автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Языковые средства формирования образа женщины-политика в англоязычной прессе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Языковые средства формирования образа женщины-политика в англоязычной прессе"

На правах рукописи

Щ

ПРОНИНА Елена Станиславовна

ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА ФОРМИРОВАНИЯ ОБРАЗА ЖЕНЩИНЫ-ПОЛИТИКА В АНГЛОЯЗЫЧНОЙ ПРЕССЕ

Специальность 10.02.04 - германские языки

С'.

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

005567654

Москва 2015

005567654

Работа выполнена на кафедре английского языка №1 ФГОБУ ВПО «Московский государственный институт международных отношений (Университет) МИД России»

Научный руководитель: кандидат филологических наук, доцент,

профессор кафедры английского языка №1, ФГОБУ ВПО «Московский государственный институт международных отношений (Университет) МИД России» Левковская Нина Алексеевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор,

профессор факультета мировой политики, ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова» Джиоева Алеся Александровна

кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры английского языка филологического факультета ФГБОУ ВПО «Санкт-Петербургский государственный университет»

Магнес Наталья Олеговна

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Владимирский государственный университет им. А.Г. и Н.Г. Столетовых»

Защита диссертации состоится марта 2015 года в 14.00 часов

на заседании диссертационного совета Д 209.002.07 в ФГОБУ ВПО «Московский государственный институт международных отношений (Университет) МИД России» по адресу: 119454, г. Москва, проспект Вернадского, д. 76. ^^ ^ ^^

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале библиотеки ФГОБУ ВПО «Московский государственный институт международных отношений (Университет) МИД России»

Автореферат диссертации разослан « &2015 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор филологических наук, Н.В. Иванов

профессор

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемое диссертационное исследование посвящено рассмотрению лингвистических механизмов формирования образа женщины-политика в британской и американской качественной прессе.

В течение долгого времени политика была исключительно мужской сферой, и массовый приход женщин в большую политику - это явление относительно новое. Несмотря на провозглашаемое равенство полов и широкое распространение политкорректности во многих сферах жизни на Западе, следует всё же признать, что стереотипическое представление многих людей о политике идеальном, эталонном в англоязычных культурах связано, в первую очередь, с мужчиной. Женщина-политик выступает как некое отклонение от эталона, что находит отражение в языке и, в первую очередь, в медийном дискурсе.

СМИ, ставшие неотъемлемым компонентом социального бытия современного человека, являются мощнейшим средством влияния на общественное мнение. Именно СМИ принадлежит решающая роль в формировании образов политиков в сознании граждан. В связи с возросшей ролью средств массовой информации в общественной жизни и медиатизацией политического дискурса, с одной стороны, и всё большего участия женщин в политике в разных странах мира, с другой, повышается интерес к изучению женщин-политиков. Неслучайно в настоящее время в рамках социологии, политологии, психологии как в России, так и за рубежом проводятся исследования, связанные с феноменом женщины-политика, в частности посвященные изучению стереотипов в отношении женщин, занимающихся политической деятельностью (Т.Б. Рябова, A.L. Bos, М.С. Schneider и др.).

В лингвистической науке также растёт интерес к исследованиям образа женщины-политика, однако на данный момент доминируют исследования

речевых портретов женщин-политиков (например, исследования O.A. Стрелковой, М.В. Бессоновой, A.A. Касловой). Образ женщины-политика, создаваемый не самим политиком в своих речах, а журналистами - авторами статей в газетах и журналах, до сих не получал подробного и комплексного освещения в работах лингвистов. Таким образом, актуальность работы определяется востребованностью лингвистических исследований, направленных на выявление и анализ языковых средств формирования образа политика с учётом тендерного аспекта, необходимостью подробного и комплексного анализа образа женщины-политика с лингвистической точки зрения. Актуальным представляется также и выбор материала исследования - медиа-политического дискурса, сочетающего в себе черты медийного и политического дискурса.

Объектом данного исследования выступают способы и языковые средства репрезентации женщин-политиков в медиа-политическом дискурсе.

Предметом исследования являются семантический, прагматический и концептуальный аспекты языковых средств, а также лингво-когнитивные механизмы формирования образа женщины-политика в англоязычном медиа-политическом дискурсе.

Цель исследования состоит во всестороннем изучении, каталогизации и классификации языковых средств создания образа женщины-политика. Данная цель определила постановку ряда частных задач:

1) выделить основные характеристики и качества, составляющие ядро образа женщины-политика;

2) определить круг языковых средств, используемых в ходе создания образа женщины-политика, а также установить специфику их функционирования;

3) систематизировать средства создания у реципиента положительного и отрицательного отношения к женщине-политику;

4) предложить классификацию механизмов создания определённого отношения к образу в тендерном аспекте;

5) рассмотреть роль лексико-фразеологических, синтаксических средств, языковой игры, концептуальной метафоры, интертекстуальности в формировании образа женщины-политика.

В соответствии с поставленными задачами применяется комплекс методов исследования, сочетающий как общие методы научного познания (наблюдение, синтез, анализ, сравнение), так и лингвистические методы, ведущими среди которых являются семантический, контекстуальный, стилистический, дискурсивный и концептуальный анализ.

Теоретической базой исследования послужили работы отечественных и зарубежных учёных, основными из которых являются работы И.В. Арнольд, О.С. Ахмановой, В.В. Виноградова, Е.М. Вольф, И.Р. Гальперина, М.В. Никитина,Ю.М. Скребневав области стилистики и семантики; труды когнитивистов И.К. Архипова, Е.Г. Беляевской, H.H. Болдырева, В.И. Карасика,Е.С. Кубряковой, Дж. Лакоффа, Э. Рош; исследования в области медиадискурса Т. ван Дейка, Т.Г. Добросклонской,Г.Я. Солганика, В.Е. Чернявской; теоретические основы политической лингвистики, сформулированные Э.В. Будаевым, А.П. Чудиновым,Е.И. Шейгал,; работы A.B. Кирилиной, Р. Лакофф, И.Г. Серовой,Д. Таннен, в области тендерной лингвистики.

