Житие Паисия Угличского как памятник русской региональной агиографии XVII-XVIII вв.

Сосновцева, Елизавета Григорьевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Житие Паисия Угличского как памятник русской региональной агиографии XVII-XVIII вв.

Год: 2013
Автор научной работы: Сосновцева, Елизавета Григорьевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Санкт-Петербург
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

Диссертация по филологии на тему 'Житие Паисия Угличского как памятник русской региональной агиографии XVII-XVIII вв.'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Житие Паисия Угличского как памятник русской региональной агиографии XVII-XVIII вв."

На правах рукописи

Сосновцева Елизавета Григорьевна

Житие Паисия Угличского как памятник русской региональной агиографии ХЛШ-ХЛ/Ш вв.: лингвотекстологическое исследование

Специальность 10.02.01 — русский язык

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Санкт-Петербург 2013

2 8 НОЯ 2013

005540944

Работа выполнена в отделе теории грамматики Института лингвистических исследований Российской академии наук

Научный руководитель

доктор филологических наук, профессор Татьяна Всеволодовна Рождественская

Официальные оппоненты доктор филологических наук, профессор

Татьяна Викторовна Пентковская

кандидат филологических наук, старший научный сотрудник Татьяна Робертовна Руди

Ведущая организация

Институт русского языка им. В. В. Виноградова РАН

Защита состоится 24 декабря 2013 года в 14 часов 30 мин. на заседании диссертационного совета Д 002.055.01 при Институте лингвистических исследований РАН по адресу: 199053, Санкт-Петербург, Тучков пер., д. 9, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института лингвистических исследований РАН по адресу: 199053, Санкт-Петербург, Тучков пер., д. 9.

Автореферат разослан 23 ноября 2013 года.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук

В. В. Казаковская

Диссертация посвящена комплексному — лингвистическому и текстологическому — изучению Жития Паисия Угличского (далее —Житие), памятника региональной русской агиографии ХУИ-ХУШ вв., не являвшегося ранее предметом лингвистического и подробного текстологического исследования. Язык памятника отражает процессы, происходившие в церковнославянском языке в ХУН-ХУШ вв. и совпавшие по времени с формированием русского литературного языка нового типа. Созданное в XVII в., Житие известно в 2 основных редакциях и 21 списке ХУН-Х1Х вв., большая часть которых привлекается к исследованию впервые. Преподобный Паисий (ум. 1504 г.) почитается как основатель Покровского Угличского монастыря, возникшего в XV в. и простоявшего на берегу Волги вплоть до разрушения и затопления в 30-е гг. XX в. Сведения, содержащиеся в Житии, используются исследователями истории и культуры Угличского края со второй половины XIX в. до наших дней. Житие Паисия Угличского было издано в «Ярославских епархиальных ведомостях» в 1873 г. (№ 16-22, ч. неофиц. С. 127-181); ему была посвящена статья М. Д. Каган в «Словаре книжников и книжностей Древней Руси».

Научное издание памятника неизбежно предполагает всестороннее изучение истории создания и бытования текста, позволяющее определить роль тех или иных языковых фактов как в общей динамике развития церковнославянского языка, так и в исследуемом тексте. В связи с этим в реферируемой диссертации Житие рассматривается в кругу агиографических памятников Углича, которые к 80-м гг. XVIII в. образуют цикл региональных житий, имеющий собственную рукописную традицию.

В диссертации прослеживаются особенности церковнославянского языка XVII-XVIII вв. и их отражение в разновременных редакциях и списках памятника, о большинстве из которых достоверно известно, что они были созданы в Угличе. Текстологические данные, полученные при изучении памятника, позволяют определить роль того или иного языкового явления в агиографическом нарративе.

Объектом исследования является язык Жития Паисия Угличского. Текст Жития рассматривается в сравнении с агиографическими памятниками, посвященными другим святым города Углича, время жизни которых связано с княжением в Угличе Андрея Васильевича Большого в последней трети XV в.

Предметом исследования является состояние церковнославянского языка в ХУН-ХУШ вв. по данным выявленных редакций и списков Жития, а также других памятников угличской агиографии. В диссертации рассматривается реализация грамматических правил церковнославянского языка в области именного и глагольного словоизменения (в особенности это касается форм глаголов в прошедшем времени и падежных окончаний существительных, прилагательных и причастий, а также ряда синтаксических конструкций) и вариативность грамматических форм в памятниках оригинальной церковной литературы ХУН-ХУШ вв. исследуемого региона, представленная в динамике. Анализируются стилистические приемы редактирования поздних агиографических текстов, а также семантика высказываний, содержащих глагольные формы настоящего времени.

Актуальность работы заключается, во-первых, в том, что ее тема связана с одной из обсуждаемых в исторической русистике проблем в изучении истории русского литературного языка ХУН-ХУШ вв. — с проблемой вариативности церковнославянской книжной нормы; во-вторых, в том, что развитие жанра агиографии при переходе от средневековой литературы к литературе Нового времени является в настоящее время предметом пристального внимания историков русской книжности. Анализ ранее не исследовавшегося оригинального памятника агиографии предоставляет данные о состоянии нормы церковнославянского языка ХУН-ХУШ вв. в ее региональном изводе.

лив тем самым общие тенденции развития языка. Географическая закрепленность произведений поздней угличской агиографии позволяет исследовать локальную языковую традицию, связанную с бытованием текстов на церковнославянском языке. В диссертации представлена попытка не только рассмотреть ряд угличских житий изолированно, как комплекс региональных памятников, но и соотнести процесс формирования угличского агиографического сборника с аналогичными процессами в таких регионах, как Муром, Вологда, Пинега.

Цель работы — исследовать состояние грамматического строя церковнославянского языка в оригинальных памятниках русской агиографии на материале Жития Паисия Угличского и других житий, созданных в Угличе в ХУП-ХУШ вв. Достижение указанной цели предполагает решение следующих задач:

1) осуществление текстологического и палеографического исследования Жития Паисия Угличского для выявления редакций и классификации списков, положенных в основу лингвистического описания;

2) исследование варьирования грамматических средств церковнославянского языка в Житии Паисия Угличского на разных этапах существования текста;

3) выявление основных принципов отбора грамматических средств в процессе создания и редактирования текста, а также описание языковых особенностей, характеризующих редакции в целом и отдельные списки;

4) выявление текстологических «швов» путем описания тех языковых черт памятника, которые могут служить признаками разновременности отдельных пластов текста;

5) анализ основных методов редактирования позднего агиографического текста, применявшихся составителями угличских житий;

6) изучение функционирования высказываний с семантикой временной нелокализованности в структуре агиографического нарратива на материале Жития Паисия Угличского и других русских житий конца ХУН-ХУШ вв.;

7) описание истории бытования памятника в кругу других памятников местной угличской агиографии, изучение истории оформления угличских житий в единый агиографический сборник и исследование рукописной традиции, отражающей наследие средневекового Углича.

Материалом исследования послужили 43 рукописи, включающие агиографические и исторические произведения г. Углича, среди которых 21 список Жития Паисия Угличского. Рукописи, в основном угличские по происхождению, выявлены в ходе исследования в различных рукописных собраниях Санкт-Петербурга (РНБ, БАН, ИРЛИ (Пушкинский дом) РАН, архив СПбИИ РАН), Москвы (ГИМ, РГБ, РГАДА), Твери (ГАТО, ТГОМ) и Углича (УГИАХМЗ)1. Помимо житий угличских святых к исследованию привлекались списки Угличского летописца, поздней летописи, составленной в Угличе в XVIII в. и повествующей на основании несохранившихся источников об истории города и о его князьях. В качестве дополнительного материала использовались научные издания житий других святых2.

