автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: "Житие протопопа Аввакума" в поэтических переложениях конца XIX - первой половины XX века

Полный текст автореферата диссертации по теме ""Житие протопопа Аввакума" в поэтических переложениях конца XIX - первой половины XX века"

«ЖИТИЕ ПРОТОПОПА АВВАКУМА» В ПОЭТИЧЕСКИХ ПЕРЕЛОЖЕНИЯХ КОНЦА XIX - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XX ВЕКА: ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ И ЖАНРОВАЯ СПЕЦИФИКА

Специальность 10 01.01 - русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

3 0ДПР2ССЗ

Владивосток - 2009

Работа выполнена на кафедре литературы ФГОУ ВПО «Амурский гуманитарно-педагогический государственный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, доцент

Бузуев Олег Александрович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Мехтиев Вургун Гейбат Оглы ГОУ ВПО «Дальневосточный государственный гуманитарный университет»

кандидат филологических наук, додент

Григорай Ирина Викторовна

ГОУ ВПО «Дальневосточный государственный

университет»

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Сахалинский государственный

университет»

Защита состоится мая 2009 года, в часов, на заседании диссертационного совета ДМ 212 056 04 при Дальневосточном государственном университете по адресу 690600, Владивосток, ул Алеутская, 56, ауд 422

С диссертацией можно ознакомиться в Институте научной информации Фундаментальной библиотеке Дальневосточного государственного университета по адресу 690050, Владивосток, ул Алеутская, 65-6

Автореферат разослан » апреля 2009 г

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Диссертационное исследование посвящено художественной рецепции «Жития протопопа Аввакума» в поэтических переложениях конца XIX -первой половины XX века

Актуальность работы обусловлена необходимостью системного изучения древнейших памятников русской национальной культуры на всех этапах их функционирования, обоснования теоретических основ целостного подхода к анализу поэтической интерпретации прецедентного художественного текста в индивидуально-авторском творчестве. Анализ образно-мотивных и мифопоэтических парадигм, сюжетно-композиционного и жанрового своеобразия поэтических переложений «Жития» актуализирует проблему мифопоэтического осмысления прецедентного текста в историко-литературном контексте

Объектом исследования является «Житие протопопа Аввакума» и его художественная рецепция в творчестве поэтов конца XIX - первой половины XX века (Д Мережковский, М Волошин, А. Несмелов)

Предметом исследования стали мифопоэтические, жанровые и образно-мотивные особенности поэтических переложений «Жития протопопа Аввакума»

Цель работы - определить основные тенденции функционирования «Жития протопопа Аввакума» в поэтических переложениях конца XIX -первой половины XX века в аспекте их жанрово-стилевой специфики. Для достижения поставленной цели представляется необходимьм решить ряд исследовательских задач:

1) систематизировать научно-исследовательский и критический материал с целью определения роли и места «Жития» в национальном литературном процессе,

2) показать специфику индивидуально-творческой рецепции «Жития» поэтами конца XIX - первой половины XX века;

3) выявить основные тенденции функционирования поэтических переложений «Жития» в литературном творчестве рассматриваемого периода;

4) определить жанровые и сюжетно-композиционные особенности «Жития протопопа Аввакума», ставшие объектом художественной рефлексии в поэзии конца XIX - первой половины XX века,

5) сравнить способы художественной интерпретации мифопоэтических и жанровых особенностей, образно-мотивных парадигм исходного «Жития» в его поэтических переложениях с учетом историософских и мировоззренческих установок Д Мережковского, М. Волошина и А Несмелова

Научная новизна работы заключается в том, что впервые «Житие протопопа Аввакума» рассматривается как объект художественного восприятия и творческой интерпретации в поэзии конца XIX - первой

половины XX века; впервые сравнительно-типологическому анализу подвергаются поэтические переложения «Жития» в аспекте их функционирования и жанровой специфики, впервые мифопоэтические особенности «Жития» исследуются в русле историософских и мировоззренческих исканий Д Мережковского, М Волошина и А Несмелова.

Положения, выносимые на защиту:

1) художественная рецепция конкретно-исторической личности в индивидуально-авторском творчестве рассматривается в рамках одной из ведущих тенденций развития литературного процесса обозначенного периода - мифопоэтического осмысления событий истории России;

2) роль и место поэтических переложений «Жития» в контексте творчества Д Мережковского, М Волошина и А Несмелова определяется комплексом историософских и мировоззренческих причин актуализации интереса авторов к личности Аввакума и их обращения к одному из значительнейших памятников древнерусской литературы,

3) жанровая природа «Жития» в значительной степени обусловила и жанровую специфику анализируемых лироэпических поэм, функциональные особенности способов художественного воплощения образа главного героя на фоне эпических событий, что в целом отражало одну из доминирующих тенденций жанрово-стилевых исканий художников слова в указанный период развития русской литературы,

4) проблема духовного противостояния личности жизненным обстоятельствам и социальным катаклизмам в кризисные моменты национальной истории (Раскол, Революция) оказала принципиально важное влияние на жанровую специфику, сюжетно-композиционные особенности и мотивно-образную структуру поэм Д Мережковского, М Волошина и А. Несмелова,

5) функционирование поэтических переложений в литературе обозначенного периода обусловлено наличием в художественной структуре анализируемых поэм типологических схождений, образов и мотивов, наполненных провиденциальным содержанием (образы огня, Неопалимой Купины, Сибири как пространства «христологической инициации» Аввакума)

Методологической основой диссертации послужили сравнительно-типологический метод с элементами культурно-исторического анализа, а также историко-функциональные принципы изучения литературы Анализируя художественное своеобразие «Жития протопопа Аввакума» мы обращались к работам ВВ. Виноградова, ДС Лихачева, НК Гудзия, А Н Робинсона, В И Тюпы, Г.В Чудиновой

При изучении художественной специфики поэтических переложений «Жития протопопа Аввакума» в литературе конца XIX - первой половины XX века мы опирались на теоретические работы М М Бахтина, С Н Бройтмана, J1.K Долгополова, И Б. Кузьмичева, А.С Карпова, AM Микешина

В понимание литературной ситуации периода, названного в историко-литературной науке «серебряным веком» (который частично охватывает наше исследование), большой вклад внесли работы Е.Г Эткинда, М Л. Гаспарова, И Г. Минераловой, Л А. Колобаевой, А.Н. Соколова

Методологической основой изучения доминирующих тенденций развития литературы Русского Зарубежья стали труды В В Агеносова, О А Бузуева, А А Забияко, ОМ Михайлова, АН Николюкина, А Г Соколова, А И. Чагина, ЕВ Витковского, ЕП Таскиной, А А Хисамутдинова, Н И Великой, В Ф Печерицы, С И Якимовой.

Рассматривая творчество Д Мережковского в интересующем нас аспекте, мы обращались к трудам О А Волкогоновой, О В Дефье, H.A. Богомолова, А Г Соколова, В Н Тараскиной

В процессе анализа творчества М. Волошина были использованы работы С М Пинаева, Р А. Баландина, А А. Люсого, Н К Бонецкой, А А Лютовой

Анализируя творчество А Несмелова, мы опирались на монографии и статьи О А Бузуева, AB Колесова, ОН. Романовой, И.С. Трусовой, Т И Царегородцевой, Т К Савченко и др

Теоретическая и практическая ценность работы состоит в том, что в ней системно исследовано функционирование прецедентного текста в литературе конца XIX — первой половины XX века. Обоснован подход к сравнительно-типологическому изучению поэтических переложений оригинальных текстов в аспекте их мифопоэтики и жанровой специфики Определены художественные приемы творческой интерпретации «чужого» текста в индивидуально-авторском творчестве Материалы исследования могут быть использованы при чтении курсов по русской литературе начала XX века в школьном и вузовском преподавании, при разработке спецкурсов по истории русской литературы

Апробация работы состоялась на международных научно-практических конференциях «Дальний Восток наука, экономика, образование, культура в XXI веке» (Комсомольск-на-Амуре, 2006), «История освоения Россией Приамурья и современное социально-экономическое состояние региона» (Комсомольск-на-Амуре, 2006), «История освоения Россией Приамурья и современное социально-экономическое состояние стран АТР» (Комсомольск-на-Амуре, 2007), региональной научно-практической конференции «Художественно-эстетическое образование опыт, проблемы, перспективы» (Хабаровск - Комсомольск-на-Амуре, 2007)

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка литературы

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор темы, ее актуальность и научная новизна, определяются цели, задачи, методологическая основа исследования, характеризуется степень изученности проблемы, формулируются основные положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Житие протопопа Аввакума» и жанрово-стилевые искания конца XIX - первой половины XX века» состоит из четырех параграфов В параграфе «Археография памятника» рассмотрены текстологические варианты «Жития протопопа Аввакума», выявляющие неоднозначную природу его авторства и жанровую специфику.

Впервые сопоставительный анализ текстов «Жития протопопа Аввакума» был осуществлен Я Л Барсковым Исследователь сделал вывод о первоначальности текста, названного редакцией А, сохранившегося в автографе, две другие редакции (Б и В) были представлены как более поздние его переработки Время создания всех редакций «Жития» исследователь определил одним и тем же историческим промежутком Основываясь на датах, разбросанных в тексте «Жития», ученый высказал предположение, что каждая из трех редакций может быть отнесена приблизительно к периоду патриаршества Питирима (27 июля 1672 - 19 апреля 1673 гг), только «поучение питомникам церковным» было создано, по мнению исследователя, в 1675 или 1676 гг.

В дальнейшем точка зрения ЯЛ Барскова остается общепринятой вслед за ним П. Паскаль, В Е Гусев, А Н Робинсон те же редакции «Жития» называли, соответственно, первой, второй и третьей, и при этом высказывали мысль о постепенном совершенствовании текста

Во многом наличие редакций текста «Жития» объясняется его «многоадресностью». В зависимости от того, кому из сподвижников опальный протопоп направляет свое жизнеописание, оно обретает характер то краткого изложения основных событий биографии «мученика за веру», то распространенного послания - поучения «духовным чадам». Считается общепринятым положение о том, что Аввакум, как автор, перерабатывал тексты редакций, а не только воссоздавал их по памяти

Вышеприведенный факт подтверждает мысль Д С Лихачева об «анфиладности» в построении русских средневековых произведений, когда авторское повествование обнаруживает свойства летописного свода' Тексты в этом случае соединяются без взаимоперехода временных планов, прочно сохраняя связь с моментом создания.

Наиболее распространенной в плане повествования предстает редакция «Жития», названная В Ее многособытийность и детализированность рассказа иногда оборачивается растянутостью, агиографическая беллетризация отдельных эпизодов делает текст трафаретным, лишенным подчас

'Лихачев, ДС Поэтика древней русской литературы / Д С Лихачев М, 1978 с 211

специфических черт образности. Своеобразный вариант текста «Жития» представляет собой Прянишниковский список Он менее объемен, нежели другие редакции В данном текстологическом варианте полностью отсутствуют повести о «чудесах» и «бесноватых», завершается текст рассказом о пустозерских казнях в апреле 1679 года Но в то же время произведение содержит эпизоды новые и, бесспорно, принадлежащие перу самого Аввакума споры с патриархом Никоном, воспоминания о Симеоне Полоцком и Епифании Славинецком, новое описание сибирской ссылки

Итак, к настоящему времени известны три основных варианта текста «Жития», условно названные редакциями А, Б и В, а также Прянишниковский список, отличающийся усилением фабулы и опущением лирической составляющей сюжета произведения. На основе известных редакций памятника НС Тихомировым в 1861 году в «Летописях русской литературы и древностей» был опубликован текст «Жития», обретший известность в последующие времена Он включал все основные эпизоды «Жития» и сочетал в полной мере установку на документальное изложение материала и авторскую исповедальную интонацию Итак, хотя мы не можем утверждать однозначно, но видимо именно к сводной редакции НС Тихомирова обращаются авторы поэтических переложений При этом каждый из них актуализирует в художественной структуре своего произведения те или иные эпизоды, жанровые особенности и мотивно-образные парадигмы исходного «Жития».

В параграфе «Жанровое своеобразие «Жития протопопа Аввакума» рассматривается жанровая специфика памятника с учетом сложившейся научной традиции его изучения в исследовательской литературе.

В своей статье «О задачах стилистики Наблюдения над стилем "Жития протопопа Аввакума"» В В Виноградов отмечает, что «Житие» построено в форме «речевой бесхитростной импровизации», «беседы», «вяканья». . В итоге ученый приходит к мысли о произвольности композиции «Жития» В последующие годы В В Виноградов утверждает отсутствие в «Житии» целостного образа героя и художественного единства вообще А Н Робинсон в работе «Жизнеописания протопопа Аввакума и Епифания» говорит об «эпизодичности» композиции «Жития», построенной на принципе «дидактической иллюстративности». Свободное расположение эпизодов как самодовлеющий принцип композиционного строя произведения отмечал также Д С Лихачев

Однако НС. Демкова как раз в такой произвольности композиции произведения и находит основу его цельности. Принципы отбора Аввакумом фактов своей биографии исследователь связывает с двумя типами повествования в сюжетно-композиционной структуре «Жития» Один из них обладает ярко выраженными свойствами летописного стиля, тяготеющего к «монументальному историзму». Данный способ повествовательной организации охватывает чисто внешний, фабульный уровень художественной структуры, строго фактическое течение бытия. «На весну паки поехали

впредь», «И сидел до Филиппова поста». Другой тип повествования тяготеет к форме неких законченных новелл, знаменующих этапы нравственного совершенствования героя2, это картины размышлений Аввакума, его внутренние монологи, маркирующие лирическое начало в повествовании В качестве примера исследователь приводит рассказ об аресте Аввакума и его заключении в Андроньевом монастыре Обратим, однако, внимание на тот факт, что отмеченный тип повествования только стремится к новеллистическому нарративу, но отнюдь ему не тождественен, так как пренебрегает требованием «заострения» сюжета и композиционного лаконизма

Герой «Жития» не статичен По мере развития сюжета произведения происходит его духовно-нравственная эволюция Если в первых главах это мученик, претерпевающий страдания за веру по воле Божьей, то в эпизоде заключения в Пафнутьевом монастыре он предстает как стойкий борец и духовный отец вождей старообрядчества Можно сделать вывод о том, что последовательное соотнесение этапов эволюции главного героя с узловыми моментами в сюжетно-композиционном единстве произведения, сочетание повествовательного ряда произведения с переживаниями героя-рассказчика во многом определяет специфику жанра «Жития».

В старообрядческих жизнеописаниях, начало которым положили «Жития» протопопа Аввакума и Епифания, контаминированы специфические особенности различных типов житий. В структуре старообрядческих произведений традиционно выделяются топосы мученичества, жанровые формы плача, поучения и проповеди Придерживаясь жанрового канона, основных принципов и приемов агиографии, авторы-старообрядцы создали жития, наиболее близкие к святительским Ориентацией на святительскую агиографию определяется тематическая сторона этих произведений в произведениях такого рода на первый план выдвигается конфликт между еретиками (в понимании Аввакума, никонианами) и православными христианами, защитниками веры, насыщенный эмоциональным описанием переживаний героя, переносимых им жизненных тягот, описанием бытовых деталей

Таким образом, научная точка зрения, трактующая «Житие» как лироэпическое произведение, характерными чертами которого являются воспроизведение предметного мира в соотнесении с выражением субъективных переживаний личности, наличие героя-рассказчика, особый психологизм, построение сюжета по законам памяти представляется наиболее методологически верной и целесообразной для достижения целей исследования. Именно такая форма произведения давала возможность организовать столь разнородный художественный материал в единое целое

Параграф «Житие протопопа Аввакума» как объект художественной рецепции» посвящен художественному восприятию

2 Демкова Н С «Житие протопопа Аввакума» (творческая история произведения) Л Изд -во Ленинградского ун-та, 1974 320 с

«Жития протопопа Аввакума» в творчестве авторов конца XIX - первой половины XX века, а также представителей советской и эмигрантской литератур данного периода

Наиболее очевидные причины обращения литераторов к образу «мятежного протопопа» формулирует в своих статьях Ю В. Розанов. Во-первых, это «наличие в текстах Аввакума «пророческих» откровений, легко поддающихся современной эсхатологической интерпретации». Мотив «предания государства произволу инфернальных сил» получает особое звучание в философско-поэтическом контексте начала прошлого века в творчестве Д. Мережковского, А. Блока, М. Волошина и других авторов

Во-вторых, поэты и мыслители рассматриваемого историко-литературного периода неоднократно пытались использовать фигуру «мятежного протопопа» в качестве примера одного из первых «революционеров» и «борцов за счастье народное».