Работа выполнена в соответствии с общими установками современной лингвистики, а именно: экспансионизмом, антропоцентризмом, функционализмом, экспланаторностью. Экспансионизм находит выражение в междисциплинарном подходе и преемственности с прежними исследованиями; антропоцентрическая парадигма выражается в изучении взаимодействия языка и его носителя (языковой личности); функционализм отражается в изучении языка в действии, в функционировании; экспланаторность связана со стремлением не только описать языковые факты, но и дать им объяснение.

Научная новизна исследования заключается в том, что:

• впервые предпринимается попытка определить составляющие образа женщины-политика, когнитивно-прагматические особенности его формирования, а также номенклатуру и семантико-прагматические черты языковых средств, с помощью которых создаётся образ женщины-политика в медиа-политическом дискурсе;

• новым представляется концентрация исследовательского внимания не на речевом портрете политика, то есть образе, который создаётся в речах самим политиком (или его спичрайтерами), а на языковых средствах создания образа в прессе стараниями авторов медиатекстов;

• впервые предпринимается попытка определить роль социокультурных конструктов маскулинности и фемининности в формировании образа женщины-политика и установить связь между маскулинизацией и феминизацией образа и его оценкой в медиатексте;

• новым также является рассмотрение образа женщины-политика сквозь призму концептуальной оппозиции «свой-чужой».

Гипотеза исследования заключается в том, что на формирование образа женщины-политика существенное влияние оказывают тендерные стереотипы, которые находят отражение в выборе языковых средств характеристики женщин-политиков в прессе. В ходе формирования реализуется с одной стороны, стремление к маскулинизации женских образов, с другой - к их феминизации, при этом характер этих процессов определяется тендерными стереотипами.

Теоретическая значимость проведённого исследования заключается в

том, что оно расширяет представление о языковых механизмах создания

образа женщины-политика, в том числе о роли концептуальной метафоры и

прецедентности в создании образа. Важным вкладом с теоретической точки

зрения является систематизация языковых средств, используемых в ходе

6

формирования образа. Выполненная на стыке разных областей лингвистики, с применением данных социологии, психологии, культурологии, когнитивистики, работа представляет комплексный подход к изучению формирования образа женщины-политика, и вносит вклад в развитие прагмалингвистики, стилистики, тендерной лингвистики и лингвистики текста.

Практическая ценность диссертации состоит в том, что полученные в ней выводы относительно механизмов, участвующих в формировании образа женщины-политика, будут способствовать более глубокому пониманию англоязычного медиатекста, и, следовательно, более глубокому его анализу и интерпретации. Результаты исследования и богатый иллюстративный материал могут быть использованы в преподавании английского языка как иностранного в языковых и неязыковых вузах, поскольку понимание механизмов воздействия, особенно скрытых механизмов, дает возможность студентам адекватно анализировать политический текст и использовать эти средства при создании собственных текстов. Кроме того, результаты исследования могут быть использованы при чтении лекционных курсов по тендерной лингвистике, стилистике, прагмалингвистике, при подготовке материалов к курсу практической стилистики английского языка, на практических занятиях в рамках аспекта «Язык СМИ», «Общественно-политический перевод», а также при написании курсовых, дипломных работ и диссертационных исследований.

Надёжность и достоверность полученных результатов обеспечивается применением комплексного подхода и репрезентативным объёмом материала: материалом исследования послужили языковые средства (лексико-фразеологические, синтаксические, стилистические), используемые авторами медиатекстов (аналитических статей) британской и американской качественной прессы (275 статей, средний объём статьи 8-10 тысяч знаков). В качестве источников медиатекстов использовались издания The Economist, The Guardian, The International Herald Tribune, Newsweek, The

7

New York Times, The New York Post, The Observer, The Sunday Times, TIME, The Times, а также аналитическое интернет-издание The Daily Beast за период с 2000 по 2014 год.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Структура образа женщины-политика включает ряд внешних характеристик (пол, семейное положение, возраст, дети/бездетность, внешность, голос), профессиональных качеств политика, личностных качеств, которые эксплицитно или имплицитно выражены в медиатексте и наделяются определённой авторской оценкой.

2. Качества женщин-политиков, выделяемые авторами, получают оценку на основании соотнесенности с представлениями об идеальном политике, с одной стороны, и с представлениями о женственности (фемининности) или мужественности (маскулинности) - с другой.

3. Оценка качеств, релевантных для образа политика, поляризируется и градуируется, при этом выбор полюса поляризации зависит от идеологической установки автора медиатекста и/или издания, его публикующего, или от темпорального аспекта (со временем образ изменяется, и полюс оценки также изменяется).

4. Выбор языковых средств формирования образа женщины-политика связан со стремлением к маскулинизации образа, с одной стороны, и к феминизации - с другой. Маскулинизация и феминизация образа связаны с актуализацией концептуальной оппозиции «свой — чужой», имеющей важнейшее значение для политического дискурса. Акцент на женственности приводит к феминизации образа, что в силу сложившихся стереотипов обеспечивает удаление от образа идеального политика и отнесение к аутгруппе «чужих». Подчёркивание мужественности приводит к маскулинизации образа, однако это не приводит к однозначному отнесению женщины-

политика к лагерю «своих», то есть к ингруппе. Тем самым, образ женщины-политика носит двойственный характер.

5. Двойственный характер образа женщины-политика находит отражение в своеобразии выбора концептуальных метафор, когда помимо традиционных для медийного политического дискурса метафор (таких как метафора театра, войны, спорта), важную роль приобретают метафоры, связанные со стереотипами о мире женщины (метафоры брака и любовных отношений, метафора домашнего хозяйства).

