внешнеполитической деятельности России с учетом попыток формирования и складывания «партии власти» и других

2 См. Конституция Российской Федерации. Ст. 80, 80-М., 1995. тесно приближенных к властным структурам государства фракций государственной Думы и определенных слоев Совета Федерации.

Далее, как известно «прозападная» ориентация в российской политике оказалась не длительной. Смена внешнеполитического курса России стала заметной уже в 1993 году. Она «обуславливалась воздействием ряда внутренних и внешних причин. Неудача «шоковой терапии» нанесла существенных удар по концепции радикальных реформаторов, которые потеряли уверенность в своей правоте, лишились единства и раскололись на соперничающие партии. В сложившихся условиях смены внешнеполитического курса России требовали от Президента не только представители Государственной Думы, но и военно-промышленного комплекса, значительной прослойки местных элит, русской диаспоры в бывших республиках Советского Союза.

Осуществленная в начале 90-х гг. смена внешнеполитического курса стала зримым свидетельством рационального подхода к национальным интересам России во внешней политике. В этом отношении актуальность темы диссертации приобретает несомненную очевидность потому, что исторический опыт межгосударственных отношений содержит в себе много интересного и полезного для всестороннего и многогранного учета ориентации именно на национальные интересы Советского государства, который опирался не на абстрактные концепции идеологического братства, как утверждали российские радикальные реформаторы, а на конкретные интересы и реалии жизни.

Наконец, актуальность исследуемой в монографии проблемы определяется внешнеполитическими приоритетами Российской Федерации, Китая и Монголии в современных условиях формирования эпохи единой мировой экономической системы, продвижения мирового сообщества к многополярности и глобализации. При этом, следует отметить, что эпоха глобализации стала не только предметом международного сотрудничества, но и конкурентной борьбы мировых центров силы, одним из которых с конца 90-х гг. пытается стать Россия. «Мир вовсе не вступает, — пишет редактор журнала «Нэшнл интерест» Линд М., — в эру гармоничной глобальной взаимозависимости и подлинной либеральной демократии. Глобальная конкуренция подстегнет геоэкономическое соревнование, включающее в себя менее богатые, но значительные в военном смысле страны, такие как Россия, Китай, Индия1.

В этой связи, по нашему мнению, к концу 90-х гг. с новой остротой проявились геополитические и экономические противоречия между Россией и опережающими ее странами. Здесь необходимо отметить, что возникшее с первых же дней победы народной революции Монголии в 1921 году, советско-монгольское сотрудничество стало первым, но не всегда удачным, опытом экономических, политических, военных, научных и культурных отношений нового типа. Это был принципиально новый тип отношений международного характера, исключавший эксплуатацию и угнетение одной нации другой и установивший взаимно выгодное сотрудничество суверенных и равноправных государств. Это относилось и к советско-китайским отношениям в их основном и главном содержании. И если и были отступления, то не они определяли сущность взаимоотношений Советского Союза, Китая и Монголии.

Между тем, в газете «Правда», президент Монголии писал: «Обстоятельства, время наложили отпечатки на различные пласты истории взаимоотношений двух стран. Здесь можно назвать негативные последствия, которые имели место для нашего торгово-экономического сотрудничества периода культа личности и командно-административной системы. Мой долг президента перед своим народом сказать и о глубоко ранимом национальном достоинстве монголов, потерявших государственных деятелей, лучших своих сыновей и дочерей в ходе

1 См. «51га1е§ю Апа!)^. .1ипе. 1999, р. 366. массовых репрессий, проводившихся командой Сталина и их агентами здесь, в Монголии. Все поймут и горечь народа, свято верившего в необходимость и плодотворного «всестороннего и равноправного сотрудничества и обнаружившего, что задолжал громадную сумму, так и не сумев за все это время пополнить экономический потенциал, достаточный для возвращения кредитов»1.

Однако, не все сказанное президентом справедливо. На наш взгляд, следовало бы сконцентрировать внимание и на других аспектах советско-монгольского сотрудничества. Что оно было «всесторонним» — в этом очевидном явлении сомневаться не приходится. Это — аксиома и в этом не надо убеждать никого. Это известно всему мировому сообществу. В самом деле из-за низкого уровня общественно-политического, экономического, культурно-научного и военного развития Монголия не могла обойтись без поддержки извне. И помощь пришла, но не из США, Англии, Франции или соседнего Китая. Она пришла из Советского Союза, который сам нуждался во многом из того, что направлялось в Монголию. И это — аксиома. Но, разумеется, в этой помощи были и существенные изъяны, суть которых проявилась со временем.

Изъяны состояли в том, прежде всего, что формы хозяйствования, не соразмерные специфике Монголии с ее кочевым уклоном жизни, отраслевой однобокостью и общей экономической неразвитостью привели (и не могли не привести) к устойчивым привычкам иждивенчества. И это тоже аксиома, что в свою очередь вырабатывало (не могло не вырабатывать) потребительский подход к использованию национальных богатств страны и иностранной помощи. Этому также способствовали постоянные финансовые влияния в виде советских кредитов. И это — тоже аксиома. Но самое главное состоит в том, что все эти процессы отрицательно отражались на развитии национального самосознания народа. Это и понятно, ибо многие элементы традиционной культуры Монголии, в том числе и ламаистской религии с ее философией и монастырями рассматривались в пылу революционного энтузиазма только как наследие «проклятого феодального прошлого», как справедливо писал президент Монголии Очирбат П.

Наконец, нельзя забывать и то, о чем также справедливо писал президент Монголии, что: «Сегодняшний облик народного хозяйства определяется новыми отраслями. В начале 1990 г. в производстве национального дохода промышленность занимала 48 процентов, строительство — 11,5 процента.

За 70 лет численность населения Монголии утроилась, вдвое увеличилась средняя продолжительность жизни, в целом ликвидирована неграмотность»1.

При этом отметим (уже от себя), не будем говорить о гарантиях военной безопасности монгольской государственности (имеется в виду японский милитаризм), о значительной роли Советского Союза в дипломатическом признании Монголии, как суверенного государства на международной арене. Не видеть во всем этом серьезной значимости помощи Советского Союза в становлении, развитии и совершенствовании советско-монгольского сотрудничества — быть или совершенно неграмотным человеком, или злостным злопыхателем и фальсификатором истории советско-монгольских отношений.

Между тем, определенные круги современного монгольского общества все меньше и меньше вспоминают щедрую помощь северного соседа. Говорят о другом, а именно — кто кому должен. Хорошо, что говорят не народные массы, а лишь отдельные представители средств массовой информации, вряд ли выражающие мнение большинства монгольского народа. Однако, на высшем правительственном уровне установлено, что долг Монголии России составляет свыше 10 миллиардов рублей (в ценах до 1990 года). Тем более, что была создана и тщательно работала совместная группа опытных экспертов, которая разрабатывала конкретные пути погашения этого долга. Но вот в сентябре 1993 года монгольская газета «Ардчилал» опубликовала статью, посвященную задолженности, но не Монголии России, а наоборот. Автор статьи заявлял, что Россия должна Монголии. И ни много, ни мало — 392 миллиарда долларов. Не рублей и не тугриков, а именно — долларов!

Долг, по мнению автора, складывается из 12 позиций, среди которых «за разрушение кочевого хозяйствования — 25 миллиардов. Вся прогрессивная общественность, да и сами кочевники, говорят о трудностях, отсталости и тяжелой жизни кочевья, а здесь же утверждают, что за разрушение кочевого образа жизни арата, оказывается, нужно еще платить Монголии.

Может быть, и не стоило бы на все это обращать внимание, но уже в течение многих лет отдельные монгольские экономисты, писатели, журналисты и, что особенно непонятно, историки, муссируют проблему долгов, наживая на этом дурно пахнущие дивиденды. Как это делается? К примеру, сравнивается нынешняя цена овцы на городском рынке с международной. На сколько овца на базаре дороже, предлагается делать пересчет в сторону уменьшения государственного долга. Или насчитываются миллиарды долларов «за вовлечение в войны (1939, 1945 гг.)». Большего кощунства, оскверняющего память погибших советских и монгольских солдат и офицеров за свободу, честь и независимость Монгольской Народной Республики трудно представить или предположить.

Что же касается истории проблемы долгов между бывшим СССР и современной Монголией, то это — проблема специального исследования. Мы же лишь отметим, в связи с актуальностью проблемы нашего исследования, что официально о долгах старались не говорить, и о них практически ничего не было известно. Тем не менее отдельные факты и сведения пробивались через завесу секретности. Они свидетельствуют о том, что монгольская задолженность постоянно снижалась. Так, Сталин по просьбе Чойбалсана не раз уменьшал монгольские долги. И это при том, что речь идет не о десятках дарственных объектов. Очевидно, газета «Ардчилал» не отражает мнение правительственных структур. Но общественное мнение Монголии подобные выступления вводят в заблуждение.

В этой связи небезынтересно отметить, что бывший в 1990—1995 гг. Чрезвычайным и Полномочным послом Монголии в Российской Федерации Н. Мишигдорж говорил: «В 1991 году глава правительства Д. Бямбасурэн вовремя своего официального визита в Советский Союз встретился с Председателем Совета министров Павловым. Во время встречи Д. Бямбасурэн предложил перевести долги монгольского государства, измеряемые в переводных рублях, в доллары по курсу 10:1 и обязался выплатить эти долги, которые составляли ни много, ни мало 2 миллиарда долларов США. Павлов, с удивлением взглянув на Бямбасурэна, сказал, что 2 миллиарда долларов США — это очень большие деньги и имеется ли возможность у Монголии выплатить их. Но потом согласился на это предложение и даже дал указание своим экспертам провести переговоры по этому вопросу. Но положение потом внезапно круто изменилось не в нашу пользу. СССР распался и это было, как гром среди ясного неба. Сам Павлов угодил в тюрьму за попытку государственного переворота, а наша страна, так сказать, не только не имела возможности выплатить советской стране долг в размере 2 миллиардов долларов США, но не смогла даже заплатить за 2 тысячи тонн нефтепродуктов, так нужных нашей стране»1.