Каждый из авторов, обратившихся к художественному материалу «Жития протопопа Аввакума», последовательно разрабатывал какую-то одну его грань Как правило, подобные произведения подвергались суровой критике, особенно со стороны авторов, имевших обширные познания в древнерусской книжности, считающих недопустимым разрушать единство «непереводимой прозы русского лада» (А Ремизов)

Следует отметить, что некоторые замыслы художественной разработки идейно-тематического и образного строя «Жития» не были, по тем или иным причинам, воплощены. Так, известно, что образ Аввакума некоторое время привлекал пристальное внимание А Блока, который, по свидетельству ЛД Менделеевой-Блок, собирался создать свое произведение на основе «Жития», но так и не осуществил этого намерения.

Значительное место «Житие протопопа Аввакума» занимает в мифопоэтической системе Н Клюева. Ряд исследователей (К М Азадовский, В Г Базанов, Б И Маркова, Л А Киселева, Д А Савельев), анализировавших тематику и образную специфику произведений «новокрестьянского» поэта, отмечает их тесную связь со старообрядческими жанровыми традициями Русского Севера и Олонецкого края Чаще всего в произведениях Клюева, как отмечается в исследовательской литературе, встречаются «отголоски писаний» протопопа Аввакума и инока Епифания, а также других предводителей Раскола В известном стихотворении Клюева «Где рай финифтяной и Сирин.. » (1916) лирический герой утверждает свое духовное родство с «неистовым протопопом»: «К костру готовьтесь спозаранку'» -гремел мой прадед Аввакум», - определяя свою ситуацию выбора. «Сгореть в метельном Пустозерске, / Или в чернилах утонуть?».

Старообрядческая тема находит свое выражение в творчестве С Есенина Развитие данной темы как специфического творческого концепта обусловлено во многом типологической общностью творчества раннего С Есенина и Н Клюева. В стихах «последнего поэта деревни» частотны отсылки к древнерусским апокрифическим произведениям, таким, как

«Голубиная книга», неканонические жития святых и т д Закономерно обратиться к идейно-эстетическому манифесту Есенина «Ключи Марии», где находит свое обоснование народно-поэтическое видение мира, ставшее одной из доминант его творчества. И хотя нам не удалось найти в произведениях С. Есенина непосредственных отсылок к «Житию» Аввакума, тем не менее, во многих стихотворениях и «маленьких поэмах» встречаются образы и мотивы, во многом навеянные творчеством «неистового протопопа» Это, прежде всего, страдания за веру (получающий особую трактовку), мотив преодоления несовершенной человеческой природы ради грядущей вечной жизни. В целом через развитие старообрядческой темы в творчестве С Есенина создается и «укрупняется» образ патриархальной России, которая мыслится как средоточие духовности («Хаты - в ризах образа») Этот образ составляет, что подтверждается многочисленными исследованиями, одну из эстетических констант поэтического мира С. Есенина.

Интерес к старообрядческим воззрениям и образу «огненного протопопа» проявил М. Пришвин В книге 1907 года «В краю непуганых птиц» он изложил наблюдения, сделанные на протяжении путешествия в раскольничьи места русского Севера Во время своих экспедиций к староверам М Пришвин много времени проводит в философских беседах с представителями общин так называемых «хлыстовцев», представителей одного из популярных старообрядческих течений, интерес к которому в кругах интеллигенции начала прошлого века был едва ли не выше, чем интерес к «ортодоксальным» раскольникам Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что во время первой встречи М. Пришвина с М Волошиным в 1909 году их главной темой для разговора были именно религиозные идеи «хлыстов» Писателю импонируют идеи «хлыстов» о необходимости интенсивного умерщвления плоти ради бессмертия души, о чем он неоднократно писал в своих дневниках

Важное место «Житие» Аввакума занимает в творчестве А Ремизова, о чем он сам свидетельствует в своей книге «Огонь вещей» Писатель отрицательно относился к любым попыткам современного переложения «Жития протопопа Аввакума» и к использованию его имени в идеологических целях

В 1926 году в парижском журнале «Версты» появляется «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное», так называемый «парижский список», составленный А Ремизовым на основе трех известных на тот момент редакций памятника Публикация заняла более семидесяти страниц первого выпуска и была расценена как издевательство над писателями эмиграции, ведущими острую конкурентную борьбу за журнальные площади. В частности, крайне неодобрительно об этом начинании отозвался Г Адамович

В 1938 году выходит сборник М. Осоргина «Повесть о некоей девице Старинные рассказы». В него был включен рассказ «Протопоп Аввакум» Произведение представляет собой достаточно краткое изложение основных

событий «Жития», протопоп Аввакум представлен сильным и стойким «борцом за веру» В рассказе подчеркивается героическое начало личности Аввакума, что, на наш взгляд, делает его образ несколько одномерным Внимание автора в наибольшей мере сосредоточено на воспроизведении стилистических особенностей исходного «Жития» Рассказ Осоргина -возможно, единственная попытка целостного воссоздания художественного мира «Жития» в форме исторической миниатюры Ремизовский «запрет» в отношении переложения сочинений Аввакума «на модерн» нарушен не был. Тем значительнее тот факт, что в 1939 году, словно ответ на рассказ М Осоргина, в Харбине выходит поэма А Несмелова «Протопопица», представляющая целостное поэтическое переложение «Жития»

К образу протопопа Аввакума обращается В Шаламов Его поэма «Аввакум в Пустозерске» («Колымские тетради. Златые горы» 1937 - 1956 гг) в значительной степени проясняет не только отношение автора к личности Аввакума, но и его понимание свободы духа, свободы творчества По форме это лирический монолог, в котором протопоп вспоминает вехи своего пути и служения, определяет его сущность и цель («Наш спор - не церковный .») Автор полемизирует с обывательским взглядом на образ Аввакума, представляющим героя нелепым фанатиком, жизнь положившим за обрядные мелочи.

Проблемно-тематический комплекс поэмы определяет противопоставление в сознан™ героя обрядности и свободы, «права дышать». Своим идейным противникам Аввакум ставит в вину прежде всего мертвящую холодность сердца под маской внешнего благочиния («С холодным распятьем / В холодных руках») Холод сердца рождает страх, который превращает человека в «служителя тьмы» и воплощается в жажде разрушения.

Приверженцы Аввакума «любят и славят» мир, упорядочивают его словом Их преследователи воплощают бездушное, дисгармонизирующее начало бытия, ниспровергающее «веру в дела старины», а значит, лишающие личность и целый народ его истории. Преодолеть силы разрушения становится возможным только силой духовного слова. Эта мысль воплощается в библейском образе из Книги пророка Даниила: «Бросали слова / По целому свету / Из львиного рва». Через страдание и творчество проходит для Аввакума дорога к высшей истине, к тому, чтобы «вытерпеть Бога пронзительный взор»

Пространственно-временной континуум поэмы «Аввакум в Пустозерске» определяют образы Сибири и Дальнего Востока как мест ссылки от Авакумовых времен до сталинской эпохи. Преемственность исторических периодов подчеркивается функционированием одной из ключевых в творчестве В Шаламова художественных деталей - в местах ссылки не поют птицы. И Аввакум ведет свою борьбу там, где «птичьего пенья никто не слыхал». Жизненный путь «мятежного протопопа» и его супруги «Настасьи» (по отношению к которой Аввакум выступает как

наставник) - это путь «от казни до казни» Но через страдание происходит и духовное возвышение человека, вот почему, пройдя через неимоверные муки, герой « к Богу, как голубь, / Поднялся с костра».

Биографическая основа поэмы В Шаламова «Протопоп Аввакум» читается достаточно ясно Сын священника-обновленца, поэт в переписке с друзьями и единомышленниками неоднократно высказывал мысль о необходимости преодолеть ограниченность взгляда на природу религиозности и за внешней обрядностью увидеть высшую цель - поиск вневременной истины. Опыт сталинских лагерей определил функционирование в поэтическом мире В Шаламова мотивов холода, мрака, невежества, утраты человеческого облика, и в то же время - мотив противостояния человека разрушающим силам бытия посредством творчества

Поэма В Шаламова «Аввакум в Пустозерске» в художественном отношении представляет собой оригинальную попытку осмысления и интерпретации образов «Жития» В то же время содержание произведения позволяет говорить о существенных отклонениях от жанровой, сюжетно-композиционной и мотивно-образной заданности прецедентного текста Принципиально иная форма функционирования «Жития» в индивидуально-авторском творчестве представлена в его поэтических переложениях, в разное время осуществленных Д Мережковским, М Волошиным и А Несмеловым.

Параграф «Специфика функционирования «Жития» в литературе конца XIX - первой половины XX века» посвящен решению одной из сопутствующих задач, необходимых для достижения цели исследования В нем обозначены основные тенденции развития жанра поэмы в указанный период Даже самое беглое рассмотрение контекста художественного функционирования «Жития» в литературе того времени позволяет увидеть, что в образе «опального протопопа» писателей привлекает его неистовость, предельная эмоциональность и искренность Аввакум стремится точно передать события своей жизни и служения, но он не в состоянии быть к ним безучастным, что находит свое выражение в экспрессивности стиля «Жития» Подобное мировидение «мятежного протопопа» предопределяет обращение авторов поэтических переложений к жанру поэмы

В конце XIX — начале XX века поэма утрачивает жесткость формально-содержательной структуры в связи с расширением синтезирующих возможностей жанра Первоначально жанр движется по пути последовательной лиризации, отказа от внешней событийности, мотивации сюжетных переходов и смены манер повествования С точки зрения содержания, поэма на данном этапе являет собой «свободное излияние чувства» или лирическую интерпретацию исторического предания, легенды Определяющий характер такого содержания, по замечанию Л К Долгополова, состоит в «зыбкости сюжетных линий», отсутствии

исторической достоверности, аллегоричности, смене и взаимодействии «лирических состояний»

В процессе эволюции поэмы в начале XX века все более заявляет о себе необходимость преодоления ограниченности жанровых форм. Это преодоление осуществляется несколькими путями: некоторые поэты (ярчайший пример - В Хлебников) идут по пути уплотнения смыслового пространства поэмы, наслоения образов, затрудняющих восприятие, другие стремятся «подпитывать» жанр поэмы поэтическими силами устного народного творчества (С. Есенин) В то же время в поэмах В. Маяковского 1910-х гг. заметны попытки соединить субъективное и исторически конкретное содержание, пассивные наблюдения над течением жизни с философским ее осмыслением. Максимально продуктивным на данном этапе литературного процесса оказывается обращение к синтетическим возможностям жанра, позволяющим воплощать лирические, эпические, драматические составляющие на различных уровнях жанровой организации.

Таким образом, поэма конца XIX — первой половины XX века подводит некоторые итоги межродового и междужанрового взаимодействия, резюмирует опыт слияния разнородных по своей сути художественных тенденций. Она становится большой стихотворной формой, художественно отражающей результаты философско-эстетических исканий и наблюдений над жизнью, принадлежащих отдельным авторам на различных уровнях художественного синтеза

Во второй главе «Поэтические переложения "Жития протопопа Аввакума" как художественное целое» рассматриваются поэмы Д Мережковского, M Волошина, А. Несмелова, представляющие целостные поэтические переложения «Жития протопопа Аввакума»

Параграф «Эстетические доминанты поэм Д. Мережковского, М. Волошина и А. Несмелова» посвящен анализу эстетических модальностей поэтических переложений «Жития». Обращаясь к данной категории, мы опираемся на теоретические положения H Фрая, В И Тюпы, M Е Крошневой Под эстетической модальностью или модусом художественности мы вслед за В И Тюпой понимаем тот или иной «строй эстетической завершенности», предполагающий соответствующий тип героя и ситуации, авторской позиции и читательского восприятия, определяющий жанровую поэтику Обращение к столь всеобъемлющей категории позволяет максимально полно охарактеризовать художественное своеобразие рассматриваемых поэм и обосновать целостный подход к анализу художественной рецепции прецедентного текста в индивидуально-авторском творчестве

Поэма Д Мережковского «Протопоп Аввакум» была написана в 1887 году, а вышла двумя годами позже в составе сборника «Стихотворения» Первая публикация произведения подверглась существенным купюрам со стороны цензуры Те фрагменты, где содержались резкие выпады Аввакума против никониан и русского духовенства были вырезаны, автору пришлось

полностью переработать пятую главу. В 1904 году поэма выходит отдельным изданием Заметим, что у современной поэту критики, равно как и у собратьев по поэтическому цеху, высокой оценки она не получила А Волынский в статье «Символы (песни и поэмы)», опубликованной в журнале «Северный вестник», № 4 за 1892 год, относит произведение к числу «талантливых компиляций на исторические темы», а Д Мережковского в этой связи несколько иронично называет «неутомимым тружеником». Н, Михайловский, на творческие достижения и народнические идеалы которого во многом равняется Д Мережковский в пору литературного ученичества, оценил поэму как произведение «чрезвычайно слабое», указав, что в ней автор «совсем ушел в сторону» от Аввакума

Поэма «Протопоп Аввакум» М- Волошина, написанная в 1918 году, впервые была опубликована в журнале «Земля родная» (Киев, 1918 г № 1), а затем вошла в книгу «Демоны глухонемые», изданную в Харькове годом позже Охватывая в ней «больше событий и фактов» из жизни протопопа (по выражению А И Мазунина), поэт включает в свое произведение элементы художественной структуры не только собственно «Жития», но и Авакумовой «Книги бесед», тексты посланий и челобитных (I, И, V) царю Алексею Михайловичу Обращение к «Житию протопопа Аввакума», равно как и необычность преломления этого произведения в собственном поэтическом творчестве, стало для М Волошина следствием определенной закономерности развития его художественного мировосприятия Сам поэт в написании этого произведения видит возвращение «дара речи» после событий Октября.

Показателем того, насколько исключительное положение занимает поэма «Протопопица» в проблемно-тематическом пространстве творчества А Несмелова, служит активность «погружения» поэта в обыденные реалии и религиозную аксиоматику старообрядчества По словам В Перелешина, ему нужно было пропитаться самим духом той эпохи, «пафосом двуперстия»

Безусловно, в трактовке художественного своеобразия «Жития» в творчестве названных авторов, закономерный интерес вызывает подход к интерпретации образа самого Аввакума, представляющего собой ценностный центр художественного мира рассматриваемых произведений. Образ главного героя во всех трех поэмах создается преимущественно с помощью героической модальности, являющейся, по мнению В И Тюпы, одной из древнейших эстетических универсалий Однако различны избираемые авторами способы актуализации героики в произведениях Следует также отметить эффект конвергенции эстетических модальностей в поэмах Д Мережковского и А Несмелова

Психологическое содержание героической личности составляют «гордое самозабвение или самозабвенная гордость», подобная амбивалентность составляет ее непременный атрибут В поэме Д Мережковского гордость Аввакума в полной мере проявляется в пятой главе поэмы, соответствующей эпизоду экзекуции на Шаманском пороге -

кульминационному эпизоду «Жития протопопа Аввакума» Испытывая невыносимые страдания и унижение от ударов тяжелым кнутом боярина Пашкова, Аввакум готов отказаться от своих убеждений, но находит в себе силы и надлежащую душевную твердость. В поэме М. Волошина такой момент приходится на 13 главу поэмы, когда Аввакум принимает решение продолжать свое служение, несмотря на то, что у него постепенно устанавливаются довольно дружеские отношения с идейными противниками и царем,

Героический принцип завершения эстетической целостности художественного произведения предполагает «совмещение личности с ее ролевой границей (еврехличной функцией 8 миропорядке)». В поэмах Д.Мережковского и М. Волошина уже с самых первых строк Аввакум предстает как личность, осознающая свое высшее предназначение, исключительную роль в течении бытия. В трактовке Д Мережковского «мятежный протопоп» локализует себя в пространстве исключительно социокультурном и национально-историческом, предстает как пророк и обличитель «ереси никониянской» Все «новины» патриарха Никона с позиции Аввакума предстают как деяния инфернальных сил Сцена суда вселенских патриархов над Аввакумом в трактовке Д Мережковского представляет протопопа как «власть имеющего» проповедника, обладающего неизмеримой духовной силой по сравнению с его оппонентами.