6. В ходе формирования образа женщины-политика используются как эксплицитные, так и имплицитные средства оценки, при этом имплицитным средствам принадлежит ведущая роль. Это объясняется характером исследуемого материала: во-первых, в аналитических статьях англоязычной качественной прессы преобладает скрытая оценка и редко даётся прямая оценка действий или личности политика; во-вторых, в условиях политкорректности допущение возможности неравенства между мужчиной-политиком и женщиной-политиком невозможно.

7. Одним из важнейших механизмов имплицитной оценки и стереотипизации образа женщины-политика служат прецедентные антропонимы. Использование мужских антропонимов применительно к женщинам-политикам способствует маскулинизации их образов.

Тема разрабатывалась в соответствии с планом научно-исследовательской работы кафедры английского языка №1 МГИМО (У) МИД России и соответствует паспорту специальности 10.02.04. -германские языки. Работа прошла апробацию на заседаниях научно-филологического объединения кафедры, а также на заседаниях кафедры. Статья по теме диссертации участвовала в I Всероссийском конкурсе по направлению «Когнитивная лингвистика» в рамках ФЦП «Научные и

9

научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 годы, проводившемся МГЛУ в 2009 году. Основные положения исследования отражены в докладах на пяти научно-методических и научно-практических конференциях в России и за рубежом. По теме диссертации имеется семь публикаций, из которых три - в рецензируемых научных журналах ВАК Министерства образования и науки РФ.

Структура работы определяется целью и поставленными задачами. Диссертационное исследование содержит 205 страниц машинописного текста, из них 179 страниц основного текста, включая Введение, две главы и Заключение. В конце работы приводится список использованных сокращений, использованной научной литературы, включающий 250 наименований, в том числе 210 на русском языке и 40 на иностранных языках.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении аргументируется выбор тематики работы, формулируются её объект и предмет, цели и задачи, обосновывается актуальность выбранной темы, раскрывается научная новизна исследования, его теоретическая значимость и практическая ценность, излагаются выносимые на защиту положения, описываются материал и методы исследования, определяется общая структура работы.

В Главе I «Теоретические основы исследования языковых средств формирования образа женщины-политика» формулируется теоретическая база исследования языковых механизмов формирования образа женщины-политика. Уточняются ключевые для исследования понятия, такие как образ, медийный и политический дискурс, тендерный стереотип, оценка, воздействие. Проводится обзор основных теорий в исследовании медийного и политического дискурса, текста, интертекстуальности, метафоры, оценки, лингвистической составляющей тендера.

Одним из ключевых понятий для данного исследования является образ, который понимается как обобщённое отражение действительности в конкретной форме. В образах особую важность имеет эмоционально-оценочная составляющая, субъективный элемент.

Хотя в лингвистической литературе понятия образ и имидж зачастую рассматриваются как практически тождественные, нам это представляется неправомерным, поскольку объём значения образа и имиджа не совпадают. Будучи заимствованным из английского языка в одном из значений, слово имидж несёт идею целенаправленного действия. Имидж политика, например, создаётся целенаправленно имиджмейкерами, через средства массовой информации, при этом имидж, как правило, формируется положительный. Образ шире по объёму значения, чем имидж, и может формироваться как положительный, так и отрицательный.

В плане обобщения понятие образа близко к понятию стереотипа. Стереотип и образ соотносятся как родовое и видовое понятия: стереотип это стандартизированный, устойчивый и, как правило, упрощенный образ какого-либо объекта или явления в сознании человека.

Как известно, образы политиков формируются в общественном сознании, в основном, благодаря СМИ. Создание и распространение через СМИ образов женщин-политиков происходит в тесной связи с процессом формирования и закрепления стереотипов о женщинах и мужчинах, о политике и так далее.

На стереотипические представления и опирается автор в процессе создания образа. Вместе с тем, журналист оказывает влияние на воспроизводство этих представлений, транслируя их через языковые средства читателю и закрепляя в массовом сознании. Однако автор обладает возможностью не просто ретранслировать некие стереотипы, а модифицировать их с опорой на наиболее общие для представителей того или иного сообщества представления. При этом картина мира читателя

претерпевает изменения, поскольку языковые средства, которые избирает автор для формирования образа, способствуют определённому восприятию.

Образ имеет конструктивистское основание (конструируется получателем информации на основе языковых или визуальных данных), интерпретирующее основание (определяет отношение автора) и пресуппозиционное основание (понимание и оценка политика возможны на базе общего знания человека о политической сфере) (Е.Г. Беляевская).

В процессе формирования образов женщин-политиков большую роль играют гендерные стереотипы - культурно и социально обусловленные мнения и пресуппозиции о качествах, атрибутах и нормах поведения представителей обоих полов и их отражение в языке, представления о маскулинном и фемининном (A.B. Кирилина, Л.Д. Ерохина).

В средствах массовой информации, ставших сегодня неотъемлемой частью жизни человека, невозможна подача информации в нейтральном виде, без оценки, эксплицитной или имплицитной, и без какого-либо воздействия на реципиента. Лингвистический анализ речевого воздействия подразумевает выявление и изучение стратегий говорящего и используемых им языковых ресурсов, которые определяют достижение им коммуникативной цели.

Стратегии воздействия как сверхзадачи политической коммуникации сводятся к двум базовым когнитивным стратегиям — интенсификации и приуменьшения (О.С. Иссерс). Они диктуют выбор определённых механизмов и тактик для формирования того или иного образа в сознании читателя. В текстах СМИ стратегии воздействия находят свою реализацию в различных языковых приёмах.

В центре внимания исследования находятся медиатексты, посвящённые женщинам-политикам, которые оказываются на пересечении двух видов дискурса - политического и медиа-дискурса. Дискурс понимается в данном исследовании как комплексная взаимосвязь многих текстов, функционирующих в пределах одной и той же коммуникативной сферы (В.Е.

