автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Жанровые искания в русской драматургии конца XX - начала XXI века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Жанровые искания в русской драматургии конца XX - начала XXI века"

На правах рукописи

□□3448221

БОЛОТЯН Ильмира Михайловна

ЖАНРОВЫЕ ИСКАНИЯ В РУССКОЙ ДРАМАТУРГИИ КОНЦА XX - НАЧАЛА XXI ВЕКА

Специальность 10.01.01. - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

О 2 опт 200В

Москва-2008

003448221

Работа выполнена в государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Московский педагогический государственный университет» на кафедре русской литературы и журналистики XX - XXI веков филологического факультета

Научный руководитель: кандидат филологических наук, профессор

Громова Маргарита Ивановна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Михеичева Екатерина Александровна

кандидат филологических наук, доцент Рогинская Ольга Олеговна

Ведущая организация:

Российский государственный гуманитарный университет

Защита диссертации состоится «27» октября 2008 года на заседании диссертационного совета Д 212.154.15 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119435, Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1, ауд. 304 в 14.00 ч.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке МПГУ по адресу: 119992, Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1.

Автореферат разослан ««Г» а;_ 2008 года

Ученый секретарь диссертационного совета

В.К. Сигов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Конец XX - начало XXI века отмечен разнообразными драматургическими и театральными явлениями, часто обозначаемыми общим понятием «новая драма», и попытками их критического и теоретического осмысления. Однако специфика современной «новой драмы», ее временные рамки, состав текстов, особенности поэтики до настоящего времени не были определены. Данное диссертационное исследование посвящено эстетическому и жанровому своеобразию указанного явления.

Актуальность исследования представляется очевидной, во-первых, с историко-литературной точки зрения. Во-вторых, актуальной оказывается проблема жанрового определения объектов современной русской драматургии, в частности, выявление ее инвариантной структуры в единых хронологических рамках.

Актуальность темы диссертации определяется, таким образом,

- отсутствием социокультурных и научных литературоведческих исследований, посвященных театрально-драматургическому явлению конца XX - начала XXI века, обозначаемому понятием «новая драма»;

- неизученностью жанровой парадигмы и художественного своеобразия вышеуказанного явления, его типологических разновидностей.

Соответственно, предметом исследования являются жанровые особенности отобранных для анализа драматических текстов, их типологические особенности. Объект исследования - русскоязычная драматургия театрально-драматургического движения «Новая драма»', к которым мы относим тексты, написанные и опубликованные с 1998 по 2008 год2. Исследуемый материал включает более двухсот произведений (пьесы Е. Гришковца, И. Вырыпаева, В. Дурненкова, В. Сигарева, Ю. Клавдиева, драматургия-вербатим и др.). При отборе текстов мы ориентировались на их репрезентативность в современном гуманитарном поле.

Хронологические рамки исследования. Избранный период - 19982008 гг. - характеризуется кардинальными для России изменениями в сфере политики, социальных институтов, культуры, отразившихся в театрально-драматургических процессах.

Научная литература по теме состоит из нескольких тематических блоков, обусловленных структурой работы: это научные монографии и статьи, обеспечивающие теоретическую и методологическую базу исследования (М.М. Бахтина, Н.Д. Тамарченко, В.И. Тюпы, С.Н. Бройтмана и др.), труды по истории театра и драмы (A.A. Аникста, П. Пависа, В.Е.

1 В критике название движения часто дается с прописной буквы - «новая драма», иногда без кавычек. Говоря о движении, мы даем его название с заглавной буквы и в кавычках -«Новая драма» - во избежание путаницы с «новой драмой» начала XX века.

2 Пьесы могли быть написаны раньше, но опубликованы именно в этот период.

Хализева и др.), работы, посвященные изучению отдельных явлений современной драматургии (М.И. Громовой, О.В. Журчевой, Т.В. Журчевой и др.). По мере необходимости, мы обращались к критическим статьям М. Давыдовой, В. Забалуева и А. Зензинова, Г. Заславского, М. Липовецкого, К. Матвиенко, О. Рогинской, П. Руднева.

Цель диссертационного исследования: прояснить особенности жанрового развития русской драматургии конца XX - начала XXI века.

В соответствии с данной целью в диссертации ставятся следующие задачи:

- выявить специфику изучения драматических жанров в современном литературоведении;

- проанализировать возможности применения понятия «жанровые искания» к современной драматургии;

- определить культурно-исторический феномен «новой драмы»;

- выявить специфику театрально-драматургического движения «Новая драма» как социокультурного явления;

- описать эстетические стратегии движения «Новая драма»;

- определить принципы типологии драматических произведений «Новой драмы»;

- выявить жанровые стратегии современной русской драмы.

Методологические и теоретические принципы работы базируются на исследованиях М.М. Бахтина и других ученых, посвященных жанровой проблематике. Для описания инвариантной структуры («внутренней меры») драматургии движения «Новая драма» использована модель литературного жанра, предложенная М.М. Бахтиным, а также элементы его теории романа, развитые в применении к русской литературе Н.Д. Тамарченко. Нами также учтены труды таких исследователей драматургических жанров, как В.Е. Хализев, М.С. Кургинян, Н.И. Ищук-Фадеева, В.Е. Головчинер и др., что определило объединение теоретического и исторического подходов к изучению жанровых стратегий драмы.

При исследовании материала использовались дескриптивный, социокультурный, историко-культуроведческий, контекстуальный, компаративный методы работы с материалом и метод целостного анализа литературного произведения.

Научная новизна работы заключается в следующем:

1. Впервые описано театрально-драматургическое движение «Новая драма» как социокультурное явление. Выявлены его эстетические стратегии.

2. Впервые описана и проанализирована поэтика драматургии движения «Новая драма». Предложено типологическое описание рассматриваемого явления. Определена «внутренняя мера» жанровых модификаций «Новой драмы».

Научно-практическая значимость диссертации заключается в том, что ее результаты могут быть использованы при разработке учебных курсов истории и теории литературы. Собранный автором материал (в приложениях) представляет интерес для дальнейших литературоведческих и театроведческих исследований.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на аспирантском семинаре и заседаниях кафедры русской литературы и журналистики XX - XXI веков МПГУ. По материалам диссертации были сделаны доклады и сообщения на восьми научных конференциях: Второй Всероссийской научной конференции молодых ученых (Москва, 2003); X Шешуковских чтениях «Русская литература XX века. Типологические аспекты изучения» (Москва, 2004); Шестых международных научных чтениях Российской государственной библиотеки по искусству «Театральная книга между прошлым и будущим» (Москва, 2004); XI Шешуковских чтениях «Историософия в русской литературе XX и XXI веков: традиции и новый взгляд» (Москва, 2005); Международной научной конференции «Современная российская драма» (Казань, 2007); Четвертой гуманитарной конференции «Сцена жизни» в русской драме XX века» (Москва, 2008); Научно-практическом семинаре «Новейшая драма рубежа 20-21 вв.: проблема конфликта» (Тольятти, 2008); Международной научной конференции «Поэтика русской литературы. Проблемы изучения жанров» (Москва, 2008).

Положения, выносимые на защиту:

1. При выявлении модели жанровой структуры неклассической драматургии конца XX - начала XXI века целесообразно использовать понятие «внутренней меры» жанра (М.М. Бахтин, Н.Д. Тамарченко), которая определяется на основе сравнительного анализа жанровых структур ряда произведений. Под «жанровыми исканиями» следует понимать жанровые стратегии, обусловленные эмоционально-ценностной интенцией автора, направленные на поиск формы «завершения» (М.М. Бахтин) произведения как художественного целого.

2. Театрально-драматургическое движение «Новая драма» следует рассматривать как культурно ориентированную и провокативную деятельность неформального и неофициального объединения драматургов, режиссеров, актеров, критиков и др. на основе художественных принципов, сформулированных в «открытой» практике театральной жизни. Как социокультурное явление, движение «Новая драма» представляет собой своеобразную форму самореализации и самоидентификации ее участников.

3. В драматургии «Новой драмы» отражается особое эстетическое видение кризиса идентичности - драматический «образ кризиса идентичности». Она репрезентирует кризисные состояния сущностного, социального, культурного и духовного типов идентификации личности, которые

соответственно связаны с четырьмя типами героя («биографическая» личность; личность как социальная единица; самоопределяющаяся через культуру личность; саморазоблачающаяся личность как представитель человеческого рода) и четырьмя типами конфликта «Новой драмы»: столкновением с самим собой как с Другим; с социальными Другими; с самим собой как культурным Другим и/или Другими как культурными артефактами; с Другим как «чужим», в качестве которого выступает Высшее Начало, Бог.

4. «Внутренняя мера» драматургии движения «Новая драма» определяется оппозициями на трех уровнях отдельного произведения. Композиционно-речевой уровень: исповедальный «личностный» монолог / обрамляющие структуры «чужого» сюжета, мифа; тотальная саморефлексия / рефлексия над словом Другого, отраженном в культуре; «документальное» слово / «литературно-книжное» высказывание; «авторитарное» высказывание / профанное высказывание; «искренне-возвышенное» высказывание / провокативно-игровое высказывание-жест. Сюжетный уровень: ситуация тотального отчуждения человека от Другого i ситуация поиска и обретения истины; кумуляция словесных действий-поступков, ведущих героя к катастрофе / циклизация событий (прояснение начальной ситуации); потеря идентичности / обретение ложной (или, напротив, подлинной) идентичности. Уровень художественного завершения: ироническое / идиллическое; ироническое / трагическое.

Выявленные оппозиции задают следующие жанровые модификации: исповедальная монодрама, в одном случае тяготеющая к идиллической комедии, в другом - к драме-меннипее; трагикомедия; трагифарс.

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения, списка литературы, приложений. Полный объем исследования - 210 страниц, в том числе библиография - 12 страниц (150 названий, из них 27 наименований сборников пьес современных драматургов).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор темы, ее научная актуальность и новизна, характеризуется степень изученности проблемы, формулируются объект, предмет, цель, задачи, основные теоретические и методологические принципы исследования, положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Жанровые искания в драматургии как историко-литературная проблема» выявляется специфика изучения драматургических жанров в современном литературоведении, определяются родовые и жанровые аспекты драмы, эксплицируется понятие «жанровые искания».

В первом параграфе «Поэтика жанра в современном литературоведении» проясняется методология исследования, очерчивается круг основных теоретических понятий. Под «жанром» в рамках данного

исследования мы понимаем «идеальный» тип или логически сконструированную модель конкретного литературного произведения, которые могут быть рассмотрены в качестве его инварианта»3.

Н.Д. Тамарченко использует понятие «внутренней меры» для прояснения жанровой основы неканонических жанров, в частности, романа. «Внутренняя мера» не является готовой структурной схемой, реализуемой в любом произведении данного жанра, но может быть логически реконструирована на основе сравнительного анализа жанровых структур ряда произведений, т.е. представляет собой их инвариант. Инвариантная структура описывается через систему оппозиций, каждая из которых соотносится с одним из трех аспектов жанрового целого (М.М. Бахтин), а именно: внутренним миром произведения, композиционно-речевым аспектом и аспектом художественного завершения4.

Опираясь на модель Н.Д. Тамарченко, мы выстроили логику определения «внутренней меры» неканонической драмы. Критерием для установления внешних границ жанра и для его классификации может служить соотношение современной драмы с классической традицией. Однако поскольку образцами для авторов «Новой драмы» чаще всего служила не классическая, а неканоническая драматургия (от Чехова до «поздней новой волны», или же - вообще современные им произведения, в том числе кинематографические и других видов искусства), мы считаем логичным вывести «внутреннюю меру» «Новой драмы» в соотношении с инвариантом жанра драмы как такового и жанровыми структурами произведений одного периода.