В интерпретации М Волошина протопоп Аввакум осознает себя предначальным творением Божьим, «огнем небесным, одетым пеплом плоти» Его служение начинается еще до физического рождения Посредством использования поливалентного образа-символа огня бытие и служение Аввакума получает метафизическую трактовку. В поэме М Волошина протопоп Аввакум уже в первой главе осознает высший смысл своей жизни, «вочеловечиться и опалять огнем» Примечательно, что в данном разделе своей поэмы М Волошин творчески преображает «приступ» «Жития протопопа Аввакума», в котором автор рассказывает «слышателю» о сотворении Богом первого человека и о грядущем вочеловечении Христа В художественном сознании «коктебельского мифотворца» образы Христа, Аввакума и Адама сближаются

Пространство Сибири, в котором развиваются основные события поэм об Аввакуме, применительно к произведениям Д Мережковского и М Волошина может быть рассмотрено как инициальное Эту мысль высказывает Е Ф Гудкова в своей работе «Хронотоп Сибири в русской классической литературе XVII - XIX веков» Через страдания на Шаманском пороге происходит духовное возрождение героя и корректировка его жизненных ориентаций, в произведении Д Мережковского имеющая наиболее выраженный характер В последующих эпизодах сюжетно-композиционного единства поэмы актуализируется иная эстетическая модальность, предполагающая сердечное сокрушение героя о своих грехах и благодарное принятие мира во всех его проявлениях. Подобная модальность

характерна для классической житийной литературы. В финале поэмы Мережковского в кругозор Аввакума возвращаются «ценности частной жизни»

В трактовке М Волошина протопоп Аввакум, хотя и погружен в конкретное течение жизни со всеми ее тревогами и заботами, на что указывает наличие в поэме так называемых «семейно-бытовых» эпизодов из «Жития» (ссора Аввакума с домочадцами, упоминания о подарках и денежных суммах, полученных от царя и бояр по возвращении из ссылки и т д), все же всецело устремлен к миру горнему Он постоянно получает послания с небес - видения, пророческие сны, направляющие его деятельность

Поэма А. Несмелова «Протопопица» представляет собой особый образец художественной интерпретации «Жития» Героика составляет ее эстетическую доминанту в приложении к образу протопопа Аввакума Аввакум у А Несмелова последовательно наделяется чертами былинного богатыря, атрибутами героя народного эпоса сила, мощь («Как скала протопоп»), приметы внешнего облика («большое плечо», «ласковый взгляд»). Протопоп обладает «высокой судьбой», гарантирующей ему посмертную славу Совершаемый им «подвиг веры» осуществляется под воздействием «исступления древле-пророческого», которое можно сравнить с «ратным духом» героического эпоса «Слова о полку Игореве», и далее - со Святым Духом в христианской традиции Таким образом, герой действует под влиянием некой нематериальной силы, детерминирующей его роль в миропорядке. Героическое «исступление» вытесняет из жизни Аввакума «ценности частной жизни», от покоя и стабильности он «затихает, скучает», и в этом отношении показателен эпизод подготовки к казни Аввакума за негативное пророчество перед походом Еремея Пашкова в «Мунгальское царство».

Мы обратились, в первую очередь, к образу протопопа Аввакума, руководствуясь общей логикой исследования, требующей охарактеризовать поэтическую интерпретацию образа главного героя исходного «Жития» Однако в поэме «Протопопица» в центре художественного единства оказывается образ Анастасии Марковны, супруги Аввакума, о чем свидетельствует заглавие произведения Художественное сопоставление двух типов героизма, явленных в образах Марковны и Аввакума, определяет сюжетную динамику поэмы

Героизм Марковны - стихийный, интуитивный, однако он имеет непреходящее значение в широком историко-культурном контексте, в непрерывной цепи времен. Повествователь в поэме неоднократно подчеркивает, что «в сердце Марковны нет . воли литой», но ее сила духа, кротость и жертвенная любовь обретают высокое звучание в системе авторских оценок. Так, номинации «ясноглазая», «милая Марковна» имеют в поэме характер лейтмотивов и являются сюжетно-композиционными скрепами.

Специфика художественной целостности поэмы определяется совмещением героического модуса в отношении Марковны с трагическим Последний актуализируется сюжетной ситуацией невозможности обретения того, что героиня ищет, — семейного уюта и покоя с любимым мужчиной. Марковна, исполнив свое предназначение спутницы и подвижницы «великого человека», не получает долгожданного счастья, ее удел - «костер одиночества» и мрак тюрьмы.

Параграф «Жанровая специфика поэтических переложений "Жития протопопа Аввакума"» посвящен жанровому своеобразию поэм Д Мережковского, М Волошина и А Несмелова

В жанровом отношении поэма Д Мережковского «Протопоп Аввакум» представляет собой художественную интерпретацию исходного текста «Жития» с акцентуацией душевных переживаний главного героя. В целом подобный подход к созданию художественного мира характерен для литературной ситуации конца XIX - начала XX века, когда, по справедливому замечанию Б Г Эткинда, «лирическое преображение всех литературных и художественных форм» становится важнейшим требованием эпохи. Лирическое переживание, представляющее собой воспоминание, субъектом которого в поэме Д Мережковского является герой-повествователь, развивается в рамках поэтического континуума, пространственное оформление которого составляют образы визуального (тюрьма, подземелье, Андроньев монастырь и т д) и ментального (чувства и мысли героя) пространств Во временной перспективе движение сюжета осуществляется «по законам памяти», что проявляется, прежде всего, в нарушении хронологии событий Особое внимание поэт уделяет изображению того пути, который ведет героя к осознанию непреложности христианского идеала любви как движущей силы исторического процесса и «истории отдельной личности»

Говоря о жанровой специфике поэмы «Протопоп Аввакум» М Волошина, прежде всего, следует отметить включение в состав ее структуры публицистических элементов (посланий «мятежного протопопа») В тексте они имеют характер вставок и иллюстрируют философско-политические воззрения героя (таковы главы поэмы 12, 14) «Публицистические» главы поэмы (этот термин носит рабочий характер) отличаются максимальной детализацией описаний, в частности, пыток (глава 14), которые претерпевают сторонники Аввакума по воле никониан Подобные элементы в составе сюжетно-композиционной структуры поэмы иллюстрируют важный историософский и мифопоэтический постулат М Волошина - образ России как «Царства Духа» Идея о духовном величии России, единственной хранительнице истинного православия, выраженная в «Житии», безусловно, была глубоко близка автору

В поэме М Волошина герой в своем духовном развитии движется из плана небесного, воплощаясь в «человеке тлимом», через страдание на земле, вновь к развоплощению «небесного огня» В отличие от Д Мережковского,

ограничившегося изображением эволюции Аввакума - человека, «киммерийский мифотворец» в своем произведении воссоздает метафизический путь личности, придающий высокий смысл ее дольнему бытию, достигая этим большей степени художественного обобщения В то же время в аспекте историософии М. Волошина проблемно-тематическую основу поэмы составляет акт свободного выбора личности, осуществляемый в кризисных исторических обстоятельствах, выбора, основанного на христианской позиции.

Для поэмы М Волошина на жанровом уровне характерна принципиальная многоплановость С одной стороны, изложение событий в ней ориентировано на достоверность и историческую конкретность (прямые цитаты из «Жития», расположение глав в порядке хронологии событий, установка на достоверное воспроизведение реплик) С другой - воссоздание и развитие символического плана сюжетно-композиционного строя исходного текста «Жития», развитие и углубление его символики (корабль как символ жизненного пути протопопа и «корабль огненный», служащий символом «развоплощения» Аввакума») в значительной степени определяют хронотоп описываемых событий

Поэма А Несмелова в жанровом отношении существенно отличается от предшествующих поэтических переложений «Жития» Лироэпический сюжет в ней построен на противопоставлении пространственно-временных планов современной поэту действительности и далекого прошлого, данного с некоторой долей идеализации В силу подобной установки избирается синтетическая форма повествования повествователь, с одной стороны, явно дистанцирован от описываемых событий, и в то же время последовательно возникает эффект его вписанности в событийный контекст, как будто он является очевидцем всего происходящего Повествователь ведет диалог с героями, давая оценку не только происходящему вовне, но и собственному эмоциональному состоянию. При этом он свободно перемещается во времени и пространстве, вписывая судьбу своих героев в широкий национально-исторический контекст

Дистанцированность и объективация сознания действующих лиц, особое построение пространственно-временных координат поэтического мира позволяют сделать вывод об ориентации «Протопопицы» А Несмелова на лоэтику прозаических жанров В одной из своих теоретических работ автор говорит о необходимости увеличения «смысловой нагрузки» произведения через достижение единства поэтической и прозаической речи с целью актуализации «семантической стороны искусства». Важно отметить, что стремление к синтезу является творческой доминантой А Несмелова зрелого («харбинского») периода творчества, к которому относится поэма «Протопопица»

Ориентация на «ясность прозаического слова» обусловливает тот факт, что логика движения сюжета поэмы определяется динамикой смены точки зрения повествователя и действующих лиц на происходящие события Если

первоначально повествователь предстает как своего рода «сказитель», создающий песнь о недюжинном, «богатырском» характере, то по мере развития сюжета поэмы усиливается роль повествовательных инстанций действующих лиц «Передача слова» персонажу у А Несмелова происходит в такой традиционно эпической форме как несобственно-прямая речь.

В поэме «Протопопица» Несмелое раскрывает метафизическую концепцию истории с позиций обыденного сознания В поэме постоянно подчеркивается связь прошлого и насущной для поэта действительности, разворачивается широкий эпический фон. Следуя (явно для себя или же бессознательно) вышеозначенным тенденциям, А. Несмелое строит сюжетно-композиционный континуум поэмы на взаимодействии трех пространственно-временных планов настоящего времени рассказчика, «исторического прошлого», воплощенного в образах Аввакума и Марковны, а также «будущего» (поэтические высказывания, обретающие характер пророчеств («И сгорит протопоп в Купине Огневой.. », «Полетят Трубецкая с Волконскою») Последние два пространственно-временных плана сюжетно-композиционного единства поэмы не безусловны, и потому нами закавычены Они отсылают читателя к внутреннему контексту творчества А. Несмелова, в частности, историческим поэмам

Таким образом, обращаясь к исторической теме, Д Мережковский, М Волошин и А. Несмелое художественно осваивают и жизненный материал современной им действительности, требующей героически деятельного преобразования Поэмы, манифестирующие акт поэтической рецепции «Жития», тесно вписываются в историософские концепции авторов В силу этой установки для создания художественной целостности избирается героический модус художественности, в свою очередь определяющий жанр поэтического переложения «Жития» - во всех трех случаях речь идет о жанре поэмы Произведения Д. Мережковского и А Несмелова отличает усложнение художественной целостности произведения за счет конвергенции эстетических модальностей

В заключении подводятся итоги работы, намечаются перспективы дальнейших исследований, связанных с данной темой

«Житие протопопа Аввакума», созданное в переломную для России культурно-историческую эпоху, а также личность самого «огнепального протопопа», вызывали и вызывают закономерный интерес у представителей различных видов искусств.

Ощущение «неслыханных перемен», «невиданных мятежей», переживаемое представителями творческой интеллигенции в рассматриваемый период во многом определили характер поэтической рецепции художественного своеобразия «Жития». Это в значительной степени обусловило его популярность и в среде русской эмиграции

В творчестве большинства авторов, обращавшихся к «Житию», находят свое воплощение отдельные его стилистические особенности, образы и мотивы В то же время, в литературном контексте рассматриваемого периода

особое место занимают три поэмы Д. Мережковского, М. Волошина и А Несмелова, представляющие собой целостные поэтические переложения фабульной, сюжетно-композиционной и мотивно-образной структуры «Жития». Таким образом, обращение художников слова к «Житию протопопа Аввакума» можно рассматривать как историко-культурную тенденцию функционирования «старообрядческой темы» в идейно-тематическом пространстве литературы конца XIX - первой половины XX века

Душевные переживания героя и его рефлективное восприятие событий собственной жизни являются сюжетообразующим центром поэмы Д Мережковского «Протопоп Аввакум». При этом важно отметить, что фабульный рад «Жития» представлен достаточно полно Топику поэтического континуума, в котором развивается лирическое переживание, составляют образы визуального (тюрьма, подземелье, Андроньев монастырь и т.д.) и ментального (чувства и мысли героя) пространств. Сюжет поэмы развивается «по законам памяти», что проявляется, прежде всего, в нарушении хронологии событий В центре внимания автора духовный путь Аввакума к осознанию непреложности христианского идеала любви и всепрощения, переход героя от созерцания жизни к действию

Характерной особенностью жанровой структуры поэмы М Волошина «Протопоп Аввакум» является ее многоплановость. Повествовательный ряд в ней ориентирован на достоверное и исторически конкретное изложение событий «Жития» Вместе с тем в поэме воссоздается и развивается символический план сюжетно-композиционного строя прецедентного текста (корабль как символ жизненного пути протопопа и «корабль огненный», маркирующий «развоплощения» Аввакума), что в значительной степени расширяет хронотоп описываемых событий

Жанровая специфика и хронотоп поэмы А Несмелова «Протопопица» определяется наличием оппозиции пространственно-временных планов исторического прошлого и современной поэту действительности. Изложение событий веде ся от лица аукториального повествователя, свободно перемещающегося между этими планами Но, в отличие от поэтических переложений «Жития» Д Мережковского и М Волошина, в узловых сюжетно-композиционных моментах поэмы А. Несмелова изложение событий ведется не только от лица повествователя, но и от лица действующих лиц

Лироэпическая природа поэтических переложений «Жития» закономерно определяется героическим модусом художественности, обусловливающим их жанровую специфику. Именно поэма становится продуктивным способом художественной коммуникации, средством воплощения авторского идеала сильной личности, способной к самопожертвованию ради правого дела. В то же время художественная целостность поэм Д Мережковского и А Несмелова характеризуется эффектом конвергенции эстетических модальностей (героики и благодарного принятия мира - у Д Мережковского в отношении Аввакума; героики и

трагизма - в отношении Марковны у А. Несмелова), хотя не во всех случаях этот эффект воспринимается как органичный

В поэме М. Волошина «Протопоп Аввакум» определяются основы мифопоэтического синтеза, сопрягающего разнонаправленную семантику в пределах одного образа, что позволяет говорить о символическом характере образа Аввакума «Мятежный протопоп» у М Волошина действует и как «посланец небес», предначальное творение Божье, и как вполне земной человек, погруженный в мирскую обыденность Таким образом, мифопоэтическое осмысление исторической личности в поэме М. Волошина можно рассматривать в рамках эстетических установок символизма.

