автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Языковая личность персонажа в аспекте психопоэтики

Полный текст автореферата диссертации по теме "Языковая личность персонажа в аспекте психопоэтики"

о

и

На правах рукописи

Богомолов Алексей Юрьевич

ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ ПЕРСОНАЖА В АСПЕКТЕ ПСИХОПОЭТИКИ

(на материале романа Л.Н. Толстого «Анна Каренина»)

Специальность 10.02.01 -русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Череповец-2005

Работа выполнена на кафедре русского языка и общего языкознания Череповецкого государственного университета.

Научный руководитель: доктор филологических наук,

профессорЛаврова Светлана Юрьевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

доцент Зайцева Ирина Павловна

кандидат филологических наук, доцент Заика Владимир Иванович

Ведущая организация: Кубанский государственный университет

Защита диссертации состоится 30 марта 2005 года в ^& часов на заседании Диссертационного совета К 212.297.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук при Череповецком государственном университете по адресу: г. Череповец, Советский пр., 8, ауд. 702.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Череповецкого государственного университета (162600, г. Череповец, ул. М. Горького, 14).

Автореферат разослан «февраля 2005 года.

Ученый секретарь диссертационного совета, д.ф.н., профессор //ф^ "" Т.А.Пономарёва

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Диссертационное исследование посвящено комплексному изучению языковой личности персонажа художественного произведения в аспекте психопоэтики.

Актуальность работы определяется, с одной стороны, необходимостью дальнейшего изучения языковой личности (далее - ЯЛ) как идеальной динамической модели, с другой стороны, необходимостью анализа художественного текста как культурной коммуникативной системы, оказывающей воздействие на читателя, в связи с чем в работе делается акцент на реализацию психопоэтического аспекта в исследовательской практике.

Явление ЯЛ в последние годы часто становится предметом лингвистических исследований (см., в частности, работы Н.Д. Арутюновой, Ю.Н. Караулова, Г.И. Богина, В.Г. Гака, С.Г. Воркачсва, О.Л. Каменской и др.). Интерес к широкому кругу проблем, связанных с этим понятием, во многом обусловлен произошедшей в конце XX века сменой системно-структурной парадигмы языка на антропоцентрическую. Начало этого этапа в развитии лингвистики, по мнению большинства языковедов, принадлежит академику Ю.Н. Караулову, который вводит в научный оборот термин «языковая личность». Ю.Н. Караулов первым доказывает возможность и продуктивность исследования в качестве модели ЯЛ персонажа художественного текста [Караулов 1987]. На основе разработанной Ю.Н. Карауловым теории ЯЛ в последние годы создается целый ряд работ, в которых в названном аспекте выступают как реальный носитель языка (исследования Г.Н. Беспамятновой, В.В. Красных, Л.А. Каракуц-Бородиной, Н.Л. Чулкиной), так и субъекты литературной коммуникации (работы Е.Н. Байбулатовой, З.А. Кузневич, Л.П. Плехановой, Л.Н. Чурилиной, и др.).

На сегодняшний день в числе первоочередных задач изучения ЯЛ применительно к художественной литературе называют разработку типологии форм, приемов и средств моделирования ЯЛ в художественных произведениях, а также выработку критериев оценки литературной реконструкции ЯЛ (Ю.Н. Караулов, Е.Л. Гинзбург).

В реферируемой диссертации рассматривается ЯЛ Константина Левина - одного из центральных персонажей романа Л.Н. Толстого «Анна Каренина». Работа выполнена в русле антропоцентрической парадигмы лингвистического анализа художественного произведения с учетом возросшего интереса исследователей к проблеме ЯЛ, «стоящей» за текстом.

Объектом исследования является персонале художественного произведения как виртуальная ЯЛ, предметом исследования — персонажная и неперсонажная субъектные речевые сферы как способы авторской репрезентации ЯЛ персонажа, исследуемой в психопоэтическом аспекте. Как способ анализа лексической структуры текста рассматривается текстовая лексическая тема (термин В.В. Степановой), применительно к категории персонажа означающая совокупность всех его характеристик, представленных в тексте. В связи с выбором данного подхода к исследованию ЯЛ персонажа используются фрагменты двух «субъектных речевых сфер»: персонажной и неперсонажной речи (методика апробирована Л.Н. Чурилиной [Чурилина 2000, 2002]). В результате предметом анализа становятся: 1) персонажная субъектная речевая сфера, представленная внешней и внутренней формами речи персонажа - его индивидуальным лексиконом; 2) фрагменты неперсонажной сферы, репрезентирующие облик персонажа- физический и духовный, его поведение, а также фрагменты, содержащие оценку героя и его «точку зрения» на окружающую действительность; 3) фрагменты, представляющие оценку персонажа другими героями (в определенных текстовых ситуациях).

Цель диссертационной работы заключается в комплексной реконструкции языковой личности Константина Левина путем исследования его персонажной и неперсонажной субъектных речевых сфер на основе трехуровневой модели языковой личности и в выявлении экспериментальным путем особенностей восприятия языковой личности данного персонажа современным читателем.

Данная цель предполагает решение следующих задач:

1) систематизация основных теоретических положений, связанных с рассмотрением персонажа как ЯЛ, а также базовых принципов психопоэтического подхода к исследованию художественного текста;

2) выделение всех текстовых фрагментов, составляющих содержание персонажного дискурса Константина Левина (его внешней и внутренней речи), а также фрагментов, представляющих речь других персонажей и речь автора о Левине;

3) составление словников на основе метода сплошной выборки полнозначных слов из текстовых фрагментов, содержащих внутреннюю и внешнюю формы речи персонажа;

4) анализ лексической структуры выделенных текстовых фрагментов на основе семантической классификации ее единиц и описания функционирования языковых единиц в составе индивидуального лексикона Константина Левина;

5) реконструкция доминантных концептов, отражающих специфику картины мира ЯЛ Константина Левина, путем рассмотрения тезауруса и прагматикона ЯЛ данного персонажа;

6) выявление путем анкетирования особенностей читательского восприятия личностных смыслов концептуальной системы ЯЛ Константина Левина современными студентами-филологами;

7) сопоставление полученных результатов комплексного исследования ЯЛ Константина Левина с результатами, полученными в ходе анкетирования реципиентов, и констатация концептуальной специфики картины мира Константина Левина как одной из ключевых фигур романа Л.Н. Толстого «Анна Каренина».

Анализ ЯЛ персонажа, базирующийся на трехуровневой модели ЯЛ, предложенной Ю.Н. Карауловым, осуществляется в аспекте психопоэтики как раздела психолингвистики, исследующего явление индивидуального стиля с позиции теории речевой деятельности [Пищальникова 1999].

Для проверки результатов первого этапа исследования в данной paбoтe проводится экспериментальное исследование закономерностей понимания этого персонажа современным чита1елем. Названный аспект получил развитие в рамках психопоэтического подхода к художественному тексту (см.. в частности, работы Е.Г. Эткинда, В.А. Пи-щальниковой, Ю.А. Сорокина, М.В. Антроповой, А.В. Кинцель, М.Л. Корытной, Е.А. Московкиной, Н.В. Рафиковой и др. исследователей). Термин «психопоэтика» по-разному трактуется в зависимости от конкретных научных направлений. На основе существующих исследований психопоэтику можно определить как область знаний, рассматривающую проблему адекватного понимания художественного текста и его элементов. В качестве элемента текста может рассматриваться и художественный персонаж.

Психопоэтический подход применительно к роману «Анна Каренина» представляет интерес, прежде всего потому, что психологическая сложность и реалистичность образов персонажей романа открывают широкое поле для исследования их восприятия и интерпретации читателем.

Материалом для анализа является лексическая структура текста романа во фрагментах, представляющих индивидуальный лексикон персонажа (его внешнюю и внутреннюю речь) и прочих фрагментах, содержащих ту или иную информацию о нем (авторские комментарии и слова других персонажей). Вовлечение в сферу анализа лексического состава высказываний, не принадлежащих непосредственно герою, обусловлено объемом понятия ЯЛ, предполагающего, по Ю.Н. Караулову, учет всех лексических средств, связанных с представлением персонажа в тексте.

Во второй половине XX века к исследованию романа «Анна Каренина» и образа Константина Левина обращаются многие литературоведы (см., в частности, работы [Ар-денс 1962], [Бабаев 1978,1981], [Билинкис 1959,1978], [Бычков 1954], [Гинзбург 1971, 1979], [Горная 1979], [Днепров 1985], [Ермилов 1963], [Ищук 1978], [Осмоловский 1978]. [Успенский 1954] [Хлебникова 1968], [Эйхенбаум 1974] и др.). В перечисленных исследованиях данный персонаж рассматривается в основном с идейной и художественной точек зрения. В литературоведческой традиции Левин трактуется как герой-протагонист Л.Н. Толстого, автобиографичный персонаж, новый для русской литературы второй половины XIX века (В.В. Ермилов). Немаловажное значение имеет тесная связь образа Левина с духовными исканиями Л.Н. Толстого, воплотившего в этом персонаже свою концепцию человека. Причиной обращения к данному образу в реферируемой диссертации стала и глубина раскрытия образа героя, в высказываниях которого проявляются его психологические особенности и своеобразие мировоззрения.

Методологической основой реферируемой диссертации являются:

1) исследования ЯЛ в целом и ЯЛ персонажа как одной из основных моделей ЯЛ: работы [Байбулатова 1998, Беспамятнова 1994, Гак 1999, Каракуц-Бородина 2000, Плеханова 2001, Чулкина 1987, Чурилина 2000,2002] и др.; исследования, выполненные в рамках школы функциональной лексикологии [Степанова 1996,1998, Сулименко 1994] и др.;

2) исследования в русле психопоэтического и близких к нему направлений анализа текста: [Антропова 1994, 1996; Кинцель 2000; Корытная 1992, 1993, 1994, 1996; Мур-зин, Штерн 1991; Петренко 1997; Пищальникова 1991,1992,1999; Пищальникова, Сорокин 1993; Рафикова 1992, 1994, 1995, 1996, 1999; Сорокин 1985 и др.].

Научная новизна реферируемого исследования связана в первую очередь с тем, что в реферируемой работе объектом изучения является персонаж, а материалом для анализа- классический русский роман, ранее не рассматривавшийся в психопоэтическом аспекте, тогда как в большинстве существующих на сегодня работ по психопоэтике исследуются в основном поэтические и прозаические тексты малых жанров. Кроме этого, впервые для анализа выбрана ЯЛ персонажа романа «Анна Каренина». За исключением ряда работ по изучению языка и стиля Толстого (см., в частности, работы Л.И. Ереминой, А.Н. Кожина, В.В. Одинцова, И.Я. Чернухиной и др.) и последних исследований концептуальной структуры текста романа (см. диссертацию [Ежова 2002]), это произведение не рассматривалось с точки зрения изучения ЯЛ персонажа.

Теоретическая значимость работы состоит в возможности дальнейшей разработки теории языковой личности, расширением существующих ныне границ психопоэтического подхода к исследованию художественного текста, связанным с применением данного подхода к анализу персонажа как языковой личности.

Практическая значимость диссертации связана с апробированной в работе методикой применения психопоэтического подхода к исследованию прозаического текста, а также с возможностью реализации отдельных положений работы в рамках изучения

курсов психолингвистики и теории коммуникации. Материалы диссертации могут быть использованы при подготовке научных работ по проблеме ЯЛ персонажа, а также анализа художественного прозаического текста в психопоэтическом аспекте.

При анализе лексической структуры художественного текста в аспекте представления ЯЛ персонажа воссоздается его картина мира (далее - КМ). Данный термин является одним из базовых понятий, «выражающих специфику человека и его бытия, взаимоотношения его с миром, важнейшие условия его существования в мире» [Роль человеческого фактора в языке...; 11]. В работах, связанных с ЯЛ, обычно идет речь о языковой и концептуальной картинах мира, неразрывно связанных и соотнесенных друг с другом в сознании личности. В реферируемой диссертации рассматривается главным образом языковая КМ как лингвистический репрезентант концептуальной КМ персонажа в художественном тексте.

В качестве смыслового ориентира при анализе ЯЛ Константина Левина используется понятие «концепт». Данный термин трактуется автором диссертации вслед за представителями когнитивного направления лингвистики ([Кубрякова 1986, Бабушкин 1998, Коровкин 1993, Проскуряков 2000] и др.) как понятие, связанное с объяснением единиц человеческого сознания, отражающее «содержание знания и опыта человека <... > все „картины мира", отраженные в человеческой психике» [Краткий словарь когнитивных терминов]. Концептуальный анализ ЯЛ Константина Левина как персонажа объемного художественного текста, каковым является роман «Анна Каренина», предполагает выделение нескольких важнейших для выбранного персонажа концептов. Изначальный выбор этих ключевых понятийных категорий осуществляется через аналитическое чтение текста с выявлением тематически связанных фрагментов, что позволяет выбрать на роль базовых понятийных категорий КМ Константина Левина три концепта, обозначенные как «Смысл жизни», «Счастье» и «Общественное устройство». Именно названные концепты чаще всего оказываются смысловыми центрами речевых произведений персонажа, его диалогов с другими персонажами, размышлений, репрезентированных во внутренней речи. Последовательность концептов соотносится с их значимостью при реконструкции мировоззрения Константина Левина.

Априорный выбор концептов обусловлен спецификой личностного восприятия ЯЛ персонажа исследователем, что также является составляющей психопоэтического подхода к художественному тексту.

Методы исследования определены спецификой его общей цели и конкретных задач: метод описания, статистический метод, метод анализа словарных дефиниций, компонентный и контекстуальный анализ, метод семантического поля, сопоставительный анализ (все названные методы применяются на разных этапах анализа лексической структуры текста в аспекте представления ЯЛ персонажа). В работе используются экспериментальные методики по выявлению читательского понимания доминантных концептов в КМ персонажа (при реализации психопоэтического подхода к исследованию ЯЛ Константина Левина).

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Одним из продуктивных предметов языкового исследования является анализ модели языковой личности художественного персонажа, представляющего активно осваиваемое в лингвистической практике филологическое явление. Конкретный персонаж художественного произведения как автономная языковая личность может служить такой определенной моделью для лингвистического исследования самостоятельного субъекта речевого действия.

2. Одним из путей рассмотрения персонажа как субъекта речевого действия является комплексная реконструкция базовых личностных смыслов картины мира персонажа на основе многократно апробированной методики трехуровневой модели языковой личности, предложенной Ю.Н. Карауловым, и лингвокогнитивиого подхода к пониманию персонажной концептосферы.

3. Объективность результатов предпринятого анализа обусловлена комплексной методикой исследовательской реконструкции языковой личности персонажа на базе лексической структуры текста с выявлением ключевых концептов и экспериментального установления личностных смыслов, возникающих у современного реципиента в ходе реализации психопоэтического подхода к художественному тексту.

4. Понятия «Смысл жизни», «Счастье» и «Общественное устройство» существуют в сознании Константина Левина в тесной взаимосвязи; имена концептов рассматриваются как наименования крупных понятийных сфер, вбирающие важнейшие для персонажа личностные ценности. Доминантными в ряду этих ценностей выступают «Вера», «Любовь», «Семья» и «Работа».

5. Результаты анализа лексической структуры текста в аспекте ЯЛ персонажа могут как совпадать с данными экспериментального исследования, так и не совпадать или совпадать частично. В реферируемой работе итоги анализа лексической структуры текста в аспекте представления ЯЛ Константина Левина соотносятся с результатами проведенного анкетирования. В число безусловных доминант, выделенных реципиентами, попадают понятия «вера», «Бог», «любовь», «счастье» и «семья».

Апробация работы. По теме диссертации опубликованы четыре научные работы, материалы исследования были изложены в выступлении на Международной научно-практической конференции «Человек. Язык. Искусство» (г. Москва, МПГУ, 2002), в докладах на аспирантских семинарах кафедры русского языка и общего языкознания Череповецкого государственного университета (2002 - 2004 гг.).