Во втором параграфе «Теоретические рефлексии драмы: родовые и жанровые аспекты» описаны жанрово-родовые признаки драмы. Среди них -сценическая доминанта, которая обусловливает особые пространственно-временные условия восприятия события, предмет изображения в драме (жизнь в действии, вызванном драматическим конфликтом) и т.д. Наличие конфликта константно для драмы, поскольку драма как род с особой тщательностью репрезентирует многообразные культурно-исторические модификации такого явления как «кризис частной жизни». Среди признаков тематического аспекта драмы как жанра числятся, прежде всего, максимально естественное воссоздание жизни; специфичный сюжет, характеризующийся простой интригой. На уровне героя драматическое «я» неуничтожимо, хотя и подавляемо обстоятельствами: «отчужденность, неполнота самореализации, но не безысходное одиночество трагической или

3 Тамарченко Н Д. Жанр// Поэтика: словарь актуальных терминов и понятий/ [гл. науч. ред. Н.Д. Тамарченко]. - М.: Издательство Кулагиной; 1п1гас1а, 2008. - С. 69.

Тамарченко Н Д. Жанровый «канон» и «внутренняя мера» жанра// Теория литературы: Учеб. пособие: В 2 т./ Под ред. Н.Д. Тамарченко. - Т.1. - М.: Академия, 2004. - С. 368 -372; Артемова С.Ю., Миловидов В.А. Внутренняя мера жанра// Поэтика: словарь актуальных терминов и понятий/ [гл. науч. ред. Н.Д. Тамарченко]. - М.: Издательство Кулагиной; 1тгас1а, 2008. - С. 40-41.

элегической личности». В.И. Тюпа отмечает важность категории «другого» для событийной границы драматического «я»5.

М.С. Кургинян выявляет характерное для драмы соотношение между целенаправленным развитием действия и обрамляющими сюжет ситуациями - начальной и конечной. Отсюда - возможность разграничить три жанровых варианта: трагедию, в которой благополучная исходная ситуация в итоге разрушается; комедию, где ход событий приводит к «исправлению» начальной ситуации, и драму, действие которой направлено к полному прояснению (для героя и читателя/зрителя) исходного события. Изменение героя как субъекта действия, смена его точки зрения, смена позиции, либо перемена в отношении к своей позиции - основное содержание сюжета драмы. Как отмечает Кургинян, «особенности новой структуры представляли громадные возможности для психологического осложнения коллизий, углубленного раскрытия ее социальных истоков, обогащения всех компонентов действия»б.

В третьем параграфе «Жанровые искания» как историко-литературный концепт» мы предложили обратиться к термину рецептивной эстетики -«стратегия текста» и на его основе эксплицировать понятие «жанровые искания, которые определяются эмоционально-ценностной интенцией автора и направлены на поиск формы «завершения» произведения как-художественного целого.

Во второй главе «Культурно-исторический феномен «Новой драмы» в отечественной драматургии рубежа XX - XXI вв.» отрефлексировано понятие «новая драма», выявлена специфика одноименного театрально-драматургического движения как социокультурного явления, определены его эстетические стратегии.

В первом параграфе «Историко-литературные истоки понятия "новая драма"» указанный термин рассмотрен как историко-литературная категория. Рассмотрены следующие ее признаки: «новая драма» возникает на рубеже веков, в кризисные и посткризисные периоды исторического развития общества, как реакция на «старую» (каноническую) театрально-драматургическую систему, неадекватную новым обстоятельствам, и направлена на обновление театральной системы, в основном, через новую драматургию. Поэтика «новой драмы» опирается в первую очередь на новую концепцию личности, обуславливающую появление новых типов героя и конфликта, иных, отличных от канонических, структурных особенностей пьес, специфических жанровых образований.

5 Тюпа В.И. Драматическое (драматизм)// Поэтика: словарь актуальных терминов и понятий/ [гл. науч. ред. Н Д Тамарченко]. - М.: Издательство Кулагиной; 1пЬж1а, 2008. -С. 66.

6 Кургинян М.С. Драма// Теория литературы: Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы. - Т. 2. - М., 1964. - С. 253 - 304.

Во втором параграфе «Новая драма» как театрально-драматургическое движение» определена специфика данного явления, дано его «рабочее» определение, выявлены признаки: инфраструктурность, самоуправление, демократизм, альтруистичность деятельности, социальная активность, собственная «картина мира» и стратегии ее репрезентации. Движение обладает инновационным характером, выполняет преобразовательную, коммуникативную, культуртрегерскую, компенсаторную функции и функцию реализации. Эстетическая программа «Новой драмы» ориентирована на «реальность», «документализм», «новое», «актуальное», аутентичность высказывания, активную позицию публики, поиск собственных культурных истоков, провокацию, главенство текста в театре.

Результаты деятельности «Новой драмы» особенно проявились в области обновления театрального языка, чему способствовало использование техники вербатим1, которой посвящен третий параграф диссертации «Эстетика и поэтика документального театра вербатим». Мы рассмотрели возможности литературоведческого исследования текстов, созданных с помощью этой методики, которое осложнено таким свойством, как перформативность (несамодостаточность их как литературных текстов; они представляют собой непосредственное речевое действие, где сказанное адекватно сделанному; особым образом вступают в коммуникацию с публикой). Выявлены следующие признаки пьес-вербатим: наличие документальной основы, которую тем или иным способом можно верифицировать; обобщенный характер персонажей (типичность); специфичность структуры пьес, состоящих в основном из монологов, скрепленных «швами»; аутентичная персонажам речь; слабо намеченные сюжетные линии.

Особенности пьес-вербатим также связаны с различными вариантами перехода границ. «Опубликование» частной жизни происходит здесь как через традиционные для драмы криминальные сюжеты («Преступления страсти» Г. Синькиной, «Трезвый РЯ-1» О. Дарфи, «Война молдаван за картонную коробку» А. Родионова), так и через некриминальные формы публичной жизни и театрального поведения: ток-шоу («Большая жрачка» А. Вартанова, Р. Маликова, «Бездомные» А. Родионова, М. Курочкина), блиц-интервью («Красавицы. Вербатим» В. Забалуева, А. Зензинова) и др.

С формальной точки зрения, вербатим-драматургия - сложный (вторичный) жанр, использующий в своей структуре жанры первичные. В театроведческом аспекте документальность вербатима воспринимается как один из принципов современного искусства, предполагающий размывание границы между жизнью и представлением.

Документальность, «реальность», «действительность» текстов и спектаклей, создаваемых в рамках «Новой драмы», являются не только источником экспериментирования, но и способом размежеваться с

7 Вербатим (от лат. verbatim - «дословно») - техника создания текста путем монтажа дословно записанной речи.

классическим театром, масс-медиа и их методами репрезентации действительности.

Основная стратегия вербатима, в частности, и движения «Новая драма» в целом связана с предоставлением читателю/зрителю рецептивной свободы, подталкивающей его к личному выбору.

В четвертом параграфе «"Новая драма" и кризис идентичности: социокультурный аспект» представлен ряд репрезентаций действительности в драматургии движения.

Особенности «Новой драмы» как социокультурного явления обусловливают специфику его поэтики, рассмотренную нами в третьей главе «"Внутренняя мера" «Новой драмы»: жанрово-типологический аспект».

В параграфе первом «Типология конфликтов "Новой драмы"» предложена классификация драматургии движения. Единичные попытки типологий ранее были представлены в работах О.В. Журчевой, М.Н. Липовецкого. Последний в своем исследовании явлений «Новой драмы»8 делает акцент на насилии как тематической доминанте современной драматургии, которое, на наш взгляд, следует рассматривать как производную от метафизики абсурда и следствие кризиса идентичности.

Истоки типов структуры, построенных на решении героем проблемы самоидентификации, обнаруживаются в классических произведениях. В «Новой драме» подобный тип структуры стал основным. Опорой для предварительной группировки пьес является драматический «образ кризиса идентичности», которым определяется своеобразие конфликта драматургии данного движения. Попытки героев подтвердить свое индивидуальное бытие, заявить о своем существовании часто составляют основу сюжета пьес «Новой драмы». Если, например, появляется персонаж, который не заботится об этом вопросе, находится тот, кто заставляет его определиться с тем, кто он: «артефакт или органоминеральный субстрат» («Культурный слой» братьев Дурненковых). Сосредоточенность на проблеме идентичности, в частности, объясняет интерес «Новой драмы» к подростковому и юношескому сознанию («Собиратель пуль», «Лето, которого не видели вовсе» Ю. Клавдиева, «Пластилин», «Божьи коровки возвращаются на землю» В. Сигарева, «Изображая жертву» братьев Пресняковых и др.).

Драматургия движения «Новая драма» репрезентирует кризисные состояния четырех типов идентификации личности: сущностного, социального, культурного и духовного (нравственно-этического). Идентификация осуществляется исключительно посредством Другого (даже если этот Другой - я сам).

Выделенные кризисные состояния связаны с четырьмя типами героя «Новой драмы» и четырьмя типами конфликта, которые мы предлагаем положить в основу классификации.

8 Липовецкий М.Н. Театр насилия в обществе спектакля: философские фарсы Владимира и Олега Пресняковых// НЛО. - 2005. - № 73. - С. 244-276.

ТИПОЛОГИЯ КОНФЛИКТНЫХ СИТУАЦИЙ «НОВОЙ ДРАМЫ»

Таблица 1

Тип героя Тип конфликта Знаковые тексты

I. Самоопределяющаяся в своей биографии и эволюции личность Конфликт с самим собой как с Другим (прошлым, настоящим, будущим) «Как я съел собаку», «Одновременно» Е. Гришковца; «Не про говоренное» М. Покрасса; «Про мою маму и про меня» Е. Исаевой

II. Саморазоблачающаяся и разоблачающая социум личность как социальная единица Конфликт с социальными Другими «Пластилин» В. Сигарева; «Изображая жертву» бр. Пресняковых; драматургия-вербатим («Война молдаван за картонную коробку» А. Родионова и др.)

III.Самоопределяющаяся через культуру и связанные с ней мифы личность Конфликт с самим собой как культурным Другим и/или Другими как культурными артефактами и/или носителями «иных», «чужих» ценностей «Три действия по четырем картинам» В. Дурненкова; «Пленные духи» бр. Пресняковых

IV. Самоопределяющаяся и саморазоблачающаяся личность как Человек (представитель рода человеческого) Конфликт с Другим как «чужим». В качестве «чужого» выступает Высшее Начало, Бог «Кислород», «Бытие № 2», «Июль» И. Вырыпаева

Определить тип конфликта в каждом конкретном случае можно, прояснив, что является доминантой самоопределения для героев. При этом то, что является доминантой в одном типе конфликта, может выступать субдоминантой в другом. Например, в пьесе Ю. Клавдиева «Пойдем, нас ждет машина» конфликтная доминанта - столкновение мечты героинь -провести один день как «стервы, которым плевать на все и на всех» -собственно с теми, кому «что изнасиловать, что убить, что высморкаться -

все равно...»9. Интересно, что идентификация девушек в их новой роли происходит через отождествление себя с героями боевиков и вестернов -Тельму и Луизу, Бонни и Клайда. Попытка определения смысла жизни и объяснения устройства всего мироздания через скандинавскую мифологию («дерево Иггдразиль», которое в интерпретации героини и есть «человеческий мир») и изменение этой позиции к финалу пьесы (как раз через основной конфликт) иллюстрирует четвертый тип конфликта (по нашей типологии), но для данной пьесы будет субдоминантой.

В свою очередь, возможно определение различных типов сюжета «Новой драмы», связанных с тотальной саморефлексией; последовательным испытанием социумом; испытанием языком культуры, испытанием мировоззренческих представлений.

При первом типе конфликта миропорядок находится на периферии сознания героя, акцент на универсальном, общем и в то же время индивидуальном опыте, позволяющем достичь катарсического единения с миром читателя/зрителя. Происходит отделение образа от источника - «я» становлюсь для себя «другим», я отчужден. Это тотальная саморефлексия подчиняет себе все элементы сюжета.

При типе сюжета - «последовательное испытание социумом» -миропорядок захватывает личность, поглощает ее и либо обращает в тип, безличность, либо уничтожает. Здесь возможно несколько драматических ситуаций: «кто-то приходит со стороны и испытывает мир героев» («Землемер» Н. Коляды); «герой последовательно исключается из разных социальных институтов и из самой жизни» («Пластилин» В. Сигарева); «герои сами испытывают судьбу и подвергают себя опасности» («Выхода нет» Г. Ахметзяновой, «Пойдем, нас ждет машина» Ю. Клавдиева) и др. Этот тип конфликта характеризуется рассогласованием языковых норм, периферийным положением культурного обращения, когда язык демонстрирует исключительно тотальное отчуждение одного героя от другого. Конфликт с социальными Другими в пьесах «Новой драмы» - это конфликт между жертвой и остальными, но не с миропорядком в целом.

