автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.10
диссертация на тему: Языковой портрет русских публицистов 60-х годов XIX века. Историко-дискурсивное исследование

Полный текст автореферата диссертации по теме "Языковой портрет русских публицистов 60-х годов XIX века. Историко-дискурсивное исследование"

На правах рукописи

ШИРИНА Елена Владимировна

ЯЗЫКОВОЙ ПОРТРЕТ РУССКИХ ПУБЛИЦИСТОВ 60-Х ГОДОВ XIX ВЕКА.

ИСТОРИКО-ДИСКУРСИВНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ (на материале публицистики А.И. Герцена, Н.А. Добролюбова, Д.И. Писарева)

Специальности: 10.01.10-журналистика 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Ростов-на-Дону - 2010

3 О СЕН 2010

004609559

Работа выполнена на кафедре истории жу рналистки федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Южный федеральный университет».

Научный консультант — доктор филологических наук,

профессор Станъко Александр Иванович;

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор Роот Андрей Александрович;

доктор филологических наук, профессор Молчанова Марина Михайловна;

доктор филологических наук, профессор Савенкова Людмила Борисовна

Ведущая организация: Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова, кафедра стилистики русского языка факультета журналистики

Защита состоится 8 октября 2010 года в 10 часов на заседании диссертационного совета Д 212.208.09 по филологическим наукам при ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет» по адресу: 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 150, факультет филологии и журналистики, ауд. 22.

С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке Южного федерального университета (г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 148).

Автореферат разослан » сентября 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Ф.Г. Самигулина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Диссертация посвящена комплексному анализу речевых параметров произведений самых ярких публицистов середины XIX века, определивших своеобразие их языкового портрета. Концепция работы заключается в конструктивном подходе к категории «языковой портрет» как научному объекту журналистики и языкознания.

Актуальность исследования предопределена рядом причин. Во-первых, отсутствием научных работ такого типа, связанных с изучением языкового портрета публицистов. Во-вторых, возрожденным интересом к публицистике прошлых лет, наличием закономерных связей между прошлым и настоящим, стремлением осознать опыт жизни и творчества ушедших поколений. В-третьих, возможностью через формы языка конструировать текст по концептуальным суждениям в раскрытии публицистической идеи, представленной в историко-дискурсивном контексте. В этом плане язык характеризуется и как система, и как деятельность субъекта речи в статике и динамике. В-четвертых, исследованием языкового портрета в семиотической системе -введением координат создания публицистической языковой картины мира в антропоцентрической парадигме: говорящее (пишущее) лицо как субъект речи и адресное (воспринимающее) лицо как объект речи. Такой подход раскрывает пути к решению проблемы языковой личности в новом ключе, с точки зрения национального менталитета, психологии, влияния общества, социальной среды, мировоззрения, прагматической ориентации языка. В-пятых, активной тенденцией включения в исследование языкового портрета установок когнитологии, позволяющих изучать язык в познавательной деятельности его носителя.

Степень разработанности проблемы определяется научной концепцией современных исследований, проводимых на уровне интегрированных объектов, когда «на передний план выдвигаются проблемы изучения языка в действии, а текст в динамике становится главной единицей языка» (А.Г. Баранов, 1998). В подобной ориентации установлена социальная значимость журналистики и связь ее с жизнью. Все большее внимание уделяется процессу написания текста и субъекту его создания. И уже совершенно утвердился исследовательский постулат в научных сферах журналистики -«изучать текст в особом творческом статусе журналистской профессии, в диалектическом переплетении творческих составляющих с жесткими политическими и общественными императивами (Б.Я. Мисонджников, 2003), что, в свою очередь, требует и привлечения к исследованию анализа языковых способностей автора.

Из фундаментальных трудов по истории журналистики были выбраны те, которые предопределили конкретный подход к теме и позволили обосновать научные и методологические принципы изучения языкового портрета публицистов. В это число вошли работы JT.E. Татариновой (1980), Б.Ф.Егорова (1980), А.И. Станько (1986), Л.П.Громовой (1994, 2003), A.A. Роота (2001). В них всегда находили место и вопросы языкового мае-

терства А.И. Герцена, H.A. Добролюбова и Д.И. Писарева. Наиболее существенными для нас положениями в этих работах были: обращение к эмпиризму в обработке фактов истории, учет мировоззрения публициста как обязательного условия идеологический силы печатного слова, стимулирование активности читателя, соединение художественного и публицистического начал в изображении картины мира, способность журналиста увлечь и убедшь читателя.

К созданию научно-понятийного аппарата диссертации привлекались также работы по теории и практике журналистики A.A. Тертычного (1998), Г.В.Лазутиной (2001), Е.С.Щелкуновой (2001), В. А.Моисеева (2002), Е.П. Прохорова (2002), A.M. Шестериной (2004) и др. В них рассматриваются вопросы достижения когнитивной истинности в семантике и прагматике публицистического текста, обращено внимание на внутреннюю лабораторию подготовки текста, переработку информации, специфику двойной адресации полемических текстов - к оппоненту и аудитории, определен характер личностного отношения к излагаемым фактам. Несмотря на значительные достижения в области теоретических исследований современной науки как в журналистике, так и в лингвистике, установившие научные подходы к поставленной в диссертации проблеме, специальные труды по указанной теме отсутствуют. Комплексное изучение языкового портрета группы публицистов в отражении ими событий общественной и политической жизни России середины XIX в. в научной парадигме интегрированного объекта - журналистики и языкознания - представлено впервые.

Приоритет в разработке темы «языковая личность» принадлежит лингвистике, в частности, Ю.Н. Караулову (1987). Выделяются также работы Е.С. Кубряковой (1981, 1988), A.A. Залевской (1994,2000,2003), A.M. Шахнаровича (1995) и др., по направлениям которых были установлены основные ориентиры в исследовании темы данной диссертации. Из них наиболее значимые: соотнесение естественной и социальной языковой способности человека; изучение речевого инструмента носителя языка в его профессиональной деятельности; рассмотрение языка по совокупности идеологических концептов, отражающих картину мира по мировоззрению субъекта речи, его знаниям и творческим языковым способностям; комплексная индивидуальная характеристика создателя прецедентных текстов. Разноаспектные подходы к этому сложному лингвокогнитивному явлению раскрывают пути его исследования на базе широкого языкового материала, в том числе и публицистического.

Объектом исследования стала речевая деятельность А.И. Герцена, H.A. Добролюбова и Д.И. Писарева в контексте языковой картины мира, созданной ими в публицистических произведениях и воссоздающей их языковой портрет в коллективном и индивидуальном выражении.

Выдвижение «языкового портрета публициста» как понятийной категории в качестве инновационного объекта исследования объясняется и новой методикой анализа публицистического текста. В области журналистки язык интересует исследователей прежде всего как основа коммуникативных контактов через средства массовой информации, что включает политический и

социальный аспекты анализа, способы передачи мыслительных операций, выполнение языком прагматической функции воздействия. Поэтому немаловажное значение имеет раскрытие сущности языкового портрета публициста по его концептуальному мышлению - речемыслительным текстуальным формулам - концептам. Формальная структура концепта, зафиксированная отдельным словом, способна выступить в контексте при реализации дискурсивного мышления субъекта высказывания в его личностных оценках важнейших фактов реальности как самодостаточная языковая единица для выражения автором объективно-исторических, эмоционально-волевых и экспрессивно-образных характеристик в тексте. Концепты составляют специальную предметную область исследования языкового портрета шестидесятников. Они входят в их идеологический и политический универсум, характерны для всех троих публицистов и сгруппированы по общности их взглядов и коммуникативных установок: в отношении к самодержавию -«Власть», государственному устройству страны - «Россия», менталитету русской нации - «Народ».

Особое место отведено концепту «Личность» - основополагающей структуре суждений публицистов, так как ведущим критерием в оценке личности для них всегда было достижение человеком высшего уровня развития, воплощение силы, «одушевляющей весь телесный состав человека» (H.A. Добролюбов). В такой личности они утверждали истину об ее значительной роли в изменении общественного и государственного уклада России. Языковая общность публицистов в их концептуальных оценках объясняется сходными приемами конструирования концептов: по логическим, семантическим, синтаксическим и прагматическим факторам. Исходя из этого, анализ осуществляется по следующему алгоритму: личность - языковая личность -языковой портрет публициста. Первая - предоснова языковой характеристики индивидуума как общественно-социального лица. Вторая - языковой статус большой группы людей, объединенных независимо от политических взглядов, мировоззрения общей языковой культурой, творческим потенциалом. В этом кругу Герцен, Добролюбов и Писарев выделялись как группа публицистов, имеющих общие идеологические позиции и творческие приемы конструирования публицистического текста. Третья — языковой портрет: языковая паспортизация, осуществляемая в системе речевых средств, отражающих социальное лицо публициста (в индивидуальном или коллективном его представлении) по способностям в выражении концептуальной мысли. Он представлен в многообразии функций довербального и вербального выражений: это прежде всего фундаментальные языковые знания субъекта речи, заложенные культурой, образованием, умением использовать предшествующий речевой опыт.

Цель исследования - описание коллективного языкового портрета публицистов-шестидесятников в индивидуальном творческом его своеобразии по ключевым универсальным концептам, составившим стержень их публицистических произведений периода острого противостояния народа и прогрессивной общественности самодержавному режиму России.

Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи:

1) раскрыть на материале статей шестидесятников сущность понятия «языковой портрет публициста» как категориальной структуры, установить закономерную связь субъекта речи с социологией личности, ее положением в обществе и ролью в материальной и духовной жизни;

2) осуществить изучение языкового портрета А.И.Герцена, Д.И.Писарева, Н.А. Добролюбова в системе знаковых единиц речевой деятельности, определить дискурсивное текстуальное пространство в качестве исследовательского функционально-семантического поля реализации языкового портрета публициста;

3) выделить лингвокогнитивную единицу - публицистический концепт, позволяющий рассматривать реальную действительность с трех позиций: исторического времени, фоновых знаний носителя языка, мотивирующих концепты, и языкового мастерства в освоении и отражении авторами картины мира своей эпохи;

4) продемонстрировать работу механизма концептуального означивания по типизированной схеме универсальных концептов в соответствии с модальной двуплановостью публицистического текста: изображения объективной картины мира в субъективно-личностных оценках и интерпретации;

5) показать обусловленность типизированного означивания ключевых концептов ассоциативными связями по дополнительной индивидуальной проблематике, углубляющей и расширяющей их смысл.

Материалом исследования послужили публицистические статьи и фрагменты отдельных литературно-критических статей десятилетия 18581868 гг., составивших источниковедческую базу для изучения языкового портрета публицистов. Всего было проанализировано свыше 200 произведений, включая обзорные и проблемные статьи, а также заметки, краткие сообщения, письма, рецензии, опубликованные в журналах «Колокол», «Русское слово» и «Современник».

Научная новизна работы состоит в том, что впервые поставлен вопрос об изучении коллективной языковой личности публицистов в ее конкретной языковой паспортизации, осуществляемой по концептам. В связи с этим была сконструирована модель языкового портрета публицистов по определенной схеме параметризации языка в единой аналитической системе структуры и содержания как механизма прагматического воздействия на адресата по интенции и коммуникативной установке автора. Такой подход позволяет установить широкий спектр анализа языковых способностей журналиста в творческом использовании языка как социального идеологического инструмента для выполнения им коммуникативных задач в историко-дискурсивном контексте. Изучение языковой личности публициста в ее конкретном коллективном и индивидуально-авторском речевом выражении ранее не осуществлялось ни в журналистском, ни в лингвистическом аспектах.

Методологической базой исследования послужили научные труды, реализующие принципы научного познания в когнитивной лингвистике и методические приемы анализа журналистских текстов, которые позволяют

создать полнообъемную характеристику речевой деятельности публициста. Методика когнитивного анализа текста не является исключительным приоритетом лингвистики. Возможности ее намного шире, и поэтому она целесообразна и в исследовании языкового портрета публициста, осуществляемом на стыке социологии, психологии, лингвистики и журналистики. Принципы когнитологии позволяют проследить, как организуется языковое сознание публицистов в отражаемой ими картине мира шестидесятых годов XIX века и какова структура категоризации, классификации и интерпретации явлений жизни в обобщенном типе их языкового портрета. Аналитические оценки в журналистике и ее прагматическая ориентация в объективном и субъективном планах требуют анализа фоновых, мотивирующих знаний и опираются на антропоцентрические и исторические основы существующих в журналистском тексте правил речемыслительной деятельности автора в целенаправленном воздействии на читателя. Поэтому в диссертации используются основные положения методологии журналистского творчества и прежде всего они значимы в изучении креативных процессов составляющих его компонентов. Вместе с тем применялись такие методы, как историко-диалектический, текстуальный, включающий приемы семиотического и компонентного анализа.

На защиту выносятся следующие положения:

1). Языковой портрет публициста - это понятийная категория, представляющая собой интегрированный объект журналистики и языкознания. Его сущность раскрывается в анализе концептуальных речемыслительных формул - публицистических концептов, отражающих языковое сознание публицистов 1860-х гг. через коллективные и индивидуально-авторские приемы освещения ими глобальных вопросов времени: подготовки и проведения крестьянской реформы 1861 г.

2). Универсальные публицистические концепты, определяющие идейно-тематическую проблематику статей публицистов середины XIX в.: «Личность», «Россия», «Власть», «Народ» формируют негативное или позитивное содержание идеологических оценок самодержавной власти и русского народа, а также раскрывают роль личности в демократическом движении шестидесятников.

3). Квалификация концепта как логического эквивалента слова должна осуществляться в историко-дискурсивном контексте публицистических произведений по методике, характерной для определения языкового знака, но с учетом индивидуальных, личностных позиций автора в оценке происходящих событий, сформулированных в контекстуальной форме концепта.

4). Многоаспектность концептуальных исследований, сочетающих языковые формы выражения мысли с историческими, социально-общественными, психологическими факторами мотивации языка, позволяет создать объемную, комплексную характеристику языковых способностей журналиста в конструировании им публицистического текста и в означивании выделенных позиций по концептам.

5). Анализ ключевых концептов целесообразно проводить на основе исследования трех уровней их формирования: языковой компетенции - знаний, подтверждаемых подлинными источниками; коммуникативных установок - авторских интенций; системы языковых средств - эффективных способов воздействия и убеждения.

6). В контексте публицистики концепт приобретает черты, позволяющие выделить его в отдельную, особую, форму - публицистический концепт, определяемый системой языковых средств публициста в соответствии с его коммуникативными задачами в отображении исторической реальности и прагматической целенаправленностью на адресата.

7). Выделение публицистического концепта позволяет установить закономерную и взаимообусловленную связь, по которой воссоздается языковой портрет шестидесятников: личность публициста «-> публицистическая деятельность <-> журнальная политика <-> единая система идеологии и языка *-* творческая индивидуальность. По такой модели характеризуются через язык личность публициста, его духовные и культурные ценности, общественно-политические ориентиры, этические и эстетические принципы коммуникативного и речевого поведения.

Теоретическая значимость работы определяется тем, что в ней сформулирована новая проблематика и разработана методика изучения журналистского текста через характеристику языкового портрета публициста. Выдвижение интегрированного объекта исследования обеспечило многоаспектную характеристику языкового портрета публициста с позиций журналистского и лингвистического его представления. Создана конструктивная модель языкового портрета по структурным компонентам выражения концептуальной мысли публициста с выделением публицистического концепта как понятийной категории в анализе языковой портретной характеристики журналистов. По концептам определена языковая способность публициста создавать дискурсивный текст в многогранной его сущности с учетом экстралингвистических и лингвистических факторов; теоретически обоснованы принципы структурирования публицистического текста высокой степени эффективности в прагматическом воздействии на адресата; выявлены и обобщены приемы речевой деятельности журналиста в оптимальных способах выражения концептуальных суждений и оценок реальных лиц, явлений, ситуаций времени. Разнообразие подходов к объекту исследования дает возможность определить роль языковой личности как предметной области в создании теоретической концепции публицистического творчества.

Практическая значимость заключается в возможности использования выводов и материалов диссертации в современной журналистской практике, а также в вузовских лекционных курсах по истории журналистки, языковому мастерству публициста, экспрессивной стилистике и риторике. С 2007 года в программу обучения журналистов-магистров на факультете филологии и журналистики ЮФУ введен спецкурс «Языковой портрет публициста».

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации нашли отражение в докладах на научно-практических всероссийских и межву-

зовских конференциях в Санкт-Петербурге (2002), Казани (2002, 2003), Таганроге (2002, 2003, 2006), Москве (2004), Краснодаре, Ставрополе (2003), Ростове-на-Дону (2001, 2002, 2007, 2008, 2009) и др.

Содержание исследования отражено в 34 публикациях, в том числе 1 монографии и 33 научных статьях, 11 из которых опубликованы в журналах, рекомендованных ВАК.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, 5 глав, заключения и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются объект, предмет, цель и задачи исследования, дается характеристика анализируемого материала, методов и методологической базы исследования, раскрывается его научная новизна, излагается теоретическая и практическая значимость работы, формулируются положения, выносимые на защиту

В первой главе «Теоретические предпосылки и принципы изучения языкового портрета публициста» рассматриваются основные теоретические понятия, предопределившие конкретные аспекты диссертационного исследования.

В разделе 1.1. «Постановка проблемы» содержится научное обоснование изучения коллективного языкового портрета А.И. Герцена, H.A. Добролюбова и Д.И. Писарева, позволяющее воссоздать типизированную в индивидуально-авторском своеобразии форму его выражения. Интерес ученых и писателей к языку творческой личности, ее способности через речь влиять на других людей поистине не иссякаем. Существенной представляется такая проблема, как человек в языке и язык в человеке. Язык - средство формирования и выражения мысли, средство общения и сообщения, воздействия. Его назначение подчеркивается двумя ключевыми понятиями: средство, а точнее система средств, и функция, или цель. То есть с самого начала мы характеризуем язык как явление целевого характера. Будучи социальным институтом, он реализуется индивидом в постоянных и непрерывных видоизменениях, вариациях и в теоретическом плане предстает объектом исследования в своей тройственной сущности: как система, речевое функционирование, отражение индивидуальных особенностей личности. Языковой портрет публициста - это творческая способность субъекта высказывания выполнять ведущие функции языка (когнитивные, коммуникативные и экспрессивные) в одном контексте. Это позволяет судить о том, как публицист формирует и выражает в тексте концептуальную мысль, каким образом представляет полезную (прагматическую) часть информации и какие эффективные средства воздействия на адресата использует. Однако на слово нельзя смотреть как на готовую форму мысли. Оно, как писал A.A. Потебня, «служит лишь средством к ее созданию»; «внутренняя форма, единственное объективное содержание слова, имеет значение только потому, что видоизменяет и совершенствует те агрегаты восприятий, какие застает в душе». Гибкость указанного подхода, который представляется нам наиболее верным, позволя-

ет направить исследование механизма создания публицистического текста по дискурсивному руслу.

Языковое мастерство публицистов определялось стремлением создать действенную публицистику, что возможно при целенаправленном отборе языковых средств. Их язык и стиль изучался в основном попутно при общем анализе журналистской деятельности. Не ставился вопрос о комплексном изучении их языкового своеобразия в организации структуры публицистических текстов. Между тем ответ на этот вопрос позволяет изучать языковой портрет публициста на основе исследования речевого мастерства автора в совокупности с историческими и социальными факторами, обоюдной связи языка и нравственных, гражданских, мировоззренческих позиций.

К формированию понятийного аппарата исследования языкового портрета привлекались работы историков и теоретиков журналистики, изучающих концептуальное мышление публицистов, прагматику убеждения, воздействия, творческий метод журналиста как способность обладать рядом устойчивых типических признаков в передаче читателям реальной практической информации, «соотнесенность печатного слова с историей и политикой», связь «слова и дела» и др. Вопросы эти вошли в тематику исследований В.И. Здоровеги (1979),В.В. Ученовой (1975,1984), Е.П. Прохорова (1984, 200 2, 2009), В.М. Горохова (1982,1984), А.И. Станько (1986), Ю.В. Рождественского (1979), А. А.Тертычного (1998), В.А. Моисеева (2002). В конце 80 - начале 90-х гг. XX в. определились узловые проблемы анализа языковой личности, которые нашли отражение в диссертации. К ним относятся исследования Г.И. Богина, Ю.Н. Караулова, А. Вежбицкой, Е.В. Падучевой и др. Таким образом, стал очевидным тот факт, что исчерпывающая характеристика языкового портрета возможна только с учетом трех уровней его анализа: довер-бального, вербального и поствербального. В этом случае текст, по которому он воспроизводится как феномен журналистики и лингвистики, связывается с историческими пропозициями, мотивами речевой деятельности публициста и предполагаемой ориентацией на адресата. В соответствии с этим изучение языкового портрета потребовало расширения поля исследования, включения в него того, что стоит за пределами текста: исторической ситуации, характеристики эпохи, социальной среды, журнальной политики, психологии личности, специфики речетворчества, стратегии и тактики автора в создаваемой им концептуальной картине мира.

В разделе 1.2. «Методологические основы исследования» описаны методы и приемы анализа языкового портрета публицистов. Совокупность исторических и текстологических методов, принципа историзма в логически последовательной и обоснованной взаимосвязи речевых процессов в текстах публицистов-шестидесятников ведет к систематизированным и обобщенным результатам описания их речевого поведения в выражении концептуальных суждений. В связи с выдвижением понятия «личность» как объекта исследования привлекались социолингвистические методы, предопределившие понимание личности на основе ее речевой и поведенческой деятельности. В этом плане акцентированно подчеркнута субъективная энергия автора, под-

чиняющая себе содержательную основу журналистского текста, и выделен антропоцентрический принцип организации текстуального пространства, когда внутренняя языковая осмысленность передаваемой информации определяется точкой зрения носителя языка, субъекта высказывания. Презентация публицистического материала происходит с использованием комплекса методических приемов разных дисциплин, но в ориентации прежде всего на журналистику и лингвистику. Для этого обозначены четыре зоны исследования: 1) журналистика - лингвистика - эпоха (принцип историзма); 2) журналистика - лингвистика - психология, социология (принцип субъективной мотивации языковых структур); 3) журналистика - лингвистика - литературоведение (художественно-критический принцип); 4) журналистика - риторика-система аргументации (принцип эмоционально-экспрессивного анализа).

Учитывая междисциплинарную сущность языковой личности как категориального научного понятия, целесообразно было обратиться в диссертации к методам и приемам семиотики, так как любые знаковые системы, «действуют ли они в обществе, в природе или человеке (его организме, мышлении и психике), составляют «предмет семиотики» (Ю.С. Степанов, 1983). В исследовательский инструментарий также были включены лингвистические методы, в том числе - «метод компонентного анализа», используемый для исследования концептуального содержания по семантическим компонентам языка (различного языкового уровня), сконцентрированным в дискурсивном поле концептов.

В разделе 1.3. «Личность и языковой портрет как объекты изучения» представлена информация о двух взаимосвязанных объектах исследования. Изучение языковой личности содержит «идею получения выводного знания о личности на основе анализа языка (точнее, текстов). Эти знания включают сведения об авторе, его характере, интересах, социальных установках, о вхождении личности в типовой речевой коллектив, о неотъемлемых свойствах его речи» (Ю.Н. Караулов, 1987). Проблема личности тесно связана с профессиональной жизнью публицистов-шестидесятников, с их нравственными установками, общественной и журналистской деятельностью, мировоззрением, поисками смысла жизни и отражением результатов этих поисков в публицистических материалах. По сути, нельзя говорить о языковом портрете журналиста, не обращаясь к его личности. На этом основании он изучается как гомеостатичная система, в которой язык обязательно связан с личностью - изучением всех общественных отношений человека, воспитанием, влиянием на него окружающей среды, актуализацией речевого поведения в условиях разнообразных коммуникаций и т.п.

По трудам известных ученых, занимающихся психологией и социологией личности (JI.C. Выготского, Э.В. Ильенкова, А.Н. Леонтьева, В.Н. Мясищева, С.Л. Рубинштейна, Д.Н. Узнадзе и др.), были установлены следующие направления в исследовании личности и ее языка: 1) роль мотива в речевом поведении; 2) связь личности с обществом; 3) ролевые функции в профессиональной деятельности; 4) ценностные ориентиры; 5) своеобразие языка. Такой путь не является новым. Еще Э. Сепир писал о необходимости

совмещения разных видов анализа языка для того, чтобы показать, «как он изменяется в пространстве и во времени и каковы его взаимоотношения с другими важнейшими человеческими интересами, проблематикой мышления, явлениями исторического процесса, расы, культуры, искусства» (1934). Сущность личности в ее языковом воплощении заключается в том, что она не только сформировалась обществом как постоянная величина, но способна передать диалектику развития мысли человека в изменении взглядов, суждений, вырабатывать в общении новые оценки и критерии в зависимости от воздействия на нее исторически обоснованных факторов и аргументированного убеждения. Такими творческими данными обладали публицисты-шестидесятники.

Из вопросов социолингвистики в рамках диссертационного исследования выделены два аспекта, по которым моделируется языковой портрет публицистов-шестидесятников: 1) социально-исторические условия формирования языка личности и духовная культура, 2) национальный менталитет личности русского человека. В системе их миропонимания была установка на социальную концепцию личности: образ человека, в судьбе которого отражается способность к выполнению общественно-сог^альных задач времени. В этом плане существенно важным в характеристике языкового портрета, воссоздаваемого в историко-дискурсивном контексте по концептам, представляется мысль об извлечении основного ее содержания «из развернутого речевого сообщения... выделения точного значения отдельных лексических элементов (слов); усвоения тех синтаксических отношений, в которые эти слова вступают, образуя более сложные образования - поверхностные и глубинно-синтаксические структуры; и, наконец, выделения общего смысла сообщения» (А.Р. Лурия, 1975). С нашей точки зрения, это идеальная схема публицистического концепта, по которой и создана в работе модель языкового портрета с учетом трех частей в его изучении: установочно-предпосылочной, предикативной и процедурной.

Анализ языковой личности с когнитивных позиций характеризует ее в соединении объективных и субъективных факторов в процессе формирования в ней языкового сознания, что нацелено на то, чтобы выражение доминантной мысли в тексте было доведено до полной ее подготовленности к восприятию. В языковом портрете публициста отражается готовность и способность носителя языка передать картину мира - фрагментарно или полностью, в соответствии с дискурсивной ее ориентацией. Таким образом, феномен языкового портрета шестидесятников раскрывается в соединении довер-бального концептуального видения картины мира, языковой реализации концептуальных установок в тексте - дискурсе и прагматической направленности на читателя.

Когнитологический аспект раскрывает движение мысли автора в концептуальном означивании выделенных для анализа языковых единиц. В рамках социолингвистики и когнитологии рассматривались и научные предпосылки изучения риторического искусства публицистов. Изучался также теоретический опыт ученых, занимающихся проблемами риторики и экспрес-

сивной стилистики: Т.Г. Хазагерова (1987, 1999), Ю.М. Скребнева (1984), А.П. Сковородиикова (2002) и др. Из фундаментальных трудов по специально выделенной теме в диссертационной работе на первое место следует поставить книгу Ю.Н. Караулова «Русский язык и языковая личность» (1987), работы Т.А. ван Дейка (1989, 2002), В.И. Шаховского (1975). В заключительной части главы отмечены некоторые недостатки в определении языковой личности в трудах исследователей журналистики: непозволительное сужение этого понятия или, наоборот, расширение его, подведение под эту категорию единичных случаев нарушения языковой нормы, изучение языковой личности на ограниченном отрезке текстового материала с широкими обобщающими выводами.

Глава вторая «Текстуальные знаковые единицы и их роль в конструировании языкового портрета публициста» состоит из пяти разделов, в которых языковой портрет представлен в системе знаковых единиц языка и речевой деятельности. В разделе 2.1. «Язык и человек в семиотической системе исследования языкового портрета» определены условия конструирования концептуальных суждений публицистов, по которым в дальнейшем воспроизводится их языковой портрет. К ним относятся структуры семиотики: высказывание и дискурс. Высказывание - сложная семиотическая единица языка, обеспечивающая своей синтаксической организацией смысловую целостность контекста. Дискурс - социально-речевая форма, мыслительная конструкция, по которой в высказывании осуществляются целенаправленные установки говорящего, т.е. носителя языка, субъекта речи. Высказывание в системе семиотики вскрывает «картину глубинного устройства мира» (Ю.С. Степанов, 1995), созданную точкой зрения автора и выраженную сочетанием грамматики, диалектики и риторики, что соответствует на современном уровне науки синтактике, семантике и прагматике. Публицистический дискурс включает все эти позиции, они ведут к пониманию идеологии авторов, осуществляемой в тексте специальным подбором языковых средств выражения коммуникативно-прагматических и когнитивно-познавательных установок публициста. Введением в научную парадигму темы категориального понятия «дискурс» расширяются возможности изучения языка как социального института в соединении двух микросистем: мира языка и мира жизни - и представления языкового портрета с позиции «говорящего» лица, общественно-политического типа личности, выразителя национально-ментальных качеств, выполняющего социальную и воздействующую функцию в речи. Необходимость использования в работе принципов семиотики неоднократно подчеркивалось современными учеными: «Семиотика -это наука среди других наук, а с другой стороны, это - инструмент наук... особый знак, обладающий особым, реляционным свойством, который он приобретает в функциональном процессе своего выявления» (Ч. Моррис, 1983).

В разделе 2.2. «Высказывание как семиотическая языковая единица в анализе языкового портрета» дана развернутая характеристика этого знака и показана возможность использования его в структурировании языко-

вого портрета. Высказывание как языковой знак позволяет установить параметры изучения языкового портрета А.И. Герцена, Н.А. Добролюбова и Д.И. Писарева. Оно соотносится с речевым инструментом воспроизведения движения мысли автора от его «я» к «я» субъекта высказывания, непосредственно присутствующего в речи, и далее - в посттекстуальном пространстве -к «я» другого лица, т.е. адресата. Помимо объективной основы, высказывание включает и авторские оценки в осмыслении того или иного факта, явления реальности и ситуации, что, в свою очередь, связано и с субъективно-модальными компонентами языка. В этом плане особенно важным представляется тезис: «...главное показать, как через высказывание осуществляется «язык мысли» в дискурсе в соответствии с языковыми закономерностями и смысловой задачей текста» (Ю.С. Степанов, 1983). Это напрямую связано с теми сторонами языка, которые служат целям публицистического текста и находят отражение в языковой портретной характеристике трех авторов. В нашем осознании высказывание - законченный по смыслу и коммуникативной задаче отрезок текста, в котором передается дискурсивное мышление его создателя. Такие компоненты высказывания, как субъект в языке, процесс высказывания, ориентированный результат данного процесса, выделены в диссертации как наиболее существенные аспекты изучения языкового портрета публицистов по оценкам их речемыслительпой деятельности. В современной научной практике «высказывание» как единица семиотики получило свое обоснование в трудах русских и зарубежных ученых: Н.Д. Арутюновой (1976), Г.Фреге (1977), Ю.С.Степанова (1983), Е.В.Падучевой (1985), Т.М. Николаевой (1997), Французской школы анализа дискурса (1999) и др.

