автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.22
диссертация на тему: Язык памятников монгольской письменности (XIII-XIV и XVII вв. )

Полный текст автореферата диссертации по теме "Язык памятников монгольской письменности (XIII-XIV и XVII вв. )"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ

РГБ ОД

- Л1П 'СПЦ

, 0) ий.5

На правах рукопк«" •

ОРЛОВСКАЯ Мария Николаевна

Язык памятников монгольской письменности ( XIII - ХУЛ и XVII вв. )

Специальность 10.02.22 - Языки народов зарубежных стран Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии

Диссертация в форме научного доклада, представленная к защите на соискание учёной степени доктора филологических наук.

Москва 1994

Работа выполнена з -Отделе языков Института востоковедения РАН

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, проф. Пюрбеев Г.Ц. доктор филологических наук, проф. Насилов Д.М. доктор филологических наук Чареков СД.

Защита состоится " Щй^дЛ^ 1995 г.

на заседании Специализированного совета Д.003.01.03 по филологическим наукам в Институте востоковедения РАН яо адресу: 102753. Москва, -л. Рождественка, 12

Научный доклад разослан "_"_1___1.1995 г

„ /е „ х

Ученый секретарь специализированного совета

кандидат филологических наук Сумбатова Н.Р.

Институт востоковедения РАН, 1994 г.

В научном, докладе подводятся итоги грамматического исследования языка памятников монгольской письменности Х1Я-Х1У и ХУП вв. по публикациям, осуществленным,в период с 1958 по 1£94 гг. ¿бписок опубликованных трудов прилагается в конце докладу/.

Актуальность предпринятого автором труда обусловлена исключительной важностью углубленного исследования языка письменных памятников прошлых зеков, ибо без этого невозможно сравнительно-историческое изучение определенной группы языков. Что касается семьи монгольских языков, то лингвистическое источниковедение представляется одним из самых перспективных направлений. Для воссоздания истории языка необходимы полные описания отдельных письменных памятников и выделение в них черт, унаследованных современным языком или со временем исчезнувших. Научное описание памятников вагда) не только для установления языковых связей во времени, но и для работы над сравнительно-исторической грамматикой данной группы языков, а также и при изучении истории науки о языке в целом. Но поводу зэдэч в монголоведении просЬ Г.Д.Санжеев еще в К63 г. писал: "Последующая работа в области монгольского сравнительно-исторического языкознания долина идти в следующих направлениях: во-первых, следует, продолжить исследование диалектов и говоров монгольских языков... Зо-вто-рых, необходимо значительно расширить углубленное изучение письменных памятников монгольских языков, не ограничиваясь здесь лишь публикацией источников" ¿^.Д.Санкеев, Глагол., 1563, с.З-^.

А между тем до сравнительно недавнего времени изучение литературно-исторических памятников Монголии, особенно самых ранних, ограничивалось в основном их публикацией, историно-лингвис-тическики комментариями к публикация.', или в лучшем случае изучением частных вопросов грамматики с привлечением данных из этих памятников.

Предлагаемый доклад содержит в себе результаты исследования морфологической структуры ¿с выходом в синтаксис/ языка письменных памятников, относящихся к двум историческим периодам в развитии письменного монгольского языка: доклассическому и классическому.

Цель и задачи исследования состоят в выявлении и научной интерпретации лингвистических данных письменных текстов, относящихся к разни' исторически!/, эпохам. Язык исследованных письменных

памятников отличается от современного не только ло стилю, лексике» структуре предложения, но и в области морфологии, которая, как известно, является наименее подвязной частью в структуре языка. Сопоставление выявленных грамматических сорм и их значений в языке прежних эпох с современным состоянием дает возможность выяснить, в какол у.ере язык изменяется и что остается неизменны?,г на протяжении определенных исторических отрезков времени.

Материалом для исследования послужили: l} тексты летописи ХУЦ в."Алтай гобчя" Лувсанданзана; z) тексты, относящиеся к ХШ-Х1У вв., краткое описание которых дается нияе.

Научная новизна положений и выводов, сформулированных в работе, заключается в том, что впервые в монголоведении проведено исследование грамматического строя письменных памятников разных эпох и сопоставление полученных результатов как мех-ду эпохами, так и с современным состоянием языка.

Историко-сопоставиельное изучение языка памятников монгольской письменности разных эпох дало .возможность проследить развитие языка в грамматическом аспекте с древних времен до современности, уточнить ранее бктовавяяе а языке .|орык, проследить их развитие и преемственность. 3 ходе исследования появилась новая интерпретация происхождения и значения некоторых падежных и глагольных ^ори. Основные -¿актк, полученные в результате исследования, свидетельствуют о динамике развития мордологических категорий на протяжении взятых нами исторических отрезков времени.

Исследование показало, что различные по свое.! природе морфологические данные увязываются з целостную систему развития языка с древних времен до его современного состояния. В работе сделан aar от статистических, синхронных описании отдельных текстов к диахроническому описанию монгольского языка на разных этапах его развития.

3 результате в научный оборот введены новые материалы, kotoi вскрывают особенности языка определенных исторических периодов г которые не только уточняют, но в ряде случаев дополняют, а иног; и опровергают ранее высказанные утверадения о значении и употрес ленки отдельных грамматических '¿орм.

Практическое значение. Полученные в ходе лссдедоЕаняя результаты могут быть использованы прежде всего при написании сраэкитально-исторической грамуатики монгольских языков,. при подготовке спецкурсов по исторической; морфологии и по истории монгольских язнкоэ, а также в учебных целях в преподавании монгольских языков. Материалы и выводы исследования могут представать интерес не только для монголоведов, но и для ииро-кого круга алтаистов, занимавшихся проблема!® изучения языка письменных памятников, истории языка и сравнительно-исторических исследований. Кроке того полученные результаты могут найти применение и в типологическом языкознании /алтайские -сино-тн-бетские языки/.

Апробация основных положении работы состоялась при обсун-декки монографий "йг.:ена существительные и прилагательные в современном монгольском языке" и "Лзык Алтан тобчи" на заседаниях Сектора тсрко-монгольских и дальневосточных языков з >Ш1 СССР.

Отдельные вопросы изучения языка летописи "Алтан тобча", а такае памятников монгольской письменности Х1П-Х1У вв. обсуждались на ^здународнкх, Всесоюзных и Всероссийских конференциях и симпозиумах и получили отражение з опубликованных тезисах и научных статьях, список которых прилагается.

Концепции автора по проблеме частей речи нами практическое применение при составлении научных и нормативных грамматик, в частности при написания гражаткк бурятского и калмыцкого языков.

ПисьменныЯ монгольский язкк и периоды его развития

Появление монгольской письменности на основе уйгурского алфавита обычно откосится к концу XII- началу Ш1 в., причем до сих пор остается окончательно не установленным, какое монгольское племя и при каких обстоятельствах заимствовало эту письменность. долгое время считалось, что это могли быть натканы или кереиты, наиболее развитые а культурном отношении племена, яшвние в ту пору по соседству с уйгурами. Зту гипотезу поддерживали Я. Шлдт, А.М.Позднеев, Б.Я.Зладимирцов, Г.ДгСанкеев, Н.Поппе,

Е.Наеш-зсЬ..

3 последние годы выдвинута еие одна версия, связывающая происхождение монгольского письменного языка с кидакями /Л.Ли-

ге,!и, Л.Л.^икторова/, а кидзньскш! язык считается ученыки,которые "Следовали киданьские глосск, сохранившиеся в китайских ис-то%иках, "безусловно монгольским. " ¿Д.Кара, 1372, с.9-10; Л. ' Ли*ети, 1355, с.13§Л

Хотя ни одна из существующих гипотез до сих пор не полуда обоснованного достаточнили языковыми к историческими £ак~ ТЭ!',и подтверждения, все же для современного состояния наиболее ''.п£^дпочтителънок. остается кидакьская версия, которую разраба-Т№-ажт ныне ученые разных стран ¿д.Кара - Венгрия; Чингэлтэй .. ~ %Р; Ц.Шащарсурэн - Монголия/'.

Что касается периодов раззития письменного монгольского яз%а, то здесь также не наблюдается едином точки зрения.

Предложенная в свое время акад. Б. Я. Владимировым периодизация в три периода: I - Древний - от неизвестного нам вре-' ке% до начала Ш в.; П - Средний - от начала Х1У до 2-ой почины ХУ1 в. и Ш - Классический - от кошз ХУ1, начала ХУП до ' ^ в, ¿Владимкрцоз, 1323, с.20-247 поддерживалась и другими Умными'¿Й.Поппе, 1337, с.13-14, Г.Д.Сакжеев, 1264, с.9-10/. Яравда, у Н.Поппе, з отличие от Е.Я.Владимирцова, первый этап охватывает исторический промежуток от качала ХШ в. и до ХУП в.,з т,е. с момента появления письменных памятников до его "класси-чес&ого" периода. Второй - с ХУП столетия до начала XX-го, а Т-Реткй - с первых годов ХХ-го столетия ¿Н.Поппе, 1337, с.13-14;

•194 с.1-8/.

Зта классификация нашла корректировку у ряда

ДРУ^их исследователей. Венгерский монголовед Л.Лигети считал, что первому периоду предшествовали еще два: "протомонгольский" и ^ревне.у.онгольский", о которых могут быть лишь гипотетические дан-*ше ¿Л.Лигети, 1855, сЛЗбД Монгольские ученые ¿А.Лувсан-. дэн^эв, 1980, с.56-58; Д.Тешртого, 1372, с.45-5^/ также ото-дви^,ают ракки перзых периодов вглубь веков, однако надежных ис-Т0Р-<йческих и Филологических данных для этого пока нет.

Конечно, вполне справедливо считать, что "возникновение мон^ольского языка... нельзя связывать с выступлением на исто-Рич^скую арену Чингис-хана" ¿Е.Лигети, 1855, с.137/. [-.юнголь-СКИЦ язык или диалект, легший в основу письменного конгольско-го %зкка, существовал задолго до того, как он был зафиксирован в Пг%мятниках на уйгуро-монголъскоЕ письменности, а затем на пР°\яжении многих веков этот язык и письменность развивались и

- а -

изменялись.

При установления же периодизации монгольского письменного языка необходимо все же иметь хотя бк общие представления о звуковом составе, грамматическом строе, лексике и изменениях в них, характерных для того или иного исторического отрезка времени. Поэтому нам представляется, что классификация Б.Я.Влад;й-мирцова в три периода и данная да. историческая и лингвистическая характеристика кавдого из них остается приемлемой и сейчас. И' лишь можно было бн добавить, что третий, классический период, к началу второй половины XX в. сменился четвертым - его современны/. периодом ¿Орловская IS8S (0-13), с.80-30/.

Краткая характеристика привлеченных к исследованию письменных памятников

I

Памятники ХШ - Х1У вв.

Древнейкие памятники на уйгуро-шягольской письменности относятся к ХШ в. Зто надписи на камнях «/"Чингисов камень" или "Камень Есунке" - 1225 г.J, некоторое количество дошедших до ¿нас писек, указов и грамот ханов, надписей на ханских печатях, охранных листов. /Полнее собрание эти письменных документов издано в Ъ83 г. в Китае: tfyij-urSia uon^fol uiiu0-=(ia durasqaltu bi6ig=ud - далее: У1«уД§Л

Они свидетельствуют о высокой уровне древнего конгольско-. го литературного языка на уйгуро-монгольском алоавите и дают представление о довольно развитой кор^ологии и синтаксисе, что в свою очередь предполагает наличие более древних, не дошедших до нас письменных литературных источников. Эти памятники свидетельствуют и о предшествующем длительном пути развития письменного языка, выработавшего определенные грамматические £ормы и свой стиль.

Значительно полнее письменный литературный язык представлен источниками, относяшшся к Х1У в.

Одним из них является Hsiao ching, "Книга сыновнего почтения" - далее НС, древнейшее китайское сочинение, переведен > ное в древности же на многие языки Востока, в тог/, числе и на монгольский. Это редчайшая и единственная изданная на монгольской языке книга юаньского периода ¿ХЕ-Х1У з&.J, памятник древнего, доклассического монгольского языка.

Большая заслуга в исследовании •• этого памятника принадлежит монгольскому ученому Х.Лувсанбалдану, который, находясь з 50-х гг. э Пекине, приобрел кикроГкльм текста и в 1961 г. издал монографию "Ачлалт нокын тухай" /"О книге почитания родителей'^. Этот труд ученого имел огромное значение, так как в научный оборот впервые поступил полный текст ксилографа и оригинальный памятник стал доступен монголоведам дня исследования.

Изучением этого памятника, помимо его первооткрьшателей В.Фукса и А.Мостаерта, занимался также венгерский ученый Д.Ли-гети, опубликовавший уточненную транскрипцию текста и рассмотревший его некоторые орфографические особенности, а также австралийский востоковед И.Рахевильц, издавший в IS82 г. текст памятника, предпослав ему введение, где высказывает мысль, что язык í/.онгольского текста выражает определенные черты самой ранней деты составления, возможно, ранее середины ХШ в. ¿fl.Paxe-вильц, IS82, с.18/. Ряд публикаций по отдельным главам Hsiao ching принадлежит прс£. Гарвардского университета й.З.Кливсу ¿Cleaves Р.íí., 1962,19&5,I9S5,I9S3 , 1Ш], .

Все ученые, занимавшиеся изданием текста и комментариями к неку, единодушны в ток, что этот письменный памятник является образцом монгольского языка юаньского периода и что текст его" заслуживает специального грашатического исследования.

К памятника»/. г.:онгольской письменности Х1У в. относится и серия двуязычных китайско-монгольских текстов.

Китакско-монгольские надписи на стелах - это двуязычные памятники времен правления последнего монгольского императора юаньской династии </1271-13687 'Тогоя Тэмура Д320-1370/.

Первая из нескольких ¿по крайней кере шести ныне известных/ надписей была высечена на каше и установлена в 1-335 г. Монгольский, текст этой стелы был впервые опубликован в 1937 г. японский учень»! Тадига Jitsaro В журнале biongfol=m sudulal ¿"blongolica J. Появлялись публикации и в японских изданиях. По содержанию текст этой надписи представляет cotíoíi генеалогию и историю семьи китайского происхождения, служившей монгольским правителя!/: на протяжении пяти поколений. Зто двуязычный пакят-ник-неоценимый источник не только по истории юаньской династии, но и прекрасный материал по древнемонгольскому письменному языку. В 1950 г. В.Клизс опубликовал в /"KJAS.V.ia, i-g/ китай-

ский и монгольский тексты, их переводы на английский язык с историко-филологическими комментариями и индексом.

Зторая надпись была составлена в 1338 г. Ве монгольский текст также был опубликован в 193? г. в Мопз^о1=ил эиЗлаа! ¿МопдоПса У О-'адига Ji.tsu.zo. Эта двуязычная надпись такке неоценима по значению как исторический и лингвистический памятник эпохи юаней. Это уникальный источник по генеалогии и истории монгольской семьи, по крайней мере в трех поколениях преданно служившей дзору. Китайский и монгольский тексты и этой стелы с переводами их на английский язык, комментариями и индексом были осуществлены З.Клизсом и опубликованы в Дздз, 1351, т14, й 1-2/.

В 1340 г. была составлена третья из подобных надписей. Она высечена на камне, установленном в одном из древних храмов, расположенном в горах китайской провинции Мь-нань, сохранившим ся до сих пор /УгГ/Дз, с.307/.

Монгольский текст памятника с изложением его на классическом письменном монгольском опубликован в ¿^".УДБ, с . 307-31^

Стела 1346 г., воздвигнутая по указу императора Тогон Тэмура, сохранилась не полностью. Только четыре ее отдельных фрагмента были обназунены на месте бывшей столицы Каракорум.

Несмотря на свою неполную сохранность, монгольский текст и этого памятника представляет собой образец монгольского письменного языка Х1У столетия. Кроме лингвистического аспекта надпись представляет интерес и для изучения истории буддизма в Монголии, так как является единственным источником тех времен по описанию огромного буддийского храма в Каракоруме, который был заложен еще Угэдэй-хаяом з 1220 г. Эта надпись такке была исследована З.Кливсом 1952,^ .15, Я 1-2/.

3 1967 г. в [ШАЭ^.гЗ.Кливс опубликовал статью о китайско-монгольской надписи 1348 г. 3 этой статье он представил снимок китайского текста. Камень, на котором была высечена надпись, был уже разбит, и поэтому надпись сохранялась частично. Из скопированного китайского текста едины только две строки монгольского текста, завершающего китайскую надпись /снимок камня с фрагментом монгольского текста опубликован в ШУТ,Б, с. 342/.

И, наконец, шестая стела относится к 1362 г. изучение и этого двуязычного памятника связано с именем В.Кливса. 3 1949 г

в ^рЛАБ.тЛг, К 1-2/* появилась его публикация китайского текста с переводок на английский язык и комментариями, а также монгольского текста, его лгтинской транскрипции также с переводом на английский язык, комментариями и индексом. Это исследование представляло собой исправленный и дополненный вариант докторской диссертации автора, представленной на защиту в 1942г. в Гарвардском университете в Кэмбридке.

Стела 1362 г. представляет собой уникальный источник по генеалогии и истории семьи тюркского•происхождения, которая служила монгольским правителям в течение пяти поколений. Кон-годьский текст этого памятника представляет собой прекрасный образец письменного монгольского языка 2-ой половины Х1У в.

К образцам древней монгольской литературы и конгольского языка ¡оаньского перяодз относится и текст "Двенадцати деяний Будды", публикацию с примечаниями и перевод на английский язык которого осуществил в Кб? г. Н.Попле. Считается, что это слегка сокращенная версия ЬаИЪау1зга.га, составленная по-тибетски в Х1У в. Чойджи Одсэро?/., известным »¿онгольскяк ученым и переводчиком будашсккх сочинений. В Х1У г.е веке текст был переведен на монгольский язык по поручению императора Йсун Тэкура /1253-1328/. Монгольский перевод сохранился частично и хотя обнаружен был не его оригинал, а более поздняя копия з,у\его, по слова»/. Н.Поппе, можно считать шедевром монгольской каллиграфии того времени, который содеркит как древнюю лексику, так и грамматические формы, характерные для доклассического монгольского языка .¿Й.Поппе, 1967, с.1Э/.

К исследованию особенностей монгольского языка докласси-ческого периода был призлечен и текст "Сокровенного сказания монголов".

"Сокровенное сказэние" - первый монгольский национальный литературно-исторический памятник Ш в., по своему значению причисляемый к великим литературной памятникам. мира. Это монгольское сочинение было транскрибировано (Ъ предполагаемого уйгуро-монгольского первоисточника/ китайскими иероглифами и переведено на китайский язык с целью изучения монгольского языка китайцами в минскую эпоху или даже, как считает ученый из Внутренней 'Монголии Баяр, в эпоху юаньских итераторов ¿1271-1368/.

Начало исследования этого замечательного памятника в Рос-

- э -

сии было полонено русским ученш архикандрито?.'. Палладием Еаса-ровкм, опубликовавший в 1866 г. перевод "Сокровенного сказания" на русский язык под названием "Старинное монгольское сказание о Чикгис-хане".

К настоящему времени опубликованы сотки трудоз ученых разных стран Звропы, Азия и Америки, посвященных перевод;' этого произведения на европейские а восточные языки, а также изучению его языка. И тем не менее исследование этого произведения далеко не закончено: продолжается работа по уточнению транскрипции и реконструкций монгольского оригинала, изучаются отдельные разделы грамматики и синтаксиса его текста.

Памятник ХУП в. "Алтан тобчи" Лувсанданзаяа

ХУЛ в. в истории монгольского языка считается периодом становления классического письменного языка. Среди летописей этого века"одной из самых интересных по содержанию признается "Алтан тобчи" Лувсандннзана - крупная историческая хроника и литературный памятник" Список этой летописи, полное название которого "Золотой свод, содержащий краткую историю государственного правления, основанного древнейшими царяг-ж", бал обнаружен в восточной Халхе первым председателем Ученого ксютгета Монгольской Народной Республики лкакьян-гуно:.;, прекрасным знатоком старинных рукописей.

Впервые рукопись была издана в I3S7 г. в Улзнбаторе в двух книгах ¿далее AT I и AT й/. В 1952 г. в США была издана фотокопия Улянбаторского издания в одной книге с предисловием S-.3. Кливза и вводной статьей А.Мостаерта ¿Altan tobci, 1952/. Имеются переводы на современный монгольский и русский языки. ¿Ц. Шагдар, 195? и ISSC; Шастина, 187зД В IS92 г. в Токио был опубликован текст и индекс этой хроники, подготовленные Х.-П.йитие и Г.Лувсаном ¿далее AT <ij.