12

Чернявская). Медиа-политический дискурс объединяет медиатексты, связанные политической тематикой.

Медиатексты обнаруживают все свойства текстов и для них релевантны все текстовые категории. Важным фактором формирования образа служит текстовая категория, ставшая в настоящее время объектом пристального внимания исследователей текста - интертекстуальность. Её реализация в виде отсылки к прецедентным феноменам - текстам, высказываниям, ситуациям, именам (Ю.Н. Караулов) - относится к средствам формирования образа. Будучи наделёнными аксиологичностью, прецедентные феномены служат формированию положительного или отрицательного представления о том или ином политике в медиа-политическом дискурсе. Кроме того, использование прецедентных феноменов отражает творческий характер коммуникации и помогает установлению и поддержанию контакта между автором и читателем, что, в свою очередь, способствует оказанию воздействия на читателя с целью формирования того или иного отношения к сообщаемому.

Большую роль в формировании образа играет концептуальная метафора как универсальное свойство человеческого мышления. Будучи тесно связанной с культурной традицией носителей языка и аксиологическими установками, метафора обладает огромным воздействующим потенциалом и способствует формированию стереотипов. Именно поэтому особое значение концептуальная метафора приобретает в медиа-политическом дискурсе: метафора предлагает видение мира, основанное на определённой иерархии ценностей, и способствует оценочной категоризации действительности (А.П. Чудинов).

Таким образом, релевантными для данной работы оказываются исследования, связанные с изучением стереотипа, в особенности тендерного стереотипа, концептуальной метафоры и интертекстуальности, а также стратегий воздействия и оценочных механизмов в медийном и политическом дискурсе. Опираясь на изученные исследования, уточнив основные понятия и

13

подходы для данной работы, автор переходит к анализу конкретных языковых механизмов формирования образа женщины-политика в медиа-политическом дискурсе.

В Главе II «Языковые механизмы формирования образа женщины-политика в медиа-политическом дискурсе» рассматриваются основные языковые механизмы создания образа женщины-политика в современном англоязычном медиа-дискурсе; выявляются и описываются средства языковой репрезентации компонентов образа женщины-политика (характерных черт, составляющих ядро образа) и способы оценки этих черт в ходе создания образа; определяется роль конструктов «женственность» и «мужественность» в создании образа женщины-политика; описываются основные метафорические модели, используемые в процессе создания образа женщины-политика и модели актуализации конструктов «женственность» и «мужественность» и их языковое выражение; рассматривается образ женщины-политика в аспекте концептуальной оппозиции «свой - чужой».

Образ политического деятеля формируется на основании (1) дискурса самого политика; (2) материалов СМИ, которые описывают деятельность политика, оценивают принимаемые им решения и обсуждают перспективы развития событий; (3) биографических и политологических материалов. Безусловно, каждый из вышеперечисленных материалов представляет самостоятельный ракурс рассмотрения и оценки образа, что позволяет анализировать отдельно медиатексты как материалы СМИ, не затрагивая двух других областей.

Образ политического деятеля, по сути, представляет собой набор определённых качеств, которые люди ассоциируют с определённой индивидуальностью. Он формируется с учётом не только фактологических данных, но и субъективных представлений, опыта, взглядов, концептуальных, ценностных и идеологических систем адресанта и адресата, а также идеологических установок издания, в котором публикуется

медиатекст, социокультурных особенностей того или иного общества в целом и других факторов.

В работе показано, что образ женщины-политика складывается из выделения теми или иными языковыми средствами наиболее характерных черт. Эти качества подразделяются на внешние характеристики и профессиональные и личностные качества политика. Составляющие образа актуализируются при помощи различных языковых средств: лексико-фразеологических средств, средств морфологии и синтаксиса и стилистических средств. Данное разделение носит условный характер, поскольку в реальности средства зачастую используются совокупно и могут встречаться в рамках одного контекста. Кроме того, стилистические средства включают языковые единицы и лексического, и морфологического, и синтаксического уровней.

Языковые средства выражения составляющих образа являются также и средствами выражения авторской оценки, которая явно (эксплицитно) или неявно (имплицитно) присутствует в тексте. Чем ближе политик оказывается к образу идеального политика, тем выше оценка, которая даётся его образу. В случае с женщинами политиками оценка реализуется в рамках маскулинизации или феминизации и отнесения к лагерю «своих» или «чужих». Идеальный политик маскулинен, и поэтому акцентирование женских черт образа подразумевает, как правило, отрицательную оценку и отнесение к лагерю «чужих», в то время как наделение образа женщины-политика мужскими чертами приближает его к идеалу, однако не всегда означает однозначно положительную оценку и отнесение к лагерю «своих», поскольку женщина-политик в любом случае оказывается отнесённой к аутгруппе (подробнее об этом на с.22-23).

Маскулинность и фемининность актуализируются в медиатексте при помощи языковых средств, подчёркивающих те или иные релевантные черты образа, как внешние, так и профессиональные и личностные.

Хотя внешние характеристики женщины-политика (пол, семейное положение, возраст, дети/бездетность, внешность, голос), как правило, нейтральны и объективны, они, тем не менее, имплицитно передают оценку. Традиционное распределение тендерных ролей предписывает женщине быть внешне привлекательной (отсюда такое повышенное внимание и критичное отношение к внешности женщины-политика), хорошей женой и матерью (отсюда внимание к наличию или отсутствию мужа и детей у политика).

Среди профессиональных и личностных качеств, составляющих ядро образа политического деятеля, в работе выделяются компетентность, интеллектуальные способности, опыт, ораторское мастерство, способность к ведению дискуссии, лидерские качества (харизма, способность вести за собой людей), самостоятельность, авторитет, жёсткость, активность, взвешенность и последовательность в решениях, прагматизм, решительность, сдержанность.