Действовавшее в 1992—1996 гг. монгольское правительство во главе с П. Жасрая договорилось с российским правительством аннулировать 80 процентов от этой суммы, т. е. «большой» долг уменьшился до 3-х миллиардов. Но у Монголии не было возможности погасить эту задолженность, т. к. после распада СССР и социалистической системы бывшая МНР лишилась льготных кредитов и заемов. У Монголии экономика оказалась в катастрофическом положении. Для выхода из создавшегося положения Монголия взяла кредиты у Международного валютного фонда, Всемирного и Азиатского банков, США, Японии и других. Эти кредиты составили примерно один миллиард долларов. Стало ясно, что в обозримом будущем Монголия не сможет выплатить России 3 миллиарда долларов. Тем не менее, в своем выступлении на специальном заседании сессии Великого Государственного Хурала Монголии 14 ноября 2000 года Президент Российской Федерации В. В. Путин официально заявил: «Мы искренне помогали вашему народу создавать национальную экономику. .В системе внешнеполитических приоритетов России вашей стране отводится особое место. Ценим, что и вы сохраняете курс на приоритетные отношения с нашей страной.

Хочу отметить — сегодня у нас нет проблем, которые бы нас разъединяли. Мы накопили уникальный опыт тесного сотрудничества в самых разных областях. Десятки тысяч монгольских граждан получили образование и профессиональную подготовку в нашей стране. Многие прекрасно говорят по-русски и даже знают, любят русские песни.

1 «Монголия сегодня». 16 марта 2002 г. (еженедельная монгольская независимая газета на русском языке. Долг Монголии России делится на так называемый долг: «большой» и «малый». «Большой» долг—это задолженность до начала 1990 гг. Монгольской Народной Республики Советскому Союзу. Он достался в наследство Монголии, как правопреемниками МНР и СССР. «Малый» долг—1 это задолженность по различным кредитам и заемам, полученным Монголией, начиная с 1990-х гг. Этот долг регулярно выплачивается в соответствии с договоренностями между странами. Нерешенные проблемы сохраняются именно в определении и выплате «большого долга». (Примечание автора).

Тысячи россиян работали в Монголии строителями, геологами, врачами. Служили в составе нашего военного контингента, имеют монгольских друзей-однокашников, просто добрых знакомых. Это — наше общее богатство и мы должны его сохранить»1.

Что же касается взаимоотношений Советского Союза и Китая, то и здесь проявлялись свои специфические особенности, характерные для двух великих сопредельных государств. Истоки данных отношений были заложены еще во времена подготовки, проведения и победы Октябрьской революции 1917 г. в России.

В этой связи заслуживает серьезного внимания научно обоснованный вывод выдающегося историка современности Э. X. Kappa2

0 том, что: «Русская революция 1917 года была поворотным пунктом в истории человечества, и, вполне вероятно, историки будущего назовут ее величайшим событием XX века. Историки еще очень долго будут спорить и резко расходиться в своих оценках ее, как это было в свое время с Великой французской революцией. Одни будут прославлять ¿русскую революцию как историческую веху в освобождении человечества от гнета, другие — проклинать как преступление и катастрофу. Русская революция была первым открытым вызовом капиталистической системе, которая в Европе к концу XIX столетия достигла своего апогея».

Но русская революция стала феноменом XX века, характерной для нее широкой и. всесторонней поддержкой трудящихся масс и прогрессивной частью интеллигенции весьма многих стран мира молодого Советского государства в самые тяжелые годы его молодой истории — гражданской войны и иностранной военной интервенции. Среди них были и революционно настроенные представители угнетенных народов Востока. При этом наиболее активными являлись китайцы, которые в

1 «Монголия сегодня», 16 ноября 2000 (еженедельная монгольская независимая газета на русском языке). 1 Kapp Э. X. Русская революция. От Ленина до Сталина 1917—1929 (перевод с английского

Черняховской Л. В.) — М., 1990.

Советской России видели свою опору и связывали с ней свое освобождение от империалистического гнета. Они, тем самым, 'срчетали свою борьбу против империалистов и господствующих классов своих стран с защитой страны Советов. Из двухсот тысяч китайцев, различными судьбами оказавшимися накануне революции в России, сорок тысяч интернационалистов защищали Советское государство от вооруженных сил внутренней, белогвардейской и внешней интервенционистской контрреволюции. Об этом, в частности, убедительно написал китайский ученый-историк Пын-Мин в своей монографии «Краткая история дружбы народов Китая и Советского Союза»1.

Октябрьская революция 1917 г. принесла китайским рабочим и крестьянам, находившимся в России, . свободу и равноправие. Интернациональная политика Советского правительства раскрыла перед китайцами интернациональный характер Советской власти. Октябрьская революция не только изменила социально-экономические условия жизни китайских трудящихся, но и подняла их на уровень политической борьбы. На китайцев, находившихся в Советской России, производила глубокое впечатление внешняя политика Советской власти, основными важнейшими принципами которой были борьба за мир и сотрудничество между народами, за равноправие народов, против национального гнета и колониального порабощения.

Вместе с тем следует отметить, что общественно-политическая жизнь среди китайских граждан, оказавшихся в Советской России, представляла сложную пеструю и динамичную картину. Это была картина переплетения и борьбы различных социальных слоев от • люмпен пролетариев и беднейших групп крестьян до представителей средней и крупной торговой буржуазии. Положение китайских граждан, оказавшихся в Советской России, при всей сложности стечения целого

1 См. Пын-Мин. Краткая история дружбы народов Китая и Советского Союза. — М., 1957. (В 1959 г. книга была опубликована вторым изданием). ряда исторических обстоятельств, способствовало активизации процесса формирования их революционного самосознания. При всех . положительных и отрицательных факторах влияния на этот процесс основным из них являлась революционная борьба российских народных масс за свое социальное освобождение. Эта борьба в конечном итоге стала мощным стимулом интернационального сплочеиия международного пролетариата, в том числе значительной части революционно настроенных китайцев, находившихся в Советской России в 1917—1922 гг. в защиту российской революции.

В современной постсоветской России, которая все больше и больше становится открытой для иностранных граждан, проблемы существования и деятельности иностранной диаспоры, ее отношение к российской действительности остается не менее актуальной, нежели проблематика данного диссертационного исследования. Этому способствует то обстоятельство, что в Российской Федерации до настоящего времени не сложилось общезначимой идеологии, или, как принято грворить, концепции национального и государственного строительства. В условиях разочарования части современного российского общества, как в ориентирах эпохи «развитого социализма», так и в импортированных ценностях «рыночно-индивидуального плана», ее внимание привлекают традиционалистские цели право-консервативного характера и либерально-центристского направления. Носителями подобных идей легитимного российского государственного начала стали выступать даже и отдельные общественные организации, действующие в Российской Федерации. В этом отношении актуальность темы монографии возрастает с учетом серьезной значимости исторического опыта Октябрьской революции 1917 г.

В обосновании актуальности темы отметим, что Октябрьская революция не исчерпывается ни определением «большевистский переворот» (хотя и он имел место), ни событиями Октября 1917 г. (хотя им принадлежит в революции роль), ни ныне отвергнутым понятием «Великая Октябрьская социалистическая революция» (хотя и оно не лишено связи с определенными идеологическими реалиями). Современная российская, как и, в целом, мировая историография в основном оперирует терминами «Октябрьская» или «Русская» революция и широком смысле слова, что, разумеется, никак не принижает огромного исторического значения событий 1917 г. для России и всего мира. В данном случае под Октябрьской революцией имеется в виду качественно новый этап революционного процесса в России, который положил начало новому типу многих его аспектов, в том числе и широкому проявлению международной солидарности трудящихся в поддержку революционных завоеваний Октября, возникновению и развитию новых взаимоотношений Советского государства с Китаем и Монголией.

Наконец, актуальность диссертационного исследования возрастает еще и потому, что в последние годы темы, связанные с идеологией, политикой и практикой осуществления пролетарского интернационализма, международной пролетарской солидарностью по существу замалчивались в российской исторической науке. Здесь сказались и годы китайской «культурной революции», и длительное противостояние советско-китайских отношений и определенная (временная) замкнутость и ограниченность российско-китайских и российско-монгольских связей.

Исходя из актуальности проблематики диссертационного исследования, автор определил в качестве объекта изучения деятельность государственных структур, партийных и общественно-политических организаций Советского Союза, Китая и Монголии, принимавших участие в становлении и развитии взаимоотношений указанных стран. На основании этого автор, в полной мере осознавая невозможность всестороннего освещения такой емкой в научном отношении темы, поставил перед собой в качестве цели исследования осуществить с позиций современных требований российской исторической науки, с учетом степени разработки отдельных аспектов темы (спорных и бесспорных) конкретный анализ основных направлений развития взаимоотношений Советского Союза, Китая и Монголии в 20-х — начале 40-х гг.

В этой связи диссертантом были определены следующие задачи исследования: анализ и обобщение массива документальных и историографических источников; изучение причин становления и развития отношений СССР, Китая и Монголии; определение характера и направленности эволюции указанных отношений; освещение важнейших внешнеполитических мер, осуществляемых властными структурами трех государств в условиях становления и развития взаимоотношений; исследование концептуальных основ и главных направлений развития рассматриваемых межгосударственных связей.

При этом решение общих задач предусматривает рассмотрение таких конкретных вопросов, как: влияние Октябрьской революции 1917 г. в России на революционное движение в Китае и Монголии, роль Исполкома Коминтерна в возникновении коммунистического движения в Китае и национально-освободительного движения в Монголии, анализ концептуальных основ внешнеполитических отношений Советского Союза, Китая и Монголии, рассмотрение определяющих направлений антифеодальной борьбы в Монголии, освещение отдельных аспектов боевого содружества советских и монгольских вооруженных сил в борьбе против милитаристской Японии и военных действий между Китаем и Японией.

Освещая вопросы взаимоотношений трех сопредельных стран Дальнего Востока и учитывая масштабность и разновекторность политических и социально-экономических укладов многомиллионного, многопартийного и многонационального Китая с различными формами государственной власти в его отдельных регионах, в монографии китайские взаимоотношения исследуются на примере пограничных районов Китая Шаньси — Чахар — Хэбэй, находившихся под эгидой Коммунистической партии Китая.

Предметом исследования диссертации являются основные проблемы интернациональной солидарности советских,. китайских и монгольских народных масс, проявленных во взаимоотношениях СССР, Китая и Монголии, проявленные в 20-х — начале 40-х гг. XX в. в условиях борьбы за свою свободу и независимость против империалистических сил.

