автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Жанровая природа "Легенды об Уленшпигеле" Шарля Де Костера

Полный текст автореферата диссертации по теме "Жанровая природа "Легенды об Уленшпигеле" Шарля Де Костера"

На правах рукописи УДК 840.092

ТУЛИКОВА ии,ий43Бд

Наталья Александровна

ЖАНРОВАЯ ПРИРОДА «ЛЕГЕНДЫ ОБ УЛЕНШПИГЕЛЕ» ШАРЛЯ ДЕ КОСТЕРА

Специальность 10.01.03 — литература народов стран зарубежья (европейская литература)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Санкт-Петербург 2007

003054369

Работа выполнена на кафедре зарубежной литературы Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет имени А.И. Герцена»

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

кандидат филологических наук, доцент Жеребин Алексей Иосифович

доктор филологических наук, профессор Соколова Татьяна Викторовна

кандидат филологических наук, доцент Тимофеева Наталия Валентиновна

Ведущая организация:

Нижегородский государственный лингвистический университет им. Н.А. Добролюбова

Защита состоится « » ь&ССов^! 2007 г. в часов на заседании диссертационного совета Д 212.199.07 по присуждению ученой степени доктора филологических наук при Российском государственном педагогическом университете им. А.И. Герцена по адресу: 199053, Санкт-Петербург, Васильевский остров, 1-ая линия, д. 52, ауд.

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке РГПУ им. А.И. Герцена по адресу: 191186, Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, д. 48, корп. 5.

Автореферат разослан »X// 2006 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат филологических наук, АУ

доцент н.Н. Кякшто

Общая характеристика работы

Актуальность исследования определяется тем, что рассмотрение и определение жанровой природы «Легенды об Уленшпигеле» Шарля Де Костера, центрального произведения бельгийской литературы XIX века, необходимо для полноценного анализа книги и понимания авторских задач. Категория жанра является одной из основных для литературного произведения и в большинстве случаев играет первостепенную роль в его произведения. Именно таким произведением является «Легенда». «Легенда об Уленшпигеле» обладает сложной жанровой природой вследствие того, что при ее написании Де Костер ориентируется на несколько литературных традиций, отразившихся в тексте книги. Из-за невнимания к вопросам жанра в исследовательской литературе часто отмечаются недостатки композиции книги, ее противоречивость (В.М. Переверзин, Д. Лукач). Анализ жанровой природы «Легенды» позволит объяснить особенности ее построения и образной системы.

Степень разработанности проблемы. Несмотря на то, что в современном литературоведении вопрос о жанровой природе «Легенды об Уленшпигеле» остается открытым, общепринято мнение, что книга Де Костера, как любое другое крупное прозаическое произведение, является романом. Отдельного исследования, посвященного жанровой структуре произведения, не существует, хотя вопрос о жанровой принадлежности книги неизбежно возникает в любой работе. В связи со сложностью жанровой природы книги исследователи обращают внимание не на совокупность признаков, а на одну или несколько черт, в результате чего пытаются однозначно определить жанровую природу либо ограничиваются общими фразами о смешении жанровых традиций ради создания монументального эпического произведения (иногда две эти точки зрения парадоксальным образом соединяются). Кроме того, работы о «Легенде» изобилуют фигуральными определениями жанра книги природы, не имеющими под собой серьезного обоснования: в рамках одной работы произведение может получать различные определения. Так, Б.П. Мицкевич называет «Легенду» эпопеей, историческим романом, легендой, причем каждый раз объясняет свою позицию.

Следует также отметить, что довольно часто «Легенда» привлекает исследователей как произведение, на примере которого можно продемонстрировать законы того или иного жанра. Д. Лукач рассматривает «Легенду» в контексте исторического романа, В.М. Переверзин - романа-эпопеи и т.д. В подобных случаях исследователи исходят из сложившегося стереотипа, а не пытаются определить жанр книги в соответствии с присущими ей чертами.

Объектом настоящего исследования является текст книги Шарля Де Костера «Легенда об Уленшпигеле» (1868).

Предмет исследования - жанр «Легенды», а именно те формальные и содержательные его особенности, которые позволяют отнести книгу к тому или иному жанру.

Цель диссертации заключается во всестороннем изучении жанровой природы «Легенды об Уленшпигеле» Шарля Де Костера. Для осуществления этой цели необходимо решить следующие задачи:

- рассмотреть «Легенду» в системе крупных повествовательных форм (романа, эпопеи, романа-эпопеи), к которым ее часто относят;

- охарактеризовать жанровые традиции, на которые опирается автор при создании «Легенды» (а именно традиции народной книги, плутовского романа, романтического романа, видения, проповеди, религиозного гимна), проанализировать их место и функции в структуре произведения;

- проанализировать корпус текстов, имеющих авторское определение «легенда» или включенных в сборники легенд, выявить жанровые особенности литературной легенды;

- изучить композицию, хронотоп, повествовательную манеру, образную систему «Легенды об Уленшпигеле» и сопоставить их с таковыми литературной легенды, чтобы сделать окончательный вывод о жанровой природе книги.

Методология исследования. Теоретической и методологической основой настоящей работы является теория жанров, разработанная М.М. Бахтиным и его последователями - С.С. Аверинцевым, Н.Д. Тамарченко, С.Н. Бройтма-ном, В.И. Тюпой и др. Жанр нами, вслед за российскими учеными, понимается как «генетически определяющее обособление литературных произведений, объединяемых некоторой общностью системы приемов с доминирующими объединяющими приемами-признаками» (Б.В. Томашевский), как «органическое единство темы и выступления на тему» (М.М. Бахтин).

Научная новизна работы заключается в том, что «Легенда» впервые рассматривается с точки зрения жанровой структуры; исследование предусматривает рассмотрение как жанровых источников, так и тех законов, по которым строится произведение. В основу анализа жанровой природы «Легенды» впервые положено ее сопоставление с несколькими готовыми жанровыми формами. В исследовании впервые выдвигается и последовательно доказывается гипотеза о принадлежности текста «Легенды» к жанру литературной легенды, а также освещаются законы построения литературной легенды Нового времени.

На защиту выносятся следующие положения:

1. «Легенда об Уленшпигеле» обнаруживает принципиальные отличия от жанров исторического романа, эпопеи и романа-эпопеи, с которыми она часто отождествляется в исследовательской литературе.

2. Жанровые законы народной книги, плутовского романа, раннеромантиче-ского романа используются Де Костером в качестве знаков определенных поэтических систем, имеющих собственное мировоззренческое наполнение.

3. Текст «Легенды об Уленшпигеле» строится как последовательная смена поэтических систем, сопровождающаяся изменениями композиции, хронотопа, образа героя, авторской позиции.

4. В литературе Х1Х-ХХ веков существует жанр литературной легенды, наследующий традициям жанра фольклорной и религиозной легенды и характеризующийся определенными константными чертами.

5. «Легенда об Уленшпигеле» принадлежит к жанру литературной легенды, явившемуся в данном случае результатом взаимодействия нескольких жанровых традиций.

Теоретическая значимость работы заключается в уточнении спектра эпических жанровых форм, развитии теории жанра литературной легенды и ее истории. Диссертационное исследование показывает, что теория жанров остается перспективным направлением в современном литературоведении.

Практическая значимость исследования заключается в том, что его результаты могут быть использованы при чтении общих и специальных курсов по зарубежной литературе второй половины XIX века, при проведении семинарских и практических занятий. Результаты диссертации могут быть также учтены при дальнейшей разработке теории эпических жанров.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования были изложены в трех докладах, сделанных на научных конференциях в Российском государственном педагогическом университете им. А.И. Герцена и в Санкт-Петербургском государственном университете. По теме диссертации опубликованы 8 работ.

Объем и структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы, включающего в себя 311 наименований (из них - 81 на английском, французском и немецком языках). Общий объем работы составляет 203 страницы.

Основное содержание работы

Во Введении рассматривается состояние проблемы, обосновываются актуальность и научная новизна избранной темы, определяются цель и задачи исследования, его методология.

Первая глава диссертации «"Легенда об Уленшпигеле" в системе крупных повествовательных форм» состоит из трех разделов, посвященных соотнесению книги с жанрами исторического романа, эпопеи и романа-эпопеи.

В первом разделе «"Легенда об Уленшпигеле" и исторический роман» рассматривается соотношение книги Де Костера с жанром исторического романа. На основе исследований отечественных и зарубежных ученых формулируются основные признаки исторического романа. Этот жанр характеризуется сюжетным действием, в центре которого находится протагонист - «частный» человек. Он представлен в двух сферах - приватной, основным проявлением которой является любовная линия, и публичной, в которую он вовлекается участием в исторически обусловленном конфликте. Судьба героя подвергается опасности в связи с авантюрным характером повествования, интригой, наличием антагониста-интригана. Протагонисту исторического романа присущи типично национальные черты, усредненные и положительные. Не закрепленный за определенным лагерем, он обладает большой подвижностью и свободно перемещается в пространстве романа, проходя сквозь все идеологические перего-

родки. Такой герой является порождением своего времени, как и исторический деятель, воплощающий лучшие черты своего народа и нации.

В отличие от лишенного выдающихся черт героя исторического романа Уленшпигель - персонаж уникальный, но ни характер, ни исключительность героя не связаны с эпохой. Кроме того, его частная жизнь совпадает с жизнью публичной, у него нет собственных интересов помимо интересов родины. Интриги как таковой в «Легенде» нет, так же как и нет интригана, который посягал бы на счастье героя.

Исторические, реальные образы «Легенды» также не соответствуют канонам исторического романа. Несмотря на свое знакомство с Тилем, принц Оранский, Гильом де Блуа не принимают участия в интриге и не важны для фабулы. Изображенные в основном в свете своей деятельности, они не имеют в «Легенде» большой власти. Кроме того, эти «реальные» персонажи не порождены своим временем, а существуют скорее наперекор ему. Они благороднее и своих врагов, и собственных солдат, в связи с чем лишены тех маленьких «недостатков» и слабостей, которые присущи подобным героям в исторических романах. В «Легенде» исторические деятели гораздо бледнее основных персонажей и менее дифференцированы. Таинственность, загадка, присущая классическому историческому роману, им также не свойственна. Отрицательные исторические персонажи обрисованы более ярко, но не менее антиисторичны, поскольку существуют отдельно от своей эпохи, как зло в чистом виде.

Де Костер не стремится к объективности, характерной для жанра исторического романа. Повествователь в историческом романе декларирует определенную дистанцию между собой и описываемыми событиями, свою незаинтересованность; Де Костер погружен в изображаемую эпоху, открыто обвиняет и проповедует. Филипп II и Карл V изображаются не в исторически переломные моменты - они фактически лишены инициативы, не принимают решений, не участвуют в сражениях, - а в частной, приватной обстановке. С другой стороны, они не подвергаются опасности и неустранимы, в то время как антагонист в историческом романе может быть наказан.

Исторический роман имеет дело с борьбой, наиболее ярко демонстрирующей движение и законы истории. Чаще всего предметом исторического романа становится гражданская война, столкновение внутри одного государства политических, экономических или идеологических интересов. «Легенда» также рисует противоборство внутри одного общества, сталкивает протестантов и католиков и изображает первых как борцов за правое дело, а вторых - как предателей. Движущей силой истории в «Легенде» является борьба добра и зла, но в силу особенностей художественного изображения этот конфликт нельзя назвать исторически обусловленным. Де Костер не пытается объяснить мотивов действий сторон политическими или экономическими соображениями, а оперирует категориями добра и зла. Хотя в историческом романе движущими силами истории также являются вневременные явления, такие, как добро и зло, обнаружить вечное в исторически преходящем автору позволяет связь прошлого с современностью и обнажение их единой основы. В «Легенде» принцип единства исторически обусловленного и вечного иной: прошлое страны связано с веч-

ностью не посредством современности, а наоборот, отсутствием перекличек с ней. Погруженный в эпоху прошлого, повествователь не демонстрирует ее историческую изменчивость, остается в этой эпохе, возводя данный конфликт в ранг вечного.

Сопоставление канонов жанра исторического романа и «Легенды об Уленшпигеле» свидетельствует об их различии: ни способ художественного изображения действительности, ни хронотоп, ни тип героя «Легенды» не соответствуют законам жанра исторического романа.

Во втором разделе «"Легенда об Уленшпигеле" и эпопея» книга Де Кос-тера, иногда определяемая как эпопея (И.Н. Пожарова, М.Н. Черневич, И.Д. Никифорова), соотносится с каноном этого жанра, как он был очерчен в работах М.М. Бахтина.

Предметом эпопеи является национальное прошлое, отделенное от повествователя и читателя (слушателя) абсолютной эпической дистанцией. Источник эпопеи - не авторский вымысел, а предание. Время в «Легенде» принципиально отличается от времени в эпопее. Де Костер не смотрит на время как на отдаленное и завершенное прошлое, он настолько погружается в свое повествование, что даже не упоминает год или век происходящих событий. Для него история не является законченной, она находится в процессе постоянного становления, переходя из прошлого в настоящее и будущее.

В эпопее отношение к герою продиктовано его отнесенностью к плану абсолютного прошлого. Ни Тиль, ни его соратники не являют собой тип официального героя. Наоборот, они насквозь снижены и карнавальны. То же самое касается поведения персонажей. В эпопее сфера действия героя - подвиг. Тиль, при своем мужестве и героизме, дурачится вплоть до самого конца книги. Отсутствие подвига связано с иным, чем в эпопее, типом сюжета: повествование не устремлено к развязке, оно изображает всю жизнь героя от рождения до смерти, поиск, который приводит к нему самому.

Из-за отсутствия героики в ее официальном понимании основное событие эпопеи - поединок - отсутствует в «Легенде». Тиль противопоставлен императору Филиппу II, но Де Костер оформляет это столкновение только композиционно, не сводя персонажей как врагов непосредственно в тексте. Хотя действия Тиля, как и действия эпического героя, представляют попытку восстановить мировую гармонию, в конце выясняется, что ее и не существовало - в «Легенде» нет времени, когда все было бы хорошо. В то время как для эпопеи обязательно отнесение изображаемого мира в абсолютное прошлое национальных начал и вершин, война и хаос в книге Де Костера заложены в природе вещей и являются стимулом к совершенствованию человека.

Кроме того, Де Костер строит свое повествование не на основе предания, а на основе собственного вымысла. Та часть повествования, которая действительно заимствована из фольклора, не имеет отношения к национальному прошлому страны. Таким образом, называть «Легенду» эпопеей неправомерно.

В третьем разделе «"Легенда об Уленшпигеле" и роман-эпопея» решается вопрос о принадлежности «Легенды» к жанру романа-эпопеи. Роман-эпопея является прежде всего романом, заимствовавшим у эпопеи некоторые черты. Ча-

ще всего он строится на материале современности; в центр помещаются не боги или выдающиеся герои, а обычные люди. Изображаемый мир отличается от эпопейного: в эпопее мир стабилен и только иногда приходит в состояние разлада, который герой призван ликвидировать, тогда как герой романа-эпопеи должен постоянно находить себя и достигать гармонии в мире. Эпический сюжет представляет собой цепь последовательно разворачивающихся событий, объединенных мотивом поиска, испытания. Конфликт романа-эпопеи обусловлен каким-либо объективным противоречием, чаще всего выраженным в противопоставлении нескольких слоев общества. Синтез эпического и романного взглядов на действительность говорит о невозможности исчерпать человека одной социальной ролью или объяснить его только психологически, и роман-эпопея изображает человека в его связи со всем миром, требует его участия во множестве событий и сюжетных линий.