1 РНБ — Российская национальная библиотека, БАН — Библиотека Академии наук, ИРЛИ РАН — Институт русской литературы (Пушкинский дом) РАН, СПбИИ РАН — Санкт-Петербургский институт истории РАН, ГИМ — Государственный исторический музей, РГБ — Российская государственная библиотека, РГАДА — Российский государственный архив древних актов, ГАТО — Государственный архив Тверской области, ТГОМ — Тверской государственный объединенный музей, УГИАХМЗ — Угличский государственный историко-архитектурный музей-заповедник.

2 См, например: Жития Игнатия Вологодского, Игнатия Ломского, Герасима Вологодского и Кассиана Угличского: тексты и словоуказатель / сер. «Памятники русской агиографии» / под ред. А. С. Герда. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2008; Житие Юлиании Лазаревской/ Повесть об Ульянии Осорьиной / исследование и издание текста Т. Р. Руди. СПб.: Наука, 1996, а также публикации житий в «Ярославских епархиальных ведомостях» (например, Житие святаго благовернаго князя Константина Макнува града, что в Морей, в схимонахах Кассиана... ^ Ярославские епархиальные ведомости. 1873. Часть неофиц. № 14. С. 111-117. № 42. С. 337-344. № 43. 345-348; Сказание о явленной и чудотворной св. иконе Покрова Пресв. Богородицы, принадлежащей Угличскому Покровскому монастырю (Яросл. губ.) / изд. Ю. Раменский, К. Ярославский // Ярославские епархиальные ведомости. 1899. Часть неофиц. № 37. С. 561-567).

нию был применен метод пословной сверки списков. Выявленные в ходе пословной сверки списков разночтения, отражающие варьирование языковых средств, проанализированы с точки зрения их значимости для описания состояния церковнославянского языка, представленного в памятниках поздней русской агиографии. Описание и анализ грамматических характеристик памятника проводились с применением принципов функционально-семантического анализа, разрабатываемых в трудах А. В. Бондарко и Петербургской школы функциональной грамматики. Для воссоздания истории текста памятника применялась текстологическая методика, восходящая к работам Д. С. Лихачева, его учеников и последователей.

Научная новизна определяется малоизученностью памятника русской агиографии, Жития Паисия Угличского. Материал рассматривается в первую очередь с точки зрения его языковых особенностей; анализируются традиционные книжные (грамматические и стилистические) языковые средства, использовавшиеся при написании и редактировании агиографических текстов в ХУП-ХУШ в. Проведенное впервые поэтапное исследование разновременных редакций и списков Жития позволило выявить основные направления языковых изменений, особенности сохранения грамматических черт церковнославянского языка на протяжении ХУН-ХУШ вв. и в начале XIX в., описать соотношение традиционных грамматических средств и инноваций в языке оригинальных памятников церковной литературы. В научный оборот введен памятник, не имевший критического издания; из 21 изученного в диссертации списка 17 привлекаются к исследованию впервые. Текстологическое исследование позволяет описать процесс формирования в Угличе сборника региональных житий святых.

и ряда других текстов3, в частности, положение о том, что агиографические памятники создавались с установкой на стандартный церковнославянский язык, однако в силу специфики содержания допускали использование элементов гибридного регистра. Учитывается представление о соотношении «строгого» и «сниженного» типа нормы церковнославянского языка, описанное М. Л. Ремневой4. Лингвистический анализ памятника основывается на принципах теории функциональной грамматики, представленной в трудах А. В. Бондарко5. Теоретической основой для изучения истории создания и бытования Жития послужили труды по текстологии Д. С. Лихачева и представителей его текстологической школы, а также исследования Л. П. Жуковской, А. А. Алексеева, А. М. Молдована, А. А. Гиппиуса в области лингвистической текстологии древних славянских памятников.

Теоретическая значимость исследования заключается а) в классификации приемов, применявшихся при редактировании позднего традиционного текста; б) в описании принципов отбора грамматических средств при создании и редактировании оригинальных поздних русских житий; в) в исследовании процесса формирования регионального агиографического сборника и г) в разработке классификации высказываний с семантикой временной нелокализованности на материале житийных текстов.

3 См.: Живов В. М. Usus scribendi. Простые претериты у летописца-самоучки // Russian Linguistics. 1995. Vol. 19 (1). P. 4S-7S; Живов В. М. Очерки исторической морфологии русского языка XV1I-XVIII веков. М.: Языки славянской культуры, 2004.

4 Ремнева М. Л. Литературный язык Древней Руси. М.: Изд-во МГУ, 1988.

5 Бондарко А. В. Теория морфологических категорий и аспектологические исследования. М.: Языки славянских культур, 2005.

литературного языка, по языку русской агиографии, истории церковнославянского языка ХУИ-ХУШ вв. Полученные результаты представляют интерес для подготовки изданий по истории (в том числе церковной) и культуре Ярославля и Угличского края, а также могут использоваться в исследованиях по краеведению.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Житие Паисия Угличского, краткая редакция которого была создана в середине XVII в., подверглось существенной переработке в течение XVIII в. в соответствии с общими принципами редактирования житийных текстов. Литературным источником повествования о детстве и постриге преподобного является Житие Варлаама Хутынского.

2. Языковой облик фрагментов Жития, написанных в XVII в., был в значительной степени сохранен при позднейшей переработке произведения. Уровень варьирования грамматических форм в указанных частях пространной редакции в сравнении с краткой незначителен.

3. Устойчивость грамматических норм церковнославянского языка при создании и редактировании Жития на протяжении двух веков его истории подтверждается анализом разночтений, выявленных в процессе исследования текста. Памятники региональной угличской агиографии в XVIII в. не испытывают на себе влияния литературного языка и литературного процесса Нового времени.

4. Текст пространной редакции Жития характеризуется употреблением аориста в позиции сложных прошедших времен, а также использованием действительных причастий в функции аориста. Наряду с этим обнаруживается последовательное и грамматически правильное употребление простых претеритов в свойственных им контекстах. Единичные случаи независимого употребления л-форм без связки встречаются в двух фрагментах пространной редакции Жития и могут служить одним из признаков вставного характера этих фрагментов.

5. Выявленные в ходе сопоставления редакций Жития приемы распространения агиографического текста представляют собой не резуль-

тат самостоятельного решения редактора, а проявление сложившейся за время существования житийного жанра традиции.

6. Реализация различных вариантов категориальной ситуации временной нелокализованности в текстах поздних житий закреплена за определенными композиционными частями произведений и может быть связана с устойчивым грамматическим оформлением некоторых агиографических топосов.

7. К 80-м гг. XVIII в. в Угличе из памятников местной агиографии формируется единый цикл житий, копировавшийся и распространявшийся в виде рукописных сборников устойчивого состава. Целостность сборника подтверждается наличием общих чтений, выявленных в поздних редакциях. Сходство почерков и единообразие оформления ряда рукописных сборников свидетельствует о существовании в Угличе в это время рукописной мастерской, в которой тиражировались произведения местной агиографии. Орфографические данные и особенности оформления указывают на происхождение рукописей из старообрядческой общины Углича XVIII в.

Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на заседаниях отдела теории грамматики Института лингвистических исследований РАН (2010 г.) и отдела древнерусской литературы Института русской литературы (Пушкинского дома) РАН (2011 г.), а также докладывались на следующих международных и всероссийских научных конференциях: «Комплексный подход в изучении Древней Руси» (М., редколлегия журнала «Древняя Русь: Вопросы медиевистики», 2005, 2011), «Научное наследие В. Г. Адмони и современная лингвистика» (СПб., Институт лингвистических исследований РАН, 2009), XXXV, XXXVIII-XL, Х1Л1 Международной филологической конференции (СПб., СПбГУ, 2006, 2009-2011, 2013); «Слово и текст в культурном сознании эпохи» (Вологда, Вологодский гос. пед. ун-т, 2011); IX Конференции молодых ученых «Вопросы славяно-русского рукописного наследия» (к 75-летию Отдела древнерусской литературы) (СПб., Институт русской литературы РАН,

2008); XXIII Чтениях памяти чл.-корр. АН СССР В. Т. Пашуто (М., Институт всеобщей истории РАН, 2011); «Функциональная грамматика: современное состояние и перспективы» (СПб., Институт лингвистических исследований РАН, 2010), «У истоков Российского государства. Тверь. Москва: К 700-летию со дня памяти великой княгини Ксении Тверской» (Тверь, Тверской гос. ун-т, 2012), «Категории глагола и имени в системе функциональной грамматики» и «Русский язык: конструкционные и лексико-семантические подходы» (СПб., Институт лингвистических исследований РАН, 2013).

Основные положения диссертации отражены в 14 публикациях, из которых три статьи (общим объемом 2,1 п. л.) опубликованы в рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК РФ.

Объем и структура работы. Работа объемом 238 с. состоит из Введения, 4 глав, Заключения, Списка литературы (включающего 195 наименований, в том числе 4 на английском языке), Списка сокращений и источников и2 приложений (103 е.). Приложение I «ЖитиеПаи-сия Угличского. Пространная редакция» содержит подготовленный к публикации текст пространной редакции Жития Паисия Угличского по списку РНБ. Собр. Александро-Невской лавры. А-47 (с разночтениями по спискуИРЛИ. Собр. ИМЛИ. № 30) (90 е.). В Приложении II «Образцы почерков угличских писцов и элементы оформления рукописей» представлены фотокопии листов угличских рукописей XVIII - первой трети XIX вв. (26 илл.).

Основное содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность работы, определяются цель и задачи исследования, его теоретические основания и практическая значимость. Характеризуется степень изученности проблемы, а также рассматривается историография вопроса. Формулируются положения, выносимые на защиту.

Первая глава — «Формирование цикла местных агиографических памятников в Угличе в XVII-XVIII вв.» — посвящена описанию рукописных сборников, содержащих жития угличских святых, а также истории возникновения и бытования двух памятников агиографии, Жития Кассиана Учемского и Жития Андрея Васильевича Большого, которые, как и Житие Паисия Угличского, были связаны с циклом местных агиографических памятников. К исследованию привлечены 43 рукописи из основных собраний Москвы и Санкт-Петербурга, а также Твери и Углича XVII, XVIII и XIX вв. К древнейшим сборникам относятся две рукописи XVII в.: ГАТО, ф. 1409, on. I, д. 427 и УГИАХМЗ, Уг-15118, содержащие ранние редакции угличских житий.

В ходе изучения Жития Паисия Угличского было обнаружено 8 более поздних рукописных сборников, в состав которых вошло не менее двух житий святых Углича, а также некоторые другие тексты, посвященные местным святыням и истории города. Согласно палеографическим данным и филиграням, все они происходят из Углича и относятся, за редким исключением, ко второй половине XVIII - первой трети XIX вв. В особую группу можно выделить рукописи последней трети XVIII в., выполненные на бумаге угличских фабрик Переяславцевых (РЫБ. Собр. Александро-Невской лавры. А-47; БАН. Собр. Археографической комиссии. № 233 (1776 г.); ГАТО. Ф. 1409. On. № 1. Д. № 621; РГБ. Ф. 722. № 103; ИРЛИ. Собр. ИМЛИ. № 23, а также сборник ИРЛИ. Собр. ИМЛИ. № 30, который несколько отличается от остальных по почерку). Благодаря сходству почерков и единству оформления можно предположить, что все рукописи были выполнены если не одним пис-

цом, то, по крайней мере, в одной мастерской. Некоторые орфографические особенности (написания типа 1ст» и во в*Ькн сЬколгь) указывают на то, что рукописи происходят из старообрядческой среды. Кроме того, существуют свидетельства контактов угличан с Выговским старообрядческим общежительством6. В сборниках помещена редакция Жития Паисия Угличского, представляющая собой распространение краткой, канонической редакции за счет подробного описания деятельности преподобного Паисия по устроению монастыря и некоторых исторических событий, связанных с княжением в Угличе с 1462 по 1491 г. князя Андрея Васильевича Большого.

То же самое можно сказать и о других житиях, происходящих из этих сборников. Так, Житие преп. Кассиана (ум. в 1504 г.) представлено 1 пространной редакцией (по определению Е. Л. Алексеевой7), послужившей основой для поздних переработок. В ее состав также включены обширные исторические фрагменты (например, об обретении мощей князя Романа, о крещении Иоанна и Димитрия, сыновей Андрея Большого, подробное описание трагической гибели князя Андрея Большого, не имеющее, однако, почти ничего общего с известными летописными рассказами). Представленные в этих сборниках редакции житий (особенно исторические вставки) послужили источниками для Жития Андрея Большого. Предпринятое текстологическое исследование Жития Кассиана Учемского показало целесообразность выделения трех основных этапов в истории этого текста и, соответственно, трех основных редакций (краткой, проложной и пространной). Замеченные разночтения лингвистического и содержательного характера следует рассматривать как варианты соответствующих редакций. Проблемой

6 См.: Юхименко Е. М. Выговская старообрядческая пустынь: Духовная жизнь и литература. М.: Языки славянской культуры, 2002. Т. II. С. 125; СагнакИ. В. Угличские Летописцы: предварительные исследования и наблюдения над рукописями и текстами Ц Сообщения научных конференций Угличского музея 2002,2003,2004 / отв. ред. В. И. Ерохин. Углич: Тройка-фото, 2005. С. 248-249.

7 Алексеева Е. Л. Рукописная традиция жития Кассиана Угличского Ц Жития Игнатия Вологодского, Игнатия Ломского, Герасима Вологодского и Кассиана Угличского: тексты и словоуказатель / под ред. А. С. Герда. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2008. С. 39.

изучения Жития Кассиана Учемского (как и многих других поздних оригинальных житий) является существование большого количества вариантов текста, поэтому выделение трех основных редакций позволяет точнее представить историю создания и бытования памятника.

Составление Жития благоверного князя Андрея Васильевича Большого стало заключительным этапом оформления цикла угличских житий. Это подтверждается текстологическими данными: текст Жития XVIII в. (ГИМ. Собр. Уварова. № 818) составлен из фрагментов более ранних произведений угличской агиографии. Кроме того, образ благоверного князя-мученика объединяет все поздние редакции угличских житий, с ним связаны совпадающие фрагменты и содержательное единство цикла. Именно с интересом к историческому прошлому Углича, а точнее к последней трети XV в., во многом связано изменение облика житий. Переход от незначительных, необходимых по ходу повествования упоминаний о княжении Андрея Большого в ранних редакциях житий к подробным рассказам о его деятельности и трагической гибели в поздних редакциях отражает становление культа почитания князя. Таким образом, возникновение Жития Андрея Большого свидетельствует об окончательном оформлении как традиции местного почитания князя, так и локального агиографического цикла.

Житие преподобного Паисия Угличского в сборниках угличских житий, как правило, помещается рядом с другим текстом того же типа, а именно с Житием преподобного Кассиана Угличского (Учемского). Оба святых почитаются как основатели обителей. Первоначальная редакция Жития Паисия играла роль письменной фиксации сложившейся в Покровском монастыре устной легенды и стихийного почитания первого настоятеля. Пространная редакция, появившаяся в процессе формирования сборника местных житий во второй половине XVIII в., отражает особенности, характерные для поздних редакций угличских житий в целом, — содержательные (идеологические) и лингвистические (грамматические и стилистические).