Хронологические рамки исследования охватывают время с конца гражданской войны и иностранной военной интервенции, возникших после победы Октябрьской революции 1917 г. в России, до начале Великой Отечественной войны Советского Союза против фашистской Германии и разгара национально-освободительной войны в Китае против японских милитаристов. Первая хронологическая дата обусловлена началом 20-х гг., когда активно осуществлялась подготовка народной революции в Монголии и успешно развертывалась деятельность созданной в Китае Компартии, а в Советском государстве шел процесс восстановления народного хозяйства, разрушенного Первой мировой и гражданской войнами. Вторая хронологическая дата — разгар Второй мировой войны и участие в ней СССР, Китая и Монголии.

Научная новизна исследования определяется прежде всего тем, что в трудах современных отечественных и зарубежных историков практически отсутствуют комплексные исследования проблем интернациональной солидарности во взаимоотношениях государств, хотя их отдельные аспекты изучались и освещались в исторический литературе. В диссертации впервые в современной историографии проведен комплексный анализ свободного и независимого от государственной, партийной и политической конъюнктуры специфики места, и роли интернациональной солидарности и пролетарского интернационализма во внешнеэкономической деятельности Советского Союза при изучении взаимоотношений с Монголией и Китаем. При этом, научная новизна состоит в том, что отдельные аспекты исследуемой проблематики до сих пор носят спорный и противоречивый характер, по которым в диссертации высказано авторское мнение.

Новизна возрастает в связи с тем, что в советской историографии эта деятельность оценивалась как победы Советского государства, а в диссертации обоснованно показано, что такая оценка не всегда и не во всем была справедлива и соответствовала объективному освещению исторического процесса. Диссертация обогащает историографию интернационализма исследованием таких малоисследованных или почти неисследованных проблем, как соотношение национальных и интернациональных интересов в истории взаимоотношений СССР, Китая и Монголии, соотношение объективных и субъективных факторов проявления интернационализма и международной солидарности.

Новизна состоит в том, что автор стремится изучать вопросы идеологии, политики и практики взаимоотношений СССР, Китая и Монголии с позиций объективности, учитывая плюрализм подходов в исследовании рассматриваемой темы, раскрывая исторический опыт с учетом его современной значимости. Вместе с тем, новизна исследования состоит и в том, что к плюрализму авторское отношение неоднозначно. Как известно, в исторической науке идет борьба противоречивых тенденций, в которой обозначились крайности. С одной стороны видна направленность к полному отрицанию всего того, что связано с советским периодом Отечественной истории. С другой — тенденции к реабилитации даже очевидно отрицательных страниц советской истории. Между указанными крайностями существует достаточно широкий спектр представлений и мнений. В этой связи признание такого плюрализма равносильно признанию невозможности объективного освещения истории. Справедливости ради отметим, что такого положения придерживается и новомодная постмодернистская историография, как в России, так и за рубежом.

В этом отношении новизна диссертации состоит в том, что автор сумел найти ключ к объективному пониманию и объяснению сущности исторического процесса, новому осмыслению взаимоотношений Советского Союза, Китая и Монголии в рассматриваемые годы. С этой целью был изучен, обобщен и использован массив новых документальных источников, ранее не публиковавшихся в исторической литературе. Наряду с этим были изучены, обобщены и проанализированы зарубежные документальные публикации. Все это дало возможность уточнить или изменить ряд устоявшихся в исторической литературе определений и формулировать, обосновать или оценить те или иные события, факты и сведения из истории взаимоотношений СССР, Китая и Монголии. Среди них принципиальное значение имеет анализ «маоизма», сыгравшего весьма существенную роль в советско-китайских отношениях. Не менее важен новый показ автором советско-монгольских отношений в их противоречивости и взаимной необходимости, в обоюдном убеждении их долговечности, аргументированных широким кругом архивных и опубликованных источников, прессы и мемуаров.

О новизне вопросов диссертационного исследования свидетельствует и показ программных целей Коминтерна в концептуальных основах взаимоотношений, и влияние Октябрьской революции 1917 г. в России на революционное движение в Китае и Монголии. Практически новым является всесторонний анализ социально-экономической политики антияпонского правительства северных провинций Китая, где ведущей политической силой являлась КПК, а также взаимоотношений китайских коммунистов с Гоминьданом и центральным правительством Китая. В этой связи диссертацию характеризует пристальное внимание к историческим деятелям СССР, Китая и Монголии, многие аспекты деятельности которых впервые показаны автором в исторической литературе.

Наконец, принципиальная новизна диссертации обусловливается обновлением тех методологических подходов, которые ранее лежали в основе исследований, посвященных проблемам пролетарского интернационализма и международной солидарности народных масс. В этой связи диссертантом исследован ряд вопросов, связанных с понятийным аппаратом пролетарского интернационализма, его принципов и лозунгов, практического применения, осуществления и развития.

Наиболее значимые результаты диссертационного исследования определяются рядом положений: исследованием исторической значимости и необходимости международной солидарности пролетарского интернационализма во взаимоотношениях Советского Союза, Китая и Монголии в рассматриваемые годы; обоснованием в обобщенном виде самостоятельных предложений дискуссионного характера, относящихся к понятийному аппарату пролетарского интернационализма (принципы, лозунги, идеи, идеология); определением положения о том, что взаимоотношения СССР, Китая и Монголии, основанные на полном равноправии, взаимоуважении независимости и суверенитета, сотрудничества и взаимопонимания, продемонстрировали впервые в истории осуществление на практике формирование международных отношений нового типа, невиданные ранее в- мировом историческом процессе и международной деятельности государств всех регионов мира.

Теоретическая и практическая значимость диссертации заключается в том, что в ней осуществлено приращение знаний по недостаточно и неполно разработанным вопросам проведения в жизнь национальной и интернациональной политики трех сопредельных государств в рассматриваемые годы с учетом того, что многие из них до настоящего времени носят спорный и противоречивый характер.

Вместе с тем, материалы диссертации могут быть использованы в учебном процессе высших и средних учебных заведениях при изучении курса «Отечественная история», а также в разработке монографических трудов, учебных пособий и хрестоматий по всемирной истории.

Апробация диссертации. Основное содержание диссертации опубликовано в монографиях: «Взаимоотношения СССР, Китая и Монголии в 20-х — начале 40-х гг. XX в. (проблемы интернациональной солидарности»; объем — свыше 30 печ. л.; «национально-освободительная война в Китае (1937—1945 гг.)», объем — 9 печ. л.; брошюра «Из истории борьбы китайского народа против японской агрессии в 1937—1945 гг. (на примере пограничных районов Шаньси — Чахар — Хэбэй»), объем — 4,25 п. л. и в других публикациях, общий объем которых составляет около 50 печ. л. Кроме того, отдельные положения и вопросы исследования нашли отражение в выступлениях на различных конференциях, при проведении «Плехановских чтений в Российской Экономической Академии им. Г. В. Плеханова, в выступлениях на Совете Центра социально-политического и гуманитарного образования РЭА. Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры истории РЭА, рецензировалась в Центре социальнополитического и гуманитарного образования и в Совете по защите докторских и кандидатских диссертаций Российской Экономической Академии.

Достоверность исследования подтверждается совокупностью источников, на которых базируются обобщения и выводы автора; введением в научный оборот новых документов и материалов; выдвижением и обоснованием новых тезисов проблематики.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Взаимоотношения СССР, Китая и Монголии в 20-х - начале 40-х гг. XX в."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1. Современная эпоха, наполненная богатыми и сложными общественно-политическими и социально-экономическими явлениями, духовно-нравственными, идеологическими и религиозными конфликтами, представляет собой эпоху великой по своему историческому значению, самой глубокой по содержанию, самой многострадальной по объему решаемых задач социальной революции, эпоху перехода всех народов, независимо от ступени и степени их развития, к новому, более высокому общественно-политическому и государственному строю.

При этом, под исторической эпохой следует понимать сравнительно длительный и качественно своеобразный.период истории, выделяемый на основе определенной суммы объективных признаков, характеризующих тот или иной отрезок всемирной истории в соответствии с ведущей для данного времени тенденцией общественно-политического развития.

В этой связи отметим, что независимо от политической, идеологической, социально-экономической и другой какой-либо установки или каких-либо взглядах на всемирно-исторический процесс, начало этому переходу положила Октябрьская революция 1917 года в России, впервые в мире утверждавшая власть народных масс во главе с рабочим классом в государственной форме Республики Советов.

2. В результате Октябрьской революции 1917 года Россия стала Советским государством, выступившим в защиту завоеваний революции от внутренней и внешней контрреволюции. В этой борьбе Советская Россия была не одинока. Она встретила всемирную поддержку со стороны народных масс зарубежных стран. Эта международная поддержка показала, что Октябрьская революция 1917 года в России была делом подавляющего числа народов мира. Трудящиеся всех государств поддерживали свою солидарность с Октябрьской революцией 1917 г. сразу же после ее победы. Наиболее полно это выразилось в одобрении первых декретов Советской власти. По существу в мире не было ни одной крупной рабочей организации, где не приветствовали бы и не поддерживали первые советские документы. Такая международная солидарность сложилась вследствие созвучности идей Октябрьской революции 1917 года в России революционной борьбе широких слоев народных масс в мире. Под влиянием ее идей, начался мощный подъем международного рабочего и национально-освободительного движения.

3. В монографии впервые в условиях постперестроечного периода приводятся краткие обобщенные и уточненные сведения о проявлениях международной солидарности в странах и регионах земного шара. Эти сведения были выявлены в бюллетенях РОСТА (Российское телеграфное агентство при ВЦИКе), отложившихся в фондах РГАСПИ; в газетах, хранящихся в Государственной библиотеке Российской Федерации и библиотеке бывшего Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС; частично заимствованы из публикаций советской печати и историографии. В диссертации не случайно приведены указанные сведения. Учитывая разнохарактерность и противоречивость оценок значения и влияния Октябрьской революции 1917 года в России в современных условиях, их обобщение представляет, по мнению автора, несомненный интерес. Вместе с тем, они позволяют глубже понять влияние Октябрьской революции 1917 года в России на революционное движение в Монголии и Китае.

4. В становлении и развитии взаимоотношений СССР, Монголии и Китая с самого начала был заложен пролетарский интернационализм. Однако, до настоящего времени в советской, в российской, в монгольской и китайской истории при определении существа и раскрытии содержания пролетарского интернационализма существует много неточностей и неясностей, нет четкого и обоснованного понятийного аппарата, как в исторической и политической литературе, так и в официальных документах советского времени (в современных официальных документах о пролетарском Интернационализме ничего не говорится) международного коммунистического и рабочего движения. Так, без объяснений и определений в исторической литературе говорится о лозунге и лозунгах, о принципе и принципах, об идеях пролетарского интернационализма. По существу все смешано в единое целое понятие без точного и четкого определения — пролетарского интернационализма.