Избранная Де Костером действительность подходит для содержания романа-эпопеи, демонстрируя противостояние внутри одного общества. Герой «Легенды» также проходит некий путь, но приключения героя не связаны с реальным противоречием. Невозможно утверждать, что автор «Легенды» достигает полноты изображения действительности с точки зрения человека XIX века, для которого человек - это и профессия, и социальная принадлежность, и семейное положение, и интеллектуальный уровень, и политические убеждения, и темперамент, и психологическое состояние. Де Костер старается не усложнить, а «упростить» повествование, отбросив все незначительное, изменчивое. Из этого следует повторяемость эпизодов, столь характерная для «Легенды». В романе-эпопее герой «испытывается» автором в различных ситуациях, часто противоположных, ставится перед выбором. Тиль попадает в одни и те же положения и везде равен себе. Главное различие героев романа-эпопеи и «Легенды» состоит в том, что судьба первого зависит от окружающего его мира; в «Легенде» Тиль определяет своей исторически незначительной жизнью судьбу своей родины.

В то время как для автора романа-эпопеи современность и прошлое включены в общую цепь исторического развития (отнесенность событий в прошлое лишь позволяет шире развернуть повествование), в «Легенде» отсутствует всякая связь между настоящим читателя и настоящим героя. Конец «Легенды» известен заранее, конец романа-эпопеи представляет собой загадку.

Таким образом, ни формальные особенности «Легенды», ни ее смысловое наполнение не позволяют говорить о «Легенде» как об эпопее, романе-эпопее или историческом романе.

Вторая глава «Трансформация жанровых источников "Легенды об Уленшпигеле"» состоит из шести разделов и посвящена исследованию влияния законов различных жанровых форм на книгу Де Костера. В первом разделе «"Легенда об Уленшпигеле" и народная книга "Тиль Уленшпигель"» изучаются принципы использования Де Костером эпизодов народной книги «Уленшпигель» и вносимые им изменения. Де Костер переносит в «Легенду» около 20 историй народной книги, причем все заимствованные эпизоды (кроме одного) на-

ходятся в первой книге «Легенды». Почти полностью сохраняя их фабульную основу и даже декларируя ее, Де Костер меняет их содержание. Добавление глав, фабульно не связанных с народной книгой, помещение «фольклорных» эпизодов в иной контекст обнаруживают в основе «Легенды» иные смыслы.

Основное отличие «Легенды» от народной книги заключается в реализуемой Де Костером возможности развить образ героя. Являясь, по сути, собранием шванков, которые можно менять местами, исключать, добавлять, народная книга «Уленшпигель» не изображает никакого развития. Тиль в народной книге - не индивидуальность, не характер, а тип, представленный только в показательных для него ситуациях и обстоятельствах. Образ Уленшпигеля предстает в книге Де Костера более идеализированным. Это достигается и путем выбора эпизодов, и путем частичного изменения мотивировок (или умолчания о них). Герой народной книги более приземлен, цель его путешествий - озорство, и ничто не может изменить его плутовской натуры. Образ Тиля в «Легенде» претерпевает изменения. Развитие героя связано с композиционными особенностями «Легенды».

Де Костер вносит в народную книгу такие изменения, которые позволяют повествованию двигаться. Прежде всего, это включение в текст сюжетов, отсутствующих в народной книге. Некоторые из этих «авторских глав» построены по законам жанров, отличных от народной книги или шванков. Например, Де Костер вводит в книгу песни, сообщающие повествованию лиризм. Некоторые главы связаны с жанром бытовой сказки. Это влияет на характер главного героя: в народной книге он только насмешник, неспособный на серьезное чувство; в «Легенде» Тиль — не просто озорник, но и добрый мальчик, заботливый сын, влюбленный юноша.

Важным представляется также сцепление глав, порядок их следования. Де Костер выбирает эпизоды из народной книги таким образом, что герой «Легенды» приходит к озорству «без причины», но перерастает эту стадию развития уже в рамках первой книги. Конфликт народной книги - конфликт смеха и догмы — становится экспозицией «Легенды». В отборе материала и его расположении Де Костер придерживается принципов, которые позволяют проследить эволюцию образа Тиля.

Второй раздел «"Легенда об Уленшпигеле" и традиция плутовского романа» рассматривает влияние жанровых законов плутовского романа на поэтику «Легенды». Исследователи, описывая жанровую природу «Легенды», среди образцов часто упоминают плутовской роман. Элементы пикарески присутствуют в «Легенде», во-первых, вследствие генетической связи пикарески и народной книги, на которую опирается Де Костер, и, во-вторых, благодаря некоторым имманентным чертам, присущим этому жанру.

Исследователи выделяют следующие жанрообразующие черты пикарески: эпизодическая композиция, повествование от первого лица, роль героя как «слуги многих господ», его бесчестное происхождение и бедность, стремление стать уважаемым человеком. Де Костер, заимствуя фабульную основу народной книги, оформляет ее по законам плутовского романа, акцентирует внимание на пути героя, изображая дорогу как путь от одного хозяина к другому в поисках

крова, пищи и заработка. Несмотря на то, что Уленшпигель - плут «по призванию», он рожден озорником, его странствия обусловлены внешними обстоятельствами. Кроме того, Де Костер вносит в книгу то, что фактически отсутствует в народной книге и что очень важно для плутовского романа, - показ современной герою действительности во всем ее многообразии, прежде всего с изнанки. Выстраивая произведение, далеко выходящее за рамки пикарески, по схеме плутовского романа, Де Костер наполняет данную схему иным содержанием. Несмотря на фактическое сходство с пикаро, Тиль изменяется уже в пределах первой книги. В то время как пикаро проходит путь падения, Тиль движется к преодолению своей греховной природы. Он действует по законам этого мира, проявляя обычные человеческие слабости, наживаясь на чужой глупости и доверчивости. Но у Де Костера плутовство - не следствие греховности мира, в котором существует герой. Плутовство в «Легенде» — это, в противоположность пикареске, наивное, природное понимание мира, которое соответствует природному состоянию человечества, периоду детства.

По ходу развития сюжета Уленшпигель отказывается от этого наивного понимания, но не потому, что не может жить в этом мире, а потому, что и мир, и он сам развиваются. Мир находится в критическом состоянии, гибнут те, кто добродетелен, зло остается безнаказанным. Сталкиваясь с несправедливостью миропорядка, герой не примиряется с ней, а приходит к мысли о необходимости исправить мир. Де Костер заставляет своего героя преодолеть в себе «фольклорную» природу, выводит его в мир истории, и только в пятой книге возвращает к природе, но на новом, гуманизированном этапе, когда тот принял участие в человеческой и священной истории. Таким образом, идейная структура плутовского романа в «Легенде» преодолевается.

В третьем разделе «"Легенда об Уленшпигеле" и "Дон Кихот" М. Сервантеса» исследуется влияние образной и пространственной системы романа Сервантеса на книгу Де Костера. Оба произведения отчасти противопоставлены жанру пикарески, в котором герой является слугой и проходит вполне определенный жизненный путь. В книгах Сервантеса и Де Костера герой представляет собой «двуединый образ», восходящий, по словам М.М. Бахтина, к «народно-балаганным, карнавальным традициям, к представлениям с участием комиков, олицетворявших противоположные начала». Такой образ — совмещение противоположных начал, немыслимых одно без другого, - невозможно представить в плутовском романе, где герой одинок и в то же время един с окружающим его миром. Пары Дон Кихот - Санчо Панса и Тиль Уленшпигель - Ламме Гудзак выделяются из окружающего мира и воплощают его полноту, единство противоположностей, что спасает их от компромисса с несовершенным миром.

Де Костер также заимствует некоторые принципы пространственной организации произведения. В романе Сервантеса наблюдается оппозиция дома (трактира, замка, дворца) и дороги, то есть закрытого и открытого пространства. Дон Кихот начинает свое путешествие, не имея к этому собственной жизненной нужды, его цель материально не закреплена: несмотря на то, что он ищет счастья для всех людей и готов за него бороться, это счастье для него не выражено ни в каком знаке. Поэтому герой умирает не в образе Дон Кихота, но

в образе Алонсо Кихано: идея вечна, тогда как человек смертен. Путь Уленшпигеля сначала напоминает путь плута - это странствие поневоле; затем оно приобретает цель, подобную цели Дон Кихота, - избавить мир от страданий. Однако цель Уленшпигеля воплощена в конкретном образе Семерых и Пояса. Исторически обусловленная, она воспринимается и повествователем, и читателем как серьезная и подлинно высокая.

Влияние романа Сервантеса просматривается и в типе условности, доминирующем в «Легенде об Уленшпигеле». Сервантес, вводя в книгу отрывки из чужих романов о своем герое, сталкивает «действительность» и литературу. Де Костер также использует этот прием, упоминая сына Уленшпигеля Эйленшпи-гелькена. При этом Де Костер преследует иную, чем Сервантес, цель: автор показывает, что, пользуясь образом, хронотопом, мотивами других жанров, «Легенда» не автоматически наследует смысловой потенциал этих жанровых форм: смысл рождается лишь в их взаимодействии.

Четвертый раздел «"Легенда об Уленшпигеле" и традиция раннероманти-ческого романа» рассматривает место немецкого раннеромантического романа в поэтической системе «Легенды об Уленшпигеле». Интерес Де Костера к фольклору, к эпохе средневековья, к истории вызывает сопоставления его творчества с творчеством романтиков. Среди ученых утвердилось мнение о принадлежности Де Костера к романтической традиции (Б.П. Мицкевич, И.Д. Никифорова, П.В. Литвинов).

Несмотря на тяготение к смешению жанровых форм, романтический роман обнаруживает константные черты. Для немецкого романтического романа типичным является конфликт между двумя началами, которые могут быть представлены разными понятиями, часто взаимосвязанными: временем и вечностью, конечным и бесконечным, социумом и природой. В рамках романтического романа данный конфликт разрешается не победой одного из начал, а их примирением, разрушением границы, достигаемым усилиями героя, проходящего путь развития, который представлен как странствие. «Легенда» имеет подобный конфликт и сюжет. В центре книги - борьба грехов и добродетелей, в конце книги осознанных героем как различные стороны жизненного единства. Де Костер, как Новалис и Тик, выстраивает повествование по схеме странствия-поиска. Герой ищет смысл истории и смысл собственной жизни. В основе его поисков лежит восходящая к романтизму философия истории, согласно которой мир неизбежно движется из одного Золотого века в другой через страдание.

Образ Тиля является квинтэссенцией качеств романтического героя, воплощает принцип стремления к полноте материальной и духовной жизни. Путь романтического героя чаще всего представляет его путь к самому себе, к осознанию того, что в нем заключен целый мир. Тиль также в конце пути возвращается к самому себе. Он ищет истину далеко, а находит ее в себе и в Неле. Познание собственной сущности, как в романтизме, так и у Де Костера, связано с обретением любви. Де Костер сюжетно реализует то, что у ранних романтиков подразумевается: история любви героев несет в себе смысл провиденциальный, предначертанный всему человечеству. Но Уленшпигель, в отличие от героя романтического романа, даже в пределах текста не ограничен рамками собствен-

ной жизни. С самого начала пути он осознает свое предназначение - не личное счастье, а счастье своей родины. Для раннеромантического героя подобная саморефлексия и понимание своей роли в судьбе человечества необязательны.

Тип условности в «Легенде» отличается от типа условности в романтическом романе, основанном на сказочном сюжете. Уленшпигель входит в книгу как знакомый читателю вымышленный герой, но существует в реальных исторических условиях. Совмещение фольклорной и исторической реальности порождает иной, чем в романтическом романе, тип условности. В рамках текста автор не нарушает законы правдоподобия, используя для выражения тех же целей, что и у романтиков, иные средства. Все чудесное в «Легенде» сосредоточено в сценах видений, что продиктовало законами этого жанра; в остальных эпизодах не происходит ничего волшебного. Единственным исключением является вечная молодость Тиля и Неле, воспринимаемая как символ и повествователем, и самими героями, и другими персонажами. Подобный «сказочный» элемент заранее, еще в начале книги, вводится как условно-символический.

Иной тип условности отражается и в изменении образной системы. В романе Новалиса значение голубого цветка достаточно туманно. То, что ищет и находит романтический герой, не имеет материального аналога. В «Легенде» Семеро и Пояс, которые должен найти Тиль, - аллегория, а не символ; книга дает четкое их определение, их понимание не требует того багажа культурных ассоциаций, который необходим при чтении романтического произведения. Де Костер реализует символы, предлагаемые романтиками, наглядно.

Синтез жанровых элементов в романтическом романе отражает природное, анархическое устройство мира. В «Легенде» элементы различных жанров включены в иерархически выстроенную систему, взаимодействие элементов порождает новые смыслы. Романтический роман является лишь одним из элементов этой системы.

Де Костер, испытав сильнейшее влияние раннего немецкого романтизма, использовал в «Легенде» многие черты романтического романа. Герой первой книги - герой-плут, герой-пикаро — превращается в дальнейшем повествовании в персонажа, пытающегося переустроить миропорядок. И хотя это не позволяет говорить о том, что «Легенда об Уленшпигеле» принадлежит к данному жанру, она исповедует ту же философию, что и романтический роман. Де Костер обнажает мировоззренческую основу жанра романтического романа и воплощает ее в более наглядных образах, чем это делали сами романтики.

Пятый раздел «"Легенда об Уленшпигеле" и традиция жанра видения» посвящен изучению принципов включения в книгу Де Костера элементов жанра видения. Главы, описывающие пророческие видения Катлины, Неле и Уленшпигеля, занимают особое место в «Легенде», отличаясь от других глав композиционно и стилистически. В композиционном отношении они представляют собой завершенные эпизоды, практически никак не связанные с художественной действительностью книги. В стилистическом отношении они выдержаны в торжественном, приподнятом тоне. Эти видения касаются как исторических событий, так и с устройства мира в целом, которое герои, идя ложным путем, тщетно пытаются связать с историей. Наиболее тесную связь с жанром

видения обнаруживают в «Легенде» главы, посвященные прорицанию и предсказанию, отличающиеся друг от друга и по временной отнесенности, и по структуре, и по образности; соответственно, образцами для них выступают разные типы видения. Визионерами в книге являются Катлина, Неле и Тиль. Элементы видений, представленные в «Легенде», восходят к разным традициям. Видения Катлины наследуют традиции романтической литературой, Неле - плутовского романа, видение Тиля и Неле на корабле - средневековой традиции.

Элементы жанра видения занимают значительное место в структуре «Легенды»: эпизоды, оформленные как видения, приходятся на ключевые моменты, что продиктовано авторской концепцией истории. Автор актуализирует весь смысловой потенциал видения - и способность заглянуть в будущее, и постижение законов жизни и смерти, и разоблачение внешне привлекательного мира. Для «Легенды» этот синтез принципиален: будущее, настоящее и прошлое не просто неразрывно связаны, но одновременны. За внешне изменчивым миром скрывается вечность, и туда уходят герои в конце книги, приобретая бессмертие. Таким образом, история конкретного государства, представленная в «Легенде», органичным образом вписывается во вневременную борьбу добра и зла, исход которой зависит в том числе и от земной истории.

Шестой раздел «Жанр проповеди и гимна в "Легенде об Уленшпигеле"» рассматривает элементы проповеди и религиозного гимна в рамках книги Де Костера. Религиозная и христианская тематика, возникшая уже в первой книге, в четвертой и пятой становится центральной: слова Уленшпигеля, а иногда и самого повествователя, облечены в форму гимна-проповеди. Для публичной речи Уленшпигеля, роль которой в четвертой и пятой книгах очень велика, характерны две формы: прозаическая и поэтическая. Первая форма близка к жанру проповеди, вторая является религиозным гимном. И проповедь, и религиозный гимн, основным образом которого является образ Иисуса Христа, ведущего в бой своих учеников, занимали особое место в эпоху Реформации, символизируя свободу совести и слова. Сама фигура Тиля в ситуации проповеди и гимна сильно изменяется; его образ «размывается». Слово заменяет собой действие и становится основной сферой проявления героя. Его речь приобретает возвышенно-торжественный оттенок. Проповедь в его случае - не профессиональное занятие, а призвание; на него нисходит какая-то чудесная, таинственная сила, и он провозглашает собравшимся истину. При этом надо отметить, что Уленшпигель обладает полнотой знания большей, чем даже сам автор. В проповедях и гимнах он способен провидеть грядущее. Тиль может проповедовать перед многими, а может только перед Ламме, чтобы придать ему силы для дальнейшей борьбы. Тиль - не только наставник, но и пророк, посредник между Богом и людьми, открывающий истину, облеченную в форму исторических коллизий.