В разделе 2.3. «Языковой портрет в дискурсивном текстуальном пространстве» раскрываются принципы исследования языкового портрета публицистов в историко-дискурсивном контексте. Как научный объект дискурс стал изучаться в 80-90-х гг. XX века, но до сих пор не получил конкретного и четкого определения в силу его междисциплинарной сущности. В определениях Н.Д. Арутюновой (1990) - это «целенаправленное социальное действие», «речь, погруженная в жизнь». В дискурсе учитывается также синтез разнообразных художественных, публицистических, культурологических, политических и других текстов, что характерно было для языка публицистов-шестидесятников. Достаточно интересными в проблематике научного исследования стали работы зарубежных ученых, обратившихся к теме дискурса. Т. ван Дейк исследует дискурс в качестве сложного коммуникативного явления в языке, в котором осуществляется процесс взаимодействия отправителя (адресанта) и получателя (адресата) информации в устной и письменной речи. Дискурс нельзя рассматривать как стационарный языковой объект. П. Серио пишет, что это конструируемый объект, «который побуждает к размышлению об отношении между языком и идеологией». Таким образом, дискурс признается адекватной текстуальной формой существования условий, определяющих языковой портрет публицистов, потому что его речевая функция заключается в интерсвязях и особой языковой организации текста, без учета которой невозможно воссоздать языковой портрет.

Рассматриваемый французскими учеными политический дискурс в общем и частном его значении непосредственно входит в публицистический дискурс как составная часть, поэтому их оценки весьма существенны в исто-рико-дискурсивном изучении языкового портрета шестидесятников. И именно потому, что эти дискурсы отражают «поворотные моменты в политической жизни страны» (П. Серио, 1985), они идеально входят в анализ публицистики А.И. Герцена, H.A. Добролюбова и Д.И. Писарева. За основу сложной параметризации сущности языкового портрета было взято цементирующее его понятие дискурсивной формации, сложной совокупности позиций автора и языковой репрезентации их в тексте. Особо выделяются в этом соединении соотнесенность объективного и субъективного планов выражения. Итак, дискурс многолик в своем многообразии и понимании как речевая структура, в рамках которой изучается языковой портрет публициста. Основная задача анализа языкового портрета в дискурсе сводится к поискам признаков, обеспечивающих коммуникативно-прагматическую ориентацию в высказываниях субъекта речи в выборе им оптимальных способов языкового выражения.

В разделе 2.4. «Дискурс как объект журналистских исследований»

характеризуется дискурсивная проблематика в современных работах по журналистике, ориентированная в данном случае на изучение языкового портрета публицистов. В последнее десятилетие парадигма журналистской науки стала активно обогащаться новыми методами познания и новыми объектами исследования, в их число входит и дискурс в качестве особой формы представления мысли в журналистском тексте. Тема была актуализирована в работах по журналистике, и постепенно стал расширяться диапазон исследований журналистского творчества с позиции дискурсивного подхода. Но не были выработаны критерии обоснования дискурса как объекта журналистской науки. В результате возникали, как пишет И. Чередниченко (2002), нежелательные ситуации из-за содержательной неопределенности термина, его постоянного «перетолкования». Однако стоит отметить теоретически перспективную и научно обоснованную постановку этой проблемы в статье Л.Е. Кройчика «Публицистический текст как дискурс» (2002). Автор стремится развести термины «текст» и «дискурс». Для последнего важен «событийный аспект», а первый обладает «внеситуативной ценностью». Дискурс вписывается в систему пространственно-временных координат, что характерно для журналистики при выражении политических, идеологических, социологических, нравственно-этических отношений журналиста с обществом. Из других работ назовем докторскую диссертацию М. Молчановой «Прагматика публицистического текста (метаязыковый аспект») (2000) и монографию Е.Ю. Третьяковой «Коммуникативное пространство печати: пушкинская модель» (2002). В первой обращено внимание на насыщение политического дискурса газетно-журнальных изданий «иллокутивными силами, которые трансформируются журналистом в средства создания рекламы». В связи с этим ставится вопрос об объективных и субъективных факторах публицистического дискурса. Во второй - изучается публицистический дискурс в

семиотической системе, но в параллельной соотнесенности с литературным творчеством A.C. Пушкина.

Для настоящего исследования денным является изображение языковой картины мира в коммуникативном пространстве печати не столько как представление самой действительности, а, скорее, как «взгляд на нее из глубины языкового сознания», что позволяет изучать журналистский текст по принципам антропологии и когнитологии, которые также связаны между собой. Знаменательным нужно признать конкретное обращение к медиадискурсу (см. материалы конференции факультета журналистики МГУ в 2005 г. и выпуск журнала «Вестник Московского университета. Серия 10 - Журналистика в 2006). Отмечая широкую сферу применения дискурса в медиатексте, ученые пишут о междисциплинарном его характере и возможности исследования на разных журналистских уровнях. С этим во многом связано понимание дискурса как «идеологически нагруженного текста», что подтверждает необходимость изучать языковую личность в историко-дискурсивном контексте журналистики. Нельзя не согласиться с мнением, что термин «медиа-дискурс» достаточно условный, так как в СМИ представлен не один дискурс, а множество (JI.O. Чернейко). Поэтому актуальны попытки обращения к исследованию публицистического дискурса, который в диссертации рассматривается как необходимое условие для воспроизведения концептуального смысла субъектом высказывания в обязательном соединении трех аспектов: истории - событий, фактов, ситуаций, воспринимаемых как информация для дискурсивного высказывания; идеологии - мира концептуальных представлений в определенной системе взглядов на объект суждения; языка - сочетания речевых средств в обеспечении коммуникативных прагматических задач журналистов.

В разделе 2.5. «Языковой портрет и система концептосферы, пер-соносферы публицистов-шестидесятников» определена жизненная сфера влияния на публицистов. В нее входили исторические лица прошлого, реальные деятели в области политики, культуры, литературы, а также литературные образы, персонажи, предопределившие во многом идеологию, гражданские позиции, духовные качества публицистов, в соответствии с которыми они сформировали себя как личности. С одной стороны, мировоззренческое и языковое сознание публицистов создавалось временем, в котором они жили и воспринимали опыт своих современников и ушедших поколений. С другой -они сами оказывали влияние на окружающих. Ценностные качества, заложенные в личностях публицистов-шестидесятников, их духовная культура, нравственные принципы в отношении к добру и злу, красоте и безобразию, допустимому и недопустимому, справедливому и несправедливому формировали в них те идеалы, к которым они стремились сами и увлекали других. Именно эти качества и определяли характер языкового портрета А.И. Герцена, H.A. Добролюбова, Д.И. Писарева как публицистов. Поскольку концептосфера, по определению Д.С. Лихачева, создается «совокупностью устойчивых концептов и является сжатым «алгебраическим» выражением всей культуры нации», в концептуальной характеристике суждений публици-

стов-шестидесятников она выделена как особая форма демонстрации их мировоззрения, по которой и определялись фактически все стороны идейно-тематической проблематики статей 1858-1868 гг. В нее вошли: 1) физический мир: события, ситуации, люди эпохи; 2) духовный мир: роль литературы, искусства, культуры; 3) гражданский мир: служение обществу, народу; 4) мир знаний: идеи, мировоззрение, оценки; 5) мир взаимодействия: контакты, общение.

В ориентации на то, что получали «извне» публицисты, важно было ответить на вопросы: какие идеи и какие чувства влияли на них, сформировали их идеалы и мировоззрение и как они сами использовали полученный опыт в творческой журналистской деятельности. Высокая культура шестидесятников, глубокое знание истории, философии, литературы, активность в гражданской деятельности, достойные нравственные позиции, создавшие их кон-цептосферу, несомненно, находили отражение в их языковой личности как публицистов.

В третьей главе «Языковая картина мира публицистов-шестидесятников в концептуальных формах выражения» представлен путь формирования и становления публицистических концептов. В разделе 3.1. «Концепт как объект научного исследования» обоснованы методические принципы изучения языкового портрета публицистов по концептам. В работе выделены ключевые публицистические концепты - «Личность», «Власть», «Россия», «Народ» — как универсальные структурно-семантические формы, находящие объяснение в картине мира, понимаемой через язык. Они рассматриваются нами как семантические универсалии, вводимые в текст для описания по общим принципам структурирования базовых понятий в перечне концептов всех трех публицистов.

В проблемах изучения универсального синтаксиса А. Вежбицкая обращала внимание на роль контекста, определяющего суть концепта: «...для того, чтобы сказать что-то осмысленное, нам нужны не только слова - нам нужны предложения, в которых слова осмысленным образом сочетаются друг с другом». С учетом этого в диссертации концепты публицистов характеризуются по совокупности общих языковых свойств их выражения (1); по процессу формирования концептуальной мысли: как носитель языка получает знания о мире и каким образом структурирует по концептам фрагменты языковой картины мира (2); по идейно-тематической проблематике и фоновым знаниям публицистов (3).

Одним из основных вопросов когнитивной лингвистики, интересующим нас с точки зрения определения понятия «концепт», является отношение его к языковому знаку. Создается типовая характеристика концепта в рамках известного семантического треугольника, но при этом учитывается в соотношении «означающего» и «означаемого» произвольность языкового знака, которая состоит во внутренней потере, иногда частичной, первичного соответствия и образования нового значения на основе этой потери. Ведущий принцип такой связи заключается в том, что «представляемое - это язык, составляющие - его акты представления, каждый из которых есть единица по-

тендии, называемая «слово». Выражаемое - это речь (discours), составляющие ее - акты выражения, каждый из которых называется «единицей реализации» (Г. Гийом, 1992). В этих условиях создается концепт. Его формирование в высказывании или ряде их определяется свойствами языка и речи -«состоять из устоявшегося (язык) и неустоявшегося (речь)». Из этого постулата, устанавливающего связь слова с мыслительным процессом, и создается особая специфика понимания реальности в означивании концепта. Отсюда следует, что содержание концепта не может быть одинаковым для всех, смысл его зависит от субъекта высказывания, исторических предпосылок и характера взглядов и позиций. В концептах публицистов-шестидесятников существенно важны прежде всего их идеологические установки и политические ориентации, с одной стороны, и стремление вызвать адекватную реакцию у читателей, убедить их в верности высказываемых суждений - с другой. В этом случае внимание переключается «с предметно-пространственного» аспекта на его «событийно-временные характеристики». Сам текст-дискурс, включающий концепты, рассматривается «как иерархия логически связанных между собой пропозиций, которые выступают в качестве строительных блоков информации, отражающих наши знания о мире в его пространственно-временном развитии» (Н.Д.Арутюнова, 1997). Концепты в произведениях публицистов-шестидесятников передают авторское отношение к событийным фактам действительности, через языковые формы трансформируя его в сознание читателей. Концептуальный анализ входит в систему семиотических исследований: отражение картины мира в сознании человека, а затем ее воплощение в языковой форме. Упорядоченные способы отражения и передачи новых знаний через концепты опираются на широкую научную базу - теорию информации - и составляют концептуальную систему любого, в том числе и публицистического, дискурса. Изначальное вещественное содержание слова редуцируется в концепте, создавая второй его смысл, и тогда слово приобретает социально-общественное значение.

Имея сложную структуру, концепты, таким образом, объединяют понятия в собственном смысле значения слова, термина и включают признак, соотнесенный с оценками, ассоциациями, с сущностью исторического обоснования и ситуативного влияния, специфику индивидуального восприятия фактов реальной действительности, а вместе с тем и особую, индивидуально-субъективную форму языкового выражения. Концептосфера шестидесятников изучается с учетом того времени, в котором они жили, и с тех позиций, которые они пропагандировали.

Современная наука накопила достаточно информации в области концептуальных исследований. Особо следует в этом плане отметить работы HД Арутюновой (1977,1992,1998), А.Вежбицкой (1996,1999), Е.С. Кубряковой (1981, 1995), Р.И. Павилёниса (1989), Ю.С. Степанова (1997), Д.Н. Шмелева (1999). В разной степени, прямо или опосредованно, темы концептов входят и в научную область журналистики. В этом плане заслуживает внимания докторская диссертация М.М. Молчановой (2000). Изучая прагматику публицистического текста в метаязыковом аспекте, автор во многом предопре-

делил научные направления, существенно важные для анализов публицистических концептов, хотя работа не посвящена специальному их изучению. К ним относятся: «уровень личностного выражения факта», три ветви «функционирующего языка», «иллокутивные силы политического дискурса», «концептуальная интерпретация факта» и мн. др. Одним из значительных явлений, ближе всего подводящих к концептуальным исследованиям газетно-публицистического стиля, стали работы Г.Я. Солганика (1976, 2006). Он обратил внимание на специфику газетно-публицистической лексики, которая передает особый характер номинации в слове, когда оно не может не испытывать на себе влияния социальных групп, вкладывающих различное содержание в одни и те же слова. Такая позиция в исследовании журналистских текстов прежде всего связана с прагматической установкой, при этом каждый ее элемент выполняет функцию «текстовой деятельности журналиста» в соответствии с основной, поставленной им задачей воздействия на адресата.

В разделе 3.2. «Принципы и порядок концептуального анализа языкового портрета публицистов-шестидесятников» показано, каким образом словная категория в контексте обогащается новым содержанием в результате развертывания понятия в цепочке рассуждений субъекта речи от буквального, исходного, смысла слова к иному его пониманию и получает концептуальное означивание в дискурсивном мышлении автора.

Концепт обладает отсылочной функцией, так как не сам по себе, а именно в контексте отражает тот или иной фрагмент картины мира, получая при этом речевое подтверждение. Объективно-субъективный план в осмыслении фактов и явлений реальности, а также позиций журналиста в формировании его индивидуального отношения к предмету мысли - это первые шаги в концептуальном означивании. Главное состоит в том, чтобы не просто выделить конкретное языковое воплощение идеи автора как результат его размышлений, а показать через различные комбинации словесных форм и средств их связи в структуре дискурса, как концепт выражает интенции автора и выполняет свое целевое назначение.

Процесс концептуального означивания осуществляется с учетом трех аспектов: 1) смыслообразующего - когнитивный процесс формирования смысла концепта, становление в нем знания о факте реальности;

2) актуализирующего - фиксация смысла экспрессивными средствами языка;

3) коммуникативного - достижение взаимопонимания между адресатом и адресантом в передаче смысла.

В семиотическом аспекте концепт изучается не как данность языка, а как динамический процесс использования языка его носителем: можно ли допустить, чтобы одна и та же номинативная единица имела разные смысловые толкования и возможна ли в ней субъективная оценка разными авторами одного реального факта? Мы считаем, что безусловно можно и что именно здесь раскрывается индивидуально-творческое своеобразие языковой личности. Основанием для выявления концептов в публицистическом творчестве трех авторов, названных нами, стали следующие положения: 1) соотнесение с конкретными историческими фактами и выделение на этой основе узловых

тем публицистики шестидесятников; 2) отражение в концепте дискурсивной формации авторского мышления; 3) наличие модально-оценочных компонентов в концептуальном осмыслении языковой номинации. Когнитивный механизм категоризации явлений внеязыковой действительности в концепте учитывает релевантность сферы опыта говорящего, что, в свою очередь, позволяет осознать и роль менталитета личности в формировании единого языкового сознания, объективированно представленного в языковом воплощении концептов.

Общая проблематика публицистических концептов сконцентрирована на четырех темах: судьба России и народа, роль гражданской личности и деспотическая самодержавная власть. По ним установлены идейно-тематические блоки: 1) общественно-политическая ситуация в России, положение народа; 2) освободительное движение; 3) люди эпохи; 4) журналистика: задачи, общественно-политические ориентации; 5) литература: художественные принципы, роль в творческой жизни публицистов. Концепты, входящие в семантическое поле идейно-тематического блока, формируются по фоновым знаниям. Их нельзя путать с исторической пре-досновой текста, так как они входят в его речевую структуру и определяются в контексте с позиции оценки объективной ситуации субъектом высказывания. При этом учитываются источники информации, по которым оценка объекта должна восприниматься как истинная, достоверная. Это документы, письма, высказывания, приведенные из других текстов. Вместе с тем надо отметить, что фоновые знания - не только объективное отражение в тексте реальных событий, но и субъективное отношение носителя речи к фактам действительности. Именно из этого соединения объективно- и субъективно-модальных форм в речи автора создаются публицистические концепты.

Конкретизация фоновых знаний осуществляется по фреймам - рамочным «языковым моделям определенных фрагментов действительности или семантических сетей» (В.М. Андрющенко, 1981). Фоновые знания и методика фреймового представления их в текстах журналистов позволяет обозначить дискурсивную формацию текста, в котором создается концепт.

В разделе 3.3. «Характеристика идейно-тематических блоков концептуального означивания публицистического текста» упомянутая характеристика осуществляется по материалам статей А.И. Герцена, Д.И. Писарева и H.A. Добролюбова с привлечением текстологических комментариев. Она представлена в идейно-тематических блоках, включающих несколько фреймовых ситуаций. Первый идейно-тематический блок - «Общественно-политическая ситуация в России (1858-1868 гг.). Положение народа» - включает шесть фреймов: крестьянская реформа, политическая ситуация в стране (1); самодержавный государственный аппарат управления (2); бедственное положение крестьян, деспотия власти (3); национальная политика самодержавия (4); внутренняя политика России, вопросы образования и воспитания (5); размышления о разумном устройстве будущего общества (6). В первом фрейме поставлен вопрос об усилении реакции в период подготовки и проведения крестьянской реформы 1861 г. Герцен пишет о со-

хранении всех отвратительных сторон николаевской власти: Россия по-прежнему «обширный острог», в новое царствование ничего не изменилось. Основанием для таких оценок стали получаемые им письма, документы, сообщения. Второй фрейм этого блока связан с обличением самодержавного аппарата управления в России. За счет правительства содержится целая армия сенаторов, «это нежное, боящееся света растение», «бессловесное орудие самодержавной власти». В третьем - речь идет о судьбе народа в России, его бедственном положении. А.И. Герцен с негодованием пишет о «позорных розгах палачей народа», «ворах-чиновниках и пьяной полиции». H.A. Добролюбов выносит обличительный приговор крепостничеству. Д.И. Писарев считает, что «цивилизации гибнут оттого, что плоды их растут и зреют для немногих». В четвертом фрейме на первый план выдвинуты вопросы национальной политики самодержавной власти: крестьянские волнения в Польше и жестокое их подавление силой русского оружия. Эта тематика характерна, в основном, для Герцена, публицистика которого создавалась в неподцензурных условиях Вольной русской прессы. В пятый фрейм вошли злободневные вопросы внутренней политики России, которых касались публицисты-шестидесятники. Особенно критиковались ими консервативно-реакционные формы образования, подчинение науки полицейскому надзору. В сознании Д.И. Писарева эта проблематика была непосредственно связана с вопросами воспитания нового поколения молодых людей и положения науки в университетах. Шестой фрейм включает осмысление разумного устройства общественной и экономической жизни в России.

Во втором идейно-тематическом блоке «Освободительное движение» два основных фрейма: отношение народа к правящей власти (1) и свободолюбивые настроения масс, активные силы борьбы (2). 60-ые годы -время надежд и разочарований. Россия - накануне «великих потрясений», недовольство народа подготовкой и проведением реформы достигло своего предела. Положение в стране привело к всплеску освободительного движения: студенческие волнения, свободолюбивые организации русских офицеров. Активизация сил в стране сопровождалась репрессиями и расстрелами. Статьи Герцена характеризуют накаленную обстановку в России. Добролюбов оценивает эти события по аналогии с революционно-освободительным движением в Италии. Как и там, власть в России постигла «непостижимая странность»: народ сам стал подниматься на борьбу. Писарев выступает с резкими революционными призывами: «...то, что мертво и гнило, должно самой собой свалиться в могилу».

В двух фреймах третьего идейно-тематического блока «Люди эпохи» в центре внимания исторические лица, политические деятели и литературные герои, а также обобщенные образы людей нового поколения. К первой категории по-прежнему относятся декабристы. Здесь же герои 50-60-х гг. из числа русских интеллигентов, офицеров, творческие личности. Речь идет о М.Михайлове, А. Потебне, В.Белинском, Т.Грановском, Н.Аксакове, А. Иванове, Н. Станкевиче и др. Во втором фрейме — типизированные, обобщенные образы, образы общественно-политических деятелей времени, новых

людей революционно-демократической волны освободительного движения, «новые фаланги будущей Руси» (Герцен), «лучшие надежды нашего отечества» (Писарев).

В четвертом блоке - «Журналистика: задачи, принципы, ориентиры» -два фрейма: полемика, дискуссия с реакционными и либеральными журналистами (1) и задачи прогрессивной журналистики (2). В ряде статей «Колокола» Герцен вступает в острую полемику с либеральными и открыто реакционными журналистами. Положение народа обязывает разъяснять правду, ибо «волна морская» поднимается, журналистика должна заниматься проблемами народа и власти. Для Добролюбова требования к журналистике связаны с гражданским долгом публициста - показывать правду, отстаивать революционно-демократические позиции. Писарев упрекает журналистику в оторванности от народа, отсутствии влияния на простой народ, «бесплодных мечтаниях» сблизиться с ним. Во втором фрейме достаточно большую часть занимают ситуативные тексты с определением задач журналистики, с призывами сделать ее органом активного воздействия на читателей.

В пятом идейно-тематическом блоке «Литература: художественные принципы, роль в творческой жизни публицистов» рассматриваются актуальные вопросы в двух фреймах: задачи художественной литературы, ее общественно-политическая роль (1); оценка литературы публицистами-шестидесятниками (2). Представление реальных фактов жизни по ассоциации с сюжетами и героями художественных произведений было характерной чертой публицистики шестидесятников.

При сопоставлении высказываний по фреймовым ситуациям идейно-тематических блоков отмечены общность интересов публицистов и актуальная направленность анализируемых статей.

В главе четвертой «Публицистические ключевые концепты в комплексном анализе языкового портрета шестидесятников» в пяти разделах характеризуются универсальные концепты, вошедшие в проблематику статей Герцена, Добролюбова и Писарева изучаемого десятилетия: «Личность», «Россия», «Народ», «Власть«.

В разделе 4.1. «Коммуникативные функции концептуального текста публицистов-шестидесятников» ключевые концепты изучаются в полицентрической и моноцентрической структурах текста. Первая создает ре-чемыслительную единицу (концепт) в ближайшем контексте (с сильным центрированием языковой структуры и прилегающих к ней компонентов). Такая форма в диссертации получила название единой концептуальной структуры (ЕКС). Вторая представляет собой совокупность концептуальных компонентов, находящихся в широком текстуальном пространстве. Концептуальный текст создается по ключевым концептам, текстообразующим универсальным элементам, включенным в ведущие зоны идейно-тематической проблематики статей публицистов. Коммуникативно-функциональное назначение концептуального текста в публицистике шестидесятников заключается в том, чтобы организовать мысль читателя в понимании концептов по интенции автора: истину, утверждаемую концептуальным означиванием, сделать

достоверной и убедительной. Концептуальный текст организуется соединением трех составляющих: языковой компетентностью автора - знаниями, подтверждаемыми подлинными, достоверными источниками(1); коммуникативными установками - авторскими интенциями(2) и системой языковых средств - эффективным обеспечением понимания концептуальной мысли(З). С учетом сказанного определяются задачи рассмотрения публицистических текстов в историко-дискурсивном аспекте: 1) актуализировать концептуальную тематику публикаций 50-60-х гг. XIX в. 2) определить параметры смыслового и речевого их конструирования; 3) установить доминанты языковой деятельности субъекта высказывания по целевому назначению концептуального означивания. Коммуникативные установки в концептуальных характеристиках публицистов-шестидесятников сводились к трем важнейшим требованиям прогрессивной демократической печати 1860-х гг.: уметь видеть, наблюдать, собирать жизненные факты; анализировать их и обобщать; доказывать и убеждать фактами. Имея двуплановую модальность, публицистическая речь шестидесятников отличалась жестким, императивным синтаксисом, твердостью формулировок и оценок, эмоциональной образностью и наглядностью. Актуализация мысли, представленной в объективно-реальном плане, подчинялась цели публициста - выразить свое личностное отношение к сообщаемому. Субъективный фактор усиливал декларативную сущность высказываний и способствовал установлению более тесных, доверительных контактов с читателем. Именно этот план и отражен в структуре публицистических концептов шестидесятников.

В разделе 4.2. «Общие принципы формирования и структурирования публицистических ключевых концептов» определены речевые и коммуникативные факторы, по которым анализируются концепты в диссертации. К ним относятся: когнитивный (процедурно-познавательный), метаязыковой (описание языка через язык); аналогии (соотнесенность одного понятия с другим); прагматический (ориентация на практически полезные результаты). Адаптация реальных фактов в однотипном языковом выражении ключевых концептов публицистов-шестидесятников объясняется тем, что, в силу способности к логическим рассуждениям и абстрактному мышлению, человек выстраивает в своем сознании модель окружающего мира в виде общих понятий о предметах и явлениях (в нашем понимании - фактов концептуального означивания языковой номинации). Это позволяет прогнозировать ситуации, принимать решения и управлять вниманием воспринимающей стороны. А в силу того, что человек обладает индивидуальным, творческим воображением, объективное осмысливание приобретает характер и субъективного, собственного выражения в трактовках одного понятия. На этом основании конструируется типизированный языковой портрет публицистов-шестидесятников, однако специфика субъективного взгляда ( «иного» поворота в означивании) всегда присутствует и демонстрируется средствами языка в контексте. Ориентация в предметно-пространственном и временном аспектах исследования концептов определяется идейно-тематическими задачами текста, его дискурсивной функцией.

Публицистические концепты в языковом портрете творческой личности шестидесятников исследуются по следующей схеме: 1) концепт как номинативная единица; 2) дискурсивная формация как условие представления концепта в текстуальном пространстве по интенции автора; 3) концептуальное значение как особое понятийное содержание номинативной единицы; 4) прагматическое целевое его назначение; 5) система композиционных и языковых способов выражения концепта. В рамках этой схемы создается и концептуальная структура, представляющая соединение обязательных (ядерных) и дополнительных (периферийных) компонентов. К первым относятся: 1) номинативная языковая форма (концепт); 2) дефиниция (предикативная его основа); 3) атрибутивные квалификаторы концепта. Ко вторым: 4) структуры разъяснения и пояснения, выраженные, в основном, предложениями с причинно-следственными и итогово-обобщающими значениями; 5) модально-субъективные речевые элементы, вводящие и сопровождающие концепт в тексте. Обязательные компоненты образуют формулу утверждения в концепте позитивного или негативного смысла, в зависимости от характера общей оценки актуализированной мысли автора. Атрибутивные квалификаторы выполняют функцию определителей, выраженных различными речевыми способами - прилагательными, качественными наречиями, экспрессивными глагольными формами, причастиями, деепричастными оборотами, субстантивно-атрибутивными придаточными предложениями. В большинстве случаев атрибутивные квалификаторы - индивидуально-авторские экспрессивно-оценочные языковые средства. Характерные для публицистического концептуального означивания, но не всегда присутствующие в тексте субъективно-модальные элементы выражают эмоциональное, личностное отношение к обозначенному объекту, а также позволяют высказать требования, в соответствии с которыми мотивируется дискурсивная мысль в концепте. Публицистические ключевые концепты концентрируют в себе наиболее значительные понятийные смыслы произведений А.И. Герцена, H.A. Добролюбова и Д.И. Писарева, отражающие характерные для этого времени события. Ключевые концепты - «Личность», «Россия», «Народ», «Власть» - имеют эквивалентные формы выражения: гражданин, деятель; отечество, родина, страна; русский народ, русский характер; государство, самодержавие, правительство. Они близки по своему значению к основным, участвуют в их формировании как равноправные с ними. Как сигналы основных направлений в проблематике текста публицистические концепты между собой тесно связаны. Личность, Россия, народ - взаимообусловленные понятия, так как настоящая личность живет интересами своей страны, своего народа. Россия немыслима без самоотверженных личностей. Народ - это то, во имя чего живет личность, отдает свою жизнь. Власть -стержневой центр размышлений шестидесятников о государстве, правительстве, положении народа, правах личности. В представлениях концептов у каждого из них были свои приоритеты. У Герцена - это личность, власть; у Добролюбова - народ, Россия; у Писарева - личность, народ. Структурируются концепты во взаимодействии двух, на первый взгляд, противоречащих

друг другу направлений: расширения универсального толкования и одновременно - сужения, ограничения концептуальных смыслов. Связано это с тем, что концепты публицистов-шестидесятников создаются в публицистическом тексте, в основе которого лежат и художественные методы осмысления ими фактов реальной действительности. С одной стороны, их можно объединить рядом общих признаков, наличием однозначных компонентов смысла, с другой, в силу творческой индивидуальности и мастерства авторов, каждый из них актуализирует отдельные значения по своим взглядам и особенностям языкового воплощения. В таком случае набор признаков получает авторско-индивидуальное освещение.

Разделу 4.3. «Ключевой концепт "Личность"» отведено особое место. Во-первых, у всех публицистов был повышенный интерес к этой теме. Во-вторых, личность рассматривалась ими с разных позиций: как феномен исторический, философский, социально-политический, творческий. Философские оценки предопредели понимание публицистами личности в соединении определенных качеств человека, необходимых для осуществления реальных действий и поступков и ценностных ориентиров: личность и интеллект, личность и гражданский долг, личность и народ. Другое направление в концептуальном осмыслении понятия личности связано с восприятием публицистами опыта живой истории.

