Языковое выражение межличностных манипуляций в драматургии А.Н. Островского

Веретенкина, Лариса Юрьевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Языковое выражение межличностных манипуляций в драматургии А.Н. Островского

Год: 2004
Автор научной работы: Веретенкина, Лариса Юрьевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Пенза
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

Диссертация по филологии на тему 'Языковое выражение межличностных манипуляций в драматургии А.Н. Островского'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Языковое выражение межличностных манипуляций в драматургии А.Н. Островского"

На правах рукописи

Веретенкина Лариса Юрьевна

Языковое выражение межличностных манипуляций в драматургии А.Н.Островского

10.02.01 - русский язык

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Пенза-2004

Работа выполнена на кафедре русского языка и методики преподавания русского языка Пензенского государственного педагогического университета им. В.Г.Белинского.

Научный руководитель -

доктор филологических наук, профессор Александр Владимирович Пузырев

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Виктор Иванович Шаховский

кандидат филологических наук, доцент Людмила Ивановна Андреева

Ведущая организация - Российский университет дружбы народов

Защита состоится « 29 » октября 2004 года в 12 часов на заседании диссертационного совета КР 212.185.35 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук в Пензенском государственном педагогическом университете имени В.Г.Белинского (440026, г. Пенза, ул. Лермонтова, 37, ауд. 234).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Пензенского государственного педагогического университета имени В.Г.Белинского.

Автореферат разослан У» сентября 2004 года

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук доцент

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Проблема межличностной манипуляции, манипулирования индивидуальным сознанием на уровне межличностных отношений привлекает к себе внимание не только психологов, но и лингвистов. Некоторые аспекты языковой манипуляции как составной части манипулирования людьми уже получили свое отражение в научной литературе. Так, Т.М.Николаевой обсуждались способы «лингводемагогии» с целью оказания психологического, в том числе манипулятивного воздействия (Т.М.Николаева 1988). В.И.Карасик, И.В.Сентерберг рассматривают речевые манипуляции как один из видов нарушения аргументации (В.И.Карасик, И.В.Сентерберг 1993). Некоторые приемы «языковой демагогии» описываются Булыгиной Т.В., Шмелевым А.Д. в работе «Языковая концептуализация мира» (1997). В ряде работ представлен взгляд на языковые или речевые манипуляции как на способ оказания манипулятивного влияния на адресата (А.Н.Баранов, Н.В.Глаголев, В.Д.Девкин, Е.А.Земская, Л.П.Крысин, Н.А.Купина, Е.Ф.Тарасов, Н.Н.Трошина, М.Ю.Федосюк и др.).

В то же время проблема языкового выражения манипуляций, ма-нипулятивного воздействия на адресата в отечественной лингвистике разработана недостаточно. Постоянное внимание ученых к названной проблеме и недостаточная изученность этого вопроса, а также отсутствие в лингвистике описания манипулятивного использования языковых единиц в драматических произведениях А.Н.Островского, коммуникативных приемов на уровне межличностных отношений являются наилучшим подтверждением актуальности предпринятого исследования.

Объектом диссертационного исследования являются речевые контексты из драматических произведений А.Н.Островского, содержащие манипулятивное воздействие одного персонажа на другого.

Предметом исследования выступают языковые средства фонетического, лексического, морфологического, синтаксического, семасиологического уровней, используемые персонажами в манипулятивных целях.

В основу работы была положена следующая гипотеза: манипуля-тивное воздействие, как правило, требует от говорящего высокого речевого мастерства и высокой степени убедительности, что, в свою очередь, предполагает мобилизацию всевозможных речевых средств и проявляется в их повышенной

Речь манипулятора должна отличаться высокой степенью выразительности и экспрессивности, чем речь объекта манипуляций.

Диссертационное исследование представляет собой опыт комплексного описания средств и приемов межличностной манипуляции в пьесах А.Н.Островского, в связи с чем мы определяем цель нашего исследования как определение языковых средств разных уровней, используемых говорящим для манипуляции собеседником, описание основных манипулятивных приемов воздействия на собеседника, зафиксированных замечательным русским драматургом.

Цель исследования определяет его основные задачи:

- проанализировать особенности манипуляций на уровне мышления, языка, речи и коммуникации;

- на материале драматургии А.Н.Островского уточнить специфику и механизм манипулирования языковыми средствами в повседневной коммуникации;

- выявить языковые средства выражения манипулятивного воздействия на фонетическом, лексическом, морфологическом, синтаксическом, семасиологическом уровнях;

- на основе анализа различных манипулятивных стратегий определить коммуникативные приемы, используемые персонажами в ма-нипулятивных целях.

Научная новизна данного исследования состоит в том, что в нем впервые дается комплексное, логически непротиворечивое описание языковых средств разных уровней, используемых персонажами А.Н.Островского с целью оказания манипулятивного воздействия в сфере их повседневной межличностной коммуникации; анализируются коммуникативные приемы, реализующие манипулятивную стратегию. На материале драматургии А.Н.Островского доказана адекватность теории Ю.М.Скребнева (1975) относительно плодотворности разграничения парадигматического и синтагматического аспектов стилистического анализа.

Теоретическая значимость исследования заключается в исследовании недостаточно изученных проблем межличностного манипулирования адресатом с позиции лингвопрагматики и стилистики, в разработке лингвистической классификации манипулятивных языковых средств, позволяющей использовать статистические методы обработки материала. Предложенная в диссертационном исследовании методика комплексного анализа речевых средств субъектов манипуля-тивного воздействия может быть использована при рассмотрении других лингвистических аспектов межличностного общения.

Практическая ценность настоящей работы определяется тем, что полученные результаты могут быть использованы при подготовке лекционных курсов и спецкурсов по прагматике и речевому общению, психологии влияния, а также при интерпретации текстов.

В качестве материала для исследования языкового выражения межличностных манипуляций выбраны драматические произведения А.Н.Островского. Выбор данного материала был вызван несколькими причинами. Во-первых, пьесы А.Н.Островского, признанного мастера в области отображения жизненных конфликтов и реалий, глубоко раскрывают психологию семейных и других межличностных отношений и могут служить благодатным источником для исследования манипу-лятивного общения. Во-вторых, коммуникативная ситуация в текстах художественных произведений имеет фиксированный характер и предоставляет наблюдателю достаточно полную информацию о целях, установках героев, ситуации общения. Наконец, в-третьих, речевое событие в повседневной коммуникации и текст драматического произведения имеют определенное сходство в организации: текст пьесы представляет словесную (вербальную) часть дискурса (А.К.Михаль-ская 1996).

Источником языкового материала послужило полное собрание сочинений А.Н.Островского в 12-ти томах (М.: Искусство, 1973-1980). Корпус сплошной выборки составил более 3500 реплик, используемых персонажами драматурга в манипулятивных ситуациях общения.

Цели и задачи определили выбор методов исследования. В работе использовались контекстуальный и стилистический анализ, описательный метод, методы количественной обработки материала.

Методологической базой для данной работы служат следующие общетеоретические положения:

1) Лингвистические исследования нуждаются в учете уровней мышления и коммуникации, поскольку уровень мышления является основанием для собственно лингвистического изучения языковых явлений, а уровень коммуникации представляет собой действительность языка, т. к. только в общении речь выражает личностно-ориенти-рованный смысл (А.В.Пузырев, Н.И.Формановская и др.);

2) Антропоцентрический подход к языку предполагает изучение языка в контексте и во взаимодействии со всеми другими видами физической и психической деятельности человека (В.А.Звегинцев, Е.Ф.Тарасов, Т.Г.Винокур, Т.В.Булыгина и др.);

3) Использование языковых средств во многом зависит от типа языковой личности, производящей сообщение (Ю.Н.Караулов, В.И.Карасик, К.Ф.Седов, В.И.Шаховский, Э.Шостром);

4) В лингвостилистических исследованиях важно разграничивать 2 вида явлений - парадигматической и синтагматической стилистик (Ю.М.Скребнев).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Манипулятивное начало языковой личности проявляется в повышенной выразительности используемых средств.

2. При манипуляции задействуются все ярусы (фонетический, лексический, морфологический, синтаксический, семасиологический) языковой компетенции личности. Наиболее активно используются синтаксические средства, поскольку предложение - основная единица языка.

3. Языковой механизм манипуляции основывается на сдвиге-переосмыслении грамматических значений. Использование языковых единиц не в соответствии со своим прямым назначением вносит в процесс общения некоторую неопределенность, а традиционное грамматическое оформление позволяет отвлечь адресата от их внутреннего смысла и назначения.

4. Повышение частотности использования стилистически окрашенных средств обозначает зону языкового напряжения и, следовательно, возможную зону манипулирования.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования излагались на теоретическом семинаре аспирантов и на заседаниях кафедры русского языка и методики преподавания русского языка Пензенского государственного педагогического университета имени В.Г.Белинского, на Всероссийских научных конференциях «Актуальные проблемы психологии и лингвистики», «Язык и мышление: Психологические и лингвистические аспекты» (Пенза, 2000-2004 гг.), на Международных научных конференциях «Предложение и слово» (Саратов, 1999 и 2002 гг.), на Третьей Международной конференции «Филология и культура» (Тамбов, 2001 г.), на Международной научной конференции «Лингвокультурологические проблемы толерантности» (Екатеринбург, 2001г.), на Международном симпозиуме по психолингвистике и теории коммуникации (Москва, 2003 г.). Содержание диссертационного исследования отражено в 11 публикациях.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. К работе прилагается список исследованных дра-

матических произведений А. Н.Островского, список цитируемой литературы и приложение, включающее используемую схему комплексного анализа манипулятивных контекстов, статистические данные и иллюстрации манипулятивного общения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность и научная новизна диссертации, ее теоретическая и практическая значимость, определяются цели и задачи исследования, дается общая характеристика предлагаемого подхода к изучению межличностных манипуляций.

Удобным подходом нам представляется методологическая концепция, предложенная А.А.Гагаевым (1991) и переведенная на категориальную базу лингвистики А.В.Пузыревым в монографии «Анаграммы как явление языка. Опыт системного осмысления» (1995). Сущность данного подхода заключается в том, что в языковом явлении необходимо выделять четыре одновременно сосуществующих предмета: 1) бытие предмета, 2) сущность предмета, 3) явление предмета, 4) действительность предмета. Если же представление о четырех сосуществующих предметах, о четырех ступенях сущности перевести на язык логики, то получится ряд из четырех понятий: всеобщее - общее — особенное - единичное.

Реализация субстратного подхода в исследовании языкового выражения межличностных манипуляций обеспечивает целостность и системную организацию рассмотрения данного языкового явления, позволяет осмыслить предмет во всех его существенных свойствах, связях и отношениях.

В первой главе «Психолого-лингвистические аспекты межличностных манипуляций» феномен манипуляций рассматривается на уровнях мышления и языка: уточняются используемые в диссертации термины, характеризуются основные признаки и цели манипулятивного воздействия на собеседника, сравнивается объем содержания понятий, обозначающих типичные способы скрытого воздействия на поведение

человека, рассматриваются различные лингвистические концепции манипуляций, языковые предпосылки возникновения манипуляций в общении, намечаются лингвистические механизмы осуществления манипулятивного воздействия.

В работе мы следуем за Е.Л.Доценко, определяющим межличностную манипуляцию как «вид психологического воздействия, искусное исполнение которого ведет к скрытому возбуждению у другого человека намерений, не совпадающих с его актуально существующими желаниями» (Е.Л.Доценко 1997: 59).

Психологи выделяют следующие признаки, определяющие процесс межличностного манипулирования: 1) скрытый характер воздействия, 2) отношение манипулятора к другому как средству достижения собственных целей и, как следствие, пристройка «сверху» или «снизу», 3) стремление получить односторонний выигрыш, 4) наличие явного и скрытого уровней воздействия, 5) неосознанный характер поведения адресата, 6) игра на слабостях партнера (А.Б.Добрович 1987, Э.Шостром 1997, ЕЛ.Доценко 1997, Г.Чалдини 2000, С.Кара-Мурза 2000 и др.).

Подобно тому, как для осуществления общения необходимы говорящий и слушающий, предмет и форма общения, ориентированные на достижение определенного коммуникативного эффекта, так и для осуществления манипуляции необходимы: манипулятор (субъект манипуляций), управляющий с помощью языка процессом принятия решения, манипулируемый (или объект манипуляций), вынуждаемый принять определенное решение, набор языковых средств и приемов воздействия.

Наблюдения над манипулятивными контекстами показывают, что воздействие на адресата может как осознаваться, так и не осознаваться манипулятором. Герои драматических произведений А.Н.Островского часто обдумывают, планируют предстоящие махинации, интриги, обман, хитрость с целью получения личной выгоды. Наличие метамани-пулятивных высказываний героя в тексте пьесы позволяет относить контексты, содержащие манипулятивное воздействие, к осознанному манипулированию.

Осознанное манипулятивное воздействие выстраивается в соответствии со стратегией манипулятора. Под стратегией в речевой коммуникации понимается осознание ситуации в целом, определение направления развития и организация воздействия в интересах достижения цели общения. Стратегия общения реализуется в речевой тактике, которая представляет собой совокупность речевых приемов, позво-

ляющих достичь поставленных целей в конкретной ситуации (О.Я.Гойхман 1997: 208).

Манипулятивное воздействие может осуществляться говорящим и неосознанно, когда цель речевых действий и способы ее достижения до конца не осознаются. При неосознанном манипулятивном воздействии у говорящего имеется неосознаваемый мотив или установка действия, которые могут быть обнаружены в процессе лингвистического или психологического анализа. Наблюдения над материалом показали, что неосознанное манипулирование может осуществляться на уровне автоматизма, а «чем более какое-нибудь отношение употребляется автоматически, тем труднее его осознать» (Л.С.Выготский 1982: 209).