Получив широкую известность в мире, сочинение Лузсанданза-на не раз привлекалось к исследованию многими учеными и презде всего как источник для изучения древней истории монголов. При этом отмечалось, что текст летописи "заслуживает специального лингвистического исследования" Язык "Алтан тобчи", как и более ранних письменных памятников, отличается от современного языка не только по стилю, лексике ¿наличие значительного количества архаизмов/ или синтаксических конструкций ¿что требует специ-

ального исследования/*, но и в области кореологии ¿подробнее об "Алтая тобчи": (0-2)].

Некоторые лексико-гра^ические особенности привлеченных к исследованию письменных памятников

Что касается древнего юнгольского писька, то написание букв усвоенного монголами к ХШ з. уйгурского алфавита согдийского происхожденид до ХУ1 в. оставалось почти без изменения. В течение всего этого периода шел медленный процесс изменения уйгурского почерка и. начертания уйгурских знаков. И лишь к концу ХУ1 - началу ХУЛ в. этот процесс закончился выработкой монгольской формы написания знаков алфавита.

В древних текстах отсутствовала пунктуация, за редким исключением употребления дгух точек /":/, которые могли стоять как в конце предложения или целого абзаца, так и в любой части предложения, а чаще и вообще отсутствовали, и четырех точек /"►.'* /, завершающих-все сочинение, иногда его части. Следует отметить также отсутствие ¿за редким исключение!// знаков диакритики, т.е. простой точки перед знаков,', п и двух точек перед знаком для f в цредвокальной позиции. Но с другой стороны, зтя же точки могли стоять перед этики согласкыли в позиции перед согласными, что противоречит более поздним, классические, правилам диакритики.

В области лексики ранние тексты характерны не только наличием тюркизмов, китаизгдов и других иноязычных слов, но и написанием кяогях лексек в древней уйгурской opiûrpaciEH, например: ïrlj- ви. ^arlir "указ, повеление", tegri BK.tea.5rl Fjintengeri "небо".

В этих текстах употреблялись древние архаичные сорш написания таких слов, как bicin¿уйг.цормаУ, конг. befiin "обезьяна", депзсйвь:. более поздней aonsgu "серебро" и др. Классической £орме qoriy=a часто соответствовала ooriy=a "огороженное кесто", хотя в цело*'. закономерность в употреблении =ige— =iye отсутствовала: одно и то ке слово писалось по-разному, например, eaige= /КС, 2а/ и еш±уе= ¿ЙС,16в, 22а/ "бояться"; ki5ige= ¿НС, 7в, 33а/ и kiciye= /НС, 28в/ "стремиться".

Также следуя древней уйгурской орСограгии, во многих словах вместо начального е писали а: апе в;/,, епе "этот", acige вм. eoige "отец" и кн.др. Раанш образов вместо начальных & и 8 писали о,и , особенно в тех случаях, когда их мягкое произноше-

se бкло очевидно из следовавших за нш;.и кягкорядшых согласных. Л» С» зприкер: jug т. "сторона, направление", raongke s.v. -ib'ngke вечянй". Однако твердые о, и употребляли и тогда, когда ияг-ае согласнке отсутствовали: бол зм.сот. "всё вместе ".¿fob вь-.. зь "верно, правильно" и т.д.

С другой стороны, от.мечено написание в словах с твердорядшш экализком мягких гласных:engten /НС, 26а/ вь'.. an^qan "внача-е", "впервые", dörün=e ¿НС, ЗЗв/ зг.:. dorua=a "восток".

В китайско-монгольских надписях Х1У в. обычным бкло напи-ание в первых слогах слов переднеязычного ü в словах с гласим заднего ряда: уйгЪаа вк. уигЪап "три", büsud/büsu av,. osud/busu "другие".

Суггккс шож.ч. ¿1uiacc.=au^ud/=aü^üd. /в древних, текстах езавксимо от принадлежности гласных предшествующего слова к пе-еднему или заднеку ря^у, писался, как правило, с твердым вока-езг-.-.01/. : töröl=iiusj"ud ¿f£, 56, 5' 52v/ "перерождения"; cöl=nupid Si., 1362, с.64/ "пустыни". Такое написание считалось традкци-ннкк и бкло сво1.ственно большинству докласскческих текстов,что вкдетельстзует о неустоявшейся в то время монгольской орф ограни.

Падежные £ормантк, лично-прктяЕательнке частшк, показате-н шоя. числа писались преимущественно слитно с основой слова, огда как з классическом монгольском они пишутся раздельно.

Б лексике употреблялось немало еров, исчезнувших в класся-еском ми сохранившихся в ней, ко в ином графическом облике, впример:türün или tür=ün ¿ci.} 1362, c.6S, 66? "в начале"; :р. в класс.монг. türügü "прежде, раньше; недавно". Глагол udu= руководить, вести за собой" -у класс.монг.ийш.пл=, халх, гдирд= "id". От него было образовано существительное udum "ру-юводство": udumiyar ., 1346, c.I5zJ "под руководством".

К орфографическим особенностям, текста "Алтая тобчи" следу-:т отнести отсутствие ¿так же, как и в доклассических текстах/ :истемы в употреблении диакритических знаков. Часто они отсут-:твуют так, где с точки зрения классических правил должны быть, [ употреблены там, где они не нужны, например, точка перед пред-юнсонантныг/. "и " или перед "¡1 ", которые ее не требуют. В тек-:те летописи не различается написание с & $ f везде ищется 2. ?акое написание считается харантеряш для древних и средневеко-5КХ рукописей. Наряду с графическими слогами ГСГ для передача

долгого гласного, в конце слоз мягкого ряда употребляются к слоги ГСГГ, например:аеди и йеайи "младший".

Орфография не выдержана яоро*. даже для одного и того же слова, например, трпщип и ^огш-ахх "речка" и во мн. др.

Зопрщр классическим норкам, согласно которая ладеание форманты пишутся раздельно от основы слова, в данной летописи они встречаются как в разделом, так и в слитно:.: написании. Это же относится и к ..некоторым глагольным корфекагл, например: зага-= и Багау1п ""месяца" /род.п.У,коае1=йп и койвХис. "двигаясь" - форма слитного деепричастия.

Такая "невыдержанность" орфографии является результатом смешения старых /доклассическю^ и нозых ¿классических/ норм. Создание единого правописания завершилось позже, в ХУШ в., з в 2УП в. старое еще продолжало уживаться с новым.

8 языке "Алтан. тобчи" сохранилось еще некоторое количество ело::, ставших к ХУЛ в. 2рхааз?ж.и а поэтому они снабжались ?.ъ-торо.ч летописи дарэлиеяьяави глоссами, например: с древней формой пе^Иг! "кочевье" рядок ставятся другая пезийе1 "¿а "; ъйп=е "в лесу", "в роще" поясняется словомза>рл.=с и мн.др»

Грамматические особенности текстов •

Сравнивая язык доклассических текстов с классическим и частично с современны!/, мы пытались выявить особенности состава и употребления грамматически»; /мор(. с логически;^ средств словоизменения и в отдельных случаях суффиксального словообразования различных классов слоз в анализируемых памятниках и объяснить -отличая и своеобразия /если такие обнаружатся/ в их значении и употреблении.

В доклассических текстах выявлены те же части речи /классы слов/, что и в классическом и современном, языках, а именно: I/ имена существительные, '¿} имена прилагательные, 3/ местоимения, 4/ числительные, б/ глагол /его причастные и деепричастные форш^Л б/ наречия, ?/ послелоги, 8/ союзы, з/ частицы.

йменнке формы

О категории рода. Существует общепризнанное мнение, что категория рода в алтайских языках, в том числе и в монгольских, отсутствует. Тек не менее многие исследователи этих языков пытались обнаружить хотя бы некоторые следы или остатки этой ка-

тегории ¿Зладимирцов, 1925, с.31-34; Р.Пелько, 1932 В.XXI, Г.Дёреер 1955, с.219-267; Г.Д.Санкеев, 1956, с.74; Одзаза Си-гэо, 1955, с.1Сб/. Ученые исходили из того, что в древности для выражения категории рода использовались некоторые словообразовательные cyolt иксы для различения кенского и мужского полов кивах существ: хутугтай "святая", хутугту "святой", а также гармония гласных: аха "стариий брзт", экэ "старшая", "матушка".

Отметим также, что в системе терминов 12-летнего животного никла монголк различают года по цветовым гаммам ¿синий,красный, желтый, белый, черны§/. При этом названия цветов подразделяются по отношению к мужскому и г.енскоку полу животного цикла. Для обозначения кенского поло использовался суг/Дикс ='fcia/ =yéin : Ularaoin "красная" <" ul ay an "красный" и т.д.

Для обозначения лиц и жен .кенского пола в доклассяческих текстах использовался cytcJiiKc =Jin, а для лиц мужского пола =áai; Buyaajfia ¿01., 1362, с.С6_7 "Буянжин" ¿sei'CKoe имя/-с buyan "добродетель", "благотворительность"; cp.Barqudai tersen ¿uK.cK.§ 8/ "Баргудай г/.оргэн" ¿курское шmj.

Kpoi.'.e того посредством сус^кса =jin обозначалось название самок животных по возрастному признаку. Производншш основами в таких случаях служили имена числительные: qunaíin ¿Ок. ск.§ 195/ "трехлетняя" ¿5 самке кивотны^Д ср. qunan "трехлетний ¿о самце/.

13 женских именах употреблялся и су№жс =1ип/=1йп:Тешй-liin neretei niieen öiiin törebi ¿рк.ск.§ бо/ "Родилась девочка по имени Текулун". 'Jemüliin < tewür "келезо". Cp.'isaür /мукское

Од зава Сигэо ¿Í955, с.Юб/; Г.ДероГер ¿1955, с.23 §Д Баяр ¿I9S3, с.250/ относят к категории рода и употребление су01икса =tu/=tü ¿й.р._/, a =tai/=tei ¿¡с.р.Л Действительно, в тексте "Сокровенного сказания" =tu/=ttt используется в большинстве случаев по отношению к именам кунекого пола, a =tai/=tei - женского. Однако =tai/=tei употребляется и в связи с именами мужского пола. Ср. примеры: Alan qo'a neretei okin... ¿Ск.ск.§ b) "девушка по имени Алан-гуа" И Qada'an neretei ¿re=yi ainu... ¿Ок.CK. § 14б/ ":.;оего K-y-ta по имени Хадаан". Однако"все эти случаи нельзя рассматривать как свидетельство наличия в монгольском языке категории грамматического рода. Приведенные вкпе сугТ^иксы

и явления гармонии гласных используются только в со ере словообразования для различения имен, обозначающих живых суцеств по полу" /Санжеев, IC56, с.74/.

В древних монгольских текстах, и в первую очередь, в "Сокровенном сказании" были выявлены и некоторые грамматические формы глаголов в осноанок изъявительные прошедшего времени,которые 'как бы подтверждали наличие грамматического рода в монгольском языке самого раннего периода .ЛьПелио, Г.Дёрфер, Одза-ва Су). Это формы на =ы, =li'ci/=li*i варианты =ba/=be и =lu.'a/=lu'e и некоторые др. Первые оформлялись Д'люгда/ сказуемые, когда подлежащее в предложении или лицо, в пользу которого совершалось действие, были лядами женского пола:АЪа1а Alaa-qo'a eke aiiu iigei bolbi ¿6к.сн.§ 2§/ "Тем временем мать их, Алан-гуа, скончалась". В надписях ХГУ в. употреблялась глагольная форма ='ici/=ciGi как вариант prateritua inperfecti ка =ju|"ui/=cuqui, которая также иногда употреблялась для обоз-яачзния действия, относящегося к лицам женского пола: Ср. пред-лонения;лап kii uridu yosupu?... nereber wungsin^laysan ojuVu,.. Sergei ont;-si=da... nerber wunslnf-:la,fig;i ^Ql.,T335f c.74/ "Точно так же, как и прежде, он даровал посмертно ¿отцу/ титул... . Супруге Онг-аи также посмертно даровал титул...".

.Однако, несг/.отра кз определенное количество подобных примеров как в тексте "Сокровенного сказания", так и в других памятниках раннего периода, зря. ли можно утверждать, что в монгольском языке ХШ-Х1У вз. существовала грамматическая категория рода, как это утверздаке некоторые ученые ¿Санкеев,1556, с.75; Баяр, IS33, с.250Л

Если исходить из того, что род - это лексико-грамматичес-кая категория, то с лингвистической точки зрения о наличии ее в языке можно говорить лишь в том случае, если имеются признаки, указывающие на способность подлежащих сочетаться по роду с теми или иными, формами сказуемых. При это?./, должна существовать определенная закономерность и последовательность в употреблении глагольных форм в сказуемом., согласуемом с подлежащим или, если допустить более широкое толкование: согласование сказуемого не только с подлежащим, но и с другими членами предложения, обозначенными лицами неясного пола.

Анализ текста "Сокровенного сказания" и других памятников ХШ-Х1У вв. показывав!, что при бесспорном факте употребления в

ряде случаев разных глагольных сори, в зависимости от наличия в предложений га/.ен, обозначающих лиц кухского или женского пола, такое согласование встречалось не так уя часто. Это была не закономерная и последовательно выраженная система, а лишь ее отдельные проявления ¿чаще и при наличии в предложении икен, обозначающих женский пол, употреблялись обычные глагольные оршаД А1ап-чо'а пеге-ЬеЗ,... оЫи а,Ти|"а ^6к.ск.§ ч) "Была девушка по имени... Алан-гуз". Белее того, и при отсутствии в тексте действующих лиц,, выраженных юге наш женского пола» употреблялась «[ярка = Ы вместо =Ъа : под^п=и М<1ап=и queaqui ¡}а1«ил аат;и1 Ьо1Ь1 /5к.ск.§ 189/ "Наши собаки стали тревожно лаять"

Следовательно, в языке Х1П-Х1У вв. это были лишь отдельные случаи согласования сказуемого с подлежащим или с другими членами предложения по их принадлежности к полу. А это лииь допускает возможность существования грамматической категории сода в более древней языке или диалекте, по которым у нас, к сожалению» отсутствуют достоверные источники.

Категория числа. Отсутствие а монгольском языке грамматической категории реда, согласования в роде, числе и падеже накладывает своеобразие и на категория множественности в этом языке.

Объекты здесь чаще стелятся как собирательные, т.е. как определенное единство во множестве или как понятия, не гшеликне в единственном числе: ШйУп "глаз", "глаза"; иайц "буква", "алфавит", "письменность".

Кроме того действует своеобразное правило согласования имен с числовым показателем: еели перед именем стоит числовой определитель, то определяемое не нуждается з показателе шоже-ственности. Эти правила в большей степени свойственны современному языку. Однако в доклассическом и в классическом существовала раззитая система показателей кнож. числа, и употреблялись они наг/лого чаи;е по сравнению с современным языков, т.е. в своем развитии"монгольский /язык/ от согласования формального шел к согласованию логическому" ¿Козин, 1946, с.122/.

В доклассическом и классическом языке существовало г[ор-кальное согласование определяемого с определителем и не только с количественным, но и качественным: аогьзп ксШ "четыре сына" ¿'коиа -ця.ч. отко'ип "скн'У, зау!а о>ла "прекрасные девушки", /определение и определяемое зо кнок. числе/.

В доклассических текстах система показателей мюкествен-ного числа имела уже полное развитие и бь:ла представлена в основной тешг-же самыми сТоркантаки, что я в классическом к современном языках, хотя в последнем множественное число икен употребляется значительно реже и с определенным ограничениями

В текстах ХШ-Х1У вв. существовали следующие показатели множественного числа: =а./=-е, =иа./=иа, = рй/=„-иа, =пира/ -=пизиа, -га'* =п, =паг, Все они имеются и в классическом

языке.

Сзмык продуктивным кз них был =а/=ь, присоединяющийся к основам: I/ на =п /реже ~г/, которые при это?.', утрачиваются: сап "хан" - кй.ч.;ийэ1те1 "чиновник"'^(Ыией мн.ч.; 2/гзшц ■ также выпадающий: чиЪсааил "одежда" - диЬоай мн.ч. Этот тип образования кнож.ч. не характерен для современного языка. Во-первых, б современно;/, языке подобные жена сохраняют в своей основе "начальный элемент су^иксз =зиа - =з, во-вторых, к этоку =з присоединяются уже иные показатели кнож.ч., главны?..: образок »ууд/=\/уд. 3/=г, при этом также выпадающий:иуггиг

11 I •< ' Н - 'у^-

укгур" -иуа]"ий кн.ч. В современное, языке к кленам на =г ¿за^ исключением слова аског "друг", "товарищ'^ присоединяется, как правило, сус^икс Реке сугсТ-икс =а/=-ъ присоединял-

ся к основам на гласные: доЪа, "город" -чо-Ьаа мн.ч.,пи1се "яма" - пикеа мн.ч. В тексте АТ в единственно:.: случае ::нок.ч. на =<1 употреблено от основы на -& х'бз "кесть" - обод кн.ч. Случай этот редкий и в ток смысле, что именам с подобные лексически . значением не свойственна оориа мюкественкого числа.

Суссикс =иа/=иа присоединялся к основа« на согласные = § , =11^, =ш: игиу "родня", "сородичи" -\irupid м.ч.;сег1д "войско" -сегхеШ. ,\.н.ч.; УоЬа1алд "страдание" -аоЬа1ад§иа Ш1.ч.;Кт "путь", "дорога" - Уадий &:н.ч.

После прочих согласных, реке - гласных, употреблялся суС;-Сккс = пи]ра<а/=пивШ.» Ъого! "рождение" ^'гоХпидис! г/н.ч.; Ь'ъециа "старейшина" - о-Ъецив пирдй ш.ч.

Су';'лшс=уий отмечен в словах на= с1; с^ага^сКп) "черный" - qarajfчciyud т.ч.

К древнейшим относится'и су^икс =б , распространенный как в текстах ХШ-Х1У вв., так и в классическом языке. Употреблялся он после осно5 на гласные и дифтонги: а|"и1 а "гора" -арЯаз кн. Ч.поса! "собака" -подав кя.Ч.

Сурике =s, присоединяясь к адвербиальны.', лралагательяш, выполнял субстантивирующую фуякцк», переводя их в разряд существительных: qoyidu "последу:ощий", "будущий" - qoyidus "потомки" ;uridu "предыдущий" - urídus "предки".

Суффикс =паг всегда имел ограниченную сферу употребления, так как слукид для обознечения множества' лиц, находящихся в родственных отношениях, и йивых существ в собирательно;/, значении: naqacu "дядя", "родственник ПО матери" - naqacu пат i/iH.4.tagri "небо", "божество" - tngri пег "небожители".

Суффикс =ri. 3 монголоведной литературе не раз отмечалось, что в древнейших памятниках монгольской письменности после имен, оканчивающихся н? =i, =ai, =ui, =qui/=küi, =ci/=jci, употреблялся суффикс :шож.ч; ,Дл.Бобровяиков, Рамстедт, Xei-i— нии, Санжее^/. К зтик окончаниях', добавим и -u/-ü: ъогЬх "пяточное сухожилие" - boxbin г.щ.ч., teyiiaü "такой" -teyi.aün у,н.ч.; ugeaerái "провидец, предсказатель" - tijenerein мн.ч.

Однако значение множественности в именах с этим суаСиксом и в ранних текстах уже стало ослабевать. Так, например, з словоформе eláin f/л.ч. oTelci "гонец", "посланник" появилось и значение единичности /Ск.ск.§ 135/, а имена на чередовались с женами на =й. Ср. uje^erclii/ЙС, 37а/ мн.ч. от Ujemer-ci "предсказатель", "провидец" и ujerasreid; sibegecid/НС, [4в/ мн.ч. от sibegeci ^ sibegeóin "служанка", т.е. суффикс=п утрачивал свое значение показателя множ.ч., которое переходило { суффиксу = <*, ставшему одним из самых распространенных как в секстах ХШ-Х1У вв., так и в классических.

Суффикс = tan. этот суффикс определяется в монголоведении ísk суффикс, образующий имена с собирательным значением /найме-ювание социальных групп людей и видов животных/. Г1ризнавая за шм общее значение собирательной множественности, ученые расходятся, однако, в вопросе о его происхождении. Одни полагают, что >то еорма мнон.ч. на от жен на = tai/Haenisch., 1950, с.5-6; Е.Поппе, 1937, с.П2/, другие, что = tan является исторически 'цельны:-/, и неразложимым" ¿банкеев, I35S, с. 134; Еертагаез, IS64, :.1Сб/.

Ранние тексты свидетельствуют, что =fcan, действительно, ;ерзоначалько мог существовать как единый и неделимый суффикс, ¡^означающий некогда племенную принадлежность лиц, а впоследст-¡ии совокупность лиц и других живых существ, обладающих каше-

тс общ'ж пркьнакс.к, например: .aongjol obupan Дт I,caJ "род /идем.!*? хонголоз" при obujj- "род, племя"; a'&nü&insteri /АН, - с.17/ "Темучкнцы ¿темучинозские/, т.е. Темучг.н и его братья".