В понимании шестидесятников и передовых общественных деятелей того времени, личность - это автоконцепция образа человека, в которой отразилась социально - историческая эпоха, личная судьба, а также теоретически осмысленная позиция в понимании собственного «я». Для них личность - это прежде всего нравственная чистота, гражданская позиция в жизни, долг перед народом. Однако при общей оценке каждый из публицистов личность характеризует по принципам, особенно близким его гражданской жизни. Для Герцена главной была деятельность на общую пользу, активность. Для Добролюбова на первом плане - состояние души, связывающее личность с народом, ибо только в общении с народом проявится ее настоящая сущность. Для Писарева - это ум, знания, которые превращают человека в личность, интеллект, способность анализировать.

В разделе 4.4. «Комбинации ключевых концептов "Россия", "Народ", "Власть"» перечисленные концепты даны в комбинациях пересечений и взаимосвязей. Острая полемика публицистов в это время шла в русле их противостояния правительственным позициям в отношении к народу, своему государству и власти. Отнесение слова «Россия» к дискурсивным концептам может вызвать возражения прежде всего устоявшимся стабильным значением с фиксированной семой смыслового содержания, что трудно переосмыслить даже с учетом коннотативного наслоения на основной смысл. Россия -наша родина, страна, отечество. Разумеется, публицисты-шестидесятники любили свою родину, испытывали к ней патриотические чувства. Однако основой для концептуального означивания этого понятия стало осознание ими государственного статуса страны с «запертыми воротами, занесенными снегом..., в котором стерты границы между добром и злом». Такой представ-

лялась А.И. Герцену Россия после поражения декабристов. Такой по-прежнему и оставалась. Она нуждалась в защите, отстаивании своего престижа. В концептуальном означивании им даны две ипостаси России: одна -«утонченная, придворная, военная, тяготеющая к центру» - принадлежит власти; другая - «земледельческая, разобщенная, деревенская; крестьянская» — находится вне закона и лишена всяких прав. Двойная референция концепта ведет к осознанию его смысла в соответствии с идеологией публицистов: «...подымается и растет новая Россия, крепко подкованная на трудный путь, закаленная в нужде, горе и унижении, тесно связанная жизнью с народом». В этой ориентации концепт «Россия» дан в контрастной атрибуции: 1) великая, народная, свободная, мыслящая, и 2) казенная, аракчеевская, канцелярская, правительственная. Два плана, позитивный и негативный, в концептуальной характеристике соединились, в результате более яркой стала позиция шестидесятников: Россия - государство народное, а не правительственное, поэтому народ должен обладать всем его богатством и гражданскими правами. H.A. Добролюбов связывает свою концепцию понимания России с созданной им теорией народности. Теперь, пишет он, народ себя не держит «совершенно равнодушно в отношении к политическим событиям России», «теперь блестит уже новый день... грядущие поколения ожидает не принужденный труд без вознаграждения, а свободная живая деятельность».

Концепт «Народ» означивается по тому же принципу, что и «Россия». В его характеристике содержится положительная оценка русской нации, ее менталитета, природных качеств, заключенной в народе готовности к борьбе, но вместе с тем отмечается свойственная ему пассивность, покорность, безответность - качества, которые тормозят развитие свободолюбивого мышления русского крестьянства. Поэтому, выделяя в этом концепте два типа атрибутивных квалификаторов, публицисты-шестидесятники передают через формы языка желание искоренить покорность и раболепие народа: 1) живые силы, свежие, здоровые ростки будущего, пробуждающийся, коренной народный наш тип, защитник отечества, героический, стойкий; 2) невежественный, суеверный, страдающий, мрачно молчавший столетия, (не)народ, безгласный, пассивный, забитый. H.A. Добролюбов в свойственной ему стилистической манере создает емкую концептуальную оценку народа по метафорической схеме: это «река, пробивающая все преграды и не могущая остановиться в своем течении». В его характеристике, часто по аналогии с литературными героями, народ - это русский сильный характер, он «сосредоточенно решителен, неуклонно верен правде, исполнен веры в новые идеалы и самоотвержен». Связывая народ и «мыслящих реалистов», Писарев подчеркивает их единодушие в стремлении к гражданскому развитию на началах «живых и справедливых».

Концепт «Власть» получает в интерпретации публицистов революционно-демократической волны только отрицательное содержание. В концептуальном его означивании акцентируется внимание на критическом изображении власти. Они характеризуют власть как несостоятельную, антинарод-

ную и призывают к радикальному ее изменению. Словесная палитра оценок власти у них была жесткой, наполненной революционно-демократической патетикой и резкими политическими декларациями. В функционально-семантическом поле концептуального означивания власти вошли наименования ее ветвей: законодательная, исполнительно-административная, военная, судебная и др. Основная характеристика концепта «Власть» как структуры, основанной на деспотизме и подчинении, чаще всего встречается в политической публицистике Герцена. Власть опирается на армию, суд, полицию, приравнивается к «императорскому самодержавию». Критикуются правительственные распоряжения, приказы, программы, даны обличительные оценки членов правительственного кабинета - «фанатиков форменных пуговиц и голых подбородков, героев мыла, гребенок и бритвы». В сатирических тонах представлены реформаторы консервативного толка: «явился Бланк, доблестный защитник крепостного права, Безобразов, желающий освобождением еще больше закрепить крестьян, его сиятельство князь Голицын, который каким-то лабазпо-извозчичъим языком с разными прибаутками хочет уверить крестьян, что земля не их». Столь же резко и в той же стилистической тональности характеризуется власть и в текстах Писарева. В памфлете «О брошюре Шедо-Ферроти» он дает развернутую обличительную оценку правительства: «Оно никогда не отучится от николаевских замашек, сражается двумя оружиями: печатной пропагандой и грубым насилием». Для Добролюбова важен поворот к правительственному законодательству в сторону морально-этических принципов, необходимых в составлении и проведении законов. Он выступает с гневным осуждением авторитарной системы образования, нравственного подчинения личности, старается освободить народ от несостоятельных «всероссийских иллюзий» ожидания перемен сверху. Функции судебной власти — второй, очень важный аспект в статьях А.И. Герцена, H.A. Добролюбова, Д.И. Писарева. Здесь в большой степени делается упор на аморальные распоряжения власти, лишенные нравственных основ по отношению к народу и отдельным личностям. Осуждаются карательные меры правительства, решения «инквизиторского суда», «казни по своему произволу». Военная власть выступает на страже интересов правящих кругов: расстрел в Бездне, избиение прикладами петербургских студентов, штыки, которые «завтра будут колоть крестьянина русского... солдат стал человеком команды, действующим по приказу». Дефинитивная часть концепта «Власть» определяется публицистами в соответствии с их дискурсивным идеологическим мышлением как «неограниченное императорское самоцарство», в котором отсутствуют нравственные начала, налицо законодательная путаница, равнодушное отношение к народу. Армия используется как сила подавления, порабощения личности, жандармско-полицейский режим, повсюду взятки, поборы, цензурные тиски. Правительство - «плющильная машина», власть - только «сила, устройство, обзаведение, содержания в ней нет, обязанности на ней не лежат» (Герцен); «корабль, загруженный целыми тоннами благодатного жира» (Писарев); «ста закона - действие без сознания, по рутине, при дурных нравах искажаются самые лучшие законы»

(Добролюбов). Данным определениям соответствуют и атрибутивные характеристики членов правительства, охранных органов и «продажных писак», реакционных журналистов и критиков: палачи, убийцы, гасители-усыпители, свинцовые министры, чернильные олигархи, адвокаты III отделения, петербургские пожарные команды, цензороквизиция и др.

Комбинаторика ключевых концептов публицистов-шестидесятников обусловлена исторической связью тем. Но она же позволяет увидеть субъективные индивидуально-творческие возможности каждого из публицистов в освещении общих проблем.

В разделе 4.5. «Единая концептуальная структура в системе риторического строя речи» в рамках общей проблематики диссертации - языковой портрет публицистов - поставлен вопрос о характерных принципах конструирования выделенных концептов по риторической схеме их организации. Поскольку фигурированная речь представляет собой систему специально созданных речевых конструктов с целенаправленным назначением, а концептуальная структура часто композиционно совпадает с риторическими схемами, невозможно обойти вопрос об экспрессивной организации речевых потоков в концепте. В данном случае не стоит вопрос о риторическом искусстве публицистов в целом. Речь идет о роли риторических средств языка в концептуальном означивании, т.е. в узком, ограниченном пространстве текста с определенной дискурсивной целью. В диссертации рассматривается риторический строй речи в контексте единой концептуальной структуры, в которой зкспрессемы, риторические схемы, принимающие участие в конструировании концепта, выполняют двойную функцию: являются композиционными блоками в выражении концептуальной мысли и оптимальным подбором экспрессивных средств, обеспечивающих глубину понимания выражаемой мысли. ЕКС интересна по ряду причин: во-первых, она не являлась предметом специального внимания; во-вторых, присутствует в текстах трех публицистов; в-третьих, раскрывает в наглядном представлении речевую культуру и риторическое искусство публицистов изучаемой эпохи.

В результате наблюдений над языковым материалом была определена общая схема риторического строя речи для концептуального означивания. В нее включены: 1) логический конструкт - в экспрессивных схемах утверждения концептуальной мысли; 2) акцентуация доминирующего концептуального конструкта - экспрессивная схема усиления выразительности; 3) наглядно-образное представление концептуальной мысли - в экспрессивных схемах изобразительности по сходству, смежности, контрасту; 4) изображение одного через «другое» - в экспрессивных схемах аллюзии и аллегории. Иллюстративный материал демонстрирует взаимосвязь риторических структур с означиванием концептов по коммуникативным установкам, функциям и приемам. В диссертации приведены наиболее характерные для каждого из публицистов концепты, построенные по риторической схеме их означивания.

Примером такой структуры является инвариант концепта «Личность» -«Новые люди», представленный в творчестве Писарева схемой эпанода: «Основные особенности нового типа... могут быть сформулированы в трех

главных положениях...I. Новые люди пристрастились к общеполезному труду, Н. Личная польза...совпадает с общей пользой, и эгоизм их вмещает в себя самую широкую любовь к человечеству; III. Ум...находится в полной гармонии с чувствами...». А все это вместе может быть выражено еще короче: новыми людьми называются мыслящие работники, любящие свою работу, Значит, и злиться на них незачем». В публицистике Герцена концепт «Россия» представлен единой концептуальной структурой с применением эпилеммы: «Что же представляет собою Россия? И все же Россия остается еще очень далекой, как большое, темное здание, которое неясно вырисовывается во мраке зимней ночи. Что же это за здание? Может быть, тюрьма? Крепость? Фаланстер? На этот вопрос трудно ответить даже русскому: здание не закончено и может служить самым разнообразным целям. Империя фасадов представляет собой лишь раму, в которой видны голые стены, остов, границы, обозначение отдельных пунктов и каторжный труд. Строительство странного здания в царствование Николая резко оборвалось...»

Постановка вопросов нацеливает на ответ, который дается в виде экспрессивной дефиниции. Она, в свою очередь, структурируется на метафорической основе, совмещающей в концептуальном значении две темы: Россия и власть.

В формировании концептуальных структур используются и экспрессивные схемы сопоставительно-сравнительного плана, организующие текст по тропеическим принципам изобразительности: по сходству, смежности, контрасту. Их функция - раскрыть мир чувств читателя, нацелить его на эмоциональное восприятие концептуального содержания, развить воображение наглядно-образной картиной. В результате происходит соединение стилистических планов контекста, способных создать коннотативный фон структуры введением эмоциональных, оценочных, образных элементов, к которым относятся метафора, сравнение, метонимия, антитеза. В метафорическом сопоставлении со стихийной силой природы H.A. Добролюбов пишет о народе: «Потребность восстановить независимость своей личности... проявится в фактах народной жизни, решительно и неотлагаемо. Заглушить эту потребность или повернуть ее по-своему никто не в состоянии; это река, пробивающаяся через все преграды и не могущая остановиться в своем течении, потому что подобная остановка была бы противна ее естественным свойствам».

В главе пятой «Индивидуально-авторские приемы соозначивания публицистических ключевых концептов» рассматривается языковое мастерство и творческое своеобразие А.И. Герцена, Д.И. Писарева и H.A. Добролюбова.

В разделе 5.1. «Ассоциативно-вербальная сеть концептов» раскрывается тема ассоциативных параллельных связей в означивании дискурсивных концептов анализируемых авторов: «Власть» - сатирические портреты власти (Герцен); «Личность» - ум, энергия, знания (Писарев); «Народ» -менталитет русской нации (Добролюбов). К ассоциациям относятся сопутст-

вующие основному концептуальному смыслу фрагменты текста, расширяющие и углубляющие его значение. Смысл - это система отношений, в которые вступает слово с другими словами или высказывание - с другими высказываниями. Поэтому он познается в широком контексте по определенным ассоциативным линиям, в которых каждое предыдущее звено детерминирует последующее. В связи с этим возникает вопрос о речевом ассоциативном поле, которое представляет собой «фрагмент не только вербальной памяти (знаний) человека, семантических и грамматических отношений, но и образ сознания, мотивов и оценок» (Ю.Н. Караулов). Ассоциативно-вербальная сеть содержит три типа информации: 1) об экстралингвистических факторах, основанных на знании явлений текущей жизни носителей языка; 2) о языковом сознании субъекта высказывания, его реакции (рефлексии) на изображаемое и 3) о языковых способностях в отражении объективной действительности, ставшей предметом рассуждений и оценок. В методическом плане такая схема целесообразна для понимания сущности универсальных ключевых концептов в текстах публицистов и сориентирована на изучение языкового портрета в параллельных ассоциативных рядах.

В разделе 5.2. «А.И. Герцен: концепт "Власть" и сатирические портреты в художественно-публицистическом контексте» поставлен вопрос не новый в журналистских исследованиях. Достаточно полно он раскрывается в работах Л.Е. Татариновой, Л.А. Стаховой, A.A. Роота и др. Наше исследование опирается на эти труды, но ставит задачу изучения этой темы в соответствии с выделенным концептом «Власть». Из общего объема анализируемых в диссертации статей и материалов А.И.Герцена назовем наиболее значительные публикации, направленные на обличения самодержавной власти и крепостнического режима В России: «Фанатик паспортов», «Черный кабинет», «Нас упрекали», «1 июля 1858», «1860 год», «Русская кровь льется», «Исполин просыпается», «Концы! Концы!», «Дурные оружия», «Ответы М.Л.Михайлова», «VII лет». Сатирические портреты самодержавной власти рассматриваются как изобразительные приемы по трем позициям: 1) объект сатиры (исторические факты и ситуации, положенные в основу оценки); 2) источники сатиры (конкретные исторические лица, связанные с объектами сатиры); 3) речевые приемы создания сатирического портрета. В публицистике А.И. Герцена они характеризуют политическое лицо Герцена и богатый мир его языковой индивидуальности. Объектами и источниками его сатирических оценок были исторические события десятилетия, конкретные исторические лица, деятельность которых он критиковал в язвительных пародийных тонах. Почти в полном объеме он создает сатирические портреты царствующих особ, членов кабинета правительства, конкретных лиц, сторонников власти, «верноподданнических» ее защитников. В рамках обличительно-сатирической картины находились цари, члены правительства, министры и чиновники, реакционные журналисты и те, кто поддерживал самодержавную власть. В число наиболее часто упоминаемых вошли фамилии Адлер-берга, Панина, Путятина, Тимашева, М. Муравьева, Ростовцева, Филарета (Дроздова) и др. Большая часть иронически-язвительных оценок в портретах

власти была направлена Герценом в адрес М. Муравьева. Его имя с прибавкой «Вешатель» стало нарицательным. В публикациях 1858-1868 гг. он упоминается более 100 раз. Сатирические портреты, созданные Герценом, заслуживают внимания прежде всего спецификой их конструирования в публицистическом тексте в отличие от художественного, в котором, несмотря на реалистическую основу, немаловажную роль играет вымысел. В публицистике автор основывается не только на конкретно реальном факте, но и на характеристике реальной личности, поэтому сатирическая типизация в портретной характеристике отображает исторически точную картину общественных, социальных и политических отношений эпохи. Речевой механизм создания сатирического образа у Герцена заключается в процессах, с одной стороны, объединяющих мысль и чувство, элементы рассудочности и эмоциональности, а с другой - включающих неожиданные сочетания несопоставимых компонентов и по содержанию, и по стилю, что приводит к комическому эффекту. Почти все примеры, содержащие сатирические характеристики, подчиняются этому принципу. Основные средства структурирования сатирического портрета - сатира, пародия и шарж - раскрывают несостоятельность, некомпетентность, жестокость антинародной власти.

В разделе 5.3. «Речевые способы, приемы и средства создания сатирического портрета» продемонстрированы те, которые широко использованы Герценом: 1) стилистическое пародирование; 2) окказиональное словотворчество; 3) языковая игра: каламбурное обыгрывание; 4) сатирические антропонимы. Герцену свойственно использование двух типов стилистического пародирования: однородного и неоднородного. В том и другом случае пародируются характерные для того времени стили: литературно-художественный, административно-официальный, военный, священнослужи-тельский, церемониальный, церковнославянский и др. В контексте сатирического портрета с однородной стилистической окраской имитируются включаемые в него пародийные компоненты того же стиля . Например, в стилевой манере церковнославянской речи высмеиваются доносы в синод митрополита Григория: «газетоборца, клянуща геологию... Газетоборче, юбкоборче, модоненавистнику, землезнания гонителю - моли богу о нас!». В контексте с неоднородной стилистической окраской соединяются два стиля: нормативный для данного типа текста и контрастный ему - сниженный, разговорно-просторечный. В таком плане дана сатирическая оценка министрам и известным во власти лицам: «О, великий эстетик! - неужели кастратное пение лучше?» (о Вяземском); «О равви Авраамий — бен Норов! - «Мы рассказали о его интрижках...» (о Норове); «...государь... ездил потолковать; его сиятельство князь Голицын... лабазно-извозчичьим языком хочет уверить крестьян, что земля не их» (о высочайших лицах) и т.п. Существуют и другие контаминации. Таковы, например, стругауры заглавий: «Крестный ход бого-мощшц в гору просвещения», «Бумаги из портфеля, потерянного кучером по дороге», «С точки зрения ливреи и запяток» и т.п. Арсенал языкового богатства Герцена, его умение манипулировать стилистическими приемами в сати-

рических целях составляют неотъемлемую часть его творческой личности как публициста и определяют своеобразие его языкового портрета.

Окказиональное словотворчество в сатирических портретах потребовало осмысления вопросов неологии, лексикографии, идиостиля. Способность Герцена к необычным способам в речетворческом процессе всегда отмечалась исследователями его творчества. Он обладал «семантикой живого слова» (Л.Я. Гинзбург). Окказионализмы в сатирических портретах, изображенных Герценом, выполняют комедийную и пародийную функции. Основой их создания являются историческая мотивация и творческое воображение публициста, способность оперировать словом, изменяя его форму, и переосмысливать значение с помощью разнообразных комбинаций. В работе определяются: 1) типы окказионализмов в структурах Герцена; 2) способы их конструирования; 3) функции в сатирическом тексте. 4) экспрессивные индивидуально-авторские модели. Наиболее частые их формы: сложные слова и субстантивные словосочетания с атрибутивными отношениями. В отличие от неологизмов окказиональные структуры не входят в систему языка как общеупотребительные. Структурируются они по традиционной словообразовательной модели, но необычны в лексико-семантических связях (значение сознательно доведено до абсурда). Например, «мозгомер» - словообразовательная модель - по типу водомер, но передает абсурдный парадоксальный смысл: нельзя измерить мозг. В функционально-ассоциативном поле сатирического текста окказионализмы занимают значительное место как приемы, направленные на обличение государственной деятельности царей и чиновников из правительства. К ним относятся: «богосаранча, школоборец, святоры-бица, семейство липрадовидных, павлоустых». В основе сатирического изображения лежит сознательное стремление автора к тому, чтобы вызвать у читателей негативные чувства: омерзения (богомокрицы), негодования (цензо-реквизиция), уничижения (липрадовидные) и т.п. Открытая аллюзивность окказионализмов современникам Герцена была предельно ясна, в то время как сейчас требует текстологических пояснений: зимующий характер Дубельта (намек на его долгое пребывание на посту шефа жандармов), страна черного кабинета (намек на наиболее консервативную часть правительства).

В основе языковой игры Герцена лежит политический каламбур. Приемы его создания заключаются в следующем: 1) использование синонимии и многозначности; 2) манипулирование языковыми единицами; 3) сочетание прямого и переносного значений слова; 4) использование языковых средств каламбурообразования: переосмысливания фразеологизмов, ложной этимологии, нарушения грамматической нормы и др.

В публицистике каламбур имеет свою подоплеку, ибо строится не просто на основе свободной фантазии автора, а на основе конкретной объективной реальности, на действительных исторических фактах: речевом обыгрывании имен, ситуаций, биографий, особенностей характера и поведения того или иного определенного лица. В этом случае и аллюзия (основной конструктивный принцип каламбура) не затуманивает смысла, а отсылает его к известным фактам, содержащимся в тексте или получившим широкую общест-

венную огласку. Сатирический смысл в игровом контексте, благодаря речевой манипуляции существующими нормативными формами языка ведет читателя к пародийной и часто - саркастической оценке лица, факта, явления, представленных в качестве источников и объектов сатиры. Моделирование политических каламбуров Герцена включает ряд речевых способов: 1) двойную аллюзию: намек на конкретное лицо и на типизированный факт в обличении действий власти; 2) ассоциацию в обосновании каламбура по сходству, контрасту, тождеству; 3) акцентированное выделение какой-либо детали, взятой для осмеяния; 4) пародийные средства комизма и иронии. В каламбурах Герцен часто использует эффект неожиданности: от информативной дискомфортности читателя к эмоциональному сдвигу в его сознании в результате перехода прямого смысла в переносный. Пародийный эффект создается: 1) соединением явного и скрытого смысла в каламбуре; 2) несоответствием между сходством в звучании и в значении; 3) неожиданным выводом в связи с сопоставлением, казалось бы, несопоставимых, абсолютно разных на первый взгляд явлений. В диссертации выделено пять функционально-структурных типов языковой игры: обращение к омонимам, переосмысление фразеологизмов, ложная этимология, грамматическая антитеза, сатирическая антропонимия. Из них в качестве иллюстративного материала приведем некоторые, не получившие оценок в научной литературе, например, формы грамматической антитезы, сжатой контекстуальной структуры, пародийный смысл которой создается контрастом грамматических форм. Таково язвительное обыгрывание публицистом высказывания Муравьева: «Я не из тех Муравьевых, которых вешают, а из тех, которые вешаютг>. Здесь объектные отношения между компонентами переводятся в субъектно-предикативные, что изменяет и характер действия: в одном случае обезличенно-пассивный, в другом - конкретно-акцентный (один подвергается действию, другой сам его выполняет). Интересна залоговая грамматическая антитеза в пародийной оценке распоряжения царя: «Высочайшая диатриба, брошенная с той высоты, на которой стоит трон, совсем другое дело... она должна долететь до наших низменных полей пушечным ядром и что-нибудь разбить или разбиться». Каламбурный смысл - в противопоставлении активных и пассивных залоговых форм. Сам документ А.И. Герцен оценивает как «краснобайство», которое не столько разобьет кого-либо, сколько само разобьется о неопровержимые аргументы, приводимые в публикациях «Колокола».

Создавались политические каламбуры Герцена и с использованием особых видов повторов чужой речи: мимезиса и фрактаты. Мимезис - это преднамеренное воспроизведение в своей речи некоторых характерных особенностей чужой речи, имеющее целью показать неадекватность речи, передразнить или высмеять ее адресанта. Каламбурный характер создается контрастом между формой и содержанием. Герцен ориентируется чаще не на диалог, а на вкрапление фрагментов чужой речи в монологический текст и использует этот прием с целью антифразисного, иронического выражения мысли, ясность которой сознательно нарушается, но при этом усиливается

аллюзивное ее направление, формируя в читателе стремление к разгадке каламбура, чтобы усилить стремление читателя разгадать такой каламбур и сформировать у него негативное отношение к предмету или объекту речи. Средства создания такой структуры разнообразны: нарушения речевой культуры в словообразовании, орфографии, орфоэпии, правописании и т.д. Зло высмеивает публицист петербургского обер-полицмейстера в короткой заметке «Латкуль и горячие розки», намекая на незнание им правил правописания в русском языке, равно как и на равнодушное отношение к русскому народу. Фрактата - фрагментарное выборочное перефразирование известной цитаты или афоризма. Функция такого каламбура связана также с иронией, а в тексте Герцена - и сарказмом. Фрактация осуществляется в разных речевых отрезках: обыгрывается полная цитата, допускается частичное ее изменение, опускается один из компонентов или включаются новые, с пародийной окраской. Один из наиболее распространенных фрактированных каламбуров -обыгрывание заглавия, при этом во фрактате соединяется подлинный смысл цитаты и привносимый автором иронический или сатирический. Ярким примером является эпиграф к статье «Россиада» из басни И.А. Крылова: «Злой тоской удручена, к Муравью ползет она». Нарицательная лексема представлена как имя собственное с намеком на Муравьева Вешателя, который «по мерам подавления и расправ становится в моде, его назначают оператором западных провинций». Как приемы сатирического искусства мимезисные и фрактированные каламбуры анализируются впервые.

Сатирические антропонимы - это стилистически окрашенные формы имени с пародийным эффектом. Особенность сатирической антономасии в публицистических текстах Герцена, в отличие от художественной литературы, заключается прежде всего в исторически реальном отнесении к определенному, подлинно существующему лицу. Почти все наиболее известные представители власти получают в текстах Герцена такие именования: особенно - Муравьев, Долгоруков, Тимашев, Ростовцев и др. Многие из них стали нарицательными, по ним можно судить о власти той эпохи. Как правило, сатирические антропонимы в текстах Герцена включают три типа информации: фактографическую (о конкретных фактах и событиях, явившихся мотивом их создания), идентифицирующую (в оценках действий лиц правительственной власти как антинародной, репрессивной, некомпетентной) и эмоционально-субъективную (личностное отношение автора к пародируемому лицу). С учетом высказанных положений были выделены антропонимы: 1) по факту участия в событиях: Апраксин Безднинский, Суворов Рымник-ский\ 2) по характеру участия в событиях: Муравьев Вешатель, Тимашев Школинский; 3) по верноподданническому служению самодержавной власти: Лужин Верный, Катков Верноподданный; 4) по принципу отношения к делу: Вяземский Слушатель, Норов Ветхозаветный. Сатирические антропонимы Герцена создаются следующими приемами: 1) удвоением фамилии вторым компонентом, образованным морфемной модификацией фамилии другого реального лица или созданным по ассоциации: «Светлейший Леонтий Васильевич, князь Дубельт-Бенкендорфский! Нет, не Бенкендорфский, а князь

Дубелып-Фшаитропский...» Содержится намек на преемственность в должности и характере деятельности: Дубельт и Бенкендорф были начальниками III отделения, во втором случае - на показную благотворительность Дубельта; 2) нарушением грамматически принятых в русском языке правил создания фамилии: О равви Авраамий-бен-Норов, He-яков Долгоруков. В первом случае - ироническое подражание библейскому написанию, во втором - намек на неспособность В.А. Долгорукова управлять военным министерством в период Крымской кампании. Антропоним создан по контрасту с фамилией Якова Долгорукова, сподвижника Петра I; 3) графическим нарушением правописания фамилии с целью саркастической оценки, часто с переводом ее в атрибутивную форму: «Как бы бог Иакова и ростовский иезуатизм не заставил нас жалеть о вяземском!» Или: долго-руковская и длинно-панинская тройка; 4) каламбурной соотнесенностью морфем по сходству: Байборода (псевдоним Каткова) - Майборода (предатель декабристов). Герцен использует это сходство для пародийной характеристики реакционного журналиста; 5) сатирическим манипулированием прямым смыслом фамилии: блудовские доносы, блуждающая тайная полиция. Создается языковая коллизия: Блу-дов Д.Н. (член Главного управления цензуры в предреформенный период) -блуд-блуждать: намек на доносы в цензуре и на агентов III отделения, «блуждающих в поисках опасного для власти смысла» в публикациях Вольной русской прессы; 6) буквальным переводом фамилии с ироническим подтекстом: Адлерберг В.Ф. — член секретного (позже - Главного) комитета по крестьянскому делу: adler - орел, berg — гора. Намек на засекреченную, охраняемую им информацию о подготовке реформы: недоступность и защиту дворянских привилегий.

В разделе 5.4. «Д.И. Писарев: концепт "Личность" в соозначивании по ассоциативному компоненту "интеллектуальная деятельность"» определен механизм создания Д.И. Писаревым языкового фрагмента мира, входящего в общее понятийное содержание концепта «Личность». Одной из таких фрагментарных тем является «интеллектуальная деятельность» личности, которую он выделяет в особое положение как наиболее значительную характеристику «новых людей». В разделе рассмотрены статьи Д.И. Писарева: «Реалисты», «Базаров», «Мыслящий пролетариат», «Схоластика XIX века» и другие. Модель дискурсивного текста концепта в творчестве публициста отражает этапы, по которым осуществляется вхождение подтемы концепта в его общую структуру: ассоциативная речевая ситуация, определяющая основную линию соозначивания концепта «Личность» по историческим предпосылкам и установкам Писарева (1); анализ по семантическим признакам (семам) в дискурсивной ориентации концепта - «интеллектуальная деятельность» (2); характеристика весомости однотипных семантических компонентов в ассоциативно-семантическом поле концепта (3); индивидуально-авторские речевые приемы соозначивания концептуального содержания (4); включение в текст субъективно-оценочных элементов (5).