У Д Мережковского Аввакум локализован исключительно в социокультурном контексте, выступая как пророк и обличитеть «ереси», но при этом в процессе развития сюжета поэмы происходит эволюция его мировоззрения. Расширяется кругозор героя, отходящего от узкого догматизма богословских споров и «принимающего в себя весь мир»

Говоря о поэме А Несмелова, следует отметить, что образ протопопа Аввакума дан в ней достаточно идеализированно В данном случае автор обращается к традициям народно-поэтического творчества, создавая образ «богатыря», ратующего за «веру древнюю, русскую». В то же время от образа «огнепального протопопа» неотделима «милая Марковна» (что подчеркивается и в названии поэмы), являющая читателю пример «христианского дочготерпения», жертвенной любви и супружеской верности Для А Несмелова принципиально важно показать духовное единение героев в «битве за веру», ведущую роль в которой играет женское начало. В образе Марковны А. Несмелов воплощает особый, камерный тип святости, расширяя проблемно-тематическое пространство поэмы

Таким образом, обращение к «Житию протопопа Аввакума» поэтов конца XIX - первой половины XX века актуализирует значительную тенденцию литературного процесса, проявляющуюся в художественном освоении прецедентного текста отдаленной культурно-исторической эпохи Анализ функционирования прецедентного текста в литературе рассматриваемого периода показал, что наиболее продуктивной жанровой формой для поэтического переложения «Жития» становится лироэпическая поэма со свободной сюжетно-композиционной структурой

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК

1) Кучинский, РЮ. Художественная интерпретация «Жития протопопа Аввакума» в поэтических переложениях конца XIX -начала XX века / РЮ. Кучинский // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И Герцена Аспирантские тетради - Спб, 2008 - № 34 - С.268 -273 [0,4пл]

Другие публикации.

2) Кучинский, Р Ю Пространственно-временной континуум поэзии М Волошина / РЮ Кучинский // Дальний Восток наука, экономика, образование, культура в XXI веке. Материалы III международной научно-практической конференции и конкурса молодых ученых. - Комсомольск-на-Амуре. Издательство КнАГПУ, 2006 - С. 126 - 134 [0,4 п л ]

3) Кучинский, РЮ «Житие протопопа Аввакума» как художественное целое / Р Ю Кучинский // История освоения Россией Приамурья и современное социально-экономическое состояние региона Материалы Международной научно-практической конференции в 2 т / Отв редактор А В Якунин -Комсомольск-на-Амуре.Изд-во АмГПГУ,2006 - Т 1-С 104-112 [0,4 п л ]

4) Кучинский, Р Ю Художественная интерпретация «Жития протопопа Аввакума» в поэтических переложениях начала XX века / Р Ю. Кучинский // Художественно-эстетическое образование, опыт, проблемы, перспективы Материалы региональной научно-практической конференции / Отв редактор С Н Скоринов - Ч. III. - Хабаровск Краевое научно-образовательное творческое объединение культуры, Дальневосточная государственная научная библиотека, 2007 - С 322-326 [0,2пл].

5) Кучинский, РЮ. Художественная специфика поэмы Арсения Несмелова «Протопопица» / Р Ю Кучинский // История освоения Россией Приамурья и современное социально-экономическое состояние стран АТР Материалы международной научно-практической конференции в 2 ч - Ч. II - Комсомольск-на-Амуре Издательство АмГПГУ, 2007 - С 66 - 69. [0,3 п л ]

6) Кучинский, Р.Ю. «Житие протопопа Аввакума» к проблеме художественной интерпретации / РЮ Кучинский II Амурский научный вестник1 Сборник научных трудов - Комсомольск-на-Амуре Издательство АмГПГУ, 2008 -С 34-45 [0,4 пл]

7) Кучинский, Р Ю. Поэма А Несмелова «Протопопица» в контексте развития жанра поэмы конца XIX - первой половины

XX века / Р Ю. Кучинский // Литература и культура Дальнего Востока и Восточного Зарубежья. Материалы региональной научной конференции - Уссурийск Издательство УГПИ, 2008 -С. 17-21 [0,4 п л ] 8) Кучинский, Р Ю «Пример сильного характера» Идейно-эстетическое своеобразие поэмы А Несмелова «Протопопица» / Р Ю Кучинский // Записки Гродековского музея - Вып 21 -Хабаровск. Хабаровский краевой краеведческий музей им НИ. Гродекова, 2008 -С 169-172 [0,2 п л].

Кучинский Роман Юрьевич

«ЖИТИЕ ПРОТОПОПА АВВАКУМА» В ПОЭТИЧЕСКИХ ПЕРЕЛОЖЕНИЯХ КОНЦА XIX - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XX ВЕКА-ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ И ЖАНРОВАЯ СПЕЦИФИКА

Специальность 10 01 01 -русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано в печать 10 04 2009 г Формат 60x84 1/16 Усл. печ л. 1,39. Усл. изд. л. 2,2 Тираж 120 экз. Заказ № 686

Издательство Амурского гуманитарно-педагогического государственного университета 681000, г. Комсомольск-на-Амуре, ул Кирова, 17/2

Отпечатано в типографии издательства Амурского гуманитарно-педагогического государственного университета 681000, г Комсомольск-на-Амуре, ул Кирова, 17/2

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Кучинский, Роман Юрьевич

Введение.

Глава

Житие протопопа Аввакума» и жанрово-стилевые искания конца XIX - первой половины XX века.

1.1 Археография памятника.

1.2 Жанровое своеобразие «Жития протопопа Аввакума».

1.3 «Житие протопопа Аввакума» как объект художественной рецепции.

1.4 Специфика функционирования «Жития» в литературе конца XIX - первой половины XX века.

Глава

Поэтические переложения «Жития протопопа Аввакума» как художественное целое.

2.1. Эстетические доминанты поэм Д. Мережковского, М. Волошина и Арсения Несмелова.

2.2. Жанровая специфика поэтических переложений «Жития».

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Кучинский, Роман Юрьевич

Кризисные, переломные периоды истории выдвигают на первый план фигуры недюжинного склада характера, ума и таланта. И весьма плодотворным в этом отношении для русской истории и культуры стал XVII век, названный «бунташным». Это время суровых потрясений для русской государственности породило такой 'социокультурный феномен как церковный Раскол, одним из идеологов которого был протопоп Аввакум - вероучитель, философ, писатель-новатор, автор знаменитого «Жития» и множества других сочинений, принявший мученическую смерть за «великие на царский дом хулы» в апреле 1682 года.

Почти два века «Житие протопопа Аввакума, писанное им самим» было известно только в составе рукописного старообрядческого чтения. О его авторе до 1861 года, когда Н.С. Тихонравовым была издана сводная редакция «Жития», знали немногие образованные люди и приверженцы вероучения раскольников. В настоящее время личность Аввакума и его «Житие» являются достоянием не только русской, но и мировой культуры, жизнеописание «огнепального протопопа» переведено на многие европейские и славянские языки.

Популярность Аввакума приводит к несколько однобокому и схематичному взгляду на его жизнь и творчество. Несмотря на признание его писательского и проповеднического дара, несгибаемой твердости в отстаивании своих убеждений приобретает характер «общего места» взгляд на Аввакума как воинствующего фанатика, мракобеса, непримиримого ко всему новому. К Симеону Полоцкому, как отмечает A.M. Панченко, восходит традиция критики Аввакума как «самородка», не имеющего должного образования и потому впадающего в ересь: «Острота, острота телеснаго ума, да лихо упрямство! А се дальнейшем осмыслении философии и литературного наследия Аввакума: N «обрядоверие», бездумное следование формам средневековой традиции.

Подобная узость в восприятии личности и наследия «мятежного протопопа» со временем успешно преодолевалась отечественной историко-литературной наукой (работы Д.С. Лихачева, А.Н. Робинсона,

С.А. Матхаузеровой и др.)- В этой связи достаточно детально рассматривались » идейно-тематическое своеобразие сочинений протопопа Аввакума, его этические и эстетические концепции, новаторство в области стиля.

Во многом благодаря творчеству Аввакума и его сподвижников, Пустозерск из места заключения «опального духовенства» превратился в неофициальный культурный центр XVII века, в котором берет свое начало старообрядческая литература, аккумулирующая идеи «сакрального слова» древнерусской книжности. Из Пустозерска Аввакум и его сторонники рассылают по всех России послания, жития, воззвания.

Интерес к древнерусской традиции во многом обусловлен эволюцией агиографических жанров и их художественными особенностями. Закономерно, что повышенное внимание к древнерусской письменности обостряется в периоды ломки устоявшихся традиций и поисков новых содержательных форм творческого самовыражения. Достаточно широкий спектр подобных форм представлен в литературе конца XIX - первой половины XX века. В этот сложный и неоднозначный культурно-исторический период мастера слова в своих идейно-стилевых исканиях обращаются к парадигмам художественности не только предшествующей, но и более отдаленных во времени эпох.

Повышенное внимание писателей к слову древнерусской книжности в общем смысле и к поэтике конкретных произведений становится одной из значимых тенденций литературного процесса данного периода и проявляется на различных его уровнях: интертекстуальном, жанровом (ориентация на определенные жанровые модели), на уровне «цитат-стереотипов», характерных для сформированного традицией канона (Н.П. Хрящева).

Особую форму художественной коммуникации представляет функционирование прецедентных текстов древнерусской литературы, имеющих неоднозначную жанровую природу, выкристаллизовавшуюся в полемике с этикетной традицией. В этом смысле «Житие протопопа Аввакума» ознаменовало переходный этап от древнерусской литературы к литературе Нового времени.

В конце XIX - первой половине XX века создается немалое количество текстов, так или иначе осваивающих и интерпретирующих художественный материал «Жития», использующих его образы и мотивы в составе оригинальных художественных произведений. Среди них особое место занимают поэмы Д. Мережковского «Протопоп Аввакум» (1889), М. Волошина «Протопоп Аввакум» (1918), А. Несмел ова «Протопопица» (1939), представляющие собой поэтические переложения «Жития» той или иной степени полноты. Каждый из авторов, обращаясь к «Житию», дает свою трактовку исторической фигуры протопопа Аввакума, его обстоятельствам жизни и религиозно-идеологической борьбе.

Таким образом, объектом нашего исследования является «Житие протопопа Аввакума» и его художественная рецепция в творчестве поэтов конца XIX - первой половины XX века (Д. Мережковский, М. Волошин, А. Несмелов).

Выбор объекта обусловлен тем фактом, что, как отмечает Л.А. Киселева, «в России начала XX в. развитие культурной «диалогичности» осложнялось особыми обстоятельствами. Рецидив российского мессианизма вызвал попытки писателей и философов преодолеть последствия секуляризации — вернуться к всесакральному слову древнерусской книжности. Концепт «Слова-Софии», Логоса предполагал интимную связь человека с Божественной истиной посредством языка. В русской книжной культуре, начиная со второй половины XVII в., слово десакрализуется, обретая условное значение и становясь средством передачи мыслей или художественным приемом. Однако в народной, преимущественно старообрядческой, среде продолжалось «подпольное» существование вытесненного концепта: здесь возник «особый тип крестьянина-книжника», вследствие чего христианская традиция вновь столкнулась с языческой, а устное творчество отразило сложное взаимодействие с «древлепечатным» образцом» [73]. Вследствие этого именно народнопоэтические произведения и произведения древней русской литературы становятся объектом мифотворчества и «жизнестроительной теургии» в литературе рубежа XIX - XX веков. «Кризис позитивизма обусловил интерес к «заповедному» знанию, к народной магии; религиозное возрождение и развитие русской софиологии вызвало повышенное внимание к старообрядчеству и сектантству, к «жизнедательному глаголу древней Руси» - продолжает исследователь [73]. Наиболее продуктивными в этом отношении стали старообрядческие жития (прежде всего, конечно, «Житие протопопа Аввакума»), а также апокрифы и топонимические предания (в частности, о «невидимом граде Китеже»),

Предметом исследования стали мифопоэтические, жанровые и образно-мотивные особенности поэтических переложений «Жития протопопа Аввакума» в литературе конца XIX - первой половины XX века.

В историко-литературной науке едва ли не единственным откликом на существование поэтических переложений «Жития» стала статья А.И. Мазунина «Три стихотворных переложения «Жития» протопопа Аввакума» (1958). В данной работе автор дает свою трактовку художественного своеобразия вышеназванных поэм, оценивая их художественную специфику с достаточно идеологизированных позиций, что вполне объяснимо, если обратить внимание на дату выхода статьи. Бесспорным достоинством данной работы можно считать обращение ко всем трем поэмам с целью дать им сравнительную историко-литературную характеристику, а также сопоставление сюжетно-образного строя произведений с материалом оригинального «Жития». Ни до, ни после появления статьи А.И. Мазунина попыток компаративного анализа художественных произведений, составляющих особый пласт творческих переработок «Жития протопопа Аввакума» не предпринималось.

Таким образом, актуальность работы обусловлена необходимостью системного изучения древнейших памятников русской национальной культуры на всех этапах их функционирования, обоснования теоретических основ целостного подхода к анализу поэтической интерпретации прецедентного художественного текста в индивидуально-авторском творчестве. Анализ образно-мотивных и мифопоэтических парадигм, сюжетно-композиционного и жанрового своеобразия поэтических переложений «Жития» актуализирует проблему мифопоэтического осмысления прецедентного текста в историко-литературном контексте.

В процессе анализа поэтических переложений «Жития» конца XIX — начала XX века, были выявлены следующие историко-литературные проблемы. Во-первых, необходимо выяснить, чем именно привлекла внимание авторов названного периода фигура протопопа Аввакума, то есть обратиться к историософским и философско-эстетическим контекстам художественных систем Д. Мережковского, М. Волошина и А. Несмелова. Во-вторых, следует выявить жанровую специфику поэтических переложений и определить, каким образом она соотносятся с жанровыми особенностями собственно «Жития». В-третьих, нельзя не принять во внимание характер поэтической рецепции образа Аввакума в поэмах, где он выступает одновременно как историческая фигура, автор собственного «Жития», т.е. художественного произведения, и как главное действующее лицо (или одно из главных действующих лиц) в «чужом» произведении. Соответственно возникает необходимость в комплексном подходе к анализу текстов поэтических переложений.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые «Житие протопопа Аввакума» рассматривается как объект художественного восприятия и творческой интерпретации в поэзии конца XIX - первой половины XX века; впервые сравнительно-типологическому анализу подвергаются поэтические переложения «Жития» в аспекте их функционирования и жанровой специфики; впервые мифопоэтические особенности «Жития» исследуются в русле историософских и мировоззренческих исканий Д. Мережковского, М. Волошина и А. Несмелова.

Положения, выносимые на защиту:

1) художественная рецепция конкретно-исторической личности в индивидуально-авторском творчестве рассматривается в рамках одной из ведущих тенденций развития литературного процесса обозначенного периода — мифопоэтического осмысления событий истории России;

2) роль и место поэтических переложений «Жития» в контексте творчества Д. Мережковского, М. Волошина и А. Несмелова определяется комплексом историософских и мировоззренческих причин актуализации интереса авторов к личности Аввакума и их обращения к одному из значительнейших памятников древнерусской литературы;

3) жанровая природа «Жития» в значительной степени обусловила и жанровую специфику анализируемых лироэпических поэм, функциональные особенности способов художественного воплощения образа главного героя на фоне эпических событий, что в целом отражало одну из доминирующих тенденций жанровостилевых исканий художников слова в указанный период развития русской литературы;

4) проблема духовного противостояния личности жизненным обстоятельствам и социальным катаклизмам в кризисные моменты национальной истории (Раскол, Революция) оказала принципиально важное влияние на жанровую специфику, сюжетно-композиционные особенности и мотивно-образную структуру поэм Д. Мережковского, М. Волошина и А. Несмелова;

5) функционирование поэтических переложений в литературе обозначенного периода обусловлено наличием в художественной структуре анализируемых поэм типологических схождений, образов и мотивов, наполненных провиденциальным содержанием (образы огня, Неопалимой Купины, Сибири как пространства «христологической инициации» Аввакума).

