автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Языковая игра в словообразовании

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Нухов, Салават Жавдатович

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ЯЗЫКОВАЯ ИГРА И СЛОВОТВОРЧЕСТВО : АСПЕКТЫ

ИХ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ И СВЯЗЕЙ.

§ 1. Языковая игра как объект исследования

§ 2. Языковая игра как творчество.

1. Детское словотворчество

2. Психолингвистические исследования внутреннего лексикона

3. Речевые ошибки.

4. Языковой материал сновидений.

5. Факты из области нейрофизиологии.

6. Когнитивные исследования метафоры

7. Стремление к новизне, неприятие обыденности

8. Радость творца

9. Эстетическое и экспрессивно-стилистическое направление в языкознании

§ 3. Языковая игра как одна из форм проявления общеэстетической категории комического.

§ 4. Игра словом в поэзии, прозе, журналистике иллюстративная часть)

1. Баллада "Jabberwocky" Льюиса Кэрролла.

2. "Nonsense Botany" Эдварда Лира

3. Языковая игра в публицистике

§ 5. Языковая игра в рамках словообразования и задачи настоящего исследования (Заключение).

ГЛАВА II. ИМЯ СУЩЕСТВИТЕЛЬНОЕ

1. Аффиксальные образования

2. Сложные существительные

3. Парасинтетические образования.

4. Контаминированные существительные.

5. Существительные, образованные подменой компонента или по конкретному образцу.

6. Существительные, образованные другими способами.

6.1. Морфологическое переразложение

6.2. Реэтимологизация

6.3. Аббревиация.

6.4. Субстантивация

6.5. Тмезис

6.6. Редупликация

6.7. Ономатопея

6.8. Редеривация.

6.9. Метатеза

6.10. Единичные модели, трудноидентифицируемые случаи.

ГЛАВА III. ИМЯ ПРИЛАГАТЕЛЬНОЕ.

1. Сложные прилагательные

2. Аффиксальные прилагательные.

3. Сложнопроизводные прилагательные

4. Контаминированные прилагательные

5. Редупликативные прилагательные

6. Прилагательные, образованные подменой компонента или по конкретному образцу.

7. Прилагательные, образованные другими способами

7.1. Морфологическое переразложение

7.2. Реэтимологизация.

7.3. Аббревиация

7.4. Единичные модели, трудноидентифицируемые случаи

7.5. Адъективация.

7.6. Тмезис.

ГЛАВА IV. ГЛАГОЛ, НАРЕЧИЕ И ДРУГИЕ ЧАСТИ РЕЧИ.

1.ГЛАГОЛ

1.1. Конверсионные глаголы

1.2. Аффиксальные глаголы

1.3. Глаголы, образованные другими способами

1.3.1. Редеривация

1.3.2. Контаминация.

1.3.3. Редупликация.

1.3.4. Ономатопея.

1.3.5. Подмена компонента.

1.3.6. Морфологическое переразложение.

1.3.7. Остальные способы и приемы.

П. НАРЕЧИЕ

2.1. Аффиксальные наречия.

2.2. Сложные наречия

2.3. Наречия, образованные другими способами.

2.3.1. Подмена компонента.

2.3.2. Контаминация.

2.3.3. Тмезис.

2.3.4. Парасинтез.

2.3.5. Реэтимологизация.

2.3.6. Редупликация.

III. МЕЖДОМЕТИЕ.

IV. ДРУГИЕ ЧАСТИ РЕЧИ

4.1. Слова категории состояния.

4.2. Местоимения, числительные, частицы.

Введение диссертации1997 год, автореферат по филологии, Нухов, Салават Жавдатович

Никто не станет отрицать, что лингвистика в настоящее время является одной из самых важных и основополагающих областей человеческого знания. Ее роль неизмеримо возросла в последние десятилетия как следствие смены научных парадигм в языкознании и происходящего на наших глазах становления новой интегральной парадигмы знания в связи с когнитивным подходом к явлениям языка.1 Эта перспективная парадигма научного знания позволяет существенно расширить горизонты лингвистических исследований, что обещает в будущем новые открытия, ибо "самые сложные научные проблемы неизменно возникают на стыке разных наук, а их решение по необходимости связано с проникновением в материал разных дисциплин и интеграцией их данных" (Е.С.Кубрякова 1986: 138).

Общими установками, "системой когнитивных координат", которым следует современная лингвистика, являются экспансионизм, антропоцентризм, функционализм и экспланаторность (Е.С.Кубрякова 1995 а: 207-227).

Проявлениями экспансионизма являются возникновение "сдвоенных" наук (например, психолингвистика и социолингвистика), новых дисциплин (инженерная и компьютерная лингвистика), формирование новых областей знания внутри самой лингвистики, расширение объектов исследования внутри уже сложившихся лингвистических дисциплин, выделение междисциплинарных программ исследования.