Поскольку речь идет о механизмах эффективного воздействия на читателя, важно было понять, какие качества личности им пропагандировались,

чтобы далее охарактеризовать языковые приемы их презентации в тексте. По мнению Писарева, личность создается «работою сильного ума», главное в ней: 1) стремление к сознательной и целеустремленной деятельности; 2) способность к аналитическому мышлению; 3) развитие <<умственных способностей»; 4) умение увлечь своими идеями, обогатив других «теоретическим умом» и опытом реальных поступков. Новые люди - «фанатики, но их фанатизирует трезвая мысль... доставить всем людям вообще возможно большую долю простого житейского счастья». Однако Писарев направлял свои размышления не на крестьянскую массу, которая не в состоянии их воспринимать в силу почти поголовной безграмотности, а на ожидаемых посредников, «образованное меньшинство». Ему важна серьезная нота в понимании личности его эпохи, нужны «серьезные аргументы» в обосновании тех факторов, которые необходимы для подготовки «мыслящих реалистов» из народа. Концепция настоящей личности в сознании Писарева заключается в том, чтобы формировать в ней качества, нужные обществу, и подчинить «ум высшей руководящей идее». Именно с этой целью, пропагандируя сознательное укрепление разума, он насыщает свой текст лексико-семантическими компонентами: «мысль», «ум», «знания», «наука». Для объяснения подобной лексической плотности как целенаправленного сознательного приема в диссертации использовался «метод компонентного анализа». Он позволяет сконцентрировать внимание читателя на одном из важнейших аспектов сущности концепта «Личность» и выявить индивидуально-творческую способность автора оперировать словом с учетом поставленной им цели. Метод компонентного анализа направлен на изучение содержательной и вербальной стороны в изображаемой картине мира через систему минимальных языковых единиц, узкого круга средств, участвующих в выражении определенной подтемы, которая входит в ассоциативно-семантическое поле ключевого концепта. Семы «ум», « мысль», «знание», «наука» как компоненты концептуального соозначивания понятия «Личность» в текстах публициста выступают в качестве атрибутивных квалификаторов. В его размышлениях на эту тему четко вырисовывается речемыслительная цепочка: прогрессивная личность («исключительно люди знания») <-> интеллектуальная деятельность личности («разбудить общественное мнение и формировать мыслящих руководителей народного дела») <-> ум, мысль, знания как характерные признаки интеллектуальной личности (щель вырабатывается умом, выбор обусловлен умственным развитием») <-» выводные знания о гражданской личности («на стороне народа стоит все, что молодо и свежо, все, что способно мыслить и действовать»). Способности, создаваемые умом, ведут к разумному пониманию и осмыслению реалий жизни. Суммарно это можно выразить так:

умение овладевать знаниями

«УМ»-

регулирование знаний практической деятельности

'способность к логическому мышлению

навыки на основе знании

осмысление фактов реальной жизни

стремление к разумной умственной деятельности

Семный анализ - основной принцип метода компонентного анализа. Такой подход раскрывает особенности языковой личности публициста, его мастерство в использовании речевых средств разного уровня, демонстрирует механизм порождения публицистического текста и развитие его в рамках дискурсивной ориентации автора.

В разделе 5.5. «Комплекс лексико-семантических и синтаксических единиц с семами "ум", "мысль"» избыточность повторяемых единиц и большая их контекстуальная плотность объясняются целенаправленной задачей автора сосредоточить внимание читателя на роли личности в деле прогрессивного развития общества. Повтор и текстуальное сближение повторяемых языковых единиц - экспрессивный прием, обусловленный психологическими, публицистическими и художественными установками публициста. В исследованиях когнитивистов такой способ изложения материала («повторная экспозиция» - Р. Солсо), определяет пути более глубокого познания истины в тексте, активизирует в читателе психические процессы восприятия информации и формирует понимание ее глубинного смысла. Воспроизводимость повторяемых элементов делает информацию не только доступной, понятной, но усиливает эмоциональность оценки адресата. Вопросы избыточности в языке не являются сами по себе новыми. В теорию текста они пришли из информатики и особое значение имеют в раскрытии адресатом скрытых смыслов, требующих от него дополнительной работы мысли. В этом случае «язык представляет собой систему как бы двух ярусов, в которой элементы одного яруса определяются через элементы другого путем многократного к ним обращения» (A.A. Кибрик, 1994). Подобный характер повторной экспозиции мы наблюдали и в текстах Писарева. Во-первых, она увеличивает значимость дискурсивной информации; во-вторых, повышает предсказуемость путем повторения вербальных компонентов, что подводит читателя к более глубокому пониманию авторской мысли; в-третьих, повышает уверенность в достоверной оценке воспринимаемого материала.

Рассматривая вопросы субъективной эмоциональной оценки и внутреннего ее восприятия читателем, выражения в речи фактов социального порядка, Ш. Балли (1961) вводит понятие «интенсивности», тесно связанное с

категориями количества, силы, степени, которые увеличивают возможность нахождения смысловой и эмоциональной доминанты в содержании текста. В текстах Писарева интенсивность - общий принцип концентрации словных единиц, идентифицирующих одно понятие - «интеллектуальная деятельность» - в разных аспектах. Повторная экспозиция используется Писаревым в определенной семантической сфере для демонстрации интеллектуальных способностей человека, его моральных, нравственных и общественных принципов, то есть всего того, что представляется автору особенно ценным для пропаганды его идей. Из лексико-семантических единиц наиболее распространенной формой является атрибутивный квалификатор с семой «ум», выраженный словосочетанием. Коннотативные оценки в них содержат прилагательное «умственный» или его лексические эквиваленты. Сама по себе эта группа языковых единиц, в большом количестве представленная в статьях Писарева, свидетельствует о роли интеллектуальных качеств человека в формировании личности, которая возьмет на себя ответственность в преобразовании общества. Для него умная личность способна анализировать факты и ситуации, «пробуждать» свой ум и совершенствовать его для общеполезного дела. Все эти лингвокогнитивные показатели раскрывают во многом стороны дискурсивного мышления автора. Избыточность лингвистических единиц в механизме порождения публицистического текста является специальной формой сознательного речевого конструирования для выражения четко очерченной автором идеи, заключающейся в высокой значимости интеллектуальных качеств человека.

Словные формы как семные показатели смысловых значений «ум» и «мысль» распределяются по лексико-семантическим группам, характеризующим личность с позитивной или негативной стороны, с преимуществом первой оценочной коннотации: 1. По выдающимся качествам ума: великие умы, здоровый ум, умственная зрелость, умственное величие, свежие умы, мыслящие люди, мыслящий пролетариат, умственное совершенство, строго-разумные мысли. 2. По пробуждению ума, развитию ума, умению овладевать знаниями: умственное наслаждение, умственная потребность, правильное умозаключение, умственная самостоятельность, умственная эмансипация, пробудившиеся умственные способности, пытливый ум. 3. «По сращиванию ума со знаниями»: сила ума, критический ум, логика разума, сильная мысль, теоретический ум, анализирующий ум, умственный капитал, умственный прогресс. 4. По использованию умственных способностей в разумной деятельности: умственная энергия, умственные движения, мыслительная деятельность, деятельность мысли. Для усиления позитивных качеств интеллектуальной деятельности Писарев создает крупный блок атрибутивных квалификаторов с негативной оценкой: 1. По полному отсутствию интеллектуальной деятельности: умственное бессилие, умственная деморализация, умственная неподвижность, умственная убогость, умственная скудость. 2. По недостатку умственного воспитания: умственная беззащитность, умственная дряблость, неумение размышлять, умственное и нравственное рабство, неразвитие ума. 3. По мнимой интеллектуальной деятельно-

сти: бестолковые умственные приемы, микроскопические пылинки мысли, умственные мучения, страдания, размышления. 4. По иронической характеристике «глубокомысленных классификаторов»: умственный рутинер, мыслящий наблюдатель, умственный аристократизм, умственные кастраты. Названные словные формы становятся семантическим центром статей публициста и создают своеобразный свод правил, по которым определяются качества интеллектуальной деятельности личности, полезной обществу и народу. Обобщенно это представлено в таблице:

Ум как часть существования

Умственная энергия

Логическое мышление

Умственная полезная работа

4

Умение оперировать знаниями

5

Теоретический ум

Умственно! совершенствование

Умственные силы

В сфере лексических единиц повторной экспозиции с семами «ум» и «мысль» для характеристики интеллектуальной деятельности личности постоянно находятся такие компоненты ассоциативного означивания, как «знание», «наука», «образование», «воспитание». Чаще всего они используются в одном контексте как взаимодействующие и взаимообусловленные и позволяют Писареву концентрированно выразить свою концепцию умственного развития личности: 1) умственный прогресс в обществе должен быть выдвинут на первый план; 2) необходимо повышать качество образования, невежество - самое сильное зло человечества; 3) необходимо слияние науки с жизнью; 4) образование учит человека жить и распоряжаться своими силами.

В доказательной системе своих текстов Писарев следует логической схеме в речевом развертывании ведущей мысли, но при этом он почти всегда так организует структуру статьи, чтобы воздействовать не только на разум читателя, но и на его чувства, для этого он прибегает к разным экспрессивным средствам. Наиболее характерные формы рассуждений Писарева об интеллектуальных способностях личности представлены в его текстах периодом. Функционально Писарев ставит три задачи в четкой (хотя и громоздкой) структуре периода: 1) выделить и сконцентрировать основную мысль концептуального компонента («интеллектуальную деятельность»); 2) сосредоточить на ней внимание читателя; 3) усилить свою позицию взаимодействием частей периода в прагматической направленности основной мысли, что особенно важно в публицистическом тексте.

Почти каждый период содержит элементы открытого обращения к читателю и структуры эмоционально-субъективной модальности, что и делает

его формой публицистического выражения. Примером может послужить условно-следственный период, в котором четко определены все названные компоненты: «...Если у вас есть такие любимые занятия, то на них сосредотачивается ваш ум; и чем сильнее ваш ум, тем сильнее будет ваша привязанность к любимым занятиям... тем полнее разовьет и приложит к отдельным случаям жизни ходячую мораль... Та же сила ума, которая в первом случае делала вас свободным и великим, сделает вас во втором случае - маленьким рабом обстоятельств... Облагораживают не знания, а любовь и стремление к истине, пробуждающиеся в человеке тогда, когда он начинает приобретать знания».

Тематика и характер означивания концептуального компонента «интеллектуальная деятельность» в системе публицистического периода объединены Писаревым дискурсивной целеустановкой: мыслящая личность должна совершенствовать свои умственные способности, учиться размышлять, соединять теорию с практикой, чтобы не удовлетворяться «микроскопическими пылинками мысли», продвигаться всегда вперед к более здравому, к более общеполезному взгляду на жизнь и общественные задачи.

В разделе 5.6. «H.A. Добролюбов: способы авторского соозначива-ния концепта "Народ" по ассоциативным связям "Россия - общество"» выделяется дискутируемая в то время проблема о роли народа в общественной жизни России в связи с подготовкой и осуществлением царского проекта по освобождению крестьян от крепостной зависимости. Взгляды H.A. Добролюбова на народ были определены всем его предшествующим жизненным опытом. В 1851 г. в «Письме к Н.И. Гречу» он с обличительной памфлетной силой заклеймил «подленькие натуры», которые восхваляли самодержавную власть и властелина-императора Николая I, «самодержца всероссийского», «тюремщика» русского народа. С язвительным сарказмом Добролюбов сравнивал его с тауком, который любит муху, попавшую в паутину». Исследовательская задача в данном случае - обратить внимание на факт подтверждения публицистом ключевого содержания концепта «Народ» по мировоззренческим оценкам шестидесятников. Она сводится к определению общественного лица народа, очерчиванию его социально-политического портрета по ряду параметров, намеченных публицистом, а также к показу того, как автор подтверждает свои оценки в речемыслительной структуре текста. Добролюбову важно было раскрыть потенциал народа, показать его внутренний мир, духовные качества, высокие нравственные начала. Манифестация принципов национального русского менталитета- существенная сторона в его размышлениях о народе. Главное, считает он, надо проникнуться народным духом. Живое чувство народа - это его самосознание и гражданская позиция в противостоянии власти и реакционным силам общества, связь с политической жизнью страны. В разной жанровой форме, литературно-критической или публицистической, он определяет творческие требования к оценке и характеристике народа: 1) раскрыть менталитет нации; 2) сформировать его общественно-политическое сознание; 3) показать роль народа в обществе в решающие периоды истории России. Революционный дух рус-

ского народа - главная идея журнальной политики Добролюбова в «Современнике» этих лет, отраженная в статьях «О степени участия народности в развитии русской литературы», «Деревенская жизнь помещика в старые годы», «Черты для характеристики русского простонародья», «Внутреннее обозрение (1858)», «Народное дело...» Характер изображения крестьян России накануне их раскрепощения в публицистике и литературно-критическом творчестве Добролюбова этих лет опровергал надуманные суждения о том, что народ - «существо удоборуководимое и неотлагаемо нуждающееся в руководительстве».

В разделе 5.7. «Эмпирические способы изображения картины мира "по факту" в языковом портрете H.A. Добролюбова» показано, как осуществляется концептуальная оценка русского народа в «критическом изложении» его текстов. Публицистом учитываются два основных момента: рассуждать только на основании фактов, непосредственно взятых из жизни, и делать из фактов соответствующие выводы. При изучении способов внедрения факта в текст учитывались позиции, требующие отделить «информирующую часть исторического факта от оценочной, установить связь между ними, выявить субъективный момент в историческом факте» (А.И. Станько, 1986). В характеристике языкового портрета публициста чрезвычайно важными являются речевые механизмы внедрения факта в публицистический текст и аналитические способы его описания. Факт вводится в текст «.от естественного направления мысли», от «веяния самой жизни», для публициста это «гораздо вернее всевозможных силлогизмов». Добролюбов целенаправленно выделяет два вида фактических данных: документированные источники и цитируемые высказывания (полные или частичные) других лиц. Зафиксированный в тексте факт с точным указанием на источники не только говорит о компетентности автора, но и аргументированно убеждает. Однако источники достоверности составят прагматическую ценность сообщения при условии определенной речевой стратегии автора: удержать внимание читателя, завоевать его доверие, показать факты в эффективном достижении связи: язык - идеология — мировоззрение - истина. Достигается это «скольжением смысла» от одного дискурса к другому (автор - оппонент) в представлении, описании и оценке факта. Композиционно это выстраивается в стройную систему организации текста: 1) проблемная постановка вопроса, определяемая темой (народ, его историческая роль в обществе); 2) введение читателя в полемическую ситуацию по данному вопросу (споры и дискуссии о народе); 3) фактографическая суть опровержения инородных суждений и утверждение концептуальной мысли автора системой фактов; 4) субъективно-модальная позиция автора в оценке мнений (языковые средства выражения личностного отношения к событиям). Через эмпирические способы изложения материала яснее осмысливается публицистическая концепция автора: надо, чтобы «читатель сам на основании выставленных фактов мог сделать свое заключение», взвесил, в какой мере оно полезно. Добролюбов выступал против «мелкого обличительства» в факте: «...нам следует группировать факты русской жизни, требующие поправок и улучшений, надо вызы-

вать читателя на внимание к тому, что их окружает, надо колоть глаза всякими мерзостями».

В пределах обозначенной темы к анализу привлекался материал статей «Народное дело. Распространение обществ трезвости» (1859), «Непостижимая странность» (1860) и ряд др. Статья «Народное дело...», на первый взгляд, скорее не политическая, а социальная. Но в действительности она направлена на то, чтобы показать, что в «народной массе нашей есть деятельность, серьезность, есть способность к жертвам». В ней приводится обширная информация со ссылками на документированные источники, газетные сообщения о повсеместном отказе крестьян пить водку. Причина, якобы, нравственная: народ осознал вред от пагубных привычек. Но Добролюбов видит в этом политические основания для протеста - отсутствие законных гарантий в жизни, «фактическую протестацию». Введение в текст факта, его социальная и политическая оценка делают неоспоримыми доказательства не «признака близкой смерти нации», а наоборот, большой силы народа, потенциально заложенной в душах крестьян, в способности приносить «существенные жертвы раз созданному и порешенному делу и заключается величие народной массы». Приводя соображения и факты в текстах, сталкивая их в полемическом споре, Добролюбов не оставляет читателю иного пути, как принять его выводы. В статье «Непостижимая странность» приведенный фактический материал поражает своей объемностью: массой документов, компетентностью публициста в области истории революционного движения в Италии, выдержками из писем и статей, политических брошюр, газет и т.д. Добролюбов демонстрирует уникальную способность в короткий срок собрать нужную информацию и обработать ее по своей коммуникативной целевой установке. Чтобы «снискать еще права на особенное благоговение перед нашим мнением», пишет Добролюбов, «надо добросовестно передать читателям мнение благомыслящих людей». Хотя статья относилась к итальянскому периоду в жизни Добролюбова, она была понятна и близка русским прогрессивным деятелям своей демократической концепцией и ориентаций на революционные события в России. В статьях, взятых для концептуального анализа «по факту», основная мысль автора целенаправленно связана с демонстрацией силы народа, его умением самостоятельно включиться в политическую и общественную жизнь и своей сплоченностью доказать, что он готов сам постоять за свою свободу, гражданские права и независимость. Разрушая устаревшие взгляды об инертности и пассивности народа, сознательно культивируемые реакционной общественностью, Добролюбов указывает путь «жизненных фактов», которые «всегда действуют несравненно возбу-дительнее, нежели самые громкие и высокие фразы о праве и чести». К другим способам эмпирического познания действительности, отражающим концепцию Добролюбова в характеристике народа, относится цитатная интер-дискурсивность, создающая особую текстуальную структуру: дискурс в дискурсе - столкновение голосов противоположных социально-политических позиций, намерений авторов, точнее своеобразная контрдискурсивность. В текстах упоминаются имена известных в то время публицистов и писателей,

с которыми он вступает в конфликтное противостояние. Используя частичное или описательное цитирование, Добролюбов сознательно своими комментариями разбивает позиции оппонентов. Интересным способом оценок иных высказываний, чужого дискурса является включение в цитату оппонента вводных компонентов субъективной эмоциональной реакции автора: «Зло, сознанное вполовину, исправлено (что за просвещенные афоризмы!). Вот почему (то есть почему же ???), думаем мы, не должно оставлять без внимания вопрос о выкупе пользования трудом, а напротив - посвятить и этой стороне дела тщательное изучение в надежде уладить ее сколько возможно справедливее без ущерба помещичьих интересов (Вот оно, последнее-то слово в чем заключается!!)». («Литературные мелочи прошлого года»). Эмоционально-экспрессивный настрой, высказанный с сарказмом и тонкой иронией, - вообще характерная черта языка Добролюбова. В рамках темы выбраны с этой целью отрывки текстов, передающие особенно острые конфликты (с Антоновичем, Головачевым, Жеребцовым и др.) в полемических спорах о судьбе и характере русского крестьянства. В палитре языковых средств публициста находятся риторические приемы, выражающие чувства негодования, возмущения, отвержения. Однако именно факт подтверждает истину и опровергает ложь. Отсюда и выводы публициста о роли и сущности факта в журналистике: 1) нам нужен факт, подтверждение фактом; 2) без фактов мы не даем веры ни одному высокому стремлению; 3) факты всегда были и будут важнее самых блистательных и широких предположений; 4) настоящий, живой вывод можно составить лишь из тщательного рассмотрения частных фактов.

В разделе 5.8. «Утверждение концептуальной характеристики народа в полемических структурах H.A. Добролюбова» рассматриваются полемические структуры, расширяющие, уточняющие и конкретизирующие концептуальные сужения Добролюбова о крестьянской народной массе, готовой выступить в защиту своих прав. Публицистическая полемика изучена недостаточно, относится к актуальным вопросам исследовательской журналистики и рассматривается в работах Е.А. Корнилова, Е.П. Прохорова, A.A. Роота, A.M. Шестериной. Однако описательная полемика, выделенная как оригинальный, индивидуально-авторский прием означивания концепта «Народ» не была предметом специального изучения. В структуре описательной полемики четко различаются два дискурса, отражающих голоса автора и того, с кем он дискутирует. По сути, это соединение монолога и диалога в одном контексте авторского изложения, в котором передается столкновение мнений. Особенности описательной полемики заключаются в том, что обмен мнениями постоянно контролируется автором, создателем текста, который целенаправленно опровергает суждения и оценки «противной стороны», представляя их в собственных аналитических характеристиках. Другая сторона полемики Добролюбова - соединение факта с эмоциональным субъективно-оценочным к нему отношением Способность сочетать в структуре текста факт - мысль - чувство - убеждение можно считать характерной чертой языкового портрета Добролюбова.

Описательные формы полемики в публицистических текстах Добролюбова анализируются в диссертации в такой последовательности: 1) репрезентация авторской позиции в концептуальных оценках народа - тема спора; 2) ориентация на мысленный образ читателя, вероятностное восприятие им идеи, отстаиваемой автором на основании критического осмысления - оценки позиций «другого» в «ином» дискурсе; 3) использование фактической информации - основа позитивного смысла концептуального означивания народа автором; 4) характеристика языковых средств выражения концептуальной мысли- приемов, характеризующих текст как полемический. Любая форма описательной полемики в публицистике Добролюбова отражает речевые компоненты по названным направлениям. Например, отстаивая возможность решительного сопротивления народа власти в самые ответственные периоды его жизни и разрушая мнение «красноречивых» либеральных журналистов об инертности, безынициативности крестьян, он пишет: «Об этом даже многие землевладельцы писали в своем журнале. Что же вам еще?.. Всякому ясно, что человек совсем голодный с большим аппетитом будет есть свой обед... тот, у кого нет никаких средств к жизни, будет их отыскивать энергичнее и упорнее...». Здесь мы находим указания на конфликтную, спорную ситуацию, ссылки на использование фактов из газетных и журнальных источников, указывающих на определенные взгляды, контактные средства языка - обращения к оппоненту (непосредственно) и читателю (опосредованно) и субъективно-эмоциональные авторские оценки.

В заключении диссертации подводятся итоги, делаются обобщающие выводы в соответствии с задачами исследования и положениями, выносимыми на защиту, намечаются перспективы дальнейшего исследования.

Как показал анализ, публицистика шестидесятников была насыщена такими кардинальными проблемами, которые остаются универсальными истинами журналистики во все времена ее существования и развития. Так личность публициста, равно как и человека другой профессии, должна быть воспитана для объективного познания реальных событий в осознании полученных знаний. Понимание этого заложено во всех оценках личности шестидесятниками и может служить для теоретического обоснования концепции языкового портрета публициста в любых временных и пространственных условиях ее представления.

Для создания типизированного языкового портрета шестидесятников была использована технология изучения публицистического творчества по универсальным ключевым концептам, выделенным из текстового материала статей шестидесятников, сконцентрированных вокруг характерной для них идейно-тематической проблематики. К ним отнесены концепты «Личность», «Народ», «Власть» «Россия». Через концепты осуществляются процессы когнитивной деятельности субъекта высказывания и фиксируются в определенных творческих формулах результаты аналитических рассуждений о реальных событиях, обусловленные идеологическими установками и мировоззренческими позициями авторов.

В характеристике черт языкового портрета публицистов были учтены общие закономерности национального языка в выражении русского менталитета мыслящей и творческой личности и конкретные, индивидуальные способы речевого воспроизведения концептуальных идей шестидесятников в субъективной их интерпретации. В этом плане язык рассматривался как система и как речевая деятельность, в статике и динамике, а «языковой портрет» был представлен как категория для обозначения конкретного типа языковой личности, сформированного и сложившегося в сообществе людей одного менталитета и языковой культуры, но имеющих свое творческое своеобразие.

Тема диссертации имеет широкий исследовательский диапазон и не исчерпывается конкретно проведенным анализом. В дальнейшем развитии темы можно выделить: 1) углубление теоретической проблематики изучения языковой личности публициста как феноменального интегрированного объекта функционально-ролевой системы речетворчества, основанной на отношениях: человек - общество - язык; личность - автор - текст; язык - общность - индивидуальность; 2) расширение временных рамок исследования и привлечение нового языкового материала, набора других концептов, выделяемых по иным причинам; 3) исследование темы в сравнительно-сопоставительном плане: с другими публицистами той и нашей эпохи, в сопоставлении принципов публицистического, философского и художественного мышления; 4) изучение индивидуально - авторских приемов и др.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

I. Монографическое издание

1. Ширина Е. В. Языковой портрет русских публицистов 60-х годов XIX века (творчество А. И. Герцена, Н. А. Добролюбова, Д. И. Писарева). - Ростов-на-Дону: Изд-во Южного фед. ун-та, 2007. - 288 с. (15,05 п. л.).

II. Статьи в изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной

комиссией РФ

2. Ширина Е. В. А. С. Пушкин в поисках национальной модели печати // Культурная жизнь юга России. Региональный науч. журн. - Краснодар: Гос. ун-т культуры и искусства, 2003. - № 1. - 0,4 п. л.

3. Ширина Е. В. Сатирический портрет в аспекте концептуального исследования (публицистика А. И. Герцена) // Вестник Воронежского ун-та, 2004.-№ 1.-0,8 п. л.

4. Ширина Е. В. К вопросу о новых объектах и методиках исследования публицистического текста // Известия высших учебных заведений. СевероКавказский регион, 2006. - Спецвыпуск: История. Филология. - 0,7 п. л.

5. Ширина Е. В. Концепт «Личность» в контексте журналистских и лингво-культурологических исследований // Вестник Санкт-Петербургского ун-

та. Сер. 9. Филология. Востоковедение. Журналистика. - 2008. - Вып. 2, ч.2.-0,6 п. л.

6. Ширина Е. В. Высказывание как семиотическая единица в концептуальном использовании языковой личности публициста // Вестник Пятигорского гос. лингвистического ун-та, 2008. - № 3. - 0,6 п. л.

7. Ширина Е.В. Слово - понятие - концепт (идеологический мир гражданской личности в оценках публицистов-демократов XIX века) // Вестник Адыгейского гос. ун-та. Серия Филология. Искусствоведение. - Майкоп: Изд-во АГУ, 2009. - 0,9 п. л.

8. Ширина Е.В. Полемическое искусство H.A. Добролюбова // Научная мысль Кавказа. - Ростов-на-Дону, 2009. - № 2. - 0,9 п. л.

9. Ширина Е.В. Политические каламбуры в публицистике А.И. Герцена (1858-1868) // Вестник Московского ун-та. Сер. 10. Журналистика, 2009. -№ 2. - 0,4 п. л.

10. Ширина Е. В.Языковая личность русских публицистов-демократов XIX в. в контексте концептуальных оценок // Вестник Тамбовского ун-та. Серия Гуманитарные науки. - 2009. - Вып. 10(78). - 0,9 п. л.

11. Ширина Е. В. Ключевые концепты публицистического универсума русских публицистов-демократов // Знание. Понимание. Умение. - Научный журн. Московского гуманитарного ун-та. - 2009. - № 3. - 0,3 п. л.

12. Ширина Е. В. Когнитивно-прагматические основы изучения языкового портрета прогрессивных русских публицистов XIX века // Ученые записки Казанского гос. ун-та. - Т. 151, кн. 5, ч. 2.-2009,- 0,5 п. л.

III. Статьи в научных журналах и сборниках научных трудов

13. Ширина Е. В. Фрактата как способ создания социального портрета в средствах массовой коммуникации // Журналистика в изменяющемся мире: материалы Всесоюз. научн. конф. -Ростов-на-Дону, 1991. -Вып. 4.-03 п. л.

14.Ширина Е. В. Жирков Г. В. «История цензуры в России XIX-XX вв.» // Филологический вестник Ростовского гос. ун-та. 1999. - № 3. - 0,2 п. л. -Рецензия.

15.Ширина Е. В. Антропоцентризм текстуального пространства публицистики // Средства массовой информации в современном мире: материалы Всероссийской науч. конф. (С.-Петербург, 24-25 октября 2002 г.) - СПб: Изд-во СПбГУ, 2002. - 0,3 п. л.

16. Ширина Е. В. Языковая компетенция публициста в региональной проблематике // Журналистика Поволжья. Век XXI: материалы межрегиональной конф. - Казань: Изд-во КГУ, 2002. - 0,2 п. л.

17. Ширина Е. В. К характеристике понятий «личность», «языковая личность» и «языковой портрет» // Речевая деятельность. Текст: Межвуз. сб. науч. тр. - Таганрог: Изд-во ТГПИ, 2002. - 0,4 п. л.

18. Ширина Е. В. Языковой портрет Герцена в зеркале времени // Русская литература XIX в. в контексте мировой культуры: материалы Междунар. науч. конф. (Ростов-на-Дону, 18-21 октября 2002 г.). - Ростов-на-Дону: Изд-во СКНЦ ВШ, 2002. - 0,3 п. л.

19. Ширина Е. В. Штрихи к портрету (Размышления о публицистическом искусстве А.И. Герцена) // Учебно-метод. и научно-публ. альманах «Тонус». - Казань: КГУ, 2003. - № 8. - 0,3 п. л.

20. Ширина Е. В. Публицистический дискурс как объект научного исследования // Сб. научных тр. препод, и аспирантов - Таганрог: Изд-во ТГПИ, 2003.-Вып. 1.-0,5 п. л.

21. Ширина Е. В. Семантико-когнитивная модель языкового портрета публицистов-шестидесятников (общие факторы и принцип моделирования) // Антропологическая парадигма в филологии: материалы Междунар. науч. конф. (Ставрополь, 14-15 мая 2003 г.). - Ставрополь, 2003. - Ч. II.: Лингвистика. - 0,4 п. л.

22. Ширина Е. В. Дискурс в дискурсе: проблема «другого» в публицистическом тексте / Е. В. Ширина // История языкознания, литературоведения и журналистики как основа современного филологического знания: СевероКавказские чтения : материалы Междунар. науч. конф. (Ростов-на-Дону -Адлер, 6-12 сент. 2003 г.). - Ростов-на-Дону : Изд-во РГУ, 2003. - Вып. 1. Актуальные проблемы журналистики. - 0,2 п. л.

23. Ширина Е. В. О новых аспектах изучения публицистики: Третьякова Е. Ю. «Коммуникативное пространство печати: пушкинская модель» // Журналистика: информационное пространство. - Краснодар: Изд-во КГУ, 2003. - № 3. - 0,4 п. л. - Рецензия.

24. Ширина Е. В. Концепт «Личность» в публицистике А. И. Герцена // Журналистика: информационное пространство. - Краснодар: Изд-во КГУ, 2003.-№3-0,4 п. л.

25. Ширина Е. В. Концепт «Власть» в публицистике А.И. Герцена (60-е годы XIX в) // Журналистика в 2003 году: обретения и потери, стратегия развития: материалы Всероссийской науч.-практ. конф. (Москва, 3-6 февраля

2004 г.). - Москва: Изд-во МГУ, 2004. - 0,2 п. л.