Цель работы — определить основные тенденции функционирования «Жития протопопа Аввакума» в поэтических переложениях конца XIX -первой половины XX века в аспекте их жанрово-стилевой специфики. Для достижения поставленной цели представляется необходимым решить ряд исследовательских задач:

1) систематизировать научно-исследовательский и критический материал с целью определения роли и места «Жития» в национальном литературном процессе;

2) показать специфику индивидуально-творческой рецепции «Жития» поэтами конца XIX — первой половины XX века;

3) выявить основные тенденции функционирования поэтических переложений «Жития» в литературном творчестве рассматриваемого периода;

4) определить жанровые и сюжетно-композиционные особенности «Жития протопопа Аввакума», ставшие объектом художественной рефлексии в поэзии конца XIX - первой половины XX века;

5) сравнить способы художественной интерпретации мифопоэтических и жанровых особенностей, образно-мотивных парадигм исходного «Жития» в его поэтических переложениях с учетом историософских и мировоззренческих установок Д. Мережковского, М. Волошина и А. Несмелова.

Методологической основой диссертации послужили сравнительно-типологический метод с элементами культурно-исторического анализа, а также историко-функциональные принципы изучения литературы. Анализируя художественное своеобразие «Жития протопопа Аввакума» мы обращались к работам В.В. Виноградова, Д.С. Лихачева, Н.К. Гудзия, А.Н. Робинсона, В.И. Тюпы, Г.В. Чудиновой.

При изучении художественной специфики поэтических переложений «Жития протопопа Аввакума» в литературе конца XIX - первой половины XX века мы опирались на теоретические работы М.М. Бахтина, С.Н. Бройтмана, JI.K. Долгополова, И.Б. Кузьмичева, A.C. Карпова, A.M. Микешина.

В понимание литературной ситуации периода, названного в историко-литературной науке «серебряным веком» (который частично охватывает наше исследование), большой вклад внесли работы Е.Г. Эткинда, М.Л. Гаспарова, И.Г. Минераловой, Л.А. Колобаевой, А.Н. Соколова.

Методологической основой изучения доминирующих тенденций развития литературы Русского Зарубежья стали труды В.В. Агеносова, O.A. Бузуева,

A.A. Забияко, О.М. Михайлова, А.Н. Николюкина, А.Г. Соколова, А.И. Чагина, Е.В. Витковского, Е.П. Таскиной, A.A. Хисамутдинова, Н.И. Великой,

B.Ф. Печерицы, С.И. Якимовой.

Рассматривая творчество Д. Мережковского в интересующем нас аспекте, мы обращались к трудам O.A. Волкогоновой, О.В. Дефье, H.A. Богомолова,

A.Г. Соколова, В.Н. Тараскиной.

В процессе анализа творчества М. Волошина были использованы работы С.М. Пинаева, P.A. Баландина, A.A. Люсого, Н.К. Бонецкой, A.A. Лютовой.

Анализируя творчество А. Несмелова, мы опирались на монографии и статьи O.A. Бузуева, A.B. Колесова, О.Н. Романовой, И.С. Трусовой, Т.И. Царегородцевой, Т.К. Савченко и др.

В теоретических исследованиях отмечается разное понимание жанровой ситуации конца XIX - первой половины XX века, от теории «затаптывания жанровых межей» и положений о несущественности категории жанра как таковой для литературы означенного периода, до постулирования ведущей установки на жанровый синтез как формы нового бытия жанра. Отсюда и понимание различных путей развития жанра поэмы, ориентирующегося в своем развитии на определенные образцы. Первоначально в роли таких образцов выступают лирическое стихотворение и цикл, в результате чего появляется феномен лирической поэмы, основу которой составляет «свободное излияние чувства», выражаемое за счет ассоциативных и образно-синтаксических связей. Большое значение придается ритмико-мелодической структуре такой поэмы.

В дальнейшем поэма развивается за счет синтетических возможностей жанра с постепенным усилением эпических и драматических составляющих. В результате заявляет о себе жанр эпико-драматической поэмы (в частности, в творчестве В. Хлебникова), эпически панорамных «поэмных полотен»

B. Маяковского и Б. Пастернака. В то же время в первой половине XX века по-прежнему сильные позиции занимает лироэпическая поэма, ориентирующаяся на традиционные образцы, и при этом обогащенная новым философско-поэтическим содержанием. Особенно заметную роль в развитии лироэпической поэмы сыграло творчество В. Маяковского. Характеризуя его поэтическую систему, A.C. Карпов вводит понятие «лирический эпос». В целом же, как отмечают исследователи, поэма в своем поступательном развитии ориентируется на достижения прозы и постепенно последней вытесняется на периферию литературного процесса XX века.

Отмеченные выше тенденции, так или иначе, прослеживаются в поэмах Д. Мережковского, М, Волошина, А. Несмелова. Их поэтические переложения «Жития протопопа Аввакума», с одной стороны, находятся в русле магистральных путей развития поэмы, с другой — отражают специфические стороны творческих исканий авторов.

Обращаясь к данным художественным произведениям, необходимо уточнить содержание термина «поэтическое переложение».

Функционирование переложений в русской литературе имеет давнюю традицию, и в этом отношении можно вспомнить «Преложения псалмов Давидовых» М.В. Ломоносова. При рассмотрении особенностей литературного развития обозначенного историко-литературного периода, термин «переложение» может использоваться с высокой степенью допущения как рабочая метафора. Это обусловлено тем фактом, что в процессе перекодировки элементов одной художественной структуры, принадлежащей определенной культурно-исторической эпохе, жанровой традиции и индивидуально-авторской манере, на другие элементы неизбежны приращения смысла, ведущие к качественно новой рецепции произведения. Поэтическое переложение в этом смысле - это не есть некая адаптация текста произведения отдаленной эпохи к современным условиям прочтения. Это самостоятельное поэтическое произведение, в котором совпадают рецептивные и креативные авторские интенции. Конкретные произведения, поэмы-переложения Д. Мережковского, М. Волошина, А. Несмелова могут рассматриваться как окказиональные модификации жанра поэмы в индивидуально-авторском творчестве. Таким образом, термином «поэтическое переложение» мы будем пользоваться в тех случаях, когда в процессе анализа возникает необходимость подчеркнуть особенности художественной рецепции содержания «Жития протопопа Аввакума» и передачи его средствами поэтического языка.

Анализируемые крупные поэтические произведения (поэмы) достаточно легко классифицируются как поэтические переложения. Затруднения возникают, например, при изучении таких произведений, как поэма В. Шаламова «Аввакум в Пустозерске». Данную поэму мы не относим к поэтическим переложениям «Жития» в силу нескольких причин. Во-первых, в произведении В. Шаламова существенно ослаблен событийный ряд и усилена лирическая составляющая сюжета исходного «Жития», в результате чего она гораздо ближе к жанровой традиции лирической поэмы, нежели к лироэпической жанровой природе прецедентного текста. В лироэпических поэмах Д. Мережковского, М. Волошина и А. Несмелова фабула «Жития» составляет событийную основу произведений. Во-вторых, в «Аввакуме в ") Пустозерске» достаточно четко читается автобиографическая основа сюжета, на что указывают ряд исследователей (Е.В. Волкова, И.Б. Ничипоров, И.В. Иванов), в результате чего усиливается эмоциональное тождество между автором и героем. В-третьих, в поэме Шаламова отдельные образы оригинального «Жития» предстают в существенно противоположном освещении, нежели в нем самом или в поэтических переложениях: например, Сибирь, инициальное пространство, у Шаламова наделяется атрибутами пространства смерти. Подводя итог, можно отметить несовпадение поэмы Шаламова с поэтическим переложениями по ряду критериев и трактовать ее как особую форму осмысления прецедентного текста.

Следует отметить, рискуя не избежать повторения уже сказанного, что поэмы поименованных выше авторов не привлекли особого исследовательского внимания, особенно в аспекте сопоставительной характеристики. Тем не менее, в ряде работ они становятся, в том или ином плане, объектами рассмотрения и литературоведческого анализа. Менее всего «повезло» в этом отношении поэме Д. Мережковского, во многом потому, что к его поэтическому творчеству в целом установилось неоднозначное отношение. Многие, даже самые лояльно настроенные к Мережковскому современники, отказывали ему в серьезном поэтическом даровании, признавая за ним только талант «компилятора» и «переводчика» (А. Волынский, А. Белый). В Мережковском и современники, и более поздние исследователи его творчества видят либо религиозного философа, либо «исторического романиста нового типа» (JI.A. Колобаева), создателя «историософской вариации «романа мысли» (H.A. Богомолов) - т.е. так или иначе позиционируют его как писателя-прозаика. Поэтому и поэма Мережковского «Протопоп Аввакум» рассматривается только в ряду талантливых компиляций на исторические сюжеты (А. Волынский), или же как неудачное «переложение русского лада банальными поэтическими строчками» (М. Кузьмин, А. Ремизов), а также в качестве «монологических изложений легендарных сюжетов» (Е.В. Титова). При том важно отметить, что поэма «Протопоп Аввакум» Мережковского была широко известна среди старообрядческих общин начала XX века и даже вошла (отдельными отрывками) в раскольничьи сборники духовных стихов 1907 - 1916 гг.

Поэма М. Волошина «Протопоп Аввакум» по свидетельствам самого автора. занимает видное место в контексте его историософских воззрений. Концепция истории Волошина исключительно важна для понимания художественного своеобразия его поэмы. В совокупности работ исследователей формулируется тема-«телеос» творчества Волошина - личность и ее нравственный выбор на фоне кризисных исторических обстоятельств, в анализируемой нами поэме получающая особое звучание.

Традиционно поэма «Протопоп Аввакум» рассматривается в аспекте мифопоэтики Волошина. Обращаясь к поэтическому и литературно-критическому творчеству Волошина, исследователи приводят материал поэмы в качестве примеров, иллюстрирующих символику огня и солярную символику его поэтического мира. В научной литературе отмечается полнота и широкий охват в поэме «фактов и событий из «Жития», т.к. Волошин в своей поэме использует фрагменты посланий Аввакума царю Алексею Михайловичу и «Книги бесед». В то же время жанровые и сюжетно-композиционные особенности поэмы остаются за рамками внимания.

Житие протопопа Аввакума» привлекло также представителей литературной эмиграции, как западной, так и восточной его ветви. Анализ своеобразия функционирования памятника в этих контекстах осуществлялся с учетом утвердившегося в историко-литературной науке положения о целостности русской литературы XX века, разделенной революционными потрясениями 1917 г. и последующими событиями на два потока (В.В. Агеносов, O.A. Бузуев, А.Н. Николюкин, А.И. Чагин). Творчество писателей зарубежья представлено как взаимодействие подсистем метрополии и эмиграции, что обусловило интерес авторов-эмигрантов к «Житию» и «точки схождения» поэтических интерпретаций данного прецедентного текста.

Творчество А. Несмелова как «одного из самых даровитых» представителей восточной ветви русской эмиграции, автора тринадцати сборников стихотворений и прозы, достаточно детально исследуется в последние годы. Большая заслуга в открытии этого имени русскому читателю принадлежит Е.В. Витковскому.

Поэзии талантливых представителей дальневосточного зарубежья, в том числе А. Несмелову, посвящены работы В.В. Агеносова, отдельные главы докторской диссертации O.A. Бузуева «Литература русского зарубежья Дальнего Востока: проблематика и художественное своеобразие (19171945гг.)» (2001). Проблематика лирики А. Несмелова, вопросы его "мофопоэтики, философии истории рассмотрены в работах О.Н. Романовой, И.С. Трусовой, Т.И. Царегородцевой.

Художественной специфике поэмы посвящена глава монографии O.A. Бузуева «Поэзия Арсения Несмелова». Автор приводит творческую историю произведения, ссылаясь на воспоминания другого заметного представителя дальневосточной эмиграции В. Перелешина, анализирует образы действующих лиц, выделяет доминирующие мотивы.

Поэма «Протопопица» была включена в курс профессора Калифорнийского университета Беркли Симона Карлинского «Повествовательная поэма XX века», что свидетельствует о постепенном признании важной роли творчества Арсения Несмелова в литературном процессе первой половины XX в. и одновременно дает определенные указания на трактовку ее жанрового своеобразия, что представляет интерес в контексте нашего исследования.

Теоретическая ценность работы состоит в том, что в ней системно исследовано функционирование прецедентного текста в литературе конца XIX — первой половины XX века. Обоснован подход к сравнительно-типологическому изучению поэтических переложений оригинальных текстов в аспекте их мифопоэтики и жанровой специфики. Определены художественные приемы творческой интерпретации «чужого» текста в индивидуально-авторском творчестве.

Практическая ценность работы состоит в том, что материалы исследования могут быть использованы при чтении курсов по русской литературе начала XX века в школьном и вузовском преподавании, при разработке спецкурсов по истории русской литературы.

Апробация результатов исследования. Работа обсуждалась на заседании кафедры литературы ФГОУ ВПО «Амурский гуманитарно-педагогический государственный университет». По теме диссертации были представлены статьи на следующих международных и региональных научно-практических конференциях: «Дальний Восток: наука, экономика, образование, культура в XXI веке» (Комсомольск-на-Амуре, 2006), «История освоения Россией Приамурья и современное социально-экономическое состояние региона» (Комсомольск-на-Амуре, 2006), «История освоения Россией Приамурья и современное социально-экономическое состояние стран АТР» (Комсомольск-на-Амуре, 2007); региональной научно-практической конференции «Художественно-эстетическое образование: опыт, проблемы, перспективы» (Хабаровск - Комсомольск-на-Амуре, 2007), региональном конкурсе молодых ученых (Хабаровск, 2007, 2008 гг.).

По теме диссертации опубликовано восемь статей (в том числе статья в журнале, рекомендованном ВАК), материал был апробирован при прохождении ассистентской и доцентской практики в ФГОУ ВПО АмГПГУ.

Логика разрешения поставленных исследовательских задач определила структуру работы. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка, включающего 179 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему ""Житие протопопа Аввакума" в поэтических переложениях конца XIX - первой половины XX века"

Заключение

Житие протопопа Аввакума», созданное в переломную для России культурно-историческую эпоху, а также личность самого «огнепального протопопа», вызывали и вызывают закономерный интерес у представителей различных видов искусств. В конце XIX — первой половине XX века подобный интерес принимает особую творческую форму — появляются художественные произведения, так или иначе осваивающие и интерпретирующие элементы художественной структуры памятника.

Факт обращения художников слова в своих идейно-стилевых поисках к «Житию» во многом обусловлен «революционным» жанровым характером произведения. Отмеченные в первой главе работы особенности жанровой структуры «Жития», такие как последовательное соотнесение этапов эволюции главного героя с узловыми моментами в сюжетно-композиционной структуре произведения, сочетание повествовательного ряда с описанием переживаний героя-рассказчика, воспроизведение предметного мира в соотнесении с выражением субъективных переживаний личности, особый психологизм, построение сюжета «по законам памяти» обусловливают особенности его дальнейшего функционирования в рамках литературного процесса. «Житие протопопа Аввакума», во-первых, становится моделью, на которую в своем развитии ориентируется собственно житийный жанр (в варианте старообрядческих житий), во-вторых - объектом художественной рефлексии в произведениях авторов последующих литературных эпох.

Ощущение «неслыханных перемен», «невиданных мятежей», переживаемое представителями творческой интеллигенции в рассматриваемый период во многом определили характер поэтической рецепции художественного своеобразия «Жития». Это в значительной степени обусловило его популярность и в среде русской эмиграции.

В творчестве авторов-эмигрантов, ищущих в «Житии» новый источник творческого вдохновения, особое звучание приобретает тематика оторванности от родины, мотивы ссылки, изгнанничества. В подобном- ключе произведение «опального протопопа» осмысливается в творчестве A.M. Ремизова и М.А. Осоргина. A.M. Ремизов даже создал так называемый «Парижский список» «Жития». При этом писатель отрицательно относился к любым попыткам переложения «Жития», видя в нем «непереводимую прозу русского лада».

