автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Западноевропейская ментальность и правовая культура российской государственности

Полный текст автореферата диссертации по теме "Западноевропейская ментальность и правовая культура российской государственности"

На правах рукописи

Маолов Александр Николаевич

Западноевропейская ментальность и правовая культура российской государственности

Специальность: 24.00.01 - теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Улан-Удэ 2005

Работа выполнена на кафедре Историко-культурного наследия Восточно-Сибирской государственной академии культуры и искусств

Научные руководители - доктор исторических наук,

член-корреспондент РАН, профессор

Базаров Борис Ванданович; кандидат философских наук Николаев Эдуард Афанасьевич

Официальные оппоненты - доктор философских наук,

профессор

Лепехов Сергей Юрьевич; кандидат юридических наук, доцент Федоров Юрий Николаевич

Ведущая организация - Восточно-Сибирский государственный

технологический университет

Защита состоится 20 апреля 2005 г. в 12.00.4. на заседании диссертационного совета Д 003.027.01 в Институте монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения Российской академии наук по адресу: 670047 г. Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, 6

С диссертацией можно ознакомиться в центральной научной библиотеке Бурятского научного центра (Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, 6)

Автореферат разослан 20 марта 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор исторических наук

Ц.П. Ванчикова

Общая характеристика работы

Актуальность исследования. Одной из актуальных научных проблем для понимания сущностных процессов развития российской цивилизации является изучение генезиса и развития доминирующих идеалов, ментальности в построении системы российской государственности на разных этапах. Современное состояние российской государственности с очевидностью указывает на необходимость отказа от одностороннего подхода только в пользу либеральных представлений о государстве и требует утверждения иного понимания в противовес прошедшему «десятилетию сугубой индивидуальности» как на государственном, так и на общественном уровнях.

Предположение о возможности перенесения западноевропейских политических идей и правовых форм на российскую почву возможно только при изучении самостоятельных научных гипотез, суть которых сводится к следующему: 1) указанные идеи и формы должны обладать признаками «истинности» и «универсальности», т.е. могут и должны применяться в подавляющем большинстве государств; 2) исторические формы и идеи, предшествовавшие им, должны быть оценены как необходимые исторические предпосылки развития либерально-демократических институтов в понимании последних как более «высокоразвитых», как вершина человеческой мысли. В этом случае рассматриваемые формы и идеалы должны иметь некоторые единые сущностные признаки, о развитии которых и может идти речь. Если же научный анализ приведет к результату, когда первоначальное предположение об «универсальности» либерально-демократических идей не оправдывает себя, то следует ориентироваться на иные методы научного исследования.

Следовательно, актуальность проблемы связана с необходимостью изучения такого феномена, когда правовые идеалы, лежащие в основе различных развитых правовых культур, следует признать самодостаточными, независимыми от западной культуры (Япония, Корея, Исламские государства). В этой связи речь об их «отождествлении», «адаптации» одной к другой уже не может идти без риска утраты научной объективности и последовательности исследования.

В качестве альтернативного предмета исследования было избрано Московское государство XVI-XVII вв., политические, правовые и духовные начала которого, по мнению некоторых исследователей, выступают в качестве реальной альтернативы учению о правовом государстве, родившейся в рамках западноевропейской культурно-цивилизационной парадигмы.

Таким образом, чтобы понять особенности национального пути, недостаточно поверхностного изучения внешних явлений истории государ-

ственности без исследования их природы и внутренней взаимосвязи; необходимо познать ментальность российской государственности, раскрыть ее самобытные начала, их источники, ретроспективно рассмотреть те государственные институты и идеалы, на которых базировалась история России от древности до наших дней.

Состояние изученности проблемы

Литература, посвященная исследованию влияния различных доктрин, истоки которых' скрываются в существе истории ментальности того или иного народа, в построении государственности, обширна и разнообразна по характеру. Многочисленные труды, имеющие значение для нашей проблематики, с точки зрения категориального анализа власти, рассмотрения ее как системного целого, выделения соответствующих её уровней и аспектов могут быть сгруппированы следующим образом.

Первая группа - труды, которые важны при построении теоретико-методологической базы исследования самого феномена власти. В них обосновываются наиболее общие подходы к изучению власти: понятие и сущность власти, её структурные элементы, основные формы существования Это, прежде всего работы таких авторов, как X. Аренд, М. Вебер, Н. Луман, К. Маркс, Т. Парсонс, М. Фуко, Ю. Хабермас. Из отечественных исследователей следует выделить труды К.С. Гаджиева, В.В. Ильина, Л С Панарина, В Г. Ледяева, В.Ф. Халипова, Р.А. Хомслевой

Отдельные аспекты, элементы власти и её взаимосвязь с другими социальными явлениями и процессами анализируют в своих работах Г.А. Белов, В.В. Бочаров, В.И. Зуев, О.И. Иванов, А.А. Кокошин, В.В. Крам-ник, А.Крэсгева, И.Т. Майборода, А.В. Макарин,А.С. Макарычев, Ю. Мельников, В.В. Меньшиков, Ю.А. Нисневич, В.Ф. Сиренко и другие.

Исследование различных аспектов генезиса российской государственности проводили А.Л. Андреев, В.А. Ачкасов, В.В. Ильин, Б.Г. Капустин, В М. Корельский, А.С. Панарин, Р.Г. Пихоя, В. Согрин, Б.Н. Топор-нин, И.Ю. Козлихин, A.M. Величко, А.С. Ахиезер и другие. В этих рабо-тax рассматриваются особенности российской системы государственности как в отдельные периоды, так и в целом. В них присутствует стремление раскрыть с различных теоретико-методологических позиций наиболее важные и сущностные характеристики российской государственности.

Собственно эволюции системы власти посвящено достаточно большое количество работ, где этот процесс исследуется с различных методологических позиций. Исследования советских учёных (С.А. Егоров, И.П. Ильинский, Г.Н. Манов, М.Н. Марченко, А. А. Мишин, В.В Мшвениерад-зе, Б.А. Страшун, Л.М. Энтин, В.И. Ястребов и другие) в области системного анализа власти и политики велись строго в рамках марксистской па-

радигмы. Особо выделялась классовая сущность политической власти и её эксплуататорский характер в социально -дифференцированном обществе. При этом анализ западных институтов власти ограничивался в основном негативной критикой с указанием на нарастание в них кризисных явлений.

На теоретических позициях, близких к представителям модернизаци-онного направления, стоят Д. Белл, Э. Тоффлер, А. Турен, М., которые изучение эволюции власти ведут, основываясь на концепции постиндустриального общества.

Системный анализ закономерностей генезиса и развития государственности представлен в работах Р. Арона и К. Манхейма, которые делали акцент именно на системности этого явления, особенностях функционирования власти.

Наше исследование будет во многом опираться на известный лишь узкому кругу специалистов пласт правовой теоретической мысли российских правоведов, которые за юридическими категориями видели прежде всего духовную составляющую вопроса, философско-культурологические пласты, формирововавшие правовую культуру российского общества. «Юридический позитивизм», господствовавший в советский период нашей истории, оставлял немного места для проблем, входивших в круг интереса классической философии права. Если право трактовалось как выражение воли господствующего класса, а законодательная деятельность в основном должна была служить защите общественного строя, сложившегося исторически, а потому преходящего, то вопросы об абсолютном в праве, об отношении права к вечным ценностям бытия человека — к вере, истине, справедливости и др. — обречены были оставаться на периферии правосознания. Неслучайно и то, что сделанное в области философий права за восемьдесят лет после Октябрьской революции невозможно сравнивать с тем, что сделано за те же годы до нее. Упущение тем более досадное, что на «позитивистски мыслящем» Западе философия права глубоко интегрирована в систему правоведческих наук, ее идеи весьма существенны как для юридического образования, так и для формирования правосознания. Достаточно указать на влияние феноменологической школы права (М. Шелер, Ю. Хабермас) или, к примеру, скандинавского «правовою реализма», опирающегося на принципы аналитической философии (А. Хагерстрем, К. Оливеркруна, В. Лунстедт). Развитие отечественной философии и культуры права - задача совершенно необходимая, для создания правового государства, которое продолжает национальные и духовные традиции. И важнейшим шагом на этом пути должна стать актуализация традиций и идей дореволюционной отечественной правовой мысли. Основы и перспективы развития российской государственности

рассматривались целой плеядой российских правоведов, таких как Н.Н. Алексеев, М.Ф. Владимирский-Буданов, В.В. Водовозов, П.Е. Казанский, Б.А. Кистяковский, Н.М. Коркунов, С.А. Котляревский, М.М. Ковалеский, Н.И. Лазаревский, П.И. Новгородцев, Б.Н. Чичерин, Е.В. Спекторский, А. Кизеветер, Г.Ф. Шершеневич, а также их западных современников -- Г. Еллинек, Жозеф де Местр и других.

Кроме того, нельзя не упомянуть имена выдающихся русских историков, мыслителей и философов — В.О. Ключевский, С.М. Соловьев, B.C. Соловьев., В.В. Святловский, М. Н. Дьяконов, Н.Я. Данилевский, И.С. Аксаков, Ю.Ф. Самарин и других, работы которых дают богатый фактический материал, позволяющий проследить генезис идеалов и развитие ментальности в истории российской государственности.

Анализ используемого в диссертации материала позволяет сделать ряд принципиальных выводов: 1) роль духовного фактора является доминирующей в формировании правовых доктрин и государственных идеалов; 2) обращение к отечественным духовным традициям в построении системных взаимоотношений между властью и народом, в государственном строительстве может явиться одним из важнейших условий стабилизации и устойчивого развития российского общества.

Таким образом, анализ существующих отечественных и зарубежных трудов, посвященных проблематике, позволяет констатировать, что при наличии весьма значительной литературы достаточно мало специальных исследований, в которых давалось бы целостное рассмотрение эволюции системы государственности с социально-исторических и культурологических позиций. Решению вышеуказанной задачи и посвящена настоящая диссертация

Объект исследования. Объектом диссертационного исследования является роль западноевропейской ментальности и правовых культур, их ассимиляция в построении системы российской государственности.

Предмет исследования. Предметом исследования выступает возможность практической реализации идеалов правового государства в России в исторической ретроспективе.

Цель и задачи диссертационного исследования. Целью диссертационного исследования является социально-культурологический анализ генезиса ментальности и идеалов правовых культур в построении системы государственности. В соответствии с обозначенным предметом и целью диссертационного исследования поставлены следующие задачи:

провести анализ наиболее существенных элементов учения о правовом государстве и их проявление в российских государственных институтах й определить методологию исследования.

- определить иерархию основных принципов правового государства; раскрыть важнейшие признаки правового государства (индивидуализм, гражданское общество, местное самоуправление).

- выявить социально-культурологические предпосылки и основные положения, позволяющие утверждать возможность «универсализма» западной правовой культуры.

- выявить формы российской государственности, органически базирующиеся на её политических, правовых и духовных началах (земское самоуправление и земские соборы).

- провести анализ соотношения российских и западноевропейских правовых культур; определить категорию «правообязанности», которая основывается на нравственном, религиозном чувстве, доминировавшем в ментальности Московской Руси и не утратившая своей актуальности в наши дни, поскольку с ней сопряжена практически любая деятельность -государственная, общественная или личная.

Методологическая основа диссертационного исследования

Функциональная и содержательная сложность феномена системы власти в аспекте его эволюции предопределила плюрализм используемых принципов, методов и средств исследования. Тем не менее, основополагающее значение придавалось принципу системности, так как он даёт необходимый методологический подход к анализу социальных систем, в том числе систем власти.

В исследовании применялся и неразрывно связанный с системным подходом метод структурно-функционального анализа, при помощи которого были описаны элементы учения о правовом государстве и их внутренние взаимосвязи, а также их функциональная значимость.

Диссертационное исследование строго основывалось на принципе историзма, позволявшем проследить эволюцию различных доктрин, оказавших влияние на формирование системы государственности в их причинно-следственной зависимости, а также выявить логику и закономерности их развития. В этой связи важное место в данной работе занимал и такой специальный метод, как историко-сравнительный, позволивший раскрыть не только основные закономерности эволюции различных систем власти, но и специфику каждой отдельной модели власти на конкретном историческом этапе.

Научная новизна. Научная новизна диссертации определена в значительной степени целью, характером поставленных и решаемых в ней задач.