26. Ширина Е. В. Фактографический почерк публицистики Н. А.Добролюбова // Литература в диалоге культур-2: материалы Междунар. науч. конф. - Ростов-на-Дону: Литфонд, 2004. - 0,3 п. л.

27.Ширина Е. В. Принцип компонентного анализа публицистического текста // Современное состояние университетского филологического и журналистского образования, перспективы его модернизации, вхождения в Международное образовательное пространство: материалы Междунар. науч.-практ. конф. (Ростов-на-Дону, 3-4 октября 2004). - Ростов-на-Дону: Литфонд, 2004. - 0,2 п. л.

28. Ширина Е. В. Социально-экспрессивная окраска публицистического заголовка (А. И. Герцен, 50-60-е гг. XIX в.) // Язык как система и деятельность: материалы Всерос. науч. конф. (Ростов-на-Дону, 16-17 сентября

2005 г.). - Ростов-на-Дону: «Сигма», 2005. - 0,5 п. л.

29. Ширина Е. В. Концептосфера публицистов-шестидесятников XIX в. // Историческое развитие отечественной и зарубежной журналистики в контексте современности: материалы Междунар. науч. конф. (Ростов-на-

Дону, 21-23 сентября 2006 г.). - Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 2006. -0,3 п. л.

30. Ширина Е. В. Журналистский кодекс А. И. Герцена в современной публицистике // Активные процессы в современном русском языке: материалы Всерос. межвуз. конф. - Таганрог, 2006. - 0,6 п. л.

31. Ширина Е. В. Публицистические концепты в структуре риторической речи (на материале творчества А. И. Герцена, Н. А. Добролюбова, Д. И. Писарева // Языковая система и речевая деятельность: материалы Междунар. науч. конф. (Ростов-на-Дону, 3-7 октября 2007 г.). - Вып. 1.-0,6 п. л.

32. Ширина Е. В. Законодательная власть самодержавной России в публицистике А. И. Герцена // Юридическая риторика в современном информационном пространстве: материалы Междунар. науч.-практ. конф. (Ростов-на-Дону, 19 ноября 2007 г.). - Ростов-на-Дону: РГЭУ, 2008. - 0,5 п. л.

33. Ширина Е. В. Идеологические концепты А. И. Герцена в риторическом строе речи // Труды Ростовского гос. ун-та путей сообщения. Научно-технический журнал. - 2008. - № 1(5). - 0,8 п. л.

34. Ширина Е. В. Автопортрет публицистов-шестидесятников XIX в. в концептуальных оценках и суждениях II Инфоноосфера и массовая коммуникация : материалы Междунар. науч.-практ. конф. (Ростов-на-Дону, 1-4 октября 2008). - 0,3 п. л.

35. Ширина Е. В. Итальянский цикл публицистики Н. А. Добролюбова: итог жизни и творчества // Южно - Российские научные чтения -. Журналистика : история и современность: материалы Междунар. науч.-практ. конф. (Ростов-на-Дону, 1-4 октября 2009 г.). - 0,6 п. л.

Печать цифровая. Бумага офсетная. Гарнитура «Тайме». Формат 60x84/16. Объем 2,0 уч.-изд.-л. Заказ № 1812. Тираж 100 экз. Отпечатано в КМЦ «КОПИЦЕНТР» 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Суворова, 19, тел. 247-34-88

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Ширина, Елена Владимировна

Введение.

Глава I. Теоретические предпосылки и принципы изучения языкового портрета публициста.

1.1. Постановка проблемы.

1.2. Методологические основы исследования.

1.3. Личность и языковой портрет как объекты изучения.

Глава II. Текстуальные знаковые единицы и их роль в конструировании языкового портрета публициста.

2.1. Язык и человек в семиотической системе исследования языкового портрета.

2.2. Высказывание как семиотическая знаковая единица в анализе языкового портрета.

2.3. Языковой портрет в дискурсивном текстуальном пространстве.

2.4. Дискурс как объект журналистских исследований.

2.5. Языковой портрет и система концептосферы, \ персоносферы публицистов-шестидесятников.

Глава III. Языковая картина мира публицистов-шестидесятников / в концептуальных формах выражения.

3.1. Концепт как объект научного исследования.

3.2. Принципы и порядок концептуального анализа языкового портрета публицистов-шестидесятников.

3.3. Характеристика идейно-тематических блоков концептуального означивания публицистического текста.

Глава IV. Публицистические ключевые концепты в комплексном анализе языкового портрета шестидесятников.

4.1. Коммуникативные функции концептуального текста публицистов-шестидесятников

4.2. Общие принципы формирования и структурирования публицистических ключевых концептов.

4.3. Ключевой концепт «Личность».

4.4. Комбинации ключевых концептов «Россия», «Народ», «Власть».

4.5. Единая концептуальная структура в системе риторического строя речи.

Глава V. Индивидуально — авторские приемы соозначивания публицистических ключевых концептов.

5.1. Ассоциативно-вербальная сеть концептов.

5.2. А.И. Герцен: концепт «Власть» и сатирические портреты в художественно-публицистическом контексте.

5.3. Речевые способы, приемы и средства создания сатирического портрета.

5.4. Д.И. Писарев: концепт «Личность» в соозначивании по ассоциативному компоненту «интеллектуальная деятельность».

5.5. Комплекс лексико-семантических и синтаксических единиц с семами «ум», «мысль».

5.6. Н.А.Добролюбов: способы авторского соозначивания концепта «Народ» по ассоциативным связям «Россия - общество».

5.7. Эмпирические способы изображения картины мира по факту» в языковом портрете Н.А.Добролюбова.

5.8. Утверждение концептуальной характеристики народа в полемических структурах Н.А.Добролюбова.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Ширина, Елена Владимировна

Диссертационная работа посвящена комплексному анализу речевых параметров произведений самых ярких русских публицистов середины XIX в., определивших своеобразие их языкового портрета. Языковая портретная характеристика публицистов создавалась в системе их общественных связей, отношений и многообразии творческих речевых приемов коммуникативно-прагматического воздействия на читателя. Так была установлена исследовательская тема: языковая личность в историко-дискур-сивном контексте ее широкого понимания и языковой портрет — в конкретном проявлении языковых способностей отдельных лиц и тесного их содружества, объединенных общностью взглядов и целевых установок в профессиональной деятельности. Концепция исследования заключается в конструктивном подходе к категории «языковой портрет» как научному объекту журналистики и языкознания, суть которого раскрывается через систему речевых механизмов, используемых авторами в создании результативной публицистики.

Актуальность исследования языкового портрета публицистов-шестидесятников предопределена рядом причин. Во-первых, отсутствием научных исследований такого типа, связанных с изучением языковой личности и языкового портрета публицистов. Во-вторых, возрожденным интересом к публицистике прошлых лет, наличием закономерных связей между прошлым и настоящим, стремлением осознать опыт жизни и творчества ушедших поколений. Профессиональная деятельность А.И. Герцена, H.A. Добролюбова, Д.И. Писарева настолько многообразна и объемна, что всегда создает благоприятную и новую перспективу для изучения ее в самых различных областях. В-третьих, возможностью через формы языка конструировать текст по концептуальным суждениям в раскрытии публицистической идеи, представляемой в историко-дискурсивной сфере контекста, нужной для реализации публицистической деятельности в прагматике коммуникативных установок автора. В этом плане язык в структурировании языкового портрета публициста характеризуется и как система, и как речевая деятельность автора, показанная в статике и динамике. В-четвертых, исследованием языкового портрета в семиотической системе — введением координат создания публицистами языковой картины мира в антропоцентрической парадигме: говорящее (пишущее) лицо как субъект речи и адресное (воспринимающее) лицо как объект речи. Такой подход раскрывает пути к решению проблемы языковой личности в новом ключе, с точки зрения национального менталитета, психологии, влияния общества, социальной среды, мировоззрения, прагматической ориентации языка. В-пятых, активной тенденцией включения в исследование языкового портрета по установкам когнитологии, позволяющим изучать язык в познавательной деятельности его носителя. И в связи с этим — интересом к концепто-сфере публицистов-шестидесятников. Языковой рисунок в портретной характеристике журналиста является своеобразным конспектом его деятельности как личности, проявляемой в речемыслительной структуре текста. Языковой портрет фиксирует, с одной стороны, способности журналиста к фундаментальному мышлению и созданию типичной, обобщенной картины (или ее фрагментов) действительности, воплощенной в языке, и с другой — к индивидуально-творческому ее осмыслению в уникальных языковых способах реализации этой картины в тексте. Исследование творчества Герцена, Добролюбова и Писарева в коллективном и индивидуальном изучении их языкового портрета раскрывает новые стороны в анализе журналистских тем, так как демонстрирует процессы речетворческой деятельности публициста в сочетании мировоззрения и языка. ■ ■. . б , ' ■';■■. '

Публицистика шестидесятников оказывала сильнейшее влияние на, прогрессивную общественность, способствовала формированию революционно-демократического сознания читателя: Успех; их творчества определялся общностью мировоззренческих позиций^ прогрессивных взглядов на развитие общества, пропущенных через призму личностного^ субъективного отношения к динамичным событиям их времени, когда в связи с подготовкой, и проведением крестьянской реформы остро встал вопрос о роли народа России в преобразовании государственной структуры власти и управления страной.

Степень разработанности проблемы определяется научной концепцией современных исследований, осуществляемых в системе интердисциплинарного объединения журналистики и языкознания: подход к тексту публицистики как инструменту коммуникативной деятельности журналиста. В этом случае, как уже признано научной общественностью, «на передний план выдвигаются проблемы изучения языка в действии, а текст в динамике становится главной единицей языка» [29, с. 3]. В подобной ориентации установлена социальная значимость журналистики и связь ее с жизнью. Все больше внимания уделяется процессу написания текста и субъекту его создания. И уже совершенно утвердился исследовательский постулат в научных сферах журналистики — изучать текст «в особом творческом статусе журналистской профессии, в диалектическом переплетении творческих составляющих с жесткими политическими и общественными императивами» [279, с. 9], что, в свою очередь требует и привлечения к исследованию языковых способностей автора. Теоретическая база данной диссертации, выполненной по двум специальностям, создается на условиях выделения объекта исследования, учитывающего взаимосвязи личности журналиста, его авторской политики инициативности в языковом творчестве, эффективность приемов убедительного воздействия на читателя.

Из фундаментальных трудов по истории журналистики были выбраны именно те, которые предопределили конкретный подход к теме языкового портрета публицистов-шестидесятников и позволили обосновать научные и методологические принципы его изучения. В это число вошли работы Л.П.Громовой [127;128], Б.Ф. Егорова [147], Л.Плоткина [319], А.И.Станько [385], А.А.Роота [346], Л.Е. Татариновой [435]. Фактически, в них всегда находили место и вопросы творческой деятельности Герцена, Добролюбова и

Писарева, включая их языковое мастерство. Из них выделим наиболее существенные положения для нашего исследования: обращение к эмпиризму в обработке фактов истории, восприятие их «в осмыслении актуальных проблем действительности»; рассмотрение социальной заостренности публицистики как обязательного условия идеологической силы печатного слова, формирования политического и гражданского лица общества; показ коммуникативного взаимодействия между адресантом и адресатом, стимулирование активности читателя, рассмотрение текста в соединении художественного и публицистического начал; изображение мира в свете личных взглядов на события и факты, демонстрация способности журналиста убедить и увлечь читателя; анализ публицистического текста как произведения искусства - в единстве содержания и формы, с учетом документальной основы, жанровых признаков, логики аргументации, композиции, языка и стиля.

Все эти аспекты нашли отражение в исследовании языкового портрета публицистов-шестидесятников. Они определяют широкий спектр параметризации языковых способностей журналиста в творческой реализации языка как социального, идеологического механизма.

К созданию научно-понятийного аппарата изучения языкового портрета публициста привлекались работы по теории и практике журналистики: Г.В.Лазутиной [235], В.Моисеева [280], Е.П.Прохорова [330], А.А.Тертычного [408], А.М.Шестериной [455], Е.С.Щелкуновой [471] и др.

Они достаточно близко подводят к конкретным проблемам диссертации. Это вопросы достижения когнитивной истинности в семантике и прагматике публицистического текста: развития принципов аналитизма, умения видеть глубинный смысл в связях между явлениями, оценивать их значимость, прогнозировать развитие наметившихся проблем; обращения внимания на внутреннюю лабораторию подготовки текста, переработку информации, ознакомление автора с ситуацией, то есть направленное изучение предмета; выявления функционально-сущностного ядра текста в совокупности объективных и субъективных его признаков; трактовки ведущей роли полемики в конфликтных ситуациях, требующих двойной адресации — к оппоненту и аудитории одновременно со специфической системой аргументации; обращения к личностным и эмоциональным началам в творческом процессе в. решении социально важных задач, к способности журналистов выразить их в своих произведениях.

Приоритет в разработке темы «языковая личность» принадлежит лингвистике, в частности, Ю.Н. Караулову [195]. Среди авторов, активно представляющих эту проблему в рамках системного изучения языка- как инструмента речемыслительного творчества, вьщеляются работы A.A. Залевской [166], Е.С. Кубряковой [229], A.M. Шахнаровича [452]. По направлениям этих трудов были выбраны основные ориентиры в исследовании темы данной диссертации. Из них наиболее значимые: соотнесенность естественной и социальной языковой способности человека; изучение речевого инструмента носителя языка в его профессиональной деятельности; рассмотрение языка по совокупности «имманентных информем», т.е. концептов, отражающих картину мира по мировоззрению субъекта речи, его знаниям и творческим языковым возможностям; характеристика типовых и индивидуальных приемов организации создателя прецедентных текстов.

Разноаспектные подходы к этому сложному лингвокогнитивному явлению раскрывают перспективные пути его исследования на ' базе широкого языкового материала, в том числе и публицистического.

Вопросы языковой личности в портретных языковых характеристиках частично затрагиваются и в журналистских исследованиях Л.Е.Кройчика [226], Е.П.Прохорова [329, 330], М.М.Молчановой [285], Е.Ю.Третьяковой [415], А.М.Шестериной [455]. В соответствии с журналистской ориентацией они рассматриваются в сферах взаимодействия адресанта и адресата как перспективное направление, необходимое для понимания мыслительных процессов социально-значимых действий авторов.

Несмотря на значительные достижения в области теоретических исследований современной науки как в журналистике, так и в лингвистике, установившие научные подходы к поставленной в диссертации проблеме, специальные труды по указанной теме отсутствуют. Традиционная методика существующих разрозненных характеристик языка публицистов-шестидесятников не в состоянии воссоздать их коллективный языковой портрет по основным концептуальным линиям и дополнительным, ассоциативным - индивидуально-авторским приемам. Комплексное изучение языкового портрета группы публицистов в отражении ими событий общественной и политической жизни России середины XIX в. в научной парадигме интегрированного объекта - журналистики и языкознания — представлено впервые.

Объектом исследования выступает речевая деятельность Герцена, Добролюбова и Писарева в контексте языковой картины мира, созданной ими в публицистических произведениях и воссоздающей их языковой портрет в коллективном и индивидуальном его выражении.

Выдвижение «языкового портрета» как понятийной категории в качестве инновационного объекта исследования объясняется новой методикой анализа публицистического текста.

В области журналистики язык интересует исследователей прежде всего как основа коммуникативных контактов через средства массовой информации, что включает политический и социальный аспекты анализа, способы передачи мыслительных операций, выполнение языком прагматической функции воздействия. Поэтому немаловажное значение имеет раскрытие сущности языкового портрета публициста по его концептуальному мышлению — речемыслительным текстуальным формулам — концептам.

Формальная структура концепта, зафиксированная отдельным словом, способна выступить в контексте при реализации дискурсивного мышления субъекта высказывания в его личностных оценках важнейших фактов реальности как самодостаточная языковая единица для выражения автором объективно-исторических, эмоционально-волевых и экспрессивно-образных характеристик в тексте. Концепты составляют специальную предметную область исследования языкового портрета шестидесятников. Они входят в их идеологический и политический универсум, характерны всем троим публицистам и сгруппированы по общности их взглядов и коммуникативных установок: в отношении к самодержавию — «Власть», государственному устройству страны — «Россия», менталитету русской нации — «Народ». Особое место отведено концепту «Личность» как основополагающей категории в их концептуальных суждениях, так как ведущим критерием в оценке личности для них было всегда достижение человеком высшего уровня развития, воплощение силы, «одушевляющей весь телесный состав человека» (Н.А.Добролюбов). В такой личности они утверждали истину об ее значительной роли в изменении общественного и государственного уклада России.

Языковая общность публицистов в их концептуальных суждениях объясняется сходными приемами конструирования концептов: по логическим, семантическим, синтаксическим и прагматическим факторам.

Однако типовое своеобразие шестидесятников не сводится к нивелированию их индивидуальных способностей.

При изучении языкового портрета по концептам учитываются три уровня, по которым он воссоздается в исследовании: предтекстовый (формирование языкового сознания публициста); текстовый (внутренняя вербальная структура выражения языкового сознания автора); посттекстовый (прагматическая ориентация автора на формируемое языковое сознание читателя). Исходя из этого анализ осуществляется по следующему алгоритму: личность — языковая личность - языковой портрет публициста.

Первая - предоснова языковой характеристики индивидуума как общественно-социального лица. Вторая — языковой статус большой группы людей, объединенных независимо от политических взглядов, мировоззрения общей языковой культурой, творческим потенциалом. В этом круге Герцен, Добролюбов и Писарев выделялись как группа публицистов, имеющих общие идеологические позиции и творческие приемы конструирования публицистического текста. Третья — языковой портрет: языковая паспортизация, осуществляемая в системе речевых средств, отражающих социальное лицо публициста (в индивидуальном или коллективном его представлении) по способностям в выражении концептуальной мысли. Он представлен в многообразии функций довербального и вербального выражений: это прежде всего фундаментальные языковые знания субъекта 'речи, заложенные культурой, образованием, умением использовать предшествующий речевой ' опыт, и индивидуально-творческие способности: пубилициста в? выполнении? им прагматических задач коммуникации.

Язык объединяет несколько концептуальных узлов;, составляющих систему, в рамках которой? может быть охарактеризован« и языковой портрет: это история времени, история личности, история идей, история культуры.

В связи с широкими возможностями; соединять, в? речевой структуре концепта мысли и чувства, его целесообразно' включать в объемную; характеристику языкового портрета публициста.

Цель исследования — описание коллективного языкового портрета Герцена, Добролюбова и Писарева- в индивидуальном творческом его своеобразии по ключевым<универсальным»концептам, составившим стержень их публицистических; произведений; периода острого,? противостояния,народа и прогрессивнойюбщественности самодержавному режиму России.

Для осуществления этой цели былишоставлены следующие задачи:

1) раскрыть, на материале статей « шестидесятников; сущность понятия «языковой портрет публициста» как категориальной структуры, установить закономерную связь субъекта речи с социологией личности, ее положением в, обществе и ролью:в материальной и духовной жизни;

2) осуществить изучение языкового портрета публициста в системе знаковых единиц речевой деятельности, определить дискурсивное тектуаль-ное пространство в качестве исследовательского функционально-семантического поля реализации языкового портрета публициста;

3) выделить лингвокогнитивную единицу - публицистический концепт, позволяющую рассматривать реальную действительность в двух позициях: исторического времени, фоновых знаний носителя языка, мотивирующих концепты, и языкового мастерства в освоении и отражении авторами картины мира своей эпохи;

4) продемонстрировать работу механизма концептуального означивания по типизированной схеме универсальных концептов, в соответствии с модальной двуплановостью публицистического . текста: изображения объективной картины мира в субъективно-личностных оценках и интерпретации;

5) показать обусловленность типизированного означивания ключевых концептов ассоциативными связями по дополнительной индивидуальной проблематике, углубляющей и расширяющей их смысл.

Материалом исследования послужили публицистические статьи и фрагменты отдельных литературно-критических статей десятилетия (18581868 гг.), составивших источниковедческую базу для изучения языкового портрета публицистов. Всего было проанализировано свыше 200 произведений, включая прежде всего обзорные и проблемные статьи, а также заметки, краткие сообщения, письма, рецензии, опубликованные в журналах «Колокол», «Русское слово» и «Современник».

Научная новизна работы состоит в том, что впервые поставлен вопрос об изучении коллективной языковой личности публицистов в ее конкретной языковой паспортизации. В связи с этим была сконструирована модель языкового портрета публициста по определенной схеме параметризации языка в единой аналитической системе структуры и содержания как механизма прагматического воздействия на адресата по интенции и коммуникативной установке автора. К тому же анализ языкового творчества проводился по новым научным ориентирам: во-первых, в системе интегрированного объединения журналистики и языкознания, во-вторых, фундаментом исследования стала методика изучения языка публицистов по концептам. Такой подход позволяет установить широкий спектр анализа языковых способностей журналиста в творческом использовании языка как социального идеологического инструмента для выполнения им коммуникативных задач в историко-дискурсивном контексте. Изучение языковой личности публициста В1 ее конкретном коллективном и индивидуально-авторском, речевом выражении не осуществлялось ни в журналистском, "ни в лингвистическом аспектах.

Методологической базой исследования послужили научные труды, связанные с-принципами научного' познания в когнитивной1 лингвистике и методическими приемами^ анализа журналистских текстов, позволяющими провести полнообъемную характеристику речевой деятельности публициста. Методика когнитивного анализа текста не относится приоритетно только к лингвистике. Ее- функции намного шире, и поэтому она целесообразна в исследовании интегрированного объекта — языкового портрета публициста — на стыке социологии, психологии, языкознания и журналистики.

По принципам когнитологии возможно проследить, как организуется языковое сознание публицистов в отражаемой ими картине мира шестидесятых годов XIX века и какова структура категоризации, классификации и интерпретации явлений жизни в обобщенном типе их языкового портрета. С другой стороны, аналитические оценки в журналистике и ее прагматическая ориентация в объективном и субъективном планах требуют анализа фоновых, мотивирующих знаний и опираются на антропоцентрические и исторические основы существующих в журналистике правил речемысли-тельной деятельности автора в целенаправленном публицистическом тексте. Поэтому в диссертации используются основные положения методологии журналистского творчества и прежде всего в изучении креативных процессов составляющих его компонентов. Вместе с тем применялись и такие методы, как историко-диалектический, текстуальный, включающий приемы-семиотики и компонентного анализа, позволяющие определить языковую личность журналиста в контексте исторических событий, а также речевую способность выражения концептуальных суждений1 относительно злободневных проблем современности.

На защиту выносятся следующие положения:

1). Языковой портрет публициста — это понятийная категория, представляющая собой интегрированный объект журналистики и языкознания. Его сущность раскрывается на основании анализа концептуальных речемыслительных формул — публицистических концептов, отражающих языковое сознание публицистов через коллективные и индивидуально-авторские приемы освещения ими глобальных вопросов времени: подготовки и проведения крестьянской реформы 1861 г.

2). Универсальные публицистические концепты, определя-ющие идейно-тематическую проблематику статей публицистов середины XIX в: «Личность», «Россия», «Власть», «Народ», формируют негативное или позитивное содержание идеологических оценок самодержав-ной власти и русского народа, а также раскрывают роль личности в демо-кратическом движении шестидесятников.

3). Квалификация концепта как логического эквивалента слова должна осуществляеться в историко-дискурсивном контексте публицистических произведений по методике, характерной для определения языкового знака, но с учетом индивидуальных, личностных позиций автора в оценке происходящих событий, сформулированных в контекстуальной форме концепта.

4). Многоаспектность концептуальных исследований, сочетающих языковые формы выражения мысли с историческими, социально-общественными, психологическими факторами мотивации языка, позволяет создать объемную, комплексную характеристику языковых способностей журналиста в конструировании им публицистического текста и в означивании выделенных позиций по концептам.

5). Анализ ключевых концептов целесообразно проводить на основе исследования трех уровней их формирования: языковой компетенции — знаний, под-тверждаемых подлинными источниками; коммуникативных установок - авторских интенций; системы языковых средств — эффективных способов воздействия и убеждения.

6). В контексте публицистики концепт приобретает черты, позволяющие выделить его в отдельную, особую, форму — публицистический концепт, определяемый системой языковых средств публициста в соответствии с его коммуникативными задачами в отображении исторической реальности и прагматической целенаправленностью на адресата.

7). Выделение публицистического концепта позволяет установить закономерную и взаимообусловленную связь, по которой воссоздается языковой портрет шестидесятников: личность публициста <-» публицистическая деятельность <-> журнальная политика единая система идеологии и языка творческая индивидуальность. По такой модели характеризуются через язык личность публициста, его духовные и культурные ценности, общественно-политические ориентиры, этические и эстетические принципы коммуникативного и речевого поведения.

Теоретическая значимость работы определяется тем, что в ней изложены основные идеи новой проблематики и методики изучения журналистского текста, раскрытые через характеристику языкового портрета публициста. Выдвижение интегрированного объекта исследования обеспечило многоаспектную характеристику языкового портрета публициста с позиций журналистского и лингвистического его представления. Создана конструктивная модель языкового портрета по структурным компонентам выражения концептуальной мысли публициста с выделением публицистического концепта как понятийной категории в анализе языковой портретной характеристики журналистов; по концептам определена языковая способность публициста создавать дискурсивный текст в многогранной-его сущности с учетом экстралингвистических и лингвистических факторов; теоретически обоснованы принципы структурирования публицистического текста высокой степени эффективности в прагматике воздействия на адресата; выявлены и обобщены приемы речевой деятельности журналиста в оптимальных способах выражения концептуальных суждений и оценок реальных лиц, явлений, ситуаций времени. Разнообразие подходов к объекту исследования дает возможность определить роль языковой личности как предметной области в создании теоретической концепции публицистического творчества.

Практическая значимость заключается в возможности использования выводов и материалов диссертации для эффективного создания публицистического текста в современной журналистской практике, а также в лекционных курсах по истории журналистики, языковому мастерству публицистов, экспрессивной стилистике и риторике. С 2007 года с/к «Языковой портрет публициста» введен в программу обучения журналистов-магистров на факультете филологии и журналистики ЮФУ.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации нашли отражение в докладах научно-практических и межвузовских конференциях в С-Петербурге (2002), Казани (2002, 2003), Таганроге (2002, 2003, 2006), Москве (2004), Краснодаре, Ставрополе (2003), Ростове-на-Дону (2001, 2002, 2007, 2008, 2009) и др.

Содержание работы отражено в монографии, статьях, тезисах и материалах.

Структура диссертации включает введение, пять глав, заключение и библиографию.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Языковой портрет русских публицистов 60-х годов XIX века. Историко-дискурсивное исследование"

Выводы

1. В выражении дискурсивной мысли ключевых концептов участвуют компоненты ассоциативно-вербальной сети в широком текстуальном пространстве, с помощью * которых основное значение концепта расширяется, уточняется »углубляется.

2'. Исследование ассоциативно-вербального поля ключевых концептов» входит в, число актуальных, тем филологических исследований. Становление1 данной: проблемы связано с развитием когнитологии и текстологии; когда внимание ученых привлекли процессы? порождения-- текста,, связанные с языковой способностью человека.

3. В текстах публицистов-шестидесятников представлена широкая сфера ассоциативных связей концептуального соозначивания ключевых концептов, осуществляемого по принципам смысловых отношений: по* сходству (1), смежности (2) и тождеству (3). В общей палитре красок соозначивания концептов, по ассоциативным связям выделяются индивидуально-авторские приемы каждого из публицистов, демонстрирующие творческое своеобразие их языкового портрета.

4. В рамках концепта «Власть» рассматриваются сатирические портреты представителей власти, созданные Герценом. Концепт «Личность» представлен Писаревым' характеристикой интеллектуальной деятельности-человека по уму, знаниям, «энергии ума». Концепт «Народ» в ассоциативных связях Добролюбова подтверждается системой эмпирических способов, основанных на подлинных фактах жизненных реалий.

5. В создании сатирических портретов Герцен ориентируется на семантический принцип аналогии: каков человек — такова и его деятельность. Сатирические зарисовки Герцена - наглядная, зрелищная картина обличения самодержавной власти в России периода подготовки и отмены крепостного права, политики, низводящей на нет общественную роль народа в гражданских делах страны. Показанные в сатирических зарисовках члены правительства и поданные царя отражают резко критическое отношение шестидесятников к власти и государственному устройству России.

6. Основные средства структурирования сатирического портрета — сатира, пародия и шарж т раскрывают несостоятельность, некомпетентность, жестокость антинародной власти. Сатирический портрет представлен как публицистическая категория прежде всего потому, что создается на основе реального сходства сатирического образа и конкретного исторического лица. Наиболее часты в речевой структуре портрета стилистическое пародирование, окказиональная неологизация, языковая игра, сатирическая антро-понимия.

7. Писарев для подтверждения своих суждений о личности в ассоциативных связях концепта использует компоненты с семами «ум», «мысль», «знание», «наука». Он уделяет особое внимание «интеллектуальной деятельности» человека и преследует цель убедить своих читателей в необходимом развитии этих качеств.

В языковом отношении ассоциативно-вербальная сеть концепта «Личность» создается по принципу смежности в отношениях целого и части. Для такой личности цель вырабатывается умом. Надо, по мнению Писарева, разбудить общественное мнение и подготовить «мыслящих руководителей». I

8. В ассоциативно-вербальную сеть концепта «Личность» входят лексемы и словосочетания с атрибутивными квалификаторами с позитивной и негативной оценкой интеллекта: умственная жизнь, мыслящий человек, люди науки и умственное бессилие, умственная недоразвитость и т.д.

9. В идейно-тематической проблематике публицистических текстов Добролюбова его внимание приковано к народу, в котором он видел крепнущую силу крестьянского протеста. В рамках этого концепта ассоциативно-вербальная сеть создается им рядом языковых компонентов словной формы «факт» по схеме отношений тождества. Сущность этой формы заключается в опровержении публицистом официальных взглядов на народ как пассивную массу, безынициативную, несамостоятельную, рабски покорную.

10.Наблюдения, изучение документов, широкий диапазон знаний о народе приводят Добролюбова к выводу, что народ и есть та решающая сила, которая способна изменить не только ситуацию в стране, но и общественный и государственный статус России. В концептуальном означивании народа им утверждается позиция революционера-демократа: освободительные идеи противостояния режиму угнетения формируются силой убеждения народа в собственных возможностях.