Антропоцентризм как принцип исследования заключается в том, что научные объекты изучаются прежде всего по их роли в жизнедеятельности человека, человек становится точкой отсчета во всех теоре

1 См. об этом: Язык и наука конца 20 века. М., 1995; Язык и структуры представления знаний. М., 1992. тических предпосылках научного исследования и определяет его ракурс. Призывы изучать "человеческий фактор в языке, язык в связи с человеческой деятельностью, человека в языке и язык в человеке" (Ю.Н.Караулов 1987: 19) активно воплощаются в жизнь в конкретных исследованиях.1

Функционализмом в широком понимании является такой подход к науке, когда центральной ее проблемой становится исследование функций изучаемого объекта, вопрос о его назначении и особенностях его природы в свете выполняемых им задач. В отношении лингвистики под функционализмом, "точнее, неофункционализмом, мыслят изучение языка в действии, имея в виду использование языка, его употребление" (Е.С.Кубрякова 1995а: 218).

Под экспланаторностью, последней из выделенных тенденций современной лингвистики, Е.С.Кубрякова понимает стремление найти и внутренней организации языка, и его отдельным модулям, и архитектонике текстов, и реальному осуществлению дискурса, и порождению и пониманию речи и т.п. то или иное объяснение. В смещении акцентов с описания материала исследования к его объяснению и состоит главное преимущество экспланаторности перед де-скриптивизмом. Возникновение дисциплин типа антрополингвисти-ки, психолингвистики, социолингвистики и т.п. означает, с одной стороны, что от лингвистики ждут прояснения вопросов антропологии, психологии, социологии и т.п., а, с другой стороны, понимание

1 См., напр., серию коллективных трудов, выпущенных учеными Института языкознания РАН: Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М., 1988; Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление. М., 1988; Человеческий фактор в языке: Язык и порождение речи. М., 1991; Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. М., 1991. невозможности описания релевантных свойств языка без обращения к указанным смежным наукам.

Таким образом, будущее науки видится во взаимодействии и взаимообогащении всех заинтересованных в изучении конкретного объекта дисциплин, в интеграции результатов междисциплинарных исследований.

Вернемся к мысли о том, что программными для современной лингвистики становятся положения о том, что "ключом к познанию языка является изучение языка в действии" (Человеческий фактор 1991: 4), а языкознание вступило в новую полосу своего развития, "полосу подавляющего интереса к говорящей личности" (Ю.Н.Караулов 1987: 24).

Анализируя речевую деятельность человека и ее механизмы (номинативный и синтаксический), Е.С.Кубрякова отмечает, что в сознании человека два этих главных механизма имеют свои корреляты, а сфера означивания отдельных фрагментов мира, сфера номинативного аппарата соотносится с внутренним лексиконом и базовой единицей номинации - словом. Нахождение же во внутреннем лексиконе необходимой единицы номинации может явиться результатом разных формальных операций. "Одной из них может быть поиск готовой формы, другой - операция поиска образца для ее создания, третьей -операция поиска правила, согласно которому единицы с искомым значением создаются в данном языке обычно" (Человеческий фактор 1991: 135).

Последние две операции, а именно, поиск образца, эталона для создания номинативной единицы и поиск правила, модели для ее создания, относятся к сфере словообразования. Последние три-четыре десятилетия словообразование рассматривается в большинстве лингвистических работ за рубежом и, особенно, в нашей стране как самостоятельная языковая дисциплина, изучающая процессы моделирования вторичных единиц номинации лексемного уровня.

Исследования языковедов показывают, что производная лексика в развитых языках мира явно превалирует над непроизводной, причем особенно проявляется динамический, активный характер этого пласта лексики, поскольку именно с производными словами связаны новые тенденции в развитии словарного состава. В современном английском, например, пополнение словаря сейчас идет почти целиком за счет собственных ресурсов, прежде всего за счет деривации и словосложения. Известный английский лексикограф Р.Берчфилд отмечает, что, начиная с последней четверти 18 столетия, заимствование иноязычной лексики английским языком резко пошло на убыль (К.ВигсЬйеМ 1985: 47). Это весьма существенное замечание, если принять во внимание тот факт, что исторически сложилось так, что ранее основным источником пополнения словарного состава английского языка были заимствования. Эту тенденцию наглядно демонстрирует анализ шести тысяч новых слов, вошедших в Приложение к 3-му изданию словаря Вебстера. Подсчитано, что заимствования составляют в этом списке лишь 7,5 % всех слов, в то время как производные разного типа - 67 % (Роль человеческого фактора 1988: 151).

Важно также отметить, что системные связи производных слов более обширны, нежели у слов простых, поскольку "каждое производное слово оказывается в особом положении в системе лексики, притом сразу в нескольких отношениях: 1) в серии слов, маркированных одним и тем же формантом; 2) среди слов, следующих одной и той же словообразовательной модели; 3) в серии родственных слов, объединенных общностью корня" (Е.С.Кубрякова 1988: 151).