Анализ жанровых традиций позволяет сделать некоторые выводы о структуре «Легенды». В первой книге доминируют жанровые законы народной книги, определяющие ее эпизодическое строение. Тип героя-трикстера разрабатывается с учетом его вариации в плутовском романе, поэтому Тиль не только озорничает, но и является зеркалом мира, по которому странствует. С этой же

стороной «Легенды» связаны эпизоды видений, наследующие традиции пика-рески. С другой стороны, уже в рамках первой книги наблюдается отход от обеих жанровых традиций и отказ от обличения пороков отдельных человеческих типов. Видения героев позволяют повествованию переключиться в иной план, связанный с внеземной реальностью, отсутствующей в народной книге и пикареске. Потому во второй и третьей книгах на странствие Уленшпигеля и Ламме проецируются схемы «Дон Кихота» и романтического романа. Это влечет за собой изменение тона повествования, образов, усиление аллегоризма. Тиль Уленшпигель становится уже не просто плутом или шутом, который видит и говорит правду, но героем, который ищет истину. В четвертой и пятой книгах законы жанра проповеди и гимна ведут к отказу автора от фабульной схемы странствия, к смене типа хронотопа и авторской позиции. Герой приобретает черты пророка, то есть персонажа, истину нашедшего. Однако финал «Легенды» возвращает читателя к традиции народной книги, что не позволяет говорить о доминировании какой-то жанровой формы, об утверждении миропонимания, продиктованного этой формой.

Таким образом, синтез жанровых традиций является осознанным приемом и оформляет историю героя как историю постепенного освобождения от власти чувственно-материальной эмпирической действительности и прорыва в сферу вечности.

Третья глава «"Легенда об Уленшпигеле" и проблема жанра литературной легенды» состоит из трех разделов и решает проблему номинации жанра «Легенды об Уленшпигеле».

Первый раздел «Жанр литературной легенды в Х1Х-ХХ веках» посвящен анализу литературных произведений Х1Х-ХХ веков, имеющих авторское определение «легенда». Среди них - «Легенда о прекрасном Пекопене и красавице Больдур», «Легенда веков» В. Гюго, «Легенды Губернаторского дома» Н. Го-торна, «Легенда о святом Юлиане Милостивом» Г. Флобера, «Легенды» Г. Бек-кера, «Легенда Делавэра» У. Брайанта, «Легенды» А. Стриндберга, «Легенды о Христе» С. Лагерлёф, легенды Г. Гессе, «Легенда одной жизни» и «Легенды» С. Цвейга. Эти произведения достаточно разноплановы, но, поскольку авторы называют их легендами или включают в сборники легенд, мы можем говорить о наличии у них общих черт, жанровых признаков, характерных для литературной легенды. Такими признаками, по нашему мнению, выступают хронотоп, образная система, сюжет, позиция повествователя.

Центральным элементом любой легенды является чудо, в рамках художественного текста воспринимаемое как абсолютная реальность, даже если произведение биографично и складывается в эпоху, когда чудесное и фантастическое в тексте оцениваются как условность. В литературной легенде на первый план выходит частный человек и его судьба, а не судьба народа или национального героя. Посредством столкновения с иной реальностью человек в легенде перерастает себя, выходит за рамки собственной жизни и становится представителем всего человечества. В легенде индивидуальность, характер не имеют фактически никакого значения, доминирует художественный тип.

В соответствии с этим хронотоп и сюжет легенды, несмотря на различия, вызванные индивидуальной манерой писателей, имеют общие черты. Действие в легенде либо изначально отнесено к эпохе «вне времени», либо, с изменением героя, с соприкосновением с чудом, выходит из времени. Оно происходит постоянно - в настоящем, прошлом и будущем. Пространство легенды рождается на границе посюстороннего и потустороннего миров. После того, как мир начинает существовать по иррациональным законам, конечное пространство приобретает масштаб бесконечного.

Сюжеты легенд, при всем их разнообразии, в итоге сводятся к взаимодействию человека (человечества) и судьбы. В результате чудесного события человек не только осознает силу судьбы, ее неизбежность (повторяемость) и смиряется с ней, принимает ее, но и наблюдает, как сам участвует в судьбе мира. От такого жанра, как роман, легенду отличает тип взаимодействия человека и мира. В то время как в романе человек через взаимодействие с миром познает себя, изменяет себя и мир, то в легенде мир предстает как вечная модель, частью которой является герой. По ходу повествования он осознает законы этой модели, как и свою собственную, столь же неизменную, природу. Он не индивидуален, так как равен любому другому представителю мира. Даже проходя какой-то путь развития, в итоге герой приходит к всеобщему, в противоположность роману, где герой обретает индивидуальность, неповторимость и самоценность.

Хотя говорить об установившейся жанровой традиции и каноне в связи с литературной легендой в Х1Х-ХХ веках фактически невозможно, имеются все основания утверждать, что подобный жанр действительно существует. Легенда, по-видимому, не вписывается в рамки существующих форм романа, новеллы, повести или рассказа, определяясь не признаками формы, а признаками содержания, главенствующими при зарождении жанра.

Во втором разделе «Жанр легенды в творчестве Ш. Де Костера: "Фламандские легенды"» рассматривается цикл «Фламандские легенды» (1858). В творчестве Де Костера жанр легенды утверждается начиная с его первого прозаического произведения - «Фламандские легенды». Исследователи признают, что этот цикл заложил принципы повествования, которых Де Костер придерживался при создании «Легенды об Уленшпигеле».

Четыре произведения, составляющие один цикл, имеют разные источники, разную стилистику, разный объем, строятся по разным принципам. Де Костер находит у разных фольклорных жанров общий элемент и делает его центром всех легенд. Этот элемент - чудо, которое находит себе место в любом типе реальности. Помещая четыре разножанровые произведения в один сборник, Де Костер уравнивает разные типы условности, представленные в них, и добивается создания условности другого, литературного, типа. Смена и развитие различных жанровых традиций, сопровождаемые в тексте стилистическими изменениями, имеют идеологическое значение и образуют сюжет иного уровня, чем сюжет отдельных легенд. На уровне цикла наблюдается изоморфизм сюжета каждой легенды сюжету книги в целом. Осознание включенности в общий сюжет усиливается от легенды к легенде и достигает апогея в «Сметсе Смее». Эта заключительная легенда выдержана в той же комической стилистике, что и

первая, но на ином уровне. «Сметсе Смее» обогащается содержанием других жанровых форм, синтезируя их.

Основной темой цикла является тема борьбы добра и зла, решаемая по-разному в зависимости от избранного жанра. Во «Фламандских легендах» отражено соотношение между действительностью и представлениями о добре и зле. В «Братстве Толстой Морды» традиционное представление о зле (дьявол) разведено со злом реальным, сеющим смерть. В «Бланке, Кларе и Кандиде» развивается мотив воображаемого зла; изменение по сравнению с предыдущей легендой заключается в том, что героини сознательно борются с «дьяволом», тогда как герои первой легенды не сопротивляются ему. В художественном мире второй легенды зло отсутствует, даже смерть не представляется трагической. В третьей легенде, «Сир Галевин», зло доминирует в реальности. Герои руководствуются материалистическими, земными побуждениями: решение Мах-тельт «пойти на Галевина» вызвано смертью ее подруги и позором брата, лишь после этого к ней чудесным образом попадает волшебный меч. В «Сметсе Смее» реальное и метафизическое зло - испанские захватчики и дьявол — неразделимы: трудно сказать, которое из них преобладает; в конце концов они сливаются в единый образ дьявола-инквизитора. Реалистический и символический планы соединяются у читателя на глазах и разворачиваются в одной плоскости. Один и тот же персонаж — мессир дьявол - становится персонификацией народного представления о зле, искусителем, заманивающим душу в ад, и одновременно носителем исторического зла, воплотившимся в фигурах Гессельса, Альбы и Филиппа. В финале сборника исчезают такие понятия, как язычество и христианство, образуется единое религиозное пространство.

Назвать все включенные в цикл произведения «легендами» Де Костеру позволяет именно христианская тематика. В каждой легенде присутствует чудо, понимаемое по-разному. В первой легенде чудо совершается непосредственно на глазах героев и читателей и влияет на человеческую жизнь (спасает общину). Во второй божественное вмешательство носит уже более частный характер и помогает сестрам избавиться от назойливых поклонников, а затем быстро построить церковь, то есть уже не имеет общезначимого характера. В третьей легенде чудо невозможно без личного участия Махтельт, которая избрана и является орудием в руках Бога. В последней легенде чудо затрагивает судьбу только одного человека, благополучие Сметсе контрастирует с общеисторическим фоном, его попыткам помочь другим не придается практически никакого значения, трагедией становится невозможность вернуться в историческое прошлое и изменить его. Божественная история во «Фламандских легендах» свершается и поныне, Иосиф, Мария и маленький Иисус все еще на пути в Египет. Человек в системе легенды участвует не только в реальной истории, но и в священной, поэтому Сметсе помогает святому семейству в дороге; именно ему выпадает шанс отомстить инквизиторам унижениями и побоями.

Таким образом, поэтика «Фламандских легенд» Де Костера вполне отвечает поэтике жанра легенды и в сюжетном, и в хронотопическом, и в композиционном отношении.

Третий раздел «"Легенда об Уленшпигеле" и жанр литературной легенды» посвящен соотнесению поэтики «Легенды об Уленшпигеле» с законами жанра литературной легенды. В данном разделе анализируется композиционное построение «Легенды», ее хронотоп, образная система, авторская позиция.

«Легенда» состоит из пяти книг, каждая из которых подчиняется разным законам построения, соответствующим различным жанровым традициям, поэтому композиционная цельность книги обеспечивается не целостностью фабулы, а последовательной сменой типов поэтики, влекущей за собой изменения хронотопа, образной системы и принципов изображения действительности. Сюжет «Легенды» - поиск способа спасения Фландрии, путь, пролегающий через разные типы художественной действительности. Военных или политических действий для освобождения Фландрии недостаточно, поскольку бедствия конкретной страны - не следствие исторических обстоятельств, а вечный закон жизни. Семеро, разгадка которых лежит в плане вечности, а не исторической действительности, призваны спасти не только Фландрию, но и мир. Тем не менее история играет в «Легенде» огромную роль, являясь материальным воплощением вечно повторяющейся священной истории. В то же время земная история не только дублирует священную, но и помогает ей свершиться. И принц Оранский, и Ламме в равной степени участвуют в мировой борьбе добра и зла. Однако в рамках «Легенды» именно Тиль является представителем разных планов и потому может передвигаться из одного плана в другой. Ему не дано освободить Фландрию, но он единственный, кто постигает истину.

Композиция «Легенды об Уленшпигеле» напоминает схему агиографического повествования. Образ Тиля, при всем его отличии от фигуры святого, обретает черты подвижника. В детстве он не очень набожен, затем подвергается некоему начальному испытанию (первое путешествие по Фландрии, пытки и смерть родителей), посвящению в форме откровения (весенний бал духов), за которым следует дальнейшее подвижничество (поиск Семерых) с «искушениями» (ложные отгадки) и посмертное чудо (воскресение). Подобно святым и мученикам, Тиль не изображен изнутри, его духовное развитие не видно. В то же время агиографический образ наполняется нехарактерным для него содержанием - в Тиле слишком сильна шутовская сторона, чтобы назвать его святым. Подобное сочетание, однако, весьма существенно и символично для карнавальной культуры, где противоположные фигуры царя и раба, Бога и шута соединяются в амбивалентном единстве.

Временная организация «Легенды» такова, что автор связывает воедино различные временные пласты - исторический, природный и вечный. Эта связь позволяет увидеть как в циклическом времени календарного года, так и в хаотической смене исторических событий предначертанное, неизбежное. Действие «Легенды», формально разворачиваясь в конкретном пространстве и времени, не принадлежит исключительно этому хронотопу, но происходит одновременно в настоящем, прошлом и будущем, в душе отдельного человека, истории страны и свершающейся судьбе мира. Подобная пространственно-временная структура типична для жанра легенды. Именно постепенный отход от исторической конкретности и от биографического времени сопровождает путь героя.

Установка на достоверность, столь характерная для жанра легенды, в книге создается при помощи доверительной, иногда лирической интонации, а также благодаря связи с культурным каноном. Образы царя, осла, петуха, чисел, несущие в себе глубокий символический смысл, отсылают к традиции, которой читатель легенды привык доверять.

В определенный момент поиск Семерых начинает совпадать с реальными действиями, направленными на освобождение Бельгии от испанского ига, и даже вытесняться ими. Борьба с испанцами не подчинена определенному плану, не устремлена к завершению. Возможно, в этом заключается философия истории, исповедуемая Де Костером в книге. Ее можно было найти уже во «Фламандских легендах»: человеческая история сама по себе бессмысленна и наполняется значением, лишь становясь частью или земной проекцией истории священной. Вплоть до конца книги Уленшпигель не видит божественного предначертания в истории и страданиях Фландрии, которая воплощает образ мученика и потому должна пройти свой путь, чтобы потом воскреснуть. Тиль узнает об этом только в предпоследней главе, когда вновь прибегает к помощи духов.

Анализ построения «Легенды» свидетельствует о том, что в основе книги лежит последовательно разворачиваемое представление о равенстве, единстве различных поэтических систем, реализуемое в кольцевой композиции. Поскольку книга заканчивается в той же жанровой доминанте, с которой началась, невозможно говорить о торжестве той или иной системы. Так как каждая жанровая доминанта соотносится с некоторым типом действительности - историческим, бытовым, вечным, природным, - все они становятся одинаково ценными для свершения мировой истории. Потустороннее, вечное естественным образом являют себя в сиюминутном. Таким образом, композиция «Легенды об Уленшпигеле» обнаруживает основные черты жанра легенды: книга Де Костера представляет собой рассказ о постижении героем истины, представляющей собой не личностное, а общечеловеческое значение. Использование других жанровых форм позволяет автору продемонстрировать ограниченность возможностей постижения истины теми способами, которые представлены в этих жанрах. Смена жанровых традиций оформляет путь героя, который предстает как путь открытий. В связи с этим можно говорить о совмещении черт легенды и романа.

Хронотоп, образная система, сюжетное построение «Легенды об Уленшпигеле» позволяют говорить о ее принадлежности к корпусу текстов, которые подпадают под жанровое определение «легенда». Именно легенда предполагает связь истории с вечностью, организацию текста с помощью традиционных символических образов и повторяющихся мотивов, постижение вечной истины посредством чудесного откровения.

Изучение жанровой природы «Легенды об Уленшпигеле» Шарля Де Костера на фоне и в прямом сопоставлении с традициями различных жанров позволяет сделать следующие выводы, представленные в Заключении:

1. Рассмотрение «Легенды об Уленшпигеле» в одном ряду с романом, романом-эпопеей и эпопеей невозможно, поскольку книга не обладает ни фор-

мальными признаками, необходимыми для отнесения ее к данным жанрам, ни смысловым наполнением данных жанровых форм.

2. «Легенда» строится как синтез и последовательная смена поэтических систем, присущих жанрам народной книги, плутовского и романтического романа, и актуализация их мировоззренческого потенциала. Переход от одной жанровой структуры к другой сопровождается изменением или переосмыслением пространственно-временной структуры, образа героя, системы мотивов, способа организации материала. Автор, однако, не утверждает господство одного жанра над другим, возвращаясь в конце «Легенды» к эпизоду из народной книги и к ее стилистике. Смена жанровых традиций внутри «Легенды» совпадает с освобождением героя от быта и с перемещением в сферу вечности.