В этом отношении с целью уточнения ряда положений, относящихся к широкому пониманию сущности пролетарского интернационализма, были высказаны в обобщенном виде самостоятельные соображения, разумеется, не претендующие на их абсолютизацию. Их следует рассматривать дискуссионными, высказанными в условиях плюрализма, как самостоятельную точку зрения на ряд спорных вопросов и до конца переменных вопросов по одной из проблем исторической науки.

Прежде всего представляется, что можно и нужно говорить и писать о принципе пролетарского интернационализма (в единственном числе). Если существуют многие принципы (или несколько принципов), то их следует определить, обосновать и сформулировать (что не сделано ни в советской, ни в. российской, ни в монгольской историографии). Что же касается идеи пролетарского интернационализма, то ее следует рассматривать, как одну из многочисленных идей марксизма-ленинизма. Далее, в отношении понятия «идеология интернационализма» и идеология пролетарского интернационализма» отметим, что указанные понятия по смыслу идентичны. Отметим лишь, что идеология пролетарского интернационализма является по существу составной частью идеологии марксизма-ленинизма. Наконец, • о лозунгах пролетарского интернационализма необходимо сказать, что в. различных исторических условиях действовали и различные лозунги. В принципе же к рассматриваемому в диссертации времени были определены два общеизвестных лозунга: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» и «Пролетарии всех стран и угнетенные народы, соединяйтесь!»

В целом же исследование такой сложной проблемы, как разработка понятийного аппарата, в частности, по вопросам пролетарского интернационализма, возможна лишь совместными усилиями историков, философов, экономистов, политологов и даже психологов. Поэтому в диссертации высказаны лишь отдельные самостоятельные суждения, связанные с понятийным аппаратом пролетарского интернационализма.

5. Анализ опубликованной исторической литературы позволяет сделать общий вывод о том, то к настоящему времени проведена значительная изыскательная работа, в результате которой был поднят огромный пласт материалов, посвященных изучению истории взаимоотношений СССР, Китая и Монголии за все годы их возникновения, становления и развития, вплоть до 90-х гг. XX века. Достижения в области разработки данной проблемы исторической науки очевидны. Вместе с тем, в серьезном уточнении нуждается исследование постоянных тесных связей КПСС, КПК и МНРП, являвшихся старейшими партиями международного коммунистического, рабочего и национально-освободительного движений. Они были и пионерами в разработке и осуществлении социалистического и народно-демократического строительства в условиях капиталистического, в основе своей враждебного, окружения.

В течение рассматриваемого в диссертации времени КПСС и МНРП были единственными правящими партиями в своих странах, а КПК ведущей партией народного фронта в освобожденных от японской оккупации китайских провинций, что налагало на них обязанности чрезвычайной сложности, ответственности и . трудности. Их взаимоотношения строились на политической, идеологической и теоретической основе марксизма-ленинизма и пролетарского интернационализма.

В этой связи, какие бы то ни было высказывания и оценки марксизма-ленинизма, как одного из величайших учений в истории человечества, какое бы то ни было отношение к его основам, принципиальный и объективный историк обязан всесторонне оценить значение марксизма-ленинизма в развитии всемирно-исторического процесса, его роли и места в целом в истории мирового сообщества, в истории взаимоотношений КПСС, КПК и МНРП, Советского Союза, Китая и Монголии. В диссертации положительно оцениваются указанные взаимоотношения, которые обеспечили трем странам успешнре развитие в деле социалистического и народно-демократического строительства в рассматриваемые в монографии годы. •

6. Социально-историческое содержание и важнейшие особенности взаимоотношений трех сопредельных стран Дальнего Востока состояли в том, что: во-первых, они были основаны на принципах- равенства, невмешательства во внутренние дела, уважения национального суверенитета и территориальной целостности; во-вторых, они воплощали собой союз революционных сил,- который в социально-историческом аспекте непрерывно обогащался, развивался и совершенствовался.

На начальном этапе этот союз представлял собой союз пролетариата первой социалистической страны, монгольского аратства и китайского крестьянства, имел демократическое содержание. Опираясь на него, монгольский народ совершил антифеодальную, антиимпериалистическую народную революцию и начал свой исторический путь постепенных преобразований, минуя капиталистическую стадию развития, а китайские народные массы в северных провинциях страны создали свой народно-демократический регион, свободный от японской оккупации.

В-третьих, они были построены на принципе взаимопомощи, которая со временем в процессе своего развития должна была охватить широкую гамму ' не только всесторонних экономических, но и политических, идеологических отношений и сферу совместной военной безопасности.

В-четвертых, они способствовали укреплению дружбы советского, китайского и монгольского народов.

7. В этой связи исторический опыт взаимоотношений Советского Союза, Китая и Монголии свидетельствует, что задачи ликвидации экономической отсталости отставших в своем социально-экономическом развитии народов могут быть успешно решены при выполнении следующих, имеющих всеобщее значение, условий: укрепление государственной самостоятельности и политических позиций широких народных масс на основе народовластия и демократии; полное разрушение существовавших в стране феодальных социальных и иных структур, прежде всего, структур, носивших социально-экономический характер; проведение социально-экономических преобразований, имеющих в конечном итоге антифеодальную и антикапиталистическую направленность," с. тем чтобы обеспечить ограничение, а затем и вытеснение нарождавшихся капиталистических элементов в процессе борьбы с феодальными пережитками и экономическими структурами; последовательность и постоянное проведение курса на создание современных производительных сил, создание и укрепление и развитие государственного и кооперативного секторов; формирование национальных кадров рабочего класса, народной интеллигенции и создание прочного союза всех народных масс; использование интернациональной . солидарности с международным рабочим классом и демократически настроенных слоев народных масс.

8. Правомерность, справедливость и обоснованность указанных условий подтверждается как опытом Монголии, так и военно-политической, социально-экономической и общественно-значимой обстановкой, сложившейся в пограничном районе Шаньси—Чахар— Хэбэй северных провинций Китая, созданные в годы национально-освободительной войны против японских милитаристов. Это был район, являвшийся одной из основных опорных баз Компартии Китая. Сложившийся в самом начале войны при участии и поддержке всех патриотических сил региона, он стал образцом претворения в жизнь политики единого- национального антияпонского фронта, которая в большой степени способствовала вовлечению широких слоев китайского населения в активную борьбу с агрессором.

9. Пограничным районом руководила КПК — единственная партия, обладавшая в нем вооруженными силами. Проводя свою политику через созданные повсеместно партийные организации и' членов партии в правительстве и различных звеньях административного аппарата, а также в массовых организациях, КПК контролировала все сферы жизни пограничного района Шаньси—Чахар—Хэбэй.

Умелое сочетание политической работы в массах с осуществлением социально-экономических преобразований, направленных на улучшение жизни большинства крестьянства, позволило добиться значительных успехов в. мобилизации населения для участия в войне с японскими захватчиками, способствовало увеличению численности регулярных частей 8-й армии, партизанских отрядов и ополчения, укреплению авторитета КПК.

10. В пограничном районе впервые возникли и были осуществлены на практике многие методы социально-экономической политики КПК. В дальнейшем они были распространены на другие антияпонские опорные базы. Так, политика сокращения арендной платы и ссудного процента, введение единого прогрессивного налога привели к некоторому ослаблению экономической роли и влияния помещиков и богатых крестьян в деревнях района Шаньси—Чахар—Хэбэй. Это облегчило проведение аграрной реформы в период гражданской войны между КПК и гоминданом.

11. История пограничного района Шаньси—Чахар—Хэбэй свидетельствует о негативном воздействии на КПК сектантской политики Мао Цзэдуна, его установки «беречь силы»., а также репрессивной кампании «исправления стиля». Это мешало антияпонским опорным базам, их регулярным частям и партизанским отрядам полностью реализовать свой потенциал в борьбе с японскими захватчиками. Однако вооруженные формирования района Шаньси—Чахар—Хэбэй не только отражали карательные операции противника, но и активно действовали на его коммуникациях, помогая тем самым армии центрального правительства. Они сыграли большую роль в крупнейшей операции войск КПК против японских агрессоров — «битве ста полков» (1940). После вступления в августе 1945 г. СССР в войну с Японией воинские части пограничного района Шаньси—Чахар—Хэбэй развернули наступление и освободили ряд новых территорий в Северном Китае.

12. Советские добровольцы (летчики, военные специалисты, советники, инструкторы) помогали китайским вооруженным силам в их борьбе с японскими интервентами. Советским Союзом оказывалась также помощь в предоставлении военного снаряжения, военной техники и медицинского оборудования.

13. Советское государство оказывало' всемерную помощь и Монголии в укреплении ее Народно-революционной армии. Первым звеном в этой помощи стала подготовка командных кадров и военных специалистов. Монгольские военные обучались в советских военных учебных заведениях, инструкторами и преподавателями которых являлись опытные советские командиры и специалисты. Вторым звеном — обеспечение монгольских вооруженных сил вооружением, боевой техникой и другим военным и материально-техническими снаряжением. В результате всесторонней помощи Советского государства Монгольская народно-демократическая армия стала регулярной, вполне боеспособной армией. Ее боеспособность успешно проявилась в совместной с советскими военными подразделениями борьбе против японского агрессора, вторгшегося в районе Халхин-Гола в 1938 году на территорию МНР.

14. В целом, взаимоотношения СССР, Китая и Монголии в рассматриваемые .в монографии годы, основанные на полном равноправии, взаимном уважении независимости и суверенитета, сотрудничества и взаимопомощи, продемонстрировали впервые в истории осуществление на практике формирование международных отношений нового типа, невиданные в истории международной деятельности государств всех регионов мира.

Список научной литературыАбылгазиев, Игорь Ишеналиевич, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Документы и материалы архивов

2. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) ф. 130 Совет народных комиссаров РСФСРф. 1235 Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет РСФСР

3. Российский государственный военный архив (РГВА)ф. 1006 Управление 1-ой Иркутской стрелковой дивизии и 1-ой

4. Съезды Советов Союза ССР, Союзных и Автономных Советских Социалистических Республик. Т. 1—2. М., 1959—1960.

5. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Издание 8.

6. Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам (1917—1967 гг.), т. 1—4; М., 1968.

7. Внешняя торговля СССР. 1918—1966 гг. Статистический сборник. — М., 1957.