Цель и задачи исследования определили структуру диссертации. Работа состоит из Введения, двух глав, Заключения (объем - 141 страница), списка литературы, насчитывающего 244 наименования, четырех приложений. Приложения содержат результаты статистического подсчета единиц словаря персонажа, представленные в виде полного списочного состава лексем, входящих во фрагменты с внешней (Приложение 1) и внутренней (Приложение 2) формами речи персонажа, с указанием числа употреблений каждого слова. Приложение 3 содержит общий список высокочастотных единиц индивидуального лексикона Константина Левина. В Приложении 4 представлены основные аббревиатуры, использованные в работе. Общий объем работы - 207 страниц.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении дается общая характеристика работы, обосновывается актуальность выбранной проблемы, формулируются цель и задачи, методологическая основа, научная новизна, методы исследования, теоретическая и практическая значимость диссертации.

Глава 1 — «Персонаж художественного текста как модель языковой личности» — включает анализ основных теоретических аспектов истории исследования ЯЛ как явления и ЯЛ персонажа в частности; анализ общих принципов психопоэтического подхода к художественному тексту.

Развитие теории ЯЛ в русской лингвистике изначально связано с идеями В.В. Виноградова ([Виноградов 1959,1971] и др. работы), выработавшего два пути исследова-

ния этой проблемы -личность автора и личность персонажа. Особый вклад в изучение ЯЛ внесли М.М. Бахтин, Ю.М. Лотман, Г.О. Винокур, неоднократно рассматривавшие соотношение категорий собственно автора, биографического автора и текста. Первая подробная концепция ЯЛ принадлежит Г.И. Богину, разработавшему лингводидакти-ческие аспекты изучения этого явления [Богин 1984 и др. работы].

Термин «языковая личность» в современном понимании предлагает Ю.Н. Караулов Определение ЯЛ формулируется как «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов) которые различаются: а) степенью структурно-языковой сложности; б) глубиной и точностью отражения действительности; в) определенной целевой направленностью» [Караулов 1989; 3]. В структуре ЯЛ Ю.Н. Караулов выделяет три уровня: вербально-се-мантический (лексикон); лингвокогнитивный (тезаурус) - система ценностей личности и ее интеллектуальная сфера; прагматический (прагматикон)-отношение личности к миру: цели, мотивы, интересы. Ученый отмечает, что анализ порождаемых личностью текстов позволяет представить содержание мировоззрения личности. Применительно к данному текстовому материалу он вводит понятие «дискурс» как «совокупность высказываний» конкретной языковой личности. В последние годы появляется множество определений этого понятия1. В реферируемой работе принимается трактовка дискурса, предложенная Ю.Н. Карауловым как «совокупность произведенных во внешней и внутренней речи высказываний одного персонажа прозаического художественного произведения» [Караулов 1987; 238].

Междисциплинарность и многоаспектность термина «личность» обусловили появление множества трактовок и понятия ЯЛ. В качестве ЯЛ рассматривается носитель языка - человек с точки зрения его способности к речевой деятельности (речевая личность) [Богин 1984; 1986]. В.А. Маслова определяет ЯЛ как «многослойную и многокомпонентную парадигму речевых личностей», а речевую личность - как ЯЛ «в парадигме реального общения, в деятельности» [Маслова 2001; 119]. Рассматривая понятие ЯЛ в русле лингвокультурологии, автор акцентирует внимание на национально-культурной специфике ЯЛ, проявляющейся именно на уровне речевой личности.

Другой аспект в исследовании проблемы ЯЛ связан с пониманием ее как коммуникативной личности. Т.Г. Винокур определяет ЯЛ как «коммуникативно-деятельностную единицу, представляющую собой двучлен «говорящий-слушающий» [Винокур 1989; 12]. Аналогичную трактовку ЯЛ - как коммуникативной личности - предлагают, в частности, С.Л. Сухих и В.В. Зеленская [Сухих, Зеленская 1997; 64].

Несколько иную концепцию ЯЛ представляет В.В. Красных [Красных 1998а; 15 -18]. которая в рамках данного понятия выделяет ряд компонентов: 1) «человек говорящий»; 2) собственно ЯЛ; 3) речевая личность и 4) коммуникативная личность [Красных 1998а; 16-17].

В последние годы появляется ряд работ, посвященных изучению личности говорящего индивида в рамках различных отраслей языкознания. Представленная Ю.Н. Ка-

1 Одна из распространенных трактовок термина «дискурс» представлена Н Д. Арутюновой в «Лингвистическом энциклопедическом словаре»: «Дискурс (от фр discours - речь) -связный текст в его совокупности с экстралингвистическими <...> факторами <...> речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимоотношениях людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах). Дис-курс-это речь «погруженная в жизнь» [Арупонова 1990; 136- 137].

рауловым уровневая модель ЯЛ, по замечанию В.А. Масловой. «отражает обобщенный тип личности», то есть некое инвариантное представление о ней, которое может дополняться и расширяться специфическими чертами поси1елей конкретной кулыуры [Мас-лова 2001; 119]. Согласно концепции Ю.Н. Караулова, одной из наиболее ярких и продуктивных «моделей языковой личности» является литературный герой, а исследование его индивидуального лексикона признается одной из главных сторон изучения ЯЛ.

В реферируемой диссертации принято определение ЯЛ, характеризующее человека с точки зрения его способности к речевой деятельности, то есть к порождению и восприятию текстов. С точки зрения автора работы, оно отражает все основные моменты, которые должны учитываться при описании ЯЛ любого носителя языка, в том числе и персонажа художественного произведения. Кроме того, в реферируемой работе взяты за основу многие ключевые принципы рассмотрения ЯЛ персонажа, апробированные Ю.Н. Ка-рауловым (в частности, в работе [Караулов 1987]) и рядом других исследователей ЯЛ.

Трехуровневая концепция исследования ЯЛ, апробированная в исследованиях последних лет, нашла практическое применение в Главе 2 реферируемой работы при анализе ЯЛ Константина Левина.

Помимо представления основных аспектов исследования ЯЛ и ЯЛ персонажа, в Главе 1 предлагаются история и ключевые принципы психопоэтического подхода к художественному тексту. Исходными выступают постулаты библио психологии, предложенные в начале XX века Н.А. Рубакиным: «каждый читатель в процессе чтения создает свою собственную проекцию читаемой книги <...> и эту свою проекцию принимает за качества самой книги и называет ее содержанием читаемого им произведения» [Рубакин 1977; 59]. Второй важнейший постулат гласит, что любое литературное произведение наиболее сильно воздействует на читателя, психическая организация которого максимально схожа с авторской.

Кроме законов библиопсихологии, исходными в диссертации выступают теоретические положения, выработанные Л.С. Выготским, рассматривающим текст как «систему раздражителей, сознательно и преднамеренно организованных с таким расчетом, чтобы вызвать эстетическую реакцию» [Выготский 1987; 27]. При этом общее направление исследования текста, по Л.С. Выготскому —«от формы художественного произведения через функциональный анализ ее элементов и структуры к воссозданию эстетической реакции и к установлению ее общих законов» [там же; 28].

А.А. Леонтьев рассматривает психопоэтику как одно из направлений психолингвистики и понимает ее как изучение процессов порождения и восприятия художественной (прежде всего поэтической) речи. По А.А. Леонтьеву, «текст не существует вне его создания или восприятия» [Леонтьев 1969; 15]. Вслед за М.М. Бахтиным А.А. Леонтьев отмечает принципиальную полифоничность и многоаспектность содержания текста и наличие у него «множества степеней свободы». Каждый реципиент может увидеть стоящий за текстом мир по-своему в зависимости от своей целеустановки при чтении.

Восприятие классического литературного текста невозможно без понимания образов персонажей во всей их психологической сложности и глубине. Персонаж рассматривается как центр системы ключевых категорий, образующих основу антропоцентризма художественного произведения: «Автор-образ-читатель-единая система, в центре которой находится художественный образ, важнейшая промежуточная „инстанция" в общении читателя с автором <...> автора с читателем» [Левидов 1983; 326].

A.M. Левидов, один из авторитетных исследователей эстетического воздействия художественного текста и его восприятия читателем, вслед за Н.А, Рубакиным называет в

числе важнейших условий глубокого понимания произведения адекватность читателя автору. Под ней он понимает, прежде всего, «способность к абстрактному мышлению при „живом созерцании" конкретного» [Левидов 1983; 35]. Главной задачей читателя автор признает изучение психологии человека.

С мнением A.M. Левидова во многом совпадает точка зрения известного лингвиста Н.С. Болотновой: для адекватного восприятия текста «важны не только творческие усилия автора <...> не менее важна готовность читателя понять художественный текст, настроиться на соответствующую эмоциональную волну» [Болотнова 1992; 16] (выделено авт.). Н.С. Болотнова представляет концепцию поуровневой интерпретации текста. По ее мнению, ключевое условие успешного понимания текста- коммуникативный потенциал слова («способность слова соотноситься с определенными ситуациями общения») - отражается в его ассоциативном поле [там же; 27,33]. Другой исследователь проблемы речевого воздействия, С.В. Никифоров, определяет сущность понимания как «самопроецирование реципиента на информационную структуру текста в соответствии с актуальным содержанием субъектности» [Никифоров 1993; 2] (выделено мною. -А. Б.).

Как отмечается в работах по проблемам литературной коммуникации, если связь автор - произведение является достаточно устойчивой и постоянной, то связь произведение - читатель - переменная величина, на которую влияют многие факторы - от индивидуальных до социальных [Зусман 2003; 6]. Не последнюю роль в восприятии литературного произведения и его составляющих играют и особенности конкретной эпохи.

Обобщая сказанное, можно констатировать, что одним из важнейших условий адекватного понимания любого текста в работах по данной проблематике признается творческая активность воспринимающего, необходимым условием которой является его интерес к содержанию текста.

Решающий вклад в развитие психопоэтики как особой области изучения текста вносит В.А. Пищальникова, исследуя психолингвистический аспект проблемы смысла художественного текста [Пищальникова 1991; 1992; 1999; Пищальникова, Сорокин 1993]. В своих работах исследователь опирается на концепции ряда предшественников, в частности НА. Рубакина, Л.С. Выготского и А.Н. Леонтьева. По В.А Пищальниковой, «содержание художественного текста <... > существует для воспринимающего только как система его личностных смыслов» [Пищальникова 1999; 6]. Понятие «личностный смысл» играет ключевую роль в раскрытии сущности эстетической речевой деятельности, результатом которой становится художественный текст как объединение речевых актов, представляющее содержание концептуальной системы автора. Для понимания же текста, по утверждению исследователя, необходимо максимальное совпадение концептуальных систем автора и реципиента. Вслед за А.Н. Леонтьевым [Леонтьев 1977 и др. работы] В.А. Пищальникова подчеркивает роль единиц языка в представлении и понимании смыслов художественного текста.

В ряду ключевых терминов, связанных с представлением концептуальной системы, В.А. Пищальниковой выдвигается понятие «доминантный смысл» как некая «смысловая универсалия концептуальной системы», наряду с которой «возможно выделение и доминантных смыслов художественного текста» [Пищальникова 1999; 37]. Доминантный смысл определяется исходя из «структуры соотношений языковых единиц, фиксирующих личностные смыслы» [там же]. Актуальность личностного смысла, по ВА Пищальниковой, отражается и репрезенирующей этот смысл языковой единице, понимание текста основано на его «смысловой компрессии» и выделении «СМЫСЛОВЫХ опорных пунктов».

В рамках экспериментa и реферируемой работе одним из базовых понятий им выступает доминантый личностный смысл как категория, характеризующая те главные эмоции и представления о персонаже, которые возникают у реципиента, воспринимающего текст. Термин «доминантный личностный смысл» понимается фактически как эквивалент понятию «концепт», что обусловлено, прежде всего, спецификой аспекта исследования. Личностный смысл рассматривается: 1) как смысл, возникающий у исследователя при первоначальном прочтении текста (этим обусловлен априорный выбор концептов «Смысл жизни», «Счастье» и «Общественное устройство»); 2) как смысл, существующий в сознании персонажа в отношении тех или иных явлений действительности (концепт как составляющая его КМ); 3) как смысл, возникающий у читателя в отношении особенностей мировоззрения данного персонажа.

Исходя из вышесказанного, в работе предлагается алгоритм исследования ЯЛ Константина Левина в аспекте психопоэтики:

1) на первом этапе после аналитического прочтения текста априорно были выявлены концепты «Смысл жизни», «Счастье» и «Общественное устройство»; 2) на втором этапе методом сплошной выборки были отобраны для анализа текстовые фрагменты персонажной и неперсонажной субъектных речевых сфер; 3) на третьем этапе анализируется вер бально-семантический уровень ЯЛ персонажа (классификация слов с точки зрения морфологических признаков); 4) на четвертом этапе проводится анализ лин-гвокогнитивного и прагматического уровней (в единстве) ЯЛ Константина Левина; 5) заключительным этапом явилось исследование в форме анкетирования, направленное на выявление читательских личностных смыслов в отношении данного персонажа.

Рассмотрение теоретической базы исследования ЯЛ персонажа и психопоэтического подхода к художественному тексту позволяет сделать следующие выводы о том, объективным основанием для реконструкции ЯЛ персонажа является лексическая структура текста, анализируемая по соответствующим канонам. Продуктивным способом анализа является рассмотрение персонажа как текстовой лексической темы, поскольку именно такой подход наряду с трехуровневой моделью ЯЛ позволяет наиболее полно воссоздать образ персонажа как ЯЛ. Выбранный в работе психопоэтический аспект исследования предполагает возможность возникновения у читателя различных личностных смыслов в отношении особенностей мировоззрения (КМ) персонажа, выявляемых в ходе реконструкции его ЯЛ на основе анализа лексической структуры текста романа. В свою очередь, понимание образа персонажа является необходимым условием целостного восприятия классического литературного произведения.

Глава 2 — «Картина мира персонажа в тексте и в читательском восприятии»-состоит из двух разделов: в Разделе I «Константин Левин как виртуальная языковая личность: опыт реконструкции» представлена попытка воссоздания ЯЛ персонажа на основе анализа лексической структуры текста романа «Анна Каренина». Этапы исследования соотносятся с тремя уровнями ЯЛ. На первом этапе анализируется индивидуальный лексикон как репрезентант нулевого, вербально-семантического, уровня ЯЛ. Для этого используется методика классификации слов, представленная в «Русском семантическом словаре» и апробированная Л.Н. Чурилиной: четыре основных класса лексем-слова указующие, именующие, связующие, квалифицирующие. В реферируемой работе материалом для анализа становятся две первые группы лексем - слова указующие и именующие, поскольку именно они представляют собой смысловую основу лексикона.

Методом сплошной выборки выделено в общей сложности 856 фрагментов, относящихся к субъектной речевой сфере «Константин Левин», то есть связанных с репре-

зентацией индивидуального лексикона персонажа. Большинство фрагментов (711) представлено внешней речью Левина, 145 фрагментов отражают его внутреннюю речь. Статистический подсчет лексем показывает, что данный персонаж является «средней ЯЛ», использующей, по замечанию Ю.Н. Караулова, для повседневного общения около двух тысяч слов (лексикон Левина насчитывает порядка 1 900 лексем).

«Слова указующие» (местоимения) в индивидуальном лексиконе Константина Левина насчитывают 73 единицы, что составляет около 4% от всей совокупности слов. Общая частотность употребления слов данной части речи в дискурсе персонажа-3 072. Высокая частотность местоимений, по наблюдениям исследователей, отмечается практически в любом тексте. В речи Левина по употребительности лидируют местоимения Я (776 употреблений), Что (398) и Это (222). Высокая частотность лексемы Я в его лексиконе еще подтверждает представленное выше положение о насыщенности личными местоимениями речи персонажа любого художественного текста.