3. Жанровая природа «Легенды» не складывается из механической суммы составляющих ее приемов, а определяется смыслом произведения. Жизненный путь Тиля Уленшпигеля представляет собой вариант жизнеописания подвижника, а композиция «Легенды» соотносится с каноном жанра агиографии, религиозной легенды, к которой отсылает и название книги.

4. В европейской литературе Нового времени существует самостоятельный жанр - литературная легенда, основными чертами которой являются выдвижение в центр повествования чуда, воспринимаемого как достоверное событие, ориентация на традицию, особая пространственно-временная организация, позволяющая вывести повествование в сферу вечности. Соприкоснувшийся с чудом герой легенды постигает законы мироздания, которые в легенде, в отличие от романа, принципиально традиционны и предсказуемы. Когда легенды представляют собой малую форму, они тяготеют к циклизации, направленной на утверждение определенной системы ценностей.

5. «Легенда» относится к группе больших жанровых образований, строится по тем же законам, что и циклы легенд, но вбирает в себя некоторые черты романа в связи с ориентацией автора на романные претексты.

6. Рассмотрение книги Де Костера как легенды позволяет определить ее повествовательную доминанту, объяснить ее композиционные и стилистические особенности. Де Костер оформляет странствие как жизненный путь (по модели плутовского романа), поиск законов бытия (по модели романтического романа) и путь подвижника («Дон Кихот»). Поиск Семерых оказывается процессом духовного совершенствования, предназначенного всему человечеству, а не только Фландрии. Борьба грехов и добродетелей облекается в форму исторически обусловленного процесса, а земная история совпадает с божественной, превращается в легенду.

7. Жанр легенды не выступает у Де Костера в качестве готовой жанровой категории, диктующей законы повествования. Он создается и становится в процессе сознательной интеграции нескольких жанровых кодов, выбор и сочетание которых определены смыслом произведения.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Туликова H.A. «Генрих фон Офтердинген» Новалиса и «Легенда об Уленшпигеле» Шарля Де Костера // Литературные связи и литературный процесс. Выпуск 9 (Единство и национальное своеобразие в мировом литературном процессе). Материалы межвузовской конференции. СПб.: РГПУ им. А.И. Герцена, 2005. С. 14-15. - 0,06 п.л.

2. Тулякова H.A. «Легенда об Уленшпигеле» Ш. Де Костера и традиции испанской литературы // Вопросы германской и романской филологии. Выпуск 3. Ученые записки, том XIV: Сборник статей. СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 2005. С. 153-159. - 0,4 п.л.

3. Тулякова H.A. «Легенда об Уленшпигеле» Шарля Де Костера и традиция жанра видения И Филологические записки: материалы герценовских чтений: Сб. ст. / Ред.-сост. A.M. Новожилова. СПб.: РГПУ им. А.И. Герцена, 2005. С. 63-68.-0,3 п.л.

4. Тулякова H.A. Особенности хронотопа «Легенды об Уленшпигеле» Шарля Де Костера // Актуальные проблемы теоретической и прикладной лингвистики и оптимизация преподавания иностранных языков: Материалы Всероссийской научной конференции с международным участием (11-13 октября 2005 года). Тольятти: ТГУ, 2005. С. 148-157. - 0,5 п.л.

5. Тулякова H.A. Романтический хронотоп в «Легенде об Уленшпигеле» Шарля де Костера // XI Пушкинские чтения: материалы междунар. науч. конф. / Под ред. В.Н. Скворцова. СПб.: ЛГУ им. A.C. Пушкина, 2006 (июнь). С. 255-259. - 0,25 п.л.

6. Тулякова H.A. Особенности литературной легенды в XIX-XX вв. // Литература как саморазвивающаяся система. Выпуск 10 (Единство и национальное своеобразие в мировом литературном процессе). Материалы межвузовской конференции. СПб.: РГПУ им. А.И. Герцена, 2006 (июль). С. 50-51.-0,06 п.л.

7. Тулякова H.A. Особенности жанра литературной легенды в XIX-XX вв. // Филологические записки: Сб. ст. / Ред.-сост. A.M. Новожилова. СПб.: РГПУ им. А.И. Герцена, 2006 (сентябрь). С. 86-92. - 0,4 п.л.

8. Тулякова H.A. Жанры проповеди и гимна и «Легенда об Уленшпигеле» Шарля Де Костера // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. Аспирантские тетради: №1 (18). СПб., 2006 (октябрь). С. 91-94. - 0,5 п.л. (по списку ВАК).

Подписано в печать 08.12.2006 Формат 60x84 1/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 1,2. Тираж 100 экз. Заказ № 417.

Отпечатано в ООО «Издательство "JIEMA"»

199004, Россия, Санкт-Петербург, В.О., Средний пр., д.24, тел./факс: 323-67-74 e-mail: izd_lema@mail.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Тулякова, Наталья Александровна

Введение.

Глава 1. «Легенда об Уленшпигеле» в системе крупных повествовательных форм.

1.1. «Легенда об Уленшпигеле» и исторический роман.

1.2. «Легенда об Уленшпигеле» и эпопея.

1.3. «Легенда об Уленшпигеле» и роман-эпопея.

Глава 2. Трансформация жанровых источников

Легенды об Уленшпигеле».

2.1. «Легенда об Уленшпигеле» и народная книга «Тиль Уленшпигель»

2.2. «Легенда об Уленшпигеле» и традиция плутовского романа.

2.3. «Легенда об Уленшпигеле» и «Дон Кихот» М. Сервантеса.

2.4. «Легенда об Уленшпигеле» и традиция раннеромантического романа.

2.5. «Легенда об Уленшпигеле» и традиция жанра видения.

2.6. Жанры проповеди и гимна в «Легенде об Уленшпигеле».

Глава 3. «Легенда об Уленшпигеле» и проблема жанра литературной легенды.

3.1. Жанр литературной легенды в XIX-XX веках.

3.2. Жанр легенды в творчестве Ш. Де Костера:

Фламандские легенды».

3.3. «Легенда об Уленшпигеле» и жанр литературной легенды.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Тулякова, Наталья Александровна

Творчество Шарля Де Костера (1827-1879) демонстрирует черты, необъяснимые в полной мере особенностями литературной эпохи, в которую он творил. Первый бельгийский писатель с мировым именем, Де Костер считается основателем национальной литературы, а «Легенда об Уленшпигеле» (1867) -литературным шедевром, «Библией Бельгии». Начиная со второй трети XIX века бельгийские писатели в попытках создать самобытную национальную литературу обращались к традициям современной европейской (прежде всего французской) литературы, исповедовавшей принципы историзма, психологизма, художественного правдоподобия. К таким писателям относят Анри Мока, Хендрика Консьянса, Шарля Потвена, Октава Пирме, Андре Ван Хассельта, Эмиля Леклерка. Их жанр - исторический, бытовой роман, лирика.

Творчество Де Костера, также глубоко впитавшего европейские культурные традиции, тем не менее принципиально отличалось от творчества его соотечественников и современников, прежде всего тем, что эту культуру он впитывал не формально, а содержательно. «Легенда» воспринималась как образец национальной литературы, сравнимый с «Гаргантюа и Пантагрюэлем» Франсуа Рабле и «Дон Кихотом» Мигеля Сервантеса. Примечательно, что уже в глазах современников Де Костер вставал в один ряд не с писателями своей эпохи, а с художниками прошлого.

Де Костер попробовал себя во многих жанровых формах. Начав как лирик, вскоре он отказался от поэтической формы и почти полностью посвятил себя прозе. Работа в журнале «Уленшпигель» развила в нем талант публициста, свои статьи, полные юмора и иронии, он часто подписывал именем Уленшпигеля. Первым серьезным литературным опытом молодого автора стал сборник «Фламандские легенды» (Legendes flamandes, 1858). В это же время он создал историческую драму «Кресценций» (Crescentius), опубликованную лишь после его смерти под названием «Стефания» (Stephanie, 1927). В 1861 г. Де Костер издал «Брабантские рассказы» (Contes braban?ons), часть из которых была написана еще в середине 1850-х гг. В 1867 г. появилась «Легенда об Уленшпигеле»; в 1870 г. - роман «Свадебное путешествие» (Le Voyage de посе), в 1874 и в 1878 гг. - «Путешествие в Зеландию» (Zelande (Neerlande)), в 1878 г. - «Брак Туле» (Le marriage de Toulet).

Высоко ценимый в литературных кругах, при жизни Де Костер остался непризнанным широкой общественностью. Первые издания «Фламандских легенд» и «Легенды об Уленшпигеле», оформленные знаменитыми бельгийскими художниками (Ф. Ропсом, А. Дилленсом и др.)1, друзьями Де у

Костера, сопровождавшиеся предисловиями авторитетных литераторов, выпускались малыми тиражами, были дороги и не раскупались читателями. Показателен тот факт, что спустя тринадцать лет после смерти писателя почитателям его таланта с трудом удалось разыскать его заброшенную могилу в Икселе, хотя на его похоронах произносил речь популярный писатель Камиль У

Лемонье . Слава в Бельгии пришла к Де Костеру в 80-е годы XIX века, когда возникло литературное движение «Молодая Бельгия» (La Jeune Belgique). В 1895 году на его могиле был установлен памятник.

Легенда об Уленшпигеле» создавалась в течение десяти лет, но путь к ней начался еще в 1847 г., когда Де Костер вместе с группой друзей организовал литературный кружок «Общество весельчаков» (La Societe des Joyeux), очевидно, в подражание братствам эпохи Возрождения4. Исследователи сохранившихся журналов и сочинений членов общества отмечают, что в нем царил дух Рабле, столь сильно ощутимый и в «Легенде об Уленшпигеле». Продолжавшееся с 1856 по 1864 гг. сотрудничество в журнале «Уленшпигель»^ где печатались некоторые из «Фламандских легенд» и отрывки из «Легенды об Уленшпигеле», самым близким образом свело писателя с его героем. Работа в Брюссельском королевском архиве (1860-1864)

1 Первое издание «Фламандских легенд» иллюстрировали 7 художников, второе издание «Легенды об Уленшпигеле» (1869) иллюстрировали 18 художников, книга содержала 32 офорта.

2 Предисловие к первому изданию «Фламандских легенд» написал знаменитый критик Эмиль Дешанель.

3 См.: Мицкевич, с. 3.

4 Например, «Беззаботные ребята» (Enfants sans souci) 1485-1594. позволила Де Костеру познакомиться со многими старинными документами и материалами, использованными им при работе над «Легендой»5.

Первое издание самой знаменитой книги Де Костера вышло в 1867 г. (оно было датировано 1868 годом) под заглавием «Легенда об Уленшпигеле» (La Legende d'Ulenspiegel). В переиздании 1869 г. Де Костер расширил заголовок -он звучал как «Легенда о Тиле Уленшпигеле и Ламме Гудзаке, об их доблестных, забавных и достославных деяниях во Фландрии и других краях6» (La Legende et les aventures heroi'ques, joyeuses et glorieuses d'Ulenspiegel et de Lamme Goedzak au pays de Flandres et ailleurs).

Мировую известность «Легенда об Уленшпигеле» получила лишь в годы Первой мировой войны. Книгу начали не только активно переводить и исследовать: она становилась объектом осмысления писателей и поэтов, инсценировалась7 и экранизировалась, ложилась в основу опер8, музыкальных постановок. Не оказав серьезного влияния на последующую литературу, «эпопея народной жизни, созданная Костером, осталась в западноевропейской литературе "одиноким памятником"» (Жонткевич, 21). «Легенда» оказалась в некотором роде уникальным произведением, дав мировой литературе прежде всего героя. Тиль Уленшпигель стал персонажем литературных, кинематографических, музыкальных, сценических, живописных произведений, ему посвящались стихи и песни. Имя Тиля известно лучше, чем имя писателя, прославившего его.

Серьезное изучение творчество бельгийского писателя началось с 1927 г., когда отмечалось столетие со дня его рождения. Среди наиболее авторитетных исследователей его творчества необходимо назвать И. Ханзе, Л.-Л. Соссе, Р. Труссона, Ж.-М. Клинкенберга. Основные вопросы, затрагиваемые этими учеными, касаются стилистических особенностей манеры Де Костера, его места

5 Например, Де Костер упоминает подобные документы, называя их безупречно подлинными, как источник «Песни о предателях» (кн. 5, гл. 2).

6 Пер. с фр. Н.М. Любимова.

7 Напр., пьесы Е. Гаккеля, А. Кочеткова и С. Шервинского, А. Кононова, Г. Пирумова, М. Ганчеза, X. Либрехта, Дж. Уэпперза и др.

8 Cain Н, Solvay L. Thyl Uylenspiegel. Drame lyrique en 3 actes et 4 tableaux (поставлена в 1909). в европейской литературе, его связей с предшествующей традицией (прежде всего фольклорной и раблезианской).

Первым произведением Де Костера, переведенным на русский язык, стало «Свадебное путешествие» (1873). С 1915 г. начали выходить отрывки из «Легенды» и первые переводы «Легенды об Уленшпигеле»9. Во второй четверти XX века в России печатались газетные и журнальные статьи о бельгийском писателе, призванные познакомить русского, а затем советского читателя с неизвестным автором (М. и Ю. Веселовские, А.Д. Эпштейн, В.М. Фриче, А.Г. Горнфельд, П.С. Коган). В 1923 г. на русский язык были переведены «Фламандские легенды»; второй перевод выполнен в 1975 г. Другие произведения Де Костера на русский язык не переводились ни разу.

В 1960-е гг. в отечественном литературоведении появились отдельные работы, посвященные как бельгийской литературе в целом, так и Де Костеру. Первым большим исследованием творчества Де Костера и его места в бельгийской литературе стала книга Б.П. Мицкевича «Шарль Де Костер и становление реализма в Бельгии» (1960). Эта работа, охватывающая разные вопросы поэтики «Легенды» - начиная от стилистических и заканчивая жанровыми, - содержит огромный фактический и библиографический материал, однако некоторое пренебрежение «формой» книги Де Костера приводит к тому, что смысл произведения упрощается. Стремясь решить проблемы метода, соотношения реализма и романтизма в творчестве Де Костера, вопрос его своеобразия и новаторства, Мицкевич при анализе книги лишь фиксирует отдельные, подчас весьма важные элементы, но объясняет их несколько односторонне. Так, трудно согласиться с его мнением о том, что «Семеро - это семь смертных грехов, губящих Фландрию. С победой революции они превращаются в семь добродетелей» (Мицкевич, 171).

9 Еще в 1885 г. в литературном приложении к газете «Гражданин» появился пересказ книги Де Костера, названный «Приключения Уленшпигеля. Фламандская легенда». Существуют по меньшей мере семь переводов «Легенды» или ее отрывков на русский язык: М. Веселовской (1915), В.Н. Карякина (1915), А.Г. Горнфельда (1915), анонимный перевод 1916 г., О.Э. Мандельштама (1928), М. И. Зотиной (1937), Н.М. Любимова (1967).

Традицию Мицкевича в исследовании литературного наследия Бельгии продолжил Л.Г. Андреев в труде «Сто лет бельгийской литературы» (1967). В этой работе ученого интересует как поэтика «Легенды об Уленшпигеле», так и необходимость вписать ее в традицию той или иной национальной литературы, что связано с двуязычием Бельгии и с ее исторической судьбой. В этой работе, также делающей много полезных и верных замечаний о книге Де Костера, Андреев не сообщает, тем не менее, ничего принципиально нового по сравнению со своим предшественником.

Несколько работ о творчестве Де Костера принадлежат П.В. Литвинову, который рассматривает вопрос творческого метода писателя, соотношения правды и вымысла в книге, эволюции его творчества. Он также затрагивает проблему жанра «Легенды об Уленшпигеле», но не проявляет последовательности в ее решении.