Факт» — наиболее часто употребляемая форма в словесной структуре публицистических статей Добролюбова. Именно факт подтверждает истину и опровергает ложь. И «закон надо выводить из фактов, не насилуя их произвольно».

11. В прагматическом воздействии на адресата Добролюбову важно было добиться, чтобы читатель « на основании выставленных фактов мог сделать свое заключение», и он стремился показать общественное лицо народа, способного на обновление жизни «на началах правды и здравого смысла». В условиях общественного подъема в России народ воспринимался публицистом как реальная, сплоченная общественная сила.

12. Композиционно «факт» внедряется в текст Добролюбова речевыми компонентами интертекстуальности (в нашем представлении — интер-дискурсивности): смешением планов «своего» и «чужого» голосов, «скольжением смысла» (Добролюбов) от одного дискурса к другому с авторским комментированием, что делает «факт» неопровержимым доказательством позиции публициста.

13. Пропагандистская сущность «факта» как понятийной категории раскрывается и в полемической организации текста, через структуры которой Добролюбов подводит читателя к утвердительной констатации позитивных характеристик русского народа. Речевая палитра красок в полемике отражает авторскую индивидуальность на фоне общих концепций шестидесятников в условиях жестких журнальных дискуссий о гражданских позициях народа.

14. Впервые в языковой портретной характеристике Добролюбова выделены формы описательной полемики, в которой реплики оппонентов трансформируются авторскими комментариями. Вся система речевых средств направлена на опровержение «иных» точек зрения, принижающих роль народа в общественной жизни.

15. Изучение публицистических ключевых концептов Герцена, Добролюбова и Писарева в ассоциативных связях, используемых ими, показывает наличие новых условий исследования языковой личности публициста: расширяется текстуальная сфера насыщения концептов информационным содержанием, в связи с этим происходит универсализация и глобализация идейно-тематической проблематики статей в целом, что позволяет говорить не о фрагментарной, а панорамной картине мира в их творчестве.

16. Публицистический дискурс с большим и убедительным основанием признается «экстравертивной фигурой коммуникации», по определению Ю.Прохорова [331], так как подтверждает способность языковой личности выражать концептуальную мысль в доязыковых и языковых способах, и не только в речевом воплощении шестидесятников, но и в метаязыковой ориентации текста на формируемое прагматическое сознание читателя.

17. Композиция ключевых концептов и ассоциативно-вербальных компонентов позволяет представить индивидуальные речевые способности авторов на фоне общих политических и идеологических установок, по которым процесс их языковой деятельности воспринимается как единый творческий акт журналиста - от сбора информации до ее обработки и демонстрации в концептуальном контексте.

18. Эффективные речевые приемы ассоциативного соозначивания публицистических концептов отражают творческое мышление Герцена, Писарева и Добролюбова, реализуемое в конкретно-индивидуальных формах выражения их отношения к самодержавной власти, гражданской личности и народу России. Оценки по ассоциативным связям выполняют существенную роль в представлении языкового портрета публицистов-шестидесятников, делая его полным и глубоким по содержанию.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Поиски плодотворных идей в публицистике ушедших эпох, питающих творческую энергию современных журналистов, вошли в систему научных и методологических исследований нашего времени. Как показал анализ, публицистика шестидесятников была насыщена такими кардинальными проблемами, которые, несмотря на историческое их освещение в прошлом, остаются универсальными истинами журналистики во все времена ее существования и развития. Поставив во главу угла рассуждения о личности журналиста на основе статей А.И. Герцена, H.A. Добролюбова и Д.И. Писарева, мы преследовали задачу раскрыть основной постулат публицистики, создаваемой ими: пробуждать осмысление личной жизни в истории, выражать жизненно важные темы так, чтобы переживания автора мыслились как формы, неотделимые от них. Нами был поднят вопрос об автоконцепции «образа автора», в которой отражаются социально-исторические ситуации времени, пропущенные через призму его личной судьбы.

Анализ личностных отношений и связей шестидесятников неизбежно подтверждает вывод, сделанный учеными-психологами, что личность только на одну треть определяется генетикой, а на две трети — влиянием окружающей среды. Поэтому так важно было уделить особое внимание концептосфере публицистов - выражению внутренней сущности личности, сформированной культурным наследием времени, обществом, деятельностью людей, воспринимаемых ими в качестве образцов для подражания и определивших принципы их мироздания.

Именно поэтому так много внимания публицисты уделяли суждениям о личности. Эта тема пронизывала все их творчество и дала основание для выделения в предложенном исследовании концепта «Личность» в особый раздел, в котором рассматриваются основополагающие позиции журналистов. Личность публициста, равно как и человека другой профессии, должна быть воспитана для объективного познания реальных событий в осознании полученных знаний. Понимание этого заложено во всех оценках личности шестидесятниками и может служить для теоретического обоснования концепции языкового портрета публициста в любых временных и пространственных условиях ее представления.

Объективная информация, полученная публицистом, субъективно им осмысливается в той ориентации, которая устанавливается по его коммуникативным целям. В таком тексте язык «говорящего» выделяет его позицию и противопоставляет другим носителям языка, или полностью ее отвергая, или внося индивидуальное своеобразие в освещение и трактовку этой, принятой им, позиции. Новая установка несет в себе антропоцентрическую идею — показать не абстрактное, а личностное, собственное восприятие реальности, и не только того, что есть, но и того, что должно быть.

Антропоцентризм как принцип журналистики выражается соединением трех составляющих, наглядно демонстрируемых шестидесятниками в их творчестве: личность публициста как основа его творческого потенциала (1); творческий процесс как основной стратегический фактор мотивации и конструирования текста (2); сам текст как моделирование публицистической идеи структурными средствами языка (3).

Изучение текстового фонда, выбранного из статей Герцена, Добролюбова и Писарева, подводит к мысли о возможности создания типовой модели языковой личности публициста, в которой представлена система правил, определяющих его речевое поведение. При этом в конструировании модели учитывались два подхода:

1) получение информации и характер ее обработки;

2) осуществление речемыслительных процессов через схему «публицистического "я", реализуемую в создаваемом автором фрагменте картины мира.

В первом случае' это внутренние причины, мотивация, установки, включающие поиски реальных фактических данных, входящих в идейно-тематическую ситуацию контекста; подтверждение эмпирическим путем истинности приведенных фактов и обстоятельств; ясность изложения и логическая взаимосвязь формальных компонентов в структуре контекста; внутреннее единство, согласованность в выражении концептуальных суждений, определяющих позицию авторов; установление прагматических задач в общении с адресатом с перспективой эффективного на него воздействия.

Во втором случае - когнитивный механизм текстообразования, использование субъективно-модального инструмента в личностной схеме осмысления языковой картины мира, через собственное «я». Это позволило увидеть, как концептуальные суждения входят в структуру публицистического текста, каким образом совмещаются в интерпретированном с позиции автора отрезке текста рациональные и эмоциональные стороны его речевого поведения, как через призму персонального освещения того или иного объекта внимания полученная информация перерабатывается, какие при этом учитываются факты истории и какими речевыми способами они подтверждаются или опровергаются в текстах публицистов.

Обоснованные наблюдения над этим процессом по материалам статей шестидесятников XIX в. говорят о целесообразности использования предложенной схемы в плодотворном изучении не только прошлой, но и современной журналистики.

Выбор технологии анализа языкового портрета Герцена, Добролюбова и Писарева по концептам был также оправдан.

Концепт - сложная речемыслительная категория, способная нести в себе различную информацию о личности и ее языке.

Через концепты осуществляются процессы когнитивной деятельности субъекта высказывания и фиксируются в определенных творческих формулах, полученных в результате аналитических рассуждений и оценок знания о реальных событиях, обусловленных идеологическими установками' и - мировоззренческими позициями авторов: В этом плане существенным является ориентация на концептуализированные' области текста, в которых раскрывается сущность, концепта в соединении^ определенных структурных компонентов. Концепт как понятийная речевая формула опирается на различные типы высказывания (определительные, пояснительные, объяснительные, эмоционально-оценочные), поэтому возможно рассматривать разнообразие способов его выражения в индивидуально-авторском стиле, что становится основанием для объемной характеристики языкового портрета публицистов.

Концепт - структура внешнего плана, отражает объективную реальность, заложенную в слове - номинанте, но получает другое осмысление по дефинициям и атрибутивным квалификаторам в целенаправленном представлении автора.

В концептуальных суждениях, оценках, характеристиках преобладают субъективные умозаключения, присущие отдельному лицу или группе лиц (коллективу), объединенных общими интересами и общей языковой культурой, на которых базируется их индивидуальное творчество. Отсюда вытекает и проблемная задача диссертации - представить языковой портрет в типологических, обобщенных, и индивидуальных чертах, с учетом концептосферы публицистов-шестидесятников.

Апробированная в работе методика анализа языкового портрета шестидесятников по концептам, на наш взгляд, может успешно применяться на различных уровнях изучения языковой личности, и не только в публицистике, о чем свидетельствуют уже многие научные разработки современных ученых. Однако в области журналистики этот путь только начинает пробивать себе дорогу, так как представляет новую технологию исследования на уровне интегрированного объекта, в отличие от старой методики изучения изолированного друг от друга мира журналистики и лингвистики.

В данной работе был сконцентрирован языковой материал публицистики шестидесятников вокруг характерной для них идейно-тематической проблематики, позволяющей выделить общие, универсальные, концепты — «Личность», «Народ», «Власть», «Россия». По речевой модели публицистического текста представилась возможность создать полнообъемную характеристику языкового портрета Герцена, Добролюбова и Писарева с учетом установленных параметров анализа концептуализированных областей текста, включающих названные концепты, интересные в языковой характеристике публицистов по общим, типизированным признакам и индивидуальному, авторскому, своеобразию.

С одной стороны, такой анализ демонстрирует несущие коммуникативные функции, установки на познание идеологических ценностей журналистов революционно-демократической волны, с другой — раскрывает языковые способы видения ими мира в соотнесенности планов прошлого, настоящего и будущего. На этом основании можно судить о том, как трансформируется полученная информация в речевой ткани текста, в каких языковых формах она получает субъективную оценку, каким образом ведущие позиции концептуального означивания становятся достаточно убедительными для читателей.

С концептами тесно связано ассоциативное мышление публициста. Анализ языкового портрета с включением ассоциативно-вербальной сети углубляет то представление о нем, которое содержится в широком контексте. Создается контаминация речевых планов субъекта высказывания за счет взаимопроницаемости ядерных (основных) и ассоциативных (дополнительных) элементов концептуального означивания. Наличие этих линий расширяет текстовое поле исследования авторскими приемами в системе форм коллективного и индивидуального осмысления концепта. С этой целью были определены линии ассоциативных связей в способах концептуальной характеристики базовых структур — ключевых концептов:

- «Власть» — сатирические портреты самодержавных правителей и чиновников (Герцен);

- «Народ» - менталитет русской нации, подтвержденный реальными фактами (Добролюбов);

- «Личность» - оценка интеллектуальной деятельности человека по уму и знаниям (Писарев).

Сатирические портреты Герцена создавались с установкой на сарказм, осмеяние, пародию в обрисовке власти. В систему этих средств входили стилистическое пародирование, окказиональные структуры, языковая игра и другие приемы, основанные на аллюзии, антифразисе, перифразисе.

Несмотря на то, что на них обращали внимание в анализах журналистского мастерства Герцена, они не получили системной характеристики, не все были замечены, рассматривались изолированно, давались без теоретических квалификаций языкового материала. В работе сделана попытка их обобщить и представить в систематизированном виде.

Фактологичность как особый способ в создании действенного речетворческого механизма порождения публицистического текста не имел аналогов в научных разработках. Кроме того, в диссертации выдвигается и раскрывается еще одна своеобразная черта языкового портрета публициста, на что особое внимание обращает Добролюбов: умение искать факты, использовать их, сравнивать, взвешивать, обрабатывать, вводить в композиционную структуру статьи, делать факты отточенными и убедительными в языковом оформлении, «способными» выполнить прагматическую функцию в коммуникативном влиянии на читающую аудиторию.

Фактологический анализ на основе знаний, полученных посредством эмпирических обращений к исторической действительности, расширяет представление о концепте «Народ» и языковой личности Добролюбова, его способностях использовать фактические данные в речевой структуре текста для того, чтобы истина о народе стала непререкаемой.

Все, что связано с интеллектом личности, для Писарева имело особое значение, ибо, по его убеждению, задачи, поставленные временем перед новым человеком, способным на активную деятельность, перед «мыслящим реалистом», ведут его к целям, которые вырабатывались умом, знаниями, умением мыслить.

В аспекте системных средств экстралингвистического и вербального уровней, создающих языковой портрет, творчество Писарева в научных исследованиях не освещалось. Неоценимо значение его языкового мастерства для современных журналистов в приобретении речевого опыта. Писарев умел воплощать свои идеи так, чтобы они правильно воспринимались читателем и формировали его языковое и общественное сознание по его установкам.

Особая форма сложного понятия, мотивированная спецификой -журналистского труда, получила в диссертации название публицистического концепта. Он обусловлен историческими факторами, составившими содержательную канву публицистических текстов, убеждениями публицистов, согласно которым они вошли в движение шестидесятников, сходной языковой политикой и творческой способностью реализовать свои идеи в речемыслительных процессах публицистического текста.

Средства языка, оригинальные речевые приемы в концептуальном означивании ведущих компонентов мысли по ключевым позициям и ассоциативным связям характеризуют авторов в динамике их речевой деятельности, в индивидуальности языкового выражения, творческой стилистической манере.

Названные в диссертации параметры концептуального' означивания« основных понятий, вошедших в постоянную тематику творчества десятилетия, определили типологические, общие и индивидуально-авторские черты языкового портрета публицистов-шестидесятников и послужили основанием для выделения публицистического концепта как особой структуры, отличной от других видов концептов (например, в художественных или научных текстах), как речемыслительной единицы, совмещающей в себе черты логико-понятийные, предметно-образные и субъективно-оценочные. В доказательную систему диссертации по воссозданию языкового портрета публицистический концепт был введен не в качестве объекта для изучения физической природы языка, что является прерогативой лингвистики, а как форма выражения понятия, создаваемого в дискурсивном контексте по мировоззренческим позициям публициста.

Концептуальная структура, в рамках которой изучался языковой портрет публицистов, построена по схеме, отражающей основные направления, нужные для его исследования: информация по имеющемуся запасу концептуальных знаний, определения ядерных концептов, включенных в текст, дискурсивных отношений между концептами и внутри концептуальной структуры между его составляющими, набор языковых средств разных уровней, обеспечивающих полноценность концептуального означивания.

В функционально-семантическом поле концепта впервые в журналистском исследовании применялся метод компонентного анализа, направленный на выявление параметров изучения языкового портрета в комплексе мотивирующих его фоновых знаний и вербальных средств. Он позволил сделать анализ многоаспектным и полноценным, учесть все факторы, составляющие специфику языковой портретной характеристики. Кроме того, в него вошли методические приемы комбинаторики языковых единиц, интегрированного и дистрибутивного анализа и др. Частью филологического метода, характерного для литературоведческих исследований, стал прием критического изложения, который в анализе языкового портрета публицистов целесообразен как способ речетворчества в соединении публицистических и художественных принципов в изучении жизненных, реалистических проблем в системе изобразительных приемов художественной литературы.

Именно это соединение и способно организовать своеобразное воздействие на читателя, усиливая публицистическую мысль образной наглядностью и эстетическими позициями авторов статей. В отличие от чисто художественной сферы, критическое изложение в публицистике шестидесятников делает концептуальное освещение в историко-дискурсив-ных текстах более убедительным, наглядным, конкретно адресным и прагматически сориентированным на публицистическую мысль.

В характеристике черт языкового портрета публициста были учтены общие закономерности национального языка в выражении русского менталитета мыслящей и творческой личности и конкретные, индивидуальные способы речевого воспроизведения концептуальных идей шестидесятников в субъективной их интерпретации. В этом плане язык рассматривался как система и как речевая деятельность, в статике и динамике.

Итак, язык - сложное социально-общественное явление, по характеру языковой репрезентации в концептуально очерченном тексте он создает языковой портрет в концентрации таких черт его определения, как историческая мотивация, фоновые знания автора, носителя текста, и языковые способности его в выражении концептуальной мысли. Языковой портрет — составная часть языковой личности. Языковая личность — широкое понятие, не конкретизированное до пределов языковой индивидуализации отдельного лица. Она включает общие принципы владения языком в определенной: ауре:; языковая культура, русский менталитет, филологическая одаренность, знания языков, творческие способности в словесном искусстве и многое другое, что можно связать с большим количеством людей, и не обязательно одного вида деятельности:, XIX столетие было богато талантливыми русскими людьми, которых можно отнести к общей, категории- «языковая личность». В нее входили и публицисты-шестидесятники. Но вместе с тем они имели и собственное языковое лицо, отличающее их от других. «Языковой портрет» — категория для обозначения конкретного типа языковой личности, сформированного и сложившегося в сообществе людей одного менталитета и языковой культуры, но имеющих свое творческое своеобразие.

Представляется, что языковой портрет публициста в типизированном и индивидуальном его выражении обусловлен единством взглядов и мировоззренческих позиций, принятых определенной общностью. Публицисты-шестидесятники, в движение которых входили Герцен, Добролюбов и Писарев, были связаны общими интересами; одинаковыми идеологическими ориентациями, сходными условиями деятельности, созвучными темами и проблематикой публицистических и литературно-критических статей, уникальными способностями речетворчества.

Как научная категория «языковой портрет» имеет широкий исследовательский диапазон на разных уровнях его исследования. На этом основании можно судить о перспективных направлениях в дальнейших исследованиях взятой для анализа; проблемной темы. К ним могут быть отнесены и общие теоретические вопросы, и конкретные концептуальные характеристики структур текста, и языковое мастерство публициста в системном осмыслении механизмов индивидуального речетворческого процесса в формировании публицистического текста.

Из них отметим некоторые направления, связанные с развитием проблематики, предложенной в диссертации:

1. Углубление теоретических аспектов исследования языковой личности публициста в рамках журналистских анализов как феноменального интегрированного объекта функционально-ролевой системы речетворчества, основанной на отношениях: человек - общество — язык; личность — автор — текст; язык - общность - индивидуальность.

2. Расширение временных рамок исследования и привлечение нового языкового материала, набора других концептов, выделяемых по иным причинам.

3. Развитие темы в сравнительно-сопоставительном плане: с другими публицистами той и нашей эпохи, в сопоставлении принципов публицистического, философского и художественного мышления.

4. Развертывание темы в изучении индивидуально-авторских приемов и т.п.

Эти вопросы освещались в диссертации, но они могут стать темами самостоятельных научных разработок.

Список научной литературыШирина, Елена Владимировна, диссертация по теме "Журналистика"

1.Аверинцев С. С. Риторика как подход к обобщению действительности. - М. : Школа, 1996. - 448 с.

2. Александров Д.Н. Риторика. — М. : Флинта, 2002. 624с.

3. Александрова О.В. Проблемы экспрессивного синтаксиса. — М. : Наука, 1984.-210 с.

4. Алексеев А. П. Аргументация. Познание. Общение. — М. : Московский ун-т, 1991. 149 с.

5. Анри П. Относительные конструкции как связующие элементы дискурса // Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса / общ. ред. Патрика Серио. М. : Прогресс, 1999. - С. 158-183.

6. Античные теории языка и стиля / под ред. О.М. Фрейденберг. — М.,Л. :ОГИЗ, 1936.-341 с.

7. Антропоцентрическая парадигма в филологии: Материалы Между-нар. науч. конф. -Ставрополь: СГУ, 2003. -Ч. П: Лингвистика. — 409 с.

8. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного «описания // Вопросы языкознания. 1995. - № 1. - С. 37-67.

9. Арбатский Д.И. Семантические определения (основные проблемы толкования лексических значений слов). Автореф. дис.д-ра филол. наук. — Л., 1982.-40 с.

10. Арош К., Анри П., Пеше М. Семантика и переворот, произведенный Соссюром: язык, речевая деятельность, дискурс. // Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса / общ. ред. П. Серио. М. : Прогресс, 1999. - • С. 137-157.

11. Аргументация в публицистическом тексте / отв. ред. Л.М. Майдан-ников. Свердловск : УРГУ, 1992. - 224 с.

12. Аристотель. Поэтика. СПб, 2000. - 347 с.

13. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка: стилистика декодирования. Л. : Просвещение, 1981. - 295 с.

14. Артемьев А.И. Социология личности. М. : Арбат - XXI, 2001.252 с.

15. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. Логико-семантические проблемы. т М. : Наука, 1976. 383 с.

16. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. М. : Факт, 1988. - 338 с.

17. Арутюнова Н.Д. Номинация и текст //Языковая номинация. Виды номинации. — М. : Наука, 1977.

18. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В. Н. Ярцева. М. : Советская энциклопедия, 1990. -С. 136-137.

19. Арутюнова Н.Д. Язык цели // Логический анализ языка. Модели действия. М. : Наука, 1992.

20. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. — М. : Языки русской культуры, 1998. 896 с.

21. Архангельский Л.М. Социально-этические проблемы теории личности. М. : Мысль, 1974. - 221 с.

22. Аскольдов-Алексеев С.А. Концепт и слово // Русская речь. Л., 1928. - Вып. 2. - (Новая серия). - С. 28-44.

23. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. — М.: Просвещение, 1957. — 295 с.

24. Ахманова О.С. О психолингвистике. М. : Московский гос. ун-т, 1957.-64 с.

25. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. — М. : Советская энциклопедия, 1966. 607 с.

26. Бабенко Н.Г. Окказиональное в художественном тексте. Структурно-семантический анализ: учеб. пособие. Калининград: КГУ, 1997.81 с.

27. Базилева З.П. «Колокол «Герцена (1857-1867 гг.). М. : Политическая литература, 1949. — 294 с.

28. Балли Ш. Французская стилистика. М. : Иностранная литература, 1961.- 393 с.

29. Баранов А.Г. Функционально-прагматическая концепция текста. -Ростов-наг Дону : Ростовский ун-т, 1998. G. 181.

30. Барт Р. Основы семиологии // Структурализм: «за» и «против»: сб. ст. / под ред. Е. Я. Басина и М. Я. Полякова. М. : Прогресс, 1975. - С. 114163.

31. Барт Р. Нулевая степень письма // Семиология / общ. ред. Ю.С. Степанова.-М., 1982. С. 306-349.

32. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэзия. — М. : Прогресс, 1994.-616 с.

33. Баскакова JI.B. Языковая личность А. П. Чехова (на материале записных книжек и дневников писателя // Антропоцентрическая парадигма в филологии. Ч. II. Ставрополь: Ставропольский гос. ун-т, 2003. - С. 183-191.

34. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики: исследования разных лет. М. : Художественная литература, 1975. - 502 с.

35. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М. : Советская Россия, 1979. -318 с.

36. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. — М. : Искусство, 1989. -423 с.

37. Безменова H.A. Очерки по теории и истории риторики. М. : Наука, 1991. -314 с.

38. Беликов В.И., Крысин Л.П. Социолингвистика. М. : РГГУ, 2001.439 с.

39. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений: В 13 т. Т.1: Статьи и рецензии. 1829-1835. М. : Изд-во АН СССР, 1953. - 574 с.

40. Бельчиков Ю.А. Анализ языка и стиля публицистических произведений: учеб. пособие. — М. : Московский ун-т, 1962. — 21 с.

41. Бельчиков Ю.А. Окказионализмы // Русский язык: энциклопедия / гл. ред. Ю.Н. Караулов. М. : Большая российская энциклопедия : Дрофа, 1997.-С. 283-284.

42. Белявская Е.Г. Языковые парадигмы и анализ смысла текста // Языковые парадигмы и их функционирование. — Волгоград : Волгоградский гос. ун-т, 1992.-С. 97-105.

43. Белянин В.П. Художественный текст и психология личности // Речевое общение: цели, мотивы, средства. — М., 1985.

44. Белянин В.П. Психолингвистика и психология // Лингвистика на исходе века: итоги и перспективы: тез. междунар. конф. — М. : Филол. фак. МГУ, 1995.-Т. 1.-45-46 с.

45. Бенвенист Э. Общая лингвистика. — М. : Прогресс, 1974. — С. 69166; 259-320.

46. Бердяев H.A. Судьба России: кн. очерков. О власти пространства над русской душой. — М. : Советский писатель, 1990. 544 с.

47. Береговская Э.М. Экспрессивный синтаксис. — Смоленск : СГПИ, 1984.-92 с.

48. Бережной А.Ф. Сатирическая журналистика: уч.-метод. пособие. -СПб. : СПбГУ, 2004. 39 с.

49. Березина В.Г. Русская журналистика второй четверти XIX века (1840 гг.). Л. : Ленинградский ун-т, 1965, - 90 с.

50. Бик-Булатов А.Щ. Общественно-политический нигилизм в русской журналистике и публицистике второй половины XIX века (1860-е годы). Автореф. дис. .канд. филол. наук. — Казань, 2005. — 21 с.

51. Блумфильд JL Язык. — М. : Прогресс, 1968. 607 с.

52. Богин Г.И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов. JI. : Ленинградский ун-т, 1984. - 250 с.

53. Богданов В.В. Коммуникативная компетентность и коммуникативное лидерство // Язык, дискурс и личность. Тверь : Тверской ун-т, 1990.-С. 26-31.

54. Богуславская В.В. Моделирование текста: лингвокультурная концепция. — Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 2003. — 272 с.

55. Бондалетов В.Д. Социальная лингвистика. М. : Просвещение, 1987.- 160 с.

56. Бондарко A.B. Грамматическая категория и контекст. — Л. : Наука, 1971.-45 с.

57. Бондарко A.B. Функциональная грамматика. Л. : Наука, 1984. —136 с.

58. Борботько В.Г. О коммуникативной адекватности в совершенстве дискурса // Текст как инструмент общения. — М. : Институт языкознания АН СССР, 1983.-С. 26-30.

59. Борботько В.Г. Прагматический аспект и собственный смысл высказывания // Лингвистические аспекты прагматики. Грозный : ЧИТУ, 1986.-С. 17-22.

60. Борботько В.Г. Психосемантические аспекты языкового сознания // IX Всесоюзн. симпозиум по психолингвистике: тез. докл. М. : Ин-т языкознания АН СССР, 1988. - С. 26-27.

61. Борбртько В.Г. Общая теория дискурса (принципы формирования и смыслопорождения. Автореф: дис.д-ра. филол. наук. — Краснодар, 1998. — 48 с.

62. Брандес М.П: Стилистика немецкого языка. М. : Высшая школа; 1983.-271 с.

63. Брандес М.Г1. Стилистика текста. Теоретический курс (на материале немецкого языка). М. : Прогресс-Традиция, 2004. - 243 с.

64. Брусенская Л.А. и др.. Прагматическая информация в лексике и грамматике. Ростов-на-Дону : РГЭУ «РИНХ», 2004. - 238с.

65. Будниченко Л.А. Экспрессивная пунктуация в публицистическом тексте (на материале языка газет). Автореф. дис.д-ра филол. наук. — СПб, 2004.-43 с.

66. Булыгина Т.А., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). Прагматика. Семантика. Лексикография. Вид. Время. Лицо. Модальность. М. : Школа. Языки русской культуры, 1997.-578 с.

67. Бунеева Е.С. Ролевые и статусные характеристики вектора старшинства // Языковая личность: тез. докл. науч. конф; Волгоград : Волгоградский гос. ун-т, 1997. — С. 25-26.

68. Буянова ЛЮ. Терминологическая деривация: метаязыковая аспекту-альность. Автореф. дис. .д-ра филол. наук. Краснодар, 1996. — 44 с.

69. Буянова О.Н. Художественный текст и эволюция понятия // Экономика. Право. Печать. Краснодар, 2000. - № 1-3. — С. 72-73.

70. Вакуров В.Н., Кохтев H.H., Солганик Г.Я. Стилистика газетных жанров. М. : Высшая школа, 1978. - 183с.

71. Васильева В.П. Проблема трансформации личности в процессе массовой коммуникации // Журналистика в 2001 году: СМИ и вызовы нового века: тез. научно-практ. конф. М., 2002. - Ч. IV. - С. 29-30.

72. Васильева Т.В. Проблема риторического воздействия в синтаксисе на материале военной публицистики А.Н. Толстого. Автореф. дис.канд. филол. наук. М., 1990. - 24 с.

73. Введенская Л.А., Павлова Л.Г. Деловая риторика. Ростов-на-Дону : Март, 2002. - 512 с.

74. Вежбицкая А. Концептуальные основы психологии культуры // Язык. Культура. Познание. М., 1996. - С. 376-404.

75. Вежбицкая А. Метатекст в тексте // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1978. - Вып. 8: Лингвистика текста. - С. 402-421.

76. Вежбицкая А. Семантические универсалии в описании языков. — М. : Языки русской культуры, 1999. С. 3-43; 269-484.

77. Вежбицкая А. Семантические примитивы. Введение // в кн. Семиотика / общ. ред. Ю.С. Степанова. М. : Радуга, 1983. - С. 225-252.

78. Вейман Р. Литературоведение и структурализм // Структурализм «за» и «против». М. : Прогресс, 1975. - С. 404-434.

79. Медиадискурс : российские и зарубежные концепции // Вестник Московского ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2006. - № 2. - 140 с.

80. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. — М. : Наука, 1963.-254 с.

81. Виноградов В.В. Поэтика русской литературы: Избранные труды. -М. : Наука, 1976.-511 с.

82. Виноградов В.В. О теории художественной речи. М. : Наука, 1977.-240 с.

83. Виноградов В.В. Проблемы русской стилистики. М. : Высшая школа, 1981.-320 с.

84. Винокур Г.О. О языке художественной литературы. М. : Наука, 1991.-448 с.

85. Винокур Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. М. : Наука, 1980. - 27 с.

86. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. М. : Ин-т русского языка РАН, 1993. - 172 с.

87. Волков В.В. Учение о языковой личности в контексте вопроса об общественной ценности лингвистического знания // Лингвистика на исходе XX века. Итоги и перспективы: тез. докл. междунар. конф. М. : Филол. фак. МГУ, 1995.-Т. 1.-С. 105-106.

88. Волковский Н.Л. Журналистика в информационных войнах: исторические истоки и современные тенденции. Автореф. дис.д-ра филол. наук. СПб., 2003. - 38 с.

89. Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка. // М.М. Бахтин (под маской). М. : Лабиринт, 2000. - С. 350-486.

90. Воркачев С.Г. Счастье как лингвокультурный концепт. М. : Гно-зис, 204. - 236 с.

91. Воровский В.В. H.A. Добролюбов // Литературно-критические статьи. -М. : Госполитиздат, 1956. С. 250-278.

92. Ворожбитова A.A. Лингвориторическая парадигма: теоретические и прикладные аспекты. — Сочи : Сочинский гос. ун-т туризма и курортного дела, 2000.-319 с.

93. Ворожбитова A.A. Трихотомия: «Текст Дискурс — Произведение» в лингвориторической парадигме // Межвуз. сб. науч. тр. — Ставрополь : Пятигорский гос. лингвист, ун-т. - 2003. - Вып. 1. - С. 17-25.

94. Ворожбитова A.A. Актуализация философско-лингвистического наследия как отражение «антропоцентрического сдвига» в мифологии XX века // Антропоцентрическая* парадигма в филологии. Ч. II. — Ставрополь, 2003. — С. 43-48.

95. Воротников Ю.Л. Языковая картина мира как лингвистическая категория // Язык и культура: Межвуз. науч. конф. М. : Ин-т иностр. языков, 2001.-С. 12-13.

96. Выготский Л.С. Мышление и речь: психологические исследования. М. : Лабиринт, 1996. — 415 с.

97. Гак В.Г. Высказывание и ситуация // Проблемы структурной лингвистики. — М.: Наука, 1973. — С. 325-372.

98. Гак В.Г. Прагматика, узус и грамматика // Иностранные языки в школе. 1982. -№ 5.

99. Гак В.Г. Прагматика // Энциклопедия «Русский язык».— М. : Дрофа, 1997.-360-361 с.

100. Галкина-Федорук Е.М. Слово и понятие / Е.М. Галкина-Федорук. — М.: Учпедгиз, 1956. 54 с.

101. Галкина-Федорук Е.М. Об экспрессивности и эмоциональности в языке / Е.М. Галкина-Федорук // Сб. ст. по языкознанию (посвящ. проф. МГУ В.В. Виноградову). М. : Московский ун-т, 1958. - С. 103-107.

102. Гальперин И.Р. О понятии «текст» // Лингвистика текста: материалы науч. конф. - М. : Ин-т Мориса Тореза, 1974. - Ч. 1. - С. 67-72.

103. Гальперин И.Р. О принципах семантического анализа синтаксически маркированных отрезков текста //Принцип и методы семантических исследований. -М. : Наука, 1976.

104. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. -М. : Наука, 1981. 139 с.

105. Гардинер А. Различие между «речью» и «языком» //Звегинцев В.А. История языкознания XIX-XX вв. в очерках и извлечениях. Ч. II. — М. : Просвещение, 1965.-С. 14-21.

106. Гаспаров М.Л. Цицерон и античная риторика. Пред. в кн.: Цицерон М.Т. Три трактата об ораторском искусстве. — М. : Наука, 1972. — 371 с.

107. Герасимова Ю.И. Из истории русской печати в период революционной ситуации конца 1850-х начала 1960-х годов. - М., 1974.

108. Герцен в заграничных коллекциях // Литературное наследство. Т. 64 / гл. ред. В.В. Виноградов. М., 1958. - 834 с.

109. Герцен и Огарев в кругу родных 'и друзей // Литературное наследство. Кн. 1 / отв. ред. Л.Р. Ланский, С.А. Макашин. М. : Наука, 1997.-681 с.

110. Гиндин С.И. Внутренняя организация текста. Элементы теории семантический анализ. Автореф. дис.канд. филол. наук. -М., 1972. 23 с.

111. Гинзбург Л .Я. Автобиографическое в творчестве Герцена // Литературное наследство. Кн. 1 / отв. ред. Л.Р. Ланский, С.А. Макашин. — М. : Наука, 1997.-С. 7-54.

112. Гийому Ж., Мальдидье Д. О новых принципах интерпретации, или проблема смысла с точки зрения анализа дискурса // Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса. М. : Прогресс, 1999. - С. 124-136.

113. Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики. М. : Прогресс, 1992.-218 с.

114. Гладышева С.Н. Проблема насилия на страницах периодических изданий «Свободного слова» // Акценты. Новое в массовой коммуникации. — Воронеж, 2001. -№ 5-6. С. 19-26.

115. Голубева И.В. Опыт создания коллективного речевого портрета (на материале экспрессивного синтаксиса мемуарной прозы). Автореф. дис. д-ра филол. наук. Краснодар, 2003. - 45 с.

116. Гольдин В.Е., Сиротинина О.Б. Речевая культура // Русский язык. Энциклопедия. М. : Наука, 1997. - С. 413-415.

117. Горбунов А.П. Словесная образность и экспрессия речи // Труды. Иркутский ун-т. Сер. Языкознания. 1967. - Т. 53, вып. 3.

118. Горнфельд А.Г. Фигуры / А.Г. Горнфельд // Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь: В 86 полутомах. Лейпциг : СПб, 1890-1907.

119. Горохов В.М. Слагаемые мастерства: особенности журналистского творчества. М. : Высшая школа, 1982. - 160 с.

120. Горохов В.М. Основы журналистского мастерства. М. : Высшая школа, 1984.- 199 с.

121. Граудина Л.К., Миськевич Г.И. Теория и практика русского красноречия. -М. : Наука, 1989. 255 с.

122. Греймас А.Ж. и Курте Ж. Семиотика. Объяснительный словарь теории языка //Семиотика/ общ. ред. Ю. С. Степанова. М .: Радуга, 1983. — С. 483-550.

123. Гридин В.Н. Экспрессивность // Лингвистический энциклопедии-ческий словарь. -М. : Советская энциклопедия, 1990. С. 591.

124. Гридина Т.А. Языковая игра: стереотип и творчество. Екатеринбург : Уральский гос. ун-т, 1996. - 215 с.

125. Громова Л.П. А. И. Герцен публицист 40-х годов (Взаимосвязь публицистического и художественного творчества). Автореф. дис.канд. филол. наук. - Л., 1983. - 16 с.

126. Громова Л.П. Герцен и русская журналистика его времени. — СПб : СПбГУ, 1994.-156 с.

127. Громова Л.П. Жанровое своеобразие публицистики и беллетристики А.И. Герцена // Методология прессы (идентичность творческой составляющей). СПб : СПбГУ, 2003. - С. 87-101.

128. Громыхалова Е. Творческая деятельность журналиста в экстремальных условиях // Акценты. Новое в массовой коммуникации. — Воронеж, 2001. — №5-6. -С. 19-26.

129. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. — М.: Прогресс, 1984.-397 с.

130. Гуревич П.С. Человек и его ценности // Сб. ст.: Человек и его ценности. Ч. 1.-М., 1988.-С. 1-15.

131. Давыдова O.A. Антропонимы на страницах современной публицистики // Средства массовой информации о современном мире: сб. науч. тр. СПб : СПбГУ, 2002. - С. 44-56.

132. Давыдова JI.B. Лексическая презентация речевого акта в текстовых фрагментах с диалогическим единством: Автореф. дис.канд. филол. наук. — СПб, 1991.- 16 с.

133. Данилевская Н.В. В контексте механизма развертывания целого научного текста // Языковая деятельность: переходность и синкретизм. — Москва; Ставрополь : Ставропольский гос. ун-т, 2001. С. 275-280.

134. Данилевская Н.В. Познавательная оценка как способ реализации субъекта речи в научном тексте // Антропоцентрическая парадигма в филологии. 14-15 мая 2003 г. Ч. II: Лингвистика. Ставрополь : Ставропольский гос. ун-т. — 2003. - С. 79-84.

135. Данилевская Н.В. Унижение словом (приемы полемики в литературной критике // Методология прессы (идентичность творческой составляющей). СПб. : СПбГУ, 2003. - С. 102-109.

136. Дедова О.В. Лингвистическая концепция гипертекста: основные понятия и терминологическая парадигма // Вестник Московского ун-та. Сер. Филология. 2001. - № 4.

137. Дейк Т.А. ван. Язык, познание, коммуникация: сб. работ. М. : Прогресс, 1989.-311 с.

138. Дейк Т. А. ван. Цели критического дискурсного анализа // Методология прессы (идентичность творческой составляющей). СПб. : СПбГУ, 2003.-С. 138-156.140: Добролюбов H.A. в воспоминаниях современников. — М. : Художественная литература, 1961. — 487 с.

139. Добросклонская Т.Г. Медиадискурс как объект лингвистики и межкультурной коммуникации // Вестник Московского ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2006. - № 2. - С. 21-31.

140. Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. М. : Наука, 1984. — 268 с.

141. Дьяченко Л.И. Журналист как языковая личность в светской хроникальной заметке // Журналистика в 2001 году: СМИ и вызовы нового века: тез. науч.-практ. конф. — М., 2002. С. 19-20.

142. Дьяченко И.Ю. Метаязыковая аспектность семантико-синтакси-ческих параметров текстовой модальности (на материале русского и немецкого языков). Автореф. дис.канд. филол. наук. Краснодар, 1996. -19 с.

143. Душенко К. Зернистые мысли наших политиков. — М. : Эксмо, 2003.-321 с.

144. Дюбуа Ж. и др. Общая риторика. М. : Прогресс, 1986. - 392 с.

145. Егоров Б.Ф. О мастерстве литературной критики. Жанры. Композиция. Стиль. Л. : Советский писатель, 1980. - 318 с.

146. Егоров Б.Ф. Николай Алексеевич Добролюбов. — М. : Просвещение, 1986. 159 с.

147. Ельмслев Л. Язык и речь // В. А. Звегинцев. История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях. Ч. 2. — М. : Просвещение, 1960. -С. 111-120.

148. Есин Б.И. История русской журналистики XIX века: учебник. -М. : Высшая школа, 1989. 227 с.

149. Есперсен О. Философия грамматики. — М. : Иностранная литература, 1958.-404 с.

150. Ефимов А.И. Стилистика русского языка. — М. : Просвещение, 1969.-261 с.

151. Жданов В.В. H.A. Добролюбов: критико-биографический очерк. — М.: Госполитиздат., 1961. — 195 с.

152. Желвакова И.А. Литературный образ в публицистике А.И. Герцена («Колокол», 1857-1867 гг.) //Революционная ситуация в России 18591861 гг. -М. : Мысль, 1962. С. 505-518.

153. Желтухина М.Р. Тропологическая суггестивность масс-медиаль-ного дискурса: к проблеме речевого воздействия тропов в языке СМИ. — М. : Ин-т языкознания РАН, 2003. 656 с.

154. Женетт Ж. Фигуры. Т.1. М. : Изд-во имени Сабашниковых, 1998.-470 с.

155. Жинкин Н.И. Механизм речи. М. : Ак. пед. наук, 1958. - 370 с.

156. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. М. : Наука, 1982.- 159 с.

157. Жирков Г.В. История цензуры в России XIX-XX вв. М. : Аспект-Пресс, 2001.-368 с.

158. Журналистика и культура речи: сб. ст. к 70-летию проф. И.В. Толстого. М. : МГУ, 2000. - Вып. 10.-76 с.

159. Журналистика в 2001 году: СМИ и вызовы нового века : тез. науч.-практ. конф. М., 2002. - 40 с.

160. Журналистика в 2003 году: обретения и потери, стратегии развития: материалы науч.-практ. конф. Москва. 3-6 февраля 2004 г. Журналистское образование в новом тысячелетии. // М. : МГУ, 2004. Ч. III. -156 с.

161. Завадовский Ю.Н. Система и метасистема в языке // Материалы семинара по проблемам мотивированности языковых знаков. JL, 1969.

162. Зайцев Е.Б. Ван Дейк о роли критики дискурс-анализа в изучении СМИ // Вестник Московского ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2006. - № 2 (март-апрель). - 56-65 с.

163. Залевская A.A. Слово в лексиконе человека: психолингвистические исследования. Воронеж : Воронежский гос. ун-т, 1990. — 206 с.

164. Залевская A.A. Языковая личность: проблемы выбора и интерпретации знака в тексте // Сб. науч. тр. — Новосибирск : Новосибирский гос. ун-т, 1994.-С. 16-18.

165. Залевская A.A. Введение в психолингвистику: учебник для вузов. М. : РГТУ, 2000. - 382 с.

166. Залевская A.A. Психолингвистические исследования: Слово. Текст. Избр. тр. М. : Гнозис, 2005. — 543 с.

167. Залевская A.A. Некоторые проблемы теории понимания текста // Вопросы языкознания. 2002. - № 3. — С. 62-73.

168. Засулич В.И. Статьи о русской литературе. М. : Госкомиздат, 1960.-308 с.

169. Звегинцев В.А. Теоретическая и прикладная лингвистика. — М. : Просвещение, 1964. — 335 с.

170. Звегинцев В.А. Мысли о лингвистике. М. : Моск. ун-т, 1996. —336 с.

171. Звегинцев В.А. Предложение в его отношении к языку и речи. — М. : Моск. ун-т, 1976. 307 с.

172. Здоровега В. Слово тоже есть дело. Некоторые вопросы теории публицистики. М. : Мысль, 1979. - 173 с.

173. Землянова JI.M. Медиадискурсы и новостные фрейминги (исследования современных зарубежных коммуникативистов) // Вестник Московского гос. ун-та, Сер. 10. Журналистика. —2006.—№2(март-апрель).-С. 8-19.

174. Земская Е.А. Окказионализмы. Игры со словом //Русский язык конца XX столетия (1985-1995). М. : Языки русской культуры, 1996. — С. 128-139.

175. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М. : Наука, 1993. - 351 с.

176. Зуев К.В. К вопросу о воздействующей функции языка // Язык. Текст. Дискурс : межвуз. сб. науч. тр. Ставрополь : Пятигорский гос. лингв, ун-т, 2003. - Вып. 1. - С. 58-61.

177. Иванчикова Е.А. Синтаксис текстов, организованных авторской точкой зрения // Языковые процессы современной русской художественной литературы. М. : Наука, 1977. - С. 198-240.

178. Ивин A.A. Риторика. Искусство убеждать. М. : Фаир-Пресс, 2002.-304 с.

179. Ильенков Э.В. С чего начинается личность // Психология личности. Тексты. М., 1982. - С. 11-19.

180. Ильин И.П. Комментарии // Структурализм: «за» и «против». -М. : Прогресс, 1975. С. 435-442.

181. Ильин И.П. Словарь терминов французского структурализма // Структурализм: «за» и «против». — М. : Прогресс, 1975. С. 450-461.

182. Ильясова C.B. Словообразовательная игра как феномен языка СМИ. — Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 2002. — 360 с.

183. Иллерицкий В.Е. История России в освещении революционеров-демократов. М. : Соцэкгиз, 1963. - 439 с.

184. Инфантова Г.Г. П.В. Чесноков как носитель элитарной речевой культуры // Языковые единицы: логика и семантика, функция и прагматика. — Таганрог : ТГПИ, 1999. С. 9-17.

185. Инфантова Г.Г. Сильная языковая личность: ее постоянные и переменные признаки // Речь. Речевая деятельность. Текст: межвуз. сб. науч. тр. Таганрог : ТГПИ, 2000. - С. 63-69.

186. Инфантова Г.Г. Памяти Г.В. Валимовой: Фрагменты портрета (лингвоэссе) // Единицы языка: функционально-коммуникативный аспект: материалы межвуз. науч. конф. Ростов-на-Дону : РГПУ, 2002. — С. 9-15:

187. Калачинский A.B. Аргументация публицистического текста. — Владивосток : ДВГУ, 1989. 120 с.

188. Камышников A.A. Концептосфера А. Меня (на материале богословских трудов). Автореф. дис. .канд. филол. наук. Таганрог, 2005. - 23 с.

189. Капацинская Е.В. Изобразительность и выразительность // Лексика. Терминология. Стили. Вып. 6. Горький : Горьковский гос. ун-т, 1977. -С. 41-45.

190. Капацинская Е.В. Определение выразительности и способы ее усиления // Проблемы экспрессивной стилистики. Ростов-на-Дону : РГУ, 1978.-С. 25-33.

191. Карасик В.И. Язык социального статуса. — М. : Гнозис, 2002. —333 с.

192. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — М. : Гнозис, 2004. 390 с.

193. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М. : Наука, 1987.-261 с.

194. Караулов Ю.Н. Русский ассоциативный словарь. М. : Помовский и партнеры, 1994 (кн.1 и 2). - 223 е., 356 с.

195. Караулов Ю.Н. Языковая личность // Русский язык. Энциклопедия. М. : Большая российская энциклопедия; 1998. - С. 671-672.. 198. Касарес X. Введение в современную лексикографию. — М. : Иностранная литература, 1958. 354 с.

196. Кацсв A.C. Взаимодействие документально-публицистического, и художественного; материала в интерпретации литературной критики 20-х годов. Автореф. дис. . д-ра филол. наук. М., 1990. - 34 с.

197. Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса / общ. ред. II. Серио. М. : Прогресс, 1999. -414 с.

198. Кибрик A.A. Когнитивные исследования по дискурсу // Вопросы языкознания. 1994.-№ 5. - С. 126-139:

199. Кибрик A.A. Модус, жанр и другие параметры классификации дискурсов//Вопросы языкознания. 2009: — № 2. — С. 3-21.

200. Кирпотин В.Я. Радикальный разночинец Д. И. Писарев. М. : . Политиздат, 1934.

201. Кожемякина В.А. Метод структурализма, в социолингвистике // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы: тез. междунар. конф. М. : Филол. фак. МГУ, 1995 - Т. 1. - С. 236-237.

202. Кожина М.Н. О языковой и речевой экспрессии и ее экстралингвистическом обосновании // Проблемы экспрессивной стилистики. Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 1987. — С. 8-17.

203. Кожина М.Н. Стилистика русского языка. — М. : Просвещение, 1997.-223 с.

204. Козьмин Б.П. Из истории революционной мысли в России. — М. : АН СССР, 1961.

205. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М. : Наука, 1980.149 с.

206. Коньков В.И., Краснова Т.И., Рогова Т.А. Язык художественной публицистики. М., СПб : СПбГУ, 1995.

207. Коньков В.И. Речевая структура газетных жанров.— СПб. : СПбГУ, 2004. - 220с.

208. Корнилов Е.А. Советская журналистика Дона и Северного Кавказа: 1971-1925 гг. Автореф. дис. д-ра филол. наук. — М., 1985. — 42 с.

209. Корнилов Е.А. Методологические проблемы исследования журналистики. -Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 1997. 17 с.

210. Корнилов Е.А. Об эпистемах, дискурсах и парадигмах // Филологический вестник Ростовского государственного университета. — 1999. — № 1. С. 67-69.

211. Корнилов Е.А. Журналистика на рубеже тысячелетий. Ростов-на-Дону : Донской издательский дом, 1999. — 223 с.

212. Корнилова E.H. Риторика искусство убеждать. Своеобразие публицистики античной эпохи. — М. : Московский ун-т, 2002. - 206 с.

213. Косериу Э. Синхрония, диахрония и история // Новое в лингвистике. М. : Иностранная литература, 1982. — Вып. 3. — С. 143-309.

214. Костомаров В.Г. Русский язык на газетной полосе. — М. : МГУ, 1971.-266 с.

215. Кохтев H.H. Риторика. М. : Просвещение, 1994. - 206 с.

216. Кохтев H.H. Ораторская речь // Русский язык. Энциклопедия / гл. ред. Ю.Н. Караулов. М. : Дрофа, 1997. - С. 295-297.

217. Кошанский Н.Ф. Частная риторика. СПб. : Имп. АН, 1824.151 с.

218. Краснова Г. Субъективность в системе знаний и представлений // Невский наблюдатель. 2002. -№ 1(17). - С. 36-37.

219. Красных В.В. От концепта к тексту и обратно // Вестник Московского ун-та. Сер. 9. Филология. — 1981. — № 1.

220. Красных B.B. Микротекст в дискурсе (на примере вопросо-ответных единств) // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы: тез. междунар. конф. М. : МГУ, 1995. - Т. 1. - С. 262-263.

221. Кристева Ю.К. Разрушение поэтики // Вестник Московского^ун-та. Сер. 9. Филология. 1994. - № 5. - С. 44-62.

222. Кройчик Л.Е. Система журналистских жанров // Основы творческой деятельности журналиста. — СПб. : Знание, 2000. С. 125-167.

223. Кройчик Л. Е. Публицистический текст как дискурс // Акценты. Новое в массовой коммуникации. — Воронеж, 2002. № 5-6.

224. Кубрякова Е.С. Типы языковых значений. Семантика производного слова. М. : Наука, 1981. - 206 с.

225. Кубрякова Е.С. Смена парадигм знания в лингвистике XX века // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы: тез. междунар. конф. М. : МГУ, 1995. - Т. 1. - С. 278-280.

226. Кубрякова Е.С. Языковая карина мира и особенности ее влияния на сознание человека // Русское слово в русском мире. Сб. ст. М. : МГЛУ, 2004. - С. 29-39.

227. Кузнецов Ф.Ф. Круг Д.И. Писарева: сб. ст. М. : Художественная литература, 1990. - 926 с.

228. Кузнецова A.B. Лирический универсум М.Ю. Лермонтова: семантика и поэтика. Автореф. дис. д-ра филол. наук. Ростов-на-Дону, 2002. -50 с.

229. Кучина Т.Г. «Я»-повествователь как «ненадежный читатель» автобиографического претекста в русской прозе конца XX начала Х1Хв. // Филологические науки. - 2007. - № 2. - С. 14-21.

230. Лаврентьева Е.А. Условия формирования оценочного комплекса в научном тексте // Языковое бытие человека и этноса: психологический икогнитивный аспекты: Сб. ст. — Барнаул : Алтайский гос. ун-т, 2000. — Вып. II.-С. 68-71.

231. Лазарева Э.А. Аргумент «к человеку» в публицистической аргументации // Акценты. Новое в журналистике и литературе. Воронеж, 1997.-№3.-С. 37-41.

232. Лазутина Г.В. Основы творческой деятельности журналиста. М. : Аспект-Пресс, 2001. - 239 с.

233. Лайонз Д. Введение в теоретическую лингвистику. Семантика: общие принципы. Семантические структуры. М. : Прогресс, 1978. - С. 424507.

234. Лассан Э. Р. О когнитивно-риторическом анализе идеологизированного дискурса // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы: тез. междунар. конф. М. : МГУ, 1995. - Т. II. - С. 302-303.

235. Леденев Ю.Ю. Попытка определения текста в свете теории изофункционалистики // Языковая деятельность: переходность и синкретизм. Научно-технический семинар. — Москва-Ставрополь, 2001. С. 40-43.

236. Лемке М. Освободительное движение шестидесятых годов. — СПб : Труд, 1908.-350 с.

237. Леонтьев A.A. Язык, речь, речевая деятельность. М. : Просвещение, 1969. — 216 с.

238. Леонтьев A.A. Психолингвистические единицы и похождения высказывания. М., 1969. 307 с.

239. Леонтьев A.A. Психолингвистика. Л. : Наука, 1967. - 118 с.

240. Леонтьев А.Н. Деятельность, сознание, личность. — М. : Политиздат, 1975. 303 с.

241. Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы: тез. междунар. конф.: В 2 т. М. : МГУ, 1995.-580 с.-■'. 420 "

242. Лингвистический энциклопедический словарь / гл.ред. В:Н. Ярцева. М. : Советская энциклопедия; Дрофа. - 1990. — 683 с.

243. Лисоченко Л.В: Высказывание с имплицитной . импликативной . семантикой; в: дискурсе. Языковой, логический и прагматический аспекты. Автореф. дис. д-ра филол. наук.-Краснодар, 1993.-44 с.

244. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Изв. РАН. Серия Литература и язык. 1993; - Т. 52, № 1. - С. 3-10.

245. Ломоносов М;В. Краткое руководство к красноречию. Полное собрание сочинений. Т. 7: Труды по филологии. 1739-1758. М., Л. : АН СССР, 1952.-С. 91-378.

246. Лосева Л.М. О синтаксическом и семантическом аспектах исследования целых текстов // Лингвистика текста: материалы науч. конф. — М.,1974. Ч. 1.-С. 176-183.

247. Лотман Ю.М. Риторика // Труды по знаковым системам. XII -Тарту, 1981.-С. 8-29.

248. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст - семио-сфера - история. - СПб. : Искусство, 2001. - 704 с.

249. Львов М.Р. Риторика. Культура речи. М. : Просвещение, 2003. —300 с.

250. Лыков А.Г. Окказиональное слово // Филол. науки. 1971. -№ 6.

251. Лыков А.Г. Русское окказиональное слово. Автореф. дис. д-ра филол. наук. М., 1972. - 59 с.

252. Лурия А.Р. Основные проблемы нейролингвистики. — М. : МГУ,1975.-253 с.

253. Лутовинова О.В. Прецедентные феномены виртуального дискурса // Знание. Понимание. Умение. Научный журнал Московского гуманитарного университета. 2008. - № 2. - С. 131-136.

254. Любицкая Е.В. Носитель молодежного сленга как языковая личность // Антропоцентрическая парадигма в филологии. Ставрополь : Ставропольский гос. ун-т, 2003. - Ч. II: Лингвистика - С. 63-73.

255. Лямцев П.П. Формирование человека как личности. Социально-философский аспект. Автореф. дис.докт. филол. наук. 09001. Л., 1987. — 32 с.

256. Макаров М. Основы теории дискурса. М. : Гнозис, 2003. - 280 с.

257. Макушин Л.М. Цензурная реформа 60-х годов XIX: исторические уроки // Журналистика в переходный период: тез. междунар. науч. конф. Москва. 23-25 октября 1997 г. М., 1997. - Ч. IV. - С. 57-58.

258. Макушин М.Н. Катков и «Русский вестник в 1856-1862 годах: от либерализма к охранительству // Акценты. Новое в массовой коммуникации. Воронеж, 2001. - № 5-6. - С. 70-77.

259. Манаенко Г.Н. Функционирование осложненного предложения в публицистическом тексте: информационно-дискурсивный подход. Дис.д-ра филол. наук — Краснодар, 2001. — 53 с.

260. Манаенко Г.Н. Информация человек - язык // Антропоцентрическая парадигма в филологии: материалы междунар. науч. конф. Ставрополь. 14-15 мая 2003 г. - Ставрополь : Ставропольский гос. ун-т, 2003.- Ч. II: Лингвистика. - С. 145-153.

261. Манаенко Г.Н. Дискурс в его отношении к речи, тексту и языку // Язык. Текст. Дискурс: межвуз. сб. науч. работ. Ставрополь, 2003. — Вып. 1.-С. 26-39.

262. Манаенко С.А. Выражение авторских интенций в публицистическом тексте // Язык. Текст. Дискурс: межвуз. сб. науч. работ. Ставрополь, 2003.-Вып. 1.-С. 142-152.

263. Манн Ю.Н. Сарказм // Литературная энциклопедия терминов и понятий / ред. М.В. Кожевника, П.А. Николаева. М. : РАН ИНИОН-Интелвак, 2001. - С. 934-935.

264. Мансурова В.Д: Журналистская картина мира как тип социокультурной реальности. Автореф. дис. д-ра филол. наук. — Барнаул, 2003. -38 с.

265. Маноли И.З. Лексикография и стилистика потенциального слова. -Кишинев : ШТИИНЦА, 1988. 165 с.

266. Мартыненко Н.Г. Речевая агрессия в политическом дискурсе // Журналистика в 2001 году: СМИ вызовы нового века: тез. науч.-практ. конф. М., 2002: - Ч. X. - С. 25-26.

267. Маслова В.А. Введение в когнитивную лингвистику : уч. пособие М. : Флинта: Наука, 2004. - 293 с.

268. Матвеев P.A. Речевой жанр «публицистическая полемика» и его лингвотекстовые особенности. Автореф. дис.канд. филол. наук. — М., 2000.-23 с.

269. Машкова Л.А. Литературная аллюзия как предмет филологической герменевтики. Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1989. - 24 с.

270. Менджерицкая Е.О. Публицистика как тип дискурса // Язык, сознание, коммуникация. М. : МГУ, 1999. - Вып. 7. - С. 13-18.

271. Менджерицкая Е.О. Термин «дискурс» и типология медиадискурса //Вестник Московского ун-та. Сер. 10. Журналистика.—2006.—№2.-С. 50-55.

272. Методы исследования журналистики. — Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 1984. 143 с.

273. Мегентесов С.А., Хазагеров Г.Г. Очерк философии субъектно-предикатных форм в языковом и культурно-историческом пространстве. -Ростов-на-Дону, 1995.- 108 с.

274. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. М. : Аспект-Пресс, 1996.-205 с.

275. Милевская Т.В. «Связность» как категория дискурса и текста (когнитивно-функциональный и коммуникативно-прагматический аспект): Дис. д-ра филол. наук. Ростов-на-Дону, 2003. — 480 с.

276. Мисонджников Б.Я. Творческая идентичность как системообраз-ная категория журнализма (вместо предисловия)^ //Методология прессы (идентичность творческой составляющей). СПб, 2003. - С. 3-25.

277. Моисеев В. Журналистика и журналисты. Киев : Дактор, 2002.402 с.

278. Молчанова М.М., Яковенко JI.H. Метажурналистика и авторская модальность // Экономика. Право. Печать. — Краснодар, 2000. № 1-3. — С.65-66.

279. Молчанова М. Метааспектуальность прагматики языка публицистического текста // Экономика. Право. Печать. Краснодар, 2000. — № 1-3. -С. 68-69.

280. Молчанова М.М. Прагматика публицистического текста (метаязы-ковой аспект). Автореф. дис. д-ра фиол. наук. Краснодар, 2000.—37 с.

281. Молчанова М.М. Прагматика языка публицистического текстаслингвостилистический аспект). Краснодар, 2000. - 140 с.

282. Морковкин В.В. Опыт идеографического описания лексики. М. : МГУ, 1977.- 165 с.

283. Морис Ч.У. «Значение и означивание». Знаки и действия // Семиотика / общ. ред. Ю.С. Степанова. М. : Радуга, 1983. - С. 118-132.

284. Москаленко E.H. Функционально-семантическое поле побуждения в современном русском языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. — Таганрог, 1999.-22 с.