В практических целях в диссертационном исследовании разграничиваются: 1) позиция отправителя речи (манипулятора) и 2) позиция объекта манипуляций. С точки зрения манипулятора различаем: а) осознанное манипулятивное воздействие, речевым показателем которого являются метаманипулятивные высказывания (высказывания, в которых говорящий сообщает о намерении обмануть, перехитрить, получить выгоду, используя адресата); б) неосознанное манипулятив-ное воздействие, для выявления которого наблюдателю необходимо провести анализ мотива действия и намерений персонажа.

Оценивание и восприятие факта манипулятивного воздействия, а также успешность или неуспешность манипуляций во многом определяется тем, осознается или не осознается наличие скрытого воздействия адресатом воздействия (объектом манипуляций).

При рассмотрении вербальной манипуляции как собственно языкового явления, вслед за многими лингвистами, считаем, что язык как система знаков и правил их употребления предоставляет наибольшие возможности для манипулирования людьми (С.Кара-Мурза 2000, В.И.Карасик 2002, С.А.Мегентесов 1997, Т.М.Николаева 1988, Е.Ф.Тарасов 1990). Так, С.А.Мегентесов утверждает, что «язык в своей существенной части предназначен для манипуляции», «он в не меньшей степени есть средство манипуляции, чем средство передачи информации» (С.А.Мегентесов 1997: 61).

На уровне языка можно назвать следующие предпосылки возникновения манипуляций в общении: а) наличие в языковой системе единиц, служащих, с одной стороны, для передачи информации и, с другой стороны, предназначенных для регуляции поведения адресата; б) неоднородность плана содержания и языкового выражения и, как следствие этого, наличие в плане содержания эксплицитного и импли-

цитного компонентов; в) возможность употребления языковых единиц не в своем прямом значении; г) различный прагматический потенциал тех или иных слоев лексики; д) наличие в языке стилистически окрашенных средств, усиливающих речевое воздействие и придающих высказыванию определенную значимость.

В настоящее время в отечественной лингвистике содержание терт мина «манипуляция» до конца не определено. В ряде работ используются термины «языковаяманипуляция», «речевая манипуляция», «языковая (лингвистическая) демагогия» (Т.В.Булыгина, А.Д.Шмелев 1997, Л.А.Нефедова 1997, В.И.Карасик 2002, Н.А.Остроушко 2002 и др.).

В рамках настоящего диссертационного исследования термин «языковая манипуляция» не совсем удобен, поскольку, по логике внутренней формы, языковая манипуляция - это сами манипулятив-ные возможности языка. Термин «языковая манипуляция» предпочтительнее использовать тогда, когда по тем или иным причинам не предполагается учет субъекта воздействия. В тех же случаях, когда исследователя интересует субъект манипулятивного воздействия, лучше говорить не о языковой, а о вербальной манипуляции, то есть о манипулятивном воздействии, выраженном словесно.

Обзор работ, посвященных изучению манипулятивного речевого воздействия и языковых средств, его реализующих, показал, что большая часть исследований имеет односторонний характер, описывает языковые средства фрагментарно, без опоры на непротиворечивую классификацию. Поэтому диссертационное исследование опирается на предложенную Ю.М.Скребневым классификацию языковых средств с точки зрения парадигматической и синтагматической стилистик (Ю.М.Скребнев 1975).

При классификации субъектов манипулятивного общения нами используется работа Э.Шострома, выделяющего четыре основных типа манипулятивных систем: активный манипулятор, пассивный манипулятор, соревнующийся манипулятор и безразличный манипулятор (Э.Шостром 1997).

Можно предположить, что каждый манипулятивный тип (по Э.Шострому) имеет специфические языковые особенности. Выбор двух типов манипуляторов из четырех возможных связан с тем, что эти два типа являются своего рода полюсами активности - пассивности вербальной манипуляции: активный манипулятор проводит ярко выраженную наступательную линию поведения, тогда как пассивный манипулятор скорее выжидает и тщательно скрывает свои намерения. Выделяемые Э.Шостромом соревнующийся и безразличный манипу-

ляторы - промежуточные типы манипуляторов, поэтому представляют для нас в речевом аспекте меньший интерес.

В диссертационном исследовании сопоставляются языковые средства активного и пассивного манипуляторов и, с другой стороны, объекта манипуляций.

Во второй главе «Речевое выражение межличностных манипуляций в драматургии А.Н.Островского» анализируются особенности употребления фонетических, лексических, морфологических, синтаксических и семасиологических единиц в контекстах, содержащих ма-нипулятивное воздействие одного персонажа на другого.

Высказывания активного манипулятора, пассивного манипулятора и объекта манипуляций анализируются по специально разработанной схеме, включающей рассмотрение особенностей функционирования языковых единиц разных уровней. Результаты статистического анализа отражены в соответствующих таблицах.

В ходе изучения контекстов манипулятивного общения в пьесах А.Н.Островского мы основывались на том, что главная задача исследователя языка манипулятора — выявить не наличие/отсутствие всех установленных в академической грамматике языковых структур, но обнаружить языковой механизм манипуляций, который выражается, как показывают наблюдения, в сдвиге-переосмыслении грамматических значений. Использование языковой единицы не в своем грамматическом значении свидетельствует о повышенной выразительности данной единицы и является сигналом манипуляции.

Фонетические средства. Эффективным средством манипулятив-ного воздействия выступает интонация, обычно представляемая в драматических произведениях ремарками к речевым действиям. Внутри ремарок к речевым действиям манипуляторов выделяется несколько групп:

1) ремарки, указывающие на характер (в том числе увеличение или уменьшение громкости) произнесения фразы: «шепотом», «тихо вскрикивая», «громко вскрикивает», «вскрикивает громче», «громко», «тихо итаинственно-» ;

2) ремарки, выражающие разнообразные оттенки эмоций и чувств говорящего: «томно», «задумчиво», «строго», «таинственно», «горячо», «совершенно хладнокровно», «переменив тон», «со вздохом», «с испугом», «с отчаянием», «с волнением», «с жаром», «с озлоблением»;

3) ремарки адресанта речи, указывающие на слова, обращенные к собеседнику прямо и про себя: «в сторону» - «ей», «тихо» ~ «гром-

ко», «про себя» - «громко», «тихо Надежде Антоновне» - «громко», «тихо матери» - «громко мужу», «про себя» — «матери»;

4) ремарки, указывающие на особенности протекания вербального воздействия: «плачет», «плача», «сквозь слезы», «почти со слезами», «рыдает», «вздыхает», «хохочет», «с улыбкой», «с заискивающей улыбкой»;

5) ремарки, обозначающие «нулевое» речевое действие: «пауза», «молчание».

Манипулятивная интонация характеризуется разнообразными оттенками передаваемых эмоций и чувств говорящего, как правило, неискренних. Например, произнесение манипулятором реплик «томно», «таинственно», «горячо», «совершенно хладнокровно», «задумчиво», «переменив тон», «со вздохом», «с волнением», «с жаром», «с испугом», «с отчаянием», «с озлоблением», с одной стороны, способствует сокрытию истинного смысла воздействия, когда настоящие эмоции подменяются фальшивыми, или, с другой стороны, усиливает сам эффект выражения эмоций.

В манипулятивных контекстах А.Н.Островского говорящий может сознательно создавать впечатление взволнованной речи при помощи пауз внутри фразы. Намеренно не договаривая свою мысль, говорящий делает паузы, чтобы, во-первых, повысить интерес собеседника к сообщаемой информации и тем самым удержать его внимание; во-вторых, дать собеседнику время домыслить сказанное, то, что в силу определенных обстоятельств, говорящий не может (не хочет) выразить до конца словами.

Лексические средства. Одним из основных средств воздействия на лексическом уровне является употребление эмоционально-оценочной лексики. Результаты показали, что в процессе манипуля-тивного воздействия персонажи-манипуляторы чаще используют предложения с эмоционально-оценочной лексикой (170 и 190 предложений у активного и пассивного манипуляторов соответственно), значительно меньшей оценочностью характеризуется речь объекта манипуляций (107 предложений из 500).

Поскольку оценка (эмоционально-оценочная лексика) выражает субъективное отношение говорящего к объекту действительности, она может быть адекватной или неадекватной. Как правило, активные манипуляторы (например, Большое, Кабанова, Мурзавецкая, Паратов, Агишин) дают поведению адресата воздействия негативную оценку. Пассивные манипуляторы, такие как Егор Глумов, Подхалюзин, напротив, намеренно принижают собственные качества, действия, по-

ступки. Номинации с положительной оценкой используются пассивными манипуляторами для характеристики своего собеседника (объекта манипуляций или активного манипулятора).

Так, в пьесе А.Н.Островского «На каждого мудреца довольно простоты» Егор Глумов, чтобы добиться расположения своего дяди, любящего всех поучать, представляет себя глупым. На протяжении всего диалога он неотступно повторяет это Мамаеву: нанял квартиру «по глупости», «я глуп», «ума недостаточно», «уж я вам сказал, что я глуп», «большею частиюя совсем не понимаю, что делаю».

В речи манипулятора (особенно активного) чаще встречаются лексические повторы, выполняющие усилительную функцию. Как отмечал Ю.М.Скребнев, «функция повтора как намеренно стилистического средства (в отличие от случайного повторения при неподготовленной речи) всегда является усилительной: повторяемое слово подчеркивается отправителем речи; к понятию, выражаемому этим словом, привлекается особое внимание адресата речи» (Ю.М.Скребнев 1975: 139).

Морфологические средства. При исследовании особенностей реализации категории модальности и дейксиса в речи манипуляторов и объекта манипуляций особое внимание привлечено к глаголу, местоимениям, частицам и междометиям в манипулятивных контекстах.

Оказалось, что речь активного манипулятора характеризуется преобладанием форм повелительного наклонения (по сравнению с пассивным манипулятором и объектом манипуляций), что связано, прежде всего, с установкой манипулятора на доминирование в процессе общения. Пассивным манипулятором (например, Егором Глумовым, Катериной Кабановой) чаще используются формы сослагательного наклонения, которые служат для выражения учтивого пожелания. В речи объекта манипуляций представлено наибольшее количество форм изъявительного наклонения.

Использование различных форм лица и числа глагола в переносных значениях в манипулятивных высказываниях увеличивает экспрессию выражения и вносит дополнительные смысловые оттенки. В речи активного и пассивного манипуляторов личные формы глагола в переносных значениях встречаются чаще, чем в речи объекта манипуляций, разнообразнее способы обозначения говорящего и слушающего. Для обозначения самого говорящего (манипулятора) вместо глагола в форме 1 л. ед. ч. используются глаголы во 2 л. ед. ч., в 1 л. мн. ч., в 3 л. ед. и мн. ч., адресат воздействия (объект манипуляций) представ-

лен формами глагола в 1 л. мн. ч., в 3 л. ед. ч. вместо глагола в форме 2 л. ед. или мн. ч.

Говорящий может пользоваться глаголом в форме 1 л. мн. ч., «выставляя свою личность, себя как выразителя мысли и воли группы, целого коллектива, или же манерно придавая своей речи экспрессию величия, торжественности и авторской важности» (В.В.Виноградов 1972:364).

Например, Мамаева, отвечая на просьбу Глумовой позаботиться о сыне, говорит:

Мамаева. Да нельзя!.. Мы этого не допустим, мы, женщины. Мы поднимем на ноги мужей, знакомых, все власти; мы его устроим. Надобно, чтобы ничто не мешало нам любоваться на него. Бедность! Фи! Мы ничего не пожалеем, чтобы... Нельзя! Нельзя! Красивые молодые люди так редки... (А.Н.Островский 1974 т. 3:24)

Функционирование местоимений разных разрядов в речи исследуемых субъектов тоже имеет свои особенности. Несмотря на то, что личные местоимения в количественном отношении представлены одинаково, в речи активного и пассивного манипулятора отмечены экспрессивные случаи употребления местоимений данного разряда (частое повторение местоимения «я» с целью выпячивания своей роли и восхваления, контраст в употреблении личных местоимений ед. и мн. числа). *

В качестве примера можно привести отрывок из пьесы А.Н.Островского «Бедная невеста». Марья Андреевна не соглашается выйти замуж за пожилого богатого человека. Ее мать, Анна Петровна (активный манипулятор), недовольная решением дочери, обрушивает на нее «манипулятивный поток» высказываний. Противопоставление местоимений «я - ты» создает атмосферу отчужденности, разобщения:

Марья Андреевна. Нет, маменька, это выше сил моих!

Анна Петровна. Ну, так живи, как знаешь! Мне теперь до тебя и дела нет. Я тебя растила, я тебя воспитывала, хлопочу, ни дня ни ночи покою себе не имею, а ты меня знать не хочешь! Для тебя мать-то дешевле всякого, прости господи! Я теперь тебе слова не скажу, повесничай с кем хочешь! Ты мать позабыла, ты для матери ничего не хочешь сделать; авось, добрые люди найдутся, не оставят старуху. Пойдемте, Платон Маркыч, ко мне в комнату. (Встает и идет.) Видно, уж мнеу старухе, век горе мыкать.

Марья Андреевна (за ней). Маменька!

Анна Петровна. Ты не ходи за мной! Я теперь тебя и видеть не хочу. (Уходит.) (А.Н.Островский1973т. 1:246)

В высказываниях манипуляторов чаще встречаются определительные местоимения все, всякий, каждый, любой, служащие средством генерализации, формирования общих суждений. Как отмечает Т.М.Николаева, эти высказывания универсальны, они в принципе не-верифицируемы, а потому и не подлежат обсуждению (Т.М.Николаева 1988: 156). Кванторные слова и словосочетания с ними не имеют референтных индексов. Приведем примеры высказываний активного манипулятора, имеющих характер обобщения и вносящих неопределенность в диалогическое взаимодействие собеседников:

Для тебя мать дешевле всякого, прости господи! (А.Н.Островский 1973 т. 1:246)

Все порядочные люди так делают (А.Н.Островский 1973 т. 1: 162).

Пассивным манипулятором (например, Подхалюзиным в пьесе «Свои люди - сочтемся») используются указательные местоимения этот, тот, такой как вуалирующее средство. Данные местоимения создают неясность выражения, предоставляют возможности для различных уловок.