В творчестве большинства авторов, обратившихся к «Житию», находят свое воплощение его отдельные образы и мотивы, стилистические особенности. В подобном отношении наиболее показательно творчество «новокрестьянских поэтов» Н. Клюева и С. Есенина 1910 — 1916 гг. Вводя с состав поэтических произведений художественные элементы сочинения «мятежного протопопа», названные авторы открывают новый ракурс вечных конфликтов «старого» и «нового», «Руси уходящей» и механистичной цивилизации. Предчувствия «надвигающейся грозы» революционных событий, овладевшие умами творческой интеллигенции в этот исторический период, оказались созвучны эсхатологическим мотивам «Жития».

Некоторые замыслы художественной разработки идейно-тематического и образного строя «Жития» не были, по тем или иным причинам, воплощены (А. Блок).

В" литературе рассматриваемого периода особое место занимают три поэмы Д. Мережковского, М. Волошина и А. Несмелова, представляющие собой целостные поэтические переложения фабульной, сюжетно-композиционной и мотивно-образной структуры «Жития». В них каждый из авторов дает свою трактовку жанрового своеобразия «Жития», исторической личности Аввакума и его служения. Поэмы разнятся, по объему и охвату художественного материала «Жития», тем не менее, можно выделить ряд его эпизодов, своего рода фабульную модель, которую воспроизводят все три произведения. Речь идет, во-первых, об эпизодах заключения Аввакума в Пафнутьевом и Андроньевом монастырях, Сибирской ссылке, двух диалогах «огнепального протопопа» с супругой Анастасией Марковной, суде вселенских патриархов, «Пустозреского сидения». Эти эпизоды не имеют жесткого закрепления в составе сюжетно-композиционной структуры и могут варьироваться по порядку расположения.

Картины «Жития» отбирались в соответствии с художественными задачами, обусловленными стремлением, как можно полнее передать художественный замысел и идейно-эмоциональное содержание исходного «Жития». История государства и отдельной личности в поэмах-переложениях «Жития протопопа Аввакума» предстают как последовательная цепь событий, развивающихся в плане объективной реальности и в плане метафизическом, в поле борьбы извечных сил Хаоса и Космоса. Герои поэм, носители христианских ценностей, ищут пути упорядочения Хаоса, противодействия инфернальным силам. Каждый из них открывает свои гармонизирующие начала бытия. Герой Мережковского - всеобъемлющую, бытийную любовь и всепрощение. Аввакум у Волошина - развоплощение ангельской сущности, «огня небесного» путем «молитв да бдений», придание земным страданиям экзистенциального смысла. «Скала протопоп» у Несмелова выбирает волевое противостояние с помощью «огневого пера» врагам, «распинающим веру».

Поэмы Мережковского и Волошина во многом созвучны (не столь уж большой промежуток времени их разделяет), прежде всего - в изображении нравственно-философских и аксиологических основ жизни человека и национальной истории. Обращаясь к идейно-эстетическим и жанровым потенциям «Жития протопопа Аввакума», талантливые представители русской поэзии конца XIX - начала XX века в своих художественных произведениях развивают до максимума две его тональности, две темы, если воспользоваться музыкальной аналогией. Подобной художественной сверхзадачей определяется и выбор жанра поэмы, предоставляющего широкие возможности для интерпретации лироэпического сюжета.

Анализ поэтических переложений «Жития протопопа Аввакума» позволяют говорить о некотором общем философско-эстетическом контексте, питающем художественное творчество в конце XIX — первой половине XX вв, и главным образом - о том, что, по мысли художников слова, жизнь России и ее народа немыслима без духовно-нравственных христианских идеалов. В то же время для культурной ситуации начала XX века характерен отход от позиций ортодоксального христианства, попытки преодолеть «десакрализацию поэтического слова», вернуть ему изначально присущий религиозно-мистический смысл.

В поэтических переложениях «Жития» Д. Мережковского, М. Волошина и А. Несмелова отражены основные тенденции в развитии жанра поэмы в рамках литературного процесса конца XIX — первой половины XX века, прежде всего, усиление в ней эпической составляющей и постепенное вытеснение поэмы на периферию литературного процесса прозаическими жанрами.

Жанрообразующим центром поэмы Д. Мережковского «Протопоп Аввакум» является изображение душевных переживаний героя и его рефлективного восприятия событий собственной жизни. Топику поэтического континуума, в котором развивается лирическое переживание, составляют образы визуального (тюрьма, подземелье, Андроньев монастырь и т.д.) и ментального (чувства и мысли героя) пространств. Сюжет поэмы развивается «по законам памяти», что проявляется, прежде всего, в нарушении хронологии событий. В центре внимания автора духовный путь Аввакума к осознанию непреложности христианского идеала любви и всепрощения, переход героя от созерцания жизни к действию.

Характерной особенностью жанровой структуры поэмы М. Волошина «Протопоп Аввакум» является ее многоплановость. Повествовательный ряд в ней ориентирован, на достоверное и исторически конкретное изложение событий «Жития» Вместе с тем в поэме воссоздается; и развивается символический план сюжетно-композиционного строя прецедентного текста (корабль как символ жизненного пути протопопа и' «корабль огненный», маркирующий «развоплощения» Аввакума), что в значительной степени расширяет хронотоп описываемых событий!

Жанровая специфика и хронотоп поэмы А. Несмелова «Протопопица» ' определяется наличием оппозиции- пространственно-временных, планов исторического прошлого и современной, поэту действительности. Изложение событий ведется от лица, аукториального повествователя, свободно перемещающегося, между этими планами. Но, в отличие от поэтических переложений «Жития» Д; Мережковского и М. Волошина, в узловых сюжетно-композиционных моментах поэмы А. Несмелова изложение событий ведется не только- от лица повествователя,, но и с -точки зрения действующих лиц. «Передача слова» персонажу осуществляется с помощью приема несобственно-прямой речи.

Дистанцированность и объективация сознания действующих лиц, особое построение пространственно-временных координат поэтического мира позволяют сделать вывод: об ориентации поэмы А. Несмелова на художественный арсенал прозы как основе ее жанрового своеобразия. Стремление к синтезу или-даже некоторому синкретизму может быть, названо творческой доминантой А. Несмелова зрелого («харбинского») периода творчества, к которому относится поэма «Протопопица»;:

Лироэпическая природа поэтических переложений «Жития» закономерно определяется) героическим модусом художественности, обусловливающим их жанровую специфику. Именно поэма: становится продуктивным способом художественной коммуникации, средством воплощения авторского идеала сильной личности, способной к самопожертвованию ради правого дела. При создании образа «огнепального протопопа» к традиционной героике наиболее близок А. Несмелов. В «Протопопице» Аввакум действует под руководством внеличной нематериальной силы, наделяется соответствующими чертами внешнего облика и поведения. Героизм его становится гарантом будущей «высокой судьбы» - вечной памяти и восхищения, даже «жадной зависти» потомков. В то же время художественная целостность поэм Д. Мережковского и А. Несмелова характеризуется эффектом конвергенции эстетических модальностей (героики и благодарного принятия мира - у Д. Мережковского в отношении Аввакума; героики и трагизма - в отношении Марковны у А. Несмелова).

В поэме Мережковского данный эффект проявляет себя в переходе Аввакума от обличений и проклятий врагам к радости и восхищению красотой мира, и далее от пассивного созерцания жизни — к активному совершению христианских поступков. Этот переход мотивируется инсайтом, озарением, которое переживает Аввакум в кульминационной главе поэмы после экзекуции на Шаманском пороге. Первоначально в поэме Д. Мережковского Аввакум локализован исключительно в социокультурном контексте, выступая как пророк и обличитель «ереси», но при этом в процессе развития сюжета поэмы происходит эволюция его мировоззрения. Расширяется кругозор героя, отходящего от узкого догматизма богословских споров и «принимающего в себя весь мир».

В поэме А. Несмелова в отношении образа Марковны наравне с героикой актуализируется трагическая модальность, представленная сюжетной ситуацией невозможности обретения героиней счастья после многих невзгод. Исполнив свое предназначение, героиня обретает только «мрак одиночества». Усиление этого трагизма, который в исходном «Житии» слабо выражен, прочитывается подспудно, а в переложениях Мережковского и Волошина не выражен вовсе, составляет существенную новацию в поэтической трактовке «Жития».

Говоря о поэме А. Несмелова, следует отметить, что образ протопопа Аввакума дан в ней достаточно идеализированно. В данном случае автор обращается к традициям народно-поэтического < творчества, создавая образ «богатыря», ратующего «веру древнюю, русскую». В то же время, с образом «огнепального протопопа» сопоставлена «милая Марковна» (что подчеркивается* и в названии поэмы), являющая читателю пример «христианского долготерпения», жертвенной любви и супружеской верности. Для А. Несмелова принципиально важно показать духовное единение героев в «битве за веру», ведущую роль в которой играет женское начало. В образе Марковны поэт воплощает особый, камерный тип святости, расширяя проблемно-тематическое пространство произведения.

В поэме М. Волошина «Протопоп Аввакум» определяются основы мифопоэтического синтеза, сопрягающего- разнонаправленную семантику в пределах одного образа, что позволяет говорить о символическом характере образа Аввакума. «Мятежный протопоп» у М. Волошина действует и как «посланец небес», предначальное творение Божье, и как вполне земной' человек, погруженный в мирскую обыденность. Таким образом, мифопоэтическое осмысление исторической* личности в поэме М. Волошина можно рассматривать в рамках^эстетических установок символизма.

Одним из узловых эпизодов в структуре сюжета всех трех анализируемых поэм, и поэмы Волошина в частности, является эпизод разговора между Аввакумом и Марковной по «возвращении-в русские грады». Каждый из трех авторов дает ему свою интерпретацию: у Волошина акцент сделан на характеристике Аввакума в ситуации выбора, у Мережковского Аввакум уже принял решение о своей дальнейшей судьбе, поэтому исход разговора с супругой предопределен. В «Протопопице» Несмелова в данном эпизоде происходит преображение Марковны и отмечается момент сопряжения героической и трагической модальности.

Жанровая специфика исходного «Жития» во многом предопределяет архитектоническое строение поэм-переложений. Независимо от количества глав в каждой из них, отдельная глава посвящена отдельному эпизоду «Жития». В результате сохраняется «новеллистичный» принцип композиции прецедентного текста.

Ведущей образно-мотивной парадигмой в структуре сюжета поэтических переложений «Жития» является образная парадигма огня и связанный с ней комплекс солярных символов. Образы огня и солнца выполняют сюжетную функцию в художественной структуре исходного «Жития», обретая статус последовательно развивающихся мотивов. Но если в прецедентном тексте данные мотивы наполнены исключительно религиозно-мистическим содержанием, то в поэтических переложениях их семантика расширяется в соответствии со спецификой авторских интенций. Наиболее ярко это проявляется в поэме М. Волошина. Образы солнца и огня в поэзии Волошина обладают высокой смысловой насыщенностью и во многом традиционны для поэтики символизма. И вместе с тем в поэме «Протопоп Аввакум» реализуется их бинарная природа. Так, солнце в поэме М. Волошина одновременно представляет собой и первооснову души каждого живущего на земле человека, что делает его сопричастным Божественных тайн, и выступает как метафорическая характеристика величия героя (потенциально — каждого человека), обретаемого им в результате мистического переживания чувства всеединства и полноты бытия.

У Д. Мережковского образ солнца представлен в традиционном варианте источника жизни и как один из символов Христа. Примечательно"", что

• 137 семантика: образов солнца и огня меняется с развитием сюжета, от негативной атрибуции пространства смерти к актуализации сем «радость, свет, любовь».

В поэме А. Несмелова' солярным образам,: кодирующим топос «своего» пространства, противопоставлены образы метели и «азиатской ночи». Во всех трех рассматриваемых поэмах образные оппозиции манифестируют архетипический конфликт Космоса и Хаоса, при этом само понятие Раскола пересемантизируется: несмотря на;то, что Аввакум выступает как бунтарь, как. раз он стремится к гармонизации бытия, а деятельность реформаторов-никониан представлена как проявление инфернальных сил. Подобный1 конфликт Д. Мережковский, М. Волошин й А. Несмелова видят и в окружающей действительности: кризисе народнической идеологии и бурном, развитии' техногенной цивилизации в начале и первой половине XX века, революционных событиях, вынуждающих художников слова' либо погибнуть, .либо покинуть родину. -. . *

Солярные символы и образы огня имеют универсальный: характер и помимо прочего маркируют точки типологических схождений в произведениях, представляющих собой художественные переработки «Жития». В то же время в составе художественного целого; каждой из поэм присутствует, ряд образов, выполняющих связующую функцию между отдельными- главами и-одновременно отмечающих определенные этапы развития сюжета. Таков, например, образ «азиатской ночи», связующий первую и третью главы поэмы А. Несмелова. Данный факт позволяет говорить о расширении семантики данных образов, выполняющих сюжетно-композиционную функцию.

-Таким образом, обращение к «Житию протопопа Аввакума» поэтов конца XIX — первой половины XX века актуализирует одну из важнейших тенденций литературного процесса, проявляющуюся в художественном освоении прецедентного текста отдаленной культурно-исторической эпохи. Появление поэтических произведений, художественно интерпретирующих «Житие»,. можно рассматривать как историко-культурную тенденцию функционирования «старообрядческой темы» в идейно-тематическом пространстве литературы конца XIX — первой половины XX века.

Анализ функционирования прецедентного текста в литературе рассматриваемого периода показал, что наиболее продуктивным жанром для поэтического переложения «Жития» становится лироэпическая поэма со свободной сюжетно-композиционной структурой. Типологическое сходство поэтических переложений на нескольких уровнях художественного синтеза позволяет выделить жанровую модификацию поэмы-переложения как устойчивой, хотя и маргинальной формы в поэтике столь разобщенных во времени и разных по творческому складу авторов. Выявление специфики интерпретации прецедентного текста в художественном переложении талантливых представителей русской поэзии позволяет наиболее полно раскрыть их творческую индивидуальность в освоении исторической темы.

Актуальность «Жития протопопа Аввакума» и его поэтических переложений конца XIX - первой половины XX века и их бытование в новой синкретичной форме ярко иллюстрирует тот факт, что в 2008 году фирма «АРДИС» выпускает аудиокнигу «Поэтические переложения «Жития протопопа Аввакума» (читает В. Герасимов). Аудиокнига содержит озвученные тексты поэм Мережковского, Волошина и Несмелова, кроме того, на диске размещен текст оригинального «Жития».

Таким образом, наблюдения и выводы, сделанные в ходе анализа поэтических переложений «Жития» в литературе конца XIX — первой половины XX века, позволяют обозначить перспективу дальнейшего исследования функционирования прецедентных текстов в литературе XX - XXI веков.

Список научной литературыКучинский, Роман Юрьевич, диссертация по теме "Русская литература"

1. Агеносов, В.В. Литература русского зарубежья / В.В. Агеносов. М.: Терра. Спорт, 1998. - 543 с.

2. Агеносов, В.В. Раннее творчество А. Несмелова / В.В. Агеносов, Л. Чен // Россия и Китай на дальневосточных рубежах: материалы II междунар. науч. конференции. Благовещенск: Амурский гос. ун-т, 2002. -С. 501 -506.

3. Адмони, В.А. Марина Цветаева и поэзия XX века / В.А. Адмони // Звезда. 1992. - № 10. - С. 163 - 169

4. Адрианова-Перетц, В.П. Древнерусская литература и фольклор / В.П. Адрианова-Перетц. М.: Наука, 1974 - 225 с.

5. Азадовский, К.М Новокресгьянаские поэты / K.M. Азадовский // Новокресгьянские поэты. Ставрополь, 1992- С. 15-18.

6. Азадовский, K.M. Поэзия Н. Клюева и проблема романтического: (предварительные заметки) / K.M. Азадовский // Литература и искусство в системе культуры. М.: Наука, 1988. - С. 461 - 462.