Автором осуществлена попытка исследования генезиса влияния западноевропейской ментальности и правовых идеалов в построении российской государственности. В работе исследуется возможность ассими-

ляции западноевропейских правовых институтов в российском правосознании; устройство государственности в единстве её разнообразных элементов, в том числе религиозных, как феномен, обладающий в различных своих модификациях некоторыми субстанциональными качествами.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Система государственности, будучи по своей природе сложной, адаптирующейся социальной системой, воплощает в себе единство и взаимодействие всех основополагающих ее элементов.

2. Феномен российской системы государственности, как и любой другой, выступает специфическим, органическим проявлением жизнедеятельности общества.

3. Термин западная правовая культура не является проявлением национальной принадлежности, а выражает собой духовную предрасположенность.

4. «Универсализм» естественно-правовой доктрины, сталкиваясь с реальной жизнедеятельностью конкретного общества, обнаруживает свою формальность и практическую несостоятельность; детальное изучение национальных традиций и особенностей духовного развития российского общества, к сожалению, - не задействованный резерв в исследовании современных процессов, происходящих в Российской Федерации.

5. Нравственно-правовое начало, а не формально-юридическое являлось необходимым источником деятельности земских соборов, в которых наглядно проявляются и основные правовые цели свойственные российскому государству в определенный период; причины их возникновения, специфику их деятельности следует отыскивать в тех духовных идеях, на которых и основывалась российская государственность.

Теоретическая и практическая значимость. Выдвигаемые в работе теоретические положения дополняют и развивают теоретико-методологические аспекты исследовательских подходов к пониманию генезиса системы государственности вообще, расширяют и конкретизируют научные представления о её закономерностях, особенностях и основных тенденциях эволюции системы государственности. Положения и выводы, содержащиеся в данном исследовании, могут служить определенной научной основой для дальнейшего анализа эволюции системы государственности и её духовных истоках.

Теоретические положения диссертационного исследования могут быть использованы в процессе преподавания учебных курсов по социальной философии, политическим наукам, отечественной истории. Работа была обсуждена на кафедре «Историко-культурного наследия» ВСГАКИ

и рекомендовала к защите. Всего по теме диссертации опубликовано четыре работы.

Апробация исследования. Основные положения диссер1ации изложены в докладах на Межрегиональной научной конференции «Проблемы правового регулирования федеративных отношений в России» и на Международной научно-практической конференции «Историко-культурное и природное наследие: проблемы сохранения, трансляции и подготовки кадров».

Структура диссертации

Диссертация состоит из введения, четырех разделов, заключения и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертационной работы, определяются степень научной разработанности проблемы, объект и предмет исследования, цели, задачи и гипотеза; Здесь же определяется научная новизна, а также теоретическая и практическая значимость работы.

Первый раздел «Социально-культурологические предпосылки «универсализма» западной правовой культуры» - посвящен предметному рассмотрению вопроса о социально-культурологических, духовных основах идеи народного суверенитета (народоправства) и начала индивидуализма. Автор полагает, что правильное понимание существа этого аспекта напрямую связано со светским характером правового государства.

Подчеркивается то обстоятельство, что, например, понимание хода общественного развития, появление основных политико-правовых идей в Западной Европе обусловлено жестким противостоянием между духовной властью римского первосвященника и светской властью, в результате чего западноевропейская правовая наука полностью исключает идею духовности верховной власти, обмирщляет ее. По мнению автора, данная тенденция носит основополагающий характер для всех политико-правовых исследований либерально-демократического направления.

Последовательно развиваясь, процесс интеллектуального развития на Западе приводит, по мнению автора, вообще к идее отрицания каких-либо религиозных начал как независимых от человека, и допускает довольно быстро получившую распространение мысль о возможности создания «гражданской религии». Яркий пример на эту тему мы находим в произведениях Ж -Ж. Руссо.

Если религиозные догматы нивелируются, отмечается автором, в своем содержании наукой правового государства, то утрачивается главное

- смысл и значение нравственного императива, который также получает от религии свою гипостазируемую ценность. При таких предпосылках утрачивается и сам общественный идеал - идея государства с его конкретным содержанием, поскольку никакая идея ценности не имеет абсолютного значения, которое бы не могло быть проигнорировано во имя каких-либо иных, «более высоких» с точки зрения конкретных условий целей.

Обоснование ценности человеческой личности начинают выискивать в других аргументах, не последнюю роль в которых занимает учение об общественном идеале, социальной утопии, в связи с чем человек воспринимается уже не в качестве единичного лица, в качестве орудия общественного прогресса. Однако в этом случае неизбежным становится вывод о том, что все общество в целом, как единый суверен, как единый организм, имеет большее значение, что только все общество в целом является последним судьей всех поступков и действий индивида.

В обозначенном теорией идеале происходит стирание индивидуальных черт наций, государств, культур; все принимает усредненное, обезличенное состояние. Очевидно, что такая перспектива совершенно расходится с христианскими догматами и самой идеей личности, если понимать ее не как средство развития правового государства, а как абсолютную категорию в религиозном смысле.

Одной их основополагающих идей учения о правовом государстве, а, следовательно, и западной правовой культуры в целом является естественно-правовая доктрина. Автор предпринимает попытку установления духовных основ этой доктрины, культурологических истоков, а также объективных предпосылок ее появления и развития. Отмечается, что в настоящем случае в меньшей степени интересуют причины, приведшие к преобладанию тех или иных тенденций (поскольку совершенно очевидно, что ни одна из великих культур не может быть сориентирована только на одну из них, что происходит внутренняя борьба различных тенденций, в ходе которых господствующее положение получает одна), а лишь факты, свидетельствующие об этом историческом процессе и указующие на его характер.

Автор указывает, что, говоря о «естественном праве», представители теории правового государства в первую очередь акцентируют внимание на «право», или «права», совокупность которых признается естественным достоянием человека по факту, рождения, с чем связывается и обоснование высокого нравственного значения личности, ее нравственного существа. Кроме того, внутренняя тенденция проявления этой особенности естественно-правовой доктрины сводится к тому, что именно право в его нормативном выражении является единственно верным способом регули-

рования социально-политических отношений и гарантией обеспечения личных прав.

По убеждению автора, без идеи прогресса естественно-правовая доктрина и учение о правовом государстве невозможны. Этому сопутствуют такие необходимые логические предпосылки, как стремление к общественному идеалу, уверенность в том, что последующее общественное развитие выработает способы устранения проблемы «права большинства», желание увидеть в «счастливом далеко» все более и более расширяющуюся сферу личных прав человека, уверенность в технократическом прогрессе, который позволит разрешить многие социальные и материальные проблемы и т.д.

Автор считает, что принцип автономной от религии личности последовательно превращается в принцип прогресса, отрицающий саму личность вообще. Таким образом, автор приходит к выводу, подготовленному всем ходом изложения, что характеристика культуры, в том числе и правовой, заключается не в правовых институтах, которым искусственно придается самодовлеющее значение - парламентаризм, демократические начала, форма государства и т.д., а только понимание личности и признание её определенной роли в системе мироздания и в государстве. Как следствие, неменьшее значение начинает играть роль самого государства с точки зрения его духовной характеристики, ментальности. В связи с этим и возможности соотнесения, сближения различных правовых культур, надо признать, заключаются только в том случае, если их менталь-ность, духовные основы предрасположены к этому единством понимания наиболее существенных и основополагающих вопросов.

Автор отмечает, что как идея естественного права, стремление к рациональной философии, так и идея универсализма изначально присущи Западной Европе, хотя, возможно, не всегда и не в полной мере проявляющиеся в ходе исторического развития. Важно, что уже на рубеже X— XI вв. данная тенденция носила на себе печать универсализма, основанного не только на свободе духа католической церкви, но и на римских правовых и государственных идеях». Особое значение, имеющее чрезвычайно важные научно - практические последствия, имеет то обстоятельство, что данным идеям придается универсальный характер, в связи с чем формы и способы государственного устройства в Западной Европе признаются «должными» или «идеальными» и по отношению к любым иным государствам.

Напротив, указывает автор, следует скорее признать самостоятельность, индивидуальность каждой из мировых культур и согласиться с тезисом, что каждой из них присущи именно свои, неповторимые политические и общественные идеалы и формы государственности, исторически

возникавшие в ходе их длительного развития и получавшие рвое содержание из собственных духовных источников.

Завершая раздел, автор считает, что попытка перенесения некоторых идей, развившихся из объективных исторических, этнических, и, других предпосылок этих народов, может иметь .успешное претворение t только при установлении их тождественности (т.е. данных условий) с основными духовными, историческими и другими предпосылками иных народов, в том числе - России. Применительно к исследуемой, проблеме метод «универсализма» должен быть заменен позитивной альтернативой, существо которой заключается в том тезисе, что каждый народ имеет право на самореализацию в собственных, присущих лишь ему формах, исходя из исторических, религиозных, этнических а главное, - понимания существа личности, ее роли и, как следствие, природы государства.

Во втором разделе «Формы российской государственности. Земское управление Московской Руси» - выявляются сходства между западноевропейской и российской правовой культурой, насколько обоснованы и вообще уместны попытки отождествления и смешения культур.

Интересующим предметом научного исследования являются, по утверждению автора, как раз не индивидуальные отличия отдельных европейских правовых культур, а объединяющие их элементы и их духрвная подоплека. Так или иначе, но наличие западноевропейской правовой культуры не отрицается практически никем - идет ли речь о единой культуре или о совокупности культур. ,

Применительно к России и к ее историческому прошлому интерес представляют события XVI—XVII вв. Именно данный исторический период представляет собой, по мнению автора, законченное выражение основных начал, присущих российскому государству, которое базировалось на православных духовных ценностях, со всеми необходимыми его элементами. Кроме этого нельзя не учесть, что последующее государственное реформирование (вплоть до настоящего времени) представляет собой попытку перенесение западных форм и политических идеалов на почву российской государственности, с попыткой упразднения и забвения начал, традиционно признанных российскими и национальными. Собственно говоря, именно с Петра I вся последующая трехсотлетняя история России представляет собой или доминацию заёмных принципов в государственном строительстве (правда, никогда в полной их совокупности, а только частично), или попытку их ассимилирования с национальными российскими началами, оценка которых также не лишена научного интереса.

Как представляется автору, наиболее интересными и характерными формами организации Московского государства являются земское самоуправление и земские соборы. Местное самоуправление как историческая

форма содержит в себе большое количество конкретных фактов взаимодействия верховной власти и местных обществ. Именно в характере взаимоотношений местной и верховной властей, распределении их компетенции, целей создания и реорганизации местных институтов наиболее ярко проявляется те или иные национальные особенности правовых культур. Очевидно, что при исследовании эмпирического материала неизбежно рассмотрение основополагающих и значимых вопросов, как роль личности в дачных институтах, её ментальность, политико-правовые и духовные принципы организации этих институтов, наличие или отсутствие правовых институтов и т.д.

По мнению автора, история земских соборов в большей степени иллюстрирует деятельность верховной власти, взаимоотношения этого законодательного, представительного органа с государем, позволяет определить правовую основу их создания и причины упразднения.

Компетенция земских учреждений затрагивала почти все отрасли управления (финансовую сторону жизни, административно-правовые отношения и т.д.), в том числе судопроизводство, даже по делам, предусматривающим смертную казнь.

История этого института насчитывает как минимум 250 лет, который последовательно развивался на основе определенных начал, причем развитие происходит постепенно, «с оглядкой назад», без каких-либо рефор-маций и коренных перестроек. Верховная и местные власти находятся в совместных поисках наиболее удачных форм взаимоотношений, при этом земские учреждения получают то большую, то меньшую автономность, если можно так выразиться, от центральной власти. Преобразования Иоанна IV (Грозного) в большей степени сориентированы на наделение местных учреждений весьма широкой компетенцией при полном их праве самостоятельно решать вопрос о создании и упразднении органов местною самоуправления.

Но, определив взаимосвязь указанных исторических фактов и их принадлежность к четко выраженной тенденции, по мнению автора, уже не возможно говорить об отсутствии тех признаков, которые характеризуют любую самостоятельную правовую культуру. В данном случае наличие сходных форм не затрагивает существа вопроса. Вряд ли может возникнуть мысль о первоначальной идее западного местного самоуправления - учения о гражданском обществе, которое, напомним, появляется в цельном виде только в начале XIX в. и основывается на противопоставлении верховных и местных интересов. По мнению автора, было бы научно не корректно в формах местных властей ХП-ХМ вв. обнаружить наличие признаков аналогичной тенденции.