Третий тин сюжета предполагает, что миропорядок для героя ограничивается его культурным полем, внутри которого перемешаны часто не отрефлексированные сознанием героя исторические, мифологические, культурные реалии. Возможны следующие драматические ситуации: «;культурные реалии становятся предметом рефлексии и/или игры Автора» («Три действия по четырем картинам», «Голубой вагон» В. Дурненкова, «Кухня» М. Курочкина, «Пленные духи» бр. Пресняковых); «культурные реалии используются автором/героем для демонстрации своих идей» («Смерть Ильи Ильича» М. Угарова, «Декабристы, или В поисках Шамбалы» Д. Привалова), либо даже - «для решения личных проблем Автора» («Павлик - мой бог» Н. Беленицкой); «столкновение "обыденного героя" с "культурным " персонажем»(«Лунопат» М. Курочкина) и др.

9 Клавдиев Ю. Собиратель пуль и др. пьесы. - М.: Коровакниги, 2006.

В четвертой стратегии герой противопоставляет «неправильному» миропорядку самораскрытие, саморазоблачение себя как личности, тем самым обличая его. Здесь априори подразумевается трехчастная модель бытия: Бог и сакральное - представления людей о Боге и сакральном (расходящиеся с истиной) - «я», разоблачающий эти представления через глумление, юродство.

Во втором параграфе «Жанровые модификации «Новой драмы» с помощью предложенной теоретической основы анализируются четыре знаковых для движения «Новая драма» текста: «Как я съел собаку» Е. Гришковца, «Пластилин» В. Сигарева, «Три действия по четырем картинам» В. Дурненкова, «Кислород» И. Вырыпаева.

Героя пьесы «Как я съел собаку» Е. Гришковца характеризуют отчужденность, неполнота самореализации, кризис идентичности. Жизнь героя и его переживания имеют значение только в кругозоре «других» -читателей/зрителей, реакциями которых высказывания героя и выраженная в них тотальная саморефлексия проверяются на истинность. В драме Гришковца конфликт остается неразрешенным, но герою удается войти в межличностный мир Других через рефлексию самого конфликта, выраженную в форме исповедального монолога, «искренне-возвышенных» высказываний, установить между ними и собой контакт, в том числе и через юмор, комические эффекты, что позволяет характеризовать «мою драму» Гришковца, как тяготеющую к идиллической комедии.

Герой-подросток пьесы «Пластилин» В. Сигарева «разоблачает» «действительность», как неизменную, невозможную для выживания «невинного», уничтожающую эту «невинность». Здесь «действительность» сопоставима с понятием трагедийного «рока». Противостояние одиночки ближайшему окружению и всему социуму демонстрируются, но конфликт, по сути, остается неразрешимым. Смерть героя-жертвы возвращает «гармонию» выморочному миру — «действительности», но не читателю/зрителю. В своем стремлении поставить оценку, диагноз миру, автор «обнажает» свое сочувствие к герою и негативное отношение к его мучителям не только в паратексте и беллетризованных ремарках, но и в сюжетной организации, кумулятивный принцип которой позволяет ввести в драму трагическую катастрофу (насильственную смерть героя), что характеризует «Пластилин» как драму, тяготеющую к трагедии.

Доминантным в пьесе «Три действия по четырем картинам» В. Дурненкова является конфликт между позицией автора-творца и позицией автора картин, по поводу которых рефлексирует автор-творец в предисловии пьесы. Авторская рефлексия на существующую традицию, в данном случае выраженную в живописи передвижников, интерпретациях русской классической литературы и культурном мифе о «русских интеллигентных мальчиках», показана через историю героя Николая. Субдоминантные коллизии каждой из «картин» обнаруживают противоречие между носителями различных видов ментальностей - традиционной и постмодернистской. Автор не предлагает «третьего пути», но им становится

жанровая стратегия «Трех действий по четырем картинам»: существование в рамках «чужого сюжета», тех или иных мифов, ирония вместо идеала, игра, «перекодирование» мифа с целью культурного самоопределения автора-творца и читателя/зрителя. Формально конфликт разрешается смертью героя, но финальная ремарка возвращает читателя/зрителя к доминантному неразрешимому конфликту, предоставляя ему возможность выбора. Перечисленные признаки позволяют характеризовать данную стратегию как трагифарсовую.

Сюжет пьесы «Кислород» И. Вырыпаева - современная интерпретация библейских заповедей, циклически выстроенная из десяти композиций. Споры, которые ведут герои ОН и ОНА, обусловлены конфликтом с Богом, как с Тем, от Которого исходят такие «плохие плоды», как люди. Конфликт выражен через столкновение библейских заповедей и истин с ложными представлениями людей о них, «авторитарного слова» с обсценным, профанным, провокативным. Он проявляется, в частности, через историю о Саше и Саше, столкновение и одновременное притяжение между которыми выстроено на оппозиции «провинциальное-московское» и на соотнесении их с героями-исполнителями. Разрешение конфликта происходит в момент «встречи» сознаний читателя/зрителя и автора-творца, когда читатель/зритель «отвечает» на «событие искания истины» (М.М. Бахтин) героя, его признания духовно-нравственного аспекта человека - совести. Трансгрессивный подход автора-творца к миру и к себе самому, сюжетная ситуация испытания «правды» и ее носителя, эпичность позволяют характеризовать данную стратегию как меннипейную.

Выявленные особенности задают следующие основные жанровые модификации «Новой драмы» (они не составляют оппозиции): исповедальная монодрама («моя драма», «театр для себя» в значении Н. Евреинова), в одном случае тяготеющая к идиллической комедии, в другом - к драме-меннипее, трагикомедия, трагифарс.

В заключении формулируются основные результаты исследования, намечены перспективы в изучении темы, установлены проблемы смежного значения.

Определение социокультурных черт движения «Новая драма» в связи с его эстетической программой и преобладающими в нем стратегиями репрезентации действительности, позволило выявить жанровые стратегии современной драматургии, некоторые особенности ее поэтики. Анализ знаковых пьес Е. Гришковца, В. Сигарева, В. Дурненкова, И. Вырыпаева показал, что исповедальная монодрама, трагифарс, трагикомедия стали основными модификациями «жанровых исканий» конца XX - начала XXI века. Выявленная «внутренняя мера» «Новой драмы» дает возможность определить условия художественного выбора, осуществляемого между теми или иными оппозициями, в каждой конкретной пьесе движения.

Перспективы исследования в данной области мы связываем, во-первых, с использованием методики изучения жанровых исканий конца XX - начала

XXI века при анализе смежных явлений, во-вторых, с углублением изучения жанровых стратегий драматургии рубежа веков как в синхроническом, так в диахроническом аспектах, в-третьих, с выявлением соотношения традиции и новаторства в современной драматургии.

В Приложении I дана краткая история движения «Новая драма», в Приложении II - материалы проведенного автором опроса, в Приложении III - манифест «Театра-doc», обзор основных текстов и спектаклей, созданных в технике вербатим.

По теме диссертационного исследования опубликованы следующие работы общим объемом 4, 3 п. л.:

1. Болотян И.М. Doc как способ идентификации// Искусство кино. -2008. - № 3. - С. 81-84. (0,2 п. л.);

2. Болотян И.М. О драме в современном театре: verbatim// Вопросы литературы. - 2004. - № 5. - С. 23-42. (0, 8 п. л.);

3. Болотян И.М. Современная документальная драма «вербатим»// Филологическая наука в XXI веке: взгляд молодых: Материалы второй международной конференции молодых ученых. - Москва-Ярославль: МПГУ-Ремдер, 2004. - С. 186-191. (0, 2 п. л.);

4. Болотян И.М. Монодрама Евгения Гришковца// Русская литература XX века. Типологические аспекты изучения: Материалы X Шешуковских чтений. - Под. ред. докт. филолог, наук, проф. Трубиной JI.A. -Москва, 2005. - С. 427-432. (0, 2 п. л.);

5. Болотян И.М. Современная пьеса и театральная критика в электронной среде// Театр в книжной и электронной среде: доклады Шестых научных чтений «Театральная книга между прошлым и будущим»/ Сост. A.A. Колганова. -М.: ФАИР-ПРЕСС, 2005. - С. 252-267. (0, 6 п.л.);

6. Болотян И.М. Новая драматургия: имена и тенденции// День святого электромонтера: рассказы, пьесы, статьи. -М.: Независимая литературная премия «Дебют», международный фонд «Поколение», 2005.-С. 182-193. (0, 5 п. л.);

7. Болотян И.М. Новая драма: жизнь в текстах// Современная драматургия,-2006.-№ 1.-С. 158-170. (0, 5 п. л.);

8. Болотян И.М. Театр начинается с драматурга// Октябрь. - 2006. - № 9. -С. 147-151. (0,3 п. л.);

9. Болотян И.М. «Текст» как жанр современной драматургии (на примере творчества Ивана Вырыпаева)// Историософия в русской литературе XX и XXI веков: традиции и новый взгляд: Материалы XI Шешуковских чтений. - Под. ред. докт. филолог, наук, проф. Трубиной Л.А. - Москва - 2007. - С. 130-134. (0,2 п. л.);

10. Болотян И.М. Школа для театра и жизни// Современная драматургия. -2007.-№ 1.-С. 2,158-160. (0, 2 п. л.);

11. Болотян И.М. Герои на распутье// Современная драматургия. - 2007. -№ 1.-С. 161-166. (0,3 п. л.);

12. Болотян И.М. «Новая драма» между жизнью и Интернетом// Современная драматургия. - 2008. - № 1. - С. 186-191. (0,3 п. л.).

Подп. к печ. 25.09.2008 Объем 1 п.л. Заказ № 105 Тираж 100 экз.

Типография Mill У

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Болотян, Ильмира Михайловна

Введение.

Глава 1. Жанровые искания в драматургии как историко-литературная проблема.

1.1. Поэтика жанра в современном литературоведении.

1.2. Теоретические рефлексии драмы: родовые и жанровые аспекты.

1.3. «Жанровые искания» как историко-литературный концепт.

1.4. Выводы по первой главе.

Глава 2. Культурно-исторический феномен «Новой драмы» в отечественной драматургии рубежа XX - XXI вв.

2.1. Историко-литературные истоки понятия «новая драма».

2.2. «Новая драма» как театрально-драматургическое движение.

2.3. Эстетика и поэтика документального театра вербатим.

2.4. «Новая драма» и кризис идентичности: социокультурный аспект.

2.5. Выводы по второй главе.

Глава 3. «Внутренняя мера» «Новой драмы»: жанрово-типологический аспект.

3. 1. Типология конфликтов «Новой драмы».

3. 2. Жанровые модификации «Новой драмы».

3.2.1. Композиционно-речевой аспект пьесы «Как я съел собаку»

Е. Гришковца.

3.2.2. Поэтика сюжета в «Пластилине» В. Сигарева.

3.2.3. Субъектно-речевая организация в пьесе «Три действия по четырем картинам» В. Дурненкова.

3.2.4. Позиция автора-творца в «Кислороде» И. Вырыпаева.

3.3. Выводы по третьей главе.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Болотян, Ильмира Михайловна

Современная драматургия — одно из самых дискуссионных явлений в литературе и театре конца XX - начала XXI века. Относительно долгое время, практически все 1980-е и 1990-е гг., многие критики, актеры, режиссеры утверждали, что ее просто не существует, и это в то время, когда появился целый ряд новых драматургов, организовывались лаборатории, фестивали. Ка.к отмечает критик М. Давыдова, русский театр конца XX века стал удивительно неактуален и несовременен, перестал интересоваться общественными проблемами, «замкнулся, как в скорлупе, в своих традициях»1, даже не пытался эстетически освоить меняющуюся реальность2. Причиной такого положения дел не без оснований считают настороженное отношение театра к современной ему драматургии, которая во все времена обеспечивала взаимодействие театра с действительностью, «настоящее сопереживания» . Убеждение, что новых пьес нет, провоцировалось и отсутствием ее в печати4.