3 этой связи небезынтересно отметить, что в нивхском языке, например, имеется суффикс =тан ^ =ран f =дан с собиратедь-нкм значением, полностью созп8д®вдик в этом отношении с монгольским =tan и восходлдий к слову тан "домочадцы", "совокупность члеиоз того или иного объединения людей" ¿Йа.ш:;шюв,1273, с.3-12/.

3 современном монгольском языке =тан является весьма про-;■.:■ кткшы-; в сфере образования имен именно со значением множественности,'' совокупности лиц, занимающиеся определенно,, деятельность:'), или живых существ, обладающих каким-то общас свойством.

Однако как в докласскческих, так и в классических текстах =tan употреблялся и как обычный показатель мнон.ч. при обозначении лиц, обладающих каким-л. предметом или качеством: arslaa baas terigüten </ГД, 5S, F ЪЪы) "с головами львов и тигров"; secen biligten. kücüten kobegüd 62, F 58г/ "умные, талакт-

лизке и сильные юноши ¿скнолья/". Это, как нам кажется, дает 1 основание яредподохить, что мы имеем дело с двумя разными суффиксами: i/ =tan как неразложимый формант, обозначавший совокупность, множество и 2/ =tan - форма мнон.ч. от =tai, заказывающего на наличие признака, качества в чем /ком/-либо.

Особенности употребления множественного числа. Золи в ХУП з. уке произошел некоторый сдвиг в употреблении форм множественного числа в сторону современных языковых норм, то в лШ-Х1Увв, отлетай о? современных правая было значительно больше. К ним относятся следующие: i/ форму мнок.ч. имели имена, которые в ■ современном языке либо вообще употребляются только в единств, ч,, sonit ¿Gk.ck.§ 2ъ/ "нейи", tusas ¿0к.ск.§ 203/ "услуги; польза"j^ad ¿pll, с.154/ "руки", либо употребляются с иными показателями множественности: cp.nu^ud и нугасууд "утки".

2) множественным числом оформлялось определяемое и при наличии количественного определения: ^irjfu^an kobe¿¿ud /01., 1362, 6íj/ "шесть сыновей".

3/ Существовало согласование а числе определения с определяемом: sayidjuiles ¿Gl., 1338, с.54/ "добрые дела"; °го~ siyuldupad qubéad ¿НС, 6а/ "одевдк ¿одеяния/, установленные

/для ношений". Отметим, что слозоёорка ssyid мн.ч. от s ад in "хороший", "добрый" в современное языке употребляется только субстантивно и в значении единственного числа "министр", а сборка множ.ч. на =ysadOT = |san ¿причастие прошедшего времени/ в качестве согласуемого определения в современно!.', языке не монет употребляться, так как в таком случае она субстантивируется и обозначает только ли;, совершивших действие, выраженное s глагольной основе.

4/ В отличие от совсеменного языка, з которое при наличии однородных членов предложения {орму mhos, числа, как правило, получает только последнее из них, . . в доклассическом и классическом языке каждой из таких членов мог быть оформлен показателем множественности: aorid ukeà qonid /61., IJ38, с.53/ "кони, крупный рогатый скот, овцы", nu^ud |"alafua /Âï I,с. 14/ "утка и гуси".

с/ J (¡орме гшокественного числя могли употребляться вопросительные местоимения ken "кто?" - ked гш.ч. ; yu'un "что?" -yu'uà мн.ч. /Ск.ск. §§ it5, 254/.

К специфике категории числа надо отнести и то, что здесь, как и в случае с падестши гормантами, присутствует не только грамматический аспект, ко а элементы лексдчности. Сб этом свидетельствует употребление таких су^иксоз, как = s, = d, которые присоединяясь к именам, обозначающий-; признаки, переводят их в разряд существительных: uriau "предыдущий" - uriaas "предки", sayin"хороший" -sayid - мн.ч., но и "вельможа", в современном языке "министр". Сун;икс =tan после собственных имен обозначает множество лип, принадлежащих к семье /роду/ названного лица: Teiaîîjiû=tan ¿Ск.ск.§ 2s/ "Тэмудшшсвцы /т.е. вся семья Тэму-джина/". "

Надежд и их основные значения. Как в докл-зссических, так и в классических текстах выявлены девять падежей: именительный, родительный, винительный, дательно-местный, местный, исходный, орудный, соединительный, совместный.

Именительный падеж морфологического показателя не имеет. Принято считать, что он совпадает с основой слова. В большинстве случаев это действительно тан, поскольку различие ке;эду основой и именительным падеком проявляется только в именах с так называемым неустойчивы« конечны!'.', согласным =п, причем его "неустойчивость" проявляется исключительно в система словоизменения»

Ученые уже давно обратили внимание на этот конечный согласный, но причины его наличия в одних падеках и отсутствия в других не установлены. Выяснено только, что все слова, оканчивающиеся на =п, делятся на две группы: I/ с устойчивым =п, -.который никогда при словоизменении не исчезает. Сюда относятся слова, обозначающие лэдеЁ: eaegen "старуха", keüken "девушка"; или названия качества, признака предметов: uiapan "красный", ocükcn "маленький"; 2/ с неустойчивые =п. Это названия кизот-ных, растений, некоторых предметов и явлений природа: qoni(n) "овца"; aodu.(n) "дерево", salici(n) "ветер", cila^ujria "камень" ¿й.Лувсанвандан, 1961, с.5-20Д

Однако неустойчизый характер конечного =а в именительном падеже стел проявляться преимущественно в современно;., монгольское языке. "В ранних % классических текстах этот цадеа,

как и в прочих монгольских языках и диалектах.совпадает с первой, полно!, основой: шойш vur^ubasu... 1362, с.68/

"когда дерево растет...".

Родительный падеж. 3 доклассическок и классическом он представлен одними и теми же формантами, которых несколько: после основ на =а употреблялся и /й : шоаип=и nabSin^íÜ, 23,¿ 4у/ "листья деревьев", после всех прочих согласных: =un/=Un: uruy=ua uxu^ ¿01., 1338, с.5б/ "потомок потомков"; после гласных следовал формант =yin : eke=yin ainu ¿foba'pan aci ¿¡\1Z,C. 145/ "Забота моей катушки".

Орфографически это однако не Есегда строго соблюдалось и после основ на согласные нередко ставился формант =yin : ger= yin ¿ATI, с.72/ bt¿.tser=ün "юрты", а после ochoe на гласные вместо syin употреблялся =u/=il: nídurpa=u ¿ATI, с.155/ вм. nittur)j"=a=yin "кулака".

"мена, оканчивающиеся на =п, в доклассических текстах вместо =ц/=С часто шели Формантом =яи, т.е. в падежом показателе как бы повторялся конечный основы: i¿an=nu ¿Ск.ск.§ 10б/ "хана". Зто относится и к другим падежам, когда их форманты присоединялись к именам на =п. Чаще всего это наблюдается в тексте "Сокровенного сказания" и связано, вероятно, с влиянием разговорной речи, когда конечный =п имени существительного произносился слитно с падекным формантом, начинающимся с гласного, образуя единое звуковое поле. Отсюда возникли две формы: qa_a=u И qan=nu, aodun=u и modun=nu.

Имена с неустойчивы/, конечным яа в родительном падеже сохраняют его как з ранних текстах, так и сейчас.

Кроме того в доклассических и классических текстах имена в родительном падеже имели иногда показателем =i, который совпадал с формантом винительного падежа, например :.>aodun=i ¿ам. ¡aodun=u/ gesigüd /ТД, 45,Я 35•íj "ветки деревьев";tergen=i ¿3K.tergen=ü/ ü,/ügür=e ¿ДТП, с.44/ "об ось тзлеги". Аналогичное употребление показателя =i отмечено Ц.Е.Цыдендембаевык в рукописных хрониках добайкальских ¿или западных^ бурят» где "имена с конечным согласным приникают в родительном падеже больиеЗ часты? аффикс sí. " ¿Ц.Цыдендачбаев,,

1972, с.345./. Употребление =i в родительном падеже связано, несомненно, с зинктедьным падежом ¿5 чем ниже/.

Родительный падеж отличается большим разнообразием своих синтаксических значений; это почти единственный из всех падежей, осуществляющий иирокуэ грамматическую связь мезду именами и выступающий в функции разных определений. Эти.-, падеком удрааткет и большинство послелогов ¿5-1,с.18-20, 57; 0-2,с.28-3§/.

-Винительный падек. Показателями этого падежа слунат = i после основ на согласные и = yi после гласных, где является интервокальны}/, согласным: bii tas=an bicigi /С1., 1338, с.54/ "Текст ¿написание/ стелы";bullan daqusyi ¿ÁTI, с.48/ "Соболью доху". Однако и здесь строгой последовательности в употреблении =yi и =i в зависимости от конечного основы не наблюдается: после основы на гласный могло быть =i: torü=i ¿АТП, с.147/ BM.torü=yi "власть","государство" и =yi после основ на согласные: cerig=yi ¿АТП, с.Ill/ ВМ.ceri;:=i "солдат".

За исключением сложных предложений, где винительнш/. падете может быть оформлен субъект действия в так называемых причастных и деепричастных оборотах, это - падек прямого дополнения.

.3 литературе уже отмечалось отсутствие закономерности в оформлении показателем винительного яадетса прямого дополнения. Это наблвдается и в самых ранних текстах.

Третья часть собранного нами по этому паделу материала представляет собой примеры на прямое дополнение без показателя винительного падежа. Так называемая категория "определенности-неопределенности" также не вносит полной ясности, так как в собранном материале половина примеров с неоформленным прямым до-полнениев представляют собой примеры со значением принадлехкос-

.ти определенному лицу и с указательны.', местоимением one "этот", что считается условием определенности предмета, а.следовательно, и оформления его показателем винительного падежа. С другой -стороны, предмет неопределенный мог иметь падежное оформление. Ср. примеры: cettgen cila'un=i cewulun /^cewtiruu/ es'ill usun=i nutulun abai Зе /Ок.ск.§ 2щ) "Светлый камень вдребезги ■ разбивая, ключевую воду расплескивая, идете вы" и ceiigen ciia-wm dohtuljfu oksïï ¿Ск.ск.§ "Светлый камень вдребезги разобью". Но Bolsîitei=yin диг'ц aUt=sîl cabcuba ¿Ск.ск.§ 13б/ "А также разрубил плечо Бэлгутэйя".

Б монголоведении уке высказывалось предположение о гене-тическо14 связи винительного и родительного падежей, доказательством чему служит и отмеченное вше употребление Форманта для .родительного падека. Показатели винительного и родительного падежей- являются фонетической модификацией одной драСормы *ein >• ^iii, которую монно сопоставить с личным местоимением 3-го . л.ед.ч. в дагурском in "он", хпхрод.п. /Бертагаев, IS64,c.42/, единственном из монгольских языков, в котором сохранилась вся падежная парадигма этого дрезнего местоимения ¿Тодаева, 1286, с.бзЛ

3 грамматическом сочинении 25Ш в. Jii-Hken=u tolta=yin

tayilburi, являющемся комментарием: к более древнему несохра-

нившемуся аналогичному сочинению Х1У в. винительный падек не

упоминается /Г.Пагва, IS57, с. 15/. В связи с чем ¡-сизо ноедполо-

йдиогс

жить, что yse тогда грамматисты заметили употребление»\орманта для двух .падежей, считали их общими по происховденшз и поэтому специально винительный падек не выделяли. К тому se этот падеж нередко совпадал по £орке с именительным, не имешдам специального показателя. Генетическая связь винительного и родительного падежей подтверждается данными и по другим монгольским языка!/,. 3 баоаньском, дунсянском, монгорском, дагурском, языке желтых уйгуров, в некоторых говорах бурятского языка эти два падежа имеют один и тот же показатель.

Совмещение ¿ормантоз винительного и родительного падежей распространено и в тюркских языках /Сэвортян, 1948, c.SSÀ а показатель винительного падежа возводится к местоимению со значением 3-го л. ¿Пузнепов, 1334, с.226/\

На случайным является и тот сект, что наименования деятелей в причастных и деепричастных оборотах могут оформляться как

винительным, так и родительным падетамд.

Непоследовательность в употреблении показателей винительного и родительного падежей является, по-видимому, следствием более позднего расчленения их формантов.

Как известно, наличие в монгольских языках относительно строгого порядка слов в предложении: "определение всегда предшествует определяемому" дает возможность строить определительные сочетания просты:/, соположением имен: кегетип аезе1 "беличья шуба" ¿"белка-шуба'У. Вероятно, в далеком прошлом и объектные отношения токе выракались постановкой неоформленного прямого дополнения перед глаголом-сказуемым, как и сейчас еще в сочетаниях типа ¿ет Ьаг1ди "строить юрту", 1йедеа 1<1еки "есть мщу /питаться/", и.зша ас^и "приносить воду" и т.п.

Необходимость же обозначить объект формально возникла тог-аа, когда он стал занимать дистантное положение по отношению к своему глаголу. Так появился падежный показатель, употреблявшийся сначала только по мере необходимости во избегание смешения субъекта и объекта, а затем и тогда, когда объектная и субъектная функции слова не вызывали сомнения. Этиле и вызвано отсутствие закономерности з употреблении винительного падека, особенно а языке ранних текстов.

Первоначально это был показатель для двух падежных значений: винительного и родительного, сохранившиеся до сях пор в Золкнинстве монгольских языков. 3 монгольском же произошло его расчленение на два самостоятельных показателя. Но какое-то зре-мя они еще четко не разграничивались и заменяли друг друга, о чем свидетельствуют факты не только докдассичеекого, но и классического языка. Отметим, что тогда примеров с неоформленным винительным было значительно больше, чем в современном языке.

Возвращаясь к генезису этих двух падежей, правомерно предположить, что в древнем протомонгольском, языке... отсутствовала падежная система, а все современные падеглые значения передавались основой имен,о чем свидетельствуют и факты, когда значения многих падекей, особенно родительного а винительного, передаются "чистой основой, лишенной специальных показателей" /Еертагаэв, ГГ64, с.41-42/. По-видимому, формы родительного и винительного падежей относятся к наиболее древним, з основе которых лекат лично-указательное местоимение "он", "это" и его разновидность притяжательно-указательное 1пи - показа-

тель принадлежности 3-го лица. А все многочисленные алломорфы этих двух падежей в современных языках представляют собой дальнейшие фонетические видоизменения, возникшие в результате ассимиляции, чередования и выпадения отдельных ззуков /Бертагаев, 1264, с.44/. *

Первоначальное же совмещение разных значений объекта и по-сессива, вероятно, можно объяснить тем, что родительным падежом з древности принадлежность выражалась без какого-либо оттенка объектности, а винительным - принадлежность с оттенком объектной предметности, которая в отдельных монгольских языках /хал-хзском, бурятском, калмыцком/ вытеснила в нем значение принадлежности, и винительный падеж в них окончательно обособился от родительного.

Что касается именных основ на неустойчивый конечный =п, то показатель винительного падежа ухе в самых ранних текстах присоединялся как к полны/, /с=11?, так и к усеченны/. /Вез =п/ основам, т.е. этот "неустойчивый характер" стал проявляться преяде . всего в именах, выполняющих функцию прямого дополнения: bi до-rin imu'at,.. /Ск.ск.§ 145/ "я оседлав коня..."; niken aori uauba /5к.ск.§ ЧЬ) "оседлал коня". !

Местный пздеа. Но мнению многих алтакстов, местный•падек присущ только древнемонгсльскому языку и уже на очень раннем этапе он стал архаичным:, сохранившись в классическом лишь в некоторых словах и послелогах типа уа.]аг=а "на земле", oa^ur^a "мевду" ¿Бобровников, 1849, с.95-96; Рамстедт, 1957, с.3§/. . Более того, считается даже, что в монгольских языках он мокет быть выделен лишь как омертвелый формальный элемент, не имеющий никакого отношения к падежной парадигме ЛДербзк, 1368,с. 114J.

Однако анализ как самых ранних, так и классических текстов свидетельствует о несостоятельности подобных"предположений, так как представлен был этот падеж довольно широко и употреблялся в самых различных значениях.

Показателем этого падежа служит гласный =а/=е, которому в ряде тюркских языков соответствует =га.

Предполагалось такие, что наращивается этот показатель на основу только с конечным согласными =г и =дв поэтому ^был свойствен ограниченной части лексики /Санжеев,1953, с.168/. Однако нат материалы свидетельствуют, что этот падеж-

ный оормант присоединялся к широкому кругу основ на согласные и гласный дифтонга. Это основы на: = d:aoya<i=a "князьям"; =[: Deligun bolda^=a /5 урочище/ £элигун Болдоге"; =l: jil-e "в год"; =n: qala|un=a "в жару"; =г: qoyar=a "двот"; »в: ulus=a "в стране"; = i; no|ai=a "змее".

Нами выявлено до десяти значений этого падежа, которые почти полностью совпадают со значениями дательно-местного падежа на =dur/=tur и =du/=tu. Казалось бы, что есть основания считать, что мы имеем дело с особым показателем одного и того se датель-но-местного падека, который впоследствии исчез из языка, передав свои Функции другим его показателям.

Однако Факты современного монгольского языка свидетельствуют, что падеж на =а/=е не исчезал из языка совсем, а лишь сузил свое значение только до локативного. Этот падеж употребляется довольно часто, присоединяется к оснозам на =н и выражает в основном местное значение, почему мы и оставляем за ним название "местный": маяай тайзнаа "на нашей сцене", ширээнзэ байх "находиться на столе" /3-2, с.32-37/.

Дательно-месткый падеж. 3 памятниках монгольской письменности ХШ-Х1У вз., этот падеж представлен только двумя формантами =dur/=tur и =da/=ta. Что же касается трех вариантов з классическом ¿^dur, =du, =da J и общности их происхождения, то мнения среди исследователей расходятся. Какой из этих вариантов был изначальным? Если признать, что зто был =dur/=tur ¿а в наших текстах он употребляется чаще других, причем =du/=tu в ранних текстах, в том числе и в "Сокровенном сказании" отсутствовал,?, то возникает вопрос, является ли зариант без =г, т.е. =da/=tu, следствием выпадения последнего в =dur/=tur или они существовали параллельно, как полагал Ал.Бобровников. Отмети;., что и в языке AT =du/=tu встречается значительно реже, но тот и другой употреблялись в одних и тех же значениях и в одних и тех se словах: ejen-diir иeoen=du "господину", <jay*an=dur д qa^an=du "хану".

Учитывая отсутствие =du/=tu з ранних текстах, логично предположить, что это усеченная форма=dur/=tur, появившаяся в письменном языке, скорее всего, из разговорной речи.

Но каким образом из todur/=tur зозник =da/=ta, который, судя по употреблению его в ранних текстах, такке относится к древним образованиям? Г.Д.Санжеез склонен был считать, что глас-

ные а .-VI е, ил>и являются "местными вариантами одной и той же гонемы, которая произносилась различно в разное время" ¿Санже-ев,'К53, сЛВТ/, т.е. что =йа/^аи =аи/=^ - это поздние варианты =аиг/=ъ"иг.Но в ранних доклассических текстах =аиг/=-ьиг и употреблялись параллельно, тогда как =1и/=1;и отсут-

ствовал.

Мы полагаем, что =йа/=-Ьа появился в монгольском языке параллельно с =duг/=tuг и является результатом заимствования из дрезяетюркскях языкое, з которых существовал полийункциональный кестно-ксходнык падеж на =аа/=йе Г.. Нас плов, 1355, с.104-110; Теняшев, 1370, с.25-26/. С этим, впдыю, связано и наличие з доклассяческом а классическом языке двойной дательно-местно-исходно;. <;ормы от ¿=ааса/=гаса/) и невозможность обра-

зования ее от =£иг/=-ьиг или =du/=tu. Отметим, что в отличие от двух других сормантсв =^а/=^а практически не присоединялся к причастным еоркам.

В наших текстах • датедыю-местнкй падеж обозначал прежде всего место, направление, время, причину действия, а также адресата и реального исполнителя действия при страдательном и побудительном залогах. I

Орудный падеж. Формантами этого падека служат =Ьаг,=упг - после основ с конечным гласным и =1уаг - после основ на согласные. В древних текстах наряду с =1уаг употреблялся и=э|"аг: игирро- ¿УЩЕБ, с.2§7« Ср. в класс.конг. игируаг "родственником" .

Происхождение их объясняется по-разному. Г.п.Рамстедт находил в них своеобразное развитие монгольского слова яог "след", "путь" </1?амстедт, 1957, с.54Л Т.А.Бертагаев полагал, что эти показатели восходят к корням таких слов, как бар£= "дернзть" к гар "рука" ¿За^/та^, значение которых осмысливается дериватив-но, как орудие действия ^Бертагаев, 1364,с.4§/. Нам представляется, что блине к истине точка зрения Г.Х.Санжеева, который раскладывает этот показатель на два элемента: =га, к которому восходит показатель местного падежа, и =р, входящий в состав слов типа деге=р=е "наверху", т.е. архетипом этого, падежного окончания были =гар=гэр Сс =гарА/=ГЭрг»=бар^=бЭрлл дат </5анжеев, 1353, с. 112].