8. Достижения Советской власти за сорок лет в цифрах. Статистический сборник. — М., 1957.

9. Советско-монгольские отношения. 1921—1926. Сборник документов и материалов. — М., 1966.

10. Документы внешней политики СССР. Т. IV — М., 1960. Документы и материалы кануна Второй мировой войны. 1937—1939. Т. 1. —М., 1981. '

11. Документы внешней политики 1940—22 июня 1941 гг. — М., 1995.

12. Внешняя политика СССР. Сборник документов. Т. IV (1935—1941);1. М., 1996.

13. Россия XX век. Документы. Кн. 1, 2.-— М., 1998. Переписка председателя Совета Министров СССР с президентом США и премьер-министром Великобритании во' время Великой Отечественной войны 1941—1945 гг., тт. 1—2. — М., 1957, 2-ое изд. 1976.

14. Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны 1941—1845 гг., тт. 1—6. Сборник документов и материалов. —М., 1978—1980.

15. Советско-монгольские отношения. Документы и материалы в 2-х томах. — М.,' 1975.

16. Разгром милитаристской Японии и освободительная миссия СССР в Азии. Сборник документов. — М., 1985.

17. Советско-японское соглашение по поводу конфликта на Монголо-манчжурской границе. Сообщение ТАСС от 16 сентября 1939.

18. В. И. Ленин о дружбе с народами Востока. Сборник документов и материалов. — М., 1961.

19. Поздравление Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР Постоянному Комитету ВСНП и Госсовету КНР по случаю 33-й годовщины образования КНР. — Правда, 1 октября 1982 г.

20. Резолюции VII Всемирного конгресса Коммунистического Интернационала. — М., 193 5.

21. Конституция Монгольской Народной республики. — Улан-Батор, 1961.

22. Сборник законов, постановлений и положений правительства МНР1. Улан-Батор, 1941.

23. МНРП в резолюциях, решениях съездов, конференций и пленумов ЦК —Улан-Батор, 1956.

24. Протоколы Первого Великого Хурала Монгольской Народной Республики — Улан-Батор, 1956.

25. Протоколы Первого Великого Хуралдана Монгольской Народной Республики — Улан-Батор, 1956.

26. Девятый съезд Монгольской народно-революционной партии. Документы — Улан-Батор, 1934.

27. Бои на Халхин-Голе. Сборник документов — Улан-Батор, 1970. Бои на Халхин-Голе (60 лет тому назад). Документы. — Улан-Батор,1999.

28. Восьмой Великий Хурал МНР. Документы. Улан-Батор, 1940. Политотчет ЦК МНРП IX съезду партии. — Улан-Батор, 1934. Отчетный доклад ЦК МНРП на X съезде МНРП. — Улан-Батор,1940.

29. Об использовании местных ресурсов МНР и развитии производства товаров широкого потребления. Доклад ЦК МНРП на VIII пленуме Центрального Комитета МНРП 20 ноября 1941 г. — Улан-Батор, 21.XI. Í 941.

30. Доклад Правительства МНР о войне Советского народа против германского фашизма на заседании Великого Народного Хурала 5 марта 1949 — Улан-Батор, 6 марта 1934.

31. Телеграмма Правительства МНР Правительству СССР по поводу победы над милитаристской Японией. — В книге Величие подвигасоветского народа: Руководители МНР о сотрудничестве в борьбе против фашистской агрессии. — М., 1985; Улан-Батор, 1985. •

32. X съезд Монгольской народно-революционной партии. — Улан-Батор, 1948.

33. Некоторые важнейшие документы по истории МНРП. Сборник документов. — Улан-Батор, 1946.

34. Документы по истории МНРП. Сборник документов. — Улан-Батор,1966.

35. Документы по истории Народной революции 1921. Сборник документов. — Улан-Батор, 1951.

36. Советско-монгольские отношения. 1921—1966. Сборник документов и материалов. — Улан-Батор, 1966.

37. Информационный бюллетень Центрального Комитета Монгольской народно-революционной партии. — Улан-Батор, 1960.

38. Международное совещание коммунистических и рабочих партий. — Улан-Батор, 1960.

39. Монголо-советские культурные и научно-технические связи. Сборник документов. (1921—1960). Том 1, — Улан-Батор, 2000.

40. Коминтерн и Монголия. Сборник документов. — Улан-Батор, 1996. Письмо Г. Димитрова Мао Цзэдуну от 22 декабря 1943 года о положении в Компартии Китая. — Коммунист, 1982, № 9.

41. Чжуенр нуечаньдан вэй цзингун Лугоуцяо тундянь (Телеграмма КГ1К о нападении японской армии на Лугоуцяо). 8 июля 1937 г. — Чжунго гэминши цанькао цзыляо (Справочные материалы по истории китайской революции). Т. 4. — Пекин, 1959.

42. Чжунго гунчаНьдан вэй гунбу гогун хэцзо сюанянь (Заявление КПК о сотрудничестве КПК и гоминдана). 15 мюля 1937 г. — там же.

43. Чжунго гунчаньдан вэй жибэнь дигочжуи цзиньгун хуабэй ди эр цы сюаньянь. (Второе заявление КПК о нападении Японии на Северный Китая) 23 июля 1937 г. — там же.

44. Чжунгун чжун'ян гуаньюй муцянь синши юйданды жэньу ды цэюэдин (Резолюция ЦК КПК о современной обстановке и задачах партии) 25 августа 1937 г. — там же.

45. Чжунгун чжун'ян гуаньюй канжи гэньцзюйди туди чжэнцэды цз.ждин (Резолюция ЦК КПК об аграрнЬй политике в антияпонских опорных базах). Принято Политбюро ЦК КПК 28 января 1942 г. — там же.

46. Чжунгун чжун'ян гуаньюй цзайчжи ганьбу цзяоюйды цэюэдин (Решение ЦК КПК об учебе кадровых работников без отрыва от работы). Принято Политбюро ЦК КПК 28 февраля 1942 г. — там же.

47. Чжунян гуаньюй муцянь синши юй данды чжэнцэды цз.эдин (Постановление ЦК КПК о современном положении и политике партии от 7 июля 1940 г.) — Канжи илай чжун'яо вэньцзянь хуэйцзи (Сборник важных документов о начале антияпонской войны). Б. м., 1942.

48. Указание военного комитета Военно-революционного совета ЦК КПК и Главного политического управления относительно подготовки армейских кадров от 21 февраля 1942 г. — Данды цзыляо, 1942, №5'.

49. Директива финансово-экономического отдела ЦК КПК о проведении в настоящий момент революционными базами необходимых контрмер в отношении гоминдановской валюты. — Данды, цзыляо," 1942, № 5.

50. Документы, напечатанные в «Данды цзыляо», использованы по переводам, имеющимся в Институте Дальнего Востока АН.

51. Указание Северного бюро ЦК КПК и Политуправления восьмой армии о работе в армии и на местах во время карательных походов. Февраль 1942 г. — Данды цзщыляо, 1942, № 6.

52. Временное положение об организации и работе комитета молодежи всех ступеней. Принято Секретариатом ЦК КПК 6 февраля 1942 г. — Данды цзыляо, 1942, № 6.

53. Директива ЦК КПК относительно осуществления решения Политбюро об аграрной политике. — Данды цзыляо, 1942, № 6.

54. Решение парткома пограничного района Шаньси—Чахар— Хэбэй о проведении в текущем году выборов в сельские органы власти округа Бэйюэ. — Данды цзыляо, 1942, № 6.

55. Лю Шаоци. Канжи юцз чжанчжан чжун гачжун цзибэнь чжэнцэ вэньти. — Канжи илай чжуняо вэньцзянь хуэйцзи. (Сборник важных документов о начале антияпонской войны). Б. м., 1942.

56. I. Периодическая печать (отдельные номера центральных и местных изданий)1. Газеты1. Власть труда»

57. Восточно-Сибирская правда»

58. Дальневосточный путь» (Чита, 1920)1. Жизнь национальностей»

59. Известия Советов депутатов трудящихся СССР»1. Правда»1. Красная звезда»1. Известия Улан-Батор хот»1. Монголы н Унэн»1. Унэн»1. Журналы

60. Большевик» «Внешняя торговля» «Военно-исторический журнал» «Вопросы истории КПСС» «Вопросы экономики» «Исторический архив» «История СССР» «Коммунист»

61. Коммунистический Интернационал»

62. Народы Дальнего востока» (Иркутск, 1921 )1. Новая и новейшая история»1. Новый Восток»1. Революционный Восток»1. Советское востоковедение»

63. Советское государство и право»1. Современный Восток»1. Современная Монголия»1. Монголы н Унэн»1. Современная Монголия»1. Урия»

64. Хозяйство Монголии» • «Мировое хозяйство и мировая политика» «Проблемы Дальнего Востока»1.. Мемуары

65. Байбаков К. К. Разгром банды Кайгородова (Западная Монголия). Воспоминания начальника экспедиционного отряда — Москва—Иркутск, 1922.

66. Гастилович А. И. Будни военных дорог. — М., 1974.

67. Дандар Л. Среди огня и пламени: воспоминания. — Улан-Батор,

68. Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. — М.^ 1990.

69. Зверев А. Г. Записки министра. — М., 1973.

70. Катаяма СЭН. Воспоминания. — М., 1967.

71. Лхагвасурэн Ж. Годы, проникшие в память. — Улан-Батор, 1984.

72. На Халхин-Голе. Воспоминания ленинградских участников боев с японскими империалистами в 1939. — М., 1989.

73. Плиев И. А. Конец Квантунской армии: записки командующего конно-механической группы советско-монгольских войск — Ростов-на-Дону, 1968.

74. Побратимы Халхин-Гола. Сборник воспоминаний. — М., 1979.

75. Рокоссовский К. К. Мы всегда вместе. — М., 1961.

76. Федюнинский И. В. На Востоке. — М., 19.• Федюнинский И. В. В боях на Халхин-Голе — Военно-исторический журнал, № 8,1975.

77. Через Гоби и Хинган. Воспоминания. — М., 1965.

78. Шагдарсурэн П. Маршал X. Чойбалсан, которого я знаю: воспоминания. — Улан-Батор, 2000.

79. Жэнь Биши. Воспоминания о вооруженной борьбе против японских захватчиков в Шаньси — «Коммунистический Интернационал», 1938, № 5.

80. Калягин А. Я. По незнакомым дорогам. Воспоминания военного советника — М., 1969.