285. Мясищев В.Н. Структура личности и отношение человека к действительности // Психология личности. Тексты. — М. : Московский ун-т, 1982.-С. 35-38.

286. Намитокова Р.Ю. Авторские неологизмы: словообразовательный аспект. Ростов-на-Дону : РГУ, 1986. - 154 с.

287. Немец Г.П. Семантико-синтаксические средства выражения модальных отношений в русском языке. Автореф. дис. д-ра филог. наук. — Краснодар, 1985.

288. Немец Г.П. Прагматика метаязыка // под ред. докт. филол. наук А.Г. Лыкова. Киев : Манускрипт, 1993. - 148 с.

289. Немец Г.П. Образ «другого» в публицистике О.Э. Мандельштама // Акценты. Новое в массовой коммуникации. Воронеж, 2003. - № 1-2. — С.75-78.

290. Немировский В.Г. Социология личности: теория и опыт иссле-. дования. Красноярск, 1989.

291. Немищенко Г.П. Динамика речевого стандарта современной публичной коммуникации: проблемы, тенденции развития // Вопросы языкознания. -2001. -№ 1. С. 98-132.

292. Никитин М.В. Предел семиотики // Вопросы языкознания. — 1997. -№ 1.-С. 3-14.

293. Никифорова А.Ю. О роли пресуппозиции в контексте // Язык. Текст. Дискурс: межвуз. сб. науч. тр. Ставрополь, 2003. - Вып. 1. - С. 160163.

294. Николаева Т.М. Лингвистика текста и проблемы общей лингвистики // Изв. АН СССР. Серия Литературы и языка. -1977.-Т. 36,№4.

295. Николаева Т.М. Высказывание // Энциклопедия. Русский язык. -М. : Большая российская энциклопедия; Дрофа. — 1997. С. 79.

296. Николина H.A. Типы метатекста // Человек. Язык. Искусство: материалы междунар. науч.-практ. конф. ML И У (памяти Н. В. Чере-мисиной). -М., 2002. С. 15-35

297. Никонов В.А. Имя и общество. М. : Наука, 1974. - 278 с.

298. Норман Б.Ю. Синтаксис речевой деятельности. Минск : Высшая »школа, 1978. 151 с.

299. Одинцов В.В. Стилистика текста / В.В. Одинцов // М.: Наука, 1980.-263 с.

300. Овсепян Р.П. В лабиринтах истории отечественной журналистики. М. : РИП-холдинг, 2000. - 316 с.

301. Овсепян Р.П. О расширении объекта изучения истории отечественной журналистики XX века // Вестник Московского ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2006. - № 2 (март-апрель). - С. 80-92.

302. Ораторы Греции. М. : Художественная литература, 1985. - 495 с.

303. Основы журналистики. Раздел «Введение в теорию журналистики» : метод, материалы / сост. В.В. Тулупов. Воронеж, 2001. - 119 с.

304. Остен Дж. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике.-Вып. 17.-М., 1986.-С. 158-178.

305. Отье-Ревю Ж. Явная и конститутивная неоднородность: к проблеме «другого» в дискурсе // Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса. -М. : Прогресс, 1999. С. 54-94.

306. Павилёнис Р.И. Проблема смысла: современный логико-философский анализ языка. М., 1989. - 286 с.

307. Павлова Л.Г. Спор, дискуссия, полемика. М. : Просвещение, 1991.- 124 с.

308. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М.: Наука, 1985. - 271 с.

309. Падучева Е.В. Говорящий: субъект речи и субъект сознания // Логический анализ яыка. Культурные концепты. — М.: Наука, 1961.-С. 164-168.

310. Палкевич О.Я. Языковой портрет феномена иронии (на материале современного немецкого языка). Автореф. дис.канд. филол. наук. — Иркутск, 2001.-21 с.

311. Панасюк А.Ю. Психология риторики: теория и практика убеждающего воздействия. Ростов-на-Дону : Феникс, 2007. - 205 с.

312. Пеше М. Прописные истины. Лингвистика, семантика, философия // Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса. — М. : Прогресс, 1999. С. 225-290.

313. ПешеМ. Что значит читать архивный документ сегодня? // Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса. — М. : Прогресс, 1999.-С. 211-301.

314. Пеше М. Контент-анализ и теория дискурса // Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса. М.: Прогресс, 1999. - 302-336 с.

315. Пищальникова В.А. Текст и дискурс: к вопросу о содержании лингвистических понятий // Русский язык в школе. — 2008. № 2. — С. 60-66.

316. Покровская Е.А. Русский синтаксис в XX веке. Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 2001. - 436 с.

317. Покровский М.М. Избранные труды по языкознанию. М., 1959.382 с.

318. Полякова В.Н. Экстралингвистические и интралингвистические факторы формирования русской языковой личности (на материале произведений художественной литературы). Автореф. дис. канд. филол. наук. -Ростов-на-Дону, 2002. 27 с.

319. Поппер К. Логика и рост научных знаний: Пер. с англ. — М., 1986. — Цит. по: Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. — М. : Языки русской культуры, 1997. С. 347, 770-771.

320. Потебня А.А. Теоретическая поэтика. М. : Высшая школа, 1990.-342 с.

321. Прокофьев В. Герцен. Жизнь замечательных людей. — М. : Молодая гвардия, 1979. 400 с.

322. Пронин Е.И. Выразительные средства журналистики: автореф. дис. д-ра филол. наук. М., 1981. - 36 с.

323. Пронина Е.Е. Психология журналистского творчества. — М. : Московский ун-т, 2002. 325 с.

324. Прохоров Е.П. Искусство публицистики: Размышления и разборы.-М., 1984.-360 с.

325. Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики. М. : РИП-холдинг, 2002. - 321 с.

326. Прохоров Ю.Е. Действительность. Текст. Дискурс. М. : Флинта; Наука, 2006. - 222 с.

327. Психологический словарь / под ред. В.П.Зинченко. М. : Педагогика, 1983.-436 с.

328. Рагозина И.Ф. Языковые средства выражения разных видов рассуждения. Автореф. дис.канд. филол. наук. -М., 1990. 24 с.

329. Рахилина E.B. Когнитивная семантика: истории, персоналии, идеи, результаты // Семиотика и информатика: сб. ст. М. : ЯРК, 1998. - Вып. 36:

330. Русские словари. С. 274-323.* »

331. Рахимкулова Г.Ф. Олакрез Нарцисса. Проза Владимира Набокова в зеркале языковой игры. — Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т., 2003. 318 с.

332. Рахимкулова Г.Ф. Языковая игра в прозе Владимира Набокова (к проблеме игрового стиля). Автореф. дис. д-ра филол. наук. — Ростов-на-Дону, 2004. 46 с.

333. Ревзина О.Г. О соотношении языка и дискурса // Функциональная семантика языка, семиотика знаковых систем и методы их изучения. — М. : Наука, 1997. Ч. 1. - С. 65-72.

334. Ревзина О.Г. Когнитивная организация газетного дискурса // Вестник Московского ун-та. Сер. 10. Журналистика -2006.—№ 2. С. 42-49.

335. Резников JI.O. Понятие и слово. JI. : Ленинградский ун-т, 1958. —124 с.

336. Ржанова С.А. Целенаправленный характер использования языковых средств в политических текстах //Журналистика в 2001 году: СМИ и вызовы нового века: тез. науч.-практ. конф.- М., 2002. — Ч. IV. С. 28-29.

337. Рейсер С.А. Добролюбов в Нижнем Новгороде. 1836-1853. -Горький : Книжное изд-во, 1961.-331 с.

338. Рогова H.A. Синтаксические особенности публицистического текста. Л. : Ленинградский ун-т, 1975. - 75 с.

339. Рождественский Ю.В. Введение в общую филологию. — М. : Высшая школа, 1979. 224 с.

340. Роль СМИ в достижении социальной толерантности и общественного сознания: мат. междунар. конф. г. Екатеринбург, 21-22 декабря 2001 г. -Екатеринбург : Уральский гос. ун-т, 2002. 266 с.

341. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. — М. : Наука, 1988.-212 с.

342. Роот A.A. Герцен и традиции Вольной русской прессы. Казань : Казанский ун-т, 2001. — 350 с.

343. Руднев В.П. Теоретико-лингвистический анализ художественного дискурса. Автореф. дис. .д-ра филол. наук. — М., 1996. — 46 с.

344. Рубинштейн C.JI. Бытие и сознание. Человек и мир. М., СПб. : Питер, 2003.-508 с.

345. Рубинштейн C.JI. Проблемы общей психологии. М. : Педагогика, 1973.-423 с.

346. Русский язык. Энциклопедия / гл. ред. Ю.Н. Караулов. — М. : Большая российская энциклопедия; Дрофа, 1997. 703 с.

347. Рябов М.Ю. Когнитивно-дискурсивный подход к языку и проблемы временной референции // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы: тез. междунар. конф. М. : МГУ, 1995. - Т. II. - С. 452-454.

348. Рядчикова E.H. Синтактика и семантика конструкций с синтаксической аппликацией. Краснодар : КГУ, 1996. - 259 с.

349. Савенкова Л.Б. Русская паремиология: семантический и лингво-культурологический аспекты. — Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 2002. — С. 117-207.

350. Санников В.З. Каламбур как семантический феномен // Вопросы языкознания. 1995. - № 3. - С. 56-59.

351. Саркисян Е.В. А.И. Герцен и H.A. Добролюбов о роли личности: единомыслие в полемике // Средства массовой информации в современном мире: материалы межвуз. науч.-практ. конф. Санкт-Петербург. 24-25 апреля 2002 г. СПб.: СПбГУ, 2002. - С. 27-28.

352. Седов К.Ф. Речевое поведение и типы языковой личности // Культурно-речевая ситуация в современной России. Екатеринбург : Уральский ун-т, 2000. - С. 298-311.

353. Семиотика / общ. ред. Ю.С. Степанова. — М.: Радуга, 1983. — 636 с.

354. Сепир Э. Язык. М., Л. : Наука, 1934. - С. 3-20.

355. Серебренников Б.А. О материалистическом подходе к явлениям языка. М.: Наука, 1982. - 318 с.

356. Серио П. Русский язык и анализ советского политического дискурса: анализ номинализаций // Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса. М. : Прогресс, 1999. - С. 337-383.

357. Сидорова М.А. Публицистический вариант речевого жанра «Портрет человека». Автореф. дис. .канд. филол. наук. Барнаул, 2005.—20 с.

358. Селиванец A.B. Функционально-семантическая сфера характе-ризации человека. Автореф. дис.канд. филол. наук. — Краснодар, 1997. — 18 с.

359. Симкин Я.Р. Жизнь Дмитрия Писарева: личность и публицистика. Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 1969. - 302 с.

360. Симкин Я.Р. Сатирическая публицистика. Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 1976. - 173 с.

361. Сковородников А.П., Копнина Г.А. Об определении понятия «риторический прием» //Журналистика в 2001 году: СМИ и вызовы нового века: тез. науч.-практ. конф. — М., 2002. Ч. X.

362. Скребнев Ю.М. Тропы и фигуры как объект классификаций // Проблемы экспрессивной стилистики. Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 1987.-С. 60-65.

363. Сладкевич Н.Г. Борьба общественных течений в русской публицистике конца 50-х — начала 60-х годов XIX века. Л. : Ленинградский ун-т, 1979.- 126 с.

364. Словарь иностранных слов. — М. : Русский язык, 1988.

365. Словарь литературоведческих терминов / ред.-сост. Л.И. Тимофеев и C.B. Тураева. М. : Просвещение, 1974. — 509 с.

366. Слышкин Г.Г. Прецедентный текст: структура концепта и способы апелляции к нему // Проблемы речевой коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. Саратов : Саратовский ун-т, 2000. — С. 62-68.

367. Солганик Г.Я. Системный анализ газетной лексики и источники ее формирования. Автореф. дис. д-ра филол. наук. 10.01.10 Журналистика. — М., 1976.-53 с.

368. Солганик Г.Я. Современная публицистическая картина мира // Публицистика и информация в современном мире. — М., 2000.

369. Солганик Г.Я. О структуре и важнейших параметрах публицистической речи (языка СМИ) // Язык современной публицистики: сб. ст. / составитель: проф. Г.Я. Солганик. М. : Флинта; Наука, 2005. - С. 13-30.

370. Соловьев Г.М. Онтология семантики косвенной оценочности в языке публицистики. Автореф. дис. .канд. филол. наук. -Краснодар, 1996.—20 с.

371. Соловьев Г. Некоторые аспекты когнитивных пропозиций факта // Экономика. Право. Печать. Краснодар, 2000. — № 1-3. - С. 66-67.

372. Солсо Р.Л. Когнитивная психология. — М. : Тривола, 1995. 598 с.

373. Соссюр Ф. де. Заметки по общей лингвистике. М. : Прогресс, 2000.-280 с.

374. Сорокин Ю.Д. И. Писарев // Предисловие. Сочинения. — М. : Художественная литература, 1955. Т.1: Статьи и рецензии. 1859-1862. -С. V-LXIII.

375. Сорокин Ю.А. Психологические аспекты изучения текста. — М. : Наука, 1985.- 158 с.

376. Сороченко E.H. Антропоцентрический анализ эпистолярного дискурса. Концепт «скука» в письмах И. А. Гончарова // Антропоцентрическаяпарадигма в филологии. Ч. II. Ставрополь : Ставропольский гос. ун-т, 2003.-С. 113-118.

377. Спиркин А.Г. Сознание и самосознание. М.: Политиздат, 1972. —303 с.

378. Станько А.И. Литературные газеты первой половины XIX века. Автореф. дис.канд. филол. наук. — Л., 1966. 16 с.

379. Станько А.И. Русские газеты первой половины XIX века. — Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 1969. — 202 с.

380. Станько А.И. Становление теоретических знаний о периодической печати в России (XVIII в. 60-х гг. XIX в.). Автореф. дис. д-ра филол. наук. - Л. : Ленинградский ун-т, 1986. - 38 с.

381. Станько А.И. Становление теоретических знаний о периодической печати в России (XVIII в. 60-х гг. XIX в.). - Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 1986.-208 с.

382. Станько А.И. Журналистские расследования. Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 1997. — 222 с.

383. Станько А.И. Пушкин — журналист, его размышления и разборы. — Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 1999. 134 с.

384. Староселец O.A. Экспериментальное исследование понимания метафоры текста. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Барнаул., 1997. — 22 с.

385. Стахова Л. К вопросу о стиле Герцена критика // Уч. зап. СевероОсетинского педагогического института им. К. Хетагурова. - Орджоникидзе, 1953.-Т. XIX.-С. 75-89.

386. Степанов Ю.С. Основы общего языкознания. М. : Просвещение, 1966.-С. 7-26; 215-266.

387. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. — М. : Наука, 1975.-311 с.

388. Степанов Ю.С. В поисках прагматики (Проблема субъекта) // Изв. АН СССР. Серия Литературы и языка. - 1981. - Т. 40, № 4. - С. 325-326.

389. Степанов Ю.С. В мире семиотики //Семиотика.- М.: Радуга,1983. С. 5-36.

390. Степанов Ю.С. Альтернативный мир. Дискурс. Факт и принцип причинности // Язык и наука конца XX века: сб. ст. — М. : Российский гуманитарный ун-т, 1995. С. 35-73.

391. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М.: Языки русской культуры, 1997. — 824 с.

392. Степанов Ю.С. Париж — Москва, весной и утром. // Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса. -М.:Прогресс, 1999.-С. 5-11.

393. Столнейкер P.C. Прагматика // Новое в зарубежной лингвистике. -М. : Прогресс, 1985. Вып. 16.

394. Структурализм: «за» и «против»: сб. ст. — М. : Прогресс, 1975. —468 с.

395. Стюфляева М. Образные ресурсы публицистики. М. : Мысль, 1982.- 176 с.

396. Сулименко Н.Е. Свободно-номинативные значения слова и контекст // Языковые единицы и контекст: сб. науч. тр. — Л: ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1973. С. 64-74.

397. Сутягин И.Н. Н.А.Добролюбов о народности литературы. — Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 1966. 230 с.

398. Сухих С.А. Черты языковой личности / Коммуникативно-функциональный аспект языковых единиц: сб. науч. тр. Тверь, 1993. -С. 85-91.

399. Тамбовкина Т.Ю. О семантической структуре типа «рассуждение» (оценочный компонент) // Семантическая структура текста и ее компоненты: межвуз. сб. науч. тр. Калининград: УГПИ, - 1999. - С. 75-78.

400. Тарасова И.П. Структура личности коммуниканта и речевое воздействие // Вопросы языкознания. 1999. - № 5.

401. Татаринова J1.E. А.И. Герцен. М. : Мысль, 1980. - 181 с.

402. Телия В.Н.' Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. -М. : Наука, 1986. 142 с.

403. Телия В.Н. Экспрессивность // Русский язык. Энциклопедия. — М.: Большая российская энциклопедия : Дрофа, 1999. — С. 403-404.

404. Тертычный A.A. Аналитическая журналистика: познавательно-психологический подход. М. : Гендальф, 1998. - 255 с.

405. Тимофеев H.A. Об экспрессивных средствах синтаксиса русского языка (заметки и наблюдения) // Экспрессивность на разных уровнях. — Новосибирск, 1984.

406. Тодоров Цв. Поэтика // Структурализм: «за» «против». — М. : Прогресс, 1975. С. 37-113.

407. Тодоров Цв. Семиотика литературы // Семиотика. М. : Радуга, 1983.-С. 350-354.

408. Тодоров Цв. Понятие литературы // Семиотика. — М. : Радуга, 1983.-С. 355-369.

409. Томашевская К.В. Типы языковой личности в экономическом дискурсе современника // Антропоцентрическая парадигма в филологии. Ч. II. — Ставрополь : Ставропольский гос. ун-т, 2003. С. 55-62.

410. Торосян М.С. Феномен контраста в аспекте концептуальной организации художественного текста (на материале языка послевоенной прозы). Автореф. дис.канд. филол. наук. Ставрополь, 2005. - 24 с.

411. Третьякова Е.Ю. Коммуникативное пространство печати: пушкинская модель. Краснодар, 2002. - 229 с.

412. Узнадзе Д.Н. Психологические исследования. Раздел: Мотивация -период, предшествующий волевому акту. -М. : Наука, 1966. 451 с.

413. Ученова B.B. Публицистика и политика. М. : Политиздат, 1975. —232 с.

414. Ученова В.В. Методы исследования генезиса публицистики // Методы исследования журналистики / отв. ред. Я. Р. Симкин / — Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 1984. — С. 4-10.

415. Фанян Н.Ю. Аргументация как лингвопрагматическая структура. Автореф. дис. д-ра филол. наук. — Краснодар, 2000. 47 с.

416. Федотова JI.H. Социология массовой коммуникации. — М. : Аспект-Пресс, 2002. 238 с.

417. Федосеев A.A. Метафора как средство манипулирования сознанием в предвыборном агитационном дискурсе. Автореф. дис.канд. филол. наук. Челябинск, 2004. — 20 с.

418. Фельдман Н.И. Окказиональные слова и лексикография // Вопросы языкознания. 1957. - № 4. - С. 64-73.

419. Франко И.Я. Сочинения: в 10 т. Т. 10 С. 527.

420. Фрумкина P.M. Концептуальный анализ с точки зрения лингвистики и психологии // Научно-техническая информация. Сер. 2. М., 1992.-№3.-С. 3-29.

421. Фуко М. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук (пер. с фр.). М.: Прогресс, 1977. - 428 с.

422. Хазагеров Г.Г. Функции стилистических фигур в газетных заголовках (по материалам «Комсомольской правды»). Автореф. дис.канд. филол. наук. Ростов-на-Дону, 1984. - 24 с.

423. Хазагеров Г.Г. Фигура: метаязыковой аспект. Автореф. дис. д-ра филол. наук. Краснодар, 1995. - 27 с.

424. Хазагеров Г.Г. Персоносфера русской культуры // Новый мир, -2002.-№2.-С. 133-145.

425. Хазагеров Г.Г. Политическая риторика. М., 2002. - 220 с.

426. Хазагеров Г.Г., Лобанов И.Б. Риторика. Ростов-на-Дону : Феникс, 2004.-381 с.

427. Хазагеров Т.Г. К вопросу о классификации экспрессивных средств (изобразительные схемы) // Проблемы экспрессивной стилистики: сб. ст. — Ростов-на-Дону, 1987. С. 65-77.

428. Хазагеров T.F., Ширина Л. С. Общая риторика: Курс лекций и Словарь риторических фигур. — Ростов-на-Дону : Феникс, 1999. — 317 с.

429. Хазагеров Т.Г. Экспрессивная стилистика: границы и задачи // Изв. вузов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 1996. -№ 1(93).-С. 59-66.

430. Хазагеров Т.Г. и др.. Стилистика и риторика в схемах, таблицах и иллюстрациях. 4.1: Экспрессивные средства языка. Ростов-на-Дону, 1998. — 23 с.

431. Ханпира Э.А. Окказиональные элементы в современной речи // Стилистические исследования. — М. : Наука, 1972. — С. 245-316.

432. Харитончик З.А. Способы концептуальной организации знаний в лексике языке // Язык и структуры представлений знаний: сб. науч.-анал. обзоров. М. : 1992. - С. 97-123.

433. Харчистова Э.В. Структура. Семантика и прагматика постоянной пропозициональной функции в диалогическом дискурсе. Автореф. дис. канд. филол. наук. Таганрог, 1998. - 19 с.

434. Ходакова Е.П. Каламбур // Русский язык: энциклопедия. — М. : Большая российская энциклопедия; Дрофа, 1997. С. 174.

435. Ходасевич В.Ф. О чтении Пушкина (к 125-летию со дня рождения) // Антология русской риторики: учеб. пособие. М. : Университетский гуманитарный лицей. Россия молодая, 1997. - С. 243-246.

436. Чан Ким Бао. Текст и дискурс (через призму иньян-концепции). -М. : Творчество, 2000.441'. Чередниченко И. Основные функции журналистики (семиотический взгляд) // Невский наблюдатель. —-2002. — № 1(7). С. 51-63.

437. Чернейко JI.O. Термин «дискурс»: поиски означаемого // Вестник МГУ. Сер. 10. Журналистика. 2006. - № 2. - С. 34-41.

438. Чепкина Э:Ф. Текстопорождающие практики журналистского дискурса // Акценты. Новое в массовых коммуникациях. Воронеж, 2001. -№ 5-6. - С. 63-69.

439. Чернухина И.Я. Убеждение через форму изложения // Проблемы экспрессивной стилистики. — Ростов-на-Дону : Ростовский ун-т, 1992. -Вып. 2. С. 35-42.

440. Чесноков Д.И. Мировоззрение Герцена / М. : Политическая литература, 1948. 366 с.

441. Чесноков П.В. Слово и соответствующая ему единица мышления. М. : Просвещение, 1967. — 192 с.

442. Чистопашина О.В. О некоторых традициях и новациях российского политического дискурса //Журналистика в 2001 году: СМИ и вызовы нового века: тез. науч.-практ. конф. — М., 2002. — Ч. X.

443. Шаймиев В.А. Композиционно-синтаксические аспекты функционирования мегатекста в тексте // Русский язык. 1996. — № 4. - С. 80-82.

444. Шаховской В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической структуре языка. Воронеж : Воронеж, ун-т, 1987. - 190 с.

445. Шаховской В.И. Языковая личность и языковая способность // Язык система. Язык — текст. Язык - способность. - М., 1995. - С. 213-224.

446. Шахнарович A.M., Голод В.И. Когнитивные и коммуникативные аспекты речевой деятельности //Вопросы языкознания. 1986. - № 2. -С. 52-56.

447. Шварцкопф Б.С. Оценки говорящими фактов речи (лингвистический аспект). Автореф. дис. .канд. филол. наук. -М., 1971. -10 с.

448. Швейцер А.Д. Современная социолингвистика. Теория. Проблемы. Методы. -М. : Наука, 1977. 176 с.

449. Шмелев А.Д. Функциональная стилистика и моральные концепты // Язык. Культура. Гуманитарное знание. Научное наследие Г. О. Винокура и современность. М. : Научный мир, 1999.

450. Шестерина A.M. Полемический текст в современной прессе: Дис. д-ра филол. наук. Тамбов, 2004. - 599 с.

451. Ширина Е.В. Антропоцентризм, текстуального пространства публицистики // Средства массовой информации в современном мире. -СПб. : СПбГУ, 2002. С. 122-124.

452. Ширина Е.В. К характеристике понятия «личность», «языковая личность», «языковой портрет» // Речевая деятельность: межвуз. сб. науч. тр. Таганрог : ТГПИ, 2002. - С. 280-284.

453. Ширина Е.В. Языковой портрет Герцена в зеркале времени // Русская литература XIX века в контексте мировой культуры. — Ростов-на-Дону : СКГУ ВШ, 2002. С. 71-74.

454. Ширина Е.В. Штрихи к портрету (размышления о публицистическом искусстве А. И. Герцена): Уч. метод, и науч.-публ. альманах. -Казань : КГУ, 2003. -№ 8. С. 190-194.

455. Ширина Е.В. Публицистический дискурс как объект научного исследования: сб. науч. тр. преподавателей и аспирантов. Таганрог : ТГПУ, 2003.-С. 124-131.

456. Ширина Е.В. Семантико-когнитивная модель языкового портрета публицистов-шестидесятников // Антропоцентрическая парадигма в филологии. Ч. П.-Ставрополь: Ставропольский гос. ун-т,—2003.—С. 219-224.

457. Ширина Е.В. Концепт «Личность» в публицистике Герцена // Журналистика: информационное пространство. — Краснодар: КГУ, 2003. № 3. -С. 24-27.

458. Ширина Е.В. Пушкин в поисках национальной модели печати (Размышления о книге Е. Ю. Третьяковой Коммуникативное пространство печати (пушкинская модель) // Культурная жизнь юга России. — 2003. № 1. — С. 64-66.

459. Ширина Е.В. Сатирический портрет в аспекте концептуального исследования (публицистика А. И. Герцена) // Вестник Воронежского ун-та: ВГУ, 2004. № 2.

460. Ширина Е.В. К вопросу о новых объектах и методиках исследования публицистического текста // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. «История. Философия». Спецвыпуск. 2006. -С. 90-100.

461. Ширина Е.В. Концепт «Личность» в контексте журналистских и лингвокультурологических исследований // Вестник Санкт-Петербургского университета / Серия 9. Вып. 2. Ч. И. 2008. - С. 325-330.

462. Ширина Е.В. Политические каламбуры в публицистике А.И. Герцена // Вестник московского университета. Основная тема номера: Инновационные подходы к изучению журналистики / Серия 10 Журналистика. — 2009.-№2.-С. 58-69

463. Шпрауль X. Слова — клише в лозунгах российской печати 19951997 гг. // Филологический вестник Ростовского гос. ун-та. — 1999: — № 3. — С. 32-36.

464. Щеболева И.Б. Функционирование и развитие концептов свобода, власть и вызов в русской языковой картине мира (на материале художественных текстов). Автореф. дис. канд. филол. наук. Ростов-на-Дону, 2008.-25 с.

465. Щелкунова Е.С. Текст у берегов Публицистики (Многогранность понятия в свете различных научных подходов) // Акценты. Новое в массовой коммуникации. Воронеж, 2001. - № 5-6. - С. 45-50.

466. Щерба JI.B. Языковая система и речевая деятельность. — JI. : Наука, Ленинградское отд., — 1974. 428 с.

467. Щербина A.A. Сущность и искусство словесной остроты (каламбура).—Киев, 1958.

468. Эйдельман Н.Я. Герцен против самодержавия: Секретная политическая история России XVIII-XIX вв. и Вольная печать. 2-е изд. — М. : Мысль, 1984.-317 с.

469. Юдина А.Д. Окказиональные наименования лиц (на материале периодики 60-80-х годов). Автореф. дис. .канд. филол. наук.—Л, 1989.—44 с.

470. Юдина А.Д. Окказионализмы на страницах периодики // Русская речь. 1999.-№ 5.

471. Язык в прагматическом аспекте: экспрессивная стилистика, риторика: межвуз. сб. науч. тр. -Ростов-на-Дону: Ростовский ун-т, 2003. —159 с.

472. Язык и когнитивная деятельность: сб. ст. / отв. ред. P.M. Фрум-кина. М.: Наука, 1989. - 142 с.

473. Язык. Текст. Дискурс: межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. Г.Н. Манаен-ко. Ставрополь : Пятигорский гос. лингвистический-ун-т, 2003. - 215 с.

474. Язык и личность: сб.ст./подред. ДКШмелева.-М., 1989.-21 с.

475. Язык и массовая коммуникация: социологические исследования. — М.: Наука, 1984.-277 с.

476. Языковая личность / гл. ред. Ю.Н. Караулов. // Энциклопедия. Русский язык. М. : Большая российская энциклопедия, 1997. — С. 671.

477. Языковая деятельность: переходность и синкретизм. Научно-методический семинар «Textus». М., Ставрополь : Ставрополький гос. ун-т, 2001.-Вып. 7.-506 с.

478. Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты: сб. ст. / отв. ред. В.А. Пищальникова. — Барнаул: Алтайский гос. ун-т. — Вып. II. — 2000. — 136 с.

479. Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против». М. : Прогресс, 1975. — С. 193-230.

480. Якобсон Р. Поэзия грамматики и грамматика поэзии // Семиотика / под общ. ред. Ю.С. Степанова. М. : Радуга, 1983. - С. 462-482.

481. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

482. Герцен Герцен А.И. Собрание сочинений: В 30 т. - М. : Изд-во АН СССР. - 1959 - 1966. - Т. XIII-XVII.

483. Голоса из России: Сборники А.И. Герцена и Н.П. Огарева. Книжки I-III. 1856-1857. - Вып. 1. Факсимильное издание. -М. : Наука, 1974.

484. Колокол. Газета А.И. Герцена и Н.П. Огарева. Вып. VII—X. М. : Изд-во АН СССР, 1963-1964.

485. Добролюбов Добролюбов H.A. Избр. филос. соч. В 2-х т. - М. : Гос. изд-во политической лит-ры АН СССР, 1946.

486. Добролюбов Добролюбов H.A. Собрание сочинений: В 3 т. - М. : Изд-во Худож. лит-ра, 1987.

487. Писарев — Писарев Д.И. Сочинения: В 4 т. М. : Изд-во Худож. лит-ра, 1956.