В речи объекта манипуляций (например, в высказываниях Огуда-ловой Ларисы) в большом количестве представлены вопросительные местоимения, частотность употребления которых позволяет предположить, что на подсознательном уровне объект манипуляций испытывает дискомфорт от общения с манипулятором и пытается разобраться в сложившейся ситуации.

Синтаксические средства. Для проведения манипулятивного-воздействия огромные возможности говорящему предоставляет синтаксис: эмоциональностью и экспрессивностью отличаются предложения, различные по цели высказывания и интонации, неполные и односоставные предложения, осложненные предложения, типы сложных предложений, порядок слов в предложении. На синтаксическом уровне исследуется:

а) употребление предложений по цели высказывания и интонации,

б) простое предложение по отношению к действительности,

в) состав простого предложения по количеству компонентов,

г) особенности размещения компонентов в простом предложении,

д) функционирование сложных предложений в манипулятивных контекстах.

Результаты количественного анализа предложений по цели высказывания показали, что активные манипуляторы чаще, чем другие, используют побудительные предложения. Наибольшее количество повествовательных предложений выявлено в речи пассивного манипулятора. Активность объекта манипуляций проявляется, прежде всего, в стремлении получить новые сведения или проверить положения, высказываемые манипулятором, чем и объясняется, вероятно, высокий процент употребления вопросительных предложений.

В речи активного и пассивного манипуляторов увеличивается количество восклицательных предложений по сравнению с невосклицательными. Можно утверждать, что манипулятивность языковой личности проявляется в повышенной эмоциональности ее высказываний.

Обнаружено, что основную часть в манипулятивных диалогах произведений А.Н.Островского составляют утвердительные предложения. Однако отрицательные предложения (мнимо отрицательная позиция говорящего) в некоторых случаях способствуют достижению результата воздействия. Высказывания, начинающиеся со слов «тебе не понять», «вы меня не пожалеете», «вы не знаете жизни, не видали, не испытали ничего» и подобные им, в большинстве случаев провоцируют желание адресата доказать обратное.

Отрицательные и утвердительные предложения зачастую употребляются в манипулятивных контекстах не в своем прямом значении. В зависимости от смыслового взаимодействия с контекстом, от интонации подобные предложения функционируют и как экспрессивное утверждение, и как экспрессивное отрицание. В речи пассивного манипулятора количество предложений, употребленных не в своем значении, в 1,5 раза больше, чем в речи активного манипулятора и мани-пулируемого, например: А нетто я вас не люблю, Самсон Силыч, больше отцародного? (А.Н.Островский 1975т. 1:123)

Активный манипулятор в пьесах А.Н.Островского часто употребляет предложения с избыточными элементами: обращениями, вводными словами, обособленными и однородными членами. В манипуля-тивных контекстах функция обращения заключается не столько в назывании адресата речи, сколько в его характеристике, выражении отношения к нему, в повышении выразительности речи. Например, в одном действии пьесы «Свои люди - сочтемся» Подхалюзин в 27 репликах 20 раз называет своего хозяина по имени и отчеству «Самсон Силыч». Впоследствии слова героя о том, что Большое для него как отец родной, превращаются в новое обращение «тятенька»: «Тятень-

ка, за что жалуете ?», «Слушаю, тятенька-с!» (А.Н.Островский 1973 т. 1:124).

Вводные слова в манипулятивных высказываниях служат отвлекающим средством, создают впечатление убедительности, обоснованности и логической последовательности сообщаемого. Приведем пример, в котором вводные компоненты способствуют маскировке мани-пулятивного воздействия:

Подхалюзин (Большову). Я вам, Самсон Силыч, по совести говорю, то есть как это все по моим чувствам: если я теперича стараюсь для вас и все мои усердия, можно сказать, не жалея пота-крови, прилагаю - так это все больше потому самому, что жаль мне вашего семейства (А.Н.Островский 1973 т. 1:121).

Как известно, перестановка членов предложения влечет за собой определенные смысловые и экспрессивные изменения. Инвертированный член предложения воспринимается как коммуникативно выделенный, привлекающий к себе внимание. По результатам статистического анализа определили, что для манипулируемого (объекта манипуляций) характерно наибольшее количество предложений с нейтральным порядком слов, активным манипулятором в 2 раза чаще употребляются предложения с инвертированным порядком слов.

В драматических произведениях А.Н.Островского манипулятор чаще, чем объект манипуляций, использует сложные предложения. Активный и пассивный манипуляторы отдают предпочтение усложненному синтаксису, в первую очередь, сложноподчиненным и бессоюзным сложным предложениям. Можно предположить, что ограниченные возможности оперативной памяти человека - объекта манипуляций - препятствуют адекватному восприятию содержания высказываний значительной протяженности. Усложненные формы предложений, вероятнее всего, позволяют скрыть манипулятивный замысел высказывания.

Семасиологические средства. Материал драматургических произведений А.Н.Островского показывает, что активным и пассивным манипуляторами используются практически все возможные средства речевой выразительности. В манипулятивных контекстах стилистические тропы и фигуры усиливают действенность высказывания и, следовательно, эффект эмоционального и манипулятивного воздействия на адресата.

С помощью эпитетов манипулятором обычно определяются и подчеркиваются существительные «душа», «сердце», «чувства», «ум», «совесть». Приведем примеры: «черная душа», «душанежная, чувст-

вителъная», «зверское сердце», «любящее сердце», «благородные чувства», «человек замечательного ума». Эти существительные включаются и в состав метафоры: «душа не находит ответа», «сердца не находил», «чувства шевелятся в душе моей» и др.

Употребление эпитетов, гипербол, метафор, сравнения, анафоры и других средств, с одной стороны, подчеркивает языковую компетентность манипулятора, с другой стороны, является приемом, противоречащим прямому назначению языка - «называть вещи своими именами». В то же время изобразительно-выразительные средства создают имплицитную заряженность текста, незаметно подталкивающую собеседника к нужному для манипулятора действию.

Проведенное исследование речи субъектов манипуляций в драматургии А. Н.Островского показывает, что манипулятивное начало языковой личности проявляется в повышенной выразительности используемых средств. Это дает основания предполагать, что за чрезвычайно эмоциональной речью говорящего может скрываться манипулятивное намерение.

В третьей главе «Межличностные манипуляции на уровне коммуникации» манипуляции рассматриваются как процесс, разворачивающийся во времени. Задачей исследования на данном этапе является анализ особенностей взаимодействия персонажей А.Н.Островского в манипулятивных ситуациях, а также описание коммуникативных приемов, используемых манипуляторами.

В пьесах А.Н.Островского персонажи вступают друг с другом в различные отношения (межличностные, семейные, любовные, деловые) и образуют следующие пары: активный манипулятор — объект манипуляций (напр., Сергей Сергеевич Паратов — Лариса Огудалова), пассивный манипулятор - объект манипуляций (Подхалюзин - Боль-шов), активный манипулятор - пассивный манипулятор (Клеопатра Львовна Мамаева - Егор Глумов).

В 80 манипулятивных контекстах 43 героя (22 мужчины и 21 женщина) являются активными манипуляторами. К их числу относятся: Кабанова, Вихорев, Паратов, Дульчин, Окоемов, Агишин, Юлинь-ка и Полина Кукушкины, Мамаева, Лидия Чебоксарова, Глафира Алексеевна и другие. В роли пассивных манипуляторов выступает 17 персонажей А.Н.Островского: 11 мужчин, например, Беркутов, Глумов, Телятев, Владимир Мерич, и 6 женщин, такие как Липочка Боль-шова, Катерина Кабанова, Елена Кармина и другие. Заметим, что 7 героев (Подхалюзин, Глумов, Беркутов, Дульчин, Окоемов, Огудало-

ва, Лидия Чебоксарова) играют роли и активного, и пассивного манипуляторов.

При учете того, что явление межличностной манипуляции существует одновременно на уровнях мышления, языка, речи и коммуникации, важно отметить, что манипуляция проявляется, прежде всего, на уровне коммуникации, поскольку только в общении речь выражает личностно-ориентированный смысл.

Под коммуникацией в диссертационном исследовании понимается взаимодействие субъектов с помощью знаковых средств, вызванное потребностями совместной деятельности и направленное на значимое изменение в состоянии, поведении и личностно-смысловых образованиях партнера. На наш взгляд, уровень коммуникации является самым важным в исследовании межличностной манипуляции. Только на этом уровне возможно выделение манипулятивных контекстов, важную роль здесь играют экстралингвистические факторы (ситуация, контекст, установки и цели коммуникантов, их отношения).

Структура манипулятивного воздействия-может быть описана на основе трехфазной схемы, сформированной в теории речевой деятельности (А.А.Леонтьев, Е.Ф.Тарасов 1986). По мнению многих авторов, реализация речевого воздействия имеет три фазы: 1) ориентировка, 2) осуществление речевого воздействия, 3) коррекция.

При осознанном манипулятивном воздействии со стороны адресанта, как правило, все указанные выше этапы воздействия находят свое отражение в процессе общения и входят в структуру межличностных манипуляций.

Материал контекстов манипулятивного общения позволяет разграничивать манипулятивные стратегии, тактики и приемы воздействия. Манипулятивная стратегия определяется как установка субъекта на общение, характеризующееся наличием явного и скрытого уровней воздействия с целью получения односторонней выгоды, отношением к партнеру как средству достижения собственных целей. Тактика соотносится с целевой установкой и представляет собой речевые действия, способствующие реализации стратегии. Манипулятивные приемы проявляются в виде различных операциональных установок и, в свою

очередь, являются инструментом реализации той или иной речевой тактики.

В результате анализа взаимодействия персонажей А.Н.Островского в манипулятивных ситуациях нами выделены 18 приемов мани-пулятивного воздействия, перечень которых, безусловно, не является закрытым:

- оправдание своего поведения чувством любви, заботой о партнере;

- использование отрицания тех ситуаций, действий и возможностей адресата, которые заведомо необходимы манипулятору для достижения желательной цели;

- актуализация социальной или статусной позиции манипулятора;

- присоединение к объекту манипуляций с целью сокращения психологической дистанции;

- просьба к объекту манипуляций о нераспространении полученной информации в целях обеспечения скрытого характера воздействия;

- искажение (преувеличение или преуменьшение) манипулятором моральной ценности собственных действий или действий манипули-руемого и др.

Например, в пьесе «Сердце не камень» прием отрицания, используемый Ерастом (приказчиком Каркунова), приводит его к намеченной цели:

Ераст. Только и от вас мне спасенья ожидать нельзя. Вера Филипповна. Почему же ты так думаешь? Ераст. Вы меня не пожалеете. Что я такое для вас? Стоит ли вам из-за меня себя беспокоить!

Вера Филипповна. Нет, пожалею, пожалею (А.Н.Островский 1975 т. 5:116).

В заключении диссертации подводятся итоги выполнения намеченных целей и задач. Анализ речи активного манипулятора, пассивного манипулятора и объекта манипуляций в манипулятивных ситуациях общения позволяет представить их языковые портреты. Ограничимся общими выводами, вытекающими из наблюдений за речью активных манипуляторов.

Активные манипуляторы, к которым отнесены Марфа Игнатьевна Кабанова, Самсон Силыч Большое, Виктор Аркадьич Вихорев, Клеопатра Львовна Мамаева, Сергей Сергеевич Паратов, Меропия Да-выдовна Мурзавецкая, Варвара Харитоновна Лебедкина и другие, демонстрируют в пьесах ярко выраженную наступательную линию поведения, стремятся управлять другими и контролировать ситуацию.

На лексическом уровне усилению манипулятивного воздействия способствуют повторы слов и словосочетаний в речи активного манипулятора, поскольку к понятиям, выражаемым этими словами, привлекается особое внимание адресата речи. Для активного манипулятора характерен прием «самоназывания» в третьем лице при помощи существительных с положительной или отрицательной окраской (типа «мать свою не жалеешь», «солидная особа останавливается»).

В морфологическом аспекте установка манипулятора на доминирование в процессе общения выражается в преобладании форм повелительного наклонения, употреблении императивных междометий, в реализации побуждения разной степени категоричности. Экспрессивность высказываний активного манипулятора создается в результате употребления форм лица и числа глагола в переносных значениях, частого повторения личного местоимения «я», контрастного употребления личных местоимений единственного и множественного числа, а также предпочтения эмоционально-экспрессивных частиц.

В синтаксическом аспекте усилению манипулятивного воздействия в речи активного манипулятора способствует употребление предложений с избыточными элементами (обращениями, вводными словами, однородными и обособленными членами), предложений с инвертированным порядком слов. В речи активного манипулятора наблюдается самое большое количество восклицательных предложений по сравнению с речью пассивного манипулятора и объекта манипуляций.

В целом же, изучение речевых особенностей субъектов манипуляций в драматургии А.Н.Островского показало, что манипуляторы пользуются выразительными средствами языка значительно активнее, чем объекты манипуляций, а пьесы А.Н.Островского представляют собой неисчерпаемый материал для лингвостилистических и лингво-прагматических исследований.

Основные положения диссертации отражены в публикациях:

1. Лингвистическое выражение межличностных манипуляций (к постановке проблемы) // Предложение и слово: Доклады и сообщения международной научной конференции, посвященной памяти проф. В.СЮрченко. - Саратов: СГПИ, 1999. - С. 291-292.

2. О манипуляторе как языковой личности (к постановке проблемы) // Актуальные проблемы психологии и лингвистики: Материалы 4-ой Всероссийской Школы молодых лингвистов (Пенза, 22-25 марта 2000 г.) - М.; Пенза: Институт языкознания РАН, ПГПУ, 2000. - С. 144-146.

3. Манипуляция как способ адаптации человека к окружающей среде // Многоаспектность адаптации населения к изменяющемуся миру: Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2000. - С. 28-30.

4. Амбивалентность манипуляций // Филология и культура: Материалы Ш-ей Международной научной конференции (Тамбов, 16-18 мая 2001 г.). - Тамбов: ТГУ, 2001.-С. 194-195.