Во второй главе — «Житие Паисия Угличского в рукописной традиции XVII-XVIII вв.» — рассматриваются основные проблемы,

связанные с изучением этого памятника региональной агиографии. Уделяется внимание таким вопросам, как отражение в Житии исторических реалий и биографических фактов, а также степени их достоверности. Трудности в интерпретации вызывают сообщения о времени и месте пострига преподобного, об основании монастыря, о присутствии преподобного при отпевании князя Андрея Большого.

Здесь же приводится обзор списков Жития Паисия Угличского (большинство из которых обнаружено в ходе исследования), а также обоснована первичность краткой редакции по отношению к пространной. Установлено, что ближайшим литературным источником рассказа о детстве и отрочестве преп. Паисия является Житие Варлаама Хутынского. Отмечена взаимопроникаемость агиографической и историографической традиций, сложившихся в Угличе ко второй половине XVIII в.: местные жития распространяются за счет исторических сведений и сами, в свою очередь, становятся источниками Угличского летописца.

При сопоставлении редакций и списков Жития Паисия Угличского выявлены следующие приемы, использовавшиеся при редактировании и распространении текста: 1) цитаты из Священного Писания, играющие роль маркера агиографического жанра и неисчерпаемого источника для распространения и варьирования текста; 2) риторическая разработка тем, ограниченная рамками житийной топики и включающая в себя широкий спектр фигур речи; 3) насыщение повествования бытовыми деталями и реалистическими подробностями, диалогизация отдельных эпизодов. Например, рассказ о чудесном обретении иконы Покрова Богородицы в основном варианте пространной редакции выглядит так (в краткой редакции эпизод отсутствует): «По сличаю иекш хлевопс-КАрННКЪ |13"ыде из' WEHTíAÍH на p*feictf fioArtf почерп'стн води рАНО НА здри OífTpíHirfcff. И Пршде НА Вр*Ьп>, II ВНДНТЪ HKOíltf под' горою неведомо СЗк^Д^ ПО ВОД-Ъ ПрНПЛВШЬ'ю И spertf СТОАф^Ю. И CIA БНД'Ьв'Ъ. н WCTABH СВОЙ БОДОНОСЪ, Н Т£Ч€ СКОрО в' МОНАСТ*ЫрЬ, II ПрСПОДОЕНОМЬ7

пов'Ьда» (РНБ. Собр. Александро-Невской лавры. А-47. Л. 249 об.). В более позднем варианте текста добавлено уточнение: «И сия надзираше

старецъ на долгъ час и чюдяся бывшему, и восхоте прикоснутися чюд-ной той иконе, но веема не возможе, и протчее отстави свой водонос, и тече скоро в манастырь...» (РНБ. Собр. Вяземского. 0,-37. Л. 36). Таким образом, повествование об обретении чудотворного образа с течением времени дополняется новыми подробностями, которые, однако, основываются не на исторических источниках, а на житийной традиции (например, икона дается в руки только преподобному).

Раздел 2.6. — «Житие Паисия Угличского и Житие Юлиании Лазаревской: стратегии редактирования позднего агиографического текста» — посвящен сравнению методов редактирования Жития Паисия Угличского и Жития Юлиании Лазаревской, памятника русской агиографии XVII в. Это позволило показать, что выявленные в ходе сопоставления списков Жития преп. Паисия способы распространения агиографического текста не индивидуальны, а входят в определенную традицию и представляют собой сложившиеся модели, использовавшиеся редакторами в ходе обработки агиографического текста.

В главе 3 — «Житие Паисия Угличского, памятник агиографии ХУН-ХУШ вв.: опыт лингвистического описания» — представлена характеристика языка исследуемого памятника. Анализ проводился путем сопоставления 1) первоначальных фрагментов памятника (совпадающих частей краткой и пространной редакции), 2) двух списков пространной редакции 80-х гг. XVIII в. Выявленные разночтения не обнаруживают ни в одном из списков следов намеренной редакторской правки, направленной на соблюдение грамматических предписаний церковнославянского языка. Соотношение корректных и ошибочных форм в разночтениях по спискам XVIII в. примерно одинаково, и нередки случаи, когда в обоих списках употреблены неверные формы, поэтому установить соотношение между списками не представляется возможным. Однако распределение разночтений по группам позволяет заключить, что наибольшую трудность для переписчиков представляли именно те формы, при образовании которых выявлено наибольшее количество колебаний. Здесь наблюдается типичная для

духовной литературы этого периода картина: сомнения и трудности у писцов вызывают падежные окончания полных и кратких действительных причастий (идЬжв мвнЪ видиши / видЪвши — прич. в форме ж. р. вместо м. р.), полных прилагательных во множественном числе (райския /райская (двери) — им. п., мн. ч., ж. р.), а также некоторые окончания существительных (ПаисЬй / ПаисЪя)8. Значительная вариативность наблюдается при выборе между формами простых претеритов (в основном аориста) и краткими формами действительных причастий (возрЬ / возрЬвъже на обитель преподобнаго). Таким образом, различия между двумя списками пространной редакции Жития, появившимися примерно в одно и то же время и предположительно в одной мастерской, вполне соотносимы с различиями между списками древнейших фрагментов Жития в разновременных списках. Заметной особенностью исследуемого текста является редкое употребление независимых л-форм, а также почти полное отсутствие колебаний (зафиксирован только один случай) в употреблении этих форм в позднейших списках.

Изучение языковых особенностей пространной и краткой редакций Жития Паисия Угличского позволяет сделать вывод, что составители при выборе грамматических средств ориентировались на стандартный регистр церковнославянского языка. Доля некнижных форм и оборотов относительно невысока. Основные принципы реализации норм церковнославянского языка сохраняются неизменными на протяжении двух веков истории текста.

Степень реализации строгой нормы церковнославянского языка и проникновение в текст памятника грамматических инноваций зависит, с одной стороны, от авторской установки, а с другой — от уровня языковой компетенции составителя редакции и переписчика. Соотношение книжных и гибридных элементов языка может изменяться от списка к списку.

8 Разночтения даны по спискам XVIII в.: РНБ. Собр. Александро-Невской лавры. А-47 и БАН. Собр. Археографической комиссии. № 233.

В целом, как более ранняя краткая редакция Жития Паисия Угличского, так и исследованные списки пространной редакции характеризуются последовательным употреблением простых претеритов. Разрушение традиционной системы прошедших времен проявляется в редком использовании сложных прошедших времен (случаи употребления перфекта единичны). В позиции сложных прошедших времен систематически оказываются глаголы в форме аориста (1) и действительные причастия прошедшего времени (2)9:

(1) свтитель же вопрошдл его и гла: чесо рлди не пршгЬсеши сокровенная, еже тн вдах*ь на соклюдеше? (Л. 290);

(2) н прнсыад къ азв-Ь нз'в'ксть, юже взавъ СЗ ГрОБНИЦ'Ы прПЕНДГО, н в'скор'к нсц'Ьлеше полечи (Л. 276-276 об.).

Единичные случаи независимого употребления л-форм представляют собой обычную для круга агиографических памятников картину грамматической вариативности внутри книжной системы прошедших времен. Однако заслуживает внимания локализация этих форм внутри определенных фрагментов, содержательно и текстологически неоднородных по отношению к основному тексту пространной редакции Жития.