В настоящее время ситуация принципиально изменилась. Пьесы публикуют «толстые» журналы, книжные издательства5. И если еще несколько лет назад критики сокрушались по поводу отсутствия пьес, то сейчас сетуют на чрезмерно большое число драматических текстов.

Среди многочисленных драматургических явлений критики выделяют «уральскую школу» Н. Коляды (среди его учеников - В. Сигарев, О. Богаев, 3. Демина, А. Архипов, Я. Пулинович, П. Казанцев и мн. др.), движение «Новая драма», к которому относят самых разных драматургов, проект

1 Давыдова М. Конец театральной эпохи. - М.: ОГИ, 2005. - С. 12,24, 26, 39.

2 Часто по отношению к русскому театру, особенно к его репертуарным и антрепризным формам, употребляется эпитет «мертвым». М. Давыдова в своей книге отсылает к режиссеру Питеру Бруку, разделившему драматическое искусство не на консервативное и новаторское, а на живое и мертвое. Указ. Co4.-C.20.

J Теория литературы: Учебное пособие: В 2 т./ Под ред. II.Д. Тамарченко. -Т.1: Н.Д. Тампрченко, В.И. 'Попа, С.Н. Бройтман. Теория художественного дискурса. Теоретическая поэтика. - М.: Академия, 2004. - С. 308.

4 В учебнике М.И. Громовой даже выделен специальный параграф «Проблема доступности текстов современных пьес для исследователя». - Громова М.И. Русская драма1ургия конца XX — начала XXI века: Учебное пособие. - М.: Флинта, Наука, 2007. - С.230-237.

5 Журналы: «Современная драматургия» (долгое время был практически единственным источником новых текстов), «Театр», «Искусство кино», «Октябрь», «Новый мир» и др. Издательства: ЭКСМО, КОРОВАКНИГИ, K.OLONNA Publications, «Три квадрата», «Сеанс», «Амфора» и др.

Документальный театр», объединяющий группу авторов, работающих с техникой вербатим6 на площадке «Театра.ёос», «тольяттинский цех» и др. В то же время на этом фоне ярко звучат голоса отдельных драматургов — Василия Сигарева, братьев Пресняковых, Максима Курочкина, Вячеслава Дурненкова, Ивана Вырыпаева. Более всего как драматург и «человек-театр» был популярен Евгений Гришковец.

Не исключено, что в истории «останутся за кадром» те имена и тексты, которые сейчас кажутся ключевыми. Однако в настоящее время для прояснения особенностей поэтики современной драматургии требуются не столько критические обзоры издающихся пьес, сколько теоретические рефлексии и обоснованные типологические срезы драматических явлений, невозможные без тщательного анализа отдельных произведений.

Современная жанровая ситуация, как и общая теория жанров, остаются дискуссионными областями изучения. Самыми распространенными для драматических произведений конца XX - начала XXI века оказались понятия

7 8 пьеса» и «текст» . Интересны также авторские «жанровые» определения: «чудо шинели в одном действии», («Башмачкин» О. Богаева), «драматическая поэма в документальном стиле» («Яблоки земли» Е. Нарши), ««штрих», материалы к спектаклю» («Трезвый PR-1» О. Дарфи), «история подлинных событий» («Вилы» С. Калужанова), «флэшкомедия (флэшком)» («Детская неожиданность. Вербатим» А. Добровольской, В. Забалуева, А. Зензинова), «записки провинциального врача», «школьное сочинение в двух действиях. Verbatim» («Doc.Top» и «Про мою маму и про меня» Е. Исаевой). Список можно продолжать не только новыми именами драматургов, но и оригинальными «жанровыми» определениями их пьес.

6 Вербатим (от лат. verbatim - «дословно») - техника создания текста путем монтажа дословно записанной речи.

7 Определение драматического произведения как «пьесы» - вообще, черта драматургии XX века. Об этом, говоря о советской драме 1920-х гг., пишет, в частности, В. Гудкова в кн. «Рождение советских сюжетов: типология отечественной драмы 1920-х - начала 1930-х годов». - М.: НЛО, 2008.

8 Критик Г. Заславский отметил, что новые драматурги с самого начала «нацелены на тексты и пишут тексты». Так, драматург Иван Вырыпаев назвал сборник своих произведений, среди которых три пьесы, «13 текстов, написанных осенью» (М.: «Время», 2005). Интересно, что в одной из пьес этого автора («Бытие № 2») главный герой — Текст.

Однако подобные авторские «характеристики жанра», чаще всего, служат способом установления контакта с читателем/зрителем, задают «рамку» его восприятия. Кроме того, нельзя не отметить, что современный театр активно использует жанры иных видов современного искусства, в том числе изобразительного {акция, перформанс), телевидения (ток-шоу), психологии (психодрама), кинематографа (<янимэ, триллер) и др.

Образуются новые сценические жанры. Вербатим-пьесы спровоцировали появление таких явлений, как вербатим-спектаклъ и soimdrama (далее — «саунд-драма») — четко выстроенное по партитуре музыкальное и шумовое содержание спектакля, где наряду с текстом каждый звук, либо отсутствие звука, имеют смысловое наполнение9. С новыми сценическими явлениями сосуществует растерянность критиков по поводу того, можно ли вообще говорить о сценических жанрах в связи с современным театром10.

Ситуация усугубляется еще и тем, что критики и, к сожалению, отчасти литературоведы, порой вольно обращаются с терминологией, не оговаривают временные рамки своих исследований, состав рассматриваемых ими текстов, предлагают классификации, в основу которых не положен единый признак и т.п. Помимо терминологической путаницы, подобные работы создают неадекватное представление о современной драматургии либо как об эстетически незначимом явлении, либо как о некоей, несводимой

9 Практики первого (использование техники Lifegame — интерактивное представление из материала биографии, «глубокое интервью» артиста и др.) — группа драматургов, режиссеров и актеров проекта «Документальный театр» (заимствовавшие некоторые техники у западных коллег), изобретатель второго -актер, режиссер и музыкант Владимир Панков, создавший в свое время «Пан-квартет», ныне - руководитель студии «SounDrama». Особенности «саунд-драмы» позволяют поставить с ее помощью практически любой современный, либо классический текст, однако самые первые постановки с использованием данного сценического жанра осуществлялись на основе документальных, либо документально-художественных произведений: «Красной ниткой» (пьеса Л. Железцова, ЦДР, «TeaTp.doc»), «DOC.TOP» (пьеса Е. Исаевой, «Театр.doc»), «Переход» («подслушанные монологи», фрагменты из Живых журналов, куратор — Е. Исаева, ЦДР, Студия «SounDrama»).

10«Безжанровосгь современного спектакля очевидна, но не уяснена театроведческим сознанием. Есть ли жанр вообще? Что такое сценический жанр в его соотношении с жанром классическим? Как соотносятся классические жанры с авторским театром и развитым художественным сознанием творца?» - эти и другие вопросы были заданы участникам «круглого стола», организованного Петербургским театральным журналом. См. «.И мои замечания о памяти жанра» (попытка разговора)// Петербургский театральный журнал. — 2002. — № 27. - С. 13; «Жанр, жанр - что-то происходит с жанрами, их чистота представляется чем-то давним, забытым и несбыточным», - отмечал критик Г. Заславский. Театральный дневник Григория Заславского// Новый мир. -2003. -№ 5. - С. 194. ни к каким критериям, «Вавилонской башне». Именно поэтому мы считаем необходимым отрефлексировать используемые нами термины и понятия.

Историко-литературный концепт «жанровые искания» подробно будет отрефлексирован в 1 главе исследования. Отметим только, что в ходе исследования мы имели дело исключительно с неканоническими жанровыми образованиями, поэтому использовали ту методологию, которая бы позволила работать с неклассическими текстами (см. методологические основы работы во Введении).

Словосочетание «русская драматургия» в данной работе используется в значении «русскоязычная драматургия». В разных исследованиях также широко используется термин «соврелгенная драматургия». Между тем, что есть «современная драматургия», каковы ее хронологические рамки, в литературоведении единого мнения не сложилось. Мы придерживаемся хронологии М.И. Громовой, которая выделяет временной отрезок с середины 1980-х по настоящее время как период «русской драмы на современном этапе». В него логично включить как творчество драматургов «новой волны» («поствампиловцы»), так и их преемников (иногда именуемых «поздней новой волной»), а также так называемых «новодрамовцев».

В другом значении современной называется драматургия актуальная, которая в свою очередь отвечает определению «важная, существенная для настоящего момента» (Ожегов) и обнаруживает свою связь с актуальным изобразительным искусством11.

Отдельно следует оговорить использование термина «новая драма» (названия «новая новая драма», «новая драма-2» встречаются гораздо реже), который зачастую употребляется критиками как синоним к словосочетанию «современная драматургия» или как обозначение комплекса какого-то числа драматических текстов (критерии отбора при этом не указываются).

11 Связь современной драматургии с актуальным искусством подчеркивают даже те из критиков, которые негативно относятся к обоим явлениям. См, например, Тимашева М. Нигилисты, дилетанты, маэстро и буржуи// Культура. - 2002-2003. - 26 декабря-15 января. В то же время, понятие «актуальная литература» довольно широко используется в современной литературной критике, например, в статьях «Нового литературного обозрения».

Очевидно, что актуализация названия произошла в наше время не только в связи с деятельностью одноименного фестиваля12, но и как отсылка к уже существующему термину, который, как известно, возник на рубеже XIX-XX вв. и применяется по отношению к творчеству Г. Ибсена, Г. Гауптмана, А. Стриндберга, М. Метерлинка, Б. Шоу, А. Чехова. Однако в настоящее время обозначение «новая драма» используется и по отношению к театрально-драматургическому движению, возникшему на рубеже XX-XXI

13 вв. . Само по себе это явление - драматургия движения «Новая драма» — не исчерпывает всего многообразия современных драматических текстов, но составляет наиболее репрезентативную ее часть.

Хронологические рамки исследования. Избранный для изучения период — 1998-2008 гг. — характеризуется кардинальными для России изменениями в сфере политики, социальных институтов, культуры. Устанавливаются новые формы государственного устройства, принципиально изменяется историко-культурная ситуация, общество заново дифференцируется, происходит перестройка общественного сознания, формулируется новая этика, так или иначе отразившаяся на театрально-драматургических процессах указанного периода.

Объектом исследования является русскоязычная драматургия движения «Новая драма». К явлениям «Новой драмы» можно отнести тексты, написанные и опубликованные с 1998 по 2008 год14 драматургами, которые, с одной стороны, позиционируют себя как участники данного движения, с другой, — таковыми себя не считают, однако продуцируют тексты, соотносимые с художественными «канонами» «Новой драмы». Исследуемый материал включает более 200 пьес15, хотя текстов «Новой драмы» гораздо

12 Фестиваль «Новая драма» - newdramafest.ru

13 Здесь мы соглашаемся с критиком Г. Заславским, который предлагает отличать просто новую пьесу от пьесы движения «Новой драмы». В критике название движения часто дается с прописной буквы — «новая драма», иногда без кавычек. Говоря о движении, мы даем его название с заглавной буквы и в кавычках — «Новая драма» - во избежание путаницы с «новой драмой» начала XX века. В цитатах даем авторское написание. ы Пьесы могли быть написаны гораздо раньше, в 1990-е гг., но опубликованы позднее.

15 Арабески. Пьесы уральских авторов. Ред.-сост. Н.В. Коляда. - Екатеринбург, 2000; Братья Пресняковы.