5. Особенности манипулятивного стиля общения // Дискомфортная стилистика и стилистика дискомфорта: Материалы рабочего совещания (Москва, Институт языкознания РАН, сектор психолингвистики и теории коммуникации) / Под ред. В.Н.Базылева и 'Ю.АСорокина. - М.: МАКС Пресс, 2001. - С. 6-7.

6. Стратегия, тактика и приемы манипулирования // Лингво-культурологические проблемы толерантности: Тезисы докладов Международной научной конференции (Екатеринбург, 24-26 октября 2001 г.).-Екатеринбург: УрГУ, 2001.-С. 177-179.

7. Речевые особенности манипулятивных контекстов (на материале пьесы А.Н.Островского «На всякого мудреца довольно простоты») // Предложение и слово: Межвузовский сборник научных трудов / Отв. ред. Э.П.Кадькалова. - Саратов: СГУ, 2002. - С. 710-712.

8. Манипуляции на уровнях мышления, языка, речи и коммуникации // Язык и мышление: Психолингвистический и лингвистический аспекты. Материалы Всероссийской научной конференции (Пенза, 1216 ноября 2002 г.) / Отв. ред. проф. А.В.Пузырев. - М.; Пенза: Институт языкознания РАН; ПГПУ, 2002. - С.81-87.

9. Стилистика манипуляций // Язык и мышление: Психологические и лингвистические аспекты. Материалы 3-ей Всероссийской научной конференции (Пенза, 13-17 мая 2003 г.) / Отв. ред. проф. А.В.Пузырев. - М.; Пенза: Институт языкознания РАН; ПГПУ, 2003. —

10. Общеязыковой подход в изучении межличностных манипуляций // Языковое сознание: устоявшееся и спорное. XIV Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. Тезисы докладов (Москва, 29-30 мая 2003 г.) / Ред. Е.Ф.Тарасов. - М: ЮСК-полиграфия, 2003. - С. 51-52.

11. Глагол как средство манипулятивного воздействия на адресата в пьесах А.Н.Островского // Язык и мышление: Психологические и лингвистические аспекты. Материалы 4-ой Всероссийской научной конференции (Пенза, 12-15 мая 2004 г.) / Отв. ред. проф. А.В.Пузырев. - М.; Пенза: Институт языкознания РАН; ПГПУ, 2004. - С. 94-95.

С. 75-81.

ВЕРЕТЕНКИНА ЛАРИСА ЮРЬЕВНА

Языковое выражение межличностных манипуляций в драматургии А.Н.Островского

Специальность 10.02.01 -русский язык

Подписано в печать 21.09.04. Тираж 100 экз. Формат 60x84 1/16. Объем 1,25 п. л.

Отпечатано с готового оригинал-макета в Документ Центре Ксерокс ТЦ «Элком» 440600, г. Пенза, ул. Кураева, 1а.

#17162

РНБ Русский фонд

2005-4 10167

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Веретенкина, Лариса Юрьевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ПСИХОЛОГО-ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ МЕЖЛИЧНОСТНЫХ МАНИПУЛЯЦИЙ.

§ 1. Межличностные манипуляции как вид психологического воздействия. Л

1.1. Психологическое определение манипуляции.

1.2. Манипуляция и типичные способы скрытого воздействия на поведение человека.

1.3. Проблема оценки манипуляций адресантом и адресатом воздействия.

§ 2. Межличностные манипуляции на уровне языка.

2.1. Языковые предпосылки манипулирования.

2.2. Определение манипуляции в современной лингвистике.

2.3. Теоретические подходы к изучению феномена манипуляции.

2.4. Манипулятор как языковая личность. Типы манипуляторов.

Выводы.

ГЛАВА ВТОРАЯ. РЕЧЕВОЕ ВЫРАЖЕНИЕ МЕЖЛИЧНОСТНЫХ МАНИПУЛЯЦИЙ В ПЬЕСАХ А.Н.ОСТРОВСКОГО.

§ 1. Речевые параметры выявления межличностных манипуляций.

§ 2. Лингвистические средства манипулирования собеседником.

2.1. Фонетические средства.

2.2. Лексические средства.

2.3. Морфологические средства.

2.4. Синтаксические средства.

2.5. Семасиологические средства.

Выводы.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. МЕЖЛИЧНОСТНЫЕ МАНИПУЛЯЦИИ НА УРОВНЕ

КОММУНИКАЦИИ.

§ 1. Субъекты манипулятивного воздействия в пьесах А.Н.Островского.

§ 2. Стратегии, тактики и приемы воздействия персонажей А.Н.Островского в межличностном общении.

§ 3. Структура манипулятивного воздействия.

Выводы.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Веретенкина, Лариса Юрьевна

Одной из характерных тенденций современного этапа развития языкознания является исследование субъективного начала в речи человека, языковых механизмов порождения сообщений, способов воздействия говорящего на адресата. Внимание ученых в значительной мере переключилось с вопроса о том, как устроен язык, на вопрос о том, как он функционирует.

В последние годы интерес психологов и лингвистов привлекает проблема межличностной манипуляции, манипулирования индивидуальным сознанием на уровне межличностных отношений. Несомненно, проблему манипулирования посредством языка нельзя исследовать вне связи с говорящим субъектом, адресатом, их взаимодействием в коммуникации, ситуацией общения.

Некоторые аспекты языковой манипуляции как составной части манипулирования людьми уже получили свое отражение в научной литературе. Так, Т.М.Николаевой обсуждались способы «лингводемагогии» с целью оказания психологического, в том числе манипулятивного воздействия (Прагматика и проблемы интенсиональности 1988). В.И.Карасик, И.В.Сентерберг рассматривают речевые манипуляции как один из видов нарушения аргументации (Речевое общение и аргументация 1993). Некоторые приемы «языковой демагогии» описываются Булыгиной Т.В., Шмелевым А.Д. в работе «Языковая концептуализация мира» (1997). В ряде работ представлен взгляд на языковые или речевые манипуляции как на способ оказания манипулятивного влияния на адресата (А.Н.Баранов, Н.В.Глаголев, В.Д.Девкин, Е.А.Земская, Л.П.Крысин, Н.А.Купина, С.А.Мегентесов, Е.Ф.Тарасов, Н.Н.Трошина, М.Ю.Федосюк и др.).

В то же время проблема языковой манипуляции, манипулятивного воздействия на адресата в отечественной лингвистике разработана недостаточно. До сих пор не выработан единый подход к рассмотрению явления межличностного манипулирования, не существует полного описания языковых средств и приемов манипулятивного воздействия в повседневном общении. Поэтому перед лингвистами встает задача изучения языковых средств, используемых манипулятором с целью воздействия на адресата в повседневной коммуникации. Необходимо ответить на следующие вопросы: Как проявляется манипуляция на лингвистическом уровне? Что в конкретном контексте может быть речевым показателем манипуляции? Какие языковые средства используются манипулятором?

Постоянное внимание ученых к проблеме языкового выражения манипуляций, недостаточная изученность этого вопроса, а также отсутствие в лингвистике описания манипулятивного использования языковых единиц в драматических произведениях А.Н.Островского и коммуникативных приемов на уровне межличностных отношений определяет актуальность данного исследования.

Объектом диссертационного исследования являются речевые контексты из драматических произведений А.Н.Островского, содержащие манипулятив-ное воздействие одного персонажа на другого.

В основу работы была положена следующая гипотеза: манипулятивное воздействие, как правило, требует от говорящего высокого речевого мастерства и высокой степени убедительности, что, в свою очередь, предполагает мобилизацию всевозможных речевых средств и проявляется в их повышенной выразительности и экспрессивности. Следовательно, речь манипулятора должна отличаться высокой степенью выразительности и экспрессивности, чем речь объекта манипуляций.

Цель исследования определяет его основные задачи:

- проанализировать особенности межличностных манипуляций на уровне мышления, языка, речи и коммуникации;

- на основе анализа различных манипулятивных стратегий определить коммуникативные приемы, используемые персонажами А.Н.Островского в манипулятивных целях.

Научная новизна данного исследования состоит в том, что в нем впервые дается комплексное, логически непротиворечивое описание языковых средств разных уровней, используемых персонажами А.Н.Островского с целью оказания манипулятивного воздействия в сфере их повседневной межличностной коммуникации; анализируются коммуникативные приемы, реализующие манипулятивную стратегию. На материале драматургии А.Н.Островского доказана адекватность теории Ю.М.Скребнева относительно плодотворности разграничения парадигматического и синтагматического аспектов стилистического анализа.

Теоретическая значимость исследования заключается в разработке недостаточно изученных проблем языкового манипулирования адресатом с позиции лингвопрагматики и стилистики, в разработке лингвистической классификации манипулятивных языковых средств, позволяющей использовать статистические методы обработки материала.

Выбор драматических произведений А.Н.Островского в качестве материала исследования языкового выражения межличностных манипуляций вызван следующими причинами. Во-первых, пьесы А.Н.Островского, признанного мастера в области отображения жизненных конфликтов и реалий, глубоко раскрывают психологию семейных и других межличностных отношений и могут служить благодатным источником для изучения манипулятивного общения. Во-вторых, коммуникативная ситуация в текстах художественных произведений имеет фиксированных характер и предоставляет наблюдателю достаточно полную информацию о целях, установках героев, ситуации общения. Наконец, в-третьих, речевое событие в повседневной коммуникации и текст драматического произведения имеют определенное сходство в организации: текст пьесы представляет словесную (вербальную) часть дискурса (А.К.Михальская 1996).

Источником языкового материала послужило полное собрание сочинений А.Н.Островского в 12-ти томах. Корпус сплошной выборки составил более 3500 реплик, используемых персонажами драматурга в манипулятивных ситуациях общения.

Методологической базой для данной работы служат следующие общетеоретические положения:

1) Лингвистические исследования нуждаются в учете уровней мышления и коммуникации, поскольку уровень мышления является основанием для собственно лингвистического изучения языковых явлений, а уровень коммуникации представляет собой действительность языка, так как только в общении речь выражает личностно-ориентированный смысл (А.В.Пузырев, Н.И.Форма-новская и др.);

4) В лингвостилистических исследованиях важно разграничивать 2 вида явлений - парадигматической и синтагматической стилистик (Ю.М.Скреб-нев).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Манипулятивное начало языковой личности проявляется в повышенной выразительности используемых средств.

3. Языковой механизм манипуляции основывается на сдвиге-переосмыслении грамматических значений. Использование языковых единиц не в соответствии со своим прямым назначением вносит в процесс общения некоторую неопределенность, а традиционное грамматическое оформление этих языковых единиц позволяет отвлечь адресата от их внутреннего смысла и назначения.

В.Г.Белинского, на Всероссийских научных конференциях «Актуальные проблемы психологии и лингвистики», «Язык и мышление: Психологические и лингвистические аспекты» (Пенза, 2000-2004 гг.), на Международных научных конференциях «Предложение и слово» (Саратов, 1999 и 2002 гг.), на Третьей Международной конференции «Филология и культура» (Тамбов, 2001 г.), на Международной научной конференции «Лингвокультурологические проблемы толерантности» (Екатеринбург, 2001г.), на Международном симпозиуме по психолингвистике и теории коммуникации (Москва, 2003 г.). Содержание диссертационного исследования отражено в 11 публикациях.

Научные исследования последних лет в лингвистике показывают, что для системного подхода к языковым явлениям недостаточна дихотомия «язык-речь». Все чаще в лингвистические исследования вводится уровень мышления (уровень бытия языковых единиц) и уровень коммуникации (уровень действительности языковых единиц). Утверждение тетрахотомии «мышление - язык -речь - коммуникация» в системных исследованиях «требует видеть в предмете изучения четыре ступени его сущности: уровни бытия, сущности, явления и действительности (уровни всеобщего, общего, особенного и единичного)» (А.В.Пузырев 1995: 36).

Категория всеобщего соответствует уровню мышления (уровню бытия языковых единиц). Категория общего - уровню языка, системы языковых знаков и правил их использования (уровню сущности языка в собственном смысле слова). Категория особенного соответствует уровню речи, представляющей собой явление языка, внешние формы его существования. Категория единичного (уровень действительности языка) - это коммуникация, уникально-неповторимое общение между людьми (А.В.Пузырев 1995). Для того чтобы как можно более полно осветить основные аспекты межличностного манипулирования, необходимо рассмотреть законы организации манипуляций на уровнях мышления, языка, речи и коммуникации, то есть «с точки зрения», «в аспекте» мышления, языка, речи, коммуникации.

Поскольку данная работа посвящена проблеме, находящейся на стыке нескольких наук (психологии, психолингвистики, прагматики, лингвостилистики), следует, в первую очередь, определить содержание следующих общелингвистических понятий: «мышление», «язык», «речь», «коммуникация».

Включенность мышления практически во все виды деятельности человека и большой диапазон его феноменологических проявлений делает его объектом многих научных дисциплин. О.К.Тихомиров в статье «Мышление как психическая деятельность» пишет: «.многообразие подходов и сложность самого изучаемого объекта привели к тому, что самый термин «мышление» часто употребляется в различных значениях, фиксирующих лишь некоторые его характеристики. В этой связи полезно выделить три наиболее часто употребляющихся значения термина: а) мышление как знание (понятийное знание, мысль - в отличие от ощущения), б) мышление как процесс, в результате которого достигается новое знание (как познание, переход от незнания к знанию), в) мышление как одна из человеческих способностей (разум - в отличие от чувства, воли и др.)» (О.К.Тихомиров 1970: 257).

Под мышлением в нашей работе понимается познавательная по функции психическая деятельность человека, в результате которой достигается новое знание. Мышление является наиболее абстрактным и потому наименее очевидным из четырех выделенных предметов (одновременно сосуществующих в языке). В онтологическом плане мышление предстает как бытие языка, т.е. реальность, существующая объективно, вне и независимо от сознания человека, объективная реальность как совокупность исходных внутренних условий проявлений языковой личности. Таким образом, уровень мышления является основанием для собственно лингвистического изучения феномена манипуляций.