7. Александрова, T.JI. Литература рубежа XIX XX веков / T.JI. Александрова Электронный ресурс. // Режим доступа: http://www.portal-slovo.ru/philology/369/. — Загл. с экрана. - Яз. рус.

8. Алякринский, O.A. Эпос частной судьбы: об одном жанре лирической поэзии начала XX века / O.A. Алякринский // Вопросы литературы -1987.- № 12.-С. 130- 159.

9. Бабичева, Ю.В. Библейские образы в пространстве русской художественной литературы / Ю.В. Бабичева Электронный ресурс. // Режим доступа: http://palomnic.org/bibllit/bibl/biblobr. Загл. с экрана. — Яз. рус.

10. Базанов, В.В. К дискуссии о поэме в современной критике / В.В. Б азанов // Русская литература. 1975. - № 2.- С. 222 - 333.

11. Базанов, В.В. Об изучении русской советской поэмы 20-х годов / В.В. Базанов //Русская литература.- 1973.- № 1.- С. 165 186.

12. Базанов, В.Г. «Гремел мой прадед Аввакум!». Аввакум, Клюев, Блок / В.Г. Базанов // Культурное наследие древней Руси (Истоки. Становление. Традиции). М.: Наука, 1976. - С. 334 - 348.

13. Базанов, В.Г. «Плач о Есенине» Н. Клюева / B.F. Базанов // Русская литература 1977. -№ 3. - С. 192 - 198.

14. Баландин, Р. Вселенная живая и мертвая. М.А. Волошин и

15. B.И. Вернадский о двух синтезах Космоса // Дружба народов. 1995 - № 12-С. 26-32.

16. Барах, X. Проблемы композиции в.произведениях Велимира Хлебникова / X. Барах // Литературное обозрение. 1991. - № 8. - С. 34 - 39.

17. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества / М.М. Бахтин. М.: Искусство, 1979. - 445 с.

18. Белецкий, А.И. В мастерской художника слова / А.И. Белецкий // Избранные труды по теории литературы. М.: Просвещение, 1964. — 233 с.

19. Белоусов, В.В. Сергей Есенин: Литературная хроника. Часть вторая -(1921-1925)/В.В. Белоусов. -М.: Советская Россия, 1970. 306 с.

20. Бельчиков, Ю.А. Культурологический аспект филологических дисциплин / Ю.А. Бельчиков // Филологические науки. 1998. - № 4.1. C. 34-42.

21. Бердяев, H.A. Новое христианство (Д.С. Мережковский) // H.A. Бердяев* о русской философии. Свердловск: Урал, 1991. - С. 127 - 148.

22. Бердяев, H.A. Русская идея / H.A. Бердяев // Вопросы философии. — 1990.- №2.-С. 77-144.

23. Бердяев, H.A. Смысл истории / H.A. Бердяев. М.: Мысль, 1993. - 279 с.

24. Берков, П.Н. Проблемы исторического развития литератур / П.Н. Берков. Л.: Худ. лит., 198К - 496 с.

25. Бидерманн, Г. Энциклопедия символов: пер. с нем. / Г. Бидерманн; общ. ред. и предисл. И.С. Свенцицкой. М.: Республика, 1996. - 579 с.

26. Богданович, В.В. Д.С. Мережковский как религиозный мыслитель / В.В. Богданович Электронный ресурс. // Режим» доступа:http://www.russianresources.lt/archive/Bogdanovich/Bogdan2.html. Загл. с экрана. — Яз. рус.

27. Бонецкая, Н.К. Максимилиан Волошин — поэт, мифотворец, маг. Мифы Волошина / Н.К. Бонецкая Электронный ресурс. // Режим доступа: http://anthroposophy.ru/index.php?go=Pages&in=view&id=55. Загл. с экрана. - Яз. рус.

28. Бройтман, С.Н. Историческая поэтика / С.Н. Бройтман. М.: Логос, 2001.-354 с.

29. Бузуев, O.A. Поэзия Арсения Несмелова: монография / O.A. Бузуев. — Комсомольск-на-Амуре: КнАГПУ, 2004. 113 с.

30. Бузуев, O.A. Творчество Валерия Перелешина: монография / O.A. Бузуев. Комсомольск-на-Амуре: КнАГПУ, 2003. - 122 с.

31. Васильев, В.Е. Метаисториософия Д.С. Мережковского / В.Е.- Васильев Электронный ресурс. // Режим доступа: http://anthropology.ru. Загл. с экрана. — Яз. рус.

32. Васильковский, А.Т. Вопросы типологии поэмы,в критическом наследии В.Г.Белинского / А.Т. Васильковский // Вопросы русской литературы. -Львов: Изд-во Львовского ун. та, 1971. - Вып. 1 (16). - С. 3 - 11.

33. Великая, Н.И. «Воскреснуть, вернуться в Россию.». Проза русского зарубежья: учеб. пособие / Н.И. Великая. Владивосток: Изд.-во ДВГУ, 1996.-68 с.

34. Виноградов, В.В. К изучению стиля протопопа Аввакума, принципов его словоупотребления / В.В. Виноградов // Труды отдела древнерусской литературы ИР ЛИ (Пушкинский дом). М.,1958 - Т. XIV. - С. 371 - 380.

35. Витковский, Е.В. «На сопках Манчжурии» / Е.В. Витковский // А. Несмелов. Без Москвы, без России: стихотворения, поэмы, рассказы / А. Несмелов, Е.В. Витковский. М., 1990. - С. 3 - 22.

36. Витковский, Е.В. Дань живым / Е.В. Витковский // Новый мир. -1989. —9. С. 57 - 59.

37. Водясова, O.A. Функции образов материального мира в житийной литературе второй половины XVII века: автореф. дисс. уч. степ. канд. филол. наук / O.A. Водясова. Петропавловск-Камчатский: Изд.-во КамГУ им. Витуса Беринга, 2007. - 28 с.

38. Волкова, Е.В. Варлам Шаламов: поединок слова с абсурдом / E.H. Волкова Электронный ресурс. // Режим доступа: http://www.booksite.ru/varlam/article2.htm. Загл. с экр. - Яз. рус.

39. Волкогонова, О.Д. Религиозный анархизм Д.С. Мережковского. Образ России в философии российского зарубежья. — М.: Феникс, 1998 325 е.

40. Волошин, М.А. Стихотворения. Статьи. Воспоминания современников / Сост. З.Д. Давыдов, В.П. Купченко М.: Правда, 1991. - 480 с.

41. Волошин, М.А. Путник по Вселенным / Сост. В.К. Купченко. М.: Советская Россия, 1990. - 250 с.

42. Воспоминания о Волошине: сборник материалов / Сост. В.П. Купченко, З.Д. Давыдов. — М.: Советский писатель, 1990. — 720 с.

43. Гаспаров, Б.М. Литературные лейтмотивы. / Б.М. Гаспаров. М.: Высш. шк., 1994.-С. 30-31.

44. Гаспаров, М.Л. Избранные статьи / М.Л. Гаспаров. М.: Академия, 1995.- 480 с.

45. Гаспаров, М.Л. О русской поэзии / М.Л. Гаспаров. Спб.: Азбука, 2001.- 425 с.

46. Гинзбург, Л.Я. О лирике / Л.Я. Гинзбург. Л.: 1974. - 406 с.

47. Гиппиус, 3. Дмитрий Мережковский / 3. Гиппиус // Серебряный век. Мемуары.-М.:Вагриус, 1990.-С. 50-61.

48. Гудзий, Н.К. История древней русской литературы / Н.К. Гудзий М.: Просвещение, 1966. — 540 с.

49. Гудкова, Е.Ф. Хронотоп Сибири в русской классической литературе

50. XVII XIX вв. / Е.Ф. Гудкова Электронный ресурс. // Режим доступа: http://guuu7.narod.ru/HS.htm - Загл. с экрана. — Яз. рус.

51. Гусев, В.Е. О жанре «Жития протопопа Аввакума» / В.Е. Гусев // Труды отдела древнерусской литературы АН СССР Институт русской литературы (Пушкинский Дом) / Отв. редактор Д.С. Лихачев. М.; Л., 1958.-T. XV.-С. 192-202.

52. Д.С. Мережковский: pro et contra / Сост. А.Н. Николюкин. СПб.: РХГИ, 2001.-568 с.

53. Демкова, Н.С. Житие протопопа Аввакума (творческая история произведения) / Н.С. Демкова. Л.: Издательство Ленинградского ун.-та, 1974.-320 с.

54. Дефье, О.В. Концепция художника в русской прозе первой трети XX века: типология, традиции, способы образного воплощения: автореф. дис. на соик. учен. степ. канд. филолог, наук: 10.01.01 / О.В. Дефье. М.: МИФИ, 1999. - 34 с.

55. Дефье, О.В. Путь к гармонии (Д.С. Мережковский) / О.В. Дефье // Русская словесноть. 1993. - №5. - С. 82 - 85.

56. Долгополов, Л.К. Поэмы Блока и русская поэма конца XIX начала XX вв. / Л.К. Долгополов. - М. - Л.: Просвещение, 1964. - 225 с.

57. Есипов, В. Варлам Шаламов и его современники / В. Есипов. — Вологда: Книжное наследие, 2007. — 270 с.

58. Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения / Под ред. Н.К. Гудзия, вступ. ст. В.Е. Гусева. М.:

59. Художественная литература, 1960. 315 с.

60. Завельский, A.A. Текст и его интерпретация / A.A. Завельский, Д.А. Завельская., С.И. Платонов Электронный ресурс. // Режим доступа: http://www.textology.ru/public/interpr.html Загл. с экрана. - Яз. рус.

61. Зельцер, Л.З. Выразительный мир художественного произведения / Л.З. Зельцер. М.: ЭРА, 2001.-410 с.

62. Зубков, H.A. Эпическая поэзия Н. Огарева / H.A. Зубков // Русская литература. 1963. - № 4 - С. 92 - 96.

63. Иваницкая, Е. Спор о Серебряном веке: О русской поэзии нач. XX века / Е.И. Иваницкая //Октябрь. 1994. - № 10. - С. 181 - 187.

64. Иванов, В.В. Авакумова доля / В.В. Иванов. Электронный ресурс. // Режим доступа: http://www.booksite.ru/varlam/story3.htm. Загл. с экрана. -Яз. рус.

65. Иванов, Ю. «Встречи долгожданный час». О поэзии и судьбе Арсения Несмелова / Иванов Ю. // Дальний Восток. 1990. - № 3 - С. 24 - 36.

66. Иванова, Н. Варлам Шаламов и Борис Пастернак: к истории одного стихотворения / Н. Иванова // Знамя. 2007. - № 9. - С. 198 - 207.

67. Карпов, A.C. Избранные труды. Русская литература XX века. Страницы истории: В 2 т. / A.C. Карпов. М.: Изд.-во РУДН, 2004. - Т. 1. - 572 с.

68. Кацис, Л.Ф. Апокалиптика "Серебряного века": Эсхатология в художественном сознании / Л.Ф. Кацис // Человек. 1995. - N 2. - С. 143 -154.

69. Келдыш, В.А. На рубеже художественных эпох: О русской литературе конца XIX -начала XX века / В. Келдыш // Вопросы литературы. 1993. -№ 2.-С. 12-17.

70. Киканс, В.П. Современная советская поэма / В.П. Киканс. Рига: Знание, 1982.-240 с.

71. Киселева, Л.А. Поэтические диалоги серебряного века: К.Д. Бальмонт и

72. H.A. Клюев // Русская литература накануне третьего тысячелетия. Итоги развития и проблемы изучения. Вып. III. — Киев: Логос, 2002. — С. 28 -41.

73. Клинг, O.A. Серебряный век через сто лет («Диффузное состояние» в русской литературе начала XX века) / O.A. Клинг // Вопросы литературы -2000.-№ 6-С. 45-57.

74. Кожинов, В.В. О русской лирической поэзии XIX века. Развитие стиля и жанра / В.В. Кожинов. -М.: Наука, 1978. 245 с.

75. Колесов, A.B. «В жребий отщепенства окаянный» / A.B. Колесов // Рубеж. 1995. - № 21/864. - С. 267 - 279.

76. Колобаева, Л.А. Ахматова и Мандельштам (самосознание личности в лирике) / Л.А. Колобаева // Вестник МГУ. Сер. 9 Филология. - 1993. -№2.- С. 3-11.

77. Колобаева, Л.А. Русский символизм: монография / Л.А. Колобаева. — М.: Изд-во МГУ, 2000. 294 с.

78. Комина, Г.В. Жанр: аксиология, методика // Проблемы литературных жанров. -Томск, 1983.- С. 3 4.

79. Коржан, В.В. Особенности предреволюционного творчества С.А. Есенина и крестьянских поэтов / В.В. Коржан // С.А. Есенин: проблемы творчества, связи. Рязань, 1995. - С. 20 - 22.

80. Коржан, В.В. Характер обращения к фольклору новокрестьянских поэтов /В.В. Коржан // Творческая индивидуальность писателя и фольклор. — Элиста, 1985.-С. 45-49.

81. Коркина, Е.Б. Лирический сюжет в фольклорных поэмах Марины Цветаевой / Е.Б. Коркина // Русская литература. 1987. - № 4. - С. 161 -168.

82. Корман, Б.О. Опыт описания литературных родов в терминах теории автора (субъектный уровень) / Б.О. Корман // Проблема автора вхудожественной литературе Ижевск, 1974. - Вып. 1. - С. 219 - 224.

83. Ладыгин, М.Б. Роды и жанры литературы / М.Б. Ладыгин. М.: Азбука, 2001.-310 с.

84. Левина-Паркер, М. Две крайние точки М. Кузмина / М. Левина-Паркер // Новое литературное обозрение. 2007. - № 87. - С. 44 - 62.

85. Лейдерман, Н.Л. Движение времени и законы жанра / Н.Л. Лейдерман. -Свердловск: Наука, 1982. 374 с.

86. Лекманов, O.A. Концепция «серебряного века» и акмеизма в записных книжках Анны Ахматовой / O.A. Лекманов // Новое литературное обозрение. 2000. - № 46. - С. 216 - 230.

87. Литература русского зарубежья: 1920 -1940 гг. / под. ред. О.Н. Михайлова. -М.: ИМЛИ, 1993. 336 с.

88. Литературная энциклопедия Русского Зарубежья: 1918 —1940 / Гл. ред. и сост. А.Н. Николюкин; РАН. Ин-т науч. информации по общественным наукам. М.: РОССПЭН, 1997 - 2006. - Т.1. Писатели русского зарубежья. - М., 1997. - 512 с.

89. Лихачев, Д.С. Поэтика древнерусской литературы / Д.С. Лихачев. М.: Худ. лит., 1979. -220 с.

90. Лихачев, Д. С. Человек в литературе Древней Руси / Д.С. Лихачев. -. М.: Наука, 1970.-178 с.

91. Лукин, П.В. Особенности русского общественного сознания в старообрядческих сочинениях XVII века / П.В. Лукин // Мир истории. -2001.-№9.-С. 12-19.

92. Люсый, А. Русский космос и мистерия времени / А. Люсый // Октябрь. — 1995.-№4.-С. 178-180.

93. Мазунин, А.И. Три стихотворных переложения «Жития» протопопа Аввакума / А.И. Мазунин // Труды отдела древнерусской литературы

94. ИР ЛИ (Пушкинский дом) / Под ред. В.И. Малышева. М.: Изд.-во АН СССР, 1958.-С. 408-412.

95. Маковский, С.К. Портреты современников. Критика. Стихи. На Парнасе «Серебряного века» / С.К. Маковский. М.: Аграф, 2000. - 768 с.

96. Малышев, В.И. Неизвестные и малоизвестные материалы о протопопе Аввакуме / В.И. Малышев // Труды отдела древнерусской литературы ИР ЛИ (Пушкинский дом) / Ред. Дмитриев Л.А., Лихачев Д.С. М. - Л.: Изд. АН СССР, 1963 - Т. XX. - С. 387 - 404.