Все «слова указующие» делятся на две различные по объему подгруппы, наиболее обширной из которых является подгруппа слов, указывающих на признак (54 лексические единицы, общее число употреблений - 866). Наиболее высокий индекс частотности (ИЧ) отмечается, напротив, у слов, указывающих на предмет, представляющих менее объемную группу местоимений (19 единиц, 2 183 употребления).

В рамках достаточно обширной лексико-грамматической группы «слов именующих» в индивидуальном лексиконе персонажа выделяются слова нескольких частей речи; наиболее многочисленные - имена существительные и глаголы. Имена существительные - слова, именующие предмет (всё живое, вещь, явление), в свою очередь, делятся на ряд лексико-семантических групп и подгрупп в зависимости от соотнесенности лексем со смысловыми исходами кто, что, где, когда, зачем/почему и сколько, часть которых соотносится и с большинством «слов указующих»

Общее количество имен существительных во внешней и внутренней формах речи Константина Левина насчитывает 275 единиц, что составляет порядка 14,4% от общего числа слов индивидуального лексикона персонажа. Общая частотность единиц данной части речи в индивидуальном лексиконе - 981. Наиболее объемными в рамках слов этой части речи в индивидуальном лексиконе персонажа являются группы «слова, именующие вещь, вещество» (22 лексемы), «слова, именующие межсубъектные отношения» (19 слов) и подгруппа «Наименования лиц по профессии, роду занятий и характеру деятельности» (18 лексем).

Глаголы (слова, именующие процессуальный признак) насчитывают 468 единиц (24,7% от всего состава лексики персонажа), общая частотность их употребления — 1818. При классификации глаголов в реферируемой работе используется идеографический принцип, соотносимый с классификацией лексики, представленной в «Толковом словаре русских глаголов» [ТСРГ]. По этому принципу глаголы делятся на следующие семантические подмножества: «Действие и деятельность», «Бытие, состояние, качество» и «Отношение».

Глаголы, объединенные группой «Действие и деятельность», насчитывают 281 единицу с общей частотностью 1 034 (60% от общего количества глаголов и 56,8% от их общей частотности). Наибольшей объемностью и употребительностью отличаются «Глаголы восприятия и интеллектуальной деятельности» (61 единица с общим ИЧ 336), «Глаголы речевой деятельности» (35 лексем в 170 употреблениях) и «Глаголы движения» (31 единица в 176 употреблениях). Большинство лексем характеризуйся средней частотностью употребления (от 2 до 9). Исключение составляет лишь ряд слов разных групп:

глаголы движения ехать (ИЧ - 36), идти (22), пойти (19), приехать (22); глаголы восприятия и интеллектуальной деятельности думать (65), казаться (12),разуметь (12), смотреть (10), глаголы речевой деятельности говорить (67), сказать (20), спросить (14) и глаголы осуществления делать (48), сделать (20).

Группа «Бытие, состояние, качество» представлена 83 глаголами с общим показателем употребительности 471 (17,7% от общего числа глаголов в лексиконе Левина и 25,9% от их общей употребительности). Группа «Отношение» (глаголы межличностных и социальных отношений) представлена в индивидуальном лексиконе Левина 104 лексемами с общим ИЧ 313 (22,3% от числа глаголов и 17,3% от общего ИЧ).

Прилагательные, причастия и наречия в дискурсе персонажа характеризуются меньшей численностью, поэтому целесообразнее рассматривать их в рамках одного параграфа. Наиболее обширную подгруппу слов составляют имена прилагательные -слова, именующие непроцессуальный признак: 266 единиц с общей частотностью 648. Причастия в лексиконе Константина Левина составляют 42 единицы с общей частотностью 55. К наречиям относятся 129 единиц дискурса персонажа, общий ИЧ их в речи персонажа составляет 534.

Как отмечалось рыше, анализ индивидуального лексикона как основы нулевого, вербаль-но-семантического, уровня ЯЛ персонажа предполагает в конечном итоге реконструкцию индивидуальных семантических полей (ИСП), на базе которых можно воссоздать содержание персонажных концептов как элемента индивидуальной КМ персонажа. Реконструкция этих концептов (семантических полей) с целью создания представления о КМ персонажа на основе его дискурса позволяет перейти к анализу первого, лингвокогнитивного, и второго, прагматического, уровней его ЯЛ. Этому посвящен следующий этап работы.

На данном этапе используется ряд лингвистических терминов: Индивидуальное семантическое поле (ИСП) как языковой эквивалент соответствующего персонажного концепта (например, ИСП «Смысл жизни»). В процессе реконструкции концептов в их структуре выделяются более частные понятийные сферы, языковыми эквивалентами которых при анализе являются текстовые лексико-тематические группы (ТЛТГ). Классификация единиц индивидуального лексикона по ТЛТГ позволяет максимально подробно представить конкретные семантические объединения, которые можно выделить в рамках каждого ИСП.

Первому выделенному концепту — «Смысл жизни» — в лексиконе Константина Левина соответствует ИСП, охватывающее лексемы: долг, жизнь, смерть, существование, тело, чувство; живой, крошечный, маленький, уничтоженный; делать, жить, забыть, завидовать, закопать, кончиться, переставать, подличать, помочь, работать, сделать, существовать, умереть, умирать. В ядро ИСП «Смысл жизни» входят слова жизнь, смерть; живой; жить как лексемы, связанные с выражением общего значения поля Центр поля представлен лексемами Бог, душа, мир, песчинка, плесень, существование, Творец; долг, забыть, кончиться. На периферии ИСП оказываются слова дело, работа, тело, чувства;уничтоженный; делать, работать, сделать.

Классификация лексем по ТЛТГ позволяет максимально подробно представить конкретные семантические объединения, которые можно выделить в рамках каждого ИСП. Классификация апробирована в ряде работ последних лет, в частности, в диссертационных исследованиях [Байбулатова 1998, Чурилина 2002]. Е.Н. Байбулатова, используя данный принцип, выделяет основные отличия ТЛТГ от «лексикографического типа» (термин, использованный Ю.Д. Апресяном для представления образа человека в обобщающей характеристике его внутреннего мира) [Апресян 1995; 508-534]:

«-ТЛТГ выделяются по данным индивидуального лексикона языковой личности, лексикографический тин - па основании данных языковой системы;

- вхождение слов в ТЛТГ оправдано внутритекстовыми связями, в лексикографический тип - наличием хотя бы одного общего свойства, которое требует единообразного описания в словаре;

-состав ТЛТГ замкнут, состав лексикографического типа - безграничен» [Байбулатова 1998; 6-7].

В структуре ИСП «Смысл жизни» выделены следующие ТЛТГ: ТЛТГ «Жизнь»: жизнь, нужда; живой; жить.

ТЛТГ «Смерть»: смерть; закопать, кончиться, остаться, умереть, умирать. ТЛТГ «Вера»: Бог, вера, грех, добро, душа, дьявол, зло, искупитель, сомнение, страсть, творец, церковь; единый; сомневаться. ТЛТГ «Долг»: долг; подчиненный ТЛТГ «Мир»: мир, песчинка, плесень; ничтожный.

ИСП «Смысл жизни» тесно связано с двумя другими выделенными нами понятийными сферами -«Счастье» и «Общественное устройство». Пересечение обозначенных ими ИСП прослеживается на уровне отдельных микрополей («Работа», «Семья» и др.), которые практически в равной степени могут быть отнесены к тому либо к другому ИСП. Например, понятие «Дело» и его ближайшее лексическое окружение может входить как в ИСП «Смысл жизни», так и в ИСП «Счастье» или «Общественное устройство».

Воссоздание обозначенной концептом «Смысл жизни» понятийной сферы позволяет представить важнейшую сторону мировоззрения Левина- его понимание собственных жизненных целей, места и роли в окружающем мире, в общественной жизни страны. Фактически данный концепт затрагивает два уровня ЯЛ персонажа - тезаурус и прагматикон.

Антитеза жизнь-смерть, входящая в ядро ИСП «Смысл жизни», становится смысловым центром текстовых фрагментов, представляющих размышления Левина о конечности человеческого существования и, как следствие, отсутствии смысла в любой деятельности. Наиболее ярко эти мысли представлены во внутренней речи персонажа, в частности, во время посещения Левиным тяжело больного брата Николая:

«Я работаю, я хочу сделать что-то, а я и забыл, что все кончится, что — смерть <... >Да ведь я жив еще. Теперь-то что же делать, что делать ? <.. . > Ну, он умирает, ну, он умрет к весне, ну, как помочь ему? Что я могу сказать ему? Что я знаю про это? Я и забыл, что это есть» (ч. 3, гл. XXXI). ТЛТГ «Вера», выделяемая в рамках ИСП «Смысл жизни», включает в себя лексемы, именующие понятия религиозной сферы. Ключевыми словами этой ТЛТГ становятся лексемы вера и сомнение. Именно вокруг них изначально строится данная часть КМ персонажа, получая дальнейшее развитие в тексте как в персонажной, так и в неперсонажной субъектной речевой сфере.

«Жизнь для бога» в конечном итоге является для Левина высшим смыслом существования, некой духовной опорой и ориентиром. Именно этим определяется вхождение ТЛТГ «Вера» и связанной с ней понятийной сферы в рамки концепта «Смысл жизни», вбирающего в себя применительно к КМ Константина Левина ряд взаимосвязанных и взаимопроникающих понятийных сфер. Размышляя о смысле жизни, в финале романа Левин приходит к истине, что только вера в бога позволяет человеку жить достойно:

«Он жил (не сознавая этого) теми духовными истинами, которые он всосал с молоком, а думал не только не признавая этих истин, но старательно обходя их.

Теперь ему ясно было, что он мог жить только благодаря тем верованиям, в которых он был воспитан.

„Что бы я был такое и как бы прожил свою жизнь, если бы не имел этих верований, не знал, что надо жить для бога, а не для своих нужд? Я бы грабил, лгал, убивал. Ничего из того, что составляет главные радости моей жизни, не существовало бы для меня". И, делая самые большие усилия воображения, он все-таки не мог представить себе того зверского существа, которое бы был он сам, если бы не знал того, для чего он жил» (ч. 8, гл. XII).

ИСП «Счастье» какязыковой экспликатор соответствующего персонажного концепта представляет достаточно обширную понятийную сферу, важную для понимания мировоззрения КонстантинаЛевина. Ядром данного ИСП является слово счастье, встречающееся в тексте в речи Левина 11 раз. Ключевыми словами, представляющими центр поля, становятся лексемы любовь, женщина, предложение, свадьба, семья; счастливый; влюбиться, жениться, любить. Весь круг слов, выделенных в ядре и центральной части ИСП, показывает, что понятие о счастье в сознании Константина Левина неразрывно связано с понятием законного брака. Эта особенность мировоззрения персонажа находит яркое отражение в текстовом фрагменте, где описывается ситуация перед помолвкой Левина с Кити:

«- Что с тобой нынче? (Сергей Иванович)

- Со мной? Со мной счастье! — сказал Левин, опуская окно кареты, в которой они ехали.

- Ничего тебе?А то душно. Со мной счастье! Отчего ты не женился никогда?

Сергей Иванович улыбнулся.

—Я очень рад, она, кажется, славная де... - начал было Сергей Иванович.

- Не говори, не говори, не говори! -закричал Левин, схватив его обеими руками за воротник его шубы и запахивая его. „Она славная девушка" были такие простые, низменные слова, столь несоответственные его чувству» (ч. 4, гл. XIV, с. 368).

Понятийная сфера брака представлена лексемой свадьба в значении «Обряд заключения брака, а также празднество по случаю вступления в брак» [MAC IV; 36] и конвер-сивами жениться и (выйти) замуж (значение «Вступить в брак»). Кроме того, данная понятийная сфера дополняется лексемой предложение в значении «3. Просьба мужчины, обращенная к женщине, вступить с ним в брак» [MAC III; 365]. Вступление в брак для Левина невозможно без чувства любви; эту сферу представляют лексемы любовь, влюбиться, любить, входящие в центр ИСП «Счастье».

Более подробно структуру данного ИСП можно представить в виде следующих ТЛТГ: ТЛТГ «Любовь»: голубчик, доброта, душа, любовь, свидание, сила; влюбленный, внешний, неплатонический; влюбиться, измучить, любить, желать, памочь.

ТЛТГ «Семья»: брак, брат, дети, жена, женитьба, зять, мать, свадьба, свояченица, семья; счастливый; жениться, замуж.

ТЛТГ «Представление о женщине»: гадина, девушка, женщина, завиток, святыня, слабость, сорт, француженка; крашеный, обыкновенный, падший, прелестный.

ТЛТГ «Сомнение»: воспоминание, оскорбление, отказ, предложение, слабость, сомнение, страх, стыд; болезненный, (не)возможный, спокойный, стыдный, уверен-

ный; бояться, зависеть, казаться, мучаться, огорчить, ожидать, покраснеть, решить, решиться, смутиться.

ТЛТГ «Ревность»: комизм, положение, приятность, развязность, ревность, сила, страдание,удобство,у довольствие,ужас; внешний, ужасный ;ревновать, чувствовать.

ТЛТГ «Измена»: .желание, свобода, сожаление, чувство, потерять;.желать, найти, потерять, простить.

ТЛТГ «Любовь» и «Семья» обозначают базовые понятийные категории в рамках фрагмента КМ Константина Левина. Понятийные сферы, обозначенные остальными ТЛТГ («Представление о женщине», «Сомнение», «Ревность» и «Измена»), фактически входят в вышеназванные категории. Выделение их в частные группы обусловлено необходимостью обозначения в структуре КМ Константина Левина более конкретных семантических объединений.

Понятийная сфера, обозначенная ИСП «Общественное устройство» и соответствующим ему персонажным концептом, также является одной из важнейших для раскрытия особенностей мировоззрения персонажа. По наблюдениям ряда литературоведов, в образе Константина Левина как героя-протагониста Л.Н. Толстого воплощены, кроме прочего, мысли писателя о путях обустройства современной ему России [Бычков 1954; 268 - 269]. Таким образом, реконструкция ЯЛ персонажа в полной мере должна предполагать обращение к языковым средствам экспликации его воззрений на современное ему общество.

Ядро ИСП «Общественное устройство» представлено лексемой общество, которая, несмотря на малую степень употребительности в лексиконе Левина (ИЧ = 4), максимально концентрирует содержание данного поля. К центральной зоне ИСП можно отнести слова гражданин, земство; государственный. Периферия поля представлена лексемами банк, выгода, жалованье, капитал; материальный.

Лексемы, отнесенные к ИСП «Общественное устройство», представляют в индивидуальном лексиконе Левина достаточно обширное объединение, в рамках которого можно выделить пять ТЛТГ:

ТЛТГ «Государственный строй»: город, граница, губерния, гражданин, жандарм, земство, коммунист, парламент, правительство; государственный, земский.

ТЛТГ «Социальное положение»: аристократ, аристократизм, господин, графиня, княгиня, княжна, князь, крестьянин, пронырство, студент.

ТЛТГ «Дело»: дело, работа, работник, рука, труд;рабочий; делать, работать, сделать.

ТЛТГ «Хозяйство»: всход, двор, десятина, земля, клевер, молотилка, приказчик, пшеница, решетка, солома;телячий;оседлать, сеять.

ТЛТГ «Нажива»: банк, выгода, жалованье, капитал, контора, материальный, нажива, откуп, откупщик, приобретение, рубль, состояние,хитрость;банкирский, громадный, нечестный; обогатить, перепродать; выгодно.

Помимо анализа функционирования в тексте концептов «Смысл жизни», «Счастье» и «Общественное устройство», в диссертации представлена специфика еще одной понятийной сферы. Речь идет о той стороне образа Левина, которая отражена в авторских ремарках и речи других персонажей о Левине и касается главным образом внешних черт и психологических особенностей данного персонажа. Соответствующий этой понятийной сфере концепт обозначен как «Константин Левин». Так как проанализированные ранее концепты затрагивают более глубокие понятия, связанные с мировоззрением персонажа, концепт «Константин Левин» анализируется отдельно.