На уровне мышления нас, прежде всего, интересуют предпосылки возникновения и цели манипулирования в повседневном общении. Межличностные манипуляции рассматриваются с точки зрения осознаваемости - неосознаваемое™ проведения данного воздействия адресантом и адресатом, а также с точки зрения успешности - неуспешности осуществления манипулятивного воздействия. Наблюдения над речевым материалом заставляют разграничивать на уровне мышления понятия «стратегия», «тактика», «прием» манипулирования.

Язык, как основной объект изучения лингвистики, трактуется как «некоторая реально существующая знаковая система, используемая в некотором социуме, в некоторое время и в некотором пространстве» (Языкознание. Большой энциклопедический словарь 1998: 604). Язык является основной общественно значимой (опосредованной мышлением) формой отражения окружающей человека действительности и самого себя, т.е. формой хранения знаний о действительности (эпистемическая функция), а также средством получения нового знания о действительности (познавательная, или когнитивная, функция). В то же время язык - основное средство человеческого общения (коммуникативная функция), средство передачи информации от говорящего к слушающему (адресату). Помимо базовых функций выделяются и производные функции языка. Так, к коммуникативной функции относятся контакто-устанавливающая (фатическая), конативная (усвоения) и волюнтативная (воздействия) функции.

Изучение волюнтативной функции (функции воздействия) языка имеет давнюю историю. Интерес к языку как объекту исследования зародился именно в связи с этой магической, как ее еще называют, функцией. Повышенный интерес отечественных лингвистов волюнтативная функция языка привлекла к себе в 90-е годы XX века. В это время происходят большие изменения в жизни нашей страны; открытость общества и экономики потребовали новых научных разработок по вопросам воздействия словом на человека, в первую очередь в связи с политической и коммерческой рекламой.

Основными сферами изучения воздействующей функции языка становятся политика, средства массовой информации и реклама. Механизмы и приемы воздействия, в том числе и манипулятивные, исследуются в политическом дискурсе (Н.А.Купина 1995, Т.Н.Ушакова, Н.Д.Павлова 2000, Е.И.Шейгал 2000), в средствах массовой информации (С.Г.Кара-Мурза 2000), в рекламе (Н.Н.Кохтев 1997, Ю.К.Пирогова 2001), в деловом дискурсе (О.С.Сыщиков 2000).

Многими лингвистами отмечается, что язык как система знаков и правил их употребления предоставляет наибольшие возможности для манипулирования людьми (С.Кара-Мурза 2000, В.И.Карасик 2002, С.А.Мегентесов 1997, Т.М.Николаева 1988, Е.Ф.Тарасов 1990). С.А.Мегентесов считает, что «язык в своей существенной части предназначен для манипуляции», «он в не меньшей степени есть средство манипуляции, чем средство передачи информации» (С.А.Мегентесов 1997: 61).

На уровне языка в работе рассматриваются различные лингвистические концепции манипуляций, языковые предпосылки возникновения манипуляций в общении, намечаются лингвистические механизмы осуществления манипулятивного воздействия.

Вне речи, вне речевых произведений язык как нечто материальное не существует, поэтому в онтологическом плане речь - это явление языка, или, другими словами, то или иное обнаружение (выражение) языка, его внешние формы существования. Речь - конкретное говорение, протекающее во времени и облеченное в звуковую (включая внутреннее проговаривание) или письменную форму. Под речью понимают как сам процесс говорения (речевую деятельность), так и его результат (речевые произведения, фиксируемые памятью или письмом) (Языкознание. Большой энциклопедический словарь 1998:414).

В отличие от языка речь конкретна и неповторима; речь отражает опыт индивидуума, язык же фиксирует опыт коллектива; речь преднамеренна и обращена к определенной цели в отличие от нецеленаправленности языка; речь контекстно и ситуативно обусловлена, язык независим от обстановки общения.

На уровне речи в центре нашего внимания - манипулятивное высказывание. Поскольку говорящий обладает определенной свободой выбора тех или иных языковых знаков, форм, конструкций в соответствии с коммуникативными целями, на данном этапе важно рассмотреть формы проявления сущности изучаемого языкового феномена, необходимо выявить особенные черты межличностного манипулирования, определить набор речевых средств (фонетических, лексических, морфологических, синтаксических, семасиологических), используемых говорящим для манипуляции собеседником.

Изучая конкретные речевые факты, лингвист должен выявить внутреннюю сущность языка, закономерности, скрываемые под речевыми фактами, поскольку «все, что есть в языке, реализуется в речи/общении, а все, что есть в общении/речи, исходит из языка» (Н.И.Формановская 2000: 61).

На уровне речевой реальности исследование получает необходимую ему конкретность и делает возможной проверку гипотез, выдвинутых на предыдущей ступени сущности.

Необходимость выделения в исследованиях уровня коммуникации обуславливается повышенным вниманием лингвистов к проблемам взаимодействия людей в процессе общения, широким распространением коммуникативно-прагматического подхода к описанию языка. По замечанию Н.И.Фор-мановской, «коммуникативный подход вскрывает такие свойства языковых единиц, которые проявляются в общении, то есть в коммуникативных взаимодействиях партнеров в процессе обмена мыслями (и чувствами) для решения жизненно важных задач», а «прагматический подход предполагает учет того значимого компонента языковых единиц, который связан с индивидом, использующим язык как орудие общения и делающим свой выбор при ориентации в ситуации в целом, в социальных признаках адресата» (Н.И.Формановская 1998: 7).

О нетождественности понятий «речь» и «коммуникация» свидетельствует высказывание, приведенное С.А.Мегентесовым: «Коммуникация - это значительно больше, чем те слова, которые мы говорим. Они составляют лишь малую часть того, что мы выражаем как человеческие существа. Исследования показывают, что во время презентации перед группой людей 55% воздействия определяется языком ваших телодвижений: позы, жесты и контакт глазами, 3 8% определяется тоном вашего голоса и лишь 7% - содержанием того, о чем вы говорите» (С.А.Мегентесов 1997: 6).

В современных лингвистических исследованиях используются термины «общение», «речевое общение», «речевая деятельность», «коммуникация», главным характеризующим признаком которых является момент взаимодействия, влияния, воздействия партнеров по общению друг на друга. Например, Н.И.Формановская определяет общение как «коммуникативно-социальную деятельность по обмену разного вида информацией, т.е. как сообщение адресанта адресату некоего (информативного и фатического) содержания для воздействия на его интеллектуальную и/или эмоциональную сферу, регулирования практических и ментальных действий, согласования речевых (и неречевых) поступков, деятельности и отношений - ради достижения желаемого результата» (Н.И.Формановская 2000: 56).

Под коммуникацией мы понимаем взаимодействие субъектов с помощью знаковых средств, вызванное потребностями совместной деятельности и направленное на значимое изменение в состоянии, поведении и личностно-смысловых образованиях партнера. На наш взгляд, уровень коммуникации является самым важным в исследовании межличностной манипуляции. Только на этом уровне возможно выделение манипулятивных контекстов, важную роль здесь играют экстралингвистические факторы (ситуация, контекст, установки и цели коммуникантов, их отношения).

Межличностные манипуляции рассматриваются как процесс, разворачивающийся по определенному плану. Задачей исследования на данном этапе является описание речевых тактик и коммуникативных ходов (приемов), используемых манипулятором.

Полагаем, что реализация субстратного подхода в исследовании языкового выражения межличностных манипуляций обеспечивает целостность и системную организацию рассмотрения данного языкового явления, позволяет осмыслить предмет во всех его существенных свойствах, связях и отношениях.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Языковое выражение межличностных манипуляций в драматургии А.Н. Островского"

выводы

Явление межличностной манипуляции, одновременно существуя на уровнях мышления, языка, речи и коммуникации, проявляется, прежде всего, на уровне коммуникации, поскольку только в общении речь выражает лично-стно-ориентированный смысл.

В пьесах А.Н.Островского персонажи вступают друг с другом в различные отношения (межличностные, семейные, любовные, деловые) и образуют следующие пары: активный манипулятор - объект манипуляций (напр., Сергей Сергеевич Паратов - Лариса Огудалова), пассивный манипулятор - объект манипуляций (Лазарь Елизарыч Подхалюзин - Самсон Силыч Большое), активный манипулятор — пассивный манипулятор (Клеопатра Львовна Мамаева - Егор Глумов).

В 80 манипулятивных контекстах 43 героя (22 мужчины и 21 женщина) являются активными манипуляторами. К их числу относятся: Кабанова, Вихо-рев, Паратов, Дульчин, Окоемов, Агишин, Юлинька и Полина Кукушкины, Мамаева, Лидия Чебоксарова, Глафира Алексеевна и другие. В роли пассивных манипуляторов выступает 17 персонажей А.Н.Островского: 11 мужчин, например, Беркутов, Глумов, Телятев, Владимир Мерич, и 6 женщин, такие как Липочка Болыпова, Катерина Кабанова, Елена Кармина и другие. Заметим, что 7 героев (Подхалюзин, Глумов, Беркутов, Дульчин, Окоемов, Огудалова, Лидия Чебоксарова) играют роли и активного, и пассивного манипуляторов.

Главной особенностью манипулятивных контекстов А.Н.Островского являются скрытое воздействие на адресата, маскировка подлинных намерений манипулятора. Надо ли специально говорить о том, что манипулятивная установка на общение противоречит сформулированному П.Грайсом принципу сотрудничества (П.Грайс 1985).

Материал контекстов манипулятивного общения позволяет разграничивать манипулятивные стратегии, тактики и приемы воздействия. Манипулятивная стратегия определяется как установка субъекта на общение, характеризующееся наличием явного и скрытого уровней воздействия с целью получения односторонней выгоды, отношением к партнеру как средству достижения собственных целей. Тактика соотносится с целевой установкой и представляет собой речевые действия, способствующие реализации стратегии. Манипуля-тивные приемы проявляются в виде различных операциональных установок и, в свою очередь, являются инструментом реализации той или иной речевой тактики.

В результате анализа особенностей взаимодействия персонажей А.Н.Островского в манипулятивных ситуациях нами выделены некоторые приемы, способствующие проведению манипулятивного воздействия:

- оправдание манипулятором своего поведения чувством любви, заботой о партнере;

- склонение адресата к аморальным действиям под видом необходимости доказательств любви;

- использование отрицания ситуаций, действий и возможностей адресата, которые необходимы манипулятору для достижения желательной цели;

- использование условных конструкций «если бы.», «если» для ненавязчивого воздействия;

- использование лести и комплиментов, в том числе скрытых;

- актуализация социальной или статусной позиции манипулятора;

- присоединение к объекту манипуляций с целью сокращения психологической дистанции;

- использование картин прошлого или возможного будущего для усиления манипулятивного воздействия;

- актуализация элемента неопределенности и недосказанности в целях возбуждения интереса объекта манипуляций;

- использование различного рода обещаний, клятв, обязательств;

- использование прямой или скрытой угрозы разорвать с объектом манипуляций отношения;

- варьирование вопросов с целью получения необходимой информации, подкрепляемое призывом к откровенности;

- демонстрация манипулятором своей уверенности;

- искажение (преувеличение или преуменьшение) манипулятором моральной ценности собственных действий или действий манипулируемого;

- усиление воздействия с помощью циклически повторяющихся высказываний;

- переложение манипулятором ответственности за собственные действия на манипулируемого;

- самозащита манипулятора при угрозе разоблачения.

Как и речевое воздействие, манипулятивное воздействие в драматических произведениях А.Н.Островского разворачивается по определенному плану, который можно представить следующим образом: сбор информации об адресате - обнаружение мишеней воздействия - установление контакта — проведение основного воздействия - выигрыш или разоблачение инициатора воздействия. При осознанном манипулятивном воздействии со стороны адресанта, как правило, все указанные выше этапы воздействия находят свое отражение в процессе общения и входят в структуру межличностных манипуляций.

Проблема манипулятивного воздействия на человека включает в себя вопрос о приемлемости данного вида воздействия в различных сферах коммуникативной деятельности людей. Полагаем, что приемлемость манипуляции зависит от того, используется ли она в качестве стратегии как специфическая установка на общение (и тогда тактика реализует манипулятивную стратегию), или же в качестве приема, как ситуативное и косвенное средство воздействия. Межличностное общение, основанное на отношении к партнеру как средству достижения собственных целей, вряд ли допустимо, тогда как манипуляции, ис пользуемые в качестве ситуативных и косвенных средств воздействия, обществом допускаются и в некоторых случаях даже приветствуются.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Настоящее диссертационное исследование посвящено изучению языкового выражения межличностных манипуляций в драматургии А.Н.Островского и представляет собой опыт комплексного описания языковых средств разных уровней и коммуникативных приемов, используемых персонажами А.Н.Островского в манипулятивных ситуациях общения.

Межличностная манипуляция определяется в работе как воздействие на адресата (собеседника) с целью получения личной выгоды, которому свойственны скрытый характер, индивидуализированность, использование разнообразных языковых средств в зависимости от конкретной ситуации общения, целей и установок говорящего, а также отношений собеседников.

В рамках диссертационного исследования используется термин «вербальная манипуляция», под которым понимается межличностная манипуляция, выраженная словесно. В центре внимания - говорящий субъект, субъект манипулятивного воздействия, а также языковые средства, используемые им в процессе манипулирования. Таким образом, в работе исследуется речевая репрезентация вербальной манипуляции персонажей А.Н.Островского.

В качестве субъектов манипуляции выбраны активный манипулятор, пассивный манипулятор и объект манипуляций как наиболее противоположные типы межличностного взаимодействия (в данном случае исследователь опирается на классификацию манипулятивных личностей Э.Шострома).

На основе исследования высказываний активного манипулятора, пассивного манипулятора и объекта манипуляций в драматических произведениях А.Н.Островского можно заключить, что манипуляторы пользуются языковыми средствами значительно эффективнее, чем манипулируемые. При манипуляции задействуются все ярусы языковой компетенции личности (фонетический, лексический, морфологический, синтаксический, семасиологический). Повышение частотности использования стилистически окрашенных средств обозначает зону языкового напряжения и, следовательно, возможную зону манипулирования.