81. На китайской земле. Воспоминания советских добровольцев. 1925—-1945 гг. —М., 1977.

82. Черепанов А. Н. Записки военного советника в Китае — М., 1976.

83. Чуйков В. И. Миссия в Китае — М., 1977.

84. V. Научно-справочные издания

85. Большая советская энциклопедия. М., 1952.

86. Большая советская энциклопедия. Т. 1—30. М., 1969—1978.

87. Великая Октябрьская революция. Энциклопедия. М., 1987.

88. Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. М., 1987.

89. Советская военная энциклопедия. Т. 1—8. М., 1976—1980.

90. Советская историческая энциклопедия. Т. 1—16. М., 1961—1976.

91. Великая Отечественная война. Энциклопедия. — М., 1985.

92. Монгольская Народная Республика. Справочник.—М., 1986.

93. VI. Исследования и научно-популярные издания

94. Абдулатипов Р. Г., Бойтенкова Л. Ф., Яров Б. Ф. Федерализм в истории России. М., 1992.

95. Аварии В. Борьба за Тихий Океан (японо-американские противоречия). М., 1947.

96. Асопов Б. А., Петров Б. М. Экономическое сотрудничество Советского Союза и МНР. — М., 1971.

97. Аяцков Д. Ф. Российский федерализм; исторический опыт и современные проблемы. Саратов, 1999.

98. Баврин Е. П., Мещеряков М. В. Монгольская Народная Республика: экономика и внешняя торговля. — М., 1961.

99. Бедеров А. Китайский период в борьбе против японских захватчиков. — «Тихий Океан», 1938, № 1. .

100. Бедеров А. На пороге второго года национально-освободительной войны китайского народа. — «Большевик», 1938, № 14/

101. Белов Е. А. Россия и Монголия (1911—1919 гг.) — М., 1999.

102. Бертрам Дж. На фронтах Северного Китая. — М., 1940. Перевод с китайского яз.

103. Балхажав Ц. Визит президента Российской Федерации останется крупным шагом в истории соседов. — Чнэн, 02 ноября 2000.

104. Батбаяр П. Халхин-Гол: история и современность. — Улан-Батор,1989.

105. Батбаяр Ц. Монголия и Япония в I половине XX века. Из истории внешнеполитических отношений Монголии. — Улан-Батор, 1998.

106. Бат Очир JI. Чойбалсан: неизвестные страницы биографии. — Улан-Батор, 1996.

107. Био на Халхин-Голе, современность (материал международного симпозиума) — Улан-Батор, 1999.

108. Боевое содружество. О советско-монгольском боевом содружестве. — М., 1983.

109. Борисов В. Б. Советский Союз и Маньчжурская революционная база (1945—1949), — М., 1975.

110. Бородин Б. А. Помощь СССР китайскому народу в антияпонской войне. — М., 1964.

111. Ван Мин. Новый этап агрессии японского империализма и новый период борьбы китайского народа. — «Коммунистический Интернационал», 1937, № 8.

112. Ван Мин. Политика КПК и предательство Мао Цзэдуна. — М., 1975. Великая Отечественная война 1941—1945 гг. Краткая история — М.,

113. Галсандорж Д., Буд X. Краткая история внешнеэкономических отношений Монголии. )1921—2000) — Улан-Батор, 2001.

114. Галупский С. А. Суд над главными японскими военными преступниками. — М., 1947.

115. Гитауллина Л. М. Проблемы не капиталистического пути развития МНР.—М., 1978.

116. Гитауллина Л. М. Строительство социалистической культуры в Монгольской Народной Республике. — М., 1981.

117. Гитауллина Л. М. Монгольская Народная Республика в социалистическом содружестве. — М., 1964.

118. Гольман М. И. Проблемы новейшей истории Монгольской Народной Республики в буржуазной историографии США. — М., 1970.

119. Гамбожаев Д. Роль экономического сотрудничества в развитии МНР.1. М., 1969.

120. Гомбосурэн Г. Советско-монгольское боевое сотрудничество в войне с милитаристской Японией — в книге 40 лет великих побед. — М., 1987.

121. Гомбосурэн Д. Не померкнет в веках (о разгроме' Германии и Японии) — Азия и Африка сегодня, 1985, №11.

122. Губайдулин В. М. Революционная власть в освобожденных районах Китая (1937—1945).— Новосибирск, 1981.

123. Джунусов М. С. Об историческом опыте строительства социализма в ранее отсталых странах. М., 1959.

124. Делюсин Л. П. Борьба Коммунистической партии Китая за разрешение аграрного вопроса. — М., 1964.

125. Димитров Г. Избранные произведения — София, 1967. Долгорма Б. Государственный бюджет ' и планомерное социалистическое строительство в МНР. — М., 1968.

126. Дубинский А. М. Международные отношения и внешняя политика СССР на Дальнем Востоке (1939—1945). — М., 1953.

127. Дубинский А. М. Советско-китайские отношения. 1937—1945. М.,1980.

128. Дубровская А. Монголия — М., 1928.ндон Д. Антифашистская коалиция и Монгольская Народная Республика. — Международная жизнь, 1985', № 7.

129. Жаров Л. И., Устинов В. М. Интернациональные части Красной Армии в боях за власть Советов. М., 1960.

130. Жилин П. А. Победа на Халхин-Голе и ее влияние на развитие военного искусства.— в книге О войне и военной истории. — М., 1984.

131. Жэнь Биши. Воспоминания о вооруженной борьбе против японских захватчиков в Шаньси. — «Коммунистический Интернационал», 1938, № 5.

132. Захаров М. В. Генеральный штаб в предвоенные годы. — М., 1.989. Захарова Г. Ф. Политика Японии в Манчжурии, 1932—1945 гг. — М., 1990.

133. Златкин И. Я. Очерки новой и новейшей истории Монголии. — М.,1957.

134. Зюзин А. Освободительная борьба китайского народа в тылу японских захватчиков. — «Мировое хозяйство и мировая политика», 1939, №2.

135. Исторический опыт братского содружества КПСС и МНРП в борьбе за социализм. — М., 1971.

136. История гражданской войны в СССР, тт. 1—5. — М., 1960—1970.

137. История гражданской войны в Узбекистане, Ташкент, 1964.

138. История Киргизской ССР, т. 2, Фрунзе, 1956.

139. История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941— 1945 гг., т. 1—5. — М., 1962—1964.

140. История Второй мировой войны. 1939—1945 гг. Т. 2. — М., 1972.

141. История Китая с древнейших времен до наших дней. — М., 1974.

142. История Коммунистической партии Советского Союза. Т. 3, кн. 1, 2; 4, кн. 12; 5, кн. 1. — М., 1967—1972.

143. История Коммунистической партии Советского Союза. М., 1967.

144. История советско-монгольских отношений. — М., 1981.

145. История Монгольской Народной Республики, — М., 1967.

146. История Монгольской Народной Республики. —М., 1983.

147. История войны на Тихом океане. Т. 1. — М., 1957.

148. Калинин М. И. Избранные произведения. Тт. 1,2,3. М., 1960.

149. Калинников А. Национально-революционное движение в Монголии. — М,.—JL, 1926.

150. Калинников А. У истоков Монгольской революции. — Хозяйство Монголии, 1928, №2.

151. Капица М. С., Иваненко В. И. Дружба, завоёванная в борьбе (советско-монгольские отношения). — М., 1965.

152. Капица М. С. Наш сосед — Монголия — в книге На разных параллелях. — М., 1996.

153. Картунова А. И., Шахназарова Э. И. Коминтерн и Монгольская партия — Проблемы Дальнего Востока, 1974, № 2.

154. Kapp Э. X. Русская революция. — М., 1990.

155. Калягин А. Я. По незнакомым дорогам. Воспоминания военного советника. — М., 1969.

156. Ке Хань. Пограничный район — антияпонская база. —-«Коммунистический Интернационал», 1938, № 12.

157. Китай дает отпор. Сб. мат. о героической борьбе китайского народа против японских захватчиков. — Ростов-на-Дону, 1958.

158. Китайский народ победит! Сборник статей и документов. — М.,1958.

159. Колан А. О военной экономике национального Китая. — «Коммунистический Интернационал», 1941, № 1.

160. Колин А. Партизанская война в оккупированных районах Китая. — «Коммунистический Интернационал», 1940, № 6.

161. Ковалев Е. Аренда и арендные отношения в Китае. М., 1947.

162. Крайнов П. Заметки о политработе в китайской армии. — «Партийно-политическая работа в РККА», 1939, № 4.

163. Краткий очерк национальной революции монгольского народа — Улан-Батор, 1994.

164. Кузнецов И. И. Основные этапы советско-монгольского боевого содружества. Труды Иркутского института' народного хозяйства. Выпуск 1, — Иркутск, 1966.

165. Кузнецов И. И. Подвиг героев Халхин-Гола.:— Улан-Удэ, 1969.

166. Кузнецов И. И. В борьбе против общего врага — в книге Дорогой дружбы. Иркутск, 1971.

167. Культурные и научные связи между СССР и МНР. — М., 1981.

168. Кутаков П. Н. История советско-японских дипломатических отношений. — М., 1962.

169. Кудрин В. И. Аграрная политика КПК в период 1937—1945 гг. — «Вестник Ленинградского университета», 1951, № 6.

170. Кукушкин К. В. Коминтерн и единый национальный антияпонский фронт в Китае. 1935—1943. — Коминтерн и Восток. Борьба за ленинскуюстратегию и тактику в национально-освободительном движении. — М., 1969. .

171. Кун Б. Пролетарский интернационализм. Октябрьский переворот и диктатура пролетариата — М., 1919.

172. Лаппо Д., Мельчин А. Страницы великой дружбы ■— М., 1959. Лежава Л. и Русаков Г. Памятник борцам пролетарской революции, погибшим в 1917—1921 гг. тт. I—III, 2-ое издание, ГИЗ, 1924.

173. Лежнин Д. Богатство Приамурья и Забайкалья — Чита, 1922. Ленин В. И. Китайская война. Поли. собр. соч., т. 4, с. Ленин" В. И. Национальный вопрос в нашей программе. Полн. собр, соч., т. 7. С. 233—242.

174. Ленин В. И. Демократия и народничество в Китае. Полн. собр. соч., т. 21. С. 400—406.

175. Ленин В. И. Обновленный Китай. Полн. собр. соч., т. 13. С. Ленин В. И. Пробуждение Азии. Полн! собр. соч., т. 23. С. 145—146. Ленин В. И. Рабочий класс и национальный вопрос. Полн. собр. соч., т.23. С. 149—150.