97. Малышев, В.И. Библиография сочинений протопопа Аввакума и литература о нем / В.И. Малышев // Труды отдела древнерусской литературы ИРЛИ (Пушкинский дом) / Ред. Л.А. Дмитриев, Д.С. Лихачев. М. - Л.: Изд. АН СССР, 1954. - Т. IX. - С. 434 - 446.

98. Мелетинский, Е.М. Поэтика мифа/ Е.М. Мелетинский. -М.: Наука, 1976.-с. 407.

99. Мелихов, Г.В. Российская эмиграция в Китае (1917 1924) / Г.В. Мелихов. - М.: Наука, 1997. - 247 с.

100. Мережковский, Д.С. Собр. соч. в 4 т. / Д.С. Мережковский / Под ред. Е.Н. Любимовой. М.: Правда, Огонек, 1990. - 672 с.

101. Мережковский, Д.С. Акрополь: Избранные литературно-критические статьи / Д.С. Мережковский / Сост., послесл. и коммент. С.Н. Поварцова. М.: Кн. палата, 1991. - 352 с.

102. Микешин, A.M. Русская романтическая поэма XX века / A.M. Микешин. Вологда, 1991. - 125 с.

103. Минералова, И.Г. Литература поисков и открытий. Жанровый синтез в русской литературе рубежа XIX XX вв. / И.Г. Минералова. — М.: Наука, 1991.-250 с.

104. Минералова, И.Г. Русская литература серебряного века (поэтика символизма): учеб. пособие / И.Г. Минералова. -. М.: Флинта, 2008. -272 с.

105. Михайлов, А.И. Пути развития новокрестьянской поэзии / отв. ред. В.А. Ковалев. АН СССР. Институт русской литературы (Пушкинский Дом). - Л.: Наука, 1990. - 277 с.

106. Михайлов, H.H. Теория художественного текста / H.H. Михайлов. — М.: Академия, 2006 224 с.

107. Михайлов, О.Н. Пленник культуры (О Д.С. Мережковском и его романах) / О.Н. Михайлов // Мережковский Д.С. Собр. соч.: В 4 т. М.: Высшая школа, 1990. - Т. 1. - С. 3 - 22.

108. Михайлова, М.В. Модус «судьбы» в поэтике Б.К. Зайцева / М.В. Михайлова Электронный ресурс. // Режим доступа: http://www.portal-slovo.ru/philology/369/7PAGEN1=4. Загл. с экрана. -Яз. рус.

109. Мякотин, В.А. Протопоп Аввакум. Его жизнь и деятельность. Биографический очерк / В.А. Мякотин Петроград: Задруга, 1917. -128 с.

110. Несмелов, А. Без России. Собрание стихотворений / А. Несмелов / Автор предисл. и коммент. Э. Штейн. — Нью-Йорк: Антиквариат, 1990. -479 с.

111. Ничипоров, И.Б. В.Т. Шаламов (1907 1982). Очерк творчества / И.Б. Ничипоров Электронный ресурс. // Режим доступа: http://www.portal-slovo.ru/philology/39022.php. - Загл. с экрана. - Яз. рус.

112. Перелешин, В. Два полустанка: Воспоминания свидетеля и участника литературной жизни Харбина и Шанхая / В. Перелешин -Amsterdam., 1987

113. Перелешин, В. Русские дальневосточные поэты / В. Перелешин // Новый журнал. 1972. - № 107. - С. 255 - 262.

114. Печерица, В.Ф. Духовная культура русской эмиграции в Китае / В.Ф. Печерица. — Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1998. 276 с.

115. Пинаев, С.М. Максимилиан Волошин, или Себя забывший бог. / С.М. Пинаев. М.: Молодая гвардия, 2005. — 661 с.

116. Пинаев, С.М. «Нам ли весить замысел Господний.». Историософия Максимилиана Волошина / С.М. Пинаев // Родина. 1996. - № 2. — С. 10-12.

117. Пискунов, В.М. Чистый ритм Мнемозины: О мемуарах «серебряного века» / В. Пискунов // Литературное обозрение. 1990. - № 4. - С. 20 - 29.

118. Померанц, Г.С. История в сослагательном наклонении. Пророчество Максимилиана Волошина / Г.С. Померанц // Родина. 1996. -№2.-С. 59-61.

119. Райх, К. Г. Житие Аввакума: исповедь и проповедь /К. Г. Райх // Материалы международной научной конференции «Человек и Вселенная». — Владивосток, Изд.-во. ДВГУ. 2004. - С. 78 - 84.

120. Робинсон, А.Н. Аввакум и Епифаний (к истории общения двух писателей) / А.Н. Робинсон // Труды отдела древнерусской литературы ИР ЛИ (Пушкинский дом) / Отв. ред. В.И. Малышев. М. - Л.: Изд.-во АН СССР, 1958. - Т. XIV. - С. 391 - 404.

121. Робинсон, А.Н. Жизнеописания Аввакума и Епифания: исследования и тексты / А.Н. Робинсон. М.: Изд.-во АН СССР, 1963. -316 с.

122. Робинсон, А.Н. Творчество Аввакума и общественные движения в конце XVII века / А.Н. Робинсон // Труды отдела древнерусской литературы ИР ЛИ (Пушкинский дом) / Отв. ред. Я.С. Лурье. М. - Л.: Изд.-во АН СССР, 1962. - Т. XVIII. - С. 149 - 176.

123. Разумовская, А.Г. Ал. Алтаев / А.Г.Разумовская //Псковский край в литературе. / Под ред. М.И. Вершининой. Псков: Радуга, 2003. - С.500 -504.

124. Розанов, Ю.В. Протопоп Аввакум в творческом сознании

125. A. Ремизова / Ю.В. Розанов Электронный ресурс. // Режим доступа: http.: //www.starover.religare.ru/print6939.html. Загл. с экрана. - Яз. рус.

126. Романова, О.Н. Историософия Арсения Несмелова / О.Н. Романова // Записки Гродековского музея. Хабаровск: Хабаровский краевой краеведческий музей им. Н.И. Гродекова, 2007. - Вып. 19. - С. 63 - 70.

127. Романова, О.Н. Лирика Арсения Несмелова: проблематика, мифопоэтика, поэтический язык: автореф. дис. соиск. уч. степ. канд. филолог, наук: 10.01.01 / О.Н. Романова. — Владивосток: ДВГУ, 2002. -25 с.

128. Русская литература рубежа веков (1890-е 1920-х годов) / Под ред. H.A. Богомолова. - М.: ИМЛИ РАН Наследие, 2001. - 960 с.

129. Русская литература Серебряного века / Под ред. В.В. Агеносова. — М.: Про-Пресс, 1997. 352 с.

130. Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть XX века: энциклопедический биографический словарь / Под общ. ред.

131. B.В. Шелохаева. -М.: РОССПЭН, 1997. 748 с.

132. Рылькова, Г. На склоне серебряного века / Г. Рылькова // Новое литературное обозрение. 2000. - № 46. — С. 45 — 57.

133. Савченко, Т.К. Арсений Несмелов: личность и судьба / Т.К. Савченко // Развитие личности. 2003. - № 3. - С. 25 - 41.

134. Савченко, Т.К. Гумилевские традиции в творчестве Арсения Несмелова / Т.К. Савченко // Филология и современность. Сборник научных трудов Ташкент: УзГУМИ, 2005. - С. 45 - 59.

135. Сарафанова, Н.С. Идея равенства людей в сочинениях протопопа Аввакума / Н.С. Сарафанова // Труды отдела древнерусской литературы ИР ЛИ (Пушкинский дом) / Отв. ред. В.И. Малышев. М. - Л.: Изд.-во АН СССР, 1958. - Т. XIV. - С. 385 - 391.

136. Сарычев, В. А. Эстетика русского модернизма. Проблема «жизнетворчества» / В.А. Сарычев. Воронеж: Издательство-Воронежского гос. ун.-та,. 1991 - 242 с.

137. Семигин, В. Д.С. Мережковский: от литературы к религии / В. Семигин Электронный ресурс. // Режим доступа: http://www.nature.ru. -Загл. с экрана. Яз. рус.

138. Серман, З.И. Протопоп Аввакум в творчестве Н.С. Лескова / З.И. Серман Электронный ресурс. // Режим доступа: Ьйр:/^еЬ-web.ш/feb/awakum/critics/t58/t58-404-.htm Загл. с экрана. - Яз. рус.

139. Смирнов, С. А. Автопоэзис человека: Варлам Шаламов / С.А. Смирнов Электронный ресурс. // Режим доступа: http://www.antropolog.ru/doc/persons/smirnov/smirnovl9. Загл. с экрана. -Яз. рус.

140. Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины. Энциклопедический справочник. М: Ингарда - ИНИОН, 1996. - 466 с.

141. Соловьев, Э. «Благослови свой синий окоем». Космоперсонализм и историософская ирония М. Волошина / Э. Соловьев Электронный ресурс. // Режим доступа: http://az.lib.rU/w/woloshinma/text0080.shtml. -Загл. с экрана. Яз. рус.

142. Стенник, Ю.В. Системы жанров в историко-литературном процессе / Ю.В. Стенник // Историко-литературный процесс. Проблемы и методы изучения. Л.Наука: 1974. С. 168 - 203.

143. Степанов, С.А. Неистовый Аввакум / С.А. Степанов // Вестник

144. Российского университета дружбы народов. Сер. Политология. - 2001.- № 3. С. 139-146.

145. Струве, Г.П. Русская литература в изгнании: опыт исторического обзора зарубежной литературы. 3-е изд., испр. и доп.: краткий библиографический словарь русского Зарубежья / Р.И Вильданова и др..- Париж; М.: YMCA-Press; Русский путь, 1996. 448 с.

146. Тараскина, В.Н. Роль Д.С.Мережковского в формировании культуры Серебряного века / В.Н. Тараскина Электронный ресурс. // Режим доступа: http://www.libword.ru. Загл. с экрана. — Яз. рус.

147. Таскина, Е.П. Литературное наследие русского Харбина / Е.П. Таскина // Харбин. Ветка русского древа: проза, стихи / Сост. Д.Г. Селькина, Е.П. Таскина. Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 1991. — С. 3 — 36.

148. Таскина, Е.П. Поэты русского Харбина / Е.П. Таскина // Проблемы Дальнего Востока. 1989.-№ 3. - С. 120-131.

149. Темная, О.В. «Святое око дня.»: солярная символика в поэзии М. Волошина / О.В. Темная // Вестник Запорожского национального университета. Филологические науки. 2004. - № 4. — С. 69-75.

150. Трубина, Л. А. Русский человек на «сквозняке истории». Историческое сознание в русской литературе в первой трети XX века: Типология. Поэтика / Л.А. Трубина. М.: Академия, 1999. - 125 с.

151. Трусова, И.С. Арсений Несмелое: поэтическая биография: автореф. дис. на соик. учен. степ. канд. филолог, наук: 10.01.01 / И.С. Трусова. -Владивосток: ДВГУ, 2000. 23 с.

152. Трусова, И.С. Поэтический мир Арсения Несмелова: харбинский период (1925 1945 гг.): монография / И.С. Трусова. -Владивосток: Издательство: Мор. гос. ун.-та, 2008. - 118 с.

153. Туфанова, O.A. Мученики в произведениях протопопа Аввакума /

154. A. Туфанова // Филологические науки. 2003. - № 1. - С. 34 — 39.

155. Тюпа, В.И. Художественный дискурс (введение в теорию литературы) / В.И. Тюпа. Тверь: Издательство Тверского гос. ун.-та, 2002. - 80 с.

156. Тюпа, В.И. Мифологема Сибири: к вопросу о «сибирском тексте» русской литературы / В. И. Тюпа // Сибирский филологический журнал. — 2002.-№ 1.-С. 27-35.

157. Успенский, Б.А. Поэтика композиции / Б.А. Успенский. -.Спб„ Азбука, 2000. 425 с.

158. Фрадкина, С.Н. Русская литература XX века как единая эстетическая система / С.Н. Фрадкина // Вопросы литературы. 1993. - № З.-С. 20-34.

159. Хаиндрова, JI.B. Судьба поэта: об Арсении Несмелове / Л.В. Хаиндрова // Дон. 1989. - № 4. - С. 25 - 44.

160. Хант, П.Н. Самооправдание протопопа Аввакума / П.Н. Хант // Текстология и поэтика русской литературы XI XVII вв. - Л.: Наука, 1977. -Т.32.- С. 129-231.

161. Пленарные доклады. Екатеринбург: Словесник, 2006. - С. 67 - 80.159. , Царегородцева, Т.И. Поэтическая судьба Арсения Несмелова: монография / Т.И. Царегородцева. Омск: Сфера, 2008. - 124 с.

162. Цветаева, М. Живое о живом (Волошин) / М. Цветаева Электронный ресурс. // Режим доступа: http://az.lib.ni/w/woloshinma/text0070.shtml. Загл. с экрана. — Яз. рус.

163. Чагин, А.И. Противоречивая целостность / А.И. Чагин //

164. Российский литературоведческий журнал. 1994. - № 4.

165. Чагин, А.И. Расколотая лира. Россия и зарубежье: судьбы русской поэзии в 1920-1930 годы / А. Чагин. М.: Наследие, 1998. - 272 с.

166. Чернейко, JI.O. Способы представления пространства и времени в художественном произведении / JI.O. Чернейко // Филологические науки.- 1994.-№2.-С. 12-17.

167. Черников, М.В. Проблема соотношения сущего и должного в русском общественном сознании к. XIX — начала XX века // Вестник ВГУ. Сер. 1 Гуманитарные науки. - 2001. - № 2. - С. 29-43.

168. Шаламов, В.Т. Несколько моих жизней: Проза. Поэзия. Эссе / В.Т. Шаламов / Сост. и прим. И.П. Сиротинской. М.: Республика, 1996.- 479 с.

169. Штейн, Э. Письмо редактору журнала «Знамя». О поэзии А. Несмелова / Э. Штейн // Знамя. 1989. - № 7. - С.232 - 235.

170. Штейн, Э. Поэты русского Китая (иконография) / Э. Штейн // Новый журнал. 1997. -№ 206. - С.138 -180.

171. Шунейко, A.A. Символы и термины масонов: словарь / A.A. Шунейко. Хабаровск: Изд.-во ДВГГУ, 2006. - 396 с.

172. Элиаде, М. Аспекты мифа / М. Элиаде. М.: Академический проект, 2000. - 268 с.

173. Эткинд, Е.Г. Единство "серебряного века" (о русской литературе конца 19 начала 20 вв.) / Е.Г. Эткинд // Звезда.- 1989. - N 12. - С. 185194.

174. Эткинд, Е.Г. Там, внутри. О русской поэзии XX века / Е.Г. Эткинд. Спб.: Максима, 1997.-442 с.

175. Эткинд, А. Хлысты, декаденты, большевики. Начало века в архиве М. Пришвина / А. Эткинд // Октябрь. 1996. - № 11. - С. 70 - 81.

176. Эткинд, Е.Г. Русская поэзия XX века как единый процесс / Е.Г. Эткинд // Вопросы литературы. 1988. - № 10. - С. 189 -211.

177. Юрганов, A.JI. Категории русской средневековой культуры / А.Л. Юрганов. М.: МИРОС, 1998-448 с.

178. Ярхо, Б.И. Методология точного литературоведения / Б.И. Ярхо. — М.: Наука, 1984.- С. 221 222.

179. Frye, N. Anatomy of Criticism / N. Frye. — New York., 1973

180. Hirsh, E.D. The Ames of the Interpretation / E.D. Hirsh. Chicago, 1967.

181. Stephan, J. John. The Russian Far East ("A History") / J. John Stephan. -Stanford University Press. Stanford, California, 1984. pp. 133 - 245.