Работы Мицкевича, Андреева и Литвинова - единственные в отечественном литературоведении монографии, посвященные творчеству Де Костера и бельгийской литературе. Ряд вопросов, связанных с «Легендой», поднимается в статьях Б.А. Кржевского, Е. Гальпериной, М.Л. Лефевр, Т.Н. Архангельской и др. Можно утверждать, что в советском литературоведении сложился определенный взгляд на творчество Де Костера и подход к его книге. Де Костер рассматривается как своеобразный художник, прежде всего романтик; «Легенда об Уленшпигеле» - как книга со сложной композиционной организацией, вобравшая в себя множество традиций. Отечественные исследователи успешно обнаруживают эти традиции, но пренебрегают анализом их места и взаимосвязей в книге писателя. Так, в названных работах подробно освещается история народной книги, которая лежит в основе «Легенды», перечисляются заимствованные эпизоды, но анализ отбора этих эпизодов сводится к утверждению, что «утомленный их однообразием, Де Костер, создавая свою "Легенду", должен будет отказаться от части этих эпизодов» (Мицкевич, 115). Хорошо осознавая, что на определенном этапе Де Костер отказывается от этой традиции, исследователи не раскрывают ни причин, ни принципов изменения структуры произведения. Естественно, что подобный анализ предполагает объяснение многих приемов недостатком мастерства автора. Общим местом работ отечественных исследователей стало несоответствие смысла книги и замысла автора многим сценам «Легенды», прежде всего видениям Тиля. Разгадка тайны Семерых - центрального образа книги - трактуется учеными как натянутая: «.Если в его аллегорических рецептах переход к этому блаженному состоянию должен совершиться путем нравственного, морального самоусовершенствования человечества, то вся "Легенда об Уленшпигеле" утверждает иной, революционный путь борьбы» (Мицкевич, 100). Упрекать автора в неубедительности образа, вокруг которого строится сюжет книги, значит не только подрывать доверие к автору, но и навязывать книге не свойственный ей смысл.

Актуальность данного исследования определяется тем, что рассмотрение жанровой природы «Легенды» и ее определение необходимо для полноценного анализа книги и понимания авторских задач. В исследовательской литературе часто отмечается «рыхлость» композиции книги и другие ее недостатки10. Анализ жанровой природы книги позволит объяснить особенности ее построения и образности. «Легенда об Уленшпигеле» обладает сложной жанровой природой вследствие того, что при ее написании Де Костер ориентировался не на готовую жанровую форму, а на несколько литературных традиций, последовательно сменивших друг друга в книге. Так, он использует образ плута из народной книги, учитывая его дальнейшую модификацию в пикаро, соединяя его с героем дон-кихотовского типа и романтическим героем. В связи с этим композиционная основа книги - странствие - вбирает в себя потенциал разных жанров. Кроме того, в книгу входят и тем самым уточняют ее смысл разные жанровые образования типа проповеди, гимна, видения.

Несмотря на то, что вопрос о жанровой природе «Легенды об Уленшпигеле» в современном литературоведении остается открытым, общепринято мнение, что книга Де Костера, как любое другое крупное

10 Напр., в работах Переверзина, Лукача, Гальпериной, Mallinson. прозаическое произведение, является романом. Отдельного исследования, посвященного жанровой структуре произведения, не существует, хотя вопрос о жанровой принадлежности книги неизбежно возникает в любом исследовании: «Наверное, ни одно из великих произведений мировой литературы не вызывало у исследователей столь щедрого желания непременно отыскать аналогии, источники и т.п., как "Легенда об Уленшпигеле" Де Костера. Причина этого, очевидно, в на редкость оригинальном характере ее, в чрезвычайной сложности художественной формы, в пестроте стиля» (Мицкевич, 102). В связи с несомненно сложной жанровой природой книги исследователи обращают внимание не на совокупность черт и признаков, а на один или несколько признаков. В результате этого ученые либо пытаются однозначно определить жанровую природу, либо ограничиваются общими фразами о смешении жанровых традиций ради создания монументального полотна (иногда две эти точки зрения парадоксальным образом соединяются). Кроме того, работы о «Легенде» пестрят фигуральными определениями жанровой природы, не имеющими под собой никакого обоснования: «Произведение Де Костера трудно отнести к какому-либо определенному жанру; это - книга-эпопея, книга-поэма, "библия Бельгии", звучащая как симфония», пишет И.Н. Пожарова (Пожарова 1964: 573), в то же время называя ее романом. В работе Мицкевича мы можем встретить разные определения книги - как эпопеи, исторического романа, легенды, причем каждый раз исследователь обосновывает свое мнение. Тем не менее общеупотребимым обозначением «Легенды» служит жанр романа как самого неопределенного жанра, в рамки которого можно уместить практически все.

Следует также отметить, что довольно часто «Легенда» интересует исследователей как иллюстрация черт того или иного жанра. Д. Лукач использует «Легенду» для анализа исторического романа, В.М. Переверзин -романа-эпопеи и т.д. В подобных случаях исследователи исходят скорее из какой-то начальной посылки, чем пытаются определить жанр книги исходя из ее анализа.

Научная новизна работы заключается в том, что «Легенда» впервые рассматривается с точки зрения жанровой структуры; исследование предусматривает как рассмотрение жанровых источников, так и тех законов, по которым строится произведение. В основу анализа жанровой природы в данной работе впервые положено сопоставление «Легенды» с готовыми жанровыми формами. Элементы различных традиций в книге Де Костера выполняют определенные функции. Б.П. Иванюк, рассматривая историю категории жанра, пишет об «актуализации мировоззренческой содержательности жанра» романтиками. Жанры «оказываются метонимическими носителями "всеобщих связей"» (Иванюк, 10). Шарль Де Костер, используя элементы разных жанров, актуализирует их смысловой потенциал. Взаимодействие нескольких жанровых традиций ведет к созданию жанрового образования, отличного от уже имеющихся канонических форм, - легенды.

Теоретической и методологической основой настоящей работы является теория жанров* разработанная М.М. Бахтиным и его последователями в отечественном литературоведении - С.С. Аверинцевым, Н.Д. Тамарченко, С.Н. Бройтманом, В.И. Тюпой и др. Жанр нами, вслед за российскими учеными, понимается как «генетически определяющее обособление литературных произведений, объединяемых некоторой общностью системы приемов с доминирующими объединяющими приемами-признаками» (Томашевский Б.В., 209-210), как «органическое единство темы и выступления на тему» (Бахтин 2000:310).

Объектом исследования является книга Де Костера «Легенда об Уленшпигеле». Предмет исследования - жанровая природа произведения, а именно те формальные и содержательные особенности произведения, которые позволяют отнести книгу к тому или иному жанру.

Цель диссертации заключается во всестороннем изучении жанровой природы «Легенды об Уленшпигеле» Де Костера. Для осуществления этой цели необходимо решить следующие задачи:

- рассмотреть «Легенду» в системе крупных повествовательных форм (романа, эпопеи, романа-эпопеи), к которым это произведение часто относят;

- охарактеризовать жанровые традиции (народной книги, плутовского романа, романтического романа, видения, проповеди, гимна), на которые опирался автор при создании книги, проанализировать их место в структуре произведения;

- рассмотреть соотношение книги с данным ей автором в названии определением - легендой;

- проанализировать корпус текстов, названных авторами легендами или включенных в сборники легенд, выявить жанровые особенности литературной легенды;

- изучить композицию, хронотоп, повествовательную манеру, образную систему «Легенды об Уленшпигеле» и сопоставить их с таковыми литературной легенды, чтобы сделать окончательный вывод о жанровой природе книги.

Настоящая работа состоит из Введения, трех глав и Заключения. Темой первой главы является сопоставлении «Легенды об Уленшпигеле» с крупными повествовательными формами - романом, эпопеей, романом-эпопеей. Во второй главе рассматриваются жанровые источники «Легенды», их трансформация и взаимодействие в системе произведения. Третья глава посвящена определению особенностей жанра литературной легенды и анализу места «Легенды» среди произведений, принадлежащих к данному жанру.

В Заключении подводятся итоги и формулируются основные выводы работы.

12

Заключение научной работыдиссертация на тему "Жанровая природа "Легенды об Уленшпигеле" Шарля Де Костера"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение жанровой природы «Легенды об Уленшпигеле» Шарля Де Костера на фоне и в прямом сопоставлении с традициями различных жанров позволяет сделать следующие выводы.

Легенда» представляет собой крупную повествовательную форму, но рассмотрение ее в одном ряду с такими жанровыми структурами, как роман, роман-эпопея и эпопея, оказывается фактически невозможным. Прежде всего, книга Де Костера не обладает формальными признаками, необходимыми для отнесения ее к данным жанрам: событийный центр фактически отсутствует, категория фабулы играет второстепенную роль. «Легенда» повествует не о судьбе человека, а о жизни фольклорного персонажа, который, в отличие от эпического и романного героя, не может умереть и, с другой стороны, непосредственно не влияет на ход исторических событий, описанных в книге. «Легенде» чуждо смысловое наполнение эпических жанровых форм. В ней не восстанавливается мировая гармония, как в эпопее, не раскрывается неповторимость и индивидуальность авторского взгляда на мир, как в современном, в том числе историческом, романе, не отражается разнообразие форм жизни, как в романе-эпопее.

Анализ «Легенды об Уленшпигеле» показывает, что данное произведение строится как синтез и последовательная смена поэтических систем, присущих таким жанрам, как народная книга, плутовской роман, романтический роман. Де Костер опирается на готовые жанровые формы, активно используя их мировоззренческий потенциал. Переход от одной жанровой структуры к другой маркируется разбивкой произведения на книги, введением «малых» жанровых образований (видение, проповедь, гимн), оформляющих не повествование в целом, а отдельные главы, и сопровождается изменением или переосмыслением пространственно-временной структуры, образа героя, системы мотивов, способа организации материала внутри отдельных книг. В связи с этим в «Легенде» наблюдается постепенное изменение законов повествования.

Жанровые законы источника «Легенды» - народной книги «Тиль Уленшпигель» - определяют эпизодическое строение первой книги. В соответствие с этим в первой книге Уленшпигель представляет собой тип трикстера, участвующего в конфликте старого и нового мира. Автор учитывает связь данного персонажа с пикаро, и Тиль не только озорничает, но и является зеркалом мира, по которому странствует. Странствие его - вынужденное и отчасти шутовское. Во второй и третьей книгах, после включения в структуру книги элементов видения, странствие Уленшпигеля начинает соотноситься со странствием Дон Кихота и героя романтического романа, конфликт приобретает историческую основу. Уленшпигель перестает быть исключительно плутом или шутом, он превращается в ищущего героя. В конце второй книги Уленшпигель подслушивает разговор исторических деятелей (Оранского, Эгмонта, Горна и других) и выносит свое суждение об их роли в судьбе Фландрии, становится своеобразным судьей. В начале третьей книги время повествования меняется на настоящее, повествователь фиксирует события, но не анализирует связь между ними. В четвертой и пятой книгах автор отказывается от фабульной схемы путешествия; в центр повествования помещаются проповедь и гимн, герой наделяется чертами пророка. Деятельность гёзов подвергается переоценке, поскольку они бывают неправы, борясь за истину. Уленшпигель остается справедливым, но он уже является не частным человеком, а представителем народа, истории. К нему переходят функции повествователя - именно его речь оформляется как песня, гимн, проповедь.

Автор, однако, не утверждает господство одного жанра над другим, возвращаясь в конце «Легенды» к эпизоду из народной книги и к ее стилистике. Смена жанровых традиций внутри «Легенды» совпадает с освобождением героя от быта и с перемещением в сферу вечности.

Жанровая природа «Легенды», таким образом, не складывается из механической суммы составляющих ее приемов, а определяется смыслом произведения. Анализ сюжетной структуры и композиции показывает, что жизненный путь Тиля Уленшпигеля представляет собой вариант жизнеописания святого, подвижника, а композиция «Легенды» соотносится с каноном жанра агиографии, религиозной легенды, к которой отсылает и название книги. Поскольку жанр легенды уже встречался в творчестве Де Костера, но в качестве малой повествовательной формы («Фламандские легенды»), можно говорить об особом, подчеркнутом внимании автора к этому жанру и о стремлении его осмыслить. Анализ других произведений XIX-XX вв., имеющих авторское определение «легенда» или включенных в сборники легенд, позволяет выделить некоторые константные черты этих произведений и заложенный в них смысловой потенциал.

Европейская литература Нового времени знает особый, самостоятельный жанр или, во всяком случае, весьма четко оформленную разновидность эпической формы - легенду. У фольклорной и религиозной легенды она заимствует такие черты, как выдвижение в центр повествования чуда, воспринимаемого как достоверное событие, ориентацию на традицию, характерную пространственно-временную организацию, позволяющую развернуть повествование в настоящем, прошлом и будущем времени и в итоге вывести его в сферу вечности. Герой легенды, соприкоснувшись с чудом, постигает законы мироздания, которые в легенде, в отличие от романа, принципиально традиционны и предсказуемы. В тех случаях, когда легенды представляют собой малую повествовательную форму, они тяготеют к циклизации, направленной на утверждение определенной системы ценностей.

Легенда об Уленшпигеле» относится к группе больших жанровых образований, наряду с «Легендами» Стриндберга. Она строится по тем же законам, что и циклы легенд, но вбирает в себя некоторые черты романа в связи с ориентацией автора на романные претексты и с необходимостью иначе оформить повторяемость, традиционность мироустройства.

Рассмотрение книги Де Костера в системе жанра легенды позволяет объяснить многие композиционные и стилистические особенности произведения, Определить его повествовательную доминанту. Де Костер переосмысляет хронотоп дороги и фабулу странствия, используемые различными жанрами, и оформляет странствие как жизненный путь (по модели плутовского романа), как поиск законов бытия (по модели романтического романа) и как путь подвижника («Дон Кихот»). В тексте «Легенды» различные смыслы этого хронотопа совмещаются. Предначертанность пути Тиля реализуется различными способами - от особенностей временной организации и актуализации памяти жанра до использования традиционных символов и образов. Поиск Семерых, который должен помочь освобождению Фландрии, оказывается одновременно процессом духовного совершенствования, предназначенного всему человечеству. Борьба грехов и добродетелей облекается в форму исторически обусловленного процесса, а земная история совпадает с божественной, священной историей, превращается в легенду, исход которой заранее известен.

Жанр легенды не выступает у Де Костера в качестве готовой жанровой категории, диктующей законы повествования. Он создается и становится в процессе сознательной интеграции нескольких жанровых кодов, выбор \ сочетание которых определены смыслом произведения.

Список научной литературыТулякова, Наталья Александровна, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ

2. De Coster Ch. La Legende et les aventures heroiques, joyeuses et glorieuses d'Ulenspiegel et de Lamme Goedzak au pays de Flandres et ailleurs / Ed. definitive etablie et presentee par J. Hanse. Bruxelles: Renaissance du livre, 1959.-521 p.

3. De Coster Ch. La Legende et les aventures heroiques, joyeuses et glorieuses d'Ulenspiegel et de Lamme Goedzak au pays de Flandres et ailleurs. M.: Прогресс, 1979. - С. 23-664.

4. De Coster Ch. Legendes flamandes: Texte integral. Geneve; Paris: Slatkine, 1980.-204 p.

5. De Coster Ch. Sa biographie. Lettres a Elisa / Publ. par Ch. Potvin. -Bruxelles: Weissenbruch, 1894. - 224 p.

6. Де Костер Ш. Легенда об Уленшпигеле / Пер. с фр. Н.М. Любимова. М.: Терра, 1997. - С. 15-474.

7. Де Костер Ш. Свадебное путешествие. СПб.: Маг. Ин. Лит., 1873. - 162 с.

8. Де Костер Ш. Фламандские легенды. Берлин: Грани, 1923. - 304 с.

9. Де Костер Ш. Фламандские легенды. М.: Наука, 1975. - 279 с.