Одним словом, дериватология и композитология, словообразование в целом, предоставляют языковеду весьма обширное поле для исследований. При этом основной целью теории словообразования становится, по словам Г.Брекле, сказанным им в докладе на 12-м международном конгрессе лингвистов, наряду с системным описанием синхронных продуктивных словообразовательных процессов в отдельных языках описание условий порождения, употребления и понимания новых образований (Н.Е.Вгек1е 1978: 70). Главными при этом, отмечает З.А.Харитончик в обзоре работ современных зарубежных лингвистов, опубликованных в последние полтора-два десятилетия, являются вопросы языкового творчества говорящих, их речевого поведения, в основе которого лежат определенные правила, действующие на базе ограниченного инвентаря исходных элементов и их комбинаторных сочетаний и создающие возможность производства неограниченного числа комплексных единиц. Соответственно ведущая целевая установка исследователей динамического аспекта словообразования заключается в создании такой теории, с помощью которой можно было бы достаточно просто и непротиворечиво описать не только существующие, но и потенциально возможные дериваты, предсказать действие и результаты тех или иных словообразовательных процессов, выявить диапазон функциональной значимости словообразовательных правил, их продуктивность и испытываемые ими ограничения, установить факторы, детерминирующие тип и семантику производных как конечного результата процессов деривации, объяснить, наконец, способность говорящих порождать и узнавать грамматически правильные новообразования и точно расшифровывать их смысл, выяснив языковые и внеязыковые предпосылки для порождения и распознавания комплексных лексических единиц (З.А.Харитончик 1992: 35-36).

Деление всей лексики языка на актуальную и потенциально возможную отмечено лингвистами достаточно давно. В упомянутом докладе Г.Брекле приводятся цитаты из работ Фридриха Шмитхеннера (1826) и Георга фон дер Габеленца (1901), которые свидетельствуют о том, что эти ученые проводили дифференциацию лексического материала в указанном смысле (H.E.Brekle 1978: 69).1 Можно также вспомнить хорошо известное положение Вильгельма фон Гумбольдта о том, что язык следует рассматривать не как мертвый продукт (Erzeugtes), но как созидающий процесс (Erzeugung) (В.фон Гумбольдт 1984: 69). Однако, как подчеркивает В.П.Григорьев, "если одна сторона этого двуединства ("сотворенное - творящее" - С.Н.) давно уже является предметом разветвленной системы лингвистических дисциплин, то другая, которую имеют в виду, говоря о "поэтической (эстетической) функции", или о "поэтическом языке", изучена значительно хуже" (В.П.Григорьев 1993: 15).

Таким образом, одним из важных следствий дифференциации актуального/потенциального в лексике является возможность провести на основе такого подхода исследование того, как создаются, используются и воспринимаются единицы со статусом слова в речевой деятельности, уделяя особое внимание "именно порождению речи, исследуя морфологические единицы in nascendi и наблюдая за мотивами их появления и структурой возникающих единиц. Вместе с тем, хотя в процессах говорения и слушания активное начало принадлежит говорящему, . само устройство языка предполагает его направленность на цели общения, а, следовательно, и ориентацию на адекватность восприятия" (Е.С.Кубрякова 1987: 60-61). Последняя мысль остроумно выражена в следующем высказывании известного амери

1 Вообще же на использование слов, "которые мы в качестве нововведений создаем сами" (Античные теории 1996 : 222), обратили внимание еще в глубокой древности, например, Цицерон и Деметрий - см. указ. соч. канского ученого С.Хаякавы: "Если я расскажу вам неприличный анекдот на суахили, а вы не знаете языка суахили, то анекдот не будет неприличным; более того, его нельзя будет считать и анекдотом" (S.I.Hayakawa 1979: XIY).

Итак, установка на то, что основной целью теории словообразования становится описание условий порождения, употребления и понимания новых образований, свидетельствует о том, что словообразование как наука в настоящее время вплотную подошло к рассмотрению вопросов языкового творчества и, следовательно, креативного мышления говорящих.

Благодатный материал для исследований в русле указанных проблем представляет потенциальная лексика языка. Термин "потенциальная лексика" трактуется нами в духе М.Халле как теоретически возможные в конкретном языке комбинации морфем, которые при определенных условиях могут привести к появлению лексических единиц и перейти, таким образом, в разряд актуальных лексем (M.Halle 1973). Данное уточнение необходимо в связи с тем, что в лингвистических исследованиях последних десятилетий (что, кстати сказать, отсутствует в работах зарубежных ученых) термин "потенциальное слово" часто противопоставляется другому термину -"окказиональное слово" - и обозначает лексическую единицу, образованную по высокопродуктивной модели и обладающую по сравнению с окказиональным словом большими шансами перехода в разряд общеупотребительной лексики с дальнейшей регистрацией в нормативных словарях.

Мы относим к потенциальным словам актуализованную часть теоретически возможных комбинаций морфем, не прошедших этап

3десь и далее в диссертации перевод наш - С.Н. кодификации и не отраженных в существующих словарях. При таком подходе в поле исследования попадают как единицы, образованные по регулярным, высокопродуктивным моделям, так и по менее продуктивным и "малым моделям" (Е.С.Кубрякова), и даже по единичным образцам, одним словом, рассматриваются слова, образованные по моделям, представляющим всю шкалу их продуктивности.

Материал исследования в диссертации представлен 4512 лексическими единицами, извлеченными из 228 произведений художественной литературы преимущественно англо-американских авторов общим объемом около 64 тыс.стр., а также из газет и журналов последних двух десятилетий. Кроме этого были использованы сборники шуток, анекдотов, лимериков, разного рода комических высказываний Эвана Эзара, Гершона Легмана, Уолтера Нэша, Роберта Орбена, Г.Г.Почепцова. Слова, включенные в выборку, не зарегистрированы в самых авторитетных словарях английского языка, а также всевозможных приложениях к ним и словарях новых слов.