Отметим, что показатель местного падена =а/=э< =^а/=ве з современном языке представлен долгими гласными а/=э. Совре-

енный орудный также содержит в своем составе долгий гласный =аар/=ээр, =oop/=eeg/. Показатели орудного падежа в других онгольских языках, в частности, в баоаньском далэ и дунсян-кок =чала, думается, подтверждают именно такое происхождение орманта орудного яадека, ибо =^алэ и =5ала также разложимы а две морфемы: =sa и =ла/=лэ. Учитывая известное в монгольских зыках чередование г их можно возвести к суффиксам пись-енного монгольского языка ^^аг/^дех и =*уаг/=жЪаг. Если к ому se учесть, что орудный падеж в монгольских языках имеет и окативное значение, то вполне возможно, что его первый элемент осходит к древнему локативу на =а/=е< =^a/=se.

Орудным падеком передавался широкий круг значений. Прежде сего это лицо или предает как средство или орудие для совершения действия, материал, из которого что-л. состоит или произзо-ится, лицо или предает, вместе с которыми совершается действие, ахождение или передвижение предмета в пространстве, период, трезок.временя, в течение которого совершается действие, пред-ет как объект, причина и цель действия, а такте субъект или сальный исполнитель действия при побудительном залоге ¿Т)-2,с.' I-45/.

Исходный дадеж. Первоначальным формантом этого падежа был йэ/=йе, что и зафиксировано в ранних текстах. Но уже и з этих екстах употреблялась и другая его форма =аба/=ейе, представ-явшая собой сочетание местного пздена на -а/=е и =ба/=бе. Упо-ребление формы местного падеяа перед исходной связано, видимо, тем действием, которое начинается с какого-то места. Ср., на-ример, сохранившуюся до наших времен двойную падекную форму в овременном языке: гэртээс "из дома", "из юрты",т.е. выходит ттуда, где находился. Форма на =са уse в древности внтеснялась ормами на -ata и =йаеа. Так, например, в "Сокровенном сказаний' :э более чем трехсот случаев употребления ьсх:одг..л\> кадеаа только (есть раз представлена форма на =Ба, а в НС использовалась ■олько =аса и = daca. В ранних текстах употреблялась такне форма ia =паса, присоединяемая к основам на =п и =уаса - к основам [а гласный.

Основным значением этого падежа является исходный момент, [ункт или место отправления, лицо или .место, откуда или у которого что-л. изымается, лицо, как источник какого-л. действия, ¡елое, от которого берется часть ггр,в сравнительных конструкци-

ях ~ лицо или предмет, с которым что-л. сравнивается, действующее лицо, субъект, от которого исходит действие. Двойной да-тельно-местный исходный на =йаса/=йесепередавал те же самые основные значения /6-2, с.45-48/.

Соединительный падек. Его формантами являются =1иуа/ ^.и^е /& "Сокровенном сказании" - =1и'а/=1и'е7, которые считаются составными, состоящими из =1и/=Ги, встречающегося в тюркских языках и =р/=се - показателя местного падежа /3?амстедт, 1957, с.47; Санкеев, 1553, с.174/. Основное его значение коми-татавное: он обозначал дао или предает, вместе с которым осуществляется действие, реже - предмет, как чья-л. принадлежность; в сочетании с формой будущего причастия указывал на время действия; в единичных случает передавалось локальное значение. 3 отличие от других падежей соединительный падеа существо-зал только в письменных докдзссических и классических текстах, а также в ордоском, ойратском и некоторых других диалектах, но отсутствовал в халхаском и бурятских диалектах, за исключением бурятских исторических хроник, в которых он определен как книжный показатель /Цыдендамбаев, 1972, с.352/.

Совместный падек. Его показателями слукат =£а1 и =Ьи.Г.И. ' Рамстедт отождествлял формы на =ьа1 и =Ьи , считая, что =£аЗ.< + адъективное /?амстедт, 1957,с.2067, что и дало впоследствии возможность широкого употребления имен на =Ла1 в определительной функции. /В современном монгольском языке =Ла1 превратился в омонимичный падежному продуктивный суффикс образования имен прилагательных/. Зидико, этот падеж возник позке других пздекей. Во всяком случае в грамматическом сочинении, относящегося к Х1У в., судя по более поздних комментариям к нему, этот падек в системе падежей не значился /Г.Пагва, 1257,с.15,4б/

По сравнению с другими падежами совместный падеж в анализируемых нами текстах употреблялся значительно реже. Само название указывает на его глазное значение совместности действия, но это значение как в доклзссических, так и в классических текстах, передавалось другим - соединительным падежом, а совместный чаще встречался в определительном значении.

Предельный падек. Этот падеж известен в ойратском, ордос-ском и некоторых бурятских диалектах и образуется от незначительного количества основ, лексическое значение которых позволяет обозначать высоту или размер, посредством суффикса =саг-а/

=беде. Ь наших текстах встречается в единичных случаях:tegu-Ъег к&дйа есз.е;е еке=аиг1уео1 с!ди1а1ади кетеЬеаи еЬисГиг;5еке п11с!=а осШ;еп=ебэ Ъо1иг^;и ¿Не, 18а/ "Если человек относится с почтением к свои/, родителям, то это бывает с самого детства, когда /ребенок/ достает еще .только до их колен*.

Двойные падежные Формк. О двойных падежных формах в монгольских языках существуют разные точки зрения: одни признают их наличие /Бобровникоз, Санкеез, Тодаева/, другие считают, что пзрвый из двух падежных формантов выполняет словообразовательную функцию и поэтому не является паде::шой формой Д.Лувсанван-дэн, Касьяненко/.

Однако языковые факты, особенно ранни памятников монгольской письменности, свидетельствуют, что первый из двух падежных показателей не превращается в словообразовательную морфему, а сохраняет свое падежное значение, а следовательно подтверждается существование двойных падежных Форм /0-10, с.363-372; 0-2,с. 50-55/.

Самой распространенной в доклассических к классических текстах была двойная дательно-местно-исходная падежная форма на =<1аба/=<1есе , которая в современных языках сохранилась практически в единственное словоформе: халх.гэртээс, бур. гэртэЬэз, калм, гертэс, дунс. гаддэсэ "из юрты", "из дома". Эта двойная надежная форма имеет, как и простой исходный падеэт, оснозное аблативное значение, указывая на место /реже лицо./, откуда /или от кого/ начинается, исходит действие. Но первый комлонент этой двойной формы =йа/*ьав монгольских языках имеет локативное значение, он употреблялся наряду с другими формантами да-тельно-местного падека на =аиг/=-ьиг /позже и =аи/=-Ьи у*, и не содержал в себе аблативного значения.

Однако в древнетюрнсних языках тлелся полифункциональный местно-исходный падек на =аа/=йе. Отражением полифункционального значения этого падежа з памятниках рунической письменности является ¿'потребление его в качестве исходного в языке некоторых средневековых тюркских памятников /Геятев, 1970, с.25-26; Насалов З.к., 1955, Ю4-П0/. Локативное и аблативное понятия выражались одной паденной формой, а конкретное значение выявлялось в контексте /Йасилов 3.1,., 1960, с.2э/.

?.!ы полагаем, что и з монгольских языках в древности падежный показатель =аа/=Ъа /заимствованный из тюркских/ был по-

лябуккщюнальным и поэтому для передачи чисто аблативного значения требовал уточнения путем присоединения показателя исходного падежа. А за показателем =aa/=ta со временем сохранилось только локативное значение. Процесс этот происходил постепенно и поэтому в письменных памятниках длительное время использовались две формы: двойная - дательно-местно-исходная и простая исходная для передачи одних и тех же значений.

.Другой двойной формой было сочетание совместного и винительного падежей. 3 качестве примеров того, что первый из падежных формантов не является, словообразовательным можно привести следующие предложения: Sigilsidei ong=yi... агЬад nSkürtej.= =yi alaba ¿KTil, с.144-145/ "¿'бил Шигушидэй онга... вместе с десятью товарищами"; ___destinar ke:;üked=tei=yi... alabai

¿A1H, с.15б/ "¿'бил...' младшх братьев с детьми". J этих предложениях слова: nokür :"друг, товарищ" к kecüked "дети" оформлены двумя падежными показателями: совместного - s="bei и винительного - =yi. Очевидно, что как в одно!., так к в другой словоформах совместный падеж n'dkürfcei "с товарищами", kegüked=tei "с детьми" не являются прилагательными ни по своему вещественному значению, ни по то;; функции, которую они выполняют в предло-кении. Они имеют лишь одно вещественное значение имен существительных.

;В таких случаях в. одно!; словоформе содержится два синтаксических значения, а само имя-дополнение облэдгет двусторонними связями. Показатель винительного падежа служит признаком того,, что данная словоформа является прямым дополнением, объектом действия, выраженного глагольным сказуемш,'.. Совместный падеж обозначает, что данное дополнение является в то see время лицом или предметом, совместно с которыми другое лицо ¿поедает/ подвергаются тощ не действию.

Однако нельзя отрицать и того факта, что в монгольских языках, в том числе и в доклассических и классических текстах, изменение имен по падежам имеет не только формально-грамматическое, но и лексико-грамкатическое значение. Это особенно проявляется тогда, когда падежный формант, присоединяясь к именам, обозначающим признак, субстантивирует их: sayin "хороший" -sayin=í "нечто хорошее". А в некоторых падежах "лекскчность" может преобладать над грамматичностыо. Это относится прежде всего к совместному к родительному падежам. Первый из них исто-

рически обозначал обладание чем-либо и, употребляясь в определительной функции, оказывался по своей семантике близким к относительным прилагательным: Visüi neretei ökin /Ск.ск.§ 15б/ "девушка по имени йисуй". Второй выражает притягательность. На его базе посредством суффикса (=q)ai/=(k)ei образуются притяжательные имена: si Teaujfinrti'ei ¿6к.ск.§ юо/ "Я Темуджинов-ская ¿т.е. прииадле;:су семье Темуджкна/". Ср. в современном монгольском: бага "учитель" - багшийн "принадлежащий учителю" -багшийнхан "семья учителя".

лмена прилагательные в напих текстах представлены качественными и относительными. Качественные прилагательные обозначают цвет и ряд других качеств, в отличие от относительных могут иметь показатели степеней качества и формы интенсива: sira "келтый", qarangqui "темный" - qab caraa^qui "совершенно темный". Относительные образуются от именных и глагольных основ посредством суффиксов. Наиболее известными с древних времен являются: =du/=tu: doronadu "восточный", =tai/=tei : jfo'btei "благосклонный", =i3|Y=liss tnsei-lis "божественный."; Yajiyy "неверный, вероломный"; saiaj-ai/aoaqai i dacLaaj"ai "привычный"; •^lada'j'u: taqimdajpz "почитающий"; =.лзаг: uqaasar "непонятливый", последний характерен тем, что в древних текстах, в частности в "Сокровенном сказании" имел отрицательное значение, измененное в классическом на положительное, в связи с чем для передачи отрицательного знзчения стало употребляться отрицание %ei "не": uqansar ügei, в халх. ухамсаргуй "недогадливый, несообразительный" .

Местоимения.Из личных местоимений: bi "я", ci "ты",94'! "он", "она", "оно", Ьа и bidan /bide(n) J^ "мы" отметим презде всего два местоимения 1-го л. мдч.Ьа и bidan "мы". Как известно, местожение ba в современны:-: языках, за исключением дагур-ского, отсутствует. Однако оно употреблялось /й довольно часто/ в доклассическок языке: Mii^e ba odöu... /ТД, 38,F 27г/ "Сейчас мы отправимся...";ba... 8iles=i... iiguleged... ¿"01., 1335,0.73? "1.ы..рассказали.,,о делах". Причем уже к концу Х1У в. это местоимение стало вытесняться формойМаап. 3 классическом языке "Ьа" уже не употреблялось.

По монгольскиг/. местоимениям существует обширная литература, выявляющая как сходные, так и диаметрально противоположные точки зрения о происхождении этих двух форм. Одни считают, что ba < bi з результате чередования гласных в семантических це-

лях j/Санкеев, 1953, с.15оД другие доказывают, что Ъа-^&агк

з результате известной всем алтайские языкам диссимиляции согласных ü b ¿Psí'.стедт, 1357,с.71, Д.Темертогоо, ISSO.c.Il/. Кат,; предпочтительнее какется ba<bi. В древнем языке существовало местоимение 3 л.ед.ч.*1 и для мн.ч. ха. Но такому яе принципу могло образоваться и ед. и г/,н.ч. местоимения 1-го л. bi

и ъа.

Что касается bidan /vbide(n) <í bi+dan, то вопрос о его структуре, точнее - о происхождении его второго составного элемента остается не выясненным. Если его рассматривать как состоящее аз bi "я''+ta у da "вы" ¿^вдендамбаев, I95I.C.I2/, то надо иметь в, виду,"что в древности все падежные £ормы образовьшались не от bida ~ bide, а от bidan, t.e.bi + dan . Остается предположить, что =dan - это моргема, выражающая множественность. Но при этом; нельзя не упомянуть и справедливого замечания Ц.Б.Цццендам-баевэ, по поводу того, что =da - регулярное окончание ьж.ч., а именно, что "многоликого я" не бывает на свете, "'.лого : я, много ты г эта понятия, как писал акад.3.3.Виноградов, - ке могут быть выракены грамматическими средствами" ¿Пыдендамбаев, 1951,с.12/. Так что сомнения по поводу составных элементов этого местоимения пока остаются.

Интерес представляет и местоимение 3-го л. Среди современных монгольских языков и их диалектов только дагурский язык ¿его бутхаский и цицакарский гозоры/ сохраняют полную парадигму его склонения /Годаева, 1260, с.60-61; 1986, с.53; Дарбеева, IS70, с.113-117/. В классическом и современном языке сохранились только рудименты этого местоимения в {¿орме родительного падежа inuиanu , Что же касается текстов ХИ1-ПУ вв., то там это мес-токщение представлено почти всеми его падежными формами, а шен-яо; вин.П. -iiíiayi? дат.-местн.п. -imadur /iuiada} орудн.п, -¿Да'ацсоед.п. - iciala-pa; дат.-местно-исх.П. - iiaadaca.

Формы родительного пздека этого местоимениями, anu в до-класскческих текстах употреблялись в препозиции, т.е. как любое Другое личное местоимение: anu ordu dotura^Cl., 1338,с.54/ "в их дворце"; anu balapisun ¿"Cl., 1338,с.54/ "их город". Но в ТО ке время они употреблялись у;ке и постпозитивно в качестве притяжательных частиц.

Б классическом же языке inu, anu ¿peste -niy* используются только как графические варианты одной и той же местоименной при-

тяжательноь частицы 3-го л. со значением "ее", "его", "их". При этом употребление ¿пи или апи не зависело ни от числа, ни от сингармонического ряда предшествующего слова, и как любая другая частипа они всегда стоят в постпозиции к тому или иному слову в предложении..

Таблица дачных местоимений в доклассическом языке

па де bi „я„ ки ci "th" местоимения bidan "он" ba "глы" bide(n)"rj¡¡r ta "бы" ^ohk

к ainu о ¡aini а, ciña cini inu ini ■ лапи bidan=u tanai aau tanu

• namayi g13 пшаа ciaayi imayi iaan=i rnani bidan=i tan=i ani

и икс! tj ;¡ian= a biaan=a t;an=a ;

ta i naaa ^ о ®t?4 nadur с ijiada ci.iiadur imada iiaadur ;aan=dur íüan=tur bidan=dur bidsn=tur andur

• ^ ¿ nadaca ciaiaca ciiaadaca imadaSa ¿aanaca лаа=аса bidaa=aca tana6a

nama'ar o ima'ar .дала* аг

naua=l"üa tu . o« naua=lura o i ci:¡ia=luk ciaa=lu^a ¿nan=luL bidaл=l^ía taiirrlü 3.

Таблица личных местоимений в языке "Алтан тобчи"

па де жи

местоимения

М "я"

ci "ты" j^j "он" ъа "J,;fc¡" biela ,ta»BI¿» ""они"

а

¿anu

сны

.aan=u

biáaa=u

taa=u i aíiu

Ш

я

паиау!

Üimayi

.itS»=l

bidan=i '"caiii ;tan=i

<D E* O

aan=a

biáaxba

Diüan=t;ur

bidan=dur

;a¡a=a

I EH

¡H O (Л OJ

nada naiaa=dur

cina=dur) ói;aa=da ■

.aa.a=au '.ian=aur

;an=aur

о н

nadaca

схшаса

bidan.=&ca

РчЭ

O >s

w

o Ci

o

nada=lujf=a nadalup=a

biüan=lu^"=£

О других разрядах местоимений см./С-2,с.69-73/.

Числительные в доклассических текстах и a AT представлены следующими разрядами: количественные первого десятка:

1 - niken Hnigen 6 - oirqo'an г У1гиа'ша,з1г|и|Ъп

2 - qoyar, jfirin 7 - dolo'an aolu^an

3 - qurbanr-yurban 8 - naiiaan

4 - aorben S - yisUn

5 - tabun 1С - barban r~arban

Среди них обращает на себя внимание чередование глухих и звонких заднеязычных в числительных: niken /бк.ск.§ 5 и др./ и nigen /С1. ,I362,/;qurban /Ск.СК.§ 11 ) К -¡^urban /ÍÍC,7a,I0B И др./, а также присутствие форм е ;:зполным стяжением в числительных: foroo'a» /Ск.ск.§ 133/, ftr.va'аг^бк.ск.§§ 175,191,193/; ¿fiíj'u-^"an/ci., 1362,с.66/\ а также форм harban /5к.ск.§§ 53,58 и др,/ и arban/ИС,23а; 24а и др., 01., 1362,0.65,66/, где начальный b 6fcyi обычным в памятниках ХШ в.

Кроме того в тексте "Сокровенного сказания" употреблялось архаичное числительное ¿firin "два", относящееся при зтом к именам женского пола: Íírin okid'ü'en /§ 208/ "две свои дочери", /лз семнадцати случаев его использования только в одном оно не относилось к неясному полу: ede Jirin kes'üi^f 278/ "эти две ;

смены1)/.

Как известно, в монгольских языках роль соединительного союза "и" выполняло и выполняет числительное qoyar "два". 3 аналогичной (функции употреблялось aíirins Visui qadun yisíigen qadun 3firin=ü duada sa' uju. ./Ск.ск.§ 15б/ "/бн/ сидел мевду *шсуй-хатун и ^исугэн-хатун".

Десятки представлены следующими словами-.barban arban "десять", qorin "двадцать",qucin^ucin "тридцать", aocin "сорок",tabin "пятьдесят", ¿Tiran "шестьдесят",dalan "семьдесят", дауап "восемьдесят",yeren "девяносто". Сотни обозначены как ja*un,jawun, ja^un "сто"; ТЫСЯЧИ:ninqan, zaingjfan, aixigan; десять тысяч - tüaen.

Количественные числительные свыше десятков и сотен, сложные. Они образуются сочетанием соответствующих названий десятков или сотен с необходимой единицей: barban nigen ¿árban nigеп/ "одиннадцать"; qorin qoyar "двадцать-два" и т.д.

Порядковые числительные в отличие от классического и современного языка, где они образуются посредством присоединения к соответствующим основам суффикса =du^ar/=dügerf в докласси-ческих текстах представлены разными формами. Так, от числитель-

ного- qurDarii-yurban "три" кроме его порядковой формы улдгЪа-áu"|ar употреблялись и формы: qutu'ax ^outa'ar, jjutujar, ^udu^ar £utajj"ar. От dorben "четыре" были формы: dorbcdüser, dotü'er, dotùger. От tabun "ПЯТЬ" кроме tabdu|"ar употреблялисьtabtu-^ar.tabtu'ar. От oii^i^aa "шесть" - airpidu|"ar, yi^u^adu^ar, jirqoduar. От dolaban "семь" - doludujfar.dolo'du'ar. Для ОСТАЛЬНЫХ числительных употреблялись общеизвестные формы: naiaadu-^аг "ВОСЬМОЙ", yesüdüger "девятый", arcaduzar "десятый.

Собирательные числительные образовывались от единиц первого десятка посредством суффш;са iila/=^uia/=0üie. 3 доклассических текстах отмечены следующие фор/ы: qoya'ula ¿йк.ск.§ '¿44) "вдвоем"; qurba'ula /бк.сй.§ 54/ "втроем"; d'orbe'Ule /Ск.ск.§ 23/ "вчетвером"; tabu'ula ¿"Ск.ск.§ 19/ "впятером"; 3 тексте "Алтан тобми", кроме вкшеперчисленных форм имеется ещеу!зйей-1е /АТП,с.150/ "вдевятером".

Разделительные числительные. Суффиксом для них служит='at/ =^ad/=aeds qori'at /Ск.ск.§^2807, qorinad ¿ÁÍII,C.I8S/ "по двадцать": arba-pxd /АТП.сЛЗВ/ "по десять". От ulscn "один" в "Сокровенном сказании" порядковой формой была niai1 el Д 12/ в AT niJsged ¿líl.c.ll/ "по одному".