Наличие злоупотреблений и разного рода проблем в Московской Руси не может затмить того очевидного факта, что мы имеем дело с основанной на едином начале и постепенно развивающейся системой, частные преобразования которой направлены на улучшение форм и способов административного управления, в других же случаях - с постоянным реформированием системы центрального и местного управления, в результате чего одни проблемы сменяются другими, не менее острыми. Например, все последующие реформы, как Петра, так и его преемников, не снискали сколь-либо лестных оценок со стороны правоведов. Можно отметить и тог факт, что реорганизация местного самоуправления в ХУ11-Х1Х ив. производилась весьма волюнтаристскими методами, во многом зависимым отличных политических воззрений «властей предержащих».

Известно, какие положительные сдвиги произвела реформа местного самоуправления Александра II. Однако практически все исследователи современники этих преобразований, крайне негативно высказывались о ее существе и эффективности (Н.М. Коркунов).

Вряд ли можно опровергнуть тот факт, считает автор, что начала, преобладавшие в указанный период, получают массовую поддержку населения. В противном случае, во-первых, местное самоуправление не могло бы существовать в течение столь длительного времени, основываясь на неизменных принципах организации. Во-вторых, неприятие этих начал населением неизменно должно было вызвать соответствующую административную реакцию со стороны государственных органов, которая, как правило, проявляется в одних и тех же формах: сужение компетенции местных органов, введение жесткой административной подчиненности, упразднение выборного начала, рост численности бюрократического аппарата, репрессии, самое главное - установление иных принципов взаимоотношений общества и государства и т.д.

Автор подчеркивает также, что факты, сопровождавшие историю земских соборов Московской Руси и самое их содержание, разняться с событиями европейской политической истории. Отсутствие каких-либо следов политической борьбы, при условии, что 150-летняя деятельность земских соборов приходилась на очень сложные внешне - и внутриполитические периоды существования Российского государства; попыток сепаратизма, партийной борьбы (хотя, как известно, московское общество также представляло собой совокупность весьма различных социальных и политических групп, главной организованной силой которого, без сомнения, выступало боярство), и ограничивания верховной власти Московского Государя. Очевидно, что здесь присутствуют явления иного порядка, коренящиеся в совершенно иных духовных началах (Чичерин Б.Н.). Автор отмечает очень интересное обстоятельство: решение земского собора,

которое не имело значения юридического акта, не могло быть отвергнуто государем (Филлипов А.Н.). На основании изложенного сам собой напрашивается логически неизбежный вывод, что не формально-юридическое, а нравствен но-правовое начало являлось необходимым источником деятельности соборов, и что причины их возникновения, специфику их деятельности следует отыскивать в той ментальности, на которой и основывалась Российская государственность.

В третьем разделе «Историко-культурные формы идеи правового государства и местного самоуправления» - рассматриваются истоки идей о правовом государстве и демократических началах. Прежде всего, вопрос о соотношении народного суверенитета и индивидуализма.

Важным признаком правового государства, сыгравшим значительную роль в формировании и популяризации этого направления в государствоведснии, является учение о гражданском обществе. Помимо эклектичного рассмотрения его существа и истории, большое значение имеет характер его взаимоотношений с другими признаками правового государства, которые в значительной степени опираются на него и обязаны своим появлением именно ему. Речь идет об институте местного самоуправления и политической свободы.

В пользу предположения, что местное самоуправление является обязательным элементом правового государства говорит хотя бы тот исторический факт, что, как и институт народного представительства, оно возникает под влиянием тех же политико-правовых идей и практически в то же время. Указанная точка зрения является в либеральной правовой науке широко распространенной. Так, например, один из известнейших знатоков английского местного самоуправления И. Редлих связывал его успехи с реформами середины XIX в. и устанавливал их непосредственную зависимость от процесса демократизации Англии и преобразовательных идей либерализма, демократии и социализма.

Оценивая местное самоуправление как самостоятельный институт в системе государственного управления и как один из элементов правового государства, следует определить основополагающую идею, начало, содержащееся в его природе и имеющее непреходящее значение для всего института в целом. При этом должно избегнуть некоторых возможных ошибок, имеющих методологическое значение. Например, необходимо верно определить зависимость данного института от начала народоправства, которое при анализе других признаков правового государства, занимает высшую ступень в иерархии составляющих его элементов. Можно сказать, что идея

местного самоуправления, так же как и народного представительства, имеет столь сложней и многогранное содержание, что выбор форм и гипостазируемое определение его функций и способа организации практически полностью зависят от ориентации государства на те или иные основополагающие начала государственного строительства и их духовную направленность.

В первую очередь интересуют два аспекта: цели и задачи местного самоуправления и начала, на которых оно должно быть создано применительно к правовому государству.

Не случайно, практически все крупные исследователи, указывая на необходимость учреждения местного самоуправления, подчеркивали, в первую очередь, низкую эффективность централизованного управления без участия общественных сил и, как следствие, - целесообразность поиска иных/новых форм, основанных на привлечении к данной деятельности самого населения (Коркунов Н.М.). Однако очевидно,''что определение основной задачей местного самоуправления повышение эффективности управления на периферийном уровне является односторонним решением проблемы. Уж сама постановка вопроса о необходимости замены «государственных форм управления формами «общественными» свидетельствует о том. что существо предмета коренится не только в области общественно политических отношений (оформление которых в формы позитивного права носит характер не причины, но следствия), а в ментальности, духовных предпосылках того или иного вида правовой культуры, напрямую зависимых от содержания понятия народного суверенитета (Лазаревским Н.И.).

В заключение отмечается, что не случайно, многие видные правоведы России уделяли большое внимание соблюдению должного паритета между функциями государства и сферой деятельности гражданского общества, полагая, что нарушение его последовательной неотвратимо скажется на характере политической свободы граждан, вернее сказать -явится первым и обязательным условием ее упразднения. Симптоматично, что даже при оценке исторических форм реализации местного самоуправления, в частности, имевших место после известных реформ Александра II -- Александра III в 1864—1890 гг., основной акцент делается именно на этот аспект.

И дело заключается не в следовании тому или иному научному методу: история правовых и политических учений представляет массу свидетельств того, что к одним и тем ж политическим идеалам исследователи приходили многими, порой совершенно исключающими друг друга научными способами, а в характере тенденции, ориентирующейся на одни и те же духовные предпосылки, которая, в

свою очередь, является доминирующей в определенном типе правовой культуры.

В четвертом разделе «Параллели правовых культур» - акцентируется внимание на сравнение обеих культур и осмысление существа начал российской правовой культуры Отмечена настойчивая склонность западного правосознания урегулировать все многообразие социально-политических и личных отношений посредством права, которому придаются функции единственного и потому универсального средства (Р. фон Иеринг).

Автор указывает на то, что в деятельности Московского государства все построено на идее ответственности, обязанности лица отдавать все силы для пользы государства и нести соответствующие повинности и обязанности. Указанные особенности проявлялись во всех областях жизни Московского государства.

Согласно мнению Н.Н. Алексеева, «западные представления о государственной власти слЬжились под влиянием римского права и его учения об императорской власти (трегшш) По старым римским представлениям трепиш есть право. В феодальном обществе царствовала вечная борьба за верховные права на власть первого сеньора, на которые притязали папы, императоры, короли ... Феодальный строй, по крайней мере на континенте, постепенно стал сословным, а этот последний весь построен на признании особых прав... Обязанность признается здесь только как уступка сопротивлению. Так идейно было построено западное государство»1.

Напротив, русское государство приемлет лишь внутренне, органическое сочетание прав и обязанностей, «правообязанность»2, где, формально выражаясь, право является лишь следствием нравственной обязанности.

Правовая культура между тем, как отмечает автор, была достаточно развита. Например, способы укрепления вещных прав на недвижимое имущество, в частности - государственная регистрация прав на недвижимость, появляется в русском праве очень рано, едва ли не с конца XV-начала XVI вв2. Как широкое правовое явление, институт государственной регистрации прав на недвижимость получает в Западной Европе должное развитие только во второй половине XIX столетия4. Самостоятельность, самобытность российской правовой культуры заключается в

1 Алексеев Н.Н. Обязанность и право// Русский народ и государство. СПб.. 1998.С. 160-161.

2 Гам же. С. 158.

3 Победоносцев К.П. Курс гражданского права. В 2 т. Т! СПб., 1872. С. 612.

4 Кльяшсвич В.Б. Очерк развития форм поземельного оборота на Западе. СПб. 1912. С. 26-28.28-41.

1 "7

ином, отличном от традиционного в западноевропейской культуре, понимании права, или идеи права, ином содержательном понимании таких элементов государства, как «личность», «власть» и «государство». Сфера регулирования включает позитивное право и иные нормы обязательного характера, в первую очередь правовые, которые непосредственно и ежедневно имеют место в любом обществе. Очевидно, что эта сфера отношений в Московской Руси имела такое же обширное регулирование, в котором присутствуют и нормы, правовые в формальном, европейском смысле (гражданские институты, оборот недвижимости и т.п.), и нормы, где формальное начало не являлось доминирующим, где помимо правовой возможности реализации интереса не меньшую роль играют личные мотивы совершения поступка, действия.

Автор считает, что в той или иной интерпретации, но идея о свободном лице и идея долга (социального или духовного) также являются непреходящими вехами в российской правовой культуре5. В качестве такого необходимого элемента присутствует свободная личность, которая не теряла своей свободы вплоть до начала реального, юридического закрепощения крестьян при Петре I. Как показывают исторические и правовые исследования, именно в этом периоде истории России происходит процесс искусственного разделения людей на две неравные социальные группы: крепостных и дворян, посредством чего устраняется та сложная система разделения людей на сословия, которая успешно функционировала в системе государственного управления. Даже исследователи прозападной ориентации признают, что, начиная с Петра «правительство официально передало помещикам право постановлять приговоры и признавало их единственными законными судьями над крестьянами»6.

Государственное начало никогда не воспринималось русским самосознанием, как начало враждебное, противостоящее личности. Равным образом, вплоть до середины XVIII в., т.е. широкого распространения процесса секуляризации общественной мысли среди лиц дворянского сословия, вопрос о рациональных началах в государственном строительстве не являлся актуальным.

В этом отношении наиболее истинным, продуманным, с точки зрения автора, является мнение об оценке начал российского государственности и местного самоуправления, как органически цельных, глубоко коренящихся в нравственных, религиозных устоях народной жизни. Объективно попытки их игнорирования, внедрение иных принципов организации общества приводят если не к краху реализуемой идеи, то к весьма слабым по

5 См.. напр.: Черняев Н.И. Мистика, идеалы и поэзия русского самодержавия. М . 1998.С. 177, 178.

6 Там же. С. N5.

эффективности результатам. Нельзя не признать, что российская правовая наука всегда склонялась к пониманию государства как «положительно -правовой формы Родины, где истинным содержанием политики является отечество».7

В работе подчеркивается, что исторический опыт каждой из великих религий дает позитивные факты существования многих государств при данном виде правового регулирования, когда место писаной конституции, прошедшей весь необходимый обряд принятия и провозглашения, занимают религиозные заповеди, практически всегда более действенные, значимые, эффективные, чем нормы формального права, существование такого типа правовых культур (православная самодержавная монархия, иудейство с первосвященником, исламские государства) позволяет сделать вывод об этом порядке вещей как естественном и должном. Поэтому и тезисы о необходимости их замены на идеалы западноевропейского конституционного, демократического государства лежат уже не в области науки, а в области личных оценок и симпатий.

Опуская вопрос об исторических предпосылках предрасположенности того или иного типа культуры, следует признать, что природа каждой из них имеет свой индивидуальный, неповторимый характер, сформировавшийся под влиянием определенных духовных идей. Поэтому и предположение о возможности буквального перенесения западного опыта на наши формы государственности выглядит утопичным. Сказанное нисколько не означает стремления к искусственной автономизации различных правовых культур. Процесс заимствования отдельных элементов, видов и институтов и т.п. неизбежен в большей или меньшей степени в сфере правовой культуры, равно как и ассимиляции отдельных элементов в сферах других культур (язык, литература, искусство, и т.п.). Но как считает автор, баланс исконных и приобретенных элементов не может сам по себе, без искусственных воздействий должной силы и последовательности быть нарушен. Как уже говорилось, это приводит либо к умиранию данной правовой культуры физически, или ее духовной деградации, когда нивелируются наиболее существенные и важные индивидуальные особенности конкретной нации.