При реконструкции концепта также используется способ распределения единиц индивидуального лексикона по ТЛТГ. В сферу анализа, как и ранее, вовлекается не только лексика персонажа, но и лексические единицы, относящиеся к фрагментам неперсонажной субъектной речевой сферы, а также сферы «другого», содержащие оценку героя.

Исходными при реконструкции концепта «Константин Левин» являются следующие составляющие его понятийные сферы: «Физический портрет», «Психологический портрет» и «Речевое поведение». Их специфика такова, что они могут быть воссозданы главным образом из авторских ремарок и речи других персонажей; в ряде случаев в сферу анализа вовлекаются и фрагменты внутренней речи Левина.

Физический портрет. Лексические единицы, относящиеся к данной понятийной сфере, практически полностью представлены в авторских комментариях. К числу ключевых здесь можно отнести слова борода, сильно сложенный, широкоплечий. Наиболее ярко внешний облик Левина воссоздается Толстым в Главе 1 в сцене первого появления героя в романе - при его встрече с Облонским:

«Этот самый, - сказал сторож, указывая на сильно сложенного широкоплечего человека с курчавою бородой, который, не снимая бараньей шапки, быстро и легко взбегал наверх по стертым ступенькам каменной лестницы» (ч. 1, гл. V, с. 17). Психологический портрет Константина Левина, воссоздаваемый достаточно подробно, также представлен главным образом в авторской речи. Ключевыми лексемами здесь становятся слова застенчивость; озлобленный, стесненный; беспокойно, застенчиво, сердито;

«-Я сейчас приехал, и очень хотелось тебя видеть, - отвечал Левин, застенчиво и вместе с тем сердито и беспокойно оглядываясь вокруг.

- Ну, пойдем в кабинет, - сказал Степан Аркадьич, знавший самолюбивую и озлобленную застенчивость своего приятеля...» (там же).

«Левин приезжал в Москву всегда взволнованный, торопливый, немножко стесненный и раздраженный этою стесненностью и большею частью с совершенно новым, неожиданным взглядом на вещи <...> Облонский, делая, что все делают, смеялся самоуверенно и добродушно, а Левин не самоуверенно и иногда сердито» (ч. 1,гл. ^с. 18).

В рамках понятийной сферы «Психологический портрет» рассматривается также сфера «Самооценка», лексические репрезентанты которой представлены, помимо авторских комментариев, во внутренней речи Левина. Соответствующая этой сфере ТЛТГ включает в себя следующие лексемы: гордость; виноватый, глупый, мерзкий, неспособный, ничтожный, нужный, противный, отталкивающий; годиться.

Впервые психологический портрет персонажа как сомневающегося в себе человека представлен в начале романа перед сценой встречи Левина с Кити. Крайне низкая самооценка персонажа проявляется также в его внутренней речи после сцены первого объяснения с Кити. Маркерами самооценки здесь становятся лексемы гордость; отталкивающий, противный; (не) годиться:

«Да, что-то есть во мне противное, отталкивающее. - думал Левин, вышед-ши от Щербацких и пешком направляясь к брату. - // не гожусь я для других людей. Гордость говорят. Нет, у меня нет и гордости. Если бы была гордость, я не поставил бы себя в такое положение» (ч. 1, гл. XXIV, с. 79). Последняя выделенная автором работы понятийная сфера-«Речевое поведение»-также может быть представлена главным образом на основании авторских ремарок.

Ключевыми словами здесь становятся лексемы заикнуться; виновато, говорить, горячо, сказать, уныло:

Он заикнулся <...> (с. 19)

«- Но что же делать? - виновато сказал Левин. — Это был мой последний опыт. 11я от всей души пытался. Не могу. Неспособен.

- Не неспособен, - сказал Сергей Иванович, — ты не так смотришь на дело.

- Может быть, -уныло отвечал Левин» (ч. 1, гл.УШ, с. 26).

Речевое поведение Левина меняется в зависимости от конкретной коммуникативной ситуации. В отдельных случаях, когда предмет разговора касается его собственных убеждений и интересов, он выступает как активный спорщик:

«Прежде опеки, суды, а теперь земство, не в виде взяток, а в виде незаслуженного жалованья, - говорил он так горячо, как будто кто-то из присутствовавших оспаривал его мнение» (ч. 1, гл. V, с. 19).

В рамках анализа речевого поведения персонажа может рассматриваться также фрагмент текста, в котором представлена сцена второго объяснения Левина с Кити перед помолвкой. В данном случае речь идет об особой форме организации речи, которая заменяет обоим героям непосредственно внешнюю речь как способ передачи мыслей и оформляется в виде аббревиатуры:

«„Как же я останусь один... без нее ? " — с ужасом подумал он и взял мелок. — Постойте, - сказал он, садясь к столу. — Я давно хотел спросить у вас одну вещь <...>

-Пожалуйста, спросите.

- Вот, - сказал он и написал начальные буквы: к, в, м, о: э, н, м, б, з, л, э, н, и, т? Буквы эти значили: „ когда вы мне ответили: этого не может быть, значило ли это, что никогда, или тогда?" <...>

-Японяла, - сказала она, покраснев <...>

Он быстро стер написанное, подал ей мел и встал. Она написала: т, я, н, м, и, о<...>

Он вдруг просиял: он понял. Это значило: „ тогда я не могла иначе ответить ".

Он взглянул на нее вопросительно, робко.

- Только тогда?

-Да, - отвечала ее улыбка.

—А т... А теперь?- спросил он.

- Ну, так вот прочтите. Я скажу то, чего бы желала. Очень бы желала! — Она написала начальные буквы: ч, в, м, з, и, п, ч, б. Это значило: „ чтобы вы могли забыть и простить, что было "» (ч. 4, гл. XII, с. 366 - 367).

При анализе речевого поведения Левина рассматривается такая составляющая индивидуального лексикона персонажа, как внутренняя речь. Включение этой формы речи в сферу анализа ЯЛ персонажа обусловлено ее значимостью для раскрытия образа Константина Левина, в частности его психологического состояния в определенные моменты. Внутренние монологи персонажа, оформленные синтаксически как прямая речь, разграничиваются с внешней речью определенными лексическими средствами, маркирующими внутреннюю речь. По частеречному признаку к ним относятся прежде всего глаголы, в некоторых случаях соединенные с возвратными местоимениями.

Первая группа лексических средств, организующих фрагменты с внутренней речью, объединяет глаголы речи: говорить, обращаться, спрашивать, сказать. Обращенность к себе определяется соединением глагола с возвратным местоимением:

«Он шел по дорожке к катку и говорил себе: „Надо не волноваться, надо успокоиться. О чем ты? Чего ты?Молчи, глупое", - обращался он к своему сердцу» (ч. 1,гл. IX, с. 28).

Вторая группа сопроводителей включает глаголы, отражающие другую сторону внутренней речи, определяемую Ю.Н. Карауловым как «язык мысли». Это слова с ментальным значением думать и подумать, употребляющиеся в силу своей семантики без возвратных местоимений:

«Зачем все это делается - думал он. - Зачем я тут стою, заставляю их работать?» <...>

«Скоро уж час, а только начали третью копну», - подумал Левин...» (ч. 8, гл. XI, с. 727).

Таким образом, реконструкция тезауруса (лингвокогнитивного уровня) ЯЛ Константина Левина позволяет представить основное содержание КМ, мировоззренческих ценностей, значимых для понимания Константина Левина как личности. Главные из них связаны с отношением персонажа к трем понятиям, обозначенным в начале работы концептами «Смысл жизни», «Счастье» и «Общественное устройство». В рамках первого концепта значимыми для персонажа представляются Вера и связанный с ней круг понятий. Счастье в сознании Константина Левина соединяется с представлениями о любви и гармоничных семейных отношениях. На общественное устройство современной ему России Левин смотрит как на несовершенную и несправедливую государственную систему, считая для себя наиболее важным труд на земле, во благо своего хозяйства и конечном итоге своей семьи. На важность труда в сознании персонажа указывает достаточно объемный лексический пласт, в центре которого находятся лексемы труд ирабо-та. Все три понятия - «Смысл жизни», «Счастье» и «Общественное устройство» - существуют в сознании персонажа в тесной взаимосвязи; имена концептов могут рассматриваться как наименования крупных понятийных сфер, вбирающих важнейшие для персонажа личностные ценности. Доминантными в ряду этих ценностей выступают «Вера», «Любовь», «Семья» и «Работа».

Прагматикон в структуре ЯЛ Константина Левина, как и любой ЯЛ, важен для понимания его «коммуникативной сети» [Караулов 1987; 56]. На первом выделяемом Ю.Н. Карауловым подуровне-деятельностно-коммуникативных потребностей [там же; 61 ] наиболее важными при представлении Левина являются степень готовности управлять общением и целенаправленно строить высказывания для достижения заданного эффекта. Как показывает анализ диалогов с участием Левина, в общении с другими данный персонаж проявляет дар убеждения, прежде всего в спорах, касающихся наиболее актуальных для него вопросов. Еще один важный для представления прагматикона ЯЛ Левина подуровень- непосредственно «коммуникативная сеть» - интересна в данном случае, прежде всего, в аспекте, касающемся умения персонажа говорить с каждым собеседником на его языке. В этом отношении значимы, в частности, фрагменты текста, описывающие сцены объяснения Левина с Кити (в начале романа и перед помолвкой).

Результаты исследования ЯЛ Левина в соответствии с выбранным психопоэтическим аспектом анализа текста проверяются экспериментальным путем в Разделе II Главы 2.

Раздел II «Экспериментальное исследование читательского понимания картины мира персонажа» содержит опыт изучения особенностей восприятия персонажа, понимания его мировоззренческих установок современным молодым читателем с разной степенью филологической подготовки. Сам эксперимент, проведенный на основе анке-

тирования, предваряется описанием процедур экспериментальных исследований предшественников в русле психопоэтики и близких к ней направлений.

Поскольку в реферируемой работе материалом является классический русский роман, достаточно известный широкому читателю, а объектом исследования - персонаж этого романа, несколько изменен сам подход к проведению эксперимента. В.А. Пищаль-никова и другие представители школы психопоэтики проводят исследования непосредственно от текста, то есть реципиентам предъявляются текстовые фрагменты и дается задание на их основе выделить либо доминантные эмоциональные смыслы текста, либо заполнить пропущенные в тексте слова, обозначающие ключевые личностные смыслы или доминантные эмоции текста. Автором реферируемой диссертации предлагается экспериментальный путь не от текста, а от персонажа. Если учитывать, помимо объекта и предмета анализа, объем текста романа «Анна Каренина» (около 750 страниц), то такой путь исследования представляется более целесообразным, хотя он отличается от апробированных ранее методик психопоэтического подхода к художественному тексту.

В качестве испытуемых выбраны студенты-филологи 1-го, 2-го, 4-го и 5-го курсов, обучающиеся по специальности «Филология. Русский язык и литература» в Череповецком государственном университете. Кроме этих групп, в эксперименте принимали участие б аспирантов-филологов ЧГУ 1 - 3 курсов (возраст от 22 до 25 лет). Таким образом, возраст испытуемых - 17 — 25 лет, все опрошенные - женского пола. Школьники как реципиенты не использовались, поскольку в рамках базового школьного курса не предусмотрено изучение романа «Анна Каренина». В виду этого прогнозировался и наиболее вероятный отрицательный результат эксперимента, связанный с незнанием произведения в этой возрастной группе. Что касается студентов 4-го и 5-го курсов, то выбор их в качестве реципиентов связан, помимо прочего, с построением вузовской программы: творчество Л.Н. Толстого и роман «Анна Каренина» в частности входит в план изучения курса истории русской литературы на специальности «Русская филология» во втором семестре 3 курса.

Наиболее полные результаты были получены при проведении анкетирования на 4-м и 5-м курсах, как и прогнозировалось, в связи с отмеченным выше построением вузовской программы. На 4-м курсе из 40 человек в эксперименте приняли участие 24 студента, на 5-м от группы 12 человек получено 11 заполненных анкет. Менее продуктивным анкетирование оказалось на 1-м и 2-м курсах (на 1-м курсе из 50 человек роман «Анна Каренина» читали только 14, на 2-м курсе из 40 студентов участие в анкетировании приняли лишь 13). В общей сложности получено 68 анкет.

Данные анкетирования позволяют достаточно наглядно представить степень актуализации читателями тех или иных компонентов КМ Константина Левина. По фактору частотности упоминания понятий в задании I (определение личностных качеств персонажа) в числе приоритетных выделены доброта (47 анкет) и хозяйственность (39). В задании II на первое место по степени частотности упоминания выходят понятия «смысл жизни» (34 анкеты), «семья» (26) и «любовь» (23). На втором плане по частоте называния - понятия «счастье» (14), «сомнение» (14) и «вера» (11).

Отмеченные реципиентами доминанты КМ персонажа соотносятся с выделенными априорно концептами «Смысл жизни», «Счастье» и «Общественное устройство», значимость которых в КМ Левина доказана в ходе целевого анализа лексической структуры текста. Ответы, полученные при выполнении задания III, позволяют представить, как реципиенты выстраивают иерархию ценностей, существующую в сознании персонажа. Первое место занимает понятие «Смысл жизни». На втором и третьем местах -

«Семья» и «Любовь», попадающие в круг важных для Левина понятий и объединенных концептом «Счастье».

Таким образом, иерархия выделенных реципиентами основных ценностей, существующих в сознании Константина Левина, в общем виде адекватна выявленному в ходе анализа лексической структуры текста соотношению индивидуальных персонажных концептов. Центральными категориями мировоззрения персонажа, по мнению большинства опрошенных, являются «смысл жизни», «семья» и «любовь». Фрагмент КМ Левина, нашедший отражение в анализе концепта «Общественное устройство», по данным эксперимента вошел в сферу «Смысл жизни».

В Заключении представлены основные результаты исследования. Понятие ЯЛ как многоаспектное и многогранное в полной мере применимо к персонажу художественного текста, являющемуся одной из самых продуктивных «моделей языковой личности» (Ю.Н. Караулов).

1. Продуктивность статической модели ЯЛ, определяемой трехуровневым подходом к ее пониманию, заключается в возможности применения данной модели в условиях конкретной коммуникации. В зависимости от различных условий, в которых протекает коммуникация, модель ЯЛ приобретает особые конкретные черты. Так, в художественном тексте как одной из коммуникативных практик модель ЯЛ приобретает видовую дифференциацию, подразделяясь, в частности, на ЯЛ автора и ЯЛ персонажа.

2. ЯЛ персонажа как автономная ЯЛ с индивидуальной картиной мира может быть охарактеризована как текстовая тема «персонаж», включающая в данное определение:

- понятие «персонажный дискурс» (индивидуальный лексикон);

- понятие «неперсонажная субъектная речевая сфера», предполагающее авторскими комментариями и речью других персонажей о тех или иных особенностях данного персонажа.

3. Три базовых уровня представления ЯЛ могут быть соотнесены с основными понятиями психопоэтики, исследующей явления идиостиля в плане выделения доминантных личностных смыслов, характеризующих особенности индивидуальной картины мира субъекта внутритекстовой коммуникации.

4. Исследование тезауруса и прагматикона ЯЛ персонажа позволяет рассмотреть ключевые концепты персонажного дискурса как доминантные личностные смыслы, выявленные читателем-исследователем в процессе собственного восприятия данного персонажа. Содержательный анализ индивидуальных персонажных концептов проводится на базе текстовых фрагментов персонажной и неперсонажной субъектных речевых сфер через исследование вербально-семантического (анализ с точки зрения состава и организации лексики), лингвокогнитивного и прагматического уровней ЯЛ (концептуальный анализ картины мира персонажа).