Исследование данной лексики дает наглядное представление о словообразовательных потенциях, заложенных в системе языка, которые при творческом отношении к возможностям системы прорываются наружу в актах словотворчества. Одной из главных причин недостаточной разработанности многих теоретических проблем словообразования является отсутствие или недостаточное количество полных синхронных описаний словообразовательных систем разных языков. Такие описания, выполненные с разных точек зрения, могут служить важным источником теоретических обобщений.

В подтверждение мысли о том, что результаты любых теоретических обобщений относительно тенденций словообразования можно считать в достаточной мере достоверными и объективными только с учетом изучения потенциальной лексики, приведем следующий факт.

Американский лингвист Фрэнсис Вуд, одним из первых призвавший серьезно изучать явления индивидуального языкотворчества, поскольку, по его словам, "the languages of today are largely made up of the nonce-words of yesterday" (F.A.Wood 1913: 42),1 приводит список из 34 слов, являвшихся на момент написания статьи (1913 г.), по мнению автора, окказиональными. Проверка этих слов по современным лексикографическим источникам показывает, что 11 из них зарегистрированы в словарях английского языка. Не вдаваясь в детали, оговоримся, что не все из этих 11 единиц были правомерно отнесены Ф.Вудом к окказионализмам, но в отношении двух-трех из них (существительных come-uppance, insinuendo и, возможно, звукоподражательного глагола sloosh) нет больших сомнений. Полагаем, что даже этого соотношения (6-9 % от общего числа) достаточно, чтобы самым внимательным образом изучать факты индивидуального речетворчества, ведь, по образному сравнению Джин Эйчисон, те немногие из огромного потока индивидуальных образований, которые входят в конечном итоге в общее употребление, подобны каплям дождя, попавшим в стоящее на земле ведро. Большинство капель падает прямо на землю и, просачиваясь в почву, исчезает бесследно (J.Aitchison 1987: 152). Сказанным мы хотим подчеркнуть, что в целях изучения свойств воды вовсе не обязательно подвергать исследованию содержимое всего океана. Выражаясь языком научных исследований, для "репрезентативной выборки" достаточно будет и одного ведра.

Если все же подойти к проблеме с другой стороны, то и тогда

Это утверждение удивительно созвучно афористическому высказыванию современного американского типолога Т.Гивона: "today's morphology is yesterday's syntax" - "сегодняшняя морфология есть вчерашний синтаксис"; цит. по: S.R.Anderson 1988: 337. статистика, которую мы получаем, отталкиваясь от приведенного примера со списком Ф.Вуда, достаточно внушительна, стоит лишь попытаться мысленно представить тот поистине неисчерпаемый источник лексических новообразований, который потенциально заложен в системе языка и который реально прорывается на поверхность в актах говорения. Вуд был совершенно прав, утверждая, что общеупотребительные слова сегодняшнего дня вчера были индивидуальными изобретениями отдельных авторов. Известно, например, что английский язык многими словами обязан творчеству Шекспира, Мильтона, Свифта, Диккенса, Шеридана, Кэрролла и др. авторов.1

Наше обращение к материалу потенциальной лексики, тем не менее, продиктовано другими причинами. Мы рассматриваем индивидуальное словообразование как проявление творческого отношения к использованию языковых ресурсов, как форму лингвокреативной деятельности говорящих, языковую игру. "В основе речи", - считает Е.С.Кубрякова, - "лежит не столько употребление языка, сколько обращение к языку и его неиссякаемым возможностям" (1986: 10).

Взгляд на язык не как на хранилище неизменного репертуара языковых средств и жестких правил, а как на гибкую систему выбора особенно утвердился после так называемой "хомскианской революции" в языкознании. Теория порождающей грамматики обратила наше внимание на то, что человеку свойственно создавать и понимать бесконечное число высказываний из конечного числа языковых единиц. Если исключить из рассмотрения разного рода фразы и предложения-клише, то можно утверждать, что речь человека преимущественно состоит из высказываний, которые он никогда ранее не гово

1Вклад Л.Кэрролла в лексику английского языка подробно рассматривается в

I главе диссертации. рил сам и не слышал от других. Подсчитано, что для того, чтобы проговорить все теоретически возможные в английском языке предложения, состоящие из 20 слов, потребуется 10 триллионов лет - цифра, превышающая в 2 тыс. раз возраст Земли (Р.Färb 1976: 253).

Но умение строить и понимать высказывания - не единственная способность говорящего. Не менее важным показателем лингвистической креативности является умение понимать и, при необходимости, создавать новые лексические единицы. То, что лексические единицы, подобно синтаксическим, порождаются по правилам, а не хранятся в окончательном виде в памяти (точнее, далеко не всегда извлекаются готовыми из памяти), подчеркивалось многими лингвистами (М.Bierwisch 1965; R.Jackendoff 1975; Е.С.Кубрякова 1977, 1986, 1991; В.З.Демьянков 1994), Творческий аспект во владении языком не есть прерогатива синтаксиса. "Значительная часть используемых лексем, - пишет Б.Ю.Норман, - создается говорящим каждый раз заново, хотя он, разумеется, этого не замечает" (1994: 61).