Анализ речи активного манипулятора, пассивного манипулятора и объекта манипуляций в манипулятивных ситуациях общения позволяет представить их языковые портреты.

Активные манипуляторы, к которым отнесены Марфа Игнатьевна Кабанова, Самсон Силыч Большов, Виктор Аркадьич Вихорев, Клеопатра Львовна Мамаева, Сергей Сергеевич Паратов, Меропия Давыдовна Мурзавецкая, Варвара Харитоновна Лебедкина и другие, демонстрируют в пьесах ярко выраженную наступательную линию поведения, стремятся управлять другими и контролировать ситуацию.

Важным отличительным признаком пассивного манипулятора (Егора Глумова, Лазаря Подхалюзина, Василия Ивановича Беркутова, Владимира Мерича, Липочки Большовой, Катерины Кабановой и других) является им-плицитность воздействия, косвенное склонение адресата к совершению желательных для манипулятора действий.

Основная установка пассивного манипулятора в пьесах А.Н.Островского - сообщить о каком-либо утверждаемом или отрицаемом факте таким образом, чтобы заставить собеседника изменить свое мнение, поведение в нужном манипулятору направлении.

В лексическом аспекте отрицательные оценочные номинации в речи пассивного манипулятора, используемые чаще всего с целью принижения собственных качеств, действий, поступков, характеризуют занимаемую им в процессе общения пристройку «снизу» (типа «я глуп», «где же мне с суконным-то рылом-с»). При помощи номинаций с положительной оценкой дается характеристика собеседника (объекта манипуляций или активного манипулятора).

В морфологическом аспекте пассивного манипулятора характеризует применение форм сослагательного наклонения, используемых для выражения учтивого, ненавязчивого пожелания. Употребление пассивным манипулятором форм лица и числа глагола в переносных значениях, разнообразные способы обозначения говорящего и слушающего вуалируют реальную действительность, позволяют скрыть истинное значение высказывания, вносят в речь дополнительные смысловые оттенки.

Определительные местоимения в речи пассивного манипулятора служат средством генерализации, формирования общих суждений. Указательные местоимения часто используются как средство маскировки, создают неясность выражения, предоставляют возможности для различных уловок.

В плане языковой активности пассивный манипулятор скорее выжидает и тщательно скрывает свои намерения, этому в синтаксическом аспекте способствуют языковые средства, используемые во вторичных функциях. Так, для речи пассивного манипулятора характерно употребление утвердительных предложений не в своем значении. В манипулятивных контекстах подобные предложения функционируют и как экспрессивное утверждение, и как экспрессивное отрицание. Вопросительные предложения в не-собственном значении служат чаще всего для выражения побуждения в мягкой, некатегоричной форме, а также для передачи косвенного утверждения.

Наблюдения над материалом показывают, что в плане употребления семасиологических средств речь пассивных манипуляторов отличается большим количеством эпитетов, метафор, гипербол, сравнений и других изобразительно-выразительных средств языка, создающих имплицитную окрашенность высказываний и позволяющих незаметно воздействовать на чувства и эмоции адресата.

Изучение речевых особенностей объекта манипуляций (речи Михаила Борисовича Лыняева, Марии Андреевны Незабудкиной, Ларисы Огудаловой, Кирилла Филиппыча Кисельникова, Евлампии Николаевны Купавиной, Авдотьи Максимовны Русаковой) показало, что речь манипулируемого наиболее близка нейтральной речи и в большей степени связана с окружающей реальностью.

В лексическом аспекте речь объекта манипуляций характеризуется меньшей оценочностью, чем речь манипулятора (активного или пассивного). Герои А.Н.Островского стремятся к объективной оценке действительности, пытаются разобраться в ситуации, соглашаются или не соглашаются с навязываемой говорящим эмоционально-экспрессивной оценкой явлений действительности.

В плане морфологического подхода к материалу частотность использования манипулируемым вопросительных местоимений, эмоциональных междометий позволяет предположить, что хотя объект манипуляций до конца так и не осознает наличие воздействия, он все-таки испытывает дискомфорт от общения с манипулятором и таким образом реагирует на факт манипулятивного воздействия.

В синтаксическом аспекте речь манипулируемого характеризуется высокой частотностью нейтральных моделей высказывания, предложений с недостатком тех или иных элементов. Активность объекта манипуляций проявляется, прежде всего, в стремлении получить новые сведения, подтвердить положения, высказываемые манипулятором, поэтому в речи объекта манипуляций в большом количестве представлены вопросительные предложения. В речи объекта манипуляций значительно меньше представлены эмфатические высказывания (сравнительно с речью манипуляторов). Так, реже встречаются восклицательные предложения.

Полученные результаты исследования языкового выражения межличностных манипуляций в пьесах А.Н.Островского позволяют предположить, что за чрезвычайно эмоциональной речью говорящего может скрываться манипулятивное намерение.

Проведенное исследование обозначает возможные перспективы для дальнейшей работы. Требует отдельного, более детального изучения вербальная манипуляция на уровнях мышления и коммуникации (как комплекс определенных стратегий, тактик и приемов воздействия говорящего) при полном использовании субстратной методологии.

В целом же, изучение речевых особенностей субъектов манипуляций в драматургии А.Н.Островского показало, что манипуляторы пользуются выразительными средствами языка значительно активнее, чем объекты манипуляций, а пьесы А.Н.Островского представляют собой неисчерпаемый материал для лингвостилистических и лингвопрагматических исследований.

Список научной литературыВеретенкина, Лариса Юрьевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Островский А.Н. Бедная невеста // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. - Т. 1. Художественная проза. Пьесы (1843-1854).-М: Искусство, 1973.-С. 192-279.

2. Островский А.Н. Бедность не порок // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 1. Художественная проза. Пьесы (1843-1854). - М.: Искусство, 1973. - С. 328-378.

3. Островский А.Н. Бесприданница // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 5. Пьесы (1878-1884).-М.: Искусство, 1975.-С. 7-81.

4. Островский А.Н. Бешеные деньги // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 3. Пьесы (1868-1871).-М.: Искусство, 1974.-С. 165-248.

5. Островский А.Н. Блажь // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 8. Пьесы, написанные в соавторстве (1876-1882).-М.: Искусство, 1977. - С. 249-305.

6. Островский А.Н. Великий банкир // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 9. Переводы и переделки (1865-1886). - М.: Искусство, 1978. - С. 96-154.

7. Островский А.Н. Волки и овцы // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 4. Пьесы (1873-1877).-М.: Искусство, 1975.-С. 113-207.

8. Островский А.Н. Воспитанница // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 2. Пьесы (1856-1866). -М.: Искусство, 1974. - С. 160-208.

9. Островский А.Н. В чужом пиру похмелье // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 2. Пьесы (1856-1866). -М: Искусство, 1974. - С. 7-38.

10. Островский А.Н. Грех да беда на кого не живет // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. -Т. 2. Пьесы (1856-1866). -М: Искусство, 1974. С. 389-448.

11. Островский А.Н. Гроза // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 2. Пьесы (1856-1866). - М.: Искусство, 1974. - С. 209-266.

12. Островский А.Н. Добрый барин // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 9. Переводы и переделки (1865-1886). -М: Искусство, 1978. - С. 576-596.

13. Островский А.Н. Доходное место // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 2. Пьесы (1856-1866). -М: Искусство, 1974. - С. 39-110.

14. Островский А.Н. Женитьба Белугина // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 8. Пьесы, написанные в соавторстве (1876-1882). -М.: Искусство, 1977. - С. 42-115.

15. Островский А.Н. За чем пойдешь то и найдешь (Свадьба Бальзамино-ва) // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 2. Пьесы (1856-1866). - М.: Искусство, 1974. - С. 345-388.

16. Островский А.Н. Красавец мужчина // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 5. Пьесы (1878-1884).-М.: Искусство, 1975.-С. 281-352.

17. Островский А.Н. Лес // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 3. Пьесы (1868-1871). - М.: Искусство, 1974. - С. 249-338.

18. Островский А.Н. На бойком месте // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 2. Пьесы (1856-1866). - М.: Искусство, 1974. - С. 543-588.

19. Островский А.Н. На всякого мудреца довольно простоты // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред.

20. Г.И.Владыкина и др. Т. 3. Пьесы (1868-1871). - М.: Искусство, 1974. - С. 7-79.

21. Островский А.Н. Не в свои сани не садись // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 1. Художественная проза. Пьесы (1843-1854). - М.: Искусство, 1973. - С. 280327.

22. Островский А.Н. Поздняя любовь // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 4. Пьесы (1873-1877). -М.: Искусство, 1975.-С. 7-59.

23. Островский А.Н. Пока // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 9. Переводы и переделки (1865-1886).-М.: Искусство, 1978.-С. 536-575.

24. Островский А.Н. Последняя жертва // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 4. Пьесы (1873-1877).-М.: Искусство, 1975.-С. 321-414.

25. Островский А.Н. Правда хорошо, а счастье лучше // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. - Т. 4. Пьесы (1873-1877). - М.: Искусство, 1975. - С. 262-320.

26. Островский А.Н. Пучина // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 2. Пьесы (18561866). - М.: Искусство, 1974. - С. 589-642.

27. Островский А.Н. Свои люди сочтемся // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. - Т. 1. Художественная проза. Пьесы (1843-1854). - М.: Искусство, 1973. - С. 85-152.

28. Островский А.Н. Сердце не камень // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 5. Пьесы (1878-1884). -М.: Искусство, 1975. - С. 82-144.

29. Островский А.Н. Старое по-новому // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 8. Пьесы, написанные в соавторстве (1876-1882). -М.: Искусство, 1977. - С. 306-357.

30. Островский А.Н. Старый друг лучше новых двух // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. -Т. 2. Пьесы (1856-1866). М.: Искусство, 1974. - С. 267-314.

31. Островский А.Н. Утро молодого человека // А.Н.Островский. Полное собрание сочинений: В 12-ти т. / Под общ. ред. Г.И.Владыкина и др. Т. 1. Художественная проза. Пьесы (1843-1854). - М.: Искусство, 1973. - С. 153166.1. ЛИТЕРАТУРА

32. Адмони В.Г. Система форм речевого высказывания. СПб.: Наука, 1994.- 152 с.

33. Азарова Л.В. Прагматическое использование приема преуменьшения // Прагматические условия функционирования языка. Кемерово: Изд-во Ке-мер. гос. ун-та, 1987. - С. 73-78.

34. Анализ драматического произведения: Межвузовский сборник / Под ред. проф. В.М.Марковича. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1988. - 366 с.

35. Андреева Л.И. Специфика имени собственного и возможности ее использования в художественном тексте (на материале системы собственных имен в творчестве А.Н.Островского): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -Саратов, 1995. 19 с.

36. Андреева С.В. Трансформация вопросительных высказываний в речевом общении // Вопросы стилистики: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1998. - С. 94-10.

37. Анищенко А.В. Междометия как выразители эмоций // Язык и эмоции: личностные смыслы и доминанты в речевой деятельности. Сборник научных трудов. Волгоград: Изд-во ЦОП «Центр», 2004. - С. 26-35.

38. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы. М.: Наука, 1976. - 383 с.

39. Арутюнова Н.Д. Речь // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. Энциклопедия, 1990. - С. 414-416.

40. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата // Изв. АН СССР. Серия лит. и яз. -1981. Т. 40. - № 4. - С. 356-367.

41. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1998.-896 с.

42. Бабайцева В.В. Односоставные предложения в современном русском языке. М.: Просвещение, 1968. - 160 с.

43. Балаян А.Р. К проблеме функционально-лингвистического изучения диалога // Изв. АН СССР. Серия лит. и яз. 1971. - В. 4. - Т. 30. - С. 325-333.

44. Балаян А.Р. Основные коммуникативные характеристики диалога: Дисс. . канд. филол. наук. -М., 1971. -253 с.

45. Баранов А.Н. Аргументация как языковой и когнитивный феномен // Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. М.: Наука, 1990. - С. 40-52.

46. Баранов А.Н., Крейдлин Г.Е. Иллокутивное вынуждение в структуре диалога // Вопросы языкознания. 1992. - № 2. - С. 84-100.

47. Бахтин Вл. Народ и власть: Доклад на симпозиуме «Язык диктаторов и диктатур»//Нева. 1996.-№1.-С. 179-194.

48. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. / Сост. С.Г. Бочаров. -М.: Искусство, 1979.-424 с.

49. Берн Э. Игры, в которые играют люди: Психология человеческих взаимоотношений; Люди, которые играют в игры: Психология человеческой судьбы / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1988. - 400 с.

50. Богданов В.В. Речевое общение. Прагматические и семантические аспекты. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1990. - 88 с.

51. Болинджер Д. Истина проблема лингвистическая // Язык и моделирование социального взаимодействия: Переводы / Сост. В.М.Сергеева и П.Б.Паршин; Общ. ред. В.В.Петрова. - М.: Прогресс, 1987. - С. 23-43.

52. Борисова И.Н. Дискурсивные стратегии в разговорном диалоге // Русская разговорная речь как явление городской культуры. Екатеринбург: АРГО, 1996.-С. 21-48.

53. Борисова М.Б. Искусство диалога в драматургии А.Н.Островского // Вопросы стилистики. Выпуск 9. Саратов: Изд-во Сарат. университета, 1975. -С. 44-63.

54. Борисова М.Б. Стилевое использование семантики слова в драматургии А.Н.Островского // Вопросы стилистики. Выпуск 3. Саратов: Изд-во Сарат. университета, 1969.-С. 125-144.

55. Булыгина Т.В. О границах и содержании прагматики // Изв. АН СССР. Серия лит. и яз. 1981. - Т. 40. - № 4. - С. 333-341.

56. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Диалогические функции некоторых типов вопросительных предложений // Изв. АН СССР. Серия лит. и яз. 1982. -Т. 41. - № 4. - С. 314-326.

57. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. «Правда факта» и «правда больших обобщений» // Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. М.: Наука, 1995. - С. 126-133.

58. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Языки русской культуры, 1997. - 576 с.

59. Бушев А.Б. Языковые особенности текстов, используемых в психотерапевтической коммуникации: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Тверь, 1990.-20 с.

60. Бырдина Г.В. Динамическая структура русской диалогической речи. -Тверь: Изд-во Твер. гос. университета, 1992. 84 с.

61. Вайнрих X. Лингвистика лжи // Язык и моделирование социального взаимодействия: Переводы / Сост. В.М.Сергеева и П.Б. Паршина; Общ. ред. В.В.Петрова. М.: Прогресс, 1987. - С. 44-87.

62. Валюсинская З.В. Вопросы изучения диалога в работах современных лингвистов // Синтаксис текста. М.: Наука, 1979. - С. 299-313.

63. Введенская Л.А., Павлова Л.Г. Культура и искусство речи: Современная риторика. Ростов-на-Дону: Феникс, 1995. - 756 с.

64. Вежбицка А. Антитоталитарный язык в Польше: механизмы языковой самообороны: Ст. из Австрии. // Вопросы языкознания. 1993. - №4. - С. 107-125.

65. Верещагин Е.М., Ратмайр Р., Ройтер Т. Речевые тактики «призыва к откровенности» // Вопросы языкознания. 1992. - № 6. - С. 82-93.

66. Виноградов В.В. О языке художественной прозы: Избр. труды. М.: Наука, 1980.-360 с.

67. Виноградов В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове). М.: Высшая школа, 1972. - 614 с.

68. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. М.: Наука, 1993. - 172 с.

69. Винокур Т.Г. Диалогическая речь // Языкознание. Большой энциклопедический словарь. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. - С. 135.

70. Винокур Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. М.: Наука, 1980. - 27 с.

71. Винокур Т.Г. Информативная и фатическая речь как обнаружение разных коммуникативных намерений говорящего и слушающего // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. М.: Наука, 1993.-С. 5-29.

72. Винокур Т.Г. О некоторых синтаксических особенностях диалогической речи в современном русском языке: Дисс. . канд. филол. наук. М., 1953.-379 с.

73. Войскунский А.Е. Я говорю, мы говорим.: Очерки о человеческом общении. М.: Знание, 1990. - 240 с.

74. Вопросы стилистики: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Сарат. университета, 1998. - 202 с.

75. Вопросы стилистики. Вып. 28: Антропоцентрические исследования. -Саратов: Изд-во Сарат. университета, 1999. — 296 с.

76. Выготский JI.C. Мышление и речь // Л.С.Выготский. Собрание сочинений: В 6-ти т. Т. 2. Проблемы общей психологии. М.: Педагогика, 1982. -С. 5-361.

77. Гагаев А.А. Теория и методика субстратного подхода в материалистической диалектике. Саранск: Изд-во Мордов. университета, 1991. - 308 с.

78. Гак В.Н. Истина и люди // Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. М.: Наука, 1995. - С. 24-31.

79. Гарифуллин P.P. Энциклопедия блефа. Казань: Реноме, 1995. -160 с.

80. Гарифуллин P.P. Иллюзионизм личности как новая философско-психологическая концепция; Психология обмана, манипуляций, кодирования. -Казань, 1997.-404 с.

81. Гиндин С.Г. Речевые действия и речевые произведения // Логический анализ языка. Язык речевых действий. М.: Наука, 1994. - С. 59-63.

82. Глаголев Н.В. Приемы буржуазной манипуляции потребностями реципиента // Речевое воздействие: психологические и психолингвистические проблемы. М.: Институт языкознания АН СССР, 1986. - С. 9-18.

83. Глаголев Н.В. Коммуникативное воздействие с элементами ложной информации // Речевое воздействие: психологические и психолингвистические проблемы. М.: Институт языкознания АН СССР, 1986. - С. 19-33.

84. Гойхман О.Я., Надеина Т.М. Основы речевой коммуникации. М.: ИНФА, 1997.-227 с.

85. Голуб И.Б. Стилистика современного русского языка. Лексика. Фоника. М.: Высшая школа, 1976. - 208 с.

86. Горелов И.Н. Коммуникация // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. Энциклопедия, 1990. - С. 233.

87. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике: Выпуск 16. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. - С. 217237.

88. Грамматика русского языка: В 2-х томах. Т. 1. Фонетика и морфология. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1952. - 720 с.

89. Грамматика русского языка: В 2-х томах. Т. 2. Синтаксис. Часть первая. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1954. - 703 с.

90. Грамматика русского языка: В 2-х томах. Т. 2. Синтаксис. Часть вторая. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1954. - 444 с.

91. Грамматика современного русского литературного языка / Под ред. Н.Ю.Шведовой. М.: Наука, 1970. - 767 с.

92. Григорьева J1.H. Диалогические высказывания с побудительной интенцией // Языковые единицы в речевой коммуникации. JL: Изд-во Ленингр. университета, 1991.-С. 125-130.

93. Дементьев В.В. Непрямая коммуникация и ее жанры. Саратов: Изд-во Сарат. университета, 2000. - 248 с.

94. Дементьев В.В. Ситуации непрямого общения // Проблемы речевой коммуникации. Саратов: Изд-во Сарат. университета, 2000. - С. 34-43.

95. Демьянков В.З. Прагматические основы интерпретации высказывания. Изв. АН СССР. Серия лит. и яз. - 1981. - Т. 40. - № 4. - С. 368-377.

96. Деннингхаус С. Под флагом искренности (лицемерие и лесть как специфические явления речевого жанра «притворство») // Жанры речи. Саратов: Колледж, 1999. - С. 203-215.

97. Дилтс Р. Фокусы языка. Изменение убеждений с помощью НЛП. -СПб.: Питер, 2000. 320 с.

98. Добрович А.Б. Воспитателю о психологии и психогигиене общения. -М.: Просвещение, 1987. 207 с.

99. Доценко Е.Л. Манипуляция: психологическое определение понятия // Психологический журнал. 1993. -№ 4. - С. 132-138.

100. Доценко Е.Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы, защита. М.: ЧеРо, 1997. - 344 с.

101. Дудина М.Г. Аргументация как одно из средств речевого воздействия (на материале текстов рекламы) // Прикладная лингвистика 2001. Сборник статей / Отв. ред. А.И.Новиков. - М.: Азбуковник, 2001. - С. 19-26.

102. Дьячкова И.Г. Высказывания-похвалы и высказывания-порицания как речевые жанры в современном русском языке: Дисс. . канд. филол. наук. -Омск, 2000. 139 с.

103. Еемерен Ф.Х. ван, Гроотендорст Р. Аргументация, коммуникация и ошибки / Пер. с англ. СПб.: Васильевский остров, 1992. - 207 с.

104. Ермакова О.Н., Земская Е.А. К построению типологии коммуникативных неудач (на материале естественного диалога) // Русский язык в егофункционировании: Коммуникативно-прагматический аспект. М.: Наука, 1993.-С. 30-64.

105. Ефимов А.И. Стилистика русского языка. М.: Просвещение, 1969. -262 с.

106. Жилин И.М. Новые значения слов «манипулировать» и «манипулирование» в русском языке // Русский язык в школе. 1981. - № 1. С. 59, 68.

107. Жилин И.М. Что такое Sprachmanipulation ? // Иностранные языки в школе. 1979. - № 6. - С. 71 -77.

108. Жинкин Н.И. Язык речь - творчество (Избранные труды) / Сост. С.И.Гиндин. - М.: Лабиринт, 1998. - 368 с.

109. Запасник С. Ложь в политике // Философские науки. 1991. - № 8. -С. 94-107.

110. Зарецкая Е.Н. Риторика: Теория и практика речевой коммуникации. -М.: Дело, 1998.-480 с.

111. Земская Е.А. Русская разговорная речь: лингвистический анализ и проблемы обучения. М.: Русский язык, 1979. - 240 с.

112. Земская Е.А. Словообразование как деятельность. М.: Наука, 1992. -221 с.

113. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи: Дисс. . д-ра филол. наук. Омск, 1999. - 385 с.

114. Исследование речевого мышления в психолингвистике / Отв. ред. Е.Ф.Тарасов. М.: Наука, 1985. - 239 с.

115. Кабаченко Т.С. Методы психологического воздействия. М.: Педагогическое общество России, 2000. - 544 с.

116. Каменская О.Л. Текст и коммуникация. М.: Высшая школа, 1990. -152 с.

117. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М.: Алгоритм, 2000. -688 с.

118. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. - 477 с.

119. Карасик В.И. Язык социального статуса. М.: Ин-т языкознания РАН; Волгогр. гос. пед. институт, 1992. - 330 с.

120. Караулов Ю.Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения // Язык и личность. М.: Наука, 1989. - С. 3-8.

121. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987.- 264 с.

122. Киселева J1.A. Вопросы теории речевого воздействия. Ленинград: Изд-во ЛГУ, 1978.- 160 с.

123. Клюев Е.В. Речевая коммуникация. М.: Изд-во ПРИОР, 1998. -224 с.

124. Ковалев Г.А. Три парадигмы в психологии три стратегии психологического воздействия // Вопросы психологии. - 1987. - № 3. - С. 41-49.

125. Кожина М.Н. Стилистика русского языка. М.: Просвещение, 1983. -223 с.

126. Козьмина В.Н. Языковая реализация гибких коммуникативных тактик в английском диалоге: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. СПб., 2001. -20 с.

127. Колокольцева Г.Н. Антропоцентризм диалога (коммуникативы диалога) // Вопросы стилистики. Выпуск 28: Антропоцентрические исследования-Саратов: Изд-во Сарат. университета, 1999. С. 114-125.

128. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. М.: Наука, 1984.- 175 с.

129. Конрад Р. Вопросительные предложения как косвенные речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск 6. Лингвистическая прагматика. -М.: Прогресс, 1985. С. 349-383.

130. Кохтев Н.Н. Реклама: искусство слова. Рекомендации для составителей рекламных текстов. М.: Изд-во МГУ, 1997. - 97 с.

131. Кузнецов М., Цыкунов И. Как позволить другим делать по-вашему (речевые и поведенческие стратегии журналиста). М.: Изд-во ПРИОР, 1999.- 112с.

132. Куницина В.Н., Казаринова Н.В., Погольша В.Н. Межличностное общение. Учебник для вузов. СПб.: Питер, 2001. - 544 с.

133. Купина Н.А. Тоталитарный язык: словарь и речевые реакции. Екатеринбург; Пермь: ЗУУНЦ, 1995.- 143 с.

134. Ларина Т.В. Выражение эмоций в английской и русской коммуникативных культурах // Язык и эмоции: личностные смыслы и доминанты в речевой деятельности. Сборник научных трудов. Волгоград: Изд-во ЦОП «Центр», 2004. - С. 36-46.

135. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н.Ярцева. М.: Советская Энциклопедия, 1990. - 685 с.

136. Литвак М.Е. Психологическое айкидо. Ростов-на-Дону, 1992. —64 с.

137. Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. -М.: Наука, 1995.-202 с.

138. Логический анализ языка: Язык и время / Отв. ред. Н.Д.Арутюнова. -М.: ИНДРИК, 1997.-352 с.

139. Локк Дж. Опыт о человеческом разуме // Локк Дж. Избранные философские произведения: В 2 т. Т. 2. М., 1960. - С. 57-695.

140. Лузина Л.Г. Язык как средство идеологического воздействия: лин-гвопрагматический аспект // Язык как средство идеологического воздействия. -М.: ИНИОН, 1983.-С. 139-152.

141. Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе. -Тверь: Изд-во Твер. университета, 1998. 200 с.

142. Масленникова А.А. Скрытые смыслы и их лингвистическая интерпретация: Дисс. . докт. филол. наук. СПб., 1999. - 299 с.

143. Мегентесов С.А., Мохамад И. Лингвистические аспекты психического воздействия и приемов манипуляции. Краснодар: Изд-во Кубан. университета, 1997. - 111 с.

144. Миллер Дж. Магическое число семь плюс или минус два: О некоторых пределах нашей способности перерабатывать информацию // Инженернаяпсихология. Сб. статей. / Под. ред. Д.Ю.Панова и В.П.Зинченко. М., 1964. -С. 192-225.

145. Михальская А.К. Основы риторики: Мысль и слово. М.: Просвещение, 1996. - 416 с.

146. Нефедова JI.A. Лексические средства манипулятивного воздействия в повседневном общении (на материале современного немецкого языка): Автореферат дисс. . канд. филол. наук. М., 1997. - 17 с.

147. Нефедова Л.А. Некоторые коммуникативно-прагматические аспекты высказывания (К вопросу о манипулятивном использовании языковых единиц). Тамбов: Изд-во ТГУ, 2000 - 42 с.

148. Николаева Т.М. Лингвистическая демагогия // Прагматика и проблемы интенсиональности. М.: Наука, 1988. - С. 154-165.

149. Николаева Т.М. О принципе «некооперации» и/или о категориях социолингвистического воздействия // Логический анализ языка: противоречивость и аномальность текста. М.: Наука, 1990. - С. 225-235.

150. Николаева Т.М. От звука к тексту. М.: Языки русской культуры, 2000. - 680 с.

151. Ожегов С.И. Словарь русского языка: 70 000 слов / Под ред. Н.Ю.Шведовой. 23-е изд. испр. - М.: Русский язык, 1990. - 917 с.

152. Основы теории речевой деятельности. М.: Наука, 1974. - 368 с.

153. Остроушко Н.А. Речевое воздействие как лингвистическая проблема (к понятию языкового манипулирования) // Мир русского слова. 2002. - № 5. -С. 86-91.

154. Падучева Е.В. Прагматические аспекты связности диалога // Изв. АН СССР. Серия лит. и яз. 1982. - Т. 41. - № 4. - С. 305-314.

155. Панкратов В.Н. Манипуляции в общении и их нейтрализация: Практическое руководство. М.: Изд-во Института Психотерапии, 2000. - 208 с.