5. Анализ лексической структуры текста позволяет представить специфику организации как отдельно взятого индивидуального лексикона субъекта внутритекстовой коммуникации, так и особенности мировоззрения персонажа при выходе на тезаурус и праг-матикон его ЯЛ. Иерархия основных ценностей в мировоззрении персонажа, обозначенных концептами «Смысл жизни», «Счастье» и «Общественное устройство», как показывает комплексный анализ лексической структуры текста, выглядит следующим образом. Все три понятия существуют в сознании персонажа в тесной взаимосвязи; имена концептов могут рассматриваться как наименования крупных понятийных сфер, вбирающих важнейшие для персонажа личностные ценности. Доминантными в ряду этих ценностей выступают «Вера», «Любовь», «Семья» и «Работа».

6. Сопоставление данных, полученных в ходе исследования ЯЛ персонажа, и данных аудиторного анкетирования читателей, знакомых с содержанием текста, позволяет выявить точки пересечения результатов анализа лексической структуры текста и особенностей понимания сущности ЯЛ персонажа реципиентами. Результаты анализалек-сической структуры текста в аспекте представления ЯЛ Константина Левина соотносятся с результатами проведенного анкетирования в аспекте психопоэтики. В число безусловных доминант попадают понятия «вера», «Бог», «любовь», «счастье» и «семья». В целом в круг выделенных реципиентами понятий так или иначе входят и те, которые вошли по итогам анализа лексической структуры текста в состав вышеназванных ИСП как языковых экспликаторов персонажных концептов.

7. Перспективы изучения романа «Анна Каренина» в аспекте психопоэтики связаны с возможностью рассмотрения в данном аспекте ЯЛ главной героини произведения, а также всего текста романа, что, в свою очередь, предполагает использование иных экспериментальных методик.

Перспективы изучения романа «Анна Каренина» в аспекте психопоэтики связаны с возможностью рассмотрения в данном аспекте ЯЛ главной героини произведения, а также всего текста романа, что, в свою очередь, предполагает использование иных экспериментальных методик.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Концепты «любовь», «счастье» и «семья» в модели мира Константина Левина // Разноуровневые характеристики лексических единиц. - Смоленск: «Смядынь», 2002. С. 3 - 6.

2. Текстовые лексико-тематические группы как способ представления картины мира персонажа// Человек. Язык. Искусство (памяти профессора Н.В. Черемисиной). Материалы Международной научно-практической конференции. - М.: МПГУ, 2002. С. 218-220.

3. Внутренняя речь в аспекте представления языковой личности персонажа// Русское слово: синхронический и диахронический аспекты: Материалы Международной научной конференции, посвященной 130-летию со дня рождения Д.Н. Ушакова (17 - 19 апреля 2003 г.). - Орехово-Зуево, 2003. С. 33-35.

4. Языковая личность персонажа: междисциплинарные аспекты исследования // Вестник ЧГУ. - 2003. - № 1. С. 73 - 75.

Формат 60x84 '/]6. Печать офсетная. Усл. печ. л. 1,0. Тираж 100 экз. Сдано в печать 24.02.05 г.

Заказ № /// .

Череповецкий государственный университет 162600, г. Череповец, Советский пр., 8.

Отпечатано в УПС РИО Череповецкого государственного университета 162600, г. Череповец, пр. Луначарского, 5.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Богомолов, Алексей Юрьевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1:

ПЕРСОНАЖ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА КАК МОДЕЛЬ

ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ.

1.1. Языковая личность как менздисциплинарная проблема.

1.2. Основные принципы рассмотрения персонажа как языковой личности.

1.3. Внутренняя речь в составе индивидуального лексикона персонажа: теоретический аспект.

1.4. Концепт как базовая составляющая картины мира языковой личности и текста.

1.4.1. Индивидуальные семантические поля и их роль в репрезентации картины мира персонажа.

1.5. Психопоэтический аспект исследования художественного текста (история и теоретические основы).

1.6. Современное состояние и ключевые принципы психопоэтического подхода к художественному тексту.

Выводы к главе 1.

ГЛАВА 2. КАРТИНА МИРА ПЕРСОНАЖА В ТЕКСТЕ

И В ЧИТАТЕЛЬСКОМ ВОСПРИЯТИИ.

Раздел I. Константин Левин как виртуальная языковая личность: опыт реконструкции.

1. Индивидуальный лексикон как отражение вербально семантического уровня языковой личности персонажа.

1.1. Общие принципы анализа индивидуального лексикона.

1.2. Слова указующие как отправная точка в представлении картины мира персонажа.

1.3. Имена существительные в индивидуальном лексиконе Константина Левина.

1.4. Глаголы в индивидуальном лексиконе персонажа.

1.5. Прилагательные, причастия и наречия в речи персонажа.

2. Лексическая структура текста как ключ к реконструкции тезауруса и прагматикона языковой личности персонажа.

2.1. Концепт «Смысл жизни» в картине мира Константина Левина.

2.2. Концепт «Счастье» в репрезентации картины мира персонажа.

2.3. Концепт «Общественное устройство» и его место в структуре языковой личности Левина.

2.4. Концепт «Константин Левин» в неперсонажной субъектной речевой сфере.

Раздел II. Экспериментальное исследование читательского понимания картины мира Константина Левина.

1. Основные теоретические принципы проведения анкетирования.

2. Условия и процедура анкетирования.

3. Результаты анкетирования.

Выводы к главе 2.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Богомолов, Алексей Юрьевич

Возможность познания человека через анализ его речевых произведений констатируется представителями различных научных направлений с XIX века. Один из авторитетных российских лингвистов конца XX столетия Н.Д. Арутюнова, ссылаясь на философа-экзистенциалиста М. Хайдеггера («Я есть то, что я говорю»), отмечает, прежде всего, семиотические основы коммуникации: «Человек представляет собой не только существо говорящее (Homo loquens), но и означающее (Homo significans). Очевидно, что он может означать, только если Другой способен воспринимать» [Арутюнова 1998; 647].

В последние годы предметом исследований как отечественных, так и зарубежных лингвистов часто становится явление языковой личности. Интерес к широкому кругу проблем, связанных с этим понятием, во многом обусловлен произошедшей в конце XX века сменой системно-структурной парадигмы языка на антропоцентрическую. Начало этого этапа в развитии лингвистики, по мнению большинства языковедов, принадлежит Ю.Н. Караулову, который вводит в научный оборот термин «языковая личность» (далее - ЯЛ). По его мнению, благодатным материалом для исследования ЯЛ является художественный текст как продукт литературной коммуникации, каждый из субъектов которой (автор, читатель, персонаж) может рассматриваться как модель реальной ЯЛ. Ю.Н. Караулов первым доказывает возможность и продуктивность исследования в качестве модели ЯЛ персонажа художественного текста [Караулов 1987]. На основе разработанной Ю.Н. Карауловым теории ЯЛ в последние годы создается целый ряд работ, где в названном аспекте выступают как реальный носитель языка, так и субъекты литературной коммуникации. Один из основных - «персонаж» («литературный герой») как «целостный образ человека» (подход Л.Я. Гинзбург), определяемый как «серия последовательных появлений или упоминаний одного лица; изображение его слов, действий, внешних черт, внутренних состояний, повествование о связанных с ним событиях, авторский анализ» [Гинзбург 1971; 243]. В данной работе нас интересует персонаж как целостный образ, «модель человека», поскольку именно такой подход максимально соответствует специфике нашего исследования, связанного с воссозданием образа художественного персонажа как ЯЛ.

На сегодняшний день в числе первоочередных задач изучения ЯЛ применительно к художественной литературе называют разработку типологии форм, приемов и средств моделирования ЯЛ в художественных произведениях, а также выработку критериев оценки литературной реконструкции ЯЛ [Караулов, Гинзбург 2001].

В настоящей диссертации рассматривается ЯЛ Константина Левина -одного из центральных персонажей романа Л.Н. Толстого «Анна Каренина». Работа выполнена в русле антропоцентрической парадигмы лингвистических исследований художественного произведения с акцентом на рассмотрение текста как продукта речевой деятельности. Объектом исследования является персонаж художественного произведения как виртуальная языковая личность, предмет анализа - персонажная и неперсонажная субъектные речевые сферы как способы авторской репрезентации ЯЛ персонажа, исследуемой в психопоэтическом аспекте. Как способ исследования лексической структуры текста рассматривается текстовая лексическая тема (термин В.В. Степановой [Степанова 1998], применительно к категории персонажа означает совокупность всех его характеристик, представленных в тексте). В связи с таким подходом к исследованию ЯЛ персонажа используются фрагменты двух «субъектных речевых сфер»: персонажной и неперсонажной речи (методика апробирована Л.Н. Чурилиной (см., в частности, работы [Чурилина 2000, 2002])). В результате предметом анализа становятся: 1) персонажная субъектная речевая сфера, представленная прямой и внутренней формами речи персонажа - его индивидуальным лексиконом; 2) фрагменты неперсонажной сферы, репрезентирующие облик персонажа - физический и духовный, его поведение, а также фрагменты, содержащие оценку героя и его «точку зрения» на окружающую действительность; 3) фрагменты, представляющие оценку персонажа другими героями (в определенных текстовых ситуациях).

Проведенный анализ ЯЛ персонажа, базирующийся на трехуровневой модели ЯЛ, предложенной Ю.Н. Карауловым [Караулов 1987], осуществляется в аспекте психопоэтики как раздела психолингвистики, исследующего явление индивидуального стиля с позиции теории речевой деятельности [Пищальникова 1999].

Психопоэтический подход применительно к роману «Анна Каренина» представляет интерес, прежде всего потому, что психологическая сложность и реалистичность образов персонажей романа открывают широкое поле для исследования их восприятия и интерпретации читателем. Как отмечает исследователь В.З. Горная, «Толстой нигде не навязывает читателю своих решений, порой даже пытаясь скрыть свое отношение к происходящему. Поэтому «Анна Каренина» не только захватывает и увлекает читателя, но требует от него постоянных умственных усилий, напряженной работы мысли, самостоятельных выводов и обобщений» [Горная 1979; 10].

Материалом для анализа является лексическая структура текста романа во фрагментах, представляющих индивидуальный лексикон персонажа (его внешнюю и внутреннюю речь) и прочих фрагментах, содержащих ту или иную информацию о нем (авторские комментарии и слова других персонажей). Вовлечение в сферу анализа лексического состава высказываний, не принадлежащих непосредственно герою, обусловлено объемом понятия ЯЛ, предполагающего, по Ю.Н. Караулову, учет всех лексических средств, связанных с представлением персонажа в тексте [Караулов 1987; 92].

Во второй половине XX века к исследованию романа «Анна Каренина» и образа Константина Левина обращаются многие литературоведы (см., в частности, работы [Арденс 1962], [Бабаев 1978, 1981], [Билинкис 1959, 1978], [Бычков 1954], [Гинзбург 1971, 1979], [Горная 1979], [Днепров 1985], [Ермилов 1963], [Ищук 1978], [Осмоловский 1978], [Успенский 1954] [Хлебникова 1968], [Эйхенбаум 1974] и другие исследования). В перечисленных исследованиях данный персонаж рассматривается в основном с идейной и художественной точек зрения. В литературоведческой традиции Левин трактуется как герой-протагонист Л.Н. Толстого, автобиографичный персонаж, новый для русской литературы второй половины XIX века [Ермилов 1963; 60-61]. По мнению целого ряда известных исследователей творчества Толстого ([Арденс 1962, Билинкис 1959, Бычков 1954] и др.), Левин как герой-протагонист писателя выражает в романе не только его взгляды на события и явления современной ему российской действительности, но является прежде всего выразителем мыслей Толстого о вечных проблемах человечества: «Близость героя к автору определяется . необычайным сходством идейных и религиозно-этических исканий. <.> Самой выразительной чертой характера героя является его постоянная неудовлетворенность настоящим, его непрерывная обеспокоенность, его неутомимые искания идеала подлинного человеческого счастья» [Бычков 1954; 267]. Немаловажное значение имеет тесная связь образа Левина с духовными исканиями Л.Н. Толстого, воплотившего в этом персонаже свою концепцию человека; глубиной раскрытия образа героя, в речевых произведениях которого проявляются его психологические особенности и своеобразие мировоззрения. (Ср.: «Искусство начинается тогда, когда человек с целью передать другим людям испытанное им чувство снова вызывает его в себе и известными внешними знаками выражает его» [Толстой 1951; 64]).

В нашей работе обращение к тексту романа «Анна Каренина» обусловлено прежде всего отмечаемым многими исследователями глубоким психологизмом творчества классика, ярко проявляющимся в данном произведении, насыщенном психоэмоциональными характеристиками героев. Выбор на роль объекта описания Константина Левина объясняется, прежде всего, недостаточной изученностью данного персонажа с лингвистических позиций.

Для проверки результатов первого этапа исследования в данной работе проводится экспериментальное исследование закономерностей понимания этого персонажа современным читателем. Названный аспект получил развитие в рамках психопоэтического подхода к художественному тексту, как такового представленного в работах [Пищальникова 1992, 1999], [Пищальникова, Сорокин 1993] и реализованного в разных аспектах рядом других ученых (см., в частности, работы [Антропова 1994, 1996] [Кинцель 2000], [Московкина 2000], [Рафикова 1992, 1994, 1995, 1996, 1999], [Эткинд 1998] и др. исследования). Отметим, что понятие «психопоэтика», которым оперируют в своих работах эти и другие исследователи, по-разному трактуется в зависимости от конкретных научных направлений. Так, Е.А. Московкина, исследуя в русле психологического анализа психопоэтику прозы В.М. Шукшина, понимает данный термин как «арсенал психоаналитических приемов, к которым непосредственно или опосредованно апеллирует шукшинский текст» [Московкина 2000; 9]. В нашем исследовании, связанном с психолингвистическим подходом к художественному тексту, психопоэтический аспект исследования предполагает выявление путем эксперимента знаний и представлений современных читателей о Константине Левине как ЯЛ. На основе существующих исследований [Пищальникова 1992, 1999], [Пищальникова, Сорокин 1993] психопоэтику можно определить как область знаний, рассматривающую проблему адекватного понимания художественного текста и его элементов1. В качестве элемента текста может рассматриваться и художественный персонаж.

Таким образом, методологической основой нашей диссертации являются:

1) работы, посвященные исследованию ЯЛ и ЯЛ персонажа как одной из основных моделей ЯЛ. Вслед за ставшей классической работой Ю.Н. Караулова «Русский язык и языковая личность» в 80-90-е годы появляется целый ряд исследований ЯЛ в различных аспектах и на разном материале.

1 Ср. определение психопоэтики, предлагаемое известным литературоведом Е.Г. Эткиндом: «психопоэтика - область филологии, которая рассматривает соотношение мысль — слово, причем мысль означает . всю совокупность внутренней жизни человека» [Эткинд 1998; 1.2].

Помимо ЯЛ художественного персонажа (см, в частности, работы [Байбулатова 1998, Плеханова 2001, Чурилина 2000, 2002] и др.), анализируется ЯЛ реального носителя языка ([Беспамятнова 1994, Гак 1999, Чулкина 1987]), автора художественного текста ([Каракуц-Бородина 2000] и др. работы);

2) исследования, выполненные в русле психопоэтического и близких к нему направлений анализа текста: [Антропова 1994, 1996; Кинцель 2000; Корытная 1992, 1993, 1994, 1996; Мурзин, Штерн 1991; Петренко 1997; Пищальникова 1991, 1992, 1999; Пищальникова, Сорокин 1993; Рафикова 1992, 1994, 1995, 1996, 1999; Сорокин 1985 и др.].

Актуальность нашей работы обусловлена следующими факторами:

1) необходимостью дальнейшего изучения ЯЛ как явления и художественного текста в аспекте ЯЛ;

2) необходимостью практического применения лингвокогнитивного подхода к художественному тексту;

3) недостаточной реализованностью психопоэтического аспекта в исследовательской практике. За исключением авторов ряда работ, созданных в рамках школы психопоэтики под руководством В.А. Пищальниковой, к этому аспекту изучения художественного произведения обращались немногие исследователи. Кроме этого, идея исследования лексической структуры текста в аспекте представления ЯЛ персонажа, предложенная Ю.Н. Карауловым, также требует дальнейшей реализации в исследовательской практике.