The best: Пьесы. - М. Изд-во Эксмо, 2005; Вырыпаев И. 13 текстов, написанных осенью. - М.: Время, 2005; 7 больше. При отборе материала мы ориентировались на репрезентативность пьес в современном гуманитарном поле. Речь идет не только о тех или иных постановках (хотя и этот аспект учитывался), но и о репрезентативности исследуемых текстов на специализированных научных конференциях, в научных сборниках, в программах по новейшей русской литературе (см. программу по новейшей русской литературе РГГУ Д.П. Бака, программу С.П. Лавлинского для гуманитарных классов «Поэтика и эстетика русской драмы конца 20 - начала 21 вв.», курс «Анализ художественного текста. Драма» РГГУ, программы элективных курсов).

При отборе текстов не раз возникала текстологическая проблема, поскольку авторы нередко дописывают или переписывают свои тексты непосредственно для постановки — но она не входит в круг рассматриваемых нами проблем. В 3-ой главе исследования мы анализируем опубликованные тексты именно как литературные произведения (каждое из них как завершенное художественное целое) вне зависимости от существующих театральных интерпретаций.

Предметом исследования являются жанровые стратегии отобранных драматических текстов, их типологические особенности и характер функционирования в театральном процессе обозначенного периода.

Научная разработанность темы. Первоначальный анализ и оценка современных пьес представлена в основном в критических статьях, которые зачастую являются непосредственным откликом на события театральной жизни, гораздо реже — литературоведческим исследованием художественных

Вырыпаев И. Июль. — М.: Коровакниги, 2007; Гришковец Е. Как я съел собаку и другие пьесы. - М.: 2ебраЕ/Эксмо/Деконт+, 2003; Гришковец Е. Зима. Все пьесы. - М.: Эксмо, 2004; Документальный театр. Пьесы. - М.: «Три квадрата», 2004; Дурненков В.Е., Дурненков М.Е. Культурный слой: Пьесы/ Составитель К.Ю. Халатова. — М. Изд-во Эксмо, 2005; Исаева Е. Лифт как место для знакомства: Пьесы/ Составитель К.Ю. Халатова. — М.: Эксмо, 2006; Клавдиев 10. Собиратель пуль и др. ордалии. — М.: Коровакниги, 2006; Курочкин М. Имаго и др. пьесы, а также Лунопат. — М.: Коровакниги, 2006; Курочкин М.А. Кухня: Пьесы/ Составитель К.Ю. Халатова. - М. Изд-во Эксмо, 2005; Нулевой километр: Пьесы молодых уральских драматургов. - Екатеринбург: Уральское издательство, 2004; Привалов Д. Люди древнейших профессий и др. пьесы. - М.: Коровакниги, 2006; Сигарев В. Агасфер и др. пьесы. - М.: Коровакниги, 2006; Угаров М.Ю. Облом off: пьесы, повесть/сост. К. Халатова. - Москва: Изд-во Эксмо, 2006 и др.; Новая драма: [пьесы и статьи]. - СПб.: Сеанс; Амфора, 2008; сборники премии «Дебют» (2001, 2005), конкурса «Премьера» (2003, 2005, 2006), конкурса «Действующие лица» (2003, 2004, 2005, 2006); публикации в журналах «Современная драматургия», «Театр» за указанный период; пьесы-финалисты драматургических конкурсов «Евразия», «Любимовка» (публикации на сайтах liUp://kolvada-theatre.iir.ru. http://lubimovka.ru и др.). особенностей новых текстов. В критике сложились две крайних точки зрения относительно современной драматургии, представленной движением «Новая драма», причем обе они характеризуются отношением к ней как к явлению эстетически не значимому. Первая из них сводит «Новую драму» к «постмодернистской перелицовке», ненормативной лексике и маргиналам16, вторая — к репрезентации насилия наравне с «милицейско-мафиозными»

17 сериалами и криминальными программами . Впрочем, ни та, ни другие стороны, не указывают или указывают пунктирно, какими критериями они пользуются, анализируя те или иные явления современной драматургии. Подобными позициями критика не ограничивается, однако мы необходимо обозначить эти два крайних предела. Выделим также ряд других авторов - М. Липовецкого, Г. Заславского, В. Забалуева и А. Зензинова, П. Руднева, К. Матвиенко, Е. Ковальскую - критические работы которых использовались в данном исследовании.

Анализ современных драматических произведений потребовал также обращения к театроведческим работам, таким, как «История русского драматического театра: от его истоков до конца XX века» (2004), «Предлагаемые обстоятельства» A.M. Смелянского (1999), «Конец театральной эпохи» М. Давыдовой (2005) и рецензиям, интервью, «круглым столам», в которых отражались жанровые искания в драматургии и осмысление их критикой.

Очевидно, что современная драматургия — наследница предшествующей ей традиции, поэтому для анализа нынешнего ее состояния нами были учтены труды по истории театра и драмы П. Пависа, А. Аникста, В.Е. Хализева и др., а также работы по истории русской драматургии XX века, особенно те из них, где рассматривались проблемы драматических жанров: «Очерки истории русской советской драматургии», охватывающие

16 См. Тимашепа М. Предательство театра// Литературная газета. - 2008. - № 5 (6157); Малягин В. Сцена как зеркало?// Литературная газета. — 2008. № 9 (6161) и др.

17 Липовецкий М. Перформансы насилия: «новая драма» и границы литературоведения// НЛО. — 2008. - № 89; Театр насилия в обществе спектакля: философские фарсы Владимира и Олега Пресняковых// НЛО. — 2005.-№73. период с 1917 по 1954 годы, «Русская советская драматургия. Основные проблемы развития» Богуславского А.О. и Диева В.А., «Судьба жанров драматургии» Фролова В.В. и «Русская советская драматургия 1969 — 1970-е годы» Бугрова Б.С. При всем различии подходов ученых к материалу, можно отметить ряд тематических стратегий, которые выделялись как доминирующие для драматургии того этапа: драматургия историко-революционной темы, «производственная пьеса» или «драматургия деловых людей»', семейно-бытовая или «собственно психологическая» драма. Лев 18 Аннинский выделял также «драматургию метафор» .

Работы Громовой М.И., Журчевой О.В., Гончаровой-Грабовской С.Я., Канунниковой И.А., Степановой А.А., Свербиловой Т.Г., Явчуновского Я.И. и др. предоставили много наблюдений в области жанровых изменений драматургии XX века. Нами особенно учтены «Русская драматургия конца XX - начала XXI века» М.И. Громовой, «Комедия в русской драматургии конца XX - начала XXI века» С.Я. Гончаровой-Грабовской, «Жанровые и стилевые тенденции в драматургии XX века», «Автор в драме: формы выражения авторского сознания в русской драме XX века» О.В. Журчевой.

Существует также группа работ, посвященная отдельным драматургам. Среди них отметим монографии H.JL Лейдермана «Драматургия Николая Коляды», И.Л. Даниловой «Модерн - Постмодерн?», диссертации Е.Е. Шлейниковой, Е.В. Старченко, В.В. Заржецкого, А.А. Щербаковой.

Исходя из общего состояния научной разработанности темы, мы рассмотрим театрально-драматургическое движение «Новая драма» как отдельное социокультурное явление и как наиболее репрезентативный с точки зрения жанровых исканий сегмент современной русской драматургии. Выявление жанровых свойств отдельных пьес, а на общем уровне — ведущих жанровых стратегий, позволит осмыслить драматургию движения «Новая драма» как определенную систему.

18 Аннинский Л. «Посмотрим, кто пришел»// Литературная газета. — 1983. - 26 января. — С.З.

10

Актуальность исследования представляется очевидной, во-первых, с историко-литературной точки зрения. Конец XX - начало XXI вв. отмечен столь разнообразными драматургическими и театральными явлениями, часто обозначаемым общим термином «новая драма», что любая попытка их анализа, типологии просто необходима. Во-вторых, актуальной оказывается проблема жанрового определения объектов современной русской драматургии, в частности, выявление ее инвариантной структуры в единых хронологических рамках. Постановка данного вопроса придает исследованию теоретическую значимость.

Актуальность темы диссертации определяется, таким образом, отсутствием социокультурных и научных литературоведческих исследований, посвященных театрально-драматургическому явлению конца XX — начала XXI века, обозначаемому термином «новая драма»; неизученностью жанровой парадигмы и художественного своеобразия вышеуказанного явления, его типологических разновидностей.

Цель диссертациониого исследования: прояснить жанровые стратегии развития русской драматургии конца XX - начала XXI вв.

В соответствии с данной целью в диссертации ставятся следующие задачи: отрефлектировать специфику изучения драматических жанров в современном литературоведении; эксплицировать понятие «жанровые искания»; определить понятие «новая драма» как культурно-исторического феномена; выявить специфику театрально-драматургического движения «Новая драма» как социокультурного явления; определить эстетические стратегии театрально-драматургического движения «Новая драма»; выработать принципы типологии драматических произведений «Новой драмы»; отрефлектировать жанровые стратегии современной русской драмы.

Методологические и теоретические принципы работы базируются на исследованиях XX в., посвященных жанровой проблематике. Для описания инвариантной структуры («внутренней меры») драматургии движения «Новая драма» использована модель литературного жанра, предложенная М.М. Бахтиным, а также элементы его теории романа, развитые в применении к русской литературе Н.Д. Тамарченко. В диссертации, говоря о жанре, мы подразумеваем, прежде всего, его «внутреннюю меру» (Тамарченко Н.Д., Бройтман С.Н.), т.е. основу воспроизведения неканонических жанров, динамическое соотношение полярных свойств в каждом из трех параметров художественного целого19.

Кроме того, нами учитывались достижения таких исследователей драматических жанров, как В.Е. Хализев, Н.И. Ищук-Фадеева, М.С. Кургинян, Н.Д. Тамарченко, В.Е. Головчинер и др. Это определило объединение теоретического и исторического подходов к изучению жанровых стратегий драмы.

Анализируя тексты «Новой драмы», мы ни в коем случае не отказываемся от имеющегося теоретико-литературного инструментария, как к этому призывают некоторые исследователи20, и рассматриваем данное явление в рамках предшествующих традиций русской и мировой драматургии. Более того, нами создана типология пьес «Новой драмы», несмотря на то, что, на первый взгляд, «активный, текучий художественный процесс делает бессильными всякие попытки классификации»21.

При исследовании материала использовались дескриптивный, социокультурный, историко-культуроведческий, контекстуальный, компаративный методы работы с материалом и метод целостного анализа литературного произведения. Последний предполагает сочетание принципов

19 Артемова С.Ю., Миловидов В.А. Внутренняя мера жанра// Поэтика: Словарь актуальных терминов и понятий/ Гл. науч. Ред. П.Д. Тамарченко. — М.: Изд-во Кулагиной; Intrada, 2008. — С. 40-41.

20 Липовецкий М. Перформансы насилия: «новая драма» и границы литературоведения// НЛО.-2008. -№ 89.-С.196.

21 Владимиров С. Действие в драме.-Л., 1972.— С. 119. современного историко-литературного подхода с подходами теоретической и исторической поэтики, что дает возможность изучать жанровые стратегии в синхроническом и диахроническом аспектах.

Необходимым видится и выход в смежные с теорией и историей литературы области эстетики, театроведения, культурологии, социологии, рецептивной феноменологии и герменевтики.

Научная новизна работы.

1. Впервые описано театрально-драматургическое движение «Новая драма» как социокультурное явление. Выявлены ее эстетические стратегии.

2. Впервые проанализирована и описана поэтика драматургии движения «Новая драма». Дано типологическое описание. Выявлена ее жанровая внутренняя мера.

Научно-практическая значимость диссертации заключается в том, что ее результаты могут быть использованы при разработке учебных курсов истории и теории литературы. Собранный автором материал (см. Приложения) может послужить предметом литературоведческих и театроведческих исследований. Интерпретация современных драматических произведений могла бы помочь их режиссерскому прочтению. Представленные в работе выводы актуальны для дальнейшего осмысления литературного и театрального процессов конца XX - начала XXI вв.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на аспирантском семинаре и кафедре русской литературы и журналистики XX - XXI вв. МГТГУ. Материал для диссертации собирался с 2002 года. Были написаны выпускные квалификационные бакалаврская и магистерская работы. По материалам диссертации были сделаны доклады и сообщения на восьми научных конференциях: Второй Всероссийской научной конференции молодых ученых (Москва, 2003); X Шешуковских чтениях «Русская литература XX века. Типологические аспекты изучения» (Москва, 2004); Шестых международных научных чтениях Российской государственной библиотеки по искусству «Театральная книга между прошлым и будущим» (Москва, 2004); XI Шешуковских чтениях «Историософия в русской литературе XX и XXI веков: традиции и новый взгляд» (Москва, 2005); Международной научной конференции «Современная российская драма» (Казань, 2007); Четвертой гуманитарной конференции «Сцена жизни» в русской драме XX века» (Москва, 2008); Научно-практическом семинаре «Новейшая драма рубежа 20-21 вв.: проблема конфликта» (в рамках Международного фестиваля драматургии, театра и современного искусства «Новая драма. Тольятти») (Тольятти, 2008); Международной научной конференции «Поэтика русской литературы. Проблемы изучения жанров» (Москва, 2008).