Оценка профессиональных и личностных качеств политика осуществляется на основе сопоставления с наиболее релевантными качествами идеального политика. Результаты исследования показали, что если в медиатексте акцентируется отсутствие того или иного качества идеального политика или его малая степень, то образ феминизируется, удаляется от образа идеального политика и наделяется отрицательной оценкой. В случае если подчёркивается наличие или высокая степень качества идеального политика, то образ приближается к образу идеального политика, маскулинизируется, но не получает однозначной оценки по шкале «хорошо-плохо».И в том, в другом случае оценка зачастую даётся имплицитно.

Из примеров, поляризирующих компетентность, 85% акцентируют его отсутствие. Число примеров, выделяющих интеллектуальные способности женщины-политика примерно равно числу примеров, отмечающих их недостаток (52% и 48% соответственно). Большинство примеров (58%) указывают на отсутствие опыта у женщины-политика, при этом

16

подавляющее большинство из них относятся к начальному этапу деятельности женщины-политика. Примеры, характеризующие женщину-политика как сильного и самостоятельного лидера, составляют большинство - 80% и 60%, что связано с тем, тем, что к власти приходят только женщины, обладающие ярко выраженными лидерскими качествами, иначе им просто не пробиться наверх. Подобным образом, контексты, акцентирующие жёсткость, составляют 81%. Примеров, акцентирующих пассивность (полярное качество для активности) нами не обнаружено, что объясняется тем, что успех на политическом поприще невозможен без такого качества, как активность. Прагматизм же выделяется в подавляющем большинстве примеров (89%). Большинство примеров также характеризуют дам-политиков как решительных (63%). Примеры, подчёркивающие импульсивность и непоследовательность, составляют 25% и 75% соответственно, при этом сдержанность женщинам в политике не свойственна (всего 38% примеров подчёркивают сдержанность). Приведённые выше данные укладываются в стереотип о женщинах как эмоциональных, несдержанных, непоследовательных и некомпетентных существах. Вместе с тем, женщины, стремящиеся к власти, обладают необходимыми для этого качествами (что также отражает стереотип): они занимают активную позицию, решительны, жёстки, прагматичны.

Эволюция образов женщин-лидеров подразумевает отход от женских черт в пользу мужских, то есть от несамостоятельности к независимости, от эмоциональности - к сдержанности, от нерешительности и мягкости к смелости и твёрдости и так далее: A few months ago, commentators were calling Mrs Merkel soft, indecisive, lacking in authority and ideas. Since then, she has sharpened up; and the party's rank and file have rallied to her cause. (The Economist, 09.02.06). Прилагательные soft, indecisive, lacking in authority and ideas репрезентируют фемининные черты, глагол sharpen up (стать острее, улучшиться) показывает отход от «неправильных» черт в сторону улучшения, то есть маскулинизации. В итоге Меркель признаётся лидером,

17

способным повести за собой людей: the party's rank and file have rallied to her cause. Оценочность в данном случае усиливается за счёт противопоставления.

В работе выделены лексико-семантические группы, используемые для выражения как внешних, так и профессиональных и личностных качеств. Например, пол выражается посредством употребления женских имён собственных, личного местоимения женского рода she и его форм, лексико-семантической группой, обозначающей статус (роли) женщины: woman, mother, тот, first lady widow, daughter, wife, housewife. Данные лексемы сами по себе не несут оценочности, однако некоторые из них - daughter, wife, first lady, widow - имплицирует референцию к мужчине, поскольку статус daughter (дочь) подразумевает наличие father, wife подразумевает наличие husband, first lady - наличие супруга - первого лица государства и так далее. Такая имплицитная соотнесённость с мужчиной, в свою очередь, имплицирует несамостоятельность, принижает статус деятеля (иначе говоря, без отца, мужа здравствующего или ныне покойного, женщина не смогла бы добиться таких впечатляющих результатов).

Для образа женщины-политика описание внешности приобретает особое значение. Лексико-семантические группы «одежда» (с подгруппой «цвет одежды»), «причёска», «красота и сексуальность», используемые для характеристики внешности, отражают стереотипические представления о женщине как об объекте (оценка внешней привлекательности осуществляется с позиции мужчины), принижая статус самостоятельного деятеля.

Из средств фразеологии более эффективным представляется

использование не самих фразеологических единиц (фразеологизмов, идиом),

а их трансформаций, контекстуального преобразования, поскольку

трансформированные единицы обладают большей экспрессивностью: But are

endorsements from Palin necessarily a blessing for their recipients, or might they

be a curse in disguise? (Newsweek, 29.07.10.) Фразеологическая единица a

18

blessing in disguise трансформирована с использованием антонима слову blessing - curse (проклятие). Трансформации подобные этой привлекают внимание читателя своей экспрессивностью и необычностью (эффект обманутого ожидания), вовлекают его в языковую игру, предлагая читателю «разгадать» исходный фразеологизм. Таким образом, фразеологическое выражение приобретает совершенно новое звучание и в сочетании с вопросительной структурой предложения способствует выражению сомнение в пользе поддержки (endorsement) со стороны С. Пейлин для кандидатов, которых она рекомендует.

Трансформируются также крылатые выражения, зачастую библейского происхождения. В процессе трансформации они наделяются дополнительными оценочными смыслами. Например, в ходе трансформации крылатого выражения Cometh the hour, cometh the man в Cometh the hour, cometh the wrong woman (The Economist, 16.11.02.), выражение приобретает негативный смысл из-за нового лексического наполнения (wrong woman). Данная трансформация, привлекающая внимание читателя благодаря устаревшей грамматической форме cometh и аллюзии на известное выражение, способствует усилению негативного образа Нэнси Пэлози, созданного в статье.