10. Беккер Г.А. Избранные легенды. СПб.: А.С. Суворин, 1895. - 163 с. Ю.Гессе Г. Паломничество в страну Востока // Гессе Г. СС: В 4 тт. - СПб.:

11. Северо-Запад, 1994. Т. 3. С. 266-329. П.Готорн Н. Легенды Губернаторского дома // Готорн Н. Избранные произведения: В 2 тт. - Л.: Худож. лит., 1982. Т. 2. - С. 175-226.

12. Гюго В. Девяносто третий год // Гюго В. Девяносто третий год. Эрнани. Стихотворения. М.: Худож. лит., 1973. - С. 31-363.

13. Гюго В. Легенда веков // Гюго В. СС: В 15 тт. М.: Гослитиздат, 1956. Т. 13.-С. 301-456.

14. Н.Гюго В. Легенда о прекрасном Пекопене и красавице Больдур // Гюго В. СС: В 14 тт. М.: Терра, 2002. Т. 8. - С. 395-443.

15. Лагерлёф С. Вермландское предание // Лагерлёф С. СС: В 4 тт. Л.: Худож. лит., 1991. Т. 2.-С. 533-538.

16. Лагерлёф С. Легенды о Христе. М.: Полиграф-ревю, 2001. - 329 с.

17. Литературные манифесты западноевропейских романтиков / Под ред. А.С. Дмитриева М.: Изд-во МГУ, 1980. - 638 с.

18. Скотт В. Айвенго // Скотт В. СС: В 20 тт. М.-Л.: Гослитиздат, 1962. Т. 8. -570 с.

19. Скотт В. Уэверли // Скотт В. СС: В 20 тт. М.-Л.: Гослитиздат, 1960. Т. 1. -639 с.

20. Стриндберг А. Легенды // Стриндберг А. ПСС. М.: В.М. Саблин, 1911. Т. 11.-С. 1-192.

21. Твен М. Пешком по Европе // Твен М. СС: В 12 тт. М.: Гослитиздат, 1960. Т. 5.-С. 5-435.

22. Тиль Уленшпигель // Прекрасная Магелона. Фортунат. Тиль Уленшпигель. -М.: Наука, 1986.-С. 159-258.

23. Флобер Г. Легенда о святом Юлиане Милостивом // Флобер Г. СС: В 4 тт. -М.: Правда, 1971. Т. 4. С. 5-32.

24. Цвейг С. Легенда одной жизни // Цвейг С. СС: В 9 тт. М.: Библиосфера, 1996. Т. 2.-С. 178-253.

25. Цвейг С. Легенды // Цвейг С. СС: В 4 тт. М.: Огонек: Правда, 1963. Т. 2. -С. 355-393.

26. Цвейг С. Лионская легенда // Цвейг С. СС: В 10 тт. М.: Терра, 1996. Т. 2. -С. 342-352.1811. РАЗДЕЛ 2

27. ОБЩИЕ И СПЕЦИАЛЬНЫЕ РАБОТЫ ПО ФИЛОЛОГИИ, ИСКУССТВОВЕДЕНИЮ И ИСТОРИИ

28. Абрамова М.А. Видение // Литературная энциклопедия терминов и понятий. М.: НПК «Интелвак», 2001. - Стлб. 123-124.

29. Аверинцев С.С. Историческая подвижность категории жанра: опыт периодизации // Историческая поэтика. Итоги и перспективы изучения. -М.: Наука, 1986.-С. 104-116.

30. Аверинцев С.С. Проповедь // Краткая литературная энциклопедия. М.: Сов. энц., 1971. Т. 6. - Стлб. 41-42.

31. Азбелев С.Н. Международная систематизация преданий и легенд // Русский фольклор. Специфика фольклорных жанров. М.-Л.: Наука, 1966. Т. 10. -С. 176-195.

32. Азбелев С.Н. Отношение предания, легенды и сказки к действительности (с точки зрения разграничения жанров) // Славянский фольклор и историческая действительность. М.: Наука, 1965. - С. 5-25.

33. Аликата М. «Легенда об Уленшпигеле» // Иностранная литература. 1967. - №8.-С. 415-423.

34. Андреев Л.Г. Легенда о Фландрии // Де Костер Ш. Легенда об Уленшпигеле. -М.: Терра, 1997. С. 5-12.

35. Андреев Л.Г. Сто лет бельгийской литературы. М.: Изд-во МГУ, 1967. -463 с.

36. Андреев М.Л. Рыцарский роман в эпоху Возрождения. М.: Наследие: Наука, 1993.-253 с.

37. Андреюшкина Т.Н. Развитие жанра видения в творчестве ранних немецких романтиков // Эволюция жанрово-композиционных форм. Межвуз. темат. сб. науч. тр. Калиниград: КГУ, 1987. - С. 87-94.

38. Аникин В.П. Русская народная сказка. М.: Просвещение, 1977. - 208 с.

39. ЗБ.Аникин В.П. Теория фольклора: Курс лекций. М.: Филол. фак. МГУ, 1996.-404 с.

40. Аникст А.А. История английской литературы. М.: Учпедгиз, 1956. - 483 с.

41. Архангельская Т.Н. «Легенда об Уленшпигеле» Ш. Де Костера и бельгийская живопись // Вопросы художественного мастерства. Ростов-на-Дону: б.и., 1963.-С. 175-176.

42. Аскин Я.Ф. Категория будущего и принципы ее воплощения в искусстве // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л.: Наука, 1974. -С. 67-73.

43. Багно В.Е. Дон Кихот Ламанчский Рыцарь печального образа - Алонсо Кихано Добрый (к истории бытования сервантесовского образа в мировой литературе) // Сервантесовские чтения. - Л.: Наука, 1985. - С. 171-179.

44. Бахтин М.М. (Медведев П.Н.). Формальный метод в литературоведении // Бахтин М.М. Фрейдизм. Формальный метод в литературоведении. Марксизм и философия языка. Статьи. М.: Лабиринт, 2000. - С. 186-348.

45. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средних веков и Ренессанса. М.: Худож. лит., 1990. - 541 с.

46. Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике // Бахтин М.М. Эпос и роман. СПб.: Азбука, 2000. -С. 11-193.

47. Бахтин М.М. Эпос и роман (О методологии исследования романа) // Бахтин М.М. Эпос и роман. СПб.: Азбука, 2000. - С. 194-232.

48. Бент М.И. Новеллистическое творчество Э.Т.А. Гофмана: Учеб. пособие по спецкурсу. Челябинск: Челяб. гос. ун-т, 1991. - 85 с.

49. Берковский Н.Я. Романтизм в Германии. СПб.: Азбука-классика, 2001. -512 с.

50. Бидерманн Г. Энциклопедия символов. М.: Республика, 1996. - 335 с.

51. Богатырев П.Г. Вопросы теории народного искусства. М.: Искусство, 1971.-544 с.

52. Бойков В. На родине Уленшпигеля // Новое время. 1987. - №13. - С. 3031.

53. Ботникова А.Б. «Сказка Клингсора» Новалиса и романтическая теория новой мифологии // Художественный текст и культура: Тезисы докладов. -Владимир: ВГПИ, 1993. С. 99-101.

54. Бочаров С.Г. О композиции «Дон Кихота» // Сервантес и всемирная литература. М.: Наука, 1969. - С. 86-111.

55. Брагинская Н.В. Царь // Мифы народов мира. М.: Российская энциклопедия, 1997. Т. 2. - С. 614-616.

56. Вайнштейн О.Б. Эстетика фрагмента в литературе немецкого романтизма // Генезис художественного произведения. М.: Наука, 1986. - С. 191-200.

57. Веселовская М. Историческое прошлое в бельгийских романах // Голос минувшего. 1914. - №10. - С. 37-64.

58. Веселовская М. Старшие и одинокие бельгийской литературы (Ван-Гассель, Де-Костер, Пирме) // Голос минувшего. — 1913. — №9. С. 7-21.

59. Веселовский А.Н. Легенда об Евстратии-Юлиане и сродные с ней. СПб.: „• Тип. Имп. Ак. наук, 1901. - 16 с.

60. Веселовский А.Н. Славянские сказания о Соломоне и Китоврасе и западные легенды о Морольфе и Мерлине // Веселовский А.Н. Мерлин и Соломон: Избранные работы. М.: ЭКСМО-Пресс; СПб.: Terra Fantastica, 2001. - С. 17-378.

61. Виноградов В.В. О языке художественной прозы. Избр. труды. М.: Наука, 1980.-360 с.

62. Виноградов B.C. О характере и восприятии пародийного начала в романе «Дон Кихот» // Сервантесовские чтения. Л.: Наука, 1988. - С. 106-116.

63. Власова З.И. Скоморохи и фольклор. СПб.: Алетейя, 2001. - 524 с.

64. Воропанова М.И. Джон Гослсуорси // Зарубежные писатели. Биобиблиографический словарь: В 2 частях. М.: Просвещение: Учеб. литра, 1997. Ч. 1.-С. 194-199.

65. Габитова P.M. Философия немецкого романтизма (Фр. Шлегель, Новалис). -М.: Наука, 1978.-288 с.

66. Газо А. Шуты и скоморохи всех времен и народов. СПб.: A.JI. Трунов, 1898.-312 с.

67. Гайм Р. Романтическая школа: Вклад в историю немецкого ума. М.: К.Т. Солдатенков, 1891. - 774 с.

68. Гак В.Г. Актантная структура грехов и добродетелей // Логический анализ языка: Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 90-96.

69. Гальперина Е. Легенда об Уленшпигеле. Вступ. статья // Де Костер Ш. Легенда об Уленшпигеле / Пер. с фр. А.Г. Горнфельда. М.: Гослитиздат, 1946.- С. 3-15.

70. Гильманов В. Мифологическое мышление в сказке Э.Т.А. Гофмана «Золотой горшок» // В мире Э.Т.А. Гофмана. Калининград: Гофман-центр, 1994. Вып. 1. - С. 27-40.

71. Горнфельд А.Г. Шарль Де Костер // Горнфельд А.Г. Романы и романисты. -М.: Федерация: Мосполиграф, 1930. С. 172-204. о,

72. Грешных В.И. Ранний немецкий романтизм: фрагментарный стиль мышления. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1991. - 140 с.

73. Грешных В.И. Структура мышления Э.Т.А. Гофмана в новелле «Кавалер Глюк» // В мире Э.Т.А. Гофмана. Калининград: Гофман-центр, 1994. Вып. 1.-С. 17-26.

74. Грешных В.И. Сюжет, фабула, жанр в контексте литературной эпохи // Сюжет и фабула в структуре жанра. Калининград: КГУ, 1990. - С. 10-22.

75. Гронская О.Н. Немецкая народная сказка: Язык и картина мира. СПб.: С.-Петерб. акад. МВД России, 1998. - 188 с.

76. Гугнин А.А. Немецкая народная баллада: эскиз ее истории и поэтики // Немецкие народные баллады. -М.: Радуга, 1983. С. 5-25.

77. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1984. -350 с.

78. Гуревич А.Я. Культура и общество средневековой Европы глазами современников. (Exempla, XIII в.). М.: Искусство, 1989. - 366 с.

79. Гуревич А.Я. Проблемы средневековой народной культуры. М.: Искусство, 1981.-359 с.

80. Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. М.: Искусство, 1990. - 395 с.

81. Далгат У.Б. Литература и фольклор. Теоретические аспекты. М.: Наука, 1981.-303 с.

82. Данченко В.Т., Паевская А.В. Де Костер Ш. Биобиблиографический указатель. М.: Книга, 1964. - 79 с.

83. Даркевич В.П. Народная культура Средневековья. Пародия в литературе и искусстве. М.: Наука, 1992. - 285 с.

84. Дмитриев А.С. Проблемы иенского романтизма. М.: Изд-во МГУ, 1975. -264 с.

85. Долинин А.А. История, одетая в роман: Вальтер Скотт и его читатели. -М.: Книга, 1988.-317 с.

86. Драгомирецкая Н.В. Жанр и литературное направление: судьба романа -поэмы эпопеи в литературе «без героя» // Теория литературы. Роды и жанры. Основные проблемы в историческом освещении. Т. 3. - М.: ИМЛИ РАН, 2003.-С. 353-393.

87. Дудова В. Гауф // Зарубежные писатели. Биобиблиографический словарь: В 2 частях. М.: Просвещение: Учеб. лит., 1997. Ч. 1. - С. 167-170.

88. Дынник В. У истоков французской новеллы // Фаблио: Старофранцузские новеллы. М.: Худож. лит., 1971. - С. 5-20.

89. Еремина С. «Жизнь Ласарильо с Тормеса»; «Севильская куница» Алонсо де Кастильо-и-Солорсано; «Хромой бес» Луиса Велеса де Гевара // Испанский плутовской роман. Комментарии. М.: Худож. лит., 2000. - С. 835-846; 881-886; 864-868.

90. Жирмунский В.М. Немецкий романтизм и современная мистика. СПб.: Аксиома: Новатор, 1996. - 232 с.

91. Жирмунский В.М. Очерки по истории классической немецкой литературы. Л.: Худож. лит., 1972. - 496 с.

92. Иванюк Б.П. К проблеме теоретической истории жанра // Автор. Жанр. Сюжет. Калининград: КГУ, 1991. - С. 3-10.

93. История немецкой литературы: В 5 тт. М.: Изд-во АН СССР, 1962. Т. 1. (IX-XVII вв.).-470 с.

94. Кандель Б.Л., Френкель Р.В. Примечания к книге «Тиль Уленшпигель» // Прекрасная Магелона. Фортунат. Тиль Уленшпигель. М.: Наука, 1986. -С. 300-310.

95. Квятковский А.П. Поэтический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1966. -375 с.

96. Келли Дж. Испанская литература. М. Пгр.: Гос. изд-во, 1923. - 342 с.

97. Коган П.С. Предисловие // Де Костер Ш. Тиль Уленшпигель / Пер. с фр. О. Мандельштама. М.-Л.: Земля и Фабрика, 1928. - С. 5-11.

98. Кожинов В.В. Жанр // Краткая литературная энциклопедия. М.: Сов. энц., 1964. Т. 2.-Стлб. 914-917.

99. Кожинов В.В. Происхождение романа. М.: Сов. писатель, 1963. - 440 с.

100. Кожинов В.В. Эпопея // Литературная энциклопедия терминов и понятий. -М.: НПК «Интелвак», 2001. Стлб. 1236-1238.

101. Кондольская Т.В. Эволюция героя в немецком романтическом романе (Новалис Арним - Гофман) // В мире Э.Т.А. Гофмана. - Калининград: Гофман-центр, 1994. Вып. 1.-С. 193-196.

102. Константинов В.М, Лебедев И.Г., Маловичко Л.В. Птицы в фольклоре: в мифах, легендах, народных названиях. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2000. -124 с.

103. Корзина Н.А. Некоторые принципы воплощения романтической идеи универсализма в прозе Э.Т.А. Гофмана // В мире Э.Т.А. Гофмана. -Калининград, 1994. Вып. 1.-С. 110-119.

104. Корзина Н.А. Стиль прозы Э.Т.А. Гофмана и романтический синтез искусств: Автореф. дисс. канд. фил. наук. -М.: МГУ, 1985. 16 с.

105. Косиков Г.К. К теории романа (роман средневековья и роман Нового времени) // Проблема жанра в литературе средневековья: Сб. ст.. М.: Наследие, 1994. Вып. 1. - С. 45-87.

106. Кравченко Т.С. Симфоническая поэма Р. Штрауса «Веселые проделки Тиля Эйленшпигеля» и романтическая поэтика // Проблемы поэтики языка и литературы: Материалы межвуз. науч. конф. Петрозаводск: Изд-во Карел, пед. ун-та, 1996. - С. 149-151.

107. Кржевский Б.А. Статьи о зарубежной литературе. М.-Л.: Гослитиздат, 1960.-438 с.