Основные материалы изложены в 12 публикациях: в 5 статьях по итогам конференций в научных сборниках (2004, 2005, 2007 гг.), в 6 статьях в журналах «Вопросы литературы» (2004), «Искусство кино» (2008), «Октябрь» (2006), «Современная драматургия» (2006, 2007, 2008), сборнике независимой литературной премии «Дебют» (2005). Кроме того, имеются 37 публикаций, связанных с темой диссертации, в различных СМИ («Современная драматургия», «Литературная Россия», «Литературная газета», «НГ. Ex libris» и др.): 16 статей, 9 рецензий на постановки современных пьес, 12 интервью с драматургами и режиссерами. В 2003 г. монография «Документальная драма как новое направление в современной драматургии» вошла в Лонг-лист (лучшие семь работ) национальной премии «Дебют» в номинации «Литературная критика и публицистика».

Автор исследования участвовал в проведении отдельных занятий в рамках спецсеминаров и спецкурсов по современной русской драматургии (МПГУ, РГГУ), был приглашен как отборщик пьес в номинацию «Драматургия» национальной премии «Дебют» (2006, 2007, 2008) и как член жюри - в драматургический конкурс «Евразия» (Екатеринбург, 2007).

Положения, выносимые на защиту: 1. При создании универсальной модели жанровой структуры неклассической драматургии конца XX — начала XXI века целесообразно использовать понятие «внутренней меры» жанра (М.М. Бахтин, Н.Д. Тамарченко), которая может быть сконструирована на основе сравнительного анализа жанровых структур ряда произведений. Под «жанровыми исканиями» следует понимать прежде всего жанровые стратегии, обусловленные эмоционально-ценностной интенцией автора, направленные на поиск формы завершения произведения как художественного целого.

2. Театрально-драматургическое движение «Новая драма» следует рассматривать как культурно ориентированную и провокативную деятельность неформального и неофициального объединения драматургов, режиссеров, актеров, критиков и др. на основе художественных принципов, сформулированных в «открытой» практике театральной жизни. Как социокультурное явление, движение «Новая драма» отличается собственной групповой «картиной мира» и стратегиями ее репрезентации, оппозиционным и инновационным характером, ориентировано на такие категории, как «реальность», «документализм» (связанные с использованием новых драматургических и театральных техник: вербатим и т.п.), «провокация», «новое», «актуальное», аутентичность высказывания, активная позиция читателя/зрителя. Движение «Новая драма» представляет собой своеобразную форму самореализации и самоидентификации ее участников.

3. В драматургии «Новой драмы» отражено особое эстетическое видение проблемы кризиса идентичности - драматический «образ кризиса идентичности». Она репрезентирует кризисные состояния сущностного, социального, культурного и духовного типов идентификации личности, которые соответственно связаны с четырьмя типами героя («биографическая» личность; личность как социальная единица; самоопределяющаяся через культуру личность; саморазоблачающаяся личность как представитель рода человеческого) и четырьмя типами конфликта «Новой драмы». Тип конфликта - единый признак, который является основой классификации явлений «Новой драмы» и задает четыре основных стратегии движения, определяющихся либо столкновением с самим собой как с Другим; либо - с социальными Другими; либо конфликтом с самим собой как культурным Другим и/или Другими как культурными артефактами; либо — с Другим как «чужим», Высшим Началом. 4. «Внутренняя мера» драматургии движения «Новая драма» определяется структурно-ценностными оппозициями на следующих уровнях отдельного произведения: (композиционно-речевой уровень) исповедальный «личностный» монолог / обрамляющие структуры «чужого» сюжета, мифа; тотальная саморефлексия / рефлексия над словом Другого, отраженном в культуре; «документальное» слово / «литературно-книжное» высказывание; «авторитарное» высказывание / профаническое высказывание; «искренне-возвышенное» высказывание / провокативно-игровое высказывание-жест; (сюжетный уровень) ситуация тотального отчуждения человека от Другого / ситуация поиска и обретения истины; кумуляция словесных действий-поступков, ведущих героя к катастрофе / циклизация событий (прояснение начальной ситуации); потеря идентичности / обретение ложной (или, напротив, подлинной) идентичности; (уровень художественного завершения, ценностные оппозиции) ироническое / идиллическое; ироническое / элегическое; ироническое / трагическое.

Выявленные оппозиции проявляются в жанровых модификациях, которые можно определить, пользуясь установившейся терминологией, как исповедальную монодраму («моя драма», «театр для себя»), в одном случае тяготеющую к идиллической комедии (Гришковец), в другом - к трагифарсу или трагикомедии (Вырыпаев); трагикомедию; трагифарс; драму-меннипею.

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения,

Заключение научной работыдиссертация на тему "Жанровые искания в русской драматургии конца XX - начала XXI века"

3.3. Выводы по третьей главе.

1. Опорой для предварительной группировки пьес «Новой драмы» и сравнения их структур является одна из культурно-исторических модификаций «кризиса частной жизни» - драматический «образ кризиса идентичности», которым определяется своеобразие героя и конфликта драматургии данного движения.

2. Драматургия движения «Новая драма» репрезентирует кризисные состояния четырех типов идентификации личности: сущностного, социального, культурного и духовного. Идентификация осуществляется исключительно посредством Другого (даже если этот Другой — я сам).

3. Выделенные кризисные состояния четырех типов идентификации связаны с четырьмя типами героя (самоопределяющаяся в своей биографии и эволюции «биографическая» личность; саморазоблачающаяся и разоблачающая социум личность как социальная единица; самоопределяющаяся через культуру и связанные с ней мифы личность; самоопределяющаяся и саморазоблачающаяся личность как представитель рода человеческого) и четырьмя типами конфликта «Новой драмы».

4. Тип конфликта - единый признак, который можно положить в основу классификации явлений «Новой драмы» — задает четыре основных стратегии движения «Новая драма», определяющихся либо столкновением с самим собой как с Другим; либо - с социальными Другими; либо конфликтом с самим собой как культурным Другим и/или Другими как культурными артефактами и/или носителями «иных», «чужих» ценностей; либо - с Другим как «чужим» (в качестве «чужого» выступает Высшее Начало, Бог). 5. Героя пьесы «Как я съел собаку» Е. Гришковца характеризуют отчужденность, неполнота самореализации. Жизнь героя и его переживания имеют значение только в кругозоре «других» - читателей/зрителей, реакциями которых высказывания героя и выраженная в них тотальная саморефлексия проверяются на истинность. В драме Гришковца не проясняется исходная ситуация, т.е. конфликт остается неразрешенным, но, во-первых, констатируется наличие конфликта как такового, во-вторых, герою через рефлексию самого конфликта удается войти в межличностный мир Других, установить между ними и собой контакт, в том числе и через юмор, комические эффекты, что позволяет характеризовать «мою драму» Гришковца, как тяготеющую к идиллической комедии.

7. Герой-подросток пьесы «Пластилин» В. Сигарева «разоблачает» «действительность», как неизменную, невозможную для выживания «невинного», уничтожающую эту «невинность». Здесь «действительность» сопоставима с понятием трагедийного «рока». Противостояние одиночки ближайшему окружению и всему социуму демонстрируются, но конфликт, по сути, остается неразрешимым. Смерть героя-жертвы возвращает «гармонию» выморочному миру — «действительности», но не читателю/зрителю. В своем стремлении поставить оценку, диагноз миру, автор вынужден «обнажать» свое сочувствие к герою и негативное отношение к его мучителям не только в паратексте и беллетризованных ремарках, но и в сюжетной организации, кумулятивный принцип которой позволяет ввести в драму трагическую катастрофу, что характеризует «Пластилин» как драму, тяготеющую к трагедии.

8. Доминантным в пьесе «Три действия по четырем картинам» В. Дурненкова будет конфликт между позицией автора-творца и позицией автора картин, по поводу которых рефлексирует автор-творец в предисловии пьесы. Авторская рефлексия на существующую традицию показана через историю его героя Николая. Субдоминантные коллизии каждой из «картин» проявляют противоречие между носителями различных видов ментальностей -традиционной и постмодернистской. Автор не предлагает «третьего пути», но им по факту становится жанровая стратегия «Трех действий.»: существование в рамках «чужого сюжета», мифов, ирония вместо идеала, «перекодирование» мифов с целью культурного самоопределения автора-творца и читателя/зрителя. Формально конфликт разрешается смертью героя, по финальная ремарка возвращает читателя/зрителя к доминантному неразрешимому конфликту. Перечисленные признаки позволяют характеризовать данную стратегию как трагифарсовую.

9. Сюжет пьесы «Кислород» И. Вырыпаева — современная интерпретация библейских заповедей. Споры, которые ведут герои ОН и ОНА, обусловлены конфликтом с Богом, как с Тем, от Которого исходят такие «плохие плоды», как люди. Конфликт выражен через столкновение библейских заповедей и истин с ложными представлениями людей о них, «авторитарного слова» с обсценным, невозможностью для современного человека «в плеере» не только соблюдать их, но хотя бы услышать. Обсценное, трансгрессивное поведение направлено здесь не на Бога, а на читателей/зрителей. Основной конфликт, не разрешимый в принципе, разрешается в момент «встречи» сознаний читателя/зрителя й автора-творца, когда читатель/зритель «отвечает» на «событие искания истины» (М.М. Бахтин) героя, его признания духовно-нравственного аспекта человека - совести. Трангрессивный подход автора-творца к миру и к себе самому, сюжетная ситуация испытания «правды» и ее носителя, эпичность позволяют характеризовать данную стратегию как меннипейную.

Внутренняя мера драматургии «Новой драмы», складывается из оппозиций, представленных в таблице 2301.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Обозначив во введении основные проблемы, связанные с изучением русской драматургии конца XX — начала XXI века (вольное обращение с терминологией, отсутствие теоретических рефлексий, логичных классификаций, компилятивность изучения), мы ограничили рамки своего исследования наиболее репрезентативной частью современных драматических текстов - пьесами движения «Новая драма» — рассмотрели их функционирование в рамках социокультурных процессов, проанализировали поэтику и выявили жанровую внутреннюю меру.

Для изучения жанровых исканий современного драматургического процесса мы отрефлексировали специфику изучения жанров в современном литературоведении, выявили родовые и жанровые особенности драмы, адаптировали понятие «внутренняя мера» жанра, разработанное для создания инварианта эпических произведений, для драматических текстов. Нами было эксплицировано понятие «жанровые искания», под которым мы предложили понимать, прежде всего, жанровые стратегии, определяющиеся поисками внутри трех аспектов «художественного целого» (М.М. Бахтин) и эмоционально-ценностной интенцией автора, направленные на поиск формы завершения произведения как художественного целого.

Было обнаружено, что «Новая драма» рубежа XX - XXI вв. продолжает приоритетные стратегии драматургии XX века (апелляция к сознанию читателя/зрителя, усиление авторского начала), что побудило нас обратиться к его истокам. Помимо исторического определения, термин «новая драма», может использоваться, во-первых, как историко-литературная категория (мы выделили внешний и внутренний его аспекты), во-вторых, как обозначение театрально-драматургического движения конца XX - начала XXI века. Последнее было рассмотрено нами как отдельное социокультурное явление, возникшее в оппозиции к репертуарному театру и телевидению, обладающее собственной групповой «картиной мира» и стратегиями ее репрезентации, инновационным характером и эстетической программой. Результаты деятельности движения особенно проявились в области обновления театрального языка, как тематического, так и речевого, чему способствовало использование новых сценических методик и техники вербатим, влияние западноевропейского театра и кинематографа.