Автор указывает на то, что разлом национального самосознания и правосознания, перевод основных политических условий из плоскости общенародного служения и государственного интереса в плоскость защиты и обеспечения личных прав при очевидной невозможности обеспечения прав остального населения не дают повода высоко оценить либерально-демократические идеи. Человек - настолько сложное духовное суще-

7 Ильин ИА О сущности правосознания // Собр. соч. В 2 т. Т. 1 М., 1993. С.

ство, что любая односторонность его оценки грозит обернуться принципом «объективного вменения», в данном случае - по признаку классовой принадлежности. Гораздо актуальнее выглядит проблема разложения общества на противостоящие социальные группы и упадок религиозно-нравственного чувства в ходе последовательного интернирования чужеродной идеи демократического государства, начальные последствия которого отразились не только на представителях дворянского сословия, но и других групп населения

Если согласиться с мнением И.С. Аксакова о том, что в основе российских государственных начал лежит идея нравственного, социального долга и служения, обязательная для всех слоев населения и лиц, то следует признак, такая односторонняя, чужеродная, не понятная подавляющему большинству населения тенденция изначально была обречена на провал

В заключении подводятся итоги исследования, формулируются основные выводы:

1. По мнению автора попытка смешения культур не удалась, но это не значит, что она не проявляется вновь и вновь. Лучшее подтверждение этому - современное положение России, когда фетишизация демократических институтов и идей парламентаризма, равно как и западного образа жизни, достигла невиданных масштабов. Между тем, как утверждается в настоящей работе, данная попытка могла бы считаться уместной при условии того, что западноевропейские начала и формы их реализации действительно обладают качеством «универсальности», т.е. впитали в себя все лучшее, что достигнуто человеческой культурой и нашим нравственным сознанием в истории. Очевидно, однако, что таким признакам рассмотренные элементы западной правовой культуры, а также созданные ею государственные и правовые институты, не обладают. Разобщенность, эклектичность, противоречивость, изменчивость содержания основных правовых и культурных понятий являются характерными чертами этой культуры

2. Полученная оценка в значительной степени актуальна, когда речь идет о возможности трансплантации западных правовых идеалов в другие культуры, поскольку, как указано в работе, данная тенденция возникает от убежденности в отсутствии каких-либо альтернатив западному либерализму Не будет преувеличением сказать, что такое суждение возможно только в том случае, когда история развития либерализма и учения о правовом государстве представляют нам явные свидетельства неисчерпанности своего содержания, свидетельства своей перспективности, как социально-политической, так и нравственной. Очевидно, что это не так. Применительно к принципу индивидуализма учение о правовом государстве

последовательно идет от стадии обожествления личности до стадии ее полного нивелирования, что в сфере нравственной сопровождается постоянной и широкомасштабной тенденцией замены религиозных начал произвольными идеалами человеческой морали, которая, действительно, в этом понимании получает условный, преходящий, т.е. зависимый от исторических и общественных условий характер.

3. Идея народоправства фактически заменяется идеей «группы верных», что в наиболее мягкой форме проявляется в виде политических партий, которые склонны игнорировать любые нравственные сдержки для достижения искомого результата. Напротив, идеи «правообязанности» в этом отношении имеет гораздо более перспективный характер, поскольку преследует цель не социальное усовершенствование, т.е. создание «земного рая», а нравственное самосовершенствование. Очевидно также, что в её основе объективно лежит идея личности, которая не может быть упразднена в российском типе правовой культуры без упразднения и гибели самой культуры'. Следует отметить, что в принципе культура, сориентированная на религиозное начало, в значительной степени более индивидуальна, чем иные, сориентированные на изменяющуюся человеческую мораль, вернее - представления о ней.

4. Это наглядно проявляется в различном понимании идеи прогресса или исторического развития, которая в российском правосознании принимает трансцендентный характер, поскольку здесь значение имеет не только конечная цель мирового процесса - нравственное самосовершенствование и, может быть, в неменьшей степени, конкретное нравственное состояние субъекта - т.е. лица, мотивы, которые руководили им в данном событии. Отсюда - индифферентное отношение российского религиозного сознания к категориям пространства и времени, которые составляют одну из основ философского понятия прогресса в западной культуре. Точнее сказать, эти категории также присутствуют, но отношение к ним совершенно иное.

5. Оценив указанные начала российской государственности как исконные, органичные и естественные для нашего правосознания, нельзя не прийти к выводу о том, что перспективы отечественной государственности должны быть связаны не с попытками навязывания демократических институтов, а с возвратом к традиционным духовным истокам мироощущения (ментальности) и правообязанности.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Маслов А.Н. Конституционное Собрание как особый механизм внесения поправок и пересмотра Конституции РФ и изменений в Конституцию РБ// Материалы межрегиональной научно-практической конференции «Проблемы правового регулирования федеративных отношений в России» (Улан-Удэ, апрель 2004). - Улан-Удэ: Изд-во ОАО Республиканская типография. - 0,5 п л.

2. Маслов А.Н. История земских соборов и их значение // Материалы международной научно-практической конференции «Историко-культурное и природное наследие: проблемы сохранения, трансляции и подготовки кадров» (Улан-Удэ, ноябрь 2004). - Улан-Удэ: Изд-во ГОУ ВСГАКИ. 2004. - 0,5 п л.

3. Маслов А.Н. Гражданское общество, местное самоуправление и политическая свобода. Опыт российского государствоведения // Исследование молодых ученых Межвузовский сборник статей. Вып. 7. - Улан-Удэ- Изд-во ГОУ ВСГАКИ, 2004.

4. Маслов А.Н. Религия и нравственность в естественно-правовой доктрине// Исследование молодых ученых. Межвузовский сборник ста-1еЛ Вып. 8.- Улан-Удэ: Изд-во ГОУ ВСГАКИ, 2005. - 0,5 п.л.

Подписано в печать 18.02.2005 г. Формат 60x84 1/16. Бумага офсетная. Объем 1,4 печ. л. Тираж 100. Заказ № 22.

Отпечатано в типографии Изд-ва БНЦ СО РАН 670047 г. Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, 6.

f

Л

ï'Ï z*

»¡.i® ^-"Ml

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Маслов, Александр Николаевич

Введение

Раздел I. Социально-культурологические предпосылки универсализма» западной правовой культуры

Раздел II. Формы российской государственности. Земское правление Московской Руси.

Раздел III. Историко-культурные формы идеи правового государства и местного самоуправления.

Раздел IV. Параллели культурологических подходов в определении правовой основы.

Введение диссертации2005 год, автореферат по культурологии, Маслов, Александр Николаевич

Актуальность темы исследования. Диссертация посвящена одной из фундаментальных проблем развития общества, важность которой неизменно возрастает в переломные моменты истории. Заявленная тема настолько широка, что было бы смело говорить о возможности полного ее исследования в рамках одной только работы. Между тем обращение к истории России, тем началам, па которых она созидалась, стало чрезвычайно актуальной проблемой. Актуализация проблематики государственного устройства, взятой в эволюционном аспекте, обусловлена также нарастающими на современном этапе развития общества качественными преобразованиями властной реальности, процессами глобализации и динамизации. При этом проблема заключается не только в попытках сугубо теоретического рассмотрения альтернативных вариантов строительства нашего национального и политического устройства, а в насущной необходимости достичь стабильной созидательной жизнедеятельности во всех сферах - материальной и духовной.

Одной из ключевых научных проблем для понимания сущностных процессов развития российской цивилизации является изучение генезиса и развития доминирующих идеалов в построении системы российской государственности на разных этапах. Современное состояние российской государственности с очевидностью указывает на необходимость отказа от одностороннего подхода только в пользу либеральных представлений о государстве и требует утверждения иного понимания в противовес прошедшему «десятилетию сугубой индивидуальности» как на государственном, так и на общественном уровнях.

Предположение о возможности перенесения западноевропейских политических идей и правовых форм на российскую почву возможно только при изучении самостоятельных научных гипотез, суть которых сводится к следующему: 1) указанные идеи и формы должны обладать признаками «истинности» и «универсальности», т.е. могут и должны применяться в подавляющем большинстве государств; 2) исторические формы и идеи, предшествовавшие им, должны быть оценены как необходимые исторические предпосылки развития либерально-демократически х институтов в понимании последних как более «высокоразвитых», как вершина человеческой мысли. В этом случае рассматриваемые формы и идеалы должны иметь некоторые единые сущностные признаки, о развитии которых и может идти речь. Если же научный анализ приведет к результату, когда первоначальное предположение об «универсальности» либерально-демократических идей не оправдывает себя, то мы должны ориентироваться на иные методы научного исследования.

В последнем случае правовые идеалы, лежащие в основе различных развитых правовых культур, следует признать самодостаточными, независимыми от западной культуры. В этой связи речь об их «отождествлении», «адаптации» одной к другой уже не может идти без риска утраты научной объективности и последовательности исследования.

В качестве альтернативного предмета исследования мы избрали Московское государство XVI - XVII вв., политические, правовые и духовные начала которого, по мнению некоторых исследователей, выступают в качестве реальной альтернативы учению о правовом государстве, родившейся в рамках западноевропейской кулыурно-цивилизационной парадигмы. Таким образом, на двух наиболее характерных примерах нам представится возможность ответить на поставленный вопрос: возможно ли применение правовых идей и государственных форм западной правовой культуры к российской государственности?

Следует сразу оговориться, что мы не пытаемся дать детальный социально-исторический и культурологический анализ развития всех элементов и идей учения о правовом государстве, равно как и институтов российской правовой культуры. Очевидно, такой труд по сложности, да и по объему изложения значительно превосходит возможности конкретного исследования. Поэтому мы попытаемся исследовать лишь те элементы, которые имеют непреходящее значение для развития учения о правовом государстве, составляющие каркас западноевропейской ментальности1 и правовой культуры в рамках рассматриваемой проблемы. Их нельзя назвать обязательными предпосылками правового государства, потому что данные элементы в исторической и правовой науке появились именно в связи с развитием самого учения о правовом государстве. С другой стороны, это учение немыслимо без них. Не затрагивая вопрос о причинах и следствии, отметим, что как ранний либерализм, так и современный неолиберализм имеют их в своем арсенале. В первую очередь это касается идеи народоправства и признания светского характера правового государства.2

Определить признаки, наиболее полно отражающие природу правового государства, не так просто, как кажется на первый взгляд. Более того, не будет. преувеличением сказать, что отсутствует единая концепция правового государства, понимание которого претерпевало большие изменения на протяжении последних двух столетий.3 Не все признаки правового государства признавались обязательными, не все заслуживают столь высокой оценки, что наглядно проявляется в научной литературе как прошлых лет, так и современности. Тем актуальнее представляется научная проблема определения существенных, непреходящих элементов правового государства в социально- историческом и философско-правовом аспекте и отделения от них признаков, имеющих второстепенное значение.

Например, нельзя признать, на наш взгляд, такие второстепенные и очевидно факультативные признаки, как: «разделение властей»,

Наше понимание термина «ментальность» не выходят за рамки академических суждений. «Мснтальность - особенности психического склада людей, входящих в ту или иную этническую целостность. М. предстает перед нами в виде иерархии идей, воззрений, представлений о мире, оценок, вкусов, культурных канонов, способов выражения мысли, являясь существеннейшей частью этнической традиции» (См., напр.: Гумилев Л.Н. Этносфера. История людей и история природы. М. 1994. С. 503).

2 См., напр.: Козловски П. Общество и государство: неизбежный дуализм. М., 1998. С. 288-289.