Научная новизна исследования связана в первую очередь с тем, что в большинстве существующих на сегодня работ по психопоэтике исследуются в основном поэтические и прозаические тексты малых жанров. В нашем случае объектом изучения является персонаж, а материалом для анализа — классический русский роман, ранее не рассматривавшийся в аспекте психопоэтики. Категория персонажа художественного произведения также до сих пор не исследовалась в данном аспекте. Кроме этого, впервые для анализа выбрана ЯЛ персонажа романа «Анна Каренина». За исключением ряда работ по изучению языка и стиля Толстого (см., в частности, работы Л.И. Ереминой,

A.Н. Кожина, В.В. Одинцова, И.Я. Чернухиной и др.) и последних исследований концептуальной структуры текста романа [Ежова 2002], это произведение не рассматривалось в данном аспекте. Кроме названных, необходимо отметить работы известного литературоведа Г.Н. Ищука, посвященные исследованию художественного воздействия и читательского восприятия романа «Анна Каренина» (см., в частности, работу [Ищук 1978]).

Фактической целью анализа лексической структуры художественного текста в аспекте представления ЯЛ персонажа является воссоздание его картины мира (далее в работе - КМ). Данный термин является одним из базовых понятий, «выражающих специфику человека и его бытия, взаимоотношения его с миром, важнейшие условия его существования в мире» [Роль человеческого фактора в языке.; 11]. В.И. Постоваловой КМ определяется как «глобальный образ мира, который является результатом всей духовной активности человека» [Там же; 19]. В современной науке принято различать КМ в зависимости от аспекта рассмотрения (религиозная КМ, философская, научная, обыденная, художественная и так далее). В работах, связанных с ЯЛ, обычно идет речь о языковой и концептуальной картинах мира, неразрывно связанных и соотнесенных друг с другом в сознании личности. При этом многие исследователи последних лет (Ю.Н. Караулов, О.Л. Каменская, Е.С. Кубрякова, В.И. Постовалова, Б.А. Серебренников и др.) понимают концептуальную КМ как более широкое понятие по отношению к языковой КМ. В данной работе нас интересует главным образом языковая КМ как лингвистический репрезентант концептуальной КМ персонажа в художественном тексте.

В качестве смыслового ориентира при анализе ЯЛ Константина Левина нами используется понятие «концепт». Данный термин трактуется нами вслед за представителями когнитивного направления лингвистики (Е.С. Кубрякова,

B.З. Демьянков, А.П. Бабушкин, М.Р. Проскуряков, М.М. Коровкин и др.) как понятие, связанное с объяснением единиц человеческого сознания, отражающее «содержание знания и опыта человека, . все «картины мира», отраженные в человеческой психике» [Краткий словарь когнитивных терминов, далее - КСКТ; 90]. В нашем случае идет речь о концептуальном анализе художественного текста, предполагающем интуитивный выбор концептов как базовых понятийных категорий и дальнейшее исследование способов их репрезентации в тексте - в языковых единицах. Анализ ЯЛ Константина Левина как персонажа объемного художественного текста, каковым является роман «Анна Каренина», предполагает выделение нескольких важнейших для выбранного персонажа концептов. Изначальный выбор этих ключевых понятийных категорий осуществляется через аналитическое чтение текста с выявлением тематически связанных фрагментов. Подобный первичный анализ текста романа позволяет выбрать на роль базовых понятийных категорий КМ Константина Левина три концепта, обозначенные как «Смысл жизни», «Счастье» и «Общественное устройство». Именно названные понятия чаще всего оказываются смысловыми центрами речевых произведений персонажа, его диалогов с другими персонажами, размышлений, репрезентированных во внутренней речи. Последовательность концептов соотносится с их значимостью для реконструкции мировоззрения Константина Левина.

Выбор названных концептов не в последнюю очередь обусловлен особенностями авторского замысла, воплощенного в образе Константина Левина. Многие авторитетные литературоведы, сравнивая Левина с другими персонажами «Анны Карениной», ставят на первый план именно идейную, а не личностную сторону образа (Ср. у Б.М. Эйхенбаума: «Левин отличается от всех остальных персонажей романа тем, что он, «несмотря на здравое отношение к жизни, всегда стоит на самом краюшке»: глядит то в сансару, то в нирвану. <.> Это уже не столько характер, сколько воплощенная в личность идея» [Эйхенбаум 1974; 178], курсив авт.).

Цель настоящей работы заключается в комплексной реконструкции ЯЛ Константина Левина путем исследования его персонажной и неперсонажной субъектных речевых сфер на основе трехуровневой модели ЯЛ и в выявлении экспериментальным путем особенностей восприятия ЯЛ данного персонажа современным читателем.

Данная цель предполагает решение следующих задач:

1) систематизация основных теоретических положений, связанных с рассмотрением персонажа как ЯЛ, а также базовых принципов психопоэтического подхода к исследованию художественного текста;

2) выделение всех текстовых фрагментов, составляющих содержание персонажного дискурса Константина Левина (его внешней и внутренней речи), а также фрагментов, представляющих речь других персонажей и речь автора о Левине;

3) составление словников на основе метода сплошной выборки полнозначных слов из текстовых фрагментов, содержащих внутреннюю и внешнюю формы речи персонажа;

4) анализ лексической структуры выделенных текстовых фрагментов на основе семантической классификации ее единиц и описания функционирования языковых единиц в составе индивидуального лексикон Константина Левина;

5) реконструкция доминантных концептов, отражающих специфику картины мира ЯЛ Константина Левина, путем рассмотрения тезауруса и прагматикона его языковой личности;

6) выявление путем анкетирования особенностей читательского восприятия личностных смыслов концептуальной системы ЯЛ Константина Левина современными студентами-филологами;

7) сопоставление полученных результатов исследования ЯЛ Константина Левина с результатами, полученными в ходе анкетирования реципиентов, и констатация концептуальной специфики картины мира Константина Левина как одной из ключевых фигур романа Л.Н. Толстого «Анна Каренина».

Методы исследования определены спецификой его общей цели и конкретных задач: метод описания, статистический метод, метод анализа словарных дефиниций, компонентный и контекстуальный анализ, метод семантического поля, сопоставительный анализ (все названные методы применяются на разных этапах анализа лексической структуры текста в аспекте представления ЯЛ персонажа), экспериментальные методики по выявлению читательского понимания доминантных концептов в КМ персонажа (используются при реализации психопоэтического подхода к исследованию ЯЛ Константина Левина).

Теоретическая значимость работы состоит в возможности дальнейшей разработки теории языковой личности, расширением существующих ныне границ психопоэтического подхода к исследованию художественного текста, связанным с применением психопоэтического подхода к категории персонажа как языковой личности.

Практическая значимость связана с апробированной в работе методикой применения психопоэтического подхода к исследованию прозаического текста, а также с возможностью использования отдельных положений работы в рамках изучения курсов психолингвистики и теории коммуникации. Кроме этого, материалы диссертации могут быть полезны при подготовке студенческих курсовых и выпускных квалификационных работ по проблеме ЯЛ персонажа, а также исследований художественного текста в психопоэтическом аспекте.

Цель и задачи исследования определили структуру диссертации. Работа состоит из Введения, двух Глав, Заключения, Списка литературы и Приложений. Основная часть диссертации составляет 141 страницу, общий объем работы - 207 страниц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Языковая личность персонажа в аспекте психопоэтики"

Выводы к главе 2

1. Анализ лексической структуры текста позволяет представить специфику организации как отдельно взятого индивидуального лексикона субъекта внутритекстовой коммуникации, так и особенности мировоззрения персонажа при выходе на тезаурус и прагматикон его ЯЛ.

2. Методика анализа лексической структуры текста, апробированная в работах предшественников, в полной мере применима к анализу романа «Анна Каренина» в аспекте ЯЛ персонажа. На вербально-семантическом уровне исследована структура и закономерности организации индивидуального лексикона как базы для реконструкции всей ЯЛ. Рассмотрение тезауруса и прагматикона ЯЛ через призму выбранных нами априорно концептов «Смысл жизни», «Счастье» и «Общественное устройство» позволяет представить основные фрагменты КМ Константина Левина и коммуникативно-деятельностные характеристики его ЯЛ.

3. Иерархия основных ценностей в мировоззрении персонажа, обозначенных концептами «Смысл жизни», «Счастье» и «Общественное устройство», как показывает комплексный анализ лексической структуры текста, выглядит следующим образом. Все три понятия существуют в сознании персонажа в тесной взаимосвязи; имена концептов могут рассматриваться как наименования крупных понятийных сфер, вбирающих важнейшие для персонажа личностные ценности. Доминантными в ряду этих ценностей выступают «Вера», «Любовь», «Семья» и «Работа». Все названные понятия в сознании Константина Левина тесно связаны друг с другом, что еще раз подтверждает положение о цельности данной личности.

4. Результаты анализа лексической структуры текста в аспекте представления ЯЛ Константина Левина соотносятся с результатами проведенного анкетирования. В число безусловных доминант попадают понятия «вера», «Бог», «любовь», «счастье» и «семья». В целом в круг выделенных реципиентами понятий так или иначе входят и те, которые вошли по итогам анализа лексической структуры текста в состав вышеназванных ИСП как языковых экспликаторов персонажных концептов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1. Понятие ЯЛ как многоаспектное и многогранное в полной мере применимо к персонажу художественного текста, являющемуся одной из самых продуктивных «моделей языковой личности» (Ю.Н. Караулов).

2. Продуктивность статической модели ЯЛ, определяемой трехуровневым подходом к ее пониманию, заключается в возможности применения данной модели в условиях конкретной коммуникации. В зависимости от различных условий, в которых протекает коммуникация, модель ЯЛ приобретает особые конкретные черты. Так, в художественном тексте как одной из коммуникативных практик модель ЯЛ приобретает видовую дифференциацию, подразделяясь, в частности, на ЯЛ автора и ЯЛ персонажа.

3. ЯЛ персонажа как автономная ЯЛ с индивидуальной картиной мира может быть охарактеризована как текстовая тема «персонаж», включающая в данное определение: понятие «персонажный дискурс» (индивидуальный лексикон) - понятие «неперсонажная субъектная речевая сфера», предполагающее авторскими комментариями и речью других персонажей о тех или иных особенностях данного персонажа.

4. Три базовых уровня представления ЯЛ могут быть соотнесены с основными понятиями психопоэтики, исследующей явления идиостиля в плане выделения доминантных личностных смыслов, характеризующих особенности индивидуальной картины мира субъекта внутритекстовой коммуникации. Исследование тезауруса и прагматикона ЯЛ персонажа позволяет рассмотреть ключевые концепты персонажного дискурса как доминантные личностные смыслы, выявленные читателем-исследователем в процессе собственного восприятия данного персонажа. Содержательный анализ индивидуальных персонажных концептов проводится на базе текстовых фрагментов персонажной и неперсонажной субъектных речевых сфер через исследование вербально-семантического (анализ с точки зрения состава и организации лексики), лингвокогнитивного и прагматического уровней ЯЛ (концептуальный анализ картины мира персонажа).

5. Анализ лексической структуры текста позволяет представить специфику организации как отдельно взятого индивидуального лексикона субъекта внутритекстовой коммуникации, так и особенности мировоззрения персонажа при выходе на тезаурус и прагматикон его ЯЛ. Иерархия основных ценностей в мировоззрении персонажа, обозначенных концептами «Смысл жизни», «Счастье» и «Общественное устройство», как показывает комплексный анализ лексической структуры текста, выглядит следующим образом. Все три понятия существуют в сознании персонажа в тесной взаимосвязи; имена концептов могут рассматриваться как наименования крупных понятийных сфер, вбирающих важнейшие для персонажа личностные ценности. Доминантными в ряду этих ценностей выступают «Вера», «Любовь», «Семья» и «Работа».

6. Сопоставление данных, полученных в ходе исследования ЯЛ персонажа, и данных аудиторного анкетирования читателей, знакомых с содержанием текста, позволяет выявить точки пересечения результатов анализа лексической структуры текста и особенностей понимания сущности ЯЛ персонажа реципиентами. Результаты анализа лексической структуры текста в аспекте представления ЯЛ Константина Левина соотносятся с результатами проведенного анкетирования в аспекте психопоэтики. В число безусловных доминант попадают понятия «вера», «Бог», «любовь», «счастье» и «семья». В целом в круг выделенных реципиентами понятий так или иначе входят и те, которые вошли по итогам анализа лексической структуры текста в состав вышеназванных ИСП как языковых экспликаторов персонажных концептов.

7. Перспективы изучения романа «Анна Каренина» в аспекте психопоэтики связаны с возможностью рассмотрения в данном аспекте ЯЛ главной героини произведения, а также всего текста романа, что, в свою очередь, предполагает использование иных экспериментальных методик.

Список научной литературыБогомолов, Алексей Юрьевич, диссертация по теме "Русский язык"

1. Азарова Н.И. Пушкинский роман Льва Толстого // Октябрь. 1999.- № 9. С. 177-187.

2. Алпатов В.М. Об антропоцентричном и системоцентричном подходах к языку // Вопросы языкознания. 1993. - № 3. С. 15-26.

3. Антропова М.В. Доминантные личностные смыслы как составляющие концептуальной системы автора // Текст: структура и функционирование: Сб. науч. статей. Барнаул: АТУ, 1994а. - С. 11-16.

4. Антропова М.В. Личностные доминанты и средства их языкового выражения (на материале художественных текстов): Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1996. - 24 с.

5. Антропова М.В. О выявлении доминантных личностных смыслов поэтического текста // Текст: структура и функционирование: Сб. науч. статей. Барнаул: АТУ, 19946. - С. 4-11.

6. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Апресян Ю.Д. Избранные труды, том II. Интегральное описание языка и системная лексикография. М., 1995. С. 508-534.

7. Арденс Н.Н. Творческий путь Л.Н.Толстого. М., 1962. С. 333-335.

8. Артюшков И.В. Аспекты исследования внутренней речи // Филологические науки. 1997. -№ 4. С. 66-75.

9. Артюшков И.В. Внутренняя речь и ее изображение в художественной литературе (на материале романов Ф.М. Достоевского и Л.Н. Толстого): Автореф. дис. . докт. филол. наук. -М., 2004. -46 с.

10. И. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. -М.: Сов. энциклопедия, 1990.-С. 136-137.

11. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: «Языки русской культуры», 1999.-896 с.

12. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология / Под ред. проф. В.П. Нерознака. -М.: Academia, 1997. -С. 266-279.

13. Афанасьева Н.А. Концепт ключевое понятие когнитивной лингвистики (к вопросу о значении и объеме термина) // Вестник ЧТУ. - 2003. - № 1. С. 64-67.

14. Афанасьева Н.А. Символы как семиотические концепты в языковой «модели мира» М.И. Цветаевой: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Череповец: ЧГУ, 2001.

15. Бабаев Э.Г. «Анна Каренина» Л.Н.Толстого. М.: Художественная литература, 1978. С. 18-67.

16. Бабаев Э.Г. Очерки эстетики и творчества Л.Н. Толстого. М., Изд-во Моск. ун-та, 1981. С. 169-197.

17. Бабаева Е.В. Лексическое значение слова как способ выражения культурно-языкового концепта // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград; Архангельск, 1996. С. 25-33.

18. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка, их личностная и национальная специфика: Автореф. дис.д-ра филол. наук. Воронеж, 1998.

19. Байбулатова Е.Н. Лексическая структура текста и проблема языковой личности (на материале романа Ф.М. Достоевского «Идиот»): Автореф. дис. . канд. филол. наук. СПб., 1998.

20. Балдова В.А. Роль ключевых слов в понимании научно-технического текста // Актуальные проблемы психолингвистики: слово и текст. Сб. науч. тр. -Тверь: ТГУ, 1996. С. 127-130.