176. Ленин В. И. Отсталая Европа и передовая Азия. Полн. собр. соч., т. 23. С. 166—167.

177. Ленин В. И. Культурные европейцы и дикие азиаты. Полн. собр. соч., т.23. С. 89—90.

178. Ленин В. И. Национальное равноправие. Полн. собр. соч., т.25. С. 85—86.

179. Ленин В. И. О праве наций на самоопределение. Полн. собр. соч., т. 25. С. 255—320.

180. Ленин В. И. Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа. Полн. собр. соч., т. 35. С. 221—223.

181. Ленин В. И. I конгресс Коммунистического Интернационала. Полн. собр. соч., т. 29. С.

182. Ленин В, И1. Демократия и народничество в Китае. Т. 21.

183. Ленин В. И. Обновленный Китая. Т. 22.

184. Ленин В. И. Борьба партий в Китае. Т. 23.

185. Ленин В. И. Империализм или высокая и последняя стадия капитализма. Т. 27.

186. Ленин В. И. Детская болезнь «левизны» в коммунизме. Т. 41.

187. Ленин В. И. Первоначальный набросок тезисов по национальному и колониальному вопросам. Т. 41.

188. Ленин В. И. Доклад комиссии по национальному и колониальному вопросу. Т. 41.

189. Ленин В. И. О Монголии. — Улан-Батор, 1946.

190. Ли Бо. Цзинчацан бяньцюй инсян (Впечатления о пограничном районе Шаньси—Чахар—Хэбэй). Ханькоу, 1938.

191. Ли Гунпу. Хуабэй дихоу — Цзиньчацзи (Пограничный район Шаньси—Чахар—Хэбэй — опорная база в тылу врага в Северном Китае), Пекин, 1979.

192. Ли Гэн (ред.). Цзефанцюй туди чжэнцэ юй шиши (Аграрная политика и практика в освобожденных районах). Гонконг, 1947.

193. Лигден Б. Участие МНР в войне против империалистической Японии — в книге Победа СССР в войне с милитаристской Японией и послевоенном развитии Восточной и Юго-восточной Азии. — М., 1977.

194. Лиштованный Е. Н. Исторические взаимоотношения Сибири и Монголии: культура и общественные связи в XIV в. —30-х гг. XX вв. — М., 1960.

195. Лузянйн С. Россия, Монголия и Китай в первой половине XV века» — М.,2000. •

196. Лхагвасурэн Ж. В боях на Халхин-Голе. — Под солнцем дружбы. — М., 1971.

197. Произведения В. И. Ленина приводятся по Полному собранию сочинений.

198. Лхамсурэн Б. Славные страницы дружбы — проблемы мира и социализма, 1978, № 2.

199. Лхамсурэн Б. Из истории внешних отношений МНР (1921—1945 гг.) — Современная Монголия, 1957, №5—6. 1958.

200. Мао Цзэдун. Избранные произведения'. Т. 2—4. М., 1953. Маоизм: военная теория и практика. М., 1976. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Изд. 2.

201. Маркс К., Энгельс Ф., Ленин В. И. О пролетарском интернационализме. — М., 1957.

202. Международные симпозиумы по актуальным проблемам Халхигольских боев в Улан-Баторе (1989), в Токио (1991), в Улан-Баторе (1994) — Улан-Батор, 1989—1994.

203. Мещеряков М. В. Очерк экономического сотрудничества Советского Союза и МНР. — М., 1969.

204. Международные отношения на Дальнем Востоке. 1870—1945. М.,1951.

205. Меликоетов А. В. Социально-экономическая политика гоминдана. 1927—1949. М., 1977.

206. Михайлов Г., Степанов М. Японо-китайская война. (Военные действия в 1937—1940 гг.). М., 1941.

207. Минц И. И. Из истории борьбы Красной Армии против японской агрессии. Разгром японских захватчиков на Халхин-Голе в 1939 г. — Большевик, 1945, № 15.

208. Михайлов Р. И. Культурное строительство МНР. Исторический очерк. — М., 1957.

209. МНР в годы Великой Отечественной войны Советского Союза. —1 Улан-Батор, 1954.

210. Молодость древней Монголии. — М., 1964.

211. Мугрузин А. С. Аграрные отношения в Китае в 20—40-х годах XX века. М., 1970.

212. Мунчаев Ш. М., Устинов В. М. История России. — М., 2000.

213. Мунчаев Ш. М., Устинов В. М. Политическая история России от становления самодержавия до падения Советской власти. — М., 1999.

214. Найрамдал — дружба. Сборник. — М., 1971.

215. Народы-братья. Воспоминания и статьи. — М., 1965.

216. Нацакдорже Ж. Историческое значение победы на реке Халхин-Гол — в книге Общественные науки в МНР. — Улан-Батор, 1980.

217. Некапиталистический путь развития и опыт Монгольской Народной Республики. — М., 1971.

218. Не Жунчжэнь. Канжи мофань гэньцэюйди — Цэиньчацхи бяньцюй (Образцовая антияпонская опорная база — пограничный район Шаньси— Чахар—Хэбэй). Б. м., 1939.

219. На китайской земле. Воспоминания советских добровольцев. 1925— 1945. —М., 1977.

220. Народно-освободительная армия Китая в период войны против японских захватчиков. — М., 1957.

221. Никифоров В. Н. Гоминдановские реакционеры — предатели Китая (1937—1945). М., 1953.

222. Никифоров В. Н., Мировицкая Р. А., Титов А. С. Образование единого национального фронта в Китае (сентябрь 1937 г.) — «Проблемы Дальнего Востока», 1977, № 3.

223. Новая и новейшая история Китая. Краткий очерк. Перевод. — М.,

224. Новейшая история Китая. 1917—1970. М., 1972.

225. Новейшая история стран зарубежного Востока. 1939—1945 гг. — М.,1957.

226. Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями. — М., 1951.

227. Партизанская война в Северном Китае. — «Спутник агитатора», 1938, №22.

228. Победа на Востоке к 40-летию разгрома милитаристской Японии. — М., 1985.

229. Побратимы Халхин-Гола. — М., 1969.

230. Поляков Ю. А. Гражданская война в России (поиск нового видения). «История СССР», 1994, № 2.

231. Попель Н. К. Бригада «Революционная Монголия». — М., 1977. Прочная дружба советского и монгольского народов. — Улан-Батор,

232. Пын Мин. История китайско-советской дружбы. — М., 1959. Пэн Дэхуай. Массовая политическая работа и массовые организации в Северном Китае. — «Коммунистический Интернационал», 1939, № 5.

233. Пэн Чжэнь. Предатели-троцкисты в Шаньси—Чахар—Хэбэй. — Коммунистический Интернационал, 1939, № 6.

234. Разгром японского милитаризма во Второй мировой войне. — М.,1986.• Революционный переход народной Монголии к социализму. — М., 1984.

235. Роль и значение помощи международного коммунистического движения в становлении и развитии МНРА.— Улан-Батор, 1978.

236. Роль КПСС и МНРП в развитии и углублении советско-монгольского сотрудничества. — Москва — Улан-Батор, 1981.

237. Российское многонациональное государство: пути сближения народов. — М., 1997.

238. Россия и Монголия: новый взгляд на историю отношений в XX веке. М., 2001.

239. Разгром японского милитаризма во Второй мировой войне. — М.,1986.

240. Революционный переход народной Монголии к социализму. — М.,1984.

241. Роль и значение помощи международного коммунистического движения в становлении и развитии МНРА. — Улан-Батор, 1978.

242. Роль КПСС и МНРП в развитии и углублении советско-монгольского сотрудничества. — Москва — Улан-Батор, 1981.

243. Российское многонациональное государство: пути сближения народов. — М., 1997.

244. Россия и Монголия: новый взгляд на историю отношений в XX веке. М., 2001.

245. Рощин С. К. Развитие социалистических производственных отношений в МНР. — М., 1979.

246. Рощин С. К. Политическая история Монголии. (1921—1940 гг.) —-М., 1999.

247. Рыскулов Т. Р. Избранные труды. — Алма-Ата, 1984.

248. Самбу у Ж. Дорогами дружбы. — Современная Монголия, 1948, №6.

249. Самуу у Ж. Самое ценное достояние — в книге Найраждан — дружба. — М., 1971.

250. Самдангелэг Г. Обеспечение мира и безопасности в годы Великой Отечественной войны — в книге Всемирно-историческая победа Советского народа. 1941—1945 гг. — М., 1971.

251. Сапожников Б. Г. Китай в огне войны. 1931—1950. М., 1977. Сапожников Б. Г. Китайский фронт во второй мировой войне. М.,1971.

252. Сапожников Б. Г. Японо-китайская война и колониальная политика Японии в Китае (1937—1941). М., 1970.

253. Сотрудничество СССР и МНР в области науки и культуры. — Новосибирск, 1983.

254. Социалистическое строительство Союза ССР (1933—1938 гг.) — М.,1939.

255. СССР в борьбе против фашистской агрессии. 1933—1945 гг. — М.,

256. СССР и МНР под знаменем братской дружбы. — М., 1985. СССР и МНР: сотрудничество и сближение. — М., 1981.

257. Стратегия и тактика Коминтерна в национально-колониальной революции на примере Китая. М., 1934.

258. Супруненко А. Три года отечественной войны китайского народа. Ростов-на-Дону, 1940.

259. Сталин И. В. Сочинения, тт. 4, 5.

260. Стручков А. А., Устинов В. М. Яркое проявление пролетарского интернационализма — «Советское китаеведение», 1958, №4.

261. Старуцина П. К вопросу о советско-монгольских отношениях — Труды Института востоковедения РАН. Сборник № 5 — М., 1957.

262. Тадевосян Э. В. Государственные формы решения национального вопроса в СССР. М., 1972.

263. Теоретические проблемы образования и развития советского многонационального государства. М., 1973.

264. Титов А. С. Борьба двух линий в руководстве КПК в первый период войны сопротивления Японии (1937—1939). — «Проблемы Дальнего Востока», 1971, № 3.

265. Титов А. С. Борьба за единый национальный фронт в Китае. 1935— 1937 гг. М., 1981.

266. Титов А. С. Из истории борьбы и раскола в руководстве КПК. М.,1979.

267. Титов А. С., Юрьев М. Ф. Маоистская фальсификация «битвы ста полков» — «Проблемы Дальнего Востока». 1982, № 1.