3 См., напр.: Нерсесянц B.C. Философия права. М, 1997. С. 99-105. 5 сосредоточение всех прерогатив государственно-властного регулирования в системе государственных институтов», «установление в законе и проведение на деле суверенности государственной власти» и т.д. Объективно это приводит к необоснованному расширению круга признаков, которые в действительности не позволяют верно определить наиболее характерные элементы интересующего нас учения/

Не бесспорна попытка признать правовым государством такое, которое обладает следующими признаками: 1) наличие гражданского общества; 2) верховенство права; 3) разделение властей; 4) главная функция суда не как органа репрессии, а органа правосудия; 5) предметом судебного разбирательства может быть сам закон.5 Дело в том, что, например, содержание принципа разделения властей понимается исследователями весьма разнообразно: от буквального толкования, данного еще Монтескье, до понимания этого принципа не как разделения властей, а как выделение их функций. При таком разбросе мнений говорить о каком-то едином принципе не приходится.

Кроме того, как мы укажем ниже, такой обязательный атрибут классического либерализма, как, скажем, местное самоуправление, напрямую связанный с учением о «гражданском обществе», еще не так давно считался обязательной предпосылкой создания и последующего функционирования правового государства. Но уже учения неолиберализма, имеющие в своем арсенале идею «права на достойное человеческое существование», актуальную и сегодня, вынуждены если и не отрицать наличие такого признака правового государства, как «гражданское общество», то, во всяком случае, обязательным его не считают.

Вместе с тем ряд признаков остаются незатронутыми при указанной классификации, в том числе: наличие народного представительства, признание личности безусловной ценностью и т.д. Бесспорно, что народное

4 Общая теория государства права. Учебник/Под ред. Лазарева В.В. М.,1994. С.295.

5 Спиридонов Л.И. Теория государства и права. СПб., 1995. С. 112-116. 6 представительство — эт один из наиболее существенных элементов в конструкции конституционного или правового государства и именно с его помощью обеспечивается, во-первых, подчинение государственной власти закону, праву, и, во-вторых, участие населения через своих представителей в отправлении государственных функций. бОтметим, что данный аспект признавался в конце XIX века едва ли не наиболее важным. «Под народным представительством разумеются учреждения, призываемые к участию в отправлении известных прав государственной власти, ближайшим образом, к отправлению прав власти законодательной и к совершению таких актов государственной власти, которые должны быть рассматриваемы и утверждаемы законодательным порядком.

Следовательно, народное представительство есть совокупность народных учреждений», - писал известный русский юрист А.Д. Градовский.7

Не меньшее значение для указанного понимания природы народного представительства имеет учение о политической свободе, реализация идеи которого возможна только в рамках конституционного государства. Уже это обстоятельство является крайне важным, поскольку содержит в себе зачатки тех научных явлений, которые, как мы укажем ниже, напрямую связывают определенные формы народного представительства с процессом детерминированного исторического развития человеческого общества и закладывают принцип универсальности некоторых форм.8

Поскольку основным предметом нашего исследования является попытка установление культурного кода, к которому принадлежит учение о правовом государстве, то нельзя не отметить, что данные идеи, без сомнения, имеют своим источником западноевропейские политико

6 См, напр.: Гессен 1Ш. Теория правового государства// Политический строй современных государств. T.1. СПб, 1909. С.135,145. Ср.: Рейснер M.A. Избирательное право//Политический строй современных государств. Т.1. СПб., 1909. С.116.

7 Градовский А.Д. Государственное право важнейших европейских держав. СПб., 1895.С. 188.

8 См., напр.: Чичерин Б.Н.: 1) О народном представительстве. М., 1899.С.9; 2) Философия права. М. 1900 С. 105-108. правовые учения XVIII-XIX вв.9, изложенные в творчестве выдающихся представителей русской исторической, философской и правовой мысли.

Не подлежит сомнению, что первоначальное идейное обоснование народного представительства в учениях либерально - демократического направления основывается на принципе народного суверенитета или народоправства, которые относятся к обязательным составляющим элементам правового государства. Подтверждение этому следует искать, например, в характере деятельности представительных органов и их роли в системе органов государственной власти в целом, которыми они наделяются в научных трудах. В частности, представительный орган практически всегда отождествляется с парламентом, т.е. законодательным органом, по отношению к которому и исполнительная власть, и власть судебная, как правило, должны иметь подчиненное значение. Но в каких иных случаях такое отождествление могло иметь место, если не в случае, когда власть в государстве принадлежит (или должна принадлежать) всему народу в целом, а закон, которому все обязаны повиноваться, является выражением народной воли?10

Как мы увидим ниже, принцип народоправства претерпевал довольно существенные изменения и его содержание в правовой и политической науке зачастую разнилось в те или иные исторические периоды. В данном случае представляется важным установить первоначальную взаимосвязь между этим принципом и либерально-демократическим пониманием народного представительства.

Нельзя не обратить внимания и на то обстоятельство, что в целом институт народного представительства не всегда основывается на идее народного суверенитета. Например, учения мыслителей хотя и либерального направления, но склонных скорее к консервативному, Градовский Л-Д. Указ. Соч. С. 1-2. w Именно такое толкование принципа народоправства и его значение как признака правового государства дается при оценке ныне действующей Конституции Российской Федерации многими известными исследователями. См., напр.: Государственное право Российской Федерации. Учебник/Под ред. О.Е. чем к демократическому либерализму, как правило, игнорируют эту идею или напрямую ее отвергают, как это имело место у Б.Н. Чичерина, к трудам которого мы не раз ещё будем обращаться. Кроме того, даже в произведениях представителей либерально-демократической доктрины начало народного суверенитета зачастую отвергается, а принципу верховенства права придается роль самостоятельного, не связанного с принципом народоправства, правового начала. Данное обстоятельство заслуживает особого внимания, которому мы постараемся дать объективную оценку. В рамках настоящей работы мы постараемся определить духовную, культурологическую и философскую природу принципа народного суверенитета и его значение для западной правовой культуры в целом. Наконец, мы проведем анализ духовных основ российской государственности и сравним их с западноевропейскими идеалами.

Говоря о категории «естественного права», мы его понимаем так же, как представители теории правового государства, акцентирующих, в первую очередь, внимание на «право», или «права», совокупность которых признается естественным достоянием человека по факту рождения, с чем связывается и обоснование высокого нравственного значения личности, ее нравственного существа. Кроме того, внутренняя тенденция проявления этой особенности естественно-правовой доктрины сводится к тому, что именно право в его нормативном выражении является единственно верным способом регулирования социально-политических отношений и гарантией обеспечения личных прав.

Говоря о гражданском обществе, мы не можем избежать рассмотрения одного из сущностных его признаков - института местного самоуправления. Оценивая местное самоуправление как самостоятельный институт в системе государственного управления и как один из элементов правового государства, следует определить основополагающую

Кутафина. М., 1996. С 121-123. идею, начало, содержащееся в его природе и имеющее непреходящее значение для всего института в целом. При этом мы должны избегнуть некоторых возможных ошибок, имеющих методологическое значение. Например, необходимо верно определить зависимость данного института от начала народоправства, которое, как мы уже могли видеть при анализе других признаков правового государства, занимает высшую ступень в иерархии составляющих его элементов. Легко впасть в заблуждение и согласиться с тем первоначальным, определяемым едва ли не визуально мнением, согласно которому институт местного самоуправления должен являться производным элементом от идеи народоправства. Но все гораздо сложнее, как мы сможем убедиться при исследовании российского земского управления XVI - XVII вв., в том числе — по установлению целей, лежащих в основе практической реализации указанного института и выработке ее форм. Можно сказать, что идея местного самоуправления, так же как и народного представительства, имеет столь сложное и многогранное содержание, что выбор форм и гипостазируемое определение его функций и способа организации практически полностью зависят от ориентации государства на те или иные основополагающие начала государственного строительства и их духовную направленность.

Именно история земских соборов Московской Руси открывает удивительные формы государственного строительства, покоящиеся на политических, правовых и духовных началах, неведомых западному миру, редкое и органичное сочетание национальных элементов с идеей мессианства, столь свойственной православию и, в частности, русскому православию. Социо-культурный их анализ позволяет со всей очевидностью удостовериться в истинности суждения, что в специфике земских соборов наглядно проявляются и основные правовые цели, свойственные нашему государству этого времени, и их своеобразие.

Таким образом, чтобы понять особенности национального пути, не

1U достаточно поверхностного изучения внешних явлений истории нашей государственности без исследования их природы и внутренней взаимосвязи; необходимо познать философию русской государственности, раскрыть ее самобытные начала, их источники, ретроспективно рассмотреть те государственные институты и идеалы, на которых базировалась история России от древности до наших дней.

Степень изученности темы. Литература, посвященная исследованию влияния различных доктрин в построении государственности, обширна и разнообразна по характеру. Многочисленные труды, имеющие значение для нашей проблематики, с точки зрения категориального анализа власти, рассмотрения её как системного целого, выделения соответствующих её уровней и аспектов могут быть сгруппированы следующим образом.

Первая группа - труды, которые важны при построении теоретико-методологической базы исследования самого феномена власти. В них обосновываются наиболее общие подходы к изучению власти: понятие и сущность власти, её структурные элементы, основные формы существования. Это, прежде всего работы таких авторов, как X Аренд, М. Вебер, Н. Луман, К. Маркс, Т. Парсонс, М. Фуко, Ю. Хабермас." Из отечественных исследователей следует выделить труды К. С. Гаджиева, В.В. Ильина, АС. Панарина, В.Г. Ледяева, В.Ф. Халипова, Р.А Хомелевой.12

Отдельные аспекты, элементы власти и её взаимосвязь с другими социальными явлениями и процессами анализируют в своих работах Г.А Белов, В.В. Бочаров, В.И. Зуев, О.И. Иванов, АА Кокошин,

11 Аренд X. Vita Activa шш о деятельной жизни. - СПб.: Алстейя, 2000; Вебер М. Избранные произведения. М„ 1992; Луман Никлас. Власть. М., 2001; Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т.З.; Парсонс Т. Система современных обществ. М., 1997; Фуко М. Воля к истине: По ту сторону знания, власти и сексуальности. М., 1996; Хабермас Ю. Вовлечение другого: очерки политической теории. СПб., 2001.

12 Гаджиев К.С. Политическая философия. M., 1999; Ильин ВБ., Панарин А.С. Философия политики. М., 1994.; Ледяев В.Г. Формы власти: концептуальный анализ. M., 2001; Панарин А.С. Глобальное политическое прогнозирование в условиях стратегической нестабильности. М., 1999; Халипов В.Ф. Кратология как система наук о власти. М., 1999; Хомелева Р. А. Природа политической власти. СПб,, 1996.

11

В.В. Крамник, АКрэстева, И.Т. Майборода, А В. Макарин, АС. Макарычев, Ю. Мельников, В.В. Меньшиков, Ю.А Нисневич, В.Ф. Сиренко и другие13.

Исследование различных аспектов генезиса российской государственности проводили AJI. Андреев, В.А Ачкасов, В.В. Ильин, Б.Г. Капустин, В.М. Корельский, АС. Панарин, Р.Г. Пихоя, В. Согрин, Б.Н. Топорнин, И.Ю. Козлихин, AM. Величко и другие.14 В этих работах рассматриваются особенности российской системы государственности как в отдельные периоды, так и в целом. В них присутствует стремление раскрыть с различных теоретико-методологических позиций наиболее важные и сущностные характеристики российской государственности.

Собственно эволюции системы власти посвящено достаточно большое количество работ, где этот процесс исследуется с различных методологических позиций. Исследования советских учёных (С. А Егоров, И.П. Ильинский, Г.Н. Манов, М.Н. Марченко, А.А Мишин, В.В Мшвениерадзе, Б.А. Страшун, JI.M. Энтин, В.И. Ястребов и другие)15 в области системного анализа власти и политики велись строго в рамках марксистской парадигмы. Особо выделялась классовая сущность политической власти и её эксплуататорский характер в социально -дифференцированном обществе. При этом анализ западных институтов власгги ограничивался в основном негативной критикой с указанием на нарастание в них кризисных явлений.

На теоретических позициях, близких к представителям

15 Бочаров В.В. Власть. Традиции. Управление. Попытка этноисторического анализа политических культур современных государств Тропической Африки. М, 1992; Иванов И.С. Новая российская дипломатия. Десять лет внешней политики страны. М„ 2002; Крамник В.В. Социально-психологический механизм политической власти. Л., 1991; Нисневич Ю.А. Информация и власть. М, 2000; Сиренко В.Ф. Интересы - власть -управление. Киев, 1991.