Важную роль также играют языковые средства синтаксического уровня, хотя в большинстве случаев ресурсы синтаксиса привлекаются для создания образа в сочетании с другими средствами, то есть применяется конвергенция стилистических приёмов и изобразительно-выразительных средств. Синтаксические средства (вопросительные и эмфатические конструкции, цитация, парентетические внесения), используемые для создания образа женщины-политика, способствуют передаче авторской оценки. Например, парентетические внесения, разрушая линейность синтаксических связей в предложении, наполняют его экспрессией и эмоциональностью и способны в краткой форме передать авторское отношение к содержанию. В ходе анализа материала установлено, что в парантезе зачастую передаётся косвенная

19

оценка женщины-политика при помощи референции к мужчине (мужу, отцу, коллеге-мужчине): A second poll has confirmed that Marine Le Pen, daughter of extreme-right demagogue Jean-Marie Le Pen, is the early leader heading into the first round of France's 2012 presidential battle, reports TIME'S Bruce Crumley. Парентетическое внесение daughter of extreme-right demagogue Jean-Marie Le Pen передаёт отрицательную оценку за счёт лексем с негативной коннотацией extreme-right и demagogue. Если изъять из предложения парантезу, оценка будет положительной, поскольку Марин Ле Пен предстаёт лидером президентской гонки во Франции. Дополнительным фактором, понижающим статус этой женщины-политика, служит референция к её отцу, также известному политику. Тем самым имплицируется, что, возможно, Марин добилась успеха на политическом поприще не без помощи своей звучной фамилии.

Ещё одним важным средством формирования образа является языковая игра, например, окказиональное словообразование: Palinisms (Newsweek, 06.08.10.), know-nothingism (The Guardian, 31.12.08).B первом примере окказионализм построен по аналогии с печально известными бушизмами -Bushisms (фразами из выступлений Джорджа Буша-младшего, содержащих ошибки), что придаёт ему негативную оценку. Окказионализм know-nothingism, используемый применительно к Саре Пейлин, передаёт резко отрицательную оценку, поскольку здесь невежество (know nothing) при помощи продуктивной словообразовательной модели -ism доводится до уровня некого идейно-политического или культурного течения или социального явления.

Анализ материала показывает, что наиболее ярко использование

языковой игры проявляется в заголовках. Именно в сильной позиции - в

заголовке - языковая игра представляется особенно эффективной, поскольку

такой заголовок сразу привлекает внимание читателя. Самым

распространённым видом языковой игры в заголовках выступает

построенная на аллюзии апелляция к прецедентным текстам. В качестве

20

прецедентного текста могут выступать названия песен или строчки из песен СMagical mystery Palin (The Economist, 4.06.11.) (аллюзия на песню The Beatles - Magical Mystery Tour))-, названия литературных произведений {The fall of the House of Clinton (The Economist, 5.06.08.) (аллюзия на рассказ Э.А. По The Fall of the House of Usher)-, названия фильмов, пьес, мюзиклов (А female star is born at last (The Times, 16.12.03.) (аллюзия на фильм A Star is Born)).Такая языковая игра, безусловно, требует от интерпретатора фоновых знаний, которые совпадали бы с фоновыми знаниями автора: для адекватного декодирования и получения удовольствия от игры необходимо владение «общим кодом».

Языковая игра имеет целью не просто развлечь читателя, она несёт в себе воздействующий и оценочный потенциал, используется для формирования определённого отношения к той или иной политической фигуре. Оценка в таком случае может формироваться не только и не столько за счёт лексического значения единиц, сколько за счёт ассоциаций и коннотаций, которые вызывает аллюзия на то или иное произведение. Например, в заголовке It's Angela Merkel's euro-party, and she'll cry if she wants to оценка, даваемая Ангеле Меркель, формируется не только за счёт использования глагола cry (плакать), который имплицирует слабость (принято считать, что плачут дети и женщины), но и за счёт референции к прецедентному феномену - незатейливой популярной песенке "It's ту party, and I'll cry if I want to". У читателя, знакомого с прецедентным феноменом, по мере прочтения статьи содержание этой легкомысленной песенки про неудачу девочки-подростка в любовных делах будет накладывать отпечаток на восприятие содержания статьи. В результате прецедентный текст (популярная песенка, которая противоречит образу серьёзного политика) оказывает влияние на формирования образа Меркель, понижая его статус. Таким образом, языковая игра служит передаче имплицитной оценки.

В реферируемой работе как одно из важнейших средств формирования образа женщины-политика рассматривается концептуальная метафора.

21

Наряду с традиционными для политического дискурса метафорами из традиционных мужских занятий, таких как война и спорт, в работе выделены концептуальные метафоры, характерные именно для женщин-политиков (из понятийной области «семья» и «дом»).

Использование в отношении женщин метафор, которые представляют архетипичные мужские образы, олицетворяющие силу и власть - воин, игрок, командир (капитан), способствует актуализации конструкта «мужественность». Распространённость традиционных для политического дискурса «мужских» метафор для характеристики женщин-политиков объясняется тем, что последние вовлечены в деятельность, которая традиционно считалась мужским делом, и использование таких метафор позволяет маскулинизировать их образы. Например, метафора управления транспортным средством(метафора кормчего) представляет политического лидера у штурвала корабля (или самолёта): The president will soon have to take the controls - without the co-pilot she counted on for most of her career. (Статья о Кристине Фернандес де Киршнер, Economist, 22.10.11., заголовок - Flying Solo). Метафора корабля (самолёта) относится к «мужским», поскольку управление сложными транспортными средствами традиционно считается неженской работой (среди капитанов водных и воздушных судов практически нет женщин; более того существует примета, что женщина на корабле приносит беду).

Вместе с тем, в медиатекстах, посвящённых женщинам-политикам, разворачиваются такие гендерно окрашенные метафорические концепты как «Политика - это отношения и брак» и «Политика - это домашнее хозяйство». Женщина издревле воспринимается как «хранительница домашнего очага» и, согласно, этому тендерному стереотипу, обществом от неё ожидается интерес к сфере домашнего хозяйства и межличностных отношений и брака.