268. Турсунов X. Т. Восстание 1916 года в Средней Азии и Казахстане. Ташкент, 1962.

269. Укрепление международных позиций МНР — в книге История международных отношений на Дальнем Востоке (1945—1977). — Хабаровск, 1978.

270. Умымжиев А. Б. Нерушимая братская дружба советского и монгольского народов. — Улан-Батор, 1961.

271. Устинов В. М. Турар Рыскулов. Очерки политической биографии. Алма-Ата, 1996.

272. Устинов В. М. Ленин и Союз китайских рабочих- в России — «Советско-китайская дружба», апрель 1960, № 16 (120).

273. Устинов В. М. Страницы великой дружбы — «Новая и новейшая история», 1959, № 5.

274. Устинов В. М. Федерация иностранных групп и другие организации интернационалистов при ЦК РКП(б) — В книге «Интернационалисты. Участие трудящихся стран Центральной и Юго-Восточной Европы в борьбе за власть Советов в России. 1917—1920 гг. — М., 1987.

275. Участие трудящихся зарубежных стран в Октябрьской революции — М, 1967.

276. Фирсов Ф. И. Ленин, Коминтерн и становление коммунистических партий — М., 1985.

277. Форман Г. В. В новом Китае. Перевод с английского яз. — М., 1948. Фрунзе М. В. Избранные произведения — М., 1967. Фэн До Фэн, Хань Чжан, Сяо Бо. Рожденный в боях пограничный район Шаньси—Чахар—Хэбэй — Б. м., 1939.

278. Федеративное устройство России: история и современность — М.,1995.

279. Хейфец А. Я. Советская Россия и сопредельные страны Востока. 1918—1920 гг. М., изд. «Наука», 1964.

280. Хейфец А. Я. Советская дипломатия и пароды Востока. 1921—1927 гг. — М., 1968.

281. Хейфец А. Я. Ленинская внешняя политика страны Востока — в книге Ленинская внешняя политика Советской страны. — М., 1969.

282. Цаплин Ф. С. Советско-монгольское сотрудничество в годы Второй мировой войны. — М., 1964.

283. Цеденбал Ю. Великий Октябрь и народы Востока — Коммунист, 1967, №15.

284. Цеденбал Ю. Социалистическая действительность Монголии — воплощение идей ленинизма. —Вопросы истории КПСС, 1970,; 4.

285. Цеденбал Ю. О Монголо-советской дружбе. — Улан-Батор, 1984. Цэдэн Б. Монголо-советская дружба и МНРП. 1920—1940. — Улан-Батор, 1967.

286. Чжао Бучэн. Чжунгун цзай канжи гэньцзюйдиды цюньчжун туаньти юй доучжэн (Массовые организации и массовая борьба КПК в антияпонских опорных базах). — «Фэйцин аэбао». Тайбэй, 1976, т. 8, № 10.

287. Чжоу Эрфу. Цзиньчацэн син (По пограничному району Шаньси— Чахар—Хэбэй). Чжу Дэ. Лунь цзефанщой чжаньчан (О фронтах освобожденных районов). — Б. м., 1945.

288. Чжоу Эньлай. Против опасности раскола и капитуляции в Китае. — Коммунистический Интернационал, 1938, № 3.

289. Чжу Дж. Война в Северном Китае. — «Военный зарубежник», 1939,2.

290. Чжу Дэ. Как воюет восьмая армия. — «Интернациональный маяк». 1938. №17—18.

291. Чжу Дэ. Опыт и уроки шестимесячной оборонительной войны 8-йармии. — «Коммунистический интернационал», 1938, № 5.

292. Чжу Дэ. Северный Китай в освободительной войне. — «Коммунистический Интернационал», 1940, № 12.

293. Чэн Чанхао. Пограничный район в провинциях Шаньси—Чахар— Хэбэй — база вооруженного сопротивления Японии. — «Коммунистический Интернационал», 1938, № 8.

294. Чуев Ф. Сто сорок бесед с Молотовым — М., 1993. Шаумян М. От кочевья к социализму. — Алма-Ата, 1965. Шевоцуков П. Гражданская война. Взгляд через десятилетия. М.,1992.

295. Шерстобитов В. П. В. И. Ленин и крестьянство Советского Востока. Фрунзе, 1969.

296. Шитов Н. Ф. Развитие В. И. Лениным идеологии и политики пролетарского интернационализма — М., 1966.

297. Щербаков Ю. Н. Братство, скрепленное кровью —1 Куйбышев, 1961. Ширендыб Б. Монголия на рубеже XIX—XX вв. — Улан-Батор,1963.

298. Ширэндыб Б. История Монгольской народной революции. Улан-Батор, 1999.

299. Экономические и социальные проблемы некапиталистического пути развития. — М., 1984.

300. Юзефович Л. А. Самодержец пустыни. Феномен судьбы барона Р. Ф. Угерн-Штернберга. М., 1993.

301. Якубовская С. И. Строительство Союзного Советского социалистического государства. М., 1960.

302. Яковлев А. Г. СССР и борьба китайского народа против японской агрессии (1931—1945 гг.). — Ленинская полтика СССР в отношении Китая. М., 1966.

303. Япония и Монголия. — За рубежом, 1936, № 20.

304. Яснина Р. С. Монголо-японские отношения в годы Второй мировой войны — в' книге «Пятидесятилетие Великой победы и Восток». — М., 1966.

305. XXV годовщина Монгольской Народной Республики. — Улан-Батор,1946.

306. XI съезд Монгольской Народно-революционной партии. — Улан-Батор.

307. VII. Диссертации На соискание ученой степени доктора исторических наук

308. Ганжуров В. И. Российско-монгольские отношения. 1980—1995 гг. (история, проблемы, современность). — Иркутск, 1997.

309. Дамдинсурэн С. Революционные преобразования в Монголии — составная часть мирового революционного процесса. — М., 1985.

310. Лиштованный Е. И. Россия и Монголия в XX веке: региональный опыт взаимоотношений (по материалам Восточной Сибири) — Иркутск, 1998.

311. Лузянин С. И. Россия, Монголия, Китай: внешнеэкономические отношения в 1911—1946 гг. — М., 1997.

312. Ламсурэн Бадамын. Принципы интернационализма в деятельности Монгольской народно-революционной партии. — М., 1975.

313. Малакшанов К. И. Исторический опыт Монгольской народно-революционной. партии по укреплению дружбы и организации взаимопомощи монгольского народа с трудящимися стран социалистического содружества. — Иркутск, 1981.

314. Сандаг Ш. Внешняя политика МНР (1921—1976 гг.). — М., 1976.

315. Лувсанцэрэнгийн Дугаржав. Советско-монгольские отношения и их развитие накануне Второй мировой войны — М., 2002.

316. На соискание ученой степени кандидата исторических наук

317. Дорж П. Политика МНРП в области укрепления обороноспособности страны (1929—1940 гг.). — М., 1966.

318. Иванов А. А. Боевое сотрудничество советского и монгольского народов в разгроме империалистической Японии в 1945 году. — М., 1957.

319. Колмогоров В. Н. Деятельность КПСС и МНРП по формированию и укреплению советско-монгольского- военно-политическогосотрудничества в 1921—1945 гг. — Ленинград, 1984.

320. Новиков И. В. Боевые действия на Халхин-Голе в 1939 г. и их значение для развития советского военного искусства. — М., 1974.

321. Смирнов В. Н. Договоры 1921 г. и 1936 г. как выражение интернациональной дружбы советского и монгольского народов. Ростов-на-Дону. 1972.

322. Товд Б. Опыт современных боевых действий МНРД и Советской Армии в разгроме милитаристской Японии в 1939, 1945 гг. — М., 1962.

323. Туаев 10. Н. Боевое сотрудничество СССР и МНР в 1936—1939 гг. в борьбе против японской агрессии. — М., 1978.

324. Цапкин Н. В. Особенности социально-экономического развития современной Монголии. 1940—1945 гг. — Ленинград, 1946.

325. Цаплин Ф. С. МНР в период вторжения Японии. — М., 1978.

326. Якимов Т. А. МНРП в период 1932—1940 гг. — М., 1952.

327. VIII. Зарубежная литература

328. Gillin D. G. Peasant nationalism in Chinese Communism. — The Journal of Asian Studies, 1964, vol. 22, No 2.

329. Hanwell N. D. The war economy of China's guerrillas. — Far Eastern Survey, 1938, vol. 71, No 23.

330. History of the SINO-Japanese war (1937—1945). — Taipai, 1972.

331. Johnson C. A. Peasant nationalism and communist power. The emergence of revolutionary China. 1947—1945. — Stanford, 1962.

332. Kataoka T. Reaistance and revolution in China. The communists and the second United Front. — Bercley, 1974.

333. Schwarz H. G. The nature of Leadership. The Chinese communists. 1930—1945. — World Politics, 1970, vol. 22, No 4.

334. Seiden M. The Yenan way in revolutionary China. — Cambridge, 1971. Taylor G. E. The struggle for North China. — N. Y., 1940. Whitson W. W., Huang Chen-hsia. The Chinese High command. A history of Communist military politics. 1927—1971. — N. Y. 1973.

335. Borg D. China's Red Army. —Far Eastern Survey, 1941, vol. 10, No 2. Carlson E. F. Twin stars of China, N. Y., 1940.

336. Chao Kuo-chun, Agrarian policy of the Chinese Communist Party. 1921—159. N.Y., 1960.

337. The Chinese Communist Movement. A report of the US War Department. July 1945. —Stanford, 1968.

338. Dorris C. E. Peasant mobilization in North China and the origins of Yenan communism. — China Quarterly, 1976, No 68.

339. Epstein I. The unfinished revolution in China. — Boston, 1946. Caroe O. Soviet Empire. The Turks of Central Asia and Stalinism, London — New York, 1954.

340. Carr E. H. A History of Soviet Russia. The Bolshevik Revolution .1917— 1923, London, 1954, vol. 1.

341. Dinerstein I. Communism and the Russian Peasant. —New York, 1955. Kirk G. What is communism? — New York, 1956.

342. Kolarz W. Russia and her colonies. — London, 1953. Pipes R. The Formation of the Soviet Union. Communism and nationalism. 1917—1923.— Cambridge, 1954.

343. Mazuz A. G. Russio Tsarist and Communist — Toronto — New York — London, 1962.

344. Rofhstein A. A History of the USSR, London, 1951.