4 Ачкасов В. А. и др. Легитимация власти в постсоциалистическом обществе. М, 1999; Капустин Б.Г. Идеология и политика в посткоммунистической России. М., 2000; Корельский В М. Власть, демократия и перестройка. М, 1990; Пихоя Р.Г. Советский Союз: история власти. Новосибирск, 2000; Козлихин И.Ю. Современная политическая наука СПб., 1996. Величко А-М. Философия русской государственности. СПб., 2001.

15 Егоров С. А. Политическая система, политическое развитие, право: критика немарксистких политологических концепций. М„ 1983; Ильинский И.П. и др. Политическая система современного капитализма. М., 1983; Марченко М.Н. Политическая система современного буржуазного общества. М., 1981. модернизационного направления, стоят Д. Белл, Э. Тоффлер, А Турен, М., которые изучение эволюции власти ведут, основываясь на концепции постиндустриального общества.16

Системный анализ закономерностей генезиса и развития государственности представлен в работах Р. Арона и К. Манхейма,17 которые делали акцент именно на системности этого явления, особенностях функционирования власти.

Наше исследование будет во многом опираться на известный лишь узкому кругу специалистов пласт правовой теоретической мысли российских правоведов, которые за юридическими категориями видели прежде всего духовную составляющую вопроса, философско-культурологические пласты формирововавшие, правовую культуру российского общества. «Юридический позшивизм», господствовавший в советский период нашей истории, оставлял немного места для проблем, входивших в круг интереса классической философии права. Если право трактовалось как выражение воли господствующего класса, а законодательная деятельность в основном должна была служить защите общественного строя, сложившегося исторически, а потому преходящего, то вопросы об абсолютном в праве, об отношении права к вечным ценностям бытия человека — к вере, истине, справедливости и др. — обречены были оставаться на периферии правосознания. Неслучайно и то, что сделанное в обласги философии права за восемьдесят лет после Октябрьской революции невозможно сравнивать с тем, что сделано за те же годы до нее. Упущение тем более досадное, что на «позитивистски мыслящем» Западе философия права глубоко интегрирована в систему правоведческих наук, ее идеи весьма существенны как для юридического образования, так и для формирования правосознания. Достаточно указать на влияние феноменологической школы

16 Белл Д. грядущее постиндустриальное общество: опыт социального прогнозирования. М., 1999; Тоффлер Э. Третья волна. М. 1999; Турен А. Возвращении е человека действующего: очерк социологии. М„ 1999

17 Арон Р. Диагноз нашего времени, м, 1994; МанхеЛм К. Диагноз нашего времени. М, 1994.

13 права (М. Шелер, Ю. Хабермас) или, к примеру, скандинавского «правового реализма», опирающегося на принципы аналитической философии (АХагерстрем, К. Оливеркруна, В. Лунстедт). Развитие отечественной философии и культуры права - задача совершенно необходимая, для создания правового государства, которое продолжает национальные и духовные традиции. И важнейшим шагом на этом пути должна стать актуализация традиций и идей дореволюционной отечественной правовой мысли. Основы и перспективы развития российской государственности рассматривались целой плеядой российских правоведов, таких как Н.Н. Алексеев, М.Ф. Владимирский-Буданов,В.В. Водовозов, П.Е. Казанский, Б. А Кистяковский, Н.М. Коркунов, С.А. Котляревский, М.М. Ковалеский, Н.И.Лазаревский, П.И. Новгородцев, Б. II. Чичерин, Е.В. Спекторский, А Кизеветер, Г.Ф.Шершеневич, а также их западных современников - Г. Еллинек, Жозеф де Местр18 и других.

Кроме того, нельзя не упомянуть имена выдающихся русских историков, мыслителей и философов - В.О.Ключевский, С.М. Соловьев, B.C. Соловьев.В.В. Свягловский, М. Дьяконов, Н.Я. Данилевский, И.С. Аксаков, Ю.Ф. Самарин и других,19 работы которых дают богатый фактический материал, позволяющий проследить генезис идеалов и развитие менталыюсти в истории российской государственности.

Анализ используемого в диссертации материала позволяет сделать рад принципиальных выводов: 1) роль духовного фактора является доминирующей в формировании правовых доктрин и государственных идеалов; 2) обращение к отечественным духовным традициям в построении системных взаимоотношений между властью и народом, в государственном

18 Алексеев Н.Н. Основы философии права. СПб. 1998; Владимирский - Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. СПб. - Киев, 1908; Кистяковский Б.А. Социалыше науки право. М, 1916; Коркунов Н.М. История философии права. СПб., 1898; Котляревский С.А. Власть и право. Проблемы правового государства. M., 1915; Лазаревский Н.И. Русское государственное право. В 2 т. Т. 1 СПб., 1913; Новгородцев П.И. Историческая школа юристов. СПб., 1999; Чичерин Б.Н. История политических учений. В 5 т. М., 1869. "Самарин И.С. Собр. соч. В 5 т. M., 1887; Данилевский НЯ. Россия и Европа. СПб., 1995; Ключевский В.О. Курс русской истории. В 5 т. 1910; Соловьев С.М. Собр. соч. В XVIII Кн. M., 1995.

14 строительстве может явиться одним из важнейших условий стабилизации и устойчивого развития российского общества.

Таким образом, анализ существующих отечественных и зарубежных трудов, посвященных проблематике, позволяет констатировать, что при наличии весьма значительной литературы достаточно мало специальных исследований, в которых давалось бы целостное рассмотрение эволюции системы государственности с социально-исторических и культурологических позиций. Решению вышеуказанной задачи и посвящена настоящая диссертация.

Объект исследования. Объектом диссертационного исследования является роль западноевропейской ментальности и правовых культур, их ассимиляция в построении системы российской государственности.

Предмет исследования. Предметом исследования выступает возможность практической реализации идеалов правового государства в России в исторической ретроспективе.

Гипотеза исследования. Содержание того или иного типа правовой культуры обусловлено характером духовных (религиозно-философских) воззрений, коренящихся в истоках народного сознания.

Цель и задачи диссертационного исследования. Целью диссертационного исследования является социально-культурологический анализ генезиса ментальности и идеалов правовых культур в построении системы государственности. В соответствии с обозначенным предметом и целью диссертационного исследования поставлены следующие задачи:

- провести анализ наиболее существенных элементов учения о правовом государстве и их проявление в российских государственных институтах и определить методологию исследования.

- определить иерархию основных принципов правового государства; раскрыть важнейшие признаки правового государства (индивидуализм, гражданское общество, местное самоуправление). выявить социально-культурологические предпосылки и основные положения, позволяющие утверждать возможность «универсализма» западной правовой культуры.

- выявить формы российской государственности, органически базирующиеся на её политических, правовых и духовных началах (земское самоуправление и земские соборы).

- провести анализ соотношения российских и западноевропейских правовых культур; определить категорию «правообязанности», которая основывается на нравственном, религиозном чувстве, доминировавшем в менталыюсти Московской Руси и не утратившая своей актуальности в наши дни, поскольку с ней сопряжена практически любая деятельность - государственная, общественная или личная.

Методологическая основа диссертационного исследования.

Функциональная и содержательная сложность феномена системы власти в аспекте его эволюции предопределила плюрализм используемых принципов, методов и средств исследования. Тем не менее, основополагающее значение придавалось принципу системности, так как он даёт необходимый методологический подход к анализу социальных систем, в том числе систем власти.

В исследовании применялся и неразрывно связанный с системным подходом метод структурно-функционального анализа, при помощи которого были описаны элементы учения о правовом государстве и их внутренние взаимосвязи, а также их функциональная значимость.

Диссертационное исследование строго основывалось на принципе историзма, позволявшем проследить эволюцию различных доктрин, оказавших влияние на формирование системы государственности в их причипно-следствениой зависимости, а также выявить логику и закономерности их развития. В этой связи важное место в данной работе занимал и такой специальный метод, как историко-сравнительный, позволивший раскрыть не только основные закономерности эволюции различных систем власти, но и специфику каждой отдельной модели власти на конкретном историческом этапе.

Научная новизна. Научная новизна диссертации определена в значительной степени целью, характером поставленных и решаемых в ней задач.

Автором осуществлена попытка исследования генезиса влияния западноевропейской ментальности и правовых идеалов в построении российской государственности. В работе исследуется возможность ассимиляции западноевропейских правовых институтов в российском правосознании; устройство государственности в единстве её разнообразных элементов, в том числе религиозных, как феномен, обладающий в различных своих модификациях некоторыми субстанциональными качествами.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Система государственности, будучи по своей природе сложной, адаптирующейся социальной системой, воплощает в себе единство и взаимодействие всех основополагающих ее элементов.

2. Феномен российской системы государственности выступает специфическим, органическим проявлением жизнедеятельности общества.

3. Термин западная правовая культура не является проявлением национальной принадлежности, а выражает собой духовную предрасположенность.

4. «Универсализм» естественно-правовой доктрины, сталкиваясь с реальной жизнедеятельностью конкретного общества, обнаруживает свою формальность и практическую несостоятельность; детальное изучение национальных традиций и особенностей духовного развития российского общества, к сожалению, - не задействованный резерв в исследовании современных процессов, происходящих в Российской Федерации. 5. Нравственно-правовое начало, а не формально-юридическое являлось необходимым источником деятельности земских соборов, в которых наглядно проявляются и основные правовые цели свойственные российскому государству в определенный период; причины их возникновения, специфику их деятельности следует отыскивать в тех духовных идеях, на которых и основывалась российская государственность.

Теоретическая и практическая значимость. Выдвигаемые в работе теоретические положения дополняют и развивают теоретико-методологические аспекты исследовательских подходов к пониманию генезиса системы государственности вообще, расширяют и конкретизируют научные представления о её закономерностях, особенностях и основных тенденциях эволюции системы государственности. Положения и выводы, содержащиеся в данном исследовании, могут служить определённой научной основой для дальнейшего анализа эволюции системы государственности и её духовных истоках.

Теоретические положения диссертационного исследования могут быть использованы в процессе преподавания учебных курсов по социальной философии, политическим наукам, отечественной истории.

IS

Заключение научной работыдиссертация на тему "Западноевропейская ментальность и правовая культура российской государственности"

Заключение.

Как мы пытались показать в настоящей работе, попытка смешения культур могла бы считаться уместной при условии того, что западноевропейские начала и формы их реализации действительно обладают качеством «универсальности», т.е. впитали в себя все лучшее, что достигнуто человеческой культурой и нашим нравственным сознанием в истории. Очевидно, однако, что таким признакам рассмотренные нами элементы западной правовой культуры, а также созданные ею государственные и правовые институты, не обладают.

Полученная оценка в значительной степени актуальна, когда мы говорим о возможности трансплантации западных правовых идеалов в другие культуры, поскольку, как мы указывали в начале работы, данная тенденция возникает от убежденности в отсутствии каких-либо альтернатив западному либерализму. Не будет преувеличением сказать, что такое суждение возможно только в том случае, когда история развития либерализма и учения о правовом государстве представляют нам явные свидетельства неисчерпанности своего содержания, свидетельства своей перспективности, как социально-политической, так и нравственной. Очевидно, конечно, что это не так. Применительно к принципу индивидуализма учение о правовом государстве последовательно идет от стадии обожествления личности до стадии ее полного нивелирования, что в сфере нравственной сопровождается постоянной и широкомасштабной тенденцией замены религиозных начал произвольными идеалами человеческой морали, которая, действительно, в этом понимании получает условный, преходящий, т.е. зависимый от исторических и общественных условий характер.

Идея народоправства фактически заменяется идеей «группы верных», что в наиболее мягкой форме проявляется в виде политических партий, которые склонны игнорировать любые нравственные сдержки для достижения искомого результата. Если мы присоединим сюда не разрешенную западной правовой наукой «проблему меньшинства», то излагаемый нами вывод вряд ли покажется категоричным и необоснованным.

Напротив, идеи «правообязанности» в этом отношении имеют гораздо более перспективный характер, поскольку преследуют целью не социальное усовершенствование, т.е. создание «земного рая», а нравственное самосовершенствование. Очевидно также, что в их основе объективно лежит идея личности, которая не может быть упразднена в российском типе правовой культуры без упразднения и гибели самой культуры. Следует отметить, что в принципе культура, сориентированная на религиозное начало, в значительной степени более индивидуальна, чем иные, сориентированные на изменяющуюся человеческую мораль, вернее -представления о ней.