Изменения в традиционной структуре прошедших времен в пространной редакции Жития Паисия связаны прежде всего с обращением к биографии преподобного в контексте истории Углича. Для описания исторических событий составитель редакции считает возможным использование некнижных грамматических средств, например л-форм глагола в независимом употреблении:

(3) н на толгь ШСНОВАШН С0Е0рнЪ1А ЦрКБЕ ДАрОВА емь7 егъ люфи юб-ретн свтдго i влгов'ЬрнАГМУ кнза ромАнд оуглнчеекдго чкэдотворцл, кон л\0фк СТАГО кпз А романа Ц'ЬлЫ н нетл'ьнн'ыи ЛСЖАЛ11 В ТОЙ СОЕОрИ'ьн ка-лшшон церкви ваф'шН СТА ДВАЦАТН л'&ТТ» ДАЖе ДО полькаго НАХ0ЖДеН1А на росс1Ю н на грАдъ: оуглнчь (254-254 об.);

9 Здесь и далее Житие Паисия Угличского цитируется по списку РНБ (Собр. Александро-Невской лавры. А-47). По этому же сборнику цитируются и другие жития, за исключением случаев, которые оговариваются специально.

(4) И CTdputl КС'к II IHi/лиП'Ь II множество НАрОДА ПОБИТО ЕЪ1СТЬ II церко KpoBi'io xpTi'Aii'h праволлвных'ь wcTHAACb (Л. 255);

(5) и во оуздр» и лшого л'к в таковом нЛкд'к снд*Ьлн (Л. 261).

Более традиционная по своему содержанию и ранее созданная краткая редакция в таких средствах не нуждалась.

Появление л-форм в «исторической части» пространной редакции связано с привлечением дополнительных летописных источников и монастырских документов. Таким образом, даже единичные употребления некнижных форм на фоне традиционной системы времен служат указанием на существование в памятнике текстологических «швов» (термин А. А. Гиппиуса), на лингвистическую неоднородность памятника.

В главе 4 — «Формы настоящего времени в Житии Паисия Угличского и других памятниках русской агиографии конца XVI-XVIII вв. Семантика временной нелокализованности» — проведен анализ семантики форм настоящего времени в поздних житийных текстах. В агиографическом повествовании преимущественно описываются события, происходившие в прошлом, и, соответственно, действие в таких текстах в основном передается глаголами в форме прошедшего времени. На этом фоне высказывания с глаголами в форме настоящего времени привлекают внимание сложной семантической структурой, анализ которой позволяет выявить и описать некоторые особенности агиографического нарратива.

Семантика временной нелокализованности рассматривается с позиций Петербургской школы функциональной грамматики, см. коллективные монографии «Проблемы функциональной грамматики» (2003; 2005; 2008), а также работ А. В. Бондарко и И. Н. Смирнова10. Предметом особого внимания являются разновидности употреблений глаголов в значении неактуального настоящего. Основным признаком настояще-

10 См.: Бондарко А. В. Указ. соч.; Смирнов И. Н. Выражение повторяемости и обобщенности действия в современном русском языке. СПб.: Сага, 2008; Ахапкина Я. Э. Временная нелокализованность действия на ранних этапах речевого онтогенеза (на материале русского языка) // Проблемы функциональной грамматики: Категоризация семантики / отв. ред. А. В. Бондарко, С. А. Шубик. СПб.: Наука, 2008. С. 214-267.

Таблица 1. Узуальность и вневременность в житийном тексте

узуальность вневременность

обычная повторяемость типичность

Память же его празднуют месяца майя в 21 день (Житие Кассиана Угличского) Рдд\'йса, врачю дшлмт» И Т£Л0 ил шналт», елгодлтн длръ ненстоцшмо всЬлгь прнходл-фНЛГЬ тн с сЬрою II дон*ын-Ь нзднвдсшн ii вса л10д111 жнво- творншн (Житие Паисия Угличского) Андимъ разслав- л6нлл оудт>1 стаг-н^вшиса, И е'Ьс-ШИ © Б'ЬсОВЪ члцы свободив-1шса, ГлЛГЙ СЛЫША, нсмТн блгогллголиво вопТю" (Житие Паисия Угличского)

го неактуального является нелокализованность действия во времени, т. е. отсутствие указания на отнесенность действия к конкретному моменту речи. Временная нелокализованность рассматривается в трех основных разновидностях: узуальность (предполагает отвлечение от конкретного эпизода и конкретно наблюдаемого ряда повторений действия, обобщение перцептивного опыта говорящего или группы лиц), вневременность / гномичность (понимается как наивысшая степень обобщения ситуаций в отвлеченных высказываниях, таких как сентенции и пословицы) и простая повторяемость (отражающая перцептивное восприятие повторяющегося действия и наибольшую конкретность субъектно-объектной группы; в связи с этим простая повторяемость находится на периферии категории временной нелокализованности; в исследованных текстах эта разновидность временной нелокализованности не обнаружена).

В житиях XVII в. представлены разнообразные средства выражения абстрактного действия (см. табл. 1).

Ситуация узуальности встречается в поздних агиографических текстах в наибольшем количестве семантических вариантов (в приме-

11 Пример содержит цитату из Священного Писания (Мф 11:5; Лк 7: 22).

pax (6)-(9) представлены ситуация обычной повторяемости с характеризованным интервалом (6), охарактеризованным интервалом (7), обусловленная повторяемость (8); типичность (9)).

В ситуации обычной повторяемости с характеризованным интервалом периодичность действия задается указанием на день празднования памяти святого (в сийдень — 6 июня), совершающегося ежегодно:

(6) Оовершастъ же са скфепндл и с та а пал*ать прпвнлго Шцд нашего н БОГОНОСИЛГО ІІАСТЛГ.ішкд ІІІІОКОЛГЬ паі'СЇА іг^лшіл, ОуГЛИМССКЛГ'О ЧЮДОТВОрЦА, Б сій ДНЬ СО СВТ"ЬШІІ купно во СТ'Ьй erw wkht-I;au (Житие

Паисия Угличского).

Множественность объектов действия также может указывать на то, что действие (в примере (7) это чудо исцеления) повторяется с определенной периодичностью:

(7) н услышл, rauw нсц'кленІА поддвлггъ стий влговгкрн*ыи цревичь днлиітрїи с irhpoio прнходАфнмъ к нел\^ (Житие царевича Димитрия).

Значение обусловленной повторяемости12 (особой разновидности узуальности) встречается в сложноподчиненных предложениях с придаточными времени, условия или уступки. В примере (8) семантика обусловленной повторяемости реализуется в рамках соотносительной конструкции (елико ... толико 'сколько ... столько'), в которой зависимый компонент меры и степени имеет дополнительное значение причины:

(8) н takw ж £ шв'кфдсА, тако н сотвори, ибо cahkw В0ЛЫ11А СПОДОЕИСА дерзновешіЇА КТ> glv, ТОЛИКО и МИЛОСТЬ гдню поддеть НДЛГЬ нл ВСАКО ВрЕЛІА II Л"ЬтО П0С*кціЛА И ЗАТЕПЛА, СО^рАНАА II СОВЛЮДАА СТАДО СВОЕ GJ

врАгь дшт. нашить (Житие Паисия Угличского).

Высказывание с семантикой типичности представлено в примере (9). Повторяемость действия задана множественностью субъектов и объектов высказывания. Однако помимо повторяющегося действия, словоформа пекутся имеет оттенок семантики качественности, обозначая также характеризующие признаки субъекта:

12 Об обусловленной повторяемости см. подробнее: И. Н. Смирнов. Указ. соч. С. 81.

(9) нашем^ спдссн1ю ходлтлй, о\тотовлли нлм-ь лгЬсто покойно, н пек^тса нлмн дшевн'Ь н т-Ьлесн'к (Житие Игнатия Вологодского).

Таким образом, ситуация узуальности последовательно представлена в произведениях поздней агиографии. Это можно связать с окончательным оформлением и даже некоторой схематизацией жанра, в композиционной структуре которого важную роль играют рамочные компоненты, задающие систему временных координат. Создание жития связывается с установлением ежегодного празднования памяти святого. Преобладание в житиях среди форм настоящего времени употреблений со значением обычной повторяемости можно объяснить представлениями агиографа о цикличности церковного календаря.