Политическая жизнь, в которую вовлечены женщины-политики,

представляется как любовные отношения не только между государствами

или между политиками, но между политиком и электоратом или даже между

22

политиком и идеологией. Это может достигаться за счёт употребления, лексики, связанной с развитием любовных отношений (seduce, flirt)-. "She's seducing the electorate by opening up her inner world to them ", says Carolina Barros, the editor of the Buenos Aires Herald, (статья о Кристине Фернандес де Киршнер, The Economist, 22.10.11.)

Женщина-политик представляется как хозяйка, умело управляющаяся с бытовой техникой, например, со стиральной машиной: Using Mrs. Merkel's nickname, which means mommy, Mr. Gabriel said, "Mutti turned on the washing machine on the gentle cycle for the clientele of the Free Democrats but switched it to the spin cycle for the unemployed, families and also for cities and communities." (The New York Times, 09.06.10.). Такие метафоры способствуют феминизации образа женщины-политика, акцентируя те качества или сферы деятельности, которые традиционно считаются женскими или интересующими преимущественно женщин.

Как ещё одно средство маскулинизации и феминизации образа женщины-политика в медиатекстах выделяется использование политических антропонимов. Прецедентные антропонимы, во-первых, служат средством ёмкой, экспрессивной характеристики кого-либо, отражая субъективное отношение отправителя. Вызывая в памяти читателя представление о каком-либо известном лице или персонаже, они активизируют определённое эмоционально-оценочное восприятие. Объект-цель (политик, который уподобляется какому-либо известному лицу) наделяется некоторыми базовыми характеристиками источника (референтного лица). Во-вторых, использование прецедентных антропонимов даёт возможность автору избежать прямой характеристики политика, но позволяет дать оценочную характеристику имплицитно. В-третьих, такой приём позволяет сэкономить языковые средства характеристики политика и познавательные ресурсы воспринимающего индивида, так как у читателя уже готовы определённые стереотипические представления об известных политиках, чьи имена используются как своего рода ярлыки. В этот список объектов референции

23

входят известные политики прошлого и настоящего, общественные и религиозные деятели, исторические личности; популярные актёры, музыканты, телеведущие и другие деятели поп-культуры; литературные персонажи и герои кинофильмов.

Используя прецедентные антропонимы для характеристики образа современных политиков, авторы применяют определённые модели от полной идентификации с прецедентным лицом до противопоставления ему. Политики либо уподобляются прецедентным лицам (в полной мере или частично), либо «не дотягивают» до «высокого звания», либо даже в чём-то превосходят того, с кем сравниваются.

Использование мужских антропонимов применительно к женщине-политику(референция к имени определённого политика мужского пола) способствует маскулинизации её образа в медиа-дискурсе. Однако в некоторых случаях, когда имплицируются конкретные отношения, например «ученица-учитель»(параллель между Дилмой Руссефф - Элизой Дуллитл и Лулой да Силва - Профессором Хиггинсом), употребление мужского антропонима приводит к принижению её роли как самостоятельного индивидуума-деятеля: President-elect Rousseff is largely viewed as Lula's creation, playing Eliza Doolittle to his Professor Higgins. (Newsweek, 01.11.10.)

Формирование образа женщины-политика протекает в рамках актуализации концептуальной оппозиции «свой - чужой», системообразующей оппозицией для медиа-политического дискурса. На основе этой дихотомии реализуется ключевая функция политического дискурса - борьба за власть, предполагающая наличие противоборствующих сторон, сторонников и оппонентов, союзников и врагов. В данном случае помимо этого борьба приобретает тендерную окраску и выводит политический дискурс на новый уровень обобщения - уровень борьбы полов. Таким образом, в ходе формирования образа женщины-политика актуализируется два типа оппозиции «свой - чужой»: «свой - чужой» в политике и «свой - чужой» с тендерной точки зрения.

В последнем случае можно было бы ожидать, что маскулинизация образа женщины-политика должна вписывать его в мужской политический контекст, отнести к лагерю «своих», в то время как акцент на женственности образа ведёт к отчуждению и отнесению к лагерю «чужих». Благодаря маскулинизации и феминизации образы женщин-политиков вписываются в определённые полярные архетипы. С одной стороны, акцент на маскулинных чертах вписывает образ в архетип амазонки, «железной леди» (женщины, демонстрирующей качества, ожидаемые от мужчины-лидера). С другой стороны, подчёркивание женского начала вписывает образ в архетип «вечной женственности» (на первом месте - ожидаемые от женщины качества).

Например, в ходе президентской предвыборной кампании в США в 2007-2008 году в масс-медиа формировались два полярных образа - образ жёсткой «железной леди» Хиллари Клинтон, с одной стороны, и воплощение вечной женственности - образ красавицы, многодетной матери, поддерживающей традиционные семейные ценности - Сары Пейлин.

Вписывание образа в определённый архетип безусловно носит условный характер и способствует его лучшему представлению аудитории и пониманию адресатом, но вместе с тем, такого рода типизация приводит к упрощению образа, его однобокости. Казалось бы, типаж «железной леди» гораздо более маскулинен и поэтому лучше вписывается в политический контекст, в большей степени соответствуя представлениям об идеальном политике. Следовательно, он должен восприниматься как «свой» больше, чем женственный типаж. Типаж «вечной женственности», формируемый в рамках феминизации, меньше соответствует образу идеального политика. Следовательно, этот типаж в большей мере «чужой».