Это наглядно проявляется в различном понимании идеи прогресса или исторического развития, которая в российском правосознании принимает трансцендентный характер, поскольку здесь значение имеет не только конечная цель мирового процесса — нравственное самосовершенствование и, может быть, в неменьшей степени, конкретное нравственное состояние субъекта - т.е. лица, мотивы, которые руководили им в данном событии. Отсюда - индифферентное отношение российского религиозного сознания к категориям пространства и времени, которые составляют одну из основ философского понятия прогресса в западной культуре. Точнее сказать, эти категории также присутствуют, но отношение к ним совершенно иное.

Оценив указанные начала российской государственности как исконные, органичные и естественные для нашего правосознания, мы не можем не прийти к выводу о том, что перспективы нашей отечественной государственности должны быть связаны не с попытками навязывания демократических институтов, а с возвратом к традиционным духовным истокам мироощущения и правообязанности.

Данный вывод, согласимся, подвержен критике, смысл которой может

153 быть сведен к тому простому указанию, что, во-первых, история Московской Руси содержит немало сведений о несовершенстве форм и государственных институтов того времени, о многих неурядицах, кровавых бунтах и т.п. Во-вторых, призыв «к возврату» можно квалифицировать как явный консерватизм и практически нереализуемый идеализм. Что можно возразить на это?

Действительно, как история других народов, так и история России знает много примеров, которые отнюдь не являются национальной гордостью. Дело, однако, заключается в том, что весь строй российского правосознания, базирующиеся на православном понимании, сориентирован на понимание социальных идеалов и благ, как преходящих, несовершенных явлений. Поэтому и «правда их весьма относительна. Это не значит, что российская правовая культура не знает попыток их усовершенствования, иначе мы не знали бы земских соборов, к примеру, которые, согласно приведенным исследованиям, представляют собой более высокий уровень государственности сравнительно с предыдущими институтами. Но, повторимся, «правда жизни» для российского самосознания, чаще всего, к сожалению, латентно - пролегает в сфере метафизической, в связи с чем реформации социальных сторон жизни принимают практически без исключения на всем протяжении истории допетровской Руси мягкий, практический и проверенный характер.

Вспомним хотя бы ссылку М.Ф. Владимирского - Буданова, приведенную выше, о том, что «Московское правительство действовало осторожно, не любя заранее составных планов» и т.д. Трудно в связи с этим сказать, какие формы общежития могли выработаться при естественном ходе развития России и какие могут быть выработаны в настоящее время при возврате к исконно российским правовым и духовным началам. Но можно и нужно, при оценке практических перспектив исходить не из формы, что, например, имело место в движении славянофилов (где идеализировались государственные формы Московской Руси) и других

154 сторонников «русской идеи», в частности, Н.И. Черняева (который идеализировал монархию, совершенно упуская из виду остальные элементы государственного строительства), а из духовной совокупности органических начал российской государственности, включая и опыт тех народов, которые волей судьбы связали себя с Россией. Если предлагаемые формы «вмещают» их в том единстве, которое предлагается духовными и правовыми истоками российского народа, - значит они могут иметь известные перспективы. В противном случае мы получим, очевидно, уже известные картины государственного устройства.

Не следует опасаться и возможной, как мы уже говорили, критики в «консерватизме», и вот по каким причинам. В одной из своих статей А.В. Поляков — известный современный исследователь русской правовой философии - дает следующие характеристики консерватизму, как явлению. «Консерватизм противоположен реакции, - пишет он. Реакционеры стремятся вернуться к давно отжившему и неорганичному, консерваторы защищают духовно оправданное. Для идеологии русского консерватизма, а на наш взгляд, и для русского мировоззрения вообще характерно представление (философское или религиозное) о сущем как об иерархии ценностей, при которой относительное подчиняется абсолютному. Да и сам мир, в отличие от взглядов либерала, понимается как существующий «осмысленно». Отсюда вытекает идея соподчинения индивида государству как иерархически более высокой общности, как форме политического и духовного бытия народа, что находит свое выражение в идеях отечества и общего блага».М7Как видно, консерватизм в науке и практике не столь уж бесперспективен, как кажется на первый взгляд.

Последнее обстоятельство, на котором следует остановиться, связано с возможным аргументом сторонников правового государсгва о том, что годы петровских и постпетровских реформ, советское время, в итоге вбирающие в

2*7

Поляков А.В. Либеральный консерватизм Б.Н Чнчерина/Шравоведенне. 1993. №5. С. 80-81. себя последние 300 лет нашей истории, показывают практическую способность адаптации как западноевропейских идеалов, так и социалистических на российской почве, что объективно, казалось бы должно подорвать веру в излагаемые нами аргументы. Трудно принять такие доводы по следующей причине. История России этого времени как раз представляет примеры того, как искусственно навязанные идеалы и институты подвергались очень существенной «русификации», результатом чего изначально навязываемое содержание понятий «либерализм», «социалистическое общество», «демократия» или же вовсе не принимается народным сознанием и их восприятие основывается на том, что «это надо государю» (как в годы реформ Петра I), в результате чего процесс реформирования сопрягается с их «претерпеванием» народом или принимает содержание, равносильное их отрицанию. Кстати сказать, данное обстоятельство является наиболее наглядным подтверждением глубокой перспективы, которая таится в источниках российского менталитета, российского правосознания и российской государственности, поскольку возможность «перерабатывания» чуждых институтов, способность их претерпеть показывают, что мы имеем дело с явлениями более высокого порядка.

Выработать действенные формы организации государственной власти -вот, что стоит на повестке дня нашей правовой культуры. Не будет преувеличением сказать, что с этим связано и само существование нашего Отечества как целостного, самостоятельного, развитого государства.

Устройство разухмного государственного строя, - писал П.И. Флоренский, - зависит прежде всего от ясного понимания основных положений, к которым и должна приспособляться машина управления Мудрость государственного управления - не в истреблении тех или других данностей и даже не в подавлении их, а в умелом направлении, чтобы своеобразия и противоречия давали в целом государственной жизни нужный эффект».248 Но для того, чтобы воспользоваться этим мудрым советом, необходимо знать и правильно понимать те «основные положения», о которых говорил П.И. Флоренский: историю «реформируемого» государства, истоки и особенности его культуры, в первую очередь - философско-правовой, специфику национального менталитета.

248 Флоренский П.А. Предполагаемое государственное устройство в будущем//Собр. соч.В4т.Т.2.М, 1995. С.647-648.

Список научной литературыМаслов, Александр Николаевич, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1.Аксаков И.С. Еще об уездном самоуправлении//Собр. соч. В 5 т. Т.5. М., 1887.

2. Аксаков И.С. Об уездном самоуправлении// Собр. соч. В 5 т. Т.5. М., 1887.

3. Аксаков И.С. Почему в православной России не допускается свобода совести // Собр. соч. В 5 т. Т. 4. М., 1886.

4. Аксаков И. С. Русское самодержавие не немецкий абсолютизм и не азиатский деспотизм // Собр. соч. В 5 т. Т. 5. М., 1887.

5. Алексеев А.С. Возникновение конституций в монархических государствах континентальной Европы XIX ст. Ч. 1. М., 1914.

6. Алексеев Н.Н. Идея "земного града" в христианском вероучении // Русских"! народ и государство. СПб., 1998.

7. Алексеев Н.Н. Обязанность и право// Русский народ и государство. СПб., 1998.

8. Алексеев Н.Н. Основы философии права. СПб., 1998.

9. Алексеев Н.Н. Современное положение науки о государстве и ее ближайшие задачи// Русский народ и государство. М, 1998. Ю.Алексеев Н.Н. Русский Борис Николаевич Чичерин // Логос. 1911. Кн. 1.

10. Алексеев Н.Н. Хриегиансгво и идея монархии // Русский народ и государство. СПб., 1998

11. Алексеев С.С. Философия права. М., 1998.

12. Альбов АП., Масленников Д.В., Сальников В.П. Русская философия права философия бытия, веры и нравственности// Русская философия права: философия веры и нравственности. СПб, 1997.

13. Аннерс Э. История европейского права. М., 1996.

14. Аристотель. Политика // Собр. соч. В 4 т. Т. 4. М., 1983.

15. Баскин Ю.Я., Баскин Д.А Павел Иванович Новгородцев (из истории русского либерализма). СПб., 1997.

16. Беляев И.Д. История русского законодательства. СПб., 1999.

17. Бердяев Н.А. Дневник философа (о духе времени и монархии) // Пуп,. 1926. № 6.

18. Бердяев Н.А Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. Бердяев Н.А. Новое религиозное сознание и общественность. СПб., 1907.

19. Бердяев Н.А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века // О России и русской философской культуре. М., 1990.

20. Бердяев Н.А Философия истории. М. 1990.

21. Болотов В.В. Лекции по истории древней церкви. В 4 т. Т. 3. М.1994.

22. Булгаков СЛ. О социальном идеале// От марксизма к идеализму (сб.ст.). СПб., 1903.

23. Валицкий А Нравственность и право в теориях русских либералов конца XIX-начала XX века // Вопросы философии. 1991. № 8.

24. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. СПб.,- Киев, 1908.

25. Водовозов В.В. Введение в курс государственного права// Введение в изучение социальных наук (сб. ст. под ред. Н.И. Кареева). СПб., 1903.

26. Вульфиус А.Г. Очерки но истории идеи веротерпимости и религиозной свободы в XVIII веке. СПб., 1911.

27. Вышеславцев Б.П. Два пути социального развития /7 Путь. 1926. № 4.

28. Гачек 10. Общее государственное право. В 3 т. Т.2. Рига, 1912.

29. Гегель Г.В.Ф. Философская пропедевтика//Работы разных лет. В 2 т. Т.2. М., 1975.

30. Герваген Л.Л. Обязанности, как основание права. СПб., 1908.

31. Гессен В.М. О двухпалатной системе // Право. 1906. № 31.

32. Гессен В. М. Основы конституционного права. СПб., 1918.

33. Гессен В.М. Роспуск Государственной думы // Право 1906. № 32.

34. Гессен В.М. Русское государственное право. СПб., 1913.

35. Гессен В.М. Теория правового государства // Политический строй современных государств. Т. 1. СПб., 1909.

36. Гессен С. И. Неославянство в философии// Сочинения. М., 1999.1ЭУ

37. Гессен СИ. Политическая свобода и социализм // Сочинения. М., 1999.

38. Государственное право Российской Федерации. Учебник // Под ред. О.Е. Кутафина. М., 1996.

39. Градовский А.Д. Государственное право важнейших европейских держав. СПб., 1895.

40. Градовский А.Д. Начала русского государственного права. В 3 т. Т. 1. СПб., 1375.

41. Градовский А.Д. Системы местного управления на западе Европы и в России// Сборник государственных знаний. Т.5. СПб., 1878.

42. Гурвич Г. «Правда воли монаршей» Феофана Прокоповича и ее западноевропейские источники. Юрьев, 1915.

43. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. СПб., 1995.

44. Дебольский Н.Н. Гражданская дееспособность по русскому праву до конца XVII века. СПб., 1903.

45. Дерюжинский В.Ф. Полицейское право. СПб., 1908.

46. Дитятин И.И. Статьи по истории русского права. СПб., 1895.

47. Дьяконов М. Очерки общественного и государственного строя Древней Руси. СПб., 1912.

48. Еллинек Г. Право меньшинства. М., 1906.

49. Еллинек Г. Право современного государства. Т. 1. Общее учение о государстве. СПб., 1908.

50. Ельяшевич В.Б. Очерк развития форм поземельного оборота на Западе. СПб., 1913.

51. Емельянов Н.А. Местное самоуправление: проблемы, поиски, решения. М.,-Тула, 1997.

52. Захаров Н.А Система русской государственной власти. М., 2002. 54.3еньковский В.В. История русской философии. В 2 т. Т. I (I). Л., 1991. 55.3ызыкин М.В. Патриарх Никон. Его государственные и канонические идеи. В 2 т. T.I. М., 1995.

53. Ивановский В.В. Учебник государственного права. Казань, 1909.16U

54. Иеринг Р.фоп. Борьба за право. СПб., 1895.