Ситуация гномичности связана, в основном, с явными и неявными цитатами из Священного Писания:

(10) гакоже пншеса: сема прдвЕднаго не тЬ'не сЬетса ил нив-Ь з'Ьмлн (Житие Игнатия Вологодского); (11) что во речЕ прркъ: члкт> соует^ оуподовисл, н дше его га с*Ьнь прсходлть (Житие Варлаама Хутынско-го); (12) вмднлгь разслдЕЛЕНЛА о^ди стагн^вшнса, н К'кскш Ц> Е'Ьсов'ь члц'ы свободнвшеса, глусТй слита, нсмТн клгогллголиво воп!ю (Житие Паисия Угличского).

Приведенные примеры, с одной стороны, подтверждают предположение о жанровой закрепленности вневременных употреблений, так как именно библейский текст в значительной степени ориентирован на передачу обобщенного человеческого опыта и ценностей. С другой стороны, можно заключить, что даже неявная цитата, будучи изолированной от контекста произведения, способствует реализации ситуации гномичности.

Реализация различных вариантов ситуации временной нелокализо-ванности в житиях святых конца ХУ1-Х\Ш вв. закреплена за определенными композиционными частями произведений и может быть связана с грамматическим оформлением некоторых агиографических топосов.

В Заключении подводятся основные итоги работы и делаются выводы о возможных перспективах исследования памятников угличской агиографии.

В результате исследования реконструирована история почитания и создания Жития преподобного Паисия Угличского. Проанализированы основные анахронизмы, проникшие в текст на разных этапах его истории, обоснована первичность краткой редакции по отношению к пространной, установлены литературные источники начальной части Жития. Помимо краткой и пространной редакций, выделен основной вариант пространной редакции (РНБ. Собр. Александро-Невской лавры. А-47; БАН. Собр. Археографической комиссии. № 223; ГАТО. Ф. 1409. Оп. № 1. Д. № 621; ИРЛИ. Собр. ИМЛИ. № 30), а также некоторые поздние модификации текста, такие как авторская переработка Жития, выполненная Г. Д. Серебренниковым (РНБ. Собр. Вяземского. 0-47). Кроме того, отмечена взаимопроникаемость агиографической и историографической традиций, сложившихся в Угличе ко второй половине XVIII в.: местные жития дополнялись за счет исторических сведений и сами, в свою очередь, становились источниками Угличского летописца.

Язык Жития Паисия Угличского консервативен и соотносится со строгой нормой церковнославянского языка. Изучение разновременных списков не позволило выявить следов намеренной редакторской правки, направленной на внесение в этот текст стилистических или грамматических изменений. Основные принципы реализации норм церковнославянского языка сохраняются неизменными на протяжении двух веков истории Жития.

В зоне наибольшего варьирования оказываются те грамматические формы и конструкции, которые вызывают у переписчиков наиболее значительные затруднения, к числу которых относятся окончания существительных, полных прилагательных, действительных причастий, выбор формы причастия или аориста, оборот с дательным самостоятельным. Эти случаи образуют основную массу разночтений, выявленных при сверке древнейших фрагментов Жития и пословной сверке двух списков его пространной редакции 80-х гг. XVIII в.

Обнаруженные в тексте Жития отклонения от грамматических правил церковнославянского языка (например, л-формы глаголов в неза-

висимом употреблении и варьирование некоторых именных флексий) встречаются в поздних вставных фрагментах пространной редакции. Это указывает на неоднородность языка памятника и служит дополнительным подтверждением разновременности его отдельных частей.

Сопоставление памятников поздней житийной литературы позволило установить, что методы распространения агиографического текста традиционны и представляют собой сложившиеся модели, использовавшиеся редакторами в ходе обработки агиографического текста.

Изучение основных типов реализации семантической ситуации временной нелокализованности в житийных текстах способствует выявлению структурных особенностей агиографического нарратива.

Выявленные сборники житий угличских святых второй половины XVIII - первой трети XIX вв. происходят из Углича. Сопоставление входящих в эти сборники текстов позволило обнаружить в их истории наличие общего этапа, когда созданные в разное время жития одновременно редактировались и копировались в составе рукописных сборников. По данным орфографии многие сборники являются старообрядческими, что подтверждает существование в Угличе в указанный период старообрядческой книжной мастерской.

Подробное и всестороннее описание произведений угличского агиографического сборника позволит создать более полное представление не только об истории возникновения и бытования сборника житий угличских святых, но и о таком явлении, как локальный агиографический сборник постоянного содержания.

Основные положения исследования отражены в следующих публикациях.

I. Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Сосновцева Е. Г. Стратегии распространения агиографического текста (на материале жития Паисия Угличского) // ACTA LINGÜISTICA PETROPOLITANA. Труды Института лингвистических исследований РАН / отв. ред. Н. Н. Казанский. СПб.: Наука, 2010. Т. VI. Ч. 2. С. 359-378.

2. Сосновцева Е. Г. Методы редактирования житийного текста XVII в. (на материале житии Юлиании Лазаревской и Паисия Угличского) Ц Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2011. № 2 (44). С. 69-76.

3. Сосновцева Е. Г. Употребление форм прошедшего времени в памятниках поздней русской агиографии // ACTA LINGÜISTICA PETROPOLITANA. Труды Института лингвистических исследований РАН / отв. ред. Н. Н. Казанский. СПб.: Наука, 2013. Т. IX. Ч. 2. С. 703-714.

II. Статьи, опубликованные в сборниках научных трудов и материалов конференций; тезисы докладов:

4. Сосновцева Е. Г. Лингвистические особенности Жития Юлиании Лазаревской: тезисы // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2005. №3(21). С. 100-101.

5. Сосновцева Е. Г. Система глагольных форм в памятниках русской агиографии XVII в. (на материале «Жития Кассиана Угличского» и «Жития Юлиании Лазаревской») // История русского языка и культурная память народа: материалы секции XXXV Международной филологической конференции, 13-18 марта 2006 г., Санкт-Петербург/отв. ред. О. А. Черепанова. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2006. Вып. 6. С. 148-153.

6. Сосновцева Е. Г. «Жив же блаженный Паисея лета довольна в добре воздержании и трудех...» (О некоторых особенностях именного склонения в Житии Паисия Угличского XVII в.) // История русского языка и культурная память народа: материалы секции XXXVIII Международной филологической конференции, 16-20 марта 2009 г., Санкт-Петербург/ отв. ред. О. А. Черепанова. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2009. С.107-111.

7. Сосновцева Е. Г. «Настоящее неактуальное» в житийных текстах ХУ1-ХУИ вв. Ц Научное наследие В. Г. Адмони и современная лингвистика: материалы Международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения В. Г. Адмони. 9-13 ноября 2009 г. / отв. ред. М. Д. Воейкова. СПб.: ИЛИ РАН: Нестор-История, 2009. С. 236-237.

8. Сосновцева Е. Г. Грамматика и жанр: ситуация временной нело-кализованности в произведениях позднего средневековья // Слово и текст в культурном сознании эпохи: сборник научных трудов / отв. ред. Г. В. Судаков. Вологда: Легия, 2010. Ч. 4. С. 254-259.

9. Сосновцева Е. Г. «Житие Паисия Угличского»: источники и риторическая традиция // История русского языка и культурная память народа: Материалы секции XXXIX Международной филологической конференции, 15-20 марта 2010 г., Санкт-Петербург / отв. ред. О. А. Черепанова. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2010. С. 86-90.