Глагольные формы

Повелительно-желательные формы в отличие от изъявительных, у которых представлены все временные рамки, обозначают действие, либо реализуемое в момент речи: yariy=a=ban or^üiailegüi "продолжай свой рассказ", либо то, которое должно начаться после момента речи: ад.=а degü barildu "станьте побратимами". Зсе эти формы предусматривают разные способы в достижении цели. Они выражают более или менее категорическое приказание, просьбу, пожелание, обращение к какому-либо лицу, а также намерение самого лица /лиц/ совершить действие. Повелительно-желательные формы являются финитными глагольными формами и синтаксически функционируют как сказуемые законченного предложения. Общим для них является то, что они имеют одну и ту же препозиционную запретительную частицу, которая ставится перед соответствующей формо;;, когда надо выразить запрещение. В доклассических текстах и в языке AT такой частицей слунит bu(u) "не".

Большинство повелительно-желательных форм соотносится с определенным лицом. Доклассические повелительно-желательные

формы за небольшим исключением /о чем ниж^/ представлены и в классических текстах.

Повелительная герма 2-го л.ед. и мн.ч. ¿ imperativus/ всегда совпадает с основой слова а обозначает категорическое и настойчивое приказание ¿пожелание/ совершить действие. Вопреки' существующему мнению,__ что эта форма 2-го л.ед.ч. ¿собровнико^ 1849, с Л 30; strge'tjI957, с. 15 j/ в доклэссических и классических текстах она относится как а ед», так и к ш.ч. 2-го л. ser=e üiinu ci bol fijl.Cif SQj^Ík стань моим сзидетеезмя; '1'а kobegüked... aqa degü baxiJ.du¿Cl., 1362, с.65? "Зы, СЫНОЧКИ, станьте побратимами" /примеры из AT: 0-2,с.77-787.

Пропозитивная Горма 1-го л. /есъма на =su/=sü ) обозначает намерение, желание, готовность совершить действие. Употреблялась, как правило, с 1-м л.ед.ч.редко - с ш.ч.:Ы ¿ciua-áur_/Ь.--й1еди o¿sü ¿КС,2а/ "Я скажу тебе"; -¿atun Borte=i cinu qari|-ul^ abcu irfcsü bide /ÁTI,c,54./ "l'.K вернем И 0ТД8ДИМ тебе твою хатун-Еортэ".

3 этом же.значении употреблялась и форма на «su^aiA =süsei; bi qa|al|=a neaesügei /ТД531,Р 16у/ "Я открою ворота"; bi bkia=iyen o¿sügei ДТ1,с.ЗО/ "il отдам свою дочь", мы считаг-ем, что это не особая желательная форма /бзнкеев, 1963, с.108/, а скорее всего исходная, в которой второй. элем!ент =|ai был факультативным, где =ai выполнял"Функцию эмфатического элемента. Поэтому в самых ранних текстах, в том числе и в "Сокровенном сказании" чаще употреблялась форма на =su в одном и том же значении, ЧТО H=su£ai. Ср. примеры: qapacaj'san ulua=i cinu qaiatud-qaju ogsügei,722/ "Раздробленное государство твое объединю" И qayaSapan ulus=i cinu qajitudqa^ú ogsü /лТ.*,798/ "id".

Повелительно-пригласительная горма 1-го лица обоих чисел /форма на =j=a/=y=e7 в доклассических и классических текстах обозначает намерение, желание говорящего совершить действие самому, а также обращение ко второму лицу совершить действие, в котором принимает участие и тот, от кого исходит обращение: ... 3ergeber ücuiey=e ¿ci.,1362, c.6g/ "...расскажу по порядку"; ... jjíüís|í ba|-u=y=a^iceuiebei ^:.;irjji,c.38/ "Сказал: ««Остановимся -Ka В Дамаске» "; Cinggis qapüa Ong qajfan qcryax qatqulduy=a keuen /Sti,c.I20/ "Чингис-хан и Зан хан сказали: ^Сразгимся-ка^!

По наблюдениям Г.;Е,.Санкеева, "3 некоторых текстах на классическом монгольском языке волюнтагив употребляется в сочетании

с вопросительными словами, содержа в себе оттенок как бы недоумения: Ал! дкуг-т^р одуда 6i /Г.-83/ "3 какую бы сторону мне отправиться?" /Санжеев, IS63, с.178/.

Повелительная форма 3-го л. /*орма на =tuqai/=tuy&i/ =tügei/ обозначает приказание, просьбу или разрешение совершить действие субъекту, выраженному 3-м лицом::dsenbuq=a=yi laong^oi-cilan orcij-ulu^ad bicisültügei ¿01., 1362, с.63/ "Пусть Зсен-буха переведет на монгольский язык и напишет".

Б доклассических и классических текстах эта скорма употреблялась не только по отношению к 3-му л., посредством ее отдавалось приказание и 2-ку лицу:Сапак=а... norin abcu ire-ju östügei ДЦ,34, P21 v/ "С, Чанака, ...иди и приведи коня". Кроме того ей ке выражался приказ или пожелание совершить действие безотносительно к какску-л. лицу:КеЬЪеей1 oruqun=a uday-atuyai kernen j&rtif bolba /ATI, c.152/ "йздал укэз:«.Ке запрещать ¿не задерживать/ зстзгпленке в кэбтэгулы^.

Повелительная иорма 2-го л.мн.ч. ¿'ор::а на =dqun/=dkün/ обозначает требование или призыв совершить действие. 3 доклассических текстах это требование носило более категоричный характерно сравнению с классическими текстами, где это требование имеет различную степень категоричности -от требования безоговорочно совершить действие до более вежливой просьбы. Ср. ... qarijju buu iredkün ¿ТД,58,Р26т7 "не возвращайтесь!"; nayui üile buu boged üiiedüdkun fl., 1362,с.65/ "Iis совершайте плохих дел!" уауба Belegutei=yi ~iinu buu tebcidktm ¿ДТ1,С.37/ "Только Бэлгу-

и

3 более поздних, классических, текстах наряду с гормой =dqun/=dkün стала употребляться форма на = jtun/=gtün, со временем полностью вытеснившая первою. 3 тексте "Сокровенного сказания" эти Сормы употреблялись параллельно, причем нередко в одном и том же глаголе с одинаковым значением: ke'ekdün и lce'etkün 23q/. Любопытно, что сама эта форма, относящаяся ко 2-му л.мн.ч., в "Сокровенном сказании" употреблена во множественном числе: ...qoyar оaiа'из bul ta üjeldüktüt аюпо qoyina bu te^b/üilaü/b/tüt /Ск.ск.§ 93/ "...вы двое молоды, друнсите и впредь не оставляйте друг друга".

Из различных точек зрения о происхождении =^tun наиболее приемлемой представляется обычная метатеза: =dqun у- = qdun^» = |pur¿.vüiers, 1367,с.127/, поэтому =aqun и была впоследствии

вытеснена ее вариантом.

Пожелательная форма /?срма на =^аза^=г;езе1/=з=а/=ае1/=2а ае) в памятниках ХИ-Ш вв. не обнаружена. Она свойственна классическому языку, где обозначает надекду, пожелание /при обращении к любому из трех ли!]/ совершить действие, причем без особой надежды на его осуществление: е^еп о"Ъег=1уеп ¡лейецеве! </АТП,с.35/ "хорошо бы государь сам узнал"; £ееип=1 аЬаза1 кеаеа /АТП,с.93/ "хорошо бы получить ее".

й'орма опасения /сорма на = [иУа1/=сиЗез./='и^ад-Л'и.зеу1 В докласскческок и классическом языках эта форма относится к различите лицам ед. и мн.ч. и обозначает опасение или предостережение относительно совершения нежелательного действия: ¡¿е-а-з1уег-ша Ьо1и|-и^а1 /ТД,44,г34^ "Как бы /это/ не стало упреком /ДЛЯ нас/"; покат ш1пи Ш1ааа 61 егизс1е5иое1 /¿Т1.С.45/ "Еак бы братья не перессорились из-за меня". В отличие от других повелительно-желательных форм, отрицательной частицей перед которыми* слуг.шт Ъи/ьии "не", перед этой формой употребляется и!и "не", частица, которая используется перед другими глагольными формами, в том числе и перед причастными. Возможно, это связано с тем, что Форма ^идал-^о всяком случае ее первый элемент! =[и/ ь:ог быть связан по своему происхождению с суффиксом причастия будущего времени на /=ии.

Изъявительнке глагольные фориы. В монгольских языках существует несколько временных глагольных форм, образующих прошедшее и непрошедшее /настоящее и будущее/ времена. <1орм, обладающих общим значением непрошедшего времени, несколько и различаются они временными и модальными оттенками в своем значении и употреблении. При этом временная локализация действия, обозначенного той или иной формой, уточняется обычно в контексте и в значительной мере зависит от наличия в предложении различных обстоятельств времени и модальных частиц.

ьорма на =уц/=уЦ, отсутствующая в современном языке, часто употреблялась в доклассических и классических текстах. Ей присуще модальное значение достоверности, убежденности в совершении или в необходимости совершения обозначенного в глагольной основе действия. Поэтому она, как правило, употреблялась в различного рода изречениях, поучениях, наставлениях, когда совершение того или иного действия не подлешг сомнению. В этом отношении особенно характерен текст Нз1ао слипе, являющийея ка-

нонок поведения человека, особенно в отношениях родителей и детей, например: nersben qoyidus=a aldarsi^uluyu /ЙС,28а/ "Имя свое /непременно/ прославят для потомков"; Uqaf=a üc;ei rnafu kuanin=iyer elci àarucasu ulus=iyan ebdeyü /1ТП,с.66/ "Если направить послом неумного, плохого человека, /он/ погубит свое государство".

В контексте действие, обозначенное этой формой, могло относиться и к прошедаему времени: arte tere captur... dayan=u idegen ideyU /ATI.c.l/ "ñ те далекие времена питались пищей созерцания".

йорма на =£. Зта форма изредка употреблялась в ранних письменных памятниках и, видимо, к Й'Ц в. из язнка исчезла. Так, в тексте AT она уде практически не употреблялась, о чек свидетельствуют параллельные с текстом "Сокровенного сказания" места хроники: использованная в "Сокровенном сказании" форма на =t, заменялась автором другими изъявительными или причастными формами. Сакт полного исчезновения это!: формы из языка дал основание предположить связь ее с тюркской морфологией /Козин, IS39, с.28-33; Котвич, IS62, с.272-276/. Однако ряд ученых /Poppe, IS55, с.263; Weiers, 1369,с.137-138/ рассматривали =t как форму мн.ч. отглагольных имен на =о, входящего в состав такта глагольных cyi'j'S.coB, как =na¿ti n=nai. Но если глагольные г'ормк на=пал E=nai общеизвестны, то примеров нй =п не отмечено. Кроме того, при всем том, что в докласскческом языке существовало согласование в числе, изъявительные глагольные Формы, к которым относилась и форма на =ъ/кз = а?/, во множественном числе не употреблялись. Поэтому незначительное количество примеров с глаголами на =ta "Сокровенном сказании", скорее всего, свидетельствует о тог:, что эта форма был?, чу ада монгольской речи, к так как для обозначения непрошедшего времени /настоящего и будущего/ в монгольском языке существовали другие формы, форма на =t вскоре исчезла из языка.

Сорма на =а в текстах ХШ-ХП вз. к в AT обозначала действие, относящееся з зависимости от контекста, к настоящему или будущему зремени. Чаще всего - это действие, совершающееся обычно, постоянно, регулярно, ^огло оно относиться и к моменту речи: tede Ъег ülü u'cfesdeni /ТД,40,Р 29к/ "Они /в данный момент/ не видимы"; milgsensiyer modua qa-praua kernen /гд,61,г blrj "Деревья расщепляются при взгляде на них".

С глагольными связками, проведшего времени aju/ajúf11 эта !:opi/.a обозначала действие настоящего времени, соотнесенное с прошлым, имея при этом оттенок неожиданности, непредвиденности случившегося: Tegün=u qoyina qa^an Jegüdülbe... Oían cerig=tü dayisun bol.Ju cotadji. ainu dabqurlan bayiü aju... qota dotura güyi^ü yabun at al a ^arqu colore ülü olum aj'u ¿Al: II,

с.12о/ "После того хану приснилось:¿¿Появляется /неожиданно/ большое вражеское войско и окружает город... Бегает он по городу, но не находит выхода, чтобы уйти»".

Со связкой boiüge форма на =л обозначала действие настоящего времени, соотнесенное с прошлым и передаваемое по-русски словом "бывало": odiwi bolüge ¿ATI, z.TlJ "выходит, бывало"; запал bolüSe bi /ATI, с Л 2) "Думаю, бывало, я".

С речевым глаголом ge= в форме соединительного деепричастия /теой/ форма на =т обозначала намерение действующего лица созершить действие: tere oriben abu^i gefii eciged... /АТП.сЛ?^ "Он отправился взять свой долг". С этим не глаголом в форме предельного деепричастия выраяалось намерение совершить действие: ... qan=u altan ordu=yi küriyea getele qa^an ¿iedeJü... /АИ^сГш/ "...намеревались уже окружить золотой ханский дво- 6 рец, но хан узнал /об этом/..."

3 отдельных случаях фор»'.а на =п указывала на действие, относящееся к прошлому. Обычно это затекало из сложившейся ситуации £ определялось контекстом: tere U^e=dlir... kegüken egirSü чу Над . /АТП,с.133_/ "При этих словах... дети заплакали".

Сорма на am/Wi близка по значению с предыдущей. Она также обозначала действия, совершающиеся обычно, повседневно, часто: odür buri a.an=dur ireju... osüg mda^an uuja odumu /ÁTI,c.I5/ "йаждкй день приходит к нам, пьет кумыс и уходит", а также действие, совершающееся в момент речи: ken=ü ко'tit... eyin ideani /Sk.ck.§20Q/ "Чьи это юноши едят /сейчас/ мясо?".

Но в отличие от формы на форма на не отмечена

в сочетании со слуаебными глаголами, но употреблялась с модальной частицей je, которая добавляла ей значение вероятности ели, напротив, определенности в совершении действия: koi=yin irgen =íi yabudal «¿uauqa ¡aedejiü je ¿Ck.ck.§ 24/ "Худага ведь /наверное/ знает поведение лесных народов"; inayi yeka ü/iije qadapn cidaaiu je¿pl., 1338,с.53/ "Он определенно сможет выполнить /возвысить/ великие дела".

- ¿ti -

¿on;:a на a^üt /=ши* - треть:! dop/.a пастс.дце-будущего време-!К, употреблявшаяся в текстах ХШ-Х1У вв. и в языке AT. По своему значению и употреблению она соответствовала форме на =jiu/=aü 'возможно, предстазляя ее £онемчесний вариант/ и обозначала <ак и предыдущая действие настоящего: eduge . erin odujiui /*ГД,33, ^iSr/ '"Сейчас... я иду искать" и будущего времени: ya¿~_ íaj-ar kerkin sa^uaui ei ¿ТД, 33 F 24 "Как ТЫ будешь ЖИТЬ В ОДИ-ючестве?". Как и =±аи/=йш она не употреблялась со служебными глаголами, а частица придавала обозначенному этой гормон действию значение несомненности иди некоторой экспрессии: íinen bolüuiuija kernen sedkimü bi ¿ТД 41, f ¿Of/ "Я думаю, ЧТО ЭТО, наверняка, правда".

Сорма на =а впоследствии исчезла из письменного монгольского языка, сохранивхчюь в первоначально "чистом" виде лишь в баоаньском и монгорском языках, где она стала употребляться как показатель будущего времени ¿Тодзева, 1964,с.84/. Зероятно, в исконном значении этоь сормы присутствовала определенная модальность, в связи с чем мы и не обнаружили примеров на употребление ?ормы на =ic модальной частицей Je , тогда как две другие Сормы с ней употреблялись.

Глаголы на употребляются иногда и в современном монгольском языке с модальным значением вероятности действия: Хрэк "пожалуй, достигнет" ¿Галсан, 1975,с,219/.

Чормз на raai/anag.« Что касается гормы на =nai , то в текстах ХШ-Х1У вз. нам встретился всего лишь один пример на ее употребление: qabur naaur taqir=un cap 5a^=tur duradanai '¿Q /Пс,37б/ "Вспоминают только во времена весеннего и осеннего жертвоприношения", где ее значение соответствует значению других йорм настояще-будущего времени. Сорма на япат, видимо, появилась позже других, так как в наших текстах Х1Д-Х1У вз. она не встречается, но употребляется в тексте AT, где обозначает действие настоящего времени по отношению к моменту речи:... оatun kobegün é.inu mandü bayinam /1ТП,С.4"Госпожа И СЫНОВЬЯ твои здоровы", а также действие, которое произойдет в будущем: ...ese jÖröübesü dayisuldanaw bi ¿№1,176/ "Зсли не ПОКЛОНИШЬСЯ, я буду враждовать с тобой". Рядом ученых эта горма признавалась составной, состоящей из окончания слитного деепричастия ка =п и служебного глагола али •< a^ui ¿горма настояще-будущего времени от ныне архаичного глагола а= "быть'У /?ам-

стедт,1&5?,с.1С5; Р.Poppe,1955,с.205,261; Weiers, 1969,с.137/. Однако Г.Д.Санжеев возражал против такого толкования на том основании, что сочетание =а + &ли "не имеет такого распространения, какое характерно для сочетания соединительного деепричастия с вспомогательными глаголами /Санкеез, IS63,c.I24//. Что касается сочетания форьш слитного деепричастия со служебным глаголом amu, которое могло бк привести к сращении компонентов и образованию формы на = пая, то такие примеры встречаются: уа-bun aau ¿ATI,С.10,79/* "иду", iren aau Дт1,С.49/ "приближаются /подходят/". 3 диалекте хуг.зу монгорского языка слитное деепричастие на =п также, сочетаясь с глаголами-связками а или i, образует глагольную форму на =na/=ni со значением настоящего времени /Тодаева, 1273,с.III/.

Форма на =nam известна и современному языку, но исключительно книжному /Галсан, 1975,с.219/.

Форма на =a.-fa/=.faa употребляется нечасто и известна не во всех монгольских языках. Возводится она к окончанию изъявительной глагольной формы на вш + частица за. Г.Д.Санжеев /SS63,c. 13/ рассматривал ее среди изолированных повелительно-желательных форм. 1Лы считаем, что эта форма и по своему происхождению и по выявленному нами в текстах значению относится к изъявительным формам.

3 текстах ХШ-Х1У вв. особой формы на =üja не зарегистрировано. 3 тексте AT она уже встречается и обозначает действие,которое произойдет в будущей с определенной долей уверенности или вероятности его исполнения: ¡.iongjj-ol oyirad bayilduqula bide qoyar qaruiuja gebe /ÁT¡I,C.I30/ "ЕСЛИ МОНГОЛЫ И ОЙраТЫ сразятся, то мы двое выйдем на поединок". С тем не значением употребляется и вариант = jam/результат метатезы =шза>=3аш. ). Слияние частицы = За с морфемой =ш привело к ослаблению модального значения этой частицы и она стала повторно употребляться при этой форме.

Примеры из текста AT и из другого памятника письменности ХУП в. "Шара туджи", где эта форма употребляется особенно часто, подтверждают ее значение как формы, выражающей действия настоящего и будущего времени /в зависимости от контекста/ с оттенком утверждения или уверенности в его осуществлении: iorü=yi bidan = u Зазау=а ge$i irejje-nfe ¿АТП,С.170/ "Зедь ОН приехал, чтобы управлять державой напей"; -SäUge ese iürtebci ecegUs=tur üre

linu ktirte¡4e /£а."а тудли,с.29/ "Хотя сейчас я не удостоился 'награды/, но дети :.:ои удостоятся /ее/".

Прошедшее время выражалось, как-и сейчас, тремя рэзлпчны-.'.и формами: =ta/=bai ; =i^a/=iüse¡ =3u.^ui/=cuqui. Две послед-ше имели различные фонетические варианты, особенно в тексте 'Сокровенного сказания" /Подробнее о них;Weiers, I369,C.I58-I5S/

В отечественном и зарубежном монголоведении эти формы чаще зсего определяются как: перфектный презекс - форма на =iujfa, 1ерс1ектный претерит - форма на =ba/=bai и имлерфектный прете-зит - форма на ,ju]jb.i/=cuqui /бантеев, I%3,c.I2s/.

Поиски различий менду ниш велись в направлении установле-тя степени завершенности действия в рамках прошедшего времени .:ле выявления их дополнительных модальных или видовых отличий. 1о если в форме на =ju|ui/cuqui, обозначающей давнее и вполне закончившееся действие, почти всеми исследователями устанавливалось наличие особого модального оттенка неожиданности действия С Котвич, Поппе, Санкеев/, то мнения относительно конкретной оззницк между =luya i: =Ьа расходились. Одни?/, это различие виделось в том, что первая /^lofa/ обозначала достоверное в прошлом действие, о котором сообщается как уже об известном слушающему, а другая /^ba/=bai/ сообщала о неизвестных слушателю событиях /Бобровкикоз, Котвкч/. Сорме на =luya в отличие эт =Ьа/=Ьашряшгсызалсятакие и модальный оттенок несомненности и безусловной законченности действия /Санжеез,1363,с.19о/.