55. Ильин И.А. Монархия и республика// Собр. соч. В 10 т. Т. 4. М., 1994.

56. Ильин И. А. О сущности правосознания// Собр. соч. В 2 т. T.I. М., 1993.

57. Ильин И. А. Понятие права и силы//Собр. соч. В 2 т. Т. 1. М., 1993.

58. Казанский П.Е. Право и нравственность как явление всемирной культуры// Русская философия права. СПб., 1999. С. 247-254.62Кареев Н.И. Западноевропейская абсолютная монархия XVI, XVII и XVIII веков. СПб., 1908.

59. Кареев Н.И. Основные вопросы философии истории. Ч. 1. СПб., 1887.

60. Кареев Н.И. Основные вопросы философии истории. СПб., 1897.

61. КареевН.И. Происхождение современного народно-правового государства. СПб., 1908.

62. КареевН.И. Сущность исторического процесса и роль личности в истории. СПб., 1914.

63. Карпов А О монархии // Путь. 1926. № 6.

64. Керсновский А.А. Философия геополитики. М., 2003.

65. Кизеветтер А. Из истории русского либерализма/ 1905.

66. Кизеветтер А Русская утопия XVIII столетия // 1905.

67. Кистяковский Б.А. Государственное право (общее и русское) науки и право. Философия права. СПб., 1998.

68. Кисгяковский Б.А Социальные науки и право. М., 1916.

69. Ключевский В.О. Боярская дума Древней Руси. М., 1902.

70. Ключевский В.О. Добрые люди Древней Руси. Сергиев Посад, 1892.

71. Ключевский В.О. История сословий в России. М., 1886.

72. Ключевский В.О. Курс русской истории. В 5 т. Т. 4. М., 1910.

73. Ключевский В.О. Курс русской истории. Вот. Т.2 Пг., 1918.

74. Ключевский В.О. Происхождение крепостного права в России// Собр. соч. В 9 т. Т.8. М., 1990.

75. Ключевский В.О. Состав представительства на земских соборах

76. Древней Руси//Собр. соч. В 9 т. Т.VIII. М., 1990.

77. Ковалевский М.М. К истории всеобщего избирательного82.права//Пифферун О. Европейские избирательные системы. СПб., 1905.

78. Козлихин И.Ю. Право и политика. СПб., 1996.

79. Козлихин И.Ю. Современная политическая наука. СПб., 1994.

80. Козловски П. Общество и государство: неизбежный дуализм. М., 1998.

81. Коркунов II.M. История философии права. СПб., 1898.

82. Коркунов Н.М. Лекции но общей теории права. СПб., 1898.

83. КоркуновН.М.Политические воззрения Сперанского до его знакомства с императором Александром I // Вестник права. 1899.№ 8.

84. Коркунов Н.М. Русское государственное право. В 2 т. Т. 1. СПб., 1901.

85. Коркунов II.M. Русское государственное право. В 2 т. Т.2. СПб., 1901.

86. Котляревский С.А Власть и право. Проблемы правового государства. М., 1915.

87. Котляревский С.А. Гражданская религия у Руссо // Вопросы философии и психологии. 1910. Кн. 102 (И).

88. Котляревский С.А Предпосылки демократии // Вопросы философии и психологии. 1905. Кн. 77 (II).

89. Котляревский С.А. Юридические предпосылки русских основных законов. М., 1912.

90. Корф С.А Демократизм в истории и науке// 1906. Право № 20.

91. Кранихфельдт А. Начертание российского гражданского права в историческом его развитии. СПб., 1843.

92. Крижанич Ю. Политика. М., 1997.

93. Неволин К.А История философии законодательства//Сочинения. СПб., 1997.

94. Нерсесянц B.C. Философия права. М., 1997.

95. Лазаревский Н.И. Русское государственное право. В 2 т. Т.1. СПб., 1913.

96. Левицкий С.А О русском национализме // Сочинения, В 2 т. T.I. М., 1995.

97. Леонтьев А А Крестьянское право. СПб., 1914. *

98. Леонтьев К.Н. Византизм и славянство//Россия глазами русского. СПб., 1991.

99. Лосский И.О. История русской философии. М., 1991.

100. Милль Дж. Ст. Представительное правление. СПб., 1907. Юб.Милль Дж. Ст. О свободе. СПб., 1906.

101. Мишель А. Идея государства. М., 1909.

102. Новгородцев П.И. Государство и право// Вопросы философии и психологии. 1904. Кн. 75.

103. Новгородцев П.И. Демократия на распутьи //Сочинения. М., 1990.

104. Новгородцев П.И. Идеалы партии Народной Свободы и социализм// Опыт русского либерализма. Антология. М., 1997.

105. Новгородцев П.И. Историческая школа юристов. СПб., 1999.

106. Новгородцев П.И. Кризис современного правосознания. Введение в философию права. М., 1996.

107. Новгородцев П.И. Лекции по истории философии права// Сочинения. М., 1995.

108. Новгородцев П.И. Об общественном идеале// Сочинения. М., 1991.

109. Новгородцев П.И. Общественный идеал в свете современных исканий// Вопросы философии и психологии. 1910. Кн. 103.

110. Новгородцев П.И. О своеобразных элементах русской философии права// Со чинения. М., 1995. ,

111. Новгородцев П.И. перед лицом будущего// Сочинения. М., 1990.

112. Новгородцев П.И. Право на достойное человеческое существование // Сочинения. М., 1995.

113. Общая теория государства и права. Учебник/Под ред. В.В. Лазарева. М., 1994.

114. Осипов И.Д. Философия русского либерализма XIX начала XX века. СПб., 1996.

115. Петров А. Письмо монархиста// Путь. 1926. № 3.

116. Пинскер Б. Бюрократическая химера//3намя. 1988. №7.

117. Платонов С.Ф. Русская история. М., 1996.

118. Победоносцев К.П. Курс гражданского нрава. В 3 т. Т.1. СПб., 1873.

119. Победоносцев КП. Московский сборник// Победоносцев: pro et contra. СПб., 1996.

120. Полетаев Н.А. Шекспир и Иеринг или что такое борьба за право? СПб., 1900.

121. Поляков А.В. Либеральный консерватизм Б.Н. Чичерина// Правоведение. 1993. М5.

122. Поляков А.В. Политике правовое учение Чичерина// Избранные труды Б.Н. Чичерина. СПб., 1998.

123. Покровский И. А Основные проблемы гражданского права. М., 1998.

124. Понтович Э.Э. Развитие конституций и учредительная власть. Пг., 1918.

125. Поппер К. Открытое общество и его враги. В 2 т. Т.1.М., 1992.

126. Рассел Б. История западной философии. В 2 т. T.I. М., 1993.

127. Редлих И. Английское местное управление. Изложение внутреннего управления Англии в его историческом развитии и современном состоянии. В 2 т. Т.1. СПб., 1907.

128. Рейснер М.А Избирательное право // Политический строй современных государств. Т. 1. СПб., 1909.

129. Рейснер М.А. Представительное государство // Энциклопедический словарь т-ва «Бр. А и И. Гранат и К.» Т. 33. М., б/г.

130. Ренненкампф Н.К Очерки юридической энциклопедии. Киев, 1868.

131. Ренненкампф H.IC. Юридическая энциклопедия. Киев СПб., 1907

132. Рождественский Н. Историческое изложение законодательства о наследстве. СПб., 1839.

133. Самарин Ю.Ф. Несколько слов по поводу исторических трудов г.

134. Самарин Ю.Ф. Стефан Яворский и Феофан Прокопович // Сочинения. М., 1996.

135. Святловский В.В. Мобилизация земельной собственности в России.1. СПб., 1911.

136. Архиепископ Серафим (Соболев) Об истинном монархическом миросозерцании Сочинения. В 2 т. Т. 1. СПб., 1994.

137. Сергеевич В.И. Лекции и исследования по древней истории русского права. Лб. 1903.

138. Сетницкий Н.А Мессианство и «русская идея» // А.К. Горский, Н.А Сетницкий. Сочинения. М., 1995.

139. Скрипилев Е.А, Лаптева Л.Е., Клеандрова В.М. Развитие русского права во второй половине XIX начале XX века. М., 1997.

140. Соловьев B.C. Мнимая критика// Собр. соч. В VIIIт. Т.VII. СПб., б/г.

141. Соловьев СМ. Шлецср и антиисторическое направление// Собр. соч. Кн. XVI. М., 1995.

142. Соколов В.К. Свобода совести и веротерпимость//Вестник права. 1905. №5.

143. Солоневич И.Л. Народная монархия. Минск, 1998.

144. Спекторский Е.В. Либерализм// Опыт русского либерализма. Антология. М., 1997.

145. Сниридонов Л.И. Теория государства и права. СПб., 1995.

146. Строев В. Очерки государства Московского перед реформами. Ростов -на-Дону, 1903.

147. Струве П.Б. В чем же истинный национализм?// На разные темы. СПб., 1902.

148. Струве П.Б. Интеллигенция и революция// Вехи. Из глубины. М., 1991.

149. Тихомиров Л. А. Государственность и религия// Апология Веры и Монархии. М., 1999.

150. Тихомиров Л. А Монархическая государственность. СПб., 1992.

151. Тихомиров Л. А О свободе// Апология Веры и Монархии. М-, 1999.

152. Тихомиров Л.А. Рабочий вопрос и русские идеалы// Христианство и политика. М., 1999.

153. Тихомиров Л.А Христианство и политика// Апология Веры и1. Монархии. М., 1999.

154. КН. Трубецкой Е.Н. Философия христианской теократии в V веке //

155. Вопросы философии и психологии. 1891. Кн. 9 (5).166.кн. Трубецкой С.Н. Новая книга Б.Н. Чичерина// Вопросы философии и психологии. 1894. Кн. 21 (1).

156. KH. Трубецкой С.Н. Учение о Логосе в его истории// Сочинения. М., 1994. 16 8.Успенский Л. Идея прогресса в философии Блаженного Августина// Вопросы философии и психологии. 1916. Кн.132 133.

157. Устинов В.М. Учение о народном представительстве. T.I. М., 1912.

158. Филиппов АН. Учебник но истории русского права. Юрьев, 1912.

159. Философский лексикон. В 4 т. Т. 4. Вып. II. Киев, 1873.

160. Флоренский П.А. Наука как символическое описание // Собр. соч. В 2 т. Т.2. М., 1990.

161. Флоренский П.И. Предполагаемое государственное устройство в будущеем.// Собр. соч. В 4 т. Т.2. М., 1995. .

162. Франк С.Л. Религиозные основы общественности// Путь 1925.№1.

163. Франк С.Л. Непостижимое// Сочинения. М. 1990.

164. Франк С.Л. Смысл жизни// Вопросы философии. 1990.№ 4.

165. Фукуяма Ф. Конец истории?// Вопросы философии. 1990. № 3.

166. Хабермас Ю. Демократия, разум, нравственность. М., 1995.

167. Хомяков А.С. Семирамида//Сочинения. В 2 т. Т.1.М., 1994.

168. Хомяков Д.А. Православие. Самодержавие. Народность. Минск, 1997. 181.Черняев Н.И. Мистика, идеалы и поэзия русского самодержавия. М., 1998.

169. Чичерин Б.Н. Собственность и государство. В 2 т. Т. 1.М., 1882. 195.Чичерин Б.Н. Собственность и государство. Т.2. М., 1883. 196.Чичерин Б.Н. Философия права. М. 1900.197.1Пафаревич И.Р. Две дороги к одному обрыву// Собр. соч. В 3 т. T.I. М., 1994.

170. П1афаревич И.Р. Социализм как явление мировой истории// Собр. соч. В 3 r.T.l. М., 1994.199.1Першеневич Г.Ф. История философии права. СПб., 1907.

171. Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. В 4 вып. Вып. I. М. 1911.

172. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. СПб., 1910.

173. Штейн Люд. Социальный вопрос с философской точки зрения. М., 1899. 203Шумаков С. Губные и земские грамоты Московского государства. М., 1895.

174. Энгель Г.А Право и власть. Введение в законоведение. 4.1. 1915. 205.Энгельман И. История крепостного права в России. М., 1900. 206.Эсмен А. Общие основания конституционного права. СПб. 1878. 207.JellineckG. Allgemeine Staatslehre. 4-е Aufgabe. 1923.