21. Бахтин М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература, 1975. - 500 с.

22. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1986. - 444 с.

23. Белянин В.П. Введение в психолингвистику. М., 2001. - 128 с.

24. Белянин В.П. Основы психолингвистической диагностики: Модели мира в литературе. М., 2000. - 248 с.

25. Белянин В.П. Психолингвистические аспекты художественного текста. -М., 1988.- 124 с.

26. Белянин В.П. Системность лексики текста как отражение системности картины мира автора // Психолингвистические исследования: звук, слово, текст: Межвуз. темат. сб. науч. тр. Калинин: КГУ, 1987. С. 135-144.

27. Бенина Е.М. Варианты речевого поведения персонажей романа Достоевского «Бесы»: Лингвистический и психологический аспекты //

28. Говорящий и слушающий: языковая личность, текст, проблемы обучения: Материалы Международной научно-методической конференции (Санкт-Петербург, 26-28 февраля 2001 г.) / Отв. ред. В.Д. Черняк. СПб.: Изд-во «СОЮЗ», 2001. С. 205-213.

29. Беспамятнова Г.Н. Языковая личность телевизионного ведущего: Автореф. дис. . .канд. филол. наук. Воронеж, 1994. - 19 с.

30. Билинкис Я.С. О творчестве Л.Н.Толстого. Очерки. Л., 1959. С. 280-339.

31. Билинкис Я.С. Что может роман? // Литературное обозрение. 1978. - № 9. С. 38-43.

32. Богин Г.И. Методологическое пособие по интерпретации художественного текста (для занимающихся иностранной филологией) // http:// auditorium, ru / books /113/ bogin glava4. htm.

33. Богин Г.И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов: Автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 1984. - 31 с.

34. Богин Г.И. Рефлексия и интерпретация: принцип потенциальной понятности всякого текста // Вопросы стилистики: Межвуз. сб. науч. тр. Выпуск 27. Человек и текст. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1998. С. 62-68.

35. Богин Г.И. Типология понимания текста. Калинин, 1986.

36. Богин Г.И. Филологическая герменевтика. Калинин, 1982.

37. Болотова М.А. Стратегия чтения в контексте художественного повествования: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Новосибирск, 2000. -21 с.

38. Болотнова Н.С. Гармонизация общения и лексическая структура художественного текста. Лекция. СПб, 1992. - 55 с.

39. Борисова С.А. Смысловое восприятие: темпоральная вариативность читательских проекций художественного текста. Ульяновск: УрГУ, 1997. -136 с.

40. Брагина А.А. Эстетическая функция предметных слов у JI.H. Толстого // Филологические науки. 1984. - № 2. С. 17-23.

41. Будагов Р.А. Художественное произведение и его язык // Филологические науки. 1985. - № 4. С. 3-16.

42. Буланов A.M. Логика сердца в романе Л.Н. Толстого «Анна Каренина» // Русская литература. 1991. - № 3. С. 25-35.

43. Бутакова Л.О. Когнитивная интерпретация художественного текста // Человек. Язык. Искусство (памяти профессора Н.В. Черемисиной). Материалы Международной научно-практической конференции. М.: МПГУ, 2002. С. 260-262.

44. Бычков С.П. Толстой. Очерк творчества. М., 1954. С. 260-268.

45. Васильев Л.Г. Рефлексия, понимание, фреймы // Понимание и интерпретация текста: Сб. науч. тр. Тверь: ТГУ, 1994. С. 66-72.

46. Васильев Л.Г. Текст и его понимание: Учебное пособие. Тверь: ТГУ, 1991. - 67 с.

47. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1996. 416 с.

48. Бенедиктова Т.Д., Раренко М.Б. «Образ речи» в романе. К проблеме моделирования национально-специфического дискурса // http: // search, rambler, ru.

49. Веселова Н.А. Заглавие-антропоним и понимание художественного текста // Литературный текст: проблемы и методы исследования. Тверь: ТГУ, 1994. С. 153-157.

50. Виноградов В.В. О теории художественной речи. М., 1971. - 239 с.

51. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. М., 1959. С. 84-166.

52. Виноградова В.Н., Иванчикова Е.А. Художественные функции речей персонажей // Язык Л.Н. Толстого. М., 1979. С. 161-196.

53. Винокур Т.Г. К характеристике говорящего. Интенция и реакция // Язык и личность. М.: «Наука», 1989. С. 11-23.

54. Воркачев С.Г. «Желание» и «безразличие» в логике оценок и в логике чувств// http://www.crc.pomorsu.ru/library/articles/sbornik25. htm

55. Воркачев С.Г Концепт счастья: значимостная составляющая // Язык, коммуникация и социальная среда. Вып. 2. Воронеж: ВГТУ, 2002. С. 4-18.

56. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки. 2001. - № 1. С. 64-72.

57. Воркачев С.Г. Национально-культурная специфика концепта любви в русской и испанской паремиологии // Филологические науки. 1995. - № 3. С. 56-66.

58. Воркачев С.Г. Семантизация концепта любви в русской и испанской лексикографии // Язык и эмоции: Сб. науч. тр. Волгоград: «Перемена», 1995. С. 125-132. (1995а)

59. Вшивкова Т.В. Антиципация в процессе понимания текста: Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1987. - 17 с.

60. Выготский Л.С. Избранные психологические исследования. М., 1956. С. 39-386.

61. Выготский Л.С. Психология искусства. — М.: Педагогика, 1987. 345 с.

62. Гадамер Х.-Г. Текст и интерпретация // http: // antropology.ru/ru/texts/gadamer/ txtintI.html.

63. Гак В.Г. Человек в языке // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. М., 1999. С. 73-80.

64. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. -М., 1981.

65. Герман И.А. Интерпретация текста как синергетический процесс смысл опорождения // http: // www/vc/ secna.ru/ Books/ Files/199901 /HTML/31 /рар31 .html.

66. Герман И.А., Пищальникова В.А. Введение в лингвосинергетику: Монография. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1999. - 130 с.

67. Гинзбург Л.Я. О литературном герое. Л., 1979. - 219 с.

68. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. Л., 1971. - 464 с.

69. Гладких Н.В. Эстетика и поэтика прозы Д.И. Хармса: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Томск, 2000. - 21 с.

70. Голикова Т.А. Слово как интегративный компонент репрезентации концептуальной картины мира (на материале творчества В.В. Набокова): Автореферат дис. . . канд. филол. наук. Барнаул, 1996. - 22 с.

71. Гольденвейзер А.Б. Вблизи Толстого. М.: Госполитиздат, 1959. - 487 с.

72. Гончарова Е.А. Пути лингвостилистического выражения категорий автор-персонаж в художественном тексте. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1984. -149 с.

73. Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики: Учебное пособие.- М.: Лабиринт, 2001. 304 с.

74. Горная В.З. Мир читает «Анну Каренину». М., 1979. - 128 с.

75. Граник Г.Г., Самсонова А.Н. Роль установки в процессе восприятия текста (на материале художественного текста) // Вопросы психологии. 1993. -№2. С. 72-79.

76. Граник Г.Г., Соболева О.В. Понимание текста: проблемы земные и космические // Вопросы психологии. 1993. - № 5. С. 81-90.

77. Данькова Т.Н. Концепт «любовь» и его словесное воплощение в индивидуальном стиле А. Ахматовой. Автореф. дис. . канд. филол. наук.- Воронеж, 2000. 22 с.

78. Днепров В. Искусство человековедения. Из художественного опыта Льва Толстого. Л., 1985. С. 58-142.

79. Ежова Н.Ф. Способы языковой репрезентации эмоциональных концептов в романе Л.Н. Толстого «Анна Каренина»: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- Воронеж, 2002. 24 с.

80. Еремеева С.А. Текст Л.Н. Толстого как образ мира и эстетический феномен // Человек. Язык. Искусство (памяти профессора Н.В. Черемисиной). Материалы Международной научно-практической конференции. -М.: МПГУ, 2002. с. 268.

81. Еремина Л.И. Рождение образа (О языке художественной прозы Льва Толстого). -М., 1983. С. 3-180.

82. Еремина Л.И. Слово и текст // Язык Л.Н. Толстого. М., 1979. С. 74-160.

83. Еремина Л.И. Художественный текст как образно-речевое целое (На материале языка произведений Л.Н. Толстого) // Филологические науки. 1978.-№3. С. 61-69.

84. Ермилов В.В. Роман Л.Н. Толстого «Анна Каренина». М.: Гослитиздат, 1963.- 135 с.

85. Жданов В.А. Творческая история «Анны Карениной»: Материалы и наблюдения. М., 1957. - 264 с.

86. Жинкин Н.И. О кодовых переходах во внутренней речи // Жинкин Н.И. Язык речь - творчество (Избранные труды). - М.: Лабиринт, 1998. - С. 146162.

87. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. М.: Наука, 1982. - 156 с.

88. Завельский А.А., Завельская Д.А., Платонов С.И. Текст и его интерпретация // http: // www.textology.ru. public. / interpr. html

89. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. — М., 1999.

90. Залевская А.А. Психолингвистический подход к анализу языковых явлений // Вопросы языкознания. — 1999. — № 6. С. 31-42. (1999а)

91. Залевская А.А. Специфика единиц и механизмов индивидуального лексикона // Психолингвистические исследования значения слова и понимания текста: Межвуз. тематич. сб. науч. тр. Калинин: КГУ, 1988.1. С. 5-15.

92. Зубкова Л.Г. Ипостаси антропоцентризма в «системоцентричных» лингвистических концепциях // Человек. Язык. Искусство (памяти профессора Н.В. Черемисиной). Материалы Международной научно-практической конференции. М.: МПГУ, 2002. С 67-68.

93. Зусман В. Концепт в системе гуманитарного знания // Вопросы литературы. -2003.-№2. С. 3-29.

94. Ищук Г.Н. О художественном воздействии романа Л.Н. Толстого «Анна Каренина» // Филологические науки. 1978. - № 3. С. 21-30.

95. Каменская О.Л. Текст и коммуникация. М., 1990. - 152 с.

96. Каменская О.Л. Три семантики слова // Язык и модель мира. М., 1993. С. 39-47.

97. Каминская Э.Е. Слово и его смысл: психолингвистический аспект проблемы // Психолингвистические исследования: слово и текст: Сб. науч. тр. Тверь: ТГУ, 1995. С. 21-29.

98. Каминская Э.Е. Экспериментальное исследование смыслового поля слова: предварительные итоги // Актуальные проблемы психолингвистики: слово и текст. Сб. науч. тр. Тверь: ТГУ, 1996. С. 86-93.

99. Каракуц-Бородина Л.А. Языковая личность Владимира Набокова как автора художественного текста: Лексический аспект (на материале русскоязычной прозы): Автореф. дис. канд. филол. наук. Уфа, 2000. - 20 с.

100. Карасев О.В. Некоторые аспекты понимания текста // Понимание как усмотрение и построение смыслов: Сб. науч. тр. 1 часть. — Тверь: ТГУ, 1996. С. 3-7.

101. Карасик В.И. Оценочная мотивировка, статус лица и словарная личность // Филология.— Краснодар, 1994. С.27.

102. Карасик В.И., Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Сб. науч. тр. Под ред. И.А. Стернина. Воронеж: ВГУ, 2001. С. 75-80.

103. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М., 1976.

104. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. -261с.

105. Караулов Ю.Н. Словарь Пушкина и эволюция русской языковой способности. -М., 1992.

106. Караулов Ю.Н. Что же такое «языковая личность»? // Этническое и языковое самосознание: Материалы конференции (Москва, 13-15 декабря 1995 г.). М., 1995. С. 63-65.

107. Караулов Ю.Н., Гинзбург Е.Л. Модели лексического строя языковой личности мастера слова // Материалы Международной научной конференции «Изменяющийся языковой мир». Пермь, 2001.

108. Караулов Ю.Н., Красильникова Е.В. Русская языковая личность и задачи ее изучения // Язык и личность. М., 1989. С. 3-8.

109. Кибрик А.А. Когнитивные исследования по дискурсу // Вопросы языкознания. 1994. -№ 5. С. 126-139.

110. Кинцель А.В. Психолингвистическое исследование эмоционально-смысловой доминанты как текстообразующего фактора: Монография. -Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2000. 152 с.

111. Клименко А.П., Симхович В.А. Лексико-тематическая группа в структуре связного текста // Коммуникативные аспекты значения. Волгоград, 1990. С. 90-91.

112. Ковалев В.А. О стиле художественной прозы Л.Н.Толстого. М., 1960. С. 5-31.

113. Кожин А.Н. О языке художественной прозы Л.Н. Толстого // Язык Л.Н. Толстого. М., 1979. С. 5-45.

114. Комина Н.А. Анализ дискурса в интеракциональной социолингвистике // http: // www.teneta.ru / rus / ke / kominanaanalis // html.

115. Коммуникативная стилистика художественного текста: лексическая структура и идиостиль / Под ред. проф. Н.С. Болотновой. Томск: Изд-во Томского гос. пед. ун-та, 2001. — 331 с.

116. Коровкин М.М. Фреймовые связи в тексте // Язык и модель мира. М., 1993. С. 48-60.

117. Корытная М.Л. Вопросы подготовки экспериментального исследования роли заголовка и ключевых слов в понимании текста // Слово и текст: актуальные проблемы психолингвистики. Сб. науч. тр. Тверь: ТГУ, 1994. С. 106-111.

118. Корытная М.Л. Лингвистические основания психолингвистического исследования вербальных опор понимания текста // Актуальные проблемы психолингвистики: слово и текст. Сб. науч. тр. Тверь: ТГУ, 1996. С. 131-135.

119. Корытная М.Л. Некоторые проблемы исследования роли заголовка в понимании текста // Проблемы психолингвистики: слово и текст: Сб. науч. тр. -Тверь: ТГУ, 1993. С. 97-102.

120. Корытная М.Л. Опыт экспериментального исследования роли заголовка и ключевых слов в построении проекции текста читателем // Слово и текст в психолингвистическом аспекте: Сб. науч. тр. Тверь: ТГУ, 1992. С. 118-122.

121. Красных В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек. Сознание. Коммуникация). Монография. -М., 1998а. С. 12-49.

122. Красных В.В. От концепта к тексту и обратно (к вопросу о психолингвистике текста) // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. 19986. № 1. С. 53-69.

123. Кубрякова Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности. — М.: Наука, 1986.- 159 с.

124. Кузневич З.А. Языковая личность в литературно-художественном дискурсе Эрнеста Хемингуэя: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Иркутск, 1999. -22 с.

125. Кузьменко Н.А. Место коннотативного означаемого в герменевтической системе текста // Языковая личность: система, нормы, стиль: Тез. докл. науч. конф. Волгоград, 5-6 февраля 1998 г. / ВГПУ. Волгоград: Перемена, 1998. С. 61-62.

126. Лаврова С.Ю. Формулы в текстовой парадигме (на материале идиостиля М. Цветаевой). М.: Прометей, 1998. - 194 с.

127. Лебедева С.В. Некоторые параметры близости значения слов в индивидуальном лексиконе // Психолингвистические исследования: слово, текст: Сб. науч. тр. Тверь: ТГУ, 1999. С. 114-119.

128. Левидов A.M. Автор образ - читатель. - Л., 1983. - 350 с.

129. Леонтьев А.А. Внутренняя речь и процессы грамматического порождения высказывания // Вопросы порождения речи и обучения языку.-М., 1967. С. 6-16.

130. Леонтьев А.А. Язык, речь, речевая деятельность. — М.: Наука, 1969. 312 с.

131. Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. — М., 1997. — 287 с.

132. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1977. - 314 с.

133. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Известия РАН. Серия лит. и яз. Т. 52. -1993. № 1. С. 3-9.

134. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст - семиосфера -история. - М.: «Языки русской культуры», 1996. - 464 с.