Некоторые монгольские языковеды видят разницу между тремя указанными формами в том, что =au|ui/=cuqui в отличие от двух других содержит в себе дополнительное значение "заглазности", т.е. что она обозначает такое действие з прошлом, в осуществлении которого повествующий не принимал никакого участия, а осведомлен о событиях с чуких слов или путем умозаключения, две другие - =iuya и =Ьа "непосредственно связывают говорящего с действием" и тем самки/, как бы сближают время действия с моментом речи, что отсутствует в форме на =oujui/=cuqui. Отличие же между формами =iuy"a и =Ьа видится лишь в том, в какой форме -устной или письменной речи, они употреблен: первая свойственна устной речи, а вторая - письменной Бадан, IS85,c.75-8l/.

Анализ текстов Xiü-XlJ' вв., а такие текста AT дает возможность сделать следующие выводы.

Форма на = Yairtii/=6u.iui в отличие от форм на — и =Ьа

обозначала такое законченное в прошлом действие, при котором повествующий, как правило, сам лично не присутствовал, а являлся лишь свидетелем последствий этого действия или слышал от кого-то об этом и поэтому для него, равным образом и для слушающего, это действие представляется как бы неожиданным или необычным, т.е. эта форма наделена определенным модальным оттенком.

Итак: l/форма на -sU^ij-bdfil выражала абсолютное прошедшее время, независимо от того, совершилось ли око в далеком прошлом или сравнительно недавно по отношению к моменту речи; 1) а большинстве случаев говорящий прямым участником и свидетелем этих действий не являлся; 3) только этой формой можно было выразить действие, которое сказывалось неожиданным или непредвиденным с точки зрения говорящего, собеседников или участников описываемых событий; 4) но модальное значение неожиданности, непредвиденности действия и в самых ранних текстах не являлось доминирующим для данной формы. Она употреблялась и в тех случаях, когда надо было просто подчеркнуть, особо выделить ту информацию о прошлом, которая была достойна вызвать интерес и внимание слушателя. Поэтому этой формой часто обозначались действия, начинающие повествования, особенно исторические; bj эта ! £орма употреблялась и тогда, когда действие относилось к моменту речи и представляло собоь обычную констатацию факта /S-I8,c. 9S-I05/.

Форма на = Ьэ. имела эмфатические варианты =£ai и = bi , последний в доклассических текстах употреблялся иногда в качестве показателя того, что действие имеет отношение к лицу женского пола.

Зто была одна из самых распространенных форм прошедшего времени, обозначающая действие, совершившееся в прошлом. При этом временная локализация этого прошлого по отношению к моменту речи выявляется в контексте. События прошлого обычно излагаются так, будто повествующий сам присутствовал и был их свидетелем.

С-орма на =ъз.бнла характерна для повествовательной речи при описании событий, произошедших в прошлом и при этом относящихся: I) к отдаленному прошлому, 2/ закончившихся незадолго до момента речи; з/ заканчивающихся в момент речи. Повествующий, как правило, являлся сам участником или свидетелем произошедших событий или был о них хорошо осведомлен. i3 отдельных случаях это!! формой обозначалось действие настоящего, соотнесенного с прошлым, а также /редко/ как форма предупреждения о еще не совершившемся,

но вполне возможном действии: ... а^=а оаи=а ¡¿з.пи а!а^<1аЪа а1 с! Ъоэси Ъиги^ий кешеп /ГД 61,56v/ "...Мой старший брат, ты можешь быть убит. О, встань и спасайся бегством".

Сорма на =1иуа , так же, как и ферма на =Ъа , передавала значение прозздшего времени я имела при этом также различную степень соотнесенности с моментом речи: от действия, закончившегося давно, недавно, э также закончившегося или заканчивающегося в момент речи. Но по сравнению с формой на =Ьа данная Сорма употреблялась значительно реже, подтверздая тем самым факт "книжности" формы на =Ьа и свой "разговорный" характер, так как в наших текстах она более свойственна диалогу, ответу на прямой вопрос, в собственных рассуждениях автора.

Следовательно, в отношении временной локализации действия перфектный презенс и перфектный претеркт ¿=Ьа/ практичес-

ки не отличались, так как а та и другая употреблялась для обозначения действия, имевшего место как в отдаленном прошлом, так и сравнительно недавно, а такзе и в момент речи. Объединяло их и то, что повествующий являлся, как правило, либо участником, описываемых событий, либо хорошо о них знал. Главное же отличие мезду ними состояло в том, что перфектный претеркт свойственен спокойной повествовательной речи, отсюда и его частое употребление в соответствующих литературных жанрах, тогда как перфектный презенс характерен для диалога, прямой речи, личным рассуждениям участников описываемых событий.

Монгольские причастные нормы совмещают в своем значении как глагольные, так и именные признаки. Поэтому и в предложении выполняют как предикативную, так и субстантивную, и атрибутивную Функции. Причастных форм несколько и степень предикативности их различна, соответственно различна и частота употребления той или иной формы в функции сказуемого или иных членов предложения.

Причастие будущего времени. 3 доклассических и классических текстах в качестве показателя этого причастия употреблялись три формы: =аи/=ки, =;]и1/=-^и1, =оил./=кип,

Сорма на =ди/=ки, как правило, имела отношение к ед.ч. действующих лиц и употреблялась в предикативной, субстантивной и атрибутивной функциях.

В доклассических текстах в предикативной функции эта форма чаще употреблялась в своей основе, з классическом с различными связками я служебными глаголами, которые уточняли время дейст-

вия и придавали ему различные модальные оттенки /6-2,c.I0I-I0§/. 3 качестве определения причастие Ha=qu употреблялось как в своей основе, так и в родительном падеже. В субстантивном употреблении имело значение отглагольного имени. В рола подлежащего сопровождалось, как правило, местоименными притяжательными частицами.

Сорма на =gui/=kiii употреблялась в тех же синтаксических Функциях, что и форма на =ou/=ku, ко соотношение этих Функций как з доклассяческоЕ, так и в классическом несколько иное. Будучи более "именной" она чаще по сравнению с предыдущей употреблялась субстантивно и в качестве определений, а с падежными формам 6 роли дополнений и обстоятельств /0-2,с.109-114/. йменно из-за своего более "именного" характера эта форма в современном языке стала употребляться для обозначения многочисленных абстрактных логико-философских понятий ^Йюрбеев, 1934,с.54/.

Некоторые исследователи связывают употребление форм на =qu и =qui с категорией рода: qu - для мукского рода, =qui для женского ¿y.Doerfer, 1955,с.250-251/. 3 отдельных случаях такое соответствие действительно наблюдается. Ср.: aira noqai aetii sicabalíaju qarqu bule /Ск.ск.§ 2l/ "Уходил бывало, пропара-» пыв^ясь словно желтый пес" й Eda'e kó' üdiyen ni'ur ker ü,feküi Ь1<^Ск.ск.§ 112/ "Как мне теперь смотреть в лицо своим сыновьям?' /гоэорит женщина/. Однако такое соответствие встречалось не часто ц это было скорее исключение, чем правило. Поэтому нет оснований считать употребление этих двух форм в зависимости от категории рода.

Сорма на =gun/=kün представляла собой форму множ.ч. 3 исследованных текстах фуншцщ этой формы в принципе такие же, как Форм.ы Ha=qü/=kü. Отличало ее лишь то, что в докласскческих текстах и в языке АТ она употреблялась, когда подлежащее или определяемое в предложении имели форму множ.ч., а такке когда сама эта форма, субстантивируясь, обозначала множество: degerece ireisün bodisdv наг /ТД,56, F 52 3/ "Спустившиеся сверху бодхисат-TBK" ; ulus=i cinu ken=e aedegülkün tede /АТП,С.42/ "Кому ОНИ позволят управлять тввим народом?".

По согласование в числе и в доклассических текстах уке строго не сойлюдалось, что вело к нерегулярному употреблению формы на =qun, которая все чаще заменялась формой на=ч,и/=кй. Утрата согласования в числе привела к к исчезновению этой формы.

современном языке она отсутствует.

Причастие прошедшего .времена ^Сорма на =рзап/=%-зеп ) обоз-чает законченное действие по отношению к моменту речи» Значе-е прошедшего времени сохраняется независимо от функции в едлонении.

Однако несмотря на свое ярко выраженное временное значение, а причастная форма как в доклассических текстах, так и в язы-АТ значительно чаа^е, чем в современном языке, в функции ска-емого употреблялась с различными глагольными связками, придавши ей дополнительные временные и модальные значения. 3 каче-ве определения ока характеризовала предает с точки зрения со-рпшвшегося в прошлом действия ¿0-2,с.115-125/.

iopv.a на sjsad/agsed представляла собог: форму кнож.ч. от ¡san/=gsen и в доклассических текстах употребилась при ссгла-вакии з числе подлежащего со сказуемым, определения с определит: tere cay^tur olaa irgen sayin üge keiaen .it-ltaqtalaugsad u^u ¿oí., 1335,c.72/ "3 те времена многие люди восхваляли ■уг друга, говоря хорошие слова";boydas qad=un oruaiyuldu^sad ibead /НС,6а/ "Облачение, установленные /законом/ для мудрых .авителей". 3 своем субстантивном значении эта форма обознача-

лиц, характеризуемых по совершенному им действию: Яогиш=аба .■•essed keaeldübei ¿01., 1346,с.70/ "Прибывшие /те, кто при-

из Хорума, говорили друг другу..."; ,nun.gqay=iyar togorig-!d=i getülgekui cay inu saüge bolju amui ^ТД,23,У 4v/ "Сейчас ютало время спасать заблудившихся в невежестве".

Но утрата согласования з числе вела и к сокращению упот-¡бления этой формы. Нарушался и сам принцип согласования: форма южественного числа причастия стала употребляться и при единст-!йно:а числе, определяемого: ulua quriya'an ¿obaqaat eke buyu s /Ск.ск.§ 242/ "катушка ведь /больше всех/ потрудилась над зданием государства". А при множественном числе определяемого ¡пользовалось причастие в единственном числе. Ср. примеры: irap.la|san tatar /ДП.С.Пб/ Иcurapilajffcad tatar ¿ATI,C.II§? гкрепившиеся татары", т.е. в языке уже не придавалось особого шчения формальному согласованию в числе.

3 современном же языке это причастие Форму множественного юла имеет лишь тогда, когда оно употребляется субстантивно и обозначения множества лиц, например: ирсэд "приехавшие". Однократное причастие /Горма на -Si/. Эта причастная

форма обозначает действие или способность к действии, присущие лицу ели предмету. ¿So временном отношении она близка по значению с изъявительными формами настояще-будущего времени и с формой многократного причастия на=&а^. Как глагольно-именная форма она употребляется в предложениях в тех же синтаксических функциях, что и другие причастные формы. Но в отличие от современного языка, где она редко употребляется в качестве сказуемого и значительно чаще субстантивируется, пополняя класс имен существительных, особенно в терминологии и в названиях учреждений, в доклассических текстах она чаще всего использовалась именно в роли сказуемого, тем самым подтверждая свой более "глагольный" характер в те времена: eaüdügsen b%üde aongke busu ... odter ebderegcijbui /ТД 23,5" 5rJ "Все, ЧТО ВОЗНИКЛО, невечно к вскоре исчезает", tí тексте АТ форма на =y2is качестве сказуемого употреблялась уже значительно реже и в основном использовалась в качестве определения, дополнений, подлежащего, характеризуя лица /предметы/ по признаку, качеству, способности к действию, выраженным в глагольной основе /5-2,с.126-130/.

Причастие на =^ai/=gei; /= ge /в "Сокр.ск." -=ai/=ei/ f Зта древняя форма, названная в свое время Ал.Бобровниковым /1849, § 24б/ "прошедшее неоконченное причастие", в своем положительном значении, т.е. без отрицания edlíi / ed'úgüi /üdü¿üí "еще

не", обозначает действие, которое началось в прошлом и продолжается в настоящем или з каком-то отрезке этого настоящего; Dung-cang-b^lagasu aba'al /£к.ск.§ 247/ "Ззяли город Дунчанг".

Однако положительная фор'/а данного причастия в предикативно! функции встречалась не часто, а употреблялась преимущественно с отрицанием dui/edüi/edifeüiобозначая при этом, что действие еще не наступило, но ожидается или могло произойти: óayadal ciíüai=yi torüge edüi oían qaracus=i quraf=a edai aan eoige-dür cinu kucün b'sgürün bi /¿ТП.с.бЗ/ "Когда ты еще не родился, Ча-гадай, и еще не собрал народ, я уже служил твоему отцу".

Многократное причастие /форма на =day/=deg/. Само название этого причастия свидетельствует о том., что оно обозначает такое действие, которое является обычны/., постоянным для данного лица /предмета/ в каком-то отрезке времени. Иначе говоря само по себе оно не имеет временной соотнесенности, а указывает лишь на характер протекания действия, его постоянность или частоту. Время же действия определяется исключительно глагольными связками.

3 доклассических текстах зта причастная Сорма употреблялась значительно реле, чем в классических. 3 тексте "Сокровенного сказания" она встретилась всего в двух предложениях, в которых V.... употреблена в определительной функции: ¿0-3, с.Пб/. 3 современном языке горма на стела все чаще употребляться в Сункции сказуемого без глагольных связок, соответствуя в таких случаях индикативной скорме глагола настоящего времени /ц.Цэдэн-дамба, Авторес'. 1970,с.II/.

Деепричастные дормы. По своему происхождению, структуре и семантике монгольские деепричастия делятся на две группы. К первой относятся три деепричастия: соединительное, разделительное и слитное. Ко второй все прочие. Й.едцу этими двумя группами существуют различия не только в их значении и функциях, ко и в кх происхождении.

Первые три сложились, по-видимому, в далекой дрезности. 3 памятниках ХШ-Х1У вв. они представлены как вполне слоившиеся сормы, дошедшие в таком виде и до наших дней. Что не касается второй группы, то эти же памятники свидетельствуют, что многих яз современных аорм в то время еще не было или они только сформировались, как например, с~орма на =ра^аг ¿продолжительное деепричастие/ из окончания причастия прошедшего времени на =рзап и показателя орудного падежа =уаг . !уюкно проследить и более позднее образование уступительного деепричастия на =Ьси из бор-канта изъявительной глагольной сТормы на =Ьа и усилительно-выделительной частицы си. 3 древних монгольских текстах это деепричастие отсутствовало, а частица си с формой на =Ьа употреблялась крайне редко. Ныне же в языковом сознании современных монголов суР^икс пЬси считается неразложимый/., а само деепричастие обладает всеми признаками, присущими всем без исключения деепричастиям- ¿А.Шарху, Авторе£.,1371,с.^?.

Если разряд 1-ой группы стабилен со времен его образования, то этого нельзя сказать о 2-ой группе, так как многие из имею-иихся в современном, языке горм отсутствовали не только в доклас-сическом, ко и в классическом языке, как например, сормы на =нгаа, =нгуут, =хлаар и др.

Соединительное деепричастие ¿Показатель = Щ является одной из наиболее распространенных ?орм как в доклассических, так и в классических текстах. 3 предложениях это деепричастие выявляет различную степень зависимости от финитного сказуемого,

а также и само заполняет роль сказуемого в сочетании с различными служебными глаголами и связками. В функции финитного сказуемого соединительное деепричастие обозначает конкретное действие, а связка или служебный глагол оформляют сказуемое грамматически и придают ему временное значение, а также модальные или видовые оттенки. 3 качестве служебных глаголов употреблялись многие знаменательные глаголы с той или иной степенью ос-лабленности своего лексического значения. Служебная функция грамматикализованных глагольных форм проявляется только з деепричастных сочетаниях, в которых служебный глагол придает всему комплексу характер продолжительности, длительности или законченности, завершенности действия, а также соотнесенность действия с тем или иным временны!/, планом. Это глаголь; Ьау±= "быть, находиться", уаЬи= "идти, ехать", хге= "приходить", ке^е= "лежать", о£= "давать", огы.= "бросать", а- "быть" к др.

Кроме того соединительное деепричастие с относящимися к нему словами образует деепричастные конструкции /"деепричастные обороты'^, в которых является организующие центром и широко распространенным; средством связи частей сложного предложения. Имея, собственный источник /субъект/ действия, эти деепричастия функционально более свободны по отношению к заключительному глаголу-сказуемому. Степень проявления самостоятельности таких оборотов разная: она зависит как от семантического содержания стержневого дееарачастия, так и от синтаксической функции оборота в целом. Одни из них носят в той или инок степени подчинительный харак- . теР> Другие более свободны и независимы в своем значении /5-8, с.3-1°; 0-2,с.137-14§/.

Слитное деепричастие образуется присоединением к глагольной основе суффикса =п. функции этого деепричастия во многом общие с соединительным. Оно также выполняет функцию "срединного сказуемого" в различных деепричастных конструкциях и употребляется с теми же служебники глаголами и глагольными связками: tede tatal, Ъапзл адиуи /Ск.ск.§67/ "Те татары оказались знакомыми". 3 доклассическпх и классических текстах было весьма распространенным употребление формы слитного деепричастия с модальными глаголами ¿51аа= "мочь" и уааа= "не мочь", тогда как в современном языке эти глаголы употребляются преимущественно с формой соединительного деепричастия: .. .ии-аиз^а^ап ЪадП tabi.jp:ил йЦе вадап £1ашпи1 з"=а/ЙС,7а/ "...только тогда /они/ смогут

- ы -

сохранить дело жертвоприношения свода предка?.!". Редким случаем представляется употребление формы слитного деепричастия от архаичного глагола а= "быть, существовать": . ..шНп teйdekeд=e и1езйи идади ап Ьи1/Г1С,53§/ "Только тогда не проявляют ли себя духи предков?".

Лроисхоздение формы на =п связывается генетически с омертвелой ныне фордюй цричастш на =1 <х=о<п /Санкеев,1367,с. 144-145/. Поэтому, вероятно, именно из-за ее "причастного" происхождения в современном языке получила широкое распространение своеобразная "субстантивация" этого деепричастия: оно участвует в образовании составных наименований и терминов /сорма слитного деепричастия +• ивдЛ яягтлан бодох доел."тонко разбираясь, думать"? "бухгалтер"; эдлэн газар доел, "пользуясь земля" > "угодья, владения". При этом происходит особого рода эллипсис, когда опорное слово опускается, а все значение передается одной деепричастной формой: кягтлэн бодох > нягглан "бухгалтер", тзн-с&н хугадаа. т» тэнсэн "испытательный срок". 3 современном языке это явление довольно позднее, но оно постепенно расширяется и проникает в с?еру словообразования как синтантико-корф©логический тип словообразования ¿¡Ърбеев, 1384,с.9э/.

Разделительное деепричастие /показатели =|ай "Сокр.

ск." - ='е-ь/.Сгера его употребления как з текстах ХШ-Х1У вв., те.% к в тексте АТ была значительно уде по сравнению с двумя предэдущйии. Основная его функция в предложении. - обозначение действия, предшествующего другому, завершенного или заканчивающегося к началу следующего действия. При этом временной промежуток между двуь.я действиями может быть разним: от совсем краткого, когда за действием, обозначенным разделительным деепричастием, непосредственно следует другое, до значительного по времени.

Контекстуально действие, выраженное этим деепричастием, могло происходить и одновременно с действием! финитного сказуемого ¿6-2, с. 155-160/.

Подобно соединительному и слитному деепричастиям разделительное также участвует в образовании деепричастных конструкций со своими собственными субъектами действия. 3 таких случаях разделительное деепричастие всегда обозначает действие, предшествующее действию или событию, выраженному в главной части предложения.

1езду тремя деепричастиями I-оё группы не существовало /как не существует и сейчас/ такой резкой грани, чтобы в предложении нельзя было бы употребить одну форму вместо другой.Взаимозаменяемость этих трех форм часто связана со стилистическими и эвфоническими обстоятельствами зо избежание тавтологии в одном и том ке предложении, хотя несомненно, когда требовалось особенно подчеркнуть предшествование одного действия другому, употреблялась форма разделительного деепричастия.

Особенностью деепричастий зторо:; группы язляется их семая-тико-сштаксическая однозначность, т.е. в большинстве своем они указывают на различные обстоятельства совершения действия: время, условие, цель, причина к т.п. и в меньшей степени другие функции. Время действия этих форм, как правило, предшествует действию, выраженному в финитном сказуемом и зазискт от него.