Мы определили, что основные функции (преобразовательная, коммуникативная, культуртрегерская, компенсаторная и функция реализации) и ориентации «Новой драмы» («реальность», «документализм», «новое», «актуальное», аутентичность высказывания, активная позиция публики, провокация и др.) свидетельствуют о том, что данное театрально-драматургическое движение является своеобразной формой самореализации и самоидентификации ее участников.

Нами было выявлено, что сама драматургия «Новой драмы» репрезентирует такое явление действительности, как кризис идентичности (прежде всего его особое эстетическое видение), порождающий внутритекстовое физическое и коммуникативное насилие. В пьесах движения представлены кризисные состояния четырех типов идентификации личности: сущностного, социального, культурного и духовного, связанных с четырьмя типами героя и конфликта «Новой драмы».

В ходе исследования нам удалось обнаружить единый признак, на основе которого стало возможным построить классификацию драматургии «Новой драмы», - тип конфликта, определяющий основные стратегии движения. В качестве иллюстрации каждой из них мы проанализировали четыре знаковых для «Новой драмы» текста («Как я съел собаку» Е. Гришковца, «Пластилин» В. Сигарева, «Три действия по четырем картинам» В. Дурненкова, «Кислород» И. Вырыпаева). Анализ показал, что основной жанр движения - драма, специфику которого определяет тип конфликта и интенция автора.

Таким образом, была выведена внутренняя мера драматургии движения «Новая драма», представляющая собой систему оппозиций, выявленных по трем аспектам жанрового целого (М.М. Бахтин), что дает возможность определить условия художественного выбора, который в каждом конкретном образце осуществляется между теми или иными оппозициями.

В ходе исследования были уточнены некоторые терминологические понятия: «новая драма» (как культурно-исторический феномен), театрально-драматургическое движение, «жанровые искания», «вербатим».

Дано комплексное описание такого социокультурного явления, как «Новая драма». Связь характера и функционирования данного движения соотнесены с его эстетической программой, представленными в нем репрезентациями действительности и поэтикой его драматических произведений.

Впервые разработана типология конфликтов «Новой драмы», непосредственно связанных с ее жанровыми стратегиями, выявлены интенции авторов и определяемые ими жанровые модификации. Анализ текстов движения показал, что внутренняя мера «Новой драмы» колеблется между «полюсами» исповедальной монодрамы («моя драма», «театр для себя» в значении Н. Евреипова), в одном случае тяготеющей к идиллической комедии (стратегия Е. Гришковца), в другом — к трагифарсу или трагикомедии (стратегия И. Вырыпаева). Это два предела «Новой драмы», с которыми связаны все остальные произведения. Внутри этих пределов возможно тиражирование, либо обновление наработанных приемов, тяготение драмы либо к меннипейной традиции, либо к трагедии, либо к трагифарсу, трагикомедии.

Разработанная и представленная в данном исследовании методика изучения жанровой внутренней меры драматических произведений в связи с их социокультурным происхождением и функционированием позволяет прояснить ряд актуальных теоретических и методологических проблем, в частности, вопросы о жанровой природе неклассических образцов драматургии, возможностях их типологии, соотношении представленных в драме репрезентаций действительности и ее поэтики, рецепции современной драмы. По аналогии с театрально-драматургическим движением «Новая

Список научной литературыБолотян, Ильмира Михайловна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Арабески. Пьесы уральских авторов. Ред.-сост. Н.В. Коляда. — Екатеринбург, 2000. - 460 с.

2. Братья Пресняковы. The best: Пьесы. — М. Изд-во Эксмо, 2005. — 352 с.

3. Вартанов А., Маликов Р., Маликова Т. Большая жрачка (MS).

4. Все будет хорошо: Пьесы уральских авторов. — Екатеринбург: Уральское изд-во, 2005. 376 с.

5. Вырыпаев И. 13 текстов, написанных осенью. М.: Время, 2005. - 240 с.

6. Вырыпаев И. Июль. — М.: Коровакниги, 2007. 74 с.

7. Гришковец Е. Как я съел собаку и другие пьесы. М.: гебраЕ/Эксмо/Деконт+, 2003. - 348 с.

8. Документальный театр. Пьесы. — М.: «Три квадрата», 2004. — 240 с.

9. Дурненков В.Е., Дурненков М.Е. Культурный слой: Пьесы/ Составитель К.Ю. Халатова. М. Изд-во Эксмо, 2005. - 352 с.

10. Исаева Е. Лифт как место для знакомства: Пьесы/ Составитель К.Ю. Халатова. М.: Эксмо, 2006. - 352 с.

11. Клавдиев Ю. Собиратель пуль и др. ордалии. М.: Коровакниги, 2006. -214 с.

12. Культурный слой. Сборник пьес современных драматургов. — М.: Фестиваль молодой драматургии «Любимовка», 2005. — 512 с.

13. Курочкин М. Имаго и др. пьесы, а также Лунопат. М.: Коровакниги, 2006.-170 с.

14. Курочкин М.А. Кухня: Пьесы/ Составитель К.Ю. Халатова. М. Изд-во Эксмо, 2005. - 336 с.

15. Майские чтения: Альманах. — 2002. № 11. — 240 с.

16. Новая драма: пьесы и статьи. СПб.: Сеанс; Амфора, 2008. — 511 с.

17. Нулевой километр: Пьесы молодых уральских драматургов/ Сост. Коляда Н.В. Екатеринбург: Уральское издательство, 2004. - 320 с.

18. Привалов Д. Люди древнейших профессий и др. пьесы. М.: Коровакниги, 2006. - 104 с.

19. Путин.ёос: девять революционных пьес. — М.: «Митин журнал», «KOLONNA publications», 2005. 384 с.

20. Равенхилл М. Шоппинг & Fucking/ Пер. А. Родионова. М.: «Новая пьеса», 1999. - 80 с.

21. Сигарев В. Агасфер и др. пьесы. М.: Коровакниги, 2006. - 226 с.

22. Сигарев В. Пластилин// Дебют-2000. Пластилин: проза, драматургия. — М., 2001.-С. 392-446.

23. Угаров М.Ю. Облом off: Пьесы. Повесть/ Составитель К. Халатова. М.: Изд-во Эксмо, 2006. — 416 с.

24. Фальковский И. Рыбалка (MS).

25. Churchill Carol. Serious money (MS).

26. Dauldry St. Body talk (MS).

27. Smith Anna Deavere. Twilight. New York, 1994. - 265 c. Словари:

28. Большой словарь мата. T.l. - Спб.: Лимбус Пресс, 2001. — 390 с.

29. Западное литературоведение XX века. Энциклопедия. — М.: Intrada, 2004. 560 с.

30. Литературная энциклопедия терминов и понятий/ Под ред. А.Н. Николюкина. Институт научн. информации по общественным наукам РАН. М.: НПК «Интелвак», 2003. - 1600 стб.

31. Павис П. Словарь театра. М.: Изд-во «ГИТИС», 2003. - 516 с.

32. Поэтика: Словарь актуальных терминов и понятий/ Гл. науч. Ред. Н.Д. Тамарченко. М.: Изд-во Кулагиной; Intrada, 2008. — 358 с.

33. Монографии, учебные пособия, сборники научных трудов:

34. Аникст А.А. История учений о драме. Теория драмы от Аристотеля до Лессинга. М., 1967. - 455 с.

35. Аникст А.А. История учений о драме. Теория драмы в России от Пушкина до Чехова. М., 1972. - 643 с.

36. Бабичева Ю.В. Эволюция жанров русской драмы XIX — начала XX в.: Учебное пособие к спецкурсу. Вологда: Вологодский ГПИ, 1982. — 127 с.

37. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики: Исследования разных лет. М.: Художественная литература, 1975. — 502 с.

38. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. — М.: Сов. писатель, 1963. -363 с.

39. Бахтин М.М. Формальный метод в литературоведении/ П.Н. Медведев. — М.: Лабиринт, 1993. 205 с.

40. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. — М.: Искусство, 1986. — 444 с.

41. Бергер П.Л., Бергер Б. Условие идентичности: быть предназначенным или присоединенным// Личностно-ориентированная социология. М.: Акад. проект, 2004. С. 88 - 89.

42. Босуглавский А.О., Диев В.А. Русская советская драматургия. Основные проблемы развития. 1946-1966. -М.: Наука, 1968. 240 с.

43. Бройтман С.Н. Историческая поэтика: Уч. пособие. — М.: РГГУ, 2001. — 320 с.

44. Бубер М. Два образа веры: Пер. с нем/ Под ред. П.С. Гуревича, С .Я. Левит, С.В. Лёзова. М. Республика, 1995. - 464 с.

45. Бугров Б.С. Русская советская драматургия (1960 1970-е годы). - М.: Высшая школа, 1981. -286 с.

46. Ваттимо Дж. Прозрачное общество: Пер. с ит./ Перевод Д. Новикова. -М.: Логос, 2002.- 128 с.

47. Владимиров С. Действие в драме. — Л.: Искусство, 1972. — 159 с.

48. Волков И.Ф. Теория литературы: Уч. пос. М.: Просвещение, 1995. - 256 с.

49. Вульф В. От Бродвея немного в сторону: Очерки о театральной жизни США, и не только о ней, 70-е годы. — М.: Искусство, 1982. — 264 с.

50. Гончарова-Грабовская С.Я. Комедия в русской драматургии конца XX века — начала XXI века: учеб. пособие. М.: Флинта: Наука, 2006. - 278 с.

51. Громова М.И. Русская драматургия конца XX начала XXI века: Учебное пособие. — М.: Флинта, Наука, 2007. - 368 с.

52. Гудкова В. Рождение советских сюжетов: типология отечественной драмы 1920-х начала 1930-х годов. - М.: НЛО, 2008. - 453 с.

53. Давыдова М. Конец театральной эпохи. М.: ОГИ: Золотая Маска, 2005. -380 с.

54. Данилова И.Л. Модерн Постмодерн? О процессах развития драматургии 90-х годов. - Казань, 1999. - 96 с.

55. Долин А. Ларе фон Триер: Контрольные работы. Анализ, интервью. — М.: НЛО, 2007.-454 с.

56. Евреинов Н. Введение в монодраму. Спб, 1913. - 30 с.

57. Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения: Учебное пособие. — 9-е изд., испр. — М.: Флинта, Наука, 2008. — 247 с.

58. Журчева О.В. Жанровые и стилевые тенденции в драматургии XX века: Учебное пособие. Самара: Изд-во СамГПУ, 2001. - 184 с.

59. Журчева О.В. Автор в драме: формы выражения авторского сознания в русской драме XX века: Монография. — Самара, 2007. — 420 с.

60. Заламбани М. Литература факта. От авангарда к сюрреализму/ Пер. с итал. Н.В. Колесовой. — СПб.: Академический проект, 2006. — 224 с.

61. Ивашева В. На пороге XXI века: (НТР и литература). М., 1979. — 318 с.

62. Канунникова И.А. Русская драматургия XX века: Учебное пособие. — М.: Флинта, Наука. 2003. - 207 с.

63. Козлова С.М. Парадоксы драмы драма парадоксов: Поэтика жанров драмы 1950-1970-х годов. - Новосибирск: Изд-во НГУ, 1994.-218 с.

64. Кугель А.Р. Утверждение театра// Театр и искусство. — М., 1923.

65. Кургинян М.С. Драма// Теория литературы: Основные проблемы в историческом освещении. Т.2. - М., 1964. - С. 253 — 304.

66. Лейдерман Н.Л. Движение времени и законы жанра: Жанровые закономерности развития советской прозы в 60 — 70-е годы. — Свердловск: Сред.-Урал. кн. изд-во, 1982. -254 с.

67. Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Современная русская литература: 1950-1990-е годы: Учеб пособие для студентов высших учебных заведений: В 2т. М., 2003. - Т.2. - 688 с.