Однако не всё так однозначно. Образ женщины-политика отражает двойственность положения женщины в политике: женщина-политик оказывается в «двойном тупике». С точки зрения концептуальной оппозиции «свой - чужой», образ женщины-политика в любом случае относится к аутгруппе, к стану «чужих» (при понижении статуса женщины-политика как

25

женщины и при понижении статуса женщины-политика как политика). С одной стороны, женщины-политики попадают в аутгруппу будучи женщинами под действием тендерного стереотипа «женщина -хранительница домашнего очага». В случае несовпадения со стереотипом женщина подвергается критике со стороны масс-медиа. С другой стороны, соответствие женщины тендерным стереотипам вступает в противоречие с представлениями об идеальном политике и тем самым относит женщину-политика к лагерю «чужих» (для, по большей части, мужского мира большой политики).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На основании проведённого исследования представляется возможным сделать следующие обобщающие выводы:

1. В выделенных группах характеристик, составляющих ядро образа политика, для образа женщины-политика особую роль играют внешние характеристики: пол, семейное положение, возраст, дети/бездетность, внешность, голос и произношение (наряду с профессиональными и личностными качествами).

2. С точки зрения выражения профессиональных и личностных качеств прослеживается тенденция к изображению женщин-политиков сильными и самостоятельными лидерами, прагматичными, активными и жёсткими, но вместе с тем импульсивными и непоследовательными, не всегда обладающих необходимыми знаниями и опытом.

3. Оценка качеств, релевантных для образа политика, осуществляется исходя из представлений об идеальном политике, при этом идеальный политик маскулинен (оценка образа строится исходя из мужской иерархии ценностей) и поляризуется в рамках маскулинизации или феминизации образа. Поляризация оценки приводит к актуализации определённых архетипов («железная леди», «воплощение вечной женственности»). Оценка варьируется не только

в зависимости от идеологической позиции автора и/или издания, но и в ходе развития образа одной и той же женщины политика во времени (то есть в начале пути оценка её образа негативна, затем со временем образ эволюционирует).

4. В процессе создания образа женщины-политика выбор языковых средств обусловлен его двойственным характером: с одной стороны, женские образы феминизируются, а с другой - маскулинизируются. Феминизация образа приводит к дискредитации образа женщины-политика и отчуждению его от ингруппы политиков. В то же время маскулинизация образа не всегда приводит к повышению статуса и отнесению к лагерю «своих». Женщина-политик оказывается в «двойном тупике», не будучи вполне отнесённой ни к одной из ингрупп - ни к ингруппе политиков, ни к ингруппе женщин.

5. Двойственность образа отражается в своеобразном репертуаре концептуальных метафор, характерных для создания образа женщин-политиков. С одной стороны, используются традиционные для политического дискурса «мужские» метафоры, с другой - метафоры, связанные с тендерными стереотипами о мире женщины.

6. Из эксплицитных и имплицитных механизмов оценки образа имплицитным принадлежит приоритет в связи с характером анализируемого материала (качественная пресса), где имплицитные средства играют большую роль, чем эксплицитные, а также в связи с невозможностью открыто заявлять о неравенстве женщин и мужчин.

7. Одним из важнейших механизмов имплицитной оценки и стереотипизации образа женщины-политика является использование прецедентных антропонимов. Отмечается тенденция преимущественного использования мужских антропонимов применительно к женщинам-политикам, что способствует маскулинизации их образов.

Исследование открывает перспективы дальнейшего изучения языковых механизмов формирования образа политика. Перспективным представляется сопоставительный анализ языковых средств создания образа политика мужчины и политика женщины; изучение образа женщины-политика в контексте поликодовости медиа-политического дискурса с учётом аудиального, визуального и кинетического компонента; сравнение образов политиков, создаваемые «домашними» и зарубежными СМИ: например, образы политиков США в американских СМИ и в СМИ других англоговорящих стран.

Основные положения и результаты диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора:

Научные статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях (из перечня ВАК при Минобрнауки РФ):

1. Ивашова Е.С. Образ женщины-политика в англоязычной прессе: языковая репрезентация тендерных стереотипов. // Вестник МГИМО-Университета. М., №5 (20) 2011. - с. 214-217

2. Ивашова Е.С. Использование прецедентных антропонимов в медиа-текстах: тендерный аспект // Вестник ЧГУ. Череповец, №3 (40), 2012. -с. 65-69

3. Ивашова Е.С. Создание образа женщины-политика: лексические средства воздействия. // Вектор науки ТГУ, Тольятти, №4 (22), 2012. - с. 251 -254

Публикации в других изданиях:

4. Ивашова Е.С. Образ женщины-политика в англоязычной прессе: лексические средства феминизации и маскулинизации. // Мир - Язык -Человек. Материалы II Всероссийской научно-практической конференции с международным участием, г. Владимир, 22-24 ноября 2012 г. / Владим. гос. ун-т имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых. -Владимир: Изд-во ВлГУ, 2012. - с.155 - 165

5. Ивашова Е.С. Интертекстуальность как средство реализации воздействия: образы женщин-политиков в англоязычной прессе // Сборник тезисов участников XIV Международной конференции молодых филологов «Текст в тексте», Таллин 14-16 февраля 2013 г. с. 32-33

http://www.mkmf.net/images/doc/broshural.pdf

6. Пронина Е.С. Образ женщины-политика в англоязычной прессе: свой среди чужих или чужой среди своих? // Магия ИННО: новые технологии в языковой подготовке специалистов-международников: материалы научно-практической конференции к 70-летию факультета международных отношений (Москва, 4-5 октября 2013 г.) Т.2 / отв. ред. Д.А. Крячков. - Моск. гос. ин-т междунар. отношений (ун-т) МИД России - М.: МГИМО-Университет, 2013. - С.68 - 73

7. Пронина Е.С. Концептуальная метафора как средство создания образа женщины-политика (на материале англоязычной прессы) // Англистика XXI века: Материалы VII Всероссийской межвузовской научно-методической конференции, Санкт-Петербург, 21-23 января 2014 г. - Санкт-Петербург: Университетские Образовательные Округа, 2014 - с. 151-154

Тираж 100 экз. Заказ № 100

Издательство «МГИМО-Университет» 119454, Москва, пр. Вернадского, 76

Отпечатано в отделе оперативной полиграфии и множительной техники МГИМО(У) МИД РФ 119454, Москва, пр. Вернадского, 76