Условное деепричастие /показатели =basu/=basü, реке - =fasu /-gesü./З "Сокр.ск." - ='asu/='esü)• Это одна из древнейших и весьма распространенных как в доклассических, так и классических текстах ферм. Значение этого деепричастия выявляется в сложных предложениях, где оно" обозначает действие как реальное или /при соотзетствугзцих модальноеtssxJ ирреальное условие, при которых совершается или гад кет совершиться действие: eyia kibesu ¡pasalqu sinalöu=yin aori^" bolu /fiC,36a/ "Если /он/ поступает так, значит намеревается горевать и оплакивать /мертвы?/".

Вторил распространенным значением условного деепричастия является обозначение времени, в момент которого или вслед за которым совершается другое действие. Ученые уде обратили внимание на то, что временное значение в зтой форме предшествовало условному /Севортян, I960,с.7/. Поэтому в более ранних текстах и даке в классических временное значение этой формы преобладает над условным.

Наряду с условным к временным деепричастие на =оаси передает иногда к уступительное значение. В монголоведкой литераторе высказывалось мнение, что уступительное значение этому деепричастию придает усЕлителъно-выделительная частица Ьег /Санжеев, Поппе/. Однако уступительное значение могло передаваться и без частицы Ьег ; a^ula kedui ber o'ndür bolbasu asiitan=a aburi^"-daju deger=e=bexi yartaegu /АТП.с.ЗО/ "Хотя гора и высока /как бы ни высока была гор§/, лжвые существа, взобравшись на нее, бывают выше".

Кроме того =basu+ber передает к временное значение: ;ilam=tur orabasu ba easbssü ber qaqca aongke tngre aede cenejii... Д:.:УДБ,с.48/ "Когда созершзть или не совершать омове-ше, знает только вечное Небо".

Следовательно, условны; деепричастием передается широкий ípyr значений: от условно-временных до уступительных, что выявляется только в контексте.

3 тексте АТ условное значение передает и горма: на =за/ =se , зафиксированная з ограниченном количестве глагольных ос-юв: barasa baraya tegügese tegüy=e ¿АТП,с.136/ "Зсли кончать, го кончим, если поймать, то поймаем" и С.орма на =qula/=küle, последняя имела как временное, так и условное значения: Jü¿e Lrekule qa^al^a buu ne.seju og ¿АТП,сЛ20/ "Когда придет Джугэ, ворота не открывать"; ker'oe bariqula óinadur ogsü ¿АТП,с.147/ "Зсли захватишь, отдам тебе".

Деепричастие предела ¿^орма на =tala/=teie/. Сна обозначала: I) действие, являющееся условием или пределом для совершения последующего действия: kobegurfei ese oltala... buu íred--líün ¿тд 38, ?26vj "Не возвращайтесь до Тех пор, пока не найдете мальчика1'; 2) действие, вслед за совершением которого наступало или должно наступить другое действие: jior=tegeki=yin íam paríala cabcisu ¿£т1,с.З§/'"Нак только выйду ка дорогу, разрублю каждого на своем пути".

Кроме того этой фермой обозначалось и такое действие, вопреки пли несмотря не которое совершается другое. В таких случаях оно имеет уступительный характер и обычно переводится со словом "хотя": bi ücügüken boíol... kümin bogetele... bii tan=un ayal£us=i silüg selte ooqiayáu... ¿ñ., 1362,C.67/ "Хотя Я И ничтожный саб... ¿я/ сочинил текст ¿звуки/ стелы вместе со стихами". В отдельных случаях горма на =tala передавала редкое значение "вместо того, чтобы": yeke '¿guíetele yeke oakü gele ge^u dong^ud=un(/'o6Ülesed/ yabubai ¿ATI,С.8о/ ^Вместо ТОГО, чтобы много говорить, лучше прикусить язык%- сказал ¿он/ и удалился1.'

В доклассических текстах типичным бкло сочетание сормы на = tala + вопросительное местоимение yapa "что?", которое алело значение "почему?", "зачем?" совершать действие, обозначенное в глагольно!. оснозе или "что остается делать": ostü saktlí^=tai =yi ese darujíi qaritala yapan kemebesü... ¿ТД 62,? 57vy "Почему ¿мы/ должны вернуться без покорения ненавистного sákya?".

Дподссудтельвое деепричастие. Хотя происхождение это:, де-еаричастног- сТоркы довольно прозрачно: ее форманты =pabar / = gsebex-; =pa|ar/=a'seger /fl "Сокр.CK." - = qsa1 ar/=kse1 er = kseyei/состоят из окончания причастия прошедшего времени =^san/=gsen и показателя орудного падека =bar /=Ьег; =рг / s=t5er/=yar/=yer^ эта форма относится к древним образования!,'., так как' в текстах ХШ-Х1У вв. она уже часто использовалась с широким кругом значений. Она обозначала такое длительное действие, во время или после которого следовало другое, выражало причину и другие'обстоятельства для совершения какого-либо действия, употреблялось со связками в качестве заключительного сказуемого и даке иногда субстантивно /сказывается его причастно-падезное происхождение/: ...olaa olbasu olu^sabax abuta^im ^TI.c.Hb/ "...если захватите добычу, захваченное берите /себе/" /0-2,с. 172-174/.

Целевое деепоячзстке. Показателем этого деепричастия служит =г=а/=г=е. 3 доклассическом, классическом и современном языках оно употребляется с единственным значением, а именно - обозначает действие, которое слукит целыо для совершения другого действия: ...uridu qad=tur inu taqir=a ireasen /TiC, 14 а/ "Пришли, чтобы принести аертвоприношёния своим прешда/. ханам".

В А'1 эта форма зафиксирована в сочетании с постпозиционным отрицанием edüktü "еще не": Naaai alar=a edüküi üdter qarit-qun /АТ1,с.10э/ "Побыстрей возвращайтесь, пока меня еще не убили". Необычность такого употребления состоит в том, что употребление деепричастий с постпозиционным отрицанием не типичное явление в монгольских языках. 8 данном случае это также проявление происхождения этой формы из отглагольного имени на =г и окончания местного падежа =а.

Деепричастие на =run/=rün. Эта деепричастная форма занимает особое место в монгольском языке. Она употреблялась только в письменных текстах как ранних, так и классических и совершенно неизвестна в живой разговорной речи, а в современном языке лишь изредка употребляется в произведениях эпистолярного жанра, где образуется от оскоз некоторых речевых глаголов и зсегда предваряет прямую речь.

В доклассических и классических текстах эта форма употреблялась весьма часто и основами ее служили не только речева? но и многие другие глаголы. Памп зафиксировано свыше аестидесяти

различных глагольных основ, которые унотреблялись в это:-] горке в классических текстах /0-12,с.80-86

Нередко эта форма предзор.яла прямую речь, откуда и получила свое название "цитатное деепричастие".

Однако это была не главная и далеко не единственная функция этого деепричастия. Она обозначала и время действия, отвечая на вопрос "когда?", "при каких обстоятельствах?": Tejisen tabijplar=un bayasqajul^u=yi erkilegdekü /ПС 21в/ "Когда сын служит родителя!/:, питая ах, он должен прежде всего доставлять им радость"; а таете и действие, которое могло послужить целью или иными обстоятельствами для совершения другого действия: Ау, a lcobegiia=iyen amin=i aburar=mi ken=dür jalba-rin oiicügei bi ,/?£, 46,? 37tf "О, коку мне поклониться, чтобы спасти жизнь своему сыну?" Употреблялась эта форма в начале предложения, выступая в качестве не свойственное деепричастиям функции определения к следующему за ней. слову: <¿arurun наг ад sara--yin kili=yer... /Ск.ск.§ 2l/ "На рассвете /доел, на границе восходящего солнца и лунь/".

¡¡так, эта форма по своему значению и употреблении отличается как от деепричастий I, так и от деепричастий П. А поскольку она не известна живым монгольским языкам, правомерно предположить ее заимствованный характер. Заимствование ее произошло, видимо, под тюркским влиянием и скорее всего одновременно с введением уйгурского письма. Поэтому и сферой применения этой формы был письменный язык, а в живом разговорном языке ока заменялась другими глагольными форма;/,и, обыкновенно (формами окончательными ¿Котвич, 1902,с.П§Л

По мнению З.Л.Нотзича форма на =с - это особая глагольная Форма, возникшая в тюркских и тунгусских языках. "Первоначальное значение этого суффикса стерлось, и в разных языках он служит для образования разных форм, которые только более или менее точно, определяют время или какую-нибудь другую категорию глагола. Чаще всего суффикс г® образует формы настоящего, ближайшего будущего или же недавнего прошлого времени. Они имеют характер причастий, но могут выступать и в качестве изъявительного наклонения глагола" /Котзич, 1йб2,с.276-277Д 3 монгольских языках этот суффикс =г обнаруживается двояко: в форме деепричастия на =г=а и в форме на =r=un.

Уступительное деепричастие. Это деепричастие в ранних до-

классических текстах отсутствовало. Оно образовалось позже из окончания глагольное формы прошедшего зремени на =Ъа и усилительно-выделительно!; частицы:cu/ci: ba+cu(ci) / bcu - bei. В тексте AT уступительное деепричастие употребляется, хотя в количественном отношении и уступает всем другим. Обозначает оно такое действие, совершение которого влечет за собой иной результат в другом действии, что обычно переводится словами "хотя сделал то-то...": Oyin=au aúnu ü&e berjbafcaci onu^u keiekün=i berke bolumu/АТП.с.Т/ "Хотя в мыслях и есть слова, но трудно высказать их".

В целом количество деепричастий. П как в доклассическом, так и в классическом языке значительно меньше по сравнению с современным, где их ныне насчитывается до семнадцати различных Форм /А.Шарху, Автореф.19?1,с.19-2<з/.

Наречия. Появление наречий откосится к далекому прошлому и уходит в историческую глубину, о чем свидетельствуют и самые рацние памятники монгольской письменности,

К древнекшим наречиям, многие из которых известны в классическое и современных языках, относятся те, которые состоят из морфологически неразложимого корня, а также и те, которые о точки зрения современного языка неразложимы, но исторически в них можно выделить словообразовательные морфемы.

К первичным, неразложимым, относятся: sayi "недавно", ^asi "очень", saca "немедленно", "сразу", "одновременно", aunda "сейчас", "теперь", последнее не употребляется в современном монгольском языке в считается неразложимым на его почве. Это наречие пять раз употреблено в "Сокровенном сказании" и два в "Алтан тобчи". Оно же, как отмечает З.Л.Котвич со ссылкой на Г.'Я.Рамстедта, зарегистрировано и в языке моголов Афганистана-в парном употреблений со словом ende "здесь" /Котвич,1962, с. 156-167/. Наречие мунда со значением "тут" зафиксировано и в тюркских памятниках Ш в. /аайзуллаева, 1£69,с.17/.

З.Л.Котвич возводят его к тюркскому указательному местоимению bu "этот", варианты которого Ьип=//диа=/Аа"па проникли з монгольский язык и получили распространение в ряде словарных Фор»/, ¿Котзич, 1562,с.15б/. .

3 "Сокровенном сказании", в китайско-монгольских надписях 1335 и 1362 гг. встречаются сочетания пюп-е(яюп) qoyina, mona gоу¿na, переводимые "в будущем" и "навсегда" или, как яредла-

■ал З.л.Котвкч, "теперь и в будущем". Сопоставление параллельных с "Сокровенны,', сказанием" мест текста "Алтай тобчп" дает юнование считать, что шоп в АТ употреблялось и в значении iunda /Орловская,IS84,с. 185/, т.е.лоп=//дйп= имело широкий :руг значений, в том числе и значение "именно", "собственно". 5 связи с этим отметим, что в современном калмыцком языке составив мин /ийнь/ ода обозначает "/именно/ теперь, сейчас, юлько что" /?KC,IS64,c.638; КРС,1377,С.&93/. А в бурятском ;зыке имеются наречия мунее "сегодня; сейчас, теперь", мунее-:,эр "сегодня" ¿PC,1351,с.324/.

3 других наречиях мокно выделить характерные для них :ловообразозательные морфемы, нередко восходящие к паденнш жончаниям. Это суффиксы: = ^ar/=ger: qotalabar "повсюду", -íana-•ar(u) "утром", "завтра"; =si , =jsi , =|sida : üdesi "поздно зе-аером", üaagsi "к северу, в северном направлении", dotorsida 'во внутрь" =da: nasuda "навечно", "навсегда"; ==fca/==fce ; ilete "ясно, отчетливо"; =га: ¡jamura "по пути"; =aa:>pidaaa "снаружи": =pjn/=gün: aergedegün "рядом"; =oi : Uleaji "значительно, этень"; urgeioi "постоянно, непрерывно"; =ui: darui "тотчас, немедленно". !

Послелоги мы дели/ на: I/ собственно послелоги, т.е. те, которые семантически не соотносятся с реальными предметами, признаками или действиями и выполняют з предложениях только роль грамматических показателей. Число их крайне ограничено как в доклассических, так и в классических текстах. Самыми распространенными из них были tula/tulada "так как, потому что", для того, чтобы", "за", "ради"; aetüco сравнительно-уподобительным значением. В доклассических текстах употреблялся неизвестный в современном языке его синоним sitü, а также послелоги seite "вместе с", saca "подобно".

II/ послелоги, изолированные /грамматикализованные в той или ш:ой степени/ формы знаменательных слов, выделившиеся главны!/. образом из разряда наречий, реже - имен и глагольных форм. Они управляют пядекнши формами, сохраняя при зтом ту или иную степень соотнесенности с исходными лексическими единицам:. К ник относятся, например, degere "на", "над", der¿ede "рядом с", [Liare "за", "позади", Jaqu'm "мезду", Ssode/Sgede "взерх по", uruju "вниз по", siqam/siqan "ОКОЛО", "у", luírtele "до", "вплоть до" и др. /5-15,с.25-34/.

Частицы - это разряд служебных единиц,объединяемых общей для них функцией. Они способствуют выражению различных смысловых оттенков отдельных слов или предложения в целом и несут дополнительную эксплицитно не выракенную семантику в текст, й большинстве своем частицы обладают весьма разлитой семантикой, неясным и неопределенным, практически непзреводш.'.км значением.

i3 монгольских языках существует несколько разрядов частиц, но всех их ¿за исключением некоторых отрицательных/ объединяет общее свойство — расположение в постпозиции по отношению к об-слу;лшаеному слову или предложению. Большая часть из них - односложные архаичные формы, не возводимые на синхронном уровне к какой-либо части речи. Среди усилительно-выделительных частиц, употреблявшихся в доклассических и классических текстах, в основе значения которых лекит стремление обратить внимание читателя /слушателя/ на то или иное слово, часть высказывания или предложение в целом, следует отнести частицы Ьег, i:ü/gü, ba. Первая из них была наиболее распространенно:,, но в ¡отличие от всех других совершенно неизвестна современным монгольским языкам. Употреблялась она после любого члена предложения и любой части речи /за исключением изъявительных глагольных » форм/. Две другие, близкие ей по значению, /при этом kü/gü употреблялась после любой из глагольных форм^ сохранились в современном языке, но лишь в некоторых словоформах в качестве словообразовательных морфе..,: Ucen küíínenkü v халх. унэя-ХУУ "действительно" ми all ba т aliba > халх. аливаа "всякий", "кавдый". Частица этого ке разряда ele ¿предполагается ее местоименное происхождение "этот", "тот самый'У такие употреблялась после любого члена предложения. Б отличие от предыдущих она активно используется и в современном языке. Частица ' cu/ci а ранних текстах употреблялась редко, но впоследствии, заменив Ьег, kü и Ьа, стала наиболее распространенной в современном. языке. Что касается частицы , которая, с одной стороны, употреблялась в качестве модальной, придавая какому-либо действию или предложению в целом оттенок сомнительности, неуверенности, ненадежности, а с другой, находясь в начале предложения, имела значение одобрения, согласия с чем-л., то мы полагаем, что в древнем языке существовали две омонимичные частицы. Первая из них в сочетании с глагольной связкой bui + За дала буйра или бцз в современной орфографии. Она Есегда

находится з конце предложения и имеет модальное значение предположительности, вероятности, а ее омоним jé/Ja ¿в современно:! ор^огрЗ'Гип зэа/ всегда употребляется в начале предложения к въра?.:?ет согласие пли одобрение /С-21,с. ].

В текстах ХИ1-Х1У вв. и в АТ употреблялась только одна вопросительная частица li/üüc некоторыми Фонетическими вариантами /з современном языке их две/, которая стазилась в конце предложения /изредка - после отдельных членов предложения или отрицательных частиц/ для передачи прямого, риторического, альтернативного и всех прочих видов вопросительных значений.

Частицы отрицания подразделяются на I - препозитивные: а/ запретительные, употребляемые только при повелительно-желательных горках и б/ собственно отрицательные - при всех остальных глагольных гермах п II - постпозитивные, стоящие после имен и причастных ¡1орм. Что касается запретителья»; частиц, то з доклассических текстах и в АТ использовалась только одна bu/buu "не" /в современно;.', языке их две/, выражающая прямой запрет при всех позелптелыю-желательных fopv.ax /за исключением сормы опасения на =^ujai/=süjei J. Цдинствеякнй зас иксиро-занный нами случай употребления buu перед нормой будущего причастия. можно объяснить те::, что з данном призере выражено повелительное значение: buu boldaqui /1Д,32, F 16// "не должно быть дозволено".

Перед прочими глагольными формами отрицания',;! служили ese nülü "не". Частица ese употреблялась перед изъявительными глагольной сормами прошедшего времени: = 3uj-ui, =iuj-a, ^Ъа/ /=®ai ; перед причастием прошедшего времени и деепричастными формами /соединительным, условным, разделительным, предела/.

Частица ülü употреблялась перед глагольными формами на: =ии, =¡nui, =yu, =t, перед сборками причастия будущего времени, перед причастием на а также перед слитным, реже

- соединительны/, и разделительным деепричастием, перед формой яа =run. Такое разграничение с?.еры употребления этих двух частиц связано с те.;,, что отрицательные частицы, в отличие от других, не поддающихся этимологизации, могут быть возведены к их возможным пра^ормак: ese kMe+su, где =su возводится к су<1-г иксу noaen perfecti=gsAn, з котором =sA содержит перфектное значение /Я.Еэшэ,1Э74,с.'т/, a ülü к ü+=lü, где =iü можно рассматривать как первый компонент В praesence peri'ecti =lügA

/?амстедт,1903,с.81/. Слово-отрицание "не", "нет", "без",

которое в современном языке основательно потеснило зсе прочие отрицательные частицы, в доклассическнх и классических текстах употреблялось значительно pese по сравнению с двумя предыдущими. в постпозиции ко веек именам и причастным формам ügei обозначало отсутствие чего-лийо, а в препозиции к некоторым глаголам обозначало "привести к отсутствию того, что обозначено в глагольной основе: ügei bolqu "исчезнуть", "скончаться".

Частица bu.su/busi - именного происхождения со значением "иной", "другой". 3 качестве отрицания имела значение "не..., а": aönske busu /ТД, 24, Р 6v/ "не вечно, а...".

Словоформа edUküi/edükUi=e. употреблялась только в сочетании с причастием прошедшим неоконченным со значением "еше не": aöni bor boluca edíiküi /ТД, 29, F 13г] "ночь еще не наступала".

Притяжательные частицы делятся на: а) лично-притякатель-ные ц б/ безлкчно-притяг.гтельнне, или возвратные.

Личнс-дритякательные восходят к формам личных местоимений, частично утративших свою местоименную функцию, что было обусловлено их слабой синтаксической позицией - после соответствующего имени, в результате они утрачивали свое атрибутивное значение» </в монгольских языках определение всегда предшествует определяемому/. Ослабление лексического и грамматического значений этих местоимений привело к ослаблению и их смысловой нагругенноети и самостоятельного ударения. 3 результате они стали придавать знаменательны!,', словам различные экспрессивно-стилистические оттенки. 3 доклассическнх текстах лично-притягательные частицы 1-го и 2-го л.ед. и мн.ч. формально совпадали с формой родительного дадека соответствующих личных местоимений: minu "мой", ласт "каш", öinu "твой",-tanu "твой", "ваш", inu "его", "ее", али"их".

Под влиянием устной речи стали возникать формы mini, cini, aani, tani. Коммуникативно более активными былиаЗли, cinu, inu, anu, менее - иапи, tanu. Зопреки существующему мнению,что инклюзивное местоимение 1-го л.мн.ч. biden не монет быть использовано в качестве лично-притягательной частицы, примеры такого употребления нами зафиксированы: ср. biden=ü ceriTüü^ÄTI,c.II7/ "наши воины" и eóiga=yi ¿>idt?2i=ü/ATI,с.НО/ "отца нашего".

Что касается притяжательных частиц 3-го л., восходящих к исчезнувши!.', ныне из языка местоимениям. 3-го л. lau, anu, то в доклассическнх текстах употреблялись четыре формы: inu, anu к

возникшие под влиянием разговорной речи со значением

"его", "ее", "их", причем смысловые оттенки их колеблются от эмоционально-экспрессивных до нейтральных.