68. Литературные направления и течения в русской литературе XX века. Вып. 2. Часть 2: Сб-к ст. Спб.: Филологический фак-т СпбГУ, 2005. — 54 с.

69. Манн Ю.В. Русская литература XIX века. Эпоха романтизма: учеб. пособие. М.: РГГУ, 2007. - 510 с.

70. Михеичева Е.А. О психологизме Леонида Андреева. — М.: МПУ, 1994. -188 с.

71. Мукаржовский Я. Исследования по эстетике и теории искусства: Пер. с чеш. — М.: Искусство, 1994. 605 с.

72. Мяло К.Г. Под знаменем бунта: Очерки по истории и психологии молодежного протеста 1950-1970-х годов. М.: Мол. Гвардия, 1985. - 287 с.

73. История зарубежной литературы XX века: Учеб. / Под ред. Л.Г. Михайловой и Я.Н. Засурского. М.: ТК Велби, 2003. - 544 с.

74. История русского драматического театра: от его истоков до конца XX века: Учебник. М.: Изд-во «ГИТИС», 2004. - 736 с.

75. Очерки истории русской советской драматургии/ Ред. С.В. Владимиров, Д.И. Золотницкий, С.А. Лапкина, Я.С. Билинкс, В.Н. Дмитриевский и др. В 3-х томах. - Л.: «Искусство», М., 1963, 1966, 1968. - 602 е., 407 е., 463 с.

76. Поляков М.Я. О театре: поэтика, семиотика, теория драмы. М., 2001. -384 с.

77. Поспелов Г.Н. Проблемы исторического развития литературы. М., 1972. -271 с.

78. Поспелов Г.Н. Теория литературы: Учебник. — М.: Высшая школа, 1978. -351 с.

79. Русская литература XX века в зеркале пародии: Антология/ Сост. О.Б. Кушлина. — М.: Высшая школа, 1993. 477 с.

80. Свербилова Т.Г. Трагикомедия в советской литературе: (Генезис и тенденции развития). — Киев: Наукова думка., 1990. — 145 с.

81. Селеменева М.В. Художественные миры русской драматургии XX века: Учебное пособие. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2006. - 114 с.

82. Славкин В. Памятник неизвестному стиляге. М.: Артист, 1996. - 311 с.

83. Смелянский A.M. Предлагаемые обстоятельства: из жизни русского театра 2-ой половины XX века. М.: Артист. Режиссер. Театр, 1999. - 351 с.

84. Степанова А.А. Современная советская драматургия и ее жанры. М.: Знание, 1985.- 112 с.

85. Тамарченко Н.Д. Реалистический тип романа: Введение в типологию русского классического романа XIX века: Уч. пособие. — Кемерово, 1985. -89 с.'

86. Тамарченко Н.Д. Типология реалистического романа: На материале классических образцов жанра в русской литературе XIX века. — Красноярск, 1988. 195 с.

87. Тамарченко Н.Д. Русская повесть Серебряного века. (Проблемы поэтики сюжета и жанра). Монография. — М.: Intrada, 2007. — 256 с.

88. Теория литературы: Учеб. пособие: В 2 т./ Под ред. Н.Д. Тамарченко. — Т. 1: Н.Д. Тамарченко, В.И. Тюпа, С.Н. Бройтман. Теория художественного дискурса. Теоретическая поэтика. — М.: Академия, 2004. 512 с.

89. Теоретическая поэтика: Понятия и определения: Хрестоматия для студентов/ Авт.-сост. Н.Д. Тамарченко. М.: РГГУ, 2002. - 467 с.

90. Тихвинская JI. Жизнь театральной богемы Серебряного века: Кабаре и театры миниатюр в России. 1908-1917. — М.: Молодая гвардия, 2005. 527 с.

91. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика: Учеб. пос. М.: Аспект Пресс, 1999.-333 с.

92. Тюпа В.И. Аналитика художественного: микроформа. (Введение в литературоведческий анализ). М.: Лабиринт, РГГУ, 2001. — 189 с.

93. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. -574 с.

94. Федоров В.В. О природе поэтической реальности: Монография. — М.: Сов. писатель, 1984. 184 с.

95. Фролов В.В. Судьбы жанров драматургии. -М.: Сов. писатель, 1979. -424 с.

96. Хализев Е.В. Драма как явление искусства. — М.: Искусство, 1978. — 240 с.

97. Хализев Е.В. Теория литературы: Учебник. 3-е изд., испр. и доп. - М.: Высш. шк., 2002. — 436 с.

98. Художественная жизнь современного общества: В 4 т. — Т.1. -Субкультуры и этносы в художественной жизни. Санкт-Петербург, 1996. -238 с.

99. Шеманов А.Ю. Самоидентификация человека и культура. М., 2007. — 479 с.

100. Явчуновский Я.И. Драма вчера и сегодня: жанровая динамика. Конфликты и характеры. — Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1980. -254 с.

101. Авторефераты и диссертации:

102. Заржецкий В.В. Традиции балагана в русской современной драматургии: диссертация . кандидата филол. наук. — М., 2006. — 228 с.

103. Ивашнев В.И. О проблемах развития современного советского документального театра: Автореф. дис. канд. наук. М., 1977. — 27 с.

104. Рогинская О.О. Эпистолярный роман; поэтика жанра и его трансформация в русской литературе: диссертация . кандидата филол. наук.-М., 2002.-237 с.

105. Старченко Е.В. Пьесы Н.В. Коляды и Н.Н. Садур в контексте драматургии 1980-90-х годов: диссертация . кандидата филол. наук. — М., 2005.-213 с.

106. Тамарченко Н.Д. Реалистический тип романа (историческое своеобразие жанра и закономерности его становления в русской литературе XIX века): Автореф. дис. докт. наук. М., 1989. - 38 с.

107. Тюпа В.И. Художественность литературного произведения: Автореф. дис. докт. наук. М., 1990. - 25 с.

108. Шлейникова Е.Е. Драматургия О.А. Богаева в контексте русской драмы рубежа XX XXI веков: Автореф. дис. канд. наук. — Санкт-Петербург, 2008.- 19 с.

109. Щербакова А.А. Чеховский текст в современной драматургии: диссертация . кандидата филол. наук. — Иркутск, 2006. 184 с.1. Статьи:

110. Бернацкая В.И. Американская драматургия 1970-х годов// Проблемы и тенденция развития современной зарубежной драматургии. 1970-е годы. М., 1982. - С. 57 - 69.

111. Головко В.М. Герменевтика жанра: проектная концепция литературоведческих исследований// Литературоведение на пороге XXI века. -М.: Рандеву -AM, 1998.-С. 207-211.

112. Гудкова В. Тема смерти в советских сюжетах 1920-х гг. Отношения мира живых и мира мертвых// Современная драматургия. 2007. - № 2. -С. 213-220.

113. Драматургия с нуля: стенограмма «круглого стола»// Октябрь. № 5. -С. 167- 176.

114. Журчева Т.В. От «новой драмы» к «новой драме»: смерть трагикомедии (постановка проблемы) (MS)// Материалы международной научной конференции «Современная российская драма». — Казань, 2007.

115. Журчева Т.В. «Тольяттинская драматургия»: конспект критического очерка (MS)// Материалы научно-практического семинара «Новейшая драма рубежа 20 — 21 вв.: проблема конфликта». — Тольятти, 2008.

116. Забалуев В., Зензинов А. Неизбывная песнь козлов-3 // Русский журнал (russ.ru). — 2003. 14 января.

117. Забалуев В., Зензинов А. Новая драма как драма нового// Театр. 2003. -№ 4. - С. 128-131.

118. Забалуев В., Зензинов А. Между медитацией и ноу-хау// Современная драматургия. 2003. - № 4. — С. 163 - 166.

119. Заславский Г. На полпути между жизнью и сценой// Октябрь. — 2004. — № 7.

120. Заславский Г. Театральный дневник Григория Заславского// Новый мир.-2003.-№5.-С. 194- 196.

121. Зинцов О. Тела и границы (европейский театр: физиология)// Искусство кино. 2007. - № 3. - С. 99 - 111.124. «. .И мои замечания о памяти жанра» (попытка разговора)// Петербургский театральный журнал. — 2002. № 27. — С. 13 - 17.

122. Кукулин И. Европейский театр 2000-х годов: социальная критика и поэтика мистерии (от редактора)// Новое литературное обозрение. -2005. № 73. - С. 241 - 243.

123. Лавлинский С.П. В поисках «утраченного предмета». Повествовательная и рецептивная логика рассказа Т. Толстой

124. Йорик»// Поэтика русской литературы: Сб. статей, к 75-летию профессора Ю.В. Манна. М., 2006. - С. 423 - 441.

125. Лавлинский С.П. Ситуация «обучения у чудовища» в литературе XX века: «Уроки» Д. Хармса, Э. Ионеско, Ю. Мамлеева// Дискурс. Коммуникативные стратегии культуры и образования. — М., 2002. № 10.

126. Лаврова А. Жизнь эпохи перехода// Театральная жизнь. 2007. - № 1. — С. 58-60.

127. Лапкина Г.А. Диалектика движения (о некоторых тенденциях в развитии современной советской драмы)// Мир современной драмы: Сборник научных трудов. Под ред. С. Болхонцева. Ленинград, 1985. -С. 6-20.

128. Липовецкий М. Перформансы насилия: «Новая драма» и границы литературоведения// Новое литературное обозрение. — 2008. № 89. -С. 192-200.

129. Липовецкий М. Театр насилия в обществе спектакля: философские фарсы Владимира и Олега Пресняковых// Новое литературное обозрение. 2005. - № 73. - С. 244 - 276.

130. Мамаладзе М. Театр катастрофического сознания: о пьесах — философских сказках Вячеслава Дурненкова на фоне театральных мифов вокруг «новой драмы»// Новое литературное обозрение. — 2005. -№73.-С. 279-302.

131. Матвиенко К. Новая драма// Театральная жизнь. — 2007. № 1. - С. 55 -57.

132. Матвиенко К. Новое и прогрессивное// Театральная жизнь. 2007. - № 1.-С.61-63.

133. Местергази Е.Г. О «документальных» жанрах// Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология». М.: Издательство МГОУ. - 2007. - № 2. - С. 188 - 195.

134. Местергази Е.Г. Специфика художественной образности в «документальной литературе»// Филологические науки. — 2007. № 1. -С.3-13.

135. Москалева Е.К. Тенденции жанрового развития советской драматургии 1970 80-х гг.// Мир современной драмы: Сборник научных трудов. Под ред. С. Болхонцева. - Ленинград, 1985. - С. 59 - 71.

136. Московкина Е., Николаева О. Документальный театр: авангардный бунт или неявная коммерциализация?// Новое литературное обозрение. 2005.-№73.

137. Рогинская О. Тело и речь Евгения Гришковца (MS)// Материалы научного семинара Центра визуальной антропологии и эгоистории РГГУ (1 апреля 2008 г.).

138. Рогинская О. Про «По По» и вокруг. О Евгении Гришковце и его новом спектакле// Критическая масса. — 2006. — № 1. — С. 11 — 14.

139. Родионов А. Британская документальная драматургия вербатим (MS)// teatrdoc.ru

140. Родионов А. Вербатим (MS)// teatrdoc.ru

141. Сальникова Е. Логика жанра// Современная драматургия. 1997. - № 2. -С. 162- 170.

142. Смирнов И. Субкультурная революция// http://www.screen.ru/Smirnov/7.htm

143. Ушакин С. О пользе фиктивного родства: заметки о «пропущенных» именах// НЛО. 2008. - № 89. - С. 201 - 212.

144. Шеховцев И.С. Документализм и литература// Курский педагогический институт. Учёные записки. Т.94. Вопросы литературы. — Курск, 1972. — С. 3-47.

145. Чернец Л.В. К теории литературных жанров// Филологические науки. -2006.-№3.-С. 3-12.

146. Якубова Н. Вербатим: дословно и дотекстуально// Театр. 2006. — № 4. -С. 38 -43.

147. Stephen Bottoms «Putting the Document into Documentary. An Unwelcome Corrective»// «TDR: The Drama Review». Fall 2006. - № 50:3 (T191).