156. Панкратов В.Н. Уловки в спорах и их нейтрализация: Практическое руководство для деловых людей. М.: Роспедагенство, 1996. - 44 с.

157. Панченко Н.Н. Средства объективации концепта «обман» (на материале английского и русского языков): Автореферат дисс. . канд. филол. наук. Волгоград, 1999. - 23 с.

158. Пеньковский А.Б., Шварцкопф Б.С. Типы и типология ремарок // Культура речи на сцене и на экране. М.: Наука, 1986. - С. 150-170.

159. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. М.: Учпедгиз, 1956.-511 с.

160. Плотникова С.Н. Лингвистические аспекты выражения неискренности в английском языке: Дисс. . докт. филол. наук. Иркутск, 2000. - 382 с.

161. Поварнин С.И. Спор. О теории и практике спора. СПб.: Лань, 1996. - 160 с.

162. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике: В 4-х т. Т. 4, Вып. 2. М.: Просвещение, 1977. - 406 с.

163. Проблемы прикладной лингвистики 2001. Сборник статей / Отв. ред. А.И.Новиков. - М.: Азбуковник, 2001. - 360 с.

164. Проблемы речевой коммуникации. Саратов: Изд-во Сарат. университета, 2000.- 184с.

165. Психолингвистические проблемы массовой коммуникации. М.: Наука, 1974.- 147 с.

166. Психология. Словарь / Под. общ. ред. А.В.Петровского, М.Г.Яро-шевского. 2-е изд., испр. и доп. М.: Политиздат, 1990. - 494 с.

167. Пузырев А.В. Анаграммы как явление языка: Опыт системного осмысления. М.; Пенза: Институт языкознания РАН, ПГПУ имени В.Г.Белинского, 1995.-378 с.

168. Пузырев А.В. Опыты целостно-системных подходов к языковой и неязыковой реальности: Сборник статей. Пенза: ПГПУ имени В.Г.Белинского, 2002. - 164 с.

169. Ревякин А.И. Драматургия А.Н.Островского. М.: Знание, 1973.64 с.

170. Ревякин А.И. Искусство драматургии А.Н.Островского. М.: Просвещение, 1974. - 334 с.

171. Речевое воздействие: психологические и психолингвистические проблемы. М.: Ин-т языкознания АН СССР, 1986. - 247 с.

172. Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. М.: Наука, 1990.- 136 с.

173. Речевое общение: искусство убеждать / Сост. Анисина Н.В. и др. -СПб.: Изд-во СПбГТУ, 1999. 128 с.

174. Речевое общение: проблемы и перспективы: Сб. науч.-аналит. обзоров. М.: ИНИОН, 1983. - 224 с.

175. Розенталь Д.Е. Практическая стилистика русского языка. М.: Высшая школа, 1977. - 316 с.

176. Русская грамматика: В 2-х томах. Т. 2. Синтаксис / Под ред. Н.Ю.Шведовой. М.: Наука, 1980. - 709 с.

177. Савкова З.В. Средства речевой выразительности. Л.: Знание, 1982. -32 с.

178. Санников В.З. Русский язык в зеркале языковой игры. М.: Языки русской культуры, 1999. - 544 с.

179. Седов К.Ф. Внутрижанровые стратегии речевого поведения: «ссора», «комплимент», «колкость» // Жанры речи. Саратов: Изд-во Гос. учеб.-науч. центра «Колледж», 1997.-С. 188-194.

180. Седов К.Ф. Становление дискурсивного мышления языковой личности: психо- и социолингвистический аспекты. Саратов: Изд-во Сарат. университета, 1999. - 180 с.

181. Седов К.Ф. Типы языковых личностей по способности к кооперации в речевом поведении // Проблемы речевой коммуникации. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2000. - С. 6-12.

182. Селиверстова О.Н. Местоимения в языке и речи. М.: Наука, 1988. -151 с.

183. Семиотика / Сост., вст. ст. и общ. ред. Ю.С.Степанова. М.: Радуга, 1983.-636 с.

184. Сентерберг И.В., Карасик В.И. Псевдоаргументация: некоторые виды речевых манипуляций // Речевое общение и аргументация. Вып.1. СПб.: Экополис и культура, 1993. - С. 30-39.

185. Сиротинина О.Б., Гольдин В.Е. Речевая коммуникация и ее изучение // Проблемы речевой коммуникации. Саратов: Изд-во Сарат.университета, 2000.-С. 3-5.

186. Сиротинина О.Б. Современная разговорная речь и ее особенности. -М.: Просвещение, 1974. 144 с.

187. Скребнев Ю.М. Очерк теории стилистики. Горький: Изд-во Горьк. госуд. педагог, института, 1975. - 175 с.

188. Слово в действии. Интент-анализ политического дискурса. СПб.: Алетейя, 2000. - 316 с.

189. Современный русский язык: Теория. Анализ языковых единиц: Учеб. для студ. высш. учебн. заведений: В 2 ч. Ч. 2: Морфология. Синтаксис / Под ред. Е.И.Дибровой. - М.: Издательский центр «Академия», 2001. - 704 с.

190. Сопер П. Основы искусства речи: Пер. с англ. 2 испр. изд. - М.: Прогресс; Прогресс-Академия, 1992. - 416 с.

191. Сорокин Ю.А., Тарасов Е.Ф., Шахнарович A.M. Теоретические и прикладные проблемы речевого общения. М.: Наука, 1979. - 327 с.

192. Старшова А.П., Степанов В.Н. Исповедальность провокационного дискурса в фокусе современной драматургии // Язык русской литературы XX века: Сборник статей. Ярославль: Изд-во ЯГПУ им. К.Д.Ушинского, 2001. -С. 246-265.

193. Степанов Ю.С. В поисках прагматики: (Проблема субъекта) // Изв. АН СССР. Серия лит. и яз. 1981. - Т. 40. - № 4. - С. 325-332.

194. Стернин И.А. Введение в речевое воздействие. Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 2001. - 252 с.

195. Стилистика русского языка / В.Д.Бондалетов, С.С.Вартапетов, Э.Н.Кушлина, Н.А.Леонова; Под ред. Н.М.Шанского. 2-е изд., дораб. - М.: Просвещение, 1989. - 223 с.

196. Сыщиков О.С. Имплицитность в деловом дискурсе (на материале текстов коммерческих писем): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Волгоград, 2000. - 22 с.

197. Таранов П.С. Методы 100% победы. Симферополь: Реноме, 1997. - 560 с.

198. Тарасов Е.Ф. Речевое воздействие: достижения и перспективы исследования // Язык как средство идеологического воздействия. М.: ИНИОН, 1983.-С. 76-95.

199. Тарасов Е.Ф. Речевое воздействие как проблема речевого общения // Речевое воздействие в сфере массовой коммуникации. М.: Наука, 1990. - С. 3-14.

200. Тарасов Е.Ф. Речевое воздействие: методология и теория // Оптимизация речевого воздействия. М.: Наука, 1990. - С. 5-18.

201. Тарасов Е.Ф. Психологические и психолингвистические аспекты речевого воздействия // Речевое воздействие: психологические и психолингвистические проблемы. М.: Ин-т языкознания АН СССР, 1986. - С. 4-9.

202. Тихомиров O.K. Мышление как психическая деятельность // Современные проблемы теории познания диалектического материализма. М.: Мысль, 1970. - Т.2. - С. 257-307.

203. Толковый словарь современного русского языка. Языковые изменения XX столетия / Под ред. Г.Н.Скляревской. М.: Издательство Астрель, Издательство ACT, 2001. - 944 с.

204. Толстая С.М. Вербальные ритуалы в славянской народной культуре // Логический анализ языка. Язык речевых действий. М.: Наука, 1994. - С. 172-186.

205. Тропинина Н.И. Глагол как средство речевого воздействия (в публицистике на международные темы) / Под. ред. В.Н.Вакурова. М.: Изд-во МГУ, 1989.-96 с.

206. Ушакова Т.Н., Павлова Н.Д., Зачесова И.А. Речь человека в общении. М.: Наука, 1989. - 192 с.

207. Федорова Л.А. Типология речевого воздействия и его место в структуре общения // Вопросы языкознания. 1991. -№ 6. - С. 46-50.

208. Федосюк М.Ю. Исследование средств речевого воздействия и теория жанров речи // Жанры речи. Саратов: Изд-во Гос. учеб.-науч. центра «Колледж», 1997.-С. 66-87.

209. Федосюк М.Ю. Комплексные жанры разговорной речи: «утешение», «убеждение» и «уговоры» // Русская разговорная речь как явление городской культуры. Екатеринбург: АРГО, 1996. - С. 73-93.

210. Федосюк М.Ю. Неявные способы передачи информации в тексте. -М.: МГПИ им. В.И.Ленина, 1988. 83 с.

211. Флоренская Т.А. Диалог в практической психологии. М.: Институт психологии АН СССР, 1991.-244 с.

212. Формановская Н.И. Коммуникативно-прагматические аспекты единиц общения. М.: Изд-во ИКАР, 1998. - 292 с.

213. Формановская Н.И. Размышления о единицах языка // Русский язык за рубежом. 2000. - № 1. - С. 56-63.

214. Ханский А.О. Вербальное утешение. Тверь: Издательство ГЕРС, 2001.-80 с.

215. Холодов Е.Г. Язык драмы. Экскурс в творческую лабораторию А.Н.Островского. М.: Искусство, 1978. - 240 с.

216. Храмова Г.А. Косвенный речевой акт и контекст // Художественный текст. Структура и семантика. Красноярск: Изд-во КГПИ, 1987. - С. 77-82.

217. Цейтлин С.Н. Синтаксические модели со значением психического состояния и их синонимика // Синтаксис и стилистика. М.: Наука, 1976. — С. 161-181.

218. Цуладзе A.M. Политические манипуляции, или Покорение толпы. -М.: Книжный дом «Университет», 1999. 144 с.

219. Чалдини Р. Психология влияния. СПб.: Изд-во «Питер», 2000. -272с. (Серия «Мастера психологии»).

220. Человеческий фактор в языке: Коммуникация, модальность, дейксис. -М.: Наука, 1992.-281 с.

221. Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности / Отв. ред. В.Н.Телия. -М.: Наука, 1991. 214 с.

222. Шаховский В.И., Жура В.В. Дейксис в сфере эмоциональной речевой деятельности // Вопросы языкознания. 2002. - №5. - С. 38-56.

223. Шаховский В.И. О лингвистике эмоций // Язык и эмоции. Волгоград: Перемена, 1995. - С. 3-15.

224. Шаховский В.И. Эмоционально-смысловая доминанта в естественной и художественной коммуникации // Язык и эмоции: личностные смыслы и доминанты в речевой деятельности. Сборник научных трудов. Волгоград: Изд-во ЦОП «Центр», 2004. - С. 147-168.

225. Шаховский В.И. Языковая личность в эмоциональной коммуникативной ситуации // Филологические науки. 1998. - № 2. - С. 59-65.

226. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. — М.: Изд-во АН СССР, 1960. 377 с.

227. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса: Монография. -Волгоград: Перемена, 2000. 368 с.

228. Шейнов В.П. Скрытое управление человеком (Психология манипулирования). Мн.: Харвест, М.: ACT, 2000. - 848 с.

229. Шишкина Т.А. Грамматические и экстралингвистические средства создания косвенности высказывания // Семантическая организация грамматических единиц в романо-германских языках. Красноярск, 1987. - С. 82-88.

230. Шмелев А.Д. Апелляция к реальности как демагогический прием // Московский лингвистический журнал. 1996. - № 2. - С. 405-416.

231. Шостром Э. Анти-Карнеги. Карнеги Д. Прихоти удачи / Пер. с англ.- Минск: ООО «Попурри», 1997. 400 с.

232. Щерба JI.B. Избранные труды по русскому языку. М.: Учпедгиз РСФСР, 1957.- 188 с.

233. Щербатых Ю.В. Искусство обмана. Популярная энциклопедия. М.: ЭКСМО-Пресс, 2001. - 544 с.

234. Экман П. Психология лжи. СПб.: Изд-во «Питер», 1999. - 272 с.

235. Язык и личность: Сборник статей / Отв. ред. Д.Н.Шмелев. М.: Наука, 1989.-216 с.

236. Язык и эмоции: личностные смыслы и доминанты в речевой деятельности. Сборник научных трудов. Волгоград: Изд-во ЦОП «Центр», 2004. - 248 с.

237. Язык и моделирование социального взаимодействия: Переводы / Сост. В.М.Сергеева и П.Б.Паршина; Общ. ред. В.В.Петрова. М.: Прогресс, 1987.-464 с.

238. Язык как средство идеологического воздействия: Сб. обзоров. М.: ИНИОН, 1983.-218 с.

239. Языковое сознание: Сборник статей / Отв. ред. Н.В.Уфимцева. М.: Институт языкознания РАН, 1998. - 256 с.

240. Языковые уровни и их взаимодействие: Сборник статей. Казань: Изд-во Казан, университета, 1990. -158 с.

241. Язык русской литературы XX века: Сборник статей. Ярославль: Изд-во ЯГПУ им. К.Д.Ушинского, 2001. - 277 с.

242. Язык система. Язык - текст. Язык - способность: Сборник статей.- М.: Институт русского языка РАН, 1995. 286 с.

243. Яицкая Т.В. Русский речевой этикет (категория вежливости) и способы его выражения в драматургии А.Н.Островского: Дисс. . канд. филол. наук. Таганрог, 1999. - 172 с.

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01 диссертация на тему: Языковое выражение межличностных манипуляций в драматургии А.Н. Островского

Полный текст автореферата диссертации по теме "Языковое выражение межличностных манипуляций в драматургии А.Н. Островского"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Веретенкина, Лариса Юрьевна

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Веретенкина, Лариса Юрьевна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Языковое выражение межличностных манипуляций в драматургии А.Н. Островского"

Список научной литературыВеретенкина, Лариса Юрьевна, диссертация по теме "Русский язык"

Похожие темы диссертаций

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Языковое выражение межличностных манипуляций в драматургии А.Н. Островского