108. Криничная Н.А. Персонажи преданий: становление и эволюция образа. -Л.: Наука, 1988.-192 с.

109. Кукаркин А.В. Преамбула // Цвейг С. СС: В 9 тт. М.: Библиосфера, 1996. Т. 2.-С. 5-8.

110. Ладыгин М.Б. Английский авантюрный роман середины XIX века // Проблемы метода и жанра в зарубежной литературе. Межвуз. сб. науч. тр. -М.: МГПИ им. В.И. Ленина, 1985. С. 19-39.

111. Ладыгин М.Б. Роман Вальтера Скотта «Гай Мэннеринг» и проблема генезиса английского романтического романа // Проблемы метода и жанрав зарубежной литературе. Межвуз. сб. науч. тр. М.: МГПИ им. В.И. Ленина, 1986.-С. 79-93.

112. Ладыгин М.Б. Романтический роман. М.: МГПИ им В. И. Ленина, 1981. -140 с.

113. Лазутин С.Г. Взаимодействие литературы и фольклора: аспекты и методы изучения // Фольклор в современном мире. М.: Наука, 1991. - С. 103-112.

114. Ле Гофф Ж. Другое Средневековье: Время, труд и культура Запада. -Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2002. 328 с.

115. Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. М.: Прогресс, 1992.- 372 с.

116. Левинтон Г.А. Легенды и мифы; Предания и мифы // Мифы народов мира. М.: Российская энциклопедия, 1997. Т. 2. - С. 45-47; 332-333.

117. Леви-Стросс К. Как умирают мифы // Зарубежные исследования по семиотике фольклора: Сб. ст. М.: Наука, 1985. - С. 75-88.

118. Лефевр М.Л. Особенности перевода текстов, написанных на вариантах французского языка (на материале романа Шарля Де Костера «Тиль Уленшпигель») // Лексико-грамматические вопросы теории перевода в вузе. Л.: ЛГПИ, 1984. - С. 76-84.

119. Лефевр М.Л., Ленточникова Т.С. Социально-историческая окраска образных средств у Шарля Де Костера и их архаическая специфика // Образные и экспрессивные средства языка (Англ., нем., фр.). Ростов-на-Дону: РГПИ, 1986.-С. 100-108.

120. Лилеева И. Великий гёз Тиль Уленшпигель // Де Костер Ш. Легенда об Уленшпигеле / Пер. с фр. А. Горнфельда. - М.: Молодая гвардия, 1972. - С. 5-12.

121. Литвинов П.В. Лекции по бельгийской литературе (Де Костер и Бельгия).- Баку: Изд-во АПИ им. В. И. Ленина, 1973.-100 с.

122. Литвинов П.В. Публицистика Шарля де Костера // Научн. докл. высш. школы. Филолог, науки. 1973. - №5. - С. 33-43.

123. Литвинов П.В. Творческий метод Шарля Де Костера. Автореф. дисс. докт. фил. наук. М.: МГУ, 1977. - 32 с.

124. Литвинов П.В. Художественная летопись Нидерландской революции и ее автор // Вопросы истории. 1971. - №7. - С. 155-163.

125. Лотман Ю.М. «Договор» и «вручение себя» как архетипические модели культуры // Проблемы литературной типологии и исторической преемственности: Сб. ст.. Учен. зап. Тарт. гос. ун-та. Вып. 513. - Тарту: Тарт. гос. ун-т., 1981.-С. 3-16.

126. Маноли И.З. Лексикографическое описание терминов стилистики и поэтики французского языка. Кишинев: Штинница, 1983. - 142 с.

127. Медриш Д.Н. Структура художественного времени в фольклоре и литературе // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л.: Наука, 1974.-С. 121-142.

128. Мелетинский Е.М. Заметки о средневековых жанрах, преимущественно повествовательных // Проблема жанра в литературе Средневековья: Сб. ст.. М.: Наследие, 1994. Вып. 1. - С. 7-26. г

129. Мелетинский Е.М. Культурный герой // Мифы народов мира. М.: Российская энциклопедия, 1997. Т. 2. - С. 25-28.

130. Менендес Пидаль Р. Избранные произведения. Испанская литература средних веков и Возрождения. М.: Изд-во ин. лит., 1961. - 771 с.

131. Михайлов А.Д. Плутовской роман // Краткая литературная энциклопедия. -М.: Сов. энц., 1968. Т. 5. Стлб. 806-809.

132. Михайлов А.Д. Старофранцузская городская повесть фаблио и вопросы специфики средневековой пародии и сатиры. М.: Наука, 1986. - 348 с.

133. Михайлов А.Д. Французский рыцарский роман и вопросы типологии жанра в средневековой литературе. М.: Наука, 1976. - 351 с.

134. Мицкевич Б.П. Шарль Де Костер и становление реализма в Бельгии. Минск: Изд-во Белгосун-та, 1960.-264 с.

135. Морозова А.В. Вступительная статья к биобиблиографическому указателю // Данченко В.Т., Паевская А.В. Де Костер Ш. Биобиблиографический указатель. -М.: Книга, 1964. С. 5-19.

136. Никифорова И.Д. Бельгийская литература // История всемирной литературы: В 9 тт. / Под ред. И.А. Бернштейна и др. М.: Наука, 1991. Т. 7.-С. 409-415.

137. Никола М.И. Эволюция средневековых видений и «Видение о Петре Пахаре» Уильяма Ленгленда. Автореф. дисс. канд. фил. наук. -М.: МГПИ им. В.И. Ленина, 1980. 16 с.

138. Падучева Е.В. Семантика нарратива // Падучева Е.В. Семантические исследования. М.: Языки русской культуры, 1996. - С. 193-418.

139. Паньков Н.А. Жанровая традиция видения в творчестве Д.Г. Россетти // Сюжет и фабула в структуре жанра. Калининград: КГУ, 1990. - С. 28-34.

140. Пастушенко Л.И. К вопросу о своеобразии героя испанского плутовского романа // Проблемы развития романа в зарубежной литературе XVII-XX вв.: Сб. науч. тр. Днепропетровск: ДГУ, 1978. - С. 3-12.

141. Пастушенко Л.И. Принцип изображения «среды» в испанском плутовском романе // Проблемы метода, жанра и стиля в зарубежной литературе. Днепропетровск: ДГУ, 1977. - С. 3-9.

142. Пастушенко Л.И. Своеобразие поэтики жанра романа Г.Я.К. Гриммельсгаузена «Симплициссимус» // Актуальные вопросы теории и истории зарубежного романа XVII-XX веков. Днепропетровск: ДГУ, 1984.-С. 63-72.

143. Пашигорев В.Н. Роман воспитания в немецкой литературе XVIII-XX веков. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1993. - 144 с.

144. Переверзин В.М. Жанр романа-эпопеи: (История и типология). Якутск: Якутский гос. ун-т, 1984. - 104 с.

145. Переверзин В.М. Роман-эпопея. К проблеме жанра. Автореф. дисс. канд. фил. наук. М.: Изд-во МГУ, 1979. - 25 с.

146. Пинский Jl.E. // Белее де Гевара J1. Хромой бес. М.: Худож. лит., 1964. - С.5-33.

147. Пинский J1.E. «Гусман де Альфараче» и испанский плутовской роман // Алеман М. «Гусман де Альфараче»: В 2 тт. М.: Худож. лит., 1963. Т. 1. -С.5-48.

148. Пинский JI.E. Магистральный сюжет: Сборник. -М.: Сов. писатель, 1989. -410 с.

149. Пинский J1.E. Сюжет «Дон-Кихота» и конец реализма Возрождения // Пинский J1.E. Реализм эпохи Возрождения. М.: Гослитиздат, 1961. - С. 297-365.

150. Плавскин З.И. Испанская литература XVII середины XIX века. Учеб. пособие. - М.: Высш. школа, 1978. - 287 с.

151. Плавскин З.И. Литература Возрождения в Испании: Учеб. пособие. -СПб.: Изд-во СПбГУ, 1994. 233 с.

152. Плавскин З.И. Литература Испании IX XV вв. - М.: Высш. школа, 1986. -172 с.

153. Пожарова И.Н. Де Костер // Краткая литературная энциклопедия. М.: Сов. энц., 1964. Т. 2. - Стлб. 571-574.

154. Пожарова И.Н. Комментарии // De Coster Ch. La Legende d'Ulenspiegel. -M.: Прогресс, 1979. С. 671-698.

155. Полякова C.B. Византийские легенды как литературное явление // Византийские легенды. Л.: Наука, 1972. - С. 245-273.

156. Поспелов Г.Н. Теория литературы. Учебник для филол. спец. ун-тов. -М.: Высш. школа, 1978. 351 с.

157. Прокофьев И.Н. Предисловие к кн.: Древнерусская притча / Сост. И.Н. Прокофьева, Л.И. Алехиной. -М.: Сов. Россия, 1991. С. 5-17.

158. Пропп В.Я. Поэтика фольклора: Собр. тр.. М.: Лабиринт, 1998. - 351 с.

159. Пропп В.Я. Проблемы комизма и смеха. СПб.: Алетейя, 1997. - 282 с.

160. Пропп В.Я. Русская сказка: Собр. тр.. М.: Лабиринт, 2000. - 413 с.

161. Пропп В.Я. Фольклор и действительность: Избр. статьи. М.: Наука, 1976.-325 с.

162. Пуришев Б.И. (сост.) Зарубежная литература средних веков: Учеб. пособие. -М.: Просвещение, 1974. 399 с.

163. Пуришев Б.И. Немецкие народные книги // Прекрасная Магелона. Фортунат. Тиль Уленшпигель. М.: Наука, 1986. - С. 261-282.

164. Пуришев Б.И. Немецкие прозаические шванки и народные книги эпохи Возрождения // Немецкие шванки и народные книги XVI в. М.: Худож. лит., 1990.-С. 7-22.

165. Пуришев Б.И. Очерки немецкой литературы XV-XVII вв. М.: Гослитиздат, 1955. - 392 с.

166. Пуришев Б.И. Шарль Де Костер // Зарубежные писатели. Биобиблиографический словарь: В 2 частях. М.: Просвещение: Учеб. лит., 1997. Ч. 1.-С. 250-254.

167. Путилов Б.Н. Типология фольклорного историзма // Типология народного эпоса. Сб. ст.. -М.: Наука, 1975. С. 164-181.

168. Реизов Б.Г. Творчество Вальтера Скотта. M.-JL: Худож. лит., 1965. - 5001. С. :

169. Реизов Б.Г. Французский исторический роман в эпоху романтизма. Д.: Худож. лит., 1958. - 568 с.

170. Реутин М.Ю. Комические жанры в литературе Германии средних веков и Возрождения. Автореф. дисс. канд. фил. наук. М.: ИМЛИ РАН, 1992. -21 с.

171. Реутин М.Ю. Комические жанры в литературе средневековой Германии (Конструкция раннего австро-германского шванка) // Проблема жанра в литературе Средневековья: Сб. ст.. -М.: Наследие, 1994. Вып. 1. С. 326353.

172. Реутин М.Ю. Народная культура Германии: Позднее средневековье и Возрождение. М.: Изд. центр РГГУ, 1996. - 217 с.

173. Робинсон А.Н. Исповедь-проповедь (о художественности «Жития» Аввакума) // Историко-филологические исследования: Сб. ст. М.: Наука, 1967.-С. 358-370.

174. Роллан Р. Уленшпигель // Роллан Р. СС: В 14 тт. М., 1958. Т. 14. - С. 517-530.

175. Румянцева Э.М. Анализ художественного произведения в аспекте жанра // Пути анализа литературного произведения: Пособие для учителя. М.: Просвещение, 1981.-С. 168-187.

176. Русова Н.Ю. От аллегории до ямба. Терминологический словарь-тезаурус по литературоведению. М.: Флинта: Наука, 2004. - 304 с.

177. Рымарь Т.Н. Поэтика романа. Саратов: Из-во Сарат. ун-та, 1990. - 252 с.

178. Рымарь Т.Н. Судьбы эпических ценностей в романических жанрах // Рымарь Т.Н. Современный западный роман. Проблемы эпической и лирической формы. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1978. - С. 20-61.

179. Савина В.В О восприятии Новалиса в европейской литературе // Нормы человеческого общения: Тезисы докладов международной научной конференции. Нижний Новгород: Изд-во НГЛУ, 1997. - С. 104-105.

180. Савина В.В. Творчество Новалиса в контексте европейской романтической традиции. Автореф. дисс. канд. фил. наук. М.: МГПУ, 1994.- 14 с.

181. Савушкина Н.И. Постижение глубин фольклоризма // Фольклор в современном мире. Аспекты и пути исследования: Сб. ст.. М.: Наука, 1991.-С. 93-103.

182. Сад демонов Hortus Daemonum: Словарь инфернальной мифологии Средневековья и Возрождения / Авт.-сост. А.Е. Махов. - М.: Intrada, 1998. -319 с.

183. Сваричевский А.А. Советский роман-эпопея. Автореф. дисс. докт. фил. наук. Тбилиси: Изд-во Тбилисского ун-та, 1972. - 81 с.

184. Светлакова О.А. Изменения хронотопа дороги в «Дон Кихоте» // Сервантесовские чтения. Л.: Наука, 1988. - С. 116-121.

185. Светланова О.А. Художественное время и пространство в «Дон Кихоте» (опыты подхода) // Сервантесовские чтения. JL: Наука, 1985. - С. 89-96.

186. Светлакова О.В. «Дон Кихот» Сервантеса: проблемы поэтики. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1996.- 108 с.

187. Семенов В.Б. Стилизация // Литературная энциклопедия терминов и понятий. М.: НПК «Интелвак», 2001. - Стлб. 1029-1030.

188. Смирнов А.А. Средневековая литература Испании. Л.: Наука, 1969. -211 с.

189. Смирнов И.П. Роман тайн «Доктор Живаго». -М.: Новое лит. обоз., 1996. -205 с.

190. Спектор А.Л. Исторический роман. История и типология. Душанбе: Душанбинский госпединст. им. Т.Г. Шевченко, 1988. - 124 с.

191. Стороженко Н.И. Возникновение реального романа. Философия ДонКихота // Стороженко Н.И. Из области литературы. Статьи, лекции, речи, рецензии. М.: А.В. Васильев и К°, 1902. - С. 54-77; 78-96.

192. Сулина К.Т. К вопросу о специфике и становлении жанров в немецкой литературе раннего Средневековья // Проблемы метода и жанра в зарубежной литературе. Межвуз. сб. науч. тр. М.: МГПИ им. В .И. Ленина, 1988.-С. 21-31.

193. Сумцов Н.С. Разыскания в области анекдотической литературы: Анекдоты о глупцах. Харьков: Тип. Губ. правл., 1898. - 200 с.

194. Тальвет Ю.К. «Жизнь Ласарильо с Тормеса» (опыт литературно-типологического анализа) // Сервантесовские чтения. Л.: Наука, 1985. - С. 55-62.

195. Тальвет Ю.К. Биологическое время фактор становления реализма в испанском плутовском романе // Учен. зап. Тарт. гос. ун-та. - Вып. 568. -Тарту, 1981.-С. 108-114.

196. Теория литературы: Уч. пособие: В 2 тт. / Под ред. Н.Д. Тамарченко. -М.: Академия, 2004. Т. 1. 512 е., Т. 2. - 368 с.

197. Тикнор Д. История испанской литературы: В 3 тт. М.: К.Т. Солдатенков, 1883-1891.-Т. 1 -437 е., Т. 2-448 е., Т. 3-410 с.

198. Тимашева О.В. Бельгийская франкоязычная литература XX века: идейно-тематические и жанровые искания: Автореф. дисс. докт. фил. наук. М.: Ин-т мировой лит-ры им. А.И. Горького, 1994. - 48 с.

199. Тимашева О.В. Сова и зеркало, или Наследники де Костера: о современных бельгийских писателях. М.: Худож. лит., 1990. - 285 с.