Безлично-притягательные, или возвратные, частицы указывают на отнесенность объекта к лицу вообще, имеют значение "свой" и поэтому присоединяются к именам только в косвенных падежах. Представлены они несколькими формантами в зависимости от падежа имени и от способа написания (совместного или раздельного) с падежным показателем, йх употребление полностью соответствует таковому в современном языке, за исключением их графического оформления.

йз союзов наиболее употребительными были: Ьа, к1ееа, Ьовей, кегЬе/кегЬег/кегЬеЪе.

Союз Ъа,как правило, ¿ьподнял соединительную функцию при однородашг членах лредяоаения; к!зес1, восходящий к ферме разделительного деепричастия от глагола ка= "делать" и 'уже утративший этимологическую связь с глагольное основой, употреблялся, с одной стороны, з качестве соединительного "и" иг "также"; с /другой - тел значение "и другие", находясь после ряда однородных членов или части предложения; со'зеа/Ьицеа этимологически связан с формой разделительного деепричастия от-глагола.Ьо=/Ьи= "быть", "становиться". В качестве союзного слова его употребле-. ние ограничено значением "тогда", "в таком случае". кегЬе/кег-Ьег/кегЬеъе употреблялся перед условным деепричастием со значением "если". Союз имел значение "но", "однако", "также, "потом", функцию союза "и" выполняли числительные доуаги а1г1п"дза".

Заключение

Лсторико-солостаэитольное изучение яакка памятников монгольской письменности разках эпох показало, что исконная грамматическая система письменного монгольского языка, зафиксированная в самых ранних дошедших до нас текстах, сохранилась и до нагих дней. Вместе с те« выявлены и значительные отличия языка доклас-сических и классических текстов от норм современного языка. Это касается грамматических Г и поезде всего морфологических/ средств словоизменения, в меньше!1, степени суффиксального словообразования, которого мы касались линь попутно.

Анализ текстов показал также, что различные по своей природе морфологические данные увизызавтея в целостную систему развития

языка, его грамматических категорий с древних времен до современности. Это подтверждает общеизвестный сект, что язык - не застывшая pas и навсегда система с определенным, набором морфологических средств, а система, находящаяся в постоянном развитая и изменении.

Основные $акты, полученные в результате исследования и свидетельствуйте о динамике развития морфологических категорий, заложены s докладе. Здесь se дается лишь их краткое перечисление.

Грамматическая система языка доклассических и классических текстов характеризуется следующими осоёенностяиаг

I/ Падекная система в лих била представлена одшюг и теми ке падежами и за редаш исключением сходными формантами. Исследование подтверждает генетическую связь мекду винительным и родительным падежами, наличие первоначально одних формантов для i двух падежей, представляющих фонетическую модификацию одной праформы K=in которая сопоставляется с личным местоиме-

нием з-го л.зд.ч. в дэгурском языке îiToh", £nî "род.п. я лишь позднейлее расчленение их на разные в диалекте, легшем в основу письменного монгольского ¿зыка. Тогда как в других языках ¿б&о-аньском, дунсянском, монгорском, дагурском, языке "селтых уйгуров и некоторых диалектах, бурятского язык^/ родительный и винительный ледени до сих пор сохраняют одни и те не показатели.

Первоначальное совмещение разных значений объекта и посес-сиаа объясняется скорее всего те..., что в древности родительным падежом принадлежность выраталась без какого-либо оттенка объемности, а винительным - принадлежность с оттенком объектной • предметности, которая в отдельных монгольских языках /халхас-ккП, бурятский, када.ыцкий/ вытеснила в последнем значение при-надле.шости, и винительный падек в них обособился от родительного.

2/ мнения многих алтаистоз, считавших местный падеж на =а/=е уже архаичным з древнемонгольском и окончательно исчезнувший« в классическом, следует считать несостоятельным, так

<ак в текстах ХШ-Х1У вв. и в Э"П в. этот падеж был представ-1ен довольно широко и употреблялся наряду с другими падеянши '.ормамы в самых различных значениях и наращивался на разные эснозы, оканчивающиеся на широкий круг согласных и гласный да! тонга.

з/ Дательно-местный падек в текстах Ш-Х1У вв. представлен только двумя формантами =аиг и =йа , в отличие от классического, где их три: =аиг, =с1и, =с1а. Кы считаем, что вариант =аи в классическом является усеченной Гормой от =аиг. Что ке касается формантов =аиг и =<1а, существовавших параллельно как в доклзссических, так и в классических текстах, то мы полагаем, что =аа был заимствован из тюркских языков, в которых существовал полифункционэльный местяо-исходннй падеж на =с1а/=йс, с чем, видаю, связано и наличие в этих текстах двойного дателько-местно-ис^одной формы от =аа/=оа /=йаса/:^аёа/ невозможность образования ее от =dur/=tur пли =йи/=-Ьи.

4/ Редкое употребление совместного падежа, которому в цокяассяческих и ранних классических текстах была более свойственна определительная функция и формант которого в современном языке превратился в омонимичный падежному продуктивный суффикс образования имен прилагательных, ксмл-знсирова-лось соединительным падежом на =1иг=а. Этот падеж с когштатив-ит значением сохранился в ряде монгольских языков и диалектов, но отсутствует з современном ¿халхаском/ языке.

5/ Среди двойных падежных форм наиболее распространенной была дзтельно-местно-исходная форма, сохранившаяся в современном языке практически з одно:-! словоформе гзртээс "из дома". Появление этого двойного падежа в монгольском связано скорее всего с влиянием древнетюркских языков, полифункциональный кестно-исходный падеж которых ка =аа/=ае в монгольском языке для передачи собственно аблативного значения требовал показателя исходного падежа на =са/=се. Употреблялись также совместно-винительный, редко совместно-родительный падежи.

Однако мы признаем к тот факт, что в монгольских языках изменение имен по падежам имеет не только формально-грамматическое, но и лексико-грамматическое значение: винительный падеж нередко субстантивирует другие части речи, совместный, употребляясь в определительно?; Фзгнкции, образует имена, близкие по значению к прилагательным, а родительный, выражая притя-

яательность, образует притяжательные имена.

б/ При бесспорно:.', факте употребления в доклассических текстах разных глагольных Форм или суффиксов =Ъаа и =ьи в зависимости от наличия з предложении имен мужского или кенского рола, это не была закономерная и последовательно выракенная система, а лишь отдельные ее и сравнительно редкие факты. Поэтому существование грамматической категории рода и в ранних монгольских текстах следует поставить под сомнение, поскольку отдельные факты согласования глагола-сказуемого с действущими липами в предложении /по полу/ лишь допускают возмокность присутствия такой категория в более древнем языке или диалекте, по которым у нас отсутствуют какие-либо источники.

7/ В доклассическом языке, в меньшей степени в классическом, существовало /хотя и не совсем регулярное/ формальное согласование в.чгсле подлежащего со сказуемым, определения с определяемым. 3 современном языке оно практически отсутствует,т.е. развитие монгольского языка шло от согласования формального к согласованию логическому.

в/ 3 доклассических текстах система показателей мнояест-зенного числа имела уне полное развитие и представлена была теми же формантами, что я в классическом и современном языках. Употребление форм мнокественкого числа шло постепенно в сторону его ограничения. Классические тексты в этом отношении блике к норкам современного языка, хотя и в них, так :?:е, как и в доклассических, форму множественного числа получали икена, кото-» рые в современном языке либо вообще употребляются только в единственно:', числе, либо имеют у но другие показатели множественности.

з/ 3 отличие от классического и современного языка в текстах }Щ]-ХП" вв. употреблялись два местоимения 1-го л.мн.ч. Ьа и ыа&п/ыаеп "мы", причем последнее постепенно вытеснило первое, которое исчезло из языка, вероятно, к в. Среди личных место имений в текстах Ж-ПУ вв. сохраняется почти полная парадигма склонения местоимения 3-го л., тогда как в классическом и современно... языке осталась лишь рудименты этого местоимения в Форме родительного падека в качестве лично-притязательных частиц 1пи п апи.

3 доклассических текстах з-гш, али употреблялись препозиционно, как и прочие личные местоимения, и постпозиционно, в

ачестве БрЕ7яг&т«л>нкх честед.

Ю/ Числительные доглассических текстов, з отличие от •ассдческого и современного язккоз, характерны наличием apxs-шых форм написания некоторых порядковых числительных, а так-з чередованием глухих и звонких заднеязычных в ряде чдслитель-ж первого десятка, неполш/. стяжением гласных, а также нали-геи обычной для XL! в- формы с начальник h . 3 тексте "Сокро-знного сказания" наряду с числительным qoyar "два" употребляюсь К древнее jirin "id".

ц) Повелительно-желательные формы и их значения, выявление з текстах ХШ-Х1У вв., представлены и в языке AT. Однако по-елительная форма 2-го л.гж.ч. (форма на =dqun/=dqiin/ з клас-ических текстах была заменена на =jjtuii/=itUn. Последнюю мы читаем результатом метатезы =dqua;«qdua>sy tua.

Повелительно-желательные формы 1-го л. на =su и =supi з оклзсспческпх текстах и з тексте AT употребляются в одном к ом же значении, поэтому кы рассматриваем их не как две формы разными значения» и, как это имеет место в других работах, а ак одну препозитивную форму, где «sufai является исходно:-., в »торой элемент =|ai, заполняющий этическую (.уккцию, был акультативным.

12/ Среди глагольных Роры непрошедшего времени в докласси-[еских и классических текстах часто употреблялась отсутствующая в современного языке £орма на =уи, которой было присуще '.одальное" значение достоверности, убежденности или необходимости з совершении обозначенного в глагольное основе действия и которая употреблялась, как правило, в различного рода изречениях, поучениях, наставлениях.

13/ 3 тексте "Сокровенного сказания" употреблялась изъявительная с.орма на =t , которая к ХУП в. полностью исчезла из ззыка. Зе редкое употребление в данном тексте и впоследствии золное исчезновение свидетельствует скорее всего .о ток, что эна была заимствована, оказалась чуждой монгольской речи, а гак как в монгольском языке имелись другие формы для обозначения непрошедшего /настоящего и будущего/ времени, то она была ими вытеснена.

14/ 3 докласскческих текстах и з AT для обозначения настоящего и будущего времени использовались три формы: на /=aui. Первая в отлкчие от двух других употреблялась с глаголь-

нызд связками Wu, ъ810це, првдавдяли ей зременные и глобальные оттенки. Л öoiee поздних классических текстах эта форма у^е не удштреблялась и сохранилась лииь в баоаньскок а мон-горском языках, как показатель будущего времени. Сорма на =паа в нааих докласспческих текстах не зарегистрирована, но в AT уне использовалась. По-зидимому, это позднее образование, возникшее в разговорно.; речи из сочетания окончания слитного деепричастия = п и служебного глагола ааи 7 пав.

15/ Форма на = iaoa, состоящая из окончания изъявительной глагольной формы на = ш. и модально:-: частицы ¡faß текстах XU-Ш вв. не выявлена, но имеется в тексте AT. По употреблению ее в AT и особенно в летописи того же ЙП в. "Еара тудки" мы в отличие от.'/Санжеев, 1£63,с.П7/, где ока рассматривается з числе "изолированных повелительно-желательных форм", относи: ее к изъявительным, со значением возможности, а также утверждения и уверенности в осуществлении обозначенного в глагольное основе действия.

1б/ Из трех форм прошедшего времени форма на =ou|Ui/ cuqui обозначала абсолютное прешедшее время, не зависимо от того, совершалось ли око в далеком прошлом пли недавно по отношению к моменту речи. При этом рассказчик, как правило, прямым участником или свидетелем описываемых событий не являлся. Только этой формой можно было выразить модальное значение неожиданности или непредвиденности совершившегося действия. По это значение не было доминирующим для данной формы: она употреблялась и для обозначения обычных действий в прошлом.

Сорма на =ba/=bai/abi (последняя употреблялась только в доклассических текстах для обозначения действия, относящегося к лицу венского пола) была характерна для повествовательной речи при описания событий, относящихся к прошлому. Лишенная в своем значении каких-либо модальных оттенков она могла сопровождаться модально-усилительными частицами. Временная докали-, закия действия в прошлом по отношению к ¡.тенту речи выявлялась в контексте.

С-орма на =1и|-а/=1й~е танке обозначала действия в прошлом и так ке, ка;; и =ba , имела различную соотнесенность прошлого с &о..енто... реч::. В паськенны:; текстах она употреблялась значительно реке до сравнению с =Ьа, подтззрэдая тем самым свой "Ргзговерный" характер и .факт "книтлостн" формы на =ьа - При

употреблении этих ;..орм автор ели рассказчик описываемых событий чаще всего предстает как их непосредственный участник или свидетель.

17/ 3 доклассических к классических текстах три формы причастия будущего времени, употреблялись з любой из синтаксических функций, но соотношение этих функций было разное. Сорма на =qui/=kui,будучи более "шейной" по сравнению с формой на =r,u/=ku , чаще употреблялась субстантивно, в качестзе определения и дополнений, "йменно поэтому з современном языке она стала использоваться для обозначения разных логико-философских понятий. Сорка на =qun/=ktin как форма множественного числа использовалась в докласснческом и классическом языке при согласовании в числе с подлежащим ели дополнением, а субстантивируясь, обозначала множество лиц. Ко поскольку согласование в числе у-се в докласслческок языке строго не соблюдалось, эта форма стала употребляться нерегулярно, чаще заменялась формой на =qu/=kiï. 3 современном языке она отсутствует.

1б/ Причастная форма на = pi/=sai в доклассических текстах чаще всего использозалась в роли сказуемого, тем самым подтверждая свой "глагольный" в то время характер. Однако в тексте AT бе функции сместились з сторону других членов предложения: определений, дополнений, подлекащи::. 3 современном языке употребляется преимущественно субстантивно, пополняя класс имен существительных, особенно в терминологии и в названиях учреждений.

ю/ Три деепричастия 1-ой группы слохились в далекой древности и их зафиксигованнке в текстах ХШ-ПУ зз. формы сохраняются п в современном языке. Что se касается деепричастий П-ой группы, то шогие из современных форм отсутствовали не только в докласскческом языке, ко и в классическом.

Особое место среди деепричастий П занимала форма на =гип. Ока употреблялась только в письменных /з доклассических и классических/ текстах и неизвестна в айвой разговорной речи, а в современном языке изредка употребляется лишь з текстах эпистолярного жанра. 3 своем значении деепричастие на =гид не только предворлло прямую речь, отчего и получило свое название "цитатное", ко употреблялось и во многих иных значениях и образовывалось не только от речевых глаголов, но и от многих других глагольных основ.

'¿о/ Существование класса наречий, как самостоятельной

части речи также относится к далекому прошлому и уходит в историческую глубину, о чем свидетельствуют самые ранние письменные памятники. К древне£шш из них относятся те, которые морфологически на разложимы, или в которых только исторически можно выделить словообразовательные морфемы. Почти все они за некоторым исключением /~ штйа, -1зла^аг(и) ] употребляются ] в современном языке. Крема первообразных существует немало и производных, образованных посредством наречных суффиксов.

21/ Послелоги подразделяются иа: I) собственно послелоги, т.е. единицы, семантически не соотносимые с реалиями и выполняющие в предложении роль только грамматических показателей /число их как в докласснческих, так и в классических текстах весьма ограничено/ и 2/ послелоги - грамматикализованные в той или иной степени формы знаменательных слов из ря ряда наречий, имен, реже глагольных форм. Они управляют разлк нымй падежами, сохраняя при этом ту или иную степень соотнесе нести с исходными лексическими единицами.

22/ Что касается разряда частиц, то докласоические я кла сические тексты характерны наличием выделительных частиц Ъег. Ъа, ки, перззя из которых вообще не известна современному яз ку, а две другие сохранились лишь в нескольких производных с ними словоформах и были заменены другими частицами этого разряда.

23/ йз союзов и союзных слов наиболее употребительны« ка в текстах ХУ2-Х1У в., так и в тексте АТ, был союз "ба", соедл нявщий однородные члены предложения. 3 современном, языке это! союз сохранился как наследие старописьменпого языка, но со значительно более узкой сферой употребления в книжном и канце лярском языке.

24/ Современный монгольский язык впитал в себя грамматические формы и их значения, доставшиеся от резных эпох в раз! тии письменного языка, а также возникшие под влиянием разговс ной /главным образом халхаской/ речи. За многовековой путь рг вития этого языка одни из них сохранились, другие изменились фонетически или исчезли совсем и были заменены разговорники формами /например, класс, глагольные формы ка ати/аии! на фо] му =на/.

Список публикаций, жевдкх отношение к теме диссертации

I/ Орловская !й'.ена существительные и прилагательные созрзкеннок ь-оягольском языке. :..., 1961, 6 п.л. ¿з докладе крадено: 0-1/.

2/ Орловская ...К. Язык "Алтая тобчи". е.: Наука, 1584, 15 л. /0-2/.

з/ Орловская „-.п. Употребление причастий в "Сокровенной .азании монголов". - Силслогия я история монгольских народов.

, 1358, с.101-126 /0-3/.

4) Орловская :.,.Н. О непроиззоднкх наречиях з монгольских шках. - Г.раткие сообщение П1А, 5 83. ;..онголозедение к тюрко->гия. й., 1964, с.23-28 ¿Ь-а/.

5/ Орловская ¡...II. Особенности употребления винительного щеяа з языке "Алтай тобчи". - Олон улсын монголч'зрдэмтнкй -р Мх хурал, 1-р боть, Улаанбэатар, 1973, с.£56-361 /6-5/.

Орловская „..:!. Употребление множественного числа в язы-з "Алтан тобчи" - Йсследозакия по восточной филологии, л..,

114, с.207-218 ¿О-б/.

п) Орловская ;й.К. Способы образования производных наречий монгольском языке. - Исследования по восточной филологии,

., 1974, с.185-207 ¿0-7/.

8/ Орловская м.Н. О некоторых грамматических особенности языка "Алтан тобчи". - Проблемы алтаистики и монголоведе-ия. Зып.П. :..., 1575, с.176-194 /О-б/.

зУ Орловская ¡...К. пункции соединительного деепричастия в ласскческом монгольском языке. - Вопросы грамматической сис-емы монгольских языков. Элиста, 1380, с.3-19 ¿0-2/.

10/ Орловская :„."Л. Конструкция с двумя падежиш-л Формой монгольских языках. - Олон улсын монголч эрдэмтний 1У-Р х хурал, П-р боть, ¿лззнбаатар, 1584, с.363-372 /Т)-10/.

хх) Орловская 1..Н. К изучению памятников монгольской пясь-.енности. - Зсесоюзн.нзучн.кснф., посвященная ЮО-летшо со дня ювд. акад. Б.л.Злздимирцова: Тезисы докладов, й., 1284,с.25-

7 /б-и.7.

"то/ Садовская Форма на =гип в классическом мокголь-:ком языке. - Монгольский лингвистический сборних. I.:., 1985,

¡.80-86 ¿Ъ-12/.

13/ Орловская С периодизаций истории .монгольского ли-

тературного язык-!. -^ongoiica. Ш&яие гка,г,. ь.л. ЗладЕ.д:рцова /I884-I3cl/. ьее, с.80-SO ¿0-12,).

14/ Орловская ....II. Наречия в системе частей речи в одэн-гольскнх языках. - Материалы ¿-го Международного конгресса л-.он-голсзедоз. Доклады советской делегаций, Т.П, У..,1387, с.1С8-112 /0-14/.

15? Орловская M.Ii. 0 грамматикализации некоторых лексических единиц в монгольских языках. - Проблемы монгольской филологии. Злкста, 1988, с.25-34 ¿0-1Ъ).

1б/ Орловская М.Н. Китайско-монгольские надписи НУ в. ка:; источники для изучения доклассического монгольского языка. -Проблемы дстсрид и культура монгольских народов /источники и традиции/. Тезисы. Улан-Удэ, 1289, с.40-42 ,/0-16/.

17/ Орловская ¡„.II. on the category of gender in pre-classical nongolian. - Abstracts of papers of the conference participants. Ulaanbaatar, I9SO,c.56-56 ¿i3-1?/.

18/ Орловская I...Ы. Глагольная форма на = iuquy=cuqui в докласспческсм. глягольском языке. - У1 международный конгресс монголоведов вт.Уланбаторе. Доклады российской делегации. Т.П. I..., 1992, с.99-105 /0-18/.

19/ Орловская М.Н. Памятники монгольской письменности ХШ-Х1У вз. как источники для изучения древнего монгольского языка. - Монгольский лынгвдстический сборник. М., 1332,с.74-85 /6-19/.

20/ Орловская М.Н. Три "ба" в древних монгольских текстах,-Здадимирцозские чтения. Материалы Зсеросскйско* научной конференции. 25-25 октября, 1393г. М., 1334, с. /0-2О/.

21/ Орловская М.Н. Усялительно-выделительнке частицы в до-классическом монгольском языке. - Российское монголоведение. Бгллетёнь Общества монголоведов РАН. М., 1995, с. /0-21/.