Рабочая гипотеза нашего исследования заключается в следующем: человеку с самого рождения свойственна склонность к игре. Игра является элементарной функцией человеческой жизни, одним из универсальных механизмов психики человека, пронизывающим все сферы его жизнедеятельности. Языковую игру мы рассматриваем как одно из проявлений общего стремления человека к игре, стремления, приводящего в движение творческие способности homo Indens, "человека играющего".

Языковая игра уже становилась предметом лингвистических исследований, однако чаще всего исследовались частные виды игры. Наиболее изученным приемом ЯИ является на сегодняшний день каламбур (А.А.Щербина 1958, Е.П.Ходакова 1969, С.А.Колесниченко 1979, Н.В.Якименко 1984, Н.Л.Уварова 1986, А.Ю.Шашурина 1988,

С.А.Лукьянов 1991), наряду с другими средствами создания юмора и сатиры ЯИ в той или иной мере рассматривалась в работах И.Ф.Виноградовой (1956), В.Н.Вакурова (1969), Э.Г.Колесниковой (1969), В.В.Овсянникова (1981), В.В.Брякина (1981), В.Раскина (У.Яазкт 1985), У.Нэша (\V.Nash 1985), Д.Чиаро (Б.СЫаго 1992), Т.Ю.Чубарян (1994), М.А.Паниной (1996). Комическому в фразеологии посвящены работы А.Ф.Артемовой (1976), М.В.Хардиной (1978), Л.В.Орлецкой (1994), в словообразовании - Р.А.Киселевой (1970). Ценные наблюдения можно найти в книгах Е.А.Земской (1981, 1992), Б.Ю.Нормана (1987, 1994), В.Г.Костомарова (1994), Т.А.Гридиной (1996). Работы зарубежных авторов чаще всего представляют собой сборники языковых курьезов, шуток без сколько-нибудь серьезных попыток анализа материала (Е.Еэаг 1943, 1961; Я.ОгЬеп 1971; И.Ьеёегег 1993).

Актуальность нашего исследования определяется отсутствием системного описания языковой игры. Вызывает возражение и решение некоторых как бы уже устоявшихся и доказанных положений теории ЯИ. Так, многие исследователи рассматривают как основу игры намеренное нарушение языковой нормы, осознанное отклонение от стандарта, стереотипа. Например, Т.А.Гридина, автор докторской диссертации по языковой игре, пишет в монографии: "Творческое начало ЯИ заключается, таким образом, в поиске возможных приемов выведения знака из типового (системно обусловленного) контекста его конструирования, употребления, восприятия. При этом говорящий преследует цель достичь запрограммированного прагматического эффекта, ориентируясь на системные стереотипы, закрепленные в сознании носителей языка как "догматы" узуса и нормы" (1996а: 4). Мы полагаем, что говорящий не думает о догматах нормы и чаще всего не ставит перед собой конкретные цели воздействия на адресата высказывания1, а руководствуется лишь стремлением выразить языковыми средствами занимающие его в момент речи мысли и чувства, т.е. можно сказать, в итоге, что он при этом облекает в языковые формы свой внутренний мир. Мы разделяем точку зрения Е.С.Кубряковой, что "в порождении речи "срабатывает" не столько сознательное знание правил, сколько бессознательное использование предыдущего опыта и его постоянное переиначивание в целях приспособления к конкретным условиям речи и ее смысловым заданиям" (1995: 23).

Именно "постоянное переиначивание" и приспособление к нуждам ситуации составляют, на наш взгляд, суть языковой игры. Точно так же, как мы, не задумываясь о своих движениях (конкретном исполнении, порядке следования и т.п.), играем в волейбол или любую другую игру, так мы действуем и в речепорождении, опираясь на прошлый опыт и приспосабливаясь к конкретным условиям. И точно так же, как и в состязаниях в быстроте и ловкости, мы получаем удовольствие от удачно выраженной мысли, от меткого сравнения. "Поскольку мы порождаем словесные образы, мы все тоже являемся поэтами и художниками - писал Карл Фосслер, - . крошечная словесная капля какого-нибудь болтуна в конечном счете проистекает из того же источника, как и бесконечный океан какого-нибудь Гете или Шекспира" (1910: 167).

Нам представляется важным и перспективным взгляд на язык с привлечением данных других наук - эстетики, психологии, антропологии, теории творчества и игры в широком понимании термина. Та

1 Исключение составляют реклама, пропаганда, политическая риторика, религиозная проповедь, - все то, что Робин Лакофф назвал термином "дискурс убеждения" (persuasive discourse) - R.T.Lakoff 1982. кой ракурс рассмотрения делает возможным более полное понимание роли и места языковой игры в речевом поведении человека, не замыкаясь чрезмерно на изучении отдельных ее приемов типа каламбура и структурной деформации фразеологизмов.

В заключении диссертации мы еще вернемся к вопросу об экспансионизме, антропоцентризме, функционализме и экспланаторно-сти как основных тенденциях современной лингвистики и, если проведенное исследование отвечает основным установкам науки о языке сегодняшнего дня, то это само по себе будет свидетельствовать об актуальности поднятых в работе проблем.