10. Сосновцева Е. Г. О почитании в Угличе князя Андрея Васильевича Большого (на материале местной агиографической традиции) // Восточная Европа в древности и Средневековье (Ранние государства Европы и Азии: проблемы политогенеза): XXII Чтения памяти члена-корреспондента АН СССР Владимира Терентьевича Пашуто, Москва, 19-21 апреля 2011 г.: материалы конференции/ отв. ред. Е. А. Мельникова, Т. М. Калинина, А. С. Щавелев. М.: Институт всеобщей истории РАН, 2011. С. 260-265.

11. Сосновцева Е. Г. Об исторических реалиях в житии Паисия Угличского: тезисы Ц Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2011. № 3 (45). С.107-108.

12. Сосновцева Е. Г. Нарративная функция настоящего неактуального (житие, летопись, басня) // От формы к значению, от значения к форме: сборник статей в честь 80-летия Александра Владимировича Бондарко / отв. ред. М. Д. Воейкова. М.: Языки славянских культур, 2012. С. 530-538.

13. Сосновцева Е. Г. Семантика временной нелокализованности в памятниках русской письменности XVII в. Ц Проблемы функциональной грамматики: Принцип естественной классификации / отв. ред. А. В. Бондарко, В. В. Казаковская. М.: Языки славянской культуры, 2013. С. 248-275.

14. Сосновцева Е. Г. Формы прошедшего времени в агиографических текстах ХУИ-ХУШ в. // Глагольные и именные категории в системе функциональной грамматики: сборник материалов конференции 9-12 апреля 2013 г. / под. ред. А. В. Бондарко, М. Д. Воейковой, Е. В. Рахилиной. СПб.: Нестор-История, 2013. С. 297-300.

Подписано в печать 30.07.2013. Формат 60x90 716 Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл.-печ. л. 1,5 Тираж 150 экз. Заказ №3627

Отпечатано в типографии «Нестор-История» 198095 СПб., ул. Розенштейна, д. 21 Тел. (812)622-01-23

Текст диссертации на тему "Житие Паисия Угличского как памятник русской региональной агиографии XVII-XVIII вв."

российская академия наук

институт лингвистических исследований

04°01 451 928 пРавахРУкописи

СОСНОВЦЕВА

Елизавета Григорьевна

ЖИТИЕ ПАИСИЯ УГЛИЧСКОГО КАК ПАМЯТНИК РУССКОЙ РЕГИОНАЛЬНОЙ АГИОГРАФИИ ХУП-ХУШ вв.: ЛИНГВОТЕКСТОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ

Специальность 10.02.01 — русский язык

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Рождественская Татьяна Всеволодовна

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ 2013

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ 5

ГЛАВА 1. ФОРМИРОВАНИЕ ЦИКЛА МЕСТНЫХ

АГИОГРАФИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ В УГЛИЧЕ В XVII- 28 XVIII вв.

1.1. Жития угличских святых в рукописной традиции 28

1.1.1. Рукописи XVII века 28

1.1.2. Виды агиографических сборников 31

1.1.3. Рукописи II пол. XVIII века 31

1.1.4. Рукописи XIX века 35

1.1.5. «Угличский сборник» 3 7

1.2. Рукописная традиция Жития Кассиана Учемского 39

1.2.1. Биографическая справка 39

1.2.2. История создания и бытования Жития Кассиана Учемского 40

1.2.3. Краткая редакция Жития Кассиана Учемского в XVIII-

XIX вв. 47

1.2.4. Пространная редакция Жития Кассиана Учемского 52

1.3. Почитание князя Андрея Васильевича Большого в Угличе 61

1.3.1. Исторические сведения о княжении Андрея Васильевича Большого 61

1.3.2. Судьба князя Андрея в Угличском летописце XVIII в. 65

1.3.3. Образ князя Андрея в памятниках местной агиографии 69

1.3.4. Житие князя Андрея Васильевича Большого 70

1.4. Выводы 74 ГЛАВА 2. ЖИТИЕ ПАИСИЯ УГЛИЧСКОГО В РУКОПИСНОЙ ТРАДИЦИИ ХУП-ХУШ вв. 77 2.1. Основные проблемы изучения памятника 77

2.1.1. Время и обстоятельства создания Жития Паисия Угличского 77

2.1.2. Отражение в житии реалий и биографических сведений о

преп. Паисии 79

2.1.3. Исторические сведения в пространной редакции Жития 82

Паисия

2.2. Рукописная традиция жития Паисия Угличского 87

2.2.1. Основные списки 87

2.2.2. Краткая и пространная редакции Жития Паисия Угличского 87

2.2.3. Соотношение редакций 88

2.2.4. Краткая редакция Жития Паисия 91

2.3. Методы распространения агиографического текста 97 2.3.1. Основные виды вставок 97

2.4. Своеобразие списков пространной редакции Жития Паисия Угличского 106

2.4.1. Особенности бытования 106

2.4.2. Лингвистические особенности списка пространной редакции

в составе сборника нач. XIX в. 108

2.4.3. Особый вариант пространной редакции. Язык и стиль

Г. Д. Серебренникова 113

2.4.4. Списки пространной редакции в собрании ГИМ. Рукописи Покровского монастыря 117

2.5. Способы распространения пространной редакции 118

2.6. Житие Паисия Угличского и Житие Юлиании Лазаревской: стратегии редактирования позднего агиографического текста 118

2.7. Выводы 130 ГЛАВА 3. ЖИТИЕ ПАИСИЯ УГЛИЧСКОГО, ПАМЯТНИК АГИОГРАФИИ XVII-XVIII вв.: ОПЫТ ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО ОПИСАНИЯ 132

3.1. Разночтения в древнейших фрагментах Жития Паисия Угличского 134

3.2. Пространная редакция Жития Паисия в угличских списках 80-х гг. 142 XVIII в.: лингвистические разночтения

3.3. Система прошедших времен в пространной редакции Жития

Паисия Угличского 148

3.3.1. Аорист 148

3.3.2. Имперфект 152

3.3.3. Перфект и употребление л-формы глагола без связки 157

3.3.4. Данные других списков 164

3.3.5. Предикативное употребление действительных причастий 166

3.3.6. Дательный самостоятельный 172 3.4. Выводы 175 ГЛАВА 4. ФОРМЫ НАСТОЯЩЕГО ВРЕМЕНИ В ЖИТИИ ПАИСИЯ УГЛИЧСКОГО И ДРУГИХ ПАМЯТНИКАХ

РУССКОЙ АГИОГРАФИИ к. XVI-XVIII вв. СЕМАНТИКА

ВРЕМЕННОЙ НЕЛОКАЛИЗОВАННОСТИ 178

4.1. Настоящее неактуальное и семантика временной

нелокализованности 179

4.2. Узуальность 184

4.2.1. Обычная повторяемость 184

4.2.2. Типичность 189

4.3. Вневременность 191

4.3.1. Основные случаи реализации ситуации гномичности 191

4.3.2. Ситуация гномичности в древнерусских житиях 193

4.4. Выводы 194 ЗАКЛЮЧЕНИЕ 196 ИСТОЧНИКИ 201 СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ 215 ЛИТЕРАТУРА 218 Приложение I. Житие Паисия Угличского. Пространная редакция 239 Приложение II. Образцы почерков угличских писцов и элементы оформления рукописей 329

ВВЕДЕНИЕ

Диссертационное исследование посвящено изучению памятника русской региональной агиографии ХУП-ХУШ вв. — Жития Паисия Угличского. Согласно Житию, преподобный Паисий, проживший 107 лет (ум. 1504 г.), переселился в Углич в 60-е гг. XV в. по приглашению Угличского князя Андрея Васильевича Большого. Несмотря на то что Житие Паисия Угличского неоднократно привлекало внимание исследователей, его полное текстологическое и лингвистическое описание ранее не проводилось. Не существует и критического издания памятника.