200. Тихонов Н.Н. Книга великой скорби и великой радости // Де Костер Ш. Легенда об Уленшпигеле. Л.: Лениздат, 1975. - С. 5-18.

201. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика: Учеб. пособие. М.: Аспект Пресс, 1999. - 334 с.

202. Томашевский Н. Плутовской роман // Испанский плутовской роман. -М.: Худож. лит., 2000. С. 7-23.

203. Топоров В.Н. Лиса; Осел; Петух; Числа // Мифы народов мира. М.: Российская энциклопедия, 1997. Т. 2. - С. 57; 264-265; 309-310; 629-631.

204. Троицкий Ю. В. Стилизация // Слово и образ: Сб. ст. М.: Просвещение, 1964.-С. 164-194.

205. Тынянов Ю.Н. Достоевский и Гоголь (к теории пародии) // Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. -М.: Наука, 1971. С. 198-226.

206. Усачева Н.И. Народная сказка как медиум литературной пародии: (На материале нем. пародии). Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1984. - 17 с.

207. Утехин Н.П. Жанры эпической прозы. Л.: Наука, 1982. - 185 с.

208. Уэллек Э., Уоррен О. Теория литературы. М.: Прогресс, 1978. - 325 с.

209. Федоров Ф.П. Романтический художественный мир: пространство и время. Рига: Зинатне, 1988. - 454 с.

210. Федоров Ф.П. Человек в романтической литературе: Учебное пособие. -Рига: ЛГУ им. П. Стучки, 1987. 118 с.

211. Флора и фавн. Мифы о растениях и животных. Краткий словарь. М.: Русь, 1998.-256 с.

212. Фортунатов Н.М. Ритм художественной прозы // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. JL: Наука, 1974. - С. 173-186.

213. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М.: Лабиринт, 1997. - 446 с.

214. Фриче В.М. Национальная библия бельгийцев // Голос минувшего. -1915.-№1.-С. 224-227.

215. Хализев В.Е. Теория литературы: Учеб. пособие. М.: Высш. шк., 1999. -398 с.

216. Ханмурзаев К.Г. «Эликсиры сатаны» Гофмана в свете эволюции немецкого романтического романа // В мире Э.Т.А. Гофмана. -Калининград: Гофман-центр, 1994. Вып. 1. С. 41-53.

217. Ханмурзаев К.Г. Проблема романа в литературной теории немецкого романтизма // Жанр романа в классической и современной литературе: Межвуз. науч.-темат. сб. Махачкала: ДГУ, 1983. - С. 19-25.

218. Хейзинга И. Осень средневековья: Исследование форм жизненного уклада и форм мышления в XIV и XV вв. во Франции и Нидерландах. М.: Наука, 1988.- 539 с.

219. Чавчанидзе Д.Л. Жанровая полифония позднеромантического текста // Художественный текст и культура: Тезисы докладов. Владимир: ВГПИ, 1993.-С. 101-103.

220. Чавчанидзе Д.Л. Соотношение идеала и действительности в немецкой литературе первой трети XIX века // Метод и мастерство. Вып. 2. Зарубежная литература / Под ред. О.В. Шайтановой. Вологда, 1970. - С. 78-91.

221. Черневич М.Н. Шарль Де Костер и его «Фламандские легенды» // Де Костер Ш. Фламандские легенды. -М.: Наука, 1975. С. 231-272.

222. Чернец Л.В. Литературные жанры: Проблемы типологии и поэтики. -М.: Изд-во МГУ, 1982. 191 с.

223. Чистов К.В. К вопросу о принципах классификации жанров устной народной прозы. М.: Наука, 1964. - 10 с.

224. Чистов К.В. Легенда // Литературный энциклопедический словарь. М.: Сов.энц., 1987.-С. 177.

225. Чичерин А. Возникновение романа-эпопеи. М.: Сов. писатель, 1975. -376 с.

226. Штейн А. История испанской литературы: (Средние века и Возрождение): Учеб. пособие. -М.: Высш. школа, 1976. 191 с.

227. Эпштейн А.Д. Шарль Де Костер // Де Костер Ш. Легенда об Уленшпигеле. М.: Журн.-газ. объединение, 1937. - С. 5-30.

228. Юдин Ю.И. Русская народная бытовая сказка. М.: Академия, 1998. -255 с.

229. Юдин Ю.И. Типология героев бытовой сказки // Русский фольклор. Вопросы теории фольклора. Л.: Наука, 1979. Т. 19. - С. 49-65.

230. Юрченко Т.Г. Гимн // Литературная энциклопедия терминов и понятий. -М.: НПК «Интелвак», 2001. Стлб. 177-179.

231. Ярхо В.Н. Гимн // Краткая литературная энциклопедия. М.: Сов. энц., 1964. Т. 2.-Стлб. 182-183.

232. Baldick Ch. The Concise Oxford Dictionary of Literary Terms. Oxford, New York: Oxford univ. press, 1990. - 246 p.

233. The Ballad and Oral Literature / Ed. by J. Harris. Cambridge (Mass.); London: Harvard univ. press, 1991. - 319 p.

234. Berendsonhn W.A. Selma Lagerlof: Her Life and Work. New York: Kennikat press, 1968.- 137 p.

235. Boulby M. Herman Hesse: His Mind and Art. Ithaca; London: Cornell univ. press, 1970.-338 p.

236. Brandell G. Strindberg in "Inferno." Cambridge (Mass.): Harvard univ. press, 1974.-336 p.

237. Briggs K. Introduction // Briggs K. British Folk-Tales and Legends: A Sampler. London; New York: Routledge classics, 2002. - P. 1-14.

238. Chandler F.W. Romances of Roguery: An Episode in the History of the Novel. The Picaresque Novel in Spain. London: Macmillan for the Columbia univ. press, 1899.-483 p.

239. Chatman S. Story and Discourse: Narrative Structure in Fiction and Film. -Ithaca; London: Cornell univ. press, 1980.-277 p.

240. Christiansen R.Th. The Migratory Legends. A Proposed List of Types with a Systematic Catalogue of the Norwegian Variants. Helsinki: Suomalainen tiedekatemia, 1958.-221 p.

241. Danow D.K. Models of Narrative: Theory and Practice. New York: St. Martin's press, 1997. - 202 p.

242. Danow D.K. The Spirit of Carnival: Magical Realism and the grotesque. -Lexington: Univ. press of Kentucky, 1995. 183 p.

243. Delehaye H. Les Passions des martyrs et les genres litteraires. Bruxelles: Bureaux de la societe des Bollandistes, 1921. - 448 p.

244. Deschanel M. Preface de la premiere edition // De Coster Ch. Legendes flamandes: Texte integral. Geneve; Paris: Slatkine, 1980. - P. V-VIII.

245. Dictionnaire des litteratures de langue franfaise / Ed. J.-P. De Beaumarchais, D. Couty, A. Rey. Paris: Bordas, 1984. - 1680 p.

246. Duncan I. Modern Romance and Transformation of the Novel: The Gothic, Scott, Dickens. Cambridge: Cambridge univ. press, 1992. - 295 p.

247. Dundes A., Stibbe C.A. The Art of Mixing Metaphors: A Folkloristic Interpretation of the Netherl. Proverbs by Pieter Breughel the Elder. Helsinki: Suomalainen tiedekatemia, 1981. - 71 p.

248. Entwistle W.J. European Balladry. Oxford: The Claredon press, 1939. - 4041. P

249. Eulenspiegel heute: kulturwissenschafitliche Beitrage zu Geschichtlichkeit und Aktualitat einer Schalksfigur. Neumiinster: Karl Wachholtz Verlag, 1988. -111 s.

250. Feinster E. Legende // Literaturwissenschaftliches Lexikon. Grundbrebegriffe der Germanistik / Hrsg. von H. Brunner und R. Moriz. Berlin: Erich Schmidt, 1997.-S. 180-181.

251. Ferec L. Presentation // Novalis. Henri d'Ofiterdingen. Paris: Imprimerie nationale, 1996.-P. 7-31.

252. Fleishman A. The English Historical Novel: Walter Scott to Virginia Woolf. -Baltimore; London: The John Hopkins press. 262 p.

253. Folk Narrative Research. Some papers pres. at the VI Congress of the Intern. Soc. for Folk Narrative Research. Helsinki: Studia Fennica, 1976. - 371 p.

254. Le Folklore braban^on. 1927. - № 37-38 (aout-octobre) // Renaissance d'Occident. - 1927. T. 23. №3. - 340 p.

255. Furst L.R. Counterparts: The Dynamics of Franco-German Literary Relationships, 1770-1895. London: Methuen and Co, 1977. - 20Lp.

256. Furst L.R. Romanticism in Perspective. A Comparative Study of Aspects of the Romantic Movements in England, France and Germany. —>New York: Humanities Press, 1970. 366 p.

257. Furst L.R. Romanticism. London: Methuen and Co, 1978. - 84 p.

258. Genette G. Narrative Discourse. An Essay in Method. Ithaca; London: Cornell univ. press, 1983.-285 p.

259. Gerould G.H. The Ballad of Tradition. New York: Oxford univ. press, 1957. -311 p.

260. Gerlo A., Paron Ch.-L. Charles de Coster et Thyl Ulenspiegel. L'auteur. Le heros. - La Flandre. - Bruxelles: Libr. du monde entier, 1954.-45 p.

261. Hamelius P. La Genese de l'Ulenspiegel de Charles De Coster // Belgique artistic et litteraire. 1908. - №35 (aout). - P. 158-178.

262. Hanse J. Charles De Coster et sa premiere legende flamande // Les Lettres Romanes. 1959. - XIII. - P. 231-254.

263. Hanse J. Histoire illustree des lettres frangaises de Belgique. Bruxelles: Lai

264. Renaissance du livre, 1958. P. 305-320.

265. Hatfield H. Clashing Myths in German Literature. From Heine to Rilke. -Cambridge (Mass.): Harvard univ. press, 1974. 222 p.

266. Haywood B. Novalis: The Veil of Imagery. A Study of the Poetic Works of Friedrich von Hardenberg. Cambridge (Mass.): Harvard univ. press, 1959. -159 p.

267. Henderson T.F. The Ballad in Literature. Cambridge: Cambridge univ. press, 1912.-128 p.

268. Hodgart M.J.S. The Ballads. A Study. London: [a.o.], 1950. - 184 p.

269. Huysmans C. Preface // Charles de Coster journaliste. Bruxelles: Essco, 1959.-P. 7-9.

270. Johannesson E.O. The Novels of August Strindberg. A Study in Theme and Structure. Berkeley; Los Angeles: Univ. of California press, 1968. - 317 p.

271. Jolles A. Einfache Formen. Halle: Max Niemeyere Verlag, 1930.-272 s.

272. Jump J.D. Burlesque: The Critical Essay. London: Methuen and Co, 1972. -77 p.

273. Krains H. Le Centenaire de Charles De Coster // Bull, de l'Acad. Royale de Langue et de Litterature frang. de Belgique. 1927. - VI. - P. 93-104.

274. Lassen H., Pettitt T. Modern Legends and Medieval Studies // Mindre Skrifter udgivet af Laboratorium for Folksproglige Middelalderstudier. №16. - Odense Universitet, 1996.-50 p.

275. Lecuyer M. Balzac et Rabelais. Paris: Les Belles lettres, 1956. - 223 p.

276. Lemonnier C. Preface // De Coster Ch. La Legende d'Ulenspiegel. Bruxelles: Lacomblez, 1912.- P. VII-XVI.

277. Lettres beiges de langue franfaise: Lettres beiges de langue neerlandaise. -Bruxelles: Europalia 80, 1980. 108 p.

278. Lieberecht H. La Vie et le reve de Charles de Coster. Bruxelles: Ed. de Hibou, 1927.-70 p.

279. La Litterature beige de langue franfaise. Paris: Univ. Paris - Nord, 1995. -187 p.

280. Lope H.-J. Einleitende Bemerkungen // Studia Belgica. Aufsatze zur Literatur-und Kulturgeschichter Belgiens / Hrsg. von H.-J. Lope. Frankfurt a. M.; Bern: Lang, 1980.-S. 1-9.

281. Lukacs G. The Historical Novel. Harmondsworth: Penguin Books, 1976. -435 p.

282. Maigron L. Roman historique a l'epoque romantique. Essai sur l'influence de Walter Scott. Paris: Librairie Hachette, 1898. - 443 p.

283. Mallinson V. Modern Belgian Literature (1830-1960). London: Heinemann, 1966.-205 p.

284. Meyerhoff H. Time in Literature. Berkeley; Los Angeles: Univ. of California press, 1955.- 160 p.

285. Mileck J. Herman Hesse. Biography and Bibliography. V.l-2. Berkeley; Los Angeles; London: Univ. of California Press, 1977. - 1402 p.

286. Mileck J. Herman Hesse: Life and Art. Berkeley: Univ. of California press, 1978.-397 p.

287. Parker A.A. Literature and the Delinquent. The Picaresque Novel in Spain and Europe, 1599-1753. Edinburgh: Edinburgh univ. press, 1967. - 195 p.

288. Perzoldt L. Sage // Literaturwissenschaftliches Lexikon. Grundbrebegriffe der Germanistik / Hrsg. von H. Brunner und R. Moriz. Berlin: Erich Schmidt, 1997.- S. 302-303.

289. Pfefferkorn K. Novalis: A Romantic's Theory of Language and Poetry. New Haven; London: Yale univ. press, 1988. - 308 p.

290. Prater D.A. European of Yesterday: A Biography of Stefan Zweig. Oxford: Claredon press, 1972. - 390 p.

291. Quaghebeur M. Balises pour l'histoire des lettres beiges de langue franfaise. -Bruxelles: Labor, 1998. 439 p.

292. Recits und contes populaires de Flandres. Paris: NRF: Gallinmard, 1980. -189 p.

293. Shaw H.E. The Forms of Historical Fiction: Sir Walter Scott and His Successors. Ithaca; London: Cornell univ. press, 1985. - 261 p.

294. Sieber H. The Picaresque. London: Methuen and Co, 1977. - 85 p.

295. Sosset L.-L. Introduction a l'oeuvre de Charles de Coster. Bruxelles; Liege: Vaillant-Carmanne, 1937. - 200 p.

296. Sosset L.-L. Influence du germanisme sur les lettres beiges de 1830 a 1900. (Contribution a l'histoire des lettres beiges de langue franfaise). Bruxelles: Ed. de la « Revue nationale», 1936. - 48 p.

297. Sosset L.-L. La Vie pittoresque et malheureuse de Charles de Coster. -Vreviers: Ed. de la revue IRIS, 1937. 75 p.

298. Spriewald I. Von „Eulenspiegel" zum „Simplicissimus": Zur Genesis des Realismus in den Anfangen der deutschen Prosearzahlung. Berlin: Akademie-Verlag, 1978.-88 s.

299. Steenstrup J.C.H.R. The Medieval Popular Ballad. Seattle; London: Univ. of Washington press, 1968. - 269 p.

300. Thompson S. Motif-index of Folk-literature. Bloomington; London: Indiana univ. press. - 1966.

301. Thompson S. The Folktale. New York: The Diyden Press, 1951. - 510 p.

302. Toolan M.J. Narrative: A Critical Linguistic Introduction. London; New York: Routledge, 1988. - 282 p.3(Ш Trousson R. Charles De Coster ou la Vie est un songe: Biographie. -Bruxelles: Labor, 1990.-237 p.

303. Trousson R. Presentation // De Coster Ch. Legendes flamandes: Texte integral. Geneve; Paris: Slatkine, 1980. - P. I-XIV.

304. Von Molnar G. Romantic Vision, Ethical Context. Novalis and Artistic Autonomy. Theory and History of literature. Vol. 35. - Minneapolis: Univ. of Minnesota press, 1987. - 248 p.

305. Zweig F. Stefan Zweig. New York: T.Y. Crowell Co, 1946. - 277 p.