В задачи настоящего исследования входит выявление сути и описание форм речетворчества с точек зрения продуцента и реципиента в языковой игре в том виде, как она проявляется в сфере художественной прозы, поэзии, газетной и журнальной публицистики.

Новизна работы состоит в том, что процесс словопорождения анализируется с новых позиций с привлечением данных смежных с лингвистикой наук, языковая игра рассматривается как универсальная форма речевого поведения человека, осуществляется качественная корректировка в соответствии с современным уровнем знаний некоторых сложившихся представлений о природе ЯИ.

В работе применяется комплексная методика исследования: морфемный и словообразовательный анализ, методы контекстуального, компонентного, трансформационного анализа, семантического па-рафразирования в синонимические выражения, статистические подсчеты.

Научная значимость проведенного исследования заключается в том, что оно позволяет углубить существующие представления о природе языковой игры как реализации творческого потенциала языковой личности в целом и способствует изучению динамических свойств словообразовательной системы английского языка, в частности.

Практическая ценность работы определяется возможностью использовать ее результаты в общих и специальных курсах по лексикологии, словообразованию, стилистике, в научных исследованиях, посвященных теории языковой игры.

Апробация работы проходила на межвузовских региональных и общероссийских конференциях в гг. Москве, Уфе, Южно-Сахалинске (1988-1997), двух международных конференциях в Москве (1996) и Минске (1996). Основные результаты исследования изложены в монографии, учебном пособии к спецкурсу по словообразованию, научных статьях, по теме диссертации разработаны и прочитаны в вузе два спецкурса (1990-1993), материалы исследования неоднократно обсуждались на научных семинарах и заседаниях кафедры лексики английского языка МПГУ им. В.И.Ленина.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии и списка использованных лексикографических источников. Основной текст диссертации содержит 333 страницы, общий объем работы - 372 страницы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Языковая игра в словообразовании"

Языковая игра, по выражению одного из исследователей, "всем играм игра" (the game of games), игра, которая никогда не наскучит (K.Sornig 1981 : 77), - мнение, которое мы вполне разделяем.Языковая игра рассматривается в настоящем исследовании в тех формах, которые она манифестирует в рамках словообразования.Можно сказать, что словообразование в определенном смысле со ставляет основу существования языка, ибо именно оно дает тот про дукт (новые слова), которым "питается" язык, продукт, за счет кото рого он живет и развивается.Потребность общества в новых номинациях огромна. Средний американский супермаркет в 1966 году оперировал 8 тысячами наи менований товаров, а в 1971 году - уже 12 тысячами (P.Farb 1976 : 309), в 1981 - пятнадцатью тысячами (D.Bolinger & D.А.Sears 1981 :

61), а это лишь капля из того моря номинативных потребностей, ко торые существуют в человеческом обществе.Лексический материал, исследуемый в диссертации, иного свой ства, ибо образование индивидуально-авторских слов, которые анали зируются в работе, объясняется другими причинами. Но, как и в об щеупотребительной лексике, так и при индивидуальном творении слов, в основе их возникновения лежат возможности системы языка -

возникает "спрос" со стороны контекста, ситуации, существует "предложение" со стороны структурных возможностей системы.Изучение взаимодействия актуального и потенциально возмож ного (а потенциальные возможности системы теоретически бесконеч ны) в области лексики составило основу предпринятого нами иссле дования. Как мы стремились показать, язык является не только необ ходимым средством общения, но и инструментом игры. Как показывает материал исследования, слова могут образовы ваться спонтанно (речевые ошибки, свидетельства авторов потенци альных слов, лингвистический материал сновидений, вынужденное каламбурство в состоянии наркоза при оперативном вмешательстве) и преднамеренно, с установкой на их создание. В последнем случае это происходит как с целью обыкновенной номинации, так и языковой игры в широком смысле слова, включая стремление определенным образом воздействовать на реципиента, создать более яркую оболоч ку старой, устойчивой номинативной единицы, просто поиграть фор мой слова, "самовыразиться" и т.п.В языке существуют области повышенной словообразователь ной активности. В этом можно легко убедиться, стоит лишь сопоста вить, например, язык официальных документов и язык рекламы. Од ной из зон такой повышенной активности является художественная Специфика литературно-художественного жанра отражается на характере лексических инноваций. У писателя есть много преиму ществ перед простым говорящим, так как у него чаще всего доста точно времени на обдумывание, облечение мысли в устраивающие его языковые формы. Даже если писатель руководствуется прежде всего стремлением "выговориться", освободиться от гнета собствен ных проблем или пишет просто для своего удовольствия, он никогда полностью не забывает о своих потенциальных читателях. Поэтому чаще всего он стремится донести свои мысли и чувства до читателя в как можно более эффектной форме, привлечь внимание и доставить эстетическое удовольствие.В отличие от художественной речи, где языковая игра объясня ется чаще всего осознанным намерением создать яркий, выразитель ный способ именования, в устной речи картина будет несколько