В работе уделяется внимание анализу состояния грамматической системы церковнославянского языка в тексте оригинального памятника русской агиографии (а также других подобных памятников Угличского региона). Язык памятника описан с точки зрения варьирования допустимых грамматических средств, использования форм, зафиксированных в ранних восточнославянских грамматиках, а также появления у стандартных грамматических форм и конструкций новых, контекстуально обусловленных функций и включения в текст элементов, не характерных для книжного регистра церковной литературы.

Предметом исследования является состояние церковнославянского языка в ХУП-ХУШ вв. по данным выявленных редакций и списков Жития, а также других памятников угличской агиографии. В диссертации рассматривается реализация грамматических правил церковнославянского языка в области именного и глагольного словоизменения (в особенности это касается форм глаголов в прошедшем времени и падежных окончаний существительных, прилагательных и причастий, а также ряда синтаксических

конструкций) и вариативность грамматических форм в памятниках оригинальной церковной литературы ХУП-ХУШ вв. исследуемого региона, представленная в динамике. Анализируются стилистические приемы редактирования поздних агиографических текстов, а также семантика высказываний, содержащих глагольные формы настоящего времени.

Актуальность работы заключается, во-первых, в том, что ее тема связана с одной из обсуждаемых в исторической русистике проблем в изучении истории русского литературного языка ХУП-ХУШ вв. — с проблемой вариативности церковнославянской книжной нормы; во-вторых, в том, что развитие жанра агиографии при переходе от средневековой литературы к литературе Нового времени является в настоящее время предметом пристального внимания историков русской книжности. Анализ ранее не исследовавшегося оригинального памятника агиографии предоставляет данные о состоянии нормы церковнославянского языка ХУП-ХУШ вв. в ее региональном изводе.

Исследование Жития в кругу других местных памятников дает возможность соотнести полученные лингвистические данные с текстами, создававшимися в сходных условиях и в один период времени, определив тем самым общие тенденции развития языка. Географическая закрепленность произведений поздней угличской агиографии позволяет исследовать локальную языковую традицию, связанную с бытованием текстов на церковнославянском языке. В диссертации представлена попытка не только рассмотреть ряд угличских житий изолированно, как комплекс региональных памятников, но и соотнести процесс формирования угличского агиографического сборника с аналогичными процессами в таких регионах, как Муром, Вологда, Пинега.

Угличе в ХУП-ХУШ вв. Достижение указанной цели предполагает решение следующих задач:

7) описание истории бытования памятника в кругу других памятников местной угличской агиографии, изучение истории оформления угличскиих житий в единый агиографический сборник и исследование рукописной традиции, отражающей наследие средневекового Углича.

привлекались списки Угличского летописца, поздней летописи, составленной в Угличе в XVIII в. и повествующей на основании несохранившихся источников об истории города и о его князьях. В качестве дополнительного материала использовались научные издания житий других святых1.

Методы исследования. При обработке материала применялись методы археографического и палеографического описания рукописных сборников и отдельных списков; при подготовке текста Жития к изданию был применен метод пословной сверки списков. Выявленные в ходе пословной сверки списков разночтения, отражающие варьирование языковых средств, проанализированы с точки зрения их значимости для описания состояния церковнославянского языка, представленного в памятниках поздней русской агиографии. Описание и анализ грамматических характеристик памятника проводились с применением принципов функционально-семантического анализа, разрабатываемых в трудах А. В. Бондарко и Петербургской школы функциональной грамматики. Для воссоздания истории текста памятника применялась текстологическая методика, восходящая к работам Д. С. Лихачева, его учеников и последователей.

1 См, например: Жития Игнатия Вологодского, Игнатия Ломского, Герасима Вологодского и Кассиана Угличского: тексты и словоуказатель / сер. «Памятники русской агиографии» / под ред. A.C. Герда. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2008.; Житие Юлиании Лазаревской / Повесть об Ульянии Осорьиной/ исследование и издание текста Т.Р. Руди. СПб.: Наука, 1996, а также публикации житий в «Ярославских епархиальных ведомостях» (например, Житие святаго благовернаго князя Константина Макнува града, что в Морей, в схимонахах Кассиана...// Ярославские епархиальные ведомости. 1873. Часть неофиц. №14. С. 111-117. №42. С. 337-344. №43. 345-348; Сказание о явленной и чудотворной св. иконе Покрова Пресв. Богородицы, принадлежащей Угличскому Покровскому монастырю (Яросл. губ.) / изд. Ю. Раменский, К. Ярославский //Ярославские епархиальные ведомости. 1899. Часть неофиц. № 37. С. 561-567).

основные направления языковых изменений, особенности сохранения грамматических черт церковнославянского языка на протяжении XVII-XVIII вв. и в начале XIX в., описать соотношение традиционных грамматических средств и инноваций в языке оригинальных памятников церковной литературы. В научный оборот введен памятник, не имевший критического издания; из 21 изученного в диссертации списка 17 привлекаются к исследованию впервые). Текстологическое исследование позволяет описать процесс формирования в Угличе сборника региональных житий святых.

Теоретическая база исследования включает концепцию четырех регистров письменной речи в памятниках средневековой русской письменности, разработанную В. М. Живовым на материале летописных и ряда других текстов [Живов, 1995; 2004], в частности, положение о том, что агиографические памятники создавались с установкой на стандартный церковнославянский язык, однако в силу специфики содержания допускали использование элементов гибридного регистра. Учитывается представление о соотношении «строгого» и «сниженного» типа нормы церковнославянского языка, описанное М. JI. Ремневой [1988]. Лингвистический анализ памятника основывается на принципах теории функциональной грамматики, представленной в трудах А. В. Бондарко [2005]. Теоретической основой для изучения истории создания и бытования Жития послужили труды по текстологии Д. С. Лихачева и представителей его текстологической школы, а также исследования Л. П. Жуковской, А. А. Алексеева, А. М. Молдована, А. А. Гиппиуса в области лингвистической текстологии древних славянских памятников.

агиографического сборника и г) в разработке классификации высказываний с семантикой временной нелокализованности на материале житийных текстов.

Практическая значимость. По результатам текстологического и лингвистического исследования подготовлено первое критическое издание Жития Паисия Угличского. Материалы диссертации могут быть использованы при подготовке лекционных и специальных курсов и методических пособий по истории русского языка, истории русского литературного языка, по языку русской агиографии, истории церковнославянского языка ХУП-ХУШ вв. Полученные результаты представляют интерес для подготовки изданий по истории (в том числе церковной) и культуре Ярославля и Угличского края, а также могут использоваться в исследованиях по краеведению.

Основные положения, выносимые на защиту.

4. Текст пространной редакции Жития характеризуется употреблением аориста в позиции сложных прошедших времен, а также использованием

действительных причастий в функции аориста. Наряду с этим обнаруживается последовательное и грамматически правильное употребление простых претеритов в свойственных им контекстах. Единичные случаи независимого употребления л-форм без связки встречаются в двух фрагментах пространной редакции Жития и могут служить одним из признаков вставного характера этих фрагментов.

5. Выявленные в ходе сопоставления редакций Жития приемы распространения агиографического текста представляют собой не результат самостоятельного решения редактора, а проявление сложившейся за время существования житийного жанра традиции.

7. К 80-м гг. XVIII в. в Угличе из памятников

Полный текст автореферата диссертации по теме "Житие Паисия Угличского как памятник русской региональной агиографии XVII-XVIII вв."

Текст диссертации на тему "Житие Паисия Угличского как памятник русской региональной агиографии XVII-XVIII вв."

Похожие темы диссертаций