135. Лотман Ю.М. О двух моделях коммуникации в системе культуры // Лотман Ю.М. Труды по знаковым системам. Вып. 6. Тарту, 1971.

136. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1970.

137. Лукин В.А. Художественный текст. Основы лингвистической теории и элементы анализа. М., 1999. - 192 с.

138. Лурия А.Р. Язык и сознание. М., 1979. - С. 135-146.

139. Ляпон М.В. Картина мира: языковое видение интроверта // Русский язык сегодня. Вып. 1. Сб. статей. -М.: Азбуковник, 2000. С. 199-207.

140. Ляпон М.В. Языковая личность: поиск доминанты // Язык система. Язык -текст. Язык - способность. - М., 1995. С. 260-276.

141. Маслова В.А. Лингвокультурология: Учебное пособие. М., 2001. - 208 с.

142. Московкина Е.А. Психопоэтика прозы В.М. Шукшина: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Барнаул, 2000. - 24 с.

143. Мурзин Л.Н., Штерн А.С. Текст и его восприятие. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1991. - 172 с.

144. Мущенко Е.Г., Савинков С.В. Проблема целостности и художественный образ // Филологические науки. 1985. - №. 5. С. 17-21.

145. Никитина О.В. Эпистолярные вкрапления в художественном тексте // http://hclub.cluster.sgu.ru/linguistic/ 8.html.

146. Никитина О.В. Языковая личность И.С. Тургенева (на материале эпистолярных текстов) // http://hclub.cluster.sgu.rU/lingvistic/6.html

147. Никифоров С.В. Проблема интерпретации письменного текста: Автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 1993. - 58 с.

148. Оборина М.В. Герменевтика и интерпретация художественного текста // Общая стилистика и филологическая герменевтика: Сб. науч. тр. Тверь: ТГУ, 1991. С. 4-21.

149. Общая психолингвистика: Хрестоматия. Учебное пособие. М.: Лабиринт, 2004. - 320 с.

150. Одинцов В.В. Художественное повествование. Структура «образа автора» и стиль //Язык Л.Н. Толстого. -М., 1979. С. 46-62.

151. Олпорт Г. Личность: проблема науки или искусства? // Психология личности. Тексты. -М., 1982. С. 208-215.

152. Осмоловский О.Н. Принципы познания и изображения человека в романе Л.Н. Толстого «Анна Каренина» // Филологические науки. 1978. - № 3. С. 31-42.

153. Павиленис Р.И. Проблема смысла: Современный логико-философский анализ языка. М., 1983. - 286 с.

154. Павлючко И.П. Языковая личность и стиль // Языковая личность: система, нормы, стиль: Тез. докл. науч. конф. Волгоград, 5-6 февраля 1998 г. / ВГПУ. -Волгоград: Перемена, 1998. С. 81-82.

155. Падорина О.Ю. Языковая способность человека как лексикографическая проблема: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1993. - 22 с.

156. Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива). М.: Школа «Языки русской культуры», 1996.-С. 195-418.

157. Петренко В.Ф. Методология экспериментальной психосемантики // http://old.ssu.samara.ru/philosophy/Confer2/petrenco/htm

158. Петренко В.Ф. Основы психосемантики. Смоленск, 1997. 395 с.

159. Петренко В.Ф. Психосемантика сознания //http://old.ssu.samara.ru/philosophy/ confer2/petrenco .html.

160. Пищальникова В.А. Концептуальный анализ художественного текста: Учеб. пособие.- Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1991. 87 с.

161. Пищальникова В. А. Проблема смысла художественного текста: Психолингвистический аспект. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1992. -132 с.

162. Пищальникова В.А. Проблемы лингвоэстетического анализа художественного текста: Учебное пособие. — Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1984.-59 с.

163. Пищальникова В.А. Психопоэтика. Барнаул, 1999. - 176 с .

164. Пищальникова В.А., Сорокин Ю.А. Введение в психопоэтику. — Барнаул, 1993.-209 с.

165. Подцерковская К. Образование личностных смыслов как функция доверительного общения // http: conf 2001 .dem.ru/podcerc.html.

166. Полищук Г.Г., Зайнетдинова К.М., Резчикова А.А. Человек в системе компонентов художественного текста // Вопросы стилистики: Межвуз. сб.науч. тр. Выпуск 27. Человек и текст. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1998. С. 118-132.

167. Попова Л.Г. Внутренняя и внешняя речь автора и персонажа в немецких и русских художественных текстах // Филологические науки. 2002. - № 4. С. 93-100.

168. Прозоров В.В. Художественный текст и читательское восприятие (К теории вопроса) // Филологические науки. 1978. - № 1. С. 11-17.

169. Проскуряков М.Р. Концептуальная структура текста: лексико-фразеологическая и композиционно-стилистическая экспликация: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. СПб., 2000.

170. Рафикова Н.В. Вариативность понимания художественного текста в свете данных психолингвистического эксперимента // Слово и текст: актуальные проблемы психолингвистики. Сб. науч. тр. Тверь: ТГУ, 1994. С. 98-105.

171. Рафикова Н.В. Динамика темо-рематических отношений при формировании читательской проекции текста // Актуальные проблемы психолингвистики: слово и текст. Сб. науч. тр. Тверь: ТГУ, 1996. С. 100-106.

172. Рафикова Н.В. Об избыточности вариативной зоны семантического поля текста // Психолингвистические исследования: слово и текст: Сб. науч. тр. -Тверь: ТГУ, 1995. С. 97-104.

173. Рафикова Н.В. Опорные элементы понимания текста // Психолингвистические исследования: слово и текст: Сб. науч. тр. Тверь: ТГУ, 1995а. С. 89-96.

174. Рафикова Н.В. Прогностическая функция слова и ее реализация в тексте // Актуальные проблемы психолингвистики: слово и текст. Сб. науч. тр. Тверь: ТГУ, 1996а. С. 94-99.

175. Рафикова Н.В. Психолингвистическое исследование процессов понимания текста: Монография. Тверь: Твер. гос. ун-т, 1999. - 144 с.

176. Рафикова Н.В. Схема как опорный элемент при понимании текста // Слово и текст в психолингвистическом аспекте: Сб. науч. тр. Тверь: ТГУ, 1992. С. 114-117.

177. Реформатский А. Опыт анализа новеллистической композиции // Семиотика. Антология. 2-е изд. М., 2001.

178. Роднянский B.J1. О роли ключевого слова в понимании текста // Психолингвистические проблемы семантики и понимания текста: Сб. науч. тр.- Калинин: КГУ, 1986. С. 106-114.

179. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М.: Наука, 1988.-216 с.

180. Романенко И.М. Образная природа восприятия в контексте философских аспектов познания // rambler search ? short = 6 & words =

181. Рубакин Н.А. Психология читателя и книги. М., 1997. - 264 с.

182. Русаков В.Г. Концепт счастья в романах «Машенька» В. Набокова и «Вечер у Клэр» Г. Газданова // http://hronos.km.ru/statil/2001/gasdanl3. html.

183. Седов К.Ф. Языковая личность в аспекте психолингвистической конфликтологии // http://www.dialog-21 .ru/archivearticle.asp?param=. .html

184. Седов К.Ф. Дискурс и личность: эволюция коммуникативной компетенции.- М.: Лабиринт, 2004. 320 с.

185. Седова Н.А. Речевой жанр «портрет человека»: коммуникативно-прагматическая интерпретация // htpp:www.omsu.omskeg.ru/vestnik/articles/y 1999 -i 4 / а 094 / article, html

186. Сентенберг И.В. Языковая личность в коммуникативно-деятельностном аспекте // Языковая личность: проблемы значения и смысла: Сб. научн. тр. / Под ред. И.В. Сентенберг, В.И. Карасик. Волгоград, 1994. С. 14-24.

187. Сидоренко Е.Д. Рассказы психотерапевтического жанра: семантический анализ и типология // rambler search ? words=%

188. Слышкин Г.Г. Концепты прецедентных текстов: классификация по степени опосредованности восприятия // Языковая личность: проблемылингвокультурологии и функциональной семантики: Сб. науч. тр. / ВГПУ. Волгоград: Перемена, 1999. С. 73-79.

189. Слышкин Г.Г. Лингвокультурные концепты прецедентных текстов: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1999. - 18 с.

190. Соваков Б.Н. Значащее переживание как смысл // Понимание и интерпретация текста: Сб. науч. тр. Тверь: ТГУ, 1994. С. 34-41.

191. Солоухина О.В. Читатель в выявлении ценности произведения (К постановке проблемы) // Филологические науки. 1984. - № 5. С. 3 - 8.

192. Сорокин Ю.А. Психолингвистические аспекты изучения текста: Автореферат дис. докт. филол. наук. М., 1988. - 52 с.

193. Степанов Ю.С. Слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология / Под ред. проф. В.П. Нерознака. М.: Academia, 1997.-С. 288-306.

194. Степанова В.В. Лексическая структура текста (парадигматика и синтагматика) // Проблемы лингвистической семантики: Материалы межвузовской научной конференции (18-19 октября 1996 г.). Череповец, 1996. С. 51-63.

195. Степанова В.В. Субъектная организация художественного текста и анализ его лексической структуры // Русистика: Лингвистическая парадигма конца XX века. СПб., 1998. С. 328-332.

196. Сулименко Н.Е. Антропоцентрические аспекты изучения лексики: Учебное пособие. СПб: «Образование», 1994. - 84 с.

197. Сухих С.А., Зеленская В.В. Репрезентативная сущность личности в коммуникативном аспекте реализаций. Краснодар: Изд-во Краснодар, гос. ун-та, 1997. - 72 с.

198. Тарланов З.К. Методы и принципы лингвистического анализа.-Петрозаводск, 1995. С. 50-62.

199. Титоне Р. Некоторые эпистемологические проблемы современной психолингвистики // Психолингвистика. Сборник статей. — М., 1984. С. 336-352.

200. Успенский И.Н. Роман Л.Н. Толстого «Анна Каренина». Стенограмма публичной лекции, прочитанной в Центральном лектории Общества в Москве. М., «Знание», 1954. - 32 с.

201. Ушакова Т.Н. Проблема внутренней речи // Вопросы психологии. 1985. -№2. С. 39-51.

202. Фрумкина P.M. Психолингвистика. -М., 2001.-320 с.

203. Хлебникова М.Н. Роман горячий, гармоничный: «Анна Каренина» Л.Н. Толстого. Лекции, прочитанные на кафедре русской и зарубежной литературы. Ростов-на-Дону, 1968. - 75 с.

204. Храпченко М.Б. Горизонты художественного образа // Контекст-1980. Литературно-теоретические исследования. М., 1981. С. 10-104.

205. Художественная реальность система художественных образов // http: // study. crsdod.ru/lections/art/artaO/artaOc.htm.

206. Художественный образ форма художественного мышления // http: // study. crsdod.ru/lections/art/artaO/artaOb.htm.

207. Худяков А.А. Концепт и значение // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград; Архангельск, 1996. С. 97-103.

208. Черемисина Н.В. Языковые картины мира и их семантическое взаимодействие в художественном тексте // Человек. Язык. Искусство (памяти профессора Н.В. Черемисиной). Материалы Международной научно-практической конференции. М.: МПГУ, 2002. С. 12-24.

209. Чернейко Л.О. Смысловая структура художественного текста и принципы ее моделирования // Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста / Сборник статей, посвященный юбилею Галины Александровны Золотовой. М.: Эдиториал УРСС, 2002. С. 449-460.

210. Чернухина И.Я. Речевая трансформация образа // Язык Л.Н.Толстого. М., 1979. С. 63-73.

211. Чернухина И.Я. Элементы организации художественного прозаического текста. Воронеж, 1984.

212. Чулкина Н.Л. Модель лексикона носителя русского языка как способ представления лексической системы: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М, 1987.- 14 с.

213. Чурилина Л.Н. Антропоцентризм художественного текста как принцип организации его лексической структуры: Дисс. . докт. филол. наук. СПб., РГПУ, 2002.-513 с.

214. Чурилина Л.Н. Концепт как элемент картины мира языковой личности и текста: пути реконструкции // Проблемы лингвистической семантики 2: Межвузовский сборник научных работ. Выпуск II. - Череповец, ЧТУ, 2001. С. 82-97. 2001а.

215. Чурилина Л.Н. Лексическая структура текстовых фрагментов с прямой речью с точки зрения субъектной организации // Русистика: Лингвистическая парадигма конца XX века. Материалы конференции. СПб., 1999. С. 143-147.

216. Чурилина Л.Н. Лексическая структура художественного текста (коммуникативный и антропоцентрический аспекты): Учебное пособие. Магнитогорск, 2000. - 102 с.

217. Чурилина Л.Н. Лексическая структура художественного текста: принципы антропоцентрического исследования: Монография. СПб., Издательство РГПУ им. А.И. Герцена, 2002а. - 283 с.

218. Чурилина Л.Н. Персонаж как особая тема текста и ее лексический эквивалент // Традиции в контексте русской культуры. Выпуск VII: Межвузовский сборник научных работ. Череповец, ЧТУ, 2000. С. 110-117.

219. Чурилина Л.Н. «Слово персонажа» и «слово автора»: к проблеме соотношения // Вестник ОГУ. 20026. - № 6. С. 102- 105.

220. Шаховский В.И. Значение и эмотивная валентность единиц языка и речи // Вопросы языкознания. 1984. - № 6. С. 97-103.

221. Шаховский В.И. Эмотивность и лексикография // Филологические науки. -1986.-№6. С. 42-47.

222. Шаховский В.И. Языковая личность в эмоциональной коммуникативной ситуации // Филологические науки. 1998. - № 2. С. 59-65.

223. Шведова Н.Ю. Местоимение и смысл. Класс местоимений и открываемые ими смысловые пространства. М., 1998.

224. Шведова Н.Ю., Белоусова А.С. Система местоимений как исход смыслового строения языка и его смысловых категорий. М., 1995.

225. Шелгунова Л.М. Внутренняя речь персонажей в повествовательном художественном тексте (на материале произведений Л.Н. Толстого) // Вопросы стилистики. Выпуск 24. Саратов, 1992. С. 136-143.

226. Эйхенбаум Б.М. Лев Толстой. Семидесятые годы. Монография. -Л., 1974. С. 127-191.

227. Эстетика, структура, образ, знак: фабула плюс композиция = сюжет // http: // pushkin. kiev. ua / р 06. htm

228. Эткинд Е.Г. «Внутренний человек» и внешняя речь. Очерки психопоэтики русской литературы XVIII- XIX в.в. М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. - 448 с.

229. Lehrer A. Semantic fields and lexical structure. New-York, Elsevier, 1974. p.p. 225.

230. Roy C.B. Interpreting as a Discourse Process. New-York; Oxford, 2000. p.p. 141.

231. Snelling D.G. Interpretation: Theory versus practice. Trieste, 1983. p.p. 51.

232. Understanding the lexicon: Meaning, sense and world knowledge in lexical semantics. Tubingen: Niemeyer, 1988. p.p. 445.

233. Словари и справочная литература

234. Краткий словарь когнитивных терминов М., 1996. КСКТ. С. 90-91.

235. Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А.Н. Николюкина. -М.; 2001. С. 176-177.

236. Психология. Словарь. М., 1990. С. 66-69.

237. Русский семантический словарь. Толковый словарь, систематизированный по классам слов и значений / Под общей ред. Н.Ю. Шведовой. — М., 1998. Т. 1. РСС-98.

238. Словарь практического психолога. Минск, 1997. С. 86-92.

239. Словарь русского языка АН: В 4 т. Т. I-IV. MAC.

240. Толковый словарь русских глаголов: Идеографическое описание. Английские эквиваленты. Антонимы / Под ред. Л.Г. Бабенко. М., 1999. ТСРГ.1. Источники

241. Толстой Л.Н. Анна Каренина: Роман: В 8 частях. Нижний Новгород, 1994. 754 с.

242. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений. Т. 30. М., 1951.