иной. В поэзии и прессе, которые также рассматривались в диссерта ции, потенциальные слова имеют свои особенности. Проведение та кого сопоставления не входило в задачи диссертанта, но оно может составить основу для будущих исследований.Однако в любом случае, несмотря на конкретную область прояв ления, если толковать языковую игру достаточно широко, это будет такая форма речевого поведения человека, при которой говоря щий/пишущий демонстрирует свой индивидуальный почерк, пишет свой языковой портрет, выражает свою лингвистическую "самость".Эта "самость", прорываясь наружу, создает определенные слож ности для реципиента. "Только в речи индивида, - писал В.Гумбольдт, язык достигает своей окончательной определенности.Никто не понимает слово в точности так, как другой, и это различие, пускай самое малое, пробегает, как круг по воде, через всю толщу языка. Всякое понимание поэтому всегда есть вместе и непонимание, всякое согласие в мыслях и чувствах - вместе и расхождение" (1984 :

84). И уж если о лексике общеупотребительной можно сказать, что "слово не имеет одного определенного значения. Оно - хамелеон, в котором каждый раз возникают не только разные оттенки, но иногда и разные краски" (Ю.Н.Тынянов 1965 : 77), то тем более потенциаль ное слово - слово, которое не было дотоле отмечено в речевой прак тике индивида, - может представлять значительные трудности для понимания. И тут уж, точно так же, как и сам художественный текст не может иметь одного решения, так и потенциальное слово пред ставляет собой нечто, в отношении которого каждый конкретный ре ципиент вынужден находить свой собственный ответ на вопрос о том, что оно может означать (см. стр. 89-90 диссертации).Здесь будет уместным вновь коснуться распространенного мне ния, согласно которому, "продуктивной представляется идея языко- 3 3 2 -

вой игры как осознанного нарушения стереотипа" (Т.А.Гридина 1996а : 6), а "говорящий преследует цель достичь запрограммирован ного прагматического эффекта, ориентируясь на системные стереоти пы" (там же : 5).Полагаем, что в языковой игре имеет место не "запрограммированная" деформация нормы, а лищь использование возможностей языковой системы неожиданным образом, происходит не деформация, а девиация от ожидаемого, принятого в практике, и это не твердое решение, а свободный выбор говорящим средств са мовыражения. Подобное смещение акцентов кажется правомерным, поскольку, выражаясь словами Н.Д.Арутюновой, сказанными в несколько ином отнощении, сам словарный состав языка "едва ли не в большей мере, отражает патологию, чем норму" (1987 : 145).Обширная междисциплинарная область исследований, какой яв ляется языковая игра, образуется взаимопересечением интересов лингвистов, психологов, антропологов, эстетиков, фольклористов, представителей некоторых других дисциплин, и имеет своим органи зующим началом языковую личность, человека как носителя языка.Происходящая в настоящее время активизация интегративных тен денций, когда каждая наука вносит свой вклад в построение общей теории, новая научная парадигма, когда в центре стоит человек с его поведением, эмоциями, отношением к окружающему миру, ставят пе ред исследователями новые задачи и открывают новые перспективы.Гипотеза проведенного исследования о том, что игра является одним из универсальных механизмов психики человека, пронизы вающим все сферы его жизнедеятельности, а языковая игра есть одно из проявлений общего стремления человека к игре, стремления, при водящего в движение его творческие способности, требует дальней шего исследования и обоснования. Но даже если эта гипотеза пра- 3 3 3 -

вильна лишь отчасти и при определенных условиях, она способна иг рать позитивную роль в теоретическом и прикладном языкознании.Для науки бывает полезно бросить свежий взгляд на известные факты и, если сформулированная гипотеза будет способствовать расшире нию наших прежних представлений о языковой игре, то цель настоя щего исследования может считаться достигнутой.Если говорить отдельно о словообразовательном аспекте, то по лагаем, что изучение потенциальной лексики с целью выявления тен денций словообразования, динамических свойств языковой системы, дает достаточно достоверные и объективные результаты. В потенци альном слове, как в капле воды, отражается один из основных зако нов развития языка - вопрос о том, как возникают новые слова, как вообще зарождается слово.Проведенное исследование может иметь и прикладное значение.Его практическая значимость видится автору в возможности исполь зования проанализированного материала в обучении английскому языку в вузе. В процессе обучения очень многие языковые явления могут иллюстрироваться интересными примерами из диссертации.Известно также, какие затруднения испытывают изучающие язык при попытке осмыслить даже, казалось бы, прозрачные по структуре и семантике, но встречающиеся впервые в языковой практике, слова.Знакомство с примерами описанной в диссертации картотеки может стимулировать интерес к английскому языку, способствовать разви тию чувства языка, ориентации в мире слов и художественных обра зов, а опыты таких писателей, как Л.Кэрролл, Э.Лир, О.Нэш, П.Вудхаус и их авторские находки доставят эстетическое удовольст вие от языковой игры.

Список научной литературыНухов, Салават Жавдатович, диссертация по теме "Германские языки"

1. Средства массовой информации.

2. Аннотации к фильмам, книгам, выставкам.Они также ставят целью привлечение внимания потенциального читателя, зрителя, потребителя предлагаемого товара.

3. Adolescent. A person in his early nicoteens. (Esar)nicotine + teens/

4. Autobiography. It's usually an alibiography. (Esar)alibi + biography/

5. Загадки и остроумные ответы на них.

6. Шутливое терминотворчество.

7. Polygamy is a sort of a vague term. Actually, if you have one wife, it's called monogamy. If you have two wives, it's called bigamy. And if you have more than two wives, it's called pigamy. (Orben) /pig + bigamy/

8. Quarterback Steve "Air" McNair's teammates in Houston have a new nickname for him in light of his seven-year, $ 28.4-million contract: "McMillionaire". (Moscow Times, Aug. 4 1995)McNair + millionaire/

9. Создание словесной остроты, каламбура.

10. Isn't it discouraging when it takes two days to fly a letter from coast to coast? I get so mad I mark them AIR-SNAIL!air-mail + snail/ (Orben)

11. Обозначение иноязычных этнографических реалий.

12. Юмористическое подтрунивание, иронизирование.

13. Словесное "жонглирование", "эквилибристика", т.е. игра ради самой игры.

14. Не became not only a ne'er-do-well, but a ne'er-do-anything. (Thurber)

15. You can't even call what Phyllis Diller has, a hair-do. It's more like a hair-don't! (Orben)

16. Scandalmonger. A prattlesnake.rattle prattle/

17. Travel folder. A trip tease.

18. Merry-go-round также послужило основой авторских слов misery-go-round (Priestley, антонимическая подмена) и money-go-round (Morning Star, Dec. 14 1977).strip trip/

19. The man who wants to marry a fortune should go widow-shopping. /от window-shopping "рассматривание витрин магазина"/

20. I was in a hospital last month and I won't say how many times I saw the nurse, but we used to call her Florence Nightingone! (Orben)от имени получившей всемирную известность и вошедшей в историю сестры милосердия Florence Nightingale/

21. Be alert England needs lerts. (W.Nash)

22. Day. In some homes it starts with the sunrise; in others, with the son-rise. (Esar)sun son/

23. Тем не менее, этот случай также относится к языковой игре, ибо здесь это авторский прием Ч.Диккенса.

24. The automobile is responsible for changing recreation into wreck-creation. (Esar)re- wreck/Омофонное переразложение дает особенно яркие примеры.

25. A gigolo is a fee-male. (Goldberg)переразложение слова female/

26. The Hairetic (Moscow Tribune, May 13 1994) /название статьи о длинноволосом юноше-хиппи; от heretic/

27. Infatuation. Blisskrieg. (Esar)blitz bliss/Кроме почти полного совпадения звучания при взаимозамене гласных звуков, встречаются и замены более отдаленных по звучанию, но все же фонологически близких звуков.

28. Modern youth. A new gineration. (Esar)е i; generation/

29. Shame on you, you old lexicographers, I shall call you laxi-cographers because you have grown very lax. (O.Nash)е-х/В игру могут вовлекаться и пары, контрастирующие по долготе гласных.

30. Ocean liner. A ship whose passengers usually play hide and sick. (Esar)seek sick/

31. Ryan was the author of a program called "AOL4FREE" (Moscow Times, Jan. 15 1997)AOL for free; AOL = AmericaOnLine/

32. Не ignores me, and if there's anything that makes me mad, it's ignorance. (Esar)

33. Обыгрываются основы сложного слова.

34. Can opener: key to the washroom. (Orben) /cani "банка консервов" can2 сл. "туалет, нужник"/

35. В структуре деривата обыгрывается аффикс.

36. Assess. A female donkey. (Esar)

37. Объединение первого и второго подтипов.

38. В морфологической структуре прототипа выделяется фрагмент, омонимичный слову семантически чуждого ему класса.о

39. When one woman talks, it's a monologue; when two women talk, it's a cat-alogue. (Esar)cat si. 'woman'/

40. Слово с затемненной мотивацией трактуется как результат словослияния.

41. Epicene. An obscene epigram. (Esar)

42. Паронимическое употребление неродственных слов.

43. Occident. Where Occidents happen. (Esar)Реэтимологизация как стилистический прием часто лежит в основе каламбура.

44. The problem with paper shorts is you gotta have a paper belt to go with them. Otherwise, they're known as U.F.O.s Unidentified Falling Objects! (Orben)

45. Явление, распространенное в современном английском; см.: О.Д. Мешков 1976 : 137-141.ных со значением "вместилище", "совокупность", встретилось в произведении Дж.Фаулза:

46. And it (crocodile) walked on tipplety-toe. (Carroll)tiptoe/

47. Вспомним птицу Джуб-Джуб и дерево Тум-Тум Л.Кэрролла.авторами для обозначения фантастических животных, птиц и географических названий:

48. Теорий происхождения языка достаточно много и реальную картину возникновения языка теперь вряд ли возможно воскресить за отсутствием убедительных доказательств, поэтому не станем утверждать, что это исторически первый из способов словообразования.

49. A soft crushing sound, a poosh-poosh-poosh, came floating through the dark.A camel, said Aziz. (Moscow Times, Dec. 28 1996)

50. What do you do with a wombat?- Play worn. (W.Nash)

51. Не squeezed and he squoze, and then with one last squze he was out. (Milne)В следующем контексте описано выступление в ночном клубе негритянского джазового певца.